автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Феномен цивилизации в философском наследии А. Тойнби

Полный текст автореферата диссертации по теме "Феномен цивилизации в философском наследии А. Тойнби"

Институт философии Российская академия наук

На правах рукописи

ГОЛЕНОК Геннадий Васильевич

ФЕНОМЕН ЦИВИЛИЗАЦИИ В ФИЛОСОФСКОМ НАСЛЕДИИ А. ТОЙНБИ

Специальность 09.00.13 - «Религиоведение, философская антропология и философия культуры»

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Москва - 2005

Работа выполнена в секторе «История антропологических учений» Института философии Российской академии наук

Научный руководитель:

доктор философских наук, доктор филологических наук, профессор П.С. Гуревич

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Н.И. Киященко,

кандидат философских наук, доцент В.А. Ермаков

Ведущая организация:

Московский педагогический государственный университет кафедра философии

Защита диссертации состоится « ' тъ, _2005 г. в час.

на заседании Диссертационного совета (шифр Д 002.015 01) по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Институте философии РАН по адресу: 119992, Москва, ул. Волхонка, д. 14, зал заседаний Ученого совета (к. 524)

С диссертацией можно познакомиться в библиотеке Института философии РАН

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук

Э.М. Ткачев

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Философы и социологи, занимающиеся проблемами будущего, не случайно пишут о начинающемся в наше время «конфликте цивилизаций»1. Именно цивилизационные, исторические особенности мировых сверхкультур начинают сейчас играть все большую роль на международной арене. И конкретная экономическая конфигурация какого-либо крупного государственного образования, и его политика, и его военная мощь представляют лишь технологическое выражение особенностей данной культуры. Победы и поражения зарождаются вовсе не на заводах, выпускающих пушки, танки и самолеты, они зарождаются, прежде всего, в культурном самосознании нации.

Актуальность избранной темы обусловлена также возрастающей «пассионарностью» исламского мира. Для исламской цивилизации, возникшей почти на семьсот лет позже нации христианской, сейчас, если следовать европейской хронологической шкале, наступает XV век. (На самом деле XVI век или даже XVII - учитывая взаимное влияние сверхкультур и общее ускорение исторического развития). Видимо, в мире ислама сейчас начинается «осевое время». Это период пассионарности, период осознания себя новой вселенской общностью, отличающейся от других, период «подросткового», то есть жадного и стремительного, освоения мира Период, когда кажется несомненным, что мир можно легко и просто преобразовать и установить в нем законы, несущие равноправие и справедливость. В Европе аналогичный период образовал Возрождение. Возрождение же сделало европейскую цивилизацию экстравертной и привело к экспансии, которая продолжалась вплоть до XXI века.

Злободневность исследования связана с особым витком научно-технического прогресса. Следующий цивилизационный прорыв будет совершен именно в этом технологическом направлении Понятие «информационного общества» появляется в начале 60-х годов почти одновременно в США и Японии как попытка понять новую роль знания в прогрессе человечества Не производство, а развитие знания и основанных на нем технологий начинает рассматриваться как фактор, определяющий все стороны развития общества и его культуры

В 80-е годы крупнейший японский социолог Й Масуда в книге «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1983) пишет о возникновении нового типа общества, где практически все аспекты развития личности образование, профессиональный рост, экономическая деятельность, реализация политической активности, сфера досуга и т п будут осуществляться в информационной сфере. Если компьютеры обучатся, они будут иметь тысячи и десятки тысяч баз знания Если работа биокомпьютера с той же самой информационно-обрабатывающей способностью, как у лобной доли, объединена со способностью лобной доли, информация и знание подобного типа будут взрывоподобно множиться. Виртуальная жизнь в сети Интернет, считает И Масуда, станет не только нормой, но естественным и необходимым способом существования человека При анализе информационного общества Й Масуда делает акцент на рассмотрение информации, с одной стороны, как экономической категории (самовозрастание информационной стоимости), с другой стороны, как

1 Хантингтон С Столкновение цивилизаций? \\ Полис. Политические исследования, 1994, №1.

общественного блага, трансформирующего в прогрессивном направлении все сферы социокультурной жизни2.

Вторым фундаментальным подходом к анализу информационного общества является его анализ в рамках концепций постиндустриализма. С точки зрения Д. Белла, более точным для обозначения нового общества, формирующегося в конце прошлого столетия, будет термин «постиндустриальное»: «... Мне задавали вопрос, почему я назвал эту гипотетическую концепцию «постуиндустриальным обществом», а не обществом знания, или информационным обществом, или обществом профессионалов, хотя каждый из этих терминов описывает значимые черты нарождающегося состояния. В это время я, безусловно, находился под влиянием Р. Дарендорфа, в свое время писавшего в своей работе «Класс и классовый конфликт в индустриальном обществе», У. Ростоу, предложившего в «Ступенях экономического роста» понятие «постзрелой» экономики. Смысл идеи был (и остается) в том, что мы являемся свидетелями масшабного исторического изменения западных обществ, в ходе которых старые общественные отношения (основанные на собственности), властные структуры (сконцентированные на узких элитах) и буржуазная культура, базирующаяся на принципах экономии и отложенного удовлетворения быстрой эрозии»3.

Среди основных черт постиндустриального общества Белл назвал следующие:

1.В экономическом секторе: переход от производства товаров к расширению сферы услуг.

2.В структуре занятости: доминирование профессионального и технического класса.

Э.Осевой принцип общества: центральное место теоретических знаний как источника нововведений и формулирования политики.

4.Будущая ориентация: особая роль технологии и технологических оценок.

5.Принятие решений: создание новой «интеллектуальной технологии».

Актуальность темы диссертации обусловлена, прежде всего, поисками новых культурно-цивилизационных стандартов. Культурфилософские интуиции современных философов поставили вопрос о радикальной критике всей нашей цивилизации. Нарастание шизоидных и шизофренических тенденций показывает, что невроз нашей культуры отчасти состоит в том, что степень безопасности человека определяется материальным достатком. Дикие животные в природе чувствуют себя безопасно, но у них нет богатств. Похоже, иметь то и другое -«безопасность» и «благоденствие» невозможно. Материальные потребности -огромная сила, которая держит человека в «контакте» с повседневной реальностью.

Актуальность проведенного исследования в том, что в современной философии активно обсуждаются проблемы философии истории. Популярной оказывается мысль о том, что история нуждается в разного рода альтернативах. Трудно смириться с мыслью, что история мчится по заранее проложенным рельсам. Можно ли уйти от «приговоренности»? Выход есть, и он, оказывается, предельно прост: прогнозов должно быть много. Сонм провозвестий трудно

2 См.: Маринко Г. «Человек сведущий» \\ Философия человека: традиции и современность. Вып.2. М., 1991, с. 139-164.

' Белл Д Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999, LXXXVI-CXL.IV

воплотить в действительность, и потому это единственная возможность вернуть истории желаемую альтернативность.

Множество противоречащих друг другу «сценариев», «моделей», «прогнозов» создает впечатление, будто история чревата вулканическими сдвигами. Компьютер взял на себя функции оракула. Просматриваются различные варианты «штурма будущего». Философы подчас убеждают друг друга: историю можно пригласить в любое приключение идиллического или авантюрного свойства.

Не просматривается ли здесь другая крайность? Нередко исторический процесс описывается как вереница случайностей. Он представляется подобным броуновскому движению. В итоге рождается чувство страха перед диктатом случая, который то и дело грозит вовлечь человечество в катастрофу. Сама история выглядит несчастной, истомившейся жертвой «самоорганизующихся прогнозов».

Идея многообразия социально-исторических путей человечества содержит в себе немало продуктивных и значимых годов мысли. Развертывание всемирной истории предполагает не стирание цивилизационных и культурных особенностей, а сохранение этого своеобразия. Идея открытости истории, ее многовариантности несовместима с жестким представлением о неукоснительном схождении всех культурных матриц в некую усредненную точку, символизирующую магистральный путь развития всего человечества. Навязывание всем народам единого технического или, скажем, информационного цивилизационного уклада существенно обеднило бы многообразие культур. Разумеется, современный мир движется к информационной цивилизации. Но как она будет выглядеть? Не возникнут и другие проекты будущего? Все ли страны будут вовлечены в данный процесс? Эти вопросы волнуют едва ли не всех современных философов.

Объектом исследования служит понятие цивилизации в философском наследии А. Тойнби.

Предметом исследования можно назвать рассмотрение той роли, которую играет понятие «цивилизации» в современной философии истории.

Цель исследования - дать критический анализ того понимания «цивилизации», которое дано А. Тойнби, в свете современной социальной динамики и развертывания философско-исторического комплекса знаний.

Задачи исследования:

проанализировать специфическое понимание «цивилизации» в философском наследии А. Тойнби;

- раскрыть особенности современного историософского мышления;

- показать место тойнбианской концепции цивилизации в современном социальном мышлении;

• обозначить роль современных концепций «цивилизации» в историческом развитии человечества;

- определить особенности концепции А. Тойнби в современных философских дискуссиях о цивилизационном пути развития.

Степень изученности проблемы

Концепции цивилизации исследовали довольно большое число авторов, среди них можно назвать известные имена: Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, П. Сорокина, среди российских авторов следует указать, прежде всего, на В.Ф. Агеева, П.С. Гуревича, А.П. Огурцова, Ю.Н. Солонина, Г.Д. Чеснокова и других. При достаточно большом совпадении по содержанию авторы применяют разные термины, стараясь показать при этом схожие процессы формирования и функционирования цивилизаций. П. Сорокин называет их «культурные

суперсистемы», Шпенглер - «Hochkultur» (высокие культуры, или общества с высоко развитой культурой), В.Ф. Агеев - «базовые культуры». Однако основа у них одна - культура. Именно она выступает основой цивилизации и цементирует ее содержание, давая возможность авторам расставлять те или иные акценты на разные стороны, элементы культур, получая при этом различные варианты цивилизаций или национальные по форме культуры. Что очень важно отметить? Цивилизация всегда имеет более больший объем, чем, скажем, культура небольшой страны. «Каждая цивилизация, - пишет П.С. Гуревич, - это образ особого человечества на отдельной земле»4.

Одним из первых исследователей наследия Тойнби стал в отечественной литературе Г.Д. Чесноков. Он подверг критике концепцию «локальных цивилизаций», которая разрабатывалась А. Тойнби на протяжении более чем тридцати лет. По мнению Г.Д. Чеснокова, «идея локальной обособленности культур сложилась у Тойнби под влиянием изучения истории ранних цивилизаций, когда контакты между народами разных стран были в значительной степени затруднены. Действительно, история рабовладельческого, а отчасти и феодального общества, дает такое многообразие форм политического устройства и форм отправления религиозных культов у разных народов, такие поистине неповторимые образцы достижений в области науки и искусства, что все это может породить представление об отсутствии единой линии в развитии стран и народов»5. Идеологическая заангажированность не позволила Г.Д. Чеснокову дать развернутое представление о концепции А. Тойнби.

В трудах А.А. Инина, М А. Кисселя, Н.И. Киященко, А.П. Огурцова, О А. Сергеевой и других философов освещены различные аспекты цивилизационной концепции А. Тойнби. Из наиболее известных западных трудов, связанных с именем А. Тойнби и анализом самого феномена цивилизации можно назвать работу Р.У. Уэскотта «Перечень цивилизаций»9. Преподаватель Университета в Дрю (США) Р. Уэскотт, обращаясь к проблеме «систематизации цивилизаций», прежде всего, отмечает, что сравнительным изучением цивилизаций (по терминологии автора «историологией») увлечено пока еще слишком мало историков, что свидетельствует о явной недооценке той отрасли исторической науки. Уэскотт называет тех ученых, которые занимались систематизацией цивилизаций: ДА Гобино (1853), Н.Я. Данилевский (1867), О. Шпенглер (1918), Ф. Конечный (1935), А. Тойнби (1939-1961), Ф. Бэгби (1958), Р. Кулборн (1959), К. Куигли (1961), Дж. П. Седжвик (1962), О.Ф. Андерле (1963).

