автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.03
диссертация на тему: Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке как прагмалингвистический феномен

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке как прагмалингвистический феномен"

На правах рукописи

ИЗОТОВ Андрей Иванович

ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ ИМПЕРАТИВНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ ЧЕШСКОМ ЯЗЫКЕ КАК ПРАГМАЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН

Специальность 10.02 03 - славянские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

□ОЗОТОЗ18

МОСКВА 2007

003070318

Работа выполнена на кафедре славянской филологии филологического факультета Московского государственного университета им. М В. Ломоносова

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Всеволодова Майя Владимировна,

доктор филологических наук, профессор Лилич Галина Алексеевна;

доктор филологических наук, профессор Городецкий Борис Юрьевич.

Ведущая организация: Институт научной информации по

общественным наукам РАН

Защита состоится 2007 года в /-> часов на заседании

диссертационного совета Д 501.001.19 при Московском государственном университете по адресу 119992, г. Москва, Ленинские горы, МГУ им. М В. Ломоносова, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке 1-го корпуса гуманитарных факультетов МГУ им. М.В. Ломоносова.

Автореферат разослан 2007 г.

Учёный секретарь диссертационного совета профессор

Е.В. Клобуков

Функционально-семантическая категория императивности вступает в сложное взаимодействие с общей категорией модальности. Императивные высказывания, традиционно и вполне обоснованно относимые к ирреальной модальности (разновидность объективной внешнесинтаксической модальности в концепции Г.А Золотовой и М.В. Всеволодовой, в то же время выявляют смыслы долженствования и возможности, то есть имеют непосредственное отношение также и к внутрисинтаксической модальности (в богемистике этот тип модальности принято называть «волюнтативной») Очевидна взаимосвязь функционально-семантической категории императивности и с такими часто рассматриваемыми в рамках модального комплекса типами значений, как «утверждение/отрицание», «эмоциональная и качественная оценка содержания высказывания» и, естественно, «целевая установка говорящего»

Поэтому неудивительно, что интерес к проблемам императива и императивности в последние годы растет, отметим коллективную монографию «Типология императивных конструкций» под редакцией B.C. Храковского, монографии Е.И Беляевой, Й Крекича, JIА Бирюлина, М.Г Безяевой, переиздание монографии B.C. Храковского и А.П. Володина1. Ежегодно по тем или иным аспектам проблематики успешно защищаются диссертации (на сайте httpV/db rulib сот/ в разделе по филологическим наукам мы обнаружили ссылки на 47 диссертаций последних лет, в названиях которых содержатся компоненты «императив», «императивный», «побуждение», «побудительный», «директив», «директивный»)

A.B. Бондарко разработаны понятие функционально-семантического поля императивности и понятие императивной ситуации, В.С Храковским и Л.А. Бирюлиным сформулировано опирающееся на принятое в теории речевых актов трехуровневое содержательное определение побудительного высказывания и исчислены прагматические факторы, влияющие на семантическую интерпретацию побуждения, практически всеми исследователями предлагаются свои варианты семантико-прагматического членения русского массива побудительных речевых актов.

Тем не менее даже для русского материала далеко не все проблемы могут считаться окончательно решенными. Предложенная В С. Храковским и JI А. Бирюлиным смысловая структура побудительного высказывания не описывает некоторых социально значимых подтипов побуждения (напри-

1 Типология императивных конструкций / Под ред Храковского В С - СПб Наука, 1992 — 301 с, Беляева Е И Грамматика и прагматика побуждения английский язык -Воронеж Изд-во Воронежск ун-та, 1992. - 167 с , Крекич Й Побудительные перформатив-ные высказывания - Szeged JgytfKiado, 1993 -241 с , БирюлинЛ А Семантика и прагматика русского императива -Helsinki, 1994 - 229 с, Храковский В С, Володин А П Семантика и типология императива Русский императив - Л Наука, 1986 - 270 с , [2-е изд, стереотипное ] М Едиториал УРСС, 2002 - 272 с , Безяева М Г Семантика коммуникативного уровня звучащего языка Волеизъявление и выражение желания говорящего в русском диалоге - М Изд-во Моек ун-та, 2002 - 752 с

мер, разрешения, предложения, приглашения) Не охарактеризован лингвистический механизм транспозиции наклонений на уровне функционально-семантических категорий Сама множественность вариантов классификации побудительных интерпретаций косвенно свидетельствует о необходимости дальнейшей разработки проблематики.

Следует также отметить своего рода асимметрию обработки чешского и русского материала В то время как в русистике проблемы побудительной модальности разрабатываются весьма активно, в богемистики императив и императивность рассматриваются, как правило, с явно недостаточной степенью полноты в грамматических описаниях общего характера.

Развитие информационных технологий и средств связи в последние десятилетия сделали возможным широкое распространение корпусных исследований - изучения языковых явлений с помощью электронных корпусов текстов Полученные в результате обращения к крупным текстовым массивам данные порой противоречат устоявшимся представлениям о функционировании тех или иных языковых единиц Например, в современных учебниках чешского языка для иностранцев, издаваемых как в России, так и в Чехии, аналитическая императивная конструкция рсусР^е) + инфинитив отмечается гораздо регулярнее, чем аналитическая императивная конструкция песЫ' + 3 лицо презентно-футуральной формы индикатива. Конструкция с песЫ игнорируется даже в разделе «Высказывания с побудительной коммуникативной функцией» пражской академической грамматике чешского языка! При этом, однако, оказывается, что в текстах электронных корпусов (в том числе текстах современных) конструкция с песЫ' встречается существенно чаще, чем не маркированная в качестве книжной, однако, как выясняется, недостаточно узуальная конструкция с ро}Я(1е).

Это свидетельствует о целесообразности привлечения корпусных исследований для коррекции и возможного пересмотра существующих грамматических описаний Отметим в этой связи проводимую в Институте чешского языка Академии наук Чешской республики в сотрудничестве с рядом зарубежных богемистов (в том числе с автором диссертации) работу по подготовке на материале данных электронных корпусов чешских текстов новой академической грамматики современного чешского языка

Сказанное позволяет считать настоящее исследование актуальным

В качестве основного источника фактического материала мы использовали подготовленный в Карловом университете в Праге электронный полумиллиардный «Чешский национальный корпус» (Сеэку пагос!ш' когриэ) и прежде всего входящие в его состав репрезентативные стомиллионные полкорпусы 8¥N2000 и 8УШ005, образуемые текстами, представляющими основные функциональные стили современного чешского языка 2

Помимо этого, следуя обычной в богемистике и русистике практике, мы пользовались эксцерпциями из художественных произведений чешских и русских авторов XIX и XX вв., примерами из научных и публицистических текстов, из теле- и кинофильмов, видеозаписей спектаклей.

Объектом исследования явился современный литературный язык чешской нации, предметом исследования - средства и способы выражения императивной модальности в современных чешских письменных текстах.

Целью предпринятого исследования является ономасиологически ориентированное описание функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке, что предопределило ряд конкретных задач исследования, главными из которых стали следующие

1. Уточнение содержательной структуры побудительного высказывания с учетом принятого в теории речевых актов трехуровневого представления высказываний.

2. Построение модели функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке на основе актантной рамки предиката, определение ядра и периферии данной категории

3. Выявление и классификация семантико-прагматических интерпретаций побудительных высказываний в современном чешском языке.

4. Определение полной парадигмы чешского императива, уточнение категориального статуса аналитических императивных образований, в том числе малоупотребительных и маргинальных.

5. Определение чешских глаголов речевой каузации, способных функционировать в составе побудительных эксплицитных перформативных высказываний (базовых типах и их трансформациях)

6. Определение и иерархизация неимперативных средств и способов формирования высказываний с актуальной коммуникативной функцией побуждения в современном чешском языке

7. Определение средств и способов выражения побуждения в рамках устаревших этикетных форм обращения - так называемых «ониканья» и «ойканья».

Методы исследования Мы пользовались прежде всего функциональным и системно-структурным методами, привлекая в ограниченном объеме статистический метод, а также более конкретными методами, связанными главным образом с технической стороной оперирования фактическим материалом- методом непосредственного наблюдения за функционированием побудительных высказываний в рамках минимального дискурс-ного окружения; методом сравнения переводов; методом компонентного анализа при описании лексического значения перформативных и иллоку-

тивных глаголов; методом семантико-прагматического анализа при описании побудительных речевых актов; методом лингвистического эксперимента

Научная новизна исследования обусловлена тем, что впервые предметом комплексного квалитативно-квантитативного анализа стали средства и способы выражения императивной модальности в современном чешском литературном языке

Впервые для описания функционирования чешских императивных и перформативных конструкций (основного средства формирования высказываний с актуальной коммуникативной функцией побуждения) был привлечен материал полумиллиардного электронного Чешского национального корпуса, состав и объем которого обеспечивает объективность полученных выводов

Впервые был проведен анализ особенностей семантико-прагматического картирования действительности чешским языком в сопоставлении с русским и выявлены различия чешской и русской языковых картин мира в области побудительной модальности

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно дает материал для теоретического осмысления взаимодействия компонентов модального комплекса - модальности реальной и ирреальной, внутри- и внешнесинтаксической.

Выявление особенностей семантико-прагматического картирования действительности носителем чешского языка актуально для психолингвистических и социолингвистических исследований.

Построение полной парадигмы чешского императива, в том числе определение категориального статуса и функционального потенциала малоупотребительных и маргинальных конструкций дает материал для дальнейшей разработки типологии императива

Определение списка чешских глаголов речевой каузации, способных образовывать перформативные высказывания с актуальной коммуникативной функцией побуждения, определение функционального потенциала и стилистической значимости входящих с этот список глаголов находится в русле исследований по проблемам перформативности

Последовательно проведенное сопоставление чешского материала с русским может использовано в исследованиях по русистике. Взгляд через призму близкородственного языка позволяет точнее определить структурные связи между элементами языковой системы, проявляет скрытые механизмы функционирования ее элементов.

Практическая значимость Результаты исследования могут быть использованы в учебных курсах по теоретической грамматике современного

чешского языка, по синхронно-сопоставительной чешско-русской грамматике, по психо- и социолингвистике, а также в практическом преподавании чешского и русского языков как иностранных.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Побудительным является высказывание, в котором говорящий сообщает слушающему о необходимости и / или возможности осуществления агенсом некоторого действия и пытается каузировать осуществление данного действия самим фактом своего сообщения, при этом необходимость и / или возможность осуществления агенсом данного действия может обусловливаться волеизъявлением одного из участников плана коммуникации и / или его интересами.

2. Реализуясь прежде всего в рамках так называемой «целеустано-вочной модальности», функционально-семантическая категория императивности вступает в сложное взаимодействие с другими конституентами модального комплекса, в частности, с единицами плана «волюнтативной модальности» (характеристика обозначаемой ситуации с точки зрения ее возможности, необходимости, желательности), плана эмоциональной и качественной оценки содержания высказывания, плана утверждения/отрицания, при этом развитие вторичных функций грамматической категории наклонения должно рассматриваться на уровне функционально-семантических категорий

3. В современном чешском языке функционально-семантическая категория императивности представляет собой конгломерат подкатегорий, вычленяемых на основе актантной рамки предиката, при этом наиболее значимыми являются три подкатегории, выделяемые на основе следующих категориальных ситуаций1 категориальная ситуация 1 - прескриптор равен говорящему, агенс равен слушающему / слушающим, категориальная ситуация 2 - прескриптор равен говорящему, агенс равен слушающему / слушающим + говорящему, категориальная ситуация 3: прескриптор равен говорящему, агенс равен лицу / лицам, не участвующему в коммуникативном акте.

4. Каждая их трех названных подкатегорий имеет ядро, образуемое конвенциализованными в языке конструкциями, формирующими иллокутивно универсальные и иллокутивно специализированные побудительные высказывания в условиях минимального дискурсного окружения, и периферию, образуемую конструкциями, формирующими побудительные высказывания через экспликацию того или иного аспекта содержательной структуры побудительного высказывания (через экспликацию каузируемо-го действия или его последствий, экспликацию возможности этого действия, его необходимости или полезности, экспликацию волеизъявления говорящего, слушающего или иного лица / лиц) Между ядром и перифи-

рией лежит переходная зона (ближайшая периферия), образуемая периферийными типами императивных и перформативных побудительных высказываний.

5. Безусловно необходимыми критериями отнесенности к ядру функционально-семантической категории императивности являются критерии употребительности и стилистической немаркированности. В современном чешском языке данным условиям отвечают конструкции с синтетическим императивом 2 лица, формирующие иллокутивно универсальные побудительные высказывания, и эксплицитные перформативные конструкции 1 л ед числа пгрформативного глагола + инфинитив / отглагольное существительное/придаточное предложение, формирующие иллокутивно специализированные побудительные высказывания

6. Побудительные высказывания «второго лица» встречаются в текстах на порядок регулярнее, чем инклюзивные побудительные высказывания или побудительные высказывания «третьего лица», не говоря уже о довольно редких побудительных высказываниях, в которых мы наблюдаем иные комбинации говорящего, слушающего и лица / лиц, не являющихся ни говорящим, ни слушающим, в позициях прескриптора и агенса, так что подкатегория 1 выступает в качестве базовой, по ее образцу строятся прочие конституенты рассматриваемой категории императивности, а центр подкатегории, выделяемой на основе категориальной ситуации 1, совпадает с центром всей функционально-семантической категории императивности

7. Помимо морфологического императива в современном чешском языке существует значительное число различающихся узуальностью конструкций, способных рассматриваться в качестве форм аналитического императива, при этом многие грамматические архаизмы и псевдоархаизмы продолжают функционировать в качестве яркого стилистического средства.

8. Носители чешского и русского языков неодинаково структурируют иллокутивное пространство функционально-семантической категории императивности, причем наиболее заметными являются следующие различия: в русской языковой картине мира более дробно структурированным оказывается «авторитарный» сектор, в чешской - сектор, образуемый подтипами побуждения, не содержащими семы необходимости, в русской языковой картине мира «требование» ближе к «приказу»

9. Для чешского речеупотребления в заметно большей степени, чем для русского, характерна иллокутивная неопределенность (многозначность) побудительного высказывания.

Апробация. Результаты проведенных исследований обсуждались в виде научных докладов и сообщений на заседаниях кафедры славянской фи-6

лологии филологического факультета МГУ, на Ломоносовских чтениях в МГУ (1996; 1997, 1999, 2000, 2001, 2005), на международном конгрессе «Русский язык: исторические судьбы и современность» (Москва, МГУ, 2001), а также на 18 международных научных конференциях1 «Россия и Запад- диалог культур» (Москва, МГУ, 1994; 1995), «Терминологические чтения Российского терминологического общества» (Москва, МГУ, 1994; 1995; 1996; 1997; 1998), «Язык и мир его носителя» (Москва, МГУ, 1995), «Текст, проблемы и перспективы. Аспекты изучения в целях преподавания русского языка как иностранного» (Москва, МГУ, 1996), «Язык, литература, культура, традиции и инновации» (Москва, МГУ, 1996), «Исследование славянских языков в русле традиций сравнительно-исторического и сопоставительного языкознания» (Москва, МГУ, 2001), «Исследование славянских языков и литератур в высшей школе достижения и перспективы» (Москва, МГУ, 2003), «Модернизация филологического образования: проблемы и перспективы» (Оренбург, ОГУ, 2004), «Язык, культура, менталитет. проблемы изучения в иностранной аудитории» (Санкт-Петербург, РГПУ, 2005, 2006), «Грамматика и корпус» (Прага, Академия наук Чешской республики, 2005), «Русский язык: Система и функционирование (к 80-летию профессора П.П. Шубы)» (Минск, БГУ, 2006), «Актуальные вопросы современного университетского образования» (Санкт-Петербург, РГПУ, 2006).

Результаты исследований учитывается в читаемых автором диссертации для студентов-богемистов филологического факультета МГУ спецкурсах «Корпусная лингвистика в Чехии», «Теория речевых актов и современное чешское речеупотребление», а также спецсеминарах «Чешский глагол» и «Обиходно-разговорный чешский язык в художественной литературе и кинематографе».

Концепция и основное содержание диссертации отражены в 65 публикациях, включая 2 монографии, раздел коллективной монографии, а также 7 статей в ведущих рецензируемых научных журналах

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников фактического материала, списка использованной и цитируемой литературы, включающего 448 наименований Общий объем диссертации 407 с.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность работы, определяется предмет и объект диссертационного исследования, раскрываются его цели и задачи, характеризуются методы исследования и использованный фактический материал, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные выносимые на защиту положения,

В первой главе «Структура функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке» определяется понятие побудительного высказывания, предлагается вариант семантико-прагматического картирования императивности в современном чешском языке

В разделе 1.1. обсуждаются концепция А.В. Бондарко, вводящего понятие 1итеративной ситуации, категориальной (прямой) и некатегориальной (косвенной) императивности, принципы классификации речевых актов в классических работах ДжЛ. Остина, Дж.Р. Серля. А. Вежбицкой, а также концепция JI.A. Бирюлина и B.C. Храковского, которые, опираясь на принятое в теории речевых актов трехуровневое представление высказываний, предлагают модель структуры содержания побудительного высказывания, учитывающую: 1) план прескрипции (= иллокутивный акт), который включает прескриптора, получателя прескрипции и исполнителя прескрипции; 2) план коммуникации (= локутивный акт), который включает говорящего, слушающего / слушающих (= получателя / получателей прескрипции) и лицо / лиц, не участвующее в коммуникативном акте, т е 3-е л. ед /мн ч., 3) план каузируемого положения вещей (= пропозициональный акт), который включает некое действие и его агенса (= исполнителя прескрипции)

Обосновывается необходимость осложнения предлагаемой JI.A Бирю-линым и B.C. Храковским модели, прежде всего за счет введения в нее компонента возможность.

В итоге в качестве побудительных в диссертации рассматриваются высказывания, в которых говорящий сообщает слушающему о необходимости и / или возможности осуществления агенсом некоторого действия и пытается каузировать осуществление данного действия самим фактом своего сообщения, при этом необходимость и / или возможность осуществления агенсом данного действия может обусловливаться волеизъявлением одного из участников плана коммуникации и / или его интересами. Естественно, что 'воздержание от действия' также является своего рода 'действием'; равно как 'сообщение о необходимости' или 'сообщение о возможности' может значить не только 'необходимость' или 'возможность', но и 'отсутствие необходимости' или 'отсутствие возможности'.

Предлагаемая в диссертации модель структуры функционально-семантической категории императивности базируется на предлагаемой выше формуле следующим образом-

Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке представлена как конгломерат подкатегорий, вычленяемых на основе актантной рамки предиката, при этом наиболее значимыми являются три подкатегории, выделяемые на основе следующих кате-

гориальных ситуаций: категориальная ситуация 1 - прескриптор побуждения равен говорящему, агенс равен слушающему / слушающим («побуждение второго лица»); категориальная ситуация 2 - прескриптор равен говорящему, агенс равен слушающему / слушающим + говорящему («инклюзивное побуждение»); категориальная ситуация 3: прескриптор равен говорящему, агенс равен лицу / лицам, не являющимся ни говорящим, ни слушающим («побуждение третьего лица»).

Каждая их трех названных подкатегорий имеет ядро, образуемое кон-венциализованными в языке конструкциями, формирующими иллокутивно универсальные и иллокутивно специализированные побудительные высказывания в условиях минимального дискурсного окружения, и периферию, образуемую конструкциями, формирующими побудительные высказывания через экспликацию того или иного аспекта содержательной структуры побудительного высказывания (через экспликацию каузируемого действия или его последствий, экспликацию возможности или необходимости этого действия, экспликацию волеизъявления говорящего, слушающего или иного лица /лиц) Образующие такое ядро конструкции должны быть регулярно употребительными и стилистически немаркированными Между ядром и периферией лежит переходная зона (ближайшая периферия), образованная периферийными типами иллокутивно универсальных и иллокутивно специализированных конструкций. Центр подкатегории, выделяемой на основе категориальной ситуации 1, совпадает с центром всей функционально-семантической категории императивности Иллокутивно специализированные побудительные высказывания образуются с помощью эксплицитных перформативных конструкций и их трансформаций, иллокутивно универсальные - с помощью конструкций с формами императива

В разделе 1.2. обсуждаются проблемы семантико-прагматической классификации побудительных высказываний. Рассматриваются взгляды М.В.Косиловой, И.С Андреевой, Ц Саранцацрал, А.Н.Баранова, JIA Бирюлина, B.C.Храковского и А.П.Володина, ЕА.Филатовой, Л.Г Панина, Л А. Сергиевской, Дж.Р Серля, А Вежбицкой, Г. Флидровой, М Грепла, П Карлика и др

Мы считаем целесообразным сгруппировать традиционно выделяемые семантико-прагматические интерпретации побудительных высказываний в современном чешском языке следующим образом:

• интерпретации, маркированные по признаку индикация высокой степени вероятности каузируемого действия: условно rozkaz ('приказ'), dovoleni('разрешение'), instrukce ('инструкция'),

• интерпретации, маркированные по признаку индикация высокой степени мотивированности каузируемого действия, условно prosba ('просьба');

• интерпретации, маркированные по признаку индикация полезности для агенса каузируемого действия / воздерживания от действия, условно rada ('совет');

• интерпретации, не маркированные ни по одному из названных выше признаков, условно návrli ('предложение').

Названные интерпретации представляют собой абстракции, способные распадаться на ряд более конкретных подтипов побуждения либо вычленять из себя подтип побуждения, маркированный по какому-либо специфическому признаку (например, rozkaz может развернуться в ряд rozkaz, pfikaz, prikázání, poveL.)

В разделе 1.3. анализируются семантико-прагматические интерпретации побудительных высказываний, маркированные по признаку индикация высокой степени вероятности каузируемого действия, которые естественным образом распадаются на три группы в зависимости от того, что обусловливает эту высокую вероятность:

1) условно rozkaz ('приказ');

2) условно dovolení ('разрешение');

3) условно instrukce ('инструкция').

Между названными группами нет четких границ zákaz ('запрет') соотносится и с приказом, и с разрешением, pokyit ('указание') как разновидность приказа может перерасти в инструкцию и т.д

В случае с «авторитарными» побудительными высказываниями побуждение направлено «сверху вниз», говорящий занимает авторитарную по отношению к адресату позицию и не сомневается, что адресат выполнит (попытается выполнить) каузируемое действие. Эта уверенность основана на социально институализированном праве либо ситуативно обусловленной возможности прескриптора применить по отношению к агенсу санкции.

В чешской языковой картине мира приказ менее авторитарен, чем в русской, о чем, в частности, свидетельствует обычность сочетания naléhavy rozkaz в чешских лингвистических текстах. В русской же языковой картине мира сочетание *настойчивый приказ имеет, по нашему мнению, ярко выраженный оксюморонный характер - там, где у говорящего есть возможность приказывать, ему незачем настаивать Мы полагаем, что если в русской языковой картине мира приказ концептуализируется как завершенное действие, в чешской он может пониматься и как растянутый во времени процесс

Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что хотя современный чешский язык, подобно русскому, располагает немалым количеством обозначающих «авторитарное» побуждение глаголов речевой каузации (pfiká-

га! //рпкагоуШ, гогкагМ//гогкагоуШ, паг1(1й // папгох'М, рогисй //рогоисе!, пакагм // nakazovat), эти чешские глаголы, как показывают контексты их употребления, синонимичны в гораздо большей степени, чем соответствующие русские глаголы.

