автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Имя собственное в политических ритуальных актах социально-институциональной коммуникации

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Воеводкин, Николай Юрьевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава первая. ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ОПИСАНИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ РИТУАЛЬНЫХ АКТОВ СОЦИАЛЬНО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ С ИМЕНАМИ СОБСТВЕННЫМИ

1. Семиотическое пространство политических ритуальных актов социально-институциональной коммуникации.

2. Имя собственное в структуре политических ритуальных актов социально-институциональной коммуникации.

3. Фреймовое представление имени собственного в структуре речевых актов политической коммуникации.

3.1. Интенсиональная и экстенсиональная характеристика имени собственного в речевых актах политической коммуникации.

3.2 Экстенсиональная и интенсиональная семантика как основа фреймового представления имени собственного

Выводы по первой главе.

Глава вторая. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СОДЕРЖАТЕЛЬНАЯ ХАРАК-ТЕРИСТИ КА ИМЕНИ СОБСТВЕННОГО В РИТУАЛЬНЫХ АКТАХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ.

1. Именование имени собственного как речевой акт.

2. Прагматический интенсионал имени собственного и прагматические критерии его применимости.

Выводы по второй главе.

Глава третья. ПРАГМАТИЧЕСКОЕ МАНИПУЛИРОВАНИЕ

ИМЕНЕМ СОБСТВЕННЫМ В РИТУАЛЬНЫХ АКТАХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ.

1. Прагматический интенсивная антропонима как составляющая ритуального политического речевого акта.

2. Роль имени собственного в формировании образа политика

3. Онимические комплексы в социально-институциональной (общественной) коммуникации.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации1999 год, автореферат по филологии, Воеводкин, Николай Юрьевич

Настоящее исследование посвящено анализу функционально-семантических (прагматических) свойств имен собственных (также: ИС) в ритуальных актах социально-институциональной коммуникации, а именно в актах политической рекламы и дискурсии.

Несмотря на то, что на протяжении последних десятилетий имена собственные были предметом подробного рассмотрения в рамках различных научных лингвистических парадигм (см., например: Угрюмов, 1970; Успенский, 1972; Федосюк, 1972; Маковский, 1979; Никонов, 1981; Суслова, Суперанская, 1991; Вежбицкая, 1996; Ко\¥а1, 1986; Ос1\уагка, 1986; 81егак, 1986 и др.), многие важные проблемы в области теоретического языкознания, связанные с функционально - содержательной спецификой имен собственных в коммуникативном процессе вообще и в речевом общении в частности, остаются еще нерешенными. Так, вопросы о коммуникативном статусе имени собственного, о восприятии имени собственного языковой личностью адресата (читателя, получателя или потребителя) или личностью, участвующей, например, в ритуальных политических актах социально-институциональной коммуникации, практически не рассматривались ни в общем, ни в частном языкознании.

Более того, вопросы эффективного использования имени собственного с целью прогнозируемого и суггестивного воздействия на отдельную личность или массовое сознание, например в периодических изданиях, в рекламной продукции или в передачах средств массовой коммуникации -ТВ или радио, остались в стороне от обсуждения эффективного использования тех или иных языковых единиц (в частности, по сравнению с пер-формативными, оценочными, модальными, паратентическими или вводными глаголами, с пространственными предлогами, модальными частицами, междометиями и т.п.) как в теории речевых актов, так и в теории речевого общения вообще.

Однако было бы несправедливо говорить о том, что имя собственное (или имя личное) вообще не являлось предметом рассмотрения в языкознании. Напротив, имени собственному, как объекту исследования, посвящено достаточное количество работ, в которых исследуются лексикографический (см., например: Щерба, 1940; Дворецкий, 1958; Баранов, 1962; Гиляревский, Старостин, 1985 и др.) и ономасиологический планы имени собственного (см.: Сухотин, 1935; Суперанская, 1961; Топоров, 1964; Успенский, 1973; Мгеладзе, Колесников, 1970; БогепБеп, 1958 и др.), а также различные словообразовательные модели личных или собственных имен (Бондалетов, Данилина, 1970; Угрюмов, 1970; Никонов, 1981; Маковский, 1979 и др.).

Также подробно рассматривалось имя собственное и при анализе правил транскрипционной передачи иноязычных имен и названий с установлением перечня грамматических признаков спецификации мужских и женских личных имен, при формировании вариативных рядов соответствий иноязычных личных имен определенным русским именам или каждому имени в отдельности (см.: Григорьев, 1850; Масанов, 1958; Чичагов, 1959; Суперанская, 1961; Суперанская, 1973; Болотов, 1978; Ушаков, 1978; Ушаков, Васильева, Клюева, 1981; АтЬш^ег, 1953 и др.).

Описывая характеристику заимствованных и иностранных личных имен в сопоставлении с русскими именами собственными, исследователи затрагивали специфику семантической структуры имени собственного, хотя при этом, однако, основной упор делался, главным образом, на исследования передачи «звуковой оболочки» (например: Гиляревский, Старостин, 1985: 4) личного имени, которая (т.е. оболочка), по мнению ряда исследователей, приобретает «первостепенную важность», или на анализ фиксированных формах выражения эмоциональности тех или иных суффиксальных форм личных имен (см.: Вежбицкая, 1996: 89-192), типа: Петр- Петька - Петрушка - Петруха: Виктор — Витя - Витенька - Витюсик - Ви-тюха и т.п.

Сравнивая перевод имен собственных и перевод апеллятивов (т.е. класс понятий, охватывающий как нарицательные имена, так и глаголы, наречия и вообще всю лексику, кроме имен собственных), лингвисты нередко подчеркивают, что «звуковая оболочка» последних бывает редко важна: гораздо существеннее передать их значение, выражаемое ими понятие. Но при передаче (т.е. при переводе с одного языка на другой) имен собственных именно звуковая оболочка, по утверждению некоторых ученых, как раз приобретает важное значение, и это происходит, как полагают исследователи, потому, что имена собственные обозначают индивидуальные объекты, непосредственно минуя ступень представления или общего понятия (референта). Например, апеллятив город обозначает вообще населенный пункт с определенными признаками (понятие), а затем уже через это понятие соотносится с отдельными городами; напротив, Москва обозначает не «Москву вообще», а данный конкретный город.

Очевидно, что, несмотря на различные цели, задачи, методы и приемы анализа имени собственного, исследователи выявили острую необходимость комплексного (целостного) описания функционально - содержательной характеристики личных имен и обозначили выход на семантическую характеристику имени собственного, его семантическую структуру, что, собственно говоря, и породило два основных направления в исследовании функционально-содержательной структуры имени собственного. Первое направление, условно именуемое теорией индивидуализации, представлено разработками таких известных ученых, как Ежи Курилович, Херен Серенсен, Бертран Рассел. Согласно этой теории собственные имена суть имена индивидуальных объектов. Второе направление, именуемое теорией отсутствия значения, представлено, главным образом, работами Жоржа Вандриеса и Александра Гардинера.

