автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Художественная концепция человека и истории в прозе Алима Кешокова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Художественная концепция человека и истории в прозе Алима Кешокова"

ГГь ОД

На правах рукописи

БОРОВА АСИЯТ РУСЛАНОВНА

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КОНЦЕПЦИЯ ЧЕЛОВЕКА И ИСТОРИИ В ПРОЗЕ АЛИМА КЕШОКОВА

Специальность 10.01.02. - Литература народов

Российской Федерации

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

НАЛЬЧИК - 1999

Работа выполнена на кафедре русской литературы Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М.Бербекова

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Мусукаева А.Х.

доктор филологических наук, профессор Шаззо К.Г., кандидат филологических наук Казиева A.M.

Северо-Осетинский государственный университет

Защита диссертации состоится /У. ЛР .1999 года в /часов на заседании Диссертационного Совета к. 063.88.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Кабардино-Балкарском государственном университете им.Х.М.Бербекова.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М.Бербекова (360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).

Автореферат разослан

" Н£>Я<)~П^ 1999 г.

/ Ученый секретарь

диссертационного совета, доктор филологических наук Гуртуева Т.Б.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В предлагаемой диссертационной работе "Художественная концепция человека и истории в прозе Алима Кешокова" впервые предпринята попытка монографического исследования прозаического творчества талантливого художника слова, одного из основоположников романного жанра в кабардинской литературе.

В работе впервые рассматривается проблема художественного соотношения человека и истории в художественной прозе А. Кешокова в контексте адыгской и в целом северокавказской романистики.

Художник слова - А.Кешоков осознает свое время, свою эпоху как один из этапов развития общества. Он анализирует историю своей страны, своего народа, и делает далеко идущие выводы о человеке, его месте в истории. Именно поэтому его произведения стали для нас своеобразной памятью.

Творчество А.Кешокова - значительный этап в развитии всей северокавказской литературы в целом. Романы А. Кешокова - многоплановые, многопроблемные и полифоничные произведения. Их отличает тесное единство исторического факта, публицистичности, художественности, одухотворенности, внутренней музыки слова, рождающей поэтичность и лиричность прозы.

Безусловно, в большей или меньшей степени ученые, выполняя основную задачу литературоведения •— изучение особенностей творчества отдельного художника слова в соотнесенности со спецификой развития жанров и историческими условиями становления национальных литератур — затрагивают данную проблему, но, как правило, на материале одного произведения. В этой связи хотелось бы отметить, что особое внимание исследователи уделяют жанру историко-революционного романа, представленному в северокавказских литературах следующими значительными произведениями: "Шамбуль" Т. Керашева, "Род Шогемоновых" Х.Теунова, "Заря над Тереком" А. Шомахова, "Новый талисман" Б. Гуртуева, "Из тьмы веков" И. Ба-зоркина, "Вершины не спят" А. Кешокова и другими.

Из всех указанных художников слова наибольшее внимание уделено А. Кешокову. Начиная с 60-х годов, критика и литературоведение подробно анализирует жанровое своеобразие романов А. Кешокова, их народно-поэтическую основу, образную систему, стиль, язык.

Вместе с тем следует отметить, что творчество А. Кешокова ещё не нашло должного изучения и анализа в трудах литературоведов и критиков, достаточно,подчеркнуть, что отдельного монографического исследования прозы А. Кешокова нет, хотя в работах Л. Бекизовой, А. Кашежевой, А. Мусукаевой, К. Шаззо, и других — рассматриваются отдельные вопросы, связанные с романным творчеством писателя. Предметом исследрвания в основном становились такие романы А. Кешокова, как: "Чудесное мгновение",. "Зеленый полумесяц", "Долина белых ягнят", Сломанная подкова", а так же романов "Грушевый цвет", "Сабля для Эмира", . "Восход луны" и автобиографической повести "Вид с белой горы".

При всей изученности некоторых аспектов творчества А, Кешокова остается нерешенным вопрос соотнесения человека и истории, историзма и историчности исторического факта и художественного вымысла и домысла в произведениях писателя. Этим, и обусловлена актуальность исследования.

Основной целью диссертации является исследование художественной концепции человека и истории в прозе А. Кешокова.

При разработке данной темы в диссертации были поставлены следующие задачи:

-исследовать проблему художественного соотношения исторического факта и художественного вымысла в романной прозе А Кешокова;

-выявить жанровые особенности историко-революционного романа, а также романа о Великой Отечественной войне;

-уделить внимание народно-поэтическим основам творчества писателя, специфике создания характера героя в историческом контексте.

Материалом исследования послужили прозаические произведения А. Кешокова "Чудесное мгновение", "Зеленый полумесяц", "Сабля для Эмира", "Долина белых ягнят", "Сломанная подкова", "Грушевый цвет", "Вид с белой горы"

Методологической основой диссертации являются фундаментальные труды литературоведов: Л. Александровой, М. Бахтина, А. Веселовского, Б. Грифцова, В. Днепрова, В. Оскоцкого, В.Кожинова, М. Кузнецова, Г. Ленобля, Б. Сучкова, А. Чичерина, а также теоретические взгляды на рассматриваемую проблему ученых северокавказского региона: Л. Бекизовой, .Д,^ Гутова, А.Мусукаевой, 3. Толгурова, У.Панеш, А.Схаляхо, Ю..Тхагазитова, К. Шаззо, Р. Хашхожевой, X. Хапсирокова и других.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предпринята попытка анализа проблемы человека и истории в прозе А. Кешокова в произведениях 50-60-х гг. ("Чудесное мгновение", "Зеленый полумесяц", "Вид с белой горы"), а также в романах 70-80-х гг. ("Долина' белых ягнят", "Сломанная подкова", "Грушевый цвет", "Восход луны", "Сабля для эмира").

Проведен подробный, текстологический анализ вышеуказанных романов ("Сабля для эмира" исследуется впервые).

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что исследуемая в ней концепция человека и истории в прозе А. Кешокова может стать составной частью комплексного анализа творчества писателя, специфики жанра романа в северокавказских литературах.

Впервые в творчестве А. Кешокова исследуются роман "Сабля для эмира" и автобиографическая повесть "Вид с белой горы", что может быть использовано в курсах лекций по национальной литературе и литературам народов Российской Федерации. Материалы по проблеме соотношения исторической достоверности и вымысла в прозе А. Кешокова могут быть использованы при подготовке спецкурсов и спецсеминаров, предусматривающих обращение к прозаическому творчеству А. Кешокова.

Апробация результатов исследования. Диссертационная работа обсуждена на заседании кафедры русской литературы Кабардино-Балкарского государственного университета и рекомендована к защите (ноябрь 1999 г.)

Основные положения диссертации изложены в докладах на научно-практических конференциях: Материалы II республиканской научно-практической конференции по проблемам развития государственных языков КБР, посвященный 40-летию КБГУ (Нальчик, 1997); Государственные языки в КБР в теории и практике (Нальчик, 1998); Литература народов Северного Кавказа: художественные и методологические проблемы изучения (Карача-евск, 1999); Материалы межвузовской научной конференции "Литература народов Северного Кавказа. Современные проблемы изучения и преподавания в средней школе", посвященной 140-летию К. Мечиева (Нальчик, 1999). Они также отражены в" статьях, опубликованных в периодической печати.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснованы актуальность и выбор темы, определены степень ее разработанности, дели и задачи работы, методы исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость ее.

В первой главе "Исторический факт и художественный вымысел в прозе А. Кешокова" исследуются проблемы жанра исторического романа в целом, его история возникновения и развития, начиная с XIX в, проблемы историзма, историчности, художественного вымысла. Рассматриваются такие понятия, как "художественность", "реальность", "вымысел", "домысел", "историческая правда", "жизненная правда." ("правда жизни").

Значительную роль в формировании прозаических жанров в' национальных литературах сыграл процесс ускоренного развития литератур. И дело не только в быстром формировании жанров большой прозы. Причины тому достаточно известны: интенсивное развитие социально-исторического самосознания народа, которое в определенное время становится активной творящей силой. Отнюдь не последнюю роль играло здесь и воздействие русской литературы и культуры в целом, образцы художественных форм, которые способны были стимулировать попытки отобразить основное содержание новой действительности и передовые тенденции её развития в национальных литературах. Таким образом, большая проза как бы получает благодатную почву для своего роста и в исторически значимом народном бытии, и в действенном общественном сознании, хотя собственного опыта и национальных традиций большого эпического повествования в литературе не было.

