автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Феномен мистического в контексте бытия культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Феномен мистического в контексте бытия культуры"

4

4

6927

На праврх рукописи

Кривых Игорь Евгеньевич

ФЕНОМЕН МИСТИЧЕСКОГО В КОНТЕКСТЕ БЫТИЯ КУЛЬТУРЫ

09.00.13 - Философская антропология, философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

1 9 МАЙ 2011

Ставрополь 2011

4846927

Работа выполнена на кафедре религиоведческих и религиозно-философских дисциплин НЧОУ ВПО «Армавирский православно-социальный институт»

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Похилько Александр Дмитриевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, доцент

Миклина Наталья Николаевна

доктор философских наук, профессор Сергеева Татьяна Борисовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Пятигорский

государственный лингвистический университет»

Защита состоится 28 мая 2011 года в 14.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.256.06 при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1-а, ауд. 416.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета.

Автореферат разослан 27 апреля 2011 г.

Ученый секретарь совета по защите докторских и кандидатских диссертаций

Г.Д. Гриценко

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Проблема существования мистики и трансформации ее форм в современной культуре - кардинальная проблема философской антропологии и философии культуры. Особую практическую остроту она приобретает в настоящее время в России, где в границах хронологически сжатого периода совершается сложнейший процесс обновления как самой действительности, так и неисчерпаемого мира человеческой субъектности, сопровождаемый смешением различных культурных традиций. Крушение прежних идеалов, поляризация общества порождают у людей растерянность, боязнь быть сметенными лавиной социальных трансформаций, желание достичь успеха и стабильности. В ситуации распада социальных связей, кризиса социокультурных и персональных идентичностей человек начинает искать разрешение своих проблем в действиях, лежащих за рамками традиционной культуры или религии, в том числе в мистических практиках. Расширяющийся пласт соте-риологических характеристик мистики, связанных с катарсиче-скими функциями, направленными на освобождение человека от греха и единение с Богом или Абсолютом, очищение души, приближение к ощущению вечности и осознанию бренности материального существования остается еще малоизученным, а методология его исследования недостаточно проработана. Изучение процессов возрождения и романтизации мистической традиции позволяет уточнить понимание индивидуальных форм экзистенции человека, раскрыть характеристики его бытия, связанные с метафизикой развития личности в современной культуре.

В отечественной философии последних лет феномен мистики неоднократно становился объектом специального изучения. Объясняется это не только широким распространением связанных с мистическим мировидением практик, но и трудностями становления специальных направлений в науках, изучающих эти практики, будь то философская антропология, философия культуры, религиоведение, культурология, этнография, фольклористика. Происходящие в современной России ценностные трансформации, формируют новые мотивы и потребности обращения к мистической деятельности, постоянно порождают специфиче-

ские модусы ее функционирования, однако сотериологическая тема в спектре проблем концептуализации сущности мистики как мировоззрения не получила еще должного осмысления. Явственно ощущается и запрос со стороны общества на выработку рецептов управления логическими структурами мистической ментальное™, но ниша культурфилософского анализа мистики остается практически незаполненной, что определяет теоретическую актуальность заявленной темы.

Таким образом, заявленная проблема имеет как научно-теоретическое, так и практическое значение, что и обусловило выбор темы исследования, его объекта и предмета.

Степень научной разработанности проблемы. Проблеме социокулыурной сущности мистики посвящено значительное количество литературы. Интерес к феномену мистического опыта возник в недрах философии в глубокой древности. Необходимо отметить, что определение мистики или отношение к ней как к предмету исследования существует практически у каждого крупного мыслителя, как в конкретных трудах, так и в общефилософских, общетеоретических разработках. В числе авторов, под влиянием которых складывалась традиция теоретического изучения мистики можно назвать Аристотеля, Аврелия Августина, А. Бергсона, Дж. Бруно, М. Бубера, Ф. Бэкона, Г.В.Ф. Гегеля, Э. Гуссерля, Р. Декарта, И. Канта, Г.В. Лейбница, М. Мон-теня, Николая Кузанского, Платона, Б. Спинозу, П. Тейяр де Шар-дена, И.Г. Фихте, Фому Аквинского, П. Фейерабенда, Ф.В. Шеллинга, А. Шопенгауэра, Д. Юма и других.

Значительное внимание вопросам историко-культурной обусловленности форм религиозной мистики уделялось в работах русских религиозных философов, таких как С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, Л.П. Карсавин, А.Ф. Лосев, Н.О. Лос-ский, Д.С. Мережковский, П.М. Минин, В.В. Розанов, Г.С. Сковорода, B.C. Соловьев, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Л.И. Шестов, Г.Г. Шпет. Представителями русской философии рассматривались, главным образом, проблемы единства мистики в ее отношении к религии, познавательных средств мистицизма, мистической интуиции, а также интерпретации мистического опыта и его «объектов» - Абсолюта, «ничто», трансценденции.

Проблемная ситуация мистики как культурно-исторического феномена, обеспечившая необходимость и возможность обсуждения ее философской специфики, возникла благодаря философам-визионерам, труды которых непосредственно эксплицируют мистический опыт. В числе философов-мистиков, деятельность которых определила границы исследовательского дискурса о мистике, следует назвать Я. Беме, Григория Паламу, псевдо-Дионисия Ареопагита, Нагарджуну, Плотина, Джала-ладдина Руми, Э. Сведенборга, Г. Сузо, Чжуан-цзы, И. Шеф-флера, Мейстера Экхарта и других.

Проблемы морфологии мистики специально исследовались такими учеными, как Э. Андерхилл, П. Бергер, М. Вебер, У. Джеймс, Э. Дюркгейм, Н. Зедерблом, Г. Зиммель, Р. Отго, Д.Т. Суцзуки, М. Шелер, Ф.Д.Э. Шлейермахер, Ф. Хайлер, М. Элиаде и другими, в работах которых были сформированы основные подходы к изучению психологических проявлений мистики, форм их опредмечивания, способов рационализации и овеществления, а также институционализации религиозных отношений. Применяя во взаимосвязи герменевтический подход и феноменологический метод к анализу мистически окрашенной социальной психологии, данные ученые сконструировали критерии для определения мистического характера тех или иных психических явлений или социокультурных практик.

Трудами Н.В. Абаева, В.Н. Басилова, Ю.Ф. Борункова,

A.К. Бычко, А.Ю. Григоренко, И.Р. Григулевича, П.С. Гуревича, Л.И. Ибраева, В.И. Кононова, И.А. Крывелева, В.А. Мезенцева, JI.H. Митрохина, В.И. Носовича, Е.И. Парнова, К.К. Платонова,

B.C. Поликарпова, В.Е. Рожнова, A.A. Ротовского, А.Д. Сухова, Д.М. Угриновича, М.И. Шахновича, Е.И. Шехтермана и других была создана диалектико-материалистическая концепция мистики. В советской философской науке главное внимание уделялось исследованию общественно-политических, социально-экономических и социально-психологических аспектов мистицизма, зачастую в контексте проблем идеологической борьбы.

Конец XX - начало XXI века характеризуется усилением внимания в отечественной науке к проблемам особенностей мистики как культурно-исторического феномена, установлением новых путей и форм их исследования. В частности, пробле-

матика форм мистики, специфики сакральной веры, онтологических, гносеологических и этико-психологических оснований мистицизма, исследовалась в трудах таких ученых, как Е.Г. Ба-лагушкин, JI.A. Бессонова, С.Н. Волков, H.A. Ганина, И.В. Егорова, А.Г. Климович, А.Д. Кныш, Ю.В. Курносов, О.Н. Ладова, М.Д. Мекерова, З.М. Муртузова, И.Р. Насыров, Б.И. Пружиним, В.М. Розин, Т. А. Светова, JI.B. Скворцов, Н.И. Сидорова, A.B. Сол-датов, Ю.А. Степанчук, М.Т. Степанянц, Е.А. Торчинов, A.A. Федоров, Л.И. Фесенкова, А.Р. Фокин, Г.И. Царева, Е.Е. Шахматова, М.Л. Хорьков, И.Н. Яблоков, О.Б. Яцевич и другие.

Однако материалы, накопленные философской наукой к настоящему времени о феноменологии реальной структуры мистического опыта, остаются несинтезированными на уровне философской абстракции. Цельная история мистики как формы организации трансцендентного опыта разветвляется на ряд региональных историй и традиций. Внимание исследовательской традиции до сих пор не было сосредоточено на философской квалификации мистики с позиций сотериологической, то есть практически ориентированной схемы. Все это актуализирует потребность аккумулировать опыт изучения проблемы и значительно дополнить информацию об отдельных исторически существовавших видах мистики, углубить и более полно разработать теорию мистики.

Таким образом, актуальность, степень научной разработанности и значение проблемы определили содержание исследования, его структуру, объект, предмет, цель и задачи работы.

Объектом диссертационного исследования является мистика как культурный феномен.

Предметом исследования выступают сотериологиче-ские аспекты бытия мистики в культуре.

Цель диссертационного исследования: раскрыть дискурсивные и коммуникативно-рефлексивные реализации сотериологической программы мистики.

Задачи исследования:

1) выявить основные подходы к анализу сущности мистики, установить их эвристический потенциал;

2) эксплицировать способы понимания трансцендентного в мистике в контексте ее сотериологических интенций;

3) проанализировать сходство и различия мистики и эзо-теризма как культурных феноменов;

4) охарактеризовать специфику мистической рациональности;

5) раскрыть дискурсивную функцию понятия сакрального в мистике;

6) выявить коммуникативные характеристики мистического текста.

Теоретико-методологические основы исследования.

Методологической основой исследования послужил структурный метод, применение которого позволяет анализировать мистику как замкнутое целое с автономными принципами культурного устройства и эксклюзивными закономерностями функционирования.

При рассмотрении культурных аспектов мистики были использованы герменевтический, исторический, феноменологический подходы, а также принципы всесторонности и развития. При изучении диалектики мистических и культурных ценностей использовался принцип историзма. При анализе коммуникативных. аспектов мистики как культурной практики использовалась методология дискурс-анализа.

В качестве теоретической основы построения концепции диссертации выступает концепция «понятийной трансцендентности» С. Вшолека, применение которой дает возможность интерпретировать идеологию мистики в контексте ее керигмати-ческих функций и раскрыть сущность мистической сотериоло-гии и реализующих ее социокультурных практик.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

• обосновано, что наиболее адекватными при философском анализе мистики как социокультурной коммуникативной практики сотериологической направленности являются структуралистский и герменевтический подходы;

• установлено, что трансцендентное в мистике представлено в качестве концепта, порожденного повествовательным контекстом сообщения, содержащего сведения о мистических переживаниях;

• выявлены сходство и различия мистики и эзотеризма как сотериологических проектов и обосновано, что они отли-

чаются в круге адресатов, в дискурсивных практиках и обосновывающих их онтологиях сакрального;

• доказано, что мистический дискурс организован в качестве рациональной, разумно обоснованной деятельности; определено, что аффективные и иррациональные моменты в мистике имеют статус пассивных и подчиненных;

• сделан вывод о том, что понятие сакрального в мистике предстает как особое осмысление профанического бытия; показано, что в мистическом дискурсе происходит деконструкция оппозиции «священное - обыденное»;

• обоснован тезис о том, что мистический текст имеет коммуникативную природу; показано, что единение мистика с Абсолютом представляет собой имеющий дидактические цели прием конструирования мистических текстов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Преимущества структуралистского и герменевтического подходов к изучению мистики состоят в том, что их использование позволяет осуществить анализ мистики как сотериоло-гического проекта, целостной системы дискурса в органическом единстве его теоретических и практических аспектов. Эвристический потенциал этих подходов дает возможность исследовать функционирование специальной терминологии в мистических источниках, приемы нарративизации и нарративные модели, установки и представления мистических текстов.

2. Исходная специфика понимания трансцендентного определяется в мистике сотериологическими интенциями, стремлением человека к духовному освобождению от давления превращенных форм собственного бытия: культуры, общества, дискурса. Как сотериологический проект мистика представляет собой практику экспликации Абсолюта (трансцендентного) путем деконструкции норм дискурсивного мышления. Стигматизация любых логических дефиниций Абсолюта как несоизмеримых нацеливает дискурсивную стратегию восприятия трансцендентного в качестве инобытия человеческой субъективности, условности и конечности.

3. Сходство мистики и эзотеризма заключается в соте-риологической направленности этих учений, однако между ними есть существенные докгринальные отличия. Мистика реа-

лизует дидактические задачи и адресует свои истины неопределенному кругу лиц в рамках естественно-языковой коммуникации. Истины мистики контекстуально обусловлены и подвергаются отрицанию по завершению коммуникации. Эзотеризм является доктриной, экспонирующей тезисы, имеющие отношение к запредельным аспектам реальности или особым состояниям сознания и телесным практикам, связанным с возможностью постижения этой реальности. Эзотерические истины недоступны для общечеловеческого опыта и открыты лишь для адептов, прошедших специальную психическую тренировку и процедуру посвящения.

4. Мистика представляет собой рационально обоснованную деятельность. Экспликация мистических истин осуществляется визионером в рамках формально-логической методологии, взаимоисключающие характеристики Абсолюта в текстах мистиков реализуют программу деконструкции дискурсивного мышления в целях преодоления ограниченности человека как природного и культурного субъекта. В то же время эмансипция иррационального начала в мистике имеет ограниченные пределы. Мистический дискурс проблематизирует социокультурные феномены через выстроенную для этого систему образов с заложенными в них сюжетами-подсказками, которые являются рациональными с формально-логической точки зрения проектами, способными нацелить и по-новому вдохновить нравственно-практическую деятельность человека.

5. Сакральное в мистике - это особым образом интерпретируемая профаническая реальность, которая определяется практиками самотрансцендирования личности, преодолевающей ограниченность своего бытия через деконструкцию дискурса. Сакральными в мистическом дискурсе являются любые действия и предметы, актуализирующие осмысление профанического бытия, способные «разомкнуть» горизонт человеческой субъективности, ограниченности, конечности. Мистический опыт мотивируется метафизически как достижение просветления и осознается адептами мистики через символы трансцендентного. Сакральный компонент играет организующую и мобилизующую роль в поведении и действии визионера.

