автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Фонетика курских говоров в истории и современном состоянии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фонетика курских говоров в истории и современном состоянии"

На правах рукописи

Волкова Наталия Александровна

Фонетика курских говоров в истории и современном состоянии

специальность 10.02.01 —русский язык

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук

Москва - 2004

Работа выполнена на кафедре общего языкознания филологического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный консультант:

доктор филологических наук, профессор Добродомов Игорь Георгиевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, старший научный сотрудник Калнынь Людмила Эдуардовна

доктор филологических наук, профессор Войтенко Анастасия Филимоновна

доктор филологических наук, профессор Петрянкина Валентина Ивановна

Ведущая организация:

Институт лингвистических исследований РАН (г.С.-Петербург)

Защита состоится «^ 2004 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д.212.154.07 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д.1,ауд._

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1

Автореферат разослан

Учёный секретарь диссертационного совета

2004 года

Т.П.Соколова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Русские народные говоры являются частью национального языка и служат повседневным средством коммуникации для определённого социума. Во второй половине XX столетия в России наблюдается перманентный отток населения из сельской местности в города, но нарастающая урбанизация страны не обусловливает исчезновения диалектов: русские говоры, существующие в условиях территориальной и временной преемственности, демонстрируют определённый структурный консерватизм, естественно присущий живому языку [Калнынь 1997] .Устная форма бытования говоров является важнейшим условием сохранения в них комплекса традиционных диалектных элементов; в то же время говоры переживают инновации в соответствии с продуктивными тенденциями в развитии языка. Все современные процессы, происходящие в языке этносоциума, неявно, но вполне определённо, детерминированы прошлым. Для диалектологии, как науки исторической, важно воссоздание истории русского языка, в его региональных разновидностях на всём протяжении его существования. Чтобы решить эту проблему, необходимо изучение истории возникновения и развития разных диалектов. При наличии территориально прикреплённых письменных памятников соответствующей эпохи путём внутренней реконструкции можно вскрыть исторические напластования и восстановить прошлое состояние тех или иных диалектов, установить пути развития их системы. Исследование и описание диалектного фонетического материала в нашей работе отражает как синхронное состояние курских говоров, так и диахронную интерпретацию «подвижных» языковых элементов. Следует отметить уже имеющийся в лингвистике опыт фундаментальных диалектологических исследований южнорусского наречия [Гринкова 1947; Котков. 1952; 1963]. Принципы диалектологической работы Н.П.Гринковой и С.И.Коткова, охват и подача диалектного материала, использование материалов письменных памятников не утратили своей актуальности и сегодня. В.Г.Руделёв в фонетическом аспекте изучал тамбовские говоры [Руделёв 1985], говоры Брянщины исследовались А.Б.Пеньковским [Пеньковский. 1966] и Н.И.Батожок [Батожок 1994]. Р.И.Кудряшова и Л.М. Орлов изучали донские русские казачьи говоры Волгоградской области [Кудряшова 1998;Орлов 1984]. Недавно опубликована звучащая хрестоматия «Русские народные говоры. Южнорусское наречие», где приведены диалектные тексты из районов, которые ранее уже подвергались диалектному обследованию, что даёт ценную возможность наблюдать динамику развития современных русских говоров[1999]. В изучении украинского языка существует опыт моделирования фонологической системы, который основывается на анализе частных диалектных систем, реализующихся в речи населения западных областей Украины [Калнынь 1973]. Что касается исторического изучения русских народных говоров, необходимо отметить работу Е.А.Галинской, посвященную фонетике западной диалектной зоны

РСС. ¡: \Ц!!0!!ЛЛ!>НАЯ

конца XVI - первой половины XVII века в лингвогеографическом аспекте [Галинская 2002].

Актуальность темы исследования.

Актуальность реферируемой работы состоит в том, что она находится в русле исследований, которые реконструируют, насколько это возможно, сложный путь становления русского национального языка в разные эпохи его развития, что является одной из основных задач русистики. В диалектологической литературе отсутствуют работы, посвященные динамике фонетической системы курских говоров, фрагментарно описанных в сопоставлении с имеющими украинскую материнскую основу говорами в середине прошлого века [Денисевич 1968; 1973]. Этим объясняется причина того, что мы обратились к данной теме.

Цель исследования:

Описание любого лингвистического объекта, в том числе говора, обыкновенно не является единственной и конечной целью для исследователя. Как правило, оно представляет собой более широкую перспективу включения его в ряд подобных описаний с целью выявления диахронических преобразований, которые произошли в изучаемом диалектном пространстве. В связи с этим конкретной целью данного исследования является монографическое структурно - типологическое системное описание курских говоров в диахроническом и синхроническом аспектах с целью определения важнейших диалектных явлений, имеющих место в курских говорах, для установления закономерных взаимосвязей между территориальным диалектом и литературным языком.

В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи исследования:

1.путем изучения архивных материалов, исторических документов проследить историю формирования курских говоров в связи с историей заселения исторического Посемья;

2.при помощи метода внутренней реконструкции (фонетической интерпретации орфографических данных, отразившихся в письменных памятниках курской локализации XVII века), установить характер "подвижных" элементов фонетической системы в её вокалической и консонантной подсистемах в прошлом курских говоров;

3. путём аудитивного анализа диалектных текстов установить диалектный континуум, присущий современным курским говорам, реализующийся в качественном и количественном составе гласных и согласных фонем; выявить специфику фонетической системы указанных говоров;

4.сопоставить состояние фонетики курских говоров в диахронном аспекте с его современным состоянием, выявить тенденции в фонетическом развитии курских говоров.

Реализация этих задач и составляет попытку реконструкции фонетической

системы курских говоров в прошлом и системного описания ее в

настоящем. Методы исследования:

Преимущественно синхронное видение объекта исследования определяет основные методы научного описания материала, использованные в работе: структурно-типологический, который включает в себя наблюдение, обобщение, научную интерпретацию языковых фактов диалектного происхождения. При диахронном подходе к материалу использовался метод внутренней реконструкции с элементами этимологического анализа (при выявлении фонемного состава слова в прошлом состоянии говора). На некоторых этапах работы в рамках этих двух методов использовались приёмы и элементы лингвогеографического метода, а. также приёмы экспериментального анализа звучащей речи. В реферируемой работе отдается предпочтение такой концепции исследования говоров, которая предполагает при выделении диалекта как самостоятельной языковой единицы учитывать не только языковой ландшафт, но и элементы материальной и духовной культуры, этническое самосознание, историко-культурные традиции изучаемого этноса.

Материал и источники исследования. Источниками для исследования послужили:

1) диалектная фонотека, которая создавалась автором реферируемой работы в течение длительного времени в личных беседах с диалектоносителями из разных районов Курской области и жителями города Курска; записи живой диалектной речи, сделанные членами Лаборатории по изучению курских говоров в 1997-2000гт. при участии автора; аудиоматериалы диалектологических экспедиций в Курскую область; фрагменты живой диалектной речи из звучащей хрестоматии «Курские говоры» (ч.1,2) [Волкова, Праведников 1999; 2002]. Всего использовано сорок часов звучания.

2). При подготовке диссертации изучались, обрабатывались и привлекались диалектные и фольклорные материалы ранее опубликованных источников, которые находятся на хранении в архивах Географического общества РАН (г. Санкт-Петербург), Государственном архиве Курской области (г. Курск). В работе использованы этнографические и научные диалектологические публикации за полтора века наблюдения над курскими говорами, материалы местных собирателей-любителей русской словесности. В ряде случаев на сравнительном материале удавалось делать выводы о развитии отдельных диалектных явлений, характерных для языкового пространства Курской области.

3). В работе использовались научно достоверные публикации поздних письменных памятников южнорусского наречия, в которых содержатся материалы курского происхождения [Памятники южновеликорусского

наречия.Таможенные книги 1982; Памятники южновеликорусского наречия.Отказные книги 1982; Памятники южновеликорусского наречия. Челобитья и расспросные речи 1993].

4) В работе использованы лингвистические данные Диалектологического атласа русского языка [ДАРЯ, том I, карты 1986]. Объект исследования:

В лингвистических исследованиях феномен диалекта предстаёт как сложное и многообразное явление, представляя собой социально маркированный языковой идиом. В качестве объекта в данном исследовании избран диалектный язык Курской области - одной из историко-культурных зон в пределах южнорусского наречия, сформировавшейся и существующей в течение длительного времени в особых социально-исторических условиях, характерных для развития западно-южнорусского региона и представляющих собой подсистему южнорусского наречия.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые в русистике на большом фактическом звуковом (живом) и историческом материале осуществлено монографическое исследование фонетической системы курских народных говоров в истории и современном состоянии; выявлена специфика «подвижных» элементов фонетической системы в курских говорах, которые маркируют диалектную речь. Полученные результаты не только дают представление о курских говорах прошлого и сегодняшнего дня, но они уточняют и дополняют некоторые выводы, сделанные в науке ранее.

На зашрту выносятся следующие положения:

1. Курский диалектный ландшафт складывался в течение длительного времени в результате сложных этнолингвистических процессов, обусловленных историей заселения края.

2. Без обращения к истории формирования говоров невозможна научная интерпретация тех диалектных вариантов, которые сложились в курских говорах в разное время. Сопоставление совокупности фонетических черт, характеризовавших курские говоры в прошлом, с современными диалектными данными дает возможность увидеть динамику языкового развития в курском регионе.

3. Характерной особенностью современных русских говоров является то, что в настоящее время редко встречаются говоры, в которых диалектная система была бы выражена последовательно, без всяких отклонений. На динамику развития диалектов влияют лингвистические и экстралингвистические факторы: литературный язык активно воздействует на русские народные говоры. Развитие системы безударного вокализма после твёрдых согласных в курских говорах обнаруживает процессы унификации: в говорах центральных и восточных районов Курской области отмечается стремление систем безударного вокализма после твёрдых согласных к изменению от диссимилятивного к недиссимилятивному типу, что сближает

это явление с безударным вокализмом литературного языка и другими говорами.

4. В курских говорах наблюдается слабая дифференциация моделей безударного вокализма после мягких согласных: репрезентированы, как правило, три модели, существующие и функционирующие в нынешний отрезок времени: жиздринская, суджанская и иканье. Говоры юго-западной и западной далектных зон Курской области имеют контуры разрушающегося жиздринского типа диссимилятивного яканья. Говоры южной, северной, восточной диалектной зоны и Щигровского района характеризуются типом яканья, близким к суджанскому. Обоянский тип диссимилятивного яканья, выделенный в начале XX века ЛЛ.Васильевым [Васильев 1904], в границах современных курских говоров в хрестоматийном виде не обнаружился. Говоры центральной диалектной зоны Курской области характеризуются иканьем.

6. Специфика русского (в том числе и курского) диалектного ландшафта состоит в том, что границы ареалов диалектных явлений не могут быть обозначены абсолютно, так как языковые различия формируются постоянно в течение длительного времени. В связи с миграцией населения в города происходит размывание прежних границ диалектных явлений (ср. карты ДАРЯ и современные наблюдения над функционированием диалектного языка в Курской области).

7. Диалектный узус (определённые нормы, стихийно возникшие на основе местных языковых традиций и сложившиеся за длительный период времени в том или ином говоре), существует в курских говорах в ряде вариантов, среди которых обязательно присутствуют те, которые в той или иной мере соответствуют литературной норме.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Московского педагогического университета в 2001,2003, 2004гг, научно-методическом семинаре кафедры русского языка и общего языкознания Череповецкого государственного университета, на ежегодных научно-теоретических конференциях профессорско-преподавательского состава ЧТУ, а также на различных международных, всероссийских и региональных научных конференциях, проходивших в Москве (Аванесовские чтения), С.-Петербурге, Перми, Кирове, Курске, Воронеже, Сыктывкаре, Тамбове.

По теме исследования автором опубликовано 28 работ общим объёмом более 25 п. л., в том числе монография «Фонетика говоров Посемья: история и современное состояние» (10 п.л.).

Теоретическая значимость работы. Проведённое исследование вносит определённый вклад в изучение современных говоров южнорусского наречия. Представленная в нем история формирования курских говоров, предпринятый диахронно-синхронный анализ явлений диалектного вокализма и консонантизма расширяет научные представления о

фонетическом пространстве изучаемых говоров, позволяет увидеть тенденции, происходящие, например, в системе безударного вокализма и консонантизма, уточняет представления о современном диалектном ландшафте Курской области.

Практическая значимость исследования сводится к двум общим аспектам: исследование содержит большой иллюстративный материал с теоретическими комментариями к нему. Он может быть непосредственнно использован в качестве предмета изучения и размышления на занятиях по русской диалектологии, как в вузе, так и на факультативных занятиях в средних общеобразовательных школах, а также в других учебных заведениях (гимназиях, лицеях). Представленные материалы могут быть использованы при составлении лингвистических карт, атласов, хрестоматий отдельных южнорусских говоров. Результаты наблюдений могут быть полезны как диалектологам, так и студентам, учителям курских школ, всем, кто интересуется историей развития родного языка.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и 3-х приложений.

Заключение носит характер системного обобщения всего материала, где • формулируются основные результаты исследования. В конце работы прилагается список использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» дана общая характеристика работы: объясняются причины выбора объекта и материала исследования, обосновывается актуальность темы, формулируются цели и задачи исследования, выявляется научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, характеризуются методы исследования; сообщается об основных этапах исследования, о его апробации, о структуре диссертации, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения о публикациях.

Глава I . История формирования курских говоров в связи с историей заселения Посемья.

В первой главе рассматриваются проблемы изучения русских народных говоров, история изучения курских говоров, а также сложная, многоступенчатая история заселения территории Посемья. Субдиалект изучаемой группы говоров содержит целый комплекс языковых явлений, свойственных южнорусскому наречию в целом и в то же время различающих говоры курян и других диалектоносителей, населяющих южные русские территории. Общность диалектов южнорусского наречия объясняется историей развития русского языка, которая обусловила черты стабильные, устойчивые, общие для русского языка в целом. Представляется важным обнаружить, зафиксировать и систематизировать те региональные особенности языка, которые локализованы на территории Курщины.

История изучения курских говоров.

Диалектный язык Курского края изучается достаточно давно. В архиве Географического общества РАН в рукописях хранятся записи из сёл Верхние Опочки, Второе Плоское Тимского уезда, из сел Снагость и Коровяковка Рыльского уезда, Ивановское Льговского уезда, Меньшикове, Дерюгино и Злобинка Дмитриевского уезда, села Двоелучное Тимского уезда; курские материалы привлекались Н.Н.Дурново, А.Шаховским, Ф.Солодовниковым. Собственноручные материалы известного собирателя курского фольклора А.С.Машкина послужили основой для научных изысканий М.Г.Халанского [Халанский 1904] и Л.Л.Васильева [Васильев 1904]. Указанные выше материалы представляют серьёзный источник филологической информации, так как почти все представлены в орфографических записях, отражающих особенности живой курской речи XIX века. В разное время материалы курских говоров фрагментарно использовались и интерпретировались в трудах Н.Н.Дурново, Н.ПХринковой, Р.И.Аванесова, С.И.Коткова, К.Ф.Захаровой, Г.А.Хабургаева, Г.В.Денисевича. Новый этап изучения курских говоров в фонетическом аспекте связан с созданием Лаборатории курских говоров в Курском государственном университете (1997г.).

Место курских говоров в системе русских диалектов.

Курская область находится на территории исконного русского заселения -исторически сложившегося ядра русской нации. Она занимает территорию исторического Посемья. Посемъем в письменных памятниках называется территория верхнего и среднего течения реки Сейм от истоков реки Рать до устья реки Снагость (левый приток Сейма). С XVI века эта территория именуется польской Украиной, в современных границах - это территория Курской области. В прошлом Посемье непосредственно примыкало к центрам, где формировалась русская народность, и представляло собой зону контакта славянских и неславянских языков [Ященко 1974]. В соответствии с диалектным членением русского языка большая часть говоров, распространённых на территории Курской области, входит в состав обширной Курско-орловской группы южнорусского наречия. Западные и юго-западные говоры Рыльского, Глушковского, Кореневского районов входят в состав межзональной группы типа «А». Курские говоры также включают окраинные части ареалов некоторых диалектных явлений Ливно-Елецкой и Оскольской групп говоров (восток и юго-восток области). Это графически' отражено на карте № VI Диалектологического атласа русского языка и в известной монографии [Захарова, Орлова 1970]. Говоры Курского края (летописное Посемье) в системе национального русского языка имеют специфику, как с точки зрения своего возникновения, так и с точки зрения их дальнейшего развития и существования в настоящее время. Это проявляется, во-первых, в том, что на сравнительно ограниченной территории Курщины образовалось большое число говоров, представляющих собой совокупность диалектных микросистем, каждая из которых смежно сосуществует с другими и имеет свою историю развития. Постепенное формирование этих

диалектных особенностей началось на западе и юго-западе русского государства ещё в ранние эпохи средневековья. Курские говоры делятся на две большие группы: говоры с исконно-русской основой и говоры с исконной украинской языковой основой; диалектные системы Курского края проявляют различную толерантность к воздействию русского литературного языка. В системе говоров южнорусского наречия курско-орловский диалект, выделяется как ядро, в котором все типично южновеликорусское представлено в наиболее стройном и развернутом виде [Котков 1963].

История заселения летописного Посемья.

Языковое своеобразие южнорусских говоров следует искать в особенностях образования и исторического развития русского народа. Курская область представляет собой непростой диалектологический ландшафт. Население региона формировалось в результате последовательных волн колонизации из различных, преимущественно соседних с краем, а также центральных районов Русского государства [Багалей 1887]. Сюда шли прочане (так назывались выходцы из-за рубежа Московской земли) из пределов Польско-Литовского государства. На берега Сейма и Быстрой Сосны приходили крестьяне из Карачевского, Белевского, Алексинского, Волховского, Орловского, Козельского, Брянского уездов, т.е. с территорий верхней Оки, Десны. В южных уездах Курской земли преобладали служилые люди более низкого разряда - стрельцы, пушкари, казаки, драгуны, солдаты. Потомки этого сословия составили большую часть населения Курских земель. Курские говоры складывались в особую группу говоров южнорусского наречия на протяжении всего периода освоения Посемья в течение ХУТ-ХУП веков, когда происходила интенсивная колонизация юга. Она носила неодинаковый характер и была различной по своему социальному составу, но обладала постоянством в одном - в своем направлении с севера на юг [Аванесов 1947].

Курский край в зависимости от заселённости в XVI - ХУТТ веках можно представить в виде исторически сложившихся территориальных зон:

1. северо-западную, которая охватывала междуречье рек Десны, Сейма и Свалы, где жило оседлое, хоть и разреженное, население курского края;

2. северо-восточную, которая охватывала бассейн небольших местных рек Быстрой Сосны, Щигор, Тим, Кшень, Олым и их притоков);

3. центральную, которая распространяется на юг по направлению от реки Тускарь через Сейм к реке Псёл. Северные и центральные части Курской губернии были заняты «великороссами -южновеликорусской, то более, то менее сильно акающей, диалектической ветви русского языка» [Халанский 1904]

4. юго-восточная зона Курщины - это территории от реки Псёл к верховьям Северского Донца и Оскола.

5. юго-западная часть Курской области примыкает к украинским землям, граничит с Брянщиной и представляет собой территории, где исторически обитала самая древняя группа населения, восходящая ещё к удельно-вечевой эпохе [Багалей 1887]. В юго-западных и западных районах современной Курской области есть сёла, где в течение уже двух с половиной сотен лет живут по соседству выходцы из Украины и коренное русское население (Глушковский, Кореневский, Суджанский районы). Территориальная близость Украины и контакт с носителями украинского языка отставили свои следы в диалектном языке изучаемой территории.

Глава П. Система вокализма в курских народных говорах (диахронный и

синхронный аспекты) состоит из 3-х частей, каждая из которых посвящена типологическому описанию определённого типа вокализма в курских говорах в диахронном и синхронном аспектах.

Часть 1. Ударный вокализм. В этой части главы рассматривается функционирование гласных фонем в сильной позиции в современных курских говорах, а также рефлексы вокалической системы,существовашей в прошлом указанных диалектов. Дифтонгические звучания, которые можно наблюдать в говорах Курской области на месте древних фонем являются

отражением архаического состояния фонетико-фонологической системы, когда в говоре наблюдался семифонемный состав гласных (в период формирования аканья в курско-орловской группе говоров) [Васильев 1904]. В процессе исторического развития древние фонемы в курских говорах

утратили статус самостоятельных языковых единиц, оставив после себя рефлексы в виде особых звуков с дифтонгической артикуляцией ([уб], [ёи], или особое позиционное чередование (гласный [и] на месте старой фонемы <Ъ>); а) в западных курских говорах можно наблюдать звучание: пэлатнуо, харуЗшый (Глушковск.,Хомутовск., Рыльск.); б) в южных говорах: пэтуом (Солнц.), пуЗп (Медв.), уалуЗдный, патсуолнухэх, напуомню, штуЗ (Обоянск.); в) в северных говорах: мнуЗуэ, т'ижалуо, здаруов^'а, ууолэи, рэбуотэлэ, суол'и, буол'шы, в'адруо (Золотух., Поныровск.); г) в восточных говорах: рабуЗтэл'и, хэрашуо, т'ижалуЗ, салуЗмы, зв'ануо (Горшеч.,Мантур.). Материалы прежних исследований [Н.П.Гринкова,1947; С.И.Котков,1952], а также материалы, собранные для Атласа русских народных говоров юго-западных областей, намечают более или менее компактный ареал распространения [уо]. Этот дифтонг имеет распространение в районах восточнее Белгорода и Старого Оскола. Между тем, результаты диалектологического обследования говоров Курской области для ДАРЯ более чем полвека назад показали, что лишь в единичных случаях в отдельных говорах Курской области в западном направлении от города Курска отмечается произношение [б] или [уЗ] на месте старого гласного [/6] под восходящим ударением: вуЗля, селуЗ, давнуЗ, муЗй брат, с

молодуой женубй. Параллельно в этих же словах отмечено и недифтонгическое произношение: [6]: с'алб, св'икрбв^а, мноуэ, (Солнц.), дарбуу, jaBÓ, кузн'ацбм (Мантур.), з'арнб (Глушковск.), н'ич'авб, пазбрнэ, н'а хбд'ит', цв'атоду, н'и быГ ó (Хомутовск.); [о']: с^с'астрбю (Мантуровск.), с'ило, дэвно, мой брйт, с мэлэдбй жынб]. Изученные нами материалы позволяют расширить границы функционирования дифтонга [уЗ] на месте старой фонемы <ю> в южнорусском наречии за счёт территорий, на которых функционируют современные курские говоры. Дифференциация между <о> и древней <со> косвенно устанавливается по памятникам деловой письменности XVII века курской локализации. Это непросто, так как в них [б] получило недостаточное отражение в силу известного обстоятельства: древнерусская орфография не имела специальной графемы для обозначения этого звука. Кроме того, известно, что в эпоху XVI-XVII в. закрытый гласный [б] в говорах Курской губернии уже деактуапизировался, поэтому так сложно найти его в материалах памятников. В них отсутствует фонетически показательная закономерность в употреблении букв о и <о. На факты отражения этого гласного в письменных памятниках южнорусского наречия указывают, прежде всего, немногочисленные примеры слов, где обнаруживает себя *[б]. Прежде всего, так называемые «фонетические полонизмы», связанные с корнем -strój- и -boj-. Курские памятники содержат следующие написания: Прокофеи Неуструев, Евсеикя да Ескя Неуструев, Неуструй Маслов (впоследствии Невструев, Ортём и Григореи Волобуев), микротопонимы Неуструевское поместье, Неуструевской починок, Волобуево [Курская отказная книга 29 декабря, л.39 а].

