автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Феномен индустриализма в общественном сознании Запада

Полный текст автореферата диссертации по теме "Феномен индустриализма в общественном сознании Запада"

№ < о'гТ

ИНСТИТУТ ОЩЕСТВЕННЫХ НАУК при ЦК КПСС

На правах рукописи

ПОЛИЩУК МИХАИЛ ЛАЗАРЕВИЧ

ФЕНОМЕН ИНДУСТРИАЛИЗМА В ОБЩЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ ЗАПАДА (ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ)

Специальность 09.00.01 - Диалектический и исторический

материализм

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Москва - 1990

л

' . * .

Работа выполнена в Московском ордена Трудового Красного'.-' ■ Знамени государственном институте международных отношений МИД СССР на кафедре философии

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Бессонов Б.Н.

доктор философских наук, профессор Ковальзон М.Я.

доктор философских наук Кравченко И.И.

Ведущая организация - Кафедра философии гуманитарных проблем

Дипломатической Академии МВД СССР

Защита диссертации состоится " К* 1990г.

в "{С" часов на заседании специализированного совета Д.151.12.03. по защите диссертаций по философским и политическим наукам при Институте общественных наук при ЦК КПСС по адресу: 125468, г.Москва, Ленинградский просп., д.49.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ИОН при ЦК КПСС

Автореферат разослан " I " 1990г.

Ученый секретарь специализированного совета

к.ф.н.

Зуев К.А.

гспшиГ

1КМ

. МИ

тлел »¡»тациЛ

Актуальность теш и ее обоснование.

Характер современного развития ставит перед человечеством чрезвычайно трудные и острые проблемы. Решение последних предполагает существенные изменения, затрагивающие не только отдельные общественные институты и установления, но и глубинные основы человеческого сознания, представления человека о себе, об окружающем мире, о судьбах и предназначении культуры. Особую роль в этой связи, на наш взгляд, предстоит сыграть глобальному мышлению, новому типу общественного сознания, формирующемуся под влиянием тенденций планетарного развития цивилизации.

Ориентируемое на принципы общественного умиротворения, гармонизацию политического космоса, установление сбалансированных отношений с окружающей природой все явственнее заявляющее о себе глобальное мышление приходит сегодня в столкновение с устоявшимися традиционными стереотипами сознания и представлениями, слепое следование за которыми может лишь подтолкнуть человечество к новой грани отчаяния и опасности.

Дебатируемая всего лишь несколько десятилетий тому назад в узком кругу специалистов и признанная в настоящее время в качестве аксиомы мысль о том, что мир замкнулся и возникло постоянно усиливающееся единство и взаимосвязь проблем на мировом уровне, оказывает серьезное влияние на трансформацию общественного сознания, стимулирует динамику нового политического мышления, новых подходов и решений как на глобальном, так и национальном уровнях.

Несомненно прослеживается глубокая связь между контурами зарождающегося глобального мышления и возникновением представлений о единстве рода человеческого, о всемирном характере исторических процессов. Исторически идея взаимозависимости культур и народов складывается по мере постижения единства, фундаментальной общности рода человеческого. На протяжении веков эта идея трансформируется, видоизменяется под влиянием универсализации исторических процессов, вовлекающих в единую орбиту развития растущее число народов и цивилизаций. В результате, "чем шире становятся в ходе этого развития отдельные воздействующие друг на друга круги, чем дальше идет уничтожение первоначальной замкну-

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

тости отдельных национальностей благодаря усовершенствованному способу производства, общению и в силу этого стихийно развившемуся разделению труда между различными нациями, тем во все большей степени история становится всемирной историей".^ И сегодня можно только удивляться мудрости древних, сумевших разглядеть за глубокой разобщенностью народов на заре всемирной цивилизации общность рода человеческого и понять, что главное заключается не в том, что "мы обитаем в городах и областях и отличаемся своими особыми законами и нравами, а в том, что мы рассматриваем всех людей как своих сограждан, что жизнь одна подобно тому, как мироздание одно".2)

Особый импульс развития глобальное мышление получает в условиях становления буржуазной действительности, по мере того, как предпринимательская деятельность капиталиста, по словам Маркса, вовлекает в цивилизацию все, даже; самые варварские нации.Важным элементом такого сознания становится мысль об особой исторической миссии Запада, прокладывающего человечеству путь в царство гармонии и справедливости. Мысль ота находит свое выражение в рационалистической формуле истории, предложенной Просвещением, в соответствии с которой западное сознание располагает мандатом "разума" - высшей универсалией исторического прогресса.

Как свидетельствует история, в XX веке глобальное мышление пробивает себе путь в беспрецедентных по своим масштабам и разрушительным последствиям военно-политических конфликтах, в социально-классовых и национальных противоборствах, в пожаре мировых ьойн и глубочайших социальных потрясений, в условиях глобальных вызовов, ставящих человечество перед лицом общей исторической судьбы.

В своем подлинном универсализме глобальный взгляд на действительность складывается под влиянием нового политического мышления, важным элементом которого наряду с акцентом на общечеловеческие ценности является установка на приоритет реальности перед теоретической догмой, признание того, что тенденции современного развития оказались значительно сложнее и богаче концепту-

1) Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.Т.З, С.45.

2) Плутарх. Антология мировой философии. М.,1969. Т.I.С.503.

альных схем, в которые их пытались поместить на протяжении многих столетий представители различных философских и идеологических традиций. Успешный поиск ответа на глобальные проблемы, которые ставит перед человечеством стремительно обновляющийся и движущийся к новому историческому витку своего развития мир, в значительной мере обусловлен пониманием тенденций современного развития, определяющих основные контуры будущего планетарного сознания. Для понимания этих тенденций существенную роль может сыграть анализ феномена индустриализма, одной из ведущих интеллектуальных традиций, оказывающей серьезное влияние на формирование основных стереотипов общественного сознания, в русле которого формируются представления о глобальных процессах развития.

Исходя из изложенных соображений целью и задачей настоящей диссертации выступает комплексное исследование индустриализма. Следует при этом подчеркнуть,что трудность, с которой столкнулся автор с самого начала работы над темой, подыскивая дефиницию этого явления, определялась не только и нестолько стилистической небрежностью отдельных авторов, приведшей к употреблению этого термина в самых различных порой противоречащих друг другу значениях, сколько сложностью самого изучаемого феномена, который подобно многоликому Протею выступает в ипостасях различных реальностей. Следует к тому же учитывать и эволюцию содержания понятия индустриализма на протяжении ряда десятилетий.

Наиболее близким нашему пониманию природы индустриализма представляется позиция Арнолда Тойнби, для которого последний выступает в качестве основополагающей исторической универсалии современности, подрывающей локальные устои общественных институтов и установлений, унаследованных от традиционной культуры, и закладывающей принципы планетарного развития. Сходная мысль выражена у Раймона Арона, когда он рассматривает индустриализм как историческую силу, реализующую свои потенции в рамках наднациональной системы организации и универсального международного порядка.

В своем исследовании мы отдаем также должное высказываниям и соображениям по поводу индустриализма, изложенным в многочисленных работах, посвященных проблемам индустриального общества, индустриальной цивилизации, среди которых особо выделяются моно-

- б -

графия Хекшера "Ицдустриализм. Экономическое развитие с 1750г.", получившая широкую известность книга А,Тоффлера "Третья волна", ряд произведений Д.Белла.

Характер и масштабы влияния феномена индустриализма на формирование глобального мышления с особой наглядностью раскрывается на примере сдвигов, переживаемых философским сознанием - этой квинтэссенцией духа эпохи, которое насквозь пронизывается идет ей техники, машинной цивилизации. Под влиянием техники, настаивает Н.Бердяев, все делается мировым. Придав науке и технике характер императивов современного развития западные народы, по утверждению К.Яеперса, положили начало подлинно глобальной истории человечества. В продолжение развития этой мысли Г.Зедльмайер,австрийский культуролог и философ, подчеркивает, что благодаря детищу западной культуры - технике с ее космогоническими последствиями кончается эпоха отдельных культур и среди страшных кризисов начинается эпоха планетарного единства, структуру и характер которой предсказать пока чрезвычайно трудно.

Рассматривая влияние индустриализма на формирование контуров глобального мышления мы отдаем себе отчет в том,что речь может лишь идти об общей тенденции, которая пробивает себе дорогу в чрезвычайно сложных и противоречивых условиях. Это объясняется прежде всего тем, что затрагивая складывавшиеся веками устои отдельных слоев и групп, отличающихся чрезвычайным разнообразием интересов, большой спектр культур, по-разному реагирующих на инновационные импульсы развития, идущие от индустриальной цивилизации, индустриализм порождает далеко неоднозначную реакцию на уровне общественного сознания. Вместе с тем следует считать правомерным утверждение о ставших уже реальностью стереотипах ин-дустриалистского мышления, анализ которых позволяет раскрыть многие важные моменты в современном общественном сознании на самых различных его уровнях - от массового до теоретического, включая самые высокие формы его академического проявления.

