автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Этнополитические процессы на Северном Кавказе на современном этапе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Этнополитические процессы на Северном Кавказе на современном этапе"

На правах рукописи

САНГЛИБАЕВ АБУТАЛИБ АЛИЕВИЧ

ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

23.00.02 — Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук

7 2 ^н 2008

Ставрополь — 2008

003457432

Диссертация выполнена в отделе социально-политических проблем Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований правительства КЧР

Научный консультант: доктор философских наук, профессор

Абдоков Станислав Аминович

Официальные оппоненты: доктор политических наук, профессор

заслуженный деятель науки Российской Федерации Понеделков Александр Васильевич

доктор политических наук, профессор Жаде Зуриет Аюауровна

доктор социологических наук,профессор Коркмазов Альберт Юнусович

Ведущая организация: Кубанский государсгвенныйуниверситег

Защита диссертации состоится 23 декабря 2008 г. в 11.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.2.56.06 при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1а, ауд. 416.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета

Автореферат разослан 21 ноября 2008 г.

Ученый секретарь совета по защите докторских и кандидатских диссертаций

Г.Д. Гриценко

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. Этнополитические процессы, происходящие в последнее годы на Северном Кавказе, оказывают влияние на вектор развития не толькр,Юга России, но и значительной части постсоветского пространства. ,

В национально-территориальных образований Северокавказского макрорегиона произошла политизация этнических процессов. Возрождающееся национальное самосознание представителей различных этносов во многом обусловило рост социальной, политической активности людей и вылилось в стремление различных этнических групп опереться на свои культурно-исторические корни, утвердить свою национальную идентичность. При этом одной из черт данного процесса было желание этнических групп обрести для себя политическое преимущество.

Актуальность исследования этнополитических процессов в таком полиэт-ничном макрорегионе, которым является Северный Кавказ, обусловливается их высокой динамичностью. Требуется постоянное внимание и анализ современной ситуации и изменений, произошедших не только в последнее столетие, но и более короткий период истории постсоветской России. Помимо этого существует объективная необходимость научного анализа динамики этно-политических процессов для оптимизации национальной политики, корректировки ее целей, адекватного определения ее ресурсов и механизмов.

Этнополитические процессы многоплановы и затрагивают практически все сферы социального бытия. Они проявляются в экономической и социокультурной сферах, и в сфере межгруппового и межличностного взаимодействия. Нередко этнополитические процессы порождают противоречия и конфликты в обществе, особенно в переходный период. Динамика этнополитических процессов на Северном Кавказе фактически, отражает динамику политических процессов в Российской Федерации, оказывая, в свою очередь, на них своё влияние.

В этой связи изучение закономерностей протекания этнополитических процессов является на нынешнем этапе насущной необходимостью для формирования в России эффективной политики в области межнациональных отношений.

В силу указанных обстоятельств исследование данной проблематики имеет ярко выраженную научно-теоретическую актуальность, социально-практическую и этнополитическую значимость.

Степень научной разработанности проблемы. Как в отечественной, так и в зарубежной политической науке проблемы развития этнополитических

процессов исследованы достаточно широко. В то же время следует отметить тот факт, что этнополитические процессы, будучи весьма динамичным феноменом, характеризуются постоянными изменениями, которые, нередко, влияют на сам модус протекания данных процессов. Это требует постоянного изучения как самих этих изменений, так и динамики характера этнополитических процессов с целью получения нового знания об их современном состоянии и перспективах развития. Таким образом, несмотря на достаточно широкий круг работ по указанной тематике, существует объективная потребность в исследованиях обобщающего характера, позволяющих рассмотреть этнополитические процессы с учётом их активной динамики на современном этапе.

Необходимо отметить, что проблема отношения этносов, этничности и государства, складывания наций и оформления ими своих отношений друг с другом получила основательную разработку ещё в философских, социологических и экономических теориях М. Вебера,Т. Гумпловича, Гоббса, И. Гердера, Г.В.Ф. Гегеля, ЛВ. Зомбарта, К. Каутского, В.И. Ленина, К. Маркса, К. Поланьи, Э. Ренана, Ф. Энгельса.

Значительное внимание исследователей непосредственно к этническим процессам обозначилось во второй половине XX века, в связи с началом распада колониальных империй и образованием новых государств в Азии и Африке. Этнорасовые и племенные конфликты стали едва ли не атрибутивными чертами государство- и нацие строительства в бывших колониях. В 1990-х годах аналогичные процессы начались и в Европе, что было обусловлено распадом социалистической системы и крупнейших этнофеде-ральных систем мира - СССР и СФРЮ. Ренессанс этничности в Европе; обострение этнических и этнорасовых проблем в Северной Америке, многочисленные этнические конфликты по всему миру, ставшие значимым фактором глобальной политики, обусловили большое внимание научного сообщества к обозначенным проблемам. Наиболее значительных ■ результатов в изучении этнических процессов и этнических конфликтов добились американские и британские учёные, среди исследований которых следует выделить работы А, Алесины, Р. Аллена, Д. Армстронга, Б.Андерсена, Р. Бейтса, X. Бонасич, Дж. Бройли, Р. Брубейкера, П. Ван ден Берга, Э.Геллнера, Т. Гура, Дж. Грабы, К. Дойча, Б. Крофорда, И. Лайта, А.Лейпхарта, Дж. Ленски, Д. Месеи, Д.'Ноэль, У. Ньюмана, Р. Премдаса, Р. Роговски, А. Рона-Тас, Дж. Ротмана, Д.Ротшильда, Э.Смита, Р. Уолдингера, У. Уилсона, Г. Хейла, Л. Хагендорн, М. Хектера, Д.Хоровица, Г. Хёрста, Э.Хобсбаума, Т. Шибутани и ряда других зарубежных авторов. Работы этих исследователей содержат как анализ основных понятий, относящихся к данной теме,

так и подробное описание проблемных ситуаций, возникающих в этнопо-литических процессах в различных частях света. ■,.,..

Стоит особо выделить тот факт, что изучение характера, особенностей развития этнополитических процессов в социальных науках западных стран до сих пор не характеризуется целостным подходом. Основное внимание сосредоточено на изучении отдельных аспектов отношений.между этническими общностями и описании конкретных ситуаций, когда в результате взаимодействия возникали этноконфликтная напряжённость и даже открытые столкновения.

В отечественном обществоведении в СССР, а потом и в постсоветской России полноценные дискуссии об этнополитических процессах, их предпосылках, причинах, генезисе и способах урегулирования были открыты лишь с конца 80-х - начала 90-х годов, однако отечественные исследователи внесли немалый вклад в разработку данной проблематики. Работы A.B. Авксентьева, В. А. Авксентьева, М.Ю. Аклаева, Э.А. Баграмова, B.C. Белозерова, О. Бредни-ковой, Ю.В. Бромл^я, В.П. Гельбраса, М.Н. Губогло, A.B. Дмитриева, Г. Г. Дилигенского, А.И. Доронченкова, JIM. Дробижевой, Д.В. Драгунского,

A.Г. Здравомыслова, A.M. Ерохина, В.Н. Иванова, Н.Г. Иванова, В.И. Ильина,

B.В. Коротеевой, РА. Малкшюй, А.И. Миллера, ВА Михайлова, НЛ Медведева, В.А. Михайлова, Т.Н. Нефедовой, A.C. Панарина, О. Паченкова, A.B. Понедел-кова, A.A. Празаускаса, В.В. Радаева, И.В. Розмаинского, C.B. Рязанцева, Е.И. Степанова, A.B. Савва, Р.Х. Симоняна, Ж.Т. Тощенко, В.А. Тишкова, JI.JI. Хопёрской, С.М. Червонной, В.Л. Шейниса, О.И. Шкаратан и других исследователей включают, помимо теоретических разработок проблемы, подробный анализ ситуации, сложившейся на постсоветском пространстве, в том числе, на Северном Кавказе, в пределах которого находятся одни из основных очагов этнической напряжённости.

Значительный вклад в изучении этнополитических процессов, а также этноконфликтной ситуации на Северном Кавказе внесли исследования северокавказских этноконфликтологов и политологов: В.А. Авксентьева, М.А. Аствацатуровой, И.В. Болгановой, С.М. Воробьева, О.В. Гаман-Голутвиной, Г.С. Денисовой, З.А. Жадэ, А.Ю. Коркмазова, C.B. Кузнецова, Э.Т. Майбороды, Е.П. Михиной, О.С.Новиковой, С.В. Передерия, М.В. Саввы, В.А. Соловьева, JT.JI. Хоперской, А.Ю. Хоца, В.Р. Чагилова, A.B. Чубенко, В.М. Юрченго и др. Серьезные этнополитические исследования проводятся в республиках Северного Кавказа: Дагестане, Северной Осетии (А.Б. Дзадзиев, В.Д. Дзидзоев, А.ГЛлиев, A.A. Цуциев), Кабардино-Балкарии(Ф.С. Эфендиев), Карачаево-Черкесии (С.А. Абдоков, K.M. Гожев, В.Ш. Нахушев), Адыгее (А.Ю. Шадже).

Проблемы этноклановости, являющейся одной из основных черт современных этнополитических процессов в северокавказском макрорегионе, весьма скупо рассматриваются в отечественной научной литературе. Основная причина такого положения - проблемность темы для имиджа элит региона, основной задачей которых является модернизация общества и хозяйства, в то время как этноклановость представляет собой очевидный элемент архаики, объективно тормозящий модернизационныс процессы. В то же время данная тема активно разрабатывается зарубежными исследователями, среди которых следует особо выделить К.Коллинз, О.Роя, М.Олкотг, В.Уши, Э.Геллнера, К.Тилли и ряд других исследователей. Среди отечественных исследователей необходимо особо отметить работы И.Розмаинского, в которых анализируются различные аспекты этноклановости на территории современной России.

Проблемы регионогенеза разрабатывались как отечественными, так и зарубежными исследователями, причём их анализ позволяет говорить о взаимодополняемости исследований и их объективной корреляции. Среди работ по данной тематике целесообразно выделить исследования И.Бусьтгиной, Р.Туровского, А.Ремнева, П.Савельева, В.Бутова, В.Гельмана, Э.Маркузен, Р.Саквы, А.Иссмана и других.

Наряду с этим необходимо особо подчеркнуть тот факт, что отсутствуют содержащие новые целостные концептуальные работы по изучению этнополитических процессов на современном этапе. Подобное положение позволяет сделать вывод о недостаточной разработанности данной проблемы. В силу этих обстоятельств, существует объективная потребность в изучении динамики развития этнополитических процессов на региональном и макрорегиональном уровне в современных условиях.

Это обстоятельство повышает актуальность, научно-познавательную и политико-практическую значимость исследования этнополитических процессов в северокавказском макрорегионе, предопределяет выбор темы, объекта и предмета настоящего исследования.

Объектом диссертационного исследования являются этнополитичес-кие процессы в региональном политическом пространстве.

Предметом диссертационного исследования выступают содержание, факторы и базовые элементы этнополитических процессов на Северном Кавказе.

Цель исследования - выявление особенностей этнополитических процессов в северокавказском макрорегионе на современном этапе.

Достижение указанной цели требует решения следующих задач:

- выявить региональную специфику этнополитических процессов на современном этапе;

- предложить адекватную современным реалиям концепцию этнополитических процессов в полиэтничном макрорегионе;

- выявить основные субъекты этнополитических процессов в Северокавказском макрорегионе;

- определить влияние религиозного фактора на этнополитические процессы на Северном Кавказе;

■- рассмотреть феномен этнического сепаратизма в контексте этнополитических процессов на Северном Кавказе;

- определить специфику взаимодействия субъектов этнополитических процессов на Северном Кавказе; ■

- дать характеристику феномену этноклановости как одному из основных факторов региональных этнополитических процессов;

- определить место и роль этноэкономических отношений в контексте этнополитических процессов на Северном Кавказе;

- провести анализ конкретных этнополитических процессов на Северном Кавказе.

Теоретико-методологические основы исследования. Теоретическая основа исследования базируется на концепции постлиберального развития социума И.Валлерстайна, использование которой позволило рассмотреть групповизацию как значимый социально-политический феномен в полиэтничном макрорегионе.

Применительно к этнополитической сфере теоретическая основа диссертации опирается также на при морд нал истс кую концепцию этноса, исходя из которой этнические группы рассматриваются как объективно существующие общности, имеющие глубокую внутреннюю связь с социально-историческим и социокультурным контекстом как* первичные субъекты этнополитических процессов.

Междисциплинарный характер проблемы обусловливает применение комплекса различных методов исследования на основе реализации системного, ситуативного, социокультурного, социально-психологического, компаративистского подходов, что обеспечивает всестороннее изучение проблемы и получение научно-обоснованных результатов исследования.

Определяющее значение для изучения субъектов и акторов этнополитических процессов на Северном Кавказе имеет субъектно-деятельностный подход, применение которого дало возможность определить этнические как первичные субъекты этнополитических процессов

Ещё одним аспектом теоретико-методологической основы является методология политической динамики (А.Бентли, Д.Трумэн, Д.Истон, Г.Олмонд, Г.Пауэлл, А.Дегтярёв, Е.Мелешкина), в рамках которой этнополитические

процессы рассматриваются как элементы политической системы и как перманентная трансформационная динамика социально-политических структур. Это дало возможность провести анализ этнополитических процессов на Северном Кавказе в русле общероссийской политической динамики и определить уровень их взаимовлияния.

Нормативно-правовую базу исследования составляют нормативно-правовые документы Российской Федерации, зарубежных стран, международных организаций, в которых обозначается правовое поле этнополитических процессов, ¡этнических отношений, межнациональных противоречий.

Эмпирической основой выступают статистические данные, материалы социологических исследований Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), «Левада-Центра», «РОМИР-мониторинга», ВЦИОМа.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

— представлена авторская концепция этнополитических процессов в Северокавказском полиэтничном макрорегионе на современном этапе, согласно которой активное агрегирование элит и масс по этническим, эт-ноклановым и этнорелигиозным основаниям находит своё выражение в феномене групповизации, выступающая фактором формирования современной этнополитической ситуации на Северном Кавказе;

— в рамках авторской концепции предложена теоретико-методологическая база изучения этнополитических процессов в макрорегионе, опирающаяся на примордиалистскую концепцию этноса и субьектно-деятельнос-тный подход; обосновано, что использование такой базы позволило раскрыть грулповизацию как значимый социально-политический феномен в полиэтничном .макрорегионе;

— выработано; авторское определение групповизации как объективного процесса, в рамках которого индивид обретает возможность стать значимой частью определённого микрокосма и, следовательно, получить содействие при решении социальных вопросов, приобрести ощущение значимой партиципации;

— выявлено, что основными манифестациями групповизации в Северокавказском макрорегионе выступают этноклановость, обособленные групповые идентичности, этнический сепаратизм и сообщества, агрегирующиеся по этноконфессиональным основаниям;

— определено, что групповизация в этнополитических процессах способствует формированию следующих тенденций - укрепление этноклано-вых объединений внутри крупных этнических групп; повышение роли политического капитала и ресурса во взаимоотношениях этнических групп, оперирующих в рамках одного территориального образования; стремле-

ние групп к территориальному доминированию и формированию собственного свода правил и установок как политического, так и экономического поведения; доминирование обособленных групповых идентичностей; формирование и укрепление сообществ на этноконфессиональной основе;

- в результате комплексного рассмотрения феномена этноклановости доказано, что этноклановость как общемирное явление выступает в различных полиэтничных регионах препятствием для социальной и экономической модернизации, а в Северокавказском регионе этноклановость также является и условием поддержания управляемой этноконфликтности, что отражает специфику этнополитических процессов в данном регионе;

- доказано, что в условиях распространения этноклановости современное государство использует практику теневой клановой экономики для достижения результативности деятельности институтов власти и гражданского общества на Северном Кавказе; сделан вывод о том, что теневые клановые сети, действующие как система скрытых отношений внутри социальной группы, позволяют государственной власти договариваться с этими структурами для обеспечения стабильности региона;

- сделан вывод, что обособленные групповые идентичности, сформировавшиеся по этническому, этноконфессиональному или этноклановому признаку, становятся базовыми для их субъектов-носителей и могутспо-собствовать возрастанию конфликтного потенциала на территории взаимодействия групповых агрегаций;

- выявлено, что групповизация по этническому признаку актуализирует этноэкономические противоречия, выражающиеся в борьбе этнических или этноклановых групп за доступ к ресурсам или экономическое доминирование и способные обострить конфликтность в этнополитических процессах различного уровня - от локальных до макрорегиональных;

- доказано, что этнический сепаратизм в Северокавказском макрорегионе выступает идеологической основой для изменения конструкции регионального лидерства и политической агрегации вокруг сепаратистской элиты с целью выстраивания такой региональной политической конфигурации, политическое лидерство в которой принадлежало бы элите сепаратистского региона;

- сделан вывод о том, агрегация сообществ по этноконфессиональным основаниям усиливает противоречие между декларированным религиозным плюрализмом и государственным лаицизмом, с одной стороны, и требованиями, выдвигаемыми этноконфессионапьными сообществами об утверждении идентичности, легитим изируемой религией, с другой стороны; показано, что данное противоречие стимулирует конфликтность не только в межконфессиональных отношениях, но и во внутриконфессиональной среде.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Особенностью формирования современной этнополитической ситуации в полиэтничном макрорегионе является активное агрегирование элит и масс по этническим, этноклановым и этноконфессиональным основаниям. Формирующиеся при этом группы зачастую выступают в качестве наиболее активных и действенных субъектов этнополитических процессов, взаимодействующих как между собой, так и с государством и институтами гражданского общества. Процесс агрегирования находит своё выражение в феномене групповизации, выступающим фактором, влияющим на характер протекания современных этнополитических процессов через расширение круга акторов, отстаивающих собственные групповые интересы, изменяющих модус взаимодействия субъектов этнополитических процессов и создающих возможности для возникновения новых противоречий и повышения уровня конфликтности.

2. Наиболее эвристически ценным на современном этапе развития политической науки представляется изучение этнополитических процессов макрорегионального характера с использованием примордиалистской концепции этноса и субъектно-деятельностного подхода. В рамках примордиалистской концепции этнические группы интерпретируются как объективно существующие общности, имеющие собственные групповые интересы и способные их активно отстаивать. Применение субъектно-деятельностного подхода дало возможность принять в расчет специфику действующих субъектов, которыми в данном случае являются группы, сформированные по этническим, этноклановым или этноконфессиональным основаниям. Такая исследовательская стратегия позволяет рассматривать глубинные процессы, происходящие в полиэтничном обществе на микро- и мезоуровнях, а также их влияние на этнополитические процессы на макроуровне.

3. Современные интеграционные процессы выводят индивида в обширное информационно-коммуникационное пространство, составными частями которого являются не индивиды, но агрегации, позволяющие создать хотя бы иллюзию сопричастности к оригинальным культурно-ценностным основам, отличающим такое сообщество от ему подобных. Групповизация, таким образом, является естественным процессом, позволяющей как индивиду, так и элитам сформировать условия для реализации своих интересов. Это объективный процесс, конечным результатом которого является формирование достаточно устойчивых групп, способных декларировать и отстаивать собственные интересы во взаимодействии с другими субъектами этнополитических процессов и предоставить индивиду возможность получать содействие при решении значимых для него социальных вопросов.

4. Особую роль групповизация играет в этнополитических процессах, в которых она способствует формированию следующих тенденций:

.. — укрепление внутри этнических крупных групп этноклановых объединений, формирующихся как по личностно-родственному принципу, так и по территориальному; это укрепление происходит по причине как неоднородности крупных фупп, так и невозможности индивиду отстоять свои интересы в условиях доминирования одной из этноэлитных групп;

- повышение роли политического капитала и ресурса во взаимоотношениях этнических групп (или этноклановых объединений), оперирующих в рамках одного территориального образования; повышение, обусловленное спецификой политической среды в Северокавказском регионе, в которой доступ к политической власти является важнейшим условием для обеспечения экономических и социальных интересов;

- стремление групп, находящихся даже в рамках крупных государственных образований, к территориальному доминированию и формированию собственного свода правил и установок политического и экономического поведения; стремление групп, обусловленное необходимостью обеспечить своего политического доминирования;

- формирование обособленных групповых вдентичностей, обусловленное потребностью в укрепления внутригрупповых связей;

- формирование и укрепление сообществ по этноконфессиональному признаку, происходящее, во-первых, в результате значительной роли религиозного фактора в Северокавказском регионе, во-вторых, из-за традиционной внутриконфессиональной диверсификации в регионе.

5. В процессе групповизации формируются обособленные групповые идентичности, основой которых является принадлежность к определённой группе. В случае с этноклановой системой самыми значимыми маркерами для её участников становится этническая принадлежность и кровнородственные связи. Именно эти идентичностные элементы способствуют успешному вертикальному продвижению индивида внутри группы. В условиях Северокавказского региона формирование такого рода обособленной групповой идентичности может привести к её сужению, поскольку не принадлежащий к элите человек большую часть времени проводит в своей групповой среде. Это, в свою очередь, может негативно отразиться на формировании общегражданской идентичности. . ; , .

6. В Северокавказском регионе этиоклаковость как специфическая черта этнополитических процессов в данном регионе выступает условием поддержания управляемой этноконфликтности. Этноклановая структура позволяет использовать возможности и ресурсы этнокланов для понижения уровня

этноконфликтности в регионе. В то же время этноклановость как глобальная черта современного нолиэтничного мира является препятствием для социальной и экономической модернизации. Указанная черта обусловлена наличием значительного числа латентных конфликтов на территории макрорегиона, с трудом поддающихся урегулированию государственным конфликт-менеджментом. Это требует привлечения этнических и этнокла-новых элит к деятельности по недопущению манифестаций этих конфликтов и сохранению социальной стабильности.

7. Развитие этноклановой экономики на территории Северного Кавказа было обусловлено невыполнением государства функции надзора за соблюдением экономических и социальных установлений, а также традиционно существующими неформальными правилами игры. На Северном Кавказе этнические традиции и система теневых клановых связей имели значение, не меньшее чем позитивное право, в том числе и в экономической сфере. Государство иногда само использует практику теневой клановой экономики, включающейся в экономические отношения через теневые клановые сети и гарантирующей относительную эффективность формальных институтов. Теневые клановые сети действуют не как связь между индивидами, но как система скрытых отношений внутри обычной социальной группы, скреплённая личным взаимным доверием её членов. Это позволяет государственной власти в случае необходимости договариваться с агрегациями, берущими на себя часть функций по обеспечению стабильности в определённых территориях. В свою очередь агрегации получают негласные экономические преференции от государства, которые, чаще всего, выражаются в невмешательстве в сферу их экономического влияния.

8. Этноэкономические противоречия, актуализируемые процессом груп-повизации, выражаются в борьбе этнических или этноклановых групп за доступ к ресурсам или экономическое доминирование. Эти противоречия способны обострить конфликтность в этнополитических процессах, особенно тех, в которых доминируют этноклановые отношения. Наиболее чётко этноэкономические противоречия фиксируются в обществах, находящихся на пути модернизации от обществ с нерыночной экономикой к обществам с рыночной экономикой. Ощущение депривации, особенно когда это касается основных средств производства (в первую очередь, земли), стимулирует этническую мобилизацию не только тех членов этнической группы, которые реально лишаются своей этнопрофессиональной ниши, но и тех, кто представляет иные социальные и экономические страты или этнические кланы. При этом у некой этнической группы возникает осознание реальной или мнимой угрозы своим интересам со стороны другой этнической общности.

