автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Инока Фомы "Слово похвальное" и книжная традиция

Полный текст автореферата диссертации по теме "Инока Фомы "Слово похвальное" и книжная традиция"

На правах рукописи

Хафизова Ольга Ринатовна

ИНОКА ФОМЫ "СЛОВО ПОХВАЛЬНОЕ" И КНИЖНАЯ ТРАДИЦИЯ

Специальность 10.01.01 - русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 8 НОЯ 2010

004613685

Москва 2010

004613685

Работа выполнена на кафедре истории русской литератур филологического факультета Московского государственног университета имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Пауткин Алексей Аркадьевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Трофимова Нина Владимировна, Московский педагогический государственный университет

кандидат филологических наук Первушин Михаил Викторович, старший научный сотрудник, Институт мировой литературы им. А. М. Горького РАН

Ведущая организация: Калужский государственный

университет им. К.Э. Циолковского

Защита состоится "¿V " М-М,2010 г. в ^""^"часов заседании диссертационного совета Д 501.001.26 при Московско государственном университете им. М.В. Ломоносова по адресу: 11999 г. Москва, МГУ, Воробьевы горы, 1-й корпус гуманитарнь факультетов, филологический факультет

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиоте филологического факультета МГУ

Автореферат разослан " /3 " оепъхЛря^ 20Ю г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент к А.Б. Криницын

Функционирование книжных заимствований, в том числе и библеизмов, взаимодействие разностилевых компонентов внутри одного текста с недавнего времени стали предметом пристального изучения и критической оценки. Стремлением проникнуть в творческую лабораторию древнерусского книжника, воссоздать этапы работы, выявить принципы, которыми руководствовались книжники, отмечены многочисленные работы в современной медиевистике. В русле подобного научного интереса выполнено и это диссертационное исследование, посвященное анализу памятника тверской литературы XV в. инока Фомы "Слова похвального".

Написанное около 1453 г. - за несколько десятилетий до завоевания Твери Иваном III - произведение являет собой последний по времени известный нам памятник тверской литературы. Сам факт сохранения этого произведения, дошедшего в единственном дефектном списке, можно назвать счастливой случайностью. В "Слове похвальном" имеются притязания тверского князя на единодержавие и главенство в Руси, а также откровенные выпады автора против московского князя, поэтому по понятным причинам не могло войти в московскую книжную культуру. Это обстоятельство придает особую важность исследованию памятника как произведения, венчающего собой десятилетия развития тверской литературы. Инока Фомы "Слово похвальное" примечательно в истории древнерусской книжности и тем, что является в своем роде прецедентным, поскольку впервые столь объемный панегирик посвящается не умершему герою-князю или святому, а здравствующему правителю.

С момента открытия памятника - 1908 г. - исследовались лишь частные стороны произведения или оно привлекалось в ряду с другими в качестве иллюстративного материала. На сегодняшний день в современной научной литературе нет монографического исследования, посвященного специфике взаимодействия разностилевых компонентов в "Слове похвальном" инока Фомы, что свидетельствует о научной новизне и практической значимости предпринятого исследования.

"Для глубокого понимания любого текста", - говоря словами Ф.Н. Двинятина, - "важно выяснить закономерности его отношения к текстам-предшественникам; для средневекового текста проблема его соотнесенности с книжной традицией - едва ли не центральная"1. Изучение "Слова похвального инока Фомы" без учета его отношения к традиции невозможно, столь сложен состав и стилевой облик этого произведения. Древнерусские книжники, как известно, при написании того или иного произведения не прибегали к использованию риторик, письменных трактатов и правил, а обращались к образцам произведений определенных типов. Поэтому на первый план выходит задача установления как можно более полного круга источников, повлиявших на исследуемое произведение, а также необходимость анализа разнообразной топики и выявление преобразований традиционных элементов, творческого развития тверским автором наследия предшественников.

Объектом рассмотрения в диссертации помимо инока Фомы "Слова похвального" выступил широкий круг произведений разных эпох и жанров: летописные своды - Лаврентьевская, Ипатьевская, Симеоновская, Галицкая, Никоновская, Троицкая, Новгородской IV и Воскресенская летописи, Тверской сборник, Рогожский летописец; жития, произведения ораторской прозы - похвальные и "поучительные" слова, приветственные речи, официальные документы рассматриваемого столетия (княжеские соглашения, договора с участием тверского князя Бориса Александровича из Собрания государственных грамот и документов, а также Актов, собранных археологической экспедицией).

Выявление круга используемых Фомой источников, традиционных приемов, анализ заимствований дает возможность определить стилевые пристрастия, механизм текстопорождения, позволяет проникнуть в творческую мастерскую, в которой можно увидеть, что и как отбирает инок

1 Двинятин Ф.Н. Традиционный текст в торжественных Словах св. Кирилла Туровского // Герменевтика древнерусской литературы. Сб.8. М., 1995. С.81-101.

Фома для своего произведения, какие тексты и чем привлекают его более остальных. Установление книг-источников, к которым обращался древнерусский писатель, также позволяет в какой-то мере охарактеризовать тверской княжеский скрипторий; обращение к тем или иным текстам может свидетельствовать об определенных тенденциях работы местной школы.

Целью диссертационного исследования, таким образом, является рассмотрение усвоения иноком Фомой предшествующей традиции, анализ памятника в кругу его литературных образцов.

Достижение цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

■ характеристика социокультурного контекста, в котором был создан изучаемый памятник;

■ рассмотрение характера влияния на рассматриваемый памятник ораторской прозы, агиографического стиля, исторического повествования; выявление и описание их стилистических доминант;

■ определение круга источников памятника, их влияния, функционального значения заимствованных фрагментов в новом тексте; выявление трансформации заимствований в компилятивном процессе; по возможности - выяснение причин, побудивших к обращению к тому или иному источнику;

■ установление и анализ библеизмов как частного факта заимствования; определение их роли и специфики функционирования в тексте;

■ выявление авторских книжных и жанровых предпочтений;

■ определение наиболее характерных для писателя стилистических приемов и фигур;

■ определение жанрового своеобразия "Слова похвального".

Теоретической основой диссертации послужили монографические

исследования по истории и поэтике древнерусской литературы Д.С. Лихачева; о специфике средневековой книжности В.В. Кускова, A.C.

Демина; работы И.П. Еремина, Д.М. Буланина, A.C. Елеонской, посвященные проблемам специфики древнерусского красноречия; работы E.JI. Конявской, посвященные анализу тверской литературы, а также исследования A.C. Орлова, Н.И. Прокофьева, Н.В. Трофимовой, выявляющие своеобразие исторического и воинского повествования. При исследовании роли библейских заимствований в средневековом тексте использовались классификация и наблюдения С.С. Аверинцева, а также Ф. Оли и Н. Фрая.

Цель и задачи обусловили использование в работе следующих методов: 1) для выявления специфики произведения при анализе поэтики применялся метод комплексного анализа, учитывающий такие текстовые признаки, как цельность и связность текста, особенности стиля и композиции, тематическую и прагматическую направленность; 2) привлечение широкого круга разновременных и отличающихся в жанровом отношении произведений обусловило использование сравнительно-исторического литературоведческого метода, 3) метод сопоставительного анализа привлекался при рассмотрении текстовых заимствований из источников, послуживших литературными образцами; 4) статистический метод учета языковых данных. При оценке исторической ситуации XV вв. учитывались наблюдения историков, изучавших историю Тверского княжества, в частности - B.C. Борзаковского, JI.JI. Муравьевой, А.Н. Насонова, В.А. Кучкина, И.А. Тихомирова, Я.С. Лурье.

На защиту выносятся положения:

■ художественное своеобразие памятника обусловлено особым взаимодействием трех традиций - летописной, агиографической, ораторской;

■ наличие в панегирике повествовательной доминанты обусловлено статусом автора;

■ влияние библейской топики затронуло образный, стилистический и композиционный уровни текста;

" выбор этикетных формул в обращениях тверского книжника к читателю продиктован традицией эпистолографии апостола Павла, определившей способы выражения авторской экспрессии. Практическую значимость исследования представляют наблюдения и выводы, которые могут быть использованы при разработке учебных пособий по истории древнерусской литературы и лингвистическому анализу древнерусских текстов, а также в лекционных и специальных курсах по истории древнерусской литературы.

Апробация работы. Результаты исследования излагались в докладе на заседаниях IV летней школы по текстологии и источниковедению русской литературы (Уусикирко, 2007 г.); на конференции "Филология. Культурология. Методика" (Москва, 2007 г.). Основные положения и выводы работы отражены в публикациях.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка библиографии. Каждая из глав включает в себя несколько разделов.

Основное содержание работ ы Во введении обосновываются актуальность и научная новизна диссертации, сформулированы цели и основные задачи, раскрываются методы. В вводной части работы содержится также историографический обзор исследований "Слова похвального" инока Фомы и краткое описание рукописи тверского произведения.

Инока Фомы "Слово похвальное" читается в составе рукописного сборника начала второй половины XVI в., приобретенного Н.П. Лихачевым, который впоследствии - в 1908 г. - представил его на суд научной общественности. Рукопись2 дошла в дефектном виде - имеется много необычных сокращений, помет поздних владельцев, вырван лист между 220 и 221 л.л., от которого остались лишь отдельные буквы. Отсутствует также

2 Рукопись хранится в Филиале Института российской истории РАН (СПбИИ РАН), собрание Н.П. Лихачева, № 689, л. 212-315.

концовка текста, на финальном листе помещена фраза, не имеющая продолжения на обороте.

Памятник представляет собой цикл "слов" о тверском князе Борисе Александровиче, правившем в 1425-1461 гг. Среди исследователей тверского произведения нет согласия в вопросе членения текста. Мы придерживаемся мнения о пятичастной структуре "Слова похвального" (шестая часть содержит только вступление, обрывающееся на полуслове). Каждая часть -или "Слово" - является самостоятельным элементом в композиционном и тематическом плане.

В 1 главе "Панегиризм "Слова похвального" прослеживается связь тверского памятника с традицией торжественного красноречия древнерусской книжности.

В разделе 1.1 "Первая часть "Слова похвального": синтез документализма и риторики" показана зависимость панегирика Борису Александровичу от риторики киевского митрополита Илариона и игумена Выдубицкого монастыря Моисея, произведения которых выступили литературными образцами для тверского автора. Из "Слова о Законе и Благодати" и "Речи Моисея Выдубицкого" инок Фома заимствовал выразительные средства, стилистические обороты, а подчас и объемные риторические пассажи. Так, например, около 50 % текста сохранившихся списков "Речи Моисея Выдубицкого" вошло в "Слово похвальное инока Фомы". Заключительная часть "Слова о Законе и Благодати", отличающаяся пышной и торжественной риторикой, также в большом объеме была использована тверским книжником. Однако заимствование не носит механического характера. Существенная особенность переработки Фомой литературного образца заключается в том, что, перенимая какой-либо риторический прием, автор сохраняет стилистику текста-источника, но при этом книжник меняет функцию заимствованного фрагмента: так, например, риторические пассажи "Слова о Законе и Благодати" Илариона претворяются в тексте Фомы в церемониально-приветственные речи митрополитов,

собравшихся на Флорентийский собор, в адрес тверского князя Бориса Александровича, представитель которого присутствовал на соборе. Однако эти похвальные речи митрополитов автор помещает внутрь "протокола" работы собора. Протокольная форма воссоздана Фомой по посольскому отчету русской делегации, принимавшей участие во Флорентийском соборе. Автор в точности передает чины, персоналии, а также порядок выступления каждого участника согласно церемонии.

Сочетание элементов официального документа с торжественным красноречием способствует реализации авторского замысла - созданию эффекта достоверности происходившего.

В разделе рассмотрены примеры творческой переработки книжных источников тверским иноком Фомой, определены границы заимствований и их композиционная роль в новом тексте. Проанализированы также основные риторические приемы, усвоенные Фомой из произведений предшествующих эпох.

В разделе 1.2 "Поиск новых форм: влияние агиографической традиции" рассматривается влияние житийной традиции. При написании "Слова похвального" инок Фома ориентировался на княжеские жития, что, по-видимому, можно объяснить статусом прославляемого героя. Прямая зависимость от агиографических произведений просматривается в тех эпизодах "Слова похвального", где тверской автор хочет показать высоту духа своего князя, смирение и кротость в период переживания тяжелых бедствий, обрушившихся на тверскую землю. Житийная манера сказывается также в характеристике тверского князя: автор использует распространенные топосы для описания жизни своего князя с младенчества до зрелых лет -рождение героя от благочестивых родителей, ранняя любовь к чтению, щедрость по отношению к священническому чину и т.п. Автор также использовал стилистические обороты, сложившиеся в "Сказании о Борисе и Глебе ", призванные передать состояние души героя в момент переживания им трудностей или страданий: "слезами оеликлясн и к сьрдьци си ндчлть

сицбвдя к'Ьщлти" и т.п. Эти формулы в последующие столетия многократно использовались книжниками для введения речи героя - "гдлголлше в сьрдьцн своелгъ: ..." "из глубины сьрдцл рече: ..." Стоит также отметить, что данные устойчивые сочетания представляют собой вполне распространенные библеизмы, однако в похвалу инока Фомы, судя по текстуальной близости, они попали через посредство "Сказания о ...".

Смиренное поведение или самоотверженность тверского князя, упование и молитвы также представляют собой цитаты известных житий — уже упомянутого "Сказания о Борисе и Глебе", "Житие Дмитрия Солунского". Региональная принадлежность или эпоха написания житий, избранных автором в качестве литературных образцов, в данном случае, по всей вероятности, не имела для инока Фомы значения. В тексте "Слова похвального" встречаются заимствования из памятников киевской книжности - "Повести временных лет", "Слова о Законе и Благодати", "Сказания о Борисе и Глебе" - произведений древнейшей эпохи древнерусской письменности, интерес к которым к нач. XV в. не только не ослабел, а наоборот, еще более усилился, а также можно встретить заимствования из произведений или их существенно переработанных редакций, современных тверскому автору, к примеру: "Слово о житии и преставлении Дмитрия Донского, царя Русского"3, "Житие Михаила Тверского", "Повесть о житии Александра Невского" в редакции XV в., из которой инок Фома заимствовал множество стилистических оборотов, ветхозаветных аналогий и сравнений.

В первой, второй и третьей частях "Слова похвального", где преобладает панегирическое начало, встречается большое количество библеизмов, детальному анализу которых посвящен раздел 1.3 "Библеизмы "Слова похвального". Особую актуальность вопросы функционирования библеизмов получили в последние десятилетия, когда на многочисленных

3 В вопросе времени написания "Слова о житии" нами разделяется точка зрения В.П. Адриановой-Перетц, а также М.Ф. Антоновой, датировавших памятник первой половиной XV в.

