автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.22
диссертация на тему: Иноязычная лексика в мордовских языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Иноязычная лексика в мордовских языках"

На правах рукописи

ии^иьггвэ

Бутылов Николай Васильевич

ИНОЯЗЫЧНАЯ ЛЕКСИКА В МОРДОВСКИХ ЯЗЫКАХ

10.02.22 Языки народов зарубежных стран Европы, Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии (финно-угорские и самодийские языки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Йошкар-Ола 2006

003067789

Работа выполнена на кафедре финно-угорских языков Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Марийский государственный университет»

Научный консультант: доктор филологических наук,

профессор Галкин Иван Степанович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Кочеваткина Анна Петровна

доктор филологических наук, профессор Куклин Анатолий Николаевич

доктор филологических наук, профессор Водясова Любовь Петровна

Ведущее учреждение: ГУ «Научно-исследовательский институт

гуманитарных наук» при Правительстве Республики Мордовия

Защита состоится (</£/ г. в/7 часов на заседании дис-

сертационного совета Д 21^116.01 в ГОУВПО «Марийский государственный университет» по адресу. 424001, г. Йошкар-Ола, ул. Пушкина, 30

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ГОУВПО «Марийский государственный университет»

Автореферат разослан «_»_2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.116.01 (^¡1

кандидат филологических наук, доцент ху л ^ Г.Н. Валитов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы

В развитии словарного состава языка значительная роль принадлежит заимствованиям из родственных и неродственных языков, относящихся к внешним средствам номинации, в отличие от внутренних языковых средств - словообразования, семантических сдвигов в значении слова, образования неологизмов и т.д.

Известно, что большинство финно-угорских языков восточного ареала подверглось значительному влиянию индоевропейских и тюркских языков. Преимущественным образом иноязычное влияние проявилось в лексической системе, но в некоторых языках и в области грамматических форм, и в области синтаксиса. Тюркские и индоевропейские заимствования в восточных финно-угорских языках уже неоднократно подвергались исследованиям. Значительная работа, на наш взгляд, в плане выявления и анализа функционирования иноязычной лексики проделана в венгерском, марийском и удмуртском языках.

В мордовском языкознании разработанность темы языковых контактов находится на начальном этапе. До сих пор мордовская лингвистическая наука не имеет широких исследований обобщающего характера в данной области, хотя необходимость в них давно назрела. Реферируемую работу можно считать определенным итогом исследований в этой области, отражающей достижения как отечественных, так и зарубежных ученых. В работе проанализированы имеющаяся по данной проблеме опубликованная литература, а также лексические материалы как литературных мордовских языков, так и большинства диалектов и говоров. При рассмотрении словарных статей в качестве сравнительного материала нередко используются лексические данные других финно-угорских языков. В диссертации содержится довольно богатый лексикологический материал, который может быть использован при решении ряда общих и частных вопросов как мордовских, так и других финно-угорских, тюркских и индоевропейских языков.

Выбор темы обусловлен следующими лингвистическими и культурно-историческими причинами:

1. Иноязычные заимствования представляют довольно крупный пласт лексики мордовских языков.

2. Возраст заимствований составляет несколько столетий, поэтому тщательное исследование звуковых отношений в заимствованиях поможет при освещении истории как заимствовавших мордовских, так и послуживших источником заимствований индоевропейских и тюркских языков.

3. Решение данного вопроса важно также и для этимологических исследований, так как до сих пор многими заимствованиями оперируют как исконно финно-угорскими словами, что в свою очередь создает определенные трудности для сравнительно-исторической уралистики.

Заказ № 6671

3

4. Установление заимствований в финно-угорских, в частности в мордовских, языках необходимо также для исследования индоиранских и финно-угорских взаимоотношений, так как многие слова персидского происхождения проникли в восточные финно-угорские языки через посредство тюркских языков.

Цели и задачи исследования

Целью диссертации являются:

1) выявление заимствований в лексике мордовских языков;

2) лексико-семантическая классификация заимствований, анализ их функционирования и сферы употребления;

3) исследование процессов, происходящих при морфологическом, фонетическом и семантическом освоении заимствований в мордовских языках;

4) разграничение иноязычной лексики по источникам заимствования и определение приблизительного времени их заимствования.

Общая цель исследования определила конкретные задачи:

а) анализ исторических условий, в которых контактировали исследуемые языки;

б) выявление критериев разграничения заимствований и разделение их по пластам;

в) классификация заимствований по тематическим группам;

г) анализ фонетической и семантической ассимиляции заимствований, объяснение, по мере возможности, причин изменений и некоторых особенностей адаптации иноязычной лексики в мордовских языках.

Научная новизна и практическая значимость исследования

Научная новизна диссертации заключается в следующем:

1) проведена классификация заимствований в мордовских языках по лексико-семантическим признакам, дающая представление о сферах воздействия языков на лексику мордовских языков;

2) подробно описано, проанализировано и по мере возможности объяснено фонетическое освоение заимствований мордовскими языками;

3) впервые в мордовской языковедческой литературе описаны процессы, происходившие при семантическом освоении, определены причины и виды семантических изменений заимствований, проанализировано морфологическое освоение;

4) проведено разграничение заимствованной лексики мордовских языков с учетом источников заимствования, исторической последовательности, особенностей фонетического оформления и семантики на следующие группы: а) заимствования из индогерманского источника; б) иранские заимствования; в) русские заимствования; г) тюркские заимствования.

Результаты исследования имеют как общефинноугорское лингвистическое значение, так и практическое, конкретизируя факты о процессах функционирования заимствованной лексики на материале мордовских языков. Они могут использоваться в практике вузовского преподавания на национальных (мордовских) отделениях и при изучении студентами лексико-

логии. Результаты исследования должны содействовать дальнейшим изысканиям и исследованиям в области иноязычной лексики мордовских языков. Материалы, некоторые выводы и положения данной работы могут быть использованы при написании разделов лексикологии, фонетики и диалектологии мордовских языков. В диссертации приведены свежие языковые данные и немало новых этимологий. Материалами можно воспользоваться при составлении Лингвистического атласа Европы (ЛАЕ), в частности его мордовской части. Некоторые выводы имеют также определенное значение для исследования функционирования и эволюции мордовских языков. «Словари тюркских, индогерманских и иранских заимствований в мордовских языках» могут быть использованы при работе по созданию (толковых и этимологических) словарей мордовских языков.

Методы и методика исследования

В настоящее время во всех лексикологических исследованиях большую значимость приобретает системный подход. В данной работе системный подход к анализируемому материалу проявляется в исследовании слов иноязычного происхождения не изолированно, а в тесной связи с исконными словами и словами родственных языков. При подобном подходе в первую очередь исследуются внутренние и структурные связи лексических единиц, их взаимодействие и взаимовлияние, т. е. процессы, дающие возможность обнаружить системность в лексике.

Основными методами исследования являются описательный (контекстуальный анализ и лексикографическое описание), статистический, сопоставительный и сравнительно-исторический. Статистический метод важен тем, что позволяет определить характер употребления, частоту использования и функциональные качества и свойства лексики.

Все данные методы в совокупности дали возможность автору проанализировать вхождение иноязычной лексики в систему мордовских языков, классифицировать ее и выделить критерии для разграничения.

В ходе работы сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. Принимая во внимание различный характер фонетических оформлений иноязычных заимствований, семантико-морфологические критерии и историческую последовательность, иноязычная лексика мордовских языков разграничивается на следующие группы: а) индогерманские заимствования; б) иранские заимствования; в) русские заимствования; г) булгаро-чувашские заимствования; д) татарские заимствования; е) тюркизмы, вошедшие в мордовские языки через русский язык.

2. Иноязычные заимствования, функционирующие в мордовских языках, не однородны по семантике и, находясь почти во всех тематических группах лексики, отражают различные стороны жизнедеятельности человека и окружающей природы.

Исходя из лексико-семантических признаков, они подразделяются на следующие разряды:

1. Человек и общество.

2. Природа и животный мир .

3. Материальная и духовная культура.

4. Трудовая деятельность человека.

3. Процесс заимствования слов всегда сопряжен с их фонетическим освоением, которое предполагает приспособление звуковой формы лексемы иноязычного происхождения к фонетической системе мордовских языков. Степень адаптации при этом зависит от времени заимствования, пути проникновения (устного или письменного), фонемного состава заимствуемой лексемы.

4. При семантическом освоении иноязычная лексика мордовских языков подвергалась определенным семантическим изменениям, в основе которых лежат внешние (экстралингвистические) и внутренние (внутрилинг-вистические) причины. Иноязычные заимствования, семантически освоенные мордовскими языками, систематизируются на: а) заимствования, освоенные без изменения семантики; б) заимствования, сузившие свои значения; в) заимствования, расширившие сферу своих значений.

5. Проникновение иноязычной лексики в мордовские языки является результатом длительного сотрудничества контактировавших народов. Заимствование иноязычной лексики - это не механический процесс, проходивший насильственным путем, а процесс органического освоения и адаптации иноязычного материала различными способами и в различной смысловой, грамматической и фонетической степени.

Источники и материал исследования

Теоретической основой исследования послужили труды отечественных и зарубежных исследователей по общим вопросам языкознания, по финно-угорскому языкознанию, по тюркологии и индоевропеистике.

Базой исследования послужили также личные полевые наблюдения, диалектные записи и материалы, собранные автором с 1984 года в различных районах Мордовии и Татарстана, Чувашии, Пензенской, Самарской и Нижегородской областей.

Материалом исследования послужили слова иноязычного происхождения в мордовских языках, т.е. собственно индоевропейские и тюркские лексемы. Лексические данные почерпнуты нами из словарей мордовских языков, из картотеки кафедр мордовских языков Мордовского госуниверситета, а также из картотеки ГУ «Научно исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве РМ». В качестве источника подтверждения этимологий использовались словари К. Редей, В.В. Радлова, М. Рясянена, Э.В. Севортяна, Н.И. Ашмарина, В.Г. Егорова, «Древне-тюркский словарь», «Татарско-русский словарь», «Трехтомный татарский диалектологический словарь», «Башкирско-русский словарь», «Чувашско-русский словарь», «Этимологический словарь русского языка» Фасмера, «Словарь тюркских заимствований в русском языке» Т.В. Шиповой. Использовались также труды и этимологические разработки ряда других ис-

следователей: X. Паасонена, П. Равилы, П. Аристэ, Г. Берецки, И. Буденца,

B.И. Лыткина, Б.А. Серебренникова, Ф.И. Гордеева, Н.И. Исанбаева, И.С. Галкина, Д.Е. Казанцева, И.В. Тараканова, А.П. Феоктистова, Д.В. Цыганкина, М.В. Мосина, М.Е. Евсевьева, P.A. Юналеевой, Р.Г. Ах-метьянова, Т.М. Шеяновой и др.

Структура и объем работы

Диссертащи состоит из введения, трех частей, заключения, библиографического списка и приложений.

Приложение 1. Словари заимствований в мордовских языках.

Приложение 2. Список условных сокращений и диакритических знаков.

Приложение 3. Список обследованных сел.

Апробация работы

Основные положения диссертации отражены в более чем 40 научных публикациях, в том числе и в двух монографиях.

По теме диссертации автор выступал с докладами на Всесоюзной конференции финно-угроведов в г. Ижевске в 1987 г., на VII, VIII, IX, X Международных конгрессах финно-угроведов (1990-2005), на Всероссийских региональных и Международных конференциях, а также на внутривузов-ских научных конференциях [Саранск, 1986-2005].

Транскрипция и оформление диссертации

В мордовских примерах используется финно-угорская транскрипция, применяемая в финно-угорском языкознании, индо-европейские и тюркские примеры даны в упрощенной русской орфографии без использования специфических знаков.

Содержание диссертации

Основное содержание исследования изложено в трех частях.

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, определяются цели и задачи исследования, излагаются методы и методика исследования и указывается материал, использованный автором.

В первой части даются общие теоретические сведения о языковых контактах и заимствованиях. В следствии того, что проблема классификации заимствованных слов на материале мордовских языков еще не имела своего решения, автором была высказана своя точка зрения по этому вопросу. В этой части также рассматриваются некоторые аспекты языковой сущности заимствований. В ходе изучения теоретических работ (В.М. Аристова,

C.А. Беляева, Б. Гасанов, C.B. Гринев, Л.П. Крысин, А.П. Майоров, Г.В. Павленко, М.Н. Черкасова и др.), посвященных общей теории заимствований, был сделан вывод, что употребление термина заимствование как родового для слов, вошедших в родной язык из других языков, необходимо признать неверным из-за двойственного смысла слова заимствование: этот термин может обозначать как процесс, так и материал (О.С.Ахманова и др.).

Как видно, языковое заимствование - многогранное явление. Данный факт объясняется тем, что язык состоит из отдельных ярусов. Исходя из

этого, языковое заимствование как родовое понятие включает в себя следующие виды: заимствование морфемы, лексическое заимствование, семантическое заимствование, синтаксическое заимствование. Поскольку отдельный язык - это устоявшийся, сформированный феномен, не нуждающийся в заимствовании грамматического строя, фонетической системы и т.д., то речь обычно идет о лексическом заимствовании, т.е. процессе перемещения слов из одного языка в другой.

Вслед за рядом отечественных лингвистов (О.В. Высочина, В.В. Дубининский, К.Н. Еремина, Т.П. Зюрина, Г.Г. Ивлев, Т.А. Казакова, Л.П. Кры-син, Р.И. Розина и др.) в качестве родового понятия для определения неисконных слов принимается иноязычное слово. Сочетания звуков, аффиксы, словообразовательные модели и т.п. заимствуются системой того или иного языка путем их вычленения в иноязычных словах. Поскольку иноязычные слова находятся в языке-реципиенте в состоянии разной степени освоенности, то необходимо выделить заимствованные слова, которые полностью ассимилированы системой воспринимающего языка, и иностранные слова, сохраняющие черты иноязычного происхождения. Иностранные слова принято делить на экзотизмы, варваризмы и вкрапления. Таким образом, под иноязычным словом понимается любое неисконное слово вне зависимости от степени его освоенности заимствующим языком, но употребляемое в речи. Иноязычные слова в этом понимании являются материалом настоящего исследования.

Под термином заимствование в настоящем исследовании понимается также результат процесса заимствования: слова, словообразовательные аффиксы и конструкции, вошедшие в данный язык в результате заимствований.

Результаты исследования конкретного языкового материала заимствований в мордовских языках, так же как и анализ многочисленных работ по проблемам языковых контактов, свидетельствуют о том, что перенесение в язык- реципиент значения иноязычного прототипа происходит независимо от способа заимствования. Иноязычное влияние при заимствовании проявляется в перенесении в воспринимающий язык лингвистических характеристик языка-источника:

1) семантики; 2) морфемного состава; 3) грамматических связей.

Большинство лингвистов полагает, что процесс заимствования является основным способом пополнения словарного состава языка, а также указывает на его смешанный характер. Исследование фактического материала показало, что процесс заимствования из контактировавших языков в мордовские языки представляет собой закономерное явление, обусловленное как внутри, так и внелингвистическими факторами.

Термин заимствование неразрывно связан с процессом освоения иноязычных лексических единиц языком-реципиентом, включения в его лексико-семантическую систему и подчинения законам его развития.

Помимо чисто утилитарных функций точного обозначения внешне-культурного элемента и ориентации адресата в область определенной иноязычной культуры, заимствования несут в себе элемент национального колорита, внешнекультурную коннотацию.

Иноязычные вкрапления (варваризмы или экзотическая лексика) не связаны с исконной лексикой системными отношениями, употребляются окказионально в устной и письменной практике в силу моды, создания эффекта национального колорита и принадлежат лексике другого языка.

Граница между заимствованными словами, иноязычными реалиями и иноязычными вкраплениями оказывается проницаемой вследствие различных семантических и функционально-речевых причин.

Одним из необходимых условий, вследствие которого происходит заимствование слов, является двуязычие. Иноязычное слово сначала употребляется в среде двуязычно говорящих людей, а затем получает более широкое распространение.

В языке-реципиенте заимствованная лексика подвергается фонетической, морфологической, орфографической, семантической ассимиляции. Степень ассимиляции тем выше, чем продолжительнее этап вхождения слова в заимствующий язык, степень билингвизма пользователей и фиксация заимствования в речи.

Заимствованные слова принадлежат двум языковым системам - системе языка-источника и системе языка-реципиента.

Процесс вхождения и приспособления иноязычной единицы к системе языка-рецептора, заключающийся в приобретении ее вторичной формы, релевантной именно для данного языка, мы называем интеграцией заимствования. Выдвигаемый в работе подход позволяет проследить процесс адаптации иноязычных лексических единиц в языке-рецепторе более широко, учитывая все известные структурно-семантические типы заимствований.

Полагаем, что существование различных типов заимствований свидетельствует о различной степени их интеграции, детерминируемой степенью выраженности категориального значения чужеродности.

Во второй части диссертаг^и рассматриваются индоевропейские заимствования в мордовских языках, которые представляют собой довольно большой пласт иноязычной лексики. Рассматривая индоевропейские заимствования в соответствии с их хронологией и источниками, мы выделяем следующие основные группы: 1) индо-германские заимствования; 2) иранские заимствования; 3) русские заимствования.

В первой главе второй части исследованию подвергаются индо-германские заимствования, которые являются древнейшими лексическими заимствованиями во всех финно-угорских языках, в том числе и мордовских. Делается краткий обзор предыдущих исследований и рассматриваются место и время контактов. Освещается теория генетического родства уральских и индогерманских языков и делается попытка периодизации ин-догерманских заимствований.

Первая глава второй части состоит из трех разделов.

В разделе 2.1.1 рассматривается исторический фон мордовско-индогерманских контактов и подвергаются анализу исторические, географические и хронологические условия. Основным вопросом при этом является проблема прародины уральцев и индогерманцев.

Итак, где находилась прародина уральцев? В этой связи существуют две противоположные теории. Согласно Хайду, прародина уральцев в VI-IV тысячелетии до н.э. находилась в Западной Сибири между низовьями и средним течением Оби и Уральскими горами. Разделение уральцев на фин-но-угров и самодийцев могло иметь место до IV тысятелетия до н.э. Часть населения заселила затем Европейскую часть Уральских гор, вплоть до долины Печоры и Камы. Финно-угорская эпоха длилась приблизительно до конца III тысячелетия до н.э. Недостатком данной теории является то, что она не дает объяснения ранних доарийских и раннепраарийских контактов. Существует гипотеза о том, что древние индогерманские заимствования происходят не из арийского, а из другой ветви индогерманского праязыка -из тохарского. Как известно, тохарские языковые памятники были обнаружены в Восточном Туркестане. Тохарский язык относится к западной ветви индогерманской языковой семьи, к так называемым языкам centum [ср. Schwentner, 1935; Pedersen, 1944]. Очевидно, тохары перекочевали с запада в Восточный Туркестан. Относительно места предположительных уральско-тохарских контактов нет никаких сведений. Встреча уральцев и тохаров могла произойти, если об этом вообще говорить, во время передвижения последних на восток-в Восточной Европе, и даже в Западной Сибири -по большому счету, в финно-угорский период. Исходная форма включенных нами в первую группу слов близка реконструированной индогерманской форме. В данном случае можно теоретически предположить заимствования из тохарского языка.

Но так как прауральский язык-основа и развившиеся из него более поздние финно-угорские, финно-пермские, финно-волжские и угорские языки в течение их истории имели контакты только с арийскими и иранскими языками, убедительнее кажется мысль о том, что принадлежащие самому старому периоду прауральские слова происходят из того диалекта индогерманского праязыка, из которого позднее будет развиваться арийская (индогерманская) ветвь. Как известно, звуковая форма и географическое распространение индогерманских заимствований в уральских языках указывают на типичное арийское происхождение.

Согласно другой точке зрения (Ojansuu, Paasonen, Setala, Toivonen, Joki, Itkonen), прародина уральцев находилась на огромной территории. Итконен [1968: 11-34; 1969: 303-306] подчеркивает, что финно-угры и германцы столкнулись в Европе и никак не в Сибири. Итконен опирается на точку зрения археолога Халикова. Уральская прародина простиралась от Волги до Урала (даже до его сибирской стороны). Финно-угорская прародина простиралась до Балтики и даже до Финляндии. Между Финским

заливом и Уралом, естественно, могли жить и другие народы. С этой теорией состыковываются языковые контакты уральцев (финно-угров) и индо-германцев.

Многие исследователи (Pokorny, Scherer, Трубецкой и т.д.) считают, что прародина индогерманцев находилась в Восточной Европе, точнее, в Южной России к северу и северо-востоку от Черного до Каспийского морей.

Многие ученые сходятся во мнении, что доарийцы и праарийцы заселяли область к северу от Черного моря [Томашек, 1883; Расторгуева, 1966: 195; Гимбутас, 1970: 155-197; 1963: 538-571]. Азиатская прародина арийцев (ср. Оранский, 1960: 50-51; Расторгуева, 1966: 195), на наш взгляд, едва ли возможна.

В разделе 2.1.2 нами дается периодизация индогерманских заимствований:

1) доарийские заимствования, включающие в себя прауральские этимологии. Следует отметить, что в данной группе отсутствуют специфические арийские фонетические черты (напр., слияние индоевроп. е, о, а в одном звуке а; г вместо индоевроп.). Вследствие этого некоторые лингвисты склонны считать данные заимствования праиндоевропейскими. К ним относятся следующие слова: морд, кол-рыба < скр. kel; морд, рисьма - цепь < скр. rasmi- хлыст; морд, медь- мёд < скр. *madhu сладкий, приятный, нектар, мёд; морд, мекш/меш - пчела < скр. тлсш-муха; морд, узерь-топор < скр. vazra\ морд, юв - ость, мякина < скр. Yava - зерно; морд. nypxi¡/nypcy3-свинья < доар. porsos; морд, уроз-сирота < доар. orbho и др.;

2) раннепраарийские заимствования, включающие в себя финно-угорские этимологии. В данной группе заимствований уже имеются арийские фонетические черты (а вместо индоевроп. е, о\ вместо индоевроп. к\ г вместо индоевроп. / и т.д.). К этой группе относятся следующие заимствования: морд, азор/азоро-хозяип < праар. asura; морд, паваз/паз- счастье, бог <праар. baga- бог; морд, сяда/сядо-сто < праар. sata; морд, тарваз-серп < праар. darghas\ морд, аотсг/я-оглобля < праар. aia\ морд, виръгаз-волк < санскр. vrka; морд, сюра/сюро- рог < праар. sraw/sarw и др.;

3) праарийские заимствования. Здесь объединены заимствования, источниками которых являются разные индоевроп. языки: морд, тарад-ветвь, сук < хет. tarn, скр. darir, морд, куд/кудо-дом, жилище < скр. kota, герм. gut\ морд, веле-село < праар. *vele, лат. ve/e; морд, саты-хватит, достаточно < лат. sat; морд, пондо-фунт < герм, pondo; морд, сюре-тиъ < лат. ■шеге-шить; морд, сал-соль < лат. sal, герм, salz и др.

Заимствованные из индогерманского языка слова на основе их распространения в уральских языках в диссертации разбиты на несколько хронологических пластов - прауральский, финно-угорский, финно-пермский, финно-волжский. Эту группировку и периодизацию можно соотнести в индогерманском языке с определенными базирующимися на археологических и звуковых критериях словами. Принимая во внимание архео-

Заказ № 6671

11

логическую периодизацию и звуковые критерии, можно выделить 3 хронологически и фонетически обособленных слоя: первый слой составляют доарийские заимствования прауральского языка-основы; второй слой -заимствования финно-угорского периода. Финно-угорские этимологии могут происходить также из доарийского языка; в этом случае, правда, их стоит рассматривать не как финно-угорские, а как прауральские заимствования; третий слой составляют раннепраарийские, в которых индогерман-ские палатальные уже изменились в сибилянты, но еще имеет место вокальный триас. С финно-угорской эпохи эти слова распространились в финно-пермский и финно-волжский языки.

Раздел 2.1.3 освещает с различных точек зрения теорию генетического родства индогерманцев и уральцев.

С середины XVIII в. ученые объясняют соответствия между уральскими и индогерманскими языками генетическим родством. Идея, что соответствия базируются на контактах, появилась позже. Первым представителем теории контактов был Томашек.

В XX столетии часть ученых (Паасонен, Сетеля) в связи с индогерман-ско-уральским языковым генетическим родством заняла осторожную позицию, другая часть (Тойвонен, Хакулинен, Равила, Итконен), рассматривая в своих работах по контактам языковые соответствия, высказывается в отношении этой гипотезы так же очень сдержанно. Самый выдающийся представитель теории индогерманско-уральского языкового родства -Björn Collinder. Коллиндер пытался доказать родство уральских и индогер-манских языков в большинстве своих работ (1934, 1943, 1954, 1965). Его материал распространялся на соответствия местоимений, некоторых морфологических элементов (аккузатив, аблятив, показатель мн. числа, многочисленные производиые суффиксы) и на соответствия словоформ. Иоки также представляет его точку зрения. В своей широкомасштабной работе («Уральцы и индогерманцы» 1973) он объясняет некоторые местоимения генетическим родством. Коллиндер [1965: 111-136] рассматривает 50, Йо-ки (1973) - около 20 таких слов прауральского или финно-угорского происхождения, которые говорили бы за индогерманско-уральское родство. Различие между ними состоит в том, что Йоки относит большинство слов, которые раньше объясняли генетическим родством, к арийским и иранским заимствованиям.

Мы считаем, что число предположительно генетически родственных элементов очень мало, они не образуют систему, следовательно, их нельзя рассматривать в качестве доказательства родства. Если они не являются заимствованиями, то их кажущееся соответствие не что иное, как случайное совпадение.

Что касается схожести морфологических элементов и местоимений, некоторые ученые не до конца исключают возможность заимствования в одном или другом направлении. Как уже было сказано, большинство уче-

ных придерживаются мнения, что индогерманская прародина лежала на юге России к северу и северо-востоку от Черного моря. Если эта гипотеза верна, то возможно, что оба праязыка - индогерманский и уральский - являлись соседями с древних времен и имели уже тогда языковые контакты. В таком случае можно принять во внимание тот факт, что самые старые заимствования пришли прямо из индогерманского языка-основы. Контакты могли иметь место в области к северу от Черного моря, на границе степной области и заселенной уральцами лесной зоны. Но пока индогерманисты не придут к единому мнению относительно индогерманской прародины, этот вопрос следует оставить открытым.

Во второй главе второй части рассматриваются иранские заимствования, где 1) освещаются вопросы исследования финно-угро-иранских контактов в финно-угорской лингвистической литературе; 2) рассматриваются исторические предпосылки ирано-мордовских (финно-угорских) контактов; 3) даются критерии выделения иранских заимствований, к которым относятся языковые, историко-географические и культурно-исторические критерии; 4) анализируется фонетическое освоение иранизмов.

Вторая глава второй части состоит из четырех разделов.

В разделе 2.2.1 мы освещаем исторический фон мордовско-иранских контактов.

