автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.14
диссертация на тему: Греко-латинская географическая номенклатура: ее внешняя и внутренняя структура

Полный текст автореферата диссертации по теме "Греко-латинская географическая номенклатура: ее внешняя и внутренняя структура"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М В ЛОМОНОСОВА ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

На правах рукописи

ии346 Ю38

СОЛОПОВ Алексей Иванович

ГРЕКО-ЛАТИНСКАЯ ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ НОМЕНКЛАТУРА ЕЁ ВНЕШНЯЯ И ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА

Специальность ] 0 02 14 — классическая филотогия, византийская и новогреческая филотогия

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора фитологических на)к

о О ЯН9®

Москва

2009

003461038

Работа выполнена на кафедре классической филологии филологического факультета Московского государственного университета им М В Ломоносова

Официальные оппоненты доктор филологических наук,

профессор Откупщиков Юрий Владимирович

Санкт-Петербургский государственный университет

доктор филологических наук,

профессор Новодранова Валентина Федоровна

Московский государственный медико-стоматологический университет

доктор исторических наук,

профессор Подосинов Александр Васильевич

Институт всеобщей истории РАН

Ведущая организация Институт лингвистических исследований

Российской Академии наук

Защита диссертации состоится 18 февраля 2009 года в 15 00 на заседании диссертационного совета Д 501 001 82 при Московском государственном университете им М В Ломоносова

Адрес 119991, ГСП-1, г Москва, Ленинские горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Московского государственного университета им М В Ломоносова

Автореферат разослан " /¿г " января 2009 г

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

О М Савельева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая работа посвящена изучению греко-латинской географической номенклатуры как системы Созданная в античности система греко-латинской географической номенклатуры бьиа, наряду с системой дорог, организацией армии, системой образования и системой римского права, одним из важнейших неотъемлемых элементов существования Римской империи как единого государства

Актуальность двссертацнн Исследование греко-татинской географической номенклатуры как единого целого никогда не предпринималось Между тем в науке накопилось стотько материала по отдельным ее сферам, что назрела потребность в обобщении и систематизации этих данных Без комплексного анализа достигнутых частных результатов невозможен дальнейший прогресс в изучении топонимии' классических языков, причем не только в ретроспекции, но и с точки зрения сохранения преемственности, а именно, в интересах научно обоснованной греко-латинской номотетической работы Обобщенный в настоящем исследовании опыт анализа и систематизации греко-латинской географической номенклатуры как системы составляет актуальность работы

Объект исследования Ощутимого прогресса в исследовании географической номенклатуры можно достичь только при условии максимально полного учета всех известных топонимов классических языков античного периода в широком смысле, от появления первых памятников крито-микенской письменности до падения Константинополя Поэтому объектом исследования стали все греческие и латинские топонимы, засвидетельствованные в письменных документах различных типов, а также в устной традиции, и собранные в общих и специальных энциклопедиях, словарях и справочниках В качестве основного, хотя и не единственного,

' В реферируемой работе принимается ставшее общепринятым в отечественных ономастических исследованиях различение терминов "топонимия" (совокупность топонимов той или иной местности) и "топонимика" (наука о топонимах (географических названиях)), введенное В А Никоновым

источника античной топонимии в работе используется "Баррингтонов атлас античного мира" Р Тальберта

Цель исследования — выявление основных закономерностей внешней (фонетической, морфологической, синтаксической) и внутренней (семантической) структуры греко-латинской географической номенклатуры Достижение указанной цели делает необходимым решение следующих конкретных задач

1 Выявление характера и степени структурированности греко-латинской географической номенклатуры

2 Выявление формальных признаков, маркирующих названия различных географических объектов (оронимы, гидронимы, названия населенных пунктов и т п)

3 Изучение способов языкового выражения связей между географическими объектами различных категорий (город на берегу реки, город у подножия горы и т п )

4 Определение способа выражения относительной важности географического объекта в системе географической номенклатуры (деревня, село, город и т п)

5 Выявление национальной специфики греческой и латинской частей географической номенклатуры

6 Выявление таких способов номинации, которые позволяют относительно точную датировку появления топонима

Методологическая основа исследования Работа выполнена в русле семасиологических и терминологических исследований, проводимых на кафедре классической филологии Московского государственного университета им М В Ломоносова Ее методочогическую основу составило критическое сочетание традиционных филологических методов (морфологический анализ) с применением семасиологического анализа, разработанного акад М М Покровским, и ономасиологического анализа, введенного А Цаунером (изучение того, как соответствующее явление, в данном случае — географический объект, называется на соответствующем языке) Важной составляющей методики являете^ распространение на топонимический материал понятия мотивации в этимологии Разработанный автором метод анализа и представления материала позволяет не только учесть внешнюю структуру топонимов и значение их корня, а также других входящих в его состав морфем, но и в полной мере показать соотношение между топонимом и 4

обозначаемым им объектом, иными словами, вскрыть топонимическую логику, присущую греко-римскому миру

Научная новизна В диссертации впервые представлена относительно потная классификация всех названий населенных пунктов греко-римского мира согласно их значимости и в связи с другими географическими объектами, с которыми они соотносятся Впервые прослеживаются системные отличия греческого и латинского материала географической номенклатуры, а также выявляется их единство на семантическом уровне

Практическая ценность работы заключается в том, что современные гуманитарные исследования получают наряду с данными письменных памятников и археологических раскопок дополнительный независимый и довольно точный источник сведений о географии каждого отдетьного объекта Диссертация может быть испочьзована в качестве важного вспомогательного материала в курсах латинского и греческого языков в высших учебных заведениях Помимо того, результаты исследования, связанные с аспектами лексикологии и номинации, могут быть эффективно испопьзованы в лексикографической практике

Теоретическое значение работы состоит в том, что проведенное исследование греко-латинской географической номенклатуры как системы и обнаруженные закономерности ее структуры могут послужить методологической основой для аналогичных работ, посвященных другим топонимическим системам, как древним, так и современным Как в теоретическом, так и в практическом плане работа может быть использована в такой сфере, как международная географическая номенклатура, роль в которой греко-латинской терминологической базы едва ли будет оспорена в долгосрочной перспективе

Апробация работы Материалы исследования докладывались и обсуждались на заседании семинара по индоевропеистике Института языкознания РАН (2004 г), на коллоквиуме колледжа Всех душ Оксфордского университета (2004 г), на всеобщем собрании Английского топонимического общества (Лондон, 2004 г), на докладах, сделанных в Институте лингвистических исследований РАН (Санкт-Петербург, 2004 г) и в Галле-Витгенбергском университете им М Лютера (2005 г), на конференциях "Ломоносовские чтения" (2005 г и др), "Чтения памяти профессора И М Тройского" (2005—2008 гг) и "Фортунатовские чтения" (2006 и 2008 гг), на конференции, посвященной 300-летию со дня рождения Г Ф Миллера и 250-летию со

дня смерти И Г Гмелина (Галле, 2005 г), а также в рамках учебного процесса и на заседаниях кафедры классической филологии Московского государственного университета им М В Ломоносова

Структура диссертации Диссертация состоит из введения, пяти глав и заключения К работе прилагается список использованной литературы

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении излагается история изучения топонимии классических языков Публикации, посвященные этой теме, весьма разнородны и выполнены в рамках различных наук (классической филологии, истории, географии, ботаники)

В отечественной классической филологии наиболее разработано изучение двух частей античной топонимии топонимия Балкан и тесно связанная с ней по лингвистическому материалу топонимия Малой Азии и топонимы классических языков, локализуемые на территории Северного Причерноморья В своей работе автор опирался на исследования Ю В Откупщикова (топонимы Малой Азии, Балкан и Северного Причерноморья), Л А Гиндина и В Л Цымбурского (прежде всего, хетго-лувийские источники), В И Абаева (топонимия скифов, сарматов, алан и других иранских народов), О Н Трубачёва (топонимия Северного Причерноморья с точки зрения выявления связей его автохтонного населения с носителями индоиранских языков)

Автор считает своим долгом особо выделить значимость для него трудов Виктора Павловича Калыгина (1950—2004), оказавшего ему методическую помощь В соавторстве с В П Калыгиным вышла и статья автора об одном из ключевых моментов для анализа истории латинской топонимической системы

Из зарубежных филопогов-классиков диссертация опирается прежде всего на труды П Кречмера (догреческий субстрат), Г Краэ (классические топонимы Иллирии, Апулии и Калабрии, а также топонимы, восходящие к так называемым "древнеевропейским" языкам), В Георгиева и И Тишлера (античная топонимия Балкан и Малой Азии)

Из числа относительно редких посвященных античным топонимам публикаций, выполненных географами, наибольшее значение для реферируемой работы имели книга И П и В И Магидовичей, а также Э М Мурзаева.

Среди трудов историков важнейшими для проведенного исследования явились отечественные работы по истории античной географии, выполненные А В Подосиновым, а также труды И В Пьянкова (античные представления о географии Средней Азии)

Некоторые важные аспекты предпринятой работы были обусловлены тем, что к теме греко-латинской географической номенклатуры нередко приходилось и приходится обращаться с практическими целями отыскания латинского названия ботаникам и другим ученым, пишущим по-латыни2

Во Введении также дается обзор существующих словарей античных топонимов, без которых невозможны топонимические исследования стоварь греческих имён собственных В Папе в переработке Г Бензелера (1911 г), словарь топонимов Малой Азии JI Згусты (1984 г), словарь названий городов Римской империи М Захариаде (издается с 1992 г)3 Отмечается, что значительная часть топонимического материала классических языков не собрана и не классифицирована, что заставляет обращаться к лексикографическим пособиям столетней и ботьшей давности, например, к "Ономастикону" Форчеллини — Де-Вита.

Большинство вышедших научных трудов, в которых затрагивается тема греко-латинской географической номенклатуры, либо рассматривает эту тему вскотьзь, используя выработанные путем анализа античной топонимики выводы для попучения результатов в другой обтасти научного знания, либо изучают лишь небольшой фрагмент этой номенклатуры, как правило, один-два топонима, что не позволяет создать общей картины античной топонимии

Единственным пока исследованием, в котором можно найти систематическое изложение фактов греко-латинской географической номенклатуры, остаётся книга В Шульце (1863—1935) "К

2 Подробнее об использовании античных географических названий в наше время, в том чисте ботаниками, см Солопов А И Начала латинской стилистики (М, 2008), гл IV "Географические названия и неологизмы в системе латинской стилистики", часть I "Географические названия" (с 408-597)

3 Lexicon of the Greek and Roman cities and place names in Antiquity Ca 1500 ВС - ca A D 500 Ed by К Branigan and M Zahanade Fase 1-6- Amsterdam, 1992-20027

истории латинских имен собственных", впервые вышедшая в Гйттингене в 1904 г и затем несколько раз переиздававшаяся как самое авторитетное в своей области исследование4 Книга В Шульце, однако, посвящена прежде всего антропонимам латинского языка, а топонимика входит в поле зрения В Шульце только как область, смежная с антропонимикой

Еще несколько книг, будучи исследованиями топонимии различных европейских стран (в основном романских), могут считаться лишь предваряющими исследованиями греко-латинской географической номенклатуры как системы В этом качестве важнейшими для автора были труд А Риве и К Смита "Топонимия Римской Британии" (1979 г ), для территории Италии — книга Дж -Б Пеллегрини "Итальянская топонимия" (1990 г ), для топонимии античной Галлии — ряд работ А Доза "Французская топонимия", "Географические названия" и созданный им в соавторстве с Ш Ростеном "Этимологический словарь географических названий Франции" Многие топонимы Галлии (причем не только кельтского происхождения) анализируются с точки зрения этимологии и идентифицируются в книге члена Французской Академии Ф Лота "Галлия"

Античные топонимы России и сопредельных стран до сих пор не были предметом отдельного исследования, тем не менее ббльшая часть относящегося к этой теме материала вошла в словарь, выпущенный двумя грузинскими учеными, Д Д КачараваиГ Т Квирквелией, в 1991 г В словаре приводятся все известные в античности населенные пункты побережья Чбрного моря и прилегающих территорий (в частности, Скифии), организованные по алфавиту их русских названий

Античная топонимия Северной и Западной Африки исчерпывающим образом исследована двумя французами — сначала С Гзеллем в первых четырех томах его "Древней истории Северной Африки", а затем (с особенным вниманием к античной Мавретании) его учеником, членом французской Академии Ж Каркопино в его классической книге "Античное Марокко" В отечественной литературе этот раздел античной географии подробнее всего рассматривается И Ш Шифманом в его работе "Возникновение Карфагенской державы" (1963 г )

4 Schulze W Zur Geschichte lateinischer Eigennamen Abhandlungen der Königlichen Gesellschaft der Wissenschaften zu Gottmgen, Phil-Hist Klasse, Neue Folge, Bd V, Heft 5, 1904 (=1966), Schulze W Zur Geschichte lateinischer Eigennamen (1904) Mit einer Berichtigungsliste zur Neuausgabe von О Salomies [Zurich - Hildesheim,] 1991

Античная топонимия Индии, Китая, Индокитая и других областей Юго-Восточной Азии превосходно анализируется в недавней работе Г А Тароняна5

Для огромного большинства территорий, вошедших в греко-латинскую географическую номенклатуру, отсутствуют даже обобщающие работы предварительного характера, подобные перечисленным выше Изучение номенклатуры этих территорий или не производилось вовсе, или велось в руспе изучения того или иного античного автора, писавшего о географии

Особое место в этом ряду занимает в работе анализ данных Птотемея ("География" в издании 2006 г, осуществленном А Штюкечьбергером и Г Грасгоффом)6 и Страбона (в новом критическом издании С Радта, которое с 2002 г начало выходить в ГЬттингене)

Наиболее потным обобщением современных знаний о географической стороне античного мира является "Баррингтонов атлас греко-римского мира", изданный Р Тальбертом в 2000 г7 Этот атлас охватывает всю территорию Римской империи, а также Переднюю Азию, отчасти Среднюю Азию, Индию и Северное Причерноморье — места, не входившие в состав Империи, однако включавшиеся в состав ойкумены (orbis terrarum) и хорошо известные грекам и римпянам Хотя составители "Баррингтонова атласа" не ставили перед собой филологических задач, однако благодаря полноте собранных в нем сведений он может служить хорошей основой для полномасштабного исследования греко-римской географической номенклатуры как системы

Были приложены усилия к тому, чтобы каждый раздел был обработан крупнейшими специалистами в своей области в частности, в ходе работы над раздетом о Северном

1 Древний Восток в античной и раннехристианской традиции (Индия, Китай, Юго-Восточная Азия) [Подбор текстов, перевод с древнегреческого и латинского (кроме отрывков в переводе В В Вертоградовой, С Г Картока, M Е Сергеенко), примечания и аннотированный указатель Г А Тароняна Введение д и н А А Вигасина], M , [2007] [(Российская Академия наук Институт всеобщей истории, Московский государственный университет им M В Ломоносова. Институт стран Азии и Африки)]

6 Klaudios Ptolemaios Handbuch der Geographie Griechisch-Deutsch Hgb v A Stuckelberger und G Graßhoff unter Mitarbeit von F Mittenhuber, R Bum, К Geus, G Winkler, S Ziegler, J Hindermann, L Koch, К Keller Einleitung, Text und Ubersetzung, Index 1 Teil Einleitung und Buch 1-4 2 Teil Buch 5-8 und Indices Basel, [2006]

7 Barrmgton Atlas of the Greek and Roman World Ed by R J A Talbert Princeton and Oxford,

[2000]

Причерноморье "Баррингтонова атласа" ценные замечания сделал Ю Г Виноградов Хотя составители атласа не включили в круг рассматриваемых территорий северную половину Средней Азии (в частности, Хорезм с его богатыми находками античного времени), Юго-Восточную Азию и южное побережье Китая, разработанная его составителями систематика облегчает не только идентификацию топонимов, но и их нахождение, а потому сохраняется и в настоящей работе

Введение завершается рассмотрением традиции передачи географических названий на латинском языке и развитие латинской географической номенклатуры в послеантичный период и формулировкой постановки задачи — осмысления греко-латинской географической номенклатуры как системы с крито-микенской эпохи до 636 г н э, а для грекоязычных топонимов Византийской империи — до 1453 г

Первая глава "Словообразовательные и семантические модели образования названий крупнейших городов, включая колонии, в греко-латинской географической номенклатуре"

посвящена рассмотрению нескольких словообразовательных и мотивационных моделей названий населенных пунктов, объединяемых тем, что они использовались главным образом для номинации населенных пунктов высшего ранга, то есть крупнейших и важнейших городов

В первой части рассматриваются названия крупных городов, содержащие в себе элементы Augusta, 2е£аспт|, 2е(Заотаа, 2е(3астт0тго\1.?, АиуоштспгоХи — топонимы, производные от прозвища Augustus и его греческого эквивалента Среди элементов, участвовавших в образовании названий крупных городов, особое место занимают этементы с основой august—, из которых важнейшим является слово Augusta в форме женского рода, которое, без сомнения, можно считать ключевым для всей категории крупнейших городов и котоний Излагается исторический фон появления топонимов с элементом Augusta и делается вывод о том, что исторически топонимы этого типа предшествовали появлению прозвища Augustus в имени Октавиана Августа С большой уверенностью можно утверждать, что этемент Augusta в географической номенклатуре и прозвище Augustus, присвоенное сенатом Гаю Октавию в 16 января 27 г до н э, имели одного и того же автора — Люция Мунация Планка, который основал первый город с элементом Augusta (Augusta Raurica) летом 44 г до н э и который предложил сенату слово Augustus как почетный титул (Suet Aug 7,4)

В зависимости от морфологической структуры среди топонимов с элементом Augusta можно выделить четыре счовообразоватечьные модели Первая модечь "Augusta (субстант )" или "Augusta (субстант) + определение" (греческие производные Хераатт1! / SepacrrÓTroXií / 2е[Мсттаа / AiryouCTTÓTroXi?) представляет собой употребчение в названиях городов счова Augusta в качестве существитечьного женского рода с опредечением или без него Как показало проведенное исследование, есть все основания считать, что существитечьным, подразумеваемым в топонимах с субстантиватом Augusta в форме женского рода, бычо счово colonia Наиболее веским аргументом в пользу этого является то, что в тех названиях, где Augusta выступает в качестве прилагатечьного, существительным почти всегда бывает именно счово colonia Было выявлено 24 топонима с существительным Augusta, из которых шесть лишены какого-либо определения, два имеют препозитивное определение (Noua Augusta), а остальные 15 имеют при себе постпозитивное опредечение

В ситуации билингвизма Римской империи существовала необходимость создавать названия городов с той же имперской семантикой, но от чисто греческих лексических элементов Поэтому довольно быстро для латинского прилагательного augustus и его производных было установлено соответствие в греческом ae|3acrTÓs В названиях городов греческое сте|3астт0?, в отличие от латинского языка, нигде не встречается в качестве прилагательного, а всегда образует существительные Вместе с тем бочьшие словообразовательные возможности греческого языка по сравнению с чатинским выразились в том, что одному латинскому счову Augusta в греческом соответствует три варианта EepaCT-rfi / Херйсттею / Ze(3aaTÓ'jro\ts' С точки зрения стилистики счовоупотребчения важно отметить, что соответствие augustus — cefiaarôç никогда не использовалось в цечях перевода названий Иными счовами, города с элементом Augusta ичечи в греческих текстах элемент АиуоОстта, а города с элементом 2ерасттг| фигурируют в чатинских текстах как Sebastë Рассматриваются свидетечьства обо всех топонимах этой модечи Обнаружено шесть топонимов Sebastê (с определением или без него), один топоним Sebastïa, шесть топонимов Sebastopohs (включая современный Сухум) и три топонима Augustopohs

В диссертации подробно анализируются исторические, географические и другие данные относительно каждого топонима, приводятся известные упоминания его в письменных и эпиграфических памятниках, указывается их локализация, включая современное название

Вторая модель образования названий крупных городов, содержащих в себе элемент Augusta — «colonia + Augusta + определение»" — представляет собой словосочетание colonia Augusta с определениями Всего в географической номенклатуре встречается девять таких топонимов В них слово Augusta синтаксически выступает в качестве прилагательного, определяющего слово colonia Практически все топонимы, названия которых состоят из сочетания colonia Augusta с определением, имеют дублетные формы, характеризующиеся отсутствием слова colonia, которое, таким образом, выступает в качестве факультативного эпемента Из этого можно сделать вывод, что семантически сочетание colonia Augusta тождественно простому Augusta Это подтверждает высказывавшееся в науке предположение, что с лингвистической точки зрения слово Augusta в топонимах представляет собой субстантиват, возникший из сочетания colonia Augusta, где слово colonia подразумевается

Третья модель "существительное + Augusta (прил )" представляет собой сочетание любого существительного с прилагательным Augusta Чаще всего в этой разновидности встречаются названия, в которых прилагательное Augusta следует за элементом Iülia Подобно элементу Augusta, элемент Iülia может выступать в названиях городов и в качестве субстантивата, и как прилагательное

Четвертая модель "Augusto— + лексема (существительное) местного языка" отражает одну из интереснейших черт римской географической номенклатуры — использование лексем местных языков в сочетаниях с латинскими морфемами прозрачной этимологии Следует отметить, что в данном случае приходится говорить именно о римской, а не греко-римской номенклатуре, так как в топонимии восточной части Империи такие случаи не засвидетельствованы Всего обнаружилось семь латино-варварских топонимов (все они латино-кельтские), причем один из них (Augustobñga) применен для названия двух различных городов

В диссертации высказывается предположение, что возможным прототипом для названий типа Augusta и colonia Augusta могло послужить название Iunônia, данное Гаем Гракхом римскому городу, заложенному в 122 г до н э на месте разрушенного Карфагена Плутарх (Plut Gracch 32, 1 ), сообщающий этот факт, приводит название римского города в виде существительного Iunônia ('Iowuvía), однако предположение, что имеется в виду colonia Iûnôma "колония Юноны", вполне естественно Косвенным доказательством правильности такого понимания может служить тот факт, 12

что в результате вторичной римской колонизации, начатой Цезарем и продолженной Августом, Карфаген приобрел название Colonia Iüha Carthago Более очевидным прототипом названий этого типа было несомненно название римской колонии, основанной Цезарем на месте разрушенного в 146 г до н э Коринфа Эта котония, которая начала отстраиваться, по-видимому, еще при жизни Цезаря, получила название Colöma Laus Iüha Corinthus (cp colonia Cormthus (Plin n h IV 11), colonia Connlhiemium (Apul met X 35))

Анализ названий значительных городов позволяет сформулировать некоторые принципы и особенности номинации крупнейших населенных пунктов В частности, практически полное отсутствие для прилагательного Augustus формы среднего рода единственного числа, весьма распространенной для других прилагательных, нельзя объяснить иначе, чем сознательным запретом или требованиями топонимической системы Можно говорить о том, что в императорский период женский род единственного числа топонима стал ассоциироваться с крупными городами, а средний род единственного числа указывал на менее высокий статус населенного пункта

Во второй части павы рассматриваются названия крупных городов, содержащие в себе элемент lülia или другие производные от родового имени Iülius Как в случае с элементом Augusta, элемент Iüha может выступать или в качестве существитечьного, или в качестве прилагатечьного В зависимости от этого, внутри этого типа существуют пять словообразовательных модетей модель "lülia (сущ)" или "Iüha (сущ ) + определение", модель "colöma Iüha" или "существительное (женск р) + Iüha (прил)", греческие аналоги обеих латинских моделей с элементом Iüha в субстантивном и адъективном употреблении, основа Шю— как первая часть составного греческого топонима, модель "Iüho— + существительное местного языка"

Третьим типом названий населенных пунктов самого высокого ранга были названия содержащие в себе греческий по происхождению элемент —polis, которым посвящена третья часть первой главы реферируемой диссертации По-видимому, первоначально этот тип появился в римской номенклатуре только как "восточная" разновидность топонимов с имперским значением Одним из наиболее ранних примеров, видимо, был город NJcopohs (или Actia Nicopohs), основанный Августом на том месте, которое занимал его лагерь во время битвы при Акции (согласно Кассиодору (Casstod MG XI 134), город был основан в 30 г до н э) Характерно, однако, что этот топоним введен Августом в грекоязычной части страны Несколько позднее

13

возникли образования Sebastopohs и lühopolis, которые, с одной стороны, образуют греческие соответствия топонимам типа (coloma) Augusta и (colonta)lül¡a, а с другой стороны, продолжали традицию именования городов по имени правителя, которую можно проследить вплоть до начала эллинистической эпохи, и даже несколько ранее (Alexandropolis, Philippopohs, Seuthopohs, Cyropohs) Впоследствие стали ясны преимущества этой модели она позволяет без морфологических затруднений образовывать название города от любого имени, как мужского, так и женского, причем получающийся в результате топоним понятен как грекоязычной, так и латиноязычной части населения и не нуждается в дублетах Доказательством этого можно считать возникновение в эпоху поздней Империи топонимов этого типа в западной части Империи (см, например названный в честь правившего в 367—383 на Западе императора Грациана город Gritiznopolis, совр Гренобль) Таким образом, топонимы этого типа были одним из наиболее явных проявлений греко-латинского билингвизма в системе географической номенклатуры Неслучайно, что именно топонимом именно этого типа была названа новая столица Империи (Constan!inopolis), появившаяся в IV в наряду с Римом (переименование Византия в Константинополь (как выражение того, что город был как бы заново основан) состоялось в 326 г, освящение ее как второй столицы — в 330) С точки зрения словообразования внутри этого типа можно выделить пять словообразовательных моделей модель "основа имени (сущ или прил) с исходом на —о (вне зависимости от типа склонения) + —polis", модель "греческий генитив ед или мн ч существительного + —polis", модель "греческое прилагательное в женском роде + —polis", модель "словообразовательный формант (не встречающийся в качестве основы слова) + —polis" / "предлог + —polis", модель "другие падежи и грамматические формы + —polis"

Вторая глава "Словообразовательные н семантические модели образованна названий небольших городов" посвящена рассмотрению способов номинации населенных пунктов, располагавших в системе географической номенклатуры ниже, чем крупнейшие города

Словообразовательные и семантические модели образования названий небольших городов характеризуются значительным разнообразием, резко контрастирующим с единообразием моделей названия крупнейших городов Этот факт легко объясним названия крупнейших и важнейших городов обычно давались сверху и изначально вписывались в нормы и требования греко-латинской

географической номенклатуры, в то время как названия малых городов в массе своей были традиционными, уже сложившимися к началу эпохи Империи, а общий античный дух уважения к традиции способствовал сохранению этих традиционных названий и тем самым — сохранению изначального своеобразия Тем не менее это не значит, что названия малых городов не подчиняются требованиям данной номенклатуры — такого не могло быть хотя бы в силу того, что заметное число городов было основано в саму эпоху Империи и тогда же получило свои названия

Поэтому методологически необходимо анализировать в первую очередь топонимы тех территорий, которые были освоены только в эпоху Империи прежде всего Дакии и др)гих Придунайских провинций, Британии, некоторых частей Северной Африки, на Востоке — прежде всего Месопотамии и сопредельных с нею обпастей, а также Аравии Петрейской (Каменистой), Понта, Армении и Закавказья

В первой части этой павы рассматриваются названия неботьших городов в форме среднего рода единственного числа, производные от императорских имен Наиболее обычным грамматическим оформлением названий небольших городов была форма среднего рода единственного числа (лат —ит, греч —6у) Названия небольших городов среднего рода, производные от императорских имен, по-видимому, следует рассматривать как исключения К этой форме относится несколько названий, образованных от императорских имен Ышт Сагтсит (от родового имени Штз), (Е1йшит) Вг^апПит (БРЧ, С1) Ма^цшубу (ЕбУ, 01))

Малочисленность топонимов говорит в потьзу гипотезы о том, что нормальным оформлением названия города, производного от имени императора, дозжна была быть форма единственного числа женского рода (1Шш, Паша) По-видимому, каждый случай отступтения от нормы имел особое объяснение

Вторая часть главы посвящена названиям небольших городов, производным от названий рек В топонимических системах различных народов широко известен способ образования названия населенного пункта от названия реки, на которой он расположен Этот способ номинации чрезвычайно распространен, например, в русской топонимии, где он выражен в таких топонимах, как Томск, Омск, Орел, Вологда Такой способ номинации существовал и в греко-латинской географической номенклатуре Его конкретное выражение при этом зависето от формы названия реки В обычном случае реки в латинском языке имеют либо форму II склонения мужского рода

15

(Rhenus ~J, ш ), либо форму I склонения мужского рода (Allia ~ае, m ), либо — III склонения мужского рода (Tiberis ~¡s, m ) В порядке исключения и в основном в поэтических текстах можно иногда встретить названия рек среднего рода (Metaurum flûmen у Горация), однако представляется, что это — производное от типа II склонения мужского рода В соответствии с этим названия небольших городов, производные от названий рек, можно подразделить на три основные модели в зависимости от склонения, к которому принадлежало название реки