примерах исследователями-медиевистами было показано их влияние на образный и стилистический мир литератур многих стран. Книги Священного Писания для средневековых писателей "выступали не только религиозным, но и эстетическим образцом"4, они также определили характер восприятия и осмысления определенных событий, топику, выступая универсальным литературным образцом.

Изучению топики древнерусской литературы, а также характера цитирования посвящены, к примеру, работы Ф. Вигзелл, H.H. Розова, A.A. Алексеева. Определяющими в данной области медиевистики стали работы Р. Пиккио, В.В. Кускова, О.Ф. Коноваловой, Н.В. Кара, С. Матхаузеровой, И.Н. Данилевского, Ф.Н. Двинятина, Е.Б. Рогачевской. Для данных исследователей характерен взгляд на цитирование не только как на апелляцию к авторитету традиции, но и как на важный художественный прием, проявление авторского замысла.

Исследователи предлагают различные критерии анализа функционирования библеизмов в древнерусских памятниках. В работах как отечественных, так и зарубежных медиевистов произвольна терминология, нет единого подхода к изучению цитат. Однако всеми исследователями признается различие собственно цитаты и реминисценции.

Описание библеизмов ведется в двух планах: структурном и функциональном. Как правило, исследователи обращают внимание на такие структурные характеристики цитаты, как маркированность, объём, точность воспроизведения. В функциональном плане выделяются удостоверяющая, поясняющая и украшающая цитаты - по классификации С. С. Аверинцева5, достаточно точно и полно включающей самые значимые функции цитаты библейских текстов.

4 Пиккио Р. История древнерусской литературы. М., 2002. С.32.

5 Классификация С.С. Аверинцева в работе: Древнееврейская литература // ИВЛ. М., 1983. Т. 1.С. 271-302.

К сер. XV в. в древнерусской книжности прижизненных панегириков было не так много. Перед тверским книжником стояли вопросы не только как писать, но и о чем писать, иными словами, - на что ориентироваться и какие темы требуется раскрыть, чтобы у читателя возник образ идеального и могущественного правителя, достойного стать первым среди русских князей. Анализ памятника показал, что библейские тексты в значительной мере способствовали решению писательской задачи тверского автора.

Показательно, что для характеристики героя автор использует в подавляющем большинстве библейскую топику Ветхого завета. Это могут быть как маркированные (с указанием источника) и точные цитаты, так и реминисценции, упоминания при сравнениях. Для создания образа успешного князя-политика автор обратился к таким героям ветхозаветной истории, как Моисей, Давид, Соломон. Обращение средневековых книжников к упомянутым фигурам было довольно распространенным явлением, однако для тверского автора оно является не только данью традиции, но и замыслом, строго мотивированным личностью и деятельностью прославляемого героя.

Фома особо выделяет такие важные для правителя качества, как умение вести за собой людей, разумно управлять и заботиться о них, неоднократно называя его "вождем" и "пастырем" подобно Моисею, который вывел свой народ из рабства и привел к земле обетованной. Автор также называет тверское княжество "землей, царством обетованным", "Новым Израилем", восхваляя его процветающее в экономическом отношении состояние. Неслучайны сравнения Бориса Александровича с Давидом и Соломоном. Эпоха царствования Давида и его сына Соломона - "период наибольшего подъема и могущества - рассматривалась впоследствии в библейской традиции как своего рода "золотой век" древнееврейского государства, когда окрестные народы или племена были превращены в союзников или данников, ... царство пользовалось миром и безопасностью"6. Царь Давид

6 Аверинцев С.С. Древнееврейская литература // ИВЛ. М., 1983. Т. 1. С. 273.

был поставлен царем самим Богом, возлюблен им, именно Давиду Бог дал самые большие обетования о том, что милость и защита бога Яхве не отойдет от его дома вовек и что из его колена выйдет Царь-Спаситель. Подъем государственности, богоизбранность, могущество, преуспевание, политический авторитет - такими отличительными признаками, которые традицией неизменно связывались с царствованием Давида и Соломона, характеризует период правления Бориса Александровича тверской книжник. Фома в своей похвале стремится представить читателю "золотой век" правления Бориса Александровича.

Имена Давида и Соломона неизменно связываются со строительной деятельностью, поскольку именно Давиду Бог сообщил пропорции и детали внутреннего убранства Храма, постройку которого осуществил Соломон. Однако, говоря о строительной деятельности Бориса Александровича, Фома апеллирует более к имени Давида, нежели Соломона, что не является нарушением или искажением, поскольку именно он создал столицу в завоеванном им Иерусалиме, во II Книге Царств также часто говорится о завоевании Давидом городов и их последующей широкомасштабной перестройке.

Важным результатом исследования является установление источника обращений автора к читателю. В тексте "Слова похвального" таких обращений непривычно много и они весьма объемны, что было нехарактерно для книжности рассматриваемого периода. Анализ показал, что в большинстве своем они являются буквальными цитатами соборных посланий апостола Павла. (В диссертации приведена сопоставительная таблица заимствований). Для авторских обращений инока Фомы характерны тот же резкий тон, обвинительные выпады, упреки, встречаемые в эпистолографии апостола Павла. Речь, конечно же, не идет о механическом цитировании. Возможно, тверской книжник осознанно избрал эти послания, экспрессивность которых согласовывалась с его мыслями и задачами.

Типологическое сходство посланий апостола Павла и авторских обращений, встречающихся в "Слове похвальном", отмечено впервые. Однако сам факт влияния апостольской эпистолографии на стиль предисловий, вступлений, просто обращений к читателю средневековых писателей известен7. Использование иноком Фомой цитат из Посланий апостола Папла б качсстпс вступлении, обращении к читателю, ршОричсскил вопрошаний подтверждает огромную роль эпистолярного наследия Павла в процессе формирования средневековой экспрессивности.

Определение степени влияния Посланий апостола Павла на тверского автора позволяет по-новому взглянуть на феномен авторского самосознания древнерусских книжников. Так, Е.Л. Конявская8, занимавшаяся изучением этого вопроса на примере памятников разных эпох и жанров, в том числе и "Слова похвального" инока Фомы, в своей докторской работе пришла к заключению, что возрастание авторского самосознания связано в первую очередь с эпохой. Установление факта, что высказывания Фомы о "слове" и его значении, о летописцах и их роли являются не личным авторским умозаключением, а заимствованием, добавляет новые сведения к вопросу изучения авторского самосознания древнерусских писателей, открывая один из важных текстов, служивших ориентиром в их работе.

Важным показателем усвоения книжной традиции является использование этикетных формул в обращениях автора к читателю. Средневековые книжники во вступлениях использовали библейскую топику, отражавшую представление о писательской и книжной деятельности. Обращения к читателю интересны прежде всего тем, что создают эффект присутствия автора в тексте. Книжники, опираясь на новозаветные

7 Мончева Л.Н. Апостолическое письмо в становлении художественно-эстетической традиции средневековой литературы // ТОДРЛ. Л., 1989. Т. ХЫ1. С. 191-192; Верхоеская Е.А. Жанр предисловия и послесловия московских старопечатных книг 1640-1670 гг.: Генезис и эволюция / Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1994. С. 4.

8 Конявская Е.Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI - середина XV в.). М„ 2000.

метафоры, часто сравнивали себя с пахарем, сеятелем, виноградарем. Инок Фома осознает себя "должником", служащим своим талантом своему князю и тем самым исполняющим наставление апостола Петра о почитании власти: "Бога бояться, а князя чтить" (1 Пет. 2:17). Свое произведение осмыслялось тверским книжником как "бисер", "две лепты бедной вдовицы". Особой популярностью при изложении причин, побудивших автора приступить к написанию "слова", на протяжении многих столетий пользовалась притча о ленивом рабе, погубившем свой талант, встречаемая также и в "Слове похвальном" инока Фомы. Следует отметить, что все эти сравнения и метафоры сугубо традиционны и уже на раннем этапе распространения христианства они составили общекультурный фонд христианских литератур.

Результаты изучения функции библеизмов в тексте "Слова похвального" можно выразить следующим образом. Ведущими образцами стали такие книги Священного Писания (по возрастанию роли):

■ Псалтирь и Книга Притч послужили источником готовых стилистических формул, выражений, придающих тексту торжественность и эмоциональную приподнятость (орнаментальная функция). Диапазон интонаций в Псалтири настолько широк (в ней можно найти как победную радость, торжество, так и задушевную скорбь, грусть, одиночество, крайнюю безысходность), что цитаты из нее можно встретить в "Слове похвальном" и во вступлении, задающем торжественное настроение, и в прямой речи героя, изливающего свою грусть, переживания.

* автор использовал образы Книг Царств и Бытия для уподобления с тверским князем, использовал буквальные цитаты, реминисценции для создания образа могущественного, достойного правителя. Именно характер прославляемого героя "Слова похвального", его положение и деятельность объясняют многочисленность исторических аналогий и аллюзий, восходящих к Книгам Царств.

■ цитаты из Евангелия сконцентрированы особо в четвертой части "Слова похвального", где речь идет об испытаниях, выпавших на долю

Бориса Александровича. Обширное цитирование в данном случае вызвано стремлением автора объяснить причину обрушившихся на князя несчастий (пожар, нашествие литовского князя). Чтобы у читателей не возникло мысли о том, что посылаемые страдания даются князю за грехи, тверской книжник очень тщательно подбирает аргументацию, составляя мозаику из

ттггтот

похвального" автор в уста своего героя вкладывает речь, обращенную к Богу, трогающую сердце искренним смирением и упованием на Господа. Молитвенное обращение князя представляет собой искусную компиляцию евангельских строк. Широко известные евангельские образы (бедной вдовы, ленивого раба и т.п.), реминисценции встречаются также в тех частях произведения, где автор пишет о причинах, побуждающих его "сплетать похвалу", чтобы увековечить деятельность своего князя.

■ цитаты из Апостольских посланий (Павла, Петра, Иакова) использовались тверским автором в качестве назидания или подтверждения своих слов, то есть ссылки на авторитет Писания. Эти цитаты не призваны быть украшением речи, поэтому, как правило, они маркированы. В данном случае автору важно соотнести свой текст со Священным Писанием. Опора инока Фомы на содержание, а также эстетическую форму апостольских посланий обусловлена не только авторитетом этого корпуса книг, но и авторскими предпочтениями.

Во 2 главе "От риторики к летописанию" определяются характер связи тверского памятника с летописанием, а также характерные для летописания устойчивые выражения, присутствующие в тверском панегирике.

В разделе 2.1 "Обращение к летописной традиции" рассматривается зависимость "Слова похвального" инока Фомы от летописания древнейшей поры.

В рассматриваемых в этой главе третьей, четвертой и пятой частях "Слова похвального" заметно значительное преобладание повествовательных

элементов. Третья часть "Слова похвального" целиком посвящена прославлению строительной деятельности тверского князя. Фома повествует о возведенных нынешним правителем храмах, сравнивая его заслуги с трудами предков и выявляя превосходство Бориса Александровича. Влияние летописной традиции сказывается в описании храмов. Так, рассказ о церкви во имя страстотерпцев Бориса и Глеба похож на краткую летописную запись, каких много знает древнерусская книжность. Такая запись фиксировала начало и завершение строительства того или иного храма или укрепления. Обычно летописцы подробно останавливались на описании внутреннего убранства храма, практически минуя описание общего облика здания: интерес древнерусского книжника влек его внутрь храма. Фома использовал стереотип описания храма, сложившийся в летописании Х1-ХП вв., который включал в себя, помимо формульного описания, два других компонента: топосы удивления красотой храма и сокрушения из-за неумения достойно передать увиденную красоту.

В повествовательных частях "Слова похвального" автор часто использовал формулы, сложившиеся в ПВЛ, являющиеся проявлением литературного этикета. Так, например, Фома последовательно и подробно описывает церемонию освящения храма, не упущена ни одна деталь, старательно перечислены все главные участники процесса в иерархическом порядке. Также тверской писатель использует и традиционные топосы для передачи огромного стечения народа: "народу сущу много". Здесь проявляется и характерный для таких случаев гиперболизм: "всЬ люди", "всЬ князи" и т.п.

Анализ показал, что Фома, рисуя облик своего князя в третьей и четвертой частях "Слова похвального", ориентируется на деятельность киевских князей Святослава и Владимира, на их образы, сложившиеся в "Повести временных лет". В этом разделе подробно рассмотрены реминисценции, а также буквальное цитирование ПВЛ.

Раздел 2.2 "Пятая часть "Слова похвального": определение жанра и литературных образцов" посвящен анализу заключительной части тверского памятника, в ходе которого определяются жанровые признаки этого "слова".

В центре внимания тверского автора — борьба Бориса Александровича с Дмитрием Шемякек, захватившим Москву :i изгнавшим из нее сслсплспнсго Василия. Повествование представляют собой цепочку достаточно объемных сообщений, идущих "по годам", подобно тому, как располагается материал в летописи. Текст имеет трехчастную структуру, выдержанную в логико-хронологическом ключе. Поэтому в тексте можно встретить характерные для данного типа повествования временные пометы - точные даты дня и месяца - являющиеся важным связующим звеном.

Как и в любом средневековом произведении, в тексте Фомы есть соответствующие жанру топосы. Это и такие распространенные формулы, как "стрелы яко дождем пущлху", "везечислено умирлющи", "поехал в мал'Ь (с малой дружиною)"; "преидошл зл малы дни", "соврлв въя (или: силы) своя многд". Повествовательное начало сказывается и в преобладании в тексте глаголов.

Среди остальных черт следует отметить скрупулезное, оцениваемое исследователями-историками как неоспоримое достоинство, перечисление всех дат, а также имен не только главных участников событий - князей, воевод, бояр, послов - а также епископов и даже мастера-пушечника.

Первые исследователи памятника (Н.П. Лихачев, A.A. Шахматов) считали пятую часть "Слова похвального" лишь материалом, "черновиком будущего "слова". Однако определение жанровых признаков - специфики темы, манеры изложения, связной структуры (на логико-хронологической основе), топосов - позволяет сделать заключение о том, что это "слово" представляет собой отдельную повесть.

Для определения характера летописного материала "Слова похвального" важно сравнение его с местным летописанием, сопоставление с которым

представлено в разделе 2.3 "Слово похвальное" и тверское летописание XV в.".

Сведений об истории тверского княжества сравнительно немного, что и понятно: Тверь два столетия соперничала с Москвой, демонстрируя свое превосходство и неуступчивость, и после покорения Твери Иваном III московские книжники вряд ли стремились сохранить что-либо из тверского письменного наследия.

Следует отметить, что сохранившиеся памятники дошли до нас в весьма фрагментарном виде. Подчас сообщения тверского летописания в составе областных летописных сводов перепутаны с заимствованиями из других сводов. Записи об истории княжества читаются в Тверском сборнике, Рогожском летописце, Симеоновской, Никоновской, Троицкой, IV Новгородской и Воскресенской летописях. Основными нужно считать Тверской сборник, Рогожский летописец и Симеоновскую летопись. Сообщаемые ими сведения в основной своей массе схожи, за исключением немногочисленных разночтений и некоторых подробностей, имеющихся в одной летописи и отсутствующих в другой.