В сущности, представленные теории достаточно близки, если учитывать, что значение как общее понятие потому и не передается собственным именем, что последнее относится к индивидуальному объекту, «наименовывает, нарекает» его. Нетрудно заметить, что в трудах как первого, так и второго направления семантическая специфика имени собственного напрямую увязывается с проблемой референции, если имя собственное рассматривается в качестве языкового знака. Об этом, кстати говоря, пишет сам Луи Ельмслев, когда он интерпретирует значение любого имени -и апеллятива, и личного имени - не как общее понятие, а как набор признаков обозначаемого предмета или, пользуясь его термином, как «план содержания данного знака (имени)» в противоположность его же «плану выражения», куда входят различные вызываемые знаком ассоциации, его символика, аллегорические и буквальные истолкования и т.д.

В этом случае можно считать, что теория отсутствия значения переходит в теорию бесконечного значения, потому что для имени собственного обозначенным предметом служит индивидуальный объект, число признаков которого сколь угодно велико (в отличие от понятия как объекта, определяемого одним или несколькими признаками). В этой связи следует подчеркнуть общность мнений исследователей о том, что, как бы не был в конечном счете решен вопрос о семантической природе имени собственного (а об этом речь пойдет именно в первой главе настоящего исследования), можно не сомневаться, что структура его значения принципиально отлична от структуры значения апеллятивов.

Анализируя грамматическую специфику оформления имен личных и связанную с ней семантическую характеристику этих имен, ученым удалось установить, что собственные имена обладают суженным планом содержания (имя человека, животного) и чрезвычайно широким планом выражения - разнообразнейшие явления и отношения, порой очень далекие от реального содержания именуемого объекта, например: девочка Лаг-шмивара (лагерь Шмидта в Арктике), мальчик Ким (коммунистический интернационал молодежи) и т.п. ( см.: Успенский, 1972; Суперанская, 1973: 155; Суслова, Суперанская, 1991).

Было также подмечено, что своеобразие семиотической природы собственных имен проявляется в особенностях их «поведения» в языке и речи, особенно в части их перевода и заимствования путем транскрипции. При этом выяснилось, правда, что пока еще недостаточная изученность такой проблемной области, включающей анализ имен собственных и называемой топономастикой или просто ономастикой (буквально: искусство давать имена), отчасти объясняется этим своеобразием: прямой (минуя общее понятие) связью знака и обозначаемого предмета, большой произвольностью наименования, инвариантностью к переводу. Причем, со всей очевидностью и актуальностью обозначилась проблема анализа «речевого поведения» имен собственных в реальных ситуациях общения, когда имена собственные, как обычные языковые знаки, выполняют не только денотативную, но и иные языковые функции.

Действительно, языковая практика показывает, что, в отличие от индексации (в самом широком смысле слова, включая сюда и нумерацию, и обозначение любыми инкорпорируемыми в текст символами и т.д.), индивидуализация в речевой коммуникации с помощью имен собственных носит активный характер, имеет тенденцию подчеркивать и закреплять личностный характер имени, если речь идет об обозначении лица, а также «одушевлять» неодушевленный предмет (ср.: меч Дюрандаль, рог Оли-фант в «Песне о Роланде», а также известное «Паша - мерседес» или популярный рок-музыкант «Троицкий - паук», именуемый даже в концертных афишах чаще как «Паук»; примечательно в этой связи подчеркнуть, что последний прошел даже регистрацию в депутаты Государственной Думы Федерального собрания РФ под этим именем).

Поэтому неудивительным, а скорее характерным оказывается выделение уникальных или, по Х.С.Серенсену, «квазисобственных имен» (Sorensen, 1958: 182-183), которые могут служить одновременно и собственными и нарицательными именами (Пауль, 1960: 95; Trost, 1979: 2) и которые не соотнесены с тем или иным классом личных имен. И хотя в данном случае исследователи предложили тест на возможность перевода таких имен с одного языка на другой, это не способствовало прояснению проблемы классификации имен собственных и установлению их языкового и коммуникативного статуса. И если даже зафиксирован факт того, что имена собственные транскрибируются, а не переводятся, то этот тест не позволяет с достаточной определенностью утверждать, с каким именем мы имеем дело. Скорее всего, в этой связи, можно говорить о том, что если личное имя подвергается переводу, то это только лишь свидетельствует в пользу их апеллятивной природы, но, к сожалению, не определяет их коммуникативный статус.

Более того, выяснилось также, что категоризация личных (собственных) имен в качестве реальных языковых знаков, используемых в речевой практике, обычно затруднена тем, что за пределами узкого круга денотатов этих имен индивидуализация (только и чисто описательно -лингвистическими средствами) не может быть достигнута никаким сколько угодно длинным оборотом, если в него не будет включено имя собственное или просто индекс (или и то, и другое - см.: Петров, Переверзев, 1989: 229-234; Романов, Ходырев, 1998: 10-16, 43-50).

Дело в том, что имена собственные не допускают дальнейшей индивидуализации путем присоединения ограничителей «тот, та» и т.п. Если же ограничители фактически употреблены, то это значит лишь, что собственное имя является в данной ситуации или контексте «недостаточно индивидуальным, т.е. не собственным» (Степанов, 1981: 91). Например, Та Оля, которая . может значить только, что в данной ситуации было больше, чем одна Оля, и они различались каким-то иным признаком, нежели имя Оля.

Примечательно, что индивидуализация путем сообщения имени (личного или даже клички) помещает объект немедленно в ряд контекстов (лингвистический, психологический, отчасти и социальный), если есть связь имени с некоторыми признаками общественного положения его носителя.

Изучение функций имен собственных в художественных произведениях составляет особый раздел ономастических исследований, пограничный с литературоведением. Здесь также проблема функциональной природы имени собственного ориентирована только на вопросы перевода и способов передачи его эмоционального содержания. Нельзя не привести в этой связи широко используемый в различных пособиях по переводу «совет» переводчикам при работе с именами собственными: либо нужно ограничиваться ссылкой на собственный вкус и такт переводчика, либо руководствоваться рекомендациями практического характера. При этом, в частности, утверждается следующее: сколь бы эмоционально насыщенным не было имя, оно должно быть принципиально возможным в родном языке.

Таким образом, анализ работ, посвященных различным сторонам специфики описания имени собственного, а именно - транскрипции, перевода, семантической, семиотической и функциональной, показал, что более или менее подробно описана технология транскрибирования иностранного имени в лексикографическом представлении. Достаточно подробно проанализирована семиотическая сторона имени собственного как языкового знака с фиксацией плана выражения (с учетом даже грамматических норм и правил) и соотнесенностью с его референтом. При этом, практически осталась не выявленной семантическая специфика имени собственного с учетом социального и психологического типа личности его носителя и практически не затрагивалась целевое оперирование именами собственным в коммуникативных ритуальных актах социально-институционального плана с целью создания определенного прагматического или перлокутивного эффекта.

