автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Художественное мышление М. М. Пришвина

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Холодова, Зинаида Яковлевна

Специальность 10.01.01 —русская литература

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук г; Президиум ВАК

И1ЙЛь;шк Управления ьдтС jSccks-'

СОДЕРЖАНИЕ введение

Глава I. мемуарная и критическая рефлексия как зеркало художественного мышления м. пришвина

Глава II. философские контексты художественного мышления м. пришвина

§ 1. «Переворот от теории к жизни»: философия бытия.

§ 2. Отражение идей русской «космической философии» в творческом наследии писателя.

§ 3. Роль философии Вл. Соловьева в формировании эстетических взглядов писателя.

Глава III. культурологические зеркала художественного мышления м. пришвина

§ 1. М. Пришвин и модернизм: проблема творческого становления писателя.

§ 2. «Путь мой правильный»: художественно-эстетические искания М. Пришвина и импрессионизм.

§ 3. В спорах об искусстве: попытка диалога с советской эпохой

§ 4. «Жизнь не дает свободы писателю.»

Глава IV. ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПРОЕКЦИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО МЫШЛЕНИЯ М. ПРИШВИНА

§ 1. Влияние В. В. Розанова на формирование художественного мышления и стиля произведений М. Пришвина

§ 2. «Я был очень близок к Ремизову.»: «школа Ремизова» в творческой судьбе писателя

§ 3. М. Пришвин и А. Блок: творческий спор-диалог

§ 4. М. Пришвин и М. Горький: притяжения и отталкивания

Глава V. ОСНОВНЫЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО

МЫШЛЕНИЯ ПИСАТЕЛЯ

§ 1. Теория творческого поведения как отражение философско-эстетических исканий М. Пришвина

§ 2. Синтетизм мышления писателя

§ 3. Особенности «синтезного» стиля М. Пришвина

Введение диссертации2000 год, автореферат по филологии, Холодова, Зинаида Яковлевна

Для наших дней характерно осознание определенного кризиса существующих литературоведческих подходов как к осмыслению литературного процесса в целом, так и творчества отдельных писателей. Видные отечественные теоретики (С. С. Аверинцев, М. Л. Гаспаров, А. В. Михайлов и др.) отметили тот факт, что многие научные категории, такие как метод, жанр, стиль, утратили свое универсальное значение, не кажутся уже всеобъемлющими и, в конечном счете, не вполне отвечают развитию научной мысли сегодняшнего дня. Исследовательское внимание все более привлекают категории иного плана, позволяющие воссоздать целостную картину литературного развития XX века. Одной из них является художественное сознание.

По определению Л. А. Закса, «.Художественное сознание <.> есть идеальная система, осуществляющая и обеспечивающая художественное освоение мира во всей его специфике»1. Данная категория отражает «историческое сознание той или иной эпохи, ее идеологические потребности и представления, отношения литературы и действительности, определяет совокупность принципов литературного творчества в их теоретическом (художественное самосознание в литературной теории) и практическом (художественное освоение мира в литературной практике) воплощениях»2.

В XX веке сформировались несколько типов художественного сознания: религиозное, экзистенциальное, политизированное / идеологизированное, диалогическое / конвергентное (термин введен В. И. Тюпой), мифологическое. Изучение типов художественного сознания предпринято в ряде работ последних десятилетий, причем, заметим, значительно больше внимания исследователи уделяли мифологическому, политизированному и экзистенциальному сознанию.

Разумеется, «беспримесных», «чистых» типов не существует, речь может идти лишь о превалировании существеннейших особенностей, характерных для того или иного типа сознания.

В творчестве каждого конкретного писателя художественное сознание реализуется в особом типе художественного мышления. Художественное мышление — одно из основных понятий эстетики, но наименее определенных (несмотря на длительную историю изучения проблемы — от Платона до наших л дней). «В литературоведении понятие "художественное мышление" служит скорее образным представлением, чем точным инструментарием. Повышенный интерес к нему и частое использование не обеспечены пока ясным обозначением его содержания»4. Литературоведы советского периода в основном опирались на вывод Белинского: искусство — это «мышление в образах». Для наших дней характерно сосуществование узкого понимания художественного мышления как творческой истории произведения и широкого — как «пути и способа претворения миропонимания художника в поэтическую реальность.»5.

В понимании Б. С. Мейлаха, художественное мышление — это «мировоззрение и индивидуальная художественная система творца в их неразрывном взаимодействии, а не только в выкристаллизовавшихся принципах, определяемых понятием "творческого метода" и реализованных в отдельных произведениях»6. Столь же широко трактует художественное мышление В. И. Хрулев, автор исследования, специально посвященного этой проблеме: «Понятие "художественное мышление" вызвано потребностью определить связующее звено между мировоззренческим уровнем художника и поэтикой, охарактеризовать процесс превращения миропонимания в поэтическое слово»7.

Выявление своеобразия художественного мышления писателя (или его «эстетического мировоззрения», по терминологии А. Ф. Лосева8), позволяет по-новому осмыслить его творческое наследие, место и роль в литературном процессе, личный вклад в сокровищницу культуры. В нашем исследовании художественное мышление писателя трактуется в широком смысле. Специально следует подчеркнуть, что равноценными нам представляются оба понятия: и «художественное», и «мышление» — тем более, что Пришвин относится к писателям, для которых эмоциональная и рациональная (интеллектуальная) стороны творчества равнозначны.

До сих пор М. М. Пришвин остается одним из самых «неоткрытых» художников слова. Полностью сбылось предсказание М. Горького, писавшего Пришвину в 1926 году: «Вы теперь, в этот день, утверждаете совершенно оправданный, крепко Вами обоснованный геооптимизм, тот самый, который — рано или поздно — человечество должно будет принять как свою религию <.,>. Вы делаете огромнейшее дело, которое не скоро будет понято и почувствовано»9. М. Горький предрек в будущем длительную жизнь пришвинским книгам и одновременно высказал мысль, что субстанциальный смысл творческого наследия писателя во всей его глубине может быть понят не скоро.

Единственная вышедшая при жизни Пришвина книга о нем (Н. П. Смирнов. Михаил Пришвин: Очерк жизни и творчества М.; Л., 1953), изданная «Детгизом», является скорее работой популярного характера, чем научным исследованием. Смирнов в целом сумел раскрыть своеобразие писательской манеры Пришвина и его мироощущения, но при чтении книги чувствуется «недосказанность», причины которой объяснил сам автор: «Детгиз» поставил «условием уделить основное внимание Пришвину — "детскому" писателю <.> и, вообще, писать о Пришвине — дело очень сложное. <.> нельзя же сказать, что форма его лучших вещей ("крошечная" новелла) идет от В. В. Розанова или Ф. Ницше <.>. Отсюда натяжки, "противоречия" и прочее. Сказано только самое "общее".»10.

Углубленное исследование творчества М. М. Пришвина началось после кончины писателя. В 1959 году выходит в свет монография Т. Ю. Хмельницкой

Творчество Михаила Пришвина», в которой подведены итоги творческого пути писателя, проанализирована его идейно-художественная эволюция, впервые обращено внимание на философичность творчества. Как новаторская особенность Пришвина-художника в искусстве отмечено чувство родственной связи человека с миром природы, присущее его произведениям и обусловившее их уникальность. Все монографические исследования 60—70-х годов (работы А. И. Хайлова, С. Б. Зархин, Г. А. Ершова, И. П. Мотяшова, М. Ф. Пахомовой, Л. М. Шаталовой и др.11) близки по жанру к очерку творчества: посвящены рассмотрению творческого пути М. М. Пришвина, его «этапных» произведений, начиная с книги «В краю непуганых птиц» и кончая «Корабельной чащей».

Авторы исследований сходятся в определении метода Пришвина как реалистического, что не снимает вопроса о романтических свойствах его прозы. О качествах романтического письма Пришвина говорят в своих книгах Г. А. Ершов, Т. Я. Хмельницкая, А. И. Хайлов, И. П. Мотяшов. Специально творческий метод М. М. Пришвина рассматривается в кандидатской диссертации В. В. Столяровой, особенности идейно-эстетической позиции писателя выявляются на материале дневниковых записей, писем, статей12.

О понимании самим писателем категорий реализма и романтизма, о свойственной пришвинскому творческому методу романтической типизации пишет Т. Я. Гринфельд в статье «О художественном методе М. М. Пришвина», прослеживая «рождение романтической доминанты образа в лаборатории художника» на конкретном материале — проводя сравнительный анализ очерка «Дорогие звери» и повести «Жень-шень». Исследовательница приходит к выводу о том, что романтика в произведениях Пришвина «не просто стиль, а принцип отраже

13 ния действительности, осуществляемый в романтической типизации» .

Заметим, что в 50—80-е годы исследователи безоговорочно относили Пришвина к художникам социалистического реализма — эта точка зрения в издаваемых работах оспариваться не могла по идеологическим причинам, позволялось лишь высказывать мнение о том, что Пришвин принадлежит к романтическому направлению внутри социалистического реализма14. Художником социалистического реализма Пришвина делала, по мнению исследователей, его своеобразная концепция «человек—природа—общество», по которой природа является живительной силой для человека; он, однако, не находит полного удовлетворения от простого общения с природой и в конце концов возвращается к людям, чтобы «вместе творить и преобразовывать не только природу, но и самих себя», в результате побеждает «родственное внимание к человеку»15.

В научной литературе неоднократно говорилось о жанровом многообразии наследия Пришвина. Отметив как характерную особенность писателя его непрерывный жанровый поиск, Е. Клепикова пришла к выводу, что писателю наиболее близка форма афористической, меткой записи16. В. В. Столярова в статье «От очерка к роману и поэтической миниатюре», проясняя отношение самого писателя к жанрам своих произведений, полагает, что Пришвин думал создать теорию подразделения жанров на разновидности, видя главное различие жанров «в способе восприятия автора», и именно поэтому, считает исследовательница, ему «оказалось наиболее близким движение очерка не в сторону романа, а к короткой миниатюре»17. О лирической миниатюре как наиболее близком дарова

1 Я шло писателя жанре говорит Т. А. Мирсалимова . В какой-то мере это мнение разделяется И. Мотяшовым. В исследовании В. С. Синенко «Русская советская повесть 40—50-х годов» высказывается мысль о сознательном обращении Пришвина к жанру философской повести в 40-е годы, вызванном стремлением писателя выразить волновавшие его этические проблемы; рассматривается специфика жанра пришвинской философской повести, Пришвин назван создателем новой разновидности жанра — фольклорно-философской повести19.

Составной частью жанровой специфики является вопрос о лирической природе пришвинского таланта. О проникновении лирического начала в эпические произведения писала JI. С. Федотова, приводя образцы слияния в единое целое лирического и эпического в «Жень-шене», «Фацелии»20. Было высказано суждение о Пришвине как родоначальнике лирического эпоса: автобиографический роман «Кащеева цепь» трактовался А. В. Барминым как «лирическая эпопея»21.

