автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Функционирование цитат из авторской песни в газетно-публицистических текстах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование цитат из авторской песни в газетно-публицистических текстах"

На правах рукописи

Д84В/УО

ШУМКИНА ИННА ВИКТОРОВНА

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЦИТАТ ИЗ АВТОРСКОЙ ПЕСНИ В ГАЗЕТНО-ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИХ ТЕКСТАХ

10.02.01 — русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 ИЮН 2011

Самара — 2011

4848793

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Самарский государственный университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Скобликова Елена Сергеевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Плотникова Анна Михайловна

кандидат филологических наук, доцент Темникова Наталья Юрьевна

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Ставропольский государственный педагогический институт»

Защита диссертации состоится 23 июня 2011 года в /Гч. на заседании диссертационного совета Д 212.218.07 при ГОУ ВПО «Самарский государственный университет» по адресу: 443011 г. Самара, ул. Ак. Павлова, 1, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Самарский государственный университет».

Автореферат разослан ^мая 2011 года.

Ученый секретарь /

диссертационного совета "^У^ е^сг^чг"///^, Карпенко Г. Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Современный коммуникативно-прагматический подход к языку направлен на решение большого круга проблем, связанных с порождением высказывания и его интерпретацией. Одной из таких проблем является взаимодействие в высказывании своего и чужого. Среди исследований в данной области особое место занимают работы, посвящённые выявлению источников интертекстуальных фрагментов (см. статьи Е. А. Земской, А. Е. Супруна, М. А. Ковшовой, кандидатские диссертации Д. А. Качаева, О. В. Фокиной, Е. П. Черногрудовой, Н. В. Татариновой, О. С. Боярских и других).

В настоящем диссертационном исследовании в качестве самостоятельного источника чужого слова мы рассматриваем тексты авторской песни. Данный выбор связан с особой значимостью этого явления для современной русской культуры. В своей работе мы обращаемся к авторской песне, как культурно-историческому явлению, которое не только зафиксировало опыт определённого периода нашей страны (советской действительности), но и отразилось (и продолжает отражаться) в языке и коммуникации. Наиболее ярко и наглядно такое «отражение» демонстрируют активно функционирующие в газетной публицистике цитаты и устойчивые крылатые выражения, источником которых стала авторская песня.

Объектом исследования являются тексты авторской песни, выступающие в качестве источника чужого слова в газетно-.публицистических текстах конца XX - начала XXI вв. В качестве предмета исследования выступают социокультурные, функционально-семантические, стилистические особенности использования фрагментов авторской песни.

В своей работе мы обращаемся в основном к цитированию трёх авторов-исполнителей — Б. Окуджавы, В. Высоцкого и А. Галича, что связано с их ведущей ролью в становлении авторской песни как культурного явления. Кроме того, анализируется функционирование популярного фрагмента песни Ю. Визбора.

Источниками фактического материала послужили различные по жанровой принадлежности и общественно-политической окраске газетно-публицистические тексты, опубликованные в высокотиражных общероссийских и региональных изданиях. Всего было рассмотрено более 6000 текстов, в которых употреблены более 1200 фрагментов из 324 песен Окуджавы, Высоцкого, Галича, а также Визбора.

В качестве материала исследования нами было использовано несколько крупных источников, что, с одной стороны, позволило оценить материал в разных аспектах, а с другой — обеспечило достоверность сделанных выводов (хотя мы не претендуем на их исчерпывающий характер). Мы обработали семь коллекций журнально-газетных вырезок — частных и музейных. Для определения частоты встречаемости цитат нами совместно с И. А. Некрасовым была произведена сплошная выборка фраз Высоцкого и Окуджавы в заголовках двух еженедельных газет («Труд-7» и «Вечерний Оренбург» за 1996-2001 и

2007 гг.). Привлекались данные электронной базы «Пресса 1995-2002» и Интернета.

Новизна нашей работы заключается в том, что в ней впервые на большом фактическом материале представлена попытка комплексного рассмотрения цитирования в современной газетно-публицистической речи текстов песен трёх ведущих авторов-исполнителей. Обобщение обширных материалов позволило сопоставлять между собой интертекстуальные и функциональные возможности строчек из песен разных поэтов.

В исследовании детально разрабатываются аспекты, которые были лишь намечены или отчасти затронуты в предыдущих работах в отношении лишь отдельных поэтов (в статьях С. Г. Шулежковой, Р. Р. Чайковского, А. Е. Крылова, С. В. Вдовина и О. А. Семенюка). Нами выявляются ядро и периферия цитирования; мотивы обращения к фрагментам авторской песни; композиционная роль фраз в первоисточнике и в газетно-журнальных текстах; возможности текстового использования; семантические и структурные преобразования фрагментов авторской песни.

Кроме того, впервые рассматриваются такие вопросы, как: социокультурная интерпретация фрагментов авторской песни в публикациях; образ поэта в речевой культуре; влияние идиостиля поэта на характер проникновения его строчек в речевую культуру; риторические характеристики и стилистическое звучание фраз поэтов в современных текстах; их коммуникативно-прагматический потенциал.

Актуальность работы связана с популярностью цитат из авторской песни в прессе конца XX - начала XXI вв., что свидетельствует об их значимости для современной русской культуры. Характеристика цитат и анализ их риторических возможностей Позволят развить и уточнить ряд положений коммуникативно-прагматической теории. Процесс фразеологизации текстов авторской песни в какой-то мере даёт возможность проследить на нашем материале путь от цитаты к фразеологизму, что актуально для фразеологической науки в целом.

Цель работы — исследование песенной поэзии 1950-1980-х годов как источника чужого слова в современном социокультурном контексте.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

— рассмотреть и проанализировать существующие концепции межтекстового взаимодействия и основные способы актуализации чужого слова;

— рассмотреть основные проблемы использования чужого слова в современной публицистике;

— выделить ядро цитирования среди фрагментов текстов авторской песни и определить мотивы обращения к ним в прессе;

— охарактеризовать многообразные проявления диалогичности в процессе цитирования текстов авторской песни и их восприятие читателем;

— определить, каким семантико-стилистическим и структурным преобразованиям подвергаются фрагменты авторской песни в прессе и какова коммуникативно-стилистическая роль этих преобразований.

Методы исследования. Для решения поставленных задач в работе используются следующие методы исследования: синхронно-описательный метод, реализованный в разных приёмах (наблюдение, классификация, обобщение и количественная характеристика), интерпретативный, компонентный и контекстуальный анализ цитатного комплекса и его текстового окружения для выявления особенностей функционирования текстов авторской песни.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно способствует:

— осмыслению наследия, которое песенная поэзия 50-80-х гг. XX века оставила в языке и речи;

— решению проблемных вопросов фразеологической науки;

— развитию коммуникативно-прагматической лингвистики и уточнению её категориального аппарата.

Полученные результаты продемонстрируют, на наш взгляд, перспективы междисциплинарного филологического поиска, позволяя внести новые знания в развитие лингвокультурологии, социолингвистики и психолингвистики.

Практическая значимость исследования заключается в возможности применения его результатов при разработке лекционных курсов по русской фразеологии, лингвокультурологии и теории коммуникации; в спецкурсе по языку газеты в вузах. Материалы исследования могут быть использованы в лексикографической практике.

Положения, выносимые на защиту диссертационной работы:

1. Авторская песня является одним из активно используемых источников чужого слова в газетной и журнальной публицистике конца XX- начала XXI вв. Цитаты и крылатые выражения из песен Окуджавы, Высоцкого, Галича, Визбора выступают в качестве средства оценки социокультурных и политических явлений прошлого и настоящего и являются одним из популярных способов воздействия на читателя.

2. Среди цитат и крылатых выражений трёх ведущих авторов-исполнителей в прессе наиболее распространены фразы Высоцкого, что объясняется многогранностью его творчества и национально-культурным колоритом его песен. Меньшая востребованность фрагментов песен Окуджавы и Галича в прессе связана с ограниченным составом аудитории данных поэтов (круг слушателей Окуджавы ограничивался интеллигенцией, ограничение состава слушателей Галича, кроме того, связано с запретом его творчества).

3. Обращение журналистов к текстам авторской песни во многом обусловлено их исторической и культурной значимостью, связанной с тем, что в песнях зафиксированы и описаны многие явления советской действительности — от конкретных имён и названий до типичных ситуаций. Песни поэтов выступают, с одной стороны, в качестве исторического источника, а с другой — в качестве текстов-интерпретативов, с которыми журналисты осуществ-

ляют диалог. Благодаря этому усложняется характер диалогических отношений в прессе: многосторонняя направленность диалога превращает его в своеобразный «полилог» между читателем, журналистом, текстом песни (и его автором) и описываемым событием.

4. Популярность текстов авторской песни объясняется формальным и стилистическим факторами. Песенная форма источника обусловливает запоминание определённых фрагментов текста— рефренов, зачинов и концовок, кульминационных в мелодическом отношении строк. В стилистическом плане цитатам из текстов авторской песни присущи, с одной стороны, афористичность и императивность, а с другой — разные возможности эмоционального и стилевого звучания— от лирико-поэтической окрашенности до разговорно-просторечного и ироничного характера. Сочетание данных факторов во многом обеспечивает дискурсивную многозначность цитат.

5. В публицистической речи цитаты го авторской песни подвергаются различного рода преобразованиям — переосмыслению, изменеиию компонентного состава и эмоционально-экспрессивного звучания. В основе таких преобразований часто лежит языковая игра, представленная на всех языковых уровнях-— фонетическом, графическом, лексическом, фразеологическом, грамматическом, стилистическом. Обыгрываться может и стихотворная форма источника.

6. Наиболее распространёнными видами трансформаций являются буквализация и лексические замены, которые приводят к серийности воспроизведения фразы, в некоторых случаях свидетельствующей о превращении соответствующих выражений в своеобразные фразеосхемы.

7. Цитаты и крылатые выражения из авторской песни способствуют передаче многообразных стилистических оттенков публицистической речи— от высокого до сниженного, от лирического до иронического «звучания» газетно-журнального текста. При этом сами фрагменты чужого слова претерпевают се-мантико-стилнстические деформации, которые выражаются в смене исходной эмоционально-экспрессивной тональности.

Структура работы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка цитируемой литературы и двух приложений. Общий объём работы составил 192 страницы. Список цитируемой литературы включает 207 позиций.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в 15 опубликованных работах, а также были представлены в докладах на следующих научных конференциях: пять итоговых научных конференций преподавателей СамГУ (Самара, 2007-2011 гг.); международная научная конференция «Скрытые смыслы в языке и коммуникации» (Москва, 2006 г.); международная научная конференция «Творчество В. Высоцкого: итоги и перспективы развития» (Воронеж, 2007 г.); научная конференция молодых учёных «Булат Окуджава: проблемы жизни и творчества» (Москва, 2008 г.); международная научная конференция «Язык— текст— дискурс: традиции и новации» (Самара, 2009 г.); международная научная конференция «Новое о В. Высоцком» (Воронеж, 2009 г.); международная научная конференция «Язык

и мышление: Психологические и лингвистические аспекты» (Ульяновск, 2009

г-)-

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность исследования; определяются его объект и предмет, цели и задачи; описываются теоретические основы исследования; характеризуются его методы; раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость; формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Проблемы изучения чужого слова в современной филологии» посвящена теоретическому обзору проблем чужого слова в современной филологии. Рассматриваются философская основа идей чужого слова (в частности — теория диалога М. М. Бахтина); основные концепции межтекстового взаимодействия и способы его актуализации; вопросы функционирования чужого слова в современной публицистике.

К настоящему времени накопилось достаточно большое количество подходов к феномену чужого слова, но ни один из них не признаётся единственно верным или хотя бы основным. Так, проблема межтекстового взаимодействия нашла отражение в следующих терминологических обозначениях: интертекст и интертекстуальность (10. Кристева, Р. Барт, М. Риффатер, Ж. Женетт, Н. Пьеге-Гро, Н. А. Кузьмина, Г. В. Денисова, В. Е. Чернявская и др.); прецедентный текст и прецедентные феномены (Ю. Н. Караулов, В. В. Красных, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, Д. В. Багаева, Г. Г. Слышкин, Е. А. Нахимова и др.); пресуппозиция и фоновые знания (Н. Д. Арутюнова, И. М. Шеина и др.), вертикальный контекст (О. С. Ахманова, И. В. Гюббенет), логоэпистема (В. Г. Костомаров, Н. Д. Бурвикова).

Разные концепции межтекстового взаимодействия, на наш взгляд, объединяются двумя основными идеями. Первая заключается в признании наличия некоего культурного универсума— интертекстуальной «энциклопедии», вертикального контекста, фонда общих знаний, пресуппозитивной базы, универсального когнитивного пространства. Появляясь в данном универсуме, высказывание «обрастает» различными социокультурными ассоциациями. Вторая идея связана со знаковым и диалогическим характером единиц данного универсума (интертекстем, логоэпистем, культурем, прецедентных феноменов и др.). Наделение смыслом данных явлений в конкретном контекстном окружении осуществляется не только за счёт говорящего, но и за счёт слушающего / читающего.

В самих обозначениях чужого слова в филологии, на наш взгляд, акцентируются его разные свойства. Термин интертекстуальность и интертекст указывает на связь (двух и более) текстов; прецедентность и прецедентный текст— на ассоциативный потенциал, что достигается за счёт широкой известности; логоэпистема — на культурную ценность. Все эти обозначения дополняют друг друга, характеризуя чужое слово с разных сторон. Таким образом, чужое слово предстаёт как интертекстуальный фрагмент, характери-

зующийся разной степенью прецедентности и передающий информацию социокультурного характера.

Существует достаточно большое количество терминов, характеризующих виды межтекстовых связей. К основным можно отнести понятия: цитата, аллюзия и реминисценция. Однако данные термины не имеют общепринятых дефиниций, неясными оказываются их родо-видовые отношения. Результаты нашего анализа разных подходов к этим понятиям мы представили в таблице (с. 9).

Разграничение видов чужого слова, на наш взгляд, затрагивает разные текстовые и языковые свойства данного явления. Термин цитата характеризует чужое слово с формальной точки зрения — выдержка из текста, включение в текст; аллюзия и реминисценция указывают на его выразительные качества — намёк, отсылка, ассоциативный характер, с одной стороны, а с другой — яркость, образность, узнаваемость. Среди данных терминов за основной в настоящей работе мы принимаем термин цитата, что во многом связано с определением статуса исследуемых нами фрагментов, а именно — с разграничением цитат и крылатых выражений. Многократное использование какого-либо фрагмента текста в качестве цитаты в различных текстах превращает его в крылатое выражение. Крылатым выражениям присущи те выразительные качества, которыми наделяются в исследовательской литературе аллюзия и реминисценция. Фактически крылатые выражения и реминисценции выступают как синонимичные понятия, а отличие крылатых выражений и аллюзий можно видеть в их принадлежности: крылатое выражения является единицей речи и языка, а аллюзия — конкретного текста.