Первый роман А. Кеикжова «Вершины не спят» принадлежит к историко-революционному- жанру. Это не случайно. Роман в' северокавказской литературе начался именно историко-революционным жанром. В нашем исследовании мы в основном будем опираться на два самых известных прозаических произведения А.Кешокова - это роман «Вершины не спят», повествующий о днях, когда устанавливалась в Кабардино-Балкарии советская власть, и о том, как она устанавливалась, и «Сломанная подкова» - роман о Великой Отечественной войне. Таким образом, мы видим, что два самых главных периода в истории кабардинского народа (и советского в целом) стали объектом художественного исследования А. Кешокова.

А. Кешоков через становление внутреннего мира героя, через его индивидуальный характер, закаленный в революционных перипетиях, художественно изображает самые сложные исторические повороты в судьбах кабардинского народа.

История и человек неразделимы. Понятно, что для художественной литературы история стала объектом познания и исследования. К этому ее понуждали неискоренимые противоречия человеческого общества, которые переходят в своем развитии от одного общественного строя к другому. Ход исторического развития настоятельно понуждал реалистическое искусство: независимо от его классовой природы и происхождения - искать пути к синтетическому изображению жизни и эпохи, то есть к осознанию и раскрытию ее объективного исторического содержания.

А. Кешоков - писатель-реалист. Он изображает действительность в ее определяющих, то есть типических проявлениях, объективно присутствующих в сфере общественных взаимоотношений людей и преломляющихся через индивидуальные характеры членов общества.

В советской литературе 60-х годов проблема нравственной активности личности, её вмешательства в исторические и социально-политические события и обстоятельства, ее ответственности за духовный мир и судьбы людей становятся основными и концептуальными. Подобный подход к решению сложной проблемы характера, обогащенной национальными традициями, чертами и национальной психологией, мы находим и в северокавказской прозе 60-х годов, в частности, в прозе А. Кешокова.

Появление жанра исторического романа в северокавказской литературе, естествешю, принесло и свои особые трудности внутри жанра... Возникновение этих трудностей, закономерности развития сюжета, композиции, создание характера героя, переплетение в канве повествования художественного вымысла и исторического факта - эти и другие вопросы возникают при исследовании жанра исторического романа.

В мировой литературе исторический роман как жанр появился недавно - он не старше первых десятилетий XIX века.

Классики исторического романа «воскресили минувший век во всей его истине», но заслуги их на этом не заканчиваются. Они выдвинули собственный метод художественного освоения истории и успешно разрабатывали его в произведениях. Законы реализма берут свое, и исторический процесс уже ими дается через частного человека, взятого в его взаимоотношениях с историей или, можно сказать, дается «домашним образом» (Г.Ленобль).

Многонациональный исторический роман является прямым наследником классического исторического романа. При первоначальном ознакомлении с произведениями А. Кешокова на исторические темы бросается в глаза то, что в центре его творческого внимания находятся такие стороны и такие моменты прошлого, кото-

рые раньше оставались в тени, а подчас и совсем не затрагивались писателями Северного Кавказа. С одной стороны, А. Кешоков показывает исторических героев, людей стоящих у руля событий, с другой - народ, который является творцом истории, при этом выдающиеся личности лишь в той мере способны выполнить ту или иную историческую работу, в какой они связаны с этим народом.

Кешоковские романы - это повествование об историческом процессе в переломные моменты истории, об историческом творчестве наших предков, борьбе исторических деятелей, преследующих не одни свои частные, но и более общие цели и задачи, выдвигаемые партиями, классами, временем.

Определение термина «исторический роман» вызвало много споров среди исследователей этого вопроса. На наш взгляд, исторический роман - это повествование и о давно прошедшем, и, по образному выражению А.Н. Толстого, «еще дымящемся прошлом». Говоря о понятии «исторический роман» и вопросах, возникающих при исследовании данной проблемы, а именно о точном определении этого понятия, необходимо сказать и об историзме, как одном из критериев, которым следует руководствоваться, определяя художественное достоинство произведения, разрабатывающею историческую тематику.

Историзм мышления - неотъемлемое свойство любого художественного творения, ибо он прежде всего отражает способность писателя схватить ведущие тенденции исторического развития, отражающего неискоренимые противоречия человеческого общества.

Особую важность приобретает проблема взаимодействия устойчивого и подвижного, истории и современности при разработке литературой исторической темы. Такие понятия, или скажем по-другому, вечные ценности, как добро и зло, вера, надежда и любовь, верность и так далее. Они неизменны по своей сути. Другое дело, что цивилизация вносит изменения в жизнь людей и вместе с ней изменяется реакция, восприятие человеком того или иного явления. Вспомним, как говорил Жираслан, когда на свадьбе встречаются Инал и Казгирей: «Остановись, светило!» - что означает призыв к «кровной мести», за когда-то пролитую кровь. Если для предков Инала и Казгирея «кровная месть» была священным долгом, для них самих она приобретает другие формы и проявления. Они так и расходятся в этой жизни «кровниками» в душе.

Читатель должен; почувствовать, знакомясь с историческими произведениями то, что называется духом времени. Воспроизведение писателем атрибутов эпохи, ее важнейших событий, законов нравственности помогает сделать это, что является первой ступенью в развитии категории историзма.

В романах А. Кешокова «Вершины не спят», «Сабля для эмира», «Сломанная подкова», «Грушевый цвет» начальный этап развития категории историзма органично переплетается со вторым этапом, который представляет собой способность отражать писателем не только внешние атрибуты, но и важнейшие закономерности эпохи, важнейшие закономерности социальной жизни. А. Кешоков как ученый-этнограф и художник-реалист знакомит нас со многими обычаями, обрядами, традициями горцев, уходящими в глубь времен: кровная месть, гостеприимство, свадебные обряды и многое другое. Именно это передает дух и облик изображаемого времени. В романе «Сабля для эмира» тяжело раненого «князя конокрадов» Жираслана привозят домой. Княгиня, как и полагается жене, убивается по мужу, но это не дает ей забыть незыблемого закона: «око за око, зуб за зуб» или, как говорят кабардинцы, «лишившего тебя зрения лиши жизни». Не подобает княгине бояться недругов мужа, но как выйти из столь сложной ситуации?! Выход есть - «Шопшако - отвлечение от боли». Это название целой главы и в то же время рассказ об интересном обряде, корнями уходящем в языческие времена.

А. Кешоков описанием обряда решает не одну, а несколько художественных проблем. Он показывает грани характера княгини, знакомит читателя с интересным обрядом, а также говорит о том, что времена все-таки изменились, и тяжело раненому человеку может помочь не звон подвешенного над очагом рельса, танцы и шум молодежи, а врач — девушка в белом халате с красным крестом на косыночке. А.Кешоковым нарисованы события крупного исторического значения, показана обстановка революционных перемен, собраний, жестоких расправ над непокорными, переход власти из одних рук в другие и таге далее. Некоторые события выносятся за пределы Кабарды и России. А,Кешоков показывает, как происходит нарушение веками установившегося уклада жизни.

В исследованиях 20-30-х годов историзм рассматривается в основном как признак исторического жанра. Писателями заострялось внимание на исторической достоверности фактов и событий, на подробностях в воспроизведении характера и деяний исторических деятелей, на деталях бьгга, своеобразии языка описываемого времени. Осмысление взаимосвязи истории и современности стало естественной необходимостью после Великой Отечественной войны, когда героическое прошлое нашего народа приблизилось к современности.

В большом списке исследований об историческом романе редко встретишь автора, который не коснулся бы вопроса соотношения между художественным вымыслом и исторической достоверностью. Вопрос о вымысле лежит в основе споров о развитии исторического жанра.