Анализ топонимов позволил выделить четыре модели образования названий населенных пунктов от названий рек Первая мотивационная модель названия небольшого города по названию реки — модель "средний род ед числа II склонения от названия реки (мужского рода)" — характеризуется тем, что реке мужского рода с окончанием —us соответствует город, название которого образовано от той /ке основы с окончанием среднего рода —um, относительно распространена, причем и в Италии (Arîminum на реке Arimmus, Aternum на реке Aternus, Lambrum на реке Lambrus), и в провинциях (Gariannum в Британии (совр Burgh Castle в графстве Норфолк) на реке Gariennus (? Garriannus, ныне р Яр {Yare) и ее продолжение — эстуарий Breydon Water) — с небольшими фонетическими и орфографическими изменениями), но особенно частотна эта модель в Придунайских провинциях, где она образует один из регулярных способов номинации малых городов (Margus (ныне р Морава) — Margum, Cusus — Cusum, Timacus (ныне p Тимок) — Timacum Maius и Timacum Minus)

Вторая модель образования небольших городов от названий рек II склонения — "названия небольших городов на —us II склонения, по форме совпадающие с названием реки" — характеризуется полным тождеством формы и парадигмы (кроме, по-видимому, рода — хотя ни одного примера из текстов, где бы ясно, что нижеперечисленные города в соответствии с правилами грамматики согласуются с прилагательными женского рода, нет) К этой модели относятся следующие топонимы, локализованные только на территории Придунайских провинций Oescus (BUL, В5, Н2) — река Oescusß (BUL, В5, H2, F6) (ныне Искыр) и Pmcus (YUG, D5) — река Pincusß (YUG, D5)

Третья модель — "названия городов I склонения, производные от названий рек I склонения" В отличие от II склонения, которое как в латинском, так и в греческом языках располагало унаследованным от индоевропейского состояния противопоставлением флексии 16

одушевленного (мужского) рода—us (—os) флексии неодушевленного (среднего) рода—ит (-on), I и III склонения, к которым также часто относятся названия рек, не имеют таких морфологических возможностей Поэтому основным типом образования названия малого города от реки стало для этих обоих склонений полное совпадение форм названия города с названием реки Город и река должны были отличаться лишь грамматическим родом (впрочем, как известно, даже в классических текстах это правило иногда нарушается)

Четвертая модель представлена, таким образом, названиями городов III склонения, производными от названий рек III склонения (напр Aesis (ITL, 42 El) — река Aesisfl (ITL, 42 E2))

Третья часть второй главы посвящена исследованию названий небольших городов, производных от названий гор и мысов Менее частой, чем по названию рек, мотивационной модечью образования названий малых городов было их именование по таким деталям рельефа местности, как горы и мысы При образовании названия города от названия горы во всех встретившихся примерах оно полностью совпадает с названием горы (за исключением рода мужского для горы и женского для города) Обнаружено два топонима такого типа образования город Pmdos (GRE, СЗ) — гора Pmdus M (GRE, А2, Н2) и город Eryx (ITL, В2) — гора Eryx M (ITL, В2)

Весьма своеобразный способ дифференциации однокоренных топонимов встретился на Сицилии, где реке Pachynos fl (ITL, G5) в форме мужского рода И склонения соответствует мыс Раскупит Pr (ITL, G5) Здесь неясно, какой топоним производный, а какой первообразный, но соотношение напоминает модель образования названий малых городов от рек

Иногда название города производно от названия мыса В том примере, который надежно засвидетечьствован на территории империи, название города потностью совпадает с названием мыса город СЛастсты (СЛйстаы) (SPN, D2) — мыс Oiaaaù "Акрои (SPN, D2) В действительности примеров на такой тип образования названий населенного пункта существенно больше, но в основном такие топонимы локализуются за пределами империи, например, фактория 'Арыцата в Африке располагалась на мысу того же названия (ныне мыс Гвардафуй) Скорее всего, топоним этого типа образовывался в том случае, если с местностью знакомились начиная от побережья и постепенно продвигаясь вглубь материка

В четвертой части рассматриваются названия малых городов, данные по важнейшим ориентирам и по объектам стратегического значения Выделено пять моделей названий городов, в которых отражены наиболее заметные элементы ландшафта

Первая модель "топонимы, содержащие в своем составе элемент pons" — наиболее четко выраженная модель образования названий малых городов от местных ориентиров, представлена весьма многочисленной группой топонимов, образованных при помощи слова pons "мост" Следует отметить среди названий городов этого типа такие, в которых мост, давший название городу, определяется родительным падежом имени императора Тем самым подчеркивается важность этого населенного пункта, который представляет собой переходный тип от названия малого города к названию крупного города Латинскому pons соответствует в греческом языке слово тефира От этого греческого слова также образовано два названия городов Gephyra (GRE, 50 СЗ) и Gephyra (TKY, 67 С4) Дисбаланс между числом латинских и греческих производных от понятия "мост" в названиях городов показывает, что эта модель номинации в греко-римской номенклатуре была латинской по происхождению Причины ее слабой распространенности в грекоязычных провинциях, впрочем, не ясны и нуждаются в дальнейшем исследовании Отличается и способ использования слова "мост" в латинской и греческой частях номенклатуры Во встретившихся греческих примерах слово "мост" выступает без определений, в то время как в латинской части слово "мост" в единственном числе ни разу не засвидетельствовано (как название города) без каких-либо определений

Далее в работе рассмотрены менее частотные модели образования названий небольших городов по выдающимся элементам местности "топонимы, содержащие в своем составе элемент turns", "малые города, имеющие в своем названии наименования воинских частей и подразделений", "названия небольших городов, включающие слово "храм" и другие обозначения культовых сооружений", "небольшие города, названные по принципу их расположения напротив других географических объектов"

В пятой части рассматриваются названия небольших городов, имеющих в своем составе слова oppidum и mûmcipium, в шестой части — различные суффиксальные производные (топонимы, содержащие суффиксальный комплекс —(i)ànum, топонимы, образованные при помощи суффиксального комплекса—(i)âna) 18

Третья глава "Словообразовательные и семантические модели образования названий населенных пунктов городского типа с различной функциональной направленностью (кроме дорожных н береговых станций)" посвящена таким видам населенных пунктов, в наименовании которых содержится указание их функциональной направленности Основными видами населенных пунктов, выделявшимися греко-латинской номенклатурой уже самим их названием, были военные лагеря и населенные пункты, связанные с ними, морские порты, города, имевшие значение религиозных центров, водные курорты и ярмарочные центры

В первой части собраны и проанализированы названия населенных пунктов, содержащие в себе слова со значением "военный лагерь" (castra, castellum, сттратб?), "крепость, форт" (castrum) и "военный городок" (сапаЪае или cannabae) Военные лагеря были специфически римским типом населенного пункта При военном лагере обычно с) шествовали люди, скупавшие военную добычу для дальнейшей ее перепродажи (маркитанты, лат lhae, греч Xdjai) Они не имели права жить в лагере и обосновывались поблизости Вокруг лагерей довольно скоро возникали таверны, лавки и прочие коммерческие заведения маркитантов и торговцев, обслуживавшие военных Рядом с такими торговыми комплексами, как правило, селились и сами торговцы, а также ушедшие в отставку солдаты Совокупность зданий и сооружений (как торговых, так и жилых), располагавшихся при лагере, но за его пределами, называлась словом canabae (CIL III 940, 19, III 959, 18, XIII 1954) (реже встречается орфографический вариант саппаЬае)

С точки зрения географической номенклатуры важной чертой названий военных лагерей было то, что в них всегда присутствует слово castra "лагерь" Большое число военных лагерей и регулярность их названий обусловило своеобразие дальнейшего развития топонимической системы, например, в Англии и Уэльсе, где этот принцип был универсализирован, и названия с элементами, производными от castra, всегда указывают на наличие в древности римского города, причем иногда даже в том случае, если он не был военным лагерем Так, Камулодун (Camulodunum) не был военным лагерем, а был одним из крупнейших римских городов Британии, но в современном английском языке он называется Colchester, где вторая часть есть производное от castra Правда, в городе Камулодуне располагалась стоянка XIV легиона Примерами появления в раннем средневековье отсутствовавшего в греко-латинской топонимии элемента castra в названиях

городов могут служить названия Dorchester (лат Durnouaria), Winchester (лат Venta Belgarum), Cirencester (лат Corinium Dobunnorum) и многие другие Среди топонимов, содержащих в себе элемент castra, в работе выделяется шесть моделей образования названий

Названия крепостей, фортов и укреплений нередко содержали в себе слова castellum и castrum Оба эти слова имеют значение "крепость, форт" и различаются лишь тем, что castellum может употребляться как нарицательное, а употребление castrum (в ед ч) ограничено географической номенклатурой Из четырех греческих слов, обозначающих военный лагерь (сттатбттгбоу, атратотт£8еица, сттратоие8е(а, сттратб?) в греко-латинской географической номенклатуре используется только одно (сттратб?), причем оно засвидетельствовано только два раза и не имеет при себе определений Хтратб? (GRE, D4 et A3) и Етратб? (GRE, В2) В конечном счете малочисленность названий с корнем отратб? объясняется тем, что в Римской империи языком армии был латинский язык, и поэтому даже те лагеря, которые располагались на Востоке Империи, получали названия с латинским словом castra

В эпоху перехода армии (и всего Востока Империи) с латинского на греческий язык как аналог латинскому castra стал широко употребляться появившийся ещё в эпоху эллинизма (начиная с Дифила — Diph 57) греческий термин ттарер|ЗоХг| "лагерь" С элементом ттарец|ЗоХг| образованы следующие топонимы Parembole (1) (EGY, 75 Е2), (2) Parembole (?) (EGY, 81 С2), (3) Parembole (MAC, 49 D2),' AX£?dv6pou ПарерРоХл (EGY, 73 D4), Капли ПарерРоХ^ (TK.Y, 87 F4)

В греческом языке существовало (в том же значении "лагерь") и заимствование из латинского castra, первоначально заимствованное в форме касттра (pi tantum), точно соответствующей латинской, но еще в античный период вскоре замененной формой ед числа каотрои (cf SEG 34, 309 (Спарта, ок 200 г н э), IGRom 3, 237, PFay 50), продолжавшей существовать в этой форме и в среднегреческом (в том числе в географической номенклатуре — Маирбкасттроу "Чернигов"), и в новогреческом С течением времени греческое касгтроу приобрело несколько иное значение, чем castra, и стало обозначать "крепость, форт" Только в этой форме ед ч слово фигурирует в географической номенклатуре Один топоним с элементом KtioTpov фиксируется в атласе Тальберта Kiorpov eT][3o5v (EGY, 80 В2)

Факт заимствования castra в греческий неудивителен — он объясняется языковой монолитностью римской армии (видимо, именно по той же причине это слово проникло даже в 20

арабский — как qasr), удивительно скорее появление конкурирующего термина irapeußoX^, что можно объяснить чишь постоянно действовавшей в греческом языке тенденции к чистоте речи, т е избеганию любых заимствований

Непосредственно связанное с идеей военного лагеря существительное cinabae (или carmabaë) "населенный пункт при военном лагере, военный городок"® тоже оставило след в греко-римской географической номенклатуре, так как от него произведено два топонима Сап(п)аЪа (TKY, G2) и Cannabiaca (') (AUS, В4) Их немногочисленность контрастирует с множеством названий, образованных от castra и однокоренных слов Вместе с тем малочисленность названий, производных от сап(п)аЪае, логически объяснима военный городок мог возникнуть только при лагере, а лагерь, по-видимому, обязатечьно должен был иметь в своем названии слово castra Таким образом, для того, чтобы населенный пункт почучич свое название от сап(п)аЪаг, должно было произойти редкое и почти уникальное стечение обстоятечьств, при котором либо военный городок существует, а военного лагеря (уже7) нет, либо военный городок по своему значению существенно превосходит тот военный лагерь, к которому относится

Вторая часть этой главы посвящена названиям городов с иной функциональной направленностью Названия военных лагерей представляют собой, по-видимому, уникальный даже для греко-латинской номенклатуры счучай потной унификации, при которой все топонимы одной семантики оформлены при помощи одного и того же элемента {castra), во всяком случае, пока не выявлено ни одного несомненного нарушения этого принципа мы не знаем ни одного военного лагеря, в названии которого бы не было слова castra (косвенно об унификации названий лагерей свидетельствует и тот факт, что в древнеанглийском этим заимствованным из латинского словом

8 В этом значении счово счедует считать plurale tantum (см CIL III 941,19, III 1100,4, XIII 5967 (uicus canabarum)), единственное число cañaba (или carinaba и мн др варианты) значит "сооружение не непосредственно военного, а торгового, хозяйственного или другого назначения, расположенное близ лагеря и используемое военными (магазин, ларёк, винный погребок, столовая, склад (каптёрка), часовня ит n)"(CIL III 1100, VI 1585 b, 8, VI 29722, XIII 1954, Ps -Hier app serm 142, 2, 237, 1, Ps-Aug serm 121,2, Ennod carm II 43 lemm , Vict Vit 2,35) В существующих счоварях латинского языка эта дифференциация, как правило, отражена недостаточно чётко

стали называть все населенные пункты, основанные римлянами, в том числе и те, которые никогда не входили в категорию военных лагерей)

За пределами армии такой унификации не было, тем не менее и некоторые виды населенных пунктов, в которых проживало в основном гражданское население, тоже обнаруживают высокую степень единообразия, внешне выражающуюся так же, как она выражена у топонимов с элементом castra, а именно путем прибавления к названию специального существительного — детерминатива, обозначающего категорию населенного пункта К таким категориям относятся курорты, порты, эмпории (фактории) и святилища Следует отметить, что в отношении некоторых из топонимов этих категорий можно усмотреть действие принципа подчинения географической номенклатуры военным нуждам, так как многие населенные пункты вышеозначенной конкретной направленности с точки зрения боевых действий представляют собой хорошие ориентиры на местности или имеют стратегическое значение

В особую и довольно многочисленную группу оформились в греко-латинской географической номенклатуре названия городов, функционировавших прежде всего как курорты и минеральные источники В латинском языке названия городов этого типа имеют в своем составе существительное aquae во множественном числе В греческом ему соответствует либо точный перевод йбата, либо, в случае, если речь идет о горячих источниках, греческое берцси По-видимому выделение курортов и минеральных источников в отдельную группу топонимов произошло впервые в латинском языке и лишь оттуда было калькировано в греческий В латинском языке слово aquae, входящее в состав таких топонимов в качестве непременной части, в этой форме plurale tantum имеет соответствие среди нарицательных существительных (хотя и довольно редко употребляемое cum е fontibus salubris aquarum usus submmistrabuntur (Vitr I 2, 7), ad aguas usque et Puteolos peruehuntur (Cic Phil VIII 9), inctrcum eum locum aquae frigidae et caldae multae (Varr 1 L V 25)) В то же время в греческом языке ббата как "минеральные воды" или "горячие воды" встречается исключительно в составе топонимов и, во-видимому, в этом значении засвидетельствовано впервые в римское время В качестве допольнительного довода в пользу того, что греческое 16ата возникло как калька латинского aquae, можно привести тот факт, что именно слово йбата испотьзуется для перевода латинских топонимов с элементом aquae, например, Аквы-

Секстиевы (лат Aquae Sextiae) называются по-гречески "Тбата lé^na (Ptol II 10, 8), а Аквы-Неаполитанские (чат AquaeNeSpolllänae)— 'Тбата NeairoXiTavd (Ptol 1113,7)

Греко-римская модель названия водных курортов с элементом aquae с определениями, по-видимому, оказала значительное влияние на географическую номенклатуру европейских стран Вплоть до нового времени сохраняется традиция называть такие города сходным образом Минеральные Воды, Железноводск, Киаоводск В работе выделено несколько моделей образований названий курортов с элементом aquae (греч ЯВата)

Менее распространена, по сравнению с моделью "aquae / ибата + определение", модечь "thermae (греч берца'О + опредечение" Семантически греческое 0ерца[ значит то же, что латинское aquae cahdae Тем не менее топонимы с эчементоч thermae засвидетечьствованы не только в грекоязычных обчастях, но и на Западе Империи, в том числе и в Италии

Для обозначения портов и гаваней в греко-латинской географической номенклатуре был выработан специальный тип названия Наиболее обычным способом именования портов и гаваней было сочетание словаportus (или греческого Xifiiív) с определением Portus Alius (GEO, G3) (точный перевод греческого BaOús Лщтц/, откуда современное название Батуми) Ббльшим разнообразием отличаются греческие аналога с элементом Хщт|У, проявляющие способность сочетаться с ббльшим числом различных качественных прилагательных напр , Calos Limen (ныне Черноморское в Крыму)

Судя по греко-чатинской географической номенклатуре, древние видели необходимость в том, чтобы отчичать от портов в строгом смысле слова якорные стоянки, которые отличались от первых, видимо, отсутствием населения ичи тем, что насечение было весьма незначительным Якорная стоянка называется по-гречески гаштабцо? (мужского рода (Polyb V 19, 6)), реже — в форме среднего рода гайотабцоу (Thuc III 6), латинским названием якорной стоянки было слово statw (Caes b с III 6, 3, Vlp dig XLIII 12, 1, 13), которое, однако, в этом значении в географической номенклатуре не встретилось Речь идет, таким образом, о следующих топонимах Naustathmos (LBY, Dl) и Naustathmos (TKY, ВЗ) Примечательно, что еще в двух топонимах то же слово имеет при себе приложение со значением "порт" Naustathmos Limen (LBY, Dl) и Naustathmus Portus (?) (ITL, G5)

Немногочисленную, но распространенную по всей греко-римской ойкумене группу топонимов составляют названия торговых факторий Их формальной особенностью является наличие в них (чаще всего на втором месте, то есть в позиции приложения) греческого по происхождению слова emporium (греч ¿рлгбрюр) В некоторых случаях слово emporium само по себе образует название населенных пунктов Сюда относится один топоним из Италии Етропоп (ITL, С5) и такой же топоним из Северного Причерноморья — ' Ep.ir6pi.ov (пропущено у Тальберта), название, исключительно под которым город Танаис (современный Азов) известен в эпиграфике и которое встречается также в литературных источниках, начиная с Александра Полигистора (Alex Polyhist FGrHist 273 F 36 = Steph Byz s u Tdvaij (p 601, 11), см также Strab XI 2, 3, Ptol III 5, 12, V 9,16, VIII18, 5)

В некоторых случаях ядром населенного пункта становилось святилище, то есть относительно большой комплекс культовых зданий, как правило, посвященных какому-то одному божеству Для выражения понятия "святилище" в латинском языке используется слово finum, в греческом ему соответствует субстантивированное причагательное lepôv

Четвертая глава называется "Словообразовательные h семантические модели образования названий дорожных и береговых станций" При строительстве дорог римляне, особенно в западной части Империи, где латинский язык господствовал безраздельно, практически никогда не встречали предшествующих дорожных сооружений и нередко прокладывали свои дороги в местах, которые до того были совершенно необитаемы Кроме того, сами принципы строительства римских дорог, которые, как правило, бьпи абсолютно прямыми, почти полностью исключали возможность прокладки дороги по уже существующей В связи с этим при устройстве дорожных станций римляне не могли воспользоваться тем принципом, на котором обычно строится греко-римская географическая номенклатура, а именно принципом консерватизма и опоры на предшествующую традицию, и за отсутствием каких-либо населенных пунктов в ближайшем окружении были вынуждены в массовом порядке создавать совершенно новые названия В доказательство того, что римляне везде, где только это было возможно, пытались пользоваться местными названиями, в работе приводится система названий фортов Британии, расположенных вдоль Адрианова вала из этих 19 топонимов лишь три могут быть интерпретированы как однозначно латинские (Concauala, Magna, Pons Aelius), еще один случай спорный (Маю), но прочие 24

16 (более чем три четверти) явно представляют собой названия, заимствованные из местных языков, несмотря на слабую заселенность местности

Эти обстоятельства делают систему названий римских дорожных станций наиболее показательной с точки зрения выявления чисто римских принципов формирования географической номенклатуры Здесь римляне были наиболее свободны в процессе создания топонимов и не были связаны никакими посторонними традициями Большинство названий станций представляет собой указание на какой-то ориентир на местности, причем эти ориентиры имеют, как правило, военное значение Иногда речь идет не об ориентирах в зрительном смысле (гора, отдельно стоящее дерево, роща), а о мало заметных визуально, но важных с хозяйственной и стратегической точки зрения объектах (источники воды родники и колодцы)

Особую и четко очерченную группу топонимов образуют названия станций, расположенных на середине протяженности дороги между крупными городами (тип "forum + определение") Этой группе топонимов посвящена первая часть данной главы По подсчетам Кубичека (1904 г), из 30 римских uiae, названных по именам их строителей, на 23 дорогах располагался одноименный forum, причем он находился точно на середине протяженности соответствующей дороги между двумя ее важными пунктами Первоначально отсчет длины дороги, в соответствии с которым располагался forum, начинался от Римского Форума, а впоследствии — от одних из четырех ворот (Porta Capèna, Porta Aurélia, Porta Colima, Porta Tiburtina), реже отсчет начинался от начала дороги, то есть с первых милевых столбов В республиканскую эпоху центральные станции (fora) предназначались для того, чтобы в случае необходимости быть резиденцией цензора, консула или претора Таким образом, слово forum в составе топонима обозначало населенный пункт, имевший не только транспортное, но и административное значение Прежде всего они, однако, ориентировались на функции цензора, которые не были ни юридическими, ни военными, а были связаны с финансами и торговлей Именно такое определение функций центральной станции дается в извлечении Павла из Феста negotiations locus, ut forum Flamimum, forum lulium, ab eorum nommibus, qui ea fora constituenda curarunt, quod [etiam locis pnuaüs] et m uns et agris fieri solet (Paul Fest 74, 15—18 L ) «словом forum называется место торговли, например, forum Flämmium, forum Iülium, названные именами тех, кто руководил их устройством, такие места устраиваются [и на землях, находящихся в частном владении] как на дорогах, так и в сельской местности»

В работе анализируется 41 топоним, в составе которого используется слово forum Латинские названия, содержащие в себе слово forum, в греческой номенклатуре передавались обычно через заимствование из латинского фбро? В зависимости от того, каков тип определения при слове forum, в работе выделяется четыре модели модель "forum + род падеж личного имени", модель "forum + род падеж названия народа", модель "forum + притяжательное прилагательное от личного имени" и модель "forum + относительное или качественное прилагательное" Исследуется хронология возникновения названий с элементом forum и делается вывод о том, что древнейшими fora на дорогах были следу ющие Forum Licini (Plin n h III 124, Плиний сообщает, что этот пункт упоминается уже Катоном Старшим), Forum Liuí( 163 г до н э) и Forum Popili( 132 г до н э) В послересп>бликанскую эпоху традиция устройства крупных станций на середине протяженности дороги между крупными городами сохранилась, однако созданные в это время станции уже не назывались словом forum — для их обозначения использовалось словосочетание ad medias Одна такая станция была устроена на Аппиевой дороге топографически она располагалась точно между Римским Форумом и границей Лация, другая — на Эмилиевой дороге между Плаценцией и Аримином, третья — между Тицином (совр Павией) и Августой-Тавринов (совр Турином) По-видимому, все эти три станции были основаны в эпоху Августа

Во второй части главы рассматриваются названия других дорожных станций, среди которых в отдельные группы выделяются названия, содержащие в себе слова mütätiö, mänsiö, statiö, названия, представляющих собой сочетание предлога ad с названием ориентира (тип "ad + вин п "), названия станций, содержащие слово taberna

Названия некоторых дорожных станций содержали в своем составе слова со значением "станция" (mütätiö, mänsiö, statiö) Помимо крупных центральных пунктов, называвшихся fora, на римских дорогах располагалось множество станций меньшего размера, имевших, в отличие от fora, чисто транспортное назначение Эти станции подразделялись на те, где можно было лишь поменять лошадей (mütätiö, Amm XXI9,4, Cod Theod VIII5,34,1), и те, где можно было и остановиться на ночлег (mänsiö, Arcad (1 s de шип ciuil ) dig L 4, 18, 10) Реже в значении "станция" встречается слово statiö (CIL XIV 4120, 3, Ambr in psalm 1,20, 1,22, 1,35, 17, Stat silu IV 9, 19) Все три слова

(mûtàtiô, mSnsiô, statio), обозначающие станцию или разновидность станции, засвидетельствованы в качестве составных частей топонимов Впрочем, таких случаев насчитывается немного

В греко-латинской географической номенклатуре существительное тйШю встречается в одном топониме Aquilôms МйШю (ITL, В2 et НЗ), только в одном топониме обнаружено и существительное mânsiô Sermione Mansio (ITL, НЗ et С4)

Слово stand засвидетельствовано в топонимии шесть раз Maiensis Statio (ITL, D3), Statio Bilachimensis (ITL, F3 et A3), Statio Caesariana (ITL, C4), Statio Plorucensis (ITL, F3), Statio Timauiensis (ITL, F3, названа по реке Timluus fl (ITL, F4)), Nemeto Statio (совр North Там ton, Девоншир, Англия) (отс у Тальберта, вариант — Nemetostatio в слитном написании)

К этим названиям примыкают топонимы, образованные от слова stabulum "конюшня", хотя непосредственно не связанного с почтовой службой, однако фактически входящего в это понятийное поте Таких топонимов два Stabulum Nouum (SPN, 25 G4) и Ad Stabulum (FRA, 25 НЗ)

По-гречески дорожная станция называлась словом сгтабрб? (OGI 701, 13 (Египет, II в н э , pi ) — о римской дорожной станции в пустыне) Весьма примечательно, однако, что стово отав^б? в географической номенклатуре отсутствует Несомненно, это не простая случайность, а показатель того, что почтовая служба в Римской империи, как и армия, обслуживалась исютючительчо латинским языком в целях унификации и облегчения коммуникации в пределах всего государства

Наиболее многочисленной группой названий станций являются названия, образованные по модели "предлог ad + винительный падеж названия ориентира" В качестве ориентиров, отмечающих местонахождение станции, выбираются объекты весьма различного рода милевые столбы, середина пути (между двумя населенными пунктами), реки, колодцы, межевые столбы, культовые сооружения и постройки, вывески постоялых дворов и др

Ориентиром, служившим для названия станции, нередко становились милевые столбы, которые отсчитывают расстояние от ближайшего крупного населенного пункта Названия, образованные от числительных, обозначающих милевые столбы, являются одними из наиболее распространенных типов названий станций Станции, расположенные ближе четвертой мили, в системе номенклатуры не встретились, зато далее в ней представлены почти все возможные варианты Ad Quartum (ITL, F4) "У Четвертого Милевого Столба", Ad Qumtum (ALB, В2) "У Пятого

Милевого Столба", Ad Sextum (FRA, F2, ITL, B2, YUG, C5) (Ad Sextum Mihàrem (YUG, C5)) и т д вплоть до Ad Centèsimum (ITL, ЕЗ) "У Сотого Милевого Столба"

Менее точным, чем милевые столбы, но тем не менее нетрудно определимым ориентиром при движении по дороге, могла быть также середина пути Впрочем, в тех случаях, когда речь идет о римских дорогах, путешественник в любом случае имел возможность определить середину пути не на глаз, а совершенно точно по расставленным по ней столбам Таким образом, довольно распространенное название Ad Medias или (более редкая форма) Ad Mediam можно считать одним из способов выражения числительных

В большинстве случаев станция, расположенная на пересечении с рекой или на берегу реки, получала название, состоящее из двух слов, из которых первое было предлогом ad, а второе — названием реки в винительном падеже (Ad PSdum (ITL, F3), Ad Rubicônem (ITL, C4), Ad Rhënum (SWI, B2), Ad Ûrontem (TKY, B4)) Следует отметить, что нередко форма гидронима доходит до нас только благодаря названиям станций этой модели Поэтому в некоторых случаях затруднительно решить, какова была форма именительного падежа у названия реки Так, например, существует неясность в отношении латинского названия реки Босны, засвидетельствованного только в сочетании Ad Basante (CRO, F4, A4) В диссертации приводится тринадцать топонимов этой модели Еще в четырех случаях в состав топонима включается слово fluuius Ad Fluuium Angitulam (ITL, D4), Ad Fluuium Bradanum (ITL, C3), Ad Fluuium Lanaricum (ITL, B3), Ad Fluuium Sabutum (ITL, D3) В названии станции Ad fl Tigrim (TKY, ЕЗ) неясно, подразумевается ли в нем тоже fluuius или его синоним flümen Неожиданно то, что во всех примерах существительное fluuius стоит не в постпозиции, что было бы нормально для приложения, а перед собственно гидронимом В единственном топониме, в котором местоположение станции указано не по отношению к одной, а по отношению к двум рекам, употребляется слово flûmen Ad Duo Flümina (?) (ALG, D2)

По крайней мере в одном случае ориентиром, служащим для названия станции, является не река, а ее часть Ad Ânsam (UKG, НЗ) (ansa "петля, поворот (реки)", ср Великие Луки)

Если река, помимо своего хозяйственного значения, представляет собой хороший зрительный ориентир, то другие источники воды, служащие вехами для обозначения станций, по-видимому, не были так заметны, но имели жизненно важное значение Речь идет прежде всего об

источниках и колодцах (особенно в пустыне) Источники подразумеваются в названиях следующих топонимов AdFonteclos (ITL, F4),Ad Fontem Felicem (GEO, B3) (совр Боржоми)

