автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Фонические структуры в поэтической речи А. Яшина и Н. Рубцова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фонические структуры в поэтической речи А. Яшина и Н. Рубцова"

^ ¿г,

■кталнский ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ^ ^ имени В.И.УЛЬЯНОВА-ЛЕНИНА

— ' ■ ■ ' —■ . ■■ ■ 1—Ц- ■ — ■ —. и ■———■ .

%

На правах рукописи

ГИБАДУЛЛИНА Ольга Генриховна

ФОНИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ В ПОЭТИЧЕСКОЙ РЕЧИ А.ЯШИНА И Н.РУБШВА

10.02. 01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

КАЗАНЬ -

1995

Работа выполнена на кафедре русского языка и литературы 1 национальной школе филологического факультета Казанского государственного университета им. В.И.Ульянова-Ленина.

Научный руководитель - кандидат филологических наук,

доцент Кульшарипова Р.Э.

Офищальные оппоненты - доктор филологических наук,

профессор Златоустова Л.В.;

кандидат филологических наук, доцент Фомина Т.Г.

Ведущая организация - Казанский государственный

педагогический университет

Защита диссертации состоится "3/" ¿^оО^Шу'1995 г. ' часов на заседании диссертационного Совета К.053.29.17

по присуждению ученой степени кандидата филологических наук в Казанском государственном университете по адресу:. 420008, г.Казань, ул.Ленина, 35 (II учебный корпус), филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени Н.И.Лобачевского Казанского государственного университета.

Автореферат разослан 1995 г.

Ученый секретарь

диссертационного Совета,

кандидат филологических наук, Р л

доцент У^Р^^/ Т.П.Трошкина

Актуальность нашей работы обусловлена неослабевающим со времен ОПОЯЗа интересом лингвистов к поэтическому языку, его выразительным возможностям. Представление о субстанции поэтического языка связано с понятие»/ поэтической речи, которая рассматривается как форма реализации ягыка в его эстетической функции. По мнению В.В.Виноградова, наиболее "благодарным и наглядным материалом для освещения или • объяснения своеобразия поэтической речи... признается сфера стихового творчества" (Виноградов 1963: 131). Иными словами, объектом изучения поэтической речи чаще всего выступает стихотворный текст, в котором наиболее полно выражаются принципы эстетики языка, специфика поэтического построения и изображения.

Стихотворный текст является частным проявлением поэтического (художественного) текста, который формулируется как "эстетически обусловленная речевая структура" (Векшин 1987: 9). В любом определении текста одним из важных моментов является представление целостности. Р.О.Якобсон в этом смысле указывает на его "сложное неделимое единство, где все значимо, взаимосвязано, обратимо, пронизано соответствиями" (Якобсон 1987: 81). Концепция текста как структурного целого активно разрабатывается в трудах Ю.М.Лотмана (Лотман 1.964, 1970, 1972).

Понимание целостности художественного текста (в данном случае стихотворного) обуславливает необходимость изучения отдельных составляющих элементов, особенностей их функционирования. Это важно не только для полноценного осознания "сложного единства" стиха, но и для лучшего представления текстовых механизмов, осуществляющих реализацию языка в его эстетической функции.

Одним из компонентов поэтической речевой структуры является специфическая организация языкового материала на уровне звуков. Устройство фонетической формы далеко не случайно и определяется не только законами звукового построения поэтической речи, но и специальными звуковыми приемами, которые так или иначе влияют на смысл высказывания и оказывают давление на подтекст.

Объектом нашего исследования являются фонические структуры, особенности их функционирования в стихотворных текстах А.Яшина и Н.Рубцова. Под фоническими структурами мы понимаем

звуковые повторы, способные передавать смысловую и (или) эстетическую информацию в пределах такого отрывка, где нарушаются нормы незаметности данного звукового комплекса (термин "фонические структуры" принадлежит С.Ф.Гончаренко - см. Гончаренко 1988: 86). Следует подчеркнуть, что мы рассматриваем те звуко-Бые повторы, которые не имеют строго определенного места в тексте, а появление их нерегулярно. Эффект неожиданности порождает дополнительные смыслы, которые не были предуказаны. На основе функционирования нерегулярных (окказиональных - см. Гончаренко 1988: 86) фонических структур наиболее отчетливо прослеживается корреляция звучания и значения в стихе.