Об искусстве как особом виде творчества, воспроизводящем не только то, что было или есть, но «вероятное» в жизни, говорил еще Аристотель. Термин «художественный вымысел» литературоведами определен уже давно. Почти все исследователи наряду с «художественным вьгмыслом» выделяют и «домысел». В художественной литературе (в отличие от документальной, публицистической) вымысел существенен и важен как средство создания органической целостности образного мира, как отмечал Л. Толстой, при его участии творятся «лабиринты сцеплений». Основываясь на этих определениях, можно указать на различие вымысла и домысла: таге как вымысел в историческом романе то и дело соседствует, перекрещивается с домыслом и носит порой исследовательский характер. Неточное следование писателя фактам реальной действительности, (умолчание о них, перестановка их местами, нарушение хронологической последовательности и тому подобное), принижение или преувеличение характерных особенностей исторической личности, творческая обработка исторического документа - все это следует определять как художественный домысел. Когда же писатель вводит в ткань повествования героев отдельные эпизоды, события, не существовавшие в истории, мы уже говорим о художественном вымысле.

Как русская, так и национальные литературы 60-х годов характеризуются интересом к осмыслению истории страны, места человека в обществе, в истории, к проблеме творческой личности, что привело, в свою очередь, к появлению мемуарных и автобиографических книг: «Трава забвения» Катаева, «Человек и время» Шагикян, «Вид с белой горы» А. Кешокова и других

Автобиографизм в творчестве А. Кешокова ценен для нас прежде всего наличием у автора своего широкого, убедительного и общезначимого взгляда на мир и людей. А если взять более узко, то автобиографическая повесть писателя «Вид с белой горы» является ценным материалом в изучении вопроса о соотношении в творчестве писателя доли исторической достоверности и художественного вымысла. Исследователям биографии и художественного творчества А. Кешокова известно, что прямое совпадение каких-то биографических моментов и художественных фактов в его романах является далеко не единичным примером. В целом кещо-ковские романы построены на фактическом материале и воссоздают историю жизни шалушкинцев и машуковцев в разные периоды (революция, гражданская война, послевоенный период), касаются судеб исторических личностей, но в тс же время это высокохудожественные произведения, удачно сочетающие в себе историческую правду с художественным вымыслом.

Художественным домысел и вымысел способствуют типизации, созданию художественной правды и усилению историзма. В основу одних произведений А.Кешокова положен художественный вымысел («Вершины не спят», «Сабля для Эмира»), в основу других - домысел («Сломанная подкова», «Грушевый цвет»). А точнее, художественное соотношение вымысла к домысла в романах А. Кешокова будет разным. В одних - больше, в других - меньше. Это явление вполне объяснимо, так как начиная работу над романом «Вершины не спят», А. Кешоков не только не обладал историко-революционными впечатлениями (родился в 1914 году), но и не был прозаиком (до создания «Чудесного мгновения» у А. Кешокова были написаны.очерки, рассказы военных лет и повесть «Живое седло»). А роман «Сломанная подкова» был написан спустя тридцать лет после Великой Отечественной войны, через горнило которой А. Кешоков прошел сам. Он был непосредственным участником, а также свидетелем многих военных событий и процесса восстановления народного хозяйства («Грушевый цвет»).

Закономерность развития исторических событий дается А. Кешоковым через описание судеб героев, их поступков, чаяний и надежд. Такой литературный прием, как переход от общего (исторический факт) к частному (вымысел) и наоборот, встречается в кешоковской прозе очень часто и придает повествованию неповторимое своеобразие.

В изображении исторического времени и исторических событий А. Кешоков-художник всегда верен себе. Если в «Вершинах..» повествование начинается с упоминания конкретного исторического восстания (Зольского), то в «Сабле для эмира» мы не найдем этого, хотя четко будем знать время описываемых событий.

Как истинный художник, он умел из цепи исторических событий, фактов и лиц, из множества впечатлений выкристаллизовать одно или несколько, становившихся впоследствии предметом его художественного исследования. Действительность, из которой художник черпает содержательный материал для будущих своих произведений, - это «жизнь без начала и конца» (А.Блок). Но есть художественная идея, которая встречается, соприкасается, наконец, сливается с голой действительностью жизни и образует новую, конкретную реальность - реальность художественную. Показ автором исторического времени происходит с меньшим углублением в историю по мере того, насколько описываемые события автору близки. Мы имеем в виду непосредствешюе участие писателя в этих событиях. В «Сломанной подкове» А. Кешоков рассказывает о периоде Великой Отечественной войны. То есть писатель как бы становится на место читателя, своего современника, он более подробно описывает исторические события,

которые ему известны лишь из документов. А события, которые непосредственно затронули его самого, уже логически не нуждаются в подробном пересказе.

Исследователи исторического романа выделяют наличие в этом жанре исторических лиц. В прозе А. Кешокова такие образы обязательно присутствуют. В романе «Вершины не спят» имена им даны вымышленные. Автор умело сочетает исторические факты с художественным вымыслом, в его романах исторические лица и вымышленные лица идут по жизни рука об руку. В романе «Вершины не снят» автором показаны исторические личности, реально существовавшие в истории Кабардино-Балкарии, когда как в романах «Сломанная подкова» и «Грушевый цвет» исторические деятели - вымысел писателя, не подтвержденный документально, в «Сабле для эмира» мы находим не только вымышленные имена, но и подлинные. Мастерство А.Кешокова-прозаика позволило ему создать образы Матханова и Маремканова. Это непростые образы, с большими потенциальными возможностями, эмоциональные, с противоречивыми мыслями и действиями. Правда характера в кешоковских романах - не только психологическая, но и историческая правда, две стороны правды характера, сливающиеся вместе.

Непременно происходит разделение героев на положительных и отрицательных. Историзм требует от писателя, работающего в историческом жанре, достоверного освещения прошедшей эпохи. Писатель не нарушит художественной правды лишь в случае руководства требованиями историзма, то есть, отбирая основное, определяющее, способствующее выходу в будущее, типизирующее. Писатель «домысливает» и «вымысливает» и характеры Инала и Казгирея, отдельные сцены, эпизоды, усиливающие основную («Вершины не спят») черту характеров того и другого, не нарушая, кстати, исторической достоверности исторической личности.

Авторский вымысел в изображении исторической личности прежде всего направлен на решение проблемы: каким должен быть человек, в руках которого жизни многих людей. Историческая же основа его рассуждений - лишь доказательство субъективной точки зрения.

К художественному домыслу относится также умолчание автора об отдельных (пусть даже значительных) исторических событиях и явлениях. Писатель умалчивает об исторических событиях, не имеющих непосредственное отношение к предмету художественного изображения, чтобы придать сюжетную завершенность произведению и подчинить каждый эпизод, факт, сцену художественной типизации эпохи и героя, так как литература стремится к поискам характерного факта. А. Кешоков избегает «лобового штурма» исторической

темы и не переполняет произведение подробностями из жизни исторических деятелей. Художественный вымысел и домысел писателя подчинены глубокому раскрытию характеров как Казгирея Матхано-ва, так и Инала Маремканова. В создании этих образов мы прежде всего видим желание автора показать процесс развития человеческих качеств (отрицательных и положительных), который происходит на протяжении всей жизни любого человека (не обязательно исторического деятеля), а исторический факт нахождения у руля власти -лишь испытание. История показывает, что не каждый преодолевает его с достоинством Человека.

Человек в его соотнесении с историей, «процесс становления личности в эпохе» (А.Толстой), соответствие деяний исторического героя чаяниям народа - вот крут вопросов, освещаемых историческими романистами. Историзм сближает исторический факт с литературой, а вымысел и домысел способствуют их органичному слиянию.

Во второй главе рассматриваются фольклорно-этнографические мотивы как средство создания характера героя в историческом контексте.

Путь от фольклора к роману оценивается в литературоведении как классический и наиболее верный для всех молодых литератур. Становление литературы претерпевало сложности во многих аспектах, и фольклор - один из них. Надо сказать о том, что в творчестве каждого писателя в той или иной степени сохраняются результаты воздействия фольклора. Фольклорно-этнографичес-кий контекст романов А. Кешокова обеспечивается включением автором в текст различных народно-поэтических элементов и этнографических реалий. В «Вершинах...», «Сломанной подкове», «Грушевом цвете» и так далее данные реалии представлены как части богатейшей поэтической, эмоциональной, философской, социально-психологической информации о духовной и материальной культуре народа. Одним из сложных вопросов литературоведения является вопрос о взаимосвязи литературы и фольклора. Для того, чтобы говорить о фольклорно-этнографических мотивах в прозе А. Кешокова необходимо обратиться к данному вопросу.