Финно-пермский пранарод разделился около II тысячелетия - или, по другой точке зрения, около I тысячелетия - до н.э. на две ветви: финно-волжскую и пермскую. Ушедшая на запад финно-волжская группа заняла местность Средней Волги и Оки, прародина оставшихся на востоке пермяков простиралась вдоль нижнего течения рек Кама и Вятка. В VIII-IX вв. н.э. в районе Средней Волги разыгралось важное событие, которое оказало глубокое влияние на дальнейшую судьбу прамордовского народа. В середине VIII века на Средней Волге появились болгары - тюркский народ - и основали там, в конце VIII - начале IX в. могущественное государство. Время интенсивных болгарско-мордовских контактов может быть датировано с начала IX до конца X в. Проникновение волжских булгар в мордовские области, возможно, способствовало разделению на две части прамордовского народа и языка.

В течение этой эпохи южными соседями мордвы были иранские племена. Они составили иранскую ветвь индоиранского пранарода. Данное языковое единство прекратило свое существование около II тысячелетия до н.э. После распада праарийского языка начинается самостоятельная жизнь иранской группы.

С точки зрения контактов с финно-угорскими народами важным представляются расселение и передвижения киммерийских, скифских и сарматских племен. Скифы появились в южных степных областях России в VIII в. до н.э.

Скифам и сарматам, следуя карте Геродота, отведена большая область на юге России. Скифский племенной союз представлял собой опасную силу для соседних государств.

С I столетия до н.э. важную роль в жизни финно-угорских племен могли играть помимо сарматских племен в низовьях Дона, Волги и Кубани также проникшие из района Аральского моря аланские группы. В то время как в древнеиранский период (1Х-Ш вв. до н.э.) значительная власть в южнорусских степях принадлежала скифам и сарматам, для среднеиранского периода характерно возрастающее значение сарматских и аланских племен, а также вытеснение скифов. Вполне вероятно, что аланы состояли из многочисленных племен, к которым также принадлежали сарматы и массагеты, которые в связи с возрастающей мощью аланов приняли их название. Племенной союз аланов возник в I столетии н.э., время его процветания приходится на Ш-1У вв. Мы считаем, что самой поздней датой мордовско-иранских контактов может быть среднеиранский период. Новоиранское влияние уже не могло коснуться мордвы. Таким образом, возможность контакта с осетинами должна быть отвергнута не только по хронологической, но и по географической причине. Осетины являются, по нашему мнению, потомками вытесненных в горы Кавказа аланов, так что контакты с географической точки зрения являются неправдоподобными.

Мы рассмотрели отдельные периоды истории иранских народов и установили при этом, что они могли иметь непосредственные контакты с финно-угорскими народами с самого раннего времени приблизительно до VI столетия н.э. Они не были тесными и основывались, наверное, только на торговых отношениях, т.е. на обмене товарами. Эти контакты позволяют предположить, что заимствования в финно-угорские языки могли попасть не только из языка скифов, сарматов и аланов, но и языка среднеиранских племен, так как один из самых оживленных путей вел как раз от Аральского моря на Урал. Из-за внутренних смут между племенами и маленькими государствами Средней Азии (Бактрия, Согдиана, Арея) торговые пути переходили в руки других народов. Так, например, незадолго до наступления новой эры в Средней Азии под руководством тохарского племени, т.н. кушан [Конов 789], возникло могущественное государство Кушан, которое в I в. н.э. захватило часть Индии. Торговые связи предполагают достаточно разветвленные контакты, которые способствовали передаче некоторых элементов культуры иранских народов финно-угорским народам.

Раздел 2.2.2 посвящен периодизации иранских заимствований.

1. Праиранский период (начало И - конец II тысячелетия до н.э.).

2. Древнеиранский период (начало I тысячелетия до н.э. - Р/-Ш вв. до н.э.).

3. Среднеиранский период (1У-Ш вв. до н.э. - УШ-Х вв. н.э.).

4. Новоиранский период начинается в УШ-1Х вв. н.э.

Письменные памятники сохранились с древне- и среднеиранского периодов [Оранский, 1960: 24-27; 1963: 32; 1979: 10-12, 15-22, 97; Расторгуева, 1966: 198-199].

Обычно иранские языки на основе звуковых критериев делят на две группы: 1) западная; 2) восточная.

С точки зрения ирано-мордовских контактов в расчет принимается восточная группа, а точнее ее северо-восточная часть. На северо-восточных иранских языках и диалектах говорили к северу от Черного и Каспийского морей, позднее в Средней Азии. Этой группе принадлежат следующие, уже мертвые, языки: скифский, аланский, согдийский. Сегодняшние преемники северо-восточной группы: осетинский («-аланский скифский) и ягноб-ский («-согдийский) [Расторгуева, 1966: 197-198].

Мы полагаем, что начиная с прамордовской эпохи, на культуру и язык мордвы оказали влияние следующие иранские народы: киммерийцы (ок. 1900-1500), протоскифы (около 1500-750) [Йоки, 1973: 360-361; Лыткин, 1975: 84-85; Оранский, 1960: 67; Расторгуева, 1966: 201]. О киммерийцах мы имеем очень мало сведений, поэтому вопрос мордовско-киммерийских контактов можно затронуть только в теоретическом плане. С точки зрения оказываемого воздействия на прамордовский язык следует обратить внимание на скифский язык. На скифском (скифо-сарматском) языке разговаривали в период с VIII—VII вв. до н.э. до IV-V вв. н.э. севернее Черного моря. Итак, скифы, а позднее сарматы и аланы, были южными соседями мордовцев во время ирано-мордовских контактов. Скифский язык не оставил письменных источников. Осталось только несколько слов (имен собственных) в греческой транскрипции [Оранский, 1960: 24-27; Расторгуева, 1966: 199]. На этом основании помощь в исследовании ирано-мордовских контактов могут оказать данные других иранских языковых источников. Преемник скифского языка в среднеиранский период - аланский язык. В новоиранский период - осетинский, на котором сейчас говорят на Кавказе.

В мордовских языках функционируют пра- и древнеиранские заимствования. На основе исторического фактологического материала можно предположить, что исходным языком (языком-источником) в пра- и древ-неиранский период был язык по типу скифского. Большое число заимствований происходит из среднеиранского языка. Этим языком, вероятнее всего, является аланский.

Хронологические рамки ирано-мордовских контактов: конец И тысячелетия до н.э. - около VIII в. н.э. Иранское влияние было, как уже отмечалось, продолжительным процессом. Контакты между мордовцами и иранцами прервались из-за того, что в область проживания иранцев (аланов) проникли различные тюркские народы - по соседству с мордовской прародиной - волжские булгары. Живущие в южных степях иранцы, по-видимому, растворились в воинственных тюркских племенах.

В разделе 2.2.3 анализируется фонетическое освоение иранских заимствований.

1. Смычные: древнеиран. - среднеиран. р- > пм. р\ древнеиран. t- > пм. t; древнеиран. - среднеиран. -t, -t'- > пм. -t-\ древнеиран. - среднеиран. к- > пм. -к\ древнеиран. - среднеиран. Ь- > пм. b-, р-; среднеиран. -Ь- > пм. Ь-\ праиран. - древнеиран. - среднеиран. d- > пм. -d-\ праиран. - древнеиран. -среднеиран. -d, -d'- > пм. -d, -d'-\ среднеиран. -g-, g'- > пм. g-, g'-.

Сочетания согласных: среднеиран. -пй, -пс1' > пм. с/-, пй-\ среднеиран. -пё> -Щ' > пм. (п); древнеиран. - среднеиран. -П, -г{> пм. -п\ праиран. -древнеиран. - среднеиран. -гс1, -гй' > пм. -г/, -гс1; среднеиран. -гк- > пм. -гк'.

В прауральском и в прафинноугорском языке-основе были только глухие смычные р, I, к. Звонкие смычные (Ъ, с1, g) возникли в процессе становления звонкости в период обособленного существования прамордовского языка, точнее, перед началом ирано-мордовских контактов. Согласные Ь, с1, g в старых иранских заимствованиях передавались уже в прамордовский через Ь, <1, g. Прауральские - прафинноугорские сочетания согласных тр, Ы, пк за счет деназализации и озвончения стали в мордовских языках Ь, с1, Нельзя определить начало этого, вероятно, долго длившегося процесса. Его окончание, однако, выглядит яснее. Болгаро-тюркские и иранские заимствования предъявляют важный критерий для определения времени мордовской деназализации и следуемого из этого озвончения. Первые бул-гаро-тюркские заимствования попали в прамордовский язык в УШ-1Х вв. Разделение мордовского народа имело место в 1Х-Х вв. н.э., после того, как предки мордвы под натиском волжских булгар двинулись на север.

2. Носовые: праиран. - древнеиран. - среднеиран. т- > пм. -т'-; праиран- древнеиран. - среднеиран. -т, -т' > пм. -т, -тсреднеиран. п- > пм. п-\ древнеиран. - среднеиран. -п, -п' > пм. п-.

Начальный иранский п был замещен в прамордовском во всех случаях палатальным и. Во внутренней и конечной позиции иранскому п также соответствует п. Такая двоякость может быть объяснена тем, что иранский язык в противовес к прамордовскому не знал оппозиции п-п, поэтому мордва передавали иранский п перед передними гласными (а, /) с помощью п.

П в мордовском пап - среднеиран. пап связан, возможно, с аффективным характером данного слова, несмотря на то, что иранское происхождение мордовского слова бесспорно. Похожие на лепетание слова: зыр. пат, питкег - быстро и послушно есть; пат - есть (о ребенке); зыр. ттау - сосать, морд, эрзя папа - хлеб (в детском языке); папа - пить (детский язык); морд, пата, папа - хлеб (в детском языке), сам. пат - есть [1оЫ, 1973: 292].

3. Плавные звуки: среднеиран. г- > пм. г-; праиран. - древнеиран. -среднеиран. -г, -г > пм. -г, -г.

4. Спиранты: древнеиран. - среднеиран. V- > пм. у; древнеиран-среднеиран. V- > пм. 0; древнеиран. - среднеиран. -х-(-10- > пм. к; древнеиран. -у- > пм. I. Иранский внутренний -V- исчез как в заимствованиях, так и в собственных словах (*5 > 0, *т> 0). Прамордовский язык-основа не знал спирант х(И), поэтому последний был заменен к или 0.

5. Сибилянты: праиран. 5- > пм. -5; среднеиран. -5, -я > пм. -5; среднеиран. 2- > пм. 3; среднеиран. -г, -2 > пм. -3; праиран. 2- > пм. 3\ древнеиран. - среднеиран. 5- > пм. древнеиран. - среднеиран. -е, -з > пм. -2.

Арийский начальный 5 в иранском стал Ъ. Слова с сохраннеым в(з) происходят из раннепраиранского или, что еще более вероятно, из древней

среднеиранской языковой формы, в которой 5 сохранялся очень долго. Среднеиранский г перед и после передних гласных превратился в палатальную аффрикату. Похожее звуковое изменение имело праиранский г, нерегулярный древнеиранский s > пм. s.

Аффрикаты: праиран. - среднеиран. -с > пм. с.

Вокализм.

Вокализм первого слога. Легко разобраться в сложных звуковых замещениях, если схематично представить и сравнить друг с другом системы гласных прамордовской и иранской языковых систем.

пм. древнеир. среднеир. дифтонги

í ú u í/í u/u i/i u/u ai/ai au au

e о о a/a e о

e о о a/a

a a

[E. Itkonen: FUF, 31 (1953-1954):332; Redei: UAJb: 419(1969):131; Расторгуева, 1966: 203].

Гласные прамордовского языка можно разделить на передние, средние и задние. Традиционно отмечают 4 степени открытости у гласных переднего и среднего ряда и 3 - у среднего. Но возможно, что гласные ё/ё, б/б, о/о противостоят друг другу не по степени открытости, а согласно оппозиции открытый/закрытый. Система гласных прамордовского языка знала только краткие. В противовес прамордовской системе, система гласных как древ-неиранского, так и среднеиранского намного беднее. В древнеиранском языке 3 гласных и 2 дифтонга, в обоих рядах - краткие и долгие. Число гласных фонем в среднеиранском языке - 5. Гласные е и о появились из дифтонгов за счет монофтонгизации.

Праиран. - древнеиран. а > пм. (а>) о; праиран. - древнеиран. а > пм. (iа>) и; древнеиран. - раннепраиран. а > пм. (а>) и.

Праиранский и древнеиранский а или ü был заимствован в раннепра-мордовском языке с а. В мордовских языках очень мало заимствований с праиран. а(а). Раннепраиранский а в течение прамордовского периода в собственных словах лабиализовался (о или и).

Среднеиран. а/а > пм. (а>) а; среднеиран. а/а > пм. я; среднеиран. а/а > пм. (а>) о; среднеиран. а/а > пм. (а>) о; среднеиран. а > пм. а.

Для среднеиранского языка можно предположить фонемы а я а. Соответствие среднеиранскому а> пм. а, которое имеет место только в 3 примерах, можно рассматривать как регулярное. Исходя из этого, можно предположить, что *а к концу среднеиранского периода в названых диалектах стал *а. За звуковое изменение *а > *а говорит также и то обстоятельство, что из среднеиранского *а в большинстве новоиранских языков развился а [Расторгуева, 1966: 204]. Бесспорные доказательства среднеиранского звукового изменения *а> *а - прамордовские преемники * ü, *ó, о на месте среднеиранского *а.

Эпентезные гласные. Эпентезные гласные имеют место, если иранское слово начинается на чуждое для мордовских языков сочетание согласных (%гс1-, кг-, \'гс!-, \Чк). В этих случаях были вставлены между согласными следующие гласные: *е, *о, *о. Пра- или древнеиран. *£/с1а- > праморд. *gerta > gort\ среднеиран. *кг- > праморд. *кег\ среднеиран. *\гс1а > пра-морд.*уог/; среднеиран. *\тка > праморд. *гогк.

Вокализ непервого слога. В мордовских языках сегодня намного меньше гласных в непервых слогах, чем в первом. В прамордовском языке-основе, как правило, в непервом слоге место имели следующие гласные: а, а, В единичных случаях, правда, в первую очередь в заимствованиях и ономато-поэтических словах, возможны также лабиальные гласные и и о. Вокализм непервого слога развивался внутри слова иначе, чем в его конце. Внутри: праморд. а > в морд, а, праморд. а > в морд, е, е; праморд. / > морд, г, I. Для конечного гласного в мордовских языках характерна сильная апокопа.

Что касается иранских заимствований в мордовских языках, в них можно наблюдать те же самые тенденции. Мордовские соответствия иранских гласных после первого слога внутри: среднеиран. а > пм. а, а\ среднеиран. а/а > пм. а; древнеиран. (среднеосет.) / > пм. /; древнеиран. й > пм. а.

Иранский конечный гласный в прамордовском отпал: пра- или древнеиран. а > пм. 0; древнеиран. и > пм. 0; древнеиран. / или раннесреднеиран. 0 > пм. 0; среднеиран. а/а > пм. 0.

К иранским заимствованиям в мордовских языках мы относим следующие лексемы: ажия- оглобля < ав. аеш- прокладывать, пробивать, пахать, плуг; арсемс- мыслить, думать < ав. аге)а- дорожить, оценивать; ердекс- проклятие, ребро < ав. егйекх- ребро; ломань-человек < осет. лимон- приятель; мирде-муж, супруг < ав. таге1а-человек, смертный; пет-келъ - пест < перс. ри1к- молоток; сырне- золото < ав. гагапуа- то же; уроз/урози- боров < ас. уагага- то же и др.

В разделе 2.2.4 впервые в мордовском языкознании нами дается лекси-ко-семантическая классификация индогерманских и иранских заимствований. Данные заимствования по своим лексико-семантическим признакам классифицируются следующим образом:

1. Человек и общество.

2. Природа и животный мир.

3. Материальная и духовная культура.

4. Трудовая деятельность человека.

1 .Человек и общество. В этот разряд входят слова, обозначающие взаимоотношения людей, анатомические и физиологические понятия, понятия родства и свойства, социальные понятия. Ср., напр.: азаргадомс-разбушеваться, разъяриться, разболеться; азор- хозяин, начальник; аля-дядя, мужчина; лем-имя; ломань-человек; отёжа-тысяча; паваз-счастье;

мукор/мукоро-тдз\ сымень-корень, род; лгяшягал/с-убивать; эрдекс-клятва, проклятие; сан-жила; паро-хорошо и др.

2. Природа и животный мир. Здесь объединены заимствования, обозначающие предметы и явления животного и растительного мира, географические понятия. Ср., напр.: берёк/беряк-берег, лапужа-илоский; ленге-лыко; лёл(-пойма; лояа-лист; л/екгм-пчела; нерьгаз-барсук; виръгаз-волк; одар- вымя; репс/ряпс-репа; каиъф/канстъ-конопля; курга- рот; сява/сея-коза; чей-осока; селей-тъ и др.

3. Духовная и материальная культура. В данный раздел входят слова, связанные с обозначениями построек и предметов домашнего обихода, слова, обозначающие одежду и украшения, пищу и напитки; слова, относящиеся к культуре и религии, понятия, связанные с товарно-денежными отношениями. Ср., напр.: медь-мед; сал-соль; «и/ине-цена; пондо-пуд; нонкс/и—штаны; рисъме-цепь; сырне-золото; сэдь/седь-мост; усъке-цепочка, проволока; куд/кудо-жш, жилище; паз-бог; ияле/иель-половина; сшго-желтый; арсемс- мыслить, думать; зарнгшарь- драгоценный камень; шна/кшна-ршснъ и др.

4. Трудовая деятельность человека. Сюда входят слова и термины, связанные с сельским хозяйством, обозначением ремесла и других занятий человека. Ср., напр.: ажия-оглобля; виемс-отнести; кардаз-хлев, загородка; кши-хлеб; керяст/керьмаз-соты\ кшни-железо; сюеа-мякина; ума-загон; уро-шшю\ карамс-коъыщть, рыть, долбить; онкст-удила; пеель-нож; петкель-пест; /дае-медовый квас; сере-мець, латунь; /иореаз-серп; узе/5 ь/узе/эе-топор; тинге-ток (место для молотьбы) и др.

В третьей главе второй части рассмотрению подвергаются русские заимствования в мордовских языках. Здесь исследуются проблемы русско-мордовских контактов:

1) исторический фон русских заимствований и их периодизация;

2) анализируются фонетическое, морфологическое и семантическое освоение русизмов;

3)проводится лексико-семантическая классификация русских заимствований;

4) исследуется финно-угорский (мордовский) субстрат в русском языке.

Третья глава второй части состоит из шести разделов.

В разделе 2.3.1 освещается исторический фон мордовско-русских языковых контактов.

Вопрос о путях взаимодействия восточных славян и финно-угорских народов был поставлен в отечественной историографии свыше 150 лет тому назад [см.: Ключевский, 1887: 299; Карамзин: 1842, Любавский: 1909: 123, 191], до сих пор сохраняет свою актуальность и продолжает оставаться в центре самого пристального внимания.

Мы выделяем три подхода к решению вопроса о датировке начала славяно-угро-финских языковых контактов.

Заказ № 6671

19

Лингвист П.Аристэ и этнограф К.Вилкула, опираясь в основном на данные археологии, говорят о праславянском влиянии на угро-финские языки в начале I тысячелетия н.э. и даже в последние века до н.э.

Другие исследователи (В.Кипарский, Ф.Ойнас, Ф.П.Филин и др.) относят начало славяно-угро-финских языковых контактов к VI — VIII вв. н.э., когда восточная часть славянства начала свое продвижение на территории, занятые финно-уграми.

Еще более поздние сроки начала славяно-финских контактов и первых лексических заимствований предполагают последователи Й.Микколы и Я.Калимы. По их мнению, контакты начались в IX—XI вв. А фонетические особенности заимствований объясняют либо спецификой передачи древнерусских форм в угро-финских языках, либо особой архаичностью говоров, из которых были переняты эти формы [см., например, Vahros, 1960: 65].

Оставляя вопрос о происхождении первых славян на севере Восточной Европы за рамками нашего исследования, мы констатируем, что славянское освоение лесной зоны началось во второй половине I тысячелетия н.э. и активно продолжалось в первой половине II тысячелетия н.э. Что в результате привело к резкому изменению этнокультурной ситуации в древнем угро-финском ареале. Исторические судьбы многих местных этнических группировок оказались неразрывно связаны с формированием Древнерусского государства, что позволило им сохраниться этнически, оказывая свое воздействие на развитие великорусского языка.

Начало многовекового славяно-угро-финского взаимодействия относится к предгосударственному периоду истории восточных славян. Как указывает Е.А. Рябинин, «...следы таких ранних связей, определивших раннюю ассимиляцию финноязычных обитателей, выявляются в погребальных памятниках второй половины I тысячелетия н.э. — сопках и длинных курганах» [Рябинин, 1997: 237].

В Начальной летописи содержится указание на существование уже в IX в. разноэтнической федерации, состоящей из славян и аборигенных финно-угорских племен. В этнографическом введении «Повести временных лет» среди народов «иже, дань дают Руси» поименованы чудь, весь, ямь, либь, чудь заволочская, мордва и меря, принадлежащие к угро-финской группе племен [Рябинин, 1987: 237].

С XII—XIII вв. археологические памятники документируют начальное оседание на территориях финно-угров постоянного древнерусского населения [Рябинин, 1997: 239]. Процесс массовой колонизации был активизирован монголо-татарским разорением. С XIII—XIV вв. начинается этап активной монастырской колонизации угро-финских земель. Монастыри развили энергичную миссионерскую деятельность среди язычников, распространяя христианство. Монастырская колонизация содействовала ассимиляции угро-финского населения. В конце XV в. в землях мордвы уже преобладало русское население.

В разделе 2.3.2 дается периодизация русских заимствований.

Периодизация русских заимствований в мордовских языках - один из сложных и трудных вопросов в мордовском языкознании. Те авторы, которые затрагивали эту проблему, заимствования подразделяли на два периода: на дооктябрьский и послеоктябрьский. Такая периодизация не совсем точная и, на наш взгляд, устаревшая.

При периодизации следует учесть особенности проникновения русских заимствований как через устно-разговорную речь, так и через книжно-письменный язык, а также состав заимствований. Периоды проникновения русских заимствований через устно-разговорную речь, т. о., можно разделить на следующие этапы:

1. Первый этап - с X в. до середины XVI в. В этот период усвоение русских слов происходит только в диалектах, в основном происходит заимствование бытовой лексики. Соответственно они зафиксированы в более ранних памятниках письменности. В записях Фишера, Страленберга за 1730 г. мы обнаруживаем слова типа башмак, мачта, иемыч, сера и др.

2. Второй этап связан с присоединением мордвы к Российскому государству (1552-1557гг.) и проникновением русских слов в мордовские говоры. Второй этап длится с середины XVI в. до 1860 г.

3. Третий этап охватывает 1860 - 1905 гг. С самого начала этого периода русские заимствования проникают не только через устно-разговорную речь, но и через книжно-письменный язык. В 1838 г. появилась мокшанская грамматика, написанная П. Орнатовым, эрзянская - в 1839 г., опубликованная Г. Габеленцем в Гёттингене. Были изданы первые буквари на мордовских языках: эрзянский, подготовленный А. Ф. Юрто-вым в 1884г., мокшанский - в 1892 г., а также в этот период в большом количестве издается переводная религиозная литература. Любая из изданных книг в этот период усиленно внедряет лексику, связанную с христианской верой. Изданные буквари и переводы Евангелия на мордовских наречиях содержат в себе следующие заимствования, связанные с христианской религией: ад, пророк, алтарь, аминь, ангел, апостол и др.

4. Четвертый этап связан с началом издания книг научно-просветительского содержания под влиянием буржуазно-демократической революции 1905 г. Этот период длится до 1918 г. В эти годы наряду с изданием религиозной литературы выпускаются брошюры и книжки в области медицины, этнографии, государственного устройства России, календари -ежегодники и т. п. Заимствованные слова, зафиксированные в 1905-1917 гг., отличаются тем, что они обозначают самые разнообразные объекты, отражают все те бурные события, которые произошли в общественной, политической, экономической и культурной жизни России. Здесь мы обнаруживаем также многочисленные заимствования, связанные с техническим прогрессом (автомобиль, трамвай, поезд, вагон, телефон, аэроплан, гид-ротан и др.).

5. С 1918 г. начинается пятый послеоктябрьский период. Заимствование многих слов этого периода отражает определенные этапы в развитии советского общества. Этот период характеризуется фиксацией огромного количества новых русских заимствований в многочисленных мордовских источниках как оригинальных, так и переводных.

В разделе 2.3.3 Анализируется фонетическое освоение русизмов Освоение согласных Смычные

Русские п [ п], пь [ п']

Русские п [п] , пь [п'] во всех позициях усваиваются через твердое п [п]. Это объясняется тем, что в мордовских языках нет мягкого пь [п'] .

В начале слова: паз < р. паз ; пай< р. пай; потолок < р. потолок; пуш-ка< пушка; пыль< р. пыль; пегий< р. пегий; пилеш < р. плешь; пирог < р. пирог.

В середине слова: апельсин< р. апельсин; аптека< р. аптека; аэроплан<р. аэроплан; господин< р.господин; епископ<р. епископ; запас <р.запас; заповедь<р заповедь; исправник<р. исправник; капли, капля<р. капли; кирпич<р. кирпич; копейка<р. копейка; копоть<р. копоть; копыта <р. копыто; лампа<р. лампа; лопата< р. лопата; крепостъ<р. крепость; лапушка<р. лапушка; лапша< р. лапша; шапка<р. шапка.

В конце слова: потоп<р. потоп; тулуп<р. тулуп; окоп<р. окоп; ишп< р. шип; степ<р. степь.

Русские б [ б ], бь [ б']

Русские б [6], бь[б'] во всех позициях усваиваются через твердое б [6]. Это объясняется тем, что в мордовских языках нет мягкого бь [б'].

В начале слова: багор< р. багор; балкон< р. балкон; барин<р. барин.

В середине слова: кабак<р. кабак; жалоба<р. жалоба.

В конце слова: куб<р. куб; баобаб<р. баобаб; горб<р. горб.

Русские д [ д], т [ т]

Русские д [д], т [т] усваиваются во многих позициях через д [д], т [т].

В начале слова: даром < р. даром; доля < р. доля; таракан, торокан < р. таракан.

В конце слова: гад <р, г<хя\ укват <р. ухват.

Русские дь [ д'], ть [ т']

Палатализированные русские дь [д'], ть [т'] обычно усваиваются через палатальные дь [д'], ть [ т'].

В начале слова: дядя - дядяй< р. дядя; деньга<р. деньга; детрит<р. детрит.

В середине слова: одеял<р. одеяло; крендель, кырендель, кылендьыр <р. крендель; мундир<р. мундир.

В конце слова: тетрадь<р. тетрадь; заповедь, заповед< р. заповедь.

Русские к [ к], кь [к'], г [г], гь [г']

В мордовском языке нет мягких согласных, русские к[к], ль[к'], г [г], гь [г'] усваиваются соответственно через звуки к и г во всех позициях слов.

В начале слова: ка6ак<р. кабак; короб<р. короб; кусо<р. коса; кушак <р. кушак; кедра, кедр<р. кедр.

В середине слова: акация< р. акация; балкон<р. балкон.

