автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Фразеологические единицы военной тематики древнерусского языка XI - XIV вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фразеологические единицы военной тематики древнерусского языка XI - XIV вв."

На правах рукописи

Васильев Шавкат Ибрагимович

ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ ВОЕННОЙ ТЕМАТИКИ ДРЕВНЕРУССКОГО ЯЗЫКА XI - XIV ВВ.

Специальность 10. 02. 01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Елец -2006

Работа выполнена на кафедре гуманитарных дисциплин Стерлита-макского филиала Московского государственного открытого педагогического университета им. М. А. Шолохова

з

Научный руководитель - доктор филологических наук профессор

Ломов Александр Григорьевич,

Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор

Бондаренко Виктор Терентьевич, кандидат филологических наук доцент Журавлёва Галина Сергеевна

Ведущая организация: Смоленский гуманитарный университет

Защита диссертации состоится 20 июня 2006 г., в 12.00, на заседании диссертационного совета Д 212.059.01 в Елецком государственном университете им. И.А. Бунина по адресу: 399770, г. Елец, ул. Коммунаров, 28.

С диссертацией можно ознакомиться в научном отделе библиотеки Елецкого государственного университета им. И.А. Бунина по адресу: 399770, г. Елец, ул. Коммунаров, 28, ауд. № 300.

Автореферат разослан «_

2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

В. М. Колодко

РОС. НЛЦИ0!'\Л ьн\я

Б!к>лпотг:; \

С.-1кгсрГ>рг

ОЭ ? лСг \т

3

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Древнерусская фразеология не раз привлекала к себе пристальное внимание исследователей, поскольку между синхроническим и диахроническим подходами к изучению языковых единиц существует тесная дихотомическая связь.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что, во-первых, многие вопросы исторической фразеологии имеют комплика-тивный характер и нуждаются в более полном и всестороннем освещении; во-вторых, фразеологические единицы военной тематики древнерусского языка еще не служили объектом полного и всестороннего научного исследования, и, следовательно, данная диссертационная работа может восполнить этот пробел в изучении древнерусской фразеологической системы.

Методологическую основу работы составляют теоретические положения и методические принципы, выдвинутые в трудах В. В. Виноградова, В. Л. Архангельского, Е. И. Дибровой, Н. М. Шанского, В. М. Мокиенко, Л. И. Ройзензона, А. Г. Ломова, В. Н. Телия, А. В. Ку-нина, В. П. Жукова, Ю. А. Гвоздарева, М. М. Копыленко и др.

Новизна полученных результатов состоит в следующем: 1) привлечены к исследованию наиболее значительные древнерусские памятники, охватывающие период времени в четыре столетия и явившиеся результатом развития многовековой праславянской языковой системы; 2) впервые получили подробное описание многочисленные фразеолого-семантические и тематические группы ФЕ древнерусского языка.

Материалом для исследования послужили оригинальные древнерусские летописи: Лаврентьевская летопись, Ипатьевская, Новгородская первая старшего и младшего изводов, Новгородская четвертая, Софийская первая, Рогожский летописец, Тверской сборник, Радзивиллов-ская летопись и Летопись Авраамки. Кроме того, были использованы данные переводного памятника XI в. «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия.

Основная цель диссертации: выявить фразеологические единицы (ФЕ) военной тематики в оригинальных древнерусских летописях XI -XIV вв. и произвести их разносторонний внутрисистемный и экстралингвистический анализ, а также фонетико-морфологических и структурных свойств ФЕ, в пределах фразеолого-семантических и тематических групп.

Основная цель исследования и постановка проблемы определили ряд следующих задач: 1) выделить фразеолого-семантические и тематические группы ФЕ и провести их анализ; 2) выявить основные типы фразеологических единиц древнерусского языка с точки зрения их семантической слитности; 3) рассмотреть процесс фразеологизации и фразеологического моделирования в древнерусском языке; 4) провести фо-нетико-морфологическое и структурное исследование фразеологизмов;

¿соб£_

5) выявить устойчивые сочетания слов, в которых зафиксированы диалектные явления, присущие древнерусскому языку; 6) установить происхождение фразеологизмов; 7) провести стилистическую дифференциацию ФЕ с точки зрения их эмоционально-экспрессивных свойств.

Новизна работы заключается во впервые предпринятом всестороннем анализе фразеологии военной тематики в древнерусском языке, в исследовании её семантических и фонетико-морфологических особенностей, в разработке типологии фразеологических единиц в русском языке Х1-Х1У вв., во впервые ставшем центром изучения процессе моделирования фразеологических единиц в древнерусском языке.

Методология исследования. В работе используется описательный метод, позволивший отобрать, классифицировать и интерпретировать значительный по объёму фразеологический материал, а также сравнительно-исторический метод, используя который, стало возможным представить историю фразеологизмов в ареальном и диахроническом аспектах.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Во фразеологии, с нашей точки зрения, должны изучаться все воспроизводимые и сверхсловные языковые единицы, имеющие регулярный характер употребления при стабильности определенной семантики со смысловой неразложимостью значения ФЕ на значения слов-компонетов.

2. Фразеологическая воспроизводимость - это воспроизводимость особого типа, неизвестная другим значимым языковым единицам. Для фразеологической воспроизводимости характерен признак дихотомии, при котором любому фразеологизму в сознании говорящего противопоставлено (прямо или косвенно, реально или ирреально) аналогичное сочетание лексем свободного синтаксического построения.

3. В результате действия различных видов фразеологизации и фразеологического моделирования в древнерусском языке постоянно создавались новые фразеологические единицы, выражающие самые разнообразные понятия и представления военной жизни, что способствовало обогащению фразеологического состава древнерусского языка.

4. Генетический анализ ФЕ древнерусского языка показал, что по своему происхождению древнерусская фразеология военной тематики является восточнославянской.

Теоретическая значимость диссертации определяется следующим: исследование фразеологической системы древнерусского языка (фонетико-морфологической, структурно-грамматической, семасиологической, экстралингвистической её сторон) показало не только весьма высокий уровень развития древнерусского языка XI - XIV вв., но и схожесть двух фразеологических систем разных периодов развития одного и того же русского языка (периода языка древнерусской народности и периода современного русского национального языка), которая заключается в наличии уже в древнерусском языке таких же разнообразных пара-

дигматико-синтагматических отношений, выражающих отношения взаимообусловленности и противоположности фразеологических единиц: синонимические, антонимические, омонимические, полисемические, сравнительные и тавтологические.

Проведенное исследование фразеологической системы древнерусского языка XI - XIV вв. военной тематики будет способствовать выяснению истоков, путей и закономерностей образования и развития современной фразеологической системы.

Практическая значимость работы заключается в том, что её результаты могут быть использованы при чтении спецкурсов и спецсеминаров по исторической фразеологии и исторической храмматике русского языка на филологических факультетах вузов, при написании дипломных и курсовых работ.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли свое отражение в тезисах, статьях и докладах, сделанных на научных конференциях в Москве, Кургане, Стерлитамаке, Самарканде. По материалам исследования написано 14 работ.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Основные цели и задачи обусловили структуру диссертации, которая состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы, а также приложения.

Во Введении обосновываются актуальность темы диссертации, ее научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность полученных результатов, раскрываются источники исследования, указываются методы анализа, определяются цели и задачи исследования, а также положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основы исследования» рассказывается об объекте фразеологии как науки, дается определение фразеологической единицы, подробно анализируются ее категориальные и некатегориальные свойства, говорится о разных группах фразеологизмов, которые должны изучаться во фразеологии.

Фразеология представляет собой как динамическую и постоянно развивающуюся систему языковых единиц, так и систему с нулевой семантической трасформацией компонентов. «Всякое языковое образование - каким бы оно по своему размеру, структуре и значению ни было -является фразеологизмом, если оно сверхсловно и воспроизводимо» (Н.М. Шанский). В состав фразеологии входят «выражения, обладающие различной степенью идиоматичности - от нулевой до высшей» (А.Г. Ломов).

Фразеологический оборот — это воспроизводимое сочетание двух и более слов номинативного и коммуникативного характера, обладающее определенным составом, структурой и значением. Фразеологизмы - готовые языковые единицы, извлекаемые из памяти цели-

ком. Мы полагаем, что основными категориальными свойствами фразеологизма являются фразеологическая воспроизводимость и сверхслов-ность. Считается, что устойчивость - это одно из основных свойств фразеологизма. Под устойчивостью нами понимается неизменность лексического состава, структуры и значения ФЕ. Устойчивость во фразеологии имеет относительный характер, и, следовательно, она не может считаться основным категориальным свойством фразеологизма. Стабильность употребления фразеологизмов при функционировании в речи может нарушаться, поскольку ФЕ вступают в семантико-грамматические связи с различными словами своего окружения. Многие ФЕ допускают варьирование (фонетическое, морфологическое, словообразовательное, структурное, семантическое, стилистическое, компонентное (лексическое), количественное и комплексное) своих компонентов. ФЕ могут иметь и другие отличительные признаки: идиоматичность, коннотативность, метафоричность/метонимичность, мотивированность/немотивированность значения ФЕ, номинативность, раздельнооформленность, целостность значения, экспрессивно-стилистическую окраску, эквивалентность слову и т.д. Но в целом они не всегда присутствуют, налицо лишь некоторые из них. Только фразеологическая воспроизводимость и сверхсловность являются обязательными для всех ФЕ.

Понятие воспроизводимости как основного, существенного свойства фразеологизма признается большинством лингвистов (Н.М. Шанский, Ю. Ю. Авалиани, Л. И. Ройзензон, А. Г. Ломов). Все ФЕ воспроизводимы. Некоторые лингвисты не считают воспроизводимость дифференциальным свойством фразеологизмов (М.М. Копыленко, Ю.Я. Бур-мистрович). Однако мы считаем, что фразеологизмы обладают фразеологической воспроизводимостью. Полагаем, что даже если у какой-либо ФЕ отсутствует в языке «двойник» - свободное словосочетание, то все равно в языке имеется другое свободное словосочетание, по образцу которого и был образован данный фразеологизм.

Мы придерживаемся широкого взгляда на объект фразеологии и считаем, что во фразеологии должны изучаться, кроме идиом, такие типы фразеологических единиц, как: фразеологические сочетания, фразеологические выражения, паремиологические единицы русского языка (пословицы, поговорки, загадки), крылатые выражения, составные термины или терминологические ФЕ, фразеологические аппозитивы, ФЕ типа сочетаний слов, предложно-именные устойчивые словосочетания, фольклорные фразеологизмы, сравнительные устойчивые обороты, тавтологические ФЕ и др.

Во второй главе «Сущность и типы фразеологизации в древнерусском языке XI - XIV вв.» рассматривается один из основных вопросов фразеологии - вопрос фразеологизации, частью которого является фразеологическое моделирование; рассказывается о типах фразеологических единиц древнерусского языка.

Фразеоло гизация в древнерусском языке была продуктивным процессом, о чем свидетельствуют фразеологизмы, разные по своим релевантным структурно - семантическим признакам и обладающие различной степенью идиоматичности - от нулевой до высшей. Процесс фразеологизации включал в себя и процесс фразеологического моделирования.

Метонимический перенос значения в древнерусском языке осуществляется у именных компонентов, когда часть человеческого тела (голова, язык, кость, лицо, чело) начинает употребляться в значении целого, для обозначения человека и все словосочетание приобретает переносный характер: възятн (поятн) головы - захватить в плен (Н1ЛСИ, 1148, 25об.); нзнматн (или ятн) языкъ(а) - захватить кого-либо из состава войск противника, чтобы получить нужные сведения (РЛ, 1152, 193об.); лечи костьми - погибнуть (РЛ, 971, 37об.); ловнтн голову чью — охотиться за кем-либо, пытаясь его поймать или убить (С1Л, 1318, 326об.); оударнтн въ лице (или въ чело) - нанести удар по противнику спереди, с фронта (Лет. Авр., 1379,106).

В результате метафорического переноса значения произошло образование следующих ФЕ: подъ^тн (или възгатн) рукы на кого -начать боевые действия против кого-л. (ЛЛ, 1015, 45об.); въмнтн въ градъ - захватить город (ИУВ, ГУ, 321); взятн оружие (или мечь) — начать военные действия, воевать (ШУЛ; 1216, 122об.); оударнтн (или толкяутн) в кот^ - пойти, устремиться в атаку (ИЛ, 1096, 85об.); оутеретн потъ - приложить много сил, обороняя русскую землю от врагов (ЛЛ, 1019,49об.).

Фразеологические обороты, возникшие в результате метафорического или метонимического переноса, являются фразеологическими единствами и имеют мотивированное значение - потенциально опосредованную выводимость общего содержания из значений слов - компонентов.

Фразеологические единства обладают экспрессивно-оценочным и образным характером своей семантики, которая является обобщенно -целостным обозначением определенного явления действительности.

К фразеологическим сочетаниям мы относим не только ФЕ, имеющие в своем составе кроме слова со свободным значением, также и слово с фразеологически связанным значением, но и ФЕ, которые имеют в своем составе хотя бы одно слово с переносным значением: Большая дружна - объединенная дружина двух и более князей. (ЛЛ, 1093, 72об.); люди молодын - отряды молодых воинов, составлявших основу городского или княжеского войска (ЛЛ, 1216, 222об.), (ШУЛ, 1377, 206об.), (С1Л, 1216, 232); снллн полцн - хорошо подготовленные и обученные войсковые соединения (Н1УЛ, 1216, 116); похорогчнтн вон — спрятать войска в засаде (ЛЛ, 882, 8).

К фразеологическим выражениям относится большая часть ФЕ военной тематики, которые воспроизводятся как готовые единицы языка с

постоянным составом, структурой и значением, и которые «по характеру связей слов, составляющих их, и общему значению... ничем не отличаются от свободных словосочетаний» (Н.М. Шанский). Среди таких образований выделяется небольшая группа военных выражений пословично -поговорочного характера, которая отражает практический опыт ведения боевых действий, имеет поучительный, назидательный характер, дает в отдельных случаях оценку определенным военным ситуациям: EpaNb слав1\а луче мира студга - лучше хорошая схватка, чем непрочный мир (ЛЛ: 1186, 136об.; 1187, 137), (РЛ, 1186, 239); вонга везъ падшнхъ мьртвыхъ nc Бываеть - потери на войне неизбежны (ИЛ, 1254, 275); мнръ стоить до ратн а рать до мнра - мирные отношения сменяются военными и наоборот (ЛЛ, 1151, 160об.), (ИЛ, 1149, 133); мертвый во срама Ne нмамъ — у погибших достойно нет позора (ЛЛ, 971, 21 об.), (Н1УЛ, 971, 19об.); л'Ьпле смьрть славму взятн nernh жить пл-üntnh -лучше достойно погибнуть, чем попасть в плен (ИУВ, IY, 335); повода вез кровн Ne в-Ычаеть мужа - побед без потерь не бывает (ИУВ, IY, 321); Ne помя!чутн живота паче славы - не пожалеть жизни ради победы (ИУВ, I, 68).

