автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.01
диссертация на тему: Эволюция типов щеголя и щеголихи в комедийных жанрах русской драматургии и театра второй половины XVIII - начала XIX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эволюция типов щеголя и щеголихи в комедийных жанрах русской драматургии и театра второй половины XVIII - начала XIX вв."

Федеральное агентство по культуре и кинематографии Российской Федерации Государственный институт искусствознания

На правах рукописи

Мирутенко Кира Сергеевна

ЭВОЛЮЦИЯ ТИПОВ ЩЕГОЛЯ И ЩЕГОЛИХИ В КОМЕДИЙНЫХ ЖАНРАХ РУССКОЙ ДРАМАТУРГИИ И ТЕАТРА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII - НАЧАЛА XIX ВВ

Специальность - искусствоведение 17 00 01 - Театральное искусство

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва 2007

003176910

Работа выполнена в Отделе театра Государственного института искусствознания Федерального агентства по культуре и кинематографии Российской Федерации

Научный руководитель доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Отдела театра Государственного института искусствознания Старикова Людмила Михайловна

Официальные оппоненты.

доктор филологических наук, главный научный сотрудник Отдела истории культуры Института славяноведения Российской академии наук Софронова Людмила Александровна

кандидат искусствоведения, профессор Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства Чепуров Александр Анатольевич

Ведущая организация Институт русской литературы (Пушкинский дом) Российской академии наук

Защита состоится 1Ц ноября 2007 г в 14 00 на заседании Диссертационного совета Д 210.004.04 в Государственном институте искусствознания по адресу 125009, Москва, Козицкий пер, д 5.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного института искусствознания

Автореферат разослан о октября 2007 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета Л Старикова Л.М

доктор искусствоведения л) л /

Общая характеристика работы.

Тема «Эволюция типов щеголя и щеголихи в комедийных жанрах русского театра второй половины XVIII - начала XIX вв » предполагает освещение одного из аспектов поверхностного восприятия явлений европейской культуры - бездумной галломании и щегольства - на материале отечественной драматургии

XVIII век для России - век европеизации, век болезненного конфликта западного и национального, оппозиции старого и нового, «своего» и «чужого» Страна начала путь освоения и осмысления ценностей европейской цивилизации А поскольку глобальные изменения русской государственности, культуры, быта осуществлялись сверху по западным образцам, это, безусловно, способствовало широкому иностранному влиянию на всю российскую действительность Однако процесс освоения западной культуры происходил в России сложно, а порой и просто уродливо Временами русское просвещение «оборачивалось» фальсификацией, подменой европейских ценностей, формальным их приятием на уровне моды, престижа и тд Изучение этого явления представляется крайне актуальным для целостного понимания такого противоречивого явления как русское Просвещение

Объектом исследования является отечественная сатирическая драматургия второй половины XVIII - начала XIX вв Предмет изучения - типы щеголя и щеголихи, их типовые приметы и эволюция в русском театре

Несмотря на то, что тип щеголя уже не раз становился объектом исследования, вполне адекватного анализа эволюции образа в комедии на протяжении рассматриваемого периода осуществить не удалось В настоящем исследовании предпринята попытка обобщить, систематизировать уже имеющиеся наблюдения, связанные с бытованием типов щеголя и щеголихи в

Актуальность темы исследования

отечественной культуре и дополнить картину подробным анализом эволюции исследуемого типа в русской сатирической драматургии и театре Актуальной представляется и попытка ввести в научный оборот драматургические тексты, долгое время находившиеся на периферии исследований До сих пор в поле зрения исследователей попадали лишь наиболее значительные авторы и пьесы Но реальная жизнь театра определяется, как известно, не только (а иногда и -не столько) вершинами в искусстве, но и явлениями «повседневной жизни» сцены Поэтому с целью создания максимально полной картины бытования образов щеголя и щеголихи в отечественной драматургии и театре анализу были подвергнуты, помимо широко известных пьес, комедии, не переиздававшиеся со времени первой публикации и единичных постановок

Степень разработанности проблемы, использованные источники

Очень немногие авторы обращались к анализу бытования образа щеголя в комедиографии второй половины XVIII - начала XIX вв Среди самых значительных работ следует, прежде всего, назвать две книги В И Покровского «Щеголи в сатирической литературе XVIII века» и «Щеголихи в сатирической литературе XVIII века», вышедшие в 1903 году в Санкт - Петербурге Приводя многочисленные примеры отражения образа щеголя в комедиях второй половины XVIII века, Покровский все же не делает попытки проанализировать эволюцию типа и ограничивается лишь неатрибутированными цитатами драматургических текстов

Работа В В Сиповского «Из истории русской комедии XVIII века1 к литературной истории «тем» и «типов» 1917 года содержит подробный, но, к сожалению, порой сбивчивый анализ истории образа щеголя на материале русской комедии Исследователем сделана вполне убедительная попытка проследить эволюцию типа в драматургии Однако, его подразделение петиметров на «щеголей-нигилистов», «вольтерьянцев-нигилистов», «щеголей-

парижанцев» и пр представляется до известной степени условным Здесь стоит скорее говорить о преобладании в разные периоды тех или иных типовых примет щеголей Причины и закономерности этого процесса Сиповский не пытался исследовать, ограничиваясь констатацией некоторых поверхностных изменений на пути эволюции образа

В работе «Из истории русской мысли XVIII столетия (Идейное содержание русской бытовой комедии XVIII в)» (1917) Сиповским была предпринята попытка анализа бытования в русской комедии образа «щеголя-вольтерьянца» Для подтверждения своих наблюдений автор обратился к текстам М М Хераскова, В И Лукина, И В Лопухина, Д И Фонвизина и некоторых анонимных авторов Сиповский считал, что тип щеголя помогал авторам XVIII века выразить самые насущные проблемы своего времени проблему противопоставления «своего» и «чужого», проблему отцов и детей, проблему противостояния города и деревни Интересно также сопоставление образа «русского европейца» и типа «русского дикаря»

Значительной вехой в истории изучения бытования образа щеголя в русской комедии стала «История русской комедии XVIII века» П Н Беркова Автор подробно анализировал памфлетную комедию Сумарокова 1750-х годов, «развлекательную» комедию второй половины века, «обличительную» комедию 1760-х и 1790-х гг, «политико-сатирическую» комедию Фонвизина, Капниста, Крылова Говоря о теме галломании, Берков отмечал, что у Сумарокова и его сторонников она имела подчеркнуто политический характер

Среди авторов, исследовавших пьесы комедиографов рассматриваемого периода, и так или иначе затрагивавших вопрос бытования типов щеголя и щеголихи в драматургии, П А Вяземский, К В Пигарев, И 3 Серман, Г П Макогоненко и др В ряду работ, непосредственно касающихся рассматриваемой темы, следует назвать статью Е Э Биржаковой «Щеголи и щегольской жаргон в русской комедии XVIII века», вошедшую в сборник

«Язык русских писателей XVIII века» (1981) В статье на материале драматургических текстов проиллюстрированы основные типовые приметы щеголей и кокеток Однако Биржакова осветила небольшой по объему перечень пьес и сосредоточилась в основном на проблеме щегольского наречия

Лингвистическому аспекту рассматриваемой проблемы, а именно исследованию группы слов, называющих в русском языке «носителей щегольства», посвящена диссертация С Л Иванова «История щегольской лексики в русском языке XVIII - XX вв »

Статья И Куликовой «Тип петиметра в русской комедии XVIII века» рассматривает небольшой круг драматургических текстов и освещает далеко не все типовые приметы щеголей Кроме того, автор утверждает, вслед за Берковым, что петиметры исчезают из пьес и со сцены в середине 1790-х гг, что не соответствует действительности.

Таков вкратце обзор основных исследований, посвященных анализу типа щеголя и сопутствующей ему проблематики в отечественной драматургии

Изучаемая проблема не раз оказывалась в центре внимания исследователей, однако попытки наметить основные этапы развития типа щеголя отличались определенным схематизмом и поверхностностью

Цель настоящего исследования - определить главные вехи в становлении образов петиметра и кокетки в сатирической драматургии второй половины XVIII - начала ХЕК вв, объяснить превалирование в тот или иной период различных типовых примет в изображении щеголей в комедии. Кроме того, несомненный интерес представляет реконструкция сценической истории образов петиметра и кокетки на русской сцене в указанный период

Достижение указанной цели осуществляется путем решения следующих

задач

- определить круг драматургических текстов, представляющих типы щеголя и щеголихи и их приметы,

- выявить жизненную достоверность типов щеголя и щеголихи на основании данных мемуаров современников,

- установить набор типовых примет щеголя и щеголи,

- проследить бытование типовых примет щеголей на материале сатирической драматургии,

- сопоставить типы щеголей и щеголих, представленные русскими драматургами, с их реальными жизненными прототипами и со щеголями-персонажами отечественной литературы и сатирической журналистики,

- попытаться реконструировать сценический облик исполнителей ролей амплуа петиметра на основе архивных документов, воспоминаний современников и авторских ремарок

Материал исследования

Для создания наиболее полной и адекватной картины бытования образов щеголей и щеголих в отечественной комедии исследуемого периода необходимо было провести анализ достаточно широкого корпуса драматургических текстов В рамках настоящего исследования для анализа было отобрано более 70 комедий из репертуара отечественного театра второй половины XVIII - начала XIX вв В первую очередь, это комедии А П Сумарокова 1750 года «Чудовищи» и «Пустая ссора» («Ссора у мужа с женою»), в которых впервые в русской драматургии появляются щеголи и щеголихи Несколько последующих лет тип петиметра осмеивался лишь в прозе и публицистике, в комедиографии вертопрахи и кокетки вновь появились в середине 1760-х гг Здесь, прежде всего, стоит упомянуть комедии, принадлежащие перу драматургов так называемого «прелагательного» направления В И Лукина, И П Елагина, Д И Фонвизина и Б Е Ельчанинова Второй половиной XVIII века датируются пьесы А Г Карина, Екатерины II, Я Б Княжнина, М М Хераскова, Д В Волкова, М И Веревкина, Н П Николева,

В П Колычева, О Чернявского, Д И Хвостова, И.Я Соколова, А И Клушина, В А Левшина, А Д Копиева, А А.Майкова, И.Лопухина, И М Муравьева-Апостола, отобранные для исследования Драматургия начала XIX века представлена в работе комедиями и комическими операми И А Крылова, А А Шаховского, М Н Загоскина, Н И Хмельницкого, А П Вешнякова

Методологическая база диссертации

Проведенное исследование носит комплексный междисциплинарный характер, в ходе его реализации использовались методы, обеспечивающие отражение многоаспектной проблемы бытования типа щеголя в русской культуре Системный подход позволил исследовать щегольскую культуру как целостное явление, динамично развивающееся во времени Данное исследование сочетает исторический и культурологический подходы Исторический подход дал возможность последовательно проследить истоки возникновения, развитие и становление явления щегольства и галломании В работе был использован сравнительно-исторический подход. Широко применялся метод историко-культурного анализа, обеспечивающий учет исторического фона, на котором происходило бытование исследуемого типа Принимались во внимание также выводы исследователей межкультурных коммуникаций о проблемах взаимопроникновения культур

Научная новизна исследования определяется тем, что впервые осуществлено комплексное культурологическое исследование бытования типов щеголя и щеголихи на материале широкого круга драматургических текстов, в научный оборот введены комедии и комические оперы, долгое время находившиеся за рамками внимания исследователей, предпринята попытка реконструировать сценический облик исполнителей ролей амплуа петиметра на основе архивных документов, воспоминаний современников и авторских ремарок

На защиту выносятся следующие положения:

- типы щеголя и щеголихи в комедиографии XVIII - начала XIX вв сродни утрированным фигурам петиметров-персонажей русской сатирической литературы, журналистики, лубочных картинок и народного театра,

- несмотря на очевидную карикатурность и схематичность, типы щеголя и щеголихи, представленные в комедии и комической опере исследуемого периода, жизненно достоверны, что подтверждают материалы многочисленных мемуаров современников,

- на протяжении второй половины XVIII - начала XIX вв типы щеголя и щеголихи в комедии претерпели изменения, несмотря на кажущуюся заданность основных типовых признаков,

- эволюция типов щеголя и щеголихи в русской сатирической драматургии происходила по пути смягчения их карикатурности и усиления жизнеподобия Так же как реальные щеголи со временем переставали быть фигурами маргинальными, освобождаясь от вызывающих типовых примет, так и персонажи комедий утрачивали остросатирическую окраску

Теоретическая и практическая ценность исследования

На обширном материале драматургических произведений указанного периода выявлена и проанализирована эволюция одного из самых устойчивых типов отечественной комедиографии Результаты исследования значительно дополняют уже сложившуюся картину бытования исследуемого типа в русской культуре Наблюдения и выводы, предложенные в диссертации, будут полезны как историкам театра, так и специалистам-культурологам, историкам литературы Работа может быть использована в исследовательской и педагогической практике Теоретические положения и выводы диссертации будут способствовать дальнейшему изучению различных аспектов истории отечественной сатирической драматургии, вопросов истории культуры в

целом, созданию учебно-методической базы, а также пригодятся практикам современного театра

Апробация работы

Главы диссертации были представлены и обсуждались на заседаниях Отдела театра Государственного института искусствознания. Основные положения работы публиковались в научных изданиях и заняли место в курсе лекций по истории отечественного театра от его истоков до конца XVIII века в Школе-студии МХАТ

Структура работы

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, двух приложений и списка литературы

Основное содержание исследования.