Учитывая объем и фактическую невозможность в рамках одного даже самого основательного исследования показать во всей полноте роль феномена индустриализма в формировании современного общественного сознания, мы акцентируем свое внимание прежде всего на выявление тех аспектов его влияния, которые получили свое концептуальное выражение в идеях и доктринах социологического

и философского плана, а также в многочисленных представлениях,с которыми мы встречаемся в других областях обществоведения. Следует также учитывать, что ограничивая свое исследование феноменом западного сознания, автор в значительной мере исходил из понимания того, что именно здесь индустриализм рас1фывает себя с наибольшей полнотой.

Отмеченные моменты определяют основные направления диссертационного исследования - социология индустриализма, идеологические стереотипы индустриализма в общественном сознании Запада, влияние индустриализма на формирование технократической парадигмы рациональности, индустриализм в историческом универсуме общественного сознания, индустриалистское видение мира в проектах будущего.

В советскую литературу тема индустриализма входит, начиная с шестидесятых годов, прежде всего в качестве предмета 1фитики, направленной против концепций технологического детерминизма, социальной конвергенции, индустриального и постиндустриального об-щестьа. В данной работе не ставится цель дать исчерпывающую оценку чрезвычайно разного по своей глубине и научной значимости потока литературы по критике индустриализма. Думается, что такая оценка может быть результатом специального анализа, в рамках которого предстоит рассмотрение работ подобного типа в более широком контексте той противоречивой роли, которую они в свое время сыграли. В данном случае отметим лишь, что при всем критицизме, а иногда даже и суперкритицизме, которым отмечены исследования недавнего прошлого по проблемам общественной мысли Запада, многие из них послужили объективно источником ценной культурной и теоретической информации, стимулировали интерес к современным философским и социологическим идеям, способствовали появлению нетрадиционных форм размышления и выводов, далеко выходящих за узкие границы устоявшихся в свое время идеологических схем и догм.

Вместе с тем уместно упомянуть, что. интерес к рассматриваемой в диссертации гроблеме автор проявил еще в шестидесятые годы, введя одним из первых в советской научной литературе понятие индустриализма. В этой связи подчеркивалось, что речь идет о феномене, углубленное исследование которого поможет перейти от фрагментарного видения природы индустриальной действительности

(технологический детерминизм, технократизм, рациональность бюрократической организации, индустриализация и модернизация, конвергенция и пр.) к комплексному пониманию процессов, развертывающихся в мире под влиянием индустриальной и пост-индустриальной цивилизаций, к более углубленному истолкованию человеческого фактора в современном развитии, тенденций, способствующих формированию планетарного сознания.

Рассматривая феномен индустриализма в его теоретико-философском преломлении мы ставим своей целью не только раскрыть ряд специфических (пусть даже и весьма важных) аспектов, характеризующих прежде всего общественное сознание, ориентированное на ценности Запада, но и сформулировать более общие проблемы, обусловленные влиянием индустриализма в качестве исторической универсалии, выявить в свете новых подходов соотношение между универсализирующими принципами мировоззрения, формулируемыми под влиянием глобального мышления, и индивидуализирующим видением мира, опирающимся на конкретную культурную почву, ограниченный исторический опыт и специфику национального интереса. Как мы полагаем, решение этой проблемы чрезвычайно важно не только с точки зрения дальнейшего развития теории, но и в практическом плане - в плане улучшения взаимопонимания между народами, осознания коренных интересов человечества, в плане конструктивного развития диалога в масштабах мирового сообщества о путях приемлемого для всех будущего.

Теоре'щко-метидо.логические основы исследовании и его основные источники

В предлагаемой диссертации автор руководствуется теоретико-методологическими принципами и положениями, позволяющими, как нам кажется, с наибольшей степенью научной достоверности раскрыть природу феномена индустриализма в контексте формирования западного сознания. Речь в данном случае идет прежде всего о философских и социологических концепциях, которые сегодня по праву приобрели статус классических. Отдавая должное идеям и взглядам, которые развивались на сей счет мыслителями разных

эпох - от Платона и Аристотеля до английских материалистов эмпирического толка, французских просветителей и Гегеля, - автор отмечает важную роль, которую играет в данном диссертационном исследовании диалектияо-материалистический подход к истории и обществу.

Применительно к настоящей работе хотелось бы прежде всего отметить важность идей Маркса и его последователей относительно места и роли фактора индустрии в развитии универсалий всемирной истории и природы современного сознания. Эти идеи, на наш взгляд, нуждаются сегодня в более глубоком прочтении и понимании. Следует также указать на плодотворность историко-теоретического метода анализа явлений, предложенного Марксом, который давно уже стал достоянием любого серьезного научного исследования действительности. Ориентируясь на плодотворные принципы этого метода автор рассматривает феномен индустриализма в его конкретном историческом становлении, с момента его зарождения до современных модификаций. При чем исторический момент в предлагаемом исследовании подчинен раскрытию внутренней логики изучаемого феномена.

Известное влияние на методологию исследования оказали также макросоциологические схемы и модели истории, предложенные в работах О.Шпенглера, А.Тойнби,Н.Бердяева,П.Тейяра де Шардена, К.Ясперса и др. Важным источником анализа процесса формирования теоретических контуров индустриалистского видения мира в западном сознании послужили идеи А.Сен-Симона, которого зачастую величают (и не без основания) "отцом индустриализма", О.Конта, Г.Спенсера,Э.Дюркгейма,М.Вебера. Серьезное внимание в диссертации уделяется взглядам Т.Парсонса, У.Ростоу, Р.Арона, Д.Белла, А.Тоффлера, чьи работы сыграли важную роль в придании индустриализму современной концептуальной формы.

Убеждение в том, что индустриализм является одной из наиболее влиятельных интеллектуальных традиций западной мысли, находит свое подтверждение, в частности, в обилии имен авторов, среди которых многие пользуются высокой научной репутацией, уделивших серьезное внимание этой проблеме. В этой связи достаточно перечислить лишь некоторые из тех, чьи идеи и взгляды наиболее широко представлены в предлагаемом исследовании - Дж.Алмонд, Дж.Бёрнхем.З.Бжезинский, Р.Дарендорф, П.Дракер.Дж.Гэлбрейт, Г.Канн, К.Керр (один из соавторов известного манифеста индустри-

ализма), С.Липсет, Г.Маркузе, П.Медоуз, Р.Миллс, Л.Мэмфорд, Р.Нисбет, В.Парето, Дж.Роулз, О.Флехтхайм, Э.Фромм, Р.Хейлбронер, М.Хоркхаймер, Д.Янкелович. Из работ советских авторов интерес диссертанта привлекли прежде всего те, в которых разрабатываются методологические принципы анализа общественных явлений и исторических процессов, дается ценная информация по индустриализму, вскрывающая особенности индустриального и постиндустриального типов общества, рассматриваются глобальные проблемы современного мира, высказываются предположения о путях становления цивилизации будущего. В данном случае речь идет прежде всего о работах ряда авторов (С.Аверинцев, Э.Араб-Оглы, М.Барг, И.Бестужев-Лада.А.Богомолов, П.Га{щенко, Ф.Гиренок, Г.Гудожник, П.Гуревич, Я.Гуревич, Ю.Давьдов, Э.Деменчонок, Г.Епископосов, Ю.Замошкин, Г.Иконникова, К.Кантор, В.Келле, М.Киссель, М.Ковальзон, И.Кон.В.Косолапов, Ю.Красин, В.Лейбин, В.Межуев, Н.Мойсеев, Т.Ойзерман.Г.Осипов, Б.Старостин, В.Стёпин, Г.Тавризян, И.Фролов, П.Шашкевич.А.Шесто-пал).

Научная новизна предлагаемого исследования, по мнению автора, выражается в следующем:

- данная работа является первым диссертационным исследованием по проблеме индустриализма в советской литературе;

- оригинальностью отличается трактовка природы феномена индустриализма (возникает на стыке таких исторических универсалий, как наука и техника), который рассматривается под углом зрения определенной исторической силы, под влиянием которой трансформирующаяся действительность служит основанием для появления своеобразного банка идей и представлений, способствующих формированию глобального, мышления;

- комплексность анализа, в основе которого лежит представление об индустриализме как о системообразующем начале, позволила воссоздать более или менее целостную картину динамики индустриальной цивилизации, найти связующие звенья между различными идеями и концепциями, описывающими лишь отдельные стороны индустриальной действительности, раскрыть характер усилий, направленных на разработку интегральной теории общества;

- и процессе проведенного исследования в советскую научную литературу впервые введен большой круг работ, которые раннее

не анализировались либо анализировались не на должном уровне;

- вместе с тем на широкое научное обсуждение выносится целый ряд идей и проблем, дальнейшая проработка которых позволит углубить наши представления о процессах в современном мире, оказывающих наиболее существенное влияние на общественное сознание: индустриалистская парадигма рациональности, глобальное мышление, планетарное сознание и др.;

- существенно важным моментом работы представляется показ того, как формирующееся под воздействием индустриалистских реалий глобальное мышление, оказывает, в свою очередь, влияние на процессы, происходящие в современном мире, подталкивая их в русло планетаризации ценностных систем, гуманизации и экологизации, умиротворения.

