автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Галло-римская аристократия IV века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Галло-римская аристократия IV века"

На правах рукописи

Бойко Наталья Витальевна

ГАЛЛО-РИМСКАЯ АРИСТОКРАТИЯ IV ВЕКА: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ И ЛИЧНОСТНЫЙ МОДУСЫ

24 00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

Ярославль 2006

Работа выполнена на кафедре культурологии и журналистики Государственного образовательного учреждения высшею профессионального образования «Ярославский государственный педагогический университет имени К. Д. Ушинского».

Научные руководители' Заслуженный деятель науки РФ,

доктор искусствоведения, профессор Злотникова Т.С ; доктор исторических наук, доцент Лерфилова Т.Ь'.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Нажмудинов Г.М.; кандидат философских наук, доцент Родин В.О.

Ведущая организация: Государственное образовательное

учреждение высшего профессионального образования «Вятский государственный гуманитарный университет»

Защита диссертации состоится 25 мая 2006 года в 11 час. на заседании диссертационного совета К. 212 307 03 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата искусствоведения, кандидата культурологии и кандидата философских наук при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ярославский государственный педагогический университет им КД Ушинского» по адресу: г. Ярославль, Коюросльная наб., 66, ауд. 314.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Ярославского государственного педагогического университета им. К.Д. Ушинского по адресу: г Ярославль, Республиканская ул., 108.

Отзывы на автореферат присылать по адресу 150000. г. Ярославль, Республиканская ул., 108. Диссертационный совет К. 212.307.03.

Автореферат разослан <2.1» апреля 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат культурологии, доцент / H.H. Лётина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Поздняя Римская империя, временные рамки существования которой, по мнению большинства ученых, совпадают с эпохой домината (284-476 гг.), чаще всего воспринимается как время упадка. Такое представление, сформированное в отечественной и зарубежной историографии Х1Х-ХХ вв.. в значительной степени привело к ослаблению интереса ученых к этой эпохе, а, следовательно, и неполной разработке в науке проблем, связанных, в частности с культурой поздней Римской империи

Исследователи, способствовавшие формированию названной точки зрения, концентрировали свое внимание, главным образом, на изучении социально-экономических отношений и политической истории поздней Римской империи- на формировании института колоната (А.Р. Корсунский. А.Б Ранович, Е.М Штаерман), на особенностях рабства в западных провинциях (В И. Кузищин, В М Смирин, Е.М Штаерман), на вопросах становления феодальных отношений в эпоху домината (Е В Гутнова, А. Д. Люблинская, А.П. Новосельцев, В.Т Пашуто, З.В Удальцова, Л.В. Черепнин), на характере императорской власти в поздней Римской империи (И О Князький, А.А Чекалова, О.А Шалимов).

В то же время, широкое освещение, особенно в зарубежной историографии, получила проблема распространения и легитимизации христианства в Римской империи В рамках этих исследований ученые нередко обращались к вопросу о роли римской аристократии в борьбе за утверждение христианства как государственной религии римской державы, а также противостоянию апологетов языческой веры и христианской религии, при этом социально-политическая роль, мировоззренческий потенциал, культурные интенции провинциальной знати, как правило, элиминировались. Однако есть все основания полагать, что именно галло-римская аристократия смогла сохранить античное историко-культурное наследие, во многом определив ею дальнейшую судьбу в средневековой Европе.

Актуальность исследования определяется тем. что:

- в настоящее время, когда культура новоевропейской эпохи заканчивает свой очередной цикл развития, а контуры культуры следующей эпохи только намечаются, внимание философов, историков и культурологов привлекают переломные в истории человечества эпохи, связанные со сменой культурно-исторических парадигм; к числу таких переломных принадлежит и эпоха поздней Римской империи;

- в современной социокультурной ситуации заново осмысливается роль провинции не только как хранителя традиционных культурных ценностей,

1>ы.. к • и«онлльиля

ЕИЬ,Ш01ЕКЛ

но и как среды формирования и консервации духовного и повседневного опыта, такое осмысление невозможно без обращения к историческому прошлому человечества, в том числе, к истории провинций Римской империи, - в современной науке и общественной жизни широко обсуждается и интерпретируется понятие «провинция», поэтому актуальным представляется системное определение ментальных особенностей личности и особенностей жизни представителя провинции в аутентичном качестве, как это можно сделать применительно к Римской империи IV в

Целью исследования является реконструкция картины мира галло-римского аристократа IV в с учетом социокультурного и личностного модусов Этим обусловлены задачи исследования'

1 Выявить и проанализировать социокультурные реалии существования галло-римской аристократии IV в

2 Определить место галло-римской аристократии в культурной элите Римской империи 1Ув

3 Выявить специфику поведения представителя культурной элиты IV в через призму категорий «otium»/«negotium» («дело»/«досуг»)

4. Построить шкалу ценностей, характерную для галло-римского аристократа IV в

5 Выявить образ «Я», характерный для самосознания галло-римского аристократа IV в.

6. Соотнести проблематику, характеризующую картину мира галло-римского аристократа IV в , с личностью и текстами Децима Магна Авсония.

Проблема исследования состоит в реконструкции картины мира галло-римского аристократа IV в. в ее социокультурном и личностном модусах

Объектом исследования является галло-римская аристократия IV в как культурно-исторический феномен.

Предмет исследования - образ «Я», характеризующий самосознание галло-римского аристократа IV в и воплощенный в ценностных ориентациях (в ментальной модели поведения представителя галло-римской элиты IV в и в личности Децима Магна Авсония).

Хронологические рамки исследования определены IV в. - временем, когда, одна из провинций, Галлия, играла ведущую роль в политическом, экономическом и социокультурном развитии западной части всей Римской империи, а представители местной аристократии оказывали существенное влияние на политическое и культурное развитие всего римского общества Материалом исследования послужили следующие группы источников:

1 Нарративные источники Сочинения Децима Магна Авсония1,

Произведения представителей лозднеримской элиты «Письма» Аврелия Симмаха, «История» Аммиана Марнеллина. «Письма» Павлина Ноланнского2. сборник "XII Panegyrici latini" и др.

2 Документальные источники «Кодекс Феодосия» (438 г). «Кодекс Юстиниана» (529 г.), «Дигесты» (533 г), вошедшие в "Corpus iuris civilis'"— кодификацию римскою права, связанную с именем раннепи!антийского императора Юстиниана (527-565)

Методология исследования.

Междисциплинарный характер проблемного поля исследования, связанного, с одной стороны, с рассмотрением такого историко-культурного феномена как галло-римская аристократия IV в, с другой - с изучением личности галло-римского аристократа. - феномена социально-психологического, предопределил использование ряда научных методов, характерных для активно взаимодействующих сегодня общественных дисциплин (истории, культурологии, социологии, философии)- системного метода, ретроспективного метода, сравнительного метола, в частности его синхронического и диахронического ракурсов, метода моделирования, микро-и макроанализа, контент-анализа, герменевтического метода

К числу наиболее важных теоретико-методологических ориентиров нашего исследования принадлежат'

- философское осмысление феноменов купщры (В С Библер, П.С Гуревич, MC.Каган.АФ Лосев),

- культурочорическая и антропологическая концепции истории культуры (Ж леГофф, А Я Гуревич, Ж Дюби, ЛП Карсавин, ГС Кнабе, ЛП Репина);

- учение о сознании и самосознании творческой тчности, в том числе и в античную эпоху (С С. Аверинцев, А В Азов, ТС Злотникова, И С Кон, А.Г Спиркин);

- соииокупьтурное осмысление таких феноменов, как «личность», «аристократия», «субкультура» «элита» (Ю Л Бессмертный, П С. Гуревич, Б С Ерасов, Л.П. Карсавин, И В Кондаков);

1 «Благодарственная речь императору Грациамл » «Гриф о чиспетри», «Действо семи мудрецов» «Круглый день», «Мозелла», «О знаменитых городах», «О преподавателях Бурдигалы», «О родных», «Свадебный центон», «Усадьба» // Авсоний Магн Стихотворения / Издание подготовит МЛ Гаспаров M На^ка 1993, Decimi Magni Ausonu Burdigalensis Opuscula / Edidid Sextus Prete BSB В G Teubner Verglasgeselschaft Leipzig 1978

2 «Первый ответ Павлина Авсонию» «Второй ответ Павлина Авсонию» // Авсоний Магн Стихотворения С 192-201, S Paulinus Nolanus//Patrologiae cursus completes Series Latina/Ed J P Migne Parisis. 1847 Г LXI S 453-462

-учение о личности как субъекте ценностного осмысления действительности, в том числе и в античную эпоху (П С Гуревич, Г С Кнабе, C.J1 Утченко, Е М Штаерман);

Гипотеза исследования: в диссертации доказывается предположение о том, что социокультурный и тичностный модусы галло-римской аристократии IV в сформировались под воздействием двух смыслообразующих факторов, к которым мы относим приверженность традиционным римским ценностям и особенности провинциального менталитета

Степень разработанности проблемы определяется в нескольких аспектах'

1. Обобщающие i руды по истории поздней Римской империи.

Издание свода всех латинских надписей (CIL) в XIX в. привело к появлению многотомных исследований (Т Моммзен), в которых излагалась, главным образом, политическая история Римского государства, в том числе, и эпохи домината. Представители галло-римской аристократии в этих трудах упоминались редко и преимущественно в контексте рассмотрения процесса романизации провинций К XIX в относится труд Я. Буркхарда, в котором рассмагривается политическая история позднего Рима (III- начало IV в), где Галлии посвящена отдельная глава

В начале XX в в западноевропейской ис гориографии (особенно немецкой и австрийской) появляется большое количество обобщающих трудов по истории поздней Римской империи (А. Допш, Е Штайн) Так, фундаментальное шеститомное исследование О. Зеек, посвященное гибели античной цивилизации, до сих пор пользуется авторитетом среди западноевропейских антиковедов, несмотря на то, что в ней представлена главным образом политическая история Римской средиземноморской державы.

Немецкую историографию второй половины XX в. обращенную к исследованию по ¡дней античности, характеризуют принципиально новые тенденции: междисциплинарный подход, многофакторное объяснение исторического процесса', внимание к повседневной жизни людей В дореволюционной России авторы обобщающих трудов по истории Средних веков, зачастую рассматривали эпоху поздней Римской империи как исходную ступень последующего развития западноевропейской цивилизации

1 AlfBldi G Römische Sozialgeschichte Wiesbaden 1986 Bleicken J Verfassungs- und So7ialgeschichte des Römischen Kaiserreiches - Paderborn, München, Wien. Zifrich Schönmgh 1995 Bd 1 2 DemandtA Geschichte der Spätantike das Römische Reich von Diokletian bis Justinian 284-565 n Chr München Beck 1998 Heuss A Römische Geschichte Paderborn, München Wien Zürich Schönmgh 1998

(например, (1 Г Виноградов, ДМ Петрушевский) Проблематика этих работ концентрировалась вокруг социально-экономической и политической сфер жизни позднеримского общества как фундамента нарождавшихся тенденций последующего развития Западной Европы

Отметим, что уже в начале XX в в отечественной науке возник интерес к переломным эпохам в жизни античного мира Так, в исследованиях П Бишлли и И Гревса рассматривались вопросы упадка и гибели Римской империи.

