автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Идейные основы и общественно-политическая деятельность меньшевистской эмиграции в 1920-30-е гг.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Хвалин, Игорь Владимирович

Раздел I. Формирование советской однопартийной системы и начало политической эмиграции.30

Раздел II. Организационные формы меньшевистского политического движения в эмиграции.94

Раздел III. Политика советского государства в оценках лидеров меньшевистской эмиграции.126

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Хвалин, Игорь Владимирович

Актуальность темы исследования. Первая треть XX столетия - переломная веха в общественно-политической жизни России. Характерной приметой этого времени стало формирование различных политических партий. В стране, где имела место многоукладная экономика, где еще не завершился процесс капиталистической индустриализации, где еще не закончилась переплавка классов - сословий в социальные страты буржуазного общества, где лишь зарождались элементы гражданского общества и правового государства, вполне закономерно возникли десятки политических партий и организаций, каждая из которых стремилась найти свой социальный статус, отражала многообразие альтернатив общественного развития. Еще в годы первой российской революции образовалась довольно многоликая и пестрая многопартийная система, просуществовавшая вплоть до середины 1920-х годов.

Непредвзятое изучение российского зарубежья стало одной из актуальных задач современной науки. Объем и характер исследований, осуществленных в последние годы, позволяет говорить о появлении эмигрантоведения как нового направления в отечественной исторической науке. Настало время отметить его основные тенденции, подвести итоги изучения отдельных проблем, наметить перспективы дальнейших исследований.

Известен тот факт, что в 1917 г. в стране насчитывалось более сотни политических партий и союзов, объединявших в своих рядах десятки тысяч людей. Как правило, каждая партия имела собственную программу или платформу, в которых выражались те или иные концепции общественного развития, интересы того или иного класса или сословия, социального слоя или же небольшой группы. С позиции сегодняшнего дня, очевидно, что идейно-теоретический уровень разработанности этих партийных программ был далеко не одинаков, тем не менее, они довольно объективно отражали состояние тех или иных классовых, социальных, национальных сил, стоящих за каждой из партий.

С установлением однопартийной системы и пролетарской диктатуры разработки, талантливых и неординарных лидеров российских партий оказались ненужными новым руководителям советского государства. Более того, многое из арсенала политических противников большевиков было предано забвению. И лишь в последние годы с созданием многопартийности в обществе наметилось возрождение утраченного интереса к истории политических партий, к их программным документам и судьбам их лидеров.

Особый интерес представляет меньшевистская эмиграция 1920-1930-х гг., как несбывшаяся альтернатива власти большевиков.

Русское Зарубежье XX века - явление совершенно уникальное в отечественной и мировой истории. Мощный социальный взрыв 1917 г. выбросил за пределы России к началу 1920-х гг., по разным подсчетам, до трех миллионов человек. И дело тут не только в количестве изгнанников, но и в их составе - большинство русских беженцев принадлежали к культурной и политической элите Российской Империи. Вполне естественно, что культурная история Русского Зарубежья своей неоспоримой значительностью заслоняла, отодвигала на второй план ее политическую историю. Последняя долгое время трактовалась сугубо в негативном ключе - «агония белой эмиграции». Отчасти подобные взгляды сохранялись и в 1990-е гг. Например, зарубежный историк и культуролог М. Раев пишет: «Политическая жизнь эмиграции состояла из бесконечных пререканий, порождаемых использованием непроверенной информации, беспомощностью, озлоблением, тоской по прошлому. попытка распутать сложную и не имевшую практического результата деятельность политических организаций Русского Зарубежья не представляется нам особенно перспективной. Горячие споры об ответственности за прошлое, равно как и идеологические противоречия из-за выбора тактики или программы в связи с теми или иными событиями в Советском Союзе или в мире в целом, представляют преходящий и ограниченный интерес».1

Подобная точка зрения представляется не только чрезмерно категоричной, но и несправедливой. Разумеется, в политической жизни Зарубежья и «бесконечных пререканий» и взаимного озлобления было более чем достаточно, но вряд ли возможно ее свести только к этим, неустранимым из любой сферы человеческого бытия малоприятным явлениям.

С не меньшим основанием можно сказать, что политическая история русской эмиграции - это история бурных споров о путях развития России, история размышлений о новом мироустройстве и попыток их воплотить в жизнь, что это история трагических самопожертвований и предательств во имя враждебных великих идей, история беспримерной - героической и безнадежной одновременно - борьбы энтузиастов с гигантской государственной машиной.

Именно такой, как представляется необходимо рассматривать политическую жизнь меньшевиков в эмиграции.

Распад союзного советского государства поставил новые задачи изучения истории российского зарубежья. На ряде конференций высказывалось мнение, что исследование истории российской

1 Раев Марк Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции: 1919-1939, М., 1994. С.20, 21. эмиграции в старом зарубежье поможет уяснить механизм конфликтных ситуаций и будет способствовать их урегулированию в новом зарубежье, где остались жить 25 млн. россиян, что изучение проблем адаптации эмигрантов к новым условиям жизни поможет прогнозированию поведения современных многочисленных мигрантов в России и за ее пределами. Настойчиво подчеркивалась необходимость координации исследований.

Актуальность выбранной нами темы, прежде всего, объясняется тем, что в нашей стране длительное время существовала однопартийная система. Издержки же современной складывающейся многопартийности в России порождает заинтересованность у российских и зарубежных историков, а также у всех без исключения интересующихся историей России большой интерес к политическим партиям первой трети XX века.

Протекавший тогда в нашей стране процесс оформления многопартийной системы и политического противостояния имеет сходство с тем, что происходит в российском обществе сегодня. Нынешний спектр политических сил, во многом, повторяет тот, который возник в начале века. Отсюда вытекает принципиальная важность тщательного анализа деятельности тогдашних партий и их лидеров.

Наиболее актуальным является анализ исторического пути меньшевиков, рассмотрение предпосылок, которые привели к их политическому поражению, которое заставило меньшевиков покинуть Россию, в связи с чем возникла необходимость установить основные направления расселения, уточнить численность меньшевистских организаций по странам, раскрыть характер внутрипартийных разногласий, выявить новые тенденции в политических взглядах российской социал-демократии за рубежом.

Современная российская историческая наука достаточно широко использует громадный интеллектуальный потенциал наших зарубежных соотечественников. Не менее важно и то, что эмиграция находилась в самом центре европейской общественно-политической и культурной жизни и испытала на себе почти все идейные веяния Запада того времени - солидаризм, фашизм, различные формы немарксистского социализма и т. д. Эмигрантские варианты этих идеологий выглядят ничуть не провинциально, и их исторический анализ является важным дополнением к политическому портрету Европы между двумя войнами.

Исследование степени научной разработки темы исследования показало, что деятельность меньшевизма в эмиграции, творчество и жизнь его лидеров, общественно-политические взгляды на различные процессы в России в отечественной историографии изучены недостаточно.

Историографию проблемы можно условно разделить на два обширных периода - советский и постсоветский, различных по степени интенсивности исследовательской деятельности, по глубине и широте охвата проблем, по идейно-политическим ориентирам и т.п.

В советских историографических исследованиях работы лидеров меньшевиков либо оценивались резко критически, либо вообще замалчивались. Меньшевистская литература относилась в то время не к марксистской, а к мелкобуржуазной.2 Г.Д. Алексеева,

2 Рубенштейн Н.Л. Русская историография. М, 1941; Шапиро А.Л. Русская историография в период империализма. Л., 1962; Спирин Л.М. Историография борьбы РКП (б) с мелкобуржуазными партиями в 1917-1920 гг. // Вопросы истории КПСС. 1966 №4. С. 101-108.; Сивохина Т А. Современная историография политического банкротства мелкобуржуазных партий в Советской России // История и историки. М., 1979. С. 79-86. например, характеризуя состояние «немарксистского лагеря в исторической науке» после 1917 г., выделяла, мелкобуржуазное, мень-шевистско-эсеровское направление, представленное работами Н. Рожкова, Р. Иванова-Разумника, С. Маслова, Н. Суханова, Л. Мартова.3 На протяжении всего советского периода политические взгляды и деятельность оппозиционных большевизму политических партий долгое время были «закрытой темой» для отечественных историков.

Для советских исследователей была характерна, во-первых, идеализация теории и практики большевизма, изучение истории Коммунистической партии как партии нового типа, своеобразного партийно-политического идеала; во-вторых, преуменьшение роли иных, небольшевистских политических сил, пренебрежительная оценка их политической деятельности. В этом были единодушны все историки СССР, различаясь лишь обилием критики в адрес политических партий. В сталинское время этого было неизмеримо больше, чем в последующем, однако содержание критических оценок оставалось неизменным.

Данные оценки были обусловлены одержанной большевиками в октябре 1917 г. победой над своими политическими противниками, когда победитель в лице компартии присвоил себе верховное право идейно-политического судьи, решения которого не могли подвергаться сомнениям. Подобная «безгрешность» от лидеров компартии распространялась и на ученых-историков, изучавших феномен российской многопартийности начала XX в. Эта позиция, в конечном счете, сыграла роковую роль в судьбах самой компартии: установка на идеализацию ее исторического опыта, отсутствие

3 Алексеева Г.Д. Октябрьская революция и историческая наука в России 1917-1923. М., 1968. С. 204-205. критики, политический и идейный монополизм в обществе способствовали со временем возникновению внутрипартийного кризиса в самой КПСС, постепенно утрачивавшей авангардное положение, подменявшей реальные жизненные процессы иллюзорными политическими мифами.

Исторические труды этого периода писались с позиций превосходства партии большевиков и ее аналогов над своими политическими противниками во всех областях партийной жизни - в разработке и реализации политического курса, в идеологии, нравственных принципах, организационной работе и др. Лидеры большевистской партии оценивались несравнимо выше других политических деятелей.

На данном этапе историография небольшевистских партий сводилась к характеристике их как сугубо реакционных, игравших в политической жизни исключительно негативную роль врагов трудящихся и общества в целом.4 В них отсутствует главный принцип научности - объективность, вся концепция работ построена на большевистской идейно-политической платформе.