В целях определения степени самостоятельности повествовательного материала "Слова похвального" интерес представляет местное летописание начала и середины XV века. В эти годы по инициативе правящего князя Бориса Александровича были отредактированы жития его прославленных предков, составлен летописный свод, летописец рода тверских князей. A.A. Шахматов в отзыве о публикации Н.П. Лихачевым "Слова похвального" высказал мысль о том, что Фома мог быть княжеским придворным летописцем и иметь самое прямое отношение к летописному делу интересующего нас периода. Ученый отмечал, что, по-видимому, книжник пользовался тверской летописью, редактором которой и являлся, перенося из нее отдельные записи, которые в своем похвальном слове значительно расширял. За неимением доказательств это мнение и по сей день остается только возможным допущением.

Проведенный в ходе данного исследования сопоставительный анализ "Слова похвального" с основным составом Тверского сборника не выявил бесспорного сходства: в произведении Фомы отличное от Тверского сборника освещение событий, много фактов и дополнений, не встречающихся в дошедшей до нас тверской хронике.

Однако в составе Тверского сборника ямсстся пришо^д^ни^, ^ i Иль которого схож со "Словом похвальным". Составитель тверской летописи присоединил к имевшемуся у него материалу об истории княжества в самом конце загадочное произведение, имеющее отдельный заголовок: "Предисловие летописца княжения Тферского благоверных великих князей Тферских". Многих исследователей привлекало вступление, выполненное в риторическом стиле, отличающемся от стиля последующего повествования. До настоящего момента медиевисты задаются вопросом о том, чьей руке оно могло принадлежать.

А.Д. Седельников9, Б.М. Клосс10, А.Г. Бобров" считали автором Епифания Премудрого. В разделе подробно рассматривается аргументация всех гипотез о возможном авторстве и высказываются опровержения. В настоящее время многими исследователями, в частности Я.С. Лурье12, М.А. Ильиным13, М.Ф. Антоновой14, E.JI. Конявской15, гипотеза об авторстве Епифания Премудрого расценивается как несостоятельная, поскольку он умер около 1420 г., тогда как "Предисловие" было создано не ранее начала княжения Бориса Александровича — 1425 г.

9 Седельников А.Д. Из области литературного общения в начале XV в. (Кирилл Тверской и Епифаний Премудрый). Известия отдела русского языка и словесности Акад. наук. Т. XXXI. 1926.

10 Клосс Б.М. Избранные труды. Т. I. М., 1998. С. 104-106.

11 Бобров А.Г. Новгородские летописи XV в. СПб., 2001. С. 147, 159-160.

12Лурье Я.С. Роль Твери в создании Русского национального государства // Учен. зап. ЛГУ. 1939. Сер. ист. наук. Сер. 36. Вып. 3. С. 96.

13Ильин М.А. Тверская литература XV века как исторический источник // Труды историко-арх. ин-та. Т. III. Каф. ист. СССР. 1948. С. 28.

1Антонова М.Ф. "Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго" (вопросы атрибуции и жанра) // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXVIII. С. 149.

15Конявская E.JI. Ранняя повесть о преставлении Михаила Александровича Тверского // Древняя Русь. № 17. 2004. С. 71.

Важно, что "Предисловие летописца" писалось в один и тот же период, что и "Слово похвальное". Сопоставление "Предисловия летописца" и "Слова похвального" выявило поразительную близость стиля этих памятников, говорящую либо о влиянии одного произведения на другое, либо о причастности к написанию обоих произведений одного и того же автора. В стиле и содержании "Предисловия летописца" усматривается некоторое соответствие манере "Слова похвального": использование одинаковых речевых конструкций, реплик для ввода цитат, в сходных выражениях дана генеалогия, характеристика князя, ссылки на одинаковые источники.

Все эти совпадения не могут быть случайными и с большой долей уверенности позволяют говорить о причастности Фомы к кругу книжников, выполнявших заказ Бориса Александровича по написанию "Предисловия летописца тверского княжения".

В заключении подводятся итоги исследования. Делаются выводы о характере и степени усвоения тверским иноком Фомой книжной традиции, обозначен круг источников, формулируются причины "стилистической пестроты" "Слова похвального".

Результаты проведенного исследования позволяют говорить о том, что преемственная связь деятельности Фомы с книжной традицией не ограничивается временными рамками XV столетия и распространившимся в ту эпоху эмоционально-экспрессивным стилем, но охватывает весь период развития литературы Древней Руси, начиная с древнейшей поры ("Повести временных лет", "Слова о Законе и Благодати", "Речи" Моисея Выдубицкого). Выявленный круг книжных источников, из которых тверской автор перенял многочисленные приемы, выразительные средства, а также топику, свидетельствует о том, что инок Фома усвоил традицию торжественного красноречия, житий, в не меньшей степени летописную и традицию "учительного" слова.

Важно отметить, что ориентация на тот или иной жанр, использование выразительных средств, сложившихся внутри него, а также обращение к различным типам текстов обусловлено у Фомы не только задачей прославления своего князя, написания панегирического "слова", но и книжными предпочтениями самого автора. Более того, с определенностью мтп гк-язят^. что Фом?, более историогрзф, нежели панегирист.

Преобладание повествовательного начала, действительно, может свидетельствовать о том, что именно эта форма ближе тверскому писателю. Сам автор не раз в тексте причислял себя к летописцам, прямо писал о своем долге, показывая ясное представление о своем занятии, подтверждение и значимость которому находил в примерах жизни и труда древнейших летописцев.

Автор хорошо знал эту традицию, о чем свидетельствуют топика, цитируемые им истории, большое количество ссылок на византийские хроники, русские хронографы, часто упоминаемые тверским писателем имена исторических личностей самых разных эпох. Таким образом, именно статусом летописца тверского автора можно объяснить стилистическую пестроту "Слова похвального", включающего в себя два основных модуса: панегирический и повествовательный. Панегиризм ярко выражен в первых двух частях "Слова похвального", в последних трех частях преобладает повествование.

Литературными образцами для панегирических частей "Слова похвального" выступили "Слово о Законе и Благодати" киевского митрополита Илариона и "Речь Моисея Выдубицкого", из которых инок Фома заимствовал выразительные средства, стилистические обороты. В третьей, четвертой и пятой частях "Слова похвального", где преобладает повествовательное начало, сказывается влияние агиографической и летописной традиций.

Характер топики "Слова похвального" позволяет сделать вывод о том, что инок Фома ориентировался в основном на княжеские жития, что, по-

видимому, можно объяснить княжеским статусом прославляемого героя. Зависимость от агиографических произведений просматривается также в тех эпизодах "Слова похвального", где изображаемое тверским автором поведение князя во время испытаний напоминает поведение князей-мучеников Бориса и Глеба.

Помимо агиографической традиции, составляющей повествовательный модус "Слова похвального", в значительной части текста преобладает летописное начало. Влияние летописной традиции проявлено в тексте на уровне использования топосов, в характере изображения и оценке участников событий. Можно сделать вывод о том, что инок Фома очень хорошо усвоил киевскую традицию. В разных частях "Слова похвального" можно встретить аллюзии на "Повесть временных лет", в частности, при изображении тех или иных поступков тверского правителя - на запоминающиеся эпизоды из жизни Владимира, Святослава.

Тверской автор - человек книжной мудрости, живейший интерес у него вызывают, о чем можно судить по ссылкам и цитируемым историям, жизнеописания древних правителей, их взаимоотношения с ближайшим окружением, история царств и проявление Божественного вмешательства в ее ход. Возможно, поэтому в его панегирике полностью отсутствуют фольклорные мотивы - все подчинено мудрости Священного Писания. Автор "Слова похвального" неоднократно подчеркивал свою причастность ко двору, ничуть не смущаясь, а своему занятию прославления и возвеличивания князя находил многочисленные оправдания в посланиях апостолов.

"Анфиладный" принцип построения древнерусского текста допускал стилистическое разнообразие внутри одного произведения. Отсутствие единой тональности в "Слове похвальном" не разрушает целостности текста, синтез разностилевых компонентов отражает стремление инока Фомы представить читателю достоверное, объективное "слово" о своем князе. Поэтому фактографический стиль соседствует в "Слове похвальном" с

панегирическим, элементы деловой прозы с риторическими фигурами признанных "витий".

Основные положения диссертации схгра;::г;:ы а следующих публикациях автора:

1. Роль заимствований в произведении тверского книжника XV в. "Слово похвальное инока Фомы" // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2008. № 1. С.30-37.

2. "Слово похвальное инока Фомы" (XV в.) как пример первой пространной прижизненной похвалы князю // Вестник ЦМО МГУ. 2008. № 8. Часть 1-2. Филология. Культурология. Методика. С. 160— 163.

3. "Инока Фомы "Слово похвальное" в кругу книжных источников // Высшая школа. 2009. № 12. С. 37^0.

4. К вопросу об авторстве "Предисловия летописца Тверского княжения" // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2010. № 1. С. 88-98.

5. Библеизмы "Инока Фомы Слова похвального". Деп. в ИНИОН РАН № 60872. М., 2010.-25 с.

6. "Инока Фомы слово похвальное" и "Предисловие летописца тверского княжения": время написания, идеи, авторство // Littera Terra: межвуз. сб. аспир. и студ. науч. тр. / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2010. Вып. 5. С. 69-82.

ЛР № 063109 от 04.02.1999 г

Формат 60x90/16. Заказ 942. Тираж 100 экз.

Печать офсетная. Бумага для множительных аппаратов.

Отпечатано в ООО "ФЭД+", Москва, ул. Кедрова, д. 15, тел. 774-26-96

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хафизова, Ольга Ринатовна

Введение.

Глава 1. Панегиризм "Слова похвального"

1.1 Первая часть "Слова похвального": синтез документализма и риторики.

1.2 Поиск новых форм: влияние агиографической традиции

1.3 Библеизмы "Слова похвального".

Глава 2. От риторики к летописанию

2.1 Обращение к летописной традиции.

2.2 Пятая часть "Слова похвального": определение жанра и литературных образцов.

2.3 "Слово похвальное" и тверское летописание середины XV века.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Хафизова, Ольга Ринатовна

Функционирование книжных заимствований, в том числе и библеизмов, взаимодействие разностилевых компонентов внутри одного текста с; недавнего времени стали: предметом« пристального изучения и критической« оценки. Стремлением проникнуть в творческую лабораторию древыерусского книжника,, воссоздать этапы, работы, выявить, принципы,, которыми руководствовались книжники, отмечены многочисленные работы в современной!, медиевистике. В? русле: подобного? научного интереса, выполнено: и это диссертационное- исследование, посвященное- анализу памятника тверской'литературы Х^ в. инока Фомы "Словашохвального". .

Написанное? околов 1453 г. — за несколько десятилетий до завоевания« Твери; Иваном III - произведение: являет собой« последний: noi времени? известный, нам- памятник; тверской литературы. Сам факт, сохранения - этого произведения, дошедшего в единственном дефектном списке, можно назвать счастливой; случайностью. В "Слове похвальном" имеются притязания тверского князя на единодержавие и главенство в Руси, а также откровенные выпады, против московского князя, поэтому по понятным причинам не могло войти в московскую книжную культуру. Это обстоятельство придает особую важность исследованию памятника как произведения; венчающего собой десятилетия развития тверской литературы. "Слово похвальное" инока Фомы примечательно в истории древнерусской книжности и, тем, что является в; своем- роде прецедентным, поскольку впервые столь объемный- панегирик; посвящается не умершему герою-князю или святому,, а здравствующему правителю.

С момента открытия?памятника — 1908 г. — исследовались лишь частные: стороны произведения: или оно: привлекалось, в ряду с другими в качестве иллюстративного материала;. На сегодняшний день в современной научной литературе нет монографического исследования* посвященного специфике з взаимодействиям разностилевых компонентов, присутствующих в тверском панегирике XV в.

Для- глубокого понимания любого1 текста",' — говоря, словами Ф.Н. Двинятина, - "важно выяснить, закономерности его отношения* к текстам-предшественникам; для средневекового текста проблема его соотнесенности с книжной традицией - едва ли- не центральная"1. Изучение "Слова похвального" инока Фомы без учета'его отношения к традиции невозможно, столь сложен состав и стилевой облик этого, произведения. Поэтому на первый план выходит задача установления как* можно более полного круга источников| повлиявших на* исследуемое произведение, а также необходимость анализа разнообразной* топики* и выявление преобразований, традиционных элементов,- творческого развития тверским автором наследия* предшественников. Выявление' круга' используемых Фомой источников, анализ заимствований« дает возможность, определить стилевые пристрастия, механизм текстопорождения, позволяет проникнуть в творческую' мастерскую, в которой молено увидеть, что и как отбирает Фома для своего» произведения, какие тексты привлекают его более остальных.

Установление книг-источников, к которым обращался древнерусский писатель, также позволяет в какой-то мере охарактеризовать тверской княжеский скрипторий; обращение к тем или иным текстам может свидетельствовать об определенных тенденциях работы местной школы.

Достижение цели предполагает решение следующих исследовательских задач: характеристика социокультурного контекста, в котором был создан изучаемый памятник; рассмотрение характера влияния на рассматриваемый памятник ораторской прозы, агиографического стиля, исторического повествования; выявление и описание их стилистических доминант;

1 Двинятин Ф.Н. Традиционный текст в торжественных Словах св. Кирилла Туровского // Герменевтика древнерусской литературы. Сб. В; М., 1995. С.81—101. 4

Ms определение круга: источников памятника,; их влияния, функционального' значения: заимствованных фрагментов в, новом тексте; выявление трансформации! заимствований: в компилятивном! процессе; по возможности — выяснение причин, побудивших к обращению» к, тому или иному источнику;*

•> установление и анализ библеизмов как частного? факта: заимствования; определение: их роли? и специфики функционирования! в тексте;: " выявление авторских-книжньш и жанровых предпочтений; ■f определение* наиболее характерных для писателя стилистических приемов ш-фигур; • определение жанрового своеобразия "Слова похвального".