Каждый из этих ученых предлагал свою систематизацию и свои названия отдельных цивилизаций. Сравнительный терминологический анализ показывает большой разнобой как в обозначениях одних и тех же цивилизаций, так и в предлагаемых исследователями перечнях.

Впрочем, почти «историологи» признают, что, для того, чтобы отнести ту или иную культуру к цивилизации, необходимо наличие четырех признаков: земледелие или скотоводство (как средство добывания пищи), города, письменность и выплавка металлов. В крайнем случае, Уэскотт допускает наличие хотя бы двух последних признаков. Если строго придерживаться этого принципа, то, по мнению Р. Уэскотта,

4 Гуревич П.С. Культурология. М., 1996, с. 82.

® Чесноков В.Д. От концепций исторического круговорота к теориям «постиндустриального общества». М„ 1978, с. 14.

6 Wescott R.W. The enumeration of civilizations . - «History and theory», Р., 1970, v. 9,

№ 1, p. 28-85.

придется исключить из списка цивилизаций многие из тех культур, которые называют А. Тойнби, ДА Гобино, Ф. Конечный, Ф. Бэгби.

Те же культуры, которые Р. Уэскотт признает цивилизациями, можно, по его мнению, расположить и систематизировать по принципу шкалы «культурной жизнеспособности», которая выглядит следующим образом:

1.Существующая цивилизация, например, западная;

2. Находящаяся в процессе становления цивилизация, например русская;

3. Умирающая цивилизация: например, индийская;

4.Мертвая цивилизация: например египетская;

5.Уничтоженная цивилизация: например перуанская;

6. Недоразвившаяся цивилизация, например, несторианская7.

Однако подобная классификация с таксономической точки зрения не является оптимальной. Сравнительную «историологию», считает автор, следует разрабатывать по образу и подобию сравнительной анатомии и сравнительной филологии. В связи с этим Р. Уэскотт предлагает иерархию последовательно включаемых категорий, построенную на основе методов субклассификации по типу системы К. Линнея. В такой иерархии на высшем уровне располагается единственная и всеохватывающая категория, например, «Мировая цивилизация» аналогично «Биотелу» в биологии или «Языку» в лингвистике. Ниже на втором уровне размещается относительно небольшое количество категорий - например «Китайская цивилизация», «Индийская цивилизация» или «Западная цивилизация» (аналогично таким классам, как «Растения» или «Животные» или «Индоевропейские языки» или «Урало-альтайские языки»).

На третьем уровне располагаются единицы, входящие в категории второго уровня. Так «Западная цивилизация» включает в себя «Британскую цивилизацию», «Испанскую цивилизацию», «Французскую цивилизацию», «Испанскую цивилизацию» и такое дробление идет до самого нижнего уровня, количество категорий в котором может быть очень велико. В зоологии, например, их более миллиона.

Пользуясь подобной структурой, можно, полагает автор, устранить все противоречия между системами десяти вышеуказанных «историологических таксономистов». Например, «Римскую цивилизацию» Д.А. Гобино можно наряду с «Греческой цивилизацией» включить в «Эллинистическую цивилизацию» О. Шпенглера. Находясь на двух различных уровнях, они будут являться частями одной органически связанной системы, ни в чем не противореча друг другу. «Персидскую цивилизацию» Н.Я. Данилевского наряду с «Сирийской цивилизацией» можно рассматривать как составные части «Левантийской цивилизации», а не искать между ними противоречия. В этом, подчеркивает Уэскотт, заключается немалое преимущество иерархической классификации перед однолинейной системой.

Далее Р. Уэскотт пытается выяснить, сколько уровней должна содержать иерархия и как лучше назвать каждый уровень. По его мнению, оптимальным количество является пять уровней цивилизации. К примеру, если взять культуру города Флоренции, то она будет принадлежать последовательно пяти различным уровням цивилизаций, каждая из которых включает в себя: 1) мировая цивилизация; 2) западная цивилизация; 3) итальянская цивилизация; 4) тосканская цивилизация; 5) флорентийская цивилизация.

' Wescott R.W. The enumeration of civilizations . - «History and theory», P., 1970, v. 9, № 1, p. 69.

Назвать эти пять уровней можно следующим образом: 1) глобальный; 2) континентальный; 3) национальный; 4) областной; 5) местный.

Однако лучше было бы подобрать терминологию, свободную от географического и политического оттенков. Можно было бы использовать таксономическую терминологию биологов: 1) класс; 2) отряд; 3) семейство; 4) род; 5) вид.

Но эти термины имеют явно зоологический характер. Поэтому больше подходят следующие названия: 1) максимальный; 2) больший; 3) промежуточный; 4) меньший; 5) минимальный.

С учетом вышеприведенной иерархии и терминологии, «мировая цивилизация» располагается на глобальном, максимальной уровне (класс); «западная цивилизация» - на континентальном, большем уровне (отряд); «итальянская цивилизация» - на национальном уровне (семейство); «тосканская цивилизация» - на областном, меньшем уровне (род); «флорентийская цивилизация» - на местном, минимальном уровне (вид).

Может возникнуть естественный вопрос: «Сколько же все-таки в действительности цивилизаций?» На него, очевидно, следует ответить контрвопросом - «Какой уровень вы имеете в виду?» - и давать ответы в зависимости от названного собеседником уровня.

По мнению Уэскотта, на глобальном, максимальном уровне наиболее удачную классификацию составил Коллингвуд, на континентальном, большем -Шпенглер, а Тойнби и семь остальных «историологов» - на последующих, более низких уровнях.

Проблемы философии истории, будущего развития человечества затрагивают практически все наиболее известные зарубежные и отечественные исследователи, в том числе М. Кастельс, И. Валлерстайн, Дж. Стиглиц и У. Бек, 3 Бжезинский и Н. Хомский, Дж. Сорос и Ж. Бове, коменданте Маркое и Ж. Атали, П. Друкер и Дж. Кьеэа, Э. Ласло и Ф. Майор, А. Г. Дилигенский и Ю.А. Красин, А Д Никипелов и А В. Бузгалин, М.И. Войейков и Н.М. Римашевская, А.И. Уткин и М. Г. Делягин, В.Л. Иноземцев и В.Г. Федотова, В.П. Култыгин и АС. Панарин, В.К. Левашов и И.Б. Орлова, А.Г. Ашин и В.Ж. Келле, В.А. Коптюг и Н.Н. Моисеев. Однако большинство из тех, кто писал (и пишет) о глобализации, как показывает анализ, касаются в основном экономических, политических или демографических аспектов данной проблемы. Их интересует, прежде всего, какие изменения происходят в современной, по выражению Валлерстайна, «мир-экономике»; какие трансформации в стремительно глобализирующемся мире совершаются с государствами-нациями; какое влияние оказывают транснациональные корпорации на процесс развития структур гражданского общества и темпы формирования демократических институтов; насколько разрешимы противоречия между странами «золотого миллиарда» и странами, осуществляющими догоняющую модернизацию; как процесс глобализации сказывается на состоянии экономики стран - членов «глобального клуба»; какую роль играют международные финансовые организации, в частности МВФ, Европейский банк реконструкции и развития и другие, в современном мире. Между тем, по справедливому замечанию А И. Шендрика, «вопросов же, связанных с воздействием глобализации на процесс развития как

мировой культуры, так и культур отдельных наций и народов, они касаются постольку, поскольку практически не акцентируют на них свое внимание»8.

Однако в наши дни появилось множество новых цивилизационных концепций, которые заставляют нас обратиться к трудам А. Тойнби. Представляются малоизученными проблемы, связанные с истолкованием самого феномена цивилизации, а также поиск новых путей общественной динамики и роли циклических концепций в этом процессе. Требуют большего внимания проблемы социокультурных последствий глобализации, трансформации, которые происходят в базовых ценностях культур обществ, совершающих переход от индустриальной стадии развития к постиндустриальной, а от нее, к информационной; о нарастании процессов культурной экспансии; об опасностях, подстерегающих национальные культуры в мире, где доминирующими являются принципы унификации и экономической эффективности.

Методология и теоретические основы исследования

К методологическим аспектам относится попытка использовать герменевтическую интерпретацию полученного материала. В контексте работы применены генетический, сравнительный, структурный, структурно-функциональный и иные методы философского анализа.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. В диссертации разработан метод «макроисторического исследования», то есть изучения крупных социальных и культурных феноменов, существующих в виде целостностей. Н.Я. Данилевский определял их как культурно-исторические типы, О. Шпенглер - как развитые культуры (Hochkulturen), А. Тойнби - как цивилизации, П. Сорокин как социальные и культурные суперсистемы. Эти целостности не совпадают ни с нацией, ни с какой-либо социальной группой. Они выходят за пределы географических или расовых границ. Однако, подобно глубинным течениям, они определяют характер всех более мелких социальных образований и являются подлинными целостными единствами в потоке социальных и культурных феноменов.

2. Сложность проблематики, связанной с изучением цивилизаций, заключается в необходимости сочетать данные специальных наук с изучением рассматриваемого явления как некой целостности. Проблема цивилизации ставит новые актуальные задачи: анализ сущности кризисов, переживаемых отдельными культурами, в частности западноевропейской культурой; будущее западного мира; отношение современного человека к религии, технике, науке; взаимоотношения Востока и Запада. История в глазах современных людей - уже не чередование событий, определяющих судьбы крупных целостных образований, моделью которых может служить античная культура. Цивилизация, таким образом, становится важной категорией философии культуры и социальной философии.

3. Понятие цивилизации еще не до конца определилось, но нет сомнения в том, что «цивилизация» является основным феноменом исторического развития, по словам А. Тойнби, «интеллигибельной единицей исследования». Немецкому термину «Hochkuftur», введенному О. Шпенглером, соответствует английский и

* Шендрик А.И. Глобализация в системе культурных координат \\ Знание, понимание, умение. Журнал Московского гуманитарного университета. М., 2004, №1,с. 60.

французский термин «civilization», тогда как у Шпенглера понятие «цивилизация» означает последнюю стадию развития культуры, ее упадок. Поэтому в современной философии понятие «цивилизация» применяется не в шпенглеровском значении, а так, как он используется во Франции и Англии, в качестве слова, равнозначного культуре.

4. А. Тойнби указывал, что выделение таких фрагментов действительности, как «цивилизация» является вынужденным следствием несовершенства человеческого интеллекта. На самом деле действительность едина и неделима, но познать ее в той мере, в какой это доступно человеку, мы можем только путем искусственного ее дробления на отдельные фрагменты. Выбор изолированной единицы исследования имеет чрезвычайно важное значение. Цивилизация в качестве такого объекта исследования больше соответствует цели изучения современной философии истории, нежели, например, нация или государство.

5. В морфологическом - изучении культур можно выделить два направления. К одному из них можно отнести Н Я. Данилевского, О. Шпенглера и А. Тойнби, к другому - американского антрополога Ф. Нортропа, А. Крёбера и Питирима Сорокина. Отличие второго направления заключается в том, что его сторонники стремятся найти в потоке мировых явлений не отдельные строго очерченные системы, а объединяющие их «культурные суперсистемы», и именно их считают культурными целостностями, которые играют роль определенных символов. Между обоими направлениями есть ряд точек соприкосновения, выводы, к которым пришли представители обоих направлений, весьма близки. Те и другие признают наличие сравнительно небольшого числа культур, не совпадающих ни с нациями, ни с государствами и различных по своему характеру. Каждая такая культура является целостностью, холистическим единством, в котором части и целое взаимосвязаны и взаимообусловлены, хотя реальность целого не соответствует сумме реальностей отдельных частей.