В основе целостного смыслового содержания вышеназванных выражений лежит суждение, они являются языковыми единицами с замкнутой структурой, обладают смысловой и интонационной завершенностью, синтаксической членимостью, а также категориями предикативности и модальности.

К фразеологическим выражениям возможно отнести следующие фразеологизмы: възвратнтнся с победою - вернуться домой, одержав победу над врагом: (ЛЛ, 1226, 154об.); (ИЛ, 1281, 294); заходнтн въ тылъ кому — зайти в тыл войск противника для нанесения удара по нему: (ЛЛ, 1096, 86об.); (РЛ, 1096, 137об.); ютступнтн ют града -снять осаду с города и уйти: (Н1УЛ, 946, 14-Моб.), (ЛЛ, 907, 15об.); по-Б^днтн полкы - одержать победу над противником: (ИЛ, 1195, 238об.), (РЛ, 1177, 223); храворъ мужъ - храбрый, мужественный воин: (ЛЛ, 945, 14); (Н1ЛМИ, 1240, 164); въ мал-fc друиаш'Ь - с небольшим количеством войска (ЛЛ, 1069, 58об.).

Особенностью некоторой части фразеологических выражений древнерусского языка является способность иметь синонимы к своим компонентам (Н.М. Шанский отрицает такую возможность для слов-компонентов фразеологических выражений в современном русском языке). Древнерусские фразеологические выражения, обладающие лексической вариантностью своих компонентов, имеют общие языковые черты с фразеологическими выражениями древнерусского и современного русского языков, не имеющими компонентной вариантности: 1) состоят из слов со свободными значениями; 2) являются семантически членимыми оборотами; 3) в их составе нет слов со связанными значениями; 4) воспроизводятся как готовые единицы с постоянным составом и значением. Единственное их отличие от современных и древнерусских фразеологи-

ческих выражений, не имеющих лексической взаимозаменяемости, - это наличие синонимической замены одного слова-компонента: старейшая (или лоучшая, передня, пьрвая) дружнма - представители военно-феодальной аристократии (Бояре, лучшие мужн), ближайшие советники князя (JIJI, 1177, 128об.), (ИЛ, 1147, 130); штьятн (или персятн) воду - перекрыть поступление воды в осажденный город: (ШУЛ, 1342, 181об.), (ЛЛ, 1207, 146об.); множество вон (или ратн) - большое количество войска: (ИЛ, 1151, 153), (НГУЛ, 1154, 92); воеватн (или възятн, пл-кшпн) землю чью — завоевывать (завоевать) территорию какого-либо народа или государства; (С1Л, 1278, 308), (Твер. Лвт., 1190, 280), въ сил'Ь велиц-Ь (или тяжыгЬ) - с огромным войском (ЛЛ, 929,43).

К фразеологическим выражениям возможно отнести также устойчивые сравнительные обороты: ндяхоу (или легяху) стрелы акы (или яко) дождь - стрелы летели словно дождь: (ЛЛ, 1097, 91об.), (ИЛ, 1097, 93об.); пондоша (или выступнша) акы (или яко) Борове - пошли как боровы: (ИЛ, 1103, 95об.), (РЛ, 1103, 150об.), (ЛЛ, 1103, 94); иападоша акы (или яко) зв-Ьрне днвнн - напали словно как дикие животные: (ЛЛ, 1015,46), (ШУЛ, 1015, 53).

Фразеологические выражения, имеющие компонентную вариантность, следует считать, с нашей точки зрения, особой разновидностью фразеологических выражений древнерусского языка.

Фразеологичность всех вышеописанных устойчивых единиц древнерусского языка «доказывается либо стабильностью употребления, либо наличием стабильной образности и переносного значения» (А.Г. Ломов ).

Фразеологизация бывает частичной и неполной, в результате которой возникают фразеологизированные конструкции (ФК) или синтаксические фразеологизмы, имеющие однотипный характер, состоящие из двух или трех (в редких случаях из четырех) постоянно употребляющихся слов, составляющих фразеологизированную основу ФК и употребляемых в одной и той же боевой ситуации, когда противник разбит в бою. Эти ФК могут быть тавтологическими: ювн (ювы, сов-Ьхъ) + глагол + ювн (швы, шв-кхъ) + глагол: н яко Бьяхуться крепко н внд'Ьвше по-ловцн поБ"Ьгоша н NauiH по мнхъ погааша швы сЬкуще совы емълюще н яша нхъ рукамн полторы тысяч'Ь (ЛЛ, 1169,121об.).

В древнерусском языке встречаются ФЕ, образованные в результате моделирования. Моделирование фразеологизмов, их семантики и структуры - это объективный и закономерный процесс образования ФЕ, который в настоящее время признается многими исследователями.

Фразеологическому моделированию в древнерусском языке подвергались лишь фразеологические выражения с нулевой семантической трасформацией своих элементов, т. е. с нулевой идиоматичностью.

В летописном языке нами выделены устойчивые словосочетания с глаголом възятн с последующим существительным, которые образуют целые фразеологические серии, образованные в результате моделирова-

ния: възятн (приятн) градъ (городъ) - захватить город, обычно после осады (Н1УЛ, 1222, 125), (ИУВ, 1, 169); възятн землю - захватить территорию какого - либо народа или государства (Н1ЛМИ, 1342, 211); възятн рать - начать военные действия, воевать: (ЛЛ, 1093, 72об.) и др.

Глаголы творнтн (сътворнтн) и оучнмггн выступают как лексические варианты одной и той фразеологической модели творнтн (сътворнтн) (или оучнмнтн) + существительное в винительном падеже: творнтн (сътворнтн) (или оучнзчнтн) Бон (или вон^, рать (Н1ЛМИ, 1204, 126об.); творнтн (сътворнтн) (или оучнргатн) кровопролитие - перебить много людей: (ИЛ, 1139, 112); творнтн (сътворнтн) (или оучнмнтн) землю пусту - полностью разграбить и опустошить территорию какого-либо народа или государства: (Твер., л*т., 1187,278), (Н1ЛМИ, 1194,20об.) и др.

Идиомы, имеющие неповторимый и единичный характер своего образования, не обладают способностью к фразеологическому моделированию, при фразеологизации они имеют непрогнозируемый характер своего значения.

Процесс образования фразеологических единиц в древнерусском языке происходил постоянно и активно, в ходе которого возникали номинативные и коммуникативные ФЕ самого различного характера.

Новые ФЕ появлялись в древнерусском языке также в результате контаминации, которая представляла собой процесс дальнейшего структурного развития языка и отражала динамику языковых изменений, которые закрепляются в языке, приобретая характер языковой нормы. В результате контаминации возникали, как правило, трехсложные, вторично осложненные структуры с расширенной семантикой, вмещающей в себя значение двух ФЕ, подвергнувшихся скрещиванию и имеющей усилительное значение.

Согласно нашим наблюдениям, фразеологическая контаминация имела в древнерусском языке яркое проявление. Контаминации подвергались, как правило, двусложные фразеологические единицы, имеющие один одинаковый компонент: оггворнтн градъ - сдаться неприятелю + <окол1Чнн градъ - внешнее оборонительное сооружение вокруг города —* сотворнтн градъ еоколмнн: (ЛЛ, 1078, 67об.); преступите кресть - нарушить клятву, присягу, мирный договор + чеспчын кресть -символ честности и высокой нравственности для древнерусских воинов —* преступите честный кресть (ЛЛ, 1068, 58) и др.

Третья глава «Тематическая характеристика фразеологических единиц военной тематики» посвящена распределению ФЕ по тематическим группам, в которые фразеологизмы объединяются по своим зкстралингвистическим признакам, отражающим связь их значений с внешним окружающим миром.

С нашей точки зрения, можно выделить следующие тематические группы фразеологических единиц военной тематики: I. ФЕ, являющиеся

названиями военных действий и операций наступательного и оборонительного характера; II. ФЕ, являющиеся наименованиями войсковых соединений; III. ФЕ, являющиеся наименованиями оборонительных сооружений и укреплений; IV. ФЕ, являющиеся наименованиями оружия; V. ФЕ, обозначающие процесс мирного соглашения между противоборствующими сторонами и процесс расторжения или нарушения достигнутых мирных договоренностей.

Самой многочисленной из всех видов тематических групп является совокупность фразеологизмов, называющих военные действия и операции наступательного и оборонительного характера самого различного характера (107 ФЕ). Эта тематическая группа делится на две части. В первую часть входят все устойчивые сочетания слов, связанные с военными действиями и операциями, начиная с момента принятия решения о военных действиях и включая в себя все последующие этапы развития событий. Это довольно многочисленная тематическая группа (83 ФЕ), которая делится на одиннадцать тематических подгрупп.

Вторая часть тематической группы военные действия и операции наступательного и оборонительного характера включает фразеологизмы, связанные со всеми военными операциями при завоевании города. Называется она - ФЕ со значением «Военные действия и операции, направленные на захват города» и состоит из 24 ФЕ, релевантных по своим грамматико-семантическим признакам и, в свою очередь, делится на ряд тематических подгрупп, каждая из которых имеет соответствующие языковые средства выражения при помощи фразеологических оборотов: твсрднтн (или оукреплятн) градъ (городъ) - укреплять город для лучшей защиты его при осаде. ЛЛ, 1186, 135об.; взятн градъ копнемъ - захватить город приступом (Н1УЛ, 971, 19), (ЛЛ, 1097, 90), оэтступнтн ют града - снять осаду с города и уйти (1ПУЛ, 946, 14-Моб.) и др.

Тематическая группа ФЕ, являющихся наименованиями войсковых соединений, включает в себя 17 ФЕ, либо называющих отдельные части княжеской дружины, либо указывающих количественный состав войска: стартЬншая (или лоучьшая, передмня, пьрвая) дружнга -представители военно-феодальной аристократии (Бояре, лучшие мужн), ближайшие помощники князя, которые играли видную роль в политической жизни Киевской Руси (ЛЛ, 1177, 128об.); молодшая дружняа - рядовые члены военного окружения князя, представляющие собой основной контингент княжеского профессионального войска (ЛЛ, 1097, 89об.); с малою (маломъ) дружною (дружнгчы) - с небольшим количеством войска (Н1УЛ, 1200, 110), (РЛ, 996, 69об.); mnohccctbo вон — большое количество войска (ЛЛ, 1019, 49).

В тематическую группу, включающую ФЕ, являющиеся наименованиями оборонительных сооружений и укреплений, входило 11 фразеологизмов, из которых было только два именных: ФЕ вггЬишнн (или околмнн) градъ - внешнее оборонительное сооружение вокруг

города (Твер. Л*кт., 1078, 174); вчутрсттн градъ - оборонительное сооружение внутри города (ИУВ, 1, 179); остальные ФЕ были глагольными, обозначавшими строительство или возведение военных сооружений и укреплений: югороднтн юстрогомъ - построить внешнее оборонительное сооружение вокруг города (Рог., Лет., 1375, 316), поставит» градь — построить оборонительное сооружение (крепостную стену) (НТО, 1384, 232об.) и др.

К тематической группе ФЕ, являющихся наименованием оружия, относилось небольшое количество ФЕ (только 5): соружнс оБоюдуострн — меч, являющийся символом княжеской власти (Н1УЛ, 1380, 21 боб.); рапчыя сьсуды — метательные и таранные орудия, применяемые в бою (ИЛ, 1249, 269); градныя съсуды - метательные и таранные орудия, применяемые при осаде города (ИУВ, Ш, 296) и др.

Поскольку терминология войны и мира является отражением единого объективного процесса, то ФЕ, обозначающие процесс заключения мирного договора между враждующими сторонами, а также ФЕ, называющие действия, приводящие к нарушению соглашения, мы решили включить в тематическую группу военной тематики, включающую 24 ФЕ.

В древнерусском языке существовала довольно устойчивая система фразеологических единиц, обозначавших как процесс заключения мирного договора: възятн (или творнтн, оучнюнтн) мнръ - заключить мирное соглашение (ШЛСИ, 1209,74); доюжчатн мнръ - заключить мирное соглашение (С1Л, 1302, 317); положнтн (или оучнмнтн) рядъ (или порядъ, юБрядъ, оурядъ) (ИЛ, 1262, 285об.), так и процесс расторжения и нарушения достигнутых договоренностей: развергоутн мнръ - отказаться от соблюдения договора или мирного соглашения с кем-л. (НГУЛ, 1366,196), перестоупнтн (преступнтн, сьступнтн) (или нзмачнтн) крьсть (или клятву, роту, рядъ, хрнстнамьскос (или крьепчое) ц-Ьловамне): - нарушить мирный договор (ЛЛ: 912, 338; 1067,167).

Четвертая глава «Фонетико-морфологические и структурно-грамматические особенности ФЕ военной тематики» посвящена анализу ФЕ, которые включают в свой состав компоненты, звуковая форма которых явилась отражением целого ряда фонетических процессов, происходивших как в общеславянский период, так и в период существования древнерусского языка, причем многие из них были связаны с возникшим еще в недрах праславянского языка законом открытого слога и связанным с ним законом слогового сингармонизма.

Поскольку древнерусский литературный язык состоял из книжно-славянского типа, сложившегося на основе старославянского языка и народно-литературного типа, представляющего собой обработанный живой восточнославянский язык, то при анализе фонетико-морфологических особенностей древнерусских памятников XI- XIV вв. нас интересовали языковые черты, присущие как отдельно каждой из

двух языковых стихий (восточнославянской или южнославянской), так и общие особенности, присущие им обеим.

Общими были результаты 3-х палатализаций, которые привели к образованию мягких шипящих и свистящих в составе компонентов фразеологических оборотов: възятн мечь - начать боевые действия, воевать (ЛЛ, 1175, 124об.); тал-кэти чьсть свою - добыть славы (ИЛ, 1149,137); съразнвшнмся челома - началась битва, схватка (ИЛ, 1111, 100); въ снлНг велнц'Ь (или тяжьц-fe) - с огромным войском (ЛЛ, 929,43) и др.

Одинаковыми для южных и восточных славян оказались также и некоторые изменения согласных с j, которые привели к образованию шипящих согласных в словах, вошедших в состав ряда фразеологизмов: бысть сЬча (ЛЛ, 971, 50) - была битва, бой, сражение; въвергнути 1чожь в кого - совершить вероломное предательство (ИЛ, 1097, 88об.) и Др.

Яркой особенностью древнерусских фразеологизмов является наличие в их составе компонентов с древнерусскими полногласными сочетаниями: воеватн волость - захватить территорию какого-нибудь княжества (ШУЛ: 1350, 185об. - 186); възятн поло1Чъ - захватить в плен (РЛ: 1135, 166об.; 1146, 176об.); ютпологштн полоть - отбить своих пленных у неприятеля (ИЛ, 1282, 295об.); съложнтн (положнтн) головы - погибнуть (ШУЛ, 1259,150), (ИЛ, 1146, 123об.) и др.