Обобщающие труды по истории Древнего Рима были созданы в отечественной историографии в XX в. Они имели в основном учебный характер (исключение составляют сочинения Е М. Штаерман) В этих работах основной акцент был сделан на социально-экономическую и политическую проблематику, что, в свою очередь, было обуславливалось господством идеологизированного марксистского подхода к изучению исторических процессов.

Весьма основательной по характеру исследования является работа А Р Корсунского. написанная в соавторстве с немецким ученым Р Гюнтером В настоящее время это наиболее значимая монография, связанная с проблемой нашего исследования

2. Труды, посвященные истории римской Галлии.

Историю римской Галлии впервые стали разрабатывать французские исследователи XIX в , среди которых наиболее существенный вклад в историческую науку внесли Г Блок Ф Гизо и Н Д Фюстель ле Куланж. Во второй половине XX в к истории римской Галлии в рамках своего масштабною исследования обратился Ф. Бродель.

В отечественной историографии проблемы, связанные с доримским и римским периодами в истории Галлии, рассматривались Н Г Широковой и С В Шкунаевым Последний, в частности, занимался выявлением своеобразия процесса романизации Галлии. Однако необходимо отметить, что вопросы развития позднеримской Галлии в работах отечественных историков практически остались без освещения.

3. Труды, посвященные поздней латинской литературе.

Поздняя латинская литература начала рассматриваться и в

зарубежном, и в отечественном литературоведении в XIX и первой половине XX в Это делалось с учетом социально-политической проблематики, а именно общего упадка Римской империи, который автоматически приписывался всей словесной культуре поздней Римской империи Исключением можно считать двухтомное научное издание «История римской литературы» 1959-1962 гг, авторы которого уделили внимание не только текстам поздних латинских произведений, но и их авторам, например.

Авсонию и Рушлию Намациану В начале XX в важную попытку «реабилитировать» позднюю латинскую литературу, и ее представителей предпринял В Брюсов, который пока5ал ло!ику развития латинской словесности в эпоху заката Римской империи в ее неразрывной связи как с общими социокультурными и политическими тенденциями того времени, так и с психологическими особенностями творческой личности, выбрав в качестве предмета своего исследования галло-римского поэта IV в Децима Магна Авсония.

Во второй половине XX в в отечественной науке к проблемам литературного наследия поздней Римской империи обращаются С С. Аверинцев и М.Л. Гаспаров, которые активно применяют культурно-ашропологические подходы, ставят проблемы, связанные с вопросами самосознания, ценностных ориентаций и, в целом, картины мира творческой личности позднего Рима

4 В трудах, посвяшенных взаимоотношениям христианства и язычества, церкви и государства в IV в., важное место 01 водится позднеримской аристократии Проблема религиозного миросозерцания элиты получила наиболее полное освещение у Г Буасье, рассмотревшего языческую и христианскую «парши» IV в под углом зрения взглядов, идей и ценностей их наиболее ярких представителей, в числе которых были и галло-римскис аристократы Авсоний. Понтий Павлин. Рутилий Намациан. Сульпиций Север.

В отечественном антиковедении начала XX в «христианская» проблематика позднею Рима получила свое развитие в статьях Л П Карсавина и Ю.А. Иванова. Л П. Карсавин через «вживание в аристократическую атмосферу» IV в старался воссоздать психологический портрет конкретной исторической личности Его статьи до сих пор не потеряли свою научную ценность.

Во второй половине XX в появляется целый ряд исследований, освещающих тс или иные проблемы христианизации поздней Римской империи. В нашей стране 1акие работы принадлежат перу М М. Казакова, ГЛ. Курбатова Не обращаясь напрямую к проблемам, связанным с мировоззрением галло-римской аристократии, эти авторы нередко точно воссоздакм контекстуальные особенности провинциальной культуры IV в

5 В западноевропейской историографии XX в создано немало трудов, посвященных высшим слоям общества поздней Римской империи (Х.Лекен, Б. Нэф), в коюрых исследованы, в том числе, и вопросы самосознания представителей поздней римской аристократии Предметом исследования К Ф. Штроекера, являлась непосредственно сенаторская знать поздней Галлии.

Подводя итог обзору широкого круга трудов, актуализированных в диссертации, необходимо констатировать в отечественной историографии целостный образ ни позднеримской аристократии, ни галло-римской знати IV в никогда не являлся предметом отдельного исследования Лишь иногда в поле зрения ученых попадали отдельные проблемы жизни обозначеных социальных групп Так, вопросы достижения высшего уровня образованности средиземноморской элитой 1У-У вв. освещались в работах ТБ Перфиловой, В Д Савуковой; вопросы социального положения авторов сборника "XII Рапе§упа 1аИ'ш" - И Ю Шабагой; проблема интерпретации кагегорий «otlum»/«negotшm» у галло-римской аристократии V в. - О.Н Маминой Отдельные представители позднеримской элиты становились предметом исстедований П П Шкаренкова.

Научная новизна исследования определяется: - актуализацией категорий «субкультура», «элита» применительно к обществу поздней Римской империи,

семантическим анализом понятий, выражающих важнейшие моральные категории римской культуры и определением той смысловой нагрузки, которую они несут в произведениях Децима Магна Авсония;

построением шкалы ценное Iей галло-римского аристократа поздней Римской империи с использованием синхронического и диахронического методов на материалах произведений Авсония;

реконструкцией картины мира представителя культурной элиты галло-римского общества через интерпретацию важнейших катеюрий римскою менталитета «otium»/«negotшm» и изучением их трансформации в среде галло-римской аристократии в IV в

Теоретическая значимость исследования определена тем, что в нем выявлено своеобразие картины мира галло-римского аристократа IV в с учетом социокультурного контекста эпохи: сформирован аксиологически детерминированный портрет галло-римского аристократа IV в.; систематизирован значительный эмпирический и историографический материал, характеризующий высшие слои галло-римского общества IV в ; проделан семантический анализ важнейших катеюрий римской ментальности «otium»/«negotium» на материале произведений представителей галло-римской аристократии IV в.

Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы диссертации могут способствовать дальнейшим научным разработкам, связанным с проблемами культуры поздней Римской империи, а также быть использованы при чтении спецкурсов и лекций, при проведении практических и семинарских занятий по темам, связанным изучением особенностей перехода от эпохи античности к эпохе средневековья

Личный вклад диссертанта состоит в том, что были изучены и проинтерпретированы произведения представителя галло-римской аристократии IV в Авсония Представление о картине мира, характерной для галло-римского аристократа IV в., было введено в контекст истории поздней Римской империи.

Положения, выносимые на защиту:

- В Галлии IV в. не существовало единой системы ценностей, характерной для привилегированных слоев общества Галло-римский аристократ, интегрированный в несколько социальных групп (семья, круг друзей, профессиональное сообщество, муниципальная община), мыслил себя исключительно в рамках категорий, принятых в данных общностях и соотносил себя с типом личности, культивируемой в каждой из групп

- Для высших слоев галло-римского общества было характерно наличие сходных ценностных ориентиров, которые выражались в приверженности этой части общества таким с гароримским добродетелям как honor («почет») и pietas («благочестие») Востребованность этих ценностей провинциальной элитой говорит о том, что сознание ее представителей было ориентировано на высшие образцы великого римского прошлого Такие образцы приобретали силу моральных эталонов

Большинство ценностей, культивируемых в высших кругах галло-римского общества, носило ярко выраженный экстравертивный характер. Это свидетельствует о долговечности и устойчивост и традиционной для римской культуры ментальной модели личности. В рамках этой модели сущность человека определялась через его общественное положение, сословный статус, род занятий, а не его индивидуальные качества, все действия такой личности были направлены на получение одобрения сограждан.

- В основе каргины мира, сформированной у культурной элиты в Галлии IV в (в нашем случае у Авсония), лежало традиционное для римского менталитета понимание категорий «otium»/«negotium»; при этом жизнь галло-римского аристократа IV в характеризуется тенденцией к сокращению роли «negotium'a» и к постепенному отходу от общественно значимой деятельности, что, в свою очередь, вело к возрастанию удельного веса «otium'a»;

- В элитарной среде 'Галлии IV в. возникают два типа мировосприятия, характерными представителями которых выступают Авсоний и Павлин. Если картину мира Авсония можно обозначить как эклектическую, то картина мира Павлина, напротив, является концентрической, сфокусированной вокруг христианских ценностей В эту эпоху разные картины мира еще сосуществуют рядом друг с другом;

- Особенностью картины мира, актуализирующей социокультурный и

личностный модусы галло-римской аристократии IV в., является устойчивая приверженность римским ценностям, римскому обрату жизни в целом, что и дает все основания называть некоторых ее представителей «последними римлянами»» Специфика состоит в том, что на окраине империи в эпоху ее заката римская культурная компонента проявляется с новой силой, продлевая на галло-римской почве жюнь античных образцов, воплощенных в том числе, и в картине мира Децима Магна Авсония, где представлены глубинные структуры сознания, константы именно римской ментальное™ которые продолжали сохраняться вопреки значительным изменениям, произошедшим * в данную эпоху.

Апробация результатов исследования осуществлялась на заседаниях кафедры культурологии ЯГПУ имени К Д Ушинского, на региональных и международных научно-практических конференциях в Москве и Ярославле: «Человек в информационном пространстве» (Международная научно-практическая конференция, Ярославль. 2005 г.), «Науки о культуре - шаг в XXI век» (VII всероссийская конференция-семинар молодых ученых. Москва 2005 г), на научных чтениях им К. Д. Ушинского ЯГПУ (2004-2005 гг.) Материалы исследования использовались в педагогической работе автора в Ярославском Филиале Московской Академии предпринимательства при правительстве Москвы.

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, включающем 165 наименований и двух приложений Общий объем работы -191 с.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обоснована актуальность выбора темы исследования, рассмотрена степень изученности проблемы, определены цели, задачи, предмет исследования; обозначена теоретико-методологическая база, сформулирована научная гипотеза, положения, определяющие новизну исследования, его теоретическую и практическую значимость.

Первая глава - «Галло-римская аристократия IV века в контексте социокультурных реалий поздней Римской империи» - посвящена определению той роли, которую сыграла галло-римская аристократия в ' социально-экономической. политической, идеологической,

мировоззренческой сферах жизни Римской империи IV в

В первом параграфе - «Социокультурный модус тенденций исторического развития римской Галлии» - в исторической перспективе раскрываются характерные особенности, присущие римской Галлии, которые, с одной стороны, сближали ее с другими провинциями империи, с другой - превращали Галлию в неповторимый социокультурный феномен

Несмотря на то, что Галлия принадлежала к так называемым «старым» римским провинциям, процесс ее урбанизации и романизации, растянувшийся на несколько столетий и завершившийся лишь к 111 столетию, проходил весьма неравномерно и не смог до конца сгладить культурные и экономические различия, отличавшие отдельные части провинции друг от друга Существенные различия юго-восточной части (Нарбонской Галлии) и всей остальной Галлии (Аквитании, Бельгики и Лугудунской Галлии) сохранялись вплоть до конца IV в

В то же время к началу IV в Галлия превратилась в наиболее романизированную провинцию На это указывают такие важные факторы, как распространение римской правовой системы, римских форм собственности, усвоение значительной частью населения римской государственной религии, римских традиций в сфере быта и семьи Одним из важнейших факторов, ускоривших романизацию галльских провинций, стало быстрое распространение здесь системы римского образования

Политический и социально-экономический кризис, разразившийся в Римской империи в III веке, привел к коренным преобразованиям в политической, экономической и социально-стратификационной сферах жизни государства Реформы, проведенные императором Диоклетианом и его приемником Константином, с одной стороны, определи пи дальнейший путь развития Римской державы, с другой, - ту роль, которую быпо суждено сыграть Галлии на этом историческом этапе.

