автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Границы феноменологии трансцендентального субъекта в работах Э. Гуссерля и его последователей

Полный текст автореферата диссертации по теме "Границы феноменологии трансцендентального субъекта в работах Э. Гуссерля и его последователей"

На правах рукописи УДК 1.215

вязьмин

Алексей Юрьевич

Границы феноменологии трансцендентального субъекта в работах Э. Гуссерля и его последователей.

Специальность 09.00.03 - история философии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Санкт-Петербург 2009

003471196

Диссертация выполнена на кафедре философии Русской христианской гуманитарной академии

Научный руководитель: доктор философских наук

Черняков Алексей Григорьевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Погоняйло Александр Григорьевич

кандидат философских наук, доцент Авксеитьевский Игорь Игоревич

Ведущая организация: Институт философии Российской

Академии наук (Москва)

Защита состоится 2009 г. в часов на заседании

Диссертационного совета Д 212.199.10 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Российском государственном педагогическом университете им. А.И.Герцена по адресу: Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, дом 26. Факультет философии человека, ауд. 317.

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена

Автореферат разослан

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат философских наук, I

иг/г.^ 2009 г.

А.Ю. Дорский

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы данной диссертационной работы продиктована необходимостью прояснения проблематики субъекта и субъективности в современной философии. Интерес к субъекту в начале XXI века несколько иной, чем это было в XIX и начале XX столетия, в эпоху его главенствующей роли в философии. Субъективность сейчас интересует философов, главным образом, как тот пункт, от которого философия начала своё движение в сторону преодоления целостности субъекта в традиционном новоевропейском смысле и поиска новых оснований бытийности.

Методы исследования сознания, которые оформились в XX веке преимущественно как методы герменевтики и аналитической философии, разрушили онтологическую целостность субъективности, представлявшуюся некогда непоколебимой очевидностью самосознания и самопознания, предложив философии целый спектр эрзацев субъекта - от анализа и герменевтики языка до «анархии» симулякров постмодерна. Однако, обращаясь к истории философии, необходимо указать на имевшую место непосредственно перед разрушением традиционного смысла субъективности «точку перегиба», на момент, когда о субъекте было сказано, казалось бы, очень и очень многое, но вместе с тем открылся и тот факт, что философии о субъекте сказать почти нечего.

«Точкой перегиба» и новым направлением в философии, обнаружившим избыточность и противоречивость идей, сложившихся вокруг традиционного новоевропейского смысла субъекта, оказалась трансцендентальная феноменология Эдмунда Гуссерля. Поэтому до сих пор так актуален интерес к описанию субъекта и его парадоксальности именно в этом философском учении.

Однако имеются и другие существенные причины переосмысления современной философией вопросов субъективности: это и общая неудовлетворенность искомыми бытийными основаниями, и известная неадекватность описания «деятельности» сознания и бессознательного.

Таким образом, тема настоящей диссертационной работы находится в контексте интересов современной философии, пытающейся выяснить как причины своего нынешнего состояния, так и свою дальнейшую судьбу.

Объектом исследования данной диссертационной работы является феноменологическая философия как направление в истории философии, феноменологические методы анализа сознания в работах Эдмунда Гуссерля разных лет, а также в работах его некоторых последователей и комментаторов.

Предметом исследования данной работы является проблема описания трансцендентального субъекта в трансцендентальной феноменологии Эдмунда Гуссерля и комплексная критика возможности такого описания.

.Цель и задачи исследования. Цель исследования состоит в установлении границ применимости метода феноменологии для трансцендентального субъекта. Цель определена стремлением удостовериться в том предположении, что описания сознания с помощью феноменологического метода, предложенные либо самим Гуссерлем, либо его последователями и

комментаторами, обнаруживают противоречивую позицию по отношению к трансцендентальному субъекту и требуют дополнений нефеноменологического характера.

Указанная цель исследования требует следующих задач исследования:

1) демонстрации развития эгологии в работах Гуссерля, того, что в разные периоды своей жизни и творчества Гуссерль по-разному относился к субъективности и предлагал различные варианты феноменологического описания сознания;

2) демонстрации трудностей феноменологического описания опыта сознания;

3) установления основной причины трудностей феноменологического описания субъективности как вопроса о данности сознания самому себе;

4) демонстрации точек зрения некоторых последователей и комментаторов Эдмунда Гуссерля и производимых ими дополнений нефеноменологического характера по вопросу данности сознания самому себе;

5) осуществления системного описания точек зрения Эдмунда Гуссерля и его последователей и комментаторов на проблему феноменологического описания трансцендентального субъекта на основании систематизации допущений и дополнений нефеноменологического характера. Степень разработанности проблемы и теоретические предпосылки

исследования. Главной теоретической предпосылкой для данного диссертационного исследования, безусловно, служат работы самого Гуссерля. Однако завяленная тема исследования требует обращения не ко всему корпусу трудов Гуссерля, а только к тем из них, на материале которых можно было бы проследить эффективность применения феноменологического метода по отношению к самому трансцендентальному субъекту. К числу таких работ Гуссерля в основном относятся второй том «Логических исследований» (1901), корпус работ по «Феноменологии внутреннего сознания времени» (1893-1907), геттингенские лекции «Идея феноменологии» (1907) и «Основные проблемы феноменологии» (1910), первая книга «Идей к чистой феноменологии и феноменологической философии» (1913), второй том «Первой философии» (1923-24), «Картезианские размышления» (1931), «Опыт и суждение» (1929-36), «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (1936).

Темой субъективности, безусловно, занимались непосредственные ученики и ассистенты Эдмунда Гуссерля: О. Финк, JI. Ландгребе. Комментарии Ландгребе представляют собой также теоретическую предпосылку для данного диссертационного исследования. К трудам Ландгребе, имеющим первостепенное значение для проблемы описания трансцендентального субъекта, безусловно, относится его эссе «Проблема пассивного конституирования» (1974), имеющееся уже в русском переводе, а также непереведённые эссе «Расставание Гуссерля с картезианством» (1962) и «Регионы бытия и региональные онтологии в феноменологии Гуссерля» (1956), в которых рассматриваются вопросы бытия трансцендентального субъекта.

Философия Гуссерля и, конечно, проблемы субъекта, повлияли и на самостоятельных философов, таких как М. Хайдеггер, Р. Ингарден и Ж.-П.

Сартр. Фундаментальная онтология Хайдеггера не рассматривается в данном исследовании в качестве критического комментария к работам Гуссерля ввиду избегания Хайдеггером смысла «субъекта» как дискурсивной единицы, из-за чего такая «критика» перерастает в критику субъективной философии вообще. Данное исследование обращается к комментаторам и критикам Гуссерля, придерживающимся хайдеггерианских позиций, таким как современный исследователь Ж.-Л. Марион и его работа «Редукция и данность» (1998), в которой продолжена и развита тема вопросов о бытии трансцендентального субъекта, начатая Л. Ландгребе в «Регионах бытия». Поэтому комментарии Ж.-Л, Мариона используются для критики феноменологии, позиционирующей себя в качестве онтологии.

Данная диссертационная работа обращается в качестве своей предпосылки к комментариям Ингардена в некоторых вопросах эгологии («Примечания к французскому изданию "Картезианских размышлений"») и точке зрения Сартра в отношении неэгологической концепции сознания. Рассматривается критика предметного смысла трансцендентального субъекта, осуществляемая Сартром в его фундаментальных работах «Бытие и ничто» (1930-43) и «Трансцендентность эго» (1936). Также в отношении неэгологической концепции сознания используются комментарии А. Гурвича («Неэгологическая концепция сознания», 1940) и упомянутого уже Ж.-Л. Мариона («Редукция и данность»).

В отношении раскрытия проблемы пассивного конституирования смыслов «феномена я» используются работы К. Хельда («Живое настоящее», 1963, и «Проблема интерсубъективности», 1972), А. Щюца («Размышления о проблеме релевантности», 1970), и упомянутого ранее непосредственного ученика и ассистента Гуссерля Л. Ландгребе («Проблема пассивного конституирования»). Особенно хочется подчеркнуть важность работы Хельда «Живое настоящее», содержащей критику теории беспредметной прото-рефлексии, выдвинутой Г. Брандом в его работе «Я, мир и время» (1955) на основании его собственной интерпретации неопубликованных к тому времени рукописей Гуссерля. К. Хельд, будучи учеником Л. Ландгребе и В. Бимеля, осуществил в период написания диссертации о «Живом настоящем» интерпретацию многих рукописных работ Гуссерля из Кёльнского архива. Комментарии К. Хельда из его работы «Живое настоящее» использованы также для исследований феноменологии внутреннего сознания времени Гуссерля.

Работа К. Хельда «Проблема интерсубъективности» является основным источником критического исследования теории интерсубъективности Гуссерля. Также в критике интерсубъективности используются комментарии А. Щюца («Значение Э. Гуссерля для социальных наук», 1962). Для исследования статуса «трансцендентности», требуемого критикой теории интерсубъективности, в границах, которые всякой «трансцендентности» предписывает эпохе, рассматривается диссертация А. Агирре «Естественность и трансцендентальность» (1968) и упомянутая выше работа К. Хельда «Проблема интерсубъективности».

К числу авторов, чей комментарий используется для исследования предметного смысла трансцендентального субъекта при сравнении

феноменологии Гуссерля с немецким идеализмом Канта и Фихте, принадлежит Д. Kapp и его работа «Интерпретируя Гуссерля» (1987). Также необходимо упомянуть работу П. Рикёра «Кант и Гуссерль» (1954).

К числу комментаторов Гуссерля, имеющих отношение к проблеме трансцендентальной субъективности и используемых в данной работе, принадлежит также А. Димер («Э. Гуссерль. Попытка систематического представления его феноменологии», 1956), занимавшийся феноменологической философией с точки зрения «генетической» феноменологии. Из более поздних комментаторов, чьи работы были использованы в качестве теоретической предпосылки данного диссертационного исследования, следует назвать ученика JI. Ландгребе Р. Смида, защитившего диссертацию на тему «Моё "чистое я" и проблема субъективности» (1978).

В России феноменологическое движение было начато сотрудниками издававшегося до революции, как в России, так и в Германии международного журнала «Логос» под редакцией И. Гессена, Ф. Степуна и Б. Яковенко (в первом номере этого журнала за 1911 г. была опубликована работа Э. Гуссерля «Философия как строгая наука»). Выдающейся личностью феноменологического движения в России был Г. Шпет. Его знаменитая книга «Явление и смысл» была издана в 1915 г. - практически сразу же после выхода в свет первого тома «Идей к чистой феноменологии и феноменологической философии». В следующем, 1916 г. была опубликована другая его работа по феноменологии - «Сознание и его собственник». В связи с его гибелью в 1937 г. в репрессиях советской власти, феноменологическое движение в России было надолго прекращено. Обе работы Г. Шпета используются в качестве теоретической предпосылки для критики предметного смысла трансцендентального субъекта в данном исследовании.

Среди отечественных философов, занимающихся феноменологией Э. Гуссерля в настоящее время необходимо упомянуть легендарного и выдающегося феноменолога Н.В. Мотрошилову. Её давняя работа «Принципы и противоречия феноменологической философии» (1968) является важнейшей теоретической предпосылкой для многих исследований в области феноменологии, проводимых в нашей стране. Другие недавние работы Н.В. Мотрошиловой «Интенциональность в "Логических исследованиях" Э. Гуссерля» (2000) и «"Идеи I" Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию» (2003) послужили источником исследований по вопросу поворота Гуссерля к трансцендентализму, а работа «Гуссерль и Кант» (1974) -источником исследований предметного смысла трансцендентального субъекта при сравнении феноменологии с немецким идеализмом.

Также необходимо указать на выдающегося феноменолога, автора многих книг и статей В.И. Молчанова. Данное исследование по многим вопросам -вопросам предметного смысла трансцендентального субъекта, сравнения феноменологии Гуссерля с идеализмом Канта и Фихте, вопросам внутреннего сознания времени и алпрегензии времени у Канта и Гуссерля - обращается к известным как в России, так и за рубежом работам В.И. Молчанова «Время и сознание» (1988), «Онтология и обоснование феноменологии у Гуссерля и

Хайдеггера» (1988), «Субъективность и разум» (1998), «Различение и опыт» (2004).

В отношении проблемы интерсубъективности и пассивного конституирования теоретическую предпосылку также представляет работа Е.В. Борисова «Проблема интерсубъективности» (1999).

Данное исследование в качестве своей предпосылки широко и часто обращается к комментарию известного в России и за рубежом, крупного отечественного феноменолога А.Г. Чернякова. Фундаментальный феноменологический труд А.Г. Чернякова «Онтология времени» (2001), опубликованный не только в России, но и в международной серии «Phaenomenologica», а также его работы «Онтологическая дифференция и темпоральность» (1997), «Феномен и его свидетель» (2001), «Феноменология как строгая наука? Парадоксы "последнего обоснования"» (2004), «Чёрный квадрат» (2004) повлияли на многие выводы данного исследования относительно бытия трансцендентального субъекта и критики феноменологии как онтологии.

В разное время феноменологией Э. Гуссерля в России занимались A.B. Михайлов, П.П. Гайденко, В.У. Бабушкин, A.C. Богомолов, М.А. Киссель, А.Я. Слинин, A.A. Михайлов, В.В. Анашвили, Б.В. Марков, А.Н. Исаков, В.Ю. Сухачёв, Ю.Г. Седов, В.А. Куренной, Р. Громов, В.Б. Мелас, Д.Н. Разеев, В. Калиниченко, В.А. Москвитин, Ю.О. Орлова, H.A. Артёменко, И.И. Маврннский, И.Г. Куров, В.А. Серкова, Д.А. Внуков, A.B. Лаврухин, И.Н. Инишев, А. Крюков, Т.А. Дмитриев, А.П. Козырев, И.М. Чубаров, Т.Г. Щедрина и многие другие, чьи мнения были приняты во внимание в данном диссертационном исследовании.

Методы исследования. Данное диссертационное исследование имеет историко-философскую форму, при которой исследователем в рамках заданной темы проводятся сравнения многих схожих направлений развития философской мысли, имеющих разное положение в диахронии. Сам принцип диахронии оказывается реализованным в том, что признаётся, что положения более поздних авторов могут быть заимствованы у более ранних авторов, но не наоборот. Метод трансцендентально-феноменологического анализа опыта сознания занимает в данном исследовании центральное место, поскольку исследование положений трансцендентальной феноменологии невозможно без воспроизведения этого метода. К исследуемым текстам применены методы философской герменевтики, заключающиеся в переносе смысла положений исследуемого автора в язык и способ выражения другого автора и реконструкции смысла текста путём мысленного воспроизведения условий и целей написания текста.

Научная новизна заключается в комплексном критическом подходе к феноменологической методологии, ориентированной на онтологический регион трансцендентального субъекта:

1. Определена основная причина трудности феноменологического анализа трансцендентального субъекта, заключающаяся в противоречии между принудительным требованием данности сознания самому себе и

невозможностью непосредственной данности сознания самому себе в виде интенционального содержания.

2. Осуществлено описание развития феноменологического метода Эдмунда Гуссерля как метода, напрямую зависящего от возможности феноменологического анализа самой субъективности.

3. Определена стратегия критики проблемы данности сознания самому себе в трансцендентальной феноменологии.