В развитии любой национальной литературы наступает момент, когда главную роль в формировании писателя - его художественного творчества, играет не фольклор, а общественный литературный опыт: зачинатели кабардинской литературы - передовые и высокообразованные представители своего народа - черпали свои познания из общей художественной сокровищницы братской семьи, в недавнем прошлом, советских народов. Их мышление и руководство художественными критериями и категориями базировалось на опыте старших высокоразвитых литератур.

Для выяснения роли фольклорно-этнографических мотивов в прозаическом творчестве А. Кешокова рассмотрим фольклор и литературу по двум уровням. Под уровнями подразумеваются различные историко-литературные периоды их (фольклора и литературы) развития, которые не одинаковы и определяются многими причинами. Наиболее значимые из них это: факторы внешних и внутренних культурных влияний, время создания письменности и разработанность литературного языка и, наконец, состояние развития художественной культуры народа (письменной, словесной). На первых этапах писатели использовали в произведениях все художественное своеобразие и богатство родного фольклора, включая в свое творчество как эпические, так и малые жанры. При этом дифференцирующие факторы, отграничивающие фольклор от литературы, были довольно-таки прозрачны, поэтому приходится делать вывод о том, что авторы еще плохо понимали и чувствовали разницу в художественном способе познания действительности и ее воссоздания в фольклоре и литературе.

Коллективность, являющаяся одной из главных примет народного творчества, дает нам сразу несколько штампов, которые обнаруживаются при анализе прозы 20-30-х годов. Это: героецен-тризм, отсутствие у героя художественного самосознания, устойчивость между неизменной «ролью» и «поведением» героя, поляризация образов, отсутствие у героя индивидуально-характерологических и социально-типологических качеств.

Проба пера у молодых авторов чаще всего начиналась с письменного оформления традиционных сюжетов и образов фольклора. То есть, в составе младописьменных произведений фольклорные элементы остаются в своем первоначальном значении. Мы не возьмем на себя смелость утверждать, что традиции устного народного творчества несут в себе только лишь отрицательные моменты. Фольклорно-этнографические мотивы в прозе А. Кешокова представляют собой высокохудожественную систему, без которой романы этого автора невозможно представить. Теперь мы можем говорить о художественном самосознании автора. Изменяется соотношение между коллективным и индивидуальным -в пользу индивидуального. Преемственность уступает место заимствованиям, которые проходят на идейно-эстетическом, эмоционально-семантическом и сюжетно-композмционном уровнях.

А. Кешокова можно назвать профессионалом художественного слова. Он преодолевает зависимость от традиционных форм, сковывающих индивидуальное творчество. Его прозе не свойственны устойчивые сюжеты, предрешенность смыслового значения ряда слов и фразеологизмов, схематизм и штампы. Писатель руководствуется

лишь творческой инициативой, обеспечивающей ему полную свободу выбора и использования фольклорного материала.

А.Кешоков преодолел фольклорные принципы и в изображении человека. В решении проблемы героя, развития национального характера и его индивидуалистического воплощения А.Кешоков не был первооткрывателем, так как главной идеей любого произведения писателя (не обязательно национального), хорошо знакомого с фольклорно-этнографическим материалом, была борьба за свободу личности, конфликтующей с окружающей действительностью, личности бесстрашной, волевой. В этом плане, на наш взгляд, интересен пример с образом князя конокрадов - абрека Жираслана. Именно фольклорный штамп, следование автора традициям: в изображении князя Жираслана в «Вершинах...», на наш взгляд, привело к неправильному пониманию художественного замысла. Романом «Сабля для эмира» А.Кешоков реабилитирует в глазах читателей своего героя. Налицо эволюция образа князя Жираслана. Наконец, Жираслан воспринимается читателем таковым, каким его задумал автор, Не простым безграмотным красавцем удальцом с княжеским титулом, а личностью трагичной судьбы, глубоко противоречивой, ищущей свое место в водовороте исторических перемен.

Этот образ, несомненно, большая удача автора, так как наряду с другими героями трилогии он прежде всего служит заострению главной стержневой темы - «единоборства» Матханова и Маремка-нова. Если в «Вершинах...» Жираслан дается автором в восприятии его окружающими людьми, то в «Сабле для эмира» А. Кешоковым делается упор на изображение его внутреннего мира. Монологи князя-конокрада, самооценки, переживания, сомнения, чувство любви к женщине - основные составляющие этого внутреннего мира. Последнее очень интересно в плане раскрытия образа Жираслана. А.Кешоков видит дальше поставленной в начале романа проблемы. Проблема такого социального явления как абречество перерастает в более масштабную - проблему смысла жизни.

В романах А. Кешокова не встречается копирование фольклорных сюжетов. Фольклорно-этнографические темы трансформируются в зависимости от задач, которые ставит перед собой писатель. Традиционные фольклорные приемы «обогащаются» и «обновляются» (Л. Бекизова) в творчестве А. Кешокова.

В романах А. Кешокова мифы, легенды, сказания, притчи живут в полную силу, не теряя своей специфичности и вместе с тем органически сплавляясь с новой художественной идеей. Для А. Кешокова миф - это некая промежуточная ступень между нереалистическими, фольклорно-эпическими средствами выражения

и реалистическими. В романах «Вершины не спят», «Сломанная подкова», «Грушевый цвет», «Сабля для эмира» использование кабардинского фольклора, мифов, легенд о нартах - это отнюдь не самодельное воспроизведение мотивов национального героического эпоса и использование фольклорно-эпических традиций. Это необходимое условие для создания реалистического произведения.

Автор демонстрирует возможности притчевости как фольклорного элемента для показа самых тонких струн в психике человека. Наряду с использованием притч А. Кешоков для характеристики героев применяет и другие художественные решения здесь и авторская характеристика, и портретная, речевая обрисовка и восприятие образа другими героями романа и так далее. Особое место занимает метод прямой дискуссии. Легенды и притчи демонстрируют на практике связь времен давно минувших и нынешних. Благодаря им четко ощущается грань между ценностями вечными и преходящими. Это очень важно, так как грань бывает иногда трудно различить. Одной из важнейших задач замысла А. Кешокова являлось раскрытие истоков народного героического характера. Как в легендах и сказаниях героями были не только мужчины, но и женщины, так и в реальной жизни были и есть женщины, не уступающие доблестью мужчинам. И, являясь от природы существом слабым, они вызывают у А. Кешокова чувство глубокого уважения и преклонения перед этой доблестью.

В романах писателя практически отсутствуют отрицательные женские образы. Тип героического образа женхцины-горянки встречается в кабардинском народно-поэтическом творчестве довольно часто, Не случайно А. Кешоков сравнивает Адчару, одну из главных героинь романов «Сломанная подкова» и «Грушевый цвет», с легендарной Лашин. Алчара, как и Лашин, спасла чопраковцев от табели. В главе «Песенка Аслануко» («Сломанная подкова») настроение безграничного счастья Аггчары сменяется безграничным горем. Художественный прием поэтического преображения окружающего мира в глазах персонажа часто встречается у А. Кешокова. Новое восприятие действительности- психологически оправдано состоянием героя. А. Кешоков, внося в повествование то одну, то другую легенду, показывает силу фольклора, его востребованность во все времена.

Начало решению задачи конструирования нравственно-психологического образа Доги Кошрокова в романе «Грушевый цвет» положил фольклор, а именно, легенда о волшебнице Куни. Желание Доти остаться в памяти земляков исполнится обязательно, его хорошие дела во имя народа тому залог. Память Хабибы, Апчары, Локотоша, ординарца Нарчо - это действительно залог истинного бессмертия - бессмертия в памяти народной.

Нравственная позиция автора, касающаяся проблемы смысла жизни, смерти и бессмертия, совпадает с позицией фольклорной. Герой тогда силен, когда он с народом, когда все помыслы и чаянья его во имя народа.

Стиль и поэтика прозы А. Кешокова ярко индивидуальны. Мы можем говорить о специфике идейно-художественной системы писателя в его романах. Опора на фольклор появилась с самого начала его творчества, что создало яркий национальный колорит его произведений, тот эмоциональный фон, который способствует раскрытию внутренней жизни героев, изображенных автором. Налицо поэтичность языка персонажей, удачное использование сказок, притч, плачей, пословиц и поговорок, приветствий и проклятий, так или иначе связанных со всей художественной структурой отдельно взятого произведения. Фольклор имеет эстетическое и этно-психологическое значение и является прежде всего элементом художественного мировидения писателя.