9. Этнический сепаратизм как проявление групповизации обладает значительной притягательной силой для амбициозных этнических элит, выступает способом достичь главенствующего положения на своей территории и может в случае внешней поддержки серьёзно изменить баланс сил в регионе и стимулировать процесс политической агрегации вокруг сепаратистской элиты с целью выстраивания новой региональной политической конфигурации.

10. Религиозный фактор в этнополитических процессах в Северокавказском макрорегионе формирует особую среду межгруппового взаимодействия, которое испытывает на себе влияние не только межконфессиональных, но и внутриконфессиональных отношений, обусловливащих возможность внутриэтнических противоречий. Особое место занимает проблема, порождённая ситуацией религиозного плюрализма, а именно то, что сам по себе религиозный плюрализм оказывается недостаточным в социальных пространствах, в которых идёт процесс агрегирования элит и масс по этническим и религиозным основаниям и в которых наличествуют социальные субьекты, стремящиеся утвердить этническую идентичность, легитимизируемую религией. Влияние религиозного исламского фактора на развитие этнополитических процессов на Северном Кавказе будет сохраняться.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования полученных теоретических и методологических результатов для системного исследования этнополитических процессов в современных условиях. Сформулированная авторская концепция этнополитических процессов в Северокавказском макрорегионе может способствовать формированию ёмкого понимания сущности и специфики этих процессов. . ■

Предложенная концепция развития этнополитических процессов в регионе может оказаться приемлемой для углубления знания в области теории управления этнополитическими процессами на современном этапе.

Настоящее исследование может дать возможность ввести в научный оборот и практику новые сведения о сущности, специфике и вариантах дальнейшего развития этнополитических процессов в Северокавказском макрорегионе на современном этапе.

Практическая значимость диссертационного исследования определяется, прежде всего, тем, что материалы исследования и его выводы могут применяться органами государственной власти для решения современных проблем в сфере этнической политики и формирования взаимоотношений государства и этнических групп, для оптимизации конфликтного менеджмента федеральных и региональных органов государственной власти

и органов местного самоуправления, а также для выработки перспективного прогноза развития и динамики этнополитических трендов в Северокавказском макрорегионе,

Отдельные результаты диссертации могут быть использованы в работе органов государственной власти и местного самоуправления с национально-культурными автономиями и национальными общественными организациями, иными объединениями, консолидирующими элиты этнических общностей на территории субъектов федерации. Возможно использование материалов диссертационного исследования средствами массовой информации для популяризации научного знания в целях оптимизации межэтнических отношений и раннего предупреждения этнических конфликтов. Теоретические и практические выводы диссертации могут послужить основой для разработки отдельных разделов курсов политологии, этнологии, конфликтологии, написанию учебников и учебных пособий.

Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена на заседании отдела социально-политических проблем Карачаево-Черкесского и петиту га гуманитарных исследований правительства КЧР и рекомендована к защите по специальности 23.00.02 - Политические институты, этнополитичес-кая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии.

Отдельные результаты и выводы диссертационного исследования в выступлениях и тезисах были изложены на различных научных конференция, в том числе на: Международной конференции «Формирование гражданского общества и межнациональные отношения на юге России» (г. Ростов-на-Дону, 18-19 февраля 2005 г.), Международной научно-практической. конференции «Элиты и будущее России: взгляд из регионов» (г. Ростов-на-Дону, 12-13 октября 2007г.), Международной научно-практической конференции «Миграционные процессы на юге России: реалии, проблемы, перспективы» (г. Ростов-на-Дону, 26-27 мая 2008 г), Международном семинаре «Эффективное демократическое самоуправление в Российской Федерации: социальные аспекты, проблемы и технологии реализации» (г. Ставрополь, 18-19 марта 2008г.), Всероссийской научно-практической конференции «Кавказский регион: Проблемы культурного развития и взаимодействия» (г. Ростов-на-Дону, 22-23 февраля 1999 г.), II Всероссийской научной конференции «Национальная идентичность России и демографический кризис» (г. Москва, 14-15 ноября 2007 г.).

Результаты исследования нашли свое отражение в 28 научных публикациях общим объемом 36,3 п.л., в том числе в 3 монографиях, 7 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трёх глав, содержащих десять параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы. Общий объем работы — 325 страниц. Список литературы включает 300 наименований.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, рассматривается степень научной разработанности проблемы, формулируется цель и основные задачи исследования, определяются теоретико-методологические основы исследования, указываются и обосновываются элементы научной новизны, освещается теоретическая и практическая значимость исследования и его апробация, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Этнополитические процессы на Северном Кавказе: общетеоретический подход и региональная специфика» состоит из трех параграфов, содержит анализ сущности, содержания, особенностей этно-политических процессов в полиэтничном макрорегионе, определение понятия групповизация, анализ региональных особенностей, обусловливающих специфику протекания этнополитических процессов на Северном Кавказе, а также анализируется влияние феномена этноклановости на характер и динамику этнополитических процессов на Северном Кавказе, раскрывается суть этноклановой социальной структуры, а также рассматривается роль и место этноэкономических противоречий в этнополитических процессах. Помимо этого приводится анализ одной из наиболее выпуклых черт современных этнополитических процессов в регионе, а именно этнического сепаратизма.

В первой главе представлен теоретико-методологический инструментарий темы диссертационного исследования, обосновывается значимость поставленных в работе проблем.

В первом параграфе «Этнополитические процессы как объект научного анализа» рассматриваются теоретические основания для изучения этнополитических процессов. Также анализируется феномен групповиза-ции и предлагается его авторское определение.

Различные исследовательские школы за последние пятьдесят лет выдвигали различные теоретические вариации, призванные дать объяснения возникновению и развитию этнополитических процессов и конфликтных отношений между этническими группами. В то же время, как отмечает

американский этноконфликтолог Д.Хоровиц, основные различия между ними могут быть сведены к «жёсткому» и «мягкому» взглядам, которые, в свою очередь, обусловливаются природой групповой аффилиации и определёнными аспектами конфликтного поведения. С точки зрения тех исследователей, которые придерживаются «жёсткого» подхода, этнические группы суть аскриптивные, крепкоспаянные общности, базирующиеся на мощном чувстве единства, порождающие осознанную лояльность, сохраняющуюся на протяжении времени, обеспечивающие значительные аффективные бонусы для своих членов, склоняющиеся к этноцентризму, достаточно враждебно, настроенные по отношению к чужакам и имеющие целью домгашровать над ними, формирующие пассионарную модель конфликтного поведения (включая и конфликт интересов) и порождающие у части членов группы желание жертвенности во имя общегрупповых интересов.

В параграфе делается вывод о том, что наиболее эвристически .ценным на современном этапе представляется изучение этнополитических процессов макрорегионального характера, базирующееся на исследовании механизмов формирования групповых агрегаций по этническим, этноконфес-сиональным и этноклановым основаниям, которые рассматриваются как первичные субъекты этнополитических процессов через примордиалист-скую концепцию этноса и субъектно-деятельностный подход. Примордиа-листская концепция позволяет рассматривать этнические группы как объективно существующие общности, имеющие собственные групповые интересы и способные их активно отстаивать. Для наилучшего понимания характера протекания этнополитических процессов наиболее продуктивным представляется использование субъектно-деятельностного подхода. Именно он принимает в расчет специфику действующих субъектов, одними из которых в данном случае являются группы, сформированные по этническим, этноклановым или этноконфессиональным основаниям: их интересы, конфликты и взаимодействия.

С расщеплением единой общности на группы неизбежно появляется сравнение групп между, собой. В целом, члены группы оценивают свои собственные колле кти в н ы екач е схва выше, чем у других групп. Также они оценивают собственную продукцию как наилучшую, пусть даже оценки непредвзятых сторонних наблюдателей говорят об ином, и используют любую возможность для того, чтобы возвысить собственную группу и принизить иные, даже если это влечёт за собой определённые материальные издержки. Группа ведёт себя так даже в случае отсутствия возможностей реального ,сравнения с другими группами.

Некоторые исследователи предполагают, что группы представляют собой ценность исходя из своей способности отстаивать интересы аффилированных с ней индивидов, другие уверены в том, что индивиды обладают ценностью только исходя из того, к какой группе они принадлежат. Разумеется, они получают удовлетворение от успехов группы, даже если их собственный вклад в них отсутствует. Таким же образом желание индивидов пожертвовать чем-то ради групповых интересов и принять участие в коллективных акциях происходит, скорее, из-за ощущения коллективной, нежели индивидуальной депривации.

Учитывая силу и возможности группы, индивиды нередко рассматривают группу как средство для отстаивания также и собственных интересов. Однако не стоит сводить роль группы как инструмента для достижения индивидуальных целей, равно как и редуцировать аффективно-эмоциональные проявления членов группы до чисто инструментального поведения.

Следует отметить, что все эти черты присущи любым социальным группам, не обязательно этническим. Члены этнических групп, исходя из практики, демонстрируют все эти тенденции к расщеплению, сравнению, построению наборов приписываемых коллективных качеств, стремятся к более позитивной оценке, преувеличивают контраст с членами других групп и готовы жертвовать чем-либо ради групповых интересов. Сами этнические группы, как представляется, усиливают общегрупповые функции. Они чаще стимулируют большую лбяльносгь у своих членов по сравнению с другими типами групп и чаще вступают в жёсткий конфликт с другими этническими группами.

Для того чтобы адекватно оценить особость этнических групп нужно учитывать тот факт, что они, в отличие от других типов социальных групп, имеют качества, которые другие группы в том же объёме иметь не способны. Наиболее важным из этих качеств является мощное чувство похожести, единства, которое происходит как из родовой близости, так и из ранней социализации. Принадлежать к группе означает рассматривать себя как носителя определённых социальных характеристик, обусловливаемых членством в такой группе и её восприятием вовне. Можно предположить, что это обстоятельство как раз и ведёт к погружению собственной идентичности индивида в идентичность коллективную, особому позитивному выделению членов 1руппы и готовности жертвовать за их интересы. Проще выражаясь, человек, член группы, видит себя в других членах группы. Также и люди воспринимают членов группы как подобных друг другу.

В параграфе отмечается, что при рассмотрении ситуаций взаимодействия этнических групп нужно учитывать тот факт, что они, в отличие от

других типов социальных групп, имеют качества, которые другие группы в том же объёме не способны иметь. Наиболее важным из этих качеств является мощное чувство похожести, единства, которое происходит как из родовой близости, так и из ранней социализации. Принадлежать к группе означает рассматривать себя как носителя определённых социальных характеристик, обусловливаемых членством в такой группе и её восприятием вовне. Этнические группы предлагают более значительное чувство похожести чем группы, образованные на других основаниях.

В некоторых государствах конфигурация групповых разделений и структура политического пространства замедляет расширение идентичности. В условиях Северокавказского региона, когда человек, не принадлежащий к элите, большую часть времени проводит в своей групповой среде, формирование такого рода обособленной групповой идентичности может привести к её сужению, что способно негативно сказаться на формировании общегражданской идентичности.

Рассматривая все аспекты социального бытия, в которых проявляются этнополитические процессы и возможные межэтнические противоречия, следует отметить чёткую тенденцию к групповизации на всех уровнях, причём к групповизации на основе однозначных идентичностных маркеров, основными их которых являются осознание принадлежности к определённой этнической общности и конфессии. Этнические элиты рассматривают агрегацию своих последователей в максимально гомогенные общности как одну из основных задач, позволяющих им упрочить свои управленческие возможности и обеспечить мобилизационную способность масс на максимально высоком уровне.

В целом групповизацию можно определить как процесс первичной социальной агрегации, характеризующийся стремлением к формированию устойчивых групп, причём базовыми агрегирующими маркерами выступают этнические, конфессиональные и кровнородственные черты.

Особую роль групповизация играет в этнополитических процессах, в которых она способствует формированию следующих тенденций:

- укрепление внутри этнических крупных групп этноклановых объединений, формирующихся как по личностно-родственному принципу, так и по территориальному, происходящее по причине как неоднородности крупных групп, так и из-за невозможности для индивида отстоять свои интересы в условиях доминирования одной из этноэлитных групп;

- повышение ррл и политического капитала и ресурса во взаимоотношениях этнических групп (или этноклановых объединений), оперирующих

в рамках одного территориального образования, что обусловлено спецификой политической среды в Северокавказском регионе, в которой именно доступ к политической власти является важнейшим условием для обеспечения своих экономических и социальных интересов;

- стремление групп к территориальному доминированию и формированию собственного свода правил и установок как политического, так и экономического поведения, причём, даже находясь в рамках более крупных государственных образований, что происходит по причине необходимости для групп обеспечения своего политического доминирования. В этой связи стоит также отметить тенденцию к максимальной автономиза-ции, пусть не в конституционном поле (если центральная власть жёстко настаивает на соблюдении формы), но по факту.

- формирование обособленных групповых идентичностей, обусловленное необходимостью укрепления внутригрупповых связей;

- формирование и укрепление сообществ по этноконфессиональному признаку, происходящее как по причине значительной роли религиозного фактора в Северокавказском регионе, так и из-за традиционного наличия внутриконфессиональной диверсификации в регионе.

Современные интеграционные процессы выводят индивида в обширное информационно-коммуникационное пространство, составными частями которого являются не индивиды, но агрегации, позволяющие создать хотя бы иллюзию сопричастности к оригинальным кулыурно-ценностным основам, отличающим такое сообщество от ему подобных. Групповиза-ция, таким образом, является вполне естественным процессом, позволяющей как индивиду, так и элитам сформировать условия для реализации своих интересов.

Исходя из этого, групповизация является объективным процессом, конечным результатом которого является формирование достаточно устойчивых групп, способных декларировать и отстаивать собственные интересы во взаимодействии с другими субъектами этнополитических процессов и давать индивиду возможность получать содействие при решении значимых для него социальных вопросов.

Во втором параграфе «Этноклановая система как условие поддержание управляемости этнополитических процессов в различных регионах мира» комплексно рассматривается феномен этноклановости, анализируются проявления этого феномена в различных регионах мира, подробно исследуются формы влияния этноклановости на этнополитические процессы, а также на уровень этноконфликтности.

В параграфе отмечается, что феномен плановости, являющийся одним из маркеров этносоциальной среды в традиционных и переходных обществах, является одним из ключевых элементов в анализе специфики социально-политического и экономического развития немалой части постсоветского пространства. Этноклановость является одним из наиболее ярких проявлений демодернизационных процессов, проникая не только в экономическую, но и в политическую сферу.

Фиксируется, что термин «клан» весьма распространён в антропологии при анализе системы родства и определяется как социальная группа, в основе которой лежит реальная или признаваемая линия родства от общего предка. Клан включает в себя несколько семейных групп. В некоторых кланах есть официальные лидеры, которых называют вождями.

Помимо этого, термин «клан» применяется при анализе проблем транзита в России, станах ЦВЕ и Китае. Действительно, его использование отражает положение, согласно которому их члены действуют по отношению друг к другу в максимально доверительном и взаимно поддерживающем ключе, напоминающем солидарность среди родственников. Термин этот, однако, сегодня является общеупотребительным для анализа специфики перехода к рыночной экономике в демократизирующихся странах, хотя и не имеет точной дефиниции в этом отношении.

Общая стратегическая цель кланов есть аккумулирование ресурсов и распространение своей власти и влияния на своём поле деятельности. Каждый клан стремится достичь и стабилизировать определённые позиции и контролировать внешнюю среду для создания благоприятных внешних социально-экономических и политических условий.

Кланы являются теневыми, закрытыми социальными группами, тщательно скрывающими информацию о своей деятельности от публики и органов власти. Наиболее открытая информация о клановой структуре и деятельности кланов появляется во время клановых войн, когда конкурирующие кланы распространяют информацию о сопернике. Естественно, никакого социального контроля над кланами со стороны общества и государства нет.

В параграфе делается вывод, что клан в социально-экономическом аспекте является жёстко структурированной, иерархичной системой, строго регламентирующей поведение своих членов, границы допустимого для каждой категории членов клана, формы, способы и условия вертикальной мобильности. В случае с этноклановой системой, дополнительными и едва ли не самыми значимыми маркерами для её участников становится этническая принадлежность и кровнородственные связи. По сути, именно эти

идентичностные элементы, а также глубокие доверительные личные отношения с лидером клана становятся основными атрибутами успешного члена такого клана, а также залогом возможности вертикального лифта. Подобные этноклановые системы, вобравшие в себя практически все черты классического клана, но имеющие характерные особенности, обусловленные способом рекрутирования и функционирования в этнической среде, фиксировались во многих южных территориях бывшего СССР, но в особенности в Средней Азии и на Кавказе.

Б ходе исследования делается вывод о том, что этнические кланы не тождественны этническим группам и не всегда являются этнически однородными сообществами. Подобные агрегации формируются, как правило, из нескольких семей близких родственников, затем к обеспечению их функционирования привлекаются люди, не состоящие с основателями клана в кровном родстве и даже не обязательно принадлежащие к той же этнической группе. Ядро клановой группы, как правило, моноэтнично, однако, этнический характер такого сообщества не имеет доминирующего значения для его членов до того времени, пока клан не вступит в конфликт за экономические или политические ресурсы с другим кланом, состоящим, преимущественно, из представителей другой этнической группы.

В подобной ситуации роль этнического начала резко возрастает, производятся попытки осуществить этническую мобилизацию для достижения решающего преимущества в борьбе. В этом случае стороны конфликта во всё возрастающей степени идентифицируют себя как противостоящие этнические сообщества. В то же время противостояние между этнокланами возможно не только по этническому признаку, но и внутри одной этнической группы; в этом случае непосредственно этническая принадлежность играет меньшую роль и на первый план выходят другие маркеры - кровнородственные связи, территориальные, сословные, кастовые и иные аспекты.

При определённых обстоятельствах государство само нуждается в практике теневой клановой экономики, потому что она гарантировала относительную эффективность формальных институтов. Она была жизненно важна для индивидов, так как теневая деятельность была своеобразным «зонтиком», защищавшим их от давления государства.

Делается вывод о том, что в Северокавказском регионе этноклановость как одна из манифестаций процесса групповизации выступает условием поддержания управляемой этноконфликтности, что является специфической чертой этнополитических процессов в данном регионе, и выступает в

различных полиэтничных регионах как препятствие для социальной и экономической модернизации, что является глобальной чертой этого феномена! Указанная специфическая черта обусловлена наличием значительного числа латентных конфликтов на территории макрорегиона, с трудом поддающихся урегулированию государственным конфликтным менеджментом, что требует привлечения этнических и этноклановых элит к деятельности по недопущению манифестаций этих конфликтов и сохранению социальной стабильности. Этноклановая структура позволяет использовать возможности и ресурсы этнокланов для понижения уровня этноконфликтности в регионе.

В т ретьем параграфе «Этноэкономические противоречия как характерная черта этнополитических процессов на Северном Кавказе» анализируется роль и место этноэкономических противоречий в этнополитических процессах на Северном Кавказе.

Экономический элемент занимает неодинаковое место в различных этнических процессах, и можно выделить определенные тенденции, повышающие его значимость. В первую очередь, это когда региональные эко-ноМическНс различия совпадают с этническими. Различия в уровне экономического развития регионов внутри одного государства, повсеместно встречающееся, - естественное явление, и даже в мононациональных государствах на основе таких различий могут складываться межрегиональные противоречия. Если эти региональные экономические различия хотя бы частично совпадают с этнической структурой государства, то может возникнуть основание для формирования межэтнической напряженности и возникновения конфликтов. Такие конфликты нередко связаны с требованиями изменения статуса группы, укрепления региональной или этнической автономии вплоть до сецессии.

• В целом, экономический мотив в этнополитических процессах редко выполняет самостоятельную роль и обычно служит статусным и этно-мобилизационным целям, иначе говоря, стимулирует «неэлитные» слои этноса к осознанию возникающей конфликтной ситуации, в которую уже включилась этническая элита, и сформировать негативные стереотипы по отношению к конкурирующей группе.

В такой ситуации, в первую очередь, происходит формирование ощущения депривации группы, связанного с убеждением, что собственная этническая группа обладает относительно меньшими экономическими и социальными возможностями. Состояние депривации характеризуется явным расхождением между ожиданиями и возможностями их удовлетворения: С течением времени депривация может либо усиливаться, либо нивелироваться или оставаться неизменной. Усиление депривации зависит

от того, в каком соотношении находятся ожидания, с одной стороны, и возможности их удовлетворения - с другой. Актуализация депривации может происходить, во-первых, при уменьшении возможностей уже сформировавшихся запросов, что наблюдается, в частности, в условиях экономического кризиса. Ожидания многих в таких условиях определяются скромной формулой сохранения статус-кво. Во-вторых, возможна ситуация, когда ожидания, запросы растут значительно быстрее, чем возможности их удовлетворения. Тогда также наблюдается усиление ощущения депривации, а, следовательно, и вероятности возникновения межгрупповых противоречий.

Особую значимость этноэкономические противоречия приобретают в условиях этноклановости. Главный аспект в координации хозяйственной деятельности в рамках этноклановой экономики - «разделение на чужих и своих». В условиях рыночной экономики каждый хозяйствующий субъект заключает сделки с теми, кто позволяет ему наилучшим образом достичь своих целей. В клановой экономике каждый субъект заключает сделки либо с родственниками, либо с теми, кто находится под защитой одного и того же клана. Все остальные агенты попадают в разряд «чужих». Естественно, что между этнокданами нередко возникают противоречия и конфликты, объектом которых зачастую выступают экономические ресурсы.

В параграфе делается вывод о том, что этноэкономические противоречия, актуализируемые процессом групповизации, выражаются в борьбе этнических или этноклановых групп за доступ к ресурсам или экономическое доминирование, которые способны обострить конфликтность в этнополитических процессах, особенно в тех в сообществах, в которых доминируют этноклановые отношения. Наиболее чётко эти противоречия фиксируются в обществах, находящихся на пути модернизации от обществ с нерыночной экономикой к обществам с рыночной экономикой. Ощущение депривации, в особенности, когда это касается основного средства производства (в первую очередь, земли), стимулирует этническую мобилизацию, причём, привлекаются не только те члены этнической группы, которые реально лишаются своей этнопрофессиональной ниши, но и те, кто представляет иные социальные и экономические страты, а также этнические кланы; при этом возникает осознание реальной или мнимой угрозы своим интересам со стороны другой этнической общности.

В четвёртом параграфе «Этнический сепаратизм и его место в этнополитических процессах на Северном Кавказе» рассматриваются основные проблемы, связанные с возникновением и развитием этносепаратис-тских движений на Северном Кавказе.