В качестве отдельного вида прескриптивного речевого акта может быть выделен заказ. В качестве обоснования его выделения обычно отмечают то обстоятельство, что его осуществление связано с конвенциональными ситуациями общения - ресторан, магазин, бюро обслуживания В русской языковой картине мира данный подтип побуждения вычленяется более отчетливо, чем в чешской, хотя чешский язык и располагает глаголами оЪ)ес1па1 / о^ес!псп>а1, он нередко использует в составе интерпретирующего предиката те же глаголы рогисй (¿г) / рогоисеХ ($1), что и для выражения приказа.

В качестве особой функциональной разновидности приказа следует рассматривать команду (роуеГ), которая может быть представлена как разновидность категорического побуждения к немедленному началу или окончанию конкретного действия при максимальной обязательности исполнения.

В качестве особого социально значимого подтипа побуждения может быть выделено указание (рокуп), так же, как и команда, характеризующееся суженной сферой употребления.

Элементом «авторитарного» участка чешского поля императивности, не имеющим формального аналога в русском языковом пространстве, является паротепиН ('одергивание' букв, 'напоминание') О. Мюллерова определяет данное побуждение как «вариант приказа и запрета, реализующийся прежде всего в определенных ситуациях, чаще всего в школе, в семье, при общении взрослых с молодежью и т.п.»2

Прохибитивным коррелятом приказа является запрет, т е своего рода приказ с отрицанием При этом запрет выступает как прохибитивный коррелят не только приказа, но и разрешения. Общим признаком, объединяющим запрет и разрешение, является авторитарная позиция говорящего - его признаваемое адресатом право каким-либо образом ограничивать деятельность адресата (запрет) или, наоборот, ликвидировать уже существующие ограничения деятельности адресата (разрешение).

Обозревая в целом средства и способы экспликации «авторитарного» побуждения в современном чешском языке, следует отметить большую, чем для побудительных высказываний в целом, узуальность побуждения через экспликацию действия или его последствий и меньшую - через экспликацию необходимости или возможности.

2 МиИсго\'а О КоггшткаПуш ь1(йку \7stavby ё1а1о«1скёЬо 1ехШ - РгаЬа, 1979 - Б 69

К релевантным интерактивным условиям семантико-прагматической интерпретации dovoleni ('разрешение') можно отнести следующее: (1) адресат заинтересован в реализации / нереализации определенной деятельности; (2) для реализации / нереализации этой деятельности существуют некие препятствия или ограничения; (3) говорящий компетентен ликвидировать эти препятствия или ограничения; (4) просьба об этом была высказана либо ожидается В последнем случае речь идет о своего рода «упреждающем» разрешении, когда говорящий как бы предваряет возможную просьбу адресата, очевидную из контекста. Речевой акт разрешения не содержит, в отличие от большинства речевых актов побуждения, семы необходимости каузируемого действия

Побудительные интерпретации типа instrukce ('инструкция') обособляются от рассматриваемых выше интерпретаций прежде всего тем, что не предполагают (хотя, естественно, и не исключают) непосредственного контакта прескриптора и агенса Кроме того, речь идет, как правило, о каузации не единичного действия, а совокупности действий, воспринимаемой, впрочем, в качестве некоего единого комплекса, ср.: Sednete па tramvaj cislo deset, pojedete na nämesti, tarn presednete 'Садитесь на трамвай номер десять, доезжаете до площади, там пересядете '

Следует отметить два типа инструкций, insirukcei, когда прескрипто-ром выступает некая инстанция либо облеченное полномочиями лицо, предписывающая сила которых касается регулирования норм служебного или социального поведения агенса (например, служебная инструкция), и instrukce2, когда в роли престриптора выступает эксперт (группа экспертов), определяющий оптимальную модель поведения агенса с целью лучшей организации определенных видов деятельности

Отметим, что постулируемое в специальных исследованиях отсутствие для инструкции прагматической презумпции 'за неисполнение приказания адресат будет наказан' и наличие презумпции 'в случае нарушения инструкции адресат может понести убытки'3 касается инструкции, но не инструкции1. Именно об инструкции2 речь идет и в известной работе А. Вежбицкой4.

В качестве функциональной разновидности instrukce2 с ограниченной сферой употребления мы склонны рассматривать recept ('рецепт')

В разделе 1.4. анализируются семантико-прагматические интерпретации побудительных высказываний, маркированные по признаку индикация высокой степени мотивированности каузируемого действия Речь идет

3 Ср Филатова Е А Побудительные высказывания как речевые акты в современном русском языке Дисс . канд филол наук -М, 1997 - С 116

Вежбщка А Речевые акты//Новое в зарубежной лингвистике - М Прогресс, 1985 Вып 16 - С 269 12

прежде всего о семантико-прагматических интерпретацияхprosba ('просьба'), zaklinadlo ('заклинание'), zaprísahání ('мольба'), domluva ('убеждение'), píemlouváni ('уговаривание'), zádost ('требование'), pozadavek ('требование'), nauceni ('наставление, поучение').

Поскольку императивность в узком смысле основывается на авторитарной позиции говорящего, на том, что одной его воли вполне достаточно для того, чтобы исполнение каузируемого действия стало для исполнителя обязательно, обоснование побуждения может рассматриваться как «снижение императивности»

Просьбу мы склонны рассматривать в качестве основного подтипа данной группы. В текстах SYN2000 в качестве просьбы охарактеризовано более половины (248 из 472) побудительных высказываний данной группы, снабженных авторской иллокутивной маркировкой.

Семантико-прагматическая интерпретация domluva ('убеждение') характеризуется, как мы считаем, прагматической пресуппозицией 'адресат противится выполнению действия' Многократная domluva перерастает в pfemlouvání ('уговаривание'), при этом пресуппозиция 'адресат противится выполнению действия' закономерно усиливается.

Семантико-прагматические интерпретации domluva и pfemlouvání способны приобретать коннотацию 'действие совершается в интересах исполнителя', что, безусловно, сближает их с группой интерпретаций, условно обозначаемых как rada ('совет')

В качестве zaprísahání ('мольба') мы склонны рассматривать настойчивую просьбу с экспликацией униженной позиции говорящего, при этом может актуализироваться не объективность, а субъективность интересов говорящего, мотивирующих необходимость осуществления каузируемого действия.

Для русского языка мы различаем заклинание ¡ (магическую процедуру) и заклинание 2 (побудительный речевой акт, близкий к мольбе) В чешской языковой картине мира заклинанию ¡ соответствует zaklinadlo, а заклинанию 2 — zaprísahání

В случае с интерпретацией zaklinadlo высокая степень мотивированности каузируемого действия обусловлена апелляцией говорящего к неким силам, авторитет которых абсолютен для исполнителя и даже для мироздания в целом При этом предполагается, что прескриптор обладает возможностью влиять на эти силы Тем самым zaklinadlo сближается с «авторитарными» побудительными речевыми актами Если же говорящий реально не обладает этой возможностью (эта возможность не признается либо игнорируется адресатом побуждения), то данный речевой акт оказывается неуспешным.

Вне мира волшебства zaklinadlo близко к zapfísahání и характерно для патетически возвышенного способа выражения

Zádost ('требование') мы рассматриваем как категорическое побуждение (этим оно отличается от просьбы) при отсутствии авторитарной позиции говорящего, а поэтому говорящий и не может быть уверен в том, будет ли каузируемое действие выполнено, или нет. Вслед за Ю Д. Апресяном мы видим существенную особенность требования (в отличие от приказа, запрета, позволения и просьбы) в том, что говорящий убежден (в действительности или притворно), что он имеет право настаивать на том, чтобы адресат сделал то, что он, говорящий, хочет от него5.

В чешской языковой картине мира различия между требованием и просьбой не столь очевидны, как в русской Нередки случаи, когда один и тот же побудительный речевой акт может быть охарактеризован и как prosba, и как zádost, ср, например: Poprosil je о souhlas, avsak konselé.se rozhnévah nadjeho opovázhvostí a zádost hned napoprvé zamíth (Cibula V. O paláci Kinskych).

Несколько особняком в данной группе побудительных речевых актов стоит nauceni ('наставление, поучение'), которое может быть охарактеризовано как побудительный речевой акт, посредством которого каузируется действие (последовательность действий), выполнение которого представляется говорящему необходимым по соображениям морально-этического порядка Говорящий считает себя вправе направлять действия исполнителя либо в силу своего более высокого социально-нравственного статуса, либо если он апеллирует к некоему достаточно высокому моральному авторитету - к пословицам, поговоркам, крылатым выражениям и т п.

Обозревая в целом средства и способы экспликации побуждения, маркированного по признаку индикация высокой степени мотивированности каузируемого действия в современном чешском языке, следует отметить большую, чем для «авторитарных» побудительных высказываний, узуальность побуждения через экспликацию необходимости или возможности и меньшую - через экспликацию действия или его последствий

В разделе 1.5. анализируются семантико-прагматические интерпретации побудительных высказываний, маркированные по признаку индикация полезности для агенса каузируемого действия / воздерживания от действия Это прежде всего такие семантико-прагматические интерпретации, как rada ('совет'), doporucení ('рекомендация'), varováni

5 Апресян Ю Д Толкование лексических значений как проблема теоретической семантики//Известия АН СССР, Серия литературы и языка Т XXVIII, 1969 № 1 -С 22 14

('предостережение'), vystraha ('предостережение'), vyhruzka ('угроза'), vydiráni ('шантаж'), upozornení (' предупреждение')

Апелляция к интересам исполнителя может рассматриваться как дальнейшее, по сравнению с обоснованием побуждения, «снижение императивности». Основными в данной группе побудительных интерпретаций следует считать, безусловно, rada ('совет') и varování('предостережение') Мы склонны согласиться с Дж.Р. Серлем, рассматривавшим предостережение как «доведение до сведения С, что событие Е не соответствует интересам С», а совет - как «доведение до сведения С, что действие Д соответствует его интересам»6.

В побудительных высказываниях рассматриваемого типа на передний план выступает понятие полезности (пользы, бенефактивности) каузируе-мого действия, присутствующего, естественно, и в побудительных речевых актах иных типов

Взаимная соотнесенность интерпретаций rada ('совет') и varování ('предостережение') в чешском языке, как и в русском, очевидна, ср • Varuji té, abys tarn chodiV / Neradim ti, abys tarn chodil! = Radim tx, abys tarn nechodiV 'Я предостерегаю тебя от похода туда'/Я не советую тебе туда ходить = Я советую тебе туда не ходить'

Между русским и чешским советом много общего, и это вполне закономерно, так как речь идет об одной из наиболее социально значимых побудительных интерпретаций, различия же между ними мы склонны видеть в следующем-

Совет представляет по своей сути вторжение в личностную сферу собеседника: советующий навязывает свое мнение, принимая на себя ответственность за последствия своего совета (здесь совет способен смыкаться с убеждением и даже с приказом). Чех бережет свою личностную сферу от посягательств извне гораздо бережнее, чем русский, и сам более деликатен в отношении личностной сферы собеседника, поэтому чешский совет (если, конечно, это не замаскированное требование или просьба) в целом менее настоятелен, чем русский.

Под предостережением (varování, vystraha) понимается такое побуждение, неисполнение которого может иметь для адресата неблагоприятные последствия. Если в качестве этих последствий подразумеваются какие-либо санкции говорящего по отношению к адресату, можно говорить о перерастании предостережения в угрозу (vyhruzka) Серьезность санкций может превратить угрозу в шантаж (vydiráni)

Обозревая средства и способы экспликации побуждения рассматриваемых типов в современном чешском языке, нельзя не отметить того обстоя-

6 Searle J R. Speech acts- An essay m the philosophy of language - London, Cambridge University Press 1969 -P 67

тельства, что в то время как для совета или рекомендации в целом характерно то же распределение средств и способов побуждения, что и для большинства побудительных речевых актов (при заметно большей нагру-женности моделей, связанных с экспликацией необходимости или возможности каузируемого действия), при выражении предостережения (уаго-хйп!) и особенно предупреждения (ирогогпепГ) говорящий нередко избегает не только конструкций с синтетическим или аналитическим императивом или перформативом, но и «стандартных» способов экспликации побуждения (через экспликацию действия, экспликацию возможности или необходимости, экспликацию волеизъявления)

Раздел 1.6. посвящен семантико-прагматическим интерпретациям побуждения, не маркированным по рассмотренным выше признакам. Это паЫйка, пахгИ, ууЬМпиИ, рог\ап1, vyzva.

Побудительные речевые акты данного типа не содержат в своей смысловой структуре семы необходимости.

Следует отметить, что чешский язык структурирует данный участок поля императивности более дробно, чем русский.

Так, для русского языка можно выделить предложение I (говорящий не только каузирует действие, но и берет на себя определенные обязательства - речь идет, таким образом, о гибридном речевом акте, совмещающем в себе признаки директива и комиссива) и предложение 2 (чистый директив)

Современный чешский язык различает эти понятия лексически: русскому предложению / соответствует паЫйка, предложению 2 - паутЪ и ууЫйпиМ 1

Далее, предложению 2 в чешском также соответствуют два подтипа: паугИ и \ybidnuti, последовательно выделяемые в чешских работах7 Различия между этими двумя подтипами побуждения мы склонны видеть в следующем- хуЫйпиН представляет собой «каузацию действия в чистом виде», то, что Е В. Падучева называет простым побуждением8, тогда как па\>тк не исключает (хотя далеко не всегда содержит!) коннотации 'каузи-руемое действие может быть полезно для адресата' (не случайно в пражской академической грамматике чешского языка этот подтип рассматривается в одном параграфе с советом)

7Ср GreplM, KarlikP Skladba spisovne 6e5tmy -Praha SPN, 1986 -S 75-77, Mluvnice CeStmy. - Praha Academia, 1987 D III - S 342-343, PriruCni mluvnice öeätmy - Brno Lidovä Noviny, 1996 -S 600,607]

8 Cp Падучева E В Семантические исследования (Семантика вида и времени в русском языке, Семантика нарратива) - М Школа «Языки русской культуры», 1996 - С 79. 16

К предложению ¡ близко приглашение (pozváni), характеризующееся, по нашему мнению, пресуппозицией 'говорящий правомочен обеспечить выполнение адресатом каузируемого действия'.

Отсутствие маркированности по признаку уверенность / неуверенность в праве побуждать (ср. маркированные приказ, команда, требование, просьба) и по признаку бенефактивность (ср маркированные совет, предостережение) сближает предложение с призывом, для которого характерна, по нашему мнению, своего рода неконкретность, временная и персональная нелокализованность, призыв адресован как бы всем и каждому.

Иногда к релевантным условиям призыва относят также определенную степень его социальной или этической мотивированности - каузируемое действие осуществляется не непосредственно в интересах говорящего или адресата, а в интересах социума в целом- Соблюдайте чистоту' Будьте взаимно вежливы'9, и тогда призыв оказывается, таким образом, тоже маркированным - по признаку бенефактивность Гораздо чаще, однако, побуждение квалифицируется в тексте (письменном и устном) в качестве призыва тогда, когда автор не хочет конкретизировать, какой именно функциональный подтип побуждения имеется в виду, или же когда это не так уж и важно10. В речеупотреблении чешском подобное использование лексем vyzva, vyzvat- явление обычное

Обозревая средства и способы экспликации побуждения рассматриваемых типов в современном чешском языке, следует отметить меньшую, по сравнению с многими другими типами побуждения, употребительность конструкций с синтетическим императивом и относительно высокую на-груженность моделей, связанных с обращением к экспликации возможности каузируемого действия, а также экспликации самого каузируемого действия

В разделе 1.7. рассматриваются иллокутивно недифференцированные побудительные высказывания Поскольку прототипическим вариантом директивного иллокутивного акта является акт побуждения с обобщенной семантикой, не сводимой ни к одному из перформативных или иллокутивных глаголов типа приказывать, просить, советовать , весьма нередко возможность обращения к такому недифференцированному побуждению оказывается кстати, так как порой «даже говорящий может не иметь ясного

®Ср,например,MluvruceCeätiny -Praha Academia, 1987 D III -S 217,ЗолотоваГ A, Онипенко H К, Сидорова M Ю Коммуникативная грамматика русского языка - М • Ин-т русского языка РАН, Филологический факультет МГУ, 1998 -С 313-314

10 Ср употребление в качестве общеродовых терминов призыв, призывная функция в Исаченко А В Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким -Братислава AV, 1960 Ч 2 -С 491, Виноградов В В Русский язык (Грамматическоеучение о слове) -М • Высшая школа, 1972 -С 467, Русская грамматика -Прага Academia, 1979 -С. 193

представления о своих собственных намерениях»11. Существует множество ситуаций, когда иллокутивную силу побудительного речевого акта однозначно представить вообще невозможно Часто подобная многозначность изначально замысливается говорящим.

По нашему наблюдению, недифференцированность побуждения характерна для чешского речеупотребленкя в значительно большей степени, чем для русского.

Во второй главе «Центральная подкатегория функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке» рассматриваются базовые, периферийные и маргинальные способы образования побудительных высказываний второго лица в современном чешском языке

Раздел 2.1. посвящен базовым типам иллокутивно универсального побуждения 2 лица. В современном чешском языке, как и в современном русском, в качестве основного средства выражения побуждения выступают конструкции с формами синтетического императива 2 лица ед и мн числа, обозначая наиболее характерную с прагматической точки зрения директивную ситуацию.

Конструкции с синтетическим императивом 2-го лица встречаются во всех типах представленных в Б¥N2000 текстов, при этом употребление форм ед числа более характерно для беллетристики, в форм мн. числа -для специальной литературы

В разделе 2.2. рассматриваются периферийные типы иллокутивно универсального побуждения 2 лица - аналитические императивные конструкции. Это сочетания а1' + 2 лицо презентно-футуралъной формы индикатива, + 1 лицо презентно-футуралъной формы индикатива, песМ + 2 лицо презентно-футуралъной формы индикатива, ЬисГ^г) / Ьи&е(г) + краткое страдательное причастие, а{ + инд наст вр глагола Ъу1 + краткое страдательное причастие, ро]сГ(1е) + инфинитив, Ьёг^е) + инфинитив, койке]0е) + инфинитив, Мес?@е) + инфинитив, сИгапОе) яе + инфинитив, ороуаг(1е) зе + инфинитив, \ащ(1е) зе + инфинитив, гаере) + инфинитив

Употребительность подобных аналитических конструкций, впрочем, в текстах БУШООО и БУЫ2005 на два, а то и на три-четыре порядка ниже -речь идет не о десятках тысяч примеров (как в случае с синтетическими имеративными формами), а о сотнях, десятках, а то и о единицах.

Конструкция а/' + 2 лицо презентно-футуралъной формы индикатива встречается достаточно регулярно (нами было обнаружено 747 примеров в

" Palmer F R. Semantics A new outline -Moscow, 1982 -P 88

текстах БУШООО и Б¥N2005), ср.: Негку ройёкщ, а иг Ш' /и' ргус

Употребительность конструкций песЫ' + презентно-футуральная форма индикатива 2 лица существенно ниже (всего 4 примера в обоих под-корпусах), ср : А ]еШ песо, гЬЬке-Н яе па тпе )ако па с1оуёка (Ьёс1а, петт ргос'), песЫ' ъе па тпе петХоЪНе]ако па Шег&а <8"¥Ы2005>.

Особо следует оговорить конструкцию а?' + презентно-футуральная форма индикатива 1 лица ед числа. В 8¥N2000 было обнаружено 72 примера подобных конструкций, способных интерпретироваться в качестве формы аналитического императива. Мы были бы вправе ожидать, что эта конструкция специфицирована для выражения автопрескрипции, когда говорящий является адресатом собственного волеизъявления и исполнителем действия12. Однако примеры с этой конструкцией, которые можно было бы интерпретировать как автопрескрипцию, в текстах вУШООО хотя и возможны, но единичны, ср.: Кйуг ш песо с1ё1ат, /ак яг' /о (1ё1ат рогас1пё <БУК2000> Гораздо чаще эта конструкция встречается в непобудительных желательных высказываниях, ср • АС яе хгЬийт а г}Ы1т, ¿е ¡о Ъу1 \sechno ]епот г!у яеп <8УЫ2000>. Еще чаще данная конструкция используется для выражения побуждения 2 лица, ср. Ш а? 1ё /ат пеучсИт' <БУ№000> Речь идет о побуждении через экспликацию результата кау-зируемого действия. Это, по нашему мнению, не мешает рассматривать данные конструкции в качестве форм аналитического императива, так как нечто подобное возможно и в случае с эталонными синтетическими императивными формами 2 лица, ср русские примеры Не упади> Не простудись1 и т. д (поскольку глаголы 'упасть' и 'простудиться' обозначают неконтролируемое действие, подобные побудительные высказывания означают 'Веди себя так, чтобы минимизировать опасность падения, простуды и т.д'). Следует отметить употребительность подобных конструкций в сказках, фантастических историях и анекдотах, когда исполнителем побуждения является некий фантастический субъект (волшебная шапочка, золотая рыбка и т д ), ср : РотуяШ « А? }$ет па гатки, а Ьу1 па гатки Му$и 51 Рапкгас А? ¿зет \xned ргус А? Хи перет^ а Ыоуко ]еМ, а!е к!о-Ъоисек ти па Мсп>ё пеяесН а тс ти пер!т <8УК2000>. Наконец, чаще всего данная конструкция используется в составе непобудительных высказываний в контекстах типа русского пропади я пропадом, если ., ср • АГ яе рторайпи, уе^/г \ypadate у рогМки <БУЫ2000>.

12 О проблеме выделения императивных форм 1 лица ед числа в русском языке см Теория функциональной грамматики Течпоральность Модальность - Л Наука, 1990. -С 195-197

Яркой отличительной чертой чешской императивной системы является наличие в ней аналитических образований bud(iz) / budte(z) + краткое страдательное причастие, традиционно рассматриваемых в чешских грамматиках в качестве страдательных императивных форм13. Подобные конструкции регулярно используются в современном чешском рече-употреблении для экспликации побуждения (пожелания), ср : Bud' uvalen zákaz dodávek na vsechna more, bud'te Mloci postaveni mimo zákon, bud'te prokleti a vylouceni z naseho svëta, bud' utvorena Liga nârodû proti Mlokùm1 <SYN2000>

В текстах SYN2000 и SYN2005 было обнаружено 417 примеров употребления варианта с элементом bud, 802 примера с элементом budiz, 248 примеров с элементом budte и 6 примеров с вариантом budtez (элементы bud и budte - синтетические императивные формы глагола byt 'быть' единственного и множественного числа соответственно, элементы budiz и budtez- они же, но в архаизованной огласовке)

Хотя все четыре варианта данной конструкции могут употребляться в составе побудительных (желательных) высказываний и второго, и третьего лица, существует определенная предпочтительность их выбора Вариант budte + краткое страдательное причастие отмечен почти исключительно в составе высказываний второго лица Варианты budiz + краткое страдательное причастие и budtez + краткое страдательное причастие встречаются почти исключительно в высказываниях третьего лица

Наряду с конструкцией bud(iz) / budte (z) + краткое страдательное причастие в качестве формы аналитического страдательного императива должна рассматриваться также и конструкция at' + индикатив наст вр глагола byt + краткое страдательное причастие, представленная в текстах SYN2000 и SYN2005. О функциональной соотносительности данных аналитических конструкций свидетельствует, в частности, тот факт, что обе они используются для перевода на чешский язык латинских страдательных глагольных форм. В частности, в текстах SYN2000 представлены оба варианта чешского перевода известного латинского выражения Audiatur et altera pars: <At'je slysena> i druhá strana, <Budiz slysena> i dru-há strana

Следует, однако, отметить, что употребительность конструкции at' + индикатив наст вр глагола byt + краткое страдательное причастие существенно ниже употребительности функционально с ней соотносимой конструкции с budfiz) / bud'te(z) и если для выражения побуждения 3 лица данная конструкция используется достаточно регулярно, для выражения побуждения 2 лица она практически не употребляется, в обоих

13 Ср Mluvmce 6eätmy -Praha Academia, 1987 D III -S 336

полкорпусах нами обнаружен единственный пример- Bezte, signoro, rychle, at'jste uzpfevleceny <SYN2000>.