Изучение специфики звуков поэзии, особенностей звуковой организации стиха имеет давнюю традицию, которая берет начало в исследованиях ОПОЯЗа (Якубинский 1916; 1919 а, б; Кушнер 1916; Брик 1919; Поливанов 1919; Выгодский 1922; Бернштейн 1924). Анализ звуковой стороны поэтического текста продолжается в следующих работах: Жирмунский 1921, 1923, 1975;Тимофеев 1958; То-машевский 1959, Шенгели 1960; Эйхенбаум 1969; Журавлев 1972, 1974 а, б; Гончаров 1973; Григорьев 1975, 1977, 1979; Пузырев 1979; Вороник 1982, 1990; Кожевникова 1981, 1982, 1983; Зубгова 1985, 1986; Векшин 1987; Камбаров 1987; Северская 1983; Мерлин 1989 и др.

В основе нашей теоретической концепции лежат идеи признанных классиков отечественной лингвопоэтики, разработавших принципы анализа поэтической речи - А.А.Потебни (Потебня 1905, 1990), В.В.Виноградова (Виноградов 1925, 1958, 1963, 1971), Г.0.Винокура (Винокур 1924, 1925, 1927, 1959, 1990), Р.О.Якобсона (Якобсон 1921, 1987), Ю.Н.Тынянова (Тынянов 1977, 1993). Интерес представляли исследования поэтов - Белый 1910, 1922; Брюсов 1919, 1955; Хлебников 1933; Маяковский 1941; Мандельштам 1928. Также необходимым теоретическим источником послужили работы филологов, вышедшие в последние десятилетия - Леонтьев 1968, 1969, 1973; Лотман 1970, 1972; Степанов 1971; Храпченко 1971, 1973, Гаспаров 1974; Григорьев 1975, 1979; Шаламоз 1975; Кадимов 1985; Гончаренко 1988 и другие.

Говоря о звуках поэтической речи, мы имеем в виду не только акустический образ, но и графическую форму. Языковая сущ-

эсть звука как членораздельной единица неотделима от его спо-эбности получать буквенное выражение.

Функциональный вес графики в поэтической речи высок. В гом можно увидеть две причины: 1) литературно-поэтическая речь речь, в основном, книжная и находит наибольшее воплощение в жсте, одна ип основных характеристик которого - графическая [юрмленность; 2) графика вовлекает в системные отношения вне-ютемные с точки зрения практической речи факторы, подчиняя их зтетико-коммуникативным задачам (см. Вемпин 1987: 37, 41).

И все-таки мы не нохеч говорить о безусловном преобладании ^квы над ввуком. Например, в большинстве звуковых повторов со-гношение графической к акустической точности весьма подвижно и зиблизительно; отдельные виды фонических структур могут тяго-гть к орфографическому подобию (паронимия), другие - к акусти-зскому (рифма) (см. Гончаренко 1988: 60).

Таким образом, поэтический текст - это не просто речевое, письменно-речевое явление (данное положение, в свое время, [■стаивали Л.В.Щерба (Щерба 1923) и В.В.Виноградов (Виноградов 358)). Употребляя термин "звук", мы будем иметь в виду его зукографическую сущность (см. Гончаренко 1988: 61). Хотя ряд ^следователей вводят для этой цели специальные понятия - "зву-эбуква" (Журавлев 1974 б: 36), "ква8ифонема" и "графофонема" Григорьев 1979; 291). Некоторые авторы (Сомова 1991: 41) пред-эчитают говорить о графеме, мотивируя это тем, что речь идет о эстоте их встречаемости в письменном тексте, а не в звучащей гчи. Таким образом, все работы о фонетическом строе стиха изу-згат не столько звуковой, сколько звукобуквенный облик поэти-эской речи.

