автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Перформативные единицы в ритуальных актах суггестивной коммуникации

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Романова, Елена Георгиевна

Введение.

Глава 1. ПЕРФОРМАТИВНАЯ ГИПОТЕЗА И ПРОБЛЕМЫ ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМИОТИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ САКРАЛЬНОЙ РИТУАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ

1. Сакральный ритуал и сакральная дискурсия.

2. Сакральность как свойство ритуальной суггестивной коммуникации

3. Перформативная характеристика сакральных ритуальных действий

3.1. Перформативная гипотеза: истоки и развитие.

3.2. Пеформативная формула сакральных ритуальных действий и ее конституенты.

Выводы по первой главе

Глава 2. ПЕРФОРМАТИВНЫЕ АКТЫ САКРАЛЬНОЙ РИТУАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ: ТИПОЛОГИЯ И ПРИНЦИПЫ ФУНКЦИОНАЛЬНО - СЕМАНТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА.

1. Ритуальный акт суггестивной коммуникации: структура, типы и единицы.

1.1. Компонентный состав PACK.

1.2. Ролевая характеристика участников PACK.

1.3. Типология суггестивных актов ритуальной коммуникации.

2. Ритуальные речевые действия и ритуализированные 123 перформативы в структуре PACK.

3. Семантическая характеристика перформативных действий в суггестивных актах ритуальной коммуникации.

Выводы по второй главе.

Глава 3. ИНВАРИАНТНАЯ ПЕРФОРМАТИВНАЯ ФОРМУЛА И ЕЕ СУГГЕСТИВНАЯ СПЕЦИФИКА В РИТУАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ (на материале обрядовых директивных перформативных практик).

1. Ритуальные реквестивы в форме повествовательных конструкций, выражающие полную или свернутую перформативную формулу.

2. Сакральная реквестия в форме императивных высказываний 159 2.1 Собственно императивные формы сакральной реквестии 159 2.2. Роль «пожалуйста» в формировании сакральной реквестии

Выводы по третьей главе.

Глава 4. РОЛЬ ТРАНСПОНИРОВАННЫХ И ИМПЛИЦИТНЫХ ДИРЕКТИВНЫХ ФОРМУЛ В ФОРМИРОВАНИИ РИТУАЛЬНОЙ СУГГЕСТИИ.

1. Ритуальная реквестия как вторичное значение вопросительных конструкций: формирование перформативного значения.

2. Имплицитные реквестивы в ритуальной коммуникации и их суггестивный потенциал

2.1. Роль пресуппозиций в формировании реквестивного значения имплицитных высказываний.

2.2. Ритуальная специфика имплицитных высказываний со значением просьбы.

Выводы по четвертой главе

Глава 5. ПЕРФОРМАТИВНЫЕ ЕДИНИЦЫ В ОРГАНИЗАЦИОННОЙ СТРУКТУРЕ ДИСКУРСА САКРАЛЬНОЙ РИТУАЛЬНОЙ СУГГЕСТИИ.

1. Сакральный ритуальный дискурс и его иллокутивная структура.

2. Прагматическая транспозиция перформативных единиц в структуре ритуального дискурса

3. Ритуализированные перформативы как фактор изменения эмоциональной сферы установки личности коммуникантов (автоматизированный анализ фоносемантических признаков текстов ритуальной суггестии).

Выводы по пятой главе.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Романова, Елена Георгиевна

Предлагаемая диссертация посвящена проблеме описания содержательных и функционально-коммуникативных (регулятивных и ритуалоор-ганизующих) свойств перформативных единиц (единств, высказываний, формул) в актах сакральной коммуникации.

Ритуализированные перформативные единицы (высказывания, формулы, перформативные дискурсивные практики, в духе М. Фуко) или ритуализированные перформативы представляют собой речевые действия ритуального характера, которые оказываются тривиальным образом истинными в силу своего произнесения и одномоментного совершения действия в условиях сакральной дискурсии и подобно обычным перформативным высказываниям обладают таким свойством как аутореферентность. Например: Во имя отца и сына объявляю вас мужем и женой; Я завещаю свои часы моему брату; Утверди, Господи, молитву мою. Замыкаю свой приговор именемТвоим; ср. также: (3) Те rogamus, audi nos («Тебя просим, услыши нас»); Miseriatur vos omnipotens Deus («Благословение Господне на вас»); Ego volo celebrare Missam, et conficere corpus et sanguinem Domini nostri Iesu Christi и т.п.

Обращение к названной теме объясняется, прежде всего, неудовлетворительной разработанностью понятия "перформатив/ перформативное высказывание", феномена перформативности вообще и ритуальной перформативности, т.е. перформативности в ритуальной практике сакральной коммуникации, в частности, несмотря на значительное количество работ, посвященных вопросам формально-содержательного описания данного явления в структуре различных языков (см.: Арутюнова, 1990; Апресян, 1996; Богданов, 1985; Булыгина, А.Д. Шмелев, 1997; А.Д. Шмелев, 1995; Brunner, 1980; Hedenius, 1963; Larreya, 1979; Liedtke, 1990; Pasch, 1990; Vendler, 1970 и др.).

Выяснилось также, что вопросы сакральной, да и вообще религиозной коммуникации, ее ритуальной природы и специфики, а также вопросы порождения и анализа суггестивных дискурсивных практик в семиотическом пространстве ритуальной коммуникации изучены недостаточно, в то время как интерес к данной проблематике все возрастает (Кляус, 2001; Лютикова, 2001; Монич, 2000; Никитина, 1999; 2000; Трубникова, 2000; Plesnik, 2001 и др.) и богослужебный ритуал в различных проявлениях и модификациях все больше понимается как актуальное культурное явление, а не «механический перенос» традиций ушедших эпох. В этой связи возникает необходимость комплексного исследования по созданию и описанию целостной коммуникативной (динамической) модели сакрального ритуала в широком понимании этого термина.

Более того, несмотря на значительное число работ, посвященных ритуальной природе религиозной коммуникации, анализу сакральных текстов, сакральной коммуникации, приходится констатировать, что о специфике ритуальной религиозной коммуникации вообще и категории сакральности в частности говорится, как правило, по умолчанию как о чем-то уже известном и обыденном. При этом, однако, наблюдается дефицит системного анализа «коммуникативного поведения» определенных языковых (например, перфор-мативных) единиц, связанных с использованием названной категории участниками актов ритуальной, в том числе и суггестивной коммуникации. Больше того, оставаясь в рамках культурологического текстоцентризма и занимаясь разработкой обозначенной проблемы с позиций прикладных задач, например, в контексте перевода сакральных текстов вообще и с внедрением определенного ритуала (в том числе и религиозного) в иное поле культуры, ряд исследователей обсуждали вопросы сакральности только лишь на том основании, что они оказались тесным образом связанными с теорией коммуникации и теорией знаковых систем культуры, так как в качестве отправной точки анализа учитывался усложненный вариант культурного (межкультурного) коммуникативного акта (Володина, 2001; Островский, 2001; Трубникова, 2000; Феоктистова, 2001).

В предложенных попытках лингвофилософской интерпретации ряда сакральных концептов («Бог»; «Всевышний»; «Отец Небесный»; «Темная сила», «Зло» и т.п.) при описании структуры актов ритуальной коммуникации суггестивной направленности и формирующих ее языковых (например, перформативных) единиц также не рассматриваются сакральные свойства ритуальной коммуникации как сущностно специфического вида коммуникации, поскольку лингвисты, как правило, воздерживаются от использования концептов, имеющих телеологическое происхождение и трансцеденткый характер (Андреев, 2000; Варзонин, 1999; 2000; Гриненко, 2000; Монич, 2000 и др.).

Очевидно, что проблема описания структуры и свойств вербального компонента ритуального семиопространства сакральной коммуникации с направленностью на ее восприятие без критической оценки (т.е. суггестивно) актуальна не только в лингвистике, но и в философии, антропологии, теории знаковых систем, религиоведении, истории культуры.

Представленная проблема, безусловно, является составной частью более масштабной исследовательской программы по комплексному описанию синтактики, семантики и прагматики семиосистемы сакральной дискурсии и созданию модели литургического пространства действий, по П.А. Флоренскому, где должны найти отражение все составляющие ритуальной коммуникации, независимо от их природы и структуры. Реализация такой программы - дело будущего, но предлагаемое исследование представляет собой определенный шаг в этом направлении.