80—90-е годы отмечены возрастающим интересом к наследию Пришвина, о чем свидетельствуют регулярно проводимые Пришвинские чтения, выпуск книги «Воспоминания о Михаиле Пришвине» (М., 1991), ряда научных сборников: «М. М. Пришвин в вузе и школе» (Воронеж, 1986), «Творчество М. М. Пришвина: Исследования и материалы» (Воронеж, 1986), «Михаил Пришвин и русская культура XX века» (Тюмень, 1998), публикация значительного числа статей, посвященных наиболее актульным проблемам изучения пришвинского наследия.

Монографических исследований издано в эти годы значительно меньше, чем в предыдущие два десятилетия, но творчество писателя в них рассматривается в широком историко-литературном и теоретико-литературном контексте, они отличаются проблемным характером и представляют значительную науч

77 ную ценность . Так, в исследованиях A. JI. Киселева преимущественное внимание уделяется нравственно-этическим и эстетическим аспектам творческого наследия Пришвина в связи с традициями русской классической литературы23. В книге В. В. Агеносова «Творчество М. Пришвина и советский философский роман» (М., 1988) рассматривается романное творчество писателя в единстве проблем и идей-образов, способов организации пространства и времени, выявляются типологические связи философской прозы Пришвина с прозой предшественников и современников писателя. Т. Я. Гринфельд-Зингурс в книге «Природа в художественном мире М. М. Пришвина» (Саратов, 1989) обращается к темам философии природы, поэтики пейзажа, стиля, традиций в изображении природы. Несомненным вкладом в пришвиноведение является диссертационная работа С. Г. Синенко, в которой с позиций историко-генетического подхода глубоко исследованы культурные истоки творчества М. М. Пришвина в связи с особенностями его образной системы. Ученый выявляет роль народной культуры и христианской культурной традиции в формировании этического идеала писателя и поэтики его произведений24.

В книгах Н. П. Дворцовой «М. Пришвин и русская религиозно-философская мысль XX в.» (Тюмень, 1992), «М. Пришвин и его "вечные спутники" (Д. Мережковский, В. Розанов, А. Ремизов)» (Тюмень, 1995) впервые в отечественном литературоведении с позиций культурологического подхода рассматриваются творческие диалоги Пришвина с крупными писателями и религиозными мыслителями Серебряного века. Творчество Пришвина вводится в контекст философской мысли как явление русского религиозного возрождения XX века. Более того, благодаря книгам и статьям Н. П. Дворцовой25 и А. М. Эткинда26 проблема взаимосвязи творческого пути Пришвина с религиозно-философской мыслью начала XX века (один из важнейших вопросов, учитыw w 27 \ вая «синтетическии» характер русской литературы ) осмыслена значительно глубже, чем многие другие насущные проблемы пришвиноведения. Данным обстоятельством объясняется, почему в своей работе мы не рассматриваем подробно этот вопрос и ограничиваемся лишь необходимыми замечаниями и размышлениями, имеющими отношение к писательской позиции Пришвина.

Общеизвестно, что исследователи советской эпохи по идеологическим соображениям вынуждены были обходить вниманием постоянно подчеркиваемые Пришвиным и глубоко осознаваемые им переклички с современниками — А. М. Ремизовым, В. В. Розановым, А. Белым и др. Писателю «позволено» было иметь творческие контакты и — тем более — сходство лишь с М. Горьким (заметим, что этот факт существенно преувеличен во всех известных нам исследованиях) и с А. А. Блоком. В последние два десятилетия ситуация изменилась. О личных и творческих взаимоотношениях Пришвина с А. Блоком шла речь в работах А. Л. Киселева, Н. В. Реформатской, Л. А. Ильюниной,

A. А. Медведева28, с А. Белым — в статье JI. К. Чурсиной29 с Ремизовым — в работах A. JI. Киселева и Н. П. Дворцовой30. И все же осталось немало нерешенных вопросов, связанных с проблемой художественного сознания писателя, его индивидуальным миром, включающим в себя и его личность, и воздействие внешней среды.

Целостный взгляд на творческое наследие М. М. Пришвина, пронизанное сквозными темами жизни и культуры, отмеченное переплетением философского, научного и художественного начал, представляется возможным лишь при выявлении всех аспектов содержания и структуры его художественного мышления в контексте русской литературы XIX—XX веков.

Художественное мышление Пришвина как самостоятельная проблема не исследовалось литературоведами. В отдельных работах эта проблематика присутствует (так, пришвиноведами изучались философские, этические, взгляды писателя, позволяющие выявить отдельные особенности его художественного мышления), но рассматривается в контексте других эстетических вопросов, поэтому многие аспекты темы остались за рамками исследований. Ближе других исследователей к пониманию универсумного диалогизма писателя, позволившего ему вступить в сопряжения и соразмышления с самыми значительными философами и писателями своего и предшествующего времени, подошли

B. Д. Пришвина31 и особенно С. Г. Семенова, не только рассматривавшая отдельные вопросы художественной философии писателя, но и отмечавшая характерную для Пришвина специфику диалогического сознания (обнаруживаемую, впрочем, и у его предшественника Н. Ф. Федорова, и у его современника А. П. Платонова ). Не столь существенно, что не используется сам термин «диалогическое сознание», это вполне закономерно для работ, напечатанных в 1970-е годы.

Лишь с конца 1970-х начинается публикация фундаментальных исследований М. М. Бахтина, заложившего теоретические основы осмысления данной проблемы. Открытие Бахтиным диалогизма как «единственной альтернативы монологической формы восприятия познания и истины» ученые считают не просто значительным, а «определившим весь путь развитая гуманитарного сознания в пост-бахтинскую эру»33. В концепции Бахтина сознание внутренне диалогично, оно «есть форма несовпадения индивида с ним самим, форма сопряжения внешних общений и внутреннего общения "Я — мое другое я (насущное мне Ты.)", причем само "внешнее" общение имеет личный смысл, только если оно осознано и преображено в напряжениях внутреннего диалога <.>. Сознание, по идее Бахтина, может быть понято и может быть предельно <.>лишь в контексте культуры, в формировании культуры, в общении культур, в бытии индивида в катарсисах культур. Вне идей культурологии понимание сознания и самосознания невозможно и бессмысленно»34.

В статье «Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках: Опыт философского анализа» М. М. Бахтин пишет: «Диалогические отношения гораздо шире диалогической речи в узком смысле. И между глубоко монологическими речевыми произведениями везде наличествуют диалогические л с отношения» . В книге «Проблемы поэтики Достоевского» М. М. Бахтин говорит о том, что каждая мысль «с самого начала ощущает себя репликой незавершенного диалога», что «она живет на границах с чужой мыслью, с чужим сознанием» . Вот почему не обязательно диалог должен быть двусторонним, человек может вести диалог с теми, кто жил раньше. «Идея сознания (со-бытия — в нашей душевной жизни — Я и Ты, я и предмет) сосредоточивается и раскрывается — по Бахтину — в сфере поэтики»37.

Таким образом, нельзя ограничивать бахтинскую теорию диалога лишь диалогом культур, как это чаще всего наблюдается в литературоведческих исследованиях, — М. М. Бахтин «не просто мыслит и понимает диалог, а мыслит и понимает его в совершенно различных дискурсивных плоскостях, различными путями и в различных взаимоотношениях» . Как справедливо утверждает в своей монографии «Диалогизм: Бахтин и его мир» М. Холквист, для Бахтина диало-гизм — это принцип видения, или «оптика мышления». Сопоставляя бахтинский диалогизм в гуманитарных науках с эйнштейновской картиной мира в естествознании, американский философ пишет: «Оба они [Эйнштейн и Бахтин. — 3. X.] пользуются тем, что можно было бы назвать "оптикой мышления". Речь идет о таком едином образе видения явлений и процессов в мире, которые при "нормальном", натуралистическом восприятии вообще не видимы и не воспринимаемы. Тот и другой, по сути дела, подвергают испытанию само наше зрение <.>, для того чтобы мы могли воспринять действительный мир, а это зна

39 чит — увидеть Другого в мире» .

В первую очередь работы М. М. Бахтина, А. Ф. Лосева, а также современных литературоведов (В. В. Заманской, Н. Л. Лейдермана, В. И. Хрулева, В. И. Тюпы и др.), в которых затрагиваются проблемы художественного сознания, послужили методологической базой предпринятого нами анализа содержания и особенностей структуры художественного мышления Пришвина.

Новизна нашей работы обусловлена тем, что художественное мышление Пришвина анализируется как целостное явление: осмысляются уникальные и в то же время репрезентативные для XX века напряженные философско-эстетические искания писателя, а также воссоздаются принципы его исполненного драматизма творческого поведения — поведения в тех условиях, когда, по горькому пришвинскому признанию, «жизнь не дает свободы писателю.»

Как известно, экзистенциальное сознание, характерное для первой трети XX века, «абстрактно, расщеплено, <.> отмечено конфликтом, разладом человека с миром, людьми и собой <.> выражает трагическое осознание "рубежей" бытия и духа, на которые вступил человек, окончательно уйдя от гармонического слияния с природой»40. «Параллельно [разрушительным тенденциям — З.Х.] жила, пульсировала, требовала реализации <.> страсть к воплощению, жажда вочеловечения, извечная тоска по синтезу. Она <.>и воплотилась наиболее очевидно и мощно в XX веке в диалогическом сознании, парадигма которого представлена творчеством Мандельштама и Ахматовой, Тарковского и Самойлова, Бродского и Элиота, Рильке и Элюара, а также философией Бубера, Розенцвей-га, Розеншток-Хюсси, Швейцера, эстетикой Бахтина и др.»41. В отличие от экзистенциального, диалогическое сознание гармонично, ему свойственно оптимистическое мировосприятие, утверждение жизни, чувство сопричастности к жизненному и творческому процессу. Безусловно, в художественном мышлении Пришвина доминируют идеи, характерные для диалогического типа художественного сознания.

Поскольку категория диалогического сознания сформировалась на границах теории и истории литературы, философии, социологии, психологии, нам представляется, что анализ художественного мышления Пришвина необходимо проводить в нескольких аспектах — философском, культурологическом, историко-литературном и поэтологическом.

В наше время все более становится ясным, что Пришвин — глубочайший мыслитель, создатель оригинальной философской концепции, рассматриваемой, к примеру, в книге Г. Д. Гачева «Русская Дума», в статье В. В. Кожинова42 и др. работах. Однако не все аспекты этой проблемы привлекали внимание ученых. Так, абсолютно вне внимания исследователей оказались вопросы, связанные с философией жизни и эстетической теорией В. Соловьева как корневой основой пришвинского «эстетического мировоззрения» (термин А Ф. Лосева). И даже вопрос о связи Пришвина с русским космизмом, казалось бы, наиболее разработанный (как литературоведами, так и философами — С. Г. Семеновой, Н. П. Дворцовой, Л. Н. Гордиенко, Г. С. Смирновым и Ю. М. Шейниным43), нуждается в дополнительном изучении, поскольку он рассматривался вне контекста художественного мышления писателя.