6. Сотериологическая природа мистики обусловливает коммуникативный характер мистического текста, оформление его семантических структур в ситуации «духовного наставления». Мистический текст является результатом литературного конструирования и направлен на решение дидактических задач. Содержащиеся в мистических текстах описания мистического опыта как опыта контакта со сверхъестественной реальностью, как опыта соединения мистика с Абсолютом представляют собой композиционный прием, призванный привлечь внимание реципиента к символам, отражающим философскую сущность мистики. Мистические истины не существуют в виде отдельных структур, но образуют литературный аппарат текста.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что ее основные положения и выводы могут быть использованы в дальнейшем изучении феномена мистического в культуре на основе использования предложенного в диссертации подхода к рассмотрению мистики в качестве коммуникативной и интерсубъективной практики.

Теоретические обобщения и практические выводы исследования могут использоваться в преподавании курса «Философия культуры», могут быть положены в основу спецкурса «Европейский мистицизм».

Материалы диссертации могут представлять интерес для средств массовой информации и других структур, занимающихся проблемами культуры, духовности, формирования общественного мнения.

Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры религиоведческих и религиозно-философских дисциплин Армавирского православно-социального института и была рекомендована к публичной защите по специальности 09.00.13 - Философская антропология, философия культуры.

Основные положения диссертационного исследования представлены в тезисах и докладах на следующих конференциях и семинарах: Всероссийской научно-практической конференции «Конституция Российской Федерации в действии (19932008 гг.)» (г. Армавир, 2008 г.); научно-практической конференции «Духовные ценности: светское и религиозное измерение» (г. Армавир, 2009 г.); межвузовской научно-практической кон-

ференции «Политико-правовые и социально-экономические трансформации России в XX - начале XXI вв.» (г. Армавир, 2009 г.); Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Россия и Восток: язык - культура - менталь-ность» (г. Владимир, 2010 г.); Второй Всероссийской научной конференции «Философия о знании и познании: актуальные проблемы» (г. Ульяновск, 2010 г.); Третьей Международной заочной научно-практической конференции «Современные направления научных исследований» (г. Екатеринбург, 2011 г.).

Основные положения и выводы диссертации отражены в 12 публикациях общим объемом 4,3 п.л., в том числе три статьи опубликованы в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих шесть параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы, состоящего из 206 наименований. Общий объем диссертации 186 страниц машинописного текста.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы, рассматривается степень ее научной разработанности, формулируются цели и задачи исследования, его объект, предмет и методологические основы. Приводятся положения, которые содержат элементы научной новизны, выделяются основные положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая и практическая значимость исследования.

Первая глава - «Методологические основания философского анализа феномена мистики» очерчивает концептуальные основы исследования мистики как социокультурного феномена.

Первый параграф «Основные подходы к пониманию мистики как социокультурного феномена» посвящен категориальному анализу понятия «мистика», выявлению его логических импликаций, значимых в рамках предпринимаемой тема-тизации.

Исследование проблемы определения философской сущности и социокультурной специфики мистики имеет давние традиции в науке. Начиная с середины XIX века, многие философы и социологи (М. Вебер, У. Джеймс, Э. Дюркгейм, Н. Зе-дерблом, М. Элиаде и др.) описывали те или иные формы мистицизма, как конфессиональные, так и внеконфессиональные, а также исследовали религиозно-мистическую компоненту общественного сознания как таковую. Социально-психологические и исторические особенности мистики - сюжет, который в разных вариациях присутствует на страницах огромного количества работ.

В настоящее время в философской теории наиболее распространенным является определение мистики как религиозной практики, имеющей целью переживание в экстазе «непосредственного единения» с Богом, и совокупности философских доктрин, оправдывающих и осмысляющих эту практику (Е.Г. Балагушкин и Е.А. Торчинов). У. Джеймс попытался выделить несколько главных признаков, которые могли бы служить основанием для различения мистических переживаний. К ним он отнес неизреченность (невозможность со стороны испытавшего мистическое состояние найти слова для описания своих впечатлений), интуитивность (мистическое состояние воспринимается как откровение, как момент внутреннего просветления, закрытый для рассудка), кратковременность (мистические состояния не имеют длительного характера), бездеятельность воли (пребывающий в трансе адепт ощущает себя во власти высшей силы). Однако перечисляемые У. Джеймсом свойства абстрактны и отвлечены от конкретного опыта деятельных мистиков и развиваемых ими доктрин. Анализ исторически разнообразных направлений мистики легко дает множество фактов, выступающих контрпримерами к любой из характеристик, соединяемых У. Джеймсом с феноменом мистического переживания. Следовательно, отмеченные У. Джеймсом четыре главных характерных признака мистики не обладают необходимой всеобщностью и не дают полного представления об особенностях этого феномена.

В трудах М. Вебера, Э. Дюркгейма, Н. Зедерблома, М. Элиаде и других была разработана идея определения мис-

тики путем противопоставления сакрального профанному. Однако господствующая в китайско-дальневосточном буддизме и восходящая к праджня-парамитским текстам теория «изначального пробуждения» решительно элиминирует границу между сакральным и профанным, утверждая, что все живые существа изначально просветлены и сама природа ума есть пробуждение, бодхи. Сходную позицию занимает и тибетское направление Дзог-чэн, согласно догме которого, изначальный гнозис присутствует в любом актуальном акте сознания. Тем самым постулируется эквивалентность трансцендентной реальности и пространства обыденного, что купирует необходимость и осмысленность попыток входить в отношения с сакральным началом. Следовательно, феномены сакрального логически невычленимы из материально-предметных и ментальных структур повседневности. Наличие дихотомии «сакраль-ное-профанное» никоим образом не может считаться определяющим признаком мистического.

Важным критерием для выделения сущностных признаков мистики служит связь мистических практик с глубинными психологическими переживаниями (зачастую профетически окрашенными) по типу экстаза или транса. Принимаемая схема или модель этих переживаний (как фундаментальной основы феномена мистики как такового) коренным образом определяет представления о формировании мистического дискурса в трансперсональной психологии, разрабатывавшейся А. Маслоу, С. Грофом, К. Уилбером и другими. Однако несостоятельность критерия наличия глубинных трансперсональных переживаний для определения существа мистического опыта надежно устанавливается при анализе восточного мистицизма. Так например, хотя чаньский психотренинг и имеет некоторую связь с воспроизводством оргиастической неистовости и экстатической одержимости, в целом психокультура чань-буддизма (включая центральный ее элемент - сатори) не может быть описана в терминах психических и соматических трансформаций. Чаньская религиозность при всей ее мистичности лежит в плоскости обыденного мировосприятия с его поведенческими и эмоциональными стереотипами.

В параграфе обосновывается, что трудности в определении философской сущности мистики в значительной степени связаны с тем, что ее социокультурные импликации до сих пор практически не рассматривалась в контексте реализации соте-риологических задач. Очевидные преимущества подхода, рассматривающего мистику в первую очередь как сотериологиче-ский проект, состоят во-первых, в том, что он позволяет охватить мистику как некоторую целостную систему духовных, психических и физических корреляций, и во-вторых, в том, что сотериология непосредственно связана с содержательной стороной мистики и в определенном ракурсе раскрывает органическое единство ее теоретических и практических аспектов.

К настоящему моменту также достаточно слабой остается изученность принципов описания мистического опыта, описания действий визионера, направленных на достижение подобного опыта и происшествий, сопровождающих отправление теургических процедур и выстраивающихся в определенный литературный сюжет. Чтобы знать принципы изображения/конструирования образов и понятий из повествований о трансцендентной реальности, необходимо исследовать функционирование специальной терминологии в данных источниках, свойственные им приемы нарративизации и нарративные модели, установки и представления авторов подобного рода текстов. В специальном исследовании нуждаются основные модусы художественности, или, говоря другими словами, продуктивные способы актуализации мистического дискурса, такие, как ноэтическое качество мистического опыта, невыразимость обретенного визионером знания, сопровождающее мистические переживания ощущение сакрального, парадоксальность мистических текстов. Данные задачи могут быть выполнены, если исследовать проблему с позиций структурализма и герменевтической феноменологии.

Во втором параграфе «Трансцендентное в мистике: дискурсивное измерение» рассматриваются философско-ме-тодологические основания анализа феномена трансцендентного в мистике, доказывается необходимость понимания трансцендентного как дискурсивного (а не онтологического) феномена.

Исследование философских оснований мистицизма неотделимо от исследования мистического опыта. Трактовка понятия мистического опыта как центральной, базовой категории мистиковедения позволяет не только анализировать специфику конкретных мистериальных практик, но и приблизиться к пониманию смысла этих практик в историческом контексте, так как, несмотря на значительные различия, в большинстве случаев между ними прослеживается сходство предметно-содержательных моментов.

Следует отметить, что в коммуникативном смысле мистический опыт ничем не отличается от любого другого явления сознания. Мистический опыт есть элемент диалогического дискурса, вне языковых актов он просто не существует как предмет исследования и анализа. Определенность содержания пропозиций, описывающих мистические переживания, формируется в диалоге и задается языком. Связано это с сотериологиче-ской направленностью мистики - желанием «вытянуть» человека из каузальных отношений материального бытия. Понятие трансцендентного в мистике следует рассматривать не в качестве обозначения особой сферы реальности, но как концепт, порожденный повествовательным контекстом содержащего сведения о мистических переживаниях сообщения, в котором последовательно воспроизводится определенная идеологическая концепция.

Насыщенность мистического дискурса парадоксами делает очевидной уникальность языка в качестве средоточия мистического опыта. В парадоксе как способе нарративизации формул мистического заключено имплицитное противопоставление профанического видения мира, соответствующего классифицирующим, таксономическим предикатам, необычному, вскрывающему конвенциональность культурных знаков, а через это и несовершенство всего человеческого бытия в целом. В широком плане мистические представления содержат принципиально иные, по сравнению с традиционной метафизикой, апелляции к трансцендентному, свидетельствующие об основных источниках их формирования в сфере уникального и непосредственно переживаемого человеческого существования. Основным здесь выступает обращение к духовной культуре как

знаковой системе, как к силе, сохраняющей и модифицирующей информацию в целях стимуляции социокультурной динамики и поддержания социальной стабильности. Именно здесь, в первую очередь, сознание пытается обнаружить, найти и использовать модели и образцы для преодоления человеком собственной сущности. Особенностью этого процесса выступает то, что мистик «вытаскивает» из метаязыка культуры дезорганизующий его (метаязык) материал.

В данном параграфе показывается, что мистический проект заключается в том, чтобы утилизировать уже существующую систему значений для преодоления оппозициональных и иерархических структур текста. В традиционном языке мистик обнаруживает возможности для амбивалентного конструирования текста. Язык, репрезентующий себя как универсальный и нейтральный, на самом деле произволен в соответствие с идеологическим интересом. Для мистики метаязык культуры есть источник и копилка метафор и образов, необходимых для формирования и переформирования дискурса. Быть мистиком -значит, в известном смысле, отрицать правила традиционной дискурсивной доминации. Мистический дискурс нарушает границы языка путем создания парадоксов, показывая тем самым, что реальность не может быть приведена к дескриптивному единству, не может быть просто описана и определена. В авто-референтивных стратегиях, в эксцессивных миметических и пародийных практиках находит свое выражение экзистенциальная потребность преодоления ограниченности своего «Я». Способ личностного бытия - это всегда «прохождение через», или «ситуация становления», то есть не утверждение определенной сущности, но возможность таких ситуативных связей, которые никогда не принимают ограничительных границ фиксированной идентичности.

В третьем параграфе «Сотериология мистики и эзо-теризма» определяется специфика мистики в соотношении с близкими к ней культурфилософскими традициями, такими как эзотеризм, магия, оккультизм.

В философской литературе XX века высказывания мыслителей-мистиков сплошь да рядом трактуются как утверждающие существование скрытой связи человека с потусто-

ронним миром, а термин «мистицизм» часто рассматривается как синоним эзотеризма и оккультизма. Между тем, доктри-нальные отличия мистики от эзотеризма существенны.

Теория обучения в эзотерических системах имеет ряд специфических черт. Эзотерические доктрины декларируют свою доступность только ограниченному кругу адептов. При этом эзотерические тексты представляют собой такой способ передачи информации, который принципиально допускает вариативность реконструкции содержания текста в процессе его дешифровки. Внешнему, поверхностному плану прочтения противопоставляется внутренний, скрывающий тайные значения. То есть, для понимания истинного смысла эзотерического текста требуются специальные знания и навыки. Эзотерические доктрины признают существование скрытых сил в человеке и космосе, недоступных для общего человеческого опыта, но открытых для людей, прошедших через особое посвящение и специальную психическую тренировку и предлагают в связи с этим конкретный воспроизводимый набор методов, направленных на изменение сознания адепта в целях преобразования космотеоло-гической концепции в конкретный эзотерический опыт.

Мистические течения, напротив, обыкновенно возникают в рамках мировых или национальных религий, которым свойственны профетические и сотериологические вероучительные тенденции. В качестве примеров можно назвать суфизм внутри ислама, каббалу внутри иудаизма, чань внутри буддизма и иси-хазм внутри православия. Особые, мессианские интенции мировой или национальной религии, несущей спасение для всего человечества или конкретного народа в целом совершенно купируют саму возможность существования эзотерических секст или орденов и доступных лишь для понимания избранных текстов и ритуалов (что, разумеется, не исключает сектантства как явления, репрезентующего альтернативные господствующей доктрине версии апокатастасиса).