Предпосылки исследовать с логических позиций объем содержательного понятия имени собственного как обыкновенной языковой дескрипции, его смысла не прояснили, к сожалению, структурного или фрей-мообразующего начала содержательного концепта ИС, чтобы выявить основу (содержательное основание) или «колышки», по Дж.Р.Серлю, конкретного или типового имени собственного, если учитывать его точку зрения о том, что «собственные имена - не дескрипции, но они колышки, на которые навешивают дескрипции» (Беайе, 1971: 139 - 140). В этом плане также остались частично не разработанными вопросы соотношения имени как слова или, реже, сочетания слов, называющих вещь, и имени собственного (имени личного, т.е. имени человека) с точки зрения семиологии, когда имя «именует» вещи и одновременно выражает понятие о вещи в широком толковании этого слова.

Вопрос о том, в какой степени имя собственное человека является разновидностью имен вообще и в какой степени оно указывает на нечто более общее, чем данный индивид, например - на семью, род, местную или общественную (социальную) традицию, остается настолько дискуссионным, что в своем большинстве ни одна из серьезных работ, посвященных семиотическим проблемам лингвистики и философии языка, ни один международный конгресс по знаковым (семиологическим) процессам не обходятся без подробного обсуждения этой проблемы (ср.: Степанов, 1981; Степанов, 1985; Арутюнова, 1976; Арутюнова, 1982; Льюис, 1983; Льюиз, 1983; Парти, 1983; Вежбицка, 1983; Вежбицкая, 1996; Мурясов,

1983; Маковский, 1999; Sramek, 1995; Blanar, 1996; Sign Processes, 1999 и ДР-)

Все вышесказанное свидетельствует об актуальности обсуждаемой в настоящем исследовании проблемы. Актуальным данное исследование делает не только - и не столько - отсутствие специальных монографических работ, посвященных функционально-семантической или лингвопраг-матической характеристике имени собственного в ритуальных АПК, а, скорее, предложенный подход к использованию имени собственного в ритуальных актах социально-институциональной коммуникации, базирующийся на функционально - семантическом представлении (ФСП) имени собственного как комплексного знака. Имена собственные в актах ритуальной политической коммуникации (или в политической дискурсии, т.е. в лингвистической реализации того, что было закодировано пользователем или пользователями языка как нечто коммуникативно значимое для декодирующего получателя или получателей с обязательным включением в него дискурсного сюжета, диалекта, соотносящегося с географическими, социальными и темпоральными факторами) не являлись объектом специального исследования в отечественной лингвистике. Между тем, все возрастающий социальный заказ на изучение лингвистических аспектов суггестивной функции языка, связанной с выяснением психолингвистического механизма воздействия и влияния речевых единиц на участников речевого общения и на степень изменения их личностных установок в процессе коммуникативного обмена, обусловливает необходимость разработки адекватной модели коммуникативного воздействия. Описание единиц такого механизма позволит моделировать латентную связь с подсознанием участников ритуальных (дискурсивных) актов социально-институциональной коммуникации, что способно послужить определенной базой для создания интегральной теории вербального воздействия.

Основной целью предлагаемого исследования является описание семантической и функциональной (прагматической или целевой) специфики имени собственного в ритуальных актах политической коммуникации или политической дискурсии, т.е. в конкретных речевых произведениях, «погруженных в условия социально-институциональной жизни». Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:

1) описать функциональную специфику имен собственных в ритуальных коммуникативных актах политической и социально-институциональной направленности;

2) показать их содержательно-конструктивные особенности и выяснить роль манифестационых образований ИС в формировании общественного мнения (или имиджа) политических деятелей;

3) построить типологию ритуальных актов политической дискурсии, задающих (прогнозирующих) специфику использования конкретных имен собственных;

4) выявить наиболее частотные формы имен собственных политических деятелей (антропонимов), используемых в ритуальных актах политической коммуникации.

Поскольку предлагаемое исследование имеет как частнолингвисти-ческую, так и общелингвистическую цель, то в нем использован разнообразный материал исследования. В качестве эмпирической базы основ ритуальных актов социально-институциональной коммуникации выступает конкретный речевой материал в виде текстов, воззваний, публицистических статей и выступлений отечественных политиков, а также в виде текстового материала различных политических рекламных кампаний, включающего в себя даже фиксированные «настенные» надписи, призывы, воззвания и листовки, содержащие в своем текстовом объеме имена собственные. Общее количество дискурсных фрагментов составляет около 1650 единиц.

Методы исследования определены спецификой предмета исследования и поставленными задачами. Основным общенаучным методом исследования в диссертации является гипотетико-дедуктивный метод. В работе также применены методы контекстуального и функционального анализа, метод семантической и прагматической интерпретации, социально-контекстуальные методы с указанием ролевых проявлений участников коммуникативного акта; кроме того, использованы некоторые элементы автоматизированного количественного анализа, позволившие охарактеризовать статистические отношения использования различных манифестаци-онных форм имени собственного в политических ритуальных актах социально - институциональной направленности.

Научная новизна предлагаемого исследования обусловливается объектом исследования: имена собственные (или личные) как маркеры установки на позиционное изменение личностных установок не были объектом специального рассмотрения в лингвистике. Определяется коммуникативный и лингвопрагматичесий статус имен собственных в политической ритуальной коммуникации, строится типология актов ритуальной коммуникации социально-институциональной направленности. Выявлена специфика функционирования имен собственных с учетом их концептуально -содержательных характеристик (фреймовых представлений имени собственного) для формирования личностной установки относительно реальных политических лидеров, создан механизм выработки и использования суггестивной направленности имени собственного для определения имиджевых характеристик политических фигур.

На защиту выносятся следующие положения:

1.Политические ритуальные акты социально - институциональной коммуникации (АПК) обладают специфическим семиотическим пространством, которое характеризуется определенным набором используемых в нем коммуникативных знаков: вербальных, невербальных и смешанных. К числу вербальных знаков относятся апеллятивы (слова, высказывания и даже политическая афористика), прецедентные тексты (дискурсы), они-мические знаки (просто имена собственные или онимы) и антропонимы, т.е. имена собственные политических деятелей, участвующих прямо или косвенно в формировании семиотического пространства ритуальных АПК.