Более того, М. М. Пришвин относится к тем художникам слова, для которых характерен философский подход к собственному творчеству, стремление осмыслить структуру своего художественного мышления44. Вот почему наибольший интерес для нас представляет пришвинская рефлексия, его реакция на события и явления современной ему литературной жизни, его «внутренние диалоги» с соратниками по перу, философами, религиозными мыслителями, учеными — современниками и предшественниками, ведущиеся с целью осмысления собственной позиции, определения своего творческого поведения, законов творчества. Пришвин нередко вступает в диалог и даже спор с самим собой. Ему в высшей степени были свойственны самоосознание, взгляд «на себя глазами мира, чужими глазами», оценка «себя с точки зрения другого» — то есть особенности человека с диалогическим сознанием, отмеченные М. М. Бахтиным45.

Закономерность универсального литературоведческо-культурологичес-кого подхода к изучению художественного мышления писателя обусловлена тем, что полувековой творческий путь М. Пришвина в литературе проходит через две абсолютно разные культурные эпохи — Серебряный век и эпоху «строительства социализма». Кроме того, накопилась масса нерешенных вопросов, требующих осмысления.

Как известно, Пришвин придавал важнейшее значение в формировании своей эстетической системы культурному влиянию символистов, однако стереотипное, профанирующее и неадекватное по существу представление о Пришвине — художнике и мыслителе, которое сложилось в литературоведении советского периода и все еще господствует в сознании многих исследователей, исключает символистское и тем более декадентское литературное влияние на его эстетические взгляды и творчество. Даже лучшие работы, увидевшие свет в 50—80-е годы, когда литературоведы не могли писать о неопубликованном и «запрещенном» как в творческом наследии Пришвина, так и его соратников по литературному труду — поэтов и прозаиков начала XX века, во многих отношениях устарели; высказанные исследователями наблюдения об эстетических взглядах и отражении художественного мышления писателя в его произведениях требуют пересмотра, избавления от штампов и искажений. Своей задачей мы ставим прояснение философско-эстетической позиции Пришвина в дооктябрьский период его творчества, роль писателей-модернистов в формировании его мироощущения, взглядов на природу искусства, своеобразного стиля.

Пришвин всегда был в курсе новых веяний, чутко откликался на литературные события, но утрата значительной части его ранних записей не позволяет судить о непосредственном восприятии писателем литературных явлений Серебряного века. Лишь по позднейшим записям мы можем попытаться восстановить ход его мысли, не претендуя на окончательную исчерпанность темы.

В связи с проблемой художественного мышления писателя затрагивается вопрос о трактовке им собственного творческого метода. Исследователи литературы начала XX века называют художника в ряду реалистов «новой волны», или «неореалистов», — А. М. Ремизова, Б. К. Зайцева, А. Н. Толстого, С. Н. Сергеева-Ценского46, однако свое внимание преимущественно останавливают не на Пришвине.

Период пришвинского творчества, условно определяемый нами как «московский» (1922—1954 годы), безусловно, также нуждается в существенном пересмотре. Необходимо более обстоятельное освещение вопросов, связанных с участием художника в литературной жизни страны. Неверно, что Пришвин относился к тем писателям, с кем не спорят, кого «не вовлекают в живой противоречивый процесс современного движения литературы»47. Путь писателя в литературе советской эпохи был драматичен. Нами не случайно довольно подробно рассматривается вопрос об отношении Пришвина к литературному содружеству «Перевал», не проясненный достаточно глубоко до сих пор, что объясняется рядом причин. Не учитывая особенностей литературной эпохи, многие исследователи склонны были безоговорочно доверять словам писателя о том, что он не имел отношения к «Перевалу»; другие же, предвзято истолковывая роль содружества «Перевал» в литературном процессе 20-х годов, неизбежно давали неверные объяснения и эстетической позиции объединения, и идейно-художественным поискам отдельных писателей. Иными словами, существует конкретная проблема «Пришвин и "Перевал"», разрешение которой представляется важным для раскрытия особенностей художественного мышления Пришвина.

Категория диалогического сознания имеет значение не только культурологическое, но и историко-литературное. Исследование в историко-литературном аспекте предполагает в первую очередь раскрытие творческих контактов М. Пришвина с писателями-современниками. Разумеется, проблема творческих взаимоотношений не ограничивается лишь рассмотрением взаимных оценочных высказываний писателей друг о друге (хотя они и представляют значительный интерес); важнее выявить глубинный смысл их личных и творческих контактов, который определяется литературными, философскими, общественно-политическими взглядами.

О Пришвине — создателе оригинальной теории творческого поведения, говорилось неоднократно48, однако обойден вниманием вопрос о том, что корни пришвинской теории следует искать в эстетических программах символистов: связь философско-эстетической концепции художника с проблемой «жизнетворчества», занимавшей прежде всего представителей этого направления, несомненна. Не менее важно для нас и то обстоятельство, что в формировании пришвинской теории «искусства как поведения» не менее существенна роль русской классики: его теория явилась результатом осмысления двух типов творческого поведения писателей XIX века — «пушкинского» и «гоголевского». Несмотря на то, что внимание исследователей привлекали проблемы рецепции Пришвиным наследия А. С. Пушкина49, Н. В. Гоголя50,

51 52

JI. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского , вопрос об осмыслении и трактовке

Пришвиным особенностей творческого поведения писателей XIX века специально не ставился (в научных работах речь велась в основном о преломлении традиций русских классиков в пришвинских произведениях).

Внимание писателя к традициям русской классической литературы заметно усилилось в 20—50-е годы, в течение которых в его творческой позиции назревал перелом, вызванный стремлением объективнее, полнее отобразить действительность. В творчестве Пришвина осуществляется довольно явно «поворот» к реальности, что наглядно проявилось в жанровых изменениях, определенной эволюции проблематики, образной системы. Исследование типологических связей Пришвина с русскими писателями XIX и XX веков, на наш взгляд, чрезвычайно значимо: оно позволяет выявить традиционное и новаторское в пришвин-ском наследии.

Пришвина называют создателем «новой мифологии», однако его мифология существенно отличается от официальной советской мифологии с ее апологетикой государства, коллектива, умалением личностного начала. Он считал своим вкладом в общее дело жизнетворчества создание «современной правдивой сказки».

Несомненный интерес представляет исследование взаимосвязи мировоззрения и поэтики писателя, в которой отчетливо проявилась доминирующая черта художественного мышления Пришвина — синтетизм, сказавшийся в произведениях разных жанров, где синтезированы фактологическая точность, глубокий проникновенный лиризм, мифологизм, яркий поэтический стиль.

Нашей целью является исследование как целостного явления художественного мышления Пришвина, осмысление его уникальных и в то же время репрезентативных для XX века напряженных философско-эстетических исканий, а также воссоздание принципов его исполненного драматизма творческого поведения — поведения в тех условиях, когда, по горькому пришвинскому признанию, «жизнь не дает свободы писателю.»53.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественное мышление М. М. Пришвина"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

472 Пришвин М. М. «Дереву — стоять на корнях»: Из дневников военных лет // Ли обозрение. 1983. № 2. С. 101.

473 См.: Лейдерман Н. Л. Теоретические проблемы изучения русской литературы XX века (Предварительные замечания) // Русская литература XX века: направления и течения: Сб. науч. тр. Екатеринбург, 1992. С. 20—24.

474 См.: Тюпа В. И. Постсимволизм: Теоретические очерки русской поэзии XX века. Самара, 1998. (Глава «Неотрадиционализм»).

475 Лейдерман Н. Л. Теоретические проблемы изучения русской литературы XX века. С. 24.

476 Там же. С. 20—21.

477 Гачев Г. Пришвин. С. 98.

478 Гоготишвили Л. А. Ранний Лосев // Философия не кончается. Кн. 1. С. 451.

Список научной литературыХолодова, Зинаида Яковлевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Аверинцев С. С., Андреев М. Л., Гаспаров М. Л., Гринцер П. А., Михайлов А. В. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика: Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994.1. С. 3—38.

2. Алпатов М. В. Поэтика импрессионизма // Алпатов М. В. Этюды по всеобщей истории искусств. М.: Сов. художник, 1979. С. 123—132.

3. Андреев Л. Г. Импрессионизм. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980.

4. Баран Хенрик. Поэтика русской литературы начала XX века. М.: Прогресс — Универс, 1993.

5. Бахтин М. М. Из черновых тетрадей: О любви и познании в художественном образе / Лит. учеба. 1992. № 5/6.С. 153—166.

6. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М.: Худож. лит., 1986.

7. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. 4-е изд. М., 1979.

8. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.

9. Белая Г. А. Дон-Кихоты 20-х: «Перевал» и судьба его идей. М.: Сов. писатель, 1989.

10. Белецкий А. И. В мастерской художника слова. М.: Высшая школа, 1989. С. 38.

11. Белова В. В. Философско-эстетические основы русского символизма. Ростов н/Д. 1997.

12. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994.

13. Бердяев Н. А. Декадентство и мистический реализм // Русская мысль. 1907. №6. С. 114—123.

14. БердяевН. Самопознание: Опыт философской автобиографии. М.: Книга, 1991.

15. Библер В. С. Сознание и идея (По мотивам поэтики М. М. Бахтина) //Философско-психологические предположения школы диалога культур. М.: РОССПЭН, 1998. С. 94—97.

16. БуберМ. Я и Ты // Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995. С. 15—92.

17. Быков Л. П. Русская поэзия 1900—1930-х годов: Проблема творческого поведения. Дисс. в виде науч. докл . доктора филол. наук. Екатеринбург. 1995.

18. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989.

19. Венгеров С. А. Основные черты истории новейшей русской литературы. СПб., 1909.

20. Волынский А. Борьба за идеализм. СПб., 1900.

21. Гальцева Р., Роднянская И. Реальное дело художника («Положительная эстетика» Владимира Соловьева и взгляд на литературное творчество) // Соловьев В. С. Философия искусства и литературная критика. М.: Искусство, 1991. С. 8—29.

22. Гаспаров М. Л. Антиномичность поэтики русского модернизма // Связь времен: Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX — начала XX в. М.: Наследие, 1992. С. 244—264.

23. Гей Н. К. Художественная форма и национальные традиции // Проблемы художественной формы социалистического реализма. М.: Наука, 1971. Т. 2. С. 5—46.

24. Глушков И. И. Очерковая проза. Ростов н/Д: Изд-во Рост.ун-та, 1979.

25. Голубков М. М. Утраченные альтернативы: Формирование монистической концепции советской литературы. 20—30-е годы. М.: Наследие, 1992.

26. Гурленова Л. В. Чувство природы в русской прозе 1920—30-х годов. Автореф. . докт. филол. наук. Н. Новгород, 1999.

27. Добренко Е. Стилевое подсознательное соцреализма // Русская литература XX века: направления и течения. Вып. 4. Межвуз. сб. науч. тр. Екатеринбург:

28. Изд-во Екатеринбург, ун-та, 1998. С. 128—140.

29. Едошина И. А. Человек в пространстве культуры: (Монографические размышления). Кострома: Изд-во Костромского гос. ун-та, 1999.

30. Ермилова Е. В. Теория и образный мир русского символизма. М.: Наука, 1989.

