автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Функционально-стилистическая дифференциация англоязычных научных и газетно-публицистических текстов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционально-стилистическая дифференциация англоязычных научных и газетно-публицистических текстов"



На правах рукописи ХУРИНОВ ВАСИЛИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ

ФУНКЦИОНАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ АНГЛОЯЗЫЧНЫХ НАУЧНЫХ И ГАЗЕТНО-ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИХ

ТЕКСТОВ ( на материале английского языка)

Специальность 10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ Диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Москва - 2009

003467106

Диссертация выполнена на кафедре английского языкознания филологического факультета ФГОУ ВПО «Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова».

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор кафедры

английского языкознания филологического факультета ФГОУ ВПО «Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова» А. А. Липгарт

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор кафедры

второго иностранного языка педагогических факультетов ГОУ ВПО «Московский государственный лингвистический университет» Л.Д.Исакова

кандидат филологических наук, доцент кафедры романо-германской филологии ГОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет» В.А.Береснева

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Пермский государственный

университет»

Защита диссертации состоится "14" мая 2009 года в 1430 часов на заседании диссертационного совета по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при ФГОУ ВПО «Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова» по адресу: 119991 ГСП-1, Москва, Ленинские горы, МГУ им. Ломоносова, 1-ый учебный корпус, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГУ им. М.В. Ломоносова (1-й корпус гуманитарных факультетов).

Автореферат разослан " Ы " МА^И^- 2009г.

Ученый секретарь диссертационного совета профессор

Т.А.Комова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Предметом рассмотрения в реферируемой диссертации являются лексические, грамматические и стилистические особенности англоязычных текстов научного и газетно-публицистического функциональных стилей в связи с проблемой их разграничения.

История стилистики насчитывает уже несколько столетий. Вопросами стиля занимались еще в Древней Индии, Греции и Риме. За это время было многое достигнуто: разработана исчерпывающая классификация стилистических приемов, описан стилистический потенциал языковых элементов. От приблизительного, часто эмпирического понимания стиля ученые дошли к точному определению этого явления. В середине XX века была, наконец, предложена классификация, включающая в себя шесть стилей и полностью покрывающая все проявления стилистической неоднородности в развернутых произведениях речи .

Однако исследователями неоднократно отмечалась неоднородность самих стилей, не нашедшая должного выражения в классификации академика В.В.Виноградова, которая является достаточно обобщенной. В связи с этим у филологов нередко возникает желание продолжить данную классификацию, иногда на разных основаниях, выделяя внутри каждого стиля жанры, типы, регистры, что нарушает изначальную классификацию. Иными словами, наличие феномена осознано, но исчерпывающего описания он пока еще не получил. Сказанным определяется необходимость описать объективно существующую неоднородность функциональных стилей с четких методологических позиций, с учетом неизменных параметров (языковая форма, понятийное содержание), использующихся при выделении самих функциональных стилей.

В настоящей работе предметом исследования являются научный и газетно-публицистический функциональные стили, как в связи с их собственной спецификой, критериями выделения и неоднородностью, так и в плане их разграничения в связи с пограничными вариантами, часто недифференцированно объединяемыми в рамках так называемого «научно-популярного стиля». Отсутствие онтологического определения научно-популярного стиля в работах ученых, которые исследовали этот феномен, делает крайне затруднительным его научное описание. В настоящей работе данная единица, претендующая на терминологичность, не используется по причине неясности ее метаязыкового статуса, и предлагаются критерии отнесения соответствующих текстов либо к научному, либо к газетно-публицистическому функциональным стилям.

При разработке данной проблемы была выдвинута гипотеза, согласно которой такого рода тексты можно подразделять на «маркированные» (в эмоциональном плане) научные и «маркированные» (в специальном плане) газетно-публицистические на основе формально-содержательных характеристик. В соответствии с этой гипотезой материал был проанализирован на разных уровнях изучения языковой системы, прежде всего с точки зрения их лексических, синтаксических особенностей, а также специфики грамматических форм, регулярно воспроизводимых в данных текстах.

' Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: изд-во АН СССР 1963 с. 5-93.

Методологической базой исследования послужила общая теория функциональных стилей и связанные с ними лингвистические исследования, представленные в российской (О.С. Ахманова, P.A. Будагов, В.В. Виноградов, И.Р. Гальперин, А.И. Смирницкий, А.А.Липгарт, А.И. Комарова) и зарубежной научной литературе (Б.Гавранек, Г.Суит, Д.Кристал, М. Уэст).

Объектом исследования послужили англоязычные научные и газетно-публицистические тексты.

Предметом исследования являются лексические, грамматические, синтаксические и стилистические особенности англоязычных научных и газетно-публицистических текстов.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней показана неоднородность научного и газетно-публицистического функциональных стилей и впервые предложены критерии разграничения пограничных случаев, ранее недифференцированно относившихся к научно-популярному стилю.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что в ней показана возможность развития существующей функционально-стилистической теории за счет противопоставления текстов специального-неспециального и эмоционального-неэмоционального характера в связи с проблемой инвариантности-вариативности понятийно-языковых свойств того или иного функционального стиля. При таком подходе понятийно-языковые свойства текстов получают более систематическое описание, чем в классификациях, в основе которых лежит разграничение ситуации общения и выявление жанровой специфики текстов, относимых к тому или иному функциональному стилю. Неоднородность научного функционального стиля оказывается обусловленной варьированием на уровне степени их эмоциональности при общей инвариантности их специального содержания, тогда как для газетно-публицистических текстов инвариантным оказывается их эмоциональность, а вариативным признаком будет степень проявленности их специальных свойств.

Практическая значимость работы состоит в том, что выявление разновидностей научного и газетно-публицистического стилей позволяет оптимизировать выбор учебного материала в зависимости от нужд и от общей языковой компетенции различных групп учащихся, что делает возможным использовать результаты диссертационного исследования в практике преподавания иностранного языка (в том числе и языка для специальных целей).

Материалом исследования стали статьи из научных монографий по стилистике, филологии, языкознанию, специализированных словарей, а так же англоязычных газет, журналов и интернет-ресурсов по схожей тематике (общий объем материала более 5000 страниц).

Актуальность исследования обусловлена:

• необходимостью описать научный и газетно-публицистический функциональные стили в связи с их внутренней неоднородностью и предложить способы их разграничения;

• необходимостью изучить онтологию так называемого «научно-популярного стиля»;

• необходимостью рассмотреть вопрос о некотором упорядочении практики использования научных и газетно-публицистических текстов в процессе преподавания иностранных языков.

Цель работы заключается в выработке способов разграничения «маркированных» научных и газетно-публицистических текстов на основе функционально-стилистического анализа, охватывающего все уровни языкового оформления текстов, а также с учетом их содержательных характеристик.

Цель, предмет и объект исследования обусловили задачи исследования:

1. Определить специфику проявления функции воздействия в научных и функции сообщения в газетно-публицистических текстах и особенность сочетания указанных функций с доминирующей в данных текстах функцией (сообщения и воздействия, соответственно);

2. На основании полученных результатов наметить границы совокупности текстов, ранее определяемой как входящей в «научно-популярный стиль», и провести сопоставительный функционально-стилистический анализ «пограничных» текстов с целью выделения особенностей употребления лексических единиц, грамматических и синтаксических конструкций с учетом основной функциональной направленности текста и типом передаваемого содержания, а также выявить стилистическое своеобразие подобных текстов;

3. Выработать подход, позволяющий отнести тот или иной текст, характеризующийся определенным сочетанием элементов функций сообщения и воздействия, к научному или газетно-публицистическому функциональным стилям.

Для решения поставленных задач был выбран комплексный подход к изучению материала: метод лингвостилистического и функционально-стилистического анализа, метод сплошного филологического анализа, описательно-аналитический метод, а также сопоставительный анализ текстов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Все функциональные стили являются явлениями неоднородными, что неоднократно отмечалось многими исследователями. Осознание этого порождало желание каким-либо образом отобразить подобную неоднородность, однако в силу недостаточной разработанности данной проблемы часто использовались жанровые или иные, в равной степени лишенные категориальной и метаязыковой основы, классификации; в частности, рядом исследователей предлагалось использовать термин «научно-популярный стиль» в отношении совокупности текстов, характеризующихся схожим языковым оформлением и содержанием.

2. Классификация функциональных стилей, предложенная академиком В.В. Виноградовым, является полной и исчерпывающей. Поэтому представляется логичным разграничивать тексты научные и газетно-публицистические на основе передаваемого ими типа содержания. Типы содержания классифицируются нами как «эмоциональное» и «специальное», на основе дихотомии «разум-душа», восходящей еще к античным философским системам.

3. Для определения статуса текстов, при отнесении которых к тем или иным функциональным стилям возникают некоторые затруднения, предлагается детально изучить тексты научного и газетно-публицистического стилей с точки зрения их функционально-стилистических особенностей. По результатам проведенного анализа можно выделить четыре класса текстов в рамках как научного, так и газетно-публицистического функциональных стилей, характеризующихся особенностями языкового оформления на уровне

лексики, грамматики, синтаксиса, а также реализации «выразительного» потенциала использованных в таких текстах языковых элементов.

4. Комплексный подход к анализу «пограничных» текстов включает в себя, помимо лингвостилистического анализа, также рассмотрение типа содержания и дает возможность однозначно отнести тексты такого рода либо к научному, либо к газетно-публицистическому функциональным стилям в зависимости от степени проявленности в них основных функций языка. Это позволяет поставить под сомнение тезис о существовании «научно-популярного» стиля и описать «пограничные» случаи на основе уже обоснованной классификации функциональных стилей.

Апробация работы.

Основные положения и результаты исследования были представлены на научных конференциях «Ломоносов-2005», «Ломоносов-2008», «Ломоносовские чтения» (2007, 2008 гг.) и «Ахмановские чтения» (2007 г.) в Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура диссертационной работы определена ее целями и задачами. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

Во введении обосновываются выбор и актуальность темы, определяются цель и задачи исследования, его структура, раскрываются теоретическое и практическое значения работы, объясняется научная новизна диссертации и приводятся положения, выносимые на защиту, а также приводится краткое содержание глав.

В первой главе «Научный и газетно-публицистический стили в системе функциональных стилей развитых национальных языков»,

состоящей из шести параграфов, дается краткое описание истории функциональной стилистики с момента ее возникновения до становления как науки в Х1Х-ХХ вв. и ее дальнейшее развитие вплоть до наших дней (§1). Данный обзор преследует цель выявления хронологии появления основных точек зрения на функции языка и функциональные стили (§§2-4). В пятом и шестом параграфах рассматриваются существующие представления об онтологии так называемого «научно-популярного стиля» и причинах их возникновения.

Базовыми определениями, исходя из которых рассматриваются перечисленные вопросы, можно считать следующие:

1) функциональная стилистика воспринимается не как дисциплина, изучающая лишь отдельные разновидности использования языка и игнорирующая, например, словесно-художественное творчество, но как дисциплина, которая совершенно закономерно распространяется в равной мере на все произведения речи;

2) под функциональным стилем понимается «исторически сложившаяся, осознанная обществом подсистема внутри системы общенародного языка, закрепленная за теми или иными ситуациями общения (типичными речевыми ситуациями) и характеризующаяся набором средств выражения (морфем, слов,

б

типов предложения и типов произношения) и скрытым за ними принципом отбора этих средств из общенародного языка»2.

При этом важно отметить, что функциональные стили речи воспринимаются в связи с типом передаваемого содержания и с теми языковыми единицам, которые никогда не будут характерны только для них. Тип передаваемого содержания имеет принципиальное значение для заявленной темы о разграничении газетно-публицистических и научных стилей. Известно, что в науке и в журналистике существует целый ряд текстов, которые кажутся подобными, сходными. Неслучайно существует не вполне четко определенное понятие «научно-популярный стиль», к которому недифференцированно относятся и научные тексты с несколько избыточно выраженным экспрессивным компонентом, с одной стороны, и, с другой стороны, журналистские тексты специального характера, просто рассказывающие о природе каких-то явлений, также в несколько экспрессивном стиле. Часто они кажутся очень похожими на научные тексты, написанные с использованием значительного числа экспрессивных элементов. В этой связи и возникает проблема разграничения соответствующих текстов. И поэтому параметр, о котором шла речь - тип содержания - оказывается чрезвычайно важным.

Типы содержания классифицировать намного сложнее, чем разного рода языковые единицы или совокупности их. И поскольку вопрос о том, какой тип содержания может передаваться, на классификационном уровне не подлежит однозначному решению, то, на основе неких общих способов использования языка и передачи некоего содержания, а также восприятия текстов, имеющих определенное общее содержание, созданных членами языковой общности, в настоящей диссертации в гипотетическом плане предлагается следующее деление: на тексты эмоционального характера, при всей своей содержательной значимости направленные в первую очередь на воздействие на чувства, и тексты специального характера, которые также могут иметь некоторый эмоциональный компонент, но в первую очередь апеллируют к интеллекту. В основе этой дихотомии лежит совершенно очевидное для любого человека разграничение чувств и разума. Возможно, это разграничение может быть не вполне очевидным применительно к функциональной стилистике, но именно оно представляется правомерным, разумным и необходимым.

Разграничение это применяется в следующем виде. Если обратиться к текстам, сходным по тематическим характеристикам, например, к текстам литературно-критического характера, посвященным обсуждению художественных произведений, и провести их стилистический анализ, то можно будет заметить, что практически во всех произведениях речи такого рода в разных пропорциях будет наличествовать нейтральная, экспрессивная, формальная лексика и, возможно, лексика сниженная. При тематическом единстве и при определенном сходстве стилистических языковых характеристик придется констатировать, что разграничение таких текстов оказывается затруднительным. В связи с чем возникает соблазн недифференцированно отнести все тексты, характеризующиеся такими признаками, к одному и тому же стилю.

Именно поэтому дихотомия «специальное/эмоциональное содержание» представляется чрезвычайно значимой для разграничения тех разновидностей

2 Степанов Ю.С. Французская стилистика. - М.; УРСС, 2003. с.218

научного и газетно-публицистического стиля, которые, на первый взгляд, могут показаться подобными. Идея существования какого-то особого, научно-популярного стиля основывается на постулате, что в некотором тексте может быть представлена в равной мере и эмоциональное, и специальное содержание. Такой текст или группа таких текстов представляется в значительной степени абстракцией, поскольку в реальном использовании языка создается произведение речи, в котором на первый план выходит либо специальный компонент, либо эмоциональный компонент.