Научная и практическая значимость исследования определяется не только тем, что в нем дается углубленное понимание специфики современного общественного сознания в связи с влиянием феномена индустриализма, но также и тем, что оно способствует становлению и развитию весьма актуального научного направления - "глобалистики", акцентирующего внимание на проблемах формирования планетарного сообщества.

Предлагаемое исследование также расширяет возможности системного анализа характерных черт современного общественного сознания, позволяет обнаружить за внешне обособленными и разрозненными представлениями о действительности определенную целостность, основанием которой, как показано в работе, выступает идеологическая парадигма индустриализма. На этой почве появляется возможность построения своеобразной феноменилогии сознания.

Материалы диссертации, содержащиеся в ней выводы и предположения могут быть использованы в учебных целях - для составления учебных пособий по обществоведению и при чтении спецкурсов по проблемам современного развития, индустриальной и постиндустриальной цивилизаций, а также в практических целях организациями и учреждениями, занимающимися разработкой и проведением в жизнь программ, опирающихся на исследование и прогнозирование глобальных тенденций современного развития в различных сферах.

Апробация основных положений и теоретических выводов диссертации осуществлялась в следующих формах:

- публикация результатов исследования в монографиях, в статьях, опубликованных в центральных журналах "Вопросы истории,"

"Мировая экономика и международные отношения", "США..Экономика, политика, идеология", в сборниках научных трудов и пособий кафедры философии МГИМО МВД СССР и др.;

- чтение спецкурсов на факультете международных отношений МГИМО "Философские проблемы всемирной цивилизации", "Индустриализм и глобальные проблемы современного развития";

- выступление по тематике диссертации в Делийском университете и в Университете им.Дж.Неру - Индия;

- выступления на международных семинарах и симпозиумах;

- ряд идей работы были использованы в справках и документах, подготовленных в Научно-координационном центре МИД СССР.

Структура и основное содержание диссертации

Текст диссертации объемом 350 машинописных страниц состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии (310 названий, из них около 160 на иностранных языках).

Во введении формулируется предмет и цель диссертационного исследования, обосновывается его научно-практическая значимость и актуальность, излагается историография и показывается степень научной новизны, раскрываются теоретико-методологические принципы и источники работы.

Первая глава - "Социология индустриализма" состоит из следующих параграфов: § I.Теоретические истоки индустриалистской парадигмы индустриального общества; § 2. Индустриализм в ранге метасоциологической доктрины; § 3. Универсалии индустриализма против ценностей меркантилистского общества; § 4. Историческая судьба идей А.Сен-Симона в теоретическом наследии индустриализма; § 5. Индустриализм и интегральная теория общества.

Процесс осмысления феномена индустриализма складывается на фоне утверждающейся под влиянием внедрения промышленного способа производства действительности и протекает параллельно на художественном, философском и социологическом уровнях', исторический приоритет при этом принадлежит художественному сознанию. Тонкое чутье художника ранее других улавливает серьезные сдвиги в культуре и обществе, которые лишь со временем получают свое концептуальное вьфажение в теоретических моделях.

Философский и социологический подходы к индустриализму складываются в русле просветительской концепции истории с ее восхищением перед успехами позитивных знаний, науки и промышленности. При этом, как подчеркивает А.Сен-Симон, чудеса промышленности превозносятся "быть может, еще больше, чем чудеса техники".^

Социология индустриализма развивается под глубоким влиянием философского механицизма. Триумфальное шествие механики Ньютона поражает воображение мыслителей ХУШ века, которые полагают возможным обнаружить в человеческом обществе принцип организации, эквивалентный по своему характеру и значимости гравитации в физической вселенной Ньютона. Под влиянием подобного умонастроения предпринимаются попытки по созданию социального универсума, аналогичного по своим свойствам механизму. Исторически на приоритетное место в качестве принципа организации подобного общества-механизма попеременно претендуют право, экономика,индустриализм. Индустриалистский взгляд на природу общества в данном контексте выражается прежде всего в том, что роль определяющего стержня в развитии и функционировании социального механизма переходит в конечном счете к промышленной технологии, машине, институциональными эквивалентами которой выступает, в частности, завод, фабрика.

В лице философских установок Просвещения индустриализм черпает своеобразный логический мандат на развертывание своего исторического проекта. При этом, в духе унаследованного от ХУШ века рационалистического теоретизирования по поводу абстрактных принципов развития основной акцент в социологии индустриализма при рассмотрении контуров формирующейся новой действительности переносится на категорию "должного" (своеобразный аналог "естественной природы"), на некий механизм вещей, который автоматически срабатывает, если не создавать ему искусственных помех и препятствий, обусловленных нашим незнанием.

Существует несомненная связь между индустриализмом и позитивистскими установками эмпирической социологии, которая, в частности, выражается в подходе к анализу современного типа общества. Это обстоятельство в значительной степени объясняется общей направленностью предпринимаемых исследований, которые в той или иной степени занимаются областью проблем, порожденных I) Сен-Симон А. Изложение учения Сен-Симона.М.,1947.С.116.

процессами индустриализации - изменение производительных сил общества в результате применения промышленной технологии и внедрения фабричной системы организации труда; урбанизация и секуляризация общества; техническая рационализация основных общественных институтов; политика и культура в условиях индустриальной цивилизации и др.

От описания отдельных специфических сторон промышленного общества теоретики индустриализма переходят к выявлению более общих связей, совокупности взаимообусловленных изменений, а затем к попыткам сформулировать интегральную теорию общества. На специфическую роль социологической парадигмы, лежащей в основе концептуальных построений индустриализма, претендует модель индустриального общества, теоретическое осмысление которого связано прежде всего с идеями основоположников западной социологии - О.Конта, Г.Спенсера, Э.Дюркгейма, М.Вебера.

Под влиянием стремительных социально-политических и культурных сдвигов, которые особенно явственно обнаруживаются на историческом рубеже конца XIX- начала XX веков, намечается фундаментальная перестройка западного мировоззрения, которое утрачивает свою целостность, уступая место фрагментарному видению мира. В сложившейся атмосфере резко падает статус "большой теории", философия перестает выступать глашатаем и теоретическим стержнем всеобщего разума. Неуклонное падение влияния философии на мировоззренческие ориентации и на выработку практических целей общества в известной мере компенсируется интенсивной разработкой социологических подходов к действительности. Особенность формулируемых в этой связи положений выражается прежде всего в стремлении найти эмпирические основания исторической правоты утверждающегося индустриального общества с тем, чтобы вдохнуть в сознание новые импульсы надежды и оптимизма. Решение этой задачи - по крайней мере на методологическом уровне - видится в деидеологизации социальной теории, в жестком размежевании социальной теории с умозрительными, спекулятивными конструкциями социальной философии, которая, как утверждается, связывает себя прежде всего с нормативными метафизическими проблемами относительно того, каковой должна быть социальная ситуация, вместо того, чтобы описывать ее таковой, какой она есть.

Формируемый на почве индустриализма метасоциологический подход к действительности (концепция "человеческих отношений", теория "взаимодействия") исходит из представления о необходимости приспособления существующих общественных норм и установлений к реалиям индустриального общества. В этом ключе многие сложности, в том числе экономические и политические потрясения, с которыми столкнулся западный мир в тридцатые - сороковые годы, получают свое объяснение в архаичности, неадекватности унаследованных от прошлого стереотипов мышления и социальных институтов требованиям индустриального общества.

Радикальный поворот западного сознания к индустриальной действительности связывается с идеологической переориентацией от института рынка к корпорации. Корпорация, как утверждает П.Дра-кер, пришла на смену поместью и рынку в качестве ведущих институтов общества, а корпоративное управление превратилось в решающую и типичную силу в индустриальной системе.

Трактуемое в корпоративном духе западное общество приобретает статус функционирующего индустриального механизма, реализующего императивы индустриализма - тенденции, формирующие универсальную систему организации и мышления, закладывающих основы современного мирового порядка. В этой связи отмечается, что лишь сравнительно небольшое число теоретиков прошлого, среди которых следует особо отметить Маркса, отдавали себе отчет в характере появившихся новых универсальных тенденций исторического развития, обусловливаемых внедрением промышленной технологии производства, в том, что основные требования века лежат в русле разработки философии глобального мышления, организации и организованного социального порядка.

