автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Идея славянской интеграции в российской общественно-политической мысли XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идея славянской интеграции в российской общественно-политической мысли XIX века"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

На правах рукописи

ДЖОНГ, Хи Сок

Идея славянской интеграции в российской общественно-политической мысли XIX века

Специальность 23.00.02 - политические институты

и процессы

Автореферат диссертация на соискание ученой степени доктора политических наук

Москва - 1996

Работа выполнена в Центре "Россия в международных отношениях" Института российской истории Российской академии наук .

Научный консультант :

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Хевролина В.М.

доктор исторических наук, профессор Гросул В Л. доктор политических наук, профессор Загородников А.Н. доктор исторических наук, профессор Дробижева Л.М.

Ведущая организация:

Институт славяноведения и балканистики Российской академии наук

Защита состоится "26" марта 1996 г. в 11. 00 на заседании диссертационного совета Д 002.33.01 по защите диссертаций на соискание учено® степени доктора наук при Институте российской истории РАН (117036 Москва, В-36, ул. Дм. Ульянова, д. 19)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института российской истории РАН.

Автореферат разослан "27" февраля 1996 г.

Ученый секретарь 'л

диссертационного совета, Д] /

кандидат исторических наукКХми/ \ О.М.Вербицкая

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность темы. Идея славянского единства, составлявшая существенный компонент славянской, в том числе российской, общественно-политической мысли, не потеряла своей актуальности в настоящее время. Весь ход истории, а особенно события заканчивающегося XX века, неопровержимо доказали, что исторические судьбы человечества в основе своей едины, что развитие вдет и будет идти по пути все усиливающейся интеграции мирового сообщества. В то же время сохраняют силу п оказывают огромное влияние на исторический процесс национальные и этнокультурные факторы, ведущие к обособлению наций в силу различных причин объективного и субъективного свойства. Одно из наиболее ярких подтверждений тому дает ныне восточноевропейский регион, ще за короткий срок распались Советский Союз и Югославия - два многонациональных государства с преимущественно славянским составом населения.

Тем не менее, возможности положительного воздействия идеи славянской интеграции, пока в сфере не политической, а в экономической и культурной, еще далеко не исчерпаны. В последнее время в России усиливаются политические силы, которые ставят задачей объединение славянских государств - членов СНГ.

Представляется, что сама идея интеграции в будущем либо только славянских народов, либо всех европейских, будет иметь дальнейшее развитие. Поэтому изучение разработки этой идеи в русской общественно-политической мысли XIX в. является, на наш взгляд, актуальным не только в чисто научном, но и в общественно-политическом отношении, поскольку, с одной стороны, в результате исследований важно узнать,

почему идея славянской интеграции в политической сфере не была реализована, с другой - выяснить, существуют ли возможности славянской интеграции в какой-либо форме в будущем.

Степень научной разработанности темы. Славянские проблемы в русской общественно-политической мысли изучались достаточно активно российскими и зарубежными исследователями, что было во многом связано с их политической значимостью. Так, довольно подробно были исследованы идеи панславизма и славянской общности. При этом идея славянского единства не рассматривалась специально. Она заинтересовала мало кого нз историков. Вопрос этот ставился в работах русских и зарубежных ученых-славистов, но они, в большинстве случаев, лишь констатировали факт его существования, не углубляясь в анализ.

Зарубежные исследователи, сосредоточив все внимание на панславизме, объявляли реакционным любое стремление решить славянский вопрос на основе объединения славянских народов в федерацию или в какой-либо другой союз. "Русский панславизм" они представляли как важнейшее политическое н идеологическое направление русской общественной мысли XIX в. При этом в ряде книг и статей, появившихся после второй мировой войны в США, Великобритании, Германии, Франции и др., к русскому панславизму относят очень разнохарактерные явления, не связанные между собой по условиям и причинам возникновения, по социальной направленности.

Исследуя идею славянской интеграции, западные ученые в большинстве случав подходят к ней неисторично, пытаясь доказать, будто на всем протяжении истории во всех своих проявлениях она выступала только в форме "захватнической" и даже "империалистической" идеологии

мессианскою национализма и реакционного панславизма.1 На Западе независимо от идеологических линий до сих пор считалось, что панславизм оправдывал реакционные захватнические цели царизма, проповедовал объединение славянских народов под эгидой русского самодержавия. Подобные утверждения можно встретить даже у К. Маркса и Ф. Энгельса.2

Так, ндея славянского единства, привлекшая внимание наиболее авторитетных зарубежных исследователей - Б.Н. Сумнера, В. Клементиса, Г. Кона, Ж. Эриксона, М.Б. Петровича, С.Т. Кацаиноса, Ф. Фаднера и других,3 рассмапривалась ими как проявление панславизма. Действительные истоки этой идеи, порожденной внутренними и внешними условиями жизни славянских народов, игнорировались, всячески подчеркивалась аг-

1 См.: Fixera, V.C. Politiques et models d'intégration régionale dans le pays Slaves: du Monde Slave au camp socialiste. Communication présentée au IX-e Congrès internationale des slavistes. Paris, 1983.

2 Подробнее см.: Маркс К. и Энгельс Ф. Собрание сочинений. 2-е изд. Т. б. С. 179, 181, 183, 286-306, Т. 9. С. 34, Т. 11. С. 183, 204, Т. 22. С. 11-52.

3 См.: Clcmentis, V. Panslavism, Past and Present. London, 1943; Erickson, John. Panslavism. London, 1964; Fadner, F. Seventy Years of Panslavism in Russia: Karazin to Danilevsky, 800-1870. Georgetown, 1962; Kohn, H. Pan-Slavism. Ils History and Ideology. Notre Dame, 1953, 2 ed. New York, I960; Katsainos, C.T. The Theory and Practice of Russian Panslavism. Ph.D. dissertation submitted to Georgetown University. Washington, 1950; Levine, Louis. Pan-Slavism and European Politics // Political Science Quarterly. 1914. Vol. XXIX; Littman, Mark. The Bible of Panslavism // Nineteenth Century. 1945. Vol. CXXXVIII; Petrovich, M.B. The Emergence of Russian Panslavism 1856-1870. New York, 1956; Rapport, Angclo S. The Slav Peril: Pangermanism versus Panslavism // Nineteenth Century. 1913. Vol. LXXIV; Seton-Watson, R.W. Pan-Slavism // Contemporary Review. 1916. Vol. CX; Sumner, B.H. Russia and Panslavism in the Eighteen-Seventies // Transactions of Royal Historical Society. 1935. Fourth Series. Vol. XV11I, etc.

рессивность славянского мира во главе с Россией. Некоторые западные ученые исследовали позиции отдельных российских идеологов в славянском вопросе.1 Особенностью всех этих работ является игнорирование различий в социальной и политической направленности воззрений российских идеологов.2 Лишь американский историк Ф. Фаднер указал на два направления в интерпретации идеи славянской интеграции в России - "правое крыло" панславизма и его "левое крыло". Однако он не учитывал существования либерального направления.3 Большинство западных ученых неправомерно полагало, что идея религиозного единства имела гегемонистскую направленность и была существенным компонентом внешней политики России.

Западные исследователи не отметили сходства и различия между разными направлениями в трактовке идеи славянского единства и тем более тесной связи ее с внутренними факторами и с ситуацией, существовавшей в международных отношениях. Отрицательное отношение царского правительства к любой идее славянской интеграции также осталось незамеченным в западных исследованиях. Более того, недооценива-

1 Cm.: Kohn, H. Dostoevsky and Danilevsky Nationalist Messianisra // Continuity and Change in Russian and Soviet Thought. Cambridge, 1955; Luciani, G. La Société des slaves Unis (1823-1825). Bordeux, 1963; Zemov, Nicolas. Three Russian Prophets, Khomiakov, Dostoevsky, Soloviev. London, 1944, etc.

2 Sumner, B.N. Op. cit. PP. 56-57; Kohn, H. Pan-Slavism. Its History and Ideology. Notre Dame, 1953. PP. 1-7, 251-252; Kohn, H. The Mind of Modern Russia. Historical and Political Thought of Russian Great Age. PP. 9-11, 22; Petrovich, M.B. Op. cit. PP. 1731, etc.

3 Cm.: Fadner, F. Op. cit.

лось существование демократических элементов идеи славянской интеграции в России.

В российской дореволюционной и советской историографии имел место политизированный подход к исследованию идеи славянской инте-1рации. В больппшстве случаев ее отождествляли с панславизмом. Если в дореволюционной историографии преобладало широкое толкование панславизма, в котором выделяли несколько форм: линшвистпческую - идея общеславянского языка, культурно-этническую и политическую, то в советских исследованиях его связывали, в основном, с великодержавными планами царского правительства.

