автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Функционально-семантический потенциал отрицания в карачаево-балкарском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционально-семантический потенциал отрицания в карачаево-балкарском языке"

—'

На правах рукописи

ТОХАЕВА ФАТИМА ИСМАИЛОВНА

ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ОТРИЦАНИЯ В КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОМ ЯЗЫКЕ

10 02 02 - языки народов Российской Федерации (тюркские языки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Нальчик - 2008

003165378

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им X М Бербекова»

Научный руководитель доктор филологических наук профессор

Кетенчиев Мусса Бахаутдинович

Официальные оппоненты доктор филологических наук профессор

Улаков Махти Зейтунович

кандидат филологических наук Эбзеева Фатима Пахаратовна

Ведущая организация ГОУ ВПО «Карачаево-Черкесский государст-

венный университет им У Д Алиева»

Защита состоится 10 апреля 2008 г в 15 00 ч на заседании диссертационного совета Д 212 076 05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им X М Бербекова» (360004, КБР, г Нальчик, ул Чернышевского, 173)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им ХМ Бербекова»

Автореферат разослан 3 марта 2008 г

Ученый секретарь диссертационного совета

Г Е Щербань

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В последние десятилетия карачаево-балкарское языкознание обогатилось значительным количеством научно-теоретических работ, в которых исследованию подвергнуты разпичные аспекты языковых единиц Однако ряд грамматических категорий, представляющих общенаучный и лингвистический интерес, все еще не стал объектом специального исследования

Одной из таких неизученных грамматических категорий является категория отрицания, относящаяся к числу фундаментальных, сложных и полиаспектных проблем современного языкознания Функционально-семантическая категория отрицания, будучи абсолютной универсалией, изучается во всех разделах современной лингвистики В связи с этим вопрос об отрицании как облигаторном элементе характеристики окружающего мира является важным дпя науки и вызывает огромный интерес к этой понятийно-языковой категории

В истории лингвистической науки были сделаны многочисленные попытки определить сущность категории отрицания, причем к ее дефиниции подходили с различных позиций — логической, философской, психологической и лингвистической Это объясняется тем, что большинство исследователей не отграничивали языковое отрицание от понятий, которыми оперирует логика и философия Связь его с другими отраслями науки послужила импульсом к развитию разнообразных взглядов на природу и сущность отрицания

В настоящее время вопрос о статусе категории отрицания с учетом содержания самого понятия и средств его выражения является весьма спорным Ученые рассматривают отрицание как самостоятельную языковую категорию и определяют ее как грамматическую, синтаксическую, се-мантико-синтаксическую, семантическую категорию Отрицание интерпретируется также с психологической и прагматической точек зрения В языкознании представлено и мнение, согласно которому отрицание изучается в рамках категории модальности

Отрицание в карачаево-балкарском языке является одним из древнейших явлений и репрезентируется самыми различными маркерами, поскольку данная категория представляет собой одну из исходных, семантически неразложимых смысловых категорий, которые не поддаются определению через более простые семантические элементы

Необходимость исследования данной категории языка определяется сложностью самой природы отрицания, многоаспектностью проблемы, наличием неодинаковых подходов к ее решению

За последние годы появилось значительное количество работ, посвященных исследованию отрицания в разносистемных языках, в том числе и тюркских Исследуемый вопрос освещен в отдельных главах грамматик тюркских языков, в ряде диссертационных исследований В карачаево-балкарском языкознании в отношении данной проблемы имеются краткие сведения в различных учебниках Однако отсутствуют специальные исследования, в которых отрицание интерпретировалось бы как

единая многоуровневая функционально-семантическая категория По этой причине до сих пор не выявлена природа и сущность отрицания, не раскрыты функционально-семантические особенности средств репрезентации негации, не исследованы особенности функционирования отрицания в структуре синтаксических построений Поскольку категория отрицания носит универсальный характер, ее изучение составляет немалый научный и практический интерес для карачаево-балкарского языка, где эта проблема не была объектом специального исследования Этим и обусловливается, в первую очередь, актуальность исследования

Цель и задачи исследования. В настоящей диссертации ставится цель дать полиаспекгное описание категории отрицания на материале карачаево-балкарского языка

Е5 соответствии с поставленной целью в работе выдвигаются следующие задачи, обусловленные сложившейся практикой в изучении грамматической структуры тюркских языков

1) провести анализ основных направлений в изучении категории отрицания,

2) определить сущность лингвистической категории отрицания и ее специфику по отношению к логической категории,

3) выявить и описать средства репрезентации глагольного и именного отрицания в карачаево-балкарском языке,

4) раскрыть семантико-синтаксические особенности предложений со значением негации

Методологической и теоретической базой исследования явились труды ученых в области функционально-семантической грамматики Написанию данной работы в значительной степени способствовало изучение лингвистических изысканий отечественных ученых в области теории языка В Г Адмони, А И Бахарева, В Н Бондаренко, А В Бондарко, Н А Бу-лах, О Есперсена, Н Г Озеровой, Е В Падучевой, Е И Шендельс и др , тюркологов Н К Дмитриева, Ф А Ганиева, В Г Гузева, М В Зайнуллина, М 3 Закиева, Ф Г Исхакова, А Н Кононова, А Н Нурманова, М А Хабиче-ва, А М Щербака и др

Научная новизна диссертации заключается в том, что настоящая работа является первым опытом полиаспектного исследования категории отрицания в карачаево-балкарском языке В работе предпринята попытка системного описания всего корпуса средств репрезентации глагольного и именного отрицания с использованием обширного научно-теоретического и практического материала Кроме того, выявлен и описан функционально-семантический потенциал маркеров отрицания в структуре как простого, так и сложного предложения

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что рассмотренный круг вопросов важен для методологических, практических аспектов изучения функционально-семантических категорий Материалы и теоретические положения, приводимые в диссертации, представляют несомненный интерес в плане сравнительного изучения тюркских языков

Результаты исследования могут найти применение при научном описании грамматического строя карачаево-балкарского языка, при составлении программ, учебников и учебно-методических пособий, будут способст-вовагь совершенствованию обучения языку в средней и высшей школе Основные положения, выносимые на защиту:

1 Являясь языковой универсалией, базирующейся на зкстралин-гвистической действительности, отрицание характеризуется полиаспект-ностью, что предопределяется как многообразием средств его репрезентации, так и широким спектром значений

2 В карачаево-балкарском языке наибольшими функциональными возможностями отмечены морфологические средства выражения негации, которые сопряжены, с одной стороны, с системой глагола, с другой - имени Если глагольный морфологический маркер отрицания (-ма/-ме) специализируется на репрезентации лишь грамматического значения, то именной (-сыз/'сиз) ориентирован и на плоскость словопроизводства, в частности, на образование значительного количества имен прилагательных Наряду с указанными средствами значение отрицания передается и специальными лексемами, которые характеризуются различной частереч-ной принадлежностью и попифункционапьностью

3 Выражая отсутствие определенной связи между предметами и их дейст виями в экстралингвистической действительности, между предметами и их признаками, негация наиболее ярко проявляется на синтаксическом уровне Коррелируя друг с другом, отрицательные и утвердительные предложейия образуют парадигму по линии утверждения/отрицания и репрезентируют оппозитивные значения действия/недействия, наличия/о гсутствия, существования/несуществования, возможности/невозможности, согласия/несогласия и др

4 Отрицание может оказывать непосредственное влияние на строение частей и организацию структурной схемы предложения в целом, а также на модальный, темпоральный и аспектуальный планы полипредикативных синтаксических построений

Объектом исследования является категория отрицания в карачаево-балкарском языке

Предметом исследования выступают маркеры негации, их морфологические особенности и функционально-семантический потенциал

Методы исследования. В соответствии с целью и поставленными задачами использовались следующие методы описательный, системный, трансформационный, метод наблюдения, метод компонентного анализа

Материалом исследования явились языковые факты, собранные методом сплошной выборки из художественных произведений карачаевских и балкарских авторов, а также периодической печати По мере необходимости привлечены примеры и из карачаево-балкарского устного народного творчества В работе в основном исследуется письменная форма современного карачаево-балкарского языка, однако для иллюстрации отдельных положений привлекаются и примеры, зафиксированные в живой разговорной речи

Апробация работы Основные теоретические положения и практическое описание категории отрицания изложены в 8 научных работах, среди которых одна статья опубликована в журнале «Культурная жизнь Юга России», рекомендованном ВАК РФ (Краснодар 2007) Материалы исследования апробированы в виде докладов и выступлений на научно-теоретических конференциях V конференция молодых ученых КБНЦ РАН (Нальчик 2004), «Лингвистическое кавказоведение и тюркология традиции и современность» (Карачаевск 2004), «Проблемы развития языков и литератур народов Северного Кавказа» (Нальчик 2004), «Перспектива - 2005» (Нальчик 2005), «Язык как система и деятельность» (Ростов-на-Дону 2005)

Структура работы Композиционная структура работы обусловлена темой, целью, задачами исследования Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков условных сокращений и использованной научно-теоретической литературы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются цель и задачи, методы работы, раскрывается ее научная новизна и практическая значимость, обозначаются положения, выносимые на защиту

Первая глава работы «Теоретические основы исследования категории отрицания» состоит из двух разделов В первом разделе этой главы освещаются вопросы изучения категории отрицания в логико-философском аспекте, анализируются основные концепции в исследовании негации, рассматривается проблема соотношения категорий утверждения и отрицания

Категория отрицания является объектом изучения не только лингвистики, но и философии, логики, психологии и других наук Как древнеиндийские и древнегреческие философы, так и современные, высказываясь в отношении категории отрицания, отмечали, что отрицание есть небытие, представленное такими понятиями, как отсутствие, лишенность, различие, противоположность и т п

В работах, посвященных философии, отрицание в целом рассматривается в связи с бытием, в логике же отрицание есть отрицание понятий «не А» В «Философском словаре» (1967) отрицание определяется как необходимый и существенный момент развития, условие качественного изменения вещей По мнению А И Бахарева, отрицание сопровождается не только уничтожением первой вещи, но и удержанием всех положительных качеств Другими словами, процесс изменения (преобразования, превращения) предметов и явлений, процесс смены двух последовательных состояний развивающегося объекта, процесс отмирания старого и отжившего в ходе прогрессивного развития именуется процессом диалектического отрицания

Широкое распространение получила формально-логическая трактовка отрицания, определяющая негацию как логико-грамматическую категорию, отражающую отсутствие признака, предмета и явления, наличие которых в иных условиях и в иное время было бы возможно

Обзор логико-философской литературы показывает, что на вопрос о сущности отрицания, отрицательного суждения нет общепринятого, последовательного ответа, о чем говорит существование нескольких концепций, каждая из которых имеет свои плюсы и минусы (концепция особой отрицательной реальности, концепция реальности, отличной от данной, концепция отрицания как полагание мыслимого реально несуществующим, концепция преодоления ложного знания, психологическая и содержательная концепции отрицания)

Особый интерес у исследователей вызывает соотношение категорий утверждения и отрицания Если со времен Аристотеля утвердительные и отрицательные суждения считались равноправными, как отражающие реальную действительность, то, начиная с И Канта, многие ученые представляют отрицание как модификацию утверждения, то есть отрицание высказывает нечто об утверждении, а именно, что оно ложно Наиболее точно трансформация взглядов на эту проблему философов и логиков отражена Н Г Озеровой

Вопрос о лингвистической природе отрицания занимает многих лингвистов Определенный вклад в изучение этого вопроса внесли А М Пеш-ковский, Е И Шендельс, Н А Булах, Е В Падучева, К Д Дондуа, А И Ба-харев, В Н Бондаренко, А В Бондарко и многие другие

В научной литературе нет единства мнений относительно категориальной принадлежности отрицания Оно определяется как грамматическая (Е И Шендельс, Н Г Озерова), логико-грамматическая (В Н Бондаренко, А И Бахарев), синтаксическая (Н А Булах, Е И Шендельс), семан-тико-грамматическая (А М Дырул), понятийная (О Есперсен, А М Пеш-ковский, О С Ахманова) категория По своему статусу отрицание принадлежит к числу функционально-семантических категорий языка и обладает обширным корпусом специализированных средств выражения

В истории языкознания известны различные взгляды на природу и сущность языкового отрицания Представители концепции отрицания как выражение объективной разъединенности рассматривают отрицание как отражение действительности, тем самым отождествляя разъединенность (С А Васильева, Н А Булах, Н Г Озерова и др) Как чисто субъективное проявление человеческой психики трактуют негацию сторонники психологической концепции отрицания (О Есперсен, Г Пауль, Ю Д Апресян) Согласно прагматической концепции, отрицание квалифицируется не как грамматическая, а как функциональная категория, которая заключается в выражении отклонения и коррекции мнения реципиента (ГШтикель, 3 Шмидт и др)

Наиболее распространена среди ученых концепция отрицания как выражение отсутствия объективной связи (Е И Шендельс, Е В Падучева, С Рахимов) В Н Бондаренко оценивает данную концепцию наиболее