В стремлении повысить уровень фундаментальности своих рассуждений и выводов теоретики индустриализма обращаются к философскому наследию А.Сен-Симона. Привлекательность его представлений в этом случае видится не столько в том, что он дал набросок "организации индустриализма", противостоящей уходящей эпохе феодально-аграрного устройства, сколько в том, что перепрыгнул через две эпохи, вглядываясь в "третью". Последняя понимается как период технократического, планируемого, администрируемого общества, которое демонстрирует черты перерастания в фазу над-

национального развития под влиянием логики технического и коммерческого развития. В целом идеи Сен-Симона получают свое развитие в контексте "третьего" исторического пути, пролегающего между крайностями Маркса и Прудона и находящего свое адекватное идеологическое воплощение в таких идейных течениях, как синдикализм, корпоративизм, менеджеризм, государственный капитализм и государственный социализм.

Вторая глава - "Индустриализм в идеологических стереотипах общественного сознания Запада" состоит из следующих параграфов:

§ I. Прагматизм социального инженера против догматов традиционной идеологии в индустриалистской трактовке процессов модернизации общества. § 2. Индустриальная цивилизация перед идеологическим судом несостоявшихся ожиданий; § 3. Идеологический фактор в поисках новой шкалы общественных ценностей и приоритетов; § 4. Сдвиг в общественном сознании от фетиша технологии к самоценности личности; § 5. В поисках очередной идеологической формулы истории; § 6. Ценность свободы: между индустриальным деспотизмом и произволом самовыражения.

Своеобразного апогея влияние идей индустриализма на общественное сознание Запада достигает в шестидесятые годы. На языке его представлений клишируются идеалы и общественно-политическая стратегия развития, прогнозируется будущее. Лейтмотивом этих представлений звучит мысль о том, что социальные проблемы, служившие вплоть до недавнего прошлого источником конфликтных ситуаций и непримиримых противостояний, благодаря новым историческим возможностям, открываемым индустриализмом, все больше превращаются в область спора о технических приемах. Подобный тезис несет в себе установку на демифологизацию мышления (в веберов-ском понимании), на освобождение его от идеологических утопий. С индустриалистской подачи концепция деидеологизации получает значительное развитие в работах Р.Арона, Д.Белла, Дж.Гэлбрейта, С.Липсета, которые в свое время приложили значительные усилия с тем, чтобы показать неуместность следования идеологическим догматам в обществе, поклоняющемуся таким кумирам, как наука и 1фомышленная технология.

Известный виток в росте умонастроения в пользу конца идеологии относится к шестидесятым годам, к периоду относительной стабилизации экономической ситуации в промышленно развитых странах Запада, которая сопровождается укреплением позиций сред-

него класса, ценности и образ жизни которого на какое-то время становятся привлекательными для большинства членов общества.

Новым импульсом падения престижа идеологии в ее традиционном понимании являются процессы преобразования общественных структур, наметившиеся в конце восьмидесятых - начале девяностого годов в странах, отказавшихся от модели административного социализма. Одним из важных результатов этих преобразований выступает переориентация общественного сознания от принципа конфрон-тационности и идеологической разделенности народов к принципу приоритета общечеловеческих ценностей, консенсусу, а также признание за демократией статуса исторической универсалии. Последнее обстоятельство, повидиыому, лежит в основе утверждения Ф.Фу-куямы в его вызвавшей известный резонанс работе "Конец истории?", где он подчеркивает, что мы сейчас наблюдаем конечный пункт идеологической эволюции человечества и универсализации западной демократии в качестве окончательной формы человеческого правления.

Ограничивая роль идеолога в разработке и в принятии стратегических решений по проблемам общественного развития теоретики индустриализма настаивают на передаче мандата на социальное творчество "социальному инженеру", эксперту, владеющему знаниями в области процессов, обусловливаемых императивами индустриализма. Направляемое творческими усилиями социального инженера, эксперта современное западное общество обретает контуры пост-капиталистического мира (под какой-бы вывеской оно ни выступало), превращается в своеобразный эталон будущего для отставших в своем развитии народов. При всем различии в толковании концепции модернизации неизменным остается понимание того, что приобщение отставших- или уклонившихся от магистрального пути развития народов к тенденциям мировой истории лежит через стимулирование процессов вестернизации, демократизации, индустриализации, через усвоение западной политической, экономической и технической культуры.

Историческим результатом подобных усилий выступает, как предполагается, конвергенция - сближение с возможным последующим слиянием разнотипных обществ. В арсенале современных идеологических положений, повидимому, трудно найти соперницу теории конвергенции по силе разбуженных ею страстей и горячности вызванных споров и дискуссий. Не вдаваясь в подробности разгоревшихся на этом поприще баталий, отметим лишь, что, по всей видимости1

в чем-то были правы и те, кто пытался рассуждать с позиций будуще го сближения народов и культур, а также и те, кто относился к этой идее настороженно в силу ее идеологической односторонности, чрезмерной привязанности к западной модели развития. Вместе с тем нельзя не отдавать должного тем, кто понимал, что лишенный узости идеологической трактовки действительных цроцессов истории принцип конвергенции имеет под собой серьезную объективную основ}

Сближаются ли различные типы обществ в процессе развития? Становятся ли они более схожими по своей социальной структуре, господствующим эталонам мышления, образу жизни? Существуют ли общие для всех народов универсалии истории? Эти и подобные им воцросы приобретают чрезвычайную актуальность по мере перерастания истории во всемирную фазу, когда растущая взаимозависимость народов и культур становится эмпирически свидетельствуемым фактором - "...Превращение истории во всемирную историю... есть совершенно материальное, эмпирически устанавливаемое дело, доказательством которому служит каждый индивид, каков он есть в жизни, как он ест, пьет и одевается".^ Мысль о сближении народов в рамках развертывающихся процессов всемирности истории получает свое материальное подкрепление в таких возникших в ходе исторической эволюции универсалиях как формирующийся мировой рынок, промышленная технология и порожденный ею современный коммуникационный комплекс.

Растущее понимание того обстоятельства,что сам по себе технический прогресс не совпадает с развитием человека и не разрешает важнейшие проблемы политики, экономики, войны и мира, но, возможно, лишь подводит их к новой грани отчаяния и страха, способствует популяризации мысли о пересмотре исторического сценария, основанного на догме линейного характера развития,на вере в неограниченные возможности количественного роста, который рассматривался в качестве решающего показателя прогресса. Драматического накала полемика вовфуг темы - индустриализм и прогресс достигает под влиянием концепции нулевого роста, сформулированной в исследовании, проведенном в Массачусетском институте США и представленном в качестве первого доклада Римскому клубу под заголовком "Пределы роста". I) К.Маркс, Ф.Энгельс. Соч.,2-е изд.Т.3.С.45.

Поиски конструктивных решений в сложившейся ситуации обусловливаются серьезными сдвигами в области идеологических ориентации, в рамках которых акценты в мировоззрении перемещаются с технологических параметров развития на гуманитарные, с количественных моментов в оценке достижений, на качественные аспекты человеческого бытия. На уровне социологических установок такой поворот видится в переходе от дюркгеймовской модели социальной аномии, под углом зрения которой речь идет о приспособлении индивида к действительности, к принципу "амондии", в рамках которого рассматриваются возможности изменения самой действительности в соответствии с гуманитарными параметрами. Основанное на идее "амондии" социологическое видение мира как бы возвращает нас к протагоровской максиме - человек есть мера вещей, ставит во главу угла принцип соразмерности мира интересам и возможностям рода человеческого. Идея соразмерности социального универсума природе человека получает свое пространное развитие в поисках новых проектов и сюжетов истории, в основу которых кладется принцип самовыражения, самореализации индивида.

Третья глава - "Индустриализм и эволюция просветительской парадигмы рациональности" состоит из следующих параграфов: § I. Рационализм в идейном наследии Запада; § 2. "Рациональный" мандат истории; § 3. Деонтолагизация разума; § 4. "Буржуазный дух" и технорациональность.

Под влиянием индустриальной цивилизации просветительская концепция разума претерпевает столь существенные изменения, что это позволяет говорить о появлении специфически индустриалистской парадигмы рациональности, являющейся существенным элементом современного мировидения, своеобразной точкой отсчета, лежащей в основе построения современной шкалы общественных приоритетов, формулирования исторических параметров развития. Данная парадигма складывается по мере трансформации концепции разумности - в ее просветительском толковании - в идею "техноразума". В результате под рациональностью подразумевают "технорациональность", а царство индустрии рассматривается в качестве осуществленной высшей реальности, некогда постулируемого царства разума. Тем самым появление индустриального универсума превращается в факт фундаментального порядка - в разрешение истории человечества, которое первоначально относится исключительно к Западу, затем принимает всемирный масштаб.

Вместе с тем опыт недавнего прошлого, углубление кризисных аспектов в развитии современного мира разрушили завышенные ожидания, связываемые исключительно с возможностями научно-технических достижений, поставили под сомнение исторические притязания "тех-норазума" - для всякой проблемы найти техническое решение. В этой связи глубокие сомнения высказываются в адрес индустриалистского "разума", того типа рациональности, который, по выражению Д.Белла, лежит в основе освоевшего промышленную технологию общества.