Речь героя - эмоциональная и насыщенная характеристика его. А. Кешоков, например, в романе «Сломанная подкова» описание героя начинает с речевой характеристики. Речь Алчары бойкая и быстрая, как. и сама девушка. Ее мать Хабиба строгая и степенная, умудренная жизнью женщина. Образн1ая речь Хабибы пересыпана сравнениями и метафорами, это кладезь пословиц и поговорок.

Национальная лексика и фразеология занимают в романах А.Кешокова значительное место. Фольклор выполняет у писателя в том числе и лексические задачи. Сравнения, эпитеты, метафоры фольклорного происхождения придают его прозе национальный колорит и воздействуют на повествовательный стиль. Кабардинские слова и образные выражения в большинстве случаев объясняются за пределами текста в пояснительном словаре или в сносках, а иногда тут же расшифровываются самим автором. Например: «Она, когда сердится, обязательно называет меня «полголовы», (безмозглый). В основном кабардинские слова и выражения поясняются самим автором в тексте тут же. Например, «Поезжай на базар, если хочешь знать все сплетни - хабары». К национальной лексике также относятся приветствия, пожелания, проклятия, тосты-хохи. Они неоднородны в употреблении, для каждой ситуации существует отдельное приветствие, пожелание и так далее. Их фольклорно-этнографическое происхождение несет в себе информацию из далеких времен и является частью кабардинского этикета - адыга-хабза. Например, когда горец приходит в гости, его встречают следующими словами: «О, кеб-ляга, посланник бога!»

Интересно то, что встречаются как традиционные проклятия, так и проклятия, если так можно выразиться, на злобу дня.

Например, проклятия, связалшые непосредственно с вторжением немецко-фашистских захватчиков: «Да укоротит аллах твою руку, которую ты выбросил вперед!» {обращение к портрету Гитлера). По сравнению с проклятиями в романах чаще встречаются добрые пожелания. Например, «Да полакомишься ты моим сердцем».

Обратим внимание на пословицы, поговорки и речения кабардинцев, встречаемые в прозе А. Кешокова. Основным качеством кабардинских пословиц и поговорок является их морализирующая тенденция. В них проповедуется осторожность: «В феврале подо льдом течет коварство», «"У осторожного сына мать не плачет»; благоразумие: «Хочешь купить коня - купи сначала уздечку», «Как волк ни голоден, вблизи своего лоТова не задерет» и так далее. В романах А. Кешокова нет излишней цветистости выражений. Это объясняется чувством меры автора.. Если содержание пословиц имеет всеобщий и универсальный характер, то поговорки употребляются' только в связи с совершенно определенными лицами и выполняют индивидуализирующие функции. Например, «Мы как клок черных волос на белом коне», «Молодежь хочет посмотреть, какой кожей подбиты ваши ботинки», «У тебя что, хакурт во рту?», «Моя дочь, что, из твоих ноздрей вывалилась?».

Как уже не раз отмечалось, одной из главных особенностей речи кешоковских персонажей является образность. Сравнения, введенные в речь героев не вьсдуманы писателем; они являются подлинно горскими традиционными сравнениями. Речь кабардинца насыще--на устойчивыми фразеологическими оборотами, например, «курице зерно снится» - мечты; »); «твой брат хотел оседлать танк» - захватить, «твой обидчик уронил папаху в лужу» - потерпел неудачу, опозорился. В развернутых сравнениях фигурируют предметы и явления, характерные для жизни и быта кабардинского села.

Сравнения, встречающиеся в романах А, Кешокова, прежде всего говорят о том, что повествование идет от лица горца Большинство сравнений представляют собой яркие описания внешности людей: «Халида сочетает в себе женское обаяние, красоту и ум, в государственных делах она, что форель в горной реке... Жи-раслан ей не пара. Кто же запрягает кобылицу чистокровку и вола в одну телегу?»

Обратимся к встречающимся в романах примерам употребления героями русских слов.

А.Кешоков полностью сохраняет в произведениях своеобразие произношения и употребления.

На сходе, где Астемир Боташев («Вершины не спят») и русский друг рабочий Коломейцев провозглашают советскую власть, жители села, не знавшие значение слова «Ура», подхватили его и

запели песню «Оредада», которую кабардинцы поют на свадьбе». Итак, мы видим, что в прозе А.Кешокова воспроизведение некоторых изображаемых им событий и характеристика персонажей осуществляется путем широкого использования языкового богатства кабардинского народа.

Говоря о широком использовании писателем мифов, преданий, сказок, пословиц, поговорок, притч, мы не можем не обратить внимания на образы, чаще других встречающиеся в этих фольклорных жанрах. Например, образы всадника, «головного журавля», ворона, орла, сне:кной горы и так далее. Это образы-символы. Фольклорная символика представлена разнообразно в прозе А.Кешокова.

В произведениях А. Кешокова символ не является фольклорным штампом. Мы имеем в виду тот момент, когда появление в повествование той или иной символической ■ конструкции становится предсказуемым. Инал Маремканов, которого все называют «головным журавлем», вызывает у Думасары («Вершины не спят») много нареканий. Если для Думасары Инал все еще «головной, журавль», но достойный критики, то для Казгирея'Матханова Маремканов ассоциируется с "«черной птицей» -вороном, который по кабардинской фольклорной символике - символ-врага, Очень богато представлена в прозе А. Кешокова животная символика. Отдельно хотелось бы выделить образ коня. Конь - символ благородства, преданности, выносливости - в прозе писателя занимает по-, четное место. С образом коня неразрывен образ всадника. Символом всадника по достоинству стали такие герои романов А. Кешокова, как Бекан, Жираслан, Доти Кошроков, Астемир, то есть мужчины, которые достойны называться джигитами.

В романах А.Кешокова песни, как и другие жанры фольклора, присутствуют не как художественные дополнения произведения, они неотделимы от реальности, от народа и его тяги к прекрасному. Песня очень богата поэтической символикой прежде всего потому, что является лирическим жанром фольклора. Мари-ам («Сабля для Эмира»), чеченская девушка, по закону гор не может объясниться в любви «царю седла», в этом ей помогает песня об абреке Гехе.

Цветовая символика сложилась в древности, следы ее мы находим в большом количестве в адыгском эпосе. Например, в эпическом сказании о Сосруко мы находим описание Адиюх: «Повсюду славилась своей красотой Адиюх. В самую темную ночь Адиюх протягивает из окна свои руки - и все кругом озаряется светом, более ярким, чем солнечный».

В прозе А. Кешокова этнографический материал мы рассматриваем как своеобразные этно-эстетические вкрапления, в которых представлена поэтическая, эмоциональная, философская, социально-психологическая информация о духовной и материальной культуре народа. Благодаря этим вкраплениям задача показать нам собирательный образ горца-кабардинца середины прошлого века, социально-исторически определенного человека, но с соотретствующим ему нравственно-психологическим уровнем, подходом к жизни, поведением, поступками и складом национального характера, выполняется автором на высоком уровне художественного мастерства.

Так А. Кешоков, изображая присущие кабардинцам общественные условия жизни и быта, воссоздает этнографический контекст, характерный для реалистического отображения окружающего мира.

