Феномен чести в европейской и русской культуре

Ткаченко, Олег Валентинович

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Феномен чести в европейской и русской культуре

Год: 2004
Автор научной работы: Ткаченко, Олег Валентинович
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 09.00.13

Диссертация по философии на тему 'Феномен чести в европейской и русской культуре'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Феномен чести в европейской и русской культуре"

На правах рукописи

ТКАЧЕНКО ОЛЕГ ВАЛЕНТИНОВИЧ ФЕНОМЕН ЧЕСТИ В ЕВРОПЕЙСКОЙ И РУССКОЙ КУЛЬТУРЕ

Специальность 09.00.13 — религиоведение, философская антропология,

философия культуры

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

Ростов-на-Дону 2004

Диссертация выполнена в отделе гуманитарных и социальных наук Северо-Кавказского научного центра высшей школы

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Несмеянов Евгений Ефимович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Яковлев Вадим Полиенович;

кандидат философских наук,

доцент Петкова Светлана Михайловна

Ведущая организация:

Южно-Российский государственный

университет экономики и сервиса

Защита состоится 16 июня 2004 года в 15 часов на заседании диссертационного совета Д.212.208.13 по философским наукам в Ростовском государственном университете по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская 140, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в зональной научной библиотеке Ростовского госуниверситета по адресу:

344006 г. Ростов-на-Дону ул. Пушкинская, 148.

Автореферат разослан 11 /V " _2004 г.

Нравственный релятивизм последнего десятилетия XX века привел к деградации и разрушению духовных основ общества. Разрушение гражданских добродетелей привело к моде на осмеяние истории России, возведение в культ доллара. В.И. Ленин писал: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя» [Поли. собр. соч., изд. 5, т. 12, с. 100], и эти деструктивные процессы затронули все слои общества, проникли в сферу образования, армию, органы государственной власти, вызвав острую необходимость возрождения чести на качественно новой основе. Демократизация, сопровождаемая десакрализацией основ общества, привели к перекосам в нравственной жизни, в связи с чем искаженно понимается суть конституционно закрепленного права на защиту чести и достоинства, уступив место воинствующему суверенитету в лучших традициях русской сатирической литературы. Попытки влияния государственной власти на патриотическое и гражданское воспитание через средства массовой информации зачастую воспринимаются «в штыки» частью воинствующей интеллигенции, взявшей шутливо-снисходительный тон в обсуждении вопросов гражданского строительства. Назрела необходимость позитивного исследования сути гражданских добродетелей. Рассмотрение чести как культурного феномена, исходя из определения В.Е. Давидовича и Ю.А. Жданова, «...может быть осуществлено применительно к жизни личности, к жизнедеятельности конкретно-исторического типа социального организма, к общественному классу или социально-этнической общности» [Сущность культуры. РГУ, 1979, с.64] Соответственно будет изменяться и содержание понятия чести в определенных типах общества, не теряя качества атональности (Й. Хейзинга). За основу данной работы взят известный тезис И.Г. Гердера о том, что задача философско-антроиологического анализа состоит в построении системы ценностей мира, как исходного основания человеческой деятельности. В диссертации исследуются философско-антропологические и культурологические аспекты чести в национально-культурных образованиях, оказавших наибольшее влияние на понимание чести в странах Западной Европы и в России. Таким образом, актуальность темы исследования определяется

сложившейся общественно-политической ситуацией в России, активизацией патриотического воспитания, новым пониманием чувства национального достоинства и государственной гордости. В современном российском обществе, на наш взгляд, назрела потребность в возрождении нематериальных ценностей — чести, чувства долга, преданности Родине, совести — всего того, что относится к гуманистическим, жизнеобеспечивающим и регулирующим ценностям.

Степень разработанности проблемы. Данная тема является далеко не новой. Памятники мировой литературы и философской мысли пестрят «определениями» по принципу «ignotum per ignotius» , например: «Честь — бриллиант на руке добродетели» (Вольтер). Поэтому честь как категория' морали, в силу полисемии значений, довольно трудно поддается описанию и традиционно соотносится с категорией достоинства и благородства. Аристотель писал о качествах благородного человека, заложив «кодекс чести» древнегреческого общества. В средние века П. Ломбардским была предпринята попытка определить личность сквозь призму чести, как индивидуальное существо, которое «отличается, благодаря своеобразию, относящемуся к достоинству». В эпоху Возрождения честь все сильнее связывается с человеческим достоинством. Дж. Пико делла.Мирандола рассматривал честь как достоинство образцового гражданина правового государства, и это видение наибольшим образом проявилось в договорных теориях (Т. Гоббс, Г. Гроций, Ж.Ж. Руссо), где категория чести связывается с правилами и обязанностями граждан. Протестантизм кардинально изменил понимание чести, поставив во главу угла деловые качества и деловой успех, как показатель божественной избранности и предопределенности. В эпоху Нового времени рыцарское понимание чести отодвигается на периферию нравственной жизни. Г.В.Ф. Гегель указывал, что одним из основных определений принципа чести является то, что никто не должен своими поступками давать кому бы то ни было преимущества над собой. Как выражение интеллектуально-нравственной ограниченности, педантизма и бесчеловечности воспринималось

«Неизвестное через неизвестное» (лат).

Л. Шопенгауэром утрированное понимание чести в офицерской среде. Рыцарское понимание чести попытался возродить Ф. Ницше через переосмысление принципа индивидуальной чести как торжества индивидуальной воли к жизни, предпочтя, тем самым, досократовское понимание чести как примата элитаризма над эталитаризмом. Христианское понимание чести, по мнению Ф. Ницше, унизило честь сильного. Переродив это понятие и наполнив его учением о благодати праведности, церковь возвела в абсолют чести христианина канонизированных святых. Н.Н. Бердяев рассматривал истинную честь, как «блюдение в человеке образа и подобия Божьего», который не должен быть унижен. О сакральном характере чести писал Ф.М. Достоевский, предупреждая, что «исчезает честь — остается формула чести», что равносильно смерти чести. Особый интерес к исследованию чести проявляла М. Оссовская, занимаясь проблемами метаэтики, психологии морали и социологии морали, а также Й. Хейзинга, рассматривая потлач (раздача подарков у североамериканских индейцев), как состязание в чести. Ю.М, Лотман противопоставлял понятия «честь» и «слава». На полисемию слова «честь» указывает Г.Г. Слышкин. Вместе с тем, А.А. Гусейнов отмечает, что отношение человека к своим действиям с точки зрения чести не является высшей формой проявления сознательности и нравственности мотивов. В настоящее время честь в основном исследуется в литературоведческой практике: М.А. Малышев, СВ. Франц исследуют честь в творчестве У. Шекспира; СИ. Кормилов рассматривает честь в произведениях М.Ю. Лермонтова. Особый интерес представляет проблема защиты чести и достоинства в средствах массовой информации (A.M. Эрделевский, А.В. Наумов и др.) Статья 23 Конституции РФ гарантирует права на защиту чести и доброго имени, а статья 21 — защиту от умаления достоинства. Государственной Думой в первом чтении 10 марта 1999 г. принят проект закона «Об обеспечении права гражданина Российской Федерации на честь и достоинство», однако, этот закон не используется в полной мере. Такая разносторонность и разноплановость говорит о том, что проблема чести оставляет достаточный простор для дальнейших исследований; представляется, что,

комплексное рассмотрение чести в социокультурном контексте даст более содержательное представление об исследуемом объекте, сделает его более объемным и содержательным, чем при исследованиях в одной плоскости.