С другой стороны, ряд фразеологизмов имеет в своем составе компоненты со старославянскими неполногласными сочетаниями: възятн градъ - захватить город (НГУЛ, 1365, 195); възятн пл*к1чъ -захватить в плен (ШУЛ, 971, 21); Бысть EpaNb - была битва, бой, сражение (ИЛ, 1096, 87об.); пл-Ьрштн ctpany - захватить какую-либо страну ЛЛ, 1223, 153); преступите крьсть (клятву, роту, крьстычое ц-кловагчне) - нарушить мирный договор (ЛЛ: 912, 338; 1067,167).

Некоторые субстантивные компоненты отдельных фразеологизмов выступают в летописном языке одновременно в полногласной и в неполногласной форме, являясь вариантами: възятн градъ (ЛЛ, 946, 11 боб.) - възятн городъ (ИЛ, 1146, 123) -захватить город с его населением; отворите врата (ШУЛ, 1214, 11 Зоб.) - сатворитн ворота (РЛ, 1202, 237) - сдаться; преступите крьсть (ЛЛ, 1068, 115) -переступите крьсть (ЛЛ, 1096, 153) - нарушить клятву, присягу, мирный договор и т. д.

Получил свое отражение в летописях и процесс падения редуцированных: съвратн вон (ЛЛ, 1036, 51) —> соБратн вон (ИЛ, 1096, 86 об.), в отдельных случаях процесс озвончения глухих сорласных перед звонкими в произношении нашел отражение в орфографии: здуматн съ дружнгчою своею - совещаться со своими дружинниками (ЛЛ, 1200, 141); зБнратн вон - собрать войско (ЛЛ, 1186, 136об.).

В Ипатьевской летописи встречается чередование приставок оу и въ в некоторых фразеологических оборотах: nc оусггЬтн гчнчто же —► яе въсп'Ьтн NH4TO же (ИЛ, 1126, 108) - не добиться успеха в военных делах; въвершутн ножь —* .оуверьпчутн !Чожь - совершить вероломное предательство (ИЛ, 1097, 90); гласная оу может также употребляться вместо предлога въ: попчатн оу слвдъ ратгчых (ИЛ, 11096, 85).

Древнейшие диалектные черты цоканье и чоканье нашли свое отражение в Новгородской четвертой летописи и в Ипатьевской летописи: докомьчатн мнръ - дококцатн мнръ - заключить мирный договор: (МУЛ, 1284, 159об.); нсполчнтн полкы - нсполцнтн полкы - установить отдельные отряды войска в боевом (предбоевом, походном) положении (ИЛ, 1152, 161 об.); ц<кловатн крьсть - ч-Ьловатн крьстъ - приносить клятву, присягу (ИЛ, 1140,113).

Основные морфологические изменения, происходившие в древнерусской фразеологической системе XI - XTV вв., касались, главным образом, глагольных компонентов ФЕ. Основной вопрос, интересующий нас и получивший непосредственное отражение в глагольных компонентах ФЕ, - это развитие глагольной категории вида.

Происхождение глагольного вида связано с общеславянским языком, причем первоначальным средством к разграничению противопоставления совершенного и несовершенного вида в древнерусском языке, явились приставки, развившиеся из самостоятельных слов - предлогов.

Приставочные и бесприставочные глаголы образовывали в древнерусском языке коррелятивные пары, выражавшие как перфективные (совершенные), уже свершившиеся действия, ограниченные во времени, так и имперфективные (несовершенные) действия без отношения к ограничению во времени: мостнтн мосты - помостнтн мост(ы) - строить (построить) ши укреплять (укрепить) мост(ы) для прохода войсковых соединений (ШУЛ, 1014, 51); ставнтн полкы - поставит полкы - устанавливать (установить) отряды войска в боевом (предбоевом, походном) положении (ШУЛ, 1216,220об. - 221).

Следовательно, развитие видовых различий совершенного и несовершенного вида в древнерусской фразеологической системе связано с приставочным словообразованием, превратившимся из словообразовательного средства в видообразующее. Что же касается суффиксальной имперфективации, то есть образования с помощью различных суффиксов производных глаголов несовершенного вида от приставочных глаголов совершенного вида, то это явление не получило достаточного отражения среди компонентов ФЕ древнерусских летописей.

В зависимости от структурно-грамматической организации ФЕ представляют собой различные группы устойчивых словосочетаний. Их можно разделить на две большие группы: 1) фразеологические обороты по структуре сооответствующие словосочетанию и выступающие как член предложения (номинативные) и 2) фразеологические обороты,

структурно соответствующие словосочетанию и предложению и являющиеся коммуникативными языковыми единицами.

Подавляющее большинство номинативных ФЕ образовано по модели глагол + имя существительное, внутри которой можно выделить ряд подгрупп. 1. Самую многочисленную группу образуют фразеологические обороты, образованные по модели глагол + имя существительное в винительном падеже: възяти (прнятн) градъ - захватить город (ЛЛ: 967, 19; 971, 21); възятн мнръ - заключить мирный договор (ЛЛ: 1216, 221), положнтн рядъ (порядъ, оурядъ, (оБрядъ) - заключить договор (РЛ, 1096, 132об.); 2. Фразеологические обороты, образованные по модели глагол + имя существительное в родительном падеже: проснтн мнра - просить мира у побеждающей стороны (ЛЛ, 1101, 92об.); проснтн помочн (помощи) - просить помощь войском у своих союзников (ИЛ, 1249. 269об.) и др.; 3. Фразеологические обороты, образованные по модели глагол + имя существительное в дательном падеже: предати югмо - сжечь что-либо (ЛЛ, 941, 10); пр^датн 1чожю кого -лишить жизни (ИУВ, III, 300); 4. Фразеологические обороты, образованные по модели глагол + имя существительное в творительном падеже: лечи костьми - погибнуть (РЛ, 971, 37об.); протптн мечемъ - убить, лишить жизни (ЛЛ, 1068, 58 - 58об.), 5. Фразеологические обороты, образованные по модели глагол + имя существительное в предложном падеже: оударнти в ком-Ь - пойти, устремиться в атаку (ЛЛ: 1068, 58; 1096, 77), (ШУЛ, 1068, 71 об.); затворнтнся в град'Ь -укрыться в городе от неприятеля (ЛЛ: 980,24об.; 946,16), (ИЛ, 1097,91об.)идр.

Следующую группу номинативных ФЕ по частоте употребления составляют фразеологические обороты, образованные по модели прилагательное + существительное: лютая Брамь (или рать) - страшная, ожесточенная битва, схватка (ЛЛ: 988, 38); молодьшая дружнга -рядовые члены военного окружения князя, представляющие собой основной контингент княжеского профессионального войска (ЛЛ, 1097, 89об.) и др.

Фразеологические единицы, образованные по другим моделям, не являются столь многочисленными, как вышеназванные. Среди них можно выделить следующие: 1. Фразеологические обороты, образованные по модели: глагол + наречие: стоятн кр Ьпко - храбро сражаться (ЛЛ: 971, 21 об.), (РЛ, 971, 37об.), (ИГУЛ, 1216, 118об.); Боротнся (или Бнтнся, потягоутися) крепко - мужественно, храбро сражаться (ИЛ, 946, 30; 1185,236об.); 2. Фразеологические обороты, образованные по модели имя существительное + имя существительное: мможьство вон - огромное количество войска (ШУЛ, 1136, 87об.); 3. Фразеологические обороты, образованные по модели предлог + имя прилагательное + имя существительное: съ малою (маломъ) дружнгш - с небольшим количеством войска (ШУЛ, 1200, 110), (РЛ, 996, 69об.) и ДР-

Фразеологические обороты, входящие во вторую группу, являются коммуникативными и передают законченную мысль. Среди них выделяются: 1. коммуникативные обороты с глаголом бысть в форме 3-го л. ед. ч. аориста: бысть бон (или кра)чь, повонще, рать, сЬча) - была битва, бой, сражение (JIJI, 965, 19), (ИЛ, 1096, 86об.); 2. Двусоставные предложения: в-Ьсть прннде - пришло сообщение (ИЛ, 1096, 87об.), i

(НГУЛ, 1177, 102об.); съступншася полцн - началась схватка (ЛЛ: 1097, 91; 1149, 107об.) и др.; 3. Фразеологические обороты, образованные по модели причастие в дательном падеже + имя существитель- ■ ное (или местоимение) в дательном падеже, образующие вместе оборот «дательный самостоятельный»: стр'Ьлцемъ стр-кляющнмъ - шла стрельба из лука (ЛЛ, 1154, 111об.), (ИЛ, 1150, 149об.), (РЛ, 1151, 190об.); съступнвшнмся (или съразнвшнмся, cbncmuihmch) полкомъ - началась битва, схватка (ЛЛ, 1223, 232об.), (ИЛ, 1126, 1108об.); 4. Устойчивые выражения пословично - поговорочного характера, имеющие поучительный, назидательный характер: EpaNb славма луче мнра cryaNa — хорошая схватка лучше непрочного мира (ЛЛ, 1186, 13 боб.), (РЛ, 1186, 239); мнръ стоить до ратн а рать до мнра - мирные отношения сменяются военными и наоборот (ИЛ, 1151, 160об.); л-Ьпле смьрть славгчу взятн кегли жить пл-feNcNH - лучше погибнуть в бою, чем быть плененным (ИУВ, IY, 335) и др.; 5. Сравнительные устойчивые обороты: ндяху стр*Ьлы акы дождь - стрелы падали словно дождь (ЛЛ, 1097, 91об.); мападоша акы зверье днвнн - напали как дикие звери (ЛЛ, 1015, 46); метаху каменне акы дождь - камчи падали как дождь (ЛЛ, 1149,108) и др.; 6. Односоставные предложения с двойным, повторяющимся союзом любо: да любо вудемъ жнвн любо мертвн -либо погибнем, либо сохраним себе жизнь (ЛЛ, 1103, 93об.); да любо налезу соб*ь славу любо голову свою сложу - либо погибнем, либо добудем честь и славу (ЛЛ, 1097, 89об.), (ИЛ, 1097, 91 об.).

Пятая глава «Семантико-стилистическая характеристика фразеологических единиц военной тематики» посвящена анализу семантико-стилистических свойств ФЕ древнерусских памятников, она целиком отражает изучение семасиологической стороны фразеологической системы. Исследуется также сущность фразеологической града- ' ции.

Фразеологические обороты древнерусского языка возможно включить в фразеолого-семантические группы (ФСГ), которые представляют собой внутреннее, специфическое явление языка, обусловленное ходом его исторического развития. Такие ФСГ отражают парадигматические и синтагматические отношения между ФЕ: отношения взаимовлияния, взаимообусловленности и противоположности между устойчивыми словосочетаниями (синонимические, антонимические, омонимические, полисемические и др. отношения). Это чисто языковые отношения, связанные с развитием языка.

В древнерусском языке XI - XIV вв. фразеологические синонимы военной тематики образуют фразеолого-синонимические ряды (ФСР), число компонентов которых колеблется от двух до десяти.

Одним из таких ФСР является ряд с наиболее общим значением -убить, лишить кого-либо жизни, включающий 10 фразеологизмов: възятн душю чью (JIJI, 1097, 91); въгрузнтн мсчь (ИУВ, III, 410); K33NHTH казгчню (или смьртню) (Рог. ЛЪт., 1377, 321); пролнтн кровь чью (ЛЛ, 1136, 101); npoN3HTH мсчсмъ кого (ШУЛ, 1068, 71 об.); прьдатн гчожю кого (ИУВ, III, 300); пр-Ьдатн смьртн кого (ШУЛ: 1237, 137об.; 1266, 151об.); творнтн (сътворнтн) кровопролнтьс (ИЛ: 1136, 111; 1139, 112); творнтн (сътворнтн) оуБннство кому (ЛЛ: 912, 17; 907,14об); оувнтн лестью кого (ЛЛ, 1147,105)

Как правило, фразеологические синонимы, входящие в один и тот же синонимический ряд, являются соотносительными с одной и той же частью речи. ФЕ, образующие синонимический ряд с общим значением

- убить, лишить жизни кого-либо являются глагольными, имея разное управление другими словами: кого, кому, чью.

С понятием фразеологической синонимии тесно связано явление фразеологической вариантности.

Фразеологические единицы подвергаются варьированию в плане выражения, при котором изменению подвергается формально - грамматическая структура фразеологизма при тождественности семантической структуры фразеологизма (план содержания). Именно на фоне стабильной, неизменяющейся семантики и происходит варьирование фразеологизма в плане выражения, при котором образуются формально - структурные варианты, которые являются разновидностями одного и того же фразеологизма.

В зависимости от уровня языка, на котором происходит варьирование следующих фразеологических вариантов: фонетические, морфологические (видовые), словообразовательные и лексические (компонентные).

Фонетические, морфологические (видовые), словообразовательные варианты военных ФЕ широко отмечаются в древнерусском языке: възятн градъ (ИЛ, 1227, 256об.) - възятн городъ (НГУЛ, 1222, 125)

- захватить город; положите рядъ (ИЛ, 1262, 285об.) - положнтн по-рядъ (ЛЛ, 1096, 76об.) - положнтн оурядъ (ЛЛ, 912, 38) - положнтн оБрядъ (ЛЛ, 1096, 85об.) - заключить договор-, псрсятн воду (ЛЛ, 1186, 136)-отьятн воду (НГУЛ, 1342, 181 об.) — перекрыть поступление воды в осажденный город-, предатн градъ (ИЛ, 1208, 247) - персдатн градъ (ИЛ, 1290, ЗОбоб.) - сдаться, пустить неприятеля в город и др.

Ярко представлены в древнерусском языке случаи лексической замены компонентов фразеологических единиц: Бнтпся кр-Ьпко (ШУЛ, 1166, 97) - Боротнея крепко (ИЛ, 1251, 272) - сражаться упорно, храбро, не жалея своих сил; Бысть Бон (ШУЛ, 1348, 184) - Бысть Брагчь (ЛЛ, 1096, 86об.) - Бысть поБонще (ШУЛ, 1268, 153) - Бысть

рать (ЛЛ, 997, 44) - Бысть сЬча (ЛЛ, 971, 21 об.) - была битва, бой, сражение.

Лексические замены компонентов ФЕ, не изменяющие смысловую структуру фразеологизма, приводят к лексической вариантности одного и того же фразеологизма.

При лексической замене компонентов фразеологизма необходимо разграничивать фразеологические синонимы от фразеологизмов с лексическими вариантами. При этом следует руководствоваться следующим положением: если лексическая субституция ведет к изменению плана содержания устойчивого оборота, его семантического тождества, то перед нами фразеологические синонимы, в противном же случае, если семантическая структура двух или нескольких устойчивых оборотов, имеющих одинаковые лексические компоненты, остается неизменной, перед нами лексические варианты фразеологических единиц.