В 1920-е гг. вышли первые книги по истории меньшевиков, в которых они рассматривались как политические противники большевиков, как непримиримые враги рабочего класса и крестьянства, агенты международного империализма.5 Эти произведения нельзя в

4 См.: Вардин И. Партия меньшевиков и русская революция. М., 1922; Он же. Революция и меньшевизм. М- Л., 1925; Попов H.H. Мелкобуржуазные антисоветские партии. М., 1924 и др.

5 См.: Партия капиталистической реставрации (меньшевики). М., 1923.; Диманштейн С. Кто такие меньшевики. Харьков, 1923; Лисовский П. На службе капитала. Л., 1928; Эрде Д. Меньшевики. Харьков, 1930; Анархизм в России. М., 1930; Лепешинский П. Меньшевики. М,- Л., 1931; Меньшевизм на службе собственном смысле относить к исторической науке, т.к. они в первую очередь носили разоблачительный характер, стремились показать меньшевистских лидеров в качестве злобных врагов советской власти, социализма, советского народа. Исторической науке эти произведения не могли принести ничего, кроме вреда. Подобная тенденция в оценках небольшевистских партий сохранялась до второй половины 1950-х гг.

Со второй половины 1950-х гг., вслед за XX съездом КПСС, в отечественной историографии наметилась тенденция более объективных подходов в оценках меньшевиков: постепенно уходили в прошлое примитивные оскорбительные ярлыки, использовавшиеся при их характеристике. Правда, нельзя сказать, что для историографии тех лет был характерен объективный анализ противников советской власти, все основные оценки деятельности политических партий делались с позиций ортодоксального большевизма, догматических подходов прошлых лет. Практически полностью отсутствовали работы по истории эмиграции.

Однако за идеологическими штампами и стереотипами часто стояло, несмотря ни на что, накопление исторических знаний о судьбе политических партий в России. К серьезным историческим исследованиям тех лет можно отнести монографии и статьи К.В. Гусева, Н.Г. Думова, Ю.И. Кирьянова, Б.В. Леванова, JI.M. Спирина, C.B. Тютюкина, К.Ф. Шацилло, В.В. Шелохаева и др. Именно публикации этих авторов создали предпосылки для перехода к научным историческим подходам в анализе политических партий, в том числе и меньшевиков в первой четверти XX в.

Историческая наука в советское время широко использоварусской и международной контрреволюции. М.- Л., 1931; Гришин П.П. Меньшевики и Октябрьская революция. М,- Л., 1932 и др. лась властями для формирования иллюзорного, иррационального сознания. При этом утверждалось, что на рубеже XIX и XX вв. отечественная историография переживала якобы глубокий кризис, выход из которого помог найти лишь марксизм 6 Под последним понималась, однако, только его ленинская интерпретация, тогда как любая другая трактовка идей Маркса и Энгельса объявлялась «оппортунизмом». Соответственно, политический курс большевиков провозглашался «единственно правильным». Точно так же создание Лениным партии нового типа считалось высшим достижением революционной теории и практики, а меньшевики характеризовались как типичная социалистическая партия «старого типа», «терпимая к оппортунизму».7 Известный советский историк Л.М. Спирин, однако, признавал, что меньшевики как и большевики, делали ставку на рабочих, а отрицание ими частной собственности и самодержавия создавало объективную основу для совместных действий против царизма в рамках «левого блока».8

Для советских историков меньшевизм и Мартов всегда были тождественны. В своих оценках они неукоснительно руководствовались указаниями Ленина, который в меньшевизме видел «главного врага внутри рабочего движения».9 Характеризуя меньшевизм, историки использовали наиболее критические и просто оскорби

6 Хвылев Л.Н. Проблема методологии истории в русской историографии конца XIX - начала XX века. Л., 1985. С. 9.

7 Тарновский К.Н. О предпосылках образования в России марксистской партии нового типа // Вопросы истории КПСС, 1987. С. 46-47.

8 Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в.). М., 1977. С. 39; Непролетарские партии России. Урок истории. М., 1984. С. 10.

9 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 41. С. 14. тельные ленинские характеристики.

Определенную роль в разработке проблемы истории меньшевизма, в том числе и в эмиграции, сыграли коллективные монографии, среди которых глубиной анализа отличалось издание «Непролетарские партии России».10 Авторы впервые предприняли попытку комплексного подхода к проблеме небольшевистских партий. Несмотря на характерную для того периода идеологизированность, авторы монографии обобщили предшествовавший историографический опыт, их труд стал своеобразным итогом всей прежней работы советских историков по проблемам политического движения. Монография содержит небольшой раздел «У истоков непролетарских партий», посвященный становлению социал-демократического (меньшевики) течения в общероссийской политической истории. В свете сегодняшнего дня материалы монографии страдают идеологической предвзятостью, резко выраженной большевистской партийностью, недостаточной объективностью в оценке меньшевизма. Подобный характер носят и другие коллективные монографии.11

К концу 1980-х гг. мало что изменилось. Меньшевиков продолжали считать антимарксистской партией. Например, в историографической работе В.И. Злобина о II съезде РСДРП имя Мартова и его труды не упоминались вовсе, а C.B. Шестаков, характеризуя литературу о деятельности большевиков в годы первой мировой войны, отнес работы Мартова к числу оппортунистических и на этом основании отказался от их дальнейшего анализа.12 Лишь в 1989 г.

10 Непролетарские партии России. М., 1984.

11 Непролетарские партии России в годы буржуазно-демократических революций и в период назревания социалистической революции. М., 1982; Непролетарские партии России в трех русских революциях. М., 1989 и др.

12 Злобин В.И. Второй съезд РСДРП. М., 1980; Шестаков C.B. Историобыла поставлена задача объективного научного изучения истории меньшевиков вместо традиционного для советской историографии «разоблачения» общественно-политических взглядов и тактики небольшевистских партий, а также создания биографий их видных деятелей.

Только в начале 1990-х гг. в результате произошедших в стране политических перемен складываются благоприятные условия для объективного научного подхода к изучению политической истории России и ее политических лидеров. Многие российские историки отказались от точки зрения, согласно которой, большевики, по крайней мере в теории, всегда были правы, а их идейные противники только и делали, что ошибались и действовали якобы на руку врагу. Однако внимание историков сосредоточилось в основном на реабилитации Н.И. Бухарина, Г.Е. Зиновьева, Л.Б. Каменева, Л.Д. Троцкого и других видных большевиков.

В 1990-е гг. в процессе пересмотра концепций, оценок событий и деятелей российской истории, существовало немало субъективизма и нового мифотворчества. Апология Октября и революционеров уступила место сугубо негативным оценкам революции, ее деятелям или стремлению перевести эти сюжеты в «зону умолчания». Однако наличие полярных взглядов на марксизм и революцию не снимает, а, наоборот, усиливает необходимость дальнейшего изучения происшедших революций, социал-демократического движения и его деятелей. Среди них были утописты, фанатики и экстремисты, но в этой же среде были люди высокого духа, преданные не только идеям социализма, но и борьбе за свободу и демократию. К таким людям относился Ю.О. Мартов, Ф.И. Дан и другие. графия деятельности большевистской партии в период Первой мировой войны и Февральской революции. М., 1977.

Среди российских историков, сумевших в весьма короткое время освободиться от догм, стереотипов и других ненаучных наслоений в историографии интересующей нас проблемы, можно назвать работы А.П. Ненарокова, C.B. Тютюкина, В.В. Шелохаева и других.13 И все-таки этапным в изучении истории российского меньшевизма следует считать фундаментальное издание документов о меньшевиках в 1917 г., предпринятое российскими и американскими историками в 1994 - 1997 гг.14

В 1996 г. в серии «Политические партии России. Конец XIX-первая треть XX в. Документальное наследие» вышел сборник документов и материалов «Меньшевики».15 Составитель сборника C.B. Тютюкин отметил, что данная публикация предназначена для широкого круга читателей, а потому в ней нет документов из зарубежных архивов, но есть материалы, позволяющие судить о программе, тактике и организационной структуре меньшевистской организации.16

Очерки по истории меньшевизма и биографии его вождей за

17 няли видное место в трудах О.В. Волобуева и В.А. Клокова. В кратких очерках они изложили основные вехи истории меньшевистского движения в России. Их работа отражает стремление не

13 Галили 3., Ненароков А.П. Кризис коалиционной политики и усиление центробежных тенденций в меньшевистской партии // Меньшевики в 1917 г. М, 1995. Т.2. С. 17-72.; Ненароков А.П. Упущенная возможность единения демократических сил при решении вопроса о власти. // Меньшевики в 1917 г. М., 1996. Т.З. С. 13-70; Тютюкин C.B., Шелохаев В.В. Марксисты и русская революция. М.,1996.

14 Меньшевики в 1917-1918 гг. М, 1998.

15 Меньшевики. Документы и материалы 1903-1917. М., 1996.

16 Там же. С. 24.

17 Политические партии России. Конец XIX-первая треть XX в. М., 1996. предвзято рассмотреть ранее весьма грубо фальсифицированную историю этой партии и обозначить еще мало изученные проблемы, в том числе и проблемы меньшевистской эмиграции. В 1998 г. вы

1Я шла еще одна книга по интересующей нас теме. Сюда вошли статьи таких исследователей как И.Х. Урилов, О.В. Волобуев, В.А. Клоков и других авторов.19

Огромный интерес и насыщенную историческую и архивную базу представляет зарубежная историография. Надо сказать, что многим зарубежным историкам импонировали умеренные социалистические взгляды. Они внимательно читали и изучали книги, воспоминания и статьи Ю.О. Мартова, Д.Ю. Далина, Ф.И. Дана, Б.И. Николаевского, H.H. Суханова и других российских меньшевиков, чьи работы на их родине находились в спецхранилищах и причислялись к «секретным» за критику большевизма.