Методологической основой работы является комплекс методов: принцип диалектического единства объективною и субъективного, принцип целостности - в изучении исторических и социокультурных процессов; историко-компаративный метод - при анализе культурно-исторических трансформаций европейского понимания чести; гипотетико-дедуктивный и аксиоматический методы, аналогия и моделирование - при-анализе чести с социально-философских и антрополого-психологических позиций.

Объектом исследования является феномен чести в европейской и русской культуре.

Предметом исследования является совокупность социокультурных и антропологических факторов функционирования, упадка и активизации чести, как культурной ценности.

Цель исследования — вскрыть механизмы и особенности формирования представлений о чести и функциональные аспекты феномена чести в европейском культурно-историческом' сообществе. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- провести анализ феномена чести с точки зрения макро-, микросоциологических и психологических теорий;

- проанализировать культурно-исторические трансформации понимания чести в странах Западной Европы и их причины;

- выявить особенности эволюции западноевропейских представлений о чести в среде дворянства в России в XVПI-XIX вв.;

- проанализировать функционирование понятия чести в средствах массовой информации и в юридической и правовой литературе в современной России.

Научная новизна:

— впервые представлен комплексный взгляд на проблему чести, определяемый совокупностью философских, культурологических, социологических, антропологических и психологических точек зрения;

— прослежена историческая динамика представлений о чести в культуре стран Западной Европы;

— проанализирована честь в свете ролевых теорий личности и в социально-ролевом конфликте;

— впервые честь рассмотрена сквозь призму теории потребностей по А. Маслоу; уровни потребностей по А. Маслоу, соотнесены с общественно-экономическими формациями;

— предпринята попытка прагматической реконструкции метамодели чести на основе теории потребностей У Телли с позиций' бихевиоризма;

— проанализированы условия и особенности формирования дворянской чести в России в 18-19 вв. в свете дуэльных традиций;

— рассмотрена зависимость определения юридического понятия «моральный вред» от понимания «чести» и «достоинства» в сфере права.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Основой современного концепта чести является феномен чести в Древней Греции, с доминантой гражданской составляющей, «избыточность» актов поведения в героическом эпосе народов Западной Европы (когда герой ради достижения общественно значимой цели затрачивает больше усилий, чем это необходимо; впоследствии такое поведение стало образцом реализации чести, как. качества личности). Поэтому честь в традиционных обществах, являет собой, образно говоря, «метафизический, сверхчеловеческий стержень» личности, на который она «нанизывает» те индивидуальные качества, которые считает для себя значимыми.

поведение героев (погоня за подвигами) и проявляющийся как во всё возрастающем влиянии шедевров мировой культуры на жизнь последующих поколений с одной стороны, так и во влиянии памятников культуры на авторов новых, произведений, воспринимающих высший' уровень героизма, чести, достоинства как базовый.

3. Особенностью дворянской чести в России была гиперболизация сословного чувства чести (в виде российского бретёрства) и связанного с понятием чести дуэльного кодекса, как свода правил для ее защиты.

4. Опираясь на теории потребностей У. Телли и А. Маслоу, можно сделать вывод, что честь эпохи феодализма соотносится с четвертым уровнем иерархии потребностей по Л. Маслоу (потребность в удовлетворении чувства собственного достоинства); анализируя доминирующие потребности на каждом этапе общественно-исторического развития, в соответствии с формационным подходом, можно объяснить упадок такого понятия чести в обществе в последующие эпохи (включая современность) выдвижением на первый план потребности в самоактуализации.

5. Юридическое понятие «унижение чести и достоинства» в современной России во многом потеряло свою определенность, свидетельством чего является усиление индивидуального произвола и невостребованность соответствующих статей гражданского кодекса. Восстановление регулирующей силы таких статей прямо зависит от правильного понимания гражданами своего морального и правового положения в обществе, своих деятельных возможностей. В сложившейся ситуации это невозможно без правового просвещения, в частности, без обращения к истории феномена чести и достоинства.

Апробация исследования. Диссертация обсуждалась на объединенных заседаниях кафедры философии Ростовского государственного педагогического университета и отдела социальных и гуманитарных дисциплин СКНЦ ВШ; материалы диссертации представлялись на ежегодных научных конференциях в РГПУ (2001, 2002 гг.) и на научной конференции молодых ученых Северного Кавказа в ГНУ СКНЦ ВШ (2003 г.).

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке, с позиций философской антропологии и с использованием положений синергетики, национально культурной специфики формирования нематериальных ценностей, опирающейся на социально-философские, макро и микросоциологические, социально-психологические и этнопсихолингвистические исследования национально-культурной специфики феномена чести.

Практическая ценность исследования заключается в возможности использования результатов исследования в теоретических и практических курсах по философской антропологии, культурологии, и этике. Выявленные механизмы и структуры чести личности современного человека позволяют корректировать воздействие на его поведение, апеллируя не просто к идеологии или общественному мнению, а к представлению образа человека в собственных глазах. Все это, возможно, будет способствовать возрождению феномена чести в современной России.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы из 182 наименований. Общий объем диссертации 176 страниц.

Основное содержание работы

В первой главе "Антропокультурные аспекты чести"

рассматривается психогенез чести в социально-философских концепциях, в частности, на роли стереотипизации актов поведения, и производится антрополого-психологический анализ феномена чести личности. Неконтролируемый рост многообразия привел к современной деградации и дисперсии понятия "честь" с распадом социально замкнутых обществ. Стандартизация всех аспектов жизнедеятельности характерна, прежде всего, для прежних этапов развития культуры. Стереотипные формы поведения издавна привлекают к себе внимание представителей самых различных научных дисциплин - психологов, социологов, историков, лингвистов, этологов и др. К вопросу обращались Э. Дюркгейм, П. Сорокин, Б.М. Бернштейн, Ю.М. Лотман и др. При рассмотрении

стереотипов поведения следует исходить из нескольких предпосылок. Во-первых, стереотипы поведения (как и поведение в целом) являются социальными феноменами, которые обусловлены особенностями социальной организации общества, его социокультурными механизмами. Во-вторых, поведение человека вариативно как в синхронии, так и в диахронии. В-третьих, стандарты поведения соотносятся с реальной стратификацией общества: каждая половозрастная, конфессиональная, этническая, профессиональная и другие группы и субкультуры общества имеют специфические стереотипы поведения. Представляется, что стереотипы чести являются культурными ценностями, ибо они предлагают оптимальные модели поведения в конкретных, заранее известных ситуациях общения людей. Эти формы в значительной мере обусловлены житейскими, психологическими, эстетическими и другими потребностями человеческих коммуникаций.

При анализе элементов структуры личности честь может рассматриваться в структуре биогенных, психогенных и социогенных компонентов, что дает основания для выделения биологической, психологической и социальной структур чести личности в рассматриваемом феномене (У. Томас и Ф. Знанецкий) и в диспозиционной теории саморегуляции социального поведения личности (В.Л. Ядов).

