автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Галлицизмы в русской комедии и частной переписке второй половины XVIII века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Галлицизмы в русской комедии и частной переписке второй половины XVIII века"

ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Рг0 од

На правах рукописи

ЛЕТ ЛЕВА Людмила Александровна

ГАЛЛИЦИЗМЫ В РУССКОЙ КОМЕДИИ И ЧАСТНОЙ ПЕРЕПИСКЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА

10.02.01 Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тюмень 1997

Диссертация выполнена на кафедре общего языкознания Тюменского государственного университета

Научный руководитель доктор филологических наук,

профессор В. И. Кодухов

Научный консультант доктор филологических наук,

профессор, академик АГН, РАЕН Н. К. Фролов

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор 3. И. Комарова кандидат филологических наук, доцент М. Н. Нечай

Ведущая организация Уральский государственный

педагогический университет

Защита состоится 26 декабря 1997 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета К 064.23.06 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при Тюменском государственном университете по адресу: 625003, г. Тюмень, ул. Семакова, 10, ауд. 211

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Тюменского государственного университета

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы ■ исследования. На протяжении всего XVIII века имело место активное пополнение словарного состава русского языка лексикой различных западноевропейских и классических языков. Начиная со второй половины столетия языковая многоконтактность сменилась доминирующим влиянием французского языка, и расширение лексического состава за счет галлицизмов было особенно ощутимым. Несмотря на массовость и значительный удельный вес, этот пласт лексики, как и другие аспекты русско-французского языкового взаимодействия в данный период, остается недостаточно изученным в лингвистической науке. Имплицитно эти вопросы затрагивались в работах, посвященных общему притоку иноязычной лексики в русский язык XVIII в. (Василевская И. А. [1969], Дашкова М. Ф. [1971], Гайнуллина Н. И. [1973] и др.). Ряд работ посвящен функционированию французской лексики в современном русском языке (Димитрова Т. Р. [1984], Петренко В. И. [1975], Тимофеева Г. Г. [1985], Менжинская А. В. [1989] и др.). Сведения об отдельных галлицизмах содержатся и в этимологических заметках на страницах периодических изданий («Русская речь», «Русский ясык в школе» и др.). Специальных исследований по проблемам функционирования галлицизмов в русском языке второй половины XVIII века крайне мало. Лишь в диссертационных работах Н. В. Зиновой [1987], О. А. Пылакиной [1976], а также в исследовании А. В. Володько[1989] по общественно-политической'лексике французского происхождения в русском языке XVIII-XIX вв. галлицизмы рассматриваются с точки зрения этимологии, хронологии вхождения, тематических группировок, вариативности, формальной и семантической адаптации. Ряд вопросов, связанных с количественным и качественным обогащением русской языковой системы в исследуемый период, остался за пределами специальных научных изысканий. Кроме того, объектом внимания исследователей была образцовая литература и деловая письменность. Для всестороннего изучения этой проблемы требуется вовлечение более широкого круга источников, в частности, отражающих типичное словоупотребление того времени. Таковыми являются произведения низкого стиля и эпистолярное наследие, представляющие устно-

разговорную речь широких социальных слоев. Рассмотрение галлицизмов именно в комедийно-эпистолярных памятниках, наиболее близких к русской разговорной практике этого периода, было бы определенным вкладом в освещение одного из важнейших этапов общего процесса освоения заимствованных слов в русском языке второй половины XVIII в. Изучение функционирования галлицизмов в русских комедиях позволяет определить их роль как стилевого средства для создания речевой характеристики персонажей. Проблема галлицизмов тесно связана и с развитием щегольского жаргона - одного из явлений разговорной речи определенных социальных кругов, носившего яркий отпечаток французского влияния.

Все это обусловливает актуальность темы диссертационной работы.

Объектом исследования является французская лексика в русской комедии и частной переписке второй половины XVIII в. Границы объекта в работе расширены в соответствии с принятыми рабочими критериями. Это связано со специфическими условиями процесса заимствования в данный период: лингвоэт-ническая многоконтактность, параллельное функционирование слов в ряде языков наряду с престижностью французского языка в Европе в результате доминирующего влияния Франции на европейские народы в культурном отношении. В понятие «лексические галлицизмы» включаются слова как французского, так и иного происхождения, для которых этот язык послужил языком-передатчиком. В рамках исследуемого материала в объект рассмотрения входят также семантические и синтаксические галлицизмы.

Предметом исследования является изучение функционирования французских элементов в речевом обиходе носителей русского языка и их отражение в комедийно-эпистолярных памятниках, типология по отношению к системе принимающего языка, стилистические функции и приемы использования в русской комедиографии. Лингвистическому анализу предшествует выяснение причин и истоков языковой галломании в социально-историческом аспекте.