Процесс групповизации проявился также и в создании этносепаратис-тскйх движений, формировавшихся на основе единой политической платформы, подразумевавшей выход из состава общего государства, идеологии национализма, а также

В исследовании подчеркивается, что, во-первых, этнический сепаратизм является неотъемлемой частью политического и идеологического пространства полиэтничных государств, что не позволяет вести речь об устранении как самого явления, так и его основных причин, но лишь о его локализации и принятии превентивных мер для недопущения актуализации конфликта на почве сепаратизма. Во-вторых, с распадом крупных этнофедераль-ных систем, таких как СССР и СФРЮ, перед мировым сообществом встаёт вопрос о том, что наиболее целесообразно - содействовать сохранению крупных полиэтничных государств и, соответственно, поддерживать их борьбу с сепаратизмом или выступить в поддержку идеи самоопределения наиболее сепаратистски настроенных частей многонациональных государств, дабы избежать кровопролитных локальных или региональных войн. В-третьих, этнический сепаратизм, обладая значительной притягательной силой для амбициозных элит этнических групп как способ достичь главенствующего положения на своей территории может, в случае благоприятной внешней реакции, серьёзно изменить нынешнюю политическую карту мира, причём, вероятнее всего, эти изменения будут «вписаны кровью». Пример Косова показал, что в случае развязывания военного конфликта между государством и сепаратистами в него в той или иной степени окажутся вовлечёнными практически все соседние страны, что может спровоцировать региональный конфликт, имеющий шансы перерасти в полномасштабную войну.

В параграфе отмечается, что когда бы и где бы ни проявилось сепаратистское движение, его появление обусловлено, прежде всего, внутренней политикой в Этнофедеральном государстве, отношениями между этническими группами й регионами внутри государства. Однако если такого рода движению удаётся достичь своих целей, т.е. отделиться от этнофедераль-ной системы и создать собственное государственное образование, то это обусловлено по большей части международной политикой, балансом сил и интересов, действующих преимущественно вне данного государства.

Следует также учитывать то обстоятельство, что этнический сепаратизм, как одно из гфоявлений процесса групповизации, обладает значительной притягательной силой для амбициозных этнических элит как способ достичь главенствующего положения на своей территории, и может, в случае

внешней поддержки, серьёзно изменить баланс сил в регионе и стимулировать процесс политической агрегации вокруг сепаратистской элиты с целью выстраивания новой региональной политической конфигурации.

Этнический сепаратизм как явление, в той или иной степени присущее всем многонациональным государствам, обладает серьёзным влиянием как на на внутригосударственные групповые отношения, так и на международную политику, что позволяет охарактеризовать его как вызов тому миропорядку, который сложился после окончания холодной войны. Как продемонстрировали кризисы в Чечне и Косово, локальный внутригосударственный конфликт может послужить причиной к изменению регионального баланса сил и интересов, а также стимулировать попытки достижения этносепаратистской элитой регионального лидерства.

Во второй главе «Особенности развития этиополитических процессов на Северном Кавказе па современном этапе» рассматриваются основные специфические черты этиополитических процессов в Северокавказском макрорегионе, их генезис, историческое развитие и возможные перспективы динамики. Также представлен анализ религиозного фактора в современном обществе, рассмотрены основные направления и тенденции дальнейшей динамики влияния религиозности на социальные процессы, а также роль и место религиозного фактора в этиополитических процессах на Северном Кавказе.

В первом параграфе «Современная этнополнтическая ситуация на Северном Кавказе: истоки, факторы динамики, возможные перспективы развития» рассматриваются различные аспекты текущей этнополитичес-кой ситуации в регионе, а также предлагается анализ основных факторов и динамики этиополитических процессов в регионе на современном этапе.

В параграфе отмечается, что в настоящее время Северный Кавказ является одним из наиболее конфликтных регионов РФ. Это обусловлено наличием в данном регионе критического уровня противоречий в сфере национально-государственного устройства и межэтнических отношений, в основе которых лежит конкурентная борьба этнических и политических сил за перераспределение власти и ресурсов: земли, производственных мощностей, источников финансовых поступлений. Такая борьба находит свое выражение в разнообразных движениях народов Северного Кавказа: за реабилитацию репрессированных народов, повышение статуса народа в иерархии национально-государственных образований, за выход той или иной территории из состава Российской Федерации.

В параграфе указывается, что созданная в годы Советской власти на Северном Кавказе система сдержек и противовесов функционировала при

выполнении ряда условий, в первую очередь, мощного силового и социального обеспечения такой политики. С ослаблением государства выполнить эти условия стало невозможно и система начала активизировать заложенные в ней взрывоопасные механизмы.

Ещё одним фактором, серьёзно осложнившим обстановку на Северном Кавказе, стало начало реализации реформы местного самоуправления. Муниципальная реформа на Северном Кавказе проявилась также и в масштабном земельном размежевании в регионе, где нет укорененных процедур публичной политики и экономики, но где доминируют массовые представления об этнической собственности на землю и недопустимости пересмотра «этно-имущественных» вопросов. В частности, указывается что, реформа местного самоуправления стала поводом для беспокойства в ряде республик Северного Кавказа, в частности, в .Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии.

Помимо этого в параграфе рассматривается ситуация в Северной Осетии-Алании и делается вывод о том, что особую опасность представляет обострение осетино-ингушских и осетино-чеченских взаимоотношений. После событий в Беслане около тысячи осетин пытались организовать погромы ингушей. Но силами правопорядка они были остановлены. Если подобные явления усилятся и будут жертвы, то новый межнациональный конфликт еще более обострит и без того сложную ситуацию на Северном Кавказе.

С геополитической точки зрения одним из самых опасных сценариев в Северокавказском макрорегионе является то, что недоверие осетин к центральным властям может трансформироваться в недоверие к русским вообще. Между тем, осетинский фактор представляет исключительную важность для позиций Москвы на собственном Северном Кавказе. Осетины - единственный из автохтонов на Северном Кавказе, исповедующий православное христианство. Они практически первыми добровольно вошли в состав России и не участвовали в Кавказской войне горцев с Российской империей в 19 веке. Сейчас осетины остаются самым надежным союзником и оплотом России на Северном Кавказе. Поэтому от развития событий в Южной Осетии во многом будет зависеть политическое будущее Северного Кавказа. Без поддержки осетин Москва может существенно ослабить свои позиции на Северном Кавказе. А учитывая то, что Южный Кавказ отчаянно пытается интегрироваться в евроатлантические струюгу-ры, то и народы Северного Кавказа при ослаблении духовно-культурной близости с Россией под воздействием изменяющейся геополитической ситуации могут в будущем поменять свою политическую ориентацию.

Во втором параграфе «Регионостроительство как один из факторов специфики этнополитнческих процессов на Северном Кавказе» анализируются основные теоретические подходы к изучению региональной специфики этнополитнческих процессов в регионах и, в частности, в Северо-,кавказском макрорегионе, а также процесс регионостроительства как один из процессов, формирующих этнополитическую ситуацию в регионе.

В параграфе отмечается, что в ходе исторического развития Российской Империи на ее огромном и многообразном пространстве сложились большие территориальные общности (регионы), заметно выделяющиеся своей индивидуальностью. Регион мог иметь, как правило, свое особое административное устройство, существенные отличия в социально-экономическом и политическом облике. Важным представляется то, что население, проживающее в данном регионе, осознает себя принадлежащим к особой территориальной общности, имеющей свою хозяйственную и социокультурную специфику, регионально идентифицирующейся, противопоставляющей себя жителям других регионов. Такая региональная самоидентификация носит, как правило, надэтнический характер и определяется не национальной, а территориальной принадлежностью, обусловливающей в собственных глазах и глазах окружающих особенные социально значимые психологические и даже антропологические черты.

Российский федерализм, основы которого формировались в 1990-х годах, испытывает сильное воздействие политической и экономической конъюнктуры, и отношения центральных и региональных властей приобретают циклическую форму (централизации - децентрализации). Регионализация в России сопровождалась обострением противоречий между центральной и местной властью. Ситуация осложнялась тем, что региональные властные структуры оказались более способными, как, кстати, и центральная власть, к воспроизводству старых традиций командно-административной системы, чем к восприятию инновационных методов и форм государственного управления.

Исходя из истории регионального развития в Российском государстве утверждается, что и во времена Империи, и при Советской власти, и в современной России обнаруживается определенная тенденция к конструированию регионов, детерминируемая не сложившимися естественными хозяйственными и культурными связями, а политическими соображениями. Перекройка регионов затронула, в первую очередь, нестабильные окраины Российского государства, присоединение которых потребовало массированного применения военной силы. При Империи это бьши

Польша и Кавказ, при СССР.на первое место вышел Кавказ, вернее. Северный Кавказ, где после Кавказской войны так и не успели сложиться прочные региональные хозяйственные и культурные связи.

Подчёркивается, что политическое конструирование регионов заключается не только и не столько в перекройке региональных границ, сколько в создании и поддержании этнического баланса с целью элиминировать возможные претензии наиболее крупных этнических групп на региональной лидерство. Подобные претензии чаще всего вели к сепаратизму, поэтому в крупных государственных образованиях имперского типа с древних времён практиковалосьл1с.кусственное смешение населения,, когда тысячи, сотни тысяч людей переводились на поселение в чуждые для них области, а их земли занимали пришельцы с других окраин империи.

Таким образом, имперская, а затем и советская администрация пыталась создать конструкцию региона, которая позволяла бы решить несколько задач. Во-первых, обеспечить политическое доминирование государства, во-вторых, создать систему этнических противовесов нестабильным элементам (при Империи — горцам, при Советах — казакам), в-третьих, обеспечить хотя бы. минимальную хозяйственную устойчивость и прочность внутренних и внешних (с остальной часть общероссийского народнохозяйственного комплекса) экономических связей, в-четвёртых, не допустить возникновение значительных политических, идеологических и экономических центров, неподконтрольных администрации и способных ставить и достигать собственные политические цели.

В третьем параграфе «Релитаозный фактор в этнических процессах на Северном Кавказе» анализируется степень влияния религиозного фактора в современном социуме и его значимость в рамках этнополитичес-ких процессов в Северокавказском макрорегионе.

В параграфе отмечается, то на текущем этапе религия проходит через ряд радикальных .изменений: первое из которых относится к тому, что развитие процесса секуляризации оказало изрядное влияние на традиционные религии и, по всей видимости, будет продолжать это делать, начиная с христианства в его различных формах, но эти изменения не ускорили упадок религии как институционального или публичного фактора и, тем более, упадка веры как приватного феномена.

Одним из феноменов, современного, религиозного сознания является приватизация религии и появление значительного числа так называемых «непричастных верующих», т.е. людей, которые позиционируют себя как имеющих религиозные убеждения, но не примыкающих формально ни к одной конфессии или деноминации. Через всю огромную агрегацию «не-

причастных верующих» циркулируют общие базовые религиозные темы в соответствии с типичной моделью дерегуляции. Также отмечается, что обращение к религии становится скорее актом социокультурной идентификации, чем результатом духовных исканий, по крайней мере, этот вывод вполне применим к религиозной ситуации в Российской Федерации.

На самом деле, тенденции развития постиндустриального общества ведут к снижению уровня религиозности и низводят религиозную веру с позиций, при которых она имела отношение к сообществам, на позиции, где она имеет отношение только к персональному выбору граждан. В этом новом сценарии основным движителем веры, которая стала индивидуализированной и выведенной из-под контроля духовных властей, является не спасение души, но самоидентификация на земле: другими словами, призвана, служить земной жизни. А это означает, что религия сама по себе теперь, зависит от метафизики субъективности, простой озабоченности ■конструированием своей личности в мире.

В параграфе делается вывод о том, что религиозный ренессанс постсоветского периода породил ряд новых явлений на Юге России: появление религиозного фундаментализма и экстремизма, участие религиозных деятелей в политических и электоральных процессах, использование конфессионального фактора в целях политической мобилизации, наконец, широкое использование исламской риторики чеченскими сепаратистами, что привлекло (по крайней мере, частично) к восприятию чеченского кризиса в массовом сознании в категориях межконфессионального конфликта, Роль политизированной религиозности в северокавказском регионе усилилась к концу 1990-х гг. на фоне снижения роли политизированной этничности. Серьёзной проблемой для стабильности современного российского общества в целом и региона, в частности, могут стать внутри-конфессиональные противоречия, существующие как в православии, так и в исламе. Религиозный фактор может стать одним из важнейших инструментов этнополитической и любой другой политической мобилизации на Юге России, что требует своевременного учёта новых вызовов. Однако обращение к религии становится скорее актом социокультурной идентификации, чем результатом духовных исканий современного россиянина. В таком случае конфессиональный фактор, не выступая в качестве потенциального источника конфликтов, сам по себе может сыграть заметную роль в формировании базы конфликтов идентичностей.

Как отмечается в исследовании, религиозный фактор всегда имел большое значение в отношениях между Россией и народами Северного Кавказа. Показано, что если в Х1Х-начале XX века религиозные элементы ис-

пользовались для создания целостной,идеологии сопротивления политически, разобщённых северокавказских народов экспансии Российской Империи, причём, с учётом местных традиций исповедания ислама, то в конце XX века и в начале XXI века можно говорить о попытке эксплуатации радикальными религиозными террористическими группами традиций национально-освободительной борьбы горцев Северного Кавказа для достижения собственных целей.

В параграфе делается вывод, что религиозный фактор в этнополити-ческих процессах в .Северокавказском макрорегионе формирует особую среду межгруппового взаимодействия, которое испытывает на себе влияние не только,межконфессиональных, но и внутриконфессиональных отношений, что обусловливает возможность внутриэтнических противоречий..Особое место здесь занимает одна из проблем, порождённых ситуацией! религиозного плюрализма, а именно то, что сам по себе религиозный плюрализм оказывается недостаточным в социальных пространствах, в которых идёт процесс агрегирования элит и масс по этническим и религиозным основаниям, так как там наличествуют социальные субъекты, которые стремятся утвердить идентичность, легитимизируемую также и религией. Учитывая это, можно сделать вывод о том, что значительное влияние религиозного исламского фактора на развитие этнополитических процессов на Северном Кавказе, вероятнее всего, будет сохраняться ещё в обозримом будущем. . ;

Третья глава «Анализ конкретных этнополитических процессов на Северном Кавказе» посвящена рассмотрению case-study нескольких паттернов локальных этнополитических процессов в субъектах Российской Федерации, входящих в Южный Федеральный, округ, исследованию этно-сепаратистских процессов в Чечне, а также сравнительному анализу паттернов локешьного этноэкономического конфликта на территории Северокавказского макрорегина.

В нервом параграфе «Паттерны анализа локальных этнополитических процессов в республиках Северного Кавказа» предлагается анализ современных этнополитических процессов в двух республиках российского Северного Кавказа - Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии.

С момента выделения КЧР из состава Ставропольского края в республике стала в ходе процесса групповизаций начала укреплятсья этноклано-вая структура власти, в результате между представителями адыгских и карачаевских кланов, близких к руководству КЧР, возглавляемого В.И. Хубиевым, были поделены посты во властных структурах, позволившие представите-

лям данных кланов провести приватизацию хозяйственных объектов республики в своих интересах.

Наибольшего расцвета построенная Хубиевым национально-клановая ' : вертикаль власти достигла в 1995-1997 годах. В ходе первых выборов прези- ! дента КЧР клановые объединения стали активными участниками выбора-' ной компании и законным путем вошли во власть. Итогом этих выборов стал приход к власти нового лица - генерала армии В.М.Семенова: Скандальный ход выборной компании вызвал острые противоречий, которые чуть было, не привели республику к вооруженному'конфликту:"

В результате победы В.М Семенова было смещено все прежнее руководство и создана новая вертикаль власти, но уже из представителей тех карачаевских кланов, которых не допускало к власти прежнее руководство КЧР. Однако отстраненная от власти «старая» карачаевская элита вступила в политическую борьбу с В.М. Семеновым и в ходе выборной компании 2003 года вновь вернула себе государственную власть.

Выборы президента КЧР 2003 го да носили уже внутриэтнический характер противоборства между «старой» карачаевской элитой возглавляем мой М.А-А. Батдыевым и «новой» карачаевской элитой, сформированной первым президентом КЧР В.М. Семеновым. Кроме того, М:А-А. Батдыев использовал в своих интересах политический капитал адыгских кланов, которые в силу своей малочисленности не имели шансов стать во главе республики. Именно 4000 голосов избирателей Хабезского района КЧР (черкесов по национальности) решили судьбу выборной компании в пользу М.А-А. Батдыева.

Одним из кризисов власти М.А-А. Батдыева стали события 23 июня 2005 года, когда жители абазинского аула Кубина провели акцию протеста в парламенте КЧР, фактически осуществив насильственный захват зданий республиканской легислатуры. Недовольство абазинского населения аула Кубина вызвало решение Народного собрания Карачаево-Черкесской Республики об установлении границу между Кубиной и соседним городом Усть-Джегутой (население которого в большинстве своем составляют карачаевцы), о передаче городу значительную часть аульской земли, на которой расположен тепличный комбинат «Южный», приносящий в местный бюджет около 8 миллионов рублей в год. Учитывая менталитет народов Кавказа и их особое отношение к своей земле, подобные действия расцениваются как посягательство на сакральные основы бытия. Требования абазин нашли поддержку в парламенте республики, который принял решение о создании новой административной единицы в составе КЧР - Абазинского района.

Фактически, в последние годы республика находилась в состоянии перманентной социальной напряжённости, стимулировавшейся борьбой между эт-нокланами. Исходя из анализа сложившейся ситуации, главой республики на текущем этапе, к ыэторому до определённой степени лояльны были бы все этнические группы и этноклановые группировки, мог бы быть политик из-за пределов республики, разбирающийся, однако, в специфике республиканского хозяйства, а также имеющий адекватные представления об этноклановой структуре общества КЧР, религиозной и этнополитической ситуации в регионе.

Смена опоры на иной этнический клан, в лучшем случае, законсервирует на небольшой срок текущие проблемы республики. Неизбежный в этом случае новый передел собственности может сопровождаться вооружённым мятежом в республике.

Ситуация в Кабардино-Балкарии также характеризовалась заметной социальной напряжённостью. В ходе многолетнего правления президента В.Кокова была произведена попытка сформировать систему сдержек и противовесов ira уровне как кланов, так и этнических групп, однако, созданная структура фактически законсервировала ситуацию в республике и стала объективным тормозом для модернизации общества и хозяйства. В этих условиях федеральный центр принял решение о назначении президентом республики известного предпринимателя А.Канокова. Прежняя элита вполне осознала, что справиться одними административными методами и саботажем с такой мощной и решительной фигурой, как Каноков, им вряд ли удастся. Ей оставалось несколько вариантов действий - приспособиться под нового руководителя, потеряв при этом значительное количество возможностей влиять на перераспределение собственности и материальных ресурсов; уйти из активной политической жизни и довольствоваться «заводиком», если таковой имеется; или попытаться «сломать» нового руководителя, разрушающего привычные правила игры и лишившего заметную часть элиты стабильного дохода.

Немалую роль в развитии ситуации играет позиция полпредства Президента РФ в ЮФО. Во многом именно тогдашний полпред Д.Козак был инициатором почётной отставки для В. Кокова и назначения на пост главы республики оторванного от местных этноклановых клубков А. Канокова. Идея модернизации региона, проходящая красной нитью через большинство стратегических разработок полпредства, подверглась очень жёсткому давлению со стороны этноклановых элит и местных исламских радикалов, объективно ставших союзниками в этой ситуации. В этой связи следует отметить, что успех/неудача модернизационного проекта в Кабардино-

Балкарии (а это, по сути, единственный регион ЮФО, где Козаку удалось кооптировать на высший пост вписывающегося в его стратегию человека) будут иметь решающее влияние на всю архитектуру дальнейшей политики федерального центра на Северном Кавказе. Не исключено, что в случае провала модернизационного проекта Д. Козака центр предпочтёт вернуться к испытанной схеме взаимодействия с местными элитами (финансовая поддержка в обмен на лояльность и внешнее спокойствие, прерывающееся единичными терактами), что будет означать продолжение дрейфа региона к серьёзным социальным потрясениям и обострению военно-политической ситуации на Кавказе в целом.

Во втором параграфе «Сравнительный анализ паттернов локального эгноэкономического конфликта в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесской республике» представлен сравнительный case-study двух случаев локальных этнических конфликтов на экономической основе в соседних регионах ЮФО - Карачаево-Черкесии и Ставропольском крае.

Последовавший за коллапсом советских политических и административных структур фактический распад единого народно-хозяйственного комплекса страны оказал глубокое влияние не только на социально-экономическую сферу, но и на межнациональные отношения. Изменение институциональных основ, экономический кризис, стагнация производства, массовые миграции трудоспособного населения в значительной степени содействовали углублению экономического и социального расслоения общества, усилению роли этнопрофессионализма, а также резкому снижению уровня материального обеспечения подавляющего большинства населения России. В немалой степени такая ситуация катализировала межэтнические противоречия, в особенности в полиэтничных регионах, принявших на свою территорию большое количество мигрантов из бывших советских республик, что, в свою очередь, увеличило нагрузку на социальную сферу и негативно подействовало на рынок труда.

Процесс групповизации также оказал значительное воздействие на эт-нополитическую ситуация в данных территориях. В Карачаево-Черкесии он проявлялся в укреплении этноклановой системы и соперничестве различных этнических кланов, а в восточных территориях Ставропольского края - в активном агрегировании автохтонного и пришлого населения по этническим основаниям и возникновении между этими этническими агрегациями противоречий на экономической основе.

В анализируемых конфликтах макропричинами являются ухудшение общего климата межэтнических отношений в регионе, две чеченских войны,

очевидная неспособность федерального центра в течение последнего десятилетия определиться с приоритетами национальной политики в регионе и донести их до жителей Северного Кавказа.

К макропричинам следует отнести также утрату населением доверия к государственным структурам и правоохранительным органам, паллиативные решения которых в постконфликтных ситуациях вызывают недоумение и недовольство всех сторон конфликта. Наиболее очевиден кризис в отношениях между населением и властными структурами в КЧР. Политическая власть в республике стала значимым ресурсом в межгрупповом взаимодействии, причём, учитывая клановый характер социально-экономических отношений, она становится самым основным ресурсом, позволяющим обеспечивать высокую статусность и безопасность тому этническому сообществу, которое им располагает. В этом плане требования абазин об отставке президента Батдыева вкупе с вопросом о создании Абазинского муниципального района были восприняты частью карачаевского сообщества как посягательство на их этноэкономические интересы.

В Карачаево-Черкесии также следует выделить борьбу этнических элит за обладание властным ресурсом и сопряжённые с этим вопросы статусности. Примечательно, что правящая карачаевская элита, вынужденная идти на определённые уступки ради получения политической поддержки абазин, институционально закрепляла их особый статус, что, в целом, позволяло абазинскому движение укрепить инстшуциональную основу своих требований.

В параграфе также выделяются мезопричины, т.е. причины «среднего уровня», под которыми понимаются местные условия деятельности субъектов-носителей конфликта (имеется в виду ногайская, русская и даргинская общины Степновского и других восточных районов Ставропольского края, этнические элиты и сообщества Карачаево-Черкесии). Многие из этих факторов не имеют этнической природы, однако их распределение, сочетание и действие в разных частях территорий весьма различны. Прежде всего, это неравномерное ухудшение экономической ситуации в восточных районах края и в сельских районах КЧР, резкое социальное расслоение и формирование этносоциальной стратификации, в которой ногайцы (и абазины), несмотря на свой статус автохтонов территории, оказались далеко не на самых высоких позициях. Это привело к нарастанию ощущения депривации у значительной части ногайского и абазинского населения и выдвижению требований изменения структуры экономических и социальных возможностей в местах традиционного проживания ногайцев Ставрополья и абазин КЧР.