Особую разновидность фразеологической вариантности представляют редуцированные фразеологизмы или «фразеологические осколки» (Л.И. Ройзензон). В результате предельной редукции оставшаяся часть фразеологизма выражала то же самое целостное значение, что и полная форма ФЕ. В результате редукции ФЕ въ мал-Ь дружн1Ч-Ь - с небольшим количеством войска сокращается до предложно-именного словосочетания въ малЪ: ИЛ, 1154, 170об.: ростнславъ же вндН; мшго н множество половець оуБояся оу мал-Ь во Бяхуть прншлн начать слатнся къ нзясла-ву... мнра прося.

Таким образом, фразеологическая вариантность и синонимия, будучи взаимосвязанными и противопоставленными языковыми явлениями, были широко распространены в древнерусском языке старшего периода XI - XIV вв.

Понятие противоположности является основным, глобальным понятием при определении фразеологической антонимии.

Анализ антонимичных фразеологических единиц (АФЕ) древнерусских летописей показал, что по лексическому составу и структуре все антонимичные фразеологические единицы делятся на: 1) одноструктур-ные и 2) разноструктурные. Одноструктурные, в свою очередь, состоят из трех групп: 1. Собственно лексические АФЕ; 2. Несобственно лексические АФЕ; 3. Морфолого-лексические АФЕ.

1. У собственно лексических фразеологических антонимов часть компонентов совпадает, другие же компоненты противопоставляются, будучи антонимами в свободном употреблении: соБратн (или съвъ-купнтн, съкопнтн, поятн) вон (или дружнну) - собрать войско для похода, битвы: (ЛЛ: 946, 16; 941, 10) - распустнтн вон (или дружн^) - после возвращения га похода распустить войско (ШУЛ, 1136, 87об.); вгуьшмш градъ (городъ) — внешнее оборонительное сооружение вокруг города: (ЛЛ, 1078, 67 об.) - вNyтpeNнн градъ - оборонительное сооружение внутри города: (ИУВ: 1, 179; II, 283) и др.

2. К несобственно лексическим АФЕ относятся такие устойчивые сочетания слов, часть компонентов которых совпадает, контрастирующие же части не являются антонимами в свободном употреблении: възятн (или творнтн, 0учн1чнтн) мнръ - заключить мирное соглашение (Н1ЛСИ, 1209, 74) - развернута мнръ - расторгнуть мирный договор (Н1УЛ, 1366, 196); ц-Ьловатн кресть - приносить присягу, давать клятву; (ИЛ, 1140, 113), (ЛЛ: 1067, 56об.), (НГУЛ, 1218, 123об.) -пре(пере)ступнгн кресть - нарушить клятву, присягу: (ЛЛ: 1067, 5боб.; 1068, 58) и др.

3. Морфолого-лексические АФЕ отличаются друг от друга или только префиксами, или префиксами с предлогами, остальные компоненты у них совпадают: прнступнтн (подъетупнтн) къ граду - прийти к городу с войском для его захвата (НГУЛ, 1268, 154) - еотступнтн от града - снять осаду с города и отойти (РЛ, 946, ЗОоб.); сотворнтн врата (ворота) - сдаться, пустить противника в город (ШУЛ, 1214, 133об.) - затворнти врата (ворота) - запереть вход в город, не пустив неприятеля (ЛЛ, 907, 30).

Разноструктурные АФЕ отличаются друг от друга своим лексическим составом, синтаксической структурой и значением: оударитн въ когч'Ь - пойти, устремиться в атаку (НГУЛ, 1068, 58) - датн (или оБратнтн) плещи (плечн) - бежать с поля боя (ИЛ, 1111, 100).

В текстах древнерусских памятников отмечены устойчивые коммуникативные выражения назидательного, поучительного характера, включающие в свой состав антонимичные слова, выражающие предельное отрицание, но в то же время взаимно предполагающие друг друга: 1) Бра1чь славка луче мира студ^ (РЛ, 1186, 239): в данном примере противопоставляются пары лексем: Бра!чь - мнръ, славычъ — студечъ; 2) мнръ стоит до ратн а рать до мнра (ИЛ, 1151, 160об.), (ЛЛ, 1151, 160об.), в этом случае для усиления эффекта употребляется двойное противопоставление одних и тех же антонимичных слов: мнръ - рать и ДР-

Фразеологическая антонимия занимает важное место в системе парадигматических отношений древнерусского языка и служит ярким экспрессивно - выразительным средством для создания контрастных образов, для противопоставления понятий, явлений, признаков, связанных с военным делом.

Под сравнительными устойчивыми оборотами мы понимаем такие устойчивые сочетания слов, которые обладают воспроизводимостью в качестве готовых, целостных единиц и состоят из двух составных частей: объекта сравнения (ОС) и сравнительной части оборота (СЧО), начинающегося сравнительным союзом: ндяху стрелы (ОС) акы дождь (СЧО) (ЛЛ, 1097, 91 об.). В качестве объекта сравнения в СУ О употребляются глаголы, а в качестве сравнительных союзов в составе СУО употребляются только акы (аки) и яко: 1) пондоша акы Борове - пошли как боровы (ЛЛ, 1103, 94) 2) поБодоша яко зв-Ьрн - убивали

копьями как звери (ИУВ, IV, 343); 3) кападоша акы зверье - напали как звери (ЛЛ, 1015,460) и др.

С точки зрения соотносительности первого компонента СУО той или иной части речи все они являются глагольными.

Устойчивые сравнительные обороты древнерусского языка позволяют значительно повысить экспрессию текста, более рельефно отразить отдельные моменты военных действий самого различного характера, благодаря чему достигается наибольшая художественная полнота описываемых в древнерусских памятниках событий.

Другим ярким выразительным средством в древнерусской фразеологической системе являются тавтологические ФЕ: труБнти въ трувы — подавать при помощи музыкальных инструментов определенные сигналы для воинов (ИЛ, 1151, 157об.); пл'кгштн поло№ь -захватить в плен (ЛЛ, 1242, 164об); нсполчнтн (шполчнтн) полкы - расставить части войска в боевом (предбоевом) порядке (ИЛ, 1154, 171 об.) и др.

Тавтологическое сочетание дательного падежа имени существительного (стр'Ьлцемъ) с дательным падежом действительного причастия (стр-Ьляющнм) образует оборот «дательный самостоятельный» (ЛЛ, 1150,109).

Тавтологические фразеологические обороты выражают количественное усиление интенсивности значения. Такой стилистический прием называется гиперболой, усиливающееся воздействие которого достигается повторением либо одних и тех же слов или путем повторения синонимических слов.

Этимологический анализ древнерусских ФЕ показал, что большая их часть является по своему происхождению древнерусской.

Древнерусскими по происхождению являются многочисленные фразеологизмы самого различного характера, обозначающие и передающие самые разные военные понятия: нсполчнтн дружнтеу свою -1) расположить дружину в предбоевом (боевом, походном) положении (ИЛ, 1097, 87 об.); нсполчнтн полкы - расположить части войска в предбоевом порядке: (ИЛ, 1150, 150); нсполчнтн воя - расположить все войско в предбоевом порядке: (ЛЛ, 1152, ИЗ); творнтн (сьтворнтн) bohnbi - воевать (НЗУЛ, 964, 117), оусоБьгая рать (Н1ЛМИ, 1384, 228), затворнтнся въ град-к (город'Ь) - укрыться в городе от неприятеля (ИЛ, 1097, 91 об); ФЕ юступнтн градъ (ЛЛ, 1188, 19об.) и юБьступнтн градъ (ИЛ, 1123, 107) имеют значение - окружить город.

Несмотря на то, что ряд слов - компонентов ФЕ имеет старославянское происхождение в древнерусском языке (Бра1чь, оружие, оувнн-сгво, соБратнтн, поБ-Ьда, плещн и др.), образование устойчивых словосочетаний с ними является достоянием древнерусского языка, хотя и имеет книжный характер. Книжными являются такие ФЕ, как: възятн пл^оть - захватить в плен (Н1УЛ, 971, 21); Бысть HpaNb - была битва, бой, сражение (РЛ, 1093, 126об.), (ИЛ, 1096, 87об.); шгкгштн стра!чу -

захватить какую-либо страну (ИЛ, 1234, 261об.), (ЛЛ, 1223, 153); предатн душу свою - погибнуть, умереть (ШЛМИ, 1218, 90); преступит крьсть (клятву, роту, KpbCTbNoe a-bioeaNHc) - нарушить мирный договор (ЛЛ: 912,338; 1067,167).

Многие древнерусские ФЕ служили средством выражения определенной эмоционально-экспрессивной оценки, включающей субъективно - модальное отношение авторов древнерусских летописей к описываемым событиям.

Высокое торжественное значение имеют устойчивые сочетания слов номинативного и коммуникативного характера, говорящие о победе древнерусского оружия над противником, рассказывающие о мужестве древнерусских воинов: Брам> славка луче есть мира студга - лучше хорошая схватка, чем непрочный мир (РЛ, 1186, 239), мертвый Бо срама Ne нмамъ — погибшим достойно честь и слава (ЛЛ, 971, 21 об.); възятн чьсть и славу - добиться славы, одержав уверенную победу над врагами (С1Л, 1216, 237об.), възятн поБ-Ьду - победить (ИЛ, 1180, 219) и др.

Неодобрительный стилистический оттенок имеют в древнерусских летописях фразеологические обороты, показывающие бегство побежденных с поля боя, нередко бросающих при этом свое оружие: (ОБратнтнся (оустр-кмитнся, оувратнтнся) Na Б-Ьгь - бежать с поля боя (Н1УЛ, 1093, 79об.), поверпчути оружие - признав себя побежденным, бежать с поля боя (Н1УЛ, 1093, 79об.), пометатн (оружие - бросить оружие после поражения и бежать с поля боя (ЛЛ, 1234, 237об.). Неодобрительный характер присущ также фразеологизмам, рассказывающим о междоусобной борьбе в древнерусском обществе, которая приводят к ослаблению страны: Бысть мятежь (или въстагчь, крамола) -были волнения среди населения (Н1ЛМИ, 1270, 183 об.); гр<Ьхъ ради [машнхъ (ШУЛ, 1093, 79об.); въвергаутн !чожь в кого - подло, вероломно поступить (ЛЛ, 1097, 92-93об.); преступнтн крьсть (крьспчое цсловагше, клятву, роту, рядъ) - обмануть, нарушить клятву, договор (Твер. Л'Ьт., 1099, 187), оусоБь№я рать -междоусобная война между древнерусскими князьями (ШЛМИ, 1384,228).

Наши исследования показали, что в древнерусских летописях существуют многозначные фразеологизмы с числом значений не более двух. В своем первом значении фразеологизм может образоваться в результате регулярного употребления определенного словосочетания с постоянным составом, структурой и значением, второе значение у фразеологизма может появиться в результате переносного употребления. Частные значения многозначных фразеологических единиц древнерусского языка соотносятся между собой как первичное и вторичное; если в своем первом значении ФЕ является, в основном, фразеологическим выражением, то второе частное значение этой ФЕ возникает либо в результате употребления одного из компонентов ФЕ в переносном значении, и тогда образуется фразеологическое сочетание: копатн ровъ — копать окоп по-

левого типа, являющийся составной частью укрепленного лагеря (ИУВ, 11, 297), либо в результате приобретения всем оборотом метафорической семантики и появления идиоматического выражения: взятн оружие -начать боевые действия (ЛЛ, 1064, 55).

С явлением фразеологической полисемии тесно связано явление фразеологической омонимии, поскольку в процессе исторического развития языка разные значения одной и той же ФЕ могут потерять смысловую связь между собой, могут перестать соотноситься как прямое и переносное, в результате чего образуются фразеологические омонимы.

Примером омонимичных однотипных ФЕ могут служить устойчивые сочетания слов распустнтн рать (или дружбу в значении - войско) - распустить народное ополчение и своих союзников по домам (МУЛ, 1379, 210) и распустнтн силу (или рать) - отправить какую-то часть своего войска кого-либо завоевывать (НГУЛ, 1399, 255).

В древнерусском языке встречаются случаи градации, когда в тексте фразеологические единицы располагаются друг за другом, образуя фразеологическую цепочку. Причем каждая последующая ФЕ заключает в себе усиливающееся (восходящая градация) смысловое и образное, эмоционально-экспрессивное значение: стоятн «около города -осадить город —* взятн городь - захватить город —» възвратнтнся с победою - возвратиться домой после победы над врагом (ЛЛ, 1182, 181 об.) и др.

Подобные фразеологические цепочки включали в себя до четырех фразеологизмов, заключающих в себе усиливающееся смысловое и эмоционально-экспрессивное значение, благодаря чему достигалась наибольшая выразительность образного описания военных событий.

Проведенное исследование ФЕ древнерусских летописей с точки зрения внутрисистемных языковых отношений показало, что ФЕ древнерусского языка образуют различные фразеолого-семантические группы: синонимические, антонимические, тавтологические, компаративные, полисемические, омонимические. Наиболее ярко представлены фразео-лого-синонимические группы с числом компонентов от двух до десяти ФЕ. Обращает на себя внимание употребление большого количества различных вариантов фразеологических оборотов. Важное место в системе парадигматических отношений древнерусской фразеологической системы занимает фразеологическая антонимия, служащая ярким средством для создания контрастных образов. Средством экспрессивной насыщенности текста служат устойчивые сравнительные обороты. Сложность и многоплановость многих понятий, связанных с военным делом, утверждаются при помощи тавтологических фразеологических оборотов. Ярко представлены в древнерусском языке фразеологическая многозначность и омонимия.

Исследование фразеологической системы древнерусского языка, фонетико-морфологической, структурно-грамматической, семасиологической и экстралингвистической позиций показало наличие различных

процессов, обусловивших развитие древнерусского языка XI - XIV вв. и способствовавших этим процессам.

Приложение представляет собой «Словарь фразеологических единиц военной тематики древнерусского языка XI - XIV вв.», включающий около 300 устойчивых сочетаний слов, отражающих самые разнообразные понятия военной жизни того времени.

Основные положения диссертации получили освещение в следующих работах диссертанта:

1. Васильев Ш. И. Устойчивые словесные комплексы в «Сказании о Киевских богатырях» // Фразеология и контекст. - Самарканд, изд. СамГУ, 1987.-С. 84-86.

2. Васильев Ш. И. Словообразование существительных военного характера в «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия // Вопросы фразеологической и словообразовательной семантики. - Самарканд, изд. СамГУ, 1988. - С. 59-61.

3. Васильев Ш. И. Антонимичные фразеологические единицы военного характера в «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия // Вопросы фразеологической и словообразовательной вариантности. - Самарканд, изд. СамГУ, 1991. - С. 42-45.

4. Васильев Ш. И. Военная лексика и фразеология древнерусского языка в трудах советских лингвистов // Научные поиски филологов. -Самарканд, 1991. - С. 38-40.

5. Васильев Ш. И. Антонимичные фразеологические единицы военного характера в древнерусском языке старшего периода // Вопросы фразеологии и словообразования. Сборник научных статей. - Самарканд, изд. СамГУ, 1993. - С. 40-43.