В случае Ad Fontem Fëlïcem подразумевается, что этот источник содержит воду, обладающую особенными свойствами Обычно населенный пункт, об гадавший источником целебной воды, приобретал в греко-римской номенклатуре название по модели "aquae + определение", однако в данном случае различие состоит в том, что обычно имеется в виду цивилизованные и хорошо освоенные территории, где наличие особого рода воды приводило к созданию курорта с разного рода удобствами для приезжающих, которых, по-видимому, не было на территории современного Боржоми в римское время

Одним из стратегически важных элементов местности были колодцы Видимо, именно колодцы подразумеваются в следующих топонимах Ad Puteum (LBY, Е2) (в данном случае, в условиях близости Сахары, значение "колодец" можно постулировать с почти полной > веренностью), Ad Putea (BUL, В5), Ad Putea (SPN, D2)

Впрочем, слово püteus употреблялось для обозначения любой вертикальной шахты, в том числе и шахты, используемой в горном деле Из приведенных примеров первый скорее всего имеет в виду колодец в пустыне, а последний — горнорудную шахту

Часто для названия станций берется сочетание Ad Fines, реже Ad Fmem Вслед за Дж -Б Пеллегрини в работе предполагается, что в этом случае слово finis имеет значение "межевой столб" Довольно часто в названиях станций встречаются слова, обозначающие храмы, святилища, часовни, алтари и другие культовые сооружения, представлявшие собой удобный ориентир на местности во время боевых действий Вот почему и те названия станций, где за предлогом ad следует имя божества, видимо, следует толковать не идеологически ("под покровительством (такого-то) божества", а прежде всего топографически ("возле храма, алтаря, статуи и т п (такого-то) божества") Среди названий станций встречается топоним Ad statuas, в котором употреблено слово statua, обыкновенно применяемое не к статуям божеств, а к статуям людей (всего отыскалось шесть станций такого названия, разбросанных по всей Империи Ad Statuas (') (HUN, 20 Е2), Ad Statuas (HUN, 20 F3, 21 A3), Ad Statuas (ITL, 42 B2), Ad Statuas (ITL, 43 D2, 44 C2), Ad Statuas (?) (SPN, 27 E3), 'Ad Statuas' (TKY, 52 C2)) Примечательно, что слово signum, обозначающее статую

божества, отсутствует в названиях станций, что свидетельствует, по-видимому, не о том, что статуи божеств не служили ориентирами и основой для названий станций, а о том, что в нормальном случае статуя божества была легко узнаваема благодаря устойчивому иконографическому типу и, в отличие от статуй людей, безошибочно могла быть названа именем конкретного божества Поэтому возможно, что за некоторыми названиями типа Ad Ammönem (LBY, 35 Е2, ср 'AdAmmoníem' (?) (SYR, 69 СЗ)) скрываются именно названия статуй

Постоялые дворы и торговые лавки имели красочно оформленные вывески, находившиеся на обращенной к дороге или улице стене Вывески были разными и могли представлять собой как щиты или пластины с рисунками или надписями, так и предметы (например, постоялые дворы очень часто использовали в качестве вывески колесо, которое укрепляли на высокой жерди, чтобы его было видно издалека) Вывески, называвшиеся Signum (Quint mst VI 3, 38), иногда упоминаются и описываются у классических авторов Примеры дошедших до нашего времени античных вывесок весьма немногочисленны и происходят в основном из Помпей Например, одна из известных помпейских вывесок представляет собой терракотовую пластину, на которой изображены двое мужчин, несущих на длинной жерди амфору Эта вывеска обозначала таверну, неподалеку от которой находилась молочная лавка — на ее вывеске изображен ребенок, доящий корову Большинство топонимов этой мотивационной модели определяются как относящиеся к ней лишь предположительно, так как мы не имеем ни одного случая, чтобы античная вывеска дошла до нашего времени таким образом, чтобы она могла археологически подтвердить мотивацию именования топонима Основным принципом для помещения в категорию топонимов, производных от названий вывесок, являются поэтому свидетельства о с> шествовании в античности вывесок того или иного рода, а также общие соображения

К топонимам, производным от вывесок, с бопьшой степенью достоверности относятся следующие Ad Rotifsj (ITL, F3), Ad Rotäs (ITL, F2), Ad Gall(inaci)um (?) (TUN, F3) (cf ospitalis а gallo gallinacio (CIL XII4377)), Ad Gallinas Albás (ITL, В1, B2), AdDracönes (?) (ALG, El)

В названиях нескольких станций используется существительное taberna В греко-римской географической номенклатуре taberna следует понимать скорее всего в значении "таверна, постоялый двор" Кроме того, в диссертации высказывается предположение, что во многих случаях,

где мы встречаемся с каким-то прилагатечьным женского рода множественного числа без определяемого слова, в топонимах подразумевается слово labernae

Пятая глава "Словообразовательные н семантические модели образования названий населенных пунктов сельского типа" посвящена исследованию способов номинации деревень, сел, сельских округов (волостей) и поселений Топонимика населенных пунктов сельского типа для античности представляет собой одну из наименее разработанных обчастей Объяснение этого факта лежит на поверхности деревни и села по понятным причинам упоминаются в текстах гораздо реже, чем города, и, в отличие от дорожных станций, в обычных счучаях не служили ориентирами для путешественников, так что не попадали они обычно и в дорожники (itineraria)

Сведения, которыми мы располагаем о населенных пунктах сельского типа, происходят в основном из двух источников эпиграфических памятников, находимых, как правило, на месте локализации самого топонима, и из данных лингвистической реконструкции, которая в сочетании с историческими фактами во многих случаях показывает, что тот или иной современный населенный пункт был в римское время селом или деревней с таким-то названием Эти сведения лишь в редких случаях удается подтвердить данными литературных источников Задача нахождения модели, по которой образуются названия населенных пунктов сечьского типа, таким образом, очень затруднена и не может быть решена в полном объеме без предварительных исследований

Первая часть главы рассматривает названия сечьских населенных пунктов, содержащие в своем составе слова со значением "деревня, село" и "вочость" (uícus, ko>(íti иpagus)

Термины uícus и pagus различаются семантически словом uícus обычно обозначается отдельный населенный пункт сельского типа — по-видимому, вне зависимости от его размера, в то время как pagus обозначает административно-территориальную единицу довочьно большой участок территории, приблизительно соответствующий по размерам дореволюционной русской волости или советскому и постсоветскому району, причем такой участок, где нет городского ядра, образующего несомненный центр этой территории Как правило, паги были объединены общими речигиозными культами (обычно сельскохозяйственной направленности), что и обусловило дальнейшее семантическое развитие производного paganus от "относящийся к пагу" к "языческий"

Топонимы с элементом ulcus обнаруживают значительно большую вариативность употребления, чем другие участки греко-римской географической номенклатуры Даже прилагательные, которые обычно либо полностью отсутствуют, либо представлены лишь словом nouus, в данном случае представлены пятью различными вариантами Существительное ulcus в топонимике сочетается как с согласованными, так и с несогласованными определениями различных видов

Названия населенных пунктов с элементом кшцт] представляют собой точное соответствие названиям с элементом ulcus и служат греческим эквивалентом этого термина (или терминоэлемента), что и объясняет распространенность этих топонимов они локализуются исключительно в восточной части Империи В отношении структуры топонимы с кыцт| весьма точно повторяют все модели, характерные для топонимов с элементом ulcus

В отличие от слова ulcus, существительное pagus в латинском языке обычно не обозначает компактного населенного пункта Этим словом назывались общины в Италии (по крайней мере до эпохи Августа), характеризовавшиеся разбросанной застройкой и не имевшие в качестве своего центра населенного пункта городского типа, но обладавшие самостоятельным юридическим статусом Наиболее важные вопросы пага решались на собраниях (сходах) каждого пага Паг обладал собственными общественными фондами и администрацией, тесно связанной с центральной властью в Риме Каждый паг непременно имел свое святилище, образовывавшее центр пага и служившее местом собраний, будучи функциональным аналогом городских форумов Таким образом, паги были нижней ступенью и основой римской муниципальной и фискальной систем

Во второй части павы анализируются названия сельских населенных пунктов, в которых отразилось наличие крупного землевладения (содержащие слова со значением "поместье, имение" и "усадьба" (fundus, ullla и praedia))

Исторически более новым явлением в топонимии сельских населенных пунктов по сравнению с ulcus и pagus были названия, отразившие наличие крупного сельскохозяйственного землевладения Основными терминами, которые употреблялись в этой сфере, были fundus (по-видимому, наиболее литературный способ выражения, судя по тому, что населенные пункты Италии имеют тенденцию к номинации этой моделью) и ullla Практически только Северной Африкой ограничен третий термин этого круга — praedia Этот факт несомненно связан с 32

известным из литературы распространением именно в Северной Африке типа очень крупного сельского землевладения, как правило, специализировавшегося на выращивании пшеницы Слово praedia в данном случае можно поэтому переводить как "латифундия" Примечательно, в географической номенклатуре praedia фигурирует только во множественном числе, хотя в качестве имени нарицательного это слово вполне употребимо и в форме единственного числа Объяснение этому факту может находиться как в области семантики (словом praedia называли нечто отличное от praedium "поместье"), так и в области регионального словоупотребления (как одна из особенностей африканской латыни) Что касается став fundus и uilla, то семантическое различие между ними прибчизитетьно соответствует различию между русскими терминами "поместье, имение" и "усадьба" в слове fundus речь идет прежде всего о наличии крестьянского хозяйства, а в стове uilla подчеркивается наличие господской усадьбы На практике эти понятия мало чем отпичаются друг от друга, так как в Древнем Риме, точно так же, как и в дореволюционной России, оба эти этемента обычно сосуществовали друг с другом

В Заключения иззагаются результаты выполненного диссертационного исследования 1 Анализ греко-римской топонимии императорского периода показывает, что она имеза ярко выраженный иерархический характер и представляла собой ряд подсистем, сложным образом соподчиненных друг другу Каждая из этих подсистем (названия крупных городов, названия станций, названия сельских населенных пунктов и т п) имеет свои внешние, формальные особенности, выраженные в использовании моделей образования, характерных исключительно для данной подсистемы Вместе с тем существуют такие особенности, которые характерны для всей греко-латинской географической номенклатуры в целом и не ограничены какой-то одной подсистемой или подсистемами Эти особенности касаются различных аспектов внешней и внутренней структуры топонимов Проведенное исследование впервые позволяет выдетить способы номинации, общие для всех категорий греко-латинских топонимов античной эпохи

В зависимости от важности населенного пункта и его функциональных особенностей при его именовании использовались различные формальные приемы, включающие в себя как этементы счовообразования (определенные существительные и прилагательные, определенные суффиксы), так и элементы семантики (использование слов определенного значения) Эти элементы внешнего грамматического оформления названий населенных пунктов неукоснительно соблюдались в

течение всего императорского периода Весьма редкие исключения, как правило, объясняются специфическим характером населенного пункта

Первыми по степени важности следуют в этой иерархии крупнейшие города, включая колонии (urbes, coloniae), второе место занимают города меньшего значения (oppida, municipia), затем следуют населенные пункты городского типа различной функциональной направленности (крепости, порты, курорты и минеральные источники, ярмарочные центры), еще ниже располагаются дорожные и береговые станции (stationes, mutationes, mansiones), из которых наиболее значительные выделяются в особую категорию (fora), и, наконец, низшее место в иерархии занимают населенные пункты сельского типа (деревни, села, поместья)

Словообразовательные и семантические особенности номинации каждой из перечисленных групп населенных пунктов можно суммировать следующим образом

Названия наиботее значительных городов и колоний оформлялись в греко-латинской географической номенклатуре с помощью определенных, только им присущих, элементов — лексем и формантов Среди них особое место занимает элемент Augusta Кроме того, в образовании указанных названий участвуют прилагательные в форме женского рода единственного числа, образованные от родовых имен императоров Первым примером использования императорских родовых имен в топонимах были топонимы с элементом lülia Необходимо отметить, что родовое имя императора, прозвище (cognomen или agnomen) императора, его почетные титулы, а также имена членов императорской семьи употреблялись в географической номенклатуре только для обозначения особо крупных или, в более редких случаях, имеющих уникальное значение населенных пунктов

Названия населенных пунктов городского типа с различной функциональной направленностью обычно имеют в своем составе слово, обозначающее эту направленность (исключение составляют дорожные и береговые станции) Так, военные лагеря и крепости практически без исключений называются словами со значением "военный лагерь" (castra, castellum, отратбг) и "крепость, форт" (Castrum) с тем или иным определением Названия военных городков при лагерях могут содержать элемент стаЪае Названия курортов и минеральных источников маркируются особой разновидностью словоупотребпения существительного aqua, при котором оно рассматривается как plurale tantum (это довольно редкий случай лексемы, употребляющейся почти 34

исключительно как топоним), для которого было создано греческое соответствие 15ата, a также существительным thermae (греч верцси), указывавшем на горячие источники В названиях портов почти всегда употребляется элемент portus (греч Хщ-гц»)

Среди названий дорожных и береговых станций отдельное место занимают названия особо крупных станций, расположенных на середине протяженности дороги между крупными городами Названия таких станций всегда имеют в своем составе элемент forum с тем или иным определением, причем forum в этих случаях выступает как термин, не засвидетельствованный за пределами географической номенклатуры Названия других дорожных станций отличаются от названий прочих населенных пунктов различной функциональной направленности тем, что они лишь в исключительных случаях имеют в своем составе слова со значением "станция" (тйШю, münsiö, stauö) Наиболее характерным типом названия станций была обстоятельственная синтагма, состоящая из предлога ad и названием какого-либо местного ориентира в винительном падеже Весьма часто таким ориентиром служил милевой столб Другими видами названий станций были названия, содержащие элемент taberna "постоялый двор" и названия станций, образованные при помощи суффикса —sria (ж р , ед и мн ч ), например, Calcina

Названия населенных пунктов сельского типа, безусловно, нуждаются в дальнейшем изучении, так как многие из них еше не введены в научный оборот, а значительная часть материала, которым мы располагаем сейчас, нуждается в проверке Тем не менее можно констатировать, что среди способов образования названий сельских населенных пунктов было образование названий с помощью слов со значением "деревня, село" и "волость" (лат ulcus, греч кыцт) ), имеющих определение, выражающее обычно либо принадлежность человеку, либо принадлежность городу Особый случай в топонимии сельских населенных пунктов составляют названия со словом pägus, по своему значению приближающемуся к русскому "волость" Развитие крупного сельского землевладения (и повышение роли труда рабов и колонов в сельскохозяйственном производстве) отразилось в названиях сельских населенных пунктов появлением многочисленной группы названий, содержащих слова со значением "поместье, имение" {fundus, praedia) и "усадьба" (uilla)

2 Структура и развитие греко-латинской географической номенклатуры определялись следующими основополагающими принципами

Иерархический принцип заключается в том, что всё наиболее выдающееся и уникальное соотносится с императором, императорской семьей, реже — с официальными культами Римской империи Чем менее значителен объект, тем менее значителен его эпоним Поэтому в сфере именования населенных пунктов имена или титулы императоров или членов их семьи, а также другие слова, выражающие имперскую идеологию, в нормальном случае употребляются только в названиях или при переименовании крупных городов, а в названиях городов меньшего ранга либо не употребляются вовсе (см отсутствие *Augustum), либо маркируются другими окончаниями, позволяющими отличить их от городов первого ранга (Iühum Carmcum) Другим, вторичным и менее осознанным носителями языка, показателем принадлежности топонима к категории самого высокого ранга была форма женского рода, которая была противопоставлена форме среднего рода, тесно ассоциированной с городами меньшего размера

Вторым принципом, на котором строшась греко-латинская географическая номенклатура, было соответствие географического названия римским религиозным представлениям, прежде всего — представлениям о благоприятном и неблагоприятном знамении (bonum omen и malum omen) Многие случаи переименования населенных пунктов римлянами были мотивированы исключительно этими соображениями Одним из первых или первым исторически засвидетельствованным случаем переименования населенного пункта по религиозным соображениям было переименование Малевента в Беневент в 268 г до н э (Veil I 14, 5) при основании в этом городе колонии латинского права (позднее город приобрел официальное название Colonia Iülia Concordia Augusta Felix Beneuentum (CIL IX 2165)) Плиний Старший приводит в качестве официального объяснения этого переименования именно формулировку bom ominis gratia (Plin n h III 105) Действием этого принципа можно объяснить весьма малое число топонимов не только с корнем слова malus, но и вообще с сочетанием —mal—, даже когда оно этимологически не связано с этим латинским прилагательным (как это было и в случае в Малевенгом (Maluentum или Maleuentum), название которого происходит от местного (мессапского9) Malíes "яблочный") Тем же принципом объясняется низкая частотность употребления в топонимах цветообозначений со значением "черный" (niger и особенно iter) Вероятно, представлением о благоприятном и неблагоприятном знамении, а именно предпочтением нечетных чисел перед четными, распространенное у римлян, объясняются многие особенности дистрибуции числительных в 36

системе географической номенклатуры Видимо, принцип благоприятности и неблагоприятности знамения, связанного с именем, был универсальным, затрагивал все виды топонимов и действовал на протяжении всего периода существования греко-римской номенклатуры (быть может, только за исключением позднеантичного периода, характеризовавшегося сильным влиянием идеологии христианства) В качестве подтверждения того, что этот принцип действовал не тотько в названиях объектов самого высокого ранга и не только в ранний период существования Римского государства, можно привести название маленькой станции (и лагеря) в Нижней Мбзии, которая, судя по результатам археологических раскопок, была основана в императорскую эпоху, получив имя Nigrmiana (в дорожнике — Nigrmiams), а ко времени Юстиниана (VI в) упоминается уже только под названием Candtdiána (BUL, D4) (Ргос aedif IV 7, 9)

Третьим принципом построения греко-латинской географической номенклатуры был принцип консерватизма и опоры на предшествующую традицию За исключением насеченных пунктов самого высокого ранга, которым присваивались идеологически окрашенные названия и которые составляют относительно незначитечьный процент от общего чиста топонимов, греко-римская номенклатура обнаруживает большую устойчивость и стремление по возможности сохранять те топонимы, которые уже существовали ранее Даже когда римляне были вынуждены основывать множество населенных пунктов в малозаселенных местностях, они нередко шли не путем создания новых латинских названий, как это обычно случалось при именовании дорожных станций, а довольно странным для современного взгляда путем присвоения местных названий новосозданным объектам так, из девятнадцати известных названий фортов Адрианова вала 16 являются топонимами явно местного кельтского происхождения (Corta, Aballaua, Vxelodunum, Luguualium, Camboglanna, Barma f), Aesica, Vmdolanda, Vercouictum, Brocohtia, Cilurnum, Onnum, Vindobala, Condercum, Segedunum) Местное название часто сохранялось даже тогда, когда его фонетическая и морфологическая форма шла вразрез с нормами классических языков и затрудняла пользование такими словами (*Aremtha, Peretnouis, Tsimistea, Tarousebt и т п )

Четвертым принципом построения греко-латинской географической номенклатуры был принцип билингвизма Этот принцип предусматривал, что оба используемых в Римской империи официальных языка, латинский и греческий, равноправны Практическим выражением этого принципа в номенклатуре является то, что почти каждая модель образования топонимов отражена

37

как в топонимах латиноязычной Западной части Империи, так и в топонимах в основном грекоязычного Востока Так, типу названий крупных городов с латинским элементом Augusta соответствует в греческих топонимах название Zepaan'i (с вариантами 2e¡3áare:ta и EePaaTÓiroXis), а в названиях сельских населенных пунктов типу названий с латинским элементом ulcus соответствуют греческие названия с элементом кшцт| (ср Vicus Mártis и ДюашцтО Следует отметить, однако, что билингвизм в номенклатуре крайне редко приводил к созданию гибридных греко-латинских образований, в которых одна часть представляла бы собой греческое слово или морфему, а другая — латинскую Все случаи использования в пределах одного топонима лингвистического материала обоих языков сводятся к тому, что одна из этих частей воспринимается как имя собственное и тем самым утрачивает свою языковую принадлежность С этой точки зрения возникший наряду с Херасттт^, £е(3асттеш и ZePaaTÓTToXi? вариант А(гуошт0тго\1? объясняется не утратой представлений о чистоте языка (точнее, чистоте обоих языков), а изменением восприятия слова Augustus, которое из значимого имени, представляющего собой прилагательное по своему происхождению, превратилось в имя или титул правителя Римской империи, которое не подлежало уже дальнейшему анализу Одним из наиболее ярких проявлений билигвизма было распространение в качестве названий крупных городов топонимов с элементом — polis, которые были удобны тем, что не требовали создания отдельной латинской соответствующей модели и воспринимались одинаково как на Западе, так и на Востоке Империи При этом первая часть топонимов с —polis обычно представляла собой имя императора, которое обычно бьио латинским (например, Cónstantlnopohs) На общем фоне билингвизма греко-латинской географической номенклатуры особенно заметны некоторые существенные исключения Так, отсутствие греческого элемента, во-первых, в названиях военных лагерей и, во-вторых, в названиях дорожных станций показывает, что как военная сфера, так и транспортно-почтовая служба (учрежденная императором Августом) были исключительно латиноязычными на всем пространстве Римского государства Такой порядок несомненно был введен в целях практической целесообразности и обеспечения четкого руководства этими двумя стратегически важными областями государственного устройства (сходные причины лежали, например, в основе существовавшего долгое время запрета составлять завещание на греческом языке, отмененного лишь Александром Севером и поначалу только в Египте) 38

3 Слова, составлявшие греко-латинскую географическую номенклатуру, по возможности были общеупотребительными и использовались также и за пределами этой номенклатуры в других сферах жизни Вместе с тем античная географическая номенклатура, как и топонимические системы других народов, имела в своем распоряжении такие лексемы, которые используются исключительно как топонимы или в составе топонимов и могли служить для различия топонима и имени нарицатезьного Латинские слова, испочьзовавшиеся только как топонимы, имеют весьма четкое значение, хотя и невозможно найти нарицатепьного слова той же семантики

4 Греко-латинская географическая номенклатура развивалась поначалу лишь за счет того, что императорская власть считала необходимым, спедуя примеру эллинистических правителей, отражать имперскую идеологию и прежде всего культ императора в именованиях новых городов и при переименовании уже существовавших Хронологически первым словом, использованным для выражения римских имперских ценностей в топонимике, был топоним Augusta, возникший, как показало настоящее исследование, незадолго до начала императорского периода Топоним Augusta послужил образцом для многих возникавших впоследствии названий городов, в основе которых лежит родовое имя, титул или реже фамильное прозвище (cognomen) императора Iülia, Caesarea, Flàuia, Claudia, Aeha и т п Тем самым в языке возникла довольно устойчивая ассоциация между женским родом названия города и его высоким статусом Поэтому в тех случаях, когда по имени императора называли не крупный населенный пункт, а населенный пункт низшего ранга (первоначально такие случаи были, по-видимому, запрещены и постепенно начали распространяться только в эпоху Флавиев), стремление показать отличие статуса этого населенного пункта от статуса крупного города приводило обычно к выбору среднего рода (хронологически первый пример использования имени императора в названии небольшого города — luhum Carmcum, ср появившееся в более позднее время Fläuium Soluënse и др ) Это привело к появлению в географической номенклатуре вторичного по своему происхождению противопоставления женского рода среднему как показателя противопоставления крупного города небольшому

Дальнейший этап в развитии описанной системы был связан с изменениями, происшедшими в римской антропоним™ позднего периода Как известно, римские родовые имена, обычно имевшие окончания —tus постепенно стали вытесняться другими антропонимами Правление

императора Траяна (полным именем которого было Марк Ульпий Траян, M Vlpius Traiänus), пришедшееся на 98—117 гг н э и знаменовавшее наибольшее расширение Римской империи, с точки зрения топонимической номенклатуры стало поворотным пунктом в ее развитии — в это время возникли предпосылки коренного изменения сложившейся топонимической системы Некоторые топонимы, созданные в честь Траяна, продолжали строго следовать традиции, заложенной Августом и сохраняли присущую ей систему противопоставлений (Vlpia, VIpia Traiàna) В честь Траяна был назван также город меньшего размера — Vlpiânum в форме среднего рода Инновацией было то, что самые крупные города, названные в честь Траяна, имели название Traiänopohs, произведенное от фамильного прозвища (cognomen) императора, имевшего окончание —imus Это нарушало прежний порядок, при котором в названиях крупных городов высшего ранга могли использоваться только титулы императора (Augustus, Caesar) или его родовое имя (Iûlius, Claudius, Fläuius), но не использование фамильные прозвища Нововведение Траяна подготовило почву для формирования новых, более поздних, моделей образования названий городов высшего ранга (Dioclètiànopohs, IüstimSnopohs) Ко времени Юстиниана относится возникновение нескольких новых моделей образования названий населенных пунктов от имени императора эти модели выражены в топонимах Iüstimána f и Iustíménae f pi

5 Своеобразие греко-латинской географической номенклатуры выразилось в отборе для именования географических объектов слов определенного значения и определенных понятийных сфер Далеко не все существующие в языке слова и тематические группы слов одинаковым образом представлены в географической номенклатуре — в их распределении видна большая статистическая неравномерность, так как слова с некоторыми типами значений представлены в сотнях топонимов, в то время как другие значения и даже целые тематические группы полностью отсутствуют В данном случае речь идет прежде всего не о словах, которые сами по себе обозначают географические объекты и естественным образом участвуют в географической номенклатуре (fluuius, möns, castra, pöns и т п ), а обо всех прочих общеупотребительных словах, не имеющих прямой связи с обозначением каких-либо географических понятий Из этих общеупотребительных слов крайне ограничено использование в топонимах слов таких понятийных сфер, как названия деревьев и названия животных Весьма ограничено употребление в топонимах

имен прилагательных если исключить из общего числа прилагательных производные от географических названий и притяжательные прилагательные от антропонимов, то как в латинской, так и в греческой части античной номенклатуры к числу частых можно отнести только прилагательные со значением "новый" (nouus и véo?) Из слов, обозначающих непосредственно географические понятия, весьма примечательно отсутствие в греко-латинской географической номенклатуре слов со значением "брод" (лат uadum, греч wópos ш, тгорвцб? m, rérayo? n, 6idßa<ns f) Отсутствие в античной топонимической системе способа именования населенных пунктов с помощью слов, производных от слова "брод", столь распространенного у новых народов (ср нем Frankfurt, англ Oxford и многочисленные итальянские топонимы Vado, Vada, Vö и др ), по-видимому, может быть объяснено историческими причинами

Основные положения диссертации изложены в следующих работах:

Монография

1 Начала латинской стилистики М Издательство "Индрик", 2008 (Московский государственный университет им М В Ломоносова Филологический факультет Кафедра классической филологии, Научный совет РАН по классической филологии, сравнительному изучению языков и литератур) 696 с

Статьи в журналах и публикациях, принадлежащих к списку ведущих рецензируемых научных журналов и изданий ВАК РФ (версия апреля 2008 г)

2 О валентности суффикса —иI— в недиминутивном значении (в том числе о его роли для изучения происхождения III спряжения на —¡о) // Индоевропейское языкознание и классическая

филология — III Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 12—14 июня 1999 г СПб «Наука», 1999, с 82—84

3 К этимологии латинского Laüum 'Лаций' // Известия Академии Наук Серия литературы и языка 59 (2000), № 6, с 40—44 (в соавторстве с В П Калыгиным)

4 De adiectiuorum extremitatis —ах capacitate quantumque illa ad comugationum Latinaran origines repetendas conférât // Индоевропейское языкознание и классическая филология IV Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 12—14 июня 2000 г СПб «Алетейя», 2000, с 96—98

5 Об этимологии латинского pulcher 'красивый' II Индоевропейское языкознание и классическая филология — V Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 18—20 июня 2001 г СПб «Наука», 2001, с 135—136

6 De supmi in ínfinitiuo futuri passiui formis // Hyperboreus 7 (2001) Fase 1—2 (In memoriam A I Zaicev), pp 295—300

7 Anth Lat 231 Riese (восточные сладости в римской кухне) // Индоевропейское языкознание и классическая филология — VI Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 24—26 июня 2002 г СПб «Наука», 2002, с 178—182 (в соавторстве с А А Григорьевой)

8 Индоевропейский корень bhergh— «возвышенность» в италийской этимологии и топонимии (Frent(r)ani, Fertor, Ferentim, Furfo, Fregellae) II Индоевропейское языкознание и классическая филология — VII Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 16—18 июня 2003 г СПб «Наука», 2003, с 196—201

9 Топонимы с элементами castra, castellum, атратбг и Castrum в системе греко-латцнекой географической номенклатуры // Индоевропейское языкознание и классическая филология — IX Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 20—22 июня 2005 г СПб «Наука», 2005, с 204—207

10 Словообразовательная модель «forum + опредетение» в греко-римской географической номенклатуре // Вестник Московского университета Сер 9 Филология 2006 № 2, с 56—65

11 Топонимы с элементами Augusta, Seßatmi, SeßacrTeia, SeßacrrönoXis, AiryowTÓTroXis в греко-латинской географической номенклатуре // Вопросы языкознания (2006), № 3, с 46—69

12 Фитотопонимы в греко-римской географической номенклатуре // Индоевропейское языкознание и классическая филология — X Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 19—21 июня 2006 г СПб «Наука», 2006, с 265—266

13 Особенности обозначения места и отправной точки в прозе Цицерона // Индоевропейское языкознание и классическая филология — XI Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 18—20 июня 2007 г СПб, 2007 (Российская Академия наук Институт лингвистических исследований Научный Совет РАН по классической филологии, сравнительному изучению языков и литератур), с 288—289