В советской, позже российской историографии изучение идейной стороны славянского вопроса падает в основном на конец 60-х гг.-90-е годы XX в. Наиболее активно в этом плане работали историки-славпсты В.А. Дьяков, И.С. Достян, И.И. Лещшговская, О.В. Лебедева, К.И. Ровда, И.В. Чуркина, В.И. Фрейдзоп и другие.1 Их работы отличаются богатст-

1 См.: Достян И.С. Русская общественная мысль и балканские народы от Радишеиа до декабристов. М., 1980; Дьяков В.А. Славянский вопрос в общественной мысли дореволюционной России // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. X международный съезд славистов. М., 1988; Он же. Политические интерпретации идеи славянской солидарности и ратглтис славяноведения (с конца XVIII в. до 1939 г.) // Методологические проблемы истории славистики. М., 1978; Ленщловская И.И. Идейно-политические аспекты славянской взаимности в ХУШ-ХХ вв. // Советское славяноведение. 1969. N0. 2; Она же. Концепции славянской общности в конце XVIII- первой половине XIX века // Вопросы истории. 1976. N0. 12; Ровда К.И. Славянская общность и проблемы культуры // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. VII международный съезд славистов. М„ 1973; Фрейдзон В.И. Национальное и интернациональное в истории славянских народов (диалектика взаимоотношений и отражение общественной мысли XIX - начала XX в.)

вом фактического материала и глубоким научным анализом проблемы. Прослеживаются связи трактовок идеи славянской интеграции в России и в славянских землях.

Советские ученые считали, что идея славянского единства была составной частью мировоззрения и программы не только реакционно-охранительных сил, но и дворянско-буржуазных и демократических сил. Одпако в советской историографии консервативным и либеральным концепциям уделялось мало внимания, что было связано с общей политизированностью исторической науки. В последнее время появляются работы, исследующие идеи консервативных деятелей1 и полный спектр идейных направлений общественно-политической мысли.2

// Методологические проблемы истории славистики. М., 1978; Он же. Представления и идеи славянской общности в первой половине XIX века // Вопросы истории. 1979. No. 9; Чуркина И.В. Словенское национально-освободительное движение в XIX в. и Россия. М., 1978; и др.

1 См.: Косшс В.И. Судьба России и славянства в трудах Константина Леонтьева // На-

ция и национальный вопрос в странах Центральной и Юго-Восточной Европы во второй половине XIX - начале XX в. М„ 1991; Ивантышинова Т. Россия и Центральная Европа во взглядах славянофилов // Балканские исследования. Российское общество и зарубежные славяне XVIII- начало XX века. М., 1992. Вьш. 16; Славянофильство н западничество: Консервативная и либеральная утопия в работах Анд-жея Валицкого. М., 1992. Вып. 2; Пивоваров Ю.С. Николай Данилевский: В русской культуре и в мировой науке // Мир России. 1992. Т. 1. No. 1; Глушкова Т. «Боюсь, как бы история не оправдала меня...» // Константин Леонтьев. Избранные статьи. М., 1992; Чуркина И.В. B.C. Соловьев и Й.Ю. Штросмайер об объединении церквей // Вопросы истории. 1993. No. 6; Благова Т.И. Особенности религиозно-философских воззрений A.C. Хомякова // Философия в России XIX - начала XX в. Преемственность идей и поиски самобытности. М., 1991; Она же. Алексей Степанович Хомяков и Иван Васильевич Киреевский. Жизнь и философское мировоззре-

Большинство работ современных исследователей посвящено изучению славянских концепций отдельных либеральных и радикальных организаций п деятелей. Среди них следует отметить труды А.И. Бортникова и П.А. Зайончковского о Кприлло-Мефодиевском обществе,1 работы, посвященные идеологии декабризма (Б.Е. Сыроечковский, М.В. Нечкина, И.С. Достян, О.В. Орлик),2 отдельпым представителям славянофильства и либерального течепия.3 Значительное количество

мне. М., 1994; Егоров Б.Ф. О национализме и панславизме славянофилов // Славянофильство и современность. СПб., 1994; Кожииов В.В. Тютчев. М., 1994; Умбраптко К.Б. М.П. Погодин: Человек. Историк. Публицист. /Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук/. М., 1995; и др.

^ См.: Дьяков В.А. Славянский вопрос в общественной жизни дореволюционной России. ¡.

1 См.: Бортников А.И. Клрилло-Мефодиевское общество и польское национально-освободительное движение // Развитие капитализма и национальные движения в славянских странах. М„ 1970; Зайончковский П.А. Кирилло-Мефодиевское общество (1846-1847 ). М„ 1959; и пр.

2 См.: Сыроечковский Б.Е. Из истории движения декабристов. М., 1969: Нечкина М.В. Общество соединенных славян. Л., 1927; Она же. Движение декабристов в 2 тт. 1955. Т. 2; Достян И.С. Политические идеи Общества соединенных славян // Советское славяноведение. 1968. N0. 4; Орлик О.В. Декабристы и внешняя политика России. М., 1984; и др.

3 См.: Цимбаев Н.И. И.С. Аксаков в общественной жизни пореформенной России. М., 1978; Он же. Славянофильство: Из истории русской общественно-политической мысли XIX века. М., 1986; Досталь М.Ю. Славянский вопрос в творчестве и общественно-политической деятельности Ф.И. Тютчева // Общественная мысль и славистическая историография. Калинин, 1989; Робинсон М.А. Отражение славянофильских концепций в работе В.И. Ламанского "Три мира Азийско-Европейекого материка" // Общественная мысль и славистическая историография. Калинин, 1989; Ма-

трудов о революционно-демократических деятелях - Н.Г. Чернышевском, А.И. Герцене, М.А. Бакунине, ПЛ. Лаврове н М.П. Драгоманове - также касается их воззрений на проблемы славянства.1 Работы эти, давая

рахов Г.И. Социально-политическая борьба на Украине в 20-40-е годы XIX в. Киев, 1979; Пинчук Ю.А. Исторические взгляды Н.И. Костомарова. Критический очерк. Киев, 1984; Дьяков В.А. Либеральная и либерально-демократическая интерпретации славянского вопроса в русской общественной мысли. А.Д. Градовский (18411889) и A.II. Пыпин( 1833-1904) // Советское славяноведение. 1989. No. 4; Хитрова Н.И. П.А. Ровинский (1831-1916) и шгославянские народы II Балканика. 1974. Т. 2; Ровда К.И. Россия и Чехия. Взаимосвязи литератур. 1870-1890. JL, 1978; и др.

1 См.: Авербух P.A. Национальный вопрос в Австрийской империи накануне соглашения 1857 года в оценке А.И. Герцена и Н.Г. Чернышевского // Новая и новейшая история. 1969. No. 1; Дьяков В.А. "Славянский вопрос" и политическая программа Н.Г. Чернышевского // Проблемы истории общественной мысли и историографии. М., 1976; Он же. Н.Г. Чернышевский о национально-освободительных движениях в Центральной и Юго-Восточной Европе // Новая и новейшая история. 1978. No. 4; Гросул ВЛ. Революционная Россия и Балканы (18741883 гг.). М., 1980; Аксенова Е. П. Вопросы истории народов Центральной и Юго-Восточной Европы на страницах "Современника" (1854-1862) // Советское славяноведение. 1980. No. 4; Кузнецова Г.А. А.И. Герцен о национально-освободительных движениях, о внешней политике России (К историографии вопроса) // Внешняя политика России. Историография. М., 1988; Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. Бакунина. М., 1990; Куц Н.В. Идея "Всеславянской федерации" М.А. Бакунина: со-циалыю-философский аспект. /Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук/. М., 1994; Борисенок Ю.А., Олейников Д.И. Михаил Александрович Бакунин // Вопросы истории. 1994. No. 3; Дьяков В.А., Жигунов Е.К. Народническое направление в русской славянской историографии и П.Л. Лавров I/ Историографические исследования по славяноведению и балканистике. М., 1984; Хев-ролина В.М. Революционно-демократическая мысль о внешней политике России и международных отношениях. Конец 60-х - начало 80-х годов XIX в. М., 1986; Она

представление о взглядах отдельных идеологов, зачастую рнсуют их изолированно от своей среды и не прослеживают связей с иными идеологическими концепциями. Характерной особеппостыо почти всех трудов является игнорирование внешнеполитического аспекта. Лишь в немногих обобщающих славистических трудах проводится мысль о том, что гегемонистские всеславянские планы были чужды русской внешней политике.

Идея славянского единства рассматривается в большинстве работ в общем плане, либо исследуется только ее культурный аспект. Последнее становится понятным, если учесть, что в числе авторов работ много филологов. В многочисленных трудах В. А. Дьякова, уделившего значительное внимание проблеме славянского единства в русской общественно-политической мысли XIX в., преобладают обобщающие характеристики взглядов российских идеологов, показана их эволюция и связь с развитием науки о славянстве. Политический аспект проблемы, в частности вопрос о формах реализации славянского единства, роли России в консолидации славян и наоборот, значении славянского единства для решения внутриполитических вопросов самой России затрагивался в российской историографии мало. Можно отметить монографию И.С. Достян, гае уделяется большое внимание анализу различных проектов будущего государственного устройства объединенного славянства.1 Исследовательница впервые рассмотрела малоизвестные или совсем неизвестные

же. Славянский вопрос и идеологи русского революционного движения в конце 60-начале 70-х годов XIX в. // Международные отношения на Балканах. М., 1974; Со-куренко В.Г. Демократические учения о государстве и праве на Украине во второй половине XIX в. Львов, 1966; и др.