Основная цель данного параграфа - эксплицировать резкое теоретическое и практическое различие между мистикой с одной стороны, и эзотеризмом, «оккультными науками», магией и тому подобным - с другой. Мистический дискурс подчеркнуто экзотеричен, не связан с признанием скрытых, тай-

ных сил в природе человека и в космосе, не основан на какой-либо психотехнике и специальных телесных практиках. Хотя эзотерические воззрения внешне зачастую выглядят как форма мистики, но на деле эти концепции ничего общего с мистицизмом не имеют, поскольку утверждают существование положений, представляющих собой абсолютные, окончательные истины, доступные лишь немногим избранным и достигаемые с помощью специальных психопрактик.

Во второй главе - «Мистический дискурс как социокультурная коммуникация» ставится задача исследования роли и места дискурсивного фактора в социально-мировоззренческих аспектах мистического мироощущения.

В первом параграфе «Специфика мистической рациональности: сотериологнческий аспект» раскрывается специфика соотношения рационалистических и иррационали-стических компонентов в доктрине мистики и мистическом мировоззрении.

В мистике, как полагает современная исследовательская традиция, познание в своем конечном пункте заключено в непосредственном усмотрении индивидуальной душой Абсолюта. Редукционистские посылки иррационалистических теорий мистики должны быть, однако, отклонены в связи с тем, что сколь бы несомненной ни была конституирующая роль чувственно-волевых элементов психики в концептуальном оформлении мистики, последняя все же никогда не отождествляла себя с иррационализмом, скорее наоборот. В условиях реализации сотериологической, спасительной для всего человечества миссии мистика, обучающая направленность его творчества получает мощное дискурсивное основание. В дискурсе же должно превалировать разумное, а аффективное (будь то непосредственное созерцание, интуиция, мистическое «озарение», воображение, инстинкт, «бессознательное») имеет статус пассивного, подчиненного или предназначенного к подчинению.

Черты подобной аргументационной традиции обнаруживаются и на более высоких ярусах организации дискурса. В сюжетном развертывании мистического повествования большое место занимают отдельные темы, которые можно определить как повторяющийся элемент повествования или описания.

Таковы, например, темы неадекватности языковых форм реальности, эфемерности всего сущего и другие. Тема в мистическом дискурсе имеет относительно самостоятельное существование. Она вводится по требованию нарративной ситуации, но в то же время мистагог для каждой темы располагает набором ее собственных «порождающих правил». Последние обеспечивают реализацию темы в тексте в различных, более или менее развернутых, но всегда спорадических и ситуативных вариантах. На том же ярусе текстовой организации, что и темы, лежат иные выразительно-изобразительные особенности мистического дискурса: метафоры, эпитеты, сравнения, символы. Умение вводить в текст, равно как и купировать по мере надобности подобные компоненты составляет особый аспект компетенции нарратора. В общей концепции мистического нарратива и его сюжетосложении являет себя, прежде всего, авторская преднамеренность, а отнюдь не абсолютная истина. Парадоксальная стилистика коанов дзэн, суфийских притч, житийной литературы отражает дидактические интенции произведений данного жанра, а не облик трансцендентной реальности.

Из всего сказанного ясно, что в рамках классической традиции мистики эмансипация иррационального начала в познании от логики имеет весьма определенные, чтобы не сказать ограниченные, пределы. Интуиция никогда полностью не отрывается от разума; в крайнем случае, она становится рядом с разумом, но никогда явно не противопоставляется ему и тем более не притязает на господство над ним. Амплитуду вариантов эмансипации иррационального в мистике вполне можно проследить от культивирования трансперсональных состояний в чань-буддизме и исихазме до локальных визионерских кульминаций у Сузе, Беме, Сведенборга и некоторых других. У последних, как, впрочем, и у мистиков Востока, заметен известный крен в сферу индивидуального религиозного опыта, разумеется, в ортодоксальной его интерпретации. Таким образом, пик иррационализации процессов богопознания в мистике -перенесение философского акцента с когнитивного момента на момент созерцательно-гностический; принципиальное значение' когнитивного момента этим существенно не умаляется,

хотя он, естественно, несколько отходит на задний план. Дальше этого мистика никогда не продвигалась.

В целом в параграфе отмечается, что в специфической аргументации, свойственных философской мистике, сквозь все апории и парадоксы, проступает автономный философский ход со своей, отличной от иррационализма стадиальностью. Мистика представляет собой искусство проблематизировать социокультурные феномены посредством выстроенной для этого системы образов с заложенными в них сюжетами-подсказками, переходящими во вполне рациональные с формально-логической точки зрения проекты. Мистические тексты способны нацелить и по-новому вдохновить нравственно-практическую и вполне экзотерическую стратегию мировосприятия.

Во втором параграфе «Сакральное как дискурсивная характеристика трансцендентного в мистике» внимание акцентируется на экспликации проблемы сакрального в эволюции мистического учения.

Обыденное, широко бытующее и в настоящее время представление о мистицизме как об учении, провозглашающем дуализм сакрального и профанного миров основано на буквальном, очевидном прочтении самого термина «мистика» (от греч. рштисбд - «скрытый», «тайный»). Универсум сакрального выглядит как замкнутое, изолированное от внешних воздействий, самодостаточное пространство, место постоянных операций специфических, нуминозных сил, которые когда-то впервые осветили и преобразили данное пространство, придав ему особый культурный смысл. В противоположность сакральному миру, миры повседневности не имеют актуального культурного смысла, заимствуя его у священных предметов или ритуалов. Это представление о мистицизме в его откровенно редукционистском варианте выглядит, по меньшей мере, как очевидное упрощение. В такой схеме четко прочерчивается наглядная граница между сакральным и профанным, которую отнюдь не всегда можно отследить в мистических учениях, подвергающих деконструкции все культурные оппозиции, в том числе и оппозиции типа «священное-обыденное». В целом ряде философских концепций, надежно относимых к мистическим, отсутствует сколько-нибудь определенная граница между

«земным», профаническим и «небесным», сакральным миром. В своем дискурсивном воплощении мистика не всегда и не во всех своих частях имеет реальное соприкосновение с феноменами сакральной веры.

Однако с сугубо практической точки зрения, как конструктивная система, эта модель постоянно демонстрирует свою устойчивость и прочность. Социокультурные манифестации мистики неотделимы от идеологии сакрального - всей теоретико-рациональной базы сакрального совершенствования. Иеро-топическое мотивирование мистики (открытое или завуалированное, признаваемое или отвергаемое) - реальный факт, подтвержденный не только исследовательской практикой, но и прямыми свидетельствами самих мистиков. Различны лишь типы и способы такого мотивирования. Профетический, экзистенциальный характер понимания и интерпретации духовид-ческих коллизий имеет под собой определенную философскую почву - представление о двойственности бытия, его иерархи-зированности по линии «сакральное-профанное». Что бы ни представлял собой феномен мистического опыта, он всегда мотивируется метафизически (достижение просветления, обретение спасения) и осознается адептами мистики через символы нуминозного; сакральный компонент играет организующую и мобилизующую роль в поведении и действии визионера.

В данном параграфе подчеркивается, что понимание мистики как плодотворного «экзистирования» - познания истины через самопресечение - накладывает отпечаток и на понимание категории сакрального в мистицизме. Традиционно считается, что сакральное есть нечто отличающееся от обыденных вещей, понятий, явлений и имеющее отношение к потустороннему, иррациональному, сверхъестественному. Однако интерпретация потустороннего как особой, отчлененной от профанического бытия реальности предполагает наличие в сфере сакрального каких-то закономерностей, определенных повторяющихся взаимосвязей, пусть и высшего порядка, и, тем самым, профанизирует ее. Мистика ищет пути устранения обнаруженной неадекватности через признание сакрального не особой сферой действительности, а специфической формой отношения к обыденной, повседневной реальности. Сакрально

все то, что позволяет разомкнуть горизонт человеческой субъективности, ограниченности, конечности.

В третьем параграфе «Коммуникативная природа мистического текста и перспективы его интерпретации» мистический дискурс анализируется как сконструированная искусственная система и выявляются жесткие нарративные штампы описания мистического опыта.

Исследования мистики второй половины XX века кристаллизовали давнюю мысль о том, что в письменных источниках представлены не факты, а содержание, что актуализировало усилия по прояснению лингвистических обстоятельств общения визионера с божеством. Подобного рода истории имеют тенденцию отделяться от своего естественного контекста и образовывать собственную мифологическую реальность. Нарративный анализ предполагает вычленение ключевых символов и мотивов повествования в целях дистилляции фабулы из ее стилистических орнаментов и аллюзийных импликаций.

Некоторые способы конструирования сюжетов, касающихся достижения визионером трансцендентной реальности и наставлений, даваемых мистагогом прозелитам, отчетливо прослеживаются в текстах псевдо-Дионисия Ареопагита и коанах дзэн. Данные источники имеют значительную ценность, так как предоставляют надежные сведения о рассматриваемых сюжетах. Так, автор «Ареопагитик» понимает сверхъестественное не как особую реальность, существующую параллельно обыденной и познаваемую интуицией и мистическим озарением, но как нечто, в принципе непричастное к сущему. Говорить в связи с этим о мистическом опыте как об опыте восприятия некоей сверхъестественной реальности не приходится - Бог не имеет ничего общего с каким-либо сортом восприятий.

Если, с одной стороны, в дивергенции божественного и сверхъестественного у псевдо-Дионисия обнаруживается некое особое понимание мистического, не имеющее ничего общего с визионерством и экстраординарными состояниями сознания, то, с другой стороны, мы находим и сближение мистического со вполне рациональными практиками манифестации опыта соприкосновения с Божеством. Речь идет о так называемом

апофатическом богословии, представляющем собой совершенно рациональный прием экспликации мистического опыта.

Устойчивость мистического дискурса обеспечивается реализацией саморегулирующихся антиэнтропийных программ, «встроенных» в текстуальные структуры и имеющих задачей достижение элементарной и, вместе с тем, фундаментальной цели - воспроизводства и трансляции смыслов. Вне функционирования подобного рода программ мистический дискурс был бы просто невозможен. Апофатическое богословие как метод, заключающийся в выражении сущности Бога путем последовательного отрицания всех возможных его определений в качестве несоизмеримых, представляет собой схему реализации «Ареопа-гитик» как культурфилософского проекта, предполагающего наличие адресата, способного рационально освоить предлагаемый ими опыт.

Предпринятая в данном параграфе реставрация принципов конструирования мистических нарративов на материале дзэнских коанов показывает, что рассказы о достижении «просветления» и «общении» визионера с Абсолютом не являются фактографическими, они моделируются в соответствие с определенными нарративными схемами. Одной из типичных черт коана является наличие в нем поучения, наставления, что позволяет отнести его как литературное произведение к своеобразному дидактико-аллегорическому жанру, родственному европейской притче. В соответствии с требованиями литературного этикета, притчу отличает простота в выборе сюжета (сюжет для притчи обычно заимствуется из повседневной действительности), стиль аллегории, иносказания (но при этом исполняемый терминами и образами, понятными некнижной аудитории), каузальная концентричность композиции. Таков -схематически-этикетный - и характер коана дзэн. Фабула коана существует лишь в форме своих следствий из присущих притче модусов художественности: расстановки персонажей (мастер/монах), событийных связей (инициация/«просветление»), монтажа деталей (автореферентные метафоры, сквозные, спиральные символы, парадоксы). Вопреки алогичному облику, коан рационально полноценен и содержит внятное для обыденного здравого смысла назидание. Было бы неестественным

допускать, что отношение логики коана к противоречиям и абсурду принципиально отличается от отношения к ним логики «собратьев» по жанру: притчи, басни, параболы.

Ш. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

1. Кривых И.Е. Мистицизм и сакральное как субстанциальная основа социальности // Социально-гуманитарные знания. - 2010. - Вып. 7. - С. 278-284.

2. Кривых И.Е. Мистическая трансформация сознания в дзэн и Библии // Власть. - 2010. - Вып. 3. - С. 94-96.

3. Кривых И.Е. Мистический опыт: единство в многомерности // Гуманитарные и социальные науки. - 2010. - № 3. -С. 27-35. - (www.hses-online.ru. Идентификационный номер 0421000081\0043).

4. Кривых И.Е. Детерминация развития христианской и богословской мысли // Россия-Запад: прошлое, настоящее, перспективы развития: сборник статей. - Армавир: ИП Шуры-гинВ.Е., 2008.-С. 173-175.

5. Кривых И.Е. Религия и наука: сходство и различие // Конституция Российской Федерации в действии (1993-2008 гг.): сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. - Армавир: Изд-во АГГГУ, 2009. - С. 92-94.

6. Кривых И.Е. «Неизреченные глаголы» мистицизма: аргументационные интенции и дискурсивный статус // Политико-правовые и социально-экономические трансформации России в XX - начале XXI вв.: сборник материалов межвузовской научно-практической конференции. - Армавир: Изд-во АГПУ, 2009. - С. 116-120.

7. Кривых И.Е. Дуальность профанического в мистицизме: к постановке проблемы // Духовные ценности: светское и религиозное измерение: материалы научно-практической конференции. - Армавир: Изд-во АГПУ, 2009. - С. 110-115.

8. Кривых И.Е. Контексты догматики и вероучительства в евангельских притчах и коанах дзэн // Россия и Восток: язык -культура - ментальность: материалы Международной кон-

ференции. - Владимир: Изд-во ООО «ВКИ «Собор», 2010. -С. 67-70.

9. Васильченко В.А., Кривых И.Е. Логика евангельской притчи и логика дзэн: попытка каузального анализа // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: сборник научных трудов. - Вып. XVII. - Ч. 2 - Ставрополь: Изд-во ООО «Бюро новостей», 2010. - С. 27-32.

10. Кривых И.Е. Мистицизм «Ареопагитик» // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: сборник научных статей. - Вып. XIX. - Ч. 2. - Ставрополь: Кавказский край, 2010. -С. 68-71.

11. Кривых И.Е. Многомерность мистического опыта // Философия о знании и познании: актуальные проблемы: материалы Второй Всероссийской научной конференции. - Ульяновск: Издатель Качалин A.B., 2010. - С 61-67.

12. Кривых И.Е. Экзотерическая природа мистики // Современные направления научных исследований: сборник материалов Третьей Международной заочной научно-практической конференции. - Екатеринбург: Издатель ИП Бируля Н.И., 2011. -С. 68-72.