Благодаря новому административно-территориальному делению Галлия заняла в системе западных римских провинций особое место, привилегированное и престижное

Повышение политического статуса Галлии дало толчок к оживлению ее городской жизни; последняя же, в свою очередь, в наиболее отчетливых формах аккумулировала римскую систему ценностей, римскую идеологию, римскую систему образования

Однако расцвет коснулся далеко не всех областей этого региона Пурудунская Галлия в эту эпоху потеряла свое стратегическое, а вслед за ним и культурное значение Центр политической жизни сместился на север, в Бепьгику, где ведущее значение приобрел г Августа Треверов (Трир) IV в также был временем культурного и экономического расцвета Аквитании. Во многом этому способствовала значительная удаленность данного региона от зоны, подверженной варварским нашествиям Благодаря этому Аквитания заслуженно превратилась в один из последних приютов античного знания Нарбонская провинция, традиционно славившаяся своими школами, в IV в. должна была уступить пальму первенства Аквитании, где самой знаменитой становится школа Бурдигалы (Бордо)

Вопросы экономическою развития Галлии IV в тесным образом переплетались с социапьны и и отношениями, существовавшими в этой части империи Несмотря на ю, что соииалыю-стратификационная структура Римской империи во всех регионах отличалась в эту эпоху определенным единообразием, галло-римское общество обладало специфическими особенностями, которые определялись, например, длительностью влияния римской культуры и идеологии, атакже соседством с варварской периферией Социальная структура позднеримского общества заметно усложнилась rio сравнению с периодом ранней Римской империи Это проявилось в том, что внутри высших слоев римского общества была введена дробная дифференциация рангов, и, соответственно, сословный порядок сменился ранговым строем

С учетом господе (вовавших в позднеримском обществе социальных ценностей и культурных стандартов, мы сочли необходимым к основным критериям социальной дифференциации, которые выражены в таких признаках, как доход впасть, образование и престиж добавить такой признак как происхождение

В римском обществе IV в можно выделить высшие, средние и низшие социальные стон Высший слой, общеимперская знать, стала тождественна сенаторскому сословию (ordo senatorum), весьма пестрому, как в культурном, так и этническом плане Однако его представители сближались между собой по двум важнейшим показателям характер собственности и степень социапъного престижа

Иерархия титулов, царившая в эпоху домината внутри сенаторского сословия, отражала структуру имперской бюрократии, являвшейся тогда наиболее престижной социальной группой общеримской аристократии Важнейшим критерием, отличающим ее от других социальных групп, был доступ к реальной политической власти. По социальному происхождению в составе правящей верхушки могли оказаться члены старинных аристократических родов, наряду с новой земельной и денежной аристократией ВIV в зачастую уже не происхождение и богатство, а личные заслуги перед императорами позволяли человеку сделать блестящую административную карьеру.

На следующей после сенаторского сословия ступени социальной иерархии позднеримского общества располагалась муниципальная знать провинциальных городов, организованная в сословие куриалов или декурионов (ordo decurionum) С одной стороны, в правовом плане между сословиями сенаторов и куриалов существовали четкие различия, с другой - и сенаторы, и куриалы, наряду с ветеранами, жречеством, а гакже представителями «высоких» профессий (преподавателями средней и высшей

ступеней, врачами и юристами) римским законодательством причислялись к honestiores («почтенным») Внутри сословия декурионов существовала та же ранговая дифференциация, что и в сословии сенаторов Вторым после декурионов сословием в городах были августалы, в ведении которых находилось отправление в городах культа здравствующего и умершего императора.

Для социальной дифференциации средних слоев городского населения особую роль играла профессиональная принадлежность. В этой среде верхнюю ступень занимали те. кто принадлежал к так называемым «свободным искусствам» (artes liberales)• профессора высших школ, врачи и юристы Представители остальных профессий в римских законодательных актах IV в именовались plebei (ремесленники, торговцы, купцы): они были объединены в коллегии (collegia, corpora), составлявшие основу их общественной жизни не только в эпоху ранней, но и в эпоху поздней Римской империи.

Нижние слои римского общества IV в. были представлены вольноотпущенниками, колонами и рабами

При наличии сложной ранговой организации римское общество никогда не являлось кастовой системой. Во все времена империи отдельные честолюбивые и деятельные люди могли подниматься вверх по социальной лестнице Правительство лишь заботилось о том, чтобы этот подъем не совершался слишком быстро и соответствовал установленным правилам.

В III—IV вв. порядок социального возвышения, существовавший в римском обществе в первые два века Империи, претерпел значительные изменения. Причиной этого стал политический и экономический кризис, повлекший за собой изменения в социальной сфере. Одним из симптомов изменений стала резко возросшая в римском обществе III—IV" вв степень вертикальной социальной мобильности Благодаря особому i еополитическому, культурному и экономическому положению Галлии в IV в именно ее уроженцы в этот период получили возможность наиболее быстро и у спешно подниматься вверх по социальной лестнице и проникать в высший слой римского общества. При этом социальный подъем коснулся, в первую очередь, средне зажиточных слоев городского населения Галлии: муниципальной знати, а также наиболее образованной части - преподавателей средней и высшей ступеней школы, которые чаще всего повышали свой социальный статус, будучи востребованными на государственной службе

Во втором параграфе - «Культурная элита IV в. в контексте формирования субкультур римского социума» - была предпринят опыт моделирования образа культурной элиты Западной Римской империи IV столетия и выяснения места, которое занимали в ней выходцы из галло-

римских аристократических круюв.

Одним из главных последствий возросшей в империи II1-IV вв. степени вертикальной социальной мобильности стало го, что выходцы из средних, а зачастую и низших слоев населения, получили почти беспрепятственный доступ к высшим социальным позициям. Это, в свою очередь, привело к увеличению степени социокультурной неоднородности внутри высшего сословия. Следовательно, внутри сенаторского сословия оказались не только представители элитарной культуры, но и представители дру1 их субкультур Наиболее репрезентативными для эпохи JV в., как удалось выявить на основании изученного нами круга источников и исследований, стали две субкультуры «офицерская» и субкультура крупных землевладельцев

Представителями «офицерской» субкучыпуры были высшие и средние «офицерские» чины, многие из которых нередко имели низкое социальное происхождение, а также в своем подавляющем большинстве были варварами или выходцами из отдаленных окраин империи. В этой среде образование-главный механизм превращения варвара в римлянина, никогда не являлось ценное1ью Напротив, высоко ценились личное мужество, воинская дисциплина и преданность монарху. В IV в высшее «офицерство» как сложная в этническом, сословном, общекультурном отношениях социальная группа, не смогло создать единые преда авления о сословной идентификации, и в эгом отношении, на наш взгляд, его можно было бы назвать маргинальной группой В «офицерской» среде галло-римляне по сравнению с германцами или другими варварами были представлены слабо.

Отличительные особенности субку ¡ьтуры крупных землевладельцев определялись их весьма темным происхождением, которое своими корнями уходило в смутные времена III столетия Эти «новые господа» часто формально, на уровне титулов были отнесены к сенаторскому сословию, и точно так же как и высшее «офицерство», в ценностно-кулыурном плане не были в нею инкорпорированы. Большинство из них по большей части индифферентно относилось как к военной, так и к гражданской карьере. Поскольку эти земельные магнаты получили свое богатство нелегитимным путем и их владение имуществом не признавалось императором, они зачастую становились в оппозицию по отношению к государству, защищая от него свои владения.

Культурная элита IV в не была ограничена рамками Рима и Италии, а имела в э iy эпоху общеимперский характ ер Значительное место в элитарной среде занимали уроженцы Галлии Среди них наиболее извес гными были Децим Магн Авсоний, Эмилий Магн Арборий, Евмений, Рутилий Намациан. Для изучаемой эпохи было характерно наличие не одного центра элитарной культуры (Рим или Италия в целом), а нескольких очаюв, рассредоточенных

по «С1арым» римским провинциям Один из самых значительных очагов этого времени располагался в Галлии

В своем исследовании мы исходим из преде гавления о сушест вовании культурной элиты, субъектами которой были как лица, принявшие христианство, 1ак и те, кто оставался приверженцем язычества

Одним из важнейших признаков, характеризующих культурную элиту Римской империи IVb , был высокий образовательный уровень, присущий ею носителям. Школа не просто приучала к римскому образу жизни и римскому образу мыслей, но и воспитывала в человеке чувство восхищения и глубокого почтения перед великим прошлым Рима. Поэтому устойчивая ориентация нормативной этики на нравы и обычаи предков во многом предопределяла «кодекс» поведения, принятый в кругу позднеримской элиты Представителей этого круга сближало общее понимание двух традиционных понятий, издавна свойственных римскому менталитету otium («досуг») и negotium («дело») В элитарной среде negotium понимался, прежде всего, как «государственная служба» Здесь еще господствовало мнение о том, что истинный аристократ должен поступать на государственную службу и постараться что-нибудь прибавить к почестям своего рода Можно говорить и о существовании принятой в элитарном кругу модели поведения лица, облаченного служебными обязанностями

Negotium в жизни представителя культурной элиты неизменно сменялся otimrTow который чаше всего трактовался как время, посвященное научным или литературным занятиям Такое понимание было предопределено любовью элиты к классической античной литературе, которую она счи г ала необходимым не только сохранят ь, но и развивать ее традиции, приумножая их своими сочинениями и комментариями Поэтому в названном кругу, где особое место занимали талло-римляне. мы не найдем практически ни одного, кто бы и сам не являлся поэтом или писателем

Таким образом, яркие творческие интенции играли в элитарной среде IV в роль своеобразного селекционного механизма, при помощи которого члены элиты идентифицировали то или иное лицо в качестве «своего»

Позднеримская культурная элита, воспитанная в большинстве случаев на литературных примерах древности, преклонявшаяся перед традиционной римской системой ценностей, каждому событию современной действительности находила аналог ии в великой истории Рима Рассматривая события настоящего в контексте культурно-исторического прошлого, эти люди испытывали ясное ощущение того, ч ю все это уже было взлет сменялся падением, победа - поражением В системе символов, значительных для этого узкого круга хранителей прошлого, оставался «вечный Рим» (aeterno Roma)