1 См.: Доегян И.С. Русская общественная мысль...

ранее федеративные проекты В.Ф. Малиновского, В.Н. Каразина и других российских деятелей.

Если говорить о характерных для советской историографии недостатках, можно заметить в некоторых работах тенденцию "обелять" или несколько идеализировать "славянское единство", попытки подогнать под нужные или заранее определенные выводы фактический материал. К тому же разрабатывались преимущественно периоды и проблемы, которые давали возможность показать положительные стороны связей между славянами. Большинство советских ученых переоценивало общность исторического развития России и зарубежных славянских стран, в частности, южнославянских - их языковое родство, сходные социальные отношения, религиозное единство и т.д., что мешало объективному изучению идеи славянского единства.

Кроме того, в тех редких случаях, ковда идея славянского единства представала как самостоятельный объект исследования, ученые-слависты демонстрировали расхождение не только в постановке самой проблемы, в общем подходе к материалу, но и в оценке конкретных ее проявлений. Все это привело к тому, что в современной историографии тема славянской интеграции не имеет четких рамок самостоятельной проблемы и не включена в сферу мировой истории идеи интеграции. Аналогичное положение наблюдается и в зарубежной историографии.

На наш взгляд, данная ситуация сложилась в современной исторической науке в силу нескольких причин. Главная из них - определенная политическая заданность, поскольку славянские проблемы были тесно связаны с внешнеполитическим и идеологическим противоборством двух лагерей - капиталистического и социалистического - на мировой арене.

Цели и задачи исследования - проследить развитие идеи славянской интеграции в идейных воззрениях представителей русской общественно-политической мысли XIX в. разных направлений - консервативного, либерального и радикального, показать ее связь с внешнеполитической н внутриполитической обстановкой, международной жизнью Европы.

Для достижения поставленной цели намечено решение следующих конкретных задач:

- уточнить понятийный аппарат и дать четкое определенно ряда терминов проблемы;

- проследить генезис и развитие идеи славянской интеграции в славянских землях и российском обществе до XIX в.;

- представить концепции идеи славянской интеграции наиболее крупных общественно-политических деятелей России, проследить эволюцию ее развития на протяжении XIX в. в зависимости от изменения внутриполитической и международной ситуации;

- дать сравнительный анализ взглядов на проблему славянского единства мыслителей различных идейных направлений;

- рассмотреть отношение царского правительства к идее славянской интеграции;

- выяснить утопичность данной идеи и отсутствие возможных путей ее реализации в то время.

Хронологические рамки диссертации охватывают весь XIX в., что дает возможность более полпо показать широкий спектр идейных направлений и эволюцию взглядов российских мыслителей на идею славянского единства на протяжении большого хронологического отрезка времени.

Методология исследования включает совокупность общенаучных и исторических методов. Основным методом изучения материалов является сравнительно-исторический и системный анализы, которые позволяют представить идейные концепции российских мыслителей как мировоззренческую систему, опирающуюся на философские, социологические и политологические теории, бытующие в русской общественно-политической мысли XIX в.

Основные источники. Для данною исследования использован широкий круг опубликованных и архивных источников и пресса. Важной категорией источников являются труды российских общественных и политических деятелей разных идейных направлений. Большая их часть опубликована в собраниях сочинений и сборниках избранных трудов, а также в различных периодических изданиях. С целью их выявления изучены не только славянофильские издания ("Москвитянин", "Русская беседа", "День", "Москва", "Известия Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества"), по и консервативная, либеральная и радикальная пресса ("Отечественные записки", "Санкт-Петербургские ведомости", "Московские ведомости", "Голос", "Современник", "Вестник Европы", "Русская мысль", "Киевская старина","Неделя", "Очерки", "Вперед!", "Колокол" и др.).

Большое значение для исследования проблемы имеют официальные документы по внешней политике России на Балканах, а также материалы ряда политических организаций.1 Следующую группу состав-

1 Внешняя политика России XIX в. и начала XX в. Документы Российского Министерства иностранных дел. М., 1961. Серия 1. Т. 2, 1965. Серия 1. Т. 4; Политические и культурные отношения России с югославянскими землями в XVIII в. Документы. М.,19840; Восстание декабристов. Материалы. М., 1926. Т. 5; Из исто-

ляют мемуары, записки, дневники, переписка российских мыслителей, являющаяся важным источником для выяснепия их позпцпй в славянском вопросе.1

В работе использованы, главным образом, опубликованные источники, количество которых достаточно велико и представляет широкую источниковую базу. В необходимых случаях автор обращался к архивным материалам.2

Таким образом, автор располагал для исследования проблемы обширным комплексом источников. Однако сложность пх изучения состояла в том, что сведения по исследуемой проблеме чрезвычайно

рии "Общества св. Кирилла и Мефодия" (I. Устав и правила. II. Прокламации) // Былое. 1906. N0. 2; Кирило-Мефодивське товарисгво в 2 тт. КиГв, 1990. Т. 1; Революционное народничество 70-х годов XIX века. Сб. документов. 1870-1875 гг. М., 1964, Т. 1; Россия и национально-освободительная борьба на Балканах. 1875-1878. Сборник документов. М„ 1978; и др.

1 Чарторыйский Д. Мемуары кн. Лдама Чарторьтйского и его переписка с императором Александром I в 2 тт. М., 1913. 'Г. 2; Записка мнтрополпга Стратимировича, составленная для поднесения императору Александру Павловичу в июне 1804 года // Русский архив. 1868. Вып. 2; Записка экспедитора Азиатского департамента министерства иностранных дел С.М. Бронсвского. 27 ав1уста ( 8 сентября ) 1807 г. // Исторический журнал. 1917. N0. 2; Горбачевский И.И. Записки. Письма. М., 1963; Никнтенко А.В. Записки и дневник. Спб., 1893. Т. 1; Костомаров Н.И. Автобиография. Бунт Стеньки Разина. Киев, 1992; Переписка имп. Александра П с вел. кн. Константином за время пребывания его в должности наместника Царства Польского в 1862-1863 гг. //Исторический журнал. 1920. Кн. 1; И.С. Аксаков в его письмах. М., 1888. Т. 2. Ч. 1; Воспоминания Ф.В. Чижова. С предисловием В.И. Ламанского // Исторический вестник 1883. Т. 11; Документы к истории славяноведения в России (1850-1912). М„ 1948; и др.

г РГАДА. Ф. 1261. Оп. 1. Д. 2822; РГАДА. Ф. 1292. Оп. 1. Д. 6.

рассредоточены и разрознены. И поэтому выявление и систематизация их уже сами по себе представляли важную задачу. Изученные источники дали возможность установить целостную картину идеи славянской инте-грашш в российской общественно-политической мысли XIX в. как в теоретическом, так и в конкретно-историческом плане.

Научная новизна работы состоит в исследовании слабо изученной ранее проблемы. Диссертация является первой попыткой комплексного изучения воззрений российских общественных и политических деятелей XIX в. па идею славянского единства. Автор принимает во внимание принципы теории интеграции и теории федерализма, разрабатываемые в российской и западной политической науке. Впервые вводятся в научный оборот материалы публицистики и прессы прошлого века, содержащие суждения представителей различных политических течений по этому вопросу.

Апробация результатов исследования проводилась на международных научных конференциях в Москве (1993 г., 1995 г.), Братиславе (1993 г.), Киеве (1994 г.), где автор выступал с докладами по данной теме. Основные положения диссертации изложены также в статьях и монографии (см. список авторских публикаций).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ И ВЫВОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Диссертация состоит из введения, 8 глав, заключения, примечаний и списка использованных источников и литературы.

Во введении обоснована научная значимость и актуальность темы, выявлена степень ее изученности, рассмотрены проблемы терминологии,

определены цели и задачи исследования, охарактеризованы методологические принципы работы.

В первой главе "К вопросу о возникновении и развитии идеи славянской интеграции до XIX в." рассматриваются вопросы теории интеграции и федерации. А также исследованы интеграционные идеи в западноевропейской, славянской и российской общественно-политической мысли до начала XIX в.

Под интеграцией в общественной сфере, в том числе в международных отношениях, автор понимает достижение в пределах определенной территории "чувства сообщества" и создание институтов, обеспечивающих на длительпып период стабильное состояние общества.

В сфере международных отношений существуют следующие виды интеграции: политическая, экономическая, социальная, культурная и духовная интеграция. Эти категории действуют в ходе интеграции, тесно связываясь друг с другом. По методам создания интеграцию можно разделить на две категории - принудительная (самая примитивная форма интеграции) и свободная, добровольная (современная форма интеграции). Интеграция может быть создана по инициативе сверху и снизу. По форме интеграцию можно разделить па три вида - унитарную, федеративную и конфедеративную. Они различаются по степени объединения субьектов. Наиболее распространенной является интеграция в форме федерации, зародыш которой можно обнаружить еще в древней Греции, а затем в древнем Риме.