Издательско-полиграфическое предприятие: ИП Шурыгин Виталий Евгеньевич г. Армавир, ул. Каспарова, 7. Тел.: (86137) 7-56-96, (928) 2954-928. E-mail: vitalii_shurygin@mail.ru

Подписано в печать: 26.04.2011 г. Формат 60x90/16. Гарнитура Times. Бумага офсетная. Тираж 100 экз. Печать трафаретная цифровая. Усл.печ.л. 1,6. Уч.издл. 1,8.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Кривых, Игорь Евгеньевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ФИЛОСОФСКОГО

АНАЛИЗА ФЕНОМЕНА МИСТИКИ

1.1. Основные подходы к пониманию мистики как социокультурного феномена.

1.2. Трансцендентное в мистике: дискурсивное измерение.

1.3. Сотериология мистики и эзотеризма.

Глава II. МИСТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС КАК СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

2.1. Специфика мистической рациональности: сотериологический аспект

2.2. Сакральное как дискурсивная характеристика трансцендентного в мистике.

2.3. Коммуникативная природа мистического текста и перспективы его интерпретации.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Кривых, Игорь Евгеньевич

Актуальность темы исследования. Проблема существования мистики и трансформации ее форм в современной культуре - кардинальная проблема философской антропологии и философии культуры. Особую практическую остроту она приобретает в настоящее время в России, где в границах хронологически сжатого периода совершается сложнейший процесс обновления как самой действительности, так и неисчерпаемого мира человеческой субъектности, сопровождаемый смешением различных культурных традиций. Крушение прежних идеалов, поляризация общества порождают у людей растерянность, боязнь быть сметенными лавиной социальных трансформаций, желание достичь успеха и стабильности. В ситуации распада социальных связей, кризиса социокультурных и персональных идентичностей человек начинает искать разрешение своих проблем в действиях, лежащих за рамками традиционной культуры или религии, в том числе в мистических практиках. Расширяющийся пласт сотериологических характеристик мистики, связанных с катарсическими функциями, направленными на освобождение человека от греха и единение с Богом или Абсолютом, очищение души, приближение к ощущению вечности и осознанию бренности материального существования остается еще малоизученным, а методология его исследования недостаточно проработана. Изучение процессов возрождения и романтизации мистической традиции позволяет уточнить понимание индивидуальных форм экзистенции человека, раскрыть характеристики его бытия, связанные с метафизикой развития личности в современной культуре.

В отечественной философии последних лет феномен мистики неоднократно становился объектом специального изучения. Объясняется это не только широким распространением связанных с мистическим мировидением практик, но и трудностями становления специальных направлений в науках, изучающих эти практики, будь то философская антропология, философия культуры, религиоведение, культурология, этнография, фольклористика. Происходящие в современной России ценностные трансформации, формируют новые мотивы и потребности обращения к мистической деятельности, постоянно порождают специфические модусы ее функционирования, однако сотериологическая тема в спектре проблем1 концептуализации сущности мистики как мировоззрения не получила еще должного осмысления. Явственно ощущается и запрос со стороны общества на выработку рецептов управления логическими структурами мистической ментальности, но ниша культурфилософского анализа мистики остается практически незаполненной, что определяет теоретическую актуальность заявленной темы.

Таким образом, заявленная проблема имеет как научно-теоретическое, так и практическое значение, что и обусловило выбор темы исследования, его объекта и предмета.

Степень научной разработанности проблемы. Проблеме социокультурной сущности мистики посвящено значительное количество литературы. Интерес к феномену мистического опыта возник в недрах-, философии в глубокой древности. Необходимо отметить, что определение мистики или отношение к ней как к предмету исследования существует практически у каждого крупного мыслителя, как в конкретных трудах, так и в общефилософских, общетеоретических разработках. В числе авторов, под влиянием которых складывалась традиция теоретического изучения мистики можно назвать Аристотеля, Аврелия Августина, А. Бергсона, Дж. Бруно, М. Бубера, Ф. Бэкона, Г.В.Ф. Гегеля, Э. Гуссерля, Р. Декарта, И. Канта, Г.В. Лейбница, М. Монтеня, Николая Кузанского, Платона, Б. Спинозу, П. Тейяр де Шардна, И.Г. Фихте, Фому Аквинского, П. Фейерабенда, Ф.В. Шеллинга, А. Шопгауэра, Д. Юма и других1.

1 См.: Аристотель. Метафизика [Текст] / Аристотель. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1999; Августин Аврелий. О Троице: в пятнадцати книгах против ариан [Текст] / Аврелий

Значительное внимание вопросам историко-культурнойобусловленности форм религиозной мистики уделялось в работах русских религиозных философов, таких как С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, Л.П. Карсавин, А.Ф. Лосев, Н.О. Лосский, Д.С. Мережковский, П.М. Минин, В.В. Розанов, Г.С. Сковорода, B.C. Соловьев, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Л.И. Шестов, Г.Г. Шпет1. Представителями русской философии рассматривались, главным образом, проблемы единства мистики в. ее отношении к религии, познавательных средств мистицизма, мистической

Августин. - Краснодар: Глагол, 2004; Бергсон А. Два источника морали и религии [Текст] / А. Бергсон. - М.: КАНОН, 1994; Бруно Дж. О причине, начале и едином [Текст] / Дж. Бруно. - М.: ОГИЗ; Соцэкгиз, 1934; Бубер М. Я и Ты. Диалог. Образы добра и зла. Проблема человека. Два образа веры. Затмение Бога [Текст] / М. Бубер. - М.: Республика, 1995; Гегель Г.В.Ф. Народная религия и христианство [Текст] / Г.В.Ф. Гегель // Работы разных лет. В 2 т. Т. 1. - М.: Мысль, 1972; Кант И. Грезы духовидца, поясненные грезами метафизики. // Сочинения в 8 томах. Т.2. М.: «Чоро», 1994; Кузанский Н. Сочинения [Текст]: в 2 т. / Николай Кузанский. - М.: Мысль, 1979-1980; Лейбниц Г.В. Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла [Текст] / Г.В. Лейбниц // Сочинения. В 4 т. Т. 4. - М.: Мысль, 1989; Тейяр де Шарден П. Феномен человека. Преджизнь. Жизнь. Мысль. Сверхжизнь [Текст] / П. Тейяр де Шарден. - М.: Наука, 1987; Фейерабенд П. Против методологического принуждения. Очерк анархистской теории познания [Текст] / П. Фейерабенд // Избранные труды по методологии науки. - М.: Прогресс, 1986; Фихте И.Г. Опыт критики всякого откровения [Текст] / И.Г. Фихте // Сочинения. Работы 1792-1801 гг. - М.: Ладомир, 1995; Фома Аквинский. Сумма Теологии [Текст] / Фома Аквинский. - Киев: Ника-Центр, 2003-2010; Шеллинг Ф.В.И. Идеи к философии природы как введение в изучение этой науки [Текст] / Ф.В.И. Шеллинг. -СПб.: Наука, 1998.

1 См.: Бердяев H.A. Новое религиозное сознание и общественность [Текст] / H.A. Бердяев. - М.: Канон, 1999; Булгаков С.Н. Свет невечерний: созерцания и умозрения [Текст] / С.Н. Булгаков. - М.: Республика, 1994; Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. Исследование [Текст] / И.А. Ильин. - М.: Рарогъ, 1993. - Т. I-II; Карсавин Л.П. Святые отцы и учители церкви (раскрытие Православия в их творениях) [Текст] / Л.П. Карсавин. -М.: Издательство МГУ, 1994; Лосев А.Ф. История античной эстетики: Поздний эллинизм [Текст] / А.Ф. Лосев. - М.: Искусство, 1980; Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция [Текст] / Н.О. Лосский. - М.: Республика, 1995; Мережковский Д.С. Испанские мистики: Св. Тереза Авильская, Св. Иоанн Креста, Маленькая Тереза [Текст] / Д.С. Мережковский. - Томск: Водолей, 1997; Розанов В.В. Концы и начало. «Божественное» и «демоническое». Боги и демоны [Текст] / В.В. Розанов // Русский эрос, или философия любви в России. - М.: Прогресс, 1991; Сковорода Г.С. Стихотворения. Песни. Басни. Диалоги. Трактаты. Притчи. Прозаические переводы. Письма [Текст] / Г.С. Сковорода. - Киев: Наукова думка, 1983; Соловьев B.C. Понятие о Боге [Текст] / B.C. Соловьев // Спиноза Б. Этика. - СПб.: Аста-пресс, 1993; Флоренский П.А. Столп и утверждение истины: Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах [Текст] / П.А. Флоренский. - М.: Лепта, 2002; Шестов Л. Апофеоз беспочвенности [Текст] / Л. Шестов. -М.: ООО Изд-во ACT, 2004. интуиции, а также интерпретации мистического опыта и его «объектов» — Абсолюта, «ничто», трансценденции.

Проблемная ситуация мистики как культурно-исторического феномена, обеспечившая необходимость и возможность обсуждения ее философской специфики, возникла благодаря философам-визионерам, труды которых непосредственно эксплицируют мистический опыт. В числе философов-мистиков, деятельность которых определила границы исследовательского дискурса о мистике, следует назвать Я. Беме, Григория Паламу, псевдо-Дионисия Ареопагита, Нагарджуну, Плотина, Джалаладдина Руми, Э. Сведенборга, Г. Сузо, Чжуан-цзы, И. Шеффлера, Мейстера Экхарта и других1.

Проблемы морфологии мистики специально исследовались такими учеными, как Э. Андерхилл, П. Бергер, М. Вебер, У. Джеймс, Э. Дюркгейм, Н. Зедерблом, Г. Зиммель, Р. Отто, Д.Т. Судзуки, М. Шелер, Ф.Д.Э. Шлейермахер, Ф. Хайлер, М. Элиаде и других, в работах которых были сформированы основные подходы к изучению психологических проявлений мистики, форм их опредмечивания, способов рационализации и овеществления, а также институционализации религиозных отношений. Применяя во взаимосвязи герменевтический подход и феноменологический метод к анализу мистически окрашенной социальной психологии, данные ученые

1 См.: Ангелус Силезиус. Херувимский странник (Остроумные речения и вирши) [Текст] / Ангелус Силезиус. - СПб.: Наука, 1999; Беме Я. Аврора или утренняя заря в восхождении [Текст] / Я. Беме. - М.: Политиздат, 1990; Григорий Палама. Триады в защиту священнобезмолствующих [Текст] / Григорий Палама. - М.: Канон, 1996; Дионисий Ареопагит. Мистическое богословие [Текст] / Дионисий Ареопагит. - Киев: Издание христианской благотворительно-просветительской ассоциации «Путь к истине», 1991; Мейстер Экхарт. Духовные проповеди и рассуждения [Текст] / Мейстер Экхарт. -СПб.: Азбука, 2000; Нагарджуна. Коренные строфы о Срединности [Текст] // Андросов В.П. Учение Нагарджуны о Срединности. - М.: Восточная литература, 2006; Плотин. Космогония [Текст] / Плотин. - М.: REFL-book, Ваклер, 1995; Руми Дж. Сокровища вспоминания. Суфийская поэзия [Текст] / Дж. Руми. - М.: Информационно-издательская фирма ДИАС ЛТД, 1998; Сведенборг Э. О небесах, о мире духов и об аде [Текст] / Э. Сведенборг. - Киев: Издательство «Украина», 1993; Чжуан-цзы: Даосские каноны [Текст]. - М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2002. сконструировали критерии для определения мистического характера тех или иных психических явлений или социокультурных практик1.

Трудами Н.В. Абаева, В.Н. Басилова, Ю.Ф. Борункова, А.К. Бычко, А.Ю. Григоренко, И.Р. Григулевича, П.С. Гуревича, Л.И. Ибраева, В.И. Кононова, И.А. Крывелева, В.А. Мезенцева, Л.Н. Митрохина, В.И. Носовича, Е.И. Парнова, К.К. Платонова, B.C. Поликарпова, В.Е. Рожнова, A.A. Ротовского, А.Д. Сухова, Д.М. Угриновича, М.И. Шахновича, Е.И. Шехтермана.и других была создана диалектико-материалистическая концепция мистики. В советской философской науке главное внимание уделялось исследованию общественно-политических, социально-экономических и социально-психологических аспектов мистицизма, зачастую в контексте проблем идеологической борьбы2.

1 См.: Андерхилл Э. Мистицизм. Опыт исследования природы и законов развития духовного сознания человека [Текст] / Э. Андерхилл. - Киев: София, 2000; Бергер П. Религиозный опыт и традиция [Текст] / П. Бергер // Религия и общество: хрестоматия по социологии религии. - М.: Аспект Пресс, 1996; Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий. Элементарные формы духовной жизни [Текст] / М. Вебер // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. - М.: Канон +, 1998; Джеймс У. Многообразие религиозного опыта [Текст] / У. Джеймс. - М.: Наука, 1993; Дюркгейм Э. Элементарные формы духовной жизни [Текст] / Э. Дюркгейм // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. - М.: Канон +, 1998; Зедерблом Н. Становление веры в Бога // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. - М.: Канон +, 1998; Зиммель Г. Религия. Социально-психологический этюд [Текст] / Г. Зиммель // Избранное. Т. 1. Философия культуры. - М.: Юрист, 1996; Зиммель Г. К вопросу о гносеологических истоках религии [Текст] / Г. Зиммель // Избранное. Т. 1. Философия культуры. - М.: Юрист, 1996; Зиммель Г. Личность Бога [Текст] / Г. Зиммель // Избранное. Т. 1. Философия культуры. - М.: Юрист. 1996; Отто Р. Священное [Текст] / Р. Отто. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2008; Шелер М. Феноменология и теория познания [Текст] / М. Шелер // Избранные произведения. - М.: Гнозис, 1994; Шелер М. Положение человека в космосе [Текст] / М. Шелер // Избранные произведения. - М.: Гнозис, 1994; Шлейермахер Ф.Д.Э. Речь о религии к образованным людям, ее презирающим [Текст] / Ф.Д.Э. Шлейермахер. - М., 1908; Элиаде М. Трактат по истории религий [Текст]. В 2 т. Т. 1 / М. Элиаде. - СПб.: Издательство «Алетейя», 1999; Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре [Текст] / М. Элиаде. - Киев: «София»; М.: ИД «Гелиос», 2002. См.: Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае [Текст] / II.В. Абаев. - Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1989; Басилов В.И. Избранники духов [Текст] / В.Н. Басилов. - М.: Политиздат, 1984; Борунков Ю.Ф. Структура религиозного сознания [Текст] / Ю.Ф. Борунков. - М.: Мысль, 1971; Бычко А.К. У истоков христианского иррационализма [Текст] / А.К. Бычко. - Киев: Издательство политической литературы Украины, 1984; Григоренко А.Ю. Сон разума рождает чудовищ. Критические очерки о мистике и иррационализме [Текст] / А.Ю.