Во второй главе «Научный функциональный стиль: инвариантные и вариативные признаки» проводится функционально-стилистический анализ научных текстов. В пределах данного функционального стиля было выявлено четыре уровня, а именно:

1) «нулевой» уровень, в который входят тексты словарных статей;

2) «первый» уровень, включающий в себя тексты так называемого «restricted scientific English» («ограниченного научного английского»);

3) «второй» уровень, или совокупность стилистически нейтральных научных текстов, и

4) «третий» уровень, состоящий из текстов, наиболее важных для темы данного диссертационного исследования, а именно стилистически маркированных, с ярко выраженным эмоционально-экспрессивным компонентом.

Как показал проведенный анализ, тексты «нулевого уровня» содержат в себе инвариантную языковую основу, обнаруживаемую во всех других реализациях научного функционального стиля, каковыми можно считать:

1) номинативный характер суждений;

2) обусловленное им специфическое использование нестойкого словосложения и глобальных атрибутивно-субстативных словосочетаний;

3) углубление родо-видовых отношений по принципу «genus proximus/differencia specifica»;

4) максимальное устранение глагольной идиоматики с предпочтением одного значения или одной морфо-синтаксической модели всем прочим;

5) ограниченность синонимии.

Будучи своего рода эквивалентом развернутого номинативного суждения, словарная статья из терминологического словаря не может содержать в себе всех языковых единиц, которые встречаются в рамках научного стиля. Словоупотребление в текстах терминологических словарей ограничено особенностями соответствующей понятийной сферы, что приводит к полной понятийной обусловленности функционирования имен существительных и прилагательных. Номинативный характер суждений накладывает отпечаток и на использование глагольных единиц, что выражается в преобладании неличных форм глаголов по сравнению с личным и в передаче действия с помощью отглагольных форм («Тар - а consonant articulated with the shortest possible contact between articulator», «Object clause — one which is a complemenl or object of a verb»3.)

Кроме того, в текстах обнаружено небольшое число нетерминологических существительных, описывающих прилагательных и выражающих лексическую категорию модальности наречий, а также значительное количество не связанных напрямую с данной понятийной сферой глаголов, которые обладают

3 Oxford concise dictionary of linguistics- Oxford University Press, 2005

большими потенциальными возможностями в плане идиоматики, хотя и не проявляют их в текстах терминологических словарей. Так, в тексте нулевого уровня существительное «teeth» характеризуется неидиоматическим употреблением, при том, что в английском языке существует большое количество устойчивых выражений с этим существительным: bare teeth, chop (one»s) teeth, draw teeth, pick teeth.

Другой чертой, которую можно отнести к инвариантным лексическим признакам терминологических словарей, но не инвариантным признакам научного функционального стиля в целом, является практически полное отсутствие синонимии. Несмотря на то, что потенциально многие языковые единицы (включая глаголы и другие части речи) входят в экспрессивно-синонимические ряды, в данной разновидности текстов они представлены как уникальные и свободные от коннотативности члены этих рядов, что обусловлено общей строгостью и стилистической нейтральностью данной разновидности научной речи.

Результаты анализа текстов «первого» уровня не противоречат тому, что было отмечено относительно инвариантной основы научного стиля в связи с текстами нулевого уровня. Преимущественно понятийно-логическая, а не идиоматическая основа речеупотребления оказывается характерной для обоих описанных уровней научной речи, в чем можно убедиться на следующем примере, взятом из The Cambridge Encyclopedia of the English Language4.

Наиболее существенным отличием между текстами этих уровней оказывается расширение понятийной сферы в сторону описания научного процесса и увеличение числа слов, называющих соответствующие понятия в текстах первого уровня по сравнению с текстами терминологических словарей. Вместе с тем, как показывает анализ, в текстах «restricted scientific English» используется малая часть «общенаучных» выражений, зафиксированных в тезаурусе общенаучной лексики, хотя формально эта категория заголовочных слов присутствует в словарном составе текстов первого уровня. Так, в анализируемом отрывке существительное «analysis» встречается только в выражении «analysis of larger stretches of speech», тогда как в тезаурусе общенаучной лексики, опубликованном в книге Т.Б. Назаровой и В.В.Васильева «The Methodology of the Learner-Oriented English Language Teaching»5, это же существительное входит в состав многих конструкций: «analysis(n) - complete, comparative, critical, detailed, exhaustive, expert, instructive, overall, profound analysis of sth; aspects, levels, methods., stages of analysis; it requires a thorough analysis; to subject sth to analysis; to proceed with the analysis».

Помимо этого, тексты «первого» уровня характеризуются изменением соотношения личных и неличных форм глаголов в пользу первых, что

4 It begins by introducing the notion of discourse (§19), which includes the analysis of larger stretches of speech or writing than the sentence, as well as a study of the factors which facilitate linguistic interaction. This leads to the notion of texts - units of discourse which belong to particular social situations, and whose distinctive linguistic features identify a range of varieties in the language. After a review of the differences between speech and writing and between monologue and dialogue, §20 looks systematically at these varieties, beginning with those which convey geographical information about the user: regional dialects (The Cambridge Encyclopedia of the English Language - Cambridge University Press 1997)

5 Nazarova T., Vasilyev V. The Methodology of the Learner-Oriented English Language Teaching. -M., 1987.

оказывает влияние и на синтаксическую структуру текста (развернутые причастные обороты по количеству оказываются сопоставимыми с придаточными определительными предложениями, тогда как в текстах терминологических словарей причастных конструкций было несоизмеримо больше). Аналогичная тенденция наблюдается и в связи со сложными субстантивными единицами, которые не так явно выделяются на фоне более нейтральных в языковом плане способов выражения мысли.

Тексты второго уровня имеют много общего с текстами «нулевого» и «первого» уровней, что можно видеть в отрывке статьи из The Cambridge Encyclopedia of the English Language6.

Так, значительно количество терминологических и общенаучных существительных. «Общеязыковые» существительные сочетаются со словами специального характера, ограничивающими их семантику, что приводит к «повышению специальности» таких существительных, как, например, «order» и «illumination» в «providing extra order and illumination in what is, structurally and fiinctionally, the most complex of ail areas of language use». Некоторые из «общеязыковых» существительных приобретают специальный характер за счет контекста (т.е. «горизонтальных связей»), напр., «tools» в «Any of the tools which the study of language has made available». Другой инвариантной чертой научного стиля можно назвать присутствие в текстах терминологических, общенаучных и описывающих прилагательных.

Сходство текстов всех трех уровней заключается также в наиболее частотных моделях употребления глаголов - т.е. «глагол+дополнение», в роли последнего чаще всего выступает терминологическое или понятийно маркированное существительное.

В текстах второго уровня обнаруживается нарастание идиоматических проявлений у всех частей речи. Например, употреблены такие устойчивые сочетания как «to make smth available» («study of language has made available»), «to be of value» («Any of the tools ...can therefore be of value»). Хотя семантика слов расширяется, все же тенденция к соотнесенности слов с данной понятийной сферой остается доминирующей в анализируемой разновидности текстов, что подтверждает её принципиальное сходство с текстами «нулевого» и «первого» уровней. Таким образом, в стилистически нейтральных научных текстах сохраняется инвариантная основа научного функционального стиля, а описанные нами специфические черты носят явно единичный характер.

Однако анализ показал и значительные отличия текстов «второго» уровня от статей терминологических словарей и текстов «первого» уровня. Так, в текстах этого уровня появляется синонимия, явление, не обнаруженное при

Although literature cannot be identified by language, it is wholly identified with it, for it has no other medium of expression. Any of the tools which the study of language has made available can therefore be of value in increasing our awareness of the meaning and effect of the elements which make up a text. But the application of these tools has to be carried out sensitively. The history of stylistics is littered with the intellectual corpses of linguists who have attempted to bludgeon their way into the language of a literary work, without appreciating the critical perspective to which their enquiries need to relate if the relevance of their findings is to be clear. At the same time, the complexity of language is apparent to all who probe it - authors, critics, and linguists alike -and any techniques should be explored which seem capable of providing extra order and illumination in what is, structurally and functionally, the most complex of all areas of language use (The Cambridge Encyclopedia of the English Language - Cambridge University Press 1997)

анализе текстов предыдущих уровней, а также оценочные прилагательные, что свидетельствует об усилении роли функции общения и даже воздействия.

Многозначные глаголы, которые ранее использовались лишь в одном, «узкоспециальном» значении, в текстах «второго» уровня употребляются в том числе и в «общеязыковом» значении. Кроме того, в них впервые по сравнению с предыдущими разновидностями научного функционального стиля появляются стилистически маркированные и эмоционально-окрашенные глаголы («litten>, «bludgeon»). Кроме того, в текстах этого уровня обнаруживаются и фразовые глаголы, что говорит об усилении функции общения. В текстах «второго уровня» были отмечены также единичные случаи стилистически маркированного речеупотребления, не являющиеся инвариантным признаком данного функционального стиля.

В текстах «третьего» уровня, т.е. в маркированных научных текстах сохраняются черты, относящиеся к инвариантным для данного функционального стиля, в чем можно убедиться на примере, взятом из книги Дж.Валлинса «Good English»7

В первую очередь имеется в виду частое использование терминологических существительных и прилагательных, в том числе слов, относящихся и к классу общенаучных. Важно отметить сохранившуюся тенденцию к сужению семантики многих лексических единиц за счет их употребления в словосочетаниях со специальными существительными и/или прилагательными (модели типа «нейтральное существительное + специальное существительное», «специальное существительное + специальное существительное», атрибутивные словосочетания, построенных по принципу genus proximus/differentia specifica, каждое из которых непосредственным образом связано с темой текста).

Количество терминологических глаголов в текстах третьего уровня довольно мало, при этом количественное уменьшение данного класса было очевидно, начиная с текстов «первого» уровня. И напротив, росло количество понятийно обусловленных и общенаучных глаголов.

Тем не менее, при сохранении основных инвариантных черт научного стиля, легко видеть увеличение черт вариативных. Так, встречаются термины из других отраслей науки («gravitational pull»), что не наблюдалось при анализе текстов «нулевого», «первого» и «второго» уровней. Также не соотносятся с главной темой текста словосочетания, характеризующиеся глобальностью номинации. Терминологические и «понятийно-обусловленные» словосочетания часто включают в себя маркированные элементы, что, безусловно, повышает

7 There, then, are the bare bones of a sentence. All kinds of things may happen when we clothe the bones with flesh, but all expression, whether in speech or writing, is built upon that skeleton framework. Of course, in practice we do not speak in a series of disconnected sentences of the simplest type, using only nouns and verbs. But on this simple subject-predicate relationship is based all the syntax of the language.

To begin with, here is the only real grammatical agreement we have in English. The verb of the predicate is «bound up with» or «limited to» the subject. Finite is the term applied to it in grammar books; and finite simply means «limited». The verb is associated with the subject by grammatical relationship very much as the moon is associated with the earth by gravitational pull, if the subject is one (singular) the verb has its singular form; if the subject is more than one (plural), the verb has its plural form; if the subject is a pronoun representing the person speaking (I), the verb has the special form which is appropriate to subjects of that type. In other words the verb cannot escape from the gravitational pull of the subject (G.H.Vallins, Good English. Pan piper ltd: London.1968. p. 14)

маркированность всего текста. Даже словосочетания модели «нейтральное существительное + нейтральное существительное» характеризуются несколько сниженной, разговорной маркированностью.

Интересной особенностью является использование в текстах маркированных элементов, способных развивать сложные ассоциативные ряды и связывающие текст с литературными произведениями, никак не относящимися к обсуждаемой в тексте теме, например, «we clothe the bones with flesh».

Стилистическая маркированность прослеживается в текстах «третьего уровня» и в использовании глаголов. Так, встречаются формальные, «книжные» глаголы и разного рода фразеологически связанные единицы. Активно используются фразовые глаголы - «bound up with», «passes across to» и т.д.

Из сказанного следует, что, как и любой другой функциональный стиль, стиль научный представляет собой сложное и внутренне неоднородное явление. Тем не менее, не стоит рассматривать функционально-стилистическую неоднородность упрощенно, утверждая лишь, что в рамках некоего стиля сочетаются элементы, реализующие разные языковые функции - общения (онтологически первичную для любого произведения речи), сообщения и воздействия. Гораздо важнее различие в пропорциях, в которых элементы разных языковых функций используются в текстах, составляющих каждый конкретный стиль, и здесь закономерно возникает вопрос, какова должна быть пропорция свойств разных функций в процессе варьирования, и что происходит, когда оно достигает своего предела.

Все функциональные стили обладают определенными инвариантными признаками не только понятийного, но и языкового характера, однако в них обнаруживаются и вариативные признаки, присутствующие в отдельных их разновидностях, но не инвариантные для стиля в целом. Именно для выделения инвариантных и вариативных признаков и был проведен анализ различных текстов научного стиля.

Третья глава «Газетно-публицистический функциональный стиль: инвариантные и вариативные признаки» посвящена анализу текстов, принадлежащих данному функциональному стилю. В результате проведенного анализа были определены языковые и стилистические характеристики, позволяющие не только обосновать неоднородность стиля, но и определить критерии выделения уровней внутри него. В результате анализа обширного языкового материала было доказано существование в газетно-публицистическом стиле текстов четырех уровней. «Нулевой уровень» публицистических текстов, представляющий в наиболее явном виде онтологические, инвариантные признаки публицистического стиля, включает в себя тексты риторические. «Первый уровень» составляют тексты неспециальные-неаргументированные, «второй уровень» - неспециальные-аргументарованные, и «третий уровень» - специальные-аргументированные тексты. Такого рода обозначения, по нашему мнению, в достаточно обобщенной и краткой форме отражают понятийное и языковое своеобразие каждого из выделенного уровней.

Риторические тексты характеризуются максимальной оценочностью базового тезиса без каких-либо попыток со стороны автора аргументировать точку зрения. Фактически такие тексты содержат лишь одно центральное понятие, простейший общий тезис, и при появлении слов, соотносящихся с аналогичным понятийным полем, логические связи между соответствующими

понятиями не устанавливаются, и читателю предлагается самостоятельно восстановить эту связь на основе его собственных фоновых знаний. Подтверждение тому можно наблюдать в следующем тексте, взятом из статьи «Dr. Samuel Johnson on Shakespeare as an artist; The Much Discussed Criticism in His Famous Preface»8.