14 Principals medio (Plin NH XIII 74) К проблеме интерпретации производства папируса у Плиния Старшего // Вестник древней истории, 2007, № 1 ([Памяти Михала Леоновича Гаспарова (1935—2006)]), с 9—19 (в соавторстве с Е В Антонец)

15 О позднелатинской тенденции произношения слов греческого происхождения с греческим ударением, прежде всего в христианской лексике (по поводу латинского названия реки Иордан) // Индоевропейское языкознание и классическая филология — XII Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского 23—25 июня 2008 г СПб "Нестор — История", 2008 (Российская Академия наук Институт лингвистических исследований Научный Совет РАН по классической филологии, сравнительному изучению языков и литератур), с 407—408

16 Круглый стол "История русского языка и греко-латинская словесность в России" // Вестник Московского университета Сер 9 Филология 2008 № 3, стр 198—211 (в соавторстве с А И Золотухиной)

По теме диссертации также имеются следующие публикации

17 Этимология и первичное значение лат polio в свете балто-славянских параллелей // Балканские древности Балканские чтения — I Материалы по итогам симпозиума. Март 1990 года, Москва. [Редакционная коллегия H П Гринцер, В H Топоров, Т В Цивьян] M, 1991 (Академия наук СССР Институт славяноведения и балканистики), с 67—70

18 Особенности формирования эстетических представлений в латинском языке (Греко-латинские языковые и культурные контакты) // Словарь и культура К столетию с начала публикации «Словаря болгарского языка» H Герова Материалы международной научной конференции (Москва, ноябрь 1995 г ) M, 1995 [Оргкомитет конференции А Ф Журавлёв (председатель), Г К Венедиктов, Е И Дёмина, В С Ефимова (ученый секретарь), JI H Смирнов, С M Толстая] (Российская Академия наук Институт славяноведения и балканистики), с 72—74

19 Qua ratione aues ab auguribus sint obseruatae // Ancient Greek literature and contemporaneity International Conference dedicated to the 125th anniversary of Grigol Tsereteli TbilisiTabakhmela 1996, 9—12 September Abstracts of Papers Tbilisi [Tbilisi University Press], 1996 (Tbilisi Ivane Javakhishvih State University, The Ministry of Culture of Georgia), pp 92—94

20 Этимология и первоначальное значение лат culpa II Классические языки и индоевропейское языкознание Сборник статей по материалам чтений, посвященных 100-летию со дня рождения профессора Иосифа Моисеевича Тройского [Редколлегия чл -корр РАН А И Домашнев, чл -корр РАН H H Казанский (отв ред ), канд филол наук Е Р Крючкова (отв секретарь), д-р филол наук И А Перельмутер, д-р филол наук С В Смирницкая] СПб, 1998 (Российская Академия наук Институт лингвистических исследований), с 183—185

(перепечатано (с исправлениями)

Этимология и первоначальное значение латинского culpa И lus antiquum — Древнее право № 1 (3) (1998), с 82—84)

21 Др-ирл lailh, лат Latium идр //Язык и культура кельтов—VI —Celtic Languages and Cultures (VI) [Отв ред А И Фалилеев] СПб «Наука», 1998, с 39—42 (в соавторстве с В П Калыгиным))

22 De particulae postpositiuae —ul— (aut —ol—) capacitate quantumque ilia ad coniugationum Latinarum origines repetendas conférât // Colloquia classica et Indo-Europeica. П Классическая филология и индоевропейское языкознание Под редакцией H H Казанского СПб «Алетейя», 2000 (Российская академия наук Институт лингвистических исследований Институт славяноведения), с 105—106

23 История и предыстория в латинском языке и отглагольные имена // Вторые научные чтения Тезисы докладов 26 октября—2 ноября 2000 года [Организационный комитет С Аршембо 44

(председатель), Ю А Клейнер (председатель) (и др)] СПб, 2000 (Петербургское лингвистическое общество), с 40—41

24 Изучение исторической грамматики латинского языка на современном этапе [Послесловие к ют ] Тронский, Иосиф Моисеевич Историческая грамматика латинского языка. Общеиндоевропейское языковое состояние (вопросы реконструкции) Второе дополненное издание подготовили А В Грошева, Н Н Казанский, М J1 Кисилиер, Е Р Крючкова, Н Н Надель, А И Солопов М Издательство «Индрик», 2001 (Архив РАН (Санкт-Петербургское отделение) Институт лингвистических исследований Российской Академии Наук), с 489—525 (в соавторстве с Н Н Казанским)

25 De parricidae uocabuli etymo // Древние языки в системе университетского образования Исследование и преподавание [Редактор В А Кочергина] [М ] Издательство Московского университета, 2001 (Московский государственный университет имени М В Ломоносова. Филологический факультет), с 290—292

26 De uocabuh, quod est «pulcher», origine et signiflcatione principali deque eius adiectiui gradibus et aetatibus ad Michaelem Gasparov Leoms f Virum Clanssimum // Colloquia classica et Indogermánica III Классическая филология и индоевропейское языкознание Под редакцией Н Н Казанского СПб «Наука», 2002 ([Российская Академия Наук, Институт лингвистических исследований РАН, Институт мировой кузьтуры при Московском государственном университете им М В Ломоносова]), с 235—252

27 Ботаническая латынь в Санкт-Петербурге // Наука и техника Вопросы истории и теории Материалы XXIV годичной конференции Санкт-Петербургского отделения Российского национального комитета по истории и философии науки и техники «Санкт-Петербург и мировая наука» (23—27 июня 2003 г) К 300-летию Петербурга Выпуск XIX СПб, 2003, с 218—221 (Российская Академия Наук Санкт-Петербургский научный центр «Культура Образование») (в соавторстве с А К Сытиным)

28 Заимствование как способ пополнения лексики в латинском языке достигнутые результаты и перспективы изучения // Сравнительно-историческое исследование языков современное состояние и перспективы Сборник статей по материалам международной научной конференции (Москва, 22—24 января 2003 г) [Сост В А Кочергина] [М] Издательство

Московского университета, 2004 (Московский государственный университет им M В Ломоносова Филологический факультет), с 415—417

(предварит публикация Заимствование как способ пополнения лексики в латинском языке достигнутые результаты и перспективы изучения // Сравнительно-историческое исследование языков современное состояние и перспективы Тезисы докладов международной научной конференции Москва, 22—24 января 2003 года M, 2003 (Московский государственный университет имени M В Ломоносова Филологический факультет), с 155—158)

29 The imperial context of place-names in Roman Britain // Journal of the English Place-Name Society [Nottingham] 37 (200S), pp 5—18

30 Impact of Classical Grammatical Lore on the Greek-Latin Phrase-books — Греко-латинские разговорники и отражение в них античной грамматической традиции // Античная грамматическая традиция в веках Материалы международной конференции — Ancient Grammar and Its Posterior Tradition Abstracts of International Colloquium April 20—23,2005 (Санкт-Петербургский научный центр РАН, Институт лингвистических исследований РАН, Санкт-Петербургский институт истории РАН, Seminarium Histonographiae Linguisticae, Katolieke Universiteit Leuven (Belgium), F W О Scientific Network «History and Historiography of Western Linguistics») [Отв ред Л Г Степанова, В И Мажуга] СПб, 2005, с 63—66

31 «Черное» и «белое» в латинской топонимии // Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте V международная научная конференция по сравнительно-историческому языкознанию Москва, МГУ им M В Ломоносова, 31 января — 3 февраля 2006 г [Тезисы докладов] [Сост В К Казарян] [М ] Издательство Московского университета, 2006 (МГУ им M В Ломоносова Филологический факультет), с 94—99

32 Цветообозначения в латинском языке // Наименования цвета в индоевропейских языках Системный и исторический анализ Ответственный редактор доктор филологических наук А П Василевич M URSS [Издательство "Комкнига"], [2007], с 66—76

33 Древнейшие грецизмы в русском языке // В поисках утраченной Византии Культура средневекового Новгорода и Древней Руси как источник для синхронно-стадиальной реконструкции византийской цивилизации IX—XV вв Материалы конференции Великий Новгород, 26—28 07 2007 СПб, Великий Новгород, 2007 (Российская Академия наук, Институт 46

истории материальной культуры Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого Музей художественной культуры Новгородской земли), с 48—49

34 О произношении букв "ипсилон" и "ижица" в Византии и Древней Руси" // В поисках утраченной Византии Культура средневекового Новгорода и Древней Руси как источник для синхронно-стадиальной реконструкции византийской цивилизации IX—XV вв Материалы конференции Великий Новгород, 26—28 07 2007 СПб , Великий Новгород, 2007 (Российская Академия наук, Институт истории материальной культуры Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого Музей художественной культуры Новгородской земли), с 18—19 (в соавторстве с Д Е Афиногеновым)

35 А I Solopov Н Еяои&т) тг)? apx^ía? EMr)viKií<; ГЛыастад кщ ГращдатЕю? сттг| Pcocria // Oí EMqviKtq Еттоибес cm]v Еиражг) Icttoqikt] ал'аетажт^ат] апó tt|v avayéwr]oT} ал; то тёЛо? тои 20ои aiarva EmaTr](jovnai ЕгацеЛею I N KaCá£r|<; as cruvEpyaaux ¡лс тт| S Velkova ©састаАогчкг), 2007 ([EAAi]viki] Дт)цократ(а ] Тяоидуею ESvucrj? naibEÍaq Kai 0рт|акеиц£хтал> KévTQO EAAt|vlkiíi; ГЛшстаад), pp 327-364, 433-434 (Метафраат) cria eM^viKa Evytvía К91то£фсп<ау1я)

36 О произношении понятий, выражающих христианскую лексику<,> в латинском языке (по поводу названия реки Иордана) // Языковые контакты в аспекте истории VI Международная научная конференция по сравнительно-историческому языкознанию Москва<,> 29—31 января 2008 [М, 2008] (Московский государственный университет имени М В Ломоносова. Филологический факультет), с 100

Отпечатано в учебной типографии МГУ Москва, ГСП-1, Ленинские горы, МГУ, первый учебный корпус Тираж 100 экз. Подписано в печать 14 01 2009

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Солопов, Алексей Иванович

Введение.

ГЛАВА I. Словообразовательные и семантические модели образования названий крупнейших городов и колоний в греко-латинской географической номенклатуре.

Часть I. Названия крупных городов, содержащие в себе элемент Augusta (греч. 2eßaCTTT| / Zeßdcrreia / EeßaaTOTroXis-), АйуоисттотгоХь?.

1. Модель "Augusta (субстант.)" или "Augusta (субстант.) + определение" и ее греческие производные Zeßacnri / SeßaaTOTroXis' / SeßdaTeia /

АиуоисттотгоХь?.

2. Модель "colonia + «Augusta + определение»".

3. Модель "существительное + Augusta (прил.)".

4. Модель "Augusto- + существительное местного языка".

5. Принципы и особенности номинации крупнейших городов.

Часть II. Названия крупных городов, содержащие в себе элемент Iulia или другие производные от родового имени Iulius. j 9 с

1. Модель "Iulia (сущ.)" или "Iulia (сущ.) + определение".

2. Модель "colonia Iulia" или "существительное + Iulia (прил.)".

3. Греческие аналоги обеих латинских моделей с элементом Iulia в субстантивном и адъективном употреблении. ^^

4. Формант "Iulio-" как первая часть составного греческого топонима. i

5. Модель "Iulio- + существительное местного языка".

Часть III. Названия крупных городов, содержащие в себе элемент -polis. fZO

1. Модель "основа имени (сущ. или прил.) с исходом на -о (вне зависимости от типа склонения) + -polis".

2. Модель "греческий генитив ед. или мн. ч. существительного + -polis". /У/

3. Модель "греческое прилагательное в женском роде + -polis".

4. Модель "словообразовательный формант (не встречающийся в качестве основы слова) + -polis" / "предлог + -polis". /ЧЪ

ГЛАВА II. Словообразовательные и семантические модели образования - л названии небольших городов.

Часть I. Названия небольших городов в форме среднего рода единственного

44 5* числа, производные от императорских имен.

Часть II. Названия небольших городов, производные от названий рек.

1. Модель "средний род ед. числа II склонения от названия реки мужского рода)".

2. Названия небольших городов на -us II склонения, по форме совпадающие с названием реки.

3. Названия городов I склонения, производные от названий рек I склонения.

4. Названия городов III склонения, производные от названий рек III склонения.

Часть III. Названия небольших городов, производные от названий гор и мысов.

Часть IV. Названия малых городов, данные по важнейшим ориентирам и по объектам стратегического значения.

1. Топонимы, содержащие в своем составе элемент pons "мост".

2. Топонимы, содержащие в своем составе элемент turris "башня". iS'S'

3. Малые города, имеющие в своем названии наименования воинских частей и подразделений.

4. Названия небольших городов, включающие слово "храм" и другие обозначения культовых сооружений.

5. Небольшие города, названные по принципу их расположения напротив других географических объектов.

Часть V. Названия небольших городов, имеющих в своем составе слова

-fS'S oppidum и municipium.

Часть VI. Различные суффиксальные производные.

1. Суффиксальный комплекс -(i)anum.

2. Суффиксальный комплекс -(i)ana.

ГЛАВА III. Словообразовательные и семантические модели образования названий населенных пунктов городского типа с различной функциональной направленностью.

Часть I. Названия населенных пунктов, содержащие в себе слова со значением "военный лагерь" (castra, castellum, сттрато?), "крепость, форт" (castrum) и "военный городок" (can(n)abae).

1. Модели топонимов, содержащих элемент Castra,

2. Модели названий крепостей, фортов и укреплений, содержащих в себе слова castellum.

3. Модели топонимов, содержащих в себе слово castrum.

4. Модель "отрато? как название населенного пункта".

5. Модель MTrape(ißoXf| , (с определением или без)" как название населенного пункта.

6. Модель "касттроу + определение".

7. Названия населенных пунктов, содержащих в себе слово canabae.

Часть II. Названия городов с иной функциональной направленностью.

1. Курорты и минеральные источники.

2. Названия портов и якорных стоянок.

3. Названия торговых факторий.

4. Названия святилищ.

Глава IV. Словообразовательные и семантические модели образования названий дорожных и береговых станций.

Часть I. Названия станций, расположенных на середине протяженности дороги между крупными городами (тип "forum + определение"). ZOi

1. Модель "forum + род. падеж личного имени".

2. Модель "forum + род. падеж названия народа".

3. Модель "forum + притяжательное прилагательное от личного имени".

4. Модель "forum + относительное или качественное прилагательное".

2*4 2* Г

218 21В

Часть И. Названия других дорожных станций.

1. Названия дорожных станций, содержащие в себе слова statio, mutatio, mansio.

2. Названия станций, представляющих собой сочетание предлога ad с названием ориентира (тип "ad + вин. п.").

3. Названия станций, содержащие слово taberna. ^

ГЛАВА V. Словообразовательные и семантические модели образования названий населенных пунктов сельского типа.

Часть I. Названия сельских населенных пунктов, содержащие в своем составе слова со значением "деревня, село" и "волость" (шсш, кс6(1Т| и pagus).

1. Названия сельских населенных пунктов, содержащие элемент и1сш.

2. Названия сельских населенных пунктов, содержащие элемент кс6(1Т| — греческое соответствие латинскому шсш.

3. Названия сельских населенных пунктов, содержащие элемент pagus.

Часть И. Названия сельских населенных пунктов, в которых отразилось наличие крупного землевладения (содержащие слова со значением "поместье, имение" и "усадьба" (fundus, uilla и praedia)).

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Солопов, Алексей Иванович

1. История изучения греко-латинской географической номенклатуры.

Греческие и латинские топонимы античного периода неоднократно становились предметом изучения. Публикации, посвященные этой теме, очень разнородны и выполнены в рамках различных наук.

Филологи-классики, как правило, рассматривают топонимы классических языков с точки зрения этимологии; поэтому существует огромное число публикаций (как небольших статей, так и пространных исследований), посвященных этимологии отдельных античных топонимов или групп топонимов. Так или иначе к проблемам топонимики классических языков обращались в своей работе практически все филологи-классики -быть может, за редкими исключениями. Гораздо реже встречаются работы, которые посвящены не отдельным изолированным топонимам того или иного языка, а более или менее системному анализу какой-то группы топонимов, выделенной на основании географических, морфологических или каких-то других критериев. В отечественной науке наиболее разработано изучение двух частей античной топонимии: топонимия Балкан и тесно связанная с ней по лингвистическому материалу топонимия Малой Азии и топонимы классических языков, локализуемые на территории Северного Причерноморья. Успехи в изучении тех греко-латинских топонимов, этимология которых восходит к языкам Малой Азии, прежде всего к хетто-лувийским, связаны прежде всего с работами Л. А. Гиндина1 и его ученика В.

1 Гиндин Л. А. Язык древнейшего населения юга Балканского полуострова. М., 1967; Гиндин Л. А. Древнейшая ономастика Восточных Балкан (Фрако-хетто-лувийские и фрако-малоазийские изоглоссы). София, 1981; Гиндин Л. А. Население гомеровской Трои. Историко-филологические исследования по этнологии древней Анатолии. М., 1993.

Л. Цымбурского.2 Оба названные направления исследования отражены в трудах Ю. В. Откупщикова, которому помимо работ, где он предложил несколько новых этимологий отдельных топонимов классических языков (ВогузШепеБ, Panticapaeu.ni, Раписарев), принадлежит ряд исследований топонимов Малой Азии, Балкан и Северного Причерноморья с точки зрения обнаружения общих закономерностей их внешней и внутренней структуры.3

2 Цымбурский В. Л. Гомеровский эпос и этногенез Северо-Западной Анатолии. Дисс. . канд. филол. наук. М., 1987; Цымбурский В. Л. Фрако-хетто-лувийские формульные соответствия // Международный симпозиум "Античная балканистика 6". Этногенез народов Юго-Восточной Европы. Этнолингвистические и культурно-исторические взаимодействия Балкан и Циркумпонтийской зоны. Тезисы докладов. М., 1988.

3 Откупщиков Ю. В. Догреческий субстрат. Л., 1988; Откупщиков Ю. В. О происхождении древнегреческих топонимов на -(о)есгсга/-оисгста // Проблемы античной культуры. Тбилиси, 1975; Откупщиков Ю. В. Догреческие -ss-топонимы и антропонимы (словообразовательный и этимологический анализ) // Славянское и балканское языкознание. М., 1983; Откупщиков Ю. В. Фракийцы, фригийцы и карийцы в доисторической Элладе // Античная балканистика: Предварительные материалы к международному симпозиуму. М., 1984; Откупщиков Ю. В. К вопросу об индоариях в Крыму и в Причерноморье // Проблемы античной культуры: Тезисы докладов Крымской научной конференции. Ч. I. Симферополь, 1988. Многие статьи Ю. В. Откупщикова, касающиеся вопросов топонимики классических языков, ныне собраны в книгах: Откупщиков Ю. В. Opera

Топонимия скифов, сарматов, алан и других иранских народов, образовывавших периферию античного мира, была фундаментальным образом исследована Василием Ивановичем Абаевым.4 Античная топонимика входила также в сферу научных интересов Олега Николаевича Трубачёва, детально исследовавшего топонимию Северного Причерноморья с точки зрения выявления связей его автохтонного населения с носителями индоиранских (в концепции О. Н. Трубачёва - прежде всего индийских) языков.5 philologica minora (Античная литература. Языкознание). СПб., 2001; Откупщиков Ю. В. Очерки по этимологии. СПб., 2001.

4 См. прежде всего: Абаев, В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Тт. I-IV. М.-Л., 1958-1989 (Т. I. М.-Л., 1958; Т. II. Л., 1973; Т. III. Л., 1979; Т. IV. Л., 1989); Указатель. Составители: Е. Н. Сченснович, А. В. Лушникова, Л. Р. Дохыдудоева. М., 1995. См. также: Абавев, В. И. Скифо-сарматские наречия. В кн.: Основы иранского языкознания. Древнеиранские языки. М., 1979. В современной науке этот круг вопросов разрабатывается С. Р. Тохтасьевым, см.: Тохтасьев, Сергей Ревмирович. Проблема скифского языка в современной науке // Ethnic Contacts and Cultural Exchanges North and West of the Black Sea from the Greek Colonization to the Ottoman Conquest. Ed. V. Cojocaru. Ia§i, 2005.

5 Трубачев, O. H. Indoarica в Северном Причерноморье. Реконструкция реликтов языка. Этимологический словарь. М.: "Наука", 1999 (Российская Академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова). См. также: Трубачев О. Н. Труды по этимологии. Слово. История. Культура. [Редактор-составитель И. Б. Еськова,] Тт. 1-2. М., 2004-2005.

Кельтская, италийская и близкие им (генетически и географически) топонимические системы исследовались Виктором Павловичем Калыгиным (1950—2004), прежде всего с точки зрения отражения в них индоевропейских религиозных и мифопоэтических представлений. В частности, была прояснена семантика весьма важного для всей Европы и мощного пласта топонимов с индоевропейским корнем *albh- (см., напр., для латинского языка: Alba Longa, Alba Fucens, Alba Pompeia, Album Ingaunum, Album Intimilium, Albula, Albunea, Alpes, Albis, Albion) при привлечении кельтского материала, который позволил интерпретировать значение основы *albh- в этом ряду как "светлый" в смысле "связанный с горними богами", будучи противопоставлен подземному миру, выражаемому в кельтской топонимии основой dubno- (см., напр., название локализуемого близ Оркнейских островов острова Dumna (видимо, совр. Льюис), упоминаемого Плинием Старшим (Plin. п. h. IV 404) и Птолемеем (Ptol. II 3, 14; VIII 3, 10)).6 Среди греко-латинских топонимов, рассматривавшихся В. П. Калыгиным, был и занимающий одно из центральных мест для италийской топонимической системы топоним Latium, как представляется, впервые достаточно надежно

6 Одна из последних работ: Калыгин В. П. Кельтская космология, в сб.: Представления о смерти и локализация Иного мира у древних кельтов и германцев. [Редколлегия: В. П. Калыгин (научное редактирование), Т. А. Михайлова (отв. ред.), Т. В. Топорова]. М., 2002 [(Язык. Семиотика. Культура. Series minor)], с. 82-129. этимологизированный в статье, написанной совместно с автором настоящего исследования.7

Из зарубежных филологов-классиков, внесших вклад в топонимические исследования, необходимо упомянуть прежде всего Пауля Кречмера,8 особенно продуктивно работавшего в области исследования догреческого субстрата, в том числе в области топонимики, а также Ганса Краэ, исследовавшего как классические топонимы Иллирии, Апулии и Калабрии, так и топонимы, восходящие к так называемым "древнеевропейским" языкам.9 Среди зарубежных филологов, исследовавших античную топонимию Балкан и Малой Азии, следует назвать прежде всего В. Георгиева10 и И. Тишлера.11

7 Солопов А. И., Калыгин В. П. К этимологии латинского Latium 'Лаций' // Известия Академии Наук. Серия литературы и языка 59 (2000), № 6, с. 4044.

8 Kretschmer Р. Einleitung in die Geschichte der Griechischen Sprache. Göttingen, 1896; Kretschmer P. Der Name der Lykier und andere kleinasiatische Völkernamen // Kleinasiatische Forschungen (Weimar). Bd. I. Hft. 1. 1927.

9 Krähe H. Lexikon altillyrischer Personennamen. Heidelberg, 1929; Krähe H. Die Ortsnamen des antiken Apulien und Kalabrien // Zeitschrift für Ortsnamenforschung. Bd. 13. 1937; Krähe H. Vorgeschichtliche Sprachbeziehungen von den baltischen Ostseeländern bis zu den Gebieten um den Nordteil der Adria. Mainz, 1957; Krähe H. Die Struktur der alteuropäischen Hydronymie. Wiesbaden, 1963.

10 Georgiev VI. Die altgriechischen Flußnamen. Sofia, 1958; Georgiev VI. La toponymie ancienne de la péninsule Balkanique et la thèse méditerranée. Sofia,

Топонимические исследования в области древних языков не были бы возможны без наличия словарей топонимов. До сих пор используется включающий топонимы словарь греческих имён собственных, составленный в XIX в. В. Папе и переработанный Г. Бензелером.12 Топонимы Малой Азии собраны в словаре Ладислава Згусты.13 Названия городов Римской империи подробным образом рассматриваются в словаре, издаваемом с недавнего времени в Лейдене Михаилом Захариаде.14 Впрочем, следует отметить, что значительная часть топонимического материала классических языков не собрана и не классифицирована, что заставляет обращаться

1961; Georgiev VI. Zur altkleinasiatischen Hydronymie // Beiträge zur Namenforschung. 1957. Jg. 8.

11 Tischler J. Kleinasiatische Hydronymie. Semantische und morphologische . Gewässernamen. Wiesbaden, 1977.

12 Dr. W. Pape's. Wörterbuch der griechischen Eigennamen. Dritte Auflage, neu bearbeitet von Dr. Gustav Eduard Benseier. Erste Hälfte. A"K. Zweite Hälfte. Ali. Braunschweig. (= Vierter Abdruck 1911; Nachdr.: Pape W. - Benseier G. Wörterbuch der griechischen Eigennamen. Bd. I-II. Graz, 1959).

13 Zgusta L. Kleinasiatische Ortsnamen. Heidelberg, 1984 (= Beiträge zur Namenforschung. Beiheft 21).

14 Lexicon of the Greek and Roman cities and place names in Antiquity. Ca 1500 B.C. - ca A.D. 500. Ed. by Keith Branigan and Mihail Zahariade. Fase. 1-6-. Amsterdam, 1992-2002-. (Fase. 1 (A - Ad Novas 3). 1992; Fase. 2 (Ad Novas 3 -Agla minor). 1993; Fase. 3 (Agla minor - Anastasiupolis). 1995; Fase. 4 (Anatho -Aptouchos). 1998; Fase. 5 (Appolonia - Arados). 2000; Fase. 6 (Arados - Artanada). 2002). лексикографическим пособиям столетней и большей давности, например, к "Ономастикону" Форчеллини - Де Вита.

Относительно редки посвященные античным топонимампубликации, выполненные географами. Географов эта проблематика интересует преимущественно с двух точек зрения: во-первых, с точки зрения генезиса современной географической номенклатуры и постижения закономерностей ее развития, и во-вторых, с чисто практической точки зрения отражения в топонимии данных о географической среде, например, о рельефе, степени обводненности местности, наличия полезных ископаемых и т. п. Примером подобного рода работ могут служить книги Иосифа Петровича и Вадима Иосифовича Магидовичей,15 а также Эдуарда Макаровича Мурзаева.16

Географические названия, естественно, часто становятся предметом обсуждения историков, в том числе историков античной географии. Интерес историков состоит в том, чтобы верно локализовать тот или иной античный топоним и идентифицировать его с современным; историков географии обычно интересует рост географического знания в античный период. В отечественной литературе имеется ряд работ по исторической географии

15 Магидович И. П., Магидович В. И. История открытия и исследования Европы. М., 1970 (Открытие земли); Магидович И. П., Магидович В. И. Очерки по истории географических открытий, тт. 1-У. 3-е изд. перераб. и доп. М., 1982-1986.

16 Мурзаев Э. М. Очерки топонимики. М., 1974; Мурзаев Э. М. Топонимика и география. М., 1995 (Российская Академия наук. Институт географии). греко-римского мира, выполненных А. В. Подосиновым.17 Античные представления о географии Средней Азии анализируются в известной работе И. В. Пьянкова.18

К теме греко-латинской географической номенклатуры нередко приходилось и приходится обращаться с практическими целями отыскания латинского названия ботаникам и другим ученым, пишущим по-латыни.19

Большинство вышедших научных трудов, в которых затрагивается тема греко-латинской географической номенклатуры, либо рассматривает эту тему вскользь, используя выработанные путем анализа античной топонимики выводы для получения результатов в другой области научного знания, либо изучают лишь небольшой фрагмент этой номенклатуры, как правило, один

17 Подосинов, Александр Васильевич. Восточная Европа в римской картографической традиции. Тексты. Перевод. Комментарий. М., 2002 [Российская Академия наук. Институт всеобщей истории. Серия "Древнейшие источники по истории Восточной Европы"] (там же - ссылки на более ранние работы).

18

Пьянков, Игорь Васильевич. Средняя Азия в античной географической традиции. Источниковедческий анализ. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1997 (Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого).

19 Подробнее об использовании античных географических названий в наше время, в том числе ботаниками, см. книгу автора "Начала латинской стилистики" (М., 2008), гл. IV "Географические названия и неологизмы в системе латинской стилистики", часть I "Географические названия" (с. 408597). два топонима, что не позволяет создать общей картины античной топонимии.