Общественное мнение, традиции и обычаи играли огромную роль в жизни кабардинцев, где сила и влияние обычая получили широкое распространение. Нарушение обк,чая преследовалось общественным мнением гораздо строже, чем нарушение государственного закона или шариатского установления. Например, такие традиции и обычаи, как радушие, гостеприимство, взаимопомощь, взаимная выручка и т.д. Самым страшным наказанием у кабардинцев за нарушение обычаев было изгнание провинившегося из села или аула. Смертной казни не существовало. Суть описываемых традиционных явлений писатель преподносит нам не прямыми оценочными определениями, а в общем повествовательном контексте. В романах А. Кешокова встречается описание таких обрядов, как свадебный, похоронный, обряд ниспослания на землю дождя (Ханцей), обряд посвящения в кузнецы, тхало - обряд с обязательным приношением жертвы, койплиж-чариша - обряд в честь новорожденного, шопшако - обряд отвлечения от боли и так далее. В зависимости от развития событий в произведении, автор рассказывает о том или ином обряде. Например, если свадебный обряд в романе «Вершины не спят» А. Кешоковым дан с очень подробным описанием церемониала в соответствии со всеми требованиями народных обычаев, то похоронный обряд показан разрозненными небольшими описаниями, которые мы «собираем» по всем романам писателя, и в общем и целом в итоге имеем представление о нем. Большинство из перечисленных обрядов сопровождаются застольем, где у кабардинцев также все строго регламентировано. Застолье начинается с церемонии усаживания, которая, как повествует автор, «как правило, у кабардинцев длится долго». В кабардинских обычаях существуют строгие правила по-

ведения отдельно для мужчин и отдельно для женщин. Когда До-ти Кошроков («Грушевый цвет») приезжает на полевой стан и приветствует колхозников, ему отзываются только старики.' «Доти Матович понимал - это дань обычаю. Женщины хором не отвечают на приветствие. Когда затекшая нога отошла, гость пошел здороваться с каждой женщиной в отдельности».

Обычай уважения и почитания мужчины женщиной не был односторонним и именно поэтому жив и по сей день. Уважение и почитание женщины у горцев одна из лучших национальных черт характера. Мужчина, ударивший женщину, или, более того, посягнувший на ее честь, не достоин называться джигитом и «носить усы».

Почти все кабардинские обычаи и традиции несут в себе гуманистическое начало, и поэтому поведение героев романа соответствует их следованию этим традициям. Мисосту («Сломанная подкова») ничего не стоит ударить старую женщину - Хабибу -рукояткой пистолета по лицу, не взирая ни на какие обычаи. Красота и глубина горских обычаев, касающихся отношений между мужчиной и женщиной, заключается в том, что пылкие чувства и страстность мужчины-горца, как и женщины-горянки, спрятаны за невозмутимым, порой, выражением лица и умением сдерживать эмоции. Например, отец и мать не ласкают своих детей на глазах у посторонних. Сдержанность - это проявление прежде всего силы воли, сила мужчины не в его мускулах, а в духе - в это свято верили кабардинцы. Еще большего уважения заслуживает сдержанность в тех случаях, когда можно воспользоваться доступностью желаемого. Немалое уважение и почитание имели у кабардинцев образованные люди. Быть достойным стать тамадой за столом, возглавлять сход в селе, быть председателем колхоза, «головным журавлем» означало, что человек прежде всего образован. Отсюда и традиция почитания начальства. Другую картину мы видим в отношении женщины. Быть образованной для женщины считалось совсем необязательным, даже где-то осуждалось.

Пожалуй, высшей ценностью, аккумулирующей в себе все выше перечисленные ценности кабардинцев, является честь. Неприкосновенность чести и достоинства как мужчины, так и женщины было законом законов, попрание которого, на наш взгляд, является одной из главных причин рождения обычая «кровной мести».

Таким образом, мы видим, что фольклорно-этнографический материал, которым так виртуозно владеет А. Кешоков, является одним из важнейших элементов в создании характеров героев. История и вымысел, фольклор и этнография ."армонично переплелись в прозе писателя, и можно с уверенностью сказать, в полной мере явились отражением адыгского этноса и культуры.

В заключении диссертационной работы обобщаются следующие выводы:

1.Творчество А. Кешокова - значительный этап в развитии национальной литературы, а также всей северокавказской литературы, в целом. Романы А. Кешокова - многоплановые, многопроблемные и полифоничные произведения. Их отличает тесное единство исторического факта, публицистичности, художественности и поэтичности.

2.В романах А. Кешокова ярко прослеживается исторический путь Кабарды от предреволюционного периода до победного окончания Великой Отечественной войны.

3.. Создание полнокровного исторического характера - задача сложная и первостепенная в литературе, и А. Кешокову удалось решить эту задачу, свидетельство тому - глубоко индивидуализированные и неповторимые образы героев романов писателя.

4.Роман «Вершины не спят» соединил в себе широту эпического охвата, историзм повествования, драматизм народной борьбы и формирования национального характера, поэтическое начало фольклора и свойственный творчеству писателя лиризм в воссоздании событий и героев.

5.В прозе А. Кешокова соединяются две основные тенденции современной романистики: объективный анализ проблем личности и общества - исторических, философских, социальных, нравственных - с изображением глубинных изменений в психологии человека, его духовном мире.

6.Романы А. Кешокова - свидетельство большого пути, пройденного жанром, и больших его достижений. «Сломанная подкова» явилась новой ступенью в совершении художественного мастерства писателя, в его изображении исторических фактов жизни народа, в художественном решении проблемы характера. Жизненное и реалистическое исследование исторических событий в романе имеет глубокую психологическую мотивированность и убедительность, что касается также и образной системы романа.

7.В прозе А. Кешокова фольклорно-этнографические мотивы не «внесюжетные элементы», а один из компонентов художественного богатства и своеобразия жанра романа. И мы находим здесь художественно-этнографические элементы, воссоздающие колорит национальною бытия, ею специфику, а также национального характера.

8.Следует отметить, что романная проза А. Кешокова.одно из замечательных достижений современной многонациональной литературы. Она является свидетельством реалистического и психологического роста и совершенствования жанра романа, этого «труднейшего, жанра» литературы, свидетельством нового «романного» решения проблем «человек и история», «человек и общество».

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Исторический факт в художественном осмыслении А.Кешокова // Материалы II республиканской научно-практической конференции по проблемам развития государственных языков КБР, посвященный 40-летию КБГУ. Нальчик, 1997. С.57-62.

2. О художественном слиянии мифа и истории в романах А.Кешокова («Вершины не спят», «Сломанная подкова») // Государственные языки КБР в теории и практике. Нальчик, 1998. С.36-43

3. Человек и история в романах А. Кешокова // Литература народов Северного Кавказа: художественные и методологические проблемы изучения. Тезисы докладов научно-практической конференции. Карачаевск, 1999. С.39-40.

4. Проблема становления личности в прозе А. Кешокова // Ж. «Ошхамахо». Нальчик, 1995- №4 (июль - август). С.28-33 (на кабардинском языке).

5. А. Кешоков «Сабля для эмира». Философское осмысление личности в истории // Материалы метвузовской конференции «Литература народов Северного Кавказа. Современные проблемы изучения и преподавания в средней школе», посвященной 140-летию К.Мечиева. Тезисы докладов научно-практической конференции. Нальчик, 1999.С.41-43.

В печать 14.11.99 Тираж 100 экз Заказ № /936

Типография КБГУ 360004, г Нальчик, ул.Чернышевского,113

Введение диссертации1999 год, автореферат по филологии, Борова, Асият Руслановна

Реалистической литературе присущ историзм в художественном раскрытии судеб людей и анализе общественных отношений. В различных жанрах и видах творчества историзм проявляется по-разному. В исторических произведениях историзм определяется «дистанцией времени» и имеет свои определенные критерии, связанные с отношением к прошлому, сохранением достоверности в описании исторических событий, характеров исторических деятелей, с использованием в художественном произведении документов и определением границ вымысла, его характера, с воссозданием колорита времени, языка, художественно-этнографических деталей и так далее.

Стефан Цвейг назвал историзм Горького «зоркой памятью»1. Память, как известно, - неотъемлемая часть человеческого сознания. Когда память охватывает наиболее значительные пласты народной жизни, ее передовой культуры, процесс формирования и духовных исканий личности, несущей в себе технические черты эпохи, она способствует утверждению принципов историзма. Современные художники слова, ученые придают большое значение памяти, так как она способствует углубленному историческому анализу и пониманию действительности, память обогащает нас опытом минувшего времени в процессе решения злободневных вопросов современной литературы. Д.С. Лихачев писал: «Нам необходимо осознать самих себя, понять наши пути, а исходя из понятого наметить пути на будущее»2.

Художник слова осознает свое время, свою эпоху как один из этапов развития общества, страны, государства. Он анализирует историю своей страны, своего народа, чтобы сделать далеко идущие выводы о настоящем и будущем, и тогда его произведения становятся для народа своеобразной памятью. «Искусство, писал А.Н.Толстой, - выполняет работу памяти»3. Писатель нередко берет в качестве предмета своего художественного исследования определенную эпоху, играющую переломную роль в истории народа и через призму судьбы одного или нескольких героев воссоздает и эпоху, и исторические события и процесс формирования героя.

