автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Инонациональный характер в русской литературе 20-30-х годов XX века как фактор историко-литературного развития

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Горбатько, Валентина Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1: Инонациональный характер в поэзии и прозе 20-30-х годов как синтез национального и общечеловеческого и эволюция его художественного изображения. К вопросу о реинтерпретации типологического макрокосма в художественно-исторической перспективе новой личности.

ГЛАВА 2: Инонациональный характер в контексте диалога «Россия - Азия»: уроки животворящего опыта. Переосмысление как необходимость литературных концепций-прорицаний. По страницам художественно-исторической трилогии С. Бородина «Звезды над Самаркандом».

Введение диссертации2001 год, автореферат по филологии, Горбатько, Валентина Александровна

Внимание к жизни и быту других народов, прежде всего тех, чьи судьбы скрестились с историей восточных славян, а затем Московского государства, - характерная черта русской литературы с первых ее шагов.

Какой широтой души и чувством прекрасного надо было обладать на той исторической ступени национального самосознания, чтобы ощутить как сокровенное историю половецкого хана, услыхавшего в запахе степной травы властный зов родины. Это увековеченное создателями Галицко-Волынской летописи предание, широко известное современным читателям по поэтическому переложению А. Майкова «Емшан», представляется нам тем самым ярким из первых фактов плодотворного обогащения русской литературы поэзией народа-соседа, символическим синтезом инонационального материала и поэтического русского слова.

Русскую прогрессивную интеллигенцию начала XIX века волновала сложность отношений между российским правительством и горцами Кавказа. Далекий экзотический край стал «узлом» противоречий эпохи. Освещая кавказскую тему в своих произведениях, A.C. Пушкин и М.Ю. Лермонтов создали романтические образы. В художественном открытии мира горской жизни слава и гордость русской литературы.

Постепенно в круг художественных исканий русских писателей вошли не только Крым, Кавказ, Закавказье, но и Украина, Прибалтика, Молдавия, Поволжье, Север, Сибирь. Произведения русских авторов были подчас единственным источником, из которого читатель черпал сведения о жизни цыган, чукчей, тунгусов, якутов, вотяков, удмуртов, черемисов, марийцев, ненцев и многих других народов. Например, только о Башкирии и Чувашии во второй половине XIX - начале XX века писали В.И. Даль, С.Т. Аксаков, М.Е. Салтыков-Щедрин, Л.Н. Толстой, Г. Успенский, П.И. Мельников-Печерский и многие другие.

Изображение жизни народов России занимало значительное место в русской литературе конца XIX - начала XX века и принесло немало подлинно художественных открытий как на путях развития критического реализма (Л.Н. Толстой, В.Г. Короленко), так и в процессе становления творческого метода, основанного М. Горьким. К началу XX века значительно расширился круг литераторов, связанных с национальными окраинами своей практической работой, научными экспедициями (В. Шишков, М. Пришвин и др.). В своих произведениях они раскрывали истоки дружбы простых русских поселенцев с жителями национальных районов. Сильны и искренни дружеские чувства Бутлера и Хаджи-Мурата - героев повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат». Обаятелен созданный В.Г. Короленко образ Степана Удалого, ставшего «якутским генералом» («Марусина заимка»). В рассказе Ф.И. Гладкова «Черкесенок» на защиту человеческого достоинства горцев встали русские рабочие Кудреев и Рябишкин.

Русские писатели на протяжении не одного столетия проявляли неустанный интерес к жизни народа, культура и быт которого составляли единое духовное пространство российской империи. Как справедливо отмечает И. Солоневич в книге «Народная монархия», особенность российской империи, в отличие от римской, германской, британской империй заключалась в том едином соборном жизнеукладе верноподданных, при котором если и было плохо татарам или узбекам, то плохо было всем сразу: и русским, и ингушам, и якутам, так как действовало единое юридическое и социально-политическое законодательство, в частности, законы крепостного права или государственной службы дворян в течение 25 лет.

В 30-е годы интерес к произведениям классиков, посвященным жизни народов России, и к истории создания этих произведений заметно возрос. Инонациональная, и прежде всего кавказская, тема в творчестве Пушкина, Лермонтова, Л. Толстого получает широкое освещение в специальных литературоведческих изданиях.

Не удивительно, что в такой литературно-творческой атмосфере писатели, обратившиеся к отображению в своих произведениях жизни народов России, постоянно ощущали воздействие классических традиций.

Большое внимание в творчестве многих писателей уделяется вопросу о взаимодействии различных национальных литератур с русской литературой, которая является прямой наследницей русской классической литературы и творческой школой для всех народов России, для художественной мысли всего человечества.

Характеризуя деятельность М. Горького, Н.К. Пиксанов наметил некогда четыре пути влияния: через художественное произведение, личное общение, литературное наставничество, организационную деятельность. В практическом опыте реализуются связи непосредственно контактные, связи по исторически обусловленному сходству литературно-общественных процессов, по общности идейно-эстетических взглядов, комплексные взаимосвязи художника с инонациональной средой, а также выявляющие идейно-эстетические противоречия.

Для многих русских авторов, обращающихся к инонациональной действительности, она не является «чуждым материалом». А. Фадеев, К. Федин, Л. Леонов, И. Эренбург, Ю. Либединский, В. Маяковский, Д. Бедный, С. Есенин, Б. Пастернак, В. Луговской. Русская литература создала целую галерею инонациональных образов. Эпизодические обращения к жизни того или иного народа с течением времени образовывали обширные инонациональные «антологии».