Единственным на сегодняшний день исследованием, в котором можно найти систематическое изложение фактов греко-латинской географической номенклатуры, остаётся классическая книга Вильгельма Шульце (1863-1935) "К истории латинских имен собственных", впервые вышедшая в Гёттингене в 1904 г. и затем несколько раз переиздававшаяся.20

Книга В. Шульце, однако, посвящена прежде всего антропонимам латинского языка. В качестве материала для своего исследования В. Шульце использовал данные латинской эпиграфики, которые он черпал из "Корпуса латинских надписей" (Corpus inscriptionum Latinarum) и указателей к нему (Indices). Книга состоит из четырех глав. Первая глава называется "Наиболее поздние слои в словообразовании родовых имен" (Die jüngsten Schichten der Gentilnamenbildung) и рассматривает латинскую антропонимию позднеантичного и раннесредневекового периода. Так как многие личные имена легли в основу географических названий, в этой главе В. Шульце уделяет значительное внимание связям между античной и современной, прежде всего французской, топонимией. Вторая глава, озаглавленная

20 Schulze, Wilhelm. Zur Geschichte lateinischer Eigennamen: Abhandlungen der Königlichen Gesellschaft der Wissenschaften zu Göttingen, Phil.-Hist. Klasse, Neue Folge, Bd. V, Heft 5, 1904 (=1966); W. Schulze. Zur Geschichte lateinischer Eigennamen (1904). Mit einer Berichtigungsliste zur Neuausgabe von Olli Salomies. [Zürich - Hildesheim,! 1991. В основу книги был положен доклад, прочтенный В. Шульце на заседании Геттингенского королевского научного общества 16 марта 1900 г.

Этрусские формы имен" (Etruskische Namensformen), и третья, "Италийские родовые имена" (Die latinischen Gentilnamen), посвящены исключительно антропонимии и затрагивают топонимические темы лишь в чрезвычайно редких случаях. Четвертая глава книги носит название "Родовые имена и географические названия" (Gentilnamen und Ortsnamen) и посвящена изучению связей между антропонимической и топонимической системами Италии. Таким образом, топонимика входит в поле зрения В. Шульце только как область, смежная с антропонимикой.

Несмотря на относительно небольшой объем, уделяемый проблемам географической номенклатуры, В. Шульце приходит к нескольким важным выводам в области изучения греко-латинской географической номенклатуры и делает множество ценных наблюдений. К сожалению, эти выводы и наблюдения не систематизированы и разбросаны по всей работе, так как сама работа, будучи исследованием антропонимии, не ставит задачи всеобъемлющего изучения античной топонимии.

Помимо работы В. Шульце, можно упомянуть еще несколько книг, которые являются исследованиями топонимии различных европейских стран (в основном романских), но могут рассматриваться как предваряющие исследование греко-латинской географической номенклатуры как системы.

Одной из лучших книг этого рода является труд Альберта Риве и Колина Смита "Топонимия Римской Британии".21 Книга состоит из подробного аналитического обзора источников топонимов Римской Британии, сопровождаемого картами и таблицами, и словаря латинских

21 Rivet, Albert Lionel Frederick; Smith, Colin. The Place-Names of Roman Britain. London, 1979. географических названий (населенных пунктов, островов, рек, заливов и т. п.), относящихся к территории Британии. Каждый топоним подвергается обстоятельному анализу как с точки зрения его формы и этимологии, так и с точки зрения исторических сведений и источников. Привлекается весь доступный к моменту выхода книги топонимический материал, включающий литературные источники, данные эпиграфики и нумизматики, а также лингвистические реконструкции, основывающиеся на средневековых и более поздних топонимах.22

Для территории Италии предварительным исследованием античной географической номенклатуры может служить книга Джован-Баттисты Пеллегрини "Итальянская топонимия".23 В книге произведена попытка систематически охватить топонимию Италии как целое. В первой главе

22 Для исследования топонимии Римской Британии весьма важное значение имеют также следующие работы: The Cambridge Dictionary of English Place-Names. Ed. by Victor Watts. Cambridge, 2004 (словарь призван заменить собой пособие: Eilert Ekwall. The Concise Oxford Dictionary of British Place Names. 4. ed. Oxford, 1960 (= 1991)); Mills, Anthony David. A Dictionary of British Place-Names. [3. ed.]. Oxford, 2003 (меньшего объёма, чем словари Виктора Уотса и Эйлерта Эквалля); Gelling, Margaret. Signposts to the Past. Place-Names and the History of England. [3. ed. Chichester (West Sussex), 1997 (= 2000)]; Jackson, Kenneth. Language and History in Early Britain. A chronological survey of the Brittonic languages, first to twelfth century A. D. Edinburgh, 1953.

23 Pellegrini, Giovan Battista. Toponomastica italiana. 10 000 nomi di citta, paesi, frazioni, regioni, contrade, fiumi, monti spiegati nella loro origine e storia. Milano, [1990] (= 1994). введение) излагаются дели и методы топонимических исследований, кратко рассматривается исторический фон, на котором формировалась топонимия Италии и сопредельных территорий, указывается на важность исторической грамматики латинского и романских языков для правильной оценки топонимических данных, и перечисляются основные работы, посвященные итальянской топонимике. Вторая глава рассматривает топонимы, происходящие из различных италийских языков и других древних языков Италии; третья глава посвящена латинскому элементу в составе современной топонимии Италии; четвертая рассматривает элементы, привнесенные в нее в эпоху средневековья; пятая глава посвящена антропонимам как одному из источников топонимов; шестая - топонимам, образованным от названий растений и животных; седьмая - гидронимам и оронимам; восьмая носит смешанный характер, объединяя несколько разнородных тем, в том числе затрагивая тему отражения античных теонимов в топонимии современной Италии.

Топонимия античной Галлии обобщена в ряде работ Альбера Доза: "Французская топонимия", "Географические названия" и в созданном им в соавторстве с Шарлем Ростеном "Этимологическом словаре географических названий Франции"24. Книги А. Доза представляют собой топонимические словари Франции и, так как многие французские топонимы происходят от латинских топонимов античного периода, до некоторой степени могут служить вспомогательным средством для исследования античной топонимии

24 Dauzat, Albert. La toponymie française. II éd. Paris, 1946; Dauzat, Albert. Les noms de lieux. Paris, 1947. Dauzat, Albert; Rostaing, Charles. Dictionnaire étymologique des noms de lieux en France. Paris, 1963.

Галлии. Многие топонимы Галлии (причем не только кельтского происхождения) анализируются с точки зрения этимологии и идентифицируются в книге члена Французской Академии Фердинанда Лота "Галлия".25

Античные топонимы России и сопредельных стран не становились пока предметом отдельного исследования; тем не менее большая часть относящегося к этой теме материала вошла в словарь, выпущенный двумя грузинскими учеными, Дареджан Давидовной Качаравой и Гурамом Тенгизовичем Квирквелией, в 1991 г.26 В словаре приводятся все известные в античности населенные пункты побережья Чёрного моря и прилегающих территорий (в частности, Скифии), организованные по алфавиту их русских названий. Помимо русского названия, в книге приводятся названия населенного пункта в классических языках с точным указанием источника, идентификация античного топонима с современными с подробным рассмотрением авторства каждой идентификации; в случае, когда различные исследователи локализуют соответствующий античному топониму

25 Lot, Ferdinand. La Gaule. Les fondements sociaux et politiques de la nation française. Édition revue et mise à jour par Paul-Marie Duval. [P., 1967] (Les Grandes Études Historiques) (особ. гл. 6 "Ce qui disent les noms de lieux. - Ce qui subsiste du passé", стр. 186-201).

26 Качарава, Дареджан Давидовна; Квирквелия, Гурам Тенгизович. Города и поселения Причерноморья античной эпохи (малый энциклопедический справочник). [Редактор О. Д. Лордкипанидзе] Тбилиси: "Мецниереба", 1991 (Академия наук Грузии. Центр археологических исследований). - 656, (1) с. населённый пункт в разных местах, даётся критика их мнений с привлечением археологических данных по каждому из указанных пунктов и, как правило, указывается наиболее вероятное, по мнению авторов, местонахождение античного населённого пункта. Словарь Д. Д. Качаравы и Г. Т. Квирквелии снабжен подробной библиографией работ по истории античного Причерноморья (не только Северного) и обратным указателем географических названий, где современному названию дается его античное соответствие.

Античная топонимия Северной и Западной Африки исчерпывающим образом исследована двумя французами — сначала Стефаном Гзеллем в первых четырех томах его "Древней истории Северной Африки",27 а затем (с особенным вниманием к античной Мавретании) его учеником, членом французской Академии Жеромом Каркопино в его классической книге "Античный Марокко".28 В ней не только анализируются все сведения античных авторов (в частности, "Перипл Ганнона"), надписей и археологических раскопок, но и весьма полно учтены свидетельства путешественников нового времени, что, вместе с прекрасным личным знакомством с топографией Западной Африки, позволило Ж. Каркопино во многих отношениях радикально изменить сложившиеся в науке к его времени взгляды (в частности, вразрез с установившейся традицией Каркопино говорит не об одном, а о четырёх путешествиях Ганнона).

27 Gsell, Stéphane. Histoire ancienne de l'Afrique du Nord, vol. I-VIII. P., 1914-1929.

28 Carcopino, Jérôme. Le Maroc antique. 6e édition. [P., 1943] ("La suite des temps" 10).

Несколько карт и подробные указатели позволяют пользоваться этой книгой как справочником по топонимам этого региона. В отечественной литературе этот раздел античной географии подробнее всего рассматривается И. Ш. Шифманом в работе "Возникновение Карфагенской державы", где рассматриваются другие (по сравнению с Ж. Каркопино, книга которого, видимо, осталась недоступной И. Ш. Шифману) точки зрения на локализацию топонимов и даётся полный русский перевод "Перипла Ганнона".29

Для огромного большинства территорий, вошедших в греко-латинскую географическую номенклатуру, отсутствуют даже обобщающие работы предварительного характера, подобные перечисленным выше. Изучение номенклатуры этих территорий или почти не производилось, или велось в русле изучения того или иного античного автора, писавшего о географии.

Особое место в этом ряду занимает Птолемей, "География" которого была наиболее полным выражением того состояния греко-латинской географической номенклатуры, которое было достигнуто в античности. Несмотря на общепризнанную важность Птолемея как автора, на протяжении XIX и XX вв. не удалось даже решить задачу осуществления критического издания его "Географии". Оба издания, с которыми в основном до самого последнего времени приходилось работать современному

29 Шифман, Илья Шолеймович. Возникновение Карфагенской державы. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1963 (Академия наук СССР. Институт народов Азии. Ленинградское отделение), гл. 3 "Завоевание карфагенянами Африки и колонизация Атлантического бассейна" (с. 82-95) ("Перипл Ганнона" - с. 87-88). филологу - издание Карла-Фридриха-Августа Ноббе и издание Карла Мюллера30 - имеют существенные недостатки: первое из них сильно устарело по своей методологии, а второе представляет собой лишь частичное издание текста. В XX в. изучение Птолемея значительно активизировалось. Была проделана большая предварительная текстологическая работа31 и выпущены

30 Claudii Ptolemaei Geographia. Edidit C(arolus) F(ridericus) A(ugustus) Nobbe. Vol. 1-3. Lipsiae, 1843-1845 (= Lipsiae, 1881-1887); Claudii Ptolemaei Geographia. Edidit C(arolus) F(ridericus) A(ugustus) Nobbe cum introductione а {sie) Aubrey Diller. Hildesheim, 1966 (= 1990). Издание 1966 г. представляет собой перепечатку издания, вышедшего в трёх томах в Лейпциге в 1843-1845 гг. и затем многократно переиздававшегося стереотипно, однако к нему прибавлено новое предисловие Обри Диллера (De Ptolemaei Geographiae codicibus editionibusque). - Claudii Ptolemaei Geographia. E codicibus recognouit, prolegomenis, annotatione, indieibus, tabulis instruxit Carolus Mullerus. Voluminis primi pars prima, pars secunda. Parisiis, 1883, 1901. Первая часть этого издания содержит книги I-III, вторая часть, законченная после смерти Мюллера (по-немецки Müller) Курцием-Теодором Фишером (С. Т. Fischer), содержит книги IV-V. Реже, чем издания Ноббе и Мюллера, используется издание Вильберга и Грасгофа, оставшееся, как и издание Мюллера-Фишера, неоконченным: Claudii Ptolemaei geographiae libri octo. Ed. F. W. Wilberg et С. H. F. Grashof. Эссен, 1838-1845 (вышло 6 выпусков, содержащих книги I-VI).

31 Для изучения рукописной традиции "Географии" Птолемея особое значение имеет работа П. Шнабеля: Schnabel Р. Text und Karten des Ptolemäus. Leipzig, 1938 (Quellen und Forschungen zur Geschichte der Geographie und критические издания отдельных частей текста, соответствующих описаниям различных стран. Часть, посвященная Индии, была издана Луи Рену; Итало Ронка издал описание территорий, соответствующих современным Средней Азии и Восточному Ирану (затем те же части были обработаны в издании Гельмута Гумбаха и Сусанны Циглер); Отто Кунц выпустил издание тех частей, в которых описываются Галлия, Германия, Реция, Норик, Паннония, Иллирия и Италия.32 Кроме того, появились исследования некоторых

Völkerkunde 2). В ней описывается (на с. 6-33) 51 рукопись, из них 8 фрагментарных. Вопросы становления современного текста Птолемея и его последующего бытования в Византии и в новое время получили новое освещение в трудах Льва Семёновича Багрова (1881-1957): Bagrow, Leo. The Origin of Ptolemy's Geographia // Geografiska Annaler 27 (1943), 318-387 (см. также: Багров, Лео. История картографии. [Пер. с англ. Н. И. Лисовой.] М., 2004, с. 26-32, 51-59, 78-101). Большую роль сыграло также образцовое издание одной из рукописей: Fischer, }. Claudii Ptolemaei Geographiae codex Urbinas Graecus 82 phototypice depictus. (4 тома in folio). Ватикан, 1932 (Codices e Vaticanis selecti 19) (см. также: Fischer, }. De Cl. Ptolemaei vita operibus geographia praesertim eiusque fatis. (2 тома). Ватикан, 1932 (Codices e Vaticanis selecti 18)).

32 La Géographie de Ptolémée: L'Inde (VII. 1-4). Éd. par L. Renou. Paris, 1925; Ptolemaios, Geographie 6, 9-21, Ostiran und Zentralasien. Hgb. von I. Ronca. Roma, 1991; Humbach, Helmut; Ziegler, Susanne. Ptolemy, Geography Book 6, Bd. 1, Text and English/German Translation, Bd. 2, Maps in Simplified Reconstruction. Wiesbaden, 1998-2002; Die Geographie des Ptolemaeus. Galliae

разделов географической номенклатуры Птолемея, соответствующих современным материкам, странам и народам. Так, И. Маркварт дал анализ того, как у Птолемея изображена Средняя Азия (точнее, Согдиана),33 В. Гауссиг рассмотрел Восточный Туркестан (бассейн Тарима) у Птолемея,34 И. Фогель - Индию,35 А. Шёнинг - Германию,36 О. Шульц - проблему "Южной земли",37 Хуан-Луис Гарсия-Алонсо издал книгу о встречающихся у Птолемея топонимах Пиренейского полуострова;38 а двумя английскими филологами, Дэвидом Парсонсом и Патриком Симс-Вильямсом, был издан сборник трудов о кельтских по происхождению топонимах у Птолемея.39 Некоторые

Germania Raetia Noricum Pannoniae Illyricum Italia. Hgb. von O. Cuntz. Berlin, 1923.

33 Markwart J. // Orientalia (1946), 123 sqq.

34 Haussig W. // Zeitschrift der Morgenländischen Gesellschaft (1959), 148 sqq.

35 Vogel J. // Archaeologica Orientalia (1952).

36 Schoening A. Germanien in der Geographie des Ptolemaios. 1962; этой же проблеме посвящена следующая работа: Schuette G. // Classica et Mediaevalia (1951), 236 sqq. (в отличие от книги А. Шёнинга, в этой статье рассматривается также Скандинавский полуостров).

37 Schulz О. // La Nouvelle Clio (1951), 307 sqq.

38 García Alonso, J. L. La geografía de Claudio Ptolemeo y la Península Ibérica. Salamanca, 1995.

39 Ptolemy. Towards a linguistic atlas of the earliest Celtic place-names of Europe. Ed. by David N. Parsons & Patrick Sims-Williams. Aberystwyth, 2000. части труда Птолемея были снабжены новыми комментариями.40 Важной вехой птолемеевских исследований стало появление большой статьи о его географическом сочинении в энциклопедии Паули-Виссовы (в 1965 г.), написанной Э. Полашеком.41 В отдельную сферу исследований выделилось изучение географических карт Птолемея и его рукописей.42

40 Речь идет прежде всего о комментарии к I кн. Ганса фон Мжика, сопровождающем его немецкий перевод (Hans von Mzik, Des Klaudios Ptolemaios Einführung in die darstellende Erdkunde. Erster Teil. Theorie und Grundlagen der darstellenden Erdkunde // Klotho [Wien] 5 (1938), S. 1-109), a также о новом комментарии к теоретическим главам (из книг I, II, VII и VIII) "Географии": [Berggren, J. Lennart; and Jones, Alexander]. Ptolemy's Geography. An Annotated Translation of the Theoretical Chapters. Princeton and Oxford, [2000]. В качестве сверхкраткого комментария можно рассматривать и переводы. В англоязычных странах нередко пользуются переводом Стивенсона (Е. L. Stevenson. Geography of Claudius Ptolemy. N. Y., 1932 (= repr. N. Y. 1991)), хотя он изобилует ошибками и устарел (см. рецензию на него О. Диллера: Diller, Aubrey. Stevenson. [Review] // Isis 22 (1935), 533-539). Из переводов на русский язык наиболее надежным остается частичный перевод И. П. Цветкова, помещенный в собрании Scythica et Caucasica (сокращенно SC.), изданном В. В. Латышевым.

41 Polaschek, Е. Klaudios Ptolemaios, Das geographische Werk. In: RE. Suppl.-Bd. 10, Sp. 680-833.

42 См. в отечественной литературе: Кулаковский, Ю. А. Карта Европейской Сарматии по Птолемею. Приветствие XI Археологическому съезду. Киев, 1899 (работа, превосходная для своего времени, но ныне,

Эта многолетняя работа увенчалась тем, что в 2006 г. наконец появилось новое издание "Географии" Птолемея, отвечающее современным филологическим требованиям.43 Издание Альфреда Штюккельбергера и Герда Грасгоффа снабжено критическим аппаратом, введением, рядом указателей и полным немецким переводом en regard.44 Особую ценность ему придаёт то, что в нём впервые полностью учтены чтения одной из древнейших и важнейших рукописей "Географии" Птолемея, codex особенно после выхода издания Штюккельбергера и Грасгоффа, устарелая и нуждающаяся в замене более новым исследованием). См. также: Diller, Aubrey. The Oldest Manuscripts of Ptolemaic Maps // Transactions of the AmericanPhilological Association 71 (1940), 62-67 (перепечатано репринтным способом в кн.: Diller, Aubrey. Studies in Greek Manuscript Tradition. Amsterdam, 1983); eiusd. The Parallels on the Ptolemaic Maps // Isis 33 (1941), 4-7 (перепечатано там же); Dilke, Oswald A. W. Greek and Roman Maps. Lnd., 1985.

43 Klaudios Ptolemaios. Handbuch der Geographie. Griechisch-Deutsch. Hgb. v. Alfred Stückelberger und Gerd Graßhoff unter Mitarbeit von Florian Mittenhuber, Renate Burri, Klaus Geus, Gerhard Winkler, Susanne Ziegler, Judith Hindermann, Lutz Koch, Kurt Keller. Einleitung, Text und Übersetzung, Index. 1. Teil. Einleitung und Buch 1-4. 2. Teil. Buch 5-8 und Indices. Basel, [2006]. 1018 S., Abb.

44 См. обстоятельную рецензию на издание Штюккельбергера и Грасгоффа: Подосинов, Александр Васильевич. Ptolemaios. Handbuch der Geographie. Griechisch-Deutsch. [рец.] // Вестник древней истории (2008), № 1, с. 218-222.

Seragliensis Gl 57 (XIII в., с картами), обнаруженной в Константинополе в 1927 г. в музее Топкапи в фондах бывшей дворцовой библиотеки султана.45

Несколько менее драматична, но в целом сходна ситуация с изданием другого грекоязычного географа, Страбона. До недавнего времени самыми надежными его изданиями оставались издания Крамера и Мейнеке, вышедшие в середине позапрошлого века.46 После их появления было издано несколько работ, посвященных текстологии Страбона,47 но лишь с 2002 г. в Гёттингене начало выходить новое критическое издание Стефана Радта (Stefan Radt); в 2002-2004 гг. вышли книги с 1-ой по 13-ю.

Наиболее полным обобщением современных знаний о географической стороне античного мира является "Баррингтонов атлас греко-римского мира", изданный Ричардом Тальбертом в 2000 г.48 Этот атлас охватывает всю территорию Римской империи, а также Переднюю Азию, отчасти Среднюю

45 См. об этой рукописи: Deissmann, А. Forschungen und Funde im Serai, mit einem Verzeichnis der nichtislamischen Handschriften im Topkapi Serai zu Istanbul. Berlin, 1933; Stückelberger, Alfred; Burri, Renate; Mittenhuber, Florian. Die "neue" Ptolemaios-Handschrift von Istanbul (Cod. Seragliensis Gl 57): Vorläufige Erkenntnisse // Museum Helveticum 60 (2003), S. 211-221.

46 Strabonis Geographica. Ed. G. Kramer, Berlin, 1844-1852; Strabonis Geographica. Recognovit Augustus Meineke, Lipsiae, 1853, vol. I-III (= ed. ster. 1898, ed. anastatica: Graz, 1969).

47 Прежде всего: Diller, Aubrey. The Textual Tradition of Strabo's Geography. Amsterdam, 1975.

48 Barrington Atlas of the Greek and Roman World. Ed. by Richard J. A. Talbert. Princeton and Oxford, [2000].

Азию, Индию и Северное Причерноморье - места, не входившие в состав Империи, однако включавшиеся в состав ойкумены (огЫв 1еггагит) и хорошо известные грекам и римлянам. Хотя составители "Баррингтонова атласа" не ставили перед собой филологических задач, однако благодаря полноте собранных в нем сведений он может служить хорошей основой для полномасштабного исследования греко-римской географической номенклатуры как системы.

К сожалению, составители атласа не сочли необходимым включить в число рассматриваемых территорий северную половину Средней Азии (в частности, Хорезм с его богатыми находками античного времени), Юго-Восточную Азию и южное побережье Китая, хотя все эти области также были известны в классической древности и довольно хорошо описаны, например, у Птолемея и в "Перипле Внешнего моря". Атлас содержит набор карт, как обзорных, охватывающих большие территории, так и более подробных, обычно включающих в себя территорию какой-то одной римской провинции. Каждая карта имеет своего автора или авторов и снабжена важным для целей настоящего исследования текстовым прибавлением, в котором в табличной форме указывается, во-первых, где именно встречается каждый топоним, а во-вторых, кем именно и в какой работе предложена локализация этого топонима, в соответствии с которой он помещен на карте. Были приложены усилия к тому, чтобы каждый раздел был обработан крупнейшими специалистами в своей области: в частности, для работы над разделом Северного Причерноморья был привлечен Юрий Германович Виноградов (этот факт известен мне из его собственного сообщения; прискорбно, однако, то, что в тексте атласа участие Ю. Г. Виноградова никак не указано). Хронологические рамки этого атласа весьма широки: они простираются от первых памятников греческого языка до конца существования Византийской империи. Принадлежность топонима к каждому из основных периодов (архаический, классический, римский и византийский) указана на картах графически. Кроме того, графически показана относительная важность населенных пунктов и их функциональная направленность (крупный город, станция, военный лагерь, курорт и т. п.). Атлас составлен с использованием последних достижений картографии, в том числе данных космической съемки, а кроме того, нередко содержит информацию о тех изменениях рельефа, которые произошли на рассматриваемых территориях в средние века и новое время.

Атлас снабжен указателем всех топонимов, встречающихся на картах. В указателе каждый античный топоним снабжен сиглом, указывающим на его административную принадлежность к той или иной стране согласно современному политическому делению мира, и номером карты с указанием квадрата, где он встречается. Эта система облегчает не только идентификацию топонимов, но и их нахождение и потому сохраняется в настоящей работе.

Текстовая часть к каждой карте включает список топонимов, которые известны на рассматриваемой территории в античных памятниках, однако не поддаются локализации или имеют спорную локализацию. Эти топонимы не нанесены на соответствующие карты и поэтому отсутствуют в указателе, который, таким образом, не представляет собой полного перечня античных топонимов, упомянутых в атласе.

Атлас Тальберта рассчитан прежде всего на историков, чем объясняются его многие, очевидные с филологической точки зрения, недостатки. Так, все греческие топонимы даны в современной латинской транскрипции; атлас не дает никаких сведений по просодии топонимов и их грамматические характеристики (форма родительного падежа, род и т. п.). В атласе использованы разнообразные источники (как латиноязычные, так и грекоязычные), но нет никакой последовательности в том, какая именно форма топонима (латинская или греческая) представлена на карте и, соответственно, в указателе. При наличии у топонима различных вариантов оформления указывается, как правило, только какой-то один, а остальные не упоминаются. Например, многочисленные города, основанные Александром Македонским, имеют в греческом языке название ' AXe£dvSpeia, а в латинском - либо Alexandrea, либо Alexandria. В атласе Р. Тальберта все эти города перечислены под названием Alexandria, однако единственная гора того же названия не вполне логичным образом дана в греческой форме Alexandreia.

2. Иерархический характер греко-латинской географической номенклатуры

Как уже было сказано, система греко-латинской географической номенклатуры долгое время не становилась предметом научного рассмотрения. Задача анализа всей этой номенклатуры как целого была впервые поставлена, по-видимому, только автором настоящего исследования и начала им разрабатываться с 2002 г. Уже первые результаты показали плодотворность избранного подхода. Самым важным выводом, к которому привели уже первые работы в этом направлении, был вывод об иерархическом характере греко-латинской географической номенклатуры.49

Анализ греко-римской топонимии императорского периода показал, что она имела ярко выраженный иерархический характер. В зависимости от важности населенного пункта и его функциональных особенностей при его именовании использовались различные формальные приемы, включающие в себя как элементы словообразования (определенные существительные и прилагательные, определенные суффиксы), так и элементы семантики (использование слов определенного значения). Эти элементы внешнего грамматического оформления названия населенного пункта очень строго соблюдались в течение всего императорского периода и лишь в весьма редких случаях допускают исключения, как правило, объясняемые

49 Этот вывод был впервые обнародован в докладе автора ("Place-names of Classical Antiquity: Patterns of Etymological Motivation"), сделанном в колледже Всех душ Оксфордского университета 4 мая 2004 г. В письменных публикациях эта мысль впервые формулируется в кратком виде в тезисах Тронских чтений 2005 г. (А. И. Солопов. Топонимы с элементами castra, castellum, атрато? и Castrum в системе греко-латинской географической номенклатуры // Индоевропейское языкознание и классическая филология -IX. Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского. 20-22 июня 2005 г. [Отв. редактор Н. Н. Казанский]. СПб.: «Наука», 2005, с. 204-207), в развёрнутом — в статье в "Журнале Английского топонимического общества" за тот же год (Solopov, Alexei. The imperial context of place-names in Roman Britain // Journal of the English Place-Name Society 37 (2005), 5-18). исключительным характером населенного пункта. Первыми по степени важности следуют в этой иерархии крупнейшие города и колонии (urbes, coloniae), второе место занимают города меньшего значения (oppida, municipia), затем следуют населенные пункты городского типа различной функциональной направленности (крепости, порты, курорты и минеральные источники, ярмарочные центры), еще ниже располагаются дорожные и береговые станции (stationes, mansiones, mutationes), из которых наиболее значительные выделяются в особую категорию (fora), и, наконец, низшее место в иерархии занимают населенные пункты сельского типа (деревни, села, поместья).

Структура настоящего исследования будет учитывать иерархический характер материала и в значительной мере этой иерархией определяться.

3: Традиция передачи географических названий на латинском языке и развитие латинской географической номенклатуры в послеантичный период.

Созданная в античности система греко-латинской географической номенклатуры, наряду с системой дорог, организацией армии и системой образования, была одним из важнейших неотъемлемых элементов существования Римской Империи как единого государства. Система греко-латинской географической номенклатуры явилась одним из крупнейших достижений античной культуры, так как благодаря почти полной однозначности каждого географического названия и сложной иерархической структуре, присущей прежде всего названиям населенных пунктов, она позволяла, зная название, найти любое место, будь то река, гора или населенный пункт, и нередко сообщала также важные сведения об относительной локализации этих географических объектов, степени их важности для хозяйственной деятельности человека и их функциональной направленности (порт, торговый город, курорт и т. п.).50

50 Общий очерк греко-латинской географической номенклатуры дан в статье: Solopov, AlexeL The imperial context of place-names in Roman Britain // Journal of the English Place-Name Society 37 (2005), 5-18. См. также: Солопов, А. И. Топонимы с элементами castra, castellum, атрато? и Castrum в системе греко-латинской географической номенклатуры // Индоевропейское языкознание и классическая филология - IX. Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского. 20-22 июня 2005 г. [Отв. редактор Н. Н. Казанский]. СПб.: «Наука», 2005, с. 204-207; eiusd. «Черное» и «белое» в латинской топонимии. В сб.: Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте. V международная научная конференция по сравнительно-историческому языкознанию. Москва, МГУ им М. В. Ломоносова, 31 января - 3 февраля 2006 г. [Тезисы докладов.] [Сост. В(артан) К(азарович) Казарян]. [Москва. Издательство Московского университета, 2006 (МГУ им М. В. Ломоносова. Филологический факультет), с. 94-99; eiusd. Фитотопонимы в греко-римской географической номенклатуре. // Индоевропейское языкознание и классическая филология - X. Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича Тройского. 19-21 июня 2006 г. [Отв. редактор Н. Н. Казанский]. СПб.: «Наука», 2006, с. 265-266; eiusd. Словообразовательная модель «forum + определение» в греко-римской

В эпоху средневековья были приложены все усилия к тому, чтобы по возможности сохранить в употреблении все античные географические названия. Однако в условиях того, что Африка, Азия и в значительной степени европейская часть бывшего Востока Империи стали практически недоступными для жителей стран, сохранявших латинский язык в качестве официального, латинские античные названия сохранялись в процессе непрерывной традиции, в сущности, только в странах Западной Европы (Италия, Франция, Англия, Уэльс, Швейцария, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, отчасти также Испания, Германия, Австрия). В Восточной Европе небольшим анклавом, сохранявшим латинскую традицию на протяжении средних веков, был Дубровник (на территории Югославии). Вместе с тем уже в раннем средневековье обнаружилось, что невозможно обойтись лишь теми названиями, которые остались в наследство от античности. Это было связано, с одной стороны, с освоением и присоединением новых земель на востоке Германии и распространением католицизма в Польше, Венгрии, Чехии, будущей Словакии, скандинавских странах и Прибалтике, а с другой стороны — с возникновением новых городов и других населённых пунктов на территории бывшей Римской Империи.

