автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Имена концептов эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецком и русском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Имена концептов эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецком и русском языках"

На правах рукописи

0И4602133 КОЛИЕВА ИРИНА ГЕННАДЬЕВНА

Имена концептов эмоций Scham / стыд, Schuld /вина, Reue /раскаяние в немецком и русском языках

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 0 мдц 20?0

Владикавказ 2010

004602133

Работа выполнена на кафедре французского языка государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «СевероОсетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова».

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Камболов Тамерлан Таймуразович

доктор филологических наук, профессор кафедры французского языка ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова» Щербакова Тамара Давыдовиа;

кандидат филологических наук, ассистент кафедры немецкого языка Института филологии ГОУ ВПО «Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова» Чихрадзе Анна Михайловна

ГОУ ДПО «Чеченский институт повышения квалификации работников образования»

Защита состоится « ¿3 » июня 2010 г. в 7 ¿Ь) часов на заседании диссертационного совета Д 212.248.02 в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова» по адресу: 362025, РСО-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке государственного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова» по адресу: 362025, РСО-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л. Хетагурова «3&» 2010 г. Режим доступа: Шр:\у\у\у/по5и.ги

Автореферат разослан « ю » 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

' О.Д.Бичегкуева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Проблема национальных особенностей языкового мировосприятия занимает умы исследователей с самых первых шагов научного изучения языка. Важнейшим направлением познания этнокультурной специфики мироощущения является изучение эмоциональной картины мира различных народов. Вся личностная активность (индивидуальная и общественная) человека, создателя и носителя языка движима эмоциями, составляющими мотивационную основу его активности и находящими непременное отражение в языке. Специфика человеческих эмоций заключается в том, что они выступают одновременно в двух ипостасях -пассивной и активной (как объект реальной действительности, отражаемой языком, и как инструментарий для моделирования и постижения этой последней), фокусируясь в ментально-когнитивной активности человека. Этот факт и возводит эмоции, пронизывающие жизнедеятельность человека во всех мыслимых ситуациях, на уровень знаков единого культурного пространства и языкового сознания.

Настоящая диссертационная работа посвящена сопоставительному анализу объективации концептов Scham, Schuld, Reue в немецком языке и стыд, вина, раскаяние в русском языке. Тема работы находится на стыке нескольких дисциплинарных областей современной лингвистики, эмотиологии, лингвокультурологии, этнопсихолингвистики.

Являясь неотъемлемым компонентом духовной культуры, эмоции, при всей своей универсальности, получают в разных языках не просто неодинаковую вербализацию (это вполне естественно для разноси-стемных языков), но, что еще более важно, неоднозначное восприятие информативно-ментального содержания их уже языковых оболочек и, как неизбежное следствие, присутствующую в этих концептах.аксиоло-гическую составляющую. Герменевтическая разночтимость сущности концептов обусловлена присущей говорящему социуму субъективностью в постижении окружающей действительности. Проецируя данную ситуацию на теоретический уровень языка, мы получаем возможность утверждать, что упомянутые слова {Scham /стыд, Schuld/вина, Reue/ раскаяние) являют собой репрезентацию особых знаний человека относительно тех конструктов, которые формируют в его концептуальном сознании одну из наиболее важных сфер - эмотивную.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью более глубокого изучения способов отражения эмоций в языке как элементе целостного этнического самосознания говорящего коллектива в условиях прогрессирующего межкультурного диалога.

Объектом исследования является концептосфера эмоций немецкой и русской лингвокультур.

Предметом исследования избрано лексико-семантическое содержание концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние как знаковых образований, объединяющих в себе две основные составляющие: когнитивную структуру и этнокультурную идентичность. Выбор для лингвокультурологического анализа субстантивно выраженных номи-нантов эмоций обусловлен их категориальным статусом, поскольку существительные ориентированы прямо и непосредственно на «предметы» абстрактного мира. Текстовыми импликаторами данных концептов уже на уровне языка (в соссюровском понимании) являются немецкие и русские паремии. Эти концепты выступают потенциальным материалом для их воспроизведения в любом дискурсном отрезке.

Источники исследования представлены а) лексикографическими данными ряда авторитетных словарей (толковых, двуязычных, синонимических, фразеологических, паремиологических): Wörterbuch der Psychologie (WBP) 1974; Wörterbuch der Psychologie (WBP) 1976); Психологический словарь (ПС) 1990; Современный словарь по психологии (ССП) 2000; Н. Wahrig Deutsches Wörterbuch (DW, 1992); R.Klappenbach Wörterbuch der deutschen Gegenwartssprache (WDG, 1978); Duden Deutsches Universal Wörterbuch (DW, 1989); L.E.Binowitsch Deutsch-Russishes Phraseologisches Wörterbuch (PhW, 1975); Фразеологический словарь под редакцией Т.Н.Гурьевой (ФС, 2003); Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова (ТС, 2003), Толковый словарь русского языка под редакцией Д.Н.Ушакова (ТС, 1935-1940); Толковый словарь русского языка под редакцией А.П.Евгеньевой (СС, 1981); Словарь синонимов русского языка под редакцией А.П.Евгеньевой (СС, 2001); К. Peltzer Das treffende Wort, Wörterbuch sinnverwandter Ausdrücke, (SW, 1959); Knaurs Lexikon der Synonyme (LS, 1992); паремиологические словари немецкого и русского языков А., H Beyer; A.E.Graf; В.И.Даля, В.П.Жукова;

б) примерами из поэтических и прозаических произведений немецкой и русской литературы различных эпох и жанров XVIII - XXI вв.

Корпус монознаковых и полизнаковых (паремиологических) единиц, послуживших фактологическим материалом для проводимого исследования, был сформирован методом сплошной выборки из перечисленных лексикографических и литературных источников. Общее количество проанализированных лексических единиц и паремий составило: 850. Из них: в немецком языке - 517, в русском - 333.

Цель работы заключается в проведении сопоставительного лингвокультурологического анализа эмоциональных концептов Scham / стыд,

Schuld / вина, Reue /раскаяние в немецкой и русской языковых культурах.

Данная цель предусматривает решение следующих задач:

1) предпринять критический разбор теоретической литературы по эмотивной проблематике в психологии и лингвистике с целью определения наиболее оптимальной классификации эмоций и выявления конкретных способов их концептуализации;

2) выработать рациональный подход к оценке существующих ныне теорий о концептуализации эмоций;

3) провести сопоставительный анализ (семантический, функциональный и статистический) лексических компонентов первичной морально-эмотивной триады (Scham /стыд, Schuld/вина, Reue /раскаяние), бытующей в немецкой и русской лингвокулыурах, и установить их межъязыковые признаки - общие и дифференциальные;

4) определить причины формирования национальной языковой индивидуальности эмоциональной концептосферы.

Методологической основой выполняемого исследования выступают а) представление о языке как действительном практическом сознании и непосредственной реальности мысли, б) восприятие этнических языков как синергетических образований, которые, подчиняясь процессам саморегуляции, исключают какую бы то ни было конвенциональ-ность в становлении и развитии их систем, в) диалектический принцип единства формы и содержания (преимущественно в ассиметрическом соотношении), г) антропоцентрический и эгоцентрический характер этнических лингвокультур, д) ряд наиболее значимостных теоретических постулатов и гипотез науки о языке (отечественной и зарубежной) о связи языка и мышления («мысль творится в языке»), о соотношении идеоэтнических и универсальных явлений в естественных языках, о языковой концептуализации окружающего мира как одном из способов его познания, о необходимости расчленения этого мира на наиболее зна-чимостные концептосферы с целью выявления ведущей роли когнитивных усилий человека и его языка в постижении действительности, о существенно важном изучении эмоциональных концептов для понимания многих явлений языка и психолингвистики, поскольку эмоции являются универсальными психо-соматическими состояниями, обладающими, однако, этнокультурной спецификой в своем проявлении и, следовательно, неизбежными различиями в языковом воплощении; совокупность теоретических положений, доказываемых в данном исследовании, является естественным продолжением и творческим развитием упомянутых методологических установок. В частности, имеются в виду следующие

утверждения: 1) базовой единицей в лингво-культурологическом изучении первичной морально-эмотивной триады (как и любого другого звена эмотивной концепосферы) является концепт, представляющий собой сложное ментально-языковое образование; 2) эмоциональные концепты обретают опредмеченную сущность в силу их преимущественной яв-ленности в системе языка в облике существительных, получая таким образом возможность подвергнуться всестороннему семасиологическому анализу в рамках лексикографических толкований данных концептов, выявления их роли как ключевых элементов в совокупной активности с их лексическими синонимами в составе ценностно маркированных высказываний.

Задачи и материал исследования предполагают применение целого комплекса методов: сопоставительно-контрастивного; метода компонентного и контекстуального анализа; элементов ассоциативного эксперимента и статистических подсчетов.

Теоретической базой послужили работы ведущих отечественных и зарубежных 1) социологов и философов (Аристотеля, Н.А.Бердяева, М.Вебера, Н.Ильина, И.Канта, Н.О.Лосского, П.А.Флоренского), 2) лингвистов-эмотиологов, лингвокультурологов и когнитоло-гов (Ю.Д.Апресяна, В.Ю.Апресяна, Л.Г.Бабенко, А.Вежбицкой, С.Г.Воркачева, В.Гумбольдта, Л.И.Ибраева, В.И.Карасика, Н.А.Красавского, Е.С.Кубряковой, Д.С. Лихачева, В.А.Масловой, В.П.Москвина, Е.Ю.Мягковой, В.П.Нерознака, С.М.Панкратовой, В.И.Постоваловой, А.А.Потебни, И.В.Рахманова, Ю.С.Степанова, Е.В.Урысона, А.А.Уфимцевой, В.И.Шаховского, З.Д.Фоминой, LJäger, P.Kühn, C.Lutz, H.Vester), 3) психологов (Н.Я.Батовой, В.Вундта, Ч.Дарвина, Б.И.Додонова, К.Изарда, В.А. Крутецкого, А.Н. Лука, A.C. Никифорова, Э.Ноймана, Ф. Римана, С.Л. Рубинштейна, И.М.Сеченова, К.Г.Юнга, D.Buller, G.L.Engel, P.Heelas) 4) историков, этнографов, лингвоэтнографов (ГД.Гачева, Н. Bausinger, G. Korff, U. Jeggle, K.Bayer, A.L. Kröber, И.Гросса, П.Мюнха, Х.Трайбера, Х.Штайнерта, Ш.Цейденитца).

Научная новизна исследования состоит в том, что 1) в нем комплексно (с позиций лингвистики, психолингвистики и лингвокультуро-логии) изучены эмоциональные концепты, формирующие первичную триаду морально-этических установок в социальном поведении человека и содержащие различную денотацию; 2) определены особенности представления концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в научном и обыденном языковом сознании русских и немцев, когнитивно-языковыми усилиями которых эти концепты получают кон-

кретные способы (монознаковые и полизнаковые в прямом и переносном воспроизведении) фиксации и функционирования в соответствующих языковых системах;

3) установлены общие и этноспецифические признаки в содержательных структурах параллельных эмоциональных концептов, бытующих в двух лингвокультурах, определяемые ключевыми идеями каждой из этноязыковых картин мира.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в развитие общей лингвокультурологии, поскольку предлагает инвариантную схему для описания одного из звеньев эмотивного устройства двух разноструктурных лингвокультур. Предлагаемые в работе подходы к выделению концептов и конкретные способы их изучения могут быть использованы в описании других концел-тосфер, вычленяемых в иных лингвокультурах. Конечные выводы, фиксируемые в работе, могут стать полезным и необходимым материалом, обогащающим смежные с лингвистикой области знаний - психологию и этносоциологию. Теоретическая значимость исследования заключается также в том, что в нем прочерчивается логическая последовательность

а) в развитии основных постулатов аксиологической лингвистики, лингвокультурологии и эмотиологии на примере рассмотрения концептов стыд, вина и раскаяние в русской и немецкой языковых картинах мира;

б) в нахождении культурных доминант, определяющих как сходства, так п различия сопоставляемых лингвокультур.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при чтении вузовских курсов по общему и сопоставительному языкознанию, лингвокультурологии, психолингвистике, а также в процессе преподавания русского и немецкого языков как иностранных. Теоретические выводы и фактический материал представляют определенную ценность для лексикографической работы: при создании толковых словарей, а также словарей по психолингвистике и этнолингвистике.

IIa защиту выносятся следующие положения:

1. Анализ эмоциональных концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние в немецкой и русской лингвокультурах вскрывает в содержании данных феноменов ряд отличительных черт, обусловленных различиями d историческом опыте, культуре и религии двух этнических сообществ:

2. Этноспецифические особенности эмоционального концепта Reue в немецкой лингвокультуре реализуются в идее нецелесообразности переживать опыт раскаяния, так как это эмоциональное состояние не возмещает ни душевных усилий, ни материальных потерь;

3. Ведущим этноспецифическим признаков концептов вина и стыд в русской языковой культуре является четкое и устойчивое разграничение своей/чужой вины, своего/чужого стыда, что значительно усиливает их негативную оценку. Дополнительной, но очень важной чертой концепта вина является признание вины перед Богом как наивысшей степени любой человеческой провинности;

4. Вместилищем эмоций (особенно стыда и вины) как ближайшем способе чувственного восприятия жизни становятся в русской ментальной культуре душа и сердце-, эта психо-ментальная константа подтверждается лексикографической практикой, художественными текстами и паремиями;

5. Морально-этическая оценка стыда и вины является традиционно важной в нравственном становлении русской культуры и ее духовных приоритетов: стыд, признание вины идентифицируются с верой в Бога и со страхом Божьим, положенными в основу православной доктрины, поскольку переживание стыда и ответственность за вину воспринимаются русским народом в виде единственной возможности сохранить нравственную чистоту своей души.

Обоснованность теоретических положений и достоверность полученных результатов обеспечены: 1) релевантным объемом собранной и обработанной картотеки, в которой общее число лексических компонентов первичной триады морально-эмотивной сферы немецкой и русской лингвокультур достигает 850 единиц и распределяется по репрезентации каждого концепта в сопоставляемых языках следующим образом: стыд - 534 единицы (236 немецких / 298 русских); вина - 126 единицы (50 немецких / 76 русских); раскаяние — 190 единиц (131 немецких / 59 русских); б) опросом по типу ассоциативного эксперимента, участниками которого были граждане Германии и России разного образовательного и профессионального уровня. Цель опроса заключалась в выявлении комплекса смысловых, эмотивных и ассоциативных связей, которые подтверждают или, напротив, отрицают инвариантное содержание исследуемых концептов в двух языках.

Экспериментальное сопоставление результатов опроса и лексикографических данных, подкрепленных картиной узуальных воспроизведений в конкретных текстах трех концептов, показало, что их экспликация

в русском и немецком языках отмечена этнокультурной спецификой. С учетом того, что любая теория гуманитарной науки (и лингвистики в том числе) опирается на фактор историзма, упомянутая этноспеци-фичность изучаемых концептов может объясняться рядом гуманитарно осмысляемых причин, лежащих в плоскости различного исторического опыта, культуры, религиозных верований и других духовных ценностей, сформировавших менталитет, отраженный в языковых системах двух этнических сообществ. Нахождение реального подтверждения ведущей роли перечисленных причин, привносящих в универсальные по психофизиологической природе эмоции заметные различия в их языковом воплощении и, что еще более важно, в их ментально-семантическом восприятии, составляет сущность проверяемой в исследовании гипотезы.

