автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Города-крепости юго-востока России в XVI-XVIII вв. и государственное освоение территории Башкирии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Города-крепости юго-востока России в XVI-XVIII вв. и государственное освоение территории Башкирии"

О од

На правах рукописи

Буканова Роза Гафаровна

ГОРОДА-КРЕПОСТИ ЮГО-ВОСТОКА РОССИИ В XVI - XVIII ВВ. И ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОСВОЕНИЕ ТЕРРИТОРИИ БАШКИРИИ

Специальность: 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва -1997

Диссертация выполнена на кафедре Истории России до начала XIX в. Исторического факультета Московского государственного университета им.М.В.Ломоносова

Научный консультант: доктор исторических наук

Н.В.Козлова

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Ведущая организация: Исторический факультет

Воронежского государственного университета

17.00. на заседании диссертационного Совета Д.053.05.08 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Московском государственном университете им. М.В.Ломоносова (118899, Москва, Воробьевы горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, исторический факультет, ауд. 551).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГУ им.А.М.Горького (Воробьевы горы, 1-й корпус гуманитарных факультетов).

Я.Е.Водарский

доктор исторических наук

A.И.Комиссаренко доктор исторических наук

B.А.Федоров

Защита диссертации состоится »r^i/^fc-X 99^]

Я

г. в

Автореферат разослан

Ученый секретарь Специализированного Совета доктор исторических наук, профессор

Н.М.Мещерякова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Города всегда играли важную роль в развитии общества. Возникновение и подъем городов были связаны не только с развитием нового способа производства, но и с утверждением новых политических отношений. Являясь продуктом разделения труда, результатом выделения и концентрации определенных неземледельческих видов деятельности, города обеспечивали целостность государственной территории, выступали в роли очагов экономической, культурной и информационной жизни, центров внутреннего и международного общения. Не случаен поэтому интерес исследователей как к самому процессу зарождения городской жизни внутри общества, так и к особенностям становления и развития городов в разных странах, начиная с древнейших времен до наших дней.

В настоящее время перед историками встала задача обобщения всего предшествующего опыта исследования отечественной истории, выработки новых направлений и подходов, осознания тенденций и закономерностей общественного развития во всем многообразии и сложности их проявления. В ряду проблем, имеющих первостепенное значение для понимания исторического процесса, особое место занимает проблема города. Это обусловлено как все более стремительным возрастанием роли города в организации общества, его значения в формировании и развитии человеческой культуры, так и накоплением огромного научного материала, позволяющего перейти от изучения города через локальные и совокупные характеристики его признаков и функций, выявления его исторической сущности как некоего элемента классового общества, «противоположного» деревне, к более широкому подходу к его исследованию как полифункционального

социокультурного явления, тесно связанного с развитием общества в целом. Сейчас все более очевидным становится то, что понять город как особое социальное явление, прошедшее в своем развитии определенные стадии, вобравшее в себя и воспроизводящее исторический опыт и систему отношений определенного типа общества, можно, лишь установив общественно-историческую необходимость и характер его возникновения, его роль в общественном развитии.

В рамках отечественного городоведения наименее изученными остаются ранние этапы становления городов. Показательным является то, что до сих пор не стал предметом специального исследования такой феномен русской истории как «город-крепость» - один из исходных пунктов городооб-разования, зародышевое состояние большинства современных городов Российской Федерации и стран СНГ.

Постановка и исследование данной проблемы представляет большую сложность. Во-первых, потому, что понятия «крепость» и «город-крепость» в отечественной историографии хотя и употреблялись, но были лишены самостоятельного значения. Одними исследователями все крепости XVI -XVIII вв. в соответствии с официальной терминологией того времени были отнесены к городам. Другие же под крепостью понимали только укрепленную часть поселения (детинец, замок). И в том, и в другом случае наблюдалась явная недооценка роли и значения городов-крепостей в политической и социально-экономической истории России.

Во-вторых, историю городов-крепостей нельзя рассматривать в отрыве от истории формирования и расширения территории Российского государства, тех интеграционных процессов, которые происходили на присоединенных к России землях. Это требует расширения и углубления исследований

по истории российских окраин, сочетания в них общероссийского и регионального подходов.

Актуализация проблемы российской государственности, поиски путей преодоления негативных моментов в отношениях между центром и регионами выдвигают на первый план задачу всестороннего исследования особенностей развития отдельных регионов в составе России. В формировании государственной территории, присоединении и освоении новых земель важную роль сыграли города-крепости, которые, постепенно расширив свои функции, превратились в узловые центры политической, экономической и культурной жизни страны. В связи с этим важно уточнить и ввести в научный инструментарий городоведения понятие «город-крепость» и в рамках общей проблемы города выделить его как самостоятельный объект исследования.

Предмет исследования. В настоящей работе впервые в качестве объекта исследования представлен город-крепость как один из основных исходных форм в процессе становления городов на юго-востоке России в XVI - XVIII в. Выявляются политические предпосылки основания городов-крепостей, определяются факторы, которые способствовали превращению крепости в город, выделяются основные типы сложившихся к XVIII в. городов. История основания городов-крепостей и превращения части из них в города уездного и губернского значения представлена на широком общеисторическом фоне.

Территориальные рамки исследовании. Наиболее плодотворным является региональное исследование истории городов, позволяющее представить особенности процесса го-родообразования и развития городов в пределах исторически сложившейся территории. Эти особенности определялись характером присоединения разных территорий к Российскому

государству, степенью их заселенности, уровнем социально-экономического развития, а также стратегическим положением. Во второй половине ХУ1-ХУШ вв. по мере государственного освоения новых земель на юго-востоке было основано более 80 городов-крепостей. Из них 6 бывших крепостей (Самара, Царицын, Саратов, Симбирск, Челябинск, Оренбург) являются ныне областными центрами, одна (Уфа) - столицей Республики Башкортостан, десятки других - городами областного и республиканского значения и поселками городского типа. Подавляющее большинство рассматриваемых в диссертации городов-крепостей было построено на территории, заселенной башкирами и известной по русским официальным источникам ХЛТ-ХУШ вв. под названием «Башкирия». Она включала в себя обширную область от р.Волги до верховьев р.Тобола и от р.Камы до р.Яика и его притоков Орь и Илек. В рассматриваемое время данная территория в природно-географическом, социокультурном, экономическом и политическом отношениях представляла собой единое историко-географическое пространство.

Необходимость выделения данной территории в плане изучения истории государственного освоения в связи со строительством городов-крепостей диктуется особым положением Башкирии в составе Российского государства, где после принятия башкирами российского подданства были сохранены все прежние права и привилегии коренного населения. Это обусловило наличие специфических черт в общественно-политическом и социально-экономическом развитии Башкирии в составе России, что дореволюционным историкам было хорошо известно. Так, пермский историк прошлого столетия А.Дмитриев, известный обстоятельными трудами по истории Пермского края и Башкирии, рассматривал ее как обширную страну, занимавшую почти весь Южный Урал и

оба его склона. Одним из следствий возникновения и становления городов-крепостей в этом регионе было образование на территории Башкирии новых уездов, провинций и губерний. Несмотря на это, Башкирия длительное время оставалась территорией, еще не расчлененной в экономическом и социокультурном отношениях, что необходимо учитывать при изучении истории городов юго-востока России. Попытка проигнорировать это обстоятельство уводит в сторону от решения не только методологических, но и конкретно-исторических задач регионального городоведения, так как положение Башкирии в составе России не могло не сказаться на характере и темпах появления городов-крепостей, сословном и этническом составе населения, взаимоотношениях города, представленного русским населением, с сельской округой, состоящей из коренных жителей.

Комплексный подход к изучению истории городов определенного исторически сложившегося региона расширяет исследовательские возможности. Он позволяет рассматривать процесс становления и развития городов региона в их взаимообусловленности, в контексте общероссийской истории, выделить узловые моменты данного процесса, а в рамках каждого хронологического периода обратить внимание на основные характеристики городских поселений и тенденцию их дальнейшего развития.

Хронологически данное исследование охватывает период, исторически обусловленный внутренней логикой развития рассматриваемой территории в составе Российского государства, в котором возникновение городов-крепостей, последовательное изменение их статуса олицетворяли собой определенные этапы государственного освоения юго-восточных земель. Это - время с середины XVI в. до начала XIX в. Его начальной вехой являются глобальные по своим

масштабам события: завоевание Россией Казанского и Астраханского ханств, признание башкирами российского подданства. приведшее к присоединению к Российскому государству обширной территории Башкирии, установление протектората России над Ногайской ордой. Конечный рубеж - это завершение административно-территориальных преобразований, начатых Екатериной II, образование губернских и уездных городов. В рамках указанного периода история основания и развития городов-крепостей на территории Башкирии предстает как завершенный процесс, прошедший несколько этапов. Рассматриваемый в диссертации период был исключительно важным как в истории становления современных городов на данной территории, так и в процессе интеграции данной области в составе Российского государства. Активное строительство городов-крепостей, осуществлявшееся здесь в XVI - XVIII вв., способствовало не только решению общероссийских внешне- и внутриполитических задач, но и привело к глубоким изменениям в общественно-политической и хозяйственной структуре башкирского общества, к превращению Башкирии из пограничной зоны в неотделимую часть России.

Степень изученности проблемы. Города-крепости юго-востока России XVI - XVIII вв. в плане государственного освоения территории Башкирии прежде не были предметом специального исследования, однако отдельные аспекты данной проблемы и комплекс связанных с ней вопросов освещались еще дореволюционными авторами в связи с историей формирования и становления Российского государства (В.Н.Татищев, Н.М. Карамзин, С.М.Соловьев), русского города (П.П.Смирнов, И.И. Дитятин), освоения и заселения российских окраин (Г.И. Перетяткович, П.Н.Милюков), народных движений (A.A. Дмитриев, А.И.Добросмыслов), а также в вышедших в разное время страноведческих и истори-

ко-географических исследованиях, статистических сборниках и словарях, книгах и статьях ученых и краеведов по истории отдельных городов и сел.

Попытка выделить из этого обширного круга разнохарактерных работ те, которые имеют непосредственное отношение к поставленной в диссертации проблеме, и классифицировать их по хронологически-тематическому принципу показала необходимость определения того рубежа, когда города-крепости юго-востока России стали объектом научного познания.

Начало исследования городов-крепостей, находившихся на рассматриваемой территории, было тесно связано с предпринятыми в первой четверти XVIII в. географическими описаниями и картографированием территории страны, чго в свою очередь было обусловлено потребностями экономического освоения окраин. В этот период были созданы предпосылки для накопления и первичной обработки исторического материала о городах-крепостях юго-востока России. В результате появилось первое историко-географическое и экономико-статистическое описание России первой четверти XVIII в., принадлежащее перу выдающегося государственного деятеля петровской эпохи И.К.Кирилова, - «Цветущее состояние Всероссийского государства» (1727 г.). В нем большое место отводилось описанию губернских, провинциальных и уездных городов. По существу, это и было началом изучения городов России по региональному принципу, то есть по губерниям. И.К.Кириловым были собраны, систематизированы и обобщены данные о 342 городах, крепостях и острогах Российского государства, в том числе и о городах-крепостях изучаемого региона. Из городов-крепостей, находившихся на территории Башкирии, в книгу попали Уфа, бывшие крепости Закамской черты и крепость Оса, являв-

шаяся в рассматриваемое время "пригородом" Казани. Все они описаны в разделе, посвященном Казанской губернии.