Теоретическою основой; диссертацию послужили! монографические; исследования! по- истории- и поэтике древнерусскою литературы* Д.С. Лихачева; о; специфике средневековой? книжности- В.В!. Кускова, A.C., Демина; работы;И.П: Еремина; Д^М^Буланина; A.C. Елеонской; посвященные проблемам? специфики.' древнерусского; красноречия и его. развития; работы ЕЛ. Конявской, посвященные! анализу тверскою литературы, а также исследования A.C. Орлова, Н.И. Прокофьева, Н.В. Трофимовой; выявляющие своеобразие исторического и воинского повествования. При исследовании роли библейских заимствованию в средневековом тексте использовались классификация и наблюдения С.С. Аверинцева; а;также Ф. Оли и II. Фрая. Цель и задачюобусловили использование в работе: следующих методов: 1) для- выявления специфики: произведения при анализе, поэтики применялся? метод комплексного анализа, учитывающий такие текстовые признаки, как цельность- и связность, текста,, особенности: стиля: и композиции, тематическую и прагматическую? направленность; 2) привлечение большого, круга разновременных и отличающихся по жанру произведений: обусловило использование сравнительно-исторического литературоведческого метода; 3)

V . метод сопоставительного анализа привлекался при рассмотрении текстовых заимствований из источников, послуживших литературными образцами; 4) статистический метод учета языковых данных. При оценке исторической* ситуации XV вв. учитывались наблюдения историков, изучавших историю Тверского княжества, в частности — B.C. Борзаковского, Л.Л. Муравьевой; А.Н. Насонова, В.А. Кучкина, И.А. Тихомирова, Я.С. Лурье.

Мы не осведомлены о замысле автора: перед современными читателями уже готовый связный текст - заключительное звено творческого процесса; в целом скрытого от глаз. Анализ заимствований из литературных образцов, выявление трансформации используемых выразительных приемов, "следующего" шага автора, позволяет точнее определить авторские задачи, подчас неявные интенции и, следовательно, лучше понять^ текст и закономерности труда книжников средневековья.

С момента первого > издания* памятника Н.П. Лихачевым в 1908'г. остро встал вопрос о членении« текста, вызывающий и сейчас противоречивые суждения. Структурная сумятица, внесенная, по-видимому, переписчиком, мешает адекватному восприятию» и пониманию текста и является камнем преткновения для исследователей. Принимая как факт целостность "Слова похвального", исследователи теряются в догадках, ища объяснение пестроте* стилей и тем, не увязывающихся, в рамках одного произведения. Для A.A. Шахматова, откликнувшегося рецензией на публикацию памятника Н.П. Лихачевым, было несомненным фактом то, что "Слово похвальное" - не единое произведение, а собрание шести самостоятельных "Слов", причем написанных в разное время. Н.П. Лихачев не акцентировал своего внимания на этом вопросе. Следуя своей основной задаче, он оставил только беглые замечания о структуре произведения: "Вслед за этим [1* частью] начинается как бы новая часть слова (и с особым заглавием) ."2 или: "Слово похвальное состоит из нескольких частей, как бы отдельных слов, S

- *

2 N Лихачев Н.П. Предисловие // Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче / Сообщение Н.П. Лихачева. СПб., 1908. С. I - LX. С. 25.

разделенных киноварными заглавиями"3. Таким образом, он принял четырехчастную структуру текста, сообразуясь с четырьмя заглавиями, имеющимися в рукописи. Доказательством автономности всех шести частей для A.A. Шахматова служила композиционная (наличие традиционного вступления и заключения в форме молитвы) и тематическая самостоятельность каждой части, а также "наличие общих фраз, что было бы неуместно в пределах одного сочинения"4.

Историк Я.С. Лурье принял предложенное A.A. Шахматовым деление текста, но выразил сомнение в том, что заключительная фраза: "И сей благовЬрный и благородный и христолюбивые великий князь Борис Александровичь но ун сый оста отца своего великого кънязя Александра Ивановича, но приат скыпетры тфЬрскаго чиноначалиа; брат его старЬйший князь великий Юрий." [7; 13О]5 является приступом к следующей, не дошедшей до нас шестой части. Он писал: "Весьма вероятно, что отдельные части "Слова" действительно восходят к различным, прежде написанным сочинениям Фомы. Но едва ли можно отрицать, что сам Фома с определенной целью собрал эти произведения в один сборник . Между тем не может быть никакого сомнения, что дошедшее до нас "Слово" содержит не механическое соединение различных произведений, а обработанный материал"6. Мнения о том, что "Слово похвальное" состоит из пяти частей, объединенных в цикл о тверском князе, вслед за Я.С. Лурье придерживались М.А. Ильин7 и Е.Л. Конявская8.

3 Там же. С. 32.

4 Шахматов А.А Отзыв об издании Н.П. Лихачева "Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче". СПб., 1909. С.9.

5 Здесь и далее в скобках указаны номера тома и страницы при цитировании текста памятника по изданию: Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1999. [В 20 т.]

6 Лурье Я.С. Роль Твери в создании Русского национального государства // Учен. зап. ЛГУ. 1939. Сер. ист. наук. Сер. 36. Вып. 3. С.85-109. С. 88.

7 Ильин М.А. Тверская литература XV века как исторический источник // Труды историко-арх. ин-та. Т. III. Каф. ист. СССР. 1948. С. 30-46.

8 Конявская Е.Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI - середина XV в.). М„ 2000.

Д;С. Лихачев писал о трех частях, обосновывая такое, деление различием в манере изложения: "Первое произведение восхваляет Бориса, в традициях похвальных: слов: святым:. Во втором/ произведении-.найдены- уже;, помимо житийных, какие-то особые светские приемы, восхваления; Третье; произведение: . представляет собой не просто; похвальное слово- а. "похвальную историю'' его царствования- в которой- явственно проступают черты будущей1"€тепенной*книги" и "Летописца начала царства" XVI века"9.

Принципиальных противоречий во всех этих заявлениях нет. Все исследователи признают отличие: в манере письма и темах частей произведения; а вопрос, механическим; ли было: их соединение; или явилось результатом; позднейшего сведения обработанного- материала, не отменяет факта их автономности. Поскольку для; достижениям главнош цели- нашего1 исследования важно не просто констатировать, факт заимствования:; или опоры на "чужой" текст,- а определить, его функцию в авторском тексте, , представляется; целесообразным; анализировать имеющиеся: пять, "Слов" в отдельности., Подобная: посылка:, обуславливает структуру исследования:; анализу каждой части ' посвящен отдельный раздел. В? диссертационном исследовании: в целях удобства при анализе самостоятельных частей: "Слова, похвального инока Фомы" будут использоваться рабочие названия: "часть" или "слово" с соответствующим порядковым номером.

В рукописи имеются четыре киноварных заголовка. Однако в первой части рукописи по сути содержатся два самостоятельных "слова" - это хорошо видно по формальным признакам. Каждая часть содержит пышное риторическое вступление- и характерное для заключения ^ древнерусского произведения- "зааминивание"10. Последняя, шестая часть, от которой до нас дошла только вступительная- фраза; примыкает к пятой части и также не отделена от нее заглавием.- Таким образом, мы рассматриваем "Слово:

9 Лихачев Д.С. Литература исторических размышлений // ПЛДР: Вторая половина XV века. С. 12-13.

10 Подобное разделение отражено редакторами в "Библиотеке литературы Древней Руси". Ранее, в "Памятниках литературы Древней Руси", первое и второе "Слово" печатались без разделения. произведения "зааминивание"10. Последняя, шестая часть, от которой до нас дошла только вступительная фраза, примыкает к пятой части и также не отделена от нее заглавием. Таким образом, мы рассматриваем "Слово похвальное" как произведение, состоящее из пяти самостоятельных частей. О шестой части трудно судить по причине ее дефектности.

Итак, первая часть открывается словами: "СмиреннАго инока Фомы слово похвллное о благоверном великому князи Борисй Александровиче" [7; 72], а заканчивается: "но Буди покрывлемъ и съхрлняемъ от вышняго рукы нынЕ, и присно, и в вЕкы вЕкомъ. Аминь," [7; 86]. Последующие строки: "Иже по благодати божии данного нллгь Иисус Христомт» на утверждение земъли, и на крепость, и на устроение человеческому роду, и яко же боголюбивымъ и Богоугодными, влм внести слово" открывают вторую часть. Третья часть, равно как четвертая и пятая, имеют свои отдельные, вынесенные заголовки: "О томт* же великомъ князЕ БорисЬ Алекслнъдровиче" [7; 92], "Олово о томъ же великомт» князЕ БорисНк Ллекслнъдровиче" [7; 104], "О толп» же великомт» князЕ Борисй ЛлексАнъдровиче. Олово от летописца вкрАтцЕ. ЛЕта 6953" [7; 112]. Строкой: "Но хвлл|ШГь уко превллглго бога и подавшаго нам государя таковаго и земли ТфЕрской строителя; но силет бл яко солнце и златыи лучА испущАющи. Но о сем ко и Плвелъ апостолъ учит ны, яко же доБрылш словесы почитдйте госудлря своего. Но понеже во и земля нАПАдемд, но что всеяно в ню еЬменл, и то с прикытком възрлстит" [7; 130] заканчивается пятое "Слово". Шестая часть начинается словами: "И ХОТЯ ВО кто ДОБрАЯ словсса изглаголати о своелгь госуддри, человека ища рАзумд, той должент* есть ндвыкнути слову" [7; 130] и обрывается: "И сей БЛАГОВЕРНЫЙ и БЛАГОРОДНЫЙ и ХРИСТОЛЮБИВЫе великий князь Борис Ллекедндровичь. но ун сый оста отца своего великого кънязя

10 Подобное разделение отражено редакторами в "Библиотеке литературы Древней Руси". Раисе, в "Памятниках литературы Древней Руси", первое и второе "Слово" печатались без разделения.

•/ I

Александра Ивановича, но и прият скыпетры тф^рскаго минонамалия; крлт его старейшин князь великий Юрий ." [7; 130]. Отмеченных границ между частями, их нумерации мы и будем придерживаться в работе.

Прежде чем перейти к рассмотрению истории изучения памятника, необходимо сделать несколько замечаний о рукописи. Произведение находится в составе рукописного сборника начала второй половины XVI в., долгое время принадлежавшего старообрядческому роду. Рукопись11 дошла в испорченном виде - имеется много необычных сокращений, помет поздних владельцев, вырван лист12, от которого остались лишь отдельные буквы. Текст инока Фомы дошел не полностью - в конце листа помещена фраза, не имеющая продолжения на обороте. 1

Обстоятельное описание рукописи принадлежит Н.П. Лихачеву . Но он, как издатель, ставил в первую очередь целью своего исследования атрибуцию и датировку памятника, акцентировал внимание на историческом комментарии (к упоминаемым лицам и событиям) и текстологическом сопоставлении рукописи с тверским и московским летописанием, определяя историческую ценность произведения.

A.A. Шахматов14, отмечая художественную слабость памятника ("Литературного дарования трудно усмотреть в его многословных писаниях; он, как и отмечено Н.П. Лихачевым, плохо владел книжным языком, испещрял его тяжелыми оборотами")15, вместе с тем акцентировал внимание на его исторической значимости, указывая на необходимость для последующих исследователей "самого тщательного анализа, самого детального рассмотрения с точки зрения его отношения к политической истории тверского княжества за последние три-четыре десятилетия его

11 Рукопись хранится в Филиале Института российской истории РАН (СПбИИ РАН), собрание Н.П. Лихачева, № 689, л. 212-315.

12 между 220 и 221 листом сборника.

13 Лихачев Н.П. Предисловие // Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче / Сообщение Н.П. Лихачева. СПб., 1908. С. I- LX.

14 Шахматов A.A. Отзыв об издании Н.П. Лихачева "Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче". СПб., 1909.

15 Шахматов A.A. Отзыв.С. 16. существования"16. Для A.A. Шахматова найденный памятник явился тем недостающим звеном, которое многое объясняет в тверском летописании, дошедшем до нас фрагментарно. Кроме выявления соотношений памятника с местным летописанием, исследователь указал на отдельные моменты литературных связей с другими памятниками, чем его работа значима и для современных исследований.

Две другие статьи - И.А. Виноградова17 и М.В. Рубцова18, вышедшие после опубликования произведения, не добавили к сказанному Н.П. Лихачевым и A.A. Шахматовым ничего принципиально нового. Но если первые исследователи не видели в авторе и после, присутствовавшем на Ферраро-Флорентийском соборе, о котором. идет речь в первой части произведения, одного человека, то тверские исследователи отождествляли Фому-инока с Фомой-послом. На сегодняшний день большинство ученых не разделяют подобного мнения, оставляя этот вопрос нерешенным19.

К нач. XX в. относится и работа Н.И. Серебрянского . Исследователь полагал, что произведение тверского инока не является сколь-нибудь значимым для истории древнерусской книжности. Такое отношение обусловлено тем, что Серебрянский искал биографический, "мирской", элемент в произведениях. Чтобы обозначить позицию исследователя, приведем важные высказывания ученого. Так, о другом памятнике тверской литературы - "Повести о Михаиле Александровиче" - ученый отзывается следующим образом: "Исследователь древнерусской литературы не будет долго останавливаться на этом сочинении; по антересуюгцему его вопросу о мирских элементах и мотивах в старинной нашей письменности он найдет для себя гораздо больше материала в содержании сочинений церковных - в житиях Александра Невского, Довмонта, житийном сказании о Борисе и

16 Там же. С. 5.

17

Виноградов H.A. Новые данные по истории Тверского княжества. Тверь, 1908.

18 Рубцов М.В. О вновь открытом памятнике тверской письменности. Тверь, 1911.

19 Лонырко Н.В. Фома // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2. Ч. 2. JI.,

1989. С. 474-475.

20

Серебрянский Н.И. Древнерусские княжеские жития. М., 1915.

11

Глебе, наконец, в агиографическом памятнике той же тверской письменности - в "Повести об убиении бл. кн. Михаила Ярославича". Личность князя Михаила Александровича, события его детства и воспитания в "Повести" изображены "обычными чертами житий с очень слабыми следами влияния на биографа мирского, не божественного писания"21. "Общие места", идеализация героя, компилятивный характер произведений, риторика l'y и пр. в тот период изучения воспринимались более как недостатки , а не как характерные особенности древнерусской книжности.

Нужно помнить, что в конце XIX и нач. XX вв. исследователей памятников древнерусской письменности интересовала историческая достоверность, хронологические факты и точность в произведении. Подобная установка вполне объясняет резко отрицательные отзывы о стиле "плетения словес" таких исследователей, как В.О. Ключевский, В. Яблонский, A.A. Шахматов . В свете этого вполне понятны слова Н.И. Серебрянского и о "Слове похвальном": "Сочинение смиренного инока Фомы еще меньше может привлекать к себе внимание историка древнерусской литературы. Искусственностью построения, обилием агиографической риторики, общих мест, односторонностью в пользовании' биографическим материалом и идеализированною оценкою отдельных фактов из биографии исторического деятеля, наконец, приемами изложения, степенью зависимости от образцовых в агиографической литературе памятников — "Похвальное слово

21 Серебрянский Н.И. Древнерусские княжеские жития . С. 248.

22 Ср. другие высказывания: "Вообще историческая ценность нового жития небольшая; в нем больше риторики, чем фактических добавлений к содержанию прежних редакций". С. 232 (о Житии бл. Федора Ярославича, написанного Антонием иеромонахом). Также: ". много идеализации и предвзятых преувеличений". С. 250; или: ".риторические рассуждения, которые нередко переходят в бессодержательный, беспорядочный набор похвальных слов". С. 46.

23Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908; Шахматов А.А. Отзыв об издании Н.П. Лихачева "Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче". СПб., 1909. С. 16. Позже, в сер. XX в., когда проблемы второго южнославянского влияния будут рассматриваться с других позиций, стиль "извитая словес" будет включен в контекст эпохи, получив название "экспрессивно-эмоционального". См. в кн.: Лихачев Д.С. Некоторые задачи изучения второго южнославянского влияния в России. М., 1958. кн. Борису" не только не уступает, но и оставляет за собою позади многие из древнерусских сочинений агиографических"24.

Для Н.И. Серебрянского произведение должно было являть собой исторический источник, дающий исследователю богатый биографический и фактологический материал, и то, что инок Фома являлся придворным писателем, конечно, для исследователя нач. XX в. было явным недостатком, говорящим об односторонности произведения25. Однако уже через двадцать лет взгляд на такое положение вещей изменится; и то, что ранее относили к недостаткам, теперь стали считать преимуществом произведения: "Ценность "Похвального слова Фомы" прежде всего — в современности его описываемым событиям. "Слово" имеет перед летописями еще то преимущество, что автор его - придворный тверского князя и весьма точно отражает его стремления. Конечно, это делает еще более необходимым критический подход"26, однако никак не снижает ценности произведения.

Серебрянский также отметил отрицательные моменты и в работе тверского книжника как агиографа, использующего подчас неуместно агиографические обороты, обойдя вниманием то, что произведение подобного рода впервые адресовалось здравствующему князю "и соответствующих форм просто еще не выработалось. О риторической форме произведения исследователь высказался следующим образом: ". церковно-книжная риторика мешает автору-современнику князя толково и искренне выразить свое восхищение перед "любимейшим" ему государем. Получается вместо этого набор напыщенных, ничего не значащих фраз. Обилие не только исторических, но и библейских параллелей, выписок и ссылок на Священное Писание и святоотеческие творения (все то, что представляет живейший интерес на сегодняшний момент для современных исследователей. - Прим. О.Х.) - вот что делает "худое плетение" Фомы

24

Серебрянский II.K Древнерусские княжеские жития . С. 248.

25 " . взгляд местного летописца не может не страдать односторонностью". Там же.

26 Лурье Я.С. Роль Твери в создании Русского национального государства // Учен. зап. ЛГУ. 1939. Сер. ист. наук. Сер. 36. Вып. 3. С. 87.

13 многословным памятником" . Однако поскольку тверской книжник ставил целью создание не хроники, а панегирика, риторический формообразующий элемент никак не может считаться недостатком "Слова похвального". В заключение обзора тверской литературы XV в. Серебрянский делает неутешительный для исследуемого произведения вывод, считая его "бесполезной в историческом отношении компиляцией"28. Но, памятуя о приоритетах в исследованиях того периода, эту точку зрения не следует считать всецело негативной;

Анализом стиля "Слова похвального" занимался академик М.Н.

Сперанский. В 30-е гг., из-за' событий, связанных с так называемым "делом славистов", его исследование не было опубликовано и вышло в свет только в

1960 г. В книгу Сперанского "Из истории русско-славянских литературных связей", наряду с другими работами, вошла и статья, посвященная наблюдениям над "торжественным" стилем произведений XV - XVI вв. Предметом исследования в ней стало частое употребления» сложных слов (сотроэйа) как характерная особенность проявления стиля эпохи. В круг привлекаемых памятников вошло и "Слово похвальное". М.Н. Сперанский отнес инока Фому к числу писателей, "пользовавшихся "украшенным"

29 ~ стилем , отмечая при этом его некоторую неопытность и резюмируя свои анализ выводом о том, что "Фома не усвоил начинающейся литературной моды своего времени, но все же с нею считался"30.

Далее последовал период спада интереса к памятнику со стороны I филологов, но стараниями историков, прежде всего, Я.С. Лурье и М.А. Ильина32, памятник прочно вошел в научный оборот и как исторический документ. Оба исследователя определили произведение как политическое, с

27 Серебрянский НИ. Древнерусские княжеские жития . С. 248-249.

28 Там же. С. 249.

29 Сперанский М.Н. Из истории русско-славянских литературных связей. М., 1960. С. 172.

30 Там же. С. 173.

31 Лурье Я.С. Роль Твери в создании Русского национального государства // Учен. зап. ЛГУ. 1939. Сер. ист. наук. Сер. 36. Вып. 3. С.85-109.

22Ильин МЛ. Тверская литература XV века как исторический источник // Труды историко-арх. ин-та. Т. III. Каф. ист. СССР. 1948. С. 30-46. чрезвычайно интересными идеями, повлиявшими на формирование идеологии Московского государства. По мнению ученых, памятник отличает публицистический пафос, направленный на обоснование и утверждение притязаний тверского князя Бориса Александровича на "венец царя всея Руси". М.А. Ильин отмечал приоритет Твери в создании литературы с "политическими целями" , назвав "Слово похвальное" "первым публицистическим произведением в древней русской литературе, развивающим идею русской царской власти"34.

На сегодняшний день отсутствуют монографические исследования исследуемого нами памятника, однако он привлекается при решении различных актуальных вопросов медиевистики. В развернувшейся в последние два десятилетия дискуссии, в ходе которой делались попытки пересмотра основ построения научной истории развития древнерусской книжности, базовых понятий (от вопроса наполнения и границ понятия "литературы" применительно к периоду Средневековья, поиска критериев для построения периодизации древнерусской книжности до вопроса |о правомерности применения понятия "жанровой системы" к древнерусской книжности)35, некоторыми исследователями, в частности Л.И. Сазоновой3', привлекался и текст памятника "Слова похвального". Отстаивая правомерность традиционного подхода к изучению древнерусской

Ильин М.А. Тверская литература . С. 27.

34 Там же. С. 46.

35

Зееман К.-Д. К вопросу об иерархии жанров в древнерусской литературе Исследования по древней и новой литературе. JL, 1987; Birnbaum Н. On the Slavic Share in Western Civilization: the Early Period. Some Definition Considerations // Studia slavica medievalia et humanística Riccardo Picchio dicata. Roma, 1986. Vol. 1, P. 43-53; Lenhoff G. Toward a Theory of Protogenres it Medieval Russian Letters I I The Russian Review. 1984. P. 31-54; Marti R. Handschrift - Text - Textgruppe - Literatur. Untersuchungen zur inneren Gliederung der frühen Literatur aus dem ostslavischen Sprachbereich in den Handschriften des 11. bis 14. Jahrhunderts. Wiesbaden, 1989; Picchio R. Models and Patterns in the Litetaly Tradition of Medieval Orthodox Slavdom // American Contributions to the Seventh International Congress of Slavists. Vol. 2. The Hague; Paris, 1973. P. 439^167. I

36Сазонова JI. И. Литература средневековой Руси в контексте Slavia Orthodoxa: теоретические и методологические проблемы исследования жанров // Славянские литературы: XII Международный съезд славистов (Краков, 1998). Доклады российской делегации. М.,'1998. С. 5-21. I книжности как к иерархической жанровой системе, введенного в научный обиход Д.С. Лихачевым и подвергающийся пересмотру уже не только западными славистами, но и отечественными медиевистами, Л.И. Сазонова приводит строки из "Слова похвального": "И дще ди х°Щ6ШИ помести душисплситедныя книги, и>тъ почти святых^» отецъ житил ихт»; и <мце ли хощеши посланий чести, то лпостольскыи книги нмлши; и лице ли Хощеши повюстных'ь книгь, то почти Цлрствл" [7; 100], по ее мнению, доказывающие наличие сложившегося осознанного деления на структурные типы библейских книг у древнерусских писателей.

В недавнее время Е.Л. Конявская при изучении феномена авторского самосознания древнерусских книжников привлекала, наряду с другими произведениям, и текст "Слова похвального", отличающегося, объемными пассажами о слове и писательской деятельности как профессиональном труде, "служении". По наблюдениям исследовательницы, подобные авторские высказывания- "свидетельствует о значительных сдвигах в развитии авторского самосознания древнерусских книжников в XIV-XV вв., которые поднимаются до осмысления общих вопросов словесного

О »T творчества, осознают свое место в социокультурной структуре общества" .

Первые исследователи отмечали начитанность и образованность автора "Слова похвального", указывали на заимствования из разного рода источников. A.A. Шахматов установил связь тверского произведения со "Словом о Законе и Благодати" Илариона, указывал на буквальные совпадения с паремийным чтением о Борисе и Глебе и "Сказанием о Мамаевом побоище". Первые исследователи, видя свою главную задачу в атрибуции памятника и определении его исторической ценности, лишь указывали на связь "Слова похвального" с тем или иным произведением, не рассматривая этот вопрос детально. Поэтому они только устанавливали факт присутствия заимствований в тексте, не уделяя внимания функции таких

О"» '

Конявская E.JI. Авторское самосознание древнерусского кнгокника (XI - середина XV в.). М., 2000. С. 192. заимствований. Однако для всестороннего анализа памятника, глубокого понимания недостаточно ограничиваться вопросами композиции, стиля, необходимо соотнесение произведения с книжной традицией, выяснение причин использования книжником "чужого" текста и его трансформации в новом.

Перед тем, как перейти непосредственно к детальному рассмотрению "Слова похвального" инока Фомы, необходимо вкратце обрисовать путь развития панегирика как определенной литературной формы.

В Древней Руси искусство торжественного красноречия ценилось высоко. От самых первых веков существования древнерусской книжности дошли до нас панегирики и похвальные речи. Причем, самый ранний этап становления торжественного красноречия никак нельзя назвать ученическим: произведения киевского митрополита Илариона, похвальные "Слова" княгине Ольге и Владимиру, игумену Печерского монастыря Феодосию прочно вошли в историю и на протяжении многих последующих веков стали образцами в своем жанре.

Панегирик как жанр возник в Греции в V в. до н. э. Жанр этот был весьма разработанным: греческая литература знала несколько видов панегирических произведений, таких как: похвала богам, речь приветственная (энкомий), поздравительная, утешительная и т.п. А в позднюю эпоху этот ряд дополнила похвала императорам.

В период становления христианства на передний план были выдвинуты похвальные слова мученикам. Именно они заняли одно из главных мест в литературе средневековья. Однако в древнерусской литературе есть немало панегириков и светским деятелям. Особенность литературы древнейшей поры заключается в том, что панегирик не был самостоятельным произведением, а выступал лишь композиционным элементом любой другой "большой" формы. Он мог входить в состав жития, торжественного "Слова" или, что встречается намного чаще, в состав летописного сообщения. Летописная некрологическая характеристика — самый многочисленный тип похвал в книжности Древней Руси. И все они невелики по объему. В дальнейшем, уже в эпоху раздробленности, когда внимание книжников будет все больше сосредоточиваться на местном летописании, интерес к конкретному князю определит появление самостоятельных пространных панегириков.

Княжеские панегирики занимают особое место, поскольку они подчинены задачам историографическим и тесно связаны с практикой государства. Здесь мы сталкиваемся с чаяниями или амбициями того или иного княжества, имеем возможность соприкоснуться с "внутренней" жизнью книжной традиции.

Книжников, по верному замечанию A.A. Пауткина, "интересовали о о события и поступки, а не состояния и признаки" . Описанию определенного события, поступка или "деяния" князя инок Фома посвящает отдельную часть - "Слово", поэтому при анализе произведения каждой части посвящен отдельный параграф диссертации.

38 Пауткин A.A. Беседы с летописцем. М., 2002. С. 213.

18

Заключение научной работыдиссертация на тему "Инока Фомы "Слово похвальное" и книжная традиция"

Заключение

Инока Фомы "Слово похвальное" относится к разряду произведений необычных, поскольку читателю, равно как и исследователю, сложно подобрать критерии оценки, ключ, открывающий путь к пониманию произведения. Большинство исследователей отмечают в памятнике, как правило, только интересные авторские пассажи о писательском труде необыкновенную стилистическую пестроту. Однако памятник примечателен не этим.

С точки зрения эволюции формы и содержания этот памятник является некой вехой в процессе развития книжности Древней Руси. Он представляет собой первую пространную похвалу живому князю, в которой в качестве идеального правителя представлен деятельный, успешный и властный лидер. Автор прославляет князя как могущественного правителя, объединяющего земли соседних удельных княжеств под единым началом, уверенно проводящего политику централизации, укрощая "непокоривых" мечом. Инок Фома без стеснения, хотя и с некоторой оглядкой на минувших "дееписателей", выражает притязания своего князя на место первого и единственно достойного правителя Руси.

По-видимому, появление такого произведения вызвано стремлением не только прославить, но и литературно закрепить политические идеи, разделяемые князем и его окружением. С большой долей уверенности можно говорить о том, что эти идеи были дороги и искренне поддерживались окружением князя, среди которого люди, "навыкшие слову", со всей силой имеющегося таланта воспевали силу князя, его могущество и авторитет.

В своем произведении — в разных его частях — автор хотел как можно шире охватить круг тем: военную мощь тверского князя, политический авторитет среди остальных русских князей, великодушие и достоинства духа, его строительные заслуги.

В тексте "Слова похвального" можно выделить два основных модуса; панегирический и повествовательный. Панегиризм ярко выражен? в первых двух частях; "Слова похвального", в; последних трех частях преобладает повествование.

Литературными образцами для первой и второй части "Слова похвального" выступили "Слово о Законе и Благодати" киевского митрополита Илариона и "Речь Моисея Выдубицкого", из которых иною Фома заимствовал выразительные средства; стилистические- обороты, а; подчас и объемные риторические пассажи. Так, например; около 50 % текста сохранившегося списка "Речи Моисея Выдубицкого" вошло в "Слово похвальное инока Фомы". Заключительная часть "Слова- о Законе и. Благодати", отличающаяся пышной и торжественной риторикой; также в большом объеме была использована тверским книжником.

Существенная особенность заимствования Фомой из литературного1 образца заключается ■ в том, что, перенимая какой-либо риторический прием, автор практически ничего не изменяет, сохраняя стилистику текста-источника. Но при этом книжник меняет функцию заимствованного фрагмента текста: так, например, риторика "Слова о Законе и Благодати" киевского митрополита Илариона претворяется в тексте Фомы в церемониально-приветственные речи митрополитов, собравшихся на Флорентийский собор, в адрес тверского князя Бориса Александровича, представитель которого присутствовал на данном соборе. Заимствованные фрагменты инкорпорированы иноком Фомой в свой текст как элемент достоверности. Тверской автор изменил в своем тексте и функцию известной традиционной модели "Како похвалю", читающейся в тексте "Слова о Законе и Благодати" и использовавшейся. для прославления христианских подвижников: в его, произведении она становится приемом прославления-избранного князя-правителя.