Как известно, историзм художника заключается не только в точном изображении минувшего времени, он также состоит и в умении автора вывести из соприкосновения прошлого и настоящего актуальные проблемы, попытаться разрешить сложные вопросы современности.

В литературах Северного Кавказа первый по времени появления роман был, как правило, исторический, - это объяснялось естественным желанием проанализировать свое прошлое, оценить его, определить дальнейшие пути исторического движения. Но как жанр исторический роман представлял собой определенные трудности, ибо, как отмечал исследователь, «для исторического романа неизбежно возникает проблема соотношения потока исторических событий с человеческой личностью, с судьбой отдельного индивидуума».4

Исследователи северокавказских литератур единодушны в том, что формирование и развитие исторического романа и его разновидностей проходило через сходные этапы. В современном литературоведении наблюдается всестороннее исследование жанра романа: истории развития, идейно-художественных особенностей, фольклорно-этнографических традиций в романе, а также художественного соотношения исторического факта, вымысла и домысла в жанре романа, его поэтических особенностей.

Проблемам теории и истории романа посвящены труды известных исследователей: Грифцов Б.А. Теория романа (1927), Веселов-ский А.Н. История или теория романа? (1939), Чичерин A.B. Возникновение романа-эпопеи (1958), Кожинов В.В. Происхождение романа (f963), Днепров В. Черты романа XX века (1965), Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики (1975), Кузнецов М. Советский роман. Пути и поиски (1980), Оскоцкий В. Роман и история (1980), Петров С. Русский советский исторический роман (1980), Александрова J1. Советский исторический роман (1987), Скачков И. Герой и история. Современный роман о революции (1988), а также сборники научных трудов: История русского советского романа. Кн. 1-2 (1965), Советский роман. Новаторство. Поэтика. Филология. (1978), Советский многонациональный роман. (1985). Современный роман. Опыт исследования (1990) и другие.

Проблемам северокавказского романа посвящены труды Беки-зовой JI. От богатырского эпоса к роману (1974), Шаззо К. Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах. (1978), Султанова К. Динамика жанра. (1989 ), Панеш У. Филологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур. (1990), Тхагазитова Ю. Адыгский роман. (1990), Толгурова 3. В контексте духовной общности. (1991), Мусукаевой А. Северокавказский роман. Художественная и этно-культурная филология (1993), Фидаровой Р. Осетинский роман-миф. (1997), Камбачо-ковой Р. Кабардинский исторический роман (1999) и другие.

Проблема адыгского романа в указанной, а также других работах JI. Бекизовой решается во взаимосвязях с устным народным творчеством, с русской советской литературой. Исследователь скрупулезно анализирует этапы становления прозаических жанров, романных форм в адыгских литературах5.

В исследованиях проблем художественного конфликта и эволюции прозаических жанров в адыгских литературах особое место принадлежит труду К. Шаззо, заложившему основы изучения литератур региона в данном аспекте. В работе мы находим глубокий анализ природы художественного конфликта и основных его типов: эпического, лирического и драматического.

Анализу функций мифо-эпических традиций, жанровых разновидностей адыгского романа, а также стилевого своеобразия творчества писателей посвящена монография Ю. Тхагазитова «Адыгский роман». Вопросы генезиса адыгского романа, его фольклорной ориентации, а также нравственно-философских поисков становятся предметом исследования. «Духовно-культурные основы кабардинской литературы» - фундаментальный труд Ю. Тхагазитова, прослеживающий пути формирования адыгской культуры и литературы от нартского эпоса до современности. Для нас особый интерес представляют исследования жанровых модификаций кабардинской литературы, ее поэтики6.

Монографическое исследование У. Панеш «Типологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур»7 в сопоставительном аспекте анализирует этапы формирования исторического романа в адыгских литературах. Периодизация жанра исторического романа, данная в труде У. Панеш, представляется нам наиболее приемлемой: 20-30-е годы, конец 30-х -середина 50-х годов, современный этап.

Проблемам художественной и этнокультурной типологии северокавказского романа посвящена монография А. Мусукаевой «Северокавказский роман»8.

В работе особое внимание уделяется классификации романных форм в молодых литературах Северного Кавказа, проблемам генезиса жанра, фольклорно-этнографическим мотивам в жанре романа.

Работа Р. Камбачоковой «Адыгский исторический роман»9 исследует проблемы национально-художественных истоков, жанровой специфики, формирования и развития адыгского исторического романа. Особое внимание автором уделено принципам художественного воссоздания исторических судеб народа и проблемам интерпретации документального факта в адыгских исторических романах.

Приведенный краткий анализ фундаментальных трудов современных литературоведов свидетельствует об определенной разработанности проблемы жанра романа в литературах Северного Кавказа, в частности в адыгских литературах.

В предлагаемой диссертационной работе «Художественная концепция человека и истории в прозе Алима Кешокова» предпринята попытка монографического исследования прозаического творчества талантливого художника слова, одного из основоположников романного жанра в кабардинской литературе.

В работе впервые рассматриваются проблема художественного соотношения человека и истории в прозе А.Кешокова в контексте адыгской и в целом в северокавказской романистики, что и определяет актуальность темы исследования.

Безусловно, в большей или меньшей степени ученые, выполняя основную задачу литературоведения - изучение особенностей творчества отдельного художника слова в соотнесенности со спецификой развития жанра и историческими условиями становления национальных литератур - затрагивают данную проблему, но, как правило, на материале одного произведения. В этой связи хотелось бы отметить, что особое внимание исследователи уделяют жанру историко-революционного романа, представленному в северокавказских литературах следующими значительными произведениями: «Шамбуль» Р. Керашева, «Род Шогемоковых» X. Теунова, «Заря над Тереком» А. Шомахова, «Горные орлы» Ж. Залиханова, «Новый талисман» Б. Гуртуева, «Из тьмы веков» И. Базоркина, «Вершины не спят» А. Кешокова и другими.

Из всех указанных художников слова наибольшее внимание уделено А. Кешокову. Начиная с 60-х годов, критика и литературоведение подробно анализирует жанровое своеобразие романов А. Кешокова, их народнопоэтическую основу, образную систему, стиль, язык.

Вместе с тем, следует отметить, что творчество А. Кешокова еще не нашло должного изучения и анализа в трудах литературоведов и критиков, достаточно подчеркнуть, что отдельного миографического исследования прозы А. Кешокова нет, хотя в работах Л. Бе-кизовой, К. Шаззо, Л. Кашежевой, А. Мусукаевой и других рассматриваются отдельные вопросы, связанные с романным творчеством писателя.

Предметом исследования в основном становились такие романы А.Кешокова, как «Чудесное мгновение», «Зеленый полумесяц», «Долина белых ягнят», «Сломанная подкова». Что касается романов «Грушевый цвет», «Сабля для эмира», «Восход луны», автобиографической повести «Вид с белой горы», то изучение их или очень незначительное или отсутствует вообще. Этим обусловлена актуальность исследования.

Также необходимо отметить, что при всей изученности некоторых аспектов творчества А.Кешокова, остается нерешенным вопрос соотношения человека и истории, историзма и историчности, исторического факта и художественного вымысла и домысла в произведениях писателя.

Так, в основу одних произведений А.Кешокова положен художественный вымысел («Вершины не спят», «Сабля для эмира»), в основу других - домысел («Сломанная подкова», «Грушевый цвет»). А точнее, художественное соотношение вымысла и домысла в романах

A. Кешокова будет разным. В одних - больше, в других - меньше. Это явление вполне объяснимо, так как, начиная работу над романом «Вершины не спят», А. Кешоков не только не обладал историко-революционными впечатлениями (родился в 1914 году), но и не был прозаиком (до создания «Чудесного мгновения» у А.Кешокова были написаны очерки, рассказы военных лет и повесть «Живое седло»). А роман «Сломанная подкова» был написан спустя тридцать лет после Великой Отечественной войны, через горнило которой А.Кешоков прошел сам. Он был непосредственным участником, а также свидетелем многих военных событий и процесса восстановления народного хозяйства («Грушевый цвет»).