Актуальность предлагаемого исследования определяется тем фактором, что имеющиеся критические и историко-литературоведческие исследования по проблеме изучения инонационального характера в русской литературе 20-30-х годов XX века не воссоздают полной картины назревшего процесса реинтерпретации типологического макрокосма новой личности в художественно-исторической перспективе творческого сознания XX столетия. Первоочередной задачей современного литературоведения становится теоретическое отображение духовно-нравственных, национально-исторических, культурно-социальных составляющих данной личности. Интеллектуальным средством подобной реинтерпретации могут послужить понятия единого духа времени, мутации авангарда в соцреализм (Гройс), эзопова языка (Лосев), искусства приспособления (Жолковский), аналогии с подцензурной практикой классиков XIX века, в частности, Пушкина (Чудакова) и им подобное. Указанный арсенал методологических приемов отображения нацеливает на констатацию схождений типологических основ национальнгго характера народов, населяющих Российскую империю.

В настоящее время, когда происходит возрождение национально-исторического самосознания народов России, особо актуальным и своевременным является определение экзистенциальной сущности этнического нрава, который в истории каждого народа по-особому соотносился с законами имперского миропорядка.

Новизна предлагаемого исследования заключается в предпринятой попытке вписать инонациональный характер прозы 20-30-х годов в контекст единых общечеловеческих мотивов творческого жизнеустроения российского народа в перспективу XXI века. В связи с чем актуальный ныне диалог «Россия - Азия» в свете уроков жизнетворящего опыта народов России, отображенного в поэзии и прозе 20-30-х годов, обретает новое звучание.

Целью диссертационной работы является исследование своеобразия духовно-нравственных основ инонационального характера русской литературы 20-30-х годов XX столетия сквозь призму художественно-эстетических категорий историзма, народности, национального и общечеловеческого, а также нравственно-эстетического идеала.

Для достижения обозначенной цели в работе решаются следующие задачи:

1) определение своеобразия нравственно-психологических черт инонационального характера в прозе и поэзии 20-30-х годов XX столетия;

2) установление диалектики взаимоотношений национального и общечеловеческого начал в историческом самосознании народов России;

3) выявление экзистенциальных основ реинтерпретируемого исторического мышления больших и малых народностей Российской империи;

4) прояснение контекстуальной сущности диалога «Россия -Азия» как предпосылки возникновения необходимых литературно-общественных концепций и прорицаний.

Работа не претендует на полноту аналитического обзора всего литературно-художественного процесса 20-30-х годов XX столетия, который представлен широким спектром литературных течений, школ, направлений.

Предметом исследования служит процесс взаимовлияния романтических и реалистических тенденций в освоении проблемы инонационального характера в русской литературе 20-30-х годов XX века как фактора историко-литературного развития. При этом учитывается то обстоятельство, что инонациональные типы как категория достоинства художественной мысли и вклада писателя в русскую литературу нашли воплощение в органическом историзме творческого взгляда, то есть в таком осмыслении новых аспектов взаимодействия характера и обстоятельств, когда духовность проявляется в виде высшего человеческого свойства.

Материалом для исследования послужили этапные в концептуальном отношении произведения поэтов и прозаиков 20-30-х годов: М. Горького «Камо», И. Эренбурга «Хулио Хуренито», «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца», Д. Фурманова «Мятеж», Б. Лавренева «Звездный цвет», Вс. Иванова «Путешествие в страну, которой еще нет», К. Паустовского «Колхида», А. Фадеева «Последний из удэге», Л. Леонова «Дорога на океан»; стихи С. Есенина, В. Маяковского, В. Хлебникова; историческая трилогия С. Бородина «Звезды над Самаркандом».

Методологической базой диссертационной работы являются историко-литературоведческие исследования В. Скобелева, С. Шешукова, В. Гура, Л. Егоровой, П. Выходцева; теоретические труды, посвященные национальной проблематике: П. Палиевского, В. Кожинова, А. Клибанова; теоретические труды методологического характера: М. Бахтина, В. Гусева, В. Чередниченко, К. Шаззо, У. Панеша, Б. Гройса; современные историософские труды: мит. Иоанна Петербургского и Ладожского, И. Солоневича.

Методы исследования: культурно-исторический, сравнительно-типологический.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что осуществление реинтерпретации типологического макрокосма в художественно-исторической перспективе XX столетия позволило определить онтологические основы инонационального характера народов России сквозь призму синтеза в их общественном сознании начал национального и общечеловеческого, исторического и внеисторического, государственного и религиозно-этнического. На основе установленных типологических свойств инонационального характера в современном литературоведении актуализируется момент восприятия эволюции отображения имперского сознания в контексте сложных противоречий эпохи.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования материалов и результатов исследования при чтении курса «Истории русской литературы XX столетия», спецсеминаров по проблемам литературы народов Российской Федерации; спецкурсов, посвященных проблемам реинтерпретации нравственно-эстетических канонов отечественной литературы первой половины XX века.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Русская эстетика, по справедливому замечанию Н.Г. Берковского, развивается через внедрение всякого индивидуального образа в общий образ России. В этой связи инонациональные типы стали характерологическим принципом в формировании нового этапа в движении отечественной литературы XX столетия. Обращение русских авторов к инонациональной действительности - М. Горького, А. Фадеева, И. Эренбурга, Л. Леонова, Д. Фурманова, С. Есенина, В. Маяковского и др. - способствовало взаимному обогащению культур, рождению внутренней динамики их развития благодаря возникающей на стыке двух культур диалектике начал национального и общечеловеческого. Основными чертами инонационального характера, запечатленными в поэзии и прозе 20-30-х годов, являются: особый национальный склад мышления, созидательный в своем глубинном самопроявлении консерватизм восприятия кардинальных социально-политических перемен, устремленность творческого сознания к освоению плодотворных начал общечеловеческой культуры, склонность к исповеданию традиционных нравственно-этических ценностей и одухотворенных в своей красоте эстетических идеалов, устойчивое проявление воли к жизни и способности к выживанию.