2. Антропонимы как языковые знаки, участвующие в формировании семиотического пространства АПК, относятся к числу важнейших ориен-тационных знаков в структуре речевых ритуальных актов политической коммуникации. Они являются узловыми концептами в формировании семантической (понятийной) сети, отражающей определенный фрагмент мира, и, будучи знаками с необычайной информативной емкостью, задают целую когнитивную парадигму функционирования этих знаков, включающую кроме семантики своего интенсионала и экстенсионала также набор типичных коммуникативных ролей и интерактивных сюжетов.

3. Когнитивная парадигма функционирования антропонимов и они-мов в ритуальных АПК строится с учетом их концептуальных или функционально-семантических представлений, включающих в себя такие ситуационные компоненты ритуальной коммуникации и уровень прагматического взаимодействия между участниками общения, по отношению к которым испытываются (переживаются) в эксплицитной или имплицитной формах какие-то хорошие/нехорошие чувства. Вариативность выражения оценочных форм имеет широкий диапазон: от теплоты отношений между участниками ритуальных актов политической коммуникации до подчеркивания «квази-близости» или резкого обозначения «дистанции».

4. Ориентационная функция антропонимов и онимов в ритуальных актах политической коммуникации (в актах - оценках, - призывах, - критике, - запросах, - представлениях, - спорах, - дебатах) реализуется с учетом их прагматического интенсионала и экстенсионала, содержательный объем которых включает в себя 12 упорядоченных оппозиционных (то есть положительных и отрицательных) пар «стимуляционных (в духе идей У.Куайна) значений», где названные стимуляционные значения характеризуются (и по отношению к конкретному языковому выражению с именем собственным, и по отношению к данному носителю языка) как класс всех мотивов (стимулов), способных вызвать согласие, несогласие, протест, одобрение или другую, соответствующую стимулу реакцию носителя языка.

5. Выделенные упорядоченные пары «стимуляционных значений» предлагают определенный набор из девяти типов прагматических толкований использования различных форм имени собственного в ритуальных АПК: от стандартных полных мужских и женских форм антропонимов до нестандартных кратких, прагматически немаркированных форм имен собственных и их комбинаций.

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в том, что оно существенно развивает теорию речевого воздействия и -шире - речевой деятельности в частнолингвистическом и общелингвистическом планах и представляет собой вклад в общую теорию прагматики общения. Изучение такого явления как прагматика имени собственного способствует описанию закономерностей развития и функционирования языка в обществе, позволяет с лингвистической точки зрения раскрыть связь и взаимообусловленность возникновения имен собственных в ситуациях, призванных социально идентифицировать или дифференцировать в определенных временных параметрах объекты и явления, которые играют важную роль в жизни общества, расширяет представление о соотношении коммуникативной, ситуативной и языковой семантики. В общелингвистическом плане теоретически значимыми являются аргументы в пользу выделения суггестивной лингвистики как прикладной предметной области коммуникативной лингвистики, ориентированной на различные области профессиональной коммуникации. Кроме того, теоретическую значимость имеет распространение инструментария прагмалингвистики на семантический анализ таких явлений как имена индивидуальных объектов, способных формировать определенные личностные установки в массовом сознании носителей конкретного языка.

Практическая ценность работы определяется возможностью применения ее основных положений, выводов и методик анализа при разработке теоретических курсов по семантике и прагматике речевых единиц, теории и интерпретации текста, теории речевого воздействия. Полученные результаты могут оказаться полезными для профессиональных коммуникаторов, имиджмейкеров, политических деятелей, журналистов и рекламистов. Возможно также применение результатов исследования при разработке тренировочных упражнений для преподавания языка. Результаты исследования могут вызвать интерес психологов, социологов, антропологов и философов.

Апробация работы проходила в виде докладов и выступлений на Международном симпозиуме «Человек: язык, культура, познание» (Украина, г.Кривой Рог, апрель 1999 г.), на 2 международных конференциях («Язык и поэтика фольклора в контексте истории и культуры», г. Петрозаводск, сентябрь 1999 г.; «Научная рациональность и структура повседневности», г.Санкт - Петербург, ноябрь 1999 г.), на 15-й межвузовской научно-методической конференции «Внедрение прогрессивных технологий обучения, средств активизации познавательной деятельности студентов» (Тверь, 1996 г.) и 16-й межвузовской научно-практической конференции «Повышение качества преподавания в вузе - залог успешной подготовки специалистов в современный период» (Тверь, 1998 г.), на межвузовской научно-методической конференции «Динамический дискурс в познавательном и педагогическом процессах» (Липецк, 1998 г.). Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета и на заседаниях теоретической школы-семинара аспирантов ТвГУ. По теме диссертации опубликовано 5 статей в межвузовских научных сборниках. Общий объем опубликованного материала составляет 2,8 печатного листа.

Структура диссертации включает введение, три главы, заключение, список использованной литературы, список источников примеров и приложение.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Имя собственное в политических ритуальных актах социально-институциональной коммуникации"

Выводы по третьей главе

В данной главе описан функциональный механизм «работы» с прагматическим интенсионалом и прагматическим экстенсионалом в целях выработки нужного или целевого образа (имиджа, представления) политического деятеля, носящего конкретное имя собственное, чтобы в определенных речевых актах АПК манипулировать этим образом перед адресатом или массовым слушателем - зрителем - читателем.

Предложен конкретный механизм работы с определенным набором стимуляционных пар значений, образующих прагматический интенсионал и прагматический экстенсионал имени собственного, который функционирует не только на уровне имя собственное, но и на уровне именных формул (имя + отчество + фамилия) и именных комплексов, включающих в себя несколько именных формул.

Процесс моделирования функционального образа, порождаемого или генерируемого именем собственным, включает в себя несколько ступеней, как правило, не меньше трех и базируется, кроме этого, на определенных логических операциях утверждения (ассерции), сравнения, оценки и вывода. Механизм процесса моделирования можно считать универсальным и в одинаковой мере пригодным как для антропонимов, так и онимов любого порядка, включая даже имена собственные в функции названия организаций, предприятий и различного рода деятельности фирм.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В центре внимания проведенного исследования находится имя собственное, точнее антропоним или личное имя политических деятелей, используемое участниками в определенных речевых ритуальных актах политической коммуникации с конкретной иллокутивной направленностью или целевой формой воздействия.

Основная цель данного исследования сводилась к тому, чтобы посмотреть, а что, собственно говоря, добавляется к предложенному Ежи Ку-риловичем понятию «языкового статуса имени собственного», когда оно вплетено в систему политических ритуальных речевых актов социально-институциональной коммуникации, то есть, когда оно приобретает «ономастический статус», по В.Бланару, благодаря которому имя собственное или оним становится в коммуникативном процессе объективной данностью со всеми ее семантическими и прагматическими характеристиками.

Коммуникативная специфика политических ритуальных актов с именем собственным раскрывает связь между именем собственным и именуемой сущностью (вернее, сведениями о ней), которая отличается от такой же связи между аппелятивным объектом (вещью, например) с обозначающим его словом.

