автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Фасадные предлоги в когнитивном аспекте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фасадные предлоги в когнитивном аспекте"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

■У

ГЕРБЕК Екатерина Эдгаровна

ФАСАДНЫЕ ПРЕДЛОГИ В КОГНИТИВНОМ АСПЕКТЕ (на материале русского, испанского и галисийского языков)

Специальность 10.02.19 — общее языкознание, социолингвистика, психолингвистика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 1997

Диссертация выполнена на кафедре общего языкознания Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель:

кандидат филологических наук, доцент Е. С. Зернова

Научный консультант:

доктор филологических наук, профессор Л. В. Сахарный

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор В. Я. Шабе с кандидат филологических наук, доцент Н.В.Богданова

Ведущее учреждение:

Институт лингвистических исследований РАН

Защита состоится \МАлЛ>- \ 997 года в /Р часов на засе-

дании диссертационного совета К 063.57.52 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук в Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7/9).

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук

О. И. Бродович

В современной лингвистике в последние годы наметился определенный сдвиг в парадигме научных исследований: они становятся более антропологичными, и в центре внимания оказывается фактор человека как носителя языка.

В связи в этим наиболее АКТУАЛЬНЫМИ в языкознании становятся соответствующие направления, одним из которых является когнитивная лингвистика (в ее широком понимании), где в фокусе исследований находятся различные когнитивные процессы, происходящие при взаимодействии речи и знания в ментальных схемах носителя языка.

Данная работа имеет ЦЕЛЬЮ попытку практического исследования и теоретического осмысления некоторых когнитивных процессов, имеющих место при функционировании определенных языковых единиц в сознании человека.

В качестве таких единиц, выступающих в данном случае как ОБЪЕКТ исследования, мы выбрали предлоги фасадной семантики, или фасадные предлоги. Этим термином мы обозначаем такие предлоги, которые способны к употреблению в пространственном значении, конкретизируемом до 'нахождения с той (другой, задней) стороны' либо 'нахождения с этой (передней) стороны' (например, вслед за, впереди и т. д. в русском языке; detrás de, frente а и т. д. в испанском языке; para tras de, dediante de и т. д. в галисийском языке).

Этот объект исследования сам по себе уже рассматривался с точки зрения когнитивного подхода, например, в английском, французском языкознании, однако на материале языков, отличных от тех, которые включены нами в исследование. Поэтому НОВИЗНА данной работы частично заключается в конкретном использованном материале: для исследования были привлечены фасадные предлоги трех языков — русского, испанского и галисийского. Использование разноязычного материала имело целью показать единство когнитивных процессов, сопровождающих функционирование исследуемых единиц в разных языках (а не только и не столько имеющиеся различия). Выбор конкретных языков и их количество определялось главным образом возможностями получения материала (прежде всего, психолингвистических экспериментов).

В полученную комбинацию языков вошли два близкородственных иберо-романских языка (испанский и галисийский) и один неблизкородственный им восточно-славянский (русский).

Заметим, что включение галисийского языка потребовало от нас определенных дополнительных усилий, в частности, по определению состава исследуемых единиц, которые оказались практически почти не изученными в галисийском языкознании, сравнительно молодом, хотя и бурно развивающемся.

В российской романистике собственно галисийский язык в настоящее время вообще является сравнительно мало исследованным, хотя интерес к нему (а также к галисийской литературе и культуре) возрастает, что составляет еще один аспект АКТУАЛЬНОСТИ данной работы.

Непосредственно МАТЕРИАЛ исследования собирался в разных источниках, с целью получения возможности взглянуть на объект исследования с различных сторон. Всего было использовано пять различных видов материала: (1) словарно-описательный; (2) текстовый; (3) экспериментальный; (4) опрос информантов; (5) записи устной речи. Наиболее представительными по объему и значимости в нашем исследовании являются виды (3) и (2), в меньшей степени — (1).