2. Всякий новый аспект художественной истины дает возможность приблизиться к постижению бытия в целом, в триединстве его восприятия: рациональном, эмоциональном и духовном (провиденциально-аксиологическом). Полное (триединое) восприятие мира, воплощенное в инонациональном характере, выступило подверждением «духотворения» тех элементов, которые необходимы искусству для опредмечивания своего содержания. С точки зрения эволюции содержательной парадигмы искусства произведения с инонациональным характером ознаменовали собой новый этап словесно выраженной эстетизированной духовности, явились приметой рождения культуры, через посредство которой многогранная сущность человеческого опыта стала восприниматься более осязаемо и действенно. Родившиеся как отклик на «картину мира», возникшую в результате коренных перемен, инонациональные образы новых героев литературы 20-30-х годов явили собой главный содержательный итог, который состоял в реальном шаге к возвышению общественного идеала, к постепенной замене революционного культа - культом народа как единой российской общности. Так, присущие духовному нраву Камо покоряющая сила внушения и чувство жалости даже к человеку, враждебному по своей социальной природе - сыщику («Камо» М. Горького), неистощимая жизнерадостность, живой ум, непосредственное чувство симпатии и доброжелательности к «седокам» у возницы Азана («Мятеж» Д. Фурманова), любовь к природе, глубокая внутренняя культура, деликатность, начитанность Шалико Габуния («Колхида» К. Паустовского) - черты человеческого характера, которые, вопреки общественно-политическим разногласиям и отличиям культурно-этнического плана, позволяют народы великой российской державы духовно объединить в рамках единого жизненного пространства.

Зт—Г с* и "

Подспудной экзистенциальнои доминантои инонационального характера во всех его разновременных и разнообразных манифестациях (революционной поры и советского периода 20-30-х годов, житейских, гражданских, культурно-этнических) была последовательная национально-историческая стратегия укрепления духовного, экономического, общественно-политического статуса путем обретения совместного с российским народом созидания единого державного остова.

4. Особое идейно-смысловое звучание обретает инонациональный характер в контексте общественно-политического и культурно-исторического диалога «Россия- Азия». Как свидетельствуют факты истории, отображенные в трилогии С. Бородина «Звезды над Самаркандом», культурная цивилизация народов Азии, историческое существование которой проявлялось в военной экспансии по отношению к России, по сути была обречена и могла быть вызвана к жизни на определенный период лишь могуществом отдельной от человечества личности, какой и является главный герой трилогии Тимур. Смерть этой сильной личности возвратила азиатские народы, по словам В. Белинского, «в прежнее ничтожество». Лишь приоритет здоровой созидательной идеи, определяющей выбор стратегии жизненного устроения народа, ход которой во многом обусловлен поступью России, может способствовать обретению устойчивых в духовно-нравственном отношении черт инонационального характера.

Апробация научных результатов исследования происходила в ходе выступлений на научных конференциях, посвященных проблеме межнациональных отношений между народами, населяющими Северный Кавказ и Закавказье. По теме диссертационной работы было опубликовано 5 работ.

Структура диссертации включает в себя введение, две главы, заключение и библиографический список, содержащий 198 источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Инонациональный характер в русской литературе 20-30-х годов XX века как фактор историко-литературного развития"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Постигая народную жизнь и дух народа нерусской национальности, его самобытное искусство, русская литература вбирает в себя новые краски и впечатления, познает новый для нее эмоционально-эстетический мир. Об органичности творческого освоения «чужого» духовного «материала», входящего в самую суть русского поэтического творчества, свидетельствуют не только широко известные «кавказские» стихи и проза А. Пушкина, М. Лермонтова, Л. Толстого или строфы В. Брюсова, но и особенно многочисленные творения русских писателей XX века.

Уже в середине 30-х годов XX века непосредственное вхождение русских литераторов в жизнь и творчество многочисленных нерусских народов приняло не только массовый, но и систематический характер. В этой связи инонациональные типы стали характерологическим принципом в формировании нового этапа в движении отечественной литературы всего XX столетия. Обращение к инонациональной действительности русских авторов - М. Горького, А. Фадеева, И. Эренбурга, Л. Леонова, Б. Лавренева, К. Паустовского, Д. Фурманова, С. Есенина, В. Хлебникова, В. Маяковского и др. - способствовало взаимному обогащению культур, рождению внутренней динамики их развития благодаря возникшей на стыке различных культур диалектике начал национального и общечеловеческого. Основными чертами инонационального характера, запечатленными в очерках «По стране Советов» и «Камо», в романах и повестях «Звездный цвет», «Путешествие в страну, которой еще нет», «Колхида», «Мятеж»,