В IV в в рамках культурной элиты формировались два идеологических течения Сторонники христианской идеологии занимались поиском новых путей культурного развития, стараясь выйти за пределы античной культурно-исторической парадигмы Другая часть элиты, напротив, была нацелена на переработку «продуктов» культуры прошлых эпох в замкнутой среде «посвященных» и. не выходя за рамки сложившейся парадигмы, оберегала ее от любого воздействия новых идеологических веяний Представителей этого течения, по сути «выпавших из времени», правомерно назвать «последними римлянами»

Во второй главе - «Картина мира Децима Магна Авсония» -мировосприятие гапло-римского поэта, ритора и политического деятеля IV в Авсония рассматривается через призму его представлений об образе галло-римского аристократа IV в и представлений о двух важнейших римских категориях «otium»/«negotium» («дело/досуг»), а также в контексте взаимодействия с культурной средой

В первом параграфе - «Представление об образе галло-римского аристократа у Авсония» - на основе метода контент-анализа, примененного к двум циклам стихов Авсония «О родных» и «О преподавателях Бурдигалы», был выявлен набор понятий составляющий круг представлений автора о моральных добродетелях Выстроив данные понятия иерархически, мы получили две шкалы ценностей одну относительно стихов о родных Авсония, другую - относительно его коллег

Построенные нами две шкалы позволили поставить вопрос о факте присутствия единой иерархии ценностей у галло-римского аристократа IV века; выявить возможные расхождения в наборе важнейших добродетелей, демонстрируемые названными шкалами ценностей, что, в свою очередь, позволило объяснить причины таких расхождений, а также сформулировать специфические добродетели характерные для каждой из общностей -родственников и коллег Авсония; объяснить совпадения (при их наличии), демонстрируемые шкалами ценностей, и на их основе сформулировать основные ценностные ориентиры Авсония; с учетом расхождений между двумя шкалами, а, также принимая во внимание существование в их основе единых ценностных ориентиров, попытаться реконструировать представление Авсония об образе галльского аристократа IV в.

Проведенный лингво-культуроло! ический анализ понятий, характеризующих добродетели элитарных слоев римской Галлии IV в., продемонстрировал существенные расхождения между двумя выявленными шкалами ценностей родственников и коллег Авсония Каждой из общностей, к которым принадлежал поэт, был характерен свой особый набор ценностей. Для преподавателей провинциальной Бурдигалы ими являлись: fama (в

значении «славы»), nobilitas (в значении «известности»), Studium (в значении «усердия» и «рвения»), для фамильной среды они были иными' nobihtas (в значении «знатности»), laelus (в значении «веселости нрава»), mgemum (в значении «дарования»), comis (в значении «обладания любезностью»)

Следовательно, можно конс!атировать, что в Галлии IV в не существовало единой системы ценностей лаже для привилегированных слоев общества. Принадлежност ь к определенной социальной и профессиональной группе формировала стереотипы мышления и поведения, требовала от человека принятия стндартов жизни, идеалов и ценностей его микро- и меадобщностсй, а также соответствия отведенным ему социальным ролям

Материалы исследованных стихотворных циклов «О родных» и «О преподавателях» также демонстрируют сходство двух шкал ценностей, выраженное наличием высоко ранжированных понятий, обладающих похожим значением Эю подтверждает наличие сходных ценностных ориентиров у высших кругов Галлии IV в. Среди таких понятий особого внимания заслуживают honor («почет», «почесть») иpietas («благочестие») Honor иpietas чаще всего не являются личными свойствами в «галерее» портрсчов Авсония, а характеризуют образ действий, направленный на сохранение памяти умерших (напр . «последние почести», «последний долг») и присущий самому автору циклов Вмссю с тем pietas Авсония - эго еще и благочестивое отношение к patria, к своей avilas

Таким обраюм, являясь центральными категориями римской полисной морали, honor и pietas обнаруживают поистине поразительную долговечность и устойчивость Тот факт, что они столь часто фигурируют в поэтическом языке галло-римлянина IV в., говорит о востребованности этих понятий провинциальной элитой, сознание которой было ориентировано на высшие образцы великого римского прошлого Следовательно, одной из главных особенностей миропонимания Авсония являлась последовательная, подчас чемонстративная приверженность староримским моральным принципам

В целом, провинциальный аристократ в эпитафиях Авсония предстает как носитель нескольких наиболее значимых социальных ролей Сущность такого человека определяется через его общественное положение, сословный статус, род занятий, а не его индивидуальные качества Аристократ в эту эпоху еще не полностью осознавал себя как автономную индивидуальность, а идентифицировал себя с какой-либо общностью (семьей, кругом друзей, профессиональным сообществом, муниципальной общиной) и должен был выполняв в ее рамках отведенную ему роль Поэтому моральные ценности, ко юрые были приняты за норму в различных мезообщностях галльской элиты в IV в.. были в своей основе экстравертивны и направлены на одобрение согражданами.

Если и возможно говорить о существовании целостного, причем во многом условного, образа галло-римского аристократа периода поздней Империи, то в своих типичных чертах он был ориентирован на нормативный тип римлянина ранней Империи, а не Республики. На это, в частности, указывает в выстроенных нами шкалах ценностей отсутствие или очень низкий ран! моральных катеюрий, выражающих качества римлянина-воина (virtus («доблесть»), gravitas («степенность», «серьезноеtb»), fortitude («неустрашимость»), severitas («строгость»)), столь ценимых в республиканском Риме Их место заняли добродетели, характерные для новой стадии развития общества, когда элита стала носшелем более утонченной, рафинированной культуры, что и произошло в период ранней Римской империи.

Во втором параграфе - «Трансформация понятий «otium»/«nego-tium»: от Магна Авсония к Понтию Павлину» - картина мира галло-римского аристократа IV в. в основном была рассмотрена на материале «Посланий» Авсония через призму важнейших категорий, на протяжении столетий структурировавших жизнь обеспеченных и образованных римлян - категорий «otium»/«negotium» («досуг»/«дело»)

Особое внимание в параграфе уделено особенностям так называемо! о аристократического otium'a Если negotium почти всегда ассоциировался у высших слоев Римской империи с городом, то местом проведения аристократического досуга традиционно являлось имение. Такой otium, заполненный переездами с одной виллы на другую, посещением друзей, участием в совместных i рапезах, которые обычно сопровождались дружеской беседой, Ч1ением литературных новинок, шутками и экспромтами, особенно высоко ценился в просвещенных крут ах римской Галлии IV в. Он требовал от участника умения оперировать как устным, так и письменным словом и. в частности, владения навыком создания литературно оформленных писем. которые в эту эпоху являлись важнейшим способом коммуникации в среде галло-римских интеллектуалов.

Литературно оформленное письмо обладало рядом особенностей, которые отличали его как от служебного послания этого времени, так и от современного письма. Античная эпистола никогда не сводилась к прямому и простому изложению содержания, она предполагала определенные формулы, в которые должно было быть облечено содержание, предполагала элементы традиционно-декоративные, и в этом смысле являлась своего рода классическим текстом Создание таких писем подчинялось четким стилистическим нормам, разработанным риторикой, и принадлежало области словесного искусства.

Одна из особенностей литературно оформленных писем была связана

с тем. что обращенные к конкретному лицу, они почти всегда становилось фактом общественной и литературной жизни Их читали друзьям, переписывали и хранили в специальных шкатулках вместе с драгоценностями Таким образом, сам факт сохранности посланий Авсония или Симмаха - это безусловное свидетельство их ценности в глазах современников.

Поскольку в последние годы жизни Авсония большинство его адресатов составляли его «аружеский круг», разделяя с ним его otium, то анализ переписки галло-римского поэта позволил, с одной стороны, получить представление об особенностях общения, принятых в данном кругу, с другой - дал возможность реконструировать общую картину взглядов поэта на аристократический otium

Наиболее распространенной темой в письмах Авсония является призыв к общению Неслучайно среди посланий значительную часть составляют приглашения в гости При этом в основе такого общения неизменно находят ся общие литературные интересы возможность помериться силой при помоши такого «оружия», как «элегический стих, и 1екзаметр, и ямб, и эподы», или обсудить литературные новинки

Помимо взаимных визитов, непременной составляющей аристократического otium'а являлся и обмен дарами При этом в роли последних могли выступать как гаарономические яства, так и поэтические прои¡ведения. И те, и другие не раз становились поводом для создания Авсонием очередного поэтического послания.

Друга, а чаще - друзей, приезжающих на виллу к Авсонию, ждала насыщенная «культурная программа», в которую непременно входили' совместные трапезы, литературные беседы (час ю включающие стихотворные декламации и состязания), камерные театральные постановки, представления танцев, водные процедуры Но чаще всего не только в «Посланиях», но и в других сочинениях Авсония можно встретить свидетельства того, что важнейшим атрибутом аристократического otium'a в Галлии IV в являлось дружеское застолье Обед (cena) издавна в главах римлян обладал общественным содержанием Он был не просто формой насыщения, а значительным элементом жизни Cena - это и время, и место, где рождались и реализовывались социальные отношения, и в этом плане она выполняла в позднеримской культуре роль хронотопа.

Переписка Авсония также дает возможность составить представление об особенностях гастрономической культуры, принятой в среде галло-римской аристократии IV в Судя по письмам Авсония, значительное место в меню высшего общества Галлии занимали гакой промысловый изыск, как устрицы (ostrea). Эти моллюски, известные еще со времен Республики и не

раз упоминавшиеся римскими поэтами и писателями (Луцилием, Цицероном, Вергилием, Плинием Старшим), стали в период поздней Римской империи непременным элементом римской культуры. Это подтверждается также двумя стихотворными посланиями Авсония, полностью посвященными устрицам.

Однако жизнь галло-римского аристократа IV в., наполненная извест ным набором удовольствий и развлечений, в то же время, не исключала исполнения обязанностей общественного характера (negotium' а), например, периодического присутствия в городе на собраниях городского совета

В целом, можно констатировать, что аристократический otium, рассмотренный на материале произведений Авсония, в своих проявлениях был ориентирован на традиционный досуг, культивируемый римской аристократией предшествующих столетий Внутреннее содержание otium'a Авсония подчинялось той специфической особенности, которая во многом сформировала ментальную модель представителя культурной элиты Галлии IV в., а именно, приверженности староримской системе ценностей, основу которой составляло раз и навсе1да сформированное соотношение между катет ориями «otium»/«negotium».

В то же время в этой модели происходят существенные изменения, которые, по нашему мнению, выразились в сокращении роли negotium'a в жизни галльской аристократии IV в Соответственно, удельный вес otium'a постоянно увеличивался Otium становился той лакуной, погрузившись в которую, галло-римский интеллектуал мог реализовать те принципы, которые невозможно было реализовать в сферах, где царил negotium.

IV в. был временем «слома» культурных эпох, временем смены культурно-исторических парадигм, что не могло не отразиться и на элитарной культуре, которая своеобразно выражала неустойчивый баланс между «старым» и «новым» Расхождения, наметившиеся между представителями двух «лагерей» позднеримской элиты, не ограничивались религиозной проблематикой, - они были глубже и выражались в несовпадении мировосприятий, в специфичности картин мира. Примером, ярко демонстрирующим такие расхождения, выступают межличностные взаимоотношения Авсония с его учеником и другом Понтием Меропием Павлином.