Поэтому актуальность предлагаемого исследования в первую очередь обусловливается малоизученностью проблемы анализа ритуальной перформативности как одной из составляющих механизма формирования сакральных свойств в динамической модели ритуальной коммуникации, необходимостью рассмотрения перформативных единиц в особой регулятивной и ритуалоорганизующей функции. Ритуализированные перформативные единицы как строевые элементы ритуальной коммуникации сакрально-суггестивной направленности не являлись объектом ни в отечественной, ни в зарубежной лингвистике, впрочем, как не изучалась сама модель такой коммуникации и ее основные компоненты.

Более того, вопрос о ритуальной коммуникации сакрально-суггестивной направленности поднимает череду других вопросов, среди которых важными являются вопросы о референциальной соотнесенности используемых речевых произведений к вымышленному миру (т.е. ритуалу, своеобразной «игре», по Й. Хейзинга), потерявшим прямую связь с конкретными речевыми действиями. При этом открытым остается вопрос о том, кто может судить, что же является истинным с точки зрения участников ритуальной коммуникации в таком ритуальном взаимодействии: субъективный, вымышленный (оторванный от реальной жизни) и построенный в ментальном пространстве говорящего субъекта мир ритуального пространства, или же мир реальной жизни в пределах контекста ритуальных действий?

С этой точки зрения анализ перформативных единиц, их деятель-ностный и в то же время «ритуальный», по Дж. Остину, характер выбраны не случайно и представляют собой тот актуальный предмет исследования, анализ которого позволит ответить на поставленные вопросы.

Анализ коммуникативно-прагматических и семантических свойств перформативных единиц ритуального порядка вносит также свой вклад в решение весьма актуальной проблемы «общей десакрализации культуры», на что обращали внимание философы уже в начале прошлого века (в частности, Л.П. Карсавин, П. Шоню), ибо процесс функционирования текстов культуры (в том числе и вербальных), определяющих в значительной мере ее специфику, вполне закономерно отображает в «уменьшенном масштабе» культурные процессы в силу «лингвокультурного» и - шире -семиокультурного изоморфизма, описанного в классической теории Э. Сепира - Б.Л. Уорфа.

В качестве объекта исследования выступают дискурсивные практики, используемые в актах ритуальной коммуникации сакрально - суггестивной направленности как в устной, так и письменной формах фиксации, относящиеся к ареалу господства ортодоксального христианства.

Предметом исследования являются функциональные и содержательные свойства перформативных языковых единиц (формул, высказываний), представляющих собой материал для построения воздействующего (суггестивного) дискурса в рамках актов сакральной ритуальной коммуникации.

Основная цель исследования состоит в описании семантических и функциональных свойств ритуализированных перформативных единиц в типовых ситуациях ритуальной коммуникации. В соответствии с поставленной целью в работе формулируются и решаются следующие задачи: дать развернутую характеристику понятия «ритуальный коммуникативный акт» суггестивно-сакральной направленности;

- предложить собственную методику интерпретации суггестивного механизма сакральных свойств ритуальной коммуникации;

- описать функциональные свойства сакральных актов ритуальной коммуникации, совершающихся с употреблением определенных (перформативных) дискурсивных практик суггестивной направленности и на этом основании построить типологию актов ритуальной коммуникации; рассмотреть функциональную (регулятивную и ритуалообразующую) специфику перформативных единиц в динамической модели ритуальной коммуникации и показать их содержательно-конструктивные особенности;

- определить метакоммуникативный потенциал ритуализированных перформативных единиц в формировании суггестивного потенциала сакральных дискурсивных практик; выделить типологию перформативных единиц, задающих (образующих) ритуализированный характер типовым коммуникативным ситуациям;

- выявить ролевой репертуар участников сакральных актов ритуальной коммуникации;

- провести экспериментальное исследование типовых дискурсивных практик перформативной направленности с учетом воздействия их фоносемантических показателей на поведение участников сакральных актов суггестивной коммуникации.

Поскольку реферируемая работа имеет как общелингвистическую, так и частнолингявистическую цель, то в ней использован разнообразный материал исследования. В качестве эмпирической базы основ коммуникативных актов ритуальной направленности выступает речевой материал художественных и специальных (богослужебные книги, молитвословы для частного употребления, гимнографические сборники, а также сборники духовных стихов, сказаний, поверий и преданий, различные гомилетические тексты и тексты ритуальных обрядовых церемоний, полученные при полевом сборе материала) произведений.

Критерием отбора дискурсивных фрагментов суггестивной направленности послужила эксплицитная позиция говорящего субъекта в ритуальном взаимодействии на изменение личностной установки участников сакральной коммуникации. Основой таких фрагментов являются ритуальные дискурсивные практики литургического свойства, а также дискурсивные практики сакрального (суггестивно - магического) свойства заговоров, приговоров, присушек и т.д. в виде целостных вербальных структур, обладающих функциональной самостоятельностью и связностью. При воспроизведении церковнославянских текстов использована транслитерация графическими средствами современного русского алфавита, что, в сущности, не отражается на результатах исследования.

Методология и методы исследования. В работе используются методологические принципы, в основе которых лежит понимание языка как важнейшего средства человеческого общения и признания единства сущностного и функционального в языке, а также взаимосвязи таких фундаментальных свойств языка как системность, социальность, исторический характер развития, психологическая сущность. Названные методологические принципы положены в основу предложенной комплексной методики исследования материала.

Комплексный подход к интерпретации функциональных параметров перформативных единиц в ритуальных актах сакральной коммуникации и поставленные задачи исследования определили использование соответствующих методов, которые находятся в рамках деятельностного понимания коммуникации.

Основным общенаучным методом исследования в диссертации является гипотетико-дедуктивный метод. В работе также применены методы контекстуального и функционального анализа, методы семантической и прагматической интерпретации, метод интерпретации социальных ролей; а также в работе использованы некоторые элементы автоматизированного количественного анализа, позволившие охарактеризовать статические отношения различных манифестационных форм ритуальных перформативных формул суггестивной коммуникации.

Кроме того, изучение и описание «коммуникативного поведения» перформативных единиц в ритуальном пространстве суггестивной коммуникации потребовало синтеза когнитивного и коммуникативного подходов, что обусловило применение инструментария теории речевой деятельности, теории речевых актов, психосемантики и суггестивной лингвистики. Для определения суггестивного потенциала сакральных дискурсивных практик использовался программный метод экспертизы текстов внушения «Diatone», зарегистрированный в Роспатент под № 990729 от 08.10. 1999 г.

Научная новизна реферируемой работы определяется постановкой проблемы, объектом исследования и особым комплексным подходом, синтезирующим методы естественных и гуманитарных наук: ритуализированные перформативные единицы (формулы) как маркеры на позиционное изменение личности и как строевые элементы ритуальных актов суггестивной коммуникации не являлись объектом специального рассмотрения в лингвистике. Впервые предпринята попытка описать коммуникативную сущность сакраль-ного ритуала и определить функциональный статус перформативных единиц в ритуальных актах сакрально-суггестивной коммуникации.

Предложен метаязык описания динамических процессов сакральной коммуникации и обоснована правомерность выделения сакральной коммуникации в качестве особой разновидности коммуникации в культуре с определением критериев такого выделения; намечены также пути к построению модели сакрального ритуального дискурса как сложной иерархически устроенной знаковой системы особого рода с ядерным компонентом в виде перформативных формул - комплексов. Выявлена суггестивная специфика ритуальных перформативных действий, порождающих заново при каждом новом акте суггестивной коммуникации представленный в этих действиях унаследованной традицией, культурой, жизненным укладом мир ритуального (или ритуализированного) игрового пространства, мир «состояний сердца», в терминологии средневековой буддийской школы Сингон («Школы истинных слов»).

Описана специфика коммуникативного поведения участников ритуального взаимодействия сакрально - суггестивной направленности в рамках функционального деления перформативных комплексов на а) универсальные комплексы суггестивной направленности, б) комплексы дискурсивных практик индивидуального мифотворчества личности и в) гетеросуггестивные дискурсивные комплексы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Акты сакрально - суггестивной ритуальной коммуникации реализуются в условиях системы социального семиозиса, свойства и структура которой формируются и задаются определенным культурным контекстом. Сакральная суггестия ритуала в рамках культур, основанных на религиозном монотеизме, представляет собой итог культурно-семиотического оформления вторжения потустороннего (подсознательного) в реальный мир, которое реализуется на базе обусловленных культурно и закрепленных в ментальном пространстве носителей языка культурных (в широком понимании этого термина: от бытовых до конфессиональных и социально - политических) традицией и конвенций.