В конце слова: за\юк< р. замок; зо::отник<р. золотник; косяк<р. косяк.

Исключение составляет слово досук, в котором в конце слова г усвоено через к.

Фрикативные и аффрикаты Русские в [ в], вь [ в']

Эти звуки мордовским языком во всех позициях обычно замещаются через в.

В начале слова: варган<р. варган; ватага<р. ватага; воин<р. воин.

В середине слова: ковер<р. ковёр; товар< р. товар.

В конце слова : удав<р. удав; устав< р. устав; лев<р. лев.

В собственно мордовских словах употребление в ауслауте абсолютно исключено. Оно встречается только в в русских заимствованиях. Список слов с конечным в увеличился за счет следующих позднейших заимствований, усвоенных после Октября: состав, комсостав, политсостав, негатив, кооператив, аккредитив, реактив, партактив, коллектив, агитколлектив, детектив, объектив, мотив, локомотив, кузов, вызов, толов, остров, полуостров, резерв, нерв, консерв, призыв, отзыв.

В начале слова перед некоторыми согласными ( сь, й, т) в отдельных случаях звук в выпадает, в частности, в источниках зарегистрированы следующие примеры: сек<р. всех ; исе - исе <р. все ; сякий <р. всякий; сё-даки - сётаки<р. все-таки ; тулка<р. втулка; ёшка - юшка<р. вьюшка.

Мордовский [в ] относится к числу малоупотребительных звуков.

Русские ф[ ф], фь [ф']

Ввиду того, что в русском языке эти звуки исторически появились относительно поздно под влиянием западноевропейских языков, то и в самом русском языке слов с этими звуками довольно мало. В дооктябрьский период в мордовском языке зафиксировано слишком мало слов с [ф ] и [ ф'] . В словах , пришедших через народно-разговорную речь, [ф ] и [ф'] обычно субституируются через [ и], а иногда тем и другим, например: са~ рапан, сарафан<р. сарафан ; паврик фабрик< р. фабрика. Однако в мордовских письменных источниках слова, содержащие звуки [ф] и [ ф'], появились благодаря использованию их мордовскими книжниками и ими большей частью эти звуки зафиксированы через ф, т. е. переводчики религиозных текстов, авторы учебников и работники периодической печати не

учитывали способы усвоения звуков мордвой, которых нет в их языке, примеры: фарисей < р.фарисей; февралъ< февраль; фелон< фелон.

Русское с [с]

Русское с [с ] во всех позициях замещается через с [с].

В начале слова: сад<р. сад; самовар <р. самовар; смола <р. смола.

В середине слова: гусар <р. гусар; арестант <р. арестант.

В конце слова: спас <р. спас; голос < р. голос; градус < р. градус.

Русское сь [с']

Русское палатализированное сь [с'] во всех позициях обычно замещается сь [с']. Однако в некоторых говорах наблюдается тенденция произносить этот звук как твердое с или как палатализированное.

В начале слова; село <р. село; семья <р. семья; сетка <р. сетка.

В середине слова: осел < р. осел; керасин <р. керасин.

Русское з [з]

Звук з в русском языке функционирует во всех позициях и в мордовском регулярно замещается через з

В начале слова: забор < р. забор; запас <р. запас; золотой <р. золотой.

В середине слова: воздух <р. воздух; заказной <р. заказной.

В конце слова: дикобраз <р. дикобраз; карниз <р. карниз.

Русское зь [з']

Русское палатализированное зь [з' ] во всех позициях обычно замещается зь [з' ].

В начале слова палатальный согласный [ з'] в собственно мордовских словах не употребляется, это обстоятельство вызвало отдельные перекосы в субституции русского зь [з' ] : в одних словах он усвоен через палатальный [з' ] землемер < р. землемер; земство <р. земство.

В середине слова: казеннай <р. казенный; козел <р. козел.

В конце слова: князь <р. князь; мазь <р. мазь; язь < р. язь.

Русское ш [ш ]

Во всех позициях этот звук регулярно замещается через ш [ш].

В начале слова: шар <р. шар; школ, школа <р. школа.

В середине слова: шашка <р. шашка; вишня <р. вишня.

В конце слова: грош, гырош <р. грош; ёрш, ёрыш <р. ёрш.

Русское ж [ж]

Во всех позициях регулярно замещается через ж [ж ].

В начале слова: жаюба <р. жалоба; жертва <р. жертва.

В середине слова: инженер <р. инженер; книжник <р. книжник.

Перед глухими согласными звонкий [ж] может оглушиться, например: прашка <р. упряжка.

В конце слова: экипаж <р. экипаж.

Русское щ [ щ ]

Русское [щ] большей частью в дореволюционных заимствованиях суб-ституируется через [ш] и [щ ] : шотка < р. щётка', яшник, яшнык, яшишк <р. ящик; леш <р. лещ. Есть случаи замещения щ через тч и ч: чатча, чача < р. чаща ; пычал <р. пищаль. В дооктябрьских источниках два слова зафиксированы с начальным щ: щи <р. щи ; щит <р. щит . Из этого следует что к началу XX в. были большие колебания в замещении звука щ. В годы советской власти русские заимствования с этим звуком стали писать при помощи буквы щ.

Русское ц [ц ]

Усвоение русского ц [ц] в ранних заимствованиях связано с его диалектной особенностью: русское население бывших Тамбовской и Пензенской губерний произносило мягко. Мордва мягкое [г/] усвоили через [ч].

В начале слова: черкуль < р. циркуль; чиган <р. цыган.

В середине слова: чернилъча <р. чернильца ; дранча <р. дранница.

В конце слова: бронеч <р. бронец ; купеч, купес <р. купец.

В конце слова иногда аффриката ц замещается свистящим с : берковес < р. берковец; купес <р. купец.

Мордовские книжники отдали предпочтение сохранению оригинала правописания, в результате чего появилось множество слов с написанием буквы ц: г/ар, царь < р. царь; царь-миротворец <р. царь-миротворец; целой <р. целый.

Русское ч [ч ]

Звук ч [ч] русского языка регулярно замещается через звук [ч].

В начале слова: чай < р. чай; чарка < р. чарка; чалой <р. чалой.

В середине слова: англичан <р. англичанин; великомученик <р. великомученик; венчанье <р. венчанье.

В конце слова: врач < р. врач; кулич, ключ <р. ключ;

Русское х [ х], хь [ х']

В усвоении этих звуков встречается большой разнобой: в ранних заимствованиях [х] усваивается через [к], в поздних-через [х].

В начале слова: капера [ кал'эра ] < р. холера; кворый <р. хворый.

В середине слова: баркыт, баркат <р. бархат.

В конце слова: бултык < р. бултых', бых <р. бык; ворок.

В письменных источниках в следующих словах в разных позициях соответствующий звук обозначен через букву х: халат <р. халат; хорек <р. хорек; хоругвь <р. хоругвь.

Русское й Ц]

В системе русской орфографии этот звук обозначается различными способами. В начале слова, в начале следующего слога, начинающегося после гласного , после знаков ь и ъ обозначается буквосочетаниями я [ йа],

е [йэ], ё [йо], ю [йу], и [йи]. В конце слова и в конце слога перед согласными данный звук обозначается й. В большинстве диалектов усваивается идентичным звуком, в южно-перифирийных диалектах - звуком з и дь.

В начале слова: яблок ^аблок] < р. яблок [ ]аблок] ; ягода[ jaгoдa] < р. ягода [ ]агода].

В середине слова: заём [за]эм ] <р. заем [за]эм ]; ар.шш[арми]а] <р. армия [армща ].

В конце слова: бардовай [бардова] ] < р. бардовый [бардовьу ] ; беглай [бегла] ] <р. беглый [бегльу ].

Смычно - проходные Русское л [ л]

Русское л [л] встречается во всех позициях и усваивается через л [л ].

В начале слова: алмаз <р. алмаз; бланка <р. бланк.

В конце слова: ангел <р. ангел; канал <р. канал.

В середине и в конце слова после гласного звука в елабужском диалекте л усваивается через [у], ср. колочча Г, коудеч Е.

Русское ль [ л]

Материалы, зафиксированные в памятниках мордовской письменности, очень четко различают мягкое ль [л'] от твердого л [л]. Мягкое [л'] встречается во всех позициях.

В начале слова: лямка <р. лямка; лекарь <р. лекарь.

В середине слова: климо, клеймо <р. клеймо; мельник <р. мельник.

В конце слова: грифель <р. грифель; король <р. король.

Русское р [ р ], рь [ р']

Русским р [р ] и рь [р'] во всех позициях соответствует звук р [р]. Издатели мордовских книг поэтому после мягкого р часто пропускали мягкий знак. В древнемордовский период общемордовское [р] в начале слова изменилось в [з ] и [ж ]. В русских заимствованиях не обнаружен ни один случай такого звукоперехода, хотя в мордовский язык проникло немало лексических русизмов в начале слова. Это явление говорит о том, что русские лексические проникновения относятся к молодым заимствованиям мордовского языка. Звук [р ] встречается во всех позициях слова.

В начале слова: раб <р. раб; разбой <р. разбойный; рай <р. рай.

В середине слова: арап < р. араб; арда <р. орда; адрес <р. адрес.

В позднейших заимствованиях сочетание ря произносится как [рйа]; варяг [варйаг] <р. варяг.

В конце слова: багор <р. багор; бокатыр, богатыр <р. богатырь; договор <р. договор; забор <р. забор; крейсер; мастер <р. мастер.

Слово рекрут зафиксировано с начальным ль [л']: лекурыт, лекрут.

По - видимому, в исходном диалекте оно имело ль - овую огласку.

Носовые Русское м [м], мь [м']

Во всех позициях и во всех диалектах как твердому м [м], так и мягкому м [ м'] соответствуетм [м].

В начале слова: магазин <р. магазин ; май <р. май.

В середине слова: армия <р. армия; батман <р. батман.

В конце слова: агроном <р. агроном; бальзам <р. бальзам.

Русское н [н]

Во всех позициях и во всех диалектах этому звуку соответствует н.

В начале слова: награда <р. награда; налог <р. налог.

В середине слова: аренда <р. аренда; банк, банка <р. банк.

В конце слова: апельсин <р. апельсин; блажен <р. блажен.

Русское нь [н']

Во всех диалектах и позициях субституируется через нь [н'].

В начале слова: невод <р. невод; немись, немич, немец <р. немец.

В середине слова: анис <р. анис; баруня, барыня < р. барыня.

В конце слова: грань < р. грань; дербень <р. дербень; июнь <р. июнь; степень <р. степень.

Освоение сочетаний согласных

Для русского языка группы из двух-трех согласных типа ст, сть, стр, сп, гл, кл, гр, кр, хр, лк ( строитель, сестра, крест, полк и т. д.), расположенных по возрастающей звучности, вполне обычны. Как и в других финно-угорских языках, в мордовском стечении нескольких согласных невозможно в начале и конце слова. При фонетической адаптации русские слова с группами согласных претерпевают некоторые изменения.

В одних случаях происходит перестановка гласного звука, стоящего после группы согласных: гулкой < р. глухой; гурбиян <р. грубиян; пуруд <р. пруд. В других случаях перед двумя согласными или между ними иногда появляется вставочный гласный ы или и, причем такое явление обнаруживается во всех позициях слова: а) в начале слова: кирень <р. хрен; кирес <р. крест; кырендель <р. крендель; б) в конце слова: полык <р. полк; толык <р. толк. Иногда опрощение стечения согласных происходит за счет выпадения одного из двух согласных, чаще всего происходило выпадение звука т или ть из ст, сть: елась <р. власть; , милось <р. милость; кирос< р. крест.

Освоение гласных Русское а [а]

Русскому а [а] обычно соответствует а [а]:

а) в ударном е твердых согласных: ад <р. ад; адрес <р. адрес; аэро-тан < р. аэроплан; калач <р. калач; лампа <р. лампа;

б) в ударном положении после мягких согласных также передается через [а]: венчанье [вэн'ч'ан'йэ] <р. венчанье [в'эн'ч'ан'йэ]; водянка [вод'анка ] < р. водянка [вод'анка ];

в) в первом предударном слоге гласный [а] также усваивается через [а]: закон < р. закон; заклад <р. заклад; картопка <р. картовка; лапша < р. лапша;

г) безударный [а] в первом предударном слоге после мягких согласных передается также через [а]: княгиня <р. княгиня; объяснение < р. объяснение; освящение <р. освящение.

Многие слова с гласным [а] между мягкими согласными в мордовский язык проникли либо через южно-мордовские говоры, которые контактировали с акающими говорами, через книжно-письменный язык, потому что они не отражают перехода [а] в [э] в северно-мордовских говорах, см. пят-нича-тштща (но в диалектах известна форма пединця, проникшая от русских соседей, говорящих на северно-русских говорах), венчанье, гулять и некоторые другие. В северно-русских диалектах в XVI в. произошел переход [а] в [э]. Этот звукопереход отражают следующие слова, проникшие через народно-разговорную речь: преник <р. диал. преник; опеть <р. диал. опеть; памитё, пометь <р. диал. память; печет <р. диал. печеть.

В мордовском языке в конечном слоге слова имело место звукоперехо-да *-а(-) -о(-), время которого одни ученые относят к XV-XVI вв., другие -к концу XVI - началу XVII в. Этими явлениями охвачены следующие русские заимствования: дуско < р. доска; зубнё <р. зобня; кусо <р. коса; ладон <р. ладан. А такие слова, как: бумага, ватага, горбаш, грамма, черпан, чурка, шапка, ярча, проникли в мордовский язык уже после завершения звукоперехода. Эти примеры из русских заимствований показывают, что, во-первых, во второй половине XVIII в. звукопереход а о в конце слова полностью прекратился и, во-вторых, усиленный поток русских слов начинается после завершения указанного звукоперехода, т. е. именно XVIII в. следует считать началом активных контактов мордвы с русским населением. До завершения этого явления в мордовский язык проникло всего 4 русских слова: доска, зобня, коса, ладан. Последнее слово вряд ли могло попасть в мордовский язык раньше до начала массовой христианизации мордвы (первая половина XVIII в.).

Русское о [о]

В мордовском языке русское о [о] почти во всех позициях усваивается через [о]:

а) в ударяемом положении русское о [о] регулярно субституируется через [о]: апостол <р. апостол; воздух <р. воздух; воин <р. воин;

б) безударный [о] в первом предударном слоге после твердых и мягких согласных в большинстве случаев усваивается через [о]: виноват <р. виноват; виногрнад <р. виноград; бояр <р. боярин; ворота <р. ворота.

Усвоение большого круга слов со звуком [о] в предударном положении объясняется тем, что эти слова проникли из вятских (окающих) говоров русского языка. В них предударное [о] произносится четко. Проникновение слов с этими показателями происходило через северномордовские говоры, отмеченные Видеманом, Вихманном и Мункачи в глазовским диалектом.

В памятниках мордовской письменности зафиксирована группа слов, в которых в преударном слоге вместо [о] выступают гласные [ а] или [о]. Обычно эти слова зафиксированы в мокшанском и частично эрзянском диалектах с гласным [а], в терюханском [о]. И на самом деле эти диалекты мордовского языка взаимодействовали с акающими и окающими говорами русского языка. Следующие примеры как раз подтверждают наше мнение о сказанном: арда <р. орда; кантор,контор,контора <р. кантора; коза <р. коза, калош,колош < р. калоша.

Как показывают примеры, подпитка мордовских диалектов лексическими русизмами происходило не только с севера, но также и с юга.

В диалектах русского языка вплоть до XIX в. существовали две фонемы (о открытое и о закрытое). Рефлексы закрытого [о] отразились в нескольких слогах в первом слове слога в виде гласного [у]: гулбеч <р. го-лобец; дуско < р. доска; зубнё <р. зобня.

Русское е [е]

В мордовском языке русское [э] почти во всех позициях усваивается через е [э]: аптека < р. аптека; аренда < р. аренда; беднай <р. бедный. Безударный е в первом предударном слоге после твердых и мягких согласных в большинстве случаев усваивается через е: апельсин < р. апельсин; великой <р. великий; венчанье <р. венчанье; вершок <р. вершок.

Русское и [ и]

Русское и [и] встречается как в ударном положении, так и в безударном:

а) в ударном положении русское и [и] регулярно субституируется через и [и]: идол <р. идол ; именно <р. именно; аршин <р. аршин;

б) русское и [и] усваивается через [и] как в предударном, так и в ударном слоге: вино <р. вино; гиена <р. гиена; дикар <р. дикарь; июль <р. июль; июнь <р. июнь; кисаль <р. кисаль; минут <р. минута.

Русское .у [у]

Русское у [у] во всех позициях замещается через у [у]:

а) в ударном положении после твердых согласных русское у [у] регулярно субституируется через у [у]: бандурка <р. бандурка; барсук <р. барсук; буква <р. буква;

б) в предударном слоге русское у [у] также без отклонений усваивается через;' [у]: букварь <р. букварь; булавка <р. булавка; бултык < р. бултых; бумага <р. бумага; бурлак < р. бурлак; государ <р. государь;

в) в заударном слоге названный звук замещается таукже через у [у]: август <р. август; воздух <р. воздух; корпус <р. корпус; страус < р. страус;

г) в некоторых диалектах после мягкого р [ у] произносится как [у]: каструля <р. кастрюля; румка <р. рюмка .

Русское ы [ы ]

Как известно, употребление русского ы [ы] позиционно ограничено: оно встречается только после твердых согласных, а после мягких согласных на его месте возникает гласный и [и] как в ударном положении, так и в безударном после твердых согласных русское [ы] регулярно субституиру-ется через [ ы]: барыня <р. барыня; богатыр, багатыр <р. богатырь; бутылка < р. бутылка; владыка < р. владыка; козыр < р. козырь; кыш <р. кыш.

Акцентологическое освоение

Усвоение слов чужого языка происходит и в постановке ударения. Обычно в заимствующем языке в усвоенных словах ставится собственное ударение. В мордовском языке ударным выступает первый слог, поэтому в русских заимствованиях мордовского языка ударение перетягивается на первый слог. Это качество особенно хорошо прослеживается в дореволюционных заимствованиях, при этом при наращивании словоизменительных или словообразовательных элементов ударение автоматически перемещается на первый слог, например: рус. копье < морд, копья < копьянь < копъяда.

Раздел 2.3.4 посвящен морфологическому освоению русских заимствований. Из анализа примеров русских лексических заимствований в мордовских языках из русского видно, что заимствованные слова относятся к разным классам слов: существительным, прилагательным, глаголам, наречиям, а также к таким незнаменательным частям речи, как союзы, частицы. В мордовских языках (за редкими исключениями, например, кажнай — каждый) не заимствуются местоимения, которые, восходя к глубокой древности финно-угорского периода, отличаются поразительной устойчивостью.

Числительные также оказываются наиболее устойчивой частью основного словарного фонда языка, поэтому в составе числительных, за исключением таких, как миллион, миллиард, не обнаруживаются заимствования из русского языка.

Имена существительные. Самую большую группу слов, заимствованных мордовскими языками из русского, в количественном отношении, безусловно, занимают имена существительные. Это объясняется тем об-

стоятельством, что основой заимствования является предмет, вещь, явление, событие, а также совершаемое действие, признак предмета и т. д.

В вопросе об исходной форме заимствования мы согласны и присоединяемся к мнению Б. А. Серебрянникова, который утверждает, что «заимствованию может подвергаться только элемент с нейтральным значением, не осложненный никакими значениями отношений. Этот закон находит свое выражение в том, что все заимствованные слова в различных языках представляют, как правило, именительный падеж оригинала, т. е. падеж, являющийся нейтральным, или основу слова».

Вошедшие в мордовские языки из русского языка имена существительные, как и другие категории заимствованных слов, подчиняются всем грамматическим особенностям, которые характерны вообще всему лексическому запасу мордовских языков. Из морфологических изменений, которым подвергаются заимствованные существительные, следует отметить основные из них:

1. Русские существительные женского рода на -ия: революция, партия, история, в том числе и географические названия, например, Азия, Франция, и др., на -ая: мастерская, столовая, на -ея: аллея, существительные среднего рода на -ие: основание, воспитание, в наречиях мордовских языков входят в форме на -ий: революций, историй, Азии; на -ой: мастерской , столовой; на -ей: аллей (по орфографическому словарю эрз. словаря аллея, идей и др.

2. Как мы видим, имена существительные русского языка на почве заимствующих мордовских языков утрачивают всякие родовые различия. Такое выравнивание форм русского оригинала на почве мордовских языков происходит благодаря отсутствию в заимствующем языке категорий грамматического рода.

В этой связи особый интерес представляют русские имена действователя на -ка, -ца: например: доярка, акушерка, артистка, студентка, трактористка и др., учительница, учетчица, колхозница, ученица и др.), которые в современные мордовские языки могут входить со своими словообразовательными суффиксами. Указанные суффиксы в мордовских языках, как и в русском, указывают на признак пола действователя. Однако следует подчеркнуть, что заимствование этих суффиксов не нарушает особенностей мордовских языков, не вызывает появления грамматической категории рода в мордовских языках. Суффиксы -ка, -ца строго локализованы в соответствующих за:шствованных словах и не распространяются на мордовские слова.

3. Русские слова, имеющие форму только множественного числа, в мордовских языках утрачивают эту особенность и принимают форму единственного числа мордовских языков: морд, щипса < рус. щипцы; морд. грабля < рус. грабли; морд. консерва< рус. консервы.

Конечный ударный о некоторых русских слов также переходит в а, причем ударение остается на последнем слоге, как и в русском: сукна -сукно, окна-окно, весла-весло, села-село, числа - число и др.

Без изменения входят в современные мордовские языки слова на ударный о, например, пальто, бюро.

Существительные производные входят в мордовские языки со своими суффиксами: бригадг/р, тракторг(сш, учет чик, колхоз ник, боец, агитатор, комбайнер, коммунисте, машинг/стжа и др.

Русские или интернациональные суффиксы, вошедшие через русский язык, хотя и могут выделяться как суффиксы в силу наличия нескольких слов одного корня, в мордовских языках продуктивности не имеют, не участвуют в образовании новых слов от исконно мордовских слов. Распространение их строго ограничено теми словами, в составе которых они вошли в мордовские языки.

Имена прилагательные. Среди заимствованных из русского языка прилагательных следует различать ранние заимствования и современные (в основном в советский период). Прилагательные в мордовских языках, заимствованные из русского языка в различные эпохи, резко отличаются по своему внешнему оформлению.

Более ранние заимствованные прилагательные, которых в мордовских языках имеется немного, имеют краткую усеченную форму: весяла - весёлый, ласка - ласковый, свежа — свежий.

Вторую, более многочисленную группу составляют прилагательные, вошедшие в мордовские языки в недавнее время. Они в основном вошли через письменную речь, поэтому подверглись незначительным изменениям.

Наречие. Наречия русского языка в мордовские языки входят без каких-либо значительных изменений, кроме тех, которые характерны и другим категориям слов.

Глагол. Заимствованные глаголы из русского языка отличаются от других категорий заимствованных слов наибольшим разнообразием форм в различных наречиях и диалектах мордовских языков. Это объясняется, в частности, тем, что структура мордовского глагола резко расходится со структурой русского глагола, особенно если это относится к видовой направленности глагола мордовского языка. В большинство говоров мордовских наречий русские глаголы вошли и входят в форме русского инфинитива с прибавлением мордовского глагольного суффикса -нда и суффикса инфинитива -л/с. При этом на почве мордовского языка исчезает мягкость окончания русского инфинитива. Примеры: рус. воспитать < морд, воспи-тандамс; рус. критиковать < морд, критиковандаис; рус. наступать < морд, наступандамс;

Немногочисленные глаголы, которые представляют более ранний слой заимствования, в этих же говорах вошли и укрепились в иной форме, чем заимствованные глаголы типа критиковандаис. Например: р. венчать, м.

венчамс\ р. мешать, м. мешамс; р. торговать, м. торгавамс; р. рисовать, м. рисовамс.

Союзы и союзные слова: но, да, потому што, штоба, если, бта и др. Сложные предложения с этими союзами в мордовских языках получили значительное распространение.

Частицы, вошедшие в мордовские языки из русского языка: веть, хоть, даже, еще, вот, только, уже, неужели, дескать, разве и др.

В мордовские языки вошло также несколько вводных слов, например, конечно, наверное, пожалуй и др.

Исходя из вышесказанного, можно сделать следующий вывод: русские заимствования пронизывают почти все категории слов мордовских языков, начиная с существительных и кончая частицами и междометиями.

В разделе 2.3,5 рассматривается семантическое освоение.

В отношении семантики заимствований следует заметить, что русские слова в мордовских языках в большинстве случаев сохраняют свои значения, которыми они обладают в русском языке. Исключение составляют слова, сузившие свое значение.

Так, русское слово вечер в мордовские языки вошло лишь в значении «общественное собрание для проведения какого-либо торжества, концерт». Для выражения понятия определенной части суток, следующей после окончания дня, в мордовских языках употребляется свое слово - гшядь, чокише - вечер. Слово вечер в мордовские языки вошло лишь в одном значении, без своего основного значения, указывающего на часть суток. Таким образом, значение слова вечер в мордовских языках гораздо уже, чем в русском.

Специальное применение получило в мордовских языках слово доска, которое вошло через школу и обозначает только классную доску. Для обозначения же доски вообще имеется мордовское лаз.

В разделе 2.3.6 дается лексико-семантическая классификация русских заимствований.

Русские и интернациональные слова, вошедшие через русский язык, в мордовских языках составляют следующие группы:

а) общественно-политическая, техническая, научная и др. терминология: революция, класс, республика, капитализм, пролетариат, диктатура, нация, совет, партия, конституция, агитация, экономика, прогресс, наука, история, математика, атом и др.;

б) слова, обозначающие государственные и административные органы, учреждения и др.: президиум, министр, администрация, роно, сельсовет, район, область, республика, депутат и др.

Некоторые слова этой группы в связи с изменением государственной власти, с ее дальнейшим усовершенствованием, как и в русском языке, вышли из активного словаря мордовского языка, например, губерния, уезд, волость, писарь, кантон, нарком и др.;

в) слова из области сельского хозяйства.

Дореволюционные заимствования из русского языка, связанные с земледелием, в мордовском языке составляют сравнительное небольшое число, например, розь — рожь, тук - плуг, капста — капуста, помадор - помидор и др. Следует заметить, что они из русского языка проникли во многие финно-угорские языки.

С переходом на социалистическую форму организации и ведения сельского хозяйства, с началом коллективизации, с дальнейшим развитием и усовершенствованием методов обработки земли, агротехнической науки и т.п. поток русских заимствований в мордовский язык увеличился во много раз. Из области сельскохозяйственного производства из русского языка заимствованы такие слова, как колхоз, совхоз, бригада, звено, ферма, трактор, комбайн, сеялка, молотилка, жнейка, сенокосилка, лобогрейка, бригадир, звеновод, конюх, доярка, ударник, агроном, счетовод, завхоз, тракторист, скирда, сушилка, урожай, культивация, яровизаг!Ш, пар, зябь, клевер, вика, лю1(ерна и др.;

г) слова из области искусства, литературы, печати: театр, музыка, сцена, оркестр, гусли, скрипка, гармонь, баян, аккордеон, рояль, бас, тенор, опера, балет, спектакль, пьеса, драма, трагедия, роман, повесть, поэма, артист, писатель, поэт, художник, композитор, сюжет, композиция, кино, кинотеатр, экран, книга, газета, журнал и т.д.;

д) слова военной лексики: война, фронт, атака, наступление, окружение, войска, армия, пехота, авиация, флот, артиллерия, дивизия, полк, рота, отделение, блиндаж, окоп, пушка, снаряд, миномет, мина, винтовка, штык, патрон, пуля, бомба, граната, маршал, генерал, полковник, офицер, лейтенант, капитан, летчик, танкист, моряк, гвардия и др.