Апробация работы проведена в ходе регулярных обсуждений основных теоретических положений по теме диссертационного исследования на заседаниях кафедры французского языка и кафедры немецкого языка ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова», в выступлениях с докладами на научных конференциях по результатам НИР, проводимых в упомянутом университете.

Содержание исследования отражено в ряде статей, в том числе в статьях, опубликованных в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК

Структура диссертации, состоящей из введения, трех глав, заключения, приложения и списка использованной литературы, отражает 1) поступательное решение поставленных в ней задач и 2) изложение доказательств возникающих при этом теоретических версий.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определена тема исследования, обоснован ее выбор, представлена се актуальность и новизна; изложена необходимая информация о степени ее изученности в отечественной и зарубежной лингвистике; обозначены цели и задачи исследования, сформулированы его методологические принципы и конкретно применяемые в нем методы; перечислены основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «История изучения эмоиий в психологии и лингвистике» дцпы, с учетом различных критериев и с опорой на концептуальное разнообразие теории эмотивности, существующей в лингвистике и психологии, определения эмоций, выявлены различные подходы к их

описанию и обоснована необходимость изучения феномена эмоций в лингвистике.

В психологии эмоции определяются как психический процесс регуляции поведения, основанный на чувственном отражении потребност-ной значимости внешних воздействий, их благоприятности или вредности для жизнедеятельности индивида. Этот механизм берет на себя функцию непосредственной оценки организмом уровня благополучности его взаимодействия со средой. В свете сформулированного суждения, логически корректным будет рабочее определение эмоций как некого психо-физического переживания человеком своего отношения к людям, к окружающему миру, к себе как неотъемлемой части этого мира, к своему стремлению познать его и, по возможности, воздействовать на него своей активностью.

При обсуждении в психологии вопроса о сущности эмоций традиционно ведется речь об их функциях, их роли для человеческого организма и жизнедеятельности человека в целом. Наиболее существенными признаются три функции эмоций - отражательная, когнитивная и регуля-торная. Первая из них заключается в том, что эмоциональные переживания представляют собой результат проецирования в сознание человека объективно существующих явлений действительности, представленных в оболочке их аксиологических характеристик как полезных или вредных, «переплавляя», таким образом, отражательную функцию в регуляторную. Импульс оценочности присутствует и в другой функции эмоций - когнитивной, поскольку познание объективного мира не может происходить беспристрастно, вне каких бы то ни было оценочных восприятий. Более того, первоначальное восприятие (а оно всегда лишь чувственное) как основа любой когнитивной активности может обрести форму какого-либо эмоционального образа.

В настоящее время не существует единой теории эмоций (ни в гуманитарных науках, ни в естественных), хотя их объективное существование никем не ставится под сомнение. Даже психология, которая, казалось бы, должна стать своеобразным лидером в изучении эмоций, не располагает еще ни целостной, многоуровневой теорией эмотивности, ни эффективными методами классификации эмоций, хотя все психологи единодушно признают, что отправной точкой в исследовании эмотивных феноменов является их универсальность, знаковость и полярность.

Универсальным признаком эмоций следует признать их способность обобщаться, храниться и передаваться посредством естественного язы-

ка, что позволяет рассматривать их как предмет изучения лингвистики. Суть лингвистической концепции эмоций заключается в том, что есть мир (объект) и есть человек (субъект), способный отражать этот мир. Причем он отражает этот мир не механически, не все подряд, а пристрастно, - только то, что ему необходимо. В данных процессах эмоции выступают в роли посредника между миром и его отражением в сознании человека. Реализация отражающей функции эмоций, всегда отягощенных аксиологической интенцией, свершается в семантике слов, словосочетаний и языковых структур, выступающих их языковыми но-минаторами. Семантическая трактовка этих последних вопреки универсальности эмоций как психо-физиологического феномена, оказывается достаточно различной в силу специфики этномышления и герменевтических операций.

Во второй главе «Средства языковой концептуализации эмоций» рассматриваются 1) различные подходы к определению термина «концепт» в отечественном языкознании и трактовка схематических соотношений: «концепт» - «понятие», «концепт» - «слово»; 2) содержание понятия «эмоциональный концепт», его структура и основные особенности; 3) способы вербализации эмоций и их превращение в соответствующие концепты.

Обобщая сложившиеся в отечественной науке представления об эмоциональном концепте (его информативном содержании, семантическом облике, историко-культурной, духовной и этнической составляющей, языковой оболочке), которые не содержат ни явных противоречий, ни взаимоисключающих суждений, мы полагаем допустимым заменить традиционную формулировку концепта перечислением его основных, функционально значимых компонентов и, что еще более существенно, присущих ему признаков.

Итак, эмоциональный концепт - это совокупность понятийных, образных и ценностных составляющих, формирующих целостную ментально-языковую единицу, вбирающую в себя универсальные признаки общечеловеческих и этноспецифических реакций на любые раздражители (внешние и внутренние).

Дискутируемая ныне проблема о роли понятия в концепте, а точнее -о соотношении этих величин, должна решаться достаточно элементарно: понятие - это всего лишь часть концепта, его ядерная составляющая. Следовательно, концепт должен рассматриваться как единица гораздо более емкая, чем понятие. Вполне естественно также утверждать, что в

эмоциональном концепте весомая роль принадлежит его образной составляющей, которая и сообщает ему личностный и, следовательно, крайне субъективный характер. Больше того, эмоциональные концепты насыщены этносяецифическими признаками гораздо более явно, чем научные или художественные концепты.

Проблема соотношения слова и концепта должна решаться в аспекте языковой оболочки этого последнего. Если учесть универсальность номинативной функции языка, тогда сам факт лексической явленности (монознаковой или же полизнаковой) любого концепта, независимо от того, к какому семантическому классу он относится (эмоциональному, научному, художественному), станет для нас логически безупречным и самоочевидным. В свете сформулированного суждения, соотношение между словом и концептом принимает несколько условный облик общеизвестной схемы - «общее и отдельное», где общим следует считать номинализм как процесс элементарного этикирования действительности, а отдельным - концептуализм, который в отличие от номинализма, облекает номинируемые объекты в оболочку идеальных сущностей, возводя, таким образом, процессы номинации в определенный уровень абстракции.

Эмоциональные концепты как одна из возможных форм отражения и, следовательно, познания действительности (в ее этноспецифическом и оценочном аспектах) достаточно частотны в немецком и русском языках, находя удобный для них способ текстовой импликации в паре-миологических образованиях и других формах народного творчества. Уже упоминавшийся образ как одна из трех составляющих структуры концепта является той силой, которая провоцирует в нем потенциально заложенные в его содержании ассоциативные связи и оценочные характеристики, сформированные коллективным сознанием и общественной моралью соответствующего этнического сообщества: Neid frisst seinen eigenen Herrn -{букв.)«ненависть пожирает своего хозяина»; Rost frisst das Eisen, den Menschen zerfrisst der Neid - (анал.) «железо ржа съедает, а завистливый от зависти погибает». Народная мудрость отмечает изменения во внешнем облике и душевном состоянии человека, переживающего эмоции, например, страх: Die Furcht hat grosse Augen - (анал.) «у страха глаза велики; печаль: Kummer macht alt vor den Jahren -(анал.) «горе до времени старит». Эмоции вызывают ассоциативные представления, связанные с самыми разнообразными природными стихиями: с огнем, водой, воздухом или землей: Любовь не пожар, а загорится - не потушишь; vor Scham brennen; сгорать от стыда; глубо-

кое чувство, глубокая печаль, ein tiefes Gefiihl; ein tiefer Gram, in tiefer Trauer. Эмоции часто ассоциируются с параметрическими характеристиками по вертикали и горизонтали, поэтому спокойствие - это как бы неподвижность по этой шкале, как бы ее «нулевая координата». Положительные эмоции связаны с движением вверх (прыгать от радости, vor Freude an die Decke springen), а отрицательные - с движением вниз (iсогнуться от горя, провалиться от стыда, опустить глаза от стыда/ vor Scham vergehen, vor Scham Augen niederschlagen)

Третья глава «Лингвокультурологический анализ концептов эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние в немецкой и русской языковых культурах» посвящена сопоставительному изучению эмоциональных концептов и соответствующих им научных терминов (Scham / стыд, Schuld/вина, Reue /раскаяние), фиксируемых словарями различных типов (толковых, синонимических, психологических), русскими и немецкими паремиями, текстами художественной литературы; подвергаются также сопоставительной обработке результаты опроса по типу ассоциативного эксперимента.

В принятой ныне классификации стыд, вина и раскаяние относятся к базовым эмоциям, ведущим признаком которых считается их интеллектуально-прагматическая мотивация, вытекающая из оценки эмотивной ситуации как желательной или нежелательной для субъекта. С учетом данного принципа, а также в совокупности с наиболее рациональными критериями, предъявляемыми к описанию номинантов базовых эмоций в психологических словарях (референтная отнесенность, полярность, морально-этическая оценка, причины и условия возникновения, их соматические проявления, осознанность/неосознанность) был проведен лексикографический анализ содержания слов «стыд», «вина» и «раскаяние» в психологических словарях (немецких и русских), результаты которого позволяют констатировать, что перечисление их понятийных признаков представляется недостаточно полным, особенно в русскоязычных словарях. Это связано, очевидно, с тем, что данные слова относятся к лексике с низкой степенью терминологичности, поскольку в обеих лингвокультурах являются общеупотребительными лексическими единицами. Тем не менее, образный компонент отступает в структуре эмоциональных концептов, обретающих облик научных терминов, но ценностная составляющая (отрицательная для всех трех единиц) ощущается в них вполне очевидно.

Изучение методом компонентного анализа на материале немецко- и русскоязычных филологических словарей лексикографического обли-

ка концептов эмотивной триады «стыд», «вина», «раскаяние» выявило семантическое преобладание в них семасиологических схождений при незначительном количестве дифференцирующих признаков. Достоверность полученных сопоставлений тем более очевидна, что теоретические принципы построения как немецко- так и русскоязычных словарей, в сущности, идентичны. В них используются три вида словарных интерпретаций: родовидовая (3 определения из 15), комбинированная (5 определений из 15) и релятивная (7 определений из 15). Номинан-ты эмоций определяются в большинстве случаев через многозначные слова Empfindung, Gefühl, чувство, которые могут рассматриваться как родовые семы. Количество видовых характеристик, обнаруженное в интерпретациях эмотивных номинантов рахчично: Scham - 8; стыд - 4; Schuld - 3; вина - 4; Reue - 8; раскаяние - 2. Недостаточное использование видовых сем в словарных толкованиях объясняется в известной мере назначением словаря, теоретическими убеждениями его автора и т.д. Важно учитывать и тот факт, что сам феномен эмоций остается все еще недостаточно изученным.

Если сопоставить лексикографические данные относительно эмоциональных концептов, толкуемых филологическими и психологическими словарями, то обнаруживается достаточно неординарное явление: во-первых, совпадение семасиологических принципов лексикографической подачи материала (она представлена в обеих лингвокультурах в виде идентичных для них родовых и видовых характеристик) и, во-вторых, явные несовпадения информативного объема словарных статей, отведенных в психологических и филологических словарях для толкований и дефиниций эмоциональных концептов. Это наблюдение подводит нас к выводу, что неодинаковые виды информации получают, как правило, различные лексикографические толкования, тем более, когда речь идет о необходимости высветить значение какого-либо слова как единицы общенародного языка (эту задачу берут на себя филологические словари) и показать облик этого же слова, выступающего в роли термина той или иной автономной терминосистемы.

Выявление инвариантной схемы семантической организации концептов «стыд», «вина», «раскаяние», регистрируемых филологическими и психологическими словарями, дает возможность обратиться к решению следующей задачи - определению количества лексем, призванных, наряду с данной триадой, стать номинантами тех же эмоций, обретая, таким образом, статус языковых синонимов.тех лексических компонентов, которые ее формируют. Сопоставительное изучение се-

мантики синонимических рядов способствует решению такой важной задачи, как выявление а) сходств и различий в когнитивной интенции эмоциональных концептов и б) роли кванторных и квалификативных характеристик изучаемых параллельных лексем в двух лингвокульту-рах. Необходимые извлечения из лексикографических источников показывают, что компоненты триады «стыд», «вина», «раскаяние» в двух языках отмечены количественными несовпадениями в установлении синонимических отношений. Так, концепт Scham имеет два синонима: Schamgefühl и Beschämung [WBS 1974: 463; DW 1992: 1107].

В русском языке, напротив, в синонимический ряд с доминантой стыд входят три слова: стыдливость, застенчивость, совесть [СС, 2005, с. 298]. В некоторых других словарях слово стыд относится к синонимическому ряду, доминантой которого является номинант эмоции смущение (в деривационном варианте - смущенность) - стыд - стеснительность - неловкость [СС, 2003, с. 310]. К этому же ряду подключается нередко слово конфуз [СлСинРЯ, 1989, с. 410]. В русской ментальной культуре слово стыд формирует целую сеть лексико-семантических связей со множеством словарных единиц, которые допустимо воспринимать не просто как звенья синонимического ряда, но элементы своеобразного поля, моделирующего эмоционально-моральную концептос-феру, точкой пересечения которой и ее основой является «совесть» как гиперэмоция и соответствующий ей концепт.

В целом, стыд воспринимается в соответствии а) со стеснительностью, смущением, стыдливостью [ТС, 2003, с. 776] (важно при этом отметить, что стыд и стыдливость - это сопряженные, но не совпадающие ни эмоционально, ни, следовательно, концептуально, словарные единицы); б) стыдливость - со смущением [ТС, 1981, с. 296, т.4], застенчивостью [ТС, 2003, с. 220]; в) застенчивость — с робостью, неловкостью [ТС, 1981, с. 180, т.4]; д) неловкость, застенчивость - с конфузом [ТС, 2003, с. 293].

Концепт Schuld (как номинант вины) располагает всего лишь одним синонимом - Gewissensbisse [WDG, 1978, S. 1586, В.2]. В русских синонимических словарях (прежде всего толковых) слово вина имеет тоже один синоним - грех [СлСинРЯ, 200, с. 48].

Синонимический ряд Reue включает 10 компонентов: Reuergefiihl, Reueempindung, Reumütigkeit (раскаяние), Selbstanklage, Selbstverurteilung, Selbstvorwurf (самообвинение), Zerknirschung, Zerknirschheit (подавленность, сокрушенность), Busse (rel.) (раскаяние), Gewissesbisse (угрызения совести) [WBS, 1974, S. 449). У русского слова раскаяние обнару-

жен только один синоним - сожаление (СлСинРЯ, 1989, с. 373; СлСин-РЯ, 2001, с. 485].