В известном смысле следует согласиться с тезисом Альберта Швейцера о том, что "рационализм - нечто большее; чем идейное движение, завершившееся в конце ХУШ - начале XIX столетия".Рационализм, полагает он, представляет собой необходимое явление всякой нормальной духовной жизни. Превратив разум в осевой принцип мировоззрения философия Просвещения пытается вывести смысл жизни из смысла мироздания, определить фундаментальные положения, открывающие путь к формированию гуманного космоса, сформулировать материальные и духовные задачи общества и народов в составе сцементированного высшими духовными целями человечества. Сегодня, очевидно, есть смысл глубже взглянуть на то, как просветительская мысль, активно вторгаясь в жизнь, формировала и направляла общественное мнение, побуждала к рефлексии над животрепещущими проблемами современности, способствовала серьезным размышлениям о природе вещей, культуре, короче, - продолжала миссию великого Сократа, который, как отмечает Цицерон, превратил философию, рациональный способ рассуждений в атрибут гражданского мышления.

Исторические сдвиги западной действительности сопровождаются идеологическими метаморфозами, которые находят свое существенное выражение в смене парадигмы рациональности. Важными вехами на этом сложном и во многом противоречивом пути наряду с просветительской формой рационализма выступает панлогизм Гегеля, функциональный рационализм неокантианско-позитивистского толка, на уровне которого разум покидает природу и общество,катастрофически теряет кредит доверчивого сознания.

Своей крайней фор$ы неприятия просветительский рационализм достигает, в частности, в позиции Ф.Ницше, который объявляет разумное начало принципом, ведущим к самоистреблению европейской культуры, источником переживаемого Западом декаданса. Падение

I) А.Швейцер. Культура и этика. М.,1973.С.84.

;енности рационалистического видения мира приводит к своеобразно-[у культу иррационализма, к усилению пессимистической тональности ю взглядах на человеческую природу и в прогнозах на будущее.

Подобный поворот в мировоззрении, который связан со сдвигами ападной культуры, затронувшими самые глубинные основы человечес-:ого существования, становится темой века и находит свое простран-юе толкование на уровне литературно-художественного восприятия [ философско-социологического видения мира, служит основанием ,ля множества категоричных и противоречивых выводов, порождает мрокий диапазон умонастроений - от ожидания неминуемой катастро-)ы до эйфорического упования на стремительно приближающееся свет-юе будущее. При этом, несмотря на многообразие исходных теорети-геских и философских позиций, на различия политических установок 1второв, пытающихся определить глобальные тенденции современного )азвития, все они в той или иной мере строят свои прогнозы и вы-юды, принимая в расчет тенденции и процессы, порождаемые научно-[ромышленным развитием, индустриализмом.

В широко развернувшейся кампании против разума, которой от-гечено вступление Запада в XX век, проявившейся постоянной готов-юсти ниспровергнуть его могущество, предать его перед лицом оче->едных исторических затруднений, в настойчивой попытке отказа от )ациональной парадигмы мировоззрения кроется серьезная идеологи-[еская опасность, чреватая для судеб культуры в целом. На это об-:тоятельство в свое время обратил внимание такой проницательный шслитель и художник, как Томас Манн. В нашей культуре, отмечает 1Н, постоянно культивируются традиции антирациональности, бациллы 1Л0сти на развитие разума, стремление к иррациональному, с кото-)ым часто бывает связана "готовность принести в жертву... дости-сения и принципы, которые делают не только европейца европейцем, ю и человека человеком".^

Лишенный объективных оснований в "природе вещей" разум обра-;ается за поддержкой к индустриализму, к императивам техники, 'рансформируясь на этом пути в "техноразум". На почве техноразу-1а формулируется концепция функциональной, манипулятивной рацио-[альности, которая становится существенным элементом социальной 1изики индустриализма с ее идеей капиталистического духа в каче-:тве высшего воплощения рационального типа действия. Под этим гглом зрения специфика современного развития видится прежде все-'0 в том,что рациональный по своей природе дух, порожденный [) Т.Манн.Письма.М.,1975.0.61-62.

предпринимательской деятельностью, лишь в индустриальном обществе соединяется с рациональной по своей природе технологией. В соответствии с установкой техноразума акцент в исследовании рациональности, который традиционно делался на природу человека, перемещается в область науки и техники - "Качественное отличие современной науки и техники от таковых во всех до сих пор существовавших типах общества состоит в том, что они несомненно оцределяют наличие всех остальных особенностей, приписываемых обычно обществу современного типа: продление человеческой жизни, постоянный рост национального дохода, постоянное стремление к расширению производства, всеобъемлющая организация труда и управления, специализация положения в обществе, интеллектуальная и общественная рационализаци я".*)/курсив наш/.

Устраняя из сферы рационального неподдающуюся калькуляции индивидуальность техноразум превращает границу между разумным и неразумным в свидетельство глубокой саморазорванности существующей действительности, в фактор непримиримого противоречия между гуманистическими стандартами культуры и рациональностью, в принцип фундаментального отчуждения. На уровне духовной жизни, мировоззренческих ориентации это обстоятельство фиксируется в целой серии дихотомий - иррациональность аутентичного бытия индивида против рациональной природы технико-экономической организации общества; иррациональный характер нравственных побуждений индивида против рациональной этики "экономического человека"; иррациональная эстетика бунта, модернизма, нигилизма против рациональной эстетики "здравого смысла", эстетической апологетики существующей действительности и пр. В конечном счете понижение статуса рациональности индивидуального начала перед лицом технорациональ-ности представляет собой опасный шаг в направление радикального разрыва с традиционными ценностями западной культуры. Это обстоятельство привело к одному из существенных парадоксов современной действительности индустриального общества, зафиксированного целым рядом мыслителей в идее об иррациональном характере индустриалистской рациональности.

I) Л.Агоп. Зоо1е^е 1п<1из1;1^е11е...// Ргеуиеи. - 19^!?. -п 167. - Р.

В обстановке кризиса семидесятых годов, когда критическая мысль, адресованная современным устоям общества,направляется в русло гуманистических издержек, связанных с развитием индустриальной цивилизации, существенное место в литературе уделяется проблеме границ возможностей и исторической компетенции функциональной рациональности индустриалистского толка. Важное место в постановке и в определении контуров решения этой проблемы занимают положения Д.Белла, изложенные, в частности, в его исследовании "Культурные противоречия капитализма". Суть этой позиции видится прежде всего в ограничении полномочий техноразума, в отказе от представлений о том, что функциональная рациональность сама по себе может служить основанием модернизации общественно-политической структуры общества.

Четвертая глава - "Индустриализм в историческом универсуме общественного сознания" состоит из следующих параграфов: § I.Общественное развитие в пространственно-временном континууме индустриализма; § 2. Трансформация социологических параметров прогресса под влиянием индустриализма; § 3. Инновационная и неновацион-ная модели развития; §4. Бегство в утопию - реакция общественного сознания на одномерность индустриалистского исторического мышления; § 5. Прорыв в будущее с опорой на прошлое: новая ин-дустриалистская стратегия развития.

Растущее разочарование в настоящем питает умонастроение исторического междуцарствия, представление о современном индустриальном мире как о кануне, о переходной фазе, смысл и цель которой можно постичь лишь сквозь призму надвигающегося будущего. Это обстоятельство в значительной мере предопределяет серьезные сдвиги в позиции историзма индустриалистского толка с его культом (вплоть до недавнего времени) сущего, настоящего, с его дихитошзацией исторического пространства на доисторическое прошлое и индустриальную современность.

Позиция историзма складывается на почве представления об объекте как о чем-то изменяющемся, развивающемся во времени. Своими истоками она уходит ко взглядам древних мыслителей, сумевшим за монотонностью человеческого существования с его ориентацией на неизменность, незыблемость, на вечное повторение разглядеть космос, который "всегда был, есть и будет вечно живым

огнем...". Вместе с тем, следует отметить,что в качестве предмета специального исследования принцип историзма входит в философское сознание прежде всего благодаря творчеству таких мыслителей, как Вико, Вольтер, Руссо,Дидро, Фихте, Гегель, Сен-Симон. Значителен вклад в разработку идеи историзма марксистской философии.

Под влиянием традиции индустриализма исторический универсум приобретает дихотомистический характер - существует доисторический (неисторический по своей сути) пространственно-временной континуум доиндустриального, традиционного мира и современный исторический мир индустриальной действительности. Традиционное общество - общество,которое "охватывает весь до-ныотоновский мир: китайскую монархию, средиземноморскую и ближневосточную цивилизации, средневековую Европу",'^ общество, в котором преобладает культ традиции, неизменности существующих шаблонов поведения, а происходящие изменения не приводят к ощутимым сдвигам. Соответственно, современный индустриальный мир, являющийся продуктом исторического волнового всплеска, представляет собой непрерывно трансформирующуюся действительность, общество перманентного роста, который охватывает сферы политики, социальной структуры и иерархии ценностей, а также область экономики.