Многие слова из этой группы в мордовском языке были известны еще до революции. Однако широкое распространение они получили в период двух мировых войн, особенно в период Великой Отечественной войны, когда весь советский народ все как один встал на защиту своего Отечества;

е) слова бытовой лексики, названия одежды, предметов питания, домашней утвари, посуды, названия построек и т.д.: тулуп, пальто, фуфайка, плащ, пиджак, костюм, брюк, платье, майка, чулок, носка, колош, шаль, туфля, бота, шляпа, картуз, галстук, сатин, бумазей, сукна, бастон, сухарь, печенье, булка, сахар, калач, котлет, колбаса, море, квас, укват, самовар, поднос, чайник, миска, тарелка, стакан, чарка, плошка, кровать, матрац, простынь, комната, каретник, амбар, полат, стропила, чердак, чулан, кистень, товар и др.

Как видно, слова этой группы в мордовский язык вошли в разные периоды. Наряду с более ранними заимствованиями, например, стакан, товар, сахар и др., в большом количестве встречаются и современные заимствования, отражающие новый быт, возросший культурный уровень мордовского народа.

ж) слова из области промышленности, торговли, транспорта, связи: завод, фабрика, цех, .мастерской, станок, мастер, инженер, чугун, алюми-

ний, гранит, мрамор, цемент, известка, кооператив, продавец, купец, поезд, паровоз, вагон, пароход, пристань, баржа, самолет, автомашина, грузовик, мотоцикл, велосипед, шофер, почта, телеграф, телефон, телефонограмма, телеграмма, конверт, марка, почтачьон, связист и др.;

з) слова, связанные с народным образованием, со школой: школа, класс, парта, класснай доска, ручка, пера, карандаш, тетрадь, дневник, линейка, урок, экзамен, отметка, арифметика, история, ботаника, алгебра, алфавит, г{ифра, числа, диаграмма, учитель, класснай руководитель, завуч, директор, вожатай, пионер и пр.",

и) слова, связанные с медицинским обслуживанием: больница, госпиталь, йод, порошок, тиф, скарлатина, туберкулез, врач, доктор, фельдшер, сестра и др. Сюда же относятся различные названия лекарств;

й) слова, связанные с растительным и животным миром. Здесь следует заметить, что для обозначения названий местных растений, деревьев, зверей, птиц, рыб и т.д., в основном употребляются мордовские слова, многие из которых, восходя к древнейшему периоду финно-угорского языка-основы, в мордовском языке оказываются чрезвычайно устойчивыми. Заимствованные из русского языка слова этой группы являются названиями в основном таких растений и деревьев, которые не растут на территории, занимаемой мордвой, или получили распространение в сравнительно недавнее время, таких животных, зверей и птиц, которые не живут на данной местности. Например: тополь, акаций, сирень, вишня, слива, пальма, кедр, кипарис, клевер, вика, тимофеевка, репс-репа, чеснок, мака, роза, мох, грузди, рыжик, каза -коза, кролик, тигр, лев, слон, верблюд, орел, попугай, акула треска, осетр и др.;

к) слова, связанные с религиозными понятиями: поп, дьякон, крёс-крест вег/чсшс-венчать, л<енмн-именины, кум, кума и др. Сюда же относятся названия некоторых христианских праздников: Ильгень-Ильин день, масла, масленщ - масленица, трощ, тройця -троица и т.д.;

л) названия мер длины: вершок, миллиметр, сантиметр, метр, километр; мер веса: пуд, миллиграмм, грамм, килограмм, центнер, тонна; мер площади: квадратный метр, гектар; мер объема: литр, декалитр, кубометр и др. Названия величины времени: секунд, минут, час, сутка. Названия месяцев: январь, февраль, март, апрель, май и др.;

м) слова, связанные с физической культурой и спортом: гимнастика, зарядка, футбол, волейбол, коньки, трамплин, штанга, турник, шахмат, шашка, спортсмен, чемпион и др.;

н) названия качеств, признаков: весяла-весёлый, ласка-ласковый, проста-простой, розовый, советский, партийный, колхозный и др.;

о) глагольные понятия: торгавамс - торговать, мешандамс - мешать, назначандамс - назначать, организовандамс - организовать, воспитан-дамс-воспитать, экономондамс — экономить, гладям с - гладить, служамс -служить.

Таким образом, даже краткое перечисление тех лексических групп, которые заимствованы из русского языка, показывает, что влияние русского языка на развитие мордовской лексики поистине огромно. Об этом, в частности, свидетельствуют и мокшанско-русские, русско-мокшанские, эрзян-ско-русские и русско-эрзянские словари, подготовленные к изданию сотрудниками мордовского ГУ «Научно исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве РМ».

В третьей части рассматриваются мордовско-тюркские языковые контакты, начало которых относится к Ш-1У вв. н. э. В УП-УШ вв. н. э., после образования Хазарской державы, в непосредственном подчинении которой находилась часть мордвы, происходит усиление этих контактов. А после прихода булгар на Среднюю Волгу, создавших в IX в. мощное государство в этом регионе, и особенно после монголо-татарского завоевания, контакты мордовских языков с тюркскими приняли непрерывный характер.

Анализируются мордовско-тюркские связи с приведением литературы, начиная с замечаний о наличии тюркизмов в восточных финно-угорских языках, сделанных Фишером и Миллером в XVII в., и кончая исследованиями современных ученых.

В первой главе третьей части делается попытка разграничения тюркских заимствований в мордовских языках. Принимая во внимание различный характер фонетического оформления тюркизмов, морфолого-семантические и географические критерии, историческую последовательность многовековых языковых контактов, тюркские заимствования в мордовских языках разграничиваются автором на три группы:

1. Булгаро-чувашские заимствования.

2. Татарские заимствования.

3. Тюркские заимствования, вошедшие в мордовские языки посредством русского языка.

1. Булгаро-чувашские заимствования

Исследование тюркских заимствований в мордовских языках дало автору возможность установить следующие критерии разграничения булгаро-чувашских заимствований от татарских: фонетический, морфолого-семан-тический и историко-географический.

Фонетические критерии

Фонетическими критериями разграничения татарских и булгаро-чувашских заимствований являются следующие:

1) тат. й(ж) начала слова -чув. с морд, с или й(ж). Ср., например: м. сирек Б1гек, э. сирть 5(>/-вяз, чув. сирек, тат. йирек; м. серма & 'огта, э. сер-мав'огта-письмо, чув. сыр, тат. маз-пиши;

2) тат. а первого слога, чув. а, морд. а. Ср., например: тат. ангыра, чув. анара, м, э. мангыр mangir - глупый; тат. анчак, чув. анчак, м. анцек аег'а, э. ансяк ат'ак;

3) тат. э(а), чув. а, морд, а или э(а). Ср., например: м. арзя агг'а -ящик, сундук - чув. арча; тат. эрзэ;

4) тат. к, чув. х, морд, к или х. Ср., например: м. келда кеЫа, э. кенъдял кеп'й'аИ - клоп, чув. хаитала, тат. кандала - клоп;

5) тат. з(с), чув. р, морд. з(с) или р. Ср., например: м. айра а]га, чув. ай-ар, тат. айаз;

6) глухой анлаут. В отличии от многих тюркских языков, в том числе и татарского, чувашский язык в начале слова имеет только глухие согласные. Поэтому противопоставление глухих согласных п, I чувашского языка звонким согласным б, д татарского языка в ряде случаев может служить разграничительным признаком. Ср., например: м. базя Ьаг'а, э. бальзя ЪаГг'а-свояк, тат. бажа, чув. пусана-сеояк.

Следует отметить, что все вышеизложенные критерии не могут рассматриваться в качестве абсолютных вследствие того, что в самих языках-источниках по причине их диалектной раздробленности нет единства в фонетическом облике тех или иных тюркизмов, вошедших в мордовские языки. Не следует упускать из поля зрения и то обстоятельство, что часть бул-гаро-чувашских слов могла попасть в мордовские языки через татарский язык и наоборот.

Морфолого-семантические критерии

По сравнению с фонетическими критериями морфолого-семантические признаки выступают в качестве не основных, факультативных. Морфологические признаки принимаются во внимание в том случае, когда есть заимствованные тюркские суффиксы, анализ которых позволит отнести их, а вместе с ними и сами заимствования к какому либо языку-источнику. Ср., например: тат. суффикс кан: м. сязьган з'аг^ап, э. сезъган зег^апм, тат. саескан-сорока.

Семантические признаки могут быть задействованы при сравнении значений тюркизма в его татарском и булгаро-чувашском оригиналах. Сходство или расхождение значений может стать основанием для отнесения тюркизма к конкретному языку источнику. Ср., например: м. араламс-защшцать, тат. аралау - защищать, чув. хуралла - хранить, беречь, м. ака ака - тетя, тат. ага (старший родственник, уважаемый человек, чувака) - тетя.

Историко-географический критерий

На наш взгляд, большим подспорьем в разграничении тюркизмов мордовских языков является знание ареала их распространения и знания о характере и этапах исторических взаимоотношений мордвы с соседними тюркоязычными народами. Специальными лингво-географическими исследованиями с применением статистического метода установлено, что основная масса татарских заимствований вошла в лексику и говоры мокшанского языка. В говорах же эрзянского языка функционирует больше слов булга-ро-чувашского происхождения.

История взаимоотношений мордовских племен с соседними тюркоя-зычными народами дает этому факту следующее объяснение. Эрзянские племена, находясь в непосредственном соседстве с булгарами, более того, заключая с ними военные союзы, испытали большее влияние со стороны булгар, чем мокшанские племена, жившие гораздо южнее. С другой стороны, мокша подверглась более длительному и более глубокому воздействию со стороны татар (А.П. Смирнов, М.Г. Сафаргалиев, П.Д. Степанов, А.Ф. Халиков и др.).

2. Татарские заимствования

Проникновение татарских заимствований в мордовские языки осуществлялось в ХШ-ХУ1 вв., в период установления политического господства Золотой Орды и Казанского ханства на Средней Волге. Наиболее тесные контакты мордвы были с носителями западных говоров татарского языка, татарами-мишарями. В количественном отношении из всех тюркских заимствований в мордовских языках татаризмы занимают первое место.

3. Тюркизмы, вошедшие в мордовские языки через русский язык.

Среди тюркских заимствований в мордовских языках функционирует

немало слов, которые можно классифицировать по их фонетическим, морфологическим и семантическим признакам как тюркизмы, вошедшие через русский язык.

Вследствие того, что они проникали в мордовские языки в русском фонетическом оформлении, не лишено оснований их рассмотрение как русских заимствований в мордовских языках. Однако мы допускаем и такую мысль, что во многих случаях такие тюркизмы могли войти в мордовские яз^ки минуя посредство русского языка.

Во второй главе третьей части дается лексико-семантическая классификация тюркских заимствований в мордовских языках.

Под тематическими группами мы понимаем объединения слов, которые основываются на классификации предметов и явлений действительности.

Классификация заимствованных слов по этому принципу позволяет делать выводы о сфере воздействия языка-источника на заимствующий язык, о характере заимствованной лексики и ее функционировании, об уровне знания реалий носителями заимствующего языка.

Тюркские заимствования в мордовских языках далеко не однородны по семантике. Находясь почти во всех тематических группах лексики, они отражают различные стороны жизни и деятельности человека, окружающей природы. По своим лексико-семантическим признакам они классифицируются следующим образом:

1. Человек и общество.

2. Природа и животный мир.

3. Материальная и духовная культура.

4. Трудовая деятельность человека.

Каждый из больших разделов распадается в свою очередь на более мелкие тематические группы:

1. Человек и общество

В этот раздел входят слова, обозначающие: а) понятия родства и свойства; б) людей, названия лиц по каким-либо признакам; в) взаимоотношения людей; г) товарно-денежные отношения и социальные понятия; д) анатомические и физиологические понятия, болезни. Ср., например: м. ака ака -тетя, м. акля akl'a-золовка, м. базя baz'a-свояк, м., э. куда kuda-свгп, э. балдуз altuz-свояченица, м. аралай aralaij-защитник, м., э. сокор sokor-слепой, м., э. азаргадомс azargaorns-разъярться, м. алаштамс alastams-обмануть, м., э. батман batman-мера веса, м., э. гарець garec'-плата за обмол, уцез ucez'-дешевый, м. бакон Ьдасоя-пуповнна, м., э. пакаръ ракаг'-кость, м., э. таз 1аг- чесотка и др.

2. Природа и животный мир

Здесь объединены тюркизмы, обозначающие: а) предметы и явления животного мира; б) растительный мир; в) географические понятия. Ср., например: м., э. алаша alasa-лошадь, э. арлан azlan- хомяк, м(у) акась аках'— горностай, м. гуръ gur'— хорек, м., э. курка kurka-индейка, м., э. куяр kiijar'- огурец, м., э. покра рокта- бобы, куколь, э. г/ег/я ses 'a-цветок, э. давол davol-буря, пурга, м. дгба d'oba-"xолм, бугор и др.

3. Материальная и духовная культура.

Проживая на протяжении нескольких веков в соседстве с тюркоязыч-ными народами Поволжья, мордовский народ поддерживал с ними тесные культурные и экономические связи. Довольно глубокое влияние со стороны сначала булгар, а потом татар и чувашей, мордовский народ испытал в области материальной и духовной культуры. Совершавшиеся в течении нескольких веков процессы культурно-экономического взаимодействия нашли отражение в лексических заимствованиях. Тюркские заимствования из области духовной и материальной культуры классифицируются нами следующим образом: а) слова, связанные с обозначением надворных построек и предметов домашнего обихода; б) слова, обозначающие одежду, обувь, украшения и наряды; в) обозначения пищи и напитков; г) слова, относящиеся к культуре, названия праздников, игр; слова, обозначающие обряды, религиозные верования, гадания. Ср., например: м. зиблек z'iblek. - полог, занавеска, м. каръхкя кагка- ковш, м. корам когат- двор, э(д). тур tur-стол, м., э. юрт jiirt -дом, поселение, основание дома, м., э. зепе zepe -карман, м., э. кесак kesak- моток, суманъ suman'- зипун, кафтан, м., э. поза рога-брага, квас, м. г/емара с'отага- пельмени из ржаной муки, м., э. кере-мегь keremet '(место жертвоприношений) и др.

4. Трудовая деятельность человека

Относительно большое количество тюркских слов было заимствовано мордовскими языками в области лексики, обозначающей трудовую деятельность человека. Сюда входят слова и термины, связанные с сельским хозяйством, с обозначением средств передвижения и их принадлежностей, с обозначением ремесла и каких-то других занятий человека. Ср., например: м. аел ajel, э. аель agel' -подпруга, м., э. аржа arza -зазубрина, м., э.

калъдеръкс каГйег'кз- деталь ткацкого станка, м., э. кильдемс кй'йетв-запрягать, м. нокта поИа, э. новта «оу/а-недоуздок, м., э. у лав и1ау-воз, подвода, м., э. цетмар с'оШаг -молотило и др.

На основании анализа функционирования тюркизмов в тематических группах лексики мы пришли к следующим выводам:

1. Мордовский язык подвергся влиянию со стороны своих тюркоязыч-ных соседей почти во всех областях жизнедеятельности человека. По результатам воздействия татарский язык оказал на мордовские языки гораздо большее воздействие, чем булгарский и чувашский языки.

2. Абсолютное большинство тюркских заимствований вошло в оба мордовских языка, мокшанский и эрзянский.

3. Мокшанский язык перенял больше татарских заимствований, чем эрзянский язык, что уже лексическими данными подтверждает нашу мысль о более тесных контактах мокши с татарами.

4. Влияние тюркских языков на лексику мордовских языков неодинаково в различных тематических группах. Больше всего тюркизмов содержится в семантическом классе «Человек и общество», затем по нисходящей «Материальная и духовная культура», «Природа и животный мир» и «Трудовая деятельность человека». Внутри семантического поля «Человек и общество» наибольшее количество заимствований содержится в семантической группе, связанной с обозначением взаимоотношений людей. Что свидетельствует, по-видимому, о большей проницаемости данной группы по сравнению с другими. Внутри же семантического поля «Природа и животный мир» меньше всего заимствований содержится в тематической группе слов, обозначающей растительный мир. Следовательно, она более архаична и меньше поддается внешним воздействиям.

Третья глава третьей части посвящена описанию и анализу фонетического освоения тюркизмов и их адаптации. В процессе заимствования слов особого внимания заслуживает вопрос об отношении к иноязычному звуковому материалу. Общеизвестно, что системы звуков языков различных семей и групп никогда не совпадают. Даже родственные языки отличаются друг от друга специфическими фонетическими особенностями, связанными с артикуляционной базой языка, формируемой в течение веков. Следовательно, процесс заимствования слов всегда сопряжен с их фонетической адаптацией.

Под фонетической адаптацией тюркских заимствований в мордовских языках мы понимаем приспособление звуковой формы лексем тюркского происхождения к фонетической системе мордовских языков. Своеобразное восприятие тюркских лексем обусловливалось различием контактировавших фонологических систем. Степень адаптации, т. е. сохранение или изменение фонетического облика тюркизмов зависела, на наш взгляд, от нескольких причин:

1. Времени заимствования: когда и в какой период данный тюркизм проник в мордовские языки.

2. Пути проникновения: устного или письменного.

3. Степени владения тюркским языком, свойственным данному индивиду или этнической группе.

4. Фонемного состава заимствуемой лексемы.

Совершенно ясно, что чем древнее заимствование, тем значительнее изменения, происходящие с ним. Основная масса тюркизмов раннего периода заимствования подверглась значительным фонетическим изменениям сообразно законам фонетики мордовских языков. Слова же, заимствованные в относительно недавнее время фонетическим изменениям, подверглись в меньшей степени.

Относительно путей проникновения следует отметить, что большинство тюркизмов проникло в мордовские языки устным путем. Проникновение же через устную речь характеризуется большей степенью имитации разговорных форм, наличием вариантов одного и того же тюркизма.

Анализ фонетического освоения тюркизмов в мордовских языках показал, что в их произношении и употреблении наблюдается сложная и пестрая картина, вызванная различными причинами. Большую роль в их модификации сыграли, в частности, время заимствования, форма языкового контакта и фонемный состав заимствованной лексемы.

Звучание тюркских заимствований, вошедших в раннюю эпоху мордовско-тюркских языковых контактов, регулировалось орфоэпическими нормами мордовских языков. Для них характерно приспособление к артикуляционной системе мордовских языков.

В соответствии с ее особенностями тюркские звуки, имевшие идентичную артикуляцию, осваивались без существенных изменений. Фонемы же, которые имели специфическую артикуляцию, замещались близкими по своим артикуляционным свойствам мордовскими звуками, теряли часть своих различительных признаков или утрачивались.

Так, татарский заднерядный гласный а, имеющий лабиализованный характер, замещался в большинстве случаев мордовским нелабиализованным гласным а, но также фонемами е, о, у, и. Ср., например: м., э. алаша alasa < тат. алаша; м. келда kelda э. кеньдал ken'd'al < тат. кандала; м., э. козя koz'a < тат. хужа; э. судрямс sitdr 'ams < тат. сыдыру.

Татарский гласный а(э) осваивался, как правило, через мордовский а, но нередко и через е. Ср., например: м. арзя агг'а < тат. эрзэ; м. пала pala < тат. бэла; м. эле ele < тат. эле; м. э. эрь ег' < тат. эр. Татарский ы осваивался через мордовский а, е, у. Ср., например: м., э. аржа агга < тат. ыржа; м., э. печькемс peekems < тат. печу; э. ускер us'ker < тат. ычкыр. Глубокозаднеязычные татарские согласные к, к. г замещались обычными мордовскими заднеязычными согласными к, г. Звонкие б, д, г, з в начале слова реализовались чаще всего глухими согласными р, т, к. с. Ср., например: м., э. поза poza < тат. буза; м., э. пакся pans'a < тат. бакча; м. аделамс adelams < тат. эдэлэ; м. сянъгяря s 'an 'gar 'а < тат. зэнгэр; м. kojan < тат. койан.

В результате фонетического освоения тюркских согласных, мы пришли к выводу, что озвончение согласных в начале слога и их появление объясняются не только внутренними причинами (Бубрих), но и воздействием контактировавших языков, в частности татарского языка.

Изменения в тюркизмах произошли также и в акцентологическом освоении. В отличии от татарского и чувашского языков, в которых ударение падает на последний слог, в тюркских заимствованиях в мордовских языках произошел перенос на первый слог.

Ср., например: м. имож imoz, э. эмеж emez < тат. йимиж; м., э. маигыр mangir < тат. ангыра; м., э. сезъган sez'gan < тат. сезьган; м., э. айгор ajgoz < тат. айгыр.

Сочетания согласных, чуждые фонетической системе мордовских языков, осваивались путем замены одного из согласных, выпадением одного из согласных, вводом в сочетании согласных гласного звука и палатализацией одного из согласных. Ср., например: м. тотмак totmak < тат. тукмак; м., э. г/ётмар c'otmar < тат. чукмар; м. бугор butor < тат. буктер; м., э. пакаръ ра-каг'< тат. бакра.

Важной проблемой, связанной с контактированием языков, является проблема морфологического освоения заимствованных слов. Одним из основных факторов, обусловливающих соответствие или несоответствие грамматической характеристики заимствованных слов с их исходным оформлением, является степень генетического родства или типологического сходства взаимодействующих языков.

В отличие от марийского и удмуртского языков, где тюркские языки оказали значительное воздействие как на морфологический строй, так и на синтаксис (Исанбаев, Тараканов), в мордовских языках его воздействие незначительно.

Естественно, что, входя в систему мордовских языков, заимствованные тюркизмы подверглись также и морфологической интеграции. Среди тюркизмов в мордовских языках выделяются почти все части речи.

Большинство заимствованных тюркизмов составляют существительные, получившие соответствующие морфолого-грамматические категории.

Второе место занимают глаголы. При заимствовании тюркских глаголов чаще всего бралась глагольная основа и оформлялась в соответствии с мордовскими глагольными формами. Заимствованные глаголы появлялись также путем оформления глагольными показателями других частей речи. Ср., например: м. ароптомс azoptoms очистить < тат. ару чистый; м., э. азар-гадомс azargadoms буйствовать < тат., баш. азарыну роптать, выражать недовольство; м. аелдаис ajeldams затянуть, натянуть < тат. а ел подпруга.

Большая часть тюркских заимствований является прилагательными. Основой для них чаще всего служили тюркские прилагательные.

В четвертой главе дается анализ семантического освоения тюркских заимствований в мордовских языках. В ней, на материале контактировав-

ших языков, были выявлены причины возникновения и развития семантических изменений - экстралингвистические и внутрилингвистические, выделены и определены виды семантических сдвигов, проведена систематизация семантического освоения тюркских заимствований в мордовских языках.

В заключении диссертации обобщаются результаты проведенного исследования и делаются выводы о функционировании иноязычной лексики.

Иноязычные заимствования освоены и адаптированы в мордовских языках и фонетически, и морфологически, и семантически. На протяжении многовекового пользования ими в заимствующем языке заимствования лишались лишь части своих значений, приобрели частично новые оттенки значений или же стали совершенно новыми лексическими единицами.

Язык развивается и изменяется с развитием и изменением человеческого общества. Наиболее подверженной к изменениям частью любого языка является лексика. Иноязычная лексика подвергалась, естественно, немалым изменениям. Причины возникновения и развития изменений заимствований в мордовских языках, выявленные нами, подразделяются две следующие группы:

а) внешние, экстралингвистические причины;

б) внутренние, внутрилингвистические причины.

Обе группы взаимосвязаны между собой.

Некоторые заимствования приобрели в мордовских языках отрицательные значения. Часть заимствований подвергались архаизации.

Причинами архаизации являются такие факторы, как обозначение обозначаемых ими реалий и понятий, недостаточная их освоенность мордовскими языками и кратковременность употребления.

Семантическое освоение заимствований также как фонетическое и морфологическое свидетельствуют об усвоенности и освоенности тюркских заимствований мордовскими языками.

Подавляющее большинство заимствований вошло в мордовские языки как самостоятельные лексические единицы, в основном посредством самих контактировавших языков.

Заимствование иноязычной лексики в мордовских языках - это не механический процесс, проходивший насильственным путем, а процесс органического освоения и ассимилирования иноязычного материала различными способами и в различной смысловой, грамматической и фонетической степени.

Проникновение заимствований в мордовские языки является результатом длительного сотрудничества контактировавших народов и не является односторонним, о чем свидетельствуют мордовские заимствования как в диалектах татарского языка, так и в русских говорах.

Иноязычные заимствования, проникая в язык иного грамматического строя в виде отдельных лексических элементов и неся с собой свои собст-

венные морфологические формы и фонетические особенности, подчинялись внутренним законам развития мордовских языков и подвергались воздействию грамматических законов, приобретая новые морфологические показатели в соответствии с нормами грамматического строя, законов фонетики и семантики мордовских языков.

Вхождение иноязычной лексики в мордовские языки привело к обогащению лексики и основного словарного фонда мордовских языков в различных сферах жизни - общественно-экономической, культурной, материальной и т.д.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора

Публикации в ведущих научных журналах и изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией:

1.Бутылов Н.В. Языковые контакты как результат этнокультурного взаимодействия // Регионология. Саранск, 2006.

2.Бутылов Н.В. Освоение заимствованной лексики в мордовском языке // Интеграция образования. - Саранск, 2006. - №4.

3.Бутылов Н.В. К вопросу языковых контактов // Интеграция образования.

- Саранск, 2006. -№4.

Монографии:

4.Бутылов Н.В. Тюркские заимствования в мордовских языках. - Саранск, 2005,- 128 с.

5.Бутылов Н.В. Иноязычная лексика в мордовских языках (Индоевропейские заимствования). - Саранск, 2006. - 230 с.

Статьи, тезисы, доклады:

6.Бутылов Н.В. О критериях разграничения композит и словосочетаний в некоторых индоевропейских и финно-угорских языках // Проблемы грамматического строя мордовских языков- ТР. Сер.лингвист - Вып. 77.

- Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1984. - С.33^11.

7.Бутылов Н.В. Семантические изменения тюркских заимствований в мордовских языках // XVII Всесоюзная финно-угорская конференция. Языкознание: тез. докл. - Устинов, 1987. - С.263-267.

8.Бутылов Н.В. Семантическое освоение тюркских заимствований в мордовских языках // Сятко. - Саранск, 1987. - №6. - С. 86-88.