приемлемой, поскольку отрицание есть выражение именно отсутствия, несуществования чего-либо в объективной действительности Сторонниками концепции отрицания как особого вида предикативности отрицание рассматривается как форма проявления предикативности (Ю М Скреб-нев, Г Н Макарова, А И Смирницкий и др)

Одним из важных вопросов в теории языкового отрицания является вопрос о его соотношении с модальностью Одни ученые относят утверждение и отрицание к проявлениям модальности, другие рассматривают отрицание как самостоятельную категорию Согласно первой точке зрения отрицание определяется как чисто субъективная оценочная категория (А М Пешковский, В Г Адмони, Е В Падучева) При таком подходе утвердительные и отрицательные по форме предложения рассматриваются как отличающиеся друг от друга по оценке говорящим реальности их содержания Соотнесённость модальности и утверждения/отрицания объясняется тем, что значения утверждения/отрицания отражают наличие/отсутствие объективных связей между предметами, признаками, событиями, о которых идет речь в предложении

Целесообразность разграничения категорий модальности и отрицания признается многими отечественными и зарубежными авторами Модальность в языке определяется как комплекс актуализационных категорий, характеризующих с точки зрения говорящего отношение пропоситив-ной основы содержания высказывания к действительности по доминирующим признакам реальности/ирреальности При любом виде модальности могут иметь место, как утверждение, так и отрицание Грамматическое значение отрицания обобщенно и непосредственно отражает реальные отношения между явлениями, тогда как грамматическое значение модальности опосредованно соотносится с действительностью Вместе с тем, можно говорить о наличии утвердительных и отрицательных лексем, репрезентирующих уверенность говорящего в реальности и достоверности или нереальности и недостоверности событий и действий, о которых идет речь в высказывании К таким в карачаево-балкарском языке можно отнести слова типа бар «есть», жокъ «нет», хау «да», угъай «нет»

Обзор лингвистической литературы по теме исследования показал, что существуют различные толкования языкового отрицания В качестве базисной, наиболее адекватно отражающей сущность лингвистического отрицания, признается положение А И Бахарева о том, что отрицание в языке - констатация отсутствия предмета, признака, явления, выраженная языковыми средствами

Категории отрицания в тюркском языкознании уделено значительное внимание Определенные сведения о категории отрицания на материале различных тюркских языков имеются в трудах ведущих тюркологов, как Н А Баскаков, А Н Кононов, Э В Севортян, Н К Дмитриев, В Г Гузев и др

На материале карачаево-балкарского языка отсутствует системное представление отрицания В общеграмматических исследованиях содержатся лишь краткие сведения о категории глагольной формы отрицания

Однако некоторые аспекты категории отрицания отражены в работах языковедов, в которых рассматриваются другие лингвистические проблемы (А Ю Бозиев, М А Хабичев, Б Т Созаев, М Б Кетенчиев)

На основании вышеизложенного можно прийти к выводу, что отрицание является сложной, многогранной и разноплановой языковой категорией, в силу чего и предполагается системный и разноаспектный подход к ее анализу

Вторая глава «Лексико-грамматические средства репрезентации отрицания» посвящена анализу основных средств выражения категории отрицания В структурном плане она состоит из двух разделов

В первом разделе рассматриваются особенности глагольного отрицания в карачаево-балкарском языке

Отрицание в языке - лексико-грамматическая категория, поскольку выражается лексически и грамматически, в том числе синтаксически В тюркских языках основным способом репрезентации категории отрицания выступает способ морфологический, ориентированный на особые форманты, квалифицирующиеся как аффиксы отрицания

В карачаево-балкарском языке категория отрицания является существенным признаком глагола, которая наряду с другими глагольными категориями выделяет его как часть речи Глагольное отрицание в речи занимает стержневое положение, так как преобразует утвердительное предложение в отрицательное, влияет на суть и содержание высказывания, определяет качество суждения Основным репрезентантом глагольного отрицания выступает общетюркский аффикс -ма/-ме, присоединяемый за небольшим исключением к любой глагольной единице в рамках ее спрягаемых и неспрягаемых парадигм

В плане семантики данный аффикс в самом общем виде констатирует отсутствие, опровергает существование, облигаторность, соответствие, необ<одимость и пр Семантическая связь его с формами глагольных наклонений способствует возникновению различных семантических вариантов отрицания, являющихся, в свою очередь, различными вариантами определенного инварианта с отрицательным информационным характером Основными семантическими вариантами отрицания выступают несогласие, отказ, возражение, опровержение, запрет, протест, исключение, предупреждение Примеры Ишни хайырлылыгьын кетюрюуню юсюн-ден ушагьынгы жаратмагьанма (М Г) «Беседа твоя о повышении пользы дела мне не понравилась», Сизни ючюн деп, мен омакълаимам (М Т') «Для вас я не буду наряжаться», Оп мен эталмазлыкъ ишди (Ж 3 ) «Это работа, которую я не смогу выполнить», Сиз елгенликге, сизни джаназыгьызгьа бармам (X А) «Хоть вы и умрете, на вашу заупокойную молитву (категорически) не пойду», Кесигизге жетмеген иш-ге къошулмагьыз, оноучу болмагьыз! (3) «Не вмешивайтесь не в свои дела, не будьте распорядителем'», Жауун тохтаса да, ырхыла тохта-майдыла (О Э) «Если дождь и перестает, то потоки не прекращаются», "Гюнене бизни болгъаныбызны не адам кермесин, не эшитмесин

(X А) «То, что с нами вчера случилось, пусть никто не увидит и не услышит»

Аффикс отрицательного аспекта -маАме присоединяется непосредственно к глагольной основе (в форме положительного аспекта) и препозитивен относительно аффиксов глагольного спряжения, но стоит после залоговых форм

Особенностью глагольного отрицания является то, что рассматриваемый маркер в аналитических построениях хотя и закреплен за основным глаголом, но варьируется в зависимости от морфологической характеристики отрицательной глагольной единицы и может осложнять либо вспомогательный, либо основной глагол чыгьып къалма//чыкъмай къал- «не выходить» Он может также осложнять обе части глагольной формы, что приводит к снятию отрицания Тюзлюк, эртте-кеч болса да, туурагьа чыкъмай къалмайды (М Т) «Правда, рано или поздно, обязательно выйдет наружу»

Отрицательная глагольная форма охватывает все разнообразные случаи выражения негации с различным темпоральным значением Глаголы в отрицательном аспекте в форме простого прошедшего времени образуются синтетическим способом с помощью аффикса -ма/-ме, в аналитических временных формах он присоединяется к предшествующим эди компонентам Примеры Агьач ичинде да тынч къоймадыла (Б Г) «И в лесу не оставили в покое», Зауурбекге тиерге базынмагьан эдипе (Ж 3) «Не осмелились трогать Зауурбека» Отрицательная форма располагается перед маркером настоящего времени Джаза, окъуй билмей-ме (К) «Писать и читать не умею» В глагольных формах будущего времени за показателем отрицания следует аффикс -з~ Мени уа элиме, къаяларыма жибермез комендант (КО) «А меня в мое селение, в мои горы не пустит комендант»

В карачаево-балкарском языке не все временные формы маркируются с точки зрения отрицания В этом плане выделяется прошедшее результативное время, которое не во всех тюркских языках встречается

Репрезентант -ма/-ме является продуктивным и в образовании отрицательной формы в категории наклонения глагола Отрицательная форма императива актуализирует значения опасения, предостережения, сомнения, предупреждения, угрозу Примеры Аны Аллах да, адам да эшитме-син' (О Э) «Пусть не услышит это ни Аллах, ни человек'», Жыжым иничгерек керюнеди, юзюлюп кетмесин «Веревка кажется тонковатой, как бы не оборвалась», Алдап кетерге умул этмесин «Пусть не вздумает обмануть» и тд Форма негации кондиционалиса образуется аффиксами -ма/-ме+ -саАсе Сюйген ишин да къоялмаса, сюйген жеринден тан-сыгьын да алалмаса... (М К) «Если и любимую работу не сможет оставить, если не сможет повидать любимое место » В карачаево-балкарском языке замечены следующие оттенки отрицательной формы оптатива пожелание, опасение, сомнение, раскаяние Жашауунгда бушуу сынамагьын! (Ф) «Чтобы в своей жизни не испытал горя'», Ала бери келмеге эдипе (Ш ) «Как бы они сюда не пришли» и т д

Как показывает фактологический материал языка, рассматриваемый маркер отрицания обладает значительным функционально-семантическим потенциалом в составе неличных форм глагола Так, например, причастия, принимая -ма/-ме, семантически трансформируются в функциональные эквиваленты адъективных лексем, выражая при этом постоянный, статический признак предмета вне времени бишмеген эт «невареное мясо», къайнамагъан суу «некипячёная вода», кетмез бедиш «несмываемый позор», къопмаз ауруу «неизлечимая болезнь» Парные сочетания, представляющие комбинации положительных и отрицательных форм причастия на -ар/-ыр употребительны в функции наречий Ушкок атылыр-атылмаз, секирди (Къ К) «Едва ружьё выстрелило, как он вскочил», Зекерия, босагьадан атлар-атламаз, жеринде сын болду (3 Т) «Зекерия остолбенел, едва переступив порог»

Первичные деепричастия имеют в отрицательном аспекте форму на -май/ -мей. Семантика отрицательной формы деепричастий сопряжена с семантикой деепричастий в положительной форме Однако отрицательная форма характеризует обозначаемое ею второстепенное действие или состояние чаще всего как обстоятельство, при котором совершается другое действие, выраженное последующим глаголом Къар кез ачдырмай жауа эди (Б Г) «Снег шёл не переставая» Отрицательная деепричастная форма также характеризуется рядом универсальных значений, свойственных только ей условно-временное, выделительно-ограничительное, не в полной мере совершающееся действие

Посредством глагольного маркера отрицания путем сложения семантически близких или синонимичных словоформ созданы отдельные необратимые сложные глаголы, функционирующие в качестве облигатор-ного структурного конституента копулятивных сложных глаголов-деепричастий арымай-талмай «неустанно», сормай-ормай «самовольно», елмей-къалмай «ни жив, ни мертв, еле-еле душа в теле» и т п , которые могут иметь тенденцию перехода в разряд наречий

Маркером отрицания при деепричастиях выступает и -маздан/-мезден, который употребляется в конструкциях из двух противительных сочиненных компонентов с субъектами, противительные действия которых сопровождаются предполагаемым основным действием Къойчула уна-маздан, ол къалмаздан болдула (Ж 3) «Чабаны - не отпускать, а он -не оставаться»

Отрицательный аспект инфинитива имеет форму -мазгъа/-мезге, которая актуализирует сему отсутствия действия или его признака, запрета, приказа Мен экспедицияма тиширыу алмазгьа ант этген эдим (И Б) «Я поклялся не брать женщин в свою экспедицию»; Адеплиликни бла намыслылыкъны бузмазгьа «Не нарушать воспитанность и нравственность» и т д

Парадигма отрицания присуща и именам действия, например Артха бармау - емюрлюк жоругьунг (К О ) «Не отступать - твое вечное кредо»

Данные карачаево-балкарского языка свидетельствуют о том, что не все глагольные формы участвуют в образовании отрицательного аспекта В частности, отрицательный глагольный маркер не присоединяют формы на -гъынчы/ -гинчи, выражающие добавочное действие, до начала которого должно завершиться или длиться основное действие, -п + полные аффиксы лица, выражающие переход динамического действия в состояние, в статику или действие, достигшее определённого развития, и теперь сохраняющий достигнутый уровень, переходящее в равномерно-усиленное действие или состояние, -а/-е, -й+ бер, выражающие продолжение совершаемого действия или незначительную добавочную его интенсификацию перед завершением, -л + бар, -п + кеп, выражающие постепенное приближение результата состояния, -а/-е, -й + тур, выражающие предварительное действие в ожидании, -п + кьой и т п

В целом, манифестант глагольного отрицания характеризуется мо-носемантичностью, выражающейся в реализации идей отсутствия действия, актуализирует «наиболее специализированное и концентрированное» выражение содержания функционально-семантической категории отрицания и отличается систематическим употреблением

Во втором разделе рассматриваются средства выражения именного отрицания

Для репрезентации именного отрицания в карачаево-балкарском языке, как и во многих тюркских языках, используется полифункциональный аффикс -сыз/-сиз (-сузАсюз) Анализ функционирования данного форманта показывает, что он, образуя большей частью прилагательные, вносит в их значение семантику привативности Манифестант -сыз/-сиз в языке рассматривается в связи со словообразованием и словоизменением Словообразовательные интенции его, как правило, реализуются в адъективной лексике, предназначенной для репрезентации отсутствия признака предмета Помимо значения отсутствия или отрицания именной маркер актуализирует «усиление, безграничность, безмерность названного в основе» эсепсиз «безмерный», багьасыз «бесценный», сансыз «неисчислимый», чексиз «безграничный» (Б Т Созаев)

Фактологический материал карачаево-балкарского языка свидетель-ствуе г, что наиболее активно в качестве производящей основы для прилагательных на -сыз выступают существительные При этом производные прилагательные выражают различные семантические варианты отсутствия конкретное отсутствие предмета (тузсуз «без соли»), менее конкретное отсутствие предмета или явления, переходящее в семантику отсутствия признака (къоранчсыз «без убытка, безубыточный»), отсутствие тех или иных черт (намыссыз «безнравственный, невоспитанный») Прилагательные с данным маркером отрицания, в зависимости от лексического значения основы, могут относиться как к качественным, так и к относительным прилагательным акъылсыз «безумный, глупый», сабийсиз «бездетный», юйсюз «бездомный», ишсиз «безработный» и т д

Большой пласт лексики составляют производные формы с показателем отрицания -сыз, образующие адъективы и форму отсутствия сущест-

вительных Двойственность значения таких производных не позволяет полностью отнести их к разряду прилагательных багьасыз «без цены», «бесценный», бупутсуз «без облака», «безоблачный», кёзсюз «без глаза», «слепой»

Рассматриваемый формант, функционируя в сфере существительных и местоимений, не всегда образует прилагательные, а просто указывает на отсутствие данного предмета или лица Примеры Ожакъла тю-тюнсюз, тыпырла адамсыз, орамла сабийсиз, отоула келинсиз, баула малсыз, ындырла, сабанла черенсиз болуп тургьанын кёрдю (Ф) «Увидел он, что стали дымоходы без дыма, жилища без людей, улицы без детей, сараи без скота, поля без копны»; Менсиз сиз несиз? (X К) «Кто вы без меня?»