6. Васильев Ш. И. Фразеологические единицы военного характера с компонентом «рука» в древнерусском языке старшего периода // Вопросы русского и общего языкознания. - Самарканд, изд. СамГУ, 1994. -С. 58-61.

7. Васильев Ш. И. Фонетические особенности древнерусских фразеологических единиц военного характера в «Повести временных лет» // Проблемы русского и общего языкознания: межвузов, сб. науч. тр. -Вып. 2. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2004. - С. 7-11.

8. Васильев Ш. И. «Словарь фразеологических единиц военного характера «Повести временных лет». - Стерлитамак, 2004. - 28 с.

9. Васильев Ш. И. «Словарь фразеологических единиц военной тематики древнерусского языка XI - XIV вв.» - Стерлитамак, 2005. -85 с.

10. Васильев Ш. И. Фразеологизация устойчивых словосочетаний военной тематики древнерусского языка // Проблемы русского и общего языкознания: межвузов, сб. науч. тр. - Выпуск 3. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2005. - С. 10-13.

11. Васильев Ш. И. Тавтологические фразеологические единицы военной тематики в древнерусском языке XI - XIV вв. // Проблемы рус-

ского и общего языкознания: межвузов, сб. науч. тр. - Выпуск 3. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2005. - С. 13-15.

12. Васильев Ш. И. Синонимия и вариантность фразеологических единиц военной тематики в древнерусском языке старшего периода XI -XIV вв. Вестник ЕГУ, вып. 9. -Елец, 2005. - С. 64-71.

13. Васильев Ш. И. Фразеологические единицы военной тематики, связанные с понятием «осада города» в древнерусском языке (на материале летописей) // Антропоцентрическая парадигма лингвистики и проблемы лингвокультурологии: Материалы Всероссийской конференции (14 октября 2005г.). - Стерлитамак, СГПА, 2006. - С. 49-52.

14. Васильев Ш. И. Процесс фразеологизации в древнерусском языке старшего периода XI - XIV вв. (на материале летописей) // «Фразеологические чтения - 2006»: Материалы Международной научной конференции, посвященные памяти проф. В. А. Лебединской. - Курган, КГУ, 2006.-С. 130-136.

Лицензия на издательскую деятельность ИД № 06146. Дата выдачи 26.10.01. Формат 60 х 84 /16. Гарнитура Times. Печать трафаретная. Усл.-печл. 1,2 Уч.-изд.л. 1,4 Тираж 100 экз. Заказ 67

Отпечатано с готового оригинал-макета на участке оперативной

полиграфии

Елецкого государственного университета им. И.А. Бунина 399770, г. Елец, ул. Коммунаров, 28

¿CC6A

»11372

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Васильев, Шавкат Ибрагимович

Введение.4

Глава I. Теоретические основы исследования.15

1.1. Фразеология как наука. Понятие фразеологизма и его основные свойства .15

1.2. Объем фразеологии.20

1. 3. Выводы к I главе.

Глава II. Сущность и типы фразеологизации в древнерусском языке

XI - XIYbb.26

2. 1. Разработка теории фразеологизации и моделирования в языкознании.26ф 2. 2. Типы фразеологизмов в древнерусском языке. 32

2. 3. Фразеологическое моделирование. 42

2. 4. Фразеологическая контаминация. 45

Выводы ко II главе.

Глава III. Тематическая характеристика фразеологических единиц военной тематики.49

3.1. ФЕ, являющиеся названиями военных действий и операций ^ наступательного и оборонительного характера.51

3. 2. ФЕ, являющиеся наменованиями войсковых соединений.75

3.3. ФЕ, являющиеся наименованиями оборонительных сооружений и укреплений.78

3.4. ФЕ, являющиеся наименованием оружия. 80

3.5. ФЕ, обозначающие процесс мирного соглашения и процесс расторжения или нарушения мирных договоренностей.81

Выводы к III главе.

Глава IY. Фонетико-морфологические и структурно - семантические ® особенности фразеологических единиц военной тематики . 87

4. 1. Фонетические особенности. 87

4. 2. Морфологические особенности.93

4. 3. Структурно - грамматические особенности.96

Выводы к IY главе.102

Глава Y. Семантико — стилистическая характеристика фразеологических единиц военной тематики.104

5. 1. Фразеологическая синонимия и вариантность.

Фразеологическая антонимия.104

5. 2. Сравнительные устойчивые обороты.123

5. 3. Тавтологические фразеологические единицы.127

5. 4. Этимологическая характеристика ФЕ.130

5.5. Стилистическая характеристика ФЕ.138

5. 6. Фразеологическая полисемия и омонимия.140

5.1. Фразеологическая градация.146

Выводы к Y главе. 148

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Васильев, Шавкат Ибрагимович

Древнерусская фразеология не раз привлекала к себе пристальное внимание исследователей поскольку между синхроническим и диахроническим подходами к изучению языковых единиц существует тесная дихотомическая связь.

С самых ранних периодов существования древнерусского государства военное дело было такой сферой деятельности, в которой было занято в той или иной мере все население Киевской Руси. Борьба с внешними врагами осложнялась постоянными междоусобными войнами, которые все вместе определяли жизнь и быт древнерусских людей, вынужденных постоянно заниматься военным делом. При таких условиях образование, становление и развитие военной фразеологии происходило при широком использовании слов и форм общенародного языка.

О настоятельной необходимости изучения древнерусской фразеологии писал Б. А. Ларин: «Признавая вполне целесообразным сохранить синхронистическую ограниченность изучения фразеологии в литературной стилистике (например, в языке того или иного писателя), мы вполне осознали насущную необходимость исторической разработки фразеологических материалов по всем доступным источникам: памятникам письменности с X в., фольклорным текстам и диалектальным данным. В этом мы видим теперь основную, решающую задачу» [Ларин 1977: 136-137].

В своей работе « Мысли об истории русского языка» И. И. Срезневский настоятельно требовал обратить внимание лингвистов на исследование истории различных языковых единиц русского языка. При этом он считал, что «каждый древний памятник языка должен быть издан и разобран в грамматическом, лексическом и историко - литературном отношении. К каждому памятнику необходимо составить полный словарь. Необходимо сравнительно — историческое изучение славянских языков» [Срезневский 1959: 10].

Вопрос о военной фразеологии древнерусских воинских повестей впервые был поставлен акад. А. С. Орловым в 1902 г. Он писал, что летописные своды, воинские и исторические повести изобилуют многочисленными стереотипными формулами описания боя, возникновение которых относится к древнейшей поре. Однако А. С. Орлов не имел в виду языковые явления - устойчивые сочетания слов, а чисто литературные - привычные устойчивые приемы изображения определенных событий, изучение которых входит в компетенцию литературоведения [Орлов 1937].

По нашим данным, специальные исследования по древнерусской военной фразеологии отсутствуют, но по военной лексике древнерусского языка, в которых приводятся случаи употребления устойчивых словосочетаний военной тематики, такие работы имеются. В первую очередь, сюда следует отнести важные исследования Ф. П. Сороколетова, С. Д. Ледяевой, Ф. П. Филина, А. С. Львова.

Работа Ф. П. Сороколетова «История военной лексики в русском языке XI - XYII вв.» посвящена исследованию путей и закономерностей формирования и развития военной лексики русского языка на протяжении большой исторической эпохи от первых древнерусских письменных памятников до середины XYII в. [Сороколетов 1970]. Автор рассматривает около 1500 терминов, входящих в систему обозначения военных понятий и называющих представителей четырех родов войск Древней Руси: пехоты, конницы, флота и обоза. Привлечена большая научная литература, в качестве источников использованы русские летописи, воинские и исторические повести, материалы по военной лексике, содержащиеся в деловых документах. При анализе военных терминов указываются терминологические словосочетания, в которые они входят: старъншая дружна, лоучьшая дружна, передня дружна, въ малъ дружшчъ, сторожевын полкъ, передшн полкъ и т. п. Важными являются следующие положения данной работы: «Целый ряд обозначений наиболее общих понятий военного дела древнерусский язык получил от общеславянского. Однако количество таких обозначений невелико, а круг понятий, обозначаемых ими, достаточно узок. Активный запас военной терминологии, актуальные военные значения слов, особенности взаимоотношения термина и слова друг с другом, отражающие формы военного мышления, складывающуюся систему военных понятий - все это было сугубо восточнославянским явлением. Лишь единичные церковнославянизмы входили в активный запас «практического» языка военных» [Сороколетов 1970: 350].

Содержательная работа С. Д. Ледяевой «Из истории формирования русской военной лексики XI - XIII вв.» посвящена всестороннему изучению наиболее известной военной лексики того времени [Ледяева 1980]. Автор не ставит целью дать анализ всей военной лексики XI — XIII вв., она исследует лишь наиболее употребительные названия войсковых соединений, наименования военных сооружений и укреплений, а также наименования оружия. Все анализируемые лексические единицы С. Д. Ледяева рассматривает с точки зрения происхождения (причем приводятся наиболее существенные по этому вопросу суждения), указывает количественное соотношение военных терминов в разных древнерусских памятниках. Широкое отражение получает синонимика слов и устойчивых словосочетаний: bnTiiiinhh градъ, bnytpenhh градъ, сострогъ, сокол1чнн градъ; в ряде случаев (указываются словообразовательные цепочки ряда военных терминов, например: полкъ -полчагшршъ - полчнщс - полчычын ряд. Автор исследования пытается проследить историю военных слов и выражений на протяжении эпох. При анализе военной лексики С. Д. Ледяева приводит случаи употребления около 40 военных выражений, которые даются в тесной связи с лексическими единицами, указывает их значения. Языковой анализ устойчивых словосочетаний С. Д. Ледяевой не проводится.

Интересная работа Ф. П. Филина «Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи» отражает анализ отдельных разрядов военной лексики древнерусского языка, причем наряду со словами приводятся и устойчивые словосочетания с ними. Автор приходит к важному выводу, что основная часть военных терминов, употребленных в летописном языке, является восточнославянской по происхождению [Филин 1949].

Большой интерес представляет труд А. С. Львова «Лексика «Повести временных лет», в которой рассмотрены различные тематические группы древнерусской лексики, в том числе и военной [Львов 1975]. Этимологическому и словообразовательному исследованию в ней подвергаются военные термины, отражающие самые различные стороны военной жизни, доказывается восточнославянское происхождение многих слов военной тематики, рассказывается о военных терминах старославянского языка, приводятся некоторые устойчивые словосочетания с военными терминами в их составе оусоБЬ№я рать, соврати вон, нтн Na BOHNy, Большая дружна, и т.п.

Фразеологизмы военной тематики приводятся в «Словаре древнерусского языка (XI - XIY вв.)» в конце словарных статей на отдельные слова, имеющие военное значение: въдатн плещн (плечн), пролнтн кръвь, rbNaTH въ слъдъ, датн Na щнтъ, зачатн рать и т. д. Однако не всегда верно указывается компонентный состав отдельных ФЕ; например, как фразеологизм подается сочетание слов головою своею: добылъ есмь головою своею кыева (ЛЛ, 1377, 138об.), хотя на самом деле фразеологизмом в данном случае является устойчивое словосочетание добыты головою своею — завоевать что-либо собственноручно, рискуя жизнью [Словарь древнерусского языка 1988: 349].

В научных исследованиях Ф. П. Сороколетова, С. Д. Ледяевой, Ф. П. Филина, А. С. Львова устойчивые словосочетания военной тематики не являются объектом специального изучения, а лишь приводятся при анализе тех или иных военных терминов. Поэтому, можно с полной уверенностью сказать, что фразеологические единицы военной тематики древнерусского языка еще не служили объектом полного научного исследования, и наша диссертационная работа, отражающая анализ ФЕ военной тематики, позволит показать и отразить сложные и разнообразные периоды развития древнерусской военной фразеологии.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что, во-первых, многие вопросы современной и исторической фразеологии имеют компликативный характер и нуждаются в более полном и всестороннем освещении; во-вторых, фразеологические единицы военной тематики древнерусского языка еще не служили объектом всестороннего научного исследования и данная диссертационная работа поможет хоть в какой-то степени восполнить пробел в таком изучении.

Методологическую основу работы составляют теоретические положения и методические принципы, выдвинутые в трудах В. В. Виноградова, В. JI. Архангельского, Е. И. Дибровой, Н. М. Шанского, В. М. Мокиенко, JI. И. Ройзензона, А. Г. Ломова, В. Н. Телия, А. В. Кунина, В. П. Жукова, Ю. А. Гвоздарева, М. М. Копыленко и др.

Методика исследования фразеологической системы военной тематики древнерусского языка включает такие методы анализа, как: 1) описательный метод, позволивший отобрать, классифицировать и интерпретировать значительный по объему фразеологический материал, а также сравнительно-исторический метод, используя который, стало возможным представить историю фразеологизмов в ареальном и диахроническом аспектах. ;

Нам представляется, что новизна полученных результатов состоит в следующем: 1) привлечены к исследованию наиболее значительные древнерусские памятниким, охватывающие период времени в четыре столетия и явившиеся результатом развития многовековой праславянской языковой системы; 2) впервые получили подробное описание многочисленные фразеолого-семантические и тематические группы ФЕ древнерусского языка, отражающие как внутрисистемные (языковые), так и экстралингвистические отношения.

Материалом для нашего исследования послужили оригинальные древнерусские летописи, которые представляют в распоряжение исследователя богатейший материал, отражающий живой народный язык во всем его многообразии: Лаврентьевская летопись, Ипатьевская летопись, Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов, Новгородская четвертая летопись, Софийская первая летопись, Рогожская летопись и Тверской сборник, Летопись Авраамки, Радзивилловская летопись, История Иудейской войны Иосифа Флавия. Д. С. Лихачев писал, что «на протяжении более чем полутысячелетия, почти без перерыва, летопись записала сложные перипетии русской истории, лаконично, с подлинным художественным тактом передала нам многие героические события в народной жизни» [Лихачев 1939:160]. Летописи не являются памятником, выдержанным в едином языковом и жанровом стиле, как отмечал акад. А. С. Орлов, летопись - это «сборник образцов не одного жанра, хотя преимущественный жанр летописи -историческая беллетристика» [Орлов 1937: 1]. Особенно подробно, красочно, ярко рассказывают летописи о военных событиях.

Ипатьевская летопись получила свое название по принадлежности старшего списка Костромскому Ипатьевскому монастырю, но по содержанию представляет собой южнорусский летописный свод конца XIII в.

Лаврентьевская летопись сохранилась в единственном списке, сделанном группой писцов под руководством монаха Лаврентия в 1377 г. для суздальско -нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Одна (из загадок Лаврентьевского списка - наличие в нем Поучения Владимира Мономаха, вставленного в текст под 1096 г. Изложение в Лаврентьевской летописи доведено до 1304 г.

Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов — древнейшая летопись Новгородской феодальной республики, является одним из главных источников о культуре, быте, общественно - политической жизни Великого Новгорода периода его независимости.