9.Бутылов Н.В. Лексико-семантическая классификация тюркских заимствований в мордовских языках // Мокша. - Саранск, 1988. - №2. - С. 83-87.

10. Бутылов H.B. Булгаризмы в лексике мордовских языков // VII Международный конгресс финно-угроведов. Языкознание: тез. докл. - Дебре-цен, 1990.-С. 187-190.

11. Бутылов H.B. Zur Abgrenzug der bulgarischen Lehnwörter von den tatarischen Lehnwörter im Mordwinischen («К вопросу разграничения булгарских заимствований от татарских заимствований в мордовских языках») // Материалы VII Международного конгресса финно-угреводов - Т.З. - Дебрецен, 1990. - С. 267-272.

12. Бутылов Н.В. Лексико-семантическое освоение тюркских заимствований в мордовских языках // Вопросы лексикологии финно-угорских языков. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1990. - С. 137-146.

13. Бутылов Н.В. Тюркскяй валхне кяльсонк («Тюркизмы в мордовских языках») // Мокша - Саранск, 1992. - №9. - С 65-67.

14. Бутылов Н.В. К проблеме выработки норм единого мордовского литературного языка // XXII Огаревские чтения: тез. докл. (Науч. конф.) -Саранск, 1993. - С. 28-29.

15. Бутылов Н.В. К проблеме тюркизмов в финно-угорских языках // Узловые проблемы современного финно-угроведения.// Материалы I Всероссийского конгресса финно-угроведов. - Йошкар-Ола, 1995. -С. 294-295.

16. Бутылов H.B. Zum Problem des Schaffens der einheitlichen mordwinischen Literatursprache («К проблеме создания единого мордовского литературного языка») // Материалы VIII Международного конгресса финно-угроведов- Т.2. - Ювескюля, 1995. - С. 23-24.

17. Бутылов Н.В. Морфологическое освоение тюркских заимствований в мордовских языках // Вестник Мордов. ун-та - Саранск, 1995. - №1. -С. 21-24.

18. Бутылов Н.В. Иноязычная лексика мордовских языков. Финно-угорский мир на пороге XXI в. // Международная конференция финно-угроведов: тез. докл. - Йошкар-Ола, 1998. - С. 114-115.

19. Бутылов Н.В. Валтне менельста аф прайхть («Слова с неба не падают»)// Мокша. - Саранск, 1999. №5. - С. 59-61.

20. Бутылов Н.В. К проблеме тюркизмов в мордовских языках (Мордовские заимствования в татарском языке) // Материалы IV Сафаргалиев-ских чтений: тез. докл. - Саранск, 1999. - С. 361-362.

21. Бутылов Н.В. Язык как фактор консолидации нации // Динамика состояний социума: тез. докл. - Саранск, 1999. - С. 218-219.

22. Бутылов Н.В. Язык как фактор консолидации нации // Финно-угорский вестник - Йошкар-Ола, 2000. -№1. - С. 46-49.

23. Бутылов Н.В. Эряви марстонь кяль («Нужен единый язык») // Мокша,-Саранск, 2000.-№1.-С. 119-122.

24. Бутылов Н.В. К вопросу хронологизации и классификации индоиранских заимствований в мордовском языке // Социально-гуманитарные

исследования: теоретические и практические аспекты. - Саранск, 2000. -С. 198-201.

25. Бутылов Н.В. К вопросу мордовско-иранских языковых контактов // IX Международный конгресс финно-угроведов: тез. докл. - Часть II. -Тарту, 2000,-С. 37-38.

26. Бутылов Н.В. К проблеме мордовско-тюрских языковых контактов // Исторические и политические науки в контексте современной традиции-1999.-С. 594-595.

27. Бутылов Н.В. Zum Problem der indoiranisch-mordwinischen Sprachkontakten («К проблеме индоиранско-мордовских языковых контактов») // Материалы IX Международного конгресса финно-угроведов. - Тарту, 2000. - С. 249-251.

28. Бутылов Н.В. К вопросу общемордовского языка // Материалы IX Международного конгресса финно-угроведов. - Тарту, 2000. - С. 168-174.

29. Бутылов Н.В. Кяленьке-содамошинь лихтибря (« Язык - источник знаний») // Мокша - Саранск, 2000. -№6. - С. 129-131.

30. Бутылов Н.В. К вопросу об истории русско-мордовских языковых контактов // Лингвокультурологические проблемы толерантности: тез. докл. Междунар. конф. - Екатеринбург, 2001. -С. 340-342.

31. Бутылов Н.В. Проблемы единого официального мордовского языка и пути ее решения // Мордовский язык в период реформ: Материалы II Меркушкинских научных чтений. - Саранск, 2001. - С. 397^103.

32. Бутылов Н.В. Совасть ды кадовсть: эрзянь ды мокшонь кельтнесэ ин-доиранонь валтнэ («Заимствованная лексика в мордовских языках») // Сятко.- Саранск, 2001. - №8. - С. 131-132.

33. Бутылов Н.В. К вопросу русско-мордовских контекстов. Материалы конференции. - Саранск, 2000. - С. 40-42.

34. Бутылов Н.В. К проблеме взаимовлияния русского и мордовского языков // Мокша - Саранск, 2002. -№5. - С. 115-120.

35. Бутылов Н.В. Zum Problem der mordwinischen-indogermanischen Sprachkontakten (« К проблеме мордовско-индогерманских языковых контактов») // Lingwistika Uralica Tartu, 2002. -№2. - С. 80-84.

36. Бутылов Н.В. К проблеме взаимодействия и взаимовлияния русского и мордовского языков // Сятко - Саранск, 2002. - №12. - С. 89-94.

37. Бутылов Н.В. К проблеме аутентичности в современном фольклоре. Материалы конференции. - Будапешт, 2002. - С. 79-81.

38. Бутылов Н.В. Проблема понимания при переводе религиозных текстов. //Материалы конференции. — Пенза, 2003. - С. 50-53.

39. Бутылов Н.В. К вопросу мордовской лингвистической терминологии (A mordvin nyelveszeti terminologie Kerdesei) // Folia Uralica- Debrecen, 2004.-№12.-C. 141-154.

40. Бутылов Н.В. Келень сюлмавкст («Языковые связи») // Сятко. - Саранск, 2002.-№12.-С. 134-35.

41. Бутылов Н.В. Шабрав... вал мельга (« За словом ...к соседям») // Сятко. -Саранск, 2006,-№6.-С. 112-115.

42. Бутылов Н.В. Пннгень отьмасто («Из глубины веков») // Сятко. - Саранск, 2006.-№12. - С. 111-113.

43. Бутылов Н.В. Иноязычная лексика в мордовских языках // Материалы X Международного конгресса финно-угроведов. - Йошкар-Ола, 2006.

БУТЫЛОВ Николай Васильевич

ИНОЯЗЫЧНАЯ ЛЕКСИКА В МОРДОВСКИХ ЯЗЫКАХ

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Подписано к печати 26.12.06. Формат 60 х 84 Чи. Усл. печ. л. 2,79. Тираж 127 экз. Заказ № 6671.

Отпечатано в полном соответствии с качеством предоставленных оригиналов в ГУП РМ «Республиканская типография «Красный Октябрь» 430000, Мордовия, г. Саранск, ул. Советская, 55а.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Бутылов, Николай Васильевич

ВВЕДЕНИЕ.

ИСТОРИЯ ВОПРОСА.

ЧАСТЬ I

I. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ИНОЯЗЫЧНОЙ ЛЕКСИКИ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ЗАИМСТВОВАНИЯ.

1.1 ПРЕДВ АРИТЕЛНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ.

1.2 ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ, СВЯЗАННЫЕ С ИНОЯЗЫЧНОЙ ЛЕКСИКОЙ В ТРУДАХ УЧЕНЫХ ХУШ-ХХ ВВ.

1.2.1 Новые подходы к проблематике иноязычной лексики в лингвистике

XX века.

1.2.2 Определение степени освоения иноязычной лексики в языке и речи.

1.2.3 Причины иноязычных заимствований и связь этих причин с дифференциальными признаками заимствований.

1.2.4 Этапы и степень освоения иноязычной лексики.

ЧАСТЬ II

II. ИНДОЕВРОПЕЙСКИЕ ЗИМСТВОВАНИЯ.

2.1 ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ.

2.2 ИНДОГЕРМАНСКИЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ.

2.2.1 Предварительные замечания.

2.2.2 Исторический фон контактов.

2.2.3 Периодизация индогерманских заимствований.

2.2.4 Теория генетического родства.

2.3 ИРАНСКИЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ.

2.3 Л. Предварительны замечания.

2.3.2. Исторический фон контактов.

2.3.3. Периодизация иранских заимствований.

2.3.4. Фонетическое освоение.

2.3.5. Лексико-семантическая классификация индогерманских и иранских заимствований.

2.4 РУССКИЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ.

2.4.1 Предварительные замечания.

2.4.2 Исторический фон контактов.

2.4.3 Периодизация русских заимствований.

2.4.4 Фонетическое освоение.

2.4.5 Морфологическое освоение.

2.4.6 Семантическое освоение.

2.4.7 Лексико-семантическая классификация русских заимствований.

2.4.8 Финно-угорский (мордовский) субстрат в русском языке.

ЧАСТЬ III

Ш.ТЮРКСКИЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ.

3.1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ.

3.2. ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОН КОНТАКТОВ.

3.3. РАЗГРАНИЧЕНИЕ ТЮРКСКИХ ЗАИМСТВОВАНИЙ.

3.4. ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ.

3.5. ФОНЕТИЧЕСКОЕ ОСВОЕНИЕ.

3.6. СЕМАНТИЧЕСКОЕ ОСВОЕНИЕ.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Бутылов, Николай Васильевич

Актуальность темы. В развитии словарного состава языка значительная роль принадлежит заимствованиям из родственных и неродственных языков, относящихся к внешним средствам номинации, в отличие от внутренних языковых средств - словообразования, семантических сдвигов в значении слова, образования неологизмов и т.д.

Как известно, большинство финно-угорских языков восточного ареала подверглось влиянию индоевропейских и тюркских языков. Преимущественным образом иноязычное влияние проявилось в лексической системе, но в некоторых языках и на уровне морфологии и синтаксиса.

Иноязычные заимствования в восточных финно-угорских языках неоднократно подвергались исследованию. Значительная работа в плане выявления и анализа функционирования иноязычной лексики проделана в венгерском, марийском и удмуртском языках (И. Баллаша, 1951; О. Беке, 1914; 1915; О. Беке, 1935; У. Вихман, 1903; И.С. Галкин, 1977; 3. Гомбоц, 1908; 3. Гомбоц, 1912; Ф. И. Гордеев, 1968; 1988; К. Доннер, 1924; Н.И. Исанбаев, 1969; 1993; А. Каннисто, 1925; Г.В. Лукьянов, 1974; Д. Лигети, 1986; X. Паасонен, 1902; П. Равила, 1959; Г. Рамстедт, 1912; М. Рясянен, 1920; М. Рясянен, 1935; М. Рясянен, 1937; И. В. Тараканов, 1986; Д. Р. Фукс, 1937; П. Хайду, 1985; Е. Хелимский, 1979; В. К. Штейниц, 1970; В. Халлап, 1955; Л. Хакулинен, 1955; Д.Н. Шмелев, 1971; 1973; М.В. Федорова, 1976; А.П. Сергеев, 1968; Л.И. Тураева, 1973; К.Е. Майтинская, 1978).

На наш взгляд, всестороннее изучение заимствований имеет лингвистическое и культурно-историческое значение, так как:

1) тщательное освещение звуковых отношений в иноязычных заимствованиях поможет при решении вопросов истории как заимствовавших финно-угорских, так и послуживших источником заимствований индоевропейских и тюркских языков;

2) до сих пор иногда иноязычными заимствованиями оперируют как исконными финно-угорскими словами, что в свою очередь создает определенные трудности для сравнительно-исторической уралистики;

3) установление иноязычных заимствований в финно-угорских языках неообходимо также для исследования индоиранских и финно-угорских взаиоотношений, так как многие слова персидского происхождения проникли в восточные финно-угорские языки через посредство тюркских языков.

Что же касается мордовских языков, то следует отметить, что проблема иноязычных заимствований в мордовском языкознании еще не решена. Основными вопросами исследования иноязычной лексики в мордовских языках являются следующие:

1) выявление иноязычных заимствований в лексике мордовских языков;

2) исследование заимствований в историко-этимологическом плане, дает возможность разграничить исконную лексику от заимствованной и проследить историю отдельных лексических единиц;

3) классификация иноязычной лексики и анализ ее функционирования и сферы употребления в составе тематических групп слов;

4) описание фонетического и морфологического освоения русизмов тюркизмов в мордовских языках;

5) анализ освоения слов тюркского и русского происхождения в семантическом плане как на материале диалектов мордовских языков, так и на базе литературных языков;

6) разграничение иноязычной лексики.

Цель и задачи исследования. Целью данной работы является:

1) выявление иноязычных заимствований в лексике мордовских языков;

2) классификация заимствований и анализ их функционирования и сферы употребления;

3) исследование процессов, происходивших при фонетическом, морфологическом и семантическом освоении русизмов и тюркизмов;

4) разграничение иноязычных заимствований и определение приблизительного времени их заимствования.

Общая цель исследования определила конкретные задачи: а) анализ исторических условий, в которых контактировали исследуемые языки; б) выявление критериев разграничения иноязычных заимствований и разделение их по пластам. в) классификация иноязычной лексики по тематическим группам; г) по мере возможности объяснение причин изменений заимствований и некоторых особенностей их адаптации.

Методы и методика исследования. В настоящее время во всех лексикологических исследованиях большую значимость приобретает системный подход. В данной работе системный подход к анализируемому материалу проявляется в исследовании слов иноязычного происхождения не изолированно, а в тесной связи с исконными словами и словами родственных языков. При подобном подходе в первую очередь исследуются внутренние и структурные связи лексических единиц, их взаимодействие и взаимовлияние, т.е. процессы, дающие возможность обнаружить системность в лексике.

Основными методами исследования являются описательный (контекстуальный анализ и лексикографическое описание), сопоставительный и сравнительно-исторический. Все данные методы в совокупности дали возможность автору проанализировать вхождение иноязычной лексики в систему мордовских языков и выделить критерии для разграничения заимствований. Материал исследуется в собственно-лингвистическом и культурно-историческом планах.

Теоретическая основа исследования. Теоретической и методологической основой исследования послужили труды отечественных и зарубежных исследователей по общим вопросам языкознания, по финно-угроведению и уралистике, по тюркологии и индоевропеистике. Особенно следует отметить труды Т.Г. Амировой [1975], C.B. Вольтова [2006], Д.В. Бубриха [1949; 1953], Т. Л. Гарипова [1979], Б. Г. Гасанова [1975], M. Е. Евсевьева [1963], И. Г. Иванова [2000;2001], В. И. Козлова [1960], М. В. Мосина [1986],

С. Е. Малова [1951], JL Г. Махмутовой [1976], X. Мухамедовой [1965], Ю.Г. Мухаметшина [1977], Ш.Ф. Мухамедьярова [1968], K.M. Мусаева [1975], Т.В. Никитиной [2004], X. Паасонена [1897; 1902], Б.А. Серебренникова [1971], Б. С. Соловьева [2004], Э. Р. Тенишева [1973], А.П. Феоктистова [1960; 1965], Д. В. Цыганкина [1979], P.A. Юналеевой [1982; 1984]; С. Булича [1886]; Р. А. Будагова [1960], Л. Блумфилда [1968], Р. М. Баталовой [1962], К.Ф. Бабаева [1974], А.Ш. Афлетунова [1961], К. Венде [1968], А. Н. Куклина [1975], Д.Е. Казанцева [1979], Р.Ш. Насибуллина [1999], Г.С. Патрушева [1955], А.Ш. Рота [1968].

Источники и материалы исследования. Материалами исследования послужили слова иноязычного происхождения в мордовских языках, в марийском и удмуртском языках, а также собственно тюркские, чувашские и башкирские лексемы. Лексические данные почерпнуты нами также из словарей мордовских языков, картотеки кафедры мордовских языков Мордовского госуниверситета, а также картотеки мордовского толкового словаря в отделе мордовского языкознания Института гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. В качестве источника подтверждения этимологии использо-вались словари В.И. Абаева, Н.И. Ашмарина, В.Г. Егорова, К.Редеи, В.В. Радлова, М. Рясянена, Э.В. Севортяна, «Древнетюркский словарь», «Словарь тюркских заимствований в русском языке» Т.В. Шиповой. Применялись также труды и этимологические разработки ряда других исследователей: П. Аристэ, Г. Берецки, И. С. Галкина, Ф.И. Гордеева,И.Г. Иванова, Н.И. Исанбаева, X. Паасонена, Б.А. Серебренникова, И. В.Тараканова, А.П. Феоктистова, Д. В.Цыганкина, М. С. Биушкина, М. Р. Биушкиной, А.Н. Куклина. Базой исследования послужили также личные полевые наблюдения, диалектные записи и материалы, собранные автором с 1984 г. в различных районах Мордовии и Татарстана, Пензенской и Самарской областей. Запись диалектного материала в ходе индивидуального опроса и при групповой беседе производилась в упрощенной фонетической транскрипции.

Научная новизна результатов исследования. Научная новизна данной работы заключается в следующем:

1) впервые проведена классификация иноязычной лексики по лексико-семантическим признакам, дающая представление о сферах воздействия контактировавших языков на лексику мордовских языков;

2) проанализировано и по мере возможности объяснено фонетическое освоение иноязычных заимствований мордовскими языками;

3) впервые в мордовской языковедческой литературе описаны процессы, происходившие при семантической адаптации заимствований, проанализировано морфологическое освоение заимствований;

4) проведено разграничение иноязычной лексики с учетом источников заимствования, исторической последовательности (времени заимствования) и особенностей фонетического оформления и семантики.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования имеют как общефинно-угорское лингвистическое значение, так и практическое, конкретизируя факты о процессах функционирования заимствованной лексики. Они могут использоваться в практике вузовского преподавания на национальных (мордовских) отделениях и при изучении студентами лексикологии мордовских языков. Результаты исследования должны содействовать дальнейшим изысканиям и изучению иноязычной лексики мордовских языков. Материалы, некоторые выводы и положения диссертации могут быть использованы при написании некоторых разделов лексикологии, фонетики и диалектологии. В диссертации приведены свежие языковые данные и дано немало новых этимологий. Материалами диссертации можно воспользоваться при составлении ЛАЕ - Лингвистического Атласа Европы (мордовская часть). Приложение - словари заимствований в мордовских языках могут быть использованы при создании толковых и этимологических словарей мордовских языков.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в более чем 40 научных публикациях, в том числе и двух монографиях. По теме диссертации автор выступал с докладами на Всесоюзной конференции финноугроведов в. Г. Ижевске в 1987 г., на VII, VIII, IX, X Международных конгрессах финно-угроведов (1990-2005), на Всероссийских региональных и Международных конференциях, а также на внутривузовских научных конференциях [Саранск, 1986-2005].

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех частей, заключения, библиографического списка и приложений. Приложение 1. Словари заимствований в мордовских языках. Приложение 2. Список условных сокращений и диакритических знаков. Приложение 3. Список обследованных сел.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Иноязычная лексика в мордовских языках"

Выводы

В данной главе была сделана попытка анализа семантического освоения тюркских заимствований в мордовских языках. В ней, на материале контактировавших языков, были выявлены причины возникновения и развития семантических изменений - экстралингвистические и внутрилингвистические, выделены и определены виды семантических сдвигов, проведена систематизация семантического освоения тюркских заимствований в мордовских языках. Подводя итог вышесказанному о семантическом освоении тюркских заимствований, можно констатировать следующее:

1. Тюркские заимствования освоены и адаптированы в мордовских языках не только фонетически и морфологически, но и семантически. На протяжении многовекового пользования ими в заимствующем языке заимствования лишились части своих значений, приобрели частично новые оттенки значений или же стали совершенно новыми лексическими единицами. Изменения такого характера коснулись почти всех заимствованных частей речи.

2. Язык развивается и изменяется с развитием и изменением человеческого общества. Наиболее подверженной к изменениям частью любого языка является лексика. Лексика тюркских языков подвергалась, естественно, немалым изменениям. Но изменения изменениям рознь: одно дело изменение лексики в родной языковой среде, другое - в составе чужого языка. Причины возникновения и развития семантических изменений тюркских заимствований в мордовских языках, выявленных нами, являются следующие: а) экстралингвистические причины. Это - торговые, военные и культурно-экономические отношения, самобытная материальная и духовная культура мордовского народа, различного рода социально-бытовые явления, также влияющие на появление у слов новых значений; б) внутрилингвистические причины. Это прежде всего трансформация значения слова, происходящая при расширении его сочетаемости с группой слов, которые в семантическом плане могут составить прилегающие друг к другу концентрические круги, включающие в свою орбиту данное значение. Сюда же входят изменения значений с участием словоизменения данного языка, семантические переосмысления в значении слова, различные фонетические чередования и т.д.

Эти причины тесно взаимосвязаны между собой.

3. Тюркские заимствования испытали в мордовских языках такие семантические изменения, которые во многом отличаются от семантических изменений, происшедших в самих языках-источниках. Сущность семантических изменений тюркизмов в мордовских языках сводится к следующему:

-при заимствовании слов из тюркских языков не всегда заимствовались все их лексические значения, а брались только те значения, в которых больше всего нуждался заимствующий (мордовский) язык в том или ином конкретном случае. Следовательно, уже с самого начала имело место определенное сужение круга значений заимствованных слов. Это нам представляется немаловажным обстоятельством, если принимать во внимание, что большинству тюркских слов присущ полисемантизм. Сужение значения наблюдается, как правило, на первом этапе заимствования, при вхождении тюркских заимствований в мордовские языки;

-процессом, противоположным сужению, является расширение значения. Расширение выступает, как правило, в случаях, когда слово в новом употреблении охватывает больший круг понятий, то есть может употребляться как средство названия шире, чем раньше;

-в зависимости от ассоциативных связей, возникавших при осмыслении тюркских заимствований носителями мордовских языков, протекал процесс переноса наименований. Его основными видами являются: перенос наименований по сходству признаков, перенос наименований по смежности и перенос наименований по сходству функций.

4. Тюркские заимствования, семантически освоенные мордовскими языками, систематизированы нами следующим образом: а) тюркские заимствования, освоенные в мордовских языках без изменения семантики; б) тюркизмы, сузившие свои значения; в) тюркские заимствования, расширившие сферу своих значений; г) тюркизмы, в результате освоения которых в мордовских языках произошел перенос наименований.

5. Тюркские заимствования, которые в результате употребления в мордовских языках приобрели значения, не свойственные языкам-источникам.

6. Некоторые тюркизмы приобрели в мордовских языках отрицательные значения. Часть тюркизмов подверглась архаизации. Причинами архаизации являются такие факторы, как исчезновение обозначаемых ими реалий и понятий, недостаточная их освоенность мордовскими языками и кратковременность употребления.

7. Семантическое освоение тюркских заимствований так же как фонетическое и морфологическое освоение, а именно: широкое функционирование заимствованных слов в словарном составе, развитие ими новых переносных значений и оттенков в системе мордовских языков, их способность вступления в синтаксические связи с исконными и другими лексемами мордовских языков, использование их в составе устойчивых фразеологических единиц, пословиц и поговорок, свидетельствует об усвоенности и освоенности тюркских заимствований мордовскими языками.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данном исследовании была предпринята попытка анализа иноязычной лексики в мордовских языках. В нем на материале контактировавших языков проведено разграничение иноязычной лексики, проделана лексико-семантическая классификация заимствований, показано фонетическое и семантическое освоение заимствований в мордовских языках.

Принимая во внимание различный характер фонетических оформлений иноязычных заимствований, семантические и географические критерии, историческую последовательность многовековых контактов, мы разграничили иноязычную лексику мордовских языков на следующие группы:

1) индогерманские заимствования;

2) иранские заимствования;

3) русские заимствования;

4) булгаро-чувашские заимствования;

5) татарские заимствование;

6) тюркизмы, вошедшие в мордовские языки через русский язык.

За основу разграничения иноязычной лексики нами установлены следующие критерии: фонетический, морфолого-семантический и историко-географический.

Морфолого-семантический критерий выступает в качестве не основного, факультативного признака. Он выступает, когда форма и значение того или иного заимствования в мордовских языках совпадают с чувашским или с татарским оригиналом.

Историко-географический критерий дает нам информацию об ареале распространения иноязычных заимствований, о характере и этапах исторических взаимоотношений. Так, при помощи этого признака нами установлено, что основная масса татарских заимствований вошла в лексику и говоры мокшанского языка. А в эрзянском языке зафиксировано больше слов булгаро-чувашского происхождения.

Иноязычные заимствования, функционирующие в мордовских языках, далеко не однородны по семантике. Находясь почти во всех тематических группах лексики, они отражают различные стороны жизнедеятельности человека, окружающей природы. Исходя из лексико-семантических признаков, иноязычные заимствования в мордовских языках мы классифицируем следующим образом:

1. Человек и общество.

2. Природа и животный мир.

3. Материальная и духовная культура.

4. Трудовая деятельность человека.

Каждый из этих больших разрядов распадается на тематические подгруппы, неодинаковые по количеству охватываемых слов.

Анализ функционирования заимствований в тематических группах лексики показал, что мордовский народ подвергался влиянию со стороны своих иноязычных соседей почти во всех областях жизнедеятельности человека. По результатам воздействия русский язык оказал на мордовские языки гораздо большее влияние, чем индогерманские, иранские и тюркские языки.

Большинство тюркских заимствований вошло в оба мордовских языка, мокшанский и эрзянский, но в мокшанском языке зафиксировано больше татарских заимствований, чем в эрзянском. Что уже лексическими данными подтверждает нашу мысль о более длительных и более тесных контактах мокши с татарами. Влияние индоевропейских и тюркских языков на лексику мордовских языков неодинаково в различных тематических группах. Больше всего заимствований содержится в семантическом классе «Человек и общество», затем «Материальная и духовная культура», далее «Природа и животный мир» и «Трудовая деятельность человека». Внутри семантического поля «Человек и общество» наибольшее количество заимствований содержится в тематической группе, связанной с обозначением взаимоотношений людей, что свидетельствует, на наш взгляд, о том, что тематическая группа «Взаимоотношения людей» является более проницаемой, чем другие тематические группы лексики. Внутри семантического поля «Природа и животный мир» меньше всего заимствований содержится в тематической группе слов, связанной с обозначением растительного мира. Следовательно, данная тематическая группа более архаична и меньше поддается внешним воздействиям.

В процессе заимствования слов особого внимания заслуживает вопрос об отношении к иноязычному звуковому материалу. Общеизвестно, что системы звуков языков различных семей и групп никогда не совпадают. Даже родственные языки отличаются друг от друга специфическими фонетическими особенностями, связанными с артикуляционной базой языка, формируемой в течение веков. Следовательно, процесс заимствования слов всегда сопряжен с их фонетическим освоением.