2. Ритуальный семиозис сакрально-суггестивной направленности реализуется в виде определенных дискурсивных жанров, представленных набором (инвентарем или «архивом», по М. Фуко) дискурсивных практик, которые обусловлены культурно и формируются в культурной диахронии. Жанры ритуальной сакрально-суггестивной дискурсии выделяются на основе совокупности признаков с обязательным учетом особенностей культурной семантики и культурно-прагматического компонента ритуального взаимодействия.

3. Совершающаяся при помощи определенных дискурсных образований в рамках системы актов ритуала культуры, восходящих к религиозному монотеизму, сакрально-суггестивная ритуальная коммуникация ввиду механизма коммуникативной аппроксимации является специфической разновид-ностью культурной коммуникации, с присущими ей функциональными особенностями и свойствами.

4. Механизм коммуникативной аппроксимации позволяет включать в структуру актов сакрально-суггестивной ритуальной коммуникации конституенты актов религиозного ритуала, манифестированные вербально и авербально в виде жеста, молчания (как значимого элемента-действия в ритуальном общении), цвета, формы, способных выступать в функции различных маркеров интенсификации суггестивного воздействия в рамках тематического пространства такой разновидности коммуникации.

5. Маркерами суггестивного воздействия в актах ритуального семиозиса суггестивной направленности выступают перформативные единицы (формулы, практики), которые представляют собой класс простых или сложных речевых действий (дискурсивных практик), используемых для реализации воздействующего эффекта на участников ритуальной коммуникации с целью изменения их личностных установок в ритуально -игровом (тематическом) пространстве или в реальной жизни.

6. Ритуализированные перформативные единицы раскрывают свои регулятивные, ритуалоорганизующие и ритуалоформирующие свойства в рамках тематического игрового пространства конкретного типа ритуального взаимодействия. В конструктивном плане к ритуализированным перформативным единицам относятся не только перформативные структуры канонического уровня, но и комплексные коммуникативные единства.

7. Ритуализированные (ритуальные) перформативные формулы обладают собственной содержательной спецификой и отличаются от канонических перформативных проявлений семантическими признаками результативности и временными параметрами точечной речевой суггестивной) каузации. Семантическая специфика ритуализированных перформативных образований обусловливает поверхностный манифестационный уровень ритуальных действий в рамках типового акта суггестивной коммуникации, варьируя появление перформативного показателя в обязательной или факультативной формеформах. В архиве дискурсивных практик суггестивной коммуникации выделен особый тип ритуальных перформативных формул, чье конструктивное оформление блокирует появление перформативного маркера в манифестационной сфере таких образований. Реализация воздействующего эффекта со стороны суггестора при этом не прекращается и уровень интенсификации суггестивного воздействия не снижается.

8. С точки зрения ритуального тематического пространства ритуализированные перформативные формулы подразделяются на символические, регламентирующие, церемониальные, религиозные, светские, магические и псевдомагические формулы. С учетом содержательной направленности воздействующего эффекта названные формулы подразделяются на контакто-ориентированные, оценочно-вводные, направляющие и экспектационные формулы. В зависимости от установки участника на изменение личностной ориентации в игровом, ритуальном или жизненном пространстве («мирах») оценочно-вводные перформативные формулы подразделяются на формулы, способствующие организации позитивного, негативного (трансово-пессими-стического) или нейтрального (не агрессивного) речевого и социального поведения участников ритуальной коммуникации сакрально-суггестивной направленности.

9. В плане реализации сакрального семиозиса суггестивной направленности ритуализированные перформативные формулы подразделяются на сакрально-литургические перформативы (формулы совершения различных - и не только религиозных - Таинств), агиографические перформативные повествования (или перформативы сакральной наррации), прошения и просьбы, хваления, клаузулы (в виде кратких, завершающих формул), керигмативы, вотивы, профетизмы, опросы, юссивы, свидетельства.

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в том, что оно существенно развивает теорию речевого воздействия и - шире - речевой деятельности в частнолингвистическом и общелингвистическом планах и представляет собой вклад в общую теорию прагматики общения.

Изучение такого явления как перформативность в коммуникативно-функ-циональной лингвистике способствует описанию закономерностей развития и функционирования языка в социуме, позволяет осмыслить с лингвистической точки зрения психологические аспекты воздействия на подсознание (мифологизация личности участников суггестивной коммуникации в форме проявления ритуальной дискурсии, рефрейминг ориентационных ценностей, закрепление стереотипных моделей речевого и социального поведения, релаксационно используемые ритуальные формулы и т.п.), расширяет представление о соотношении коммуникативной и языковой семантики.

В общелингвистическом плане теоретически значимыми являются аргументы в пользу выделения суггестивной лингвистики как прикладной предметной области коммуникативной лингвистики, ориентированной на различные области профессиональной коммуникации - от риторического убеждающего воздействия в институционально- социальной сфере речевого общения до обыкновенного врачебного (терапевтического, психотерапевтического и даже пси-хоаналитического) диалога.

Теоретическую значимость имеет также распространение инструментария суггестивной прагмалингвистики на анализ таких явлений, как изменение установок личности посредством вербальных комплексов суггестивно-сакральной направленности р, условиях допустимого психопрограммирования.

Кроме того, теоретическая значимость работы также состоит в том, что: теоретически обосновано разделение понятий «ритуальная коммуникация» и «сакральная коммуникация» и показана невозможность их синонимического употребления;

- описана коммуникативная сущность сакрального ритуала и определены критерии выделения языковых единиц суггестивной направленности;

- показана культурная обусловленность семантики знаковых единиц, формирующих суггестивно-сакральную направленность ритуальной дискурсии;

- намечен путь расширения предложенной типологии ритуало-орга-низующих и ритуало-формирующих перформативных формул, способствующих построению модели сакрального ритуального дискурса как сложной иерархически устроенной знаковой системы особого рода с ядерным компонентом в виде вербального пероформативного комплекса, обеспечивающего возможность совершения ритуальных практик различной природы;

- установлены общие закономерности постепенной сакрализации и десакрализации элементов ритуала в процессе его культурной эволюции и показана культурносемиотическая природа явления десакрализации в сфере ритуала; определены дальнейшие этапы развития методик анализа функционально-семантических и суггестивных свойств дискурсивных практик иных видов и жанров коммуникативной интеракции, которые могут быть плодотворными в свете возрастающего интереса лингвистов к говорящей личности, этносу и культуре.

Практическая ценность проведенного исследования определяется возможностью применения ее основных положений, выводов и методик анализа при разработке теоретических курсов по прагматике общения, теории и интерпретации дискурса, теории речевого воздействия.

Материалы и выводы работы могут быть также полезны при чтении курсов по культурологии (в том числе, по лингвокультурологии), религиоведению, семиотике, теории понимания и интерпретации, риторике. Полученные результаты могут быть полезны для профессиональных коммуникаторов (пропагандистов, работников СМИ, агитаторов, специалистов по связям с общественностью и по ведению переговоров, а также специалистов по проведению «коммуникативного аудита» предприятия, организации, фирмы), психотерапевтов, имиджмейкеров, рекламистов различного профиля, менеджеров, политиков, специалистов по коммерции. Опыт использования автоматизированной программы экспертизы текстов внушения «Diatone» может также найти практическое применение в различных областях жизнедеятельности социума.

Диссертация в определенной степени отвечает потребностям и задачам педагогического характера, поскольку ее можно рассматривать как одно из звеньев в цепи публикованных в последние годы монографий и пособий по технологии НЛП и теории речевой коммуникации, столь необходимых в практике вузовского и послевузовского образования.

Апробация работы проходила в виде докладов и выступлений на двух международных и одном Всесоюзном семинарах (СССР, г. Москва, 1985, 1987; г. Челябинск, 1984), одном международном форуме (г. Санкт -Петербург, 2001), четырех международных симпозиумах (Украина, г. Кривой Рог, 1999; Австрия, г. Вена, 2000; Словакия, г. Нитра, 2000; Россия, Москва, 2000), пяти международных конференциях (Россия, Тверь, 1992, 1994, 1996; Украина, г. Кривой Рог, 2000; Украина, г. Киев, 2001), двух Всероссийских конференциях (г. Самара, 1998; г. Пенза, 2001), трех Республиканских научных семинарах (Россия, г. Москва, 1998; Украина, г. Днепропетровск, 1998; Казахстан, г. Алма - Ата, 1990), десяти межвузовских научно-методических конференциях Тверского методического объединения преподавателей (г. Тверь, 1994 - 2002 гг.). Результаты работы регулярно (с 1992 г. по 2002 г.) обсуждались на заседаниях межвузовского теоретического семинара «Семантика и прагматика речевых единств» под руководством проф. И.П. Сусова при кафедре общего и классического языкознания Тверского государственного университета. Основные материалы исследований по теме диссертации отражены в 34 публикациях (включая 3 монографии) общим объемом 43,75 п.л. Основные результаты исследования внедрены в ряд спецкурсов, на занятиях по английскому языку, а также использовались при руководстве диссертационных исследований.