Тексты «нулевого» уровня характеризуются в первую очередь предельно ярко выраженной эмоционально-оценочной составляющей, находящей выражение на разных уровнях их языковой организации. Тексты характеризуются полным отсутствием терминов и специальной лексики, и большую часть существительных можно отнести к группе слов «общего языка», которые при этом не соединяются в какие-либо семантические группы. Даже слова, обладающие специальным и «понятийно обусловленным» значением («language», «words», «image», «thought», «line», «epithets», «figures», «poet», «quibble»), употреблены в своих «общеязыковых», а не терминологических значениях. В целом существительные характеризуются стилистической окрашенностью, от «формальной» и «книжной» до «сниженной». Наличие в словосочетаниях ингерентно коннотативных компонентов и их связь с другими ингерентно коннотативными единицами, но с диаметрально противоположным оттенком значения, придает очень сильную маркированность подобным сочетаниям («sacrifice of reason, propriety and truth», «crosses of love»).

В атрибутивных словосочетаниях все без исключения прилагательные являются эмоционально-оценочными и не используются для уточнения родовидовых признаков или просто описания распространяемого существительного. При этом атрибутивные словосочетания часто развивают сложные ассоциативные ряды («luminous vapours», «fatal Cleopatra» и «golden apple») и связывают текст с различными литературными памятниками и историческими событиями.

Обратившись к глаголам, легко можно видеть, что в текстах нет «терминологических» или «специальных» глаголов. Используются в основном «общеязыковые» глаголы в нейтральном значении и маркированные глаголы, как «формальные», так и адгерентно коннотативные, а также некоторое количество фразовых глаголов. В целом можно утверждать, что уровень идиоматичности глаголов в публицистических текстах нулевого уровня крайне высок.

В неспециальных неаргументированных текстах появляются тематические группы на уровне стилистически разнородных существительных, а простейшая аргументация, апеллирующая к бытовому сознанию, характеризуется при этом значительной оценочностью. Тезис носит скорее оценочный характер; если он

8 A quibble is to Shakespeare, what luminous vapours are to the traveller; he follows it at all adventures; it is sure to lead him out of his way, and sure to engulf him in the mire. It has some malignant power over his mind, and its fascinations are irresistible. Whatever be. the dignity or profundity of his disquisition, whether he be enlarging knowledge or exalting affection, whether he be amusing attention with incidents, or enchaining it in suspense, let but a quibble spring up before him, and he leaves his work unfinished. A quibble is the golden apple for which he will always turn aside from his career, or stoop from his elevation. A quibble, poor and barren as it is, gave him such delight, that he was content to purchase it, by the sacrifice of reason, propriety and truth. A quibble was to him the fatal Cleopatra for which he lost the world, and was content to lose it (Dr. Samuel Johnson on Shakespeare as an artist; The Much Discussed Criticism in His Famous Preface. The New York Times, February 20,1916, Sunday)

и выражен эксплицитно, то прост и очевиден. При всей своей потенциальной специальности тезис на этот уровень не выводится и трактуется автором исключительно на уровне бытового сознания. Подразумевается, что сам читатель способен оценить потенциальную специальность тезиса при наличии определенных фоновых знаний. Помимо важности для восприятия тезиса в специальном ключе, фоновые знания важны и для понимания степени адекватности изложения. В наличии этих черт можно убедиться в следующем примере, взятом из книги У.Одена «Lectures on Shakespeare»9.

Большая часть существительных может быть отнесена к группе слов «общего языка». При этом в силу своей семантики все существительные обладают соответствующей ингерентной коннотацией или оказываются в той или иной степени маркированными («existences», «extreme», «freedom», «impress», «mercy», «staple»). Обратившись к словосочетаниям, легко можно видеть их стилистическую маркированность, часто выражающуюся в трансформации устойчивых словосочетаний или использовании нейтральных выражений в контексте, придающем им адгерентную коннотативность. В целом можно прийти к выводу о том, что сочетания существительных маркированы, при этом их маркированность достигается с помощью большого арсенала средств (логических, морфологических, лексических).

Хотя использованные в текстах прилагательные носят преимущественно эмоционально-оценочный характер, важно отметить, что многие из экспрессивных прилагательных начинают играть роль средства выражения родовидовых отношений. Так, например, в словосочетаниях «lonely self» и «weak self», прилагательные «lonely» и «weak», помимо выражения авторского отношения к описываемому явлению, также служат средством разграничения двух явлений. Это, безусловно, несколько сближает тексты публицистические с научными текстами, где отношения genus proximus/differentia specifica являются инвариантными чертами, однако наличие яркого эмоционально-оценочного компонента в целом не позволяет говорить о переходе «эмоционального» в «специальное».

Многие из употребленных глаголов характеризуются той или иной маркированностью - они обладают либо формальным, «книжным» характером, либо яркой сниженной окрашенностью. При этом такие глаголы часто употребляются в непосредственной близости друг от друга, что придает

9 Why should so much poetry be written about sexual love and so little about eating ... or about family affection, or about the love of mathematics? Sexual love has, in very acute form, the double impress of nature and spirit and is therefore ideally representative of our human condition. The weak self that desires to be strong is hungry. The lonely self desires to be attached. The spirit desires to be free and unattached, and not at the mercy of natural appetite. It also desires to be important, and that conflicts with its desire for freedom. The weak self wants other things to exist so it may encroach on them, the lonely self wants other existences to hold on to, in extreme cases to be absorbed in. But the spirit wants to be only «1,» wants its attachment to other things to be its free choice. Consciousness plays the least part in the pleasure of eating, but it plays some-that»s why we recognize gluttony as a sin. But the element of consciousness is so small that gluttony is a staple only of comedy-for example, the story of the man who gives up a beautiful girl to marry an ugly woman who happens to be a good cook. His choice can't involve difficulty, for eating is a comparatively innocent occupation. It also has a generalized object of desire: it doesn't make very much difference what the food is. It is comic to see an individual overcome by something general. Take the man who is conversing very elaborately, very beautifully, on matters of the highest spiritual nature. Suddenly, when no one is looking, he snatches a cake (W.H.Auden. Lectures on Shakespeare. Prinston University Press, 2000. p.86-87)

отрывку яркий маркированный характер. Полностью отсутствует группа «специальных» глаголов.

Вместе с тем необходимо отметить и различия между текстами двух уровней. В первую очередь это касается тематической неоднородности, которая присутствовала в текстах нулевого уровня в невыраженной форме, но более ярко проявилась в текстах первого уровня. По сравнению с текстами нулевого уровня, класс фразовых глаголов представлен шире, что свидетельствует об увеличивающейся роли функции общения. Также усиливается роль идиоматически-связанных выражений Сочетание же формальных и даже «книжных» элементов с элементами более «сниженными» увеличивает маркированность всего текста в целом («Take the man who is conversing very elaborately, very beautifully, on matters of the highest spiritual nature. Suddenly, when no one is looking, he snatches a cake»).

Тексты «второго уровня» (стилистически нейтральные, или неспециальные аргументированные), отличаются наличием четких тематических групп, которые сложны по составу. Часто можно выделить побочные маркированные тематические группы. Таким образом, можно констатировать постепенное увеличение количества и объема тематических групп, сопутствующее отходу текстов от реализации только функции воздействия. При этом на уровне существительных можно говорить о наличии большого количества зачастую не связанных с тезисом тематических групп. Возможна неочевидная связь между тематическими группами, но все существительные относятся к какой-либо из тематических групп, каждая из которых составляет больше чем одно существительное.

Хотя тезис в такого рода текстах по-прежнему прост, в них используется более детальная аргументация, и по-прежнему бытовые явления получают более специализированное описание при скрытой оценочности. В связи с этим несколько уменьшается общая эмоциональность, снижается и роль фоновых знаний, которые нужны скорее для понимания адекватности оценок. Наблюдается убывание коннотативности на всех уровнях, например у прилагательных, которые перестают служить лишь средством усиления, но и начинают выражать родовидовые отношения. Это можно видеть в тексте, взятом из статьи Э.Лейна «Changelings»10.

10 ... One shouldn't make a fuss about this, but, still, if I go to see a movie entitled «The Mummy» I feel that I have a democratic right to expect bandages. We know what happens in mummy pictures: a bunch of adventurers find a hidden burial site marked with a hieroglyphic inscription that reads «Do Not Disturb» and, having mistaken it for a sign saying «My Room Is Ready for Cleaning Now» they duly get their comeuppance from what appears to be a giant sports injury. This time, however, Universal has gone for something different: instead of a nice old musty package with Boris Karloff or Christopher Lee quietly suffocating inside, we get a skeletal computer-enhanced figure that stalks around with fragments of three-thousand-year-old flesh hanging off it. If you made a nourishing winter soup out of white beans and Terminator, this fellow is what you would find at the bottom of the pot. As far as audacious genre deconstruction goes, that»s about it...There's only so much you can do with Egyptian revivification, however, and so the standard ingredients are hauled out of the cupboard. The dashing hero is Rick O'Conneil (Brendan Fraser), who is blithely, though never ravenously, in quest of treasure; the heroine is Evelyn (Rachel Weisz), bespectacled yet bosomy, and never happier than when manacled to a plinth by the forces of darkness; and the twit is Evelyn's brother, Jonathan (John Hannah), whose cowardice is designed to heighten the already dazzling gleam of O'Conneil s courage. These three are the non-expendables; the remaining characters can all go hang, or go melt, or, in the most unfortunate cases, go without their vital organs, which are urgently required by the renascent Mummy if he is to put on a bit of weight and rejoin polite society. We start with a burnished prelude, set in 1290 B.C., during

В таких текстах количество нейтральных существительных крайне мало, на основании чего и был сделан вывод об инвариантности этой черты для публицистического стиля. Использованы формальные существительные с единичными случаями использования «сниженных» или «разговорных» лексических единиц («fellow», «bunch», «comeuppance», «bugs», «twit», «buffoon»).

С текстами предыдущих уровней (в особенности «первого» уровня) тексты «второго» уровня сближают особенности употребленных прилагательных, большая часть которых является эмоционально-окрашенными и служат, тем самым, усилению маркированности текста. Также стоит обратить внимание на атрибутивные словосочетания, характеризующиеся глобальностью номинации и родовидовыми отношениями («high priest»). Они встречались в текстах «нулевого» и «первого» уровня и представлены несколько шире в текстах «второго» уровня. Тот факт, что случаи подобного употребления единичны, и явления, выраженные таким образом, никак тематически/семантически не соотносятся друг с другом, вряд ли позволяет отнести глобальность номинации к вариативным (и тем более к инвариантным) признакам публицистических текстов данного уровня в частности, и всего публицистического стиля в целом.

Как и в ранее рассматриваемых текстах, в текстах «второго» уровня отсутствуют «специальные» и «понятийно обусловленные» глаголы, что может считаться инвариантной чертой газетно-публицистического стиля. Стоит отметить группу нейтральных, формальных и сниженных глаголов, поскольку использование всех трех групп в пределах одного текста отмечалось при анализе предыдущих уровней. Так же инвариантным можно считать частое использование различных устойчивых и фразеологически связанных выражений («Do Not Disturb», «shouldn't make a fuss about», «that's about it», «is to put on weight», «have the right to expect»).

В отличие от текстов предыдущих уровней, здесь специальные существительные все же образуют достаточно большие семантически связанные группы. Кроме того, можно выделить группу маркированных существительных, которые также являются тематически обусловленными. Среди маркированных существительных бросаются в глаза существительные сниженные и обладающие адгерентной или ингерентной коннотацией. В то время как остальные существительные можно считать словами «общего языка». При этом даже контекст, в котором они употреблены, не оказывает влияние на их маркированность.

Последний тип текстов («третий уровень») составляют специальные аргументированные тексты. Они характеризуется детальной аргументацией нескольких относительно специальных, эксплицитно не выраженных тезисов, четкой и хорошо развитой системой тематических групп. Наблюдается дальнейшее снижение важности фоновых знаний, которые требуются скорее для понимания адекватности оценок, при этом общая оценочность скрытая, а на всех уровнях наблюдается нарастание специальности. В текстах возрастает количество тематически обусловленных существительных, которые образуют достаточно большие семантически связанные группы. В целом можно отметить

which the high priest Imhotep is buried alive with a hissing crowd of flesh-eating bugs, thus proving that ancient Egypt, notably ahead of its time in areas such as irrigation and civil bureaucracy, was also the home of the press conference (Anthony Lane, The Current Cinema, "Changelings," The New Yorker, May 10,1999, p. 104)

тенденцию к увеличению количества «специальных» существительных, наблюдаемую по мере отдаления текстов газетно-публицистического функционального стиля от реализации только функций воздействия. Также интересен тот факт, что тематические группы существительных становятся, с одной стороны, более однородными, а с другой - более тесно связанными друг с другом, Что легко увидеть, проанализировав текст статьи «Trying to explain what's going on»11.

Как и в текстах предыдущих уровней, можно выделить группу формальных тематически обусловленных существительных, с одной стороны, и группу слов с экспрессивно-эмоционалыю-оценочными оттенками значения, с другой («chaos», «claim»).

Как и в текстах «второго уровня», здесь употребляется малое количество нейтральных словосочетаний, что подтверждает тезис об инвариантности этой черты для газетно-публицистического функционального стиля. Однако отсутствие маркированных существительных приводит к усилению эффекта «специальности» текста, чему способствуют и группа словосочетаний «формальное существительное + специальное существительное», представленная гораздо шире, чем в предыдущем тексте («kinds of state», «varieties of... power», «prédiction of... conflict», «the impact of... dominance»).

На уровне прилагательных были отмечены единичные случаи использования специальных прилагательных, в том числе и использования многозначных прилагательных в специальном значении («civilisational», «conceptual», «historical», «intellectual», «international», «libéral», «modem», «pacific», «pre-modern», «transnational»). Также использовано значительное количество специальных прилагательных, входящих в состав атрибутивных словосочетаний и уточняющих родовидовые признаки.

С другой стороны, в текстах широко представлен класс прилагательных с оценочно-эмоциональной составляющей значения. Если говорить о сочетаниях с прилагательными, то надо отметить тот факт, что даже специальные атрибутивные словосочетания часто оказываются распространены вторым прилагательным, что, несмотря на нейтральный характер такого третьего члена словосочетания, придает всему выражению оценочный характер(«ореп, pacific, rule-observing and transnational affairs»).

Тексты «третьего уровня» характеризуется значительным количеством безличных форм глаголов, сопоставимым с количеством таких форм в текстах

" The foreign-policy shelf is not short of picture books offering to explain a world turned upside down. Yellowing but valuable are two post-cold-war classics, Francis Fukuyama's hopeful claim that liberal democracy has triumphed and Samuel Huntington's gloomy prediction of lasting civilisational conflict. Stacking up beside them are several hasty (or hastily revised) post-September 11th ruminations on the changing nature of war, the hard and soft varieties of international power or the impact of American dominance.