Под фонетической адаптацией заимствований в мордовских языках мы понимаем приспособление звуковой формы лексем иноязычного происхождения к фонетической системе мордовских языков. Своеобразие восприятия тюркских лексем обуславливается различием контактировавших фонетических систем. Степень адаптации, т.е. сохранение или изменение фонетического облика иноязычных заимствований зависит, на наш взгляд, от нескольких причин:

1. Времени заимствования: когда и в какой период данный заимствование проникло в мордовские языки.

2. Пути проникновения: устного или письменного.

3. Степени владения взаимодействующим языком, свойственным данному индивиду или этнической группе.

4. Фонемного состава заимствуемой лексемы.

Совершенно ясно, что чем древнее заимствование, тем значительнее изменения, произошедшие с ним. Основная масса заимствований раннего периода подвергалась значительным фонетическим изменениям сообразно с законами фонетики мордовских языков. Слова же, заимствованные в относительно недавнее время, фонетическим изменениям подверглись в меньшей степени.

Относительно путей проникновения следует отметить то, что большинство заимствований проникло в мордовские языки устным путем. Проникновение же через устную речь характеризуется большей степенью имитации разговорных форм, наличием вариантов одного и того же заимствования.

Анализ фонетического освоения иноязычных фонем в мордовских языках показал, что в их произношении и употреблении наблюдается сложная и пестрая картина, вызванная различными факторами. Большую роль в их модификации сыграли, в частности, время заимствования, форма языкового контакта и фонемный состав заимствованной лексемы.

Звучание заимствований, вошедших в раннюю эпоху языковых контактов, регулировалось орфоэпическими нормами мордовских языков. Для них характерно приспособление к артикуляционной системе мордовских языков.

В соответствии с особенностями артикуляционной системы мордовских языков иноязычные звуки, имевшие идентичную артикуляцию, осваивались без существенных изменений. Фонемы же, имевшие специфическую артикуляцию, замещались близкими по своим артикуляционным свойствам мордовскими звуками, теряли часть своих различительных признаков или утрачивались.

Появление звонких согласных в начале слога и частичное озвончение глухих согласных объясняется не только внутренними причинами, но и влиянием тюркских языков.

Изменения в заимствованиях произошли также и в акцентологическом отношении. В отличие от татарского и чувашского языков, в которых ударение падает на последний слог, в тюркских заимствованиях в мордовских языках произошел перенос ударения на первый слог как в мокшанском, так и в эрзянском.

Сочетания согласных, чуждые фонетической системе мордовских языков, осваивались путем замены одного из согласных, выпадением одного из согласных, вводом в сочетании согласных гласного звука и палатализацией одного из согласных.

Иноязычные заимствования освоены и адаптированы в мордовских языках не только фонетически, но и семантически. На протяжении многовекового пользования ими в заимствующем языке иноязычные лексемы лишились части своих значений, приобрели частично новые оттенки значений или же стали совершенно новыми лексическими единицами. Изменения такого характера коснулись почти всех заимствованных частей речи.

Язык развивается и изменяется с развитием и изменением человеческого общества. Наиболее подверженной к изменениям частью любого языка является лексика. Иноязычная лексика тюркских языков подвергалась немалым изменениям. Причинами возникновения и развития семантических изменений иноязычных заимствований в мордовских языках являются две группы причин:

1) экстралингвистические причины. Это - торговые, военные и культурно-экономические отношения, самобытная материальная и духовная культура мордовского народа; различного рода социально-бытовые явления, также влияющиена образование слов и новых значений;

2) внутрилингвистические причины. Это прежде всего трансформация значения слова, происходящая при расширении его сочетаемости с группой слов, которые в семантическом плане могут составить прилегающие друг к другу концентрические круги, включающие в свою орбиту данное значение. Сюда же входят изменения значений с участием словоизменения данного языка, семантические переосмысления в значении слова, различные фонетические чередования и т.д.

Эти причины тесно взаимосвязаны между собой. Иноязычные заимствования испытали в мордовских языках такие семантические изменения, которые во многом отличаются от семантических изменений, происшедших в самих языках-источниках. Сущность семантических изменений заимствований в мордовских языках сводится к следующему:

- при заимствовании слов из контактировавших языков не всегда заимствовались все их лексические значения, а брались только те значения, в которых больше всего нуждались мордовские языки в том или ином конкретном случае. Следовательно, уже с самого начала имело место определенное сужение круга значений иноязычных заимствований. Это нам представляется немаловажным обстоятельством, если принимать во внимание то, что большинству иноязычных слов присущ полисемантизм. Сужение значения наблюдается, как правило, на первом этапе заимствования, при вхождении иноязычных заимствований в мордовские языки;

- процессом, противоположным сужению, является расширение значения. Расширение выступает обычно в случаях, когда слово в новом употреблении охватывает большой круг понятий, то есть может употребляться как средство названия шире, чем раньше;

- в зависимости от ассоциативных связей, возникавших при осмыслении заимствований носителями мордовских языков, протекал процесс переноса наименований. Его основными видами являются перенос наименований по сходству признаков, перенос наименований по смежности и перенос наименований по сходству функций.

Иноязычные заимствования, семантически освоенные мордовскими языками, систематизированы нами следующим образом:

1. Заимствования, освоенные в мордовских языках без изменения семантики.

2. Заимствования, сузившие свои значения.

3. Заимствования, расширившие сферу своих значений.

4. Заимствования, в результате освоения и употребления которых в мордовских языках произошел перенос наименований.

5. Заимствования, которые в результате длительного функционирования в мордовских языках приобрели значения, не свойственные языкам-источникам.

Некоторые заимствования приобрели в мордовских языках отрицательные значения. Часть заимствований подверглась архаизации. Архаизация произошла вследствие исчезновения обозначаемых ими реалий и понятий, недостаточной их освоенности мордовскими языками и кратковременности употребления.

Подводя итог всему вышесказанному о функционировании иноязычной лексики в мордовских языках, можно констатировать следующее:

- подавляющее большинство заимствований вошло в мордовские языки как самостоятельные лексические единицы;

- заимствование иноязычной лексики в мордовских языках - это не механический процесс, проходивший насильственным путем, а процесс органического освоения и ассимилирования иноязычного материала различными способами и в различной смысловой, грамматической и фонетической степени;

- проникновение иноязычных заимствований в мордовские языки является результатом длительного сотрудничества контактировавших народов и не является односторонним, о чем свидетельствуют мордовские заимствования в диалектах татарского и русского языков;

- заимствования, проникая в язык иного грамматического строя в виде отдельных лексических элементов, неся с собой свои собственные морфологические формы и фонетические особенности, подчинялись внутренним законам развития мордовских языков и подвергались воздействию грамматических законов, приобретая новые морфологические показатели, в соответствии с нормами грамматического строя, законов фонетики и семантики мордовских языков;

- вхождение иноязычной лексики в мордовские языки привело к обогащению лексики и основного словарного фонда мордовских языков в различных сферах жизни: общественно-политической, экономической, культурной, материальной и т.д.

Список научной литературыБутылов, Николай Васильевич, диссертация по теме "Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии"

1. Абаев В.И. О языковом субстрате // Ин-т языкознания: Доклады и сообщения. IX. - М., 1956. - С. 57-69.

2. Аббасова Б.М. Социолингвистические и лингвистические основы явления заимствования в разносистемных языках: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Баку, 1983.-С. 8, 19-21.

3. Авилова Н.С. Слова интернационального происхождения в русском литературном языке. М.: Наука, 1967. - 218 с.

4. Агафонова Д.Н. Узуальные иноязычные вкрапления в современном русском языке: Дисс. канд.филол. наук. Ростов-на-Дону: РГУ, 1925. -198 с.

5. Акуленко В.В. Существует ли интернациональная лексика? //ВЯ. 1961. -№ 3. - С. 50-69.

6. Акуленко В.В. Лексические интернационализмы и методы их изучения // ВЯ.- 1976.-№6.-С. 50-63.

7. Алвре П. О некоторых общих и отличительных чертах консонантизма в прибалтийско-финских и пермских языках // Вопросы финно-угроведения. Языкознание: Тез. докл. на XVI Всесоюз. конф. финно-угроведов. Сыктывкар, 1979.-С. 3.

8. Алексеев С.Н. Самый полный общедоступный словотолкователь: 150000 иностранных слов, вошедших в русский язык. Изд. 10. - М., 1909. - 852 с.

9. Алексеева М.П. Семантическое освоение латинизмов в русском литературном языке XVIII века (на материале научной прозы М.В. Ломоносова): Автореф. дисс. канд. филол. наук. Томск: ТГУ, 1983. - 19 с.

10. Алпатов В.М. Англоязычные заимствования в языке и американизация японской массовой культуры // Япония: культура и общество в эпоху НТР. -М., 1986-С. 21-219.

11. Алпатов В.М. О соотношении исконных и заимствованных элементов в системе японского языка // ВЯ. 1976. - № 6. - С. 87-95.

12. Амирова Т.Г. Заимствование и его роль в развитии и обогащениисинонимии: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Баку, 1975. -25 с.

13. Ананьина К.И. Особенности начала слова в диалектах мокшанского языка // Финно-угристика. Вып. 1. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1978. - С. 16-21.

14. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Т. 1. М.: Языки русской культуры, 1994.- 156 с.

15. Арапова Н.С. Варваризмы как этап в освоении иноязычного слова // ВЯ. -1960. -№3.~ С. 9-16.

16. Арапова Н.С. Варваризмы как этап в освоении иноязычного слова // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. М., 1989. - № 4. - С. 9-16.

17. Аристова В.М. Англо-русские языковые контакты. JI., 1987. - 150 с.

18. Аристова В.М. К истории английских слов в русском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Самарканд, 1968. - 34 с.

19. Аристэ П. Вопрос балтийских заимствований // Вопросы финноугроведения. Вып. 6. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1975. - С. 25-30.

20. Аристэ П.А. Формирование прибалтийско-финских языков и древнейший период их развития // Вопросы этнической истории эстонского народа. -Таллин, 1956.-С. 5-46.

21. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М.: Высшая школа, 1973. - 250 с.

22. Арнольд И.В. Современные лингвистические теории взаимодействия системы и среды // ВЯ. 1991. - №3. - С. 118-124.

23. Археология и этнография Марийского края. Древние этнические процессы Волго-Камья. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1985. - 176 с.

24. Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1960. - 135 с.

25. Афлетунов А.Ш. Языковые особенности татар западной и юго-западной части БАССР. Казань: Тат. кн. изд-во, 1961. - 128 с.

26. Ахатов Г.Х. Диалект западно-сибирских татар. -М.: Наука, 1964. 187 с.

27. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966. - 606 с.

28. Ахметьянов Р.Г. К вопросу о заимствованиях в финно-угорских итюркских языках Поволжья и Приуралья // Тез. докл. итоговой научной сессии за 1970 год Инст-та языка, лит-ры и истории им. Г. Ибрагимова АН СССР. -Казань, 1971. С. 31-339.

29. Ахметьянов Р.Г. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья. М.: Наука, 1981. - 46 с.

30. Ахметьянов Р.Г. Принципы этимологических исследований в области татарской лексики // Учен. зап. Казанск. пед. инст-та. Вып. 74. - Казань: Тат. кн. изд-во, 1970. - 26 с.

31. Ахметьянов Р.Г. Сравнительное исследование татарского и чувашского языков. М.: Наука, 1978. - 246 с.

32. Ахметьянов Р.Г. Этимологические основы лексики татарского языка: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Казань, 1970. - 25 с.

33. Ахунзянов Э.М. Русские заимствования в татарском языке. Казань: Изд-во. Казан, ун-та, 1966. - 367 с.

34. Ахунзянов Э.М. Сопоставительное изучение национального своеобразия лексических значений // Тез. докл. Казань, 1963. - 14 с.

35. Ашмарин И.И. Словарь чувашского языка. Казань-Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1928.-78 с.

36. Ашмарин Н.И. Болгары и чуваши. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1902. -132 с.

37. Ашмарин Н.И. Материалы для исследований чувашского языка. Казань: Типо-лит. Имп. ун-та, 1898. - 392 с.

38. Аюпова Л.Ф. Тюркские лексические заимствования в русских говорах в Башкирии: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1975. - 25 с.

39. Бабаев K.P. Семантические изменения тюркизмов при их заимствовании // Советская тюркология. 1974. - № 1. - С. 43-53.

40. Бабай Н.Г. Проблема иноязычных заимствований в общественных дискуссиях о языке // Литературная норма в лексике и фразеологии. М.: Наука, 1983. -С. 88-103.

41. Бабкин A.M. Иноязычные выражения в составе русской фразеологии // Проблемы современной фразеологии. М., 1966. - С. 11-15.

42. Байчура У.Ш. Звуковой строй татарского языка в связи с некоторыми другими тюркскими и финно-угорскими языками: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. М., 1962. - 66 с.

43. Байчура У.Ш. Звуковой строй татарского языка. Эксперимент.-фонетич. очерк. Казань: Изд-во. Казан, ун-та, 1959. - 188 с.

44. Бакман К.И. Исследование русских лексических заимствований в эстонском языке: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тарту, 1955. - 26 с.

45. Балаша И. Венгерский язык. М.: Наука, 1951. - 363 с.

46. Баранников А.П. Из наблюдений над развитием русского языка в последние годы. Влияние войны и революции на развитие русского языка // Учен. зап. Самарск. гос. ун-та. Вып. 2. - 1919. - 24 с.

47. Баскаков И.А. Тюркские языки. М.: Изд-во восточной литературы, 1960. -242 с.

48. Баталова P.M. Краткий справочник по заимствованным словам и диалектной лексике коми-пермяцкого языка. Кудымкар: Коми-Перм. кн. изд-во, 1962.- 48 с.

49. Белецкий A.A. Об интернационализмах // Зб1рник фшолопчного факультету Ювського держ. ун-ту. Вип. 8. - Кшв. - 1955. - 67 с.

50. Беликова И.Ф. Морфологические преобразования в языке как результат заимствования: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1988. - С.1-10.

51. Бельчиков Ю.А. Интернациональная терминология в русском языке. М.: Учпедгиз, 1959.- 183 с.

52. Бельчиков Ю.А. Из наблюдений над современной русской лексикой // Словарь. Грамматика. Текст: Сб. ст. / РАН. М., 1996. - С. 50-57.

53. Беляева С.А. Английские лексические заимствования в русском литературном языке XVI-XX вв.: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. JI., 1975.-25 с.

54. Берецки Г. Финно-угорские элементы в лексике марийского языка: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Л., 1957. - 16 с.

55. Берков В.П. Вопросы двуязычной лексикографии. Л.: Ленинград, ун-т, 1973.- 177с.

56. Бертагаев Т.А. Билингвизм и его разновидности в системе употребления // Проблемы двуязычия и многоязычия. М., 1972. - С. 83.

57. Бертагаев Т.А. Лексика современных монгольских литературных языков. -М.: Наука, 1974.-283 с.

58. Бибин М.Т. Говоры наскафтымской мордвы: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тарту, 1966. - 25 с.

59. Биппер Ж.Г. Преобразование и воспроизведение семантической структуры слова при заимствовании: Автореф. дисканд. филол. наук. М., 1976. - 21 с.

60. Биржакова Е.Э. Очерки по исторической лексикологии русского литературного языка XVIII века: Языковые контакты и заимствования. Л.: Наука, 1972.-275 с.

61. Бирнбаум X. Ещё раз о завоевании северо-восточной Европы славянами и о вопросе финно-угорского субстрата в русском языке // Балто-славянские исследования 1988 1996. - М., 1997. - С. 23-29.

62. Биушкин М.С. Звуковая система и мелодическая структура федоровского диалекта эрзя-мордовского языка на территории Башкирской АССР: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тарту. - 24 с.

63. Биушкина М.Р. Основные индивидуально-типологические варианты смешанного двуязычия у мордвы-эрзи центральных районов Башкирской АССР: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тарту, 1978. - 25 с.

64. Блумфилд Л. Язык. М.: Прогресс, 1968. - 606 с.

65. Богородицкий В.А. Введение в татарское языкознание в связи с другими тюркскими языками. Казань: Татгосиздат/ Сектор учеб.-педагог. лит-ры, 1934.- 167 с.

66. Богородицкий В.А. О заимствованных словах в русском языке. В «Общемкурсе русской грамматики В.А. Богородицкого». Изд. 5. М., 1935. - Гл. VII. -С. 356.

67. Бодуэн де Куртенэ И А. О смешанном характере всех языков // Избранные труды по общему языкознанию. М., 1963. - Т.2. - С. 362-372.

68. Бодуэн де Куртенэ И.А. Проблемы языкового родства // Избранные труды по общему языкознанию. М., 1963. -Т.2. - 390 с.

69. Болынов C.B. Лесная полоса среднего Поволжья в эпоху средней бронзы (проблемы культурогенеза первой половины II тыс. до н. э.). Йошкар-Ола, 2006.-230 с.

70. Бояркина В.Д. О некоторых особенностях новой глагольной лексики // Новые слова и словари новых слов. Л., 1983. - С. 93-102.

71. Брандт Р. Ф. Несколько замечаний об употреблении иностранных слов. -Киев, 1882.-45с.

72. Бубрих Д.В. О работе по мордовскому диалектологическому атласу // Революция и письменность. М.: Наука, 1936.-21 с.

73. Бубрих Д.В. Сопоставительная грамматика русского, финского и карельского языков. Петрозаводск, 1958. - 157 с.

74. Бубрих Д.В. Из истории мордовского вокализма. Сборник Советское языкознание. Т. 3. - Л.: Наука, 1983. - 46 с.

75. Бубрих Д.В. Историческая грамматика эрзянского языка. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1953. - 272 с.

76. Бубрих Д.В. Мордовская система фонем // Записки МНИИЯК. № 2. -Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1941. - 53 с.

77. Бубрих Т. «К вопросу о русско-мордовских языковых соприкосновениях». Бюллетень ЛОИКФУН, вып. 1. Л., 1930. - 49 с.

78. Будагов P.A. История слов в истории общества. М.: Просвещение, 1971. — 253 с.

79. Будагов P.A. Об основном словарном фонде и словарном составе языка. Стенограмма публичной лекции. Л., 1952. - 31 с.

80. Будагов P.A. Сравнительно-семасиологические исследования. M.: Изд-во МГУ, 1963.-302 с.

81. Бузакова Р.Н. Моносемия и полисемия в лексической системе языка// Лексикология мордовских языков. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1963. - С. 34-44.

82. Булаховский Л. А. Русский литературный язык первой половины XIX века. М., 1954.-467с.

83. Булич С. К. Заимствованные слова и их значение для развития языка.// Русский диалектологический вестник. Тип. М. Земкевича. -Варшава, 1866. 16 с.

84. Ваба Л.Р. Латышские заимствования в эстонском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тарту, 1976. - 19 с.

85. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Новое в лингвистике. Вып. VI. -М., 1972.-С. 25-60.

86. Вайнрах У. Языковые контакты. Пер. с англ. Кшв: Вища школа, 1979. -263 с.

87. Введенская Л. А., Червинский П.П. Познавательная функция лингвистической терминологии // Филологические науки/ НДВШ. - М., 1985. -№3. - С. 72-76.

88. Венде К. Финно-угорская транскрипция в историческом аспекте и в сопоставлении с международным фонетическим алфавитом. Таллин, 1966. - 76 с.

89. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. Изд-е. 4. - М., 1990. - 248 с.

90. Веске М.П. Славяно-финские культурные отношения по данным языка // Известия общества археологии, истории и этнографии при Казанском ун-те. -Вып.1. Казань, 1790. -Т.8. - 43 с.

91. Взаимодействие культур в среднем Поволжье в древности и средневековье/ науч. ред.: Т.Б. Никитина, Б.С. Соловьев. Йошкар-Ола: MAP НИИЯЛИ, 2004. -160 с.

92. Взаимодействие лингвистических ареалов // Теория, методика и источники исследования / М.А. Бородина, C.B. Смирницкая, Ю.К. Кузьменко и др. Л.:

93. Наука, Лен. отделение АН СССР, 1980. 146 с.

94. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. (главы и параграфы, посвященные заимствованию и освоению русским языком иноязычной лексики: гл. II, § 1-3; гл. IV, § 2-5; гл. § 4-6). М., 1938. -234 с.

95. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова. М., 1953. -№ 5. - с.3-29.

96. Виноградова Е.В. Проблема акцентологического освоения иноязычной лексики: Автореф. дисс. канд. филол. наук. СПб., 1999. - 25 с.

97. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М.: Высшая школа, 1991.- 167 с.

98. Вихляев В.И. Древнейшая мордва: Учеб. пособие / В.И. Вихляев. -Саранск: Изд-во Мордов. Ун-та, 2003. 80 с.

99. Вихляев В.И. Древняя мордва Присурья и Примокшанья: Учебное пособие. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977. - 97 с.

100. Вихляев В.И. Происхождение древнемордовской культуры / В.И. Вихляев; науч. ред.: Г.А. Федоров-Давылов и др. Саранск: Тип. «Краен. Окт.», 2000. - 132 с.

101. Волков С.С., Сенько Е.В. Неологизмы и внутренние стимулы языкового развития // Новые слова и словари новых слов. Л., 1983. - С. 44.

102. Вопросы этнической истории мордовского народа. Вып. 1. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1960. - 218 с.

103. Вопросы этногенеза тюркоязычных народов Среднего Поволжья/ Отв. ред. Халиков А.Х. Казань: Тат. кн. изд-во, 1976. - 293 с.

104. Востриков О. В. Финно-угорский субстрат в русском языке. Свердловск, 1990.- 196 с.

105. Всемирная история. Т. 1. М., 1960. - 480 с.

106. Вяари Э.Э. Терминология родства в прибалтийско-финских языках: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тарту, 1954. - 23 с.

107. Гавранек Б. К проблематике смешения языков // Новое в лингвистике.

108. Вып. 6; Языковые контакты. М., 1972. - С. 94-111.

109. Газанчиян H.A. Семантико-стнлнстические сдвиги в заимствованной лексике: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск, 1972. - 22 с.

110. Газизов P.C. Татарский язык. Казань: Тат. кн. изд-во, 1960. - 251с.

111. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: Международные отношения, 1974. - 78 с.

112. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1988. -218 с.

113. Галкин И.С. Историческая грамматика марийского языка. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во. 1964. - 348 с.

114. Галкин И.С. Некоторые вопросы контактирования языков. СФУ. Таллин, 1977.-С. 36-41.

115. Ганя П.Г. Интернационализмы как фактор сближения лексики неблизкородственных языков: Дисс. канд. филол. наук. Кишинев, 1989. - 232 с.

116. Гарипов Т.М. Кипчакские языки Урало-Поволжья. М.: Наука, 1979. - 303 с.

117. Гарипов Т.М. Структурно-семантический глоссарий Урало-Поволжских языков. Уфа: Изд-во. БГУ, 1979. - 80 с.

118. Гарипова В.Ф. Финно-угорский пласт в гидронимии Тат. АССР // Материалы IV конференции молодых научных работников Института языка, литературы и истории им. Г.Ибрагимова. Казанского филиала АН СССР. -Казань, 1976.-С. 128-130.

119. Гасанов Бахшали Сары Оглы. Процесс заимствования и особенности освоения заимствованных слов в языке (На материалах тюркских лексических элементов в немецком языке): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Баку, 1975.-42 с.

120. Генинг В.Ф., Халиков А.Ф. Ранние болгары на Волге. М.: Наука, 1964. -201 с.

121. Гепнер Ю. Р. О закономерностях изменений словарного состава русского языка в советскую эпоху. «X звггно-наукова ceci Харювського держ. пед. шту». Харьков, 1955. - 127 с.

122. Георгиев В. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. -М., 1958.-246 с.

123. Герд A.C. Читая новый Этимологический словарь русского языка // Этимолог, иссл-я. Вып. 6. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1968. - С. 63-69.

124. Герд A.C., Муллонен И.И., Мамонтова H.H. К проблеме этнической истории прибалтийско-финских народов // Севернорусские говоры. Вып.6. -СПб, 1995.-C.3-13.

125. Головков Д. Иллюстрированный словарь иностранных слов с указанием ударений. М, 1914. - 238 с.

126. Горбачевич К.С. Вариантность слова и языковая норма. JL: Наука, 1978. -217 с.

127. Гордеев Ф.И. Историческое развитие лексики марийского языка. -Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1985. 216 с.

128. Гордеев Ф.И. О татарских лексических заимствованиях марийского языка// Вопросы марийского языкознания. Вып. 3. - Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1973.-С. 28-42.

129. Гордеев Ф.И. Этимологический словарь марийского языка. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1979. - 347 с.

130. Гордеев Ф.И. Этимологический словарь марийского языка. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1983.-389 с.

131. Горнунг Б.В. К вопросу о типах и формах взаимовлияния языков // Доклады и сообщения Ин-та языкознания АН СССР». Вып. 2. - М, 1952. - 88 с.

132. Грановская JI.M. Русский литературный язык в XX веке. Послеоктябрьский период. М, 1998. - 4.2. - 347 с.

133. Громова Н. М. Роль предметного суффикса -к(а) в освоении иноязычных заимствований. «Доповщ1 та повщомлення Льв1вського держ. пед. i -ту. Сер1я филолопчна». Вип. 2. - Лыв, 1956. - 117 с.

134. Грот Я.К. Областные великорусские слова финского происхождения.

135. Материалы для сравнительного объяснительного словаря и грамматики. Ч. 1. -СПб., 1854.- 134 с.

136. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985. - 236 с.

137. Гухман М.М. Понятие системы в синхронии и диахронии // ВЯ. 1962. -№4-С. 25-35.

138. Гущина В.П. Функционирование и семантическая эволюция тюркизмов: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М„ 1963. - 25 с.

139. Дакохова М.Г. Англоязычные заимствования в русском языке (XIX-XX век): Автореф. дисс. канд. филол. наук. Краснодар, 1998. - 26 с.

140. Данилов В.В. Латинские слова и выражения, вошедшие в литературную речь без перевода // Русский язык в школе. М., 1938. - № 3. - С. 12-17.

141. Данилов Г.К. Методика словарного заимствования. // Уч. зап. Ин-та языка и лит-ры РАНИОН.-М., 1931. Т.4. - С. 58-70.

142. Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков // (Избр. труды). М.: Изд-во. вост. лит-ры., 1962.-607 с.

143. Дмитриева Л.В. К этимологическому исследованию тюркской лексики// Лексика и морфология тюркских языков. Новосибирск: Изд-во Новосиб. унта, 1982.-С. 15-28.

144. Добродомов И.Г. История лексики тюркского происхождения в древнерусском языке: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1966. - 24 с.

145. Добродомов И.Г. Проблемы изучения булгарских лексических элементов в славянских языках: Автореф. дисс. д-ра. филол. наук. М., 1974. - 37 с.

146. Доля Т.Г., Суханова B.C. Об усвоении прибалтийско-финских заимствований в русских народных говорах Карелии // Учен. зап. Петрозавод. ун-та. -Вып.7. Петрозаводск, 1966. - Т. 14. - С.86-93.

147. Доля Т.Г., Суханова B.C. Прибалтийско-финские заимствования в русских народных говорах Карелии // Вопросы финно-угорского языкознания. Вып. 3. -М, 1965.-С. 194-201.

148. Евросинова И.А. Заимствования в русском языке. (Slavia). М., 1965. - № 3.- С. 37-42.