4. Выявлена типология допущений нефеноменологического характера в проблеме данности сознания самому себе, зависящая от стратегии критики этой проблемы в трансцендентальной феноменологии.

5. Осуществлена систематизация интерпретаций проблемы данности самому себе в трансцендентальной феноменологии на основании типологии допущений нефеноменологического характера.

Положения, выносимые на защиту:

1. Тематизация субъекта в феноменологии требует принудительного изменения содержания сознания в рефлексии, при этом данность сознания в рефлексии не есть непосредственная данность сознания самому себе. Феноменологическое описание сознания заключается в том, что отношение между переживаемым в переживании содержанием и самим переживанием, должно рассматриваться в качестве переживаемого в переживании содержания. Чтобы сделать сознание удобным для феноменологического описания, необходима определённая рефлексия. Такая рефлексия с одной стороны должна удерживать целостность имманентной сферы переживания, а с другой -предметность переживаемого содержания. Для этого нужно принудительным образом изменять содержания переживаний, чтобы элиминировать те из них, которые нарушают имманенцию переживаний. Принудительные изменения содержания сознания имели место в методе Гуссерля и в «до-трансцендентальный» период, но нашли своё высшее выражение в феноменологическом эпохе. Однако какой бы ни была рефлексия, переживание не может стать содержанием для самого себя непосредственно.

2. Феноменологическая рефлексия, будучи актом сознания в потоке сознания, не может обрести завершённую форму интенционального содержания. Рефлексия является переживанием в потоке других переживаний, сменяющих её, поэтому время играет в феноменологической рефлексии главную роль: время является причиной различия реального и интенционального содержаний переживания, время позволяет описывать реальное содержание как абстрактную форму постоянно обновляемого интенционального содержания и как его абстрактную постоянно незавершённую форму.

3. Интерпретация проблемы данности сознания самому себе в феноменологии требует допущений нефеноменологического характера, не противоречащих феноменологии, но могущих находиться в противоречии друг к другу. Ввиду того, что феноменологическая рефлексия не может описать переживание в качестве своего собственного непосредственного интенционального содержания, проблема данности сознания самому себе выходит за рамки феноменологической рефлексии. Выходящие за пределы

феноменологического метода интерпретации самосознания являются допущениями. Возможные допущения, например, того, что самосознание является причиной или результатом рефлексии, или не является ни тем, ни другим, не противоречат феноменологической рефлексии.

4. Интерпретация проблемы данности сознания самому себе в феноменологии не может быть исчерпана рядом конечных положений. Феноменология принудительным образом постулирует данность сознания самому себе, но не может феноменологически описать, что такое самосознание. Всякое допущение нефеноменологического характера о самосознании, к которому согласно «принципу принципов» применяется метод феноменологической рефлексии, оставляет открытым вопрос о другом возможном нефеноменологическом допущении.

5. Возможна систематизация различных интерпретаций проблемы данности сознания самому себе. Предлагаемая систематизация исходит из трёх направлений интерпретации самосознания: а) насколько самосознание есть бытие? Ь) насколько самосознание предметно, т.е. насколько оно является тем, что имеет определённый смысл? с) насколько самосознание есть «я»?

Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования. Материалы данного диссертационного исследования, а также полученные результаты позволяют углубить понимание как самой феноменологии, рассматриваемой в качестве метода, так и понимание её влияния на современное состояние философии. В теоретическом отношении данное диссертационное исследование выясняет причины изменения взглядов Эдмунда Гуссерля и проводит систематизацию взглядов его последователей именно на основании тематизации допущений нефеноменологического характера. Разработанный в исследовании принцип классификации допущений нефеноменологического характера может стать основой для проведения дальнейших исследований не только в области истории философии, но и в области онтологии и теории познания.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования. В практическом отношении диссертация будет, прежде всего, полезна студентам и аспирантам, обучающимся по философским специальностям. Содержание и выводы работы могут применяться в преподавании общих и специальных курсов по истории философии, онтологии и теории познания. Кроме того, тема диссертационной работы имеет отношение и к другим дисциплинам, занимающимся исследованиями в области сознания. Поэтому, содержание и выводы могут найти применение в общей психологии и в истории психологии, а косвенным образом могут повлиять на медицинскую психологию, психиатрию и педагогику.

Апробация результатов исследования. Результаты работы представлялись автором в научных публикациях, а также в ходе различных научных форумов, среди которых:

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодные межвузовские научные конференции 2004, 2005, 2006 гг., проводимые в РХГА, Санкт-Петербург);

• «Свобода: правовые, социальные и философские аспекты личности» (Международная научно-практическая конференция 2008 г., проводимая СПбГУП, Санкт-Петербург)

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Объем работы составляет 250 страниц, выполненных по стандарту машинописи. Список литературы включает 134 наименования, в т.ч. 24 на иностранных языках.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность работы, формулируются цели и задачи исследования, определяется предмет и объект исследования, анализируется степень разработанности проблемы, указывается методология работы, устанавливается теоретическая и практическая значимость исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Эгология у Эдмунда Гуссерля» посвящена рассмотрению развития феноменологии Эдмунда Гуссерля от «Логических исследований II» до теории интерсубъективности как метода, напрямую зависящего от способа тематизации субъекта.

Первый раздел первой главы «Субъективность и субъект в "до-трансцендентальный" период» представляет собой анализ теории сознания в «Логических исследованиях II». Термин «сознание» Гуссерль предлагает понимать в трёх смыслах: 1. Сознание как совокупный реальный (reell) феноменологический состав эмпирического Я, как переплетение психических переживаний в единстве потока переживаний. 2. Сознание как внутреннее обнаружение собственных психических переживаний. 3. Сознание как общее обозначение любых «психических актов» или «интенциональных переживаний».

Гуссерль в истолковании первого определения понятия «сознания» уделяет большое внимание различию между феноменальным «я» и единством переживаний сознания, которое посредством рефлексии в модифицированном виде содержания переживания именуется феноменологическим составом совокупности переживаний. Генезис данного различения таков: Гуссерль предлагает нам провести дистинкцию между какой-то являющейся вещью (объектом) и явлением в смысле переживания «явленности» этой вещи. Настаивая на точном употреблении терминов «die Erscheinung» и «das erscheinende Objekt», Гуссерль пишет о том, что термин «явление» может быть приложим только к переживанию вещи, а не к самой вещи. Отношение феноменального субъекта к объекту он предлагает считать отношением двух вещей в феноменальном мире, коррелятом которого в мире переживаний будет отношение единства содержаний сознания к какому-то содержанию сознания.

Второй предложенный Гуссерлем смысл термина «сознание» обозначает феноменологическую рефлексию. Построение рефлексивного круга Гуссерль базирует на понятии «внутреннего восприятия», не очень с его точки зрения удачно определённом, но восходящем к кантовскому понятию «аппрегензии внутреннего чувства» и необходимой возможности её апперцепции. Понятие

и

«внутреннего чувства» Гуссерль заимствует у своего учителя Ф. Брентано, не соглашаясь с ним в противопоставлении «внутреннего» и «внешнего». Суть критики брентановского термина «феномен» заключается в отрицательной оценке того, что во «внешнем восприятии» сознаются физические, а во «внутреннем» - психические «феномены», и в положительной оценке вычленения самой сферы «психического» с его родовой характеристикой -интенциональностью. Благодаря интенциональности, в рефлексивном акте можно тематизировать само «как» переживания, которое может быть неким «нечто» для сознания, на которое это сознание направлено. Только это «как» переживания, взятое в качестве «нечто», не есть ни феномен, ни предмет переживания, но данное в модификации реальное (reell) содержание переживания.

Третье понятие «сознания» не зависит от отношения «я - сознание». Гуссерль подходит к третьему определению сознания с позиций того, что у интенции нет «я» как полюса обратного направления, как того пустого центра самосознания, откуда сознание направлено на то, на что оно направлено. Гуссерль полемизирует с философами, усматривающими за единством потока переживаний инстанцию трансцендентального «носителя» всех реальных (reell) содержаний, и отказывается от проблемы необходимости построения всякого априорного центра переживаний в пользу феноменологического состава переживаний и его взаимосвязи.

Гуссерль проводит дистинкцию между реальными (reell) и интенциональными содержаниями переживаний. Поэтому можно реконструировать процесс опредмечивания реальных содержаний переживания в модификации как процесс синтеза интенциональной предметности. Интенциональное переживание предмета или положения дел представляет собой осмысление и, следовательно, суждение об этом предмете или о положении дел в их конкретности, а не «голое» восприятие, в котором заключена лишь возможность их осмысления. «Бытие в совпадении» актов, в которых «это подразумевается», имеющих в качестве своего интенционального содержания значение как идеальное единство актов означивания, и актов восприятия имеет статический и динамический аспекты. Динамический (темпоральный) аспект находит выражение в осознании наполненности. На основании сути актов осознания наполненности и мереологического принципа Гуссерль различает сигнификативные и интуитивные акты. Гуссерль отказывает интенциональной предметности модифицированного реального содержания сознания в праве быть гарантом существования «чистого я» на основании того, что интуитивный акт неизбежно привносит в акт, в котором «это подразумевается» содержания восприятий феноменального мира.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что кроме реальной (real) вещи и её коррелята в виде интенционального содержания, а также «реальных» (reell) переживаний и их «реальных» (reell), т.е. ноэтических содержаний, никаких иных структур, никакого «носителя» единства в сознании согласно Гуссерлю нет.

Во втором разделе первой главы «Субъективность и трансцендентально-феноменологическая редукция» исследуется

преодоление Гуссерлем ситуации невозможности феноменологического дискурса о трансцендентальном субъекте.

Для тематизации трансцендентального субъекта в феноменологии необходима противоестественная процедура феноменологического эпохе, в которой сознание удостоверяется в своей онтологической очевидности, не присоединяясь к полаганию онтологической очевидности трансцендентности. Анализ традиционно-исторической почвы, на которой вырастает трансцендентальная феноменология, показывает, что попытка Гуссерля выделить (акцентировать) сознание, для того чтобы обнаружить его в качестве некоторого самоочевидного фундамента, на котором можно построить здание научного знания, далеко не первая в её истории. Однако в отличие от существовавших способов обнаружения трансцендентального субъекта метод Гуссерля изначально не предполагает какого-либо противопоставления сознания вещам или чувственности.

Морфология и структура феноменологического эпохё такова: эпохё осуществляется как результат одной или двух пошаговых операций - редукций, одна из которых (в случае двух) и есть воздержание от полагания существования трансценденции. Имеются три способа совершения редукции: 1. «Картезианский» способ редукции; 2. «Онтологический» способ редукции; 3. «Психологический» способ редукции. Однокомпонентная «картезианская» морфология трансцендентально-феноменологической редукции - быстрый и эффективный способ обнаружения сферы редуцированного сознания. При сравнении концепции аподиктической очевидности Гуссерля и несомненности в картезианском сомнении обнаруживаются их различия и сходства. Сходства проявляются в том, что оба способа подхода к субъективности открывают несомненность самой сферы сознания как «нового бытийного региона». «Картезианские размышления» дают описание, как и с какой целью обнаруживается аподиктическая очевидность: методика правильного познания должна строиться от начальных положений, основанных на очевидностях, к универсальному знанию, а в фундаменте знания должна лежать некая очевидность, причём такая, которая обладает особым свойством полагания её в сознании присутствия, таким присутствием, не-полагание которого невозможно. Аподиктической очевидностью обладает только данность трансцендентальной субъективности самой себе, трансцендентальное ego cogito.

Исследуется морфология двухкомпонентных редукций. «Онтологический» способ (или «путь через критику позитивных наук») представляет собой последовательное совершение эйдетической редукции и, собственно, феноменологической редукции. Из «Идей I» следует, что при эйдетической редукции вначале устанавливается отношение между случайным фактом и необходимым эйдосом, усматриваемым позитивной наукой: положение дел в совокупности всего эйдетического не зависит от факта, но наоборот факт определённостью своей обязан эйдетике, поэтому онтологически в ней фундирован. Феноменологическая редукция объявляет онтологически несамостоятельной эйдетическую сферу и отсылает её к деятельности познающего и конституирующего её сознания, т.е. к трансцендентальной субъективности. «Психологический» способ также представляет собой

двухкомпонентное эпохе, совершаемое как совокупность психологической и псг/холого-феноменологической редукций. Во втором томе «Первой философии» и в «Кризисе европейских наук» говорится, что первая компонента состоит в обнаружении психической жизни так, чтобы сознанию в рефлексии оказались даны скрытые интенциональные импликации, а вторая - в экспликации интенциональной (ноэтической) составляющей психического до ((чистого сознания», для того чтобы обнаружить внутреннюю жизнь психического как трансцендентальный факт.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что сознание, взятое в самоудостоверении, - далеко не первая попытка в истории философии темагизировать саму сферу сознания.

Третий раздел первой главы «Развитие феноменологического метода» отвечает на вопросы о мотивах и целях феноменологической философии в совершении феноменологического эпохе, о необходимости понимания редукции в качестве модифицирующего акта сознания, о перспективе развития феноменологии, связанной с трансцендентальным основанием и о реализации такой перспективы в поздний период творчества Гуссерля.

Понимание цели редукции находится в связи с пониманием новых возможностей дескрипции или феноменологического анализа, которые сознание, осуществившее редукцию, приобретает. Посредством редукции тематизируются сами феномены на предмет их «бытия» коррелятивно способу их данности в бытии сознания. Такая тематизация феномена совпадает с идеалом совершенной науки - с экспликацией научного знания, исходящего из бытийного основания феномена, т.е. из «бытийствующего» сознания.

Трансцендентально-феноменологическая редукция представляет собой сопутствующий акт сознания, призванный нейтрализовать «позициональные» акты полагающего бытие наивного сознания. В таком виде редукция является неким видом модификации, т.е. рефлексией. Редукция есть «истончение» рефлексии до способности сознания удерживать в качестве интенционального содержания переживания только сам интенциональный акт. Или, другими словами, это «истончение» есть игнорирование рефлексирующей интенцией всяких побочных интенциональных содержаний сознания, возникающих помимо удерживаемой в рефлексии модифицированной интенции.

«Онтологической» морфологии трансцендентально-феноменологической редукции (пути через критику позитивных наук) определённое время Гуссерль отводил главенствующую роль в понимании задач феноменологического метода. Однако возможности других способов совершения редукции повлияли на развитие феноменологического метода в применении к анализу личности и истории, что потребовало дополнения трансцендентальной феноменологии некоторыми умозрительными положениями.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что мотивация развития мысли Гуссерля в его приходе к феноменологическому эпохе формально совпадает с «онтологической» морфологией эпохе.

Четвёртый раздел первой главы «Субъективность и время» посвящен «Феноменологии внутреннего сознания времени».

Трансцендентально-феноменологическая редукция как метод возникла на базе тех «редукций», которые были применены в «Логических исследованиях II» и «Лекциях по феноменологии внутреннего сознания времени». Такими «редукциями» являются перенос акцента исследования с явленного в явлении на само явление в «Логических исследованиях И» и выключение объективного времени в «Феноменологии внутреннего сознания времени». Делается вывод о единой мотивации этих «редукций», состоящей в элиминировании трансценденции, мешающей феноменологическому анализу переживания.

