автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Характер в русской советской прозе 60-х - 80-х гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Характер в русской советской прозе 60-х - 80-х гг."

АКАДЕМИЯ НАУК СССР ОРДЕНА ДРУЖБЫ НАРОДОВ ИНСТИТУТ МИРСВОЛ ЛИТЕРАТУРЫ им. А.М.ГОРЬКОГО

На правах рукописи АНТОШИН Максим Константинович

ХАРАКТЕР В РУССКОЙ СОВЕТСКОЙ ПРОЗЕ 60-х - 80-х гг. (Историко-литературные предпосылки и эволюция)

Специальность 10.01.02. Литература народов СССР (советского периода)

у-"

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1991

Работа выполнена в Институте мировой литературы им. A.M.Горького АН СССР.

Научный руководитель - доктор филологических наук . Н.Н.Воробьева

Официальные оппоненты:

1. Доктор филологических наук, профессор -Дубровина Изабелла Михайловна

2. Кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник ШЛИ им. А.М.Горького АН СССР -Ушанов Александр Миронович

' Ведущая организация - Московский педагогический государственный университет им. В.И.Ленина

Защита состоится

в часов на заседании специализированного совета ЬзОСА.ЧЧ.ох. по филологическим наукам при Ордена Дружбы народов Институте мировой литературы им. А.М.Горького АН СССР (121069, Москва, Г - 69, ул. Воровского, 25а).

С диссертацией мозшо ознакомиться в библиотек© ШЛИ им. А.М.Горького

Автореферат разослан

Ученый.секретарь специализированного

совета доктор филологических наук Н.Н.Воробьева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Научная актуальность теш. Одна из центральных проблем нашего литературоведения, требующая серьезного пересмотра, -проблема художественного метода. Вопрос о социалистическом реализме - приоритетном до недавнего времени методе советской литератур!, сложен и ждет детальной разработки. В связи с этим, углубленного изучения и переоценки требуют и различные его аспекты, в частности, - проблема литературного характера, историко-литературные предпосылки и эволюция изображения героя советской литература.

Цель исследования состоит в том, чтобы проследить генезис и выявить особенности характера героя русской советской прозы 60-х - 80-х годов. Для итого представляется необходимым предварительно рассмотреть, как происходило становление основных типов героев в литературе 20-х годов и определить их зависимость от творческих позиций писателен, проследить пути формирования нормативного, априорно заданного положительного героя - так называемого "нового человека", характерного для эстетической системы социалистического реализма.

После десятилетий приоритета в советской литературе нормативной эстетики, в творческом процессе 00-х - 80-х годов под влиянием социально-политических изменений и трансформации общественного сознания происходит преодоление этого идейного и эстетического стереотипа характера литературного героя, формирование основных черт и особенностей характера героя, ^пришед-шего ему на смену. Этот характер и исследуется в работе.

Объект исследования. Проблема характера исследована в диссертации на материале русской прозы Сибири. Литература сибирского региона рассматривается как неотъемлемая часть всей советской литературы и в то же время, - как реально существующее ис- . торическое и эстетическое явление, достаточно своеобразное для того, чтобы быть выделенным из общероссийского литературного контекста. Своеобразие это имеет как общественно-историческую, так и эстетическую природу, обусловленную рядом факторов, основной из которых - своеобразие самого сибирского региона, его природных и общественно-исторических условий и реалий развития,

и, как следствие, - своеобразие типологического облика людей, его населяющих.

Особенности освоения и исторического развития Сибири сказались в специфике произведений писателей-сибиряков в период становления нового социального строя. В соединении с традицией дореволюционной "краевой" и "краеведческой" литературы они определили проблемно-эстетические качества русской прозы Сибири на современном этапе. С другой стороны, в силу определенной оторванности, удаленности о.т центра, Сибирь, до сравнительно недавнего времени, по характеру производственной занятости населения оставалась в значительной мере "деревенской", а потому лучше чем европейская часть России, сохранила традиции, духовность и нравственность, выработанные устойчивым укладом земледельческой трудовой народной жизни. В связи с этим сибирская деревни была в 60-е - 80-е годы и остается по сей день объектом пристального внимания прозы нравственного поиска. Можно полагать, что происходившие в русской советской литературе процессы проявились в художественной практике писателей-сибиряков в силу обозначенного своеобразия сибирского региона с большой отчетливостью.

Поставленные цели предопределили круг авторов, творчество которых рассматривается в диссертации. В работе анализируются произведения писателей 20-х годов: И»Гольдберга, В.Зазубрина, Вс.Иванова, Л.Сейфудлиной, А.Фадееваги писателей 60-х - 80-х годов: О.Куваева, С.Залыгина, В.Распутина, В.Астафьева. В процессе исследования проблемы характера широко привлекается материал литературной критики 20-х годов (выступления критиков-рапповцев Л.Авербаха, С.Родова, Г.Лелевича, И.Вардина, Ю.Либе-динского и др. в юс полемике с писателями и критиками, близкими к позициям группы "Перевал" и взглядам А.Воронского - А.Горбовым, А.Лежневым, В.Правдухиным и др.) и литературной полешки 60-х - 80-х годов.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые рассматривается процесс формирования стереотипа "нового человека" в произведениях и литературно-критических дискуссиях 20-х годов и преодоление этого стереотипа в творчестве писателей 60-х - 80-х годов с позиций критической оценки возникающих

в литературной практике и теории нормативных требований к изображению человека новой исторической эпохи.