Взаимовлияние социальных условий (связей, социальных институтов и власти, социальных общностей) и деятельности человека является центральной в формировании моральных качеств личности-и феномена чести. Попыткой решения проблемы стало формирование различных социальных концепций (теорий) личности со второй половины ХХ-века: теория «зеркального Я» Ч. Кули, ролевая теория Р. Липтона и Т. Парсонса, статусная теория, бихевиориальная (поведенческая) теория Дж. Уотсона, психобиологическая теория 3. Фрейда, теория референтной группы, теория установок и др. Для всех этих теорий характерно то, что все они признают человеческую личность специфическим образованием,

совокупностью качеств, непосредственно выводимых из социальных факторов (соотношение биологического и социального в человеке).

Т. Шибутани различает два типа ролей - конвенциальные и межличностные и вводит понятия: "играние роли" и "принятие роли". И.С. Кон выделяет три понимания роли: в обыденном сознании, в социальной психологии, в социологии. С точки зрения Кона, процесс формирования чести личности означает ее вживание в различные социальные роли и составление своей ролевой системы, где человек идентифицирует себя с различными ролями. Социально-ролевой конфликт - это противоречие либо между нормативными структурами социальных ролей, либо между структурными элементами социальной роли. При этом человек в каждой конкретной ситуации должен соотносить понимание различных социальных ролей в своих поступках, противоречия между различными ролями и гласными или негласными кодексами чести, им сопутствующими. Эти дилеммы являются- основополагающими для. феномена чести (знаменитое шекспировское «Быть или не быть?»).

Честь человека определяется главным или интегральным статусом. С этой точки зрения социальная организация общества может быть представлена в виде сложной, взаимосвязанной системы социальных статусов чести, занимаемых индивидами, становящимися вследствие этого членами общества, гражданами государства. С точки зрения макросоциологии, для которой важнее целое, а не части, и интереснее групповое взаимодействие, а не межличностное, честь является продуктом общества (культуры, истории, космоса и т. п.). Этих взглядов в целом придерживались Э. Дюркгейм; М. Вебер, Т. Парсонс и другие, ставившие во главу угла проблему социализации. Образно её сформулировал Ж. Пиаже, анализируя, как "дикие зверёныши" (дети) постепенно становятся личностями. Р. Липтон ввел понятия модальной и нормативной личности.

Дифференциально-психологические теории и психостатика позволяют выявить, психо- и социотипы личности на основе изучения множества индивидуальных параметров, находить общее и даже социально типическое в организации моральных регулятивов индивида, в

частности, чести: установки (жизненные принципы), архетипы (врожденные типические черты), темпераменты (неизгладимые характеристики "реактивности"), интро-экстравертивность (замкнутость и общительность человека).

Казуально-генетический подход в психологии помог найти объяснительную модель жизненной мотивации личности (Л. Маслоу); Уильям Телли предпринял попытку прагматически реструктурировать эту модель с позиции бихевиоризма.

Таким образом, честь представляет собой как бы «метафизический стержень личности», на который надеваются, как на детскую пирамидку, различные свойства личности, которые значимы в трех вышеуказанных аспектах, и которые соответствуют кругам на диаграмме Телли и соотносятся в проекции с пирамидой Маслоу. Содержательные части факторов в теории Телли с большой долей вероятности соотносится с делением чести А. Шопенгауэром на гражданскую, половую и воинскую.

При этом, в когнитивном компоненте социальной позиции, при соответствующей корреляции, доминирует гражданская честь; в социальной деятельности - воинская, а в приоритетной - половая. Высшей в этой системе является потребность пятого уровня, по Маслоу: потребность в самоактуализации.

Вторая глава "Культурно-исторические трансформации европейского представления о чести" рассматривается генезис национально-культурной специфики феномена чести.

Период с УШ до VI в. до н. э. был назван К. Ясперсом "осевым временем". Человек в этот период начинает осознавать себя личностью, имеющей честь и достоинство.

У древних греков полисная честь развилась на обломках общинно-родовой организации. Честь гражданина вытекала из системы взаимных прав и обязанностей между обществом и личностью. Особенностью развития чести в древней Греции была глубокая пропасть между свободой и полноправием граждан и полной несвободой и бесправием рабов. Аристотель отмечал, что гражданская честь в сфере политических свобод

далеко не всегда совпадала с личной честью. Считалось, что человек, ведущий себя как образцовый гражданин, в ходе судебного заседания должен пользоваться некоторыми привилегиями. Как указывает Г.В. Драч, «такого рода представления о чести ставят человека в центр общественных связей, обязывая окружающих учитывать ранг героя, его силу и доблесть». Для античной Греции этот идеал чести гражданина был сформулирован Аристотелем в "Никомаховой этике".

Честь гражданина требовала заботы о поддержании жизнеспособности гражданского коллектива в целом. Безусловное следование республиканским законам было для римлян не только юридической обязанностью, но и делом чести. Цицерон рассматривал государство не только как выражение общих интересов всех его членов, но и как соединение многих людей, "связанных между собой согласием в вопросах права". По- мнению Т. Моммзена, честь эллинов и честь италийцев существенно- отличались друг от друга: "Эллины всегда приносили общее в жертву частному, нацией жертвовали для общин, а общинами для отдельных лиц".

В эпоху раннего средневековья языческая античность причудливо сплелась с язычеством народов северо-запада Европы и покрылась тонким слоем христианства. В литературе неоднократно подчеркивалось, что среди многочисленных «истинно германских» доблестей честь занимала особое место, и исследуемый нами ареал современной европейской культуры, в точности совпадет с ареалом распространения археологической культуры железного века, известной под названием «Латен», соответствующей историческим кельтам. Выплачиваемая родом преступника вира (штраф) распределялась в зависимости от степени родства и зависела от «энеха» — «цены чести рода» пострадавшего. При анализе ранних литературных памятников, следует выделить "теорию первобытного хорового синкретизма" А.Н. Веселовского и исследование роли мифа Е.М. Мелетинским. Противопоставение "звучащего" слова "письменному" нашло свое отражение у А.А. Потебни. А.Я. Гуревич отмечает, что монастырские писцы, пользуясь своими стереотипами

восприятия, "окультуривали" народный дух, народные представления о чести и достоинстве.

В XIII в. честь понималась преимущественно как добрая слава, как оценка окружающими. Неосуществление мести влекло за собой психологический кризис и наносило непоправимый ущерб индивиду. Герои саг - не обезличенные существа, лишенные индивидуальности. При всей их связанности этикой далеко еще не изжитого родового общества, они чувствуют и действуют как самостоятельные индивиды. Как указывает ММ. Бахтин, «между героическим временем и временем исполнения песни пролегает абсолютная эпическая дистанция». Как указывает Гуревич, в саге древним поэтическим сознанием спрессованы, слиты воедино разные пласты действительности. В героических песнях эддического цикла об Атли, Гуннаре, Хёгни и Гудрун на первый план выходит воинская честь, и ее мерилом служат препятствия, которое должны преодолеть герои на пути к славе или смерти. Героическая смерть, лишенная здравого смысла, приравнивается к гибели богов. Здесь, на взгляд Гуревича, обнажается более глубокий план бытия, уже не понятный в период письменной фиксации эддических песен. Только в смерти герой обретает свое полное становление. Поведение героя не только беспредельно мужественно - оно "избыточно". Ритуал требовал определенных актов, но не предполагал волеизъявления или какого-либо соотнесения этих актов с моральными оценками Эта "внеэтичность" делала героев цельными. В глазах последующих поколений поступок героя вырастал в неслыханный подвиг, а сам он наделялся невероятным мужеством.