Особенность языковой ситуации средневековья состояла в том, что даже в тех странах и в те периоды, когда все официальные документы составлялись на латинском языке, языком повседневного общения были национальные географической номенклатуре // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2006. № 2, с. 56-65. языки, нередко весьма отличные по структуре от латинского языка. В области географической номенклатуры эта ситуация сказывалась в том, что даже в том случае, когда по распоряжению императорской или королевской власти основывался новый город или поселение, он никогда не получал изначально латинского названия. Процесс именования новых географических объектов в средние века всегда был обратным: вначале месту присваивалось немецкое, французское, английское или другое национальное название, а затем через некоторое время для административных нужд создавался его латинизированный вариант. Так, например, образование названия города от имени правителя с элементом -polis, бывшее в эпоху Империи наиболее употребительной моделью для названия новых городов и переименования уже существующих, по-видимому, ни разу не был использован правителями средневековых государств в качестве изначального варианта названия населенного пункта: возврат к этой модели произошел лишь через девять столетий после конца античности, сначала во Франции, где король Франциск I (1494-1547) основал 8 октября 1517 г. новый порт и дал ему название Franciscopolis (ныне - Гавр, по-французски Le Havre), а потом почти ещё через двести лет 'в географической номенклатуре Российской империи, в которой заложенному Петром Великим 16 мая 1703 г. городу одновременно были даны (в честь Св. Петра, небесного покровителя императора) как нидерландское по форме название «Санктпитербурхъ», так и латинизированное «Петрополь» (по-латыни всегда Petropolis),51 и в

51 Встречающийся в словарях вариант S(ancti) Petri fanum в русских документах, насколько мне известно, не засвидетельствован и, по-видимому,

Австрийской империи 1 августа 1744 г., когда село Винга (У1г^а), одновременно с присвоением прав города, получило в честь австрийской эрцгерцогини Марии-Терезии (1717-1780) латинское название Терезиополя (ТЬегевюроНз).52 Свойственный средневековью способ именования географических объектов по-латыни через промежуточную ступень местного языка приводил к тому, что, во-первых, употреблявшиеся латинские названия часто противоречили требованиям грамматической правильности латинской речи, а во-вторых, не были унифицированы, что затрудняло пользование ими как терминами.

В эпоху Возрождения и в продолжившую её традицию эпоху XVII-начала XVIII в. как в официальных латинских текстах, так и в литературных произведениях и научных трудах произошел процесс массовой замены средневековых названий географических объектов, не устраивавших своей формой, противоречащей правилам латинской фонетики, или тем, что они были созданы из слов национальных языков, рассматривавшихся в эту эпоху использовался лишь некоторыми зарубежными латинистами, не знавшими, каково латинское название города.

52 По-немецки ТЬегевюре! или \Vinga, ныне - вновь Винга в Румынии (уезд Арад). Позднее в Австрийской империи появился ещё один топоним, образованный по этой модели от имени Марии-Терезии, когда один из городов был 1 сентября 1779 г. переименован в Мария-Терезиополь (по-латыни Мапа-ТЬегевюроПз или Мапа-ТЬеге81апороНз, по-немецки Мапа-ТЬегезюре1, Мапа-ТЬеге51епз1ас11 или ТЬегез1оре1, ныне - Суботица в Сербии (автономный край Воеводина)). как варварские, новыми названиями, которые в целом отличаются от средневековых тем, что внешне больше походят на классические. В процессе этой замены использовалось несколько основных способов создания новых топонимов.

Одним из наиболее распространенных способов образования латинских топонимов в период XV-XVIII вв. было создание новых названий по античным образцам. Так, немецкий город Гамбург (Hamburg), в средние века называвшийся по-латински Hammonia, получил новое название Augusta Gambriuiorum по германскому племени гамбривиев, упоминаемому Страбоном (Strab. VII 291) и Тацитом (Tac. Germ. 2). Внешне название Augusta Gambriuiorum неотличимо от античного, так оно образовано по классическим правилам и соответствует распространенной в греко-латинской географической номенклатуре античного периода словообразовательной модели «Augusta (сущ.)» или «Augusta (сущ.) + определение», которая использовалась для именования крупных городов и колоний. Известны, например, такие построенные по этой модели античные топонимы, как Augusta Bagiennorum (совр. Бене-Ваджиенна в Италии), Augusta Suessionum (совр. Суассон), Augusta Taurinorum (совр. Турин), Augusta Treuerorum (совр. Трир), Augusta Vindelicum (совр. Аугсбург).53 Единственное серьезное возражение, которое можно предъявить к названию Augusta Gambriuiorum с точки зрения античной номенклатуры, касается

53 См. подробнее в статье: Солопов А. И. Топонимы с элементами Augusta, Ее(3асттт|, Еерйсгтекх, ЕераатоттоХь?, АиуоисттоттоХь? в греко-латинской географической номенклатуре // Вопросы языкознания (2006), № 3, с. 46-69. юридической правомочности использования имени Августа для названия города, который, по-видимому, не имеет ни к Августу, ни к кому-либо из его преемников никакого отношения.

Другая, не менее распространенная античная словообразовательная модель названий крупных городов («основа имени (сущ. или прил.) с исходом на -о (вне зависимости от типа склонения) + -polis»), была использована для названия прусского города Тильзита (нем-Tilsit), имевшего в средние века латинское название Tilsa ~ае, f. (фонетически и морфологически более близкое не к немецкому, а к литовскому названию этого города — Tilzé), а в новое время получившего имя Chronopolis (ныне Советск Калининградской области). Название Chronopolis следует античной традиции не только морфологически, но и с точки зрения семантики. Оно образовано от античного гидронима Chronius (Amm. XXII 8, 38) или Chronus (из греческого Xpovo? Ptol. III 5, 2), в средние века обычно отождествлявшегося с современным Неманом,54 и соответствует античному обыкновению использовать название реки, на которой расположен город, в качестве первого элемента топонимов со второй частью -polis. Можно привести следующие античные названия этого рода: Axiopolis (от реки Axius), Nilopolis (от реки Nilus) и Histropolis (от реки Hister).

Из созданных в новое время латинских названий небольших городов с определённой функциональной направленностью одними из наиболее ярких примеров использования античных образцов являются названия курортов,

54 В современной исторической географии этот топоним чаще всего отождествляют с Преголей (Прегелем). образованные по модели «aquae / греч. йбата + определение», которая регулярно служила в античности для именования курортов и населённых пунктов, обладающих источниками целебной воды. Так были созданы названия Aquae Calidae — для Баден-Бадена (нем. Baden Baden), который в средневековой латыни назывался Badena ~ае, f., и Aquae Carolinae — для Карловых Вар (нем. Karlsbad).55 Топоним Aquae Calidae (букв. «Горячие Воды») полностью повторяет античный топоним, засвидетельствованный для названия нескольких населенных пунктов. Известен город Aquae Calidae, располагавшийся на территории современного Алжира, другие Aquae Calidae были на территории современной Болгарии, два небольших города с этим названием было в Галлии, три — в Испании и один — в Малой Азии близ Тавра. Кроме того, в античной номенклатуре было много структурно сходных топонимов, например, Aquae Frigidae (в античной Армении; букв. «Холодные Воды») и Aquae Siccae (в Галлии; букв. «Сухие Воды»). Что касается названия Aquae Carolinae, то по своей семантической и морфологической структуре оно соответствует античным топонимам модели «aquae (или греч. 138ата)" + определение», образованным от личных имён, в том числе от имён императоров, например: Aquae Sextiae (название населённого пункта в Галлии, данное в честь основавшего его консула 124 г. до н. э. Гая Секстия Кальвина; букв. «Секстиевы Воды»), Aquae Flauiae (на территории современной Португалии) и Aquae Flauianae (в современном Алжире; оба последних примера в буквальном переводе значат «Флавиевы Воды»).

55 Бальнеологический курорт в Карловых Варах был основан лишь в XIV в., что и объясняет, по-видимому, отсутствие конкурирующего средневекового названия.

Вторым способом замены средневековых латинских топонимов в XV-XVIII вв. было отождествление современных населенных пунктов с античными. Обычно такая замена приводила к тому, что восстанавливалось правильное с точки зрения классического узуса название (например, Страсбургу, называвшемуся в средние века Strat(a)eburgum, было возвращено его античное название Argentorâtus ~ï, f. (Amm. XV 11, 8) или Argentorâte (Tab. Peut. 3, 4)), однако иногда это отождествление было неверным. Примерами не вполне адекватной замены варварского по происхождению названия греко-латинским могут служить введённые в новое время названия Lugdunum Batauorum для Лейдена (античный Lugdunum Batauorum располагался не на месте современного Лейдена, а в районе современного города Катвейк (Katwijk)) и Augusta Viromanduorum56 для Люксембурга (античная Augusta Viromanduorum называется ныне Сен-Кантен (Saint-Quentin)).

Наконец, для замены средневековых географических названий в новое время широко использовался способ калькирования национального названия. Так, город в Трансильвании, имевший немецкое название Kronstadt и средневековое латинское название Согопа (совр. Брашов57 (Bra§ov), Румыния), под которым он впервые и упоминается в источниках (в 1234 г.), стал называться по-латыни Stephanopolis. Название Stephanopolis образовано путём поморфемного перевода немецкого названия на греческий

56 Название использовалось в новое время в несколько модифицированном виде Augusta Romanduorum (см. словарь Грессе).

57 В 1950-1960 гг. Брашов носил название «Сталин». язык. Следует отметить, впрочем, что средневековое Corona, возникшее путём «этимологического восстановления», было оправдано тем, что немецкое Krone восходит к латинскому corona, и может считаться вполне удачным с точки зрения античной греко-латинской географической номенклатуры: элемент -Stadt остался без перевода, что говорит о довольно высоком уровне языковой компетенции составителя этого названия, который верно заметил, что в античных топонимах латинские нарицательные существительные со значением «город» обычно не используются. Румынское название города — Брашов — легло в основу еще одного латинского варианта именования этого города — Brassouia, использовавшегося параллельно со Stephanopolis и Corona.

Нередко в новое время появлялись ненужные неологизмы, создававшиеся для именования географических объектов, имевших античные названия, впоследствии забытые. Например, современный город Клуж-Напока (Cluj-Napoca) в Румынии (до 1974 г. — Клуж (Cluj)) назывался в средние века и в новое время Colosuaria, Colosuarium, Colosia, Colosium (четыре варианта, восходящих к венгерскому названию Kolozsvár), Clusa, Colocia, Colozza, а также Claudianopolis (попытка передачи немецкого названия Klausenburg), хотя город на этом месте существовал и в римское время. Римский город имел название Napoca (полностью Municipium Aelium Hadrianum Napoca CIL. III 14465; греч. NáTrouKa Ptol. III 8, 4); после того, как этот факт стал известен, латинское название было в 1974 г. официально прибавлено к существовавшему ранее румынскому. Кипрский город Фамагуста называли вполне античным по звучанию сочетанием Fama

Augusta,58 хотя в действительности этот город тоже существовал в древности, а его современное название происходит из античного Ammochostos.59 Столицу Сербии Белград называли то Alba Graeca, калькируя сербохорватское название, то Bellogradum, переосмысляя его через латинское прилагательное bellus, хотя этот город был хорошо известен в древнем мире как Сингидун. Латинской формой этого кельтского по происхождению названия всегда была форма Singidünum (Itin. Ant. 563), а в греческом языке не сложилось единой традиции именования этого города, и в различных источниках встречаются семь фонетических и морфологических вариантов этого топонима: 2iyyi8oüvov, ZiyyiSüvov, SiyyiSouou, SiyyiSdJU -üvos1, ZiyyiSüJV -ovo?, 2iyyri8óvov и ZiyyriSojv -ovo?.

Таким образом, большинство населенных пунктов Западной Европы и многие населённые пункты Восточной Европы имеют не одно, а несколько латинских названий, данных, как правило, в различные эпохи. Поэтому даже если достоверно известно, что населённый пункт существовал в античности или в средние века и, более того, известны его названия, латинист не освобождается от необходимости критически оценить это наследие и выбрать из нескольких вариантов наиболее адекватный. В тех же случаях, когда у населённого пункта никогда не было латинского названия, или когда

58 Так в «Универсальном лексиконе» Гофманна (1698 г.).

59 В эпоху Птолемеев он, по-видимому, был переименован в Arsinoe (см. статью Эрнста Мейера (Meyer) Kypros в энциклопедии Der Kleine Pauly), однако современная топонимика свидетельствует о том, что это переименование, как и многие другие «идеологические» переименования, не было принято местным населением. названия, под которыми он упоминается в латинских текстах, не удовлетворяют нормам классического языка, латинисту приходится создавать новый топоним. Особенно часто эта потребность ощущается русскими латинистами, так как весьма значительная часть топонимов, принадлежащих территории России, до сих пор не имеет латинского эквивалента.

4. Задачи настоящей работы

Итак, задача осмысления греко-латинской географической номенклатуры как системы никогда не ставилась. В то же время она давно назрела и представляется весьма актуальной, так как ее решение не только помогло бы выяснению многих до сих пор остающихся неясными вопросов классической филологии, но и способствовало росту знания во многих других науках (как гуманитарных, так и естественных). Поэтому настоящее исследование ставит своей целью дать филологический анализ всей греко-латинской географической номенклатуры как системы. В работе рассматриваются по возможности все античные топонимы периода с крито-микенской эпохи до 636 г. н. э., а для грекоязычных топонимов Византийской империи - до 1453 г.

Для целей настоящего исследования особенно полезен оказался указатель всех топонимов, встречающихся на картах "Баррингтонова атласа греко-римского мира". Для целей филологического исследования все данные этого атласа приходилось по возможности подвергать проверке, но в то же время атлас сохраняет свое огромное значение как наиболее значительная в новейшее время попытка обобщения достигнутых современной наукой сведений по географии древнего мира. Поэтому данные атласа Р. Тальберта легли в основу настоящего исследования.

Из других картографических источников, использовавшихся в работе, следует отметить прежде всего карту Римской Британии, составленную Британским государственным управлением геодезии и картографии.60 По полноте и точности даваемых сведений эта карта превосходит соответствующую часть атласа Р. Тальберта.

Основными источниками филологических сведений по греко-латинским топонимам, использовавшимися для уточнения сведений, даваемых Р. Тальбертом, являются словари древних языков, прежде всего словари Папе-Бензелера (1867 г.) и Лидделла-Скотта-Джонса-Глэра (1940 и 1996 г.) для греческого языка и словари Форчеллини-Коррадини-Перина (1940 г.), Форчеллини-Де-Вита, Клоца (1862 г.),61 Бенуа-Гёльцера (1934 г.),62

60 Ordnance Survey. Roman Britain. Historical map and guide. 5. ed. Southampton, 2001.

61 Handwörterbuch der lateinischen Sprache. Bde. I—II. Hgb. von Reinhold Klotz unter Mitwirkung von Dr Fr(iedrich) [Heinrich Christian] Lübker und Dr E(rnst) E(duard) Hudemann. III., vielfach verb. Aufl., Bde. 1-2. Braunschweig, 1862 (= III. verb. Aufl. 6. Abdruck. Braunschweig, 1879; Nachdruck Graz, 1963).

62 Nouveau dictionnaire latin-français, rédigé d'après les meilleurs travaux de lexicographie latine, parus en France et a l'Étranger et particulièrement d'après les grands dictionnaires de Forcellini, de Georges, de Freund et de Klotz par Eugène Benoist ., Henri Goelzer . Nouv. [= XI.] éd. entièrement refondue et revue par Henri Goelzer . Paris, [1934].

Гаффио-Флобера (2000 г.)63 и Глэра (1982 г.) для латинского языка, а также энциклопедические словари по классической филологии, прежде всего, "Малый Паули" (1964-1975), "Реальная энциклопедия" Паули-Виссовы и "Оксфордский словарь по классической филологии" в его втором (1970 г.) и третьем (1996 г.) изданиях. По возможности учитывался также материал многочисленных публикаций, посвященных каждому отдельному топониму.

Основу методологии настоящей работы составил традиционный метод филологического анализа. Следует отметить, что наряду с методом морфологического анализа топонимического материала в работе широко применяются данные семасиологии и ономасиологии: учитывается не только внешняя структура топонимов, но и значение их корня и других входящих в его состав морфем, а также соотношение между топонимом и обозначаемым им объектом.

Встречающиеся в античных памятниках топонимы обозначают различные географические объекты: реки, горы, озера, заливы, проливы, леса и населенные пункты. В силу особенностей памятников античной культуры значительное большинство топонимов представлено именно названиями населенных пунктов, поэтому им и посвящена большая часть работы. Вместе с тем и гидронимы, и оронимы, и лимнонимы являются органической частью системы античной географической номенклатуры и связаны с названиями населенных пунктов многочисленными и разнообразными связями, выявить которые было одной из задач настоящей работы.

63 Gaffiot, Félix . Le Grand Gaffiot — Dictionnaire Latin-Français. Nouvelle édition revue et augmentée sous la direction de Pierre Flobert. [Paris, 2000].

Заключение научной работыдиссертация на тему "Греко-латинская географическая номенклатура: ее внешняя и внутренняя структура"

Заключение

Как явствует из проведенного выше анализа системы античной топонимии, греко-римская географическая номенклатура была устроена иерархически и представляла собой ряд подсистем, сложным образом соподчиненных друг другу. Каждая из этих подсистем (названия крупных городов, названия станций, названия сельских населенных пунктов и т. п.) имеет свои внешние особенности, выраженные в использовании моделей образования, характерных исключительно для данной подсистемы. Вместе с тем существуют такие особенности, которые характерны для всей греко-латинской географической номенклатуры в целом и не ограничены какой-то одной подсистемой или подсистемами. Эти особенности касаются различных аспектов внешней и внутренней структуры топонимов. Можно выделить способы номинации, общие для всех категорий греко-латинских топонимов античной эпохи

1. Фонетика.

В большинстве случаев греко-латинские топонимы следуют тем же правилам фонемной сочетаемости, что и имена нарицательные греческого и латинского языков. При более детальном анализе системы античной географической номенклатуры можно тем не менее выявить несколько случаев, в которых топоним обнаруживает такие сочетания фонем, которые невозможны для обычных слов обоих классических языков. Легко понять причину этого явления: она заключается в стремлении как можно точнее передать топоним, заимствованный из языка с другой фонетической структурой. Так, например, в архаических латинских текстах встречались этрусские топонимы, а в греческих - топонимы финикийского и древнеегипетского происхождения: Velzna (ITL, 42 СЗ (этрусск. или арх. лат. ?)), *Aremtha (LEB, 69 СЗ), Peretnouis (EGY, 75 D4), Tsimistea (EGY, 75 D3) и Tarousebt (EGY, 75 D3). Таким образом, можно констатировать, что хотя топонимы, как и ожидалось, обнаруживают те же фонетические правила, что и другие слова языка, однако в некоторых случаях применительно к ним некоторые виды ограничения на использование, например, некоторых стыков согласных (-lzn-, -mth-, -tn-, ts-, -bt) выполняются не так строго: см. Tfilzi (ALG, 34 Е2); Gigthis (TUN, 35 Cl).

Топонимический материал позволяет увидеть, однако, что язык старался по возможности избавиться от такого рода фонетических явлений, противоречащих его структуре. При этом использовались обычные хорошо известные фонетические процессы, например, упрощение группы согласных: египетский топоним, фигурирующий в одних источниках в форме Pmounesis (EGY, 79 D4) с несвойственным ни греческому, ни латинскому языку сочетанием рт- в начале слова, в других источниках выступает уже в виде Mounesis (EGY, 79 D4), уже совершенно соответствующей правилам фонетики греческого языка.

2. Морфология. а) Склоняемость и несклоняемость. Греческий и латинский языки, как и другие индоевропейские языки, первоначально не имели, по-видимому, никаких несклоняемых имен, но и в классическую эпоху число несклоняемых слов в обоих языках крайне невелико. Все они представляют собой заимствования из других языков и с морфологической точки зрения являются исключениями. Что касается топонимов, то в целом картина мало чем отличается от ситуации с именами нарицательными: огромное большинство топонимов, в том числе и те, которые заимствованы из других языков, склоняются согласно обычным правилам. Существует, однако, некоторое число несклоняемых топонимов, причем можно довольно четко очертить границы, в пределах которых несклоняемые топонимы встречаются регулярно. Для Запада Империи это - Африка, Нумидия и другие страны, где до прихода римлян господствовал финикийский язык, а для Востока -прежде всего Египет. Выявлены следующие несклоняемые топонимы: Ваи (ЕвУ, 77 в4; 80 А1); Ве Я. (ЬВУ, 35 Н4; 37 А1); СЬи1 (ТШ, 32 вЗ); С1ш1си1? й. 0ПЖ, 32 С2); СЬиШпаЛ Я. (АиЗ, 30 В4; 1 БЗ; 29 Б1); СЬи11и (АЮ, 31 Б2); РЬсЬе1 (ЕвУ, 75 Е1; 74 Е5); РЬпоиш (ЕвУ, 80 ВЗ); РЫЫа (ЕвУ, 77 ЕЗ) (вариант: Рс^Па ЕвУ, 77 ЕЗ); Р1атоие1 (ЕвУ, 75 02); Р1еий (ЕвУ, 77 ЕЗ) (вариант: Рпеиек ЕвУ, 77 БЗ) (совр. Вапа\у*); Роие1 (ЕвУ, 75 Е2); Бко (ЕвУ, 75 Б4); Зошои ЕвУ, 77 ТагоизеЫ (ЕвУ, 75 БЗ); ТЪеЬекгш (Т1Ж, 35 С2); ТЬеЬи^е (ЬВУ, 35 НЗ); ТЬеЬугсЬуШ (ЕвУ, 74 С2); ТиЬегпис (ТиК, 32 БЗ).

Итак, локальной особенностью топонимики Африки, Египта и некоторых других провинций, субстратом для латинского и греческого языков в которых выступали финикийский и древнеегипетский (или коптский) языки, была относительно большая частотность несклоняемых топонимов. б) Суффиксация. Большинство суффиксов, встречающихся при образовании топонимов, довольно жестко закреплено за той или иной категорией топонимов и является показателем принадлежности к такой категории. Некоторые суффиксы, напротив, имеют универсальный характер и могут использоваться при образовании топонимов практически любой категории. К ним относятся, например, уменьшительные суффиксы: А^епйоЫт (БРК, 24 Б2), Б1огепи(о1)а (1ТЬ, 39 Б4) (с£ Погепйа 1ТЬ, 42 А1; ИогепПа Н1Ж, 20 БЗ 21 АЗ), Каио1иш (1ТЬ, 45 Е2), РаЫоЬш (вЕК, 11 вЗ),

Puteoli. Особенность первого из приведенных примеров заключается в том, что не засвидетельствовано населенного пункта с названием *Argentium, диминутивом от которого его можно было бы считать. Тем не менее диминутивный характер этого названия вполне очевиден. Возможно, речь идет о субстантивации прилагательного argenteolus (Plaut, rud. 1169; Front, orat. 4, p. 157 N.), у которого засвидетельствован вариант argentiolus. Вероятно, в некоторых случаях, как в примере с Florenti(ol) а, обозначало нечто вроде "маленькая Флоренция" (по сравнению с большим городом такого же названия), однако не следует думать, что диминутивы непременно обозначали населенные пункты или другие географические объекты небольшого размера. Например, Путеолы (Puteoli) были одним из крупнейших городов Империи, являлся крупным портом и торговым центром, при этом в древности господствовала этимология, согласно которой Puteoli следовало понимать как уменьшительное от puteus "колодец" в форме множественного числа (Varr. 1. L. V 25; Paul. Fest. p. 241, 11-12 L.; Strab. V 245; Plin. n. h. XXXI 4; Steph. Byz. in u. Дькаьйрхеьа); объяснение мотивации названия (от колодцев для добывания серы, находившихся в этой местности) дано в приписываемой Вергилию поэме "Этна" (Aetna 431-433).

3. Прилагательные в географической номенклатуре.

Число прилагательных, используемых в качестве составных частей сложных топонимов, относительно невелико. Среди них наиболее

265 Альтернативное объяснение: диминутив с изменением основы и рода (типа русских "помидор" - "помидорка", "колено" - "коленка", лат. canis -canicula) от Argentia ~ае, f. (Itin. Burdig. p. 558, 3) (город между Медиоланом и Бергомом). частотными является пара nouus — uetus (греч. véo? (реже Kaivó?) — ттаХаьо?), имеющая в номенклатуре весьма четкое значение: обычно прилагательное nouus относится к- населенному пункту, либо построенному взамен старого (разрушенного или оставленного переселенцами), либо обозначает, что жители новооснованного населенного пункта воспринимают его как воссоздание прежнего. Прилагательное uetus, в свою очередь, обозначает, что у города есть "тезка" с тем же названием, но с прибавлением прилагательного nouus. Как и в случае с другими, хорошо изученными топонимическими системами, закономерность заключается в том, что топонимов с nouus в целом гораздо больше, чем топонимов с uetus. Можно привести следующие примеры: Aquae Apollinares Nouae (ITL, 42 C4) (cf. Aquae Apollinares ITL, 42 C4 et 44 В1), Yetus Hydreuma (EGY, 80 (врезка) et 81 Fl), Yetus Salina (HUN, 20 F2 et 21 A2).

Другой частой парой является пара magnus — paruus, выступающая также в сравнительной степени в виде maior — minor. В качестве примера можно привести Portus Magnus (ALG, 29 El); Portus Magnus? (SPN, 24 Cl); Portos Magnos (SPN, 27 C5). Использование этой пары всегда говорит о том, что два топонима с одинаковым названием мыслятся как соотнесенные друг с другом по признаку размера. Иногда на эту основную семантику накладывается семантика, рассмотренная выше при анализе пары nouus — uetus,. причем, как было замечено при анализе других топонимических систем, в тех случаях, когда "большой" и "малый" объекты соотносятся между собой хронологически, как правило, "малый" бывает древнее "большого", а не наоборот (ср. Graecia и Magna Graecia). В случае чисто количественной соотнесенности объектов, когда необходимо было только подчеркнуть, что один из них больше другого, использовалась не положительная степень magnus — paruus, а их сравнительные степени. Удалось найти значительное число топонимов, содержащих в себе указанный элемент.266

Необходимо отметить, что превосходная степень этих прилагательных, напротив, в топонимии обычно не используется. Единственный случай употребления слова maximus в географической номенклатуре - Saltus Caeliae Maximae (ALG, 31 E4) - следует понимать "горное пастбище Целии Самой Старшей", где Caelia Maxima - антропоним, обозначающий женщину из рода Целиев и позволяющий реконструировать ситуацию, когда в семье было по

266 Обнаружены следующие топонимы: Alburnus Maior (ROM, 21 F3); Aquila Maior Pr. (MOR, 28 D2); Aquila Minor Pr. (MOR, 28 D2); Armenia Maior (GEO, 88 B4); Armenia Minor (100 P3; 101 P4); Armenia Minor (TKY, 64 G2); Belalis Maior (TUN, 32 D3); Catabathmus Maior (EGY, 73 C2); Catabathmus Minor (EGY, 73 E2); Celaletae Maiores (BUL, 22 C6); Celaletae Minores (BUL, 22 B7); Idomene (MAC, 50 B2; 49 E2); Idomene Maior (GRE, 54 D3); Idomene Minor (GRE, 54 D3); Leges Maiores (ALG, 34 F2); Meduacus Maior (ITL, 40 C2; 19 E4); Meduacus Maior fl. (ITL, 40 C2); Meduacus Minor (ITL, 40 C2); Meduacus Minor fl. (ITL, 40 C2); Negrenenses Maiores (ALG, 34 F3); Saia Maior (TUN, 32 C3); Syrtis Maior (35 H2; 1 G4; 37 Cl); Syrtis Minor (35 Cl; 1 F4; 33 G4); Asia (100 M4; 101 M4; 102 E4); *Asia (TKY, 61 El); Asia Minor (TKY, 1 13; 3 A2); Ilipa Magna (SPN, 26 E4); Ilip(ou)la (SPN, 26 D4); Ilipoula M. (SPN, 26 E5); Ilipula Minor (SPN, 26 E4); Macomades? (ALG, 34 F2); Macomades (LBY, 37 Bl; 1 G4); Macomades Minores (TUN, 33 F4); Scythia (1 II; 22 E2; 23 B2/F1; 84 Bl); Scythia ( 101 M3); Scythia Minor (ROM, 22 F4; 23 B4); Tylos Ins. (BAH, 95 C3; 3 F4); Tylos Minor? Ins. (BAH, 95 C3); Vorouum Minor (BUL, 21 F6). меньшей мере три дочери. Прилагательное minimus в географической номенклатуре не засвидетельствовано.