31. Закс Л. А. Художественное сознание. Свердловск: Изд-во Уральск, ун-та, 1990.

32. Замапская В. В. Оппозиция «экзистенциальное — диалогическое» в художественном сознании XX века // XX век: Литература. Стиль. Екатеринбург, 1999. Вып. 4.С. 157—165.

33. Замапская В. В. Русская литература первой трети XX века: проблема экзистенциального сознания. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та. Магнитогорск. 1996.

34. Захарова В. Т. Импрессионистические тенденции в русской прозе начала XX века. М., 1993.

35. Иванов В. В. Три лекции по психологии творчества // Вестник Литературного института им. А. М. Горького. М., 1977. С. 3—80.

36. Иванов Вяч. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994.

37. Келдыш В. А. Русский реализм начала XX века. М.: Наука, 1975.

38. Корецкая И. В. Над страницами русской поэзии и прозы начала века. М.: РАДИКС, 1995.

39. Крутикова Л. В. Реалистическая проза 1910-х годов. (Рассказ и повесть) // Судьбы русского реализма начала XX века. Л.: Наука, 1972. С. 164—227.

40. Кузъмичев И. К. Литературоведение XX века: Кризис методологии. Лекции. Нижний Новгород: Нижегород. гос. ун-т, 1999.

41. Левин В. Неклассические типы повествования начала XX века в истории русского литературного языка // Slavica Hierosolyminata. 1981. Vol. 5-—6.1. P. 245—275.

42. Лейдерман H. Л. Теоретические проблемы изучения русской литературы

43. XX века (Предварительные замечания) // Русская литература XX века: направления и течения: Сб. науч. тр. / Уральск, гос. пед. ин-т. Екатеринбург, 1992. С. 3—24.

44. Лосев А. Ф. Бытие -— имя — космос. М.: Мысль, 1993.

45. Лосев А. Ф. Из книги «Теории стиля»: Модернизм и современные ему течения // Контекст-1990: Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1990. С. 25—54.

46. Лосев А. Ф. Логика символа // Контекст-1972: Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1973. С. 182—217.

47. Лосев А. Ф. Материалы для построения современной теории художественного стиля // Контекст-1975: Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1977. С. 211—240.

48. Лосев А. Ф. Миф — число — сущность. М.: Мысль, 1994.

49. Лосев А. Ф. О музыкальном ощущении любви и природы // Форма — стиль — выражение. М.: Мысль, 1995. С. 603—621.

50. Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. Т. 1. М., 1930.

51. Лосев А. Ф. Теория стиля у модернистов // Литературная учеба. 1988. № 5. С. 153—160.

52. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Республика, 1991.

53. Лосский Н. О. Мир как осуществление красоты. М., 1998.

54. Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн: Александра, 1992—1993.

55. Махлин В. Л. Бахтин и Запад (Опыт обзорной ориентации) // Философия не кончается. Кн 1. Из истории отечественной философии: XX век, 20—50-е гг. М.: РОССПЭН, 1998. С. 531—602.

56. Мейлах Б. С. Процесс творчества и художественное восприятие: Комплекс, подход: опыт, поиски, перспективы. М.: Искусство, 1985.

57. Минералова И. Г. Русская литература серебряного века: (поэтика символизма). М.: Изд-во Литинститута им. А. М. Горького, 1999.

58. Михайлов О. Н. Страницы русского реализма (Заметки о русской литературе XX в.). М.: Современник, 1982.

59. Муратова К. Д. Реализм нового времени в оценке критики 1910-х годов // Судьбы русского реализма начала XX века. JL: Наука, 1972. С. 135—163.

60. Муратова К. Д. Роман 1910-х годов. Семейные хроники // Судьбы русского реализма начала XX века. Л.: Наука, 1972. С. 97—134.

61. Николюкин А. Н. О целостности русской литературы (1920—30-е годы) // Российский литературоведческий журнал. 1994. № 3. С. 3—7.

62. Осовский О. Е. Человек. Слово. Роман (Научное наследие М. М Бахтина и современность). Саранск: РИК«Трио», 1993.

63. Сарабьянов Д В. Импрессионизм и стиль модерн в России в конце XIX века // Сарабьянов Д. В. Русская живопись XIX века среди европейских школ. М.: Сов. художник, 1980. С 166—242.

64. Сарычев В. А. Эстетика русского модернизма: Проблема жизнетворчества. Воронеж: йзд-во Воронежск. ун-та, 1991.

65. Соловьев Вл. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1988.

66. Соловьев В. С. Литературная критика. М.: Современник, 1990.

67. Соловьев В. С. Философия искусства и литературная критика. М.: Искусство, 1991.

68. Смирнов Г. С. Ноосферное сознание и ноосферная реальность: Философские проблемы ноосферного универсума. Иваново: Изд-во ИвГУ, 1998

69. Смирнова Л. А. Проблемы реализма в русской прозе начала XX века. М.: Просвещение, 1977.

70. Старикова Е. Реализм и символизм // Развитие реализма в русской литературе: В 3 т. М.: Наука, 1974. Т. 3. С. 165—246.

71. Тюпа В. И. Постсимволизм: Теоретические очерки русской поэзии XX века. Самара: ООО Научно-внедренч. фирма «Сенсоры, модули,системы», 1998.

72. Усенко Л. В, Импрессионизм в русской прозе начала XX века / Сев.-Кавк. научн. центр высшей школы. Ростов н/Д: Изд-во Ростов, ун-та, 1988.

73. Фаустов А. А. Авторское поведение в русской литературе: Середина XIX века и на подступах к ней. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1997.

74. Хрулев В. И. Проблема художественного мышления (пути исследования). Уфа: Изд-во Башкирского ун-та, 1993.

75. Шейнин Ю. М. Интегральный интеллект. М.: Мол. гвардия, 1970.1.. ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ И ДОКУМЕТАЛЬНЫЕ ТЕКСТЫ I

76. Пришвин М. Ы. Собрание сочинений: В 8 т. М.: Худож. лит., 1982—1986.

77. Пришвины. М. Собрание сочинений: В 6 т. М.: ГИХЛ, 1956—1957.

78. ПришвинМ. Ы. Собрание сочинений: В 4 т. М.: Гослитиздат, 1936—1939,

79. Пришвины. М. Сочинения: В 3 т. СПб.: Знание, 1912—1914.

80. Пришвин М. Большевик из «Балаганчика» (Ответ Александру Блоку) // Воля страны. 1918. 3/16 февр.81. «Векселя, по которым когда-то придется расплачиваться.»: Михаил Пришвин о Максиме Горьком // Дружба народов. 1993. № 6. С. 229—237.

81. Пришвины. Девятая ель: Поэма // Октябрь. 1930. № 3. С. 123—148.

82. Пришвин М. «Дереву — стоять на корнях»: Из дневников военных лет // Лит. обозрение. 1983. № 2. С. 97—112.

83. Пришвины. М. Дневники. 1914—1917 Кн. 1. М.: Моск. рабочий, 1991.

84. Пришвины. Ы. Дневники. 1918—1919: Кн. 2. М.: Моск. рабочий, 1994.

85. Пришвины. Ы. Дневники. 1920—1922: Кн. 3. М.: Моск. рабочий, 1995.

86. Пришвины. Ы. Дневники. 1923—1925. Кн. 4. М.: Русская книга, 1999.

87. Пришвины. Дневник. 1930 год // Октябрь. 1989. № 7. С. 140—182.

88. ПришвинМ; Дневник. 1931—1932 годы// Октябрь. 1990. № 1. С. 146—180,

89. ПришвинМ. Дневник. 1937 г. // Октябрь. 1994. № 11. С. 144—171.

90. ПришвинМ. Дневник. 1937 г. Часть вторая. // Октябрь. 1995. № 9. С. 155—171.

91. Пришвины. Дневник. 1938 год// Октябрь. 1997. № 1. С. 107—136.

92. Пришвин Ы. Желанная книга. М.: Сов. Россия, 1987.

93. Пришвин Ы. «Жизнь стала веселей.» Из дневника 1936 г. // Октябрь. 1993. № 10. С. 3—22.

94. Пришвин Ы. Записи о творчестве // Контекст-1974: Лит.-теорет. исслед. М.; Л.: Наука, 1975. С. 312—358.

95. Пришвин Ы. Золотой рог: Записки любителя зверей // Молодая гвардия. 1933. № 7. С. 50—73; № 8. С. 27—61.

96. Пришвин Ы. Из дневников 1930—1934 гг. // Лит. учеба, 1981, № 1. С. 132—142.

97. Пришвин Ы. «"Какая остается Россия после бесов»: Из дневниковых записей о Ф. М. Достоевском // Дружба народов. 1996. № 11. С. 179—202.

98. Пришвины. Красный гроб // Воля народа. 1917. 5 нояб.

99. Пришвин Ы. Леса к «Осударевой дороге». 1909—1930: Из дневников // Наше наследие. 1990. № 1. С. 64—85.

100. Пришвин М. Леса к «Осударевой дороге». 1931—1952: Из дневников // Наше наследие. 1990. № 2. С. 58—83.

101. Пришвины. Моя страна. М.: Географгиз, 1948.

102. ПришвинМ. Моя страна. М.: Географгиз, 1954.

103. Пришвин М. Мятежный наказ // Горький: Сборник статей и воспоминаний о М. Горьком. М.; Л.: Госиздат, 1928.

104. Пришвин М. Незабудки: Вологда: Вологодск. кн. изд-во, 1965.

105. Пришвин М. Незабудки: Отрывки из дневниковых записей 1905—1954 гг. М.: Худож. лит., 1969.

106. Пришвин М. О творческом поведении. М.: Сов. Россия, 1969.

107. Пришвин М. Ы. Письма к А. М. Ремизову (1908—1918) // Русская литература. 1995. № 3. С. 157—209.

108. Пришвин Ы. Ы. Письма к М. Горькому. // Горький и советские писатели: Неизданная переписка М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 319—362. (Литературное наследство. Т. 70)

109. Пришвин Ы. Письма к А. К. Воронскому. // Из истории советской литературы 1920—1930-х годов: Новые материалы и исследования. М.: Наука, 1983. С. (Литературное наследство. Т. 93)

110. Пришвин М. Плагиатор ли А. Ремизов? Письмо в редакцию // Слово. 1909. 21 июня. С. 5.

111. Пришвин М. Саморок: Рассказ // Северные записки. 1913. № 12. С. 45—63.

112. ПришвинМ. Творить будущий мир. М.: Мол. гвардия, 1989.

113. Пришвин о Гоголе: Из дневников разных лет // Литературная учеба. 1984. № 3. С. 172—177.

114. Пришвин о Гоголе // Гоголь: история и современность. М.: Сов. Россия, 1985.

115. Пришвин о Розанове: Из дневников разных лет. // Контекст-1990: Лит.-теорет. исслед. М.: Наука, 1990. С. 161—218.

116. Пришвин Ы. М, Пришвина В. Д. Мы с тобой: Дневник любви. М.: Худож. лит., 1996.1.