Конструкция pojdfte) + инфинитив (обнаружено 410 примеров в SYN2000 и 899 примеров в SYN2005) используется в современном чешском языке не только для выражения иллокутивно универсального побуждения 2 лица, но также и для инклюзивного побуждения Тем самым возникает грамматическая омонимия- конструкции типа pojdte se podivat могут означать и 'посмотрите-ка' (побуждение 2 лица), и 'давайте посмотрим ' (инклюзивное побуждение). В результате однозначно о побуждении именно 2-го лица можно говорить лишь в случаях, когда оно маркируется еще каким-либо образом (например, когда говорящий мыслится не как субъект, а как объект каузируемого действия (первый из приведенных далее примеров), либо когда восприятию говорящего в качестве одного из субъектов каузируемого действия препятствует лексическое значение смыслового глагола (второй пример), ср • Vezmu bic, rozrazim dvere a zarvu "Так me pojcT zmlatit!" <SYN2000>, Hrabala z druhe strany, paneboze, kdyby-chom si ulamaly prsty, s timhle nehnem, utrhlo se to ve velkych kusech, pojd'te пёЫо pomoct, hdi, prosim vas, honem, Hugo je pod timhle balvanem, ten neod-valime samy <SYN2000>.

Кроме того, может оживляться внутренняя форма конструкции pojd(te) + инфинитив, возникшей в результате семантического сближения начала физического перемещения в пространстве с началом какой-либо деятельности, тем более, что в целом ряде случаев подобное физическое перемещение является необходимой предпосылкой этой деятельности ('пойди/пойдите посмотреть') Подобное оживление внутренней формы невозможно лишь в тех случаях, когда этому препятствует лексическое значение смыслового глагола, ср.: Nebudte chudobni, pojd'te zbohatnout <SYN2000>.

Высокая частотность конструкции pojd(te) + инфинитив поддерживает возможность функционирования сочетания bez(te) + инфинитив с формой тематически близкого глагола в качестве аналитической императивной конструкции (обнаружен 161 пример в SYN2000 и 462 примера в SYN2005).

Отметим, что в то время как конструкция pojdfte) + инфинитив используется не только для выражения побуждения 2-го лица, но и для инклюзивного побуждения, конструкция bez(te) + инфинитив используется исключительно для выражения побуждения 2-го лица, ср: Ветки, Ьёг si sednout а hrajt <SYN2000>,

Достаточно употребительными в современных чешских текстах являются и конструкции koukej(te) + инфинитив (137 примеров в SYN2000 и 404 примера в SYN2005), ср : Nezvante a koukejte seprochazet' <SYN2000>.

Подобно тому, как употребительность конструкций béz(te) + инфинитив поддерживается высокой частотностью конструкций pojd(te) + инфинитив, к конструкциям koukej(íe) + инфинитив примыкают менее употребительные конструкции с тематически близким глаголом hlecT(te) + инфинитив (57 примеров в SYN2000 и 135 примеров в SYN2005), ср.- A hied' to pfinést, nez se vrátí otee <SYN2000>. При этом в то время как конструкции hlecf(te) + инфинитив оформлены единственным или множественным числом в приблизительно равном количестве случаев, для конструкций кои-kej(te) + инфинитив характерно прежде всего единственное число. Это, безусловно, связано с тем, что конструкции koukej(te) + инфинитив в большей степени маркированы как разговорные - множественное число употребляется не только при обращении к нескольким лицам, но и при обращении «на вы» к одному лицу, а «выканье» для стилистически сниженной речи подходит гораздо меньше, чем для речи нейтральной.

Особо следует оговорить чешские конструкции rac(te) + инфинитив (239 примеров в SYN2000 и 385 примеров в SYN2005), в современном речеупотреблении уместные лишь в особых ситуациях (в устах распорядителя на торжественном приеме, официанта в дорогом ресторане, священнослужителя во время молитвы и т.д ), ср.. Pane Boze, гаё nám pozehnati téchto daru, které nynizruky tvé stédré pozívati budeme' <SYN2000>.

Формы rae (te), в отличие от форм bez(te), koukej(te), hlecT(te), chrañ(te) se, opovaz(te) se, в составе рассматриваемых конструкций могут присоединять к себе отрицание, что свидетельствует о большей семантической самостоятельности этой формы в составе аналитической конструкций

Упоминаемые в пражской академической грамматике формы chrañ(te) se, opovaz(te) se, varuj(te) se в составе рассматриваемых конструкций неупотребительны и в текстах SYN2000 и SYN2005 представлены единичными примерами, ср: Ale on mi rekl "Chrañ se to udelat'" <SYN2000>; Dobre, nebudu té uz víc premlouvat, ale opovaz se za mnou prijít, az si zlámes kosti <SYN2000>, A varuj se prilézti, treba té Cesare, hlupák, pozval' <SYN2000>.

Упоминаемые в пражской академической грамматике в качестве аналитических императивных конструкции strezfte) + инфинитив в подкорпусах SYN2000 и SYN2005 нами не зафиксированы

В разделе 2.3. рассматриваются базовые типы иллокутивно специализированного побуждения 2-го лица - конструкции с перформативными глаголами. Так же, как и в случае с иллокутивно универсальным побуждением, речь идет о категориальной императивности, поскольку главной (а в большинстве случаев и единственной) функцией высказываний рассматриваемого типа является именно экспликация побуждения, однако в отличие

от императивных побудительных высказываний, побудительные высказывания перформативные за пределами письменного официально-делового общения достаточно малоупотребительны. Так, в нашем извлеченном сплошной выборкой чешском материале перформативные высказывания (включая периферийные типы) составляют около 2% побудительных высказываний. Вслед за Дж.Л Остином мы различаем эксплицитные перформативные конструкции типа Я прошу вас дать мне воды' и функционально эквивалентные им имплицитные (скрытые) перформативные конструкции типа Воды' Таким образом, рассматриваемая нами перформа-тивность оказывается шире коинциденции Э. Кошмидера, с которой она иногда соотносится. Это в определенном смысле обусловливается внутренней формой обоих терминов В то время как коипциденция декларирует совпадение описания действия и выполнения этого действия, перфор-мативность декларирует их тождество (произнесение определенных слов является выполнением определенного действия), что, в частности, позволяет Ю Д. Апресяну, выдвинувшему тезис о приоритете перформативной формулы над перформативным глаголом, рассматривать в качестве пер-формативных такие высказывания, как Прости! (эквивалент высказывания Прошу у тебя прощения), Честное слово' (эквивалент Даю тебе честное слово), Спасибо' (эквивалент Я благодарю) и т. п.14, о коинцидентальности которых говорить не приходится Удачной представляется концепция Й Крекича, относящего к эксплицитным побудительным перформативам (включая косвенно-эксплицитные) побудительные высказывания, содержащие перформативный глагол в той или иной форме либо его производное15.

Материал Чешского национального корпуса, а также привлеченные художественные тексты позволили нам дополнить список «директивных» (сЬгекйуш) и «комиссивно-директивных» (гауагкоуёчНгекйупГ) чешских перформативных глаголов, составленный М. Хиршовой16 (добавленные нами глаголы подчеркнуты): doporucovat 'рекомендовать, советовать'; йоуо1оуа1 'позволять, разрешать', Ысяи зе 'вызываться'; паЪМа1 'побуждать, призывать'; паЫге1 'предлагать'; паротта1 'делать замечание'; пап-гоуа! 'предписывать, приказывать, давать распоряжение', паугкочаг 'предлагать'; оЪ]еёпака1 'заказывать'; оЬ.чПа1 'вызывать', odporucovat 'рекомендовать'; роЫге1 'побуждать, понукать', рогоиШ 'приказывать, командо-

14 Ср АпресрнЮ Д Избранные труды. - М Школа «Языки русской культуры», 1995 Т П Интегральное описание языка и системная лексикография - С 199,203.

15 Крекич Й Побудительные перформативные высказывания - Szeged JgytfKiadö, 1993 - С 10-11

16 См Hirschova М Jake pozratky о iloku£nich slovesech Ize z korpusu ziskat9 // Korpus jako zdroi dat о Ceäting / Ed KarhkP - Brno Masarykova umverzsta, 2004 -S 100

вать, распоряжаться'; povërovat 'уполномочивать'; pozadovat 'требовать'; prosit 'просить'; priklasovat se 'делать заявку', prikazovat 'приказывать, распоряжаться': primlouvat se 'ходатайствовать', phpominat 'напоминать'; ptât se 'спрашивать'; radit 'советовать'; rozkazovat 'приказывать, велеть', schvalovat 'одобрять, соглашаться, утверждать'; tàzat se 'спрашивать', uklâdat 'поручать'; upozornovat 'предупреждать, предостерегать'; varovat 'предостерегать, предупреждать', velet 'командовать'; volât 'звать, призывать'; vybizet 'предлагать'; wprosovat si 'выпрашивать, испрашивать'; vyzy-vat 'вызывать, призывать, приглашать, требовать', zakazovat 'запрещать, воспрещать'; zaklïnat 'заклинать'; zamlouvat si 'заказывать'; zapovidat 'запрещать, воспрещать'; zaprisahat 'заклинать, умолять', zvât 'звать, призывать'; zâdat 'просить, требовать'.

Как показывает материал, в современном чешском речеупотреблении, как и в современном русском, около трети от общего числа побудительных перформативных высказываний образовано с помощью эксплицитных пер-формативных формул, в которых отчетливо выделяется «модусная» часть, содержащая форму 1 л. ед. ч. индикатива настоящего времени перформатив-ного глагола (Zâdâm nâhradu skodyl), и «диктумная» часть, содержащая инфинитив (Radîm otevfenë mluvit о vsem, со se tykâ dëti a rodicïï), либо оформленное кондиционалом / сослагательным наклонением придаточное предложение {Vyzyvâm vas, abvste se okamzitë rozeslif), либо существительное (Dàmy a pânové, prosïm о pozornost) При этом употребительность той или иной модели в чешском и русском языках будет неодинаковая: в то время как в чешском наиболее употребительной моделью является модель с оформленным кондиционалом придаточным предложением в «диктумной» части перформативного высказывания, для русского речеупотребления более узуальной является модель с инфинитивом.

В текстах SYN2000 в составе данных трех типов перформативных конструкций нами были обнаружены формы следующих перформативных глаголов doporucovat (515 употреблений); prosit (497); nabizet (325); zâdat (189), navrhovat (133); radii (40), vyzyvat (35); primlouvat se (33), varovat (23); schvalovat (18); zakazovat (16); nafizovat (11), zaprisahat (11); pozadovat (11); volat (8); vyprosovat si (7), poroucet (2); uklâdat (3), vybizet (1), zapovidat (I), pripominat (1).

Лидирующий (наравне с глаголом doporucovat) по употребительности среди чешских перформативных глаголов глагол prosit способен употребляться также и в составе побудительных эксплицитных перформативных высказываний, «диктумная» часть которых оформлена в виде придаточного предложения с союзом zda, ср.: Proto Vasprosim, zda byste mohhpotvrdit psani velkych pismen v nâsledujicich nâzvech ulic.. <SYN2000>.

Чешские глаголы nabízet, upozorñovat, varovat способны образовывать эксплицитные перформативные побудительные высказывания, «диктум-ная» часть которых оформлена в виде придаточного предложения, присоединенного к «модусной» части с помощью изъяснительного союза, а именно чешского союза ze, ср.. Vpripadë odnesenízprodejních dùvodù ttabí-zím, ze po telefonické dohodë obraz odkoupim <SYN2000>, Upozornuju té, ze kdybych umrel a ty ses рак mazlila s пёкут jinym, tak bych vás chodil strasitf <SYN2000>, Varuji të, ze zilra prijdu <SYN2000>.

Особенностью высказываний данного типа является то обстоятельство, что каузируемое действие не эксплицируется «диктумом», а имплицируется им. Кроме того, очевидно, что речь идет о гибридных речевых актах, совмещающих в себе признаки директивов и комиссивов - одним и тем же речевым актом говорящий не только побуждает собеседника к некоторому действию, но и берет на себя некоторые обязательства

В современном чешском языке, как и в современном русском, представлены глаголы, способные образовывать побудительные эксплицитные перформативные высказывания, «модусная» часть которых содержит в себе (полностью или частично) и «диктумное» значение Речь идет о чешских глаголах omîouvat se, zvát, volât и лексически соотносительных с ними русских глаголах извиняться, призывать, вызывать, звать.

Наиболее характерными в этом плане являются конструкции с чешским возвратным глаголом omîouvat se и русским возвратным глаголом извиняться. Выражая извинение - социально значимый подтип просьбы, эксплицитные перформативные конструкции типа чешек omlouvám se и русск. типа я извиняюсь явно соотносятся с рассмотренными выше эксплицитными перформативными моделями типа чешек, prosím, abyste тё omlu-vil, prosím za odpustëni / prominutí и русск. прошу меня простить / извинить, прошу прощения / извинения. При этом стилистическая значимость подобных конструкций в сопоставляемых языках неравная. В русском речеупотреблении конструкции с формой извиняюсь характерны, как правило, для стилистически сниженного способа выражения, в речеупотреблении же чешском подобные конструкции стилистически нейтральны.

Прочие глаголы данной группы (чешские глаголы zvát, volât и русские глаголы призывать, вызывать, звать) используются в составе побудительных эксплицитных перформативных конструкций довольно редко и характерны практически исключительно для подчеркнуто официального общения, ср • „ Ve jménu krále, " opakoval vùdce, „ z vu tebe, Jene ze Smojna, pfedsoud nejjasnëjsiho cisare a krále1" (P Chocholousek. Jan Pancér), Obcané a obeanky, drazí prátelé! Volám vás vsecky k bdëlosti a pohotovosti' (J Procházka Hon na li§ku)

В рассмотренных выше высказываниях «диктумное» значение проникло в «модусную» часть эксплицитного перформативного высказывания Однако в обоих сопоставляемых языках возможно и альтернативное перераспределение «диктумного» и «модусного» значений. Речь идет о довольно распространенных и традиционно рассматриваемых в общей массе эксплицитных перформативных высказываний случаях, когда перформа-тивный предикат выступает в роли своего рода комментария к побуждению, выраженному обычной императивной конструкцией или как-либо иначе, ср. чешек. Ale sama za nim nechodte, radím vám dobre и русск. Примите меры, доктор, умоляю!

Рассмотренные выше модели представляют собственно «коинциденталь-ные», по Кошмидеру, побудительные перформативные высказывания Однако нередко мы имеем дело с редукцией или трансформацией как «модусной», так и «диктумной» части, при этом трансформация «модусной» части более характерна для чешского речеупотребления, чем для русского

Как показывают обнаруженные нами в текстах SYN2000 примеры, наиболее узуальной (342 примера из 494) является трансформация индикатив —* кондиционал перформативного глагола (которая может сопровождаться его перфективацией).

Поскольку в современном чешском языке, как и в современном русском, подобные трансформации могут рассматриваться в качестве показателя формальной вежливости, в конструкциях рассматриваемого типа уместны лишь формы «неавторитарных» перформативных глаголов, ср. обычность сочетаний prosil bych. , doporucoval bych ., radii bych , chtel bych pozádat / poprosit; я бы (по)просил / (по)рекомендовал / (по)советовст, но не сочетаний *я бы приказал, *я бы хотел приказать

В качестве особого случая трансформации «модусной» части эксплицитного перформативного высказывания можно рассматривать его номи-нализацию типа чешек, zakazuji, abyste mi tykal —» zákaz tykání и русск. я предлагаю осмотреть гараж —» есть предложение осмотреть гараж, прошу закрывать за собой дверь —> просьба закрывать за собой дверь

Раздел 2.4. посвящен периферийным типам иллокутивно специализированного побуждения. В современном чешском языке, как и в современном русском, побудительные высказывания, способные интерпретироваться в качестве скрытых перформативов, можно разделить на высказывания, содержащие глагольную форму (Síát! <— Prikazuji Stát') и высказывания, глагольной формы не содержащие (Ven1 <— Prikazuji Ven1) Это деление соотносится, конечно же, с традиционной классификацией побудительных

высказываний без императивной формы17, которая опирается на формальные критерии, тем не менее в пользу подобного деления говорят и некоторые особенности семантики и функционирования скрытых перформа-тивов первого и второго типа.

В текстах SYN2000 среди иллокутивно маркированных побудительных высказываний инфинитивные конструкции нами обнаружены также только в «авторитарном» массиве, ср : Pfistoupil к tariku a zavelel "Osádko - vysed-noutf", Vyskocil,< >, yodal spolucestuiícímu baterku a poruál "Svítit!", Zaos-tñt, "pñkázal Barnes, "Sednout," rozkázal. Так soudruh Stalin nafidil Sebrat1

Скрытые перформативы второго типа (не содержащие глагольной формы) также нередко эксплицируют категорическое побуждение и свободно сочетаются со скрытыми перформативами первого типа, однако достаточно обычно и их использование для выражения побуждения, которое не маркируется не как «авторитарное», ср некоторые примеры из SYN2000 с интерпретирующими каузативами zapfisahat, prosit, zádat, vyzyvat, poradit, varovat, upozornit. "Jen do toho, "zaprísahal vsechny a vsichni se do toho opravdu pustih, "Rychle, rychle, proboha!" prosil Tortorici, "RezolucV " zádali ze vsech stran, "Odvahu'" vyzyval, "Do ramene." poradila Beth, "Klid," varo-val Norman, "Vytah, Victorie1" upozornilji náhle Archie, azji vvlekal

В высказываниях этого типа в той или иной степени «скрытым» может оказаться не только характер побуждения (просьба, приказ, совет), но и его пропозициональное содержание, что требует от слушающего (= исполнителя прескрипции) дополнительных усилий.

На периферии группы высказываний рассматриваемого типа находятся номинативные высказывания типа Волна1 Машина', способные, по нашему мнению, интерпретироваться как эллиптические эквиваленты перформа-тивных высказываний типа Я предупреждаю тебя (вас), что приближается волна / машина В отличие от высказываний типа Стоять' Водыf Спокойно' Минутку' подобные высказывания не эксплицируют каузируе-мое действие (объект действия, условия его протекания и т. д), а лишь называют причину, вследствие которой совершение имплицируемого данным высказыванием действия необходимо.

В качестве скрытых побудительных перформативных высказываний могут рассматриваться и высказывания с побудительными междометиями.

В разделе 2.5. рассматриваются конструкции, специфицированные для выражения побуждения через экспликацию каузируемого действия - конструкции с формами индикатива и кондиционала При этом немалую роль

17 Ср Типология императивных конструкций / Под ред Храковского ВС - СПб Наука, 1992 -С 9-10

играет оформление побуждения вопросительной или невопросительной конструкцией, а также наличие или отсутствие отрицания

Использование в побудительных речевых актах невопросительных конструкций с презентно-футуральными формами 2-го лица индикатива в абсолютном большинстве случаев можно рассматривать как демонстрацию говорящим отсутствия у него малейших сомнений в том, что каузируемое действие будет выполнено. В текстах SYN2000 среди иллокутивно маркированных побудительных высказываний рассматриваемые конструкции нами обнаружены прежде всего в «авторитарном» массиве, ср : "Vyborné se to podan lo'" zaseptal Fabio a ve/e/ banditüm "Ту se budes modlit a zpivat, jako knëz nadhrobem A ty budeSplakat', "Züsíanes tady'"poruála ií Colleen, "Tyto lidi okamzitë zadrzíte, " prikázal mu Verkramp, "Na pfístí zabocíte'" roz-kázal jsem, "Vy dva pojedete se mnou domû, " úsecné nafídil otee

Зато вопросительные конструкции с презентно-футуральными формами 2-го лица индикатива используются именно в «неавторитарных» побудительных высказываний, ср • Nevezmete si s námi kotletku? nabízel pan Krystof <SYN2000>, "Nezajdete se na nëho podívat9" navrhl jsem <SYN2000>, "Nereknes to nikomu ? " prosil <SYN2000>.

При этом в отличие от русского языка, в котором подобные высказывания оформляются, как правило, конструкцией с отрицанием, для чешского речеупотребления достаточно обычны конструкции без отрицания, ср.: "Dáte si kávu?" nabídla Amanda <SYN2000>, Vyzval ji "Dás si se mnou?" <SYN2000>, "Pfijdete zítra na hon, ze ano9" prosila, kdyz komandant vystou-pil <SYN2000>, "Vermes si ie. vid'?"zaprosil <SYN2000>

Специфической особенностью чешского речеупотребления является возможность использования презентно-футуральных индикативных форм 1 лица ед числа для экспликации категорического побуждения (прежде всего воинского приказа) 2 лица, ср.: "Bastím a nebavím se," kricel svobodník a loupai kolem sebe ocima (M Svandrlík. Cerní baroni aneb válcih jsme za Cepicky)

Между русским сослагательным наклонением и генетически коррелирующим с ним чешским кондиционалом много общего. Весьма показательными являются случаи обозначения явлений обоих языков в работах сопоставительного характера каким-то одним из этих двух терминов, будь это термин кондиционал, или термин сослагательное наклонение. Носитель чешского языка обращается к кондиционалу гораздо чаще, чем носитель русского - к сослагательному наклонению, и эта отмечаемая в сопоставительных исследованиях закономерность сохраняется и в сфере высказываний с актуальной коммуникативной функцией побуждения: употребительность чешского кондиционала существенно выше употребительности русского сослагательного наклонения в составе перформативных высказыва-28

ний, в составе конструкций, выражающих побуждение через экспликацию необходимости или возможности каузируемого действия, через экспликацию его полезности, либо через экспликацию волеизъявления прескрипто-ра данного действия. Большая употребительность кондиционала налицо и в сфере оформленных кондиционалом / сослагательным наклонением независимых побудительных высказываний.

Рассматривая возможность использования оформленных сослагательным наклонением / кондиционалом вопросительных конструкций в побудительных высказываниях в современных чешском и русском языках, следует отметить следующее немаловажное межъязыковое различие.