Использование чужого слова характерно для разных типов дискурсов, но в настоящее время особенно обращает на себя внимание его функционирование в газетно-публицистических текстах. Диалогический характер языка современной публицистики определяют функциональная направленность СМИ, социально-политическая обстановка (демократизация общества) и влияние постмодернистской техники письма. В научной литературе подробно рассматриваются источники интертекстем в СМИ, их функциональная нагрузка и трансформационный потенциал (см. монографии С. И. Сметаниной, В. В. Варченко, О. В. Лисоченко, Е. А. Козицкой; работы Е. А. Земской, Г. Ф. Рахимкуловой; многочисленные диссертации последних лет).

Пристальное внимание к текстам СМИ связано с их особой значимостью для жизни современного общества: в газетно-публицистических текстах находят отражение важные для социума культурные и политические события. Язык средств массовой информации «выступает как представитель национального языка, как язык, своими усреднёнными значениями объединяющий нацию» (Г. Я. Солганик). Соответственно, распространение в СМИ определённых интертекстуальных фрагментов свидетельствует о значимости данных фрагментов и их источников для культуры, для нации в целом. Поэтому рассмотрение социокультурных условий функционирования фрагментов авторской песни составляет один из важнейших аспектов нашей работы.

Виды чужого слова и их характеристики

\ Виды \ чужого \ слова Характери-\ стики цитата (уницитата), аллюзия, реминисценция (интертекстемы) широкое понимание

цитата узкое понимание (арто цитата) аппликация (скрытая цитата) аллюзия узкое понимание (аллюзив-ное цитирование, квази цитата) реминисценция узкое понимание

прямое цитирование косвенное цитирование (пересказ)

Тип источника текстовый текстовый и внетекстовый

Прецедент- ность источника не обязательна обязательно прецедентный источник

Ссылка на источник прямая имплицитная ассоциативная имплицитная или ассоциативная

Форма воспроизведения источника точная трансформация формы точная трансформация формы и содержания точная или трансформированная

Характер трансформации — неигровой характер — игровой характер

Длина заимствуемого фрагмента не ограничена слово, словосочетание не ограничена

Графическое выделение обязательно отсутствует возможно

Осознанность употребления всегда осознанны возможно неосознанное, ненамеренное употребление

Степень зависимости от читателя 1 низкая степень зависимости от читателя высокая степень зависимости от читателя

Во второй главе «Характеристика состава цитат и крылатых выражений из текстов авторской песни» выделяется «ядро» цитирования; исследуются социокультурные и языковые мотивы обращения к текстам авторской песни в прессе конца XX - начала XXI вв.; уточняется характер диалогических отношений в журнально-газетных текстах, включающих фрагменты песен авторов-исполнителей.

Проведённое исследование показало, что в современной российской прессе используется свыше 1200 фрагментов текстов Окуджавы, Высоцкого и Галича. Об активности функционирования фрагментов песен свидетельствует количество зафиксированных употреблений — более 6 ООО контекстов. Материал позволил выявить ядро цитирования, в котором представлено 117 фраз из песен Высоцкого, 53 строки Окуджавы, 40 фраз Галича. В ядро цитирования мы включили также 3 строки из популярного припева Визбора. Строки, относящиеся к ядру цитирования, фактически вошли в русскую речь (и язык) в качестве крылатых единиц, о чём свидетельствует их воспроизводимость (от 10 до 180 контекстов употребления) и узнаваемость со стороны читателя. Отметим, что в современных словарях крылатых выражений нами обнаружено по 50 строк Высоцкого и Окуджавы и только две фразы Галича. Таким образом, полученные нами результаты дают возможность существенно расширить данные лексикографических работ.

Широкому функционированию фрагментов песен Окуджавы, Высоцкого и Галича способствуют несколько факторов. Прежде всего, это факторы социокультурного характера. Популярность авторской песни во многом объясняется её обращённостью к массовому слушателю (несмотря на неофициальное — в прошлом — распространение) и «протестным» содержанием текстов. Кроме того, на распространённость авторской песни влияет и её специфика как социокультурного явления: новизна «жанра», который сформировался во второй половине XX века; интимно-личностная манера исполнения; национально-культурное своеобразие.

Особая роль социокультурного фактора отражается также в том, что при обращении к текстам авторской песни на первый план выступает их историческая и культурная значимость. В песнях поэтов представлены многие явления советской действительности — имена, названия, ситуации. Так, в книге «Наш советский новояз» (М., 2005), посвященной ключевым словам и образам эпохи, публицист Б. Сарнов, чтобы объяснить и описать такой факт советской культуры как собрание, обращается к цитированию песни Галича про товарищ Парамонову («Красный треугольник»). В газетных публикациях также отмечается «историографический» талант Галича, проявившийся в данной песне, ср.: «Я в каждом парткоме и месткоме был филиал оруэлловского Министерства любви. "У них первый был вопрос: 'Свободу Африке!' Л потом уж про меня, в части 'разное...'". И бесконечно по этому записанному Галичем сценарию слушались персональные дела» (Моск. новости. 1991).

Неоднократно используются в газетных и журнальных публикациях строки Ах, Арбат, мой Арбат; На Тверском бульваре (Окуджава); Наш поезд

уходит в Освенцим-, А по праздникам — кино с Целиковскою (Галич); Открыт закрытый порт Владивосток; Ей сам Марсель Марсо чегой-то говорил; За тех, кто в МУРе (Высоцкий) — публикации посвящены соответственно известным улицам, актрисе, городу и др. Разные строчки из песни «Памяти Пастернака» Галича практически всегда появляются в материалах об этом поэте, а фразы из песни «Когда я вернусь» — часто используются в статьях, посвященных о. Александру Меню, образ церкви которого поэт запечатлел в своём тексте. В публикациях о гостинице «Советской» или (синем) троллейбусе используются фразы из песен Высоцкого и Окуджавы.

К исторически и культурно значимым следует отнести и военные песни поэтов-исполнителей. Несмотря на то, что в этих песнях не всегда представлен конкретный исторический материал (особенно это касается текстов Окуджавы), для большинства они соотносятся с конкретной Отечественной войной 1941— 1945 годов, что подтверждает и цитирование этих песен в материалах, ей посвященных. Так, в следующем фрагменте представлены цитаты сразу двух авторов— Окуджавы и Высоцкого: «Здесь выросло предвоенное поколение Ва-лентовых. Следующее поколение народил лишь Пётр. А сколько продолжателей рода могло бы появиться еще? "Ах, война, что ты, подлая, сделала?" "Всё теперь одному, только кажется мне: это я не вернулся из боя..." Сколько душераздирающих песен написано про Великую Отечественную, и какую строчку ни возьми — она будто про эту семью» (Златоуст, рабочий. 2000).

Цитаты из военных песен бардов останутся актуальными на протяжении всей российской истории XX и начала XXI веков. Фразы Ах война, что ж ты сделала, подлая Окуджавы и На братских могилах не ставят крестов Высоцкого неоднократно встретились нам в качестве заголовков в материалах, посвященных афганской и чеченской войнам.

Обращение прессы рубежа XX -XXI вв. к цитатам Высоцкого и Галича во многом отражает тягу журналистов этого периода к сенсационным, ранее запретным темам. О востребованности в современной публицистике и значимости для неё текстов с социально-политической окраской свидетельствуют сами журналисты, в ремарках которых отмечается провидческий, пророческий характер песен поэтов и их актуальность в настоящее время, ср.: «Видимо, ещё очень нескоро в России станет неактуален поэт и бард Александр Галич, давно описавший похожие ситуации: "Мы-то знаем — надёжней молчание, потому что молчание — золото "»(Наша газ. Кемерово, 2008).

Выступая в качестве исторического источника, тексты авторской песни, с одной стороны, обеспечивают экономшо языковых средств (не надо пересказывать всю ситуацию, стоит привести только несколько строчек). С другой стороны, мысль журналиста углубляется за счёт того, что исторический факт в песнях не только зафиксирован, но и интерпретирован. Воспроизводимость текстов в речи, вызванная их социокультурной значимостью, в дальнейшем обеспечивает их дискурсивную многозначность— возможность использования в тематически сходных материалах (например, фразы из военных песен об Отечественной войне — в статьях о других войнах).

Широкому распространению и дискурсивной многозначности фрагментов авторской песни в речевой практике способствует и лингвистический фактор, связанный с языковыми качествами фраз, определяющими стилистическую (и шире — риторическую) привлекательность и популярность данных единиц.

Прежде всего, обращает на себя внимание афористический характер строчек Окуджавы, Высоцкого и Галича. Такие фразы, как: Пряников сладких всегда не хватает на всех; Дураки обожают собираться в стаю; Настоящих людей так немного (Окуджава); Если хилый — сразу в гроб; Настоящих буйных мало; Гадость пыот из экономии; Не всё то, что сверху, от Бога; Жираф большой — ему видней; Лучше гор могут быть только горы (Высоцкий); Движенье направо начинается с левой ноги; А молчальники вышли в начальники (Галич) и др. — объединяет обобщающая, вневременная семантика. Примечательно, что журналисты нередко обращаются к строкам поэтов, изначально построенным на каких-либо фразеологических единицах — Пророков нет в отечестве своём (Высоцкий) или Потому что молчание — золото (Галич).

Другим языковым качеством строчек из авторской песни часто является их императивность. Источником большого количества выражений-лозунгов, как показало наше исследование, стали, несмотря на их лирические интонации, песни Окуджавы, из которых в русскую речь пришли Возьмёмся за руки, друзья!; Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтётся!; Давайте говорить друг другу комплименты!; Бери шинель, пошли домой; Не обещайте деве юной любови вечной на земле; Не оставляйте стараний, маэстро и многие другие строчки. Социокультурную значимость названных фраз поэта во многом отражают комментарии журналистов к ним, в которых строки Окуджавы часто называются призывом, формулой, советом, принципом, а также девизом, гимном, заветом, набатом, символом XX века.

Фрагментам из песен Окуджавы, Высоцкого и Галича присущи разные возможности эмоционального и стилевого звучания — от лирико-поэтической окрашенности до разговорно-просторечной и ироничной.

Некоторые строчки, во многом отражая идиостиль поэтов, указывают на разнообразные черты человеческого характера: с одной стороны, лиричность и романтичность во фразах Окуджавы Виноградную косточку в тёплую землю зарою; Я гляжу на фотокарточку или Галича Когда я вернусь, а с другой стороны — решительность и жёсткость в строках Высоцкого Я себе уже всё доказал; Я дышу— и, значит, я люблю!; Я не люблю, когда мне лезут в душу. Персонализированный характер строчек поэтов, который был противопоставлен обезличенным, казённым формулам и тем самым изначально привлекал слушателей, в современных публикациях способствует диалогизации высказывания.

Диалогизации высказывания способствует и разговорно-просторечная окрашенность многих фраз поэтов — Где деньги, Зин?; Какой ни есть, а всё ж родня; Уколоться и забыться; Мы нужны в Париже,

как в бане пассатижи (Высоцкий); За что ж вы Ваньку-то Морозова?; Дураки обожают собираться в стаю; На дурака не нужен нож (Окуджава); А из зала мне кричат — Давай подробности!; Шизофреники вяжут веники; Это гады-физики на пари / Раскрутили шарик наоборот; Парад уродов (Галич). Популярность подобных строчек в прессе отражает во многом тот процесс разговорного опрощения и даже вульгаризации, который наблюдается в речи конца XX - начала XXI вв. Неистощимый источник разговорных выражений для прессы рубежа ХХ-ХХ1 вв. представляет собой творчество Высоцкого. Так, универсальными по своему содержанию и форме являются фразы поэта Страшно, аж о/суть! и Нет, ребята, всё не так! [Всё не так, ребята!]. Они Moiyr служить средством оценки практически любых явлений.

Широкая распространённость некоторых строчек и песен обусловлена и общим характером современного публицистического дискурса, ориентированного на иронию разного рода— от комического до саркастического тонов. Строки из шуточных и сатирических песен используются журналистами для оценки общественно-политических событий, явлений, настроений, ср.: «Но почему же мы всё-таки вошли? [в Афганистан] Наверно, один из самых хлёстких ответов дал Владимир Высоцкий, когда он, вроде бы по другому поводу, писал: "А мужик, купец и воин попадал в дремучий лес, кто — зачем, кто — с перепоя, а кто сдуру в чашу лез"» (Независимая газ. 1994).

Выделенные нами языковые качества фрагментов авторской песни отражают многочисленные проявления диалогичности, заложенные в самой структуре фраз. Формы императива и формы первого лица, открытая оценоч-ность, разговорные выражения и др. воздействуют на читателя или слушателя, предполагая его отклик, соучастие и сопереживание.

Соглашаясь со строками поэтов или оспаривая их, журналисты осуществляют с ними своеобразный диалог, что усложняет общий характер диалогических отношений, приобретающих многостороннюю направленность. С одной стороны, происходит диалог между читателем и журналистом, с другой — между журналистом и текстом цитируемой им песни и её автором. В процессе «общения» текст песни и его строки подвергаются интерпретации как со стороны журналиста, так и со стороны читателя. Многократная интерпретация текстов песен свидетельствует о присвоении их социумом, об их вхождении в некое общее когнитивное пространство.

На освоение строк из авторской песни повлиял также формальный фактор. Песенно-поэтическнй жанр источника способствует надёжности запоминания его фрагментов, что обеспечивается, с одной стороны, ритмической организацией, а с другой — мелодическими ассоциациями, связанными не только с музыкальной стороной, но и своеобразием исполнения автора, его тембром голоса. Анализ композиционной роли фрагментов авторской песни в первоисточнике показал, что популярными чаще всего становятся фразы, занимающие в песне сильные позиции (рефрены, зачины и концовки, кульминационные в мелодическом отношении строки).

В журнально-газетных публикациях фрагменты песен могут занимать разнообразные текстовые позиции. Особо стоит отметить расположение цитаты в заголовочной части, что дополнительно выделяет чужое слово в тексте публикации и усиливает его функциональную нагрузку. Чужое слово в этом случае является не только средством привлечения внимания к материалу и его оценки, оно становится средством установления контакта между журналистом и читателем, задаёт общую тональность их «общения». В заголовочную часть, как правило, помещаются хорошо известные фразы, не требующие ссылки на источник, поэтому строки Высоцкого и Окуджавы используются в заголовках намного активнее, чем строки Галича, который менее известен широкому слушателю. Выразительность чужого слова в заголовках нередко усиливается за счёт его трансформации: как показала наша выборка по газете «Труд-7» (1996-2001 и 2007 гг.), каждая третья фраза Окуджавы и Высоцкого предстаёт в заголовках в изменённом виде.

Третья глава «Семантико-стилистическое и структурное варьирование фрагментов авторской песни в современной газетной речи» посвящена рассмотрению многочисленных трансформаций, которым цитаты из текстов авторской песни подвергаются в газетно-журнальной речи. В нашей работе описано 16 основных типов семантико-стилистических и структурно-семантических модификаций строк Окуджавы, Высоцкого и Галича. Данные типы модификаций представлены разнообразными приёмами их реализации в текстах статей.