Кризис модели общества индустриального типа, сопровождающийся падением ценности настоящего, приводит к существенным изменениям позиций индустриализма в области историзма. Вновь конструируемый универсум истории приобретает третье измерение - будущее, по отношению к которому настоящее, современность утрачивает свою самоценность, превращаясь всего лишь в пролог'грядущего. Наиболее пространное развитие идея трехмерного подхода к истории с позиции индустриализма получает в доктрине постиндустриального общества. Прошлое - аграрный, доиндустриальный мир здесь рисуется как "игра" против сил природы, специфика которой определяет пространственно-темпоральные параметры, представления об обществе и человеке. Настоящее - индустриальный мир, определяется "игрой" против искусственной, сфабрикованной природы: мир стал техническим и рационализированным. Машины занимают господствующее положение, и ритмы жизни несут на себе отпечаток механического темпа. Время является хронологическим и механическим. Будущее -постиндустриальное общество мыслится в терминах "игры между 1)У.Ростоу.Стадии экономического роста.-Нью-Йорк,1961.С.17.

[ндивидами". Поскольку деятельность в обществе начинает концен-■рироваться в сфере обслуживания, время становится ценностью до-:уга, свободы.

Отдаляясь от естественной природы и от техноуниверсума.кото-ые веками формировали мир человеческих отношений, индивид отда-яется от привычных реальностей. Новая реальность, к которой под-одит нас постиндустриальный мир кажется пока чем-то расплывчатым неопределенным. Однако, ясно, что ее освоение потребует от че-овека неординарных усилий и творческого воображения с тем, чтобы амечаемая "игра" между индивидами, суть которой - сближение че-овека с человеком, стала реальностью.

Трансформация взглядов на природу исторической динамики ока-ывает непосредственное влияние на представления о прогрессе, ечь идет об идее западного сознания, роль которой в формировании амого широкого спектра идеологий, утопических устремлений, на-ежд и разочарований трудно переоценить. Хотя истоки этой идеи ожно проследить еще в культуре античности, затем - в представ-ениях средневекового мира, современный подход к прогрессу скла-ывается где-то на рубеже ХУП-ХУШ веков по мере появления совре-енной науки, популяризации знания, рационализма, секуляризма, связи с распространением научного типа мышления. Под влиянием есомненных успехов складывается убежденность в том,что происхо-ящие в обществе изменения желательны, что существует возмож-ость регулировать их в соответствии с нашими пожеланиями, в рус-е совершенствования человека и социальных установлений. В тече-ле длительного периода времени, вплоть до начала нашего столе-ля, доминирует представление о том,что с накоплением знаний в 5ласти теории и практических решений исчезнут все помехи, пре-ятствующие осуществлению на земле самых фантастических ожиданий зловечества. Разум в качестве побудительной силы развития опре-зляет исторический прогресс в терминах рационализации действи-эльности. С развертыванием промышленной революции, которая в звестной мере может служить свидетельством триумфа западной ациональности (прежде всего в плане появления новых технологий форм организации), прогресс увязывается с институционализаци-Я комплекса принципов и структур, получающих свое развитие в зориях индустриализма.

Вместе с тем, глобальные проблемы, с которыми в ходе своего развития сталкивается современный мир, ставят под вопрос ценность принятой индустриалистской концепции прогресса, в течение длительного времени претендующей на роль своеобразной религии в западном сознании. Возникающие на этой почве сомнения могут быть выражены целой серией проблемных вопросов, ответы на которые отнюдь далеко не носят однозначный характер: А следует ли воспринимать впечатляющие достижения в науке и технологии в духе лишь благотворного воздействия? Сделало ли современное знание мир более безопасным и устойчивым, а процессы общественного развития более предсказуемыми и контролируемыми? Ведет ли рост материального благополучия к большему счастью и к моральному совершенству? В какой мере приемлемы и устойчивы порожденные промышленным развитием институты и формирования, эталоны культуры? Желателен ли прогресс-тот тип развития, который мы приветствуем по сей день, - и в дальнейшем? Перечень вопросов подобного типа можно было бы расширить.

Повернутая в русло позитивистской дихотомии "факт-ценность" полемика по поводу возможных моделей развития принимает форму противоборствующих позиций, по одну сторону которых стоят сторонники "неновационной" теории прогресса, по другую - те, кто отстаивает "инновационный" характер развития.

Неновационный подход - ценностный взгляд на развитие - рассматривает прогресс в терминах распространения идей и институтов, способствующих совершенствованию индивида и общества в контексте утверждения принципов морального блага. Во взгляде на историю с позиции инновационной модели развития прогресс определяется превде всего в терминах изобретений и отбытий, безотносительно к духовной сфере общества. Следует подчеркнуть (это мнение разделяет большинство специалистов), что до сих пор не удалось найти сколь-нибудь удовлетворительного синтеза - и в теории, и на практике - научно-технических успехов с совершенствованием нравственных устоев общества.

Отдавая должное проницательности критиков негативных аспектов прогресса в индустриальной цивилизации, как А.Сови, Ж.Эллюль, Ж.Мейно, Г.Маркузе,Э.Фромм и др., следует напомнить,

что идеологический натиск против устоев промышленного общества и технического развития содержит в себе опасный элемент эскапизма, бегства от реалий современного мира, стремление противопоставить трезвому анализу современной ситуации утопию, мифотворчество. Поучительным в этой связи представляется опыт тридцатых годов, когда экономический кризис и последовавшая за ним депрессия со всеми вытекающими отсюда политическими перипетиями вызвали своеобразный эмоциональный и идеологический взрыв против устоев промышленного общества. В этот период известную популярность приобретает социальное мифотворчество, в рамках которого следует выделить антииндустриальные ремесленные утопии. Лежащая в основе ремесленных утопий идея преодоления кризисного состояния западной цивилизации путем возврата к доиндустриальным, добуржуазным ценностям занимает, в частности, видное место в фашистской версии корпоративного государства. Подобный возврат мыслится на путях перехода от рационалистического мировоззрения, от ценностей городской культуры и космополитизма к иррациональным представлениям о мире, опирающимся на принципы естественной иерархии общества, национализма,расовой исключительности, на крестьянскую культуру, идею почвы и крови;'

Актуальность подобного напоминания отчасти объясняется тем, что отголоски позиций, изложенных в ремесленно-крестьянских утопиях тридцатых годов в связи с проблемами индустриальной цивилизации, мы находим в идеях, прокламируемых бунтующей молодежью шестидесятых годов, в протестах против общества представителей контркультуры и альтернативных движений семидесятых-восьмидеся-тых годов, в современных религиозных и национал-патриотических утопиях национального возрождения, ориентирующихся на ценности традиционного, патриархально-феодального уклада.

Отрицая возможность "выхода" человечества из научно-технического прогресса в качестве платы за решение стоящих перед современным обществом проблем, мы, тем не менее, не отрицаем ценности прошлого, возможности того, что целый ряд институтов и социальных установлений, найденных на длительном пути исторических исканий, могут обрести новую значимость и оказаться весьма полезным средством для продвижения в будущее. В этой ситуации нам кажется правомерным вариант - "поиски будущего в прошлом", под которым разумеется следующее: маргинальные институты и обществен-

ные установления, случайно «щзанившиеся от прошлого в расщелинах господствующего институционального порядка и приобретшие музейный статус,либо вообще забытые, вдруг получают новый импульс жизни и превращаются в средство новой успешной, с точки зрения последующего развития, инициативы. В качестве иллюстрации сказанного можно, в частности, вспомнить судьбу таких зародившихся еще в античности и утративших свое значение в средневековье институтов, как город-государство, рынок, сыгравших важную роль в возрождении европейского общества в эпоху Ренессанса и наметивших пути выхода за пределы социальных установлений феодального порядка. Из более близкого нам опыта можно, в частности, сослаться на стремление вернуться к практике двадцатых годов, известной под названием Новая экономическая политика, привести в действие отвергаемый на протяжении десятилетий нашей истории институт рынка, использовать в плане нравственно-духовного воспитания конструктивные возможности церкви. Именно в этом ключе мы воспринимаем призыв теоретиков индустриализма о необходимости спасти практику и идеи прошлого, которые отошли в тень либо оказались подавленными индустриальной цивилизацией.

Нуждаясь в новых идеях и признавая ценность синтеза современности и прошлого с целью разрешения стоящих перед миром задач на пути в будущее, мы вместе с тем отдаем себе отчет в том,что представляемый в контурах планетарной цивилизации грядущий мир несет с собой новые исторические измерения,новые способы мышления, понимания действительности, новые формы организации человеческой практики, новые принципы и решения, которых нет пока ни в нашем прошлом, ни в настоящем, и постижение которых требует серьезного интеллектуального прорыва.

Пятая глава - "Контуры предполагаемого будущего в сценариях индустриализма" состоит из следующих параграфов: § I. Постиндустриальный мир - альтернатива индустриальному обществу; § 2.Экологический гуманизм - вызов индустриализму; § 3. В преддверии информационной эры.