Практическое значение исследования. Полученные результата могут быть использованы при изучении истории советской литературы, в частности, периода 20-х годов и 60-х - 80-х годов, при исследовании проблемы нормативности литературы социалистического реализма, при чтении вузовского курса советской литературы.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании отдела .национальных литератур Института мировой литературы им. А.М.Горького АН СССР и была рекомендована'к защите. Основные положения диссертации отражены в статьях: "Социалистический реализм: к проблеме нормативности" (Формирование концепции положительного героя в творчестве А.Фадеева), "Щепка в реке революции" (о повести В.Зазубрина "Щепка"), депонированных в ИНИОН АН СССР; "Люди на пожаре" (о повести В.Распутина "Пожар"), "Обыденная история" (рассказ В.Астафьева "Лгодочка") - находятся в печати; общий объем публикаций - 2,5 а.л.

Структура работы. .Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Последовательность и направленность глав определены основными задачами исследования. В "заключении" сделаны общие выводы и намечены перспективы дальнейшей разработки теш.

С0ДЕР7/АБИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснована актуальность исследования, определены его цели и задачи, обозначен объект анализа, охарактеризована структура диссертации, раскрыта позиция автора в понимании литературного характера.

Литературный характер, научные воззрения на который эволюционировали на протяжений всего развития мировой литературы, определен диссертантом кал особая форла художественного образа человека, воссоздающая новую по сравнению с прототипом человеческую индивидуальность, обрисованную с достаточной полнотой, в кайрой общие, типические черты, несущие в себе конкретно-историческую оценку действительности, находятся в слотом диалектическом единстве с чертами индивидуальными, самобытны-

ми, присущими только этому, а не какому-нибудь другому персонажу. Обозначенное понимание литературного характера послужило автору исходной теоретической посылкой при подготовке диссертации .

ВТглаве - "Формирование концепции "нового человека" в литературе и критике 20-х годов" выявляются особенности создания характера в художественной 'Практике писателей, стоявших "у истоков" социалистического реализма, прослеживается генезис и функционирование стереотипа "нового человека" - по сути главного героя литературы, развивающейся в русле формирующегося метода, а также рассматриваются альтернативные подходы к героям такого типа.

Характерная черта советской прозы 20-х годов - стремление большинства писателей к изображению "нового героя", активный его поиск в разных сферах общественной жизни. Создание такого образа понималось многими литераторами как необходимость, вызванная коренными переменами, происходившими в стране после Октябрьской революции, как своего рода "социальный заказ". Пути подхода к характеру "нового человека" и способы его изображения пытались определить писатели различных творческих генераций, различных литературных группировок. Однако, при разнообразии взглядов на эту проблеьу, "новый человек" в интерпретации большинства писателей представал положительным героем.

В начале 20-х годов такое отношение к "новому человеку" проявлялось в двух взаимоисключающих подходах: "пролетарском" и "попутническом"; выработка будущего стереотипа происходила в условиях их конкуренции.

"Пролетарский" подход к характеру вообще и характеру "нового человека" в частности -. это, прежде всего, классовый подход. В новых общественно-политических условиях он обладал большей способностью к адаптации и предполагал конструирование героя, "искусственное внесение в его характер" определенных черт. Так укоренялось в литературе изображение -"нового человека" положительным героем на уровне создания характера. Иными словами, "пролетарские писатели", изначально задавая определенные качества героя, в соответствии со своими представлениями о нем, создавали социально приоритетный образ, не требовавший никаких ав-

торских оценок и тем более оправданий, по сути - обнаженную схему.

"Попутчики" же, отталкиваясь при создании характера от впечатлений, полученных в реальной жизни, шли в основном по линии оправдания и даже возвышения героя путем введения в текст соответствующих комментариев, авторских оценок и т.п.

Разумеется, такого рода обобщение разнообразных творческих подходов писателей к предоету изображения относительно, так как не охватывает весь спектр литературных исканий 20-х годов. Кроме того, творческий путь ряда авторов претерпел существенную эволюцию. Примером тому служит творчество В.Зазубрина, его путь от романа "Два мира" (1918), в котором писатель не избежал социальных штампов, к рассказу "Щепка" (1923), свидетельствующему об отходе от схемы, бытовавшей в то время.

Рассказ "Щепка" резко выделяется на фоне произведений первой половины 20-х годов о гражданской войне и революции. Отличает его от литера 1уры этого ряда и подход автора к образу "нового человека". Для В.Зазубрина этот герой не является априорно положительным, "передовое марксистское мировоззрение" которого делает его человеком "особого рода". Автор не возвышает, не оправдывает героя, а внешне бесстрастно исследует его психологию. Он ставит своего героя - предгубчека Срубова в сложную, почти экстремальную ситуацию и, пристально всматриваясь в мельчайшие изменения в его мировосприятии проводит через длительную и страшную эволюцию психических состояний от относительного душевного равновесия при слепой вере в революционные идеалы и готовности к самопожертвованию, к полному в них разочарованию, утрате рассудка.

В основе подхода автора "Щепки" к отображаемой действий тельности и своему герою - явление, традиционное для русской классической литературы и довольно редкое для советской -произведение написано не по "мандату долга", без учета теоретической платформы той или иной литературной группировки, что обусловило достоверность, жизненность, психологизм характера Андрея Срубова.

Характерный для советской литературы начала 20-х годов путь создания образа "нового человека", связанный с выделением

- а -

героя из стихийной революционной массы представлен в творчестве Вс.Иванова, вошедшего в большую литературу с циклом произведений под общим названием "Партизанские повести" (1921-1922)

В центре повествования мужики-партизаны, вставшие на защиту своей земли. Все они здоровые, могучие, напоенные "дикой, непреоборимой силой и властью земли" (А.Воронений). И хотя автор уподобляет массу то толпе, то живому потоку, а иногда дает и ее общий портрет, ему свойственна индивидуализация героев. Персонажи повестей имеют не только свою неповторимую внешность, но и свои особые думы, взгляды, привычки.

Одним из первых в советской прозе Вс.Иванов обратился к образу народного вожака, руководителя революционного движения ('Селезнев - "Партизаны"; Вершинин и Пеклеванов - "Бронепоезд 14-69"; Никитин - "Цветные ветра").