После своеобразной «редукции», исключающей исследование объективного времени, остаются два вида времени: время протекания интенционального содержания сознания и время самого сознания -абсолютный темпоральный поток. Гуссерль критикует модель сознания времени у Брентано, у которого не различены память и фантазия воспроизведения от памяти представления, а сама аппрегензия времени находит основу в той же фантазии. Для модели Гуссерля фундаментальным является различие между первичной и вторичной памятью как ретенцией и репродукцией. Различаются имманентный темпоральный объект, имеющий три поля данности сознанию - 1. Ретенция; 2. Первичная импрессия; 3. Протекция. - и время протекания имманентного темпорального объекта в сознании. Имманентный темпоральный объект рассматривается как протекающий в «живом настоящем» и имеющий фазы данности сознанию, включающие в это протекание его длимость «до» и «после», а время протекания имманентного объекта — как исключающее прошлое и будущее «живое настоящее». Репродукция имеет смысл только как конституция исключённого «прошлого».

Различаются протекание имманентного объекта вообще и его протекание в определённом модусе данности, на основании чего Гуссерль приходит к выводу о двух интенциональностях ретенциональной модификации и о двух континуумах протекания: протекания непрерывной длимости имманентного объекта и непрерывности его модификаций. Таким способом Гуссерль вводит новое понятие феноменологии внутреннего сознания времени - глубинное измерение времени.

Для Гуссерля представляется необходимым, но трудным решение вопроса о протекании ноэсиса в сознании и о длимости самого сознания в потоке сознания, поскольку высказывания об абсолютном потоке времени на основании протекания имманентного темпорального объекта нелегитимны. Попыткой Гуссерля решить данный вопрос служит обоснование темпорального различия между реальной (reell) имманенцией и протекающей в потоке предметностью. В модификации реальное (reell) содержание протекает так же, как всякий имманентный объект. Однако вместе с тем подразумевается, что реальная (reell) имманенция имеет характер постоянно обновляемой точки «теперь» и абстрактный вне-временной смысл. Оба эти темпоральных «свойства» ноэсиса проистекают из опыта рефлексии, но необходим особый вид рефлексии, позволяющей их выявить.

Свойства предпринятого впоследствии Гуссерлем трансцендентального эпохе как рефлексии, благодаря заключению в скобки трансценденций как раз

позволяют осуществлять следующее: 1. Рассматривать реальное (reell) содержание сознания в модификации как имманентный темпоральный объект, и «трансценденцию» как имманентный темпоральный объект; 2. Быть опытом континуальной модификации модификаций, дающей право абстрактно рассматривать ноэсис как постоянно обновляемую точку «теперь»; 3. Быть опытом модификации, открытой к дальнейшим модификациям, дающей право придания реальной (reell) имманенции абстрактного вне-временного смысла. Таким образом, исключение «бытийного» полагания трансценденции посредством эпохё делает явным темпоральное различие между реальной имманенцией сознания и имманентным темпоральным объектом.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что исключение объективного времени предвосхищает трансцендентально-

феноменологическую редукцию.

В пятом разделе первой главы «Субъективность в "Картезианских размышлениях"» рассматриваются основные структуры феномена «я». Гуссерль тематически выделяет несколько смыслов редуцированного смысла «я», несколько направлений самоконституции ego как феномена. Первый смысл именуется «тождественным себе полюсом переживаний». Ego как «тождественный полюс переживаний» обеспечивает ноэтическое единство всех актов cogito, в силу которого вообще можно говорить о возможности синтеза ноэм и непрерывности фаз темпорального потока. Ego как «тождественный полюс переживаний» - это то самое «я есмь», которое всегда присутствует, которое всегда при «теперь» всякого переживания. Другое направление генезиса редуцированного «я как феномена» названо Гуссерлем самоконституцией ego как субстрата хабитуальностей. Словом habitus Гуссерль обозначает «феномен я» как сферу сущностно значимого «моего» в свойствах. В отличие от «полярного я» субстрат хабитуальностей выходит за пределы интуитивного наполнения конституируемого «теперь», и, поэтому, может рассматриваться как некий фантазм, который репрезентируется, воспроизводится заодно с феноменом ego как тождественного полюса переживаний. Гуссерль утверждает, что смысловые предметности «полярного я» и субстрата хабитуальностей не совпадают, а Р. Ингарден ещё и допускает, что хабитуальные определения трансцендентны по отношению к потоку переживаний. Третье тематическое направление феноменальной данности ego -это эго-монада. Гуссерль определяет её как ego, взятое в полной конкретности, но добавляет, что термин «монада» он заимствует у Лейбница.

Гуссерля интересует вопрос о том, как и в каких чертах структура «я как феномена», данного сознанию в самоконституции «полярного эго», субстрата хабитуальностей и эго-монады отражает саму трансцендентальную субъективность сознания. Гуссерль называет это проблемой самоконституции и в связи с этим вводит определения активного и пассивного синтеза. Пассивным синтезом Гуссерль именует процесс констщуирования заранее-данной предметности без участия субъекта, т.е. без исполнения позиционирующего себя как субъекта сознания. Пассивный синтез предшествует всякому активному, поскольку последний исполняется субъектом, сознанием, данным себе в качестве «феномена я». Смысловая предметность «полярного я»

конституирована пассивно, причём характеру пассивного синтеза этой предметности принадлежит её идентификация анонимной трансцендентальной субъективности сознания. В целом, согласно теории пассивного синтеза, «я как феномен» отражает трансцендентальную субъективность. Однако Л. Ландгребе в «Проблеме пассивного синтеза» сомневается в правомерности вынесения суждения об анонимной трансцендентальной субъективности на основании феноменологического метода.

Имеются попытки конструктивного описания самоконституции «феномена я» как идентифицированного анонимному сознанию в модификации реального содержания сознания в рефлексии. К. Хельд в диссертации «Живое настоящее» показывает, что модификация первичной импрессии открывает для имманентного темпорального объекта «феномена я» в «живом настоящем» и момент сходства, и абстрактный момент различия с анонимным сознанием. Причём сама рефлексия не является моментом различия, т.к. первичная импрессия рассматривается как абстрактная фаза протекания «феномена я», а «живое настоящее» как постоянно обновляемая модификация. В противоположность К. Хельду Г. Бранд считает, что рефлексия есть конкретный момент отличия «феномена я» от анонимного трансцендентального субъекта.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что только постулируется, что заранее-данность сознания самому себе в виде «феномена я» определяет идентификацию «феномена я» анонимному сознанию.

Шестой раздел первой главы «Субъективность и интерсубъективность» посвящён теории интерсубъективности Гуссерля. Демонстрируется, что подлинным мотивом теории интерсубъективности было стремление тотально обосновать человеческую жизнь на фундаменте трансцендентальной субъективности. Для этой задачи Гуссерль вводит «другого» как предметность, относительно которой мы должны достоверно полагать, что она тоже есть сознание, и что ей присуще самосознание.

Имеется метод, с помощью которого Гуссерль удостоверяет нас в том, что данный нам в сознании опыт переживания «другого» должен указывать как на наличие для нас трансцендентного содержания сознания «другого», так и на то, что «другой» - тоже сознание, т.е. тоже трансцендентальная субъективность. Суть метода состоит в пошаговой стратегии. Первым шагом оказывается воздержание от суждений относительно «другого» - «редукция» к примордиальной сфере сознания. Второй шаг - обнаружение в примордиальной сфере собственной живой телесности субъекта как «моей» и присущих этой живой телесности свойств: ощущений, кинестетических состояний и др. Третий шаг - обнаружение предметностей, подобных живой телесности, конституированной как «моей». На данном шаге заключение об эгоподобии «других» телесностей делается на основании вчувствования, или аналогизирующей апперцепции.

Однако операция редукции к примордиальной сфере нелегитимна, так как она есть операция, изначально требующая для своего совершения смысла «другого», как того, которого нужно исключить. Также сомнительна операция обнаружения «моей» телесности в примордиальной сфере, так как телесность не представляет собой продукт пассивного синтеза. Для понимания телесности

субъект уже должен быть конституирован в качестве субстрата хабитуальных особенностей, поэтому он вправе «активно» считать телесность отчуждённой («не моей») предметностью. Последний шаг - аппрезентация «другого» -вообще не обнаруживает смысла «другого», а только фантазию об ещё одном телесном «я» в модусе заполнения им иного пространственного места.

К. Хельд в работе «Проблема интерсубъективности» определяет понятия перцепции и апперцепции, презентации и аппрезентации в текстах Гуссерля и их отношение к проблеме интерсубъективности. В конституировании «другого» можно различить аналогизирующую апперцепцию и аппрезентацию. Аппрезентация есть нейтрализующий (фантазийный) акт сознания, совершаемый заодно с презентацией предметности как «феномена». Аналогизирующая апперцепция есть вид активного генезиса, при котором на основании «вчувствования» в предметность она конституируется как эгоподобная.

Кроме указанного пути конституирования «другого» Гуссерль пишет об ассоциации как о виде пассивного генезиса «другого», который должен в заранее-данности предшествовать активному конституированию другого. В итоге мы имеем вид «эстетического» активного генезиса, при котором сознание активно повторяет то, что дано пассивно.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что теория интерсубъективности Гуссерля противоречива с точки зрения строгости феноменологического метода и не может претендовать на достоверность.

Вторая глава «Проблема данности сознания самому себе» представляет собой критику феноменологического метода в вопросе его применимости к трансцендентальному субъекту. В этой главе центральное место уделяется исследованию текстов последователей и интерпретаторов Гуссерля.

Первый раздел второй главы «Стратегия критики о характере данности сознания самому себе» является разделом, в котором производится поиск возможных вопросов, которые можно задать относительно данности сознания самому, и разрабатывается стратегия, согласно которой эти вопросы задаются. Предлагаются следующие вопросы: 1. Насколько сознание может рассматриваться как данность, безотносительно к своему бытию? 2. Проистекает ли аподиктическая очевидность из невозможности помыслить несовпадение предметности сознания и его реального содержания? 3. Дано ли сознание самому себе только в интенциональных отношениях, или как-то иначе? 4. Насколько анонимное «я», осуществляющее пассивный синтез самоконституции «феномена я» лишено, или не лишено личностного или индивидуального характера?

Ответ на вопрос о данности сознания самому себе безотносительно своему бытию онтологически или онтически характеризует результат редукции - имманентную сферу самого сознания как «новый бытийный регион». В сфере региональных онтологий этот ответ некоторым образом выходит за пределы феноменологического метода. Ответы на вопросы о предметности и индивидуальности самосознания вновь отсылают к проблеме самоконституирования и побуждают искать конструктивные пути дополнения феноменологического метода. Ответ на вопрос об интенциональном или

неинтенциональном характере самоданности сознания предлагает три варианта нефеноменологической интерпретации: 1. Сознание дано себе, хотя дано только в виде интенциональной предметности «я как феномена». 2. Кроме данности самому себе в интенциональных отношениях может подразумеваться в виде предметности некая возможность или невозможность непосредственной данности сознания самому себе. 3. В той мере, в какой сознание опредмечено в виде «феномена я», или как-то иначе, оно не есть сознание, и, таким образом, сознание никогда не дано себе как сознание.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что ответы на критические вопросы относительно проблемы данности сознания самому себе требуют дополнения феноменологического метода нефеноменологическими конструкциями.

Второй раздел второй главы «Онтология трансцендентального факта» проблематизирует суждения о бытии трансцендентального субъекта, т.е. о том, может ли сознание рассматриваться только как данность, безотносительно к своему бытию. В данном разделе исследование опирается на дискуссию между отечественными феноменологами Н.В. Мотрошиловой и А.Г. Черняковым, по вопросу о том, возможно ли считать «новый бытийный регион» трансцендентальной субъективности некоей моделируемой сущностью сознания. Этот вопрос может иметь место в «онтологической» морфологии трансцендентально-феноменологической редукции и касается необходимости применять процедуру эйдетической редукции после того, как к содержанию сознания была применена процедура феноменологической редукции.

Имеется мнение ряда исследователей, полагающих, что к компонентам «онтологической» морфологии феноменологического эпохе применим принцип коммутативности. Это означает, что обнаружение «чистого сознания» возможно только лишь при совершении обеих процедур редукций, но в любом порядке, и что феноменологическая редукция, если она выполняется первой по порядку, не обнаруживает «бытийного региона» трансцендентальной субъективности и требует в качестве дополнения эйдетической редукции. Такое положение может иметь следствием то, что трансцендентальная субъективность сознания рассматривается не как факт единственности бытия сознания, но как методологическая установка, иная, чем естественная.

«Картезианский» путь редукции, а также вторая компонента «онтологического», как и вторая компонента «психологического» пути и есть собственно редукция, поскольку в них осуществляется эпохе. Эйдетическая редукция в контексте трансцендентально-феноменологической - просто некая подготовительная процедура, в то время как феноменологическая обнаруживает бытие сознания как трансцендентальный факт. Гуссерль во втором томе «Первой философии» рассуждает именно о бытии сознания как о факте опыта сознания.

Конечно, возможно феноменологический «остаток» помыслить в модификации как некоторое интенциональное содержание, а редукцию считать некоей методологической процедурой, которая должна была бы с необходимостью содержать эйдетическую компоненту. Однако невозможно

считать реально (reell) существующей ни интенцию, которая соотносилась бы с любым возможным интенциональным содержанием переживания, ни интенцию, у которой вообще бы не было интенционального содержания; ибо ни для той, ни для другой нет достоверного описания в модификации. Именно благодаря тому факту, что каждой интенции свойственно интенциональное содержание, можно присвоить каждому переживанию определённое реальное (reell) содержание как темпоральную координату и тематизировать интенциональность вообще как некое условие, благодаря которому имеется достоверный опыт сознания.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что возможны подходы к интерпретации результатов трансцендентально-феноменологической редукции.

В третьем разделе второй главы «Позиция Густава Шпета относительно предметной данности трансцендентального субъекта» поднимается вопрос о том, как возможно обнаружение трансцендентального субъекта, если он не является ни переживанием, ни содержанием переживания.

Герменевтический тезис Шпета заключается в том, что самосознание как невозможность непосредственного «сознания сознания» может быть конституировано как предметность, имеющая телеологию к реализации индивидуаоьности сознания, т.е. как предметность ожидаемая и, поэтому, всецело данная в протенциональном смысловом поле.

Шпет критикует мереологию предметности и предмета в «Идеях I»: 1. Шпет настаивает на том, что не только определение предметности в качестве отношения ноэматического ядра к идеальному единству сигнитивных актов (т.е. к содержанию акта подразумевания), но и определение предметности как ноэматического ядра в отношении к другим моментам ноэмы соотносится с определением предмета как «что» в его квалификации способа данности «как», а оно, в свою очередь, подразделяется на «как определён» и «как дан». 2. Шпет считает, что определение смысла как абстрактной формы ноэмы не исчерпывает его роль среднего термина между предметом и предметностью. 3. Шпет предлагает ввести определение «внутреннего смысла» как телеологии к индивидуальности «почему именно это» для дополнительного описания предмета и предметности в феноменологии.