Рассмотрев конфликт, возникший между Авсонием и Павлином (и отраженный в их переписке) через призму категорий «otium» и «negotium», мы пришли к выводу, что суть возникших между этими людьми разногласий состояла в том, что у Павлина эти понятия получили новое смысловое наполнение. Традиционное толкование двух категорий, которые, по сути, составляли систему координат в жизни Авсония и других представителей галло-римской аристократии, во многом определяя назначение человека в

жизни, потеряло для Павлина всякую ценность. Для него negotium - это служение Богу, коюрому Павлин отдает все свое время При этом negotium П0нимас1ся Павлином не иначе как общественно значимая практическая деятельность, которая, как и прежде, трактуется в категориях долга(munus) и обязанности (officium) В восприятии Павлином традиционного римского otium'a заметны еще более существенные изменения. Аристократическому досугу, наполненному развлечениями и удовольствиями, теперь вовсе нет места в его обновленной жизни В то же время литературные занятия, некогда являвшиеся блестящим атрибутом римского аристократического otium'a, превращаются у Павлина в одну из форм христианского и, в этом смысле, обновленного negotium'а.

Таким образом, немногие представители галло-римской аристократии в IV в., к которым принадлежал и Понтий Павлин, трансформируя привычные ментальные стереотипы, становились создателями новых культурных норм, а значит, и - новой системы ценностей, новой картины мира. По своему духу они уже всецело принадлежали следующей эпохе. Религиозное чувство в их картине мира занимало одно из главных мест. Для них служение Богу становилось своеобразным инвариантом negotium'a

В целом, в элитарной среде Галлии IV в. различимы два типа мировосприятия, характерными носителями которых выступают Авсоний и Павлин. В эту эпоху разные в и ляды на мир, разные картины мира еще сосуществуют рядом друг с другом Многое еще объединяет этих людей воспитание, образование, привычки, любовь к литературе Но с той же очевидностью вырисовываются и различия. Чаще всею, как в случае с Авсонием и Павлином, они возникали на религиозной почве, но по своему значению выходили далеко за пределы религиозной проблематики Характерно, однако, что в эту эпоху подобного рода противостояние носит, скорее, характер интеллектуальной дихотомии и не принимает форму бытовой вражды. В высших кругах различное отношение к религии тогда еще не являлось основанием для личной неприязни, что, в числе прочего, можно рассматривать как свидетельство уникального опыта, характеризующего социокультурный и личностный модусы римской аристократии IV в.

В заключении излагаются общие выводы и намечаются перспективы дальнейшего исследования высших слоев позднеримского общества

Работа содержит два приложения: карту римской Галлии эпохи домината и список сокращений.

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях:

1 Бойко Н.В Две шкалы ценностей Авсония // Ярославский

педагогический вест ник. 2005 № 2 С 154 159 (0,5 п.л.).

Бойко Н В Религиозный контекст духовных коллизий Авсония и Павлина Ноланского И Культура Литература Язык: Материалы конференции «Чтения Ушинского». Часть 2. Ярославль- Изд-во ЯГПУ, 2005 С. 77-82. (0,4 п.л.).

Бойко Н.В Два приема создания образа автора в текстах Децима Маг на Авсония // Человек в информационном пространстве. Сборник научных грудов Ярославль-Воронеж, 2006 Вып. 6. С. 75 80 (0,3 п.л.)

Бойко Н В Исторический дискурс категории «провинция» // Столицы и столичность в истории русской культуры: Научный сборник. Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2006. С. 101-103 (0,3 п.л)

¿ош

/ЛЗР

»- 8238

Формат 60x90 1/16

Уел П.я. 1,5 Тираж 100 экз.

Заказ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Ярославский государственный педагогический университет имени К.Д. Ушинского». 150000, г Ярославль, ул. Республиканская, 108

Типография

ГОУВПО «Ярославский государственный педагогический университет имени К.Д. Ушинского», 150000, г. Ярославль, Которосльная наб . 44

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Бойко, Наталья Витальевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ГАЛЛО-РИМСКАЯ АРИСТОКРАТИЯ IV ВЕКА В КОНТЕКСТЕ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ РЕАЛИЙ ПОЗДНЕЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

1.1. Социокультурный модус тенденций исторического развития римской Галлии

1.2. Культурная элита IV в. в контексте формирования субкультур римского социума

ГЛАВА 2. КАРТИНА МИРА ДЕЦИМА МАГНА АВСОНИЯ

2.1. Представление об образе галло-римского аристократа у Авсония

2.2. Трансформация понятий «otium»/«negotium»: от Магна Авсония к Понтию Павлину

Введение диссертации2006 год, автореферат по культурологии, Бойко, Наталья Витальевна

Поздняя Римская империя, временные рамки существования которой, по мнению большинства ученых, совпадают с эпохой домината (284-476 гг.), чаще всего воспринимается как время упадка. Такое представление, сформированное в отечественной и зарубежной историографии XIX-XX вв., в значительной степени привело к ослаблению интереса ученых к этой эпохе, а, следовательно, и неполной разработке в науке проблем, связанных, в частности с культурой поздней Римской империи.

Исследователи концентрировали свое внимание, главным образом, на изучении социально-экономических отношений и политической истории поздней Римской империи: на формировании института колоната1, на особенностях рабства в западных провинциях2, на вопросах становления феодальных отношений в эпоху домината3, на характере императорской власти в поздней Римской империи4.

В то же время широкое освещение, особенно в зарубежной историографии, получила проблема распространения и легитимизации христианства в Римской империи5. В рамках этих исследований ученые нередко обращались к вопросу о роли римской аристократии в борьбе за утверждение христианства как государственной религии римской державы, а также противостоянию апологетов языческой веры и христианской религии, при этом социально-политическая роль, мировоззренческий потенциал, культурные интенции провинциальной знати, как правило, элиминировались. Однако есть все основания полагать, что именно галло-римская аристокра

1 См., к примеру: Ранович А. Колонат в римском законодательстве II—V вв. // ВДИ.1951.№ 1.С.83-110.

2 См., к примеру: Штаерман Е М. Рабство в III—IV вв. в западных провинциях Римской империи // ВДИ. 1951. №2. С. 84-105.

3 См., к примеру: Гуревич А.Я. Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе [Учеб. пособие для ист. фак.]. М.: «Высшая школа», 1970.

4 См., к примеру: Князький И. О. Император Диоклетиан и конец античного мира. (Государственные и правовые реформы начала домината). М.: МОНФ, 1999.

5 См., к примеру: Буасье Г. Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на Западе в IV веке / Под ред. и с пред. М.С. Корелина. М., 1892; его же. Последние времена язычества. Исторические очерки конечных религиозных столкновений на Западе в IV веке / Н. Трескина. Т. 1. СПб., 1893; тия смогла сохранить античное историко-культурное наследие, во многом определив его дальнейшую судьбу в средневековой Европе. Актуальность исследования определяется тем, что:

- в настоящее время, когда культура новоевропейской эпохи заканчивает свой очередной цикл развития, а контуры культуры следующей эпохи только намечаются, внимание философов, историков и культурологов привлекают переломные в истории человечества эпохи, связанные со сменой культурно-исторических парадигм; к числу таких переломных принадлежит и эпоха поздней Римской империи;

- в современной социокультурной ситуации заново осмысливается роль провинции не только как хранителя традиционных культурных ценностей, но и как среды формирования и консервации духовного и повседневного опыта; такое осмысление невозможно без обращения к историческому прошлому человечества, в том числе, к истории провинций Римской империи;

- в современной науке и общественной жизни широко обсуждается и интерпретируется понятие «провинция», поэтому актуальным представляется системное определение ментальных особенностей личности и особенностей жизни представителя провинции в аутентичном качестве, как это можно сделать применительно к Римской империи IV в.

Целью исследования является реконструкция картины мира галло-римского аристократа IV в. с учетом социокультурного и личностного аспектов. Этим обусловлены задачи исследования:

1. Выявить и проанализировать контекстуальные особенности существования галло-римской аристократии IV в.;

2. Определить место галло-римской аристократии в культурной элите Римской империи IV в.;

3. Выявить специфику поведения представителя культурной элиты IV в. через призму категорий "otium'V'negotium" («дело/досуг»);

4. Построить шкалу ценностей, характерную для галло-римского аристократа IV в.;

5. Выявить образ «Я», характерный для самосознания галло-римского аристократа IV в.;

6. Соотнести проблематику, характеризующую картину мира галлоримского аристократа IV в. с личностью и текстами Децима Магна

Авсония.

Проблема исследования состоит в реконструкции картины мира гал-ло-римского аристократа IV в. в ее социокультурном и личностном модусах.

Объектом исследования является галло-римская аристократия IV в. как культурно-исторический феномен.

Предмет исследования - образ «Я», характеризующий самосознание галло-римского аристократа IV в. и воплощенный в ценностных ориента-циях (в ментальной модели поведения представителя галло-римской элиты IV в. и в личности Децима Магна Авсония).

Хронологические рамки исследования определены IV в. - временем, когда, одна из провинций, Галлия, играла ведущую роль в политическом, экономическом и социокультурном развитии западной части всей Римской империи, а представители местной аристократии оказывали существенное влияние на политическое и культурное развитие всего римского общества.

Материалом исследования послужили следующие группы источников:

1. Нарративные источники: a) Сочинения Децима Магна Авсония1 b) Произведения Августина (IV-V вв.)2, Аврелия Виктора (IV в.)3, Ав

1 О релия Симмаха (IV в.) , Амвросия Медиоланского (IV в.) , Аммиана

1 «Благодарственная речь императору Грациану», «Гриф о числе три», «Действо семи мудрецов», «Круглый день», «Мозелла», «О знаменитых городах», «О преподавателях Бурдигалы», «О родных», «Свадебный центон», «Усадьба» // Авсоний Магн. Стихотворения / Издание подготовил М.Л. Гаспа-ров. М.: Наука, 1993; Decimi Magni Ausonii Burdigalensis Opuscula / Edidid Sextus Prete. BSB B. G. Teubner Verglasgeselschaft. Leipzig, 1978.

2 Блаженный Августин. О Граде Божием. В двадцати двух книгах. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1994.

3 Секст Аврелий Виктор. О цезарях. Извлечения о жизни и нравах римских императоров // Римские историки IV в. М.: «Российская политическая энциклопедия » (РОССПЭН), 1997.

Марцеллина (IV в.)3, Аполлинария Сидония (V в.)4, Иеронима Стри-донского (IV в.)5, Макробия (V в.)6, Павлина Ноланнского (IV в.)7, Рутилия Намациана (IV-V вв.)8, сборник "XII Panegyrici latini" (IV в.)9.

2. Документальные источники: «Кодекс Феодосия» (438 г.), «Кодекс Юстиниана» (529 г.), «Дигесты» (533 г.), вошедшие в "Corpus iuris civilis"- кодификацию римского права, связанную с именем ранневи-зантийского императора Юстиниана (527-565). Методология исследования

Междисциплинарный характер проблемного поля исследования, связанного, с одной стороны, с рассмотрением такого историко-культурного феномена как галло-римская аристократия IV в., с другой - с изучением личности галло-римского аристократа, - феномена социально-психологического, - предопределил использование ряда научных методов, характерных для активно взаимодействующих сегодня общественных дисциплин (истории, культурологии, социологии, философии): системного метода, ретроспективного метода, сравнительного метода, в частности его синхронического и диахронического ракурсов, метода моделирования, микро- и макроанализа, контент-анализа, герменевтического метода.