Исследовательскую деятельность И.К.Кирилова необходимо изучать в тесной связи с его политическими проектами и практической деятельностью по их осуществлению. Он явился организатором и руководителем Оренбургской экспедиции, одной из основных задач которой было строительство города Оренбурга. В период пребывания в Башкирии в 17341737 гг. И.К.Кирилов основал, кроме Оренбургской (Орской) крепости, десятки других крепостей, занимался исследованием природных богатств Башкирии, картографированием местности. Все это в совокупности явилось значительным вкладом как в процесс накопления естественно-географических и историко-этнографических знаний, так и в формирование и развитие теории и практики отечественного градостроительства. Наследие И.К.Кирилова стало доступно исследователям еще в 30-х годах XVIII века. Через труды В.Н.Татищева и П.И.Рычкова и других авторов идеи И.К.Кирилова получили дальнейшее распространение.

Впоследствии описание крепостей, построенных в Башкирии в 30 - 40-х годах XVIII века, заняло важное место в грудах, посвященных истории освоения юго-востока России. Впервые данный вопрос был подробно освещен непосредственным участником этих событии П.И.Рычковым («История Оренбургская (1730-1750)», «Топография Оренбургской губернии»), который использовал в своих работах как личные наблюдения, так и документы, находившиеся в канцелярии Оренбургской экспедиции.

Следующий этап в описании и накоплении информации о городах-крепостях юго-востока России был связан с деятельностью академических экспедиций П.С.Палласа, И.И.Лепехина и других. Экспедиционным обследованием в

60-70-х годах ХУШв. частично была охвачена и территория Башкирии, входившая в состав Оренбургской губернии. В результате деятельности академических экспедиций был собран богатейший материал о природе и населении края, отличающийся высокой достоверностью и представляющий прежде всего научный интерес. В путевых заметках участников экспедиций имеется немало сведений о городах и городских поселениях: Оренбурге, Табынске, городках старой и новой За-камских линий. Вместе с первыми географическими словарями П.И.Рычкова и В.Н.Татищева, топографическими описаниями губерний и картографическими материалами, хранящимися в архивах Москвы и Санкт-Петербурга, материалы академических экспедиций 60 - 70-х годов XVIII в. могут рассматриваться как отдельный комплекс источников, несущих в себе объективно-научную информацию, так и как попытка осмысления этих материалов. В целом XVIII в. - это век интенсивной работы по сбору научной информации и ее обобщению, систематизации в виде словарей и топографических описаний. Башкирия, ввиду огромного интереса к ее природным богатствам, оказалась в центре внимания Сената, Академии наук и других государственных учреждений.

В первой половине XIX в. интерес ученых к Оренбургскому краю и ее истории значительно снижается, но сведения о городах и крепостях Башкирии можно найти в географических и статистических словарях и описаниях, в которых был использован материал, собранный во второй половине и в конце XVIII в. В это время продолжается традиция визуального осмотра и описания местности. Так, в 40-х годах XIX в. капитаном Генерального штаба М.И.Иваниным было проведено первое специальное исследование закамских укрепленных линий. Результатом его экспедиционной поездки по территории Закамья явилась работа, содержащая как подробное

описание остатков фортификационных сооружений, так и ценные сведения о включенных в систему закамских укрепленных линий городах-крепостях XVII - XVIII вв.

Работа М.И.Иванина была использована Г.И.Перетят-ковичем в его исследовании «Поволжье в XVII и начале XVIII века (Очерки истории колонизации края), изданном в 1882 г. В целом середина и вторая половина XIX в. ознаменовались появлением фундаментальных исследований по российской истории, в которых частично освещались события, происходившие в Башкирии в XVIII столетии. Интерес историков к этому краю был обусловлен масштабами колонизационного процесса, невиданным размахом башкирских восстаний, и также тем, что с Башкирией и Оренбургским краем оказались связаны судьбы многих выдающихся ученых, общественных и государственных деятелей, в частности тех, кто был при-частен к строительству новых городов-крепостей юго-востока России. Одному из них, известному русскому историку и географу В.Н.Татищеву, принимавшему непосредственное участие в основании городов-крепостей в зауральской части Башкирии, была посвящена работа профессора Московского университета Н.Попова "Татищев и его время", вышедшая в 1861г. Исследование Н.Попова не только восполняло "Историю Оренбургскую" П.И.Рычкова в части, касающейся периода управления Оренбургской комиссией В.Н. Татищевым. Автор раскрыл новые факты его биографии, достаточно полно охарактеризовал те задачи и цели, которыми руководствовался В.Н.Татищев в своей деятельности.

Серию исследований о выдающихся деятелях Оренбургского края продолжили местные историки Р.Г.Игнатьев, В.Н. Вигевский и другие, которые частично осветили градостроительную деятельность И.И.Кирилова, В.Н.Татищева,

В.А.Урусова, И.И.Неплюева, при которых Башкирия была окружена кольцом крепостей.

В оживлении изучения истории городов края важную роль сыграли созданный в Уфе в 1863г. статистический комитет губернского земства и организованный по инициативе членов комитета губернский музей. Статистическим комитетом периодически издавались "памятные книжки", "адреса-календари", "справочные книжки" Оренбургской и Уфимской губерний, а также тематические сборники статей и материалов по истории, археологии, этнографии, географии и экономики края. Все это способствовало пропаганде знаний о городах региона и привлечению к их истории внимания краеведов и общественности. Кроме Р.Г.Игнатьева значительный вклад в изучение городов-крепостей края, в частности истории Уфы, внесли секретарь губернского статистического комитета Н.А.Гурвич, сотрудник губернского земства М.В.Лоссиевский, преподаватель духовной семинарии В.М.Черемшанский, предводитель Уфимского дворянства В.А.Новиков, городской голова Уфы Д.С.Волков и другие.

На рубеже Х1Х-ХХ вв., объектом внимания историков оказываются некоторые проблемы, связанные с колонизацией Башкирии и строительством на ее территории городов-крепостей: русско-казахские отношения, башкирские восстания, история Оренбургской епархии, история яицкого и оренбургского казачества и другие. Число работ, появившихся в это время по интересующей нас теме, незначительно, и посвящены они были, главным образом, тем городским поселениям, которые и в XIX - начале XX вв. продолжали осуществлять либо административные, либо торгово-экономические функции.

В отечественной историографии советского периода, базирующейся на марксистско-ленинской методологии, ис-

следование города приобрело новое направление. Появились работы, в которых город стал рассматриваться прежде всего как продукт разделения труда, центр экономической жизни. Одной из такого рода работ, в которой была предпринята попытка систематизировать и обобщить материал по истории городов исследуемого региона, была книга Л.Е.Иофа "Города Урала", изданная в 1951 году. Однако она, написанная географом, представляла собой экономико-географическое описание с кратким историческим экскурсом.

Некоторые аспекты истории городов и городских поселений Башкирии были отображены в трудах, посвященных общим и отдельным проблемам российской истории: юго-восточной политике России XVI-XVIII вв. (С.К.Богоявленский, А.А.Новосельский, Н.Г.Аполлова, В.Я.Басин), истории заселения Поволжья и Приуралья (М.К.Любавский, A.A. Преображенский, Ю.М. Тарасов, У.Х.Рахматуллин, Р.Г.Кузеев), истории классовой борьбы (Н.В.Устюгов, Н.Ф.Демидова, И.Г.Акманов, М.Д.Курмачева, И.М.Гвоздикова), истории русского города, развития торговли и торгово-промышленной деятельности горожан (М.Н.Тихомиров, Я.Е.Водарский, Н.Б.Голикова, Н.В.Козлова, А.З.Асфандияров), а также истории архитектуры и военно-инженерного искусства, деятельности Оренбургской экспедиции и ее руководителей. Большим вкладом в изучение проблемы стало появление коллективных исследований, посвященных Уфе, Оренбургу, Челябинску и другим крупным современным административным и экономическим центрам Урала. Однако общим недостатком последних является то, что дореволюционный период истории этих городов освещен явно недостаточно.

Как показывает историографический обзор, история основания и развития городов-крепостей XVI - XVIII вв. как на

юго-востоке России в целом, так и на территории Башкирии предметом специального исследования не являлась. Но усилиями как дореволюционных, так и современных историков был изучен ряд важных проблем внутренней и внешней политики царизма в юго-восточном регионе, то есть представлен исторический фон (политический, социальный, экономический) возникновения и развития городов-крепостей XVI -XVIII вв., начато изучение истории отдельных городов региона. Вместе с фундаментальными исследованиями по истории городов России они создают необходимую библиографическую основу, от которой можно оттолкнуться при написании обобщающей работы по истории городов-крепостей юго-восточной окраины России.

Цели и задачи диссертации определяются необходимостью исследования процесса становления городов на юго-востоке России в XVI - XVIII вв. на фоне общероссийской истории и в связи с государственным освоением рассматриваемой территории, выявления как общих черт, присущих всем городам-крепостям, так и особенностей, обусловленных спецификой развития данного региона в составе России. С данной работой, помимо воссоздания ранней истории становления городов на рассматриваемой территории, связана надежда автора на частичное преодоление явного отставания регионального (южноуральского) городоведения.

В рамках поставленной цели решаются следующие задачи, заключающиеся в том, чтобы:

- выявить объективные предпосылки возникновения первых городов-крепостей на юго-восточной окраине Российского государства, а также субъективные факторы, особенно проявившиеся в ходе основания крепостей в XVIII в. и сказавшиеся на темпах перерастания ряда крепостей в города;

- выделить и охарактеризовать основные этапы становления городов на территории Башкирии, разные типы городов-крепостей, образовавшиеся на протяжении XVI - XVIII вв.;

- на конкретном материале раскрыть такие малоизученные вопросы как финансирование городов-крепостей, управление, формирование населения на ранних этапах становления городов, состояние торговли и роль торгово-промышленного населения в процессе превращения крепости в город;

- выявить тот рубеж, который характеризует перерастание крепости в город, а также определить значение «Учреждения о губерниях» и «Жалованной грамоты городам» для становления городов в Башкирии.

Методология и методика исследования основаны на принципах историзма, объективизма, приоритете источника. Использованы описательный, историко-сравнительный, исто-рико-типологический и историко-системный методы. Предпринята попытка исследовать города-крепости юго-востока России во всем реальном многообразии, совместив два подхода к исследованию проблемы: от общего к частному и от частного к общему. Города-крепости рассматриваемого региона представлены как результат последовательного укрепления и расширения территории Российского государства, и вместе с тем определяется значение конкретных городов-крепостей в развитии российских окраин.

Источииковая база исследования. Диссертация основана на разнообразных источниках, главным образом, архивных, выявленных в фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Архива Санкт-

Петербургского филиала Института Российской истории РАН (Архив Санкт-Петербургского филиала ИРИ РАН), Архива Русского географического общества (Архив РГО), Научного архива Уфимского научного центра РАН (Научный архив УНЦ РАН), Государственного архива Оренбургской области (ГАОР), Государственного архива Челябинской области (ГАЧО), Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ).