При работе с различными видами материала применялись соответствующие МЕТОДЫ: сопоставительный, обобщения и классификации, количественной оценки данных. Широко использовались различные экспериментальные методики, не только уже известные, но и разработанные нами, что составляет еще одну грань научной НОВИЗНЫ исследования.

Были поставлены следующие конкретные ЗАДАЧИ исследования, соответствующие указанной выше цели:

(1) определение схем значения фасадных предлогов и их конкретного состава в каждом из исследуемых языков;

(2) выявление и исследование когнитивных процессов, сопровождающих функционирование этих предлогов: (а) процесса выбора и выдвижения сем на первый план в ментальных схемах значения предлогов; (б) процесса категоризации;

(3) описание теоретической базы исследования и результатов практической разработки темы и ее осмысления в терминах когнитивной науки о языке.

Данная работа создавалась в рамках теоретического языкознания, однако представляется, что можно говорить и об определенной ее ПРАКТИЧЕСКОЙ ЗНАЧИМОСТИ: во-первых, некоторые результаты могли бы быть использованы в лексикографических трудах — в первую очередь, обнаруженные в текстах и не-кодифицнрованные составные предлоги исследованных романских языков; для галисийского языкознания практическую ценность могло бы представлять описание всех фасадных предлогов (и простых, и сложных, и составных), с учетом их формального варьирования; во-вторых, материалы работы могут быть использованы для подготовки вузовских спецкурсов или их разделов, посвященных когнитивному направлению в языкознании; в-третьих, некоторые частные наблюдения, основанные на сопоставлении данных разных языков, могли бы оказаться полезными для практики перевода; в-четвертых, сведения об имеющихся переводах русской литературы на галисийский могут оказаться полезными для исследователей, занимающихся теорией и практикой перевода.

АПРОБАЦИЯ работы была осуществлена следующим образом. Диссертация в целом обсуждалась на заседании кафедры общего языкознания СПбГУ (март 1997 г.). По отдельным разделам диссертации были сделаны доклады на заседании кафедры общего языкознания СПбГУ (декабрь 1995 г.), а также на аспирантском семинаре кафедры общего языкознания СПбГУ (октябрь 1995 г., октябрь 1996 г.). По теме диссертации были сделаны сообщения на XXIV Межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов филологического факультета СПбГУ (Санкт-Петербург, март 1995 г.) и на I Международном конгрессе "Галисийский язык: история и современность" (Сантьяго-де-Ком-постела, сентябрь 1996 г.).

СТРУКТУРА РАБОТЫ: диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, списка рассмотренных текстовых источников, а также 14 приложений. В приложениях даны некоторые конкретные результаты экспериментов и опроса информантов, проведенных в ходе практического исследования, часть иллюстративных текстовых примеров, а также некоторые характеристики материала исследования. Приводится также список сокращений.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во ВВЕДЕНИИ обосновывается актуальность, новизна и практическая значимость работы, формулируются ее цели и задачи, дается общая характеристика объекта, материала и методов исследования.

ПЕРВАЯ ГЛАВА, "Теоретическая основа исследования фасадных предлогов в когнитивном аспекте", состоит из пяти разделов.

В первом разделе приводится характеристика так называемого широкого направления в когнитивной лингвистике, представленного, в частности, в работах Р. Джекендоффа, Дж. Лакоф-фа, Р. Лангаккера, Дж. Тейлора.*

В основе этого направления, используемого нами в качестве теоретической базы исследования, лежит фундаментальное положение об органической связи языка, мысли и знания, которое можно конкретизировать в следующих положениях:

(а) язык понимается не как формальная система, а как развивающийся организм;

(б) язык находится во взаимодействии с другими когнитивными системами;

(в) грамматика и лексика языка не дискретны, но образуют континуум; целесообразнее говорить не о собственно грамматической правильности, а о степени этой правильности;

(г) значение понимается как вербализованное знание; ему, как и в психолингвистике, приписывается процессуальный и концептуальный характер;

(д) когнитивный компонент можно представить в виде некоей динамической схемы, включающей различные виды знания, вербализация которого может осуществляться лишь частично;

(е) в центре внимания оказываются процессы понимания и порождения речи человеком; центральным понятием теории понимания является осмысление, или концептуализация.