Объем и структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка, списка источников примеров и приложения. Объем текста диссертации (включая приложение) составил 327 страниц стандартного компьютерно-машинописного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Перформативные единицы в ритуальных актах суггестивной коммуникации"

Выводы по пятой главе

В ПйТ'ОЙ главе анализировалась роль перформативных конструкций любого порядка (канонические, ритуальные и ритуализированные) в структуре ритуального дискурса, используемого в РАСК-заговор, -заклинание. Иллокутивное проявление ритуального дискурса, т.е. его коммуникативная направленность и специфика базируется на иллокутивных параметрах интенциональных звеньев, образующих непосредственно иллокутивную структуру самого дискурса.

В структуре любого дискурсивного образования, используемого в тех или иных PACK, выделяется иллокутивная доминанта, т.е. такое интенциональное звено, которое в сочетании с другими интенциональными звеньями формируют "культ", по Я. Фробениусу, или типовой сценарий речевых ритуальных действий, образующих силу суггестивного воздействия конкретного речевого произведения.

Как правило, иллокутивную доминанту в формальном плане создает каноническая перформативная формула, которая скрепляет все остальные интенциональные звенья таким образом, чтобы они обосновывали, дополняли, специфицировали и аргументировали основную (глобальную) воздействующую силу дискурса.

Причем воздействующая сила дискурса должна совпадать с содержательным аспектом целостного иллокутивного проявления (иллокутивная доминанта и другие интенциональные звенья), чтобы выразить не только способ воздействия (каузации) - каким образом (заговором, заклинанием, присушкой или еще чем-либо), но и его характер (кодированность - некодированность, ритмичность - неритмичность, светлость - темность, радостность - тоскливость, яркость - печальность и т.д.) формирования перформативности ритуального дискурса, его динамическую природу.

Однако ритуальный дискурс заговоров не всегда формирует иллокутивную доминанту на базе эксплицитной перформативной формулы, так как в своем большинстве нет соответствия между перформативной формулой и наименованием РАСК-заговор.

Поэтому очень часто иллокутивная доминанта заговорного дискурса образуется при помощи прагматически транспонированных в иллокутивном плане функций, показателем которой не обязательно выступают эксплицитные перформативы ритуалоорганизующего порядка. Если, например, в PACK социально-институциональной направленности такое соответствие возможно - сравните: церемониалы (я награждаю; я возвожу в чин и т.п.), нормативные последствия (я обвиняю; я приговариваю; я объявляю войну и т.п.), то в PACK обрядово-магической направленности подобные случаи редки.

Транспонированные в иллокутивном плане перформативные формулы приобретают характер ритуализированных перформативов и служат аргументирующей основой для создания иллокутивной доминанты заговорного ритуального дискурса. Представленный механизм транспонируемости базируется на отношении иллокутивного потенциала и иллокутивной силы входящих в структуру дискурса интенциональных звеньев.

Причем установлено, что механизму транспонируемости подвергаются чаще всего не ритуальные эксплицитные перформативы, призванные формировать сценарий интеракции между собеседниками, а другие иллокутивные единицы, которые изменяют свою функциональную предназначенность, чтобы создать эмоциональный настрой для изменения установки адресата, т.е. создать благоприятное фоносемантическое восприятие ритуального дискурса и повысить доверие к партнеру и его действиям в плане изменения своей личностной установки.

Фактологический материал показывает, что чаще всего транспонируемости подвергаются PACK культового характера и PACK социальной перформации. Меньше всего транспонируются нормативно-регламентированные PACK, в которых иллокутивная доминанта в структуре дискурса образуется при помощи эксплицитных перформативных маркеров.

Такой дисбаланс в транспонированости иллокутивных функций свидетельствует о том, что перформативные показатели ритуального взаимодействия в PACK социально-институцио-нальной направленности жестко детерминированы нормативными предписаниями и сложившимися культурными традициями, которые и находят отражение в существующих в языке формальных показателях соответствующих перформативных единиц.

Кроме того, в дискурсивных образованиях названных PACK, очень редко встречаются ритуализированные перформативы. так как они могут дублировать воздействующую направленность уже имеющихся канонических перформативных формул и вносить некоторый дисбаланс в формирование иллокутивной доминанты, что непременно сказывается на эмоциональном настрое адресата и на его личностных установках. Другими словами, возможна смена личностной установки, которая не соответствует иллокутивной доминанте дискурсного образования или даже противоречит ей.

Если в структуре ритуального дискурса встречаются несколько перформативных формул, то только одна из них выдвигается говорящим на роль доминанты (так называемое "золотое сечение'''' текста в программе экспериментального анализа), а остальные подстраивают свой иллокутивный потенциал под основную иллокутивную функцию, т.е. транспонируют свою коммуникативную направленность в соответствие с доминантной сущностью дискурса.

Поэтому, отыскав иллокутивную доминанту ("золотое сечение") в иллокутивной структуре ритуального дискурса можно прогнозировать воздействующий потенциал такого образования и определить его достаточность или недостаточность для создания соответствующей эмоциональной атмосферы, чтобы изменить личностные установки адресата.

Экспериментальный анализ обработки ритуальных текстов-заговоров на ЭВМ показал, что смена ритуальных перформативов на ритуализированные не ведет к изменению иллокутивной структуры ритуального дискурса, а ведет к изменению эмоциональной сферы партнера, увеличивая тем самым результирующий эффект и усиливая его продолжительность во времени. Меняя сочетание ритуальных и ритуализированных перформативов, говорящий как суггестор может варьировать по своему усмотрению силу, степень и напряжение суггестивного воздействия на различных уровнях: от уровня нейтральной суггестии до уровня мягкого, среднего или жесткого кодирования. Причем смена суггестивной направленности закрепляется цветовой ассоциацией в сознании адресата, которая служит последующим каузатором воздействующего эффекта.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

К числу явлений известных, но не познанных, относятся ритуальные тексты заговоров с перформативными единицами, определяющими способ и характер воздействия ритуальных дискурсных образований на собеседников в ритуальном пространстве.

В качестве единицы ритуальной коммуникации выступает коммуникативный акт ритуальной суггестии (PACK), который представляет собой комплексный вид взаимодействий участников игрового ритуального пространства, охватывающий коммуникативно-социальную, коммуникативно-психологическую, коммуникативно-регулятивную и интерактивную стороны деятельности участников ритуальной коммуникации.

Интерактивной основой акта ритуальной коммуникации является событие действующих начал говорящего как суггестора и его собеседника как адресата, на которого направлено воздействие в форме ритуального заговорного дискурса, чтобы изменить (скорректировать, улучшить, ухудшить, нивелировать, переориентировать и т.п.) его личностную установку.

Суггестивная направленность вербальных действий говорящего как арсенал языковых средств и приемов, изменяющих установку личности и целостную установку партнеров, является отправной точкой в построении типологии актов ритуальной коммуникации, разработка которой до настоящего времени не осуществлялась.

Коммуникативные ритуальные акты подразделяются на культовые и социально-институциональные. Культовые PACK делятся на обрядовые и магические, а их противоположность - на ритуальные акты социальной перформации и ритуальные акты нормативно-регламентированного положения дел, вещей, отношений в мире. Обрядовые PACK членятся на религиозные и светские, а магические - на псевдомагические мобилизующие или гипнотические). В дальнейшем религиозные PACK подразделяются на коллективные и индивидуальные, а светские PACK - на символические и сигнальные. PACK социальной перформации разбиваются на формальные и неформальные акты ритуального взаимодействия. Их противоположность -нормативно-регламенти-рованные PACK также подразделяются на церемониальные ритуальные интеракции и на коммуникативные ритуальные акты нормативных последствий.

Схематическое разбиение узловых вершин представленной типологии PACK позволяет описывать дальнейшую категоризацию отдельных представителей соответствующего типового узла. Так, линия культовых, обрядовых, коллективных религиозных PACK охватывает ритуальные акты крещения, сватовства, пострига, крестного хода, проповеди. А их противоположность по той же линии объединяет PACK молитвы, медитации, благословения, покаяния, заговоров, присушек и т.п. Подобная детализация возможна на каждом разделении узловых бинарных оппозиций, о чем свидетельствует предложенная в работе (см. гл.1) схема.