Основными источниками для исследования темы послужили документы, хранившиеся в РГАДА. В частности, в фондах Госархива (№16), Разрядного (№210), Посольского (№127), Поместного (№1209), Печатного (№233) приказов, приказа Большого дворца (№1239), Приказных дел новых лет (№158), Уфимской приказной избы сохранились разрозненные материалы, относящиеся к XVI - XVIII вв. Наибольшее количество документального материала относится к XVIII -началу XIX вв. Они сосредоточены, главным образом, в фондах Сената (№248), Главной соляной конторы (№353), Комиссии о коммерции и пошлинах (№397), Крепостных книг местных учреждений (№615), Ландратских книг и ревизских сказок (№350), Экономических примечаний (№1355) и других.

Весь комплекс архивных источников, выявленных в 39 фондах 9 архивохранилищ страны, в совокупности с опубликованными материалами составляют надежную источнико-вую базу для решения поставленных задач.

Разнообразный документальный материал, использованный в диссертации, можно разделить на несколько групп: законодательные акты; делопроизводственная документация, которая в свою очередь делится на документы делопроизводства центральных и документы делопроизводства местных учреждений; экономико-географические и статистические

материалы, куда мы включаем также карты, планы и чертежи XVIII в.; документы и материалы личного характера и литературные и публицистические материалы.

Законодательные акты XVI - XVII вв. сохранились не все: ввиду того, что архив приказа Казанского дворца был утерян, многие указы и распоряжения правительства, относящиеся к управлению Башкирией, до нас не дошли. До сих нор не удалось обнаружить подлинные указы и приговоры о строительстве Уфимской и других крепостей XVI - XVII вв., о назначении первых уфимских воевод, о поселении первых жителей и других мероприятиях, касающихся ранних этапов формирования городской жизни в крае. Обо всем этом приходится судить по копиям или отрывкам из содержания указных грамот, сохранившимся среди дел приказного делопроизводства, или другим косвенным данным.

Из законодательных документов XVIII в. кроме манифестов, именных указов, регламентов и жалованных грамот общегосударственного значения для темы нашего исследования большое значение имеют указы, инструкции, наказы, наставления и другие законодательные акты, характеризующие общее направление политики Российского государства на юго-востоке, касающиеся строительства и заселения городов-крепостей, затрагивающие вопросы социального и экономического положения служилого и торгово-промышленного населения. Среди них - указы о строительстве г.Оренбурга и других крепостей, «Привилегия г.Оренбургу», инструкции чиновникам, отправленным в Башкирию. Особое место среди законодательных актов занимает указ от 11 февраля 1736 г., который фактически изменил всю систему управления Башкирией и ускорил превращение ее в одну из внутренних провинций Российской империи.

Исключительная важность делопроизводственной документации центральных и местных учреждений определяется не только тем, что они рисуют более подробную картину официальной стороны жизни русских городов-крепостей, но передают содержание большинства не дошедших до нас распоряжений правительства. Документы приказного делопроизводства XVI - XVII вв. сохранились в виде отдельных грамот, книг и столбцов, которые включают в себя разнообразные документы: копии указов, отписки, челобитья, памяти и другие материалы. Так, например, в столбцах приказа Казанского дворца, случайно сохранившихся в фондах научного архива Санкт-Петербургского филиала ИРИ РАН, впервые обнаруженных нами в 1984 г. и ныне хорошо известных историкам и краеведам, кроме правительственных указов и распоряжений находятся донесения уфимских воевод, «отпуски» по ним, челобитные мелких служилых людей, памяти и другие грамоты. Они позволили воссоздать историю Солеваренного городка XVII в., о котором прежде ничего не было известно.

Важное значение для исследования темы имеют документы Разрядного приказа, содержащие сведения об организации сторожевой службы, назначении уфимских воевод и размещении служилых людей в крепостях; Посольского приказа, в частности Ногайские и Калмыцкие дела, характеризующие сложную военно-политическую обстановку на юго-восточных рубежах в XVI - XVII вв.; документы писцового делопроизводства - писцовые, переписные и отказные книги Казанского уезда об отводах земель под строительство городов-крепостей и размещение служилого населения; комплекс документов по финансово-хозяйственной деятельности государства на рассматриваемой территории, сохранившиеся в фондах Печатного приказа и Приказа Большого дворца. Од-

нако следует подчеркнуть, что документов приказного делопроизводства XVI - XVII вв. сохранилось не так много, и потому исследование городов-крепостей указанного периода представляет большую сложность. Напротив, документы высших государственных учреждений XVIII и начала XIX вв. сохранились почти полностью. Среди них - книги приговоров Сената, журналы и протоколы заседаний Сената, коллегий, комиссий и других органов власти и управления. Они в совокупности с делопроизводственной документацией местных учреждений XVIII в. позволяют всесторонне осветить историю основания, заселения городов-крепостей, вопросы хозяйственной и культурной жизни.

Комплексы документов, образовавшиеся в результате деятельности местных учреждений, включают в себя грамоты, столбцы, книги и дела, сохранившиеся в фондах Уфимской приказной избы, Крепостных контор городов-крепостей Уфы, Оренбурга, Челябинска, Бирска, Мензелинска (РГАДА); Канцелярии Оренбургской экспедиции, Оренбургской комиссии, Симбирского и Уфимского генерал-губернатора (ГАОО); Челябинской городской думы (ГАЧО).

Большую ценность представляют собой экономико-географические и статистические материалы, карты, планы и чертежи XVIII и первой половины XIX в., в которых содержится богатейшая информация о территории, населении, городах и селах, промыслах, торговле исследуемого региона. Они сохранились в большом количестве в фондах РГАДА, РГВИА, архиве РГО, отделе рукописей РГБ, а также в местных архивах. Это - материалы 1-У1 ревизий, топографические описания Уфимского наместничества и Оренбургской губернии, экономические примечания к Генеральному межеванию, хозяйственные и статистические описания Оренбургской губернии первой половины XIX в., карты и планы Новой За-

камской линии, карты Оренбургской губернии, чертежи и планы отдельных городов-крепостей. Эти пестрые по характеру и содержанию документы позволяют уточнить и конкретизировать имеющиеся представления о городах-крепостях юго-востока России, а сопоставление имеющихся в них данных с актовым материалом - избежать односторонней оценки описываемых явлений.

К документам и материалам личного происхождения относятся отрывки из дневников, переписка и проекты И.К.Кирилова, В.Н.Татищева, А.И.Тевкелева и других государственных деятелей, челобитные русского населения, письма и требования башкирских старшин. Очевидно, к этой группе источников следует отнести и «шежере» - своеобразные источники башкирского происхождения. Шежере представляли собой генеалогическое древо отдельных башкирских родов, в которых попутно приводились сведения исторического характера, что позволяет рассматривать их и как историческую хронику. Сопоставление данных шежере с русскими письменными источниками обнаруживает достоверность изложенных в них фактов. Однако отсутствие датировки и лаконичность текста шежере требует выработки специальной методики использования данных источников, что в нашу задачу не входит. Поэтому они используются как вспомогательные источники, подтверждающие сведения, содержащиеся в русских источниках (о характере присоединения Башкирии к России, о строительстве Уфы и т.д.) и дающие возможность получить представление об отношении коренного населения Башкирии к проводимой Россией политике.

Для исследования нашей проблемы важное значение имеют неопубликованные материалы из личного фонда М.К.Любавского (ОР РГБ), представляющие собой исторические труды академика по истории Башкирии и копии доку-

ментов, выявленных им в уфимских архивах в период пребывания в ссылке. Другой комплекс документов, известный под названием «Материалы к истории г.Уфы», был создан в конце прошлого столетия - к 300-летию г.Уфы - по распоряжению городского головы Д.С.Волкова и хранится ныне в научном архиве УНЦ РАН. Это - копии документов и выписки из исторических сочинений, которые содержат ценные сведения по истории Уфы, Бирска и других городов-крепостей.

В диссертации используется также ряд литературных и публицистических материалов (сказания, сочинения участников описываемых событий, фольклор).

Отбор документов основывался на их анализе с точки зрения достоверности и информативной насыщенности. Этот принцип был использован не только при введении в научный оборот новых архивных материалов, но также при обращении к уже известным и утвердившимся в исторической литературе фактам. В ходе уточнения такого рода сведений путем изучения оригиналов архивных документов удалось вскрыть и исправить многие ошибочные положения, относящиеся к истории как городов-крепостей, так и региона в целом. Следует также отметить, что большинство архивных источников вводится в научный оборот впервые.

Научная новизна исследования состоит в том, что в рамках отечественного городоведения в ней как самостоятельный объект исследования впервые выделен город-крепость, который рассматривается как один из исходных пунктов городообразования на территории Башкирии в XVI -XVIII вв. и ранний (зародышевый) этап развития большинства российских городов. Рассматриваются особенности возникновения и становления городов-крепостей, их основные функции, раскрывается сложный, противоречивый процесс формирования населения городов-крепостей и вовлечения его

в торгово-промышленную сферу деятельности. Предпринята попытка разобраться в таких неисследованных проблемах, как финансирование городов-крепостей, объективные и субъективные факторы появления и превращения крепости в город. Поставлена и раскрыта на примере Башкирии роль городов-крепостей XVI - XVIII вв. в освоении Российским государством новых территорий. По существу, настоящее исследование является первой обобщающей работой по истории городов-крепостей юго-востока России XVI - XVIII вв.

Практическая значимость работы обеспечивается введением в научный оборот значительного комплекса новых архивных документов, содержащих ранее не известные факты. Часть материала диссертации вошла в учебное пособие по истории городов-крепостей Башкирии XVI - XVII вв., в Краткую энциклопедию «Башкортостан». Однако остается возможность использования данной работы при создании обобщающих и специальных трудов по истории российских городов и регионов, учебников и учебных пособий, в музейной и краеведческой работе. Она может быть полезна при осмыслении и разработке новой региональной политики Российской Федерации, прогнозировании развития современных городов.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите кафедрой истории России до XIX в. Исторического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова.

Основные положения диссертации нашли отражение в публикациях, общим объемом более 27 п.л., а также изложены автором на международных, всероссийских, межрегиональных, региональных и республиканских научных конференциях в Москве, Уфе, Челябинске, Оренбурге, Ташкенте, Якутске, Воронеже, Липецке и других городах.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Струкгура работы. Диссертация состоит из введения, семи глав, заключения и приложений.

Во введении обоснованы актуальность и научная значимость темы, определены предмет, территориальные и хронологические рамки исследования, дан анализ состояния изученности поставленной проблемы, сформулированы цели и задачи диссертации, изложены методологические принципы, которыми руководствовался автор при написании работы, дана характеристика использованных источников.

В главе первой «Уфа - первая русская крепость на территории Башкирии» рассматриваются военно-политические предпосылки основания Уфы - первой русской крепости на территории Башкирии, излагается история сооружения и заселения Уфимской крепости, анализируется состав ее первых жителей, определяется значение Уфы для укрепления позиций Российского государства в юго-восточном регионе и освоения территории Башкирии.