* См., например: Jackendoff R. Semantics and cognition. Cambridge, 1983; Lakoff G. Women., fire, and dangerous things: What categories reveal about the mind. Chicago, 1987; Langacker R. W. Foundations of cognitive grammar: 2 vols. Stanford, 1987—1991; Taylor J: R. Categorization: Prototypes in linguistic theory. Oxford, 1990.

Во втором разделе описываются основные существующие подходы к исследованию семантики предлогов с пространственными значениями — описательный, структурный, психолингвистический и когнитивный, а также дается обзор работ, проводившихся на материале исследуемых языков в рамках каждого из подходов. В обзоре рассматриваются, в частности, основные положения монографий А. Герсковитс и А. Сиенки,* посвященных исследованиям предлогов в когнитивном аспекте, которые служат основой для части используемого нами в работе теоретического аппарата, а именно, для понятия и способа представления схемы значения предлога, состоящей из сем (компонентов), а также для понятия типа употребления, основанного на процессе выбора этих сем говорящим.

В третьем разделе проводится рассмотрение некоторых спорных вопросов теории предлога, в результате которого нами принимаются следующие положения:

(а) предлог всегда обладает определенным лексическим значением, которое может быть выражено в различной степени; глубинную причину сомнений ряда лингвистов в его существовании мы усматриваем в принятии ими тезиса об автономности грамматики;

(б) простые, сложные и составные предлоги обладают функциональным единством, имеющим в качестве глубинной когнитивной основы особую сущность — отношение;

(в) в языках, где предлог сосуществует с падежом, с одной стороны, можно говорить о взаимодействии их значений в силу их общей когнитивной основы, однако, с другой стороны, в силу различий между предлогом и падежом теоретически мы можем говорить о независимом от флексий лексическом значении предлога.

В четвертом разделе описываются основные положения разработанной Дж. Лакоффом** теории языковых когнитивных категорий (являющейся альтернативой классической теории), главной чертой которой является антропологичностъ, т. е. рас-

* Herskovits A. Language and Spatial Cognition. Cambridge, 1986; Cien-ki A. J. Spatial cognition and the semantics of prepositions in English, Polish and Russian. Miinchen, 1989.

** Lakoff G. Op. cit.

смотрение исследуемого феномена через призму сознания человека — носителя языка.

Языковые когнитивные категории имеют прототипическое строение: выделяются более типичные их члены, относящиеся к ядру и центру категории, и менее типичные, относящиеся к периферии.

В пятом разделе рассматриваются особенности языкового выражения пространственных отношений в когнитивном аспекте. Приводится описание взаимодействия реального, перцепту-ального и концептуального (языкового и неязыкового) пространства в филогенезе и онтогенезе. Далее рассматривается проблема первичности пространственных значений предлогов, а также отмечается континуумный характер пространственных и непространственных значений.

ВТОРАЯ ГЛАВА, "Практическое исследование когнитивных процессов, сопровождающих употребление фасадных предлогов", представляет собой осмысление результатов практической разработки темы в терминах когнитивной науки о языке.

Рассматриваются два когнитивных процесса — во-первых, процесс выбора сем из ментальных схем значения в сознании носителей языков и, во-вторых, процесс языковой когнитивной категоризации.

I. Для описания процесса выбора сем были составлены обобщенные схемы пространственного компонента значения фасадных предлогов. Эти представленные ниже схемы описывают значение конструкции "X + предлог + Y", в которой каждый из элементов А' и У есть место некоего субъекта, обозначенного именем существительным (или заменяющим его местоимением); данные субъекты вступают в пространственное отношение, обозначенное предлогом.

Используемый здесь способ представления схем предполагает перечисление компонентов значения, каждый из которых соответствует определенной семе, выделяемой заглавными буквами кириллического алфавита.