6. Изучение проблемы цивилизации имеет не только теоретическое, но и практическое значение. Только понимание процесса развития этих целостностей позволяет правильно оценить ход социального и культурного развития человечества. Такое осмысление особенно важно в условиях, когда тойнбианской концепции цивилизации противостоят другие концептуальные модели, в том числе неолиберальные и неорадикальные. Переосмысление концепции А. Тойнби происходит в условиях острых философских размежеваний.

Научная и практическая значимость исследования

Материалы диссертации могут быть использованы для разработки курса философии истории, философии культуры. Они способны стать теоретическим источником в разработке учебных программ и в подготовке спецкурсов по культурологии и социальной философии. Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов в политической практике.

Апробация результатов исследования

Вопросы, касающиеся различных аспектов диссертационного исследования, неоднократно становились темой выступлений на семинарах и конференциях:

- Круглый стол «Проблемы философии истории» (М., 2000);

- Доклад «Философия истории: современные аспекты» (январь 2005 г.) в Московском государственном университете технологий и управления.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертации -152 стр.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ диссертации

Во введении обоснована актуальность темы исследования, освещена степень научно-теоретической разработанности проблемы, определены объект и предмет исследования, намечены цель и задачи диссертации, указаны методологические основы авторского анализа, сформулированы положения, выносимые на защиту, выделены элементы их научной новизны, показана научно-теоретическая и практическая значимость работы и ее апробация.

В первой главе «ПОНЯТИЕ «ЦИВИЛИЗАЦИИ» В ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ» отмечается, что за последние годы идейно-теоретический комплекс, традиционно именуемый как «философия истории», заметно расширился. Ведущие исследователи усилили внимание к изучению социальной динамики, к распознанию механизмов общественного развития. Эта тема вышла за рамки академических дисциплин, трактующих проблемы исторического знания. В результате в философию истории стали проникать всевозможные психоаналитические, структуралистские, антропологические методы осмысления социально-исторической реальности, которые радикально расшатывают прежние представления о социальном факте, особенностях и основаниях общественного развития, о связном потоке событий.

В первом параграфе «Общие тенденции философии истории» подчеркивается, что, выставив в качестве предмета исследования психологию выдающихся лидеров, увлекающих мир в неожиданную плоскость культурного развития (психоистория), инстинктивную природу человека, тяготеющую к тому, чтобы разорвать оковы цивилизации (философская антропология) или некие, постоянно возобновляемые структуры исторического процесса, сторонники названных методик в исторической науке объявили, что истинные пружины социальных трансформаций, наконец-то, раскрыты.

Проникновение в социологию математических, статистических методов, приемов глобального моделирования содействовало, как это ни парадоксально, отнюдь не укреплению представлений о нерушимом научном предвидении. Напротив, множество противоречащих друг другу «сценариев», «прогнозов» и «моделей» создали впечатление, будто история постоянно чревата неожиданными тектоническими сдвигами, имеющими фатальные следствия. Проигрывая самые различные способы «штурма» будущего, последователи создали впечатление, будто историю можно пригласить в любое приключение, идиллического или преступно-авантюрного характера.

Последовательно развертываемый исторический процесс нередко стал описываться как вереница случайностей. История в такой трактовке оказалась своеобразной проекцией социального утопизма, несчастной, истерзанной жертвой «самоорганизующихся прогнозов». Призывы пересмотреть историю, переписать ее набело исходят из самых различных источников. Теория игр и антропология, социология идеологии и этнология, современные версии психоанализа и описание мыслительных или языковых структур, - каждое начинание оборачивается обозрением всей наличной истории, попыткой «полного выведения» ее из стрежневого движения, из самой модной в данный момент концепции. Таким

образом, философия истории стремится выработать разносторонний взгляд на историю, действуя по всему фронту социальных исследований.

Однако, несмотря на веер самых неожиданных истолкований, многие серьезные исследователи стали склоняться к мысли, что современная историософия не может проникнуть в секреты истории Последняя предстала на всех уровнях исследования как некий неопознанный объект, поражающий воображение уже тем, что он способен одновременно принять и отвергнуть любые прилагаемые к нему мерки.

Другая обшдя тенденция философии истории состоит в том, что представление об объективности и связности исторического процесса подверглись решительному пересмотру Отвергая традиционные критерии исторического развития, исследователи все чаще стали говорить о непредсказуемости и хаотичности общественных событий. В частности, французский социолог Ж Эллюль неоднократно проводил в своих работах мыль о полной бесконтрольности истории, о стихийности и парадоксальности общественных изменений9.

Итальянский историк философии Э. Гарен, анализируя специфику историзма прошлого столетия, пришел к убеждению, что чувство истории как осмысленного и сцепленного потока свершений было присуще, по-видимому, весьма непродолжительному периоду европейской истории философии, примерно от начала XIX века до первой трети XX века Позже, несмотря на развитие исторических наук, накопление фактов и систематизацию разнообразных сведений, по мнению Э Гарена, историзм подвергся «демонтажу»

В итоге в современной философии истории, как подчеркивают многие ее представители, отвергаются не только объективные предпосылки исторического движения, но оспаривается также любая попытка опереться на какие-либо постоянно действующие принципы при анализе ведущих тенденций прошлого и особенно современной эпохи. Западные исследователи нередко отказываются связать прошедшую историю и настоящее в едином историческом процессе

Изобилие историософских концепций, различного рода «сценариев», предвещающих появление «новых цивилизаций», одушевлено плодотворной идеей поливариантности социального развития Однако заведомо отторгнутые от традиции, от осмысленной, постигаемой логики исторического процесса, эти концепции по сути дела прокламируют множественность самых невероятных и непредсказуемых зигзагов истории В истории укрепляется не открытое, доверительное отношение к общественной динамике, а чувство страха перед диктатом случая, который то и дело грозит совлечь человечество в катастрофу

Таким образом, историософы говорят сегодня о распаде историзма, о процессе «деисторизации мира», о крушении идеи социального развития Они пишут о том, что смысл общественной динамики нередко ускользает от них История, как они подчеркивают, вообще обретает фаталистический оттенок безмолвствует вопрошаемое бытие, все явственнее проступает скрытая предопределенность событий, маскирующаяся под случайность Сама идея истории вроде бы изживает себя грядет эра «постистории»

Однако в современной философии истории обнаруживаются и противоположные тенденции Они связаны с осмыслением будущего человечества, с поисками нового историософского мышления Многие проницательные исследователи подчеркивают, что распад историзма связан вовсе не с крахом всех его оснований, а с отторжением изжившихся себя духовных трафаретов

* Эллюль Ж Политическая иллюзия М , 2003

Отвергается в современном философском сознании не идея протяженности истории во времени, связности и предвидимости ее событий, а преодолевается упрощенный историзм Возрастает интерес к попыткам постичь направленность всемирной истории, ее истоки и смысл, возникает потребность в более углубленном осознании исторического опыта тысячелетий

Радикальное преображение историзма связано с критикой примитивно-эволюционных, линейно-стадиальных схем, отождествляющих общественный процесс с природным, биологическим Изживается инерция причинно-следственного детерминизма Разбиваются оковы «неумолимых законов», постоянно выводящих историю на некий магистральный путь В этой системе рассуждений история оказывается многовариантной, открытой по отношению к живому творчеству цивилизаций, сопряженной с интенсивным культурным созиданием

Все это свидетельствует о парадоксальной ситуации в современной философии истории С одной стороны, традиционная философская мысль демонстрирует полное равнодушие к непреложности общественных событий, к закономерности социальной динамики При таком подходе как бы устраняется сама идея философского постижения исторических феноменов, ибо объект исследования, по существу, исчезает, размывается Вместе с тем с другой стороны, философы пишут сейчас с полным основанием о ренессансе исторического мышления, об обретенном трезвом и мужественном взгляде на социальный процесс, о преодолении канонических воззрений плоскоэволюционного и детерминистского характера

Существует ли логика истории? Можно ли говорить о смысле истории? В чем ее истоки и цели? Возможны ли варианты в истории? Куда движется история? Что ждет человечество' Эти вопросы приобретают особую актуальность в неоконсервативной версии истории Многочисленные и весьма разнообразные по своим внутренним устремлениям концепции истории так или иначе тяготеют к различным социально-политическим течениям Особенно это относится к неоконсервативной версии истории, которая характеризуется антипрогрессизмом, идеей мозаичности культур, поиском «почвы» и «корней»

Во втором параграфе «Феномен цивилизации» анализируются различные определения цивилизации «Воссоздать историю французского слова "цивилизация", - подчеркивает видный представитель школы "Анналы" Люсьен Февр, - на деле означает реконструировать этапы глубочайшей революции, которую совершила и через которую 10прошла французская мысль от второй половины XVIII в и по настоящее время»10 Само слово появилось в языке недавно Оно было придумано специально К сожалению, не вполне ясно, кто первым употребил это понятие

Во многом слова культура и цивилизация выступали как синонимы Их противопоставление не предполагалось Именно в тождественном смысле употребляет эти слова А фон Гумбольдт В своих сочинениях он часто пользуется словом «культура» наряду со словом «цивилизация», не заботясь о том чтобы развести эти понятия

Итак, впервые понятие "цивилизация" было введено в оборот философами французского Просвещения, им оперировали Вольтер, Ш де Монтескье, Д Дидро и другие Просветители понимали термин "цивилизация" как отражение гражданского общества, где царят свобода, справедливость и право В XIX в основатель научной

"'Февр Л Бои за историю М, 1991, с 239

антропологии американец Л.Г. Морган, а затем философы и социологи К. Маркс и Ф. Энгельс стали понимать под "цивилизацией" определенную стадию развития.

В третьем параграфе «Культурно-исторические типы» рассматривается ряд вопросов: Всегда ли культура сохраняет свой потенциал? Не увядает ли она? Отчего мощный взлет духа сменяется порой духовным и художественным спадом? Эти вопросы всегда интересовали исследователей культуры. Наблюдая за судьбой отдельных культур, они видели, что процесс наращивания новых ценностей в культуре не продолжается вечно. Наступают какие-то длительные паузы, а иногда культура словно окостеневает и уже не дает больше плодоносных всходов. В результате родилось предположение, что культурное развитие проходит отдельные фазы от рождения до гибели.

Одним из первых последовательно раскрыл эту мысль русский философ Николай Яковлевич Данилевский, предложивший понятие «культурно-исторический тип», обозначив им особую культуру, которая раскрывает свои возможности в конкретный исторический период. Он считал, что у европейской цивилизации уже остался позади период «плодоношения». На смену ей должна прийти зарождающаяся славянская цивилизация, лишенная агрессивного содержания. В ней общенациональный элемент доминирует над личным, индивидуальным. Однако эта цивилизация только формируется. У России, считал философ, лишь два пути: или вместе с другими славянами образовать всеславянскую цивилизацию, или полностью утратить свое культурно-историческое значение.

Интересно, как Н.Я. Данилевский сформулировал основные закономерности (законы) возникновения, роста и заката цивилизаций.

1. Любое племя или народ, говорящие на одном языке или принадлежащие к одной языковой группе, представляют собой культурно-исторический тип, если они духовно способны к историческому развитию и прошли стадию детства.