Сопоставление в кванторном отношении слагающейся в двух линг-вокультурах ситуации относительно концептов Reue /раскаяние свидетельствует в пользу того, что русский морально-этический менталитет воспринимает раскаяние в более жестком эмоциональном и, следовательно, семантическом режиме, не «распыляя» его во множестве синонимов и сохраняя, таким образом, целостность его смысла как некоей отдельной, специфически ориентированной константы, граничащей со статусом слова в роли термина.

Итак, изложенные лексикографические данные и необходимый к ним комментарий позволяют констатировать, что когнитивная сила концептов «стыд», «вина», «раскаяние» опирается на неодинаковые количество их семантических составляющих, максимальная сумма которых составляет 10 единиц, а минимальная - одну или две. При этом на количественные расхождения налагаются и качественные различия в семантическом облике описываемых концептов. В частности, в русских словарях не регистрируются в лексикографических толкованиях такие семы, как «внешнее проявление эмоции», «интенсивность и результат ее переживания», «функция эмоции и ее объект».

Вместе с тем, импульс морально-этической оценки ощущается реально и императивно в лексических номинаторах эмотивных концептов соответствующей русской эмотивной триады.

Существенно'значимым в лексикографических источниках для семантического описания изучаемой эмотивной триады является иллюстративный материал, подаваемый чаще всего и виде готовых к употреблению синтаксических синтагм. Их межъязыковой анализ убеждает в том, что, как правило, они являют собой типологически единые соче-таемостные схемы, идентичность которых в немецком и русском языках спровоцирована близостью в их структурной организации и многими грамматическими аналогиями. Наиболее частотными в обоих языках являются сочетания номинантов эмоций 1) с глаголом, (причем номинант эмоции может выступать как в качестве субъекта, так и в качестве объекта действия; 2) с прилагательными, причастиями и местоимениями, выступающими в роли определения; 3) с другими существительными в родительном или дательном падежах (в функции определения).

Информативное содержание перечисленных структурных моделей, задействованных в иллюстративной части лексикографического материала, может быть сведено к следующим смысловым блокам, единым

в общей сложности для концептов всей эмотивной сферы немецкого и русского языков, хотя и несколько различных по степени интенсивности реализуемых в них смыслов: это 1) ощущение эмоций; 2) их внешние проявления и интенсивность; 3) уподобление эмоций животному миру, человеку (в основных чертах его характера и присущих ему болезней), явлениям природы. Причина совпадений в понимании сущности эмоций двумя лингвокультурами кроется в единстве психологической основы двух разных этносов. Вместе с тем, обе лингвокультуры имеют на уровне языка существенные различия в лексикографических толкованиях слов «стыд», «вина», «раскаяние». В частности, немецкоязычные словари включают в их трактовку следующие семы: «полнота ощущений», «изменяемость степени стыда», «способность/неспособность к раскаянию, «принуждение к раскаянию», «связь вины и раскаяния» (все они отсутствуют в русскоязычных словарях). Напротив, русская ментальная культура и, как неизбежное следствие, русский язык стремятся вложить в слова «стыд», «вина», «раскаяние» те семантические составляющие, которые воспринимаются русским менталитетом как самые необходимые в человеческой морали: «локализация эмоции» и «ее высокая нравственная оценка». Лексическим вместилищем нравственных категорий являются в словарном составе русского языка душа и сердце (в немецком языке только слово Herz, обнаруженное, к тому же, всего лишь в двух примерах), о чем свидетельствуют, например, многочисленные паремии.

Как в немецкой, так и в русской литературе периода XVIII - XXI веков наиболее частотным приемом текстового воплощения эмоциональных концептов является метафора, - преимущественно антропоцентрическая по информативным ассоциациям, а по структурному типу -глагольная. Второй по узуальной частотности текстовой реализации эмотивных концептов является натурморфная метафора, облекаемая в глагольно-адъективную синтагму. Зооморфный тип метафоры используется приблизительно в равной мере в текстовых иллюстрациях как немецкоязычных, так и русскоязычных словарей. Флористический тип метафоры представлен только в русских лексикографических иллюстрациях, причем минимальным количеством примеров. Данный факт объясняется, вероятно, тем, что человек связывает с эмоциями деятельную активность, более свойственную человеку, животным и явлениям природы, нежели растениям.

Обработанная картотека, составленная из лексикографических данных (с учетом не только толкований изучаемых концептов, но и литера-

турных иллюстраций к ним), текстовых примеров из немецкой и русской художественной литературы разных эпох (классической и современной) и направлений, свидетельствует о том, что самым частотным и всесторонне описанным предстает концепт Scham и его русский аналог стыд. В обеих лингвокультурах совпадают их смысловые ассоциации и частотность их использования в текстах художественной литературы (в прямом словоупотреблении и в метафорических переносах).

Подлинным призванием паремий является интенсивное и адекватное отражение специфики эмоционального опыта народа, его материальных, культурных и духовных ценностей. Этот факт убеждает нас в том, что обращение к данному пласту лексики дает дополнительные сведения о том, как «работают» семантические признаки эмоциональных концептов в рамках обыденного языкового сознания, удачным вместилищем которого является упомянутый пласт лексики, где большая роль принадлежит эмоциональным концептам и их образной составляющей. Обратимся к межъязыковым паремиям. В пословичном фонде русского и немецкого языков обнаружено соответственно 43 и 26 паремий. Отметим сразу же, что основная масса немецких пословиц не имеет аналогов и эквивалентов в русском языке. Этот факт, вероятно, связан со спецификой познавательного и эмоционального опыта немецкого и русского народов.

Большинство семантических характеристик концептов Scham и стыд совпадает. Оба этноса дают преимущественно положительную оценку данной эмоции, хотя, как об этом уже упоминалось, она амбивалентна и в этой амбивалентности ее положительные ассоциации все-таки преобладают. Нежелание или же неспособность к переживанию эмоции стыда оценивается в русских и немецких паремиях тоже одинаково - как вольное или невольное прекращение социальных контактов, т.е. отрицательно. Русские и немцы видят прочную связь между стыдом и совестью и, следовательно, между содержанием их лексических но-минантов.

Этнической особенностью концепта вина к русской языковой культуре является разграничение в нем своей и чужой вины, что, бесспорно, значительно усиливает его негативную оценку в русском языковом сознании.

В немецко- и русскоязычном лингвокультурных сообществах концепты эмоций Reue и раскаяние имеют положительную оценку что связано, УЧеВМДНО, С ВЛИЯНИеМ христианской, религией Необходимость раскаяния в проступках признается носителями обеих культур. Но в чем

они различаются, так это в языковой детализации смыслового объема данного конструкта. В действительности, в паремиях немецкого языка Reue являет собой образчик семантической компрессии целого множества дополнительных сем, долженствующих объяснить причины возникновения раскаяния, пути его преодоления, если в этом есть прагматическая целесообразность. Больше того, прагматическая ориентация немецкого менталитета «взламывает» подчас положительную оценку Reue и вводит этот концепт в пространство отрицательной аксиологии. В русском менталитете раскаяние никогда не попадает в разряд концептов, несущих в себе отрицательные признаки.

Таким образом, детальное рассмотрение эмоциональных концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецком и русском языках выявило определенную сумму их сходств и столь же очевидных расхождений. Эти последние приходятся, прежде всего, на концепт раскаяние. Второй отличительный признак, дифференцирующий две линг-вокультуры, заложен в особенностях этнического восприятия концептов стыд и вина. Некоторые разногласия обнаруживаются в прочтении Scham и стыда. Немецкий концепт не включает в свое содержание сему профилактики стыда, декларируемую русским языком и особенно па-ремиологическими образованиями. Третьим признаком, дифференцирующим две лингвокультуры в восприятии ими эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние и соответствующих концептов является стремление русского сознания найти их реальное вместилище (душа и сердце). Этот и другие выводы, явившиеся результатом семасиологического описания концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние были проверены (вернее, - уточнены) с помощью опроса по типу свободного ассоциативного эксперимента, проведенного с целью выявления общих и этноспецифических черт, характеризующих исследуемые феномены в немецко- и русскоязычной лингвокулыурах.

В опросе принимали участие 30 русскоязычных и 30 немецкоязычных информантов в возрасте от 1В до 60 лет. Это были студенты, преподаватели государственного университета им. Г. Гейне (г. Дюссельдорф), Северо-Осетинского государственного университета им. K.J1. Хетагу-рова (г. Владикавказ), инженерно-технические работники, сотрудники медицинских учреждений (г. Кельн, г. Дюссельдорф, г. Владикавказ),

Анализ данных опроса выявил ряд этноспецифических характеристик концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние, которые отражают особенности национального менталитета и национального характера участников. Все испытуемые должны были выполнить одно

задание: дать спонтанный ответ (точнее, - с ограниченным временем на его обдумывание) на вопрос: «Что такое стыд, вина, раскаяние1.-» Обработка данных опроса предполагала классификацию ответов (преимущественно по информативно-семантическому признаку), поступивших от носителей немецкого и русского языков относительно их индивидуального восприятия заданных концептов. Частотная идентичность ответов оценивалась как право возвести сумму индивидуальных восприятий концептов на уровень их общеэтнических осмыслений. Ответы русско-и немецкоязычных информантов совпадали в понимании причин возникновения данных эмоций, их внешних проявлений присутствия в них оценивающей составляющей (позитивной или негативной), а также их цветовой характеристики.

Русскоязычные информанты связывают стыд а) с тендерным аспектом (девичий, девушка); б) с отнесенностью этой эмоции к ее носителю (мой, мне, мое), что, придает дополнительную «тяжесть» переживанию; в) с ее конкретной локализациией (на душе, душевный). Немецкие участники опроса отождествляют Scham с грязью, нечистотой, даже с отхожим местом (Schmutz (грязь), Dreck (грязь), Eckel (мерзость), schmutzig (грязный), Klo, Toilette (уборная)) и всем тем, что противоречит понятию Ordnung (порядок) как основополагающей реалии немецкой культуры.

Основной отличительной особенностью вины в описании русскоязычных информантов является ее субъективность, непосредственная связь со стыдом и, наконец, неизбежность вины и невозможность преодоления этой эмоции (невозможно исправить, невозможность изменить). Русскоязычные участники эксперимента указали место пребывания эмоции (душевная, в душе), т.е. одну из наиболее важных характеристик вины, которая ранее была выявлена в ходе исследования лексикографических статей и художественных текстов. В ответах немцев зафиксированы советы по преодолению негативной эмоции вины (Entschuldigung (прощение), Wiedergutmachung (исправление), Versöhnung (примирение), Sühne (покаяние)).

Сущность раскаяния в языковом сознании немцев оказалась достаточно диффузной. Русскоязычные респонденты единодушно подчеркивали морально-дидактический аспект данного концепта, увязывая его прежде всего или даже исключительно с совестью (есть совесть, должна быть совесть).

Данные опроса, проведенного по типу свободного ассоциативного эксперимента, при их наложении на предпринятое исследование под-

твердили корректность сформулированной гипотезы относительно а priori предполаг аемого факта этнокультурной специфики концептуальной триады «.стыд», «вина», «раскаяние» в немецком и русском языках и различных способов их языковой экспликации в пространстве двух неодинаковых лингвокультур.

В заключении сформулированы выводы проведенного исследования.

В приложениях содержатся таблицы, иллюстрирующие семантические структуры концептов стыд, вина и раскаяние.

Теоретические положения и практические результаты работы отражены в следующих публикациях:

I. В ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК:

1. Колиева И.Г. Концепты Glück и счастье немецком и русском языковом сознании // Вестник Костромского Государственного Университета им. H.A. Некрасова. Вып. № 4, том 13. - Кострома, 2007. -С. 107-110.

2. Колиева И.Г. Фразеологический аспект функционирования концептов Liebe и любовь II Современные гуманитарные исследования. №4 (23), - М.: ООО «Компания Спутник +», 2008. - С.91-95.

II. В республиканских научных журналах:

3. Колиева И.Г. Имена эмоций и чувств в психологии и в языке // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сб. науч. трудов. Вып. VIII / Под ред. докт. филол. наук Т.Ю. Тамерьян; Сев-Осет. гос. ун-т. Владикавказ: Из-во СОГУ, 2006. - С. 73-76.

4. Колиева И.Г. Концепт эмоции Glück "счастье" в немецком языковом сознании // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сб. науч. трудов. Вып. IX / Под ред. докт. филол. наук Т.Ю. Тамерьян; Сев-Осет. гос. ун-т. Владикавказ: Из-во СОГУ, 2007.-С. 43-45.

5. Колиева И.Г. Лингвокультурологические особенности концептов эмоций Glück и Trauer П Тезисы докладов на конференции по итогам НИР факультета иностранных языков СОГУ за 2008 год / Под ред. канд. пед. наук, ст. преп. Л.Б.Тулатовой; Сев.-Осет. гос. ун-т. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2009. - С. 42-43.

Ш. В других российских научных журналах:

6. Колиева И.Г. Лингво-психологический «портрет» концептов Neid и зависть в пословично-поговорочном фонде // Состояние и перспективы лингвистического образования в современной России: Материалы III Всероссийской научно-практической конференции / отв. ред. A.B. Нагорная. - Ульяновск, ООО «Студия печати», 2008. - С. 157-163.

7. Колиева И.Г. Модальная составляющая концепта в пространстве немецкой фразеологии // Лингвистическое наследие Шарля Балли в XXI веке: Материалы международной научно-практической конференции, 5-7 октября 2009 года. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена, 2009. - С.205-207.

Подписано в печать 27.04.2010. Усл. п.-л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ№ 113. Издательство Северо-Осетинского государственного университета имени Коста Левановича Хетагурова, 362025, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Колиева, Ирина Геннадьевна

Введение.

Глава 1. История изучения эмоций в психологии и лингвистике

1.1. Определение и классификация эмоций в психологии.

1.2. Теоретические основы осмысления эмоций в отечественной и зарубежной психологии.

1.3. Лингвистическая теория эмоций.

Глава 2. Средства языковой концептуализации эмоций

2.1. Концепт как основная единица лингвокультурологии и подходы к его изучению в современном языкознании.

2.2. Референциальная сущность эмоциональных концептов.

2.3. Структурные формы эмоциональных концептов: монознаковость и полизнаковость.

Глава 3. Лингвокультурологический анализ концептов СТЫД, ВИНА, РАСКАЯНИЕ в немецкой и русской языковых культурах

3.1 Scham/стыд, Schuld/вина, Rene/раскаяние как элементы метаязыковой системы.

3.2. Scham /стыд, Schuld/ вина, Reue /раскаяние в немецкой и русской лексикографической традиции и в разножанровых текстах.

3.3. Роль синонимических отношений в постижении целостного содержания концептов Scham / стыд, Schuld/ вина, Reue /раскаяние.

3.4. Ассоциативные поля концептов Scham/стыд, Schuld/вина,

Reue /раскаяние.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Колиева, Ирина Геннадьевна

Проблема особенностей языкового мировосприятия с давних времен волновала умы и сердца многих мыслителей. Вильгельм фон Гумбольдт писал, что язык - это объединенная духовная энергия народа. В нем не стоит бояться ни изощренности, ни избытка фантазии. То, что дают нам языки - есть полная, чистая и простая человеческая природа, если же мы проникаем в глубины их тайн, в нашу сухую рассудочность врывается свежая струя неувядающей фантазии других народов. Изучение языков мира - это также всемирная история мыслей и чувств человечества. Она должна описывать людей всех стран и всех степеней культурного развития; в нее должно входить все, что касается человека [Гумбольдт, 1985, с. 348-349].