Старший извод Новгородской первой летописи представлен единственным Синодальным списком, доводящим изложение до 1330 г.

Младший извод Новгородской первой летописи представлен несколькими списками: Комиссионным, Академическим, Толстовским, Троицким. Троицкий список доведен лишь до статьи 1015 г. Поскольку Синодальный список старшего извода начинается со статьи 1016 г., т.е. примерно там, где кончается Троицкий список, то возникает предположение, что в Троицком списке отразилось утраченное начало Синодального, подвергшегося правке по Новгородской пятой летописи.

Новгородская четвертая летопись впервые была издана Императорской Археографической комиссией в 1848 г. Акад. А. А. Шахматов пришел к выводу о существовании у Новгородской четвертой и Софийской первой летописи общего оригинала, поскольку сходный текст обеих летописей доходит до 1418 г. Летописный памятник, лежащий в основе Софийской первой и Новгородской четвертой летописей, обозначается как свод митрополита Фотия 1418 г.

Софийская первая летопись старшего извода, наиболее близко отражающая общерусский свод митрополита Фотия первой четверти XY в., никогда не издавалась в отдельном виде. В основу издания 2000 года положен Карамзинский список, доводящий изложение до 1418 г.

Рогожский летописец и Тверской сборник отражают летописные памятники XY в. тверского происхождения. /

Рогожский летописец обнаружен и введен в научный оборот акад. Н. П. Лихачевым, который на основе анализа водяных знаков пришел»к выводу о написании кодекса в 40-х годах XY в.

Текст Тверского сборника тесно связан с Рогожским летописцем. Тверской сборник представляет из себя сложную компиляцию, доведенную до 1499 г. и составленную из нескольких источников.

Летопись Авраамки содержит ценнейший сведения по истории средневековой Руси, ее культуре, праву, литературе, а также фрагменты переводных византийских хроник. Первое издание «Летописи Авраамки» вышло еще в 1889 г. и стало библиографической редкостью. Летописный сборник, состоящий из двух частей, найден А. В. Рачинским в Полоцке и подарен им Виленской Публичной библиотеке. В 1866 г. сборник передан в Императорскую Археографическую комиссию для издания (которое вышло в свет в 1889 г.).

Радзивилловская летопись, датируемая 1487 г., хранится в библиотеке Российской АН в Санкт - Петербурге. Она украшена более чем 600 миниатюрами, и этим определяется ее выдающееся значение в истории русской культуры.

История Иудейской войны» Иосифа Флавия - одно из широко известных произведений мировой литературы, представляющий собой своеобразный всемирно - исторический свод, охватывающий события древней истории до взятия Иерусалима в 70 г. н. э. Древнерусский перевод «Истории.», выполненный в XI в., дошел до нашего времени в большом количестве списков. В основу издания 1958 г. вошел Виленский хронограф.

Основная цель диссертации состояла в следующем: выявить фразеологические единицы (ФЕ) военной тематики в оригинальных древнерусских летописях XI - XIY вв. и произвести их разносторонний внутрисистемный (языковой) и экстралингвистический анализ, а также фонетико-морфологических и структурных свойств ФЕ в пределах фразеолого-семантических и тематических групп.

Основная цель исследования и постановка проблемы определили ряд следующих задач: 1) выделить фразеолого-семантические и (тематические группы ФЕ и провести их анализ; 2) выявить основные типы фразеологических единиц древнерусского языка с точки зрения их семантической слитности, 3) рассмотреть процесс фразеологизации и фразеологического моделирования в древнерусском языке; 4) провести фонетико - морфологическое и структурное исследование фразеологизмов; 5) выявить устойчивые сочетания слов, в которых зафиксированы диалектные явления, присущие древнерусскому языку; 6) установить происхождение фразеологизмов; 7) провести стилистическую дифференциацию ФЕ с точки зрения их эмоционально - экспрессивных свойств.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Во фразеологии, с нашей точки зрения, должны изучаться все воспроизводимые и сверхсловные языковые единицы, имеющие регулярный характер употребления при стабильности определенной семантики как со смысловой неразложимостью значения ФЕ на значения слов-компонентов, так и с нулевой семантической трансформацией компонентов.

2. Фразеологическая воспроизводимость - это воспроизводимость особого типа, неизвестная другим значимым языковым единицам. Для фразеологической воспроизводимости характерен признак дихотомии, при котором любому фразеологизму в сознании говорящего противопоставлено (прямо или косвенно, реально или ирреально) аналогичное сочетание лексем свободного синтаксического построения.

3. В результате действия разных видов фразеологизации и фразеологического моделирования в древнерусском языке постоянно создавались новые фразеологические единицы, выражающие самые разнообразные понятия и представления военной жизни, что способствовало обогащению фразеологического состава древнерусского языка.

2. Генетический анализ ФЕ древнерусского языка показал, что по своему происхождению древнерусская фразеологическая система военной тематики является восточнославянской.

Теоретическая значимость диссертации определяется следующим: исследование фразеологической системы древнерусского языка (фонетико-морфологической, структурно-грамматической, семасиологической и экстралингвистической ее сторон) показало не только весьма высокий уровень развития древнерусского языка XI - XIY вв., но и схожесть двух фразеологических систем разных периодов развития одного и того русского языка (периода языка древнерусской народности и периода современного русского национального языка), которая заключается в наличии уже в древнерусском языке таких же разнообразных парадигматико — синтагматических отношений, выражающих отношения взаимообусловленности и противоположности фразеологических единиц: синонимические, антонимические, омонимические, полисемические, сравнительные и тавтологические.

Проведенное исследование фразеологической системы древнерусского языка XI - XIY вв. военной тематики будет способствовать выяснению истоков, путей и закономерностей образования и развития современной фразеологической системы.

Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при чтении спецкурсов и спецсеминаров по исторической фразеологии и исторической грамматике русского языка на филологических факультетах вузов, при написании дипломных и курсовых работ.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли свое отражение в тезисах, статьях и докладах, сделанных на научных конференциях в Москве, Кургане, Стерлитамаке, Самарканде. По материалам исследования написано 14 работ.

Диссертации состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы, а также приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фразеологические единицы военной тематики древнерусского языка XI - XIV вв."

ВЫВОДЫ К Y ГЛАВЕ

1. Фразеологические обороты древнерусского языка возможно включить в фразеолого — семантические группы (ФСГ), которые представляют собой внутреннее явление языка, обусловленное ходом его исторического развития. Такие ФСГ отражают парадигматические и синтагматические отношения между ФЕ: отношения взаимовлияния, взаимообусловленности и противоположности между устойчивыми словосочетаниями (синонимические, антонимические, омонимические, полисемические и др. отношения). Это чисто языковые отношения, связанные с историческим развитием языка.

2. Наиболее ярко в языке летописей представлены фразеолого -синонимические группы (ФСГ) с числом компонентов от двух до десяти ФЕ, например, ФСГ с общим значением - погибнуть, составляют фразеологизмы датн (или положнтн) жнвоть свои, нспустнтн душу, лечн костьми, прнятн (подъятн) смерть, пролнтн кровь свою, костню паде (падоша), съложнтн (съкладыватн) (или положнтн) свою голову. Варьирование компонентов ФЕ самого различного характера (фонетическое, словообразовательное, видовое, компонентное) не нарушало целостности значения фразеологизма, определялось языковой нормой и являлось необходимым условием актуализации ФЕ в древнерусском языке: предатн градъ - передатн градъ; съложнтн головы свои — положнтн головы свои; въгчъпшнн градъ — школгшн градъ; датн жнвоть свои — положнтн жнвот свои; въ снлЪ велнцЪ - въ силЪ тяжьцЪ и др.

3. Важное место в системе парадигматических отношений древнерусской фразеологической системы занимает фразеологическая антонимия, служащая ярким средством для создания контрастных образов. По лексическому составу и структуре все антонимичные фразеологические единицы делятся на: 1) одноструктурные и 2) разноструктурные (оударнтн въ kon"R - датн (или овратнтн) плещн (плечн). Одноструктурные фразеологизмы состоят из трех групп: 1. Собственно лексические АФЕ (възятн шроужье - пометатн сороужье) ; 2. Несобственно лексические АФЕ (оустремнтнся Na бон (или EpaNb) - оустремнтнся Na бъгь); 3. Морфолого - лексические АФЕ (сотворнтн врата (ворота) — затворнтн врата (ворота).

4. Средством экспрессивной насыщенности текста служат устойчивые сравнительные обороты, которые употребляются в двучленном виде с обязательным присутствием обоих компонентов: объекта сравнения, выраженного глаголом, и сравнительной части оборота: пондоша акы Борове, прндоша яко звЪрье, поБодоша яко звърн и др.

5. Сложность и многоплановость многих понятий, связанных с военным делом, утверждаются при помощи тавтологических фразеологических оборотов: плЪNнтн поло1Чъ, нсполчнтн (сополчнтн) полкы. Тавтологические ФЕ обладают высокой экспрессивностью, благодаря своей фиксированной, особым образом организованной и постоянной структурной модели, которая регулярно пополняется. Они обладают широкой способностью к моделированию.

6. Этимологический анализ ФЕ древнерусского языка показал, что абсолютное большинство ФЕ образовано на собственно восточнославянской почве: възятн окоупъ, възятн полош>, (отьятн полоть, сложнтн (положнтн) головы. Несмотря на то, что книжные ФЕ имеют в своем составе компоненты со старославянскими языковыми особенностями, они являются древнерусскими по своему происхождению: бысть EpaNb, възвратнтнся съ побъдою, възятн (оружие, възятн повъду, шБлещнтнся въ (оружие.

7. Частные значения многозначных фразеологических единиц древнерусского языка (числом не более двух), в основном, соотносятся между собой как первичное (фразеологическое выражение) и вторичное (фразеологическое сочетание или единство). У фразеологических омонимов происходит полное совпадение плана выражения и абсолютное различие плана содержания: датн руку — помириться, стать союзниками и датн руку — обещать жизнь кому-либо в обмен на что-либо.

8. В текстах летописей встречаются случаи градации, когда фразеологические единицы, располагаясь друг за другом, образуют фразеологическую цепочку: взятн копьем град захватить город —> зажечн orNeM — сжечь —>• створнтн мще1чье - отомстить —> пролнтн кровь — убить, погубить.

151

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Диахроническое исследование фразеологических единиц русского языка, начиная с момента появления самых первых памятников письменности, представляет собой важную и насущно необходимую задачу, которая позволит выяснить происхождение, а также пути и закономерности образования и развития современной фразеологической системы.

Основными категориальными признаками фразеологизма, с нашей точки зрения, являются воспроизводимость и сверхсловность. Только эти два признака позволяют объединить во фразеологической системе все воспроизводимые сочетания слов. Фразеологизмам присуща фразеологическая воспроизводимость, отличная от всех других видов воспроизводимости и имеющая дихотомичный характер. Все остальные признаки ФЕ не считаются категориальными. Фразеологические единицы образуются не только в результате метафорического или метонимического переноса значения, но и в результате регулярного употребления определенного словосочетания с постоянным составом, структурой и значением, то есть ФЕ может иметь нулевую идиоматичность: множество вон (или рати), въ силъ велицъ (или тяжьцъ).

В древнерусском языке можно выделить следующие типы ФЕ с точки зрения семантической слитности компонентов: фразеологические единства (възятн (поятн) головы, нзнматн (или ятн) языкъ, лечн костьми), фразеологические сочетания (люди молодын, снлин полцн) и фразеологические выражения (храворъ мужъ, въ малъ дружниъ, показатн моужьство).

Фразеологические сращения в древнерусской фразеологической системе отсутствовали, поскольку для их образования требуется значительное время; кроме того, фразеологические сращения - это языковые единицы с лексическими и грамматическими архаизмами и историзмами в их составе. Фразеологическая же система военной тематики древнерусского языка представляла собой постоянно употребляющуюся, живую, динамическую совокупность устойчивых образований самого различного характера

Процесс фразеологизации включал в себя и процесс фразеологического моделирования. Фразеологическому моделированию подвергались выражения с нулевой семантической трасформацией своих элементов, т. е. с нулевой идиоматичностью: творнтн (сътворнтн) (или оучнгштн) бон (или вонлу, рать), творнтн (сътворнтн) (или оучигштн) кровопролитие, възятн градъ (городъ), възятн землю, възятн рать. Некоторая часть ФЕ, образовавшихся в результате моделирования, могла подвергаться дальнейшей фразеологизации путем появления у них переносного значения в результате метафорического или метонимического переноса: възятн головы, възятн (или датн) Na щнтъ, възятн оружие, нзнматн (или ятн) языкъ и др.

Идиомы, имеющие неповторимый и единичный характер своего образования, не обладают способностью к фразеологическому моделированию, при фразеологизации они имеют непрогнозируемый характер своего значения и образования.

Яркий характер образования в древнерусском языке имела фразеологическая контаминация, которая представляла собой процесс дальнейшего структурного развития языка и отражала динамику языковых изменений, которые закреплялись в языке, приобретая характер языковой нормы: преступнтн кресть + честиын кресть —» преступнтн честлын крестъ и др.

Но фразеологизация могла быть частичной и неполной, в результате которой возникали фразеологизированные конструкции (ФК) или синтаксические фразеологизмы: совн (совы, совъхъ) + глагол + сови (совы, совЪхъ) + глагол: н яко Бьяхуться кръпко н вндъвше половцн поБЪгоша н лашн по NHXb поглаша совы съкуще совы емълюще н яша нхъ руками полторы тысячъ (JIJI, 1169, 121 об.).

Распределение ФЕ по тематическим группам связано с возможностью объединения фразеологизмов по их экстралингвистическим признакам, отражающим связь их значений с внешним окружающим миром. Тематические группы ФЕ - это объединение фразеологизмов на основе классификации обозначения ими предметов или явлений объективного мира.

Самой многочисленной из всех видов тематических групп является совокупность фразеологизмов, называющих военные действия и операции наступательного и оборонительного характера, которая, в свою очередь, делится на ряд тематических подгрупп, отражающих широко развитую систему обозначений всевозможных видов военных действий: нтн (понтн) Na BOHNy, понтн къ Боеви, понтн (прннтн) mroNoivib, пондоша полцн акн Борове, прннтн BNC3any (или Без вЪстн), прнстранватнся протнву, оустръмнтнся Na Бон (или EpaNb).

Большинство фразеологизмов, называющих войсковые соединения Древней Руси, обозначали либо отдельные части княжеской дружины: старЪншая (или лоучьшая, nepeflNHH, пьрвая) дpyжнNa; либо указывали ее количественный состав: въ малъ дружна; с малою (маломъ) дpyжнNoю (дpyжнNы); въ снлЪ въ велнцЪ; мNoжecтвo вон.

В тематическую группу, включащую ФЕ, являющиеся наименованиями оборонительных сооружений и укреплений, входили именные и глагольные ФЕ: bnIiiunhh градъ, bnytpenhh градъ, согороднтн сострогомъ, поставнтн (или Oy4HNHTH) сострогъ.