Идея европейской интеграции в эпоху Просвещения, которую выдвинули Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Капт, сильно повлияла на формирование идеи славянской интеграции в российской общественно-политической мысли, в частности, представителей ее либерального на-

правления. Радикальные концепции идеи европейской интеграции (К.Л. Сен-Симон, П.-Ж. Прудон) во многом оказали воздействие на формирование воззрений русских революционных кругов (А.И. Герцена, М.А. Бакунина и других).

В этой главе также исследован генезис идеи славянской интеграции в зарубежных и славянских землях и России до начала XIX в. Идея славянской интеграции зародилась в национально-порабощенных славянских землях и предполагала общность борьбы славянских народов против угнетения со стороны Османской и Габсбургской империй. Эта идея присутствовала еще в самых ранних памятниках русской письменности. Классическим доказательством сознания родства славян между собой является "Повесть временных лет", говорившая о славянских племенах как о некоей единой племенной общности. С падением Константинополя в 1453 г. славянская идея получила новое звучание как идея православия. Подразумевая единство славянских и других балканских народов на почве православия, последователи идеи "Москва - третий Рим" не декларировали задачи освобождения балканских единоверцев от ига мусульман, поскольку в ХУ-ХУ1 вв. насущнейшей задачей внешней политики Московского государства являлась борьба с Польско-Литовским государством.

Лишь со второй половины XVII в., коща русско-турсцкис отношения обострились, славянская проблема пачинает занимать заметное место в русской общественно-политической мысли. Первым в России поборником идеи славянской интеграции в политической, культурной и религиозной сферах был Юрий Крижанич. Будучи католическим священником, он мыслил славянское единство в первую очередь как единство религий и утверждал необходимость унии двух церквей - православной и

католической. В политическом плане оп представлял славянский мир как союз монархий, противостоящий экспансии немцев и осмапскому гнету в славянских землях.

В осуществлении славянской интеграции Крижаннч видел историческую миссию Русского государства, которое, однако, должно было быть реформировано на началах просвещенного абсолютизма. Взгляды Крижанича оказали влияние на формирование и развитие идеи славянской интеграции в российской общественно-политической мысли XIX в.

Во второй главе "Идеи политического единения славян в консервативном направлении русской общественно-политической мысли в первой половине XIX в." исследуются взгляды на славянское единство, а также проекты балканской и славянской федерации, исходящие от отдельных представителей правящих кругов и близких к ним лиц - А. Чарторыйского, В.Н. Каразипа, С.М. Броиевского, А. Полева.

Разрабатывавшиеся в самом начале XIX в., они были паправлепы на предотвращение французской экспансии па Балканах и укреплении позиций России в этом регионе. В этих проектах предусматривалось создание союза славянских земель (в форме федерации монархий или унитарного государства, как у Каразина) в качестве барьера против наполеоновской экспансии. Славяне рассматривались, таким образом, как фактор, содействующий решению государственных задач России - в первую очередь черноморской проблемы. Освоение южных территорий страны, развитие там товарного земледелия пастоятельно побуждали правительство защищать экономические интересы южнорусского дворянства и купечества и обеспечить безопасность южных границ империи.

Во всех проектах создание славянского (балканского) союза мыслилось под покровительством России. Отличаясь друг от друга в

частностях (в основе союза лежали либо этнографические, либо религиозные, либо племенные принципы), все проекты отражали внешнеполитическую идеологическую концепцию русского дворянства п нарождающейся буржуазии, заинтересованных в активизации балканской политики России. В них тесно сочетались стремление обеспечить национальные интересы страны и экспансионистские намерения правящих кругов. Поэтому в определенной степени они имели панславистскую направленность, хотя исходили не из идеологических постулатов, а нз чисто прагматических задач внешней политики России. Проекты обнаруживали недостаточное знание их авторами международной ситуации и обстановки на Балканах, а также положения самих славянских народов, что обусловило их утопический характер. В действительиости в планы царизма не входило разрушение Австрийской и Османской империй, в составе которых находились славянские земли.

В 20-40-х годах XIX в, идея славянского единства стала популярна в кругах российской интеллигенции, чему, несомненно, способствовал восточный кризис и революционные события в Европе и на Балканах. Для консервативных кругов мысль о единстве славянского мира и главенстве в нем России служила идеологическим обоснованием незыблемости самодержавия, простирающею свою власть над всем славянством. Это ярко выражал последователь "теории официальной народности" М.П. Погодин, который предлагал создание славянской федерации (федерации независимых монархий) со столицей Константинополем под покровительством самодержавной России.

Это должно было, по его мнению, усилить роль России в Европе и ослабить влияние католической церкви в славянских землях. Погодин предлагал меры к устранению разъединяющих славянство факторов. Од-

ним из главных, по его мпепию, было решепие польского вопроса. Выступая за независимость Польши, он мыслил ее равноправным членом славянской федерации. Он разработал также план поддержки национальной культуры в славянских землях, что должно было укрепить российско-славянские связи. В идеях Погодина в качестве основного объединяющего славяп начала выступали племенное родство, язык и культура, но не религиозное единство, что отличало его концепцию от воззрений большинства других представителей копсервативного лагеря.

В целом в его проектах представляется неправомерным усматривать только экспансионистские устремления. Скорее, это было желание опровергнуть представления па Западе о славянах как о народах низшего порядка, утвердить их историческое значение и роль в мировой истории. В третьей главе "Идея славянского единства в интерпретации ранних славянофилов" автор проанализировал взгляды A.C. Хомякова, К.С. и И.С. Аксаковых и Ф.И. Тютчева. В 40-е годы были сформулированы главные положения славянофильской доктрины - идея об особом предназначении России и славянства, призванных внести новые начала в ход всемирной истории, о самобытной форме общественной организации русского и других славянских народов, о православии как истинной религии всех славян, о соотношении "земли" (под этим понятием обозначался объединенный в общины парод) и "государства" (власть, монарх).

Хотя до начала Крымской войны общеславянские проблемы не занимали большого места в теориях славянофилов, их все же интересовал славяпский вопрос и политические судьбы славянства, в особенности в связи с революционными событиями в Европе в 1848-1849 гг. и возможностью распада Австрийской монархии под ударами национально-освободительного движения населявших ее народов. Политическая про-

грамма славянофилов в самых общих чертах давала ответ на этот вопрос: освобождение угнетенных славян и объединение их вокруг России.

Славянофилы противопоставляли православный Восток

"аристократическому" Западу. Они считали, что православие как "истинная" религия соответствовала общинному образу жизни и переоценивали степень религиозности русского народа и его приверженности духу общины.

В Восточном вопросе славянофилы видели столкновение Запада и Востока - двух отдельных миров, двух самобытных культур. Полагая, что Австрийская и Османская империи будут уничтожены в результате национально-освободительного движения населявших их народов, славянофилы считали, что на их развалинах образуется славянский союз под покровительством русского царя. Они призывали правительство активизировать свою политику на Балканах и оказать помощь борющимся против чужеземного гнета славянским народам.

Крымская война усилила надежды славянофилов на осуществление их славянской программы. Они горячо надеялись, что в ходе войны произойдет освобождение славянских народов и будет создано всеславянское государство под эгидой России. Поражение в войне явилось для них страшным ударом и реализация их идеи отодвигалась в отдаленное будущее.

Программа славянофилов исходила из идеалистической посылки о провиденциальной исторической миссии славянства, а планы славянского объединения под покровительством России являлись консервативной утопией. Идеи национальной исключительности и славянского мессианства имели своим следствием политический панславизм, что с особой силой выявилось в славянофильской идеологии в пореформенный период.

Утверждая главенствующую роль России в деле славянского единства, славянофилы не разделяли рождавшихся в сфере западного и южного славянства национальных программ (австрославизм, югославизм, идеи "Великой Сербии", идеи "Великой Иллирии" и т. п.) и игнорировали про-западпую ориентацию многих славянских деятелей, их боязнь оказаться под властью самодержавной России.

Чегвертая глава "Идеи славянской интеграции и федерации в либерально-демократических и радикальных течениях общественно-политической мысли в первой половине XIX в." отражает развитие идей славянской интеграции и федерации, начиная с воззрений одного из первых российских просветителен В.Ф. Малиновского и кончая представителями радикальных течений - М.А. Бакунина и А.И. Герцена.

Идея славянской федерации В.Ф. Малиновского была лишь частью грандиозного плана "европейской конфедерации" или "общею дома Европы", которая предусматривала создание трехступенчатой иерархии национальных и человеческих общностей: "область", "держава" (федерация областей) и "общеевропейский союз"(конфедерацня держав). Концепция "европейской конфедерации" Малиновского отражала представления прогрессивных кругов России о путях ликвидации межнациональных конфликтов и создания социально справедливого общества.

Проект славянской федерации Общества соединенных славян представлял собой качественно новый этап в развитии идеи славянского единства в русской прогрессивной мысли. Его отличала большая острота социального аспекта и буржуазная направленность. И хотя создание славянской федерации мыслилось не революционным путем, а с помощью распространения просвещения, создание демократического, доброволь-

ноге славянского союза ставилось в прямую зависимость от демократических преобразований в России.