«Внутренний смысл» у Шпета имеет реляции к теории допредикативного суждения позднего Гуссерля. Индивидуальность конституируется с заранее-данным фоном «мира», в котором предмет предстаёт как сущее среди сущего. В отличие от шпетовского внутреннего смысла и его Аристотелевой телеологии, Гуссерль говорит о внутреннем горизонте опыта предмета и присущей ему индукции, которая должна пониматься как антиципация бесконечной возможности познания предмета во взаимосвязи его с другими предметами в мире как в модусе самоочевидности сознания. Тематика допредикативного синтеза развивается А. Щюцем в «Размышлениях о проблеме релевантности».

В связи с тезисом Шпета «самосознание есть предметность», изложенным в «Явлении и смысле» приобретает более широкое понимание его работа «Сознание и его собственник». Шпет критикует попытки: 1. Квалифицировать трансцендентальный субъект в качестве общего рода субъектов-феноменов; 2. Отождествить его с субъектом-феноменом; 3. Рассматривать трансцендентальный субъект как проблематичный (и

демаркационный) момент сознания феномена «я» в рефлексии; 4. Рассматривать его в качестве носителя переживаний, не являющегося переживанием. Шлет считает, что трансцендентальный субъект имеет смысл именно как невозможность непосредственного «сознания сознания». Эта невозможность непосредственного «сознания сознания» сама есть предмет для сознания, такой же предмет, как и любой другой предмет, однако указывающий на единство и индивидуальность конкретного сознания и взаимосвязь всех предметных смыслов в способности этого сознания познавать.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что имеется герменевтическое допущение трансцендентальный субъект как индивидуальность невозможности непосредственного «сознания сознания».

Четвёртый раздел второй главы «Интерпретация предметной данности сознания у Канта и Фихте в свете феноменологии Гуссерля» имеет отношение к вопросу об идентификации трансцендентального субъекта и субъекта как «феномена я» у Гуссерля. Конструктивная теория самоконституции как пассивного синтеза анонимным «я» заранее-данного «я как феномена» открывает парадоксальную ситуацию: утверждение о несовпадении двух видов «я», при условии, что первый вид (анонимное «я») может идентифицироваться только через второй («я как феномен»).

Ситуация несовпадения двух видов «я» встречалась в истории трансцендентализма. У Канта такая ситуация имела следующий вид: трансцендентальный субъект есть, и он - безусловность логического постижения, чистое единство мышления, могущего это единство помыслить; эмпирический субъект - феномен, явление субъекта в некоем представлении его о самом себе, некая познаваемая кажимость. Такое понимание оказывается возможным благодаря различению апперцепции и внутреннего чувства. Апперцепция и внутреннее чувство входят в темпоральный круг рефлексии как его законодательный и исполнительный моменты. С одной стороны, для осуществления рефлексии, для возможности мышления о единстве мышления, для осуществления синтетического единства апперцепции необходимо представление о «мыслю»; с другой стороны для получения гилетических данных внутреннего чувства необходимо его аффицирование вещью (вещью самой по себе) «я». Интерпретация трансцендентального субъекта как «вещи в себе» в феноменологии Гуссерля означала бы признание за анонимным «я» какого-то «существования», внешнего по отношению к темпоральному потоку сознания, чего, конечно же, быть не может. Дискурс же об анонимном «я» затруднителен потому, что первичная импрессия является абстрактно конструируемой фазой в протекании «феномена я», не имеющей реального (reell) содержания. Имеется проблема интерпретации Канта в свете феноменологии Гуссерля, сформулированная Д. Карром: можно ли считать «чистое я» апперцепции абстрактной и «мгновенной» формой аппрегензии?

Философия Фихте, также имеющая несовпадение двух видов «я», во многом схожа с феноменологией Гуссерля: 1. Идея совершенной науки. 2. Трансцендентальная субъективность не только как единство мышления, но и как источник бытия. Показаны два вида «я» у Фихте: 1. Бесконечный принцип, имеющий над-временной статус; 2. Конечный принципиат, имеющий

темпоральную координату. Статус анонимного «я» у Гуссерля также над-временной.

Статус трансценденции у Фихте имеет вид «образа сопротивления». «Образ сопротивления» возникает из-за понимания трансцендентального единства в духе потенциальной бесконечности: субъект трансцендентального единства как бесконечный принцип требует для осуществления цели трансцендентального единства в эмпирическом бесконечного времени, возникающего в результате смены конечных состояний этого принципа -принципиатов. В качестве силы ограничения принципа до принципиата выступает сопротивление чувственно воспринимаемого мира. Имеются разные смыслы термина «трансцендентный» у Гуссерля, один из которых -несоответствие явленного в явлении самому явлению - может быть соотнесён с «образом сопротивления» у Фихте.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что предметный смысл трансцендентальной субъективности затрагивает проблему различия двух видов «я», один из которых тем или иным образом выносится за пределы аппрегензии времени, а другой остаётся во временной структуре сознания.

Пятый раздел второй главы «Неэгологическое сознание и до-рефлексивное cogito Ж.-П. Сартра» посвящен критике эгологической позиции феноменологии Гуссерля. Имеется разнообразная литература, посвящённая критике эгологии: 1. Представители реалистической феноменологии, такие как А. Райнах. 2. Фундаментальная онтология М. Хайдеггера. 3. Критика А. Гурвича и позиция Ж.-П. Сартра. 4. Современные критики эгологии, такие как Ж.-Л. Марион.

Взгляды Сартра в отношении проблемы сознания синтетичны: они включают в себя феноменологический, герменевтический, диалектический и даже психоаналитический методы. В работе «Трансцендентность ego» Сартр пользуется терминами cogito, je и moi, играющими главную роль в критике теории пассивной самоконституции сознания: термин cogito используется для я, являющегося модусом трансфеноменального бытия-в-себе, термин je используется в критике либо для обозначения трансцендентального субъекта, либо для формального субъекта феномена «я», а термин moi для материального феномена «я».

Для Сартра не приемлем кантианский дискурс о трансцендентальном субъекте из-за того, что в интерпретации Канта Сартр нечётко различает «я» аппрегензии от «я» апперцепции в рефлексивном круге. Подобную интерпретацию, при которой сознание дано самому себе без абстрактно понимаемой над-временной рефлексии, в которой и должен подразумеваться трансцендентальный субъект, Сартр развивает и при комментировании Гуссерля. Сартр ограниченно понимает термин «трансцендентный» только лишь в значении интенционального содержания. Сартр также не удовлетворён ситуацией незавершённости трансцендентально-феноменологической редукции и проблемой «чистого сознания» у Гуссерля.

Понятие до-рефлексивного cogito как модуса трансфеноменального бытия-в-себе занимает у Сартра центральное место в его интерпретации беспредметного и бессубъектного сознания. Беспредметное и бессубъектное

сознание согласно Сартру заключено в онтологии спекулятивно мыслимого бытия-в-себе. Причина, повлекшая за собой такой вариант интерпретации, имеет темпоральный характер: существование «я» в рефлексии должно обозначать его протяжённость во времени, которой онтологический абсолют не обладает. Однако по этой же причине мы также не можем обнаружить до-рефлексивное cogito феноменологически: Сартр, с одной стороны, постулирует до-рефлексивное cogito как первичный диалектический момент je как феномена, вводит т.н. «онтологическое доказательство», основывающееся на предвзятом толковании интенциональности как отношении феноменов, а с другой -отсылает к психологическим «опытам» обнаружения такого мышления.

Феномен moi у Сартра может быть как продуктом рефлексии и в этом случае (в бытии-для-себя) связанным с формальным феноменом je, а может и не быть таковым, представляя, таким образом, источник бессознательного.

Показательна теория интерсубъективности Сартра: феномен «другого» как и феномен «я» фундированы в трансфеноменальном бытии-в-себе. «Взгляд» «другого», принадлежащий трансфеноменальному бытию-в-себе, является толчком к рефлексивной деятельности cogito, побуждая его продуцировать формальный субъект je.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что утверждение об эгологическом или неэгологическом сознании выходит за рамки феноменологического метода.

Шестой раздел второй главы «Систематизация допущений нефеноменологического характера» демонстрирует одну из возможных систематизации интерпретационного материала трансцендентальной феноменологии Гуссерля, осуществляемого на основании типологии допущений нефеноменологического характера, производимых интерпретаторами и комментаторами Гуссерля, а также основных вопросов критики проблемы данности сознания самому себе, вычленяющих топосы рассмотрения этой проблемы.

Первая группа возможных интерпретаций возникает из проблемы понимания результатов редукции в онтологическом или в онтическом, регионально-онтологическом и методологическом смыслах. Можно назвать эту группу группой онтологических допущений. Внутри группы могут оказываться комментарии, поднимающие вопросы региональных онтологий; «последнего обоснования» феноменологии; «чистого сознания» как трансцендентального факта или как трансцендентального факта и сущности вместе; правомерности последовательного трансцендентального идеализма, полностью исключающего бытие трансцендентности; бытийного статуса анонимного субъекта, не имеющего темпоральной длительности, но лишь абстрактный вне-временной смысл.

Вторая группа вычленяется из остальных посредством проблемы сопоставления интенционально-содержательного и предметного характеров данности сознания самому себе. Группу можно обозначить как группу допущений предметного характера. Сюда будут относиться комментарии относительно осмысленности словосочетания «трансцендентальный субъект», его предметности и взаимоотношения с другими предметными смыслами и

вещами. Поэтому внутри этой группы окажется интерпретация в духе герменевтического рассмотрения невозможности непосредственного самосознания как специфической предметности, структурирующей индивидуальное познание, а также вообще проблема отличия многих видов «я» в феноменологии, имеющая предысторию в философии трансцендентального идеализма.

Третья группа интерпретаций будет касаться проблемы идентификации трансцендентальной субъективности и личности «я». Группу целесообразно обозначить как группу идентификационных, индивидуальных, или глубинно-пассивных допущений. Комментарии, которые затрагивают проблемы идентификации трансцендентальной субъективности и «феноменов я», безусловно, будут принадлежать этой группе. Также внутри этой группы будут комментарии, касающиеся вопросов интерсубъективности и соотносимости alter ego с трансцендентальной субъективностью.

Изложенное в разделе позволяет утверждать, что возможна систематизация интерпретаций феноменологии Гуссерля, сделанных его последователями и комментаторами.

В заключении подводятся итоги исследования о применимости метода феноменологического анализа и феноменологического эпохе по отношению к сфере трансцендентальной субъективности сознания. Показывается, что результат исследования может быть сформулирован в следующих выводах:

1. На протяжении исторического развития метод феноменологического анализа данности элиминировал реальные «характеристики» вещи в пользу описания способа данности её сознанию. Свою высшую форму метод обрёл в феноменологическом эпохе, исключившем противопоставление трансценденции имманентному бытию сознания и его трансцендентальному основанию. Однако данность трансцендентального основания в имманенции сознания лишена непосредственности и требует рефлексии. Это проблематизирует онтологическую абсолютность трансцендентального субъекта.

2. Рефлексия в методе Гуссерля описывается как постоянно обновляемое переживание в потоке переживаний и коррелятивное ему интенциональное содержание. То, что интенциональное содержание рефлексивных актов принципиально не может обрести законченную форму, проблематизирует предметность и идентификацию трансцендентального субъекта.

3. Феноменологическая рефлексия не схватывает бытие, предметность и индивидуальность трансцендентального субъекта. Бытие, предметность и индивидуальность трансцендентального субъекта становятся темой нефеноменологических допущений.

4. Допущения нефеноменологического характера не противоречат феноменологическому методу и являются причиной многочисленных интерпретаций феноменологии Гуссерля в истории философии.

5. Имеется возможность систематизировать феноменологию Гуссерля и её многочисленные интерпретации исходя из систематизации допущений

нефеноменологического характера относительно бытия, предметности и индивидуальности трансцендентального субъекта.

Содержание диссертации отражено в публикациях:

1. Вязьмин А.Ю. Отсутствие феномена и феномен отсутствия у Э. Гуссерля // Acta eruditorum 2005. Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2005., (Приложение к журналу «Вестник РХГА» Т.1). - С. 15-23.(0,5 п. л.).

2. Вязьмин А.Ю. Континуум, бесконечность и два смысла «теперь» у Аристотеля: феноменологическая интерпретация. // Acta eruditorum 2005. Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2005., (Приложение к журналу «Вестник РХГА» Т.1). -С. 235-241.(0,4 п. л.).

3. Вязьмин А.Ю. Возможность бессубъектного решения в «кантианской» морфологии трансцендентально-феноменологической редукции Э. Гуссерля. // Acta eruditorum, Вып. 3 (2006). Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2006., (Приложение к журналу «Вестник РХГА» Т.4). - С. 9-16. (0,5 п. л.).

4. Вязьмин А.Ю. Парадоксы трансцендентальной субъективности, // Вестник молодых ученых. 2006. М 3. (Серия: Философские науки. № 1). С. 14-18(0,6 п. л.).

5. Вязьмин А.Ю. Свобода трансцендентальной субъективности. // Свобода личности: правовые, социальные и философские аспекты: материалы Международной научно-практической конференции 17 января 2008, СПб.: Издательство СПбГУП, 2008. - С. 318-320 (0,2 п.л.).

6. Вязьмин А.Ю. К вопросу о ещё одной возможной феноменологии языка. // Acta eruditorum, Вып. 5 (2008). Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2008. - С. 104-107. (0,2 п. л.).

Подписано в печатьОб.05.2009. Формат 60х84'/)6. Бумага офсетная. Печать офсетная. Объем 1,5 п.л. Тираж 100 экз. Издательство РГПУ им. А.И.Герцена. 119186, С.-Петербург, наб. р. Мойки, 48 РТП РГПУ им. А.И.Герцена. 119186, С.-Петербург, наб. р. Мойки, 48

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Вязьмин, Алексей Юрьевич

Введение.

Глава I. Эгология у Эдмунда Гуссерля.

1.1. Субъективность в «до-трансцендентальный» период.

1.2. Субъективность и трансцендентально-феноменологическая редукция.

1.3. Развитие феноменологического метода.

1.4. Субъективность и время.

1.5 Субъективность в «Картезианских размышлениях».

1.6. Субъективность и интерсубъективность.

Глава II. Проблема данности сознания самому себе.

2.1. Стратегия критики о характере данности сознания самому себе.

2.2. Онтология трансцендентального факта.

2.3. Позиция Густава Шпета относительно предметной данности трансцендентального субъекта.

2.4. Интерпретация предметной данности сознания у Канта и Фихте в свете феноменологии Гуссерля.

2.5. Неэгологическое сознание и до-рефлексивное cogito Ж.-П. Сартра.

2.6. Систематизация допущений нефеноменологического характера.

Введение диссертации2009 год, автореферат по философии, Вязьмин, Алексей Юрьевич

Актуальность темы данной диссертационной работы продиктована необходимостью выяснения современного состояния философии. При всех многочисленных направлениях исследований в современной философии проблематика субъекта и субъективности остаётся самой противоречивой и нуждающейся в прояснении. Интерес к субъекту сейчас, в начале XXI века, конечно, несколько иной, чем это было в XIX и начале XX столетия, в эпоху его главенствующей роли в философии. Субъективность сейчас интересует философов, главным образом, как тот пункт, от которого философия начала своё движение в сторону преодоления целостности субъекта в традиционном новоевропейском смысле и поиска нового основания бытийности.