Языческие мотивы оказали несоменное влияние на формирование рыцарской чести в христианизованной Европе. Мы полагаем, что психика и модели поведения соотносились особым образом со способами ведения войны, военными приемами, вооружением и доспехами. Ограниченная стандартными движениями активность рыцаря в. пространстве способствовала алгоритмизации и стереотипизации психической составляющей. Философия ведения войны с гибельной-прямолинейностью, своеобразные жестко регламентированные модели

поведения, обетов, образа жизни рыцарства и амуниция рыцарства глубоко взаимосвязаны.

При анализе феномена рыцарской чести в феодальной Испании в конце XI века, переломного в истории Реконкисты, можно заключить, что типичное и особенное формировалось под воздействием необходимости противостояния грозному мусульманскому соседу, испытав в то же время сильное арабское влияние. К этому времени сложился и обрел "черты устойчивости" (В. К. Пискорский) социально-политический строй Кастильского королевства. "Песнь о Сиде" - художественное произведение, автор которого использует широкий арсенал средств для выражения своих взглядов и представлений о чести; к их числу относятся прямые суждения автора, характеристики действующих лиц, композиция и сам сюжет поэмы, по которым можно составить достаточно полное представление о морально-правовых воззрениях поэта, на что обращали внимание- П. Грановский, В. К. Пискорский А. А. Смирнов, Н. Томашевский.

Качественная разница существует между понятием чести в культуре Ренессанса и традиционной культуре средневековья. Как отмечает С.С. Аверинцев, - уже во времена1 Фомы Аквинского "католическое мировоззрение в его господствующей форме делит бытие не надвое -„свет" и „тьма", - а натрое: добавляется область естественного, которая и была питательной почвой для автономной светской культуры средневековья. Как указывает Й. Хейзинга, рыцарское возрождение было как бы наивной и несовершенной - прелюдией Ренессанса. В сознании людей XIV столетия образ античности был все еще неотделим от образов рыцарей Круглого Стола.

Но новый субъективный эгоцентризм был присущ уже Руссо, гордившемуся своей оригинальностью. О такой самоценности писал Гердер, а свое классическое воплощение она нашла в романтическую и пост-романтическую эпоху и была прекрасно сформулирована Гейне: "Каждый отдельный человек - целый мир, рождающийся и умирающий вместе с ним, под каждым надгробным камнем - история целого мира". Согласно Пико делла Мирандоле, отличие человека от прочих тварей в

том, что он "животное ученое".. Коренной перелом, осуществившийся в эпоху Галилея и Ньютона и отметивший начало Нового времени, породивший Реформацию, заключался в полном и бесповоротном разрушении этого средневекового Космоса и в его замене представлением об однородном, ценностно-недифференцированном пространстве -безграничной Вселенной, где все объекты принадлежат к одному и тому же онтологическому уровню.

Развитие товарно-денежных отношений привело к крушению донкихотских иллюзий европейского гуманизма. Об этом говорит Гегель в своей «Эстетике»: «Обеспеченный порядок буржуазного общества.... стал на место химерических целей, которые ставил себе рыцарь». У Бальзака провинциальные молодые люди, приезжающие в Париж для участия в великом турнире столичной жизни (Люсьен Шардон, Растиньяк), являются типичными странствующими рыцарями, с чисто книжными представлениями о чести и хорошим- мещанским аппетитом. Это убийственный эгоизм "хороших людей", которые довольствуются собственной чистотой, благоразумием частного человека и ни за что не изменят этому принципу, хотя бы. в ближайшем соседстве с ними рушились великие царства и погибали сокровища культуры.

В третьей главе "Особенности эволюции понятия чести в России XVIII-XXI вв." указывается, что татаро-монгольское нашествие существенно повлияло на понимание личной свободы, а значит, и чести и достоинства. Как указывали Н.Я. Данилевский и А. Тойнби, Россия - это симбиоз народов, это синтез различных культур, это сплав, родивший общее миропредставление и общий образ жизни и представление о чести. Близкую мысль высказывал Владимир Соловьев, рассуждая об особенностях понятия "совесть" в интерпретации, принятой на Руси, и понятия "честь" в странах Европы. Высшей нравственной инстанцией, считал М. Мень является не долг, стыд и честь, а совесть. Н. Бердяев писал, что «дуалистическое религиозное и моральное воспитание, всегда призывало исключительно к смирению и никогда не призывало к чести... всегда разлагали человека на ангельско-небесное и зверино-земное».

Интересным примером ритуала защиты дворянской чести является пощечина. Выстраивая значения от более древних к более новым - В. Даль получает лингвистический ряд "треух", "заушина", "затрещина", "оплеуха", "пощечина"; имеются все основания полагать, что эта последовательность отражает отечественный путь движения к лицу, как репрезентации чести человека. Крайности недоступны суду чести: ни святой, ни юродивый не попадают под протекторат пощечины. Таким образом, история лица тесно переплетена с историей чести, пощечины и дуэли (ср. с обычаем кельтов при клятве прикасаться ладонями к щекам). Дж. Г. Миллингеи объясняет отсутствие у древним греков и римлян в дуэлей на том основании, что "ложь - удар - клевета не рассматривались как пятно на человеке", а Шопенгауэр пишет, что дуэли выросли из ордалий и обязаны не столько религии, сколько «феодальному строю».

Древняя Русь времен походов княжеских дружин на Византию знала традиции поединков, очень похожих на поединки западноевропейского рыцарства той поры. Но нашествие татаро-монголов оборвало связь с Европой. В рамках азиатской деспотии жизнь человека принадлежала не ему самому, а тому, кто стоял выше него по феодальной иерархии.

В воинском уставе, принятом Петром I в 1716 году, не только полагалась смертная казнь участникам дуэли. В 1787 году Екатерина II подписала «Манифест о поединках», в котором осталась верна взглядам на дуэль Петра I. Но с воцарением Павла происходит возрождение рыцарских ценностей. Дворянство и военное сословие морально ожило.

Возникла особая форма реализации чести - российское бретёрство, которое ни в чем не уступало западноевропейскому. Но в Европе главным в дуэли был сам факт выхода на поединок, демонстрация желания смыть кровью оскорбление чести В России же дуэль в подавляющем большинстве случаев следовала цели именно пролить кровь за нанесенное (часто спровоцированное) оскорбление.

Бурное развитие капиталистических отношений в России привело к тому, что переход от патриархального к капиталистическому укладу жизни совершился на памяти одного поколения. Период повторного становления капиталистических (рыночных) отношений в 90 годах XX века повторил

ситуацию первоначального накопления капитала с его нравственным релятивизмом и нигилизмом, с фактически полным вырождением представлений о чести.

Анализ современной теоретической- (лингво-правовой) литературы по вопросу современного содержания лексемы «честь» (A.M. Эрделевский, В.М Лебедев, А.Л. Анисимов) позволяет говорить о том, что существующая многозначность ее значений в юридической литературе и в средствах массовой информации, негативно сказывается на функционировании данного понятия. Наиболее четко в словарной и юридической литературе понимаются и дифференцируются понятия чести, достоинства и (деловой) репутации. Понятие "честь" включает следующие основные признаки: а) наличие положительных качеств, присущих лицу; б) отражение их в общественном сознании; в) отражение образа, качеств лица в общественном сознании и в самосознании этого лица. В правовых текстах главным является прежде всего второй признак.

- В правовом поле оказывается чрезвычайно трудным найти критерии допустимости или правомерности тех или иных способов или форм передачи информации, несущей негативное значение и имеющей (по содержанию и форме) смысл унижения чести и достоинства. Это предполагает выход за пределы собственно правовой проблематики и обращение к лингвистическим, психолингвистическим, психологическим и другим научным понятиям и критериям.