Первый параграф главы связан с рассмотрением семантико-стилистических трансформаций цитат в текстах газетных статей. Среди них мы выделили: буквализацию, переосмысление, двойную актуализацию и смысловое упрощение.

При буквализации журналисты используют чужие высказывания, указывающие на объект их речи или объект, задействованный в сюжете статьи. Таково, например, использование названия песни Высоцкого Кони привередливые в качестве заголовка к материалам о курьёзных случаях с лошадьми (Алфавит. 2002) или о проблемах конноспортивной базы (Моск. комсомолец. 1987). При таком цитировании явно утрачивается связанный с конями образ (судьбы), который создаёт поэт в песне-источнике. Фраза Галича Когда я вернусь... в заголовках часто подвергается семантическим трансформациям, когда центром её становится буквальное значение предиката. Так, в статьях о русских спортсменах и учёных, уезжающих работать за границу добровольно (Моск. комсомолец. 1989; 2003), тема ностальгии сохраняется, но семантику изгнания цитата в этих случаях теряет. Ещё дальше от исходного смысла первоисточника отходит её использование в материалах, посвящённых психическим расстройствам вернувшихся из Чечни солдат (Комсом. правда. 1995) и даже — реабилитации женщины после родов (Профиль. 1998).

С буквализацией соотносится переосмысление— изменение значения одного из элементов цитаты, что приводит и к изменению смысла всего выражения. Переосмысление особенно продуктивно в тех случаях, когда в составе

цитаты есть многозначные слова. Так, в цитатах из песни Окуджавы «Голубой шарик» Девочка плачет — шарик улетел и А шарик летит, озаглавливающих статьи о воздухоплавателях (Коммерсантъ. 1998; Комсом. правда. 1990) и ёлочных украшениях (Комсом. правда. 2001; Век. 2001), обыгрывается многозначность слова шарик. В основе переосмысления может лежать и узуальное значение лексической единицы, например, в заголовке с трансформированной цитатой из песни Визбора Зато мы делаем рокецких (губернатор Л. Рокецкий набрал небольшое количество голосов; Изв. 2001) обыгрывается глагол «делать», приобретающий жаргонное значение. Переосмысление может происходить на основе столкновения двух прецедентных текстов. Так, фраза Высоцкого Если друг оказался вдруг часто озаглавливает материалы, посвященные собакам или вообще животным (Куранты 1992; Неделя. 1993 и др.).

В цитатах, подвергшихся буквализации и переосмыслению, «размывается» значение первоисточника, часто утрачивается исходная выразительность, а это ведёт к тому, что соответствующие выражения превращаются в устойчивые единицы, или, по определению С. Г. Шулежковой, в «безымянные» фразеологизмы.

Другим видом семантической трансформации является двойная актуализация цитаты, в результате чего создаётся двойной семантический план. Например, в качестве заголовка к статье об известной телепередаче «Подробности» использовано выражение Галича А из зала кричат: Давай «Подробности»! (Рос. газ. 1994). Двойной смысл возникает за счёт обыгрывания слова подробности, с одной стороны, как собственного наименования передачи, с другой — как имени нарицательного. Двойной семантический план может создаваться за счёт графической игры, например, в заголовке с цитатой из Высоцкого («Настоящих буйных мало») НаСТОЯЩИХ банков мало (планируется поднять минимальную сумму уставного капитала банков; Экономика и жизнь. 2000). При данном графическом выделении наблюдается актуализация смысла сразу трёх лексических единиц: «настоящих», «стоящих» и «стоящих». Как видим, при подобных трансформациях первоначальный смысл цитаты не утрачивается (как при буквализации) и цитата выступает в роли того интертекстуального фрагмента, который связывает содержание газетной статьи с песней-источником. Но при этом за счёт языковой игры цитата получает ещё один семантический план, более важный, потому что соотносится с «сиюминутной» действительностью.

Двойной актуализации противостоит смысловое упрощение, зафиксированное нами при рассмотрении внутритекстовых цитат. Так, строчка Галича Мы поимённо вспомним всех, кто поднял руку в песне-источнике имеет двойной смысл (поднять руку при голосовании и «покуситься» на кого-либо). Публикации же мо}уг апеллировать только к одному из этих смыслов, ср.: «Был продемонстрирован грозный лужковский плакат: "Мы поимённо вспомним всех, кто поднял руку на Лужкова!"» (Коммерсантъ. 1999).

Второй параграф главы посвящен структурно-семантическим трансформациям цитат. Изменения внешней формы чужого высказывания, как по-

казал наш анализ, довольно разнообразны. Прежде всего, они связаны с преобразованиями лексического состава фразы—• с его заменой, расширением, сокращением, расположением в тексте.

Самым распространённым видом структурной трансформации является лексическая замена одного или нескольких компонентов цитаты.

Замена может производиться на семантически близкое слово. Одной из самых продуктивных в этом отношении является фраза Высоцкого Идёт охота на волков, где меняется наименование объекта «охоты». Только в одной газете «Труд» и её электронном варианте (за 2001-2005 гг.) кроме точной цитаты встречены следующие: Идёт охота на волков: на волков —* на ворон, на клопов, на собак, на саранчу, на тюленей, на лосей, па клещей, на грачей и др. Фиксируется и иная замена — на наименования определённых групп людей: на детей, на путан, на бухгалтеров. При этом в результате замены последнего компонента меняется и значение первой части фразы идёт охота.

Замена на семантически близкое слово наблюдается и при цитировании фразы Окуджавы Бери шинель — пошли / иди домой. Данная фраза предполагает определённую профессиональную группу, благодаря чему она озаглавливает многочисленные материалы, посвященные демобилизации, выводу войск, выдаче квартир военнослужащим и под. (более 50 контекстов). Метонимически на вид деятельности указывают замены второго компонента в заголовках: Бери рояль, пошли домой (о сложностях вступления в Союз композиторов; Советская культура. 1987); Бери модем, пошли домой (с программиста, которого обвиняют в распространении компьютерного вируса, сняты обвинения; Сегодня. 2000.); Бери портфель, пошли домой... (о грядущих отставках министров; Сегодня. Киев, 2000).

Другим видом замены компонентов является замена на слова с противоположным значением. В отличие от предыдущего вида такая трансформация несёт дополнительную нагрузку — интригует читателя, ср. использование строки из песни Окуджавы: А всё-таки жаль, что нельзя с Александром Сергеевичем [ II поужинать в «Яр» заскочить хоть на четверть часа] —» А всё-таки жаль, что всё можно с Александром Сергеевичем (имя Пушкина в год юбилея активно используют для рекламы, а его рукописи до сих пор не расшифрованы; Новая газ. 1999);

При замене компонентов используется и замена на созвучное слово. Например, трансформация в заголовках популярной строки Галича: Промолчи— попадёшь в палачи: палачи—* стукачи (Коммерсантъ. 1999; Общая газ. 2000) или толмачи (http://dharma.org.ru: 7.12.2007). Более экспрессивно и неожиданно выглядят те случаи, где наблюдается фонетическая игра, ср.: И Комиссаров в чёрном фраке склонится над чужим бельём (о ведущем популярной телепередачи В. Комиссарове; Общ. газ. 1998); «Друг, оставь пол-Курил!» (Аргументы и факты. 2005) или Лучше гор может быть только Гоа (о популярном курорте; Туризм и отдых. 2006).

Постоянная замена частей известного выражения превращает его в устойчивую синтаксическую конструкцию с переменным составом

компонентов. В нашем материале представлено более двадцати подобных конструкций, сложившихся на основе таких выражений, как: Лучше гор могут быть только горы, Идёт охота на волков-, Страшно, аж жуть!-, Бери шинель, пошли домой; Живописцы, окупите ваши кисти; Вы рисуйте, вы рисуйте — вам зачтётся-, Израильская военщина известна всему свету, Как живёте, караси?; Зато мы делаем ракеты, А также в области балета и др.

Сокращение и расширение компонентного состава чужого выражения прежде всего направлены на адаптацию к материалу публикации. Например, усечение названия города во фразе Высоцкого Открыт закрытый порт Владивосток позволяет адаптировать её к материалам о других городах (об открытии Калининграда и Феодосии для зарубежных туристов; Моск. новости. 1990.; Комсом. правда. 1991). Вставка или присоединение компонентов помогают уточнить тему публикации, ср.: использование фразы Окуджавы Письмецо в конверте (которая является усечённым вариантом строчки «Письмецо в конверте погоди —- не рви...»): Письмецо в импортном конверте (Советская Россия. 1996) или Письмецо в конверте... и по электронной почте (Труд. 2002).

Сокращение и расширение компонентного состава служат средством создания стилистических фигур. На основе эллиптических вариантов высказывания реализуется такой стилистический приём, как апосиопеза — умолчание. Например, в следующем заголовке с цитатой из песни Окуджавы: Фотограф щёлкает и... (о новом фотоконкурсе; Москвичка. 2008). Усечение фразы продиктовано тем, что результат события, о котором сообщает журналист, ещё неизвестен. В некоторых заголовках сокращение высказывания направлено на актуализацию нередуцированной части выражения, например, в сокращённой фразе Окуджавы из заголовка Давайте говорить друг другу (президент решил регулярно беседовать с согражданами на телеканале; Лит. газ. 2009) делается акцент на слове говорить, т. с. на важности разговора.

Продолжение состава чужого выражения часто служит основой для создания парцеллированных конструкций. Присоединённые компоненты— пар-целляты — «привязывают» чужое выражение к предмету речи, создавая в высказывании дополнительный рематический центр. Например, в следующих заголовках с популярной фразой Высоцкого: Лучше гор могут быть только горы. Альпийские или Лучше гор могут быть только горы. Если они в Кемере (Моек правда. 1998 и 1999). В некоторых случаях при продолжении чужого высказывания авторы публикаций могут обыгрывать его стихотворную форму, привнося в выражение собственную рифму или ритм, как в следующих заголовках: Стали тихими паши дворы — без детворы (во дворах нет спортивных площадок для детей; Рос. газ. 2000); Зато мы делаем ракеты... // ...И Кучму слушаем с кассеты (о прослушивании переговоров президентов России и Украины; Сегодня. 2001).

Изменения в расположении компонентов цитаты, как правило, встречаются в чужих выражениях, использованных в основном тексте публикации, т. к. подобная трансформация занимает довольно большой объём текстового пространства. Однако в заголовках встречаются и перестановки, обыгрываю-

щие чужое выражение и меняющие его основное значение. Так, перестановка компонентов в выражении Галича Молчальники еыииги в начальники сопровождается изменением субъектно-предикатных отношений в следующем заголовке Начальники вышли в молчальники (о том, что чиновники разговаривают с гражданами только накануне выборов, а после — их не слышно и не видно; Профиль. 2001).

Среди преобразований лексического состава чужого слова мы отдельно выделили вычленение ключевых компонентов и контаминацию фраз. Своеобразие этих типов трансформаций заключается в том, что они демонстрируют возможности фрагментов из авторской песни выступать в качестве особых прецедентных феноменов, а именно: с одной стороны, служить основой для создания прецедентных имён (товарищ Парамонова, передовик Клим Петрович, Зина и Ваня) и образов-символов (синий троллейбус, голубой шарик), а с другой — взаимодействовать с прецедентными единицами из других сфер-источников (например, заголовок Татьяна Никитична громко плачет, а мячик плывёт к статье о творчестве Т.Н. Толстой; Консерватор. 2003).

Другим видом изменений внешней формы чужого высказывания являются семантико-грамматические трансформации фразы.

Морфологические и синтаксические преобразования, как правило, в наименьшей степени отражают своеобразие употребления фраз в тексте (ср.: Надеешься /надеются/надеется только на крепость рук) и чаще всего являются вторичными, следующими за другими типами трансформаций, например, за заменой компонентов (ср.: Лучше евро может быть только евро). Хотя иногда преобразование глагольного компонента служит средством указания на отношение говорящего к описываемому событию. Изменение категории лица в заголовке с фразой Высоцкого Так оставьте ненужные споры —> Оставим ненужные споры (какими будут инфляция и курс доллара, сегодня не знает никто; Экономика и жизнь. 1999) говорит о позиции журналиста, не отстраняющегося от события, а включающего себя в то действие, к которому призывает. В некоторых случаях синтаксические преобразования могут привести к полному изменению смысла высказывания, ср.: Промолчи — попадёшь в палачи (Галич) —> Не молчи, попадёшь к палачу (что говорят и предпринимают журналисты, чтобы попасть к главам государств на интервью; Новая газ. 2000).

К семантико-синтаксическим преобразованиям также относятся изменение выражений по цели высказывания и переход утвердительных форм в отрицательные. Выделение их в отдельные типы трансформаций обусловлено, с одной стороны, их продуктивностью в современных газетно-журнальных текстах, а с другой — их дополнительными возможностями.

Преобразование исходных повествовательных конструкций в побудительные или вопросительные способствует диалогизизации высказывания, например, в заголовках С войной покончили мы счёты? (многочисленные материалы о некоторых фактах истории Отечественной войны 1941-1945 гг., её последствиях, массовых захоронениях и др.). Трансформация по цели высказывания строки Окуджавы Бери шинель, пошли домой даёт возможность описать

большое количество ситуаций (с разными смысловыми отношениями между частями фразы), ср.: Завод стоит, иди домой (о кризисе в экономике и производстве; Правда. 1993); Не взяв шинель, ушёл домой (офицер три года не возвращался из отпуска; Труд-7. 2001); Кому— шинель, кому— домой (о телешоу «За стеклом»: «маленькие люди» пытаются заработать на новую «шинель», а невезучих отправляют домой; Век. 2001).

Переход утвердительных форм в отрицательные интригует читателя, создаёт «игровые» отношения в газетном тексте, ср.: Мой друг уехал в Магадан (Высоцкий) —► «Мой друг уехал. Не в Магадан. В Магадан теперь не ездят. В Москву. Хотел Kioto снимать» (Лит. Россия. 2003).

Помимо семантико-грамматических трансформаций фразы и преобразований её лексического состава мы отдельно рассмотрели такой тип структурно-семантической модификации чужого текста, как пересказ. К пересказу журналисты обращаются, чтобы напомнить сюжет песни, воспроизвести реалии времени, которые она зафиксировала. Пересказ может выполнять сюжетообра-зующую функцию, когда строчки из песни пронизывают весь текст статьи, организуют движение мысли её автора.

Третий параграф главы «Стилистическое звучание цитат из авторской песни в прессе» посвящен рассмотрению соотношения эмоционально-экспрессивной тональности песни-источника и использующего её строки публицистического текста.

Эмоционально-экспрессивная тональность источника фразы может создавать тональность текста публикации — строки из песни настраивают на определённое восприятие, служат своего рода камертоном. На печально-ироничное восприятие материала настраивает использование в заголовке первой строчки припева из шутливой песни Визбора «Рассказ технолога Петухова», ср.: Зато мы делаем ракеты (высок уровень детской смертности, Подмоск. изв. 1995; об отсутствии нормальной питьевой воды в г. Королёве, Моск. комсомолец. 2001). Тексты газетных публикаций, как и текст песни барда, «обнажают» проблемы современной им действительности при кажущемся внешнем благополучии и даже наличии достижений.