Следы древней фонемы < Ъ> также отражаются в курских говорах, они реализуются в разных звуках, в том числе и в дифтонге [ие]. Тщательное

изучение орфографии старых курских текстов предъявило ограниченный набор подударных морфем, где употреблена графема Ъ в соответствии с этимологией: двЪстя, рЪчька, дЪти, помЪшшыком, лЪнивъ, помЪстьишка, измЪрел, бЪлагароцкаму, невЪсткаю, благолЪпный. Корневых морфем, отмеченных только с буквой е на месте этимологического Ъ, в текстах значительно больше (более 120 употреблений). Параллельное написание букв Ъ и е в соответствии с этимологическим Ъ представлено в 34 различных морфемах. Следует сказать, что явное преобладание написаний е вместо Ъ во всей совокупности случаев, а также случаи мены е>Ъ могут быть интерпретированы, как отражение реального неразличения в этой позиции звуков, стоящих за этими буквами.

В современных курских говорах звучат реликты древней фонемы <Ъ> в следующих реализациях: перед твёрдыми согласными:

l'ej: с H'as'écKajy, пэ б'еднэму, д'ёочк'и (Солнцевск.), д'ёшкэ, у с'ёнцэх (Хомутовск.), д'е1эт' (Обоянск.); перед мягкими согласными:

1'е*]: зэ н'ад'ёл'у (Хомутовск.), ум'бс'т'и, п'ёс'н'и (Глушковск.,Солнц.), [и?]: св'иеш'иш'чкэ (Хомутовск.), кр'й?с'тикэмы (Глушковск.), П'иет'ь (Мантуровск.) в'й2с'илэ, п'и^с'н'и (Рыльск.), йиез'д'и (Золотух.); в положении перед твёрдыми согласными:

н'йету, хл'и?бэ (Солнц.), нэл'и5вэ, д'и&г, т'йестэ, д'иевэш'кэ, л'иес (Мантур.), кэрап'иет (народный танец) (Глушковск.), н'ав'иесту (Рыльск.), пиес'н'и, ар'иехэу (Медвенск.), д'иёлэ, аб'иедэл (Щигровск.), св'йет, мн'йе (Курчатовск.,Октябр.),б'йднь1Й(Дмитр.),см,и2ху(Золотух.),п,иенэ(Поньфовс к., Обоянск.). Следует отметить, что «дифтонгический след» древней фонемы <Ъ> встречается по всей Курской области довольно часто в широкоупотребительной бытовой лексике. В словах хлеп, невестка, лето, песни петь это явление можно считать лексикализованным. На карте № 40 ДАРЯ "Диалектные соответствия этимологическому ё под ударением перед твёрдыми согласными" на территории Курской области не зафиксировано употребление дифтонга [ие]. Он отмечен лишь в оскольских говорах, в свое время глубоко изученных Г.В.Денисевичем, и, возможно, в основу ответов на вопрос №27 "а" ДАРЯ легли материалы, предоставленные этим исследователем курских говоров. Курский диалектный материал даёт малое количество употреблений гласного [и] на месте древней фонемы <Ъ>: [и]: м'йс'им хл'ёп, нас'фем мук'й, д'йшкэ (дежа), нэ т'йс'т'и, в'фат, нэ в'гуалку, зэр'йзэл'и, зэл'йзлэ, пэйхэл (Глушковск.), йс'(есть) (Хомутовск.), н'ид'йл'и д'в'ё (Рыльск.), ййд'эм (Обоянск.). Проявление старой фонемы <Ь> в виде узкого гласного [и] характерно для западных районов Курской области - Хомутовского и Глушковского. Спорадически это явление отмечается в южных районах (Обоянском, Суджанском). Надо сказать, что карта № 41 ДАРЯ отмечает маленький "островок" употребления [и] на месте [е] из <Ъ> лишь вблизи города Обоянь. Безусловно, в этом случае речь идёт не о расширении ареала данной фонетической черты, а о том, что при сборе материала для Диалектологического атласа русского языка не "услышан" был этот фонетический вариант. Таким образом, наши материалы уточняют данные Диалектологического атласа русского языка.

[!и]: кан'еиц! (Горшеч.). Данный дифтонг обнаружился в юго-восточном районе Курской области - Горшеченском.

('а]: скор'£й (Горшеченск., Мантуровск., Касторенск.). Явление изменения <Ъ> в [*а] в суффиксе сравнительной степени прилагательного встретилось на юго-востоке области - в Горшеченском, Касторенском и Мантуровском районах.

Остаточные явления древней фонемы <Ъ> (ё) проявляются в говорах Курской области в виде следующих репрезентаций: ['е'], [ие], [и], ['ей], ['а]. При этом обнаруживается тенденция к территориальной дифференциации этих реализаций. Гласный [е] на месте древней фонемы <Ъ> употребляется

повсеместно, преимущественно в центральных и северных районах Курской области;

[ие], [и] на месте <Ъ> встречается в западных районах Курщины, прилежащих к юго-западной диалектной зоне;

['ей], [*а] - в юго-восточных районах, граничащих с Белгородской и Воронежской областями.

Переход [е] > ['6] в говорах Курской области.

Что касается исторически обусловленного изменения ['е] > ['о], то этот процесс в говорах Курской области регулярно имел место в свое историческое время. В позиции t'öt: 1) ад'ожы, уз'д'ову, Xv/одэр, уцоп'имс'и, пр'иш'осэны, ш'брныи (Фатежск., Железногорск., Касторенск., Дмитриевск.),ш'иш'6тку, б'ар'ош, нэ в'ач'брку (Курск.), п'ир'ив'бслэ (Б.-Солд.,Суджанск.,Октябрьск.), дэл'бкэ (Пристенск.,Глушковск.), знам'бны (Хомутовск., ч'олнэк (Глушковск., Горшеченск.).

2) в позиции конца слова: ус'б, иш'б, njo (Фатежск.).

3) в позиции перед мягким согласным (по аналогии): атайд'бт', уйд'бт'а, пр'ишл'бт'а, паб^бт', з'амл'б] (Щигровск.), в'ид'бт' (Курчатовск.), жыв'бт' (Железногорск.),

Отсутствие изменения [е] > ['о]: отсутствие перехода ['е] > ['6] в курских говорах ограничено пределами преимущественно одной морфологической формы. Главным образом, это касается флексий глаголов I спряжения в форме 1 лица перед [м]: пайд'[е]м, ид'ём, наврём, нэпр'ад'ём (Октябрьск., Медвенск., Хомутовск.), дажд'ём (Пристенск.), зэб'ар'ёмс'и, б'ар'ёмс'а -б'ар'ёмс'а, д'ар'ём п'ис'н'ик& (синоним устойчивого сочетания в говорах Курской области - п'ёс'н'и кр'ич'йм, т.е. исполняем в манере народного хорового пения); В формах 3-го лица - перед неотвердевшим [т']: н'ис'ё т', в'ид'ёт' (ведёт), ид'ёт', зав'ёт', спл'ат'ёт', пэпад'ёт', п'ик'ёт', пайд'ёт', жыв'ёт'и, н'эпр'ад'ёт'е (Хомутовск.), т'ик'ёт', в'из'ёт', зэб'ир'ёт' (Горшеченск.),вэз'м'ёт',уб^ёт'(Щигровск.),пздайд'ёш, нэзав'ёш, пр'ин'ис'ёш, пр'ад'ёш, исп'ек'ёш (Б.-Солд.), зэп'эк'ёццэ, в'ирн'ёццз, бир'ёццэ (Глушковск.). Преимущественно отсутствие перехода [е] > ['о] наблюдается в южных и западных районах Курской области (Хомутовский, Глушковский, Пристенский, Медвенский). Г.В.Денисевич, изучавший курско-белгородские говоры, отмечал более широкое распространение явления неперехода ['е]>['6], полагая,что исконное [е] сохраняется в говорах преимущественно северо-западных и центральных районов края, где население исконно более оседлое. В северо-восточных и юго-восточных районах явление III лабиализации проявлялось более последовательно.

Г.В.Денисевич связывал географию этого явления с историей заселения края. «Мигрирующее» население, по мнению Г.В.Денисевича, скорее воспринимает языковые новшества, чем оседлое население [Денисевич,1968]. При прослушивании текстов нам встретились и другие, правда, чрезвычайно редкие, случаи отсутствия перехода ['е] > ['6]: ан'и пам'ёрл'и вы, нав'ёрн'им (навернём), паш'ир'ёднэ (поочерёдно). В этом проявляется специфика диалектной фонетики.

Прослушивание текстов живой диалектной речи дало следующую картину функционирования системы ударного вокализма в курских говорах:

1. Большинство современных говоров, бытующих в Курской области, имеют вокалические системы, состоящие из пяти гласных фонем: <а>, <о>, <е>, <и>, <у>.

2. В процессе исторического развития русского языка фонемы <Ъ> и <<о> в большинстве курских говоров деактуализировались, как самостоятельные языковые единицы, что нашло отражение уже в письменных памятниках курского происхождения.

3. В некоторых современных курских говорах фонемы <Ь> и <со> можно квалифицировать как факультативные. В связи с этим в говорах Курской области можно наблюдать рефлексы древней фонемы <Б>, которые представлены в виде следующих репрезентаций: ['е'], [ие], [и], ['ей], ['а]. При этом обнаруживается тенденция к территориальной дифференциации этих реализаций: [ие], [и] на месте <Ъ> встречается в западных районах Курщины; ['ей], ['а] - в юго-восточных районах, прилежащих к Белгородской и Воронежской областям. Реликты древней фонемы <©> реализуются в современных курских говорах в следующих звуковых вариантах: [6], [о'], [уо], прежде всего, в говорах восточных и юго-восточных районов Курской области: Горшеченском, Мантуровском и Солнцевском; в западных говорах Глушковского, Хомутовского, Рыльского районов, в говорах северных Золотухинского и Поныровского районов. Дифтонги [уо] и [ие], репрезентирующие древние гласные фонемы <Ъ> и <со>, в современных курских говорах встречаются в достаточно ограниченном круге слов, преимущественно при эмфатическом произношении, т.е. в сильной фразовой позиции (в начале или в коммуникативном центре фразы).

4. Произносительные варианты на месте исконных фонем <Ъ> и <са> в курских говорах можно рассматривать как некие диалектные «орфоэпические» варианты, обусловленные разницей в языковой культуре носителей диалекта. Социальная обусловленность произносительных вариантов указанных фонем не была предметом исследования, но

прослушивание большого числа диалектных текстов даёт основания считать дифтонгическое произношение этимологических [ё] и [о] принадлежностью языка представителей архаического слоя диалекта. Иногда дифтонги звучат в речи представителей и других возрастных групп, но в условиях особо эмоционального контекста.

5. «Дифтонгический след» старой фонемы <Ъ> встречается в говорах Курской области шире, чем рефлексы древней фонемы <о>.

Часть 2. Система безударного вокализма после твёрдых согласных в говорах Курской области. Аканье.

Вопрос об аканье. Система безударного вокализма в южнорусском наречии дистинктивно (лат. distinction -разделение) представлена типами аканья. В науке о русских говорах считается, что характер предударного вокализма является диагностирующим признаком русских диалектов. В настоящее время известно много работ, посвященных описанию специфики безударного вокализма отдельных говоров, а также исследованию характера изменений, происходящих в конкретных частных диалектных системах. Об этом писали: В.Г.Руделев (тамбовские говоры), Т.В.Кириллова (тверские), А.Н.Гвоздев (пензенские), Н.В.Аксютина (вологодские), Е.Н.Иваницкая и ОАКнязевская (новгородские), З.В.Жуковская (псковские), Т.Ю.Строганова, К.Ф.Захарова (воронежские и белгородские), Г.В.Денисевич (курские), С.И.Котков (орловские), П.С. Кузнецов, Е.С. Скобликова (владимирско - поволжские), О.Н. Мораховская (рязанские), Л.М.Орлов (донские), С.К. Пожарицкая (севернорусские), А.Б.Пеньковский (брянские), В.Н. Чекмонас (псковские, гдовские). В последние годы интерес к безударному диалектному вокализму возобновился (Р.Ф.Касаткина, С.В.Князев, Д.М.Савинов). В курских говорах диссимилятивный принцип организации предударного вокализма является определяющим. Современное состояние безударного вокализма после твёрдых согласных довольно близко соотносится с фонетикой, отражённой в поздних письменных памятниках. При реконструкции безударного вокализма принято учитывать случаи фонетически значимой мены букв о и а, которая широко встречается в южнорусских текстах. В корневых морфемах в первом предударном слоге замена буквы о буквой а встречается в 639 случаях, обратная замена а на о -в 211 случаях. То же наблюдается в приставках, сложных и заимствованных словах. Определить тип аканья в южнорусских письменных памятниках сложно, так как взаимная мена графем в первой предударной позиции не даёт информации об их конкретном качестве. Можно привести следующие написания, отражающие аканье, из Таможенных книг и курских челобитных XVII века: Залаторёв (№15, л.4), нажей (№17, л. 6 об.), Палуня Фамин (№17, л.20), халстов (17, л.23 об.), Воратынцаву (№17, л.25), палпуда (№17, л.98 об.), сахи (К°17,л.93), асетров (№17, л.87 об.), Заталокин (№14, л.34), с палушкаю (№17, л.100 об.), Арлов (№18, л.7), Барис Радионов (№18, 25 об.), кабылу (№18, 63 об),

Ромадановский (№2, л. 19 об.), простовалосу (№2, л. 12), валачил (№5, л.15об.), сирату (№86, л. 18), Полазова (№8, л. 13 об.), бгамолецъ (челобитная 2 сентября 1619г л. 125), Небедава (челобитная 2 сентября 1619г л. 125), Карнилова (челобитная 2 сентября 1619г л. 125), пражиток (челобитная 2 сентября 1619г л. 125) и много аналогичных примеров. Встретился всего один случай написания нызывают (челобитная 13 ноября 1615г), где отражено диссимилятивное аканье.

Во второй части главы также рассматриваются позиционно обусловленные проявления безударного вокализма после твёрдых согласных.

Наблюдения показывают, что на большей части территории Курской области распространено диссимилятивное аканье жиздинского типа: на месте <о>, <а> в первом предударном слоге после твёрдых согласных перед всеми ударными гласными, кроме [а], преимущественно произносятся звуки [а], [аъ ], [э]: кэнап'й, пэшЗн'йцу (Б.-Солд.), па1м'6р, уа'рбт, нэ ваърбты, кэуаън6ш'ик, карагубт, зэкон'ш'ил, дэстэлбс' (Глушковск., Хомутовск.); перед ударным [а] произносятся [5], [э], [ы], [ыъ ], [у]; сйпамы (Рыльск.), пэпакрбл'и (Кореневск.), крэк5в'£к, тынцЗвйл'и (Глушковск.), зэмйшэк (Судж.,Рыльск.), бэл'ат',сэлэм£т' (Хомутовск.); наблюдаются случаи ы-образного аканья: ды1в&л'и, быъл'нАя, выъд£, тыъгда (Рыльск.); хыз'аин, был'£т\ шстывйй, пыжалуй, пэмыуйт', уэлывй, тыптйлэс' (Хомутовск., Глушковск.).

В некоторых случаях в западных районах Курской области наблюдается редукция гласного практически до нуля в абсолютном начале слова: ъдн& (одна), нэ *дн6й науё (Хомутовск.).

В некоторых словах наблюдается произношение лабиализованного гласного [у] в первом предударном слоге: тэнцувйт'(базовый дериват «танцовать» (Глушковск.), пуст4в'илэ, сэмувйрч'ик (Хомутовск.);

Жиздринский тип аканья охватывает практически все районы, кроме восточных Черемисиновского, Касторенского, Горшеченского, прилегающих к Воронежской области, где зафиксирована устойчивая тенденция к недиссимилятивному аканью. В последнее время в связи с новым этапом изучения южнорусского наречия и введением в научный оборот нового диалектного материала учёными обозначена новая разновидность диссимилятивного аканья - квантитативная (Касаткина 19951. Наши наблюдения над поведением безударных гласных после твердых согласных в курских говорах подтвердили идеи составителей хрестоматии южнорусского наречия. Квантитативный характер диссимилятивного аканья оказался в большой степени свойственен курским говорам. Этот тип диссимилятивного аканья не маркируется в сознании говорящих как диалектное явление, и в связи с этим не осознаётся как «непрестижное». Данная фонетическая особенность кажется практически неустранимой в речи даже тех лиц,

которые в принципе исповедуют орфоэпические нормы и следуют им. Поскольку идентификация диссимилятивного аканья перцептивно затруднена, то наблюдатели прошлого не всегда отмечали эту фонетическую особенность курских говоров, а некоторые исследователи интерпретировали это как утрату диссимилятивности. В курских говорах реально наблюдаются процессы унификации системы безударного вокализма, в частности, диссимилятивного аканья, а не дальнейшие этапы их структурного развития. Проанализировав многочисленные примеры из записей живой диалектной речи Курской области, можно констатировать факт фонового распространения диссимилятивного аканья жиздринского типа, который изначально лежал в основе безударного вокализма после твёрдых согласных на этих исконно русских территориях. В настоящее время он "размывается" под воздействием литературного языка. В центральных и восточных районах Курской области отмечается тенденция стремления безударного вокализма после твёрдых согласных от диссимилятивного к недиссимилятивному, что обусловлено относительной близостью к областному центру и связанным с этим влиянием литературного языка. Часть III. Система безударного вокализма после мягких согласных в курских говорах. Яканье.

Диссимилятивное яканье - одна из наиболее важных особенностей южнорусских говоров. В любом типе диссимилятивного яканья при ударных гласных верхнего подъёма <и>, [ы], <у> в предударном слоге звучит [а], а при ударной гласной нижнего подъёма <а>- [е] или [и]. Остальные ударные гласные, а именно гласные верхне - среднего и среднего подъёмов, ведут себя по-разному, формируя различные типы внутри диссимилятивного яканья; им и принадлежит диагностическое значение при дифференциации типов яканья в говорах. При отсутствии фонем верхне-среднего подъёма в живом говоре рассматриваются позиции перед гласными, которые этимологически восходят к древним фонемам <Ъ>[ ё] и <ш>[ б]. В части 3 главы II рассматриваются типы безударного вокализма после мягких согласных, которые обнаружились в результате аудитивного анализа диалектных текстов, записанных в Курской области.

Карта №8 ДАРЯ демонстрирует по всей территории Курской области преимущественное распространение диссимилятивного яканья суджанского типа. Как указано на карте, в западных районах области (Рыльском, Глушковском), а также в Болыпесолдатском (юго-западном) районе сохраняются следы жиздринского типа диссимилятивного яканья. Что же дали наши материалы при аудитивном анализе? При синхронном описании современных моделей диссмилятивного яканья нередко не удаётся установить чёткой позиционной обусловленности безударного и ударного гласных. В современных курских говорах, как уже говорилось в части I главы II «Ударный вокализм», утратилась противопоставленность гласных фонем среднего и средне-верхнего подъёма В связи с

этим произошло разрушение прежних представлений о типах

диссимилятивного яканья. В западных районах Курской области при неразличении на современном этапе фонем <со> и <о>, <Ъ> и <е> можно наблюдать следующие проявления диссимилятивного вокализма после мягких согласных: на месте ['а] перед гласными верхне - среднего и среднего подъёмов появляется гласный [и] в той же степени частотности, что и ['а]. Очевидным является разрушение жиздринского типа диссимилятивного яканья под влиянием литературного языка и других, соседних, говоров, где исконно преимущественно наблюдался суджанский тип. безударного вокализма. Например: В позиции перед *[о] и <о>:

[и]:: св'икрбитсэ (Рыльск.), н'иплохэ, н'иш'ивб (Глушковск., Хомутовск.), пр'истбл'ный (Рыльск.);

['а]: с'алб, с'алуЗ, зв'ануо, н'ич'ауб (Солнц.), кэл'асб, з'арнб (Глушковск.), Кэтл'ар6\у (Хомутовск.), св'акблку, сестрою, пл'ач'о, св'акор (Глушковск.), м'ашбк, н'а ббйс'а, в'анбк (Кореневск., Хомутовск., Рыльск.); В позиции перед *[ё] и <е>:

[и]: в н'ид'ёл'у (Солнц.), зв'ин'ёл, н'ив'ёстэ, нэ т'иб'йе (Глушковск.), н'и ёш (Рыльск.); д'ит'ёй (Хомутовск.), с'им'ё^'и н'й"1>'из н'ив'ё^'и (Рыльск.); н'ис'бт', пр'ид'бм (от прясть).