Robert Cooper, an intellectual British diplomat now working for the European Union, adds his name to the list with «The Breaking of Nations»... Unlike his competitors, Mr Cooper does not offer a single organising idea, but rather a wealth of historical parallels and conceptual distinctions pithily expressed. This approach avoids one weakness at the cost of another. Big ideas are easy to shoot down. Without them, on the other hand, you risk re-describing chaos.... The new world order, Mr Cooper tells us, consists of three kinds of state: pre-modern states (the troublesome, imploded kind like Bosnia and Afghanistan), modem states (by which he means the old-fashioned sovereign nation behaving in me-first ways) and post-modern states (committed to open, pacific, rule-observing and transnational affairs like the European Union) (Trying to explain what's going on; Diplomacy.(Book Review), Economist Nov 6th 2003)

научного стиля. Но при количественном сходстве наблюдается качественные различия. Стилистически нейтральные безличные формы встречаются в тексте крайне редко. Превалируют же чисто маркированные формы, либо нейтральные формы в маркированных выражениях («world turned upside down», «pithily expressed», «behaving in me-first ways», «Stacking up beside», «hastily revised»).

Таким образом, поскольку в ранее рассматривавшихся текстах данного стиля безличные формы глаголов встречались крайне нерегулярно, можно утверждать, что их использование не является даже вариативной чертой газетно-публидистического функционального стиля. Неоднократно отмечалось крайне малое количество «понятийно обусловленных» глаголов. Примечателен тот факт, что и маркированных глаголов достаточно мало. В текстах встречаются исключительно нейтральные глаголы, что объясняется, по-видимому, возросшей ролью элементов функции общения.

Из вышесказанного следует, что, как любой другой функциональный стиль, газетно-публицистический стиль является внутренне неоднородным явлением. В нем можно выделить тексты по крайней мере четырех уровней, при этом по мере усиления роли функции сообщения, тексты приобретают более «специализированный» характер.

При таком подходе понятийно-языковые свойства текстов получают более систематическое описание, чем в классификациях, в основе которых лежит разграничение ситуации общения и выявление жанровой специфики текстов, относимых к тому или иному функциональному стилю. Неоднородность научного функционального стиля оказывается обусловленной варьированием на уровне степени их эмоциональности при общей инвариантности их специального содержания, тогда как для газетно-публицистических текстов инвариантным оказывается их эмоциональность, а вариативным признаком будет степень проявленности их специальных свойств.

В четвертой главе «Разграничение «стилистически» маркированных («эмоциональный») научных текстов и «специальных» газетно-публицистических текстов» на основе уже выявленных признаков анализируются тексты контаминированной природы, носящие черты как научного, так и газетно-публицистического стилей. В ходе предшествующего изложения основной целью было показать, что газетно-публицистический и научный функциональные стили представляют собой внутренне неоднородные явления и что наряду с текстами, в концентрированном виде содержащими инвариантную основу стиля, в этих стилях имеется значительное количество разновидностей, где прослеживаются вариативные признаки.

При «убывании» функции сообщения и нарастании функции воздействия в текстах научного характера и при убывании функции воздействия в текстах газетно-публицистических можно прийти к ситуации, когда вопрос о разграничении этих стилей будет решаться значительно более сложно и неочевидно. Исходя из базового постулата о том, что в тексте наряду с функцией общения все-таки доминирует одна из функций языка (если он вообще не сводится к функции общения), вопрос о самом существовании и возможности описания научно-популярного стиля решается отрицательно, что лишний раз возвращает исследователя к проблеме выявления критериев разграничения научного и газетно-публицистического стилей, если речь идет о текстах, где, на первый взгляд, в равной мере реализуются и функция

сообщения, и функция воздействия. Примером таких текстов могут служить следующие два отрывка, посвященные пьесе Островского «Гроза»12.

В таких текстах присутствуют специальная лексика: «character», «reflection», «interpretation», «article» и «drama»; «critic», «portrayals», причем среди специальных слов можно найти медицинские термины (например, «metabolism»), а также слова, не соотносящиеся с какой-либо одной определенной тематической сферой («background»). Употреблены ингерентно-коннотативные существительные - «wrath», «tormentors», «defiance», «doom» и «cruelty», «egotists», «self-indulgence», «greed», «lust»; сочетание ингерентно-коннотативного слова со словом специальным - «paradox of his interpretation», «portrayals of «samodurs».

1 «The later article on Ostrovsky's Storm (1860) shows the method at its intensitive worst. Dobrolyubov sets himself to see the heroine of the play, Katerina, as the «representative of a great national idea» and to glorify her suicide and her defiance of her tormentors as «the height to which our national life is rising in its development». Her drowning herself in the Volga is interpreted as a «challenge to the power of tyranny», and her character is seen as a «reflection of a new movement of national life». Dobrolyubov, conscious of the paradox of his interpretation, defies those who charge him with having made «art the instrument of an extraneous idea». He asks and expects affirmative answers: Does the interpretation follow from the play? Does living Russian nature find expression in Katerina? ... Ostrovsky, he concludes triumphantly, «has challenged Russian life and Russian strength to take determined action». But if my own reading of the play is anywhere near the text, Katerina must rather be considered as a pitiful figure, dominated by dark instinct, who rushes into an adulterous adventure, trembles before the wrath of God, shudders at a thunderstonn and pictures of hell-life, and finds refuge, from her sense of sin and guilt, in the waters of the Volga. The atmosphere of the play is that of a fairy tale. The evil mother-in-law, the stupid husband, the lover at the gate, the watchmaker who tries to discover the secret of perpetual motion, the gossipy pilgrim-woman, the half mad lady shouting «All of you will burn in unquenchable fire» give the play a tone of weird unreality like that of a story of E.T.A.Hoffman. To make Katerina, an adultress and a suicide, a superstitious ignorant woman pursued and crushed by a sense of guilt and doom into the symbol of revolution seems the very height of what could be called «loss of contact» with the text. Anything must serve the cause, and if it does not it must be made over to fit» (Wellek R. Nikolaj Dobroljubov (1836-1861). IIA history of modem Criticism: 1750-1950. Vol.4, New Haven and London, 1965. p.252)

h

The world of Ostrovsky's drama is often depicted as «the kingdom of darkness» since Russian critic N. A. Dobrolyubov coined the phrase for his article The Kingdom of Darkness. In most of his dramatic works, Ostrovsky mercilessly exposed the seamy side of 19th century Russian society. Indeed, we see in his plays a world of darkness - a world dominated by superstition, ignorance, and cruelty. Ostrovsky's most successful portrayals were those of «samodurs» (willful, absurdly despotic, intellectually and morally limited egotists) who did as they pleased and trampled on human dignity and freedom. Juxtaposed with the descriptions of natural beauty as the background, Ostrovsky sets up this degraded world of samodurs as what disrupts the law of nature. This kingdom of darkness has its foundation on the uncompromising desire of samodurs to attain pleasure and power by any means.

Social conventions, religious institutions, and family system are mercilessly exploited by human greed for money, power and lust. They are also manipulated by these samodurs in their efforts to rationalize such self-indulgence. What we see here is a stopped-up world where human stupidity and evil are built up so much that it is almost on the verge of a final explosion. This peculiar world of Ostrovsky's drama can best be represented analogously by an image of a little puddle in a deserted land which hasn't been blessed by rain for a good while. The water in the puddle is already getting rotten as metabolism in it is getting stagnated. Yet, in this stagnant and decaying world, there are all kinds of little lives struggling to survive. Those samodurs can be compared to bigger fly who prey upon small lives in the puddle. The more these samodurs struggle in this puddle where the blessing of nature is suspended, the muddier they end up making its water (http://www.drama21 c.net/nonmun/Ostrovsky.html)

Вполне объективно выделяются группы понятийно ориентированных существительных «representative», «idea», «development», «challenge», «power», «movement», «paradox», «instrument», «answers» и т.д.; выделяются тематические группы, соотнесенные со специальной областью описания.

Если обратить внимание на семантико-стилистические особенности использованных в обоих текстах словосочетаний, то можно легко заметить, что сложные конструкции, как правило, отличаются «специальным», терминологическим характером и передают некое сложное, плохо поддающееся членению содержание, тогда как среди сочетаний более простого строения можно выделить как специальные («the heroine of the play», «reading of the play», «world of drama»), так и нейтральные словосочетания («reflection of a movement»), а также конструкции с ярко выраженным эмоционально-оценочным компонентом значения - «defiance of her tormentors», «kingdom of darkness», «greed for money, power and lust»).

В обоих текстах количество нейтральных прилагательных сравнительно незначительно, тогда как прилагательные, несущие те или иные эмоционально-экспрессивные обертоны, встречаются в обоих текстах гораздо чаще. Использованы прилагательные специальные («perpetual», «dramatic»), эмоционально-оценочные и ингерентно-коннотативные («superstitious», «ignorant», «pitiful», «adulterous», «weird», «seamy», «despotic»).

На глагольном уровне также можно видеть значительное сходство обоих текстов. Можно выделить «специальные» и понятийно обусловленные глаголы: «interpret» «reflect» и «compare», «depict», «judge», «represent». С другой стороны, велико количество эмоционально или стилистически окрашенных глаголов: «tremble», «shudder», «manipulate», «decay», «disrupt», «rot», «mitigate», «prey upon», «trampled on» и т.д. Также часто употребляются формальные глаголы: «deserted», «exposed», «juxtaposed», «suspended», «attain», «rationalize».

Значит ли это, что данные тексты являются идентичными и будут составлять так называемый научно-популярный стиль? При сопоставлении текстов наблюдается небольшое количественное различие на уровне элементов, но оно незначительно, из-за чего и встает вопрос о том, как разграничить их на основе каких-то дополнительных параметров. И именно здесь предложенная дихотомия специального-эмоционального оказывается значимой. Иными словами, помимо анализа элементов плана выражения, необходимо внимательно изучить и план содержания.

Первое отличие между текстами можно видеть на уровне тематических групп. В публицистических текстах существительные специального характера связаны контекстуально, т.е. на речевом, а не на языковом уровне. В научных же текстах существительные, входящие в ту или иную тематическую группу, связаны гораздо теснее и раскрываются во взаимосвязи, дополняя друг друга.

Кроме того, в публицистических текстах слова, выступающие в роли «differentia specifica» родового понятия часто характеризовались той или иной стилистической маркированностью.

Более того, многие словосочетания могут быть признаны маркированными в стилистическом плане - «stagnant and decaying world», « willful, absurdly despotic, intellectually and morally limited egotists», т.к. они характеризуются адгерентными коннотациями в силу их индивидуально-авторского употребления. Прилагательные служат в основном для усиления, или, при семантической нагруженности, развивают ассоциативные ряды, поскольку

автор апеллирует к языковым характеристикам и личному опыту читателя, к способности осмыслить метафорический оборот в ассоциативном плане, что неизбежно уводит читателя от главной темы. '

Столь частое использование пенейтральных лексических единиц говорит о высокой степени эмоциональной окрашенности текста. Можно ли утверждать, что оба текста характеризуются сходной степенью маркированности? В научных текстах употребление маркированных существительных было, как правило, обусловлено содержанием пьесы; в газетно-публицистических текстах яркая эмоциональная окраска маркированных существительных обусловлена лишь точкой зрения автора.

Даже в количественном отношении маркированные существительные, использованные в газетно-публицистических статьях, превосходят тексты научные. Обилие же ингерентно коннотативных абстрактных существительных явно оценочного характера придает высокую степень субъективности.

Часто научные тексты третьего уровня характеризуются тематической неоднородностью терминологических существительных, однако семантическая неоднородность обусловлена тем фактом, что автор показывает соотношение нескольких явлений, поэтому нельзя говорить о несистемном характере терминов. Даже термины из других, не связанных с темой текста областей науки в силу того, что они употреблены в тексте, далеком от сферы медицины, приобретают эмоционально-экспрессивные характеристики и используются скорее в переносном значении. Тем не менее, эти слова служат для более яркого раскрытия главной темы, а не только для создания дополнительного метафорического плана.

Таким образом, значимым параметром является степень тематического единства текста. В научных текстах все существительные значимы практически исключительно в семантическом плане, их потенциальные метасемиотические свойства оказываются подавленными, они призваны дать читателю полное представление о нескольких взаимосвязанных мыслях автора по поводу драмы Островского. Благодаря этому при сравнительно малом объеме текста он оказывается исключительно информативным.

Оценочные слова обнаруживаются в основном среди прилагательных, но даже в случае с «evil mother-in-law» и «stupid husband» они значимы в первую очередь на семантическом уровне. Они способствуют развитию центральной для трактовки автора мысли о том, что по сути «Гроза» сходна со сказкой, что она, так сказать, архетипична, поскольку в сказках свекрови фигурируют в качестве злобных существ, а мужья нередко глупы. Каким бы парадоксальным ни казалось это утверждение, применительно даже к этим стилистически маркированным словосочетаниям следует отметить некую их терминологичность и проявляющуюся в связи с этим тенденцию к употреблению единиц, характеризующихся глобальностью номинации. Это в высшей степени типично как раз для научных текстов.

Что касается газетно-публицистических, текстов, тематических групп как таковых лишь немногим больше, чем в текстах научных: они соотносятся с темами «литература», «общество», «природа»; также есть группа существительных, ни с каким определенным тематическим.;, полем не соотносящаяся. В количественном плане, опять-таки, между Текстами наблюдается определенное сходство. Однако здесь икЛЬется одно существенное различие: основным является метафорическое соотнесение общего впечатления от пьесы с теми ощущениями, которые возникают у человека при виде лужи.

Данный метафорический метасемиотический ряд, безусловно, интересен, но он способен лишь усилить эмоциональное впечатление от пьесы у читателя, уже знакомого с самой пьесой. Текст сам по себе не дает никакой значимой информации ни о содержании пьесы, ни доказательства правомерности той или иной ее трактовки. Он апеллирует лишь к эмоциям читателей, в то время как информативный план остается фактически за пределами текста. В связи с этим функционально-стилистическая трактовка роли и значимости маркированных единиц в тексте будет принципиально иной по сравнению с тем, что мы отмечали в связи с текстами научными.

Таким образом, если вчитаться в публицистические тексты, и провести функционально-стилистический анализ, учитывая при этом и понятийный уровень, можно увидеть, что такие тексты, содержащие аналогичный с научным текстом список элементов, все-таки не воспринимаются как специальные. Читателю дается лишь одна точка зрения, без упоминания каких-либо других трактовок, описание сюжетных событий никак не соотносится с точкой зрения автора, они даются лишь для ознакомления читателя с произведением.