Таким образом, несмотря на всю глубину противоречий, данные конфликты в принципе разрешимы, причём основным агентом, способным создать условия для их разрешения и предотвращения их перехода в категорию конфликтов ценностей, является региональная государственная власть и органы местного самоуправления при возможном посредничестве федерального центра как единственного источника институциональных новаций.

Третий параграф «Паттерн северокавказского сепаратизма: Чечня»

посвящен анализу конкретного случая конфликта на основе требований сецессии, имевшего место в Северокавказском макрорегионе.

В Чечне процесс групповизации выражался, в первую очередь, через формирование обособленной групповой идентичности, основными маркерами которой, помимо этнического и конфессионального, стало принятие политической платформы этносепаратизма, базировавшейся на националистической идеологии. Агрегирование масс и элит происходило для достижения конкретной цели - сецессии; когда де-факто цель была достигнута (1996-1999 годы), внутри прежде консолидированной крупной этнической группы стали возникать этаоклановые и этноконфессиональные общности, нередко вступавшие в противоречия и конфликты как на экономической, так и на политической основе. Групповизация, таким образом, способствовала расщеплению единой этнической общности, а также создала препятствия для формирования единой общегражданской идентичности в де-факто отколовшейся от этнофедеральной системы территории.

Идеология чеченского сепаратистского движения строилась в основном на нескольких постулатах. Во-первых, на исторической компоненте. Её содержание составляли утверждения о том, что история российско-чеченских отношений фактически является мартирологом чеченского народа. В идеологическом спектре чеченского конфликта обнаруживается ещё одна важнейшая компонента, сыгравшая немалую роль в этнической мобилизации чеченцев на борьбу против России. Имеется в виду религиозный фактор, который, будучи составной частью этнической идентичности чеченцев, играл не менее важную роль в обосновании необходимости и неизбежности выхода Чечни из состава Российской Федерации.

В начале первой чеченской военной кампании лидер сепаратистов Д. Дудаев сделал ставку на повышение роли исламского фактора в противостоянии Чечни и Российской Федерации, стремясь таким образом привлечь помощь и поддержку со стороны государств исламского мира. Война против центра была объявлена джихадом, чеченским боевикам создавался имидж

«воинов ислама», а сама борьба переводилась из плоскости национально-освободительного движения, которое провозглашалось на начальном этапе, в сферу межконфессиональньгх противоречий, якобы имевших глубинный сакральный подтекст. Добившись поддержки ряда исламских государств и международных исламских организаций, руководство сепаратистов постепенно втянулось в сферу деятельности фундаменталистских сил, становясь частью глобальной исламистской стратегии.

Что касается экономической подоплёки конфликта, то здесь стоит отметить, что моноструктурный характер обусловил ряд специфических моментов, в первую очередь, массовой безработицей. К 1991 году не менее 40 процентов трудоспособного населения - в основном сельских жителей — отправлялись на заработки в другие части России и СССР. Исходя из этого, ко времени эскалации конфликта значительное количество трудоспособных чеченцев не имело постоянных рабочих мест в республике, что во многом обусловило массовость сепаратистского движения, лидеры которого обозначили в качестве одного из основных лозунгов передел собственности в пользу тех, кто встанет под их знамёна.

В заключение параграфа делается вывод, что современные сепаратистские движения в России, и в особенности на Северном Кавказе, несут в себе огромный деструктивный потенциал, причём не только в силу своей сущности, но и по той причине, что они вынуждают государство к активным ответным действиям, что зачастую приводит к военным конфликтам внутри государства, страданиям мирных граждан, нарушению внутренних социальных и межэтнических связей. Кроме этого, одним из наиболее опасных моментов в развитии сепаратистских движений в этнофедераль-ных системах становится в последнее время угроза вмешательства извне с целью урегулирования конфликта с учётом интересов третьих государств.

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, намечаются перспективные направления дальнейшей работы по данной проблеме.

IIL ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

Монографии

1. Санпгибаев A.A. Этнополитические процессы и конфликты на Се-, верном Кавказе: региональные и групповые аспекты. — Черкесск: Изд-во КЧИГИ, 2007. - 189 с.

2. Санглибаев A.A. Этнополитические процессы и конфликты на Северном Кавказе. - Черкесск: Изд-во КЧИГИ, 2008. - 278 с.

Статьи, опубликованы в ведущих рецензируемых научных журналах

и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией

3. Санглибаев A.A. Конкурентность современных региональных политических режимов в России: институциональные основания // Известия высших учебных заведений. - 2005. - №8. (33). - С. 7-16.

4. Санглибаев A.A. Современная этнополитическая ситуация на Северном Кавказе // Обозреватель - OBSERVER. - 2007. - №11. - С. 43-54.

5. Санглибаев A.A. Этноклановость на постсоветском пространстве // Полис. - 2007. - №6. - С. 52-63.

6. Санглибаев A.A. Религиозная идентичность и религиозный конфликт: некоторые аспекты изучения проблемы // Социально-гуманитарные знания. - 2007. -№ 11.-С. 256 -265.

7. Санглибаев A.A. Сравнительный анализ паттернов локального этно-экономического конфликта в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесской Республике // Вестник ЮНЦ РАН. - 2008. - №2. - С. 99-108.

8. Санглибаев A.A. Этническое предпринимательство как конфликто-генный фактор // Вестник Санкт-Петербургского университета. - 2008. -№6.-С. 181-187.

9. Санглибаев A.A.. Государственно-кофессиональные отношения в современном мире (некоторые проблемы глобального и регионального характера) // Власть. - 2008. - №8. - С. -61-65.

Брошюры и статьи

10. Санглибаев A.A. Этнонациональные проблемы Северо-Кавказской геополитики. - Черкесск: Изд-во КЧИГИ, 2002. - 30 с.

11. Санглибаев A.A. Этносоциальные процессы на юге России. - Черкесск: Изд-во КЧИГИ, 2006. - 40 с.

12. Санглибаев A.A. Политический процесс на Северном Кавказе: основные тенденции и этапы развития // Социальные процессы в современном российском обществе: Сборник научных трудов. — Ростов-на-Дону: Изд-во «Пегас», 2000. - С. 102-111.

13. Санглибаев A.A.. Специфики политического процесса на Северном Кавказе. // Социальные процессы в современном российском обществе: Сборник научных трудов. - Ростов-на-Дону: Изд-во «Пегас», 2000. —С. 112-129.

14. Санглибаев A.A. Малочисленные народы в ко г п ексте пойити чес кого процесса на Северном Кавказе // Кавказский регион: Проблемы культурного развития и взаимодействия: Сборник статей. — Ростов-на-Дону: Изд-во ИППК РГУ, 2000 - С. 186-188.

15. Санглибаев A.A. Политический процесс в Северокавказском регионе: вопросы межнациональных отношений // Этнические конфликты и их

урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сборник научных трудов. - Москва-Ставрополь: Изд-во «Открытое общество». 2002. - С. 83-94.

16. Санглибаев A.A. Межнациональные отношения и выборы в КЧР // Проблемы современной России: социокультурный анализ: Сборник статей. - Ростов-на-Дону: Изд-во РГПУ, 2005. - С.76-81 .17. Санглибаев A.A. Факторы, влияющие на этническую миграцию в Северокавказском регионе // Вестник: Серия социально-политических исследований. - 2007. - № 7. - С. 247-250.

18. Санглибаев A.A. Этническое предпринимательство, как конфликто-генный фактор: к постановке проблемы // Вестник. Серия социально-политических исследований. - 2007. -№ 7. - С.251 -262.

19. Санглибаев A.A. Вопросы миграционной политики в Северокавказском регионе // Региональные пути решения социально-экономических и научно-технических проблем региона: Сборник статей. Ч. II. - Черкесск: Изд-во КЧГГА, 2007. - С.83-88.

20. Санглибаев A.A. Социально-этнические проблемы Северного Кав- . каза в геополитическом осмыслении (1860-1922г.г.) // Региональные пути решения социально-экономических и научно-технических проблем региона: Сборник статей. Ч. II. - Черкесск: Изд-во КЧГТА, 2007. - С.88-91.

21. Санглибаев A.A. Динамика национального государственного строительства в Северокавказском регионе // Образование. Наука. Творчество. -2007,- №5. -С.64-67.

22. Санглибаев A.A. Национально-специфические особенности менталитета народов Северного Кавказа // Образование. Наука. Творчество. -2007. — № 6. - С.89-93.

23. Санглибаев A.A. Этническая миграция в Северокавказском регионе с 1991 по настоящее время // Вестник КЧГУ. - 2007. - №22. - С. 77-92.

24. Санглибаев A.A.. Этнонациональная государственность на Северном Кавказе в советский период // Вестник КЧГУ. - 2007. - №22. - С. 102-106.

25. Санглибаев A.A. Политический процесс в Северокавказском регионе: вопросы этцонациональной стратификации // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. - 2008. - № 1. - С.80-84.

26. Санглибаев A.A. Религиозные воззрения народов Северного Кавказского региона и его влияние на геополитику // Вестник КЧГУ. - 2008. - № 24. - С. 61 -65.

27. Санглибаев A.A. Экзогенный характер миграционного процесса в регионах северного Кавказа // Вестник КЧГУ. - 2008. - № 24. - С. 19-24.

28. Санглибаев АА. Государственность и проблема самоопределения в некоторых регионах Южного федерального округа // Этнические проблемы современности. Вып. 13.-Ставрополь: Изд-во СГУ, 2008, —С. 133-141.

Подписано в печать 20.11.2008 Формат 60x84 1/16 Усл.печ.л. 2,27 Уч.-изд.л. 2,21 Бумага офсетная_Тираж 100 экз._Заказ 211

Отпечатано в Издательско-полиграфическом комплексе Ставропольского государственного университета. 355009, Ставрополь, ул.Пушкина, 1.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора политических наук Санглибаев, Абуталиб Алиевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ: ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД И РЕГИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА.

1.1. Этнополитические процессы как объект научного анализа.

1.2. Этноклановая система как условие поддержание управляемости этнопо-литических процессов в различных регионах мира.

1.3. Этноэкономические противоречия как характерная черта этнополитиче-ских процессов на Северном Кавказе.

1.4. Этнический сепаратизм и его место в этнополитических процессах на Северном Кавказе.

ГЛАВА П. ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ.

2.1. Современная этнополитическая ситуация на Северном Кавказе: истоки, факторы динамики, возможные перспективы развития.

2.2. Регионостроительство как один из факторов специфики этнополитических процессов на Северном Кавказе.

2.3. Религиозный фактор в этнических процессах на Северном Кавказе.

ГЛАВА III. АНАЛИЗ КОНКРЕТНЫХ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ.

3.1. Паттерны анализа локальных этнополитических процессов в республиках Северного Кавказа.

3.2. Сравнительный анализ паттернов локального этноэкономического конфликта в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесской Республике.

3.3. Паттерн северокавказского сепаратизма: Чечня.

Введение диссертации2008 год, автореферат по политологии, Санглибаев, Абуталиб Алиевич

Актуальность темы диссертационного исследования. Этнополити-ческие процессы, происходящие в последние годы на Северном Кавказе, оказывают влияние на вектор развития не только Юга России, но и значительной части постсоветского пространства.

В национально-территориальных образований Северокавказского макрорегиона произошла политизация этнических процессов. Возрождающееся национальное самосознание представителей различных этносов во многом обусловило рост социальной, политической активности людей и вылилось в стремление различных этнических групп опереться на свои культурно-исторические корни, утвердить свою национальную идентичность. При этом одной из черт данного процесса было желание этнических групп обрести для себя политическое преимущество.

Актуальность исследования этнополитических процессов в таком по-лиэтничном макрорегионе, которым является Северный Кавказ, обусловливается их высокой динамичностью. Требуется постоянное внимание и анализ современной ситуации и изменений, произошедших не только в последнее столетие, но и более короткий период истории постсоветской России. Помимо этого существует объективная необходимость научного анализа динамики этнополитических процессов для оптимизации национальной политики, корректировки ее целей, адекватного определения ее ресурсов и механизмов.

Этнополитические процессы многоплановы и затрагивают практически все сферы социального бытия. Они проявляются в экономической и социокультурной сферах, в сфере межгруппового и межличностного взаимодействия. Нередко этнополитические процессы порождают противоречия и конфликты в обществе, особенно в переходный период. Динамика этнополитических процессов на Северном Кавказе фактически отражает динамику политических процессов в Российской Федерации, оказывая, в свою очередь, на них своё влияние.

В этой связи изучение закономерностей протекания этнополитических процессов является на нынешнем этапе насущной потребностью для формирования в России эффективной политики в области межнациональных отношений.

В силу указанных обстоятельств исследование данной проблематики имеет ярко выраженную научно-теоретическую актуальность, социально-практическую и этнополитическую значимость.

Степень научной разработанности проблемы. Как в отечественной, так и в зарубежной политической науке проблемы развития этнополитических процессов исследованы достаточно широко. В то же время следует отметить тот факт, что этнополитические процессы, будучи весьма динамичным феноменом, характеризуются постоянными изменениями, которые, нередко, влияют на сам модус протекания данных процессов. Это требует постоянного изучения как самих этих изменений, так и динамики характера этнополитических процессов с целью получения нового знания об их современном состоянии и перспективах развития. Таким образом, несмотря на достаточно широкий круг работ по указанной тематике, существует объективная потребность в исследованиях обобщающего характера, позволяющих рассмотреть этнополитические процессы с учётом их активной динамики на современном этапе.

Необходимо отметить, что проблема отношения этносов, этничности и государства, складывания наций и оформления ими своих отношений друг с другом получила основательную разработку ещё в философских, социологических и экономических теориях М. Вебера,Т. Гумпловича, Гоббса, И. Гер-дера, Г.В.Ф. Гегеля, JI.B. Зомбарта, К. Каутского, В.И. Ленина, К. Маркса, К. Поланьи, Э. Ренана, Ф. Энгельса.1

1 См.: Гоббс Т. Левиафан. - М., 1989; Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. - M., 1977; Гегель Г.В.Ф. Философия истории. - СПб., 1993; Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М., 1990; Renan Е. Qu'est-ce qu'une nation? Discours et conferences par Ernest Renan. 2-me ed. - Paris, 1887; Ленин В.И. Критические заметки по национальному вопросу // Поли. собр. соч. - М., 1987. - Т. 24; Ленин В.И. О праве наций на самоопределение // Полн. собр. соч. - М., 1987. - Т. 25; Ленин В.И. О национальной гордости великороссов. 4

Значительное внимание исследователей непосредственно к этническим процессам обозначилось во второй половине XX века, в связи с началом распада колониальных империй и образованием новых государств в Азии и Африке. Этнорасовые и племенные конфликты стали едва ли не атрибутивными чертами государство- и нациестроительства в бывших колониях. В 1990-х годах аналогичные процессы начались и в Европе, что было обусловлено распадом социалистической системы и крупнейших этнофедеральных систем мира - СССР и СФРЮ. Ренессанс этничности в Европе, обострение этнических и этнорасовых проблем в Северной Америке, многочисленные этнические конфликты по всему миру, ставшие значимым фактором глобальной политики, обусловили большое внимание научного сообщества к обозначенным проблемам. Наиболее значительных результатов в изучении этнических процессов и этнических конфликтов добились американские и британские учёные, среди исследований которых следует выделить работы А. Алесины, Р. Аллена, Д. Армстронга, Б.Андерсена, Р. Бейтса, X. Бонасич, Дж. Бройли, Р. Брубейкера, П. Ван ден Берга, Э.Геллнера, Т. Гура, Дж. Грабы, К. Дойча, Б. Крофорда, И. Лайта, А.Лейпхарта, Дж. Ленски, Д. Месси, Д. Ноэль, У. Ньюмана, Р. Премдаса, Р. Роговски, А. Рона-Тас, Дж. Ротмана, Д.Ротшильда, Э.Смита, Р. Уолдингера, У. Уилсона, Г. Хейла, Л. Хагендорн, М. Хектера, Д.Хоровица, Г. Хёрста, Э.Хобсбаума, Т. Шибутани и ряда других зарубежных авторов.1 Работы этих исследователей содержат как анализ основных

Поли. собр. соч. - М., 1987. - Т. 26; Маркс К. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - М., 1978. - Т. 3; Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - М., 1978. - Т. 21; Каутский К. Путь к власти. Славяне и социализм. - М., 1959; Каутский К. Демократия и социализм. - М., 1991; Каутский К. Происхождение христианства. - М., 1990; Гумплович JL Основы социологии. - СПб., 1899; Вебер М. Избранные произведения. - М., 1990; Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовною развития современного экономического человека: Пер. с нем. / Изд. подгот. Ю.Н. Давыдова, В.В. Сапова. - М., 1994; Polanyi К. The Great Transformation. - New York., 1944; Polanyi K. Dahomey and the Slave Trade: an analysis of an archaic economy. Seattle, University of Washington Press, 1966; Primitive, Archaic and Modern Economies: Essays of Karl Polanyi. Garden City. -N.Y., Anchor Books, 1968; Поланьи К. Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля и деньги // THESIS. - 1993. -Вып. 2. - Т. 1.

1 См.: Геллнер Э. Нации и национализм. - М., 1991; Хагендорн JI. Этническая категоризация и дискриминация: роль культурных ценностей и общественных стереотипов в фор5 понятий, относящихся к данной теме, так и подробное описание проблемных ситуаций, возникающих в этнополитических процессах в различных частях света.

Стоит особо выделить тот факт, что изучение характера, особенностей развития этнополитических процессов в социальных науках западных стран до сих пор не характеризуется целостным подходом. Основное внимание сосредоточено на изучении отдельных аспектов отношений между этническими общностями и описании конкретных ситуаций, когда в результате взаимировании этнических иерархий // Национализм (Взгляд из-за рубежа). - М., 1995; Рона-Тас А.Устойчивость социальных сетей в посткоммунистической трансформации Восточной Европы //Т. Шанин (ред.). Неформальная экономика. Россия и мир. - Москва, 2000; Alesina A., Spolaore Е. On the number and size of nations//Quarterly journal of economics. -vol. 112. - №4. - Pp. 1027-1057; Allen R.L. Black Awakening in Capitalist America. - Garden City, New York, 1970; Smith A. The Ethnic Origins of Nations. Oxford, 1986; Massey D.S., Arango J., Hugo G., Kouaouci F., Pelegrino A., Taylor J.E. Migration Theory, Ethnic Mobilization and Globalization/ Guibernau M., Rex J., eds. The Ethnicity Reader: Nationalisam, Multi-culturalism and Migration. - Oxford, 1997; Horowitz D. L. Ethnic Groups in Conflict. Berkeley, 1985; Bates R. Modernization, Ethnic Competition, and the Rationality of Politics in Contemporary Africa / Rothchild D., Olorunsola V., eds. State Versus Ethnic Claims: African Policy Dilemmas. - Boulder, 1983; Crawford B. Causes of Cultural Conflict: Institutional Approach /The Myth of «Ethnic Conflict»: Politics, Economics, and «Cultural» Violence. Crawford В., Lipschutz R., eds. - University of California International and Area Studies Digital Collection, Research Series №98, 1998; Hirst G. Globalization in Question: The International Economy and the Possibilities of Governance. Cambridge, UK, 1996; Hobsbawm E. Nations and Nationalism since 1780. Program, Myth, Reality. Cambridge, 1990; Gurr Т., Harff B. Ethnic Conflict in World Politics. - Boulder, San Francisco, Oxford, 1994; Lenski G. Power and Privilege: A Theory of Social Stratification. - New York, 1966; Kohn H. Nationalism: its Meaning and History. New Jersey, 1955; Light I., Bonacich E. Immigrant Entrepreneurs: Koreans in Los-Angeles, 1965-1982. - Berkeley, 1988; Light I., Gold J. Ethnic economies. - New York, 2000; Hraba J. American Ethnicity. Itasca, Illinois, 1994; Bonacich E. A Theory of Middleman Minorities// American Sociological Review. - №38. - 1973; Newman W. M. American Pluralism: A Study of Minority Groups and Social Theory.- New York, 1973; Noel D.L. A Theory of the Origin of Ethnic Stratification//Social Problems, 16 (Fall), 1968. - Pp. 157-172; Kellas J. The Politics of Nationalism and Ethnicity. New York, 1991; Brubaker R. Nationalism Reframed. Cambridge, 1996; Deutsch K. Nationalism and Social Communication: an Inquiry Into the Foundations of Nationality. 2nd ed. Cambridge, 1966; Deutsch K. Nation Building. New York, 1963; Hroch M. Social Preconditions of National Revival in Europe. New York, 1985; Premdas R.R. Ethnicity and Development: The Case of Fiji. - New York, 1993; Rothschild J. Ethnopolitics: A Conceptual Framework. New York, 1981; Lijphart A. Democracy in Plural Societies: A Comparative Exploration. New Haven, 1977; Gurr T. D., Harff B. Ethnic Conflict in World Politics. Boulder, 1994; Shibutani Т., Kwan K.M. Ethnic Stratification: A Comparative Approach. -New York, 1965; Van den Bergh P. Race and Racism: A Comparative Perspective. - New York, 1967; Wilson W.J. Power, Racism and Privilege: Race Relations in Theoretical and Sociohistorical Perspectives. - New York, 1973; Waldinger R. Black Immigrant Competition Re-Assessed: New Evidence from Los Angeles//Sociological Perspectives. - 1997. - № 40. - Pp. 365-385. модействия возникала этноконфликтная напряжённость и имели место открытые столкновения.

В отечественном обществоведении, в СССР, а потом и в постсоветской России полноценные дискуссии об этнополитических процессах, их предпосылках, причинах, генезисе и способах урегулирования были открыты лишь с конца 80-х - начала 90-х годов, однако отечественные исследователи внесли немалый вклад в разработку данной проблематики. Работы A.B. Авксентьева, В.А. Авксентьева, М.Ю. Аклаева, Э.А. Баграмова, B.C. Белозерова, О. Бред-никовой, Ю.В. Бромлея, В.П. Гельбраса, М.Н. Губогло, A.B. Дмитриева, Г.Г. Дилигенского, А.И. Доронченкова, JIM. Дробижевой, Д.В. Драгунского, А.Г. Здравомыслова, A.M. Ерохина, В.Н. Иванова, Н.Г. Иванова, В.И. Ильина, В.В. Коротеевой, P.A. Малкиной, А.И. Миллера, В.А. Михайлова, Н.П. Медведева, В.А. Михайлова, Т.Н. Нефедовой, A.C. Панарина, О. Паченкова, A.B. Понеделкова, A.A. Празаускаса, В.В. Радаева, И.В. Розмаинского, C.B. Рязанцева, Е.И. Степанова, A.B. Савва, Р.Х. Симоняна, Ж.Т. Тощенко, В.А. Тишкова, JI.J1. Хопёрской, С.М. Червонной, B.JT. Шейниса, О.И. Шкаратан1 и

1 См.: Авксентьев A.B., Авксентьев В.А. Этнические проблемы современности и культура межнационального общения. - Ставрополь, 1993; Авксентьев В.А. Этническая конфликтология. - Ставрополь, 1996; Авксентьев В.А. Этническая конфликтология в поисках новой парадигмы. - Ставрополь, 2001; Авксентьев В.А., Бабкин И.О., Медведев Н.П., Шню-ков В.В., Хоц А.Ю. Ставрополье: этноконфликтолонический портрет. - Ставрополь, 2002; Арутюнян Ю.В., Дробижева JI.M., Сусоколов A.A. Этносоциология. - М., 1998; Белозёров B.C. Миграция и этнодемографические процессы на Северном Кавказе. - Ставрополь, 2000; Бредникова О., Паченков О. Этничность «этнической экономики» и социальные сети мигрантов // http://www.indepsocres.spb.ru/sbornik8/8rbred.htm; Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. - М., 1983; Бромлей Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. - М, 1988; Бромлей Ю.В. Этнология. - М., 1994; Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. - М., 1994; Доронченков А.И. Межнациональные отношения и национальная политика в России. - СПб., 1995; Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. - М., 1996; Ерохин A.M. Этнополитические аспекты трансформации Российского общества. - М., 2003; .Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. - М., 1995; Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. -М., 1997; Коркмазов А.Ю. Этнополитические процессы на Северном Кавказе (история и современность). - Ставрополь, 1994; Лурье C.B. Историческая этнология. -М.,1997; Мал-кина М. Ю., Розмаинский И.В. Основы институционального подхода к анализу роли государства // Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ) / Под ред. Р. М. Нуреева. - М., 2001; Нефёдова Т. Нерусское сельское хозяйство // Отечественные записки. - №2. - 2004; Рязанцев C.B. Этническое предпринимательство как форма других исследователей включают, помимо теоретических разработок проблемы, подробный анализ ситуации, сложившейся на постсоветском пространстве, в том числе, на Северном Кавказе, в пределах которого находятся одни из основных очагов этнической напряжённости.