['а]: н'ав'ёскэ, н'ад'ёл'у, цв'ат'ёт', п'ир'ам'ён'иццэ, н'а ёс'т', зэ н'ав'ёсту (Кореневск., Хомутовск.), 1Сл'ав'ён', с'ал'ё, н'а~л'иезлэ, w д'ар'ёун'у, у в'адр'йе (Рыльск.), пр'ад'ём, зэб'ар'ёмс'и, б'ар'ёш, н'ас'ём, прэв'ад'ёт', п'ис'н'ик£ д'ар'ём (исполняем народные песни - Н.В.), c'C'apYëjэм (Хомутовск.), пр'ин'ас'ёш (Хомутовск.,Рыльск.); ['е]: зэб'ер'ёт' (Горшеченск.), у м'ен'ё (Рыльск.).

В начале XX века южными говорами Курской губернии занимался ЛЛ. Васильев. По мнению учёного, рефлексы древних фонем *<<»> и <ё> вели себя как узкие, закрытые гласные в отличие от [е] и [о] - широких, открытых. Л.Л.Васильев обнаружил чёткую, абсолютно последовательную обусловленность безударных гласных поведением ударных <со> и <Ъ>. Наблюдения над фольклорными текстами дали возможность Л.Л. Васильеву сформулировать обоянский тип диссимилятивного яканья, который в науке квалифицируется как архаический. К.Ф. Захарова, изучавшая архаические типы яканья, отмечала их безусловное функционирование в говорах Белгородской и Воронежской областей [Захарова 1959]. При изучении современных говоров Обоянского района последовательных проявлений архаического типа яканья обнаружить не удалось. Тип яканья в южных районах Курской области скорее можно квалифицировать, как отражающий модель суджанскогояканья.

М.Г.Халанский в своём исследовании отмечал щигровские и восточные говоры курского края как зону «сильного» яканья, на что указывают проанализированные им примеры из фольклорных текстов: тясовая, пярина,

грячишнаю, чярнец, няльзя, плячишшам, хьмялькём,сьвячю, твяты, бялилы, Пятреюшка, тякуть, бяжал, няволи, кы лясочьку, вяду, лядок, дявчёнку, клявал, в бяле шатре, вянок, узивисялитъ, дявун, сястрицы, атьвяду. Н.Н.Дурново квалифицировал безударный вокализм после мягких согласных в щигровских говора как умеренно - диссимилятивное яканье. Карта №8 Диалектологического атласа русского языка показывает распространение в районе г. Щигры кидусовского типа умеренно-диссимилятивного типа яканья. Можно ли определить тип яканья, актуализированный в говорах этого района? Щигровский и суджанский типы диссимилятивного яканья очень близки между собой как по происхождению, так и по системе вокализма в синхронном плане. Ещё К. Ф.Захарова полагала, что характеристика суджанского и щигровского типов яканья не нуждается в дифференциации, т.к. они представляют собой практически один тип, но с разным набором лексем и словоформ перед ударными [о] и [е] [Захарова 1977:51].

В северных говорах Курской области (Золотухинском, Фатежском) распределение гласных звуков в безударной позиции по отношению к ударным гласным можно квалифицировать, как разрушающийся суджанский тип диссимилятивного яканья, где перед гласными среднего и средне-верхнего подъёма <е> и <Ь> (* [ê]) звучит гласный переднего ряда [и], а перед гласными <о> и <о> (*[ô]) относительно редко звучит [а]. Суджанский тип яканья, как и другие типы, в курских говорах также не представлен в своём хрестоматийном виде. Во всех предударных слогах появляется гласный [и] вне зависимости от гласного в ударном слоге, что порождает иканье, отражающее влияние литературного языка.

В центральных говорах Курской области в настоящее время большей частью можно наблюдать иканье:

Перед гласным [е] и [е] из древней фонемы <Ъ> *[ё]. [и]: в'ис'елье, ст'ир'ёш', пл'им'ён'н'ик (Курск.), у д'ир'ёвн'и, н'ивёстушкэ (Льговск.), н'ид'ёл'у, паб'иуйм, Кр'иш'шён']е, св'иш'ш'ён'н'ик (Курчатовск.), ■уп'ид'ёт'д'ит'ёй (Октябрьск.);

['а]: у д'ар'ёун'у, у з'амл'ё, у с'ал'ё (Курск.), спл'ат'ёт'(Октябрьск.); Перед гласным [о] и [о] из древней фонемы <ю> * [о], l'a]: с'ад'мбуэ, н'и зэв'ед'анб, н'амнбшкэ (Курск.); у jayô (Курчатовск.); [и]: у н'ивб, ус'ивб (Курск.); Рэжд'иствб, с'илбм, рэзв'ид'бм, Питрбшк'и, в'ир'хом (Льговск.); и'вб, н'ич'ивб, пр'истбл'ный, в'иснбю (Курчатовск.), н'и хош'ут1, ишшб, н'иш'иво (Октябрьск.), с'ид'мом, с'ид'мовэ. В первом предударном слоге всё чаще после мягкого согласного появляется гласный [и] вне зависимости от ударного гласного и качества предшествующего ему согласного звука. Наблюдения над реализацией гласных фонем при диссимилятивном яканье в дифференцирующей эти типы позиции (перед древними гласными фонемами средне-верхнего подъёма <Ъ> и <ю>) показывают, что постепенно происходит разрушение

суджанского типа яканья в направлении иканья. В говорах Курской области наблюдается унификация фонетических явлений в системе безударного вокализма, стираются чёткие границы различных типов диссимилятивного яканья. Современный тип вокализма после мягких согласных в центральных говорах Курской области приближается к иканью, обусловленному произносительной нормой литературного языка. Иканье является преобладающим типом безударного вокализма после мягких согласных в Курском, Льговском, Курчатовском, Октябрьском районах.

В восточных говорах Курской области (Мантуровск., Горшеченск., Тимском, Конышёвском) наблюдается фонетическая ситуация, близкая к щигровским говорам и южным курским говорам, объединённая общей моделью суджанского типа яканья.

Перед гласным [е] и [е] из древней фонемы <Т>> *[€].

[и]:пэул'ид'ёл'и, зв'ин'ёл (Мантуровск.), б'ид'н'ё]е, с н'ив'ёстк^у (Конышевск), в'из'ёт, в н'ид'ёл'у, н'а л'ёзлэ (Горшеченск.), н'и ]ел'и (Тимск.,Мантуровск.);

['а]: у в'адр'ё (Горшеченск.); [е]: зб'ер'ёт'(Горшеченск.);

Перед гласными [о] и [о] из древней фонемы <ю> *[о]:

[и]: н'и плбхэ (Мантуровск.), н'и х'бч'им, н'е^ч'ивб, св'икрбв^ь (Горшеч.);

1'а]: кузн'ацбм, д'ив'анбстэ (Мантуровск.), Яубр, у ]аво, ]ауб, тв^авб, н'иш'авб, у Яубрэв^ (Конышёвск.), с'астр'бнкэ, пл'ачб, зв'ануб, н'амнуожэч'кэ (Горшеченск.), к св'акрбв'и, в'архбм, м^авб, ус'авб, свэ]аво (Тимск.);

Рассмотрев систему вокализма после мягких согласных в говорах Курской области, можно придти к следующему заключению:

Сравнительная синхронно-типологическая характеристика предударного вокализма после мягких согласных в курских говорах обнаруживает распространение на территории всей области диссмилятивного характера яканья. На основании исследования звучащего диалектного материала обнаружились преимущественно три модели безударного вокализма после мягких согласных в разных говорах Курской области: жиздринская, суджанская и иканье.

Диссимилятивное яканье, наблюдаемое в говорах Курской области, обнаруживают подчас лишь контуры указанных моделей, и отличается отсутствием чётко прослеживаемой зависимости между ударными и безударными гласными, а также последующими твёрдыми и мягкими согласными.

Говоры юго-западной и западной далектных зон Курской области имеют контуры разрушающегося жиздринского типа диссимилятивного яканья.

Говоры центральной диалектной зоны Курской области характеризуются иканьем.

Говоры южной, северной, восточной диалектной зоны и Щигровского района характеризуются типом яканья, близким к суджанскому.

Обоянский тип диссимилятивного яканья, с большой чёткостью обозначенный в начале XX века Л.Л.Васильевым на основании фольклорных текстов А.С.Машкина, в современных курских говорах в своём хрестоматийном виде не обнаружился. В современном Обоянском районе прослеживается суджанский тип диссимилятивного яканья.

Сопоставляя данные по предударному вокализму после мягких согласных, приведённые в таблицах, можно заметить, что южные, щигровские и восточные говоры Курской области лежат в одном вокалическом пространстве. Современные щигровские говоры ближе к южным и восточным говорам Курского края, в них трудно на современном этапе выделить самостоятельный тип диссимилятивного яканья. Надо сказать, что по типу предударного вокализма после мягких согласных разные говоры Курской области в настоящее время слабо дифференцированы.

Часть 4. Другие явления - в области безударных гласных в говорах Курской области.

Прослушивание сплошных массивов диалектных текстов позволило зафиксировать явление регрессивной межслоговой ассимиляции гласных ( [у] - ассимиляции): кружувй, мужукбф, сумувар, пулуш'кэ (получка^ (Хомутовск., Рыльск.,).

Протетические гласные в говорах Курской области.

В диалектологии известен феномен протетических гласных звуков, который: встречается во многих русских народных говорах и является одной из: отличительных черт, характеризующих юго-западную диалектную зону. В истории курских говоров также нашло отражение развитие гласных звуков е. начале слова при сонорных [р], [л] в сочетании со следующим согласным. В1 текстах М.Г.Халанского обнаруживаем следующие примеры: ачьняная, е ыржы ш на мяжы, аржаныи. Явление протезы изредка обнаруживается е текстах Курских отказных книг: иржы сто копен (челобитная № 68 от 13 июля 1636 г.), от села от Аржавого на гору...(текст от 26 ноября 1634 года), игде рос... (челобитная № 56 от 16 мая 1631 года). А.С.Машкин в своих записях отмечает слова игруша, издесь, ильгота, вызгаловья, вузгаловья. Современные курские говоры сохраняют это явление: снэр'йды ирвуццэ.> ишл'и, ид'6 (Хомутовск., Щигровск.), издр&выи (Судж.), из'д'ёлэл'и, иструл (Обоянск.), иш'&с (Поныровск.), иугрушэ (Золотух.), аржанбй (Октябр., Рыльск.), из ал'н'ян'йны (Фатежск.). Надо заметить, что лексический набор, где встречается это явление, невелик, и это явление можно считать малочастотным.

Вокалическаяразрядка (вставной гласный звук).

В текстах поздней деловой письменности курского происхождения не удалось обнаружить вставных гласных. Но это явление часто встречается в текстах М.Г Халанского: каравать, караватушка, ва тэй, салахветачки, самародина, жагучию, жигучая, пашан'йшнэю, сьнимая сыру к запот перьсьтинь. На это явление указывал также и Л.Л.Васильев в Щигровском уезде Курской губернии: вы зялёнам вы гарбдя, кы пяску [Васильев, с.4]. В современной живой звучащей речи нами зафиксоровано:ртыёс (РТС), вбшы зэидйл'и, пэнарйв'иццэ (Медвенск.), выс'б (фсё) (Щигровск.), пэдач'йн'ит (Льговск.), узл'ёз'иш нэ дуббкэ, палаток (Обоянск.), равы (рвы), пэрав'ёдэт' (Курчатовск.), ш'ш'£с рбтэ (рта) н'и раз'йн'иш (Хомутовск,), у рот'и (Фатежск.), пэшан'йшныи, вэлас'т' пылахйя (Железногорск.), пэнарбв'илэс', кэ вам (Железногорск.),сэм'иМлс'и (Мантуровск.), кэ н1ч (Солнц., Горшеченск.), нэ кбр'ин'ю (Судж.). Вокалическая разрядка внутри слова в курских говорах — явление, регулярное лишь для отдельных слов (например, пашанишный). Среди приведённых примеров обращает на себя внимание возникновение «пазвука» (нефонетического гласного, возникшего в позиции конца синтагмы). Это наиболее ярко обнаруживается в примере «ул'ёз'иш нэ з'ил'онку дуббкз паруб'йт'». Протетические и вставные гласные характеризуют преимущественно разные диалектные зоны: юго-западную и юго-восточную. В говорах Курской области это явления факультативные, не формирующие фонетическое пространство говоров. При преимущественном тяготении курских говоров к юго-запаной диалектной зоне в них встречаются явления, свойственные и юго-восточным русским говорам. Это обусловлено историей формирования говорок Редукция гласных звуков до нуля. В курских диалектных текстах обнаружилась тенденция к сильной редукции безударных гласных влоть до их полного исчезновения, практически до нуля: прбвлк'и, трктар'йстэм, в'ирт'януЗ (Поныровск.), прл'изэвалэ, п'ержыла (Щигровск.,Медвенск.,), д'ирв'Анный, дбруэ (Льговск.), кбмнтэ, й^утк'и (Тимск.), п'ернэш'ив1гс'и, п'ирварбт (Обоянск.), п'ирв'ял'й (Поныровск.), п'ертр'ис'бм (Золотух., Кореневск.), п'ирм'ян'йлэс'я (Курск.), п'иркупат' (Фатежск.,Хомутовск.),п'ёр,х'ил'йлс,и(Курчатовск.),п'ерз'имэвал'и(Коныше век.), пэрсёнэк (Глушковск., Мантуровск.), п'ержывешье (Горшеч.). Сильная редукция безударного гласного преимущественно происходит во втором предударном слоге, охватывая слова с приставкой пере- .В результате утраты гласного звука в живой речи возникают нетипичные сочетания согласных: [влк], [тркт], [рл'], [ру], [мнт], [утк], [рн], [ртр'], [рм'], [рн'], [р'х*], [рз'], [рс'], [ркр], [рл] и др. В говорах Курской области во втором предударном слоге перед последующим [а] представлены звуки, «лишённые а-тембра, реализующиеся, как вокалические тембровые нули» [Чекмоиас, с.84]; *тайди (Халанский, текст № 29, 36), ни ътваряя варата(текст № 47), ня ьддавай замуш (текст № 303).0тражение явления редукции начального гласного до нуля обнаружилось в челобитной № 56 от 16 мая 1631 года:

«...а слался тот Иван в суде... надново накурченина ...» (челобитная № 56 от 16 мая 1631г.), грать на вулицу (текст № 310), на (она) стеля, (текст № 312), на (она) ня знала, ана ня ведала(текст №29); мы н'и ъпухал'и (не опухали) ад ублэдэ (Медвенск.),н'и спууалс'и, л'£н' (глянь), стр'ивае (ср. тестривали) (Пристенск.), ътскаш'йлэ (отскочило), н'и ъднаво, ъд'йн, ътваёвэвэт' (Обоянск.)дэ ът (от) кавб пэйт'йт'-тэ? (Поныровск.), н'и ъб'ижал'и (Золотух., Хомутовск.), за 1дно, зэурйлэ (Хомутовск.). Карта № 35 ДАРЯ показывает распространение [ъ] в начале слова в Курском, Щигровском, Обоянском, Солнцевском районах Курской области (центр региона); отмечено это явление и в западных районах Рыльском, Глушковском, северо-западных -Дмитриевском и Железногорском. Надо отметить, что редукция безударных гласных до нуля наблюдается и в белорусском языке. Е.Ф.Карский обозначает это явление как «слитие» (выпадение) гласных звуков. Стяжение гласных звуков. Утрата начальных гласных звуков отмечается как живая и закономерная традиция во многих южнорусских говорах. Она проявляется в так называемом «стяжении» гласных, которое наблюдается лишь в определённых условиях: на границе морфем, на стыке двух слов (предлога и знаменательного слова), когда появляются не свойственные восточнославянским языкам сочетания гласных ау, оу, ао, оо, аа. Например: паб'ёдэют'(Медвенск.), пэтэбрал'и (Поныровск.), зэт'ехн'ику (Золотух.), пэб'ешш^л'ис' (Хомутовск.), на копы (на окопы) (Горшеченск.), прадинокую Матрёну, нада Ринушку пабить (Аринушку) ( Халанск., текст №4). Стяжение гласных и редукцию до нуля в живой речи диалектоносителей Курской области можно объяснить также высоким темпом разговорной речи, присущим южнорусскому населению в целом, а также стремлением к более высокой звучности слога, характеризующей живую речь юго-западных говоров. Диссимиляция гласных звуков. Частотный пример диссимиляции гласных в слове [какушкз] отмечен в живой речи в Хомутовском районе (один из западных районов); в такой огласовке это слово встречается в курском фольклоре — народных песнях, где какушка-какуилечка является регулярным орнитонимом.

О некоторых особенностях ударения в курских говорах. В живой речи курян наблюдаются диалектно обусловленные особенности в ударении: умерла, тошмыт', пэ узрло, ум'ор, туш'а (туча), крадут', ар'ахи. Наблюдая

специфику постановки диалектного ударения, следует заметить, что основные отступления от акцентной нормы русского ударения, сложившиеся в изучаемых говорах, обусловлены факторами инодиалектного воздействия. Бытующее в курских говорах ударение отразило влияние украинского, белорусского языков. Частотность ударения на предпоследнем слоге может быть обусловлена западнорусской диалектной традицией, имеющей следы польского влияния: нав'ёрн'им, ч'олнэк (Глушковск.), заводка] (заводской)

(Конышевск.), т'бплэ (Хомутовск.), ап'акунэм (Поныровск.), траву (Курск.,

Льговск.), крйдут' их, уэлбс'ут'. В архивных материалах находим записи из Льговского уезда, где зафиксированы слова с характерным диалектным ударением: ууалья, вууалья, сторшыны, плотить, пас6дютъ\ в козну, тошшыш, пасодють, лавишъ, лавитъ (ловит). В реферируемой работе отмечены лишь наиболее яркие случаи, подчёркивающие акцентную диалектную специфику современных курских говоров. Это группа многократно повторяемых словоформ глагола остаться с окситонированным ударением (на флексии): астэлбс', асталос'а, астэлас'а, астэл'йс', астэл'йс'а, дэсталбс'а, дэстэлас' (Конышевск., Льговск., Медвенск., Железногорск., Рыльск., Обоянск.);

ноуу атняло (Судж.); нэш'ало; былб, н'и былб, был'й, пэм'арл'й, п'ержыл'й, н'и мау'ёт';

Существительные с ударением на флексии:

туш'а (туча), туча, валки (от волк) (Льговск.), дит'ам (Тимск.); цырква; зэ кушынами, кушыны, квасы (ударение на последнем слоге) (Беловск., Судж., Обоянск.); у шалку, нэ шалку, в'ерблюд4, л'юд'1ч, нэ вэрэтах (Рыльск.), кэлкалн'у (колокольню) (Хомутовск.); пэ уэрлб, кэнюха; св'аклу, св'акла (Б,-Солд.), бур^аном, з'амл'у (Поныровск.); кром'а (кроме) (Железногорск.), пэсл'й н'емсэ (Обоянск.);

Акцентная фуппа с баритонированным ударением (на основе):

а) в глаголах: тбшш'ут', утбшшыт1; н'и пэн'ал'и, пэн'ал (Октябрьск.); нэш'ал'и, ткалэ, пр'Алэ, брйлэ, пэун4лэ сэ скотэм, н'и палуч'ч'илэ (Щигровск., Медвенск.), зэул'анулэ, уалос'ит', н'и с'ёрд'илс'ь (Фатежск., Глушковск., Золотух.);

зэпбл'иш (зажжёшь), пэсожыны, зэплбт'иш, сбдим (Глушковск.), пэсбд'ут';

б) в именных формах:

траву, сбху, волнэ (овечья шерсть), паёст (поезд - свадебный кортеж), ур'иш'анэ^, у сэракбвэм (Кореневск.), ' свад'ббныи, кэпуст'аный (Солнцевск.);

акбн, далжбн (Горшеченск.);

Акцентная группа с подвижным, варьирующимся ударением:

ум'бр, пам'бр, пам'брл'и, упэм'бр, ум'ер, умирлэ (Судж.); пэ з'ам'й, з'ём'и,

н'е былэ, ни было (Судж.);

Перенос ударения на префикс и предлог:

пр'шнл'ит', пр'йд'иш (Поныровск., Железногорск.), подэму, налух (Мантуровск.), н4 р'еку (Курск.), нат'т'ем (Обоянск.).

Некоторые словоформы в курских говорах приобрели лексикализованный характер: ум'бр, пам'бр, ум'ирлэ, астэлй (-6,-й)с'а, пэн'йл, нэш'ал'и.

Глава III.. Консонантизм курских народных говоров в истории и современном состоянии.

Губные спиранты в курских говорах.

Одной из дифференцирующих примет в классификации русских говоров является качество губных спирантов в различных положениях. Спирант билабиального характера может обладать меньшей или большей сонорностью и при усилении степени сонорности переходить в звук [у]. Эта диалектная черта последовательно сохранилась в архаических говорах, к которым принадлежат говоры Курской области.

Перед гласными обычно употребляется 1в]-[в']: св'икрбв^а, ув'азут' (Хомутовск.), в'аяк'й(Дмитриев.);

[wj: у Kaw6 (Медвенск.), д\у£ (Льговск.), wot (Золотух.), жьпу (Затотух.), н'иш'ишб (Обоянск.,Суджанск.,Мантуровск.),карб\уу (Обоянск., Кореневск.), эднашб жыу (Щигров.), п'ержьг\у£т'(Рыльск., Б.-Солдатский),

В наших материалах встретились примеры элизии, демонстрирующие пропуск звука [в] в интервокальном положении: д'ёушкэ, карбушэк, карбу дайлэ, удбушкэ, жыу (жыву), вызаим (вызовем), н'иш'ивб харбшеа н'и в'йд'илэ, н'ичаб харбшыэ, у каб, трау кас'йл'и (наряду с произношением карбву, Kapöwy, д'ёвушкэ, у кавб, травй). а) перед шумными согласными:

[у]: уз'йл'и, ус'ауда, ус'<Гш тэк'и, уз'д'бву, укусный(Глушков.), нэ угаром (Курск., Фатежск.), ус'ивб удбвэл' (Мантуровск.), ус'4кыи, уставай (Пристенск., Okt.), удрух (Льговск.), удбушкэ(Судж.).