Определяя тональность газетного текста, песенные фразы помогают журналистам одновременно обобщить (уточнить, усилить) свою мысль и дать оценку описываемому факту, ср.: «Прошёл созванный московской писательской организацией Конгресс молодой интеллигенции <...> Всё происходящее легко умещалось в строку Высоцкого: "Собралась, умывшись чисто, во поле элита. Думали, как выйти из этого палеолита"» (Моск. новости. 1997).

Семантические и структурные преобразования фрагментов авторской песни сопровождаются стилистическими сдвигами, что позволяет фразам придавать публицистической речи многообразные стилистические оттенки— от высокого до сниженного, от лирического до иронического «звучания» газетно-журнального текста. Сами фразы при этом могут претерпевать семантико-стилистические деформации.

С одной стороны, это отражается в стилистической нейтрализации.

Стилистической нейтрализации подверглось выражение Галича Облака плывут, облака. Эта фраза озаглавливает статьи, посвященные прогнозам погоды (Веч. клуб. 1994; Рос. газ. 1998) или проблеме «вредных» производственных облаков в больших городах (Megapolis-express. 1991; Новая ежедн. газ. 1995). При таком использовании горько-ироническая, надрывно-трагическая тональность фразы, повторяющейся в песне несколько раз, утрачивается.

Другим видом семантико-стилистической деформации является смсна эмоционально-экспрессивной тональности (как правило, с лирической на ироническую). Например, в статье «Московского комсомольца» для описания современного состояния политической ситуации используются популярные строчки из лирической песни Окуджавы «Белорусский вокзал»: «Со своей стороны, оппозиция выдвинула пятёрку претендентов на президентский пост, которые в самый последний момент назовут своего единого кандидата. Оппозиции нужна победа— одна на всех: завалить Лукашенко. И за ценой оппозиция тоже не постоит» (2001). Как видим, исходные патетические интонации песни приобретают саркастические оттенки. Ср. в других заголовках: Он сегодня вернулся из боя... (электропоезда «возвращаются с маршрутов как с поля боя»; Моск. правда. 2005) или Женщина плачет. Мейсон заболел (о любви к сериалам, Мейсон— герой популярного сериала; Рос. газ. 1998). В отдельных случаях строки авторов-исполнителей закрепляются в речевой культуре уже в стилистически модифицированном виде. Так, некоторые фразы из военных и лирических песен Окуджавы и Высоцкого используются в настоящее время как шутливые или ироничные — Бери шинель, пошли домой-, Друг, оставь покурить!', Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее! и другие.

В Заключении представлены основные результаты исследования. Широкую распространённость цитат из текстов авторской песни 1950-80-х гг. в современной речи обеспечила взаимосвязь трёх факторов— социокультурного, внутриязыкового и формального. Показателями вхождения фраз Окуджавы, Высоцкого и Галича в фонд крылатых выражений (и шире — фразеологический фонд) являются многообразные проявления семантико-стшгастического и структурного варьирования цитат. Фразеологизация фрагментов текстов авторской песни, которую демонстрируют в настоящее время газетно-публицистические материалы, ещё раз свидетельствует об особой значимости этого вида чужого слова для русской культуры.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

В журнале, входящем в реестр ВАК

1. Песенные цитаты в современной газетной речи // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. 2009. № 1. С. 151-157.

В сборниках научных трудов и материалов научных конференций

2. К вопросу о коммуникативном потенциале чужого слова в газетном заголовке: (На материале заголовков, взятых из текстов В. Высоцкого)// Языко-

вая личность— текст— дискурс: Теоретические и прикладные аспекты исследования: Материалы междунар. науч. конф.: в 2 ч. Ч. 1. Самара: «Самарский университет», 2006. С. 239-242.

3. Функционирование текстов песен В. Высоцкого в газетных заголовках// Владимир Высоцкий в контексте художественной культуры: Сб. науч. ст. Самара: СГУ, 2006. С. 262-271.

4. Функционирование чужого слова в газетных заголовках: (На материале авторской песни В. Высоцкого, Б. Окуджавы и Ю. Визбора) // Междунар. конф. «Язык СМИ: от Ломоносова до наших дней»: Москва, 22-23 нояб. 2007 г. М.: МГУ им. М. В. Ломоносова: Союз журналистов России, 2007. С. 328-334.

5. Текст в культуре: (На материале одной песни Ю. Визбора)// Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты: Материалы VIII-й междунар. науч. конф. М.: Институт языкознания РАН; Ульяновский государственный университет, 2008. С. 201-203.

6. Песни Высоцкого как источник чужого слова // Владимир Высоцкий: Исследования и материалы 2007. Воронеж: ВГПУ, 2009. С. 213-226.

7. Окуджава и Высоцкий в русской речи: Опыт сравнит, анализа / В соавт. с И. А. Некрасовым // Голос надежды: Новое о Булате. Вып. 5. М.: Булат,

2008. С. 464-483.

8. Авторская песня как источник пополнения фразеологического фонда русской речи // Фразеологизм в тексте и текст во фразеологизме: Материалы междунар. науч. симп. 4-6 мая 2009 г. Вел. Новгород, 2009. С. 369-372.

9. Образ Окуджавы в современной речевой культуре // Голос надежды: Новое о Булате. Вып. 6. М.: Булат, 2009. С. 183-197.

10. Слово Галича в журнально-газетных текстах: аспекты функционирования // Галич: Новые ст. и материалы / Сост. А. Е. Крылов. Вып. 3. М.: Булат,

2009. С. 193-228.

11. Функции цитат в текстах масс-медиа: (На материале цитат из песен

A. Галича) // Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты: Материалы IX междунар. науч. копф. (Ульяновск, 13-16 мая 2009 г.). М.: Институт языкознания РАН; Ульяновск: Ульяновский государственный университет, 2009. С. 135-137.

12. Цитаты из произведений Б. Ш. Окуджавы в газетных заголовках // Булат Окуджава. Опыты молодых: материалы I науч.-практ. конф. молодых учёных, 12 апреля 2008 г., Переделкино. 2-е изд., испр. М.; Магадан: Изд-во Северо-Восточного государственного университета, 2011. С. 55-59.

13. Мотивы обращения к крылатым выражениям и цитатам из песен

B. С. Высоцкого в газетно-журналыюй речи // Владимир Высоцкий: исслед. и материалы 2009-2011 гг. Воронеж: ВГПУ: Планета, 2011. С. 247-257.

14. Цитата как средство создания языковой игры: (На материале цитат из авторской песни)// Языковая образность в свете разных исследовательских подходов: (Материалы регион, науч. конф. с междунар. участием). Самара: Изд-во СНЦ РАН, 2011.С. 129-134.

15. Социокультурная интерпретация текстов авторской песни в современной прессе // Язык — текст — дискурс: Проблемы интерпретации высказывания в разных коммуникативных сферах: Материалы междунар. науч. конф. Самара: Универс групп, 2011. С. 193-195.

Подписано в печать 16.05.11. Формат 60 х 84/16 Бумага ксероксная. Печать оперативная. Объем - 1,5 усл. п. л. Заказ № 125. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии «Инсома-пресс» ул. Сов. Армии, 217, р. тел. 926-07-51

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шумкина, Инна Викторовна

Введение

Глава 1. Проблемы изучения чужого слова в современной 17 филологии

1.1. Философия биологизма XX века. Теория диалога М. М. Бахтина

1.2. Концепции межтекстового взаимодействия

1.2.1. Теория интертекстуальности: широкий и узкий подход

1.2.2. Вертикальный контекст 3 О

1.2.3. Пресуппозиция и фоновые знания

1.2.4. Логоэпистема

1.2.5. Теория прецедентных феноменов

1.3. Способы актуализации меэ/стекстовых связей: виды чужого 40 слова

1.3.1. Цитата

1.3.2. Аллюзия

1.3.3. Реминисценция

1.3.4. Фразеологизмы и крылатые выражения как виды чужого слова

1.4. Диалогический характер языка современной публицистики

Глава 2. Характеристика состава цитат и крылатых выражений из 67 авторской песни

2.1. Социокультурные и внутриязыковые характеристики цитат и 71 крылатых выражений из авторской песни

2.1.1. Историческая и культурная значимость

2.1.2. Афористичность

2.1.3. Императивный характер

2.1.4. Лирико-поэтический характер

2.1.5. Разговорно-просторечный характер

2.1.6. Ирония и социальная острота

2.2. Влияние исходной композиционной роли фрагментов авторской песни на степень их фразеологизации

Глава 3. Семантико-стилистическое и структурное варьирование фрагментов авторской песни в современной газетной речи

3.1. Семантико-стилистические трансформации цитат в текстах газетных статей

3.1.1. Буквализация

3.1.2. Переосмысление

3.1.3. Двойная актуализация

3.1.4. Смысловое упрощение

3.2. Структурно-семантические трансформации цитат

3.2.1. Лексическая замена компонентов цитат

3.2.2. Расширение компонентного состава цитаты

3.2.3. Сокращение компонентного состава цитаты

3.2.4. Вычленение ключевых компонентов

3.2.5. Изменение в расположении компонентов

3.2.6. Контаминация

3.2.7. Грамматические преобразования

3.2.8. Изменение выражений по цели высказывания

3.2.9. Преобразование утвердительных форм в отрицательные

3.2.10. Косвенное цитирование (пересказ)

3.3. Стилистическое звучание цитат из авторской песни в прессе

3.3.1. Сохранение общей эмоционально-экспрессивной тональности фразы

3.3.2. Смена эмоционально-экспрессивного оттенка выражения

3.3.3. Стилистическая нейтрализация

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Шумкина, Инна Викторовна

Современный коммуникативно-прагматический подход к языку направлен на решение большого круга проблем, связанных с порождением высказывания и его интерпретацией. Одной из таких проблем является взаимодействие в высказывании своего и чужого. Как пишет Н. Д. Арутюнова, данное взаимодействие «имеет далеко идущие последствия для разных аспектов языка». «Взаимодействие своего и чужого активизируется в среде социальной борьбы и полемики, словесной перепалки на разных её уровнях, в спорах о мнениях и нравственных позициях, в ходе самоутверждения личности или социальной группы, в практическом рассуждении и многих других видах текстов — повседневных и художественных» [27: 668].

Взаимодействие своего и чулсого в высказывании может приобретать разнообразные формы, которые исследователями дифференцируются в зависимости от объёма и степени сохранности чужой речи, целей её введения в текст, способов её выделения в тексте и др. [27]. Таким образом, в вопросе взаимодействия своего и чужого на первый план выдвигается проблема чужого слова в тексте.

Проблема чужого слова стала рассматриваться в современной филологии под влиянием философии диалогизма, в русской традиции связанной с идеями М. М. Бахтина. Теория диалога и теория высказывания, представленные в работах учёного, существенным образом повлияли на предмет и методологию современных гуманитарных наук. Понимание любого текста как высказывания, включённого в речевую цепь, с одной стороны, а с другой — понимание под текстом любого речевого отрезка (и шире — любого явления) стало основой для создания многочисленных концепций межтекстового взаимодействия.

Проблема межтекстового взаимодействия нашла отражение во многих терминологических обозначениях: интертекст и интертекстуальность (Ю. Кристева, Р. Барт, М. Риффатер, Ж. Женетт, Н. Пьеге-Гро, Н. А. Кузьмина, Г. В. Денисова, В. Е. Чернявская и др.); прецедентный текст и прецедентные феномены (Ю. Н. Караулов, В. В. Красных, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, Д. В. Багаева, Г. Г. Слышкин, Е. А. Нахимова и др.); пресуппозиция и фоновые знания (Н. Д. Арутюнова, И. М. Шеина и др.)? вертикальный контекст (О. С. Ахманова, И. В. Гюббенет), логоэпистема (В. Г. Костомаров, Н. Д. Бурвикова и др.).

Концепции межтекстового взаимодействия, на наш взгляд, объединяют две основные идеи. Первая заключается в признании наличия некоего культурного универсума — интертекстуальной «энциклопедии», вертикального контекста, фонда общих знаний, пресуппозитивной базы, универсального когнитивного пространства. Появляясь в данном универсуме, высказывание «обрастает» различными социокультурными ассоциациями. Вторая идея связана со знаковым и диалогическим характером единиц данного универсума (интертекстем, логоэпистем, культурем, прецедентных феноменов и др.). Наделение смыслом данных явлений в конкретном контекстном окружении осуществляется не только за счёт говорящего, но и за счёт слушающего / читающего.

В рамках изучения проблемы чужого слова отдельно стоит вопрос о выделении и разграничении его видов. К основным видам чужого слова относятся цитата, аллюзия и реминисценция. Однако значения данных терминов в научной литературе довольно размыты. При широком понимании соответствующие термины предстают как синонимичные, при узком — остаются неясными родо-видовые отношения между ними.

Проблеме чужого слова посвящено большое количество работ, исследующих его в разных типах дискурсов. Особенно активно изучается диалогический характер массовой коммуникации, в частности — современной публицистики. Подробно рассматриваются источники интертекстем в СМИ, их функциональная нагрузка и трансформационный потенциал. Это отражено в монографиях С. И. Сметаниной, В. В. Варченко, О. В. Лисоченко,

Е. А. Козицкой, в работах Е. А. Земской, Г. Ф. Рахимкуловой, в многочисленных диссертациях последних лет.

Отдельно рассматриваются источники чужого слова. Классификация источников представлена в статьях Е. А. Земской, А. Е. Супруна, М. А. Ковшовой и др., в кандидатских диссертациях Д. А. Качаева, О. В. Фокиной, Е. П. Черногрудовой. Некоторые диссертационные исследования посвящены подробному рассмотрению источников определённых жанров, например: русских народных сказок (Н. В. Татаринова), русских народных танца и песни (Г. Н. Купцова), песни (Дашхуугийн Баясгалан), исторических событий и лиц (Романьоли Раффаэла), художественной литературы (О. С. Боярских).

В настоящем диссертационном исследовании в качестве самостоятельного источника чужого слова мы рассматриваем тексты авторской песни. Данный выбор связан с особой значимостью этого явления для современной русской культуры. Особое место авторской песни в культуре отражает сложность её определения. Как пишет И. Соколова, «авторская песня настолько широка и многогранна, что с трудом поддаётся вполне понятным попыткам дать ей ёмкое и точное определение» [128: 29]. В монографии этого автора представлены различные определения данного явления на разных уровнях: культурологическом, бытийном и идейном, социальном, искусствоведческом и музыковедческом, художественном и эстетическом.