Значительный вклад в изучении этнополитических процессов, а также этноконфликтной ситуации на Северном Кавказе внесли исследования северокавказских этноконфликтологов и политологов: В.А. Авксентьева, М.А. адаптации мигрантов/Юбщественные науки и современность. - 2000. - №5; Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряжённости. - М., 1997; Савва М.В. Этнический статус (конфликтологический анализ социального феномена). - Краснодар, 1997; Симонян Р.Х. Страны Балтии: этнонациональные особенности и общие черты // Социс. - 2003. -№1. - С. 57-69; Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в Российской Федерации. - М., 1997; Баранов A.B. Российская государственность и Северный Кавказ: критика идеологии самостийности // Кентавр. - 1993. - №6; Розмаинский И. В. Основные характеристики семейно-кланового капитализма в России на рубеже тысячелетий: институ-ционально-посткейнсианский подход // Экономический вестник Ростовского государственного университета. - 2004. - №1; Розмаинский И.В. Расширение теневой экономики и «денежная деградация»: пагубная взаимосвязь // Экономическая теория преступлений и наказаний. - 2002. - Вып. 4 (2). - С. 48 - 57; Волков В.Н. Этнократия - непредвиденный феномен посттоталитарного мира // Полис. - №2. - 1993; Гасанов H.H., Зачёсов К.Я., Ка-зипов А.К. Межнациональные отношения в Дагестане: проблемы и перспективы // Полис. - №3. - 1993; Доронченков А.И., Мещеряков М.Т. История и национальная территория // Кентавр. - №3-4. - 1994; Драгунский Д.В. Этнополитические процессы на постсоветском пространстве и реконструкция Северной Евразии» // Полис. - 1995. - №3; Запрудский Ю.Г. Внутри конфликта // Социс. - 1993. - №7; Здравомыслов А.Г. Фундаментальные проблемы социологии конфликта и динамика массового сознания // Социс. - 1993. - №8; Иванов В.Н. Межнациональная напряжённость в региональном аспекте // Социс. - 1993. -№7; Иванов В.Н., Ладодо И.В., Назаров М.М. Состояние межнациональных отношений в Российской Федерации // Социально-политический журнал. - 1996. - №3; Ильин М.В. Собирание и разделение суверенитета // Полис. - 1993. - №5; Ильин В.И. Государство и социальная стратификация советского и постсоветского обществ 1917-1996 гг.: Опыт конст-руктивистско-структуралистского анализа. - Сыктывкар, 1996; Колосов В. А. Межнациональные отношения и ситуация в восточных районах Ставропольского края // Проблемы населения и рынков труда России и Кавказского региона. - Москва - Ставрополь, 1998; Михайлов В.А. Принцип «воронки», или механизмы развёртывания межэтнического конфликта // Социс. - 1993. - №5; Мунтян М.А. Национализм в эпоху постиндустриализма: попытка нового прочтения // Кентавр. - 1994. - №1; Празаускас A.A. Этнонационализм, многонациональное государство и процессы глобализации // Полис. - 1997. - №2; Радаев В.В. Этническое предпринимательство: мировой опыт и Россия // Полис. - 1993. - №5; Савва М. В. К вопросу об этническом статусе как факторе конфликта // Философия и социология. Научный и общественно-политический сборник. - 1996. - № 4. - С. 61-77; То-щенко Ж.Т. Этнократия: история и современность (социологические очерки). - М., 2003; Хопёрская JI.JI. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе. - Ростов-на-Дону, 1997. Червонная С.М. Тюркский мир Северного Кавказа: этнические вызовы и тупики федеральной политики // Казанский федералист. - 2002. - №1; Шкаратан О.И. Экономический суверенитет республик и пути развития народов. (Теоретическая дискуссия вокруг вопросов практической жизни) // Советская этнография. - 1989.- № 4.

Аствацатуровой, И.В. Болгановой, С.М. Воробьева, О.В. Гаман-Голутвиной, Г.С. Денисовой, З.А. Жадэ, А.Ю. Коркмазова, C.B. Кузнецова, Э.Т. Майбо-роды, Е.П. Михиной, О.С.Новиковой, C.B. Передерия, М.В. Саввы, В.А. Соловьева, JI.JI. Хоперской, А.Ю. Хоца, В.Р. Чагилова, A.B. Чубенко, В.М. Юр-ченко и др.1 Серьезные этнополитические исследования проводятся в рес

1 См.: Авксентьев В.А. Этническая конфликтология: в 2 ч. - Ставрополь, 1996; Астваца-турова М.А. Этнокультурное ассоциирование диаспор в условиях конфликтогенного процесса // Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения: Сборник материалов международного круглого стола. - Ростов н/Д, 2003; Аствацатурова М. А. Самоорганизация этнических сообществ в зоне «рискованной гражданской институционализации» // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - Москва - Ставрополь, 2002. - С. 123-133; Аствацатурова М.А. Диаспоры в концептах государственной и региональной национальной политики // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып. 18.Этническая и региональная конфликтология. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 237-250; Аствацатурова М.А. Диаспоры в Российской Федерации: формирование и управление (Северо-Кавказский регион). - Ростов н/Д - Пятигорск, 2002; Авксентьев В.А., Бабкин И.О., Хоц А.Ю. Этноконфликтологическая ситуация в Ставропольском крае // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып. 18: Этническая и региональная конфликтология. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 373-396; Болганова И.В. Геополитический аспект этнических процессов на территории России: Автореф. дис. .канд. полит, наук. - Ставрополь, 2002; Воробьев С.М. Этнополитические процессы на Северном Кавказе в постсоветский период: Автореф. дис. канд. .полит, наук. - Ставрополь, 2002; Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. - М., 1998; Гаман-Голутвина О.В. Динамика развития региональных элит и региональные конфликты // Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения. Сб. материалов международного круглого стола. - Ростов н/Д, 2003. - С. 61-70; Денисова Г.С. «Русский вопрос» в пространстве северокавказского дискурса // Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения: Сб. материалов международного круглого стола. - Ростов н/Д, 2003. - С. 204-218; Денисова Г. С. Этнический фактор в политической жизни России 90-х годов. - Ростов н/Д, 1996; Коркмазов А.Ю. Этнический фактор в политической жизни Северного Кавказа. - М., 2002; Коркмазов А.Ю. Этнополитические процессы на Северном Кавказе: проблемы и пути их разрешения // Известия вузов Северо-Кавказского региона. Общественные науки. - 1996. - №2. - С. 65-67; Кузнецов C.B. Решение проблем взаимодействия государственных и местных органов власти в борьбе с экстремизмом и терроризмом как способ снижения конфликтогенного потенциала // Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения: Сб. материалов международного круглого стола. -Ростов н/Д, 2003. - С. 99-105; Майборода Э.Т. Этнополитические проблемы Северокавказского региона: особенности суверенизации // Этнические проблемы современности: Материалы научной конференции «Проблемы гармонизации межэтнических отношений в регионе». Вып. 5. - Ставрополь, 1999; Майборода Э.Т. Этнополитический «разлом» в Карачаево-Черкесской республике и перспективы ег урегулирования // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: Сборник трудов кафедры философии МПГУ. Вып. VII. -М., 2000; Майборода Э.Т. Влияние модернизационных процессов на этническую идентичность в поликультурном пространстве Северного Кавказа // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 478-483; Михина Е.П. Национальная политика Российской Федерации в период трансформации Российской государственности: Автореф. публиках Северного Кавказа: Дагестане, Северной Осетии (А.Б. Дзадзиев, В.Д. Дзидзоев, А.Г.Плиев, A.A. Цуциев), Кабардино-Балкарии (Ф.С. Эфенди-ев), Карачаево-Черкесии (С.А. Абдоков, K.M. Гожев, В.Ш. Нахушев), Адыгее (А.Ю. Шадже).1 дис. .канд. полит, наук. - Ставрополь, 2003; Новикова О.С., Бабкин И.О., Хоц А.Ю. Мнение региональной элиты // Социс. - 2001. - №9. - С. 37-41; Новикова О.С., Горбунов Ю.В. Роль этнических элит в консолидации отношений на Северном Кавказе на пути построения гражданского общества в России // Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения. Сб. материалов международного круглого стола. - Ростов н/Д, 2003. - С. 247258; Передерий C.B. Федерализм: пути решения этнополитических проблем // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып. 18: Этническая и региональная конфликтология. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 205-215; Савва М.В. Механизмы влияния печатных СМИ на напряженность межэтнических отношений (на примере Краснодарского края) // Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения: Сб. материалов международного круглого стола. - Ростов н/Д, 2003. - С. 276-288; Савва М. В. Этнический статус (конфликтологический анализ социального феномена). - Краснодар, 1997; Соловьев В. А. Проблемы урегулирования этнотерриториальных конфликтов и ликвидации их последствий // Ксенофобия на Юге России: сепаратизм, конфликты и пути их преодоления. - Вып.6. - М., 2003. - http://www.ippk.rsu.ru; Хоперская JI.JI. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе. - Ростов н/Д, 1997; Хоц А.Ю. Информационная революция и этнические аспекты культуры современного общества: Ав-тореф. дис. канд. филос. наук. - Ставрополь, 2001. - 24 с; Чагилов В.Р. Феномен политизированной этничности и конфликт в контексте процессов глобализации // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып. 18: Этническая и региональная конфликтология. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 85-103; Чубенко A.B. Поиски решения проблемы реабилитации репрессированных народов бывшего СССР в условиях устойчивого развития федеративного государственного устройства // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 385-397; Юрченко В.М., Кольба А.И. Государство как медиатор этнополитических конфликтов на Северном Кавказе // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 404-422.

1 См.: Дзадзиев А.Б. Зона осетино-ингушского конфликта: современное состояние и прогноз // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 263-294; Дзидзоев В.Д. Национальная политика: уроки опыта. - Владикавказ, 1994; Гожев K.M. От самопознания к саморазвитию. (О некоторых вопросах качества наро-донаселения КЧР) // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 423-437; Нахушев В.Ш. Основы позитивного межнационального диалога и субъект-субъектных отношений этнона-ций // Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 63-73; Плиев А.Г. Парадоксы этнической культуры // Бюллетень Центра социальных и гуманитарных исследований Владикавказского Института управления. - 1999. - № 4. - С. 44-48; Цуциев A.A. Осетино-ингушский конфликт (1992-.). Его предыстория и факторы развития. - М., 1998; Шадже А. Ю. Политический диалог как средство разрешения этнических конфликтов // Социально-политический журнал. - 1996. - №2. - С. 218-223; Эфендиев Ф. С. О толерантности горцев Северного Кавказа (взгляд культуролога) // Этнические конфликты и

Проблемы этноклановости, являющейся одной из основных черт современных этнополитических процессов в северокавказском макрорегионе, весьма скупо рассматриваются в отечественной научной литературе. Основная причина такого положения - проблемность темы для имиджа элит региона, основной задачей которых является модернизация общества и хозяйства, в то время как этноклановость представляет собой очевидный элемент архаики, объективно тормозящий модернизационные процессы. В то же время данная тема активно разрабатывается зарубежными исследователями, среди которых следует особо выделить К.Коллинз, О.Роя, М.Олкотт, В.Уши, Э.Геллнера, К.Тилли и ряд других исследователей.1 Среди отечественных исих урегулирование: взаимодействие науки, власти и гражданского общества: Сб. научных статей. - М. - Ставрополь, 2002. - С. 639-642.

1 См.: Moncreiffe I. The Highland Clans. London: Barrie and Rockliff, 1967; Gellner E. The Concept of Kinship and other essays of anthropological method and explanation. Oxford: Basil Blackwell, 1987; Ouchi W. Markets, bureaucracies and clans//Administrative Science Quarterly. Vol.25; Olcott M. The Kazakhs. Stanford: Hoover Institution Press, 1998, 2-nd ed.; Schatz E. The Politics of Miltiple Identities: Lineage and Ethnicity in Kazakhstan//Europe-Asia Stidies, 52, 2000; Collins K. Clan Politics and Regime Transition in Central Asia. New York, NY: Cambridge University Press, 2005; Edgar A. Tribal Nation. Princeton: Princeton University Press, 2004; Fairbanks C. Disillusionment in the Caucasus and Central Asia//Journal of Democracy, 12, October, 2001; Ochs M. Turkmenistan. In Dawisha K., Parrott В., eds. Conflict, Cleavage, and Change in Central Asia and the Caucasus. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. P. 317; Roy O. The New Central Asia: The Creation of Nations. New York: New York University Press, 2000. P. 13; Karl T. The Paradox of Plenty. Berkeley: University of California Press, 1999; Suny R. The Revenge of the Past. Stanford: Hoover Institution Press, 1993; Roy O. The New Central Asia: The Creation of Nations. New York: New York University Press, 2000; Fairbanks C. Weak States and Private Armies. In Beissinger M., Crawford Y., eds. Beyond State Crisis? Postcolonial Africa and Post-Soviet Eurasia in Comparative Perspective. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 2002; Dragadze T. Rural Families in Soviet Georgia. London: Routledge, 1988; Slider D. Democratization in Georgia. In Dawisha K., Parrott В., eds. Conflict, Cleavage, and Change in Central Asia and the Caucasus. Cambridge: Cambridge University Press, 1997; Hirsch F. Empire of Nations: Ethnographic Knowledge and the Making of the Soviet Union. Ithaca; London: Cornell University Press, 2005; Reno W. Mafiya Troubles, Warlord Crisis. In Beissinger M., Crawford Y., eds. Beyond State Crisis? Postcolonial Africa and PostSoviet Eurasia in Comparative Perspective. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 2002. Pp. 105-129; Hodgkin T. Nationalism in Colonial Africa. London: Frederick Miller, 1956; Coleman J. Nationalism in Tropical Africa//American Political Science Review, 48, June, 1954; Coleman J., Rosberg C., eds. Political Parties and National Integration in Tropical Africa. Berkeley: University of California Press, 1964; Zolberg A. Creating Political Order. Chicago: Rand McNally, 1966; Coleman J. Nationalism and Development in Africa: Selected Essays. Berkeley: University of California Press, 1994; Lewis I.M. A Pastoral Democracy. London: Oxford University Press, 1961; Shryok A. Nationalism and Genealogical Imagination. Berkeley: University of California Press, 1997; Khoury Ph., Kostiner J., eds. Tribes and State Formation in the Middle East. Berkeley: University of California Press, 1990; Evans-Pritchard E.E. The Nuer: A Descripследователей необходимо особо отметить работы И.Розмаинского, в которых анализируются различные аспекты этноклановости на территории современной России.1

Проблемы регионогенеза разрабатывались как отечественными, так и зарубежными исследователями, причём их анализ позволяет говорить о взаимодополняемости исследований и их объективной корреляции. Среди работ по данной тематике целесообразно выделить исследования И.Бусыгиной, A.B. Баранова, A.A. Вартумяна, Р.Туровского, А.Ремнева,

П.Савельева, В.Бутова, В.Гельмана, Э.Маркузен, Р.Саквы, А.Иссмана и дру2 гих. tion of the Modes of Livelihood and Political Institutions Among a Nilotic People. Oxford: Clarendon Press, 1940; Lewis I.M. A Pastoral Democracy. London: Oxford University Press, 1961; Deng F. Beyond Cultural Domination. In In Beissinger M., Crawford Y., eds. Beyond State Crisis? Postcolonial Africa and Post-Soviet Eurasia in Comparative Perspective. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 2002; Adam H. Somalia: A Terrible Beauty Being Born? In Zartman W, ed. Collapsed States: The Disintegration and Restoration of Legitimate Authority. Boulder, CO: Lynne Reiner Press, 1997; Rothschild D. Managing Ethnic Conflict in Africa. Washington, DC: Brookings Institution Press, 1997; Tilly C. Coercion, Capital, and European States, 990-1990. Cambridge: Blackwell, 1990; Anderson B. Imagined Communities. 2-nd edition. London: Verso Press, 1991; Tilly C. Reflections on the History of European State-Making. In Tilly C., ed. The Formation of National States in Western Europe. Princeton: Princeton University Press, 1975; Herbst J. State and Power in Africa:Comparative Lessons in Authority and Control. Princeton: Princeton University Press, 2001.

1 См.: Малкина M. Ю., Розмаинский И.В. Основы институционального подхода к анализу роли государства // Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ). - М., 2001; Розмаинский И. В. Основные характеристики семейно-кланового капитализма в России на рубеже тысячелетий: институционально-посткейнсианский подход // Экономический вестник Ростовского государственного университета. - 2004. - Т. 2. -№1; Розмаинский И.В. Расширение теневой экономики и «денежная деградация»: пагубная взаимосвязь // Экономическая теория преступлений и наказаний. - 2002.

2 См.: Бусыгина И.М. Концептуальные основы европейского регионализма // Регионы и регионализм в странах Запада и России. - М., 2001; Markusen A. Regions: Economics and Politics of Territory. - New York, 1987. - P. 17,251; Isseman A.M. Lost in Space? On the History, Status, and Future of Regional Science // The Review of Regional Studies. - Vol. 23 . - №1. - Summer 1993. - P. 5-6; Джеймс П., Мартин Дж. Все возможные миры: История географических идей. - М., 1988; Бутов В. И. Основы регионоведения. - Ростов н/Д, 1998; Куклин-ски Э. Региональное развитие - начало поворотного этапа // Региональное развитие и сотрудничество. - 1997. - №1, Большаков С.С. Проблемы региональной идентичности в российском политическом пространстве // Управленческое консультирование. - 2003. - №1. -С. 5-11; Hechter М. Levi М. Ethno-Regional Movements in the West /Nationalism. J. Hutchinson and A.D. Smith eds. Oxford; N.Y., 1994. P. 185; Hechter M. International Colonialism: The Celtic Fringe in British National Development, 1536-1966. - Berkley, 1975. P.65; Preston K. Federalism and Federation. London: Groom Helm, 1982. P.77; Smith Graham. Mapping the Federal Condition // Graham Smith (ed.j. Federalism: The Multiethnic Challenge. London and

Наряду с этим необходимо особо подчеркнуть тот факт, что отсутствуют содержащие новые целостные концептуальные работы по изучению эт-нополитических процессов на современном этапе. Подобное положение позволяет сделать вывод о недостаточной разработанности данной проблемы. В силу этих обстоятельств, существует объективная потребность в изучении динамики развития этнополитических процессов на региональном и макроре-гиональном уровне в современных условиях.

Это обстоятельство повышает актуальность, научно-познавательную и политико-практическую значимость исследования этнополитических процессов в северокавказском макрорегионе, предопределяет выбор темы, объекта и предмета настоящего исследования.

Объектом диссертационного исследования являются этнополитические процессы в региональном политическом пространстве.

New York: Longman, 1995. P.7; Ремнев А.В., Савельев П.И. Актуальные проблемы изучения региональных процессов в имперской России/Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века) / Отв. ред. П.И. Савельев. - М., 1997; Абдулатипов М.Н., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. - М., 1997; Никонов А.В. Национальный фактор в национально-экономическом развитии регионов в границах отечественной государственности (90-е годы XIX века - 20-е гг. XX в.). - М., 1995; Родионов А.И. Децентрализация в истории развития Российской государственности. - М., 1996; Зубов А.Б. Унитаризм или федерализм (К вопросу о будущей организации государственного пространства России) // Полис. - 2000. - №5; Лапина Н.Ю., Чирикова А.Е. Региональная власть и реформа российского федерализма: сценарии политического будущего// Социс. - 2001. - № 4; Митрохин С.С. Предпосылки и основные этапы децентрализации государственной власти в России // Центр - регионы - местное самоуправление / Под ред. Люхтерхандт-Михалевой Г.М., Рыженкова С.И. - М. - СПб., 2001; Туровский Р.Ф. Сравнительный анализ тенденций регионального развития России и Украины // Полис. - 1999. -№ 6; Moses J. Rethinking Political Typologies of Russian Regions//Paper presented at the Annual Convention of the American Association for the Advancement of Slavic Studies. St. Louis, Missouri, November 1999. - P. 7; Stepan A. Russian Federalism in Comparative Perspec-tive//Post-Soviet Affairs. - 16. - №2. - Pp. 133-176; Hale, H. The Regionalization of Autocracy in Russia//Program on New Approaches to Russian Security Policy Memo Series (PONARS), Memo №42. (www.fas.harvard.ed/~ponars/), 1998; McAuley M. Russia's Politics of Uncertainty. - New York, 1997; M. Фарукшин Политическая элита в Татарстане: вызовы времени и трудности адаптации // Полис. - 1994. - №6. - С. 67-79; Гельман В. и др. Россия регионов: трансформация политических режимов. - М., 2000; Kirkow, P. Russia's Provinces: Authoritarian Transformation versus Local Autonomy? - New York, 1998; Sharafutdi-nova, G. Political Competition in Russian Regions: Studying the Impact of Ethnicity, Status, and Socio-Economic Structures//Paper Presented at the Annual Meeting of the American Political Science Associations, 2003. - P.4; Саква P. Российский регионализм, выработка политического курса и государственное развитие // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. - 1999. - №4 (29). - С.4.

Предметом диссертационного исследования выступают содержание, факторы и базовые элементы этнополитических процессов на Северном Кавказе.

Цель исследования - выявление особенностей этнополитических процессов в северокавказском макрорегионе на современном этапе.

Достижение указанной цели требует решения следующих задач:

- рассмотреть этнополитические процессы как объект научного анализа;

- раскрыть роль этноклановой системы в поддержании управляемости этнополитических процессов в различных регионах мира;

- охарактеризовать этноэкономические противоречия в контексте этнополитических процессов на Северном Кавказе;

- определить место этнического сепаратизма в этнополитических процессах в Северокавказском макрорегионе;

- выявить истоки, факторы динамики и возможные перспективы развития современной этнополитической ситуация на Северном Кавказе;

- обосновать, что регионостроительство является фактором специфики этнополитических процессов на Северном Кавказе;

- исследовать религиозный фактор в этнических процессах на Северном Кавказе;

- определить паттерны анализа локальных этнополитических процессов в республиках Северного Кавказа;

- провести сравнительный анализ паттернов локального этноэкономиче-ского конфликта в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесской Республике;

- выявить паттерн северокавказского сепаратизма в Чеченской Республике.