Выяснилось, что имя собственное в коммуникативном процессе как языковой знак практически не характеризует денотат через его понятие. Сосредоточием онимического содержания личного имени и его поверхностной манифестации (в разнообразных формах ее проявлений: от имени, имени + отчества, или имени + отчества + фамилии) является функционально-семантическое представление о сущности реального индивида, которое представлено в виде единства прагматического экстенсионала и ин-тенсионала как элемента именной системы, а не простого имени вообще.

Категориальные семантические признаки, образующие объем прагматического экстенсионала и интенсионала, не характеризуют конкретный индивид, но способны идентифицировать эти признаки в конкретном имени собственном (именной формуле, фамилии, именном комплексе и т.д.), соотносимым с конкретным индивидом. Это, можно сказать, фреймовая, а если говорить о содержательности, то и пресуппозиционная идентификация. Другими словами, онимическая пресуппозиция (или фреймовая, а также и ФСП- пресуппозиция) есть не что иное, как знание носителем языка онимически релевантных признаков, способных отличить имя собственное Тимур (Тимур Гайдар) от названия агентства по продаже недвижимости «Тимур».

Таким образом, функциональная (онимическая) семантика имени собственного существует как объективная данность в конкретном речевом акте политической коммуникации в виде определенных комбинационных пар стимуляционного значения, выступающих определенным, если можно так выразиться, «навигатором» для адресата в процессе интерпретации прагматического интенсионала конкретного политического деятеля с конкретным именем собственным.

Более того, онимическая семантика имени собственного существует и как потенциально объективная данность (пусть даже еще не актуализированная в конкретном речевом акте политической коммуникации), даже если референтное отношение имени собственного не реализовано, ибо дессигнация имени собственного как знака присутствует в онимической системе (т.е. в системе имен собственных) в виде набора характеризующих деятельность любой личности содержательных признаков, представленных в объеме прагматических значений экстенсионала.

Как показал эксперимент с моделированием формул имен собственных и их комплексов, между именем собственным реального политического деятеля, вплетенным в речевые ритуальные акты политической коммуникации, и нарицательными именами, относящимися к названию не индивидов, а организаций, фирм и компаний (ср. название агентства по продаже недвижимости «ТИМУР», которое вполне соотносимо с именным комплексом такого всем известного в России политического деятеля, как бывший премьер-министр правительства РФ Егор Тимурович Гайдар) нет достаточно четких границ в плане их функционально-семантического (фреймового) представления на уровне экстенсиональной семантики.

Существенное отличие обнаруживается в достаточно различимой степени уже на уровне содержательных характеристик прагматического интенсионала, при помощи которых осуществляется формирование имиджа политического деятеля или имиджа торговой компании, институциональной организации, какого-либо агентства.

Более того, также выяснилось, что процесс апеллятивизации и они-мизации происходит непрерывно, а это значит, что возможен перенос некоторых содержательных признаков с одного класса на другой, что существуют имена, которые сочетают в себе признаки имен нарицательных и собственных (например: Туполев как имя личное и «Туполев» как класс самолетов, разработанных лично академиком Туполевым, КБ под его личным руководством, а затем и КБ, носящим его имя).

Говоря о формально-языковой (манифестационной) стороне оними-ческого знака или именной формулы в коммуникативном процессе, следует отметить, что коммуникативная вариативность такой формулы опирается на закономерности конкретного языкового кода (в нашем случае, кода русского языка).

Вариативная сущность имен собственных в политических ритуальных актах определяется общественно-коммуникативной необходимостью и, безусловно, имеет социальную «окраску». Основной функцией имен собственных в речевых ритуальных актах политической коммуникации является общественно обусловленная идентификация реальных личностей в

146 ряду конкретных политических деятелей, играющих определенную роль в жизни общества. Помимо этого, имена собственные функционируют в качестве отправной точки, способной выступать в качестве основы для образования политического образа или имиджа. Динамичность именных формул и их вариативность является базой для манипулирования имиджем политического деятеля в конкретных прагматических целях.

Список научной литературыВоеводкин, Николай Юрьевич, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абельсон Р. Структуры убеждений // Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы. - М., 1987. - С.317 - 380.

2. Айер А. Язык, истина и логика // Аналитическая философия: Избранные тексты. -М., 1993. С.50-66.

3. Андреев Ю.П. Категория «Социальный институт» // Философские науки. 1984, №1. - С.134-137.

4. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. Пер. с англ. М., 1974. - 392 с.

5. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: логико-семантические проблемы. М., 1976. - 338 с.

6. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М., 1980. -С. 156-250.

7. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика. М., 1982. - с. 5-40.

8. Арутюнова Н.Д. Тождество или подобие?// Проблемы структурной лингвистики 1981. М., 1983. - С.З - 22.

9. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. -М., 1988.-341 с.

10. Баранов А.Н. Категории искусственного интеллекта в лингвистической семантике. Фреймы и сценарии. М., 1987. - 55 с.

11. Баранов Х.К. Арабско-русский словарь. М., 1962. - 386 с.

12. Белецкий A.A. Лексикология и теория языкознания (ономастика).- Киев, 1972.-286 с.

13. Белнап Н.Д. Интенсиональные модели для формул первой ступени //Семантика модальных и интенсиональных логик. Пер. с англ. М., 1981.- С.325-362.

14. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений. М., 1988. - 399 с.

15. Болотов В.И. Множественное число имени собственного и апеллятива //Имя нарицательное и собственное. М., 1978. - С.93-106.

16. Бондалетов В.Д., Данилина Е.Ф. Средства выражения эмоционально -экспрессивных оттенков в русских личных именах // Антропонимика. -М, 1970. -С. 194-200.

17. Боронникова Н.Б. Членные имена собственные в македонском и болгарском языках // Антропоцентрический подход к языку. Часть 1. -Пермь, 1998. С.79-89.

18. Ваганова Л.П. Имя собственное как средство реализации художественных принципов писателя// Язык и стиль А.П.Чехова.- Ростов/н.Д., 1986.-С.5.- 11.

19. Вайс Д. Человек, лицо, личность и особа: четыре неравных соперника //Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке / отв. ред. Н.Д.Арутюнова, И.Б.Левонтина. М., 1999. - С.81-98.

20. Вандриес Ж. Язык // Хрестоматия по истории языкознания XIX XX веков/ Сост. В.А.Звегинцев. - М., 1956. - С.390-408.

21. Василевская Л.И. Синтаксические возможности имени собственного (Метонимический перенос у антропонимов) //Проблемы структурной лингвистики 1981.-М., 1983. С.156 -166.

22. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. Пер.с англ. М., 1996.- 416 с.

23. Вежбицка А. Восприятие семантики абстрактного словаря // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. Пер. с англ. -М., 1986. С.336 -371.