Методы исследования сознания, которые оформились в XX веке преимущественно как методы герменевтики и аналитической философии, деконструировали, дезинтегрировали, разрушили онтологическую целостность субъективности, представлявшуюся некогда непоколебимой очевидностью самосознания и самопознания, предложив философии целый спектр эрзацев субъекта - от анализа и герменевтики языка или телесности до «анархии» симулякров постмодерна. Однако, обращаясь к истории философии, необходимо указать на имевшую место непосредственно перед разрушением традиционного смысла субъективности «точку перегиба», на момент, когда о субъекте было сказано, казалось бы, очень и очень многое, но вместе с тем открылся и тот факт, что философии о субъекте сказать почти нечего. Эту мысль очень хорошо выразил А.Г. Черняков в работе «Онтология времени»: «.после картезианского "трансцендентального поворота" "жизнь" (за исключением "вечной жизни", о которой говорит Аристотель, - чистой ноэтической энергии) становится определением эмпирического субъекта, который бытийно зависит от "Аз есмь" субъекта трансцендентального. Однако, как это всегда случалось в философской диахронии, то, что задумывалось как fundamentum absolutum et inconcussum veritatis, со временем становится предметом concussa fides. Абсолютности выговоренного в философском тексте абсолютного всегда угрожает окружающее пространство молчания»1.

Точкой перегиба» и философией, обнаружившей «пространство молчания» вокруг традиционного новоевропейского смысла субъекта, оказалась трансцендентальная феноменология Эдмунда Гуссерля. Поэтому до сих пор так актуален интерес к описанию субъекта и его парадоксальности именно в этом философском учении.

Однако имеются и другие существенные причины переосмысления современной философией вопросов субъективности: это и общая неудовлетворенность искомыми бытийными основаниями, и неадекватность описания «деятельности» сознания. По поводу последней причины очень хорошо высказался В.И. Молчанов в работе «Различение и опыт»: «Сознанием, напротив, все время занимались и занимаются: или приписывают ему физиологические внутренности, или заключают в оболочку социального опыта, или разбивают на первичные элементы — психологические, если это ощущение, или структурные, если это члены "бинарных оппозиций". Эти "занятия с сознанием" имеют, тем не менее, о общую целевую установку — избавиться от сознания» .

Таким образом, тема настоящей диссертационной работы находится в контексте интересов современной философии, пытающейся выяснить как причины своего нынешнего состояния, так и свою дальнейшую судьбу.

Объектом исследования данной диссертационной работы является феноменологическая философия как аутентичное направление в истории философии, феноменологические методы анализа сознания в работах

1 Черняков А.Г. Онтология времени. Бытие и время в философии Аристотеля, Гуссерля и Хайдеггера. -СПб., 2001.-С. 26).

2 Молчанов В.И. Различение и опыт: феноменология неагрессивного сознания. Н Молчанов В.И. Исследования по феноменологии сознания. - М., 2007. — С.217-218.

Эдмунда Гуссерля разных лет, а также в работах его некоторых последователей и комментаторов.

Предметом исследования данной работы является проблема описания трансцендентального субъекта в трансцендентальной феноменологии Эдмунда Гуссерля и комплексная критика возможности такого описания.

Цель исследования состоит в установлении границ применимости метода феноменологии для трансцендентального субъекта. Цель определена стремлением удостовериться в том предположении, что описания сознания с помощью феноменологического метода, предложенные либо самим Гуссерлем, либо его последователями и комментаторами, обнаруживают противоречивую позицию по отношению к трансцендентальному субъекту и требуют дополнений нефеноменологического характера.

Указанная цель исследования требует следующих задач исследования:

1) демонстрации развития эгологии в работах Гуссерля, того, что в разные периоды своей жизни и творчества Гуссерль по-разному относился к субъективности и предлагал различные варианты феноменологического описания сознания;

2) демонстрации трудностей феноменологического описания опыта сознания;

3) установления основной причины трудностей феноменологического описания субъективности как вопроса о данности сознания самому себе;

4) демонстрации точек зрения последователей и комментаторов Эдмунда Гуссерля и производимых ими дополнений нефеноменологического характера по вопросу данности сознания самому себе;

5) осуществления системного описания точек зрения Эдмунда Гуссерля и его последователей и комментаторов на проблему феноменологического описания трансцендентального субъекта на основании систематизации допущений и дополнений нефеноменологического характера.

Степень разработанности проблемы и теоретические предпосылки исследования. Главной теоретической предпосылкой для данного диссертационного исследования, безусловно, служат работы самого Гуссерля. Однако завяленная тема исследования требует обращения не ко всему разнообразию трудов Гуссерля, а только к тем из них, на материале которых можно было бы проследить эффективность применения феноменологического метода по отношению к самому трансцендентальному субъекту. К числу таких работ Гуссерля в основном относятся второй том «Логических исследований» (1901), корпус работ по «Феноменологии внутреннего сознания времени» (1893-1907), геттингенские лекции «Идея феноменологии» (1907) и «Основные проблемы феноменологии» (1910), первая книга «Идей к чистой феноменологии и феноменологической философии» (1913), второй том «Первой философии» (1923-24), «Картезианские размышления» (1931), «Опыт и суждение» (1929-36), «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (1936).

Субъективность можно по праву назвать центральной темой феноменологии Гуссерля, даже если более ранней (в хронологическом и мотивационном порядке) считать идею создания некой генеральной «строгой науки», которая могла бы выступить не только в качестве теории познания, но и в качестве универсального фундамента логики и математики. Однако ещё до манифеста «научности», представленного в «Логических исследованиях I» (1900), и, разумеется, ещё до появления субъективности в качестве собственной феноменологической темы Гуссерля интересовали не столько формальные отношения знания и сознания, сколько описание способа, каким образом знание, в основном логическое и математическое, функционирует в сознании. Этому посвящены его первые работы «О понятии числа» (1887) и «Философия арифметики» (1894), написанные под влиянием его учителя Франца Брентано, чьи лекции по психологии Гуссерль посещал. Поэтому, если и не субъект, то всё же сознание как конкретная среда, в которой осуществляется знание, было в центре внимания Гуссерля.

Окончательное оформление терминов «субъект» и «субъективность» (в различных значениях, таких, например, как «трансцендентальный субъект», «чистое сознание», «анонимное ego» с одной стороны, и «трансцендентально-феноменол огизированный феномен я»3, или «феномен другого» с другой стороны) происходит у Гуссерля поздно, в ходе намеченной в «Картезианских размышлениях» программы истолкования феноменологии как эгологии и в период создания текстов, примыкающих к «Кризису европейских наук». Сама же тема субъективности начинает своё вхождение в круг вопросов, интересующих Гуссерля, ещё в период работы над «Логическими исследованиями II», когда Гуссерль, для того чтобы показать различие между описанием в терминах интенциональных переживаний и их содержаний, и описанием в терминах психических «феноменов», начинает дескриптивную работу с рефлексией и такими понятиями как «сознание» и «я», причём делает это с привлечением историко-философского материала, главным образом критики английского эмпиризма, а также полемизируя с современными ему неокантианскими философами.

Н.В. Мотрошилова в статье «Возникновение феноменологии Гуссерля» указывает на тот факт, что в силу вопросов, связанных с субъектом и сознанием, а также в силу исторически сложившейся в немецких философских кругах ситуации, подход Гуссерля был изначально

3 Термин, употребляемый не столько Гуссерлем, сколько Г. Брандом и И. Брокманом, см., например: Brand G. Welt, Ich und Zeit. Nach unvcrOffentlichten Manuskripten Edmund Husserls. - Den Haag, 1955., Broekman J. M. Phanomonologie und Egologie. Faktisches und transzendentales ego bei Edmund Husserl // Phaenomenologica 12. - Den Haag, 1963. близок среде неокантианства, однако к философии Канта и к её поздним интерпретациям Гуссерль относился критически. Н.В. Мотрошилова пишет: «Интересам Гуссерля всего ближе соответствовало кантовское учение о сознании. Казалось бы, к философии Канта Гуссерль должен был обратиться в первую очередь. Но в период возникновения феноменологии этого не случилось, хотя в дальнейшем Гуссерль в своём собственном философском развитии своеобразно осуществил движение "назад к Канту"»4. Непринятие Гуссерлем неокантианской мысли Н.В. Мотрошилова объясняет некоторой неосведомлённостью Гуссерля в этом вопросе, имевшей место по причине его математического образования. В то же время, вполне возможно, что просто из-за того, что Гуссерль предвзято относился ко всему, что хоть немного напоминало критикуемую им «догматику» и «метафизику», с той же предвзятостью он подходил и к Канту.

В период между «Логическими исследованиями II» и «Идеями к чистой феноменологии I» намечается серьёзное изменение во взглядах Гуссерля, которое принято называть поворотом к трансцендентализму. Поводом для такого изменения служат исследования по феноменологии внутреннего сознания времени (1893-19075), которые проводит Гуссерль параллельно с исследованиями по феноменологии и теории познания, чтобы чётче размежеваться с позицией своего учителя Франца Брентано, чья дескрипция содержаний интенциональных переживаний как феноменов, или, согласно терминологии самого Брентано, «психических феноменов» в противовес «физическим феноменам» (как протекающим во времени) в силу критикуемого Гуссерлем психофизического дуализма не требовала рассмотрения протекания самих актов, в которых «физические феномены» конституируются. Результатом такого кропотливого исследования оказывается понимание особых структур

4 Мотрошилова Н.В. Возникновение феноменологии Гуссерля. // Мотрошилова Н.В. Работы разных лет. Избранные статьи и эссе. - М., 2005. - С. 313.

5 Корпус «Феноменология внутреннего сознания времени» представляет собой работы разных лет, собранные Мартином Хайдеггером и изданные им в 1928 г. интенциональности, названных «горизонтальной» и «вертикальной», которые вместе с точкой-источником протекания феномена могли рассматриваться в качестве «среды» для конституирования не только любого содержания, но над-временного характера самого потока сознания, давая возможность полностью устранить дуализм «реальностей» феномена и учредить некое тотальное имманентное «пространство» сознания. В работах «Идея феноменологии» и «Основные проблемы феноменологии», а наиболее целостно и последовательно в «Идеях I», уже изложен принцип феноменологического екохл, который открывает нам новые перспективы понимания субъективности как абсолютной имманентности, внутри «скобок» которой оказывается всякий феномен, а само восходящее к Канту понимание феномена как двухуровневого бытия теряет смысл. Субъективность, не рассматривающую себя «изнутри» своей абсолютной имманентности, Гуссерль называет естественной установкой сознания, или наивным сознанием. Феноменологическое ел;о%т) совершается посредством пошаговых процедур - редукций - в результате которых в основе абсолютной имманентности сознания необходимым, но отрицательным образом обнаруживается не могущая подвергнуться редукции инстанция, названная Гуссерлем с оглядкой на Канта «чистым сознанием», или «трансцендентальным субъектом», и определённая им как «трансценденция внутри имманенции». Однако проект феноменологии как законченной «строгой науки» не может смириться с инстанцией «трансцендентального субъекта» как некоего «сознания в себе» и требует от Гуссерля применения метода трансцендентально-феноменологического описания и к самому трансцендентальному субъекту, методологически совпадающую с завершением процедур феноменологического эпохе, что представляет для Гуссерля первую серьёзную апорию. Поэтому, уже в «Идеях I» для Гуссерля вырисовываются трудности методологического обнаружения, феноменологического описания и идентификации инстанции трансцендентального субъекта по отношению к субъекту как феномену ноэме), данному сознанию. В том же 1913 г. Гуссерль также перерабатывает текст «Логических исследований II» с целью возможности совмещения результатов исследований по феноменологии теории познания с новой трансцендентальной позицией.

После опубликования «Идей I» Гуссерль занимается устранением апорий и разработкой различных методологий совершения феноменологического £7to%fi, могущих указать феноменологу на «чистое сознание». Также он занимается начатой ещё в период геттингенских лекций («Идея феноменологии», «Основные проблемы феноменологии») разработкой темы исторической преемственности трансцендентальной феноменологии и определения её места в истории философии. Результатом этой работы стало опубликование первого тома лекций о «Первой философии», прочитанных им в 1923-24 гг. во Фрайбурге. Важной вехой на пути приближения к феноменологии трансцендентального субъекта становится второй том «Первой философии», работа над которым продолжается до 1930 г. В нём освещены способы совершения трансцендентально-феноменологической редукции, а также очерчены основные проблемные области такой феноменологии как феноменология субъективности. JI. Ландгребе охарактеризовал значение второй части «Первой философии» так: «Эта часть представляет не только взлелеянные в течение долгого времени мысли, что приведены в соответствие для дидактических целей, но также и имеет характер первого проекта, который разрабатывается час за часом и передаётся в лекциях. Это путь экспериментирующего авантюриста мысли, чьи успехи постоянно вкладываются в вопрос в рефлексиях, что сопровождают лекции, цель которого сначала не установлена, так что он фактически ведёт не к тому, что первоначально предполагалось. Целью Гуссерля в этих лекциях было, конечно, представить путь к феноменологии, которая примет во внимание все продвижения, сделанные его мыслью начиная с появления "Идей" (1913), продвижения, в терминах которых феноменология была бы установлена раз и навсегда в отношении своей исторической и систематической потребности. Однако парадоксальный результат этой попытки (полное значение которого было замечено самим Гуссерлем только постепенно), состоит в том, что такой путь и такое основание вообще не осуществимы, и в итоге, в более поздней работе «Кризис», будет, наконец, предпринят полностью другой путь»6.

Однако из «наболевших» вопросов, в целях понимания трансцендентального развития феноменологической проблематики, начатой в «Логических исследованиях И», во втором томе «Первой философии» рассматриваются, в частности, вопросы, связанные с «психологическим» способом совершения трансцендентально-феноменологической редукции, а также с различиями, необходимыми для определения методов трансцендентальной феноменологии и эйдетической психологии. Определению этих методов также посвящены «Амстердамские доклады» (1929). Также трансцендентальное развитие феноменологической проблематики «Логических исследований II», начатое во втором томе «Первой философии», продолжено в фундаментальной работе «Формальная и трансцендентальная логика», вышедшей в том же 1929 г.

Следующей важной вехой в понимании субъективности и определения границ феноменологии трансцендентального субъекта являются «Картезианские размышления» и примыкающие к ним «Парижские доклады» (1930). В «Картезианских размышлениях» в качестве главной темы выводится проект подступа к феноменологии

6 [«This part not only presents long-cherished thoughts which are brought together for didactic purposes, but also has the character of a first draft which is worked out from hour to hour and conveyed in lectures. It is the path of an experimenting adventurer in thought whose successes are constantly thrown into question in the reflections which accompany the lectures and whose goal is not fixed from the start so that it actually leads elsewhere than initially foreseen. It was of course Husserl's purpose in these lectures to present a way to phenomenology which would take into account all the advances made by his thought since the appearance of the Ideas (1913), advances in terms of which phenomenology would be established once and for all with respect to its historical and systematic necessity. But it is the paradoxical result of this attempt (the full significance of which was only gradually seen by Husserl himself) that this way and this foundation is in general not workable, with the result that in the later work of the Crisis an entirely different way will finally be taken,»] - Landgrebe L. Husserl's Departure from Cartcsianism. // Landgrebe L. The Phenomenology of Edmund Husserl. Six essays. - London, 1981.-P. 66-67. трансцендентального субъекта путём феноменологической дескрипции некоторых данных сознанию в акте cogito феноменов субъективности (полюса когитаций, субстрата хабитуальных определений и др.), при том условии, что картезианский способ трансцендентально-феноменологической редукции принудительным образом обнаруживает данность сознания самому себе. На этом основании делается вывод о корреляции некой «трансцендентной» по отношению к акту cogito заранее-данности сознания самому себе и данности сознания в виде субъекта как феномена в акте «мыслю». Первая данность именуется Гуссерлем пассивным синтезом, а вторая - активным. Также в «Картезианских размышлениях» затрагивается тема интерсубъективности - особой плюральной заранее-данности сознания самому себе, являющейся коррелятом данности в активном синтезе феноменов «других я», за которыми якобы должно усматриваться «чистое сознание» на основании аналогии конституирования телесности «личного» феномена «я» и телесности феномена «другого».