Поэтому не случайно длительное время центрами изучения истории российского меньшевизма были зарубежные университеты, особенно Колумбийский, где многолетними усилиями профессора JI. Хеймсона была создана школа по изучению меньшевистского наследия. Результатом этого исследования явились многочисленные работы, в том числе и совместные с российскими историками трехтомное документальное издание о меньшевиках России в 1917 г.20 Еще в 1959 году JI. Хеймсон вместе со своими учениками и коллегами приступил к осуществлению международного проекта по изу

18 Меньшевики и меньшевизм. Сборник статей. М., 1998.

19 Урилов И.Х. От какого наследства следует отказаться. // Меньшевики и меньшевизм. Сборник статей. М., 1998; Волобуев О.В. Меньшевики в поисках новой партийной модели. Июнь 1907-июль 1914 г.; Клоков В.А. Меньшевики на выборах весной 1918г.

20 Меньшевики в 1917 г. М., 1994-1997. чению истории меньшевизма. Большую ценность его работы представляют для нас еще и с той точки зрения, что Л. Хеймсону удалось встретиться со старейшинами меньшевистской партии: Г. Аронсоном, Д. Далиным, Л. Дан, Б. Двиновым, Б. Николаевским, С. Волиным, С. Шварцем. Это они тогда решили «в качестве последней крупной акции» своего коллективного существования написать историю своей партии.

21

Л. Хеймсон в своем очерке попытался более подробно остановиться на проблеме определения менталитета, общих черт и элементов преемственности в поведении разных участников меньшевистского движения в предреволюционное время, таких как меньшевики - оборонцы и меньшевики - интернационалисты, не игнорируя глубоких перемен в характере этого движения и разногласий, периодически обострявшихся в среде его сторонников еще до революции 1917 г., особенно с началом Первой мировой войны.

В этой связи была предпринята попытка решительно отказаться от стереотипов, характерных с начала 1930-х гг. не только для советской историографии, но также и для многих работ, изданных на Западе, в равной мере представлявших меньшевиков и большевиков как представителей течений российской социал-демократии, которые с самого начала их существования и на всех последующих этапах отличались существенными и определенными расхождениями в оценке революционных процессов, происходящих в России, в стратегии и тактике, предлагавшимися ими для успешной реализации этих процессов.

Л. Хеймсон отмечает, что одной из черт, которые отличали

21 Хеймсон Л. Меньшевизм и большевизм 1903-1917 гг.: Формирование менталитета и политической культуры. // Меньшевики в 1917г. М., 1994. Т. 1. С. 20-57. политический менталитет и поведение меньшевиков от других течений социал-демократии и в первую очередь от большевиков являлась почти религиозная убежденность меньшевиков в закономерности исторических процессов в той форме, в какой они были определены в трактовке классических произведений основателей русского марксизма. Второй более существенной и более общей чертой, характерной для участников меньшевистского движения в течение всего его развития было убеждение в том, что массы, а не какая-нибудь революционная элита, не говоря уже об индивидуалах, играют решающую роль в исторических процессах и тем самым определяют перспективы всего развития революционного движения. Третьей общей чертой является глубокая западническая организация, принимавшая не только идеологический и политический, но и культурный характер.22

Андрей Либих, канадско-швейцарский ученый польского происхождения, профессор Лозаннского университета, издал книгу

23 о российских социал-демократах (меньшевиках). Он писал ее свыше десяти лет, собирая материалы в российских и зарубежных архивах, анализируя эмигрантскую прессу, беседуя с «последними из могикан» меньшевизма. Не случайно хронологическим рубежом исследования стал 1921 год: именно тогда начинается эмиграция меньшевиков, а оставшиеся в России подвергаются репрессиям -ссылки, тюрьмы, лагеря. Собственно, в начале 1920-х история социал-демократии в России обрывается (большевики объявили о своем разрыве с социал-демократической традицией и назвали себя

АЛ

Меньшевики и большевизм 1903-1917 гг. Формирование менталитета и политической культуры // Меньшевики в 1917г. М., 1994. Т. 1.

23 Andre Liebich. From the other shore: Russian social democracy after 1921. Cambridge, Mass & London. England. Garvard University Press, 1999. коммунистами еще в 1919г.). И, тем не менее, эта история продолжается - уже как бы в «инобытии», на «другом берегу», в эмиграции.

А. Либих отмечает, что «одним из самых странных» аспектов организации меньшевистской партии за границей был принцип: не принимать в партию новых членов. В нее могли входить только те, кто состоял в партии еще в России. Поэтому неудивительно, что когда главная меньшевистская группа покидала Берлин в 1933г., то в ней было не более 70 человек, включая супругов и детей. С другой стороны, печатный орган партии «Социалистический вестник» побил рекорды эмигрантского долголетия среди изданий «первой волны»: он просуществовал до середины 60-х - сорок с лишним лет. А. Либих пишет, что меньшевики в эмиграции стали «советологами первого поколения». В самом деле, работы Р. Абрамовича о советских лагерях и тюрьмах, о терроре в СССР начали выходить в Германии еще в 1920-е годы. Они переводились на главные европейские языки даже на датский. Другой вопрос - кто хотел тогда и позднее слышать правду о Советском Союзе. Среди других имен, чьи книги переиздаются до сих пор, упомянем Давида Даллина, Бориса Николаевского, Николая Валентинова. Автор прослеживает деятельность и судьбы меньшевиков в Германии, Франции и США, их отношения с западными социалистами, их взгляды на события в СССР и в мире, разногласия и дискуссии в их среде - вплоть до 1965 года. Книга Либиха получила хорошую оценку в западной прессе. Так, в «Нью-Йорк ревью оф букс» говорилось: «Меньшевикам пришлось ждать до сегодняшнего дня, пока не появился этот первоклассный отчет об их деятельности и судьбе».

Таким образом, исследователями проделана немалая научная работа, обобщен значительный исторический материл, отражающий важнейшие этапы развития партии меньшевиков. Тем не менее, все указанные и иные работы не практически не затрагивают проблему деятельности партии в эмиграции. Между тем, деятельность партии меньшевиков за рубежом настолько многогранна и неоднозначна, что еще не одному поколению историков останется работы на ее осмысление.

С учетом этого, целью диссертационного исследования является изучение идейных основ и общественно-политической деятельности меньшевистской эмиграции в 1920-30-е гг.

В соответствии с указанной целью автором были определены следующие конкретные задачи диссертации:

- проанализировать причины и предпосылки меньшевистской эмиграции в условиях формирования однопартийной политической системы в советской России;

- рассмотреть организационные формы меньшевистского политического движения в эмиграции;

- показать особенности взглядов лидеров меньшевистской эмиграции на политику советского государства 1920-30-х гг.

Комплекс источников по теме составляют как опубликованные, так и неопубликованные материалы, которые делятся на 1) документы архивов; 2) опубликованные сборники документов о меньшевистских политических организациях; 4) периодическую печать; 5) мемуары.

Центральное место среди архивных источников занимают документы Государственного архива Российской Федерации (ф. Р-130, ф. Р-395, ф. Р-5498, ф. Р-393), и Российского государственного архива социально-политической истории (ф. 17, ф. 275), в которых сконцентрированы разнообразные сведения о формировании и развитии общественно-политического движения меньшевиков в России и в эмиграции. Особый интерес представляет фонд № 275. ЦК РСДРП (меньшевиков).

Начало тому, что называется документальной историей меньшевизма, было положено в эмиграции самими меньшевиками. В конце 1950-х годов в сбор и публикацию меньшевистских документов включился американский профессор Леопольд Хеймсон, который «привел» в эту тему и многих своих учеников - Зиву Галили, Александра Рабиновича, Уильяма Розенберга и других. Наконец, в конце 1980-х гг. к разработке истории РСДРП подключились и отечественные специалисты. В апреле 1991 г. на встрече в Нью-Йорке было решено сосредоточиться на трехтомнике по 1917 г. Издание по истории меньшевизма в 1917 г. «Меньшевики в 1917 году» готовилось совместно с американскими коллегами. Построенный по новой хронологии, этот трехтомник значительно изменил представления не только о внутрипартийной жизни, но и о хорошо известных событиях того времени, их роли в развитии общенационального кризиса, завершившегося октябрьской революцией. Во многом новаторским является принцип формирования этих документальных сборников.

Начав с документов центральных партийных учреждений -съездов, конференций, ЦК и других руководящих партийных органов - как с источников стратегического характера, очень скоро участники проекта пришли к осознанию необходимости публикации наряду с ними и документов иных видов с тем, чтобы подготовленные издания отражали историю и деятельность РСДРП максимально широко. Таким образом, одной из центральных задач публикаторов становилось документальное рассмотрение процесса выработки партийной позиции по всем крупнейшим внутриполитическим и внешнеполитическим вопросам.

Новые подходы, выработанные в процессе работы в рамках упомянутого проекта, коснулись и таких важнейших компонентов документальных сборников, как научно-справочный аппарат, вводные разделы и приложения. Подготовка каждого из томов меньшевистского трехтомника демонстрировала преимущество той или иной группы документов в зависимости от условий функционирования партии и степени сохранности ее официальных документов. В первом томе это - сочетание протокольных и стенографических записей, а также газетных отчетов, рабочих и официальных документов для воссоздания материалов работ Петроградской общегородской (3-5 и 13 мая) и Общероссийской (7-12 мая) конференций РСДРП, впервые публиковались опись протоколов ОК и Бюро ОК с 15 марта по 2 апреля и протоколы ОК и Бюро ОК с 5 апреля до конца июня, для полноты деятельности партии привлекались материалы о деятельности меньшевистских фракций на V сессии Государственной думы четвертого созыва, первого Всероссийского съезда Советов, Петроградского Совета, газетные статьи, личная переписка.

Во втором - продолжение публикации неизвестных ранее исследователям протоколов ОК и его Бюро, дополненных группой черновых протокольных записей, дающих вполне исчерпывающее представление о ходе обсуждения различных спорных проблем, волновавших партийные круги и группы и прекрасно отражающих атмосферу, в которой они проходили. Впервые наиболее полно представлены материалы Августовского «объединительного» съезда, вплоть до личных и организационных анкет, опубликованных в Приложениях к тому; собраны воедино все важнейшие обращения и воззвания, выступления, интервью, статьи в прессе и, что особенно важно, доклады, проекты резолюций, выступления в прениях на различных Всероссийских совещаниях Советов, объединенных заседаниях их Исполнительных Комитетов. Несмотря на внепартийное происхождения последних документов, именно они в данном томе приобретают особое значения для показа реального воздействия меньшевиков на политику всероссийских центров советского движения и в то же время для реального раскрытия значительного разброса мнений среди революционно-оборонческого и интернационалистского течений в меньшевизме.