Теоретико-методологические основы исследования. Теоретическая основа исследования базируется на концепции постлиберального развития социума И.Валлерстайна, использование которой позволило рассмотреть групповизацию как значимый социально-политический феномен в полиэт-ничном макрорегионе.

Применительно к этнополитической сфере теоретическая основа диссертации опирается также на примордиалистскую концепцию этноса, исходя из которой этнические группы рассматриваются как объективно существующие общности, имеющие глубокую внутреннюю связь с социально-историческим и социокультурным контекстом.

Междисциплинарный характер проблемы обусловливает применение комплекса различных методов исследования на основе реализации системного, ситуативного, социокультурного, социально-психологического, компаративистского подходов, что обеспечивает всестороннее изучение проблемы и получение научно-обоснованных результатов исследования.

Определяющее значение для изучения субъектов и акторов этнополити-ческих процессов на Северном Кавказе имеет субъектно-деятельностный подход, применение которого дало возможность определить этнические сообщества как первичные субъекты этнополитических процессов

Ещё одним аспектом теоретико-методологической основы является методология политической динамики (А.Бентли, А.Дегтярёв, Д.Истон, Е.Мелешкина, Г.Пауэлл, Г.Олмонд, Д.Трумэн), в рамках которой этнополи-тические процессы рассматриваются как элементы политической системы и как перманентная трансформационная динамика социально-политических структур. Это дало возможность провести анализ этнополитических процессов на Северном Кавказе в русле общероссийской политической динамики и определить уровень их взаимовлияния.

Нормативно-правовую базу исследования составляют нормативно-правовые документы Российской Федерации, зарубежных стран, международных организаций, в которых обозначается правовое поле этнополитических процессов, этнических отношений, межнациональных противоречий.

Эмпирической основой выступают статистические данные, материалы социологических исследований Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), «Левада-Центра», «РОМИР-мониторинга», ВЦИОМа.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- представлена авторская концепция этнополитических процессов в Северокавказском полиэтничном макрорегионе на современном этапе, согласно которой активное агрегирование элит и масс по этническим, этноклановым и этнорелигиозным основаниям находит своё выражение в феномене группо-визации, выступающая фактором формирования современной этнополитиче-ской ситуации на Северном Кавказе; в рамках авторской концепции предложена теоретико-методологическая база изучения этнополитических процессов в макрорегионе, опирающаяся на примордиалистскую концепцию этноса и субъектно-деятельностный подход; обосновано, что использование такой базы позволило раскрыть групповизацию как значимый социально-политический феномен в полиэтничном макрорегионе;

- выработано авторское определение групповизации как объективного процесса, в рамках которого индивид обретает возможность стать значимой частью определённого микрокосма и, следовательно, получить содействие при решении социальных вопросов, приобрести ощущение значимой парти-ципации;

- выявлено, что основными манифестациями групповизации в Северокавказском макрорегионе выступают этноклановость, обособленные групповые идентичности, этнический сепаратизм и сообщества, агрегирующиеся по этноконфессиональным основаниям;

- определено, что групповизация в этнополитических процессах способствует формированию следующих тенденций: укрепление этноклановых объединений внутри крупных этнических групп; повышение роли политического капитала и ресурса во взаимоотношениях этнических групп, оперирующих в рамках одного территориального образования; стремление групп к территориальному доминированию и формированию собственного свода правил и установок как политического, так и экономического поведения; доминирование обособленных групповых идентичностей; формирование и укрепление сообществ на этноконфессиональной основе;

- в результате комплексного рассмотрения феномена этноклановости установлено, что этноклановость как общемирное явление выступает в различных полиэтничных регионах препятствием для социальной и экономической модернизации, а в Северокавказском регионе этноклановость также является и условием поддержания управляемой этноконфликтности, что отражает специфику этнополитических процессов в данном регионе;

- доказано, что в условиях распространения этноклановости современное государство использует практику теневой клановой экономики для достижения результативности деятельности институтов власти и гражданского общества на Северном Кавказе; обосновано, что теневые клановые сети, действующие как система скрытых отношений внутри социальной группы, позволяют государственной власти договариваться с этими структурами для обеспечения стабильности региона;

- сделан вывод, что обособленные групповые идентичности, сформировавшиеся по этническому, этноконфессиональному или этноклановому признаку, становятся базовыми для их субъектов-носителей и могут способствовать возрастанию конфликтного потенциала на территории взаимодействия групповых агрегаций;

- выявлено, что групповизация по этническому признаку актуализирует этноэкономические противоречия, выражающиеся в борьбе этнических или этноклановых групп за доступ к ресурсам или экономическое доминирование и способные обострить конфликтность в этнополитических процессах различного уровня - от локальных до макрорегиональных;

- доказано, что этнический сепаратизм в Северокавказском макрорегионе выступает идеологической основой для изменения конструкции регионального лидерства и политической агрегации вокруг сепаратистской элиты с целью выстраивания такой региональной политической конфигурации, политическое лидерство в которой принадлежало бы элите сепаратистского региона;

- обосновано, что агрегация сообществ по этноконфессиональным основаниям усиливает противоречие между декларированным религиозным плюрализмом и государственным лаицизмом, с одной стороны, и требованиями, выдвигаемыми этноконфессиональными сообществами об утверждении идентичности, легитимизируемой религией, с другой стороны; показано, что данное противоречие стимулирует конфликтность не только в межконфессиональных отношениях, но и во внутриконфессиональной среде.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Особенностью формирования современной этнополитической ситуации в полиэтничном макрорегионе является активное агрегирование элит и масс по этническим, этноклановым и этноконфессиональным основаниям. Формирующиеся при этом группы выступают в качестве наиболее активных и действенных субъектов этнополитических процессов, взаимодействующих как между собой, так и с государством, институтами гражданского общества. Процесс агрегирования находит своё выражение в феномене групповизации как факторе, влияющем на характер протекания современных этнополитических процессов через расширение круга акторов, отстаивающих собственные групповые интересы, изменяющих модус взаимодействия субъектов этнополитических процессов и создающих возможности для возникновения новых противоречий и повышения уровня конфликтности.

2. Наиболее эвристически ценным на современном этапе развития политической науки представляется изучение этнополитических процессов макрорегионального характера с использованием примордиалистской концепции этноса и субъектно-деятельностного подхода. В рамках примордиалистской концепции этнические группы интерпретируются как объективно существующие общности, имеющие собственные групповые интересы и способные их активно отстаивать. Применение субъектно-деятельностного подхода дало возможность принять в расчет специфику действующих субъектов, которыми в данном случае являются группы, сформированные по этническим, этноклановым или этноконфессиональным основаниям. Такая исследовательская стратегия позволяет рассматривать глубинные процессы, происходящие в полиэтничном обществе на микро- и мезоуровнях, а также их влияние на этнополитические процессы на макроуровне.

3. Современные интеграционные процессы выводят индивида в обширное информационно-коммуникационное пространство, составными частями которого являются не индивиды, а агрегации, позволяющие создать хотя бы иллюзию сопричастности к оригинальным культурно-ценностным основам, отличающим такое сообщество от ему подобных. Групповизация, таким образом, является естественным процессом, позволяющей как индивиду, так и элитам сформировать условия для реализации своих интересов. Это объективный процесс, конечным результатом которого является формирование достаточно устойчивых групп, способных декларировать и отстаивать собственные интересы во взаимодействии с другими субъектами этнополи-тических процессов и предоставить индивиду возможность получать содействие при решении значимых для него социальных вопросов.

4. Особую роль групповизация играет в этнополитических процессах, в которых она способствует:

- укреплению внутри этнических крупных групп этноклановых объединений, формирующихся как по личностно-родственному принципу, так и по территориальному; это укрепление происходит по причине неоднородности крупных групп или невозможности индивиду отстоять свои интересы в условиях доминирования одной из этноэлитных групп;

- повышению роли политического капитала и ресурса во взаимоотношениях этнических групп (или этноклановых объединений), оперирующих в рамках одного территориального образования; повышению, обусловленному спецификой политической среды Северокавказского региона, в которой доступ к политической власти является важнейшим условием для обеспечения экономических и социальных интересов;

- стремлению групп, находящихся даже в рамках крупных государственных образований, к территориальному доминированию и формированию собственного свода правил и установок политического и экономического поведения; стремлению групп, обусловленному необходимостью обеспечить свое политическое доминирование;

- формированию обособленных групповых идентичностей, обусловленному потребностью в укрепления внутригрупповых связей;

- формированию и укреплению сообществ по этноконфессиональному признаку, происходящимее, во-первых, в результате значительной роли религиозного фактора в Северокавказском регионе, во-вторых, из-за традиционной внутриконфессиональной диверсификации в регионе.

5. В процессе групповизации формируются обособленные групповые идентичности, основой которых является принадлежность к определённой группе. В случае с этноклановой системой самыми значимыми маркерами для её участников становятся этническая принадлежность и кровнородственные связи. Именно эти элементы идентичности способствуют успешному вертикальному продвижению индивида внутри группы. В условиях Северокавказского региона формирование такого рода обособленной групповой идентичности может привести к её сужению, поскольку не принадлежащий к элите человек большую часть времени проводит в своей групповой среде. Это, в свою очередь, может негативно отразиться на формировании общегражданской идентичности.

6. Этноклановость как специфическая черта этнополитических процессов в Северокавказском регионе выступает условием поддержания управляемой этноконфликтности. Этноклановая структура позволяет использовать возможности и ресурсы этнокланов для понижения уровня этноконфликтности в регионе. В то же время этноклановость как глобальная черта современного полиэтничного мира является препятствием для социальной и экономической модернизации. Указанная черта обусловлена наличием значительного числа латентных конфликтов на территории макрорегиона, с трудом поддающихся урегулированию государственным конфликт-менеджментом. Это требует привлечения этнических и этноклановых элит к деятельности по недопущению манифестаций этих конфликтов и сохранению социальной стабильности.

7. Развитие этноклановой экономики на территории Северного Кавказа было обусловлено невыполнением государством функции надзора за соблюдением экономических и социальных установлений, а также традиционно существующими неформальными правилами игры. На Северном Кавказе этнические традиции и система теневых клановых связей имели значение не меньшее, чем позитивное право, в том числе и в экономической сфере. Теневые клановые сети действуют не как связь между индивидами, но как система скрытых отношений внутри обычной социальной группы, скреплённой личным взаимным доверием её членов. Государство иногда использует практику теневой клановой экономики, включающейся в экономические отношения через теневые клановые сети и гарантирующей относительную эффективность формальных институтов. Это позволяет государственной власти в случае необходимости договариваться с агрегациями, берущими на себя часть функций по обеспечению стабильности территории. В свою очередь агрегации получают негласные экономические преференции от государства, которые, чаще всего, выражаются в невмешательстве в сферу их экономического влияния.

8. Этноэкономические противоречия, актуализируемые процессом групповизации, выражаются в борьбе этнических или этноклановых групп за доступ к ресурсам или экономическое доминирование. Эти противоречия способны обострить конфликтность в этнополитических процессах, особенно тех, в которых доминируют этноклановые отношения. Наиболее чётко этноэкономические противоречия фиксируются в обществах, находящихся на пути модернизации от обществ с нерыночной экономикой к обществам с рыночной экономикой. Ощущение депривации, особенно когда это касается основных средств производства (в первую очередь, земли), стимулирует этническую мобилизацию не только тех членов этнической группы, которые реально лишаются своей этнопрофессиональной ниши, но и тех, кто представляет иные социальные и экономические страты или этнические кланы. При этом у некой этнической группы возникает осознание реальной или мнимой угрозы своим интересам со стороны другой этнической общности.

9. Этнический сепаратизм как проявление групповизации обладает значительной притягательной силой для амбициозных этнических элит, выступает способом достижения главенствующего положения на своей территории и может в случае внешней поддержки серьёзно изменить баланс сил в регионе и стимулировать процесс политической агрегации вокруг сепаратистской элиты с целью выстраивания новой региональной политической конфигурации.

10. Религиозный фактор в этнополитических процессах в Северокавказском макрорегионе формирует особую среду межгруппового взаимодействия, которое испытывает на себе влияние не только межконфессиональных, но и внутриконфессиональных отношений, обусловливащих возможность внутриэтнических противоречий. Особое место занимает проблема, порождённая ситуацией религиозного плюрализма, а именно то, что сам по себе религиозный плюрализм оказывается недостаточным в социальных пространствах, в которых идёт процесс агрегирования элит и масс по этническим и религиозным основаниям и в которых наличествуют социальные субъекты, стремящиеся утвердить этническую идентичность, легитимизируемую религией. Влияние религиозного исламского фактора на развитие этнополитических процессов на Северном Кавказе будет сохраняться.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования полученных теоретических и методологических результатов для системного исследования этнополитических процессов в современных условиях. Сформулированная авторская концепция этнополитических процессов в Северокавказском макрорегионе может способствовать формированию ёмкого понимания сущности и специфики этих процессов.

Предложенная концепция развития этнополитических процессов в регионе может оказаться приемлемой для углубления знания в области теории управления этнополитическими процессами на современном этапе.

Настоящее исследование может дать возможность ввести в научный оборот и практику новые сведения о сущности, специфике и вариантах дальнейшего развития этнополитических процессов в Северокавказском макрорегионе на современном этапе.

Практическая значимость диссертационного исследования определяется, прежде всего, тем, что материалы исследования и его выводы могут применяться органами государственной власти для решения современных проблем в сфере этнической политики и формирования взаимоотношений государства и этнических групп, для оптимизации конфликтного менеджмента федеральных и региональных органов государственной власти и органов местного самоуправления, а также для выработки перспективного прогноза развития и динамики этнополитических трендов в Северокавказском макрорегионе.

Отдельные результаты диссертации могут быть использованы в работе органов государственной власти и местного самоуправления с национально-культурными автономиями и национальными общественными организациями, иными объединениями, консолидирующими элиты этнических общностей на территории субъектов федерации. Возможно использование материалов диссертационного исследования средствами массовой информации для популяризации научного знания в целях оптимизации межэтнических отношений и раннего предупреждения этнических конфликтов. Теоретические и практические выводы диссертации могут послужить основой для разработки отдельных разделов курсов политологии, этнологии, конфликтологии, написанию учебников и учебных пособий.

Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена на заседании отдела социально-политических проблем Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований при Правительстве Карачаево-Черкесской республики и рекомендована к защите по специальности 23.00.02 - Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии.

Отдельные результаты и выводы диссертационного исследования были изложены на различных научных конференция, в том числе на: Международной конференции «Формирование гражданского общества и межнациональные отношения на Юге России» (г. Ростов-на-Дону, 18-19 февраля 2005 г.), Международной научно-практической конференции «Элиты и будущее России: взгляд из регионов» (г. Ростов-на-Дону, 12-13 октября 2007г.), Международной научно-практической конференции «Миграционные процессы на Юге России: реалии, проблемы, перспективы» (г. Ростов-на-Дону, 26-27 мая 2008 г), Международном семинаре «Эффективное демократическое самоуправление в Российской Федерации: социальные аспекты, проблемы и технологии реализации» (г. Ставрополь, 18-19 марта 2008г.), Всероссийской научно-практической конференции «Кавказский регион: Проблемы культурного развития и взаимодействия» (г. Ростов-на-Дону, 22-23 февраля 1999 г.), II Всероссийской научной конференции «Национальная идентичность России и демографический кризис» (г. Москва, 14-15 ноября 2007 г.).

Результаты исследования нашли свое отражение в 28 научных публикациях общим объемом 45,3 пл., в том числе в 2 монографиях, 7 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трёх глав, содержащих десять параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы. Общий объем работы - 325 страниц. Список литературы включает 300 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этнополитические процессы на Северном Кавказе на современном этапе"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Специфика этнополитических процессов на Северном Кавказе, разумеется, не исчерпывается теми аспектами анализа, которые затронуты в данном исследовании.

В первую очередь, нужно отметить, что на современном этапе развития этнополитических процессов отмечается чёткая тенденцию к групповизации на всех уровнях, причём к групповизации на основе однозначных идентично-стных маркеров, основными их которых являются осознание принадлежности к определённой этнической общности и конфессии. Этнические элиты рассматривают агрегацию своих последователей в максимально гомогенные общности как одну из основных задач, позволяющих им упрочить свои управленческие возможности и обеспечить мобилизационную способность масс на максимально высоком уровне.

Современные интеграционные процессы выводят индивида в обширное информационно-коммуникационное пространство, составными частями которого являются не индивиды, но агрегации, позволяющие создать хотя бы иллюзию сопричастности к оригинальным культурно-ценностным основам, отличающим такое сообщество от ему подобных. Групповизация, таким образом, является вполне естественным процессом, позволяющей как индивиду, так и элитам сформировать условия для реализации своих интересов.

Таким образом, групповизация выступает объективным процессом, конечным результатом которого является формирование достаточно устойчивых групп, способных декларировать и отстаивать собственные интересы во взаимодействии с другими субъектами этнополитических процессов и давать индивиду возможность получать содействие при решении значимых для него социальных вопросов.

Особую роль групповизация играет в этнополитических процессах, в которых она способствует формированию следующих тенденций:

- укрепление внутри этнических крупных групп этноклановых объединений, формирующихся как по личностно-родственному принципу, так и по территориальному, происходящее по причине как неоднородности крупных групп, так и из-за невозможности для индивида отстоять свои интересы в условиях доминирования одной из этноэлитных групп;

- повышение роли политического капитала и ресурса во взаимоотношениях этнических групп (или этноклановых объединений), оперирующих в рамках одного территориального образования, что обусловлено спецификой политической среды в Северокавказском регионе, в которой именно доступ к политической власти является важнейшим условием для обеспечения своих экономических и социальных интересов;

- стремление групп к территориальному доминированию и формированию собственного свода правил и установок как политического, так и экономического поведения, причём, даже находясь в рамках более крупных государственных образований, что происходит по причине необходимости для групп обеспечения своего политического доминирования;

- формирование обособленных групповых идентичностей, обусловленное необходимостью укрепления внутригрупповых связей;

- формирование и укрепление сообществ по этноконфессиональному признаку, происходящее как по причине значительной роли религиозного фактора в Северокавказском регионе, так и из-за традиционного наличия внутриконфессиональной диверсификации в регионе.

Особо нужно выделить тот факт, что в процессе групповизации формируются обособленные групповые идентичности, основой которых является принадлежность к определённой группе. В случае с этноклановой системой, дополнительными и едва ли не самыми значимыми маркерами для её участников становится этническая принадлежность и кровнородственные связи. По сути, именно эти идентичностные элементы в немалой степени способствуют успешному вертикальному продвижению индивида внутри группы. В условиях Северокавказского региона, когда человек, не принадлежащий к элите, большую часть времени проводит в своей групповой среде, формирование такого рода обособленной групповой идентичности может привести к её сужению, что способно негативно сказаться на формировании общегражданской идентичности.

Для этноклановой структуры экономических отношений, стимулирующей процессы демодернизации, неорганично стремление к нормальному развитию экономики и социальной сферы, блокирование доступа большей части населения к благам модернизации повышает уровень социальной напряжённости, что даёт возможность тем группам элиты, которые не сумели обеспечить себе необходимый доступ к распределению материальных ресурсов, прибегать к этнической мобилизации. Такие действия способны спровоцировать этнический конфликт, причём в основе конфликта этнических элит действительно будут лежать экономические интересы, тогда как неэлитные массы, даже в случае обеспечения доминирования мобилизующей их этно-элитной группы в политической и экономической сферах не могут рассчитывать на заметное улучшение своего социального и экономического положения.

Сами по себе этнические кланы не тождественны этническим группам и не всегда являются этнически однородными сообществами. Подобные агрегации формируются, как правило, из нескольких семей близких родственников, затем к обеспечению их функционирования привлекаются люди, не состоящие с основателями клана в кровном родстве и даже не обязательно принадлежащие к той же этнической группе. Противостояние между этнок-ланами возможно не только по этническому признаку, но и внутри одной этнической группы; в этом случае, непосредственно этническая принадлежность играет меньшую роль, а на первый план выходят другие маркеры -кровно-родственные связи, территориальные, сословные, кастовые и иные аспекты.

При определённых обстоятельствах государство само нуждается в практике теневой клановой экономики, потому что она гарантировала относительную эффективность формальных институтов. Теневые сети действовали не как связь между индивидами, но как система скрытых отношений внутри обычной социальной группы, скреплённая личных взаимным доверием её членов.

Одним из важнейших элементов этнополитических процессов является то, что политическая власть, являющаяся объектом конкуренции этнических элит, выступает в качестве основного социального и экономического ресурса. Этническое соперничество генерируется и нарастает в процессе социальных изменений. Кроме того, именно политическая власть, а не мера потребностей определяет распределение ресурсов в современном обществе. Мощные группы ограничивают доступ более слабых групп не только к ресурсам, но также и к политической власти и социальным привилегиям. Более сильные этнические группы модернизируются, в то время как более слабые не в состоянии сделать это, по крайней мере, до той же самой степени.

Политическая власть подтверждает статус более сильной этнической группы, и позволяет предотвратить угрозы ее коллективным материальным и духовным ценностям. Однако власть может быть утрачена доминировавшей группой и с уменьшением властных полномочий, она будет, как правило, стремиться удержать свои позиции, пусть и не в полном объёме.

Немалую роль в характере этнополитических процессов играют региональные особенности и специфика регионогенеза. Регионализм фактически является набором политических требований, направленных на инструмента-лизацию территориально-географических особенностей в целях достижения экономических, военно-политических, культурных и других преимуществ. Смысловая сопряженность региона с распределением власти ставит его в центр политических трансформаций.

При схожести целей, пути достижения оптимальной конструкции Северо-Кавказского макрорегиона избирались имперской и советской администрациями совершенно по разному принципу, что привело к фактически непрекращающемуся процессу изменения административных границ и статусного положения различных этнических групп на Северном Кавказе. В большей степени подверженная политической и идеологической конъюнктуре Советская власть значительно чаще прибегала к переформатированию региона, что неизбежно сказалось на качестве государственного управления и степени укоренённости российских государственно-политических структур на Северном Кавказе.

Не менее значимым для этнических процессов в регионе является экономический фактор. Этноэкономические противоречия, актуализируемые процессом групповизации, выражаются в борьбе этнических или этноклано-вых групп за доступ к ресурсам или экономическое доминирование, которые способны обострить конфликтность в этнополитических процессах, особенно в тех в сообществах, в которых доминируют этноклановые отношения. Наиболее чётко эти противоречия фиксируются в обществах, находящихся на пути модернизации от обществ с нерыночной экономикой к обществам с рыночной экономикой. Ощущение депривации, в особенности, когда это касается основного средства производства (в первую очередь, земли), стимулирует этническую мобилизацию, причём, привлекаются не только те члены этнической группы, которые реально лишаются своей этнопрофессиональной ниши, но и те, кто представляет иные социальные и экономические страты, а также этнические кланы; при этом возникает осознание реальной или мнимой угрозы своим интересам со стороны другой этнической общности.