149. Евсевьев М.Е. Мордва Татреспублики// Оттиск из сборника: Материалы по изучению Татарстана. Вып. 2. - Казань, 1925. - С. 179-196.

150. Егоров В.Г. Введение в изучение чувашского языка. М.: Центр, изд-во народов СССР, 1930,- 196 с.

151. Егоров В.Г. Современный чувашский литературный язык в сравнительно историческом освещении. Ч. 1. Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1954. - 240 с.

152. Ермакова О.П. Семантические процессы в лексике. Деидеологизация лексики. Русский язык конца 20 столетия (1985-1995). М., 1996. - С. 36-39.

153. Ермушкин Г.И. Ареальные исследования по восточным финно-угорским языкам (эрзя-мордовский язык). М.: Наука, 1984. - 268 с.

154. Ермушкин Г.И. Северо-западные говоры эрзя-мордовского языка: Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1967. - 29 с.

155. Ефремов Л.П. Освоение заимствованных слов русским языком// Учен. зап. Казахск. гос. ун-та. Алма-Ата, 1957. - Т. 25. - С. 79-87.

156. Ефремов Л.П. Сущность лексического заимствования и основные признаки освоения заимствованных слов: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1959.-21 с.

157. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М.: Языки русской культуры, 1996. - С. 47-62.

158. Жирмунский В.М. История немецкого языка. § 15 Национальный язык и диалекты. М., 1948. - С. 82.

159. Зайцева Н.Г. Вепско-русские языковые связи // Прибалтийско-финское языкознание. Л., 1994. - С.83-99.

160. Звегинцев В.А. Семасиология. М.: Изд-во МГУ, 1957. - 322 с.

161. Зеленецкий А.Л., Монахов П.Ф. Сравнительная типология немецкого и русского языков. М.: Просвещение, 1983. - 267 с.

162. Злобина В.Е. Языковые контакты и изменения в грамматическом строе языков // Прибалтийско-финское языкознание. Л., 1971. - С. 33-37.

163. Зюрина Т.П. Экзотизмы и их использование в русской литературной речи (конец XVIII первая треть XIX века): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1995.-25с.

164. Иваницкая A.A. Заимствование иноязычной лексики и ее освоение: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Киев, 1981. - 24 с.

165. Иванов И.Г. История марийского литературного языка. Йошкар-Ола: Маркнигоиздат, 1975.-256 с.

166. Иванов И.Г. Происхождение и развитие финно-угорских народов и языков // Туныктышо (Учитель). 2001. - № 1. - С. 28-40.

167. Игушев Е.А. Русские заимствования в ижемском диалекте коми языка: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тарту, 1973. - 19 с.

168. Илимбетов Ф.Ф. Лексические параллели в терминах пчеловодства у тюркских и финно-угорских языков народов Поволжья и Приуралья// Вопросы финно-угроведения. Вып. VI. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1975. - 149 с.

169. Ильинский А.Н. К вопросу о финских словах в русском языке // Изв. ОАИЭ, т. XXXIV. Вып. 1,2. - Казань, 1928.

170. Исанбаев Н.И. Татарские лексические заимствования и их типы// Вопросы грамматики и лексикологии. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1960. - С. 127-148.

171. Историческое развитие лексики тюркских языков. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961.-467 с.

172. История Марийской АССР. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1986. - Т. 1. -642 с.

173. Казанцев Д.Е. Истоки финно-угорского родства / Под ред. И.С.Галкина. -Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1979 116 с.

174. Казанцев Д.Е., Патрушев Г.С. Современный марийский язык. Лексикология. Йошкар-Ола: Маркнигоиздат, 1972. - 320 с.

175. Карамзин Н.М. История государства Российского. М.: Изд-во Эксмо, 2002. -С. 574-579.

176. Карский Е.Ф. К вопросу об употреблении иностранных слов в русскомязыке. Варшава, 1910.

177. Карцевский С.О. Язык, война и революция. Берлин, 1923.

178. Кипарский В. О хронологии славяно-финских лексических отношений // Scando-Slavica. Т. IV. - Copenhagen, 1958.-С. 127-136.

179. Ключевский В.О. Курс русской истории. -4.1. // Соч: в 9 т. М., 1987.

180. Ковалевская Е.Г. Иноязычная лексика в произведениях Н.М. Карамзина. (Материалы и исследование по лексике русского языка XVIII века. Отв. ред. Ю.С. Сорокин). М.-Л., 1965. - С.8.

181. Ковалевский А.П. Чуваши и болгары по данным Ахмеда-ибн-Фадлана. -Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1954 116 с.

182. Козлов В.И. Расселение мордвы (исторический очерк) // Вопросы этнической истории мордовского народа. М., 1960. - С. 5-63.

183. Колесов В.В. Фонетические условия заонежского «яканья» // Русские говоры. М., 1975. - С. 53 - 58.

184. Коляденков М.Н. К вопросу о заимствованиях в мордовских языках// Записки НИИ при Совете Министров МАССР. Вып. 5. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1946 - 128 с.

185. Копорская Е.С. Семантическая история славянизмов в русском литературном языке нового времени. М.: Наука, 1988. - 276 с.

186. Корш Ф.Е. Опыты объяснения заимствованных слов в русском языке // Изв. Академии наук. Сер. VI. - T.I - М., 1907. - № 17. - С. 23-28.

187. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. М.: Педагогика, 1994. - С. 8-25,29.

188. Крысин Л.П. Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // Русский язык конца XX столетия( 1985-1995). М.: Языки русской культуры, 1996. - С. 147 - 154.

189. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. М.: Наука, 1968.- 153 с.

190. Крысин Л.П. Ступени морфемной членимости иноязычных слов // Развитие современного русского языка. М., 1972. - С. 227-231.

191. Крысин JI.П. Этапы освоения иноязычного слова // РЯШ, 1991. № 2. - С. 74-78.

192. Кубанова Л.А. Тюркизмы в диалектной лексике русского языка. -Пятигорск: Изд. Пятигор. ин-та, 1967. 66 с.

193. Кувшинова А. Тюркские элементы в топонимии МАССР// Материалы республиканской конференции СНО, 1970. Вып. IV. - Психология. Финно-угорские языки. - Тарту: Изд-во Тарт. ун-та, 1977. - С. 18-24.

194. Кузнецов П.С. К вопросу о сказуемостном употреблении причастий и деепричастий в русских говорах // Материалы и исследования по русской диалектологии. Т. 3. - М.-Л., 1949. - С. 59-83.

195. Кузнецов П.С. К вопросу о сказуемостном употреблении страдательных причастий в русском литературном языке XVIII и начала XIX века // Труды Ин-та русского языка. Т. 2. - М.-Л., 1950. - С. 105-166.

196. Кукконен А.И. О русско-финских межъязыковых контактах. Л., 1982. -246 с.

197. Куклин А.Н. Русские лексические заимствования в Красноуфимском говоре // Вопросы марийского языка. Йошкар-Ола, 1978. - С. 51-58.

198. Куликовский Т.И. Словарь областного олонецкого наречия в его бытовом и этнографическом применении. СПб., 1898.

199. Лаанест А. Эстонский язык // Языки мира. Уральские языки. М., 1993. -С. 115-134.

200. Лаар М., Валк X., Вахтре Л. Очерки истории эстонского народа. Таллинн, 1992.- 156 с.

201. Ларин Б.А. Об одной славяно-балто-финской изоглоссе. Л., 1963. - 96 с.

202. Леонтьев А. А. Иноязычные вкрапления в русскую речь // Вопросы культуры речи. Вып. 4. - М., 1963. - С. 61-69.

203. Лизанец П.Н. Украинско-венгерские межязыковые контакты. Ужгород: Изд-во Ужгород, ун-та, 1971. - 187 с.

204. Локтионова Н.М. Лексико-семантическая характеристика терминовлексикологии( на материале терминосистемпроисхождения и развития словарного состава). КД. - Ростов-на-Дону: РГУ, 1990. - 216 с.

205. Лотте Д.С. Вопросы заимствования и упорядочения иноязычных терминов и терминоэлементов. М., 1982. - С. 152.

206. Лукьянов Г.В. Марийские заимствования в чувашском языке. Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1974. - 281 с.

207. Лыткин В. И. Из словарного состава пермских языков // ВЯ. 1953. - №5. -С. 58-69.

208. Лыткин В.И. О некоторых иранских заимствованиях в пермских языках // Известия АН,- М.-Л., 1951. С. 76 -89.

209. Лыткин В.И. Пермско-иранские языковые контакты //ВЯ. 1975. - №3. -С. 84-97.

210. Любавский М.К. Историческая география России в связи с колонизацией. -М., 1909.-217 с.

211. Майоров М. П. К вопросу о сущности лексического заимствования // Учен, зап. МГПИИЯ. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1967. - т. 37. - С. 196,211,235.

212. Майтинская К.Е. Историко-сопоставительная морфология финно-угорских языков. М., 1979. - 256 с.

213. Майтинская К.Е. Участие заимствованных элементов в развитии форм степеней сравнения в финно-угорских языках // Советское финно-угроведе-ние. Таллин, 1978. - № 2. - С. 6-14.

214. Маковский М. М. К проблеме так называемой «интернациональной» лексики// ВЯ. № 1. - С. 44-59.

215. Малов С.Е. Памятники древней тюркской письменности // Тексты и исследования. М.; Л.: Наука, 1951. - 746 с.

216. Мамонтова H.H., Муллонен И.И. Прибалтийско-финская географическая лексика Карелии. Петрозаводск, 1991. - 257 с.

217. Мансикка В. О говоре северо-восточной части Пудожского уезда // Изв. отд. русского языка и словесности. 1914. - Том 19. - Кн. 4. - Пгр., 1915а. - С.143.173.

218. Мансикка В. Заметки о говоре Никольского уезда // Изв. отд. русского языка и словесности, 1914.-Том 19.-Кн. 4.-Пгр., 19156.-С. 201-216.

219. Маркианова E.JI. О влиянии русского языка на синтаксис и семантику падежей ливвиковского диалекта карельского языка // Прибалтийско-финское языкознание. Петрозаводск, 1991. - С. 29-32.

220. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., 1960. - С. 140.

221. Матвеев А.К. Из истории изучения субстратной топонимики Русского Севера// Вопросы топономастики. Вып.5. - Свердловск, 1971. - С.7 - 34.

222. Матвеев А.К. Финно-угорские заимствования в русских говорах Северного Урала// Учен. зап. Уральск, ун-та. Вып. 32. - Свердловск, 1959. - 147 с.

223. Матвеева-Исаева Л.В. О заимствованных словах. // Учен. зап. Ленинградского гос. пед. ин-та им. Герцена, 1953. Т. 92.

224. Махмутова Л.Г. Некоторые наблюдения над лексикой мишарских говоров (к мишаро-мордовским взаимосвязям) // Вопросы лексикологии и лексикографии татарского языка. Казань: Тат. кн. изд-во, 1976. - С. 42-53.

225. Махмутова Л.Г. Опыт исследования тюркских диалектов. Мишарский диалект татарского языка. М.: Наука, 1978. - 269 с.

226. Мейе А. Основные особенности германской группы языков. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1952. - 68 с.

227. Мещерский H.A. Новгородские грамоты на бересте как источник для исторического изучения прибалтийско-финских языков // Вопросы финно-угорского языкознания. М.-Л., 1964. - С. 193-204.

228. Моора Х.А. О результатах исследования городищ в Эстонской ССР // Древние поселения и городища. Таллин, 1955. - С.88 - 95.

229. Мордва // Хрестоматия по истории Среднего Поволжья. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1976. - 216 с.

230. Мордовский сборник // Учен. зап. Саратов. Гос. ун-та. Вып. III. -Педагогический факультет. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1930. - Т.З.- 88 с.

231. Мосин M.B. Мордовско-эстонские лексические отношения: Дисс. . канд. филол. наук. Тарту, 230 с.

232. Мосин М.В. Факторы возникновения и развития семантических изменений в лексике// Основные тенденции развития финно-угорских языков: Межвуз. сб. науч. тр. Саранск: Изд-во Мордов. гос. .ун-та, 1985. - С. 34-46.

233. Муллонен М. О влиянии синтаксического строя русского языка на вепсский язык // Прибалтийско-финское языкознание. Л., 1967. - С. 39-43.

234. Мусаев K.M. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении: (Западно-кипчакская группа). М.: Наука, 1975. - 216 с.

235. Муст М. Отражение русско-эстонских отношений в лексике южноэстонских диалектов: Автореф. диссканд.филол. наук. Таллин, 1954. - 24 с.

236. Мухамедова X. Культурные взаимосвязи мордовского и татарского народа по данным этнографии // Этногенез мордовского народа. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1965. - 165 с.

237. Мухамедьяров Ш.Ф. Основные этапы происхождения и этнической истории татарской народности // МКАЭН Тр. УШ-Казань, 1968. Т.2. - С. 53-56.

238. Мухаметшин Ю.Г. Татары-крящены (Историко-этнографическое исследование материальной культуры). М.: Наука, 1977. - 184 с.

239. Мызников С.А. Лексика прибалтийско-финского происхождения в севернорусских говорах (лингвогеографический аспект) // Славянское языкознание. XII Международный съезд славистов: доклады российской делегации.-М., 1998.-С. 430-441.

240. Мызников С.А. Прибалтийско-финский лексический субстрат в русских говорах Северо-Запада и методы его изучения // Материалы XXVIII межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Вып.4. - СПб. - С.5 - 7.

241. Насибуллин Р.Ш. Русские заимствования в удмуртском языке: Дисс. . докт. филол. наук. Ижевск, 1999. - 313 с.

242. Никитин В.В. К истокам марийского искусства / В.В. Никитин, Т.Б.

243. Никитина; MAP НИИ ЯЛИб НПУ по охране памятников. Йошкар- Ола, 2004. -154 с.

244. Никитин В.В. Каменный век Марийского края / В.В. Никитин; науч. ред. Г.А. Архипов; MAP НИИЯЛИ им. В.М. Васильева. Йошкар- Ола, 1996. - 180 с.

245. Никитина Т.Б., Соловьев Б.С. Взаимодействие культур в Среднем Поволжье в древности и средневековье. Йошкар-Ола, 2004. - 160 с.

246. Новикова Н.В. Культура использования заимствованных слов в функциональных разновидностях языка // Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1996. - с.375 - 397.

247. Огиенко И. И. Иноземные элементы в русском языке. История проникновения слов в русский язык. Киев, 1915. - 136 с.

248. Ожегов С. И. Об изменениях словарного состава русского языка // ВЯ. -1953,-№2.-С. 71-84.

249. Оранский И. М. Введение в иранскую филологию. М., 1960. - 358с. Оранский И. М. Иранские языки в историческом освещении. - М., 1979. -380 с.

250. Оранский И. М. Иранские языки. М., 1963. - 450с.

251. Орлова В.Г. О возникновении иноязычных элементов в структуре языка // Ин-т языкознания. Докл. и сооб. Вып. IX. (Дискуссия о субстрате) - М., 1956. -С. 78-84.

252. Основы финно-угорского языкознания // Прибалтийско-финские, саамский и мордовские языки. М., 1975. - С. 72-78.

253. Основы финно-угорского языкознания// Прибалтийско-финские, саамские и мордовские языки. М.: Наука, 1975. - 372 с.

254. Очерки мордовских диалектов/ Под ред. Коляденкова М.Н. Т.З. -Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1961. - 363 с.

255. Патрушев Г.С. Основные пути обогащения словарного состава марийского языка: Дисс. докт. филол. наук. Л., 1955. - 280 с.

256. Патрушев Г.С. Русские лексические заимствования в марийском языке //

257. Вопросы теории и методики изучения русского языка. Вып. III. Йошкар-Ола,1964.-С. 77-90.

258. Пауль Г. Принципы истории языка. Пер. с нем. -М., 1960. 510 с. Пенгитов Н.Т. Тюркизмы в марийском языке// Марий Эл. -Краснококшайск, 1957. - № 1-3. -С. 95-107. Пименов В.В. Вепсы. - М., 1965. - 134 с.

259. Плотицын В.Н. Новая лексика иноязычного происхождения в современном русском литературном языке: Дисс. канд. филол. наук. Л., 1982. -224с.

260. Плотников Б. А. Основы семасиологии. Минск: Высшая школа, 1984. -С. 267.

261. Повесть временных лет. М., 1950.

262. Погодин A.A. Севернорусские словарные заимствования из финского языка // Варшавские универс. известия. Варшава, 1904. - Вып. 4. - С. 1-72.

263. Подвысоцкий А.О. Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении. СПб., 1885.

264. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1959.-357 с.

265. Поливанов Е. Д. Статьи по общему языкознанию. М., 1968. - 117 с. Попов А.И. Из истории лексики языков Восточной Европы. - JL, 1957. Попов А.И. Географические названия (введение в топонимику). - M.-JL,1965.-246 с.

266. Попов А.И. К вопросу о древнейших лексических связях между прибалтийскими финнами и славянами // Советское финно-угроведение. -Таллин, 1972. №2. - С.85 - 89.

267. Поппе Н.И. Чуваши и их соседи. М.: Наука, 1927. - 72 с. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. - M.-JL, 1941. - Т. 4. Проблемы ареальных контактов и социолингвистика// Сб. статей АН СССР. -Л.: Наука ЛО, 1978.-234 с.

268. Расторгуева В. С. Иранские языки.//В: Языки народов СССР.

269. Индоевропейские языки. М., 1966. - 540с.

270. Розенцвейг В.Ю. Языковые контакты. JL: Наука JIO, 1972. - 107 с. Романеев Ю.А. К вопросу о морфологической адаптации заимствований. «Studia Slavika». Budapest, 1965. - Т. XI - 1965. - С. 11-21.

271. Рот А.Ш. Венгерско-восточнославянские языковые контакты. Ужгород,1968.- 170 с.

272. Рябинин Е.А. Финно-угорские племена в составе Древней Руси. СПб., 1997.- 186 с.

273. Саваткова А.А. Русские заимствования в марийском языке. Йошкар-Ола,1969.- 130 с.

274. Сало И.В. Влияние прибалтийско-финских языков на севернорусские говоры поморов Карелии: Автореф. дисс. канд. филол. наук. -М., 1966.

275. Сало У. Прабалтийские заимствования прибалтийско-финских языков с точки зрения археологии // Балто-славянские исследования 1988-1996. М., 1997.-С. 81-90.

276. Сафаргалиев М.Г. Мордовско-татарские отношения// Этногенез мордовского народа. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1965. - С. 64-79.

277. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1978.-276 с.

278. Седов В.В. Расселение славян в V-VII веках // Очерки истории культуры славян. М., 1996. - С. 56-115.

279. Селищев A.M. Язык революционной эпохи. М., 1928. - 148 с. Сендровец Е.М. О месте экстралингвистических факторов в изучении заимствований // Вестник МГУ. - М., 1989. - №4. - С. 16 - 22.

280. Сенкевич-Гудкова В.В. Прибалтийско-финские заимствования-синонимы в русских говорах Карелии // Учён. зап. Ленингр. пед. ин-та, 1965. Т. 257. - С. 153-161.

281. Сергеева Е.В. Лексические заимствования в социолингвистическом аспекте// Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. -Тверь, 1994. С. 53-54.

282. Серебренников Б.А. О взаимодействии языков // Вопросы языкознания. -М., 1955.-№1.-С. 7-25.

283. Серебренников Б.А. Проблема субстрата // Ин-т языкознания. Доклады и сообщения. IX. - М., 1956. /Дискуссия о субстрате/. - С. 33-56.

284. Серебренников Б.А. Об одном тюркизме в финно-угорских языках Волго-Камья // Советское финно-угроведение. Таллин, 1971. - №3. - С. 14

285. Смирнов А.П. Этногенез мордовского народа по данным археологии// Научная сессия по этногенезу мордовского народа. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1964.- С. 6-23.

286. Собинникова В.И. Родительный принадлежности с предлогом у в восточнославянских языках // Славянский сборник. Вып. 2. - Воронеж, 1958. -С. 33-46.

287. Соболевский А.И. Русские заимствованные слова. Литографированный курс лекций. СПб., 1891.

288. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка 30-90 гг. XIX в. М.: Наука, 1965. - 143 с.

289. Степанов П.Д. Условия возникновения древнемордовского археологического комплекса или древнемордовской культуры// Вопросы истории и археологии Мордовской АССР. Саранск: Мордов. кн. изд-во. - С. 86-94.

290. Суперанская А. В. Заимствование слов и практическая транскрипция. М., 1962.-256 с.

291. Суперанская А. В. Ударение в заимствованных словах в современном русском языке. -М.: Наука, 1968. 260 с.

292. Супрун А. Е. Экзотическая» лексика// Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М., 1958. - №2. - С. 50-54.

293. Тараканов И.В. Заимствованная лексика в удмуртском языке. Ижевск: Удм. кн. изд-во, 1982. - 218 с.

294. Тараканов И.В. Об исторических связях удмуртов с другими народами по данным языка// Материалы по этногенезу удмуртов. Ижевск: Удм. кн. изд-во,1982.-С. 48-50.

295. Тараканов И.В. Удмуртско-тюркские языковые контакты. Ижевск: Удм. кн. изд-во, 1982.- 121 с.

296. Таули В. О внешних контактах уральских языков // Новое в лингвистике. -Вып. 6. М., 1972. - С. 419-446.

297. Тенишев Э.Р. О методах и источниках сравнительно-исторических исследований тюркских языков// Советская тюркология. -М., 1973. № 5. - С. 119-124.

298. Теория и практика этимологических исследований// Сб. статей АН СССР. Ин-т языкознания. М.: Наука, 1985. - 197 с.

299. Тимофеева Г.Г. Фонетико-орфографическая адаптация новой лексики английского происхождения в русском языке 80-90 годов // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. Тверь. - 1993. - С.32 - 33.

300. Тимофеева Г.Г. Фонетико-орфографическое освоение новых заимствованных слов: Дисс. канд. филол. наук. Л., 1985. - 256 с. Толстов С.П. Древний Хорезм. - М., 1948. - 350 с.

301. Топоров В.Н., Трубачёв О.Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. М., 1962. - 379 с.

302. Третьяков П.Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге. М.-Л., Труды по общему языкознанию, 1963. С. 362 - 372.

303. Троицкий В.И. О группировке русских говоров на Верхней Каме // Очерки по русскому языку. Киров, 1962. - С. 54-67.

304. Трубецкой Н.С. Мысли об индоевропейской проблеме // ВЯ. 1958. - № 1. -67 с.

305. Тураева Л.И. Эрзянские говоры верховьев рек Черемшана, Шешмы и Кучуя на территории Татарской АССР: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Тарту. -21 с.

306. Фасмер М. Древние контакты населения Руси в свете исследования языка.-М., 1928.-59с.

307. Фасмер М. Р. Греко-славянские этюды. Ч.Ш. Греческие заимствования врусском языке. СПб., 1909. - С. 3-12.

308. Федорова М.В. Славяне, мордва и анты (К вопросу о языковых связях). -Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1976. 108 с.

309. Федотов М.Р. Булгарскнй язык и его отношение к некоторым финно-угорским языкам// Советское финноугроведение. -М., 1968. №1. - С. 53-66.

310. Федотов М.Р. Исторические связи чувашского языка с волжскими и пермскими языками. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1967 - 325 с.

311. Федотов М.Р. Исторические связи чувашского языка с языками финно-угров Поволжья и Перми. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во. - 275 с.

312. Федотов М.Р. Отношение чувашского и общетюркского языков с языком хазар, дунайских и волжских булгар и финно-угров// Учен. зап. НИИ языка, литературы, истории и экономики при Сов. Министров Чуваш. АССР. Вып. 6. - Чебоксары, 1978. - С. 3-40.

313. Федотов М.Р. Чувашско-марийские связи в историческом освещении: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. Чебоксары, 1969 - 38 с.

314. Феоктистов А.П. К вопросу мордовско-тюркских языковых контактов// Этногенез мордовского народа. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1965. - С. 331-352.

315. Феоктистов А.П. Мордовские языки и диалекты// Вопросы этнической истории мордовского народа. -М.: Наука, 1960 С. 63-82.

316. Феоктистов А.П. Мордовские языки// Основы финно-угорского языкознания/ Прибалтийско-финские, саамские и мордовские языки. М.: Наука, 1975.-С. 238-245.

317. Филин Ф.П. Образование языка восточных славян. M.-JI., 1962.

318. Фроне Г. Об английских заимствованиях в русском языке // РЯШ. 1968. -№3. -С.76-78.

319. Хабургаев Г.А. Этнонимия «Повести временных лет». 1979. - 78 с.

320. Хайду П. Уральские языки и народы. М., 1985. - 184 с.

321. Хакулинен JI. Развитие и структура финского языка: Лексикология, синтаксис. М.: Наука, 1955. - 4.2. - 386 с.

322. Халиков А.Х. У истоков финно-угорских народов // Происхождение марийского народа. Йошкар-Ола, 1967. - 31 с.

323. Халиков А.Х. Происхождение татар Поволжья и Приуралья. Казань, 1978.-160 с.

324. Халлап В. Суффиксы образования глаголов в мордовских языках (общемордовские суффиксы): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Таллин, 1955.- 24 с.

325. Хауген Э. Лингвистика и языковое планирование // Новое в лингвистике. -Вып. VII. М., 1975. - С.441-472.

326. Хауген Э. Процесс заимствования // Новое в лингвистике. Вып. VI. - М., 1972. - С.344-382.

327. Хауген Э. Языковые контакты // Новое в лингвистике. Вып. VI. - М., 1972. -С.61 - 80.

328. Храковский B.C. Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций: Диатезы и залоги. Л., 1974. - С.5 - 45.

329. Цейтлин Р.М. Краткий очерк истории русской лексикографии. М., 1958. - С. 67.

330. Цыганкин Д. В. Мордовские языки глазами ученого-лингвиста- Саранск: Тип. «Красный Октябрь» , 2000.-315 с.

331. Цыганкин Д.В. Взгляд лингвиста на лексико-фонетические особенности шокшанского диалекта эрзя-мордовского языка // Мордовские языки глазами ученого-лингвиста. Саранск: Тип. «Красный Октябрь», 2000. - С. 36-40.

332. Цыганкин Д.В. Мордовские языки// Мордва: Историко-этнографические очерки. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1981. - С. 50-57.

333. Цыганкин Д.В. Фонетика эрзянских диалектов (учебное пособие) -Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1979. 118с.

334. Цыганкин Д.В. Эрзянь кельсэ кой-кона валтнэнь чачомадост// Сятко. -Саранск, 1987. №4. - С. 70-71.

335. Цыганкин Д.В. Этимологической заметкат. Кодамо кельстэ саевсть кой-кона валтнэ ды кода сынь полавтневить// Сятко. Саранск, 1956. - № 2. - С. 69-72.

336. Цыганкин Д.В., Мосин M.B. Эрзянь келень нурькине этимологической словарь. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977 - 129 с.

337. Цыганов Н.Ф. Пути развития словарного состава мордовских языков// Материалы научной сессии по вопросам мордовского языкознания. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1955. - 4.1. -С. 88-130.

338. Чайкина Ю.И. Вопросы истории лексики Белозерья // Очерки по лексике севернорусских говоров. Вологда, 1975. - С. 3-187.