Эмоции - социально-психологическое явление, занимающее важное место в жизни человека и в его языке. Проблема эмоций традиционно приковывала внимание исследователей самых разных областей знания (психология, социология, культурология, языкознание). В человеке все движимо эмоциями, которые составляют мотивационную основу его деятельности [Изард, 1999, с. 208] и, следовательно, не могут не отражаться в его языке. Человек является и создателем и носителем языка, вступает в различные отношения с другими людьми, предметами и явлениями окружающей действительности. При этом он может испытывать различные эмоции (психологи насчитывают от 4 до нескольких тысяч). Таким образом, человек и его эмоции, с одной стороны, является частью самой объективной действительности, т.е. отражаемыми объектами реальной картины мира, а с другой - участвуют в формировании языковой картины мира: человек как активный отражающий субъект, язык как средство отражения, эмоции человека как одна из форм отражения объективной действительности. В этом заключается специфика эмоций человека — они и объект отражения в языке, и инструмент отражения самих себя и других объектов действительности.

Осознание всеобъемлющего и всепроникающего характера эмоций в поведении человеческого организма и личности выражается в том, что эмоциональная сфера жизнедеятельности человека превратилась в объект исследования ряда наук: молекулярной биологии, физиологии, нейрофизиологии, психологии, социолингвистики, общего языкознания и т. д. Без исследования этими науками эмоциональности как «стыковой» проблемы невозможно получить адекватной картины этого объекта ни в целом, ни в каком - либо из его аспектов, например в лингвистическом. Показательным в этом смысле является высказывание академика Б.А. Серебренникова: «Типы мышления различны и материал различен: для лингвистов - вербальное, для биологов - авербальное. Но лингвист не должен пренебрегать результатами биолога, чтобы правильно понять само мышление» [Серебрянников, 1983, с. 229-230]. Таким образом, наиболее продуктивным является комплексный подход к изучению эмоций и их языка. В рамках данного подхода оязыковленные эмоции исследуются как знаки единого культурно-вербального пространства того или иного этнического сообщества.

В отечественной лингвистике работы В.Гумбольдта, Э.Сепира, Б.Уорфа, В.Вундта долгое время не находили признания, более того, жестко критиковались. Только в последние три десятилетия в трудах российских лингвистов четко прослеживается тенденция к интенсивному формированию нового направления — лингвокультурологии, которая изучает этнокультурные особенности менталитета представителей различных лингвистических сообществ. Сам факт возникновения культурологической лингвистики свидетельствует о тесном взаимодействии лингвистики с культурологией и этнологией.

Основным термином культурологической лингвистики является «концепт», без обращения к которому сегодня не обходится ни один исследователь, изучающий язык как проявление «духа народа». Эмоциональный концепт представляет собой «этнически и культурно обусловленное, сложное структурно-смысловое, как правило, лексически или фразеологически вербализованное образование, базирующееся на понятийной основе, включающее помимо понятия, образ и оценку, и функционально замещающее человеку в процессе рефлексии и коммуникации множество однопорядковых предметов, вызывающих пристрастное отношение к ним человека [Красавский, 2000]. Эмоциональная концептосфера есть совокупность эмоциональных концептов.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью более глубокого изучения способов отражения эмоций в языке как элементе целостного этнического самосознания говорящего коллектива в условиях прогрессирующего межкультурного диалога.

Объектом предпринятого исследования является концептосфера эмоций немецкой и русской лингвокультур. Предметом исследования избрано лексико-семантическое содержание концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние как знаковых образований, объединяющих в себе две основные составляющие: когнитивную структуру и этнокультурную идентичность. Имя (номинант) эмоции - знаковое образование, фиксирующее концепт не только как когнитивную структуру, но и как часть «феномен культуры» того или иного народа. [Степанов, 1997]. Выбор для лингвокультурологического анализа субстантивно выраженных номинаций эмоций обусловлен их категориальным статусом: существительные напрямую корреспондируют с «предметами» абстрактного мира.

Цель данной работы заключается в проведении сопоставительного лингвокультурологического анализа эмоциональных концептов Scham, стыд, Schuld, вина, Reue, раскаяние в немецкой и русской языковых культурах.

Данная цель предусматривает решение следующих задач: 1) предпринять критический разбор теоретической литературы по эмотивной проблематике в психологии и лингвистике с целью определения наиболее оптимальной классификации эмоций и выявления конкретных способов их концептуализации;

2) выработать рациональный подход к оценке существующих ныне теорий о концептуализации эмоций;

3) провести сопоставительный анализ (семантический, функциональный и статистический) лексических компонентов первичной морально-эмотивной триады {Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние), бытующей в немецкой и русской лингвокультурах, и установить их межъязыковые признаки - общие и дифференциальные;

4) определить причины формирования национальной языковой индивидуальности эмоциональной концептосферы.

Методологической основой выполняемого исследования выступают а) представление о языке как действительном практическом сознании и непосредственной реальности мысли, б) восприятие этнических языков как синергетических образований, которые, подчиняясь процессам саморегуляции, исключают какую бы то ни было конвенциональность в становлении и развитии их систем, в) диалектический принцип единства формы и содержания (преимущественно в ассиметрическом соотношении), г) антропоцентрический и эгоцентрический характер этнических лингвокультур, д) ряд наиболее значимостных теоретических постулатов и гипотез науки о языке (отечественной и зарубежной) о связи языка и мышления («мысль творится в языке»), о соотношении идеоэтнических и универсальных явлений в естественных языках, о языковой концептуализации окружающего мира как одном из способов его познания, о необходимости расчленения этого мира на наиболее значимостные концептосферы с целью выявления ведущей роли когнитивных усилий человека и его языка в постижении действительности, о существенно важном, изучении эмоциональных концептов для понимания многих явлений языка и психолингвистики, поскольку эмоции являются универсальными психо-соматическими состояниями, обладающими, однако, этнокультурной спецификой в своем проявлении и, следовательно, неизбежными различиями в языковом воплощении; совокупность теоретических положений, доказываемых в данном исследовании, является естественным продолжением и творческим развитием упомянутых методологических установок. В частности, имеются в виду следующие утверждения: 1) базовой единицей в лингво-культурологическом изучении первичной морально-эмотивной триады (как и любого другого звена эмотивной концепосферы) является концепт, представляющий собой сложное ментально-языковое образование; 2) эмоциональные концепты обретают опредмеченную сущность в силу их преимущественной явленности в системе языка в облике существительных, получая таким образом возможность подвергнуться всестороннему семасиологическому анализу в рамках лексикографических толкований данных концептов, выявления их роли как ключевых элементов в совокупной активности с их лексическими синонимами в составе ценностно маркированных высказываний.

Задачи и материал исследования предполагают применение целого комплекса методов: сопоставительно-контрастивного; метода компонентного и контекстуального анализа; элементов ассоциативного эксперимента и статистических подсчетов.

Материалом исследования являются лексикографические статьи филологических и психологических немецко - и русскоязычных толковых словарей, художественные и пословично-поговорочные тексты, научные труды по психологии, психоанализу, культурологи, истории и этнографии.

Теоретической базой послужили работы ведущих отечественных и зарубежных 1) социологов и философов (Аристотеля, Н.А.Бердяева, М.Вебера, Н.Ильина, И.Канта), 2) лингвистов-эмотиологов, лингвокультурологов и когнитологов (Ю.Д.Апресяна, А.Вежбицкой, С.Г.Воркачева, В.Гумбольдта, В.И.Карасика, Д.С. Лихачева, В.П.Москвина, Ю.С.Степанова, В.И.Шаховского, З.Д.Фоминой, L.Jager, P.Kiihn, C.Lutz, H.Vester), 3) психологов (Н.Я.Батовой, В.Вундта, Ч.Дарвина, Б.И.Додонова, К.Изарда, А.Н. Лука, Э.Ноймана, Ф. Римана, С.Л. Рубинштейна, И.М.Сеченова, К.Г.Юнга, D.Buller, G.L.Engel, P.Heelas) 4) историков, этнографов, лингвоэтнографов (Г.Д.Гачева, Н.

Bausinger, G. Korff, U. Jeggle, K.Bayer, A.L. Krober, И.Гросса, П.Мюнха, Х.Трайбера).

Научная новизна исследования состоит в том, что 1) в нем комплексно (с позиций лингвистики, психолингвистики и лингвокультурологии) изучены эмоциональные концепты, формирующие первичную триаду морально-этических установок в социальном поведении человека и содержащие различную денотацию; 2) определены особенности представления концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue /раскаяние в научном и обыденном языковом сознании русских и немцев, когнитивно-языковыми усилиями которых эти концепты получают конкретные способы (монознаковые и полизнаковые в прямом и переносном воспроизведении) фиксации и функционирования в соответствующих языковых системах;

3) установлены общие и этноспецифические признаки в содержательных структурах параллельных эмоциональных концептов, бытующих в двух лингвокультурах, определяемые ключевыми идеями каждой из этноязыковых картин мира.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в развитие общей лингвокультурологии, поскольку предлагает инвариантную схему для описания одного из звеньев эмотивного устройства двух разноструктурных лингвокультур. Предлагаемые в работе подходы к выделению концептов и конкретные способы их изучения могут быть использованы в описании других концептосфер, вычленяемых в иных лингвокультурах. Конечные выводы, фиксируемые в работе, могут стать полезным и необходимым материалом, обогащающим смежные с лингвистикой области знаний - психологию и этносоциологию. Теоретическая значимость исследования заключается также в том, что в нем прочерчивается логическая последовательность а) в развитии основных постулатов аксиологической лингвистики, лингвокультурологии и эмотиологии на примере рассмотрения концептов стыд, вина и раскаяние в русской и немецкой языковых картинах мира; б) в нахождении культурных доминант, определяющих как сходства, так и различия сопоставляемых лингвокультур.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при чтении вузовских курсов по общему и сопоставительному языкознанию, лингвокультурологии, психолингвистике, а также в процессе преподавания русского и немецкого языков как иностранных. Теоретические выводы и фактический материал представляют определенную ценность для лексикографической работы: при создании толковых словарей, а также словарей по психолингвистике и этнолингвистике.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Анализ эмоциональных концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецкой и русской лингвокультурах вскрывает в содержании данных феноменов ряд отличительных черт, обусловленных различиями в историческом опыте, культуре и религии двух этнических сообществ:

2. Этноспецифические особенности эмоционального концепта Reue в немецкой лингвокультуре реализуются в идее нецелесообразности переживать опыт раскаяния, так как это эмоциональное состояние не возмещает ни душевных усилий, ни материальных потерь;

3. Ведущим этноспецифическим признаков концептов вина и стыд в русской языковой культуре является четкое и устойчивое разграничение своей/чужой вины, своего/чужого стыда, что значительно усиливает их негативную оценку. Дополнительной, но очень важной чертой концепта вина является признание вины перед Богом как наивысшей степени любой человеческой провинности;

4. Вместилищем эмоций (особенно стыда и вины) как ближайшем способе чувственного восприятия жизни становятся в русской ментальной культуре душа и сердце; эта психо-ментальная константа подтверждается лексикографической практикой, художественными текстами и паремиями;

5. Морально-этическая оценка стыда и вины является традиционно важной в нравственном становлении русской культуры и ее духовных приоритетов: стыд, признание вины идентифицируются с верой в Бога и со страхом Божьим, положенными в основу православной доктрины, поскольку переживание стыда и ответственность за вину воспринимаются русским народом в виде единственной возможности сохранить нравственную чистоту своей души.

Апробация работы проведена в ходе регулярных обсуждений основных теоретических положений по теме диссертационного исследования на заседаниях кафедры французского языка и кафедры немецкого языка ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова», в выступлениях с докладами на научных конференциях по результатам НИР, проводимых в упомянутом университете.

Содержание исследования отражено в ряде статей, в том числе в статьях, опубликованных в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК.

Структура диссертации, состоящей из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения, отражает 1) поступательное решение поставленных в ней задач и 2) изложение доказательств возникающих при этом теоретических версий.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Имена концептов эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецком и русском языках"

Заключение

Стыд, вина и раскаяние представляют собой эмоциональные универсалии в том смысле, что каждый человек может испытывать эти чувства. Эти эмоции составляют триаду отрицательных эмоций, переживание которых является необходимым на пути нравственного становления личности.

Первой ступенью на пути совершенствования человеческой души является стыд, который Гегель считал первым основным признаком человечности. А.Круглов считает, что стыд как основа душевной природы возник у человека впервые, когда он отведал запретный плод с «дерева познания добра и зла». Именно стыд изгнал человека из Рая, где он был подобен животному, и с тех пор каждый ищет своё счастье - свой Рай. «Одни, отбросив стыд и проклиная разум, уподобляются скотам, что множит пустоту жизни, лишая их человеческого счастья. Другие стремятся развить свою душу с тем, чтобы не погиб живой росток человечности» [Круглов, 2008, с. 396].

По данным психологической науки, стыд — социальная эмоция. Причиной возникновения стыда является осознание человеком предосудительности своего поведения или поступка, так как он (поступок) не соответствует нормам морали, принятым в данном обществе. Психологи отмечают тесную связь между стыдом и виной, которые наряду с горем и гневом входят в комплекс тревожности [Изард], а некоторые склонны видеть в них аспекты одной и той же эмоции [Томкинс]. Другие считают, что эмоция стыда кратковременна и быстро поглощается чувством вины, поэтому до сих пор остается недостаточно изученной [Шпильрейн]. Существует также мнение, что зрительная (т.е. окружающие видят твой промах) эмоция стыда немедленно переходит в слуховую (окружающие осуждают твой проступок) эмоцию вины [Самюэльс]. Между стыдом и виной психологи видят существенные различия: стыд может проявляться из-за любых ошибок, вина же возникает при нарушениях морального, этического или религиозного характера, причем в ситуациях, в которых субъект чувствует личную ответственность [Изард].

Тяжелые, нравственные муки, связанные с переживанием чувства вины, которую Ф.Шиллер считал «величайшим злом», — есть следующий шаг к ответственному, нравственному самоопределению личности. Совершая тот или иной проступок, человек вызывает осуждение со стороны других членов коллектива, к которому он принадлежит. Вина — это страх перед божеством (идолом) общего мнения, страх оказаться не в ладу с миром, причем приговор тебе выносит - имеет право выносить - только сам этот мир. Чувство вины сопряжено с другими отрицательными эмоциями: с чувством сожаления о совершенном проступке, с чувством бессилия и стыдом.

Завершающим этапом на пути нравственного совершенствования человека является раскаяние. Раскаяние основано на способности человека отыскать в себе душевные ресурсы для публичного признания предосудительности своего поступка, поведения. Раскаяние, как правило, признается другими членами человеческого сообщества как способ наладить социальные контакты. Недаром христианская церковь считает раскаяние в грехах одним из важнейших условий нравственного возрождения человека. Таким образом, мы установили, что эта триада тяжелых отрицательных эмоций возникает на пути любого человека, который стремиться к нравственному благополучию.