Проект славянской федерации Кирилло-Мефодневского общества предусматривал ее как объединение равноправных демократических республик. В отличие от предшествующих проектов идея федерации здесь была подчинена основной задаче - освобождению Украины от национального гнета и от пут феодализма. Правое и левое крыло кирилло-мефодневцев по-разному представляли себе пути реализации своей программы - мирный (Н.И. Костомаров, П.А. Кулиш, В.М. Белозерский) и революционный (Т.Г. Шевченко, Н.И. Гулак, М.И. Савич).

Радикальные проекты славянской интеграции основывались на примате социального фактора, а их реализация предполагала революционный путь. А.И. Герцен и М.А. Бакунин считали федерацию формой будущего послереволюционного устройства славянских народов н подчеркивали ее демократический характер. Создание федерации оба мыслили в результате гибели многонациональных империй - Османской, Габсбургской, Российской. И оба подчеркивали главенствующую роль демократической России в славянском мире.

В пятой главе "Консервативные концепции идеи славянского единства в пореформенный период( 60-70-е гг. XIX в.)" исследуются программы славянской интеграции представителей пореформенного славянофильства и близких к ним деятелей, а также публицистов пеславяно-фильского направления. Показана связь их взглядов с изменением внешнеполитического положения России и международной обстановки, а также с проведением буржуазных реформ в России.

Ослабление международного престижа страны, уменьшение ее влияния в европейских международных делах в результате поражения в

Крымской войне способствовало усилению националистических тенденций в славянофильской идеологии, что в особенности проявилось после польского восстапия 1863 г. В отличие от ранних славянофилов, некоторые славянофильские деятели разделяли идеи политического панславизма и мессианизма славян.

Большинство славянофилов - И.С. Аксаков, A.C. Хомяков, В.И. Ламанский и другие видели в славянах союзников России на Балканах и призывали царское правительство активизировать свою политику в этом регионе, оказав помощь в освобождении славянских народов от ига Османской и Габсбурскоп империй. В борьбе славян они видели противостояние православного Востока католическому Западу, которое должно было завершиться победой славянства и России и созданием федерации (или конфедерации) славянских государств, внутренне автономных, но находящихся под покровительством России.

Воззрения славянофилов в 70-х годах XIX в. испытали сильное воздействие со стороны историософии Н.Я. Данилевского, провозгласившего грядущую победу славянства пад Европой.

Данилевский разработал план организации славянского мира в форме всеславянской федерации под политической гегемонией России с центром в Константинополе. Эта федерация могла быть создана в результате развала двух многонациональных империй - Османской и Габсбургской. Политическая доктрина Данилевского, с одной стороны, исходила из славянофильских мессиапистских концепций, с другой - способствовала их дальнейшей политизации и усилению в них значешгя внешнеполитического аспекта. Националистические и панславистские тенденции Да-шглевского были ответом на идеологическую экспансию Запада в отпо-

шенни славян и России, которая сопровождалась и политическими притязаниями Германии и Австро-Венгрии на славянские земли.

Консервативные публицисты М.Н. Катков и P.A. Фадеев также в вопросе о славянской интеграции разделяли славянофильские идеи и программы политического панславизма. Военный союз славян и России они считали необходимым для борьбы с Австрийской и Османской империями, в результате которой Россия приобретает Константинополь и проливы, а на Балканах создадутся независимые славянские государства, объединенные в федерацию. Для Каткова и Фадеева создание славянского союза являлось не самоцелью, а средством решения собственно русских вопросов, безусловно связанных с судьбами и русского великодержавия.

Консервативного толка взгляды Погодина на проблему славянского единства после Крымской войны, хотя и сохранили свою идейную основу - теорию официальной народности, но утратили в значительной степени политическую направленность. Погодин всячески подчеркивал теперь отсутствие последней в своей программе ратовал главным образом за культурное и правственпое сближение славян, пропагандируя своеобразный "литературный панславизм".

Славянофильские доктрины завладели умами значительной части общественных кругов, нашли отражение в русской литературе, в частности, в творчестве Ф.И. Тютчева и Ф.М. Достоевского. Тютчев, как и славянофилы, выступал за активизацию внешней политики России на Балканах, за поддержку национально-освободительного движения славян от иноземного ига османского и австрийского, за отказ от сближения России с Австрией и Пруссией. Он рассматривал славянское единство как противовес угрозе германизации славян и продолжал безгранично верить в историческую миссию России как объединительницы славянства. Однако

понималась им роль России уже несколько иначе. Тютчевский "политический панславизм" все более уступал место "панславизму духовному", будущее объединение славян мыслилось, прежде всего, на культурно-исторической, а не на самодержавно-государственной основе.

Идея славянства у Достоевского была связана с идеей православия, в котором он видел "истинную" релишю. Объединение славян должно было, полагал оп, совершиться не во имя политического союза, а с целью сохранения и упроченпя православия. Россию как истинную хранительницу православия он считал руководительницей славянского мира. Утверждая самобытность духовно-нравственпого идеала славянства, его мессианское призвание, Достоевсюш впес свой вклад в систему консервативного политического мышления, основанную на монархических и теократических идеалах.

Таким образом, политический союз славян мыслился консервативными мыслителями как главное средство существования славянского мира и в то же время решения внешнеполитических задач России. Они игнорировали тот факт, что каждый славянский народ имел свои национальные политические и экономические задачи, решить которые в составе федерации или конфедерации под эгидой России вряд ли было возможно. Среди зарубежных славян все большее распространение получали идеи национальной обособленности, а достижение независимости мыслилось без помощи России. Либеральные круги славянских земель ориентировались на Запад п отвергали российское самодержавие.

В шестой главе "Славянофильские интерпретации идеи славянского единства в 80-90-е гг. XIX в." дается характеристика славянофильских концепций, скорректированных с учетом изменений внутриполитической ситуации в России и международной обстановки (потеря престижа Рос-

сип на Балканах в результате дипломатическою поражения на Берлинском конгрессе и Болгарского кризиса, разрыв русско-болгарских отношений, явная прозападная ориентация освобожденных славянских государств). Особенно заметно эволюция идеи славянского единства проявилось в воззрениях К.Н. Леоптьева, отвергавшего славянский мессианизм и положившего в основу славянской идеи принципы не национального освобождения, а православия и самодержавия - византизма.

Леонтьев мыслил славянское объединение в форме "Восточнославянского союза" со столицей в Константинополе, конфедерации монархий под главенством России. Он полагал, что проникновение в среду зарубежных славян западных "революционных" идей угрожает незыблемости российского самодержавия и что России следует воздерживаться поэтому от тесных связей со славянами.

В основе концепции профессора Петербургского университета В.И. Ламанского лежала квалификация славянства, как "среднего мира" и противопоставления его Западу, характерное для славянофилов. Ламанский расширительно трактовал границы "среднего мира", включая туда часть азиатских пародов России и Ближнего Востока. Он подчеркивал ведущую роль России в "среднем мире" и ставил задачу увеличения ее влияния на славян в культурном и литературном отношении. В политическом плане Ламанский указывал на опасность германизации, грозившей славянству. Размышляя о религиозном единстве славянства, Ламанский считал возможным возрождение у западных славян кнрилло-мефодиевской идеи и духовное воссоединение восточного христианства с западным, которое

"имеет совершаться ne через паисгво, а через возрождение на латинском Западе старых национальных церквей".1

Один из видных представителей позднего славянофильства, философ и публицист Н.П. Аксаков, утверждая идею славянского единства, как п Ламанский, указывал на экспансионистские устремления Германии и усиление ее влияния в славянских землях и па Балкапах. Суть славянского вопроса он видел в борьбе славянства против германизма. Аксаков считал, что Германия умело использовала идеи панславизма как пупшо для Европы, понимая, что в действительности славяне не имели никаких агрес-спвпых намерении в отношении Запада. Он опасался, что под влиянием германского идеологического прессинга может возникнуть вражда между Россией и другими славянскими народами, п выступал за сплочение славянского мира, выдвигая идею всеславянства как единого всеславянского политического союзного идеала в противовес пангерманизму. В отличие от идеи славяпской взаимности всеславянство, по мысли Аксакова, включало не только единство духа, культуры, но и политических судеб. Политическое объединение славянских народов Н.П. Аксаков видел в форме федерации.

Концепция славянского вопроса Н.П. Аксакова представляла собой модификацию славянофильской доктрины, приспособленную к новым политическим условиям и отодвигающую реализацию славянского единства в далекое будущее.

Как видим, славянофильские интерпретации идеи славянского единства в "послеберлинскую" эпоху учитывали изменения, происходившие в славянском мире - появление независимых славянских государств на

1 Ламанский В.И. Восточный, славянский вопрос // Известия Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества. 1887. No. 9. С. 439.

Балканах, рост соперничества между ними, отдаление их от России. Если учесть также, что славянофилы крайне враждебно относились к парламентарной демократии в славяпских странах, которая, по их мнению, не являлась самобытно славянской, а была импортирована из Западной Европы, то становится понятным, почему славянофильские идеи практически не встречали поддержки в среде зарубежного славянства, не говоря уже о внедрении православия в славянских католических землях. Основная часть славянофилов продолжала мыслить старыми категориями, предлагая в целях укрепления славянского единства непопулярные в глазах славян меры - единую православную религию, единый литературный язык, объединение славян вокруг самодержавной России. Эти меры не отвечали национальным задачам зарубежных славян, тяготевших к европейскому прогрессу и национальной самостоятельности.