24. Вежбицка А. Дескрипция или цитация // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. М. 1982. - С.237 - 262.

25. Вендлер 3. Факты в языке // Философия. Логика. Язык. М., 1987. -С.297 - 317.

26. Вендлер 3. Сингулярные термы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. -М., 1982. С.203 - 236.

27. Веселовский С.Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища, фамилии. М., 1974. - 216 с.

28. Виноград Т., Флорес Ф. О понимании компьютеров и познания// Язык и интеллект. М., 1995. - С. 185 - 229.

29. Виноград Т. Программа, понимающая естественный язык. Пер. с англ. -М, 1976.-294 с.

30. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 1985. - 228 с.

31. Воронова И.Б. Восприятие имени собственного языковой личностью читателя // Языковая личность: Проблемы обозначения и понимания. -Волгоград, 1997. С.34 -36.

32. Воронцова В.Л. Об акцентной специфике собственных имен // Ономастика и грамматика. М., 1981. - С. 12 -18.

33. Габбай Д.М. Общий метод фильтрации для модальных логик // Семантика модальных и интенсиональных логик. М., 1981. - С. 205 - 211.

34. Гиляревский P.C., Старостин Б.А. Иностранные имена и названия в русском тексте. 3-е изд. - М., 1985. - 303 с.

35. Григорьев В.В. О правописании в деле русской номенклатуры чужеземных местностей и народов // Географические известия, 1850. Вып. 2-Е. - С. 46-72.

36. Гриненко Г.В. Магия и логика истинных имен //Логический анализ языка: Истина и истинность в культуре и языке /отв. ред. Н.Д.Арутюнова. М., 1995. - С.64-69.

37. Громова В.В. Социальная маркированность антропонимов в прозе А.П.Чехова как средство художественного изображения //Проблемыобщего и сравнительно-ситорического языкознания. Ростов/Дон,1997.-С. 122-125.

38. Грушин Б.А. Массовое сознание. М., 1987. - 368 с.

39. Дворецкий И.Х. Древнегреческо русский словарь. - М., 1958. - 568 с.

40. Дергачева И.Л. Коммуникативная манипуляция в политических комментариях // Языковая личность: система, нормы, стиль. Волгоград,1998.-С. 30-31.

41. Дмитровская М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека// Логический анализ языка: Знание и мнение / отв. ред. Н.Д.Арутюнова. М., 1988.-С.6-18.

42. Доннелан К.С. Референция и определенные дескрипции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). М, 1982.-С. 134-160.

43. Дэвидсон Д. Об идее концептуальной схемы // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993. - С. 144 -159.

44. Дэвидсон Д. Истина и значение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. Пер с англ. М., 1986. - С.99 -120.

45. Дэвидсон Д. Материальное сознание // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993. - С. 131 - 144.

46. Дюкро О. Неопределенные выражения и высказывания// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. - С.263 - 291.

47. Ельмслев Л. Метод структурного анализа в лингвистике //Хрестоматия по истории языкознания XIX XX веков / Сот. В.А.Звегинцев. - М., 1956.-С.418 -427.

48. Зинин С.И. Введение в русскую антропонимию.-Ташкент, 1972.- 188 с.

49. Калакуцкая Л.П. Словоизменение антропонимии в русском литературном языке. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. -М., 1982. 62 с.

50. Катермина В.В. Имя собственное как носитель скрытых смыслов художественного текста //Проблемы общего и сравнительно-исторического языкознания. Ростов/н.Д,1997. - С.28 -30.

51. Катермина В.В. Имя собственное как знак выражения языковой личности //Языковая личность: Проблемы обозначения и понимания. Волгоград, 1997. -С.72 - 73.

52. Кнаппова М. Языковые аспекты общественного функционирования личных имен //Ономастика и грамматика. М., 1981, - С.42 -54.

53. Коул П. Референтная непрозрачность, атрибутивность и перформатив-ная гипотеза // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. М., 1982. - С.391 -405.

54. Крипке С.А. Загадка контекстов мнения //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. Пер. с англ. -М., 1986.-С.194-241.

55. Крипке С.А. Семантическое рассмотрение модальной логики // Семантика модальных и интенсиональных логик. Пер с англ. М., 1981. -С.27-41.

56. Крипке С. Тождество и необходимость // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. М., 1982. - С.340-376.

57. Крюкова И.В. Имя в рекламном тексте // Языковая личность: Жанровая речевая деятельность. Волгоград, 1998. - С.48 - 49.

58. Куайн У.О. Референция и модальность //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. М., 1982.- С.87 - 108.

59. Куайн У.В.О. Слово и объект // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. Пер. с англ. М., 1986. -С.24 - 98.

60. Кузнецова В.И. Фонетические основы передачи английских имен собственных на русском языке. Л., 1960. - 146 с.

61. Куно С. Некоторые свойства нереферентных именных групп //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. М., 1982. - С.292 - 139.

62. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем //Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы. М., 1987. -С.126- 172.

63. Лакофф Дж. Когнитивная семантика// Язык и интеллект. -М., 1995. -С. 143 -184.

64. Лассан Э. Дискурс власти и инакомыслия в СССР: Когнитивно риторический анализ. - Вильнюс, 1995. - 232 с.

65. Латынов В.В. Речевое воздействие в условиях публичной дискуссии на материале парламентских выступлений // Психологический журнал, 1993, т. 15, № 1, С.63 - 67.

66. Линский Л. Референция и референты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. -М., 1982.-С.161-169.

67. Льюис К.И. Виды значения //Семиотика. М., 1983.- С.211 -224.

68. Льюиз Д. Общая семантика // Семиотика. М., 1983. - С.253 - 284.

69. Маковский М.М. Русские имена // Русская речь. 1979, №4. - С. 156 -160.

70. Маковский М.М. Мифопоэтика письма в индоевропейских языках// Вопросы языкознания. 1999, №5. - С.73 - 87.

71. Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. Т.З. М., 1958. - 368 с.

72. Мгеладзе Д.С., Колесников Н.П. От собственных имен к нарицательным (Слова антропонимического происхождения в русском языке). -Тбилиси, 1970. 186 с.

73. Минский М. Фреймы для представления знаний. Пер. с англ. М., 1979. - 151 с.

74. Минский М. Структура для представления знаний //Психология машинного зрения. М., 1978. - С. 112 -156.

75. Минский М. Остроумие и логика бессознательного //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка. Пер. с англ. -М., 1988. -С.281 -309.

76. Мольц М. Я это Я, или Как стать счастливым. Пер. с англ. - М., 1994. - 192 с.

77. Монтегю Р. Прагматика и интенсиональная логика// Семантика модальных и интенсиональных логик. Пер. с англ. М., 1981. - С. 223 -254.

78. Монтегю Р. Прагматика // Семантика модальных и интенсиональных ' логик. Пер. с англ. М., 1981. - С.254 - 279.