Понятно, что, создавая панегирик правящему князю, автор не мог полностью использовать топосы княжеских посмертных , панегириков, поэтому в процессе написания произведения автор отбирал подходящие ситуации темы и мотивы. Заимствование иноком Фомой велось отнюдь не механически:' автор не просто хорошо знал тексты предшественников, литературную традицию, но и четко понимал свою цель, о чем свидетельствует умелое введение в композицию своего сочинения заимствованных фрагментов, трансформирование их> применительно к новой; литературной ситуации. На риторику тверского автора; наложило значительный? отпечаток красноречие не только киевского митрополита Илариона, но и Кирилла Туровского (в частности цикл его пасхальных "Слов"); а; также Иоанна Златоуста. Фома заимствовал из произведений упомянутых авторов не только риторические приемы - восклицая ия-вопрошания, обращения к читателям, анафору и т.п., но и целые пассажи, как например рассуждения о слове и писательском труде из; "Слова о десяти девах" Иоанны Златоуста, читающегося в Успенском сборнике.

В третьей, четвёртой и пятой частях "Слова похвального", где преобладает повествовательное. начало, сказывается влияние агиографической и летописной традиций. При написании "Слова похвального" инок Фома ориентировался на, княжеские жития, что, по-видимому, можно объяснить статусом прославляемого героя. Прямая зависимость от агиографических произведений просматривается в тех эпизодах "Слова похвального", где инок Фома хочет показать высоту духа своего князя, смирение и кротость в период переживания тяжелых бедствий^ обрушившихся на тверскую землю. Житийная манера сказывается также в характеристике тверского князя: автор использует распространенные топосы для описания жизни своего князя с младенчества до зрелых лет — рождение героя от благочестивых родителей, ранняя любовь к чтению, щедрость по отношению к священническому чину и т.п. Тверской инок из княжеских житий перенял также манеру представления-героя в момент переживания им трудностей или страданий. Смиренное поведение или самоотверженность тверского князя, упование и молитвы представляют собой цитаты таких известных житий, как "Сказание о Борисе и Глебе", "Житие Дмитрия Солунского". Региональная принадлежность или эпоха написания житий, избранных автором в качестве литературных образцов, в данном случае, по всей вероятности, не имела для инока Фомы значения. В тексте "Слова похвального" встречаются заимствования из памятников киевской книжности — "Сказание о Борисе и Глебе", произведения древнейшей эпохи древнерусской письменности, интерес к которому к нач. XV в. не только не ослабел, а наоборот, еще более усилился, а также можно встретить заимствования из произведений или их существенно переработанных редакций, современных тверскому автору, например: "Житие Михаила Тверского" тверской литературы, "Повесть о житии Александра Невского" в редакции XV в., из которой инок Фома заимствовал множество стилистических оборотов, ветхозаветных аналогий и сравнений.

Примечателен тот факт, что, опираясь при изображении кроткого поведения тверского князя на такое известное произведение, как "Сказание о Борисе и Глебе", тверской автор ни разу не использовал распространенный прием исторической аналогии - сближения имени и характера прославляемого героя (Бориса Тверского) с его небесным патроном-заступником. Для представления характера своего князя в собственно панегирических эпизодах "Слова похвального" инок Фома выбрал более решительных, активно проводящих свою политику героев библейской и киевской истории. Следует также отметить, что на стилистику "Слова похвального" сильно повлияла "Повесть о житии Александра Невского". Тверской инок заимствовал множество стилистических оборотов, исторических ветхозаветных аналогий, сравнений. Обращает на себя внимание тот факт, что заимствования из этого жития локализованы в большей мере в первой части "Слова похвального", что может быть объяснено некоторой схожестью описываемых ситуаций: в обоих произведениях присутствуют эпизоды спора-соперничества с латинянами. Возможно, что "Повесть о житии Александра Невского" подтолкнула тверского автора литературно закрепить участие, пусть и заочное,- Бориса' Александровича в работе Ферраро-Флорентийского собора. По-видимому, "Повесть ." для тверских книжников княжеского скриптория при дворе Бориса Александровича являлась весьма значимым произведением: в рассматриваемую эпоху при редактировании "Жития Михаила Тверского" "Повесть о житии Александра Невского" выступила стилистическим« образцом - все внесенные изменения являются» буквальными' цитатами "Повести о житии* Александра Невского".

Помимо- агиографической - традиции, составляющей повествовательный модус "Слова похвального", в значительной» части текста преобладает летописное начало. Необходимо« отметить, что летописный материал, встречаемый в тексте, самостоятелен. Сопоставление его- с текстами областных летописей, содержащих сведения об истории Тверского княжества, и так называемой Тверской летописью (Тверской сборник) не выявило» совпадений ни на лексическом уровне, ни на информативном. Наоборот, в "Слове похвальном" зачастую обнаруживается прямо противоположное представление тех или иных событий тверской истории.

Влияние летописной традиции проявлено в тексте на уровне использования топосов, в характере изображения и "оценке участников событий. Можно сделать вывод о том, что инок Фома очень хорошо усвоил киевскую традицию. В разных частях "Слова похвального" можно встретить аллюзии на "Повесть временных лет", в частности, при изображении тех или иных поступков тверского правителя — на запоминающиеся эпизоды из жизни Владимира, Святослава, а при изображении отрицательных героев, к примеру — Дмитрия Шемяки, аллюзия на образ Святополка Окаянного.

Вообще, как для панегирических частей "Слова похвального", так и для повествовательных характерна опора на1 киевскую традицию. Большая^ часть используемых Фомой памятников в качестве литературных образцов, относится именно к киевскому периоду развития древнерусской книжности. Среди них — "Слово о Законе и Благодати", "Речь Моисея Выдубицкого", "Сказание о Борисе и Глебе", "Повесть временных лет".

Важно отметить отсутствие влияния на "Слово похвальное" фольклорных жанров, характеризующее личность автора как человека сугубо книжного. В тексте "Слова похвального" имеются два^ плача. Однако их присутствие говорит о влиянии не фольклорной; а книжной традиции. Плачи к XV в. стали неотъемлемым элементом, житий. Инок Фома, по-видимому, шел за "Житием Стефана Пермского" и "Повестью о житии и преставлении^ Дмитрия Ивановича", включающими в себя плачи. Однако плачи князей и княгинь в повествовании- тверского автора не имеют ничего общего с риторикой, необыкновенным лиризмом и выразительными фольклорными образами, встречаемыми, в "Повести о житии и преставлении Дмитрия Ивановича". Они, скорее, напоминают протокольную, похожую на I летописную, запись и призваны не украсить повествование, а выразить мысль о превосходстве тверского князя над Василием Темным.

Важно отметить, что ориентация на ту или иную традицию, использование выразительных средств, сложившихся внутри нее, а также обращение к различным типам текстов обусловлено у Фомы не только личностью князя, но и книжными предпочтениями самого автора. Справедливы слова Т. Манна о том, что "признаком, позволяющим определить природу того или иного произведения, установить, в какую категорию оно стремится попасть, узнать его мнение о себе, являются книги, которые его автор особенно охотно читает во время работы над ним, так как ощущает пользу от их чтения, . в которых он видит старших сородичей своих собственных планов и замыслов, высокие образцы, созерцание которых поддерживает в нем творческий дух, и которым он стремится

186 ' . ' подражать . .

Примечательно; что в панегирическом произведении в; большом объеме присутствует повествование, выполненное* в летописном« ключе. Автор хорошо знал эту. традицию;, о чем свидетельствует большое количество ссылок на византийские хроники, русские хронографы, часто упоминаемые тверскимписателемименаисторическихличностейсамых разныхэпох.

Необычность, памятника в данной ситуации заключается, в том, что по авторским задачам*это^ произведение: можно?называть- панегириком, однако* по форме: и композиции это, скорее; княжеский? летописец с элементами, торжественного красноречия;. Оформляяг пристуш к; какой-либо» части! "Слова: похвального"в панегирическом ключе; Фомашсякишразшерехрдит от собственнопохвалыж рассказуо герое; повествованиюю его славныхг делах;, привлекая полюбившиеся? ему истории о прежних древних правителях ш памятных событиях. . . .

Отмеченную особенность "Слова; похвального", скорее всего, можно, объяснить предпочтениями автора и его пониманием своей роли. Перед читателями? "Слова? похвального" предстает -•:• весьма образованный и начитанный ¡ книжник. Круг чтения необычайно широк: житийная литература,. экзегетика, ■ панегирические слова, (о чем свидетельствуют многочисленные заимствования), однако Фома более историограф,, нежели панегирист. Преобладание повествовательного начала, ~ действительно, может свидетельствовать о том, что именно эта форма ближе тверскому писателю; Сам автор не раз в^тексте причислял себя к летописцам, прямо писал о своем долге, показывая ясное представление о своем занятии; подтверждение и значимость которому находил в примерах жизни и труда древнейших летописцев.

186 Манн Т. Иосиф и его братья: Доклад / Иосиф и его братья. Т. 2. Пер. с нем. С. Апта. М., 1991. С. 771.

Именно поэтому в. похвале тверскому князю инока Фомы причудливо' переплелись черты протокола посольского отчета, княжеского- летописца с красноречием признанных мастеров слова.

Говоря об усвоении тем или иным книжником литературной традиции, нельзя обойти вниманием заимствования^ из книг Священного Писания, поскольку анализ .библеизмов способен во многом прояснить композицию произведения, образный и стилевой уровень текста. Стремлением показать богоизбранность тверского, князя, его исключительность, дающую право быть первым на Руси объясняется внушительное" количество цитат из Ветхого* завета. Это не удивительно, поскольку тема власти, освященной Богом, помазания, избранности — одна из центральных в Книгах Ветхого* завета. Более того, избранность, могущество, сопутствование успеха во всех военных начинаниях, политический вес — черты, которые Фоме-так важное было закрепить в "Слове похвальном", являются неотъемлемыми* в облике ветхозаветного правителя, такого, как, Давид или Соломон. Книги Царств Вегхого Завета, повествующие о жизни царей, при описании царствования^ которых в первую очередь говорится о могуществе, силе и преуспевании, в эпизодах непосредственного прославления тверского князя более всего соответствовали замыслу тверского книжника. Из исторических книг Ветхого Завета инок Фома черпал сюжеты для своего "Слова", а также материал для сравнений и аналогий. К евангельским словам о кротости и смирении, представленным в произведении в виде пространных цитатных пассажей, автор обращался при написании тех частей "Слова похвального", где нужно было изобразить христианское поведение тверского правителя.

Результаты анализа* функций библеизмов в тексте "Слова похвального" можно представить в виде следующей таблицы, в которой отражены место в тексте "Слова похвального" того или иного библейского заимствования, его источник и роль в произведении.

Список научной литературыХафизова, Ольга Ринатовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Акафисты русским святым. Т. 1—3. СПб., 1995-1996.

2. Житие Авраамия. Смоленского / Подготовка текста, комментарии и перевод Д.М. Буланина / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4: XII век. СПб, 1997.

3. Житие Александра Невского / Серебрянский Н.И. Древнерусские княжеские жития / Приложение. Тексты. С. 111-133.

4. Житие Константина-Кирилла / Подготовка текста и перевод JI.B. . Мошковой и A.A. Турилова, комментарии Б.Н. Флоры / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2: XI-XII века. СПб, 1999.

5. Житие Мефодия / Подготовка текста и перевод О. А. Князевской, комментарии A.A. Алексеева / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2: XI-XII века. СПб, 1999.

6. Житие Михаила Ярославича Тверского / Подготовка текста В.И. Охотниковой и С.А. Семячко, перевод и комментарии С.А. Семячко / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6: XIV-середина XV век. СПб, 1997.

7. Житие Сергия Радонежского / Подготовка текста Д.М. Буланина, перевод М.Ф. Антоновой и Д.М. Буланина, комментарии Д.М. Буланина / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6: XIV-середина XV век. СПб, 1997.

8. Житие Стефана Пермского, епископа Пермского, написанное Епифанием Премудрым. СПб, 1897.

9. Инока Фомы "Слово похвальное" / Подготовка текста и перевод Н.В. Понырко, комментарии Н.В. Понырко и Я.С. Лурье / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7: Вторая половина XV века. СПб, 1999.10; Ипатьевская летопись/ ПСРЛ. T. Iii СПб.у 1843 .

10. Киево-Пёчерский патерик / Подготовка текста, Л:А: Ольшевской, перевод Л.А. Дмитриева, комментарии Л.А. Дмитриева и Л.А. Ольшевской / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4: XII век. СПб:, 1997.

11. Летописный сборник, именуемый; Тверской летописью. /, ПСРЛ. Т. XV. СПб., 1863. !

12. IV Новгородская?летопись / ПСРЛ;.Т: im СПб;, 1841.

13. Первоначальная редакция "Хождения на Флорентийский собор!' / Подготовка» текста; комментарии- и перевод; Н:А;. Казаковой // ТОДРЛ;. Л., 1970.т:XXV.с!60-72: , : ■•'.:.'.

14. Письмо Епифания Премудрого к Кириллу Тверскому / Подготовка текста; перевод и комментарии )О.А. Белобровой? / Библиотека? литературы ДревнейЖуси; Т. 6: XIV- середина XV века; СПб:, 19971 :

15. Повесть временных ле г / ПСРЛ. Т. II. СПб., 1908.

16. Речь Моисея Выдубицкого // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXVIII. С. 74 -76. ' . ■ • .'■ ' •

17. Рогожский летописец / ПСРЛ. Т. V. (Вып. 1). Изд. 2. Пг., 1922.

18. Сказание о Борисе и Глебе / Подготовка текста, перевод и комментарии Л.А. Дмитриева / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1: XI -XII века. СПб;, 1997.

19. Сказание о Мамаевом побоище / Подготовка текста В.П. Бударагина и Л.А. Дмитриева;, перевод В.В. Колесова, комментарии, Л.А. Дмитриева / Библиотека литературы Древней Руси; Т. 6: XlV-середпна XV век. СПб.,1997.

20. Слово о житии; великого князя Дмитрия Ивановича / Подготовка; текста, перевод и комментарии М:А. Салминой / Библиотека- литературы Древней Руси. Т.6: XIV-середина XV век. СПб., 1997.

21. Слово о Законе и Благодати митрополита Киевского Илариона / Подготовка текста и комментарии А.М. Молдована, перевод диакона Андрея Юрчеико /; Библиотека литературы Древней Руси. Т. Г: XI-XII века: СПб., 1997. ;

22. Успенский сборник XII XIII вв. /• Изд. подгот. O.A. Князевская,

23. B.Г. Демьянов, М.В. Ляпон. Под ред. С.И. Коткова. М., 1971.

24. Хождение во Флоренцшо 1437 — 1440 гг. (списки и редакции) / Подготовка текста, комментарии и перевод H.A. Казаковой // ТОДРЛ. Л^,1976; Т. XXX: С; 73 -94.