В заключении даётся обобщённая оценка проведённого исследования, и намечаются новые научные задачи в исследовании феномена чести в мировой культуре.

Публикации:

1. Ткаченко О.В. Об истоках феномена чести // Гуманитарные и социально-экономические науки, 2003, № 3.

2. Ткаченко О.В. Антропокультурные аспекты феномена чести // Гуманитарные и социально-экономические науки, 2004, № 1.

Подписано в печать 12.05.2004 Формат 60x84/16 Бумага офсетная. Печать офсетная.

Объем 1,0 ф.пл. Тираж 100 экз. Заказ №М Ротапринт. 344082 г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая,33

»12015

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Ткаченко, Олег Валентинович

Введение.

Глава 1 Антропокультурные аспекты чести.

§ 1 Философские основания классификаций феномена чести.

§ 2 Психогенез чести в социально-философских концепциях.

§ 3 Антрополого-психологический анализ феномена чести личности.

Глава 2 Культурно-исторические трансформации европейского представления чести.

§ 1 Свободный и раб в Древней Греции.

§ 2 Со щитом или на щите.

§ 3 Гражданин и варвар (Древний Рим).

§ 4 Пряди в кружевах чести (Скандинавский эпос).

§ 5 Типичное и особенное рыцарской чести в Испании.

§ 6 Феномен чести и гуманистическая революция Ренессанса.

§ 7 "Жизнь - машина, которую движут деньги?" (О. Бальзак).

Глава 3 "Особенности эволюции понятия чести в России XVIII-XXI вв.".

§ 1 Пружина чести - наш кумир! (A.C. Пушкин).

§ 2 Пощечину изволил съесть (H.A. Некрасов).

§ 3 Лингво-правовой анализ понятия чести в России на современном этапе. 148 Заключение.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Ткаченко, Олег Валентинович

Нравственный релятивизм последнего десятилетия XX века привел к деградации и разрушению духовных основ общества. Разрушение гражданских добродетелей привело к моде на осмеяние истории России, возведение в культ доллара. В.И. Ленин писал: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя» [Поли. собр. соч., изд. 5, т. 12, с. 100], и эти деструктивные процессы затронули все слои общества, проникли в сферу образования, армию, органы государственной власти, вызвав острую необходимость возрождения чести на качественно новой основе. Демократизация, сопровождаемая десакрализацией основ общества, привели к перекосам в нравственной жизни, в связи с чем искаженно понимается суть конституционно закрепленного права на защиту чести и достоинства, уступив место воинствующему суверенитету в лучших традициях русской сатирической литературы. Попытки влияния государственной власти на патриотическое и гражданское воспитание через средства массовой информации зачастую воспринимаются «в штыки» частью воинствующей интеллигенции, взявшей шутливо-снисходительный тон в обсуждении вопросов гражданского строительства. Назрела необходимость позитивного исследования сути гражданских добродетелей. Рассмотрение чести как культурного феномена, исходя из определения В.Е. Давидовича и Ю.А. Жданова, «.может быть осуществлено применительно к жизни личности, к жизнедеятельности конкретно-исторического типа социального организма, к общественному классу или социально-этнической общности» [Сущность культуры. РГУ, 1979, с.64] Соответственно будет изменяться и содержание понятия чести в определенных типах общества, не теряя качества атональности (И. Хейзинга). За основу данной работы взят известный тезис И.Г. Гер дера о том, что задача философско-антропологического анализа состоит в построении системы ценностей мира, как исходного основания человеческой деятельности. В диссертации исследуются философско-антропологические и культурологические аспекты чести в национально-культурных образованиях, оказавших наибольшее влияние на понимание чести в странах Западной Европы и в России. Таким образом, актуальность темы исследования определяется сложившейся общественно-политической ситуацией в России, активизацией патриотического воспитания, новым пониманием чувства национального достоинства и государственной гордости. В современном российском обществе, на наш взгляд, назрела потребность в возрождении нематериальных ценностей - чести, чувства долга, преданности Родине, совести — всего того, что относится к гуманистическим, жизнеобеспечивающим и регулирующим ценностям.

Степень разработанности проблемы. Данная тема является далеко не новой. Памятники мировой литературы и философской мысли Пестрят «определениями» по принципу «ignotum per ignotius»1, например: «Честь -бриллиант на руке добродетели» (Вольтер). Поэтому честь как категория морали, в силу полисемии значений, довольно трудно поддается описанию и традиционно соотносится с категорией достоинства и благородства. Аристотель писал о качествах благородного человека, заложив «кодекс чести» древнегреческого общества. В средние века П. Ломбардским была предпринята попытка определить личность сквозь призму чести, как индивидуальное существо, которое «отличается, благодаря своеобразию, относящемуся к достоинству». В эпоху Возрождения честь все сильнее связывается с человеческим достоинством. Дж. Пико делла Мирандола рассматривал честь как достоинство образцового гражданина правового государства, и это видение наибольшим образом проявилось в договорных теориях (Т. Гоббс, Г. Гроций, Ж.Ж. Руссо), где категория чести связывается с правилами и обязанностями граждан. Протестантизм кардинально

1 «Неизвестное через неизвестное» (лат). изменил понимание чести, поставив во главу угла деловые качества и деловой успех, как показатель божественной избранности и предопределенности. В эпоху Нового времени рыцарское понимание чести отодвигается на периферию нравственной жизни. Г.В.Ф, Гегель указывал, что одним из основных определений принципа чести является то, что никто не должен своими поступками давать кому бы то ни было преимущества над собой. Как выражение интеллектуально-нравственной ограниченности, педантизма и бесчеловечности воспринималось

А. Шопенгауэром утрированное понимание чести в офицерской среде. Рыцарское понимание чести попытался возродить Ф. Ницше через переосмысление принципа индивидуальной чести как торжества индивидуальной воли к жизни, предпочтя, тем самым, досократовское понимание чести как примата элитаризма над эгалитаризмом. Христианское понимание чести, по мнению Ф. Ницше, унизило честь сильного. Переродив это понятие и наполнив его учением о благодати праведности, церковь возвела в абсолют чести христианина канонизированных святых. H.H. Бердяев рассматривал истинную честь, как «блюдение в человеке образа и подобия Божьего», который не должен быть унижен. О сакральном характере чести писал Ф.М. Достоевский, предупреждая, что «исчезает честь - остается формула чести», что равносильно смерти чести. Особый интерес к исследованию чести проявляла М. Оссовская, занимаясь проблемами метаэтики, психологии морали и социологии морали, а также Й. Хейзинга, рассматривая потлач (раздача подарков у североамериканских индейцев), как состязание в чести. Ю.М. Лотман противопоставлял понятия «честь» и «слава». На полисемию слова «честь» указывает Г.Г. Слышкин. Вместе с тем, A.A. Гусейнов отмечает, что отношение человека к своим действиям с точки зрения чести не является высшей формой проявления сознательности и нравственности мотивов. В настоящее время честь в основном исследуется в литературоведческой практике: М.А. Малышев, C.B. Франц исследуют честь в творчестве У. Шекспира; С.И. Кормилов рассматривает честь в произведениях М.Ю. Лермонтова. Особый интерес представляет проблема защиты чести и достоинства в средствах массовой информации (A.M. Эрделевский, A.B. Наумов и др.) Статья 23 Конституции РФ гарантирует права на защиту чести и доброго имени, а статья 21 - защиту от умаления достоинства. Государственной Думой в первом чтении 10 марта 1999 г. принят проект закона «Об обеспечении права гражданина Российской Федерации на честь и достоинство», однако, этот закон не используется в полной мере. Такая разносторонность и разноплановость говорит о том, что проблема чести оставляет достаточный простор для дальнейших исследований; представляется, что, комплексное рассмотрение чести в социокультурном контексте даст более содержательное представление об исследуемом объекте, сделает его более объемным и содержательным, чем при исследованиях в одной плоскости.