В первой части третьего тома особую ценность представляют протоколы заседаний только что избранного на Августовском съезде ЦК партии и его Бюро, а также расшифровка черновиков более подробных неофициальных протокольных записей. Если первые позволяют с абсолютной точностью датировать принятие важнейших партийных решений и определить очередность рассматривавшихся проблем, то вторые являются подлинной сенсацией, весьма редкой даже для архивистов. Они дают возможность взглянуть на усиливающийся внутрипартийный раскол и его этапы как бы изнутри. Так прорисовывается и занимает главное место в документальной истории РСДРП за 1917 г. тема внутрипартийной жизни. Появляются первые данные о позиции не только центристов и интернационалистов, но и правого крыла партии. Собранные воедино, архивные и газетные материалы дают исчерпывающе полное представление о драматическом ходе работы Демократического Совещания.

Наконец, во второй части третьего тома завершается публикация сохранившихся протоколов заседаний ЦК и его Бюро, впервые на архивных материалах раскрыты деятельность меньшевиков во Временном Демократическом Совете Российской Республики, формирование программных и организационных основ оформления правого крыла партии - меньшевиков - оборонцев, их особая позиция по отношению к октябрьскому захвату власти большевиками и на Декабрьском «чрезвычайном» съезде партии по всем основным обсуждавшимся вопросам. Кстати, материалы самого съезда даны максимально полно благодаря сочетанию архивных данных и материалов периодической печати. Возрастает публикация материалов личного характера, раскрывающих позиции и оценки лидеров партии и фракций. В приложении были впервые опубликованы протоколы переговоров общественных организаций и партий под патронажем ЦИК Викжеля.

Ныне меньшевистский проект трансформировался в стремление сосредоточится на истории РСДРП периода гражданской войны и последующих лет. Исследователи изучают протоколы Заграничной делегации партии, продолжают издание теоретического и эпистолярного наследия меньшевистских лидеров, а также материалов партийного Клуба имени Ю.О. Мартова, в 1930-е годы заседавшего в Берлине. «Венцом» документальной серии должен явиться библиографический справочный том - энциклопедический словарь участников социал-демократического движения интересующих нас десятилетий, не имеющий аналогов в историографии. Наряду с существенным расширением хронологических рамок, совершенствованием теоретической и методологической основ проводимой археографической работы, реализация проекта по истории меньшевизма сопровождается наработкой новых организационных форм. Становится теснее сотрудничество российских и зарубежных архивов (РГАСПИ, ГАРФ, ЦА ФСБ, архива Гуверовского института войны, революции и мира, Международного института социальной истории и других); расширяются рамки Рабочей группы, изначально включавшей ученых только из России и США. В настоящее время в нее также входят представители Швейцарии, Италии, Голландии, Германии и Франции.

В фондах Международного института социальной истории в Амстердаме сохранились проспекты предполагаемого исследования истории меньшевизма, представленные JI. Дан и Б. Сапиром. Среди исполнителей были названы JI. Дан, Д. Далин, а также историки А. Далин, М. Карпович, М. Раев, JI. Хеймсон, А. Эрлих и другие. По замыслу авторов, осуществление этой работы должно было опираться на документы, относящиеся к истории меньшевизма, из многих архивов, свидетельства деятелей партии, периодику. Этот проект довольно быстро стал воплощаться в жизнь.24

Большой интерес представляют письма Ю.О. Мартова, Ф.И. Дана различным деятелям меньшевистской организации.25 Эти письма, собранные в настоящем сборнике, находятся в фонде Б.И. Николаевского, хранящемся в архиве Гуверовского института. Большинство этих писем адресовано П.Б. Аксельроду. Все остальные адресаты - деятели социал-демократического движения: P.A. Абрамович, вместе с которым Мартов основал «Социалистический вестник», в качестве представителя меньшевиков играл большую роль в Социалистическом Интернационале; Е.А. Ананьин, П.К. Ольберг и другим. Что же касается содержания писем, то здесь, л/ прежде всего, восприятие Мартовым октябрьского переворота. «Самое страшное, чего можно было ожидать, совершилось - захват

24 Галили 3. Лидеры меньшевиков в русской революции. Социальные реалии и политическая стратегия. М., 1993 г.; Меньшевики в 1917 г. От января до июльских событий. М. 1994. Т. 1.; Хеймсон Л. Меньшевизм и эволюция российской интеллигенции // Россия XXI. М., 1995, №3,4.

25 Мартов Л. Письма 1916-1922. Нью-Йорк 1990.

26 Письмо Аксельроду от 19 ноября 1917 г.// Там же. власти Лениным и Троцким», - пишет Ю.О. Мартов.

Письма Мартова отражают историю партии меньшевиков за те трагические для нее годы: разногласия внутри партии, в частности, расхождение в общественно-политических взглядах с Аксель

28 родом и с правыми социал-демократами; основание и распространение «Социалистического вестника»; переход к большевикам нескольких видных деятелей меньшевизма и т. д.

Большую помощь в работе оказал эмигрантский журнал меньшевиков - «Социалистический вестник», который издавался с 1921 по 1964 гг., и учредителями которого являлся Ю.О. Мартов и P.A. Абрамович. На страницах этого журнала, издававшегося в Берлине, а затем в Нью-Йорке описывается вся общественно-политическая жизнь меньшевистской организации как в эмиграции, так и в России. Очевиден тот факт, что «Социалистический вестник» являлся проводником между меньшевиками, оставшимися в России и Заграничной Делегацией РСДРП.

Еще одну группу источников по исследуемой проблеме составляют мемуары и воспоминания интересующих нас деятелей меньшевизма. В их числе можно было бы назвать воспоминания P.A. Абрамовича, П.Б. Аксельрода, Е.А. Бройдо, П.А. Гарви, Ф.И. Дана, Ю.О. Мартова, Б.И. Николаевского, И.Г. Церетели и других

29 деятелей меньшевиков.

27 Социалистический вестник №№4, 7 от 20 апреля и 4 мая 1921.

28 Письмо от 13 ноября 1920 г.//Л. Мартов. Письма 1916-1923 г. Нью-Йорк, 1990.

29 Абрамович P.A. В двух революциях. Т. 1-2. Нью-Йорк, 1944; Аксель-род П.Б. Пережитое и передуманное. Кн. 1. Берлин, 1924; Гарви П.А. Воспоминания социал-демократа. Нью-Йорк 1946; Дан Ф.И. Два года скитаний, Берлин, 1922; Мартов Ю.О. Записки социал-демократа. Берлин, 1922; Николаевский

В целом данная группа источников является чрезвычайно важной и информативно емкой для изучения политической биографии лидеров меньшевизма. Здесь мы находим информацию не только личного характера, но и касающуюся общественно-политической жизни, которая обычно не отражается в других источниках.

В целом, использование обширного круга исторических источников по теме позволило комплексно решить поставленные в диссертации цель и задачи.

Хронологические рамки исследования ограниченны 1920-30 гг. Выбор данного этапа связан с началом меньшевистской эмиграции и основным периодом политической деятельности партии за рубежом.

Научная новизна данного исследования определяется тем, что на основе сравнительного изучения всего обширного комплекса источников, за счет привлечения и критического осмысления сведений, содержащихся в отечественной и зарубежной историографии, автор впервые поднимает целый комплекс вопросов, связанных с эмигрантским периодом политической деятельности меньшевиков в 1920-30-е гг. В частности:

- в работе отмечается, после рагрома меньшевистского движения в первой половине 1920-х гг. и фактического запрещения политической деятельности партии, меньшевизм в советской России мог существовакть не иначе как в форме неофициальных кружков, преследуемых ГПУ и представляемых в советской прессе в качестве опасных политических организаций. К началу 1930 гг., когда и эти кружки были окончательно ликвидированы, меныневи

Б.И. Меньшевики в дни октябрьского переворота // Меньшевики: Сборник статей и воспоминаний. Бенсон (Вермонт), 1988. стское движение смогло развиваться только в своей эмигрантской форме.

- с опорой на анализ архивных документов и печатных материалов меньшевиков, автор делает вывод о том, что их участие в политической жизни русской эмиграции 1920-30-х годов было если не номинальным, то, во всяком случае, малозаметным. Причина этого, как показало исследование, заключалась не только в гонениях и преследованиях меньшевиков в советской России, но и в том, что, будучи по преимуществу партией легальных методов борьбы (в печати, в Советах, в профсоюзах и т.д.), меньшевики не смогли приспособиться к тем новым методам сопротивления советской власти, которые апробировали и использовали другие эмигрантские организации (попытки вызвать интервенцию против СССР, террористические акты как внутри Советской России, так и против ее представителей за рубежом, участие в антикоминтерновской деятельности иностранных государств и т.п.);

- автором впервые проведен комплексный анализ общественно-политических настроений в среде российских меньшевиков-эмигрантов, выявлены причины и основные направления их политической активности;

- в исследовании в новом ракурсе показана политическая дифференциация зарубежного меньшевистского движения. Один из основных выводов данной части работы состоит в том, что различные идейно-теоретические и организационно-тактические противоречия, присущие партии в доэмигрантский период, за рубежом вспыхнули с новой силой, что главным образом, относится к расколу между «правыми» и «левыми» меньшевиками. «Левые» меньшевики вплоть до конца 1930-х гг. считали, что в большевизме борются два начала - демократическое и реакционное, что Октябрьская революция была революцией крестьянской, но в то же время надеялись на то, что пролетариат сможет побудить власть к решению чисто пролетарских, социалистических задач и повернет большевистский режим к демократизации общества. «Правые» меньшевики, напротив, видели в большевизме только реакционные, утопические и антисоциалистические черты, в связи с чем призывали к решительной непримиримой борьбе с советской властью, допуская, как и эсеры, поддержку народных восстаний внутри советской России;

- автор доказывает, что одна из основных причин неудачи меньшевизма как политического течения в эмиграции заключалась в том, что меньшевики были и остались, намного более других социалистических партий, ортодоксальными марксистами-догматиками, предельно далекими от верного понимания подлинных реалий российской революции и общественно-политической жизни.