Материалом нашего исследования послужили стихотворные гксты А.Яшина и Н.Рубцова, относящиеся к периоду 60-х годов, зк отмечает М.В.Панов, "в 60-е годы выступило новое поколение ээтов, с которым вернулось в наше искусство внимание к слову зк звуковой и смысловой эстетической целостности; к звуку, к :о выразительным возможностям" (Панов 1990: 58). Причем, в по-зии присутствуют две тенденции: художественное произведение троится на энергичной деятельности согласных (что уже было в гихах В.Маяковского, Н.Осеева, П.Антокольского и продолжилось

у А.Вознесенского, Р.Рождественского, Е.Долматовского); друга* же проявляется в стремлении уравновесить вокальный и консонантный элементы, дать их в выразительном, пластическом единстве (см. Панов 1990: 56). Именно вторая тенденция присуща в цело» "тихой лирике".

При анализе специфики звуковой формы "тихой лирики" мы обратились к поэтическим системам А.Яшина и Н.Рубцова, которые являются яркими представителями данного направления в поэзии. Это выражено в использовании поэтических тем, форм, характерны) Для русской лирической традиции. В частности, Н.Рубцов писа. А.Яшину (Рубцов 1990: 358): "Я использую слова только духовного, эмоционально-образного содержания, которые звучали до на< сотни лет и столько яе будут жить после нас. По-моему, совсе! не обязательно употреблять в лирике современные слова".

Нас интересует, как звуковые средства, приемы, используе мые авторами, формируют общий эмоциональный настрой стиха и по могают ближе подойти к пониманию замысла произведения. При ана лизе звуковой инструментовки стихотворений А.Яшина и Н.Рубцов следует учесть то, что на нее оказали влияние особенности род ной для поэтов северной речи (см. Симонов 1972: 6-7; Рулев 1980: 30-31).

Анализу был подвергнут ряд стихотворений о природе (обще количество - 60 стихов, объем которых составляет примерно 120 строк). Выбор тематики обусловлен тем, что в данных поэтически текстах на первый план выходит не логический, смысловой, а эмо циональко-коннотативный аспект, и поэтому именно здесь ожидает ся наиболее яркое соответствие звукового оформления общему сс держанию. В пантеистической лирике наблюдается повышенное вну мание к звуку; ярко проявляются особенности техники, мастерстг поэтов. Кроме того, поэзию А.Яшина и Н.Рубцова роднит.это я природное начало, которое выражается в одинаково чутком Bocnpi ятии окружающего мира.

Научная новизна. Принципы лингвопоэтического анализа ре» дают возможность проекции художественного видения поэтов i сложную мозаику звуковых средств, формализующих художественш замысел. В этом ракурсе поэтический язык А.Яшина и Н.Рубцова i был предметом научного изучения. До сих пор представлен» лю

литературоведческая экспозиция их творчества, и фактически не освещены аспекты лингвопоэтической интерпретации языка. № пытаемся с лингвистической точки зрения рассмотреть звуковые приемы поэтической техники авторов, выявить специфику их поэтического языка в плане звуковой формализации текстов.

Целью исследования является изучение и' систематизация фонических структур как одного из приемов эстетической организации стихотворных текстов А.Яшина и Н.Рубцова.

Данная цель делает необходимой постановку следующих задач:

- дать освещение тех аспектов лингвопоэтики, которые являются принципиально важными в создании методологической базы для проводимого исследования;

- рассмотреть работы ОПОЯЗа как основополагающие по изучению звуковой стороны поэтической речи;

- обосновать понимание повтора как главного принципа организации фонетического материала в стихе;

- показать роль звукового повтора в актуализации смысла текста;

- выделить и описать виды фонических структур в поэтической речи А.Яшина и Н.Рубцова;

- рассмотреть характерные особенности их функционирования;

- сопоставить использование данных структур у обоих поэтов;

- выявить индивидуально-стилевые особенности авторов на уровне звуковой организации текста.

В число основных защищаемых положений входит:

1) признание звуковой организации поэтической речи (основанной на принципе повторяемости элементов) характерным маркером в системе идиолекта поэта;

2) выявление сложной корреляции между звуковой формой стиха и его смысловой заданностью;

3) прагматическая характеристика фонических структур.