Отрицательный именной экспонент отмечен значительными возможностями в образовании лексем абстрактного значения на -лыкъ, которые имеют смешанное значение состояния, свойства, или, по определению Н К Дмитриева, выражают «опредмеченное качество» намыссызлыкъ «безнравственность», акъылсызлыкъ «безрассудство, безумие», ни-замсызлыкъ «недисциплинированность, неорганизованность» и др При отрицательных основах он актуализирует значение положительного качества кирсизлик «чистоплотность», къайгьысызлыкъ «спокойствие»

Маркер -сыз отмечен и в сфере наречий, которые образовались от отрицательных прилагательных путем лексикализации и изоляции форм пространственных падежей керексизге «зря, попусту», амалсыздан «выщокденно» и т д

В качестве мотивирующей основы иногда могут выступать и основы глагольного происхождения, представляющие собой «чистые» имена существительные махтаусуз «бесславный», окъуусуз «необразованный, неграмотный»

В образовании лексем с аффиксом именного отрицания -сызАсиз не участвуют количественные числительные и имена прилагательные Однако он входит в состав слов с квантитативным значением чексиз «безграничный, беспредельный», санаусуз//сансыз «бесчисленный, бессчетный»

Указанный аффикс находит широкое применение в образовании парных слов, основой для которых выступают парные существительные юйсюз-кюнсюз «бездомный», атсыз-сансыз «неизвестный, непопулярный (о человеке)», тузсуз-мыстысыз «невкусный, бессодержательный»

Отрицательные адъективы с аффиксом -сыз антономичны по значению прилагательным на -лы (низамлы - низамсыз «дисциплинированный - недисциплинированный», акъыллы - акъылсыз «умный - неумный»), но сфера функционирования маркера негации значительно шире чем у маркера наличия, что объясняется как внутрилингвистическими, так и зкс-тралингвистическими факторами Однако оппозитивность данных аффиксов может нарушаться

В тюркских языках, в том числе и в карачаево-балкарском языке, активным средством репрезентации отрицания при именах выступает тюйюл «не», восходящий к древнетюркскому 1еди) Данный экспонент характеризуется рядом специфических черт Во-первых, он ассоциируется со служебным отрицательным значением так же, как и глагольный аффикс статуса -ма/-ме Во-вторых, функционирует со словами именных частей речи (в основном в качестве сказуемого) ипи в составе некоторых финитных словоформ, основы которых восходят к глагольным именам В-третьих, не подчиняется действию небной гармонии гласных, хотя сам организован в соответствии с ее нормами, т е по фонемной организации своего экспонента ничем не отличается от любого другого слова В-четвертых, не используется в качестве автономного средства коммуникации

Примечательно то, что в основе тюйюл лежит, с одной стороны, выражение отрицания, с другой - имплицитное указание на существование противоположного, распадающегося на следующие денотативные значения опровержение какого-либо факта (Ол адам тюйюлдю «Это не человек»), отказ от действия (Мен окъурукъ тюйюлме «Я не буду читать»), запрет (Мен сени шахаргъа жиберлик тюйюлме «Я не пущу тебя в город»)

Отмеченный маркер призван также для манифестации значения «отличный, иной, противоположный» (Г П Мельников) Примеры Иш гыржында тюйюлдю, кишиликдеди (И Б) «Дело не в хлебе, а в мужестве», Ол жигит тюйюлдю, къарыусузду, чийди, къоркъакъды (М Г) «Он не храбрый, а слабый, медлительный, трусливый» Тюйюл также отрицает тот факт, о котором идет речь, и дает понять, что существует другой, подобный ему Столдагьы китап тюйюлдю «На столе не книга» (а может быть что-нибудь другое), Мен Ахмат тюйюлме «Я не Ахмат» (а кто-то другой), Жыйрыкъ къызыл тюйюлдю «Платье не красное» (а другого цвета)

Фактологический материал языка показывает, что тюйюл морфологически ориентирован на именные части речи При прилагательных он выражает семантический вариант отсутствия признака с логической структурой «А не обладает признаком Б» Элни орамы тюз тюйюл «Улица села не прямая»

Наличие противочлена требует употребления отрицательного слова тюйюл с числительными Ала энди онеки, онтерт да тюйюлдюле: жол-да башха таулу жашла къошулдула (3 Т) «Их теперь не двенадцать, не четырнадцать по дороге к ним присоединились и другие балкарцы»

При сочетании с наречиями реализуются семантические варианты с противопоставлением или номинация с перечислением Къарт адам-лагьа мен да тийишлисича иги тюйюлме (ИМ) «И я к старикам отношусь не как надо»

Спецификой лексемы тюйюл является то, что она занимает особое место в образовании именного сказуемого Ол алим тюйюл «Он не ученый», Бу китап повесть не роман тюйюлдю (X Ш) «Эта книга и не по-

весть, и не роман» Указанный аффикс при отрицательных лексемах реализует положительное значение Аллахха шукур, юйюрню сюек сау-лугъу аман тюйюлдю (3 Т) «Слава Аллаху, здоровье семьи не плохое (хорошее)», Малкъар халкъны белгили адамлары аз тюйюлдюле (3 Т) «У балкарского народа немало знаменитых людей»

В глагольных конструкциях данный показатель отрицания встречается в большинстве случаев в сочетании с причастными формами С причастиями прошедшего времени на -гъан он актуализирует значение «более или менее уверенное предположение говорящего об отсутствии возможности осуществления действия» Хасан атланы бмринчи керген тюйюл эди (Э Г) «Хасан не впервые видевший коней» При причастиях будущего времени отрицается не признак, а само действие Ишлемеген тишлерик тюлдю (К) «Кто не работает, тот не будет есть» С причастиями настоящего времени манифестируется значение отрицания действия, как постоянное свойство субъекта Ол башын кётюрмей окъ-уучуладан тюйюлдю (Ш) «Он не из тех, кто учится не поднимая головы»; Ол жашчыкъ телисине айланыучу тюйюлдю (М Т) «Этот мальчик дурью не мается»

Рассматриваемый экспонент употребляется в некоторых случаях с деепричастными формами Зайнафны мангылайында жазылып тюйюлдю ол гитче гюнях (3 Т) «На лбу у Зайнаф не написан этот маленький грех»

С присоединением к тюйюл вопросительного аффикса актуализируется значение неуверенной догадки, предположения Чегем тарда суу акъгьан Кавказ ёхтемпиги тюйюлмюдю? (Ж 3) «Разве Чегемские водопады не гордость Кавказа?»

В системе средств выражения именного отрицания особо выделяется предикатив жокъ «нет, не имеется», доминантой которого является манифестация факта отсутствия чего-либо В тюркских языках он полифункционален и выделяется лингвистами в особый класс исходя из того, что не укладывается в рамку классификации частей речи, и предикативная функция является постоянной и единственной его синтаксической функцией

Данная форма реализует широкий спектр семантических вариантов отсутствия, являющихся, в свою очередь, семантическими вариантами инвариантного значения отрицания отсутствие субъекта (Юйде киши жокъду «Дома никого нет»), отсутствие необходимости (Аны бизге ке-реги жокъду «Это нам не нужно»), отсутствие возможности (Бизге ары барыу жокъ «Нам нет пути туда»), необладание (Жашны юйю жокъду «У парня нет дома»), констатация отсутствия действия (Анда уа ишлеген жокъ «А там никто не работает»)

Маркер негации жокъ ориентирован в основном на именные части речи При употреблении его с именами существительными и местоимениями актуализируется значение отсутствия Селеширге сез негери жокъ (X К) «Нет у него собеседника», Сиз жокъда юйюм къаппа-къарангыды (ТЗ) «Из-за вашего отсутствия в доме моем темно»

Однако жокъ не функционирует с именами прилагательными и наречиями, вместо него возможно употребление тюйюл акъ тюйюл «не белый», бюгюн тюйюл «не сегодня»

Данный формант не сочетается с глагольными формами, за исключением субстантивированных причастий Сиз окъугьан жокъду «Ничего вы не учили», Мен кергеним жокъ «Я ничего не видел»

Возможны случаи его употребления с именем действия, которое объективирует сообщение о процессе, которое не может и не будет совершать агенс Бизде сезню экинчи кере къайтарып айтыу жокъду (ЖЗ) «У нас нет привычки дважды повторять одно и то же слово», Адамгьа ышаныу жокъ (КМ) «Нельзя человеку доверять»

В редких случаях встречается сочетание предикатива с инфинитивом, употребляемое в значении «необычайность» Солургьа жокъ зама-ным (К О) «Нет времени отдыхать»

Предикатив жокь в языке характеризуется многообразием синтаксических ролей Основной его функцией в грамматической структуре высказывания является роль сказуемого Жокъ в качестве сказуемого либо осложняется лично-предикативными аффиксами, либо употребляется без них Мен юйде жокъма (3) «Меня дома нет», Жигит чекчиге кече жукъу жокъ (Къ К) «Отважному пограничнику ночью нет сна», Энди, дунияны бузарбыз дел, айланнганыбыз жокъ (Б Г) «Теперь не ходим с намерением, чтобы разрушить мир»

Употребление предикатива жокъ в роли определения, дополнения и подлежащего обусловливается тем, что он, принимая словоизменительные или словообразовательные морфемы, начинает функционировать как имя существительное Об этом свидетельствуют следующие примеры Билими жокъ адам жашауда кесини орунун табалмаз (Ш) «Человек, у которого нет знаний, не найдет себе достойного места в этой жизни», Саулугъу жокъгьа сакъ болургьа керекди (3) «Надо быть внимательным к тому, у кого нет здоровья», Сиз жокъда манга жашау ариу керюнмейди (М Т) «Когда нет вас, мне жизнь не кажется красивой»

Анализ фактологического материала карачаево-балкарского языка показывает, что предикатив жокъ широко представлен в паремиях, которые ориентированы на внеязыковую деятельность и дифференцируют информацию, типы знаний, полученных в результате жизненного опыта социума Например Иши жокъну кючю жокъ «У кого нет дела, у того нет силы», Билимни тюбю жокъ «Знания бесконечны» и т д.