Наиболее яркая фигура - Вершинин - показана писателем и через раздумья самого героя, и в оценках его партизанами, и от лица автора.

Зажиточный и удачливый хозяин Вершинин также полон силой, близкой земле, что придает ему величавость и кряжистость. Тяжело пострадав от японцев (интервенты сожгли его дом с детьми), он вместе со всеми уходит в "сопки". За ум, основательность, трудолюбие партизаны избирают его председателем ревштаба.

Вершинин наделен чертами, роднящими его с массой и возвы-шащими над ней. Он умело руководит партизанами, поднимает отряды на бой, видя события шире сеоих собратьев.

Характеры, в которых стихийные инстинкты проявляются слабее, представлены в повестях с меньшей достоверностью, схематично. Таковы "новые люди" - коммунисты Пеклеванов и Никитин.

В образе председателя ревкома Пеклеванова писатель попытался соединить волю и революционный пафос с человеческим обаянием, не лишенным житейских слабостей. Однако рядом с могучими и полнокровными мужиками Пеклеванов - маленький, с впалой грудью, слабыми голосом и зрением выглядит художественно невыразительным.

Односторонен настоящий "большак" Никитин - воплощение революционного фанатизма, во имя идеи безжалостно и бесцеремонно творящий суд над людьми.

Несмотря на показанный сложный мир человеческих отношений, "Партизанские повести" не стали повестями характеров в том смысле, что писатель, стремясь к точности психологических характеристик, не следил за движением характеров.

Значительный интерес в аспекте воплощения "нозого" героя представляет творчество Л.Сейфуллиной. В.нем как бы сконцентрировалось большинство проблем, сопутствующих поиску "нового" героя в литературе.

Первым шагом Л.Сейфуллиной к созданию характера "нового человека" явилась ее повесть "Четыре главы" - произведение ма-лоудавшееся. Характер главной героини повести - актрисы Анны -сконструированный писательницей в соответствии с ее политическими убеждениями и представлениями о "новом человеке" неубедителен, его эволюция умозрительна, слабо мотивирована психологически. Вместе с тем, это произведете заслуживает внимания в аспекте исследуемой проблемы, поскольку проясняет пути формирования характера в творчестве писательницы, дает возможность проникнуть в ее "творческую лабораторию". Кроме того, основные отправные точки авторской концепции характера положительного героя находятся здесь как бы в чистом виде, налицо многие'тенденции, которые так или иначе пройдут через все ее творчество.

Исследованию революционных преобразований деревни и становлению "нового человека" на фоне этих преобразований посвящена повесть Л.Сейфуллиной "Перегной"

Центральный персонаж повести Софрон выходец из беднейшей крестьянской семьи, человек малограмотный, едва умеющий читать и писать, пьяница, запустивший свое хозяйство, словом, человек, неорганичный трудовой крестьянской среде, утративший с ней связи, а значит, морально готовый к ее "пзретряске", ломке, и в конечном итоге, я разрушению.

Возвратясь с фронта "большевиком", Софрон, благодаря буйному норову, хулиганской бойкости оказывается на гребне событий - демобилизованные солдаты избирают его председателем зол-исполкома. Попав на одну из первых ролей,он разворачивает бурную деятельность: выступает организатором "классовой борьбы" в деревне, темпераментно "агитирует" против небесновских богатеев, призывает в "болыпевистску партию", в "коммунию", создает

- :о -

"революционную охрану". Уверовав в свою безнаказанность, Соф-рон "ломает" и "перетрясает" родную деревню, "вершит правосудие?' над доктором и его женой , отбирает скот у небесновских "кулаков" и отправляет в город "на прокорм" Красной армии. Стремление перестроить все на "новый лад", при непонимании самим героем, каков он, этот "новый лад", вырастает в огульное отрицание всего "старого", пафос разрушения, при совершенном неумении что-либо построить.

Авторские симпатии на стороне Софрона, - об этом свиде-детельствуют красноречивые и неоднократно повторяющиеся характеристики героя. Писательницу восхищает цельность его натуры, сила характера. Возможно, это объясняется своеобразным авторским пониманием того, каким должен быть "новый человек" деревни. Отсюда следует установка на оправдание Софрона.

Оценка современными исследователями характера главного героя повести довольно единодушна и примерно такова: хотя политическая зрелость и общекультурный уровень этого человека невысоки, он,нередко допуская ошибки и поддаваясь чувству мести, в главном - в классовой борьбе занимает уверенную позицию, является подлинным вожаком деревенской бедноты, стремящимся осуществить мечту о человеческом счастье.

В такой оценке просматривается приемлемость "методов работы" софронов, хозяйничавших в деревне 20-х годов, главная особенность деятельности которых - использование насилия ради идей, насилие под прикрытием идей.

Анализ характера Софрона с позиций сегодняшнего дня проясняет его перспективу: впоследствии этот психологический и социальный тип будет художественно исследован в образе залы-гинского Корякина - этакого "бескомпромиссного" борца с кулачеством (повесть "На Иртыше"), и далее Брусенкова - человека, смотрящего даже на*своих "кровавыми глазами" (роман "Соленая Падь").

Прямой антипод Софрона в повести - "молоканский поп" Ко-черов. В его изображении Л.Сейфуллина довольно тенденциозна, питаясь показать Кочерова - выразителя интересов староверов -хитрым врагом, кулацким идеологом, "мироедом".

Вне авторских оценок, судя по поступкам и суждениям, Ко-

черов - человек умный, рассудительный, по-крестьянски обстоятельный, стремящийся проникнуть мыслью в глубину явлений. Эти черты, веками складывавшиеся в крестьянской среде, будут впоследствии воплощены С.Залыгиным в характерах Степана Чаузова и Николая Устинова.

Расстановка акцентов в повести обусловлена, повидимому, неверной "умозрительной" позицией Л.Сейфуллиной, учитывающей общую установку в литературе начала 20-х годов на утверждение "стихийного человека", рожденного "бурей революции" и связанной со своеобразным пониманием писательницей природы .классовых противоречий в деревне.