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, представлена степень ее разработанности, определяется объект, предмет, цель, задачи диссертации, формулируются ее теоретические и методологические принципы, научная новизна и положения, выносимые на защиту, отмечается теоретическая и практическая значимость результатов проведенного исследования

В Главе 1 «Историография образа щеголя» рассматривается история бытования типа щеголя в отечественной культуре второй половины XVIII- XIX вв В § 1 «Фигура щеголя второй половины XVIII- начала XIX вв. в воспоминаниях современников и трудах исследователей последующих лет»

даны варианты наименований рассматриваемого типа Самым распространенным считается заимствованное название петиметр, образованное от французского реШ-таИге («маленький господин»), такое же значение имеет немецкий вариант кеггскеп В текстах второй половины XVIII -

начала XIX вв неоднократно встречаются также следующие варианты названия вертопрах, щеголь, господчик, волокита, модник, франт Кокетка, щеголиха, вертопрашка - наиболее часто употребляются для определения женского варианта рассматриваемого типа Далее проанализировано отражение бытования фигуры щеголя на материале мемуаров и фундаментальных изысканий видных историков Для подтверждения жизненной достоверности типов петиметра и кокетки проанализированы воспоминания А.С Пишчевича, А Т.Болотова, Г И Добрынина, И А Второва, С А Порошина, Л -Ф Сепора и др Кроме того, приведены выводы и наблюдения исследователей отечественной истории и культуры В О Ключевского, С М Соловьева, М И Пыляева, Ю М Лотмана, Б А Успенского и др Воспоминания современников и выводы исследователей последующих лет выявляют основные типовые приметы щеголей и щеголих Это, в первую очередь, галломания щеголей, отвращение ко всему отечественному Обязательной для французоманов является поездка в Париж, своеобразное паломничество для изучения новых мод, светских манер и французского языка «Модное» воспитание петиметров довершают французские учителя и гувернантки, хозяева модных лавок предоставляют франтам парижские товары, столь необходимые для соответствия статусу настоящего «галантома» Щеголя отличает особая речь — «щегольской жаргон», наряд, прическа и атрибуты, соответствующие последним установлениям моды Ветреность, непостоянство — еще одна типовая примета щеголей и щеголих Главная наука, которой петиметры владеют в совершенстве, это умение завязывать бесконечное количество романов Однако, обольщение «бешеных кокеток» требует значительных затрат, и щеголи разоряют собственных крепостных непомерными оброками, проматывая целые состояния Петиметра отличает поверхностное, легкомысленное отношение ко всему, приобретенное вместе с новомодными ложно понятыми идеями французских энциклопедистов

В § 1.1 «Вольтерьянство как один из основных факторов, повлиявших на формирование мировосприятия щеголей» истинному вольтерьянству противопоставлено поверхностное восприятие щеголями-галломанами идей Вольтера Распространение «новомодных» идей послужило основой формирования образа мыслей вертопрахов Легкомысленное отношение петиметров к таким серьезным материям как вера, гражданские и семейные обязанности стало основой их ветрености, необязательности, беспечности Стремление жить одним днем, вкушая лишь удовольствия, превратилось в жизненное кредо щеголей

§ 2 «Щеголи и щеголихи на страницах периодической печати второй половины XVIII - начала XIX вв.» посвящен анализу отражения бытования типа петиметра в отечественной журналистике Практически все издания второй половины XVIII века, в особенности сатирические журналы 1769-1774 гг, уделяли внимание теме щегольства и поверхностной галломании. Остросатирическое утрирование и гиперболизацию в передаче основных примет щеголей и щеголих обнаруживают материалы таких изданий как «Трутень», «Живописец», «Трудолюбивая пчела», «Почта духов», «Зритель», «Смесь», «Переписка моды», «Адская почта, или Переписка хромоногого беса с кривым», «Всякая всячина», «Полезное с приятным», «И то и сио» и многих других Чрезвычайно важной представляется возможность проиллюстрировать пристальное внимание прессы к петиметрам, ибо всестороннее и подробное рассмотрение образа щеголя на страницах периодической печати второй половины XVIII - начала XIX вв позволило этому типу прочно войти в сознание русского читателя и зрителя Не приходиться сомневаться во взаимном влиянии драматургии и публицистики, о заимствовании тем и приемов. Можно говорить о щеголе не просто как о персонаже публицистики и драматургии, а скорее уже как о сложившемся типе, который преподносился публике с помощью отработанных и устоявшихся приемов Допустимо

предположить, что порой щеголь на сцене был списан не только с реального жизненного прототипа, но и с петиметра-героя сатирической публицистики

§ 3 «Щеголи и щеголихи - персонажи лубочных картинок и народного театра второй половины XVIII- XIX века» выявляет приметы щеголей и щеголих, нашедшие свое отражение в лубке и устной народной драме Авторы гравюр изображали щеголей подчеркнуто шаржировано, превращая их портреты в подлинные карикатуры Комические сценки из жизни петиметров сопровождались непременным «литературным» комментарием, который дополнял, а порой и определял смысл всего произведения. Среди популярных картинок, освещавших тему щегольства в работе упомянуты такие как «Когда жил в Казани », «Прическа жены», «Нашед вину, ругал муж жену», «Реестр о цветах и мушках», «Компания нюхающих табак», «Компания курящих табак», «Ограбленный петиметр», «Щеголь, просящий взаймы 25 копеек» и др Карикатурные франты и кокетки на лубочных картинках сродни щеголям-персонажам периодической печати - черты их утрированы, преувеличены

Народный сатирический театр тоже представлял зрителю щеголя Пьеса «Аришенька» высмеивала франта-дворянина и его привычки Голодный Шляхта и Голый барин, герои устной народной драмы - это промотавшиеся щеголи, близкие к образам лубочных картинок Театр Петрушки среди прочего осмеивал городские манеры и моды Балагуры-раешники демонстрировали сценки из жизни щеголей и щеголих. Приведенные тексты литературных комментариев к лубочным изображениям, заклички раешников и реплики персонажей народной драмы подтверждают, что народная традиция второй половины XVIII - XIX века широко представляет нам основные черты щеголя праздность, приверженность к иноземным модам, безнравственность, ветреность, мотовство, страсть к щегольским нарядам и модным атрибутам

В § 4 «Щеголи в отечественной оригинальной и переводной литературе второй половины XVIII - начала XIX вв.» предпринят анализ отображения

типа щеголя в литературных текстах рассматриваемого периода Поскольку российский щеголь является калькой уже сложившегося на западе к середине XVIII века типа петиметра, несомненное влияние на формирование отечественного варианта вертопраха оказала публикация многочисленных переводных текстов, так или иначе касающихся галломании и щегольства Особое влияние на формирование у русской публики преставления о типе щеголя оказали переводы комедий Мольера «Смешные жеманницы» и «Мещанин во дворянстве» Кроме того, с иностранными вертопрахами российский читатель знакомился по другим многочисленным переводам текстов Г В Рабенера, Ф Ковентри, Ф А Критцингера, П -Ж -Б Нугаре, ГГаррика, Р Додели и др Переводные сочинения давали отечественному читателю наглядное представление о щеголях, их привычках и манерах Постепенно в сознании читающей публики откладывался специфический облик петиметров, жаргон и их особый кодекс поведения

В отечественной литературе образ щеголя впервые появился в сатире АД Кантемира «На зависть и гордость дворян злонравных», созданной в 1743 году Сатиры и притчи разных авторов, посвященные петиметрам и кокеткам, выходили отдельными изданиями и печатались в различных альманахах Самыми нашумевшими стали широко освещенная в литературе сатира И П Елагина «На петиметра и кокеток» (1753) и последовавшие за ней многочисленные отклики Среди текстов, посвященных нравам щеголей, но не носивших сатирического характера, а содержащих позицию самих петиметров, стоит упомянуть «Письмо Бекетову», входящее в состав сборника А А Ржевского, поэта XVIII века В ряду сатирических разоблачений нравов щеголей - тексты «Хора к превратному свету» А П Сумарокова, сатира Я Б Княжнина «Исповедание жеманихи», «Стихи на качели» М Д Чулкова, «Послание к слову ТАК» Е Р Дашковой, сатира Н П Николева «На развращенные нравы нынешнего века» и др Российские прозаики также не

обошли своим вниманием петиметров и вертопрашек Щеголи появляются на страницах анонимного произведения «Кривонос домосед, страдалец модной», повести А Измайлова «Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества», «Повести о новомодном дворянине» В А Левшина, «Российской Памелы, или Истории Марии, добродетельной поселянки» (подражание «Памеле» Ричардсона) П Львова и др Можно с уверенностью сказать, что типы щеголя и щеголихи имели широкое распространение в России XVIII - начала XIX вв, что подтверждают приведенные выше материалы, которые отразили практически все типовые приметы петиметров, их образа жизни и мировосприятия

Глава 2 озаглавлена «Анализ эволюции образов щеголя и щеголихи в русской драматургии и театре второй половины XVIII - начала XIX вв.» и начинается с «Общего обзора текстов, отобранных для исследования» (§ 1) В § 2 «Щеголи и щеголихи в комедиях А.П.Сумарокова» отмечено, что впервые в русской драматургии образ щеголя появляется именно у Сумарокова в пьесах 1750-го года Можно утверждать, что в комедиях «Чудовищи» (другое название - «Третейный суд») и «Пустая ссора» («Ссора у мужа с женою») драматург заявил основные типологические черты петиметров и кокеток, а авторы второй половины XVIII века разрабатывали эту уже заданную схему Анализ сумароковских щеголей предварен в работе обобщением основных положений дискуссии об оригинальном или заимствованном характере отечественной драматургии в целом, и образов сатирической драматургии, в частности Подводя итог анализу всех изложенных позиций предшествующих исследователей, следует отметить несомненную односторонность их подхода к русской культуре как неорганической Разумеется, отечественные авторы заимствовали темы, мотивы, образы, имена персонажей Это очевидно, и более того, довольно часто сами авторы открыто указывали источники своих произведений или их отдельных частей (сцен, стихов и тд) Однако

заимствовалось то, что находило отклик в российском сознании, в отечественной повседневности Природа дарования Сумарокова была плоть от плоти XVIII века, века интенсивного усвоения культурного наследия Европы, активной переработки заимствованных тем, мотивов и образов Несомненно, мощное влияние на драматурга оказало творчество Мольера, Гольберга, комедии dell arte Но тем более важно то, что обширный материал мемуарной литературы подтверждает «жизненность» заимствованных образов и мотивов для российской действительности (и образов щеголя и кокетки в том числе) Если говорить о внутренней эволюции образов щеголя и кокетки в рамках комедий Сумарокова, то в ранних пьесах персонажи более схематичны, однозначны, одномерны, чем в комедиях 1770-х годов

§ 3 «Анализ типовых примет щеголей и щеголих в русской комедии второй половины XVIII - начала XIX вв.» разделен на разделы, посвященные эволюции основных родовых признаков петиметров в сатирической драматургии

§ 3.1 озаглавлен «Говорящие имена» На протяжении всего исследуемого периода в истории отечественной драматургии комедиографы награждали петиметров и кокеток именами, так или иначе обозначавшими их принадлежность к рассматриваемому типу Среди примет щеголя, отраженных в «говорящих именах», и галломания (Франколюб), и поверхностность (Легкомысла, Ветродума, Верхолет, Ветрон, Пустой), и мотовство (Промоталов), и жеманное кокетство (Жеманиха, Жемана) Со сменой резкой карикатурности образов щеголей и щеголих более адекватным изображением этого явления количество «говорящих имен» петиметров снижается Щеголи в поздних комедиях Крылова, Загоскина и Шаховского — это уже не схематичные зарисовки середины XVIII века, поэтому вполне объяснимо, что практика награждения подобных персонажей «говорящими именами» сходит на нет «Говорящие» имена надолго сохраняются в арсенале комедиографов

последующих лет, но щеголи, переставшие быть фигурами маргинальными, уже не награждаются характерными «кличками», а растворяются в ряду светских персонажей

Анализ драматургических текстов в § 3.2 «Галломания как ведущая типовая примета щеголей» обнаруживает, что этот мотив практически не претерпел изменений на протяжении всей истории бытования петиметров в отечественной комедии Этот ведущий признак щегольской культуры был обязательным для вертопрахов - героев сатирической драматургии Он словно был изначально задан как клише, как непременный атрибут типа Лишь в пьесах Шаховского есть намек на ослабевание французского влияния, да и то это, скорее, говорит о проявление персонажами показного патриотизма

Отражению в комедии влияния «новомодных» идей энциклопедистов посвящен § 3.3 «Поверхностное вольтерьянство». Эта типовая примета образа петиметра особенно привлекает внимание драматургов в последние десятилетия XVIII века, что связано, несомненно, с Французской революцией Щеголи-герои комедии наглядно демонстрируют существенные различия между поверхностным вольтерьянством и подлинным принятием идей энциклопедистов

§ 3.4 «Паломничество в Париж как «школа» поверхностной галломании» освещает заграничные путешествия щеголей - персонажей комедий и комических опер Отдавая должное комедиографам, разрабатывавшим тип щеголя-галломана в сатирической драматургии XVIII -начала XIX века, необходимо отметить, что едва ли не с первых лет бытования это типа на отечественной сцене, авторы комедий пытались сформулировать причины безудержного преклонения петиметров перед Францией Главное, что, по их мнению, побуждало французоманов пренебрегать всем отечественным, это предпринимаемые ими поездки-паломничества в Париж Однако лишь немногие авторы адресовали свои обвинения недальновидным родителям,

которые отправляли своих чад, не дав им достаточно крепкого воспитания и знания своей русской истории и культуры Мотив паломничества в Париж, напрямую сопряженный с мотивом галломании в целом, является одним из самых устойчивых в изображении щеголей в комедии и как непременное условие соответствия персонажа статусу щеголя присутствует, в том или ином виде, практически во всех исследованных текстах.