Отрицательный маркер жокъ выступает и мотивирующей основой для некоторых лексических единиц жокъла- «наводить справки, навещать», жокълукъ - «отсутствие, бедность», жокъ бол - «исчезать, пропасть, потеряться», жокъ эт- «уничтожить, истребить»

Особого внимания заслуживает функционирование отрицательных местоимений в качестве манифестантов именного отрицания Они в карачаево-балкарском языке, как и в других тюркских языках, входят в группу кванторных местоимений, которые сформировались путем осложнения других местоимений, в частности неопределенных, вопросительных ким

да, не да, бир ким да, бир не да, и путем прономинализации неместоименных слов (т е перехода в разряд местоимений слов из других частей речи в результате утраты или ослабления их лексического значения и приобретения обобщенного значения) киши, адам, жукъ, зат

Отрицательные местоимения в языке встречаются в предложении с отрицательным глаголом и выступают в качестве обобщенно-усилительных слов при уже имеющемся (глагольном) отрицании Они обычно используются в качестве усиления отрицания, уже выраженного в предложении другими средствами Один из семантических вариантов отрицательных местоимений - актуализация значения того, что ни одно лицо, ни один субъект в действии не участвует, или ни один субъект не производит данного действия Анда бюгечеги къонакъны бир адам сезмеди (Б Г) «Никто там не заметил ночного гостя», Киши да таныялмады ол ул-лу мангылайлы адамны (Къ К) «Никто и не узнал того человека с широким лбом»

Отрицание местоимений выявляется только при употреблении с глаголами в отрицательной форме Бизге не да жарап къалмаз (М Т ) «Нам ничто не подойдет», Къайсыбыз да аламат тюйюлбюз «Никто из нас не лучше», Юйде Лейлядан сора киши жокъ эди (А Т) «Дома кроме Лейлы никого не было»

Отрицательные местоимения киши, жукъ, бир зат склоняются как существительные с аффиксом принадлежности и без них, а местоименное значение приобретают только в контексте Бир затдан къоркъмайма (Н) «Ничего не боюсь»; Кишибизде ауруу жокъду «.Никто из нас не болеет»

Функционально-семантическая категория отрицания, таким образом, является языковой универсалией, для репрезентации которой используются различные средства, относящиеся к разным уровням языка

Третья глава работы, состоящая из двух разделов, посвящена предложениям со значением негации В разделе «Парадигма простого предложения по утверждению и отрицанию» рассматривается ряд вопросов, связанных с отмеченной проблемой

В карачаево-балкарском языкознании парадигма предложения квалифицируется как система грамматических форм конструкций по модальности, времени и лицу Но вместе с тем отмечается, что ее содержание гораздо шире

В тюркском языкознании функционально-семантическая категория утверждения/отрицания признается парадигмообразующей в связи с тем, что она представляет одну из категорий, составляющих сказуемость В карачаево-балкарском языке на уровне синтаксиса оппозицию составляют формы утвердительных и отрицательных предложений

Обращение к текстам различных жанров показывает, что в плане семантики отрицательные предложения отмечаются многообразием Коррелируя с утвердительными конструкциями, они выражают оппозитивные значения дейсггвия/недействия, наличия/отсутствия, существования/несуществования, возможности/невозможности, согласия/несогласия

Ядерный конституент негации -маЛме, способствуя трансформации глагольной утвердительной конструкции в отрицательную, образует парадигматический ряд со значением действия/недействия Ср. Мен бахча къазама - Мен бахча къазмайма «Якопаю огород -Я не копаю огород»

Оппозитивность по рассматриваемой линии заложена в именном предложении в ряду случаев в лексических значениях адъективных лексем, выполняющих функцию сказуемого Атам къолайлыды (ИГ)- Атам къолайсызды «Отец мой зажиточный - Отец мой незажиточный» Подобная парадигма имеет место в конструкциях, в предикативных компонентах которых, аффикс привативности -сызАсиз отмечен значением необладания и выполняет чисто грамматическую функцию Сабий аталы -Сабий атасыз «Ребенок имеет отца - Ребенок без отца»

Предложения с предикатами, выраженными словами, в составе которых имеются оппозитивные маркеры -сыз и -лы, характеризуют лицо или предмет по отсутствию/наличию какого-либо признака В таких построениях во многих случаях отрицательная семантика передается посредством экспонента тюйюл Жаш юйдегили тюйюлдю - Жаш юйдеги-лиди (3) «Парень не имеет семью - Парень имеет семью» В некотором смысле аффиксу -сыз противопоставляется послелог бла «с» Мен бюгюн нёгерсизме - Мен бюгюн негерим блама «Я сегодня без товарища - Я сегодня с товарищем»

В карачаево-балкарском языке наблюдается противопоставленность предикативов бар «есть», жокъ «нет», которые ориентированы на субпарадигму имения/неимения Синтаксические конструкции с их участием представляют собой конфигурации, в которые облигаторно входят аффиксы неотторжимой принадлежности и экзистенциальных лексем со значением существования/несуществования Смысловая специфика подобного способа репрезентации имения/неимения, заключается в том, что он манифестирует имение/неимение предмета с ориентацией на неотторжимую принадлежность Сени юйюнг барды - Сени юйюнг жокъду «У тебя есть дом - У тебя нет дома»

К данной парадигме примыкает и другая парадигма, в которой актуализируется сема «наличие/отсутствие» Бусагьатда иш барды - Бу-сагъа гда иш жокъду (3 3) «Сейчас есть работа - Сейчас нет работы»; Отрядда адам барды - Отрядда адам жокъду (3 3) «В отряде есть человек - В отряде нет человека»

Отрицательные предложения с экспонентом тюйюл коррелируют с утвердительными конструкциями в значении согласия/несогласия, возможности/невозможности Халкъла муратларына жеталлыкъдыла -Халкъла муратларына жеталлыкъ тюйюлдюле (К ж) «Народы смогут достичь своих целей - Народы не смогут достичь своих целей».

По характеру отрицания предложения делятся на общеотрицательные и частноотрицательные В общеотрицательных конструкциях отрицается весь смысл высказывания посредством отрицания понятия, выраженного предикатом Къабарты-Малкъарда мени жууукъ адамым жокъду (ИГ) «В Кабардино-Балкарии нет у меня близкого человека» В

частноотрицательных же конструкциях актуализируется отрицание тех понятий, которые выражены несказуемостными членами предложения Машина угьай, трактор келеди (Н ) «Едет не машина, а трактор»

В карачаево-балкарском языке имеет место функционирование слов-предпожений со значением негации К ним относится угъай «нет», выражающий отрицание содержания предыдущего предложения, согласие или несогласие говорящего с ним, дает ему общую экспрессивно-модальную оценку, и служит для выражения недоумения связанного с ним

В большинстве случаев за ним следует предложение, которое уточняет, детализирует отрицательный ответ на поставленный вопрос или раскрывает его причину, или причину несогласия говорящего с предшествующим высказыванием Ушкокла эл ичинде окъуна тохтамай атыла-дыла «Даже в селе беспрестанно раздаются выстрелы» - Угьай, Ха-жи, эп ичинде уа энди атылмайды (Ж 3 ) «Нет, Хажи, в селе-то сейчас уже не раздаются выстрелы»

В диалогической речи угъай употребляется в ответных репликах, вопрос при этом может или заключать в себе отрицание, или не заключать Если вопрос не содержит в себе отрицания, то слово в ответе является отрицающим Сени юйюнг бармыды? «У тебя есть дом?» - Угьай «Нет» Ответ при этом часто повторяет как отрицание соответствующей части вопроса Сен устазмыса? «Ты учитель?» - Угьай, мен устаз тюйюлме «Нет, я не учитель» Ответ может включать и то, что противопоставляется отрицаемому Сен ишденми кепесе? «Ты с работы1» -Угьай, тойдан «Нет, с праздника»

В случаях, когда первая реплика содержит отрицание, то возможны два типа ответов с угъай а) слово угъай служит для подтверждения отрицающего (негативного) ответа Сен окъумагъанса? «Ты не читал?» -Угъай, окъумагъанма «Нет, не читал», б) слово угъай служит для отрицания негативного ответа, для выражения несогласия, возражения Сё-зюнгю бёлдюм, Солтан «Солтан, я тебя перебил» - Угъай, бёлмеген-се «Нет, не перебил» (ИГ)

ЕЗ составе противительной конструкции данный экспонент концентрирует в себе содержание отрицания, противопоставляемого утверждению 'Гынгыларгъа сюеди, селеширге уа - угьай (Ж 3) «Любит слушать, а не говорить»

Е5 карачаево-балкарском языке имеет место нарушение оппозиции по линии утвердительности/отрицательности, когда один из оппозитивных членов выходит из оппозиции, выступая либо в отрицательной, либо в утвердительной форме Асимметрия языковых структур по признаку утвердительности/отрицательности может наблюдаться в плане содержания и в плане выражения (А Н Нурманов)

При нарушении оппозиции по линии утвердительности/отрицательности в плане содержания один из членов формальной оппозиции семантически утрачивает оппозитивность, составляя с противочленом одну семантическую парадигму К явлениям данного типа относится двойное отрицание, основным назначением которого является выражение по-

зитивной семантики В тюркских языках, в том числе в карачаево-балкарском, полинегативная конструкция выражает утвердительное суждение только в том случае, если два отрицательных маркера употребляются в составе сказуемого Примеры Мен бери энтда келмей къалмаз-ма (X К) «Я сюда еще раз приеду», Адамла ишсиз турмайдыла (3) «Люди не стоят без работы», Кязим, мен келсюзледен тюйюлме (А Т) «Кязим, я не из малодушных», Къолдан келмезча тюйюлдю тилегим (К О) «Просьба моя выполнима», Самолетну тауушун эшитмегенигиз жокъду (Ю Ж) «Бее слышали гул самолета», Аллайла бизде да жокъ тюйюлдюле «Такие и у нас есть»

Если члены парадигмы нейтрализуются в плане выражения, то в них, при сохранении оппозитивных рядов по значению, происходит нейтрализация грамматических оппозиций по форме Утвердительные по форме синтаксические построения, выступая в транспозитивной функции, могут актуализировать сему отрицания, вследствие чего они входят в одну семантическую парадигму с отрицательными предложениями Ишге бардын-гмы? «Пошел ли ты на работу?» - Хау, бардым (барырса, бармай а) «Да, пошел»

Одной из разновидностей нейтрализации оппозитивных рядов в плане выражения выступает «отсутствие соответствующего коррелята языковой единицы, ее парной модели» (Л 3 Хасанова) Например, это формы на -а/-е, -й бер, на -гъынчы Китапны окъуй бер «Продолжай читать книгу», Мен келгинчи сакъла «Жди пока я вернусь»

Отрицательные языковые образования могут характеризоваться отсутствием утвердительной парной модели Это, например, копулятивные образования типа атсыз-чуусуз «пропавший, ни слуху, ни духу», атсыз-сансыз «неизвестный» При квантификации предложений с помощью слов бир, жукъ, зат, киши нарушается оппозитивность, те конструкция выходит из оппозитивного ряда и употребляется только в отрицательной форме Нейтрализация оппозиции может обусловливаться синтаксической функцией отрицательной единицы В частности, отрицательные лексические единицы в функции вводных слов теряют отрицательное значение Сезсюз, сюйюнчюге сен тийишлисе, Ахмат (Ж 3) «Несомненно, Ахмат, ты достоин подарка за радостную весть», Сез да жокъду, Амин бла Науруз бюгюн, кеч-эртте болса да, келликдиле (М К) «Без слов (несомненно), Амин и Науруз сегодня, рано или поздно, все же придут»

Один из видов нарушения оппозитивного ряда по утверяеде-нию/отрицанию - синтаксические конструкции, в которых значения утверждения и отрицания сближаются или равносильны Противопоставление отрицательного и утвердительного значения снимается при выражении предположения Баям, Азрет келир (келмез) «Наверное, Азрет придет (не придет)»

В вопросительных предложениях нейтрализация оппозиции происходит в сипу того, что они не выражают ки утверждение, ни отрицание Они равносильны, отличаясь только оттенком вежливости при отрицательном варианте, те отрицание смягчает категоричность утвердитель-

ной формы вопроса Иш битдими? «Работа завершена?» /Иш битмеди-ми? «Работа не завершена?»

Вопросительно-риторические предложения выражают скрытое отрицание или скрытое утверждение Жашаргъа ким сюймейди? «Кто не хочет жить» /Жашаргъа ким да сюеди «Каждый хочет жить»

Синтаксические конструкции с вопросительными местоимениями не выражают никакого отрицания, напротив, передают утвердительное значение, осложненное экспрессивностью и интонацией Ким танымай эди Алийни «Кто не знал Алий (все знали)», Да, адам этмезлик не барды? (М Г) «Да, что только человек не сделает (все сделает)?» Построения с вопросительными словами, характеризующиеся устойчивой формулой (фразеосхемы), отрицательно окрашенные могут выражать экспрессивное утверждение Мен билмесем, ким билликди «Если не я, кто будет знать», Юйюне къайытмай, къайры къайытсын «Если не домой, то куда вернется»

С учетом организующей роли отрицания в структуре предложения в карачаево-балкарском языке выделяется три типа простых предложений предложения, где наличие или отсутствие отрицания предопределяется характером передаваемой информации, а не структурной схемой (факультативное отрицание), предложения, где отрицание является формально облигаторным элементом их структуры (собственно отрицательные предложения), предложения, вообще не принимающие отрицания (собственно утвердительные предложения)

Предложения с факультативным отрицанием могут принимать или не принимать отрицание, и это не меняет их структурную схему Структурная схема предложений с отрицанием и без отрицания здесь совершенно одинакова, за исключением наличия или отсутствия средств репрезентации отрицания Ср Мен ыйыкъ юон ишлемейме «Я не работаю в воскресенье» и Мен ыйыкъ кюн ишлейме «Я работаю в воскресенье»

Из собственно отрицательных предложений нельзя элиминировать отрицание без разрушения структурной схемы, так как оно выступает в качестве обязательного компонента, организующего главный член предложения Семантическая структура собственно отрицательных предложений реализуется в семантических вариантах несуществование или отсутствие субъекта (Желни къанатлары жокъ, сууну бутакълары жокъ (Ф) «У ветра нет крыльев, у воды нет сучьев»), невозможность совершения субъектом действия или процессуального состояния в будущем (Дуния жокъ болмаз (Н) «Мир не исчезнет»), невозможность, нежелательность осуществления действия, процессуального состояния (Адамгьа ышаныу жокъ (КМ) «Человеку нельзя доверять»), отсутствие необходимости в действии, процессуальном состоянии (Бизни къоркъур жерибиз жокъду «Нам нечего бояться»), отсутствие, несуществование и того, и другого из перечисленных (Не къарындашынг, не эгечинг жокъ (Б Г) «У тебя нет ни брата, ни сестры»)