ФЕ юружне соБоюдуострн была единственным названием личного оружия, все остальные фразеологизмы служили названиями метательных и таранных орудий и входили в тематическую группу, : градныя съсуды, rpaflOBH4bNbIH съсоуды, paTNblfl съсуды, CTbNOBHTNblfl съсуды.

В древнерусском языке существовала устойчивая система фразеологических единиц, обозначавших как процесс заключения мирного договора (възятн (или творнтн, Oy4HNHTH) мнръ, дoкoNчaтн мнръ, положнтн (или oy4HNHTH) рядъ (порядъ, соБрядъ, оурядъ), так и процесс расторжения и нарушения достигнутых договоренностей (pa3BeprNyTH мнръ, перестоупнтн (преступнтн, съступнтн) (или нзмемггн) крьстъ (или клятву, роту, рядъ, хрнстнагчьское (или KpbCTNoe) цъловагчне).

Ряд фразеологических единиц древнерусского языка имеет в своем составе компоненты общеславянского происхождения с одинаковыми фонетическими особенностями, присущими как восточнославянской, так и южнославянской языковой стихиям: възятн мечь, ^лъзтн чьсть свою, съразнвшнмся челома, въ снлъ велнцъ (или тяжьцъ), цъловатн крьстъ, въвергнути гчожь.

ФЕ с древнерусскими фонетическими особенностями имеют количественное преобладание перед соответствующими старославянскими: лечн костьми, датн помочь, датн (или оБратнтн) плечн, Боротнся кръпко, воеватн (завоеватн, повоеватн) волость, съложнтн (положнтн) головы, сторожевын полкъ и др.

Некоторые фразеологизмы имеют старославянские фонетические черты: проснтн помощь, датн (или ОБратнтн) плещн, възятн градъ, възятн плЪ№Ь, плъгштн CTpaNy, предатн душу свою, преступнтн крьстъ (клятву, роту, крьстычое цъловагчне) и др.

В Ипатьевской и Новгородской четвертой летописи встречаются фразеологические обороты, компоненты которых отражают такие диалектные черты древнерусского языка, как цоканье (докомьчатн мнръ - докогчцатн мнръ, нсполчнтн полкы - нсполцнтн полкы), чоканье (цъловатн крьстъ - чъловатн крьстъ), смешение в начале слов букв оу и в (оуверь^утн 1Чожь — въверьгаутн ]чожь), употребление буквы оу вместо предлога въ (затворнся оу градъ, покати оу слъдъ, оу малъ дружнмъ).

Развитие видовых различий совершенного и несовершенного вида в древнерусской фразеологической системе связано с приставочным словообразованием, превратившимся из словообразовательного средства в видообразующее: мостнтн мосты - помостнтн мост(ы), ставнтн полкы — поставнтн полкы.

Структурно-граматическая организация фразеологизмов представляет собой множество самых разнообразных моделей, которые разделены нами на две большие группы: 1) ФЕ, структурно соответствующие словосочетанию и являющиеся номинативными единицами: плърштн (пологштн) землю (cTpaNy), съложнтн (положнтн) главу (голову) свою, възятн (или нмътн, прнятн) поведу, пролнтн кровь и 2) ФЕ, структурно соотносимые как со словосочетанием, так и с предложением, и являющиеся коммуникативными языковыми единицами: съступншася полцн, оукрепися EpaNb, мнръ стоить до ратн а рать до мнра, повъда вез кровн Ne вЪNчaeть мужа, ндяху (или летяху) стрълы акы дождь.

Фразеологические обороты древнерусского языка возможно включить в фразеолого - семантические группы (ФСГ), которые представляют собой внутреннее явление языка, обусловленное ходом его исторического развития. Такие ФСГ отражают парадигматические и синтагматические отношения между ФЕ: отношения взаимовлияния, взаимообусловленности и противоположности между устойчивыми словосочетаниями (синонимические, антонимические, омонимические, полисемические и др. отношения). Это чисто языковые отношения, связанные с историческим развитием языка.

Наиболее ярко в языке летописей представлены фразеолого -синонимические группы (ФСГ) с числом компонентов от двух до десяти ФЕ, например, ФСГ с общим значением - убить: възятн душю чью, въгрузнтн мечь, k33nhth Ka3NHIO (или смьртню), пролнтн кровь чью, npON3HTH мечемъ кого, прЪдатн №жю кого, прЪдатн смьртн кого, творнтн (сътворнтн) кровопролнтье, творнтн (сътворнтн) оуБннство кому, оуБнтн лестью кого. Варьирование компонентов ФЕ самого различного характера (фонетическое, словообразовательное, видовое, компонентное) не нарушало целостности значения фразеологизма, определялось языковой нормой и являлось необходимым условием актуализации ФЕ в древнерусском языке: предатн градъ - передатн градъ; съложнтн головы свон - положнтн головы свон; вычъшгшн градъ - соколмш градъ; датн жнвоть свон — положнтн жнвот свон; въ снлъ велнцЪ - въ силЪ тяжьцЪ и др.

Важное место в системе парадигматических отношений древнерусской фразеологической системы занимает фразеологическая антонимия, служащая ярким средством для создания контрастных образов. По лексическому составу и структуре все антонимичные фразеологические единицы делятся на: 1) одноструктурные и 2) разноструктурные (оударнтн въ коиъ - датн (или овратнтн) плещн (плечн). Одноструктурные, в свою очередь, состоят из трех групп: 1. Собственно лексические АФЕ (възятн сороужье - пометатн сороужье) ; 2. Несобственно лексические АФЕ (оустремнтнся Na бон (или EpaNb) - оустремнтнся Na БЪгъ); 3. Морфолого - лексические АФЕ (сотворнтн врата (ворота) - затворнтн врата (ворота).

В текстах древнерусских памятников отмечены устойчивые коммуникативные выражения назидательного, поучительного характера, включающие в свой состав антонимичные слова, выражающие предельное отрицание, но в то же время взаимно предполагающие друг друга: EpaNb славиа луче мнра студиа, мнръ стонт до ратн а рать до мнра, да люБо Будемъ жнвн люБо мертвн.

Устойчивые сравнительные обороты древнерусского языка употребляются в двучленном виде с обязательным присутствием обоих компонентов: объекта сравнения и сравнительной части оборота. Они имеют разную коннотативную оценку, большей частью неодобрительную, отрицательную: пондоша акы Борове, прндоша яко звЪрье, поводоша яко звЪрн.

Устойчивые сравнительные обороты древнерусского языка позволяют значительно повысить экспрессию текста, более рельефно отразить отдельные моменты военных действий самого различного характера, благодаря чему достигается наибольшая художественная полнота описываемых в древнерусских памятниках событий.

Сложность и многоплановость многих понятий, связанных с военным делом, утверждаются при помощи тавтологических фразеологических оборотов: плЪгштн полот», нсполчнтн (юполчнтн) полкы. Тавтологические ФЕ обладают высокой экспрессивностью, благодаря своей фиксированной, особым образом организованной и постоянной структурной модели, которая регулярно пополняется. Они обладают широкой способностью к моделированию.

Этимологический анализ ФЕ древнерусского языка показал, что абсолютное большинство ФЕ образовано на собственно восточнославянской почве: възятн окоупъ, възятн полом», ютьятн полот», сложнтн (положнтн) головы. Несмотря на то, что книжные ФЕ имеют в своем составе компоненты со старославянскими языковыми особенностями, они являются древнерусскими по своему происхождению: бысть EpaNb, възвратнтнся съ побъдою, възятн юружне, възятн повъду, юБлещнтнся въ оружие.

Многие древнерусские ФЕ служили средством выражения определенной эмоционально - экспрессивной оценки, включающей субъективно - модальное отношение авторов древнерусских летописей к описываемым событиям.

Высокое торжественное значение имели устойчивые сочетания слов номинативного и коммуникативного характера, имеющие книжный характер и рассказывающие о победе древнерусского оружия над противником и о мужестве древнерусских воинов: възятн повъду, имЪтн повъду, показатн моужьство, прнятн повъду, побъднтн полкъ, показатн повъду н трудъ велнкъ и др.

Неодобрительный стилистический оттенок присущ в древнерусских летописях фразеологическим оборотам, показывающим бегство побежденных с поля боя или рассказывающим о междоусобной борьбе в древнерусском обществе: датн (въдатн, податн) (или ювратнтн) плещн (плечн), ювратнтнся (оустръмнтнся, оувратнтнся) Na БЪгъ, повергнутн юружне, пометатн юружне; Бысть мятежь (или въстаиь, крамола), гръхъ ради иашнхъ.

Частные значения многозначных фразеологических единиц древнерусского языка (числом не более двух), в основном, соотносятся между собой как первичное (фразеологическое выражение) и вторичное (фразеологическое сочетание или единство). У фразеологических омонимов происходит полное совпадение плана выражения и абсолютное различие плана содержания: датн руку — помириться, стать союзниками и датн руку — обещать жизнь кому-либо в обмен на что-либо.

В текстах летописей встречаются случаи градации, когда фразеологические единицы, располагаясь друг за другом, образуют фразеологическую цепочку: поглатн въ слъдъ — преследовать противника —> ятн(поятн) рукамн - захватить в плен голыми руками —> предатн смьртн — убить, лишить жизни. Каждая последующая ФЕ заключает в себе усиливающееся (восходящая градация), смысловое и образное, эмоционально-экспрессивное значение.

Список научной литературыВасильев, Шавкат Ибрагимович, диссертация по теме "Русский язык"

1. Теоретические исследования

2. Абрамец И. В. К вопросу об эллипсисе фразеологических единиц // Актуальные вопросы лексикологии. Тезисы докл. лингв, конф. Новосибирск, 1969.

3. Авалиани Ю. Ю., Л. И. Ройзензон Л. И. К семантическим основам фразеологии специальных сфер // Вопросы семантики фразеологических единиц славянских, германских и романских языков. Труды Самаркандского ун-та, 1972.

4. Алехина А. И. Фразеологическая антонимия и структурные типы фразеологических антонимов в современном английском языке // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1968.

5. Амосова Н. Н. Основы английской фразеологии. Л.: изд-во ЛГУ, 1963.

6. Амосова Н. Н. О диахроническом анализе фразеологических единиц // Исследования по английской филологии. Л., 1965.

7. Аристотель. Риторика // Об ораторском искусстве. М., 1963.

8. Архангельский В. Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Изд. Ростов, ун-та, 1964.

9. Архангельский В. Л. Фразеологические серии в русской фразеологической системе. // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Череповец, 1967.

10. Архангельский В. Л. Фразеология «Поучения Владимира Мономаха». Ростов на Дону, 1968.

11. Архангельский В. Л. Замечания об основных понятиях русского фразообразования // Проблемы русского фразообразования. Тула, 1973.

12. Арциховский А. В. Русское оружие X XI вв.: Доклады и сообщения исторического факультета МГУ, вып. IY. - М., 1946.

13. Ахманова О. С., Магидова И. М. Прагматическая лингвистика, прагмалингвистика и лингвистическая прагматика // ВЯ. М., 1978.

14. Бабкин А. М. Русская фразеология, ее развитие и источники. — JI.,1970.

15. Балакай А. Г. Роль образно сюжетной основы в образовании и функционировании фразеологических сочетаний русского языка // Проблемы русской фразеологии. - Тула, 1979.

16. Балакай А. Г. Фразеология современного русского языка. -Новокузнецк, 1992.

17. Ш. Балли. Французская стилистика. М., 1961.

18. Бондарко В. Т. О номинативном аспекте устойчивых фраз (к постановке вопроса) // Проблемы русской фразеологии. Тула, 1979.

19. Будагов Р. А. Язык, история и современность. М., 1971.

20. Бурмистрович Ю. Я. Образование фразеологизмов как процесс, осуществляемый по моделям (к постановке вопроса) // Вопросы семантики фразеологических единиц. Новгород, 1971.

21. Бурмистрович Ю. Я. Из основного о фразеологизме // Фразеологические чтения памяти проф. В. А. Лебединской: Вып. 3. Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2006.

22. Бушуй А. М. Типологические серии тавтологических образований фразеологизированного характера // Вопросы фразеологии. — Труды Самаркандского ун-та, 1971.

23. Вартапетова С. С. Об отграничении фразеологических единиц аппозитивного типа от сложных слов // Вопросы фразеологии, вып. Y, ч. II. -Труды Самаркандского ун-та, 1972.

24. Васильев Л. М. Методы современной лингвистики. Уфа, 1997.

25. Виноградов В. В. Основные понятия русской фразеологии как лигвистической дисциплины. Труды юбилейной научной сессии ЛГУ. Л., 1946.

26. Виноградов В. В. Основные типы фразеологических единиц в русском языке // Русский язык. Введение. JL: Учпедгиз, 1947.

27. Виноградов В. В. Из истории современной русской литературной лексики // Изв. ОЛЯ АН СССР, т. IX, вып 5. М., 1950.

28. Виноградов В. В. Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка. М., 1958.

29. Виноградов В. В. Об основных типах фразеологических единиц. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977.

30. Вирясова Л. Ф. Фразеология произведений М. А. Шолохова (К эволюции языка и стиля писателя). АКД. Самарканд, 1969.

31. Воронин Н. Н. Крепостные сооружения // История культуры Древней Руси. -М.- Л., 1951.

32. Гаврин С. Г. О некоторых функциональных особенностях экспрессивно-образной фразеологии русского языка // Вопросы теории и методики русского языка. Пермь, 1971.

33. Гаврин С. Г. Проблема фразеологического моделирования // Проблемы образования фразеологических единиц. Тула, 1976.

34. Гарибян Д. О. О военной лексике Азовских Повестей ХУНв. Ереван. Уч. зап. Ереванского госпединститута, 1956.

35. Гвоздарев Ю. А. Основы русского фразообразования. Ростов: Изд-во Рост, ун-та, 1977.

36. Глухов В. М. Вопросы многозначности фразеологическтх единиц и их решение в «Фразеологическом словаре русского языка» под ред. А. И. Молоткова // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1968.

37. Горский Д. П. Вопросы абстракции и образования понятий. М.: Изд-во АН СССР, 1961.

38. Греков Б. Д. Киевская Русь. М.-Л., 1949.

39. Диброва Е. И. Вариантность фразеологических единиц в современном русском языке. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростов, ун-та, 1979.

40. Добровольский Д. О. Образная составляющая в семантике идиом // В Я, 1996, № 1.

41. Добровольский Д. О. Национально культурная специфика во фразеологии // ВЯ, 1996, № 5.

42. Докторевич Д. JI. Корреляция синонимическо антонимических рядов и контекст // Стиль и контекст. Уч. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. -Ленинград, 1972.

43. Дубинский И. В. Уточнение фразеологического компонента как стилистический прием // Вопросы стилистики. Саратов, 1973.

44. О. Есперсен. Философия грамматики. -М., 1978.

45. Ефимов А. И. Язык сатиры Салтыкова Щедрина. - М., 1953.