Значительным и интересным произведением в плане воплощения Л.Сейфуллиной характера "нового человека" стала повесть "Виринея" (1924). Художественные достоинства повести, сила и самобытность ее главной героини (в чем проявилось хорошее знание писательницей зшзни деревни, судеб деревенских кеи'^ин) были сразу отмечены критикой. Разногласия возникали при толковании сущности героини, побудительных мотивов ее поступков, ее отношения к деревне, богу, ее революционности.

Одна из главных причин таких разногласий - противоречивость характера Виринеи, изначально предопределенная соединением в ее судьбе судеб двух ленщин-прототипов (крестьянки Ари-ши и деревенской бунтарки), стремление;.! автора создать на этом материале образ "большевички, политрука Красной Гвардии1'.

В характер своей героини Л.СеЯфуллина привнесла два начала, движущие его: ленское, биологически предопределенное и бунтарское, перерастающее з революционное.

Неорганичность сочетания в характере Виринеи психологических свойств, почерпнутых писателыппдей из реальной жизни с искуственно привнесенной ваданпостко ее духовного облика, установкой на создание образа "политрука" приводят к тому, что образ героини теряет жизненные краски, бледнеет, выходит из подчинения автору.

Наиболее перспективным с точки зрения доминировавшей в 20-е годы "пролетарской" критики становится путь создания образа "нового человека" и подход к нему, сформировавшиеся з творчестве "пролетарских" писателей, и в первую очередь А.Фа-

деева. Конкретное воплощение такой подход нашел в образе командира партизанского отряда Левинсона из романа "Разгром".

Критика отнеслась к роману А.Фадеева позитивно, порой восторженно. Отмечались: уход от схемы в изображении "нового человека", жизненность, достоверность его героев и "психологизм", как следствие учебы молодого пролетарского писателя у классиков, в частности у Л.Н.Толстого.

Единогласие, с которым- критика 20-х годов оценивала "Разгром" и его главного героя, почти беспрецедентно для тех лет. Отчасти оно объясняется литературной обстановкой 20-х годов, когда "социальный заказ" на создание убедительного, жизненного образа "нового человека" - большевика - "главного действующего лица эпохи", способного реализовать задачи, поставленные партией, осознавался всеми, а писатели либо возводили "клевету" на этого человека, либо представляли его в виде безжизненной социальной схемы. Ни тот, ни другой подходы не отвечали политике партии в области художественной литературы, а следовательно не удовлетворяли и критику, уже достаточно заидеоло-гизированную. Поэтому появление романа А.Фадеева и его нетрадиционного героя стало событием в литературе 20-х годов.

Успеху романа способствовало то, что ко времени его написания советская литература уже накопила некоторый опыт создания образов новых людей, что произведения Б.Пильняка, А.Веселого, Л.Сейфуллиной, Вс.Йванова, Дм.Фурманова, Ю.Либединского были уже осмыслены и получили оценку в критике. И если автор "Разгрома" не смог бы узнать из критики, каким должен быть "новый челозек" в литературе, то уж определенно мог ^знать, каким он быть не должен. Горой не должен быть "кожаной курткой", как у Б.Пильняка; лихим мужиком-партизанщиком, как у Вс.Йванова; предводителем крестьянского бунта, подобным Емельяну Пугачеву, как у В.Шишкова; кровавым и сексуальным маньяком, как у В.Зазубрина; бунтарем-индивидуалистом или озлобленным деревенским люмпеьом, как у Л.Сейфуллиной и т.д. Кроме того, новый герой не должен быть схематичным, "ходульным", как у некоторых молодых пролетарских писателей.

0 том, каким должен быть "новый" герой, можно получить нокоторне сведения из установок, сформулированных тео-

ретиками РАППа, в частности, призыву в литературу "живого человека" (Л.Авербах, Ю.Либединский, С.Ишулов, А.Везыменский), требований к художнику - "синтез житейской и художественной правды" (С.йнгулов), идеологическая правда, партийность и классовость литературы (Ил. Вардин).

Применение такого рода требований к рапповскому "живому человеку" приводит к противоречию: с одной стороны, заданность свойств героя в русле коммунистической партийности, что само по себе предполагает его схематизм, "ходульность"; с другой -жизненность, что исключает схематизм и "ходульность".

Новаторская сущность фадеевского "Разгрома", одно из основных его достоинств как раз в том и заключается, что автору удалось ото противоречие преодолеть. Однако достичь органического синтеза этих двух требований к характеру "нового человека" писатели удалось не сразу: "Разгрому" (1925) предшествовали два произведения - повесть "Разлив" (1922) и рассказ "Против течения" (1923).

В повести "Разлив" характер центрального персонажа Неретина не менее близок к схеме, чем герои ранее проанализированных произведений. Вместе с тем, при всей схематичности, эскизности в обрисовке характеров, в "Разливе" присутствуют элементы решения главной проблемы литературы 20-х годов - создания характера "нового человека" в духе тех теоретических установок, которые формулировали и активно пропагандировали "напостовцы".

Характер комиссара Соболя - главного героя рассказа "Против течения" также схематичен, однако его можно считать этапным в эволюции авторского подхода к "новому человеку". Е этом образе А.Фадееву удалось перейти от характера Неретина, включающего некоторые черты "живого человека", к отчетливому эскизу Левинсона, разрушить стереотип "железного комиссара в кожаной куртке". Едва намеченные, бледные, но уже нетрадиционные качества героя "Разлива" получают в образе комиссара Соболя более глубокое толкование. Обогащенные находками, средства "очеловечивания" героя впоследствии будут использованы автором при создании образа Левинсона.