Методологической основой диссертации является материалистическая диалектика. Основополагающим методологическим принципом научного мышления и исследования для диссертанта является историзм, призванный способствовать восстановлению картины прошлого для настоящего.

В процессе анализа предмета исследования использовались следующие методы научного познания: сравнение, абстрагирование, восхождение от абстрактного к конкретному, анализ и синтез. Диссертант также руководствовался принципами объективности, комплексности, всесторонности изучения явлений общественной жизни. Использованная теоретико-методологическая основа создала условия для самостоятельных выводов, обобщений, рекомендаций.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в статьях, тезисах выступлений и других научных публикациях автора. О результатах своего научного исследования соискатель делал научные сообщения на межвузовских и республиканских конференциях.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идейные основы и общественно-политическая деятельность меньшевистской эмиграции в 1920-30-е гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как известно, социал-демократия в России учредилась в 1898 году, в 1903 году разделилась на большевиков и меньшевиков, и после Октябрьского переворота 1917 г. пути этих двух партий существенным образом разошлись. Большевики, приняв полноту власти, начинают ожесточенную борьбу с меньшевизмом. Успех этого процесса обеспечивался с помощью насильственных методов. Результатом было то, что меньшевики к 1923 г., когда праздновалось по всей стране 25-летие российской социал-демократии, были полностью устранены из общественной жизни.

1923 г. можно считать рубежным годом в истории российской социал-демократии. К этому времени, через двадцать лет после исторического разделения РСДРП на большевиков и меньшевиков, меньшевики как организованная политическая сила полностью сошли с исторической арены Советской России.

В октябре 1922 года Московская конференция РСДРП распустила ЦК, избранный в 1917 году, передала его полномочия Заграничной делегации и объявила выходивший в Берлине «Социалистический вестник» центральным органом партии. В феврале 1923 года оставленное для работы в России Бюро ЦК приняло окончательное решение о неучастии в выборах Советов, то есть о прекращении легального существования партии. К этому моменту от организации, насчитывавшей осенью 1917 года в своих рядах 200 ООО членов, осталось 15-18 местных меньшевистских ячеек общей численностью несколько сотен человек. Эта ситуация оказалась результатом целенаправленной репрессивной политики большевиков по устранению любой политической конкуренции своей власти. Документы по истории подавления социалистической оппозиции в

СССР в последнее время стали более доступными, и на эту тему стали появляться документированные исследования.

В последующие годы было предпринято несколько героических попыток по сохранению социал-демократических организаций в нелегальных условиях. К ним, прежде всего, следует отнести деятельность Г.Д. Кучина-Оранского, возглавлявшего Бюро ЦК с августа 1922 года до своего ареста в 1925 году, когда он вернулся из Берлина. Кучину-Оранскому удалось доставить технику, организовать типографию, выпуск меньшевистских изданий, обеспечить связи с местными организациями и с Заграничной делегацией. Однако после его ареста регулярная партийная работа была практически прекращена. Молодежное социал-демократическое движение, возникшее в 1921-1922 годах в качестве сети союзов социал-демократической молодежи (ССДРМ), действовавших в различных городах достаточно независимо от «взрослых» партийных организаций и изначально ориентированных на нелегальный активизм, также было разгромлено практически полностью (арест Учредительного съезда в Ирпени в сентябре 1923 г.).

Наконец, попытки наладить работу РСДРП в СССР с помощью эмиссаров Заграничной делегации также кончились провалом (арест Е.Л. Бройдо в 1928 г. и М.А. Броунштейна-Валерианова в 1929 г.).

После прекращения всей организованной деятельности социал-демократы вернулись к своей первичной форме - форме кружков. Эти кружки, которые ГПУ представляло в качестве организаций, на самом деле были теми самыми классическими кружками, которые в России в Х1Х-ХХ веках и были центрами интеллектуальной, духовной жизни страны. К началу 1930 гг. и они были окончательно ликвидированы.

Последующие волны репрессий, обрушивавшиеся на меньшевиков, имели своей целью физическое устранение бывших политических противников, а не политическую борьбу как таковую. Среди этих волн необходимо отметить кампанию 1930-1931 годов, связанную с проведением 11 марта 1931 г. в Москве процесса «Союзного Бюро меньшевиков» - никогда не существовавшей организации. Процесс не имел отношения к истории российской социал-демократии, но вызвал цепную реакцию во всех городах и областях по сколачиванию местными представительствами ОГПУ групповых дел по меньшевистскому «вредительству» и проведению в связи с этим массовых арестов и осуждений бывших меньшевиков после арестов 1924-1925 годов, как правило, заканчивавшимися тремя годами ссылки. Следующая волна репрессий обрушилась на бывших меньшевиков в 1935 году, когда органы НКВД снова стали фабриковать меньшевистские заговоры. Однако многих меньшевиков, уже приговоренных в это время к различным срокам лагерей и ссылок, через два года настигли репрессии «большого террора», когда сама принадлежность в прошлом к РСДРП (м) уже служила достаточным поводом для расстрельного приговора. Именно в это время и произошло физическое устранение большинства бывших российских социал-демократов, теперь уже не из политической жизни, а из жизни как таковой. Последняя волна арестов бывших меньшевиков в 1948 году коснулась лишь немногих случайно уцелевших.

Однако уничтожение РСДРП (м) как политической партии не сняло проблему эволюции социал-демократических идей в истории XX века. Идея о возможности сочетания политической свободы с социальной справедливостью, лежащая в основе социал-демократической мечты, была слишком привлекательна и заманчива, чтобы люди могли легко принять уроки реальности.

Для всех оппонентов политики ВКП (б) конца 1920-х - начала 30-х годов принципиален был ответ на главный вопрос: что же это за социальный строй реально построен в Советской России? В базовых категориях марксизма можно было дать только два ответа на этот вопрос: то, что существует в России, это некая извращенная форма социализма, то есть, того бесклассового однородного общества, которое должно было реализоваться в стране после отмены частной собственности, или же это вообще не социализм, а некая форма извращенного капитализма. Оба ответа, очевидно, были очень условны, но они оставляли политологический дискурс внутри марксистской фразеологии. Выбор одного из этих ответов определял стратегию политической борьбы и тактику личного поведения.

Для всех теоретиков классической социал-демократической выучки главным был факт национализации частной собственности, и каким бы извращенным и далеким от коммунистических идеалов ни казался сложившийся в стране строй, все-таки в основе был тот социализм, к которому стремились их сердца и улучшения которого нужно было добиваться. Это означало, что противостояние с властью имело временную основу, так как сама власть была не враждебной, а только ошибающейся. Такой позиции придерживались троцкисты, призывавшие к борьбе с «бюрократическими извращениями режима», но при этом признававшие «пролетарский характер» советской власти. Принципиальной установкой оппозиции было «вводить в русло профсоюзной и партийной легальности требования рабочего класса, отклоняя его от методов борьбы, которые, как, например, забастовка, .вредят промышленности и государству и значит, тем самым, рабочим». С другой стороны, такая же позиция была характерна и для социал-демократов-меньшевиков, уже в 1921 году беспокоившихся о том, что введение нэпа может послужить реставрации капитализма. Вот, что говорил один из представителей меньшевиков Богданов Б.О.: «Сейчас я не решился бы призывать к забастовке ни при каких обстоятельствах. Тогда (до революции 1917-го года) успешная забастовка стимулировала развитие производительных сил; теперь, каковы бы ни были результаты, она бы их задерживала, а для страны единственный выход - развитие производительных сил; другая альтернатива - экономический развал и политический хаос».

Позиции желательности и неизбежности грядущего сотрудничества социал-демократов с коммунистами в Советском Союзе придерживался до конца жизни лидер меньшевизма Ф.И. Дан. Разумеется, эта позиция была политически тупиковой, так как никакого приглашения к соучастию во власти от коммунистической партии ожидать не приходилось. Выразителями иной точки зрения на советский строй как на строй непролетарский, государственно-капиталистический, в котором власть принадлежит «мелкобуржуазной бюрократии», выступили «децисты» (оппозиционная группа Т. Сапронова и В. Смирнова, сложившаяся на основе группы демократического централизма 1919-1921 годов), к 1927 году сформулировавшие свою «ПлатформуЛ5-ти». Эта точка зрения не предусматривала никакого компромисса с правившей коммунистической партией, допускала самые решительные формы борьбы и требовала создания новой, «пролетарской» партии. Разумеется, никаких гарантий от возможности «мелкобуржуазного» перерождения второй пролетарской партии эта программа дать не могла. Подобный подход не был чужд и части социал-демократов-меньшевиков, но он не находил поддержки в партийных кругах, так как означал недопустимый для них союз с контрреволюцией.

Общепринятым языком, который был в это время в политической жизни страны, был язык марксизма. А марксизм требует некоторого специального к себе отношения. Дело в том, что сила марксизма не в том, что это некая политическая теория. Силу придавало марксизму то, что это определенная понятийная структура. Структура некоего политического языка, которая обладает кажущейся полнотой и, таким образом, как кажется, описывает все происходящее. Поэтому люди, которые относились к советской практике позитивно, и люди, которые относились к советской практике негативно, все равно говорили этим языком - языком марксистских понятий. Марксизм как понятийная система, да еще сакрализован-ная, образовывал некоторую общность. Поэтому люди могли вообще марксизма как теории не знать, и многие не знали его, но они должны были пользоваться его языком, и они пользовались. Учение не обязательно должно быть научным, оно может быть антинаучным, как потом выяснилось с тем же самым марксизмом, но при этом оно может создать удовлетворительную терминологическую систему понятий, описаний. Марксизм был принят обществом как понятийная структура. Для всех людей, которые в 20-х и 30-х годах исходили из теории марксизма, главным был вопрос: а что же это за строй, в категориях марксизма построенный в нашей стране? Это социализм или нет? И каким бы противником сталинского режима ни был, например, Троцкий, он говорил, что это социализм. И все троцкисты, и вся левая оппозиция говорили о том, что это социализм. Подобные убеждения определяли и тактику, и язык, и перспективы их деятельности. Это же самое касалось социал-демократов и меньшевиков. Классические меньшевистские социал-демократы также считали, что в стране плохой, искаженный, но все-таки социализм. Меньшевики - гонимые, судимые - говорили, что этот плохой социализм исправится только тогда, когда большевики позовут их к власти, к сотрудничеству.