117. Бальмонт К. Стозвучные песни: Сочинения. Ярославль: Верхне-Волжск. кн. изд-во, 1990.

118. Бальмонт К. Предисловие. // По Э. Баллады и фантазии. М., 1895. С. Ill—XIV.

119. БлокА. А. Рецензия. // Речь. 1909. 19 октября. Рец. на: ПришвинМ. У стен града невидимого. [М., 1909].

120. БлокА. Собрание сочинений: в 8 т. М.; Л.: Худож. лит, 1960—1963.

121. БлокА. Записные книжки, 1901—1920. М.: Худож. лит., 1965.

122. Александр Блок. Новые материалы и исслед. М.: Наука, 1987. С. 322—336. (Лит. наследство. Т. 92. Кн. 4)

123. Брюсов В. Я. Сочинения: В 2 т. М.: Худож. лит., 1987.

124. Брюсов В. Я. Письма к П. В. Струве // Литературный архив. Материалы по истории литературы и общественного движения. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. Т. 5. С. 257—345.

125. Волков О. Погружение во тьму: Из пережитого. М.: Худож. лит., 1990.

126. Воронский А. К. Из переписки с советскими писателями // Из истории советской литературы 20—30-х годов. М.: Наука, 1983. С. (Лит. наследство. Т. 93)

127. Гиппиус 3. Светлое озеро (дневник) // Гиппиус 3. Алый меч: Рассказы (4-ая кн.). СПб: Изд-во М. В. Пирожкова. 1906. С. 349—419.

128. Гиппиус-Мережковская 3. Н. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951.

129. Городецкий С. Ближайшая задача русской литературы // Золотое руно. 1909. №4. С. 66—81.

130. Горький и советские писатели: Неизданная переписка. М.: Наука, 1963. (Лит. наследство; Т. 70)

131. Горький М. Собрание сочинений: В 30 т. М.: ГИХЛ, 1949—1956.

132. Горький М. О детской литературе: Ст. и высказывания. М.: Детгиз, 1958.

133. Горький М. Письмо Н. И. Бухарину, 13 июля 1925 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 246—247.

134. Инбер В. Страницы дней перебирая.: Из дневников и записных книжек. М.: Сов.писатель, 1977.

135. Кассиль Л. Солнечное наследство // Литературная газета. 1945. 17 нояб.

136. Клычков С. Переписка, сочинения, материалы к биографии // Новый мир. 1989. № 9. С. 193—224.

137. Лидии В. Г. М. Пришвин // Воспоминания о Михаиле Пришвине: Сб. М.: Сов. писатель, 1991. С. 123—127.

138. Маршак С. Я. Собрание сочинений: В 8 т. М.: Худож. лит., 1966—1968. Т. 6.

139. АО. Маяковский В. В. Как делать стихи//Поли. собр. соч.: В 13 т. М., 1956—1961. Т. 12. С. 81—117.

140. Мережковский Д. Расколовшийся колокол//Русское слово. 1909. 16 дек.

141. Мережковский Д. С. Пушкин // Пушкин в русской философской критике: Конец XIX—первая половина XX вв. М., 1990. С. 92—160.

142. Пастернак Б. Л. Наши современные писатели о классиках Ответ на анкету. II Пастернак Б. Л. Собр. соч.: В 5 т. М.: Худож. лит., 1989—1992. Т. 4. С. 622

143. Платонов А. Неодетая весна // Платонов А. Размышления читателя. М.: Современник, 1980. С. 97—104.

144. Паустовский К. Михаил Михайлович Пришвин // Пришвин М. М. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1.С. 5—16.

145. Паустовский К. Г. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1967—1969.

146. Ремизов А. М. Взвихренная Русь. М.: Сов. Россия, 1990.

147. Ремизов Алексей. Дневник, 1917—1921. // Минувшее: Исторический альманах. М.; СПб.: Atheneum — Феникс. 1994. Вып. 16. С. 407—549.

148. Ремизов А. М. Кукха: Розановы письма // Под созвездием топора: Петроград 1917 года — знакомый и незнакомый. М.: Сов. Россия, 1991. С. 87—155.

149. Ремизов А. М. Огонь вещей. М.: Сов. Россия, 1989.

150. Ремизов А. М. Повести и рассказы. М,: Худож. лит., 1990.

151. Ремизов А. М. М. М. Пришвин // Воспоминания о Михаиле Пришвине: Сб. М.: Сов. писатель, 1991. С. 65—69.

152. Ремизов А. М. Сочинения: В 2 кн. М.: Терра, 1993.

153. Розанов В. В. Уединенное. М.: Политиздат, 1990.

154. Розанов В. В. Почему мы отказываемся от «наследства 60—70 годов»? // Розанов В. В. Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского. М.: Республика, 1996. С. 159—168. (Собр. соч.)

155. Соколов-Микитов И. С. Из карачаровских записей // Новый мир. 1991. № 12. С. 164—178.

156. Соколов-Микитов И. С. Посвящение. М., 1982. С. 148.

157. Соколов-Микитов И. С. Слово о Пришвине // Воспоминания о Михаиле Пришвине. Сб. М.: Сов. писатель, 1991. С. 62—64.

158. Соловьев Вл. Стихотворения и шуточные пьесы. Л.: Сов. писатель, 1974. (Б-ка поэта. Большая серия. Изд. 2).

159. Толстой Л. Н. Собрание сочинений: В 22 т. М.: Худож. лит. 1978—1985.

160. Федин К. А. Проза ленинградских писателей // Лит. газ. 1934. 10 авг. С. 4.

161. Федин К. А. «Слово правды» Михаила Пришвина // Федин К. А. Писатель. Искусство. Время. М.: Сов. писатель, 1973. С. 265—268.

162. Федин К. Собрание сочинений.: В 12 т. М.: Худож. лит., 1982—1986.

163. Шолохов М. Письмо к М. И. Гриневой // Записки. Вып. 29. / ГБЛ. Отд. рукописей. М.: Книга. 1967.

164. Ш.КРИТИЧЕСКИЕ И ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЕ РАБОТЫI

165. Адрианов С. Критические наброски // Вестник Европы. 1912. № 4. С. 354—364 О Пришвине с. 360—361.

166. БарминА. Неодетая весна// Звезда. 1940. № 11. С. 169—171.

167. Берзин Ю. Рецензия. // Красная газета. 1927. 2 февр. С. 8. Рец. на: Новый мир. 1927. Кн. 1.

168. Брик О. Не теория, а лозунг // Печать и революция. 1929. № 1. С. 25—31.

169. Брусянин В. Рецензия. //Кругозор. 1913. № 1. С. 252—253. Рец. на: Пришвин М. У стен града невидимого. СПб.

170. Вальбе Б. Рецензия. // Красная панорама. 1929. Февр. С. 48. Рец. на: Пришвин М. Кащеева цепь. М.; Л.: Госиздат, 1927. Кн. 1, 2.

171. Войтоловский Л. Рецензия. // Печать и революция. 1926. № 8. С. 196—197. Рец. на: Пришвин М. Родники Берендея: Записки фенолога. М.; Л.: Гослитиздат, 1926.

172. Гор Г. Пришвин и детство // Резец. 1939. № 2. С. 23.

173. Григорьев М. Бегство в Берендеево царство: О творчестве М. Пришвина // На литературном посту. 1930. № 8. С. 48—61.

174. Григорьев М. Пришвин, «алпатовщина» и «Перевал» // Литературная газета. 1930. 4 дек.

175. Дымшиц П. И. О книгах для детей-дошкольников // Дошкольное воспитание. 1939. № 4. С. 55—62.

176. Дынник В. Михаил Пришвин. «Охота за счастьем». «Колобок» // Новый мир. 1928. № 3. С. 266—268. Рец. на: Пришвин М. Собр. соч. Т. 1, 2. 1927.

177. Дынник В. О новой книге М. Пришвина // Новый мир. 1926. № 11. С. 152—155. Рец на: Пришвин М. Родники Берендея. ГИЗ. 1926.

178. Евгеньев А. Серая Сова: книга М. Пришвина // Литературное обозрение. 1939. № 11. С. 5—9.

179. Евгеньев А. Рецензия. // Литературное обозрение. 1939. № 17. С. 14—17. Рец. на: Пришвин М. Лисичкин хлеб: (Книга рассказов). М.: Правда, 1939.

180. Елачич Евг. Рецензия. // Современный мир. 1909. №9. С. 126—127. Рец. на: Пришвин М. За волшебным колобком: Из ранних записок на крайнем Севере России и Норвегии. Изд-во Девриена. СПб., 1908

181. Ефремин А. Берендеево царство: О творчестве М. М. Пришвина // Книга и революция. 1930. № 23 / 24. С. 18—22.

182. Ефремин А. Михаил Пришвин // Красная новь. 1930. № 9/10. С. 219—231.

183. Жданов Н. Неодетая весна: (Новая книга М. Пришвина) // Ленинград. 1940. № 23/24. С. 26—27.

184. Жиц Ф. О «Башмаках» // Красная новь. 1925. № 10. С. 283—284.

185. Ж-н В. Жилкин И.В.. [Рецензия] // Вестник Европы. 1914. № 5. С. 409. Пришвин М. «Славны бубны» и другие рассказы. Т. 3. Изд-во тов-ва «Знание». 1914.

186. Замошкин Н. Земля показалась! (М. Пришвин) // Красная новь. 1940. № 1. С. 203—217.

187. Замошкин Н. «Личное» и «безличное» // Новый мир. 1929. № 6. С. 201—212.

188. Замошкин Н. Михаил Пришвин. Башмаки // Печать и революция. 1926. Кн. 2. С. 217—218. Рец. на: Пришвин М. Башмаки: Исследование журналиста. М.; JL: Госиздат, 1925.

189. Замошкин Н. Охота за счастьем (Заметки о детских рассказах М. Пришвина) // Новый мир. 1940. № 6. С. 227—238.

190. Замошкин Н. Рецензия. // Печать и революция. 1927. №4. С. 192—193. Рец на: Пришвин М. Кащеева цепь: Роман. М.; JI. ГИЗ. 1927.

191. Замошкин Н. Страна Дриандия (Заметки о М. Пришвине // Детская литература. 1939. № 7. С. 1—12.

192. Замошкин Н. Творчество Михаила Пришвина: К вопросу о генезисе попутничества // Печать и революция. 1925. Кн. 8. С. 124—130.

193. Зеленин Д. Рецензия. // Исторический вестник. 1908. № 1. С. 318—320. Рец. на: М. М. Пришвин. В краю непуганых птиц. Очерки Выговского края. СПб:1. Изд. Девриена. 1907.

194. Зонин А. Надо перепахать // На посту. 1923. № 2/3. С. 214—224.

195. Иванов-Разумник Р. В. Две России// Скифы. 1918. Сб. 2. С. 201—231.

196. Иванов-Разумник Р. В. Великий Пан // Иванов-Разумник Р.В. Соч.: Т. 2. Творчество и критика. СПб., 1913. С. 42—70.

197. Иванов-Разумник Р. В. «Дорогая моя и любимая Варя.»: Письма Иванова-Разумника В. Н. Ивановой из саратовской ссылки // Минувшее. Вып. 23. СПб.: Atheneum—Феникс. 1998. С. 419—447.