Источники исследования. Для изучения русско-французского двуязычия чрезвычайно перспективным представляется

обращение к произведениям низкого стиля - комедиям, а также к источникам внелитературным - эпистолярным памятникам. Многие новые языковые явления, по мнению Ю. С. Сорокина, скорее всего отражаются не в речи литературных корифеев, которые производят особенно тщательный отбор языковых средств, очищают, уравновешивают и дистиллируют язык, а в произведениях писателей рядовых [Сорокин Ю. С., 1965, 5-42].

В качестве источников анализируемого материала использованы тексты 50 русских оригинальных комедий и 970 писем. Картотека составляет 587 лексических единиц, представленных в результате сплошной выборки в 1570 словоупотреблениях, которые и составили объект исследования.

Целью диссертационной работы является исследование галлицизмов с точки зрения их лексического статуса в русском языке XVIII в., употребления и стилистической значимости в русских комедиях и письмах.

Задачи диссертационного исследования заключаются в том, чтобы: 1) проследить причины и истоки русско-французского двуязычия в контексте культурно-исторической и социальной обстановки в России второй половины XVIII в.; 2) выявить состав французской лексики в текстах комедий и писем; 3) рассмотреть галлицизмы как средство формирования щегольского жаргона, представленного в комедиях; 4) определить особенности употребления галлицизмов в текстах писем в их сопоставлении с текстами комедий; 5) осветить стилистическую значимость галлицизмов в русских комедиях и приемы их использования для создания речевой характеристики персонажей.

Методы анализа применялись в зависимости от поставленных задач. В качестве исходного выступает метод лингвистического описания, предполагающий выборку, картографирование, обработку материала по толковым словарям, систематизацию с целью выделения типов и отношений между ними, статуса галлицизмов в заимствующем языке, а также их наиболее существенных характеристик. Механизм описания сочетается с элементами стилистического, дистрибутивного, контекстологического, сопоставительного анализов. На основании этих методов проводится и стилистическая интерпретация изучаемого материала: выявление стилистической значимости французских языковых средств

в анализируемых контекстах. Список источников составлен на основании «Сводного каталога русской книги гражданской печати XVIII века. 1725-1800» (М.: Изд-во ГБЛ, 1962. Т. 1), Указателя источников для Словаря русского языка XVIII в. и архивных материалов рукописного отдела Российской национальной библиотеки. Вычленение галлицизмов из общей массы заимствованного материала осуществлялось на основании ряда русских и французских лексикографических источников XVIII - XX вв.

Научная новизна диссертационной работы заключается, прежде всего, в попытке рассмотреть галлицизмы не только в лингвистическом плане, но и в аспекте развития русской духовной ментальности с учетом социально-политического и литературно-культурного контекстов. Этот общий, комплексный подход предопределяет и ряд частных: 1) анализ галлицизмов и галломании в нашей работе ограничен более узкими, по сравнению с другими исследованиями, хронологическими рамками: речь идет о текстах второй половины XVIII века, когда в языковом узусе определенных слоев русского общества имело место максимальное насыщение и засорение французскими элементами; 2) исследование проводится на материалах произведений «низкого стиля», которые впервые подвергаются анализу с этой точки зрения. Таким образом, в научный оборот вводятся не исследованные или мало исследованные в отношении заимствованной лексики материалы, которые дают возможность проследить многосторонние языковые явления, в том числе вне их обработки мастерами слова; 3) выбранный аспект диктует необходимость включить в объект рассмотрения французские элементы, представленные в текстах в различном статусе: вкрапления, экзотизмы, семантические и синтаксические кальки. Это позволяет воспроизвести полную картину притока французского языкового материала в речи отдельных слоев русского общества; 4) анализ исследуемой лексики получает выход не только в область формирования лексической системы русского' языка, но и в историю развития русской комедиографии XVIII в. Употребление галлицизмов, с одной стороны, было предметом осмеяния и пародирования в комедиях, с другой -служило ярким и эффективным экспрессивным средством.