79. Мурясов Р.З. Имя собственное в современном немецком языке. Уфа, 1983. -168 с.

80. Никитина М.И. Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом. -М., 1983.-215 с.

81. Никонов В.А. Имя и общество. М., 1874. - 241 с.

82. Ортони А., Клоур Дж., Коллинз А. Когнитивная структура эмоций // Язык и интеллект. М., 1995. - С.314 - 410.

83. Остин Дж. Л. Значение слова // Аналитическая философия. М., 1993. -С.105-121.

84. Остин Дж. Л. Чужое сознание // Философия. Логика. Язык. Пер. с англ. -М., 1987.-С. 48-95.

85. Панченко Т.Н. Дескриптивная метафизика Питера Стросона// Вопросы философии. 1979, №11. - С.158 -167.

86. Парти Холл Б. Грамматика Монтегю, мысленные представления и реальность// Семиотика. М., 1983. - С.285 - 305.

87. Пауль Г. принципы истории языка. Пер. с немецк. М., 1960. - 286 с.

88. Петров В.В. Структура значения: логический анализ. Новосибирск, 1979. -198 с.

89. Петров В.В. От философии языка к философии сознания (Новые тенденции и их истоки) // Философия. Логика. Язык. Пер. с англ. М., 1987. - С.З - 17.

90. Петров В.В. Семантика научных терминов-Новосибирск, 1982.-186 с.

91. Петров В.В., Переверзев В.Н. Ситуационная семантика: Научно аналитический обзор. - М., 1988. - 34 с.

92. Петров В.В., Переверзев В.Н. Прагматика: формальная репрезентация или логическая модель?// Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов /Отв. ред. Н.Д.Арутюнова. М., 1989. - С.227 - 241.

93. Петровский H.A. Словарь русских личных имен. М., 1966. - 230 с.

94. Полтораций А.Ф., Швырев B.C. Знак и деятельность. М., 1970. -118 с.

95. Рассел Б. Дескрипции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. М., 1982. -С.41-54.

96. Романов A.A. Конфликтный дискурс политика // «Политический дискурс в России 3». Мат. рабоч. совещания. 4.1. - М., 1999.- С.123 -126.

97. Романов A.A. О формальном представлении смысловой организации текста// Текст как объект лингвистического анализа и перевода. М., 1984.-С.102-111.

98. Романов A.A. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. -М., 1988. 183 с.

99. Романов A.A. Уровни функционально-семантического анализа текста// Текст, контекст, подтекст. -М., 1986. С.10 -17.

100. Романов A.A. Лингвопрагматика: О двух тенденциях ее развития// Культура общения и ее формирование. Воронеж, 1996. - С.32-35.

101. Романов A.A. Оценочный аспект речевого воздействия в учебном процессе// Материалы 16-ой научно-практической конференции „Повышение качества обучения в сельскохозяйственном вузе". Тверь, 1998. -С.7 -9.

102. Романов A.A., Романова Е.Г. Жанровая характеристика актов ритуальной коммуникации //Языковая личность: Жанровая речевая деятельность. Волгоград, 1998. - с.79-81.

103. Романов A.A., Романова Е.Г. Ритуальная коммуникация: структура, типы и единицы// «Проблемы традиционного языкознания в новом свете». Материалы круглого стола (3 ноября 1999 г.). М., 1999. - С.30-33.

104. Романов A.A., Романова Е.Г. Типология актов ритуальной коммуникации// Версии антропоцентризмаю материалы 3-го международного симпозиума «Человек: язык, культура, познание». Кривой Рог, 1999. -С.92 -96.

105. Романов A.A., Романова Е.Г. Офис-менеджер: Управленческая компетенция, культура и имидж.- Тверь, 1997. 145 с

106. Романов A.A., Черепанова И.Ю., Ходырев A.A. Тайны рекламы. -Тверь, 1997.-290 с.

107. Романов A.A., Ходырев A.A. Управленческая имиджелогия. Тверь, 1998. - 244 с.

108. Романов A.A., Черепанова И.Ю. Языковая суггестия в предвыборной коммуникации. Тверь, 1998. - 205 с.

109. Романов A.A., Черепанова И.Ю. Суггестивный дискурс в библиотерапии. Тверь, 1999. - 128 с.

110. Романов A.A., Погорелова И.В. Структурные факторы зачина диалога и их прагматическая характеристика// Человек говорящий: Язык, познание, культура. Москва- Тверь, 1995. - С.95 - 105.

111. Романов A.A., Романова Л.А. Реклама: мифы и реальность.// Цикл статей в газете « Вече Твери». 1998, № 141, 146, 151, 156.

112. Романова Е.Г. Функционально-семантические свойства перформа-тивных единиц в ритуальной коммуникации. Дисс. . канд. филол. наук.-Тверь, 1998.-174 с.

113. Серль Дж.Р. Природа интенциональных состояний //Философия. Логика. Язык. Пер. с англ. -М., 1987. -С.96 126.

114. Сильдмяэ И. Знания (когитология). Таллин, 1987. -246 с.

115. Симонов В.П. Эмоциональный мозг: физиология, нейропаталогия, психология эмоций. М. 1981. - 204 с.

116. Скотт Д. Советы по модальной логике// Семантика модальных и интенсиональных логик. Пер. с англ. М., 1981. - С.280 -317.

117. Смирнова Е.Д. Референция в интенсиональных контекстах// Логический анализ языка: Знание и мнение /Отв. ред. Н.Д.Арутюнова. М., 1988.-С.121 -125.

118. Смирнова Е.Д. Логическая семантика и философские основания логики.-М., 1986. 185 с.

119. Соколов E.H., Измайлов Ч.А. Цветовое зрение. М., 1984. - 175 с.

120. Сокулер З.А. Проблема обоснования знания (Гносеологическая концепция Л.Витгенштейна и К.Поппера). М. - 176 с.

121. Сорокин Ю.А. Инвектива и ее антропоцентрическая избыточность// Версии антрпоцентризма. Материалы 3 международного симпозиума «Человек: язык, культура, познание». Кривой Рог, 1999. - С.9 - 17.

122. Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения (Семиологическая грамматика). М., 1981. - 360 с.

123. Степанов Ю.С. В мире семиотики// Семиотика. М., 1983. - С.5 - 36.

124. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., 1985. - 335 с.

125. Степанов Ю.С. Изменчивый «образ языка» в науке XX века // Язык и наука конца 20 века / Под ред. Ю.С.Степанова. М., 1995. - С.7-34.

126. Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс, факт и принцип Причинности // Язык и наука конца 20 века/ Под ред. Ю.С.Степанова. М., 1995а.-С.35 - 73.

127. Стросон Ф. О референции //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). Пер. с англ. -М., 1982. С.55 - 86.