Отдельную разновидность качественных прилагательных составляют цветообозначения.267 Общеизвестен тот факт, что в некоторых топонимических системах они часто употребляются. Одним из наиболее типичных случаев широкого использования цветообозначений в географической номенклатуре является топонимия тюркских народов: см., напр., турецкие названия рек Кызылырмак (букв, "красная река"), Ешильырмак ("зелёная река"), Карасу ("чёрная река"). Такой способ образования топонимов известен и в славянской (Белая Русь, Чёрная Русь, Червонная Русь, Белое море, Чёрное море), и в германской (Schwarzwald, Weifèenfels, Weifèenstein), и в других топонимических системах. Нередко при этом цветообозначения, используемые в топонимии, истолковываются не в своём прямом значении, а в каких-то иных, чаще всего как обозначения частей света.268 Наиболее частотными в топонимических системах, использующих цветообозначения, как правило, являются обозначения чёрного и белого цветов. Сравнивая греко-латинскую географическую номенклатуру с топонимическими системами других народов, можно

См.: Солопов А. И. Цветообозначения в латинском языке. // Наименования цвета в индоевропейских языках. Системный и исторический анализ. Ответственный редактор доктор филологических наук А(лександр) П(етрович) Василевич. Москва: URSS [Издательство "Комкнига"], [2007], стр. 66-76.

268 См., напр.: Мурзаев, Эдуард Макарович. Топонимика и география. М., 1995 (Российская Академия наук. Институт географии), с. 92. констатировать, что для античной номенклатуры использование цветообозначений в качестве составных частей топонимов мало характерно. Во-первых, из десятков существующих в классических языках цветообозначений в номенклатуре допустимо лишь несколько прилагательных, а во-вторых, и они встречаются нечасто (во много раз реже, чем, например, цветообозначения в топонимической системе тюркских народов). В случае с латинскими топонимами помимо прочих факторов действовал религиозный фактор: так, черный цвет считался приносящим дурное знамение (malum omen). Именно поэтому топонимы, использующие оба слова, соответствующие русскому прилагательному "черный" - niger и ater - чрезвычайно редки. Ж. Андре полагал, что из этой пары в географической номенклатуре может участвовать только прилагательное niger. В этом он оказался весьма недалек от истины: прилагательное ater встретилось только в одном топониме: Ater Möns (LBY, 35 D4 et 36 B2) (какие-либо производные от этого прилагательного в топонимах не встречаются).

Анализ топонимов, приведённых в "Атласе греко-римского мира" Ричарда Тальберта, показывает, что больше одного раза среди латинских топонимов фигурируют только три прилагательных: albus, niger и ruber269; по одному разу засвидетельствованы ещё три цветообозначения: ater (Ater mons (Plin. n. h. V 35) (LBY, 35 D4; 36 B2)), Candidus (Candidum promunturium (Mela

269 Saxa Rubra (Cic. Phil. II 31, 77; Liu. II 49, 12; Tac. hist. III 79) ITL, 43 B2, Rubrum mare, Rubra ITL, 39 F5, *Rubrenses ITL, 48 B3, Ad Rubras? ALG, 31 G4, Ad Rubras SPN, 26 D4.

I 34; Plin. n. h. V 23; Solin. 27, 1) (TUN, 32 E2)270) и caesius (Caesia silua271 (Tac. ann. I 50) (GER, 11 HI; 12 Bl)).

Таким образом, и в латинской топонимии цветообозначения представлены в основном чёрным и белым цветами. Расмотрим относящиеся к этому типу названия подробнее.

Что касается названий с прилагательным albus, трудность их выделения и классификации, отмеченная уже Жаком Андре в его

272 классичгской книге о латинских цветообозначениях, состоит в том, что явно не все топонимы, образованные от корня alb-, содержат в себе латинское прилагательное в собственно цветовом значении "белый": иногда у нас есть все основания подозревать иноязычное происхождение, как, напр., в латинском названии Эльбы (Лабы) - Albis ~is, m. (R. g. D. A. V 12; Mela 111 3; Veil. II 106, 2; II 106, 3 (ilumine Albi); Sen. Med. 374 (Albin Persae.bibunt), Tac. Germ. 41; ann. I 59; II 14; II 19; II 22; II 41; IV 44;

Помимо этого мыса (ныне также называемого "белым" - Бланко, или Эль-Абьяд (фр. Cap Blanc); другое название - Энгела, Рас-Энгеля), известен одноименный мыс (Candiduin promunturium) на юге Галлии, упоминаемый Авиеном (Auien. or. marit. 602 (ed. Holder)). В атласе

Тальберта этого второго топонима нет (см. карту 15 Arelate - Massilia). 1

В атласе Тальберта составители соответствующей карты (11 Sequana - Rhenus), Гейзельгроув (С. Haselgrove) и Кунов (J. Kunow), выражают (вопросительным знаком) неуверенность в правильности первой части топонима, обозначающего лесистую местность в Германии (совр. Heissi-Wald); если эта неуверенность обоснованна, список латинских цветообозначений в топонимах сокращается до пяти. Ж. Андре (см. след. примеч.) не указывает на использование caesius в топонимии.

272

André, Jacques. Etude sur les termes de couleur dans la langue latine. Paris, 1949, p. 26.

Claudian.) (GER, 10 F3; 2 F3; 12 Fl), а иногда сама форма топонима препятствует её анализу в качестве прилагательного: например, топонимы Alba как названия нескольких рек, во-первых, не могут быть поняты как прилагательные к слову "река", коль скоро все такие имена нарицательные - мужского или среднего рода (fluuius, flumen, amnis), и, во-вторых, не согласуются при такой интерпретации с правилом, могласно которому названия рек - мужского рода. При этом большая часть (если нё все) топонимов с корнем alb- в конечном счёте восходят к тому же и-е. корню *albh-, что и латинское albus. Благодаря серии исследований последнего

974 времени, среди которых особое место занимают труды В. П. Калыгина, известно, что этот корень в и.-е. топонимии (преимущественно в названиях гор и рек), в принципе сохраняя исходное значение "белый, светлый", приобретает дополнительный оттенок "связанный с верхним миром" в контексте противопоставления верхнего мира нижнему (характеризуемому обыкновенно словами с корнем *dubn-). Известно, что и сами римляне ассоциировали названия типа Alba с прилагательным albus "белый" (достаточно вспомнить легенду об основании Альбы-Лонги), что подтверждается на грамматическом уровне трактовкой соответствующих топонимов как адъективных: см. у Плиния urbs Alba (Plin. п. h. III 10), но oppidum Album (III 48).274 Тем не менее с точки зрения современного уровня науки такие топонимы можно квалифицировать как относящиеся к

273

Последняя работа: Калыгин, Виктор Павлович. Кельтская космология, в сб.: Представления о смерти и локализация Иного мира у древних кельтов и германцев. [Редколлегия: В. П. Калыгин (научное редактирование), Т. А. Михайлова (отв. ред.), Т. В. Топорова]. М., 2002 [(Язык. Семиотика. Культура. Series minor)], с. 82-129.

274 Наблюдение Ж. Андре (ук. соч., с. 26). латинскому прилагательному "белый" только через посредство народной этимологии.

Таким образом, к цветообозначениям в строгом смысле этого слова не

275 т-> имеют отношения следующие довольно многочисленные топонимы. Во-первых, ряд топонимов с основой alb-. Среди них - названия городов (в форме женского рода) Alba (SPN, 25 СЗ); Alba Docilia (ITL, 39 D5); Alba Fucens (ITL, 42 E4; 44 Dl); Alba Heluiomm (FRA, 17 D4); Alba Longa? (ITL, 43 СЗ) (прилаг. Albanus ~a -um (Cic. Mil. 85)276), Alba Pompeia (ITL, 39 C4) (производное Castra Albana ITL, 43 C3; 44 C2); названия городов в форме среднего рода Album Ingaunum (или Albingaimum) (ITL, 16 Fl) и Alb(i)um Intimilium (или Albintimilium) (ITL, 16 E2); названия других населённых пунктов: Albanum (CRO, 20 F4; 21 A4), округ Albanus pagus Beneuentanomm (CIL. IX 1455; III 37); область Albanus ager (Cic. agr. II 66; Liu. I 22, 3; VI 42, 6; VII 11, 3; VII 39, 8; Colum. III 8, 5; Plin. n. h. XIV 25) (часто в сокращённой форме аблатива in Albano); гидронимы: две реки Alba (ITL, 47 СЗ и SPN, 25 НЗ), озеро Albanus lacus (ITL, 43 СЗ), ручей Albanus riuus; - гора Albaniis mons (ITL, 43 C2; 44 C2, Alba GER, 12 C4); роща Albanum nemus (Liu. V 15, 2); микротопоним arx Albana (Liu. VII 24, 9) и многочисленные поместья fundus Albanus (Cic. Clu. 141) или Albaniun (Cic. Phil. VIII 9 (pi.)).

Во-вторых, к цветообозначениям не относятся и топонимы, образованные с расширенной (диминутивной или квази-диминутивной)

Среди топонимов ниже учитываются, как и в атласе Тальберта, также этнонимы, так как практически их трудно отделить от топонимов и, как известно, все этнонимы могли использоваться и для обозначения места.

276

Жители городов, содержавших в названии элемент Alba, дифференцировались названиями Albani (впервые Cato orig. fr. 22) и Albenses; этот грамматический вопрос обсуждался Цезарем, Варроном и Квинтилианом (Caes. anal. fr. 12; Varr. 1. L. VIII 35; Quint, inst. I 6, 15). основой albul-: река Albula (ITL, 42 F3), населённые пункты Albulae (ALG, 29 Dl), Aquae Albulae (ITL, 43 C2), Aquae Albulae (ITL, 43 C2; 44 D2). B-третьих, в категорию цветообозначений не входит топоним с расширенной основой albun(e)-: гидроним (название реки) Albunea (ITL, 43 СЗ). В-четвертых, к цветообозначениям, скорее всего, не относятся названия, образованные от основы *albh- с расширением -urn- (засвидетельствована и помимо ономастики, как название рыбы alburnus): гора Alburnus mons (ITL, 45 ВЗ; 44 Н4), населённые пункты Alburnus Portus (ÍTL, 45 А4; 44 G5), Alburnus Maior (ROM, 21 F3).

Далее, не являются цветообозначениями топонимы с другими производными или омонимичными основами: реки Albinia (ITL, 42 A3), Albis (GER, 10 F3; 2 F3; 12 Fl) и [Albania] (AUS, 20 B3), ropa Albius mons (SVN, 20 B4), города (и другие населённые пункты) Albinnum (FRA, 17 F2; 18 С4), Albocela (SPN, 24 F3), Albona (CRO, 20 B4), этнонимы Albici (FRA, 15 E2), Albiones (SPN, 24 El). Кроме того, сюда нельзя включить название кавказского народа албан и Албании (совр. Дагестан и Азербайджан) и ьх производные: Albani (г. g. D. А. 5; Liu. per. 101; Mela III 39; Flor. I 40; Colum. I 3, 6; Plin. n. h. VI 29; VI 38; VII 98; Tac. ann. II 68; IV 5; VI 33 aL; hist. I 6; Hist. Aug.) (GEO, 88 Dl), Albania (Flor. I 40; Frontín, str. II 3, 14; Plin. n. h. I 6 a al.; Gell. IX 4, 6) (AZE/RUS, 88 F3), перевал Albana porta (Val. Fl. Ill 497) (RUS, 88 G2), река Albanus (Plin. n. h. VI 39) (GEO, 88 F3), море Albanum mare (88 НЗ). Далее, к цветообозначениям не имеет отношения название города Albanopolis (ALB, 49 В2), производное от иллирийского этнонима (неясно, имеют ли к двум последним гнездам отношение топонимы Albaniana NET, 10 А4 и Albania IRQ, 92 А2). Наконец, в группу топонимов, образованных от цветообозначений, не входят производные от антропонимов: Albiana (FRA, 48 D3), *Albianum (AUS, 19 Е2).

Проведя такую процедуру исключения, мы получаем весьма скромный список из семи топонимов (или шести различных форм, используемых как топонимы), производных от цветообозначений: порт Albus portus (Itin. Ant. 407, 1 (Portus Albus)) (SPN, 26 E5) (совр. Торре-де-Сан-Гарсия (Torre de S. García)); три станции: Vallis Alba (SYR, 69 F2) (дорожная станция) (Valle Alba Not. dign. or. XXX11 42; Inscr. (lapides miliarii (ed. M. Dunand): Rev. Bibl. 40 (1931), 238-240; 420; 423-425)) (совр. Хан-эль-Манкура), Ad Gallinas Albas (ITL, 43 Bl; 44 B2) (совр. Прима-Порта (Prima Porta)) и Ad Turres Albas (ITL, 44 C3); два мыса: Album promunturium (Plin. n. h. V 75) (LEB, 69 B3) (совр. Эль-Абь^д (арабск. "белый мыс")) и promunturium Album (Plin. п. h. III 3) (в Африке, напротив Испании); горы Albi montes (Plin. п. h. XVI 141; XXXI 44) (Белые горы на Крите, греч. Аетжа öqt]).

Близкое по значению к albus цветообозначение Candidus встречается в греко-латинской географической номенклатуре ещё реже,277 фигурируя только в одном топониме Candidum promunturium.

Ещё менее частотны в латинской топонимии обозначения чёрного цвета. Из общего числа латинских топонимов необходимо исключить несколько явно омонимичных: название африканской реки Nigris fl. (ALG, 34 D3) с производным названием жителей её берегов Nigritae (Mela I 22; III

277 Вопреки мнению Ж. Андре, полагавшему (ук. соч., с. 26), что это прилагательное в топонимии вовсе не засвидетельствовано.

104) ALG, 29 ЕЗ278 и название кавказской реки Nigrus fl. GEO, 87 G2279), а также случай субстантивированного употребления прил. niger, видимо, близкого к современному понятию "негр" (Putea Nigrorum LB Y, 37 Bl, совр. Кбеба).

Мы получаем в результате такого исключения лишь четыре топонима (или три различные формы): известный благодаря спору с донатистской ересью населённый пункт Casae Nigrae (Aug. retract. I 1; Cresc. II 1,2; coll. 3, 24; 3, 31) ALG, 34 F3 (иначе - Nigrae (Tab. Peut. IV 4), совр. Négrine); прил. (употр. как название жителя) Casensis ~е Aug. coll. 3, 36; 3, 38; Don. 13, 17; 16, 20: Donatus a Casis Nigris = Donatus Casensis; две горы Niger mons (FRA, 14 H3) (совр. St. Georges-Nigremont) и Niger mons (Plin. n. h. V 37 (mons nomine Niger)) (LBY, 36 D3) (ныне горы Эс-Сода); остров Corcyra Nigra Ins. (CRO, 20 D7), совр. Корчула (греч. KÓQicuQa MeAaiva, для отличия от собственно Коркиры (Corcyra Ins. GRE, 54 А2; 1 G3)).

Не вполне ясна принадлежность основы nigr- к части ' речи (прилагательное или сущестительное - по аналогии с Album?) в топониме Nigrum Pullum NET, 10 A4 (вторая часть - от piillus тёмный"?; совр. Зваммердам (Zwammerdam)).

Близкое по смыслу к niger цветообозначение ater встретилось в латинской топонимии только один раз - в названии горы Ater mons (совр.

278 Впрочем, Ж. Андре считал, что этноним Nigritae произволен от прилагательного niger (см. указ. соч., с. 54). Несомненно, именно так этот этноним воспринимался и многими римлянами.

О "70

Скорее всего, ошибочное чтение вместо Mogrus (греч. Мйуро? Arrian, peripl. Р. Е. 7, 5; 8, 1)). Отождествляется с грузинской рекой Супсой. пустынное каменистое плато Эль-Хамра (что, однако, значит по-арабски "красная"), или Хамада-эль-Хамра).280

Причина того, что названия чёрного цвета в латинской топонимии встречаются реже, чем названия белого цвета, вполне ясны. Для римлян чёрный цвет ассоциировался с неблагоприятным знамением (omen), что влияло как на авгуральную практику, так и на употребление слова niger в литературе (solem nigrum Ног. sat. I 9, 73 ). Видимо, система географической номенклатуры всячески стремилась избавиться от таких названий, даже если они по каким-либо причинам возникали. Например, вряд ли случайно то, что употребляемое Августином прилагательное "от Casae Nigrae -Casensis - образовано так, как будто элемента Niger не существует: это совсем не типично для производных от топонимов этого времени и этих.мест (ср., напр., Hipponeregiensis или Hipponiregiensis от Hippo Regius).282 Именно

280 Ж. Андре, по-видимому, полагал, что ater в топонимии не используется (см. с. 54 ук. соч.).

281 Другие примеры употребления прилагательного niger в значении "неблагоприятный" см. у Андре (ук. соч., с. 57).

ЛОЛ

Впрочем, в других источниках Casae Nigrae известны как Nigrenses Maiores, что представляет собой по форме этникон, образованный от второй части названия. В одном из церковных документов начала V в. этот населённый пункт упоминается трижды, с варьированием форм: Lucras episcopus plebis Nigrensium Maiorum; Ianuarianus, episcopus Casensium Nigrensium; Ianuarianus episcopus Casensium <Nigrensium> (Gesta collationis Carthaginiensis a. 411, cognitio 1, cap. 133; cognitio 1, cap: 149; cognitio 1, cap. 157). стремлением избавиться от названия с корнем nigr-,283 скорее всего, следует объяснить тот факт, что названная (видимо, по имени основателя) от антропонима Nigrinus или Nigrinius береговая станция в Нижней Мёзии фигурирует на Певтингеровой карте и у Равеннского Анонима в аблативной форме Nigrinianis (Tab. Peut.; Geogr. Rau. 186, 19), a в других источниках - как Candidiana (Itin. Ant. 223; Not. dign. Or. XL 24 (milites primi Moesiaci, Candidiana); Proc. aedif. IV 7, 9 (Kav8i8iáva)) BUL, 22 D4.284 Примечательно, что если здесь действительно имело место переименование, то оно должно было происходить уже в христианскую эпоху: принцип выбора благоприятного названия оказывается в этом случае более стойким, чем религия, которая его породила.

Вопрос, таким образом, не в том, почему названий с корнем nigr- так мало, а в том, почему они всё-таки существовали. Обращает на себя внимание тот факт, что из пяти топонимов, содержащих название чёрного цвета, три, то есть больше половины, локализуется в Африке: Casae Nigrae, mons Niger, mons Ater. Кроме того, среди них нет ни одного локализуемого на территории Италии: остальные два топонима относятся к Галлии и Иллирии, a Nigrum Pullum (если мы должны его учитывать) - к нижнему Рейну.

Следует отметить, что как единственный пример употребления ater, так и один из немногочисленных примеров использования niger в топонимии

283 С римской точки зрения не имело значение, происходит ли слово Nigris от прилагательного niger, или от какого-то другого слова - оно могло ассоциироваться с черным цветом и рассматриваться как приносящее недоброе знамение.

284 Попутно название также сменило форму с nom. pl. на fem. sing. происходят из одной и той же местности и употребляются в одном и том же сочетании: Ater Mons, Niger Mons. Этот факт заставляет серьезно считаться с возможностью, что в данном случае мы имеем дело с калькированием местного названия, причем не исключено, что в языке, из которого эти названия заимствовавались, представления о положительных и отрицательных ассоциаций с разными цветами могли быть весьма отличными от римских или даже противоположными им.

Обратившись теперь к названиям с обозначениями белого цвета, можно заметить, что и они также локализуются в основном вдалеке от Рима: в Сирии, Африке (два топонима!), Греции, Испании. Правда, в отличие от niger, прилагательное albus всё же встречается и в топонимах Италии, но только в названиях станций - населённых пунктов, занимавших в римской географической иерархии одно из последних мест.

Таким образом, можно констатировать, что хотя именование населённых пунктов посредством цветообозначений в принципе использовалось в латинской топонимии, однако для неё этот способ был не характерен и имел маргинальный характер, проявляясь преимущественно в случаях контактного взаимодействия греко-римской географической номенклатуры с топонимическими системами других народов.

Проведенное исследование греко-латинской географической номенклатуры как системы позволяет сделать следующие выводы.

1. Анализ греко-римской топонимии императорского периода показывает, что она имела ярко выраженный иерархический характер. В зависимости от важности населенного пункта и его функциональных особенностей при его именовании использовались различные формальные приемы, включающие в себя как элементы словообразования (определенные существительные и прилагательные, определенные суффиксы), так и элементы семантики (использование слов определенного значения). Эти элементы внешнего грамматического оформления названия населенного пункта очень строго соблюдались в течение всего императорского периода и лишь в весьма редких случаях допускают исключения, как правило, объясняемые исключительным характером населенного пункта. Первыми по степени важности следуют в этой иерархии крупнейшие города и колонии (urbes, coloniae), второе место занимают города меньшего значения (oppida, municipia), затем следуют населенные пункты городского типа различной функциональной направленности (крепости, порты, курорты и минеральные источники, ярмарочные центры), еще ниже располагаются дорожные и береговые станции (stationes, mansiones, mutationes), из которых наиболее значительные выделяются в особую категорию (fora), и, наконец, низшее место в иерархии занимают населенные пункты сельского типа (деревни, села, поместья).

Словообразовательные и семантические особенности номинации каждой из перечисленных групп населенных пунктов можно суммировать следующим образом.

Названия крупнейших городов и колоний оформлялись в греко-латинской географической номенклатуре с помощью определенных, только им присущих, элементов - лексем и формантов. Среди них особое место занимает элемент Augusta (см. ниже). Кроме того, в образовании указанных названий участвуют прилагательные в форме женского рода единственного числа, образованные от родовых имен императоров. Первым примером использования императорских родовых имен в топонимах были топонимы с элементом Iulia. Необходимо отметить, что родовое имя императора, прозвище (cognomen или agnomen) императора, его почетные титулы, а также имена членов императорской семьи употреблялись в географической номенклатуре только для обозначения особо крупных или, в более редких случаях, имеющих уникальное значение населенных пунктов.

Названия населенных пунктов городского типа с различной функциональной направленностью обычно имеют в своем составе слово, обозначающее эту направленность (исключение составляют дорожные и береговые станции). Так, военные лагеря и крепости практически без исключений называются словами со значением "военный лагерь" (castra, castellum, атрато?) и "крепость, форт" (castrum) с тем или иным определением. Названия военных городков при лагерях могут содержать элемент canabae. Названия курортов и минеральных источников маркируются особой разновидностью словоупотребления существительного aqua, при котором оно рассматривается как plurale tantum (это довольно редкий случай лексемы, употребляющейся почти исключительно как топоним), для которого было создано греческое соответствие и8ата, a также существительным thermae (греч. Oepfiai), указывавшем на горячие источники. В названиях портов почти всегда употребляется элемент portus (греч. Хцхт|у).

Среди названий дорожных и береговых станций отдельное место занимают названия особо крупных станций, расположенных на середине протяженности дороги между крупными городами. Названия таких станций всегда имеют в своем составе элемент forum с тем или иным определением, причем forum в этих случаях выступает как термин, не засвидетельствованный за пределами географической номенклатуры. Названия других дорожных станций отличаются от названий прочих населенных пунктов различной функциональной направленности тем, что они лишь в исключительных случаях имеют в своем составе слова со значением "станция" (statio, mutatio, mansio). Наиболее характерным типом названия станций была обстоятельственная синтагма, состоящая из предлога ad и названием какого-либо местного ориентира в винительном падеже. Весьма часто таким ориентиром служил милевой столб. Другими видами названий станций были названия, содержащие элемент taberna "постоялый двор" и названия станций, образованные при помощи суффикса -aria (ж. р., ед. и мн. ч.), например, Calcaría.

Названия населенных пунктов сельского типа, безусловно, нуждаются в дальнейшем изучении, так как многие из них еще не введены в научный оборот, а значительная часть материала, которым мы располагаем сейчас, нуждается в проверке. Тем не менее можно констатировать, что среди способов образования названий сельских населенных пунктов было образование названий с помощью слов со значением "деревня, село" и "волость" (лат. ulcus, греч. ксо|1Т| ), имеющих определение, выражающее обычно либо принадлежность человеку, либо принадлежность городу. Особый случай в топонимии сельских населенных пунктов составляют названия со словом pagus, по своему значению приближающемуся к русскому "волость". Развитие крупного сельского землевладения отразилось в названиях сельских населенных пунктов появлением многочисленной группы названий, содержащих слова со значением "поместье, имение" (fundus, praedia) и "усадьба" (uilla).

2. Одним из способов именования наиболее крупных городов и важнейших административных, экономических и стратегических центров былов греко-римской географической номенклатуре использование основы August-, а на грекоязычном материале - поставленной ей в соответствие основы 2б(3аат-. Первым топонимом с основой August- была Augusta Raurica, основанная летом 44 г. до н. э., а хронологически последним - название Augusta для одного из крупнейших городов римской Британии, современного Лондона, появившееся в IV в. н. э. При этом огромное большинство названий с элементом Augusta засвидетельствовано уже в I в. н. э. (у Плиния Старшего) и, скорее всего, относится ко времени жизни Августа. Слово Augusta в первом топониме, его содержащем, было заимствовано из религиозной терминологии, обозначало (применительно к месту) такое место, где божественная благодать ощущалась особенно очевидным образом, и имело значение "благодатный, святой". В эпоху принципата Августа все топонимы с элементом Augusta приобрели значение "Августов", а в императорскую эпоху - значение "императорский". Элемент Augusta, помимо чисто номинативной функции называния объекта, выполнял дополнительную функцию почетного звания города. Морфологически элемент Augusta выступает в топонимах не только в виде субстантивированного существительного, но и в виде прилагательного женского рода единственного числа, определяющего собой чаще всего существительное colonia, реже - другие существительные женского рода. С синтаксической точки зрения обнаруживаются четыре модели образования топонимов с основой August-: (1) субстантиват Augusta ж. р. с определением или без него, (2) сочетание Colonia Augusta с определением или без него, (3) сочетание существительного женского рода (кроме colonia) с прилагательным Augusta (Pax Augusta), (4) сочетание основы Augusto- со словом местного (варварского) языка (Augustobriga). Важной характеристикой, отличающей использование основы August- в географической номенклатуре от употребления прилагательного augustus за пределами топонимии, является его сочетаемость исключительно с женским родом.

3. Тенденции, определявшие структуру и развитие греко-латинской географической номенклатуры, можно возвести к нескольким основным принципам.

Основной принцип греко-латинской географической номенклатуры можно назвать иерархическим или идеологическим. Он заключается в том, что все наиболее выдающееся и уникальное соотносится с императором, императорской семьей, реже - с официальными культами Римской Империи. Чем менее значителен объект, тем менее значителен его эпоним. Поэтому в сфере именования населенных пунктов имена или титулы императоров или членов их семьи, а также другие слова, выражающие имперскую идеологию, в нормальном случае употребляются только в названиях или при переименовании крупных городов, а в названиях городов меньшего ранга либо не употребляются вовсе (см. отсутствие *Augustum), либо маркируются другими окончаниями, позволяющими отличить их от городов первого ранга (Iulium Carnicum). Другим, вторичным и менее осознанным носителями языка, показателем принадлежности топонима к категории самого высокого ранга была форма женского рода, которая была противопоставлена форме среднего рода, тесно ассоциированной с городами меньшего размера.

Вторым принципом, на котором строилась греко-латинская географическая номенклатура, было соответствие географического названия римским религиозным представлениям, прежде всего - представлениям о благоприятном и неблагоприятном знамении (bonum omen и malum omen). Многие случаи переименования населенных пунктов римлянами были мотивированы исключительно этими соображениями. Одним из первых или первым исторически засвидетельствованным случаем переименования населенного пункта по религиозным соображениям было переименование Малевента в Беневент в 268 г. до н. э. (Veil. I 14, 5) при основании в этом городе колонии латинского права (позднее город приобрел официальное название Colonia Iulia Concordia Augusta Felix Beneuentum (CIL. IX 2165)). Плиний Старший приводит в качестве официального объяснения этого переименования именно формулировку boni ominis gratia (Plin. n. h. III 105). Действием этого принципа можно объяснить весьма малое число топонимов не только с корнем слова malus, но и вообще с сочетанием -mal-, даже когда оно этимологически не связано с этим латинским прилагательным (как это было и в случае в Малевентом (Maluentum или Maleuentum), название которого происходит от местного (иллирийского ?) Malies "яблочный"). Тем же принципом объясняется низкая частотность употребления в топонимах цветообозначений со значением "черный" (niger и особенно ater). Вероятно, представлением о благоприятном и неблагоприятном знамении, а именно предпочтением нечетных чисел перед четными, распространенное у римлян, объясняются многие особенности дистрибуции числительных в системе географической номенклатуры. Видимо, принцип благоприятности и неблагоприятности знамения, связанного с именем был универсальным, затрагивал все виды топонимов и действовал на протяжении всего периода существования греко-римской номенклатуры (быть может только за исключением позднеантичного периода, характеризовавшимся сильным влиянием идеологией христианства). В качестве подтверждения того, что этот принцип действовал не только в названиях объектов самого высокого ранга и не только в ранний период существования Римского государства, можно привести название маленькой станции (и лагеря) в Нижней Мёзии, которая, судя по результатам археологических раскопок, была основана в императорскую эпоху, получив имя Nigriniana (в дорожнике - Nigrinianis), а ко времени Юстиниана (VI в.) упоминается уже только под названием Candidiana (BUL, D4) (Proc. aedif. IV 7, 9).