Разработанная типология PACK позволяет сгруппировать их с точки зрения характера осуществляемых участниками ритуального взаимодействия вербальных или речевых проявлений. В частности, все PACK подразделяются на действия с описательным характером и действия перформативного плана. Обнаружено, что существуют целые разряды и классы PACK, в которых реализуются только описательные вербальные действия, например, РАСК-молитвы, PACK с формулами гипноза и т.п.

Наряду с перечисленными PACK встречаются и такие типы PACK, где реализуются как описательные, так и аутореферентные, именуемые также перформативными, действия. Последние именуются ритуальными перформативными действиями.

Кроме них встречаются в типовых PACK и ритуализированные перформативные единицы, которые функционально отличаются от ритуальных перформативов. В типологии перформативных действий не противопоставляются друг другу, а только разграничивают сферы деятельности каждого из них. Так, если ритуальные перформативы призваны задавать форму ритуального взаимодействия в типовых PACK, то ритуализированные перформативы направлены на создание эмоциональной сферы суггестивного воздействия, чтобы изменить личностную установку собеседника.

Функциональное различие двух перформативных классов подчеркивает как их синтаксическую, так и семантическую разновидность Маркерами ритуальных перформативов выступают перформативные формулы с соответствующим перформативным глаголом.

Ритуализированные перформативы, однако, не имеют таких четких показателей и их перформативный характер формируется другими средствами. В семантическом плане наблюдается сходство названных перформативных единиц и их отличие от канонических или классических, по Дж. Остину, перформативов заключается в наличии дополнительного семантического признака точечной каузации.

Перформативные единицы ритуального плана - ритуальные и ритуализированные перформативы - формируют коммуникативную направленность дискурсного образования в типовом РАСК-заговор, образуя его иллокутивную структуру. Основу любой иллокутивной структуры ритуального заговорного дискурса создает иллокутивная доминанта, т.е. такое иллокутивное звено, которое в сочетании с другими интенцио-нальными звеньями формируют типовой сценарий речевых ритуальных действий.

Доминанта создается, как правило, канонической перформативной формулой с ритуальным перформативным глаголом, которая объединяет вокруг себя остальные интенциональные звенья таким образом, чтобы они обосновывали, дополняли, специфицировали и аргументировали глобальную или основную воздействующую силу дискурса-заговора.

При отсутствии такой формулы и соответствующего глагола (как показал материал исследования подобное происходит очень часто) иллокутивная доминанта формируется иными прагматически транспонированными иллокутивными функциями, которые и служат аргументирующей основой для создания доминанты.

Фактологический материал показал, что чаще всего транспонируемости подвержены PACK культового характера и PACK социальной пер-формации. Меньше всего подвержены транспонируемости нормативно-регламентированные PACK, в которых иллокутивная доминанта в структуре дискурса образуется при помощи эксплицитных перформативных маркеров. Такой дисбаланс свидетельствует о том, что перформативные показатели ритуального взаимодействия в PACK социально-институциональной направленности жестко детерминированы нормативными предписаниями и сложившимися культурными традициями.

Если в структуре ритуального заговорного дискурса встречаются несколько перформативных формул, то только одна из них выдвигается говорящим на роль доминанты (так называемое "золотое сечение" текста), а остальные подстраивают свой иллокутивный потенциал под основную (доминантную) иллокутивную функцию. Другими словами они транспонируют (преобразуют) свою коммуникативную направленность в соответствие доминантной сущности дискурса.

Отыскав иллокутивную доминанту ("золотое сечение") в структуре ритуального дискурса можно прогнозировать воздействующий потенциал такого речевого произведения и определить его достаточность или недостаточность для создания соответствующей эмоциональной атмосферы ритуального пространства, чтобы изменить личностные установки собеседника.

Экспериментальный анализ обработки ритуальных заговорных текстов на ЭВМ по программе "Диатон" показал, что смена ритуальных перформативов на ритуализированные не ведет к изменению иллокутивной структуры ритуального дискурса-заговора, а меняет лишь эмоциональный фон воздействия на партнера, увеличивая тем самым результирующий эффект и усиливая его продолжительность во времени.

Меняя сочетание ритуальных и ритуализированных перформативов, говорящий как суггестор может варьировать по своему усмотрению (или по желанию партнера) силу, степень и напряжение суггестивного воздействия: от уровня нейтральной суггестии до уровня жесткого кодирования. Причем смена суггестивной направленности закрепляется цветовой ассоциацией в сознании адресата, которая служит последующим (или дополнительным) каузатором воздействующего эффекта.

Представляется, что полученные выводы и результаты могут послужить основой для дальнейших исследований в предложенном направлении, особенно в области психоанализа и психиатрии, когда необходимо искать нетрадиционные (не медикаментозные) пути изменения личностных установок или их коррекции.

УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ И СОКРАЩЕНИЯ

Г - говорящий, источник речевого воздействия

PACK - ритуальный акт суггестивной коммуникации

С - слушающий, объект речевого воздействия

V - перформативный глагол

О - объектная группа в перформативной матрице

NP - именная группа в перформативной матрице

F - иллокутивный показатель р - пропозиция речевого акта

РП - ритуальные перформативные действия

РПД - ритуализированные перформативные действия

R - коэффициент надежности

Р - индекс исключительности и предсказуемости

Список научной литературыРоманова, Елена Георгиевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Антонович В.Б. Колдовство. Документы. Процессы. Исследования В.Б.Антоновича. - СПб: Тип. В.Киршбаума, 1877. - 139 с.

2. Астахов A.M. Заговорное искусство на реке Пинеге // Крестьянское искусство СССР. Искусство Севера. Вып. II. Л., 1928. - С.50 -60.

3. Былины. М.: Современник, 1991. - 767 с. - (Сокровища русского фольклора).4. "Гой еси вы, добры молодцы". Русское народно-поэтическое творчество. М.: Молодая гвардия, 1979. - 399 с.

4. Голубиная книга. Русские народные духовные стихи XI-XX веков. -М.: Моск. Рабочий, 1991. 351 с. - (Из золотых кладовых мировой поэзии).

5. Клензорге X., Клюмбиес Г. Техника релаксации. Пер. с нем. М.: Медицина, 1965. - 73 с.

6. Заговоры и обереги / Сост. Кучанская А.В. СПб.: «Комплект», 1999.- 186 с.

7. Лекрон Лесли М. Добрая сила (Самогипноз). М.: Из-во "Писатель", 1993.- 207 с.

8. Линдеман X. Аутогенная тренировка: Путь к восстановлению здоровья и работоспособности. М.: Мир, 1980. 135 с.

9. Михайлик К.Ю. Ложный след. М.: Моск. Рабочий, 1975. 182 с.

10. Мудрое слово древней Руси (XI XVII вв.) : Сборник. - М.: Сов. Россия, 1989. - 464 с. (Сокровища древнерусской литературы).

11. Папюс. Практическая магия. Т.1 М.: Алконст, 1992. - 320 с.

12. Психология эмоций. Тексты// Под ред. Вилюнас В.К., Гипендейтер Ю.Б. М.: Изд-во МГУ, 1984. - 287 с.

13. Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства: Материалы и документы. М.: ОГИЗ, 1933. - 191 с.

14. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. М.: Прогресс, 1979. - 392 с.

15. Романов Е.Р. Белорусский сборник. Вып. V. Заговоры, апокрифы и духовные стихи. Витебск, 1891. - 452 с.

16. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. Собр. М.Забылиным. М.: Издание книготорговца М.Березина, 1880,- 607 с.

17. Савушкина Н. Русские заговоры // Русские заговоры. М.: Пресса, 1993. с. 5-18.

18. Сахаров И.П. Сказания русского народа. М.: Худож. Лит., 1989. -397 с.

19. Сереберенников В.Н. Народные заговоры, записанные в Оханском уезде Пермской губернии. Пермь, 1918. - 28 с.

20. Харитонов В.И. Практическая магия. Заговоры. Заклинания. М., 1991. -64 с.1. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

21. Абельсон Р. Структура убеждений // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. - С.317 - 380. Абрамова Г.С. Графика в психологическом консультировании. -М.: ПЕР СЭ, 2001.- 142 с.

22. Абрамова Н.Т. Являются ли несловесные акты мышлением?// Вопросы философии, 2001, № 6. с. 68 - 82.