198. Иванов-Разумник Р. В. Черная Россия «Пятая язва» и «Никон Староколенный». // Заветы. 1912. № 8. С. 40—58.

199. Кипренский А. Жень-шень — корень жизни // Красная звезда. 1934. 22 апр.

200. Киреев Б. Михаил Пришвин («Кащеева цепь») // Книга и профсоюзы. 1927. №3/4. С. 63.

201. Колтоновская Е. Этнограф-поэт//Речь. 1912. 13 февр.

202. Кор Б. Не попутчик, а союзник или враг // На литературном посту. 1931. № 2. С. 39—40.

203. Крайний А. 3. Гиппиус. Литераторы и литература // Русская мысль. 1912. № 5. [Разд. 3] С. 26—31.

204. Крайний А. 3. Гиппиус. О «Я» и «Что-то» // Новая жизнь. 1913. № 2. С. 163—172.

205. Красилъников В. Рецензия. // На литературном посту. 1927. № 8. С. 54—55. Рец. на: Пришвин М. Кащеева цепь. М.; Л.: Госиздат, 1927. Кн. 1, 2.

206. Лежнев А. Воображаемые разговоры // Наши достижения. 1936. № 2. С. 140—146.

207. Лесник Дубровский Е. В.. Волшебная книга // Литературный современник. 1941. № 3. С. 155—158. Рец. на: Пришвин М. Неодетая весна // Октябрь. 1940.4, 5.

208. Литвиненко Е. 77. Сказка-быль о родной русской природе и о дружбе советских людей // Начальная школа. 1947. № 5. С. 37—40. Рец. на: Пришвин М. Кладовая солнца.

209. Литвинов В. М. М Пришвин: К 75-летию со дня рождения // Начальная школа. 1948. № 2. С. 40—43.

210. Литвинов В. О детских писателях: М. Пришвин. В. Бианки // Начальная школа. 1940. № 9. С. 5—8.

211. Литвинов В. Пришвин для детей // Детская литература. 1935. № 6. С. 10—15.

212. Литвинов В. Радость жизни: О Михаиле Пришвине // Читатель и писатель. 1928. № 15. 14 апр. С. 6.

213. ЛожечкоА. Путь в страну света // Октябрь. 1952. № 6. С. 188—190.

214. Малютин 3. Очерки, становящиеся реакционными «записками писателя» // На литературном посту. 1930. № 17. С. 82—85.

215. Медведев 77. Я. Пришвин и его «Кащеева цепь» // Красная газета (Веч. вып.). 1927. 24 мая. С. 5. Рец. на: Пришвин М. Кащеева цепь. М; Л.: Госиздат, 1927. Кн. 1, 2.

216. Мстиславский С. Мастерство жизни и мастера слова // Новый мир. 1940. № 11/12. С. 264—289. О Пришвине с. 272—274.

217. Нович И. Рецензия. // Молодая гвардия. 1927. № 8. С. 189—190. Рец. на: Пришвин М. Кащеева цепь. М; Л.: Госиздат, 1927. Кн. 1, 2.

218. Нусинов И. М. Рецензия. // Книгоноша. 1926. № 34. С. 4—6. Рец. на: Новый мир. 1926. № 1—7.

219. Лерцов В. Где подлинный корень жизни?: О природе, о Пришвине // Литературная газета. 1933. 23 июня.

220. Лерцов В. Корень жизни: Сб. рассказов М. Пришвина // Литературное обозрение. 1937. №6. С. 9—12. Рец. на: Пришвин М. Корень жизни: Рассказы охотника. М.: Гослитиздат, 1936.

221. Семенов С. М.Пришвин. Лисичкин хлеб // Детская литература. 1941. №4. С. 51—52.

222. Слепнев Н. Золотой рог // Известия. 1934. 14 июля. Рец. на: Пришвин М. Золотой рог. Л.: Изд-во писателей в Ленинграде, 1934.

223. Смирнов Н. Заметки о современных писателях: (О Михаиле Пришвине) // Новый мир. 1926. Кн. 2. С. 155—168.

224. Соболев Ю. Михаил Пришвин: Очерк // Красная нива. 1926. № 15. С. 14—15.

225. Соболев Ю. Рецензия. // Россия. 1924. № 1. С. 204—207. Рец. на: Пришвин М. Курымушка. М.: Новая Москва, 1924.

226. Тагер Е. Пришвин // Литературная энциклопедия. М.: ОГИЗ РСФСР, 1937. Т. 9. С. 262—267.

227. Тагер Е. Пришвин для детей // Детская литература. 1936. № 7. С. 7—9. Рец. на: Пришвин М.«3верь-бурундук» и другие рассказы. М.: Детгиз, 1935.

228. Тарасенков А. О Пришвине // Наши достижения. 1936. № 6. С. 136—140.

229. Тарасенков А. Поэма-очерк // Художественная литература. 1934. № 6. С. 8— 12. Рец. на: Пришвин М. Корень жизни. Жень-шень // Красная новь. 1933. № 3.

230. Файнштеин JI. Рецензия. // Книгоноша. 1926. №41/42. С. 41. Рец. на: Пришвин М. Родники Берендея: Записки фенолога. М.; Л.: Гослитиздат, 1926.

231. Фиш Г. Рецензия. //Ленинградская правда. 1927. 24 марта. С. 4. Рец. на: Пришвин М. Кащеева цепь. М; Л.: Госиздат, 1927. Кн. 1, 2.

232. Ч В-ий Чешихин B.E.j. [Рецензия. // Вестник Европы. 1910. № 1. С. 414— 415. Рец. на: М. Пришвин. У стен града невидимого.

233. Черновский А. Рецензия. // Звезда. 1924. № 1. С. 289—290. Рец. на: Красная новь. 1923. № 1—4.

234. Шкловский В. Детиздат в 1939 году // Детская литература. 1939. № 12. С. 34—47.

235. ЭрлихА. Путешествие в сказку // Красная новь. 1941. № 4. С. 216—217. Рец. на: Пришвин М. Неодетая весна // Октябрь. 1940. № 4, 5.

236. Б/п. Рецензия. // Русское богатство. 1910. № 1. С. 149.1.

237. Агеносов В. В. Творчество М. Пришвина и советский философский роман. М.: Прометей, 1988.

238. Атанов Г. М. Пришвин в оценках А. М. Горького // Горьковские чтения-1975: Материалы конф,. Горький: Волго-Вятск. кн. изд-во, 1976. С. 114—121.

239. Атанов Г. М. Пришвин и Горький // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978. С. 92—98.

240. Афонин Л. Н. Пришвин и музыка // Афонин Л. Н. Рассказы литературоведа. Тула : Кн. изд-во, 1979. С. 187—198.

241. Балъбуров Э. А. Новая мифология Михаила Пришвина // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск. 1996. № 4. С. 19—25.

242. Бармин А. В. «Кащеева цепь» М. М. Пришвина как лирическая эпопея:

243. К проблеме эпического лиризма // Филологические науки. 1974. № 2. С. 17—26.

244. Бойко М. М. Пришвин. Искусство как «творчество жизни» // Эстетические взгляды художников социалистической культуры. М.: Наука, 1985. С. 70—95.

245. Верстрате-Ванде Виле X. Михаил Пришвин: вера в лучший мир // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сб. статей. Тюмень: Вектор Бук, 1998. С. 23—32.

246. Выходцев П. С. Об эстетической системе Пришвина // Творчество М. М. Пришвина. Исследования и материалы: Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж, 1986. С. 19—35.

247. Выходцев П. С. Преемственность гуманизма: Гоголь и Пришвин // Русская литература. 1984. №4. С. 3—17.

248. Выходцев П. С. Проблема преемственности в эстетике М. Пришвина // Творческие взгляды советских писателей: Сб. статей. Л.: Наука, 1981. С. 120—143.

249. Выходцев 77. С. Секрет Михаила Пришвина: Об эстетической системе художника // Литература в школе. 1984. № 4. С. 10—18.

250. Гачев Г. Пришвин // Гачев Г. Русская Дума: Портреты русских мыслителей. М.: Новости, 1991. С. 98—104

251. Голованов Л. В стремнине бытия // Москва. 1981. № 11. С. 217—218. Рец. на: Пришвин М. Мирская чаша: Повесть // Север. 1979. № 8.

252. Гор Г. Странность литературы // Гор Г. Пять углов: Повести, эссе. Л.: Сов. писатель, 1983. С. 274—283.

253. Гордненко Л. Н. Вернадский и Пришвин. Взаимодействие научного и художественного сознания в формировании эстетического чувства природы // Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1980. № 1. С. 58—66.

254. Горыишн Г. Перечитывая Пришвина // Аврора. 1973. № 2. С. 67—69.

255. Гринфелъд Т. Я. М. Горький и М. Пришвин в 1920-е годы: тема человека и природы // Горьковские чтения-1984. Горький: Волго-Вятск. кн. изд-во, 1984. С. 77—83.

256. Гринфелъд Т. Я. М. Горький и М. Пришвин: (Изображающее слово в пейзаже) // Горьковские чтения-1986: Материалы конф. Горький: Волго-Вятск. кн. изд-во, 1986. С. 90—96.

257. Гринфелъд Т. Я. «Материальность» природы в произведениях М. М. Пришвина и пейзаж в русской живописи конца XIX — начала XX века // Стиль писателя и культура эпохи: Межвуз. сб. науч. тр. / Сыктывкар, ун-т. Сыктывкар, 1984. С. 97—109.

258. Гринфелъд Т. Я. О художественном методе М. Пришвина // Русская литература. 1973. № 1. С. 46—56.

259. Гринфелъд-Зингурс Т. Я. Природа в художественном мире М. М. Пришвина. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1989.

260. Гриифельд Т. Я. Рассказ-миниатюра М. Пришвина // Вестник Ленингр. ун-та. Сер.: История, язык, литература. Вып. 2. 1973. № 8. С. 68—78.

261. Давшая А. Н. К вопросу о философских и эстетических принципах М. Пришвина // Научные труды. Вып. 474 / Ташкент, ун-т. Ташкент, 1974.1. С. 30—38.

262. ДворцоваН. П. М.Пришвин и его «вечные спутники» (Д.Мережковский,

263. B. Розанов, А. Ремизов): Учеб. пос./ Тюмен. ун-т. Тюмень, 1995.

264. Дворцова Я. 77. Пришвин и Мережковский: Диалог о граде Невидимом // Вопросы литературы. 1993. Вып. 3. С. 143—170.

265. Дворцова Н. П. М. Пришвин и А. Ремизов (К истории творческого диалога) // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1994. № 2. С. 23—33.

266. Дворцова Н. П. М. Пришвин и русская религиозно-философская мысль XX в.: Учеб. пос./ Тюмен. ун-т. Тюмень, 1992.

267. Дворцова Н. П. М. Пришвин и русский космизм // Проблемы литературы вее связях с философией и искусством: Сб. науч. тр. / Тюмен. ун-т. Тюмень, 1992.1. C. 63—73.