1 Для подлинного рождения и развития культуры народ должен достичь политической независимости.

3. Основные принципы бытия каждой цивилизации закрыты, т.е. недоступны другим народам. Так, многочисленные попытки распространить греческую цивилизацию среди неарийских или восточных народов потерпели крах... Англичане понесли аналогичное поражение, пытаясь перенести европейскую цивилизацию в Индию. Однако данная закономерность не распространяется на отдельные элементы или черты цивилизаций, которые могут передаваться от одной цивилизации к другой. Простейший способ передачи - колонизация, таким образом, по мнению Н.Я. Данилевского, финикийцы перенесли свою цивилизацию в Карфаген, греки • в Южную Италию и Сицилию, англичане - в Северную Америку и Австралию. Другой способ - прививка черенка на чужое дерево. Черенок остается чужеродным телом на дереве, эксплуатирует его, ничего не давая взамен. Эллинистическая Александрия была таким черенком на египетском дереве. Третий способ - взаимное оплодотворение, при котором ценности одной цивилизации используются другой, если они ей подходят.

4. Цивилизация конкретного культурно-исторического типа достигает своего полного расцвета, только если ее «этнографический материал» разнообразен и она обладает политической независимостью.

5. Существование культурно-исторических типов напоминает жизнь многолетних растений, период роста которых длится бесконечно, а период цветения и плодоношения относительно короток и в конец истощает их силы.

Первая стадия — возникновение великой культуры — может длиться очень долго Она заканчивается тогда, когда культура переходит от этнографической формы существования к государственной На этой, второй, стадии оформляется культурная и политическая независимость Третья стадия - расцвет — представляет собой полное развитие творческого потенциала и реализацию идей справедливости, свободы, мудрости, социального и индивидуального благополучия Эта стадия завершается с полным исчерпанием творческих сил цивилизации Тогда нация окаменевает, становится нетворческой и распыляется, раздираемая внутренними противоречиями Первая и вторая стадии могут длиться очень долго, последняя же — расцвет — обычно коротка и длится в среднем 400—600 лет Стадия упадка наступает несколько раньше, чем это можно наблюдать Так, упадок европейской цивилизации начался, по мысли Н Я Данилевского, уже в XVIII в, однако продолжим мысль философа) явные его признаки проявились лишь в XX в , в зените ее расцвета

В четвертом параграфе «Циклическое развитие культур» ставится вопрос является ли в действительности культура мощнейшим всплеском духа? Можно ли говорить о том, что все формы культурного творчества равнозначны? Мыслители разных эпох пытались провести разграничение между истинным воспарением человеческого духа (культурой) и рутинным воспроизведением застывших форм деятельности человека (цивилизацией) Однако есть ли сегодня основания для различения культуры и цивилизации?

Среди тех, кто пытался ответить на этот вопрос, был немецкий философ О Шпенглер В основе его концепции культуры, изложенной им в широко обсуждающейся и поныне книге «Закат Европы» лежит уподобление (аналогия) культуры живому организму Точно так же, как живые организмы проходят определенные стадии (фазы, циклы) рождаются, живут, расцветают, дряхлеют и умирают, цветенье культуры не вечно, оно утрачивает свой жизнеутверждающий пафос Умирая, культура перерождается в цивилизацию

По мнению О Шпенглера, культурно-исторические типы загерметизированы, непроницаемы друг для друга Эта мысль, напомним, содержалась и в книге «Россия и Европа» Н Я Данилевского, который считал историческим законом непередаваемость культурных начал

Однако, несмотря на явные противоречия, в книге О Шпенглера есть и чрезвычайно неожиданные, можно сказать, провидческие утверждения В частности, в начале нынешнего столетия, т е задолго до того, как компьютер «вычислил» обреченность технической цивилизации, указав на исчерпанность энергетических и сырьевых ресурсов на Земле, О Шпенглер в жанре мистического постижения писал о подорванности европейской культуры, о ее закате

Однако понятие "цивилизация", как и понятие 'культура" окончательно не выработано Существует приблизительно 200 определений понятия "цивилизация" Вот некоторые из них

1 Мировая цивилизация - это этап в истории человечества, который характеризуется определенным уровнем потребностей, способностей, знаний, ценностей, навыков, интересов, технологий, экономики, способа производства, политических и общественных отношений, духовной жизни

2 Цивилизация - это определенные культурно-исторические, этнические, религиозные, экономико-географические особенности отдельных стран, групп стран, этносов, связанных общей судьбой

3. Американский ученый А. Дж. Тойнби указывал, что цивилизация - это "наименьший блок исторического материала, к которому обращается тот, кто пытается изучить историю собственной страны*.

4. Другой американский ученый С. Хантингтон дал такое определение Цивилизация • это "культура, дошедшая до естественных границ своего распространения". Это "некая культурная сущность", культурная общность "наивысшего ранга".

Таким образом, основные подходы к определению цивилизации сводятся к следующему:

1. Цивилизация как часть целого, как стадиальный этап культуры. При этом, цивилизация выступает высшей ступенью развития по отношению к варварству.

2. Цивилизация как фаза заката культурно-исторического цикла

3. Цивилизация как особенность культурно-исторического развития. Именно так рассматривает цивилизацию большинство современных философов.

Во второй главе «ПОНЯТИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ В НАСЛЕДИИ А. ТОЙНБИ»

отмечается, что А. Тойнби пытался найти такую концепцию исторического развития, которая обнимала бы всю многообразную картину всемирной истории. Если «ранний» Тойнби (10-е годы прошлого столетия) видел в национальном государстве основную единицу всемирной истории, а «средний» (20-40-е годы) искал таковую в локальных цивилизациях, то «поздний» (50-70-е годы) движется от изучения высших религий к всеохватывающему, «экуменическому» видению развития человечества. Именно это отличает его от О. Шпенглера, который полагал, что существование человечества - «пустой звук».

Для Тойнби совершенно неприемлем вывод автора «Заката Европы» о тотальной разобщенности и непроницаемости культур друг для друга. Построения Тойнби базируются на учении Юнга о «коллективном бессознательном», а также на «философии жизни» Бергсона. Религиозно-мистический взгляд на историю и внимательное изучение фактуального материала, эмпирически фиксируемых регулярностей, на которых базируются типологические конструкции глобально-теоретического плана, - отличительная черта творчества Тойнби.

Цивилизация, избираемая Тойнби в качестве единицы членения исторического процесса, отождествляется с состоянием вовлеченности общества, при котором появляется творческая элита, свободная от участия в воспроизводстве материальной жизни. Принадлежащие к ней администраторы, профессиональные солдаты и священники наделены, по Тойнби, даром мистического порыва, ведущего к универсализации всемирно-исторического процесса. Именно они создают неповторимый духовный облик каждой цивилизации, находящей воплощение в ее символах.

Становление цивилизации есть ответ на вызов социально-природного окружения. Ее генезис Тойнби связывает с деятельностью «творческого меньшинства», способного принять вызову и дать на него подобающий ответ. Вслед за рождением цивилизации идет ее рост, осуществляемый творческой элитой, ведомой мистическим «жизненным порывом». Критерии роста цивилизации - увеличение ее духовной независимости и самодетерминации. Надлом ее Тойнби связывает с утратой силы и самоуспокоенности элиты, проявляющейся в «идолизации эфемерных институтов», непомерном превознесении техники, «интоксикации от побед».

В поздний период своей деятельности Тойнби подчеркивал, что тенденция единства и единения различных цивилизаций преобладает над изоляционизмом.

Она проявляется не только в сосуществовании, культурном обмене и порождении родственных цивилизаций, но и в форме ренессансов, восстановлении традиций, забытых ценностей в новом историческом контексте. Объединительная тенденция в истории человечества во многом связана с религиями, именуемыми «высшими». Относя к ним зороастризм, иудаизм, буддизм, христианство и ислам, Тойнби особенно высоко оценивает роль трех последних (мировых) религий.

Как представитель цивилизационной парадигмы, Тойнби рассматривает цивилизацию как единицу исторического процесса, но отказывается от взгляда на нее как на органическую целостность, что делает Шпенглер. В качестве единицы исторического процесса Тойнби рассматривает общество, которое, в свою очередь, вариативно по структуре Оно может быть совокупностью городов-государств или национальных государств и т.д., но в любом случае это должно быть общество единого вида. Такое общество шире любого национального государства, однако оно не охватывает всего человечества. Цивилизация рассматривается Тойнби как динамическое образование эволюционного типа, которое не может произвольно менять направление своего развития или находиться в статичной форме.

В теории Тойнби выявляются признаки, общие для всех цивилизаций -тенденция к росту, пространственному расширению, давлению на иные цивилизации, к ассимиляции других обществ, к вариациям и мутациям, имеющим уникальный творческий характер. Каждая цивилизация, как некое социокультурное поле, уникальна во всех отношениях, и как целое не подлежит сравнению с другими, но теоретическое сравнительное исследование эмпирических фактов жизни в истории цивилизации возможно и допустимо. Именно при анализе этих фактов можно выявить регулярность и повторяемость тех или иных процессов в жизни различных цивилизаций. Именно поэтому сравнительный метод является основой анализа цивилизационного процесса.

Тойнби во многом предопределил характер последующих разработок в русле цивилизационной парадигмы, в первую очередь на Западе, - назовем это условно англоязычной цивилизационной школой, объединяющей учёных разных стран, пишущих на английском языке. В современной России цивилизационная концепция разрабатывается в двух направлениях - одни исследователи следуют в ключе разработок Данилевский - Тойнби, другие Данилевский - Шпенглер - «Евразийцы» • Гумилёв.

Тойнби сформулировал общеконцептуальный подход к проблеме межцивилизационного взаимодействия, специфики осуществления

внутрицивилизационных процессов периода цивилизационного распада, к выяснению роли личности и элит на различных этапах развития цивилизации. Анализируя механизм цивилизационного развития и его динамику, он чётко провёл разграничение между закрытой и открытой моделью В теории Тойнби, впервые в рамках цивилизационной концепции, разработан механизм внутренней детерминации процессов саморазвития системы, выделен период надлома цивилизации, дана его характеристика и вскрыты его причины, в широком спектре рассмотрены различные характерные ситуации функционирования цивилизационных систем. Согласно автору открытой цивилизационной модели, многогранность социальных, культурных, политических, экономических стилей цивилизаций связана не столько с восхождением из различных сущностей, сколько со своеобразием их развития, особенностью вызовов и ответов.

В гносеологии Тойнби исходит из того, что особенность познания закономерностей исторического процесса управляется доминирующими тенденциями времени и места Используя в качестве основного метода анализа

эмпирический метод, он не допускает отождествления оценок массового сознания с реальными процессами развития цивилизации. Поэтому период роста цивилизации, как и период ее распада, нельзя вскрыть на уровне явления. То, что на уровне обыденного массового сознания воспринимается как взлёт и процветание, в силу резко возросшего Материального благосостояния и невиданных доселе масштабов власти Цивилизации, на деле (на уровне сущности) есть завершение развития и Поворот в сторону нисходящего движения Усиливающаяся власть над окружением, природным и социальным, с неизбежностью ведет цивилизацию к надлому и распаду, ибо поглощает ресурсы и жизненные силы общества.

Как и представители закрытой цивилизационной модели, Тойнби раскрывает неразрывную связь между развитием общества и развитием личности, где по уровню развития первого можно характеризовать уровень развития второго, причем личность выступает как активное творческое начало, реально влияющее на ход исторического процесса. Однако характеристики индивидов жёстко не связаны с фазой развития, за исключением фазы распада системы.