Тема интерсубъективности у Гуссерля — тот переломный момент, которым заканчивается «строгая наука» на подступах к феноменологии трансцендентального субъекта и начинается нечто, похожее на метафизику и спекулятивную философию, с которой он страстно боролся в ранний период своего творчества. В последних своих работах, примыкающих к «Кризису европейских наук», Гуссерль занимается проблемой пассивного синтеза, или генезиса самого сознания. Трансцендентальная субъективность, понятая как деятельность сознания в его индивидуальной истории разворачивания структур феноменальной данности самому себе, помогает Гуссерлю избежать последних апорий трансцендентальной феноменологии, в частности, апории между необходимостью естественной установки сознания для начала феноменологического £7to%ri и самодостаточностью редуцированного сознания в трансцендентальной установке. Однако такое преодоление апорий и, как следствие, учреждение в качестве новых тем исследований «жизненного мира» и истории делается ценой утраты строгости трансцендентально-феноменологического метода.

Темой субъективности, безусловно, занимались непосредственные ученики и ассистенты Эдмунда Гуссерля: О. Финк, Л. Ландгребе. Комментарии Ландгребе представляют собой также теоретическую предпосылку для данного диссертационного исследования. К трудам Ландгребе, имеющим первостепенное значение для проблемы описания трансцендентального субъекта, безусловно, относится его эссе «Проблема пассивного конституирования» (1974), имеющееся уже в русском переводе, а также непереведённые эссе «Расставание Гуссерля с картезианством» (1962) и «Регионы бытия и региональные онтологии в феноменологии Гуссерля» (1956), в которых рассматриваются вопросы бытия трансцендентального субъекта.

Философия Гуссерля и, конечно, проблемы субъекта, повлияли и на самостоятельных философов, таких как М. Хайдеггер, Р. Ингарден и Ж.-П. Сартр. Фундаментальная онтология Хайдеггера не рассматривается в данном исследовании в качестве критического комментария к работам Гуссерля ввиду избегания Хайдеггером смысла «субъекта» как дискурсивной единицы, из-за чего его критика перерастает в критику субъективной философии вообще. Однако данное исследование обращается к комментаторам и критикам Гуссерля, придерживающимся хайдеггерианских позиций, таким как современный исследователь Ж.-Л. Марион и его работа «Редукция и данность» (1998), в которой продолжена и развита тема вопросов о бытии трансцендентального субъекта, начатая Л. Ландгребе в «Регионах бытия». Поэтому комментарии Ж.-Л. Мариона используются для критики феноменологии, позиционирующей себя в качестве онтологии.

Данная диссертационная работа обращается в качестве своей предпосылки к комментариям Ингардена в некоторых вопросах эгологии («Примечания к французскому изданию "Картезианских размышлений"») и точке зрения Сартра в отношении неэгологической концепции сознания. Рассматривается критика предметного смысла трансцендентального субъекта, осуществляемая Сартром в его фундаментальных работах «Бытие и ничто» (1930-43) и «Трансцендентность эго» (1936). Также в отношении неэгологической концепции сознания используются комментарии А. Гурвича («Неэгологическая концепция сознания», 1940) и упомянутого уже Ж.-Л. Мариона («Редукция и данность»).

В отношении раскрытия проблемы пассивного конституирования смыслов «феномена я» используются работы К. Хельда («Живое настоящее», 1963, «Проблема интерсубъективности», 1972), А. Щюца («Размышления о проблеме релевантности», 1970), и упомянутого ранее непосредственного ученика и ассистента Гуссерля Л. Ландгребе («Проблема пассивного конституирования»). Особенно хочется подчеркнуть важность работы Хельда «Живое настоящее», содержащей критику теории беспредметной прото-рефлексии, выдвинутой Г. Брандом в его работе «Я, Мир и время» (1955) на основании его собственной интерпретации неопубликованных к тому времени рукописей Гуссерля. К. Хельд, будучи учеником Л. Ландгребе и В. Бимеля, осуществил в период написания диссертации о «Живом настоящем» интерпретацию многих рукописных работ Гуссерля из Кёльнского архива. Комментарии К. Хельда из его работы «Живое настоящее» использованы также для исследований феноменологии внутреннего сознания времени Гуссерля.

Работа К. Хельда «Проблема интерсубъективности» является основным источником критического исследования теории интерсубъективности Гуссерля. Также в критике интерсубъективности используются комментарии А. Щюца («Значение Э. Гуссерля для социальных наук», 1962). Для исследования статуса «трансцендентности», требуемого критикой теории интерсубъективности, в границах, которые всякой «трансцендентности» предписывает эпохе, рассматривается диссертация А. Агирре «Естественность и трансцендентальность» (1968) и упомянутая выше работа К. Хельда «Проблема интерсубъективности».

К числу авторов, чей комментарий используется для исследования предметного смысла трансцендентального субъекта при сравнении феноменологии Гуссерля с немецким идеализмом Канта и Фихте, принадлежит Д. Карр и его работа «Интерпретируя Гуссерля» (1987). Также необходимо упомянуть работу П. Рикёра «Кант и Гуссерль» (1954).

К числу комментаторов Гуссерля, имеющих отношение к проблеме трансцендентальной субъективности и используемых в данной работе, принадлежит также А. Димер («Э. Гуссерль. Попытка систематического представления его феноменологии», 1956), занимавшийся феноменологической философией с точки зрения «генетической» феноменологии. Из более поздних комментаторов, чьи работы были использованы в качестве теоретической предпосылки данного диссертационного исследования, следует назвать ученика JI. Ландгребе Р. Смида, защитившего диссертацию на тему «Моё "чистое я" и проблема субъективности» (1978).

В России феноменологическое движение было начато сотрудниками издававшегося до революции, как в России, так и в Германии международного журнала «Логос» под редакцией И. Гессена, Ф. Степуна и Б. Яковенко (в первом номере этого журнала за 1911 г. была опубликована работа Э. Гуссерля «Философия как строгая наука»). Выдающейся личностью феноменологического движения в России был Г. Шпет. Его знаменитая книга «Явление и смысл» была издана в 1915 г. - практически сразу же после выхода в свет первого тома «Идей к чистой феноменологии и феноменологической философии». В следующем, 1916 г. была опубликована другая его работа по феноменологии - «Сознание и его собственник». В связи с его гибелью в 1937 г. в результате репрессий, проводимых советской властью, феноменологическое движение в нашей стране было надолго прекращено. Обе работы Г. Шпета используются в качестве теоретической предпосылки для критики предметного смысла трансцендентального субъекта в данном исследовании.

Среди отечественных философов, занимающихся феноменологией Э. Гуссерля в настоящее время необходимо упомянуть легендарного и выдающегося феноменолога Н.В. Мотрошилову. Её давняя работа «Принципы и противоречия феноменологической философии» (1968) является теоретической предпосылкой для многих исследований в области феноменологии, проводимых в нашей стране. Такие недавние работы Н.В. Мотрошиловой как «Интенциональность в "Логических исследованиях" Э. Гуссерля» (2000) и «"Идеи I" Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию» (2003) послужили источником исследований по вопросу поворота Гуссерля к трансцендентализму, а работа «Гуссерль и Кант» (1974) - источником исследований предметного смысла трансцендентального субъекта при сравнении феноменологии с немецким идеализмом.

Также необходимо указать на выдающегося феноменолога, автора многих книг и статей В.И. Молчанова. Данное исследование по многим вопросам - вопросам предметного смысла трансцендентального субъекта, сравнения феноменологии Гуссерля с идеализмом Канта и Фихте, вопросам внутреннего сознания времени и аппрегензии времени у Канта и Гуссерля - обращается к его известным как в России, так и за рубежом работам «Время и сознание» (1988), «Онтология и обоснование феноменологии у Гуссерля и Хайдеггера» (1988), «Субъективность и разум» (1998), «Различение и опыт» (2004).

В отношении проблемы интерсубъективности и пассивного конституирования теоретическую предпосылку также представляет интересная работа Е.В. Борисова «Проблема интерсубъективности» (1999).

Данное исследование в качестве своей предпосылки широко обращается к комментарию известного в России и за рубежом, крупного отечественного феноменолога А.Г. Чернякова. Фундаментальный феноменологический труд А.Г. Чернякова «Онтология времени» (2001), опубликованный не только в России, но и в международной серии «Phaenomenologica», а также его работы «Онтологическая дифференция и темпоральность» (1997), «Феномен и его свидетель» (2001), «Феноменология как строгая наука? Парадоксы "последнего обоснования"» (2004), «Чёрный квадрат» (2004) повлияли на многие выводы данного исследования относительно бытия трансцендентального субъекта и критики феноменологии как онтологии.

В разное время феноменологией Э. Гуссерля в России занимались А.В. Михайлов, П.П. Гайденко, В.У. Бабушкин, А.С. Богомолов, М.А. Киссель, А.Я. Слинин, А.А. Михайлов, В.В. Анашвили, Б.В. Марков, А.Н. Исаков, В.Ю. Сухачёв, Ю.Г. Седов, В.А. Куренной, Р. Громов, В.Б. Мелас, Д.Н. Разеев, В. Калиниченко, В.А. Москвитин, Ю.О. Орлова, Н.А. Артёменко, И.Г. Куров, В.А. Серкова, Д.А. Внуков, А.В. Лаврухин, И.Н. Инишев, А. Крюков, Т.А. Дмитриев, А.П. Козырев, И.М. Чубаров, Т.Г. Щедрина и многие другие, чьи мнения были приняты во внимание в данном диссертационном исследовании.

Методы исследования: данное диссертационное исследование имеет историко-философскую форму, при которой исследователем в рамках заданной темы проводятся сравнения многих схожих направлений развития философской мысли, имеющих разное положение в диахронии. Сам принцип диахронии оказывается реализованным в том, что признаётся, что положения более поздних авторов могут быть заимствованы у более ранних авторов, но не наоборот. Метод трансцендентально-феноменологического анализа опыта сознания занимает в данном исследовании центральное место, поскольку исследование положений трансцендентальной феноменологии невозможно без воспроизведения этого метода, заключающегося в том, что исследователь занимает рефлексивную позицию, позволяющую ему описывать то, что осознаётся сознанием, в корреляции к форме самого сознания. К текстологическому материалу применены методы философской герменевтики, заключающиеся в переносе смысла положений исследуемого автора в язык и способ выражения другого автора и реконструкции смысла текста путём мысленного воспроизведения условий и целей написания текста.

Научная новизна исследования заключается в комплексном критическом подходе к феноменологической методологии:

1. Определена основная причина трудности феноменологического анализа трансцендентального субъекта, заключающаяся в противоречии между принудительным требованием данности сознания самому себе и невозможностью непосредственной данности сознания самому себе в виде интенционального содержания.

2. Осуществлено описание развития феноменологического метода Эдмунда Гуссерля как метода, напрямую зависящего от возможности феноменологического анализа самой субъективности.

3. Определена стратегия критики проблемы данности сознания самому себе в трансцендентальной феноменологии.

4. Выявлена типология допущений нефеноменологического характера в проблеме данности сознания самому себе, зависящая от стратегии критики этой проблемы в трансцендентальной феноменологии.

5. Осуществлена систематизация некоторых интерпретаций проблемы данности самому себе в трансцендентальной феноменологии на основании типологии допущений нефеноменологического характера.

Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования. Материалы данного диссертационного исследования, сосредоточенные вокруг центральной темы феноменологии Эдмунда Гуссерля - трансцендентального субъекта и парадоксов его феноменологического анализа, а также полученные результаты, заключающиеся, главным образом, в осмыслении того факта, что помимо феноменологического описания трансцендентального субъекта в феноменологии неизбежно присутствуют допущения нефеноменологического характера, позволяют улучшить понимание как самой феноменологии, рассматриваемой в качестве метода, так и её влияния на современное состояние философии. В теоретическом отношении данное диссертационное исследование демонстрирует причины хронологического изменения взглядов Эдмунда Гуссерля и проводит систематизацию взглядов его последователей именно на основании тематизации допущений нефеноменологического характера. Разработанный в исследовании принцип классификации допущений нефеноменологического характера может стать основой для проведения дальнейших исследований не только в области истории философии, но и в области онтологии и теории познания.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования. В практическом отношении диссертация будет, прежде всего, полезна студентам и аспирантам, обучающимся по философским специальностям. Содержание и выводы работы могут применяться в преподавании общих и специальных курсов по истории философии, онтологии и теории познания. Кроме того, тема диссертационной работы имеет отношение и к другим дисциплинам, занимающимся исследованиями в области сознания. Поэтому, содержание и выводы могут найти применение в общей психологии и в истории психологии, а косвенным образом могут повлиять на медицинскую психологию, психиатрию и педагогику.

Основные результаты исследования отражены в следующих положениях, вынесенных на защиту:

1. Тематизация субъекта в феноменологии требует принудительного изменения содержания сознания в рефлексии, при этом данность сознания в рефлексии не есть непосредственная данность сознания самому себе. Чтобы сделать сознание удобным для феноменологического описания, заключающегося в том, что отношение между переживаемым в переживании содержанием и самим переживанием, должно рассматриваться в качестве переживаемого в переживании содержания, необходима определённая рефлексия. Такая рефлексия с одной стороны должна удерживать целостность имманентной сферы переживания, а с другой - предметность переживаемого содержания. Для этого нужно принудительным образом изменять содержания переживаний, чтобы элиминировать те из них, которые нарушают имманенцию переживаний. Принудительные изменения содержания сознания имели место в методе Гуссерля и в «до-трансцендентальный» период, но нашли своё высшее выражение в феноменологическом эпохе. Однако какой бы ни была рефлексия, переживание не может стать содержанием для самого себя непосредственно.

2. Феноменологическая рефлексия, будучи актом сознания в потоке сознания, не может обрести завершённую форму интенционального содержания. Рефлексия является переживанием в потоке других переживаний, сменяющих её, поэтому время играет в феноменологической рефлексии главную роль: время является причиной различия реального и интенционального содержаний переживания, время позволяет описывать реальное содержание как абстрактную форму постоянно обновляемого интенционального содержания и как его абстрактную постоянно незавершённую форму.

3. Интерпретация проблемы данности сознания самому себе в феноменологии требует допущений нефеноменологического характера, не противоречащих феноменологии, но могущих находиться в противоречии друг к другу. Ввиду того, что феноменологическая рефлексия не может описать переживание в качестве своего собственного непосредственного интенционального содержания, проблема данности сознания самому себе выходит за рамки феноменологической рефлексии. Выходящие за пределы феноменологического метода интерпретации самосознания являются допущениями. Возможные допущения, например, допущение того, что самосознание является причиной или результатом рефлексии, или не является ни тем, ни другим, не противоречат феноменологической рефлексии.