Наряду с собственно отрицательными конструкциями имеют место и собственно утвердительные предложения, которые не употребляются в

отрицательном варианте Ой жашау, жашау, аламат жашау! (М М)

«О жизнь, жизнь, чудесная жизнь*», Ай, заман, заман! (Ж 3) «Эх, время, время» и т д

Отрицание в сложном предложении может играть различную роль Учитывая организующую роль негации в структуре сложного синтаксического построения в карачаево-балкарском языке можно выделить три структурно-семантических типа сложных предложений 1) сложные предложения, где отрицание не оказывает влияния на их структурную организацию, 2) сложные предложения, где не допускается отрицание в одной или обеих частях, 3) сложные предложения, где отрицание в одной или одновременно в обеих частях является облигаторным элементом конструкции

Сложные синтаксические конструкции с факультативным отрицанием характеризуются тем, что части сложного предложения могут быть и утвердительными, и отрицательными, и это не меняет их структурную схему В таких предложениях утверждение и отрицание взаимозаменимы, что не оказывает влияния на их конструктивную организацию Ср Мен бил-мейме* китапны манга сен бермегенсе (Н ) «Я не знаю не ты мне давал книгу» - Мен билеме: китапны манга сен бергенсе «Я знаю ты мне давал книгу», Сакъ болмасанг, керексиз терк жоюлуп къалырса (КМ) «Если не будешь осторожным, то зря погибнешь» - Сакъ болсанг, керексиз терк жоюлмазса «Если будешь осторожным, то зря не погиб-нешь>•

В языке наличествуют и такие сложные синтаксические построения, в которых структурная и семантическая организация не допускает отрицания в одной или одновременно в обеих частях В таких предложениях утверждение не является облигаторным элементом конструкции Къайсын фахмулу поэтди, ол кимге да белгилиди (3) «Кайсын талантливый поэт, это известно всем», Неллай адамгъа тюбесенг, аллай къы-лыкъгьа юйренирсе (поел) «С каким человеком встретишься, таких черт и наберешься»

Среди сложных предложений с облигаторным отрицанием можно выделить следующие синтаксические конструкции сложносочиненные предложения с отрицательным предикатом в одной или в обеих частях, сложноподчиненные предложения с отрицанием как в обеих частях, так и лишь в одной, бессоюзные сложные конструкции, состоящие из одной или одновременно обеих отрицательных частей

К сложносочиненным предложениям с обязательным отрицанием в одной части относятся конструкции с противопоставленными частями, соединенными посредством противительных союзов Первая часть таких сложных предложений обычно бывает утвердительной, а вторая - отрицательной, в семантическом плане они выражают противоположные значения Примеры Мени да чакъыргъан эдиле, алай мен а бармагьанма (Э Г) «Меня тоже звали, но я не пошел», Элибиз уллу элледен тюйюл-дю, алай болгъанлыкъгъа школубуз уллуду (Н) «Наше село не большое, однако школа огромная»

Сложносочиненные предложения с обязательным отрицанием в обеих частях характеризуются наличием в их структуре отрицательной частицы не не «ни ни», со значением «взаимного исключения» Не жауун жаумайды, не чыкъ тюшмейди (3) «Ни дождь не идет, ни роса не выпадает»

Собственно отрицательной будет такая сложноподчиненная конструкция, в которой отрицается семантика сказуемого главного предложения Кюн не бек тийип турса да, аны жылыуу жерге хазна жетмейди

(Ж Т) «Как бы сильно не пекло солнце, все равно его тепло не доходит до земли»

Е5стречаются сложноподчиненные предложения, в которых главное предложение является утвердительным, а придаточное содержит предикативное отрицание, те отрицание обязательный элемент конструкции Сабий жыгьылмасын деп, анасы аны къолундан тутуп бара эди (М Т) «Чтобы ребенок не падал, мать вела его за руку»

В сложноподчиненных предложениях с обязательным отрицанием, как в главной, так и придаточной частях, обе части построены как отрицательные, притом отрицательный характер их взаимообусловлен и взаимосвязан Примеры Декабрь айы жетмесе, баям, къыш башланмаз (3) «Пока не наступить декабрь месяц, наверное, зима не начнется, Бир да къоркьма ол сен таныгьан жубула не елмезле, не юшюмезле (Б Г) «Не бойся те мохнатые, которых ты знал, не умрут, и не замерзнут»

Среди сложных отрицательных конструкций в языке определенное место занимают бессоюзные сложные предложения с обязательным отрицанием при предикативном члене одной или одновременно обеих частей Противительное значение бессоюзного сложного предложения опирается на соотносительность построения частей, которая проявляется в сходстве их синтаксического оформления и порядка слов, а также в совпадении их временных характеристик Примеры Биз халкъгъа иги бол-сун деп кюрешебиз - халкъ ангыламайды (М Т) «Мы стремимся, чтобы народу было хорошо - народ не понимает», Чыракъны жанды-рыргьа кюрешеди - чыракъ жанмайды (Ю Ж) «Пытается зажечь лампу - лампа не зажигается» Первая часть сложного предложения представляет собой утвердительное предложение Однако по смыслу и по интонации оно не закончено Вторая часть содержит сообщение, которое не соответствует или противоречит тому, что сообщается в первой части

Можно выделить также такие бессоюзные сложные предложения с отрицанием, в которых первая часть оформляется как простое предложение с противопоставленными по семантике однородными сказуемыми с вопросительной частицей -мы/-ми (-му/-мю) с семантикой сомнения, неясности, неопределенности, при каждом из них, а вторая часть требует наличия обязательного отрицания Такие предложения выражают семантику неведения, незнания, неизвестности Атларыбыз урушдан къайытды-ламы, огьесе къайытмадыламы, кесибиз да билмейбиз (Б Г) «Вернулись ли с войны наши лошади или не вернулись, сами не знаем»

Таким образом, отрицание является грамматической категорией предложения и обладает способностью организовать структуру как простого, так и сложного предложения, а также способностью участвовать в выполнении различных коммуникативных задач

В заключении подведены итоги, сделаны обобщения

Обзор имеющейся научной литературы и анализ фактологического лингвистического материала приводят к выводу о том, что феномен нега-ции сложен, полиаспектен и разнопланов Языковая категория отрицания базируется на логической категории, для репрезентации которой используются различные средства, относящиеся к разным уровням языка В силу этого необходим комплексный подход для ее изучения

Изучение основных средств выражения категории негации в современном карачаево-балкарском языке показало, что морфологические средства приобретают статус основного способа выражения категории отрицания, которые сопряжены, с одной стороны, с системой глагола, с другой - имени Такое распределение функциональной нагрузки отрицательных элементов связано, прежде всего, с грамматической структурой языка

Репрезентанты отрицания в карачаево-балкарском языке обладают значительным функционально-семантическим потенциалом в структуре предложения Предложения, в которых сказуемые оформлены формантами негации, способствуют образованию синтаксической парадигмы по линии утверждения/отрицания Наиболее ярко отрицание обнаруживает себя на синтаксическом уровне и выражает отсутствие определенной связи между предметами и их действиями в объективной действительности, между предметами и их признаками Реализуя в структуре предложения свои функционально-семантические свойства, отрицательная форма слова, выражающая предикат предложения, приобретает статус структурно-семантического компонента предложения Отрицание в карачаево-балкарском языке, таким образом, играет значительную роль в конструировании структуры предложения, и вместе с тем оказывает влияние на структуру выражаемой в предложении мысли

Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях автора

Статья в журнале, рекомендованном ВАК РФ

1 Тохаева Ф И Асимметрия простых предложений по утвердительности/отрицательности // Региональный научный журнал «Культурная жизнь Юга России» Краснодарский госуниверситет культуры и искусств / Гл ред И И Горлова - Краснодар КГУКИ, 2007 - № 2 - С 80-83

Статьи, опубликованные в других изданиях

2 Тохаева Ф И Предикатив жокъ как маркер отрицания // V Конференция молодых ученых Тезисы докладов - Нальчик КБНЦ РАН, 2004 -С 159-161

3 Тохаева Ф И Функционально-семантические особенности маркеров отрицания в карачаево-балкарском языке // Лингвистическое кавказо-

ведение и тюркология традиции и современность Материалы третьей Всероссийской научной конференции - Карачаевск КЧГУ, 2004 - С 225227

4 Тохаева Ф И Отрицание как лингвистическая категория // Проблемы развития языков и литератур народов Северного Кавказа Материалы региональной научной конференции - Нальчик Каб -Балк ун-т, 2004 -С 72-74

5 Тохаева Ф И Выражение утверждения полинегативными конструкциями в карачаево-балкарском языке // Перспектива - 2005 Материалы Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых - Нальчик Каб -Балк ун-т , 2005 - С 19-22

6 Тохаева Ф И К вопросу о средствах выражения именного отрицания в карачаево-балкарском языке // Сборник научных трудов молодых ученых - Нальчик, 2005 - С 4-10

7 Тохаева Ф И Об эмоционально-экспрессивном характере отрицания в современном карачаево-балкарском языке И Язык как система и деятельность Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 80-летию проф О А Лазарева - Ростов-на-Дону РГУ, 2005 -С 44-45

8 Тохаева Ф И К вопросу об общем и частном отрицании в современном карачаево-балкарском языке // Алиевские чтения научная сессия преподавателей и аспирантов университета/ Материалы научной сессии в двух частях Часть 2 -Карачаевск КЧГУ, 2006 -С 176-178

Сдано в набор 22 02 2008 Подписано в печать 26 02 2008 Гарнитура Ариал Печать трафаретная Формат 60x84 1/|6 Бумага офсетная Уел п л 1,0 Тираж 100 экз Заказ №904

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тохаева, Фатима Исмаиловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования категории отрицания

1.1 .Логико-философский аспект категории отрицания.

1.2. Проблема категории отрицания в лингвистике.

Выводы по первой главе.

ГЛАВА 2. Лексико-грамматические средства репрезентации отрицания

2.1. Глагольное отрицание.

2.2. Именное отрицание.

Выводы по второй главе.

ГЛАВА 3. Семантико-синтаксическая характеристика предложений со значением негации

3.1. Парадигма простого предложения по утверждению и отрицанию.

3.2. Отрицание в структуре сложного предложения.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Тохаева, Фатима Исмаиловна

В последние десятилетия карачаево-балкарское языкознание обогатилось значительным количеством научно-теоретических работ, в которых исследованию подвергнуты различные аспекты языковых единиц. Однако ряд грамматических категорий, представляющих общенаучный и лингвистический интерес, все ещё не стал объектом специального исследования.

Одной из таких неизученных грамматических категорий является категория отрицания, относящаяся к числу фундаментальных, сложных и полиас-пектных проблем современного языкознания. Функционально-семантическая категория отрицания, будучи абсолютной универсалией, изучается во всех разделах современной лингвистики. В связи с этим вопрос об отрицании как обли-гаторном элементе характеристики окружающего мира является важным для науки и вызывает огромный интерес к этой понятийно-языковой категории.

В истории лингвистической науки были сделаны многочисленные попытки определить сущность категории отрицания, причем к её дефиниции подходили с различных позиций - логической, философской, психологической и лингвистической. Это объясняется тем, что большинство исследователей не отграничивали языковое отрицание от понятий, которыми оперирует логика и философия. Связь его с другими отраслями науки послужила импульсом к развитию разнообразных взглядов на природу и сущность отрицания.

В настоящее время вопрос о статусе категории отрицания с учетом содержания самого понятия и средств его выражения является весьма спорным. Ученые рассматривают отрицание как самостоятельную языковую категорию и определяют её как грамматическую, синтаксическую, семантико-синтаксическую, семантическую категорию. Отрицание интерпретируется также с психологической и прагматической точек зрения. В языкознании представлено и мнение, согласно которому отрицание изучается в рамках категории модальности.

Отрицание: в карачаево-балкарском языке является^ одним из- древнейших явлений и репрезентируется самымифазличными маркерами, поскольку данная категория представляет собой одну из исходных, семантически неразложимых смысловых категорий, которые не поддаются определению через более простые семантические элементы.

Необходимость исследования столь обязательной категории языка определяется?, сложностью самой природы отрицания, многоаспектностью проблемы, наличием неодинаковых подходов к ее решению;

За последние годы появилось значительное количество работ, посвященных исследованию отрицания в разносистемных языках, в том числе и тюркских. Исследуемый вопрос освещен в отдельных главах грамматик тюркских •языков, в ряде диссертационных исследований. В карачаево-балкарском языкознании в отношении данной проблемы-имеются? краткие сведения в различных учебниках. Однако, отсутствуют специальные исследования; в которых отрицание интерпретировалось бы как единая многоуровневая функционально-семантическая категория: Псэтой причине до сих пор не выявлена природа и сущность отрицания, не раскрыты* функционально-семантические особенности средств репрезентации негации, не исследованы особенности функционирования отрицания в структуре синтаксических построений. Поскольку категория отрицания носит универсальный характер, ее изучение составляет немалый научный и практический интерес для карачаево-балкарского языка, где эта проблема не была^объектом специального исследования. Этим и обусловливается, в первую очередь, актуальность исследования.