Методологической основой работы является комплекс методов: принцип диалектического единства объективного и субъективного, принцип целостности - в изучении исторических и социокультурных процессов; историко-компаративный метод - при анализе культурно-исторических трансформаций европейского понимания чести; гипотетико-дедуктивный и аксиоматический методы, аналогия и моделирование - при анализе чести с социально-философских и антрополого-психологических позиций.

Объектом исследования является феномен чести в европейской и русской культуре.

Цель исследования - вскрыть механизмы и особенности формирования представлений о чести и функциональные аспекты феномена чести в европейском культурно-историческом сообществе. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- провести анализ феномена чести с точки зрения макро-, микросоциологических и психологических теорий;

- выявить особенности эволюции западноевропейских представлений о чести в среде дворянства в России в ХУШ~Х1Х вв.;

Научная новизна:

- впервые представлен комплексный взгляд на проблему чести, определяемый совокупностью философских, культурологических, социологических, антропологических и психологических точек зрения;

- прослежена историческая динамика представлений о чести в культуре стран Западной Европы;

- проанализирована честь в свете ролевых теорий личности и в социально-ролевом конфликте;

- впервые честь рассмотрена сквозь призму теории потребностей по А. Маслоу; уровни потребностей по А. Маслоу, соотнесены с общественно-экономическими формациями;

- предпринята попытка прагматической реконструкции метамодели чести на основе теории потребностей У. Телли с позиций бихевиоризма;

- проанализированы условия и особенности формирования дворянской чести в России в 18-19 вв. в свете дуэльных традиций;

- рассмотрена зависимость определения юридического понятия «моральный вред» от понимания «чести» и «достоинства» в сфере права.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Основой современного концепта чести является феномен чести в Древней Греции, с доминантой гражданской составляющей, «избыточность» актов поведения в героическом эпосе народов Западной Европы (когда герой ради достижения общественно значимой цели затрачивает больше усилий, чем это необходимо; впоследствии такое поведение стало образцом реализации чести, как качества личности). Поэтому честь в традиционных обществах, являет собой, образно говоря, «метафизический, сверхчеловеческий стержень» личности, на который она «нанизывает» те индивидуальные качества, которые считает для себя значимыми.

2. Во время наибольшего подъема культуры стран Западной Европы (начиная с эпохи Возрождения), имела место идеализация качества чести, своего рода многократный культурный резонанс, максимализирующий поведение героев (погоня за подвигами) и проявляющийся как во всё возрастающем влиянии шедевров мировой культуры на жизнь последующих поколений с одной стороны, так и во влиянии памятников культуры на авторов новых произведений, воспринимающих высший уровень героизма, чести, достоинства как базовый.

4. Опираясь на теории потребностей У. Телли и А. Маслоу, можно сделать вывод, что честь эпохи феодализма соотносится с четвертым уровнем иерархии потребностей по А. Маслоу (потребность в удовлетворении чувства собственного достоинства)-, анализируя доминирующие потребности на каждом этапе общественно-исторического развития, в соответствии с формационным подходом, можно объяснить упадок такого понятия чести в обществе в последующие эпохи (включая современность) выдвижением на первый план потребности в самоактуализации.

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке, с позиций философской антропологии и с использованием положений синергетики, национально-культурной специфики формирования нематериальных ценностей, опирающейся на социально-философские, макро- и микросоциологические, социально-психологические и этнопсихолингвистические исследования национально-культурной специфики феномена чести.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феномен чести в европейской и русской культуре"

Заключение

Таким образом, наибольшее влияние на формирование современных представлений о чести оказали понятие о чести в Древней Греции с доминантой гражданской составляющей и «избыточность» актов поведения в героическом эпосе народов Западной Европы. В свою очередь, дисперсия чести на современном этапе развития общества является результатом распада патриархальных обществ инициированных, во многом, протестантской этикой.

Исследуя причины столь пристального и щепетильного отношения к вопросам чести в средневековой Европе, опираясь на теории потребностей У. Телли и А. Маслоу, мы полагаем, что честь эпохи феодализма кореллируема с четвертым уровнем иерархии потребностей А. Маслоу (потребность в удовлетворении чувства собственного достоинства). Проводя дальнейшие корреляции, и анализируя доминирующие потребности на каждом этапе общественно-исторического развития, в соответствии с фармационным подходом, можно объяснить деактуализацию вопросов чести в обществе на современном этапе реализацией данной потребности и выдвижением на первый план потребности в самоактуализации.

На протяжении более чем 1500 лет, честь в эпоху феодализма, являла собой своего рода метафизический стержень, суть личности, на который нанизывались каждым те индивидуальные качества, которые он считал для себя значимыми.

Вместе с тем, честь, во время доминирования в культуре стран Западной Европы не проявлялась в той мере, в какой это приписывается прошедшим векам и эпохам, произошла так называемая идеализация, своего рода многократный резонанс, максимализируя поведение героев, проявляющийся во все возрастающем влиянии шедевров мировой культуры на жизнь последующих поколений с одной стороны, так и во влиянии памятников культуры на авторов новых произведений, воспринимающих уровень героизма, чести, достоинства как базовый (в этом усматривается практический аспект снижения порога чувствительности) в связи с чем, авторы усиливают компоненту героического в своих произведениях, максимализируя поведение героев.

Особенностью дворянской чести в России является максимализация чувства чести и связанного с ним дуэльного кодекса. Русское дворянство сложившись как единое сословие с общим сословным понятием чести довольно поздно, в условиях самодержавия в борьбе за чувство свободы и личное достоинство не могло найти другого способа реализации потребности кроме жестокости дуэли в попытке быть свободным в распоряжении собственной жизнью.

Анализ показывает, что практически все ключевые понятия в законах и подзаконных актах Российской Федерации, в особенности "унижение чести и достоинства", нуждаются в четком правовом (законодательном) определении. С другой стороны, любое толкование той или иной конкретной правовой ситуации с опорой на существующие сейчас формулировки закона и их официальные разъяснения вынужденно является субъективным и будет оставаться таковым, пока не будет более четкого определения основных понятий.Таким образом, в чисто правовом поле найти критерии допустимости или правомерности, равно как недопустимости и неправомерности, тех или иных способов или форм передачи информации оказывается абсолютно невозможно. Уяснение этого вопроса предполагает выход за пределы собственно правовой проблематики и обращение к лингвистическим, психолингвистическим, психологическим и другим научным понятиям и критериям, в особенности при решении вопроса о направленности текстов на унижение чести и достоинства (их инвективном характере) и об их неприличной форме.

Список научной литературыТкаченко, Олег Валентинович, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1.Абсалямов М.Б. Проблема теоретической реконструкции культурно-исторического процесса в социальном познании. - Красноярск, Серебряные нити, 1999, 358 с.