Характер Левинсона, при всей его иетрадиционности, кажущейся жизненности, достоверности, несоответствии "схеме" и

"штампу" в понимании того времени, все же представляет собой схему, только более сложную - схему нового типа, отчасти намеченную в повести "Разлив" и рассказе "Против течения". На смену односторонним персонажам произведений пролетарских писателей 20-х годов пришел герой, имеющий недостатки, слабости и даже не самую лучшую "социальную биографию", но со всем набором комиссарских черт его литературных предшественников. Иначе, А.Фадеев добавил к существующей схгме ряд черт и качеств, способствующих "оживлению" героя, приближающих к рапповскому "живому человеку". уарактер Левинсона явился в этом плане своеобразным и, вместе с тем, закономерным итогом развития нормативной литературы и деятельности критиков журнала "На посту".

Заслуга автора "Разгрома" сводится к тому, что ему удалось органично объединить в своем герое рапповские требования "художественной (идеологической) правды" с его кажущейся достоверностью в новую.более сложную и разветвленную схему и выработать комплекс приемов, позволяющих "оживить" характер персонажа, а также оптимально "использовать" действительность в целях, декларируемых "напостовцами".

Эти идейно-художественные принципы с большей или меньшей последовательностью развивались, как приоритетные в советской литературе последующих лат, вплоть до 60-х - 80-х годов.

Бо Н главе - "Взаимодействие характера и времени в русской прозе 60-х - 80-х годов" прослеживается процесс преодоления стереотипа героя, сложившегося в литературе социалистического реализма.

В результате, изменения социально-политической обстановки в стране конца 50-х - начала 60-х годов в сторону демократизации общества и развития общественной мысли на этой основе, в советской литературе получил начало процесс высвобождения определенной ее части из-под идеологического контроля коммунистической партии. В некотором смысле эти годы можно назвать переломными в развитии советской литературы.

Характерной чертой обозначенного периода явилась своеобразная дифференциация литературы, в какой-то степени соответствующая литературно-критической поляризации, имевшей место в

20-е годы. В диссертации выделяются два направления, сложившихся в советской литературе. Одно из них предполагало развитие литературе социалистического реализма в рамках нормативного искусства. Нормативное и по содержанию, и по методологии, оно продолжало традиции, заложенные "Пролеткультом" и РАППом и окончательно сформировавшиеся в фадеевском "Разгроме" и ряде других произведений. В русской прозе Сибири оно представлено именами писателей Г.Маркова, Е.Пермитина, А.Черкасова, А.Иванова, М.Перевозчикова и др.

Второе направление, не имеющее с нормативным методом ничего общего, можно представить как обращение на новом этапе осмысления современности к идеям, выдвигавшимся в свое время

A.Воронсккм и "попутчиками", и,далее, к традициям русской классической литературы, искусственно заторможенным на рубеже 20-х годов. К этому направлению относятся произведения писателей, сумевших еще в 60-х годах ярко и достоверно показать, что практически бесконфликтная в литературе социалистического реализма советская действительность порождает коллизии, значительные по своему трагизму (В.Распутин, В.Астафьев, С.Залыгин,

B.Шукшин, О.Куваев, С.Алексеев и др.).

Несмотря на то, что оба эти направления не были столь рельефно выделены, как в 20-е годы и, тем более, не были оформлены организационно, можно говорить о двух различных подходах к отображаемой действительности. И если первое из выделенных направлений заслуживает внимания лишь как характерный образец нормативной литературы, то второе достойно серьезного изучения во всех аспектах, в том числе в аспекте воплощения литературного характера.

Высвобождение известной части литературы из сферы идеологии, ее уход из-под контроля партии обусловили закономерное изменение в способах создания характера героя-современника. Принципиально новыми здесь были как выбор героев, так и подход к ним. Важной особенностью литературы 60-х - 80-х годов в этом плане было критическое переосмысление типов, уже показанных в литературе 20-х годов. Так, новую интерпретацию получил показанный главным образом позитивно в прозе 20-х годов "новый человек", иную оценку получил крестьянин-труженик, выведенный в

ряде произведений писателей 20-х годов "кулаком", "мироедом". При этом главным критерием в создании характеров для писателей была художественная достоверность, что выгодно отличало новую прозу, связанную с проблемами нравственности, от литературы предшествующих периодов.

Один из интересных й своеобразных писателей в литературе нравственного поиска - О.Куваев. Главный предмет художественного исследования писателя - люди Севера, вернее,Чукотки, с -самобытными нравственными устоями, выработанными нелегким трудом в почти экстремальных природных условиях. Север для О.Ку-ваева не только место, где живут его герои, но и своего рода мерило истинной ценности человека, и сила, активно воздействующая на него, побуждающая критически переосмыслить свою прежнюю жизнь, переоценить свои дела и поступки.

В прозе О.Куваева представлен целый "калейдоскоп" героев - людей зачастую необычных, одержимых страстью к страдатвиям, людей с "чудинкой". Причины, приведшие куваевских героев на Север,индивидуальны, пути различны, но определены авторским пониманием того, что для каадого человека должно быть свое место в жизни, своя работа и своя "географическая точка для жизни'.' Развитие героя в произведениях О.Куваева от ранних рассказов до романов "Территория" и "Правила бегства" представляет собой сложное многоступенчатое движение от "джеклондоновских" мечтателей, горьковских босяков, современных бродяг-романтиков к людям, одержимым "святым чувством работы". Эволюция эта, возможно, несколько умозрительна, она как бы иллюстрирует движение авторских, воззрений на предназначение человека на Земле.

Вершинным произведением О.Куваева, являющимся итогом авторских раздумий о смысле жизни, можно назвать роман "Территория". "Стержневой" .герой "Территории" - главный инженер' "Се-верстроя" Илья Чинков - человек неординарный, волевой, целеустремленный, геолог, с поразительной интуицией поисковика. Образ Чинкова нетрадиционен в литературе 60-х - 70-х годов, и нетрадиционность эта, прежде всего, в отношении к делу, к работе, которые в авторской системе ценностей возводятся в абсолют, в ранг некоей религии. Однако характер Чинкова статичен, односторонен - герой показан только в работе.