[у]: аус'аный, д'е$лс'и (Тимск.,Льговск.,Глушков.),жад'ёноуцы и кал'йноуцы (Солнц.),св'икрбукэ(Горшечн.),наз^утрэвэ,залбукэ(Хомутовск.),Клаукэ(Золо тух., Льговск.), маркбукэ (Кореневск.,Судж.);

[у]—{-]: кушыны, кушын6\у, зэ кушынам'и (Судж.). В Курских отказных книгах встретился ойконим Кушинный колодезь (текст от 5 марта 1632г., л.31). В топонимике Курской области - с. Гнеушево, деревня Кушинбвка.

[w]: д'ежкэм'и, адггарбй (Курск., Касторенск.), нэ Хэбатб\уку (Рыльск.), wflpyx (Тимский), wзp6cлыи wcTHBdfl, луч'ин'ай (Хомутовск.,Октябр., Кореневск.), луд4р'ил (Золотух., Курчат.), Ахбч'тта'и (Щигровск.).

[в]: вдар'ит', за вхаж'брэ (Хомутов.), вже, вдэва (Рыльск.);

[ф]: фс'ёначнэ]у, нэзйфтрэ, фс'й (Обоянск., Дмитриевск.), П'итрбфк'и (Фатежск., Льговск., Тимск.), з д'ифч'бнкэй (Курск., Б-Солд., Пристен.).

Материалы показывают, что в позиции перед звонкими шумными согласный [в] встречается довольно редко; синтагматические отношения между < в > и звонкими шумными ограничены сочетаемостью с [д] и [з]: удрух, wfldp'mi, \узр6слыи, узрбслыи, удав'ёл, прауда. Это же отмечалось для говоров Западной Брянщины А.Б.Пеньковским [Пеньковский 1966].

Реализации фонемы <в> в положении перед звонкими шумными согласными в курских говорах следующие: [у], [в], [w], [у]. Перед глухими согласными и заднеязычным наблюдается реализация [ф], [w] и [у]: фтэрой, Клаукэ, Л'уб'ймэшкэ, Ифрасймэ№к'и. Карта № 57 ДАРЯ даёт пёструю

картину употребления фонемы <в> в начале слова: преимущественное положение в говорах Курской области в данной позиции занимал [у] (центральные и северные говоры Курщины). Говоры Рыльского, Беловского и Суджанского районов отмечены на карте, как имеющие в начале слова перед согласными [у]. Восточные и юго-восточные районы Курской области отличались большим разнообразием реализаций фонемы <в> в начале слова. Лишь небольшими островками в этих районах отмечалась реализация <в>, совпадавшая с литературным языком. В настоящее время картина несколько изменилась в пользу большей распространённости начального согласного [в], что обусловлено влиянием литературного языка.

б) перед сонорными согласными:

Примеров на данную позицию встретилось немного, по-видимому, это связано с тем, что синтагматические отношения спирантов и сонорных согласных не слишком развиты в русском языке. Примеры эти многократно повторяются:

[в]: влас'т', внук'и (Железн.), ул^внэя (Дмитр.), врах (Фатеж), д'ир'ёвн'и (Окт.); нэвраш'£ ву ш'иццэ (Золотухинск.), Мэкар'евнэ (Пристен.), пэлавн'й (Солщ., Конышевск.).

[w]: wp'em'a (Рыльск.), у д'ар'ётун'у (Тимский, Горшеч., Кореневск., Обоян.), сэлумёснэ (Золотух.), wM'npnd, wjëxэл (Льгов.);

[yj: ур'ём'а (Б.-Солд.), унучика (Железногорск.), ураж]ю с'йлу, урос' (Мантур., Обоянск.), у'м'ёс'т'а (Курск.);

[у]: рауно, д'ир'еун'ю, порэуну.

Судя по примерам, в положении перед сонорными согласными в говорах Курщины можно наблюдать практически равноправное сосуществование реализаций фонемы <в>: [в], [w], [у], [у]. Карта № 56 ДАРЯ «Звуки на месте твёрдого в перед согласными в середине слова» показывает очаговую распространённость звуков [в], [у], [w], [ф] в позиции перед согласными звуками. Сопоставляя с ситуацией сегодняшнего дня, мы видим усиление позиции [ф] перед глухими согласными и отсутствие согласного [в] в указанной позиции (перед глухими).

Согласные на месте твёрдого согласного [в] на конце слов:

Карта № 58 ДАРЯ «Звуки на месте твёрдого в на конце слова: в окончании -ов родительного падежа множественного числа существительных и в основах» для юго-западных районов (Глушковского, Кореневского) и северозападных (Дмитриевского, Железногорского) обозначает преимущественное произношение [у] в указанной позиции. В центральных и восточных районах области - [в]; [-] - вокруг Курска и южнее Обояни и в Рыльском районе. Составители карт ДАРЯ, посвященных функционированию <в> в конце слова, отмечают, что в позиции конца слова в представлен в основном окончанием -ов род. падежа мн.числа существительных(столов, домов), Слов, где в выступает в конце основы, немного. Материалы относительно недавно сделанных в разных районах Курской области диалектных записей

I [МГ^Г'ЛЛтПМТ ЦТП Р. ХЛ^ЛЧЛГПТМТЛ I ГМ'ЛЛТТТЛТЛ СМУПЛГГСПМК'СГ (' Л1'Л\ЛМТТПЛ1' ?Р\Л<ЛЛ'

из кулакб\у (Кастор., Железногорск.), кл£сэ\у (Дмитр.), сапбуу (цепов), cнaп6w (Фатеж.), дp6w (Щигров.), п'aтyx6w, хэз'а]ив6у^ (Курск., Обоянск.), бзр'ин6\у, кбхтэлу (Мантур.), раз6\у (Конышев.Домутовск.), П'итрби' д'ён' (Льговск.,Кореневск.,Рыльск.);

[у]: хунтэу (Тимск.), у церкау, карбу, сынбу, карбу (Обоян.), л'истбу (Золотух.), люббу (Суджанск.); [у] употребляется после гласных звуков, [ф]: с'ём клйсэф (Пристен.), н'ёмцеф (Рыльск.), ауурцбф, б'ёжынцыф (Б,-Солд.).

[ф']: крбф' (Горшеченск.).

Преимущественно в наших материалах на рассматриваемой территории представлены слова с окончаниями родительного падежа множественного числа имён существительных (-ов). Здесь наблюдается почти исключительное употребление [-«г]. Отмеченное на карте № 58 ДАРЯ употребление согласного [в] в позиции конца слова в центральных говорах Курщины, по-видимому, было артикуляционно чрезвычайно близко звуку [-—], и в современных говорах не дифференцируется. Сегодня в позиции конца слова в говорах Курской области фонема <в> наблюдается в следующих реализациях: [у], [-—], [ф], [ф']. Надо заметить, что реализация [ф] " [Ф'1 ш конце слова в наших текстах является достаточно редкой (отмечена в речи наиболее продвинутых в плане овладения литературным языком информантов в Пристенском, Курском и Рыльском районах). Причём, в Рыльском районе - в речи информанта - пожилого колхозника. Известно, что мужчины скорее вытесняют из своей речи диалектные проявления. Эпизодичность употребления [ф] на конце слов свидетельствует о преимущественно сонорном качестве <в> в современных курских народных говорах. Сонорный характер звуков, реализующих фонему <в>, активно сохраняется в курских говорах и, по нашим наблюдениям за городской речью, не обнаруживает стремления адаптироваться к

литературной норме. По-видимому, носители курских говоров не осознают подобную артикуляцию диалектной, очевидно «непрестижной», дифференцирующей их речь от литературной.

Функционирование предлога в в говорах Курской области.

В фольклорных текстах М.Г.Халанского мы нашли следующие отражения предлога в: у сыру зимлю, у каляску, у павадочьку, в мине голасу нет, у поля, ва поля. Курские памятники деловой письменности дали нам следующий материал: в путивльского козака (Там.кн. 12, л. 15 об.), в рыленина у Ивана Степанова (12, л. 17, л. 19), в рыленина в торгового человека у Тимохи Иванова, в белгородцкого стрельца у Ивана Фёдорова, в курченина Федосова дворника, у Алексея Ананина (12, л.ЗО-31). В современных курских говорах наблюдаем следующие варианты фонетического оформления предлога в:

[те]: чу калхоз'а (Фатеж.), \у куш'иш'ку, (Конышев.), уу Зэлатух'ин'е (Рыльск., Хомутовск.), Судже (Кореневск., Беловск.), w Курск'и (Щигровск.), чу шалку (Судж.), \у тб вр'ём'а, w з'амл'ё (Курск., Курчатовск.);

[у]: у Паубжым, у бр'укэх (Тимский), у ублад'и, у хблад'и, у раббт'и, у хйту, у трэв'ё, у уэрадб, у анбар'и, у м'ашку,у Курск'и, у ур'аз'й (Золотух.),у ублэву н'а л'ёзлэ, у салбм'и (Горшечн., Солн.), у д'ён'(Глушк.), н'ёуш'ем, у пэлахбе (Фатежск.), у куш'иш'ку (Конышёвск.), у пл'атухэх (Фатеж.).

В связи с тем, что в курских говорах наблюдается взаимная мена звуков [в] и [у] в начале слова, отмечается употребление предлогов ув - уво, которые представляют собой контаминацию двух различающихся в литературном языке предлогов у и в:

[ув] / [ува]: ув ад'н'е, ув арм'ию (Золотух., Фатежск.), ув эднавб (Рыльск.), ув анбар (Курчатовск.), ув адньц хйт'и, ув ануш'к'и (Обоян.,Судж.), ува с'н'ё, ув асббэй вэ х£т'и (Судж.), ув св'аз'и (Дмитр.), ув ад'йн двор (Курск.);

[ф]: ф школе (Курск.), ф шкбл'и(Железногорск.).

[ф']: ф~ф'иврал'ё (Щигровск.).

Отмечено крайне редкое звуковое оформление предлога в виде глухих губно-зубных согласных [ф] - [ф*]: ф школу, ф школ'е (наряду с перманентным у школу, у школ'е и под.), ф' ф'иврал'ё (Щигровск.). Карта № 59 ДАРЯ отмечает сплошное распространение предлога ув, ува в юго-западных говорах южнорусского наречия, в том числе и курских. Картина сегодняшнего дня совсем иная: частотность инварианта ув/уво значительно снизилась. Предлог в таком звуковом виде встречается эпизодически, лишь в речи самых пожилых носителей диалекта преимущественно в центральных (Курчатовский, Фатежский, Золотухинский) и южных (Обоянский, Суджанский) районах Курской области. Таким образом, предлог в (во) в говорах Курской области преимущественно реализован инвариантами губно-

губной артикуляции: [у], [ув/ува], М, [ф]. Иногда наблюдается гиперкорректное произношение: в них (у них), в нас (у нас). В городской речи и в языке образованных слоев сельского населения на месте предлога в в соответствии с литературным языком наблюдается губно-зубной [в] и [ф] в зависимости от глухости - звонкости последующего согласного.

Протеза и эпентеза в Курских говорах:

Во многих случаях в абсолютном начале слова перед гласным звуком (преимущественно лабиализованным) появляется согласный [в]. В позиции перед согласным [в] появляется протетический [у]. Появление фонетически необусловленного звука свидетельствует о том, что в артикуляции отдельных курских говоров до сих пор наблюдается высокая степень сонантности согласного звука [в]. Например: перед ударным гласным [о]: вбс'ин' (Железн., Рыльск.), вбвцы (Тимск.,Солнц.), вбн т'иб'£ бэслав'йт' (он тебя благословит) (Октябр.), вбкны, вужб (Обоян.), вбч'ин' (Курч.). вэскблэк, (Щигровск.), вбйкэлз - вбйкэлэ (Мантуровск.), у вэднавб (Фатежск.).

Перед ударным гласным [у]:

павужнали (Курск.), вужнат', на вул'ицу ср. здесь же: па улицы, за вух'и дралы - др1лы (Горшеч.), вуул'я(Льгов.), нутром устйл'и (Золотух.).

Перед другими звуками:

ув'ёс' (Пристенск.), у\ус'иуд£ (Хомутовск.), вэпшыжыт'^а, вэспав'едэццэ (Октябрьск.), водн! (одна) (Золотух.).

В употреблении протетических в и у каких-либо различий, связанных с положением перед разными ударными гласными, в курских говорах не наблюдается. В текстах М.Г.Халанского мы нашли лишь один пример протетического гласного: вумная.

Таким образом, в говорах Курской области отмечаются протетические звуки [в], [у]. Эпентетические: [в ] павужнэл'и, Л'ав6нэ\укэ, м'ил'ивбны,

рад'иво. В письменных памятниках нам удалось обнаружить примеры: за Ревутом (Курская отказная книга, л.З); ср. в поместных отказных книгах находим: наречку на Реут (л.112), в таможенных книгах: с Родивона (13, л.З об.), с Лохтивона Офонасева, здесь же: с Лохтиона Родионова (12, л.49 об., л.59 об.), Лахтивон Осанов (14, л.93), мерин кавур (от каурый) (17, л.53 об.), на берегу стоит волха (ольха) (текст о 12 мая 1630г.)

С другой стороны, в курских таможенных книгах находим примеры: семи лет на осмоя (12, л.21), (13, Л.10 об.), асми лет (12, л. 39, л. 57).

Таким образом, современные говоры Курской области повсеместно содержат фонему <в>, перманентно реализующуюся в звуках [у], [«¡¡, (У'], Й> [в'Ь [ФЬ [Ф'Ь В положении перед гласными губно - зубная артикуляция фонемы <в> практически вытеснила другие реализации. Абсолютное большинство употреблений фонемы <в> представлено губно-зубным

согласным [в]. Лишь в некоторых случаях перед лабиализованными гласными [о], [у] и гласным нижнего подъёма [а] сохраняется губно-губная артикуляция звонкого сонанта: WOT, Kap6wa, \уэда, wafiHa, дэ\уай, жыжу. Встретились примеры элизии, демонстрирующие пропуск сонанта в интервокальном положении: д'ёушкэ, кароу дайлэ, удбушкэ, жыу (жыву).

В ПОЗИЦИИ перед сонорными и звонкими шумными согласными преимущественно употребляются звуки [у], [w], [в].

В позиции перед глухими шумными согласными употребляются согласные [ФМу],М

На конце слов в курских говорах можно услышать [w], [у], редко - [ф] - [ф']. Таким образом, на территории, занимаемой курскими говорами, можно наблюдать начинающийся процесс расширения зоны перехода от билабиального произношения спиранта к губно - зубному, что, безусловно, происходит под влиянием литературного языка. Продемонстрировать это можно на примере, записанном в с. Коврашовка Золотухинского района от информанта Червяковой: [вутрэм устал'и ус'е/ ухажу у хату/ в'йжу /we'd д'в'ёр'и- зэн'ис'бны/ пэрыс'&ты уалбе'ют'// п'ир'пэлбх у д'ир'ёун'и//]. Иногда наблюдаются случаи элизии губно-губного согласного. Глухие спиранты в курских говорах.

М.Г.Халанский, исследуя курские говоры более столетия назад, отмечал, что звук [ф] произносится как [хв] или [х] : Хьвёдар, Хама, хунт, Хьвилйп. В подавляющем большинстве случаев в текстах курских письменных памятников фонему <ф> находим в антропонимах. Мы проанализировали курские расспросные и обыскные речи XVII века и выделили в них значительное количество лексем, составляющих имена, фамилии и прозвища. Оказалось, что в курских памятниках в антропонимической лексике иноязычного происхождения чрезвычайно редки замены звука [ ф]. Редкость мены в и ф на письме, по-видимому, объясняется тем, что в сознании русских писцов исторически сложилось представление о принадлежности букв ф и ф к нерусской, заимствованной лексике. В именах и фамилиях к XVII веку на Курщине был освоен звук [ф], по крайней мере, по письменным свидетельствам. Они многократно встречаются во всех перечисленных памятниках. Например:

[ф]: Микифор,Филимошка,Офонасеи,Онофреев, Федот да Фома, Тробимка, Прокобевъ, ©едоров (5 марта 1632г л. 32), ©еоктиста (Курская отказная книга 25 января 1633г л. 58), Афонка (5 июля 1644г л.71); Микифор Фомин (Там.кн.14, л.155 об.), емщик Тимофей Семёнав (13, л.8), у Познека Фомина, с Филипа (12, л.7 об.), Фолеев, 13, л.9 об.), у Фефилка (13, л.18), у Олфимова (13, л.13 об.), Офрем (12, л.49), Ждан Тимофеев (12, л.18). [х]: Хрола (11 марта 1635г л. 138), с Трохимом Жегулиным (челобитная № 81), три юхти, юхтей (14,77 об.,79 об.), Торх Пронякин (14, л.7).

[п]: Огопонов (от Агафонов) (14, л.9), Лохтивон сын Сопронов (от Софронов) (Там.кн. 14, л.66 об.)- Сопрон Тихонов.

В двух случаях встретилось гиперкорректное написание: на месте согласного [х] употреблён согласный звук [ф] - с рыленина Исайки Пофомова (Там.кн.14, л.48 об., 68 об.), с Пофомком. Употребление задненёбного [х] на месте <ф> отмечено нами также лишь в одном фольклорном примере - вотки палуштох (от полуштоф) [Халанский,1904]. Необходимо отметить, что в расспросных и обыскных речах замена звука [ф] иными звуками встречается лишь эпизодически (как можно видеть, мы отметили эту звуковую трансформацию только в именах Пофбм (Пахом), Сопрбн (Сафрон), Сопронов). Нужно ещё учитывать хорошую выучку писцов, опирающуюся на московские правописные традиции.

Многократное прослушивание записанных нами материалов даёт незначительное количество примеров со звуком [ф]. Следует заметить, что и в других исследованиях указывается, что перечень употребляющихся в диалектах слов со звуком [ф] весьма ограничен. Говоры Курской области отмечены, как имеющие на месте <ф> - <ф'> замены в виде сочетаний согласных [хв] - [хв'], или согласного [х] - [х']. В Щиграх, Щигровском и восточных районах Курской области отмечено в этом плане соответствие литературной норме. Островками (преимущественно на востоке области) составители ДАРЯ отметили замену сочетания [хв] звуком [ф] : [ф]ост, [ф]астать. Последнее явление в современных русских говорах Курской области нами не отмечено совсем. Встречается оно лишь в речи жителей — «хохлов», т.е. выходцев из сёл с вторичной языковой основой, где исконным был украинский язык, что связано с историей заселения Курской губернии. Говоры Курской области, согласно карте № 55 ДАРЯ, находятся в едином диалектном пространстве со всей юго-западной территорией южнорусского наречия. Преимущественным для курских говоров является следующее соотношение:

<ф>—>[хв], [х]: шкахва (Беловск.), шыхвэн'ёр (Тимский.,Курск.), у калхвоз'а (Конышевс,), т'йхвэм зэбал'ёлэ (Кореневск.), хван'ёрные (Тимск.), хванар' (Обоянск.), сэрахв4н, кухвайкя (Медв.), хвэтэурбф'ию (Обоянск.); хунтау (Хомутовск.), кбхтэу (Мантур.), тухли, на тбрхэразраббткэх, нэ тарху (Рыльск.), хрбнт (Золотух.), аштрахэвал'и (Щигров.);

<ф>-^хв']: Хв'бдэр Хв'бдэрш'а (Фатеж.), шахв'брэм, Хв'ёд'у (Рыльск.), канхв'ёты (Медв.). нэ хв'ёрму (Золотухинск.);

<ф> - [ф']: на фрбн'т'е (Рыльск.), на сытыхф'ё (на СТФ), фуражыр (Золотух), куфййк'ю (Б.-Солд.), хвэтэур&ф'ию, шаф'брэм (Золотух.).

Итак, в говорах Курской области в соответствии с фонемами литературного языка <ф> и <ф'> в позиции перед гласными наблюдается сосуществование звука [ф] с его заменами [хв], [х'в'], [х].

Качество аффрикат в курских говорах.

Одни говоры имеют качество аффрикат, совпадающее с литературным языком, в других аффрикаты утратили свою специфику - затвор. Фонема <ч> репрезентирована в говорах Курской области необычным для большинства носителей русского языка звуком [ш'] в соответствии с аффрикатой [ч] литературного языка. Орфографическая фиксация изменения звучания аффрикаты [ч] в направлении утраты затвора и её реализация в звуке, близко напоминающем мягкий глухой шипящий [ш'], была затруднена. На фоне существования твердого шипящего [ш] необычность звучания аффрикаты как [ш'] вызывала у исследователей прошлого сомнения в адекватности его восприятия, мешала правильному осознанию звучания этой аффрикаты в курских говорах. Даже МПХаланский, искушённый в изучении южнорусского наречия лингвист, затруднялся в орфографическом изображении этого звука. В своем труде он орфографически^ передаёт^ этот звук сочетаниями чьш: малотъчыиик, абычыиий; чш: апачшыла, чшижалёханъкё, зимчшюшком; счш:каласчшём. Письменные памятники курского происхождения не содержат отклонений от традиционной орфографии: фиксация изменения [ч'] в [ш'] в XVI веке была невозможна. В связи с этим, трудно судить по материалам курских письменных памятников, какой звук, с затвором или без затвора, обозначался буквой ч. Орфографические свидетельства в письменных памятниках немногочисленны. Такие написания, как два чшана (Там., кн. 14, л. 126), чшан (Там. кн. 15, л.203, 206), труб и чшанов (Там. кн. 15, л.206), тшан, два тщаны (Там. кн. 17, л.ЮЗ), на тчшаны (Там.кн. 15, л.203), можно интерпретировать, как обозначения звука, близкого по артикуляции к современному звучанию. Современное звучание аффрикаты <ч > в живой речи курян представлено в следующей артикуляции:

[ч]: ч'ир'ис пл'ачо (Курск.), ч'йжыкэ, кл'уч'(Горшеченск.),нэчал'ную, ч'илэв'ёк (Б.-Солд.) и под. Большое количество примеров свидетельствует о совпадении произношения [ч] с аналогичным звуком литературного языка.