В современном русском речеупотреблении в составе побудительных высказываний оформленные сослагательным наклонением вопросительные конструкции ощутимо менее узуальны, чем соответствующие конструкции с индикативом, ср : Ты не зашел бы туда? Ты не зайдешь туда9 При этом, как и в рамках индикатива, для выражения побуждения используется конструкция с отрицанием, тогда как конструкция без отрицания специфицирована для выражения именно вопроса, а не побуждения, ср : Ты зашел бы туда? Ты зайдешь туда9

В современном же чешском речеупотреблении в составе побудительных высказываний, оформленных вопросительной конструкцией, конди-ционал используется гораздо активнее индикатива (по данным SYN2000 почти в 2,5 раза активнее), при этом речь идет прежде всего о конструкциях без отрицания, ср Ukázal jsem na ni a vybídl Nicka "Ujal by ses vedenP" <SYN2000>, "Vypnul byste prosím motor?" pozádal ho <SYN2000>, "Dala by sis kávu?" nabídl Robert <SYN2000>

Оформленные кондиционалом вопросительные конструкции с отрицанием также возможны, однако менее узуальны - среди представленных в текстах SYN2000 примеров рассматриваемого типа с интерпретирующим предикатом их почти в 10 раз меньше, чем без отрицания

В разделе 2.6. рассматривается побуждение через экспликацию последствий каузируемого действия, что может рассматриваться как усиление категоричности, ср.- Ai do zazvonënizde bude absolutní khd' (V. Erben. Bláz-nova smrt).

В определенной степени говорить об экспликации последствий каузируемого действия можно и применительно к русским примерам типа А ну, поднялся' (актуализуется перфектная семантика эловых форм- 'поднялся ' = 'являющийся поднявшимся '.

В разделе 2.7. рассматривается побуждение через квалификация того или иного действия (поведения) агенса как необходимого (ненеобходимого) или возможного (невозможного), что обусловлено присутствием сем необходи-

мости и / или возможности в смысловой структуре побудительного высказывания.

В чешском языке, как и в русском, группы модальных модификаторов необходимости и возможности объединяют различные по своим морфологическим характеристикам единицы. Так, русский язык располагает модальными глаголами мочь и сметь, прилагательными должен, вынужден, принужден, обязан, нужен, необходим, предикативными наречиями (словами категории состояния) можно, нельзя, нужно, надо, необходимо, положено, пора, глаголами и сочетаниями следует, полагается, стоит, не мешает, надлежит, приходится/придется, существительными долг, обязанность, право, некоторыми устойчивыми оборотами типа имеет смысл, есть необходимость и т д Группы семантически и функционально соотносительных чешских модальных модификаторов столь же разнородны, ср muset, moci, smét, mít, potrebovat, Ize, dá se, jde [to zafídit];je (bylo, bude) nutno (nutné), tfeba (potreba, potrebné), nezbytné, mozno (mozné), zádoucí, záhodno (záhodné), radno, dluzno, vhodné, nálezité, slusné, cas, byt nucen, povinen, mít moznost, právo, povinnost, za úkol, potrebu, slusí se / sluselo by se, hodí se / hodilo by se, patrí se/patrilo by se, stojí za to / stalo by za to ит.д

При этом, однако, узуальная употребительность тех или иных разрядов модальных модификаторов в сопоставляемых языках различна. Для выражения постулативного долженствования или постулативной возможности чех использует прежде всего конструкции с модальными глаголами muset 'быть должным, обязанным', тосг 'мочь', smét 'сметь', mít 'иметь' с отрицанием и без него, тогда как носитель же русского языка обращается прежде всего к неспрягаемым модификаторам (не) должен, (не) надо, можно, нельзя.

В разделе 2.8. рассматривается побуждение через экспликацию полезности каузируемого действия. Обращение к данному средству формирования побудительного высказывания закономерно для экспликации совета или предостережения, хотя естественно, что специфицированность данного средства для экспликации совета или предостережения не исключает его использования для выражения просьбы, приказа, требования и т. д (в подобных случаях речь будет идти о транспозиции совет —> просьба, совет —> требование, совет —> приказ и т д)

Раздел 2.9. посвящен выражению побуждения через экспликацию волеизъявления прескриптора.

Подобно тому, как постулативное долженствование или постулативная возможность могут рассматриваться в качестве зон пересечения функционально-семантических полей долженствовательности и императивности либо возможности и императивности, в ряде случаев следует говорить о зоне пересечения функционально-семантических полей императивности и оптативности. 30

В современном русском речеупотреблении основным модальным глаголом волеизъявления является глагол хотеть, он стилистически нейтрален, тогда как глагол желать стилистически маркирован. В чешском же речеупотреблении соотношение конструкций с глаголами prát (si) и chtít более ровное. Так, в нашем материала число конструкций с chtít хотя и превышает число конструкций с prát (si), но не в десять раз (соотношение конструкций с глаголами хотеть и желать в нашем русском материале), а лишь в полтора раза.

Специфической особенностью чешского речеупотребления является большая употребительность в составе высказываний рассматриваемого типа конструкций с кратким прилагательным rád,-a,-i,-y, оформленные кондиционалом. В нашем материале конструкции с rád содержатся почти в половине желательно-побудительных высказываний, ср: Rád bych se s vámi о песет pohovofil (V. Erben Poklad byzantského kupce).

В разделе 2.10. рассматривается побуждение в рамках устаревших этикетных форм обращения - так называемых «ониканья» и «онканья», которые, уже долгое время являясь грамматическим архаизмом, проявляют удивительную стабильность, продолжая активно использоваться в произведениях художественной литературы и кинематографе в качестве яркого стилистического средства

В третьей главе «Инклюзивное побуждение в современном чешском языке» рассматриваются конструкции с формами синтетического и аналитического императива, перформативные конструкции, конструкции с формами индикатива

Раздел 3.1. посвящен императивным инклюзивым конструкциям Парадигма чешских синтетических императивных форм включает в себя, помимо форм 2 л. pis (НСВ), napis (СВ) и мн. ч. piste (НСВ) napiste (СВ), парадигматические формы 1 лица мн. ч., у большинства глаголов не омонимичные соответствующим презентно-футуральным формам индикатива (ср pisme, (НВС), napisme (СВ) - императивные формы, píseme, (НВС), napíseme (СВ) - индикативные). Именно конструкции с этими императивными формами и являются основным средством экспликации инклюзивного побуждения в современном чешском речеупотреблении.

Русские аналоги типа пойдемте' непарадигматичны и игнорируются, как правило, нормативными грамматиками, хотя сама возможность образования подобных форм сохраняется в сознании носителей языка и в принципе может быть реализована. Отметим, что авторитетные отечест-

венные лингвисты продолжают включать формы типа споемте и будемте петь в парадигму русского императива18.

В качестве аналитической императивной формы в современном чешском языке может рассматриваться конструкция at' + презентно-футуральная форма индикатива 1 лица мн числа, способная выражать инклюзивное побеждение (184 примера в SYN2000), ср.: Jo, at' jedeme zpátky," rekl kapitán Fereira

Конструкция nechí + презентно-футуралъная форма индикатива 1 лица мн числа встречается в выражающих инклюзивное побуждение высказываниях существенно реже (3 примера в SYN2000 и 5 в SYN2005), однако также возможна, ср : Necht' své touhy zamíríme vzhüru, neboí otcina je tam, kdeje nás Otee <SYN2005>.

Инклюзивное побуждение могут выражать также конструкции pojd(te) + инфинитив, рассмотренные во второй главе Конструкция pojdme + инфинитив специализирована для выражения именно инклюзивного побуждения (250 примеров в SYN2000 и 444 в SYN2005), ср.: Pojd'me se bavit о песет jiném, nebo тг ten Lada jesté vleze na mozek <SYN2005>.

В разделе 3.2. рассматриваются эксплицитные перформативные конструкции, обращение к которым при выражении инклюзивного побуждения для современного чешского речеупотребления не характерно. В текстах SYN2000 подобные примеры немногочисленны, причем речь идет лишь о перформативных глаголах navrhovat, doporucovat, prosit, pñmlouvat se

В составе выражающих инклюзивное побуждение эксплицитных перформативных конструкций с трансформированной «модусной» частью нами обнаружены формы глаголов poprosit, doporucovat, primlouvat se, upozormt, navrhnout, navrhovat, doporucit, poradit, radit, varovat, однако речь идет о единичных примерах.

В разделе 3.3. рассматриваются презентно-футуральные (футуральные) формы 1 л. мн ч. индикатива, обращение к которым является наиболее узуальным способом экспликации инклюзивного побуждения в современном русском речеупотреблении и достаточно употребительным (стоящим на втором месте после использования конструкций с синтетической императивной формой 1 л. мн. числа) в речеупотреблении чешском.

В четвертой главе «Побуждение ,.третьего лица" в современном чешском языке» рассматриваются конструкции с формами императива и перформативные конструкции.

18 Ср Теория функциональной грамматики Темпорапьность Модальность - JI Наука, 1990 - С 198 32

Раздел 4.1. посвящен императивным конструкциям, образующим иллокутивно универсальные побудительные высказывания «третьего лица»

Данные электронных корпусов SYN2000 и SYN2005 говорят об очень высокой употребительности конструкции at' + презентно-футуральная форма индикатива 3 лица, которая вполне сопоставима с употребительностью парадигматических форм синтетического императива Именно эти аналитические императивные конструкции формируют, вместе с соответствующими эксплицитными перформативными конструкциями, ядро третьей центральной подкатегории функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке.

Конструкции riecht' + презентно-футуральная форма индикатива 3 лица стилистически маркированы как относящиеся к торжественно-патетическому способу выражения, ср.. Pravím, volóme je k odpovednosti necht'jsou zalováni z vrazdy, necht'jsou pohnáni pred válecny soud pro vlasti-zradu, necht' se vySetri, kolik dostali od zbrojarü za to, ze zásobují morské ka-nálie zbranemi proti civilizovanému lidstvu' <SYN2000>. Их употребительность на порядок уступает употребительности конструкций с at', но все же достаточно велика - нами обнаружено 928 подобных примеров в SYN2000 и 1331 BSYN2005.

В чешских текстах, так и в текстах русских, мы можем встретиться с фразеологизованными сочетаниями типа чешского Pomáhej Pán Büh1 Vem to cert' или русского Дай Бог' Черт возьми1, которые, употребляясь прежде всего как средство экспликации наплыва эмоций либо в качестве этикетных формул, способны тем не менее в определенных контекстах функционировать именно в качестве побудительных, ср, например. Vsak soudruh jeho bídny ! ku nemocnému zrak obrátil vlídny / a pravil "Bratre, vstañ, Buh dej ti zdraví'" /V té chvili rostía zár mu kolem hlavy, / on rostí v ni Odesel chory s plesem, < > (J. Vrchlicky. Simon kouzelník)

К сожалению, в текстах SYN2000 в качестве форм 3 лица (как единственного, так и множественного числа) оказались помеченными формы с финалью -(i)z, которая сама по себе лицо не определяет (в стилизованных «под старину» художественных текстах ею снабжаются императивные и индикативные формы всех трех лиц), так что достоверными статистическими данными по ним мы не располагаем. Однако следует сказать, что примеры рассматриваемого типа единичны, если не считать относительно употребительной формы budiz в составе высказываний, выражающих «согласие» - речевой акт, близкий «разрешению», в текстах SYN2000 мы обнаружили около 900 примеров подобного употребления формы budiz, ср • Budiz, souhlasil král a zase slehl ocasem dvakrát o podlahu, címz byli privolám Princ Hermelin a pan Capkocka <SYN2000>.

Наконец, иллокутивно универсальное побуждение «третьего лица» может быть выражено конструкциями bud(iz) / budte(z) + краткое страдательное причастие, at' + индикатив наст вр глагола byt + краткое страдательное причастие, necht' + индикатив наст вр глагола byt + краткое страдательное причастие, рассмотренные во второй главе

В разделе 4.2. рассматривается иллокутивно специализированное побуждение «третьего лица». В то время как для инклюзивного побуждения обращение к выражающим иллокутивно специализированное побуждение эксплицитным перформативным конструкциям, как было показано выше, не характерно, в рамках побуждения «третьего лица» речь идет о вполне употребительном средстве

При этом наиболее употребительными в целом являются те же перфор-мативные глаголы prosit, zädat, navrhovat, doporucovat, что и в случае с побуждением «второго лица»

В Заключении формулируются основные выводы в соответствии с задачами исследования и положениями, выносимыми на защиту

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях-Монографии и статьи в ведущих рецензируемых научных журналах

1. Ананьева Н Е, Васильева В Ф, Изотов А И, Широкова А Г Сопоставительные исследования грамматики и лексики русского и западнославянских языков [раздел «К соотносительности функционально-семантических категорий побуждения в современных чешском и русском языках»]/Под ред А Г. Широковой. - М. Изд-во Моск. ун-та, 1998 -326 с. - 20,5/3,5 п л.

2. Изотов А И Семантическая карта императивности (на материале чешского и русского языков) - М : Филология, 1998 - 112 с. - 7 п л.

3. Изотов А И Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке в сопоставлении с русским / Филологический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова - Brno L Marek, 2005. -274 с. - 17 п.л. [Опубликованные рецензии- Kolärovä Ivana Andrej Iva-novic Izotov, Ceskä a ruskä vyzva jako funkcnS semantickä kategorie / Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке в сопоставлении с русским (recenze) // Bohemistyka Raciborz: Pro + PWSZ v Raciborzu (Poland), 2006, VI, № 1. - S. 71-74, Васильева ВФ Фундаментальное исследование чешского императива // Язык, сознание, коммуникация: Сб статей - М: МАКС Пресс, 2007. Вып. 34. - С. 101-103, Кулъпина В Г, Татаринов В А Изотов А.И. Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке в сопоставлении с русским = Ceskä а ruskä vyzva ja-

ко funkórie sémantická kategorie / Филологический факультет МГУ им M.B. Ломоносова Brno: L Marek, 2005. 270 s. (Pontes Pragenses, v. 37) // Вестник Моск. ун-та. Серия 9. Филология. 2007. № 1. С. 158-162; Куль-пина ВГ, Татаринов В А Реф на кн • Изотов А И Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке в сопоставлении с русским = Izotov A. Ceská a ruská vyzva jako funköne sémantická kategorie / Филологический факультет МГУ им. М В. Ломоносова. Brno: L. Marek, 2005.270 s (Pontes Pragenses, v. 37) // Социальные и гуманитарные науки Отечественная и зарубежная литература Сер 6, Языкознание. 2007. № 1.С. 121-125.]

4. Изотов А И Исследования славянских языков в русле традиций сравнительно-исторического и сопоставительного языкознания // Вестник Моск. ун-та. Серия 9: Филология. 2002. № 2. - С. 208-211. - 0,25 п л.

5. Изотов А И Ономасиологически ориентированная модель структуры функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке // Вестник Моск. ун-та. Серия 9: Филология. 2005. № 5 - С. 76-88. - 0,8 п.л

6. Изотов А И Чешская и русская национальные картины мира и проблемы побудительной модальности П Вестник университета (Государственный университет управления). Серия Социология и управление персоналом. - М., 2006. № 5 (21). С. 65-74. - 0,8 п л

7. Изотов А И Совет в чешской и русской национальных картинах мира // Вестник университета (Государственный университет управления). Серия Социология и управление персоналом. - М., 2006. №7(23). С. 41-45 -0,4пл

8 Изотов А И Концептуализация приказа в чешском и русском языковых пространствах//Вестник университета (Государственный университет управления). Серия Социология и управление персоналом. -М., 2006. № 8 (24) С. 64-74. - 1,0 п.л.

9. Изотов А И Грамматика и корпус П Вестник Моск. ун-та. Серия 9: Филология. 2006. № 3. - С. 215-219. - 0,25 п.л.

Ю.Изотов А И Опыт корпусного анализа функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке // Вестник Моск. ун-та. Серия 9: Филология. 2007. № 3 - 1,0 п л.

Статьи и сообщения в прочих изданиях

11. Изотов А И Императивность в комплексе модальных категорий // Русский филологический вестник. - М, 1995. № 2 - С. 57-63. -0,4 п л.

12. Изотов А И К вопросу о побуждении третьего лица // Русский филологический вестник. - М., 1995. № 2. - С. 65-69. - 0,3 п л

И.Изотов А И Социально значимые разновидности побуждения к действию // Язык и мир его носителя. - М.: МАЛП, 1995. - С 34-42 - 0,6 п.л

14. Изотов А И. Категориальная императивность в чешском и русском языках // Язык и мир его носителя. - М . МАЛП, 1995 - С. 95-101. -0,5 п.л

15.Изотов А И О так называемом синтаксическом императиве//Русский филологический вестник. М, 1996 № 1. - С. 77-83. - 0,4 п.л.

16. Изотов А И Побуждение в коммуникативном контексте//Функциональные исследования: Сб статей по лингвистике. М.: Московский лицей, 1996. [Вып. 1]. - С. 5-78. - 4,5 п.л.

17 Изотов А И Неспецифицированное побуждение как элемент языковой культуры//Россия и Запад, диалог культур Материалы 2-й международной конференции 28-30 ноября 1995 г., МГУ - М : МААЬ, 1996. -С 243-248.-0,4 пл.

18.Изотов А И К функциональной соотносительности парадигм чешского и русского императива // Функциональные исследования Сб. статей по лингвистике - М : Московский лицей, 1996. Вып 2. - С. 9-23. - 0,9 п.л.

19.Изотов А И О перформативном побуждении в чешском и русском языках//Функциональные исследования: Сб статей по лингвистике М.: Московский лицей, 1996 Вып. 2. - С. 24-48. - 1,6 п л.

20. Изотов А И Побудительные высказывания с именным перформатив-ным предикатом // Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации: Сб. статей - М.: МАЛП, 1996. - С. 76-83 - 0,5 п л.

21 .Изотов А И Экспликация инклюзивного побуждения в чешском и рус-

ском языках // Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации: Сб, статей - М : МАЛП, 1996. - С. 84-106 - 1,5 п л

22 Изотов А И Побудительное высказывание в тексте (к постановке проблемы)//Текст: проблемы и перспективы. Аспекты изучения в целях преподавания русского языка как иностранного. Тезисы международной конференции. МГУ. - М: Филологический факультет МГУ, 1996. -С. 109-110.-0,1 п.л.

23.Изотов А И Побудительность и императивность//Терминоведение. -М., 1996, № 1-3 - С. 118-120 - 0,2 п л.

24. Изотов А И Автопрескрипция в чешском и русском языках // Функциональные исследования: Сб статей по лингвистике. - М Московский лицей, 1997. Вып. 3. - С. 21-34. - 0,9 п.л

25.Изотов А И Чешские «ониканье» и «ойканье» в побудительном высказывании // Функциональные исследования: Сб. статей по лингвистике. - М.: Московский лицей, 1997. Вып. 3. - С 35-55 -1,3 п.л.

26. Изотов А И О смысловых интерпретациях побудительных высказываний // Сопоставительная грамматика и теория коммуникации - М • МАЛП, 1997 - С. 52-95. - 2,8 п л.

27 Изотов А И Чешский кондиционал уб русское сослагательное наклонение в побудительном высказывании // Язык, сознание, коммуникация. Сб. статей. -М : Филология, 1997 Вып. 1.-С. 181-191.-0,7 п.л

28. Изотов А И Адхибитивность и прохибитивность//Терминоведение. -М, 1997. № 1-3. - С. 77-80. - 0,2 пл.

29. Изотов А И О двух аналитических императивных конструкциях в современных чешском и русском языках // Функциональные исследования- Сб. статей по лингвистике. - М.: Московский лицей, 1997 Вып 4 -С 78-95.-1,1 пл.

30. Изотов А И Тематизация полезности / неполезности как средство формирования побудительного высказывания // Функциональные исследования: Сб статей по лингвистике. - М.: Московский лицей, 1997 Вып 4 - С 96-102 - 0,4 п.л.

31 Изотов А И О постулативном долженствовании и постулативной возможности // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. - М.: МАЛП, 1997. - С. 134-140. - 0,4 п л.

32 Изотов А И Оптативность и побудительность // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. - М.: МАЛП, 1997 - С. 141144 -0,25пл.

33. Изотов А И О лингвистическом механизме так называемой «некатегориальной императивности»//Функциональные исследования. Сб. статей по лингвистике.-М.: Московский лицей, 1997 Вып 5.-С. 141-146.-0,3 пл.

34. Изотов А И Заповедь, наказ и повеление, или о трех русских маргинальных побудительных интерпретациях//Терминоведение -М., 1998. №1-3.-С 109-111.-0,2 пл.

35. Изотов А.И Есть ли в чешском языке «страдательный императив»*? // Терминоведение. - М, 1998. № 1-3. - С. 111-112 - 0,1 п л.

36 Изотов А И Функциональные разновидности «авторитарного» побуждения в чешском и русском языках // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. - М Филология, 1998. Вып. 3. - С. 52-66. - 1,0 п л

37. Изотов А И О семантическом картировании поля побудительности чешским и русским языками // Язык, сознание, коммуникация: Сб статей. - М.: Филология, 1998. Вып. 4. - С. 124-128. - 0,3 п.л.

38 Изотов А И Разрешение как побудительный речевой акт//Язык, сознание, коммуникация- Сб. статей - М.- Филология, 1998 Вып 5 -С. 97-100.-0,25 п.л

39. Изотов А И Ономасиологический принцип описания функционально-семантической категории побуждения//Язык, сознание, коммуникация Сб. статей. - М.: Диалог-МГУ, 1999. Вып. 9. - С. 72-78. - 0,4 пл.

АО. Изотов А И Устаревшие чешские этикетные формы обращения в побудительном высказывании//Язык, сознание, коммуникация: Сб статей. - М.: МАКС Пресс, 2000. Вып. 14 - С 55-63. - 0,5 п л.

41 .Изотов А И Об иллокутивно специализированном побуждении в со-

временных чешском и русском языках //Язык, сознание, коммуникация Сб. статей.-М.. МАКС Пресс, 2000. Вып 15 - С. 62-70. - 0,5 пл.

42 Изотов А И Чешские перформативные глаголы в побудительном высказывании//Язык, сознание, коммуникация: Сб статей - М-МАКС Пресс, 2001 Вып. 16 -С 23-31 -0,5п.л

43 Изотов А И Функционально-семантическая категория побуждения как фрагмент русской и чешской языковых картин мира//Русский язык. Исторические судьбы и современность: Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы / Под общей редакцией М.Л Ремневой и А А. Поликарпова - М: Изд-во Моск. ун-та, 2001 -С 73.-0,1 пл.

44. Изотов А И Структура функционально-семантической категории побуждения в современных чешском и русском языках // Исследование славянских языков в русле традиций сравнительно-исторического и сопоставительного языкознания- Информационные материалы и тезисы докладов международной конференции. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2001. -С. 40-42.-0,2 п.л

45.Изотов А И Концептуализация «авторитарного побуждения» в чешском и русском языковых пространствах // Язык, сознание, коммуникация: Сб статей - М : МАКС Пресс, 2002. Вып. 21 - С 8-23 - 1,0 пл.

46 Изотов А И К вопросу об аналитическом императиве 2-го лица в современном чешском языке//Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. - М.: МАКС Пресс, 2003. Вып. 23. - С. 58-68. - 0,5 п л.

47. Изотов А И Аналитический императив в современном чешском языке//Исследование славянских языков и литератур в высшей школе достижения и перспективы: Информационные материалы и тезисы докладов международной конференции. - М.: Филологический факультет МГУ, 2003. - С. 88-90. - 0,1 пл.

48.Изотов А И Об одном грамматическом германизме в современном чешском языке: «ониканье» и «онканье» в побудительном высказывании // Славянский вестник К 70-летию В П Гудкова / Под ред Н.Е. Ананьевой и 3 И. Карцевой. - М . МАК С Пресс, 2004 - С. 132140 -0,5 пл.