А вторая позиция заключалась в признании не социализма, а капитализма: считалось, что это такой странный капитализм, государственный. Сторонники такой позиции встречались и среди меньшевиков. Но их было немного, потому что это означало союз с контрреволюцией, с которой они боролись, с теми же самыми белогвардейцами, и создание другой партии.

Марксизм заводил в тупик сторонников и той, и другой точек зрения. И выход из этого тупика мог быть найден только в одном случае: если бы удалось выйти за пределы понятийной системы.

Несмотря на то, что эмигрантские организации меньшевиков оставили после себя огромное количество печатных материалов, их участие в политической жизни русской эмиграции 1920-30-х годов было если не номинальным, то, во всяком случае, малозаметным. Отчасти это было вызвано теми гонениями и преследованиями в Советской России, которые нанесли большой урон организационным структурам. Ленин во многом реализовал свое зловещее обещание, данное им еще в 1911 г. лидеру эсеров В.М. Чернову: «Первого эсера мы повесим после последнего меньшевика («повесим» не следует воспринимать только в буквальном смысле, однако действительно меньшевики подверглись со стороны большевиков жестоким массовым репрессиям). С другой стороны - слабая политическая активность меньшевиков была вызвана и тем, что в эмиграции они лишились привычного поля своей деятельности. Будучи по преимуществу партией легальных методов борьбы (в печати, в Советах, в профсоюзах и т.д.), меньшевики не смогли приспособиться к тем новым методам борьбы, которые апробировали и использовали другие эмигранты (попытки вызвать интервенцию против СССР, террористические акты как внутри Советской России, так и против ее представителей за рубежом, участие в антикомиитериовской деятельности иностранных государств и т.п.).

Но все же в своем маргинальном положении в политической жизни эмиграции меньшевики были виновны во многом и сами. Меньшевизм и до своего эмигрантского периода раздирали различные противоречия между его течениями и оттенками, а в эмиграции эти трения вновь вспыхнули с новой силой. В эмиграции меньшевики разделились на «левое» и «правое» течения. «Левые» (более многочисленные) объединились вокруг «Заграничной Делегации РСДРП» и журнала «Социалистический вестник» (выходил в 19211963 гг.). «Левые» меньшевики вплоть до 1939 г. считали, что в большевизме борются два начала - демократическое и реакционное, что Октябрьская революция была революцией крестьянской, но в то же время надеялись на то, что пролетариат сможет побудить власть к решению чисто пролетарских, социалистических задач и повернет большевистский режим к демократизации общества. Отсюда и вытекало неприятие «левыми» меньшевиками радикальных методов борьбы с большевизмом, отсюда возникли и их двусмысленные характеристики сталинского режима, приведшие «левых» в конечном счете хотя и к условной, с оговорками, но поддержке этого режима: в 1933 г. в официальных тезисах Заграничной Делегации РСДРП было четко указано на то, что «основная задача РСДРП - борьба за предотвращение контрреволюции».

Правые» меньшевики (меньшая часть ЗД РСДРП, стоящие вне фракций А.Н. Потресов и редактор журнала «Заря» С.О. Порту-гейс), напротив, оценивали большевизм однозначно. В нем они видели только реакционные, утопические и антисоциалистические черты. В тактическом плане они призывали к решительной непримиримой борьбе с большевизмом, допуская, как и эсеры, поддержку народных восстаний внутри Советской России.

В конце концов, «левые» меньшевики сумели навязать свою линию большинству партии, что обернулось для меньшевизма в целом полым фиаско. Все многочисленные прогнозы Ф.И. Дана и его последователей относительно неисчерпанных, скрытых возможностей демократического социализма европейского типа в России оказались несостоятельными. Одна из причин такого финала меньшевизма как политического течения в эмиграции заключалась в том, что меньшевики были и остались (куда больше, чем даже коммунисты в СССР) ортодоксальными марксистами, стопроцентными догматиками, предельно далекими от верного понимания подлинных реалий русской революции и русской жизни. Этот факт очень точно подметил меньшевик Н. Валентинов (Вольский).

Только с началом второй мировой войны «левые» меньшевики перестали быть левыми, призвав к свержению диктатуры Сталина.

Но, несмотря на все скептические оценки, на наш взгляд, меньшевизм как разновидность идеологии европейской социал-демократии занимал видное место среди всех антисоветских течений в русской эмиграции. Авторитет «Социалистического вестника» как в Западной Европе, так и в Советской России говорит о том, что к мнению меньшевиков прислушивались. Тот факт, что меньшевики оставили после себя большое количество материалов свидетельствует о том, что, несмотря на вынужденную эмиграцию, деятельность меньшевистской организации не прекращалась.

Список научной литературыХвалин, Игорь Владимирович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные документы

2. Государственный архив Российской Федерации. Фонд № Р-393. Фонд № р-5498. Фонд № 3529.

3. Российский государственный архив социально-политической истории.

4. Фонд № 17. Фонд № 70-72. Фонд № 274. Фонд №275.1. Мемуары и воспоминания

5. Аксельрод П.Б. Пережитое и передуманное. Берлин 1924. Аронсон Г.Я. Большевистская революция и меньшевики. Нью-Йорк, 1955.

6. Абрамович P.A. В двух революциях Т. 1-2. Нью-Йорк, 1944. Абрамович P.A. Путь Ф.И. Дана // Социалистический вестник, 1947, №2.

7. Войтинский B.C. Годы побед и поражений. Берлин, 19231924.

8. Валентинов Н. (Вольский Н.). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина: Годы работы в ВСНХ во время НЭП: Воспоминания. М., 1991.

9. Гарви П. А. Воспоминания социал-демократа. Нью-Йорк,1946.

10. Дан Ф.И. Два года скитаний (1919-1921). Берлин, 1922.

11. Дан Ф.И. В дни революции. Берлин, 1923. Дан Ф.И. Происхождение большевизма: К истории демократических и социалистических идей в России после освобождения крестьян. Нью-Йорк, 1946.

12. Дан Ф.И. К истории последних дней временного правительства // Летопись революции. Берлин, 1923.

13. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 41. Мартов и его близкие: Сборник. Нью-Йорк, 1959. Мартов Л. Мировой большевизм. Берлин, 1923. Мартов Л. История российской социал-демократии. Прага,1918.

14. Мартов Л. Записки социал-демократа. Берлин, 1924 Мартов Л. Итоги войны и революции. М, 1918. Потресов А.Н. В плену иллюзий. Париж, 1927. Потресов А.Н. Посмертный сборник произведений. Париж,1937.

15. Потресов А.Н. Петербург и Москва. Париж, 1918. Потресов А.Н. В плену у иллюзий. Мой спор с официальным меньшевизмом. Париж, 1927.

16. Церетели И.Г. Воспоминания о Февральской революции. Париж, 1963.1. Эпистолярные источники

17. Аксельрод П.Б. Письма Аксельрода П.Б. и Мартова Ю.О. 1901-1916гг. Берлин, 1924.

18. Мартов Л. Письма 1916-1922 гг. Нью-Йорк, 1990. Письмо А.Н. Потресова С.О. Португейсу от 27 июля 1925 г. //Политическая история русской эмиграции. М., 1999.

19. Письмо П. А. Гарви Ф.И. Дану от 25 сентября 1939г. // Политическая история русской эмиграции. М., 1999.1. Периодические издания

20. Бюллетень оппозиции, 1929, № 6. Заря. Берлин, 1924, №5. Заря. Берлин, 1925, №7.

21. Авдеев Н. Революция 1917 года. Хроника событий. Т. 1-2. М.,1923.

22. Амбарцумов Е.А. Ленин и путь к социализму. М., 1982. Андреев A.M. Местные Советы и органы буржуазной власти (1917 г.). М., 1983.

23. Банкротство мелкобуржуазных партий России. 1917-1922 гг. В2-хч.М, 1977.

24. Барихновский Г.Ф. Идейно-политический крах белоэмигра-ции и разгром контрреволюции. Л.,1978.

25. Бахтин М.И. Союз рабочих и крестьян в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.). М., 1961.

26. Беговой И.В. Сельские Советы. Архангельск, 1921. Белых А.К. Политическая организация общества и социалистическое управление. Л.: Изд-во ЛГУ, 1967. С.21.

27. Берхин И.Б. Ленинский план построения социализма. М.,1960.

28. Бланк Г.Я., Быков А.К., Гукасьян В.Г. Потребительская кооперация СССР. М., 1965.

29. Бланк Г.Я., Быков А.К., Гукасьян В.Г. Потребительская кооперация СССР. М.: Экономика, 1965.

30. Блинов A.C. Центральный совет фабзавкомов Петрограда. 1917-1918 гг. М. Профиздат, 1982.

31. Богданова Н.Б. Мой отец меньшевик. СПб., 1994. Большаков A.M. Деревня 1917-1927 гг. М., 1927. Большевизм и реформизм. М, 1973.

32. Бонч-Бруевич В.Д. В.И. Ленин и профсоюзы: На боевых постах Февральской и Октябрьской революций. М.,1930.

33. Булдаков В.П. Красная смута: природа и последствия революционного насилия. М., 1997.

34. Бутенко А.П. Политическая организация общества при социализме. М.: Мысль, 1981.

35. Бухарин Н.И. Путь к социализму. Избранные произведения. Новосибирск, 1990.

36. Быховский Н.Я. Всероссийский Совет крестьянских депутатов 1917 г. М„ 1929.