Дорога на океан», а также в стихах восточной и кавказской тематики Есенина, Маяковского, Хлебникова, являются: особый национальный склад мышления, созидательный в своем глубинном самопроявлении консерватизм восприятия кардинальных социально-политических перемен, устремленность творческого сознания к освоению плодотворных начал общечеловеческой культуры, склонность к исповеданию традиционных нравственно-этических ценностей и одухотворенных в своей красоте эстетических идеалов, устойчивое проявление воли к жизни и способности к выживанию. При этом необходимо подчеркнуть то обстоятельство, что изначально в 20-30-е годы отечественная литература обозначила две тенденции в освоении инонационального характера: наряду с ярким изображением колоритных характеров цыгана Макара, молдованки Изергиль, крымского татарина Рагима, нашедших отражение в романтических рассказах Горького, одновременно с пафосом приподнятого повествования в его творчестве зарождается реалистическая тенденция описания черт инонационального характера, ставших со временем узнаваемыми. Вслед за очерком «Камо», ставшим примером конкретно-исторической типизации инонационального характера, появляются в отечественной литературе такие художественные повествования, как «Мятеж» Д.Фурманова, «Последний из удэге» А.Фадеева, «Дорога на океан» Л.Леонова и др., которые своей творческой установкой отвечали горьковским принципам художественно-публицистического изображения инонациональ-ного характера в его живой индивидуальности. Национальная проблематика предстает в данных произведениях как сложность взаимоотношений людей, чье сознание устойчиво мифологизировано образами своих национальных обычаев, верований, нравов. В этом смысле вполне закономерными с точки зрения внеисторизма как категории, выявляющей стремление автора отобразить вечное, непреходящее в движении души героев, воспринимаются колебания Шегабутдинова, героя романа Фурманова «Мятеж», которые соотносятся с незыблемым духовным строем его инонационального характера. Невольно напрашивается параллель судьбы Шегабутдинова с судьбой Андрона Непутевого из одноименной повести А.Неверова. Эта «непутевость», роднящая оба персонажа по признаку неустойчивости взглядов на жизнь, вполне объясняется той закономерностью смутного времени, когда на едином духовном пространстве Родины уживались две разнонаправленные культурные ментальности - культура традиционная, религиозная по звучанию и культура пролетарская, атеистическая, начало которой было положено тотальным разрушением «старого» миропорядка.

Показателен как образец характера, проявившего свое историческое призвание к разрушению, национальный типаж, отображенный И.Эренбургом в романе «Хулио Хуренито». Учитель, Великий Провокатор, которому подвластно без всяких душевных мук и колебаний совершить то, что не удавалось с такой цельной динамикой претворить в жизнь ни одному из типов инонационального характера, готовит насильственное возвращение социально организованного мира к блаженному безначалию, к хаосу, к «голому человеку на голой земле». Определяя как сверхзадачу своего творчества «говорить о приливе еврейской крови в мировую литературу», Илья Эренбург приходит к выводу о том, что «иудейский дух», цельный и не «распыленный», дает такие жалкие результаты по сравнению с «распыленным» именно потому, что одержим идеей разрушения и критицизма. Рассуждая о еврейском скепсисе в статье «Ложка дегтя», Илья Эренбург по сути деле раскрывает суть еврейской культурной ментальности, которая заключается в том, что «критицизм - это не программа. Это -состояние». Данная особенность инонационального характера, подмеченная И.Эренбургом в романах «Хулио Хуренито» и «Лазик Ройтшванец», на наш взгляд, социально-исторична, созвучна лозунгу времени: «. .старый мир разрушим до основанья, а затем.».

Общей же тенденцией, характерной для творчества Горького, Фурманова, Лавренева, Иванова, Леонова, Есенина, Маяковского, Хлебникова и многих других писателей 20-30-х годов, было сосредоточение внимания на чертах инонационального характера, обретающих в контексте нового социалистического жизнеустроения общечеловеческое звучание. В основном делался акцент на созидательном пафосе национальных черт характера. Особенно заметно эта тенденция проявляется в творчестве писателей, ранее склонных к романтическому решению инонациональной темы. В 30-е годы ведущей темой романтической прозы становится тема социалистического преобразования национальных окраин страны. Это привело к новым открытиям в создании инонационального характера. Тяготение к исключительным судьбам и ситуациям, которыми так была богата действительность национальных республик, побуждало писателей в самой действительности искать такие проявления духовной жизни человека, которые осознавались ими как идеальные, что в полной мере проявилось в художественных замыслах рассказов Вс. Иванова «Киргиз Темберей», «Встреча», «Амулет».

Если в произведениях на «русскую тему» изображение повседневности зачастую означало отказ от романтического изображения действительности, то инонациональный материал давал возможность художникам увидеть романтичное в самой действительности. Романтический принцип типизации инонационального характера проявляется в повести Вс. Иванова «Путешествие в страну, которой еще нет», рассказах Н.С. Тихонова «Халиф», «Чайхана у Ляби-Хоуза», «Бирюзовый полковник», повести К. Паустовского «Колхида». Так, романтичность повести Паустовского проявляется в тональности повествования. Писатель считал, что он вправе изображать людей не только такими, каковы они на самом деле, но и такими, какими они будут или должны быть. Непосредственность воплощения -эстетического идеала писателем-романтиком или, по словам Паустовского, «напряженное представление о полноценной жизни» обостряет способность художника улавливать в действительности уже существующие, но еще разрозненные черты будущего.