Основными направлениями научных исследований авторской песни до настоящего времени были: история, типология и жанровые разновидности явления; нравственно-эстетический потенциал авторской песни; художественное своеобразие и поэтика творчества отдельных представителей авторской песни— В. Высоцкого, Б. Окуджавы, А. Галича, А. Городницкого и др. (см., например, библиографический список, составленный А. Е. Крыловым, в котором содержится 53 наименования кандидатских и докторских диссертаций, защищённых только в России [206]). Многочисленные исследования в этой области последовательно отражены в шести выпусках альманаха «Мир Высоцкого» (М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 1997-2002); в трёх сборниках материалов конференций, проходивших в Доме-музее Б. Ш. Окуджавы — «Творчество Булата Окуджавы в контексте культуры XX века», «Булат Окуджава: его круг, его век», «Миры Булата Окуджавы» (М.: Соль, 2001; 2004; 2007); в семи выпусках альманаха «Голос надежды: Новое о Булате» (М.: Булат, 2004-2010), а также в трёх сборниках, посвящённых Галичу— «Галич: Проблемы поэтики и текстологии» (М.: ГКЦМ В.С.Высоцкого, 2001) и «Галич: Новые статьи и материалы» (М.: ЮПАПС, 2003; М.: Булат, 2009). Кроме того, авторской песне посвящены десятки монографий и большое количество других публикаций.

В своей работе мы обращаемся к авторской песне, как культурно-историческому явлению, которое не только зафиксировало опыт определённого периода нашей страны (советской действительности), но и отразилось (и продолжает отражаться) в языке и коммуникации. Наиболее ярко и наглядно такое «отражение» демонстрируют функционирующие в языке и речи цитаты и устойчивые выражения (крылатые выражения, фразеологизмы), источником которых явилась авторская песня.

Объектом исследования являются тексты авторской песни, выступающие в качестве источника чужого слова в прессе конца XX — начала XXI вв.

Предметом исследования выступают социокультурные, функционально-семантические, стилистические особенности использования фрагментов авторской песни в прессе конца XX — начала XXI вв.

Данный аспект исследования получил отражение лишь в немногих статьях, в которых констатируется популярность в речи строчек некоторых авторов-исполнителей, а также намечаются отдельные аспекты рассмотрения функционирования популярных фраз. Так, в статье С. Вдовина о популярных строках В. Высоцкого и в статье Р. Р. Чайковского о соответствующих строках

Б. Окуджавы называются часто цитируемые песни; отмечаются газеты и газетные позиции, в которых употребляются цитаты; говорится о разных формах использования строк и их речевых модификациях [41; 147]. Отметим, что данные работы, основанные на небольшом фактическом материале (от ста до трёхсот контекстов), скорее, направлены на привлечение внимания к афористичности поэтов, нежели на серьёзные филологические обобщения и выводы.

В работах А. Е. Крылова проблема цитирования строк Высоцкого и Окуджавы рассматривается на более широком материале [85; 86; 87]. В своих публикациях исследователь делает акцент на частоте употребления фраз поэтов и признании за некоторыми из фраз статуса крылатых единиц. Кроме того, А. Е. Крылов более подробно говорит о трансформациях выражений, выделяя разнообразные приёмы смысловых и структурных преобразований.

В словарях крылатых выражений в общей сложности зафиксировано по 50 фраз Высоцкого и Окуджавы [1; 4; 7; 9; 10; 13; 19]. При этом, как пишет А. Е. Крылов, не все фразы, попавшие в словари, можно назвать крылатыми [88].

Попытка классификации крылатых выражений Окуджавы, Высоцкого, а также ещё одного поэта и исполнителя — А. Галича была представлена в статье «Авторская песня и русский язык периода 60-80-х годов XX века» О. А. Семенюка [121]. Автор работы пишет об авторской песне как об одном из жанров, который «оставил след в русском языке периода 60-80-х годов», и выделяет несколько аспектов её воздействия на речь. Среди таких аспектов О. А. Семенюк называет пополнение фонда крылатых выражений за счёт фраз из текстов авторской песни. Однако данная работа основывается лишь на материале словаря современных цитат К. В. Душенко [5; 6]. Данный словарь не является результатом строгого научного исследования (в нём нет никаких подтверждений того, что фразы действительно являются «ходячими»). Кроме того, цитата и крылатое выражение — понятия не тождественные и соответственно не все примеры из этого словаря правомерно отнести к крылатым выражениям.

Небезынтересно вместе с тем, что исследователь при рассмотрении авторской песни как источника крылатых выражений обращается к фразам трёх авторов-исполнителей, выбранных далеко не случайно. Ведущая роль данных поэтов в становлении авторской песни как культурного явления неоднократно отмечалась исследователями. Так, Вл. И. Новиков, автор многочисленных публикаций, посвященных жизни и творчеству Высоцкого, и автор-составитель книги «Авторская песня» для средней школы, пишет: «Можно говорить об особом культурном и поэтическом контексте Окуджава — Высоцкий — Галич, выделяющемся из общего контекста авторской песни. Эта выделенность не нуждается в особенных доказательствах, тем не менее напомню слова Эйдельмана: "Высоцкий есть исторический деятель, никуда от этого не денешься". Определение "исторический деятель" из всех бардов применимо также к Окуджаве и Галичу— и на этом список закрывается. <.> ОВГ — комплексная и многоаспектная проблема, нуждающаяся в усилиях многих исследователей» [106: 233-234]. Подобные суждения мы находим и у А. Е. Крылова: «Любое творческое явление, уходя в прошлое, выдвигает на первый план собственных классиков, которые в дальнейшем призваны представлять свою "ветвь" на страницах учебников и словарей. То же в полной мере (и даже в первую очередь) относится к авторской песне с её тремя общепризнанными вершинами: Окуджавой, Высоцким, Галичем. Четвёртое, пятое или шестое имя в этом ряду каждый назовёт своё, но эти три совпадают практически у всех, кто берётся писать о поющейся поэзии» [89: 4-5].

Отметим, что, несмотря на эти оценки, отдельных публикаций, посвященных цитатам и крылатым выражениям Галича, нами не встречено, и только в двух словарях зафиксировано по одной фразе поэта [7; 9].

Опираясь на общее признание приоритетной роли трёх авторов-исполнителей, мы в своей работе тоже сосредоточиваем внимание на функционировании в прессе текстов их песен. Кроме того, мы анализируем функционирование популярного припева ещё одного автора-исполнителя — Ю. Визбора, в отношении которого подобных работ также не проводилось.

Источниками фактического материала послужили различные по жанровой принадлежности и общественно-политической окраске газетно-публицистические тексты, опубликованные в высокотиражных общероссийских и региональных изданиях (см. Приложение 2). Всего было рассмотрено не менее 6000 текстов, в которых употреблены более 1200 фрагментов из более 320 текстов песен Окуджавы, Высоцкого, Галича, а также Визбора.

Материал исследования. В процессе работы над диссертационным исследованием нами были обработаны и использованы несколько собраний журнально-газетных вырезок: личное собрание историка и библиографа авторской песни А. Е. Крылова, включающее материалы по всем цитируемым авторам-исполнителям за период 1975-2011 гг. (более 4500 контекстов); собрание ГКЦМ им. В. С. Высоцкого, содержащее материалы, касающиеся творчества исключительно этого автора в период с 1997 по 2006 гг. (более 1500 контекстов); личное собрание московского библиографа В. Ш. Юровского, включающее цитаты из песен Окуджавы в заголовках газет за 2000—2010 гг. (около 310 контекстов); собрания газетных вырезок за 1987—2007 гг., находящиеся в Доме-музее Б. Ш. Окуджавы в Переделкине и московском фонде поэта (около 110 контекстов); личное собрание магаданского доктора филологических наук Р. Р. Чайковского, содержащее цитаты из песен Окуджавы в прессе 1991-2009 гг. (более 100 контекстов)1.

Для определения частоты встречаемости цитат нами совместно с И. А. Некрасовым была произведена сплошная выборка фраз Высоцкого и

1 Все перечисленные материалы были использованы по договорённости с собирателями на условиях совместного сотрудничества. На 70 % материалы представляли собой несистематизированные собрания вырезок из газет и журналов. Мы осуществили их систематизацию (хронологическую, «попесенную» и др.) и составили электронные картотеки, которые были переданы соответствующим коллекционерам и в Музей Высоцкого.

Окуджавы в заголовках двух еженедельных газет— «Труд-7» и «Вечерний Оренбург» за 1996-2001 и 2007 гг. (более 200 контекстов) .

Привлекались также данные электронной базы «Пресса 1995-2002», содержащей несистематическое собрание 2,5 млн статей [202]; в некоторых случаях мы обращались к Интернет-публикациям.

Новизна нашей работы заключается в том, что в ней впервые на большом фактическом материале представлена попытка комплексного рассмотрения цитирования в современной газетно-публицистической речи текстов песен трёх ведущих авторов-исполнителей. Обобщение обширных материалов позволило сопоставлять между собой интертекстуальные и функциональные возможности строчек из песен разных поэтов.

В исследовании детально разрабатываются аспекты, которые были лишь намечены или отчасти затронуты в предыдущих работах в отношении лишь отдельных поэтов. Нами выявляются ядро и периферия цитирования; мотивы обращения к фрагментам авторской песни; композиционная роль фраз в первоисточнике и в газетно-журнальных текстах; возможности текстового использования; семантические и структурные преобразования фрагментов авторской песни.

Кроме того, впервые рассматриваются такие вопросы, как: социокультурная интерпретация фрагментов авторской песни в публикациях; образ поэта в речевой культуре; влияние идиостиля поэта на характер проникновения его строчек в речевую культуру; риторические характеристики и стилистическое звучание фраз поэтов в современных текстах; их коммуникативно-прагматический потенциал.

Актуальность работы связана с популярностью цитат из авторской песни в прессе конца XX— начала XXI вв., что свидетельствует об их значимости для современной русской культуры. Характеристика цитат и анализ

2 Результаты данной работы отражены в публикации: Шумкина И. В., Некрасов И. А. Окуджава и Высоцкий в русской речи: Опыт сравнит, анализа // Голос надежды. — Вып. 5. — М.: Булат, 2008. — С. 464-483. их риторических возможностей позволят развить и уточнить ряд положений коммуникативно-прагматической теории. Процесс фразеологизации текстов авторской песни даёт возможность проследить на нашем материале путь от цитаты к фразеологизму, что актуально для фразеологической науки в целом.

Цель работы— исследование песенной поэзии 1950-1980-х годов XX века как источника чужого слова в современном социокультурном и политическом контексте.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач: рассмотреть и проанализировать существующие концепции межтекстового взаимодействия и основные способы актуализации чужого слова; рассмотреть основные проблемы использования чужого слова в современной публицистике; выделить ядро цитирования среди фрагментов текстов авторской песни и определить мотивы обращения к ним в прессе; охарактеризовать многообразные проявления диалогичности в процессе цитирования текстов авторской песни и их восприятия читателем; определить, каким семантико-стилистическим и структурным преобразованиям подвергаются фрагменты авторской песни в прессе и какова их коммуникативно-стилистическая роль.

Методы исследования. Для решения поставленных задач в работе используются следующие методы исследования: синхронно-описательный метод, реализованный в приёмах наблюдения, классификации, обобщения и количественных характеристик; интерпретативный, компонентный и контекстуальный анализ цитатного комплекса и его текстового окружения для выявления особенностей функционирования текстов авторской песни.

Научная значимость исследования заключается в том, что оно способствует: осмыслению наследия, которое неофициальная песенная поэзия

50-80-х гг. XX века оставила в языке и речи; решению проблемных вопросов фразеологической науки; развитию коммуникативно-прагматической лингвистики и уточнению её категориального аппарата. Полученные результаты продемонстрируют, на наш взгляд, перспективы междисциплинарного филологического поиска, позволяя внести новые знания в развитие лингвокультурологии, социолингвистики и психолингвистики.

Практическая значимость исследования заключается в возможности применения его результатов при разработке лекционных курсов по русской фразеологии, лингвокультурологии и теории коммуникации; в спецкурсе по языку газеты в вузах. Материалы исследования могут быть использованы для составления словаря современных цитат, крылатых выражений и фразеологизмов, а также при изучении русского языка как иностранного.

Положения, выносимые на защиту диссертационной работы:

1. Авторская песня является одним из активно используемых источников чужого слова в газетной и журнальной публицистике конца XX - начала XXI вв. Цитаты и крылатые выражения из песен Окуджавы, Высоцкого, Галича, Визбора выступают в качестве средства оценки социокультурных и политических явлений прошлого и настоящего и являются одним из популярных способов воздействия на читателя.

2. Среди цитат и крылатых выражений трёх ведущих авторов-исполнителей в прессе наиболее распространены фразы Высоцкого, что объясняется многогранностью его творчества и национально-культурным колоритом его песен. Меньшая востребованность фрагментов песен Окуджавы и Галича в прессе связана с ограниченным составом аудитории данных поэтов (круг слушателей Окуджавы ограничивался интеллигенцией, ограничение состава слушателей Галича, кроме того, связано с запретом его творчества).

3. Обращение журналистов к текстам авторской песни во многом обусловлено их исторической и культурной значимостью, связанной с тем, что в песнях зафиксированы и описаны многие явления советской действительности—■ от конкретных имён и названий до типичных ситуаций. Песни поэтов выступают, с одной стороны, в качестве исторического источника, а с другой — в качестве текстов-интерпретативов, с которыми журналисты осуществляют диалог. Благодаря этому усложняется характер диалогических отношений в прессе: многосторонняя направленность диалога превращает его в своеобразный «полилог» между читателем, журналистом, текстом песни (и его автором) и описываемым событием.

4. Популярность текстов авторской песни объясняется формальным и стилистическим факторами. Песенная форма источника обусловливает запоминание определённых фрагментов текста — рефренов, зачинов и концовок, кульминационных в мелодическом отношении строк. В стилистическом плане цитатам из текстов авторской песни присущи, с одной стороны, афористичность и императивность, а с другой — разные возможности эмоционального и стилевого звучания — от лирико-поэтической окрашенности до разговорно-просторечного и ироничного характера. Сочетание данных факторов во многом обеспечивает дискурсивную многозначность цитат.

5. В публицистической речи цитаты из авторской песни подвергаются различного рода преобразованиям — переосмыслению, изменению компонентного состава и эмоционально-экспрессивного звучания. В основе таких преобразований часто лежит языковая игра, представленная на всех языковых уровнях — фонетическом, графическом, лексическом, фразеологическом, грамматическом, стилистическом. Обыгрываться может и стихотворная форма источника.

6. Наиболее распространёнными видами трансформаций являются буквализация и лексические замены, которые приводят к серийности воспроизведения фразы, в некоторых случаях свидетельствующей о фразеологизации соответствующих выражений и превращении их во фразеосхемы.

7. Цитаты и крылатые выражения из авторской песни способствуют передаче многообразных стилистических оттенков публицистической речи — от высокого до сниженного, от лирического до иронического «звучания» газетно-журнального текста. При этом сами фрагменты чужого слова претерпевают семантико-стилистические деформации, которые выражаются в смене исходной эмоционально-экспрессивной тональности или её нейтрализации.