Целью своего исследования мы предполагали изучение концептов эмоций стыд, вина и раскаяние в немецком и русском языках, так как в наше время всеобщего стремления к приобретению материальных благ тема нравственного здоровья общества приобретает особую остроту. При этом особо важным нам представлялось попытаться через внешние (языковые) формы их закрепления в языках не только выяснить степень нюансированности данных эмоциональных концептов, но и понять причины возникновения несовпадений объемов семантического поля, т.е. проникнуть в душу народа.

Реальный мир отражается в языке, проходя через призму человеческого сознания. Языковое сознание Гумбольдт определял как «основной творческий и преобразующий принцип», который раскрывает языковую индивидуальность народа [Гумбольдт, 1985, с. 396]. От живости языкового сознания зависит, отразится ли то, «что движет человеком изнутри и извне» в его языке. Именно языковое сознание делает язык «зеркалом мира» [Гумбольдт, 1985, с. 400]. Е.Б Трофимова трактует понятие «языковое сознание» как «совокупность языковых представлений, содержащихся в сознании всех носителей данной языковой общности» [Трофимова, 2009, с. 9].

Поскольку языковое сознание этноспецифично, то сопоставление семантических пространств разных языков позволяет увидеть общечеловеческие универсалии в отражении окружающего людей мира, а также дает возможность увидеть специфическое, национальное в наборе концептов. Этнокультурная специфика семантики отражает особенности языкового сознания двух народов, которое, в свою очередь, формирует языковую картину мира (см. приложение 8).

Материал исследования свидетельствует, что этнокультурная специфика эмоциональных концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецком и русском языках объективно выделяется и может быть представлена в нескольких культурных доминантах:

1. Этноспецифические особенности эмоционального концепта Reue реализуются и в идее нецелесообразности переживания раскаяния, так как тяжелое эмоциональное переживание не возмещает душевных, а главное, материальных потерь, что особенно важно, если учесть высокую степень значимости концептов деньги и богатство именно для немецкой культуры. Во многом экстенсивность — интенсивность психологического типа объясняется типом религии. Например, православие, которое проповедует смирение и отказ от активного преобразования действительности, обещая вознаграждение в загробной жизни, лежит в основе экстенсивной культуры. Напротив, идеалом протестантизма является активная деятельность (интенсивный тип), направленная на увеличение капитала и вознаграждаемая в течение жизни. Европейская, в частности немецкая модель развития капитализма, была обусловлена протестантской этикой, выбравшей путь спасения человека не через мистическую созерцательность, а через активный труд, ведущий человека к преумножению богатства, угодных Богу. Протестантизм, согласно учению М.Вебера, в отличие от католицизма, проповедует идею утилитаризма: честность полезна, ибо она приносит кредит, также обстоит дело с прилежанием и умеренностью - все эти качества именно поэтому и являются добродетелями [Вебер, 1990, с. 74]. Традиционная рациональность немцев проявляется в их стремлении «экономно» расходовать не только материальные средства, но и эмоции. Человек должен поступать обдуманно и взвешенно, что является гарантией его жизни в мире с окружающими и с самим собой.

О немецкой рациональности как национальной черте рассуждали и немецкие и русские философы. Н.А.Бердяев писал: «Возьмем немца. Он чувствует себя со всех сторон сдавленным, как в мышеловке. Шири нет ни вокруг него, ни в нем самом. Он ищет спасение в собственной организованной энергии, в напряженной активности. Всюду он видит границы и ставит границы. Все должно быть у немца на месте, все распределено» [Бердяев, 1998, с. 328]. Гегель характеризовал немцев «.как глубоких, но часто неясных мыслителей, которые желают понять внутреннюю природу и связь вещей, обладают высокой степенью систематичности анализа. Прежде чем действовать, немец тщательно определяет план деятельности, но это приводит к медлительности на начальном этапе деятельности» [Цит. по: Трофимов, 1998, с. 49].

Традиционная рациональность, экономность и прилежание представляют собой компоненты одного целого — концепта Ordnimg, который является центральной частью немецкой национальной культуры. «Понятие Ordming -неотъемлемая часть стереотипа, создаваемого иностранцами о Германии, это то, что их поражает в немцах. Подчинение времени и пространства порядку — одно из величайших достижений германского общества» [Цит. по: Mclver Weatherford Jack, 1978, S. 3]. Исследователи особенностей немецкого менталитета [Zeidenitz, Barkow, 1997, Miinch, 1984] указывают на особое место Ordnung в организации всей жизни немцев.

2. В обоих сравниваемых языках стыд, вина и раскаяние уподобляются человеку, природе. Однако для русского языкового сознания эти феномены чаще всего связаны не просто с человеком, а с «душой» и «сердцем». Возможно данный факт связан с тем, что среди русских людей, по выражению К.Г.Юнга, преобладает «интуитивный психологический тип», или, как он его еще называл, «интуитивно-этический интраверт». По объяснению самого К.Г.Юнга, такому типу людей свойственны особые способности к предчувствию, развитая интуиция, особое чувственное восприятие жизни. Для них характерна сосредоточенность на внутренней (духовной, душевной) жизни [Юнг, 1992, с. 17]. С.Г.Тер-Минасова, сопоставляя слова душа и sool, писала, что основное различие между этими словами состоит в том, что для русского народа, у которого в национальной системе ценностей на первом месте стоит духовность, душа, главное, стржневое понятие, превалирующее над рассудком, умом, здравым смыслом. В англоязычной культуре в основе существования стоит Его Величество Здравый Смысл. Причем исследователь отмечает, что ситуация с sool типична для германских языков, так как сопоставление фразеологизмов со словом душа в немецком и русском языках дало аналогичные результаты [Тер-Минасова, 2000, с. 161-169]. В подтверждение данного факта следует упомянуть работу Т.С.Медведевой, посвященную сопоставительному изучению фразеологизмов с компонентами душа и Seele. Автор приходит к выводу, что концепт душа в сравнении с Seele имеет значительно более высокую номинативную плотность репрезентаций, является высокочастотным и активно используется в литературных текстах и в разговорном языке. Немецкие фразеологизмы с компонентом Seele в подавляющем большинстве относятся к высокому стилю и не являются высокочастотными. Этот факт, полагает исследователь, позволяет предположить меньшую степень разработанности соответствующего фрагмента концептосферы немецким языковым сознанием [Медведева, 2008, с. 176-178]. С.В.Зайкина считает концепт душа - типично русским, отражающим специфику русского языкового сознания: «Квазиорган «душа» является самым ценным достоянием человека, она крайне чувствительна ко всему происходящему» [Зайкина, 2003, с. 22-27]. Сердечность считал главным свойством русской души И.Ильин, называя сердце «самой лучшей и самой точной меркой русской души и русской культуры; ведь русский человек живет под знаком своего сердца. Если взять повседневность, то русский всегда и везде ищет покоя, согласия, близости и размаха: в домашнем обиходе, в застолье, в дружбе. Никогда он не довольствуется строгим, сдержанным, деловым общением. Если же речь идет о культуре нравственности, искусстве, религии, правосудии, науке, то и здесь русский начинает с чувства и сердца, черпает из этого источника все лучшее, отвергая бесчувственное и бессердечное как нечто мертвое и ложное» [Ильин, 1996, с. 183].

А.В.Сергеева, рассуждая о чувственном восприятии жизни русскими людьми, пишет: «Неслучайно основополагающими понятиями для русских служит «душа» и «сердце» (с этими словами в русском языке найдется множество пословиц и поговорок), «правда» (в отличие от рассудочной истины). Чувственное восприятие жизни русских объясняет, почему в них больше восточной иррациональности, чем западной рациональности, откуда идет их особая страстность. Эмоции у них чаще преобладают над разумом. А страсти - над материальными интересами. В решении трудных вопросов он (русский) чаще руководствуется «голосом сердца» [Сергеева, 2005, с. 136-137]. Вероятно, именно с особым, «чувственным восприятием жизни» связано точное знание русских о душе и сердце, как о месте пребывания эмоций, особенно эмоций стыда и вины, зафиксированное в многочисленных примерах в лексикографических статьях, в художественных текстах и пословицах русского народа.

Таким образом, возможно предположить, что для русских важнее духовный, душевный комфорт, эмоциональность переживания, для немцев очевидно рационально-утилитарное восприятие действительности.

3. В обоих языках активно использовались метафорические переносы. Чувственное восприятие действительности русским языковым сознанием отразилось в особенно «богатой палитре красок», которую носители русскоязычной лингвокультуры используют для описания исключительно тяжелых эмоциональных мук стыда. Немецкое языковое сознание не стремиться нюансировать переживания стыда, пользуясь нейтральной лесикой.

Экспериментальные исследования в области психологии межкультурных различий при участии немецких и русских студентов, которые проводились с помощью анкетирования, интервьюирования участников с применением аудио-и видеозаписи, социально-психологического межкультурного видеотренинга показали, что «речь русских - образная, выразительная, живая, сочная» [Кочетков, 2002, с.191].

4. Для русской культуры важна морально-этическая оценка того или иного душевного переживания. Авторы текстов классической русской литературы, т.е. литературы, которая, по признанию ученых (см., напр., Тер-Минасова, 2000 с. 142-143], служит источником знаний о национальном характере, ставят стыд и вину на одну ступень с верой в Бога, со страхом Божьим и нравственностью-основой христианской морали. Переживание стыда оценивается, как единственная возможность сохранить морально-нравственную чистоту христианской души. Способ избежать тяжелых душевных переживаний русская народная мудрость запечатлела в пословице «Живи так, чтоб ни от Бога греха, ни от людей стыда». Оценка поступков с точки зрения нравственности, духовности в русском языковом сознании закономерна. Русские философы Н.О.Лосский, Н.Бердяев, Н.Ильин, Л.П.Карсавин были едины в том, что «главный момент русского духа есть религиозность» [Бердяев 1990, Ильин, 1993, Карсавин, 1922, Лосский, 1957]. Действительно, на протяжении почти тысячи лет религиозность составляла сердцевину русского архетипа. Ахетип, по К.Г.Юнгу, - это коллективное, бессознательное, это то общественное (нормы, представления, предрассудки, мифы), которое впечатано в сознание каждого индивида [Юнг, 1992, с. 17].

Православная церковь всегда играла важную роль в жизни российского общества. В отличие от католицизма православие, по признанию А.В.Сергеевой, - более домашняя, народная религия. Здесь относительно редки случаи религиозного экстремизма, религиозного противостояния и войн. В момент обращения к христианству русские, в отличие от многих других наций-прозелитов, получили священное Писание не на чуждом языке (латинском, греческом или древнееврейском), а в понятном переводе славянских святых Кирилла и Мефодия. На Руси не было монастырской учености западного типа (со знанием латыни, римской философии, истории и литературы). Зато и отношение к Богу было более близким [Сергеева, 2005, с. 189-192].

5. В русском языковом сознании четко прослеживается подразделение степени стыда в зависимости от принадлежности эмоции стыда или вины «свой, своя/чужой, чужая». Свой/своя стыд или вина всегда связаны с более тяжелой степенью душевного переживания. Стремление русскоязычных информантов соотнести эмоцию с личностью ее носителя прслеживается в результатах опроса по типу ассоциативного эксперимента. Немецкие участники эксперимента лишь констатировали наличие эмоций вины и стыда, тогда как русскоязычные испытуемые стремились «примерить» эмоцию на себя: «мой стыд, моя вина, моя боль».

6. Интересна также идея гендерной характеристики стыда/вины. К женщине как к воплощению нравственных устоев общества русские всегда предъявляли особенно строгие социальные требования. Начиная с XVI века в России организацию семейных отношений определял «Домострой» - свод житейских правил и наставлений, который защищал принципы патриархального быта и абсолютную власть главы семьи - мужчины, отца семейства. Минули века, но господство «Домостроя» не исчезло бесследно в сознании русских людей. Подтверждением этого факта являются высказывания, обнаруженные нами в классической русской литературе, где стыд (стыдливость) является одной из главных характеристик женского типа поведения. Об образе русской женщины красноречиво писал И.И.Соловьев:

Русская красавица непременно стыдлива. Она руками заслоняется, прячет лицо свое ото всех, ступает неслышно, живет незаметно, за околицей, как солнце вечернее. Нет в ней гордости и упоения своей красотой, как у греческой Афродиты.» [Соловьев, 1991, с. 208]. Самое главное и уважаемое место российской женщины - дома. В русских пословицах критикуется легкомыслие, безответственность, нескромность в поведении женщины, так как именно она ответственна за воспитание детей в семье и должна быть для них образцом нравственности. Эту установку девочки в русской семье усваивали с раннего детства, что возможно, объясняет непопулярность в России агрессивных форм феминизма, характерных для Европы и Америки.

Сегодня стал совершенно очевидным тот факт, что развитие средств массовой информации (в особенности Глобальной Сети), интеграционные процессы в современной экономике и в других сферах жизни приводят к унификации изначально различных культур и даже к их исчезновению [Арнольдов, 1993, с. 183-188]. Признавая тот факт, что в ходе мировой истории, особенно в XX веке, все народы сблизились и стали унифицироваться в быту и в мышлении, известный лингвоэтнограф Г.Д.Гачев утверждает, что в своем ядре каждый народ остается самим собой до тех пор, пока сохраняется климат, пейзаж, национальная пища, этнический тип, язык и т.д. [Гачев, 1988, с. 430]. Именно эти факторы подпитывают и воспроизводят национальную субстанцию, особый склад жизни и мысли, способствуя формированию специфического образа мира в каждом народе.

Список научной литературыКолиева, Ирина Геннадьевна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аверченко, JI.K. Психология и педагогика Текст.: уч. пособие / Л.К.Аверченко. М.: ИНФРА-М; Новосибирск: НГАЭиУ, 2000. - 175 с.

2. Акопов, А.Ю. Свобода от зависимости. Социальные болезни Личности Текст. / А.Ю.Акопов // Учебники и практикумы / Речь. Санкт-Петербург, 2008. - 224 с.

3. Апресян, Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Языки русской культуры, 1995. - 767 с. -Библиогр. работ авт.: С. 695-710.

4. Аристотель Поэтика Текст. // Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975-1984. Т. 4, С. 399.

5. Аристотель Риторика Текст. // Аристотель. Риторика; Поэтика. М.: 2000. - С.115-120, С. 128-133.

6. Арнольд, И.В. Эквивалентность как лингвистическое понятие Текст. / И.В. Арнольд // Иностранные языки в школе. М.: 1976. № 1. - С. 12-18.

7. Арнольдов, А.И. Введение в культурологию Текст. / А.И. Арнольдов -М.: Нар. Акад., 1993. 349 с.

8. Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс Текст. / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. М., 1990. - С. 5-32.

9. Арутюнова, Н.Д. Истина и этика Текст. / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1993. - С. 7-23.

10. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка Текст. / Ю.Д.Апресян; 2-е изд., испр. и дополн. Т.1. М.: Школа «Языки русской культуры», «Восточная литература» РАН, 1995. - 472 с.

11. Аскольдов, С.А. Концепт и слово Текст. / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М.: Academia, 1997. С. 267-279.

12. Бабаева, Е.В. Признак отношения к собственности в переносных значениях слов Текст. / Е.В. Бабаева // Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: тез. докл. науч. конф. Волгоград, 5-7 февр. 1997 г. Волгоград: Перемена, 1997. - С. 13-15.

13. Бабенко, Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке Текст. / Л.Г. Бабенко Свердловск: изд-во УрГУ, 1989. - 185 с.

14. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка Текст. / А.П.Бабушкин Воронеж: изд-во ВГУ, 1996. - 104 с.

15. Балли, Ш. Французская стилистика Текст. / Ш. Балли М.: Издательство иностр. литературы, 1961. - 396 с.

16. Батова, Н.Я., Хомская, Е.Д. Нейропсихологический анализ влияния эмоционального фактора на воспроизведение словесного материала Текст. / Н.Я. Батова, Е.Д. Хомская // Вопросы психологии. М.: 1984. -№ 3. - С. 132 - 139.

17. Бердяев, Н.А. Судьба России: Сочинения Текст. / Н.А. Бердяев; [сост., вступ. ст., коммент. В.В. Шкоды]. М.: ЭКСМО-Пресс, 1998.- 736 с.

18. Вебер, М. Протестанская этика и дух капитализма Текст. / М. Вебер // Избранные произведения: пер. с нем./сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; предисл. П. П. Гайденко. — М.: Прогресс, 1990. — 808 с.

19. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание Текст. / А. Вежбицкая. М.: Русские словари, 1997. -416 с.

20. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков Текст. / А. Вежбицкая. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

21. Вилюнас, В.К. Основные проблемы психологической теории эмоций (вступительная статья) Текст. / В.К. Вилюнас // Психология эмоций. Тексты. М.: изд-во МГУ, 1984. - С. 3 - 28.

22. Виноградов, В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке Текст. / В.В. Виноградов. М.; Л.: изд-во института рус. яз., 1950. Т. 2.

23. Виноградов, В.В. Основные типы лексических значений слова Текст. /

24. B.В. Виноградов // Избранные труды. Лексикология и лексикография. -М., 1977.-С. 162-189.

25. Витт, Н.В. Речь и эмоции Текст. / Н.В. Витт М.: изд-во МГУ, 1984. -110 с.

26. Воркачев, С.Г. Концепт любви в русском языковом сознании Текст. /

27. C.Г. Воркачев // Коммуникативные исследования: Современная антология. Волгоград: Перемена, 2003. С. 189-208.

28. Гаспаров, Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования Текст. / Б.М.Гаспаров. М.: Новое литературное обозрение, 1996.-351 с.

29. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира. Общие вопросы. Русский. Болгарский. Киргизский. Грузинский. Армянский Текст. / Г.Д. Гачев. -М.: Советский писатель, 1988. -445 с.

30. Гумбольд, В. Об изучении языков, или план систематической энциклопедии всех языков Текст. / В. Гумбольд // Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985. - 450 с.

31. Дарвин, Ч. Выражение эмоций у животных и человека Текст.: в 5 томах / Ч. Дарвин; [пер. С.Л. Соболя под ред. акад. Е.Н. Павловского]. М.: Изд. АН СССР, 1953 . - Т 5. - 424 с.

32. Джемс, У. Что такое эмоция? Текст. / У. Джемс // Психология эмоций. Тексты. М.: изд-во МГУ, 1984. - С. 83 - 92.

33. Додонов, Б.И. Классификация эмоций при исследовании эмоциональной напряженности личности Текст. / Б.И. Додонов // Вопросы психологии. -1975.-№6.-С. 21-34.

34. Додонов Б.И. Эмоции как ценность Текст. / Б.И. Додонов. М.: Политиздат, 1978. - 272 с.

35. Декарт, Р. Сочинения Текст. : в 2 т. / Р. Декарт; [пер. с лат. и фр. Т.1 / Сост., ред., вст.ст. В.В. Соколова]. М.: Мысль, 1989. - 654 с.

36. Еникеев, М.И. Общая и социальная психология. Учебник для вузов Текст. / М.И. Еникеев. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА, 1999. - 624 с.

37. Зайкина, С.В. Синтаксическая прагматика английских и русских пословиц и поговорок, объективирующих страх Текст. / С.В. Зайкина // Проблемы современной лингвистики: сб. науч. тр./ Перемена. -Волгоград, 2003. № 2. - С. 22-27.

38. Ибраев, Л.И. Надзнаковость языка английских и русских пословиц и поговорок, объективирующих страх Текст. / Л.И. Ибраев // Вопросы языкознания. 1981. - №1. - С. 17-35.

39. Изард, К. Эмоции человека Текст. / К. Изард. М., 1980. - 440 с.

40. Изард, К. Психология эмоций Текст. / К. Изард. СПб. - М.: - Харьков -Минск, изд-во Питер, 1999. - 464 с.

41. Ильин, Е.П. Классификация и свойства эмоций Текст. / Е.П.Ильин // Эмоции и чувства. Гл. 5. СПб.: Питер, 2001 752 с. (Серия "Мастера психологии")

42. Ильин, И.А. Сущность и своеобразие русской культуры Текст. / И.А.Ильин // Москва. 1996, - № 1.

43. Кант И. Сочинения Текст. / И.Кант.Т. 6. М., 1966. С. 496.

44. Карасик, В.И. Значение слова: определение и толкование Текст. / В.И. Карасик // Коммуникативные аспекты значения: сб. науч. тр. / Перемена. -Волгоград. 1990. - С. 58-67.

45. Карасик, В.И. Культурные концепты: проблема ценностей Текст. / В.И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты: сб. науч. тр. / -Перемена. Волгоград, 1996. - С. 3-16.

46. Карасик, В.И. Язык послеписьменной эры Текст. / В.И. Карасик // Языковая личность: проблемы семантики и прагматики: сб. науч. тр./ РИО. — Волгоград, 1997.-С. 141-154.

47. Караулов, Ю.Н. Словарь как компонент описания языков Текст. / Ю.Н. Караулов // Принципы описания языков мира. М., 1976. - С.313-314.

48. Караулов, Ю.Н. Русский ассоциативный словарь как новый лингвистический источник и инструмент анализа языковой способности Текст. / Ю.Н. Караулов // Русский ассоциативный словарь. Т. 1. От стимула к реакции. М., 2002. 784 с.

49. Карсавин Л.П. Восток, Запад и Русская идея Текст. / Л.П.Карсавин.- М.: Academia, 1922.-80 с.

50. Касавин, И.Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассической теории познания Текст. / И.Т. Касавин. СПб., из-во Русского Христианского гуманитарного института, 1999. — 336 с.

51. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г.В.Колшанский. М.: Наука, 1990. - С.37.

52. Комарова, З.И. Семантическая структура специального слова и ее лексикографическое описание Текст. / З.И. Комарова. Свердловск, изд-во УрГУ, 1991.- 155 с.

53. Корнилов, О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов Текст. / О.А. Корнилов: 2-е изд., испр. и доп. М.: ЧеРо, 2003. - 349 с.

54. Копыленко, М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии Текст. / М.М.Копыленко, З.Д. Попова. Воронеж, из-во ВГУ. 1989. - 190 с.

55. Кочетков, В.В. Психология межкультурных различий Текст. / В .В.Кочетков. М.: ПЕРСЭ, 2002. - 416 с.

56. Красавский, Н.А. Эволюция и семантизация эмоционального мира человека Текст. / Н.А .Красавский // Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: тез. докл. науч. конф./ Перемена. Волгоград, 1997.-С. 81-82.

57. Красавский, Н.А. Семантическая структура номинантов эмоций в немецком и русском языках Текст. / Н.А. Красавский // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: сб. науч. тр./Перемена. Волгоград, 1999.- С. 162-172.

58. Красавский, Н. А. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах Текст. / Н.А. Красавский: дис.д-ра филол. наук: 10.02.20. Волгоград, 2001. - 507 с.

59. Крутецкий. В.А. Психология Текст.: уч. для пед. уч-щ / В.А.Крутецкий. -М.: Просвещение, 1980. 352 с.

60. Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем Текст. / Д.Лакофф, М.Джонсон // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 387-415.

61. Леонтьев, А.А. Языковое сознание и образ мира Текст. / А.А. Леонтьев // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993. - С. 16-21.

62. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст. / Д.С.Лихачев // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М.: Academia, 1997. - С. 280 -287.

63. Лосский, Н.О. Характер русского народа. Книга I и II Текст. / Н.О. Лосский. М.: Посев, - 1957. - 152 с.

64. Лук, А.Н. Эмоции и чувства Текст. / А.Н. Лук. М.: Знание, - 1972. - 78 с.

65. Лурия, А.Р. Диагностика следов аффекта Текст. / А.Р. Лурия // Психология эмоций. Тексты. М.: изд-во МГУ, 1984. - С. 228 -234.

66. Ляпин, С.Х. Концептология: к становлению подхода Текст. / С.Х. Ляпин // Концепты. Научные труды Центрконцепта. Вып. № 2,- Архангельск, изд-во ПГУ, 1997. С. 5 -27.

67. Лакофф, Д., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живем Текст. / Д. Лакофф, М.Джонсон // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 387415.

68. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст. / Д.С. Лихачев // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М.: Academia, 1997. - С. 280 -287.

69. Мак-Дугалл, У. Различение эмоции и чувства Текст. / У. Мак-Дугалл // Психология эмоций. Тексты. М.: изд-во МГУ, 1984. - С. 103 -105.

70. Москвин, В.П. Русская метафора. Семантическая, структурная, функциональная классификация Текст. / В.П. Москвин. Волгоград, Перемена, 1997.-91 с.

71. Маслова, В.А. Введение в лингвокультурологию Текст.: учеб. пособ. для студ. высш. учеб, заведений / В.А. Маслова. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208 с.

72. Медведева, Т.С. Репрезентация концепта Ordnung в немецкой языковой картине мира Текст. / Т.С. Медведева // Филологические науки. Вестник Удмуртского Университета, 2007. № 5 (2).- С. 105 -114.

73. Медведева Т.С. Концепты душа и Seele в русской и немецкой лингвокультурах Текст. / Т.С. Медведева // Вестник Удмуртского Университета. 2008. - С. 176 -178.

74. Мечковская, Н.Б. Социальная лингвистика Текст. / Н.Б. Мечковская.-М.: Аспект Пресс, 1996. 207 е.

75. Муравьев, В.Л. Лексические лакуны (на материале лексики французского и русского языков) Текст. / В.Л. Муравьев. Владимир, изд - во ВГПИ, 1975. - 97 с.

76. Немов, Р.С. Основы психологического консультирования Текст.: учебник для студентов педвузов / Р.С. Немов. М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1999,- 320 с.

77. Никифоров, А.С. Эмоции в нашей жизни Текст. / А.С. Никифоров. М.: Советская Россия, 1978. - 271 с.

78. Новиков, Л.А. Стилистика орнаментальной прозы А.Белого Текст. / Л.А. Новиков.-М.: Наука, 1990.- 181 с.

79. Нойман, Э. Происхождение и развитие сознания Текст. / Э. Нойман. -М.: Рефл-бук, Ваклер, 1998.-463 с.

80. Остин, Дж. Л. Слово как действие Текст. / Дж.Л. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов. М., 1986. - С. 22-130.

81. Падучева, Е.В. Феномен Анны Вежбицкой Текст. / Е.В. Падучева // А.Вежбицкая. Язык. Культура. Познание. М., 1996, - С. 5 -32.

82. Панкратова, С.М. Зависимость реализации валентности от задач коммуникации Текст. / С.М. Панкратова// Языковые единицы в речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. Л.: изд-во ЛГУ, 1991. - С.70 - 80.

83. Платонов, К.К. О системе психологии Текст. / К.К. Платонов. М.: 1972. -216с.

84. Постникова, С.В. Синонимы в немецком языке и основные приемы их активизации Текст.: учеб. пособие для студентов педагогических вузов / С.В.Постникова. -М.: Высш. шк., 1984. 112 с.

85. Потебня, А.А. Мысль и язык Текст. / А.А. Потебня // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М.: Academia, 1997.-С. 51-65.

86. Прохорова, В.Н. Лексико-семантическое образование русской терминологии Текст.: автореф. дис. д-ра фил. наук. М.: 1983. - 40 с.

87. Рейковский, Я. Экспериментальная психология эмоций Текст. / Я. Рейковский. М.: Прогресс, 1979. - 392 с.

88. Риман, Ф. Основные формы страха. Исследование в области глубинной психологии Текст. / Ф. Риман. М.: Алетейа, 1998. — 336 с.

89. Рубинштейн, С.Л. Проблемы общей психологии Текст. / С.Л. Рубинштейн. СПб.: Питер, 2001 - 705 с.

90. Сартр, Ж.-П. Экзистенциализм — это гуманизм Текст. / Ж.П. Сартр // Сартр Ж.- П. Тошнота. Избранные произведения. — М.: Республика, 1994. -С. 433-470.

91. Самюэльс, Л. Психология человеческих отношений Текст. / Л. Самюэльс. М.: ПЕР СЭ, 2000. - 116 с.

92. Сергеева, А.В. Русские: Стереотипы поведения, традиции, ментальность Текст. / А.В. Сергеева.- М.: Флинта: Наука, 2005. 314 с.

93. Серебренников, Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка Текст. / Б.А.Серебренников. М.: Наука, 1983. - 320 с.

94. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи Текст. / Э. Сепир. М.: Прогресс, 1993. - 656 с.

95. Сеченов, И.М. Психология поведения Текст. / И.М. Сеченов. М.: -Воронеж, изд-во «Институт практической психологии», 1995. - 320 с.

96. Симонов, П.В. Потребностно-информационная теория эмоций Текст. / П.В. Симонов // Вопросы психологии. 1982. - № 6. - С. 44-56.

97. Синюк, В.Б. Фразеологизмы как выразитель эмоций в языке Текст. / В.Б. Синюк // Разноуровневые характеристики лексических единиц: сб. науч. тр., ч.2 Смоленск, изд-во СГПУ, 1999. - С. 164 -168.

98. Смирницкий, А.И. Лексикология английского языка Текст. / А.И. Смирницкий. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1956. -260 с.

99. Соловьев, И.И. Размышления Ивана Соловьева об Эросе Текст. / И.И. Соловьев//Человек. 1991, - № 1.- С. 195-212.

100. Спиноза, Б.О. О происхождении и природе аффектов Текст. / Б.О. Спиноза // Психология эмоций. Тексты. М.: изд-во МГУ, 1984. - С. 29 - 46.

101. Степанов, Ю.С. Основы общего языкознания Текст. / Ю.С. Степанов: изд. 2-е, перераб. М.: Просвещение, 1975. - 271 с.

102. Степанов, Ю.С. Слово Текст. / Ю.С. Степанов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М.: Academia, 1997. -С. 288 -305.

103. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования Текст. / Ю.С. Степанов. М.: Школа «языки русской культуры», 2001. - 824 с.

104. Тарланов, З.К. Язык и этнический менталитет Текст. / З.К. Тарланов -М.: Наука, 1995.-190 с.

105. Телия, В.Н Номинация // Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / В.Н.Телия. М.: Сов. Энцикл., 1990. - С. 336 - 337.

106. Телия, В.Н. Роль образных средств языка в культурно-национальной окраске миропонимания Текст. / В.Н. Телия // Этнопсихолингвистические аспекты преподавания иностранных языков. М., 1996. - С. 82-89.

107. Тогунов, В.М. Некоторые структурно-семантические особенности образования сложных немецких терминов в сопоставлении с русскими Текст. / В.М. Тогунов // Отраслевая терминология и лексикография: сб. науч. тр. Воронеж, изд-во ВГУ, 1984.-С. 115-121.

108. Толикина, E.H. Некоторые лингвистические проблемы изучения термина Текст. / Е.Н.Толикина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. Материалы совещания. — М.: Наука, 1970. — С. 58-65.

109. Раушенбах, Б.В. Интервью в журнале «Спутник» Текст.,- № 4, 1997, с. 22-23.

110. Тейлор, Э. Первобытная культура Текст. / Э.Тейлор // Антология культурологической мысли. -М.: изд-во РОУ, 1996. С. 122-128.

111. Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация Текст.: учебное пособие / С.Г. Тер-Минасова. М.: Слово / Slovo, 2000. - 624 с.

112. Трофимов, В.К. Душа русского народа: природно-историческая обусловленность и сущность силы Текст. / В.К.Трофимов.- Екатеринбург: Банк культурной информации, 1998. 159 с.

113. Трофимова, Е.Б., Сергеева, М.Э., Филиппова, Е.Ю. Окказиональная вербализация звуковых и зрительных сигналов разноязычными носителями Текст. / Е.Б. Трофимова, М.Э. Сергеева, Е.Ю. Филиппова. М.: Красанд, 2009,- 168 с.

114. Урысон, Е.В. Душа, сердце и ум в языковой картине мира Текст.,/ Е.В.Урысон // Путь. Международный философский журнал. № 6, 1994.- С. 219 -231.

115. Уфимцева, А.А. Лингвистическая сущность и аспекты номинации Текст. / А.А.Уфимцева // Языковая номинация. Общие вопросы. М.: Наука, 1997.-С. 7-98.

116. Филимонова, О.Е. Категория эмотивности в английском тексте (когнитивный и коммуникативный аспекты) Текст.: дис. докт. фил. наук. -СПб., 2001.-С.131.

117. Флоренский П.А. У водоразделов мысли: Ч. 1. [Текст] / П.А.Флоренский. 1990. - 446 е.: ил.

118. Фомина З.Е. Эмоционально-оценочная лексика современного немецкого языка: Автореф. дис. д-ра филол. Наук Текст. / З.Е. Фомина: 10.02.04/ РАН ИЯ 1996.

119. Фресс, П., Пиаже, Ж. . Экспериментальная психология Текст. / П. Фресс, Ж. Пиаже. № 5. - М.: Прогресс, 1975. - С. 119-125.

120. Фрумкина, P.M. Психолингвистика Текст.: учебное пособие для вузов. Изд. 3-е, испр. / Р. М. Фрумкина. М.: Академия, 2001.- 317 с.

121. Хомская, Е.Д. Основы нейропсихологии Текст. / Е.Д. Хомская. М.: Вестник МГУ, Серия 14 «Психология», 1996. - С. 24 -32.

122. Худяков, А.А. Понятие и концепт: опыт терминологического анализа Текст. / А.А. Худяков // Филология и культура. Тамбов, изд-во ТГУ , 2001. -С. 32 -37.

123. Шаховский, В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка Текст. / В.И.Шаховский. Воронеж, изд-во ВГУ, 1987. - 191 с.

124. Шаховский, В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка Текст.: дис. докт. фил наук. М.: 1988. - 400 с.

125. Шаховский, В.И. О лингвистике эмоций Текст. / В.И.Шаховский // Язык и эмоции: сб. науч. тр.- Волгоград, Перемена, 1995. С. 3 -15.

126. Шаховский, В.И. О переводимости эмотивных смыслов художественного текста Текст. / В.И.Шаховский // Перевод и коммуникация. М.: 1997.

127. Шаховский, В.И., Сорокин, Ю.А., Томашева, И.В. Текст и его когнитивно-эмотивные метаморфозы Текст. / В.И.Шаховский, Ю.А. Сорокин, И.В. Томашева. Волгоград, Перемена, 1998. - 149 с.

128. Шингаров, Г.Х. Эмоции и чувства как форма отражения действительности Текст. / Г.Х. Шингаров. М: Наука, 1971. - 223 с.

129. Шпильрейн, С. Между Юнгом и Фрейдом Текст. / С. Шпильрейн. М.: Наука, 1998.- 166 с.

130. Юм, Д., Брентано, Ф. Эмоции. Эстетика. Психологические черты личности Текст. / Д. Юм, Ф. Брентано. М.: Наука, 1984. - 322 с.

131. Юнг К.Г. Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству Текст. / К.Г. Юнг: [пер. В.В. Бибихина] // Феномен духа в искусстве и науке. М., 1992. - 34 с.* * *

132. Bausinger, Н. Typisch deutsch. Wie deutsch sind die Deutschen? Text. / H. Bausinger. 4. Auflage. - Munchen: Verlag C.H.Beck, 2005. - 176 S.

133. Buller, D. Communicating Emotions Text. / D. Buller // Nonverball Communication. The Unspoken Dialoque. Second edition. New York - London- Tokyo: The McGraw-Hill Companies, 1996. P. 3-160.

134. Bayer, K. Evolution Kultur- Sprache. Eine Einfuhrung Text. / K. Bayer. -Bochum: Universitatsverlag Brockmeyer, 1994.- 160 S.

135. Engel, G.L. Psychological Development in Health and Disease Text. / G.L. Engel. London. 1962. P. 155 - 412.

136. Gross, J. Die Deutschen Text. / J. Gross. Frankfurt/Main. 1967.

137. Heelas, P. Emotions across Cultures Text. / P. Heels // Objectivity and Cultural Ivergence. Cambridge: Cambridge University Press, 1984. - P. 21- 42.

138. Heller, C.A. Longitude Forschung der Begabung Text. / C.A. Heller. -Munchen, 91/2, S. 120.

139. Hudson, R.A. Sociolinguistics. Lecturer in Linguistics. Text. / R.A/ Hudson.- Cambridge: New York Port Chester - Melbourne - Sydney, Cambridge University Press, 1991. - 190 p.

140. Jeggle, U. Alltag. Grundziige der Volkskunde Text. / U. Jeggle. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1980. - S. 81-126.

141. Korff, G. Kultur Text. / G. Korf// Grundziige der Volkskunde. Darmstadt, 1978.

142. Krober, A.L., Kluckhohn, C. Culture. Critical Review of Concepts and Definitions Text. /A.L. Krober, C. Kluckhohn/. New York, Mouton Publishers, 1963.- 134 p.

143. Mclver Weatherford, Jack. Deutsche Kultur, amerikanisch betrachtet Text. / Mclver Weatherford, Jack. Berlin. 1978. -185 S.

144. Tomkins, S., McCarter, R. What and Where the Primary Affects? Some Evidence for a Theory Text. / S. Tomkins, R. McCarter // Perceptual and Motor Skills. Vol. 18, 1964.-P. 119-159.

145. Treiber, H., Steinert, H. Die Fabrikation des zuverlassigen Menschen Text. / H. Treiber, H. Steinert. Miinchen, 1980.

146. Vester, H. Emotion, Gesellschaft und Kultur. Grundziige einer soziologischen Theorie der Emotionen Text. / H. Vester. — Opladen: Westdeutscher Verlag, 1991.-286 S.

147. Zeidenitz, S., Barkow, B. Die Deutschen pauschal: пер. с англ. / пер. Stefan Zeidenitz, Ben Barkow. Frankfurt am Main : Fischer Taschenbuch, 1997 . - 140 S.

148. Список словарей и сокращений

149. Абрамов, Н. Словарь синонимов и сходных по смыслу выражений (СС, 2008): около 5000 синонимических рядов: более 20 000 синонимов Текст. / Н.Абрамов. М.: ACT, 2008.

150. Алиева, Т.С. Словарь синонимов русского языка (СС, 2001) Текст. / Т.С.Алиева. М.: ЮНВЕС. - 2001, - 408 с.

151. Александрова, З.Е. Словарь синонимов русского языка (СлСинРЯ, 1989): Практический справочник: около 11000 синонимических рядов Текст. / З.Е.Александрова.- 6-е изд., перераб. и доп. М.: Русский язык, 1989.-495 с.

152. Словарь современного русского языка (СлСинРЯ, 1950-1965) Текст. / под ред. В.В.Виноградова в 17 томах. М.: 1950-1965.

153. Волин, Б.М., Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка (ТС, 19351940) Текст. / Б.М.Волин, Д.Н.Ушаков. ГИИиНС, 1935-1940, 1500 с.

154. Гурьева, Т.Н. Фразеологический словарь (ФС, 2003) Текст. / Т.Н.Гурьева. Серия энциклопедия русского языка. - М.: ООО «Мир книги», 2003.-384 с.

155. Даль В.И. Пословицы русского народа. М.: Художественная литература, 1984.

156. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 12 томах Текст. / В.И.Даль. М.: Мир книги, 2003.

157. Словарь синонимов русского языка (СлСинРЯ, 2001) / ИЛИ РАН Текст. /.- Под. ред. А.П.Евгеньевой. М.: ООО «Изд. Астрель», ООО «Изд. ACT», 2001.-648 с.

158. Жуков, В.П. Словарь русских пословиц и поговорок Текст. / В.П.Жуков. -М., 2000.

159. Кубрякова, Е.С. Концепт Текст. // Кубрякова Е.С., Демьянков В.З. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. — М.: изд-во МГУ. 1996. С. 90-93.

160. Кубрякова, Е.С. Ментальный лексикон Текст. / // Кубрякова Е.С., Демьянков В.З. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. — М.: изд-во МГУ. 1996.-С. 97-99.

161. Круглов, А. Афоризмы, мысли, эссе Текст. / А.Круглов // Словарь. Психология и характерология понятий. М.: Флинта: Наука, 2008. — 418 с.

162. Летягова, Т.В. Тысяча состояний души: краткий психолого-филологический словарь Текст. / Т.В.Летягова. М.: Флинта: Наука, 2006. -424 с.

163. Ожегов С.П., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений (ТС, 2003) Текст. / С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова. 4-е изд., доп., - М.: Азбуковник, 2003 - 944 с.

164. Панов, М.И., Тумина Л.Е. Эффективная коммуникация: история, теория, практика: Словарь-справочник (ЭК, 2005) Текст. / М.И.Панов, Л.Е.Тумина. М.: ООО «Агенство «КРПА Олимп», 2005. - 960 с.

165. Петровский, А.В., Ярошевский М.Г. Психологический словарь (ПС, 1990) Текст. / А.В.Петровский, М.Г.Ярошевский. М.: Политическая литература, 1990, .492 с.

166. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Краткий Психологический словарь (ПС, 1999) Текст. / А.В.Петровский, М.Г.Ярошевский. Ростов/Дон «Феникс» 1999, 505 с.

167. Рахманов, И.В. Немецко-русский словарь синонимов (СС, 1978) Текст. / И.В.Рахманов. М.: «Русский язык». 1983, 704 с.

168. Телия В.Н Номинация // лингвистический энциклопедический словарь (ЛЭС, 1990) Текст. / В.Н.Телия. М.: Сов. Энцикл., 1990.- 683 с.

169. Юрчук В.В. Современный словарь по психологии (ССП, 2000) Текст. / В.В.Юрчук. М.: ООО «Элойда», 2000, - 702 с.

170. Agricola ,E. Worter und Wendungen (WW, 1975) Text. / E /Agricola. VEB Bibliographisches Institut/ Leipzig, 1963 S.793

171. Berka, M. Kleines psychologisches Lexikon (KPL, 1949) Text. / M.Berka. -Wien, 1949. 80 S.

172. Beyer, Horst und Annelies Sprichworterlexikon Text. / H., A Beyer. VEB Bibliographisches Institut, Leipzig, 1984. 712 S.

173. Binowitsch, L.E. Deutsch-Russishes Phraseologisches Worterbuch (PhW, 1975) Text. / L.E. Binowitsch Verlag Russische Sprache, Moskau 1975. - 656 S.

174. Clauss G. Worterbuch der Psychologie (WBP, 1976) Text. / G.Clauss. -Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1976. 196 S.

175. Gorner, H., Kempcke, G. Synonymworterbuch (SW, 1980) Text. / H.Gorner, G.Kempcke. Leipzig 1980, VEB Bibliographisches Institut, - 643 S.

176. Graf, A.E. 6000 deutsche und russische Sprichworter Text. / A.E. Graf. VEB MaxNiemeyer Verlag, Halle, 1960. 294 S.

177. Hofstatter, H. Worterbuch der Psychologie (WBP, 1974) Text. / H. Hofstatter. Berlin: Mouton de Gruyter, 1974. - 278 S.

178. Klappenbach, R., H.Malige Klappenbach Worterbuch der deutschen Gegenwartssprache (WDG, 1978) Text. / R.Klappenbach. Akademie Verlag. Berlin. 1978.-4759 S.

179. Peltzer, K. Das treffende Wort. Worterbuch sinnverwandter Ausdriicke (SW, 1959) Text. / K.Peltzer. Ott Verlag Thun und Munchen 1959. 580 S.

180. Radszuweit, S., Spalier, M. Knaurs Lexikon der Synonyme (LS, 1992) Text. / S. Radszuweit, M. Spalier. Dromersche Verlagsanstalt Th.Knaur Nachf., Munchen 1992, 560 S.

181. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch (DW, 1992) Text. /G. Wahrig. -Neuauflage. Giitersloh - Munchen: Bertelsmannlexikonverlag, 1992. - 1493 S.

182. Deutsches Universal worterbuch (DW, 1989) Text. / Duden. 2. erw. Auflage. Mannheim - Wien - Zurich: Dudenverlag, 1989. - 1816 S.1. Источники

183. Аксенов, В. Затоваренная бочкотара Текст. / В.Аксенов. М.: ЭКСМО -Пресс, 2001.-416 с.

184. Алексеев, В. Паровоз из Гонконга. Повесть Текст. / В.Алексеев. М.: Дом, 1990.-54 с.

185. Астафьев, В.П. Ясным ли днем: Повести. Рассказы Текст. / В.П.Астафьев. М.: Сов. Россия, 1989. - 672 е., 1 л. портр.

186. Ахмадулина, Б.Избранное: Стихи Текст. / Б.Ахмадулина. М.: Советский писатель, 1988. - 480 с.

187. Ахматова, А. Стихи и поэмы Текст. / А.Ахматова. М.: Правда. 1990. — 448 с.