Ортодоксальное направление включает категорию прогресса в качестве аналитической категории при анализе развития общества, а также прогресса в области различных сфер жизнедеятельности обществ, которые подлежат заимствованию через подражание другими цивилизациями, чем и обеспечивается историческая непрерывность в их совершенствовании. Однако Тойнби отрицает, как и другие представители различных направлений в рамках цивилизационной парадигмы, прогрессистскую шкалу сравнения цивилизаций между собой.

Благодаря введению категории родственной цивилизации, обеспечивается меньшая дискретность цивилизационного процесса, большая его преемственность, но при этом не отрицается многополярность мира как аксиоматическое положение цивилизационной концепции.

В третьей главе «ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ ТОЙНБИ В СОВРЕМЕННЫХ ФИЛОСОФСКИХ РАЗМЕЖЕВАНИЯХ» посвящена анализу

современных неолиберальных, неоконсервативных и неорадикальных версий исторического развития. В начале нового тысячелетия прогнозисты пытаются представить множество вариантов развития истории.

Доминирующим неолиберальным культурно-цивилизационным проектом сегодня остается идея «информационного общества». Вероятно, ее ведущим представителем в наши дни является Э Тоффлер. Этот исследователь не считает свои прогнозы ни утопией, ни антиутопией. Свой жанр он именует «проктопией», то есть практической утопией. В ней нет безмерной идеализации. Это описание более практичного и более благоприятного для человека мира, нежели тот, в котором мы живем. Но в этом мире в отличие от утопии есть место злу - болезням, грязной политике, несправедливости.

Если неолибералы предлагают переосмыслить идею прогресса, выявить его многозначность, охарактеризовать его различные критерии, то неоконсервативное сознание принципиально отвергает идею прогресса. История в этой трактовке оказывается не связанной ни истоками, ни конечной целью. Представления, восходящие к античности, объявляются фиктивными. Критикуется само воззрение о поступательности социального развития, о восхождении человечества, о предопределенности и направленности исторического процесса.

Прежде всего, неоконсерваторы критикуют представление о том, будто история имеет некое начало, обусловливающее ее последующее развитие.

Общественная динамика, по их мнению, не содержит никакой предзаданной цели, никакого телеологического смысла. Но нет в ней, как подчеркивают философы этой ориентации, и хайдеггеровской «телеологии с обратным знаком», то есть такой версии истории, когда вершиной оказывается раннее начало. Решительно отвергается идея истока, будто бы заряженной уже последующей судьбой. Таким образом, нередко устраняются понятия цели и смысла, ее этоса, то есть духовного оправдания.

Антипрогрессизм становится важной характеристикой современного неоконсервативного сознания. Многие исследователи противопоставляют идее общественного прогресса теории «локальных цивилизаций». В результате актуализируется специфическая тематика нелинейного общественного развития. Широкое распространение получают схемы культурного плюрализма, обоснованные в трудах О. Шпенглера, П. Сорокина, А. Тойнби, С. Хантингтона. Предполагается, что социальная динамика может реализоваться в самой невероятной последовательности: в форме круговорота, эпициклов, спиралей, челночных бросков и, наконец, в виде непроизвольного, хаотического движения.

В этой связи усиливается критика «фаустовского» или даже «прометеевского» духа европейской культуры, которая выдвинула идеал свободной, созидающей и последовательно раскрывающей себя личности. Корень зла нередко усматривается в иудео-христианской религиозной традиции, которая восславила экспансионизм человека, его готовность сорвать с природы присущий ей ореол священности.

Философы этой ориентации рассматривают исторические эпохи как существующие параллельно, независимо друг от друга и выступающие как стойко загерметизированные организмы. Внутри каждой цивилизации возможен и прогресс и регресс. То, что сегодня расценивается как прошлое, может завтра оказаться поистине перспективным, жизнесозидающим.

Разумеется, сама идея многообразия социально-исторических путей человечества содержит в себе немало продуктивных и значимых ходов мысли. Однако эти философские воззрения нередко перехватываются политиками для укрепления идеи разобщенности человечества, культивирования цивилизационных стереотипов, закрепляющих «европоцентризм», «азиоцентризм» и т.д. Вместе с тем идея открытости человеческой истории, ее многовариантности несовместима с жестким представлением о неукоснительном схождении всех культурных матриц в некую усредненную точку, символизирующую магистральный путь развития человечества. Навязывание всем народам единого информационного цивилизационного уклада существенно обеднило бы многообразие общественной динамики, не позволила бы реализовать глубинный потенциал различных культур.

Последовательно проведенная идея плюрализма истории вовсе не исключает концепции ведущей, державной линии развития человечества, поиска всемирной истории. Но она содержит в себе возможность определенной культурной «резервации», сохранение заповедных зон, внутри которых будет развертываться специфическое культурное творчество. Если история многовариантна, принципиально не телеологична ни у своих истоков, ни в своем движении или возможном завершении, стало быть, вполне оправдана концепция бережного отношения к различным цивилизационным корням. На земле множество культур и каждая из них способна придать всемирной истории неповторимый облик.

Развивая тойнбианские идеи, некоторые исследователи неоконсервативной ориентации пытаются проникнуть в судьбу европейской цивилизации, разгадать истоки ее грядущего заката. Это находит выражение в попытках исследователей

отыскать ту изначальную точку, с которой ведет свой отсчет «порча» европейской цивилизации. Одни усматривают ее в изобретении плуга, олицетворяющего насилие над природой, другие - в особенностях секуляризации, третьи - в возникновении механизмов политической власти над человеком.

Неоконсервативное сознание, таким образом, предлагает, как мы видели, более обостренный, нежели у либералов, и драматичный вариант философии истории. Неоконсерваторы выступают против умозрительных прогрессистских настроений, провидя в перспективе не только «закат Европы», но и «закат всего мира», разобщенность человечества.

Исследователи этой ориентации все чаще пишут сегодня о том, что история развивается странными, окольными путями, что далеко не всегда поймешь, куда она клонит. Переосмысливая прежнее философско-нравственное отношение к истории, многие авторы рассуждают о ее фатальной способности соскальзывать с магистрального пути и устремляться на обочины, впадать в безумие, подвергаться «духовному совращению». Эта «пагуба соблазна» постоянно сопутствует человечеству, в результате чего исследователю, посвятившему себя философии истории, остается либо выступать в роли «хроникера печальных событий», либо взять на себя бесплодную обязанность изобличителя «тирании случая».

А. Тойнби соглашался с методом, предложенным П.А. Сорокиным. С помощью интуиции создаются гипотезы, которые потом проверяются эмпирическим путем. Следует, однако, помнить, что гипотезы могут быть и неверными, и иметь мужество отказаться от построенных гипотез, если факты им не соответствуют. Такого рода сочетание гипотез и специального изучения сближает позиции генерализирующих морфологов и историков. Тойнби считал, что признание существенной роли культурных контактов исключает представление о замкнутой цивилизации наподобие лейбницевской монады. Оставляя в стороне большую или меньшую замкнутость цивилизаций, Тойнби считал, что эра цивилизаций позади. Будущее человечества зависит от нашей способности создать новую интеграцию в рамках всего человечества.

Проблема всемирной истории в рамках сравнительного изучения культур сводится к следующему: является ли всемирная история только совокупностью культур, как утверждал Шпенглер, или же исторический процесс не ограничивается культурами и выходит за их пределы. Речь идет о тех трансцендентных силах, которые не ограничиваются рамками создавшей их культуры, а вырываются за пределы данной культурной монады и разворачивают свою деятельность - подчас, свою основную деятельность - вне породившего их организма. Сюда следует отнести технику, экономику, политику, идеологию, науку и религию.

По мнению А. Тойнби, существует взаимосвязь между историей и теологией. Теологию можно понимать не только в узком смысле, но и в широком - как метаисторию. Человеку не дано полностью понять сущность мироздания. Где-то рационалистическое мышление кончается. Тогда вступает в силу метаистория. Метаисторический элемент присущ всем историческим теориям, даже тем, которые стремятся к полному исключению теологии.

Отметим, что универсально-историческое мышление немыслимо без теории. Но теория исторической науки ни в коем случае не должна применять генерализирующий метод естественных наук. В науке существуют различные виды теорий. Неприемлемость генерализирующего метода в истории отнюдь не является доказательством того, что в истории нет закономерности. В истории есть своя закономерность, следовательно, должен быть метод для понимания этой закономерности, должна быть теория исторической науки.

Теперь можно обратиться, судя по всему, к таким моделям культурно-цивилизационного развития, которые вообще не связаны ни с прогрессистскими, ни антипрогрессистскими тенденциями. Речь идет о радикальном переосмыслении социального бытия, об ином понимании человеческой природы, о катапультировании человечества в новое цивилизационное пространство. Такая модель предлагается современной трансперсональной психологией.

Трансперсональные психологи предлагают осуществить грандиозный переворот в умах людей. «Зачем вообще нужен весь этот переворот? Для этого есть серьезные причины, которые связаны со вторым вопросом* что такое дух и какова его природа?»11. Трансперсональные психологи предлагают возродить духовные аспекты бытия, утраченные в результате развития современной дотехнической и технической цивилизацией. «Современные исследования сознания показывают, что духовное начало является исконным измерением человеческой психики и мироустроения»12.

Наша цивилизация такова, что она отлучает человека от духовной, идеальной стороны бытия. Человек нашей цивилизации не имеет возможности проникнуть в великую неизвестность - в мир духа. Фундаментальное расщепление в личности шизофреника - это расщепление агрессивных влечений и эроса, духовных сил. Рождается парадокс - именно шизоид в своем сознании отождествляется со своими духовными чувствами. Здесь рождается возможность радикальной критики всего современного цивилизационного культурпроекта Такое понимание культуры дает импульс для поиска альтернативных форм жизни человечества на путях «здорового общества».

Основные идеи диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Новейшие аспекты философии истории \\ Политика и общество, 2005, N8 3.-1 п л.

2. Понятие цивилизации в философии А Тойнби \\ Личность Культура. Общество 2005, № 3 -1 п л

" Гроф С., Гроф К. Духовный кризис Когда преображение личности становится

кризисом М, 2003, с. 117.

12 Гроф С. Надличностное видение. М, 2002, с 14

Подписано в печать 14.03.05г. Заказ №022-05г. Объем 1,3уч.изд.л., 1,5печ.л. Тираж 100 экз. Отпечатано на ротапринте ИФ РАН.Волхонка, 14.

1191

I

2 2 А»1Р 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Голенок, Геннадий Васильевич

Введение.

Глава I. Понятие «цивилизации» в философии истории.

Параграф 1. Понятие «цивилизации» в философии истории.

Параграф 2. Концептуальные подходы к феномену «цивилизация».22 Параграф 3. Культурно-исторические типы. Циклическое развитие культур.

Глава И. Понятие цивилизации в наследии А. Тойнби.

Параграф 1. Равноправие цивилизаций.

Параграф 2. Теория локальных цивилизаций.

Параграф 3. Процесс формирования цивилизаций.

Параграф 4. Функционирование и развитие цивилизаций.

Параграф 5. Антропологические аспекты цивилизации.

Параграф 6. Межцивилизационное взаимодействие.

Параграф 7. Критический анализ концепции А. Тойнби.

Глава III. Цивилизационная модель Тойнби в современных философских размежеваниях.

Параграф 1. Концепция многовариантности истории.

Параграф 2. Цивилизационная модель Тойнби в современном либеральном сознании.

Параграф 3. Оценка тойнбианской цивилизационной модели в неоконсервативном сознании.

Параграф 4. Неорадикальное сознание в поисках цивилизационной модели.