37. Вардин И. Партия меньшевиков и русская революция. М.,1922.

38. Васецкий H.A. Троцкий. Опыт политической биографии. М.,1992.

39. Великий Октябрь. М., 1987.

40. Верещагин И. Председатель Совета Народных Комиссаров Алексей Иванович Рыков. М.-Л., 1925.

41. Владимирский М.Ф. Организация Советской власти на местах. М., 1921.

42. Волобуев O.B. Меньшевики в поисках новой партийной модели. Июнь 1907-июль 1914г.// Меньшевики и меньшевизм. Сборник статей. М., 1998.

43. Волобуев П.В. Экономическая политика Временного правительства. М., 1962.

44. Всероссийские съезды Советов крестьянских депутатов. М.,1933.

45. Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. M.-JI., 1978.

46. Гайсинский М.Г. Борьба большевиков за крестьянство в 1917 г. Галкин И. Советы как тактическая проблема революции. Сборник материалов. М., 1928.

47. Галили 3., Ненароков А.П. Кризис коалиционной политики и усиление центробежных тенденций в меньшевистской партии // Меньшевики в 1917г. М., 1995 г. Т.2.

48. Гальперина Б.Д. Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в апреле 1917 года // Вопросы истории. 1990. № 4. С. 3.

49. Герасимюк В.Р. Начало социалистической революции в деревне в 1917-1918 гг. М., 1958.

50. Гимпельсон Е.Г. Из истории строительства Советов (ноябрь 1917 июнь 1918 гг.). М., 1958.

51. Гимпельсон Е.Г. Советы в годы интервенции и гражданской войны. М., 1968. История гражданской войны в СССР. 1917-1922. В 5-ти т. М., 1958-1960.

52. Гимпельсон Е.Г. Формирование советской политической системы: 1917-1923гг. М., 1995.

53. Гладков И.А. В.И. Ленин организатор социалистической экономики. М., 1960.

54. Городецкий E.H. Рождение Советского государства 19171918. М, 1987.

55. Гуль Р.Б. Я унес Россию: апология эмиграции. Нью-Йорк, 1984,Т.2.

56. Гусев К.В. Ерицян Х.А. От соглашательства к контрреволюции. М., 1968. Подболотов П.А. Крах эсеро-меныпевистской контрреволюции. JI., 1975.

57. Гусев К.В. Крах партии левых эсеров. М., 1963.

58. Гусев К.В. От соглашательства к контрреволюции. М., 1968.

59. Далин Д. Меньшевики в период советской власти. Нью-Йорк,1988.

60. Данилов A.A. История инакомыслия в России. Советский период. М., 1997.

61. Два года диктатуры пролетариата. 1917-1919. Сборн. статей. М., 1919.

62. Дробижев В.З. Главный штаб социалистической промышленности очерк истории ВСНХ: 1917-1932 гг. М., 1966.

63. Дурденевский В.Н. Совет Народных комиссаров // Советское право. 1922. № 1.

64. Залежский В. Анархисты в России. М., 1930. Зевелев А.И. Из истории утверждения единовластия Сталина. М., 1989.

65. Зевельев А.И. История политических партий России. М.,1994.

66. Зиновьев Г.Е. Крестьяне и Советская власть: Беспартийные съезды крестьян. Пг., 1920.

67. Златопольский Д.Л. Формы национальной государственности народов СССР. М., 1975.

68. Злобин В.И. Второй съезд РСДРП. М., 1980.

69. Знаменский О.Н. Всероссийское Учредительное собрание.

70. История созыва и политического крушения. Л. 1976.

71. Иванович C.B. А.Н. Потресов. Опыт культурно-психологического портрета. Париж, 1938.

72. Игнатьев A.B. Внешняя политика Временного правительства. М., 1974.

73. Из истории общественно-политических движений и партий России и СССР. В 2-х кн. М., 1991.

74. ИльящукГ.И. Переписка лидеров меньшевизма. Казань, 1991.

75. Ионкина Т.Д. Всероссийские съезды Советов в первые годы пролетарской диктатуры. М.: Наука, 1974.

76. Иофе В.В. Новые этюды об оптимизме. Сборник статей и выступлений. СПб., 1998.

77. Иофе В.В. Российская социал-демократия после 1923 го-да.Спб.,1998.

78. Иоффе Г.З. Юлий Осипович Мартов / /Россия на рубеже веков. Исторические портреты. М, 1991;

79. Ирошников М.П. К вопросу о сломе буржуазной государственной машины в России // Проблемы государственного строительства в первые годы Советской власти: Сб. статей. Л.: Наука, 1973.

80. Ирошников М.П. Председатель Совнаркома и Совета Обороны В.И. Ульянов (Ленин). Очерки государственной деятельности в июле 1918-марте 1920г. Л., 1980.

81. Исаев И. А. История государства и права России. М., 1993.

82. История Коммунистической партии Советского Союза. Вып. 1. 1883-1917 гг. М., 1965.

83. История КПСС. В 6-ти т. М., 1966-1968. Т. 2-3 (кн. 1-2).

84. История национальных политических партий России. Материалы международной конференции. М., 1997.

85. История политических партий России / Под ред. А.И. Зевелева. М., 1994.

86. История политических партий России. М., 1994. Каппелер А. Россия многонациональная империя: ь вение, история, распад. М., 1997. С. 373.

87. Китаниной Т.М. Война, хлеб, революция (продовольственные вопрос в России. 1914 октябрь 1917). Л., 1985.

88. Клеандрова В.М. Организация и формы деятельности ВЦИК (1917-1924 гг.). М., 1968.

89. Клеандрова В.М. Правовые основы организации и деятельности ВЦИК в первый период существования (1917-1924 гг.). М., 1959.

90. Клоков В.А. Меньшевики на выборах весной 1918г.// Меньшевики и меньшевизм. Сборник статей. М., 1998.

91. Книпович Б.Н. Очерк деятельности Народного комиссариата земледелия за три года (1917-1920). М.,1920.

92. Кожевников М. История советского суда. 1917-1956. М.,1957.

93. Кожинов В. Черносотенцы и Революция (загадочные страницы истории). М., 1998.

94. Козлов В.В. Очерки истории химических обществ СССР. М.,1958.

95. Кокошкин Ф. Областная автономия и единство России. М.,1906.

96. Комин В.В. История помещичьих, буржуазных и мелкобуржуазных партий в России. Калинин, 1970.

97. Кондратьева Т.А. Большевики-якобинцы и призрак термидора. М.,1993.

98. Консервативные партии России. М., 1998.

99. Коргунюк Ю., Заславский С. Российская многопартийностьстановление, функционирование, развитие). М., 1996.

100. Корень Б. Сущность учения социалистов-революционеров. Пг., 1917.

101. Коржихина Т.П. История государственных учреждений СССР: Материалы к источниковедению и историографии (19171990гг.). М., 1992.

102. Коржихина Т.П. Общественные организации в СССР. Материалы к источниковедению и историографии. (1917-1990). М., 1992.

103. Королев Ф.Ф. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1917-1920 гг. М., 1958.

104. Корушин Т.Д. Дни революций и советское строительство в Ишимском округе (1917-1926). Ишим, 1926.

105. Кукушкин Ю.С. В.И. Ленин председатель Совета Рабочей и Крестьянской Обороны. М., 1962.

106. Кукушкин Ю.С. Совет Обороны. М., 1969.

107. Курицын В.М. Переход к нэпу и революционная законность. -М.: Наука, 1972.

108. Левые эсеры и ВЧК. Казань, 1996.

109. Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1907-1917 годах. М., 1981.

110. Ленин В.И. Государство и революция // Полн. собр. соч. Т. 33.

111. Ленин В.И. Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата // Полн. собр. соч. Т. 39. и др.

112. Ленинское учение о союзе рабочего класса с крестьянством. -М.: Наука, 1969. 544 с.

113. Леонов C.B. Советская государственность: замыслы и действительность (1917-1920)// Вопросы истории. 1990. №12.

114. Лепешкин А.И. Советы власть трудящихся. 1917-1956 гг. -М.: Юрид. лит-ра, 1966.

115. Либеральная модель переустройства России / Редкол. Шело-хаев В.В. и др. М., 1996.

116. Лисовский П. На службе капитала. Л., 1928.

117. Лозовский А.Б. Профессиональные союзы в Советском Союзе. М„ 1920.

118. Майский И.М. Демократическая контрреволюция. М.-Пг.: Госиздат, 1923.

119. Марченко М.Н. Политическая организация советского общества и ее буржуазные фальсификаторы. М.: Изд-во МГУ, 1975. -147 с.

120. Меньшевики в 1917 г. М., 1997.

121. Меньшевики и большевизм 1903-1917 гг. М., 1998.

122. Меньшевики и меньшевизм. Сборник статей. М., 1998.

123. Партия меньшевиков. // Ученые записки. Л., № 258. Вып. 30.

124. Меркулова A.C. История потребительской кооперации. М.,1970.

125. Миллер В.И. Меньшевизм 1917г.: к вопросу о причинах поражения. М., 1994.

126. Милчик И. Петроградская Центральная Городская Дума в феврале октябре 1917 года // Красная летопись, 1927. № 2(23).

127. Милюков П. Тактика фракций народной свободы во время войны. Пг., 1916.

128. Милюков П. Тактика фракций народной свободы во время войны. Пг., 1916.

129. Минц И.И. История Великого Октября. В 3-х т. Изд. 2-е. М., 1977-1979.

130. Моисеева О.Н. Советы крестьянских депутатов в 1917 году. М., 1967.

131. Мулукаев P.C. Советская автономия. М., 1960.

132. Мулукаев P.C. Советская автономия. М., 1960. С. 28.

133. Мурашов Л.Г. «Однородно-социалистическое» правительство в антисоветских планах меньшевиков в дни Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде // Ученые записки кафедр общественных наук вузов Ленинграда: История КПСС. Л., 1990. С.57-58.

134. Мухачев Ю.В. Идейно-политическое банкротство планов

135. Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. Ставрополь, 1992.

136. Национальная политика России: история и современ-ность/отв. ред. Михайлов В.А.- М., 1997. С. 235.