К числу наиболее важных теоретико-методологических ориентиров нашего исследования принадлежат:

1 Симмах. Переписка с Авсонием. Письма к разным лицам //Памятники позднего античного ораторского и эпистолярного искусства II—V века / Отв. ред. М.Е. Грабарь-Пассек. М.: Наука, 1964. С. 205212.

2 Амвросий Медиоланский. Письмо об Алтаре Победы. Утешение на смерть Валентиниана II // Памятники латинской средневековой литературы IV—IX веков / Отв. ред. М.Е. Грабарь-Пассек и М.Л. Гаспаров. М.: Изд-во «Наука», 1970. С. 25-27.

3 Аммиан Марцеллин. Римская история. СПб.: Алетейя, 1994.

4 Сидоний Аполлинарий // Поздняя латинская поэзия / Пер. с лат. М.: Худож. лит., 1982. С. 543-571.

5 Бл. Иероним. Избранные письма // Диесперов А. Блаженный Иероним и его век. Приложение: Бл. Иероним. Избранные письма / Составление и комментарии А.А. Столярова. М.: Канон+, 2002. С.120-372.

6 Макробий. Сатурналии // Памятники поздней античной научно-художественной литературы II—V века / Отв. ред. М.Л. Гаспаров. М.: Наука, 1964. С. 342-356.

7 «Первый ответ Павлина Авсонию», «Второй ответ Павлина Авсонию» // Авсоний Магн. Стихотворения. С. 192-201; S. Paulinus Nolanus // Patrologiae cursus completes. Series Latina/Ed. J. P. Migne. Pari-sis, 1847.T. LXI. S. 453-462.

8 Рутилий Намациан. Возвращение на родину // Поздняя латинская поэзия. С. 283-302.

9 Латинские панегирики ("XII Panegyrici latini") / Пер. с лат., вступ. ст. и комментарий И.Ю. Шабага // ВДИ. 1996. № 3. С. 214-221; ВДИ. 1996. № 4. с. 255-263; ВДИ. 1997. № 1. С.

- философское осмысление феноменов культуры (B.C. Библер, П.С. Гуре-вич, М.С. Каган, А.Ф. Лосев);

- культурологическая и антропологическая концепции истории культуры (Ж. ле Гофф, А .Я. Гуревич, Ж. Дюби, Л.П. Карсавин, Г.С. Кнабе, Л.П. Репина);

- учение о сознании и самосознании творческой личности, в том числе и в античную эпоху (С.С. Аверинцев, А.В. Азов, Т.С. Злотникова, И.С. Кон, А.Г. Спиркин);

- социокультурное осмысление таких феноменов, как «личность», «аристократия», «субкультура», «элита» (Ю.Л. Бессмертный, П.С. Гуревич, Б.С. Ерасов, Л.П. Карсавин, И.В. Кондаков);

- учение о личности как субъекте ценностного осмысления действительности, в том числе и в античную эпоху (П.С. Гуревич, Г.С. Кнабе, С.Л. Ут-ченко, Е.М. Штаерман);

Гипотеза исследования: в диссертации доказывается предположение

0 том, что социокультурный и личностный модусы галло-римской аристократии IV в. сформировались под воздействием двух смыслообразующих факторов, к которым мы относим: приверженность традиционным римским ценностям и особенности провинциального менталитета.

Степень разработанности проблемы определяется в нескольких ас/ пектах:

1. Обобщающие труды по истории поздней Римской империи.

Издание свода всех латинских надписей (CIL) в XIX в. привело к появлению многотомных исследований (Т. Моммзен1), в которых излагалась, главным образом, политическая история Римского государства, в том числе, и эпохи домината. Представители галло-римской аристократии в этих трудах упоминались редко и преимущественно в контексте рассмотрения процесса романизации провинций. К XIX в. относится труд Я. Буркхарда2, в котором рассматривается политическая история позднего Рима (III- начало IV в.), где Галлии посвящена отдельная глава.

1 Моммзен Т. Римская история / Отв. ред. А.Б. Егоров. Т. 1. СПб., 1997.

2 Буркхард Я. Век Константина Великого. М.: ЗАО Центрполиграф, 2003.

В начале XX в. в западной историографии (особенно в немецкой и австрийской) появляется большое количество обобщающих трудов по истории поздней Римской империи1. Так, фундаментальное шеститомное исл следование О. Зеек , посвященное гибели античной цивилизации, до сих пор пользуется авторитетом среди западноевропейских антиковедов, несмотря на то, что в нем представлена главным образом политическая история Римской средиземноморской державы.

Немецкую историографию3 второй половины XX в. обращенную к исследованию поздней античности, характеризуют принципиально новые тенденции: междисциплинарный подход, многофакторное объяснение исторического процесса, внимание к повседневной жизни людей.

В дореволюционной России авторы обобщающих трудов по истории Средних веков, зачастую рассматривали эпоху поздней Римской империи как исходную ступень последующего развития западноевропейской цивилизации (например, П.Г. Виноградов, Д.М. Петрушевский4). Проблематика этих работ концентрировалась вокруг социально-экономической и политической сфер жизни позднеримского общества как фундамента нарождавшихся тенденций последующего развития Западной Европы.

Отметим, что уже в начале XX в. в отечественной науке возник интерес к переломным эпохам в жизни античного мира. Так, в исследованиях П. Бицилли5 и И. Гревса рассматривались вопросы упадка и гибели Римской империи.

1 См., к примеру: Dopsch A. Wirtschaftliche und soziale Grundlagen der europaische Kulturentwicklung. Aus der Zeit von Caesar bis auf Karl der Grossen. Wien, 1924; Stein E. Geschichte des spatromischen Rei-ches. Bd. 1. Vom romischen und bysantischen Staate (284-476 n. Chr.). Wien, 1928.

2 Seeck O. Geschichte des Untergangs der antiken Welt. Stuttgard, 1920-1923/ Bd. 1-6.

3 См, к примеру: Alfoldi G. Romische Sozialgeschichte. Wiesbaden. 1986; Bleicken J. Verfassungs- und Sozialgeschichte des Romischen Kaiserreiches. Paderborn; Miinchen; Wien; Zurich: Schoningh. 1995. Bd. 1, 2; Demandt A. Geschichte der Spatantike: das Romische Reich von Diokletian bis Justinian 284-565 n. Chr. Miinchen: Beck, 1998; Heuss A. Romische Geschichte. Paderborn; Miinchen; Wien; Zurich: Schoningh. 1998.

4 Петрушевский Д.М. Очерки из истории средневекового общества и государства / Под общ. ред. М.А. Морозова; вступ. ст. Г.Е. Лебедевой, В.А. Якубского. СПб.: ИЦ «Гуманитарная академия», 2003.

5 Бицилли П. Падение Римской империи. Одесса: Книгоизд-во А.А. Ивасенко. 1919.

Обобщающие труды по истории Древнего Рима были созданы в отечественной историографии в XX в. Они имели в основном учебный характер1 Л исключение составляют сочинения Е.М. Штаерман ). В этих работах основной акцент был сделан на социально-экономическую и политическую проблематику, что, в свою очередь, было обуславливалось господством идеологизированного марксистского подхода к изучению исторических процессов.

Весьма основательной по характеру исследования является работа А.Р. Корсунского, написанная в соавторстве с немецким ученым Р. Понтером3. В настоящее время это наиболее значимая монография, связанная с проблемой нашего исследования.

2. Труды, посвященные истории римской Галлии.

Проблематику истории римской Галлии впервые стали разрабатывать французские исследователи XIX в., среди которых наиболее существенный вклад в историческую науку внесли Г. Блок4, Ф. Гизо5 и Н. Д. Фюстель де Куланж6. Во второй половине XX в. к истории римской Галлии в рамках своего масштабного исследования обратился Ф. Бродель .

В отечественной историографии проблемы, связанные с доримским и о римским периодами в истории Галлии, рассматривались Н.С. Широковой и С.В. Шкунаевым9. Последний, в частности, занимался выявлением своеобразия процесса романизации Галлии. Однако необходимо отметить, что

1 История Древнего Рима / Под ред. В.И. Кузищина. М.: Высшая школа, 1993. Сергеев B.C. Очерки по истории Древнего Рима. М., 1938. Ч. 1-2.

2 См., к примеру: Штаерман Е.М. Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957; ее же. Кризис античной культуры. М.: Наука, 1975.

3 Корсунский А.Р., Понтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств (до середины VI в.). М.: Изд-во МГУ, 1984.

4 Общая история европейской культуры. Т. VII. История Франции в Раннее средневековье. СПб.: Издание Брокгауз-Ефрон, 1913.

5 Гизо Ф. История цивилизации во Франции / Пер. П. Г. Виноградова. Т. 1 и 2. М., 1879.

6 Фюстель-де-Куланж Н.Д. История общественного строя Древней Франции. Т. I. Римская Галлия; Т. И. Германское вторжение и конец Римской империи. СПб.: Типография Альтшулера, 1904.

7 Бродель Ф. Что такое Франция? Кн. 2. Люди и вещи. Ч. 1 / Пер. с фр. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1995.

8 Широкова Н.С. Древние кельты на рубеже старой и новой эры. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989; ее оке. Культура кельтов и нордическая традиция античности. СПб.: Евразия, 2000.

9 Шкунаев С.В. Культура Галлии и романизация // Культура Древнего Рима. М.: Изд-во Наука, 1985. Т. И; его же. Община и общество западных кельтов. М., 1989. вопросы развития позднеримской Галлии в работах отечественных историков практически остались без освещения.

3. Труды, посвященные поздней латинской литературе.

Поздняя латинская литература начала рассматриваться и в зарубежном, и в отечественном литературоведении в XIX и первой половине XX в. Это делалось с учетом социально-политической проблематики, а именно общего упадка Римской империи, который автоматически приписывался всей словесной культуре поздней Римской империи. Исключением можно считать двухтомное научное издание «История римской литературы» 1959-1962 гг., авторы которого уделили внимание не только текстам поздних латинских произведений, но и их авторам, например, Авсонию и Рути-лию Намациану. В начале XX в. важную попытку «реабилитировать» позднюю латинскую литературу, и ее представителей предпринял В. Брюсов, который показал логику развития латинской словесности в эпоху заката Римской империи в ее неразрывной связи как с общими социокультурными и политическими тенденциями того времени, так и с психологическими особенностями творческой личности, выбрав в качестве предмета своего исследования галло-римского поэта IV в. Децима Магна Авсония1.

Во второй половине XX в. в отечественной науке к проблемам литературного наследия поздней Римской империи обращаются С.С. Аверинцев и M.JI. Гаспаров3, которые активно применяют культурно-антропологические подходы, ставят проблемы, связанные с вопросами самосознания, ценностных ориентаций и, в целом, картины мира творческой личности позднего Рима.