Метод. Основываясь на методологическом аппарате лингвопоэтики, мы предприняли комплексный подход к изучению поэтического материала и использовали описательный, сопоставительный, структурный приемы исследования, а также метод исследовательской интроспекции.

Теоретическое значение заключается в том, что полученные

результаты и выводы способствуют уточнению дефиниций поэтического языка и поэтической речи; помогают понять принципы, эстетики языка на уровне звуковой организации стихотворных текстов.

Практическая ценность. Результаты анализа звуковой сторон! поэтической речи А.Яшина и Н.Рубцова помогают по-новому осветить специфику поэтического мира авторов; уточнить узловые моменты художественной техники поэта через дешифровку звyкoвoi формы его текстов. Фактический материал может быть использова! в курсах лекций по стилистике русского языка, основам лингвопо-зтики; в спецкурсах по изучению звукоассоциативного мышленш носителей русского языка, фонопрагматики художественной речи, содержательности звуковой организации поэтической речи.

Апробация. Некоторые аспекты теоретической части, а такж* практические результаты проведенного исследования:

- были представлены в 6 докладах, прочитанных на научны) конференциях (Казань. 1985; Казань, 1986; Ленинград, 1987; Казань, 1990), на Всесоюзном семинаре молодых ученых и аспирантов (УДН им. П.Лумумбы, 1988) и международной конференции, посвященной 250-летию со дня рождения Г.Р.Державина (Казань, 1993);

- отражены в 3 научных публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, основной части, содержащей 2 главы, заключения и библиографии.

Первая глава посвящена лингвопоэтическим аспектам изучена поэтической речи и специфики ее звуковой организации.

Одной из особенностей поэтической речи признается ее "формальность", то есть самоценность формы (под поэтической формо] понимается специфическая упорядоченность языковых единиц - см Гончарекко 1988: 20). Это происходит з результате того, что вс> | языковые элементы в условиях эстетического функционировали: приобретают установку на выражение. Любая форма в языке подра 'зумевает содержание, так как претендует на знаковую сущность.

Упорядоченность фонетических элементов, то есть звукова форма, также имеет собственное значение, подчиненное общему ху ; дожественному замыслу произведения.

Основным принципом звуковой организации поэтического текс | та является принцип повтора (см. Поливанов 1963). Большое вни мание повтору как организующему началу уделяла опоязовская шко

ла. В этом смысле работы О.М.Брика, Л.П.Якубинского, Д.И.Выгодского, Е.Д.Поливанова, Ю.Н.Тынянова представляются принципиально важными, так как несут основные теоретические положения для последующих исследований в области звуковой формы.

Ю.Н.Тынянов определяет звуковой повтор как "выделяющиеся на общем произносительном фоне группы" (Тынянов 1993: 94). Первая формальная классификация фонологических повторяемостей (по их расположению в стихе; количеству составляющих элементов и -т.д.) была представлена О.М.Бриком (Брик 1919). В функционировании повторов он видит средство ритмического подчеркивания и звуковой выразительности. Ю.Н.Тынянов добавляет к этому и семантический аспект: "Повторяющиеся звуки вступают в определенные соотношения со значением слов" (Тынянов 1993: 99). Акцент на смысловую функцию повторов продолжается в работах Ю.М.Лотыа-на, Е.В.НевзгЛядовой, В.П.Григорьева, Ю.И.Минералова, Н.В.Чере-мисиной, Н.А.Кожевниковой, С.Ф.Гончаренко и других.

Итак, определяющим моментом "главного фонетического принципа" является углубление семантики стихотворного текста и расширение его изобразительных возможностей. Повторяющиеся звуковые блоки "стягивают" слова в различные семантические группы (механизм контекстной звукосимволизации). Причем, по мнению ряда ученых и поэтов, смысловые "стяжения", "сдвиги" построены на "энергии" согласных, то есть носителями контекстного смыслового поля выступают консонантные единицы, по мнению других исследователей, - вокалические. То есть существуют противоположные точки зрения на функциональный вес тех или иных повторов (Брик 1919; Якобсон 1987: 300; Шаламов 1968,; Лотман 1972: 142; Чере-мисина 1974: 39; Векшин 1987 и другие). В целом, изучение проблемы звукового повтора, его функционирования помогает решать сложнейший вопрос о соотношении содержания и формы в поэзии, поскольку уяснение природы повтора помогает пенять слово, целый текст в звуковой и смысловой эстетической целостности.