Вопрос о предпосылках основания первой русской крепости на территории Башкирии тесно связан с вопросом о характере вхождения башкир в состав Российского государства. После падения Казанского и Астраханского ханств и установления протектората над Ногайской ордой большая часть территории Башкирии оказалась в составе Российского государства. Большинство историков отмечали ненасильственный, добровольный характер присоединения Башкирии к России (В.Н. Татищев, Н.М.Карамзин, М.К.Любавский, Н.В.Устюгов, А.Н. Усманов, А.З.Асфандияров и др.). Однако наметившаяся в современной отечественной историографии

тенденция отказа от того, что было достигнуто исторической наукой в советское время, включая и некоторые аспекты образования и складывания территории Российского государства, и ставший популярным во многих постсоветских республиках тезис о насильственном включении их территорий в состав России ставят перед необходимостью еще раз обратиться к данному вопросу. Сравнительно позднее появление русских крепостей на территории Башкирии, их малочисленность вплоть до тридцатых годов XVIII в., ожесточенное сопротивление башкир строительству городов-крепостей были обусловлены спецификой политического и социально-экономического развития Башкирии, которая, находясь в составе России, в XVI - XVIII вв. продолжала сохранять своеобразную политическую автономию.

Особое внимание в работе уделяется конкретно-историческим обстоятельствам вхождения Башкирии в состав России. Данный вопрос, ввиду почти полного отсутствия специальных исследований о положении башкир в составе Золотой орды, а также под властью казанских, сибирских и ногайских ханов, представляется весьма сложным. Однако привлечение новых и малоизвестных источников позволило установить, что башкиры еще до вхождения в состав России пользовались большой самостоятельностью: татаро-монголы через своих наместников контролировали, главным образом, поступление налогов, осуществляли судебные функции и надзор за внешними связями башкирских ханов, не вмешиваясь в сферу хозяйственной и внутриполитической жизни.

После распада Золотой Орды башкирские бии оказались втянутыми в политическую борьбу между образовавшимися ханствами и, следовательно, придерживались разной политической ориентации. Так, бий Шейх-Ахмед, стоявший во главе Ирехтинских башкир, проживавших в бассейне р.Ика, под-

держал в борьбе за казанский престол ставленника Крыма Сахиб-Гирея, за что тот в 1523 г. выдал ирехтинским башкирам ярлык на тарханство. Большинство башкирских биев в середине XVI в. придерживались прорусской ориентации, что было активно поддержано правительством Ивана Грозного.

Одним из условий вхождения башкир в состав Российского государства было сохранение вотчинного права на занимаемые ими земли. Это обстоятельство и определило особое положение Башкирии в составе России, без учета которого нельзя понять ни один из аспектов дореволюционной истории Башкирии. Это необходимо иметь в виду также при освещении истории основания городов-крепостей.

Говоря о причинах сооружения г.Уфы, следует отметить, что строительство городов-крепостей на окраинах страны являлось государственной политикой России, осуществлявшейся по мере расширения ее территории, и отвечало ее стратегическим задачам. Однако Уфа, в отличие от других крепостей, появившихся позже, была построена с согласия самих башкир. Это, как показывают источники, было обусловлено сложной внешнеполитической обстановкой на юго-востоке страны: усилившимися притязаниями ногайских и сибирских мурз на возвращение прежнего господства над башкирами.

В главе отмечается, что многие города-крепости были построены на месте или близ древних поселений. Не была исключением и Уфа, появившаяся на месте древнего центра Башкирии. Это имело важное значение: первые русские крепости унаследовали от бывших центров не только веками сложившиеся политические и административные связи и отношения, но и придавали легитимность российскому господству на новых территориях.

Одним из дискуссионных вопросов в истории г.Уфы продолжает оставаться вопрос о дате основания города. Это обусловлено не только малочисленностью и противоречивостью источников, но и состоянием региональной исторической науки, которая давно нуждается в развитии таких ее отраслей как историография и источниковедение. Несмотря на то, что вопрос об основании г.Уфы периодически становился предметом обсуждения исторической науки, и еще в прошлом веке Н.М.Карамзин, П.П.Пекарский и другие историки привели неопровержимые доказательства того, что Уфимская крепость была основана в 1586 г., в обобщающих трудах по истории Башкортостана и его столицы, изданных в последние годы, продолжает фигурировать в качестве даты основания Уфы в виде сторожевой крепости 1574 год, а 1586 год принят за дату превращения ее в город.

В диссертации приводятся новые данные, в частности подробно анализируется состояние сторожевой службы на юге и юго-востоке Российского государства во второй половине ХУ1в., которые свидетельствуют о том, что в 1574 г. не было необходимости в строительстве сторожевой крепости в центре Башкирии. Внимательное прочтение известных историкам документов - столбцов и книг Посольского приказа, относящихся к истории русско-ногайских отношений, отводных книг г.Уфы - позволило уточнить и другие детали, связанные с первыми десятилетиями существования крепости, получить более полное представление о сословном положении и этническом составе ее населения.

В главе акцентируется внимание на роли дворцовых крестьян в начальной стадии развития городов-крепостей. Дворцовые крестьяне несли на себе основную тяжесть по обеспечению новопостроенных крепостей продовольствием и были обязаны в случае необходимости пополнять ряды мел-

ких служилых людей. В свою очередь, дворцовые села как правило возникали под защитой городов-крепостей, что позволяет рассматривать их как своеобразных «попутчиков» последних.

В целом, материал изложенный в первой главе диссертации свидетельствует о том, что предпосылки для возникновения первой русской крепости в центре Башкирии были созданы вследствие добровольного признания башкирами российского подданства, но непосредственной причиной послужило обострение внешнеполитической обстановки па юго-восточных рубежах. Наряду с функцией защиты вновь присоединенных земель, крепость сыграла важную роль в организации управления краем, ускорила процесс возникновения новых русских поселений.

Во второй главе диссертации «Основание городов-крепостей на территории Башкирии в XVII веке» на фоне сложных процессов, происходивших на юго-востоке России, излагается история сооружения новых городов-крепостей.

Новый этап в строительстве городов-крепостей был обусловлен причинами внешнеполитического характера, военно-политической обстановкой, сложившейся на юго-восточных рубежах в связи с прикочевкой калмыков. Калмыки, значительно превосходившие в военном и численном отношении Больших ногаев, представляли немалую угрозу политическим, экономическим и торговым интересам России. В тридцатых годах XVII века калмыки окончательно утвердились между Яиком и Волгой, захватив не только исконные владения находившихся под протекторатом России ногаев, но и ясачные и промысловые угодья башкир. Возникла постоянная угроза нападения калмыков и их союзников на российские окраины, что побудило московское правительство предпринять по «калмыцким вестям» ряд военных мер.

В главе рассматривается история сооружения в 40-х годах XVII в. новых городов-крепостей. Крепости Шешминск и Ахтачинск, построенные на месте впадения одноименных рек в р.Каму, Мензелинский острог на р.Мензеле, притоке р.Ика должны были защитить от набегов калмыков и ногаев наиболее освоенные в хозяйственном отношении земли. В 1650 г. на месте дворцового с.Чалны был построен Чалнинский городок. Однако меры, предпринятые правительством, ожидаемых результатов не дали: отдельные города-крепости с немногочисленными гарнизонами были не в состоянии отражать крупные набеги неприятелей. В результате правительство прибегает к наиболее эффективному способу борьбы с неприятелем - сооружению непрерывной системы укреплений.

В 1652-1655 гг. от р.Волги до р.Ика, левого притока р.Камы была построена Закамская черта. Она состояла из крепостей Белого Яра, Ерыклинсха, Тиинска, Новошешмин-ска, Заинска и Мензелинска, а также различных сооружений из земли и дерева между ними. Закамскую черту XVII в. следует рассматривать как восточную часть единой системы общероссийских оборонительных сооружений, в которую входили Белгородская и Симбирская укрепленные линии, соединенные в свою очередь Тамбовской чертой. Это хорошо видно на авторской карте, приложенной к диссертации.

В главе дано подробное описание городов-крепостей, находившихся на Закамской черте, большое внимание уделено истории их заселения, рассматриваются источники пополнения гарнизонов городов-крепостей. В целом, как отмечается в диссертации, первая половина и середина XVII в. характеризуются тем, что крепости Е! это время строятся не отдельно, а в комплексе с другими крепостями и оборонительными сооружениями: так легче было обеспечить безопасность по-

граничной территории и сохранить нормальное функционирование самих крепостей.

Особое место среди городов-крепостей, построенных в XVII в. на территории Башкирии занимают Бирский и Солеваренный городки. Они были построены в тот период, когда внешнеполитическая обстановка на юго-востоке вследствие принятия калмыками русского подданства, в целом, стабилизировалась, но в связи с общим усилением крепостнического гнета возросло недовольство большинства населения внутри страны. Это было отмечено рядом крупных народных движений в Поволжье, Западной Сибири. В Башкирии первым массовым выступлением коренного населения после вхождения в состав России было восстание 1662-1664 гг. Нападениям повстанцев подверглись почти псе новопостроенные города-крепости, прежде всего крепости Закамской черты. Активное сопротивление башкир сдерживало темпы основания новых городов-крепостей в этом регионе. На протяжении второй половины столетия были построены только две крепости: первая - на месте бывшего дворцового села Архангельского, на земле, находившейся в ведении приказа Большого дворца, вторая - на земле, арендованной у башкир Кесе-Табынской волости русскими солепромышленниками. Земельная собственность башкир, которая в это время еще оберегалась царским правительством, не позволяла строить города-крепости непосредственно в башкирских вотчинах.

Обнаруженные автором и впервые введенные в научный оборот новые архивные документы позволили воссоздать историю основания Бирского городка. До сих пор считалось, что он основан в 1663 г., но теперь, согласно источникам, следует принять новую дату - 1667 г. Именно в этом году по царскому указу уфимским воеводой П.Т.Кондыревым посылается для строительства Бирского городка отряд служилых

людей во главе с дворянином И.И.Черниковым-Онучиным. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что Бирск не был типичной военной крепостью. Решающим фактором, обусловившим появление здесь городка, было чрезвычайно удобное географическое положение, дающее возможность контролировать как водный, гак и сухопутный пути из Уфы в центральные уезды России. Бирск впоследствии выполняет двоякую функцию: «пригорода» Уфы, то есть подчиненной Уфе крепости, и административного центра прилегающей к нему дворцовой волости.

История другого, Солеваренного, городка также воссоздается благодаря источникам, которые были впервые обнаружены и введены в научный оборот автором данной работы. Об этой крепости прежде ничего не было известно. Солеваренный городок был основан в 100 верстах южнее Уфы на месте стоялого (нежилого) острога, выполнявшего функцию сторожевого поста и убежища в период сезонной добычи соли русскими солепромышленниками. Датой его основания следует считать 1684 г., о чем есть прямые свидетельства в документах. Первыми постоянными жителями Солеваренного городка были 200 стрельцов, переведенные из Чебоксар. Городок просуществовал 24 года и был сожжен в ходе башкирского восстания 1704 -1711 гг. Воссоздание истории Солеваренного городка имеет важное значение: оно проливает свет на многие обстоятельства возникновения городов-крепостей на территории Башкирии, о чем до сих пор конкретных данных не имелось.

Глава завершается подведением итогов изучения истории городов-крепостей, построенных на территории Башкирии в XVI - XVII вв. Отмечается, что это было закономерным явлением, обусловленным всем ходом развития Российского государства, укреплением его экономического и военно-

политического могущества, стремлением к дальнейшему расширению сферы влияния на юго-востоке.