В седьмой главе "Славянский союз в российской либеральной мысли 60-70-х гг. XIX в." рассматриваются концепции славянского единства, выдвинутые рядом либеральных деятелей (Н.И. Костомаров, П.А. Ро-винский, А.Н. Пыпин, B.C. Соловьев). Славянский вопрос занимал либералов в гораздо меньшей степени, чем представителей консервативных течений. Идея славянского единства привлекала внимание лишь отдельных либеральных деятелей, связанных со славяпскими делами в силу своих научных, профессиональных интересов.

Выступления либералов в печати по славянским делам большей частью являлись ответом на призывы консервативных деятелей к активной политике на Балканах. Однако развитие национально-освободительного движения на окраинах России заставляло либералов уделять внимание поискам решения национального вопроса и в этом случае нередко обращаться к проблемам славянства.

Взгляды Костомарова па славяпский вопрос в 60-80-х гг. отличались тон же шпротой и гуманностью, какими они были проникнуты и в дни его молодости. Широкая славянская взаимность, теспая связь между славянами для противодействия внешним врагам, развитие народной самобытности, основапной на свободных учреждениях, па веротерпимости и личной свободе, являлись, по мнепию Костомарова, главными задачами славян.

Современные проблемы славянского вопроса Костомаров рассматривал в свете либерально-демократических идей - национальной свободы, равноправия народов, широкого просветительства. Главным условием он считал преобразование России па либеральных началах, только тоща она могла бы стать центром славянской взаимности. Костомаров мыслил славянское едипство как федерацию республик, полагая, что федеративное начало издревле присуще славянам. В концепции Костомарова значительное внимание уделялось судьбам украинского и белорусского народов, необходимость самостоятельного существования которых он, в отличие от славянофилов, активно утверждал. Путь к славянской федерации Костомаров, как и ранее, видел в широком просвещении парода.

В целом идея славянского единства у Костомарова исходила, главным образом, из российских реалий. В ней отражалась попытка решения национального вопроса в России в интересах пробуждавшихся на окраинах империи буржуазных наций, еще пе готовых к созданию самостоятельной государственности. Его привлекала идея децентрализации власти, культурно-национальной автономии и местного самоуправления на либеральных началах.

П.А. Ровинский, как и другие либералы, рассматривал славянский вопрос в общеевропейском аспекте. По его мнению, славяне были

участниками общеевропейской жизпи и внесли большой вклад в общеевропейскую культуру. С этих позиций он критиковал славянофилов за противопоставление славянского мира Западу и отстаивание исключительности славян. Особенностью взглядов Ровинского было убеждение в тесной связи национального вопроса с социальным, что было следствием связи с традициями Герцена и Чернышевского.

Возлагая надежды на политическую активность самих славян в деле своего освобождения от иноземного ига, Ровинский тем не менее указывал на большую роль России в оказании помощи национально-освободительному движению славян. В целом он полагал, что, хотя самодержавие и преследовало на Балканах свои политические цели, объективно политика России способствовала интересам балканских народов. Единство славян было, по его мысли, средством сохранения славянских народов от завоевания и поглощения агрессорами. В особенности беспокоила ученого быстро развивающаяся германизация в славянских землях, угрожавшая в первую очередь самобытности западных славян. Ровинский был твердо убежден в возможности в будущем славянской интеграции в форме союза республик, связывая ее с распадом Османской и Габсбургской империй. Ои отвергал главенствующую роль России в этом равноправном союзе, возлагая надежды на инициативу Сербии, объединяющей южное славянство.

А.Н.Пыпину принадлежит панболее полная либеральная интерпретация идеи славянского единства. Он решительно отрицал противопоставление славян Западу. Славяне, по его мнению, являлись европейскими пародами и должны были развиваться в русле европейской цивилизации. Это утверждение составляло основной постулат либеральной концепции славянского вопроса. Пыпин видел в национальной идее сочетание на-

цпонального и социального принципов, а осуществление национальной и социальной свободы не отрывал друг от друга. При этой, в отличие от радикалов, он был сторонником мирных методов борьбы, как и большинство российских либералов.

Если некоторые либеральные деятели раз и навсегда объявили панславизм реакционной идеологией, то Пыпип рассматривал его значение как "стремление славянства создать себе политическое существование, скрепить междуплеменные отношения в прочную нравственную и политическую солидарность".1 Оп выделял три основпые интерпретации идей славянской общности как вариантов панславизма: 1) во главе с Россией против Европы; 2) во главе с Польшей против России; 3)всеобщая демократическая федерация славян. Первую интерпретацию он решительно отвергал, усматривая в "русском панславизме" стремление консерваторов навязать славянству свои представления о государственном и общественном устройстве, заставить его принять православие как исключительно славянскую религию, русский язык в качестве общего литературного языка и др. Политическое объединение славян, тем более во главе с Россией, в ближайшем будущем ученый считал иллюзориым вследствие различия политических, религиозных и экономических интересов славянских народов, а также степени их развития. Он стремился предостеречь зарубежных славян от тесных связей с самодержавной Россией и неоднократно утверждал, что их надежды на нее тщетны. По его мнению, помочь славянам в будущем могла только Россия, освобожденная от деспотизма. Оп допускал возможность возникновения демократической славянской федерации (без участия самодержавной России),

1 Пыпин А.Н. Панславизм в прошлом и настоящем. СПб., 1913. С. 52.

связывая ее с европейским прогрессом. Первым этапом складывания такого союза могло быть объединение на почве культуры. Вхождение в этот союз России было бы возможным лишь при условии демократизации се политического строя. Тогда лидерство русского народа в славянском мире как самого многочисленного будет естественным. Пыпин предпочитал осуществление единства славян не "сверху", а "снизу". Пока же следовало, по его мнению, развивать культурное сближение славян как важный путь к их интеграции.

Таким образом, стержнем либеральной концепции славянского вопроса Пыпина была связь его с либерально-демократическими преобразованиями в России, что являлось главным условием достижения единства славянского мира.

Известный философ, поэт и публицист B.C. Соловьев также проявлял интерес к проблемам славянского единства. Однако они интересовали его не в политическом, а, главным образом, в религиозном плане. Соловьев рассматривал проблему "Восток-Запад" как форму великого спора между православным Востоком u католическим Западом. В этом споре, как он считал, Россия должна быть посредником, выполнять примиренческие функции, быть третейским судьей. Соловьев верил, что она, носительница традиций православия, сможет осуществить синтез идей первою и второго Рима и сыграть решающую роль в восстановлении христианского единства. Соединение церквей будет началом всеобщего исцеления, вместе с тем, объединения самого славянства, т.е. разрешения славянского вопроса.

С этой точки зрения философ полагал, что жизиеппый вопрос для славянства состоит не в том, как ему освободиться от иноземного ига, а в том, как соединить два разрозненные мира - "греко-славянский" и

"латано-славянский". Для Соловьева объединение восточного и западного славянства, так же как и объединение всего восточного и западного мира, было возможно и желательно только путем органического соединения основных начал православия и католичества в единую вселенскую церковь. Соединение церквей, подчеркивал Соловьев, не должно давать преобладания какой-либо из них, а представлять собой сочетание, при котором каждая сохраняет свое образующее начало и своп особенности, упраздняя только вражду и исключительность.

Политическая программа решения славянского вопроса Соловьева основывалась па идеях национальной независимости и свободного развития народов. Примыкая к либералам левого направления, философ утверждал примат общечеловеческих ценностей в национальном вопросе и выступал против национального эгоизма, который являлся, по его мнению, фактором, препятствующим объединению славян наряду с религиозной рознью.

Таким образом, Соловьев предлагал гуманистический путь воссоединения славянских народов на нравственной основе. Очевидно, что эта идея Соловьева была абстрактной и утопической. Философ практически игнорировал реальную международную обстановку и исторические задачи славянских народов, заключающиеся в освобождении от иноземного гаета, создании национальных независимых государств и внутреннего прогресса.

Итак, те немногие представители либеральной мысли, которые уделяли внимание славянским делам, рассматривали идею славянского единства в различных ракурсах - политическом, религиозном, культурном, духовном. У либералов было отчетливое понимание сложности национального вопроса, диалектический подход к нему. Они предостерегали от ув-

лечения политической стороной национальной идеи, справедливо усматривая в ней корни национализма. Требования учета социального и нравственного аспекта, "общечеловеческих интересов" в национальном вопросе были призваны обеспечить прогрессивный характер национальной идеи.

В отличие от славянофилов, либеральные мыслители провозглашали славян европейскими пародами и отрицали славянскую особость и мессианизм. Славянское единство мыслилось как единство, основанное на европейских прогрессивных началах. Но сосредоточив всю сгшу своей критики на самодержавной России, либералы не замечали всей опасности для славян, идущей с Запада. Германизация виделась им только как паступление на национальную самобытность и культуру славян, между тем в действительности речь шла о возможности утери национальной независимости, экономического закабаления славянства, исчезновения этноса как такового.