§ 3.5 «Модное» воспитание. Французские учителя и гувернантки» представляет иностранных воспитателей, выведенных на сцену комедиографами исследуемого периода Пытаясь угнаться за своеобразной модой, родители нанимали для отпрысков французских учителей и гувернанток Как неоднократно отмечалось в материалах периодических изданий, в воспоминаниях современников, зачастую детей поручали людям без надлежащих рекомендаций и хотя бы формальной проверки их знаний и опыта Это позволило массе французов с довольно сомнительной репутацией поступить на службу воспитателями во многие дворянские семьи Французский учитель в комедии XVIII - начала XIX вв это всегда карикатура, это всегда один из главных виновников поверхностной галломании «русских французов»

§ 3.6 носит название «Модные лавки как «училище» нравов петиметров» Тексты комедий исследуемого периода подтверждают, что отечественные просветители и радетели за исправление нравов считали распространителями «парижской заразы» не только учителей и гувернанток, но и французских торговцев, портных, парикмахеров и хозяев «модных лавок», многие из которых тоже покинули родину из-за серьезных проблем с правосудием Образы модной торговки и хозяина французской лавки чрезвычайно распространены в комедии рассматриваемого периода и практически всегда сопутствуют типу щеголя-галломана Они стилистически близки образам учителей-иностранцев и часто носят явно комический характер Нередко они являются двигателями интриги в комедии, но главное их

предназначение - дополнительный акцент на осуждение бездумной галломании петиметров

Особому наречию петиметров посвящен § 3.7 «Щегольской жаргон в русской комедии» Эта примета представляется крайне важной для изучения эволюции типа щеголя в комедии Утрированная речь вертопрахов, полная изобретенных ими слов и выражений, «калек» с французского, переданная в специфической манере «голосом петиметра» (на что неоднократно указывают ремарки), являлась ярким опознавательным знаком исследуемого типа, по существу, главной составляющей портрета Кроме того, «смесь французского с нижегородским», помноженная на комичную манеру щеголей сюсюкать, картавить и пришепетывать, позволяла авторам добиться несомненного дополнительного сатирического эффекта Бытование щегольского жаргона в комедии претерпевает некоторые изменения Щеголи-персонажи комедий 1800гг, например, уже практически не используют «калек» с французского, они по-прежнему предпочитают не говорить по-русски, но все-таки их речь уже не карикатурна Таким образом, жаргон петиметров, как одна из главных примет исследуемого типа, с течением времени трансформируется в афористичную, изысканную речь светского щеголя

В § 3.8 рассмотрены внешние приметы щеголей - наряд, прическа, атрибуты Щеголь - фигура публичная, в своем стремлении поразить, эпатировать публику он тщательно заботится о своем внешнем виде, поэтому чрезмерное внимание к наряду и прическе становится одной из наиболее значимых примет типа петиметра Безупречное следование моде, соблюдение «правил игры», театрализация жизни щеголя заставляют его часами просиживать за туалетным столиком, дабы добиться безукоризненного результата Внешние приметы щеголей чрезвычайно важны для сценического воплощения исследуемого типа Театр как зрелищное искусство представляет, прежде всего, его очевидные признаки - костюм, атрибуты, манеру говорить и

двигаться Можно предположить, что указания на внешние приметы щеголей, данные в текстах комедий и комических опер, могли служить руководством исполнителям ролей петиметров

Основные занятия и привычки петиметров в комедиях и комических операх отображены в § 3.9. Тексты комедий дают ясное представление о соответствии привычек и излюбленных занятий щеголей-героев сатирической драматургии XVIII - начала XIX вв пристрастиям их реальных прототипов, русских петиметров-галломанов, чьи портреты представили читателям периодические издания того времени и воспоминания современников Драматурги сохраняют остросатирический тон в изложении темы щегольства в делом и в описании способов времяпрепровождения петиметров, в частности К началу XIX века то, что драматургам середины века восемнадцатого казалось возмутительным, превращается, скорее, в нечто забавное

§ 3.10 «Щеголихи» посвящен женскому варианту типа петиметра в комедиографии Заданная Сумароковым «схема» образа вертопрашки (Дюфиза, Деламида) со временем усложнялась и обрастала подробностями и деталями Типовые приметы щеголихи во многом совпадали с характеристиками петиметров Особого внимания удостоен тип престарелой кокетки, который чрезвычайно популярен в комедиографии рассматриваемого периода Если щеголихи 1750-60-х годов это разряженные по последней моде, грубо жеманничавшие вертопрашки, то героини комедии XIX века - это светские кокетки, утонченные и изнеженные Они владеют в совершенстве наукой обольщения, но в применении ее изысканны и изощренны Хотя комический эффект в изображении модной кокетки остается обязательным, но достигается он более тонкими средствами, а не грубой карикатурой, как это было в комедии середины XVIII века

§ 3.11 «Ветреность и непостоянство щеголей и кокеток. Отношение к браку» анализирует бытование этой яркой типовой приметы петиметров в

комедии Любовная интрига, как главный двигатель драматургических сюжетов исследуемого периода, составляет зачастую основу комедий и комических опер Если в амурной истории участвует щеголь, он всегда проявляет свое совершенно определенное отношение к вопросам любви и брака Юные кокетки стремятся выйти замуж лишь с целью поскорее освободиться от чрезмерной опеки родительниц Причина, по которой щеголь рискнет пойти под венец - погоня за приданым, которое могло бы помочь петиметру выплатить бесчисленные долги, вызванные безудержным мотовством

Расточительству петиметров как типовой примете вертопрахов-персонажей комедий посвящен § 3.12 «Мотовство щеголей. Разорение крепостных». Тема эта находит свое отражение в комедии, только начиная с 1780-х гт, когда драматурги перестают представлять щеголя просто карикатурной фигурой, а более глубоко исследуют причины и следствия «порчи нравов» Этот явно выраженный социальный мотив придает вес легким комедиям о петиметрах и предвещает дальнейшее развитие «крестьянской» темы в драматургии XIX века

Образы «дворянящихся» купцов, как разновидности типа щеголя в комедии рассмотрены в § 4. В противостоянии «старого» и «нового», «своего» и «чужого» патриархальное деревня и купечество всегда занимали охранительные позиции, с настороженностью относились ко всем модным нововведениям Однако, еще с 1770-х гг. в комедии появляется тип купца, который стремится во всем подражать щеголям-дворянам В драматургии этот тип наследует «Мещанину во дворянстве» Мольера, широко известному русской публике Вплотную к «дворянящимся купцам» примыкают тип провинциального дворянина, тянущегося за столичными петиметрами, и тип мещанина, стремящегося вступить в родство со щеголями-дворянами Эти типы демонстрируют то, как комедиография отражает перемещение щегольской культуры в новую социальную среду Происходила мутация образа -

рафинированного щеголя сменили грубые и комичные подобия Если в понимании поборников старины светский щеголь был своеобразной пародией, то новые типы стали пародией на пародию К этой же категории относится тип лакея-петиметра, представленный в § 5 «Щеголи - слуги». Фигуры франтов-лакеев демонстрируют гротескное сочетание поверхностного вертопрашества, неприязни ко всему русскому с грубостью нравов прислуги С перемещением типа петиметра в иные социальные пласты связана относительная подвижность щегольской культуры Разумеется, ведущим фактором изменчивости типовых признаков петиметра является переменчивая мода Но не менее важен и иной аспект В стремлении обособиться, светские щеголи отказывались от тех речевых и внешних проявлений, которые переходили в другую социальную среду

Значительный интерес представляют так называемые «исправившиеся петиметры», представленные в § 6, в силу разных причин отказавшиеся от легкомысленного щегольства Щеголи и галломаны зачастую не совсем безнадежны, они могут измениться, по мнению комедиографов, под воздействием воспитательной системы Ведь именно изъяны в процессе воспитания, как считают драматурги XVIII - начала XIX вв, и приводят к печально известной галломании и вертопрашеству Драматурги не просто обвиняют нерадивых учителей за серьезные изъяны в воспитании молодых дворян, но и выдвигают положительные программы образования юношества, которые, как и образы «исправившихся» петиметров, представляют обычный для отечественной сатирической комедии дидактический, воспитательный аспект

§ 7 предполагает рассмотрение сценической истории типов щеголя и щеголихи В § 7.1 театральные версии петиметров и кокеток восстанавливаются по данным архивных документов и воспоминаниям современников Профессиональная театральная критика в исследуемый период истории театра

лишь зарождалась Кроме того, число достоверных воспоминаний современников о спектаклях того времени крайне ограничено Все это осложняет процесс реконструкции сценического варианта типа петиметра. Данные немногочисленных документов и мемуары указывают в основном лишь на даты представлений пьес, имена исполнителей интересующих нас ролей щеголей и кокеток и некоторые детали реакции публики на комедии, практически не давая представления о подробностях сценического воплощения исследуемых типов Более или менее адекватное отражение театральной жизни образов, возможно, стоит искать в самих текстах § 7.2 анализирует ремарки как источник реконструкции сценических вариантов щеголя и щеголихи

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования Образ щеголя в драматургии имел довольно непростую историю С одной стороны, созданный впервые А П Сумароковым в 1750 году, он фактически не изменился Исходная установка сохранялась, но обретала порой более сложное наполнение Возникали новые детали, сдвигались акценты, некоторые типовые приметы опускались, другие выходили на первый план, но ведущие черты образов сохранялись С другой стороны, за более чем полувековой путь бытования типа петиметра в драматургии и театре наметилась общая тенденция к смягчению сатирического утрирования Щеголи в комедии постепенно утрачивали свою нарочитость, сглаживались острые углы, и образы приобретали более мягкие очертания, превращаясь из карикатурных масок в подлинные человеческие лица Кроме того, «тип» щеголя имел и свое внутреннее развитие Если Сумарокова и авторов «прелагательного» направления более занимал петиметр - «парижанец», то позднее драматурги пристальнее вглядывались в так называемого русского вольтерьянца, затем внимание было приковано к дворянину - моту, в начале 1780-х гг остро встала проблема перемещения галломании и щегольства в другие социальные пласты, и на сцене появились «дворянящиеся купцы», мещане и слуги, подражающие

петиметрам-дворянам Обогащаясь все новыми приметами, деталями, усложняясь, тип щеголя постепенно переставал быть примитивной пародией Сумароковского Дюлижа отделяет от графа Ольгина, героя комедии Шаховского, расстояние в долгих 65 лет, наполненных поступательным движением образа к жизнеподобию, к «очеловечиванию» Путь этот был довольно сложен Сумарокова, лишь наметившего общие контуры типа петиметра, сменили на поприще осмеяния щегольства и галломании авторы «прелагательного направления», приблизившие персонажей к современному им русскому зрителю Начиная с середины 1760-х гг, щеголи и кокетки стали одними из самых востребованных образов отечественного театра Многочисленные драматургические тексты «второго ряда», вновь введенные в научный обиход в настоящем исследовании, подтверждают невероятную популярность типов вертопраха и кокетки у публики Галломаны начала XIX века, подлинные светские щеголи, сменившие на сцене крикливые карикатурные фигуры петиметров конца века XVIII, со временем уступили место карамзинскому щеголю, родившемуся из соединения с образом сентиментального путешественника Таким образом, исследуемое явление характерно как для русского классицизма, так и для сентиментализма, и для преромантизма, что связано с ситуацией контрапункта стилей в русской культуре XVIII - начала XIX века Родословная щеголя не заканчивается первой четвертью XIX века Границы типа, разумеется, размываются, но родовые признаки так или иначе продолжают жить и в «лишних людях», и в «русских европейцах», и в отечественных денди, и в Хлестаковых В XX в родословную щеголей пополнили франты «серебряного века» Таким образом, щеголи отечественной литературы - прямые потомки петиметров XVIII столетия

Карикатурное изображение вертопрахов и кокеток, яркие остро сатирические портреты, представленные публицистикой и литературой,

отражают довольно однобокое восприятие исследуемого типа Однако появление фигуры щеголя в отечественной культуре XVIII века иллюстрирует продолжение широкого процесса освобождения личности от внешних рамок и условностей «Я» заявляет о себе, обнаруживает свою автономность, пытаясь, пусть и в такой специфической форме, противостоять общим устоявшимся представлениям Хотя, безусловно, щегольская культура определялась правилами, устанавливаемыми модой и довольно жестко регламентированными Щеголь противопоставлял себя традиции, устаревшим нормам, но тут же попадал в зависимость от рамок, определенных веяниями моды Все это заставляет сделать вывод о том, что фигура петиметра второй половины XVIII - начала XIX вв - это явление гораздо более сложное, чем шаржированные портреты щеголей и щеголих, принадлежавшие перу драматургов, прозаиков и публицистов Фигура щеголя - «культурного межеумка» поистине трагична Разумеется, ни о каком подлинном трагизме сумароковского Дюлижа или даже фонвизинского Иванушки говорить не приходится Однако не стоит забывать, что они - лишь утрированное, сатирически заостренное отражение реального явления действительности и, наряду с воспоминаниями современников и материалами журналистики, дают пусть и карикатурное, но все же верное в общих чертах представление о типе галломанствующего щеголя XVIII - начала XIX века

В заключении важно подчеркнуть, что вторая половина XVIII - начало XIX века в России - это один из самых показательных моментов в отечественной истории в свете изучения кросс-культурных связей Обращение к рассматриваемому периоду демонстрирует современному исследователю глубокое проникновение европейской культуры во все сферы жизни русского общества Поверхностная галломания - это одно из следствий так называемого «культурного шока», вызванного столь масштабным межкультурным взаимодействием Изучение этого явления, как одного из примеров взаимного

притяжения и отталкивания разных культур, позволяет еще раз убедиться, что процесс освоения чужой культуры может сопровождаться явной фальсификацией новых ценностей, усвоением их лишь на уровне моды Но первой и главной опасностью в данном случае остается опасность потери «принимающей стороной» своей культурной идентичности, самобытности, что сегодня звучит более чем актуально Тем показательнее попытки деятелей культуры XVIII - начала XIX вв противостоять поверхностной галломании и заимствовать по-настоящему необходимые «перерождавшейся» России ценности, открывавшие ей путь в европейское культурное пространство

Приложение 1 включает в себя перечень комедий и комических опер, подвергнутых анализу в настоящем исследовании

Приложение 2 представляет собой репертуарную сводку, в которой представлены комедии и комические оперы о щеголях и галломании с указанием дат издания и представления на сценах театров Кроме того, в репертуарную сводку включены переводные пьесы о петиметрах Это предпринято с целью подчеркнуть несомненную расхожесть образов щеголя и кокетки, их популярность у публики рассматриваемого периода

Мирутенко К С «Представь мне щеголя » (Эволюция образов петиметра и кокетки в русской культуре XVIII - начала XIX вв) // Современная драматургия -№1 -2007 - С 204-222

Мирутенко К С Вольтерьянство в русской комедии XVIII - начала XIX вв (К вопросу о типовых приметах образа петиметра в русской сатирической драматургии) // «Искусствознание» - №3-4 - 2007 - С 142-160

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Подписано в печать 03 10 2007 г Исполнено 03 10 2007 г Печать трафаретная

Заказ № 806 Тираж 100 экз

Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш , 36 (495) 975-78-56 www autoreferat ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Мирутенко, Кира Сергеевна

Введение.

Глава 1. Историография образа щеголя.

1. Фигура щеголя второй половины XVIII - начала XIX вв. в воспоминаниях современников и трудах исследователей последующих лет.

1.1. Вольтерьянство как один из основных факторов, повлиявших на формирование мировосприятия щеголей.

2. Щеголи и щеголихи на страницах периодической печати второй половины XVIII - начала XIX вв.

3. Щеголи и щеголихи - персонажи лубочных картинок и народного театра второй половины XVIII - XIX века.

4. Щеголи в отечественной оригинальной и переводной литературе второй половины XVIII - начала XIX вв.

Глава 2. Анализ эволюции образов щеголя и щеголихи в русской драматургии и театре второй половины XVIII - начала XIX вв.

1. Общий обзор текстов, отобранных для исследования.

2. Щеголи и щеголихи в комедиях А.П.Сумарокова.

3. Анализ типовых примет щеголей и щеголих в русской комедии второй половины XVIII- начала XIX вв.

3.1. «Говорящие имена».

3.2. Галломания как ведущая типовая примета щеголей.

3.3. Поверхностное вольтерьянство.

3.4. Паломничество в Париж как «школа» поверхностной галломании.