49. Изотов А И Об иллокутивных разновидностях чешской просьбы // Язык, сознание, коммуникация- Сб. статей - М' МАКС Пресс, 2004. Вып 27. - С. 56-65 - 0,5 пл.

50 Изотов А И Модель структуры функционально-семантической категории императивности как tertium comparatioms при межъязыковом сопоставлении // Модернизация филологического образования: проблемы и перспективы. Материалы международной научно-практической конференции (Оренбург, 4-5 ноября 2004 г.) - Оренбург. ИПК ГОУ ОГУ,

2004.-С. 156-159.-0,2 пл.

51 .Изотов А И Квантитативные аспекты описания функционально-

семантической категории императивности в современном чешском языке // Квантитативная лингвистика: исследования и модели - Новосибирск-Изд-во НГПУ, 2005 -С 122-136.-0,7 пл.

52 Изотов А И Чешский императив и императивность // Язык, сознание, коммуникация Сб статей -М • МАКС Пресс, 2005 Вып. 31.-С 164-167.-0,25 пл

53.Изотов А И Иллокутивные интерпретации побудительного высказывания // Филологические чтения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции - Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2005. - С. 39-46.-0,5 п.л.

54. Andrej Izotov Zkoumäni funkCnß semanticke kategorie vyzvy vsoucasne 6e§tine pomoci CNK // Conference Grammar & Corpora (23.-25.11 2005) Abstracts - Praha- Üstav pro jazyk öesky Akademie v6d Ceske republiky,

2005.-S. 34-35.-0,1 пл

55. Изотов А И Семантико-прагматическое картирование императивности современным русским языком // Язык, культура, менталитет Материалы IV Международной научно-практической конференции 13-15 апреля 2005 г. - СПб: Изд-во РГПУ им. А. И Герцена, 2005. - С 25-27 -0,2 п л.

56 Изотов А И Структура функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке // III Международные Бо-дуэновские чтения- труды и материалы В 2 т - Казань: Казанский гос ун-т, 2006 Т 2 - С. 56-58. - 0,2 п л.

57 Изотов А И Об особенностях семантико-прагматического картирования императивности чешским и русским языками // Классический университет в российском образовательном пространстве (к 90-летию Пермского государственного университета)- Материалы международной научно-методической конференции - Пермь Изд-во Пермского ун-та, 2006.-С 171-172.-0,2 пл.

58. Изотов А И Иллокутивные глаголы как маркеры директивное™ в письменном тексте (на материале чешского языка) // Проблема текста в

гуманитарных исследованиях: Материалы научной конференции 16-17 июня 2006 года / Философский факультет МГУ им. М. В. Ломоносова - М.: Издатель Савин С А., 2006. - С 66-68 - 0,2 п л.

59. Изотов А И Еще раз о транспозиции наклонений: чешский кондицио-нал и русское сослагательное наклонение в побудительном высказывании // Филологические чтения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Оренбург. Изд-во ГОУ ОГУ, 2006. -С. 300-304.-0,25 пл.

60 Изотов А И Особенности семантико-прагматического картирования действительности русским и чешским языками // Русский язык: система и функционирование: Материалы III Международной научной конференции (Минск, 6-7 апреля 2006) В 2-частях. - Минск1 РИВШ, 2006. Часть И. С. 37-40. - 0,2 п л.

('Л.Изотов А И Чешские «ониканье» и «онканье» как реликт чешско-немецкого двуязычия и как проблема перевода // Проблемы современной филологии в вузовском образовании- Материалы международной научно-практической конференции / Отв ред. И. Б Ворожцова. Часть II. - Ижевск. Удмуртский ун-т, 2006 - С. 151-158. - 0,5 п л.

62 Изотов А И Функционально-семантическая категория императивности в современных чешском и русском языках//Славистички студии 12-На проф. Р П. Усикова по повод неЗзината 70-годишнина / Универзитет «Св. Кирил и Методир. Филолошки факултет «Блаже Конески». -Скоще, 2006. - С. 69-83. - 1,0 п.л

63 Izotov A., Funkine-semanticka kategorie vyzvy v souSasne cestinS a Cesky narodni korpus//Gramatika a korpus / Grammar & Corpora 2005 / Sti-chaF, SimandlJ (Eds). - Praha: UJC AV CR, 2006 - P. 123-133. -0,8 п л.

64. Изотов А И Национальные картины мира и проблемы межъязыковой эквивалентики в области побудительной модальности // Актуальные вопросы современного университетского образования. Материалы IX Российско-американской научно-практической конференции 15-17 мая 2006 г. - СПб Изд-во РГПУ им. А И Герцена, 2006 - С 257-261 -0,4 п л.

65. Изотов А И «Ониканье», «онканье» и императивность // Ryzoviste zlata a doly drahokamu: Sbornik pro Vaclava Hunacka / Sestavih Vera LendSlova a Michal Routil. - Praha- Pavel Mervart, Univerzita Karlova, 2006. - S. 417430. - 0,5 п л

Напечатано с готового оригинал-макета

Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИД N00510 от 01 12 99 г Подписано к печати 01 03.2007 г Формат 60x90 1/16 Услпечл 2,5 Тираж 100 экз Заказ 101 Тел 939-3890 Тел./факс939-3891 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им МВ Ломоносова, 2-й учебпый корпус, 627 к.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке как прагмалингвистический феномен"

ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ

1. Данные электронных корпусов SYN2000 и SYN2005 говорят об очень высокой употребительности конструкции af + презентно-футуралъная форма индикатива 3 лица, которая вполне сопоставима с употребительностью парадигматических форм синтетического императива. Именно эти аналитические императивные конструкции формируют, вместе с соответствующими эксплицитными перформативными конструкциями, ядро третьей центральной подкатегории функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке.

2. Принято считать, что конструкции типа чешек, af vstoupí выражают опосредованное побуждение [Mluvnice cestiny 1987: 336]. Действительно, примеры с подобным употреблением рассматриваемых образований в нашем материале довольно многочисленны. Очень часто, однако, подобные конструкции выражают не побуждение, а недирективное волеизъявление говорящего относительно желательности (допустимости) некоего действия (состояния, положения вещей), осуществление / неосуществление которого не зависит совершенно либо зависит весьма незначительно от участников акта коммуникации, ср.: Prvnípfípad, fíkám si, tak af je to néco pofádného! (J. Marek. Panoptikum starych kriminálních príbehu).

Семантику согласия с неким существующим положением вещей выражают изолированно употребленное af, ср.: Já si to myslela. Ale at\ Aspoñ budu spät. (J. Marek. Panoptikum starych kriminálních príbéhü).

Частица af способна присоединять эмфатическое si, при этом речь может идти как о изолированно употребленной af (первый из приводимых далее примеров), так и о af в составе аналитической императивной конструкции (второй пример), ср.: At'si, mávl rukou pantáta. <SYN2000>; Jdeme, postávat tu nebudeme, at'si j do и hlavním vehodem, kdyz nedokázou

342 pñtáhnout veas <SYN2000>. Впрочем, количество употреблений частицы at' с эмфатическим компонентом составляет менее процента от общего числа употреблений этой частицы.

3. Конструкции necht' + презентно-футуральная форма индикатива 3 лица стилистически маркированы как относящиеся к торжественно-патетическому способу выражения, ср.: Pravím, volóme je k odpovédnosti: necht'jsou zalováni z vrazdy, necht'jsou pohnáni pred válecny soudpro vlasti-zradu, necht' se vysetfi, kolik dostali od zbrojafü za to, ze zásobují mofské ka-nálie zbranémi proti civilizovanému lidstvu! <SYN2000>. Их употребительность на порядок уступает употребительности конструкций с at\ но все же достаточно велика - нами обнаружено 928 подобных примеров в SYN2000 и 1331 в SYN2005.

Как и частица at', частица necht' способна присоединять эмфатическое si, ср.: Napfíklad hned otázka NATO se mi nezdá hlavní, necht'si je со nejpozitivnéji vyfesena <SYN2000>.

4. В чешских текстах, так и в текстах русских, мы можем встретиться с фразеологизованными сочетаниями типа чешского Pomáhej Pán Bühl Vem to cert! или русского Дай Бог! Чёрт возьми!, которые, употребляясь прежде всего как средство экспликации наплыва эмоций либо в качестве этикетных формул, способны тем не менее в определенных контекстах функционировать именно в качестве побудительных, ср., например: Vsak soudruh jeho bídny f ku nemoenému zrak obrátil vlidny / a pravil: "Bratre, vstañ, Büh dej ti zdraví!" / V té chvíli rostía záf mu kolem hlavy, / on rostí v ni. Odesel chory splesem, <.> (J. Vrchlicky. Simon kouzelník). Собственно говоря, для того, чтобы подобные высказывания функционировали в качестве побудительных, совсем не обязательно, чтобы их произносил Спаситель (как в приведенном выше примере), вполне достаточно, чтобы говорящий верил в существование сверхъестественных сил и полагал (не

343 так важно, оправданно или неоправданно), что его просьба будет услышана.

К сожалению, в текстах SYN2000 в качестве форм 3 лица (как единственного, так и множественного числа) оказались помеченными формы с финалью —(i)z, которая сама по себе лицо не определяет (в стилизованных «под старину» художественных текстах ею снабжаются императивные и индикативные формы всех трех лиц), так что достоверными статистическими данными по ним мы не располагаем. Однако следует сказать, что примеры рассматриваемого типа единичны, если не считать относительно употребительной формы budiz в составе высказываний, выражающих «согласие» - речевой акт, близкий «разрешению»; в текстах SYN2000 мы обнаружили около 900 примеров подобного употребления формы budiz, ср.: Budiz, souhlasil kräl a zase slehl ocasem dvakrät о podla-hu, cimz byli pfivoläni Princ Hermelin a pan Capkocka. <SYN2000>.

5. Наконец, иллокутивно универсальное побуждение «третьего лица» может быть выражено конструкциями bud'(iz) / bud'te(z) + краткое страдательное причастие, at' + индикатив наст. вр. глагола byt + краткое страдательное причастие, necht' + индикатив наст. вр. глагола byt + краткое страдательное причастие, рассмотренные во второй главе.

6. В то время как для инклюзивного побуждения обращение к выражающим иллокутивно специализированное побуждение эксплицитным пер формативным конструкциям, как было показано выше, не характерно, в рамках побуждения «третьего лица» речь идет о вполне употребительном средстве. При этом наиболее употребительными в целом являются те же перформативные глаголы prosit, zädat, navrhovat, doporucovat, что и в случае с эталонным побуждением «второго лица».

344

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование свидетельствует о целесообразности привлечения материала репрезентативных электронных корпусов для коррекции и возможного пересмотра существующих грамматических описаний современного чешского языка, так как полученные в результате обращения к крупным текстовым массивам данные нередко противоречат устоявшимся представлениям о функционировании тех или иных языковых единиц. Беспрецедентное (на порядки) увеличение эмпирической базы исследования дополняет и корректирует выводы, сделанные порой на основе спекулятивных рассуждений и / или интуиции исследователя.

Использование разработанных A.B. Бондарко понятий функционально-семантического поля и императивной ситуации, классических работ по теории речевых актов с привлечением материала полумиллирдного электронного Чешского национального корпуса, образуемого текстами, представляющими основные функциональные стили современного чешского литературного языка, делают возможным комплексный квалитативно-квантитативный анализ средств и способов выражения императивной модальности в чешском языковом пространстве.

Модификация предлагаемой Л.А. Бирюлиным и B.C. Храковским модели структуры содержания побудительного высказывания (прежде всего за счет введения в нее компонента возможность) позволяет совместить концепцию функционально-семантических полей A.B. Бондарко и классического понимания императивности (в рамках традиционного деления высказываний на повествовательные, вопросительные и побудительные) с исследованиями, выполненными в русле теории речевых актов. В качестве побудительных должны рассматриваться высказывания, в которых говорящий сообщает слушающему о необходимости и / или

345 возможности осуществления агенсом некоторого действия и пытается каузировать осуществление данного действия самим фактом своего сообщения, при этом необходимость и / или возможность осуществления агенсом данного действия может обусловливаться волеизъявлением одного из участников плана коммуникации и / или его интересами.

Тем самым функционально-семантическая категория императивности вступает в сложное взаимодействие с общей категорией модальности. Императивные высказывания, относясь к ирреальной модальности (разновидность объективной внешнесинтаксической модальности), в то же время выявляют смыслы долженствования и возможности, то есть имеют непосредственное отношение также и к внутрисинтаксической модальности (в богемистике этот тип модальности принято называть «волюнта-тивной»). Очевидна взаимосвязь функционально-семантической категории императивности и с такими часто рассматриваемыми в рамках модального комплекса типами значений, как «утверждение/отрицание», «эмоциональная и качественная оценка содержания высказывания».

Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке представляет собой конгломерат подкатегорий, вычленяемых на основе актантной рамки предиката, при этом наиболее значимыми являются три подкатегории, выделяемые на основе следующих категориальных ситуаций: категориальная ситуация 1 - прескрип-тор равен говорящему, агенс равен слушающему / слушающим; категориальная ситуация 2 - прескриптор равен говорящему, агенс равен слушающему / слушающим + говорящему; категориальная ситуация 3: прескриптор равен говорящему, агенс равен лицу / лицам, не участвующему в коммуникативном акте.

Каждая их трех названных подкатегорий имеет ядро, образуемое конвенциализованными в языке конструкциями, формирующими иллоку

346 тивно универсальные и иллокутивно специализированные побудительные высказывания в условиях минимального дискурсного окружения, и периферию, образуемую конструкциями, формирующими побудительные высказывания через экспликацию того или иного аспекта содержательной структуры побудительного высказывания (через экспликацию каузи-руемого действия или его последствий, экспликацию возможности этого действия, его необходимости или полезности, экспликацию волеизъявления говорящего, слушающего или иного лица / лиц). Между ядром и пе-рифирией лежит переходная зона (ближайшая периферия), образуемая периферийными типами императивных и перформативных побудительных высказываний.

Безусловно необходимыми критериями отнесенности к ядру функционально-семантической категории императивности являются критерии употребительности и стилистической немаркированности. В современном чешском языке данным условиям отвечают конструкции с синтетическим императивом 2 лица, формирующие иллокутивно универсальные побудительные высказывания, и эксплицитные перформативные конструкции 1 л. ед. числа перформативного глагола + инфинитив / отглагольное существительное / придаточное предложение, формирующие иллокутивно специализированные побудительные высказывания.

Побудительные высказывания «второго лица» встречаются в текстах на порядок регулярнее, чем инклюзивные побудительные высказывания или побудительные высказывания «третьего лица», не говоря уже о довольно редких побудительных высказываниях, в которых мы наблюдаем иные комбинации говорящего, слушающего и лица / лиц, не являющихся ни говорящим, ни слушающим, в позициях прескриптора и агенса, так что подкатегория 1 выступает в качестве базовой, по ее образцу строятся прочие конституенты рассматриваемой категории императивности, а

347 центр подкатегории, выделяемой на основе категориальной ситуации 1, совпадает с центром всей функционально-семантической категории императивности.

Помимо морфологического императива в современном чешском языке существует значительное число различающихся узуальностью конструкций, способных рассматриваться в качестве форм аналитического императива, при этом многие грамматические архаизмы и псевдоархаизмы продолжают функционировать в качестве яркого стилистического средства.

Поскольку чешский принадлежит к языкам, в истории которых близость форм дейктического оптатива и императива привела к их совпадению, нередко трудно провести границу между выраженным императивной конструкцией директивным и недирективным волеизъявлением, для выражения директивного и недирективного волеизъявления нередко одна и та же словоформа. Исходя из концепции A.B. Бондарко и его понимания императивности и оптативности, мы рассматриваем примеры типа Brzy se uzdrav! 'Выздоравливай поскорее!' в качестве случаев, когда языковое значение императивности выступает как способ представления смысла оптативности. Подобное непобудительное употребление характерно для конструкций с аналитическим императивом в большей степени, чем для конструкций с императивом синтетическим.

Полная императивная парадигма в современном чешском языке включает в себя три парадигматические синтетические императивные формы (2 лицо ед. числа, 2 лица мн. числа, 1 лица мн. числа), две непарадигматические синтетические формы (3 лица ед. числа, 3 лица мн. числа), а также большое количество аналитических образований, категориальный статус которых неодинаков: at'/necht' + индикатив, at'inecht' + форма глагола byt + страдательное причастие, bud'(iz) / bud'te(z) + страда

348 тельное причастие, роцсГ^е/те) + инфинитив, Ьёг^е) + инфинитив, кои-ке](1е) + инфинитив, ЫесТ^е) + инфинитив, скгап^е) + инфинитив, ороуаг((е) хе + инфинитив, уапд(1е) &е + инфинитив, гас((е) + инфинитив.

Сводную таблицу чешских императивных форм и конструкций можно представить следующим образом:

1 лицо 2 лицо 3 лицо ед. число МН. ЧИСЛО ед. ЧИСЛО МН. ЧИСЛО ед. ЧИСЛО МН. ЧИСЛО рплевте рппев рлпез1е аГ рппеэи af рп пезете а!' рппевез аС рппезйе а? рппеэе рппезои песРй' рппеэи песРн' рипеяете пе^' рППеЗеБ песЬ? рг1пе5е1е песМ' рппеве песМ' рппезои а? рппевеп а!' ] зои рппеэпу песЬ!' ]е рппеэеп песИ!' рппеэепу

ЬшГ(12) рППеБеП ЬисПе(й) ргтеэпу ьиа'(12) рНпеэеп Ьисйе^) рппевепу гас рппёэ! гас!е рппёь! ро] сГ рп'пёэ! ро]сПе рппёз1 ро]сГ рплеэ! ро] <Пе рппёв! pojd'me рпг^

Ьёй рппёз! Ьё^е ргтёз! конке] рппс^ коике^с ргтёэ!

ЫесГ рппёэ! ЫеЛе рП11С81 сЬгап зе рппёз! сИгагие Бе рппёв1 ороуаг зе рппез( ороуайе эе рппё& уагц) эе уагщге эе ргтёв!

349

Первая часть таблицы (со сплошными линиями) включает синтетические и аналитические формы чешского императива, вторая часть (с пунктирными линиями) - аналитические императивные конструкции, примыкающие к императивной парадигме, однако не являющиеся ее полноценными элементами.

Носители чешского и русского языков неодинаково структурируют иллокутивное пространство функционально-семантической категории императивности, причем наиболее заметными являются следующие различия: в русской языковой картине мира более дробно структурированным оказывается «авторитарный» сектор, в чешской - сектор, образуемый подтипами побуждения, не содержащими семы необходимости; в русской языковой картине мира «требование» ближе к «приказу».

Для чешского речеупотребления в заметно большей степени, чем для русского, характерна иллокутивная неопределенность (многозначность) побудительного высказывания. С этим связана существенно меньшая, чем в соотносительных в стилевом и стилистическом отношении русских текстах, употребительность иллокутивно специализированных побудительных высказываний, особенности употребления иллокутивных глаголов в интерпретирующем предикате, а также особенности просодического оформления чешских и русских конструкций с формами императива.

350

Список научной литературыИзотов, Андрей Иванович, диссертация по теме "Славянские языки (западные и южные)"

1. Электронный вариант словаря Slovník spisovné cestiny pro skolu a verej-nost / Red. J. Filipec, Fr. Danes, J. Machac (1. vyd.), V. Mejstfik (2. vyd.) et al. Ledami verze 2.0. LEDA, 1997.

2. Frekvencní slovník cestiny / Ed. CermákFr., Kfen M. Praha: Nakladatelstvi Lidové noviny, 2004. - 596 s.

3. Slovník spisovné cestiny pro skolu a verejnost / Red. J. Filipec, Fr. Danes et al. Praha, 1978. - 800 s.; 2. vyd. - Praha: Academia, 2000. - 648 s.

4. Чешско-русский словарь // Под ред. Jl. В. Копецкого, Й. Фшипца, О. Лешки. Москва-Прага: Русский язык; SPN, 1976. Т. I - 580 е.; Т. И.-864 с.•Adlová V. Rüze z Flander. Praha: CS, 1976. - 168 s.

5. BartunékP. Smích z poslucháren. Praha: Magnet-Press, 1991. - 110 s.

6. Bass E. Klapzubova jedenáctka. Praha: Státní nakladatelstvi détské knihy, 1963.- 116 s.

7. Астериксом отмечены произведения, подвергнутые сплошной выборке.351

8. Bible. Podle posledního vydání králického. Misto není uvedeno.: Biblické dílo, [Datum není uveden]. - 831 s. + 272 s.

9. Bible. Ekumenicky preklad. Praha: Ekumenická rada církví v CSR, 1984. -987 s.

10. Cibula V. Prazské povësti. Praha: Orbis, 1972. - 519 s.

11. CapekK. Loupezník. R.U.R. Bílá nemoc. Praha: CS, 1983.-338 s.

12. CapekK. Kniha apoktifu. Praha: CS, 1983.-229 s.

13. Capek K Povídky zjedné kapsy. Praha: Spirála, 1967. - 184 s.

14. CapekK. Povídky z druhé kapsy. Praha: Spirála, 1967. - 160 s.V

15. CapekK. Továrna na absolutno. Krakatit. Praha: CS, 1982. - 476 s.

16. Cech S. Vylety pana Broucka. Praha: Melantrich, 1952. - 312 s.

17. Ceské pohádky Karla Jaromíra Erbena / Havlová F. Praha: Státní nakladatelství dëtské knihy, 1958. - 184 s.

18. Danëk O. Umení odejít. Praha: Orbis, 1956. - 88 s.

19. Dikobraz casopis. Praha, Rocníky 1986, 1987

20. Drda J. Ceské pohádky. Praha: CS, 1965. - 272 s.

21. Drda J. Némá barikáda ajiné povídky. Praha: CS, 1959. - 243 s.

22. DvorákA. Mistr Jeronym. Praha: MF, 1961. - 276 s.

23. Erben V. Poklad byzantského kupce. Bláznova smrt. Praha: CS, 1986. -352 s.

24. Frais J Klec plná silákú. Praha: CS, 1978. - 188 s.

25. Franková H. Ubohy Dzony. Praha, CS, 1988. - 304 s.

26. Hanus M. Osud národa. Praha: CS, 1957.-671 s.352

27. Hasek J. Osudy dobrého vojáka Svejka. Praha: KLHU, 1955. Dd. I-II. -435 s.; Dd. III-IV.-309 s.

28. Havlícek Borovsky K. Yojna s hloupostí a zlobou. Praha: MF, 1981. - 304 s.

29. Heinlein R. A. Vsechny tvé stíny / Prelozil J. Hlavicka / / Od Heinleina po Aldisse. Cesta k science fiction. Praha: AFSF, 1994. - S. 33-47.

30. Hrabal B., Nyvlt V. Ostre sledované vlaky. Praha: Dilia, 1980. - 66 s.

31. Hrubá M., Raboch F. et al. Kucharka nasi vesnice. Praha: Státní zemëdëlské nakladatelství, 1988. - 608 s.

32. JirásekA. Staré povësti ceské. Moskva: Nakladatelství cizojazycné literatury, 1954. - 108 s.

33. Kadlec J. Balada o smutném boxerovi. Praha: CS, 1981. - 208 s.

34. KapekM. Aje to gól! Praha: Práce, 1983. - 368 s.

35. Klevis V. Abiturienti. Praha: CS, 1975.- 180 s.

36. Kops J. Prazské pitavaly: Soudní pribëhy ze staré Prahy. Praha: ROAD Praha, 1992.-224 s.

37. Kôrner V. Andël milosrdenství. Praha, CS, 1988. - 200 s.

38. Kratockvíl M. V. Evropa tancila valcík. Evropa v zákopech. Praha: CS, 1982.-528 s.1.utková J. Bùh ci d'ábel. Praha: Melantrich, 1983. - 293 s.