Восьмая глава "Радикальные течения российской общественно-политической мысли о славянском единстве в пореформенный период" посвящена анализу взглядов представителей радикальных и революционных кругов - Н.Г. Чернышевского, А.И. Герцена, М.А. Бакунина ПЛ. Лаврова, М.П. Драгоманова. Все они рассматривали славянский вопрос сквозь призму задач революционно-демократического движения в России и искали в славяпских делах проблемы, созвучные российской действительности. Признавая право каждой нации на самостоятельное развитие и политическую независимость, они тесно связывали проблему славянского единства с революционной борьбой против всех видов угнетения.

Чернышевский одним из первых осознал социальные основы национально-освободительных движений, что привело его к мысли о свя-

зи национального вопроса п вопроса о революции. Это заставляло его с особым вниманием относиться к борьбе славян, которых он считал возможными союзниками русского народа. Вообще Чернышевский полагал, что совместные действия народов как против национальных, так и против "своих угнетателей" приведут к успешному решению национальных и социальных проблем в России п на Балканах.

Чернышевский решительно осуждал любого рода политический панславизм, мешавший борьбе за национальное и социальное освобождение славянских народов и укрепление связей этого движения с русскими и европейскими прогрессивными силами. Он критиковал славянофилов за лозунг славянского единства, которое представлялось им как союз славянских народов под эгидой русского царя.

Чернышевский не был принципиальным противником объединения славяпскнх пародов. Оп требовал только, чтобы оно свершилось без участия вековых угнетателей славян - Австрийской, Османской и Российской империй. Будучи поборником свободы славянских народов и горячим пропагандистом славянской дружбы, он призывал славян рассчитывать на собственные силы. Он был убежден, что революционная борьба русского народа против самодержавия изменит политическую обстановку в Европе и окажет благоприятное влияние на положение славянских народов, создав условия для успешной борьбы их за свое освобождение и создание демократической славянской федерации - союза республик па основе общинного самоуправления и равноправия. Чернышевский неоднократно рекомендовал федеративную форму государственного устройства освобожденным народам Габсбургской и Османской империй. Позиция Чернышевского исходила из демократических принципов, но не учитывала сложности славянского вопроса. Угнетенные славянские народы, в

особенности находящиеся в составе Османской империи, самостоятельно не могап освободиться от иноземного ига.

После Крымской войны А.И. Герцен продолжал развивать и конкретизировать свою программу славянской федерации, считая ее наилучшей государственной формой будущего устройства славянского мира. В основу герценовской концепции была положена его теория общинного социализма, вера в "особые свойства" славянских народов ("антигосударственность", общинное землевладение, коллективизм). Герцен видел в общине ячейку социалистического общества. Ближайшей же задачей славянства он полагал достижение национальной независимости и создание национальных государств. Он решительно выступал против панславистской идеи объединения славян под эгидой царской России и мыслил славянское объединение только на основах демократизма.

Славянский союз с столицей в Константинополе у Герцена выступал как соплеменная федерация, в основе формирования которой лежали принципы свободного волеизъявления пародов, равноправия и автономии. По Герцену, только революционная Россия могла быть членом славянской федерации и возглавить ее. Независимая Польша, считал он, должна быть также членом этой федерации. Идея федерации Герцена, как и Бакупина, в определенной степени была реакцией на существование многонациональных империй - Османской, Австрийской и Российской, в рамках которых находились славянские народы. Но в отличие от Бакунина и Чернышевского Герцен и Огарев допускали помощь императорской России делу освобождения славян, реально осознавая, что славянские народы самостоятельно не смогут добиться освобождения.

Герценовская идея славянской федерации нашла признание и в среде революционных народников 70-х гг., в частности, землевольцев. Хо-

тя в герценовской идее славянской федерации присутствовал дух славянского мессианизма, главным стержнем идеи было освобождение славян от всяческого угнетения - социального и национального, их объединение с целью противостояния германской агрессии и построение совместными усилиями нового общества.

Если идея славянского единства Герцепа в пореформенный период не претерпела существенных изменений, то концепция М.А. Бакунина эволюционировала в соответствии с его переходом на позиции анархизма. Разработанный Бакуниным в 1864 г. план организации Международного тайного общества освобождения человечества, утверждая одновременность национальной и социальной (социалистической) революций, уже содержал анархистские тенденции, заключавшиеся в уничтожении в результате революции государства и его атрибутов в виде армии, государственного аппарата и т.д. В плане организации Международного тайного общества освобождения человечества Бакупиным была выдвинута программа Соединенных Штатов Европы, составной частью которых являлась славянская федерация.

С конца 60-х гг. в политическом идеале Бакунина окончательно возобладали принципы анархизма и аполитизма. Анархия определяется пм как "самостоятельная свободная организация всех единиц или частей, составляющих общины, и их вольная федерация между собой, снизу вверх".1 Он пришел к полному отрицанию прогрессивности национальных революций и образования национальных государств. Все национально-освободительные движепия, ставящие целью создание национальных государств, объявлялись им антиреволюционными. Теперь, по мнению Бакунина, создание федерированного государства славян было маловероят-

1 Бакунин М.А. Полное собрание сочинений в 2 гг. Спб, 1907. Т.2 С.241.

39

ным. В таком образовании, считал он, будет невозможным соблюдение независимости и свободы небольших или даже средних славянских государств, что повлечет за собой "общее славянское рабство под всероссийским кнутом".

Резко осуждая государственную организацию, Бакунин выступал за создание федерации славянских земель, где иерархия управления должна органически распространяться от общины до регионального п федерального уровня, снизу вверх. Национальный принцип бы, таким образом, отброшен, как и идея славянской интеграции. Единственным путем освобождения славян для Бакунина являлась теперь всеобщая социальная революция, ведущая одновременно к национальному и социальному освобождению, а от национально-освободительной борьбы Бакунин призывал славян отказаться. Эта утопичная программа, естественно, не нашла отклика среди южнославянских демократов.

Идеолог революционного народничестве ПЛ. Лавров, отдавший в конце 60-х - начале 70-х гг. дань славянскому мессианизму в духе А.Н.Герцена, также к середине 70-х годов изменил свою точку зрения. Не будучи столь категоричным, как Бакунин, он все же пытался выдвинуть перед славянами в качестве первоочередной задачи социалистическую борьбу. Однако Лавров считал возможным и предварительный этап -создание федерации небольших славянских государств буржуазно-демократического типа, политический строй которых предоставлял возможности для дальнейшей борьбы с капиталом и бюрократией. Наряду с федерацией международной (объединение славянских государств) Лавров считал целесообразным федеративный принцип внутригосударственного устройства. Он выступал за создание такого государства, которое сохраняло бы свое внешнее значение при внутренней свободе, достигаемой с

помощью широкого самоуправления, "федерации самоуправляющихся общин". Таким образом, в отличие от Бакунина, Лавров считал необходимым сохранение его элементов в переходный к социализму период. Непа-видя царизм, Лавров, как и другие революционеры, резко выступал против панславистских идей объединения славянских государств под эгидой России. Он указывал на стремление русского царизма использовать национально-освободительное движение на Балкапах для утверждения там своих политических позиций.

Лавров полагал, что единоплеменность имеет абстрактное значение, а в реальной жизни народы действуют во имя своих индивидуальных интересов. Связующего звена между русским и славянскими народами, по его мнению, не существовало, общей задачей была только подготовка социальной революции. И хотя идеи Лаврова в славянском вопросе были лишены того откровенно негативного отношения к славянской борьбе, которое было у позднего Бакунина, в конечном итоге он занимал в целом нигилистическую позицию. Единство славян во имя своего освобождения подменялось формулой единства их во имя социальной революции, которая была утопична и недостижима.

Украинский публицист и историк М.П.Драгоманов в славянском вопросе являлся последователем идей Н.И. Костомарова. Будучи противником самодержавия, призывая к его свержению, он резко возражал против русификации, проводимой правительством на национальных окраинах, и отстаивал право украинского народа на самобытное развитие. Однако Драгоманов выступал за автономию Украины в рамках России и не разделял сепаратистских тенденций некоторых украинофилов.

Драгоманов разрабатывал модель будущего государственного устройства свободной России в виде федерации населявших ее народов. Он

полагал, что на месте Российской империи должна быть создана Восточно-европейская федерация народов, куда могли войти и славянские народы Юго-Восточной Европы. Польша входила в федерацию па условиях отказа се от своих "исторических прав", то есть претензий па украинские и белорусские земли. Восточно-европейская федерация, предлагаемая Драгомановым, являлась, как он считал, наилучшим способом решения национального вопроса в России и славянского вопроса в целом. Проект федерации предусматривал республиканскую форму правления, в корне отличную от буржуазных республик западных государств и основанную на принципе самого широкого народовластия н политической свободы.

Украинофильская окраска федеративной программы Драгоманова состояла в том, что основную роль в реализации последней он отводил украинскому народу, как одной из "самых энергичных наций" и носителю центробежпых тенденций в Российской империи. Федеративная программа Драгоманова не разделялась многими народовольцами, выдвинувшими план создания после свержения самодержавия общерусского союза, в состав которого могли входить и национальные территории на нравах автономий.