«Города-крепости юго-востока России в первой четверти XVIII века» - так озаглавлена третья глава диссертации. В ней рассматривается общее направление политики Петра I на юго-востоке страны, и на этом фоне дается характеристика сложившихся к началу XVIII в. на территории Башкирии трех типов городов-крепостей: Уфы, Мензелинска и Бирска.

Юго-восточная политика Петра I была сложной и противоречивой. В первой четверти XVIII в. наряду с необходимостью окончательного покорения башкир, калмыков, а также яицких казаков перед Россией встала задача урегулирования отношений с новыми соседями - казахами. Но более всего Россия стремилась к господству на Каспийском и Аральском морях и установлению торговых отношений со странами Средней Азии, Китаем и Индией.

Новый курс Петра I в области внешней политики и последовательное осуществление намеченной программы преобразования России нашли своеобразное отражение и в отношении к городам и крепостям. Особое внимание правительство уделяло пограничным крепостям. На востоке и юго-востоке, наряду со строительством новых крепостей (Алексеевска, Сергиевска, Верхне-Иртышских крепостей, Екатеринбурга, Сакмарского городка и других) были пред-; приняты меры по перестройке я ремонту старых крепостей.: Документы, извлеченные автором из фондов РГАДА и РГВИА, показывают, что Петр I лично контролировал состояние городов и крепостей. В частности, все города Российской империи он расписал по группам. К последней группе были отнесены «города с башнями, нерегулярные»: Тобольск, Казань, Уфа и Астрахань. 4 декабря 1724 г. им был

издан указ о починке «регулярных» и «нерегулярных» крепостей, в том числе и Уфы, но, как показано в диссертации, после смерти Петра I его распоряжение не было выполнено.

Города-крепости, появившиеся на юго-восточном направлении в первой четверти XVIII в., по мнению автора, следует рассматривать как особую группу городских поселений, которую нужно изучать с учетом изменений в области территориального и городского управления. В ходе административно-территориальных преобразований первой четверти XVIII в. все города-крепости были приписаны к разным губерниям. Из бывшей территории Уфимского уезда выделилась Уфимская провинция с городами-крепостями Уфой, Мензелинском и Бирском. Их характеристике посвящена вторая часть третьей главы. На примере указанных городов-крепостей можно наглядно продемонстрировать основные пути городообразования на территории Башкирии.

Прежде следует отметить, что по официальной терминологии того времени они называются «город Уфа», «пригород Мензелинск», «Бирский городок». Эти названия употребляются и в тексте диссертации, хотя, безусловно, они представляли собой три типа города-крепости.

«Город» Уфа с 1715 г. являлся центром Уфимской провинции, где были сосредоточены органы административной власти. В главе даются сведения об имевшихся в Уфе административных учреждениях, о характере управления башкирским населением, об экономических связях уфимцев с сельской округой, о территории и архитектуре «города», о населении, состоянии торговли и ремесла и других сторонах жизни и быта «горожан». Опираясь на изложенный материал, автор приходит к заключению, что сравнительно богатый облик Уфы был определен, главным образом, функцией управления, организации хозяйственной и общественной жизни в крае.

«Пригород» Мензелинск и в первой четверти XVIII в. оставался замкнутым военизированным поселением. В нем находился особый воевода, который по гражданским вопросам подчинялся Уфе, а по военным - Казани. Главным административным учреждением являлась приказная изба. Судя по крепостным книгам, население Мензелинска в рассматриваемое время как в количественном, так и в этносословном отношении почти не претерпела изменений: оно было представлено в основном «иноземцами» - бывшими смоленскими шляхтичами, поселенными здесь в середине XVII в.

Бирский «городок» в первой четверти XVIII в. органично врос в иноязычную сельскую округу, что было обусловлено тем, что преобладающей функцией городка была хозяйственная. Многочисленной и устойчивой частью населения городка были дворцовые крестьяне, имевшие широкие торговые и хозяйственные связи с жителями как Осинской и Казанской дорог Башкирии, так и сибирскими городами. Они активно участвовали в жизни края и страны: в частности, бирские дворцовые крестьяне посылались на строительство флота в Воронеж и Петербург. Мелкие служилые люди городка - стрельцы - в большинстве своем были выходцами из дворцовых крестьян. В главе определяется примерная численность дворцовых крестьян Бирского городка, характеризуется их имущественное положение, хозяйственная деятельность, рассматриваются также другие группы населения.

Обобщая изложенный в главе материал, автор подчеркивает, что особенности развития охарактеризованных городов-крепостей были обусловлены причинами их возникновения и заданностью их основных функций.

Период, выделенный в четвертой главе «Строительство крепостей на юго-востоке России в 1725-1735 гг.» весьма своеобразен. В его основе лежат события, которые от-

разили общее состояние российского общества после смерти Петра I. Речь идет о строительстве городов-крепостей. На основании изучения и сопоставления источников, отражающих основные направления юго-восточной политики России в указанный период, выдвигается предположение о существовании двух тенденций в определении методов и задач градостроительства в этом регионе. Первая из них, направленная на дальнейшее продолжение петровских преобразований, предусматривала самостоятельное развитие отдельных, регулярного типа городов, сочетающих в себе не только военные, по и гражданские, административные, торгово-промышленные функции. Этот путь был связан с задачами внутренней и внешней политики России, которые сводились к необходимости освоения природных богатств Урала и изменения препятствующей этому системы управления Башкирией, к стремлению выйти к берегам Каспийского и Аральского морей, установить торговые отношения со странами Средней Азии, Индией и Китаем. Вторая тенденция отражала традиционную политику сооружения небольших военных крепостей, взаимосвязанных друг с другом (или объединенных в единую систему укреплений), для борьбы со степью и сельскохозяйственное освоение земель вокруг крепостей.

Как показано в данной главе, правительство до начала 30-х годов XVIII в. по инерции продолжало проводить политику Петра I. Это выразилось в строительстве новых крепостей по рекам Самаре и Яику и дальнейшем наступлении на вольности яицких казаков и башкир. В 1728 г. был разработан проект реконструкции Уфимской крепости. Однако после вступления на престол Анны Иоанновны наблюдается явный отказ от продолжения политики Петра I. В сентябре 1731 г. управление всеми пограничными крепостями государства было возложено на Х.Миниха. Ровно через год, в сентябре

1732 г., им был отменен указ о реконструкции Уфимской крепости, а в декабре был издан указ, определивший тактику борьбы с калмыками, казахами и каракалпаками. На данном этапе первоочередной задачей российского правительства в юго-восточном направлении становится успешное завершение русско-казахских переговоров о подданстве, начатых по инициативе хана Младшего казахского жуза Абулхаира, и использование сложившихся обстоятельств в интересах России. Таким образом, в течение 1731-1732 гг. были пересмотрены основные цели и задачи внешней политики России на юго-востоке. Важное значение в системе мер по защите юго-восточных рубежей придавалось сооружению традиционной системы укреплений.

По существу, обе указанные тенденции воплотились в практику, образовав своеобразное сочетание нового со старым. Это проявилось не только в облике новопостроенных крепостей, но и в одновременном осуществлении строительства Новой Закамской укрепленной линии и города нового типа Оренбурга. Освещению этих двух крупных событий и посвящена данная глава.

Впервые в отечественной историографии в диссертации воссоздается подробная история Новой Закамской линии: раскрываются причины ее сооружения, излагается конкретная история строительства и заселения отдельных ее участков. К главе приложена авторская карпа Новой Закамской линии. \ Основной вывод, который напрашивается в результате иссле-! дования истории Новой Закамской линии, заключается в том, что данная линия особой роли в разрешении внешнеполитических задач в этом регионе не сыграла, так как после строительства Оренбургской крепости она осталась глубоко в тылу. Кроме того, мобильные регулярные войска и новейшие виды фортификационных сооружений позволяли обеспечить безо-

пасность границ с гораздо меньшими затратами и, что является характерным для XVIII и первой половины XIX вв., выдвинуть войска непосредственно на границу, в зону контакта с неприятелем.

Присоединение Казахстана к России открывало новые возможности в расширении торговых отношений со странами Юго-Восточной Азии, что было по достоинству оценено одним из последователей политики Петра I - обер-секретарем Сената И.К.Кириловым, выступившим с проектом организации так называемой «Киргиз-кайсацкой и каракалпацкой» экспедиции (именно так первоначально называлась Оренбургская экспедиция).

История организации Оренбургской экспедиции и строительства города Оренбурга изучена достаточно полно и продолжает оставаться в поле зрения историков. Однако рассмотрение данных вопросов в контексте общероссийской истории позволяет сделать ряд важных наблюдений. Прежде всего следует отметить, что проект И.К.Кирилова преследовал не конкретные цели, а ставил задачи геополитического масштаба. Это и определило маршрут экспедиции, выбор места под строительство Оренбургской крепости и другие действия, предпринятые правительством, которые без учета реальной действительности, без знания специфики юго-восточного региона фактически привели к отказу от первоначальной идеи экспедиции и ограничению ее задач лишь строительством г.Оренбурга и других небольших крепостей на территории Башкирии.

В главе подробно анализируются вопросы, связанные с прибытием экспедиции И.К.Кирилова в Уфу и отношением коренного населения к этом)' событию. Отмечается, что первоначально башкиры оказывали экспедиции всяческое содействие, но неумелое вмешательство И.К.Кирилова во внутрен-

ние дела башкир, возложение на них дополнительных обязательств по материальному обеспечению экспедиции вызвали недовольство населения края. Весной 1735 г. вспыхнуло восстание, продолжавшееся в течение 5 лет, которое поставило под угрозу осуществление планов экспедиции. В этих условиях все внимание правительства было сосредоточено на разрешении внутреннего конфликта, а все людские и материальные ресурсы экспедиции были брошены на подавление башкирского восстания и строительство десятков военных крепостей. Оренбург, основанный И.К.Кириловым, оказался не таким , каким он представлялся в проекте: городом нового тина, наделенным особыми привилегиями, являющимся узловым пунктом торговли с Хивой, Бухарой, Индией и другими странами. Это была заурядная крепость, переименованная приемниками И.К.Кирилова в Орскую крепость.

Основным итогом пересмотра программы экспедиции явилось коренное изменение политики правительства в Башкирии, суть которой была изложена в именном указе от 11 февраля 1736 г. В это же время для управления Башкирией и подавления башкирского восстания были образованы два полномочных органа власти: Оренбургская комиссия, возглавляемая И.К. Кириловым, и Комиссия башкирских дел, возглавляемая А.И. Румянцевым.

В пятой главе диссертации «Основание крепостей в Башкирии в 1736-1743 гг.» последовательно излагается история строительства крепостей в ходе подавления башкирского восстания 1735-1740 гг. и последующего административно-территориального преобразования Башкирии.

Строительство городов-крепостей в 1736-1743 гг. осуществлялось известными государственными деятелями России XVIII в., такими, как И.К.Кирилов, В.Н.Татищев,

А.И.Румяицев, А.И.Тевкелев, И.И.Неплюев, которые оказались участниками рассматриваемых событий.