Конец XX - начало XXI века характеризуется усилением внимания в отечественной науке к проблемам особенностей мистики как культурно-исторического феномена, установлением новых путей и форм их исследования. В частности, проблематика форм мистики, специфики сакральной веры, онтологических, гносеологических и этико-психологических оснований мистицизма, исследовалась в трудах таких ученых, как Е.Г. Балагушкин, JI.A. Бессонова, С.Н. Волков, H.A. Ганина, И.В. Егорова, А.Г. Климович, А.Д. Кныш, Ю.В. Курносов, О.Н. Ладова, М.Д. Мекерова, З.М. Муртузова, И.Р. Насыров, Б.И. Пружинин, В.М. Розин, Т. А. Светова, Л.В. Скворцов, Н.И. Сидорова, A.B. Солдатов, Ю.А. Степанчук, М.Т. Степанянц, Е.А. Торчинов, A.A. Федоров, Л.И. Фесенкова, А.Р. Фокин, Г.И. Царева, Е.Е. Шахматова, М.Л. Хорьков, И.Н. Яблоков, О.Б. Яцевич и другие'.

Григоренко. - JL: Лениздат, 1986; Григулевич И.Р. Пророки «Повой истины». Очерки о культах и суевериях современного капиталистического мира [Текст] / И.Р. Григулевич. -М.: Политиздат, 1983; Гуревич П.С. Возрожден ли мистицизм? Критические очерки [Текст] / П.С. Гуревич. - М.: Политиздат, 1984: Ибраев Л.И. Сквозь лики мира. Критика философских оснований мистицизма [Текст] / Л.И. Ибраев. - М.: Молодая гвардия, 1979; Кононов B.II. Мистика и оккультизм на службе идеологов «неоконсервативной волны» [Текст] / В.И. Кононов. - М.: Знание, 1985; Крывелев И.А. Современное богословие и наука [Текст] / И.А. Крывелев. - М.: Политиздат, 1959; Мезенцев В.А. В тупиках мистики [Текст] / В.А. Мезенцев. - М.: Московский рабочий, 1987; Митрохин Л.Н. Религии «Нового века» [Текст] / Л.Н. Митрохин. - М.: Советская Россия, 1985; Носович В.И. Психология веры [Текст] / В.И. Носович. - Л.: Лениздат, 1970; Парнов Е.И. Боги Лотоса. Критические заметки о мифах, верованиях и мистике Востока [Текст] / Е.И. Парнов. - М.: Политиздат. 1980; Платонов К.К. Психология религии. Факты и мысли [Текст] / К.К. Платонов. - М.: Политиздат, 1967; Поликарпов B.C. Наука и мистицизм в XX веке [Текст] / B.C. Поликарпов. - М.: Мысль, 1990; Су-хов А.Д. Философские проблемы происхождения религии [Текст] / А.Д. Сухов. - М.: Мысль, 1967; Угринович Д.М. Психология религии [Текст] / Д.М. Угринович. - М.: Политиздат, 1986; Шахнович М.И. Современная мистика в свете науки [Текст] / М.И. Шахнович. - М.; Л.: Наука, 1965; Шехтерман Е.И. Вера или знание (О неизбежности перехода к научноатеистическому сознанию) [Текст] / Е.И. Шехтерман. - Алма-Ата, 1967.

1 См.: Бессонова Л.А. Мистическое как индивидуальный опыт человека [Текст] / Л.А. Бессонова // Учен. зап. Казан, ун-та. Сер Гуманит. науки. - Казань, 2008. - Т. 150, кн. 4.; Розин В.М. Эзотерический мир [Текст] / В.М. Розин // Общественные науки и современность. - М., 1992. - № 4; Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма [Текст] / Е.Г. Балагушкин // Мистицизм: теория и история. - М.: ИФРАН, 2008; Ганина H.A. «Струящийся свет божества» Мехтильды Магдебургской в духовном и региональном контексте эпохи [Текст] / H.A. Ганина // Индоевропейское языкознание и классическая филология — XIII: материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского (Санкт-Петербург, 22-24 июня 2009 г.). - СПб., 2009;

Однако материалы, накопленные философской наукой к настоящему времени о феноменологии реальной структуры мистического опыта, остаются несинтезированными на уровне философской абстракции. Цельная история мистики как формы организации трансцендентного опыта разветвляется на ряд региональных историй и традиций. Внимание исследовательской традиции до сих пор не было сосредоточено на философской квалификации мистики с позиций сотериологической, то есть практически ориентированной схемы. Все это актуализирует потребность аккумулировать опыт изучения проблемы и значительно дополнить

Климович А.Г. Религиозный мистицизм как философская проблема [Текст]: дис. . канд. философ, наук / А.Г. Климович. - Тюмень, 2003; Курносов Ю.В. Эзотеризм как культурно-исторический феномен [Текст]: дис. . д-ра философ, наук / Ю.В. Курносов. — М., 1997; Ладова О.Н. Специфика интерпретации мистического опыга [Текст]: автореф. дис. . канд. философ, наук / О.Н. Ладова. - Томск, 2001; Мекерова М.Д. Суфизм как мистико-аскетическое течение в мусульманской культуре [Текст]: дис. . канд. философ, наук / М.Д. Мекерова. - С, 2005; Муртузова З.М. Мистицизм в чань-буддизме и исламе в компаративистике [Текст]: дис. . канд. философ, наук / З.М. Муртузова. - Махачкала, 2006; Дружинин Б.И. Астрология, астрономия и интерпретативные гипотезы [Текст] / Б.И. Пружинин // Магический Кристалл: магия глазами ученых и чародеев. - М., 1994; Розин В.М. Эзотерические мироощущения в контексте культуры [Текст] / В.М. Розин. // Общественные науки и современность. - 1993. - № 2; Розин В.М. Беседы об эзотерических учениях [Текст] / В.М. Розин // Вестник Высшей школы. - 1991. - № 9, 11; Светова Т.А. Наука и религия: две реальности познания [Текст] / Т.А. Светова // Природа и человек. -2004. - № 12; Скворцов Л.В. Гипотетический эзотеризм и гуманитарное самосознание [Текст] / Л.В. Скворцов. - М., 2000; Солдатов A.B. Проблема первоначал и структуры мира в основных религиозных учениях [Текст] / A.B. Солдатов // О первоначалах мира в науке и теологии. - СПб., 1993; Степанчук Ю.А. Основные понятия мистицизма: опыт философского исследования [Текст]: дис. . канд. философ, наук / Ю.А. Степанчук. - М, 2003; Торчинов Е.А. Религии мира: опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния [Текст] / Е.А. Торчинов. - СПб.: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2005; Федоров A.A. «История меня»: традиция европейской философской мистики и строительство персональных миров [Текст] / A.A. Федоров. - СПб.: Издательство С.-Петерб. ун-та. 2006; Фесенкова Л.И. Сциентизация эзотерики и псевдонаука [Текст] / Л.И. Фесенкова // Социологические исследования. -2004. - № 2; Фокин А.Р. Евагрий Понтийский - теоретик восточно-христианской мистико-аскетической традиции [Текст] / А.Р. Фокин.// Мистицизм: теория и история. - М.: ИФРАН, 2008; Шахматова Е. Оправдание мистицизма: Россия и Европа в зеркале Востока [Текст] / Е. Шахматова // Россия и Запад: Диалог или столкновение культур.- М., 2000; Хорьков М.Л. Средневековая немецкая мистика как возможный объект религиоведческих исследований: к критике историографических стереотипов [Текст] / М.Л. Хорьков // Мистицизм: теория и история. - М.: ИФРАН, 2008; Яблоков И.Н. Религиоведение [Текст]: / И.Н. Яблоков. - М.: Гардарики, 2000; Яцевич О.Б. Философский анализ особенностей духовной природы мистицизма [Текст]: автореф. дис. . канд. философ, наук / О.Б. Яцевич. - Кемерово, 2004. информацию об отдельных исторически существовавших видах мистики, углубить и более полно разработать теорию мистики.

Таким образом, актуальность, степень научной разработанности и значение проблемы определили содержание исследования, его структуру, объект, предмет, цель и задачи работы.

Объектом диссертационного исследования является мистика как культурный феномен.

Предметом исследования выступают сотериологические аспекты бытия мистики в культуре.

Цель диссертационного исследования: раскрыть дискурсивные и коммуникативно-рефлексивные реализации сотериологической программы мистики.

Задачи исследования:

1) выявить основные подходы к анализу сущности мистики, установить их эвристический потенциал;

2) эксплицировать способы понимания трансцендентного в мистике в контексте ее сотериологических интенций;

3) проанализировать сходство и различия мистики и эзотеризма как культурных феноменов;

4) охарактеризовать специфику мистической рациональности;

5) раскрыть дискурсивную функцию понятия сакрального в мистике;

6) выявить коммуникативные характеристики мистического текста.

Теоретико-методологические основы исследования.

Методологической основой исследования послужил структурный метод, применение которого позволяет анализировать мистику как замкнутое целое с автономными принципами культурного устройства и эксклюзивными закономерно стями функционирования.

При рассмотрении культурных аспектов мистики были использованы герменевтический, исторический, феноменологический подходы, а также принципы всесторонности и развития. При изучении диалектики и мистических и культурных ценностей использовался принцип историзма. При анализе коммуникативных аспектов мистики как культурной практики использовалась методология дискурс-анализа.

В качестве теоретической основы построения концепции диссертации выступает концепция «понятийной трансцендентности» С. Вшолека, применение которой дает возможность интерпретировать идеологию мистики в контексте ее керигматических функций и раскрыть сущность мистической сотериологии и реализующих ее социокультурных практик.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

• обосновано, что наиболее адекватными при философском анализе мистики как социокультурной коммуникативной практики сотериологической направленности являются структуралистский и герменевтический подходы;

• установлено, что трансцендентное в мистике представлено в качестве концепта, порожденного повествовательным контекстом сообщения, содержащего сведения о мистических переживаниях;

• выявлены сходство и различия мистики и эзотеризма как сотериологических проектов и обосновано, что они отличаются в круге адресатов, в дискурсивных практиках и обосновывающих их онтологиях сакрального;

• доказано, что мистический дискурс организован в качестве рациональной, разумно обоснованной деятельности; определено, что аффективные и иррациональные моменты в мистике имеют статус пассивных и подчиненных;

• сделан вывод о том, что понятие сакрального в мистике предстает как особое осмысление профанического бытия; показано, что в мистическом дискурсе происходит деконструкция оппозиции «священное - обыденное»;

• обоснован тезис о том, что мистический текст имеет коммуникативную природу; показано, что единение мистика с Абсолютом представляет собой имеющий дидактические цели прием конструирования мистических текстов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Преимущества структуралистского и герменевтического подходов к изучению мистики состоят в том, что их использование позволяет осуществить анализ мистики как сотериологического проекта, целостной системы дискурса в органическом единстве его теоретических и практических аспектов. Эвристический потенциал этих подходов дает возможность исследовать функционирование специальной терминологии в мистических источниках, приемы нарративизации и нарративные модели, установки и представления мистических текстов.

2. Исходная специфика понимания трансцендентного определяется в мистике сотериологическими интенциями, стремлением человека к духовному освобождению от давления превращенных форм собственного бытия: культуры, общества, дискурса. Как сотериологический проект мистика представляет собой практику экспликации Абсолюта (трансцендентного) путем деконструкции норм дискурсивного мышления. Стигматизация любых логических дефиниций Абсолюта как несоизмеримых нацеливает дискурсивную стратегию восприятия трансцендентного в качестве инобытия человеческой субъективности, условности и конечности.

3. Сходство мистики и эзотеризма заключается в сотериологической направленности этих учений, однако между ними есть существенные доктринальные отличия. Мистика реализует дидактические задачи и адресует свои истины неопределенному кругу лиц в рамках естественно-языковой коммуникации. Истины мистики контекстуально обусловлены и подвергаются отрицанию по завершению коммуникации. Эзотеризм является доктриной, экспонирующей тезисы, имеющие отношение к запредельным аспектам реальности или особым состояниям сознания и телесным практикам, связанным с возможностью постижения этой реальности. Эзотерические истины недоступны для общечеловеческого опыта и открыты лишь для адептов, прошедших специальную психическую тренировку и процедуру посвящения.

4. Мистика представляет собой рационально обоснованную деятельность. Экспликация мистических истин осуществляется визионером в рамках формально-логической методологии, взаимоисключающие характеристики Абсолюта в текстах мистиков реализуют программу деконструкции дискурсивного мышления в целях преодоления ограниченности человека как природного и культурного субъекта. В- то же время эмансипция иррационального начала в мистике имеет ограниченные пределы. Мистический дискурс проблематизирует социокультурные феномены через выстроенную для этого систему образов с заложенными в них сюжетами-подсказками, которые являются рациональными с формальнологической точки зрения проектами, способными нацелить и по-новому вдохновить нравственно-практическую деятельность человека.