4. В трудах, посвященных взаимоотношениям христианства и язычества, церкви и государства в IV в., важное место отводится позднеримской аристократии. Проблема религиозного миросозерцания элиты по

1 Брюсов В. Пентадий (III—IV вв) // Русская мысль. Кн. I. 1910. С. 206-214; его же. Великий ритор. Жизнь и сочинения Децима Магна Авсония // Русская мысль. Кн. III. 1911. С. 1-48.

2 Аверинцев С.С. Литература // Культура Византии, IV - первая половина VII в. / Отв. ред. чл.-корр. АН СССР З.В. Удальцова. М.: Изд-во Наука, 1984. С. 272-330; его же. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Coda, 1997.

3 Гаспаров M.JI. Поэзия риторического века // Поздняя латинская поэзия С. 5-34; его же. Поэт и поэзия в римской культуре //Культура Древнего Рима С. 300-335; его же. Авсоний и его время // Авсо-ний. Стихотворения. С. 251-272. лучила наиболее полное освещение Г. Буасье1, рассмотревшего языческую и христианскую «партии» IV в. под углом зрения взглядов, идей и ценностей их наиболее ярких представителей, в числе которых были и галло-римские аристократы: Авсоний, Понтий Павлин, Рутилий Намациан, Суль-пиций Север.

В отечественном антиковедении начала XX в. «христианская» проблематика позднего Рима получила свое развитие в статьях Л.П. Карсави

У л на и Ю.А. Иванова . Л.П. Карсавин через «вживание в аристократическую атмосферу» IV в. старался воссоздать психологический портрет конкретной исторической личности. Его статьи до сих пор не потеряли свою научную ценность.

Во второй половине XX в. появляется целый ряд исследований, освещающих те или иные проблемы христианизации поздней Римской империи. В нашей стране такие работы принадлежат перу М.М. Казакова4, Г.Л. Курбатова5. Не обращаясь напрямую к проблемам, связанным с мировоззрением галло-римской аристократии, эти авторы нередко точно воссоздают контекстуальные особенности провинциальной культуры IV в. 5. В западноевропейской историографии XX в. создано немало трудов6, посвященных высшим слоям общества поздней Римской империи, в которых исследованы, в том числе, и вопросы самосознания представителей поздней римской аристократии. Предметом исследования К.Ф. Штрое-кера7, являлась непосредственно сенаторская знать поздней Галлии.

1 Буасье Г. Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на Западе в IV веке / Под ред. и с пред. М.С. Корелина. М., 1892; его же. Последние времена язычества. Исторические очерки конечных религиозных столкновений на Западе в IV веке / Н. Трескина. Т. 1. СПб., 1893.

2 Карсавин Л.П. Магнаты конца Римской империи // К 25-летию учено-педагогической деятельности И.М. Гревса (1884-1909): Сб. ст. СПб., 1911. С. 1-62; его же. Из истории духовной культуры падающей Римской империи (Политические взгляды Сидония Аполлинария) // ЖМНП. 1908. № 2. С. 285337.

3 Иванов Ю.А. К вопросу о религиозном миросозерцании Авзония//ЖМНП. 1916. №4. С. 138-164.

4 Казаков М.М. Епископ и империя (Амвросий Медиоланский и Римская империя в IV в.). Смоленск: ТрасТ-ИМАКОМ, 1995; его же. От язычества к христианству. Алтарь Победы // ВДИ. 1995. № 4. С. 161-174.

5 Курбатов Г.Л., Э.Д. Фролов, И.Я. Фроянов. Христианство: Античность. Византия. Древняя Русь. Л.: Лениздат, 1988.

6 К примеру, Lohken Н. Ordines dignitatum. Untersuchungen zur formalin Konstituirung der spatromischen Fiihrungschicht. Koln, 1982; Naf B. Senatorisches StandesbewujStsein in spatromischer Zeit. Freiburg: Schweiz, 1995.

7 Stroheker K. F. Der senatorische Adel in spStantike Gallien. Wissenschaftliche Buchgesellschaft, Darmstadt, 1970.

Подводя итог обзору широкого круга трудов, актуализированных в диссертации, необходимо констатировать: в отечественной историографии целостный образ ни позднеримской аристократии, ни галло-римской знати IV в. никогда не являлись предметом отдельного исследования. Лишь иногда в поле зрения ученых попадали отдельные проблемы жизни обозначе-ных социальных групп. Так, вопросы достижения высшего уровня образованности средиземноморской элитой IV-V вв. освещались в работах Т.Б.

1 9

Перфиловой , В.Д. Савуковой ; вопросы социального положения авторов сборника "XII Panegyrici latini" - И.Ю. Шабагой ; проблема интерпретации категорий "otium'V'negotium" у галло-римской аристократии V в. - О.Н. Маминой4. Отдельные представители позднеримской элиты становились предметом исследований П.П. Шкаренкова5.

Научная новизна исследования определяется:

- актуализацией категорий «субкультура», «элита» применительно к обществу поздней Римской империи;

- семантическим анализом понятий, выражающих важнейшие моральные категории римской культуры и определением той смысловой нагрузки, которую они несут в произведениях Децима Магна Авсония;

- построением шкалы ценностей галло-римского аристократа поздней Римской империи с использованием синхронического и диахронического методов на материалах произведений Авсония;

- реконструкцией картины мира представителя культурной элиты галло-римского общества через интерпретацию важнейших категорий римского

1 См., к примеру: Перфилова Т.Б. Преподаватели высших школ Римской империи (профессиональный портрет и структура личности). Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2002; ее же. Воспоминания Авзония и Аполлинария Сидония о преподавателях высших школ Галлии IV-V вв. // Ярославский педагогический вестник. 2003. № 2. С. 14-22.

2 Савукова В.Д. Состояние латинской образованности в Галлии периода падения Римской империи // Вопросы античной литературы и классической филологии. М.: Изд-во Наука, б/г. С. 346-360.

3 Шабага И.Ю. Социальное положение авторов Сборника "XII Panegyrici latini" // Общество и государство в древности и средние века / Под ред. Ю.М. Сапрыкина. М.: Изд-во МГУ, 1984. С. 29-38.

4 Мамина О.Н. Понятия "negotium" и "otium" в сочинениях Сидония Аполлинария // Античная и средневековая идеология: Античная древность и средние века: Сб. науч. тр. Свердловск: Изд. УрГУ, 1984. С. 66-79.

5 Шкаренков П.П. Квинт Аврелий Симмах: риторика и политика // ВИ. 1999. № 7. С. 154-159; его же. «Последние римляне»: Квинт Аврелий Симмах и Кассиодор Сенатор // История через личность: историческая биография сегодня / Под ред. Л.П. Репиной. М.: Кругь, 2005. С. 607-640. менталитета "otium'V'negotium" и изучением их трансформации в среде галло-римской аристократии в IV в.

Теоретическая значимость исследования определена тем, что

- выявлено своеобразие картины мира галло-римского аристократа IV в. с учетом социокультурного контекста эпохи;

- сформирован аксиологически детерминированный портрет галло-римского аристократа IV в.;

- систематизирован значительный эмпирический и историографический материал, характеризующий высшие слои галло-римского общества IV в.;

- проделан семантический анализ важнейших категорий римской менталь-ности "otium'7 "negotium" на материале произведений представителей гал-ло-римской аристократии IV в.

Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы диссертации могут способствовать дальнейшим научным разработкам, связанным с проблемами культуры поздней Римской империи, а также быть использованы при чтении спецкурсов и лекций, при проведении практических и семинарских занятий по темам, связанным изучением особенностей перехода от эпохи античности к эпохе средневековья.

Личный вклад состоит в том, что были изучены и проинтерпретированы произведения представителя галло-римской аристократии IV в. Авсо-ния. Представление о картине мира, характерной для галло-римского аристократа IV в., было введено в контекст истории поздней Римской империи.

На защиту выносятся следующие положения:

- В Галлии IV в. не существовало единой системы ценностей, характерной для привилегированных слоев общества. Галло-римский аристократ, интегрированный в несколько социальных групп (семья, круг друзей, профессиональное сообщество, муниципальная община), мыслил себя исключительно в рамках категорий, принятых в данных общностях и соотносил себя с типом личности, культивируемой в каждой из групп.

- Для высших слоев галло-римского общества было характерно наличие сходных ценностных ориентиров, которые выражались в приверженности этой части общества таким староримским добродетелям как honor («почет»), pietas («благочестие»), nobilitas («знатность»). Востребованность этих ценностей провинциальной элитой говорит о том, что сознание ее представителей было ориентировано на высшие образцы великого римского прошлого. Такие образцы приобретали силу моральных эталонов.

- Большинство ценностей, культивируемых в высших кругах галло-римского общества, носило ярко выраженный экстравертивный характер. Это свидетельствует о долговечности и устойчивости традиционной для римской культуры ментальной модели личности. В рамках этой модели сущность человека определялась через его общественное положение, сословный статус, род занятий, а не его индивидуальные качества; все действия такой личности были направлены на получение одобрения сограждан.

- В основе картины мира, сформированной у культурной элиты в Галлии IV в. (в нашем случае у Авсония), лежало традиционное для римского менталитета понимание категорий "otium'V'negotium"; при этом жизнь галло-римского аристократа IV в. характеризуется тенденцией к сокращению роли "negotium'a" и к постепенному отходу от общественно значимой деятельности, что, в свою очередь, вело к возрастанию удельного веса "otium'a".

- В элитарной среде Галлии IV в. возникают два типа мировосприятия, характерными представителями которых выступают Авсоний и Павлин. Если картину мира Авсония можно обозначить как эклектическую, то картина мира Павлина, напротив, является концентрической, сфокусированной вокруг христианских ценностей. В эту эпоху разные картины мира еще сосуществуют рядом друг с другом.

- Особенностью картины мира, актуализирующей социокультурный и личностный модусы галло-римской аристократии IV в., является устойчивая приверженность римским ценностям, римскому образу жизни в целом, что и дает все основания называть некоторых ее представителей «последними римлянами»». Специфика состоит в том, что на окраине империи в эпоху ее заката римская культурная компонента проявляется с новой силой, продлевая на галло-римской почве жизнь античных образцов, воплощенных в том числе, и в картине мира Децима Магна Авсония, где представлены глубинные структуры сознания, константы именно римской ментальности, которые продолжали сохраняться вопреки значительным изменениям, произошедшим в данную эпоху.

Апробация результатов исследования осуществлялась на заседаниях кафедры культурологии ЯГПУ имени К.Д.Ушинского; на региональных и международных научно-практических конференциях в Москве и Ярославле: «Человек в информационном пространстве» (Международная научно-практическая конференция, Ярославль, 2005 г.), «Науки о культуре - шаг в XXI век» (VII всероссийская конференция-семинар молодых ученых, Москва 2005 г.), на научных чтениях им. К. Д. Ушинского ЯГПУ (2004-2005 гг.). Материалы исследования использовались в педагогической работе автора в Ярославском Филиале Московской Академии предпринимательства при правительстве Москвы.