Также нужно выделить значимость религиозного фактора как основания для групповой агрегации в регионе. Религиозный фактор в этнополитических процессах в Северокавказском макрорегионе формирует особую среду межгруппового взаимодействия, которое испытывает на себе влияние не только межконфессиональных, но и внутриконфессиональных отношений, что обусловливает возможность внутриэтнических противоречий. Особое место здесь занимает одна из проблем, порождённых ситуацией религиозного плюрализма, а именно то, что сам по себе религиозный плюрализм оказывается недостаточным в социальных пространствах, в которых идёт процесс агрегирования элит и масс по этническим и религиозным основаниям, так как там наличествуют социальные субъекты, которые стремятся утвердить идентичность, легитимизируемую также и религией.

Одним из наиболее выпуклых этнических феноменов на Северном Кавказе в конце XX - начале XXI века стал этнический сепаратизм. Российскому государству пришлось вести две изнурительные военные кампании против мощного сепаратистского движения в Чечне и прилагать максимальные политически, административные и финансовые усилия для того, чтобы предотвратить расползание сепаратизма как по региону, так и по федерации в целом. Паттерн северокавказского сепаратизма стал одним из наиболее ярких примеров явления в мировом масштабе.

Коллизия между сепаратистами и государством инициируется во многом вследствие несовпадения точек зрения на дальнейшие пути развития единого государства и этнических групп, являющихся его составными частями. Основной проблемой здесь является то, что те или иные этнические меньшинства не ощущают себя комфортно в составе единого государства, игнорирующего, по их мнению, их легитимные права на культурное и политическое развитие. На определённом этапе у представителей таких этнических групп возникает ощущение того, что данное государственное образование обслуживает интересы лишь доминирующей этнической группы, что порождает чувство отчуждённости от государства.

Дальнейшее развитие этих процессов имеет все шансы перейти в русло этнического сепаратизма, тем более, если государство игнорирует до определённой степени обоснованные требования национальных меньшинств об исправлении положения. Разворачивание активной деятельности националистических организаций радикального толка, в основе идеологии которых лежит этнонационализм и этноцентризм, является прологом к углублению и расширению этносепаратисткого движения, представляющее с этого момента серьёзную угрозу для государства.

Особую важность здесь имеет то, каким путём пойдёт сепаратистское движение и сколь радикальными будут применяемые сепаратистами средства достижения своей цели, а также до какой степени жёсткой будет реакция государства на их требования и действия. Определение этого аспекта во многом зависит от того, насколько развиты демократические институты в самом государстве и на каком уровне находится гражданское самосознание всех жителей государства вне зависимости от этнической принадлежности. Даже беглый анализ сепаратистских движений показывает, что чем более развиты основы гражданского общества, тем менее вероятен переход к насильственному пути решения проблемы сепаратизма в государстве. И, наоборот, там, где исторической традицией разрешения конфликтов является применение силы, этносепаратистские тенденции вызывают жёсткую реакцию государства, которое стремится защитить свой суверенитет при помощи военной силы.

Таким образом, этнический сепаратизм, как одно из проявлений процесса групповизации, обладает значительной притягательной силой для амбициозных этнических элит как способ достичь главенствующего положения на своей территории, и может, в случае внешней поддержки, серьёзно изменить баланс сил в регионе и стимулировать процесс политической агрегации вокруг сепаратистской элиты с целью выстраивания новой региональной политической конфигурации.

В целом, рассмотренные аспекты этнополитических процессов на Северном Кавказе позволяют, в ходе анализа, подтвердить высказанную в преамбуле идею о значимой роли процесса групповизации в этнополитических процессах в регионе. Особенностью формирования современной этнополи-тической ситуации в полиэтничном макрорегионе является активное агрегирование элит и масс по этническим, этноклановым и этноконфессиональным основаниям. Формирующиеся при этом группы зачастую выступают в качестве наиболее активных и действенных субъектов этнополитических процессов, взаимодействующих как между собой, так и с государством и институтами гражданского общества. Процесс групповизации объективно влияет на характер протекания современных этнополитических процессов через расширение круга акторов, отстаивающих собственные групповые интересы, изменяющих модус взаимодействия субъектов этнополитических процессов и создающих возможности для возникновения новых противоречий и повышения уровня конфликтности.

Список научной литературыСанглибаев, Абуталиб Алиевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Абдоков С.А. Политическая культура: этносоциальные и экологические аспекты. М., 1993. - 286 с.

2. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России: В 2-х ч. М.: Республика, 1997. - 254 с.

3. Авксентьев В.А. Феномен этнопрофессионализма и этнические процессы на Северном Кавказе // Проблемы населения и рынков труда России и Кавказского региона. Москва - Ставрополь: Изд-во СГУ, 1998. - С. 37-49

4. Авксентьев В.А. Этническая конфликтология в поисках новой парадигмы. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. - 295 с.

5. Авксентьев В.А., Бабкин И.О., Медведев Н.П., Шнюков В.В., Хоц А.Ю. Ставрополье: этноконфликтологический портрет. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2002,- 157 с.

6. Авксентьев В.А., Гриценко Г.Д., Дмитриев A.B. Региональная конфликтология: экспертное мнение. М.: Альфа-М, 2007. - 207 с.

7. Авксеньтев A.B., Авксентьев В.А. Этнические проблемы современности и культура межнационального общения. Ставрополь: Изд-во СГПУ, 1993.- 167 с.

8. Аклаев P.A. Этнополитическая конфликтология. М.: Дело, 2005.-442с.

9. Андреев А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства // Общественные науки и современность. 1996. - № 1. -С. 110- 121.

10. Арутюнян Ю.В. Социальная структура сельского населения СССР. М.: Наука, 1971. - 184 с.

11. Арутюнян Ю.В., Дробижева JI.M., Сусоколов A.A. Этносоциоло-гия. М.: АСПЕКТ-ПРЕСС, 1998. - 270 с.

12. Баширов JI.A. Ислам и этнополитические процессы в современной России: (Точка зрения). М.: Изд-во РАГС, 2000. - 100 с.

13. Белановский С.А. Факторы эффективности управленческого труда в промышленности. М.: Наука, 1988. - 218 с.

14. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М., Академия М, 1999. - 956 с.

15. Белозёров B.C. Миграция и этнодемографические процессы на Северном Кавказе. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. - 287 с.

16. Богомолова Т.Ю., Тапилина B.C., Михеева А.Р. Социальная структура: неравенство в материальном благосостоянии. Новосибирск: Наука: Сибирское отделение, 1992. - 349 с.

17. Большаков С.С. Проблемы региональной идентичности в российском политическом пространстве // Управленческое консультирование. -2003.-№1.-С. 5-11.

18. Борзенко В.И. Религия в посткоммунистической России // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. -1993. №8 (Декабрь). - С.7-24.

19. Боровой К. Цена свободы. Люди, события, чувства. М.: Новости, 1993.-231 с.

20. Благосостояние городского населения Сибири. Проблемы дифференциации (опыт социологического изучения) / Отв. ред. Ф.М. Бородкин. -Новосибирск: Наука: Сибирское отделение, 1990. 347 с.

21. Бочарова O.A., Гудков Л.Д. Иерархия этнических стереотипов населения // Экономические и социальные проблемы: мониторинг общественного мнения. 1994. - №1. - С. 43-57.

22. Бредникова О., Паченков О. Этничность «этнической экономики» и социальные сети мигрантов // http://www.indepsocres.spb.ru/sbornik8/8r bred.htm

23. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983. - 412 с.

24. Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М.: Наука, 1987. - 333 с.

25. Бугай Н.Ф. 20-40-е годы: депортация населения с территории Европейской России // Отечественная история. 1992. - №4. - С.37- 49.

26. Бугай Н.Ф. 20-50-е годы: переселения и депортации еврейского населения СССР // Отечественная история. 1993. - №4. - С. 175- 185.

27. Бусыгина И.М. Концептуальные основы европейского регионализма // Регионы и регионализм в странах Запада и России. М.: Изд-во Института всеобщей истории РАН, 2001. - С. 57-69.

28. Валлерстайн И. После либерализма. М.: Едиториал УРСС, 2003. -253с.

29. Вебер М. Избранное. Образ общества. М.: Юрист, 1994. - 354 с.

30. Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. - 379 с.

31. Вебер М. Основные понятия стратификации // Социс. 1994. -№5.-С. 147-156.

32. Политическая экономия: Словарь / Отв. ред. М.И. Волков. М.: Политиздат, 1983. - 527 с.

33. Воробьев С.М. Этнополитические процессы на Северном Кавказе в постсоветский период: Дис. . канд. полит, наук. Ставрополь, 2001. - 194 с.

34. Вятр Е. Социология политических отношений. М., 1979. - 271с.

35. Геллнер Э. Нации и национализм. М.: Прогресс, 1991. - 319 с.

36. Гидденс Э. Элементы теории структурации // Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1995.-342 с.

37. Частный капитал в народном хозяйстве СССР / Под ред. А. Гинзбурга.-М., 1927.-241 с.

38. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д., Казаринова И.В., Саровский Э.Г. Формирование социально-структурных общностей городского населения. -М.: Институт социологии РАН, 1994. 264 с.

39. Громов И., Мацкевич А., Семенов В. Западная теоретическая социология. СПб.: Ольга, 1996. -286 с.

40. Губогло М.Н. Языки этнической мобилизации. М.: Изд-во «Языки русской культуры», 1998. -811 с.

41. Гумплович JT. Основы социологии. СПб.: О.Н. Попова, 1899.360 с.

42. Дегоев В. Имам Шамиль и технология властвования (историко-биографический очерк) // http://www.ecc.ru/XXI/RUS21/ARXIV/1998/degoev5-698.htm

43. Денисова Г.С. Этнический фактор в политической жизни России 90-х годов. Ростов н/Д.: Изд-во СГУ, 1996. - 214 с.

44. Джегутанов Э. Предвыборная, выборная и послевыборная ситуация в Карачаево-Черкесской республике // Региональные выборы и проблемы гражданского общества на Юге России 2002. - №8. - С. 34-45.

45. Джеймс П., Мартин Дж. Все возможные миры: История географических идей. М.: Прогресс, 1988. - 671 с.

46. Джунусов М.С. Национализм в различных измерениях. Алма-Ата: Казахстан, 1990. - 197 с.

47. Дзидзоев В.Д. Национальная политика: уроки опыта. Владикавказ: Изд-во Алания, 1994. - 244 с.

48. Добаев И.П., Немчина В.И. Новый терроризм в мире и на Юге России: сущность, эволюция, опыт противодействия. Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ, 2005.-357 с.

49. Драгунский Д.В. Этнополитические процессы на постсоветском пространстве и реконструкции Северной Азии // Полис. -1995. №3. - С.40-54.

50. Дробижева J1.M. Этнополитические конфликты. Причина и типология (конец 80-х начало 90-х годов) // Россия сегодня. Трудные поиски свободы. М., 1993. - С.227-236.

51. Дятлов В. Кавказцы в Иркутске: конфликтогенная диаспора // Нетерпимость в России: старые и новые фобии. М.: Московский центр Карнеги, 1999.-С. 78-91.

52. Ерохин A.M. Этнополитические аспекты трансформации российского общества. М.: Изд-во ИСПИ РАН, 2003. - 314 с.

53. Жаде З.А. Векторы геополитической идентичности. Майкоп: ООО «Качество», 2007. - 335 с.

54. Жаде З.А. Многоуровневая идентичность / З.А. Жаде, Е.С. Куква, С.А. Ляушева, А.Ю. Шадже. М.: Российское философское общество; Майкоп: ООО «Качество», 2006. - 245 с.

55. Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни. Очерки теории. Новосибирск: Наука, 1981. - 239 с.

56. Здравомыслов А.Г. Исследование конфликта на макроуровне. Теоретические предпосылки. Нижний Новгород, 1993. - 187 с.

57. Зомбарт В. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М., 1924. - 286 с.

58. Зомбарт В. Евреи и хозяйственная жизнь // Журнал социологии и социальной антропологии. 2001. - №1. - Т. IV. - С. 27-54.

59. Иванов В.Н., Котов А.П., Круговых И.Э., Ладодо И.В., Назаров М.М. Этнополитическая ситуация в регионах Российской Федерации (по результатам социологических исследований в 1994г.). М.: Изд-во РИЦ ИСПИ РАН, 1994.-41 с.

60. Иванова Т. Иммиграция в Россию из-за пределов бывшего СССР. -М., 1997.- 154 с.

61. Игнатов В.Г., Хоперская JI.JL, Понеделков A.B., Старостин A.M., Люлько О.Ф. Технологии управления этнополитическими процессами в Северо-Кавказском регионе. Ростов н/Д: Изд-во СКАГС, 1999. - 38 с.

62. Илларионов А.Н. Национальный плюрализм и экономика // Ожог родного очага. М.: Прогресс, Б.г., 1990. - С. 57-76.

63. Ильин В. И. Социальная стратификация. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 1991. - 245 с.

64. Ильин В.И. Государство и социальная стратификация советского и постсоветского обществ. 1917-1996 гг.: Опыт конструктивистско-структуралистского анализа. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 1996. - 267 с.

65. Ильин В.И., Попова Ю.Ф. Общественное мнение провинциального города в условиях экономического кризиса // Социологические очерки. Ежегодник. М.: Высшая школа, 1991. - С. 154-159.

66. Ильина М., Ильин В. Штрихи к социальному портрету «челнока»: кейс-стади сыктывкарского рынка // Социальная стратификация: история и современность. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 1996. - 183 с.

67. Козлов В.И. Этнос и хозрасчет (к проблеме национализма в СССР) // Советская этнография. 1991. - № 3. - С. 23-37.

68. Колосов В. А. Межнациональные отношения и ситуация в восточных районах Ставропольского края // Проблемы населения и рынков труда России и Кавказского региона. Москва - Ставрополь: изд-во СГУ, 1998. -С. 78-93.

69. Коркмазов А. Этнополитическая ситуация на Северном Кавказе. Ставрополь: Изд-во Ставропольского университета, 1994. -187 с.

70. Коркмазов А.Ю. Этнополитические процессы и их специфика на Северном Кавказе: Дис. .д-ра социол. наук. Ставрополь, 1997. - 228 с.

71. Корольков М.Я. Шейх Мансур Анапский. Эпизод из первых лет завоевания Кавказа//Русская Старина. -1914.-№5.-С. 410-417.

72. Коротеева В., Перепелкин Л., Шкаратан О. От бюрократического централизма к экономической интеграции суверенных республик // Коммунист. № 15. - 1988. - С. 15-23.

73. Котанджян Г.С. Этнополитология консенсуса-конфликта: цивли-зационный аспект национальной безопасности. М.: Луч, 1992. - 213 с.

74. Кочетов Э. Осознание глобального мира // Pro et Contra. 1999. -Т. 4. -№ 4. (Осень). - С. 54-72.

75. Кочетов Э.Г. Геоэкономика и стратегия России. Истоки и принципы построения внешнеэкономической доктрины. М.: Изд-во МНФ, 1997. -141с.

76. Коэн С. Провал крестового похода США и трагедия посткоммунистической России. М.: Изд-во Науч.-исслед. центр «АИРО-ХХ», 2001. -303с.

77. Куклински Э. Региональное развитие начало поворотного этапа // Региональное развитие и сотрудничество. -1997. - №1. - С. 32-44.

78. Лапина Н.Ю., Чирикова А.Е. Региональная власть и реформа российского федерализма: сценарии политического будущего // Социс. 2001. -№4.-С. 43-51.

79. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М.: Аспект-пресс, 1997. - 286 с.

80. Лукина В.И., Нехорошков С.Б. Динамика социальной структуры населения СССР. М.: Финансы и статистика, 1982. - 182 с.

81. Лях Т. Современные тенденции международной трудовой миграции //http://www.zarplata.ru/workman/17/articleid~89.asp

82. Мазеин Н.В. Иностранная рабочая сила в зоне Персидского залива: страны, которые перестали быть арабскими // http://geo.lseptember.ru/article.php?ID=200301102

83. Малкина М. Ю., Розмаинский И.В. Основы институционального подхода к анализу роли государства // Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ) / Под ред. P.M. Нуреева. М.: МОНФ, 2001. - С. 554 - 577.

84. Маршалл А. Принципы политической экономии. М.: Прогресс, 1984.-Т.1.-327 с.

85. Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах // Ежегодный доклад, 2003 / Под ред. В.Тишкова, Е.Филипповой. -М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 2004. 415 с.

86. Митрохин С.С. Предпосылки и основные этапы децентрализации государственной власти в России // Центр регионы - местное самоуправление / Под ред. Г.М. Люхтерхандт-Михалевой, С.И. Рыженкова. - М. -СПб., 2001. - С.97-115.

87. Музаев Т. Этнический сепаратизм в России. М.: Научный мир, 1999.-219 с.

88. Нефёдова Т. Нерусское сельское хозяйство // Отечественные записки. №2. - 2004.

89. Никонов A.B. Национальный фактор в национально-экономическом развитии регионов в границах отечественной государственности (90-е годы XIX века 20-е гг. XX в.). - М.: Наука, 1995. - 297 с.

90. Ожиганов Э. Н. Баланс власти и этнополитические конфликты в России. // Этничность и власть в полиэтничных государствах. М.: Наука, 1994.-С. 271-304.

91. Олейник А.Н. Институциональная экономика. М.: ИНФРА-М., 2000.-325 с.

92. Охотский Е.В. Политическая элита. М.: Луч, 1993. - 91 с.

93. Перепелкин Л.С. Возвращаясь к напечатанному // Советская этнография. 1990. - № 4. - С. 66-78.

94. Перепелкин Л.С., Шкаратан О.И. Экономический суверенитет республик и пути развития народов. (Теоретическая дискуссия вокруг вопросов практической жизни) // Советская этнография. 1989. - № 4. - С. 87-98.

95. Плиев А.Г. Парадоксы этнической культуры // Бюллетень Центра социальных и гуманитарных исследований Владикавказского Института управления. 1999. - № 4. - С. 44-48.

96. Понеделков A.B. Элита (Политико-административная элита: проблемы методологии, социологии, культуры). Ростов н/Д: Изд-воСКНЦ ВШ, 1995.-342 с.

97. Попов Э. Карачаево-черкесская республика: противостояние продолжается // Южный Федеральный. 2005. - №9 (184).

98. Празаускас A.A. Слагаемые государственного единства // Pro et contra. 1997. - №2. - С. 45-67.

99. Радаев B.B. На изломе социальных структур // Рубеж: альманах социальных исследований. Вып. 6-7. - Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 1995. - С.165-197.

100. Радаев В.В. Этническое предпринимательство: мировой опыт и Россия // Полис. 1993. - №5. - С.35-48.

101. Ремнев A.B., Савельев П.И. Актуальные проблемы изучения региональных процессов в имперской России // Имперский строй России в региональном измерении (XIX начало XX века) / Отв. ред. П.И. Савельев. -М: Изд-во ЗАО «Первый печатный двор», 1997. - 237 с.

102. Рикардо Д. Сочинения. М., 1955: Наука. - Т. 1. - 432 с.

103. Родионов А.И. Децентрализация в истории развития Российской государственности. М., 1996. - 253 с.

104. Розмаинский И. В. Основные характеристики семейно-кланового капитализма в России на рубеже тысячелетий: институционально-посткейнсианский подход // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2004. - №1. - С. 78-89.

105. Розмаинский И.В. Расширение теневой экономики и «денежная деградация»: пагубная взаимосвязь // Экономическая теория преступлений и наказаний. 2002. - Вып. 4 (2). - С. 48 - 57.

106. Рона-Тас А. Устойчивость социальных сетей в посткоммунистической трансформации Восточной Европы // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т. Шанина М.: Логос, 1999. - 574 с.

107. Рубан Л.С. Геополитическая ситуация на Кавказе // http://www.irex.ru/press/pub/polemika/08/rubl/

108. Руткевич М.Н., Филиппов Ф.Р. Социальные перемещения. М.: Мысль, 1970.- 193 с.

109. Рывкина Р.В. Социальная структура общества как регулятор развития экономики // Экономическая социология и перестройка / Под ред. Т.И. Заславской, Р.В.Рывкиной. М.: Прогресс, 1989. - 217 с.

110. Рязанцев С., Свечникова Л. Ставропольский край. Модель этнологического мониторинга. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, EAWARN, 2001 // http://www.eawarn.ru/pub/Most/Stavropol/most stavropol03.htm#ftnl.

111. Рязанцев C.B. Этническое предпринимательство как форма адаптации мигрантов // Общественные науки и современность. 2000. - №5. - С. 21-33.

112. Саблина С.Г. Феномен рассогласованности статусов: теоретические основы исследования. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1995. - 56 с.

113. Саблина С.Г. Феномен статусных рассогласований: теоретико-методологический аспект: Автореф. дисс. . канд. социол. наук. Новосибирск, 1996. - 19 с.

114. Семенов В.М., Иордан М.В., Бабаков В.Г., Сагамонов В.А. Межнациональные противоречия и конфликты в СССР. М.: Наука, 1991. -234 с.

115. Симонян Р.Х. Страны Балтии: этнонациональные особенности и общие черты // Социс. 2003. - №1. - С. 57-69.

116. Смирнов А.Н. Этнополитические процессы на Северном Кавказе: Особенности и основные тенденции: Дис. . канд. полит, наук. М., 2000. -247 с.

117. Снесаренко А. Этническое предпринимательство в большом городе современной России (на материалах исследования азербайджанской общины С.-Петербурга) // http://www.narcom.ru/ideas/socio/44.html

118. Сорокин П. Современное состояние России // Новый мир. 1992. - №4. - С.181-203.

119. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992.-542 с.

120. Социальная идентичность и изменение ценностного сознания в кризисном обществе. Методология и методика измерения социальной идентичности. Информационные материалы. М.: Изд-во ИС РАН, 1992. - 329 с.

121. Социальное неравенство этнических групп: представления и реальность / Под ред. JIM. Дробижевой. М.: Академия, 2002. - 296 с.

122. Теневая экономика. М.: Экономика, 1991. - 207 с.

123. Тишков В. А. Очерки теории и политики этничности в России. -М.: Изд-во «Русский мир», 1997. —531 с.

124. Тишков В.А. Народы и государство // Коммунист. 1989. - № 1. -С. 57-69.

125. Тощенко Ж.Т. Постсоветское пространство: Суверенизация и интеграция. Этносоциологические очерки. М.: Изд-во РГГУ, 1997. - 212 с.

126. Тощенко Ж.Т. Этнократия: история и современность (социологические очерки). М.: РОССПЭН, 2003. - 431 с.

127. Туровский Р.Ф. Сравнительный анализ тенденций регионального развития России и Украины // Полис. 1999. - № 6. - С. 57-71.

128. Тюрго А. Избранные экономические произведения. М.: Политиздат, 1961.-387 с.

129. Федотова В.Г. Типология модернизаций и способов их изучения // Вопросы философии. 2001. - № 4. - С. 7-18.

130. Хоперская Л. Миграционные процессы как фактор этнокон-фессиональной ситуации на юге России // http://www. aes.org.ru/rus/ac.htm.

131. Хоперская Л.Л. Определяющие факторы этнополитической ситуации на Северном Кавказе // Регион. 1994. - №12. - С. 16-32.

132. Хоперская ЛЛ. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе: Концепция этнической субъектности: Дис. .д-ра полит, наук. -М, 1997.- 143 с.

133. Хоскинг Дж. История Советского Союза. 1917-1991. М.: Вагри-ус, 1995.-524 с.