137. Национальная политика России: история и современ-ность/отв. ред. Михайлов В.А. М., 1997.

138. Национальная политика СССР в 1920-е гг. М., 1996.

139. Ненароков А.П. Восточный фронт. 1918. М. 1969.

140. Непролетарские партии в трех революциях / Отв. ред. К.В. Гусев. М., 1989.

141. Непролетарские партии России: Урок истории. М., 1984.

142. Никитин Н.П. Борьба КПСС за ликвидацию фактического неравенства народов СССР. Л., 1979.

143. Николаевский Б.И. Меньшевики после Октябрьской революции. Нью-Йорк, 1990.

144. Омельченко H.A. В поисках России: общественно-политическая мысль русского зарубежья о революции 1917 года. СПб, 1996.

145. Омельченко H.A. Политическая мысль русского зарубежья. М., 1997.

146. Орлов B.C. Рождение советской демократии: Февраль 1917 -июль 1918. М.: Мысль, 1987.

147. От капитализма к социализму. Основные проблемы истории переходного периода в СССР 1917-1937 гг. Т. 1. М, 1981. С. 82.

148. Павлова И.В. Сталинизм: становление механизма власти. Новосибирск, 1993. Шишкин В.А. Власть, политика, экономика. Послереволюционная Россия (1917-1928гг.). СПб, 1997.

149. Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России: власть и массы. М., 1997.

150. Пайпс Р. Россия при большевиках. М, 1997. Пименов Р.И. Россия без центральной власти (1917-1921): Из цикла «Происхождение современной власти». СПб.; Сыктывкар, 1998.

151. Подболотов П.А. Крах меньшевизма в Советской России. JL,1988.

152. Политическая история русской эмиграции. М., 1999. Политические деятели России 1917г. Биографический словарь. М., 1993.

153. Политические деятели России. 1917 г. М. 1993. Политические партии в России: Страницы истории. М., 1990. Политические партии России в контексте ее истории. Ростов-на-Дону, 1998.

154. Политические партии России: история и современность. М.2000.

155. Попов A.B. Русское зарубежье и архивы. М., 1998.

156. Попов H.H. Мелкобуржуазные антисоветские партии. М.,1924.

157. Портнов В.П., Славин М.М. Становление правосудия Советской России (1917-1922 гг.). М., 1990.

158. Проблемы государственного строительства в первые годы Советской власти: Сб. статей. Л., 1973.

159. Протасов Л.Г. Всероссийское Учредительное собрание. История рождения и гибели. М. 1997.

160. Рабинович А. Большевики и самоубийство левых эсеров. // Октябрьская революция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1998.

161. Раев М. Россия за рубежом: история культуры русской эмиграции 1919-1939 гг. М., 1994.

162. Разгон А.И. ВЦИК Советов в первые месяцы диктатуры пролетариата. М., 1977.

163. Рафес М.Г. Два года революции на Украине (эволюция и раскол Бунда). М., 1920.

164. Рафес М.Г. Очерки истории Бунда. М., 1923.

165. Россия 1917 г.: Выбор исторического пути. М., 1989.

166. Рубенпггейн Н.Л. Русская историография. М., 1941.

167. Сенцов A.A. Развитие российского государства после Февральской революции 1917 г. Краснодар, 1994.

168. Сивохина Т. А. Советская историография банкротства мелкобуржуазных партий в России // История и историки. М., 1979.

169. Сивохина Т.А. Политические партии в послеоктябрьской России: Сотрудничество и борьба. М., 1995.

170. Сивохина Т.А. Современная историография политического банкротства мелкобуржуазных партий в Советской России. М. 1979.

171. Советская страна в период гражданской войны 1918-1920 гг. Библиографический указатель документальных публикаций под ред. E.H. Городецкого. М., 1961.

172. Спирин Л.М. Классы и партии в гражданской войне в России:1917-1920 гг. М., 1968.

173. Спирин JIM. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России. М., 1977.

174. Справочная книга о профсоюзах. М., 1968.

175. СССР и Польша. Интернациональные связи история и современность. Т. 1. М., 1977.

176. Старцев В.И. Большевики, Второй Всероссийский съезд Советов и создание советской системы // Проблемы государственного строительства в первые годы Советской власти. Л., 1973.

177. Старцев В.И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. JI., 1980.

178. Старцев В.И. Вопрос о власти в Октябрьские дни 1917 года // Отечественная история. 1987. № 5.

179. Старцев В.И. очерки по истории петроградской Красной гвардии и рабочей милиций. Приложение 4. M.-JI. 1965.

180. Степанов А. Революция 1917 года и судьбы политических партий // Россия XXI. 1993. № 9-10.

181. Степанский А. Д. История общественных организаций дореволюционной России. М., 1979.

182. Суханов H.A. Записки о революции. М., 1992. Т.З.

183. Тарновский К.Н. О предпосылках образования в России марксистской партии нового типа. // Вопросы истории КПСС. М., 1987.

184. Тиль Т.И. (Д. Бацер). Социал-демократическое движение молодежи 1920-х годов. Париж. 1980.

185. Тимонин Е.И. Исторические судьбы русской эмиграции(1920-1945). Омск, 2000.

186. Токарев Ю.С. Роль Советов в судебном строительстве (октябрь 1917 июнь 1918 гг.) // Проблемы государственного строительства в первые годы Советской власти. JI., 1973.

187. Тумаринсон В.Х. Меньшевики и большевики. Несостоявшийся консенсус. М., 1994.

188. Умнов A.C. Гражданская война и среднее крестьянство (19181920гг.). М., 1959.

189. Урилов И.Х. От какого наследства следует отказаться. // Меньшевики и меньшевизм. Сборник статей. М., 1998.

190. Урилов И.Х. Ю.О. Мартов: политик и историк. М., 1997.

191. Файн JI.E. История разработки В.И. Лениным кооперативного плана. М., 1970.

192. Федоров К.Г. ВЦИК в первые годы Советской власти. 19171920 гг. М., 1957. Морозов Б.М. Создание и укрепление советского государственного аппарата (ноябрь 1917 март 1918 гг.). М., 1957.

193. Федюк В.П. Кадеты и общественные организации в 1917 начале 1918 года // Государственные учреждения и общественные организации СССР. История и современность. Межвуз. сб. М.: МГИАИ, 1985. С. 138-143.

194. Федюкин С.А. Советская власть и буржуазные специалисты. М., 1965.

195. Фелыптинский Ю.Г. Большевики и левые эсеры: октябрь 1917 июль 1918. На пути к однопартийной диктатуре. Париж, 1985.

196. Фелыптинский Ю. Крушение мировой революции. Брестский мир. Октябрь 1917 ноябрь 1918. М. 1992.

197. Хаски Ю. Российские адвокаты и советское государство: Происхождение и развитие советской адвокатуры: 1917-139. М., 1993.

198. Хеймсон Л. Меньшевизм и большевизм 1903-1917 гг.: Формирование менталитета и политической культуры. // Меньшевики в 1917 г., М., 1994. Т.1.

199. Хеймсон JI. Меньшевизм и эволюция российской интеллигенции // Россия XXI. М., 1995, №3,4.

200. Хесин С.С. Становление пролетарской диктатуры в России. Вопросы установления Советской власти и складывания пролетарской государственной системы (ноябрь 1917 март 1918 гг.). М., 1975.

201. Четвертая годовщина Наркомпрода. М., 1921. Шапиро А.Л. Русская историография в период империализма. Л., 1962.

202. Шемякин А.Л. 1917: меньшевистская альтернатива. М., 1993. Шестаков C.B. Историография деятельности большевистской партии в период Первой мировой войны и Февральской революции. М., 1977.

203. Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М., 1987. Щиглик А.И. Октябрьская революция и возникновение советской политической системы // Советское государство и право. 1977. №7.

204. Эрде Д.И. Меньшевики. Харьков, 1929. Югов М.С. Советы в первый период революции // Очерки по истории октябрьской революции. М.; Л., 1927.1. Диссертации.

205. Агапцов С.А. Становление партийно-государственной системы власти: историко-политический анализ. (Октябрь 1917-1924гг.). Дисс. .к.и.н. М., 1992.

206. Аптекарь П.А. Сопротивление крестьян политике большевиков в 1918-1922 годах (По материалам европейских губерний РСФСР). Дисс. .канд. ист. наук. М., 2002.

207. Асеев И.А. Общественные организации Советской России вусловиях «военного коммунизма». (На материалах Российского Общества Красного Креста): Автореф. к. и. н. М., 1994.

208. Асташов А.Б. Всероссийский союз городов. 1914-1918 гг. Автореф. .канд. ист. наук. М., 1994.

209. Болтнева О.Ю. Викжель и формирование первой политической оппозиции Советскому правительству. 1917 год. Дисс. к.и.н., М., 1996.

210. Гура В.К. Сионистские партии на Украине: Истоки, эволюция, деятельность (1897-1934 гг.). Дисс. д.и.н. Киев, 1991.

211. Дашин A.B. Деятельность правительства вооруженных сил Юга России в Крыму (апрель ноябрь 1920 г.): исторический аспект. Автореф. дис. . к.и.н. СПб., 1998.

212. Измозик B.C. Политический контроль в Советской России 1918-1928гг. Дисс. . докт. ист. наук. СПб., 1995.

213. Коржихина Т.П. Общественные организации в СССР в переходный период от капитализма к социализму. Дис. .докт. ист. наук. М., 1986.

214. Лапандин В.А. Комитет членов Учредительного собрания: структура власти и политическая деятельность. Автореф.дис. . к.и.н. Самара, 1997.

215. Никонова О.Ю. Социально-экономическая политика правительств «демократической контрреволюции» и диктатуры Колчака на Урале (1918-1919). Автореф. дис. . к.и.н. Челябинск, 1996.

216. Сагалаков Э.А. Институт комиссаров Временного правительства. Автореф. дис. . к.и.н. М, 1997.

217. Симонова М.В. Политическая система советского общества в начале 20-х годов и дискуссии социалистов об альтернативах ее развития. Автореф. дис. к.и.н. М., 1999.