2. Августин Аврелий. О граде божьем. -М., Совершенство, 1994,412 с.

3. Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. -М.: Школа "Языки русской культуры", 1996,306 с.

4. Автономова Н.С. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. М.: Наука, 1977,382 с.

5. Алексеев П.В.,Панин А.В .Диалектический материализм: (Общ.теорет.принципы), М., Высшая школа, 1987, 219 с.

6. Анисимов A.JI. Честь, достоинство, деловая репутация: гражданско-правовая защита. М., Юридическая литература, 1994,429 с.

7. Антипов Т.А., Кочергин А.Н. Методология исследования общества как целостной системы. Новороссийск, Совершенство, 1988, 503 с.

8. Античная литература. Греция. Антология \\ Сост. H.A. Федоров, В.И. Мирошенкова. 2-е изд. М.: Выс.шк. 1988. 720 с.

9. Античная литература. Рим. Антология \\ Сост. H.A. Федоров, В.И. Мирошенкова. 2-е изд. М.: Выс.шк. 1989. 383 с.

10. Ю.Аристотель. Вторая Аналитика. М., Знание, 1989, 358 с. П.Аристотель. Никомаховаэтика. - М., Знание, 1990,407 с.

11. Аристотель. Политика. М., Знание, 1990, 310 с.

12. Барг М.И. Эпохи и идеи. Становление историзма. М., Республика 1995, 274 с.

13. Барулин B.C. Социальная философия. М., Аграф, 1999,298 с.

14. Барулин В.С.Социально-философская антропология. М., Онега 1994,402

15. Велик A.A. Культурология. Антропологические теории культуры. М., 1998, 284 с.

16. Бенедиктов H.A. Исторический процесс: единство и многообразие. -Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1988, 405 с.

17. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995, 367 с.

18. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990,383 с.

19. Бердяев H.A. О рабстве и свободе человека. М., Современный писатель, 1990,217 с.

20. Бердяев H.A. Смысл истории. -М., Инфра-пресс, 1990, 228 с.

21. Бердяев H.A. Судьба России. М.: Изд-во МГУ, 1992, 330 с.23 .Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Протестант. 1992.

22. Блауберг И.В. Проблема целостности и системный подход. М., Знание, 1997, 254 с.

23. Вальдеавельяно Луис де "Курс истории испанских общественных учреждений" М., Просвещение, 1982,480 с.

24. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М., Прогресс, 1997, 536 с.

25. Виппер Р.Ю. Государственная власть в Древнем Риме. М., Инфра-пресс, 1994, 344 с.

26. Гегель Г. Философия истории. -М., 1993.

27. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. Сочинения, t.IV. М.: Соцэкгиз, 1959.

28. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990.

29. Гелбрейт Дж.К. Экономические теории и цели общества. М.: Прогресс, 1979, 295 с.

30. Гирнус В. Западно-восточные вандалы //Иностранная литература. 1976.N8

31. Гражданский кодекс РФ, М., Юридическая литература, 2003, 506 с.

32. Грановский П. "Испанский эпос" М., Промо-медиа, 1995

33. Гречко П.К. Концептуальные модели истории. -М., 1995.

34. Грибоедов «Горе от ума». М., Русский язык, 1982

35. Гринин Л.С. Философия и социология истории; некоторые закономерности истории человечества. Волгоград: Учитель, 1995-1996.

36. Губман Б.Л. Смысл истории. Очерки современных западных концепций. М,, 1991.

37. Гуревич А.Я. Избранные труды. Т.2. Средневековый мир. М.-СПб.: Университетская книга, 1999.

38. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1984, 352 с.

39. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников, М.: Искусство, 1989.

40. Гуревич А.Я. Опыт прочтения исландских саг. М., Знание, 1990, 285 с.

41. Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. М.: Искусство, 1981.300 с.

42. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. -М, 1990.

43. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1 Репринт,1955.

44. Данилевский Н.Я. "Россия и Европа" М., Аргус, 1994

45. Драч Г.В. Проблема человека в древнегреческой философии. Ростов-на-Дону, Изд-воРГУ, 1978.

46. Древнегреческая литература. Хрестоматия.М., Высшая школа, 1978.

47. Дурасов В. Дуэльный кодекс Град св.Петра, 1912 Репринт 2003, 165 с.

48. Жевалов А.Ф. Истоки классицизма М., Высшая школа, 1986

49. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII-XIX века. М.: Школа "Языки русской культуры", 1996, 382 с.

50. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М.: Изд-во "ХЖ", 1999. 53.3акон РФ "Об участии в международном информационном обмене" 54.3иммель Г. Философия культуры. - М., Прогресс, 1996, 352 с.

51. Иванов Б.П. Истоки гражданской правовой мысли. М.: Грейдос, 1992

52. Иванов Вяч.Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Том 1 Знаковые системы. Кино. Поэтика. -М.: Языки русской культуры, 1999.

53. Ивин A.A. Средневековый стиль мышления и "нормальная наука": внешние ценности научной теории // Иссл-е по логике научного познания. М., 1990.

54. Комментарий к Конституции РФ. М., Юридическая литература, 1996

55. Кон И.С. В поисках себя. М., Мысль, 1996

56. Конституция РФ. М., Юридическая литература, 2002

57. Корсунский Д.Р. "История Испании 1Х-ХШ веков" М., Изд-во Университета Дружбы Народов, 1989.

58. Косиков Г.К. Средние века и Ренессанс. Теоретические проблемы. М., АО «Аспект-пресс», 1994

59. Краузе A.A. Социально-бессознательное и историческая субъективность в общественном развитии. Пермь, 1998.

60. Кудашев М.И. Исландская литература. М., Иностранная литература, 1984, 657 с.73 .Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс - Академия, 1992, 467 с.

61. Лебедев В.М. Постатейный комментарий к УК РФ М., Юридическая литература, 1997, 528 с.

62. Лермонтов М.Ю. Герой нашего времени. М., Просвещение, 1986

63. Линтон Р. "Исследование человека" М., Интерпракс, 1994

64. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993.

65. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства СПб, Академический проект, 2002. 544 с.

66. Макиевский A.B. «Песнь о моем Сиде». М., Иностранная литература, 1986

67. Мамардашвили М.К. Лекции по античной философии. М.: Аграф, 1997.

68. Марков Б.В. Философская антропология. СПб., 1997.

69. Маслоу А. Мотивация и личность, Новосибирск, «Лазарев и О» 1993

70. Межуев В.М- Культура и история. М., 1991.

71. Мешанин Н.Г. Культура средневековой Испании М., МГУ, 1992

72. Мид Г. Роль, я и общество. М., Аргус, 1994

73. Микулин И. Пособие для ведения дел чести в офицерской среде 1912, Репринт. 1995, 226 с.

74. Миллер У. Я. Исландские саги. М., МГУ, 1990, 263 с.

75. Момджян К.Х. Введение в социальную философию. М., 1997.

76. Наумов В.М. Комментарий к УК РФ. М., Юридическая литература, 1999, 310 с.

77. Немиров Р.Э. Ирландские саги.М., Высшая школа, 1972

78. Нерсесянц B.C. Политические учения Древней Греции. М., 1979

79. Новогородцев П.И. Об общественном идеале. -М., 1991. 93.0ганов A.A., Хангельдиева ИГ. Теория культуры. М., 2001. 94.0жегов С.И Толковый словарь русского языка М., Русский язык, 1965

80. Орлова И.Б. Цивилизационная парадигма в исследовании социальноисторического процесса. М., 1999.96.0ссовская М. Рыцарь и буржуа М., Прогресс, 198797.0черки социальной философии. Под. ред. К.С. Пигрова. СПб, 1998.

81. Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ //Из истории русской культуры, т.Ш (XVII начало XVIII века). - М.: Школа "Языки русской культуры", 1996.

82. Парсонс Т. Человек в современном мире. М., Наука, 1990. ЮО.Перешеев С.М. Державин и его время. М., Мысль, 1993

83. Ю1.Пидаль Рамон Менендес "Испания Сида" М., Иностранная литература, 1989, 563 с.

84. ЮБ.Пушкин A.C. Полное собрание сочинений М., Русский язык, 1985 тт. 2,4

85. Рассел Б. История западной философии. -М.: Академический проект, 2000.

86. Резник Ю.М. Введение в социальную теорию. Социальная онтология. М., 1999.111 .Резник Ю.М. Гражданское общество как феномен цивилизации. М., 1998.

87. Розанов В.В. Религия и культура.Том 1. (Приложение к журналу"Вопросы философии) М,: 1990, Правда

88. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. М.:

89. Русский семантический словарь. М., Наука, 1982

90. Санников A.B. Этические принципы современной морали. Спб.: Печатный двор, 1994

91. Сафронов Б.Н. Дуэль в России в истином освещении СПб., София, 1993

92. Сборник текстов древнерусских летописей М., Русский язык, 1986

93. Светсткие церемониалы в России XVIII начала XX в. М., ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2001.

94. Слышкин Г.Г. Концепт чести в американской и русской культурах (на материале толковых словарей) // Языковая личность: культурные концепты. Сб. науч.тр. Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. С. 54-60

95. Смирнов A.A. Испанский эпос.- Минск, Вышейшая школа, 1983,264 с.

96. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.

97. Тацит. Тит Ливий М., Мысль, 1986

98. Тейджанов М.И. Гражданское общество Древней Греции М.: Бизнес-принт,1993

99. Тойнби А. Дж. Постижение истории. М.: Прогресс, 1992.

100. Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие. М.: Наука, 1964.

101. Толстой Л.Н. Детство. Отрочество. Юность. М., Профиздат, 1990

102. Томашевский H.H. "Героические сказания Франции и Испании» М., Мысль,1994

103. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Том I.

104. Уголовный кодекс РФ. М., Юридическая литература, 2002130,Фасмер М. Этимологический словарь русского языка в 4-х томах. Перевод Трубачева О.Н. М., 1971131 .Федотов И.Я. История древнего мира. М., Просвещение, 1993

105. Франк C.JL Духовные основы общества: Сборник. М.: Республика, 1992, 353 с.

106. ХейзингаИ. Homo ludens. —М.: Прогресс-Культура, 1995.

107. Хейзинга Й Осень Средневековья: Соч. в 3-х тт. Т.1. М.: Прогресс-Культура, 1995.

108. Хронников В.И. Современная христианская этика М., Аспект-пресс, 1998

109. Цариков В.Ф. Хроника петровского времени СПб, 137.Человек и его ценности. М., Просвещение 1988.

110. Человек. Философско-энциклопедический словарь. -М., 2000. 139.Человек: грани философской рефлексии. -М., 1996. 140.1Пколенко Ю.А. Ценности XX века. М., 1990.

111. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости М., ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2000.

112. Эрделевский A.M. "Компенсация морального вреда" -М. Юридическая литература, 1996, 506 с.

113. A Knight and a Peasant. Cambridge: Cambridge University Press, 1992,288 pp.

114. Alexander Murray, Reason and Society in the Middle Ages. Oxford: Clarendon, 1978,427 pp.

115. Anthropology, ed. by J. G. Peristiany and Mian Pitt-Rivers. Cambridge: Cambridge University Press, 1992, 355 pp.

116. Guenther Roth and Claus Wittich. Berkeley: University of California Press, 1978, 435 pp.150Jack Goody, Cooking, Cuisine & Class. A Study in Comparative Sociology. -Cambridge: Cambridge University Press, 1980, 329 pp.

117. Jane Schneider, "Of Vigilance and Virgins: Honor, Shame and Access to Resources in Mediterranean Societies", Berkeley: University of California Press, 1971, 483 pp.

118. Lila Abu-Lughod, "Honor and the Sentiments of Loss in Bedouin Society" //American Ethnologist 12 (1985), pp. 245-261

119. Lyndal Roper, "Male Honour", Radical History Review.- Woodbridge, Suffolk: The Boydel Press, 1989, 622 pp.

120. Mauric. H. Keen, The Laws of War in the Late Middle Ages. London: Routledge & Kegan Paul, 1965,243 pp.

121. Max Weber, Economy and Society: An Outline of Interpretive Sociology, ed. by L. Howard

122. Pierre Bourdieu, "The Sentiment of Honour in Kabyle Society", in Honour and Shame: The Values of a Mediterranean Society, ed. by J. G. Peristiany. London: Weidenfeld and Nicolson, 1965, 645 pp.

123. Pope, Bishop, and Knights. London: The Scholar Press, 1976

124. Ramon Lull, Book of Knighthood. A revised version of Caxtoris edition, David Herlihy (ed.) 1996, 373 pp.

125. The Game of Chess, translated and printed by William Caxton c. 1483. London: The Scholar Press, 1976, 382 pp.

126. The History of Feudalism. Brian McGregor. New York: Macmillan, 1970, 448 pp.

127. West, vol. 2: Silences of the Middle Ages, ed. by Christiane Klapisch-Zuber,-Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1992,462 pp.

128. Ленин В.И. Партийная организация и партийная литература. Полн. собр. соч., 5 изд., том 12

129. Давидович В.Е., Жданов Ю.А. Сущность культуры. Издательство Ростовского университета, 1979 г.

130. Хакен Г. Синергетика // Иерархии неустойчивостей в самоорганизующихся системах и устройствах, М., 1985. С. 361.

131. Богданов А. А. Тектология: Всеобщая организационная наука. М., 1989 (1-е изд. Пб., 1913-1917; нем. изд.: A. A. Bogdanov Al-Igemeine Organisationslehre. Tektologia. 1 Bd-B., 1926, 2 Bd-B., 1928.

132. Режабек E, Я. Капитализм: проблема самоорганизации. Ростов-на-Дону, 1993;

133. Князева Е. Н., Курдюмов С. В. Синергетика как новое миро-видение: диалог с И. Пригожиным // Вопр. философии. 1992. № 12; Интуиция как самодостраивание // Вопр. философии. 1994. № 2.

134. Бирюков Б. В., Геллер Е. С. Кибернетика в гуманитарных науках. М., 1973;

135. Мирский Э. М. Междисциплинарные исследования и дисциплинарная организация науки. М., 1980;

136. Каган М. С. Системный подход к комплексному изучению искусства // Методологические проблемы современного искусствознания. Вып. 3. Л., 1980;

137. Василъкова В. В., Яковлев И. П., Барыгин И. Н. Волновые процессы в общественном развитии. Новосибирск, 1992. С. 52-53.

138. Пригожий И. От существующего к возникающему. М., 1985. С. 119.

139. Каган М. С. Системный подход и гуманитарное знание. Избр. статьи. JL, 1991.

140. Некрасов H.A. Полное собрание сочинений 1948-1952