Во второй главе рассматриваются и систематизируются различные виды и формы фонических структур б стихотворных текстах А.Яшина и Н.Рубцова. Как уже было сказано, преимущественное внимание мы уделили окказиональным структурам, хотя был отмечен целый ряд повторов и конвенционального характера (тройная рифма

А.Шина). По семантическому признаку различаются повторы орнаментальные, символические и паронимические (см. Гончаренко 1988: 87). Данная классификация была нами дополнена за счет добавления к ней форм проявления тоге или иного вида повтора, которые были выделены на основе анализа работ, посвященных звуковой инструментовке стиха - Выгодский 1922; Шенгели i960; Герб-стман 1964; Черемисина 1974; Минералов 1977; Григорьев 1975, 1979.

Г~ Учитывая окказиональную информацию, передаваемую с помощью "основного принципа", мы правомерно относим звуковые повторы к | фоносеыантическим средствам языка на уровне синтагматики. Имен-I но они осуществляют смысловую связанность текста, а их концент-! рация на каком-то отрезке часто является сигналом сильной позиции текста - места, где оптимально "высвечивается" тема, идея произведения.

Таким об ревом, ш приходим к мысли, что языковая интуиция и мастерство художника определяются его вниманием к ввуку.

Итак, в результате проведенного исследования были выделены И описаны рааличяые виды (и формы) фонических структур, используемых А.Яшиным и Н.Рубцовым, система которых может быть представлена следующим образом:

в) случайная внутренняя рифма;

г) звукоподражания.

2. Символические:

а) звуковая гамма;

б) звуковая картина;

в) звукообраз.

3. Звукообразная.формальная тавтология -Н.Рубцов.

4. Паронимические: скрепа.

(Следует заметить, что традиционная концевая рифма не был;

Фонические структуры окказиональные 1. Орнаментальные:

а) скрепа;

б) ассонанс (строчный и сквозной);

2. Орнаментальные: тройная рифма -А.Яшин.

конвенциональные

предметом нашего рассмотрения, поскольку она прежде всего является обязательным композиционно-ритмическим элементом стихотворения) .

В ходе исследования выяснилось, что оба поэта активнее всего используют орнаментальные и символические звуковые повторы (но последние в меньшей степени), которые традиционны для русского лирического стиха. Подобные повторы несут эстетическую и смысловую выразительность.

Как показал наш анализ, наибольший звукоизобразителышй эффект достигается: а) случайными внутренними рифмами, б) частными (минимальными) и сквозными ассонансами:

а) Птицы взвиваются из-под ног,

Зайцы срываются со всех ног (Яшин 1972: 314);

Все очнется в памяти невольно,

Отзовется в сердце и в крови (Рубцов 1990: 42).

б) Дождик прошел по садовой дорожке;

До самой опушки поля забеля (Яшин 1972: 203, 414);

Дремлет на стене моей;

Да как же спать, когда из мраса; (Рубцов 1990: 23, 73).

Напротив, смысловой акцент осуществляется за счет увеличения повтора консонантных элементов:

А в воде, что стрелы каленые,

Листья длинные,

Заостренные (Яшин 1972: 393);

Что мир устроен грозно й прекрасно (Рубцов 1990: 84).

Вообще, надо заметить, что семантизация функций орнаментальных повторов часто осуществляется за счет взаимодействия точных ассонансов и аллитераций в составе звуковых скреп, случайных внутренних рифм.

У обоих авторов заметна тенденция к фономорфологизации фонических структур (что отражает общую направленность поззии к экспрессивности звучания). Активно используемые суффиксально-флективные созвучия слов не только выразительно подчеркивают те или иные элементы текста, но и фиксируют многочисленные синтаксические параллелизмы; подчеркивают связи между: а) однород-

ными членами, б) определением и определяющим словом (и т.п.):

а) Потяжелев, удлинились колосья

И поклонились земным поклоном;

В ней те же луна, луга, облака (Яшин 1972: 203, 314);

Над моим чердаком,

Над болотом, забытым вдали (Рубцов 1990: 19);

б) Тот лесной хуторок; Душе моей;

Под хсишш седым (Рубцов 199О: 17, 23, 211).