Теоретическая и практическая значимость настоящего исследования состоят в том, что его результаты являются определенным вкладом в освещение взаимодействия русской языковой системы с иноязычным материалом и способствуют совершенствованию подходов, основополагающих принципов и понятий этой проблемы. Материалы диссертации могут быть использованы в дальнейшем описании отдельных ступеней лексической системы, для исследования жаргона как факта разговорной речи, при создании курса исторической лексикологии русского языка, при изучении языковых особенностей русской комедии второй половины XVIII века. Выводы работы позволяют подтвердить на новом фактическом материале, уточнить или дополнить намеченные в предыдущих исследованиях основные тенденции освоения и функционирования французских заимствований в русском языке. В практическом плане результаты работы могут быть использованы в лексикографической практике, преподавании курса истории русского литературного языка, в спецкурсах и спецсеминарах по проблеме языкового взаимодействия.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Основные направления русско-французского языкового взаимодействия, сферы функционирования и неравномерность притока иноязычной лексики находятся в рамках экономических и культурных отношений России и Франции, связаны с социальными условиями русского общества, насущной потребностью в повышении образовательного и культурного уровней отдельных классов и привилегированным положением дворянского сословия. Наиболее благоприятными сферами для закрепления французской лексики по материалам исследованных источников являются: армия и военное дело, театр и литература, общественный и частный быт.

2. Значительная часть галлицизмов в связи с объективной потребностью в новых наименованиях приобрела статус «заимствований», став достоянием русского словаря XVIII и последующих столетий. В меньшей степени это касается экзотиз-мов и особенно вкраплений. «Экзотичность» ряда лексем носила «временной» характер и была этапом их перехода в категорию «заимствований». Многие галлицизмы в результате перенасы-

щенности русского словаря «иноязычностью» остались лишь фактом языковых инноваций XVIII в. Не менее важными были последствия русско-французского двуязычия в области семантики и синтаксиса: развитие семантических систем отдельных русских лексических единиц, возникновение переносных значений, расширение валентности, образование новых словосочетаний, в том числе фразеологических.

3. Материалы комедий и частной переписки, отражающие русскую разговорную речь, позволяют проследить роль галлицизмов в развитии двух разновидностей щегольского жаргона, которые в значительной степени формировались за счет лексических, семантических и синтаксических галлицизмов. Основу первой разновидности составляют лексические элементы, развитие второй во многом обязано семантическим и синтаксическим галлицизмам.

4. Языковая и бытовая галломания определенной части русского общества в течение нескольких десятилетий была объектом сатиры в русской комедиографии. Галлицизмы в текстах комедий служили средством речевой характеристики персонажей, выполняли определенные стилистические функции, их использование отмечается разнообразием приемов. В текстах частных переписок, наряду со стилистически значимыми галлицизмами, преобладает их употребление в номинативной функции.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы (165 наименований), списка источников и их обозначений (85 наименований), списка словарей, списка условных сокращений, оглавления. Работа изложена на 183 страницах текста.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении раскрывается актуальность избранной темы, обосновывается выбор источников, формулируются цель, задачи, определяются объект исследования, методы, методика проведения анализа, рассматриваются основные теоретические принципы и подходы к описанию материала, уточняются критерии его отбора, освещается научная новизна, теоретическая и практическая значимость, приводятся основные положения, выносимые на защиту, и апробация исследования.

В первой главе «Историко-лингвистический аспект русско-французского двуязычия второй половины XVIII в.» освещается исторический и социальный контекст, обусловивший возникновение русско-французского двуязычия, причины и истоки этого явления, излагаются аспекты изучения иноязычной лексики в лингвистической литературе, уточняется объект исследования с точки зрения его этимологической характеристики.

Первый параграф «Культурно-исторические предпосылки распространения французского языка в России» представляет изложение конкретно-исторической ситуации в России XVIII в. и показывает, что к этому времени сложились весьма благоприятные условия для французского влияния: 1) комплекс мер, направленных на ликвидацию политической, экономической, культурной отсталости России; 2) лидирующее положение Франции среди других стран Европы в области экономики, социальной сферы, развития литературы и культуры; 3) условия движения и развития русского общества, потребность в образовании; 4) состояние русского литературного языка и латыни, не способных быть средством светского общения; 5) фигуры русских царей: деятельность Петра I, Елизаветы и Екатерины II -три этапа сближения русской общественной среды с европейской культурой.

Во втором параграфе «Французский язык как социальное явление в общественной жизни России» показано, что французский язык выступал посредником в установлении контакта русской интеллигенции с европейской. Он также являлся ключом к сокровищнице мировой культуры, равно как и ключом от дверей светских салонов. Восприятие французской культуры в середине XVIII в. носило в России прогрессивный характер. Оно отвечало интересам развития Российского государства; прививая в обществе нормы классицизма и отчасти просветительства, открывало для читателей лучшие произведения европейской культуры. Для высшего русского общества не существовало разницы между галлицизмами и европеизмами. Французский язык не только выполнял функцию средства общения образованных кругов, но и способствовал становлению норм русского литературного языка, был источником формирования новых литературных стилей, направлений и течений. Его авторитет в

России и Европе, способность стать «универсальным языком Европы» находились в прямой связи с его качественным состоянием в тот период.