3.5. «Модное» воспитание. Французские учителя и гувернантки.

3.6. Модные лавки как «училище» нравов петиметров.

3.7. Щегольской жаргон.

3.8. Внешние приметы щеголей - наряд, прическа, атрибуты.

3.9. Основные занятия и привычки петиметров.

3.10. Щеголихи.

3.11. Ветреность и непостоянство щеголей и кокеток. Отношение к браку.

3.12. Мотовство щеголей. Разорение крепостных.

4. «Дворянящиеся» купцы.

5. Слуги-щеголи.

6. «Исправившиеся» петиметры.

7. Сценическая история типов щеголя и щеголихи.

7.1. Сценическая история типов щеголя и щеголихи по данным архивных документов и воспоминаниям современников.

7.2. Ремарки как источник реконструкции сценических вариантов щеголя и щеголихи.

Введение диссертации2007 год, автореферат по искусствоведению, Мирутенко, Кира Сергеевна

XVIII век для России - век европеизации, век болезненного конфликта западного и национального, оппозиции старого и нового, «своего» и «чужого»1. Это, как известно, было обусловлено стремлением Петра I изменить положение страны, создать государство, не уступающее ведущим европейским державам. Россия начала путь осмысления и освоения ценностей европейской цивилизации. Страна, в период закономерного «ученичества» вступила в период интенсивных связей с рядом западных стран. А поскольку глобальные изменения русской государственности, культуры, быта осуществлялись Петром I по европейским образцам, это, безусловно, способствовало широкому иностранному влиянию на всю российскую действительность. Однако процесс освоения западной культуры происходил в России сложно, а порой и просто уродливо. Временами русское просвещение «оборачивалось» фальсификацией, подменой европейских ценностей, формальным их приятием на уровне моды, престижа и т.д. Изучение этого явления представляется крайне важным для целостного понимания такого противоречивого явления как русское Просвещение.

Тема «Эволюция типов щеголя и щеголихи в комедийных жанрах русской драматургии и театра второй половины XVIII - начала XIX вв.» предполагает освещение одного из аспектов поверхностного восприятия явлений европейской культуры - бездумной галломании и щегольства и рассмотрение целого комплекса проблем. Это едва ли не в первую очередь проблема «щегольского наречия» и борьбы с ним в русской литературе XVIII века, это и проблема «модного» воспитания, проблема общего падения

1 Лотман Ю.М., Успенский Б.А. К семиотической типологии русской культуры XVIII века // Материалы научной конференции «Художественная культура XVIII века» (1973) / ГМИИ им. А.С.Пушкина, Ин-т истории искусств М-ва культуры СССР. - М.: Сов. художник, 1974. - С. 275-278. нравов, вызванного, по мнению многих историков и современников, в том числе и иноземным влиянием и т.д.

Заявленный впервые в отечественной литературе А.Д.Кантемиром в его сатире «На зависть и гордость дворян злонравных» (1743) самовлюбленный вертопрах в первой половине XIX века «трансформировался» в изысканного карамзинского «путешественника». Что касается драматургии, то родословную петиметра-галломана следует вести от карикатурных, схематичных персонажей А.П.Сумарокова - героев комедий 1750-го года - к утонченным светским щеголям и кокеткам А.А.Шаховского. Определить основные этапы этого пути, выявить смещение акцентов в изображении исследуемого типа в сатирической драматургии - цель настоящего исследования.

Кроме того, очевидно, что карикатурное изображение щеголя в литературе и на сцене не вполне адекватно реальному жизненному явлению. Необходимо найти соответствия и расхождения между героями сатирической литературы и их прототипами.

Очень немногие исследователи обращались к анализу бытования образа щеголя в комедиографии второй половины XVIII - начала XIX вв. Среди самых значительных работ следует, прежде всего, назвать две книги В.И.Покровского «Щеголи в сатирической литературе XVIII века» и «Щеголихи в сатирической литературе XVIII века», вышедшие в 1903 году в Санкт-Петербурге. В.И. Покровский характеризовал щеголя следующим образом: «Щеголь. является приверженцем моды: заботится о своей шевелюре, раскрашивании лица, костюме. Преклоняясь перед Францией и всеми «уставами» моды, он исповедует презрение ко всему национальному. Чуждый всяких духовных интересов, ведет праздный образ жизни, падок на низменные удовольствия, легкомыслен и непостоянен по отношению к женщинам, беспечен к своим материальным благам, безрассудочное отношение к которым доводит его до разорения»1. Приводя многочисленные примеры отражения образа щеголя в комедиях второй половины XVIII века, Покровский все же не делал попытки проанализировать эволюцию типа и ограничился лишь объемными ^атрибутированными цитатами драматургических текстов.

Однако, значение трудов Покровского чрезвычайно велико, так как они привлекли внимание исследователей к теме французского влияния в России и отражению этого вопроса в драматургии.

Чуть раньше, в 1899 году, Ю.Веселовский выступил в «Вестнике воспитания» со статьей «К истории борьбы с невежеством и дурным воспитанием в русской литературе прошлого века». Однако автор анализировал в основном отражение темы «модного французского воспитания» в публицистике и поэтической сатире, а среди драматургов, обличавших галломанов, выделил лишь Фонвизина с его «Бригадиром». По мнению Веселовского, в «Бригадире» «целая портретная галерея уродливо воспитанных или полуобразованных людей проходит перед нами, привлекая наше внимание то своею отсталостью и грубостью, то смешными потугами щегольнуть своим сочувствием всему французскому, поразить всех деланною развязностью, новыми словечками и костюмами»2.

А.Н.Пыпин в своей фундаментальной «Истории русской литературы» обратился и к типам комедии второй половины XVIII века, среди которых назвал «глупых франтов и таких же щеголих, у которых принадлежностью французского воспитания является непременно безнравственность». По утверждению Пыпина, эти персонажи входили в тот небольшой круг «предметов», который был для комедий «допущен», так как с официальной

1 Покровский В.И. Щеголи в сатирической литературе XVIII века. - СПб.: Имп. О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1903. - С. 71. Веселовский Ю. К истории борьбы с невежеством и дурным воспитанием в русской литературе XVIII века// Вестник воспитания. 1899. - № 1. - С. 1.

3 Пыпин А.Н. История русской литературы. Т.4. - СПб.: тип. М.М.Стасюлевича, 1899. - С. 74. точки зрения был «более или менее безразличен»1. Автор считал, что сатира и комедия XVIII века «не доводились до конца», т.е. драма!урги не объясняли происхождения зла и методов борьбы с ним. Здесь ответом Пыпину могут послужить и комедии Фонвизина, сатирическая драматургия Екатерины II и драматические сочинения некоторых других авторов, где напрямую указывалась одна из причин щегольства и галломании, а именно -модное французское воспитание.

П.Милюков в «Очерках по истории русской культуры», анализируя петиметра-героя комедий Гольберга, чрезвычайно популярных в России, был склонен сравнить их с декадентами и эстетами рубежа XIX и XX веков. Тип щеголя в сатирической драма!ургии второй половины XVIII века автор считал кукольным. Действительно, образ щеголя в комедии исследуемого периода был несколько схематичным, а порой просто ходульным, однако его близость к персонажам Гольберга очевидна, ведь многие русские комедии о щеголях - буквальные кальки или переделки его комедий.

Мольер в России XVIII века» В.Филиппова, представляет собой библиографическую справку о русских переводах Мольера и его влиянии на драматургию в России. Интересен пассаж о том, что переводчики, интерпретируя пьесы Мольера о щеголях (например, «Жеманные щеголихи»), оставляли непереведенными некоторые слова и выражения, но не потому, что не могли найти для них эквивалента в языке, а чтобы передать «жеманничанье» действующих лиц, перенося их на русскую почву. «Все «апропо, пуркуа, шезьг, жалюзии, конверзацж, флатерии, афронты», встречавшиеся в этом переводе, были понятны русской публике, воспитанной на пьесах Сумарокова, высмеивавших петиметров. Переводчик

1 Пыпин А.Н. История русской литературы. ТА. - СПб.: тип. М.М.Стасюлевича, ] 899. - С. 74. ясно сознавал связь комедии с петиметрами: недаром французское «bel esprit» всюду переведено «петиметр»1.

Одними из самых значительных работ о бытовании типа щеголя в русской комедиографии следует назвать работы В.В. Сиповского. Прежде всего, это книга «Из истории русской комедии XVIII века: к литературной истории «тем» и «типов»». Работа содержит подробный, но, к сожалению, порой сбивчивый анализ истории образа щеголя на материале русской комедии. Сиповским сделана вполне убедительная попытка проследить эволюцию типа в драматургии. Однако, его подразделение петиметров на «щеголей-нигилистов», «вольтерьянцев-нигилистов», «щеголей-парижанцев» и пр. представляется до некоторой степени условным. Здесь стоит скорее говорить о преобладании в разные периоды тех или иных типовых примет щеголей. Причины и закономерности этого процесса Сиповский не пытался исследовать, ограничившись констатацией некоторых поверхностных изменений на пути эволюции образа.

Довольно спорными являются некоторые утверждения Сиповского относительно вклада ряда авторов в развитие темы галломании и щегольства. Например, представляется сомнительным утверждение о том, что Екатерина II была первой среди драматургов, кто попытался не только осмеять, но и объяснить причины явления. (Она, по мнению автора, первой осветила образы щеголя-петиметра «с педагогической точки зрения»).

Бригадира» Фонвизина Сиповский назвал «итогом всей предшествующей русской комедии» . Автор отметил, что, хотя Фонвизин развивал уже сложившиеся «типы-темы», делал он это несколько в ином направлении - образы «усложнялись»: «Беспринципный щеголь-петиметр, разнообразно представленный в прежних комедиях, теперь, в лице

1 Филиппов В. Мольер в России XVIII века. // Беседы.: сб. О-ва истории лит. в Москве. Вып. 1. - М., 1915. -С. 9.

2 Сиповский В.В. Из истории русской комедии XVIII века: (к литературной истории «тем» и «типов»). - Пг., тип. Рос. Акад. Наук, 1917.-С. 212.

Иванушки, нашел более сложную разработку, - в этом герое Фонвизин соединил черты двух родственных «типов-тем»: «вольтерьянца-нигилиста» и «щеголя-нигилиста».»'.

Важно замечание Сиповского, сделанное на основе анализа образов отечественной комедиографии о том, что русская сатирическая драматургия, по его мнению, тесно связана с действительностью и представляет собой «явление органическое»2.

В работе «Из истории русской мысли XVIII столетия (Идейное содержание русской бытовой комедии XVIII в.)» Сиповский высказал несколько принципиальных возражений на утверждение ряда исследователей

0 якобы абсолютно заимствованном характере русской комедии и ее типов, в том числе типа щеголя. Важным представляется пассаж о том, что если заимствования и имели место, то они были подсказаны запросами жизни. «Что не отвечает потребностям времени, то не представит интереса, не привлечет к себе внимания ни автора, ни читателя. Когда такие «заимствования» принимают «массовый» характер (например, у нас тип «петиметра» или «вольтерьянца»), когда десятки авторов вводят этот тип (разработанный ранее в иностранной литературе) в свои произведения, историческая ценность этого типа только вырастает»3. Кроме того, Сиповский посчитал достаточным основанием для утверждения «жизненности» образа возможность доказать мемуарами и письмами современников то, что заимствованному образу есть соответствие в действительной жизни. В работе Сиповского была предпринята попытка анализа бытования в русской комедии образа «щеголя-вольтерьянца», для подтверждения своих наблюдений автор обратился к текстам М.М.Хераскова, В.И.Лукина, И.В.Лопухина, Д.И.Фонвизина и некоторых

1 Сиповский В.В. Из истории русской комедии XVIII века: (К литературной истории «тем» и «типов»). - Пг., тип. Рос. Акад. Наук, 1917. - С. 213.

2 Там же. - С. 273.

3 Сиповский В.В. Из истории русской мысли XVIII столетия: (Идейное содержание русской бытовой комедии XVIII в.) //Журнал Министерства народного просвещения. - 1917. - №3-4. - Отд. II. - С. 80-81. анонимных авторов. Сиповский считал, что тип щеголя помогал авторам XVIII века выразить самые насущные проблемы своего времени: проблему противопоставления «своего» и «чужого», проблему отцов и детей, проблему противостояния города и деревни. Интересно также сопоставление образа «русского европейца» и типа «русского дикаря».

Л.Г.Бараг в работе «О реалистических тенденциях комедии «Бригадир» подробно остановился на одной из самых выразительных фигур, созданных сатирической драматургией XVIII века, - Иванушке Фонвизина. Щеголь, герой «Бригадира», по мнению автора статьи, «не просто смешной глупец он гнусен своей бесчеловечностью и антипатриотизмом»1, он не просто смешон, он - страшен. Социальная заостренность фонвизинской критики воспитания чужда, по утверждению автора статьи, комедиям И.П.Елагина

Жан де Моле» и А.Г.Карина «Россияне, возвратившиеся из Франции». В отличие от прочих комедиографов, у Фонвизина «борьба против французомании неотделима от обличения грубого невежества, самодурства, хищничества провинциального и столичного дворянства и чиновного крапивного племени». Автор «Бригадира» как бы нащупывает общие 2 социальные корни пороков всех сатирических персонажей своей комедии» .

И.З.Серман в книге «Русский классицизм. Поэзия. Драма. Сатира»3 в размышлениях о комедии Фонвизина «Бригадир» остановился и на образе петиметра Иванушки. Рассматривая вопрос авторского присутствия, Серман утверждал, что реплики персонажей часто представляют прямые авторские высказывания, только условно прикрепленные к данному лицу, и в качестве примера привел слова Иванушки о воспитании: «Молодой человек подобен воску. Ежели б, malheureusment4, я попался к русскому, который бы любил

1 Бараг Л.Г. О реалистических тенденциях комедии «Бригадир» // XVIII век. Сб. 7: Роль и значение литературы XVIII века в истории русской культуры. - М; Л.: Наука, 1966. - С. 152.

2 Там же.-С. 152.

3 Серман И.З. Русский классицизм: Поэзия. Драма. Сатира. - Л.: Наука, 1973.-284 с.

4 Malheureusement - к несчастью, к сожалению (фр.). свою нацию, я, может быть, и не был бы таков»1. Здесь Серман присоединился к высказываниям П.А.Вяземского о том, что у Фонвизина часто говорят не действующие лица, а сам автор2. Об этом же говорил К.В.Пигарев в книге «Творчество Фонвизина». Ему показались

•з неестественными в устах Иванушки рассуждения о воспитании . Серман считал, кроме того, что Фонвизин был создателем комедии социальных масок, одним из ярких примеров которых являлся щеголь Иванушка.