5. Сакральное в мистике - это особым образом интерпретируемая профаническая реальность, которая определяется практиками самотрансцендирования личности, преодолевающей ограниченность своего бытия через деконструкцию дискурса. Сакральными в мистическом дискурсе являются любые действия и предметы, актуализирующие осмысление профанического бытия, способные «разомкнуть» горизонт человеческой субъективности, ограниченности, конечности. Мистический опыт мотивируется метафизически как достижение просветления и осознается адептами мистики через символы трансцендентного. Сакральный компонент играет организующую и мобилизующую роль в поведении и действии визионера.

6. Сотериологическая природа мистики обусловливает коммуникативный характер мистического текста, оформление его семантических структур в ситуации «духовного наставления». Мистический текст является результатом литературного конструирования и направлен на решение дидактических задач. Содержащиеся в мистических текстах описания мистического опыта как опыта контакта со сверхъестественной реальностью, как опыта соединения мистика с Абсолютом представляют собой композиционный прием, призванный привлечь внимание реципиента к символам, отражающим философскую сущность мистики. Мистические истины не существуют в виде отдельных структур, но образуют литературный аппарат текста.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что ее основные положения и выводы могут быть использованы в дальнейшем изучении феномена мистического в культуре на основе использования предложенного в диссертации подхода к рассмотрению мистики в качестве коммуникативной и интерсубъективной практики.

Теоретические обобщения и практические выводы исследования могут использоваться в преподавании курса «Философия культуры», могут быть положены в основу спецкурса «Европейский мистицизм».

Материалы диссертации могут представлять интерес для средств массовой информации и других структур, занимающихся проблемами культуры, духовности, формирования общественного мнения.

Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры религиоведческих и религиозно-философских дисциплин Армавирского православно-социального института и была рекомендована к публичной защите по специальности 09.00.13 - Философская антропология, философия культуры.

Основные положения диссертационного исследования представлены в тезисах и докладах на следующих конференциях и семинарах: Всероссийской научно-практической конференции «Конституция Российской Федерации в действии (1993-2008 гг.)» (г. Армавир, 2008 г.); научно-практической конференции «Духовные ценности: светское и религиозное измерение» (г. Армавир, 2009 г.); межвузовской научно-практической конференции «Политико-правовые и социально-экономические трансформации России в XX - начале XXI' вв.» (г. Армавир, 2009 г.); Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Россия и Восток: язык - культура - ментальность» (г. Владимир,

2010 г.); Второй Всероссийской научной конференции «Философия о знании и познании: актуальные проблемы» (г. Ульяновск, 2010 г.); Третьей Международной заочной научно-практической конференции «Современные направления научных исследований» (г. Екатеринбург, 2011 г.).

Основные положения и выводы диссертации отражены в 12 публикациях общим объемом 4,3 п.л., в том числе три статьи опубликованы в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих шесть параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы, состоящего из 206 наименований. Общий объем диссертации 186 страниц машинописного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феномен мистического в контексте бытия культуры"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Одна из вечных и фундаментальных философских проблем - проблема существования того, что выходит за пределы обыденной реальности, принципиально недоступно опытному познанию или не основано на эмпирическом опыте интересовала и волновала лучшие умы человечества с древнейших времен. В проблеме мистического, трансцендентного, сверхъестественного пересекаются основные вопросы бытия человека из практически всех отраслей философского знания - философии культуры, философской антропологии, религиоведения, социальной философии, онтологии, гносеологии. Как категория философского знания, понятие мистики является чрезвычайно сложным понятием, содержание которого в значительной степени исторически менялось в соответствие с социокультурными трансформациями. Неизменной, однако, остается сотериологическая сущность мистики как структуры и формы организации мистического опыта.

В культурфилософской традиции тема мистического опыта разрабатывалась и разрабатывается весьма активно. В гносеологическом плане современное понимание мистицизма зиждется главным образом на анализе трансперсональных состояний и феноменов сакральной веры. На теоретическом уровне в данных подходах к проблеме мистического в качестве профилирующей черты достаточно отчетливо выступает разбиение явлений и предметов действительности на онтологические классы (класс явлений и предметов материального мира и класс феноменов, отражающих запредельные аспекты реальности), обусловливающее свои специфические проекции на уровнях телесных практик и ритуалов. Противопоставление сакрального профанному, или надличностных состояний сознания, трансперсональных переживаний чувству привычного «Я» есть прямое выражение постулируемой раздвоенности сущего на обыденную реальность и на ее первооснову — высший, сверхприродный, трансцендентный мир.

Современное состояние* проблемы, однако, показывает, что ни трансперсональная психология, ни концепция сакральной веры не могут объяснить философскую и социокультурную сущность мистики. Дело в том, что сам термин «сакральное» слишком расплывчат и неопределен для того, чтобы служить критерием различения мистических учений. К тому же, многие выдающиеся мыслители-мистики не испытывали в своей жизни никаких специфических духовных переживаний'и не занимались разработкой специальных приемов духовной практики, направленной на достижение связи с потусторонним миром. Более того, само понятие сверхъестественного противоречит отчетливо артикулируемым в мистическом дискурсе представлениям о принципиальной семантической невыразимости трансцендентного и запредельности его обыденным концептам и реалиям. Таким образом, речь идет о противоречиях, которые касаются исходных оснований современной теории мистицизма и не могут в силу этого быть разрешены без радикальной «переоценки ценностей», разрушения прежних и создания новой исследовательской парадигмы, основанной на иных методологических принципах.

Изолированное рассмотрение мистического опыта, безотносительно к формам его организации, то есть актуализирующим его коммуникативным и дискурсивным актам и сотериологическим интенциям мистики как философского учения, совершенно недостаточно для выяснения всех условий формирования и реализации мистического умонастроения. Внутреннее персональное переживание опыта постижения истинной природы реальности или Абсолюта, о котором, помимо самого визионера, никому неизвестно, которое, так или иначе, не экспонировано в процессах информационного обмена и оборота, не может являться поводом к формированию сотериологически окрашенных концептов (таких как «экстаз», «инсайт», «сатори», «просветление»), да и учения о спасении в целом (коим мистика без сомнения является). Идея и концепция мистики как языковой или поведенческой формы манифестации мистического опыта выражает субстанциональную его характеристику в качестве возвышенного, трансцендентного состояния сознания.

Все сущее есть совокупность конкретных форм бытия. История Вселенной, изучаемой науками о природе, убеждает, что бытие является не хаотическим нагромождением случайно образовавшихся предметностей, а выраставшей из первоначального хаоса самоорганизующейся системой, восходившей от сравнительно простых структурных образований к все более сложным и все более упорядоченным в этой сложности формам. Полем поиска социокультурных и философских оснований, мистики должна стать процедура становления человека как природного существа, становления, в котором процессы антропогенеза, социогенеза и культурогенеза являются гранями единого исторического движения.

Первой - логически и исторически - формой бытия является природа. Природе присуща структурная организованность всех ее явлений, придающая каждому из них качественную определенность, и в то же время ограниченность, завершенность и конечность. Из материала природы сложилась новая форма бытия, детерминируемая не наследуемыми биологическими программами (точнее, не только ими), а искусственно созданными идеальными проектами — человек. Своеобразие человека, его место и роль в природных процессах связаны с наличием у него сознания и способности к деятельности, преобразующей фактическое бытие. Во всеобщую детерминацию бытия человек включается как осознающее мир существо, воспринимающее и реальность, и себя в этой реальности с метауровня, существо, способное постигнуть собственное несовершенство, собственную конечность. Так возникает экзистенциальная коллизия между несовершенством скованного пространственно-временными рамками биологического индивида и направленным на преодоление и пресечение онтологической конечности познающим сознанием. Эта коллизия и составляет содержание мистического опыта, в котором осуществляется выход человека за пределы действия природных закономерностей через собственное несовершенство — телесное и языковое.

С позиций структуралистско-герменевтической схематики (с характерным для нее признанием особой консервативности языка в плане развития социокультурных систем) чрезвычайно инструктивным с точки зрения выяснения- философской сущности мистики оказывается рассмотрение ее дискурсивных аспектов. Мистический опыт формируется через синхронизацию плана выражения (способов общения, позволяющих создавать, передавать и принимать информацию) и плана содержания (непосредственной связи (единения) мистика с Богом или безличным Абсолютом). Коммуникация (не только массовая или межличностная, но и внутриличностная) является учреждающим моментом синхронизации форм мистического созерцания и нарративного описания опыта, то есть создает саму схему мистического переживания. Зачастую как посредник между «схватываемыми» сознанием духовидца мистическими образами и массой прозелитов выступает текст. При этом любой образ - это всегда продукт творчества, форма истолкования и освоения мира с позиции определенного эстетического идеала путем создания эстетически воздействующих объектов. Следовательно, мистический опыт всегда интерсубъективен и олитературен. Он выражает собой пресечение человеческой субъективности через указание на границы, пределы культуры и конвенции дискурса.

Сотериологическая обусловленность и прозелитическая направленность мистицизма, свойственная ему потребность в обязательном изложении догматов веры отличают мистику от таких социокультурных феноменов, как эзотерика, магия и оккультизм. Проповедь истин мистицизма обращена к неопределенному кругу адресатов, а не только к кругу избранных и посвященных в таинства. Достичь состояния мистического просветления можно, помимо медитативной практики, благодаря тривиальным, ординарным событиям и предметам. Помещение проблемы в социокультурный контекст отбрасывает концепцию мистики как эзотерической системы и заставляет рассматривать ее прежде всего в качестве размышления субъекта о бытии на основе своего личного существования.

Поскольку мистика неотделима от коммуникаций по поводу мистического опыта, она всегда, так или иначе, рефлексивно оформлена и нагружена. Одной из важнейших функций звуковых сочетаний« и семантических единиц является то, что через них создаются предметности. Что касается схематизированных образов, то они делают предметности наглядными. Изложение вероучительных тезисов само по себе подразумевает и непосредственно опирается на способность осуществлять логическую калькуляцию и рациональный расчет в рамках здравого смысла. Понятие абсолютного в мистике образуется благодаря присущему человеку интеллектуальному созерцанию, свободному от каких бы то ни было иррациональных элементов.

Понимание мистики как плодотворного «экзистирования» — познания истины через самопресечение - накладывает отпечаток и на понимание категории сакрального в мистицизме. Мистика ищет пути устранения обнаруженной неадекватности через признание сакрального не особой сферой действительности, а специфической формой отношения к обыденной, повседневной реальности. Сакрально все то, что позволяет разомкнуть горизонт человеческой субъективности, ограниченности, конечности.

Таким образом, мистика не противопоставляет интимный опыт отдельного человека интеллектуальному познанию, но, напротив, предполагает их непосредственно взаимосвязанными, мистический дискурс вполне поддается логическому анализу и теоретическому обобщению. Проблема понимания и интерпретации мистических текстов проистекает из элементарного изучения языка мистики и объясняется следующим положением: произведение философа-мистика есть речь, предполагающая определенный аллюзийный код, керигматическая проповедь, доступная для понимания каждого.

БИБИЛИОГРАФИЧЕ СКИЙСПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ

Список научной литературыКривых, Игорь Евгеньевич, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае Текст. / Н.В. Абаев. - Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1989. - 272 с.

2. Аверинцев С.С. София Логос Текст.: словарь / С.С. Аверинцев. - К.: Дух I JliTepa, 2001.- 406 с.

3. Алейников М.В. Мистицизм как феномен восточной философии и культуры Текст. / М.В. Алейников // Современные гуманитарные исследования. 2008. - № 1. - С. 89-91.

4. Альбедиль М. Буддизм Текст. / М. Альбедиль. СПб.: Питер, 2006. -208 с.

5. Ангелус Силезиус. Херувимский странник (Остроумные речения и вирши) Текст. / Ангелус Силезиус. СПб.: Наука, 1999. - 509 с.

6. Андерхилл Э. Мистицизм: Опыт исследования природы и законов развития духовного сознания человека Текст. / Э. Андерхилл. Киев: София, 2000. - 496 с.

7. Андреев Д.Л. Роза Мира Текст. /Д.Л. Андреев. М.: Мир Урании, 1992. - 365 с.

8. Андросов В.П. Учение Нагарджуны о Срединности Текст. / В.П. Андросов. М.: Восточная литература, 2006. - 846 с.

9. Антонова Н.И. Проблема имплицитного и эксплицитного в научно-философском дискурсе и религиозных учениях Текст. / Н.И. Антонова // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Социально-гуманитарные науки. 2009. - № 32. - С. 109-112.

10. Аршинов Д.М. Трансцендентное в рациональном и мистическом познании Текст.: дис. . канд. философ, наук / Д.М. Аршинов. Саратов: Сарат. гос. ун-т им. Н. Г. Чернышевского, 2001. - 175 с.

11. И. Балагушкин Е.Г. Аналитическая теория мистики и мистицизма Текст. / Е.Г. Балагушкин // Мистицизм: теория и история. М.: ИФРАН, 2008.-С. 14-72.

12. Бескова И. А. Аргументация мистиков (опыт когнитивного исследования) Текст. / И.А. Бескова // Мысль и искусство аргументации. -М.: Прогресс-Традиция, 2003. С. 323-357.

13. Бескова И.А. Альтернативный дискурс Текст. / И.А. Бескова // Противоречие и дискурс. М.: ИФРАН, 2005. - С. 25-45.

14. Бессонова JI.A. Мистическое как индивидуальный опыт человека Текст. / JI.A. Бессонова // Учен. зап. Казан, ун-та. Сер. Гуманит. науки. -Казань, 2008. Т. 150, кн. 4. - С. 32-41

15. Блаватская Е.П. Ключ к теософии Текст. / Е.П. Блаватская. М.: Эксмо, 2004. - 800 с.

16. Блаватская Е.П. Тайная доктрина. Пробуждение Космоса Текст. / Е.П. Блаватская. М.: ACT; Донецк: Сталкер, 2003. - 395 с.

17. Блаватская Е.П. Оккультизм или магия Текст. / Е.П. Блаватская. -М.: Эксмо, 2006. 880 с.

18. Большой энциклопедический словарь Текст. М.: Большая Российская энциклопедия; СПб.: Норинт, 2002. - 1456 с.