Структура работы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка цитируемой литературы и двух приложений. Общий объём работы составил 192 страницы. Список литературы включает 207 позиций.

Первая глава посвящена теоретическому обзору проблем чужого слова в современной филологии — основным концепциям межтекстового взаимодействия и способам его актуализации, а также рассмотрению вопросов функционирования чужого слова в современной публицистике. Во второй главе исследуются социокультурные и языковые мотивы обращения к текстам авторской песни в прессе конца XX — начала XXI вв.; уточняется характер диалогических отношений в журнально-газетных текстах, включающих фрагменты песен авторов-исполнителей. В третьей главе представлен анализ семантико-стилистических и структурных типов модификаций фрагментов из текстов авторской песни в современной газетной речи; особое внимание уделяется функциям и стилистическим возможностям преобразований.

В приложении 1 представлены некоторые тексты авторской песни, которые, согласно нашему анализу, стали источниками наибольшего количества цитат и крылатых выражений. Приложение 2 содержит список процитированных в нашей диссертации газет и журналов и их условные обозначения.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в 15 опубликованных работах, а также были представлены в докладах на следующих научных конференциях: пять итоговых научных конференций преподавателей СамГУ (Самара, 2007-2011 гг.); международная научная конференция «Скрытые смыслы в языке и коммуникации» (Москва, 2006 г.); международная научная конференция «Творчество В. Высоцкого: итоги и перспективы развития» (Воронеж, 2007 г.); научная конференция молодых учёных «Булат Окуджава: проблемы жизни и творчества» (Москва, 2008 г.); международная научная конференция «Язык — текст— дискурс: традиции и новации» (Самара, 2009 г.); международная научная конференция «Новое о В. Высоцком» (Воронеж, 2009 г.); международная научная конференция «Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты» (Ульяновск, 2009 г.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционирование цитат из авторской песни в газетно-публицистических текстах"

Заключение

В публицистическом дискурсе конца XX— начала XXI вв., ориентированном на использование разного рода интертекстуальных и прецедентных феноменов, одним из популярных источников этих единиц являются тексты авторской песни и прежде всего тексты трёх ведущих её представителей — Окуджавы, Высоцкого и Галича. Песни названных лидеров передали в речевую практику большое количество «ходячих» цитат и крылатых выражений.

Проведённое нами исследование показало, что в современной российской прессе используется свыше 1200 фрагментов текстов Окуджавы, Высоцкого и Галича1. Активность функционирования фрагментов песен демонстрирует количество зафиксированных употреблений — более 6 ООО контекстов. Материал позволил выявить ядро цитирования—117 фраз из песен Высоцкого, 53 строки Окуджавы, 40 фраз Галича. К ядру цитирования мы отнесли также 3 строки из популярного припева ещё одного автора-исполнителя — Визбора. Строки, относящиеся к ядру цитирования, фактически вошли в русскую речь (и язык) в качестве крылатых единиц, о чём свидетельствует их воспроизводимость (от 10 до 180 контекстов употребления) и узнаваемость со стороны читателя. Полученные результаты помогают существенно расширить данные лексикографических работ2.

Наибольшее распространение, как было многократно показано выше, получили фразы Высоцкого. Он входит в список самых цитируемых авторов не только среди представителей авторской песни, но и вообще среди русских писателей и поэтов. Широкая известность песен поэта связана с многогранностью и национально-культурным колоритом его творчества. Фрагменты песен Окуджавы и Галича встречаются реже, что объясняется

1В настоящей работе рассматривались газетно-публицистические материалы, не связанные с жизнью и творчеством авторов-исполнителей.

2 В современных словарях крылатых выражений нами обнаружено по 50 строк Высоцкого и Окуджавы и две фразы Галича. меньшим песенным наследием поэтов (по сравнению с Высоцким) и ограниченным составом их аудитории. Если песни Высоцкого воспринимаются широким кругом слушателей, то песни двух других поэтов «ориентированы» в основном на интеллигенцию. Кроме того, на меньшую известность творчества Галича повлияли и цензурные запреты (хотя именно они, скорее всего, спровоцировали широкий интерес к фрагментам текстов поэта-диссидента в прессе, начиная с 1990-х гг.).

Широкому функционированию фрагментов песен Окуджавы, Высоцкого и Галича способствуют несколько факторов. Прежде всего, необходимо отметить факторы социокультурного характера. Популярность авторской песни во многом объясняется её обращённостью к массовому слушателю (несмотря на неофициальное — в прошлом — распространение) и «протестным» содержанием многих текстов. Кроме того, эту популярность определяет и её специфика как социокультурного явления: новизна «жанра», который сформировался во второй половине XX века; интимно-личностная манера исполнения; национально-культурное своеобразие.

Особая роль социокультурного фактора проявляется также в том, что при обращении к текстам авторской песни на первый план выступает их историческая и культурная значимость. В песнях поэтов представлены многие явления советской действительности (имена, названия, ситуации). Популярные фразы из песен компрессируют в себе социокультурную и историческую информацию — Ах, Арбат, мой Арбат; Ах война, что ж ты сделала, подлая; «Эрика» берёт четыре копии', Сможешь выйти на площадь?; Было время — и цены снижали', На братских могилах не ставят крестов', Зато мы делаем ракеты и многие другие.

Фразы поэтов, на основе которых журналисты строят свою аргументацию, служат в журнально-газетных публикациях средством оценки общественно-политических событий не только прошлого, но и настоящего. Чаще всего такая оценка происходит за счёт опоры на авторитет цитируемого автора. Но нередко она подкрепляется и эмоционально-оценочными комментариями журналистов типа пророческие слова, злободневная тема и под. Журналист в этом случае как бы «соглашается» с «мнением» поэта. Прежде всего, это наблюдается при цитировании строк Высоцкого и Галича. При обращении к фразам Окуджавы современные журналисты обычно строят свою аргументацию в другом русле: они «спорят» с его строками, «развенчивая» романтические лозунги поэта и называя их недосягаемыми мечтами.

Тем не менее, соглашаясь или оспаривая строки поэтов, журналисты осуществляют с ними своеобразный диалог, что усложняет общий характер диалогических отношений, приобретающих многостороннюю направленность. С одной стороны, происходит диалог между читателем и журналистом, с другой — между журналистом и текстом цитируемой им песни и её автором. Но при этом и текст цитируемой песни, и текст журналиста являются лишь посредниками между читателем и описываемым в публикации событием. Исходя из вышесказанного, на наш взгляд, можно говорить о «полилогических» отношениях в текстах СМИ.

Полилог» сопровождает многосторонняя и сложно организованная интерпретация: текст песни «интерпретирует» событие, журналист— текст песни и событие, читатель — текст журналиста и песни, а также событие. Многократная интерпретация текстов песен свидетельствует о присвоении их социумом, об их вхождении в некое общее когнитивное пространство и в речевую культуру, что, в свою очередь, обеспечивает в дальнейшем их дискурсивную многозначность — возможность использования в тематически сходных материалах (например, фразы из военных песен об Отечественной войне 1941—1945 — в статьях о других войнах).

Широкому распространению и дискурсивной многозначности фрагментов авторской песни в речевой практике способствует и лингвистический фактор, связанный с языковыми качествами фраз, определяющими стилистическую (и шире — риторическую) привлекательность и популярность данных единиц.

Прежде всего, обращает на себя внимание афористический характер строчек Окуджавы, Высоцкого и Галича. Такие фразы, как: Пряников сладких всегда не хватает на всех; Настоягцих буйных мало; Если хилый— сразу в гроб; Двиэ!сенъе направо начинается с левой ноги и др. — объединяет обобщающая, вневременная семантика. Примечательно, что журналисты нередко обращаются к строкам поэтов, изначально построенным на каких-либо фразеологических единицах — Пророков нет в отечестве своём или Потому что молчание — золото.

Другим языковым качеством строчек из авторской песни является их императивность. Источником большого количества выражений-лозунгов, как показало наше исследование, стали, несмотря на их лирические интонации, песни Окуджавы, из которых в русскую речь пришли Возьмёмся за руки, друзья!; Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтётся!; Давайте говорить друг другу комплименты!; Бери шинель, пошли домой и многие другие строчки. Социокультурную значимость названных фраз поэта во многом отражают комментарии журналистов к ним, в которых строки Окуджавы часто называются девизом, гимном, набатом, заветом XX века.

Фрагментам из песен Окуджавы, Высоцкого и Галича присущи разные возможности эмоционального и стилевого звучания -— от лирико-поэтической окрашенности до разговорно-просторечной и ироничной.

Некоторые строчки, во многом отражая идиостиль поэтов, указывают на разнообразные черты человеческого характера: с одной стороны, лиричность и романтичность во фразах Окуджавы Виноградную косточку в тёплую землю зарою; Я глялсу на фотокарточку или Галича Когда я вернусь, а с другой — решительность и жёсткость в строках Высоцкого Я себе уже всё доказал; Я дышу— и, значит, я люблю!; Я не люблю, когда мне лезут в душу. Персонализированный характер строчек поэтов, который был противопоставлен обезличенным формулам массовых советских песен и тем самым изначально привлекал слушателей, в современных публикациях способствует диалогизации высказывания. Диалогизации высказывания способствует и разговорно-просторечная окрашенность многих фраз поэтов — Страшно, аж жуть!; Нет, ребята, всё не так!; Где деньги, Зин?; Уколоться и забыться или За что ж вы Ваньку-то Морозова?; А из зала мне кричат — Давай подробности! Популярность подобных строчек в прессе отражает во многом тот процесс демократизации, который наблюдается в речи конца XX - начала XXI вв. Широкая распространённость некоторых строчек и песен обусловлена и общим характером современного публицистического дискурса, ориентированного на иронию разного рода— от комического до саркастического тонов. Социальная острота, изначально привлекавшая слушателей к текстам Высоцкого и Галича, остаётся актуальной и в настоящее время.

Выделенные нами языковые качества фрагментов авторской песни отражают многочисленные проявления диалогичности, заложенные в самой структуре фраз. Формы императива и формы первого лица, открытая оценочность, разговорные выражения и др. воздействуют на читателя или слушателя, предполагая его отклик, соучастие и сопереживание.

На освоение строк из авторской песни повлиял также формальный фактор. Песенно-поэтический жанр источника способствует надёжности запоминания его фрагментов, что обеспечивается, с одной стороны, ритмической организацией, а с другой— мелодическими ассоциациями, связанными не только с музыкальной стороной, но и своеобразием исполнения автора, его тембром голоса. Анализ композиционной роли фрагментов авторской песни в первоисточнике показал, что популярными чаще всего становятся фразы, занимающие в песне сильные позиции (рефрены, зачины и концовки, кульминационные в мелодическом отношении строки).

В журнально-газетных публикациях фрагменты песен могут занимать разнообразные текстовые позиции. Журналисты, с одной стороны, используют фразы поэтов в заголовочной части своих материалов: в заголовках и подзаголовках, в лиде и зачине статей, в эпиграфах к публикациям, а также во врезах и в подписях к фотографиям, рисункам и под., а с другой стороны — помещают строки поэтов в основной текст статьи.

Расположение цитаты в заголовочной части дополнительно выделяет её в тексте публикации и усиливает её функциональную нагрузку. Чужое слово в этом случае является не только средством привлечения внимания к материалу и его оценки, но и становится своеобразным способом номинации статьи, служит средством установления контакта между журналистом и читателем, а также задаёт общую тональность их «общения». В заголовочную часть, как правило, помещаются хорошо известные фразы, не требующие ссылки на источник, поэтому строки Высоцкого и Окуджавы используются в заголовках намного активнее, чем строки Галича, который менее известен широкому слушателю. Выразительность чужого слова в заголовках нередко усиливается за счёт его трансформации: как показала наша выборка по газете «Труд-7» (1996-2001 и 2007 гг.), каждая третья фраза Окуджавы и Высоцкого предстаёт в заголовках в изменённом виде.

Кроме заголовочной части, сильной текстовой позицией для цитаты является её расположение в конце публикации, где чужое слово не только концентрирует в себе основную мысль материала, но и выступает в качестве способа завершения диалога между журналистом и читателем. Распространённым приёмом в публицистике является кольцевая композиция, при которой цитата, включённая в заголовок, завершает текст публикации в точном (или трансформированном) варианте.

Чуэ/сое слово может играть в тексте статьи сюжетообразующую роль, когда строчки из песни пронизывают весь текст статьи, организуют движение мысли её автора. В таких случаях наиболее ярко проявляется интертекстуальная роль чужих фрагментов.

Широкую освоенность фрагментов песен поэтов демонстрируют различного рода преобразования, которым они подвергаются в газетно-журнальной речи. В нашей работе описано 16 основных типов семантико-стилистических и структурно-семантических модификаций строк Окуджавы, Высоцкого и Галича. Данные типы модификаций представлены разнообразными приёмами их реализации в текстах статей. Так, среди лексических замен прослеживаются замены на семантически близкое слово, на созвучное слово, на слово-антоним и пр. Многообразие приёмов модификаций, с одной стороны, свидетельствует о творческой активности журналистов, а с другой — о трансформационном потенциале, заложенном в самих цитатах.

Нередко основой для преобразований служит языковая игра, которая особенно распространена в заголовках публикаций и представлена на разных уровнях — фонетическом {Лучше гор могут быть только корры), графическом {Лучше Гор могут быть только Буши), лексическом {Лучше льгот могут быть только деньги), фразеологическом {Лучше революционера может быть только мёртвый революционер) или семантико-грамматическом {Лучше моря может быть только море или Лучше гор могут быть только горы?). Кроме того, обыгрываться может и поэтическая форма источника {Зато мы делаем ракеты, И Кучму слушаем с кассеты).

К наиболее распространённым приёмам трансформаций цитат из авторской песни в прессе можно отнести буквализацию и замену компонентов. На наш взгляд, это связано с тем, что данные приёмы наиболее эффективно адаптируют цитату к материалу публикации. Большое распространение в газетной речи этих преобразований приводит к серийности воспроизведения некоторых фраз, что способствует фразеологизации и превращению их во фразеосхемы {Лучше гор могут быть только горы —> сравнит, ст. прил. + сущ. в Р. п. + могут / может быть + только + сущ. в Им. п.).

Семантические и структурные преобразования фрагментов авторской песни сопровождаются стилистическими сдвигами, что позволяет придавать публицистической речи многообразные стилистические оттенки — от высокого до сниженного, от лирического до иронического «звучания» газетно-журнального текста. Сами фразы при этом могут претерпевать семантико-стилистические деформации. С одной стороны, это отражается в стилистической нейтрализации (например, в утрате фразой своего ироничного подтекста), а с другой — в смене эмоционально-экспрессивной тональности (как правило, с лирической на ироническую). В отдельных случаях строки авторов-исполнителей закрепляются в речевой культуре уже в стилистически модифицированном виде. Так, некоторые фразы из военных и лирических песен Окуджавы и Высоцкого используются в настоящее время как шутливые или ироничные — Бери шинель, пошли домой; Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтётся; Друг, оставь покурить/; Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее! и другие.