25. Шестоднев Иоанна экзарха болгарского / Подготовка текста, комментарии и перевод Г.М. Прохорова / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2: X1-XII века. СПб., 1999.

26. Хождение на Флорентийский собор / 11одготовка текста, перевод и комментарии H.A. Казаковой / Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6: XIV-середина XV век. СПб., 1997.

27. Жития св. мучеников Бориса и Глеба и службы им;. Приготовил к печати Д.И. Абрамович У/ Памятники древнерусской литературы. Вып. 2. Пг., 1916.1. Исследования

28. Аверинцев С.С. Риторика как подход к обобщению действительности // Поэтика древнегреческой литературы: М., 1981.

29. Аверинцев С.С. Древнееврейская литература//ИВЛ^М., 1983. Т. 1.1. C. 271-302.

30. Аверинцев С.С. Истоки и развитие раннехристианской литературы // ИВЛ. Мг, 1983. Т. 1. С. 501-515.

31. Адрианова Перетц В.П. "Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго" // ТОДРЛ. М.; Л, 1947. Т. V. С. 73-96.

32. Адрианова-Перетц В.П. Задачи изучения "агиографического стиля'' Древней Руси // ТОДРЛ. М.; Л, 1964. Т. XX. С. 41-71.

33. Адрианова-Перетц В.П. "Слово о полку Игореве" и памятники* русской литературы XI—XIII в. Л, 1968.

34. Адрианова — ПеретцВ.П. К вопросу о круге чтения древнерусского писателя // ТОДРЛ. Л, 1974. Т. XXVIII. С. 3-29.

35. Алексеев A.A. Цитаты из Песни Песней в славянской письменности // Старобългарска литература. София, 1985. Т. 26. С. 74-92.

36. Антонова М.Ф. Кирилл Туровский и Епифаний Премудрый // ТОДРЛ. Л., 1964. Т. XXXVI. С. 223 227.

37. Антонова М.Ф. "Слово о житии и преставлении великого- князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго" (вопросы атрибуции и жанра) // ТОДРЛ. Л, 1974. Т. XXVIII. С. 140 154.

38. Антонова М.Ф. Некоторые особенности стиля "Жития Стефана Пермского" // ТОДРЛ. Л, 1979. Т. XXXIV. С. 127 133.

39. Архангельская A.B., Пауткин A.A. Русская литература XI XVII вв. М, 2003.

40. Барац Г.М. О библейско-агадическом элементе в повестях и сказаниях начального русского летописания. Киев, 1907.

41. Барац Г.М. Собрание трудов по вопросу о еврейском элементе в памятниках древнерусской письменности. Берлин, 1924.

42. Бегунов Ю.К. К вопросу об изучении Жития Александра Невского // ТОДРЛ. М.; Л., 1961. Т. XVII. С. 348 357.

43. Бегунов. Ю.К. Древнерусская ораторская проза как жанр (к постановке вопроса)* // Пути изучения древнерусской« литературы и письменности. JL, 1970. С. 75-85.

44. Бестужев-Рюмин К.I I. О составе русских летописей. СПб., 1868.

45. Бобров А.Г. Новгородскиешетописи XV века. СПб., 2001.

46. Борзаковский B.C. История Тверского княжества. СПб., 1876.'

47. Борисов Н.С. Русская церковь в политической борьбе XIV — XV вв. М., 1986.

48. Будовниц И.У. Отражение политической борьбы Москвы и Твери в тверском, и московском летописании XIV века // ТОДРЛ. М.; Л., 1956. Т. XII: С. 79-104.

49. Будовниц И.У. Общественно-политическая мысль Древней Руси (XI -XIV вв.). М., 1960.

50. Буланин Д.М. О некоторых принципах работы древнерусских писателей // ТОДРЛ. Л., 1983. Т. XXXVII.C. 3 -13.

51. Буланина Т.В. Риторика в Древней Руси: сведения о теории красноречия в русской письменности XI — XVI вв. / Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд. филол. наук. Л., 1985.

52. Булкин В.А. Древнерусское зодчество в оценке летописи // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. XXXVni. С. 210 — 214.

53. Верховская Е.А. Жанр предисловия и послесловия московских старопечатных книг 1640—1670 годов: Генезис и эволюция / Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1994.

54. Вигзелл Ф. Цитаты из книг Священного Писания в сочинениях Епифания Премудрого // ТОДРЛ. Л., 1971. T.XXVI. С. 232-243.

55. Виноградов И.А. Новые данные по истории Тверского княжества. Тверь, 1908.

56. Воронин H.H. Зодчество северо-восточной Руси. В 2 т. Т. 2. (XII -XV вв.). М., 1962.

57. Вяземский П.П. Замечания на "Слово о полку Игореве" // ВОИДР. 1851. Кн. 11.

58. Голубинский Е.Е. Преп. Сергий Радонежский и созданная им Троицкая лавра. М., 1909.

59. Горский A.A. Москва и Орда. М., 2005.

60. Грамматин Н.Ф. Слово о полку Игоревом, историческая поэма . М., 1823.

61. Гранстрем Е.Э. Иоанн Златоуст в древней русской и южнославянской письменности (XI — XIV вв.) // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXIX. С. 186-193.

62. Гребенникова Н.С. Приветствия-хайретизмы в русской книжной культуре // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. № 1(15). 2004. С. 87 — 94.

63. Грихин В.А. Проблемы стиля древнерусской агиографии XIV XV вв. М., 1974.

64. Данилевский И.Н. Библеизмы "Повести временных лет" // Герменевтика древнерусской литературы X-XVI веков. М., 1992. Сб. 3. С. 75-103.

65. Двинятин Ф.Н. Традиционный текст в торжественных словах св. Кирилла Туровского // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1995. Сб. 8. С. 81-101.

66. Демин A.C. Древнерусская литература: изображение природы и человека. М., 1995.

67. Демин A.C. О художественности древнерусской литературы. М., 1998.

68. Демин A.C. О древнерусском литературном творчестве. Опыт типологии с XI сер. ХУП'вв. от Илариона до Ломоносова. М'} 2003.

69. Дмитриев Л. А. Публицистические идеи "Сказания о г Мамаевом побоище" // ТОДРЛ. М.; Л., 1955. Т. XI. С. 140 154:

70. Дмитриев Л.А'. Роль и значение митрополита Киприана в истории древнерусской литературы (К русско-болгарским литературным' связям XIV XV вв.) // ТОДРЛ. М.; Л.; 1963. Т. XIX. С. 215 - 254.

71. Дмитриев Л.А. Нерешенные вопросы происхождения и истории экспрессивно-эмоционального стиля XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1964. Т. XX. С. 72 89.

72. Дмитриев Ю.Н. Теория искусства и- взгляды на искусство в письменности древней Руси // ТОДРЛ. М.; Л., 1953. Т. IX. С. 91-116.49: Дубенский Д.Н. Слово о плъку Игореве . М., 1844.

73. Дубенцов Б.И. К вопросу о так называемом "Летописце княжества Тферскаго" // ТОДРЛ. М.; Л., 1957. Т. XIII. С. 118-157.

74. Дубенцов Б.И. "Повесть о Плаве" и "Летописец княжения Тверского" // ТОДРЛ. М.; Л., 1958. Т. XIV. С. 176-182.

75. Елеонская A.C. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII в. М., 2003.

76. Еремин И.П. Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. М.; Л., 1955. Т. XI. С. 342 367.

77. Еремин И.П. Новейшие исследования по вопросам художественной формы древнерусских литературных произведений // ТОДРЛ. М.; Л., 1956. Т. XII. С. 268-287.

78. Еремин И.П. Художественная проза Киевской Руси. М., 1957.

79. Еремин И.П. Ораторское искусство Кирилла Туровского // ТОДРЛ. М.; Л., 1962. Т. XVIII. С. 50-59.

80. Еремин> И.П. Лекции по древней русской литературе. Л. 1968. С. 170-179.

81. Жебелев С.А. Апостол- Павел и его Послания. Общий очерк. Пг, 1922.

82. Живов В.М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. М, 2002.

83. Жуковская Л.П.' Текстология и язык древнейших славянских памятников. М, 1976.

84. Запольская H.H. "Общий" славянский литературный язык: типология лингвистической рефлексии. М, 2003.

85. Зееман К.Д. К вопросу об иерархии жанров в древнерусской литературе // Исследования по древней и новой литературе. Л, 1987. С. 95 — 100.

86. Зееманн* К.Д. Аллегорическое и экзегетическое толкование в литературе Киевской Руси // Контекст 1990. М, 1990: С.72-83*.

87. Зееманн К.Д. Приемы аллегорической экзегезы в, литературе Киевской Руси // ТОДРЛ. СПб, 1993. Т. XLVIII. С. 105-120.

88. Ильин М.А. Тверская литература XV века как исторический источник//Труды историко-арх. ин-та. Т. III. Каф. ист. СССР. 1948. С. 30-46.

89. Казакова H.A. Первоначальная редакция "Хождения на Флорентийский собор" // ТОДРЛ. Л, 1970. Т. XXV. С. 60-72.

90. Казакова H.A. Хождение во Флоренцию 1437 1440 гг. (списки и редакции) // ТОДРЛ. Л, 1976. Т. XXX. С. 73 - 94.

91. Казакова H.A. "Исхождение" Авраамия Суздальского: Списки и редакции // ТОДРЛ. Л, 1977. Т. XXXIII. С. 55-66.

92. Казакова H.A. Западная Европа* в русской письменности XV — XVI вв. Из истории международных культурных связей России. Л, 1980.

93. Камчатнов А.Н. История и герменевтика славянской Библии. М, 1998.

94. Кара Н.В. Особенности цитирования традиционных текстов в поучениях Феодосия Печерского // Вестник ЛГУ. 1983. № 8. С. 64-68.

95. Карманов*- Д.И. Собрание сочинений, относящихся к истории Тверского края. Тверь, 1893.

96. Кириллин г В.М. Загадочная поэтика* "Сказания' о Мамаевом* побоище". Mi, 2007.

97. Клейн И. "Слово ополку Игореве" и апокалиптическая литература: К постановке вопроса'ог топике древнерусской литературы // ТОДРЛ. Л.У 1976: T. XXXI. С. 104-115.

98. Клосс Б.М. Об авторе и времени создания "Сказания о Мамаевом побоище" // In memoriam: сборник памяти Я.С. Лурье. СПб., 1997.

99. Клюг Э. Княжество Тверское (1247 1485 гг.). Тверь, 19941

100. Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. Mi, 1988.

101. Козлов C.B. Символика "духовных сокровищ" в сочинениях-Кирилла«Туровского / Жанровое своеобразие и стиль. М., 1985. С. 95-109.

102. Козлов C.B. Символико-аллегорическая образность сочинений Кирилла Туровского. М., 1990.80: Колесов В.В!. К характеристике поэтического стиля Кирилла Туровского // ТОДРЛ. Л., 1981. T. XXXVt. С. 37 -49.

103. Коновалова О.Ф. К вопросу о литературной позиции писателя конца XIV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1958. T. XIV. С. 205-211.

104. Коновалова О.Ф. Об одном типе амплификации в "Житии Стефана Пермского" // ТОДРЛ. Л., 1970. T. XXV. С. 73 80.

105. Коновалова О. Ф: Изобразительные и эмоциональные функции эпитета в Житии Стефана Пермского // ТОДРЛ. Л., 1974. T. XXVIII. С. 325 -334.

106. Коновалова О.Ф. Конструктивное и стилистическое применение цитат в "Житии Стефана Пермского", написанном Епифанием Премудрым // Zeitschrift fur Slawistik, 1979, Bd. 24, Heft 4. S. 500-509.

107. Конявская Е.Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI середина XV в.). М., 2000.

108. Конявская Е.Л. Автор в литературе Древней Руси. М., 2000.

109. Конявская Е.Л. Ранняя повесть о преставлении Михаила Александровича Тверского // Древняя Русь. № 17. 2004. С. 70 86.

110. Конявская Е.Л. Очерки по истории тверской литературы ХГУ-ХУ вв. М., 2007.

111. Кузнецова Т.Н. Автор и читатель житий // Русская речь. 2000. № 5. С. 93-98.

112. Кусков В.В. Ретроспективная историческая аналогия в произведениях Куликовского цикла // Куликовская битва в литературе и искусстве. С. 44—51.

113. Кусков В.В. Древнерусские княжеские жития. М., 2001.

114. Кусков В.В. Эстетика идеальной жизни: Избранные труды. М., 2002.

115. Кучкин В.А. "Сказание о смерти митрополита Петра" // ТОДРЛ. М.; Л., 1962. Т. XVIII. С. 59 79.

116. Кучкин В.А. Повести о Михаиле Тверском: Историко-текстологическое исследование. М., 1974.

117. Кучкин В.А. Победа на Куликовом поле // Вопросы истории. 1980.9.

118. Кучкин В.А. Формирование государственной территории СевероВосточной Руси в X XIV в. М., 1984.

119. Кучкин В.А. Дмитрий Донской и Сергий Радонежский в канун Куликовской битвы // Церковь, общество и государство в феодальной России. М., 1990:

120. Кучкин В.А. Княжеская власть в представлениях тверских книжников Х1У-ХУ вв. // Римско-Константинопольское наследие на Руси: Идея власти и политическая практика. М., 1995. С. 194-198.

121. Лилиенфельд Ф. О литературном жанре некоторых сочинений Нила Сорского // ТОДРЛ. М.; Л., 1962. Т. ХУ1П. С. 80 98.

122. Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурное значение. М., 1947.101». Лихачев Д:С. Галицкая» литературная традиция в житии Александра Невского // ТОДРЛ. М.; Л., 1947. Т. V. С. 35 56.

123. Лихачев Д.С. Изображение людей в житийной литературе конца XIV XV века // ТОДРЛ. М.; Л., 1956. Т. XIII С. 105 - 115.

124. Лихачев Д.С. Некоторые задачи изучения второго южнославянского влияния в России. М., 1958.

125. Лихачев- Д:С. Литературный этикет Древней Руси (к проблеме изучения) // ТОДРЛ. М.; Л., 1961. Т. XVII. С. 5 16.

126. Лихачев Д.С. Культура времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого. Мц Л., 1962.

127. Лихачев Д.С. К изучению? художественных методов русской' литературы XI XVII вв. // ТОДРЛ. М'.; Л., 1964. Т. XX. С. 5 - 28.

128. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970.

129. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М.', 1979.

130. Лихачев Д.С. Прошлое будущему: Статьи и очерки. Л., 1985.

131. Лихачев Д.С. Русский посольский обычай 11-13 вв.- / Исследования 4 по древнерусской литературе. Л., 1986. С. 140-153.

132. Лихачев Н:П. Предисловие // Инока Фомы слово* похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче / Сообщение Н.П. Лихачева. СПб., 1908. С. I-LX.