Многообразие творческих принципов отражения действительности народов России в русской литературе было свойственно и поэзии 20-х годов. Значительность, масштабность событий, происходящих на бескрайних просторах России -евроазиатской страны, заставляли писателей обращаться к традиционным представлениям и ассоциациям в «восточном стиле». Скифско-монгольский колорит был свойственен стихам Брюсова периода первой русской революции («Грядущие гунны»), В годы революции и гражданской войны к нему обращаются А. Блок, В. Хлебников, отчасти С. Есенин и др. Как обычная «проза жизни», восточная тема в советской поэзии начала 20-х годов представлена в поэтических сборниках таких поэтов, как С. Городецкий («Северное сиянье»), А Ширяевец («Бирюзовая чайхана»). Более значительна фигура В. Хлебникова, в творчестве которого весомость «азиатского» начала объясняется мечтой поэта о синтезе культур во имя создания неделимой целостности мира. Азия в стихах В.Хлебникова - «всегда рабыня, но с родинкой царей на смуглой груди» - выступает символом будущего истории России.

У Есенина немало точек соприкосновения с В.Хлебниковым: и в романтико-утопическом миропонимании революции, и в космических образах, и в поиске славянских корней русского слова. Но в «Персидских мотивах» Есенина нет характерного для классического романтизма национального двоемирия. Для него Азия - не романтический идеал, противопоставленный прозе российской жизни, и не источник глобальных раздумий о будущем. Поэтому во внутренней борьбе мотивов, обуревавших поэта у границы Ирана, прозвучал и такой, немыслимый для Хлебникова внутренний -голос: «Зачем черт несет - не знаю». Персия Есенина - орнамент, в котором раскрывается внутренний мир поэта, его поиски смысла жизни. Это «голубая и веселая страна», где «тихо розы бегут по полям», не противопоставленная Руси.

Романтическое течение в поэзии, несомненно, явилось одним из ярких ее художественных проявлений, позволяющих значительно обогатить изображение жизни народов России яркими красками, наиболее соответствующему многогранному и колоритному объекту изображения.

Особое место в раскрытии инонационального характера занимает в отечественной литературе историческая трилогия С.Бородина «Звезды над Самаркандом», идейно-художественный замысел которой позволяет прояснить контекстуальную сущность диалога «Россия - Азия» в свете исторического опыта народов России, отображенного писателем в сюжетно-композиционных коллизиях «Последней Бухары», а также последующих двух частях романа: «Хромой Тимур» и «Костры похода». Примечательной особенностью национально-исторической концепции романа «Последняя Бухара» явилось то обстоятельство, что С. Бородин не просто «разоблачает» представление о старом «благородном» Востоке, о глубокой мудрости его вековой культуры, он показывает народные истоки этой культуры, в ее подлинной мудрости и великолепии видит мудрость и талант народа, раскрывая роль труда в созидании памятников древней архитектуры Востока, отчетливо разделяет творцов культуры и ее потребителей.

Создавая последующие части трилогии «Хромой Тимур» и «Костры похода», С. Бородин усиливает проблему осмысления особой созидательной роли народа в истории. Именно такие смысловые вариации обозначенной темы, как личность и история, народ и личность, личность и время, - подводят писателя к пониманию завоевательной сущности азиатских войн. Если до романа «Хромой Тимур» история великой Азии служила своего рода фоном, оттеняющим значительные эпизоды борьбы Руси против татаро-монгольского ига, отображенные в «Дмитрии Донском», то теперь она становится объектом изучения и всестороннего изображения художника.

Из всех картин, эпизодов, авторских размышлений на страницах исторической трилогии «Звезды над Самаркандом» С. Бородина вытекает общий вывод о благотворном влиянии на ход истории победоносного для сынов Руси сражения на Куликовом поле 8 сентября 1380 года. Политические и экономические связи, столкновения дипломатических интересов правителей стран Востока и Запада прямо или косвенно рассматриваются автором эпопеи в неразрывном единстве с важными для той эпохи вопросами взаимосвязей Маверанахра и великого Московского княжества. Именно это внутреннее единство материала, опирающееся на правильно осмысленные закономерности общественной жизни, позволяет художнику, не нарушая цельности произведения, обстоятельно развивать в романах об Азии тему древней Руси, занявшую важное место во всем его творчестве.

Уроки истории, к которым подводит трилогия С. Бородина, обнажает сегодня ту правду, которая учит народы мудро прозревать перспективу плодотворной исторической поступи, учитывая при этом то обстоятельство, что так или иначе Россия во все времена уровнем собственной духовной цивилизации задавала тон и динамику всеобщего развития.

Итогом диссертационного исследования явилось установление в литературном процессе первой половины XX столетия тенденции в эволюции инонационального характера в сторону поиска народами оптимальных путей исторического жизнеустроения по пути духовно-нравственного сближения на едином пространстве многонациональной отечественной культуры.

Список научной литературыГорбатько, Валентина Александровна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Андреев Ю.А. Революция и литература. Отображение Октября и гражданской войны в русской советской литературе и становление соцреализма (20-30 годы). Л., 1969

2. Акимов В.В. Творчество Сергея Бородина. Ташкент, 1972.

3. Акчурин И.А. Типология и идентификация личности //Вопросы философии. 1994. № 5.

4. Анненский Л. Тридцатые семидесятые. Литературно-критические статьи. М., 1977.

5. Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. М., 1994.

6. Балухатый С.Д. Творчество Горького 90-х годов. В кн.: История русской литературы. М.-Л., 1954.

7. Барабаш Ю.Я. Вопросы эстетики и поэтики. М., 1978.

8. Барабаш Ю.Я. О народности. Литературно-критические очерки. М., 1970.

9. Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1979.

10. Беляев Б.Л. Страницы жизни: А.Фадеев в 20-е и 30-е гг. М.,1980.

11. Белинский В.Г. Полн. Собр. соч. Т. 5. М., 1954.

12. Бердяев Н. О русских классиках. М., 1993.

13. Бондарев Ю. Человек несет в себе мир. М., 1980.