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Голенок, Геннадий Васильевич

Философы и социологи, занимающиеся проблемами будущего, не случайно пишут о начинающемся в наше время «конфликте цивилизаций»1. Именно цившшзационныс, исторические особенности мировых сверхкультур начинают сейчас играть все большую роль на международной арене. И конкретная экономическая конфигурация какого-либо крупного государственного образования, и его политика, и его военная мощь представляют лишь технологическое выражение особенностей данной культуры. Победы и поражения зарождаются вовсе не на заводах, выпускающих пушки, танки и самолеты, они зарождаются, прежде всего, в культурном самосознании нации.

Актуальность избранной темы обусловлена также возрастающей «пассионарностью» исламского мира. Для исламской цивилизации, возникшей почти на семьсот лет позже нации христианской, сейчас, если следовать европейской хронологической шкале, наступает XV век. (На самом деле XVI век или даже XVII - учитывая взаимное влияние сверхкультур и общее ускорение исторического развития). Видимо, в мире ислама сейчас начинается «осевое время». Это период пассионарности, период осознания себя новой вселенской общностью, отличающейся от других, период «подросткового», то есть жадного и стремительного, освоения мира. Период, когда кажется несомненным, что мир можно легко и просто преобразовать и установить в нем законы, несущие равноправие и справедливость. В Европе аналогичный период образовал Возрождение. Возрождение же сделало европейскую цивилизацию экстравертной и привело к экспансии, которая продолжалась вплоть до XXI века.

Злободневность исследования связана с особым витком научно-технического прогресса. Следующий цивилизационный прорыв будет

1 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? \\ Полис. Политические исследования, 1994, №1 совершен именно в этом технологическом направлении. Понятие «информационного общества» появляется в начале 60-х годов почти одновременно в США и Японии как попытка понять новую роль знания в прогрессе человечества. Не производство, а развитие знания и основанных на нем технологий начинает рассматриваться как фактор, определяющий все стороны развития общества и его культуры.

В 80-е годы крупнейший японский социолог Й. Масуда в книге «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1983) пишет о возникновении нового типа общества, где практически все аспекты развития личности: образование, профессиональный рост, экономическая деятельность, реализация политической активности, сфера досуга и т.п. будут осуществляться в информационной сфере. Если компьютеры «обучатся», они будут иметь тысячи и десятки тысяч баз знания. Если работа биокомпьютера с той же самой информационно-обрабатывающей способностью, как у лобной доли, объединена со способностью лобной доли, информация и знание подобного типа будут взрывоподобно множиться. Виртуальная жизнь в сети Интернет, считает Й. Масуда, станет не только нормой, но естественным и необходимым способом существования человека. При анализе информационного общества Й. Масуда делает акцент на рассмотрение информации, с одной стороны, как экономической категории (самовозрастание информационной стоимости), с другой стороны, как общественного блага, трансформирующего в прогрессивном направлении всс сферы социокультурной жизни2.

Вторым фундаментальным подходом к анализу информационного общества является его анализ в рамках концепций постиндустриализма. С точки зрения Д. Белла, более точным для обозначения нового общества, формирующегося в конце прошлого столетия, будет термин «постиндустриальное». «. Мне задавали вопрос, почему я назвал эту

См.: Маринко Г. «Человек сведущий» \\ Философия человека: традиции и современность. Вып.2. М., 1991, с. 139-164 гипотетическую концепцию «постуиндустриальным обществом», а не обществом знания, или информационным обществом, или обществом профессионалов, хотя каждый из этих терминов описывает значимые черты нарождающегося состояния. В это время я, безусловно, находился под влиянием Р. Дарендорфа, в свое время писавшего в своей работе «Класс и классовый конфликт в индустриальном обществе», У. Ростоу, предложившего в «Ступенях экономического роста» понятие «постзрелой» экономики. Смысл идеи был (и остается) в том, что мы являемся свидетелями масшабного исторического изменения западных обществ, в ходе которого старые общественные отношения (основанные на собственности), властные структуры (сконцентированные на узких элитах) и буржуазная культура, базирующаяся на принципах экономии и отложенного удовлетворения быстрой эрозии отмирают»3.

Среди основных черт постиндустриального общества Белл назвал следующие:

1. В экономическом секторе: переход от производства товаров к расширению сферы услуг.

2. В структуре занятости: доминирование профессионального и технического класса.

3. Осевой принцип общества: центральное место теоретических знаний как источника нововведений и формулирования политики.

4. Будущая ориентация: особая роль технологии и технологических оценок.

5. Принятие решений: создание новой «интеллектуальной технологии».

Актуальность темы диссертации обусловлена, прежде всего, поисками новых культурно-цивилизационных стандартов. Культурфилософские интуиции современных философов поставили вопрос о радикальной критике всей нашей цивилизации. Нарастание шизоидных и шизофренических

3 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999, LXXXVI-CXLIV тенденций показывает, что невроз нашей культуры отчасти состоит в том, что степень безопасности человека определяется материальным достатком. Дикие животные в природе чувствуют себя безопасно, но у них нет богатств. Похоже, иметь то и другое - «безопасность» и «благоденствие» невозможно. Материальные потребности - огромная сила, которая держит человека в «контакте» с повседневной реальностью.

Актуальность проведенного исследования в том, что в современной философии активно обсуждаются проблемы философии истории. Популярной оказывается мысль о том, что история нуждается в разного рода альтернативах. Трудно смириться с мыслью, что история мчится по заранее проложенным рельсам. Можно ли уйти от «приговоренности»? Выход есть, и он, оказывается, предельно прост: прогнозов должно быть много. Сонм провозвестий трудно воплотить в действительность, и потому это единственная возможность вернуть истории желаемую альтернативность.

Множество противоречащих друг другу «сценариев», «моделей», «прогнозов» создает впечатление, будто история чревата вулканическими сдвигами. Компьютер взял на себя функции оракула. Просматриваются различные варианты «штурма будущего». Философы подчас убеждают друг друга: историю можно пригласить в любое приключение идиллического или авантюрного свойства.

Не просматривается ли здесь другая крайность? Нередко исторический процесс описывается как вереница случайностей. Он представляется подобным броуновскому движению. В итоге рождается чувство страха перед диктатом случая, который то и дело грозит вовлечь человечество в катастрофу. Сама история выглядит несчастной, истомившейся жертвой «самоорганизующихся прогнозов».

Идея многообразия социально-исторических путей развития человечества содержит в себе немало продуктивных и значимых ходов мысли. Развертывание всемирной истории предполагает не стирание цивилизационных и культурных особенностей, а сохранение этого своеобразия. Идея открытости истории, ее многовариантности несовместима с жестким представлением о неукоснительном схождении всех культурных матриц в некую усредненную точку, символизирующую магистральный путь развития всего человечества. Навязывание всем народам единого технического или, скажем, информационного цивилизационного уклада существенно обеднило бы многообразие культур. Разумеется, современный мир движется к информационной цивилизации. Но как она будет выглядеть? Не возникнут и другие проекты будущего? Все ли страны будут вовлечены в данный процесс? Эти вопросы волнуют едва ли не всех современных философов.

Объектом исследования служит понятие цивилизации в философском наследии А. Тойнби.

Предметом исследования можно назвать рассмотрение той роли, когорую играет понятие «цивилизации» в современной философии истории.

Цель исследования - дать критический анализ того понимания «цивилизации», которое дано А. Тойнби, в свете современной социальной динамики и развертывания философско-исторического комплекса знаний.

Задачи исследования:

- проанализировать специфическое понимание «цивилизации» в философском наследии А. Тойнби;

- раскрыть особенности современного историософского мышления;

- показать место тойнбианской концепции цивилизации в современном социальном мышлении;

- обозначить роль современных концепций «цивилизации» в историческом развитии человечества;

- определить особенности концепции А. Тойнби в современных философских дискуссиях о цивилизационном пути развития.

Научная новизна:

1. В диссертации впервые в отечественной философии ставится вопрос о необходимости самостоятельной сферы гуманитарного знания - теории цивилизации (цивилиологии). Сегодня изучением множественности культур и единства культурно-исторического процесса занимается культурология. Что касается проблемы цивилизации, то она становится лишь фрагментом культурофилософского знания. Между тем цивилизация как феномен заслуживает разностороннего и глубокого постижения.

2. В исследовании сделана попытка рассмотреть концепцию А. Тойнби на широком историко-философском фоне, выделяя либеральные, консервативные и радикальные версии истории. Такой подход позволил раскрыть оттенки тойнбианской концепции, а также показать ее роль в современных философских размежеваниях.

3. Автор выявил основные практические следствия, которые возникают сегодня в ходе философской рефлексии истории. Философия истории представлена в диссертации широким спектром течений и проблем. Отмечено, что цивилизации в наши дни выступают главным препятствиям на путях глобализации мира.

Степень изученности проблемы

Феномен цивилизации исследовали довольно большое число авторов, среди них можно назвать известные имена: Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, П. Сорокина, среди российских авторов следует указать, прежде всего, на В.Ф. Агеева, П.С. Гуревича, А.ГТ. Огурцова, Ю.Н. Солонина, Г.Д. Чеснокова и других. При достаточно большом совпадении по содержанию авторы применяют разные термины, стараясь показать при этом схожие процессы формирования и функционирования цивилизаций. П. Сорокин называет их «культурные суперсистемы», Шпенглер - «Hochkultur» (высокие культуры, или общества с высокоразвитой культурой), В.Ф. Агеев - «базовые культуры». Однако основа у них одна — культура. Именно она выступает основой цивилизации и цементирует ее содержание, давая возможность авторам рассматривать отдельные элементы культур, получая при этом различные варианты цивилизаций или национальные по форме культуры. Что очень важно отметить? Цивилизация всегда имеет более больший объем, чем, скажем, культура небольшой страны. «Каждая цивилизация, - пишет П.С. Гуревич, - это образ особого человечества на отдельной земле»4.

Одним из первых исследователей наследия Тойнби стал в отечественной литературе Г.Д. Чесноков. Он подверг критике концепцию «локальных цивилизаций», которая разрабатывалась А. Тойнби на протяжении более чем тридцати лет. По мнению Г.Д. Чеснокова, «идея локальной обособленности культур сложилась у Тойнби под влиянием изучения истории ранних цивилизаций, когда контакты между народами разных стран были в значительной степени затруднены. Действительно, история рабовладельческого, а отчасти и феодального общества, дает такое многообразие форм политического устройства и форм отправления религиозных культов у разных народов, такие поистине неповторимые образцы достижений в области науки и искусства, что все это может породить представление об отсутствии единой линии в развитии стран и народов»5. Идеологическая заангажированность не позволила Г.Д. Чеснокову дать развернутое представление о концепции А. Тойнби.

В трудах А.А. Инина, М.А. Кисселя, Н.И. Киященко, А.П. Огурцова, О.А. Сергеевой и других философов освещены различные аспекты цивилизационной концепции А. Тойнби.

Из наиболее известных западных трудов, связанных с именем А. Тойнби и анализом самого феномена цивилизации можно назвать работу Р.У.

4 Гуревич П.С. Культурология. М., 1996, с. 82

5 Чесноков В.Д. От концепций исторического круговорота к теориям «постиндустриального общества». М., 1978, с. 14

Уэскотта «Перечень цивилизаций»6. Преподаватель Университета в Дрю (США) Р. Уэскотт, обращаясь к проблеме «систематизации цивилизаций», прежде всего, отмечает, что сравнительным изучением цивилизаций (по терминологии автора «историологией») увлечено пока еще слишком мало историков, что свидетельствует о явной недооценке этой отрасли исторической науки. Уэскотт называет тех ученых, которые занимались систематизацией цивилизаций: Д.А. Гобино (1853), Н.Я. Данилевский (1867), О. Шпенглер (1918), Ф. Конечный (1935), А. Тойнби (1939-1961), Ф. Бэгби (1958), Р. Кулборн (1959), К. Куигли (1961), Дж. П. Седжвик (1962), О.Ф. Андерле (1963).