Цель и задачи исследовании. В настоящей диссертации- ставится цель -дать полиаспектное описание категории отрицания на материале карачаево-балкарского языка.

В соответствии с поставленной целью в работе выдвигаются следующие задачи, обусловленные сложившейся практикой в изучении грамматической структуры тюркских языков:

1) провести анализ основных направлений в изучении категории отрицания;

2) определить сущность лингвистической категории отрицания и ее специфику по отношению к логической категории;

3) выявить и описать средства репрезентации глагольного и именного отрицания в карачаево-балкарском языке;

4) раскрыть семантико-синтаксические особенности предложений со значением негации.

Методологической и теоретической базой исследования явились труды ученых в области функционально-семантической грамматики. Написанию данной работы в значительной степени способствовало изучение лингвистических изысканий отечественных ученых в области теории языка: В.Г. Адмони, А.И. Бахарева, В.Н. Бондаренко, А.В. Бондарко, Н.А. Булах, О. Есперсена, Н.Г. Озеровой, Е.В. Падучевой, Е.И. Шендельс и др.; тюркологов: Н.К. Дмитриева, Ф.А. Ганиева, В.Г. Гузева, М.В. Зайнуллина, М.З. Закиева, Ф.Г. Исхакова, А.Н. Кононова, А.Н. Нурманова, М.А. Хабичева, A.M. Щербака и др.

Научная новизна диссертации заключается в том, что настоящая работа является первым опытом полиаспектного исследования категории отрицания в карачаево-балкарском языке. В работе предпринята попытка системного описания всего корпуса средств репрезентации глагольного и именного отрицания с использованием обширного научно-теоретического и практического материала. Кроме того, выявлен и описан функционально-семантический потенциал маркеров отрицания в структуре как простого, так и сложного предложения.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что рассмотренный круг вопросов важен для методологических, практических аспектов изучения функционально-семантических категорий. Материалы и теоретические положения, приводимые в диссертации, представляют несомненный интерес в плане сравнительного изучения тюркских языков.

Результаты исследования могут найти применение при научном описании грамматического строя карачаево-балкарского языка, при составлении программ, учебников и учебно-методических пособий, будут способствовать совершенствованию обучения языку в средней и высшей школе.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Являясь языковой универсалией, базирующейся на экстралингвистической действительности, отрицание характеризуется полиаспектностью, что предопределяется как многообразием средств его репрезентации, так и широким спектром значений.

2. В карачаево-балкарском языке наибольшими функциональными возможностями отмечены морфологические средства выражения негацищ которые сопряжены, с одной стороны, с системой глагола, с другой - имени. Если глагольный морфологический маркер отрицания (-ма/-ме) специализируется на репрезентации лишь грамматического значения, то именной (-сыз/-сиз) ориентирован и на плоскость словопроизводства, в частности, на образование значительного количества имен прилагательных. Наряду с указанными средствами г значение негации передается и специальными лексемами, которые-характеризуются различной частеречной принадлежностью и полифункциональностью.

3. Выражая отсутствие определенной связи между предметами и их действиями в экстралингвистической действительности, между предметами и их признаками, негация наиболее ярко проявляется на синтаксическом уровне. Коррелируя друг с другом, отрицательные и утвердительные предложения образуют парадигму по линии утверждения/отрицания и репрезентируют оппози-тивные значения действия/недействия, наличия/отсутствия, существования/несуществования, возможности/невозможности, согласия/несогласия и др.

4. Отрицание может оказывать непосредственное влияние на строение частей и организацию структурной схемы предложения в целом, а также на модальный, темпоральный и аспектуальный планы полипредикативных синтаксических построений.

Объектом исследования является категория отрицания в карачаево-балкарском языке.

Предметом исследования выступают маркеры негации, их морфологические особенности и функционально-семантический потенциал.

Методы исследования. В соответствии с целью и поставленными задачами использовались следующие методы: описательный, системный, трансформационный, метод наблюдения, метод компонентного анализа.

Материалом исследования явились языковые факты, собранные методом сплошной выборки из художественных произведений карачаевских и балкарских авторов, а также периодической печати. По мере необходимости привлечены примеры и из карачаево-балкарского устного народного творчества. В работе в основном исследуется письменная форма современного карачаево-балкарского языка, однако для иллюстрации отдельных положений привлекаются и примеры, зафиксированные в живой разговорной речи.

Апробация работы. Основные теоретические положения и практическое описание категории отрицания изложены в 8 научных работах, среди которых одна статья опубликована в журнале «Культурная жизнь Юга России», рекомендованном ВАК РФ (Краснодар 2007). Материалы исследования апробированы в виде докладов и выступлений на научно-теоретических конференциях: V конференция молодых ученых КБНЦ РАН (Нальчик 2004), «Лингвистическое кавказоведение и тюркология: традиции и современность» (Карачаевск 2004), «Проблемы развития языков и литератур народов Северного Кавказа» (Нальчик 2004), «Перспектива - 2005» (Нальчик 2005), «Язык как система и деятельность» (Ростов-на-Дону 2005).

Структура работы. Композиционная структура работы обусловлена темой, целью, задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков условных сокращений и использованной научно-теоретической литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционально-семантический потенциал отрицания в карачаево-балкарском языке"

Выводы по третьей главе

Отрицание - одно из формально-языковых средств маркирования логико-грамматического предиката в составе предложения. Функционально-семантическая категория отрицания выражает отсутствие определенной связи между предметами и их действиями в объективной действительности, между предметами и их признаками. В связи с этим некоторые ученые считают, что негация наиболее ярко проявляет себя на синтаксическом уровне.

Известно, что утверждение в языке характеризуется нулевым показателем, а отрицание отмечается специальным экспонентом, т.е. является маркированным членом оппозиции. Утверждение и отрицание функционируют в тесной связи и служат для выражения таких противоположных значений, как действие/недействие, наличие/отсутствие, существование/несуществование, принадлежность/непринадлежность и т.п. Однако при определенных условиях в карачаево-балкарском языке наблюдается нарушение оппозиции по линии утвердительности/отрицательности в плане содержания и в плане выражения. В оппо-зитивных конструкциях отрицательный член оппозиции утрачивает свое категориальное значение и совпадает по семантическому значению с позитивным членом оппозиции. И напротив, позитивный член оппозиции вопреки грамматической форме может актуализировать отрицательное значение.

Отрицание является грамматической категорией предложения и обладает способностью организовать структуру как простого, так и сложного предложения, а также способностью участвовать в выполнении различных коммуникативных задач. В грамматической структуре простых и сложных предложений современного карачаево-балкарского языка средства репрезентации отрицания способны выполнять функцию обязательного конструктивного элемента структурной схемы.

Реализуя в структуре предложения свои функционально-семантические свойства, отрицательная форма слова, выражающая предикат предложения приобретает статус структурно-семантического компонента предложения. По отношению к отрицанию все простые предложения в карачаево-балкарском языке членятся на три группы: 1) наличие или отсутствие отрицания может предопределяться не строением предложения, а характером информации; 2) отрицание может быть в предложении формально необходимым элементом; 3) отрицание предложением не принимается.

Отрицание может выступать компонентом сложного предложения, формирующим структурную схему отдельных частей и в целом сложного предложения, а также обязательного отрицания, обусловленного компонентами самой структуры сложного предложения. Отрицание в сложном предложении карачаево-балкарского языка может играть различную роль. В одних случаях части сложного предложения могут быть и утвердительными, и отрицательными. В других случаях структура сложного предложения не допускает отрицания в одной или одновременно в обеих частях. Наконец, имеются предложения, которые требуют обязательного наличия отрицания при предикативном члене одной или обеих частей одновременно.

Отрицание в карачаево-балкарском языке, таким образом, играет значительную роль в конструировании структуры предложения, и вместе с тем оказывает влияние на структуру выражаемой в предложении мысли.

147

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Категория отрицания является одной из универсальных грамматических категорий языка. Выявление различных взглядов на природу и сущность отрицания в логико-философском и лингвистическом аспектах, а также анализ фактологического лингвистического материала приводят к выводу о том, что феномен негации сложен и полиаспектен. История разработки данного вопроса имеет давнюю традицию. Исследованию отрицания в различных аспектах посвящены многие философские, логические и лингвистические работы, в некоторых трудах прослеживается комплексное исследование проблемы.

Противоречия во взглядах логиков на проблему отрицания обусловлены широким пониманием отрицания как выражения идеи отсутствия. Недостаточная разработанность проблемы логического отрицания не могло не сказаться на результатах исследования отрицания в лингвистике. Языковая категория отрицания имеет логико-философское начало, так как она является одной из фундаментальных операций мышления, отражающихся в языке. В самом общем виде отрицание дефинируется как констатация отсутствия предмета, признака, явления, действия, выраженная языковыми средствами. Сущность его определяется в различных аспектах (как субъективное проявление человеческой психики, как выражение объективной разъединенности, как индикатор с функцией отклонения или коррекции мнения адресата, как выражение отсутствия объективной связи, как форма проявления предикативности, как особая отрицательная модальность).

Обзор вопроса о категории негации в науке о языке показывает, что в определении ее лингвистического статуса мнения исследователей расходятся. Она определяется как синтаксическая, грамматическая или логико-грамматическая. В тюркском языкознании отрицание традиционно рассматривается в системе грамматических категорий глагола, что предопределяется доминирующим положением глагола в предложении, его предикативной функцией. Повышенное внимание к глагольному отрицанию объясняется наличием у глагола статуса главного предикатного слова, что определяет его особое значение в деятельности, связанной с отрицанием. В карачаево-балкарском языкознании отрицание является одной из малоизученных категорий. Каких-либо специальных работ, посвященных данной проблеме, не имеется, а в грамматических работах отрицание дефинируется лишь как один из аспектов глагольных форм. Отсюда вытекает облигаторность комплексного рассмотрения указанной категории.

В карачаево-балкарском языке категория отрицания репрезентируется морфологически (синтетически), посредством специализированных аффиксов и синтаксически (аналитически), при помощи вспомогательных слов или свободных маркеров со значением негации. Анализ фактологического материала показывает, что для карачаево-балкарского языка характерен дифференцированный способ объективации отрицания при глаголах и именах. Глагольное отрицание противопоставляется именному и имеет собственный способ выражения.

Наиболее системным и употребительным средством отрицания при глагольных сказуемых и некоторых предикатах выступает общетюркский аффикс -ма/-ме. Данный маркер, кроме семантики негации, репрезентирует целый ряд других сем: несогласие, запрет, отказ, исключение, предупреждение и т.д. Аффикс отрицания -лш/-ме активно функционирует в составе временных форм глагола, в образовании отрицательной формы императива, кондиционалиса, оптатива, а также отмечается значительным функционально-семантическим потенциалом в составе причастий, деепричастий и инфинитива. Имеет место его употребление в именах действия, выступающих основой для причастий, употребляемых в функции существительных со значением имени деятеля. Отрицательная форма причастий может трансформироваться в функциональные эквиваленты прилагательных со значением постоянной характеристики предмета вне времени. Семантика отрицательной формы первичных и вторичных деепричастий, за небольшим исключением, совпадает с семантикой деепричастий в положительной форме. Однако возможны случаи актуализации ими значений, свойственных только им. Анализ способа образования отрицательного аспекта глагольных форм показывает, что не все лексемы участвуют в образовании отрицательной формы.

Именные формы, а также формы глагольного происхождения, но утратившие свою динамику глагола, образуют отрицательную форму иным способом. Актуализация именного отрицания в карачаево-балкарском языке осуществляется посредством отрицательного аффикса -сыз/-сиз, отрицательных слов тюйюл, жокъ, угъай, отрицательных местоимений. Маркер -сызЛсиз образуя отрицательный аспект большей части прилагательных, вносит в их значение семантику привативности. В составе существительных, наречий, местоимений данная привативная форма отрицает мотивирующую основу данных слов. Ему противопоставляется обычно аффикс обладания -лы/-ли. В результате образуется парадигма по линии утверждения/отрицания на уровне как морфологии, так и синтаксиса. J

В карачаево-балкарском языке на именные части речи (в основном в качестве сказуемого) или на некоторые финитные словоформы, основы которых восходят к глаголам, ориентирован экспонент негации тюйюл. В основе его лежит репрезентация отрицания, имплицитное указание на существование противоположного, опровержение, запрет. Вместе с тем, если словом тюйюл отрицается отрицательное качество, то оно воспринимается как положительное.

Идею отрицания в карачаево-балкарском языке, как и в других тюркских языках, может выражать предикатив жокъ, логическое содержание которого составляет отсутствие, небытие. Данный репрезентант обычно не функционирует с глагольными формами, за исключением субстантивированных причастий. В редких случаях имеет место его употребление с именами действия и инфинитивом. В синтаксическом плане же слово жокъ является полифункциональным. Употребление предикатива жокъ в роли определения, дополнения и подлежащего обусловливается тем, что он, принимая словоизменительные или словообразовательные морфемы, начинает функционировать как имя существительное.

Исследование функционирования отрицательных местоимений в языке показало, что они относятся к местоимениям вторичного образования, которые выступают в качестве обобщающе-усиливающих слов при имеющемся отрицании.