23. Андреев Ю.П. Категоря «социальный институт»// Философские науки, 1984, № 1. С. 134 - 137.

24. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1955. - 416 с.

25. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.-423 с.

26. Белла Р.Н. Социология религии// Американская социология: Перспективы, проблемы, методы. М.: Прогресс, 1972. - С. 263 -281.

27. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л.: Изд-во ЛГУ, 1977. - 205 с.

28. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин: Калининск. гос. ун-т, 1986. - 86 с.

29. Бокщанин А.А. Роль ритуала в организации уделов в Китае в конце 14 в. // Этика и ритуал в традиционном Китае. М.: Наука, 1988. - С. 309-323.

30. Большаков В.Ю. Психотренинг: Социодинамика, игры, упражнения. СПб.: Социально-психологический центр, 1996. - 380 с.

31. Борхес X.JI. Письмена Бога. М.: Республика, 1992. - 512 с. Бреслав Г.Э. Цветопсихология и цветолечение для всех. - СПб.: Б.& К., 2000.-212 с.

32. Бродецкий А.Я. Внеречевое общение в жизни и в искусстве: Азбука молчания. М.: ВЛАДОС, 2000. - 192 с.

33. Броди Р. Психические вирусы. М.: Центр психологической культуры, 2001. - 192 с.

34. Брунер Дж.С. Онтогенез речевых актов // Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984.-С.21-49.

35. Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995. - 464 с. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М.: Школа "Язык русской культуры", 1997. - 576 с.

36. Бэндлер Р., Гриндер Д. Структура магии. СПб.: «Белый кролик», 1996.-496 с.

37. Варзонин Ю.Н. Теоретические основания риторики. Тверь: ТвГУ, 1999.- 186 с.

38. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. - С.402-421.

39. Вежбицкая А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С.251-275.

40. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.-416 с.

41. Вейман Р. История литературы и мифология. М.: Прогресс, 1975. -344 с.

42. Вейнрейх У. Опыт семантической теории // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981, вып 10. Лингвистическая семантика, с. 50 - 176.

43. Вендлер 3. Факты в языке // Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987. - С.293-317.

44. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М., 1990. - 246 с.

45. Верч Дж. Голос разума. Пер. с англ. М.: Тивола, 1996. - 320 с. Виноградов В.В. Избр. труды: Исследования по русской грамматике. - М.: Наука, 1975. - 560 с.

46. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993. - 185 с.

47. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика. Волгоград: Перемена, 1997. -139 с.

48. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. Л.: Прибой, 1930. -157 с.

49. Волошинов В.Н. Слово в жизни и слово в поэзии // Волошинов В.Н. Философия и социология гуманитарных наук. СПб.: Изд-во ACTA -ПРЕСС, 1995. - С.59-86.

50. Гриненко Г.В. Сакральные тексты и современная логика // Полигнозис, 1998, № 1. С. 117 - 131.

51. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.-451 с.

52. Гуревич А.Я. Народная магия и церковный ритуал// Механизмы культуры. М.: Наука, 1990. - С. 3 - 27.

53. Давыдов Ю.Н., Ковалева М.С., Филиппов А.Ф. Ритуал соци-альный // Современная западная социология: Словарь. М.: Политиздат, 1990. - С. 299-300.

54. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1989.- 312 с.

55. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. М.: Наука, 1993/1902.-432 с.

56. Добрович А.Б. Фонарь Диогена: Из дневников психотерапевта. М.: Знание, 1981. - 119 с.

57. Догматическое богословие: Курс лекций / Сост. Архимандрит Алипий (Кастальский Бороздин) и архимандрит Исайа (Белов). -Свято-Троицкая Лавра, 1994. - 228 с.

58. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации: Проблемы семисоциопсихологии. М.: Наука, 1984. - 268 с.

59. Евзлин М. Космогония и ритуал. М.: РАДИКС, 1993. - 344 с.

60. Елеонская Е. К изучению заговоров и колдовства в России. Вып. 1/типография Шамординской Пустыни, 1917. 64 с.

61. Елизаренкова Т.Я. Исследования по диахронической фонологиииндоарийских языков. М.: Наука, 1974. - 293 с.

62. Жикаринцев В. Путь к свободе: добро и зло. Игра в дуальность.

63. СПб.: МиМ Дельта, 1996. - 224 с.

64. Жукова Н.А. Иллокутивная семантика и функции актуального членения отрицания NOT: Автореф. дис. канд. филол. наук. -Иваново, 1994. 16 с.

65. Журавлев А.П. Фонетическое значение. JL: Изд-во ЛГУ, 1974. -159 с.

66. Залевская А.А. Индивидуальное знание: Специфика и принципыфункционирования. Тверь: ТГУ, 1992. - 137 с.

67. Звегинцев В.А. Проблема взаимоотношения языка и мышления и

68. НТР // Вопросы философии, 1977, № 4. С. 88-94.

69. Звегинцев В.А. Проблема «искусственного интеллекта» с точкизрения лингвистики // Вопросы философии, 1979, № 3. С. 92-96.

70. Звегинцев В.А. К вопросу о природе языка // Вопросы философии,1979а, № 11.- С.67-78.

71. Зейгарник Б.В., Братусь Б.С. Очерки по психологии аномального развития личности. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 169 с. Зеленин Д.К. Табу слов у народов Восточной Европы и Северной Азии// Сборник Музея антропологии и этнографии. Т.8. - Л„ 1929. -151 с.

72. Зимбардо Ф., Ляйпе М. Социальное влияние. СПб.: «Питер», 2000. -448 с.

73. Касевич В.Б. Язык и знание // Язык и структура знания. М.: Наука, 1990.-С.8-25.

74. Касперавичюс М.М. Функции религиозной и светской сим-волики. -Ленинград: Знание, 1990. 32 с.

75. Католицизм: Сорварь атеиста / Под общ. Ред. Л.Н. Великовича. -М.: Политиздат, 1991. 320 с.

76. Кифер Ф. О пресуппозициях // Новое в зарубежной лингвистике. Вып 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. - с. 337 - 369. Кларк Г., Кларк Е. Как маленькие дети употребляют свои высказывания // Психолингвистика. - М.: Прогресс, 1984. - С. 353 -366.

77. Ковалев С.В. Основы нейролингвистического программирования. -М.: МПСИ, 2001.- 160 с.

78. Лозанов Г. Суггестопедия в начальной школе// Суггестология и суггестопедия. Т. 1, №2. София, 1975. - С.1-14. Лозанов Г. Сугестология: Наука и изкусство. София, 1971.- 350 с. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. - М.: Языки русской культуры, 1996. -285 с.

79. МакКоли Дж. Д. О месте семантики в грамматике языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. Лингвистическая семантика. -М.: Прогресс, 1981. С.235 - 301.

80. Мамонов А.С. Язык и культура: сопоставительный аспект изучения. -М.: ИЯРАН, 2000.- 187 с.

81. Мартемьянов Ю.С. Об исчислении словарных входов//Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып 19. М.: Наука, 1981. - С. 75 - 84.

82. Меграбян А. Психодиагностика невербального поведения. СПб.: Речь, 2001.-256 с.

83. Мень А. Православное богослужение. Таинство, Слово и образ. -М.: Слово, 1991.- 192 с.

84. Миарс А. Подчинять или подчиняться? СПб.: Питер Пресс, 1997. -160 с.

85. Минкин JI. О языковом аспекте суггестопедии // Суггестология и суггестопедия. Т. 1, №2. София, 1975. - С.41-47. Мистрик И. Математико-статистические методы в стилистике // Вопросы языкознания. - 1967. - №3. - С. 42-52.

86. Молчанова Г.П. некоторые особенности семантики императивных предложений // Грамматические и лексико семантические исследования в синхронии и диахронии. - Калинин: КГУ, 1976. -С.146 - 151.

87. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М.: Изд-во "Прометей", 1989.-287 с.

88. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М.: Прогресс, 1993. - 280 с.

89. Никитина М.И. Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом имифом. М.: Гл. ред. Восточной литературы, 1982. - 327 с.

90. Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме (Опытсопоставления структур). -М.: Наука, 1984. 304 с.

91. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. М.: Наука,1983.- 215 с.

92. Нугаев P.M. Смена базисных парадигм: концепция коммуникативной рациональности// Вопросы философии, 2001, №l.-C. 114-122.

93. Одинцов B.B. О языке художественной прозы. Повествование и диалог. М.: Наука, 1973.- 104 с.

94. Остин Дж.Л. Значение слова // Аналитическая философия. М.: МГУ, 1993. С. 105-121.

95. Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. -С.22-129.

96. Остин Дж.Л. Чужое сознание // Философия, логика, язык. Пер. с англ. М.: Прогесс, 1987. - С.48-95.

97. Падучева Е.В. Понятие презумпции в лингвистической семантике // Семиотика и информатика. М.: ВИНИТИ, 1977, вып.8. - С.91 -124.

98. Падучева Е.В. Актуализация предложения в составе речевого акта // Формальное представление лингвистической информации. -Новосибирск: СО "Наука", 1982. С.38-63.

99. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е изд. -М.: Учпедгиз, 1956.-512 с.

100. Почепцов Г.Г. Прагматика текста // Коммуникативно-прагматические и семантические функции речевых единств. Калинин: КГУ, 1980. -С.5-10.

101. Почепцов Г.Г. Прагматический аспект изучения предложения // Иностранные языки в школе. 1975, № 6. - С. 15-25.

102. Почепцов Г.Г. мл. Понятие коммуникативной трансформации // Предложение и текст в семантическом аспекте. Калинин: КГУ, 1978. С.49 - 63.

103. Почепцов О.Г. Иллокутивные глаголы // Прагматические аспекты изучения предложения и текста. Киев: КГПИЯ, 1983. - С.12-20. Православие: Словарь атеиста / Под общ. ред. PI.C. Гордиенко. - М.: Политиздат, 1988. - 272 с.

104. Протестантизм: Словарь атеиста / Под общ. ред. J1.H. Митрохина. -М.: Политиздат, 1990. 319 с.

105. Пуселик Ф., Люис Б. Магия нейролингвистического программирования без тайн. СПб.: «Петербург - XXI век», 1995. -176 с.

106. Расторгуев Б.П. Окно в мир звука. М.: Знание, 1978. - 144 с. Реформатский А.А. О перекодировании и трансформации коммуникативных систем// Исследования по структурной лингвистике. - М.: Наука, 1963. - С. 48 - 56.

107. Рижский М.И. История переводов Библии в России. Новосибирск: Наука, 1978.-208 с.

108. Романов А.А. О перформативах в речевом акте // Содержа-тельный анализ основных языковых единиц. Барнаул: АГУ, 1981. - С. 140151.

109. Романов А.А. Роль междометий в экспликации диалогических регулятивов // Мышление и коммуникация. М.: ИЯ АН СССР, 1990.-С.115-126.

110. Романов А.А. Прагматические особенности перформативных высказываний // Прагматика и семантика синтаксических единиц. -Калинин: КГУ, 1984. С.86-93.

111. Романов А.А. Семантико-содержательный аспект перформатива // Психолингвистические исследования в области лексики и фонетики. -Калинин: КГУ, 1981а. С.105-113.

112. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М.: ИЯ АН СССР, 1988. - 182 с. Романов А.А. Уровни функционально-семантического анализа текста // Текст, контекст, подтекст. М.: ИЯ АН СССР, ВЦП, 1986. -С.10-17.

113. Романов А.А., Тамарченко С.А. Моделирование латентного вербального воздействия с использованием поэтических текстов //Парадигмы антропоцентризма. Кривой Рог: "Сансагани", 1997. -С.148-151.

114. Романов А.А., Черепанова И.Ю. Суггестивный дискурс в библиотерапии. -М.: Лилия, 1999. 128 с.

115. Романов А.А., Романова Е.Г., Воеводкин Н.Ю. Имя соб-ственное в политике: Язык власти и власть языка. М.: ИЯ РАН, 2000. - 112 с. Романов А.А., Ходырев А.А. Управление персоналом: Психология влияния. - М.: Лилия, 2000. - 216 с.

116. Романов А.А., Ходырев А.А. Управленческая риторика. Учебник для вузов страны. М.: Лилия, 2001 .-216 с.

117. Романова Е.Г. Суггестивный потенциал личности и иллокутивная структура ритуального дискурса// Памяти Эзры Паунда. Материалы рабоч. совещания «Алогический анализ языка». М.: ИЯ РАН,2000.-С. 15-18.

118. Романова Е.Г. Перформативы в ритуальных актах суггестивной коммуникации. М.: ИЯ РАН, 2001.- 144 с.

119. Романова Е.Г. Ритуальный характер политической дискурсии // Политический дискурс в России 5. - М.: ИЯ РАН, 2001. - С. 75 -78.

120. Россия в избирательном цикле 1999 2000 годов. - М.: «Гендальф», 2000.-615 с.

121. Серль Дж. Р. Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. -С. 195-222.

122. Серль Дж. Р. Природа интенциональных состояний// Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987. - С. 96-126.

123. Серль Дж. Р. Референция как речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.13. Логика и лингвистика. М.: Радуга, 1982. -С. 179-202.

124. Серль Дж. Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. -С. 151-169.

125. Серль Дж.Р., Вандервекен Д. Основные понятия исчисления речевых актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. М.: Прогресс, 1986.-С.242-263.

126. Серль Дж. Р. Открывая сознание заново. Пер с англ. М.: Идея-Пресс, 2002. - 256 с.

127. Сидоров Е.В. Основы коммуникативной лингвистики. М.: ВКИ, 1986. - 165 с.

128. Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности. М.: Наука, 1987. -140 с.

129. СИС. Ритуал. Ритуализация. Ритуальный // Словарь иност-ранных слов. М.: Русский язык, 1979. - С. 435-436.

130. Слобин Д. Когнитивные предпосылки развития грамматики // Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. - С. 143-207. Слободяник А.П. Психотерапия, внушение, гипноз. - 4-е изд. -Киев: Здоров'я, 1983. - 376 с.

131. Словарь библейского богословия / Под ред. Ксавье Леон-Дюфура. -Брюссель, 1990. 1287 + X с.

132. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М.: Учпедгиз, 1956. - 250 с.

133. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович A.M. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М.: Наука, 1979. - 326 с. Соссюр Ф. де. Анаграммы: (Фрагменты) // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1977. - С.633-649.

134. Стернин И.А. Теоретические проблемы обучению речевому воздействию // Принципы и проблемы филологической дидак-тики. Пермь: Пермск. гос. ун-т, 1994. - С. 42-51.

135. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. -Калинин: КГУ, 1984. С.3-12.

136. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. Калинин: КГУ, 1979. -С.90-103.

137. Сусов И.П. Предложение как лингвосемиотический феномен // Сб. научных трудов / ТГПИИЯ им. М.Тореза, 1977, вып. 112. С. 97108.

138. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. Калинин: КГУ, 1980.- 51 с.

139. Сусов И.П. Семантическая структура предложения: На мате-риале простого предложения в современном немецком языке. Тула: Тульск. гос. пед. ин-т, 1973. - 141 с.

140. Сухих С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуни-кативного процесса. Автореф. докт. дисс. . филол. наук. Краснодар: КубГУ, 1998.-30 с.

141. Тернер В. Символ и ритуал.- М.: Наука, 1983. 277 с.

142. Токарев С.А., Мелетинский Е.М. Мифология // Мифы народовмира. М.: Советская энциклопедия. 1980 - С. 11-20.

143. Толстая С.М. Магия обмана и чуда в народной культуре // Истина иистинность в культуре и языке: Логический анализ языка. М.:1. Наука, 1995.-С. 109- 115.

144. Толстой Н.И., Толстая С.М. Народная этимология и структура славянского ритуального текста// Славянское языкознание. X Международный съезд славистов. София, сент. 1988 г. Доклады сов. делегации. М.: Наука, 1988. - С. 250 - 264.

145. Топоров В.Н. Предисловие // Евзлин М. Космогония и ритуал. М.: Радикс, 1993. С. 7-28.

146. Топоров В.Н. О ритуале. Введение в проблематику// Архаичный ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М.: Наука, 1988.-С. 7-60.

147. Топоров В.Н. К исследованию анаграмматических структур (анализы) // Исследования по структуре текста. М.: Наука, 1987. -С. 193 -238.

148. Трубникова Н.Н. Знак и действительность в буддийском «тайном учении»// Вопросы филоософии. 2000, № 2. - С. 112-124. Уоллис Э., Хенкин Б. Искусство психического исцеления: Практическое руководство для эстрасенсов. - Киев: Преса Украши, 1992.-288 с.

149. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку// Новое в лингвистике. М.: Прогресс, 1960. Вып 1.

150. Урмсон Дж.О. Перантетические глаголы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. С. 196-216.

151. Федосеева Е.Г., Романов А.А. Опыты построения коммуникативной типологии высказываний // Грамматические и семантические исследования языков разных систем. М.: ИЯ АН СССР, 1986. С. 142-151.