Значительной вехой в истории изучения бытования образа щеголя в русской комедии стала «История русской комедии XVIII века»4 П.Н.Беркова, опубликованная в 1977 году. Первую редакцию своей монографии Берков закончил в 1949, затем много лет не возвращался к этой книге, лишь в 1969 году решив завершить работу. Окончательная редакция книги была выполнена сотрудниками Сектора по изучению литературы XVIII века Института русской литературы («Пушкинского дома») РАН.

Автор подробно анализировал памфлетную комедию А.П.Сумарокова 1750-х годов, «развлекательную» комедию второй половины века, «обличительную» комедию 1760-х и 1790-х гг., «политико-сатирическую» комедию Д.И.Фонвизина, В.В.Капниста, И.А.Крылова. Говоря о теме галломании, Берков отмечал, что у Сумарокова и его сторонников она имела подчеркнуто политический характер. Кроме того, Берков вернулся к вопросу о степени оригинальности русской комедии XVIII века и особо отметил ее национальное существо, связь с собственно русской жизнью, утверждая, что оригинальность русской комедии в ее социально-сатирической направленности. Таким образом, Берков присоединился к тем

1 Фонвизин Д.И. Собрание сочинений: в 2 т. Т.I. - М.; Л.: Гослитиздат, 1959. - С. 98.

2 Вяземский П.А. Полное собрание сочинений кн. П.А.Вяземского. Т.5. - СПб.: изд. гр. С.Д.Шереметева, 1880.-С. 132.

3 Пигарев К.В. Творчество Фонвизина. - М.: Изд-во АН СССР, 1954. - С. 102.

4 Берков П.Н. История русской комедии XVIII века / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). - Л.: Наука, 1977.-С. 34. исследователям, которые считали образы русской комедии тесно связанными с действительностью.

Интересной представляется статья П.Е.Бухаркина «Проблема комического в русской комедии середины XVIII века», в которой автор обратился к вопросу о теме зла в структуре комедии, заметив, что «от ее трактовки зависела сила обличительного пафоса»1. Говоря о щеголе Иванушке, автор отметил, что до «Бригадира» Фонвизина «зло изображалось в русской комедии в двух основных аспектах: как смешное, но тогда лишенное подлинной значительности, нестрашное, или наоборот, как социально и нравственно опасное, угрожающее человеку, но в этом случае носители такого страшного зла могли вызывать страх, ненависть, но никак не смех» . К первому способу Бухаркин отнес комедии Сумарокова «Тресотиниус», «Третейный суд», «Ссора у мужа с женой», «Щепетильника» Лукина и «Наказанную вертопрашку» Ельчанинова. Персонажи-носители зла в этих комедиях ничтожны и только. Ко второму способу автор причислил комедии Сумарокова «Лихоимец», «Опекун», комедию «Мот, любовью исправленный» Лукина. Здесь негативные персонажи масштабнее, зло рассматривается пристально и внимательно, именно поэтому, считал автор, в каждой из этих комедий один отрицательный персонаж. И лишь Фонвизин сумел соединить два подхода к изображению зла в комедии, герои его «Бригадира» Иванушка и Советница и комичны и страшны в равной степени.

В ряду работ, непосредственно касающихся рассматриваемой темы, следует назвать статью Е.Э.Биржаковой «Щеголи и щегольской жаргон в русской комедии XVIII века», вошедшую в сборник «Язык русских писателей XVIII века» в 1981 году. Автор привел примеры из драматургических текстов, отражавшие основные типовые приметы щеголей

1 Бухаркин П.Е. Проблема комического в русской комедии середины XVIII века // XVIII век: сб. статей / РАН, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). Сб. 18. - СПб.: Наука, 1993. - С. 313.

2 Там же. и кокеток. Однако Биржакова осветила небольшой по объему перечень пьес и сосредоточилась в основном на лингвистической стороне исследуемой темы. В статье скорее были намечены основные аспекты изучаемой проблемы, каждая из которых требует отдельного детального рассмотрения.

Исследованию группы слов, называющих в русском языке «носителей щегольства» посвящена диссертация С.Л.Иванова «История щегольской лексики в русском языке XVIII - XX вв.»1. А

Статья И.Куликовой «Тип петиметра в русской комедии XVIII века» рассматривает небольшой круг драматургических текстов и освещает далеко не все типовые приметы щеголей. Кроме того, автор утверждает, вслед за Берковым, что петиметры исчезают из пьес и со сцены в середине 1790-х гг., что не соответствует действительности.

Таков вкратце обзор основных исследований, посвященных анализу типа щеголя и сопутствующей ему проблематики в отечественной драматургии. Изучаемая проблема не раз оказывалась в центре внимания исследователей, однако попытки наметить основные этапы развития типа щеголя отличались определенным схематизмом и поверхностностью. Системного и полного анализа эволюции образа в комедии на протяжении рассматриваемого периода осуществить не удалось.

В настоящем исследовании предпринята попытка обобщить, систематизировать уже имеющиеся наблюдения, связанные с бытованием типов щеголя и щеголихи в отечественной культуре, и подробно проанализировать эволюцию исследуемого типа в русской драматургии и театре.

1 Иванов С.Л. История щегольской лексики в русском языке XVIII - XX вв.: Дис. на соиск. учен. ст. к. фил. н.: Спец. 10.02.01. [Моск. пед. гос. ун-т]. - M.: ПроСофт, 2003.

2 Куликова И. Тип петиметра в русской комедии XVIII века. // Literature. - №26 (2). - 2004.

Цель настоящей работы - определить главные вехи в становлении образов петиметра и кокетки в сатирической драматургии второй половины XVIII - начала XIX вв., объяснить превалирование в тот или иной период различных типовых примет в изображении щеголей в комедии. Кроме того, несомненный интерес представляет попытка реконструкции сценической истории образов петиметра и кокетки на русской сцене.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

- определить круг драматургических текстов, представляющих типы щеголя и щеголихи и их приметы;

- выявить жизненную достоверность типов щеголя и щеголихи на основании данных мемуаров современников;

- установить набор типовых примет щеголя и щеголихи;

- проследить бытование типовых примет щеголей на материале периодической печати, прозы и сатирической драматургии;

- сопоставить типы щеголей и щеголих, представленные русскими драматургами, с их реальными жизненными прототипами и со щеголями-персонажами отечественной литературы и сатирической журналистики;

- попытаться реконструировать сценический облик исполнителей ролей амплуа петиметра на основе архивных документов, воспоминаний современников и авторских ремарок.

Проведенное исследование носит комплексный междисциплинарный характер, в ходе его реализации использованы методы, обеспечивающие отражение многоаспектной проблемы бытования типа щеголя в русской культуре. Системный подход позволил исследовать щегольскую культуру как целостное явление, динамично развивающееся во времени. Данное исследование сочетает исторический и культурологический подходы. Исторический подход дает возможность последовательно проследить истоки возникновения, развитие и становление явления щегольства и галломании. В работе использован также сравнительно-исторический подход, широко применен метод историко-культурного анализа, обеспечивающий учет исторического фона, на котором происходило бытование исследуемого типа. Автором приняты во внимание также выводы исследователей межкультурных коммуникаций о проблемах взаимопроникновения культур.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эволюция типов щеголя и щеголихи в комедийных жанрах русской драматургии и театра второй половины XVIII - начала XIX вв."

Заключение.

Подводя итог наблюдениям за эволюцией образа щеголя в драматургии второй половины XVIII - начала XIX века, следует сказать, что комедиографы, высмеивающие петиметров и кокеток, не были в этой сфере первопроходцами. Попытки противодействия галломании и щегольству начались в России еще в первой половине XVIII века. Они нашли свое отражение в лубочных народных картинках, в рукописных текстах народного театра, затем в обширных материалах публицистики того времени и воспоминаниях современников. К середине столетия образ щеголя начал свой путь на драматическую сцену.

Еще П.Н.Берков отмечал подчеркнуто политический характер осмеяния щеголей у Сумарокова, направленного в первую очередь против главных сторонников галломании при дворе Елизаветы, политических противников драматурга. В эпоху Екатерины возник новый - экономический - аспект в борьбе с французоманией. На это в свое время обратил внимание Н.А.Добролюбов: «Большая часть наших злобных сатир на французов произошла не столько из «любви к отечеству и народной гордости», сколько с досады на то, что они нас разоряют. Замечательно, что в сатирических нападках на французов экономическая и внешняя сторона играет очень видную роль, а собственно идеи французов не подвергались осмеянию до самого того времени, как политическое движение во Франции заставило их опасаться»1. Кроме того, первая турецкая война, начавшаяся в 1769 г., была во многом спровоцирована Францией, союзницей Турции. Этот мотив, также отмеченный Берковым, нашел свое отражение в сатирической журналистике XVIII века. «Адская почта» сообщала, что «король народа, все щегольства, хитрости и всякие славные безделицы выдумывающего, призвал в главное собрание своего первого министра и спросил его, что он думает о

1 Добролюбов Н.А.Собр. соч.: в 9 т. Т. 2. - М.;Л.: Гослитиздат. - С. 190-191. недавней его выдумке, приведшей в несогласие двух сильнейших в свете владетелей»1. К этим факторам надо прибавить борьбу со щегольским жаргоном, за чистоту русского языка, за воспитание национального достоинства и самосознания. Все это вместе взятое и составило основание борьбы с галломанией и щегольством в рассматриваемый период.

Образ щеголя в драматургии имел довольно непростую историю. С одной стороны, созданный впервые А.П.Сумароковым в 1750 году, выведшим на сцену петиметра Дюлижа и кокеток Деламиду, Дюфизу и престарелую щеголиху Гидиму, он фактически не изменился. Исходная установка сохранялась, но обретала порой более сложное наполнение. Возникали новые детали, сдвигались акценты, некоторые типовые приметы опускались, другие выходили на первый план, но ведущие черты образов сохранялись. Щеголь утвердился на сцене как аксиома, как некая формула, и зритель был заранее готов увидеть давно знакомого героя с устойчивыми типовыми приметами.

Сравнивая щеголя-персонажа комедии и щеголя-героя материалов публицистики и воспоминаний современников, можно с уверенностью сказать, что драматурги XVIII - начала XIX вв. представляют публике петиметра и кокетку, не упуская ни одной из их типовых примет. Делая акценты на разных родовых признаках щеголей, авторы, тем не менее, дают целостные портреты этих чрезвычайно популярных у зрителя персонажей.

Наиболее устойчивыми в комедии исследуемого периода остаются такие приметы петиметров как галломания, особый жаргон, щегольской наряд и бесконечные любовные интрижки. Внешние признаки вертопрахов являются для театра ведущими, а любовная интрига одной из главных движущих пружин сюжета. Драматурги награждали персонажей-щеголей «говорящими» именами, что служило дополнительным опознавательным

1 Адская почта, или Переписки хромоногого беса с кривым. - 1769 г. знаком типа и транслировало зрителю ведущие приметы, присущие персонажу. Со временем, к началу XIX века, практика присвоения петиметрам подобных «имен-кличек» сходит на нет. «Исправившиеся» петиметры-галломаны появились на сцене в 1780-е годы, когда стало очевидным некоторое охлаждение к парижскому влиянию, вызванное Французской революцией. Французские учителя и торговцы модных лавок в комедиях о щеголях - основные виновники «модного» воспитания. Французский воспитатель в комедии XVIII - начала XIX вв. это всегда карикатура. Лишь авторы начала XIX века главную часть вины возлагают на родителей воспитанников, легкомысленно доверивших детей наставником с сомнительной репутацией. Однако образ комического иностранца, коверкающего русский язык, нравился публике и не сходил со сцены. Тип «дворянящегося купца», как разновидности щеголя, появляется на отечественной сцене лишь в 1770-х годах и открывает целую галерею образов купцов, мещан, лакеев, стремящихся во всем походить на модников-галломанов.

Преобладание в разные периоды истории театра тех или иных типовых примет щеголя и щеголихи представляется не самым существенным аспектом в вопросе эволюции типа. Важнее то, что за более чем полувековой путь развития образа щеголя наметилась общая тенденция к смягчению сатирического утрирования. Щеголи в комедии постепенно утрачивали свою нарочитость, сглаживались острые углы, и образы приобретали более мягкие очертания, превращаясь из карикатурных масок в подлинные человеческие лица. Кроме того, «тип» щеголя имел и свое внутреннее развитие.

Если Сумарокова и авторов «прелагательного» направления более занимал петиметр-«парижанец», то позднее драматурги пристальнее вглядывались в так называемого русского вольтерьянца, затем внимание было приковано к дворянину-моту, в начале 1780-х гг. остро встала проблема перемещения галломании и щегольства в другие социальные пласты, и на сцене появились «дворянящиеся купцы», мещане и слуги, подражавшие петиметрам-дворянам. Обогащаясь все новыми приметами, деталями, усложняясь, тип щеголя постепенно переставал быть примитивной пародией. Так же как и подлинные щеголи начала XIX века, персонажи комедий уже не стремились будоражить толпу «попугайскими» нарядами и безумными выходками. Сумароковского Дюлижа отделяет от графа Ольгина, героя комедии Шаховского, расстояние в долгих 65 лет, наполненных поступательным движением образа к жизнеподобию, к «очеловечиванию».

Путь этот был довольно сложен. Сумарокова, лишь наметившего общие контуры типа петиметра, сменили на поприще осмеяния щегольства и галломании авторы «прелагательного направления», приблизившие персонажей к современному им русскому зрителю. Начиная с середины 1760-х гг., щеголи и кокетки стали одними из самых востребованных амплуа отечественного театра. Многочисленные драматургические тексты «второго ряда», вновь введенные в научный обиход в настоящем исследовании, подтверждают невероятную популярность типов вертопраха и кокетки у публики. Галломаны начала XIX века, подлинные светские щеголи, сменившие на сцене крикливые карикатурные фигуры петиметров конца века XVIII, со временем уступили место карамзинскому щеголю, родившемуся из соединения с образом сентиментального путешественника. Герой «Писем русского путешественника» Н.М.Карамзина, как справедливо отмечал Ю.М.Лотман, «неожиданно оказывается достойным собеседником не только швейцарских трактирщиков и парижских «нимф радости», но и Канта и Виланда, Бонне и Лавуазье, Платнера и Гердера. Он неожиданно обнаруживает массу учености, энциклопедическую образованность»1. В этом Лотман усматривал соединение образа щеголя с еще одной расхожей маской

1 Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. - С. 21.