133. Лотман Ю.М. Текст как смыслопорождающее устройство /Ч. 1. Внутри мыслящих миров / Семиосфера. СПб., 2000.

134. Лурье Я.С. Роль Твери в создании Русского национального государства // Учен. зап. ЛГУ. 1939. Сер. ист. наук. Сер. 36. Вып. 3. С. 85109.

135. Лурье Я.С. Из истории русского летописания конца XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1955. Т. XI. С. 156 186:

136. Людоговский Ф.Б. Православный акафист в межкультурной коммуникации // Глобализация — этнизация: этнокультурные и этноязыковые процессы. Кн. 1. М., 2006. С. 293-311.

137. Людоговский Ф.Б. Хайретизмы в акафистах святым: структурно-количественная характеристика // Православный собеседник. № 1. 2007. С. 66-70.

138. Манн Т. Иосиф и его братья: Доклад / Иосиф и его братья. Т. 2. Пер. с нем. С. Апта. Mí, 1991. С. 702-715.

139. Минеева C.B. Проблемы комплексного анализа доевнерусских агиографических текстов. Курган, 1999.

140. Мир житий. Сборник материалов конференции (Москва, 3—5 октября 2001 г.). М., 2002.

141. Михайлов A.B. Опыт изучения текста книги Бития пророка Моисея в древнеславянском переводе. Варшава, 1912.

142. Молдован A.M., Юрченко А.И. "Слово о Законе и Благодати" Илариона и "Большой Апологетик" патриарха Никифора // Герменевтика древнерусской литературы XI XVII вв. М., 1989. Сб. 1. С. 5 - 18.

143. Мончева Л.Н: Апостолическое письмо в становлении художественно—эстетической традиции средневековой литературы // ТОДРЛ. Л., 1989. T.XLII. С. 191.i

144. Муравьева Л.Л. Летописание северо-восточной Руси конца XIII -начала XV века. М., 1983.

145. Насонов А.Н. Летописные памятники Тверского княжества. Изв. Ак. Наук СССР. 1930. № 9. Серия VII.

146. Насонов А.Н. "Русская земля" и образование территории Древнерусского государства. М., 1951.

147. Насонов А.Н. История русского летописания XI начала XVIII в. М, 1969.

148. Наумов А.Е. Кирилл Туровский и Священное Писание // Philologia Slavica. К 70-летию Н.И. Толстого. М., 1993.

149. Николенкова Н.В. Успенский сборник XII века: К вопросу о характере состава, www portai-siovo ru/phiioiogy/37323 php

150. Ииколова С. Влияние библейского .текста на историю текста похвальных слов св. Климента Охридского // ТОДРЛ. СПб, 1996. Т. I. С. 99103. л, Л.'V , ' . ■130: Орлов A.C. Об особенностях форумы русских воинских повестей. СПб, 1902: ■.'".•;. ■■''.','/;

151. Охотникова В:Ш Принципылитературной переработки, источника при создании Василисм-Варлаамом "Жития Евфроеина Псковского" //. ТОДРЛ: СПб., 2004:Ж Е¥. С. 264í-280L

152. Пауткин A.A. Беседы с летописцем. Поэтика раннего русского летописания-. М, 2002.

153. Пауткин A.A. "Слово похвальное инока Фомы" / История древнерусской литературы. Аналитическое пособие. М, 2008. С. 530-537.

154. Первушин М.В. О стиле: "Жития Ефросина Псковского" // Русская речь. М, 2007. № 5 (сентябрь октябрь). С. 74 - 78.

155. Перетц B.I4¿ Заметки к тексту "Слова о полку Игореве" // "Sertum bibliologicum" в честь проф. А.И: Малеина. Пг, 1922. С. 137-145.

156. Перетц В.Н. "Слово о полку Игореве" и исторические библейские книги // Сб. статей в честь А.И. Соболевского; Л, 1928. С. 10 14. (Сб. ИОРЯС АН СССР: Т. Ю Г. № в)

157. Перетц В.Н. "Слово о полку Игореве" и древнеславянский перевод библейских книг//ИпоРЯС. 1930:.Л.,1930. Т. 3. Кн. 1. С. 289 -309.

158. Г41. Пигин A.B., Запольская K.M. К вопросу об источниках "Жития Александра Свирского"' ("Житие Пахомия Великого" и "Чудо архистратига Михаила, иже в Хонех") // ТОДРЛ. СПб., 2004. Т. LV. С. 281 288.

159. Пиккио Р. История древнерусской литературы. М., 2002.

160. Пиккио Р. Функция, библейских тематических ключей в литературном* коде православного славянства // Slavia Orthodoxa: Литература »язык. М., 2003. С. 431-473.

161. Понырко Н.В1 Фома,// Словарь.книжников и5книжности Древней Руси. Вып. 2. Ч. 2. Л., 1989. С. 474 -475.

162. Пресняков А.Е. Борьба Твери и Москвы за великое княжение "всея" Руси / Образование великорусского государства: очерки по истории-XII — XV* столетий. Петроград, 1918. С. 102- 135.146t Пресняков А.Е. Образование Великорусского государства. М., 1988.

163. Приселков М.Д1 Троицкая летопись. Реконструкция текста: М., Л., 1950.

164. Приселков М.Д! История русского летописания XI — XV вв. Л., 1955.

165. Пушкаревач Л.Н! Общественно-политическая мысль России. М.,1982.

166. Ранчин A.M. Вертоград златословный: Древнерусская книжность в интерпретациях, разборах и комментариях. М., 2007.

167. Ранчин A.M., Лаушкин A.B. Еще раз о библеизмах в древнерусском летописании // Вопросы истории. 2002. №1. С. 125 — 137.

168. Ранчин A.M. О статье А.Н. Ужанкова "Святые страстотерпцы Борис и Глеб: к истории канонизации.и написания житий" // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2002. № 9. С. 110-114.

169. Ранчин A.M. К вопросу о текстологии Борисоглебского цикла / Статьи о древнерусской литературе. М., 1999. С. 5-15.

170. Рижский М.И. Русская Библия: История переводов Библии в России. СПб., 2007.

171. Рогачевская Е.Б. Использование "Ветхого Завета" в сочинениях Кирилла Туровского // Герменевтика древнерусской, литературы XI-XVP веков. М., 1989. Сб. 1. С. 96-105.

172. Рогачевская Е.Б: О некоторых.особенностях средневековой цитации (на материале ораторской прозы Кирилла Туровского) // Филологические науки. 1989. №6. С. 16-20.

173. Рогачевская Е.Б. Библейские тексты в произведениях русских проповедников (к постановке проблемы) // Герменевтика древнерусской^ литературы. М., 19921 Сб. 3. С. 181-199.

174. Рогачевская Е.Б. Библейские тексты-в Византии и на Руси: Иоанн Златоуст и Кирилл Туровский // Балканские чтения. Ч. 2. М., 1992. С. 81—84.

175. Рождественская BtBI Некоторые особенности построения текста у Кирилла Туровского // Литературный язык Древней Руси. Л., 1986. С. 98-103.

176. Розов H.H. Как "сделана" вступительная статья "Изборника 1076 года" // Культурное наследие Древней Руси. М., 1976. С. 42 — 46.

177. Рубцов М.В. О вновь открытом памятнике тверской письменности. Тверь, 1911.

178. Рудаков В.Н. Монголо-татары глазами древнерусских книжников середины XIII XIV вв. М., 2009.

179. Руди Т.Р. Топика русских житий (вопросы типологии) // Русская агиография: Исследования. Публикации. Полемика. СПб., 2005. С. 59—101.

180. Сазонова Л.И. Принцип ритмической организации в произведениях торжественного красноречия старшей поры ("Слово о законе и благодати"I

181. Илариона, "Похвала св. Симеону и св. Савве Доментиана") // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXVIII. С. 30 46.

182. Салмина М.А. "Слово о; житии m о преставлении? великого? князя Дмитрия Ивановича, царя русьскаго" // ТОДРЛ. М.; Л., 1970. Т. XXV. С. 81105;

183. Салмина М:А. "Слово о 'житию и о-преставлении великого» князя; Дмитрия Ивановича; царя русьскаго", памятник XVP в.? // Проблемы; изученйягкультурного^наследия; М:, 1985i,C. .159-162.;

184. Спасский Ф.Г. Русское литургическое творчество. Париж, 1951.

185. Сперанский М.Н. Из истории русско-славянских, литературных-связей. М., 1960.

186. Сухомлинов М.И. О сочинениях Кирилла Туровского // Рукописи графа A.C. Уварова: Т. П. СПб^, 1858. С. VII-LXXn.

187. Творогов О .В. Традиционные устойчивые словосочетания в "Повести временных лет" // ТОДРЛ. М:; Л., 1962. Т. XVIII. С. 277 284.

188. Творогов О.В. Задачи изучения устойчивых литературных формул Древней Руси // ТОДРЛ. М.; Л., 1964. Т. XX. С. 29 40.

189. Творогов O.B. О хронографе редакции 1617 г. // ТОДРЛ. М.; Л., 1970. Т. XXV. С. 162-178. • ,

190. Творогов О.В. К истории жанра хронографа // ТОДРЛ. М.; Л., 1972. Т. XXVII. С. 203-226.

191. Творогов О.В. Древнерусские хронографы. Л:, 1975.182., Тихомиров И.А. Отборнике, именуемом Тверской летописью // ЖМНП. 1876. № 12. С. 279-2821

192. Тихомиров, И.А. Обозрение- летописных сводов1 Руси северовосточной. М., 1896.

193. Топоров В.Н. Святость и, святые в русской духовной культуре. В 2 т. Т. I. М., 1995; Т. IL М., 1998.

194. Топоров В.Н: Работники одиннадцатого часа. "Слово-о Законе иt

195. Благодати" и древнекиевские реалии // Russian Literature. Vol. XXIV. 1988. С. 1-127.

196. Трофимова H.B. Воинская повесть XI XVII вв. Развитие исторических жанров. MI, 2000.

197. Ужанков А.Н. Святые страстотерпцы Борис и Глеб: к истории канонизации и написания житий // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2000. № 2. С. 28-51; 2001. № 1(3). С. 37^9.

198. Ужанков А.Н. Стадиальное развитие русской литературы XI -первой трети XVIII в. Теория литературных формаций. М., 2008.

199. Фрайданк Д. Литературный прием синкризиса в трех древних славянских текста // Исследования по древней и новой литературе (80-летию академика Д.С. Лихачева посвящается). Л., 1987. С. 224 228.

200. Черепнин Л.В. Политическая борьба между Московским и Тверским княжествами / Образование Русского централизованного государства в XTV-XV веках. М., 1960. С. 460-473.

201. Шахматов A.A. Общерусские летописные своды XIV и XV вв. // ЖМНП. 1900. № 9. С. 90-176.j

202. Шахматов A.A. Разбор сочинений И.А. Тихомирова "Обозрение летописных сводов Руси северо-восточной ". СПб., 1899.

203. Шахматов A.A. Отзыв об издании Н.П. Лихачева "Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче". СПб., 1909.

204. Шахматов A.A. Симеоновская летопись XVI в. и Троицкая летопись нач. XV в. СПб., 1910.

205. Шахматов A.A. Обозрение русских летописных сводов XIV—XVI вв. М.; Л., 1938.

206. Шахматов A.A. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. М. 2001.

207. Щапов Я.Н. "Похвала князю Ростиславу Мстиславичу" как памятник литературы Смоленска XII в. // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXVIII. С. 47 -59.

208. Щепкина М.В., Протасьева Т.Н. Сокровища древней письменности и старой печати. М., 1958.

209. Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908.

210. Исследования на иностранных языках

211. Birnbaum Н. On the Slavic Share in Western Civilization: the Early Period. Some Definition Considerations // Studia slavica medievalia et humanistica Riccardo Picchio dicata. Roma, 1986. Vol. 1. P. 43-53.

212. Cizevskij D. On the Question of Genres in Old Russian Literature // Harvard Slavic Studies. 1954. № 2. P. 105-115.

213. Erbse H. Die Bedeutung der Synkrisis in den Parallelbiographien Plutarchs // Hermes. Stuttgart, 1956. Bd 84. S. 398 424.

214. Frye N. Typologie als Denkweise und rhetorische Figur // Typologie: Internationale Beiträge zur Poetik / V. Bohn (Hg.). Frankfurt am Main, 1988. S. 64 -96.

215. Goppelt L. Typos. Die-Typologische Deutung des Alten Testaments im-Neuen. Darmstadt, 1966.

216. Ingham N.W. The'Martyred Prince and the Question of Slavic-Cultural* Continuity in the Early Middle Ages // Medieval Russian? Culture / Ed. by« H. Birnbaum and M.* Flier. Berkeley; Los Angeles, 1984, 31-53.

217. Ingham N.W. TheSovereighn as Martyr, East and West // Slavic and East European Journal. 19731 1-17.

218. JakobsonR. Гимнов "Слове" Илариона о законе и благодати // The religious World of Russian Culture. The Hague, 1975.210. benhoff G. Toward a Theory of Protogenres it Medieval Russian Letters // The Russian Review. 1984.'43, 31-54.

219. Lunde I. "Нъ не из своего сердца изношю словеса: Kirill of Turov's Rhetoric of Biblical Quotation" // Kirill of Turov: Bishop, Preacher, Hymnographer. Beregen, 2000. P. 103-128.

220. Marti R. Gattung Florilegien // Gattung und Narration in den alterenislavischen Literaturen / Ed. K.-D. Seeman. Wiesbaden, 1987, 121-145.

221. Marti R. Slavia orthodoxa als literar— und sprachkritischer Begriff // Studia slavico-byzantina et medievalia europensia. Vol.1. Studies on the Slavo

222. Byzantine and West European Middle Ages: Inmemoriam Ivan Dujcev. Sofia, 1989,193-200.

223. Mathauserovä S. Ilarionovo Slovo o zakonu a milosti a tradice staroslovenskä// Ceskoslovenskä slavistika. Praha, 1988. S. 27-32.

224. Morawski St. The Basic Function of Qoutation // Sign. Language.i

225. Culture. The Hague Paris, 1970. P. 670-705.

226. Naumow A. Biblia w strukturze artystycznej utworöw cerkiewno-stowianskich // Uniwersytet Jagiellonski. Rosprawy Habilitacyjne. Krakow, 1983. №75. S. 11-14.

227. Ohly F. Schriften zur mittelalterlichen Bedeutungsforschung. Darmstadt, 1977.

228. Ohly F. Typologie als Denkform der Geschichtsbetrachtung // Typologie: Internationale Beiträge zur Poetik / V. Bohn (Hg.). Frankfurt am Main, 1988. S. 22-63.

229. Picchio R. Models and Patterns in the Litetaty Tradition of Medieval Orthodox Slavdom // American Contributions to the Seventh International Congress of Slavists. Vol. 2. The Hague, 1973. P. 439-467.