На основе наших наблюдений можно заключить, что многообразные проявления семантико-стилистического и структурного варьирования цитаты являются показателями вхождения её в фонд крылатых выражений, а также факторами, способствующими её фразеологизации.

Фразеологизация фрагментов текстов авторской песни, которую демонстрируют в настоящее время газетно-публицистические материалы, ещё раз свидетельствует об особой значимости этого вида чужого слова для русской культуры.

Список научной литературыШумкина, Инна Викторовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Берков В. П., Мокиенко В. М., Шулежкова С. Г. Большой словарь крылатых слов русского языка. М.: Рус. словари: Астрель: ACT, 2000. 624 с.

2. Богданов Н. Г., Вяземский Б. А. Справочник журналиста. Лениздат, 1971. 670 с.

3. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочёты: энциклопедический словарь-справочник / Под ред. А. П. Сковородникова. М.: Флинта: Наука, 2005. 480 с.

4. Грушко Е., Медведев Ю. Современные крылатые слова и выражения. М.: Айрис-пресс: Рольф, 2000. 544 с.

5. Душенко К. В. Цитаты из русской литературы: 5200 цитат от «Слова о полку.» до наших дней. М., 2005. 1105 с.

6. Душенко К. В. Цитаты из русской литературы: 5350 цитат от «Слова о полку.» до Пелевина. М., 2007. 704 с.

7. Дядечко JT. П. Крылатые выражения нашего времени: Толковый слов.: Более 1 000 ед. М.: НТ Пресс, 2008. 800 с.

8. Елистратов В. С. Словарь русского арго: Материалы 19801990 гг.: Около 9 000 слов, 3 000 идиоматических выражений. М.: Русские словари, 2000. 694 с.

9. Князев Ю. П. Словарь живых крылатых выражений русского языка. М.: ACT: Астрель, 2010. 796 с.

10. Крылатые слова: Энцикл. / Автор-сост. В. Серов. М.: Локид-Пресс, 2003. 832 с.

11. Мелерович A.M., Мокиенко В. М. Фразеологизмы в русской речи. М.: Рус. словари, 1997. 855 с.

12. Литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: учеб. пособие / Под ред. Л. В. Чернец. М.: Высш. Школа, 1999. 337 с.12а. Литературный энциклопедический словарь. М.: «Советская энциклопедия», 1987. 752 с.

13. Нефагина Г. Л., Капцев В. А., Дюкова Э. Ю. Крылатые слова из произведений русской литературы: Справ. Минск: ТетраСистемс, 2006. 192 с.

14. Ожегов С. И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов. М.: Рус. яз., 1981. 816 с.

15. Руднев В. П. Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1997. 384 с.

16. Словарь иностранных слов/ Под ред. И. В. Лехина, С. М. Локшиной, Ф.Н.Петрова и Л. С. Шаумяна. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1964. 784 с.

17. Советский энциклопедический словарь. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1980. 1600 с.

18. Стилистический энциклопедический словарь русского языка/ Под ред. М. Н. Кожиной. М.: Флинта, Наука, 2003. 200 с.

19. Шулежкова С. Г. Словарь крылатых выражений из области искусства. М.: Азбуковник: Рус. словари, 2003. 432 с.1. Книги и статьи

20. Абишева С. Д. Реминисценция как вид «чужого слова» в поэзии Д.С. Самойлова// Проблемы стихотворения и поэтики. Алма-Ата, 1990. С. 3951.

21. Алейникова Ю. А. Цитирование в научно-популярном тексте: дис. . канд. филол. наук. Тула, 2006. 157 с.

22. Алексеенко М. А. Текстовая реминисценция как единица интертекстуальности // Массовая культура на рубеже ХХ-ХХ1 веков: человек и его дискурс: сб. научных трудов. М., 2003. С. 221-233.

23. Анненкова И. В. Язык современных СМИ как система интерпретации в контексте русской культуры: (Попытка риторич. осмысления) //Язык современной публицистики: Сб. ст. М.: Флинта: Наука, 2005. С. 99-115.

24. Арнольд И. В. Проблема интертектуальности // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Серия 2. 1992. Вып.4. С. 53—61.

25. Арнольд И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. СПб., 1999. 53 с.

26. Арутюнова Н. Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике. // Известия АН СССР. Серия. ЛиЯ. 1973. Т. 32. С. 84-89.

27. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: «Языки русской культуры», 1999. 896 с.

28. Ахманова О. С., Гюббенет И. В. «Вертикальный контекст» как филологическая проблема // Вопросы языкознания. 1977. № 3. С. 47—54.

29. Баранов А. Н., Добровольский Д. О. Аспекты теории фразеологии. М., 2008. 656 с.

30. Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. М., 1989. 616 с.

31. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: «Художественная литература», 1972. 167 с.

32. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества / Сост. С. Г. Бочаров; Текст подгот. Г. С. Бернштейн и JI. В. Дерюгина; Примеч. С. С. Аверинцева и С. Г. Бочарова. М.: Искусство, 1979. 424 с.

33. Баширова Н. 3. Интертексты в современных английских газетных статьях (на материале произведений В. Шекспира) // Знание. Понимани. Умение. 2008. № 4. С. 168-172.

34. Бобырева Е. В. Религозный дискурс: ценности и жанры // Знание. Понимание. Умение. 2008. № 1. С. 162-167.

35. Богоявленский Б. Д., Митрофанов К. Г. Авторская песня как исторический источник // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. V. М., 2001. С. 515-525.

36. Бродская Е., Нестеров А. Владимир Высоцкий: трудно быть классиком (В. Высоцкий в постсоветской журналистике) // Новое литературное обозрение. 2008. № 94. С. 56-62.

37. Бурвикова Н. Д., Костомаров В. Г. Жизнь в мимолётных мелочах. СПб.: Златоуст, 2006. 67 с.

38. Вакуров В. Н. Основы стилистики фразеологических единиц. М.: Изд-во МГУ, 1983.426 с.

39. Варченко В. В. Цитатная речь в медиа-тексте. М.: Изд-во ЛКИ, 2007. 240 с.

40. Вдовин С. «Растащили меня, но я счастлив.» // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. IV. М., 2000. С. 186-195.41а. Винокур Т. Г. Винокур, Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М.: Наука, 1980. 240 с.

41. Волкова Т. С. Сатирическое начало в песнях Владимира Высоцкого // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. III. Т. 2 М., 2000. С. 239-245.

42. Володина М. Н. СМИ как форма «общественного диалога» // Язык современной публицистики: Сб. ст. М.: Флинта: Наука, 2005. С. 31-44.

43. Воронцова Ю. А. Реминисценции как языковое явление в текстах средств массовой информации // Язык и стиль современных средств массовой информации: межвуз. сб-к науч. тр. всеросс. конф., посвящ. 80-летию проф. Н.С. Валгиной. М.: МГУП, 2007. С. 78-85.

44. Горлов В. В. Фразеологизмы как средство выразительности на страницах газеты // Русский язык в школе. 1992. № 5-6. С. 35—37.

45. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 148 с.

46. Гвоздев А. Н. Очерки по стилистике русского языка. М.: Просвещение. 1965. 408 с.

47. Голубева H.A. Деривационная активность концепта «прецедент» // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Филология. Искусствоведение. 2008. № 5 С. 259-264.

48. Горелов И. Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики: Учеб. пособие. М., 1998. 402 с.

49. Гудков Д. Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. М.: Владос, 2000. 103 с.

50. Гюббенет И. В. Основы филологической интерпретации литературно-художественного текста. М.: Издательство МГУ, 1991. 205 с.

51. Добровольский Д. О., Караулов Ю. Н. Ассоциативный фразеологический словарь русского языка. М.: Помовский и партнёры, 1994. 116 с.

52. Долинин К. А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. 1983. №4. С. 39-45.

53. Дронова Е. М. Известность аллюзивного факта как социально-обусловленный критерий идентификации стилистического приема аллюзии // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 4. Воронеж: ВГУ, 2006. С. 6873.

54. Дронова Е. М. Интертекстуальность и аллюзия: проблема соотношения// Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 3. Воронеж: ВГУ, 2004. С. 56-63.

55. Дядечко JT. П. Словарь крылатых выражений из песен

56. B.Высоцкого // Русский язык и литература в учебных заведениях. 1998. №56. С.42-^45.

57. Дядечко JI. П. Ассоциативная природа актуализации предшествующих текстов // Русское языкознание. 1990. №20. С.131-136.

58. Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М., Азбуковник, 2003. 298 с.

59. Дьяконов Г. В. Концепщя д1алогу М. Бахтша— основа екзистенцгано-онтолопчно1 психологи// Сощальна психолопя. 2006. № 5 (19).1. C. 45-55.

60. Евтюгина А. А. Разговорная речь в поэзии В.С.Высоцкого // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. VI. М., 2002. С. 40—54.

61. Жулинская А. С. Интертекстуальность как объект лингвистических исследований// Учёные записки ТНУ им. В.И. Вернадского. Серия «Филология». 2005. Т. 18 (57). №1. С. 71-75.

62. Зайцев В. А. Окуджава. Высоцкий. Галич: поэтика, жанры, традиции. М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 2003. 272 с.

63. Зверев С. Э. Логоэпистемы в сфере военной речевой коммуникации // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. СПб., 2009. № 98. С. 120-123.

64. Земская Е. А. Клише новояза и цитация в языке постсоветского общества // Земская Е. А. Язык как деятельность: Морфема. Слово. Речь. М., 2004. С. 533-545.

65. Ильин И. П. Постмодернизм: Словарь терминов. М.: ИНИОН PAH-INTRADA, 2001. 344 с.

66. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 263 с.

67. Кац JI. В. О некоторых социокультурных и социолингвистических аспектах языка B.C. Высоцкого // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. V. М., 2001. С. 144-158.

68. Ковшова М. А. Прецедентный текст в современном газетном заголовке как интеллектуальное развлечение // Логический анализ языка. Концептуальные поля игры. М., 2006. С. 45-53.

69. Козицкая Е. А. Цитатное слово в газетном заголовке и рекламном тексте: Пособие по спецкурсу. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. 83 с.

70. Коновалова Ю. О. Языковая игра в современной русской разговорной речи: монография. —Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2008. — 196 с.

71. Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. СПб.: «Златоуст», 1999. 320 с.

72. Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д. Как тексты становятся прецедентными // Русский язык за рубежом. 1994. №1. С.73—76.

73. Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д. Понятие логоэпистем // Россия и Запад: диалог культур. Вып.2. М., 1999. С. 32-37.

74. Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д. Старые мехи и молодое вино. Из наблюдений над русским словоупотреблением конца XX века. СПб.: Златоуст, 2001. 72 с.

75. Кочетков В.В., Шапошников В.Н. Заметки о современных клише и ходячих выражениях // Русская речь. 1998. № 6. С. 59-63.

76. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. 284 с.

77. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. 375 с.

78. Красных В. В., Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Багаева Д.В. Когнитивная база и прецедентные феномены в системе других единиц и в коммуникациит//Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 1997. №3. С. 15-19.

79. Красс С. И. Тезисы о лингвоконцентрах // Язык. Текст. Дискурс: Научный альманах Ставропольского отделения РАЛК / Под ред. проф. Г.Н. Манаенко. Вып. 6. Краснодар, 2008.С. 27-34.

80. Кривенко Б. В. Фразеология и газетная речь// Рус. речь. 1993. №3. С. 44-49.

81. Кронгауз М. А. Русский язык на грани нервного срыва. М.: Языки славянских культур: Знак, 2008. 232 с.

82. Крылов А. Е. Бытование и трансформация крылатых выражений Высоцкого в газетно-журнальных заголовках: На прим. песен для кф. «Вертикаль» // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. IV. М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 2000. С. 228-247.

83. Крылов А. Е. Высоцкий — о нашей жизни на рубеже веков // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. VI. М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 2002. С. 273-286.

84. Крылов А. Материалы к "Словарю цитат и крылатых выражений Булата Окуджавы": Песня "Бери шинель, пошли домой" //Голос надежды: Новое о Булате Окуджаве. М.: Булат, 2004. С. 338—368.

85. Крылов А. Что отличает цитату от крылатого выражения? // Новое литературное обозрение. 2011. № 2. С. 54-58.

86. Крылов А. Е. Шансонье всея Руси в ландшафте тоталитарной системы // Поэзия и песня В. С. Высоцкого: Пути изучения: Сб. науч. статей. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2006. С. 4-52.

87. Кузьмина Н. А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. М.: КомКнига, 2006. 272 с.

88. Кузьмина Н. А. Интертекст: тема с вариациями: Феномены яз. и культуры в интертексту ал. интерпретации. Омск: Изд-во Ом. ун-та, 2009. 228 с.

89. Кураш С. Б. Интертекстуальность как парадигма // Текст: проблемы изучения в вузе и в школе: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 1. Пенза: ПГПУ, 2002. С. 53-59.

90. Кухаренко В. А. Интерпретация текста. М., 1998. 279 с.

91. Лактюхина А. В. Современные трансформации пословиц и поговорок // Фразеологизм в тексте и текст во фразеологизме (Четвёртые Жуковские чтения): Материалы междунар. науч. симпозиума. 4-6 мая 2009 г. Великий Новгород, 2009. С. 332-333.

92. Лисоченко О. В. Риторика для журналистов: прецедентность в языке и речи: Учеб. пособие для студентов вузов. Ростов н/Д.: «Феникс», 2007. 318 с.

93. Лысакова И. П. Язык газеты и типология прессы. Социолингвистическое исследование. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2005.256 с.

94. Махлин В. Л. Бахтин и Запад (опыт обзорной ориентации) // Вопросы философии. 1993. № 1. С. 95-99.

95. Машкова JI.А. Аллюзивность как категория вертикального контекста // Вестник МГУ. Серия 9. 1989. № 2. С. 25-33.

96. Минц 3. Г. «Забытая цитата» в поэтике русского постсимволизма // Минц 3. Г. Блок и русский символизм: Избранные труды. В 3 кн. Кн. 3: Поэтика русского символизма. СПб.: Искусство, 2004. С. 327—338.

97. Москвин В. П. Цитирование, аппликация, парафраз: к разграничению понятий // Вопросы языкознания. М., 2002. № 4. С. 63-73.

98. Найдич Л. След на песке: Очерки о рус. яз. узусе. СПб., 1995.120 с.

99. Намакштанская И. Е., Нильсон Б., Романова Е. В. Функциональные особенности лексики и фразеологии поэтических произведений Владимира Высоцкого // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. I. М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 1997. С. 177-207.

100. Намакштанская И. Е., Романова Е. В., Куглер H.A. «Человеческая комедия» в поэтике Высоцкого // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. III. Т. 2. М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 1999. С. 245-255.

101. Нахимова Е. А. Прецедентные имена в массовой коммуникации. Екатеринбург, 2007. 207 с.