1. Схема для предлогов постлокативной семантики.

(1) [X НАХОДИТСЯ ПО ТУ СТОРОНУ У].

(1а) [Та сторона У—ДАЛЬНЯЯ].

(lai) [Та сторона У—дальняя ОТ НАБЛЮДАТЕЛЯ].

(16) [Та сторона У— ЗАДНЯЯ].

(2) [X ПОЯВЛЯЕТСЯ ПОСЛЕ У].

(3) [X СКРЫТ ОТ ГЛАЗ У-ком].

2. Схема для предлогов прелокативной семантики.

(1) [X НАХОДИТСЯ ПО ЭТУ СТОРОНУ У].

(1а) рта сторона У— БЛИЖНЯЯ].

(1а0 Рта сторона У— ближняя К НАБЛЮДАТЕЛЮ].

(16) Рта сторона Г—ПЕРЕДНЯЯ].

(2) [X ПОЯВЛЯЕТСЯ РАНЬШЕ, ЧЕМ У].

3. Схема для предлогов прелокативной семантики с оттенком противопоставления.

(1) [X находится ПО ЭТУ СТОРОНУ У].

(1а) Рта сторона У — БЛИЖНЯЯ к X].

(16) Рта сторона У—ПЕРЕДНЯЯ].

(2) [X обращен ЭТОЙ СТОРОНОЙ к У].

(2а) Рта сторона X — БЛИЖНЯЯ к У].

(26) рта сторона .V — ПЕРЕДНЯЯ].

(3) [X ПРОТИВОПОЛАГАЕТСЯ У].

Семный состав приведенных схем значения оказывается единым для трех исследуемых языков, т. е. в каждом из них обнаруживаются предлоги, полностью либо частично соответствующие данным схемам, что связано с общностью концептуализации фасадных пространственных отношений носителями разных языков и универсальностью соответствующих пространственных понятий, корни которых кроются, как известно, в строении человеческого тела, а именно, в его асимметрии "перед — зад", проявляющейся в расположении глаз с определенной стороны (передней) и в преимущественном перемещении по направлению линии взгляда (т. е. вперед).

Заметим, что такое универсальное противопоставление "переднее — заднее" не связано с асимметрией тела человека непосредственно (путем метафорического перенесения этой асимметрии на другие предметы), а скорее связано через посредство особенностей передвижения человека (лицом вперед) с его опытом, с его познавательной когнитивной деятельностью.

В каждом из исследуемых языков фасадные предлоги образуют 3 группы, соответственно схемам, причем в русском языке, в

отличие от двух других, установление их состава осуществляется более четко в силу присутствия более четкого противопоставления нормативных и ненормативных форм; в галисийском языке, напротив, установление состава наиболее затруднено, во-первых, в силу наличия формального варьирования, во-вторых, в связи с более интенсивным проникновением в складывающийся литературный язык элементов разговорной речи (в частности, сложных и составных предлогов), а в-третьих, в связи с принимаемой не всеми учеными релятивизацией различий между формами устаревшими и современными; просторечными, диалектными и литературными.

Общий перечень фасадных предлогов (без различия по критерию нормативности), обнаруженных в исследуемых языках, оказывается следующим.

Предлоги 1-й группы.

В русском языке: за (+ В. п. или Т.п.), позади (+ Р. п.), сзади (+ Р. п.), позадь (+ Р. п.), вслед за (+ Т. п.), вослед за (+ Т. п.), следом за (+ Т. п.), вдогонку за (+ Т. п.), вдогон за (+ Т. п.), из-за (+ Р. п.), по-за (+В.п. или Т. п.).

В испанском языке: tras, detrás, allende, tras de, detrás de, después de, atrás de, allende de, a espaldas de, más allá de, a continuación de, a seguido de, en pos de, a la zaga de, por detrás de, de detrás de, desde detras de.