Анализ фактологического материала карачаево-балкарского языка свидетельствует о том, что репрезентанты отрицания обладают значительным функционально-семантическим потенциалом в структуре предложения. Предложения, в которых сказуемые оформлены формантами негации, способствуют образованию синтаксической парадигмы по линии утверждения/отрицания. Это обусловлено тем, что категория утверждения/отрицания составляет в тюркских языках сказуемость. В карачаево-балкарском языке на парадигматическом уровне оппозицию составляют формы утвердительных и отрицательных предложений. Конструкции, содержащие в своем составе маркеры отрицания, признаются отрицательными. Конструкции же, в которых они отсутствуют или имеются показатели наличия, считаются утвердительными. Коррелируя с утвердительными конструкциями, последние выражают такие оппозитивные значения, как действие/недействие, наличие/отсутствие, существование/несуществование, принадлежность/непринадлежность, возможность/невозможность, согласие/несогласие.

Ориентация отрицания в карачаево-балкарском языке неодномерна, она в одном случае имеет общий, в другом - частный характер. В общеотрицательных конструкциях отрицается весь смысл высказывания посредством отрицания понятия, выраженного предикатом. В частноотрицательных же конструкциях актуализируется отрицание тех понятий, которые выражены несказуемостными членами предложения.

Собранные и изученные факты языка показывают, что в карачаево-балкарском языке имеет место явление асимметрии языковых структур по линии утвердительности/отрицательности в плане содержания и в плане выражения, при котором один из членов формальной оппозиции семантически утрачивает оппозитивность, составляя с противочленом одну семантическую парадигму. Формально-отрицательные предложения актуализируют позитивную семантику, конструкции же без маркеров отрицания - значение негации.

Карачаево-балкарский язык, как и другие тюркские языки, относится к полинегативным языкам, одной из особенностей которых является двойное отрицание, которое в одном случае выражает некатегоричное либо, напротив, категоричное утверждение, в другом - усиливает отрицание в отрицательном предложении. Факты языка свидетельствуют о том, что в образовании двойного отрицания принимают участие единицы самых разных языковых уровней.

Особо выделяется организующая роль отрицания в структуре простого предложения: отрицание предопределяется характером передаваемой информации и может носить облигаторный характер.

Анализ специальной лингвистической литературы и языкового материала свидетельствует о том, что в карачаево-балкарском языке, как и в других тюркских языках, отрицание, функционируя в структуре сложных конструкций, может быть факультативным элементом, т.е. негация в обеих частях предложения может присутствовать или же отсутствовать. Имеют место сложные построения, в которых отрицание одной или обеими частями не допускается. Отрицание также может выступать облигаторным элементом одной или одновременно обеих частей. Следует отметить, что к этой группе примыкают и сложносочиненные, и сложноподчиненные, и бессоюзные предложения.

Безусловно, предпринятое исследование не претендует на исчерпывающее освещение всех проблем, присущих категории отрицания, но показывает достигнутое в этой области, подчеркивает облигаторность исследования столь важной грамматической категории. j V

Список научной литературыТохаева, Фатима Исмаиловна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдуллаев К.М. О становлении монопредикативной структуры предложения в азербайджанском языке // Советская тюркология. - 1981. - №1. - С.32-42.

2. Абдуллаев С.А. Вариативность утверждения и отрицания в разносистемных языках (на материале нем. и азерб. яз.). Баку, 1988. - 275с.

3. Абдыгалиева Т. Семантика отрицания и способы её выражения в современном казахском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Алма-Ата, 1991.-28с.

4. Адмони В.Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка. Л., 1956. - 392с.

5. Азнабаев A.M., Псянчин В.Ш. Историческая грамматика башкирского языка. -Уфа, 1984.-244с.

6. Айдаров Г. О языке памятника Тоньюкука и его отношение к некоторым современным тюркским языкам: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата, 1959. - 36с.

7. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика (синонимические средства языка). -М.: Наука, 1974.-367с.

8. Аристотель. Соч. в 4-х т., т. 1. М., 1976. - 550с.

9. Аристотель. Соч. в 4-х т., т.2. М., 1978. - 687с.

10. Ахатов Г.Х. О природе двойного отрицания в тюркских языках кыпчакско-булгарской подгруппы // Советская тюркология. 1984. - №3. - С.63-66.

11. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Изд.4.- М., 2007. 576с.

12. Ахматов И.Х. Главные члены предложения и средства их выражения в современном карачаево-балкарском языке. Нальчик: Эльбрус, 1968. - 164с.

13. Ахматов И.Х. Нечленимые предложения // Исследования по карачаево-балкарскому языку. Вып.1. Нальчик, 1977. - С. 174-182.

14. Ахматов И.Х. Карачаево-балкарский язык. Синтаксис. Нальчик, 1987. -142с.

15. Ахматов И.Х. Карачаево-балкарский язык. Курс лекций. Нальчик, 1988. -71с.

16. Ахматов И.Х. Тюрк тилледе алмашла // Государственные языки Кабардино-Балкарской республики в теории и практике. Нальчик, 1998. - С.3-15.

17. Ахмедов Дж.С. Выражение отрицания предикатами с констатирующей функцией в современном азербайджанском языке // Советская тюркология. -1970. №2. - С.82-85.

18. Ахмедов Дж.С. Предикативы в современном азербайджанском языке: Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. Д., 1970. - 14с.

19. Ашмарин Н.И. Словарь чувашского языка. Чебоксары, 1935.

20. Баранникова Л.И. Введение в языкознание. Саратов, 1973. - 384с.

21. Баскаков Н.А. Каракалпакский язык, 2. Фонетика и морфология, ч.1 (части речи и словообразование). М., 1952. - 543с.

22. Баскаков Н.А. Тюркские языки (общие сведения и типологическая характеристика)// Языки народов СССР, 2. М.: Наука, 1966. - 531с.

23. Бахарев А.И. Отрицание в логике и грамматике. Саратов: Изд-во Сара-товск. ун-та, 1980. - 77с.

24. Бахарев А.И. Отрицание и средства его выражения в русском языке. Балашов, 2000. - 84с.

25. Беляев И.А. Грамматика туркменского языка. Ашхабад, 1915.

26. Бозиев А.Ю. Словообразование существительных, прилагательных и наречий в карачаево-балкарском языке. Нальчик, 1965. - 88с.

27. Бондаренко В.Н. Отрицание как логико-грамматическая категория. М., 1983.-210с.

28. Бондарко А.В. Грамматическая категория и контекст. Л., 1971. - 117с.

29. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл. Л., 1978. - 175с.

30. Бродский И.Н. Отрицательные высказывания. Л.: ЛГУ, 1973. - 104с.

31. Булах Н.А. Развитие грамматической категории отрицания в немецком языке.-Л., 1954. 196с.

32. Булах Н.А. Средства выражения отрицания в немецком языке. Ярославль, 1962.- 331с.

33. Васильев Н.А. Воображаемая (неаристотелева) логика. 4.11.- СПБ.: Нов. сер., 1912.-263с.

34. Васильева С.А. К вопросу о природе отрицания // Сборник работ Ленинград. технолог, института пищевой промышл. Л., 1958. - С.149-172.

35. Васильева С.А. Ещё раз об экспрессивном выражении отрицания // Труды Воронеж, технолог, института. Т. 16. Воронеж, 1960. - С. 150-167.

36. Визгина A.M. Иерархическая система модальных значений вопросительного предложения // Тезисы докл. III Респ.науч.конф. на тему: «Актуальные проблемы синтаксиса современного русского языка». Баку, 1977. - 231с.

37. Виндельбанд В. Прелюдии. Петербург, 1904. - 467с.

38. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Исследования по русской грамматике. М., 1975. -С.266-280.

39. Гаджиева Н.З. Существовал ли глагол-связка настоящего времени в тюркских языках // Советская тюркология. 1971. - №5. - С.3-10.

40. Галкина-Федорук Е.М. Суждение и предложение. М., 1956. - 73с.'

41. Ганиев Ф.А. Суффиксальное словообразование в современном татарском литературном языке. Казань, 1974. - 231с.

42. Гарипов Т.М. Башкирское именное словообразование. Уфа, 1959. - 224с.

43. Гетманова А.Д. Отрицание в системах формальной логики. М., 1972. -139с.

44. Гиганов И. Грамматика татарского языка. Петербург, 1801.

45. Головин Б.Н. Введение в языкознание. М., 1983. - 231с.

46. Горский Д.П. Логика. М., 1963. - 342с.

47. Горцевская В.А. Формы отрицания в эвенкийском языке. Л., 1941.

48. Грамматика карачаево-балкарского языка / Под ред. Н.А.Баскакова. Нальчик, 1976. - 572с.

49. Грамматика современного башкирского литературного языка. М., 1981. -486с.

50. Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970. - 767с.

51. Громоздова JI.В. Модальность утверждения и отрицания в английском и русском языках: Лингвопрагматический аспект: Дис. . канд. филол. наук. -Краснодар, 2000. 227с.

52. Гуджиков С. Категория отрицания и отсутствия в туркменском языке: Ав-тореф. дис. канд. филол. наук. Ашхабад, 1964. - 19с.

53. Гузев В.Г. Очерки по теории тюркского словоизменения: Имя. Л., 1987.-141с.

54. Гулыга Е.В. Теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке. М., 1971. - 260с.

55. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. М., 1969. - 184с.

56. Гурдов А. Структура и семантика грамматических форм английского и туркменского языков. Ашхабад, 1986. - 167с.

57. Дешериева Т.И. Категория модальности в нахских и иноструктурных языках. М.: Наука, 1988. - 208с.

58. Джанмавов Ю.Д. Деепричастия в кумыкском литературном языке. М.: Наука, 1967.-330с.

59. Джанашиа Н.Н. Категория бытия и обладания в турецком языке: Автореф. дис. канд. филол.наук. Тбилиси, 1987. - 26с.

60. Джанашиа Н.Н. Категория обладаемости в турецком языке//Советская тюркология. 1990. - №6. - С.64-70.

61. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948.-273с.

62. Дмитриев Н.К. Соответствие р//з. // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. 4.1. Фонетика. М., 1955. - С.322-324.

63. Дондуа К.Д. Грамматическое отрицание как проблема общего языкознания// Труды Института языка и мышления АН СССР. Т.П. М.- Л., 1948. - С. 162185.

64. Древнетюркский словарь. Л.: Наука, 1969. - 676с.

65. Дыренкова Н.П. Грамматика шорского языка. М.-Л., 1941.

66. Дырул A.M. К смыслу негативного предложения // Теоретические проблемы семантики и её отражение в одноязычных словарях. Кишинёв, 1982. - С.36-44.

67. Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958. - 404с.68.3айнуллин М.В. Модальность долженствования в башкирском языке // Советская тюркология. 1973. - № 2. - С.53-59.

68. Зайнуллин М.В. Модальные слова как лексико-грамматические средства выражения модальности // Советская тюркология. 1979. - № 2. - С.9-19. 70.3айнуллин М.В. Модальность как функционально-семантическая категория.- Саратов, 1986. 122с.

69. Зайнуллин М.В. О сущности и границах категории модальности. Уфа, 2000.- 292с.72.3акиев М.З. Формы обладания и отсутствия в тюркских языках // Лингвистический сборник. Ташкент, 1971. - С.23-29.

70. Закиев М.З. Классификация частей речи и аффиксов в тюркских языках // Советская тюркология. 1973. - №6. - С.3-8.

71. Закиев М.З. Татарская грамматика. T.III. Синтаксис. Казань, 1995. - 576с.

72. Зенчук В.Н. Отрицание в сербохорватском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1968. - 27с.

73. ЗигвартХ. Логика. СПб., 1908. Т.1. - 481с.

74. Ибрагимова Ф. Именное управление в современном узбекском литературном языке: Автореф.дис. . канд. филол. наук. Ташкент, 1972. - 30с.

75. Ибрагимова Э.Р. Парадигма простого предложения в татарском языке (в сопоставлении с аналогичными парадигмами русского языка): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Казань, 1999. - 19с.

76. Исхаков Ф.Г. Имя прилагательное // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. Морфология. М., 1956. - С.149-154.

77. Исхаков Ф.Г. Наблюдения по лексике в области прилагательных в тюркских языках // Историческое развитие лексики тюркских языков. М., 1961. -С.323 -332.

78. Казем-Бек М.А. Грамматика турецко-татарского языка. Казань, 1839. -528с.

79. Кант И. Логика. Петербург, 1915. Т.2. - 590с.

80. Кант И. Критика чистого разума. М., 1998. - 655с.

81. Карачаево-балкарско-русский словарь / Под ред. Э.Р.Тенишева и Х.И.Суюнчева. М.: Рус. яз., 1989. - 832с.

82. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. JL, 1972. - 216с.

83. Кетенчиев М.Б. Семантическая структура предложений с предикатами, выраженными словами бар, жокъ в тюркских языках // Научное наследие башкирских ученых-эмигрантов и вопросы современности: Материалы Международной конференции. 4.1. Уфа, 1995. - С.56-57.