14. Борев Ю.Б. Эстетика. 3-е изд. М., 1981.

15. Бородин С. Дмитрий Донской. Роман. М., 1982.

16. Бородин С. Звезды над Самаркандом. Роман. В 2 тт. Хромой Тимур. Т. 1.М., 1994.

17. Бородин С. Звезды над Самаркандом. Роман. В 2 тт. Костры похода. Т. 1-2. М., 1994.

18. Бородин С. Звезды над Самаркандом. Роман. В 2 тт. Молниеносный Баязет. Т. 2. М., 1994.

19. Бородин С. Дороги //Дружба народов. 1975. № 5.

20. Бородин С. Последняя Бухара. Собр. соч. в 6 тт. Т. 1. Ташкент.1973.

21. Бородин С. Прошлое настоящее //Дружба народов. № 10. М.,1971.

22. Бузник В.В. Русская советская проза 20-х годов. Л., 1975.

23. Булгаков С. Героизм и подвижничество //Булгаков С. Два града. С-Пб., 1997.

24. Булгаков С. Народное хозяйство и религиозная личность // Булгаков С. Два града. С-Пб., 1997.

25. Булгаков С. Свет невечерний. М., 1994.

26. Бушмин А. Александр Фадеев: Черты творческой индивидуальности. Л., 1983.

27. Бушмин А. Принципы научного историзма Наука о литературе. М., 1980.

28. Бялик Б.А. Судьба Максима Горького. М., 1986.

29. Венгеров Н., Эфрос М. Дмитрий Фурманов. М., 1962.

30. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 1989.

31. Вишневская И.Л. Борис Лавренев. М., 1962.

32. Владимиров Г.П. Проблемы творчества Д.А.Фурманова. Статьи. Ташкент. 1956.

33. Владимиров Г.П. Поэзия правды. Статьи о творчестве С.Бородина. Ташкент. 1954.

34. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы. М.,1978

35. Волков А. А. Художественный мир Горького. М., 1978.

36. Воронский А. Литературные записи. М., 1926.

37. Волынский А.Л. Русские критики. Спб., 1896.

38. Вопросы истории и художественного мастерства. Постоянно действующий межвуз. респуб. тематич. научн. сб. Вып. 1. Л., 1976.

39. Гвенетадзе Г.Д. Максим Горький на страницах тбилисской газеты «Новое обозрение». Тбилиси. 1978.

40. Гегель. Эстетика, в 4-х тт. Т.1. М., 1968.

41. Гладковская Л.А. Жизнелюбивый талант: Творческий путь Вс. Иванова. Л., 1988.

42. Горбов Д. Итоги литературного года //Новый мир. 1925.12

43. Горбунов Г. Дмитрий Фурманов. М., 1967.

44. Горький М. Рассказы, очерки, воспоминания. 1924-1935. Собр. соч. в 25 тт. Т. 20. М., 1974.

45. Гройс Б. Россия как подсознание Запада //Архетип. 1997. № 2.

46. Гумилев Л.Н. Из истории Евразии. М. 1993.

47. Гусев В.И. Герой и стиль. М., 1983.

48. Гусев В.И. Память и стиль. М., 1981.

49. Гусев В.И. Многообразие правды. М., 1986.

50. ДикушинаН.И. Александр Александрович Фадеев. М., 1971.

51. Драгомирецкая Н.В. Стилевые искания в ранней советской прозе //Теория литературы: основные проблемы в историческом освещении. В 3 тт. Т.З. М., 1965.

52. Дунаев М. Проклятые вопросы. // Слово. 1993. №3-4.

53. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе.1. Петрозаводск, 1995.

54. Есенин С. Соб. соч. в 4-х тт. М., 1961.

55. Жуков И.И. Испытание жизнью: Эстетические взгляды А.Фадеева и современный литературный процесс. М., 1981.56.3амятин Е. О сегодняшнем и современном. М., 1924.

56. За тридцать лет. Избранные статьи, речи и письма о литературе и искусстве. М., 1957.

57. Иванов Вс. Повести и рассказы. Соб. соч. в 8 тт. Т. 3. М.,1974.

58. Иванов Вс. Статьи и выступления. Воспоминания. Письма. Собр. соч. в 8 тт. Т. 8. М., 1978.

59. Иванов. А.Д. Всеволод Иванов: Литературный портрет. М.,1982.

60. Иванов В.В. Переписка с А.М.Горьким. М., 1985.

61. Измайлов А.Ф. Наедине с Паустовским: К.Г.Паустовский -прозаик, критик, драматург. Л., 1990.

62. Ильин В.Н. Эссе о русской культуре. С.-П., 1997.

63. Ильин В.С. Константин Паустовский. Поэзия странствий. М.,1967.

64. Ильин И.А. Общее учение о праве и государстве. Собр. соч. в 10 гг. Т.4.М., 1994.

65. Ильин И.А. Путь духовного обновления. Там же. Т. 1. М.,1994.

66. Ильин И.А. Путь к очевидности. Там же. Т. 3. М., 1994.

67. Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. Париж-М., Т. 1-2. М.,1993.

68. Мит. Иоанн. Русь Соборная. Очерки христианской государственности. С-Пб., 1995.

69. Мит. Иоанн. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. Саратов, 1995.

70. Историческая поэтика: итоги и перспективы изучения. Институт мировой литературы им. Горького. М., 1986.

71. Казин А. Искусство и истины //Новый мир. 1989. № 12.

72. Казинцев А.И. Лицом к истории. Литературно-критические статьи. М., 1989.