В то же время в современных курских говорах повсеместно, во всех районах без исключения, в диалектной речи звучит аффриката [ч] без затвора:

[ш*]: кбн'ш'илэс', уш'йлэс'а, на~нэш', ш'ан (Щигров.), кыш'аццэ, дош', _)аблэш'кэ, кр'иш'ат', бэлэлаиш'кэ, сумэш'к'и, катбмэш'кэ, з'имл'анэш'ку, фш'йлэс'ь с атл'йш'ием, нэ пл'иш'6, был ураш'ом, н'и хаш'у (Медв.), п'ёш'кэ (Судж.),вруш'ную, ав'ёш'к'и, ур'ёш'ку. Большое количество примеров подобного рода свидетельствует об актуальности этого звука в живой речи старшего поколения курян на всей территории Курской области. Ни в одном районе нет сплошного массива, где бы произносился звук [ч], совпадающий по артикуляции с литературным языком. То же можно сказать о звуке [ш']. Употребление этих_звуков рассеянй_ла курским говорам.

аффрикаты' <ч> '~в!'Ъоаременных курских

» I г

II .) 1*,!Т

Видимо, различная реализация

говорах обусловлена не территориальным фактором, а языковой культурой носителей диалекта. Встретилось и крайне редкое произношение, которое может быть охарактеризовано как рефлекс цоканья: нициво нету, где [ч] —*[ц'] (с. Илёк, Суджанского района). В текстах М.Г.Халанского XIX века можно увидеть орфографическую попытку передать некую «свистящесть» аффрикаты посредством сочетания графем цч: смотривцчи, стоивцчи, забавчцатаи, Стихванавицчь, Иванавщчь, шильмецчъ, рецчкаю, гледивцчи, забавцчитыи, Яхимавщчь, ходювчци, будювчцы; сч: каласчём. В курских письменных текстах встретилось единичное употребление звука [ч] на месте [ц]: на чепи (Там. кн., 19, л. 146). Между тем, карта № 64 ДАРЯ «Мягкие шепелявые согласные на месте ч и ц» вообще не содержит никакой информации по южным и юго-западным говорам южнорусского наречия. По-видимому, "в период активного сбора материала для Диалектологического атласа русского языка шепелявость курских говоров уже была деактуализирована. Случаи шепелявого произношения были так редки, что не попали на заметку диалектологам. Судя по орфографическим следам письменных памятников, в языке курских говоров прошлого были представлены разные варианты произношения аффрикаты <ч>, отражающие утрату затвора. В современных курских говорах аффриката <ч> реализуется преимущественно в двух вариантах: в звуке [ч'] и в звуке [ш'] или [ч'ш ].

Аффриката [ц] в курских говорах.

Современное звучание аффрикаты [ц] в курских говорах в своем абсолютном большинстве совпадает с литературным языком. Но в ряде случаев можно видеть, что аффриката <ц> реализуется двумя вариантами: в звуке [ц] и в звуке [с]. Употребление [с] на месте [ц] получило в диалектологической литературе название соканье. В локальных курских письменных памятниках это явление отражается крайне редко, по крайней мере, нам удалось отыскать единичные следы этого явления. В челобитной от 22 января 1643г. читаем: «...перед Григорям Григорявичем Обрассовым... воявода Григореи Григорявич Обрассов» (в челобитной от 28 января 1642г. тот же воевода записан как Образцов). В челобитной от 6 февраля 1639 года «...к писсу богдану Унтовскому...в Куреск к писсу к Степану Унтовскому и гсдрвь писецъ Степан Унтовской». Это явление нашло отражение в текстах курских народных песен, записанных М.Г.Халанским с живого голоса в XIX веке: па улисы, канес, кузьнисы, сарь, салуютса, милуютса, птиса, застольиса, швясы, атес, гармолъиса, пьяниса. Иногда М.Г.Халанский орфографически обозначал качество аффрикаты [ц] весьма специфично: натцадила, пратцадёвшы. Сочетание тц, по-видимому, указывает на абсолютную твёрдость согласного [ц]. В текстах курских поместных книг наблюдаем: до Любитцкого верха, троятцкой дароги, на реке на Курицы, до Ивицы речки (текст от 15 июля 1634 г.); Онцыфор Криволапое (текст от 26 ноября 1634г.), Анницы Микулиной жены (текст от марта 1639г.), ярицы и пшеницы (текст от 2 сентября 1619г.). Большинство современных курских

говоров даёт адекватную литературному языку картину употребления аффрикаты <ц>:

[ц]:м'ёс'ицэ\у, у цэркау, ат'ёц, н'ёмцы, цып4м'и, цёрквэ. При этом нельзя не отметить наличия рефлексов аффрикаты [ц] с утратой затвора, которые наблюдается преимущественно в южных и юго-западных районах Курской области (Суджанском, Обоянском, Медвенском). Прослушивая сделанные магнитофонные записи, мы обнаружили, что практически во всех районах Курской области в диалектной речи спорадически отражается это явление. В городской речи оно практически не наблюдается, так как, безусловно, находится в осознаваемой говорящими оппозиции к литературной норме. Очевидная «непрестижность» подобного произношения «вымывает» эту исконную для курских говоров диалектную черту из речи более молодого поколения курян - сельских жителей, а также современных городских жителей. Тем не менее, наши диалектные записи содержат немалое количество употреблений [с] на месте [ц]. Например:

[с]: н'емсы (Медв.), пшан'йсу, ат'ёс, кан'ёс, м'ёс'ис (Суда.), ул'исы (Обоян.), ийсо (Поныровск., Кореневск.), купсоу (Курчатовск.),буб'ансы, сыр'кв'4 (Фатежск., Горшеченск.), тансы, у бал'н'йсу (Мантуровск.), нэ сыпэш'кэх, у рукав'йсэх, сэпам'и, ак6л'ису'(Советск.). Таким образом, современные

курские говоры в консонантной системе имеют аффрикату <ц>, реализующуюся в звуках [ц] и реже - [с].

Это свидетельствует о наличии в прошлом курских говоров двух фонем <с> и <ц >. Причём, фонема <с> на месте аффрикаты являлась принадлежностью языковой системы этнической группы «саянов». По мере «растворения» особых этнографических групп на территории Курской губернии утрачиваются и присущие им специфические диалектные особенности. Таким образом, современное употребление звуков [ц] и [с] восходит к двум фонемам, сосуществовавшим в курских говорах в прошлом.

Диалектологи полагают, что на современном этапе, по многочисленным свидетельствам, «чистые» системы диалектного употребления аффрикат выдерживаются достаточно редко и только в речи представителей старшего поколения.

Качество шипящих в курских говорах.

Совокупность рассмотренных в диссертации орфографических фактов письменных памятников курской принадлежности позволяет считать, что живому языку Курщины, отразившемуся в изученных текстах, были свойственны твёрдые шипящие согласные [ш] и [ж], что нашло последовательную орфографическую интерпретацию в текстах. Отвердев в процессе исторического развития русского языка, шипящие остались внепарными по твёрдости-мягкости согласными. Тексты, зафиксированные М.Г.Халанским, подтверждают твёрдое качество шипящих в XIX в.: ш

шырокава, к арешынью, таргашы, харашы, грашы. Наши магнитофонные записи дают также широкую картину употребления твёрдых шипящих:

[ш]: шастбй, зэмашк'и (Касторенск.), пэтшварнул'и (Фатежск.), р'адушкэм, р'ашыл'и, ушы, тушыл'и (Курск.), кушыт' (Медвенск.), рэзрушын (Щигровск.), уэрбшык, хэрашуЗ (Хомутовск.).

[ж]: у М.Г.Халанского встретились написания: дружылушка, ржы.скажы, аржанога. Наши тексты также указывают на твёрдые шипящие во всех курских говорах: пэвыпужэл'ис'а (Горшеч.), мужык, жыз'н'я (Касторен.), варбжут (Фатежск.), абжбр'истэи (Курск.), п'ержывйн'ща, жывут'-т'в'ятут'.

Долгие шипящие в курских говорах.

Авторы текстов отказных, поместных книг, расспросных речей, челобитных, видимо, осознавали структуру слова, его морфологический облик, который утрачивается при произнесении вследствие ассимиляции по способу образования. В тех случаях, когда морфологическая структура слова не была затемнена фонетическими процессами в составе слова, писцы регулярно употребляли для обозначения долгого шипящего согласного букву щ. Например: женщины, сущая, крещен, по щекам, обещанных, помощь (иногда - помошь), об одном щите, товарищи, обещал. В письменных памятниках курской локализации преимущественное употребление графемы щ отражает живое произношение однородного по артикуляции долгого шипящего звука [ш'ш'] в XVII веке. Написания же с сочетаниями графем сщ, зч, сч на месте щ вряд ли нужно считать фонетически значимыми, скорее, они носили характер морфологической дифференциации морфем для писца. Например: сщитал, зчитал, счёл, по разщёту, щитали, помещики, помещщики, помесщика (из отказных книг от 1639г., текст л. 374 об.); щастьем (челобитная от 2 марта 1623 г.), поп Савелища, в Пещаной поля (книги отказн., 1 февраля 1638г., л.304), съезщики, отказщик, безщестьи (челобитная 1630 - 1631гг., л.1); В XIX веке М.Г.Халанский отмечал в курских фольклорных текстах: шшоку, тёшша, плячишшам, сьвишшыть, старичишша шшакатала, па касягишатым, апушшали, в рошшы, в лашшыня, игришша, барадишша, ишшо, сирдечунъка зашшамела, запугишаши, кнутавилишшам, ашшыплю, перевошшык, на Благовешшанья.

Наши магнитофонные записи также дают следующий материал по реализации <ш'ш'> в курских говорах:

[шш]:уушшы (Фатежск., Курск.), ббршшэ, ташшыл'и, мушшыны (Солнцеве., Касторенск., Мантуровск., Железногорск., Фатежск.), шшоуэл'и, апшшыпэн, йур'ишшы, в'ерушш^а, шшав'ил' (Рыльск., Хомутовск.);

[ш'ш']: сраш'ш'бнэ(Мантуровск.), ш'ш'йс'т^а (Щигровск.), жэн'ш'ш'ины, Ш'ш'асл'йв'их'инэ (Суджанск., Обоянск.),'ыш,ш'б (Льговск.);

[ш]: ббрш, пад'бншыны, ишб (Курск.);

[ш']: иш'ас, зэв'ёдуш'им (Хомутовск.);

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в современных курских говорах в соответствии с долгой глухой шипящей фонемой литературного языка <ш'ш'> реализуются следующие звуки: [шш], [ш'ш'], [ш], [ш'].

Писцы, следуя московской орфографической традиции, использовали следующие сочетания графем: зж, жж, жд, ж для обозачения [жж]. Необходимо отметить малочисленность орфографических вариантов в графическом изображении долгих шипящих согласных. Звук [жж] встречается в текстах крайне редко и обозначается преимущественно сочетанием графем зж и буквой ж например: возжи, приежаитя, въяжати (челобитная от 2 сентября 1619г.). Примеры XIX века, приведённые М.Г.Халанским, указывают на преобладание твёрдого долгого согласного, по крайней мере, в южных и центральных районах Курской губернии: дожжычьку, атъижжал, наго/сжал, Микиту заежжага, абос падъижжая. Надо заметить, что записи из разных районов Курской области дают совсем небольшой материал употребления долгого звонкого шипящего согласного: [жж]: пр'щ'зжжйлэ (Курск., Горшеченск.), ежжйй (Мантуровс., Рыльск., Б.-Солд), рэжжывалэс' (Пристенск., Обоянск.), пp1иижжajyr', дбжжыкэ (Суджанск., Медвенск., Щигровск.), у Зэпарожжэ (Фатежск.);

[ж'ж']: зэиж'ж'йли у вбду, выиж'ж'^ит' (Глушковск., Курчатовск., Золотух., Поныровск.,), пр'ииж'ж'аит' (Льговск.).

Как можно.видеть, современные курские говоры реализуют фонему <ж'ж'> двумя произносительными вариантами: [жж], [ж'ж'].

Качество свистящих согласных в говорах Курской области.

М.Г.Халанский отмечал своеобразие произношения согласного [с] в некоторых курских говорах. Это явление он обнаружил на территориях, занимаемых «саянами» и назвал его «прицвакивание». «Особенности говора прицвакивающих саянов...состоят, при умеренном аканье, в мягкости ч и ш и в заменах и посредством с, с посредством ш, и ч посредством ц или чц, особенности эти сохраняются лучше всего в языке женщин. Примеры: шеннаи девушки, угия песня». Представители этого разноречия рассеяны по разным уездам Курской губернии, живут островами среди массы великорусского населения,<...> они называются саянами» [Халанский 1904:46]. Тексты, записанные М.Г.Халанским в дер. Будановке, Конышевке содержат следующие примеры: раштаюсъ, сиштра, ешё, развишёлая, завшигда, девугиъки шсеннаи, ушся типерь, ушся шутачька,развисгиёлая житьё. Карта № 64 ДАРЯ обозначает маленький островок северо-западнее Курска (Курчатовский район), где в пятидесятые годы прошлого столетия отмечено употребление мягких с и з с шипящим призвуком. Это, по-видимому, как раз та территория, где раньше компактно проживали «саяны». Ещё меньший «островок» такого произношения отмечен собирателями

диалектного материала для Диалектологического атласа русского языка на стыке Курской и Белгородской областей, у истоков реки Сейм (ныне Мантуровский район Курской области). Современные материалы по этому вопросу дают весьма скудную информацию: шепелявое произношение отмечено эпизодически в Тимском, Щигровском, Суджанском и Хомутовском районах. Надо полагать, что эта фонетическая особенность «саянов» исчезла вместе с разрушением соответствующей этнической группы, не выдержав конкуренции с преобладающей фонемой <с>, звучащей как литературный звук [с]; она растворяется в говорах, как очевидно «непрестижная» диалектная черта. В живой речи примеры малочисленны :

[ш]: шкарлэт'йнэ (Хомутовск.), в шл'изах (Тимск.), шкажу (Судж.);

[с'ш']: с'ш'этэн'йнэ, а н'е кбшкэ (Щигровск.), в'есш'илэ (Хомутовск);

Нам представляется, что это - элемент раритетного шепелявенья, на который указывал М.Г.Халанский, которое в наше время уже утрачено и практически не встречается на территории Курских говоров.

Таким образом, в современных курских говорах в соответствии с фонемой <с> литературного языка представлены различные звуки и сочетания звуков: [с], [ш], [с'ш']. Что касается звонкой свистящей фонемы <з>, исследование магнитофонных записей современных говоров практически не дало ничего, что артикуляционно отличало бы её от литературного языка. Зато в текстах М.Г.Халанского, записанных им в сёлах Будановке и Конышевке с компактным проживанием саянов, встречаются следующие орфографические моменты:раждражнити, жа жылежными, жаву(зову), что также отражает шепелявенье. В курских памятниках письменности XVII века также нет ни одного примера, указывающего на иное качество фонемы <з>.

Качество бокового сонорного латерального согласного в курских говорах.

По данным ДАРЯ на территории, занимаемой курскими говорами, обнаружено локальное употребление [1] - среднего. В южных и восточных районах области [1] был отмечен только в позиции перед гласными непереднего ряда [1ыко], [ха1ат], [1ук] и др. Вокруг города Курска, в центре курских говоров, южнее г. Обояни, а также в западных районах Курской области диалектологами 50-х годов прошлого столетия замечено употребление [1] - среднего на конце словоформ [пашо1], [ста1]. На карте № 61 ДАРЯ отмечаются также обнаруженные замены велярного звука [л] на [у] и [-] в словах, содержавших древние сочетания редуцированного с плавным: воук, доуго, до\\то и под. Эти маленькие ареалы распространения подобных замен расположены на крайнем западе Курской области (Рыльский, Глушковский, Конышёвский районы). Современные наблюдения над говорами Курской области и многократное прослушивание диалектных текстов, собранных и записанных в этих местах спустя пятьдесят лет, показывают, что картина употребления «среднеевропейского» [1] сузилась. Лишь в говорах некоторых западных районов (Кореневском и

Глушковском) и южном Обоянском районе Курской области мы обнаружили, что на месте <л> произносится невеляризованный, артикулируемый без дополнительного фокуса звук, соответствующий боковому передненёбному [1]. Надо сказать, что этот звук встречается в двух позициях: перед гласными и на конце слова. Правда, мы отмечаем расширение употребления [1] в позиции перед гласным переднего ряда [и]. Думается, что подобные факты не были учтены собирателями, работавшими по Программе, так как в целом функционирование среднего [1] в исследуемых говорах сводится к минимуму.

рэд'й1эс\ у шк61и, нэч'и1£с, пэуйб1э, с'и1о, пр'иш16с\ зд'ё1эт\ с'ём к1£сэф к6н'ч'и1э (Кореневск.), у КШп'ёд'и, увэ!6к (Обоянск., Глушковск.);

пр'иехэ1, зэхад'й1, хат'ё1, укр&1, прэп'й1 бы (Кореневск., Глушковск.).

В большинстве же районов Курщины боковой латеральный согласный [л] артикуляционно совпадает с аналогичным звуком литературного языка.

Заднеязычные согласные в курских говорах:

Как известно, качество звонкого заднеязычного согласного в офографии письменных памятников отражается далеко не всегда. Графема г в одинаковой степени адекватно обозначала взрывной [г] и фрикативный [у]. О фрикативном качестве <г> в курских говорах прошлого века свидетельствует орфографическое отсутствие буквы г в некоторых текстах: Ой в Тыганроя, в Тыганроя салучшася вида; Ох, Тыганроя распызнаю, распызнаю пра вшё горя пра тпваё. Современные курские говоры повсеместно, без исключения, знают фрикативный характер звонкого задненёбного согласного. Карта №44 ДАРЯ «Звонкая задненёбная согласная фонема в сильной и слабой позициях» отмечает огромную юго-западную территорию, характеризующуюся произношением согласного [у]. Курские говоры целиком лежат в этом ареале. Это явление не осознаётся курянами как «непрестижное», поэтому даже городская речь активно характеризуется фрикативным [у]: сн'ёх, т4х-тэ, ч'ит'в'ёрх, друх друуэ> (лог), врах (г.Курск) нэлбх, д'ён'их, пр'иб'бх (Льговск.), н'и мбх, удрух (Обоянск.), абжбх (Золотух.), лух, плух (Фатежск.), сапбх (Мантур., Судж.).

В Заключении подводятся основные итоги исследования.

В период русского средневековья курские земли находились в позиции между северо-восточной Русью и Литвой, и долгое время были «законсервированы», в результате чего на этой территории сформировался ' определённый диалектный ландшафт. Как и все русские диалекты, в настоящее время курские говоры претерпевают видимые изменения: в них устраняются наиболее яркие, очевидные признаки старого диалекта. Об этом

свидетельствует сравнение исторических языковых фактов с современной диалектной действительностью

Работа по исследованию курских говоров производилась в историко-диалектологическом аспекте. Реконструкция диалектов различных эпох, установление комплекса черт, свойственных им в прошлом и настоящем, определение путей их дальнейшего развития является одной из важнейших задач исторической диалектологии.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах: I. Монография.

1. Волкова Н.А.Фонетика говоров Посемья: история и современное состояние. - Череповец: ЧТУ, 2003. -197 с. -10 п.л. (монография).

II. Научные статьи, тезисы, доклады.

2. Волкова Н.А. Губные спиранты в прошлом и настоящем курских говоров. // Вестник Оренбургского государственного университета.-Оренбург, 2003.- №6. - С. 9-12. - 0,3 п.л.

3. Волкова Н.А. Курские говоры: диахронный и синхронный аспекты. // Вестник Поморского университета.- Архангельск, 2003. -№2(4).- С.75-81.-0,4п.л.

4. Волкова Н.А. Отражение явлений вокализма в курских письменных памятниках.// Вестник Бурятского государственного университета. Серия VI. Филология. Выпуск 7. -Улан-Удэ, 2003.- С. 155-162. - 0,4 п.л.

5. Волкова Н.А. Курские говоры: историографический аспект. // Вестник Бурятского государственного университета. СергаМ . Филология. Выпуск 7.- Улан-Удэ, 2003.-С.163-171.- 0,5 п.л.

6. Волкова НА, Праведников СП. Некоторые диалектные особенности звучащей речи Курского края. // Бюллетень Фонетического фонда русского языка. Тексты устной речи: Материалы научного симпозиума в Норвежском университетском центре 17-19 сентября 1998г. Приложение 7.- С.-Петербург,2000.-С.83-91.-0,5 п.л.

7. Волкова Н.А. Курские говоры: история и современность (к проблеме изучения территориального диалекта).// Живое слово и жизнь. Памяти ВЛ.Дерягина.Сборник статей под ред. А.В.Петрова и др. -Архангельск: Изд-во Поморского ГУ, 2002. С.51-57.- 0,4 п.л.

8. Волкова Н.А. По следам известных диалектологов (курские говоры)// Аванесовские чтения: Международная научная конференция 14-15 февраля 2002г. Тезисы докладов. - Москва: Макс-Пресс, 2002.- С. 5860.- 0,2 п.л..

9. Волкова Н.А. Актуальные фонетические процессы в курских народных говорах.// Проблемы лингвистической семантики. Межвузовский сборник научных работ. Вып. И.-Череповец: ЧГУ, 2001.-С.107-113.- 0,Зп.л.

10. Волкова Н.А. Формирование говоров западно-южнорусского типа на территории Древней Руси и современные подходы к их изучению (на материале курских говоров). //Вестник ЧТУ, вып.2. - Череповец,2001.-С.30-35.- 0,3 п.л.

11. Волкова Н.А. Курские народные говоры: традиции и преемственность в изучении // Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий.- Воронеж: Изд-во ВГПУ,2001. -С. 100-105.-0,3 п.л.

12. Волкова НАДиалектные особенности курского села Нижний МордокУ/Сельская Россия: прошлое и настоящее: Доклады и сообщения восьмой всероссийской научно-практической конференции (Орёл, декабрь 2001). - Москва: «Энциклопедия российских деревень»2001. - С. 173-174. -0,1 п.л.