Каждый из этих ученых предлагал свою систематизацию и свои названия отдельных цивилизаций. Сравнительный терминологический анализ показывает большой разнобой как в обозначениях одних и тех же цивилизаций, так и в предлагаемых исследователями перечнях.

Впрочем, почти все «историологи» признают, что, для того, чтобы отнести ту или иную культуру к цивилизации, необходимо наличие четырех признаков: земледелие или скотоводство (как средство добывания пищи), города, письменность и выплавка металлов. В крайнем случае, Уэскотт допускает наличие хотя бы двух последних признаков. Если строго придерживаться этого принципа, то, по мнению Р. Уэскотта, придется исключить из списка цивилизаций многие из тех культур, которые называют А. Тойнби, Д.А. Гобино, Ф. Конечный, Ф. Бэгби.

Те же культуры, которые Р. Уэскотт признает цивилизациями, можно, по его мнению, расположить и систематизировать по принципу шкалы «культурной жизнеспособности», которая выглядит следующим образом:

1. Существующая цивилизация: например, западная;

2. Находящаяся в процессе становления цивилизация: например, русская;

6 Wescott R.W. The enumeration of civilizations . - «History and theory», P., 1970, v. 9, № 1, p. 28-85

3. Умирающая цивилизация: например, индийская;

4. Мертвая цивилизация: например египетская;

5. Уничтоженная цивилизация: например перуанская;

6. Недоразвившаяся цивилизация: например, несторианская (с. 69).

Однако подобная классификация с таксономической точки зрения не является оптимальной. Сравнительную «историологию», считает автор, следует разрабатывать по образу и подобию сравнительной анатомии и сравнительной филологии. В связи с этим Р. Уэскотт предлагает иерархию последовательно включаемых категорий, построенную на основе методов субклассификации по типу системы К. Линнея. В такой иерархии на высшем уровне располагается единственная и всеохватывающая категория, например, «Мировая цивилизация» аналогично «Биотелу» в биологии или «Языку» в лингвистике. Ниже на втором уровне размещается относительно небольшое количество категорий — например «Китайская цивилизация», «Индийская цивилизация» или «Западная цивилизация» (аналогично таким классам, как «Растения» или «Животные» или «Индоевропейские языки» или «Урало-альтайские языки»).

На третьем уровне располагаются единицы, входящие в категории второго уровня. Так «Западная цивилизация» включает в себя «Британскую цивилизацию», «Испанскую цивилизацию», «Французскую цивилизацию» и такое дробление идет до самого нижнего уровня, количество категорий в котором может быть очень велико. В зоологии, например, их более миллиона.

Пользуясь подобной структурой, можно, полагает автор, устранить все противоречия между системами десяти вышеуказанных «исггориологических таксономистов». Например, «Римскую цивилизацию» Д.А. Гобино можно наряду с «Греческой цивилизацией» включить в «Эллинистическую цивилизацию» О. Шпенглера. Находясь на двух различных уровнях, они будут являться частями одной органически связанной системы, ни в чем не противореча друг другу. «Персидскую цивилизацию» Н.Я. Данилевского наряду с «Сирийской цивилизацией» можно рассматривать как составные части «Левантийской цивилизации», а не искать между ними противоречия. В этом, подчеркивает Уэскотт, заключается немалое преимущество иерархической классификации перед однолинейной системой.

Далее Р. Уэскотт пытается выяснить, сколько уровней должна содержать иерархия и как лучше назвать каждый уровень. По его мнению, оптимальным количеством является пять уровней цивилизации. К примеру, если взять культуру города Флоренции, то она будет принадлежать последовательно пяти различным уровням цивилизаций, каждый из которых включает в себя: 1) мировая цивилизация; 2) западная цивилизация; 3) итальянская цивилизация; 4) тосканская цивилизация; 5) флорентийская цивилизация.

Назвать эти пять уровней можно следующим образом: 1) глобальный; 2) континентальный; 3) национальный; 4) областной; 5) местный.

Однако лучше было бы подобрать терминологию, свободную от географического и политического оттенков. Можно было бы использовать таксономическую терминологию биологов: 1) класс; 2) отряд; 3) семейство; 4) род; 5) вид. Но эти термины имеют явно зоологический характер. Поэтому больше подходят следующие названия: 1) максимальный; 2) больший; 3) промежуточный; 4) меньший; 5) минимальный.

С учетом вышеприведенной иерархии и терминологии, «мировая цивилизация» располагается на глобальном, максимальной уровне (класс); «западная цивилизация» - на континентальном, большем уровне (отряд); «итальянская цивилизация» - на национальном уровне (семейство); «тосканская цивилизация» - на областном, меньшем уровне (род); «флорентийская цивилизация» - на местном, минимальном уровне (вид).

Может возникнуть естественный вопрос: «Сколько же все-таки в действительности цивилизаций?» На него, очевидно, следует ответить контрвопросом - «Какой уровень вы имеете в виду?» - и давать ответы в зависимости от названного собеседником уровня.

По мнению Уэскотта, на глобальном, максимальном уровне наиболее удачную классификацию составил Коллингвуд, на континентальном, большем - Шпенглер, а Тойнби и семь остальных «историологов» - на последующих, более низких уровнях.

Проблемы философии истории, будущего развития человечества затрагивают практически все наиболее известные зарубежные и отечественные исследователи, в том числе М. Кастельс, И. Валлерстайн, Дж. Стиглиц и У. Бек, 3. Бжезинский и Н. Хомский, Дж. Сорос и Ж. Бове, коменданте Маркое и Ж. Атали, П. Друкер и Дж. Кьеза, Э. Ласло и Ф. Майор, А.Г. Дилигенский и Ю.А. Красин, А.Д. Никипелов и А.В. Бузгалин, М.И. Войейков и Н.М. Римашевская, А.И. Уткин и М.Г. Делягин, B.JI. Иноземцев и В.Г. Федотова, В.П. Култыгин и А.С. Панарин, В.К. Левашов и И.Б. Орлова, Г.К. Ашин и В.Ж. Келле, В.А. Коптюг и Н.Н. Моисеев. Однако большинство из тех, кто писал (и пишет) о глобализации, как показывает анализ, касаются в основном экономических, политических или демографических аспекгов данной проблемы. Их интересует, прежде всего, какие изменения происходят в современной, по выражению Валлерстайна, «мир-экономике»; какие трансформации в стремительно глобализирующемся мире совершаются с государствами-нациями; какое влияние оказывают транснациональные корпорации на процесс развития структур гражданского общества и темпы формирования демократических институтов; насколько разрешимы противоречия между странами «золотого миллиарда» и странами, осуществляющими догоняющую модернизацию; как процесс глобализации сказывается на состоянии экономики стран - членов «глобального клуба»; какую роль играют международные финансовые организации, в частности МВФ, Европейский банк реконструкции и развития и другие, в современном мире. Между тем, по справедливому замечанию А.И. Шендрика, «вопросов же, связанных с воздействием глобализации на процесс развития как мировой культуры, так и культур отдельных наций и народов, они касаются постольку, поскольку практически не акцентируют на них свое внимание»7.

Однако в наши дни появилось множество новых цивилизационных концепций, которые заставляют нас обратиться к трудам А. Тойнби. Представляются малоизученными проблемы, связанные с истолкованием самого феномена цивилизации, а также поиск новых путей общественной динамики и роли циклических концепций в этом процессе. Требуют большего внимания проблемы социокультурных последствий глобализации, трансформации, которые происходят в базовых ценностях культур обществ, совершающих переход от индустриальной стадии развития к постиндустриальной, а от нее, к информационной; о нарастании процессов культурной экспансии; об опасностях, подстерегающих национальные культуры в мире, где доминирующими являются принципы унификации и экономической эффективности.

Методология и теоретические основы исследования

К методологическим аспектам относится попытка использовать герменевтическую интерпретацию полученного материала. В контексте работы применены генетический, сравнительный, структурный, структурно-функциональный и иные методы философского анализа.

Положения, выносимые на защиту:

1. В диссертации разработан метод «макроисторического исследования», то есть изучения крупных социальных и культурных феноменов, существующих в виде целостностей. Н.Я. Данилевский определял их как культурно-исторические типы, О. Шпенглер - как развитые культуры (Hochkulturen), А. Тойнби - как цивилизации, П. Сорокин как социальные и культурные суперсистемы. Эти целостности не совпадают ни с

7 Шендрик А.И. Глобализация в системе культурных координат \\ Знание, понимание, умение. Журнал Московского гуманитарного университета. М., 2004, № 1, с. 60 нацией, ни с какой-либо социальной группой. Они выходят за пределы географических или расовых границ. Однако, подобно глубинным течениям, они определяют характер всех более мелких социальных образований и являются подлинными целостными единствами в потоке социальных и культурных феноменов.

2. Сложность проблематики, связанной с изучением цивилизаций, заключается в необходимости сочетать данные специальных наук с изучением рассматриваемого явления как некой целостности. Проблема цивилизации ставит новые актуальные задачи: анализ сущности кризисов, переживаемых отдельными культурами, в частности западноевропейской культурой; будущее западного мира; отношение современного человека к религии, технике, науке; взаимоотношения Востока и Запада. История в глазах современных людей - уже не чередование событий, определяющих судьбы крупных целостных образований, моделью которых может служить античная культура. Цивилизация, таким образом, становится важной категорией философии культуры и социальной философии.

3. Понятие цивилизации еще не до конца определилось, но нет сомнения в том, что «цивилизация» является основным феноменом исторического развития, по словам А. Тойнби, «интеллигибельной единицей исследования». Немецкому термину «Hochkultur», введенному О. Шпенглером, соответствует английский и французский термин «civilization», тогда как у Шпенглера понятие «цивилизация» означает последнюю стадию развития культуры, ее упадок. Поэтому в современной философии понятие «цивилизация» применяется не в шпенглеровском значении, а так, как он используется во Франции и Англии, в качестве слова, равнозначного культуре.

4. А. Тойнби указывал, что выделение таких фрагментов действительности, как «цивилизация», является вынужденным следствием несовершенства человеческого интеллекта. На самом деле действительность едина и неделима, но познать ее в той мере, в какой это доступно человеку, мы можем только путем искусственного ее дробления на отдельные фрагменты. Выбор изолированной единицы исследования имеет чрезвычайно важное значение. Цивилизация в качестве такого объекта исследования больше соответствует цели изучения современной философии истории, нежели, например, нация или государство.

5. В морфологическом изучении культур можно выделить два направления. К одному из них следует отнести Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера и А. Тойнби, к другому — американского антрополога Ф. Нортропа, А. Крёбера и Питирима Сорокина. Отличие второго направления заключается в том, что его сторонники стремятся найти в потоке мировых явлений не отдельные строго очерченные системы, а объединяющие их «культурные суперсистемы», и именно их считают культурными целостностями, которые играют роль определенных символов. Между обоими направлениями есть ряд точек соприкосновения. Выводы, к которым пришли представители обоих направлений, весьма близки. Те и другие признают наличие сравнительно небольшого числа культур, не совпадающих ни с нациями, ни с государствами и различных по своему характеру. Каждая такая культура является целостностью, холистическим единством, в котором части и целое взаимосвязаны и взаимообусловлены, хотя реальность целого не соответствует сумме реальностей отдельных частей.