Следующим важным принципом построения греко-латинской географической номенклатуры был принцип консерватизма и опоры на предшествующую традицию. За исключением населенных пунктов самого высокого ранга, которым присваивались идеологически окрашенные названия и которые составляют относительно незначительный процент от общего числа топонимов, греко-римская номенклатура обнаруживает большую устойчивость и стремление по возможности сохранять те топонимы, которые уже существовали ранее. Даже когда римляне были вынуждены основывать множество населенных пунктов в малозаселенных местностях, они нередко шли не путем создания новых латинских названий, как это обычно случалось при именовании дорожных станций, а довольно странным для современного исследователя путем присвоения местных названий новосозданным объектам: так, из девятнадцати известных названий фортов Адрианова вала в лучшем случае пять названия представляют собой топонимы латинского происхождения (Pons Aelius, Magna, Coria, Concauata, Maia), остальные являются топонимами местного кельтского происхождения (Aballaua, Vxelodunum, Luguualium, Camboglanna, Banna?, Aesica, Vindolanda, Vercouicium, Brocolitia, Cilurnum, Onnum, Vindobala, Condercum, Segedunum). При этом местное название часто сохранялось даже тогда, когда его фонетическая и морфологическая форма шла вразрез с нормами классических языков и затрудняла пользование такими словами (*Aremtha, Peretnouis, Tsimistea, Tarousebt и т. п.).

Четвертым принципом построения греко-латинской географической номенклатуры был принцип билингвизма. Этот принцип предусматривал, что оба используемых в Римской Империи официальных языка, латинский и греческий, были равноправны. Практическим выражением этого принципа в номенклатуре является то, что почти каждая модель образования топонимов отражена как в топонимах латиноязычной Западной части Империи, так и в топонимах в основном грекоязычного Востока. Так типу названий крупных городов с латинским элементом Augusta соответствует в греческих топонимах название 2е(3аатт| (с вариантами 2e(3ácrreia и ХеРаатотгоХь?), а в названиях сельских населенных пунктов типу названий с латинским элементом ulcus соответствуют греческие названия с элементом кырт| (ср. Vicus Martis и AioaKÓ>px|). Следует отметить, однако, что билингвизм в номенклатуре крайне редко приводил к созданию гибридных греко-латинских образований, в которых одна часть представляла бы собой греческое слово или морфему, а другая - латинскую. Все случаи использования в пределах одного топонима лингвистического материала обоих языков сводятся к тому, что одна из этих частей воспринимается как имя собственное и тем самым утрачивает свою языковую принадлежность. С этой точки зрения возникший наряду с 2е(3аспт|, Ее|Ваате1а и 2е(Заат0тго\1? вариант АЬуоьотдттоХьд объясняется не утратой представлений о чистоте языка (точнее, чистоте обоих языков), а изменением восприятия слова Augustus, которое из значимого имени, представляющего собой прилагательное по своему происхождению, превратилось в имя или титул правителя Римской Империи, которое не подлежало уже дальнейшему анализу. Одним из наиболее ярких проявлений билигвизма было распространение в качестве названий крупных городов топонимов с элементом -polis, которые были удобны тем, что не требовали создания отдельной латинской соответствующей модели и воспринимались одинаково как на Западе, так и на Востоке Империи. При этом первая часть топонимов с -polis обычно представляла собой имя императора, которое обычно было латинским (например, Constantinopolis). На общем фоне билингвизма греко-латинской географической номенклатуры особенно заметны некоторые существенные исключения. Так, отсутствие греческого элемента, во-первых, в названиях военных лагерей и, во-вторых, в названиях дорожных станций показывает, что как военная сфера, так и транспортно-почтовая служба (учрежденная императором Августом) были исключительно латиноязычными на всем пространстве Римского государства. Такой порядок несомненно был введен в целях практической целесообразности и обеспечения четкого руководства этими двумя стратегически важными областями государственного устройства (сходные причины лежали, например, в основе существовавшего долгое время запрета составлять завещание на греческом языке, отмененного лишь Александром Севером и поначалу только в Египте).

4. Слова, составлявшие греко-латинскую географическую номенклатуру, по возможности были общеупотребительными и использовались также и за пределами этой номенклатуры в других сферах жизни. Вместе с тем античная географическая номенклатура, как и топонимические системы других народов, имела в своем распоряжении такие лексемы, которые используются исключительно как топонимы или в составе топонимов и могли служить для различия топонима и имени нарицательного. Латинские слова, использовавшиеся только как топонимы, имеют весьма четкое значение, хотя и невозможно найти нарицательного слова той же семантики. Например, Aquae обозначает всегда населенный пункт, в котором имеются минеральные или какие-то другие целебные воды, однако Aquae в этом значении встречается только в составе топонимов и практически никогда не бывает нарицательным (известно два исключения: Vitr. I 2, 7 и Veil. II 25, 4). Точно также существительное fanum обозначает город, известный каким-то крупным храмом или святилищем, однако слово fanum как нарицательное существительное не обозначает города со святилищем. Еще одним словом, встречающимся почти исключительно в топонимике, является Castrum "крепость" в форме среднего рода единственного числа (впрочем, такая форма употреблена в качестве нарицательного только один раз у Корнелия Непота (Nep. Ale. 9, 3); не вполне ясные случаи употребления этого слова представляют Цицерон (Cic. Tuse. II 23 (в стихотворном переводе из Эсхила) и Плавт (Plaut, fr. inc. 170)). Слово Castrum в значении "крепость" было заимствовано и в арабский язык (арабск. qasr). К перечисленным словам можно прибавить слово forum, которое встречается как нарицательно лишь в тех контекстах, где оно выступает в значении "место судебных разбирательств" (Cic. Verr. II 38), однако в значении "крупная станция, расположенная на середине протяженности дороги" оно засвидетельствовано лишь в географической номенклатуре.

5. Проведенный в настоящем исследовании анализ греко-латинской географической номенклатуры показал, что эта номенклатура развивалась поначалу лишь за счет того, что императорская власть считала необходимым, следуя примеру эллинистических правителей, отражать имперскую идеологию и прежде всего культ императора в именованиях новых городов и при переименовании уже существовавших. Хронологически первым словом, использованным для выражения римских имперских ценностей в топонимике, был топоним Augusta, возникший, как показало настоящее исследование, незадолго до начала императорского периода. Топоним Augusta послужил образцом для многих возникавших впоследствии названий городов, в основе которых лежит родовое имя, титул или реже родовое прозвище императора: Iulia, Caesarea, Flauia, Claudia, Aelia и т. п. Тем самым в языке возникла довольно устойчивая ассоциация между женским родом названия города и его высоким статусом. Поэтому в тех случаях, когда по имени императора называли не крупный населенный пункт, а населенный пункт более низшего ранга (первоначально такие случаи были, по-видимому, запрещены и постепенно начали распространяться только в эпоху Флавиев), стремление показать отличие статуса этого населенного пункта от статуса крупного города приводило обычно к выбору среднего рода (хронологически первый пример использования имени императора в названии небольшого города - Iulium Carnicum; ср. появившееся в более позднее время Flauium Soluense и др.). Это привело к появлению в географической номенклатуре вторичного по своему происхождению противопоставления женского рода среднему как показателя противопоставления крупного города небольшому.

Дальнейший этап в развитии описанной системы был связан с изменениями, происшедшими в римской антропонимии позднего периода. Как известно, римские родовые имена, обычно имевшие окончания -ius постепенно стали вытесняться другими антропонимами. Правление императора Траяпа (полным именем которого было Марк Ульпий Траян, М. Vlpius Traianus), пришедшееся на 98-117 гг. н. э. и знаменовавшее наибольшее расширение Римской Империи, с точки зрения топонимической номенклатуры стало поворотным пунктом в ее развитии - в это время возникли предпосылки коренного изменения сложившейся топонимической системы. С одной стороны, некоторые топонимы, названные в его честь продолжали строго следовать традиции, заложенной Августом и сохраняли присущую ей систему противопоставлений. Так, Траяном было основано несколько крупных городов с названием Ulpia, из них по меньшей мере два имели название Ulpia Traiana. В честь Траяна был назван также город меньшего размера, называемый то как Ulpianum - в форме среднего рода, однако с новым суффиксом -ianum -, то как Ulpiana (показательно отсутствие ожидаемой формы *Ulpium). С другой стороны, самые крупные города, названные в честь Траяна, имели название Traianopolis, произведенное от родового прозвища императора, имевшего окончание -ianus. Это нарушало прежний порядок, при котором в названиях крупных городов высшего ранга могли использоваться только титулы императора (Augustus, Caesar) или его родовое имя (Iulius, Claudius, Flauius), но не использовались родовые прозвища, и было существенной инновацией эпохи Траяна, подготовившей почву для формирования новых, более поздних, моделей образования названий городов высшего ранга. Так, император Диоклетиан, правивший в 284-305 гг. н. э., имел полное имя С. Aurelius Valerius Diocletianus (CIL. III 22), тем не менее названия трех городов, названных в его честь, образованы не от его родового имени (первого -Aurelius, второго - Valerius), а от родового прозвища (Diocletianus) и носят название Diocletianopolis. Со времени Диоклетиана в основе названий, произведенных от имени императора, лежит уже не родовое имя, а родовое прозвище, следовавшее в официальном имени императора последним. Эта традиция воспринимается как основная во времена императора Юстиниана, правившего в 527-565 гг. и. э. и имевшего полное имя Flauius Petrus Sabbatius Iustinianus,285 который, как и Диоклетиан, никогда не использовал своих родовых имен при названии основанных им или переименованные в его честь городов: большинство из них получило название Iustinianopolis. Ко времени Юстиниана относится возникновение нескольких новых моделей образования названий населенных пунктов от имени императора: эти модели выражены в топонимах Iustiniana f. и Iustinianae f. pi.

6. Своеобразие греко-латинской географической номенклатуры выразилось в отборе для именования географических объектов слов определенного значения и определенных понятийных сфер. Далеко не все существующие в языке слова и тематические группы слов одинаковым образом представлены в географической номенклатуре - в их распределении видна большая статистическая неравномерность, так как слова с некоторыми типами значений представлены в сотнях топонимов, в то время как другие значения и даже целые тематические группы полностью отсутствуют. В данном случае речь идет прежде всего не о словах, которые сами по себе обозначают географические объекты и естественным образом участвуют в географической номенклатуре (fluuius, mons, castra, pons и т. п.), а о всех прочих общеупотребительных словах, не имеющих прямой связи с обозначением каких-либо географических понятий.

285 Последнее имя Цивйшапив) было прибавлено им к предыдущим трем, полученным при рождении, в момент его усыновления его дядей Юстином Цшипш) с традиционным в таких случаях прибавлением суффикса Чапш.

Из этих общеупотребительных слов весьма ограничено использование в топонимах слов таких понятийных сфер, как названия деревьев и названия животных. Это своеобразие античной топонимической номенклатуры особенно заметно при сравнении ее с топонимическими системами новых европейских и азиатских народов, где топонимы, производные от зоонимов и фитонимов, как правило, составляют один из наиболее распространенных видов. Соответствующий раздел итальянской топонимической системы подробно рассмотрен Дж.-Б. Пеллегрини в шестой главе его исследования топонимии Италии (стр. 329-366). Пеллегрини находит десятки топонимов, образованных как от названий растений, так и от названий животных, в современной итальянской топонимии, представляющей собой систему, ближайшую по структуре и лингвистическому материалу к античной, однако характерно, что практически ни к одному из итальянских примеров топонимов, содержащих в себе фитонимы и зоонимы, ему не удалось отыскать античных прототипов. Таким образом, именование места по характерному для него типу растительности или характерным представителям животного мира греко-латинской номенклатуре не свойственно.

Весьма ограничено употребление в топонимах имен прилагательных. Если исключить из общего числа прилагательных производные от географических названий и притяжательные прилагательные от антропонимов, то как латинская, так и греческая часть античной номенклатуры располагает ограниченным запасом прилагательных. Некоторую часть этих прилагательных составляют цветообозначения, но в этой сфере бросается в глаза то, что из нескольких сотен слов-цветообозначений, известных для каждого из двух классических языков в географической номенклатуре используется меньше десятка. Это словоупотребление весьма резко контрастирует как с топонимическими системами большинства новых европейских народов, так, в особенности, с хорошо разработанной топонимической системой тюркских народов, в которой цветообозначение является одним из базовых способов выражения географических представлений.

Из слов, обозначающих непосредственно географические понятия, весьма примечательно отсутствие в греко-латинской географической номенклатуре слов со значением "брод" (лат. uadum, греч. тгоро? т., тгорб^о? т., Tévayos" п., Siaßaais" f.) Во всяком случае ни одно из этих слов не засвидетельствовано (в значении "брод") в качестве составной части античных названий населенных пунктов. По-видимому, отсутствие в античной топонимической системе способа именования населенных пунктов с помощью слов, производных от слова "брод", столь распространенного у новых народов (ср. нем. Frankfurt, англ. Oxford и многочисленные итальянские топонимы: Vado, Vada, Vadarello, Guado, Vadaccio, Vadamorta, Vadalto, Vo и др.), может быть объяснено историческими причинами. Существовавшая в римское время система дорог не предусматривала, что важное пересечение дороги с водной преградой может регулярным образом осуществляться путем брода; римляне стремились в самые сжатые сроки построить в таком месте мост (наиболее известный исторический пример этого - мост через Рейн, построенный Цезарем). Если после строительства моста в таком месте возникал населенный пункт, в названии которого хотели отразить наличие неподалеку пересечения реки и дороги, то этот факт выражался посредством слова pons - топонимы с этим словом весьма многочисленны.

Список научной литературыСолопов, Алексей Иванович, диссертация по теме "Классическая филология, византийская и новогреческая филология"

1. Багров, Лео = Лев Семенович. История картографии. [Пер. с англ. Н. И. Лисовой.] М., 2004, с. 26-32, 51-59, 78-101).

2. Бердзнишвили М. Д. К истории города Фасиса. Тбилиси, 1969 (на груз, яз.). С. 179-184.

3. Гиндин Л. А. Древнейшая ономастика Восточных Балкан (Фрако-хетто-лувийские и фрако-малоазийские изоглоссы). София, 1981.

4. Гиндин Л. А. Население гомеровской Трои. Историко-филологические исследования по этнологии древней Анатолии. М., 1993.

5. Гиндин Л. А. Язык древнейшего населения юга Балканского полуострова. М., 1967.

6. X Еремян С. Торговые пути Закавказья в эпоху Сасанидов // ВДИ. 1939. 1. С. 93.

7. Р Иванчик А. И. Три надписи фиасов эллинистического времени из Танаиса (Новые данные о греко-иранском взаимодействии в Танаисе дополемоновской эпохи) // ВДИ. 2008. № 2. С. 57-72.

8. Кулаковский Ю. А. Карта Европейской Сарматии по Птолемею. Приветствие XI Археологическому съезду. Киев, 1899.

9. Ломоури, Нодар Юлонович. К вопросу о торговых путях Грузии // Труды Института истории АН ГССР. 1958. T. IV. Вып. 1 (на груз, яз., резюме на рус. яз.).

10. У. Ломоури, Нодар Юлонович. Из исторической географии древней Колхиды // ВДИ. 1957. 4.

11. Ломоури, Нодар Юлонович. Клавдий Птолемей, "Географическое руководство". Известия о Грузии // Материалы по истории Грузии и Кавказа. Тбилиси, 1955. Вып. 32. С. 51-52. /Г.

12. Манандян И. Главные торговые пути по Tabula Peutingeriana. Ереван,1936.

13. Манандян Я. А. Круговой путь Помпея в Закавказье // ВДИ. 1939. 4. С. 76-77.

14. Мурзаев, Эдуард Макарович. Очерки топонимики. М„ 1974. /Л Мурзаев, Эдуард Макарович. Топонимика и география. М., 1995 (Российская Академия наук. Институт географии). "fS. Основы иранского языкознания. Древнеиранские языки. М., 1979.

15. Откупщиков, Юрий Владимирович. Opera philologica minora (Античная литература. Языкознание). СПб., 2001.

16. Откупщиков, Юрий Владимирович. Догреческие -ss-топонимы и антропонимы (словообразовательный и этимологический анализ) // Славянское и балканское языкознание. М., 1983.

17. Российская Академия наук. Институт всеобщей истории. Серия "Древнейшие источники по истории Восточной Европы".

18. Пьянков, Игорь Васильевич. Средняя Азия в античной географической традиции. Источниковедческий анализ. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1997 (Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого).

19. J/. Солопов А. И. Начала латинской стилистики. М., 2008. 696 с.

20. Солопов А. И. Словообразовательная модель «forum + определение» в греко-римской географической номенклатуре // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2006. № 2, с. 56-65.

21. Солопов А. И. Фитотопонимы в греко-римской географической номенклатуре. // Индоевропейское языкознание и классическая филология -X. Материалы чтений, посвященных памяти профессора Иосифа Моисеевича

22. Тройского. 19-21 июня 2006 г. Отв. редактор H. Н. Казанский. СПб.: «Наука», 2006, с. 265-266.

23. Солопов А. И. Топонимы с элементами Augusta, 2eßacrrf|, Zeßdcrreia, ZeßaaTOTToXis1, АиуоиатоттоХь? в греко-латинской географической номенклатуре // Вопросы языкознания (2006), № 3, с. 46-69.

24. ЗсР. Тит Ливий. История Рима от основания Города. Изд. 2-е. Т. 1-3. М., 2002.

25. ЗЭ. Тохтасьев, Сергей Ревмирович. Проблема скифского языка в современной науке // Ethnic Contacts and Cultural Exchanges North and West of the Black Sea from the Greek Colonization to the Ottoman Conquest. Ed. V. Cojocaru. Ia§i, 2005.

26. Ц0- Трубачев, Олег Николаевич. Indoarica в Северном Причерноморье. Реконструкция реликтов языка. Этимологический словарь. М.: "Наука", 1999 (Российская Академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова).

27. Трубачев, Олег Николаевич. Труды по этимологии. Слово. История. Культура. Редактор-составитель И. Б. Еськова. Тт. 1-2. М., 2004-2005.

28. Цымбурский, Вадим Леонидович. Гомеровский эпос и этногенез Северо-Западной Анатолии. Дисс. канд. филол. наук. М., 1987.

29. S- André, Jacques. Etude sur les termes de couleur dans la langue latine. Paris, 1949.

30. Arthur, P. Romans in northern Campania: settlement and land-use around the Massico and the Garigliano Basin. London, 1991.

31. Arthur, P. Romans in northern Campania: settlement and land-use around the Massico and the Garigliano Basin. London, 1991.

32. Ashby, T.; Gardner, R. The Via Traiana // Papers of the British School at Rome. 8. 1916. P. 104-171.

33. S. Aulock H. von. Die römische Kolonie Germa in Galatien und ihre Münzprägung // Istanbuler Mitteilungen. 1968. 18. S. 222.

34. Ausführliches Lateinisch-Deutsches Handwörterbuch, aus den Quellen zusammengetragen und mit besonderer Bezugnahme auf Synonymik und Antiquitäten unter Berücksichtigung der besten Hilfsmittel ausgearbeitet von Karl

35. Ernst Georges. Bde. I—II. Achte verb, und verm. Aufl. von Heinrich Georges. Hannover; Leipzig, 1913-1918 (= 10. Aufl. 1959). 5~1, Bagrow, Leo. The Origin of Ptolemy's Geographia // Geografiska Annaler 27 (1943), 318-387.

36. Barrington Atlas of the Greek and Roman World. Ed. by Richard J. A. Talbert. Princeton and Oxford, 2000.

37. Bayard D., Massy J.-L. Amiens romain // Revue Archéologique de Picardie. Num. sp. Amiens, 1983.

38. Bean G. E„ Mitford T. B. Journeys in Rough Cilicia 1964-68 // Österreichische Akademie der Wissenschaften, Wien, philosophisch-historische Klasse. Denkschriften. 1970. 102. S. 170-171.

39. Belke K., Mersich N. Tabula Imperii Byzantini 7. Phrygien und Pisidien // Österreichische Akademie der Wissenschaften, Wien, philosophisch-historische Klasse. Denkschriften. 1990. 211.

40. Berggren, J. Lennart; and Jones, Alexander. Ptolemy's Geography. An Annotated Translation of the Theoretical Chapters. Princeton and Oxford, [2000].

41. Bosi F. Polis ed emporio nella colonizzazione greco-pontica. Sciti, Sarmati e Greci alle foci del Don // Rendiconti délia Classe di scienze morali, storiche e filologiche dell' Accademia dei Lincei. 39. 1984.

42. Bosworth А. В. A Historical Commentary on Arrian's History of Alexander. I. Oxford, 1980.

43. Bromwich J. The Roman remains of southern France: a guidebook. London, 1993.

44. Bryer A. A. M., Winfield D. C. The Byzantine monuments and topography of the Pontos. 2 vols. Washington DC., 1985. P. 107-110.

45. GZ. Calzolari, M. Territorio e insediamenti nella bassa pianura del Po in età romana. Verona, 1986.6У. Carcopino, Jérôme. Le Maroc antique. 6e édition. P., 1943. ("La suite des temps" 10).

46. S- Castagnoli F. (ed.) La Via Aurélia da Roma a Forum Aureli // Quaderni dell' Istituto di Topografia antica dell' Université di Roma. 4. 1968. P. 134-135.

47. Claudii Ptolemaei geographiae libri octo. Ed. F. W. Wilberg et C. H. F. Grashof. Эссен, 1838-1845.

48. СЭ. Coates, Richard. The ancient and modem names of the Channel Islands: a linguistic history. Stamford, 1991.

49. S'. Diller, Aubrey. The Oldest Manuscripts of Ptolemaic Maps 11 Transactions of the AmericanPhilological Association 71 (1940), 62-67.

50. Diller, Aubrey. The Parallels on the Ptolemaic Maps // Isis 33 (1941), 4-7.

51. Diller, Aubrey. The Textual Tradition of Strabo's Geography. Amsterdam, 1975.

52. SS, Ekwall, Eilert. The Concise Oxford Dictionary of British Place Names. 4. ed. Oxford, 1960 (= 1991)).

53. Fichtl S. Les gaulois du nord de la Gaule (150-20 av. J. C.). Paris, 1994.

54. S>0. Fischer, }. Claudii Ptolemaei Geographiae codex Urbinas Graecus 82 phototypice depictus. (4 тома in folio). Ватикан, 1932 (Codices e Vaticanis selecti 19).

55. Si. Fischer, J. De Cl. Ptolemaei vita operibus geographia praesertim eiusque fatis. (2 тома). Ватикан, 1932 (Codices e Vaticanis selecti 18)).

56. Font. Hisp. Ant. 5. Barcelona, 1940. P. 183-207.

57. S 3. Fraser, Peter M(arshall). Cities of the Alexander the Great. Oxford, 1996.

58. SV- Gaffiot, Félix. Le Grand Gaffiot — Dictionnaire Latin-Français. Nouvelle édition revue et augmentée sous la direction de Pierre Flobert. Paris, 2000.

59. J? S. Garcia Alonso, J. L. La geografia de Claudio Ptolemeo y la Peninsula Ibérica. Salamanca, 1995.

60. Gelling, Margaret. Signposts to the Past. Place-Names and the History of England. 3. ed. Chichester (West Sussex), 1997 (= 2000).

61. Géographie de Ptolémée: L'Inde (VII. 1-4). Éd. par L. Renou. Paris, 1925.

62. ЭЗ. Georgiev VI. Die altgriechischen Flußnamen. Sofia, 1958.

63. Hild F., Hellenkemper H. Tabula Imperii Byzantini 5.1. Kilikien und Isaurien // Österreichische Akademie der Wissenschaften, Wien, philosophischhistorische Klasse. Denkschriften. 1990. 215. S. 201-202.

64. S. Krähe H. Die Ortsnamen des antiken Apulien und Kalabrien // Zeitschrift für Ortsnamenforschung. Bd. 13. 1937. -12Û, Krähe H. Die Struktur der alteuropäischen Hydronymie. Wiesbaden, 1963.

65. Krähe H. Lexikon altillyrischer Personennamen. Heidelberg, 1929.

66. Krähe H. Vorgeschichtliche Sprachbeziehungen von den baltischen Ostseeländern bis zu den Gebieten um den Nordteil der Adria. Mainz, 1957.

67. Kretschmer P. Der Name der Lykier und andere kleinasiatische Völkernamen // Kleinasiatische Forschungen (Weimar). Bd. I. Hft. I. 1927.

68. Kretschmer P. Einleitung in die Geschichte der Griechischen Sprache. Göttingen, 1896.

69. Lauffray J. Beyrouth: Archéologie et histoire, époques gréco-romaines; I, Période hellénistique et Haut-Empire romain // Aufstieg und Niedergang der römischen Welt. Hgb. v. H. Temporini und W. Haase. II.8. Berlin, 1978. S. 135163.

70. Les martyrologes historiques du moyen âge. Éd. H. Quentin. Paris, 1908. P. 49; Dubois J., Renaud G. Édition pratique des martyrologes de Bède, de V Anonyme lyonnais et de Florus. Paris, 1976. P. 32.

71. Z9. Martyrologium Hieronymianum: Martyrologium Hieronymianum // Acta SS. Nov. 2/1. Ed^G.B. de Rossi et L. Duchesne. 1894.

72. Maschov S. Das spätantike Kastell und die frühbyzantinische Stadt Auguste beim Dorf Harletz, nord-west Bulgarien // Limes. Studi di Storia 5. Ed. G. C. Susini. Bologna, 1994. P. 21-36.

73. McNicoll A.W. Hellenistic Fortifications from the Aegean to the Euphrates. Oxford, 1997.

74. Miller K. Itineraria Romana. Stuttgart, 1916. 133. Mills, Anthony David. A Dictionary of British Place-Names. 3. ed.. Oxford, 2003.

75. Oxford Classical Dictionary. 3. ed. Oxford, 1996.

76. Rich, Anthony. Illustrirtes Wörterbuch der römischen Alterthümer. Aus dem Englischen übersetzt. von Carl Müller. Paris; Leipzig, 1862

77. Rivet, Albert Lionel Frederick. Gallia Narbonensis: southern France in Roman times. London, 1988.

78. Rivet, A(lbert) L(ionel) F(rederick); Smith, Colin. The Place-Names of Roman Britain. London, 1979.

79. Robert L., Robert J. La Carie II: Le plateau de Tabai et ses environs. Paris,1954.-/¿V, Rodríguez Neila J.F. El municipio romano de Gades. 1980.

80. Sautel J. Carte archéologique de la Gaule romaine. XI. Drôme. Paris, 1957. P. 94.

81. Scandone, Francesco. L'Alta Valle del Calore. I. Montella antica e medio-evale . e le sue costituzioni municipali. Napoli, 1911.

82. Sharpe, Richard. Martyrs and local saints in late antique Britain // Local Saints and Local Churches in the Early Medieval West. Ed. by A. T. Thacker and R. Sharpe. Oxford, 2002. P. 75-154.

83. Tabula Imperii Romani J-29. Lisboa: Emerita Scallabis - Pax Iulia - Gades. Madrid, 1995.

84. Tabula Imperii Romani. Iudaea Palaestina. Jerusalem, 1994. P. 220-221. The Cambridge Dictionary of English Place-Names. Ed. by Victor Watts. Cambridge, 2004.

85. The Princeton encyclopedia of classical sites. Ed. R. Stillwell (et al.). Princeton, 1976.

86. Tovar A. Iberische Landeskunde. Segunda Parte: Las tribus y las ciudades de la antigua Hispania. Tomo 3: Tarraconensis. Baden-Baden, 1989.

87. Tscherikower, Victor. Die hellenistischen Städtgründungen von Alexander dem Grossen bis auf die Römerzeit. Leipzig, 1927.43J?, Uggeri G. Vie di terra e vie d'acqua tra Aquileia e Ravenna in etä romana // Antichitä altoadriatiche. 1978. 13. P. 45-79.

88. Wacher J. S. The towns of Roman Britain. 2. ed. London, 1995. P. 82-111.

89. Zahrnt M. Zum römischen Namen von Augsburg // ZPE. 1988. 72. S. 179180.2.0*2. Zgusta, Ladislav. Kleinasiatische Ortsnamen. Heidelberg, 1984 (= Beiträge zur Namenforschung. Beiheft 21).