4. Интерпретация проблемы данности сознания самому себе в феноменологии не может быть исчерпана рядом конечных положений. Феноменология принудительным образом постулирует данность сознания самому себе, но не может феноменологически описать, что такое самосознание. Более того, всякое допущение нефеноменологического характера о самосознании, к которому согласно «принципу принципов» применяется метод феноменологической рефлексии, оставляет открытым вопрос о другом возможном нефеноменологическом допущении.

5. Возможна систематизация различных интерпретаций проблемы данности сознания самому себе. Предлагаемая систематизация исходит из трёх направлений интерпретации самосознания: а) насколько самосознание есть бытие? Ь) насколько самосознание предметно, т.е. насколько оно является тем, что имеет определённый смысл? с) насколько самосознание есть «я»?

Апробация результатов исследования. Результаты работы представлялись автором в научных публикациях, а также в ходе различных научных форумов, среди которых:

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодная межвузовская научная конференция 2004 г., проводимая в РХГА, Санкт-Петербург);

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодная межвузовская научная конференция 2005 г., проводимая в РХГА, Санкт-Петербург);

• «Бог. Человек. Мир» (ежегодная межвузовская научная конференция 2006 г., проводимая в РХГА, Санкт-Петербург);

• «Свобода: правовые, социальные и философские аспекты личности» (Международная научно-практическая конференция 2008 г., проводимая СПбГУП, Санкт-Петербург).

Основной материал диссертации был опубликован в следующих статьях:

1. Вязьмин А.Ю. Отсутствие феномена и феномен отсутствия у Э. Гуссерля. // Acta eruditorum 2005. Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христиан ск. гуманитарн. академии, 2005., (Приложение к журналу «Вестник РХГА» Т.1). - С. 1523. (0,5 п. л.).

2. Вязьмин А.Ю. Континуум, бесконечность и два смысла «теперь» у Аристотеля: феноменологическая интерпретация. // Acta eruditorum 2005. Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2005., (Приложение к журналу «Вестник РХГА» Т.1). - С. 235-241. (0,4 п. л.).

3. Вязьмин А.Ю. Возможность бессубъектного решения в «кантианской» морфологии трансцендентально-феноменологической редукции Э. Гуссерля. // Acta eruditorum, Вып. 3 (2006). Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2006., (Приложение к журналу «Вестник РХГА» Т.4). - С. 9-16. (0,5 п. л.).

4. Вязьмин А.Ю. Парадоксы трансцендентальной субъективности. // Вестник молодых ученых. 2006. № 3. (Серия: Философские науки. № 1). С. 14-18 (0,6 п. л.)

5. Вязьмин А.Ю. Свобода трансцендентальной субъективности. // Материалы конференции «Свобода: правовые, социальные и философские аспекты личности», СПб.: Издательство СПбГУП, 2008. - С. 318320. (0,2 п.л.)

6. Вязьмин А.Ю. К вопросу о ещё одной возможной феноменологии языка. // Acta eruditorum, Вып. 5 (2008). Научные доклады и сообщения. — СПб.: Издательство Русск. христианск. гуманитарн. академии, 2008. - С. 104-107. (0,2 п. л.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Объем работы составляет 250 страниц, выполненных по стандарту машинописи. Список литературы включает 134 наименования, в т.ч. 24 на иностранных языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Границы феноменологии трансцендентального субъекта в работах Э. Гуссерля и его последователей"

Результаты исследования могут быть сформулированы в следующих выводах:

1. На протяжении исторического развития метод феноменологического анализа данности элиминировал реальные «характеристики» вещи в пользу описания способа данности её сознанию. Свою высшую форму метод обрёл в феноменологическом эпохе, исключившем противопоставление трансценденции имманентному бытию сознания и его трансцендентальному основанию. Однако данность трансцендентального основания в имманенции сознания лишена непосредственности и требует рефлексии. Это проблематизирует онтологическую абсолютность трансцендентального субъекта.

2. Рефлексия в методе Гуссерля описывается как постоянно обновляемое переживание в потоке переживаний и коррелятивное ему интенциональное содержание. То, что интенциональное содержание рефлексивных актов принципиально не может обрести законченную форму, проблематизирует предметность и идентификацию трансцендентального субъекта.

3. Феноменологическая рефлексия не схватывает бытие, предметность и индивидуальность трансцендентального субъекта. Бытие, предметность и индивидуальность трансцендентального субъекта становятся темой нефеноменологических допущений.

4. Допущения нефеноменологического характера не противоречат феноменологическому методу и являются причиной многочисленных интерпретаций феноменологии Гуссерля в истории философии.

5. Имеется возможность систематизировать феноменологию Гуссерля и её многочисленные интерпретации исходя из систематизации допущений нефеноменологического характера относительно бытия, предметности и индивидуальности трансцендентального субъекта.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данное диссертационное исследование ставило перед собой в качестве своих целей и задач не столько создание ещё одной интерпретации метода трансцендентально-феноменологического анализа Эдмунда Гуссерля или описания субъекта при использовании данного метода применительно к сфере самого сознания, сколько демонстрацию того, что любая подобная интерпретация или описание обнаруживают в своём инструментарии помимо строгого феноменологического метода ещё и вынужденный «выход» за пределы феноменологии, заключающийся в построении нефеноменологических допущений. В число задач работы входили также выяснение причины вынужденного «выхода» за пределы феноменологического метода при описании субъекта и систематизация направлений феноменологических исследований, осуществлённая исходя из топики этих нефеноменологических допущений.

В ходе исследования были получены следующие результаты:

- всесторонне выявлена проблематика описания субъекта и субъективности в значимых работах Эдмунда Гуссерля, как в развитии этого вопроса, так и в дифференциях тематических направлений этого вопроса;

- всесторонне рассмотрен по темам комментарий последователей Гуссерля по вопросу самосознания и возникшие из необходимости более широкого дискурса интерпретации классического трансцендентализма внутри трансцендентально-феноменологического метода Гуссерля;

- поставлены вопросы критического характера относительно проблемы данности сознания самому себе при описании субъективности с помощью трансцендентально-феноменологического метода, разработана стратегия последовательной и комплексной постановки этих вопросов, раскрывающая причины трудностей феноменологического описания опыта сознания как опыта данности сознания самому себе;

- установлено, что метод феноменологического анализа сознания, требующий для дистинкции содержаний предметности и содержаний способов данности принудительного изменения содержания сознания в рефлексии и нашедший свою адекватную, но незавершённую форму в трансцендентальной установке, вынужден с неизбежностью производить допущения нефеноменологического характера для того, чтобы устранить противоречие между обязательным условием данности сознания самому себе и невозможностью непосредственного осуществления такой данности в рефлексии как в акте;

- установлено, что исходящее из стремления широкого охвата человеческой жизни и имеющее своё основание в трансцендентальной установке развитие метода феноменологического анализа в поздние периоды творчества Гуссерля, когда были затронуты вопросы генезиса, а также в интерпретациях его работ комментаторами и последователями, было связано как раз допущениями нефеноменологического характера;

- на основании стратегии комплексной критики проблемы данности сознания самому себе при описании субъективности с помощью трансцендентально-феноменологического метода представлена возможная типология предположений и интерпретаций, в которых также осуществлена одна их возможных систематизаций допущений нефеноменологического характера.

Если принимать во внимание, что само развитие трансцендентально-феноменологического метода как метода корреляции сознания и сознаваемого есть развитие, напрямую зависящее от изменения позиции, какую феноменолог стремится занять по отношению к трансцендентальной субъективности как к заявленному тождеству бытия и самосознания, то основную задачу данного диссертационного исследования можно сформулировать так: в работе предстояло выяснить, в какой мере самосознание является сознанием и, наоборот, в какой мере сознание является самосознанием, с тем чтобы показать, что данный вопрос является вопросом нефеноменологического характера, что ответы на него могут быть различными, и что возможно конструктивное решение по систематизации ответов на этот вопрос.

Такая постановка проблемы самосознания в границах феноменологического сознания определила тактику исследования: после интерпретационного изложения эгологии Гуссерля и развития феноменологии как эгологии была в качестве критики предпринята попытка осуществить гипотетическое ётсохл по отношению к самому «феноменологическому остатку», с тем чтобы тематизировать бытийность, предметность, содержательность, глубину первичной пассивности потока сознания и его идентификацию с «я» в работах Гуссерля и его интерпретаторов. Осуществление такого ёло^т) проблематично из-за того, что «феноменологический остаток» вычленяется из прочего имманентного состава сознания своей невозможностью быть феноменом, и именно поэтому рассматривается как своеобразный «новый» бытийный регион. Однако формальное сопоставление онтологии этого «нового» бытийного региона с любой другой региональной онтологией феномена делает возможным применение к нему «принципа всех принципов» и открывает возможность постановки вопросов о дескрипции трансцендентального субъекта с помощью гипотетического В7тохт1 по отношению к трансцендентальному субъекту на герменевтическом уровне.

Материалом для осуществления гипотетического ёло^т] послужили исследовательские работы, начатые такими феноменологами как К. Хельд, Л. Ландгребе, Г. Бранд, Р. Ингарден, Ж.-П. Сартр, А. Гурвич, А. Агирре, Л. Марион и др., а также отечественными феноменологами, такими как Г.Г. Шпет, Н.В. Мотрошилова, В.И. Молчанов, Е.В. Борисов, А.Г. Черняков и др. В работах этих феноменологов была представлена проблематика многих частных вопросов, возникающих при описании трансцендентального субъекта, касающихся его данности самому себе, региональной онтологии, генезиса, самоидентификации, проблемы интерсубъективности. Исследования текстов Гуссерля и комплексное сопоставление критики феноменологии трансцендентального субъекта, дало возможность выделить основные топосы феноменологии трансцендентального субъекта.

Систематическое сравнительное исследование герменевтики трансцендентального субъекта в текстах Гуссерля и в текстах его комментаторов и критиков позволило также определить причину вынужденного «выхода» за пределы феноменологического метода в описании субъекта. Для того чтобы феноменологический метод описания сознания был эффективным, требуется, с одной стороны, распространение предметных «свойств» рефлексируемого переживания, т.е. переживания как интенционального содержания переживания, на сознание, «осуществляющее» акт рефлексии, а с другой - постулат о принципиальном темпоральном различии между интенциональной и реальной (reell) имманенцией. Совместимость этих двух положений у позднего Гуссерля обеспечивается заранее-данностью феномена «я», которая выражает принудительную очевидность существования сознания и необходимость самосознания. Однако аподиктическая очевидность, в которой фундирована данность феномена, эффективно «работающая» при описании этой данности, налагает ограничения на описание сознания именно единичностью и безапелляционностью своего опыта заранее-данности. Таким образом очевидность превращается в своего рода «метафизику» и требует нефеноменологических домысливаний.

Критическая постановка вопроса о дескрипции трансцендентального субъекта при помощи гипотетического етто%т1 по отношению к самому трансцендентальному субъекту позволяет углубить описание трансцендентального субъекта в феноменологии, для того чтобы более точно и всесторонне выявить эти проблемные и «метафизические» области в описании трансцендентальной сферы сознания и сделать вывод о границах феноменологического метода в описании трансцендентального субъекта.

Кроме того, комплексная критика эгологии при помощи гипотетического гпо%г\ позволяет конкретизировать в топике феноменологии трансцендентального субъекта некие предполагаемые суждения о трансцендентальном субъекте, выходящие за рамки феноменологии, которые, однако, феноменология допускает, чтобы разговор о трансцендентальном субъекте состоялся. Эти суждения, так или иначе, относятся к вопросам бытия и предметности трансцендентального субъекта, поэтому их топика позволяет систематизировать различные направления феноменологической философии с точки зрения её отношения к трансцендентальной сфере сознания.

Существует множество подходов к систематизации направлений феноменологии, определившихся в процессе её исторического развития как у самого Гуссерля, так и у его последователей. Так, например, можно систематизировать феноменологические направления исходя из частных проблем феноменологической философии. В этом случае из общего многообразия будут выделены такие направления феноменологических исследований как феноменология субъекта, феноменология времени, феноменология восприятия, феноменология телесности, феноменология интерсубъективности, феноменология истории, феноменология языка и многие другие.

За основу другого способа систематизации направлений феноменологии берётся исторический диахронический принцип. Феноменология сначала развивается как отделившаяся от дескриптивной психологии наука, демонстрирующая в опыте сознания примат логики над опытом сознания. Затем после обретения Гуссерлем трансцендентального основания феноменология приобретает два направления: трансцендентальное и реалистическое. Далее феноменология трансцендентального направления развивается как наука, пытающаяся описывать способ данности того, что оказывается сознанию данным с необходимостью, и переходит в феноменологию эгологического генезиса. После Гуссерля феноменология продолжает развитие как наука, проблематизирующая трансцендентальный субъект, или как отказывающаяся от него.

Нетрудно заметить, что такая систематизация, апеллирующая к исторической основе в способе выделения направлений феноменологической мысли, зависит от изменявшегося в ходе развития феноменологии отношения к трансцендентальному субъекту. Топика суждений о трансцендентальном субъекте, проявленная в результате комплексной критики феноменологического метода, направленного на трансцендентальный субъект как на предмет исследования, позволяет уточнить и дополнить имеющуюся историко-философскую систематизацию направлений феноменологии.

В основании предлагаемой в данном исследовании систематизации направлений феноменологии лежит выделение трёх герменевтических областей дискурса о трансцендентальном субъекте: бытия, предметности и индивидуальности.

Список научной литературыВязьмин, Алексей Юрьевич, диссертация по теме "История философии"

1. Альберт Великий. Трактат III. О сравнении интеллекта и интеллигибельного. // Антология средневековой мысли. Т. 2. СПб.: РХГИ, 2002. - С. 49-80.

2. Аристотель. Метафизика. Собр. соч. в 4 т., Т. 1. - С. 63-365.

3. Бабушкин В. У. Феноменологическая философия науки: критический анализ. -М.: Наука, 1985. 188 с.

4. Беркли Док. Трактат о принципах человеческого знания. Собр. соч. в 1 т.-С. 171-240.

5. Борисов Е.В. Проблема интерсубъективности в феноменологии Э. Гуссерля. // Логос 1991-2005. Избранное: в 2 т. Т. 2. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2006. - С. 151-174.

6. Борисов Е.В. "Явление и смысл" Г. Шпета в контексте развития феноменологии Г. Гуссерля. // Шпет Г.Г. Явление и смысл. Томск: Водолей, 1996.-С. 183-191.

7. Вальденфелъс Б. Интенциональность и каузальность. Глава из книги Der Spielraum des Verhaltens. / Вальденфельс Б. Мотив чужого. -Минск: Пропилеи, 1999. 176 с.

8. ГадамерХ.-Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988. - 700 с.

9. Гайденко 77.77. Научная рациональность и философский разум в интерпретации Эдмунда Гуссерля. //Вопросы философии. №7., 1992. -С. 116-135.

10. Гайденко П.П. Парадоксы свободы в учении Фихте. М.: Наука, 1990,- 128 с.