В 1735-1736 гг. с целью скорейшего подавления восстания вся территория Башкирии была поделена на зоны действия правительственных войск. На юге и юго-западе края действовали И.К.Кирилов и П.Бахметьев. Их ставка находилась в г. Самаре. В центре и в северо-западной части Башкирии действовал казанский губернатор А.И.Румянцев, который расположился в Мензелинске. На северо-востоке Башкирии подавлением восстания руководили В.Н.Татищев и А.И.Тевкелев. Все они представляли разные ведомства. Например, И.К.Кирилов был подотчетен перед Сенатом и Кабинетом, А.И.Румянцев отчитывался прежде всего перед Военной Коллегией, А.И.Тевкелев представлял Коллегию иностранных дел, а В.Н.Татищев - Берг-Коллегию. Поэтому, действуя в целом от имени российского правительства, каждый из них выполнял и свои собственные задачи. В результате отсутствия единого подхода к решению политических задач, несогласованности действий, непомерных амбиций царских чиновников не было последовательности и в строительстве городов-крепостей.

Выбор места для основания крепостей, как и все другие меры, были продиктованы задачами военного характера, тактическими соображениями. С изменением военной обстановки крепость могла оказаться не нужной, а гарнизон по мере необходимости мог быть переведен на новое место. Поэтому в определении численности построенных в рассматриваемое время крепостей единства у историков не было. На основе архивных данных в главе уточняется число новопостроенных крепостей и устанавливается, что к началу 1737 г. их насчитывалось только 10, а не 18, как докладывал в Сенат И.К.Кирилов. Это - Оренбургская (на р.Орь), Табынская,

Озерная, Бузулукская, Борская, Красноуфимская, Елдяцкая, Нагайбацкая, Чебаркульская и Миасская крепости. Остальные крепости были только заложены. Функцию крепости выполняла также Вехнеяицкая пристань.

С 1737 г. строительство городов-крепостей на территории Башкирии приобретает более целенаправленный характер. Это было связано с назначением на должность главного командира Оренбургской комиссии В.Н.Татищева.

В диссертации раскрываются малоизвестные страницы биографии В.Н.Татищева, что позволяет утверждать, что период его деятельности на посту главного командира Оренбургской экспедиции был самым эффективным по своим политическим последствиям. При нем была предпринята попытка упорядочить строительство и размещение городов-крепостей, наведен порядок в управлении краем. В частности, он основал ряд новых крепостей, выступил инициатором переноса Оренбурга на более удобное место и разработал целую программу по их заселению. Именно В.Н.Татищеву принадлежала идея создания единой (Оренбургской) укрепленной линии вдоль границ Башкирии, а также осуществления административно-территориальных преобразований внутри Башкирии: создания Исетской провинции в зауральской ее части, назначения особого воеводы в городе-крепости Осе и подчинения ему Тайнинской волости. Следует отметить, что после смерти И.К.Кирилова В.Н.Татищеву пришлось управлять | краем, полностью охваченным восстанием. Он всеми доступ- * ными средствами пытался успокоить взбунтовавшихся башкир: распорядился освободить незаконно арестованных главарей восстания, предотвратил запланированную на лето 1737 г. крупную военную операцию, вскрыл многие злоупотребления должностных лиц. При нем в Башкирии наступило временное затишье, появилась возможность заняться обустрой-

ством крепостей и организацией среднеазиатской торговли. Однако в январе 1739 г. по доносу А.И.Тевкелева В.Н.Татищев был освобожден от должности главного командира Оренбургской комиссии. На его место назначили советника Адмиралтейской коллегии В.А.Урусова, который занимался окончательным подавлением башкирского восстания и к градостроительному делу почти не проявлял интереса.

В данной же главе подробно рассматривается строительство городов-крепостей на территории Башкирии в период деятельности И.И.Неплюева. При нем не только был, наконец, построен г.Оренбург, но и завершено строительство линии крепостей вдоль внешних границ Башкирии. Главным итогом деятельности И.И.Неплюева следует считать подготовку губернской реформы в Башкирии. Новый Оренбург, основанный в 1743г. становится центром управления не только башкирским краем, но и всем юго-востоком России. С образованием в 1744 г. Оренбургской губернии г.Оренбург превращается в губернский город. Таким образом, 1736 - 1743 гг. составляют важный этап в строительстве городов-крепостей и формировании системы управления юго-восточной окраиной Российского империи (крепости, построенные в 1736-1743 гг., обозначены на картах, приложенных к диссертации).

В шестой главе «Особенности становления городской жизни в Башкирии в XVIII веке» рассматриваются вопросы финансирования и управления городами-крепостями, излагается история формирования населения, раскрывается роль новопостроенных и старых городов-крепостей в развитии внутренней и внешней торговли и в организации экономической жизни в крае.

Специфика российских городов XVIII в. состояла в слабости и малочисленности торгово-промышленного населения, а следовательно, и в отсутствии свободных денежных

средств на развитие городского хозяйства, строительство, ремонт и содержание крепостных сооружений. Поэтому города, особенно города-крепости на окраинах государства влачили жалкое существование и были полностью зависимы от царской администрации.

В главе приводятся данные о расходах на ремонт и содержание крепостей. Так, при Петре I на содержание 31 пограничной крепости отпускалось 70 тысяч рублей в год. Из этой суммы на содержание и ремонт Уфы выделялось свыше 975 руб. Однако постепенно при приемниках Петра I эта сумма была уменьшена втрое. Недостаток средств частично покрывался за счет четырехгривенных сборов с государственных крестьян, введенных в 1724 г. Но с 1732 г., как свидетельствуют источники, четырехгривенный сбор с населения Казанской губернии был передан на строительство Новой За-камской линии. Отсюда вытекает вопрос: на какие средства были построены Оренбург и десятки других городов-крепостей? Судя по документам, И.К. Кирилову было поручено изыскать эти средства на месте и полностью обеспечить Оренбургскую экспедицию за счет так называемых «прибылых доходов» Уфимской провинции.

В главе раскрывается содержание понятия «прибылые доходы» и источники их пополнения, помещены таблицы, которые дают наглядное представление о доходах и расходах Оренбургской экспедиции, в том числе на строительство крепостей. Рассматриваются изменения, которые произошли в управлении городами-крепостями края в 1737-1743 гг., до учреждения Оренбургской губернии. Большое внимание в диссертации уделено истории формирования населения в ново-построенных крепостях. Многочисленные таблицы, составленные на основе архивных документов, отражают последовательность заселения крепостей, дают представление о чис-

ленности, социальном, этническом, семейном составе переселенцев, об их имущественном и служебном положении. Подробно характеризуются различные группы переселенцев и их роль в освоении Оренбургского края.

На основании изложенных фактов делается вывод о том, что правительство уделяло пристальное внимание заселению городов-крепостей на территории Башкирии, что выразилось в издании целой серии указов, организации широкомасштабных переселенческих кампаний. В условиях XVIII в. самыми надежными элементами для поселения в пограничных городах-крепостях по-прежнему оставались военные, прежде всего дворяне и городовые казаки «старых служеб». В ходе заселения городов-крепостей все переселенцы мужского пола в принудительном порядке были записаны в казаки. Из них были сформированы гарнизоны крепостей - не менее двух рот в каждой. Это привело к необходимости упорядочить организационную структуру размещенных в крепостях воинских частей, что определило создание Оренбургского нерегулярного корпуса, затем - Оренбургского пограничного войска, из которой в 1803 г. выросло Оренбургское казачье войско.

Подводя итоги истории заселения городов-крепостей Оренбургского края, следует отметить, что именно в 30-40 годах XVIII в. были заложены основы формирования постоянного городского населения в Башкирии. Преобладающим элементом в городах-крепостях были военные люди. Кроме драгун, солдат, черкас, новокрещен, записанных в казаки, в крепостях селились также отставные чины, как офицерские, так и рядовые, которые впоследствии вошли в число городских обывателей и внесли существенный вклад в развитие городской жизни и городского хозяйства в исследуемом регионе.

Вопросы развития торговли и промышленности в диссертации рассматриваются, главным образом, через сопоставление этих отраслей экономической жизни в двух крепостях: Уфе и Оренбурге. При этом важным, с точки зрения автора, является то, что Уфа была ориентирована в основном на внутренний рынок, а Оренбург - на внешний.

В главе анализируется численность и состав торгово-промышленного населения Уфы. Она сформировалась, главным образом, из представителей разных сословий Уфимского, Казанского, Симбирского, Нижегородского и других губерний и так называемых «подлых людей», что и определило слабость уфимского купечества. По словам депутата екатерининской Уложенной комиссии Токтамыша Ишбулатова, уфимские купцы не могли даже удовлетворить потребности уезда «ни продажею поселенному в нем народу необходимых для него потребностей, ни покупкою всех произведений этого края». В связи с этим было велико значение уездной торговли, в которой, несмотря на запретительные меры со стороны государства, важную роль продолжали играть башкирские тарханы. По наблюдениям автора, Башкирия в XVIII в. являлась регионом, производящим и поставляющим разнообразную продукцию, однако уфимские купцы и посадские люди из других городов-крепостей были еще не в состоянии освоить своими силами этот обширный рынок. Но в конечном счете все товары, производимые в Башкирии, через посредников попадали на рынки Уфы, Оренбурга, Троицка и других городов.

Наиболее успешно, как показано в работе, шла торговля через Уфу казенными товарами, особенно солью и хлебом. Бурное развитие соляной торговли привело к возникновению па пути ее транспортировки новых поселений: Илецкой кре-

пости (1753 г.) и Ашкадарской пристани (1766 г.), превратившейся впоследствии в уездный город Стерлитамак.

В работе также предпринята попытка воссоздать начальные этапы формирования купеческого сословия в таких новопостроенных крепостях, как Табынск и Челябинск, которые так же, как и Уфа, были ориентированы на внутренний, российский рынок.

Центрами внешней, русско-азиатской торговли во второй половине XVIII в. выступали, кроме Астрахани, пограничные крепости Оренбург, Орск и Троицк. Оренбургский рынок сложился не сразу. Несмотря на «Привилегию», дающую возможность беспошлинной торговли, купцы на первых порах по-прежнему предпочитали торговать в Астрахани. И только благодаря усилиям В.Н.Татищева и особенно И.И.Неплюева, Оренбург превращается в крупный торговый центр. Увеличение объема товарооборота в середине XVIII в. позволило построить под Оренбургом каменный меновой двор, открыть еще одну ярмарку в Троицкой крепости. Однако в 60-х годах торгово-экономическое значение Оренбурга падает. В конце XVIII в. по ассортименту и дешевизне товаров Оренбург явно уступал Уфе. Отдаленность от других российских городов, ориентация городской экономики только на внешнюю торговлю и зависимость рынка от протекционистской политики государства стали причинами потери Оренбургом значения экономического центра губернии.

Седьмая глава «Города-крепости юго-востока России в конце XVIII в. - начале XIX в.» посвящена заключительному этапу в развитии городов-крепостей юго-востока России - истории преобразования большинства из них в города губернского и уездного значения. Этот процесс был обусловлен крупными преобразованиями в области государственного управления, что непосредственно отразилось и на

судьбе российских городов. В 1775 г. Екатериной II были изданы "Учреждения для управления губерний Всероссийския империи", согласно которым Россия была разделена на губернии или наместничества во главе с генерал-губернатором или наместником. Если Учреждения для управления губерний составили первое и важнейшее звено в цепи реформ местного управления, проведенных Екатериной II, то появившаяся в 1785 г. "Жалованная грамота городам" непосредственно касалась внутреннего устройства городов: в ней подробно регламентировались организация и деятельность вводимых вновь органов городского самоуправления. В целом, законодательные акты Екатерины II конца XVIII столетия как бы подвели своеобразный итог начавшемуся с реформ Петра I развитию русского города.