13. Волкова Н.А. Курские говоры как объект лингвистического изучения (дихотомический аспект). // Вестник ЧТУ, №1. - Череповец,2003.-С.51-57.-0,4 п.л.

14. Волкова Н.А. История безударного вокализма в некоторых говорах Курской области.// Вопросы лингвистического краеведения: Материалы научной конференции. - Пермь: 11111/, 2002.- С.58-65,-0,4 п.л.

15. Волкова Н.А. Диалектный язык как часть духовной культуры народа (на материале курских говоров).// Русский язык и культура Северного Предуралья: Материалы научной конференции.- Сыктывкар, 2002,-С.180-182.-0,2п.л.

16. Волкова Н.А. Диалектный язык как объект лингвистического изучения (курские говоры). // Вюник державного педагогтчного ушверситету Мет Тараса Шевченка (фшолопчш науки). Выпуск 10(66), жовтень. -Луганьск, 2003. - С. 199-206,- 0,3 п.л.

17. Волкова Н.А. В.И.Даль и его последователи (Обоянский район Курской области в лингвистических исследованиях). //. Место и роль Владимира Даля в славянской культуре: Седьмые Международные Далевские чтения, посвященные 202-летию со дня рождения В.И.Даля и году России в Украине.- Луганск: Изд-во Восточно-украинского национального ун-та им. В.Даля, 2003.- С. 11-15.- 0,3 п. л.

18. Волкова Н.А. Крестьянское подворье южных районов Курской области. // Культура Курского края: учебное пособие. - Курск: КГПУ, 1995.-С.58-85.-1,5п.л.

19. Волкова Н.А. Диахронный аспект в изучении курских говоров. // Актуальность лингвистических и методических взглядов Г.В. Денисевича: Материалы конференции, посвященной Г.В.Денисевичу.-Курск: КГПУ, 1997г.- С.14-15.0,1 п.л.

20. Волкова НА, Праведников СП. Инновационный подход к изучению звучащей диалектной речи. // Текст: этнокультурный аспект: Материалы конференции. Славянск-на-Кубани,1998. -С.19-22.- 0,2 п.л. (авт.-50%).

21. Волкова НА, Праведников СП. Из наблюдений над локально окрашенной городской речью (на материале города Курска).//Бюллетень Фонетического фонда русского языка: Материалы научного симпозиума в Норвежском университетском центре 17-19 сентября 1998г. Вып.№7. С.-Петербург, 2000. -С.113-П9.-0,4п.л.(авт.-50%)

22. Волкова Н.А. Диалект как феномен культурного наследия (на материале курских говоров).// Традиции в контексте русской культуры: Межвузовский сборник научных трудов. Вып. IX. Череповец, 2002.- С.345-349.- 0,3 пл.

23. Волкова Н.А. Язык как явление народной культуры.//Культура Курского края. Под ред. Е.А.Тиняковой. - Курск: Изд-во КГПУ,1995.-С.89-112.-1,1п.л.

24. Волкова Н.А. Редкая публикация о городе Курске.//Курск: Изд-во КГМУ.1997. С.45-48.- 0,Зп.л.

25. Волкова НА, Праведников СП. Курские говоры. Звучащая хрестоматия. Часть 1 (с лазерным диском) // Бюллетень Фонетического фонда русского языка. Приложение №9. - Курск -Бохум: Изд-во Ruhr - Universität, 1999. - 101 с. - 5 п.л. (авт. -60%)

26. Волкова НА, Праведников СП. Курские говоры. Звучащая хрестоматия. Часть 2 (с лазерным диском).// Бюллетень Фонетического фонда русского языка. Приложение №13. - Бохум: Изд-во Ruhr- Universität, 2002. - 120 с. - 6 п.л. (авт. -60%)

27. Волкова НА, Праведников СП. Материалы к хрестоматии курских говоров. Часть 1 (учебное пособие).- Курск: КГПУ,1997. -ИЗ с. - 5 п.л. (авт.-50%)

28. Волкова Н.А., Праведников СП. Материалы к хрестоматии курских говоров. Часть 2 (учебное пособие). - Курск: КГПУ,1997. -90с. - 4,5 п.л. (авт.-50%)

III. Хрестоматии, учебные пособия.

Подл кпеч. 17.05 2004 Объем 2.5 ил. Заказ№247 Тир 100 Типография МПГУ

»tem

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Волкова, Наталия Александровна

Введение

Оглавление

Глава I. ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ КУРСКИХ ГОВОРОВ В СВЯЗИ С ИСТОРИЕЙ ЗАСЕЛЕНИЯ ПОСЕМЬЯ

1.1. Проблемы изучения современных русских народных говоров

1.2. История изучения курских говоров

1.3. Место говоров Курской области в системе русских диалектов

1.4. Разрыв генетических связей «верховских земель» с Северо - Восточной Русью. История заселения летописного Посемья

1.5. Проблема вторичного обследования говоров. Обоянский район Курской области. История диалектного изучения

1.6. Методы лингвистического обследования диалектов. Проблема подбора информантов

1.7. Два аспекта исследования диалекта

1.8. Письменные памятники как источник для реконструкции курских говоров

1.9. Основы фонетической интерпретации орфографического текста письменных памятников

1.10. О некоторых особенностях графики и орфографии в письменных памятниках XVII в.

1.11. Обработка диалектного материала

Глава II. СИСТЕМА ВОКАЛИЗМА В КУРСКИХ НАРОДНЫХ ГОВОРАХ (ДИАХРОННЫЙ И СИНХРОННЫЙ АСПЕКТЫ) Часть 1. Ударный вокализм.

2.1.1. Введение. Фонетическая программа слова.

2.1.2. Гласные под ударением в курских говорах.

2.1.3. Отражение в курских письменных памятниках XVII века древней фонемы <со> * [б].

2.1.4. Отражение в курских письменных памятниках древней фонемы <Ъ> [ё]

2.1.5. Переход [е] в ['о] в говорах Курской области

2.1.6. Выводы по части 1 «Ударный вокализм»

Часть 2. Система безударного вокализма после твёрдых согласных в говорах Курской области. Аканье

2.2.1. Вопрос об аканье

2.2.2. Отражение явлений безударного вокализма после твёрдых согласных в курских письменных памятниках

2.2.3. Аканье в западных и юго-западных говорах Курской области ■

2.2.4. Аканье в южных районах Курской области (Суджанский, Обоянский, Беловский, Солнцевский, Пристенский, Медвенский, Большесолдатский)

2.2.5. Аканье в Щигровском районе Курской области

2.2.6. Аканье в северных районах Курской области Фатежский, Золотухинский, Поныровский, Железногорский)

2.2.7. Аканье в говорах центральных районов Курской области (Курский, Льговский, Курчатовский, Советский, Октябрьский)

2.2.8. Аканье в восточных районах Курской области Мантуровский, Горшеченский, Солнцевский, Тимский, Касторенский)

2.2.9. Особенности предударного вокализма после отвердевших шипящих в курских говорах

2.2.10. Выводы по части 2 «Система безударного вокализма

Часть 3. Система безударного вокализма после мягких согласных в говорах Курской области.

2.3.1. Введение

2.3.2. Отражение безударного вокализма после мягких согласных в письменных памятниках курского происхождения XVII века

2.3.3. Яканье в говорах западных и юго-западных районов Курской области

2.3.4. Яканье в южных говорах Курской области (Пристенский, Солнцевский, Обоянский, Беловский, Медвенский)

2.3.5. Яканье в Щигровском районе Курской области

2.3.6. Яканье в северных говорах Курской области (Золотухинский, Поныровский, Фатежский)

2.3.7. Иканье в говорах центральных районов Курской области (Курчатовский, Льговский, Советский, Курский)

2.3.8. Выводы по части 3 «Система безударного вокализма после твёрдых согласных в говорах Курской области» после мягких согласных в курских говорах»

Часть 4. Другие явления в области безударных гласных в говорах Курской области.

2.4.1.Явления регрессивной межслоговой ассимиляции

2.4.2.Протетические гласные в говорах Курской области

2.4.3.Вокалическая разрядка (вставной гласный звук)

2.4.4.Редукция гласных звуков до нуля в говорах Курской области

2.4.5.Стяжение гласных звуков

2.4.6. Диссимиляция гласных звуков

2.4.7. О некоторых особенности ударения в курских говорах

ГЛАВА III. КОНСОНАНТИЗМ КУРСКИХ НАРОДНЫХ ГОВОРОВ В ИСТОРИИ И СОВРЕМЕННОМ СОСТОЯНИИ.

3.1.0 постоянных и «подвижных» элементах в фонетической системе

3.2.Губные спиранты в курских говорах

3.3. Звуки на месте согласного [в] на конце слов

3.4. Функционирование предлога [в] в говорах Курской области

3.5. Протеза и эпентеза в курских говорах

3.6. Глухие спиранты в курских говорах

3.7. Качество аффрикат в курских говорах

3.8. Утрата затвора аффрикатой <ч>

3.9. Аффриката [ц] в курских говорах 292 ЗЛО. Качество шипящих в курских говорах

3.11. Долгие шипящие в курских говорах

3.12. Качество свистящих согласных в говорах Курской области

3.13.Качество бокового сонорного латерального согласного в курских говорах

3.14.Заднеязычные согласные в курских говорах

3.15.Некоторые фонетические изменения в консонантных сочетаниях в курских народных говорах в истории и современном состоянии:

1)упрощение групп согласных;

2)ассимиляции согласных звуков;

3) диссимиляция;

3.16. Явление диерезы

3.17.Частные фонетические явления, встретившиеся в курских говорах

3.18.Выводы по главе III «Консонантизм курских народных говоров в истории и современном состоянии»

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Волкова, Наталия Александровна

Создание истории русского диалектного языка, которая охватывала и учитывала бы все уровни языковой структуры как во времени, так и в пространстве, представляла бы её как историю системных отношений-одна из задач современной русистики, т.к. диалекты русского языка - объективная реальность нашего времени, которая всегда существовала и будет существовать параллельно другим формам языка.

Русская диалектология как наука постоянно выдвигает перед исследователями новые задачи по сбору диалектного материала, расширению и углублению научных данных. "Недавно в стране возникло широкое движение за сохранение и восстановление памятников культуры. Язык - тоже памятник культуры. Он также нуждается в бережном, любовном к нему отношении. Кроме действий, направленных на задержку разрушения русских диалектов, необходима и наиболее полная фиксация их современного состояния. Эта задача не может быть решена теми немногими диалектологами, которые ведут полевые записи диалектной речи. Необходимо создавать в сельских и районных школах, в диалектологических кабинетах вузов фонды магнитофонных записей речи представителей местных говоров. Эти записи уже сейчас представляют собой бесценные памятники русской народной культуры. Со временем их значение неизмеримо возрастёт" [Касаткин1999:42].

Любая языковая система представляется системой динамичной, находящейся в постоянном изменении. Данное исследование представляет собой реализацию интенций автора дать целостное представление о фонетико-фонологической системе курских говоров в диахроническом и синхроническом аспектах. В широком смысле предлагаемая работа относится к области описательной диалектологии, в узком-реализует попытку автора интерпретировать фонетический материал определённого региона в диалектном пространстве южнорусского наречия. Системный анализ диалектного материала на синхронном и диахронном уровнях даёт возможность определить фонетическую систему курских говоров сегодняшнего дня, а также реконструировать и гипотетически представить на основании орфографических данных поздних письменных памятников курской локализации фрагменты ("подвижные" элементы) фонетико-фонологической системы изучаемых говоров в прошлом.

Цель исследования:

Описание любого лингвистического объекта, в том числе -говора, обыкновенно не является единственной и конечной целью для исследователя. Как правило, оно представляет собой более широкую перспективу включения его в ряд подобных описаний с целью выявления диахронических преобразований, которые произошли в изучаемом диалектном пространстве. Между тем, проблематика южнорусского наречия требует детализированных изысканий в области частных вопросов звукового строя отдельных говоров и их групп [Высотский1975:7]. В связи с этим конкретной целью данного исследования является монографическое структурно-типологическое системное описание курских говоров в диахроническом и синхроническом аспектах с целью детального описания важнейших диалектных явлений для установления закономерных взаимосвязей между территориальным диалектом и литературным языком.

Сказанное предполагает постановку следующих задач исследования:

1. В связи с тем, что курские говоры получили лишь фрагментарное описание в середине XX столетия, очевидна необходимость продолжить исследования, чтобы определить основные тенденции развития говоров Курской области на синхронном уровне с привлечением диахронического среза для хронологического сопоставления языковых фактов и определения тенденций в развитии диалекта.

2. Выявить специфику фонетической системы в современных говорах Курской области, представляющих собой своеобразную историко - культурную зону, сформировавшуюся и существующую в течение длительного времени в особых социально-исторических условиях, характерных для развития западно-южнорусского региона и представляющую собой подсистему южнорусского наречия.

3.Выявить особенности вокалической и консонантной систем курских говоров, отразившиеся в письменных памятниках XVII века.

4.Сопоставить состояние фонетики курских говоров в диахронном аспекте с его современным состоянием, теоретически осмыслить типологические характеристики двух хронологических систем, выявить тенденции в развитии фонетики говоров Курщины.

В связи с этими общими задачами формулируются конкретные частные задачи исследования: 1 .Проанализировать состояние проблемы и выявить степень изученности курских говоров в контексте научных исследований в русской диалектологии;

2.на основе детального изучения и интерпретации орфографических данных, отразившихся в памятниках курской деловой письменности XVII века, путем внутренней реконструкции установить характер "подвижных" элементов фонетической системы в её вокалической и консонантной подсистемах;

3.на основе тщательной работы с диалектными текстами, записанными на магнитофонную плёнку, установить диалектный континуум, присущий современным курским говорам и репрезентированный качественным и количественным составом гласных и согласных фонем. Реализация этих задач и составляет попытку реконструкции фонетической системы курских говоров в прошлом и системного описания ее в настоящем.

Основная гипотеза диссертации:

Курские говоры в процессе своего исторического развития, как и другие формы языка, перманентно претерпевают изменения. Динамика диалекта имеет двойственную природу: позитивную и негативную, которая может быть обусловлена как внутрилингвистическими, так и экстралингвистическими факторами. Положительным, безусловно, можно считать влияние литературного языка и городской речи на местные говоры, т.к. это влечёт за собой усиление культурного аспекта в региональном языке и обусловливает сближение диалекта с системой литературного языка. Например, разрушающийся тип безударного вокализма после мягких согласных в курских говорах имеет тенденцию приближения к иканью, которое лежит в ближайшей плоскости к литературной норме. В таком случае диалект изменяется по правилам нормального языкового развития. Но изменения в диалектах могут носить и деструктивный характер, обусловленный обстоятельствами социального и демографического порядка. "Все деструктивные факторы сыграли роль в судьбе русских диалектов. В 30-е годы XX века широко практиковалось переселение и уничтожение крестьянства в ходе реализации планов индустриализации и коллективизации. Тяжёлый удар по сельскому населению нанесла война. Все это травмировало традиционно сложившийся диалектный континуум - сокращалась (или разрежалась) территория, заселённая носителями русских диалектов" [Калнынь1997:120]. В новое время также происходит миграция населения, связанная с проблемами "горячих точек" в стране. Например, проблема переселения турок - месхетинцев, которая затронула и Курскую область уже в первые годы становления демократии в России. В отдельных районах Курской области появились целые сёла, где обосновались носители другой культуры и языка. В будущем это возымеет свои последствия на языковом уровне. Не лучшим образом на развитии диалектного языка сказалась урбанизация страны, т.е. перемещение большей части трудоспособного населения в города в поисках работы и лучшей жизни. Серьёзными оказались проблемы становления СНГ, в результате которых происходило "выдавливание" русскоязычного населения из бывших советских республик в результате жесткой асоциальной политики тех или иных государств в отношении русских. В результате взаимодействия всех этих процессов диалекты заметно изменяются, деградируют. По справедливому мнению немецкого лингвиста Л.Вайсгербера, "диалекты уходят, но пустоты заполняются не литературным языком, а жаргоном" [Калнынь 1997:120].

Методы исследования:

Сегодня в лингвистике всё отчётливее проявляется стремление к рассмотрению форм существования того или иного этноязыка с объективной точки зрения, которая в состоянии описать ту или иную подсистему языка изнутри, с системных позиций. Преимущественно синхронное видение объекта исследования и определяет основные методы, использованные в работе: структурно-типологический метод научного описания материала, который включает в себя наблюдение, обобщение, научную интерпретацию языковых фактов диалектного происхождения. При диахронном подходе к диалектному материалу использовался метод внутренней реконструкции с элементами этимологического анализа (при выявлении фонемного состава слова в прошлом состоянии говора) [Котков 1952, Горшкова 1968; Галинская 2002]; На некоторых этапах работы в рамках этих двух методов использовались приёмы и элементы лингвогеографического метода, достаточно адекватно разработанного в отечественной лингвистике [Аванесов1952; Захарова, 0рлова1970; Русские народные говоры 1983], а также экспериментальный метод анализа звучащей речи при работе над главой о современном состоянии вокализма в курских говорах [Экспериментально-фонетические. 1977; Просодический строй 1996; Чекмонас 1987]. При описании фонетики курских говоров автор руководствовался традиционными представлениями Московской фонологической школы о фонеме, как единице, представленной всем рядом позиционно чередующихся звуков [Р.И.Аванесов, В.Н.Сидоров1945;Сидоров1969].

Актуальность темы исследования. Актуальность темы исследования обусловлена тем, что изучение территориальных диалектов - одной из важнейших форм существования национального языка - имеет большое значение для науки о русском языке. В отличие от литературного языка, элементы которого составляют единый комплекс, где выбор языковых средств для говорящего определяется прескриптивными (предписывающими) нормами, русские народные говоры представляют собой сложную систему сосуществующих вариантов языка, в каждом из которых наряду с общерусскими нормами на различных лингвистических уровнях проявляются специфические диалектные особенности. В связи с этим особую актуальность имеют исследования, посвящённые описанию соотношения общерусских "постоянных" элементов фонетической системы и "подвижных", характерных для регионального диалектного ландшафта, что составляет одну из важных проблем диалектологических исследований. В диалектологической литературе отсутствуют специальные исследования, посвящённые динамике фонетической системы курских говоров. Это объясняет причину того, что мы обратились к этой теме. Диалектные данные из разных регионов могут дать возможность определить динамику типов фонетических отношений в русском национальном языке. Изучение отдельных диалектных явлений в их реальном распространении на определённой территории является непременным условием более глубокого и детального изучения диалектных явлений вообще.

Материал и источники исследования: Источниками исследования послужили многочисленные материалы диалектологических экспедиций Курского государственного педагогического института 80 -90-х годов, записи, сделанные членами Лаборатории по изучению курских говоров в 1997-2000 годах при участии автора настоящего исследования. При подготовке диссертации активно изучались, обрабатывались и привлекались диалектные и фольклорные материалы ранее опубликованных источников, которые находятся на хранении в архивах Географического общества РАН [Географическое об-во 1850; Дагаев 1896; Егурнов 1890;Из истории 1965; архив Денисевича1973]. В работе использованы этнографические и диалектологические публикации за полтора века наблюдения над курскими говорами, материалы собирателей-любителей русской словесности, научные лингвистические публикации. Изучались материалы и выводы немногочисленных диссертаций, сделанных на орловском и воронежском диалектном материале [Котков1952; Гринкова1947]. В ряде случаев на сравнительном материале удавалось делать выводы о развитии отдельных диалектных явлений, характерных для языкового пространства Курской области. В работе использованы карты, опубликованные в Диалектологическом атласе русского языка [ДАРЯ 1986, карты].

Материалом для исследования послужила также авторская диалектная фонотека, которая легла в основу «Хрестоматии курских говоров» в 4-х частях и звучащей хрестоматии «Курские говоры. Части 1 и 2», подготовленные в соавторстве с С.П.Праведниковым и изданные в рамках Бюллетеня Фонетического Фонда русского языка в Клдг-ишуегзЬе! (Бохум, Германия) [Волкова, Праведников1999;2000]. Материалами для исследования явились также собственные аудиозаписи автора, сделанные в разное время в личных беседах с диалектоносителями разных районов Курской области и жителями города Курска. Всего использовано сорок часов звучания.

Объект исследования: В лингвистических исследованиях феномен диалекта предстаёт как чрезвычайно сложное и многообразное явление. В качестве объекта в данном исследовании избран диалектный язык Курской области '- одной из южнорусских историко-культурных зон в пределах южнорусского наречия.

Научная новизна и теоретическая значимость диссертационного исследования определяется следующим: впервые в русистике осуществлено комплексное, системное монографическое исследование курских народных говоров в их истории и современном состоянии на большом фактическом материале, собранном в диалектологических экспедициях под руководством и с участием автора исследования, а также извлечённом из курских письменных памятников XVII века. Полученные результаты исследования не только дают представление о курских говорах прошлого и сегодняшнего дня, но они уточняют некоторые выводы, сделанные в науке ранее.

Предлагается описание основных направлений фонетического исследования говора, обосновывается взаимодействие и взаимовлияние диалекта и литературного языка, выявляется специфика каждого фонетического явления курских говоров. Практическая значимость исследования сводится к двум общим аспектам: исследование содержит большой иллюстративный материал с теоретическими комментариями к нему. Он может быть непосредственно использован в качестве предмета изучения и размышления на занятиях по русской диалектологии как в вузе, так и на факультативных занятиях в средних общеобразовательных школах, а также в других учебных заведениях (гимназиях, лицеях). Предлагаемые к работе диалектные тексты в транскрипции могут вызвать интерес у специалистов, занимающихся изучением русского диалектного языка.

Представленные материалы могут быть использованы при составлении лингвистических карт, атласов, хрестоматий отдельных южнорусских говоров. Результаты наблюдений могут быть полезны как диалектологам, так и студентам, учителям курских школ, всем, кто интересуется историей развития родного языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1.Курский диалектный ландшафт складывался в течение длительного времени в результате сложных процессов, обусловленных историей заселения края.

2. Без обращения к истории формирования говоров невозможна научная интерпретация тех диалектных вариантов, которые сложились в курских говорах в разное время и в силу разных лингвистических и экстралингвистических причин. Сопоставление совокупности фонетических черт, характеризовавших курские говоры в прошлом (по материалам памятников XVII века), с современными диалектными данными дает возможность увидеть динамику языкового развития в изучаемом регионе.