11. Громов Р. Предисловие к публикации «Интенциональных предметов» Э. Гуссерля. / Гуссерль Э. Избранные работы. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2005. - С. 33-35.

12. М.Гурвич А. Неэгологическая концепция сознания. // Логос 19912005. Избранное: в 2 т. Т. 2. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2006. - С. 135-150.

13. ХЗ.Гурвич Г.Д. Современные направления германской философии. // Антология феноменологической философии в России II. М.: Логос, Прогресс-Традиция, 2000. - С. 148-155.

14. Гуссерль Э. Амстердамские доклады. / Гуссерль Э. Избранные работы. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2005. - С. 297-340.

15. Гуссерль Э. Интенциональные предметы. / Гуссерль Э. Избранные работы. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2005. - С. 31-74.

16. ХЪ.Гуссерль Э. Картезианские размышления. / Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000.-С. 331-523.

17. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб.: Издательство "Владимир Даль", 2004. - 399 с.

18. Гуссерль Э. Начало геометрии. Введение Жака Деррида. М.: Ad Marginem, 1996. -267с.

19. Гуссерль Э. Основные проблемы феноменологии. / Разеев Д.Н. В сетях феноменологии, Гуссерль Э. Основные проблемы феноменологии. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского Университета, 2004. - С. 223-364.

20. Гуссерль Э. Парижские доклады. / Гуссерль Э. Избранные работы. -М.: Издательский дом "Территория будущего", 2005. С. 341-376.

21. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. / Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000.-С. 668-743.

22. Декарт Р. Размышления о первой философии, содержанием которой является доказательство существования Бога и бессмертие души. / Декарт. Разыскание истины. СПб.: Азбука, 2000. - 288 с.

23. Деррида Ж. Введение в "Начало геометрии" / Гуссерль Э. Начало геометрии. Введение Жака Деррида. М.: Ad Marginem, 1996. - С. 9209.

24. Деррида Ж. Голос и феномен: введение в проблему знаков в феноменологии Гуссерля / Деррида Ж. Голос и феномен, и другие работы по теории знака Гуссерля. СПб.: Алетейя, 1999. - С. 9-137.

25. Ъ2.Деррида Ж. Форма и значение. Замечания по поводу феноменологии языка. / Деррида Ж. Голос и феномен, и другие работы по теории знака Гуссерля. СПб.: Алетейя, 1999. - С. 139-208.

26. ЪЪ.Долгов КМ. Эдмунд Гуссерль. Entweder-Oder феноменологии. / Долгов К.М. От Киркегора до Камю. М.: Искусство, 1990. - С. 4362.

27. Ингарден Р. Введение в феноменологию Эдмунда Гуссерля. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. - с.

28. Ингарден Р. Примечания к французскому переводу «Картезианских размышлений» / Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Минск: Харвест, М.: ACT, 2000. - С. 524-542.

29. Калиниченко В.В. Приключения трансцендентальной субъективности. // Феноменологическая концепция сознания: проблемы и альтернативы. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1998. - С. 51-69.

30. Кант И. Критика способности суждения. СПб.: Наука, 2001. - 512 с.

31. Кант И Критика чистого разума. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. -672 с.

32. Куренной В. От редактора. / Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т.1. Общее введение в чистую феноменологию. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999.-С. 5-12.

33. Куренной В. Предисловие к публикации доклада Адольфа Райнаха "О феноменологии"//Логос 1991-2005. Избранное: в 2 т. Т. 1.-М.: Издательский дом "Территория будущего", 2006. С. 352-354.

34. АА.Куренной В. Феноменология Эдмунда Гуссерля. / Гуссерль Э. Избранные работы. -М.: Издательский дом "Территория будущего", 2005. С. 7-22.

35. А5.Ландгребе Л. Интенциональность у Гуссерля и Брентано. // Логос. №2, 2002. С. 33-39.

36. Ав.Ландгребе Л. Размышления по поводу слов Гуссерля «Die Geschichte ist das groBe Faktum des absoluten Seins». // Метафизические исследования. 1997. № 3. -С. 180-198.

37. Ландгребе Л. Проблема пассивного конституирования. // Vita cogitans II. 2003. С. 218-236.

38. ЛанцГ. Интенциональные предметы.//Логос 1991-2005. Избранное: в 2 т. Т. 2. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2006. -С. 80-92.

39. Левинас Э. Гуманизм другого человека. / Левинас Э. Избранное: Трудная свобода. М.: РОССПЭН, 2004. - С. 591-662.

40. Лейбниц Г. Монадология. Собр. соч., т. 1. - С. 413-429.

41. ЪЪ.Мавринский И.И. Трансцендирование и редуцирование теории познания в лекциях Э. Гуссерля "Идея феноменологии". // Гуссерль Э.

42. Идея феноменологии: Пять лекций. — СПб.: ИЦ «Гуманитарная академия», 2006. — С. 5-32.

43. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. — СПб.: Ювента, Наука, 1999.-606 с.

44. Молчанов В.И. Онтология и обоснование феноменологии у Гуссерля и Хайдеггера. // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига: Зинатне, 1988.-С. 81-100.

45. Молчанов В.И. Субъективность и разум: Гуссерль, Гегель, Кант. // Феноменологическая концепция сознания: проблемы и альтернативы. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1998. - С. 70-82.

46. Мотрошилова Н.В. "Идеи I" Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию. -М.: Феноменология-герменевтика, 2003. -720 с.63 .Мотрошилова Н.В. Интенциональность в "Логических исследованиях" Э. Гуссерля. // Вопросы философии № 4, 2000. С. 138-157.

47. Мотрошилова Н.В. Принципы и противоречия феноменологической философии. М.: Высшая школа, 1968. - 128 с.

48. Наторп П. Философия и психология. / Наторп П. Избранные работы. -М.: Издательский дом "Территория будущего", 2006. С. 25-66.

49. Орлова Ю.О. Кантианские стратегии интерпретации феноменологии Гуссерля (на примере современных исследований в Германии) // Актуальность Канта. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского Университета, 2005. - С. 193-204.

50. Пигалев А.И. "Онтология сознания" у Ж.-П. Сартра // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига: Зинатне, 1988.-С. 158-170.

51. Платон. Тэетет. / Платон. Федон, Пир, Федр, Парменид. М.: Мысль, 1999.-528 с.

52. Прехтлъ П. Введение в феноменологию Гуссерля. Томск: Водолей, 1999.-96 с.

53. Разеев Д.Н. В сетях феноменологии. / Разеев Д.Н. В сетях феноменологии, Гуссерль Э. Основные проблемы феноменологии.

54. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского Университета, 2004. С. 12-222.

55. Раинах А. О феноменологии. Доклад, читанный в Марбурге в январе 1914 г. // Логос 1991-2005. Избранное: в 2 т. Т. 1. М.: Издательский дом "Территория будущего", 2006. - С. 355-376.

56. Рикёр П. Кант и Гуссерль. // Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск: Водолей, 1998. - С. 162-193.

57. И.Салагов Л.П. По поводу русского перевода «Логических исследований» Гуссерля. // Антология феноменологической философии в России. М.: Русское феноменологическое общество, Логос, 1998.-С. 197-205.

58. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М.: ТЕРРА - книжный клуб; Республика, 2002. - 640 с.

59. Сартр Ж.-П. Основная идея феноменологии Гуссерля: интенциональность. // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига: Зинатне, 1988. - С. 318-320.

60. Серкова В.А. Феноменологическая дескрипция. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 2003. - 320 с.

61. Скот Дуне И. Оксфордское сочинение. // Антология средневековой мысли. Т.2. СПб.: РХГИ, 2002. - С. 290-295.

62. Слинин Я.А. Э. Гуссерль и его «Картезианские размышления» / Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. -Минск: Харвест, М.: ACT, 2000. С. 290-323.

63. Слинин Я.А. Трансцендентальный субъект: феноменологическое исследование. СПб.: Наука, 2001. - 528 с.

64. Слинин Я.А. Феноменология интерсубъективности. СПб.: Наука, 2004.-355 с.

65. Ставцев С.Н. Проблема субъективности в трансцендентально-феноменологической традиции. // Формы субъективности в философской культуре XX века. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. - С. 26-51.

66. Фихте И.Г. Наукоучение в общих чертах. / Фихте И.Г. Факты сознания. Назначение человека. Наукоучение. Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000. - С. 545-562.

67. Фихте И.Г Факты сознания. / Фихте И.Г. Факты сознания. Назначение человека. Наукоучение. Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000. -С. 392-544.

68. Франк С.Л. Предмет знания. // Антология феноменологической философии в России. М.: Русское феноменологическое общество, Логос, 1998.-С. 406-410.

69. Фреге Г. Логика и логическая семантика. — М.: Аспект Пресс, 2000. -512 с.9Ъ.Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии. СПб.: Высшая религиозно-философская школа, 2001. -445 с.

70. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск: Водолей, 1998.-384 с.

71. Херрманн Ф.-В. фон. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. Минск: Пропилеи, 2000. - 192 с.

72. Черняков А.Г. Онтологическая дифференция и темпоральность. // Вопросы философии. -№6, 1997. С. 136-151.

73. Черняков А.Г. Онтология времени. Бытие и время в философии Аристотеля, Гуссерля и Хайдеггера. СПб.: Высшая религиозно-философская школа, 2001. -460 с.

74. Черняков А.Г. Феномен и его свидетель. // Исследования по феноменологии и философской герменевтике. Мн.: Европейский государственный университет, 2001. - С. 68-85.

75. Черняков А.Г. Феноменология как строгая наука? Парадоксы «последнего обоснования». // Историко-философский ежегодник 2004. М.: Наука, 2005. - С. 360-400.

76. Черняков А.Г. Чёрный квадрат. О книге Н.В. Мотрошиловой «"Идеи I" Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию». // Вопросы философии. №2,2004. - С. 160-176.

77. Шпет Г.Г. Сознание и его собственник. / Шпет Г.Г. Philosophia natalis. Избранные психолого-педагогические труды. М.: Российская политическая энциклопедия, 2006. - С. 264-310.

78. Шпет Г.Г. Явление и смысл. / Шпет Г.Г. Мысль и слово. Избранные труды. М.: Российская политическая энциклопедия, 2005.-С. 35-188.

79. Щюц А. Значение Э. Гуссерля для социальных наук. / Щюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. - С. 151-160.

80. Щюц А. Основные понятия феноменологии. / Щюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. - С. 161-179.

81. Щюц А. Размышления о проблеме релевантности. / Щюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. - С. 235-400.

82. Щюц А. Феноменология и социальные науки. / Щюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. - С. 180-200.

83. Эмбри Л. Рефлексивный анализ. Первоначальное введение в феноменологию. М.: Три квадрата, 2005. - 224 с.

84. Яковенко Б.В. Об имманентном трансцендентизме, трансцендентном имманентизме и дуализме вообще. // Антология феноменологической философии в России. М.: Русское феноменологическое общество, Логос, 1998. - С. 395-399.

85. Яковенко Б.В. О современном состоянии немецкой философии. // Антология феноменологической философии в России. М.: Русское феноменологическое общество, Логос, 1998. - С. 210-214.

86. Aguirre A.F. Natiirlichkeit und Transzendentalitat. Der skeptisch-genetische Ruckgang auf die Erscheinung als Ermoglichung der Epoche bei Edmund Husserl. Koln: die Universitat zu Koln, 1968. - 263 s.

87. Becker О. Die Philosophie Edmund Husserls. // Husserl Wege zur Forschung XL. - Darmstadt: H. Noack, 1978. - S. 129 ff.

88. Brand G. Welt, Ich und Zeit. Nach unveroffentlichten Manuskripten Edmund Husserls. Den Haag: Martinus Nijhoff, 1955. -174 s.

89. Brentano F. The Origin of our Knowledge of Right and Wrong. -London, New York: Humanites Press, 1969. 171 p.

90. Broekman J. M. Phanomonologie und Egologie. Faktisches und transzendentales ego bei Edmund Husserl // Phaenomenologica 12. Den Haag: Martinus Nijhoff, 1963. - 224 s.

91. Carr D. Interpreting Husserl. Critical and Comparative Studies. // Phaenomenologica 106. Dordrecht, Boston, Lancaster: Martinus Nijhoff, 1987.-303 p.

92. Christensen R. Lebendige Gegenwart und Urerlebnis. Zur konkretisierung des transzendentalen Apriori bei Husserl und Reininger. -Wien: Verlag der osterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1981. -152 s.

93. Diemer A. Edmund Husserl. Versuch einer systematischen Darstellung seiner Phanomenologie. Meisenheim/Glan: Verlag Anton HaivK.G., 1956.-396 s.

94. Held K. Lebendige Gegenwart. Die Frage nach der Seinweise des transzendentalen Ich bei Edmund Husserl, entwickelt am Leitfanden der Zeitproblematik. Koln: Gerd Wasmund, 1963. - 211 s.

95. Holenstein E. Phanomenilogie und Assoziation. Zu Struktur und Funktion eines Grundprinzips der passiven Genesis bei E. Husserl, // Phaenomenologica 44. Den Haag: Martinus Nijhoff, 1972. - 369 s.

96. Husserl E. Erfahrung und Urteil. Untersuchungen zur Genealogie der Logik. Hamburg: Felix Meiner Verlag, 1972. - 532 s.

97. Husserl E. Erste Philosophie. T.2: Theorie der phanomenologischen Reduktion. Abhandlungen. Den Haag: Martinus Nijhoff, 1959. - 594 s.

98. Husserl E. Logische Untersuchungen. Zweiter Teil: Untersuchungen zur Phanomenologie und Theorie der Erkenntnis. Bd. II. Hamburg: Felix Meiner Verlag, 1992. - S. 533-783.

99. Husserl E. Wahrnehmung und Aufmerksamkeit. Texte auf dem Nachlass (1893-1912), (Hua XXXVIII). Dordrecht: Springer, 2004. -549 s.

100. Krioukov A. Das Problem der Intersubjektivitat bei Husserl und Sartre. Stuttgart: Ibidem, 2004. - 198 s.

101. Landgrebe L. Husserl's Departure from Cartesianism. / Landgrebe L. The Phenomenology of Edmund Husserl. Six essays. London: Cornell University Press, 1981.-P. 66-121.

102. Landgrebe L. Regions of Being and Regional Ontologies in Husserl's Phenomenoligy. / Landgrebe L. The Phenomenology of Edmund Husserl, Six essays. London: Cornell University Press, 1981. -P. 149-175.

103. Marion J.-L. Reduction and Givenness: Investigation of Husserl, Heidegger and Phenomenology. Evanston, Illinois: Northwestern University press, 1998. - 261 p.

104. Peursen C. A. van. Phenomenology and analytical philosophy. // Duquesne studies. Philosophical series. № 28. Pittsburgh, Pa: Duquesne University Press, 1972. - 190 p.

105. Smid R.N. „Mein reines Ich" und die Probleme der Subjektivitat. Eine Studie zum Anfang der Phanomenologie Edmund Husserls. Koln: die Universitat zu Koln, 1978. - 97 s.

106. Tugendhat E. Der Wahrheitsbegriff bei Husserl und Heidegger. -Berlin: Walter de Gruyter & Co, 1970. -415 s.

107. Winter R. Gegenstand und Identitat. Eine Untersuchung zur Grundlegung der Logik bei Husserl. Marburg: Philipps-Universitat, 1980.-84 s.