39. Mâcha K. H. Bàsnë a dramatické zlomky. Praha: Státní nakladatelství krásné literatury, hudby a umëni, 1959. - 478 s.

40. MarekJ. Müj stryc Odysseus. Praha: MF, 1979. - 276 s.

41. Marek J. Panoptikum starych kriminálních pribëhû. Praha: MF, 1968. -252 s.

42. Navrátil J. Kostyf. Praha: CS, 1978. - 144 s.

43. Némcová B. Babicka. Praha: Odeon, 1981. - 255 s.

44. Neruda J. Divadelní hry. Praha: Státní nakladatelství krásné literatury a umení, 1961.-263 s.353

45. Pefina E. Na trech rekách. Praha: MF, 1956. - 316 s.

46. Petiska E. Svët plny lásky. Praha: CS, 1979. - 236 s.

47. ProcházkaJ. Hrdelní pre majora Zemana: Sedm z triceti pripadû majora Zemana. Praha: Nase vojsko, 1984. - 400 s.V

48. Psutková Z. Rûze z Bertramky. Praha: CS, 1988. - 168 s.

49. RosenbaumZ., SzalaiL. Dvajnásobny dvojník. Ostrava: Profil, 1983. -206 s.

50. Ríha B. Prede mnou poklekni. Praha: CS, 1983. - 261 s.

51. Smoljak L., SvérákZ. To nejlepsi ze Smoljaka, Svëràka a Járy Cimrmana. Praha, 2006. D. I. 240 s.; D. II. 240 s.

52. Souchop J. Laskavy nezájem. Brno: Blok, 1986. - 208 s.V

53. SuchlJ. Hledání cervené rukavicky. Praha: CS, 1977. - 120 s.

54. Stëpàn L. Vysoko letí ptáci. Praha: CS, 1980. - 180 s.

55. SvandrlíkM. Cerní baróni aneb válcili jsme za Cepicky / / Dikobraz, 1990.

56. Svandrlik M. Rakev do domu. Praha: SNTL, 1991.-203 s.

57. SvandrlikM. Vrazda mlsného humoristy. Praha: Práce, 1990. - 144 s.

58. SvérákJ. Divadlo Járy Cimrmana: AKT. Praha: Paseka, 2002. 82 s.1. Tyden casopis. 4.12.2000.

59. Tyl J. K. Strakonicky dudák. Praha: Státní nakladatelství krásné literatury, hudby a umëni, 1956. - 148 s.

60. Vancura V. Pekar Jan Marhoul. Pôle orná a válecná. Praha: CS, 1984. -264 s.V

61. Volny Z. Den neposkvrnëného srdce. Praha: CS, 1980. - 236 s.

62. Vrchlicky J. Epické bàsnë. Praha: MF, 1956. - 200 s.

63. Vybor z literatury ceské XIX. a XX. století J. Kollar, F. L. Celakovsky, K. H. Mâcha, J. K. Tyl, J. Y. Fric, K. Havlicek Borovsky, K. J. Erben, B. Nëmcovà, J. Neruda, V. Hálek, J. V. Sládek, J. Vrchlicky, A. Jirásek,354

64. S. Cech et al.. Moskva: Nakladatelství cizojazycné literatury, 1958. -768 s.

65. Weiss J. Prisel z hor. Praha: CS, 1982. - 304 s.

66. Zen ceského humoru F. E. Rubes, J. Neruda, S. Cech, L. Stroupeznicky, I. Olbracht, J. John, R. Tësnohlidek, J. Drda et al.. Praha: Práce, 1952. -268 s.100 ilustro vany ch prísloví. Praha: Ceská expedice, 1993. 131 s.

67. Аксенов В. П. Остров Крым. M.: Изограф, 1997. - 416 с. *Алешковский Ю. Кенгуру. - Воронеж: АМКО, 1992. - 192 с. Астафьев В. Людочка // Русские цветы зла: Антология / Составитель

68. Библия. Перепечатано с синодального издания. М.: Всесоюзный советевангельских христиан-баптистов, 1968. 925 с. + 296 с. Булгаков М. А. Багровый остров: Ранняя сатирическая проза. - М.: Художественная литература, 1990. - 477 с.355

69. Булгаков М.Л. Мастер и Маргарита. М.: Художественная литература, 1994.-448 с.

70. Булгарин Ф. В. Сочинения. М.: Современник, 1990. - 704 с.

71. Булычев К. Агент КФ. Подземелье ведьм. Город Наверху. М.: Армада, 1998.-474 с.

72. Булычев К., Володин А., Данелия Г. А слезы капали. / / Русская фантастика. http://www.sf.amc.ru/books/

73. Войнович В. Н. Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чон-кина. М.: Вагриус, 1996. - 544 с.

74. Войнович В. Н. Москва 2042. М.: СП Вся Москва, 1990. - 350 с.

75. Волков А. М. Собрание сочинений в 6 томах. СПб.: Просвещение, 1993. Т. 1.-171 с.

76. Гашек Я. Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны. Части 1, 2 и 3 / Перевод П. Богатырева. М.: ММП, 1994. - 544 с.

77. Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений. Т. 6. М.: Изд-во Академии наук, 1951.-920 с.

78. Гоголь Н. В. Повести; Ревизор. М.: Художественная литература, 1984. -333 с.

79. Горелов А. А. Н.С.Лесков и народная культура. Л.: Наука, 1988. -296 с.

80. Горький М. Собрание сочинений в 16 томах. Т. 7. М.: Правда, 1979. -398 с.

81. Грибоедов А, С. Избранное. М.: Правда, 1986. - 432 с.

82. Джордан Р. Огни небес / Перевод Т. Велимеева, А. Сизикова. М.: ACT, 1997. Т. 1.-480 е.; Т. 2.-480 с.

83. Довлатов С. Д. Зона. СПб.: Новый Геликон, 1996. - 224 с.

84. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений в 7 томах. Т. 4. М.: Лексика, 1996.-650 с.356

85. Ефремов И. А. Собрание сочинений в 5 томах. Т. 4. М.: Молодая гвардия, 1988.-667 с.

86. Желязны Р. Джек-из-Тени // Антология мировой фантастики. Том 3 Волшебная страна. М.: Аванта+, 2003. - С. 364-488.

87. Журавлева А. И., Макеев М. С. Александр Николаевич Островский. М.: Изд-во Московского ун-та, 1997. - 112 с.

88. Зощенко М. М. Избранное. М.: Советская Россия, 1988. - 432 с.

89. Кабаков А. А. Сочинитель. М.: Текст, 1991. 125 с.

90. Кабаков А. А. Ударом на удар, или подход Кристаповича. М.: Авлад-Файн, 1993.-208 с.

91. Коровин В. И. Басни Ивана Крылова. М.: Изд-во Московского ун-та. 1997.-96 с.

92. Крылов И. А. Басни. М.: Гослитиздат, 1944. - 223 с.

93. Кюстин Астолъф де. Николаевская Россия. М.: Терра, 1990. - 288 с.

94. Лермонтов М. Ю. Сочинения в двух томах. М.: Правда, 1988. Т. 1. -720 е.; Т. 2. - 704 с.

95. Лесков Н. С. Избранные сочинения. -М.: Гослитиздат, 1945. -463 с.

96. МетрОполь: Литературный альманах В.Аксенов, Ф. Горенштейн. Вик. Ерофеев, Ф.Искандер, Е.Попов и др.. М.: Текст, 1991. -608 с.

97. МольерЖ.-Б. Пьесы. М.: АСТ, 1997. - 768 с.

98. Некрасов Н. А. Стихотворения; Поэмы. М.: Правда, 1984. - 560 с.

99. Орлов В. В. Альтист Данилов. -М.: Терра, 1994. 554 с.

100. Островский А. Н. Пьесы. М.: Художественная литература, 1982. -382 с.

101. Пелевин В. О. Жизнь насекомых. Омон Ра. М.: Вагриус, 1997. - 352 с,

102. Помяловский Н. Г. Мещанское счастье. Молотов. Очерки бурсы. М.: Художественная литература, 1987. - 415 с.357

103. ПриговД. А. Написанное с 1975 по 1989. М.: Новое литературное обозрение, 1997.-280 с.

104. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в шести томах. М.: Художественная литература, 1949. Т. 3. - 515 е.; 1950. Т. 4. - 494 с.

105. Пъецух В. А. Государственное дитя. Повести. Рассказы. М.: Вагриус, 1997. 448 с.

106. Салтыков-Щедрин М. Е. Господа Головлевы. Сказки. М.: Художественная литература, 1980. - 335 с.

107. Сапковский А. Крещение огнем / Перевод Е. П. Вайсброта. М.: ACT, 1997.-480 с.

108. Солженицын А. И. Один день из жизни Ивана Денисовича. М.: ИЦ Новый мир, 1990. - 96 с.

109. Стругацкие А. и Б. ^Понедельник начинается в субботу. * Сказка о тройке. Трудно быть богом: Повести. М.: Текст, 1996. - 447 с.

110. Стругацкие А, и Б. Обитаемый остров: Роман. Пикник на обочине. За миллиард лет до конца света. Повести. М.: Текст, 1996. - 577 с.

111. Стругацкие А. и Б. Жук в муравейнике. Волны гасят ветер: Повести. Отягощенные злом, или сорок лет спустя: Роман. М.: Текст, 1996. -495 с.

112. Стругацкие А. и Б. Попытка к бегству. Хищные вещи века. М., 1995. -415 с.

113. Толстой А. К. Драматическая трилогия. Стихотворения. М.: Художественная литература, 1982. - 463 с.

114. Толстой Л. Н. Собрание сочинений в четырнадцати томах. -М.: Художественная литература, 1951. Т. 1.-411 е.; Т. 4. 363 е.; Т. 5. - 379 е.; Т. 6.-407 е.; Т. 7.-379 с.

115. Трифонов Ю. В. Избранное. Минск: Высшая школа, 1983. - 541 с.

116. Тургенев И. С. Романы. -М.: Московский рабочий, 1955. 655 с.358

117. Филатов JI. А. Любовь к трем апельсинам. Сказки, повести, пародии.

118. М.: ЭКСМО-Пресс, 1998. 416 с. Чапек К. Сочинения в пяти томах. - М.: Художественная литература. 1958. Т.1. - 583 е.; Т. 2. - 718 е.; Т. 3. - 461 е.; Т. 4. - 616 е.; Т. 5. -488 с.

119. Шукшин В. M Беседы при ясной луне. Рассказы. М.: Советская Россия. 1974.-319 с.

120. Видеофильмы и записи спектаклей на чешском языке:

121. Adélajestë nevecerela. Rezie О. Lipsky, 1977.

122. Akt (Divadlo Járy Cimrmana). Rezie Z. Sverák, 1997.

123. Bájecná léta pod psa. Rezie P. Nikolaev, 1997.

124. Blaník (Divadlo Járy Cimrmana). Rezie L. Smoljak, Z. Svëràk, 1997.

125. Byl jednou jeden král. Podle B. Nëmcové, 1954.

126. Cesta do hlubin studákovy duse. 1939.

127. Cisarûv pekar a pekarav císar. Rezie M. Fric, 1951.

128. Dedictví aneb kurvahosigutntag. Rezie V. Chytilová, 1992.

129. Dívka na kostëti. Rezie V. Vorlícek, 1971.

130. Dobry voják Svejk (cást 1). Rezie K. Stekly, 1956.

131. Fesák Hubert. Rezie I. Novák, 1985.359

132. Nëmy Bobes aneb cesky Tarzan (Divadlo Járy Cimrmana). Rezie L. Smoljak. 1997

133. Noc na Karlstejnë. Rezie Z. Podskalsky, 1974.

134. Obecná skola. Scénár Z. Svëràk, 1991.

135. O chytrém Honzovi. Rezie L. Raza.

136. Pane, vy jste vdova. Rezie V. Vorlicek, 1970.

137. Pelísky. Rezie J. Hrebejk; scénár P. Jarchovsky, 1999.

138. Rozpustëny a vypustëny. Rezie L. Smoljak, 1984.

139. Skrivánci na niti. Rezie J. Menzel, 1969.

140. S tebou më bavi svët. Rezie M. Poledñáková, 1983.

141. To neznáte Hadimrsku. Rezie K. Lamac, 1931.

142. Tri vejce do skia. Rezie M. Fric, 1937.

143. Tri veteráni. Podle J. Wericha. Scénár Z. Svërâlc, 1983.

144. U nás y Kocourkovë. Rezie M. Cikán, 1934.

145. Ukradená vzducholod'. Rezie a scénár K. Zeman.

146. Vrazda v salonním kupé (Divadlo Járy Cimrmana). Rezie L. Smoljak.

147. Z. Svëràk, 1997. *Vrchni, prchni! Scénár Z. Svëràk 1980. Vsichni moji blízcí. Scénár J. Hubac, 1999.

148. Vysetrování ztraty tridni knihy (Divadlo Járy Cimrmana). Rezie L. Smoljak. 1997.360

149. Záskok (Divadlo Járy Cimrmana). Rezie L. Smoljak, 1997361

150. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ И ЦИТИРОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

151. Абрамов Б. А. Функционально-семантическое поле побудительности в немецком языке//Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л.: АН СССР, 1988. - С. 45.

152. Адамец П. К вопросу о модификациях (модальных трансформациях) со значением необходимости и возможности // СеБкозЬуешка пшбй-ка. 1968, №2.

153. Алисова Т. Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка (Семантическая и грамматическая структура простого предложения). -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971. 293 с.

154. Аллеи Дж. Ф., Перро Р. Выявление коммуникативного намерения, содержащегося в высказывании // Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1986. Вып. 17. С. 322-363.

155. Алпатов В. М. Предварительные итоги лингвистики XX века // Вестник Моск. ун-та, Серия 9. Филология. 1995. № 5. С. 84-92.362

156. Андреева И. С. Повелительное наклонение и контекст при выражении побуждения в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л., 1971. - 18 с.

157. Анисимова Л. В. Об употреблении вводно-модальных слов в побудительных предложениях // Проблемы реализации системы синтаксиса. -Пермь, 1981.-С. 177-184.

158. Апресян Ю. Д. Толкование лексических значений как проблема теоретической семантики // Известия АН СССР, Серия литературы и языка. Т. XXVIII, 1969. № 1. С. 11-23.

159. Апресян Ю. Д. Избранные труды. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. Т. I. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. 2-е изд. - 472 е.; Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография. - 767 с.

160. Артемов В. А. Коммуникативная, синтаксическая, логическая и модальная функция речевой интонации // Материалы коллоквиума по экспериментальной фонетике и психологии речи. М., 1966. - С. 3-22.

161. Арутюнов А. Р., Паролкова О., Лизунов В. С. Чешско-русские речевые параллели в темах и ситуациях. М.: Русский язык, 1988. - 336 с.

162. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976. - 383 с.

163. Арутюнова Н. Д., БулыгинаТ.В. и др. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, действие. М., 1992. - С. 111-127.

164. Арутюнова Н. Д., Падучева Е. В. Истоки, проблемы и категории прагматики//Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 16.-С. 3-42.

165. Бабкина Л. Г. Вопросительные и побудительные предложения в системе гипотаксиса (немецкий язык) : Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1980.-22 с.363

166. БаллиШ. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Иностр. лит., 1955.-416 с.

167. Баранов А. Н. Императив и вежливость // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л.: АН СССР, 1988.-С. 16-17.

168. Баранов А. Н., Кобозева И. М. Модальные частицы в ответах на вопрос//Прагматика и проблемы интенсиональности. М., 1988. -С. 45-69.

169. Баранов А. Н., Крейдлин Г. Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. 1992. № 2. С. 84-99.

170. Барнет Вл. К проблеме языковой эквивалентности при сравнении // Сопоставительное изучение русского языка с чешским и другими славянскими языками. М.: Изд-во Московского ун-та, 1983. - С. 9-29.

171. Бахтин М. М. Проблемы речевых жанров // Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - С. 237-280.

172. Безяева-Гусъкова М. Г. О типологии языковых значений (на материале сопоставительного анализа русского и португальского языков) // Вопросы изучения русского языка в сопоставлении с другими языками. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. - С. 34-51.

173. Безяева М. Г. Вариативный ряд конструкций русской просьбы // Научные доклады филологического факультета МГУ. Выпуск 2. М.: Диалог МГУ, 1998.-С. 51-70.364

174. Безяееа М. Г. Семантика коммуникативного уровня звучащего языка: Волеизъявление и выражение желания говорящего в русском диалоге. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2002. - 752 с.

175. Беличоеа-Кржижкова Е. О модальности предложения в русском языке // Актуальные проблемы русского синтаксиса. М., 1984.

176. Вельский А. В. Побудительная речь // Ученые записки I МГПИИЯ им. Мориса Тореза. -М., 1953. Т. 6. С. 81-147.

177. Беляева Е. И. Функционально-семантические поля модальности в английском и русском языках. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1985.- 180 с.

178. Беляева Е. И. Модальность и прагматические аспекты директивных речевых актов в современном английском языке: Автореф. дисс. . доктора филол. наук. М., 1988. - 33 с. (б)365

179. Беляева Е. И. Грамматика и прагматика побуждения: английский язык. -Воронеж: Изд-во Воронежск. ун-та, 1992. 167 с.

180. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М.: Прогресс, 1974. 444 с.

181. Бергельсон М. Б. Проблемы императива в контексте теории речевых актов//Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». -JI.: АН СССР, 1988. С. 21-23.

182. БердникЛ. Ф. Вопросительно-побудительные предложения в современном русском языке // Русский язык в школе, 1989. № 2. С. 88-91.

183. Бикелъ М. М. Условия проявления коннотативных значений императива // Ученые записки Горьковского ИИЯ им. Н. А. Добролюбова. Горький, 1966. Вып. 27. С. 23-42.

184. Бикелъ М. М, Экспрессивно-стилистические варианты побудительности // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи: тезисы докладов к международной научной конференции. -Горький, 1966. С. 262-265.

185. Бирюлин Л. А. Теоретические аспекты семантико-прагматического описания императивных высказываний в русском языке: Автореф. дисс. . доктора филол. наук. СПб., 1992. 41 с.

186. Бирюлин Л. А. Семантика и прагматика русского императива. Helsinki, 1994.-229 с.

187. Болобова О. П. Лингвистический аспект обеспечения надежности восприятия команд в автомобильном спорте // Актуальные проблемы языкознания и литературоведения. М., 1994. - С. 49-54.

188. Богданова Р. М. Побудительная речь, проблемы типологии и интерпретации (на материале современного французского языка). М., 1990.

189. Бондарко А. В. Вид и время русского глагола. М.: Просвещение, 1971. — 239 с.366

190. Бондарко А. В. Функциональная грамматика. Д.: Наука, 1984 а. -133 с.

191. Бондарко А. В. О грамматике функционально-семантических полей // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1984 б. Т. 43, № 6. С. 492-503.

192. Бондарко А. В. Проблемы грамматической семантики и русской аспекто-логии. СПб.: Изд-во С.-Петербургск. ун-та, 1996. - 220 с.

193. Бондарко А. В., Буланин Л. Л. Русский глагол. Л.: Просвещение, 1967. -191 с.

194. Борисова Е. Г. Семантический анализ усилительных частиц русского языка: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1982. -23 с.

195. БраткоА.А., Кочергин А. Н. Информация и психика. Новосибирск: Наука, 1977. - 198 с.

196. Борщ Э. Г. Средства выражения побуждения в агитационно-публицистических текстах // Методика преподавания русского языка и литературы. Киев, 1989. Вып. 19. - С. 87-99.

197. Брехт Р. Д. О взаимосвязи между наклонением и временем: синтаксис частицы бы в русском//Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 15.-С. 101-117.

198. Брызгунова Е. А. Императивные высказывания в устной речи // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Д.: АН СССР, 1988. - С. 29-31.

199. БрымЙ. К психологической и метаязыковой характеристике значений русских высказываний с императивом // Sborník prací filosofické favkulty Brnenské univerzity. Rocník 23 / 24, Rada jazyk. Brno 1974 / 75. С. 22/23.-S. 103-116.367

200. Брым Йиржи. К вопросу о собственно-императивном значении форм повелительного наклонения в условных придаточных предложениях // Ceskoslovenská rusistika. Praha, 1976. № 2. S. 68-74.

201. Бузаров В. В. Безглагольные побудительные предложения в современном разговорном английском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук.-Л., 1969-21 с.

202. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.-576 с.

203. Буралова Р. А. Оптативные и побудительные высказывания с независимым инфинитивом в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л., 1988. - 18 с.

204. Буслаев Ф. И. Опыт исторической грамматики. Ч. 2. М.: Университет, тип., 1858.-428 с.

205. Валимова Г. В. О сочетаемости повествовательных, вопросительных и побудительных предложений // Доклады VIII научно-теоретической конференции. Секция ФН. Т. 1. Ростов-на-Дону. 1965.

206. Ванников Ю. В. Безглагольные повелительные конструкции в русском языке. М.: УДН, 1962. - 28 с.

207. Варшавская А. И. О косвенном повелении // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л., 1988.-С. 35-36.368

208. Веденина Л. Г. Истоки и принципы функциональной лингвистики // Функциональное направление в современном французском языкознании: Реферативный сборник. М., 1980. - С. 7-41.

209. Вежбицка А. Речевые акты//Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 16. - С. 251-275.

210. Вендлер 3. Иллокутивное самоубийство // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1985. Вып. 16. С. 238-250.

211. Вербицкая Л. А. Методика побудительных предложений в русском языке // Ученые записки ЛГУ. Л., 1964. Т. 325. Вып. 69. С. 102-109.

212. Вечерка Р. и др. Старославянский словарь (по рукописям Х-Х1 веков) / Под ред. Р. М. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой. М.: Русский язык, 1994. - 842 с.

213. Виноградов В. В. Современный русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Учпедгиз, 1938. - 590 с.

214. Виноградов В. В. Современный русский язык (Грамматическое учение о слове). М. -Л.: Учпедгиз, 1947. - 784 с.

215. Виноградов В. В. О модальности и модальных словах в русском языке // Труды Ин-та русского языка АН СССР. М.-Л.: АН СССР, 1950. Т. II.-С. 38-79.

216. Виноградов В. В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

217. Воейкова М. Д. Оттенки семантики побудительности в номинативных высказываниях // Императив в разноструктурных языках: Тезисы док369ладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л.: АН СССР, 1988. - С. 41.

218. Вольская Л. А. Выражение темпоральной отнесенности действия в высказываниях с формами сослагательного и повелительного наклонения в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Л, 1982.-20 с.

219. Всеволодова М. В. Понятийный и терминологический аппарат функционально-коммуникативной грамматика // Русский филологический вестник, 1996. № 2. С. 26-33.

220. Всеволодова М. В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка. М.: Изд-во Московского университета, 2000. - 502 с.

221. Гак В. Г. К типологии функциональных подходов к изучению языка//Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985. -С. 5-15.370

222. Галактионова И. В. Средства выражения согласия // Идеографические аспекты русской грамматики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. -С. 145-168.