То есть мы отмечаем активизацию объединения созвучных слов в синтаксически связанные пары.

Суффиксально-флективные повторы

являются показателем общей тенденции к увеличению звучности стиха.

; Корневые повторы, как правило, сопровождаются не тоаьмо сигтансическими, но и семантическими связями между словами:

Блеск его пугает и слепит;

По норме скоту корма (Яшин 1972: 260, 298);

А где-то есть во мгле снегов

Могила мзмы (Рубцов 1990: 194).

Для явыка каждого ив поэтов свойственны индивидуальные формы реализации фонических структур, что обусловлено, очевидно, авторским менталитетом, а также творческой переработкой некоторых традиционных звуковых форм. У А.Яшина - это тройная рифма (возникающая нерегулярно), которая фиксирует традиционные синтаксически-параллельные фигуры, увеличивает рисовой коэффициент стиха (к имеет множество других функций):

В небе крылья птиц распростертые,

Тучи радугами подпертые,

Камни скал в кореньях витых.

Видно.скалы тоже не мертвые,

Раз деревья растут на них;

Листья длинные, Заостренные,

Оголенные,

Опушенные (Яшин 1972: 393).

У Н.Рубцова - звукообразная формальная тавтология, расп-юстранэнная как на слова, так и на отдельные строки и строфы:

Светлеет грусть, когда цветут цветы,

Когда брожу*я многоцветным лугом (Рубцов 1950: 84);

И туча ила гора горой;

Она горит над золотом осенним,

Она горит над зимним серебром (Рубцов 1990: 72; 181).

В звуковом отношении данное явление несомненно повышает бщую рифмовку стиха, но при этом возникает некоторая однооб-азность звучания; как правило, формальная тавтология является ж1 налом синтаксического параллелизма; с помощью подобных пов-'оров автор выделяет важные в смысловом отношении фрагменты екста.

В принципе, и тройная рифма, и звукообразная формально л автология отражают народные поэтические традиции и актуализи-уют песенное начало, что является дополнительным свидетельст-ом эмоционально-лирического стиля поэтов.

Сложные формы символических повторов (звуковые гаммы и вуковые картины) кроме несомненного выразительного эффекта об-аруживают основную направленность смысла контекста.

Вообще, механизм контекстного звукосимволизма позволяет онять личное представление автора о значимости звука в тексте, асколько он (автор) доверяет звуку в передаче поэтической ин-ормации.

У Н.Рубцова довольно часты случаи взаимодействия двух ли-ий сквозных повторов, что говорит о переплетении тем фрагмен-а. У А.Яшина, напротив, более актуальны одноплановые звуковые аммы, то есть все разноообразие идей, образов он стремится оплотить в одном звуковом ключе.

Многие фонические структуры имеют некоторую композиционную аправленность. Например, звуковые гаммы, как правило, "оформ-яют" законченный поэтический фрагмент. Также на сквозном зву-овом повторе может быть построено целое стихотворение.

В поэтический словарь Н.Рубцова мы включаем следующие ас-

- и -

социативные ряды, возникающие в результате дифференциации зву-кообразного материала: мир (природа) - душа; свет - небесный, тревожный; звезда - полей, во мгле; березы - слезы, листопад; эвон - сон, колокольный, колокол; ветер - вьюга; дорога - разлука и др. Интересно отметить, что его стихам присуща статика внутреннего содержания (что также отражается на данных поэтических ассоциациях).

Аналогичные ряды труднее выделить у А.Яшина, поскольку у него гораздо меньше звукообразной формальной тавтологии, а основой динамики стиха (в том числе его внутреннего содержания) является действие, что несет большой потенциал экспрессивности. Интересны следующие ряды: весна - голоса, краса, вода, грянет, болтает, зазвенели, синее, радужен; луга - леса; мечта - маята, места и др. .