3. На динамику развития диалектов влияют конструктивные и деструктивные факторы; литературный язык активно воздействует на русские народные говоры; в последние десятилетия такое влияние усилилось в связи с изменением социальной и геополитической политики в стране.

4. Процесс изменения языковых явлений не существует без относительной стабильности. Язык не только теряет некоторые свои элементы, и не только приобретает что-то новое, но и сохраняет важнейшие составляющие прежнего состояния, что и обусловливает его определённую устойчивость. Это со всей очевидностью относится к истории развития курских говоров.

5. Специфика русского (в том числе и курского) диалектного ландшафта состоит в том, что границы ареалов диалектных явлений не могут быть обозначены абсолютно, так как языковые различия формируются постоянно в течение длительного времени. В связи с миграцией населения в города происходит размывание прежних границ диалектных явлений (ср. карты ДАРЯ и современные наблюдения над функционированием диалектного языка в Курской области).

6. Диалектный узус (определённые нормы, стихийно возникшие на основе местных языковых традиций и сложившиеся за длительный период времени в том или ином говоре), существует в курских говорах в ряде вариантов, среди которых обязательно присутствуют те, которые в той или иной мере соответствуют литературной норме.

Апробация работы.

Результаты исследования представлены в монографии «Фонетика говоров Посемья: история и современное состояние» [Волкова 2003], научных статьях, опубликованных в межвузовских сборниках и центральных изданиях. Всего по проблемам, связанным с изучением говоров Курской области автором опубликовано 28 работ (общим объёмом более 25 печатных листов).

Под руководством автора данной диссертации в 1995 году в Курском- государственном педагогическом университете была создана Лаборатория по изучению курских говоров. Проект «Системное изучение курских говоров в фонетическом и лексическом аспекте» под руководством Волковой H.A. получил Грант Министерства общего и профессионального образования Российской Федерации в 1996 году. Решением Научного совета по проведению Всероссийского конкурса проектов по фундаментальным исследованиям в области гуманитарных наук 1997 года Волкова H.A. как руководитель проекта была объявлена победителем (Екатеринбург, 1997).

Основные идеи этого исследования были представлены автором в докладах и обсуждались на заседаниях следующих совещаний и конференций: Международных:

1 .Международном научном совещании диалектологов «Анализ спонтанной звучащей речи», который проходил 21 марта 1997 года в г. Курске, 25-26 марта 1998 года в г. Кирове, 24-29 марта 2000 года в г. Перми.

2. Международном симпозиуме «Тексты устной спонтанной речи», организованном Норвежским университетским центром в г. Санкт-Петербурге 17-19-го сентября 1998 года.

3. 2-я Международной конференции «Филология и культура», Тамбов,1999.

4.Международной научной конференции «Аванесовские чтения», которая проходила в МГУ и Институте русского языка им. В.В.Виноградова РАН 14-15 февраля 2002 года.

5.Международной научной Богословской конференции Православного Свято-Тихоновского Богословского института, которая проходила 23-24 января 2002 года в ПСТБИ (Москва).

6.Международной научно - практической конференции "Место и роль Владимира Даля в славянской культуре", состоявшейся 20-22 ноября 2003 года в Восточно-украинском национальном университете, г. Луганск, Украина.

Всероссийских конференциях: 1 .Всероссийская конференция «Малые города России». Рыльск, 2000г

2.Всероссийская конференция « Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий», Воронеж, 2001 г.

3.Всероссийская конференция «Проблемы изучения живого русского слова в начале третьего тысячелетия», 1-2 ноября 2003, Воронежский государственный педагогический университет.

4.8-я Всероссийская конференция научного и культурнопросветительского общества «Энциклопедия российских деревень» «Сельская Россия: прошлое и настоящее». Орёл

Москва, 2001 г.

Региональные конференции:

1 .Научно-практическая конференция «Центрально

Чернозёмная деревня: история и современность», Белгород, 1992г.

2.Региональная научно-практическая конференция «Духовное наследие русской национальной культуры», 1998 г., Курск.

3.Региональная научная конференция «Русский язык и культура Северного Предуралья», 2002г., г. Сыктывкар.

Межвузовские конференции:

1.«Вопросы лингвистического краеведения», 2002г., г.

Пермь.

2.«Традиции в контексте русской культуры», 2001г., г.

Череповец.

Обсуждения на заседаниях и научных семинарах кафедр:

Материалы исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Московского педагогического государственного университета в 2001 и 2003г.

Материалы диссертационного исследования докладывались на научно-методическом семинаре кафедры русского языка и общего языкознания Череповецкого государственного университета в 2002, 2003 гг.

Структура диссертации.

Работа состоит из Введения, трёх глав, заключения и 3-х приложений, которые представляют собой следующее:

Приложение № 1.

Перечень информантов и населённых пунктов Курской области, где проводились записи диалектных текстов в период с 1986 по 2000 год.

Приложение № 2.

Принципы транскрипции диалектного текста, принятые в данном исследовании.

Приложение 3.

Образцы диалектных текстов, записанных в Курской области в период 1996-2000гг.

Заключение носит характер системного обобщения всего материала исследования. В конце работы прилагается список использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фонетика курских говоров в истории и современном состоянии"

3.18. Выводы по главе III «Консонантизмкурских народных говоров в истории и современном состоянии».

1. В настоящее время современные курские говоры, знающие [w], [у], испытывают воздействие говоров с [в] губно-зубного образования - спирантом, оглушающимся в [ф]. Это воздействие поддерживается влиянием литературного языка, имеющего в своей консонантной системе спирантную пару [в] - [ф].

2. В положении перед гласными губно - зубная артикуляция фонемы <в> в современных курских говорах практически вытеснила другие реализации. Абсолютное большинство употреблений фонемы <в> представлено губно-зубным согласным в]. Лишь в некоторых случаях перед лабиализованными гласными [о], [у] и гласным нижнего подъёма [а] сохраняется губно-губная артикуляция звонкого сонанта: \уот, карб\уа, \уэда, уайна, дэ\уай, жы\уу. Встретились примеры элизии, демонстрирующие пропуск сонанта в интервокальном положении: д'ёушкэ, кароу дайлэ, удоушкэ, жыу (жыву).

3. В позиции перед сонорными и звонкими шумными согласными преимущественно употребляются звуки [у], [у], [в].

В позиции перед глухими шумными согласными употребляются согласные [ф], [у], [\у].

4. На конце слов в курских говорах можно услышать [\у], [у], редко - [ф] - [ф'].

Таким образом, на территории, занимаемой курскими говорами, можно наблюдать активный процесс расширения зоны перехода от билабиального произношения спиранта к губно - зубному, что, безусловно, происходит под влиянием литературного языка.

5. В говорах Курской области в соответствии с фонемами литературного языка <ф> и <ф'> в позиции перед гласными наблюдается сосуществование звука [ф] с его заменами [хв], [х'в'], [х]: [хв]артук, [хв]ормэ, [х]артук, [х]орма, кон [хв']еты.

6. Судя по орфографическим показаниям письменных памятников, в языке курских говоров прошлого были представлены разные варианты произношения аффрикаты <ч>, отражающие утрату затвора. В современных курских говорах аффриката <ч> реализуется преимущественно в следующих вариантах: в звуке [ч'] и в звуке [ш'] или [ч'ш ].

7. В прошлом курских говоров сосуществовали фонемы <с> и <ц >. Причём, фонема <с> на месте аффрикаты являлась принадлежностью языковой системы этнической группы саянов». По мере исчезновения бытования особых этнографических групп на территории Курской губернии утратились и присущие им специфические диалектные особенности. Современное употребление звуков [ц] и [с] восходит к двум фонемам, сосуществовавшим в курских говорах в прошлом. Диалектологи полагают, что на современном этапе, по многочисленным свидетельствам, «чистые» системы диалектного употребления аффрикат выдерживаются достаточно редко и только в речи представителей старшего поколения [Котков 1952а: 117].

8. В современных курских говорах в соответствии с долгой глухой шипящей фонемой литературного языка <ш'ш'> реализуются следующие звуки: [шш], [ш'ш'], [ш], [сс], [ш'].

9. Современные курские говоры реализуют фонему <ж'ж'> двумя произносительными вариантами: [жж], [ж'ж'].

10. В современных курских говорах в соответствии с фонемой <с> литературного языка представлены различные звуки и сочетания звуков: [с], [ш], [с'ш'].

11. В настоящее время употребление [к'] после мягких согласных в говорах Курской области не поддержано активным функционированием в речи диалектоносителей и сохраняется, скорее всего, как раритетное явление в языке самых пожилых информантов.

12. Современные курские говоры повсеместно знают фрикативный характер звонкого задненёбного согласного [у] в сильной позиции, чередующийся со звуком [х] в слабой. Даже городская речь характеризуется фрикативным [у]. Это явление не осознаётся курянами как «непрестижное», и даже в речи хорошо образованных людей - врачей, учителей, инженеров, курян по происхождению, практически нет попыток устранения этого явления из своей речи.

13. Наблюдаются определённые отношения согласных на синхронной синтагматической оси: в курских говорах согласные подвергаются ассимилятивному смягчению в большей степени перед зубными согласными, преимущественно перед [т']; перед губными, преимущественно перед [м'] и [в']; перед сонорными, преимущественно перед [н']. В целом это соответствует тенденциям, свойственным русскому литературному языку. Но в литературном языке чаще наблюдается процесс отвердения согласных, чем в южнорусских говорах.

332

Заключение.

В период русского средневековья (Х1У-ХУ1 вв.) «верховские» княжества, в состав которых входили курские земли, территориально находились в позиции между северо-восточной Русью и Литвой. Они были политически тесно связаны с Польско-Литовским государством, но при этом периодически оказывались под властью Московского государства. В том и другом случае эти земли находились на периферии и в XIV- XV веках представляли собой окраину развивающегося Русского государства. Вплоть до XVI века «верховские» земли были отделены от соседних тульских и рязанских говоров политической границей, вследствие чего они не могли воспринимать тех новообразований, которые происходили в исторически и территориально смежных тульских и рязанских говорах. В результате этого складывалась достаточно обособленная сфера языкового общения. В связи с этим значительная часть курско-орловских говоров сохранила исконные южнорусские специфические особенности в наибольшей мере. По словам О.Н.Трубачёва, это наиболее древний «первичный» южновеликорусский диалект, своего рода инновационный центр восточнославянского ареала [Трубачёв2002:10]. Сформированная подобным образом диалектная специфика курских говоров начинает подвергаться нивелировке под влиянием общенародного типа русского языка лишь в поздний национальный период. Этим объясняется то, что в настоящее время мы можем фиксировать достаточно устойчивые диалектные явления на изучаемой территории.

Судьба диалектов может быть различна. Одни говоры могут сохранять присущие им исторически архаические особенности. Это чаще всего происходит, когда диалекты в определённой степени изолированы от сходных с ними говоров и локально лишены тесной связи с городской культурой и литературным языком (западная, юго-западная и восточная историко-культурные зоны Курщины). Другие претерпевают изменения: в них устраняются наиболее яркие, маркирующие признаки старого диалекта, особенности, которые образуют отклонения от норм литературного языка в наибольшей степени. Сохраняются лишь те, которые для носителей диалекта не являются «непрестижными», не осознаются, как контрастирующие с литературной нормой русского языка. Эти говоры в большей степени подвергаются модернизации, что обусловлено близостью к городской культуре, интенсивному, хотя и опосредованному, влиянию литературного языка. Это центральная и южная историко-культурные зоны Курской области.

В настоящее время характерной особенностью современных русских говоров является почти полное отсутствие таких систем, в которых не проявлялись бы черты других диалектных систем или литературного языка. Следуя этой тенденции, развиваются современные южнорусские, в том числе курские, говоры. Некоторые юго-западные и западные говоры Курской области в этом отношении обнаруживают генетическую близость с восточно-белорусскими говорами [Денисевич1972:23]. В результате длительного времени совместного существования, постоянного взаимодействия говоров друг с другом, взаимовлияния и смешения некоторых региональных особенностей сформировался массив говоров, который характеризуется в целом общностью фонетической и грамматической систем, а также словарного состава. Курские говоры, сформировавшиеся на исконно-русской материнской основе, имеют слабо выраженную внутреннюю дифференциацию. Сложность формирования этноса, населяющего Курскую область, обусловила такой диалектный ландшафт, при котором генетически разные говоры находятся в определённых, сложившихся в течение многих столетий, взаимоотношениях.

Следует сказать, что территориальные диалекты Курского региона, также как и все русские диалекты, в течение XX века значительно изменились. Рост численности местной интеллигенции в связи с новыми экономическими отношениями в стране и на селе, не могли не привести к тому, что в результате активного воздействия экстралингвистических факторов на традиционные русские народные говоры, последние претерпели значительные изменения. Это касается даже фонетической системы, которая, как известно, является наиболее консервативной в языке. Лишь в речи представителей старшего поколения можно найти последовательно употребляемые архаически диалектные проявления. «Учитывая наличие лингвистического времени, мы имеем основание утверждать, что, живя в одно и то же астрономическое время (начало XXI в.) носители разных русских диалектов оказываются в разном лингвистическом времени, т.е. с точки зрения их диалектного языка они живут в разное время». [Горшкова2001:164]. Исследование разных диалектов в диахронном и синхронном планах могло бы приблизить решение глобальной задачи, стоящей перед исторической и описательной диалектологией, которая заключается в том, чтобы раскрыть полную картину диалектов русского языка по всей территории их распространения.

Длительные наблюдения над курскими говорами, записи диалектной речи на магнитофон, фиксация по возможности всех фактов звучащей речи информантов, привлечение фактов исторической фонетики и диалектологии дали необходимый исходный материал, который позволил установить звуковой состав с элементами фонологической интерпретации, а также функционирование фонем в говорах Курского региона.

Прослушивание текстов живой диалектной речи дало следующую картину функционирования системы ударного вокализма в курских говорах:

Большинство современных говоров, бытующих в Курской области, имеют вокалические системы, состоящие из пяти гласных фонем: <а>, <о>, <е>, <и>, <у>, которые представлены в следующих конкретных реализациях: а>: [а], [о], [а'], [а], ['а], [иа'], [иа], ['э']; <о>: [о], [ы], ['о], [о*], ['о'], [оу], [оа]; <е>: [э], [ э], [э'], [ э ], [и], [ие]; и>: [ и], [ы], [ы-];

У>: ['У], [у], Ш;

В процессе исторического развития русского языка фонемы <Т>> и <со> в большинстве курских говоров деактуализировались, как самостоятельные языковые единицы, что нашло отражение в письменных памятниках курского происхождения. В некоторых современных курских говорах фонемы <Т>> и <со> можно квалифицировать, как факультативные.

В говорах Курской области можно наблюдать рефлексы древней фонемы <Т>>, которые представлены в виде следующих репрезентаций: ['е'], [ие], [и], [*еи], ['а]. При этом обнаруживается тенденция к территориальной дифференциации этих реализаций: [ие], [и] на месте <Т>> встречается в западных районах Курщины; ей], ['а] — в юго-восточных районах, прилежащих к Белгородской и Воронежской областям.

Реликты древней фонемы <ю> реализуются в современных курски говорах в следующих звуковых вариантах: [о], [о*], [уо], прежде всегс в говорах восточных и юго-восточных районов Курской области Горшеченском, Мантуровском и Солнцевском; в западных говора Глушковского, Хомутовского, Рыльского районов, в говорах северны Золотухинского и Поныровского районов.

Следует сказать также, что дифтонги [уо] и [ие], репрезентирующие древние гласные фонемы <Ъ> и <со> в современных курских говорах встречаются в достаточно ограниченном лексическом круге слов, преимущественно при эмфатическом произношении, т.е. в сильной фразовой позиции.

Дифтонгический след» старой фонемы <Ъ> встречается в говорах Курской области шире, чем рефлексы древней фонемы <оо>.

Произносительные варианты на месте исконных фонем <Ъ> и <оо> курских говорах можно рассматривать как некие диалектны «орфоэпические» варианты, обусловленные разницей в языково культуре носителей диалекта. Социальная обусловленност произносительных вариантов указанных фонем не была предмето: исследования, но прослушивание большого числа диалектных тексто даёт основания считать дифтонгическое произношени этимологических [ё] и [б ] принадлежностью языка представителе архаического слоя диалекта (текст, записанный в селе Бык Курчатовского района, информант Беликова К.Г., 1910 г.р.). Иногд дифтонги звучат в речи представителей и других возрастных групг но в условиях особо эмоционального контекста (например, в текст« записанном в С.Бегоща Рыльского района, информант Е.Д.Коняевг 1932 г.р.).

Система безударного вокализма в южнорусском наречии дистинктивн представлена разновидностями аканья.

В настоящее время характерной особенностью современных русских народных говоров является почти полное отсутствие таких систем, в которых не проявлялись бы черты других диалектных систем или литературного языка. Редко встречаются говоры, в которых система была бы выражена последовательно, без всяких отклонений. В отдельных случаях старую систему безударного вокализма удаётся обнаружить лишь в результате тщательного анализа материала. В курских говорах реально наблюдаются процессы унификации систем безударного вокализма, в частности, диссимилятивного аканья, а не дальнейшие этапы их структурного развития.

Проанализировав многочисленные примеры из записей живой диалектной речи Курской области, можно констатировать факт повсеместного фонового распространения диссимилятивного аканья жиздринского типа, который изначально лежал в основе безударного вокализма после твёрдых согласных на этих исконно русских территориях. Сейчас он "размывается" под воздействием литературного языка.

В центральных районах Курской области отмечается тенденция к стремлению безударного вокализма после твёрдых согласных от диссимилятивного к недиссимилятивному, что обусловлено относительной близостью к городу и связанному с этим влиянию литературного языка. В восточных районах области, прилежащих к воронежским говорам, также усматривается недиссимилятивное аканье.

Необходимо отметить наличие в курских говорах количественных (квантитативных) отношений в структуре диссимилятивного аканья, что связано с различной долготой предударного и ударного гласного звука.

В первом предударном слоге после шипящих в курских говорах также соблюдается принцип диссимилятивного аканья. Сравнительная синхронно-типологическая характеристика предударного вокализма после мягких согласных в курских говорах обнаруживает распространение на территории всей области диссимилятивного характера яканья.

На основании исследования звучащего диалектного материала со всей очевидностью обнаружились преимущественно три модели безударного вокализма после мягких согласных в разных говорах Курской области, существующие и функционирующие в нынешний отрезок времени: жиздринская, суджанская и иканье. Диссимилятивное яканье, наблюдаемое в говорах Курской области, обнаруживают подчас лишь контуры указанных моделей, и отличается отсутствием чётко прослеживаемой зависимости между ударными и безударными гласными, а также последующими твёрдыми и мягкими согласными.

Говоры юго-западной и западной диалектных зон Курской области имеют контуры разрушающегося жиздринского типа диссимилятивного яканья.

Говоры центральной диалектной зоны Курской области характеризуются иканьем.

Говоры южной, северной, восточной диалектной зоны и Щигровского района характеризуются типом яканья, близким к суджанскому.

Обоянский тип диссимилятивного яканья, с большой чёткостью обозначенный в начале XX века Л.Л.Васильевым на основании фольклорных текстов А.С.Машкина, в современных курских говорах в своём хрестоматийном виде не обнаружился. В современном

Обоянском районе Курской области прослеживается суджанский тип диссимилятивного яканья.

Полностью восстановить фонетическую систему живого говора на основе орфографии памятника не представляется возможным, ибо разговорная стихия всегда богаче и сложнее своего письменного выражения. В то же время тщательное изучение орфографии источников дает возможность для построения определённой системы.

Обращение к письменным памятникам курского происхождения позволяет восстановить «подвижные» элементы фонетической системы курских говоров XVII века с достаточной степенью достоверности. Сопоставление же реконструированной совокупности языковых явлений курских говоров XVII века с их современным состоянием дает возможность представить систему в динамике и показать, как те или иные фонетические явления располагаются во временном пространстве.

Вариативность орфографического изображения морфем в «Памятниках южновеликорусского наречия» (таможенные, отказные книги, обыскные и расспросные речи) свидетельствует о сильном влиянии живого произношения на письмо, а это, в свою очередь, является подтверждением неустойчивости, колебаний в орфографии XVII века. Примером орфографической вариативности могут служить различные написания, отражающие аканье и яканье в южнорусских говорах. В курских письменных памятниках не слишком значительное количество написаний, отражающих яканье. С.И.Котков также отмечал: «.нам неизвестны древние южновеликорусские тексты, где бы диссимилятивное яканье было представлено со всей очевидностью» [93, с.64]. И всё же в положении после мягких согласных диссимилятивное яканье в текстах курского происхождения выражается в реализации гласных неверхнего подъёма перед слогом с гласным нижнего подъёма в репрезентанте [и]: Свичников, у мисника, Слипухов, двинадцать. Элементы яканья архаического (обоянского) типа обнаруживаются перед слогом с тем гласным [о], который восходит к древнему [б] с восходящим ударением: мяхов, вояводы, Пятров. Г.А.Хабургаев при изучении морфологии курских письменных памятников высказывал предположение о том, что в курских говорах XVII века имело место диссимилятивное яканье, так как факты непосредственного отражения предударного яканья зафиксированы лишь перед слогами с ударными [и], [о], [у]. Наши немногочисленные примеры, представленные выше, также это подтверждают. Надо сказать, что явление диссимилятивного яканья в письменных текстах Курской губернии могло бы, по нашим представлениям, быть обозначено значительно шире, так как графических препятствий к этому не было, в отличие от невозможности средствами древней азбуки отразить диссимилятивное аканье. Это может быть объяснено двумя причинами: во-первых, хорошей выучкой писцов и их жесткой ориентацией на московские письменные традиции, когда они, чувствуя «непрестижность» курского яканья, сознательно избегали его в собственной речи; во-вторых, разрушением самого диссимилятивного яканья в Курске, где, собственно, и создавались письменные тексты. Это могут подтвердить и современные данные: диссимилятивное яканье не характерно для центральных курских говоров, оно генетически тяготеет к западнорусским территориям. В орфографии курских текстов очевидна ориентация на московские письменные традиции.