152. Фесенко Т.А. Реальный мир и ментальная реальность: парадигмы взаимоотношений. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1999. - 247 с.

153. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. Соч. Т.1. - М.: Изд-во "Правда", 1990. - 839 с.

154. Фромм Э. Психоанализ и религия // Сумерки богов. Перевод. М.: Политиздат, 1990. - С. 143 - 221.

155. Фрумкина P.M. Экспериментальные методы // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - С. 590-591.

156. Фрэзер Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. М.: Политическая литература, 1980 - 832 с.

157. Фрэзер Дж. Фольклор в Ветхом Завете. М.: Политическая литература, 1985. - 512 с.

158. Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.: Прогресс, 1992.-464 с.

159. Хельбиг Г. Проблемы теории речевого акта // Иностранные языки в школе. 1978. - №5. - С. 11-21.

160. Хинд Дж.М. Воспитание воли. Самогипноз. Пер. с англ. Киев: "СТРЭЛ", 1995.- 104 с.

161. Холл М.П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии: Интерпретиация Секретных учений, скрытых за ритуалами, аллегориями и мистериями всех времен. -Нальчик: «Эль-Фа», 1994. 447 с.

162. Хьюит У. Гипноз для начинающих: Врата к совершенству/ Пер. сангл. М.: ФАИР - ПРЕСС, 1999. - 336 с.

163. Чалдини Р. Психология влияния. СПб.: Питер Ком, 1999. - 272 с. Чейф У.Л. Значение и структура языка. - М.: Прогресс, 1975. - 432 с.

164. Черепанова И.Ю. Вербальная суггестия: Теория, методика, социально-лингвистический эксперимент: Автореф. дисс. докт. филол. наук. М., 1996а. - 50 с.

165. Черепанова И.Ю. Дом колдуньи: Язык творческого бессознательного. М.: КСП, 1996. - 381 с.

166. Черепанова И.Ю. Человек манипулирующий (Суггестия в коммуникации) // Человек говорящий: язык, познание, культура. -Москва Тверь: ИЯ РАН, 1995.-С. 115-123.

167. Шахнарович A.M. Онтогенез языкового сознания: развитие познания и коммуникации // Текст как структура. М.: Наука, 1992. - С. 19-25.

168. Шахнарович A.M., Голод В.И. Когнитивные и коммуникативные аспекты речевой деятельности // Вопросы языкознания. М., 1986. -№2. - С. 52-56.

169. Шахнарович A.M., Юрьева Н.М. Проблемы психолингвистики. М.: Ин-т нац. проблем образования МО РФ, 1993. - 127 с. Шахнарович A.M., Юрьева Н.М. Психологический анализ семантики и грамматики: На материале онтогенеза речи. - М.: Наука, 1990. - 168 с.

170. Шаховский В.И. Эмоции в деловом общении: Учеб. пособие. -Волгоград: Перемена, 1998. -42 с.

171. Шепаньский Я.Ю. Элементарные понятия социологии. М.: Прогресс, 1969. - 240 с.

172. Юнг К.Г. Аналитическая психология. Пер. с англ. СПб: "Кентавр", 1994. - 132 с.

173. Юнг К.Г. Собрание сочинений. Психология бессознательного. М.: Канон, 1994.-320 с.

174. Якобсон Р. Звук и значение // Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. С. 30-92.

175. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: "ЗА" и "ПРОТИВ". М.: Прогресс, 1975. - С. 193-230.

176. Adamzik К. Sprachliches Handeln und sozialer Kontakt. Tubingen: Narr, 1984.-365 S.

177. Andersson J.S. How to define "Performative". Uppsala: Doctoraldissertation submitted to the Faculty of Arts, 1975. 185 p.

178. Andrews T. Magical Dance.- Minesota: Llewelyn, 1996.- 256 p.

179. Austin J. L. Performative Constative // Philosophy and ordinary1.nguage. Urbana: Univ. of 111. Press, 1963. - P. 22 - 54.

180. Bach K., Harnisch R. M. Linguistic Communication and Speech Acts.

181. Cambridge: The MIT Press, 1979. 325 p.

182. Baudkin M. Archetypal Patterns in Poetry // Psychological Studies of Imagination. London, 1963. - P. 62 -9 8.

183. Bejerholm L., Hornig G. Wort und Handlung. Untersuchungen zur analytischen Religionsphilosophie. Gutersloh: Verlagshaus G.Mohn, 1966. - 186 S.

184. Bochenski J.M. The Logic of Religion. New York: Univ. Press, 1965. -281 p.

185. Boguslawski A. Performatives or Metatextual Comments?// Kwartalnikneofilologiczny. Warszawa, 1979, r.26, Z. 3. p. 301-326.

186. Boer I., Lycan G. Performatives and Verifiability by the Use of1.nguage. Uppsala: Univ. of Uppsala, 1965. 183 p.

187. Borchardt E. The Semantics of Imperatives// logic of Analysis, 1979,a.22, No.85-86/ P. 102-205.

188. Chellas B.F. Imperatives// Theoria, 1971, vol. 37, No.2. P. 114 - 129. Egli U. Semantische Reprasentationen der Frage// Dialectica, 1973, No. 27, - S. 365 -370.

189. Falkenberg J. Explizite Illokutionen // Zeitschrift fur Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommu-nikationsforschung. Berlin, 1990.1. Bd. 43.-N 4. S. 500-514.

190. Fraser B. An Analysis of Vernacluar Performative Verbs// Towards Tomorrow's Linguistic. Waschington: Univ. Press., 1974. - P. 139 — 158.

191. Fraser B. Hedged performatives// Syntax and Semantics, 1975, vol. 3. -P. 187-210.

192. Fauconnier G. Mental Spaces: Aspects of Meaning Construction in Natural Language. Cambridge, MA: MIT Press, 1985. - 210 p. Frobenius L. Schicksalskunde im Sinne des Kulturwerdens. - Leipzig: Acad. Verlag, 1931.-280 S.

193. Frobenius L. Kulturgeschichte Afrikas. Prolegomena zu einer his-torischen Gestaltlehre. Freiburg: Phaidon Verlag, 1933. - 147 S. Gazdar G. Pragmatics: Implicature, Presupposition and Logical Form // New York: Acad. Press, 1979. - 186 p.

194. Habermas J. Vorbereitende Bemerkungen zu einer Theorie der kommunikativen Kompetenz // Habermas J., Lukmann N. Theorie der Gesellschaft oder Sozialtechnologie. Frankfurt/M. Suhrkamp, 1971/ -S. 101 - 141.

195. Hartnack A. The Performatory Use of Sentences // Theoria. 1963, N29. -P. 121-128.

196. Norrick N.R. Expressive Illocutive acts // Journal of Pragmatics. 1978. -N2.-P. 277-281.

197. Rolf E. Bemerkungen zum Wahrheitaspekt explizit performativer AuBerungen // Akten des 14. Linguistischen Kolloquiums. Tubingen: Narr, 1985. - S. 127-135.

198. Rosch E. Principles of Categorization and Logical Classification: The

199. Two Systems // Cognition and Categorization. Hillsdale, N.Y.:1.wrence Erlbaum Associates, 1978. P. 27 - 48.

200. Ross J.R. On Declarative Sentences// Readings in English

201. Transformational Grammar. Waltham: Acad. Press, 1970. - P. 377397.

202. Sadock J.M. Towards a Linguistic Theory of Speech Acts. New York etc.: Acad. Press, 1974. - 168 p.

203. Thorne J.R. English Imperative Sentences// Journal of Linguistics, 1966,vol. 2, No.l. p.69 - 78.

204. Urmson J.O. Performative Utterances// Contemporary Perspec-tives in the Philosophy of Language. Minnieapolis: Univ. Press, 1979. - P. 260 -267.

205. Vendler Z. Les performatives en perspective // Language, 1970, № 17, p. 73 90.

206. Viehweger D. Grundpositionen dynamischer Textmodelle // Linguistische Studien. Berlin, R.A., 1987. - H. 164. - S. 1 - 15. Weinmann R. Literaturgeschichte und Mythologie. - Berlin: Aufbau -Verlag, 1971.- 325 S.

207. Werlen G. Ritual und Sprache. Tubingen: Narr, 1984. - 411 S. Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. - Frankfurt / M.: Suhrkamp, 1976.-417 S.

208. Young L. Language as Behaviour, Language as Code. Amsterdam: Benjaminis, 1990. - 304 p.