Конечно, маркированный научный текст достаточно далек от терминологического словаря, но по структуре, по логичности, по охвату материала, способу его описания, он все-таки кажется относительно специализированным. Подводя итоги, можно сказать, что у обоих текстов есть небольшое расхождение на уровне элементов, но оно незначительное, почему и встает вопрос о разграничении. И хотя элементы схожи, функциональную нагруженность они несут разную. Их функционально-стилистическая роль в передаче содержания текста несопоставима, что и дает нам основания разграничить эти два текста, отнеся один к газетно-публицистическому стилю, а другой - к несколько маркированным научным текстам.

Итак, адекватная оценка функционально-стилистической направленности текстов возможна лишь при анализе того, как употребленные в них языковые единицы соотносятся с понятийным содержанием текстов. Степень информативности и эмоциональной значимости единиц оказывается основным параметром, который, как нам кажется, следует принимать во внимание при отнесении того или иного текста к научному или к газетно-публицистическому функциональным стилям.

В заключении отражены и обобщены основные результаты проведенного исследования и намечены перспективы дальнейшего изучения научных и газетно-публицистических текстов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Функционально-стилистическая дифференциация англоязычных научных и газетно-публицистических текстов//Извсстия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. № 33 (73): Аспирантские тетради. Ч. I. (Общественные и гуманитарные пауки): Научный журнал. - СПб., 2008. - сс.495-500

2. К вопросу о разграничении научного и газетно-публицистического стилей. // Языковая семантика и образ мира: материалы Междунар. научн. конф., г. Казань, 20-22 мая 2008 г.: в 2 ч. / Казан, гос. ун-т, филол. фак.; отв. ред. Э.А.Балалыкина. - Казань: Изд-во Казан, гос. ун-та, 2008. - Ч. 1. - сс.62-65

3. К вопросу о внутренней неоднородности газетно-публицистического стиля. // Материалы XV Международной конференции студентов, аспирантов и

молодых ученых «Ломоносов». Секция «Филология». - М.: МАКС Пресс, 2008. -сс.326-328

4. К проблеме функционирования стилистически маркированных языковых единиц в журналистике и научной речи//ЬАТЕЦМ 2008: Язык. Речь. Коммуникация. Культура: Материалы 9-й международной конференции Лингвистической ассоциации преподавателей английского языка МГУ имени М.В. Ломоносова / Отв. ред. Назарова Т.Б. -М.: МАКС Пресс, 2008. -сс.228-230

Отпечатано в копицентре «СТПРИНТ» Москва, Ленинские горы, МГУ, 1 Гуманитарный корпус. www.stprint.ru e-mail: g1obus9393338@yandex.ru тел.: 939-33-38 Тираж 100 экз. Подписано в печать 23.03.2009 г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хуринов, Василий Владимирович

Введение.

Глава I. Научный и газетно-публицистический стили в системе функциональных стилей развитых национальных языков.

§1. К истории возникновения функциональной стилистики.

§2 О классификации функциональных стилей.

§3 О категориальной природе трихотомии функций языка.

§4 Трихотомия функций языка и классификации функциональных стилей академика

В.В.Виноградова.

§5 О внутренней неоднородности функциональных стилей явления.

§6 О природе "научно-популярного" стиля.

Глава вторая. Научный функциональный стиль: инвариантные и вариативные признаки.

§1 Нулевой уровень.

§2 Первый уровень.

§3 Второй уровень.

§4 Третий уровень.

Глава третья. Газетно-публицистический функциональный стиль: инвариантные и вариативные признаки.

§1 Нулевой уровень.

§2 Первый уровень.

§3 Второй уровень.

§4 Третий уровень.

Глава четвертая. Разграничение "стилистически" маркированных ("эмоциональных") научных текстов и "специальных" газетно-публицистических текстов.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Хуринов, Василий Владимирович

История стилистики насчитывает уже несколько столетий. Известно, что вопросами стиля занимались еще в Древней Индии, Греции и Риме. Развитие, уточнение и дополнение идей Горгия, Трасимаха, Исократа Аристотеля и др. происходило и в Средние века. Часто ученые предлагали новые подходы к рассмотрению стилистики, особенно в более позднее время, в XVIII-XIX веках. За это время было многое достигнуто: разработана исчерпывающая классификация стилистических приемов, тропов и фигур речи, описан стилистический потенциал языковых элементов. Однако исследование языка с точки зрения его функционально-стилистических свойств началось сравнительно недавно, когда была осознана необходимость осмысления произведений речи в единстве их содержательных и формальных характеристик [Липгарт 1996, 5]. От приблизительного, часто эмпирического понимания стиля ученые пришли к точному определению этого явления. В середине XX века была, наконец, предложена классификация, включающая в себя шесть стилей (обиходно-бытовой, обиходно-деловой, научный, газетно-публицистический и художественный1) и полностью покрывающая все проявления данного феномена [Виноградов 1963, 5-93].

Однако исследователями неоднократно отмечалась неоднородность стиля, которая не может, конечно же, быть в должной мере отражена в достаточно обобщенной классификации академика В.В. Виноградова. Очевидно, что часто можно встретить тексты, которые передают сходное содержание сходным же образом, однако в силу языковых и прочих характеристик не могут быть однозначно отнесены к тому или иному стилю. В связи с этим у филологов возникает желание уточнить базовую теорию, иногда на разных основаниях, выделяя внутри каждого стиля жанры, типы, регистры, что часто нарушает исходные принципы, лежащие в основании данной классификации. Таким образом, существует необходимость описать

1 Используя данную классификацию в качестве методологической базы, мы, впрочем, не склонны разделять тексты на обиходно-деловые и офицнально-документальныи и объединяем их в официально-деловой стиль. объективно существующую неоднородность функциональных стилей с четких методологических позиций, с учетом неизменных параметров (языковая форма, понятийное содержание), использующихся при выделении самих функциональных стилей. Так, например, в докторской диссертации А.И.Комаровой [Комарова 1995а] на основе функционально-стилистического анализа биологических текстов научного стиля убедительно показано, что данный стиль не является однородным явлением и что в рамках произведений речи, относящихся к одной отрасли науки, существуют тексты, чьи характеристики часто значительно отличаются от других текстов, также относящихся к тому же стилю и посвященных той же тематике. В данной же диссертации предпринята попытка описать с аналогичных позиций газетно-публицистический функциональный стиль.

В настоящей работе предметом исследования являются научный и газетно-публицистический функциональные стили, как в связи с их собственной спецификой, неоднородностью и критериями их выделения, так и в плане их разграничения на уровне пограничных вариантов, часто недифференцированно объединяемых в рамках так называемого «научно-популярного стиля». Известно, что в науке и в журналистике существует целый ряд текстов, которые кажутся подобными, сходными. Неслучайно существует не вполне четко определенное понятие "научно-популярный стиль", к которому недифференцированно относятся и экспрессивно маркированные научные тексты, и журналистские тексты специального характера. Отсутствие онтологического определения научно-популярного стиля в работах ученых, которые исследовали этот феномен, делает крайне затруднительным его научное описание [Назаренко 2000]. В настоящей работе данная единица не используется по причине неясности ее метаязыкового статуса, и делается попытка отнести соответствующие тексты либо к научному, либо к газетно-публицистическому функциональным стилям, исходя из уже существующей классификации.

При разработке данной проблемы была выдвинута гипотеза, согласно которой совокупность текстов, потенциально относимых к научно-популярному стилю, можно и нужно разделять на «маркированные» («эмоциональные») научные и «маркированные»2 же («специальные») газетно-публицистические на основе формально-содержательных характеристик. В соответствии с этой гипотезой материал анализируется на разных уровнях изучения языковой системы, прежде всего с точки зрения особенностей лексического, морфологического и синтаксического состава.

Базовыми положениями, исходя из которых рассматриваются перечисленные вопросы, можно считать следующие:

1) функциональная стилистика воспринимается в работе не как дисциплина, изучающая отдельные разновидности использования языка и игнорирующую, например, словесно-художественное творчество, но как дисциплина, которая совершенно закономерно распространяется в равной мере на все произведения речи;

2) под функциональным стилем понимается «исторически сложившаяся, осознанная обществом подсистема внутри системы общенародного языка, закрепленная за теми или иными ситуациями общения (типичными речевыми ситуациями) и характеризующаяся набором средств выражения (морфем, слов, типов предложения и типов произношения) и скрытым за ними принципом отбора этих средств из общенародного языка» [Степанов 2003, 218].

Функциональные стили речи воспринимаются в связи с типом передаваемого содержания и с теми языковыми единицам, которые никогда не будут характерны только для них. Тип передаваемого содержания имеет принципиальное значение для заявленной темы о разграничении газетно-публицистических и научных стилей. В гипотетическом плане предлагается следующее деление: тексты, принадлежность которых к тому или иному функциональному стилю вызывает некоторые сомнения, мы разделяем на

2 И в том, и в другом случае «маркированность» определяется относительно инвариантной основы стиля. 5 I тексты эмоционального характера, т.е. направленные в первую очередь на чувственное восприятие, и тексты специального характера, которые в первую очередь апеллируют к интеллекту.

Таким образом, мы полагаем, что адекватная оценка функционально-стилистической направленности текстов возможна лишь при анализе того, как употребленные в них языковые единицы соотносятся с понятийным содержанием текстов. Степень информативности и эмоциональной значимости единиц оказывается основным параметром, который, как нам кажется, следует принимать во внимание при отнесении того или иного текста к научному или к газетно-публицистическому функциональным стилям.

Материалом исследования стали статьи из научных монографий по стилистике, филологии, языкознанию, специализированных словарей, а так же англоязычных газет, журналов и интернет-ресурсов по схожей тематике (общий объем материала более 5000 страниц).

Актуальность исследования обусловлена:

• Необходимостью описать научный и газетно-публицистический функциональные стили в связи с их внутренней неоднородностью и предложить способы их разграничения;

• необходимостью изучить онтологию так называемого «научно-популярного стиля»;

• рассмотреть вопрос о некотором упорядочении практики использования научных и газетно-публицистических текстов в процессе преподавания иностранных языков.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что в ней показана возможность развития существующей функционально-стилистической теории за счет противопоставления текстов специального- неспециального и эмоционального-неэмоционального характера в связи с проблемой инвариантности-вариативности понятийно-языковых свойств того или иного функционального стиля. При таком подходе понятийно-языковые свойства текстов получают более систематическое описание, чем в классификациях, в основе которых лежит разграничение ситуации общения и выявление жанровой специфики текстов, относимых к тому или иному функциональному стилю. Неоднородность научного функционального стиля оказывается обусловленной варьированием на уровне степени их эмоциональности при общей инвариантности их специального содержания, тогда как для газетно-публицистических текстов инвариантным оказывается их эмоциональность, а вариативным признаком будет степень проявленности их специальных свойств.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней показана неоднородность научного и газетно-публицистического функциональных стилей и предложены критерия разграничения пограничных случаев, ранее недифференцированно соотносившихся с научно-популярным стилем.

Практическая значимость работы состоит в том, что выявление разновидностей научного и газетно-публицистического стилей позволяет оптимизировать выбор учебного материала в зависимости от нужд и от общей языковой компетенции различных групп учащихся, что делает возможным использовать результаты диссертационного исследования в практике преподавания иностранного языка (в том числе и языка для специальных целей).

Структура диссертационной работы определена ее целями и задачами. Она состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционально-стилистическая дифференциация англоязычных научных и газетно-публицистических текстов"

Заключение

Подведем итоги проделанной работы. Перед нами стояли следующие задачи:

1. Определить специфику проявления функции воздействия в научных и функции сообщения в газетно-публицистических текстах и особенность сочетания данных функций с доминирующей в данных текстах функции (сообщения и воздействия, соответственно).

2. На основании полученных результатов наметить границы совокупности текстов, ранее определяемой как входящей в «научно-популярный стиль», и провести сопоставительный функционально-стилистический анализ «пограничных» текстов с целью выделения особенностей употребления лексических единиц, грамматических и синтаксических конструкций с учетом основной функциональной направленности текста и выявить стилистическое своеобразие подобных текстов.

3. Выработать подход, позволяющий отнести тот или иной текст, характеризующийся определенным сочетанием элементов функций сообщения и воздействия, к научному или газетно-публицистическому функциональным стилям.

Можно считать доказанной внутренняя неоднородность научного и газетно-публицистического функциональных стилей. При этом, если применительно к научному стилю нами были лишь подтверждены выводы, сделанные нашими предшественниками (Комарова А.И.), то газетно-публицистический стиль ранее не рассматривался с такой точки зрения, и тот факт, что в его рамках можно выделить тексты с разной степенью выраженности как функции воздействия, так и функции сообщения, раньше декларировался априорно, без приведения конкретных примеров.

Детальный функциональногстилистический анализ показал, что в рамках этого функционального стиля можно выделить тексты четырех уровней, и позволил определить те языковые и стилистические характеристики, позволяющие не только обосновать неоднородность стиля, но и определить критерии выделения уровней внутри него. Так, тексты «нулевого» уровня характеризуются в первую очередь предельно ярко выраженной эмоционально-оценочной составляющей, находящей выражение на лексическом, грамматическом и синтаксическом уровнях (например, с точки зрения синтаксиса тексты данного уровня характеризуются наличием сложносочиненных и сложноподчиненных предложений, а также предложений смешанной структуры).

Тексты этого уровня характеризуются полным отсутствием терминов, и даже слова, обладающие специальным и понятийно обусловленным значением в целом употреблены в своих "общеязыковых", а не терминологических значениях. Велико количество стилистически маркированных существительных. Наличие в словосочетаниях ингерентно коннотативных компонентов и их связь с также ингерентно коннотативными существительными, но с диаметрально противоположным оттенком значения придает подобным сочетаниям очень сильную маркированность.

В атрибутивных словосочетаниях все без исключения прилагательные являются эмоционально-оценочными, и не используются для выражения родо-видовых признаков или просто описания распространяемого существительного. При этом атрибутивные словосочетания часто развивают сложные ассоциативные ряды и связывают анализируемый текст с различными литературными памятниками и историческими событиями.

В текстах нулевого уровня, легко можно видеть большое количество нейтральных и маркированных глаголов, часто "формальных" или обладающих адгерентной коннотативностью, а также некоторое количество фразовых глаголов. В целом мы можем утверждать, что уровень идиоматичности глаголов в публицистических текстах этого уровня значительно выше по сравнению с научными текстами, где даже общеязыковые" глаголы не развивали сколь-нибудь сложные контекстуальные связи.