128. Суперанская А.В.Общая теория имени собственного. М., 1973. -155 с.

129. Суперанская A.B. Русская форма иноязычных личных женских имен // Вопросы культуры речи, 1961, вып.З. С. 150 - 153.

130. Суперанская A.B. Имя через века и страны. М., 1990. - 198 с.

131. Суперанская A.B., Суслова A.B. Современные русские фамилии. Изд.2-е.- М., 1984.- 168 с.

132. Суслова A.B., Суперанская A.B. О русских именах. Ленинград, 1991. - 220 с.

133. Сусов И.П. Семантическая структура предложения. Тула, 1973.141 с.

134. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста// Значение и смысл речевых образований/ Отв. ред. И.П.Сусов. Калинин, 1979. -С.90 - 103.

135. Сухотин A.M. Передача иностранных географических названий// Вопросы географии и картографии. М., 1935. - С. 47 -56.

136. Солсо P.JI. Когнитивная психология. Пер. с англ. М., 1996. - 600 с.

137. Толстая С.М. Магия обмана и чуда в народной культуре//Логический анализ языка: Истина и истинность. М., 1995. - С.109 -115.

138. Тондл Л. Проблемы семантики. Пер. с чешек. М., 1975. - 484 с.

139. Топоров В.Н. некоторые соображения в связи с построением теоретической топономастики // Принципы топонимики. М., 1964.- С. 3 -12.

140. Угрюмов A.A. Русские имена. Изд. 2-е. Вологда, 1970. 208 с.

141. Успенский Л.В. Загадки топонимики. М., 1973. - 178 с.

142. Успенский Л.В. Ты и твое имя. Рассказы об именах. Изд. 2-е. Л., 1972.- 186с.

143. Ушаков H.H. Прозвища и личные неофициальные имена (К вопросу о границах прозвищ) // Имя нарицательное и собственное. М., 1978. -С. 140 - 156.

144. Ушаков H.H., Васильева В.Д., Клюева Н.П. О грамматических особенностях прозвищных имен // Ономастика и грамматика. М., 1981. -С.98 - 122.

145. Федосюк Ю.А. Русские фамилии. Популярный этимологический словарь. М., 1981. - 264 с.

146. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12. Семантика. Пер с англ. М., 1983. -С.74 -122.

147. Чичагов В.К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий М., 1959. - 188 с.

148. Шейгал Е.И. Семиотическое пространство политического дискурса// «Политический дискурс в России 3». Мат. рабоч. совещания. 4.1. -М., 1999.-С.114- 123.

149. Шмелев А.Д. Суждения о вымышленном мире: референция, истинность, прагматика//Логический анализ языка: Истина и истинность в культуре и языке. М., 1995. - С.115 -122.

150. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии // Известия АН СССР. Отд. лит ры и языка, 1940, №3. - С.95 - 102.

151. Amburger E.Die Behandlung ausländischer Vornamen in neuerer Zeit //Akademie der Wissenschaften und der Literatur zu Mainz. 1953, №7. -S.l -57.

152. Andor J. On the psychological relevance of frames// Quaderni di semiotica. 1985, №2. - p.212 -221.

153. Blanar V. Teoria vlastneho mena. Bratislava, 1996. - 250 s.

154. Buren Van H. American ways with names// Culture learning: concepts, applications, and reseasrch. Honolulu, 1977. - p.lll -130.

155. Fillmore Ch. Frames and the semantics of understanding // Quaderni di semiotica. 1985, № 2. - p.222 - 254.

156. Gardiner A.H. Theory of proper names. London, 1940/1954. - 228 p.

157. Gruber J.S. Lexical, conceptual, and encyclopedic meaning // Quaderni di semiotica. 1985, №2. - p.254 - 267.

158. Goodman D. An Outline of English Phonetics.- Cambridge, 1952.-186 p.

159. Hoffmann Th.R. Frames in comprehension: Automatic or not // Quaderni di semiotica. 1986, №1. - p.78-106

160. Hoffmann Th.R. Semantic frames and content representation// Quaderni di semiotica. 1985, №2. - p.267-284.

161. Horecky J. Logonomastica ako onomastica disciplina //Jazykova a mimojazykova stranka vlastnych mien. Nitra, 1994. - s. 87-92.

162. Hudson R. Frame semantics, frame linguistics, frame .? // Quaderni di semiotica. 1986, № 1. - p.85 -101.

163. Quine W. Word and Object. Harvard, 1960. - 280 p.160

164. Romanov A., Maximova S. Das semiotische Wesen von interjektionalenrpt

165. Aussagen//Sign Processes in Complex Systems. 7 Internationale Congress IASS/AIS. Dresden, 1999. -156 S.

166. Romanov A., Maximova S. Interjektionale Replik als Element des Frames//Deutsch als Business-, Kultur und Ausbildungssprache. Internationale Konferenz. - Krasnojarsk, 1998. - S-41- 44.

167. Sramek R. Das onymische und das appellativische Objekt// Proceedings of the 14-th International Congress of onomastic sciences. Wroclaw, 1981.

168. Sramek R. Paradigma onomastiky//Jazykovedne aktuality. 1994, № 31. -s.86-115.

169. Sorensen H.S. Word Classes in Modern English, with Special reference to Proper Names. Copenhagen, 1958. - 228 p.

170. Tannen D. Frames and schemas in interaction// Quaderni di semiotica. -1985, №2. p.326 -335.

171. Zvegincev V.A. Remarks on situational semantics// Quaderni di semiotica. -1985, №2. p.344 - 352.

172. Zvegincev V.A. Further remarks on situational semantics// Quaderni di semiotica. 1986, №1. - p.115 -117.1. DiaTone v1.0 for Windows1. Анализ слова АННА 3

173. КРАСИВЫЙ ZZZZr 3'65 (2'35)1. ХРАБРЫЙ 2,61 (2,39)1. РАДОСТНЫЙ 3,55 (2,45)1. ЯРКИЙ 3,54 (2,46)

174. ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЙ 3j51 (2,49)1. СИЛЬНЫЙ ~ 3,48 (2,52)1. БОЛЬШОЙ 3,47 (2,53)1. ЛЕГКИЙ 3,45 (2,55)1. МОГУЧИЙ 3,44 (2,56)

175. ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЙ 3,51 (2,49)1. ЯРКИЙ 3,54 (2,46)1. ОКРУГЛЫЙ 3,38 (2,62)1. РАДОСТНЫЙ 3,55 (2,45)1. ГРОМКИЙ 3,08 (2,92)длинный 2,66 (3,34)1. ХРАБРЫЙ 3,61 (2,39)1. ДОБРЫЙ 3,34 (2,66)1. МОГУЧИЙ 3,44 (2,56)1. ПОДВИЖНЫЙ 3,13 (2,87)