Как становится очевидным прорыв человечества в промышленный космос тянет за собой разрастающийся шлейф драматических проблем. В распоряжении мыслителей различных политических и идеологических

ментаций оказалось достаточное количество аргументов, чтобы по айней мере задаться вопросом - Является ли индустриализм подхо-щей моделью для описания общества будущего?

К середине семидесятых годов складывается твердое убеждение, 'О дальнейшее развитие не может представлять собой просто экстра-ляцию в будущее современной действительности индустриального об-:ства. Формулируемые в категорической форме требования гуманизи-вать общественное развитие, ввести человеческие параметры при ¡енке значимости научно-технических достижений оказывает серьезе влияние на поиск альтернативных индустриальной цивилизации ва-антов будущего. В этой связи происходит пересмотр ставших тради-онными представлений о тенденциях мирового развития, значительно сширяется диапазон поиска решений прежде всего проблем глобаль-го характера.

Следует отметить,что в многообразии версий и вариантов пост-дустриального развития выделяются две основные модели, одна из торых может быть охарактеризована как неотехнократическая,дру-.я - как гуманитарно-экологическая. Неотехнократический подход своей основе опирается на принцип перемещения акцентов в эконо-ческом развитии и деловой активности из области вторичного сек-ра (сфера промышленности) в третичный (сфера услуг) и на поломи е об особом статусе науки и о соответствующих ей институтов, торые призваны сыграть решающую роль в обществе будущего. Гума-тарно-экологический подход строится на предположении, что 1фуп-масштабное промышленное производство исчерпало себя и единствен-разумная альтернатива в будущем - возврат к децентрализован-й, гуманистической, равновесной, экологической экономике.

Идея гуманитарно-экологического варианта постиндустриального щества складывается в условиях достаточно жесткой конфронтации жду позицией, которую принято именовать экологическим гуманизм, и технократическими установками соднания, которым инкримини-ется ответственность за губительные по отношению к природе дей-вия-человека. Развиваемый в рамках социальной экологии, включали такие аспекты исследования, как экологическая экономика, эко-гическая политика, экологическая этика, экологический гуманизм «вращается в принцип формирования нового типа культуры - эколо-

гической. При этом имеется в виду,что возводимое на почве данной культуры экологическое общество- это нечто большее, чем просто общество, цель которого приостановить усиливающийся дисбаланс между людьми и природой, восстановить исторический "контракт" с природой на основе принципа господства и подчинения. Речь в этом случае скорее идет о глобальном повороте развития в русло органической целостности, единства социального и природного начал.

Декларируемая в рамках ориентации на экологические эталоны развития экологизация сознания является существенным фактором в формировании современных контуров глобального мышления. В духе антипода техноразуму, технократически интерпретируемому универсализму с его акцентом на количественных аспектах роста, стандартизации и гигантизации ("больше - значит лучше"), с его конфронта-ционной установкой на бесконечную экспансию природы, экосознание сулит основанную на гармонизации отношений между человеком и природой органическую модель развития. В основу такой модели закладываются принципы развития в природе, среди которых особо выделяютс? диверсификация и дегигантизация.

Диверсификация - речь идет о золотом правиле экологии - ориентирует сознание на принятие ценности многообразия. Объясняется это прежде всего тем, что именно многообразие, имеется ли в виду технологическое многообразие, многообразие культур, многообразие в социальных и политических структурах, многообразие мнений и подходов и пр., является важнейшим фактором развития, гарантии безопасности и перспектив на будущее. Демонстрируемое природой единство многообразия определяет не только выживаемость экосистем, но также служит источником их плодовитости, инновационности, способности порождать новые, все более сложные формы жизни и образования, новые связи и взаимозависимости.

В тесной связи с диверсификацией находится принцип дегиганти-зации. В природе, как свидетельствует опыт, гигантизм зачастую оказывается симптомом бесплодности, свидетельством своеобразной энтропии, тупиковой ветви в развитии. Применительно к особенности;1/ индустриальной цивилизации тенденция к гигантизму проявляет себя в самых различных формах - от возникновения гигантских промышленных агломераций, сверхорганизаций, сверхгородов до создания сверхору„:ия.

Отдавая должное экологическому фактору в современном обществом сознании, в формировании контуров нового мышления, следует [есте с тем подчеркнуть и опасность, связанную с абсолютизацией 'дрости природы, могущей привести к появлению неприемлемых вари-[тов натуралистической редукции с ее не раз получавшей широкую шулярность утопией возврата к природе. Элементы подобной утопии i находим, в частности, в позиции, согласно которой, природа со-;ржит в себе абсолютные и однозначные ответы на фундаментальные юблемы современного общественного развития и способна даже пре->ставить в наше распоряжение ключ к раскрытию сокровенного смысла эловеческого бытия.

Нельзя забывать, что неоправданная натурализация, в частности, злитического мышления не ведет с необходимостью к процессам де-жратизации общества, как это полагают либерально настроенные те-ретики "экэсоциализма", не служит панацеей при восстановлении ряд ли когда-либо существовавшей (по крайней мере на протяжении :его периода цивилизационного существования) гармонии человека с риродой, не предполагает на своем знамени неизменно зеленый цвет, эстаточно в этой связи сослаться на коричневый опыт фашизма с го натурализованной идеологией, с его идеей близости к природе, сраженной в терминах расовой чистоты и превосходства, ницшеан-кого "сверхчеловека" с "невинной совестью хищного зверя", с эколо-ией "жизненного пространства" и пр.

Не прибегая к развернутой аргументации в адрес сторонников адикальной детехнологизации общества, которая формулируется в ачестве условия выживания человечества, отметим лишь, что приня-ие подобной модели развития на будущее означало бы превращение категорию избыточного 4/5 населения планеты (известно,что благо-аря материальным ьозможностям,которые человечество получило в вое распоряжение в результате внедрения научно-технической куль-уры, население планеты с примерно 800 млн. в середине ХУШ века величилос.ь до 4,5 млрд. в восьмидесятые годы нашего столетия).

Растущее понимание этого обстоятельства способствует увели-ению числа голосов среди тех, кто призывает скорректировать анти-ехнологические эмоции с помощью здравого смысла^кто напоминает б опасности, особенно и современной ситуации, выдавать желаемое а действительное. Как показывает опыт последних достижений стро-тельство "экологического" общества вовсе не тождественно отказу >т промышленных технологий. Речь в данном случае, как мы полагаем,

должна идти об оцределенной переориентации сознания на уровне це1 ностных установок - человеческие потребности и устремления должн! быть соразмерны возможностям природы (необходимо также отказаться от установки на покорение природы любыми средствами) - и о созда^ нии экологически комформных природе технологий. Наиболее полно реакция теоретиков индустриализма на вызов экологического гумани: ма выражена в поисках модели научно-технического общества с "гуманистическим лицом".

Существенным моментом в развитии этого поиска выступает кон цепция информационного общества. Сам термин "информационное" общ ство, с которым первоначально связываются лишь определенные сдви: в производстве^ входит в употребление в Японии еще в начале шести десятых годов. И прошло немало времени, прежде чем он стал обретать смысл определенной идеологической формулы будущего, превратился в символ новой веры и надежд.

Условным актом рождения информационной эры рассматривается запуск спутника Земли, который(в своем коммуникационном исполнен наряду с кабельным телевидением и персональным компьютером превращается в технологический фокус развития. Пространное толковани идея информационного общества получает в работах Р.Тибалда.А.Тоф флера.Дж.Нэсбитта и др. авторов.

. Концепция информационного общества формулируется в контекст становления планетрной цивилизации, переход к которой по характе и масштабам вызываемых перемен сопоставим, а,' возможно, даже пре восходит, сдвиги, которыми сопровождался переход человечества из аграрной эпохи и индустриальное царство. При этом не следует заб вать весьма существенного различия - трансформация аграрного общества в промышленное осуществлялась на протяжении ряда веков, переход к информационному обществу мыслится в границах десятилет Дефицит исторического времени, находящийся в распоряжении челове чества для перехода в новое, значительно отличающееся по своим параметрам от современности состояние, требует чрезвычайной гибкости и точности реакции на нарастающий вал изменений, умения сосредоточить основные усилия на стратегически важных моментах.

К числу этих моментов, которые требуют серьезного размышления можно, повидлмому отнести следующие - изменение "технопро-

странства" - переориентация производственной деятельности с машины и современной транспортной сети, характерных для индустриальной модели развития, на компьютер и соответствующую ему коммуникационную сеть; стимулируемое компьютеризацией появление новых видов деятельности и производства; возникновение специфических форм организации человеческих отношений, соответствующих характеру и возможностям в высшей степени изощренной технологии.