223. Галактионова И. В. Средства выражения согласия / несогласия в русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. -М., 1995. 238 с.

224. Галкина-Федорук Е. М., Горшкова К. В., Шанский Н. М. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Учпедгиз, 1958. - 199 с.

225. Гачев Г. Д. Национальные образы мира. Америка в сравнении с Россией и Славянством. М.: Раритет, 1997. - 680 с.

226. Гвоздев А. Н. Очерки по стилистике русского языка. М.: Просвещение, 1955.-408 с.

227. Гвоздик А. А. Сложные предложения с транспонированным императивом в синонимическом ряду условных конструкций (на материале современного русского языка): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Киев, 1984.-24 с.

228. Гехтляр С. Я. Семантика прохибитива в императивных высказываниях с инфинитивом // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л.: АН СССР, 1988. - С. 4849.

229. Гловинская М. Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. -М.: Наука, 1993. С. 158-218.

230. Гордон Д., ЛакоффДж. Постулаты речевого общения // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1985. Вып. 16. С. 276-302.

231. Городецкая Л. А. Стратегия вежливости в английском языке в сопоставлении с русским//Россия и Запад: диалог культур. Материалы 2-й371международной конференции 28-30 ноября 1995 г., МГУ. М.: МААЬ, 1996. - С. 293-304.

232. Грабъе Вл. Семантика русского императива // Сопоставительное изучение грамматики и лексики русского языка с чешским и другими славянскими языками. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. С. 105-128.

233. Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 16. - С. 217-237.

234. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970.-767 с.

235. Грамматические уроки XX века: Материалы международной научной конференции «Грамматические уроки XX века» // Ломоносовские чтения 1994.-М.: Филология, 1994. С. 139-168.

236. Гудков Д. Б. К вопросу об этнических стереотипах и межкультурных конфликтах (на примере рассказа Н. Н. Лескова «Железная воля») // Функциональные исследования: Сб. статей по лингвистике. -М.: Московский лицей, 1997. Вып. 4. С. 67-77.

237. Гусев В. Ю. Типология нерегулярных императивных форм // Вопросы языкознания. 2005. № 2. С. 65-81.

238. Давыдов М. В. Звуковые парадоксы английского языка и их функциональная специфика. М.: Изд-во Московского университета, 1984. -204 с.

239. Дмитриева Л. Д. Внеимперативное употребление формы повелительного наклонения: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1993. - 16 с.

240. Долинина И. Б. Категориальные значения конструкций с пусть II Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике, повелительность». Л., 1988.-С. 52-53.372

241. Дорошенко А. В. Побудительные речевые акты и их интерпретация в тексте (на материале английского языка): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1986. - 26 с.

242. Дурново И. Н. Повторительный курс грамматики русского языка. М., 1922. Вып. 1.- 114 с.

243. Емасова М. Ш. Побудительные предложения с глагольным сказуемым в современном русском языке и их соответствия в башкирском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1954. 16 с.

244. Ермолаева Е. С. К историко-типологической характеристике категории побудительности // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л., 1988. - С. 56-57.

245. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Иностр. лит., 1958. - 404 с.

246. Жуков В. П. Особенности употребления форм лица и повелительного наклонения в сказуемом, выраженным устойчивыми словосочетаниями глагольного типа // Ученые зап. Гурьевского пед. института. Серия ист. филол. Гурьевск, 1958. Т. 2. - С. 101-115.

247. Зализняк А. А. Славянская частица ти // Синхронно-сопоставительное изучение грамматического строя славянских языков. М.: АН СССР, 1989.-С. 15-17.

248. Зарецкая Е. И. Формы повелительного наклонения в русском языке // Филологические науки. 1976. № 3. С. 47-55.373

249. Зеегинцее В. А. Мысли о лингвистике. М.: Изд-во Московского ун-та, 1996.-336 с.

250. Зверева Е. А. О выражении значения побудительности в английских научных текстах//Научная литература: Язык. Стиль. Жанры. М., 1985.

251. ЗенчукВ. Н. Отрицательные императивные конструкции в сербохорватском и других славянских языках//Вестн. Ленингр. ун-та. 1971. Вып. 2. № 8.

252. Зограф И. Т. Выражение повелительности в среднекитайском языке // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л., 1988. - С. 58-59.

253. Золотова Г. А. Модальность в системе предикативных категорий // Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - S. 93-97.

254. Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. - 367 с.

255. Золотова Г. А., Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М. : Ин-т русского языка РАН; Филологический факультет МГУ, 1998. - 528 с.

256. Иванова И. В. Роль категории повелительности в организации директивного текста // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л., 1988. - С. 59-60.

257. Изотов А. И. Об асимметрическом дуализме формы и содержания полных причастий современного чешского языка // Вестник Моск. унта. Серия 9, Филология, 1992. № 6. С. 34-39.374

258. Изотов А. И. Система полных причастных форм чешского литературного языка в сопоставлении с русскими // Славяноведение, 1994. № 1. -С. 50-59.

259. Изотов А. И. Императивность в комплексе модальных категорий // Русский филологический вестник, 1995, № 2. С. 57-63.

260. Изотов А. И. К вопросу о побуждении третьего лица // Русский филологический вестник, 1995, № 2. С. 65-69.

261. Изотов А. И. Модальность в русской и чешской лингвистических традициях // Терминоведение, 1995, № 2-3. С. 127-128.

262. Изотов А. И. Социально значимые разновидности побуждения к действию // Язык и мир его носителя. М.: МАЛИ, 1995. - С. 34-42.

263. Изотов А. И. Категориальная императивность в чешском и русском языках // Язык и мир его носителя. -М.: МАЛИ, 1995. С. 95-101.

264. Изотов А. И. О так называемом синтаксическом императиве // Русский филологический вестник, 1996, № 1. С. 77-83.

265. Изотов А. И. Семантическая функция, функциональная семантика и языковое содержание //Русский филологический вестник, 1996, № 1. -С. 85-88.

266. Изотов А. И. Побуждение в коммуникативном контексте // Функциональные исследования: Сб. статей по лингвистике. М.: Московский лицей, 1996. Вып. 1. - С. 5-78.

267. Изотов А. И. Неспецифицированное побуждение как элемент языковой культуры // Россия и Запад: диалог культур. Материалы 2-й международной конференции 28-30 ноября 1995 г., МГУ. М.: МААГ, 1996.-С. 243-248.

268. Изотов А. И. К функциональной соотносительности парадигм чешского и русского императива//Функциональные исследования: Сб. ста375тей по лингвистике. М.: Московский лицей, 1996. Вып. 2. - С. 923.

269. Изотов А. И. О смысловых интерпретациях побудительных высказываний // Сопоставительная грамматика и теория коммуникации. М.: МАЛП, 1997.-С. 52-95.

270. Изотов А. И. Чешский кондиционал ув русское сослагательное наклонение в побудительном высказывании // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: Филология, 1997. Вып. 1.-С. 181-191.

271. Изотов А. И О так называемых скрытых перформативах // Термино-ведение. 1997. № 1-3. С. 75-77.

272. Изотов А. И. Адхибитивность и прохибитивность // Терминоведение. 1997. № 1-3.-С. 77-80.

273. Изотов А. И. О двух аналитических императивных конструкциях в современных чешском и русском языках // Функциональные исследования: Сб. статей по лингвистике. М.: Московский лицей, 1997. Вып. 4. - С. 78-95.

274. Изотов А. И. Тематизация полезности / неполезности как средство формирования побудительного высказывания // Функциональные исследования: Сб. статей по лингвистике. М.: Московский лицей, 1997. Вып. 4.-С. 96-102.

275. Изотов А. И. О постулативном долженствовании и постулативной возможности // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. М.: Филология, 1997. - С. 134-140.

276. Изотов А. И. Оптативность и побудительность // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. М.: Филология, 1997. -С. 141-144.

277. Изотов А. И О лингвистическом механизме так называемой «некатегориальной императивности» // Функциональные исследования: Сб. статей по лингвистике. М.: Московский лицей, 1997. Вып. 5. -С. 141-146.377

278. Изотов А. И. Заповедь, наказ и повеление, или о трех русских маргинальных побудительных интерпретациях//Терминоведение. 1998. № 1-3.-С. 109-111.

279. Изотов А. И. Есть ли в чешском языке «страдательный императив»? // Терминоведение. 1998. № 1-3. С. 111-112.

280. Изотов А. И. Функциональные разновидности «авторитарного» побуждения в чешском и русском языках // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: Филология, 1998. Вып. 3. - С. 52-66.

281. Изотов А. И. О семантическом картировании поля побудительности чешским и русским языками // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. -М.: Филология, 1998. Вып. 4. С. 124-128.

282. Изотов А. И. Разрешение как побудительный речевой акт // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: Филология, 1998. Вып. 5. -С. 97-100.

283. Изотов А. И. Семантическая карта императивности (на материале чешского и русского языков). М.: Филология, 1998. - 112 с.

284. Изотов А. И. Ономасиологический принцип описания функционально-семантической категории побуждения // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. -М.: Диалог-МГУ, 1999. Вып. 9. С. 72-78.

285. Изотов А. И. Устаревшие чешские этикетные формы обращения в побудительном высказывании//Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2000. Вып. 14. - С. 55-63.378

286. Изотов А. И. О чешском «оникании» и «онкании» // Терминологический вестник, 2000. № 1. С. 37-40.

287. Изотов А. И Об иллокутивно специализированном побуждении в современных чешском и русском языках // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2000. Вып. 15. - С. 62-70.

288. Изотов А. И. Чешские перформативные глаголы в побудительном высказывании//Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2001. Вып. 16. - С. 23-31.

289. Изотов А. И. Концептуализация «авторитарного побуждения» в чешском и русском языковых пространствах / / Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2002. Вып. 21. - С. 8-23.

290. Изотов А. И. Исследования славянских языков в русле традиций сравнительно-исторического и сопоставительного языкознания / / Вестник Моск. ун-та. Серия 9, Филология, 2002. № 2. С. 208-211.379

291. Изотов А. И. К вопросу об аналитическом императиве 2-го лица в современном чешском языке//Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2003. Вып. 23. - С. 58-68.

292. Изотов А. И. Об одном грамматическом германизме в современном чешском языке: «ониканье» и «ойканье» в побудительном высказывании//Славянский вестник: К 70-летию В.П. Гудкова/Под ред. Н.Е. Ананьевой и З.И. Карцевой. М.: МАКС Пресс, 2004. - С. 132140.

293. Изотов А. И. Об иллокутивных разновидностях чешской просьбы // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2004. Вып. 27. - С. 56-65.

294. Изотов А. И. Функционально-семантическая категория императивности в современном чешском языке в сопоставлении с русским. Brno: L. Marek, 2005.-274 с.

295. Изотов А. И. Иллокутивные интерпретации побудительного высказывания // Филологические чтения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Оренбург, 2005. - С. 39-46.

296. Изотов А. И. Ономасиологически ориентированная модель структуры функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке // Вестник Моск. ун-та, Серия 9, Филология, 2005. №5.-С. 76-88.

297. Изотов А. И. Структура функционально-семантической категории императивности в современном чешском языке // III Международные Бодуэновские чтения: труды и материалы В 2 т. / Казань: Казан, гос. ун-т, 2006. Т. 2. С. 56-58.

298. Изотов А. И. Грамматика и корпус // Вестник Моск. ун-та, Серия 9, Филология, 2006. № 3. С. 215-219. - 0,25 п.л.

299. Изотов А. И. Чешская и русская национальные картины мира и проблемы побудительной модальности // Вестник университета (Государ381ственный университет управления). Серия Социология и управление персоналом. 2006. № 5(21). С. 65-74. 0,8 п.л.

300. Изотов А. И. Совет в чешской и русской национальных картинах мира//Вестник университета (Государственный университет управления). Серия Социология и управление персоналом. М., 2006. №7(23). С. 41-45.-0,4 п.л.

301. Изотов А. И. Концептуализация приказа в чешском и русском языковых пространствах//Вестник университета (Государственный университет управления). Серия Социология и управление персоналом. -М., 2006. № 8(24). С. 64-74. 1,0 п.л.

302. Изотов А.И. «Ониканье», «онканье» и императивность // Ryzovistë zlata а doly drahokamu.: Sborník pro Václava Huñácka / Sestavili Vëra Len-dëlovà a Michal Routil. Praha: Pavel Mervart & Univerzita Karlova, 2006.-S. 417-430.-0,5 п.л.

303. Илъяги M. И. Наблюдения над синтаксисом поэтических произведений В.В.Маяковского (побудительные предложения): Дисс. . канд. филол. наук. Одесса, 1963. - 243 с.

304. Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность» / Ред. Л. А. Бирюлин и др. JL: АН СССР, 1988. -158 с.

305. Исаченко А. В. К вопросу об императиве в русском языке // Русский язык в школе.-М., 1957. №6.-С. 7-14.

306. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Братислава: AV, 1960. Ч. 2. - 580 с.383

307. Иссерс О.И. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Изд. 4-е, стер. М.: КомКнига, 2006. - 288 с.

308. Кан Сон Хи. Вариативные ряды конструкций, выражающие просьбу и требование в русском языке (в сопоставлении с корейским): Авто-реф. дисс. канд. филол. наук. М., 1998. - 24 с.

309. Карцееский С.И. Система русского глагола У'/ Карцевский С.И. Из лингвистического наследия. T. II. М.: Языки славянской культуры, 2004.-С. 31-208.

310. Касееич В. Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. М.: Наука, 1988. -311 с.

311. Кибрик А. Е. Современная лингвистика: откуда и куда? // Вестник Моск. ун-та. Серия 9. Филология. 1995. № 5. С.93-103.

312. Ким Т. Я. К вопросу о границах лексико-семантической группы глаголов побуждения//Вопросы русского языкознания. Куйбышев, 1976. Вып. 2.-С. 90-94.

313. Ким Т. Я. Опыт описания лексико-семантической микросистемы (на материале глаголов побуждения): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Куйбышев, 1974. - 24 с.

314. Кисловская Е. Н. Побудительная модальность в структуре повтора в современном английском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1975.-23 с.

315. Кларк Г. Г., Карлсон Т. Б. Слушающие и речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1986. Вып. 17. С. 270-321.

316. Кобозева И. М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности//Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. 17. - С. 7-21.

317. Кобозева И. М. Модальные слова и частицы в предложениях побудительного наклонения // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л.: АН СССР, 1988. - С. 64.

318. Козырев В. И. Актуализационные признаки безглагольных побудительных высказываний в современном русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. Л., 1983. - 204 с.

319. Козырев В. И. Актуализационные функции высказывания (на примере безглагольных побудительных конструкций). Мичуринск, 1992. -109 с.

320. КондзеляЕ. С. Функционально-семантическое поле побудительности и реализация его конституентов в русской речи: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Киев, 1991. - 17 с.

321. Конрад Р. Вопросительные предложения как косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985. Вып. 16.-С. 349-383.

322. Косериу Э. Контрастивная лингвистика и перевод: их соотношение // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1989. Вып. 25. -С. 63-81.385

323. Косилова M. Ф. К вопросу о побудительных предложениях // Вестник Моск. ун-та, Серия филология и журналистика. 1962. № 4. С. 4856.

324. Кошмидер Э. Очерк науки о видах польского глагола. Опыт синтеза//Вопросы глагольного вида. М.: Иностр. лит., 1962. - С. 105167.

325. Красных В. В. Матрица коммуникативного акта // Сопоставительная грамматика и теория коммуникации. М.: МАЛИ, 1997. - С. 14-22.

326. Красных В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). — М.: Диалог МГУ, 1998. 352 с.

327. Крекич Й. Побудительные перформативные высказывания. Szeged: Jgytf Kiadô, 1993.-241 с.

328. КржижковаЕ. Первичные и вторичные функции и так называемая транспозиция форм // Travaux linguistique de Prague 2. Praha, 1966. -S. 171-182.

329. Кубрякоеа E. С. Введение: Основные направления в современном развитии грамматической мысли // Современные зарубежные грамматические теории: Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1985. -С. 5-29.

330. Кубрякоеа Е, С., Демъянков В. 3., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Филологический факультет МГУ, 1996.-245 с.

331. Куликова Л. А. Междометия в современном чешском языке (в сопоставлении с русским): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л., 1982. — 22 с.

332. Кулъкова Р. А. Функционирование сослагательного наклонения в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1986.-22 с.386

333. Курбаноеа Н. Г. Функционирование форм глагола в повелительном наклонении // Рус. яз. и лит. в азерб. шк. Баку, 1982, № 4. - С. 60-66.

334. Левицкий Ю. А. Императив и каузатив // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л., 1988.-С. 71-72.

335. Лекант П. А. Несогласие как одно из модальных значений высказывания // Семантика грамматических форм и речевых конструкций: Межвуз. сб. научн. тр. -М.: МОПИ, 1991. С. 41-44.

336. Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. М.: Филология, 1995. - 606 с. 2 тома с продолжающейся нумерацией.

337. Лобанова Н. А., Слесарева И. П. Учебник русского языка для иностранных студентов-филологов. Систематизирующий курс (третий год обучения) / Под ред. В. Г. Гака. Изд. 2.-е, испр. и доп. М.: Русский язык., 1984.-368 с.

338. Ломов А. М. О способах выражения волеизъявления в русском языке // Русский язык в школе. 1977. № 2. С. 90-93.387

339. Лопухина Р. В. Семантика и функции конструкций с частицей бы в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1985.- 16 с.

340. Луценко Н. А. Императивно-сдвоенные конструкции с отрицанием // Русский язык в школе. 1988. № 4. С. 78-81.

341. Любимов А. О. Средства выражения побуждения в современном португальском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1988. -20 с.

342. Ляпон М. В. Модальность У/ Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 303-304.

343. Малинович Ю. М. Класс предложений-запрещений с доминантой угрозы // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л.: АН СССР, 1988. - С. 75-76.

344. Мартынов В. В. Категории языка. -М.: Наука, 1982. 192 с.

345. Мещанинов И. И. Понятийные категории в языке // Труды военного института иностранных языков. М., 1945. № 1. - С. 5-17.

346. Миллз М. Речевой акт на уроках русского и английского языков, женщина, авторитет и перспективы власти // Россия и Запад: диалог культур. Материалы 2-й международной конференции 28-30 ноября 1995 г, МГУ. -М.: МААЬ, 1996. С. 319-328.

347. Милых М. К. Побудительные предложения в русском языке // Ученые записки Харьковского университета, 1953. Т. 23. Вып. 4. С. 5-47.

348. Молошная Т. Н. О так наз. аналитических формах императива в славянских языках // Синхронно-сопоставительное изучение грамматического строя славянских языков. М.: Наука, 1989. - С. 29-30.

349. Молошная Т. Н. Об аналитических формах сослагательного наклонения в славянских языках // Проблемы сопоставительной грамматики славянских языков. М.: АН СССР, 1990. - С. 114-129.

350. Молчанова Г. П. Парадигма предложения и побудительная модальность // Семантические прагматические аспекты анализа основных языковых единиц. Барнаул, 1982. - С. 157-163.

351. Муравицкая М. П. Полисемия императива // Математическая лингвистика. Киев, 1973. Вып. 1. - С. 50-60.

352. Мучник И. П. О значении форм повелительного наклонения в современном русском языке // Ученые записки Московского областного пединститута. М.: МОПИ, 1955. Т. 32. Вып. 5. - С. 13-35.

353. МучникИ. П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. М., 1971. - 298 с.

354. Набиева В. М. Прагматический аспект дискурса современной литургической проповеди: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1996. -21 с.

355. Найдич Л. Э. Императив в волшебной сказке // Императив в разнострук-турных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность». Л., 1988.-С. 88-89.

356. Нгуен Туен Минь. Повелительное наклонение русского глагола в сопоставлении с вьетнамским: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1970. -453 с.

357. Некрасов Н. П. О значении форм русского глагола. СПб., 1865. - 313 с.389

358. Немец Г. П. Семантико-синтаксические средства выражения модальных отношений в русском языке: Дисс. . доктора филол. наук. Краснодар, 1989.-418 с.

359. Немешайлова А. В. Повелительное наклонение в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Пенза, 1961. - 27 с.

360. Нещименко Г. П., Широкова А. Г. Становление литературного языка чешской нации//Национальное возрождение и формирование славянских литературных языков. М., 1978. - С. 9-85.

361. Николаева Т. М. Фразовая интонация славянских языков. М.: Наука, 1977.-278 с.

362. Николаева Т. М. Функции частиц в высказывании (на материале славянских языков). -М.: Наука, 1985. 168 с.

363. Новичкова Р. Н. Императив в системе современного немецкого языка: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1979. - 186 с.

364. Олейников Д. Император Николай I. Обязанный царствовать // Энциклопедия для детей. Т. 5. История России и ее ближайших соседей. Ч. 2. От дворцовых переворотов до эпохи Великих реформ. М.: Аванта+, 2000. - С. 336-343.

365. Онипенко Н. К. Обращение, вопрос, побуждение в лингвистике и поэтике художественного текста (обзор работ 1984-1986 гг.)//Филологические науки. 1988. № 4. С. 80-85.

366. Останин А.И. О побудительном значении повествовательных предложений // Филологические науки, 1993. № 4. С. 107-111.

367. Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1986. Вып. 17.-С. 22-130.

368. Павский Г. П. Филологические наблюдения над составом русского языка. Рассуждение третье. О глаголе. СПб., 1850.-238 с.390

369. Падучееа Е. В. Семантические исследования (Семантика вида и времени в русском языке; Семантика нарратива). M.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 464 с.

370. Пазухин Р. В. Так называемое «повелительное наклонение» и его парадигма // Studia Rossica Poznaniensia. Poznan, 1974. № 6. S. 85-95.

371. Панин JJ. Г. Семантика форм повелительного наклонения в русском языке // Филологические науки. 1993. № 5-6. С. 82-89.

372. Панов М. В. О парадигматике и синтагматике // Известия АН СССР. Отд. лит. и яз. 1980. Т. 39. №2.

373. Панфилов В. 3. Категория модальности и ее роль в конституировании структуры предложения и суждения // Вопросы языкознания. 1977, №4.-С. 37-48.

374. Панфилов В. 3. Типы модальных значений и их роль в конституировании структуры предложения // Otâzky slovanské syntaxe IV/2. Brno 1980.-S. 9-15.

375. Парменова Т. О взаимодействии разных типов модальности в русском предложении // Modality in Slavonic languages. New Perspectives / Eds. Hansen В., Karlik P. München: Verlag Otto Sagner, 2005. -С. 147-166.

376. Петрикеева А. П. Модальная перспектива в побудительных предложениях: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1988. - 17 с.

377. Пешковский А. М. Интонация и грамматика // Известия АН СССР. Отд. по рус. яз. и словесности. Л., 1928. Т. 1. - С. 458-476.

378. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1956.-511 с.

379. Плунгян В.А. Общая морфология: Введение в проблематику. Изд. 2-е. -М.: Едиториал УРСС, 2003. 384 с.391

380. Полинская М. С. К соотношению императива и оптатива // Императив в разноструктурных языках: Тезисы докладов конференции «Функционально-типологическое направление в грамматике. Повелительность».-Л., 1988.

381. Полищук Е. В. Сопоставительный анализ вариантных рядов высказываний, выражающих значения требования, просьбы в русском и английском языках: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1988. -26 с.