19. Бубер М. Два образа веры Текст. / М. Бубер. М.: Республика, 1995. -464 с.

20. Бурлака Д.К. Мышление и Откровение. Система введения в христианскую метафизику Текст. / Д.К. Бурлака. СПб.: Изд-во РХГА, 2007. - 448 с.

21. Васильева Т.В. Космическое сознание, или душа Вселенной Текст. / Т.В. Васильева, А.И. Панченко // Человек: образ и сущность. 1996. - С. 4264.

22. Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий. Элементарные формы духовной жизни Текст. / М. Вебер // Мистика. Религия. Наука.

23. Классики мирового религиоведения. Антология. М.: Канон +, 1998. - С. 231262.

24. Вивекананда С. Карма-Иога Текст. / С. Вивекананда. К.: София, 1993.-235 с.

25. Витгенштейн JI. Философские работы Текст. В 2 ч. Ч. 1 / J1. Витгенштейн. М.: Изд-во «Гнозис», 1994. - 520 с.

26. Витгенштейн JI. Логико-философский трактат Текст. / Л. Витгенштейн. М.: Канон +, РООИ «Реабилитация», 2008. - 288 с.

27. Волков С.Н. Мистицизм в современной молодежной среде: социально-философский анализ Текст.: дис. . канд. философ, наук / С.Н. Волков. М.: Институт молодежи, 1996. - 157 с.

28. Вон Кью-Кит. Энциклопедия дзэн Текст. / Вон Кыо-Кит. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000. - 400 с.

29. Вшолек С. Рациональность веры Текст. / С. Вшолек. М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2005. - 152 с.

30. Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного Текст. / Х.-Г. Гадамер. -М.: Искусство, 1991. 368 с.

31. Графский В.П. Магическая ткань сновидений Текст. / В.П. Графский // Квантовая Магия. 2005. - С. 301-306.

32. Григорий Нисский. Большое огласительное слово, разделенное на сорок глав Текст. / Григорий Нисский // Мистическое богословие Восточной Церкви. М.: ООО «Издательство ACT»; Харьков: Фолио, 2001. - С. 307-381.

33. Гроф С. За пределами мозга Текст. / С. Гроф. М.: Центр «Соцветие», 1992. - 335 с.

34. Гроф С. Путешествие в поисках себя Текст. / С. Гроф. М.: Грааль, 1994.- 150 с.

35. Гроф С. Холотропное сознание Текст. / С. Гроф. М.: Мысль, 1996. -250 с.

36. Гурджиев Г. Взгляды из реального мира Текст. / Г. Гурджиев. Мн.: «Вида-Н», 1997. - 98 с.

37. Гурджиев Г. Эссе и размышления о человеке и его учении Текст. / Г. Гурджиев. М.: Страклайт, 2002. - 184 с.

38. Гуревич П.С. Возрожден ли мистицизм? Критические очерки Текст. / П.С. Гуревич. М.: Политиздат, 1984. - 302 с.

39. Гуща М.А. Некоторые аспекты мистицизма тибетской ваджраяны Текст. / М.А. Гуща // Религиоведение. 2009. - № 1. - С. 93-101.

40. Дворкин A.JL Сектоведение. Тоталитарные секты Текст. / A.JT. Дворкин. Нижний Новгород: Изд-во братства во имя св. князя Александра Невского, 2003. - 813 с.

41. Девина И.В. Мистицизм и религия (обзор отечественной литературы советского периода) Текст. / И.В. Девина // Вопросы научного атеизма. Вып. 39. М.: Мысль, 1989. - С. 233-250.

42. Джебран Дж.Х. Странник. Притчи и речения Текст.: сборник / Дж.Х. Джебран. М.: Сфера, 2002. - 464 с.

43. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта Текст. / У. Джеймс. -М.: Русская мысль, 1910. 418 с.

44. Дубровская О.Н. Краткая история астрологии Текст. / О.Н. Дубровская. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2002. - 496 с.

45. Дубров А.П. Парапсихология и современное естествознание Текст. / А.П. Дубров, В.Н. Пушкин. М.: Эксмо, 1990. - 230 с.

46. Дюркгейм Э. Элементарные формы духовной жизни Текст. / Э. Дюркгейм // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. М.: Канон +, 1998. - С. 174-231.

47. Князева E.H. Холизм синергетики и недуальность восточного мышления Текст. / E.H. Князева // Противоречие и дискурс. М.: ИФРАН, 2005.- С. 45-63.

48. Козинцев А.Г. Человек и смех Текст. / А.Г. Козинцев. СПб.: Алетейя, 2007. - 236 с.

49. Козлова М.С. Был ли JI. Витгенштейн логическим позитивистом? (К пониманию природы философии) Текст. / М. Козлова // История философии. 1999.-№5.

50. Конзе Э. Буддизм: сущность и развитие Текст. / Э. Конзе. СПб.: Наука, 2003. - 288 с.

51. Кондаков Н.И. Логический словарь Текст. / Н.И. Кондаков. М.: Наука, 1971.-649 с.

52. Королев В.В., Абакаров Р.И. Измененные состояния сознания в мистическом опыте суфизма Текст. / В.В. Королев, Р.И. Абакаров // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2009. - Т. 151. -№ 1.-С. 7-13.

53. Королева Л. Поэтическое мифотворчество Текст. / Л. Королева // Д. Андреев в культуре XX века. М., 2000. - С. 43-56.

54. Коржов Г.В. Непротиворечивая картина мира: к моделированию системы «идеал-реальность» Текст. / Г.В. Коржов. М.: Прогресс-Традиция, 2003.-С. 387-391.

55. Красиков В.И. Этюды самосознания Текст. / В.И. Красиков. -Кемерово: Кузбассвузиздат, 2000. 404 с.

56. Краткий философский словарь Текст. М.: ООО «ТК Велби», 2002. -496 с.

57. Краткая философская энциклопедия Текст. М.: Издательская группа «Прогресс» - «Энциклопедия», 1994. - 576 с.

58. Кришнамурти Дж. Первая и последняя свобода. Навстречу жизни Текст. / Дж. Кришнамурти. К.: София, 1994. - 253 с.

59. Кришнамурти Дж. Проблемы жизни Текст. / Дж. Кришнамурти. -К.: София, 1993. 355 с.

60. Крымский С.Б. Культурные архетипы, или Знание до познания Текст. / С.Б. Крымский // Природа. 1991. - № 11. - С. 56-63.

61. Кузин A.M. Духовное начало во Вселенной Текст. / A.M. Кузин // Вопросы философии. 1998. - № 8. - С. 167-170.

62. Кукушкин JI.C. Мистические корни христианского богословия Текст. / JI.C. Кукушкин // Мистическое богословие Восточной Церкви. М.: ООО «Издательство ACT»; Харьков: Фолио, 2001. - С. 5-31.

63. Курносов Ю.В. Эзотеризм как культурно-исторический феномен Текст.: дис. . д-ра философ, наук/Ю.В. Курносов. М., 1997.

64. Куртц П. Новый скептицизм: Исследование и надежное знание Текст. / П. Куртц. М.: Наука, 2005. - 360 с.

65. Лаврухина И.М. Трансцендентное: концептуальные версии в культуре Текст. / И.М. Лаврухина. Ростов н/Д.: Изд-во Рост, ун-та, 2006.

66. Ладова О.Н. Специфика интерпретации мистического опыта Текст.: автореф. дис. . канд. философ, наук / О.Н. Ладова. Томск: Томский государственный университет, 2001.

67. Лазарева А.Н. Мистика и духовное преображение Текст. / А.Н. Лазарева// Современные гуманитарные исследования. 2007. - № 1. - С. 86

68. Лао-цзы. Дао дэ цзин Текст. / Лао-цзы // Мудрецы Поднебесной: сборник. Симферополь: Реноме, 1998.

69. Левицкий А. Астрология язык для понимания Текст. / А. Левицкий // Общественные науки и современность. - М.: Наука, 1994. - № 3. -С. 77-89.

70. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении Текст. / Л. Леви-Брюль. М.: Педагогика-Пресс, 1999. - 608 с.

71. Леви-Стросс, К. Структурная антропология Текст. / Клод Леви-Стросс; пер. с фр. В. В. Иванова. -М., 1985. 535 с.1.и

72. Лобач В.В. Текст. / В.В. Лобач, Е.П. Блаватская // Эзотеризм: энциклопедия. Мн.: Интерперессервис; Книжный Дом, 2002. - С. 118-120.

73. Лосев А.Ф. Миф-Число-Сущность Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 1994.-919 с.

74. Лосский Н.О. Бог и мировое зло Текст. / Н.О. Лосский. М.: Республика, 1994. - 432 с.

75. Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция Текст. / Н.О. Лосский. М.: Республика, 1995. - 400 с.

76. Магический Кристалл: магия глазами ученых и чародеев Текст. -М.: Республика, 1994. 530 с.

77. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. Текст. / М.Л. Макаров. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 280 с.

78. Малахов Г.П. Биосинтез и биоэнергетика Текст. / Г.П. Малахов. -СПб.: ОРИС, 1994. 400 с.

79. Малиновский Б. Магия, наука, религия Текст. / Б. Малиновский // Магический Кристалл: магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1994. - С. 8-128.

80. Малявин В.В. Мудрость «безумных» речей. О духовном наследии Чжуан-цзы Текст. /В.В. Малявин // Чжуан-цзы: Даосские каноны. М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», 2002. - С. 3-54.

81. Мекерова М.Д. Суфизм как мистико-аскетическое течение в мусульманской культуре Текст.: дис. . канд. философ, наук / М.Д. Мекерова. Ставрополь: Ставропольский государственный университет, 2005

82. Мейстер Экхарт. Духовные проповеди и рассуждения Текст. / Мейстер Экхарт. СПб.: Азбука, 2000. - 215 с.

83. Мистическое богословие Текст. Киев: Издание христианской благотворительно-просветительской ассоциации «Путь к истине», 1991. - 390 с.

84. Моисеев H.H. Современный рационализм Текст. / М.М. Моисеев. -М.: МНЭПУ, 1996. 376 с.

85. Мумонкан. «Застава без ворот» Текст.: сорок восемь классических коанов дзен с комментариями Р.Х. Блайса. СПб.: Евразия, 2000. - 352 с.

86. Муртузова З.М. Мистицизм в чань-буддизме и исламе в компаративистике Текст.: дис. . канд. философ, наук / З.М. Муртузова. -Махачкала: Дагестанский государственный университет, 2006. 132 с.

87. Нагарджуна. Коренные строфы о Срединности Текст. // В.П. Андросов Учение Нагарджуны о Срединности. М.: Восточная литература, 2006. - С. 209-449.

88. Накорчевский A.A. Японский буддизм: история людей и идей (от древности к раннему средневековью: магия и эзотерика) Текст. / A.A. Накорчевский. СПб.: Азбука-классика; Петербургское Востоковедение, 2004. - 384 с.

89. Некрасова E.H. Живая истина. Метафизика человеческого бытия в русской религиозной философии XX века Текст. / E.H. Некрасова. М.: Мартис, 1997.- 160 с.

90. Нечунаев В.В. Некоторые интерпретации философии Мейстера Экхарта Текст. / В.В. Нечунаев // Вестник Новосибирского государственног о университета. Серия: Психология. 2007. - Т. 1. - № 2. - С. 87-93.

91. Николл М. Психологические комментарии к учениям Гурджиева и Успенского Текст. / М. Николл. М.: Книжный Дом, 1997. - 230 с.

92. Ошо. Пульсация Абсолюта Текст. / Ошо. К.: София, 1993. - 225 с.

93. Ошо. Риндзай: Мастер иррационального Текст. / Ошо. К.: София; М.: ИД София, 2004. - 288 с.

94. Ошо. Джошу: Рычание льва. Беседы в аудитории Гаутамы Будды с 15 по 22 октября 1988 года Текст. / Ошо. К.: София; М.: ИД София, 2004. -288 с.

95. Ошо. Исан: в синем небе следов не остается Текст. / Ошо. К.: София; М.: ИД София, 2004. - 320 с.

96. Плотин. Космогония Текст. / Плотин. М.: REFL-book, Ваклер, 1995. - 293 с.

97. Поликарпов B.C. Наука и мистицизм в XX веке Текст. / B.C. Поликарпов. М.: Наука, 1990. - 202 с.

98. Поликарпов B.C. Феномен человека вчера и сегодня Текст. / B.C. Поликарпов, В.А. Поликарпова. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. - 576 с.

99. Прайс Г. Сознание сверх сознания и сознание сверх материи Текст. / Г. Прайс // Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1994. - С. 228-253.

100. Пружинин Б.И. Астрология, астрономия и интерпретативные гипотезы Текст. / Б.И. Пружинин // Магический Кристалл: магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1994. - С. 476-480.

101. Психология религиозности и мистицизма Текст.: хрестоматия. -Мн.: Харвест; М.: ACT, 2001. 544 с.

102. Рассел Б. Мистицизм и логика Текст. / Б. Рассел // Почему я не христианин: избранные атеистические произведения. М.: Политиздат, 1987. -С. 37-61.

103. Ровнер А.Б. Гурджиев и Успенский Текст. / А.Б. Ровнер. М.: Страклайт; Номос, 2005. - 416 с.

104. Розин В.М. Личность в религиозном, эзотерическом и научном мире Текст. / В.М. Розин // Общественные науки и современность. 1994. -№2.-С. 128-135.

105. Розин В.М. Мистические и эзотерические учения и практики Текст. / В.М. Розин // Общественные науки и современность. 1997. - № 4. -С. 44-51.

106. Розин В.М. Учение Даниила Андреева «Роза Мира» Текст. / В.М. Розин // Вопросы философии. 1998. -№ 2. - С. 110-121.

107. Розин В.М. Эзотеризм: жизнь в параллельных мирах Текст. / В.М. Розин // Философские науки. М., 2000. - № 1. - С. 117-130.