В третьем параграфе «Краткая история изучения заимствованных слов в отечественном языкознании» представлено описание имеющейся научной литературы, фиксируется недостаточная исследованность ряда вопросов по проблеме галлицизмов в русском языке изучаемого периода. Первоначальный интерес к данной проблеме возник почти одновременно с самой проблемой. Периоды активизации чередовались с затуханием интереса. Достаточно активно проводилось изучение многоязычной лексики в первой половине XX в., и не только с точки зрения этимологии, но и в плане разработки теоретических принципов исследования. Середину XX в. можно считать новым этапом в изучении заимствованной лексики, причем языковые контакты XVIII в. также становятся объектом внимания ученых. Но количество специальных исследований по русско-французскому взаимодействию второй половины XVIII в. крайне недостаточно, выбор источников произволен, так что аспекты влияния французских языковых элементов на развитие и становление русской лексической системы нуждаются в дальнейших планомерных исследованиях.

Этимологическому аспекту галлицизмов посвящен четвертый параграф «Вопрос об источниках галлицизмов», в котором предлагаются «рабочие критерии» для ряда лексем с «затемненной» этимологией. Проблема прямых, непосредственных отношений русского и французского языков сильно осложнена в данный период, поэтому как в лексикографических источниках, так и в отдельных исследованиях встречается немало расхождений по поводу принадлежности ряда лексических единиц тому или иному словарю (эскадрон, балет, бомба, канон, баталия, партия, адрес и др.). Основным критерием выделения галлицизмов (англицизмов, итальянизмов и т. п.) признается формально-семантическая корреляция. Но для ряда лексем превалирующим становится семантический критерий, так как единицей заимствования считается лексико-семантический вариант, а не семантическая система, и многие слова в языках-посредниках приобрели новые значения (кавалер - мужчина,

награжденный орденом, - исп., а мужчина в паре с дамой в танцах - фр.). Семантический критерий является основным и для слов латинского происхождения, которые составили значительную часть французского словаря. При латинском внешнем облике (преобладающее влияние латинского языка в первой, трети века) они употреблялись в значениях, сложившихся во французском языке (корпус, оригинал и др.). В ряде случаев предлагается разграничивать источник заимствования и источник происхождения (аллея - источник заимствования польский язык, а источник происхождения - французский). Выделяется группа «фонетических» галлицизмов: слова иных языков, внешнее оформление которых свидетельствует о французском влиянии (балюстрада, кошениль, вапер и др.). Они включаются в объект рассмотрения лишь в рамках материального критерия. И, наконец, функционирование многих лексем лишь поддерживалось французским влиянием и посредничеством (ботаник, гротеск, костюм, мантилья). Их можно обозначить понятием «условные» галлицизмы.

Классификация западноевропейских заимствований по этимологическому принципу неоднократно была объектом внимания ученых. Однако четких границ и окончательных критериев отнесенности иноязычных лексем к этому или иному языку-источнику выработать не удалось, так как языковая ситуация в России второй половины XVIII в., условия языкового контактирования в общеевропейском масштабе чрезвычайно осложняют решение этой задачи. Любые выводы по данному вопросу не лишены, определенной доли относительности.

Во второй главе «Галлицизмы в их отношении к лексической системе русского языка» предложена типология лексики французского происхождения в зависимости от статуса, степени «прикрепленности» к русской лексической системе. Такой подход обеспечивает полный охват иноязычной лексики и дает представление о масштабах «иноязычности» в речевом обиходе отдельных социальных групп.

В первом параграфе «Типология лексических заимствований» анализируются существующие в лингвистической науке классификации этого рода и их терминологический аппарат, предлагается дифференциация французских лексем применительно

к изучаемому периоду. Выделяется три типа слов: заимствования, экзотизмы, вкрапления. Границы между ними достаточно зыбки: экзотизмы вместе с перемещением обозначаемых ими реалий (канапе, блонды и т. д.), а вкрапления в результате частого употребления в речи могут приобретать статус заимствований. Более четко противопоставляются в работе заимствования и вкрапления. Что же касается экзотизмов, то с учетом хронологической отдаленности эпохи и при отсутствии возможности судить непосредственно о степени новизны и «чуждости» тех или иных слов русской языковой системе следует признать их особой группой лексики, которая может пересекаться с двумя предыдущими.