В галисийском языке: tras, alén, após, atrás, detrás, tras de, atrás de, detrás de, despóis de, alén de, após de, por detrás, máis aló de, por tras de, por detrás de, para tras de, para detrás de, para atrás de, de tras de, desde detrás de, dende detrás de.

Предлоги 2-й группы.

В русском языке: перед (+ Т. п.), пред (+ Т. п.), впереди (+ Р. п.), вперед (+ Р. п.), поперед (+ Р. п.), спереди (+ Р. п.), во главе (+ Р. п.).

В испанском языке: ante, delante, delante de, antes de, adelante de, al frente de, a la cabeza de, por delante de.

В галисийском языке: ante, diante, dediante, perante, diante de, dediante de, perante de, antes de, ó fronte de, por diante de, por dediante de.

Предлоги 3-й группы.

В русском языке: против (+ Р. п.), напротив (+ Р. п.), навстречу (+ Д. п.), супротив (+ Р. п.), насупротив (+ Р. п.), напротъ (+ Р. п.), навстречу к (+Д. п.).

В испанском языке: contra, frente a, enfrente de, enfrente a, al encuentro de, en frente de, en frente a, frente a frente de, frente por frente de, frente por frente a.

В галисийском языке: contra, fronte, enfronte, fronte a, frente a, fronte de, frente de, contra de, enfronte a, enfrente a, enfronte de, enfrente de, en fronte a, en frente a, en fronte de, en frente de, por fronte a, por frente a, por fronte de, por frente de, a frente de, de fronte a, fronte a de, ó encentro de, fronte por fronte a, frente por frente a, fronte por fronte de, frente por frente de, por enfronte de, por enfrente de.

При употреблении данных предлогов в речевой деятельности та или иная сема (семы), из числа представленных в схемах, может выдвигаться в сознании носителя языка на первый план, в зависимости от характера субъектов, место которых есть 1и У,а также от ситуационного и личного контекста.

Более или менее адекватное описание этого когнитивного процесса выбора сем достигается использованием понятия типа употребления.

В разработанной нами интерпретации типы употребления различаются по двум критериям: (1) какая из сем в ментальных схемах выходит на первый план; (2) статичен субъект, место которого есть У, либо подвижен (соответственно, тип называется статическим или динамическим).

На основании этих критериев путем анализа различных видов материала можно выделить следующие типы употребления (в скобках указаны номера сем, которые выдвигаются на первый план при их реализации).

Для предлогов 1-й и 2-й групп: 1 — основной статический дейктический ((1), (la), (lai)); 2 — основной статический недейкти-ческий ((1), (16)); 3 — основной динамический ((1), (16)); 1А — неосновной статический дейктический ((1), (la), (1 ai), (3)): 1Б — неосновной статический дейктический ((1), (la), (1 ai), (2)); ЗА — неосновной динамический ((1), (16), (2.)). Статические типы имеют динамические варианты финиша, старта и трассы — в случае, ко-

гда субъект, место которого есть X, подвижен; в свою очередь, динамические типы имеют статические варианты — в случае, когда субъект, место которого есть X, статичен.

Для предлогов 3-й группы: статические типы: 1 ((16), (26), (3)); IIA ((26), (3)); IIB ((16), (3)); III ((3)); IV ((16), (26)); VA ((16)); VB ((26)); динамический тип: VI ((16), (26), (3)). Статические типы имеют динамические варианты финиша и трассы — в случае, когда субъект, место которого есть X, подвижен.

Данные типы можно, по-видимому, в целом назвать универсальными для трех исследованных языков, так как в каждом из этих, языков для каждого из типов обнаруживаются предлоги, в соответствии с ним употребляющиеся, что свидетельствует, по-видимому, об общности когнитивного процесса выбора сем в разных языках.

Исключение составляют динамические варианты финиша и трассы статических типов для предлогов 3-й группы: употребляющиеся в соответствии с этими типами предлоги обнаруживаются только в испанском и галисийском языках, но не в русском, что объясняется, по-видимому, различиями в традиционной для каждого из этих языков концептуализации соответствующих реальных пространственных отношений.