- педанта. Кроме того, можно предположить, что, как и для самого Карамзина, для его героя щегольство уже было лишь элементом эпатажа, провокацией. Таким образом, исследуемое явление характерно как для русского классицизма, так и для сентиментализма, и для преромантизма, что связано с ситуацией контрапункта стилей в русской культуре XVIII - начала XIX века.

Родословная щеголя не заканчивается первой четвертью XIX века. Границы типа, разумеется, размываются, но родовые признаки так или иначе продолжают жить и в «лишних людях», и в «русских европейцах», и в отечественных денди, и в Хлестаковых. Среди знаменитых «литературных денди» пушкинский Евгений Онегин, «мод воспитанник примерный».

Гоголевский Хлестаков, как указано в ремарке «тоненький, худенький; несколько глуповат и, как говорят, без царя в голове. (.) Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. (.) Одет по моде».1 Чем не портрет легкомысленного петиметра?

Иван Лаврецкий, персонаж «Дворянского гнезда» И.С.Тургенева, получил французское воспитание под влиянием своего наставника аббата-эмигранта, и теперь, по выражению отца героя у того «Вольтер в голове А сидит» . Однако модная просветительская «премудрость» «пребывала в нем, не смешавшись с его кровью, не проникнув в его душу, не оказавшись крепким убеждением»3.

Увлечен был фигурой франта и И.А.Гончаров. Его серия очерков «Письма столичного друга к провинциальному жениху» (1840)4 представляла

1 Гоголь Н.В. Повести. Драматические произведения. - Л.: Худож.лит. Ленингр. отд-ние. 1983. - С. 161.

2 Тургенев И.С. Поли. собр. соч. и писем: в 28 т. Письма: в 13 т. Т. 7:1867-1869. - М.Д: Наука, 1964. - С. 151.

3 Там же.

4 Фельетоны сороковых годов. Журнальная и газетная проза И.А.Гончарова, Ф.М.Достоевского, И.С.Тургенева. - М.; Л.: Academia, 1930. собой попытку классификации отечественных модников. Гончаров выделил четыре основных типа светских щеголей: «франт», «лев», «человек хорошего тона» и «порядочный человек». Если первый придерживался «модных тенденций» лишь в одежде, второй был моден во всем, третий - умел себя держать, но основа его кодекса поведения приличия, а не глубокие нравственные законы. И лишь «порядочный человек», по Гончарову, обнаруживал «тесное гармоничное сочетание наружного и внутреннего, нравственного умения жить»1.

И.Панаев в своих очерках предлагает читателю типологию щеголей, которых автор именует «хлыщами». «Хлыщ великосветский», «хлыщ провинциальный», «хлыщ высшей школы» - вот типы, заявленные Панаевым. По замечанию автора, хлыщ «говорил по-французски как француз, играл на фортепиано и пел, сочинял русские и французские стишки, отличался во всех спортах, ездил верхом, стрелял, плавал, был очень смел и развязен, умел одеваться с шиком и без гроша в кармане казаться богачом».2

В XX в. родословную щеголей пополнили франты «серебряного века». «Русские денди» назвал свою статью, опубликованную в 1919 году, А.Блок . Дендизм, по мнению поэта, породил в России настроения «антимещанства», которое со временем перешло «недозволенную черту»: «У нас от «москвича» в «гарольдовом плаще» оно потянулось подсушивать корни, превращая столетние клены и дубы дворянских парков в трухлявую древесину бюрократии»4. Более того, Блок считает, что дендизм сыграл не последнюю роль в приближении революции.

К щегольским выпадам стоит отнести провоцирующее поведение и франтовство раннего Маяковского:

1 Фельетоны сороковых годов. - С. 51.

2 Панаев И.И. Сочинения Ивана Панаева: в 4 т. T.3. - СПб.: изд. гр.Кушелева-Безбородко, 1860. - С. 51.

3 Блок А. Русские денди//Записки мечтателей. - Пг. - 1919.-№1.-С. 136.

4 Там же.

Я сошью себе черные штаны

Из бархата голоса моего.

Желтую кофту из трех аршин заката.

По Невскому мира, по лощеным полосам его,

Профланирую шагом Дон-Жуана и фата1.

Вызывающая желтая кофта Маяковского была сродни эпатажным выходкам петиметров.

Таким образом, франты отечественной литературы - прямые потомки щеголей XVIII столетия.

Карикатурное изображение петиметров и кокеток, яркие остро сатирические портреты, представленные публицистикой и литературой, отражают довольно однобокое восприятие исследуемого типа. Однако, появление фигуры щеголя в отечественной культуре XVIII века иллюстрирует продолжение широкого процесса освобождения личности, индивидуальности. «Я» заявляет о себе, обнаруживает свою автономность, пытаясь, пусть и в такой специфической форме, противостоять традиции, общим устоявшимся представлениям. Хотя, безусловно, щегольская культура определялась правилами, устанавливаемыми модой и довольно жестко регламентированными. Щеголь противопоставлял себя традиции, устаревшим нормам, но тут же попадал в зависимость от рамок, определенных веяниями моды. Все это заставляет сделать вывод о том, что фигура петиметра второй половины XVIII - начала XIX вв. - это явление гораздо более сложное, чем шаржированные портреты щеголей и щеголих, принадлежавшие перу драматургов, прозаиков и публицистов.

Подводя некоторые итоги, необходимо отметить, что, не имевшие возможности несколько отстраниться от современных им реалий, драматурги XVIII - начала XIX века в основном фиксировали внешние приметы щеголей,

1 Маяковский В.В. Полн.собр. соч.: в 13 т. T.l. - M.: Гос. Изд. Худож. лит., 1955. - С. 59. их жаргон, поверхностную галломанию и не смогли прийти к осмыслению трагичности «исторической ненужности» петиметра и его потомков. Это сумел сделать позднее В.О.Ключевский. В своей статье «Евгений Онегин и его предки» историк проследил родословную галломана: «внук школяра из Славяно-греко-латинской академии, учившего греческие и латинские вокабулы, слагавшего вирши и неуютно почувствовавшего себя в деловой атмосфере России Петра; сын петровского навигатора, с детства впитавшего воздух этого времени, но после также плохо прижившегося в светской атмосфере царствования Елизаветы»1. А продолжением этой «династии» историк считал пушкинского Евгения Онегина.

Ключевский назвал галломанствующего дворянина «культурным межеумком». «Всю жизнь помышляя о «европейском обычае», о просвещенном обществе, он старался стать своим между чужими и только становился чужим между своими. В Европе видели в нем переодетого по-европейски татарина, а в глазах своих он казался родившимся в России у французом» . Именно Ключевский усмотрел в положении этого «межеумка» историческую ненужность и трагизм: «.и мы готовы жалеть о нем, предполагая, что ему самому подчас становилось невыразимо тяжело чувствовать себя в таком положении» . Разумеется, ни о каком трагизме сумароковского Дюлижа или даже фонвизинского Иванушки говорить не приходится. Однако не стоит забывать, что они - лишь утрированное, сатирически заостренное отражение реального явления действительности и, наряду с воспоминаниями современников и материалами сатирической журналистики, дают пусть и карикатурное, но все же верное в общих чертах представление о типе галломанствующего щеголя XVIII - начала XIX века.

1 Рассадин С.Б. Сатиры смелый властилин. - M.: Книга, 1985. - С. 90.

2 Ключевский B.O. Евгений Онегин и его предки. // Ключевский В.О. Сочинения: в 9 т. T.9. Материалы разных лет. - M., 1990. - С. 95.

Там же.

В заключении важно подчеркнуть, что вторая половина XVIII - начало XIX века в России - это один из самых показательных моментов в отечественной истории в свете изучения кросс-культурных связей. Обращение к рассматриваемому периоду демонстрирует современному исследователю глубокое проникновение европейской культуры во все сферы жизни русского общества. Поверхностная галломания - это одно из следствий так называемого «культурного шока», вызванного столь масштабным межкультурным взаимодействием. Изучение этого явления, как одного из примеров взаимного притяжения и отталкивания разных культур, позволяет еще раз убедиться, что процесс освоения чужой культуры может сопровождаться явной фальсификацией новых ценностей, усвоением их лишь на уровне моды. Но первой и главной опасностью в данном случае остается опасность потери «принимающей стороной» своей культурной идентичности, самобытности, что сегодня звучит более чем актуально. Тем показательнее попытки деятелей культуры второй половины XVIII - начала XIX вв. противостоять поверхностной галломании и заимствовать по-настоящему необходимые «перерождавшейся» России ценности, открывавшие ей путь в европейское культурное пространство.

271

Список научной литературыМирутенко, Кира Сергеевна, диссертация по теме "Театральное искусство"

1. Аксаков С.Т. Собр. соч.: в 4-х т. Т.З. - М.: Гослитиздат, 1956. - 810 с.

2. Арапов П. Летопись русского театра. СПб.: Тип. Н.Тиблена и Ко. 1861.-IV, 386 с.

3. Арни де Гервиль. Петиметр в деревне: комедия в 1 д. в стихах / передел, с фр. А.Вешнякова. СПб.: в тип. Имп. театров, 1820. - 65 с.

4. Архангельский А.С. Драматургия екатерининской эпохи // История русского театра / под ред. В.В.Каллаша и Н.Е.Эфроса. Т.1. М.: Объединение, 1914. - С. 211 -316.

5. Архив братьев Тургеневых Вып. 1: Дневники и письма Николая Ивановича Тургенева за 1806-1811 гг., т. 1. СПб.: Отд-ние рус. яз. и словесности Имп. Акад. наук, 1911. - XXXII, 512 с.

6. Архив дирекции императорских театров. Вып. 1: (1746-1801гг.), отд. 3: Систематический свод сведений о личном составе, репертуаре и хозяйстве императорских театров. СПб.: изд. Дирекции Имп. театров, 1892.-390, IV с.

7. Асеев Б.Н. Русский драматический театр от его истоков до конца XVIII века. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Искусство, 1977. - 576 с.

8. Афанасьев А.Н. Русские сатирические журналы 1769-1774 гг. 2-е изд.-Казань: Молодые силы, 1921.-238 с.

9. Афанасьев Э. На пути к XIX веку. (Русская литература 70-х гг. XVIII 10-х гг. XIX в.). - М.: ИМЛИ РАН, 2002. - 304 с.

10. Бараг JI.Г. О реалистических тенденциях комедии «Бригадир» // XVIII век. Сб. 7: Роль и значение литературы XVIII века в истории русской культуры. М; Л.: Наука, 1966. - С. 150 - 156.

11. Барокко в славянских культурах: сб.ст. / АН СССР, Ин-т славяноведения и балканистики. М.: Наука, 1982. - 351 с.

12. Батюшков К.Н. Прогулка по Москве // Батюшков К.Н.Сочинения. -М.;Л.: Academia, 1934. С. 297-309.

13. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений; в 13 т. Т. 10: Статьи и рецензии, 1846-1848. М.: Изд-во АН СССР, 1956.-474 с.

14. Бердников Л. Ментор для русского царя (Культурно-исторический феномен щегольства в Петровскую эпоху. Часть третья: Франц Лефорт) // Новый Журнал. 2005. - №239.

15. Бердников Л. «Представь мне щеголя.» // Кольцо А. 2005. - №35.

16. Бердников Л. «Роскошна во всем пространстве сего названия» (Культурно-исторический феномен щегольства в Петровскую эпоху. Часть вторая: Екатерина И) //Новый Журнал. 2004. - №237

17. Бердников Л. Самодержавная модница// Новый Берег. 2006. - №13.;

18. Бердников Л. Сиятельный казнокрад, или Цена щегольства (Культурно-исторический феномен щегольства в Петровскую эпоху) // Новый Журнал. 2004. - №236.

19. Берков П.Н. История русской журналистики XVIII века. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1952.-572 с.

20. Берков П.Н. История русской комедии XVIII в./ АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). Л.: Наука, 1977. - 391 с.

21. Берков П.Н. Театр Фонвизина и русская культура. // Русские классики и театр. Л.;М.: Искусство, 1947. - С. 7-109.

22. Беркова К.Н. Вольтер. М.: ОГИЗ, Соц.-экон. гос. изд., 1931. 220 с.

23. Биржакова Е.Э. Щеголи и щегольской жаргон в русской комедии XVIII века // Язык русских писателей XVIII века: Сб. ст. / АН СССР, Ин-т рус. яз. Л.: Наука, 1981. - С. 96-129.

24. Биржакова Е.Э., Войнова Л.А, Кутина Л.Л. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII века. Языковые контакты и заимствования. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1972.-431 с.

25. Благой Д.Д. История русской литературы XVIII века. М.: Учпедгиз, 1945.-420 с.

26. Блок А. Русские денди // Записки мечтателей. 1919. - №1. - С. 133136.

27. Болотов, А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков, 1738-1793: в 4 т.. СПб.: Печатня В.И.Головина, 1871-1873.

28. Бородин С. Галлофобия в нашей литературе прошлого столетия // Наблюдатель. 1887. - № 10. - Отд. 1. - С. 70-85; № 11.- Отд. 1. - С. 303316.

29. Булич Н. Сумароков и современная ему критика. СПб.: Тип. Э.Праца, 1854.-XIV, 290 с.

30. Бухаркин П.Е. Проблема комического в русской комедии середины XVIII века // XVIII век: сб. статей / РАН, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). Сб. 18. СПб.: Наука, 1993. - С. 313-322.

31. Вайнштейн О.Б. Денди: мода, литература, стиль жизни.- М.: Новое литературное обозрение, 2005. 640 с.

32. Варнеке Б.В. История русского театра. Ч. 1-2. Казань: Типо-литогр. Имп. ун-та, 1908.

33. Введенский А.И. Судьбы философии в России // Очерки истории русской философии: сб. ст. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991.

34. Веселовский А. Западное влияние в русской литературе. 4-е изд. доп. - М.: Типо-литогр. Т-ва И.Н.Кушнерева и Ко, 1910. - VIII, 267 с.

35. Веселовский Ю. К истории борьбы с невежеством и дурным воспитанием в русской литературе XVIII века // Вестник воспитания. 1899. -№ 1.-С. 1-33.

36. Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование императрицы Екатерины II. Пг.: Тип. Акц. о-ва тип. дела в Петрограде, 1917.-XXIV, 285 с.

37. Вигель Ф.Ф. Записки. М.: Захаров, 2000. - 327 с.

38. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М.: Высшая школа, 1981.-320 с.

39. Винский Г.С. Мое время: записки. СПб., 1914.

40. Волков А.А. Неудачное упрямство: комедия в 1 д. СПб.: тип. Артиллер. и инж. кад. корпуса., 1779.-46 с.

41. Волков Д.В. Воспитание: комедия в 5 д. М.: при Имп. Моск. ун-те, [1774].-96 с.