46. Жуков В. П. Фразеологизм и фразеологическое окружение. Уч. зап. МОПИ, т. 160, вып. 16.-М., 1966.

47. Жуков В. П. Об устойчивости и вариантности фразеологизмов на семантическом уровне // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1972.

48. Жуков В. П. Семантика фразеологических оборотов. — М.: Просвещение, 1978.

49. Зимин В. И. К вопросу о вариантности фразеологических единиц // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. — Тула, 1972.

50. Иванов В. В., Топоров В. Н. Славянские моделирующие семиотические системы /Древний период/. М.: Наука, 1965.

51. Иванов В. В. Асимметрия мозга и знаковых систем. М., 1978.

52. Истомина В. В. О фразеологической полисемии и омонимии // Вопросы семантики фразеологических единиц. Новгород, 1971.

53. Историческая грамматика русского языка. Морфология. Глагол. / Под ред. чл.- корр. АН СССР Р. И. Аванесова, докт. фил. наук В. В. Иванова. М.: Наука, 1982.

54. Кандауров Т. Н. О случаях параллельного употребления неполноласных и полногласных слов вариантов в памятниках XI — XIY вв. // Русская историческая лексикология. -М.: Наука, 1968.

55. Кожин А. Н. Составные наименования в русском языке (на материале военно-деловой лексики). // Мысли о современном русском языке / Под ред. В. В. Виноградова. М., 1969.

56. Кожин А. Н. Функциональные типы русской речи. М.: Высшая школа, 1982.

57. Кожухарь Д. А. О понятиях «система» и «норма» в применении к языку // Вопросы общего и романо германского языкознания. Тезисы докладов IY научной конференции языковедов, вып. 1, Уфа, 1965.

58. Колесов В. В. Историческая фонетика русского языка.-М., 1980.

59. Кондратов Н.А. Проблемы сравнительного изучения славянской фразеологии // Вопросы русской фразеологии. М., 1966.

60. Копыленко М. М. Исследования в области славянской фразеологии древнейшей поры. АДД. JL, 1967.

61. Копыленко М. М. О фразеологии «Повести временных лет» // Вопросы языкознания и методики преподавания иностранных языков. Алма-Ата, 1965.

62. Копыленко М. М., Попова 3. Д. Очерки по общей фразеологии. -Воронеж, 1989.

63. Костючук JI. Я. Учет лексического и синтаксического окружения при выяснении устойчивых словосочетаний в древнерусском языке. // Вопросы фразеологии: Материалы всесоюзного координационного совещания по вопросам фразеологии. Самарканд, 1974.

64. Кочетков А. К. Компрессия речи и фразеологизация. Очерки по русскому языку. - Воронеж, 1972.

65. Кузнецов П. С. Очерки исторической морфологии русского языка. — М.:изд. АН СССР, 1959.

66. Кузнецова О. Д. О понятии лексикализации. // Вопросы языкознания. М., 1978, № 2.

67. Кунин А. В. Английская фразеология /теоретический курс/. — М., 1970.

68. Кунин А. В. О фразеологической номинации // Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М. Тореза. 1983.

69. Ларин. Б. А. Очерки по фразеологии. // История русского языка и общее языкознание. М.: Просвещение, 1977.

70. Ледяева С. Д. Из истории формирования военной лексики XI XIII вв.// Очерк по исторической лексикологии русского языка. - Кишинев, 1980.

71. Лекант П. А. Эллипсис как проблема синтаксиса и фразеологии // Вопросы русской фразеологии, т. 160, вып. 2. М., 1966.

72. Липин Н. А. Военное искусство древних славян. М., 1940.

73. Лихачев Д. С. Русские летописи // Журн. «Звезда». Л., 1939, № 9.

74. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. Л.: «Наука»,1967.

75. Ломов А. Г. О разночтениях в древнерусских памятниках. — Материалы XXY научной конференции проф.-преп. состава СамГУ им. А. Навои // Актуальные вопросы фразеологии. Самарканд. 1968.

76. Ломов А. Г. К вопросу об устойчивых словесных комплексах в древнейших русских летописях. // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1968.

77. Ломов А. Г. Синонимические отношения между фразеологическими единицами и словами (на материале разночтений) //Вопросы семантики фразеологических единиц. Новгород. 1971.

78. Ломов А. Г. Понятие о фразеологической тавтологии // Актуальные вопросы фразеологии. Труды Самаркандского ун-та, 1971; его же Летописная тавтология // Исследования по русскому и славянскому языкознанию. - Труды Самаркандского ун-та, 1971.

79. Ломов А. Г. Тематический состав устойчивых комплексов древнейших русских летописей // Исследования по русскому и славянскому языкознанию. -Труды Самаркандского ун-та, 1976.

80. Ломов А. Г. Фразеография и объем фразеологии // Актульные проблемы фразеографии: Материалы научной конференции (ноябрь 1996 г.). — Самарканд.: Изд-во СамГУ, 1997.

81. Ломов А. Г., Абреимова Г. Н. Лингвостилистический анализ фразеологизмов художественного текста. Елец, 2004.

82. Лурье Я. С. Проблемы изучения русского летописания // Пути изучения древнерусской литературы и письменности. Л., 1970.

83. Львов А. С. Лексика «Повести временных лет». М.: изд.: Наука,1975.

84. Львов М. Р. Словарь антонимов русского языка.-М., 1978.

85. Магазанник М. М. Аналогия, контаминация и паронимическая аттракция // Язык и литература. — Самарканд, 1968.

86. Малиновский Е. А. Устойчивые словесные комплексы в произведениях С. А. Есенина (К изучению эволюции языка и слога писателя), АКД. Самарканд. 1971.

87. Маслов Ю. С. Роль так называемой перфективации и имперфективации в процессе возникновения славянского глагольного вида. -М.: изд. АН СССР, 1958.

88. Миллер Е. Н. Природа лексической и фразеологической антонимии. Изд-во Саратовского университета, 1990.

89. Мокиенко В. М. Славянская фразеология. М.: «Высшая школа», 1980.

90. Мокиенко В. М. Образы русской речи: историко этимологические и этнолингвистические очерки русской фразеологии. - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1986.

91. Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. Л., 1977.

92. Назарян А. Г. Фразеология современного французского языка. М.: Высшая школа, 1976.

93. Неведомская О. М. Компаративные фразеологизмы немецкого языка в сопоставлении с русским, АКД. Л., 1973.

94. Огольцов В. М. Структурные типы компаративных фразеологизмов // Вопросы семантики фразеологических единиц. — Новгород, 1971.

95. Огольцов В. М. Устойчивые компаративные структуры в языковой системе // Системность русского языка. Новгород, 1973.

96. Ожегов С. И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) // «Лексикографический сборник», вып. 2.-Л., 1957.

97. Орлов А. С. Древняя русская литература XI XYI веков. М., 1937 .

98. Палевская М. Ф. Основные модели фразеологических единиц со структурой словосочетания в русском языке XYIII в. Кишинев, 1972.

99. Пермяков Г. Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише). -М.: Наука, 1970.

100. Пермяков Г. Л. Основы структурной паремиологии. -М.: Наука, 1988.

101. Попов Р. Н. Фразеологизмы русского языка с архаичными проявлениями и формами слов. -М.: Высшая школа, 1976.

102. Порохова О. Г. «Лексика Сибирских летописей XYII в.» Л., 1969.

103. Приселков М. Д. История русского летописания XI XYbb. - Л.: Изд. ЛГУ, 1940.

104. Ренская Т. В. О варьировании фразеологических единств при эллипсисе // Проблемы русской фразеологии. Тула, 1979.

105. Ройзензон Л. И. Фразеологизация как лингвистическое явление. — Труды Самаркандского ун-та, 1961, вып. 113.

106. Ройзензон Л. И. Синтаксис и фразеология (некоторые вопросы взаимоотношений и взаимосвязей) // Проблемы синтаксиса. Львов, 1963.

107. Ройзензон Л. И., Авалиани Ю. Ю. Современные аспекты изучения фразеологии // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда, 1967.

108. Ройзензон Л. И., Эмирова А. М. Фразеологическая и лексическая омонимия // Вопросы фразеологии. Труды Самаркандского ун-та, 1970.

109. Ройзензон JI. И., И. В. Абрамец И. В. О разных типах контаминации // Вопросы фразеологии. Труды Самаркандского ун-та, вып. 178, 1970.

110. Ройзензон JI. И. Заметки по русской компаративной фразеологии // Вопросы фразеологии. Труды Самаркандского ун-та, 1971.

111. Ройзензон JI. И. Проблемы изучения диалектной фразеологии. -Труды Самаркандского ун-та, вып. 237, 1972.

112. Ройзензон JI. И. Лекции по общей и русской фразеологии. -Самарканд, 1973.

113. Ройзензон Л. И. Русская фразеология. Самарканд. 1977.

114. Ротт Э. X. Компаративные фразеологизмы в русском, немецком и французском языках // Вопросы романо — германского языкознания. — Челябинск, 1967.

115. Савицкая С. Н. Об устойчивости фразеологических единиц // Вопросы теории английского и немецкого языков. Киев, Киевский институт нар. хоз., 1962.

116. Селиванов Г. А. Фразеологическая контаминация как один из показателей структурного развития русского языка // Вопросы семантики фразеологических единиц. Новгород, 1971.

117. Семенюк Н. Н. Проблемы формирования норм немецкого литературного языка XYIII столетия. М., 1967.

118. Сидоренко М. И. О смысловой структуре фразеологизма. Уч. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1969, т. 370.

119. Срезневский И. И. Мысли об истории русского языка. М., 1959.

120. Сороколетов Ф. П. История военной лексики в русском языке XI — XYII вв.-Л.: Наука, 1970.

121. Телия В. Н. Что такое фразеология. М.: Наука, 1966.

122. Телия В. Н. О вариантности слов и вариантности идиом // Вопросы фразеологии. — Труды Самаркандского ун-та, 1970.

123. Телия В. Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981.

124. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и культурологический аспекты. -М., 1996.

125. Торопцев И. С. Словопроизводственная модель. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1980.

126. Трубачев О. Н. Труды по этимологии. Слово История - Культура. Том 1. М.: Языки славянской культуры, 2004

127. Улуханов И. С. Предлоги предъ передъ в русском языке XI — XIY вв. // Исследования по исторической лексикологии древнерусского языка. - М., 1980.

128. Улуханов И. С. О языке Древней Руси. М.: Наука , 1972.

129. Федоров А. И. Семантическая основа образных средств языка. — Новосибирск: Наука, 1969.

130. Федоров А. И. Развитие русской фразеологии в конце XYIII начале XIX в. - Новосибирск, 1973.

131. Филин Ф. П. Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи. (По материалам летописей): Уч. зап. ЛГПН им. А. И. Герцена, т.80, 1949.

132. Филин Ф. П. Очерки по теории языкознания. М.: «Наука», 1982.

133. Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В. Н. Телия. М., «Языки русской культуры», 1999.

134. Хайруллина Р. Г. Фразеологическая картина мира: от мировидения к миропониманию. Уфа, БГПУ, 2001.

135. Черданцева Т. 3. Идиоматика и культура // ВЯ, 1996, № 1.

136. Черкасский М. А. Опыт построения функциональной модели одной семиотической системы (пословицы и афоризмы) // Паремиологический сборник. -М., 1978.

137. Черных П. Я. Очерк русской исторической лексикологии. Древнерусский период. Изд. МГУ, 1956.

138. Чернышева И. И. Фразеология современного немецкого языка // Фразеология как система и ее связь с системой лексики. — М., 1964.

139. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. — М.: Высшая школа, 1969.

140. Шахматов А. А. Обозрение русских летописных сводов XIY XYI вв. -М. — Л., 1938.

141. Г. Шухардт. Избранные статьи по языкознанию. М., 1960.

142. Щур Г. С. Теория поля в лингвистике. -М.: Наука, 1974.

143. Эмирова А. М. Об антонимических противопоставлениях в сфере фразеологии // Вопросы семантики фразеологических единиц. — Новгород, 1971.

144. Эмирова А. М. К вопросу о номинативной сущности фразеологических (идиоматических) предикатов // ВЯ, 1984, № 6.

145. Эмирова А. М. Русская фразеология в коммуникативном аспекте. -Ташкент: Изд-во «Фан», 1988.1.. Словари

146. Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии. Историко этимологический справочник. - СПб., 1999.

147. Жуков В. П. Словарь русских пословиц и поговорок. М.: Русский язык, 2000.

148. Жуков В. П., Сидоренко М. И., Шкляров В. Т. Словарь фразеологических синонимов русского языка. М.: «Русский язык», 1987.

149. Михельсон М. И. Русская мысль и речь. Опыт русской фразеологии. Свое и чужое. Спб„ 1902 1903, т. 1-2.

150. Словарь древнерусского языка (XI -XIY). -М.: Русский язык, 1988.

151. Словарь русского языка XI XYII вв. - М.: Наука, с 1978.

152. Срезневский И. И. Словарь древнерусского языка, т. I, II, III. — М.,

153. М. Фасмер. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс,1986.

154. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А. И. Молоткова. -М.: «Русский язык», 1987.

155. Фразеологический словарь русского языка /Сост. А. Н. Тихонов, А. Г. Ломов, Л. А. Ломова. — М.: Рус. яз. Медиа, 2003.

156. Черных П. Я. Историко этимологический словарь современного русского языка. 1 т., 2 т. -М., 1999.

157. Шанский Н. М., Иванов В. В., Шанская Т. В. Краткий этимологический словарь русского языка. М.: Просвещение, 1975.

158. Этимологический словарь русского языка / Под ред. Н. М. Шанского. — М., 1963-1973, т. 1, вып. 1-5.

159. Этимологический словарь славянских языков. Вып. 10 / под ред О. Н. Трубачева. М.: Наука, 1983.

160. Яранцев Р. И. Словарь справочник по русской фразеологии. - М.: Русский язык, 1985.

161. Список древнерусских летописей

162. Лаврентьевская летопись (Полное собрание русских летописей. Том первый). М.: Языки русской культуры, 1997.

163. Ипатьевская летопись (Полное собрание русских летописей. Том второй). -М.: Языки русской культуры, 1998.

164. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. (Полное собрание русских летописей. Том III). -М.: Языки русской культуры, 2000.

165. Новгородская четвертая летопись. (Полное собрание русских летописей. Том IY. Часть 1). М.: Языки русской культуры, 2000.

166. Софийская первая летопись старшего извода. (Полное собрание русских летописей. Том шестой. Выпуск 1). -М.: Языки русской культуры, 2000.

167. Рогожский летописец. Тверской сборник. (Полное собрание русских летописей. Том XY). М.: Языки русской культуры, 2000.

168. Летописный сборник, именуемый летописью Авраамки. (Полное собрание русских летописей. Том XYI). М.: Языки русской культуры, 2000.

169. Радзивилловская летопись. (Полное собрание русских летописей) — Л.,1989.

170. Н. М. Мещерский. История Иудейской войны Иосифа Флавия. М.,