Данные1 ассоциативные ряды не претендуют на полноту, но имеют определенные соответствия в анализируемых стихотворениях и поддерживаются звуковым контекстом, а также многочисленными словесными повторами. В этом отношении хотелось бы привести следующее наблюдение. На наш взгляд, поэтической речи Н.Рубцова присуща образность на уровне слов, а поэтической речи А.Шина -на уровне звуков ("звукописательность"); для нее характерна некоторая прихотливость звукового рисунка (вспомним его тройные рифмы). По-видимому, А.Яшин как более опытный поэт именно в звуковой инструментовке видит одно из ярких средств передачи авторского замысла. Для Н.Рубцова же в этом смысле характерен традиционный словесный ряд образов, который можно отнести к общеизвестным поэтическим формулам: ветер, поле, душа, звезда, судьба, цветы, дорога, сон и т.п. Отсюда, очевидно, и его многочисленные примеры тавтологии (кстати, формальная тавтология е звуковом отношении является простейшим приемом, что свидетельствует о недостаточной разработанности системы специальных звуковых приемов автора).

Паронимический вид повторов не является характерным средством поэтов "тихой лирики" (хотя есть несколько примеров), та! как нет тенденций к возникновению сложных семантических отношений внутри текста. Это происходит, еозможно, потому, что одно] из особенностей пантеистической лирики, а в целом всего твор-

чества А.Яшина и Н.Рубцова является простота и безыскусность тем произведении, отличающихся эксплицитным характером выразительных средств, а потому и меньшим количеством семантических осложнений.

Поэтам свойственен традиционный для эмоционально-лирической поэзии подход к использованию фонических структур, который выражается в предпочтении орнаментальных (эвфонических) повторов. Доминирование орнаментальных структур представлено в сравнительной таблице количества примеров:

Виды фонических структур | А.Яшин | Н.Рубцов

орнаментальные 132 (81%) 102 (62%)

символические 20 (12%) 13 (8%) формальная звукообразная

тавтология 6 (5%) 46 (26%)

паронимические 4 (2%) 3 (2%)

Очевидно, преимущественное положение орнаментальных позто-ров связано: а) с общей несложностью форм выражения; б) направленностью на повышение звучности, мелодичности стиха; я) несомненным воздействием родной северной речи, особенностью которой твляется подчеркнутая "вокальность" (оканье), интегрирующая в зебе дополнительный потенциал звучности и выразительности.

Вероятно, наш анализ нуждается в доработке и уточнениях, ю полученный материал дает богатую почву для дальнейшего исс-иедования звуковой организации стихотворений А.Яшина и Н.Рубцо-за, что в конечном итоге позволяет не только понять особенности (удожественной техники поэтов, но также и выяснить арсенал тех выразительных средств, с помощью которых каждый художник передает свое видение мира через призму поэтического текста. Данная троблема важна и в лингвопозтическом плане, в исследовании эмоционально- интеллектуальной формы художественного мышления па уровне звукоизобразигелыюй системы языка.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях: 1) Акташева (Гибадуллина) О.Г. Бодуэн де Куртенэ и идеи 1юносемантики // Отчет НИР УДН им. П.Лумумбы, 1988. - М.. 1989.

- С.538. - Деп. в ВНТИУ, N 322.338 (госрегистф. N темы 01.88.0016726).

2) Акташева О.Г. Звукоассоциативные особенности изображения природной стихии в поэзии Г.Р.Державина // Г.Р.Державин: Личность, творчество, современное восприятие: Тезисы международной научной конференции, посвященной 250-летию со дня рождения поэта. - Навань, 1993. - С.58-59.

3) Акташева О.Г. Фоносемантические особенности поэтического языка Н.Рубцова // Актуальные вопросы филологии: Сборник работ молодых ученых и аспирантов филологического факультета Казанского университета. - Казань, 1994. - С.2-8. - Деп. в ИКИОН РАН 17.11.94., N 49792.

Сдано в набор 22.02.95 г. Подписано в печать 23.02.95 г. Форм.бум. 60 х 84 1/16. Печ.л. I. Тираж 100. Заказ 93.

Лаборатория оперативной полиграфии КГУ 4200С6 Казань, Ленина, 4/5