В текстах же «первого» уровня также бросалась в глаза тематическая неоднородность, выражающаяся на уровне существительных, прилагательных и глаголов. При этом в силу своей семантики все существительные обладают соответствующей ингерентной коннотацией или оказываются в той или иной степени маркированными.

Обратившись к словосочетаниям, можно видеть их стилистическую маркированность, часто выражающуюся в трансформации устойчивых словосочетаний или использовании нейтральных выражений в контексте, придающем им адгерентную коннотативность.

Отмечая преимущественно эмоционально-оценочный характер использованных в текстах прилагательных, важно отметить, что многие из экспрессивных прилагательных начинают играть роль средства выражения родо-видовых отношений, однако наличие яркого эмоционально-оценочного компонента в целом не позволяет говорить о переходе "эмоционального" в "специальное".

Многие из употребленных глаголов обладают либо формальным, "книжным" характером, либо яркой сниженной окрашенностью. При этом сочетание формальных и даже "книжных" элементов с элементами более "сниженными" увеличивает маркированность всего текста в целом.

Тексты «второго» уровня, как и тексты предыдущего уровня, характеризуются тематической неоднородностью, но в отличие от последних, здесь специальные существительные все же образуют достаточно большие семантически связанные группы. Кроме того, можно было выделить маркированные существительные (преимущественно сниженные и обладающие адгерентной или ингерентной коннотацей), которые также являются тематически обусловленными.

На уровне прилагательных отмечалось появление словосочетаний, характеризующихся глобальностью номинации. Тот факт, что случаи подобного употребления единичны, и явления, выраженные таким образом, никак тематически/семантически не соотносятся, вряд ли позволяет отнести глобальность номинации к вариативным (и тем более к инвариантным) признакам публицистических текстов данного уровня в частности, и всего публицистического стиля в целом.

Также наблюдается сравнительно малое количество прилагательных, уточняющих родо-видовые характеристики определяемого существительного, что отмечалось и раньше, в публицистических текстах «нулевого» и «первого» уровней, что позволило сделать вывод о том, что отношения genus proximus/differentia specifica не являются инвариантной чертой всего публицистического стиля, но отдельные случаи их употребления (не приводящие, тем не менее, к возможности говорить о какой-либо системности) может считаться вариативной чертой этого стиля.

Отсутствие специальных глаголов в текстах публицистического функционального стиля может быть с уверенностью названо инвариантной чертой данного стиля. Также в текстах «второго» уровня использовано большое количество "общеязыковых" глаголов. В целом, сочетание нейтральных, сниженных и формальных элементов говорит, с одной стороны, об общей маркированности таких текстов, а с другой - о почти равной значимости функций общения и воздействия для текстов данного уровня.

В текстах активно используются различные устойчивые и фразеологически связанные выражения, например. При этом многие выражения характеризуются значительной "сниженностью". Важно отметить, что их количество нарастает по мере того, как в публицистических текстах усиливается роль функции общения (и, отчасти, сообщения). Но, если в публицистическом тексте устойчивые выражения скорее усиливают маркированность, т.е. являются одним из множества средств достижения этой цели, то в научных текстах этого уровня, где впервые были отмечены случаи употребления фразеологически связанных выражений, они являются практически единственным элементом, служащим этой цели. Общей маркированности также способствует наличие многочисленных случаев употребления фразовых глаголов.

Наконец, тексты «третьего» уровня также характеризуются тематической сложностью, часто находящей выражение в том, что одно и то же существительное может входить в 2 и более тематические группы. В целом можно отметить тенденцию к увеличению количества "специальных" существительных, наблюдаемую по мере отдаления текстов газетно-публицистического функционального стиля от реализации только функции воздействия. Так же интересен тот факт, что тематические группы существительных становятся, с одной стороны, более однородными, а с другой - более тесно связанными друг с другом.

Как и в текстах предыдущих уровней, можно выделить группу формальных тематически обусловленных существительных, с одной стороны, и группу слов с экспрессивно-эмоционально-оценочными оттенками значения, с другой. Часто используется формальная лексика для создания несколько ироничного тона, что позволяет включать такие слова в группу эмоционально окрашенных существительных. В отличие от текстов предыдущего уровня, мы не можем выделить сколь-нибудь значительное количество сниженных/разговорных существительных.

Как и в текстах «второго» уровня, в статьях этого уровня употреблено малое количество нейтральных словосочетаний, что, безусловно, подтверждает наш тезис об инвариантности этой черты для данного функционального стиля. Однако отсутствие маркированных существительных приводит к усилению эффекта «специальности» текста, чему способствуют и группа словосочетаний "формальное существительное + специальное существительное", представленная гораздо шире, чем в предыдущих текстах.

В результате анализа прилагательных, было отмечено несколько случаев употребления прилагательных в словосочетаниях, характеризующихся глобальностью номинации. При этом, с одной стороны, эти выражения не связаны непосредственно с темой, но, с другой стороны, они органично включены в сам текст и не создают впечатление иностилевых элементов. Кроме того, можно отметить и количественное увеличение данного класса лексических единиц по сравнению с текстами «второго» уровня. Также использовано значительное количество специальных прилагательных, входящих в состав атрибутивных словосочетаний и уточняющих родовидовые признаки. Надо отметить тот факт, что даже специальные атрибутивные словосочетания часто оказываются распространены вторым прилагательным, что, несмотря на нейтральный характер такого третьего члена словосочетания, придает всему выражению оценочный характер.

Статьи «третьего» уровня характеризуются значительным количеством безличных форм глаголов, сопоставимым с количеством таких форм в текстах научного стиля. Но при количественном сходстве наблюдается качественные различия. Стилистически нейтральные безличные формы встречаются крайне редко; превалируют же чисто маркированные формы, либо нейтральные формы в маркированных выражениях

Таким образом, можно утверждать, что, в то время как в научных текстах использование безличных форм было призвано уточнять те или иные характеристики, в текстах третьего уровня газетно-публицистического стиля это лишь одно из средств экспрессивного, эмоционального воздействия. Кроме того, поскольку в ранее рассматривавшихся текстах данного стиля безличные формы глаголов встречались крайне нерегулярно, мы можем утверждать, что их использование не является даже вариативной чертой газетно-публицистического функционального стиля.

Мы неоднократно отмечали крайне малое количество глаголов, употребляемых как в газетно-публицистических, так и в научных текстах. В статьях третьего уровня класс терминологических глаголов не встречается вообще либо представлен крайне скудно. Также нет и понятийно обусловленных глаголов. В этом тексты «третьего» уровня сближаются с текстами второго уровня, где мы также отмечали отсутствие этих классов глаголов. Примечателен тот факт, что и маркированных глаголов достаточно мало. Авторы стараются использовать практически только нейтральные глаголы, что объясняется, по-видимому, возросшей ролью элементов функции общения.

Из всего выше сказанного видно, что наиболее трудными в отнесении к тому или иному стилю будут тексты именно третьего уровня как научного, так и газетно-публицистического функциональных стилей, так как тексты иных уровней в концентрированном виде содержат в себе инвариантную основу соответствующих стилей и по своим языковым характеристикам оказываются далеко отстоящими друг от друга.

Исследуя тексты третьего уровня, мы отмечали, что в них использованы специальные (и понятийно-обусловленные) существительные отчетливо терминологического характера, причем среди специальных слов можно найти термины из подчас не связанных с темой текста отраслей науки, а так же слова, не соотносящиеся с какой-либо одной определенной тематической сферой. Встречаются ингерентно-коннотативные существительные, сочетание ингерентно-коннотативного слова со словом специальным. Вполне объективно выделяются группы понятийно ориентированных существительных и тематические группы, соотнесенные со специальной областью описания.

На уровне прилагательных можно говорить о наличие в текстах специальных, эмоционально-оценочных и ингерентно-коннотативных прилагательных.

Схожая ситуация наблюдалась и на глагольном уровне, поскольку в текстах и научного, и газетно-публицистического стилей можно было выделить как "специальные" глаголы, так и эмоционально или стилистически окрашенные глаголы.

Иными словами, при сопоставительном анализе наблюдалось небольшое количественное различие на уровне элементов, но незначительное, из-за чего и вставал вопрос о том, как разграничить их на основе каких-то дополнительных параметров. Эту проблему удалось решить с помощью предложенной дихотомии «специальное - эмоциональное».

Так, анализируя функциональную нагрузку элементов (то есть, по сути, рассматривая их с точки зрения передаваемого ими типа содержания), мы отмечали, что, например, в статье Уэллека оценочные прилагательные ("evil mother-in-law", "stupid husband" и т.д.) были значимы в первую очередь на семантическом уровне, так как они способствуют развитию центральной для трактовки автора идеи. Применительно даже к этим стилистически маркированным словосочетаниям следует отметить некую их терминологичность и проявляющуюся в связи с этим тенденцию к употреблению единиц, характеризующихся глобальностью номинации (то есть черту, характерную именно для научных текстов).

С другой стороны, основным во втором тексте является развернутая метафора, что усиливает эмоциональное впечатление от пьесы у читателя, уже знакомого с самой пьесой, и не сообщает какую-либо значимую информацию о содержании пьесы.

Слова, углубляющие родовидовые отношения, т.е. выступающие в роли "Differentia specifica" родового понятия, несмотря на свой специализированный характер, не входят в одну понятийную сферу, т.е. характеризуются прежде всего тематической разнонаправленностью. Прилагательные служат в основном для усиления, или, при семантической нагруженности, развивают ассоциативные ряды, поскольку автор апеллирует к языковым характеристикам и личному опыту читателя, к способности осмыслить метафорический оборот в ассоциативном плане, что неизбежно что уводит читателя от главной темы.

В связи с этим функционально-стилистическая трактовка роли и значимости маркированных единиц в тексте будет принципиально иной по сравнению с тем, что мы отмечали в связи с текстом Уэллека.

Подводя итоги, мы можем сказать, что у обоих текстов есть небольшое расхождение на уровне элементов, но оно незначительное, почему и встает вопрос о разграничении. И хотя элементы схожи, но функциональную нагруженность они несут разную. Их функционально-стилистическая роль в передаче содержания текста несопоставима, что и дает нам основания разграничить эти два текста, отнеся первый текст к несколько маркированным научным текстам, а второй - к газетно-публицистическому стилю.

Использование комплексного подхода к анализу «пограничных» текстов, включающий в себя, помимо лингвостилистического анализа, также рассмотрение типа содержания, позволили однозначно отнести тексты такого рода либо к научному, либо к газетно-публицистическому функциональным стилям в зависимости от степени проявленности в них основных функций языка. Это позволили однозначно решить вопрос существования «научно-популярного» стиля и описать «пограничные» случаи на основе уже обоснованной классификации функциональных стилей.

Список научной литературыХуринов, Василий Владимирович, диссертация по теме "Германские языки"

1. Akhmanova O., Gvishiani N. ESP: Analysis through Synthesis. Wein, 1 Jahrgang (Vol. Helf 4), 1979.

2. Akhmauova O. Linguistic Terminology. M., 1977.

3. Aronstein Ph. On Style and Styles in Languages// American Speech. 1934. -Vol. IX, N4.

4. Basic English. International Second Language. N.-Y., 1968.

5. Becker K.F. Der deutsehe Stil. Frankfurt/M.Kettembeil, 1848.

6. Bruneau Ch. La stylistique// Romance Philology. 1951. -N5.

7. Buhler K., Die Axiomatik der Sprachwissenschaft, "Kant-Studien". 38, 1933.

8. Cambridge International Dictionary of English Cambridge University Press 1997.

9. Carter R., McCarthy M. Vocabulary and Language Teaching. Harlow, 1988.

10. Cassirer P. On the Place of Stylistics// Styles and Text. Stockholm, 1975.

11. Cheong Lee Kok. Syntax of Scientific English. Singapore, 1978.

12. Coffey B. ESP: English for Special Purposes (State of the Art Article) // language

13. Teaching. -1984.-Vol 17.-Nl, P.2-16.

14. Corder P. Introducing Applied Linguistics. Penguin, 1973.

15. Courtney M. Some Initial Considerations for Course Design // English for Specific Purposes. -1988. Vol. 7. - N3. - P. 195-203.

16. Elster E. Prinzipien der Literaturwisseqschaft. Leipzig,1913.

17. Enkvist N.E. Linguistic Stylistics. — The Hague-Paris, 1973.

18. Essential English Dictionary William Collins Sons & Co Ltd 1988

19. Ewer J. Nine Problem Areas in ESP // English for Specific Purposes. Newsletter

20. Oregon, 1981. Vol.54, - P.l-7.

21. Feudenstein R., Beneke J. Ponische H. eds. Language Incorporated; Teaching Foreign Languages in Industiy. Oxford. Munich. 1981.

22. Fowler R. Linguistic theory and the study of literature // Essays on style and language. London, 1967. p.24, Galperin I. Stylistics - M., 1977.

23. Gardiner A.H. The Theory of Speech and Language. 2nd edn. - Oxford, 1951. Garvin P.L. ed. A Prague School Reader on Esthetics, Literary Structure, and Style. - Washington. 1964. Guiraud P. Essais de stylistique,. Paris, 1969.

24. Guiraud P. Immanence and transitivity of stylistic criteria // Literary style. A symposium. London. New-York, 1971.

25. Havranek B. The Functional Differentiation of Standard Language // A Prague School Reader on Esthetics, Literary Structure, and Style. P.L.Garvin (ed -Washington. 1964. P.3-17.

26. Heyse K. W. L. System der Sprachwissenschaft. Berlin, 1856.

27. Hoffmann L Vom Fachtext zur Fachtextsorte // DaF. 1984. - N,4.

28. Hoffmann K. A. J. Rhetorik fur Gymnasien. Clausthal,1859.

29. Holliday A. Cooke T. An Ecolodcal Abroach to ESP // A.Waters ed. Issues in

30. ESP-Oxford, 1983. N3. - P123-143.

31. Hopkins A., Dudley-Evans T. A Genre-based Investigation of the Discussion Section in Articles and Dissertations // English for Specific Purposes 1988. Vol.7. -N.2,-P.l 13-21.

32. Huddleson R. The Sentence in Written English; A Syntactic Study Based on an Analysis of Scientific English Texts. Cambridge, 1971

33. Humbold W. Ueber die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaues. Berlin, 1935.

34. Waters A., Hutchison T. Creativity in ESP Materials or "Hello! I'm a Blood Cell" // Issues in ESP. A.Waters ed. Oxford, 1982 - P.99-122.1.terim Report on Vocabulary Selection (for the teaching of English as a foreign language). -Lnd., 1938. p. 12-18.