42. Федор Григорьевич Волков и русский театр его времени: сб. материалов. М.: Изд-во АН СССР, 1953. - 256 с.

43. Восстание декабристов: материалы. Т. 9. М.: Госполитиздат, 1950. -307 с.

44. Восстание декабристов: материалы. Т. 11. М.: Госполитиздат, 1954. -436 с.

45. Восстание декабристов: материалы. Т. 14. М.: Госполитиздат, 1976. -508 с.

46. Второв А. Москва и Казань в начале XIX -го века // Русская старина. -1891. T.LXX, апрель. - С. 1-22.

47. Вяземский П.А. Полное собрание сочинений кн. П.А.Вяземского. Т.5. -СПб.: изд. гр. С.Д.Шереметева, 1880.-XVI, 351 с.

48. Вяземский П.А. Фон-Визин. СПб.: тип. Департамента внеш. торговли, 1848. - VII, VI, 468 с.

49. Глинка С.Н. Записки // Золотой век Екатерины Великой: воспоминания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1996. - С. 17-165.

50. Гоголь Н.В. Повести; Драматические произведения. JL: Худож. лит., Ленингр. отд-ние, 1983.-328 с.

51. Гозенпуд А. А. Музыкальный театр в России: от истоков до Глинки: очерк. Л.: Музгиз, 1959. - 781 с.

52. Гольберг Л. Комедии. -Л.;М.: Искусство, 1957.-403 с.

53. Гордин М., Гордин Я. Театр Ивана Крылова. Л.: Искусство, Ленингр. отд-ние, 1983.- 174 с.

54. Григорьев А.А. Сочинения. Т.1. СПб.: Изд. Н.Н.Страхова, 1876. - 672 с.

55. Гуковский Г.А. О русском классицизме // Гуковский Г.А. Ранние работы по истории русской поэзии XVIII века. М.: Языки рус. культуры: Кошелев, 2001. - С. 277 - 328.

56. Гуковский Г.А. Русская литература XVIII века. М.: Аспект Пресс, 2003.-453 с. - (Серия «Классический учебник»).

57. Гуковский Г.А. Русская поэзия XVIII века. Л.:Асас1е1гпа, 1927. - 212 с.

58. Данилов С.С. Последняя пьеса И.А. Крылова (комедия «Урок дочкам») // Русские классики и театр. М.;Л.: Искусство, 1947. - С. 164-192.

59. Дмитревский И.А. Слово похвальное А.П.Сумарокову, читанное в Императорской Российской академии в годовое торжественное ее собрание 1807 года. СПб.: в Морской тип., 1807. - 38 с.

60. Дмитриев М.А. Князь Иван Михайлович Долгорукой и его сочинения. Изд. 2-е, обраб., испр. и знач. доп. - М.: Тип. Л.И.СтерановоЙ, 1863. -IV, 284 с.

61. Добролюбов Н.А. Собр. соч.: в 9 т. Т. 2. М.;Л.: Гослитиздат, 1961. -563 с.

62. Добрынин Г.И. Истинное повествование, или Жизнь Гавриила Добрынина, (пожившего 72 г. 2 м. 20 дней), им самим писанная в Могилеве и в Витебске, 1752 1823: в 3 ч. - Изд. 2-е. - СПб.: Печатня В. И. Головина, 1872. - X, 380 с.

63. Додели Р. Галантерейная лавка: комедия: пер. с англ. СПб.: Тип. И.К. Шнора, 1799.-64 с.

64. Дризен Н.В. Материалы к истории русского театра. 2-е изд. - М.: Т-во скоропечатни А.А.Левенсон., 1913. - 312 с.

65. Друг честных людей: Сб. текстов из журналов XVIII в. М.: Сов. Россия, 1989. - 333 с. - (Б-ка рус. худож. публицистики).

66. Екатерина II, имп. Сочинения. М.: Сов. Россия, 1995. - 384 с.

67. Жеманница и ложнопостоянная: комедия в 5 д. М., 1788.

68. Жена по моде, или Повесть о Геннии Вестбури: пер. с фр. Ч. 1-2. М.: Тип. при Театре у Х.Клаудия, 1793.

69. Женская уборная комната, или Точное изображение великаго света, представляющее различные нравы обоего пола людей по жизни и содержащее в себе также не безполезныя трогающия повести / пер. с нем. Д. Петров. Ч. 1-2. М.: Унив. тип., у Н.Новикова, 1781.

70. Живов В. М. Язык и культура в России XVIII века. М.: Языки русской культуры, 1996. - 590 с. - (Язык. Семиотика. Культура).

71. Жихарев С.П. Записки современника. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1955.836 с. - (Лит. памятники).

72. Журналы камер-фурьерские 1750 года. СПб., 185 -?. - 156 с.

73. Забелин И. Е. Хроника общественной жизни в Москве с половины XVIII столетия // Современник. 1852. - Т. 32, № 3. - С. 1- 41.

74. Заборов П.Р. Вольтерьянство: к истории слова и явления. // Вожди умов и моды: Чужое имя как наследуемая модель жизни. СПб.: Наука, 2003. - С. 7-28.

75. Заборов П.Р. Русская литература и Вольтер: XVIII- первая треть XIX в. JL: Наука, Ленингр. отд-ние, 1978. - 246 с.

76. Загоскин М.Н.Сочинения: в 2 т. Т. 2: Комедии. Проза. Стихотворения. Письма. М.: Худож. лит., 1987. - 814 с.

77. Записки русских женщин XVIII первой половины XIX века. - М.: Современник, 1990. - 540 с. - (Серия мемуаров "Память").

78. Захарова О.Ю. Власть церемониалов и церемониалы власти в Российской империи XVIII начала XIX века. - М.: АиФ Принт, 2003. -400 с.

79. Зеньковский В.В. История русской философии. М.: Академический Проект, Раритет, 2001. - 880 с.

80. Иванов С.Л. История щегольской лексики в русском языке XVIII XX вв.: Дис. на соиск. учен. ст. к. фил. н.: Спец. 10.02.01. Моск. пед. гос. ун-т. - М.: ПроСофт, 2003.

81. Иванчин-Писарев Н. Д. Отечественная галерея с прибавлением некоторых других сочинений Николая Иванчина- Писарева. 4.1. М.: Тип. Августа Семена, при Имп. Мед.- хирург, акад., 1832.-235 с.

82. Игрище о святках: комедия в 1 д.- СПб.: тип. Морского кадетского корпуса., 1774. 40 с.

83. Измайлов А. Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества. Ч.1.-2. СПб.: в привилегированной типографии Вильковского, 1799-1801.

84. История русского драматического театра: в 7 т. Т. 1: От истоков до конца XVIII века / В.Н.Всеволодский-Гернгросс. М.: Искусство, 1977.-485 с.

85. История русского драматического театра: в 7 т. Т.2: 1801-1825. М.: Искусство, 1977. - 555 с.

86. Казанова Д. Записки венецианца Казановы, 1765-1766 // Рус. старина. -1874. Т. IX, кн. 3. - С. 532-561.

87. Кантемир А.Д. Сатиры и другия стихотворческия сочинения князя Антиоха Кантемира, с историческими примечаниями и с кратким описанием его жизни. СПб.: при Имп. Акад. наук, 1762. - 14, 176 с.

88. Карамзин Н. Письма русского путешественника. JL: Наука, Ленингр. отд-ние, 1984. - 717 с. - (Лит. памятники).

89. Карамзин Н.М. Странность // Вестник Европы. 1802. - Ч. 1. - №2. - С. 52-57.

90. Каратыгин П. А. Записки. Л.: Искусство, Ленингр. отд-ние, 1970.327 с. - (Театр, мемуары).

91. Кареев Н. Книга о французском влиянии в России. // Вестник Европы. -1910.-№9.-С. 307-312.

92. Кирсанова P.M. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок: Костюм -вещь и образ в русской литературе XIX в. М.: Книга, 1989. - 288 с.

93. Ключевский В.О. Сочинения. В 9-ти т. М.: Мысль, 1987- 1990.

94. Княжнин Я.Б.Комедии и комические оперы. СПб.: Гиперион, 2003. -624 с. - (Российская драматическая библиотека. III)

95. Кобеко Д.Ф. Ученик Вольтера Граф Андрей Петрович Шувалов.// Русский архив,-1881. Кн.З. - С. 241-290.

96. Ковалевская Е.Г. Иноязычная лексика в произведениях Н.М. Карамзина // Материалы и исследования по лексике русского языка XVIII века. М.;Л.: Наука, 1965. - С. 226-250.

97. Ковентри Ф. Жизнь и приключения малаго Помпе, постельной собаки:критическая история: пер. с нем. яз. Ч. 1-2.- СПб.: тип. Акад. наук., 1766.

98. Копиев А.Д. Что наше тово нам и не нада: комедия в 1 д. СПб.: тип. В.Плавилыцикова., 1794. - 30 с.

99. Косман А. Комедии Сумарокова // Уч. зап. ЛГУ. 1939. - №33. - С. 155-188.

100. Костина Е.Л. К истории ранних комедий Екатерины II // XVIII век: сб. ст. / РАН, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). Сб. 18. СПб.: Наука, 1993.-С. 299-313.

101. Кривонос домосед, страдалец модной. СПб.: тип. П.Богдановича., 1789.-93 с.

102. Критика одного француза на нравы своих одноземцов: пер. с фр. -СПб.: тип. Сухопут. кад. корпуса., 1769. 29 с.

103. Критцингер Ф.А. Для молодых модных господ перевел Я.Д. М.: при Имп. Моск. ун-те, 1766. - 108 с.

104. Крылов в воспоминаниях современников. М.: Худож. лит, 1982. -503 с. - (Сер. лит. мемуаров).

105. Крылов И.А. Полное собрание драматических сочинений. СПб.: Гиперион, 2001. - 672 с.

106. Крылов И.А. Полн. собр. соч.: в 3 т. М.: Гослитиздат, 1946.

107. Иван Андреевич Крылов: проблемы творчества. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1975. - 280 с.

108. Кузьмина В.Д. Русский демократический театр XVIII века. М.: АН СССР, 1958.-206 с.

109. Кукушкина Е.Д. Комическая опера XVIII века // История русской драматургии: XVII первая половина XIX вв. - Л.: Наука, 1982. - С. 163-180.

110. Кукушкина Е.Д. О драматургическом компоненте в прозе XVIII века // XVIII век: сб. ст. /АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). Сб. 17. СПб.: Наука, 1991. - С. 48-52.

111. ИЗ. Кулакова Л.И. Очерки истории русской эстетической мысли XVIII века. Л.: Просвещение, 1968. - 343 с.

112. Кулакова Л.И. Проблема характера в русской комедии XVIII века // Проблемы жанра в истории русской литературы: сб. ст. Л.: ЛГПИ, 1969.-С. 39-57.

113. Куликова И. Тип петиметра в русской комедии XVIII века. // Literature. №46 (2) - 2004.

114. Лебедева О.Б. История русской литературы XVIII века. М.: Высшая школа, 2003. - 415 с.

115. Левшин В. А. Руския сказки, содержащия древнейшия повествования о славных богатырях, сказки народныя, и прочия оставшияся чрез пересказывание в памяти приключения. 4.4. М.: Унив.тип., у Н. Новикова, 1780. - 159 с.

116. Лепская Л. А. Репертуар крепостного театра Шереметевых. Каталог пьес/Гос. Центр. Театр. Музей им. А.А.Бахрушина. М.: ГЦТМ, 1996.

117. Ливанова Т.Н. Русская музыкальная культура XVIII века в ее связях с литературой, театром и бытом: исследования и материалы. Т. 1-2. М.: Музгиз, 1952-1953.

118. Лопухин И.В.Записки московского мартиниста сенатора И.В.Лопухина//Русский архив. 1884. - Кн. 1. - С. 1-154.

119. Лопухин И. В. Торжество правосудия и добродетели, или Доброй судья: драмма в 5 д. М.: тип. Пономарева, 1794. - 140 с.

120. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII начала XIX веков). - СПб.: Искусство - СПБ, 1994.-398 с.

121. Лотман Ю.М. Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII века // Из истории русской культуры. Т.4: XVIII начало XIX века. - 2-е изд. - М: Языки рус. культуры., 2000. - С. 537-575.

122. Лотман Ю.М. Пути развития русской просветительской прозы XVIII века // Проблемы русского просвещения в литературе XVIII века. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1961. - С. 79-106.

123. Лотман Ю.М. Речевая маска Слюняя // Вторичные моделирующие системы: сб. ст..- Тарту: Изд-во Тарт. ун-та, 1979. С. 88-90.

124. Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина // Лотман Ю.М. Карамзин. -СПб.: Искусство СПБ, 1997. - С. 10-312.

125. Лотман Ю.М. Театр и театральность в строе культуры начала XIX века. // Лотман Ю.М. Статьи по типологии культуры. Тарту: Изд-во Тарт. ун-та, 1973. - С. 42- 73.

126. Лотман Ю.М. Человек и общество XVIII начала XIX века // Из истории русской культуры. Т.4: XVIII - начало XIX века. - 2-е изд. -М.: Языки рус. культуры, 2000. - С. 161-327.

127. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. «Письма русского путешественника» Карамзина и их место в развитии русской культуры. // Лотман Ю.М. Карамзин. СПб.: Искусство - СПБ, 1997.-С. 484-565.

128. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Роль дуальных моделей в динамике русской культуры (до конца XVIII века) // Учен. зап. Тарт. гос. унта. 1977. - Вып. 414. - С. 3-36. - (Труды по рус. и слав. Филологии; т.28).

129. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Споры о языке в начале XIX века как факт русской культуры // Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. СПб.: Искусство - СПБ, 2002. - С. 446 - 601.

130. Лукин В.И., Ельчанинов Б.Е. Сочинения и переводы В.И.Лукина и Б.Е.Ельчанинова. СПб.: тип. И.И.Глазунова, 1868. - LXXII, 512 с.-(Рус. писатели XVIII и XIX ст.).

131. Львов П. Российская Памела, или История Марии, добродетельной поселянки // Сочинения Павла Львова. Ч. 2. СПб.: печатано в Имп. тип., 1789.-143 с.

132. Майков А.А. Неудачной сговор, или Помолвил да не женился: комедия в 1 д. СПб.: тип. Корпуса чужестранных единоверцов, 1794.-67 с.

133. Макаров П.И. Сочинения и переводы. Т.З. М.: тип. П.Бекетова, 1805.

134. Макогоненко Г.П. Николай Новиков и русское просвещение XVIII века. М.;Л.: Гослитиздат, 1952. - 544 с.