73. Кар дин В. Борис Лавренев. М., 1981.

74. Карсавин Л. Русская философия истории // Ступени. 1992. №2.

75. Карсавин Л. О личности. Каунас. 1929.

76. Карсавин Л. Церковь, личность и государство. Париж. 1927.

77. Карташов А.В. Церковь. История. Россия. М., 1996.

78. Категория характера в эстетике и художественном творчестве. М., 1989.

79. Киреевский И.В. Критика и эстетика. М., 1979.

80. Клибанов А.И. Духовная культура средневековья. М., 1996.

81. Ковалев В.А. Проблемы изучения творчества Леонова. Л.,1963.

82. Коган П.С. Литература этих лет. 1917-1923. Иваново-Вознесенск. 1924.

83. Кожинов В.В. Размышление о русской литературе. М., 1991.

84. Кожинов В.В. Статьи о современной литературе. М., 1982.

85. Кожинов В.В. Судьба России: вчера, сегодня, завтра. М., 1998.

86. Кожинов В.В. Итоги национального поражения и русская ментальность//Кубань. 1997. № 1.

87. Концепция человека в русской литературе. Воронеж. 1982.

88. Концепция человека в эстетике социалистического реализма. М., 1976.

89. Коржан B.B. Есенин и народная поэзия. JL, 1969.

90. Кошечкин С.П. Есенин и его поэзия. Баку. 1980. 92. Краснощекова Е.А. Художественный мир Всеволода Иванова. М., 1980.

91. Крылов В.П. Леонид Леонов художник. Очерки. Петрозаводск. 1984.

92. Кузьменко Ю. Советская литература вчера, сегодня, завтра. М.,1984

93. Кулинич A.B. Сергей Есенин: Жизнь и творчество. Киев. 1980. 96. Куницын Г.И. Общечеловеческое в литературе. М., 1980.

94. Куняев С.Ю. Сергей Есенин. М., 1995.

95. Куняев С.Ю., Куняев С.С. Сергей Есенин. М., 1999.

96. Лазарева М.А. Трагическое в литературе. М., МГУ. 1983.

97. Лазурский А.Ф. Классификация личностей. Петербург. 1924

98. Лавренев Б.А. Повести и рассказы. Собр. соч. в 6 тт. Т. 1. М.,1982.

99. Лавренев Б.А. Звездный цвет. М., 1986.

100. Левитов Н.Д. Вопросы психологии характера. М., 1969.

101. Лежнев А., Горбов Д. Литература революционного десятилетия. 1917-1927. Харьков. 1929.

102. Лихачев Д.С. Принцип историзма в изучении литературы. Взаимодействие наук при изучении литературы. Л., 1981.

103. Литература сегодня: взгляд с двух берегов //Знамя. 1992. № 1.

104. Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью: К 100-летию. М., 1999.

105. Леонов Л. М. Дорога на океан: роман. Собр. соч. в 10 тт. Т. 6. М., 1983.

106. Леонов Л.М. Литература и время. Избранная публи-цистика. М., 1967.

107. Леонтьев К. Как надо понимать сближение с народом. М.,1991.

108. Лелевич. По журнальным окопам. Молодая гвардия. 1925. №7.8.

109. Лепешинская Е.Л. Нравственный мир героев Леонида Леонова. Воронеж. 1977.

110. Лобанов М.П. Пути преображения //Молодая гвардия. 1989.6.

111. Лобанов М.П. Мужество человечности. Литературно-критические статьи. М., 1969.

112. Лосев А. Ф. Генеалогия авангарда//Русский курьер. 1991.26.

113. Лосев А.Ф. Страсть к диалектике. М., 1991.

114. Лосев А.Ф. Личность и абсолют. М., 1999.

115. Лосский Н. Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма. С-Пб, 1903.

116. Лоуэн А. Физическая динамика структуры характера. М.,1996.

117. Манн Ю. Диалектика художественного образа. М., 1987.

118. Манн Ю. Русская философская эстетика. М., 1998.

119. Мартынов Д. Социалистический реализм новая эстетическая система//Вопросы литературы. 1975. №2.

120. Маяковский В.В. Собр. соч. в 12 тт. М., 1959.

121. Маяковский в Грузии. Сборник. Тбилиси. 1936.

122. Меньшиков М.О. Выше свободы. М., 1998.

123. Мережковский Д. Интеллигенция и будущее России //Иностранная литература. 1991. № 4.

124. Методология анализа литературного произведения. М., 1989.

125. Метченко А. Кровное, завоеванное. М., 1971.

126. Миль Л. Прошлое настоящее //Дружба народов. 1971. № 10.

127. Мир Велимира Хлебникова: Статьи. Исследования (19111998). М., 2000.

128. Муратова К.Д. Возникновение соцреализма в русской литературе. М.-Л. 1966.

129. Наумов Е.И. Сергей Есенин. Личность. Творчество. Эпоха. Л., 1969.

130. Национальное и интернациональное в литературе и искусстве. М. 1964.

131. Нация. Личность, Литература. Выпуск 1. М. 1996.

132. Николаев П.А. Историзм в художественном творчестве и в литературоведении. М., 1983.

133. Озеров В.М. Коммунисты наших дней в жизни и литературе. Литературно-критические очерки. М., 1976.

134. О литературе. Статьи, речи, воспоминания. М., 1955.

135. Овинников Д.А. Сергей Есенин: Литературно-критический очерк. Тула. 1982.

136. Панеш У.М. О мастерстве Тембыж Керашева. Краснодар.1971.