Так же, как в Прибалтике, на Украине и в Сибири, губернская реформа на территории Башкирии была проведена не сразу. Лишь 18 мая 1781 года был издан именной указ об учреждении Уфимского наместничества, но официальное его учреждение состоялось 29 апреля 1782 года.

В связи с изменением административно-территориального устройства государства было необходимо упорядочить иерархическое положение российских городов, придав некоторым из них статус губернских и уездных центров. Именно эта сторона реформы Екатерины П имела громадное значение для развития городов Башкирии: вместе с учреждением наместничества Уфа получила статус губернского города и, кроме того, были образованы уездные города. В конце XVIII в. в Уфимском наместничестве насчитывалось 3605 населенных пунктов: 13 городов, 3 пригородка, 40 крепостей, 30 слобод, 82 села, 3408 деревень. В ранг уездных городов были возведены города-крепости Мензелинск, Бирск, Челябинск, Оренбург, Верхнеуральск, Бузулук, Сергиевск, Троицк; сельские

поселения Бугульма, Бугуруслан и Белебей, а также соляная пристань Стерлитамак.

В 1797 году Уфимское наместничество было переименовано в Оренбургскую губернию, в связи с чем Оренбург был объявлен губернским городом. Однако попытка сделать Оренбург губернским центром оказалась безуспешной, так как после передачи городов-крепостей Уральска и Гурьева Астраханской губернии и выделения территории, населенной казахами, в особое ведомство, он оказался на окраине губернии. В конце 90-х годов XVIII в. возникает необходимость переноса губернских правительственных учреждений в Уфу. Таким образом, в ходе административно-территориальных преобразований определились города губернского и уездного значения, основной функцией которых являлось управление подведомственной территорией.

Далее в главе подробно характеризуются Уфа и уездные города: городские органы власти, население, хозяйство. Отмечая исключительную важность «Жалованной грамоты городам» для центральных городов России, следует подчеркнуть, что на окраинах страны была воспринята в основном формальная сторона этого законоположения, что в частности выразилось в утверждении гербов городов. По сути, многие из уездных городов продолжали осуществлять функции военной крепости. Однако значение областной и городской реформ Екатерины II заключалось в том, что в ходе их реализации были выработаны единые требования к облику губернского города и городов уездного значения. Это - наличие губернской или уездной администрации, городского самоуправления, городского (общественного) имущества, учреждение органов надзора и правопорядка, обязательное поощрение торговли и ремесленного производства и специальная планировка и застройка городской территории. Следует отме-

тить, что немаловажную роль в становлении городов сыграло наличие приписанной к городу территории - уезда.

В Заключении подводятся итоги исследования.

К диссертации приложены: список городов-крепостей, построенных на юго-востоке России в ХУ1-ХУШ вв., список источников и литературы, карты и планы городов-крепостей.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Заселение крепостей Закамской черты в XVII в. // Проблемы исторической демографии СССР. Сборник статей. Вып. 2. Томск, 1982 (0,5 п.л.).

2. К вопросу о географическом местоположении Закамской черты XVII века // Проблемы исторической географии России. Вып.1. Формирование государственной территории России. Материалы Второй Всесоюзной конференции по исторической географии России. М., 1982 (0,5 п.л.).

3. Топографическое исследование Оренбургского края во второй половине XVIII века // Исследования и исследователи Оренбургского края XVIII - начала XX вв. Материалы региональной научной конференции. Свердловск, 1983 (0,1 и.л.).

4. Особенности и причины появления городов-крепостей в Уфимском уезде (XVII - ХУШвв.) // Башкирский край и его народы. Тезисы республиканской краеведческой конференции. Уфа,1990 (0,1 п.л.).

5. Этнический состав городского населения Уфимского уезда в XVII веке // Вопросы этнографии городского населения Башкортостана. Уфа, 1992 ( 1 п.л.).

6. Военно-служилое население Уфимского уезда в XVI - XVII вв. // Казачество Оренбургского края XVI - XX веков. Программа и материалы региональной научной конференции. Оренбург, 1992 (0,1 п.л.).

7. Русско-башкирско-калмыцкие отношения в первой половине XVII века // Социально-политические и этнодемогра-фические процессы на Южном Урале в XVII - XX вв. Уфа, 1992 (0,5 пл.).

8. Русский феодальный город в Башкирии // Востоковедение в Башкортостане: История. Культура. Тезисы докладов международной конференции по проблеме: "История и культура народов Евразии: древность, средневековье, современность" ("Первые Валидовские чтения"). Ч.Ш. Уфа, 1992 (0,1 п.л.).

9. Солеваренный городок //Актуальные проблемы Отечественной истории: прошлое и современность. Уфа, 1992 (0,5 п.л.).

10.Военное искусство башкир в XVII веке // Культура Башкирии: история и современность. Уфа, 1993 (0,5 п.л.).

11 .Табынская крепость // Актуальные проблемы истории и этнографии Башкортостана: прошлое и современность. Уфа, 1993 (0,5 п.л.).

12.Города-крепости на древней табьшской земле // Тезисы докладов юбилейной региональной научной конференции "Города Урала в контексте русской культуры", посвященной 80-летию краеведческого движения в Челябинске. Челябинск, 1993 (0,4 п.л.).

13.Города и городское население Башкирии в XVI - XVII вв. Уфа, 1993 (5 пл.).

14.Социально-экономическое развитие городов-крепостей на

северо-западе Башкортостана во второй половине XVII в. // Очерки социально-экономической истории Южного Урала в XVI -XIX вв. Уфа, 1994 (0,5 п.л.).

15.Тархан Таймас Шаимов и строительство крепостей в Зауральской Башкирии // История края и судьбы людей. Тезисы докладов и сообщений Второй научно-краеведческой конференции. Уфа, 1994 (0,2 и.л.).

16.Роль башкирских феодалов в осуществлении градостроительной политики царизма в крае // Оренбургской губернии - 250 лет (проблемы истории и культуры). Уфа, 1994 (0,3 п.л.).

17.Государство Башкортостан: исторические корни и современность // Экономика и управление. 1995. №2 (0,5 п.л.)

18.Ирехтинские башкиры в XVII - XVIII вв. // Востоковедение в Башкортостане: История. Культура. Тезисы международной научной конференции "Научное наследие башкирских ученых-эмигрантов и вопросы современности ("Вторые Валидовские чтения"). Уфа, 1995 (0,3 пл.).

19.Древнебашкирские города на Южном Урале // Башкиры и Оренбуржье: история и современность (К 150 - летию Караван-Сарая). Уфа - Оренбург., 1996 (0,2 пл.).

20.Морские чины в составе Оренбургской экспедиции // Воронеж - колыбель Российского военно-морского флота: Тезисы докладов и сообщений республиканской научной конференции, посвященной 300-летию русского военно-морского флота. Воронеж, 1996 (0,1 п.л.).

21 .Проект создания флота на Аральском море в первой половине XVIII в. // "Морским судам быть!.." Российскому военно-морскому флоту - 300 лег. Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж, 1996 (0,6 пл.).

22.Роль церкви в закрепощении башкир в XVIII в. // Исторические чтения. Вып.2. Материалы научных конференций

Текст диссертации на тему "Города-крепости юго-востока России в XVI-XVIII вв. и государственное освоение территории Башкирии"

11 у -г / 4- О

*

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ М.В.ЛОМОНОСОВА

Г

Исторический факультет

На правах рукописи

БУКАНОВА РОЗА ГАФАРОВНА

ГОРОДА-КРЕПОСТИ ЮГО-ВОСТОКА РОССИИ В XVI - XVIII вв. И ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОСВОЕНИЕ ТЕРРИТОРИИ

БАШКИРИИ

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

/>А

Диссертация

на соискание ученой степени доктора исторических наук

Гпр^^ЖТ^и

(решение от ".£! Щи

присудил ученую ст^.ет, ДОКТОРА

Лосш. ЛЛ

/

госква —•1Лп4 ; сгч:

ч

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.......................................................................3-60

Глава I

УФА — ПЕРВАЯ РУССКАЯ КРЕПОСТЬ НА ТЕРРИТОРИИ БАШКИРИИ

1. Военно-политические предпосылки основания Уфимской крепости...............61 - 79

2. Основание и заселение Уфимской крепости....................................79 - 119

Ф Глава II

ОСНОВАНИЕ ГОРОДОВ-КРЕПОСТЕЙ НА ТЕРРИТОРИИ БАШКИРИИ В XVII ВЕКЕ

1. Военно-политическая обстановка на юго-восточных рубежах России

в первой половине XVII в. Закамская черта.................................120 - 136

2. Военно-политическая обстановка на юго-востоке России во второй

половине XVII в. Основание Бирского и Солеваренного городков...............136-166

Глава III

ГОРОДА-КРЕПОСТИ ЮГО-ВОСТОКА РОССИИ В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII ВЕКА

1. Укрепление юго-восточных рубежей при Петре I.............................167 - 183

2. Города-крепости Уфимской провинции.

Уфа. Мензелинск. Бирск.................................................. 184 -209

Глава IV

СТРОИТЕЛЬСТВО КРЕПОСТЕЙ НА ЮГО-ВОСТОКЕ РОССИИ В 1725-1735 гг.

1.Две тенденции в становлении городов на юго-востоке России....................210-216

2. Новая Закамская линия (1731-1736 гг.)......................................216 -230

М 3. Основание города Оренбурга (1735 г.)......................................231-253

Глава V

ОСНОВАНИЕ ГОРОДОВ-КРЕПОСТЕЙ В БАШКИРИИ В 1736-1743 гг.

1.Основание военных крепостей в Башкирии в 1736 г..........................254 - 268

2.Строительство городов-крепостей в Башкирии в 1737-1743 гг...................268 - 287

Глава VI

ОСОБЕННОСТИ СТАНОВЛЕНИЯ ГОРОДСКОЙ ЖИЗНИ В БАШКИРИИ В XVIII ВЕКЕ

1. Финансы и управление...................................................288 - 302

2. Формирование населения в новопостроенных городах-крепостях................302 - 327

3. Роль городов-крепостей Башкирии в развитии внутренней и внешней

торговли................................................................327 - 354

Глава VII

ГОРОДА-КРЕПОСТИ ЮГО-ВОСТОКА РОССИИ В КОНЦЕ XVIII - НАЧАЛЕ XIX вв.

1. Административно-территориальные преобразования в Башкирии

щ в конце XVIII - начале XIX вв............................................ 355 - 363

2. Краткая характеристика состояния вновь учрежденных городов.................363 - 379

ЗАКЛЮЧЕНИЕ................................................................. 380-387

ПРИЛОЖЕНИЯ

Список городов-крепостей, построенных на юго-востоке России в XVI — XVIII вв.......... 388 - 389

Список использованных источников и литературы..................................... 390 - 424

Карты...........................................................................425 -430

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность, предмет, территориальные и хронологические рамки исследования. Города всегда играли важную роль в развитии общества. Возникновение и подъем городов были связаны не только с развитием нового способа производства, но и с утверждением новых политических отношений. Являясь продуктом разделения труда, результатом выделения и концентрации определенных неземледельческих видов деятельности, города обеспечивали целостность государственной территории, выступали "ее информационным и интегрирующим центром, узлом внутреннего и международного общения"1. Не случаен поэтому интерес исследователей как к самому процессу зарождения городской жизни внутри общества, так и к особенностям становления и развития городов в разных странах, начиная с древнейших времен до наших дней.