В целом типы употребления и характер правил выбора сем в ментальной схеме не являются жестко установленными для каждого предлога, так как зависят как от вербального контекста (в частности, от имен, обозначающих субъекты, места которых есть X и У), так и во многом от невербального (ситуационного и личного).

II. Второй исследованный в диссертации когнитивный процесс — это языковая когнитивная категоризация, сущность которой в данном случае заключается в том, что фасадные предлоги всегда относят все употребляющиеся с ними имена к категории фасадных, приписывая им одномоментную переднюю (эту) и/или заднюю (ту) стороны, которые могут и совпадать с закрепленными в социальном знании фасадом и задом (тогда можно вести речь о недейктическом употреблении), и не совпадать (тогда употребление — дейктическое).

В соответствии с этим под термином фасадное имя мы понимаем любое существительное либо заменяющее его местоимение, употребленное в сочетании с фасадным предлогом.

Таким образом, в сознании носителей исследованных языков при употреблении фасадных предлогов, по-видимому, складывается (в филогенезе и онтогенезе) не классическая категория фасадных имен (человек, дом, машина и т. д.), в отличие от нефасадных (лес, река, дерево и т. д.), но языковая когнитивная категория фасадных имен, основанная на прототипическом характере построения: существуют "более фасадные" и "менее фасадные" имена. Членство в категории, таким образом, не является жестким и не определяется дилеммой "член/не член категории" (иначе говоря, "абсолютно фасадное/абсогаотно нефасадное имя"). Это проявляется в том, что в процессе речевой деятельности один и тот же реальный субъект, обозначаемый определенным именем, может быть концептуализирован двояким образом: либо как имеющий собственный фасад (в этом случае говорящий либо слушающий применяет недейктическую стратегию), либо как не имеющий его (в этом случае стратегия — дейктическая).

При этом для разных имен характерно преобладание либо той, либо другой стратегии: поэтому они и осмысливаются как "более фасадные" или "менее фасадные".

Этот феномен продемонстрирован нами в ряде психолингвистических экспериментов — "Автомобиль", "Мебель", "Кошка и собака—1", "Универмаг".

Используя термины, принятые в теории языковых когнитивных категорий, в категории фасадных имен можно выделить ядро, центр, ближнюю и дальнюю периферию. •

Ядром категории во всех 3-х языках являются местоимения 1-го лица, обозначающие говорящего наблюдателя как абсолютно фасадный субъект (для него сочетания типа за мной, передо мной не могут получать дейктической интерпретации). К ядру относятся также возвратные местоимения, а кроме того, некоторые "приядерные" члены — имена, обозначающие части тела человека, связанные с передне-задней асимметрией, в частности, спину и глаза.

Центр категории фасадных имен образован на основе наличия достаточного объема социального знания о соответствующих концептах, в которых обобщаются те субъекты, которым говорящий человек-наблюдатель, познавая окружающий мир, традиционно приписывает свойство обладания собственными (хотя и не

обязательно внутренне им присущими) передней и/или задней частью.

Социальная основа центра категории продемонстрирована в ряде разработанных нами психолингвистических экспериментов ("Дом", "Памятник", "Универмаг").

Категориальные признаки центральных членов категории фасадных имен, служащие основанием для выделения передней стороны в соответствующих субъектах, не являются, согласно когнитивной теории, ни физическими признаками последних, ни чувственными образами в сознании человека. Эти признаки концептуальны и основаны на знании, которое человек приобретает в опыте (в филогенезе и в онтогенезе) в процессе когнитивного освоения мира (а знание может включать и физические признаки, и чувственные образы).

Традиционно выделяются следующие признаки: (а) сходство морфологического строения с человеком вообще и говорящим в частности; (б) при осуществлении движения первой перемещается преимущественно одна из сторон (при движении человека вообще и говорящего в частности); (в) преимущественное несопространст-венное расположение субъекта какой-либо определенной стороной к человеку вообще и говорящему в частности во время видения человеком этого субъекта при общении с ним, при использовании его и т. д.; (г) сопространственное расположение человека вообще и говорящего в частности по отношению к субъекту, осуществляемое преимущественно определенным образом, так что поле зрения человека оказывается очерченным соответственно этому.