35. Johns A. Necessary English: A Faculty Survey // TESOL Quarterly. 1981. —V 15 -Nl.

36. Morrow Keith. Authentic Texts and ESP // English for Special Purposes -Cambridge 1977- P. 13-14.

37. Milic L.T. Against the Typology of Styles // Essays on the Language of Literature. Boston, 1967. P. 442 - 450.

38. Minjar-Beloroutcheva A. ESP Materials for History Students // ESP Russia. — M., 1998. №7.

39. Minjar-Beloroutcheva A. Materials for History Students // ESP Russia. M., 1998, №7.

40. Moritz. K. Ph. Vorlesungen uber den Stil, 1808.

41. Myles S. Teaching Foreign Language Skills for Special Purposes: French for Engineers or Engineering in French? // Languages for the International Scientist. CILT, 1994, P. 121-122

42. Nazarova Т., Vasilyev Y. The Methodology of the Learner-Oriented English1.nguage Teaching. M., 1987.

43. Ogden C.K. Basic for Science. L., 1942

44. Ogden C.K. The System of Basic English. N.-Y., 1934.

45. Ohmann R.M. Prolegomena to the Analysis of Prose Style// Style in Prose Fiction. New York.1959. P. 19,

46. Oppel H. Morphologie der Literkturwissenschaft, 1947. Цит, по кн.: P. Веиман. -«Новая критика» и развитие буржуазного литературоведения, стр. 334. Osgood Ch. Some Effects of Motivation on Style and Encoding//Style in Language. New York, I960,

47. Oxford advanced learner's dictionary of current English Oxford University Press 1989

48. Oxford concise dictionary of linguistics- Oxford University Press, 2005 Palmer H.E. A Grammar of English Words. N.-Y., 1944.

49. Palmer H.E. The Grading and Signifying of Literary Material. A Memorandum-Tokyo, 1932

50. Palmer H.E. The Principles of Language Study Oxford, 1964,

51. Petersen J. Die Wissenschaft von der Dichtunug. Berlin, 1939.

52. Reinhard K. Erste Linien eines Entwurfs der Theorie und Literatur des deutschen1. Stils. Goettingen, 1796.:

53. Richterich R., Chancerel J.L. Identifying the Needs of Adults Learning a Foreign Language, Oxford, 1980.

54. Roberts R.P- Contextual Dictionaries for Languages for Special Purposes // Pugh A.K. and Ulijn J. eds. Reading for Professional Purposes. Lnd., 1984. - P. 15465

55. Robinson P. ESP (English for Special Purposes) Today: A Practitioner's Guide. -N.Y., Lnd, 1991

56. Salager F Compound Nominal Phrases in Scientific-technical Literature: Proportion and Rationale // Pugh A.K. and Ulijn J. eds. Reading for Professional Purpose Lnd 1984. - P. 136-45.

57. Schleppegrell M. Economic Input: An ESP Program// The ESP Journal -1985. -Vol 4 N2-P.ll 1-120.

58. Seidler H. Allgemeine Stilistik. 2. Aufl.Goettingen, 1963 стр. 58.

59. Seidler H. Dichtkunst und Literaturwissenschaft; H. 2. Salzburger1. Universitatsreihe.

60. Selinker L On the Use of Informants in Discourse Analysis and Language for

61. Specialized Purposes" // IRAL,. 1979. Vol XVII. N.3. - P.189-215.

62. Shalom С Established and Evolving Spoken Research Process Genres: Plenary1.cture and Poster Session Discussions at Academic Conferences //English for

63. Specific Purposes. -1993. v,12. N.I. - P.37-43.

64. Sinclair J.M. ed. Looking Up. Lnd 1987.

65. Spitzer L, Linguistics and Literary History; Essays in Styli-stics. Princeton, 1948. P.I1,

66. Steinthal H. Gramatik, Logik und Psychologie. Berlin, 1855.

67. Strevens P. ESP after 20 years. Shri Lanka, 1985. P. 431.

68. Swales J. Aspects of Article Introductions. Birmingham, 1981

69. Swales J. Episodes in ESP. N.Y., 1985.

70. Swales J. Genre Analysis. Cambridge, 1990.

71. Sweet H. The Practical Study of Languages. Lnd., 1913.

72. Scherer W. Poetik. Berlin, 1888, стр. 43.

73. Tarone E. On the Use of the Passive in Two Astrophysics Journal Papers // ESP Journal. 1981 - Vol.1. N 2. - P.123-140

74. The Basic Dictionary of Science / Ed. by Elsil C.Graham Ph.D. N.-Y. - 1965. The Cambridge Encyclopedia of the English Language - Cambridge University Press 1997

75. The Cambridge Encyclopedia. Ed. by David Crystal -Cambridge University Press 1990

76. Travaux du Cercle Linguistique de Prague I, Prague, 1929, Trimble L English for Science and Technology. Cambrige, 1985. Ullmann St. Style and Language. Oxford, 1964. P.102,132-133,149,

77. Vallins G.H. Good English. Pan piper ltd: London. 1968. p. 14

78. Vincent E.R, Mechanical Aids for the Study of Language and Literary Style//1.terature and Science. Oxford, 1954 P. 56,

79. Volapuk, всемирный язык. Систематическое изложение оснований всемирного языка с прибавлением лексикона в 3000 слов, составленное по 5-му нем. изд. И. М. Шлейера. М., 1886. Wackernagel W. Poetik, Rhetorik,Stilistik. Halle, 1973

80. Waters A. Hutchinson Т., English for Specific purposes: a Learner-Centered Approach. Cambridge, 1987.

81. Weissberg R. The Graduate Seminar: Another Research-Process Genre // English for Specific Purposes 1993; Vol.BTop - N.l. - P.23-36.

82. Wellek R. Stylistics, poetics and criticism // WELLEK, R., 1971: Stylistics, Poetics, and Criticism. In: Literary Style: A Symposium. Oxford University Press, London & NY, 1971 65-77. p.70 e.a. Wend el J. A. Lehrbuch des deuschten Stils

83. West M.P. Learning to Read a Foreign Language: An Experimental Study. Lnd., 1926. (Revised edition 1960.)

84. Widdowson H.G. Explorations in Applied Linguistics. Oxford, 1979. P. 190, Wimsatt W.K.,Jr. Style аз meaning // Essays on the Language of Literature.Boston, 1967. P. 362-373,

85. Wissenberger K. The Problem of Period Style in the Theory of Recent Literary Criticism: A Comparison// Patterns of Litera-ry Style. University Park; London, 1971. P.-226-251.

86. Woelfflin H. Kunstgeschichtliche Grundbegriffe, 1915.

87. Yakovleva E.B., Yarusheva N.C. The Oral Form of our LSP (The English We Use) //Fachsprache. 1981. N.l -p 22-26,

88. Zughoul M.R. Hussein R.F. English for Higher Education in the Arab World: A Case Study of Needs Analysis // The ESP Journal. 1985. - V.4. - N.2. - P.133-152 Абаев В.И. О подаче омонимов в словарях // Вопр. языкознания. - 1957. -N.3. - С.32,43.

89. Аветисян Н.Г. Методические основы классификации синтагматических единиц научного текста // Новейшие методы преподавания иностранных языков студентам неязыковых специальностей вузов / Под ред. С.Г.Тер-Минасовой. -М, 1991. С.124-131.

90. Аветисян Н.Г. Ритм многоэлементных словосочетании в современном английском языке. Дис. . канд.филол.наук. - М, 1981,

91. Агапова Г,Н. Английская химическая терминология как совокупность трех семиотических систем. Дис. канд.филол.наук. - М, 1975. Адмони В.Г., Сильман Т.П. Отбор языковых средств и вопросы стилей. ВЯ, 1954 N3,

92. Александрова (Долгова) О.В. Синтаксис как наука о построении речи. * М.,1980.

93. Александрова О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса М., 1984, Андреев Н.Д. Статистико-комбинаторные методы в теоретическом и прикладном языкознании. JL, 1967. с. 128

94. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д.Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999.

95. Ахманова Г.И. К вопросу о дефинитивном слове и дефинитивности словосочетания. ~ Дис. канд.филол.наук М., 1972.

96. Ахманова О.С, Гвишиани Н.Б. О задачах научной текстологии // Вопросы лингвистики и преподавания иностранных языков. М., 1981. С. треть8. Ахманова О.С. Вопросы оптимализации естественных коммуникативных систем. -М., 1973.

97. Ахманова О.С. О стилистической дифференциация слов // Сб. статей по языкознанию. Проф. МГУ акад.В.В.Виноградову в день его бОлетия. М 1958. - С.24-39.

98. Баранник Д.Х Оместе лексики в системе стилеобразующих ср.в языка // вопросы дексикологии. Сб.работ кафедры рус. Языка. Днепропетровского гос.ун-та. Днепропетровск, 1969. стр 109

99. Басс Э.М, Языковое выражение причинно-следственных отношений (на материале английской научной прозы) // Язык научной литературы. М., 1975.-С18нулев186.

100. Баташева Л.А. Варианты толкования терминов в разных типах научной речи // Вопросы стилистики. Межстилевая и внутристилевая вариантность языковой системы, Изд-во Саратовского ун-та, 1986.

101. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. Учеб. для пед. институтов М. Просвещение 1979г. 416 с.

102. Блок А. Собрание сочинений в восьми томах, т.З, изд. "Художественная литература", M.-JL, 1960.

103. Борухов Б. JT. Стиль и вертикальная норма // Стилистика как общефилологическая дисциплина. Сб.науч.тр.Калинин. 1989. с. 16 (стр. сб. 148) (стр.статьи 4-23)

104. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. М., 1963. С.31.

105. Будагов Р.А. Введение в науку о языке. —М.,1965. Стр. 461

106. Будагов Р.А. История слов в истории общества. М., 1971

107. Будагов Р.А. К вопросу о языковых стилях// Вопросы языкознания. -1959,3

108. Будагов Р.А. Литературные языки и языковые стили. М., 1967. Будагов Р.А. Очерки по языкознанию. - М„ 1953.

109. Бухтиярова Н.С. Об изучении стиля научной прозы // особенности языка научной литературы. М.,1965 Бюлер К. Теория языка. М.: Прогресс, 1993. — 502 с.

110. В творческой лаборатории Чехова.-М.Д974,

111. Вежбицка А. Речевые жанры//Жанры речи. Саратов, 1997

112. Веиман Р. «Новая критика» и развитие буржуазного литературоведения, стр.334.

113. Виноградов В.В. Итоги обсуждения вопросов стилистики/ЛЗопр. яз. 1955. -N.1.-C.73,

114. Виноградов В.В. О художественной прозе, М., 1930 Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М, 1959 Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Лексикология и лексикография. - М., 1977. - С. 162-189

115. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX веков. М, 1982. С12-13.

116. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей. М., 1961. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. - М. 1981 Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: изд-во АН СССР 1963

117. Винокур Г.О. Культура языка. М 1925.

118. Винокур Г.О О языке художественной литературы .М." Высшая школа", -1991.

119. Винокур Г.О. Филологические исследования.-.М.,1990,

120. Винокур Т.Г. Об изучении функциональных стилей русского языка советской эпохи // Развитие функциональных стилей современного русского языка. — М. 1968

121. Вомперский В.П. Стилистическое учение М.В.Ломоносова и теория трех стилей м., 1970.

122. Воробьева М.Б. Особенности реализации оценочных значений в научном тексте // Научная литература, М.1985 с.49-56. Выготский Л.С. Психология искусства. - М., 1968.

123. Гайда Ст. Жанры разговорных высказываний // Жанры речи-2. Саратов, 1999. С. 103-112.

124. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке // Сборник статей по языкознанию. М., 1958.

125. Гальперин И.Р. К проблеме дифференциации стилей //Проблемы современной филологии, сб. статей к 70летию акад. В.В.Виноградова. М., 1965.

126. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка — изд литературы на иностранных языках М., 1958. СС. 383-423

127. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. — М.1981. Гвенадзе М.А. Коммуникативная лингвистика и типология текста. — Тбилиси, 1986.

128. Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка вторе изд.- М., 1965 Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка, -третье изд. -М.,1975 Глушко М.М. Сиитактика, семантика и прагматика научного текста. -М., 1977 с. 159-199

129. Головин Б.Н. Введение в языкознание. М., 1977. Головин Б.Н. Термин и слово. - Горький, 1981. Головин Б.Н. Язык и статистика. - М., 1970.

130. Городецкая JI.A. Психолингвистический эксперимент в терминоведении: понимание терминов специалистами и неспециалистами // Терминоведение и профессиональная лингводидактика / Под ред. ВАТатаринова. М., 1993. -вып 1-е 3нулев38.

131. Григорьев М.П. Вопросы минимизации морфологических грамматических оппозиций и оптимальное построение научного текста. Автореф. дисс. . канд.фнлол.наук. - М., 1978,

132. Даниленко В.П. Лексика языка науки. Терминология. Дисс д-ра филол. наук.

133. Даниленко В.П. Терминология различных частей речи (термины-глаголы) // Проблемы языка науки и техники. М. 1970 .

134. Денисов П.Н. О некоторых общих аспектах изучения языков науки // Современные проблемы терминологии в науке и технике. М., 1969. Добросклонская Т.Г. Словосочетание как признак функционального стиля. -Дис,. канд.филол наук. - М., 1980

135. Долгополова И.М. Смещение лексических единиц в стиле научного изложения. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1975. Долецкая Е.С. Риторика лекторской речи. - Автореф. дисс. канд.филол.наук. М., 1982.

136. Долинин К.А. Речевые жанры как средство организации социального взаимодействия // Жанры речи 2. Саратов, 1999.

137. Ефимов А.И. История русского литературного языка.-М.,1971.

138. Ефимов А.И. Стилистика художественной речи. М., 1957.

139. Задорнова В.Я. Словесно-художественное произведение на разных языкахкак предмет лингвопоэтического исследования. Дис.д~ра.Филол.наук. 1. М.,1992.,

140. Зверева Е,А. Научная речь и модальность. Л., 1983.

141. Зильберт Б.А. Сложные бессоюзные конструкции с общим значением сопоставления в различных стилях совр.рус.языка // вопросы стилистики вып 3 Саратов 1969

142. Идзелнс Р. В.Ф. Единство филологии и семиотики в изучении английской научной речи, -Дис. Д-ра филол.каук. М., 1987.