134. Цуциев A.A. Осетино-ингушский конфликт (1992-.). Его предыстория и факторы развития. М.: Изд-во РОССПЭН, 1998. - 200 с.

135. Червонная С. Тюркский мир Северного Кавказа: этнические вызовы и тупики федеральной политики // Казанский федералист. 2002. - №1.

136. Четко С. Антитезисы к тезисам // Советская этнография. -1990. -№4.-С. 25-37.

137. Четко С. Экономический суверенитет и национальный вопрос // Коммунист. 1989. - № 2. - С. 56-68.

138. Шабанова М.А. Сезонная миграция строительных рабочих // Социологические исследования. 1989. - №6. - С.79-84.

139. Шадже А. Ю. Политический диалог как средство разрешения этнических конфликтов // Социально-политический журнал. 1996. - №2. - С. 218-223.

140. Шерипов 3. Шейх Мансур. Краткий историко-биографический очерк. О тех, кого называли абреками. Грозный, 1925. - С. 151 - 158.

141. Шкаратан О.И. Социализм или этакратизм? // Бюрократизм и самоуправление. Сыктывкар: Изд-во СГУ, 1990. - 136 с.

142. Шумпетер Й. Теория экономического развития (Исследование предпринимательской прибыли, капитала, кредита, процента и цикла конъюнктуры). М.: Эксмо,1982. -861с.

143. Юдин П. Лжепророк Ушурма-шейх Мансур (Из истории религиозных движений на Кавказе) // Русский Архив. 1914. — № 10.-С. 217-218.

144. Ямсков А. Этнический конфликт: проблема дефиниции и типологии // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М.: Московский Центр Карнеги, 1997. - С. 98-113.

145. Alesina A., Spolaore E. On the number and size of nations//Quarterly journal of economics. vol. 112. - №4. - Pp. 1027-1057.

146. Allen R.L. Black Awakening in Capitalist America. Garden City, New York, 1970.-P. 439.

147. Allworth E. (ed.). Ethnic Russian in the USSR. The Dilemma of Dominance. New York, Oxford, Toronto, Sydney, Frankfurt, Paris: Pergamon Press, 1980.-P. 512.

148. Anderson B. Imagined Communities. 2-nd edition. London: Verso Press, 1991.-P. 497.

149. Bates R. Ethnic Competition and Modernization in Contemporary Af-rica//Comparative Political Studies. № 6, Jan., 1974. - P. 470-471.

150. Bates R. Modernization, Ethnic Competition, and the Rationality of Politics in Contemporary Africa / Rothchild D., Olorunsola V., eds. State Versus Ethnic Claims: African Policy Dilemmas. Boulder, 1983. - Pp. 234-256.

151. Bell D. Ethnicity and Social Change. In N. Glazer and D. P. Moyni-han, eds., Ethnicity: Theory and Experience. Cambridge, Mass.: Harvard University Press 1975.- P. 165-183.

152. Bergel E.E. Social Stratification. New York, San Francisco, Toronto, London: McGraw-Hill Company, Inc., 1962. P. 432.

153. Bodanski Y. Chechnya: The Modjaheddin Fac-tor//www. freeman, io. com

154. Bonacich E. A Theory of Ethnic Antagonism: The Split Labor Market// American Sociological Review. №37. - 1972. -Pp. 545-579.

155. Bonacich E. A Theory of Middleman Minorities// American Sociological Review. №38. - 1973. - Pp.583-594.

156. Bourdieu P. Distinction. A Social Critique of the Judgement of Taste. London, 1986.-P. 332.

157. Bourdieu P. The Social Space and the Genesis of Groups //Social Science Information. 1985. N2.-Pp. 153-176.

158. Brewer M. The Social Psychology of Intergroup Relations: Can Research Inform Practice?//Journal of Social Issues 53(1), 1997. Pp. 197-211.

159. Brewer M., Miller N. Intergroup Relations. Buckingham, England: Open University Press, 1996. P. 521.

160. Brown C., Hamilton J., Medoff J. For What It Is Worth: Organizations, Occupations, and Value of Work Done by Women and Non-Whites// American Sociological Review. 1999. - № 55. - P. 155-175.

161. Brubaker R. Nationalism Reframed: Nationhood and the National Question in the New Europe. Cambridge: Cambridge University Press, 1996. P. 437.

162. Chai S-K. A Theory of Ethnic Group Boundaries//Nations and Nationalism. 1996. - 2(2). - Pp.281-307.

163. Coleman J.S. Social capital in the Creation of Human Capital // American Journal of Sociology. 1998. - Vol. 94. - №1. - P.95-120.

164. Coleman J. Nationalism and Development in Africa: Selected Essays. Berkeley: University of California Press, 1994. P.534.

165. Collins K. Clan Politics and Regime Transition in Central Asia. New York, NY: Cambridge University Press, 2005. P. 412.

166. Congleton R.D. Ethnic Clubs, Ethnic Conflict, and the Rise of Ethnic Nationalism/Breton A. and others eds., Nationalism and Rationality. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. Pp. 62-93.

167. Connor W. Beyond reason: The Nature of Ethnonational Bond //Ethnic and Racial Studies. 1993. - 16(3). - Pp. 373-389.

168. Connor W. Ethnonationalism: The Quest for Understanding. Princeton: Princeton University Press, 1994. P. 357.

169. Crompton R. Class and Stratification. An Introduction to the Current Debates. Cambridge: Polity Press, 1994. P. 436.

170. Davern M. Social Networks and Economic Sociology // The American Journal of Economic and Sociology. 1997. - Vol.56. - №3. - P. 290.

171. Davis J.M. Modern Industry and the African. New York, Negro University Press, 1969. - P. 377.

172. De Figueirdo R., Weingast B.R. The Rationality of Fear: Political Opportunism and Ethnic Conflict. Unpublished Paper, Stanford University, 1997. P. 467.

173. Deng F. Beyond Cultural Domination. In In Beissinger M., Crawford Y., eds. Beyond State Crisis? Postcolonial Africa and Post-Soviet Eurasia in Comparative Perspective. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 2002. Pp. 211-234.

174. Deutsch K. Nationalism and Social Communication. An Inquiry into the Foundations of Nationality. Cambridge, 1966. P. 423.

175. Deutsch K. Social Mobilizations and Political Development// American Political Science Review. 1961. - №55 (3). - Pp. 493-510.

176. Dragadze T. Rural Families in Soviet Georgia. London: Routledge, 1988.-P. 276.

177. Durkheim E. The Elementary Forms of the Religious Life: A Study in Religious Sociology. London: Allen & Unwin; New York: The Macmillan Company, 1915.-P. 452.

178. Edgar A. Tribal Nation. Princeton: Princeton University Press, 2004. -P. 271.

179. Epstein A.L. Politics in an African Community. Manchester, 1958. -P. 342.

180. Fearon D. Ethnic War as a Commitment Problem. Paper Presented at the annual meeting of the American Political Science Association, New York, 1994. P. 424.

181. Fearon J.D., Laitin D.D. Explaining Interethnic Coopera-tion//American Political Science Review. 1996. - 90 (4). - Pp.715-735.

182. Fairbanks C. Disillusionment in the Caucasus and Central Asia//Journal of Democracy, 12, October, 2001. Pp. 547-578.

183. Fairbanks C. Weak States and Private Armies. In Beissinger M., Crawford Y., eds. Beyond State Crisis? Postcolonial Africa and Post-Soviet Eurasia in Comparative Perspective. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 2002.-Pp. 274-301.

184. Feldrugge F.J.M. Government and Shadow Economy in the Soviet Union // Soviet Studies. 1984. - October. Vol. XXXVI. - P.528-543.

185. Filoramo G. Religious Pluralism and Crises Identity//Diogenes, 50 (3).-Pp. 31-44.

186. Forbes H.D. Ethnic Conflict: Commerce, Culture, and the Contact Hypothesis. New Haven: Yale University Press, 1997. P. 378.

187. Fox R.G., Aull C.H., Cimino L.F. Ethnic Nationalism and the Welfare State/ Keyes C.F., ed., Ethnic Change. Seattle, 1981. - P. 543.

188. Gaertner S., Dovidio J. The Aversive Form of Racism/ Gaertner S., Dovidio J., eds. Prejudice, Discrimination, and Racism. New York, 1986. - Pp. 102-121.

189. Gellner E. The Concept of Kinship and other essays of anthropological method and explanation. Oxford: Basil Blackwell, 1987. - P. 326.

190. Giddens A. The Constitution of Society: Outline of the Theory of Structuration. Berkeley. Los Angeles, 1984. - P. 461.

191. Glaser N., Moynihan D. (Eds.). Beyond the Melting-pot. Cambridge, Mass., M.I.T. Press, 1964. P. 512.

192. Glazer N., Moynihan D.P. Ethnicity. Theory and Experience. Cambridge, Massachusetts & London: Harvard University Press, 1976. P. 388.

193. Godthorpe J.H., Llewellyn C., Payne C. Social Mobility and Class Structure in Modern Britain. 2-nd ed. Oxford: Clarendon Press, 1987. P. 423.

194. Goldthorpe J.H. Hope K. Occupational Grading and Occupational Prestige // Hope, K. (ed.). The Analysis of Social Mobility. Methods and Approaches. Oxford Studies in Social Mobility. Working Paper 1. Oxford: Clarendon Press, 1972. P.19-80.

195. Gordon M.M. Human Nature, Class, and Ethnicity. New York: Oxford University Press, 1978. - P. 387.

196. Gould Y.A. Religion and Politics in a U.P. Constituency/ Smith D.E., ed., South Asian Politics and Religion. Princeton: Princeton Univ. Press, 1966. -P. 523.

197. Greeley A.M. Ethnicity in the United States: A Preliminary Reconnaissance. New York: John Wiley, 1974. - P. 612.

198. Gurr T., Harff B. Ethnic Conflict in World Politics. Boulder, San Francisco, Oxford, 1994. - P. 543.

199. Evans-Pritchard E.E. The Nuer: A Description of the Modes of Livelihood and Political Institutions Among a Nilotic People. Oxford: Clarendon Press, 1940.-P. 337.

200. Hardin R. One for All: The Logic of Group Conflict. Princeton: Princeton University Press, 1995. P. 274.

201. Hechter M. Internal colonialism. The Celtic fringe in British national development, 1536—1966. London, 1975. - P. 654.

202. Hirsch F. Empire of Nations: Ethnographic Knowledge and the Making of the Soviet Union. Ithaca; London: Cornell University Press, 2005. P. 457.

203. Hirst G. Globalization in Question: The International Economy and the Possibilities of Governance. Cambridge, UK, 1996. P. 574

204. Hodgkin T. Nationalism in Colonial Africa. London: Frederick Miller, 1956.-P. 371.

205. Horowitz D. Ethnic Groups in Conflict. Berkeley, 1985. - P. 723

206. Horowitz D. Multiracial Politics in the New States: Toward a Theory of Conflict/ Jackson R.J., Stein M.B., Eds., Issues in Comparative Politics. -New York: St. Martin's Press, 1971. P. 164-180.

207. Horowitz D. Self-Determination Politics, Philosophy and Law//NOMOS, 39, 1997. Pp. 439-457.

208. Horowitz D. Cultural Movements and Ethnic Change//The Annals, 433, 1997. Pp. 6-18.

209. Horowitz D. Deadly Ethnic Riots. Berkeley, 2001. P. 654.

210. Hosking G.A. A History of the Soviet Union. London, 1985

211. Hraba J. American Ethnicity. Illinois, 1994. - P. 643

212. Kasfir N. Explaining Ethnic Political Participation//World Politics, 31 (3), 1979. Pp. 365-388.

213. Karklins R. Ethnic Relations in the USSR. The Perspective from the Below. Boston: Allen & Unwin, London, Sydney, 1986. P. 373.

214. Karl T. The Paradox of Plenty. Berkeley: University of California Press, 1999.-P. 422.

215. Kellas J. The Politics of Nationalism and Ethnicity. New York, 1991.-P. 492.

216. Kirschenman J., Neckerman K. "We'd Love to Hire Them, But.": The Meaning of Race for Employers//The Urban Underclass, Jencks C., Peterson P., eds. Washington, D.C., 1991. - P. 203-234

217. Khoury Ph., Kostiner J., eds. Tribes and State Formation in the Middle East. Berkeley: University of California Press, 1990. P. 521.

218. Kurz L. R. Gods in the Global Village: The World's Religions in Sociological Perspective. Thousand Oaks, CA: Pine Forge Press, 1995. P. 418.

219. Lenski G. Power and Privilege. A Theory of Social Stratification. New York, St. Louis, San Francisco, Toronto, London, Sydney: McGraw-Hill Book Company, 1966. P. 634.

220. LeVine R. A., Campbell D.T. Ethnocentrism: Theories of Conflict, Ethnic Attitudes, and Group Behavior. New York: John Wiley & Sons, 1972. Pp. 72-80.

221. Light I. Ethnicity and Business Enterprise/ Stolarik M., Friedman M. (eds.). Making It in America. London and Toronto, 1986. - Pp. 345-361.

222. Light L, Bonacich E. Immigrant Entrepreneurs: Koreans in Los-Angeles, 1965-1982. Berkeley, 1988. - P. 394.

223. Light I., Gold J. Ethnic economies. New York, 2000. - P. 385.

224. Linz J.J., De Miguel A. Within-Nation Differences and Comparisons: The Eight Spains /Merrit R.L., Rokkan S., eds., Comparing Nations. New Haven: Yale Univ. Press, 1966. - Pp. 128-143.

225. Lonsdale J.M. Political Associations in Western Kenya/ Protest and Power in Black Africa. Rotberg R.I., Mazrui A., eds. New York, Oxford University Press, 1970.-Pp. 45-61.

226. Marshall T.H. and Bottomore, Tom. Citizenship and Social Class. London, Concord, Mass.: Pluto Press, 1992. P. - 453.

227. Massey D.S., Arango J., Hugo G., Kouaouci A., Pelegrino A., Taylor J.E. Migration Theory, Ethnic Mobilization and Globalization/ Guibernau M., Rex J., eds. The Ethnicity Reader: Nationalisam, Multiculturalism and Migration. Oxford, 1997.-Pp. 237-264.

228. Matthews Mervyn. Privilege in the Soviet Union. A Study of Elite Life-Styles under Communism. London, Boston, Sydney: George Allen & Unwin, 1978.-P. 361.

229. Melson R., Wolpe H. Modernization and the Politics of Communal-ism: A Theoretical Perspective.//American Political Science Review, 64 (4), 1970. Pp. 1112-1130.

230. McClain P.D. The Changing Dynamics of Urban Politics: Black and Hispanic Municipal Employment Is There Competition?//Journal of Politics. -1993,-№5.-Pp. 399-414

231. Meadwell H., Martin P. Economic integration and the politics of inde-pendence//Nations and Nationalism. Vol. 2. - №1. - Pp. 67-87

232. Melson R., Wolpe H. Modernization and the Politics of Communal-ism: A Theoretical Perspective// American Political Science Review. № 64 (Dec. 1970).-P. 1115

233. Mojzes P. Religious Liberty: Definitions and Theoretical Framework // Swidler L.W. (ed.) Human Rights. Christians, Marxists and Others in Dialoge. -N.Y., 1991. P. 169-195.

234. Moncreiffe I. The Highland Clans. London: Barrie and Rockliff, 1967. -P. 317.

235. Moss P., Nilly C. Stories Employers Tell: Race, Skill and Hiring in America. New York, 2001. - P. 510.

236. Mousnier R. Social Hierarchies. 1450 to the Present. New York: Schocken Books, 1973. P. 635.

237. Newman W. M. American Pluralism: A Study of Minority Groups and Social Theory.- New York, 1973. P. 486.

238. Noel D.L. A Theory of the Origin of Ethnic Stratification//Social Problems, 16 (Fall), 1968. Pp. 157-172.

239. Parenti M. Ethnic politics and persistence of ethnic identification // The American political science review. 1967. -vol. 61 -№3. P. 717 - 726.

240. Park R.E. Race and Culture. London: Collier-Macmillan Limited, 1950.-P. 354.

241. Parkin F. Marxism and Class Theory: A Bourgeois Critique. New York, 1979.-P. 441.

242. Parsons T. Essays in Sociological Theory. Glencoe, 111.: Free Press, 1954.-P. 571.

243. Parsons T. A Revised Analytical Approach to the Theory of Social Stratification //R.Bendix and S.M. Lipsed (ed.). Class, Status and Power: A Reader in Social Stratification. New York: Free Press, 1953. P.92-128.

244. Patchen M. Ethnic Group Loyalties and Societal Strife// International Journal of Group Tensions, 25(3). 1995. P. 227-245.

245. Polanyi K. The Great Transformation. New York., 1944. - P. 484.

246. Posen B. The Security Dilemma and Ethnic Conflict.//Survival, 35(1), 1993. Pp. 27-47.

247. Prabhakar M.S. The 'Bongal' Bogey// Economic and Political Weekly (Bombay). Oct. 21, 1971. - Pp. 2140-2142

248. Premdas R.R. Ethnicity and Development: The Case of Fiji. New York, 1993.-P. 427.

249. Ochs M. Turkmenistan. In Dawisha K., Parrott B., eds. Conflict, Cleavage, and Change in Central Asia and the Caucasus. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. P. 317.

250. Olcott M. The Kazakhs. Stanford: Hoover Institution Press, 1998, 2nd ed. P. 346.

251. Rabushka A., Shepsle K.R. Politics in Plural Societies. Columbus, Ohio: Charles E. Merrill Publishing, 1972. Pp. 80-86.

252. Rarton B. Mauritius: the Problems of a Plural Society. London, 1965. -P. 267.

253. Reno W. Maftya Troubles, Warlord Crisis. In Beissinger M., Crawford Y., eds. Beyond State Crisis? Postcolonial Africa and Post-Soviet Eurasia in Comparative Perspective. Washington: Woodrow Wilson Center Press, 2002. Pp. 105-129.

254. Rex J., Mason D. (eds.). Theories of Race and Ethnic Relations. Cambridge, New York, New Rochelle, Melbourne, Sydney: Cambridge University Press, 1988.-P. 625.

255. Rex J. Race Relations in Sociological Theory. London & New York: Routledge & Kegan Paul, 1987. P. 366.

256. Richardson J., Lambert J. The Sociology of Race //Sociology: New Directions. Edited by Michael Haralambos. Oxford: Causeway Books, 1993. P.3-89.

257. Roemer,J. General Theory of Class and Exploitation. Cambridge, Mass., 1982.-P. 498.

258. Rogovsky R. New nationalisms of the developed West. Towards explanation. Boston, 1985. - P. 412.

259. Rothschild D. Managing Ethnic Conflict in Africa. Washington, DC: Brookings Institution Press, 1997. Pp. 342.

260. Rotschild D. Ethnopolitics. A Conceptual Framework. New York; Columbia University Press, 1981. Pp. 375.

261. Rothchild D. Containing Fear: The Origins and Management of Ethnic Conflict//International Security, 21 (2), 1996. Pp.41-75.

262. Roy O. The New Central Asia: The Creation of Nations. New York: New York University Press, 2000. Pp. 274.

263. Scott J. The Sociology of Elites. Volume I. The Study of Elites. An Elgar Reference Collection, 1990. P. 473.

264. Schatz E. The Politics of Miltiple Identities: Lineage and Ethnicity in Kazakhstan//Europe-Asia Studies, 52, 2000. Pp. 74-98.

265. Shibutani T., Kwan K.M. Ethnic Stratification: A Comparative Approach. -New York, 1965. P. 341.

266. Shibutani T., Kwan K.M. Ethnic Stratification. A comparative Approach. London: Collier-Macmillan Limited, 1969. P. 384.

267. Shryok A. Nationalism and Genealogical Imagination. Berkeley: University of California Press, 1997. P. 413.

268. Slider D. Democratization in Georgia. In Dawisha K., Parrott B., eds. Conflict, Cleavage, and Change in Central Asia and the Caucasus. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. Pp. 149-172.

269. Smith A. The Ethnic Origins of Nations. London, 1986. - P. 467.

270. Suny R. The Revenge of the Past. Stanford: Hoover Institution Press, 1993.-P. 375.

271. Tajfel H. Human Groups and Social Categories. Cambridge: Cambridge University Press, 1981. P. 478.

272. Taylor E.J. Migration incentives, migration types: The role of relative deprivation//The Economic Journal. 1991. - № 101. - 1163-1178

273. The Blackwell Dictionary of Twentieth-Century Social Thought. Ed. by W.Outhwaite & T. Bottomore. Oxford: Blackwell, 1993. P. 873.

274. The Concise Oxford Dictionary of Sociology. Oxford, New York: Oxford University Press, 1994. P. 725

275. The Social Science Encyclopedia. Ed. by A.Kuper & J.Kuper. London, Boston, Henley: Routledge & Kegan Paul, 1985. P. 754.

276. Tellis A.J., Szanya T.S., Winnefeld J.A. Anticipating Ethnic Conflict. Santa Monica: Rand Corporation, 1998. P. 360.

277. Tilly C. Coercion, Capital, and European States, 990-1990. Cambridge: Blackwell, 1990. P. 643

278. Tilly C. Reflections on the History of European State-Making. In Tilly C., ed. The Formation of National States in Western Europe. Princeton: Princeton University Press, 1975. P. 485

279. Twaddle M. 'Tribalism' in Eastern Africa/Tradition and Transition in East Africa, Gulliver P.H., ed. Berkeley and Los Angeles, University of California Press, 1969.-P. 496.

280. Van Dyke V. Human Rights, Ethnicity and Discrimination. Westport, 1985. - P. 53-77.

281. Van den Berge P.L. The Ethnic Prejudice// Social Problems. 6 (Spring 1959). -Pp. 340-354

282. Van den Bergh P.L. Race and Racism: A Comparative Perspective. -New York, 1967.-P. 512.

283. Van den Berghe P.L. The Ethnic Phenomenon. New York, Westport, London: Praeger, 1987. P. 451.

284. Waldinger R. Black Immigrant Competition Re-Assessed: New Evidence from Los Angeles//Sociological Perspectives. 1997. - № 40. - Pp. 365-385

285. Waldinger R. Immigrant enterprise. A critique and reformulation // Theory and Society. 1986. - №15. - P. 127-132

286. Waldinger R., Aldrich H., Ward R. Ethnic Entrepreneurs. Newbery Park, 1990.-P. 394.

287. Wallerstein I. The Modern World System, Capitalist Agriculture and the Origins of the European World Economy in the Sixteenth Century. New York, 1974.-P. 389.

288. Weiner M. Sons of the Soil: Migration and Ethnic Conflict in India. Princeton: Princeton University Press 1978. Pp. 240-253.

289. Wilson W.J. Power, Racism and Privilege: Race Relations in Theoretical and Sociohistorical Perspectives. New York, 1973. - P. 472.

290. Wintrobe R. Some Economics of Ethnic Capital Formation and Conflict/Breton A. and others eds., Nationalism and Rationality. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. Pp. 141-167.

291. Woodward S. Balkan tragedy: chaos and dissolution after the Cold War. Washington: Brookings Institute Press, 1995. - P. 354.

292. Wright E.O. Class Structure and Income Determination. New York, London, Toronto, Sydney, San Francisco: Academic Press: 1979. P. 513.

293. Wright E.O. Class, Crisis & the State. London, New York: Verso,1993.