На основании этих признаков определяется следующий состав центральных членов категории: (1) имена и местоимения (2-е и 3-е лица), указывающие на человека, отличного от говорящего (по признакам (а), (б) и (в)); (2) имена, обозначающие животных (но признакам (а) и (б)); (3) имена, обозначающие средства транспорта (по признаку (б)); (4) имена, обозначающие здания или расположенные в них учреждения, заведения (по признаку (в)); (5) имена, обозначающие предметы мебели (по признакам (в) или (г)); (6) открытый список некоторых других имен (по признакам (в) или (г)).

Состав центральных членов категории является общим в исследуемых языках, что является свидетельством общности когнитивных процессов концептуальной категоризации субъектов реального мира человеком — носителем того или иного языка.

Ряд проведенных экспериментов ("Автомобиль", "Мебель", "Кошка и собака—1") позволяет утверждать, что недейктическая стратегия не обязательно является преобладающей в употреблении и интерпретации сочетаний фасадных предлогов с центральными членами. Основанием для отнесения имени к центру категории служит не преобладание, а сама возможность применения недейктической стратегии. А преобладание ее, по-видимому, характеризует степень близости имени к ядру категории.

С другой стороны, анализ текстового материала показывает, что эта степень близости имени к ядру категории не связана прямо с частотностью употребления сочетаний данного имени с фасадными предлогами: степень близости к ядру и частотность могут быть одинаково высокими,, например, для имен, обозначающих человека; но степень близости может оставаться высокой, а частотность — низкой, например, для имен, обозначающих животных. Даже частотность употребления приядерного члена категории может оказываться низкой (например, для имен со значением 'спина' с испанском и галисийском).

Кроме того, степень этой близости не зависит напрямую и от количества используемых категориальных признаков (например, она оказывается разной для имен, обозначающих стул и кровать, которые относятся к центру категории по одному и тому же признаку).

Теоретическая концепция ядра и центра категории фасадных имен получает практическое подтверждение в результатах разработанного нами на основе существующих методик эксперимента "Типичные примеры": испытуемые — носители всех трех исследованных языков чаще (в целом в 76% случаев) связывают употребление фасадных предлогов как раз с именами, относящимися к ядру и центру.

На дальней периферии категории могут находиться практически все имена субъектов с конкретным значением, не относящиеся к другим частям категории: в любом из них наблюдатель теоретически может выделить "одномоментный" фасад или зад субъекта,

являющийся в статических типах употребления его дальней или ближней к наблюдателю стороной (для предлогов 1-й и 2-й групп) или стороной, обращенной к противополагаемому субъекту (для предлогов 3-й группы), а в динамических типах употребления — стороной, которая в момент движения перемещается первой (или последней).

Периферийные члены могут приближаться к центру, становясь ближнепериферийными членами категории. В этом случае приписываемый им фасад или зад закрепляется в социальном знании, но это происходит только для определенных устойчивых сочетаний, как нарицательных, так и собственных, с некоторыми фасадными предлогами (например, за границей, за Уралом в русском языке, detrás de la puerta, allende el estrecho de Gibraltar в испанском, alen do océano, alén do río Miño в галисийском).

Процесс присоединения имени к ближней периферии обычно связан с процессом идиоматизации сочетания этого имени с предлогом. Степень идиоматизации в этом случае может быть интерпретирована как степень близости ближнепериферийного члена к центру. Не всякий процесс идиоматизации сочетания имени с фасадным предлогом влечет за собой отнесение этого имени к ближ-непериферийным членам, а только такой процесс, который основан, во-первых, на постепенном утрачивании при осознании сем типа 'по ту сторону', 'наличие наблюдателя' и семы, отражающей предметное значение данного имени, а во-вторых, на регулярном выделении конкретной стороны как той или этой (при употреблении сочетания носителями языка) и постепенном закреплении в социальном знании сем, отражающих предметное значение этой конкретной, определенной стороны (уже не осознаваемой как "та, другая").