143. Итченко НК. Топонимы в языке и речи (на материале английского языка). Автореф. дисс,. канд. филол. наук. М., 1985.

144. Кириченко Н.В. Роль метафоры в организации текстовой структуры научно-популярного произведения // Функционально-стилевые аспекты различных типов текста. —Пермь, 1991; с. 70—73

145. Коваленко И. Ю. Опыт лексико-фонетического анализа научной речи. -Автореф. дисс. .,. канд. филол. наук. М., 1990.

146. Кожина М.Н. К основаниям функциональной стилистики. Пермь. 1968, Кожина М.Н. О диалогичности письменной научной речи. — Пермь, 1979. Кожина М.Н. О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими. - Пермь, 1972.

147. Кожина М.Н. О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики. —Пермь, 1966.

148. Кожина М.Н. Проблемы специфики и системности функциональных стилей речи: Автореф. дис. .д-ра филол. наук. М., 1970., с. 16 Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М., 1977 cl 1

149. Колосова О.И Логико-грамматические функции конструкции to be+Participle в научной медицинской и биологической литературе. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1988.

150. Комарова А.И. Теория и практика изучения языка для специальных целей / Дисс. докт. филол. наук. — М., 1996. !

151. Комарова А.И. Теория и практика изучения языка для специальных целей. Дисс. . докт. филол. наук. — М., 1995.

152. Комарова А.И. Филология английского ландшафта. — Дисс. . канд. филол. Наук М., 1988.

153. Комарова А.И. Функциональная стилистика: Научная речью Язык для специальных целей (LSP) М., УРСС 2004.

154. Комарова А.И. Язык для специальных целей (LSP): Теория и метод. М., 1996. Комова Т.А. Категория модальности и методы языка научного изложения // Язык для специальных целей как объект функциональной стилистики — Сыктывкар, 1984. С.32-43 .

155. Комова Т.А. Модальный глагол в языке и речи. М., 1990.

156. Костомаров В.Г. Возможная концепция функциональных стилей // Из опытапреподавания русского языка нерусским. М., 1971 - Вып.5.

157. Костомаров В.Г. О разграничении терминов "устный" и "разговорный",письменный" и "книжный" // Проблемы современной филологии М., 1965.

158. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. — М., 1971.

159. Котов Р.Г., Никитина С.Е., Васильева Н.В. и др. Естественный язык, искусственные языки и информационные процессы в современном обществе. -М., 1988.

160. Коченов В.Т. Реализация функций сообщения к. воздействия к современных научно-исторических текстах (на материале английского языка). Автореф. дисс. канд. филол. наук. - М., 1987.

161. Кузнецова А. А. Функционирование конструкций синтаксического параллелизма в научных текстах современного русского литературного языка // Речевое общение: Специализированный вестник — Краснояр. гос. ун-т; (Выпуск 3 (11), 2000 г.)

162. Кухаренко В. А. Интерпретация текста. — М., 1988. — С. 90 Кушнерук С.П.Документная лингвистика (русский деловой текст):Учебное пособие. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 1999. — 96 с. Стр 31-32

163. Лазаревич Э.А. Искусство популяризации науки. — М., 1978

164. Лаптева О.А. Внутристилевая эволюция современной русской научнойпрозы.//Развитие функциональных стилей современного русского языка.1. М,1968.

165. Лапшина В.Л. Лингвистические особенности реферирования английского научного текста и проблема модальных дескрипторов. Автореф, дисс. . канд. Филол. наук. - М., 1973.

166. Лебина Н.Д. Онтология отвлеченных существительных с суффиксом -ness в современном английском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М.,1990.

167. Левин В.Д. Структура стиля и стилистическая система языка//Проблемы лингвистической стилистики (тезисы докладов) М.,1969. Ленина Г.А. Терминология к номенклатура физической географии, -Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1975.

168. Липгарт А. А. Лингвопоэтическое сопоставление: теория и метод. — М., 1994 Липгарт А. А. Лингвопоэтическое исследование художественного текста: теория и практика. дис.док.филол.наук, - М.,1996.

169. Липгарт А. А. Лингвопоэтическое сопоставление текстов художественной литературы на английском языке. Автореф. дис.канд.филол.наук, -М.,1994.

170. Липгарт А.А. К проблеме языковедческого описания публицистического функционального стиля» // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования М.: Изд-во МГУ, 2003

171. Липгарт А.А. Функции языка в связи с терминологией лингвопоэтического исследования // Терминоведение / Под ред. ВА.Татаринова М., 1994. Вып.2. - с.66-73.

172. Липгарт А.А. Функциональный стиль и языковые особенности лексических единиц // Актуальные проблемы изучения языка для специальных целей. -М.1992.-С.79-81

173. Маковская М.С. Взаимодействие стилей научной и художественной литературы, М., 1990.

174. Маковская М.С. Текст как сообщение и воздействие. М., 1986.

175. Маргулис А.Л. Соотношение Функций сообщения и воздействия в научнопопулярной литературе. М., 1985.

176. Маренкова ЕА. Синтагматическая конденсация речевых последовательностей в научном тексте. Автореф. дисс. . канд. филол. наук, -М, 1976.

177. Матезиус В. Язык и стиль//Матезиус В. Избранные труды по языкознанию. — М.: УРСС, 2003.

178. Микоян А.С., Тер-Минасова С.Г.» Малый синтаксис как средство разграничения стилей. М., 1981.

179. Милованова Н.Я. Экспрессивность в стиле научной прозы: Автореф. дис. . канд. филол. наук. —Баку, 1982.

180. Миндрул О.С. Тембр II в функциональном освещении. Автореф. дисс. .канд.филол.наук, -М., 1980.

181. Миньяр-Белоручева А.П. Распространенные англо-русские фразеологические обороты общенаучной тематики. М., 1991; 228

182. Назаренко A. JI. Соотношение функций сообщения и воздействия в научно-популярной литературе (на материале английского языка). Дисс. канд. филол. наук. М, 1985

183. Назарова Т.Б. Современный английский язык и методы его изучения: филология, семиотика и ЭВМ. Дис. д-ра.филол.наук. - М., 1990. Назарова Т.Б. Филология и семиотика. Современный английский язык. -М.,1994.

184. Новикова Н.И. Нужна ли филологическая культура нефилологу? // Терминоведение и профессиональная лингводидактика. М. 1993. - Вып.1. -С.9-18.

185. Пак С.М. Топонимы в аспекте функциональной гетерогенности речи /текста -Дис. . канд.филол.наук. М., 1993.

186. Палиевская Ю.В. Терминология английского литературоведения как система.- Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1983.

187. Панфилов А.К Лекции по стилистике русского языка -М.,1972

188. Пахуткин П.И. Функциональные особенности речевой образности в научномстиле. Автореф. дисс . канд. филол. наук - М, 1973.

189. Перекальская Т.К. Абзац как средство членения научного текста. Автореф. дисс. . канд.филол. наук. - М., 1976

190. Петров В.В . Семантика научных терминов. Новосибирск, 1982. Пешковский A.M. Избранные труды - М., 1959.

191. Пражский лингвистический кружок. М., 1967. (Тезисы пражского лингвистического кружка)

192. Проблемы языка науки и техники: Логические, лингвистические и историко-научные аспекты.терминологии / Под ред. С.Г.Бархударова. М., 1970. Пумпянский А.А Информационная роль порядка слов в научной и технической литературе. - М., 1974.

193. Разинкина Н.М. Функциональная стилистика. — М., 1989.

194. Разновидности и жанры научной прозы. Лингвостилистические особенности-М., 1989,

195. Рахманин Л.В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов. -М., 1997 с. 10

196. Рейман Е.А. О нетерминологической лексике научных текстов // Особенности стиля научного изложения. М., 1976.

197. Рейман ЕА, Константинова Н.А. Обороты речи английской обзорной научной статьи. Л., 1978.

198. Реформатский А.А. Что такое термин и терминология. М., 1959.

199. Ризель Э.Г. К вопросу об иерархии стилистических систем и основныхтекстологических единиц//Иностр.яз.в шк, 1975. N6

200. Ризель Э.Г. Полярные стилевые черты и их языковые воплощения // Иностранные языки в школе. 1961. N.3

201. Ризель Э.Г. Проблемы лингвистической стилистики. — М.,1969

202. Розенталь Д.Э. Практическая стилистика русского языка, третье изд. М.,1970., с. 23.

203. Русский язык и советское общество (проспект) — М., 1968

204. Рытникова Я.Т. Семейная беседа как жанр повседневного речевого общения1. Жанры речи. Саратов, 1997

205. СенкевичМ.П. Научные стили: Учеб. пособие. -М., 1967. с. 12

206. Сенкевич М.П. Стилистика научной речи и редактирование научныхпроизведений.—М., 1976.

207. Сердобинцев Н.Я. Выразительность как средство становления научно-популярного стиля литературного языка // Проблемы лингвистической стилистики. — М., 1969:

208. Сердобинцев Н.Я. К истории научно-популярного стиля (Социально-исторические условия функционально-стилистического развития русского литературного языка в I половине XVIII века) // Вопросы стилистики:

209. Межвуз. науч. сб. Вып. 11. — Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1976. с. 83-109., с. 104

210. Сиротинина О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности. М., 1974. Сиротинина О.Б. Функционально-стилевая дифференциация литературных языков / Русский язык и культура общения для нефилологов: Учебное пособие. - Саратов, 1998. С. 37—43.

211. Сиротинина О.Б., Бах С.А. и др. Изменения в языке публицистики (на материале международных обзоров). Вопросы стилистики вып 3 Саратов 1969 (?)

212. Современная Русская научная речь/ под ред О.А.Лаптевой — М., 1994, Сорокин Ю.С. К вопросу об основных понятиях стилистики // Вопр.яэыхознания. 1954. - N.1.

213. Сорокин Ю.С. Язык науки и литературный язык // Художественное и научное творчество. Л., 1972. - С.18нулев192.

214. Сталин И.В. Сочинения. — Т. 16. -М.: Издательство "Писатель", 1997. С. 104138.

215. Статистичш параметри стшпв Кшв, 1967 — опыт фронтального сопоставительного изучения стилей украинского языка.

216. Степанов Г.В. О художественном и научном стилях речи // Вопр. языкознания. 1954. - N4

217. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М.; УРСС, 2003.

218. Стиль и жанр художественного произведения п/р А.А. Кузнецовой и И.В,

219. Викторовской. Львов. Изд.объединение «Вища школа», 1987.

220. Сухотин A.M. Литературная Энциклопедия. Т.2. 1939

221. Сухотин A.M. Рец. на кн.: М.А.Рыбникова. Введение в стилистику. РЯШ 1938.N3.

222. Теория и практика английской научной речи / Под ред. М.Глушко. — М., 1987.

223. Теория литературы. М., 1965,.

224. Тер-Минасова С.Г Синтагматика функциональных стилей и оптимизация преподавания иностранных языков. -М, 1986.

225. Тер-Минасова С.Г. Синтагматика речи: онтология и эвристика. М., 1980. Тер-Минасова С.Г. Словосочетание в научно-лингвистическом и дидактическом аспектах. - М.: УРСС, 2004.

226. Тимофеева Т.А. Некоторые речевые приемы популяризации в научно-популярной литературе: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Саратов, 1969.

227. Томашевский Б. Стилистика. — Л. 1983.

228. Троянская Е.С. Обучение чтению научной литературы — М., 1989 Тынянов Ю. Н., Якобсон Р. О. Проблемы изучения литературы и языка (1928)// Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. - С. 282-283

229. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино.- Издательство «Наука», Москва 1977

230. Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка. М.: УРСС, 2004. Успенский Б.А. Семиотические проблемы стиля в лингвистическом освещении //учен.записки. — Тартуский университет. 1969. вып 236.

231. Федорова И.В. Лексическая стратификация научно-технического текста. -Дис. . канд.филол.наук. М., 1986.

232. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров // Вопр. языкознания. 1997. № 5

233. Фосслер К. Позитивизм и идеализм в языкознании // Хрестоматия по истории языкознания XIX-XX веков. М., 1956.

234. Фудель Н.М., Васильева А.Н. Научно-популярный жанр//Вопросы стилистики в преподавании русского языка иностранцам. — М.: МГУ, 1972. Хомутова Е.В. Организация лексики на основе прагматического строения общенаучного текста. М., 1972.

235. Чаковская М.С. Взаимодействие стилей научной и художественной литературы, М. 1990.

236. Чаковская М.С. Текст как сообщение и воздействие. М., 1986. Чернышова Л.А. Полилексемные термины в языке и речи. - Автореф. дисс.,. канд.филол.наук. - М., 1990.

237. Чиненова Л.А. Английская фразеология в языке и речи. М., 1986. Чиненова Л.А., Колесникова М,В. Идиоматическая фразеология и функциональные стили языка. - М., 1984.

238. Шишкина Т. П. К вопросу о ритмическом построении речи. Автореф. дисс. канд.филол.наук. - М., 1974.

239. Шляхова О, Д. Модальность в научной речи. Автореф. дисс. . канд.филол.наук. М., 1986.

240. Шляхова О.Д. Функция воздействия в английском языке современной физики// Новейшие методы преподавания иностранных языков студентамнеязыковых специальностей вузов / Под ред. СГ.Тер-Мннасовой. М, 1991,-С.71-80.

241. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М. 1977.

242. Шубова Н.А. Лексика общенаучного языка. Автореф. дисс. . канд.филол.наук. -М., 1972

243. Щерба Л. В. Избранные работы по русскому языку, — М.: Учпедгиз, 1957. Эйхенбаум Б.М. Теория «формального метода» (1925) // Эйхенбаум Б.М. Литература. Теория. Критика. Полемика. Л., 1927.

244. Якобсон P.O. Лингвистика и поэтика. // Структурализм: "за" и "против". — М., 1975

245. Якобсон P.O. Новейшая русская поэзия. Набросок первый: Подступы к Хлебникову (1919) // Jakobson R. Selected Writings. The Hague; Paris; New York: Mouton, 1979. Vol. V. - P. 299-354.

246. Яковлева Е.Б. Сложные лексические единицы в английском языке и речи. -М„ 1986 .

247. Яковлева Е.Б. Язык для специальных целей: теория и практика // Новейшие методы преподавания иностранных языков. — М., 1991.

248. Яковлева Е.Б. "Уподобление слову" в регистре научного изложения // Язык для специальных целей как объект функциональной стилистики. -Сыктывкар, 1984. .

249. Якубинский Л.П. О диалогической речи // Русская речь / Под ред. Л.В.Щербы. Петроград, 1923.