Во втором параграфе «Заимствованные слова и их отражение в лексикографической практике» данный пласт галлицизмов (« 200) рассматривается в двух аспектах: фиксация в лексикографических источниках XVIII в., что существенно для выводов о правомерности отнесения той или иной лексемы к категории «заимствований», и тематическая направленность лексики французского происхождения. Значительная часть лексических галлицизмов, выявленных в наших материалах, зафиксирована как в «Новом словотолкователе» Н. Яновского (далее НС), так и в Словаре Академии Российской (далее САР). Сферы функционирования французской лексики отличаются разнообразием. Активный приток отмечается в сфере военного дела, армии, флота: адъютант, апроши, армия, батальон, бомба, капитан, капрал, ретирада, флот, флотилия и др. (всего 66 единиц). Сильнейшее влияние ощущается в бытовой сфере (78). Вошли в обиход новые названия жилища, убранства дома, мебели, одежды, обуви, предметов туалета, украшений (брильянты, зал, кабинет, канапе, квартира, манжета, пудра, сюртук и др.). Французская лексика значительно пополняет и сферу государственного управления (наименование учреждений, служб, видов документов: комиссия, департамент, патент, пакет и др.), хозяйственной деятельности, архитектурно-строительных сооружений, деталей зданий и т. п. (балкон, галерея, гравер, магазин и др.). Тематическая ориентация французской лексики заметна и в сфере коммерческой и финансовой деятельности, средств сообщения, театральной терминологии (адрес, адресо-

вать(ся), ак(к)орд, акордовать, актер, актриса, депеша, кулисы, курьер и др.). Эмоциональные состояния и ощущения людей, свойства характера и их оценка, поведение, этика находят свое вербальное выражение через французский язык (азартный, визит, интрига, дуэль, каприз, кондуит, мина, мода и др.). САР с присущими ему пуристическими тенденциями игнорирует значительную группу слов. В словнике НС уделено место целому ряду слов, лишенных внимания других лексикографов: авантаж, амурный, амуриться, кураж, метресса, неглиже, риваль, фаворит, силуэт и др. Многие заимствования вызваны объективной языковой потребностью, так как в русском языке того времени не было соответствующих обозначений для некоторых реалий и понятий, присущих и русской действительности, и перенесенных с Запада: мебель, канапе, сюртук, кураж, ложемент, балкон, билет и др. Однако многие французские слова выполняли номинативную функцию параллельно с русскими лексическими единицами и создавали синонимическую дублетность: визит - посещение, баталия - битва, эполет - наплечник, дуэль -поединок я др. Функционирование ряда лексем было обусловлено тенденциями экономности языковых средств: русские аналогичные языковые знаки состояли более чем из одной языковой единицы (дезертир - беглый солдат, канонада - пушечная пальба, авангард - передовой отряд и др.). Предпочтение отдавалось французской лексеме и в силу большей семантической емкости (в западноевропейских языках более высокая степень полисемии).- Два и более русских синонима, вместе взятые, охватывали одно семантически адекватное французское слово, тем более, что необычный звуковой облик вносил элемент новизны, актуализировал внимание: азарт - задорность, вспыльчивость, раздражительность; деликатность - нежность, приятность вкуса, разборчивость, тонкость, чувствительность. Значительная часть галлицизмов, пришедших в русский язык в течение XVIII в., функционирует в нем и в настоящее время, некоторые имеют помету «устар.» и употребляются лишь в текстах определенной тематики или терминосистемы. Ряд слов приобрели стилистическую направленность. Выявлена также группа слов, вышедших из активного словарного состава.

В третьем параграфе «Вкрапления и. приемы их введения в тексты комедий и писем» отмечается, что отличительной чертой этой категории слов является спонтанность, нерегулярность, окказиональность их, употребления, а также наличие только в речи билингвов. Они представлены в текстах как в русской графике, так и во французской, разнообразны по своей синтаксической структуре и протяженности: от отдельных слов, словосочетаний до целых предложений: ridicule (смешной), de discours frivoles (легкомысленные речи), с 'est le crime de шоп coeur (это преступление моей души). В смысловом отношении диапазон французских вкраплений достаточно широк: от форм этикета, вежливого, ласкового обращения, выражения лести, заискивания до грубого порицания и бранных слов: ma charmante (моя очаровательная), ma belle (моя красавица); Адье месье! (Прощайте .месье!); Quelle impertinence! (Какая наглость!); Maraud! (Мародер, грабитель!) и т. д. Неуместность, гротескность французских слов и оборотов в речи представителей поместного дворянства и среднего сословия усиливается на фоне выражений просторечных, сниженных, грубых: Invanteurs des modes (изобретатели мод) треснут от досады... (Анон. авт. Перем. в нрав.) Вариантность графической передачи иноязычных лексем имела широкий размах и сочеталась с орфографической небрежностью :. апропо - а, пропо (кстати), мамер (ma теге -моя мать), пайендонер (долг чести), пар - каприс (par caprice -по непостоянству). Вкрапления чаще фигурируют в текстах без переводов и пояснений, хотя могут сопровождаться пояснительными предложениями и оборотами как в постпозиции, так и в препозиции (прием дублирования), что подчеркивает напыщенность или возвышенность душевного состояния персонажей: О щастье! О.бонэр!; остатки дней наших, ля реет де но жур (Фонв. Бригад.). Пониманию смысла вкраплений способствует диагностирующий контекст (лег me coucher в шестом часу apres minuit, встал севодни в час), употребление в составе однородных членов предложения, синонимических рядов (дабы он беспристрастно и совестно рефлектировал и подумал бы; скромность и модестия в нем чрезвычайная), в качестве антитезы (tu triomphe, а я здаюся). Вкрапления практически не регистрировались лексикографами XVIII в. Функционирование такой лек-