Художественный домысел и вымысел способствуют типизации, созданию исторической правды и усилению историзма. «Домысел, -писал участник творческого обсуждения «Литература и история»

B.И.Иванов, - должен работать на исторические факты, усиливая их, подчеркивая их развитие в сюжетной линии, но не делать из них голых схем»10.

Домысел призван усилить историзм, а не факты. А историзм, в свою очередь (мы говорили об этом выше), требует отбора фактов, видоизменения и подчинения их идейному содержанию произведения, утверждает взаимообусловленную связь фактов в процессе исторического развития.

Опираясь на общеисторические положения по данной проблеме, а также труды указанных выше ученых, в своей работе мы ставим целью исследование художественной концепции человека и истории в прозе А.Кешокова.

При разработке данной темы в диссертации были поставлены следующие задачи:

- исследовать проблему художественного соотношения исторического факта и художественного вымысла в романной прозе А.Кешокова;

- выявить жанровые особенности историко-революционного романа, а также романа о Великой Отечественной войне;

- уделить внимание народнопоэтическим основам творчества писателя, специфике создания характера героя в историческом контексте.

Прав Ю. Трифонов, утверждая, что: «История присутствует в каждом сегодняшнем дне, в каждой человеческой судьбе. Она залегает широкими невидимыми, а иногда и довольно отчетливо видимыми пластами во всем том, что формирует современность. Это не просто фраза. Прошлое присутствует как в настоящем, так и в будущем»11.

Каждый человек живет в определенной, более или менее узкой, непосредственно окружающей его среде. И вместе с тем, через нее он связан со всей действительностью, с миром и человечеством. Не только люди, с которыми он непосредственно общается, и события, происходящие у него на глазах, но вся современная ему действительность так или иначе воздействует на человека, формирует его характер, отражается в его сознании различными своими гранями.

То же самое относится к связи человеческого характера с историей. Подлинный, глубокий историзм в понимании характера человека не ограничивается требованием рассматривать его как продукт социально-исторической и культурной жизни своего времени. Через свое время человек связан многообразными нитями со всей историей своего народа и человечества, с прошлым и будущим. Его жизнь представляет собой историческое звено в цепи поколений, она включает в себя в опосредованном виде многовековую историю его социального слоя, края, страны, несет в себе отражения национального характера, исторических судеб его народа.

При всей изученности некоторых аспектов творчества А. Кешокова остается нерешенным вопрос соотношения человека и истории, исторического факта и художественного вымысла в произведениях писателя.

Исторический факт в прозе А. Кешокова - своего рода «скелет», который обрастает художественным вымыслом и домыслом писателя. Органично вплетаясь в ткань повествования, художественный вымысел и историческая достоверность с самого начала повествования придают произведению значимость и пробуждают интерес к описываемым событиям.

Изучение особенностей творчества отдельного художника слова в соотнесенности со спецификой развития жанров, с историческими условиями становления национальных литератур в целом - одна из основных задач современного литературоведения.

Данная работа имеет целью исследовать проблему художественного соотношения исторического факта и художественного вымысла, человека и истории в романной прозе А. Кешокова, выявить жанровые особенности историко-революционного романа, а также романа о Великой Отечественной войне, уделить внимание народнопоэтическим основам творчества писателя, специфике создания характера героя в историческом контексте.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Цвейг С. Избранные произведения: в 2 т., М., 1975. С. 570.

2. Лихачёв Д. Тысячелетие письменной культуры восточного славянства и мир // Иностранная литература, 1982. № 10. С. 183.

3. Толстой А.Н. Собрания сочинений: в 10 т., М., 1961, т. 10. С.

137.

4. Ломидзе Г. Расширение эстетического диапазона. // Вопросы литературы, 1971, № 9. С. 21.

5. Бекизова Л. Черкесская советская литература. Ставрополь 1964 г; её же. От богатырского эпоса к роману. Черкесск, 1974; ее же. Ответственность слова. Черкесск, 1981 и др.

6. Тхагазитов Ю. Адыгский роман. Нальчик, 1987; его же. Духовно-культурные основы кабардинской литературы. Нальчик, 1994.

7. Панеш У. Филологические связи и формирование художественно-этического единства адыгских литератур. Майкоп, 1990.

8. Мусукаева А. Северокавказский роман. Художественная и эт-но-культурная типология. Нальчик, 1993.

9. Камбачокова Р. Адыгский исторический роман. Нальчик,

1999.

10. Иванов В. Верность действительности // Вопросы литературы, 1965. №25. С. 72.

11. Трифонов Ю.В. Как слово наше отзовется. М., 1985. С. 320.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественная концепция человека и истории в прозе Алима Кешокова"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение художественного своеобразия творчества отдельного писателя, жанровой специфики его произведений, соотнесенности в его творчестве исторического факта, реальности и художественного вымысла представляет определенный интерес, так как позволяет вывести и некоторые общие закономерности литературного процесса.

Творчество А. Кешокова - значительный этап в развитии национальной литературы, а также всей северокавказской литературы в целом. Романы А. Кешокова - многоплановые, многопроблемные и по-лифоничные произведения. Их отличает тесное единство исторического факта, публицистичности, художественности и поэтичности.

Дилогия «Вершины не спят» свидетельствовала об аналитичности исторического романа, о его больших художественных возможностях. В романах А. Кешокова ярко прослеживается исторический путь Кабарды от предреволюционного периода до победного окончания Великой Отечественной войны. Создание полнокровного исторического характера - задача сложная и первостепенная в литературе, и А. Кешокову удалось решить эту задачу, свидетельство тому - глубоко индивидуализированные и неповторимые образы героев романов писателя. Роман «Вершины не спят» соединил в себе широту эпического охвата, историзм повествования, драматизм народной борьбы и формирования национального характера, поэтическое начало фольклора и свойственный творчеству писателя лиризм в воссоздании событий и героев.

В прозе А. Кешокова соединяются две основные тенденции современной романистики: объективный анализ проблем личности и общества - исторических, философских, социальных, нравственных - с изображением глубинных изменений в психологии человека, его духовном мире. Фактически, это одна из сложнейших художественных задач: углубляясь в психологию, в индивидуальный мир героя, писателю нелегко связать это с важной исторической эпохой, глобальными проблемами народа. И лишь настоящий талант позволяет одновременно анализировать и сложные исторические события, и нюансы движения человеческой души. Воссоздавая важнейшие исторические моменты в становлении и развитии общества, писатель не ограничивает себя стремлением отобразить ту или иную особенность этапов развития нации, показать того или иного исторического деятеля, он ставит задачу глубже и полнее: изображая историческую связь времен, уделять особое внимание человеку, его роли и месту в обществе, в истории, а также его нравственным качествам.

Романы А. Кешокова - свидетельство большого пути, пройденного жанром, и больших его достижений. «Сломанная подкова» явилась новой ступенью в совершении художественного мастерства писателя, в его изображении исторических фактов жизни народа, в художественном решении проблемы характера. Жизненное и реалистическое исследование исторических событий в романе имеет глубокую психологическую мотивированность и убедительность, что касается также и образной системы романа.

В прозе А. Кешокова постоянно ощущается его поэтическое мышление, вся его красочная поэтическая палитра органически вошла в язык прозы.

В художественную ткань повествования введено немало легенд, притч, пословиц, поговорок, песен, плачей, образных народных выражений. Немалое место в романе занимают этнографические детали, мотивы: писатель с любовью говорит о народных традициях, тщательно описывает их, показывает их гуманистическое начало. Но что важно, фольклорно-этнографические детали служат в романах уточ

172 нением и поэтическим дополнением описываемых исторических событий и изображаемых характеров. В прозе А. Кешокова фольклор-но-этнографические мотивы не «внесюжетные элементы», а один из компонентов художественного богатства и своеобразия жанра романа. И мы находим здесь художественно-этнографические элементы, воссоздающие колорит национального бытия, его специфику, а также национального характера.

Следует отметить, что романная проза А. Кешокова - одно из замечательных достижений современной многонациональной литературы. Она является свидетельством реалистического и психологического роста и совершенствования жанра романа, этого «труднейшего жанра» литературы, свидетельством нового «романного» решения проблем «человек и история», «человек и общество». Решая сложнейшие вопросы не только исторического и социально-политического плана, но и нравственного становления характера героя, изображая сложные истории, произведения А. Кешокова знаменовали собой новый этап в развитии жанра романа в адыгских литературах.