В развитии - от неопытного инженера, прибывшего в Серер-строй, до хорошо знающего свое дело руководителя поисковой группы - дан характер другого героя "Территории" - преемника Чинкова Сергея Бакланова.

Несмотря на достоверность, жизненность, характер Бакланова, как и образ Чинкова, несет на себе печать заданности. Оба они обладают "беспримерной выносливостью, адским терпением, не. человеческим упорством, бесстрашием и, главное, влюбленностью в свое дело, высоким профессионализмом" (А.Овчаренко). Достаточно заменить в приведенной характеристике слово "дело" словом "борьба", и она станет вполне применимой к "железному" комиссару пролетарских писателей 20-х годов.

Все куваевские герои необычны, нетрадиционны на фоне героев литературы социалистического реализма. Вместе с тем, из всего многообразия черт и качеств изображаемых людей в куваев-ской прозе находят воплощение лишь те, которые работают на авторскую концепцию - и в этом проявляется близость творчества О.Куваева к нормативной литературе.

Особого внимания в аспекте воплощения характера заслуживает проза о жизни деревни. .Обращение писателей к теме деревни с начала 60-х годов вызвано углублением философских исканий советской литературы, все более острой постановкой вопроса о духовных ценностях, связанных с понятиями - родная земля, труд, память, совесть, традиции. Задача представлялась тем более ванной, что ценности эти утрачивались в результате долговременного "социального эксперимента", в корне изменившего лицо деревни.

Значительный интерес в этом плане представляет творчество С.Залыгина - автора произведений о недавнем прошлом нашей страны: повести "На Иртыше" (1964), романов "Соленая Падь" (1967) и "Комиссия" (1975).

Герои названных произведений показаны С.Залыгиным в условиях трагического перелома, принесенного революцией. Обращаясь к теме сибирского крестьянства, писатель на новом уровне переосмысливает социальный и психологический тип крестьянина-труженика.

Главный геро-1 повести "На Иртыше" Степан Чаузов - натура

сложная, наделенная недюжинным умом, крестьянской смекалкой, сильным характером. Он обладает многими качествами, имеющими цену в деревне: вкладывая в работу всю душу, "сколотил" приличное хозяйство,•охоч до всякого ремесла, с большой любовью относится ко всякой живности. Чаузов по праву становится неофициальным лидером крутолучинских крестьян.

Вступив одним из первых в колхоз, Степан пытается постичь его смысл, но не может избавиться от сомнений и не может отрешиться от своего бывшего хозяйства - все тянет его взглянуть на коней, сведенных на колхозную конюшню. Из чувства достоинства, сознания своей жизненной роли Чаузов противится корякинским административно-волевым методам "руководства", по которым "мужика через колено ломают". По настоянию Корякина умный, трудолюбивый крестьянин отторгается от земли - раскулачивается и выселяется из родной деревни.

К социальному и психологическому типу Чаузова обращались многие писатели на протяжении всего развития советской литература. Большинство из них, исходя из социально-политических критериев в оценке создаваемых ими характеров, показывали рачительных, трудолюбивых хозяев "богатеями" и "кулаками". Относительная свобода от идеологических шор, возможность взглянуть на события "издалека" позволили С.Залыгину правдиво показать характер крестьянина-труженика. Иную оценку, по сравнению с литературными предшественниками, получил и "новый человек", пришедший из прозы 20-х годов - "перегибщик" Корякин.

Следующим звеном в художественном исследовании характера сибирского крестьянина явилась работа С.Залыгина над образом Ефрема Мещерякова - главкома партизанского формирования из романа "Соленая Падь".

Основная черта Мещерякова - близость к земле, принадлежность к крестьянству. Настоящий воин, умеющий повести солдат в бой, навести "железной рукой" дисциплину, он при всем этом любит крестьянский труд, постоянно возвращается мыслями к нему.

Взявшись за оружие, "природный" крестьянин Мещеряков обнаружил недюжинный талант полководца. Как полководец-самородок, народный вожак, он многими своими чертами напоминает Чапаева. Такие, присущие Чапаеву черты народного героя, как удаль, мо-

лодечество, способность постоять за униженных и обездоленных

- черты, наметившиеся в характере Чаузова, во всей полноте раскрылись в образе главкома. Близостью к земле, мужикам объясняются гуманизм, человечность Мещерякова. Авторские симпатии на стороне героя, однако писатель не идеализирует его, не скрывает его слабостей и срывов.

Характер Мещерякова - шаг вперед по сравнению с характером Чаузова. Мещеряков сложнее Чаузова, жизненный ошт, кругозор, связи с различными людьми и событиями у него гораздо шире.

В романе также представлен "новый человек". Зто - начальник главного штаба республики Соленая Падь Брусенков - человек, фанатично преданный революции, готовый расстрелять каждого, кто, как ему кажется, недостаточно последователен в борьбе за ее идеалы. Человек жестокий, подозрительный, нетерпимый к инакомыслящим - он постоянно акцентирует внимание окружающих на том, что на эту высокую должность его поставил народ, и что он - Брусенков, как раз и выражает волю и чаяния народа.

Еще дальше идет С.Залыгин в исследовании характера сибирского крестьянина в романе "Комиссия". Писатель углубляется в историю с тем, чтобы поставить своего героя в условия так называемого "колчаковского безвременья".

Центральный персонаж романа, "лебяжинский грамотей и книжник" Николай Устинов - личность одаренная и любознательная. Его тянуло то к землемерам, то к строителям дорог, то к лесоуетроителям, от встреч с которыми он вынес немалые позна-*ния. Он хорошо знаком с лесным и земельным делом, разбирается в сельскохозяйственной технике, словом, всем тем, что связано с землей, и тем, что на ней растет.