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, двух приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Галло-римская аристократия IV века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Эпоха поздней античности, продлившаяся несколько столетий, была сложным и во многом противоречивым периодом западноевропейской истории. IV в., став отправной точкой данной эпохи, вместил в себя важнейшие вехи, определившие особенности дальнейшего культурного развития Западной Европы на многие столетия вперед. Среди значимых событий IV столетия центральным стало утверждение христианства, превращение его в государственную религию Римской империи. Другим, не менее важным фактором, явилось разъединение двух, некогда существовавших в рамках одного государства регионов, ставших самостоятельными историко-культурными феноменами, - Западной Римской империи и Восточной Римской империи. Именно в IV в. закладывались основы движения западноевропейской и византийской цивилизаций по разным путям исторического развития.

Однако важно было и то, что IV в. - время, когда зарождавшиеся социокультурные тенденции были неразрывно связаны с устоявшимися, привычными формами жизни, характерными для римской цивилизации. Взаимодействие старых и новых культурных элементов в каждом отдельном регионе Империи, а также внутри разных социальных слоев римского общества отличалось своей спецификой, что в итоге способствовало формированию многомерной картины переходной эпохи и создавало возможности для многовариантного развития.

На фоне разнообразных и противоречивых тенденций этого времени обозначилась одна из существенных культурологических проблем, которая привлекает внимание современных исследователей. Это проблема судьбы римской культуры и, в целом, античного наследия в эпоху перехода от античности к средневековью. Именно в рамках решения данной обширной проблемы было проведено наше исследование, где был предпринят опыт определения как роли провинциальной, в частности, галло-римской аристократии в деле сохранения и передачи культурных ценностей эпохи уходящей, так и роли, которую в данном процессе играла конкретная творческая личность, личность Децима Магна Авсония. Таким образом, мы стремились вычленить не только общие и типичные черты, присущие самосознанию галло-римской интеллектуальной элиты IV в., но и выявить неповторимые особенности, присущие одному из представителей данной социальной группы.

Попытка исследовать социокультурную ситуацию в Галлии IV в. «изнутри», посмотреть на нее глазами современников обусловила актуализацию такой категории, как «картина мира». Проблемное поле исследования потребовало изучения картины мира галло-римского аристократа IV в. в ее социокультурном и личностном модусах.

Изучив на основании использования целого рядя научных методов, характерных для смежных с культурологией дисциплин (истории, социологии, философии), обширный эмпирический материал, основой которого стали произведения Авсония, мы пришли к следующим выводам.

Галло-римская аристократия, в целом, и отдельные ее представители, в частности, сыграли одну из ведущих культурных ролей в эпоху перехода от античности к средневековью.

Важной отличительной чертой картины мира, присущей галло-римской аристократии IV в., являлась сознательная ориентация на римские ценности, на римский образ жизни, что, в сою очередь, дало нам основания называть некоторых ее представителей «последними римлянами».

Большинство культивируемых в данной социокультурной среде добродетелей, носило ярко выраженный экстравертивный характер, что может свидетельствовать о долговечности и устойчивости ментальной модели личности, традиционной для римской культуры.

Образ галло-римского аристократа, сфокусированный в картине мира Авсония, в своей целостности был ориентирован на нормативный тип римлянина эпохи ранней Империи.

В центре картины мира, присущей галло-римской культурной элите IV в., оставалось традиционное для римской ментальности понимание категорий, определяющих социокультурную практику, "otium'V'negotium" («досуг»/«дело»).

IV век был временем смены культурно-исторических парадигм. В среде галло-римской аристократии это проявилась в формировании у отдельных ее представителей нового миропонимания, новой картины мира. В качестве носителя традиционной, эклектической картины мира, которая в своих общих чертах была присуща подавляющему большинству интеллектуальной элиты Галлии, идентифицирован Авсоний. Ярким представителем аристократии, актуализировавшей нарождающуюся концентрическую, сфокусированную вокруг христианских ценностей картину мира был гал-ло-римлянин Понтий Павлин, будущий святой Павлин Ноланский.

Расхождения между сосуществовавшими рядом в эту эпоху картинами мира выразились, как показало наше исследование, в том числе и в различном понимании Павлином и Авсонием категорий "otium'V'negotium". В то же время мы подчеркиваем, (и это быть может, для нас более существенный фактор), что и в новой, уже всецело принадлежащей будущей эпохе, картине мира Павлина сохраняются элементы традиционной римской мен-тальности. Подтверждением тому может служить тот факт, что обновленный христианский negotium для многих представителей церкви, вышедших из аристократических кругов Галлии, сохраняет традиционное римское значение общественно значимой практической деятельности и трактуется, как и прежде, в категориях долга и обязанности. Таким образом, мы-констатируем, что отдельные элементы римской ментальности, особенно прочно закрепившиеся в личностном модусе, служат своеобразным мостиком, соединяющим культуру прошлого с культурой будущего.

Подводя итог проделанной работе, и намечая дальнейшие пути исследования проблемы, обозначенной нами в диссертации, мы обращаем особое внимание на то, что процесс превращения античной культуры в культуру средневековую подчинялся крайне сложным правилам, которые нельзя уместить в одну, раз и навсегда выведенную формулу. Учитывая социокультурный опыт последующих переходных эпох и экстраполируя его на интересующую нас эпоху, следует признать, что падение Западной Римской империи как государства не сопровождалось культурным падением. Во всяком случае, эти явления не совпадали между собой по временным ритмам. И если в плане политическом мы вправе говорить о наличии дискретности в переходе от античности к средневековью, то в плане культурном о каком традиции не может идти речи. Культурный континуум во многом стал возможен благодаря усилиям представителей галло-римской аристократии, в том числе и таких, как Авсоний.

Список научной литературыБойко, Наталья Витальевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Авсоний Магн. Стихотворения / Издание подготовил М.Л. Гаспаров. М.: Наука, 1993.-368 с.

2. Аммиан Марцеллин. Римская история. СПб.: Алетейя, 1994. 559 с.

3. Блаженный Августин. О Граде Божием. В двадцати двух книгах. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1994. T.I-IV.

4. Бл. Иероним. Избранные письма // Диесперов А. Блаженный Иероним и его век. Приложение: Бл. Иероним. Избранные письма / Составление и комментарии А. А. Столярова. М.: Канон+, 2002. С. 120-372.

5. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат., в 2 тт. / Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова, Юрид. фак., и др. / Отв. ред. и авт. введ. Л.И. Кофанов. М.: Статут: Консультант Плюс, 2002.

6. Латинские панегирики ("XII Panegyrici latini") / Пер. с лат., вступ. Ст. и комментарий И. Ю. Шабага // ВДИ. 1996. № 3. С. 214-221; ВДИ. 1996. № 4. С. 255-263; ВДИ. 1997. № 1. С. 232-238.

7. Памятники латинской средневековой литературы IV-IX веков / Отв. ред. М. Е Грабарь-Пассек и М. Л. Гаспаров. М.: Изд-во «Наука», 1970. 444 с.

8. Памятники позднего античного ораторского и эпистолярного искусства II-V века / Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек. М.: Наука, 1964. 236 с.

9. Памятники поздней античной поэзии и прозы II V века / Отв. ред. М.

10. Е. Грабарь-Пассек. М.: Наука, 1964. 306 с.

11. Памятники поздней античной научно-художественной литературы II-V века / Отв. ред. М. Л. Гаспаров. М.: Наука, 1964. 414 с.

12. Плиний Младший. Письма Плиния Младшего: Кн. 1-Х / Изд. подгот. М.Е. Сергиенко, А.И. Доватур. 2-е изд. М.: Наука, 1984. - 407 с.

13. Поздняя римская поэзия / Пер. с лат. М.: Худож. лит., 1982. 719 с.

14. Римские историки IV века. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1997.-414 е., илл.

15. Хрестоматия по истории Древнего Рима / Под ред. док. ист. наук C.JI. Утченко. М.: Соцэкгиз, 1962. 675 с.

16. Decimi Magni Ausonii Burdigalensis Opuscula / Edidid Sextus Prete. BSB B. G. Teubner Verglasgeselschaft. Leipzig, 1978 422 S.

17. S. Paulinus Nolanus // Patrologiae cursus completes. Series Latina / Ed. J. P. Migne. Parisis, 1847.T. LXI. S. 453-462.1. Литература

18. Аверинцев С. С. Литература. С. 272 330 // Культура Византии, IVпервая половина VII в. / Отв. Ред. чл.-корр. АН СССР 3. В. Удальцо-ва. М.: Изд-во Наука, 1984. 723 с.

19. Аверинцев С. С., Гаспаров М. Л., Самарин Р. М. Латинская литература // История всемирной литературы в 9 ТТ. Т. 2. М.: Наука, 1984. С. 439-454.

20. Аверинцев С. С. Плутарх и античная биография. К вопросу о месте классика жанра в истории жанра. М.: Наука, 1973. 278 с.

21. Аверинцев А. А. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Coda, 1997.-343 с.

22. Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.: Школа Языки русской культуры, 1996. 448 с.

23. Азов А. В. Проблема теоретического моделирования самосознания художника в изгнании: русская эмиграйия «первой волны»: Монография / ЯГПУ им. К.Д. Ушинского. Ярославль, 1996. 224 с.

24. Античная эпистолография. Очерки / Под ред. М. Е. Грабарь-Пассек. М.: Наука, 1967.-288 с.

25. Античный мир: Проблемы истории и культуры: Сб. статей / Под ред. И. Я. Фроянова. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 1998. 460 с.

26. Бенвинист Э. Словарь индоевропейских терминов: Пер. с фр. / Общ. ред. и вступ. ст. Ю. С. Степанова. М.: Прогресс - Универс, 1995. -456 с.

27. Беркова Е. А. Поздняя римская эпистолография (IV-V вв.). //Античная эпистолография. Очерки / Под ред. М. Е. Грабарь-Пассек. М.: Наука, 1967. С. 260-284.

28. Библер В. С. От наукоучения к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. М.: Политиздат, 1990. - 413 с.

29. Бицилли П. Падение Римской империи. Одесса: Ивасенко, 1919. -201 с.

30. Бродель Ф. Что такое Франция? Книга вторая: Люди и вещи, ч.1. / Пер. с фр. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1995 244 е., 6 л. цв. ил.

31. Бродский И. Письма римскому другу // Сочинения в четырех томах. Том 2. С-Пб.: Изд-во Пушкинский дом, 1994. С. 284-285.

32. Брюсов В. Я. Великий ритор // Русская мысль, Кн. III. 1911. 1—4S.

33. Брюсов В. Я. Пентадий (III—IV вв.) // Русская мысль. Кн. I. 1910. С. 206-214.

34. Буасье Г. Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на Западе в четвертом веке / Пер. с фр. под ред. и с предисл. М.С. Корелина. М.: Издание К.Т. Солдатенкова, 1892. 575 с.

35. Буасье Г. Последние времена язычества. Исторические очерки конечных религиозных столкновений на Западе в IV веке / Н. Трескина. Т. 1.СП6., 1893.-291 с.

36. Буасье Г. Римская религия от Августа до Антонинов / Пер. М. Корсак. М.: Издание К. Т. Солдатенкова, 1878. 645 с.

37. Буркхард Я. Век Константина Великого. М.: Центрполиграф, 2003. -367 с.37,38