сики в русском языке оказалось кратковременным, вызванным не объективными потребностями коммуникации, а модой в речевом обиходе части русского общества.

В четвертом параграфе делается попытка выделить «Лексику экзотического характера в текстах комедий и писем второй половины XVIII в.» Целесообразность выделения подобной категории слов по отношению к исторически отдаленной эпохе основана на факте активного и массового поступления французской лексики, обусловленного вхождением в русский образ жизни необычных, чуждых русской действительности французских реалий. Основным элементом в механизме выделения эк-зотизмов должна быть постоянная соотнесенность той или иной предполагаемой лексемы с социально-историческими условиями того времени. В качестве исходного может быть принят тот подход, что любое обозначение новой инокультурной реалии в течение определенного промежутка времени является экзотичным. Важным представляется и учет степени новизны на данном временном срезе, что связано с хронологией вхождения и первой фиксацией французской лексемы в русских письменных источниках. Критерии отражения экзотизмов в лексикографических источниках также немаловажны: с большей степенью вероятности к экзотизмам следует отнести лексемы, не отраженные в лексикографической практике. Развернутые толкования некоторых слов также свидетельствуют о том, что данная лексема и реалия, стоящая за ней, не вжились в русскую действительность, не стали понятными носителям русского языка. Вхождение некоторых слов в повседневный речевой обиход оказалось затянувшимся потому, что они обозначали предметы и вещи, выходящие за рамки ежедневных потребностей (маска, маскарад, карнавал и др.). При практическом рассмотрении экзотизмов выделяется две группы слов: собственно экзотизмы, передающие французские реалии, не перенесенные на русскую почву (маркиз, дофин, эшафот, роялисты), - всего 15 - и слова, которые лишь в определенных временных рамках можно отнести к экзотическим, так как их появление в русском языке сопровождалось заимствованием реалий и в течение определенного промежутка времени такая лексика представлялась абсолютно чужеродной в русской языковой среде в материальном и

содержательном планах (ливрея, блонды, кадриль, ложа, лорнет, партер и др. - всего 67). Для ряда экзотизмов и обозначаемых ими реалий французский язык был лишь передаточным звеном: алемонд, перигорден, минавея, полынь, контрданс (виды танцев) и др. Вхождение определенной части экзотизмов связано с тенденцией употреблять новые, необычные названия для реалий, существующих в русской действительности (аграф, ро-зет, перюкье, петиметр, променад и др.). Выделяется особая разновидность экзотичности, используемая комедиографами и связанная со стремлением провинциальных дворян и среднего сословия подражать столичному образу жизни, соблюдать французские манеры, внедрять французский стиль в свой быт. Такая лексика в их репликах на фоне чисто русского быта, обстановки, интеллектуального уровня общения, диалектного речевого окружения с элементами просторечия воспринимается особенно экзотичной («Рогоносец по воображению» и «Ядовитый» А. П. Сумарокова). Такие экзотизмы можно обозначить как «текстовые» или «стилистические».

Третья глава «Функционирование галлицизмов в комедиях и частных переписках второй половины XVIII в.» посвящена стилистическому аспекту использования французской лексики в исследуемых источниках.