Побывавший на войне, много повидавший,' немало прочитавший Устинов размышляет над широким кругом вопросов человеческого бытия, по каждому из них имеет собственное мнение. Однако, каких бы вопросов ни касался в своих размышлениях Устинов,-

- он остается крестьянином. Все его мысли направлены на крестьянство, вся его философия крестьянская.

Грамотность Устинова, живой ум, разнообразные познания

во многом определили его избрание в Лесную Комиссию, где пригодилось все, что он узнал от лесоустроителей.

Устинов - человек, ставящий превыше всего народные интересы, имеющий твердые моральные и нравственные принципы, отчетливо проявившиеся в противоборстве с порубщиком и браконьером Сухих. Это противоборство проливает свет еще на одну черту характера Устинова - гуманизм. Но гуманизм Устинова несколько иной, чем гуманизм Мещерякова. Правдоискатель, поборник справедливости Устинов живет по заповеди "Не убий!", Мещеряков же способен на жертвы, продиктованные классовой борьбой.

Сопоставляя образы Устинова, Мещерякова, Чаузова можно заметить, что при всей самобытности и своеобразии каждого из них, они представляют собой типологические модификации одного и того же характера, трансформирующегося во взаимодействии с различными конкретно-историческими ситуациями, поворачивающе-. гося в каждой новой книге своими новыми гранями.

Предметом художественного исследования В.Распутина являются характеры "старой" послевоенной и современной деревни, разоренной, уходящей в прошлое. Писателя интересуют люди, уходящие вместе со своими деревнями. Он пристально вглядывается в их внутренний мир, чтобы установить, какие присущие им черты народной этики, -психологии, миропонимания унаследуются, а что из ятого духовного богатства забудется, уйдет в небытие.

Своеобразие прозы В.Распутина в том, что фактором, высвечивающим душу героя, выступает внутренний конфликт, возникающий в экстремальных условиях. Такой ситуацией в повести "Последний срок" явилось подведение итогов жизни бабкой Анной Степановной, стоящей на грани жизни и смерти.

Из развернутых ретроспекций, воспоминаний самой Анны Сте- • пановны и ее детей шаг за шагом встает судьба-этой, много выстрадавшей на своем веку, женщины. За долгую жизнь она много трудилась, терпела обиды от раздражительного, вечно недовольного музса, много рожала, ухаживала за детьми, оплакивала сыновей, погибших на войне, "тянула лямку" в колхозе, заменяла в •трудные годы мужиков. Готовность к служению другим - суть характера Анны Степановны.

Душевные качества своей героини В.Распутин выявляет в

противопоставлении ее детям. Случилось так, что у живущей праведно, делающей людям только добро женщины, выросли дети, совсем не похожие на нее. Усвоенные ими в детстве уроки нравственности поколебались, в авторской интерпретации, из-за оторванности от земли. Анна Степановна же, всю жизнь трудившаяся на земле оказалась выше своих детей. Даже умирая, она устремлена к живому, к то}^у, что останется после нее: "Выйдет ли из ее жизни, - размышляет она, - хоть капля полезного, заданного дождя, который прольется на жаждущее поле?" В этом ее духовная красота, сила и жизненность характера.

Во многом характеру Анны Степановны близок характер Нас-тены Гуськовой (повесть "Живи и помни"). Принадлежащая к типу русских женщин, вынесших на своих плечах тяготы разрухи и войны, Настена мало хорошего повидала в жизни: сиротство, голодная юность, работа сначала в хозяйстве тетки, потом родителей мужа, в войну - мужская работа в колхозе, на лесозаготовках.

Счастье у Настены было только в мечтах. Оно представлялось разным в разные годы, то приближаясь, то удаляясь. Развеялась мечта о счастье с появлением в окрестностях Атаманов-ки дезертировавшего мужа.

Дезертирство Андрея - фактор Настениной душевной трагедии. На протяжении всей повести автор прослеживает психологические состояния своей героини, нагнетая напряженность, ведя повествование на "контрастных перепадах эмоций": страх, вызванный появлением Андрея, сменяется смятением, радость от встречи с любимым человеком - болью за содеянное им.

Решив разделить участь мужа, Настена обрекла себя на двойную жизнь: одну напоказ, словно ничего не произошло - для людей, другую, "воровскую", тщательно замаскированную - для мужа. Мир Атамановки, такой знакомый и понятный, с кавдым днем отдалялся от нее. Врожденная честность не позволяла Настене ни плакать, ни смеяться с другими. Она ведь прятала такое, "что почему-то касалось всех и было против всех". И ничто не могло смягчить боль отторжения от близких.

Нравственная высота Настены подчеркивается противопоставлением ее мужу-дезертиру - человеку слабому» озлобившемуся. Животный чгсизм, бессердечие Гуськова - мера Настениной жерт-

венности, бескорыстия, безоглядной любви, готовности ко всему, даже рождению ребенка в таких страшных условиях.

Самоубийство Настены - ято избавление от страданий, от душевного разлада, от невозможности примирить непримиримое -стремление любить, разделить участь мужа и причастность к событиям, которыми живет Атамановка.

Завершает галерею характеров сибирских крестьянок, показанных В.Распутиным, образ Дарьи Пинигиной - натуры властной, неуступчивой - признанной предводительницы своих подруг (повесть "Прощание с Матерой"). За плечами у Дарьи, как и у ее литературных предшественниц, нелегкая жизнь, проведенная в тяжелой крестьянской работе, заботе о детях, которых у нее осталось трое из шестерых, суровые испытания войной, послевоенными годами. Главное для нее - труд, а еще совесть, возведенная в ранг нравственного закона.

Островное ангарское село, в котором живет Дарья попадает в зону затопления под водохранилище для электростанции. Жители села вынуждены перебираться на новое место. Для стариков прощание с Матерой выливается в подлинную трагедию. Новоселье для них не "пересадка", а "корчевка", разрушение жизненной стабильности, вековых привязанностей и традиций.