В настоящее время перед историками встала задача обобщения всего предшествующего опыта исследования отечественной истории, выработки новых направлений и подходов, осознания тенденций и закономерностей общественного развития во всем многообразии и сложности их проявления. В ряду проблем, имеющих первостепенное значение для понимания исторического процесса особое место занимает проблема города. Это обусловлено как все более стремительным возрастанием роли города в организации общества, его значения в формировании и развитии человеческой культуры, так и накоплением огромного научного материала, позволяющего перейти от изучения города через локальные и совокупные характеристики его признаков и функций, выявления его исторической сущности как некоего элемента классового общества, «противоположного» деревне, к более широкому подходу к его исследованию как полифункционального социокультурного явления, тесно связанного с развитием общества в

целом. Сейчас все более очевидным становится то, что понять город как особое социальное явление, прошедшее в своем развитии определенные стадии, вобравшее в себя и воспроизводящее исторический опыт и систему отношений определенного типа общества, можно, лишь установив общественно-историческую необходимость и характер его возникновения, его роль в общественном развитии.

В рамках отечественного городоведения наименее изученными остаются ранние этапы становления городов. Показательным является то, что до сих пор не стал предметом специального исследования такой феномен русской истории как «город-крепость» - один из исходных пунктов городообразования, зародышевое состояние большинства современных городов Российской Федерации и стран СНГ.

Постановка и исследование данной проблемы представляет большую сложность. Во-первых, потому, что понятия «крепость» и «город-крепость» в отечественной историографии хотя и употреблялись, но были лишены самостоятельного значения. Одними исследователями все крепости XVI - XVIII вв. - в соответствии с официальной терминологией того времени - были отнесены к городам. Другие же под крепостью понимали только укрепленную часть поселения (детинец, замок). И в том, и в другом случае наблюдалась явная недооценка роли и значения городов-крепостей в политической и социально-экономической истории России.

Во-вторых, историю городов-крепостей нельзя рассматривать в отрыве от истории формирования и расширения территории Российского государства, тех интеграционных процессов, которые происходили на присоединенных к России землях. Это требует расширения и углубления исследований по истории российских окраин, сочетания в них общероссийского и регионального подходов.

Актуализация проблемы российской государственности, поиски путей преодоления негативных моментов в отношениях между центром и регионами выдвигают на первый план задачу всестороннего исследования особенностей развития отдельных регионов в составе России. В формировании государственной территории, присоединении и освоении новых земель важную роль сыграли города-крепости, которые, постепенно расширив свои функции, превратились в узловые центры политической, экономической и культурной жизни страны. В связи с этим важно уточнить и ввести в научный инструментарий городоведения понятие «город-крепость» и в рамках общей проблемы города выделить его как самостоятельный объект исследования.

В настоящей работе впервые в качестве объекта исследования представлена город-крепость - одна из основных исходных форм в процессе становления городов на юго-востоке России в XVI - XVIII вв.

Своеобразие русского города было обусловлено не только всем ходом исторического развития России, но и ее геополитическим положением, обширностью ее территории. В связи с этим наиболее плодотворно изучение российских городов по отдельным регионам. Обширная литература по истории городов России, появившаяся в последние десятилетия, позволяет в рамках отечественного городоведения и с учетом его достижений расширить региональные исследования. В современном отечественном городоведении выделились целые региональные школы и направления. Успешно развивается сибирское городоведение, достигнуты определенные успехи в изучении городов северо-запада, городов-крепостей Центрально-Черноземного района, Поволжья и других областей России2. В результате обобщен предшествующий опыт изучения городов и установлена в общих чертах периодизация отечественного городоведения, разработаны общие и специфические для конкретной территории методы и приемы

исследования городов, выполнен большой объем археографических работ, в ходе которых введены в научный оборот целые комплексы исторических источников. Назрела необходимость выделения и комплексного исследования городов Башкирии, являвшейся в XVI — XVIII вв. юго-восточной окраиной Российского государства.

Несмотря на множество работ, посвященных отдельным эпизодам из истории городов Приуралья и Южного Урала, исследований обобщающего характера, которые могли бы дать цельное представление о становлении городов на данной территории, до сих пор не было. Вне поля зрения исследователей оставались вопросы о предпосылках и причинах возникновения городов, особенностях формирования городского населения и складывания городской жизни в этом регионе, а также о характере и темпах урбанизации края. Среди причин, в той или иной степени препятствующих становлению регионального исследования городов юго-востока России следует назвать не только неудовлетворительное состояние источников по ранней истории края, фрагментарность и противоречивость имеющихся сведений, но также доминирование социологического метода в современной практике изучения городов и искусственное сужение территориальных рамок исследования в современных исторических трудах до административно-территориальных границ нынешних областей и республик. Между тем города Приуралья, Южного и Среднего Урала и Зауралья представляли собой единый урбанистический каркас своеобразного, достаточно специфического историко-географического пространства, оказавшегося в составе России после признания башкирами русского подданства. Эта территория, сохранившая свое название — Башкирия (на тюркских языках — Башкортостан), имела многовековую историю до вхождения в состав Российского государства, а в составе России длительное время продолжала сохранять своеобразную политическую автономию. Еще в

прошлом веке пермский историк А.Дмитриев воспринимал Башкирию как единое историко-географическое пространство. Он рассматривал южную окраину Пермской губернии как северную часть Башкирии, обширной страны, занимавшей почти весь южный Урал и оба его склона от Нижней Камы и Средней Волги до верховьев рек Лика и Тобола. "Средоточием башкир всегда служила нынешняя Уфимская губерния, северной окраиной — нынешние уезды Красноуфимский и Осинский Пермской губернии, и восточной — Шадринский той же губернии; Верхнеуральский, Троицкий и Челябинский Оренбургской губернии. На этом основании историкам как Пермского, так и Оренбургского края нельзя обходить более или менее близким знакомством историю Башкирии, как страны, представляющий много своеобразных особенностей в ее прошлом", — писал он в одном из своих трудов.3 Возникновение крепостей и становление городов на данной территории в XVI — XVIII вв. были непосредственно связаны с политическими и социально-экономическими процессами, происходившими в это время в Башкирии и в России, и стратегическими планами России на юго-востоке.

Одним из следствий возникновения и становления городов в этом регионе было образование на территории Башкирии новых уездов, провинций и губерний. Несмотря на это, Башкирия длительное время оставалась территорией, еще не расчлененной в экономическом и социокультурном отношениях, что необходимо учитывать при изучении истории городов-крепостей юго-востока России. Попытка проигнорировать это обстоятельство уводит в сторону от решения не только методологических, но и конкретно-исторических задач регионального городоведения, так как положение Башкирии в составе России не могло не сказаться на характере и темпах появления городов-крепостей, сословном и этническом составе населения,

взаимоотношениях города, представленного русским населением, с сельской округой, состоящей из коренных жителей.

Комплексный подход к изучению истории городов определенного исторически сложившегося региона расширяет исследовательские возможности. Он позволяет рассмотреть, в контексте общероссийской истории, особенности процесса становления и развития городов региона, выделить узловые моменты данного процесса, а в рамках каждого хронологического периода обратить внимание на основные функции городских поселений и тенденцию их дальнейшего развития.

Хронологические рамки данного исследования охватывают период, исторически обусловленный внутренней логикой развития рассматриваемой территории в составе Российского государства, в котором возникновение городов-крепостей, последовательное изменение их статуса олицетворяли собой определенные этапы государственного освоения юго-восточных земель. Это - время с середины XVI в. до начала XIX в. Его начальной вехой являются глобальные по своим масштабам события: завоевание Россией Казанского и Астраханского ханств, признание башкирами российского подданства, приведшее к присоединению к Российскому государству обширной территории Башкирии, установление протектората России над Ногайской ордой. Конечный рубеж - это завершение административно-территориальных преобразований, начатых Екатериной II, образование губернских и уездных городов. В рамках указанного периода история основания и развития городов-крепостей на территории Башкирии предстает как завершенный процесс, прошедший несколько этапов.

Таким образом, нами выделен период, который был исключительно важным как в истории становления современных городов Приуралья и Южного Урала, так и в процессе интеграции данной области в составе

№ Российского государства. Активное строительство городов-крепостей, осуществлявшееся здесь в XVI—XVIII вв., способствовало не только решению общероссийских внешне- и внутриполитических задач, но и привело к глубоким изменениям в общественно-политической и хозяйственной структуре башкирского общества, к превращению Башкирии из пограничной зоны в неотделимую часть России.

к

Большинство крепостей, возникших на окраинах Российского государства в XVI - XVIII вв., первоначально весьма отдаленно напоминали собой городское поселение: кроме наличия стен и рвов практически отсутствовали другие городообразующие элементы. Следовательно, важно не только выявить общую тенденцию развития городов-крепостей, но и определить тот рубеж, когда количественные характеристики могли перерасти в качественные и крепость постепенно превратилась в собственно город. В связи с этим возникает вопрос о критериях русского города ХУ1-ХУ1П вв., необходимость определить сам предмет исследования — город. Что представлял собой город в XVI — XVIII вв.? Обладали ли города-крепости юго-восточной окраины России всеми признаками, необходимыми для отнесения их к городам? Возможно ли применение единых критериев для городов центра России и городов-крепостей ее окраин?

* Следует отметить, что вопрос о критериях для определения города —

далеко не праздный. Он актуален и в наши дни, и не только в нашей стране. Рассмотрим для сравнения, как, к примеру, современная наука определяет черты типичного западного города. Для XX века: 1) это корпорация, наделенная статусом юридической личности, обладающая полномочиями быть субъектом и объектом исков, владеть собственностью, заключать договоры, нанимать рабочую силу, делать ц займы; 2) это политическое образование, обычно управляемое мэром или

городским управляющим совместно с выборным советом, имеющее полномочия нанимать чиновников, собирать налоги, осуществлять право принудительного отчуждения частной собственности и другие управленческие действия и функции; 3) это экономическая единица, как правило обеспечивающая или контролирующая обеспечение себя водой, газом, электроэнергией, транспортом, регулирующая строительство и использование жилья и размещение хозяйственных предприятий: 4) это учреждение для обеспечения социального благосостояния, включая образование, здравоохранение, помощь бедным и общественные формы отдыха. При этом допускается, что города Европы в начале своего зарождения также были "корпоративными, политическими и социальными образованиями, однако сфера их деятельности в каждой из этих ролей была гораздо более ограниченной, чем у нынешнего города'4. Вместе с тем попытка немецкого ученого Макса Вебера выявить структурное единство западного города как сообщества в определенный период времени — в период его исторического возникновения в "позднем Средневековье" была подвергнута критике на том основании, что "составные элементы, относимые Вебером к "полноценной городской общине" Запада, выражают ее структурную целостность, но не учиты