268. Дворцова Н. П. М. Пришвин и русское религиозное возрождение XX в.

269. К постановке проблемы) // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1993. № 1. С. 3—11.

270. Дворцова Н. П. М. Пришвин и «школа Ремизова» // Серебряный век русской литературы: Проблемы, документы. М.: МГУ, 1996. С. 158—168.

271. Дворцова Н.П. Михаил Пришвин — «русский Ницше» ? // Мат-лы междунар. науч. конф. «М. М. Пришвин и русская культура». Елец, 1998. С. 21—23.

272. Ершов Г. А. Михаил Пришвин: Жизнь и творчество. М.; Худож. лит., 1973.

273. Ефимова М. Т. Заметки о Пушкине в дневниках Пришвина // Проблемы пушкиноведения: Сб. науч. тр./ ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л., 1975. С. 138—143.

274. ЗлобинаМ. «.И остаться самим собой» // Новый мир. 1990. № 8. С. 248—251. Рец. на дневники М. Пришвина 1930—1932 гг.// Октябрь. 1989. № 7; 1990. № 1.

275. Илъюнина Л. А. Пришвин и Блок: Спор о романтизме // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сб. статей. Тюмень: Вектор Бук, 1998. С. 168—172.

276. И супов К. Г. Две модели творческого поведения (Достоевский — Пришвин) // Проблемы творчества Ф. М. Достоевского: Поэтика и традиции / Тюмен. ун-т. Тюмень, 1982. С. 77—87.

277. Казак В. Пришвин // Казак В. Лексикон русской литературы XX века. М.: Культура, 1996. С. 330—331.

278. Каштанова И. А. Традиции Л. Н. Толстого как писателя для детей в творчестве М. Пришвина // Толстовский сб. № 3. Тула, 1967. С. 83—100.

279. Киселев А. Л. М. М. Пришвин и Ф. М. Достоевский // Классические традиции в русской советской литературе: Сб. науч. тр./ Куйбышев, пед. ин-т. Куйбышев. 1985. С. 39—57.

280. Киселев А. Л. О типологии образов персонажей в произведениях М. Пришвина и А. Платонова // Типологическая общность и индивидуальное своеобразие писателя: Межвуз. сб. науч. тр./Тульский пед. ин-т. Тула, 1984. С. 87—103.

281. Киселев А. Л. Поэтическое слово М. М. Пришвина // Пришвин М. Желанная книга. М.: Сов. Россия, 1987. С. 5—24.

282. Киселев А. Л. Пришвин-художник. Хабаровск: Кн. изд-во, 1978.

283. Киселев А. Л. Пришвин и русская литература: Нравственно-этические иэстетические аспекты в развитии русской литературы: Учеб пос./ Куйбышев, пед. ин-т. Куйбышев, 1983.

284. Киселев А. Л. М. Пришвин и русские писатели XX века: Учеб пос. / Куйбышев, пед. ин-т. Куйбышев, 1985.

285. Киселев А. Л. Пришвин о жанровых формах литературы (на материалах дневников) // Жанровые формы в русской литературе конца XIX — начала XX веков / Межвуз. сб. науч. тр./ Куйбышев, пед. ин-т. Куйбышев. 1985. С. 3—14.

286. Киселев А. Л., МолъкоА. В. Малая форма в прозе М. М. Пришвина и традиции Л. Н. Толстого // Жанровые формы в русской литературе конца XIX — начала XX вв.: Межвуз. сб. науч. тр./ Куйбышев, пед. ин-т. Куйбышев. 1985. С. 11—120.

287. Клепикова Е. Новые черты в старом мире // Нева. 1973. № 2. С. 190—193.

288. Кожинов В. В. Время Пришвина // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978. С. 67—76.

289. Кондюрина Э. Ф. Леонид Леонов и писатели-современники: Материалы по спецкурсу / Вильнюс, пед. ин-т. Вильнюс, 1977.

290. Котовская Е. Г. М. Пришвин о Л. Н. Толстом // Лев Толстой: Проблемы творчества: Сб. науч. тр./ Киев. ун-т. Киев, 1978. С. 65—72.

291. Курбатов В. Я. Михаил Пришвин: Очерк творчества. М.: Сов. писатель, 1986.

292. Курляндская Г. Б. Человек и природа в творчестве Тургенева и Пришвина // Научные труды / Курск, пед. ин-т. Т. 217. Курск, 1982. С. 79—94.

293. Кучмаева И. К. Путь к всечеловеку: Мир как целое в концепции культуры М. М. Пришвина. М.: Изд.-во Академии славянской культуры. 1997.

294. Кузнецов Ф. Бунт и примирение Михаила Пришвина // Наше наследие. 1990. № 2. С. 83—84.

295. Ларцев В. О двух принципах художественного изображения природы // Вопросы теории литературы и художественного мастерства: Труды Узбек, ун-та. Новая серия. Вып. 97. Ташкент, 1959. С. 41—70.

296. Леденев В. В. В. Розанов и М. М. Пришвин: К истории литературных встреч ученика и учителя // Новый журнал. Кн. 214. Нью-Йорк, 1999. С. 255—265.

297. Литвнненко А. А. Раздумья о Пушкине: дневники Михаила Пришвина // Творчество А. С. Пушкина: Проблемы изучения и преподавания: Материалы науч. конф. «Пушкинские чтения» 25—26 марта 1999 г./ Марийск. гос. пед. ин-т. Йошкар-Ола. 1999. С. 55—67.

298. ЛощицЮ. Правда сказки // Детская литература. 1974. № 9. С. 30—35.

299. Лобанов М. Образ и схема (философия природы в творчестве Пришвина) // Лобановы. Размышления о литературе и жизни. М.: Сов. Россия, 1982.1. С. 105—148.

300. Ыатушкина В. И. М. Пришвин и Л. Леонов: (О творческом и созидательном начале в природе и человеке) // М. М. Пришвин в вузе и школе. Известия Воронеж, пед. ин-та. Т. 240. Воронеж, 1986. С. 108—115.

301. Ыедведев А. А. Мотив сада в творчестве М. Пришвина и А. Блока // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сб. статей. Тюмень: Вектор Бук, 1998. С. 173—177.

302. Ыинакова А. Ы. Об изображении человека в эпике М. Шолохова и М. Пришвина // Русская литература XX века. Советская литература: Сб. науч. тр./ МГПИ им. В. И. Ленина. М., 1975. С. 132—149.

303. Ыирсалимова Т. А. О некоторых особенностях жанровой конструкции и специфике художественного образа в произведениях М. М. Пришвина // Ученые записки Азербайджан, пед. ин-та языков. Сер. XII. 1973. Вып. 3. С. 100—106.

304. Мищенко В. X Об эстетических взглядах М. М. Пришвина // Филологический сборник / Казах, ун-т. Вып. 18. Алма-Ата, 1976. С. 3—18.

305. Мотяшов И. П. Михаил Пришвин: Критико-биографический очерк. М.: Сов. писатель, 1965.

306. Никопич Д. Автобиографические повести о детстве // Учен, записки. Сер. гуманитарных наук. Т. 9 / Алма-Атинский пед. ин-т. Алма-Ата, 1955. С. 198—202.

307. Орлгщкий Ю. Б. Особенности строфической композиции малой прозы М. Пришвина: от «Родников Берендея» к «Глазам земли» // М. М. Пришвин и русская культура: Материалы междунар. науч. конф. Елец. 1998. С. 37—39.

308. Орлицкий Ю. Б. «Присутствие стиха» в поэтической прозе М. Пришвина // Дергачевские чтения-98. Русская литература: национальное развитие и региональные особенности. Материалы междунар. науч. конф. /Урал. ун-т. Екатеринбург, 1998. С. 202—206.

309. Пантелев В. Д. «Стихотворения в прозе» И. С. Тургенева и "Фацелия" М. М. Пришвина // Научные труды / Курск, пед. ин-т. Т. 59. Курск, 1976.1. С. 74—80.

310. ПахомоваМ. Ф. М. М. Пришвин. Л.: Просвещение, 1970.

311. Полтавцева Н. Г. Человек и природа (философские повести «Жень-шень» М. Пришвина и «Джан» А. Платонова) // Филологические этюды. Серия «Современная русская литература, литература народов СССР и фольклор». Вып. 2. Ростов н / Д, 1977. С. 19—34.

312. Пришвин А. Вечные строки: Воспоминания о встречах с М. М. Пришвиным. Хабаровск: Кн. изд-во, 1965.

313. Пришвина В. Д. Круг жизни: Очерки о М.М.Пришвине. М.: Худож. лит., 1981.

314. Пришвина В. Д. Наш дом. 2-е изд. М.: Мол. гвардия, 1980.

315. Пришвина В. Д. Пришвин в Дунине. М.: Моск. рабочий, 1978.

316. Пришвина В. Д. Путь к слову. М.: Мол. гвардия, 1984.

317. Пришвина В. Д. Образ художника // Пришвин М. Сказка о правде. М.: Мол. гвардия, 1973. С. 3—8.

318. Пришвина В. Д. Пришвин и Арсеньев // Охотничьи просторы. 1969. №26. С. 191—200.

319. Пришвина В. Д. М. М. Пришвин о JI. Н. Толстом // Творчество JI. Н. Толстого: Сб. ст. М.: Гослитиздат, 1959. С. 459—501.

320. Пришвина В. Д. Путь к слову. М.: Мол. гвардия, 1984.

321. Реформатская Н. В. Блок и Пришвин // Александр Блок: Новые материалы и исследования. М., 1987. С. 322—327. (Лит. наследство; Т. 92, кн. 4)

322. Рудашевская Т. М. М. Пришвин и Достоевский: проблема преемственности традиций // Русская литература. 1976. № 2. С. 59—75.

323. Рудашевская Т. М. М. М. Пришвин и наследие Л. Н. Толстого // Русская литература. 1977. № 1. С. 47—65.

324. Рудашевская Т. М. М. М. Пришвин о преемственности в литературе // Герценовские чтения (XXIX). Литературоведение. Научные доклады / ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л., 1977. С 39--13.

325. Рыбаченко И. В. Жанровые особенности ранних очерков М. М. Пришвина. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Одесса, 1984.

326. Рязанова Л. А. Пришвин о Гоголе // Гоголь: История и современность: Сборник. М.: Сов. Россия, 1985. С. 469-^183.

327. Семенова С. «Сердечная мысль» М. Пришвина // Волга. 1980. № 3. С. 162—170.

328. Синенко В. С. Русская советская повесть 40—50-х годов: Вопросы поэтики и типологии жанра // Проблемы жанра и стиля: Сб. науч. тр. / Башкир, гос. ун-т. Уфа, 1970.

329. Синенко С. Г. Древнерусский субстрат русской литературы XX века как проблема исторической поэтики // Поэтика русской советской прозы: Межвуз. сб. науч. тр. / Башкир, ун-т. Уфа, 1989. С. 113—120.

330. Синенко С. Г. Историко-культурные истоки творчества М.М.Пришвина и особенности образной системы. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Томск, 1986.