108. Розин В.М. Эзотерический мир Текст. / В.М. Розин // Общественные науки и современность. 1992. - № 4. - С. 164-177.

109. Самохвалова В.И. Эзотерическое учение о единстве мира и его роль в культуре Текст. / В.И. Самохвалова // Параплюс. 1995. - № 4. - С. 56-83.

110. Самохвалова В.И. Путями познания Текст. / В.И. Самохвалова // Полигнозис. 1998. - № 1. - С. 5-15.

111. Самохвалова В.И. Размежеваться, чтобы объединиться?., (о тенденции отношений науки и паранауки) Текст. / В.И. Самохвалова // Полигнозис. 1998. - № 4. - С. 125-134.

112. Светова Т. Наука и религия: две реальности познания Текст. / Т. Светова // Природа и человек. 2004. - № 12. - С. 2-5.

113. Сергеева Е.В. Бог и человек в русском религиозно-философском дискурсе Текст. / Е.В. Сергеева. СПб.: Наука, САГА, 2002. - 192 с.

114. Сизова О.М. К вопросу о сближении научного и религиозного понимания личности Текст. / О.М. Сизова // IV конгресс «Общественное развитие и общественная информация». М.: МИФИ, 1997.- С. 69-70.

115. Скворцов А.К. Наука, религия и экология Текст. / JI.B. Скворцов // Природа. 1999. - № 10. - С. 119-124.

116. Скворцов JI.B. Гипотетический эзотеризм и гуманитарное самосознание: Избранные труды Текст. / JI.B. Скворцов; РАНИНИОН. М., 2000. - 298 с.

117. Скворцов JI.B. Культура самосознания как философская проблема. Текст. / JI.B. Скворцов // Человек: образ и сущность. 1990. - № 1. - С. 89-115.

118. Смерть и жизнь после смерти в мировых религиях Текст. / сост. Дж. Нюзер. М.: Библейско-Богословский институт св. Апостола Андрея, 2003. - 125 с.

119. Смашков А.Б. Кастанеда Текст. / А.Б. Смашков. М.: ИКЦ, Март, 2005. - 128 с.

120. Солдатов A.B. Проблема первоначал и структуры мира в основных религиозных учениях Текст. / A.B. Солдатов // О первоначалах мира в науке и теологии. СПб.: Петрополис, 1993. - С. 169-181.

121. Степанчук Ю.А. Основные понятия мистицизма: опытфилософского исследования Текст.: дис.канд. философ, наук / Ю.А.

122. Степанчук. Москва: РУДН, 2003. - 155 с.

123. Судзуки Д.Т. Мистицизм: христианский и буддистский Текст. / Д.Т. Судзуки. Киев: София, Ltd., 1996. - 288 с.

124. Сутра о Запредельной Премудрости, отсекающей заблуждения алмазным скипетром, или Алмазная Праджня-парамита сутра Текст. // Избранные сутры китайского буддизма. СПб.: Наука, 2000. - С. 35-73

125. Тайлор Э. Первобытная культура Текст. / Э. Тайлор. М.: Политиздат, 1989. - 573 с.

126. Тайнов Э.А. Трансцендентальное. Православная метафизика Текст. / Э.А. Тайнов. М.: Мартис, 1998.- 125 с.

127. Тарт Ч. Состояния сознания Текст. / Ч. Тарт // Магический Кристалл: магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1994. - С. 180-248.

128. Тейяр де Шарден П. Феномен человека Текст. / П. Тейяр де Шарден. М.: Наука, 1987. - 240 с.

129. Тиллих П. Систематическая теология Текст. / П. Тиллих. М.: Университетская книга, 2000. - 463 с.

130. Томпсон М. Философия религии Текст. / М. Томпсон. М.: Урания, 2001.-250 с.

131. Торчинов Е. А. Философия буддизма Махаяны Текст. / Е.А. Торчинов. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2002. - 320 с.

132. Торчинов Е.А. Религии мира: опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния Текст. / Е.А. Торчинов. СПб.: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2005. - 544 с.

133. Тримингэм Дж.С. Суфийские ордены в исламе Текст. / Дж.С. Тримингэм. М.: София, ИД «Гелиос», 2002. - 480 с.

134. Уотс А. Путь дзэн Текст. / А. Уотс. Киев: София, Ltd., 1993.

135. Успенский П.Д. Психология возможной эволюции человека // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания Текст. / П.Д. Успенский. М.: ACT, 1990.

136. Успенский П.Д. В поисках чудесного Текст. / П.Д. Успенский. -СПб.: Петрополис,, 1994. 190 с.

137. Успенский П.Д. Лекция о сверхчеловеке Текст. / П.Д. Успенский. -М.: ACT, 1997.- 170 с.

138. Успенский П.Д. Новая модель Вселенной Текст. / П.Д. Успенский. -СПб.: Петрополис,, 1993. 200 с.

139. Устинов С.Г. Тайноведение как культурно-исторический феномен современной России Текст.: дис. . канд. философ, наук / С.Г. Устинов. -Тюмень, 2006.

140. Федоров A.A. «История меня»: традиция европейской философской мистики и строительство персональных миров Текст. / A.A. Федоров. -СПб.: Издательство С.-Петерб. ун-та, 2006. 224 с.

141. Фейерабенд П. Наука в свободном обществе Текст. / П. Фейерабенд. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2010. - 378 с.

142. Фесенкова Л.В. Проблемы теософии и биофилософии в современно м общественном сознании Текст. / Л.В. Фесенкова // Философия биологии: вчера, сегодня, завтра. Памяти P.C. Карпинской. М., 1996. - С. 182-193.

143. Фесенкова Л.И. Сциентизация эзотерики и псевдонаука Текст. / Л.И. Фесенкова // Социологические исследования. 2004. - № 2. - С. 92-98.

144. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины: Опыт православной теодицеи культура Текст. / П.А. Флоренский. М.: ACT, 2003. - 640 с.

145. Флоренский П.А. Христианство и культура Текст. / П.А. Флоренский. М.: ACT, 2001. - 672 с.

146. Фокин А.Р. Евагрий Понтийский теоретик восточно-христианской мистико-аскетической традиции Текст. / А.Р. Фокин // Мистицизм: теория и история. - М.: ИФРАН, 2008. - С. 72-98.

147. Фокс M. Физика ангелов. Там, где встречаются наука и Дух Текст. / М. Фокс, Д.Р. Шелдрейк. М.: ИД «София», 2003. - 256 с.

148. Фомин A.B. Доказательства существования Бога. Аргументы науки в пользу сотворения мира Текст. / A.B. Фомин. М.: Новая Мысль, Артос-Медиа, 2005. - 544 с.

149. Франк C.JT. Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия Текст. / СЛ. Франк. М.: Республика, 1994. - 470 с.

150. Фрезер Дж. Золотая Ветвь Текст. / Дж. Фрезер. М.: Политиздат, 1989.- 831 с.

151. Хлебников Г.В. Мистицизм и философская мистика Текст. / Г.В. Хлебников // Культурология. 2010. - № 1. - С. 44-62.

152. Хорьков M.JI. Средневековая немецкая мистика как возможный объект религиоведческих исследований: к критике историографических стереотипов Текст. / M.JI. Хорьков // Мистицизм: теория и история. М.: ИФРАН, 2008. - С. 98-122.

153. Хоружий С.С. Глобальная динамика Универсума и духовная практика человека Текст. / С.С. Хоружий // Связь времен (Наука Традиция культуры - Новое видение мира). Вып. 1. - 2001. - С. 41-59.

154. Хоружий С.С. К антропологической модели третьего тысячелетия Текст. / С.С. Хоружий // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 2000. - № 3. - С. 18-36.

155. Храпко Р.И. Существует ли Творец? Текст. / Р.И. Храпко // Взаимосвязь физической и религиозной картин мира. (Физики-теоретики о религии). Кострома: МИИЦАОСТ, 1996. - С. 176-186.

156. Чандракирти. Введение в мадхьямику Текст. / Чандракирти. -СПб.: Евразия, 2004. 464 с.

157. Чельцов М. Наука и религия Текст. / М. Чельцов // Журнал Московской патриархии. 1993. - № 10. - С. 105-112.

158. Чернов С.А. О трансцендентальном мистицизме Текст. / Чернов С.А. // Кантовский сборник. 2010. - №4. - С. 34-45.

159. Чичерин Б.Н. Наука и религия Текст. / Б.Н. Чичерин. М.: Республика, 1999. - 495 с.

160. Шаев Ю.М. Феноменология смысла в герменевтике: опыт семиотического анализа Текст. / Ю.М. Шаев // Вестник Ставропольского государственного университета. 2009.

161. Шахнович М.И. Современная мистика в свете науки Текст. / М.И. Шахнович. М.; Л.: Наука, 1965. - 210 с.

162. Шахов М.О. Религиозное знание, объективное знание о религии и наука Текст. / М.О. Шахов // Вопросы философии. 2004. - № 11. - С. 65-80.

163. Шахматова Е. Оправдание мистицизма: Россия и Европа в зеркале Востока Текст. / Е. Шахматова // Россия и Запад: Диалог или столкновение культур. М., 2000. - С. 47-75.

164. Шеллер М. Положение человека в Космосе Текст. / М. Шеллер // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - С. 31-95.

165. Шеллер М. Ordo amoris (1914) Текст. / М. Шеллер // Избранные произведения. М., 1994. - С. 238-300.

166. Шиммель А. Мир исламского мистицизма Текст. / А. Шиммель. -М.: Алетейа: Энигма, 2000. 414 с.

167. Шинкаренко В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства: Игра, ритуал, магия Текст. / В.Д. Шинкаренко. М.: Ком Книга, 2005. - 232 с.

168. Шмаков В. Священная книга Тота. Великие арканы TAPO. Абсолютные начала Синтетической философии Эзотеризма Текст. / В. Шмаков. М.: ACT, 1994. - 450 с.

169. Шмаков В. Система эзотерической философии. Учение о двойственной иерархии монад и множеств Текст. / В. Шмаков. К.: София, 1994. - 345 с.

170. Шохин В.К. Стратификация реальности в онтологии адвайта-веданты Текст. / В.К. Шохин. М.: ИФРАН, 2004. - 289 с.

171. Шохин В.К. Васубандху и его стратификация уровней реальности Текст. / В.К. Шохин // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Философия. 2007. - № 1. - С. 117-125.

172. Шри Ауробиндо. Практическое руководство по интегральной йоге. Мысли, афоризмы Текст. / Шри Ауробиндо. К.: София, 1993. - 270 с.

173. Штейнер Р. Избранное. О религии, мистериях, Боге и человеческой душе Текст. / Р. Штейнер. М. Арместа-Русь, 1991. - 230 с.

174. Штейнер Р. Тайноведение. Очерк эволюции эзотеризма Текст. / Р. Штейнер. М. Эксмо, 1993. - 278 с.

175. Шюре Э. Гермес. Мистерии Египта Текст. / Э. Шюре. М.: Арместа-Русь, 2004. - 128 с.

176. Эзотеризм Текст.: энциклопедия. Мн.: Интерперессервис; Книжный Дом., 2002. - 1035 с.

177. Элиаде М. Аспекты мифа Текст. / М. Элиаде. М.: ТОО ИнвестППП, 1995. - 240 с.

178. Элиаде М. Трактат по истории религий Текст. / М. Элиаде. СПб.: Алетейя, 1999-394 с.

179. Энциклопедия мистицизма Текст. СПб.: Издательство «Литера», Издательство «ВИАН», 1997. - 480 с.

180. Юнг К. Г. Воспоминания, сновидения, размышления Текст. / К.Г. Юнг. Мн.: ООО «Харвест», 2003. - 496 с.

181. Юнг К.Г. Ответ Иову Текст. / К.Г. Юнг. М.: ООО «Издательство ACT», Канон+, 2001. - 395 с.

182. Юнг К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов Текст. / К.Г. Юнг. Мн.: Харвест, 2004. - 400 с.

183. Яблоков И.Н. Религиоведение Текст.: учебное пособие / И.Н. Яблоков. М.: Гардарики, 2000.

184. Якунина А. Введение в эзотерику Текст. / А. Якунина. М.: Виеда, МЦР, 1993.-213 с.

185. Яницкий И.Н. ФизикаЧгрелигия: Рекомендации по уменьшению уровня потерь в масштабах цивилизации Текст. / И.Н. Яницкий. М.: Агар, 1998. - 64 с.

186. Яцевич О.Б. Философский анализ особенностей духовной природы мистицизма Текст.: дис. . канд. философ, наук / О.Б. Яцевич. К, 2004. -144 с.

187. Collins J.E. Mysticism and New Paradigm Psychology Text. / J.E. Collins. Savage, MD: Rowman Littlefield Publishers, 1991. - 258 pages.

188. Enroth R. The Lure of the Cults Text. / R. Enroth // Downers grove. -1987. Pp. 37-40.

189. Hardy A. The Spiritual Nature of Man: A Study of Contemporary Religious Experience Text. / A. Hardy. Oxford: Clarendon Press, 1979. - 172 pages.

190. Katz S.T. Language, Epistemology and Mysticism Text. / S.T. Katz // Mysticism and Philosophical Analysis. Oxford: Oxford University Press, 1978. -Pp. 22-74.

191. McGuinne B. The Foundations of Mysticism: Origins to the Fifth Century Text. / B. McGuinne // The Presence of God: A History of Western Christian Mysticism. Vol. 1. New York: Crossroads, 1994.

192. Schaeffler R. Religionphilosophie Text. / R. Schaeffler. Freiburg (i. Br.); München: Alber, 1983.

193. Seuse H. Deutsche Schriften Text. / Heinrich Seuse; hrsg. v. Karl Bihlmeyer. Stuttgart, 1907, reprt. Frankfurt a/M., 1966.

194. Sioo M. New Age and: Patriarche Text. / M. Sioo // Religion Today. -1994. Summer № 9 (3). - Pp. 113-154.

195. Staal F. Exploring Mysticism Text. / F. Staal. Berkeley: University of California Press, 1975. - 230 pages.