В первом параграфе «Щегольской жаргон и языковые средства его создания в текстах комедий и писем» исследуется степень участия французского языкового материала и его роль в развитии обеих разновидностей жаргона. Показано, что тема языковой галломании как существенной характеристики щегольского жаргона и явления социально значимого активно и настойчиво разрабатывалась в русской комедиографии. Образы «щеголей» и «щеголих» характеризуются широким социальным охватом (от высших аристократических кругов до лакеев и слуг). Чрезмерная эмоциональность речи как характерная черта щегольского жаргона достигается использованием междометий, восклицательных слов и оборотов, форм божбы, утвердительных и отрицательных выражений (Ah! Quelle pensée! Anpono! Mon Д1еи!). Гиперболизация высказываний создается употреблением слов-интенсивов, форм превосходной степени, усилительных повторяющих выражений, нагнетающих степень качества, при-

знака: трэз оближе (очень обязан); сэ ломм лэ плю бурри (это самый ворчливый человек) и др. Высокая эмоциональность и экспрессивность сопровождается употреблением стилистически сниженных или бранных французских слов, а также включением нейтральных французских лексем в русский контекст со сниженной, грубоватой окраской: Friponne! (Мошенник!); О fot! (Лжец!); Мадам мы оба бэты (дураки). Обращает на себя внимание частотность французских слов-характеристик, выражающих качества, достоинства, которыми должен обладать человек «своего» круга с точки зрения петиметров либо которые достойны презрения, осуждения. Галлицизмы активно вытесняют русскую лексику и в репликах на любовную тему: тандресс (нежность), jaloux (соперник). Характерной приметой жаргона является обилие глаголов на -ирова- (финировать, ансанзиро-вать, этаблировать и др.), зачастую не имеющих словобразова-тельных прототипов во французском языке (адорировать, ам-пешировать, мепризировать и др.). Вторая разновидность щегольского жаргона также развивалась под французским воздействием, проявляющимся в функционировании семантических и синтаксических галлицизмов. Показаны способы расширения валентности некоторых глаголов (иметь, делать, брать), фразеологические кальки и полукальки, развитие переносных значений у ряда лексем (свет, тонкий, трогать и др.).

Во втором параграфе «Особенности функционирования галлицизмов в эпистолярной литературе второй половины XVIII в.» устанавливается, что цели использования французских элементов и сам лексический состав несколько иные, чем в комедиях. Отсутствуют языковые средства, обеспечивающие высокий эмоциональный тон: междометия, восклицательные выражения, бранные слова и т. п. При официальном общении французский язык используется, как правило, в тех случаях, когда у пишущего нет возможности выразить русскими лексическими средствами название какого-либо понятия или реалии. Характерно также использование галлицизмов с особой смысловой нагрузкой. В прошениях разного рода проявляется стремление авторов к изящному слогу, отсюда - включение элементов «престижного» языка (Я покорно прошу вашего превосходительства быть гарантом безкорыстных моих сентиментов... (Псм. Воронц.).

В ситуациях неофициального общения французская лексика проникает более свободно, даже при наличии выбора русских лексических средств, что связано с одной из функций французского языка в России как индикатора принадлежности к высшему сословию. Часто наблюдается автоматическое переключение На французский язык. При этом далеко не все случаи связаны с дополнительным смыслом, чаще - с лингвистическими нормами, принятыми в обществе того времени. Отмечено также использование французской лексики в качестве своеобразного кода информации, предназначенной для узкого круга лиц (А впредь предпишите, чтобы без censure их не печатали. Псм. Ek.II ). Авторы писем употребляют галлицизмы и в качестве стилистически значимых единиц, с целью усиления экспрессивности высказывания (ничем не могу жаловаться, кроме глупым, унылым и слабым поведением графа Пушкина и его интригант-ного генералитета (Псм. Ек.П); Будучи великий жени (гений), ты столько превознесся над малостями, что в трех строках сделал пять ошибок (Псм. Петров.).

В третьем параграфе «Галлицизмы как средство речевой характеристики персонажей» выявляются стилистические функции галлицизмов через призму разнообразных приемов использования этой лексики в русской комедиографии. В ряде комедий образ щеголя единичен, и его реплики выступают ярким контрастом на фоне речи остальных действующих лиц (Дюлиж - «Чудовищи» А. П. Сумарокова, Нимфодора - «Щепе-тилышк» В. И. Лукина и др.).

Две и более маски петиметров обеспечивают, с одной стороны, особую концентрацию примет жаргона, а с другой - яркое социальное звучание темы галломании (Дюлиж, Деламида, Дю-физа - «Пустая ссора» А. П. Сумарокова; Сын, Советница -«Бригадир» Д. И. Фонвизина и др.). В таких комедиях ярко выражен комизм высказывания, присутствуют диалоги одного уровня языкового развития. Своеобразным приемом является использование одного или нескольких французских слов на протяжении всей комедии, вокруг которых развивается соответствующая идея (комизм действия превалирует над комизмом высказывания). Так, эпизод комедии Д. И. Хвостова «Мнимый

счастливец» развивается вокруг одного французского слова «бонмо» (острота), поставленного в центр диалогов. Аналогичный прием в комедии Я. Б. Княжнина «Чудаки»: лексема «модный» в сочетании с различными существительными (модные кавалеры, модная мадам, модный разум, модные молодцы, филозовский модник) выражают идею осуждения всеобщей увлеченности модой на все. Но в репликах петиметра Ветромаха такие выражения отсутствуют, ибо он и есть живая демонстрация слепого преклонения перед чужими модами и манерами. При анализе текстов комедий обнаруживается значительное разнообразие приемов их использования, выбор которых не случаен: каждый из них подчинен определенной идее в соответствии с замыслом автора.