Таким образом, радикальные круги России при всех различиях интерпретации идеи славянского единства сходились в одном: славянский мир является наиболее подготовленной почвой для социальной революции. Национальные же задачи самих славянских народов при этом отходили на второй план. Революционное единение славян было прекрасной мечтой, сбыться которой было не суждено.

В заключении автор пришел к следующим выводам: 1. Идея славянской интеграции в России XIX в. развивалась и трансформировалась в

непосредственной связи с изменениями международно-политической обстановки и внутренними проблемами российской жизни.

2. Идея славянскою единства являлась составной частью различных, в том числе противостоящих друг другу, политических доктрин, и в зависимости от обстановки могла стать оружием различпьгх, в том числе и прямо противоположных, пдейно-политических направлений. Консервативная, либеральная и радикальная среда каждая по-своему интерпретировали эту идею, исходя из собственных задач и интересов.

Если консервативные трактовки идеи славянской интеграции в первую очередь рассматривали славянское единство как фактор, усиливающий политическое влияние России на Балканах и повышение ее международною престижа, то либеральные крут рассчитывали на союз славян в деле проведения социальных преобразований буржуазного характера, а революционно-демократические силы видели в славянах союзников в борьбе за социалистическое преобразование России. Поскольку реализовать предполагаемые задачи можно было только с помощью освобожденного славянства, во всех программах освобождение угнетенных славян указывалось в качестве главной цели. Идея славянского единства таким образом не может однозначно оцениваться как профес-сивная или реакционная. При ее рассмотрении надо учитывать, представителям какого направления принадлежит та или иная ее интерпретация.

3. Для русской общественно-политической мысли характерно рассмотрение идеи славянского единства в связи с проблемой ее реализации. Проекты будущего государственного устройства славян, выдвинутые российскими идеологами, чрезвычайно разнообразны. Однако подавляющим большинством авторов федеративная форма организации славянского мира расценивалась как наиболее целесообразная, ибо она давала возмож-

ность каждому пароду быть автономным во внутренних делах и сохранять свою национальную самостоятельность. Практически все авторы подчеркивали этот момент, оставляя за федеральными органами главным образом вопросы внешней политики, военного дела и координирующие функции. Большинство проектов идеи славянской федерации можно отнести к особой форме федерализма - к "соплеменному" федерализму, поскольку эти образования, по мысли их авторов, не являются ни мононациональными, ни полинациональными. Их субъекты - независимые или автономные государства.

4. Идея славянской федерации привлекала российских мыслителей также и тем, что позволяла предложить путь решения национального вопроса в России. Этот вопрос интересовал в первую очередь либеральных и демократических деятелей, ибо консервативные проекты славянской федерации предусматривали в качестве субъекта единую Россию. На окраинах империи уже рождались национальные силы, отстаивавшие право на автономное развитие своих наций. Проекты деятелей национальных окраин отвергали главенствующую роль России. Однако их стремление поставить на место России свою страну (Польша, Украина) не имело достаточных оснований и придавало их проектам националистический оттенок.

5. Идея славянского единства, как и проекты славянской федерации, оценивалась в исторической литературе как выражение панславистской идеологии. При этом исследователи исходили из одностороннего понимания термина "панславизм" как выражения агрессивности объединенного славянского мира во главе с Россией в отношении Запада. Представляется, что в XIX в. идея славянского единства в русской общественно-политической мысли в большей степени носила иной характер. Она

юлыпе соответствовала тому определению панславизма, которое дал юзднее А.Н. Пыпнп, обозначивший панславизм как солидарность сла-1ян на почве борьбы за национальное освобождение и единство культу->ы.

Идеология панславизма являлась реакцией на политическую экспан-:ию Запада, в частности, гсрмапства, в отношении славянского мира. Ядеи национальной исключительности, славянского мессианизма выдвига-шсь славяпскимп мыслителями в ответ на бытующие в западной политологии квалификации славяп как народов "второго сорта". После Крымской войны славянское единство рассматривалось консерваторами как фактор, способствующий восстановлению позиций России в Европе. Даже в консервативных концепциях идеи славянского единства мы практически не вндим агрессивности и завоевательных стремлений в отношении Европы. Речь шла только об освобождении и объедпнепин славянских земель.

Квалификация идеи славянского единства как панславистской (в реакционном смысле) безусловно сложилась в европейском (а позже и в русском) общественном мнении в силу неверного убеждения в том, что эта идея является идеологическим обоснованием экспансионистской политики царизма на Ближнем Востоке и его контрреволюционных действий в Европе. В действительности царское правительство с большой осторожностью и подозрением относилось к славянским проблемам и не поощряло славянских увлечений общества, хотя во второй половине XIX в. идея славянской интеграции приобретали отдельных сторонников и в правящих кругах. Тем более оно не имело никаких планов относительно создания общеславянского политического образования во главе с Россией, понимая, что это чревато международными конфликтами.

6. Разные интерпретации идеи славянского единства в русской общественно-политической мысли имели утопический характер и обнаруживали недостаточно разностороннее знакомство авторов с состоянием славянского вопроса. Уровень мысли даже выдающихся представителей общестаеппости России, принадлежавших к разным идейным полюсам, не мог охватить всего разнообразия и сложности действительности, оставаясь ограниченным в пределах их представлений. В частности, у славянофилов и некоторых народнических идеологов имели место идеи славянского мессианизма, избранности славянских народов. Отвергая "западноевропоцентризм", они впадали в другую крайность - "славяноцентризм" и даже "русоцентризм", что придавало их концепциям националистическую окраску. Не избежали подобных явлений и деятели национально-освободительных движений окраин России.

Как известно, обычно институт интеграции образуется совокупностью системы экономических, политических и социальных обстоятельств. Далеко не все эти аспекты присутствовали в концепциях российских мыслителей, в частности, практически исключался экономические аспект.

Общность и единство славянского мира преувеличивались российским мыслителями. Славянский мир в начале XIX в. представлял со бой различные в религиозном, экономическом и социальном отношенш нации, обладающие каждая своим языком и культурой и находившиеся н; разных ступенях развития. Степень разобщенности славян была достаточнс велика и преобладала над связующими их факторами. Отчасти россий ские деятели понимали это, отодвигая реализацию идеи славянской ин теграцни в далекое будущее. Ими не учитывались также сложност: международной обстановки, заинтересованность европейских держав в со

хранении целостности европейских владений Турции, стремление их, не только па допустить усиления России на Балканах, но и препятствовать возникновению там крупного славянского государства. В течение XIX в. менялся имидж России в глазах зарубежных славян. Их все более отпугивали реакционные тенденщш внутренней и внешней политики царского правительства.

К тому же, по мере развитая идей национального самоопределения зарубежных славянских народов в Центральной и Юго-Восточной Европе и региональной славянской интеграции они начали соперпичать с идеей всеобщей славянской интеграции. Единство славян расценивалось зарубежными славянскими деятелями как средство для достижения освобождения из-под иноземного нга, а затем формггрования независимого государства у каждой славянской нации. Поэтому для них славянская интеграция могла проявляться только через национальное, конкретное изображение каждого отдельного славянского народа. Особенно еггльпо этот процесс проявился среди западного славянства. С 60-х гг. XIX в. "соплемеппое сознание" у него фактически исчерпало себя. Южные славяне после своего освобождения от османского гнета также начали вырабатывать самостоятельные формы государственного самоуправления и весьма сильно и ясно осознали свое право гга государственную самостоятельность. Все это ярко демонстрировало утопизм идей славянской федерации и интеграции.

7. Но хотя пдея славянской интеграции в интерпретациях русских идеологов была утопична, хотя она разрабатывалась в узкпх кружках п интерес в России к славянству XIX в. не превратился в действенную общественную силу, она все же оставила определенный след в общественной мысли. Теоретические концепции идеи славянского едггнетва, ггро-

екты ее реализации послужили основой дальнейших разработок, предпринятых уже в иную историческую эпоху, в иных социально-политических и международных условиях.

Русская общественная мысль XIX в. безусловно обогатила идеологию славянского вопроса демократической идеей славянского единства, предусматривавшей дальнейшее его развитие до уровня европейской интеграции. Либеральные и радикальные мыслители и общественные деятели в объединении всех славянских наций в федеративной форме видели средство, которое будет способствовать создапию союза европейских государств и приведет к исчезновению войн и установлеиию длительного мира в Европе и в конечном счете к всемирной федерации. В отличие от консерваторов, либералы и радикалы признавали жизнеспособность европейской цивилизации, потому их мировоззрение не сводилось к самоизоляции "славянского мира". Они стремились к искоренению вражды между двумя мирами и предвидели интеграцию обеих миров.

Идея славянского единства, разработанная российскими мыслителями, представляет, таким образом, важную страницу в общей истории идеи интеграции, в том числе идеи федерализма. Она была в конечном счете призвана утвердить значимость славянского мира в европейской истории и открыть перспективы великого его будущего.