135. Макогоненко Г.П. От Фонвизина до Пушкина: из истории рус. реализма. М.: Худож. лит., 1969. - 510 с.

136. Макогоненко Г.П. Денис Иванович Фонвизин. 1745—1792. (Русские драматурги. Научно-популярные очерки). М.; Л., «Искусство», 1950. — 172 с.

137. Макогоненко Г.П. Денис Фонвизин. Творческий путь. М.; Л., «Гослитиздат», 1961. — 443 с.

138. Марин С.Н. Полн. собр. соч. М.: Образцовая тип. ЛТП в Риге, 1948.-575 с.

139. Мартынов И.Ф., Шанская И.А. Отзвуки литературно-общественной полемики 1750-х годов (Сборник А.А. Ржевского) // XVIII век. Сб.11.-Л.: Наука, 1976.-С. 131-148.

140. Маяковский В.В. Полн.собр. соч.: в 13 т. Т. 1: 1912-1917. М.: Гослитиздат., 1955. - 464 с.

141. Михайлов А. Как насаждалась французская культура в России // Исторический вестник. 1910. - Т. CXII, кн. 11. - С. 616-630.

142. Михневич В.О. Русская женщина XVIII столетия. Репринт, изд. 1895 г. - М.: Панорама, 1990. - 404 с.

143. Моисеева Г.Н. Из истории русского литературного языка XVIII века («Сатира на употребляющих французские слова в русских разговорах» И. Баркова) // Поэтика и стилистика русской литературы. JL: Наука, Ленингр. отд-ние, 1971. - С. 69-73.

144. Муравьев Апостол И. Ошибки, или Утро вечера мудренее: комедия в 5 д. - СПб.: тип. В.Плавилыцикова., 1794. - 153 с.

145. Нейман Б.В. Комедии Я.Б. Княжнина // Проблемы реализма в русской литературе XVIII века. М.;Л.: АН СССР, 1940. - С. 121183.

146. Нелидов Ф. Хулители наук в журнальной сатире Екатерининского века // Десять чтений по литературе. М.: Сотрудник школ, 1909. -С. 65-93.

147. Нехачин И. В. Мода утирает слезы плачущих петиметров, щеголих и всех власти ея исполнителей: стихотворение. / из соч. Ив.н.Н.х.ч.на. М.: печ. в Вольной тип. Христофора Клаудия, 1793. - 29 с.

148. Николаев С.И. Оригинальность, подражание и плагиат в представлениях русских писателей XVIII века // XVIII век: сб.ст. Сб. 23. СПб.: РАН, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом), 2004. - С. 320.

149. Нугаре П.-Ж.-Б. Картина глупостей нынешняго века, или страстей различнаго возраста: пер. с фр. М.: Унив. тип., у Н.Новикова, 1782. -156 с.

150. Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия первойчетверти XVIII в. М.: Изд. АН СССР, 1954. - 815 с.

151. Очерки русской культуры XVIII века: в 4 т. М.: Изд-во МГУ, 1985.

152. Панаев И.И. Сочинения Ивана Панаева: в 4 т. Т.З. СПб.: изд. гр. Кушелева-Безбородко, 1860. - 459 с.

153. Пекарский П.П.Наука и литература в России при Петре Великом. Т.1. СПб.: тип. т-ва «Общественная польза», 1862. - 579 с.

154. Перемена светской моды, доказанная в истинной и трогательной истории: пер. с нем. М.: тип. Комп. типографич, 1788. - 80 с.

155. Петровская И.Ф. Источниковедение истории русского дореволюционного драматического театра. — Л.: Искусство, Ленингр. отд-ние, 1971. 199 с.

156. Пигарев К.В. Творчество Фонвизина. М.: Изд-во АН СССР, 1954. -316с.

157. Письма русских писателей XVIII века: сборник. / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин, дом). Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1980. - 472 с.

158. Пишчевич А.С. Жизнь А.С. Пишчевича, им самим описанная, 1764-1805: в 3 ч. М.: О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те., 1885.-274 с.

159. Плавильщиков П.А.Театр // Плавильщиков П.А. Собр. драматических сочинений. СПб.: Гиперион, 2002. - С. 533 - 560.

160. Пожарова М.А. «Представь мне щеголя.»: моды и костюм России в гравюре XVIII века: каталог выставки ГМИИ им А.С. Пушкина. М.: Альфа-принт, 2002. - 32 с.

161. Покровский В.И. Щеголи в сатирической литературе XVIII века. -М.: Имп. О-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1903.140 с.

162. Покровский В.И. Щеголихи в сатирической литературе XVIII века.- М.: Имп. 0-во истории и древностей рос. при Моск. ун-те, 1903. -139 с.

163. Полевой П.Н. История русской литературы в очерках и биографиях. 4.1-2. СПб.:тип. т-ва «Общественная польза»., 1883.

164. Полевой П.Н. История русской словесности с древнейших времен до наших дней: в 3 т. Т.2. СПб.: изд. А.Ф.Маркса, 1900. - 655 с.

165. Порошин С.А. Записки, служащие к истории его императорского высочества благоверного государя цесаревича и великого князя Павла Петровича, наследника престолу Российского. Изд. 2-е, испр. и знач. доп. - СПб.: тип. B.C. Балашева, 1881. - IV е., 636 стб.

166. Поэты XVIII века: в 2 т. Т. 2. Л.: Сов. писатель, 1972. - 588 с.

167. Поэты-сатирики конца XVIII начала XIX в. - Л.: Сов. писатель, 1959.-753 с.

168. Примитив и его место в художественной культуре нового и новейшего времени: сб. ст. / АН СССР. М.: Наука, 1983. - 206 с.

169. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. В 10 т. Т. 1: Стихотворения. 1813-1820. -М.: АН СССР, 1962. 535 с.

170. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. В 10 т. Т. 7: Критика и публицистика. М.: Наука, 1964. - 765 с.

171. Пыляев М.И. Старое житье: очерки и рассказы о бывших в отошедшее время обрядах, обычаях и порядках в устройстве домаш. и обществ, жизни. СПб.: Журн. "Нева": Лет. сад, 2000. -478 с.

172. Пыляев М.И. Старый Петербург: рассказы из былой жизни столицы. СПб: тип. А.С. Суворина, 1887. - 171 с.

173. Пыляев М.И. Старая Москва. СПб.: Паритет, 2005. - 608 с.

174. Пыпин А.Н. История русской литературы. Т.4. СПб.: тип. М.М.Стасюлевича, 1899. - VIII, 647 с.

175. Пыпин А.Н. В.И.Лукин // Лукин В.И., Ельчанинов Б.Е. Сочинения и переводы В.И. Лукина и Б.Е.Ельчанинова. СПб.: тип. И.И.Глазунова, 1868. - С. I-LXXII.

176. Пыпин А.Н. Русское масонство XVIII и первая четверть XIX в. -Пг.: Огни, 1916.-VIII, 571 с.

177. Рабенер Г.В. Сатиры. Ч. 1/ пер. с нем.****Я.И.Трусовым. -СПб.: [тип. Акад. наук], 1764. 66, 38, 16, 11, 24, 22, 13, 16, 16, 16, 35,19 с.

178. Рассадин Ст. Б. Сатиры смелый властелин. М.: Книга, 1985. -269 с.

179. Резанов В.И. Из разысканий о комедиях Сумарокова // Памяти П.Н.Сакулина: сб.ст. М.: Никитинские субботники, 1931. - С. 233 -239.

180. Ровинский Д.А. Русские народные картинки: алф. указ. имен и предметов. СПб., 1881. - 200 с.

181. Российский феатр, или Полное собрание всех российских феатральных сочинений. СПб.: при Имп. Акад. наук., 1786-1794.

182. Рулин П. Первая комедия Сумарокова // Известия по рус. яз. и словесности. 1929. - Т. II, №1. - С. 237-269.

183. Рулин П. Элементы злободневности в комедиях А.П.Сумарокова // Slavia. 1926. - №4.

184. Русов Н.Н. Помещичья Россия по запискам современников. -М.: Образование, 1911. 176 с.

185. Русская комедия и комическая опера XVIII века. М.;Л.: Искусство, 1950. - 734 с.

186. Русская литературная критика XVIII века. М.: Сов. Россия, 1978.- 400 с.

187. Русская сатирическая проза XVIII века: сб. произведений. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1986. - 443 с.

188. Русский быт по воспоминаниям современников, XVIII век. Ч. 1-2. М.: Задруга, 1914-1923.

189. Сакулин П.Н. Литературные течения в Александровскую эпоху //

190. История русской литературы XIX в./ под ред. Д.Н.Овсянико-Куликовского. Т.1. М.: Изд. Т-ва «Мир», 1908. - С. 58-112.

191. Сатирические журналы Н.И. Новикова. М.;Л.: АН СССР, 1951. -616 с.

192. Сводный каталог русской книги гражданской печати XVIII века, 1725-1800/ Гос. б-ка СССР им. В.И.Ленина и др.. Т. 1-5. М., 1962-1967.

193. Сепор Л.-Ф. Записки о пребывании в России в царствование Екатерины II // Россия XVIII века глазами иностранцев. Л.: Лениздат, 1989. - С. 313-457. - (Б-ка «Страницы истории Отечества»).

194. Семенова Л.Н. Очерки истории быта и культурной жизни России: первая половина XVIII века. Л.: Наука, 1982. - 279 с.

195. Серман И.З. Русский классицизм: Поэзия. Драма. Сатира. Л.: Наука, 1973.-284 с.

196. Сиповский В.В. Из истории русской комедии XVIII века: (к литературной истории «тем» и «типов»). Пг., тип. Рос. Акад. Наук, 1917.-70 с.

197. Сиповский В.В. Из истории русского романа и повести: (материалы по библиогр., истории и теории рус. романа). 4.1: XVIII век. СПб.: 2-е отд-ние Имп. Акад. наук, 1903. - XIV, 333 с.

198. Сиповский В.В. Из истории русской мысли XVIII столетия: (Идейное содержание русской бытовой комедии XVIII в.) //Журнал Министерства народного просвещения. 1917. - №3-4. -Отд. II.-С. 78-117.

199. Сиповский В.В. Из истории русской мысли XVIII XIX веков.

200. Русское вольтерьянство // Голос минувшего. 1914. - Кн.1. - С. 105-131.

201. Словарь русских писателей XVIII века / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин, дом). Вып. 1: А-И., Вып. 2: К-П Спб.: Наука, 1988, 1999.

202. Солнцев В. Сумароков как драматург // Ежегодник императорских театров. Сезон 1892-93 гг. СПб., 1894. - С. 381-397.

203. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. 1762-1765. Кн. XIII. М.: ACT; Харьков: Фолио, 2001. - 784 с.

204. Софронова JI.A. Поэтика славянского театра 17-18 вв. М.: Наука, 1981.- 163 с.

205. Мадам де Сталь. 1812 год.// Русский архив. 1912. - Кн. 2.- № 8.

206. Старикова JI.M. Театральная жизнь старинной Москвы: Эпоха. Быт. Нравы. М.: Искусство, 1988. - 334 с.

207. Стенник Ю.В. Роль комедии в полемике 1750-1760-х годов // XVIII век: сб. ст. и материалов. Сб. 17. / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом). СПб.: Наука, 1991. - С. 28-47.

208. Стихотворная комедия, комическая опера, водевиль конца XVIII -начала XIX века: в 2 т. Л.: Сов. писатель, 1990. - (Б-ка поэта).

209. Сумароков А.П. Драматические сочинения. Л.: Искусство, 1990.479 с. - (Библиотека русской драматургии).

210. Суслина Е.Н. Повседневная жизнь русских щеголей и модниц. М.: Мол. гвардия, 2003. - 381 с. - (Живая история: Повседневная жизнь человечества)

211. Толстой А.Н. Полн. собр. соч. Т. 10: Пьесы. М.: Гослитиздат, 1949.-712 с.

212. Топоров В.Н. «Склонение на русские нравы» с семиотической точки зрения // Труды по знаковым системам. Вып. XXIII: Текст-культура- семиотика нарратива. Тарту.: Изд-во Тарт. гос. ун-та. 1989.-С. 106-126.

213. Тукалевский И.А. Воспоминания. СПб.: тип. К.Крайя, 1834. - 109 с.

214. Тургенев И.С. Полн. собр. соч. и писем: в 28 т. Письма: в 13 т. Т. 7: 1867-1869. М.;Л.: Наука, 1964. - 618 с.

215. Успенский Б.А. Язык Державина // Из истории русской культуры. Т.4: (XVIII начало XIX века). - 2-е изд. - М.: Языки рус. культуры, 2002. - С. 781-807.

216. Фельетоны сороковых годов: журнальная и газетная проза И.А.Гончарова, Ф.М.Достоевского, И.С.Тургенева. М.; Л.: Academia, 1930.-368 с.

217. Филиппов В. Мольер в России XVIII века // Беседы: сб. О-ва истории лит. в Москве. Вып. 1.-М, 1915.-С. 110-144.

218. Фонвизин Д.И. Избранное. М.: Сов. Россия, 1983. - 335 с.

219. Фонвизин Д.И. Собрание сочинений: в 2 т. М.;Л.: Гослитиздат, 1959.

220. Хейзинга Й. Homo ludens: в тени завтрашнего дня. М.: ACT, 2004. - 539 с.

221. Шаховской А.А. Пустодомы: комедия в 5 д., в стихах. СПб.: тип. Имп. театров, 1820.- 121 с.

222. Шишков А.С.Рассуждение о старом и новом слоге Российского языка. 2 изд. СПб.: в тип. В. Плавилыцикова, 1818. - 438 с.

223. Штедтке К. Светский человек в русской культуре XVIII в. (70-80-е)// Труды по знаковым системам. Вып. XXI. Тарту: изд. Тарт. гос. ун-та, 1987. - С. 89-94.

224. Штелин Я. Краткое известие о театральных в России представлениях. // С.-Петербургский вестник. 1779. - Август-сентябрь.

225. Штранге М.М. Русское общество и французская революция, 1789-1794 гг. М.: Изд. АН СССР, 1956.-205 с.

226. Щастливой волокита: комедия в 5 д. М, 1788.

227. Щепкин М.С. Записки и письма М.С.Щепкина. М.: изд. Н.М.Щепкина, 1864.-205 с.

228. Щербатов М.М. «О повреждении нравов в России» князя М.Щербатова и «Путешествие» А.Радищева / АН СССР, Ин-тистории СССР. Факс. изд. - М.: Наука, 1985. - 529 с. 235. Russische Teatralien. - St.Pb. - 1784. - Bd. I. - S.33-36.