188. Белый, А. Сочинения. Поэзия. Проза Текст. / А.Белый / Вступ. статья, сост. и подг. текста В.Пискунова; Коммент. С. Пискуновой, В.Пискунова. -М.: Художественная литература, 1990. 703 с.

189. Бродский, И. Стихи Электронный ресурс.: http: www. Litera. ru / stixia / autors / brodskij / all. ptml.

190. Гончаров, И. Обломов: Роман Текст. / И.Гончаров. М.: Олипм; ООО «Издательство ACT — ЛТД», 1997. - 476 с. - (Школа классики).

191. Горький, A.M. По Руси; Дело Артамоновых Текст. / А.М.Горький / Вступ. статья и примеч. Б.Бялика; Худож. А.Таран и С.Герасимов. М.: Художественная литература, 1982. - 590 с. (Б-ка классики. Русская литература).

192. Гумилев, Н. Огненный столп. Стихи из девяти книг Текст. / Н.Гумилев. Ростов-на-Дону: Ростовское книжное издательство, 1989. - 350 с.

193. Денисова, Е. Сентиментальный сюжет. Страсти вбелом интерьере Текст. / Е.Денисова // Крестьянка. № 5. - 2004. - С. 64-67.

194. Достоевский, Ф.М. Повести и рассказы в 2-х томах Текст. / Ф.М.Достоевский. Т.1. Алма-Ата: Жазуши, 1986. 351 с.

195. Евтушенко, Евг. Собрание сочинений в 3-х т Текст. / Е.Евтушенко. Т. 1. Стихотворения и поэмы / Предисл. Е.Сидорова. — 559 с. с портр.

196. Есенин, С. Яр / Стихотворения. Проза. Статьи. Письма Текст. / С.Есенин. «Советская Россия», М.: 1990. 248 с.

197. Короленко, В.Г. Повести и рассказы Текст. / В.Г.Короленко. М.: Художественная литература, 1983. - 351 с.

198. Куприн, А.И. Повести и рассказы Текст. / А.И.Куприн. М.: Художественная литература, 1977. - 559 с.

199. Леонов, Л. Русский лес. М.: Современник, 1983. 719 с.

200. Лермонтов, М.Ю. Драмы Текст. / М.Ю.Лермонтов. М.: Художественная литература, 1990. - 703 с.

201. Ожерельева, И. Трудный случай. В Ревду Текст. / И.Ожерельева // Крестьянка. № 5. - 2004. - С. 72- 74.

202. Олеша, Ю.К. Зависть. Три толстяка. Романы; Ни дня без строчки Текст. / Ю.К.Олеша / Вступ. Статья В.Шкловского. М.: Художественная литература, 1989. - 495 с.

203. Островский, А.Н. Пьесы Текст. / А.Н. Островский. Л.: Художественная литература , 1986. - 384 с. (Классики и современники. Русская классическая литература).

204. Писемский, А.Ф. Мещане: Роман. Повести и рассказы Текст. /А.Ф.Писемский. М.: Олипм; ООО «Издательство ACT - ЛТД», 1997. - 476 с. - (Школа классики).

205. Пушкин, А.С. Избранные сочинения Текст. / А.С.Пушкин. В 2-х т. Сост. Г.Макогоненко. Примеч. А.Карпова. М.: Художественная литература, 1978.- 1372 с.

206. Толстой, Л.Н. Смерть Ивана Ильича: Повести и рассказы Текст. / Л.Н.Толстой / Вступ. статья, коммент. Э. Бабаева. Л.: Художественная литература, 1983. — 304 с. (Классики и современники. Русская классическая литература).

207. Тургенев, И.С. Избранное. Современник Текст. / И.С.Тургенев. М.: 1981.-606 с.

208. Чехов, А.П. Избранные сочинения Текст. / А.П.Чехов. В 2-х т. Вступ. статья и сост. Г.Бердникова; Примеч. В.Пересыпкиной; Ил. Худож. С.Алимова и Кукрыниксов. М.: Художественная литература, 1979. - 1403 с. - (Б-ка классики. Русская литература).

209. Цветаева, М.И. Стихотворения Текст. / М.И.Цветаева. Татарское книжное издательство, 1984. 272 с.

210. Шолохов, М. Донские рассказы Текст. / М.Шолохов. М.: Молодая гвардия, 1975. 355 с.

211. Шукшин, В.М. До третьих петухов: Повести. Рассказы Текст. /

212. В.М.Шукшин. М. Изд-во ЭКСМО - Пресс, 1998. - 800 с.* * *

213. Вольф, К. Медея. Серия «Читаем в оригинале» Текст. / К.Вольф. -Ростов-на- Дону: «Феникс», 002. 559 с.

214. Кестнер, Э. Трое в снегу: Книга для чтения на немецком языке Текст. / Э.Кестнер. СПб.: Антология, 2005. - 192 с.

215. Ноак, Б. Бастиан Роман. Серия «Читаем по-немецки» Текст. / Б.Ноак, Издательство «Иностранный язык», М.: 2000. — 351 с.

216. Цвейг, А. Новеллы о Клаудии. Серия «Читаем в оригинале» Текст. / А.Цвейг. Ростов-на- Дону: «Феникс», 2004. - 120 с.

217. Цвейг, С. Новеллы. Серия «Читаем в оригинале» Текст. / С.Цвейг. -Ростов-на- Дону: «Феникс», 2001. 320 с.

218. Boll, Н. Mein trauriges Gesicht. Erzahlungen und Afsatze Текст. / H.Boll. Verlag «Progress», 1968. — 366 S.

219. Borchert, W. Erzahlungen, Skizzen, Gedichte und ein Theaterstiick Text. / W. Borchert. Aufbau-Verlag Berlin, 1977. 356 S.

220. A.v.Chamisso Peter Schlemihls wundersame Geschichte Text./ A.v.Chamisso / Deutsche romantische Novellen . «Progress», 1977. S. 139217.

221. J.v.Eichendorff Aus dem Leben eines Taugenichts Text. / J.v.Eichendorff / Deutsche romantische Novellen. «Progress», 1977. S. 437 - 551.

222. Feuchtwanger, L. Die Judin von Toledo. Roman Text. / L. Feuchtwanger. Aufbau-Verlag GmbH, Berlin, 1993. 511 S.

223. Frank, L. Mathilde Text. / L.Frank. Aufbau-Verlag GmbH, Berlin, 1963. -388 S.

224. J.W.v.Goethe Gedichte / Ich denke dein Text. / J.W.v.Goethe. Verlag der Nation, Berlin, 1969. SS.10-70

225. Giinther, J.Ch. An deine Schone / Ich denke dein Text. / J.Ch. Giinther. Verlag der Nation, Berlin, 1969. S.80.

226. Hauff, W. Die Geschichte von dem kleinen Muck Text. / W.Hauff / Deutsche romantische Novellen. «Progress», 1980. S. 345-371.

227. Heine, H. Werke in funf Banden Text. / H.Heine. Volksverlag Weimar, 1962.-478 S.

228. Hoffmann, E.A.T. Der goldene Topf Text. / E.A.T. Hoffmann / Deutsche romantische Novellen. «Progress», 1980.- S. 135-250.

229. Hoffmann, E.A.T. Klein Zaches genannt Zinnober Text. / E.A.T. Hoffmann / Deutsche romantische Novellen. «Progress», 1977. SS. 295-437.

230. Kafka, F. Das Schloss. Roman Text. / F.Kafka. Anaconda, 1997. 54 S.

231. Kastner, E. Ausgewahlte Prosa und Gedichte Text. / E.Kastner. Moskau Verlag Raduga, 1985. - 472 S.

232. Keller, G. Romeo und Julia auf dem Dorfe Text. / G.Keller. Verlag Philipp Reclamjun. Leipzig, 1971. 100 S.

233. H.v.Kleist Die Marquise von 0.Text. / H.v.Kleist / Deutsche romantische Novellen. «Progress», 1977.- SS. 83-139.

234. Mann, H. Der Untertan. Roman Text. / H.Mann. Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1974.-476 S.

235. Mann, Th. Lotte in Weimar Text. / Th.Mann. Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1978.-416 S.

236. Mann Th. Buddenbrooks. Verfall einer Familie Text. / Th. Mann. Verlag fur Fremdsprachige Litheratur. Moskau, 1956. 722 S.

237. Menzel, G.W. Wermut sind die letzten Tropfen. Erzahlungen vom Heimweh und vom Lieben des Dichters Heinrich Heine Text. / G.W.Menzel. Paul List Verlag Leipzig, 1962. 321 S.

238. Musil, R. Ausgewahlte Prosa Text. / R.Musil. Verlag «Progress», Moskau, 1968. 389 S.

239. Novalis Das Marchen von Hyazinth und Rosenbliite Text. / Novalis/ Deutsche romantische Novellen. «Progress», 1980. SS. 33-41.

240. Neumann, G. Abgesang Text. / G.Neumann. Mitteldeutscher Verlag Halle -Leipzig, 1990.-206 S.

241. Remarque, E.M. Drei Kameraden Text. / E.M.Remarque. Aufbau-Verlag GmbH, Berlin, 1998. 398 S.

242. Roth, J. Die Geschichte einer Liebe: kleine Prosa Text. / J.Roth. Stuttgart: Reel am, 1990. - SS. 339 - 362.

243. Seghers, A. Die Toten bleiben jung Text. / A. Seghers. Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1973. 595 S.

244. Schiller, F. Werke in flinf Banden Text. / F.Schiller. Volksverlag Weimar, 1961.-567 S.

245. Siisskind, Das Parfum Электронный ресурс.: http: // Lib.ru / Zuskind / das parfuem germ. txt.

246. Weisskopf, F.C. Lissy. Roman Text. / F.K. Weisskopf. Dietz Verlag Berlin, 1989.- 112 S.

247. Лексико-семантический анализ номинантов эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецко- и русскоязычных психологических словарях

248. Scham + + + + + + + + + + +1. Стыд + + + + +

249. Референтная отнесенность эмоции 2. Негативный характер эмоции 3. Причины возникновения эмоции 4. Результат переживания эмоции 5. Морально-этическая оценка эмоции 6. Осознанность / неосознанность эмоции1. Schuldgefiihl + + + + + +1. Вина + + +

250. Лексико-семантический анализ номинантов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в лексикографических статьях филологических толковых словарей немецкого и русского языков

251. Референтная отнесенность эмоции 2. Негативный характер эмоции 3. Причины возникновения эмоции 4. Адресованность эмоции 5. Степень эмоц. переживания 6. Внутреннее переживание1. Schuldgefiihl + + + + 1. Вина + + + + +

252. Лексико-семантический анализ слов синонов номинантов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в лексикографических статьях филологических толковых словарей немецкого и русского языков

253. Номинанты эмоций 2. Причины возникновения эмоции 3. Адресованность эмоции 4. Негативный характер эмоции 5. Степень эмоц. переживания 6. Морально-этическая оценка ЭМОЦИИ1. Scham + + + + +1. Стыд + + + +

254. Номинанты эмоций 2. Негативный характер эмоции о j. Внутреннее состояние 4. Морально-этическая оценка эмоции1. Schuldgefuhl + +1. Вина + + + +

255. Лексико-семантический анализ номинантов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в иллюстративных статьях филологических толковых словарях русского и немецкого языков

256. Раскаяние + + + + + + +

257. Метафорические оиисаиия концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в художественных текстах Антропоморфная метафора глагольного структурного типа

258. Номинант эмоции является объектом действия, глагол имеет следующие значения:12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21.

259. Номинант эмоции является субъектом/объектом действия, глагол имеет следующие значения:

260. Агрессивный характер эмоции 2. Движение 3. (Тяжелое) душевное состояние 4. Преодоление эмоции1. Schuldgefuhl + +1. Вина + + +

261. Агрессивный характер эмоции 2. Избавлен ие от эмоции 3. Познан ие эмоции 4. Ощущение эмоции 5. Возникнове ние эмоции 6. Преодо ление эмоции 7. Болезнен ное состояние1. Reue + + + + + + +1. Раскаяние + +

262. Антропоморфная метафора адъективного структурного типа1 .Прилагательные или причастия в качестве атрибутов при номинантах эмоций имеют следующие значения:

263. Агрессивный характер эмоции 2. Избавление от эмоции 3. Качественный характер эмоции 4. Полнота ощущений1. Reue + + + +1. Раскаяние + + +

264. Антропоморфная метафора субстантивного структурного типа:

265. Номинант эмоции выступает в роли генетивного (дативного) определения при существительном и имеет следующие

266. Агрессивный характер эмоции 2. Мера эмоции 3. Причины возникновения эмоции 4. Внешние проявления эмоции 5. Определенность/ неопределенность эмоции1. Scham + + + +1. Стыд + + +

267. Глубина эмоции 2. Внешнее проявление эмоции 3. Агрессивный характер эмоции1. Schuldgefuhl + 1. Вина + +

268. Натуральная метафора глагольного структурного типа, глагольная семантика имеет следующие значения:1. 2. 3.1. Цвет Огонь Жидкость1. Scham + + +1. Стыд + +

269. Натуральная метафора адъективного структурного типа, прилагательные имеют следующие1. 2. 3.1. Вкус Огонь Глубина эмоции1. Стыд + + +

270. Зооморфная метафора глагольного и адъективного структурного типа

271. Глагол (прилагательное, причастие) имеют значение:1. 2. 3.1. Агрессивный Огонь Цветхарактер эмоции 1. Scham + 1. Стыд + + +

272. Флористическая метафора глагольного/адъективного структурного типа:

273. Глагол (прилагательное, причастие) имеют значение:

274. Агрессивный характер эмоции1. Стыд +

275. Концепты эмоций Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние в немецких и русских пословицах1. 2. о j. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. И. 12.

276. Стыд + + + + + + 1 1 1 11. 2. 3. 4.

277. Негативный Никто не без Своя / чужая Степеньхарактер вины вина вины1. Schuldgefuhl 1 1 1. Вина 1 + 1

278. Причины возникнов ения эмоции 2. Позднее раскаяние бесполезно 3. Нецелесообразность переживания раскаяния 4. Положительная оценка раскаяния 5. Пути преодоления раскаяния1. Reue + + + + +1. Раскаяние + +

279. Данные опроса по типу свободного ассоциативного эксперимента

280. Scham + + + + + + + + + (alle)стыд + + + + + + +(мой) + + +

281. Тяжелая эмоция 2. Пути преодоления эмоции 3. Невозможность преодоления эмоции 4. Носитель эмоции 5. Локализация эмоции1. Schuld + + вина + + + (моя) +

282. Тяжелая эмоция 2. Позитивная оценка эмоции 3. Локализация эмоции 4. Высокая морально-нравственная оценка эмоции1. Reue + + раскаяние + + + +

283. Этнокультурные и семантические дифференциации компонентов первичной триады эмоциональных концептов Scham / стыд, Schuld / вина, Reue / раскаяние

284. Место пребывания эмоции Морально-этическая оценка Соотнесенность с личностью Нецелесообразностьдуша, сердце) эмоции носителя эмоции переживания эмоции (утилитарная оценка)1. Scham 1. Стыд + + +1. Schuld 1. Вина + +1. Reue +1. Раскаяние +