339. Черкасова М.Н. Заимствованная лексика русского языка конца XX века (1986-1996) на материале публицистики: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1997. - 28 с.

340. Чернецов В.Н. Опыт выделения этнокультурных ареалов в СевероВосточной Европе и Северной Азии // Происхождение аборигенов и их языков. -Томск, 1960.- 115 с.

341. Шанский Н.М. Изменения в морфологической структуре слова // РЯШ. -1959.-№4.- С. 6-12.

342. Шахматов A.A. Мордовский этнографический сборник.- СПб., 1910. 878 с.

343. Шахматов A.A. К вопросу о финно-кельтских и финно-славянских языковых отношениях // Изв. АН, 1911. № 9. - 10 с.

344. Шахматов A.A. Введение в курс истории русского языка. Ч. 1. Петроград, 1916.-132 с.

345. Шахматов A.A. Отчёт о поездке в Олонецкую губернию летом 1886 г. / Академик А.А.Шахматов. Сборник статей и материалов// Тр. Комиссии по истории АН СССР. Вып. III. - М.-Л., 1947. - С 453-455.

346. Шахрай О.Б. К проблеме классификации заимствованной лексики // ВЯ. -1961.-№ 53-58. -29-47.

347. Шеянова Т.М. Формирование лексики мордовских языков. История лексики. Языковые контакты Саранск: Изд-во МГУ, 1989 - 92с.

348. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.- 180 с.

349. Шмелев Д.Н. Семантическая структура слова. М.: Наука, 1971 - 116 с.

350. Штейниц В.К. Финно-угорско-тюркско-русские этимологии// Публикации отделения структурной и прикладной лингвистики (филол. факультет Московского ун-та). Вып. 4. - 1970. - С. 279-283.

351. ШтакельбергП.11 Ирано-финские лексические отношения. М., 1893.-150 с.

352. Щербак AM. Сравнительная фонетика тюркских языков. -М: Наука, 1970. 293 с.

353. Эндюковский А.К вопросу о русских заимствованиях в мордовских языках// Учен, записки Саратов, гос. ун-та. Вып. 3. - 1930 г. - T.VIII. - 173 е./

354. Юналиева P.A. Опыт исследования заимствований. Тюркизмы в русском языке сравнительно с другими славянскими языками. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1982.- 189 с.

355. Юналиева P.A. Тюркизмы в русском языке. Казань: Тат. кн. изд-во, 1984. - 261 с.

356. Языки народов СССР. В 5 т. Т. 3.; Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966.-438 с.

357. Языки народов СССР: В 5 т. Т. 2.; Тюркские языки. - М.: Наука, 1966. - 456 с.

358. Якобсон Р.О. К характеристике евразийского языкового союза. Париж. -1931.-96 с.

359. Якубинский Л.П. Несколько замечаний о словарном заимствовании // Язык и литература. Вып. 1-2. - Ин-т сравнительного изучения литературы и языков Запада и Востока при ЛГУ. - 1926. - С. 1- 19.

360. Ahlqvist А. Die Kulturwörter der westfinischen Sprachen. Helsingfors, 1875.

361. Ariste P. Laanemere keelte kujunemeine ja vanem arenemisjark. In: Harri MooraHrsg., Eesti rahva etnilisest ajaloost. Tallin, 1956. - 5-23.

362. Ariste P. Keelekontaktid. Eesti keele kontakte teiste keeltega. Tallinn, 1981.

363. Beke Ö. Türkische Einflüsse in der Syntas finnisch-ugrischer Sprachen. "Keleti szemle", 15.-Budapest, 1915.

364. Beke Ö. Zur Lautgeschichte der tschuwaschischen Lehnwörter im Tscheremissischen. "Finnisch-ugrische Forschungen", 23. - Helsinki, 1935

365. Budruss G. Nochmals zur Stellung der Nuristan-Sprashen des afghanischen

366. Hindukusch. In: MSS 36: 19-38. Helsinki, 1977

367. Burrow T. Joki A., Uralier und Indogermanen Kratylos 21, 1976. Burrow T. The Sanskrit Language. Glasgow, 1955.

368. Collinder B. Comparative grammar of the Uralic Languages. Stockholm, 1960. -416 p.

369. Collinder B. Hat das Uralische Verwandte? Eine sprachvergleichende Untersuchung. AUU 1:4,- Uppsala, 1965.

370. Decsy Cy. Einfuhrung in die finnisch-ugrische Sprachwissenschaft. -Wiesbaden, 1965.

371. Dingley J. Imeti in the Laurentian Redaction of the Primary Chronicle // UCLA Slavic Studies, New Series. Vol. II. The Language and Verse of Russia. - Moscow, 1995.-P. 80-87.

372. Doerfer G. Türkische und Mongolische Elemente im Neupersischen. Donner K. Zu den ältesten Berührungen zwischen Samojeden und Türken. -"Journal de la Societe Finno-ougriene", 40. Helsinki, 1926.

373. Fuchs D. Übereinstimmungen in den finnisch-ugrischen und türkischen Sprachen. "Finnisch-ugrische Forschungen", 24. - Helsinki, 1937.

374. Gimbutas M. Die Indoeuropäer Culture: Archäologische Probleme, 1963. Gimbutas M. Die Indoeuropäer: Archäologische Probleme. In: Anton Scherr (Hrsg.), Die Urheimat der Indogermanen. Darmstadt 1968.

375. Gombocz Z. Die bulgarisch-türkischen Lehnwörter in der ungarischen Sprache. -"Memories de la Societe Finno-ougriene", 30. Helsinki, 1912.

376. Gulya J., Finnopermisches, Ugrisches und Uriranisches. In: Congressus Quintus Internationalis Fenno-Ugristarum. Turku 20 27, 8, 1980.

377. Haarmann H. Zur Problematik lexikalischer Entlehnungen im Bereich der Körperteilbezeichnungen. FUF45: 127-151.-Helsinki, 1983.

378. Hajdu P. A madyarsag kialakulasanak elozymenyei. NytudErt. 2. Budapest, 1953.

379. Hajdu P. Eszrevetelek Laszlo Gyula "Ostörtenetünk legkorabbi szakaszai" cimu könyvehez. Archaelogiai Ertesito 91: 118 123. - Budapest, 1964.

380. Hajdu P. Finnougrische Urheimatforschung. UAJb. 41: 252 264. - Budapest, 1964.

381. Hajdu P. Finnugor nepek es nyelvek. Budapest, 1962.

382. Hajdu P. Hol volt az urali oshaza? NytudErt. 40: 128 132. - Budapest, 1964.

383. Hajdu P. Über die alten Siedlungsräume der uralischen Sprachfamilie. ALH 14: 47-83.-Budapest, 1969.

384. Hakulinen L. Suomen kielen rakenne ja kehitys. Helsinki, 1979.

385. Jacobsohn H. Arier und Ugrofinen Göttingen, 1922.

386. Jacobsohn H. Zu den ältesten arischen Lehnwörtern in den finnisch -ugrischen Sprachen. MSFOu. 67: 136 147. - Helsinki, 1933.

387. Jacobson H. Arien und Ugrofinnen. Göttingen, 1922.

388. Janhunen J. On Early Indo-European- Samoyed Contacts. MSFOu. 185: 115-127.-Helsinki, 1933.

389. Joki A. Uralien und Indogermanen. Die älteren Berührungen zwischen den uralischen und indogermanischen Sprachen. Helsinki, 1976.

390. Joki A. Uralier und Indogermanen. MSFOu. 151. Helsinki, 1973.

391. Kalima J. Die ostseefinnischen Lehnwörter im Russischen // Mémoires de la Société Finno-ougrienne. 44. - Helsinki, 1919.

392. Kalima J. Über die indoiranischen und baltischen Lehnwörter der ostseefinnischen Sprachen. Hirt-Festschr. 2: 199 -214. Helsinki, 1933.

393. Kalima J. Hiukan arjalaisista lainasa- noista. Vir. 1932: 104-109. Helsinki, 1936.

394. Kalima J. Slaavilaisperäinen sanastomme. Helsinki, 1952.

395. Kannisto, A. Die tatarischen Lehnwörter im wogulischen. "Finnisch-ugrische Forschungen", 17. - Helsinki, 1925.

396. Katz H. Hethitisch hissa- und Zubehör. Orientalia 52: 116 122. - Heidelberg, 1983.

397. Katz H. Studien zu den älteren indoiranischen Lehnwörtern in den uralischen Sprachtn-Heidelberg, 2004.

398. Katz H. Zu idg. mrto-. Die Sprache 29: 174 177.- Heidelberg, 1983.

399. Keresztes L. Geschichte des mordwinisxhen Konsonantismus I. Studia uralo-atlantica 27. - Szeged, 1987. -244 s.

400. Kiparsky V. The Earlest Contacts of the Russians with the Finns & Balts // Oxford Slavonic Papers. T. III. - 1952. - P. 67-79.

401. Kiparsky V. Gibt es ein finnougrisches Substrat im Slavischen? // Annales Academiae Scientiarum Fennicae. Ser. B. - 153:4. - Helsinki, 1969.

402. Koivulehto J. Paikan jajoukon tulo kieleen. Vir.: 195-213, Helsinki, 1981.

403. Koivulehto J. Suomalaisten maahanmuutto indeourooppalaisten Lainasanojen valossa. JSFOu. 78:107 132. - Helsinki, 1983.

404. Koivulehto J. Baltisches und Germanisches im Finnischen: die finn. Stämme auf -rte und die finn. Sequenz. München, 1979.

405. Koivulehto J. Die Datierung der ältesten germanischen Lehnwörter im Finnischen CQuilFU 7, 73-8. -Turku, 1981.

406. Koivulehto J. Phonotaktik als Wegweiser in der Lehnwortforschung: die osfi. -str- Wörter. FUF 43: 67 79. - Helsinki, 1989.

407. Koivulehto J. Pronssikautemme uudistuva kuva. Vir. 217 225, Helsinki, 1984.

408. Koivulehto J. Rasia ja asia Vir. 257 276. - Helsinki, 1982.

409. Koivulehto J. Seit wann leben die Urfinnen im Ostseeraum? Zur relativen und absoluten Chronologie der alten idg. Lehwortschichten im Ostseefinnischen. MSFOu. 185: 135- 157.-Helsinki, 1983.

410. Koivulehto J. Vanhimmista germaanisista lainakosketuksista ja niiden ikäämisestä. Vir. 1976: 33-47,247-290. Helsinki, 1986.

411. Koivulehto J. Zur Erforschung der germanisch-finnischen Lehnbeziehungen. SFU 17: 161 175. -Helsinki 1981.

412. Korenchy E. Iranische Lehnwörter in den obugrischen Sprachen. Budapest, 1972.

413. Korhonen M. Suomalais-ugrilainen tausta historiallis vertailevan kielitieteen valossa. In: Suomen väestön esihistorialliset juuret. Bidrag tili kännedom av Finlands Natur och folk. Helsinki, 55 - 71,1984.

414. Korhonen M. Suomen kantakielen kronologiaa. Vir. 3 18. - Helsinki, 1976.1.inonen M. Impersonal sentences in Finnish and Russian. Helsinki, 1985.1.wy E. Zur Frage der Sprachmischung (1913) // Kleine Schriften. Berlin, 1961.-S. 1-9.

415. Hermitte R. La phrase nominale en russe. Paris, 1978. - P. 302-310.

416. Martinet A. Diffuzion of Language and Structural Linguistics // Romance Philology. 1952.-№ 6.-P. 5-13.

417. Mayerhofer M. Zur Restproblematik des «Brugmannscher Gesetzes». KZ 70: 819,1969.

418. Mayerhofer M. Die Indo-Arien in alten Vorderasien. Wiesbaden, 1952.

419. Mayerhofer M. Indogermanische Grammatik. Band 1. 2. Halbband: Lautlehre. -Heidelberg, 1966

420. Mayerhofer M. Kurzgefaßtes etymologisches Wörterbuch des Altindischen. -Heidelberg 1(1956), 2 (1963), 3 (1976), 4 (1980).

421. Mayerhofer M. Lassen sich Vorstufen des Uriranischen nachweisen? Veröffentlichungen der iranischen Kommission. Nr. 13.-Wien, 1954.

422. Meiler Chr. Zur Methodik der Fremdwortkunde. «Acta Jutlandica», V. Aarhus -Kobenhavn, 1933.

423. Mikkola JJ. Berührungen zwischen den westfinnischen und slavischen Sprachen. Helsinki, 1894.

424. Miller G. Sammlung russischer Geschichte bd. III. St. Petersburg, 1758.

425. Moora H. Eesti rahva ja naaberrahvaste kujunemisest arheoloogia andmeil. In: Harri Moora (Hrsg.), Eesti rahva etnilisest ajaloost. Tallinn, 1956.

426. Morgenstierne G. Die Stellung der Kafirsprachen. In: Georg Morgenstierne, Irano- Dardica327-343.-Wiesbaden, 1973.

427. Munkacsi B. Arja es kaukasusi elemek a finn-maguar nyelvekben. Budapest, 1901.

428. Munkacsi B. Verschiedenheit in den arischen Lehnwörtern der finnischmagyarischen Sprachen. KSz. 4: 374 ~ 384. Budapest, 1903.

429. Nehring A. Studien zur indogermanischen Kultur und Urheimat. Wiener Beiträge zur Kulturgeschichte und Linguistik, 4: 7 229. - Wien, 1936.

430. Oinas F J. Russian and eastern Balto-Finnic linguistic contacts. Gravenhage, 1958.

431. Ojanen M. Adjektiivikategoria venäläis-lyydiläisissä kontakteissa Lingvistinen interferenssitutkimus. Helsinki, 1985.

432. Ojansuu H. Die Vorgeschichte der Finnen. In: Oma maa 1. Helsinki, 1907.

433. Paasonen H. Beiträge zur Aufhellung der Frage nach der finnisch-ugrischen Völker. AUA B 1: 5. Helsinki, 1923.

434. Paasonen H. Ost-tscheremissisches Wörtebuch. Helsinki, 1906.

435. Paasonen H. Über die türkischen Lehnwörter im ostjakischen. "Finnisch-ugrische Forschungen", 2. - Helsinki, 1902.

436. Paasonen H. Zur Frage von der Urverwandtschaft der finnisch-ugrischen und indoeuropäischen Sprachen. FUF 7: 12-31,- Helsinki, 1907.

437. Paasonen X. Die türkischen Lehnwörter in Mordwinischen. Helsingfors, 1897.

438. Pedersen H. Zur tocharischen Sprachgeschichte. Kobenhavn, 1944.

439. Petersson H. Studien, über die indogermanische Heteroklisie. Lund 1921.

440. Pokorny J. Indogermanisches etymologisches Wörterbuch. Bern-München, 1959.

441. Ramstedt, G. Zu den samojedisch-altaischen Berührungen. "Finnisch-ugrische Forschungen", 12.-Helsinki, 1972.

442. Räsänen M. Versuch etymologischen Wörterbuches der Türksprachen. -Helsinki, 1969.

443. Ravila P. Lainasanamme Oma maa 5: 312 323. - Helsinki, 1959.

444. Redei K. (Hrsg.), Uralisches Etymologisches Wörterbuch, Manuskript.Richter E. Fremdwortkunde. Leipzig, 1919.

445. Redei K. Beitrage zu den iranischen Lehnwortern der uralischen Sprachen/ Comparative-historical linguistics. Amsterdam; Philadelpia, 1993. -S.549-552.

446. Redei K. Die syrjänischen Lehnwörter im Wogulischen. Budapest, 1970.

447. Redei K., Rona Tas A. A permi nyelvek ospermi bolgar-török jöveve nysuavai. NyK 74: 281-298. Budapest, 1983.

448. Redei K., Rona-Tas A. Early Bulgarian Loanwords in the Permian Languages. AOH 37: 3 -41. -Hesinki, 1984.

449. Redei K., Rona-Tos A. Permi nyelvek ospermi kori bolgar-torok juvevenszavai. -Nuk 74/2.-Budapest, 1972.

450. Salo U. Itämerensuomala isten kielten varhaisimmat germaaniset lainasant esihistorian näkökulmasta. KSVk. 49: 219 227. - Helsinki, 1977.

451. Scherer A. (Hrsg.), Die Urheimat der Indogermanen, 1968.

452. Schmidt I. Verwandschaftsverhältnisse der indogermanischen Sprachen. -Weimar, 1872.

453. Seliscev A.M. Zum Studium der finnisch-ugrisch-russischen Beziehungen Suomalais-ugrilaisen seuran toimituksia. 67. - Helsinki, 1933. - S. 369-376.

454. Setälä E. I.N. Smirnows Untersuchungen über die Ostfinnen. JSFOu. 17/4: 3-52.-Helsinki, 1930.

455. Setälä E. Contactsentre finno-ougrien et indo-ueropeen. JSFOu. 43: 58 78. -Helsinki, 1932.

456. Setälä E. Suomensukuisten kansojen esihistoria.Maailmanhistoria 2: 476 516 und Suomen Suku 1:120 - 189. - Helsinki, 1929.

457. Skold H. Indo-uralisch. FUF. B. 18. Helsinki, 1927.

458. Steinitz W. Geschichte des finnisch-ugrischen Vokalismus. Stokholm, 1944.

459. Stipa G. Fonetische Wechselwirkungen zwischen Mokscha-Mordwinisch und Russisch // Ural-Altaische Jahrbücher. 25. - Wiesbaden, 1953. - S. 28-51.

460. Strahlenberg Ph. Das Nord und Ostliche Teil von Europa und Asia. Stokholm, 1750.

461. Sulan B. Zu einigen Fragen des Bilinguismus. «Slavica». Debrezen, 1963, III, P.13-14.

462. Timberlake A. The Nominative Object in Slavic, Baltic and West Finnic. -München, 1974.

463. Timberlake A. Subject properties in the North Russian passive // Subject and topic. Symposium on subject and topic at the Univ. of California, 1975. New York, 1976.-p. 545-570.

464. Thomsen V. Über den Einflüss der germanischen Sprachen auf die Finnischkappischen. Halle, 1870.

465. Toivonen Y. Suomalais ugrilaisesta. Vir., 5 35. - Helsinki, 1953.

466. Toivonen Y. Über Alter und Entwicklung des Ackerbaus bei den finnisch-ugrischen Völkern. MSFOu. 58: 229 240. - Helsinki, 1956.

467. Toivonen Y. Zur Frage der finnisch-ugrischen Urheimat. JSFOu. 56/1: 3 41. -Helsinki, 1959.

468. Tomaschek W. Kritik der ältesten Nachrichten über den skythischen Norden. Sitzungsberichte der philosophischen Classe der kaiserlichen Akademie der

469. Wissenschaften. Philol-hist. CI. CXVI, CXVII.-Wien, 1889.

470. Tomaschek W. Ethnologisch-linguistische Forschungen über den Osten Europas. Das Ausland 701 706. - Wien, 1883.

471. Tomaschek W. Centralasiatische Studien. 2. Die Pamir-Dialekte. Sitzungsberichte der philosophischen Classe der kaiserlichen Akadenie der Wissenschaften. Philol-hist, CL. 735-900.-Wien, 1881.

472. Vahros I. Venäjän genitiivi ja suomen partitiivi eritoten objektin ja subjektin kaasuksina // Docendo discimus. Helsinki, 1986. - S. 39-55.

473. Veenker W. Die Frage des finnougrischen Substrats in der russischen Sprache. Wichmann U. Die tschuwaschischen Lehnwörter in den permischen Sprachen. -Helsinki, 1903.1. Словари

474. Алатырев В.И. Этимологический словарь удмуртского языка. Буквы А,Б. -Ижевск, 1988.-239 с.

475. Англо-русский словарь / Сост. В. К. Мюллер. Издание 9. М., 1962. - 415 с. Англо-русский словарь / Сост. В.К. Мюллер. - М., 1971. - 387 с. Англо-русский словарь американского сленга / Под. ред. Е.И. Тузовского.- М.: Книжный сад, 1993. 324 с.

476. Будагов JI.3. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. В 2 т. -М.: Изд-во восточной лит-ры, 1960. Т. 1. - 610 е.; Т. 2. - 416 с.

477. Вайсблит И. В. Полный иллюстрированный словарь иностранных слов с указанием их происхождения, ударений и научного значения. М., 1926. - 178 с.

478. Венгерско-русский словарь=: Сост. и редакторы JI. Катона и др.; Под общ. Ред. JI. Гальди.—М.: Рус. яз.;-- Будапешт: Изд-во Акад. Наук Венгрии, 1987. -871 с.

479. Виноградов А. М. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. -М., 1907.-257 с.

480. Гордеев Ф.И. Этимологический словарь марийского языка / Ф.И. Гордеев.- Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1979. Т. 1. - 225 е.; Т. 2. - 287 с.

481. Даль В.В. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В.В. Даль М.: Рус. яз.-2002. - Т. 1. - 699 е.; Т. 2. - 780 е.; Т. 3. - 555 е.; Т. 4. - 683 с.

482. Диалектологический словарь татарского языка. Казань: Тат. кн. изд-во, 1969.-867с.

483. Древнетюркский словарь. Л.: Наука, 1969. - 877 с. Дубровский Н. А. Полный толковый словарь иностранных слов, вошедших в русский язык, с указанием корней. - Изд. 21. - М., 1914. - 173 с.

484. Егоров В.Г. Этимологический словарь чувашского языка. Чебоксары: Чувашкнигоиздат, 1964, -355 с.

485. Ефремов Е. Новый полный словарь иностранных слов, вошедших в русский язык / Под ред. проф. И. А. Бодуэна де Куртене. М., 1911. - 231 с.

486. Инжеватов И.К. Топонимический словарь Мордовской АССР. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989. - 487 с.

487. Келин М. А. Мокшень кялень нюрьхкяня этимологическяй словарь / М. А. Келин, М. В. Мосин, Д. В. Цыганкин. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1981. — 89 с.

488. Лингвистический энциклопедический словарь / Институт языкознания АН СССР. -М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.

489. Лыткин В. И., Гуляев Е. И. Краткий этимологический словарь коми языка / Под ред. Проф. В. И. Лыткина М.:Наука, 1970. - 386 с.

490. Мансийско-русский словарь: С лексическими параллелями из южномансийского(кондинского)диалекта / сост. А. Н. Баландин, М. П, Вахрушева.- Л.:Учпедгиз, 1958. 228с.

491. Мокшень рузонь валке = Мокшанско-русский словарь / под ред. Б. А. Серебренникова, А.П. Феоктистова, О. Е. Полякова- М.: Рус. яз.: Дигора, 1998,- 920с.

492. Русско татарский словарь / сост. Э. М. Ахунзянов и др.. - / под ред. Ф. А. Ганиева.-М.: Рус. яз., 1991. - 733с.

493. Русско чувашский словарь / под ред. А. И. Андреева и И. П. Петрова

494. М.: Сов. Энциклопедия, 1971 893с.

495. Русско-киргизский словарь. М.: Наука, 1968. - 395 с. Саваткова A.A. Словарь горного наречия марийского языка/ A.A. Саваткова. - Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1981. - 236 с.

496. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. М.: Наука, 1974;1978; 1980.

497. Сергеев А.П. Диалектологический словарь чувашского языка. -Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1968. 439 с.

498. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Изд-во «Прогресс». - 1973. - Т.4. - 852 с.

499. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4т. / М. Фасмер; Пер. с нем и доп. О. Н. Трубчева- М.: Астрель: ACT, 2003- Т. 1,—588с.; Т. 2.- 672с.; -Т. 3. -831с.;-Т. 4.-861с.

500. Федотов М. Р. Этимологический словарь чувашского языка / М. Р. Федотов.- Чебоксары: УГИГН, 1996.-Т. 1. -470с.; -Т. 2.-509с.

501. Цыганкин Д. В. Этимологиянь валке / Д. В. Цыганкин, М. В. Мосин-Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1998.-234с.

502. Шилова E.H. Словарь тюркизмов в русском языке. Алма-Ата: Изд-во «Наука» Казахской ССР, 1976 - 444 с.

503. Эрзянь-рузонь валке. Эрзянско русский словарь / под ред. Б. А. Серебренникова, Р. Н, Бузаковой, М. В, Мосина.-М.: Рус. яз.:Дигора, 1993. -803 с.

504. Этимологический словарь тюркских языков / РАН; Ин-т языкознания;/сост. К. И, Донидзе и др..-М.: Вост. лит., 2003.-445с.

505. MacKenzie D. A Concise Pahlavi Dictionary. -London, 1971. Steinitz W. Dialektologisches und etymologisches Wörterbuch der ostjakischen Sprache / W. Steinitz. Berlin, 1975.

506. Steiniz W. Dialektologisches und etymologisches Wörterbuch der Ostjakischen Sprache. Berlin, 1966.

507. Uralisches etimologisches Wörterbuch. -I -VIII. Hrsg. Von K. Redei. -Budapest Weisbaden, 1986-1991.

508. СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ И ДИАКРИТИЧЕСКИХ ЗНАКОВ, ПРИМЕНЯЕМЫХ В ДИССЕРТАЦИИав. авестийское ал - аланское ар - арийское балт. - балтийское башк. - башкирское булг. - булгарское герм - германское

509. СТЛЯ современный татарский литературный языктат. татарский языктат. (д.) татарское диалектноетат. (миш.), тат. (м.) мишарский (западный) диалект татарского языкапроизв., пр. производноеср. сравнитето же то жетур. турецкий язык

510. ДСТЯ диалектологический словарь татарского языка

511. ДТС древнетюркский словарь

512. ТРС татарско-русский словарь

513. ТСТЯ толковый словарь татарского языкаобщетюр., тюрк. общетюркское, тюркскоеудм. удмуртскоеуст., у. устаревшеехет хетскоечув. чувашскийчаг. чагатайский

514. СПИСОК ОБСЛЕДОВАННЫХ СЕЛ Республика Мордовия

515. Атяшевский район: с. Алово, Дюрьки, Сабанчеево, Селищи Ардатовский район: с. Баево (Баеньбуе), с. Пиксаськи Атюрьевский район: с. Морд. Козловка

516. Болыиеберезниковский район: с. Гузынцы (Гузым), с. Косогоры, с. Старые Найманы

517. Лямбирский район: с.Аксеново, с.Кривозерье, с. Тат.-Тавла

518. Ромодановский район: с. Алтары

519. Рузаевский район: с. Перхляй, с. Левжа

520. Старошайговский район: с. Сарга, с. Лемдяй, с. Теризморга

521. Темниковский район: д.Лесное Кичатово, с. Лесное Цыбаево, с.Польское

522. Цыбаево, д.Каляеве, с. Подгорное Конаково, с. Тарханы, с. Татарское Караево,с. Тювеево

523. Торбеевский район: с. Дракино, с. Кажлодка Пензенская область

524. Никольский район: д. Алово, с. Карамалы, с. Пермиево, с.Сабаново Шемышейский район: с. Шемышейка Самарская область

525. Шенталинский район: с. Темяшево, с. Подлесная Андреевка, с.Багана Челновершинский район: с. Мордовское Уреметьево Республика Татарстан

526. Черемшанский район: с. Мордовское Афонькино.