331. Смирнов Н. Михаил Пришвин: Очерк жизни и творчества. М.; Д.: Детгиз, 1953.

332. Сохряков Ю. И. М.Горький и М.Пришвин // Горьковские чтения-1982. Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1982. С. 93—99.

333. Столярова В. В. От очерка — к роману и поэтической миниатюре: К вопросу о жанрах в творчестве М. М. Пришвина // Ученые записки Горьковск. ун-та. Т. 79. Горький, 1968. С. 206.

334. Столярова В. В. Творческий метод М. М. Пришвина (К вопросу об идейныхи эстетических позициях писателя). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Горький, 1969.

335. Столярова В. В. Традиции Толстого и творчество Пришвина // JI. Н. Толстой. IV: Статьи и материалы: Учен. зап. / Горьк. ун-т. Т. 56. Горький, 1961. С. 37—58.

336. Стрельцов А. М. «Сказка» и «сказочность» в художественном мышлении М. Пришвина // Творчество М. М. Пришвина: Исследования и материалы: Межвуз. сб. науч. тр. / Воронеж, пед. ин-т. Воронеж, 1986. С. 85—93.

337. ТимротА. Пришвин в Московском крае. М.: Моск. рабочий, 1973.

338. Трефипова Г. П. М. М. Пришвин // История русской советской литературы: В 4 т. М.: Наука, 1967—1971. Т. 3. С. 212—241.

339. Усачев С. А. Пришвин о Гоголе // Проблемы восприятия и оценки русской классической литературы: Сб. науч. тр./ Ашхабад, пед. ин-т. Ашхабад, 1983. С. 54—66.

340. Федотова Л. С. Секрет прозы — поэзия//Русская речь. 1973. № 1. С. 12—17.

341. Хайлов А. И. Михаил Пришвин: Творческий путь. М. Изд-во АН СССР, 1960.

342. Хализев В. Михаил Михайлович Пришвин // Русская философия: Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. С. 424—425.

343. Хмельницкая Т. Ю. Комментарии. // Пришвин М. М. Собр. соч.: В 8 т. Т. 4.

344. Хмельницкая Т. Ю. Творчество Михаила Пришвина. Л.: Сов. писатель, 1959.

345. Холодова 3. Я. «Кащеева цепь» М. М. Пришвина и традиция русской автобиографической повести // Творчество писателя и литературный процесс: Межвуз. сб. науч. тр. Иваново, 1983. С. 91—101.

346. Холодова 3. Я. По традициям народной эстетики //Фольклор и народная эстетика: Сб. науч. тр. Смоленск, 1979. С. 30—40.

347. Храмова С. И. Художественное пространство и время в сказке-были «Кладовая солнца» М. Пришвина // BicH. Кишск. ун-ту. .Штературознавство. Мовознавство. 1982. Вып. 24. С. 82—89.

348. Чернов А. И. М. М. Пришвин о читателе // Вопросы литературы народов СССР: Респ. межведом, науч. сб. Вып. 10. Киев; Одесса: Высшая школа, 1984. С. 25—32.

349. Чурсина Л. К. К проблеме «жизнетворчества» в литературно-эстетических исканиях начала XX века: (Белый и Пришвин) // Русская литература. Л., 1988. № 4. С. 186—199.

350. Шаталова Л. М. Певец добра и красоты. Кишинев: Штиинца, 1974.

351. ЭткиндА. Хлысты, декаденты, большевики: Начало века в архиве Михаила Пришвина // Октябрь. 1996. № 11. С. 155 —176.

352. Юлдашева Л. В. Творческий метод и индивидуальность писателя в дневниковых книгах М. М. Пришвина. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1979

353. Юлдашева Л. В. Традиции М. М. Пришвина в современной советской литературе // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1979. № 2. С. 27—36.

354. Яблоков Е. А. Философско-этические и эстетические взгляды М. М. Пришвина 20-х— начала 30-х годов // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1988. № 6. С. 3—10.

355. Яблоков Е. А. Художественная философия природы: (Творчество М. Пришвина и А. Платонова середины 20-х — начала 30-х годов) // Советская литература в прошлом и настоящем: Сб. ст./ МГУ. М., 1990. С. 55—71.

356. Панченко I. Г. Природа у Михайла Пришвша i пейзажний живопис // Радянське лггературознавство. Кшв, 1974. № 12. С. 50—55.

357. Stammler Heinrich A. Wesenmerkmale und Stil des Proteischen Menschen // Розанов В. Избранное. Мюнхен: А. Нейманис: Книгораспространение и издание, 1970.1.I

358. Андреев Ю. Пути и перепутья Алексея Ремизова // Вопросы литературы. 1977. №5. С. 216—243.

359. Болдырева Е. М. Автобиографический роман в русской литературе первой трети XX века. Автореф. . канд. филол. наук. Ярославль, 1999.

360. Борее Ю. Искусство интерпретации и оценки: Опыт прочтения «Медного всадника». М.: Сов. писатель, 1981.

361. Василий Розанов в контексте культуры. Кострома: Изд-во Костромского гос. ун-та, 2000.

362. Владимир Соловьев и философско-культурологическая мысль XX века: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 17—19 мая 2000 г. Иваново: ИГЭУ, 2000.

363. В. В. Розанов: Жизнь. Творчество. Судьба: Сб. ст. / Кострома, 1999.

364. В. В. Розанов: Pro et contra: Личность и творчество Василия Розанова в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология: В 2 кн. СПб.: РХГИ, 1995 (Русский путь).

365. Воронский А. К. Искусство видеть мир. М.: Сов. писатель, 1987.

366. Голлербах Э. В. В. Розанов: Жизнь и творчество. Paris: YMCA-PRESS, 1976 (с издания: Петроград, 1922).

367. Голубков М. М. Раскол (Русская историко-культурная ситуация первой трети XX века и литературный процесс) // Научные доклады филологического факультета МГУ. М., 1996. Вып. I. С. 204—239.

368. Гребениченко Т. В. «Энергия художественного творчества» в понимании В. В. Розанова // Философские аспекты культуры: Материалы научно-практич. конф./Комсомольск. н/Агос. пед. ин-т. Комсомольск н/А, 1998. С. 79—86.

369. Данилевский А. А. О дореволюционных «романах» А. М. Ремизова // Ремизов А. М. Избранное. JI.: Лениздат, 1991. С. 596—607.

370. Добренко Е. Формовка советского писателя. СПб.: Изд-во гуман. агентства «Академический проект», 1999.

371. Долгополое Л. К. Андрей Белый и его роман «Петербург». Л.: СП, 1988.

372. Долгополое Л. На рубеже веков: О русской литературе конца XIX — начала XX века. Л. : Сов. писатель, 1977.

373. Бенина Е. Два пути в эволюции импрессионизма во французской литературе // Французская живопись II половины XIX века и современная ей художественная культура: Сб. ст. М., 1972.

374. Бенина Е. М. Проблема литературного импрессионизма и различные тенденции его развития во французской прозе конца XIX и начала XX века // Импрессионисты, их современники, их соратники. М., 1976. С. 254—286.

375. Заманская В. В. Леонид Андреев — Даниил Андреев: диалог двух доминант художественного сознания XX века // Потаенная литература: Исследования и материалы. Приложение к выпуску 2. Иваново: ИвГУ, 2000. С. 176—189.

376. Иванова Е. В. Александр Блок после Октября: Идейное самоопределение и особенности творческого развития. Автореф. д-ра филол. наук. М., 1993.

377. Ильин И. А. О тьме и просветлении: Книга художественной критики: Бунин. Ремизов. Шмелев. М.: Скифы, 1991.

378. Келдыш В. А. Альманахи издательства "Шиповник" // Русская литература и журналистика начала XX века. 1905—1917: Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М.: Наука, 1984. С. 257—294.

379. Колобаева Л. А. Иван Бунин и модернизм // Научные доклады филологического факультета МГУ. Вып. 3. М., 1998. С. 173—188.

380. КорецкаяИ. В. Андрей Белый: «корни» и «крылья» // Связь времен: Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX — начала XX в. М.: Наследие, 1992. С. 225—243.

381. Михайлов А. И. Сказочная Русь Алексея Ремизова // Русская литература. 1995. № 4. С. 50—67.

382. Никитина М. А. «Русская мысль» // Русская литература и и журналистика начала XX века. 1905—1917: Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М.: Наука, 1984. С. 26—47.

383. Николич Л. Н. Автобиографические повести о детстве // Учен, записки. Сер. гуманитарных наук. Т. 9 / Алма-Атинский пед. ин-т. Алма-Ата, 1955. С. 198—202.

384. ОсповатА. Л., Тименчик Р. Д. «Печальну повесть сохранить.»: Об авторе и читателях «Медного всадника». Изд. 2-е. М.: Книга, 1987.

385. Перхин В. В. Русская литературная критика 1930-х годов: Критика и общественное сознание эпохи. СПб.: изд-во С.-Петерб. ун-та, 1997.

386. Примочкииа Н. Писатель и власть: М. Горький в литературном движении 20— 30-х годов. М.: РОССПЭН , 1996.

387. СегалД. «Сумерки свободы»: О некоторых темах русской еженедельной печати 1917—1918 гг. // Минувшее: Ист. альм. Вып. 3. М.: Прогресс, Феникс, 1991. С. 131—196.

388. Слобин Грета Н. Проза А.М.Ремизова, 1900—1921. СПб.: Изд-во гуманитарного агентства «Академический проект», 1997.

389. Смирнова Л. А. Русская литература конца XIX — начала XX века: Учеб. для студ. педин-тов и ун-тов. М.: Просвещение, 1993.

390. Стертт Г. Ю. Художественная жизнь России 1900—1910-х годов. М.: Искусство, 1988.

391. Сухих И. Н. Проблемы поэтики А. П. Чехова. JI.: Изд-во ЛГУ, 1987.

392. Сухих С. И. Заблуждение и прозрение Максима Горького. Н Новгород: Изд-во «Нижний Новгород». 1992.

393. Фридлендер Г. М. «Трилогия вочеловечения» (А. Блок и современные споры о нем) // Русская литература. 1995. № 4. С. 94—115.

394. Чудакоеа М. Без гнева и пристрастия: Формы и деформации в литературном процессе 20—30-х годов // Новый мир. 1988. № 9. С. 240—260.

395. Эллис Кобылинский Л. Л.. Русские символисты: Константин Бальмонт. Валерий Брюсов. Андрей Белый. Томск: Водолей, 1996.

396. Эткинд А. Хлыст (Секты, литература и революция). М.: Новое литературное обозрение, 1998.

397. Яроцинський С. Дебюсси, импрессионизм и символизм. М.: Прогресс, 1978.1.. СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ

398. Новейший философский словарь. Минск: Изд-во В. М. Скакун, 1999.

399. Русская философия: Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995.

400. Русская философия: Словарь М.: Республика, 1995.

401. Едошина И. А., Бондарев В. А. Культурология: Основные понятия. Кострома: Изд-во Костромского гос. ун-та, 2000.

402. Литературный энциклопедический словарь. М.: СЭ, 1987.

403. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.i36is -г- ОУ