102. Новиков В л. И. Окуджава— Высоцкий— Галич: проект исследования // Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. III. Т. I. М.: ГКЦМ

103. B. С. Высоцкого, 1999. С. 233-241.

104. Норман Б. Ю. Лингвистика каждого дня. М.:УРСС, 2004. 271 с.

105. Овсянников В. В. Лингвистическая природа и стилистические функции аллюзии // Слово в словаре, семантическом континууме и в тексте. Челябинск, 1990. С. 41-49.

106. Онкович Г. В. Прессодидактика и прессолингводидактика: от грамматики до логоэпистемы (Газетный заголовок на занятиях по русскому языку как иностранному: тридцать лет спустя) // Медиаобразование. 2009. № 4.1. C. 26-32.

107. Пантелеева В. Г., Попова Е. А.: Стилистические особенности современного газетного заголовка (на материале газет «Удмуртская правда» и «Совершенно конкретно») // Вестник Удмуртского университета. Филологические науки. 2005. № 5 (1) С. 114-123.

108. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности: Пер. с фр. / Общ ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. М.: Издательство ЛКИ, 2008. 240 с.

109. Пицун М. А. Логоэпистема как тендерная когнитивная проблема// Мир науки, культуры, образования. 2008. № 5 (12). С. 47-52.

110. Плотникова С. Н. Прагматическая интерпретация текстовых реминисценций-дайджестов // Филологические науки. 2001. №4. С. ??.

111. Русская речь в средствах массовой информации: Стилистический аспект / Под ред. В.И. Конькова. СПб: Изд-во С.-Петерб.ун-та, 2007. 272 с.

112. Саблина М. В. Цитата и её типовые разновидности: к проблеме классификации //Мир науки, культуры, образования. 2009. №3. С. 49-51.

113. Сарнов В. Наш советский новояз. Маленькая энциклопедия реального социализма. М.: Изд-во Эксмо, 2005. 768 с.

114. Сафонова Т. В. Редуцирование устойчивых фраз в языке прессы // Фразеологизм в тексте и текст во фразеологизме (Четвёртые Жуковские чтения): Мат-лы междунар. науч. симпозиума. 4-6 мая 2009 г. / Отв. Ред.

115. В. И. Макаров; НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2009. С. 355— 358.

116. Седов JI. А. Социологический опрос // Мир Высоцкого. Вып. III. Т. 1.М., 1999. С. 56-59.

117. Семенюк О. А. Авторская песня и русский язык периода 60-80-х годов XX века // Владимир Высоцкий: взгляд из XXI века: материалы третьей междунар. науч. конф. Москва. 17-20 марта 2003 г. М.: ГКЦМ им. В. С. Высоцкого, 2003. С. 196-203.

118. Симонова И. В. Структурно-семантические трансформации фразем и паремий (на материале русских газетных текстов) // Язык и социум: материалы VIII междунар. науч. конф., г. Минск, 5-6 дек. 2008 г. В 2 ч. Ч. I. Минск: РИВШ, 2009. С. 140-143.

119. Слышкин Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М., 2000. 128 с.

120. Слышкин Г. Г., Ефремова М. А. Кинотекст (опыт лингвокультурологического анализа). М.: Водолей Publishers, 2004. 153 с.

121. Сметанина С. И. Медиа-текст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле журналистики конца XX века): Науч. изд.СПб.: Изд-во Михайлова В. А., 2002. 383 с.

122. Смирнов И. П. Порождение интертекста. Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б. JI. Пастернака. СПб., 1995. 190 с.

123. Смулаковская P. JI. Своеобразие использования прецедентных феноменов в газетном дискурсе // Лингвистика: бюллетень Уральского лингвистического общества. Екатеринбург, 2004. Т. 12. С. 61-67.

124. Соколова И. А. Авторская песня: от фольклора к поэзии. М.: Благотворит. Фонд Владимира Высоцкого, 2002. 292 с.

125. Солганик Г. Я. Практическая стилистика русского языка: учеб. пособие для студ. филол. и жур. фак. высш. учеб. заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2008. 304 с.

126. Сорокин Ю. А., Михалёва И. М. Цитаты как знаки прецедентных текстов//Язык, сознание, коммуникация. М., 1997. С. 13-25.

127. Супрун А. Е. Текстовые реминисценции как языковое явление// Вопросы языкознания. 1995. № 6. С. 17—29.

128. Тамерьян Т. Ю. Текстовые единицы в ракурсе комплексного подхода// Язык. Текст. Дискурс: Научный альманах Ставропольского отделения РАЛК / Под ред. Г. Н. Манаенко. Выпуск 5. Ставрополь: Изд-во ПГЛУ, 2007. С. 262-268.

129. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996. 230 с.

130. Толстых В. В зеркале творчества: (Вл. Высоцкий как явление культуры)//Вопр. философии. 1986. №7. С. 78-81.

131. Тороп П. X. Проблема интекста // Текст в тексте. Труды по знаковым системам XIV. Учёные записки Тартуского гос. ун-та. Тарту, 1981. С. 33-44.

132. Три интервью Александра Галича (1974—1975) // Галич: Новые ст. и материалы / Сост. А. Е. Крылов. Вып. 3. М.: Булат, 2009. С. 346-358.

133. Тураева 3. Я. Лингвистика текста. М., 1986. 213 с.

134. Уварова C.B. Сопоставительная характеристика военной темы в поэзии Высоцкого и Окуджавы// Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. III. Т. 1. М.: ГКЦМВ. С. Высоцкого, 1999. С. 279-287.

135. Фатеева Н. А. Интертекстуальность и её функции в художественном дискурсе // Известия АН. Серия литературы и языка. М., 1997. Том 56. №5. С. 12-21.

136. Фатеева Н. А. Типология интертекстуальных элементов и межтекстовых связей в художественном тексте // Известия РАН. Серия литературы и языка. М., 1998. № 5. С. 25-38.

137. Филиппов А. Журналист // Общ. газ. 1997. 20 марта. С. 12.

138. Хазагерова С., Хазагеров Г. Одичание ритуала // Знамя. 2006. №7. С. 7-11.

139. Хализев В. Е. Теория литературы: учебник. М., 2005. 340 с.

140. Христенко И. С. К истории термина «аллюзия» // Вестник Моск. ун-та. Серия 9. Филология. 1992. Вып. 6. С. 56-63.

141. Чайковский Р. Слова, вставшие на крыло // Рус. речь. 1994. № 2. С. 22-25.

142. Чернявская В. Е. Лингвистика текста: Поликодовость, интертекстуальность, интердискурсивность. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. 248 с.

143. Чернявская В. Е. Открытый текст и открытый дискурс: Интертекстуальность — дискурсивность — интердискурсивность // Лингвистика текста и дискурсивный анализ: традиции и перспективы. СПб., 2007. С. 7-26.

144. Чистякова Г.Д. Смысловая структура текста как определяющий фактор его понимания // Семантика, логика и интуиция в мыслительной деятельности человека. М., 1979. С. 57-63.

145. Чупринин С. Вакансия поэта: Владимир Высоцкий и его время: (Размышления после юбилея) // Знамя. 1988. № 7. С. 220-225.

146. Шевченко В. Д. Введение в теорию интерференции дискурсов: монография. Самара: СамГУПС, 2008. 194 с.

147. Шкода О.Я. Способы трансформаций устойчивых выражений в текстах газеты «Вечерней Гродно» // Наука-2009: сборник научных статей. Ч. 2. Гродно, 2009. С. 130-133.

148. Шулежкова С. Г. Крылатые выражения Владимира Высоцкого// Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. III. Т. 2. М., 1999. С. 216-226.

149. Шулежкова С. Г. Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие. М., 2001. 288 с.

150. Эпштейн М. Когтистые слова// Независимая газ.: Ex libris. 2008. 4 дек. С. 4.

151. Юровский В. Записи Булата Окуджавы на компакт-дисках// Голос надежды: Новое о Булате Окуджаве. Вып. 1. М., 2004. С. 294—305.

152. Диссертации и авторефераты

153. Абросимова Л. В. Историко-философский анализ концепций диалогизма XX века: М. Бубер, О. Розеншток-Хюсси, М.М.Бахтин: дис. . канд. философ, наук. М., 2008. 171 с.

154. Адзинова A.A. Явление прецедентности в заглавиях креолизованных текстов (на материале языка глянцевых журналов): автореф. дис. . канд. филол. наук. Майкоп, 2007. 22 с.

155. Алещанова И. В. Цитация в газетном тексте (на материале современной английской и российской прессы): автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2000. 22 с.

156. Баева H.A. Категория интертекстуальности в романах Ч. Диккенса: дис. канд. филол. наук. Барнаул, 2003. 178 с.

157. Бакина А. Д. Специфика семантики цитаты (на материале русского и английского языка): автореф. дисс. . канд. филол. наук. Орёл, 2007. 24 с.

158. Блинова Ю. А. Прецедентные имена собственные в немецком газетном дискурсе: автореф. дис. . канд. филол. наук. Самара, 2007. 24 с.

159. Боярских О. С. Прецедентные феномены со сферой-источником «литература» в дискурсе российских печатных СМИ (2004-2007 гг.): автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2008. 24 с.

160. Даирова К. Н. Структурно-семантические особенности цитаты и её функционирование в тексте: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1983. 24 с.

161. Дашхуугийн Б. Логоэпистемы из песен и их функции в русскоязычном коммуникативном пространстве: дис. . канд. филол. наук. М., 2005. 172 с.

162. Жебровска А.-И. Авторская песня в восприятии критики (60-80-е годы): автореф. дис. . доктора филол. наук. М.: МГУ, 1994. 52

163. Зверькова C.B. Интертекстуальные связи и их специфика в произведениях Анджелы Картер: дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2004. 180 с.

164. Золотухина Е. Н. Категория интертекстуальности в современном русском языке: дис. . канд. филол. наук. Киров, 2009. 186 с.

165. Иванкова И. В. Реализация категории имплицитности в современном русском художественном тексте: автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2007. 24 с.

166. Казаева С. А. Особенности реализации категории интертекстуальности в современных английских научных и газетных текстах: дис. . канд. филол. наук. СПб., 2003. 169 с.

167. Канаева Е. Н. Текстовые функции логоэпистемы: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2007. 21 с.

168. Качаев Д. А. Социокультурный и интертекстуальный компоненты в газетных заголовках: дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д., 2007. 159 с.

169. Козицкая Е. А. Цитата в структуре поэтического текста: дис. . канд. филол. наук. Тверь. 1998. 185 с.

170. Косиченко Е. Ф. Прецедентное имя как средство выражения субъективной оценки: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 25 с.

171. Костыгина К. А. Интертекстуальность в прессе: на материале немецкого языка: автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 2003. 23 с.

172. Кузьминская С. И. Фоновые знания в массовой культуре: автореф. дис. . канд. филол. наук. Орёл, 2002. 20 с.

173. Купцова Г. Н. Русские народные танец и песня как прецедентные феномены русскоязычного дискурса и учебный материал в курсе русского языка как иностранного: автореф. дис. . канд. пед. наук. М., 2009. 25 с.

174. Мамаева А.Г. Лингвистическая природа и стилистические функции аллюзии: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1977. 24 с.

175. Марченко Т. В. Манипулятивный потенциал интертексту ал ьн ы х включений в современном политическом дискурсе: дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2007. 255 с.

176. Минюшова О. Н. Топонимы-логоэпистемы в коммуникативном пространстве носителей русского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 21 с.

177. Мосесова К. Ю. Бульварная пресса: процессы: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2008. 22 с.

178. Наумов С. А. Формализация интертекстуальных отношений в тексте: дис. . канд. филол. наук. СПб., 2005. 215 с.

179. Наумова Е. О. Особенности функционирования прецедентных текстов в современном публицистическом дискурсе: дис. . канд. филол. наук. М., 2004. 230 с.

180. Новохачёва H. Ю. Стилистический приём литературной аллюзии в газетно-публицистическом дискурсе конца XX начала XXI веков: автореф. дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2005. 31 с.

181. Пикулева Ю. Б. Прецедентный культурный знак в современной телевизионной рекламе: лингвокультурологический анализ: автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2003. 22 с.

182. Попадинец Р. В. Прецедентные имена в сознании носителя русского языка: Экспериментальное исследование: дис. . канд. филол. наук. Курск, 2006. 196 с.

183. Романьоли Р. Лингвокультурная специфика прецедентных единиц русского дискурса, мотивированных историческими событиями и лицами :на материале заголовков печатных СМИ: дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 252 с.

184. Сандалова Т. А. Интертекстуальные включения как средство языковой игры в тексте советского газетного фельетона: на материале центральных газет с 1970 по 1991 гг.: дис. . канд. филол. наук. СПб, 1998. 24 с.

185. Семенец О. П. Прецедентный текст в языке газеты: динамика дискурса 50-90-х годов: автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 2004. 24 с.

186. Соловьёва М. А. Роль аллюзивного антропонима в создании вертикального контекста: На материале романов А. Мердок и их русских переводов: автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004. 20 с.

187. Татаринова Н. В. Логоэпистемы из русских народных сказок в коммуникативном пространстве носителей русского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2005. 24 с.

188. Терских М. В. Реклама как интертекстуальный феномен: дис. . канд. филол. наук. Омск, 2003. 198 с.

189. Христенко И. С. Лингвостилистические особенности аллюзии как средства создания подтекста: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1993. 23 с.

190. Чемезова И. А. Прецедентная модель языковой игры в газетном заголовке: автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2008. 24 с.

191. Черногрудова Е. П. Заголовки с прецедентными текстами в современной публицистике (на материале центральной, региональной и местной прессы): дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 2003. 192 с

192. Чигирина Т. Ю. Заголовки в советских и постсоветских газетах в аспекте интертекстуальности и лингвокультурологии: дис. канд. филол. наук. Воронеж, 2007. 194 с.

193. Шеина И. М. Межкультурная коммуникация как проявление лингвистического и культурного опыта: автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 2010. 53 с.1. Электронные ресурсы

194. Мостовая М. Н. К вопросу о типологии пресуппозиций (на примере отрывка из романа Г. Грасса «Бескрайнее поле») // Филологические науки: язык, речь, речевая коммуникация. Вып. 7. Режим доступа: http://www.rusnauka.com/25NPM2009/PhiloIogia/50764.doc.htm

195. Пресса 1997-2002. База данных периодических изданий. М.: НПК «Кронос-информ», 1994-2002. — 8 электрон, опт. дисков (CD-ROM).

196. Шаповал С. А. Проблемы отбора предметного содержания учебных задач для образовательной области «филология» // Русский филологический портал. 2002. Режим доступа: http://www.philology.ru/marginalia/sshapovaI 1 .htm

197. В. С. Высоцкий. Что? Где? Когда? Библиографический справочник (1960-1990)/ Авт-сост. А. С. Эпштейн. Харьков: «Студия-Л», 1992. 400 с.

198. Крылов А. Е. Авторефераты диссертаций об авторской песне и о творчестве её создателей (1994-2009). Электронный ресурс. Режим доступа: http://ae-krylov.livejournal.com/2846.html