382. Полякова Н. Ф. Стилистическое использование побудительных предложений в научной и художественной прозе: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Воронеж, 1985. - 16 с.

383. Полянский С. М. К взаимодействию функционально-семантических полей побудительности и таксиса // Функционально-типологические аспекты анализа императива. М., 1990. Ч. 1. - С. 100-105.

384. Поройкова Н. И. К семантичекой характеристике побудительных высказываний диалогической речи // Лингвостилистические основы преподавания русского языка иностранцам на продвинутом этапе обучения. -Л, 1977. С. 87-103.

385. Поройкова Н. И. Морфологические и морфологизованные средства выражения побуждения, примыкающие к парадигме повелительного наклонения // Функциональный анализ грамматических единиц. -Л., 1980.-С. 77-99.

386. Поройкова Н. И. К характеристике семантической структуры ситуации побуждения // Функциональный анализ грамматических аспектов высказывания. Л., 1985. - С. 25-35.

387. Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории (Проблемы палеопсихоло-гии). М.: Мысль, 1974. - 487 с.392

388. Потапова Р. К. Коннотативная паралингвистика. М.: МГЛУ, 1997. -65 с.

389. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. М.: Учпедгиз, 1958. Т. 1-2.-536 с.

390. Почепцов Г. Г. Анализ перформативных высказываний // Филологические науки. 1982. № 6. С. 63-66.

391. Прибыток И. И. Структурные и коммуникативные типы безимператив-ных побудительных предложений в современном английском языке. Саратов, 1971. - 70 с.

392. Прокопчик А. В. Структура и значение побудительных предложений в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1955.- 16 с.

393. Разилова 3. Р. Типы волеизъявительных предложений в современном русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1954. -17 с.

394. Ранних Н. А. Речевой акт пожелания и способы его выражения в русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1994. - 20 с.

395. Распопов И. П. Очерки по теории синтаксиса. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1973.-220 с.

396. Распопова Т. И. Оптативные предложения (на материале русского и английского языков): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л., 1982. -23 с.

397. Рассудова О. П. Употребление видов глагола в русском языке. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1968. - 138 с.

398. Рестан П. Синтаксис вопросительного предложения: Общий вопрос. Oslo-Bergen-Tromsö, 1972. 880 с.

399. Рождественский Ю. В. Введение в общую филологию. М.: Высшая школа, 1979.-224 с.393

400. Рождественский Ю. В. Техника, культура, язык. М.: Просвещение, 1993.-224 с.

401. Романов А. А. Некоторые особенности вопросительных высказываний, выражающих просьбу // Лексическая и синтаксическая семантика. -Барнаул, 1980.-С. 154-160.

402. Романов А. А. Семантическая структура высказываний-просьб // Семантика и прагматика синтаксических единств. Калинин, 1981. -С. 68-75.

403. Рословец Я. И. Употребление форм 1 лица множественного числа настоящего и будущего времени изъявительного наклонения в значении повелительного наклонения//Учен. зап. МГПИ им. В. И. Ленина. 1965, № 263. С. 115-129.

404. Русская грамматика. Прага: Academia, 1979. - 1093 с. два тома с продолжающейся нумерацией.

405. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т. И. - 710 с.

406. Рябова А. И., Одинцова И. В., КулъковаР.А. Структурные и семантические типы осложнения русского предложения / Под ред. М. В. Всеволодовой. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1992. - 176 с.

407. Саранцацрал Ц. Речевые акты побуждения, их типы и способы выражения в русском языке: Автореф. дисс. . доктора филол. наук. М., 1993.-48 с.

408. Свободова Е. Порождение русских побудительных предложений // Otázky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - S. 15-22.

409. Сергиевская Л. А. Сложное предложение с императивной семантикой в современном русском языке: Дисс. . доктора филол. наук. М., 1995.-400 с.

410. СерльДж. Р. Классификация иллокутивных актов//Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1986. Вып. 17. С. 170-194.394

411. Серлъ Дж. Р. Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. 17.-С. 195-222.

412. Серлъ Дж. Р., Вандервекен Д. Основные понятия исчисления речевых актов//Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. 18.-С. 242-263.

413. Скаличка В. Типология и сопоставительная лингвистика // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1989. Вып. 25. - С. 23-31.

414. Слюсарева Н. А. Функциональная грамматика в Великобритании и Нидерландах // Современные зарубежные грамматические теории: Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1985. - С. 175-212.

415. Соболева Е. Г. Лексико-синтаксическая репрезентация семантической модели глагольных предложений со значением «позволение»: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Свердловск, 1990. - 16 с.

416. Сологуб А. И. Формы повелительного наклонения в русских народных говорах: Дисс. . канд. филол. наук. -М., 1953. 282 с.

417. Строе он П. Ф. Намерение и конвенция в речевых актах // Новое в зарубежной лингвистике.-М.: Прогресс, 1986. Вып. 17.-С. 131-150.

418. Султанбаева X. В. Побудительность как функционально-семантическая категория. Уфа, 1999.

419. Табакова 3. П. Имплицитная повелительность в именных конструкциях типа N3 N4 // Функционально-типологические аспекты анализа императива. Часть 2. Семантика и прагматика повелительных предложений. - М.: АН СССР, 1990.-С. 137-141.

420. Тарланов 3. К. Методы и принципы лингвистического анализа. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1995. - 190 с.

421. Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. Л.: Наука, 1987. - 348 с.395

422. Теория функциональной грамматики: Темпоральность. Модальность. -Л.: Наука, 1990.-264 с.

423. Теория функциональной грамматики: Персональность. Залоговость. -СПб.: Наука, 1991.-370 с.

424. Типология императивных конструкций / Под ред. Храковского В. С. -СПб.: Наука, 1992.-301 с.

425. Уваров В. В. Категория императивности в русском языке в сопоставлении с аналогичной категорией в чешском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1993. 13 с.

426. Федорова Л. Л. Типология речевого воздействия и его место в структуре общения // Вопросы языкознания. 1991. № 6. С. 46-50.

427. Фефилов А. И. Констатирующие предложения с глаголами речевого побуждения // Синтаксическая семантика и прагматика. Калинин, 1982.-С. 84-92.

428. Филатова Е. А. Побудительные высказывания как речевые акты в современном русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1997. -253 с.

429. ФилатоваЕ. А. Побуждение и императив: Способы выражения побуждения по-русски (материалы к спецсеминару). М.: Изд-во Моск. унта, 2002.-76 с.

430. Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1989.-815 с.

431. Формановская Н. И. Русский речевой этикет: лингвистический и методический аспекты. -М., 1982. 126 с.

432. Формановская Н. И. Способы выражения просьбы в русском языке (прагматический подход) //Русский язык за рубежом. 1984, № 6. -С. 67-73.396

433. Франк Д. Семь грехов прагматики: тезисы о теории речевых актов, анализе речевого общения, лингвистике и риторике // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. 17. - С. 363-373.

434. Фролкина JI. В. Смысловые импликатуры при выражении и восприятии интенционального значения: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1995.- 19 с.

435. Ханзен Б. На полпути от словаря к грамматике: модальные вспомогательные слова в славянских языках // Вопросы языкознания. 2006. №2. С. 68-84.

436. Хилпинен Р. Семантика императивов и деонтическая логика // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. 18. - С. 300317.

437. Хоанг Ань. Высказывания со значением разрешения и запрещения в русском языке: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1993. - 20 с.

438. Храковский В. С., Володин А. П. Семантика и типология императива: Русский императив. Д.: Наука, 1986. - 270 е.; 2-е изд., стереотипное:. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 272 с.

439. Храковский В. Эвиденциальность и эпистемическая модальность // Modality in Slavonic languages. New Perspectives / Eds. Hansen В., Karlik P. München: Verlag Otto Sagner, 2005. - С. 87-94.

440. Шаронов И. А. О методах выделения и толкования побудительных речевых актов // Актуальные проблемы описания и преподавания рус397ского языка как иностранного. Пушкинские чтения (III). Материалы для преподавателя. М.: ИРЯП, 1989. - С. 78-83.

441. Шаронов И. А. Категория наклонения в коммуникативно-прагматическом аспекте: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1991. 20 с.

442. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. Л.: Учпедгиз, 1941. - 620 с.

443. Шевченко Н. А. Семантика и прагматика побудительного микродиалога в современном английском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук.-Киев, 1984.-24 с.

444. Шенберг А. Лингвоконтрастивное исследование способов речевой манифестации категории императивности (на материале русского и немецкого языков): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1988. -21 с.

445. ШидлакА. Э. Сопоставительный анализ средств побудительности русского и польского языков в аспекте обучения польских филологов-русистов: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л., 1988. - 16 с.

446. Широкова А. Г. О функциональной нагрузке форм кондиционала в чешском языке (в сопоставлении с русским языком) // Konfrontacni Studium ruske а ceske gramatiky a slovni zäsoby. Praha,: UK, 1974. -S. 19-47.

447. Широкова А. Г. Теоретические предпосылки сопоставительного изучения грамматического строя славянских языков // Вестник Моск. ун-та, Сер. 9, Филология, 1978. № 6. С. 3-13.

448. Широкова А. Г. Некоторые вопросы эквивалентики в связи с транспозицией форм наклонения // Съпоставително езикознание. София, 1980. №3.-С. 3-13.

449. Широкова А. Г. Проблематика транспозиции форм наклонений в славянских языках (на материале чешского и русского языков) // Сопоставительное изучение русского языка с чешским и398другими славянскими языками. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. -С. 83-104.

450. Широкова А. Г. Некоторые методологические проблемы сопоставительного изучения славянских языков на современном этапе // Вестник Моск. ун-та, Сер. 9, Филология, 1987. № 4.

451. Широкова А. Г. Сопоставительное изучение категории побуждения в чешском языке (в сопоставлении с русским) // Синхронно-сопоставительное изучение грамматического строя славянских языков. М.: Наука, 1989. - С. 46-47.

452. Широкова А. Г. Декатегоризация и делексикализация как один из источников образования новых форм и частей речи // Slavia, Rocnik 68. -Praha, 1999.-S. 107-113.

453. Широкова А. Г., Васильева В. Ф., Едличка А. Чешский язык. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1990. 344 с.

454. Шмелев Д. Н. Значение и употребление формы повелительного наклонения в современном русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1955.-332 с.

455. Шмелев Д. Н. О значении вида в повелительном наклонении//Русский язык в школе. 1958, № 4. С. 13-17.

456. Шмелев Д, Н. Внеимперативное употребление формы повелительного наклонения в современном русском языке // Русский язык в школе. -М., 1961, №5.-С. 50-55.399

457. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. JL: Наука, 1974. -428 с.

458. ШтелингД. А. О грамматическом статусе повелительного наклонения//Известия АН СССР, Серия лит. и яз. 1982. Т. 41, №3. -С. 266-271.

459. Элиешюте С. П. К вопросу о воздейственности речевого побуждения: Автореф. дисс. .канд. филол. наук. -М., 1968. 20 с.

460. Юсупов У. К. Сопоставительная лингвистика как самостоятельная дисциплина//Методы сопоставительного изучения языков. М., 1988. -С. 6-11.

461. Якобсон Р. О. Разработка целевой модели языка в европейской лингвистике в период между двумя войнами // Новое в лингвистике. М.: Прогресс, 1965. Вып. 4. - С. 372-377.

462. Якобсон Р. О. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. -М, 1972.-С. 95-113.

463. Adamec P. Modâlni slovesa a modâlni predikativa v cestinë a v rustine // BVSRJL I, Praha, 1956. S. 71-113.

464. Adamec P. Muset nebo mit? (K vyjadrovâni kategorie obligatornosti v soucas-né cestinë na pozadi rustiny) // Konfrontacni Studium ruské a ceské gra-matiky a slovni zâsoby. -Praha: UK, 1974. S. 133-152.

465. Austin J. L. How to do things with words. Oxford University Press. 1962. -166 p.

466. Barnet VI. Komunikativni situace a vypovëd' // Otâzky slovanské syntaxe IV/1. -Brno, 1979.-S. 69-75.

467. Barnet V, Barnetovâ V. О konfrontacnim studiu pribuznych jazylcû// Slavica Pragensia, Praha, 1962. S. 53-60.400

468. Bauer J. Syntactica slavica. Vybrane präce ze slovanske skladby. Brno, 1972.-471 s.

469. Betsch M. Zur Entwicklung des Systems der Anredepronomina in Tschechischen 1700-1850//Beiträge der Europäischen Linguistik (POLYSLAV) 1/Giger M., Wiemer B. (Hrsg.). München, 1998. S. 3744.v V

470. Brecht R. D. Ctoby or Cto and By // Folia Slavica. Columbus, Ohio. 1977. V. 1. № l.-P. 33-41.

471. Chloupek J. Modalita v zivem komunikativnim aktu // Otäzky slovanske syntaxe III. Brno, 1973. -S. 329-333.

472. Clark H.H., Carlson T.B. Hearers and Speech Acts//Language. Vol.58., 1982. №2.-P. 332-371.

473. Conrad R. Fragesätze als indirekte Sprechakte // Studia Germanica, XXII: Untersuchungen zur Semantik, R. Rüzicka und W. Mötsch (Hrsg.). -Berlin, Akademie-Verlag, 1983. S. 343-367.

474. CechoväE., Trabeisiovä H., Putz H. Chcete mluvit cesky? Liberec, 1996. -398 s.

475. Cejka M. Rozkaz a negace // Slovo a slovesnost. 1978. S. 341-348.

476. Cejka M. Postaveni jistotni modality ve strukture vypovedi // Otäzky slovanske syntaxe IV/2. Brno 1980. - S. 53-62.

477. Cesky närodni korpus: Uvod a pfirucka uzivatele / J. Kocek, M. Kopfivovä, K. Kucera. Praha: Filosoficka fakulta UK - Üstav Ceskeho närodniho korpusu, 2000. - 160 s.

478. Cestina doma a ve svete. Praha, 2001. № 1-2. 124 s.

479. Davison A. Indirect Speech Acts and What to Do with Them // Syntax and Semantics. Vol. 3; Speech Acts / Eds. Cole P., Morgan J. L. New York - San Francisco - London, Academic Press. 1975. - P. 143-185.401

480. Dijk T. A. van Studies in Pragmatics of Discourse. The Hague. Mouton, 1981.-285 s.

481. Dokulil M. Pojem modâlnosti vypovëdi ze stanoviska teorie odrazu // Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - S. 39-41.

482. Flidrovâ H. Reakce na apel v dialogu 11 Otazky slovanské syntaxe IV / 2. — Brno, 1980.-S. 213-217.

483. Franck D. Seven sins of pragmatics: theses about speech act theory, conversational analysis, linguistics and rhetoric // Possibilities and limitations of pragmatics. Amsterdam, Johm Benjamins B. V., 1981. - P. 225-236.

484. Fraser B. Hedged Performatives//Syntax and Semantics. Vol. 3; Speech Acts / Eds. Cole P., Morgan J. L. New York - San Francisco - London, Academic Press. 1975. - P. 187-210.

485. Frekvencni slovnik cestiny / Ed. CermâkFr., Kfen M. Praha: Nakladatelstvi Lidové noviny, 2004. - 596 s.

486. Garde P. L'emploi du conditionnel et de la particule by en russe. Paris, 1962. -362 p.

487. Gordon D., Lakoff G. Conversational Postulates II Syntax and Semantics. Vol. 3. / Eds. Eds. Cole P., Morgan J. L. New York - San Francisco -London: Academic Press, 1975. - P. 83-106.

488. Grammar & Corpora (23.-25.11.2005). Abstracts. Praha: Ûstav pro jazyk cesky Akademie vëd Ceské republiky, 2005.

489. Grepl M. K podstatë modâlnosti // Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. -S. 23-38.

490. Grepl M. Komunikativnë pragmatické aspekty vypovëdi // Otâzky slovanské syntaxe IV/1. -Brno, 1979. S. 15-37.

491. Grepl M., KarlikP. Skladba spisovné cestiny. Praha: SPN, 1986. - 474 s.402

492. Grice H P. Logic and Conversation // Syntax and Semantics, Vol. 3. / Eds. Cole P., Morgan J. L. New York San Francisco - London, Academic Press, 1975. - P. 41-58.V

493. HavränekB., JedlickaA. Ceskä mluvnice. Praha: SPN, 1981. - 592 s.

494. Hancher M. The classification of cooperative illocutionary acts // Language in Society. 1979. Vol. 8. № 1. P. 1-14.V

495. Hirschovä M. Ceskä verba dicendi v performativnim uziti: Prispevek ke zkoumäni komunikativnivh funkci vypovëdi. Olomouc: Univerzita Palackeho, 1988. - 156 s.

496. Hirschovä M. Jake poznatky о ilokucnich slovesech lze z korpusu zis-kat? // Korpus jako zdroj dat о cestine / Ed. Karlik P. Brno: Masary-kova univerzita, 2004.

497. Jakobson R. Shifters, verbal categories and the Russian verb // Cambridge (Mass.). Russian language project. Harvard University. 1957. 14 p.

498. Jungmann J. Slovnik cesko-nemecky. Praha 1989 D. I. - 852 s.; Praha, 1990. D. II. - 1032 s.; D. III. - 976 s.; D. IV. - 848 s.; D. V. - 990 s. Репринт403издания: Slownjk cesko-nëmëcky Josefa Jungmarina. Praha, 18351839.

499. Korpus jako zdroj dat о cestinë / Ed. KarlíkP. Brno: Masarykova univerzita, 2004.-210 s.

500. Mathesius V. Zâkladni funkce ceského porâdku slov // Cestina a obecny jazykozpyt. Praha, 1949. - S. 327-353.

501. Mathesius V. Obsahovy rozbor soucasné anglictiny na zâkladë obecnë lingvistickém. Praha, 1961. - 279 s.

502. Mluvnice cestiny. Praha: Academia, 1986. D. I. - 568 s.; D. II. - 536 s.

503. Mluvnice cestiny. Praha: Academia, 1987. D. III. - 748 s.

504. Modality in Slavonic languages. New Perspectives / Eds. Hansen В., KarlikP. München: Verlag Otto Sagner, 2005. - 388 p.

505. Morris H. Imperatives and orders //Theoria. 1960. Vol. 26. № 3. P. 183-209.

506. MrâzekR. Эмоциональность предложения и перспективы ее сравнительного исследования//Otâzky slovanské syntaxe IV/2. Brno 1980. -S. 93-98.

507. Müllerova О. Komunikativni slozky vystavby dialogického textu. Praha, 1979.- 161 s.

508. Novotny J. Aktualizacni prostredky a jejich vzajemné vztahy//Otâzky slovanské syntaxe IV/1. Brno 1979. - S. 83-86.

509. Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - 399 s.

510. Otâzky slovanské syntaxe IV /1. Brno, 1979. - 220 s.

511. Otâzky slovanské syntaxe IV / 2. Brno, 1980. - 230 s.

512. Pala K., Svoboda A. et al. Externi a interni pragmatika // Otâzky slovanské syntaxe IV/1. Brno 1979. S. 53-60.

513. Palmer F. R. Semantics. A new outline. Moscow, 1982. - 111 p.V

514. Panevovâ J., Benesovâ E., Sgall P. Cas a modalita v cestinë. Praha: UK, 1971.- 168 s.405

515. Panzer B. Der slavische Konditional: Form-Gerbauch-Funktion. München: Fink. 1967.-317 s.

516. Petr J. Preface // Jungmann J. Slovnik cesko-nemecky. D. 1. Praha 1989. -S. 5-38.

517. Plungian V.A. Irrealis and modality in Russian and in typological perspective // Modality in Slavonic languages. New Perspectives / Eds. Hansen B., Karlik P. München: Verlag Otto Sagner, 2005. - P. 135-146.

518. Prirucni mluvnice cestiny. Brno: Lidove Noviny, 1996. - 800 s.

519. Putaczewska H. Modality in proposals. A contrastive study in spoken interaction // Modality in Slavonic languages. New Perspectives / Eds. Hansen B„ Karlik P. München: Verlag Otto Sagner, 2005. - P. 339-350.

520. Rejmänkovä L. K otäzce modality v dialogu II Jazykovedne aktuality. Roc. XIII, 1976. C. l.-S. 22-24.

521. SearleJ. R. Speech acts: An essay in the philosophy of language. London, Cambridge University Press. 1969. - 261 p.

522. SearleJ. R. Indirect Speech Acts//Syntax and Semantics. Vol. 3/Eds. Cole P., Morgan J. L. New York - San Francisco - London. Academic Press, 1975.-P. 59-82.

523. Searle J. R. A classification of illocutionary acts // Language in Society. -Cambridge University Press, London. 1976.-P. 1-23.

524. Searle J. R. A taxonomy of illocutionary acts // Searle J.R. Expression and Meaning. Cambridge University Press, 1979. - P. 1-29.V

525. Sgall P., HronekJ. Cestina bez prikras. Praha, 1992. - 181 s.

526. Skalicka VI. Über die Transposition// Slavica Pragensia 1. Praha, 1959. -S. 45-52.

527. Sirakovä V. Argumentativ^ dialog a emocionalita // Otäzky slovanske syntaxe IV/2. Brno 1980.-S. 137-140.406

528. SvetlikJ. К вопросу о синтаксической модальности//Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - S. 127-133.

529. SvobodaK. Souvëti spisovné cestiny. Praha, UK, 1972. - 242 s.

530. Svoboda К. О gramatické modâlnosti se zretelem k souvëti // Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - S. 233-241.

531. SvobodovâJ. Syntaktickâ charakterictika imperativu a vokativu v ceskych vyzvovych vëtâch. Praha: SPN, 1987. - 103 s.

532. Smilauer VI. Novoceskâ skladba. Praha, 1969. - 574 s.

533. StichaFr. Die Entscheidungsgrage im Tschechischen: Modalität ohne Ufer? //Modality in Slavonic languages. New Perspectives / Eds. Hansen В., KarlikP. München: Verlag Otto Sagner, 2005. - S. 191-198.

534. Trävnicek Fr. Mluvnice spisovné cestiny. Praha 1949. D. II. - 871 s.

535. N. S. Trubetzkoy's letters and notes // Janua linguarum. Series maior. The Hague; Paris: Mouton, 1975. - 506 p.

536. Vachek J. The Linguistic School of Prague. Bloomington-London. 1966. -184 p.

537. VendlerZ. Res cognitas: an essay in rational psychology. Ithaca, 1972. -225 p.

538. Vendler Z. Illocutionary suicide // Issues in the Philosophy of Language. -Yale University Press, 1976.-P. 135-145.

539. Wierzbicka A. Semantic primitives. Frankfurt-am-Main, Athenäum 1972. -235 p.

540. Wunderlich D. On problem on speech theory // Basic Problems in Methodology and Linguistics. Dordrecht, 1977. - P. 243-258.

541. Wunderlich D. Methodological remarks on speech act theory // Speech Act Theory and Pragmatics. Dordrecht, 1980. - P. 291-312.407

542. Zimek R. Модальность высказывания и его глубинная структура // Otâzky slovanské syntaxe III. -Brno, 1973. S. 111-119.

543. Zimek R. Odraz emocionâlnosti v sémantické a gramaticlcé vystavbë vypovëdi II Otâzky slovanské syntaxe IV/2. Brno 1980. - S. 99-103.

544. Zaza S. Prehled dosavadniho stavu bâdâni о modalité slovanské vëty II Otâzky slovanské syntaxe III. Brno, 1973. - S. 15-21.