При исследовании состава ближнепериферийных членов категории фасадных имен оказалась применимой и достаточно эффективной экспериментальная методика прямого толкования значения сочетания имени с предлогом, позволяющая выявить наличие когнитивных процессов в сознании носителей языка, связанных с идиоматизацией (эта методика была разработана JI. В. Сахарным для анализа процесса идиоматизации сложных слов*).

* Сахарный Л. В. Психолингвистические аспекты теории словообразования. Л., 1985. С. 62—71.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ обобщаются результаты проведенной работы и намечаются пути дальнейшего исследования.

Результаты исследования показывают, что возможно выделить путем анализа различных видов материала по крайней мере два существенных когнитивных процесса — выбор сем из схем значения предлогов и категоризацию имен, сочетающихся с данными предлогами.

По-видимому, первый из этих процессов является универсальным для языковых единиц вообще, а второй характерен для функционирования предлогов.

Оба эти процесса оказываются универсальными для трех исследуемых языков, так как основаны на глубинной когнитивной способности человека.

Для исследования оказалось в разной мере релевантным использование различных видов материала и соответствующих методов, среди которых особо выделяются психолингвистические эксперименты.

Среди возможных путей дальнейшего исследования данной проблематики определяются, в частности, следующие.

1. Расширение состава включаемых предлогов, в частности, включение других "проективных" предлогов с семантикой "верхнее — нижнее", "правое — левое".

2. Расширение "фасадного" функционально-семантического поля, с включением других частей речи, а также, возможно, морфем (в частности, приставок).

3. Сопоставительное исследование путей семантического расширения рассмотренных фасадных предлогов во временной и понятийной сфере.

4. Расширение состава включаемых языков с целью дальнейшего практического подтверждения универсальности исследованных когнитивных процессов.

Когнитивный подход является относительно новым как в теоретической лингвистике, так и в частных языкознаниях, изучающих исследуемые языки, а поэтому перспектива дальнейших возможных исследований оказывается достаточно широкой.

Основные положения диссертации отражены в следующих

публикациях.

1. Гербек Е. Э. К вопросу о природе сочетаний за границей, за океаном /I ЯЛИК (Язык, литература, история, культура): Информационный бюллетень СПбГУ. 1996. № 12. С. 14.

2. Гербек Е. Э. Опыт экспериментального исследования пространственного компонента в динамической структуре значения предлога напротив I/ Вестник СПбГУ. Сер. 2. 1996. Вып. 4 (№ 23). С. 41—46.

3. Гербек Е. Э. Предлог против в словаре и в сознании носителя языка // ЯЛИК (Язык, литература, история, культура): Информационный бюллетень СПбГУ. 1996. № 13. С. 7.

4. Гербек Е. Э. Сколько "лиц" у здания? // ЯЛИК (Язык, литература, история, культура): Информационный бюллетень СПбГУ. 1996. № 11. С. 14—15.

5. Гербек Е. Э. Экспериментальное исследование испанского сложного предлога frente а в когнитивно-психолингвистическом ас-. пекте //.Дел. в ИНИОН РАН № 51175 от 12.02.96.

6. Guerbek Е. Algunhas peculiaridades do uso de preposicións e frases prepositivas no galego (comparado со castelán): Resumo //1 Congresso Internacional "A lingua galega. Historia e actualidade". 16—20 de Setembro de 1996, Santiago de Compostela, Instituto da Lingua Galega. 1996. P. 52.

7. Guerbek E. £., Zernova E. S. Algunhas peculiaridades do uso das preposicións e frases prepositivas con significado prelocativo e postlocativo no galego (comparado со castelán) // Cadernos de lingua. 1996. N 13. P. 105—114.