В Заключении предлагается обобщение исследуемого материала. Основные выводы сводятся к тому, ,что русско-французское языковое взаимодействие было социально закономерным явлением, обусловленным ходом исторического развития двух государств, и сыграло положительную роль в становлении норм русского литературного языка и приобщении России к европейской культуре. Установлено, что в количественном отношении русская лексическая система значительно пополнилась новыми языковыми средствами. В качественном отношении массовое вторжение французских слов активизировало внутренние языковые процессы: повышение словобразова-тельного потенциала, развитие семантики отдельных русских лексем, расширение валентности, появление новых словосочетаний, фразеологических калек, изменение стилистических свойств, что вело в целом к иной системной организации лексики.

Апробация исследования. Результаты исследования были основой выступлений на научной межвузовской конференции «Функционирование языковых единиц и взаимодействие языков» (Тюмень, 1988), зональном семинаре по проблемам функционирования языковых единиц в художественном тексте (Тюмень, 1990), научно-практической конференции «Русская письменность и духовная культура в Западной Сибири» (Тюмень, 1995), 1-й и 2-й международных научно-практических конференциях «Безопасность жизнедеятельности

в Сибири и на Крайнем Севере» (Тюмень, 1995; 1997), научно-практической конференции, посвященной культурологическим аспектам российского образования (Тюмень, 1996), научно-практическом семинаре «Система и функция в процессе обучения иностранным языкам» (Тюмень, 1997), межвузовской международной научно-практической конференции «Активные формы обучения иностранным языкам» (Тюмень, 1997).

Основные положения диссертации отражены в статьях и тезисах докладов:

1. Летаева Л. А. Проблема галлицизмов в русском литературном языке предпушкинского периода // Вопросы теории и практики взаимодействия некоторых индоевропейских (рус., укр.) языков с финно-угорскими, самодийскими и тюркскими языками. Тюмень, 1986. Деп. в ИНИОН АН СССР, № 81030914. С. 47-54.

2. Летаева Л. А. Изучение галлицизмов в русском литературном языке предпушкинского периода // Русский язык в его взаимодействии с другими языками. Тюмень, 1988. С. 100-106.

3. Летаева Л. А. Некоторые аспекты этимологизирования заимствованной лексики в русском языке XVIII века // Лексика и деривация языковых единиц. Тюмень, 1989. Деп. в ИНИОН АН СССР. № 38748. С. 55-65.

4. Летаева Л. А. Адаптация французских гласных в русской вокалической .системе второй половины XVIII века // Семантика и структура языковых единиц. Тюмень, 1989. Деп. в ИНИОН АН СССР, № 38764. С. 157-162.

5. Летаева Л. А. Адаптация французских гласных в русской вокалической системе второй половины XVIII века // Тези доповщей [ иошдомлень Республи«анськоГ науково'1 конференци «Зд1йснення ЛешнськоУ нацЬнально1 полггики на ДонбасЬ (21-24 лютого 1990 р.). Донецьк, 1990. С. 45.

6. Летаева Л. А. Типы вариантов галлицизмов в русском языке XVIII в. и их стилистическое использование в художественном тексте // Слово и конструкция в художественном тексте. Тюмень, 1991. С. 92-100.

7. Летаева Л. А. Культурный пласт лексических заимствований в русском языке // Русская духовная культура Западной Сибири и Урала (Проблемы филологии, истории, образования). Тюмень, 1995. Т. 1. С. 22-30.

8. Летаева Л. А. Французский язык в России XVIII века как определенный этап в развитии русской просвещенности и культуры // Культурологические традиции Российского образования и перспективы

их развития в начале третьего тысячелетия: Материалы городской научно-практической конференции. Тюмень, 1997. С. 90-91.

9. Летаева Л. А. Теоретический аспект изучения лексических заимствований в русском языке второй половины XVIII века // Активные формы обучения иностранным языкам на современном этапе: Тезисы международной межвузовской научно-практической методической конференции. Тюмень, 1997. С. 49-50.

10. Летаева Л. А. Проблемы экологии русского языка XVIII века // Безопасность жизнедеятельности в Сибири и на Крайнем Севере: Тезисы докладов 2-й международной научно-практической конференции. Тюмень, 1997. Часть 2. С. 60-61.