137. Паустовский К.Г. Романы и повести. Собр. соч. в 8 тт. Т. 1. М., 1967.

138. Паустовский К.Г. Литературные портреты. Очерки. Заметки. Собр. соч. в 8 тт. Т. 8. М., 1980.

139. Прокушев Ю.Л. Сергей Есенин: Образ. Стихи. Эпоха. М.,1985.

140. Прокушев Ю.Л. Колыбель поэзии: Очерк. М., 1982.

141. Осьмаков Н.В. Психологическое направление в русском литературоведении. Д.Н.Овсяннико-Куликовский. М., 1981.

142. Палиевский П.В. Литература и теория. М., 1979.

143. Палиевский П.В. Экспериментальная литература //Вопросы литературы. 1966. №8.

144. Петелин В. Родные судьбы. М., 1976.

145. Петров С.М. Проблема человека и литература соцреализма. Концепция человека в эстетике соцреализма. М., 1976

146. Пешков И.В. М.М.Бахтин: от "Философии поступка" к риторике поступка. М., 1996.

147. Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. М., 1983.

148. Поспелов Г.Н. Проблемы литературного стиля. М., 1970.

149. Проблемы особых межлитературных общностей. М., 1993.

150. Психология повседневности: жизненный мир личности и «техника» ее бытия //Психологический журнал. 1993. № 2.

151. Пушкин А.С. Мысли о литературе. М., 1988.

152. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.,1974.

153. Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989.

154. Розанов В.В. Смысл аскетизма //Розанов В. Приложение к журналу «Вопросы философии». Т. 1. Религия и культура. М., 1990.

155. Россия, Запад, Восток. Встречные течения. К 100-летию со дня рождения академика М.П. Алексеева. М., 1996.

156. Россия Восток - Запад. М., 1998.

157. Скобелев В.П. Масса и личность в русской советской прозе 20-х годов. Воронеж, 1975.

158. Скобелев В.М. Проблема народного характера в русской прозе XX века. Метод и мастерство. Вып.1. Вологда, 1970.

159. Скороспелова Е.Б. Идейно-стилевые течения в русской советской прозе первой половины 20-х годов. М., 1979.

160. Слово о Маяковском. М., 1983.

161. Смирнова А.Н. О теме народа в прозе первых лет революции (1917-1921). //Русская литература. 1968. № 4.

162. Солоневич И. Народная монархия. Буэнос-Айрес. 1973.

163. Старикова Е. Народ это люди Новый мир. 1956, № 7.

164. Старикова Е. Леонид Леонов. Очерки творчества. М., 1972.

165. Стебун И. Горьковская концепция человека и социалистический реализм. Пафос художественной правды. М., 1977.

166. Степанов Н.Л. Велимир Хлебников. М., 1975.

167. Степанов Ю. Константы: Словарь русской культуры: Опыт исследования. М., 1997.

168. Сурганов Вс. Человек на земле. М., 1976.

169. Субботин A.C. О поэзии и поэтике (О творчестве В.В.Маяковского и С.А.Есенина). Свердловск. 1979.

170. Тарковский П.И. Социально-эстетический опыт народов Востока и поэзия В.Хлебникова, 1900- 1910гг. Ташкент. 1987.

171. Титаренко М.Л. Новое евразийство: азиатский аспект //Россия Восток - Запад. М., 1998.

172. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. Вопросы типологии. Красноярск. 1987.

173. Фадеев A.A. Последний из удэге: Роман. Собр. соч. в 3 тт. Т. 2. М., 1982.

174. Фадеев A.A. О литературе. M., 1982.

175. Федь H. Диалектика русской литературы (1922-1995) //Молодая гвардия. 1995. № 9.

176. Флоренский П. О цели и смысле прогресса. Собр. соч. в 2 тт. Т.1.М., 1994.

177. Франк С. Духовные основы общества. М., 1992.

178. Фурманов Д.А. Мятеж. Собр. соч. в 4 тт. Т.2. М., 1960.

179. Фурманов Д.А. Заметки о литературе. М., 1979.

180. Химич В.В. Поэтика романов Л.Леонова. Свердловск. 1989.

181. Хлебников В. Стихи. Поэмы. Ставрополь. 1991.

182. Хмара А. Эстетический идеал и творчество. М., 1983.

183. Художественный образ и историческое сознание. Межвуз. сб. Петрозаводск, 1970.

184. Целостность литературного произведения как проблема исторической поэтики. Кемерово, 1986.

185. Чередниченко В.И. Методы изучения и анализа художественного произведения. Сравнительно-исторический метод //Литературная Грузия. № 4.

186. Черкасский Л.Е. Маяковский в Китае. М., 1976.

187. Швачкин В.А. Маяковский и молдавская лирическая поэзия. 1924-1960. Кишинев. 1964.

188. Шкловский В. О Маяковском. М., 1940.

189. Щелокова С.Ф. К.Паустовский романтик и реалист. Киев.1982.

190. Эвентов И.С. Борис Лавренев. Л., 1951.

191. Эренбург И.Г. Хулио Хуренито. Собр. Соч. в 9 тт. Т. 1. М.,1962.

192. Эренбург И.Г. Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца. Собр. соч. в9тг. Т. З.М., 1991.

193. Эренбург И. Люди, годы, жизнь. М., 1961.

194. Эренбург И. Ложка дегтя. Собр. соч. в 9 тт. Т. 4. М., 1991.

195. Эренбург И. Романтизм наших дней. Собр. соч. в 9 тт. Т. 4. М., 1991.л i С ¿.-it 4