84. Кетенчиев М.Б. Формально-семантическая структура предложений с предикативами констатации в карачаево-балкарском языке // Современные проблемы Кавказского языкознания и тюркологии. Махачкала: ИПУ ДГУ, 1997. - С. 133135.

85. Кетенчиев М.Б. Структура и семантика именных предложений в карачаево-балкарском языке. Нальчик: Книга, 2000. - 145с.

86. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М., 1979. - 351с.

87. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., 1975. - 717с.

88. Кондильяк Э.Б. Сочинение в 3-х томах. Т.1. М., 1980. - 334с.

89. Кондусова С.Ф. Утверждение и отрицание в сложноподчиненных предложениях с сопоставительными и противительными отношениями: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1977. - 29с.

90. Кононов А.Н. Этимология слова дагП «не есть», «не» // Советское востоковедение, УП. 1949. - С.52-62.

91. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. -Л., 1956.- 569с.

92. Кононов А.Н. Тюркологические этюды 2. К реконструкции аффикса глагольного отрицания -па/-па, -ба/-ба, -ма/-ма // Историко-филологические исследования: Сб.ст. к 75-летию акад. Н.И.Конрада. М., 1967. - С. 106-108.

93. Кузнецов П.И. О происхождении аффиксов глагольного отрицания -ва/-ва, -ра/-ра, -ма/-ма // Советская тюркология. 1986. - №5. - С.37-43.

94. Кусова М.Л. «Смысл» отрицания в лексической семантике. Екатеринбург, 1997.- 186с.

95. Кусова М.Л. Репрезентация отрицания в семантике лексических и фразеологических единиц (идеографический, ономасиологический, концептуальный анализ): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Екатеринбург, 1998. - 37с.

96. Къарачай-малкьар тилни грамматикасы. Фонетика. Морфология. Синтаксис. Нальчик: Къабарты-Малкъар китап басма, 1966. - 4006.

97. Ламина В.К. Из истории изучения отрицательных предложений в испанском языке: (общее и частное отрицание) // Проблемы компонентного анализа языка и речи. Л., 1982. - С.62-71.

98. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н.Ярцевой. -М., 1990. 682с.

99. Ломтев Т.П. Предложение и его грамматические категории. М., 1972. -199с.

100. Любимов К.М. Предикативное наречие var/bar в тюркских языках8// Советская тюркология. 1974. - №4. - С.85-88.

101. Ляпон М.В. Взаимодействие категорий отрицания и ирреальности в тексте// Синтаксис текста. М., 1979. - С.204-213.

102. Макарова Г.Н. Отрицание not в современном английском языке. Калинин, 1978. - 286с.

103. Мамедов Б.Р. Категория отрицания в современном английском и азербайджанском языках: Автореф.дис. .канд. филол. наук. Баку, 1967. - 23с.

104. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., 2004. - 442с.

105. Махмудов М. Практическое руководство к изучению татарского языка. -Казань, 1857.

106. Мельников Г.П. К этимологии отрицания tegiil (по материалам древне-тюркского словаря) // Советская тюркология. 1970. - №4. - С.57-66.

107. Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка.-М., 1981.-254с.

108. Минкин JI.M. Категория отрицания в современном французском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. JL, 1963. - 29с.

109. Михайлов В.А. К генезису антонимических оппозиций в речевой деятельности: номинативный статус выражений типа «не А -А» // Обобщение: теоретические и прагматические проблемы. М., 1978. - С. 102-112.

110. Мусаев К.М. Грамматика караимского языка. М.: Наука, 1964. - 344с.

111. Мышкина Р.А. Структурно-семантические особенности вопросительных предложений в чувашском и английском языках // Обучение иностранным языкам в условиях двуязычия. Чебоксары, 1980. - С. 131-144.

112. Мышкина Р.А. Отрицание в структуре чувашского предложения: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1982. - 26с.

113. Насилов В.М. Аффиксы включения // Вопросы языка и литературы стран Востока. М., 1958. - С.36-41.

114. Нефёдов С.Т. Функциональная значимость предложений со «взаимоуничтожением» отрицаний // Вопросы функциональной грамматики немецкого языка. Л., 1966. - С.34-40.

115. Николаева Т.М. Функция частиц в высказывании (на материале славянских языков). М., 1985. - 247с.

116. Нурманов А.Н. Оппозиция утвердительность-отрицательность в нечленимых предложениях (на материале узбекского языка) // Советская тюркология. -1981. №3. - С.53-62.

117. Нурманов А.Н. Оппозиция мононегативность полинегативность негативных синтаксических конструкций// Советская тюркология. - 1982.- №5.-С.40-51.

118. Нурманов А.Н. Нейтрализация оппозиции по утвердительности-отрицательности синтаксических конструкций (на материале узбекского языка)// Советская тюркология. 1984. - №3. - С.55-62.

119. Озерова Н.Г. Средства выражения отрицания в русском и украинском языках.-Киев, 1978.- 118с.

120. Орлова М.Н. О лингвистической сущности отрицания и типах отрицательных предложений в русском языке // Синтаксис и интонация: Межвуз.сб. Вып.2.- Уфа, 1973. С. 19-26.

121. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса. М., 1974. - 232с.

122. Падучева Е.В. Отрицательные слова // Русский язык. Энциклопедия/Под ред. Ф.П.Филина. М.: Советская энциклопедия, 1979. - 432с.

123. Панфилов В.З. Отрицание и его роль в конструировании структуры простого предложения и суждения // Вопросы языкознания. 1982. - № 2. - С.36-48.

124. Пауль Г. Принципы истории языка. М., 1960. - 324с.

125. Пенжиева Н.М. Лексико-морфемные и морфологические средства выражения категории отрицания в типологически разных языках: на материале туркменского языка в сопоставлении с русским: Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Ашхабад, 2002. 23с.

126. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956. -511с.

127. Попов П.С. Суждение. М., 1957. - 48с.

128. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М., 1958. - 536с.

129. Поцелуевский А.П. Некоторые рудиментарные падежные формы в туркменском языке // Изв. Туркм. филиала АН СССР. 1945. - №5. - С. 13-16.

130. Рахимов С. Вопросы структурно-типологической характеристики предложения. Ташкент, 1978. - 119с.

131. Ревзина И.Т. Общая теория грамматических категорий / Структурно-типологические исследования в грамматике славянских языков. М., 1973.-С.5-19.I

132. Родионова В.А. Отрицание и коммуникативное членение предложения/ Лингвистика текста. Куйбышев, 1976. - С.41-52.

133. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Справочник по русскому языку. Словарь лингвистических терминов. М., 2003. - 624с.

134. Русская грамматика. Т.2. Синтаксис. М.: Наука, 1980. - 709с.

135. Рустамов Т. Категория отрицания в современном узбекском литературном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1956. - 28с.

136. Савченко А.Н. Сравнительная грамматика индоевропейских языков. М., 1974.- 186с.

137. Сагитов М.А. Предикативные слова // Татарская грамматика. Т.П. Морфология. Казань: Татарское кн. изд-во, 1993. - С.293-297.

138. Садыкова М.С. Грамматические и стилистические особенности аспекта отрицания узбекского глагола// Советская тюркология. 1973. - №2. - С.46-53.

139. Сафиуллина Ф.С. Функционально-семантическая категория утверждения и отрицания // Советская тюркология. 1980. - №5. - С.59-67.

140. Севортян Э.В. Аффиксы именного словообразования. М., 1966. - 439с.

141. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы «В», «Г», и «Д». М., 1980. - 395с.

142. Сеидов Ю.М. Есть ли в азербайджанском языке (вообще в тюркских языках) отрицательные местоимения?//Советская тюркология. -1989.- №1.-С.60-64.

143. Серебренников Б.А. Заметки по истории тюркских языков // Тюркологические исследования/Под ред. Э.Р.Тенишева и др. М., 1976. - С.202-211.

144. Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З. Сравнительная грамматика тюркских языков. Баку: МААРИФ, 1979. - 302с.

145. Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З. Сравнительная грамматика тюркских языков: Синтаксис. М.: Наука, 1986. - 284с.

146. Сибагатов Р.Г. Теория предикативности. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1984. - 207с.

147. Сибагатов Р.Г. Модальные слова в функции предикативных средств // Советская тюркология. 1985. - №6. - С.3-10.

148. Скребнев Ю.М. Об одном типе безглагольных предложений в некоторых германских и романских языках // Вопросы романо-германского языкознания. Вып.1. Челябинск, 1967. - С.75-84.

149. Смирницкий А.И. Синтаксис современного английского языка. Ч.З. М., 1973.-264с.

150. Современный казахский язык. Фонетика и морфология. Алма-Ата, 1962. -451с.-156. Созаев Б.Т. Имя прилагательное в карачаево-балкарском языке. Нальчик, 1976. - 99с.

151. Сравнительная грамматика тюркских языков. М., 1970.

152. Сухарева А.А. К вопросу об отрицательных предложениях в современном русском литературном языке //Учен. зап. гос. Ташкентского пед. ин-та., вып. 13. -Ташкент, 1958. С. 1-25.

153. Татарская грамматика. Т.1. Казань, 1995. - 583с.

154. Текуев М.М. Категория времени глагола как ядро функционально-семантического поля темпоральности в карачаево-балкарском языке: Автореф. дис. д-ра филол.наук. Нальчик, 2001. - 42с.

155. Тенишев Э.Р. Строй саларского языка. М.: Наука, 1976. - 576с.

156. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. JL: Наука, 1990. - 263с.

157. Толстой И.В. Отрицание как синтаксическое явление и его функционирование в публицистическом стиле // Вестник ЛГУ. 1972.- № 2. - С.58-65.

158. Троянский А. Краткая татарская грамматика. Петербург, 1814.

159. Трунова О.В. О понятии отрицания в логике и лингвистике // Сб. науч. трудов ЛГПИ им. А.И.Герцена. 30 Герценовские чтения. Вып. 4.- Л., 1978. С. 103108.

160. Урусбиев И.Х. Глагол // Грамматика карачаево-балкарского языка. Нальчик, 1976.-С. 193-278.

161. Филоненко В.И. Грамматика балкарского языка. Фонетика и морфология. -Нальчик: Каббалкгосиздат, 1940. 88с.

162. Философский словарь. М., 1967. - 706с.

163. Философский энциклопедический словарь. М., 1989. - 815с.

164. Хабекирова З.С. Морфологические способы выражения отрицания в раз-носистемных языках: На материале русского, английского и адыгейского языков: Автореф. дис. канд. филол. наук. Нальчик, 2003. - 19с.

165. Хабичев М.А. Местоимения в карачаево-балкарском языке. Черкесск, 1961.-215с.

166. Хабичев М.А. Карачаево-балкарское именное словообразование: (опыт сравнительно-исторического изучения). Черкесск, 1971. - 302с.

167. Хабичев М.А. Именное словообразование и формообразование в куман-ских языках. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1989. - 218с.

168. Харитонов JI.H. Современный якутский язык. 4.1. Фонетика и морфология. -Якутск, 1947.

169. Хасанова JI.3. Функционально-семантическая категория отрицания в башкирском и немецком языках: Дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1999. -,175с.

170. Чернышев В.И. Отрицание «не» в русском языке. M.-JL, 1927. - 98с.

171. Шелякин М.А. К вопросу о методологических основах системно-структурного описания грамматических категорий // Учен. зап. Тартуского унта. Вып.486. Тарту, 1979. - С.3-23.

172. Шендельс Е.И. Отрицание как лингвистическая категория // Ученые записки МГПИИЯ. Вып. 19. М., 1959. - С.125-142.

173. Шендельс Е.И. Имплицитность в грамматике/ Сб. научных трудов МГПИИЯ им. М.Тореза. Вып.112. М., 1977. - С.128-148.

174. Шипулина Л.П. К вопросу о развитии мононегативности в английском языке // Вестник ЛГУ, серия истории, языка и литературы. 1961. - № 2. -С.141-151.

175. Шомахова Т.М. Эксплицитные и имплицитные способы выражения отрицания в современном французском и кабардино-черкесском языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1987. - 18с.

176. Шоу Б. Избранные произведения в двух томах. Т.1. М., 1956. - 431с.

177. Щербак A.M. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков. Имя. Л., 1977. - 188с.

178. Щербак A.M. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков. Глагол. Л., 1981. - 183с.

179. Юлдашев А.А. Соотношение деепричастных и личных форм глагола в тюркских языках. М., 1977. - 270с.

180. Языки мира: Тюркские языки. М.: Индрик, 1997. - 544с.

181. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. -685с.

182. Bang W. Das negative Verbum der Tiirkaprachen. Sitzungsberichte der prlus-sischen Akademie der Wissenschaften. Gahrgand 1923. Phil hist. Klasse 17. - Berlin, 1923. - 116S.

183. Bang W. Tiirkologishe Bricfaus dern Berliner Ungarishen. Das negativ suffix -siz. Bd.7. H.2. Berlin, 1927. - S.36-45.

184. Pritsak O. Das Alttiirkicshe Handbuh der Orientalistik. Erste Abteilung. Fiinfter Bang. Altaistik. - Leiden/Koln, 1963.