6. Изучение проблемы цивилизации имеет не только теоретическое, но и практическое значение. Только понимание процесса развития этих целостностей позволяет правильно оценить ход социального и культурного развития человечества Такое осмысление особенно важно в условиях, когда тойнбианской концепции цивилизации противостоят другие концептуальные модели, в том числе неолиберальные и неорадикальные. Переосмысление концепции А. Тойнби происходит в условиях острых философских размежеваний.

Научная и практическая значимость исследования

Материалы диссертации могут быть использованы для разработки курса философии истории, философии культуры. Они способны стать теоретическим источником в разработке учебных программ и в подготовке спецкурсов по культурологии и социальной философии. Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов в политической практике.

Апробация результатов исследования

Вопросы, касающиеся различных аспектов диссертационного исследования, неоднократно становились темой выступлений на семинарах и конференциях:

- Круглый стол «Проблемы философии истории» (М., 2000);

- Доклад «Философия истории: современные аспекты» (январь 2005 г.) в Московском государственном университете технологий и управления.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертации - 191 стр.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Феномен цивилизации в философском наследии А. Тойнби"

Заключение

Центральным в концепции Тойнби является понятие цивилизации, замкнутого общества, которое характеризуется набором определенных признаков. Шкала критериев, позволяющих классифицировать цивилизации, у Тойнби весьма подвижна, но два из них остаются стабильными. Это, во-первых, религия и формы ее организации и, во-вторых, территориальный признак - степень удаленности общества от того места, где оно первоначально возникло. В соответствии с этими критериями он выделяет 21 цивилизацию, в числе которых египетская, андская, китайская, минойская, шумерская, майянская, индская, эллинская, западная, православная христианская (в России), дальневосточная (в Корее и Японии), иранская, арабская, индуистская, вавилонская.

Тойнби предполагал, что более детальный анализ вскроет значительно меньшее число полностью независимых цивилизаций - около десяти. Из выделенных цивилизаций семь - живые общества, а остальные четырнадцать - мертвые, при этом большинство живых цивилизаций клонится теперь к упадку и разложению. Помимо цивилизаций, в какой-то мере продвинувшихся по дороге развития, Тойнби выделяет четыре неродившиеся (в их числе скандинавская), а также особый класс задержанных, которые родились, но были остановлены в своем развитии после рождения (в их числе полинезийцы, эскимосы, кочевники, спартанцы и др.). Цивилизация развивается, когда внешняя среда не является ни слишком благоприятной, ни чересчур неблагоприятной и в обществе имеется творческое меньшинство, способное повести за собою других. Рост цивилизации состоит в прогрессирующем внутреннем ее самоопределении и в переходе от более грубой к более тонкой религии и культуре.

Анализ показал, что позицию Тойнби можно охарактеризовать как культурный плюрализм — убеждение, что человеческая история представляет собой совокупность дискретных единиц социальной организации цивилизации»), каждая из которых проходит свой уникальный путь и имеет своеобразную систему ценностей, вокруг которых складывается вся ее жизнь.

Концепция Тойнби поражает грандиозностью своего замысла -охватить всю человеческую историю и описать все появившиеся в ее ходе цивилизации. Чрезвычайно богатая деталями и верными наблюдениями, касающимися отдельных цивилизаций и их сравнения, концепция завершается, однако, превозносением мировых религий и констатацией того, что история — это божественная творческая сила в движении.

Противоречивое впечатление, которое оставляет данная концепция, вызвано ее открытым религиозным характером. Религии кладутся Тойнби в основу классификации цивилизаций, из-за чего возникает неясность самого понятия цивилизации, в развитии которой религия не играет заметной роли и искусственность предлагаемой им классификации. Когда Тойнби переходит к современной западной цивилизации, где религия не была столь значимой, он не может найти ясных характеристик и оценивает ее как регресс относительно высших религий.

Чтобы как-то приспособить постхристианский капитализм к своему истолкованию истории, Тойнби высказывает не очень убедительное предположение, что капитализм со временем станет для христианства и трех других высших религий (мусульманства, буддизма и иудаизма) объединяющим началом и будет способствовать сближению их высших ценностей и веры. Капитализм, не укладывающийся в общую схему, обвиняется в идолопоклонстве наиболее порочного вида — в поклонении человека самому себе: «Современный западный ренессанс племенной религии эллинистического мира представляет собой чистое идолопоклонство». О тоталитаризме (в его коммунистическом и национал-социалистическом вариантах), современником которых Тойнби был, он даже не упоминает, как если бы такого явления вообще не существовало. Тоталитаризм, будучи воинственно атеистическим по самой своей природе, еще хуже укладывается в намечаемую Тойнби схему истории, чем капитализм.

Тойнби почти ничего не говорит об истории XX века и даже события XIX века затрагиваются им мимоходом. Всемирная история оказывается без своей центральной главы, посвященной Новейшей истории. Это «бегство в прошлое», стремление сделать центром своего исследования в первую очередь давно отошедшие в историю цивилизации является непосредственным следствием религиозного характера воззрений Тойнби.

Механизм развития цивилизаций, предлагаемый Тойнби, не кажется универсальным и ясным. Особенно туманной является трактовка периодов надлома и разложения цивилизации. Творческое меньшинство, ранее способное отвечать на вызовы природной и человеческой среды, вдруг утрачивает свою энергию и силу и начинает в резких формах противостоять всему остальному обществу. Непонятно, почему это происходит в случае каждой из цивилизаций. Само представление о творческом меньшинстве, ведущем за собою все общество, напоминает романтическую теорию творческого гения. Механизм развития общества определяется, очевидно, не столько взаимными отношениями элиты и остального населения, сколько взаимодействием материальной и духовной культур данного общества, взятых во всей их полноте. Введенный им критерий роста цивилизации, состоящий в «прогрессе самоопределения», явно перекликается с гегелевской идеей растущего «самосознания свободы».

Тойнби разбивает историю на локальные, почти не взаимодействующие друг с другом цивилизации, что делает проблематичным обсуждение вопроса о едином человечестве и единой человеческой истории. Ответ на этот вопрос опять-таки определяется религиозной позицией исследователя: единство человечества возможно только в рамках единения земного и небесного миров. Такое объединение представляет собой, однако, не земной путь человечества, и трудно сказать, в каком смысле такой путь мог бы быть историей.

В конечных выводах своего исследования Тойнби восстанавливает, хотя и в ослабленной форме, идею единства мировой истории. Мировая цивилизация является не предпосылкой, а результатом исторического процесса. Одной из сторон современной истории является «вестернизация», то есть проникновение западной науки, технологии и основанного на них индустриализма во все мировые сообщества. Положительно оценивая эти процессы, Тойнби отмечает и их отрицательные стороны, например экологические и политические проблемы, рожденные соперничеством «свердержав». Он подчеркивает гуманитарную обязанность развитых стран оказывать помощь «миллиардам голодных».

Список научной литературыГоленок, Геннадий Васильевич, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Гемпель К. Мотивы и «охватывающие» законы в историческом объяснении \\

2. Философия и методология истории. М., 1977

3. Гердер И.Г. Избранные сочинения. М.-Л., 1959

4. Гете И.В. Избранные философские сочинения. М., 1964

5. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. М., 1990

6. Гречко П.К. Концептуальные модели истории. М., 1995

7. Григорян Б.Т. Философия и философия истории \\ Философия и ценностныеформы сознания. М., 1978

8. Громов И.А., Мацкевич А.Ю., Семенов В.А. Западная теоретическаясоциология. СПб., 1996

9. Губман Б.Л. Смысл истории. М., 1991

10. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. Л., 1990

11. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1992

12. Гумилев Л.Н., Конец и вновь начало. М., 1994

13. Гумилев Л.Н. От Руси к России. М., 1992

14. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. М., 1993

15. Гумилев Л.Н. Этносфера: история людей и история природы. М., 1972 Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972

16. Гуревич П.С. Философия. М., 2004 Гуревич П.С. Психология. М., 2005 Данилевский Н.А. Россия и Европа. М., 1991 Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950

17. Дрей У. Еще раз к вопросу об объяснении действий людей в исторической науке \\ Философия и методология истории. М., 1977 Дугин А. Основы геополитики. М., 1997

18. Ерасов Б.С. Цивилизационная теория и евразийские исследования \\ Цивилизации и культуры. Вып.2. М., 1995

19. Завитневич В.З. Русские славянофилы и их значении в деле уяснения идей народности и самобытности. Киев, 1915 Ильенков Э.В. Диалектическая логика. М., 1984

20. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996

21. Ионин А.А. Философия истории. М., 1999

22. Ионин Л.Г. Основания социокультурного анализа. М., 1995

23. Кантор К.М. История против прогресса. М., 1992

24. Кара-Мурза А.А. Между «империей» и «смутой». М., 1996

25. Кареев Н.И. Теория культурно-исторических типов \\ Собр. соч., т. 2. СПб.,1912

26. Карсавин Л.П. Философия истории. Берлин, 1923

27. Клягин Н.В. Происхождение цивилизации (Социально-философский аспект). М., 1996

28. Клягин Н.В. Человек в истории. М., 1999

29. Ковалевский М.М. в истории российской социологии и общественной мысли: Сб. СПб, 1996

30. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997

31. Конрад Н.И. Избранные труды. М., 1974

32. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975

33. Кун Т. Объективность, ценностные суждения и выбор теории \\ Современная философия науки. М., 1996

34. Мелкумова Е., Мельников Г. Устойчивость систем и феномен человека \\ Культура и экология. М., 1997

35. Милюков П.Н. Разложение славянофильства \\ Милюков П.Н. Из истории русской интеллигенции. СПб, 1902 Моисеев Н.Н. Человек и ноосфера. М., 1990 МомджянК.Х. Социум. Общество. История. М., 1994

36. Мчедлова М.М. Вопросы цивилизации во французском обществознании. М., 1996

37. Никифирова А.Л. Философия науки и методология. М., 1998 Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992, Т. Поппер К. Нищета историцизма. М., 1993

38. Рашковский Е.Б. Востоковедная проблематика и культурно-исторические концепции А.Дж. Тойнби. М., 1976

39. Сорокин П.А. Социологические теории современности. М., 1992

40. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992

41. Степин B.C. Философская антропология и философия науки. М., 1992

42. Степин B.C. Философская мысль в динамике культуры \\ Эпоха перемен и сценарии будущего. М., 1996

43. Страхов Н.Н. О книге Н.Я. Данилевского «Россия и Европа» \\ Данилевский

44. Н.Я. Россия и Европа. М., 1991

45. Тойнби А. Дж. Постижение истории. М.-СПб, 1996

46. Тойнби А. Дж. Роль религии в цивилизационном устроении общества \\

47. Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1998

48. Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. СПб, 1996

49. Трубецкой Н.С. О государственном строе и форме правления \\ История.1. Культура. Язык. М., 1995

50. Федотова В.Г. Модернизация другой Европы. М., 1997

51. Философия и цивилизация. Материалы Всероссийской конференции 30-31 октября 1997 \\ Сб. СП б, 1997

52. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций \\ Полис, 1994, № 1

53. Цивилизационная модель» международных отношений и её импликации

54. Научная дискуссия в редакции «Полиса») // Полис, 1995, № 1

55. Шилз Э. Власть и ценности \\ Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1998

56. Цивилизация перед судом истории. М.-Спб., 1996

57. Эйзенштадт 111. Революция и преобразование обществ. М., 1990

58. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 19941. Change and Habit. L. 1966

59. Mankind and Mother Earth. L., 1978

60. A Study of History. V. 1-12, L, 1934-1961

61. The Toynbee- Ikeda Dialogue: Man Himself Must Choose. Tokio. T.Y., 1976