Особую озабоченность в этой связи вызывает состояние современного сознания, к которому в условиях постоянно возрастающей сложности и открывающихся новых возможностей внедряемых технологий предъявляются особые требования. Требования эти предъявляются не только на индивидуальном уровне - высокая ответственность и компетенция, но и на более высоком уровне - вплоть до человечества, которому еще предстоит осознать глобальный характер изменений, диктуемых в первую очередь оказавшимися в его распоряжении научно-техническими средствами. Нарушение баланса в пользу технологии -опережающее развитие технологических возможностей по отношению к нравственно-идеологическим и политическим ресурсам общества, -как свидетельствует уже имеющийся в этом плане негативный опыт настоящего, чреват опасными историческими вызовами, таит в себе /грозу глобальных катастроф.

Представленное исследование позволяет сделать вывод о том, лто при всей неоднозначности, с которой мы сталкиваемся в литературе при описании индустриализма, речь в конечном счете идет об юторическом феномене, связанным с формированием индустриальной дивилизации и оказавшем глубокое воздействие на самые различные шпекты действительности в том числе и на возникновение устой-швой интеллектуальной традиции, играющей чрезвычайно важную юль в современном западном сознании.

Следует подчеркнуть, что воздействие это проявляет устой-швую тенденцию к глобализации мышления. Так, если с середины фошлого века формируемые под влиянием индустриализма ггредстав-енин отражают в первую очередь озабоченность по поводу дисфун-:ции отдельных традиционных институтов общества, вызсанной втор-

промышленного этоса, в пятидесятые годы на^го века речь же идет эб индустриальное обществе, которое рассматривается качестве ►зие.лего достижения западной цивилизации и эталона

исторических свершений для всех отставших в своем развитии народов.В семидесятые годы тема индустриализма развертывается преимущественно в связи с представлениями о глобальных проблемах современного развития и размышлениями о судьбе человечества, движущегося в направлении к планетарной цивилизации.

Трактуемый в духе современной универсалии истории индустриализм открывает возможность синтетического видения мира, позволяет оценить сдвиги и изменения, происходящие в обществе, в русле глобальных тенденций современного развития, служит серьезным теоретическим подспорьем в выработке формулы нового политического мышления, открывает новые грани компромисса в судьбоносном для человечества диалоге между Западом и Востоком.

Вместе с тем, как показано в работе, серьезной помехой на пути выработки и принятия разумных решений, возникающих в ходе совр! менного развития глобальных проблем,является все еще сохранившая достаточно сильные позиции узость традиционного мировоззрения, которой не чужды и теоретики индустриализма. Подобная ограниченность, которая могла казаться естественной и терпимой еще в сравнительно недавнее время, сегодня вырастает в опасный психологичес кий и идеологический барьер, мешающий взглянуть на ход исторических событий с позиций приоритета общечеловеческих ценностей, препятствует консолидации самых широких сил и общественных течений с целью повысить шансы на выживание земной цивилизации в будущем.

Повидимому, правомерна мысль о том,что переход к каждой ново исторической эпохе предполагает осознание и преодоление ограничен ности мировоззренческих принципов и ориентации, унаследованных от прошлого, и формирование нового более универсального по своей сущности взгляда на мир. В рамках сложившейся сегодня ситуации, которую будущие историки, возможно, станут рассматривать с точки зрения перехода человечества от предистории к истории, оправданными представляются усилия, направленные на выявление идолов современного сознания, предрассудков, мешающих непредвзято взглянуть на глобальные процессы развития в современном мире с позиции общечеловеческих интересов.Б числе наиболее опасных идолов этого плана в работе рассматриваются регионализм, технократии, механицизм и фатализм.

Одним из значительных завоеваний социологической мысли прош-юго столетия нам представляется идея о неадекватности традиционных институтов общества, ориентируемых на локальные интересы, национальную замкнутость, на эгоистические побуждения тех илл иных :лоев общества, новым историческим тенденциям универсализма, об-ютшим необычайный размах благодаря возможностям современных тех-юлогий и сформировавшегося мирового рынка.

В рамках социологических поисков адекватных новым историчес-;им требованиям моделей будущего широкое признание получает мысль I необходимости трансформации общественных институтов в русле 'становления глобального мирового порядка, основанного на реализации следующих программ: демилитаризация развития - разоружение, . также освобождение общества, культуры от милитаристских стере-тагюБ мышления; экологизация развития - восстановление и поддер-:ание экологического баланса между природой и обществом, разработ-:а и внедрение экономически и социально целесообразных, комформных [рироде технологий; гуманизация развития - превращение человечес-:ого фактора в решающий компонент при определении критерия социально прогресса; депауперизация развития - ликвидация зон хрони-:еской бедности с последующим выравниванием материального и куль-'урного уровней, стандарта жизни в масштабах планеты; универсали-ация человеческой деятельности - активное вторжение во вселен-ую, превращение космической деятельности в важнейший фактор все-мрного сотрудничества, в рамках которого наряду с чисто земными адачами будут решаться вопросы, связанные с космической миссией еномена жизни и разума.

На протяжении истории проблема выживаемости человечества ставала прежде всего в плане судьбы того или иного народа, оп-еделенной цивилизации. При этом каждый эпохальной поворот при-одил к появлению новых форм человеческой общности, новых инсти-утов, новых типов солидарности. Под влиянием императива выжива-ия постепенно преодолевались внутренние различия и противобор-тво локальных интересов отдельных групп, этнических формирований рамках возрастающей интеграции и образования более широких ти-ов общностей - от общины, племени до национальных,государствен-ых и межнациональных формирований. На современном историческом

витке, когда проблема выживаемости приобретает глобальный характер, радикальный выход из тупиковой ситуации - интеграция на уро) не новой культурной целостности, охватывающей человечество в его противоречивом единстве, на уровне всемирной общности народов.

Подобная ориентация предполагает чрезвычайные усилия,направленные на упрочение союза политики, науки и философии с тем, что( синтезировать многовековые достижения человеческой культуры в интересах объединении народов, в интересах выработки формулы выживания цивилизации. В этой ситуации нам кажется важным уяснить следующее положение - период диахронического развития народов, к да на протяжении длительного периода времени существовала возмож ность одновременного сосуществования различных исторических эпох подходит к концу. Если до сих пор можно было себе представить ис торическое восхождение человечества в виде движущегося каравана, голова которого уже в будущем, а хвост увяз где-то в далеком прошлом, подходит к концу. XXI век придется штурмовать коллектив ными усилиями, независимо • от стартовой площадки, на которой сегодня находится тот или иной народ.

Теоретические изыскания и ответы на глобальные проблемы, ко торые ставит перед нами стремительно изменяющийся мир, составляю существенную часть программы, с которой выступает индустриализм. В область этих проблем перемещается сегодня эпицентр интеллектуальных баталий, здесь намечается отбор на конструктивность и выживаемость идей и представлений, унаследованных человечеством на долгом пути исканий, полных великих открытий и драматических потерь, здесь находит подтверждение высказанная еще в пятидесятые годы Эйнштейном мысль о том, что для выживания человечество нуждается в новом способе мышления.

Основные положения диссертации изложены автором, в частности, в следующих работах:

1. Монография "В преддверии натиска "третьей волны". Контур планетарной цивилизации в общественно-политической мысли Запада' М.:Наука,1989. - Ю п.л.

2.Монография "Идеология индустриализма в современной западной общественно-политической мысли"./ Моск.гос.ин-т междунар. отношений МИД СССР. -М.,1936. - 14 п.л. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР.

- 37 -

3. "Конец истории" или конец идеологии? // США:Экономика. Толитика.Идеология. - М.,1990. - №6. - 0,3 п.л.

4. Западная социология и политология...//Мировая экономика 1 международные отношения. - М.,1980. - №4. - 1п.л.

5. Кризис современного буржуазного рационализма. //Критика современных буржуазных внешнеполитических и социологических концепций. Сб.научных трудов кафедры философии МГИМО МИД СССР /вып.2/.-

I. ,1980. - I п.л.

6. В тупике индустриализма. //Мировая экономика и международ-ше отношения. - М.,1976. - №2. - I п.л.

7. Теоретические истоки современной буржуазной социологии.// хритика современных буржуазных внешнеполитических и социологических {онцепций. Сб.научных трудов кафедры философии МГИМО МИД СССР 'вып.I/. - М.,1976.,- I п.л.

3. Идеология индустрий-ызма. //Современные буржуазные теории ) влиянии капитализм;', л социализма. -М.гНаука, 1970. -0,4п.л.

9. Концепция одномерного общества Г.Маркузе.//Современная буржуазная теория индустриального общества. - М.:ФБ0Н АН СССР.-[965. - 1,5 п.л.

10. По поводу одной концепции исторического развития. //Воп-юсы истории. - М.,1965. - ¡¡Ц. - 0,25 п.л.

11. Философия истории Макса Вебера. // Современная буржуазная зилософия истории. - М.:ФБ0Н АН СССР, 1965. - 1,2 п.л.

Подписано к печати 24 октября 1990 г. Объем - 2 п.л. Тираж - 150 экз. Заказ #1319.

Отпечатано в ПМБ Института общественных наук при ЦК КПСС