Для Дарьи потеря родного острова - это потеря важнейшего, по убеждению автора, условия правильного человеческого бытия -памяти. Потому для нее, ощущающей себя звеном в цепи поколений, так естественна ответственность за землю предков и нестерпима мысль о том, что внуки и правнуки будут лишены богатства, каким она владела долгие годы.

Размышления Дарьи касаются не только прошлого и будущего родного села, но и связи поколений, взаимоотношений человека и природы, т.е. проблем мировоззренческого характера. В образе Дарьи Пинигиной находит воплощение тенденция В.Распутина к "выявлению в труженике.- философа, в его переживаниях - общезначимою нравственного смысла (Л.Теракопян).

Дороги В.Распутину "старуни" с цельными характерами, высокой нравственностью, готовностью жить ради других. И,все-таки, это люди, уходящие в прошлое. Поэтому в повести "Пожар" писатель обращается к следующему поколению - поколению людей, пере-

селившихся на новое место, в "другой неизвестный мир".

В "Пожаре" автор исследует процесс расщепления так называемой "общей души"Соснсвки - нового места поселения островитян, выявляет причины и следствия "сворота" сосновцев на раздольное' "житье-бытье".

Иван Петрович Егоров - проводник авторских идей, выразитель его скорби по уходящей под натиском современной цивилизации старой деревни. В характере Ивана Петровича те же составляющие трудовой народной морали, что и в характерах распутин-скях героинь. Но он современнее своих предшественниц, органичнее воспринимает новое, под воздействием которого происходит своеобразная духовная эволюция героя.

Со старой деревней Иван Петрович расставался тяжело, но верил, что на новом месте с годами будет лучше. Обманулся он в своих ожиданиях - с годами становилось хуже. Вечно временный неуютный и неопрятный поселок, хищничество и потребительство земляков, общины пьянчуг, шабашники,'архаровцы. Все, что веками накапливалось в деревнях, скрывшихся в водах Ангары, в считанные годы обесценилось или "исчезло вовсе". "Как все переменилось - с горечью думает Иван Петрович - все, что держалось недавно всем миром, что было общим неписаным законом, превратилось в пережиток, ... было не положено, не принято, стало положено и принято,... считалось за позор, за смертный грех - почитается за ловкость и доблесть".

Все это заставляет Ивана Петровича по-новому взглянуть на покинутую деревню. Она становится для Егорова своеобразной рпорой нравственности, неким фактором собирания "общей души",-без которой, или в отрыве от которой человек рискует выродиться в архаровца.

В сомнениях Ивана Петровича, мучительных поисках ответов на бесконечные "как" и "почецу", в его разоблачительных выступлениях на собраниях отразились проблемы и противоречия сос-новской действительности, обнанквшеся на пожаре орсовских складов. В сценах тушения пожара В.Распутин окончательно выявляет ценность человеческих характеров, облекая их качества в вещественную оболочку поступков, высветивших вековечный конфликт между добром и злом, совестью и бессовестностью.

Теме нравственности, духовности человека, оторванного от ' привычного крестьянского уклада, его судьбе на новом месте посвящен таете и рассказ В.Астафьева "Лидочка".

В характере Людочки в определенном смысле проявляются художественные традиции современной прозы о деревне. Автор не случайно акцентирует внимание читателя на ее крестьянских навыках, ему важно показать, что она, несмотря на все превратности судьбы, унаследовала положительные черты и качества русской крестьянки, чудом сохранившиеся в деревне после семидесяти лет их искоренения. Вместе с тем, деревня, в которой Людочка провела почти всю свою жизнь, была лишена последних жизненных соков, а потому не было в ней силы и стойкости прежних русских крестьянок. Не смогла она преодолеть испытаний, выпавших на ее долю, и погибла.

Высокое мастерство В.Астафьева как художника измеряется тем, что и в постановке общечеловеческих проблем, и в обрисовке характеров он поднимается до реализма мастеров русокой классической литературы.

Творческий опыт писателей, произведения которых рассмотрены в главе, сказался в преодолении стереотипа положительного героя, сформировавшегося в литературе 20-х годов и функционировавшего в последующие годы. Решающая роль в этом процессе принадлежала главным образом писателям, создававшим литературу нравственного поиска. В творчестве этих писателей наблюдается критическое переосмысление советской действительности, широкое обращение к общечеловеческим ценностям общественной морали, углубление психологизма, отказ от догматических посиулатов социалистического реализма, отражение в литературных характерах жизненных процессов на основе обращения к традициям классического реализма.

В заключении подведены основные итоги работы, еформуяиро- • ваны главные выводы, намечены перспективы исследования поставленных проблем.

Сшгсогс цубдякацнй по те» дассорюции.

1. Социалистический раализг-гг к проблеме коргжтЕЗНОсти С3ор:.с:ро-вану.е кождапцрк полоютольного героя з творчестве А „Фадеева)- . (депонирована в ШиШ АН СССР)/ М.: ЙННОНЛНСССР, <991.-1,25«т.д.

2. Люди на полисе (о повести 2.Распутина "Пожал") (в печати)/С Ь. За С.гьокон'

уча^чика/ИмМол. ^ ,,

3. Обыденна.!; истоки (рассказ ¿.Астафьсва ".>::одочна") (l г.зчатм)//Нлш

современник. п.*.

4. Lernta в реке резолюции (о повести В.Зазубрина "Сепка"1] (в печати). Мет. ПОСОБИЙ 4-М» yiHTffAeÚ/АьакйН, Изд. во АГГ1Н, 19 92,- OSShJ.

Подп. к печ. 20/1Х-. 9'1'r:. liyju. изд1. лист. Тир, 100 экз. Зак188

ВНИПИ труда, в строительстве'