На диалектном пространстве Курщины отмечается фонема <в>, характеризующаяся высокой сонантностью и реализующаяся в звуках [у], [\у], [в], [у]. Повсеместно распространены предлоги ув, уво, у. Наблюдается смешение предлогов и приставок в и у. Отмечается наличие протетического и эпентетического [в]. В говорах Курской области фонемы <ф> и <ф'> реализуются в различных позициях звуками [ф], [ф'], [хв], [х'в'], [х]. В области аффрикат говоры Курской области характеризуются утратой затвора. Фонема <ч> в современных курских говорах представлена двумя произносительными вариантами: [ч] и [ш']. Письменные памятники дают широкую орфографическую вариативность этого звука, что позволяет предположить наличие большего количества произносительных вариантов <ч>, может быть, отражающих в своей структуре отголосок древнего цоканья. Фонема <ц> в основном совпадает в своём звучании с соответствующей фонемой литературного языка. Многократное прослушивание магнитофонных записей показало, что спорадически во всех районах Курской области на месте <ц> встречается [с], т.е. звук, утративший в своей структуре затвор. В диалектологии это явление получило название соканье. Локально оно отмечается в южных и юго-западных районах Курской области. Эта черта «вымывается» из диалектной речи курян, как находящаяся в осознаваемой говорящими оппозиции к литературной норме. Современные курские говоры имеют в своей консонантной системе твёрдые шипящие согласные <ш> и <ж>, реализующиеся в звуках [ш] и [ж], совпадающих в своём звучании с нормой литературного языка. Нет оснований для того, чтобы считать твёрдое произношение долгих шипящих характерным признаком южнорусских (курских) говоров. На этой территории имеет значительное распространение и произношение долгих глухих мягких шипящих. Например: долгая глухая шипящая фонема <ш'ш'> реализуется в говорах Курской области в следующих согласных звуках: [шш], [ш'ш'], [ш], [ш'], [сс]. Долгая звонкая шипящая фонема <ж'ж'> представлена двумя артикуляционными вариантами: [жж], [ж'ж'].

Свистящий согласный реализуется в нескольких произносительных вариантах: [с], что совпадает с литературным языком; [ш], [сш], [с'ш']. В этих звуках и сочетаниях звуков отражается шепелявенье, свойственное языку саянов, когда-то бытовавших на территории Курской губернии.

В южных говорах Курской области встречается боковой передненёбный «среднеевропейский» [1] в позиции перед гласным и на конце слова. В большинстве же говоров фонема <л> в своём произношении совпадает с нормой литературного языка. В речи курян активно отражаются синтагматические отношения в сочетаниях согласных, обусловленные позиционными изменениями. Курские говоры претерпевают заметные изменения: в них устраняются наиболее яркие, заметные признаки старого диалекта, но сохраняются те, которые для самих носителей диалекта не являются «непрестижными», отличающимися от литературного языка (диссимилятивное аканье, [у] -фрикативный). Работа по исследованию курских говоров производилась в историко-диалектологическом аспекте. В своей работе мы старались руководствоваться принципом, определенным известным русским лингвистом прошлого И.А.Бодуэном - де — Куртенэ, который постулирует, что исследование языковых фактов должно стать объективным, оно должно быть констатацией существенных фактов данной эпохи в данной языковой области, без навязывания им чужих категорий. При этом необходимо учитывать всю совокупность социальных факторов, которые сыграли существенную роль в формировании того или иного говора.

Реконструкция диалектов различных эпох, установление комплекса черт, свойственных этим диалектам прошлого, определение путей их дальнейшего развития является одной из важнейших задач исторической диалектологии. Истинную роль курских говоров в формировании русского национального языка может выявить лишь всесторонне исследование и сравнение русских говоров и общенародного языка с диалектами от ХУ1-ХУП вв. (эпохи сохранившихся письменных памятников) до наших дней. Но некоторые фонетические явления, бесспорно, были унаследованы литературным языком их южнорусских говоров. Аканье и иканье являются основными чертами безударного вокализма в литературном языке. Система аканья в курских говорах близка литературному аканью, а иканье представляет собой, как думается, относительно новую ступень процесса внутреннего развития южнорусского яканья, которое протекает в курских говорах в направлении отхода от диссимилятивного принципа.

Социально - политические процессы, характерные для русского общества в последнее столетие, вызвали изменения в русском диалектном континууме, сократив его насыщенность диалектными идиомами. В то же время диалекты, существовавшие в условиях территориальной и временной преемственности, демонстрируют определённую структурную устойчивость (консерватизм), что подтверждает проведённое исследование курских говоров. Современная языковая ситуация в России представляет собой сосуществование литературного языка и диалектов, которые для значительной части населения страны и являются обычным средством коммуникации. Русские народные говоры не находятся на периферии системы коммуникации и не являются языковыми реликтами. Русские диалекты, как и любой язык, осуществляя духовную преемственность нации, являются феноменом культурного наследия нации, который нуждается в сохранении и дальнейшем изучении [Калнынь 1997:124].

Список научной литературыВолкова, Наталия Александровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аванесов,Сидоров1945 Аванесов Р.И.,Сидоров В.Н. Очерк грамматикирусского литературного языка. М.:Просвещение,1945. - 67 с.

2. Аванесов!947- Аванесов Р.И. Вопросы образования русского языка в егоговорах. II Вестник МГУ. 1947.- Вып. №9.- С.109-158

3. Аванесов!949 Аванесов Р.И. Очерки русской диалектологии. 4.1. - М.:1. Учпедгиз, 1949. -323с.

4. Аванесов!952 Аванесов Р.И. Лингвистическая география и история русского языка. //Вопросы языкознания. - 1952 - №6. - С. 5-47

5. Аванесов!956 Аванесов Р.И. Фонетика современного русского литературного языка. - М.: МГУ, 1956. - 240с.

6. Аванесов1957 Аванесов Р.И. Проблемы образования языка великорусской народности. // Вопросы языкознания.- 1957. - №5.- С.20 - 41. Аванесов1974 - Аванесов Р.И. Русская литературная и диалектная фонетика. -М.¡Просвещение, 1974. - 287С.

7. Александров-Липкинг1971 Александров — Липкинг Ю.А. Далёкое прошлое соловьиного края. - Воронеж: В1 ПИ, 1971. - 129 с.

8. Ахманова1966 Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов.- М.: Советская энциклопедия, 1966. - 607с.

9. Беликов, Крысин2001 Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. -М.Юткрытое общество, 2001.- 437с.

10. Благовещенский1899 -Благовещенский //.^.Четвертное право. М.: Типография лит. т-ва И.Н.Кушнеров и К0, 1899. — 538с. (с табл.).

11. Богородицкий1899 Богородицкий В.А. Диалектологические заметки. 4.1-2. — Казань: Типография Казанского ун-та, 1899. - 76с.

12. Бутинов1951 Бутинов Н.А Происхождение австралийцев и меланнезийцев //Совещание по методологии этногенетических исследований.- М.: Изд-во Ин-та этнографии, 1951.-С. 15-42

13. Василъев1904 Васильев Л.Л. Гласные в слоге под ударением в момент возникновения аканья в Обоянском говоре. - С.- Петербург: Типография Императорской Академии наук, 1904.- 25с.

14. Васильев1907 Васильев Л.Л. К характеристике сильно-акающих говоров. — Варшава: Типография Варшавск. ун-та, 1907. - 39с.

15. Васильева!975 Васильева А.К. Фонемы <ф> и <ф> и их замены в русских говорах. //Русские говоры. К изучению фонетики, грамматики, лексики. - М.: Наука,1975. - С.91-105.

16. Вержбицкий 1893 Вержбицкий Т.И. Памятная книжка Курской губернии на1893 год.- Курск: Курск, губ. стат. ком.,1893. -213 с.

17. Вержбицкий!894 Вержбицкий Т.И. Памятная книжка Курской губернии на1894 год,- Курск: Курск.губ.стат.ком., 1894. — 93с.

18. Вестник 1852 -Вестник Русского Географического Общества. Кн. 1.4.1. С,-Пб.: изд-во Импер. Академии наук, 1852. -130с.

19. Волков1968 Волков А. Т. Суджа. Путеводитель по городу и окрестностям. -Курск: Курск, книжн. изд-во, 1968. - 49 с.

20. Волкова!984 Волкова Н.А. Консонантизм московской речи XVIII века (на материале ПМ XVIII века). - Дис.канд.филол.наук. - М.,1984.- 198с.

21. Волкова,Праведников J999 Волкова H.A., Праведников С.П. Курские говоры: Звучащая хрестоматия. - Курск - Бохум: издатели Christian Sappok, Лия В.Бондарко - 4.1. -1999.-100с.

22. Волкова,Праведников2002 Волкова H.A., Праведников С.П. Курские говоры: Звучащая хрестоматия. - Бохум: издатели: Christian Sappok, Лия В.Бондарко. -Часть 2. - 2002.- 153с.

23. Волкова2003 Волкова H.A.Фонетика говоров Посемья: история и современное состояние.- Череповец: изд-во ЧТУ, 2003. — 179с.

24. Вопросы1962 Вопросы теории лингвистической географии. М.: АН СССР, Наука, 1962.-254с.

25. Высотский1949 Высотский С.С. О говоре д. Лека (по материалам экспедиции 1945г.)// Материалы и исследования по русской диалектологии. - М.; Л.: АН СССР, 1949. - Т.2.-С.З-71.

26. Высотский!975 Высотский С.С. К проблеме изучения вокализма южнорусских говоров. //Русские говоры: К изучению фонетики, грамматики, лексики. - М.:Наука,1975.- С.3-19.

27. Государственный архив 1958 Государственный архив Курской области. Путеводитель. // Под ред. Лаппо Ф.И., Пятовского П.П. — Курск: Курск, книжн. изд-во, 1958.-73с.

28. Гринкова1947 -Гринкова Н.П. Воронежские диалекты. //Учёные записки ЛГПИ им. Герцена. Л., 1947.- Т.55. - 638с.

29. Дагаев1896 -Дагаев Н. Тексты песен Курской губернии(58 текстов) // Архив Географического общества. Дело № 45. 34 л. - С.-Петербург, 1896.- 63 с. Даль 1981 -Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: - М.: Русский язык, 1981.-В 4-х томах.

30. Даря1968 а Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части СССР. Вып.1. Карты.- М.:Наука,1986 - 92 карты.

31. Денисевич 1972 -Денисевич Г.В. География диалектной лексики в Курско-Белгородской зоне.//Вопросы изучения лексики русских народных говоров. -Ленинград: ЛГПИ им. Герцена, 1972. С.78-82.

32. Денисевич1973 Денисевич Г.В. Материалы диалектологических экспедиций в Курскую область (рукописи). - Государственный архив Курской области. Ф. 1463, оп.З, дело Г.В.Денисевича. - Курск, 1973г.

33. Дурново 1903 -Дурново H.H. Диалектологическая карта Калужской губернии.-СПб.: тип. Имп. Академии наук, 1903. -35с.

34. Дурново 1924 -Дурново H.H. Диалектологические разыскания в области великорусских говоров. Ч. 1: Южновеликорусское наречие — Leipzig, 1924 -Вып.1. 107с.

35. Дурново1969 -Дурново H.H. Введение в историю русского языка. М.: Наука, 1969.- 295с.

36. Загоровский!969 -Загоровский В.П. Белгородская черта. Воронеж: ВГУ1969.-304с.

37. Иванов!968 Иванов В.В. Историческая фонология русского языка. (Развитие фонологической системы древнерусского языка в Х-Х11 вв.).-М.'Просвещение, 1968. -389с.

38. Иванов 1990 Иванов В. В. Историческая грамматика русского языка.З-е изд. -М.Просвещение, 1990. - 399с.

39. Иванов 2002 Иванов В.В. Лингвистическая география на службе исторической диалектологии //Материалы и исследования по русской диалектологии.-М.:Наука,2002.- I (VII). - С.349-364.

40. Калнынь ,Клепикова2004 Калнынь Л.Э., Клепикова Г.П.Вопросы диалектологии на XIII Международном съезде славистов. // Вопросы языкознания.- 2004. №2.-С.213-215

41. Карский1924 Карский Е.Ф. Русская диалектология. Очерк литературного произношения и народной речи великорусской (южновеликорусских и северновеликорусских говоров), белорусской и малорусской (укр.). - JL: Сеятель А.Высоцкого.-1924.-172 с.

42. Карский 1055 Карский Е.Ф. Белорусы. Язык белорусского народа. Выпуск 1 (исторический очерк звуков белорусского языка).- М.: Изд-во АН СССР,1955.-475с.

43. Карамзин1988 Карамзин Ü.M. История государства Российского. -М.:Книга,1988. -в 4-х т.

44. Касаткин1999 Касаткин Л.Л. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. - М.: Наука. Школа «Ярк».- 1999 - 526с.

45. Касаткина 1995 Касаткина Р. Ф. О южнорусском ассимилятивном аканье.// Филологический сборник (К 100-летию со дня рождения академика В.В.Виноградова). - М.,1995.- С.220-228.

46. Касаткина,Щигель 1995 Касаткина Р.Ф., Щигель Е.В. Ассимилятивно-диссимилятивное аканье//Проблемы фонетики. / Отв. ред. Л.Л. Касаткин. -М.,1995. Ч. И. -С.295-309.

47. Касаткина2000 Касаткина Р. Ф. Южнорусское наречие. Новые данные.//Вопросы языкознания.-2000. -№6.- С.98-109.

48. Кириллова 1980 Кириллова Т.В. Динамика диалектного вокализма в советский период (на материале калининских говоров): Автореф. дис.докт.филол. наук. Москва, 1980.-32с.

49. Кириллова, Новикова 1988 — Кириллова Т.В., Новикова JI.H. Активные процессы в современных русских народных говорах: Учебное пособие. — Калинин: КГУ,1988. 73 с.

50. Котков1975 Котков С. И. Памятники русской письменности и историческая диалектография.// Вопросы языкознания.- 1975. - №2. -С.74-91. Котков1980 -Котков С.И. Лингвистическое источниковедение и история русского языка. - М.:Наука,1980. — 428с.

51. Красовицкий1999- Красовицкий A.M. Просодические характеристики слова в говорах с диссимилятивным аканьем // Проблемы фонетики. М.,1999.Ч.З. С. 187196.

52. Краткий1902 -Краткий исторический очерк деятельности земства Курской губернии за 35-летний период 1866-1901г. Курск: Курск.губ.стат.ком.,1902. -60с.

53. Краузе,Саппок2002 Краузе М., Саппок К. Архивация и обработка диалектных записей: опыт славистов из Бохума.// Материалы и исследования по русской диалектологии. l(VII). М. 2002, с.382-390.

54. Курский сборник с путеводителем по городу Курску и планом города. // Под ред. Н.И.Златоверховникова. Курск: изд-во Курск.губ.стат.ком.,1902.- Вып.1-3,5.

55. Курский сборник1907 Курский сборник // Под ред. Н.И.Златоверховникова. -Курск: изд-во Курск, губ.стат.ком.,1907.- 173с.

56. Курский сборник1911 -Курский сборник // Приготовил к печати В.И.Резанов. -Курск: изд-во Курск.губ.стат.ком. 1911. - 321с.

57. Кузнецова!979 Кузнецова О.Д. Актуальные процессы в говорах русского языка (лексикализация фонетических явлений): Автореф. дис.докт.филол.наук. М.:Наука, 1979.-25с.

58. Лабов 1975 Лабов У. О механизме языковых изменений// Новое в лингвистике. Вып.7. Социолингвистика. - М.:Наука,1975.- 398с.

59. Липовская 1975 Литовская H.A. Губные спиранты на территории северовосточной диалектной зоны // Русские говоры. К изучению фонетики, грамматики, лексики. М.,1975. С. 105-116.

60. Материалы 1949 -Материалы и исследования по русской диалектологии. Вып.З. М.:Изд-во АН СССР, 1949. - 174с.

61. Материалы 1896-1910 -Материалы для изучения великорусских говоров. Вып.1-9. С. - Пб. :Изд-во Имп.Акад.наук, 1896-1910.

62. Материалы к этнографии 1901 -Материалы к этнографии Курской губернии. — Курск: Курск.губ.стат.ком. 1901.-312с.

63. Материалы 1910 Материалы для изучения великорусских говоров. // Сб. ОРЯС, т.87, №5.- М.,1910.-97с.

64. Машкин1878 Машкин A.C. Образцы простонародных разговоров города Обояни и его уезда. / Архив Географического общества, разряд XIX, дело № 24. -С.-Петербург, 1878.

65. Машкин1878а Машкин A.C. Приметы и предрассудки Обоянских простолюдинов.// Архив Географического общества, разряд XIX, дело №5. - С.Петербург, 1878.

66. Образование1970 Образование севернорусского наречия и среднерусских говоров: По материалам лингвистической географии// К.Ф.Захарова, В.Г.Орлова.- М.:Наука,1970. -455с. с илл.

67. Пережогина1987 Пережогина Т.А. Взаимодействие безударной редукции и просодической организации высказывания //Русское языкознание.- Киев, 1987. -Вып. 14. -С. 127-133.

68. Пожарицкая 1997 Пожарицкая С.К. Русская диалектология: Учебник - М.: МГУ, 1997.- 167с.

69. Просецкий1957 Просецкий В.А. Рыльск (из истории города). — Курск: Курск, книжн. изд-во, 1957. - 92с.

70. Пшеничнова1996 Пшеничнова Н.Н. Типология русских говоров. М.:Наука,1996.- 207с.

71. Руделёв1971 Руделёв В.Г. Типология и история русских вокалических систем: Автореф. дис.докт.филол.наук. Ленинград, 1971.- 54с.

72. Русская диалектология1989 Русская диалектология: Учебник. /Под ред. проф. Л.Л. Касаткина.- М.¡Просвещение, 1989.- 224с.

73. Русская разговорная1983 Русская разговорная речь: фонетика, морфология, лексика, жест. - М.:Наука,1983.- 237с.

74. Русские1970 Русские. Историко-этнографический атлас. Из истории жилища и костюма. Сер.Х1Х-начала XX вв. - М.:Наука,1970.- 206с.

75. Русские диалекты1989 Русские диалекты; лингвогеографический аспект.//АН СССР, Ин-т рус.яз. — М.: Наука, 1989.- 213 с.

76. Русские диалекты1997 Русские диалекты: История и современность //Сост. Е.А. Галинская, М.Н. Ремнёва. - М.: Диалог, МГУ, 1997. - 327с. Русские говоры 1975 - Русские говоры. К изучению фонетики, грамматики, лексики. - М.:Наука,1975.- 302с.

77. Русские народные говоры1999 Русские народные говоры. Звучащая хрестоматия. Южнорусское наречие. / Под ред. Р.Ф. Касаткиной. -М.:Наука,1999.- 207с.

78. Рыбаков1956 Рыбаков Б.А. Очерки по истории русской деревни X-XVIII вв.-М.:Госкультпросветиздат,1956. - 254с.

79. Савинов2001 Савинов Д.М. Развитие предударного вокализма в одном тульском говоре.// Жизнь языка. Сб. статей к 80-летию М.В.Панова. - М.,2001. -С.211-215.

80. Савинов2002 Савинов Д.М. Диссимилятивно - умеренное яканье в говорах Белёвского района Тульской области.// Материалы и исследования по русской диалектологии. I (VII) - М., 2002. - С.65-83.

81. Сидоров1969-Сидоров В.Н. Из русской исторической фонетики.-М.:Наука,1969.- 167с.

82. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка. 4-е изд.- М.,1907.- 297с.

83. Соболевский А.И. Опыт русской диалектологии. Вып.1.- СПб.: Изд-во Имп. Академии наук, 1897. 297с.

84. Строганова1977 -Строганова Т.Ю. О вокализме 2-го предударного слога после твёрдых согласных в акающих говорах. // Диалектологические исследования по русскому языку. М.:Наука,1977.- С.86-96.

85. Тихомиров1962- Тихомиров М.Н. Россия в XVI столетии. М.: Изд-во АН СССР, 1962.- 583с.

86. Тихомиров1973 Тихомиров М.Н.Российское государство ХУ-ХУП веков.-М. .-Наука, 1973. - 422с.

87. Трубачёв2002 Трубачёв О.Н. Из истории и лингвистической географии восточнославянского освоения.// Материалы и исследования по русской диалектологии. I (VII). - М.:Наука,2002. - С.5-25.

88. Трубецкой2000 Трубецкой Н.С. Основы фонологии: Учебник. - М.:Аспект-пресс, 2000.-352 с.

89. Труды Курского стат.ком — Труды Курского статистического комитета.-Курск: Тип. Курск, губ. земства, 1863. Вып.1. - 43с.

90. Фипин1962 Филин Ф.П. Образование языка восточных славян. - М.; Л.: Изд-во АН СССР (Ленингр.отд.), 1962. - 294с.

91. Хабургаев195б -Хабургаев Г.А. Формы склонения имен существительных в курских памятниках деловой письменности первой половины XVII в.: Автореф.канд. филол. наук.-1956. -14 с.

92. Экспериментально-фонетические!977- Экспериментально-фонетическиеисследования в области русской диалектологии. // Отв. ред. С.С. Высотский. -М.: Наука, 1977.- 291с.

93. Южновеликорусские говоры1999 Южновеликорусские говоры Тамбовской области: Звучащая хрестоматия. - Тамбов: Г1 НУ, 1999.- 87с.(с аудиокассетой). Ященко1958 -Ященко А.И. Топонимика Курской области. - Курск: ИУУ, 1958. -78с.

94. Ященко1959 Ященко А.И. О названиях некоторых населённых мест Курской области.//В помощь учителю. - Курск: ИУУ, 1959. - С.78-115. Ященко1965 - Ященко А.И. Гидронимический словарь Курской области: Автореф. канд.филол .наук.- Л., 1965 .-18с.

95. Ященко1972 Ященко А.И. Языковая принадлежность топонимии и микротопонимии Курской области//Топонимия центра (тезисы докладов).-Москва: Наука, 1972.- С. 17-19.