автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Интеллигенция в социокультурном пространстве губернских городов Западной Сибири

Полный текст автореферата диссертации по теме "Интеллигенция в социокультурном пространстве губернских городов Западной Сибири"

На правах рукописи

Самойлова Елена Владимировна

Интеллигенция в социокультурном пространстве губернских городов Западной Сибири (1860-1890 гг.)

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Омск-2006

Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Худяков Виктор Николаевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Рыженко Валентина Георгиевна; кандидат исторических наук, доцент Алисов Дмитрий Андреевич

Ведущая организация: Челябинский государственный

педагогический университет

Защита состоится УГ октября 2006 г. в часов на заседании дис-

сертационного совета ДМ 212.177.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Омском государственном педагогическом университете по адресу: 644043, г, Омск, ул. Партизанская, 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омского государственного педагогического университета (644099, г. Омск, набережная Тухачевского, 14, библиографический отдел).

Автореферат разослан сентября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор Г.А. Порхунов

/

I. Общая характеристика работы

Актуальность исследования. История провинциальной интеллигенции в целом, и сибирской в частности, её место в социокультурной динамике общества является одной из ключевых проблем современного исторического знания. Интерес к ее изучению объясняется неоднозначностью самого понятия «интеллигенция», особым статусом интеллигенции в сибирской провинции, неоднозначным отношением к ней различных слоев населения, а также спецификой роли интеллигентных сил в экономическом и социокультурном развитии регионов России.

В ходе дискуссий о современном состоянии культуры и нравственности становятся предметом повышенного внимания ученых особенности положения, системы ценностей и форм деятельности провинциальной интеллигенции. Исследование деятельностных, социальных, личностных и ценностных аспектов теории и истории провинциальной интеллигенции позволяет уяснить её локальную специфику, помогает понять основные тенденции формирования общественного сознания, учесть исторический опыт воздействия этой группы на развитие социокультурной среды и интеллектуального потенциала как Сибири, так и России в целом.

Степень изученности проблемы. В отечественной историографии заявленной проблемы традиционно можно выделить ряд этапов: дореволюционный, советский, современный.

В связи с тем, что историография культуры городов и интеллигенции уже неоднократно становилась предметом изучения, автор при написании историографического раздела обратился к проблемно-тематическому принципу отбора исследований, непосредственно отражающих отдельные аспекты по данной теме.

В сферу интересов дореволюционной историографии включались вопросы происхождения и содержания понятия «интеллигенция», её сущностной природы и роли в российском обществе. При этом преобладающими подходами выступали социально-этический и социально-психологический, рассматривающие интеллигенцию как субъект культуры и отмечающие гуманистическую цель её деятельности, а также классовый (марксистский) подход, рассматривающий интеллигенцию через раскрытие её социальной природы как общественного слоя, его связи с классами и классовой борьбой.

Кроме того, в области внимания дореволюционной историографии находились работы, посвященные изучению экономической, общественно-политической и социокультурной жизни городов, в том числе и сибирских, что можно объяснить вступлением России в эпоху развития капитализма и бурными процессами урбанизации. Авторы работ приводили фактические данные, личные наблюдения и впечатления, теоретические выводы о региональной специфике городского пространства, являющейся результатом жиз-

недеятельности населения и интеллигенции1. Как отмечают исследователи, проблема влияния урбанизации на социокультурную сферу сибирских городов впервые обозначена в цикле статей Г.Н. Потанина «Города Сибири» и «Сибирь и её нужды»2.

В историко-географических трудах и энциклопедических словарях3, в немногочисленных публицистических произведениях4 представлен материал об истории и социокультурной динамике сибирских городов XVIII-XIX вв., показаны научная, просветительная, попечительно-благотворительная деятельность интеллигенции, её влияние на формирование городской интеллектуальной среды и нравственных начал сибирского общества. Описательный и публицистический характер таких работ определялся начальной стадией зарождения науки и общественной деятельности в Сибири.

Следовательно, наиболее изученными в дореволюционной историографии западносибирских городов XIX в. являются вопросы общественно-культурной жизни, образования, церковной жизни. В то же время проблема места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов в 1860-1890-х гг. не являлась предметом специального изучения. Полагаем, это можно объяснить тем, что в результате культурного, интеллектуального и социального роста интеллигенции как слоя, представляющего городское население, она не только составила основу социокультурного развития городского общества, но и выступила его первым историографом. При этом интеллигенция в силу природной скромности вуалировала своё авторство, свой вклад в преобразование социокультурного пространства и фиксировала внимание на результатах деятельности. По мнению Т.А. Сабуровой, это связано с недостаточной зрелостью интеллигенции как социальной группы, ее неготовностью к стадии самоописания5. На наш взгляд, это в определенной мере повлияло на исследование заявленной проблемы в советской историографии.

Для советских историков характерен интерес к большим социальным группам и классам, социально-экономической и социально-политической истории страны, ими рассматривались проблемы источников формирования и основных тенденций развития интеллигенции, ее численность, социальная

1 Завалишин И. Описание Западной Сибири. Т. 2. Томская губерния. М., 1865; Сновцов U.A. Историческое обозрение Сибири. СПб., 1886; Ядринцев Н.М. Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческом отношении. СПб, 1892. Среди исследователей данной проблематики: П.Ы. Головачев, Г.Н. Потанин, Н.В. Турчанинов, H.H. Костров, Н.Д. Путинцев, K.M. Гояодников илр.

2 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск, 2003. С. 109.

3 Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон. СПб, 1893; Энциклопедический словарь издательства братьев Гранат. М., 1914.

* Адрианов A.B. Город Томск в прошлом и настоящем. Томск, 1890; Вахтеров В. Внешкольное образование народа. М-, 1896; ВопьфсонД. Сибирские воскресные школы. Томск, 1903; Eemponoe К.Н. История Троицкого кафедрального собора в Томске. Томск, 1904 и др.

s Сабурова Т.А. Русский интеллектуальный мир / миф (Социокультурные представления интеллигенции в России XIX столетия) : Монография. Омск. 2005. С. 263.

природа и место в классовой структуре. Появлялись отдельные труды, исследующие некоторые аспекты социокультурной ситуации в городах Западной Сибири и деятельность интеллигенции как субъекта духовного производства в сферах образования и просвещения (Н.С. Юрцовский), высшего образования , градостроительства (A.B. Бунин).

С конца 50-х гг. XX в. начался подъем советской исторической науки. Ученые уделяли пристальное внимание изучению социально-экономического и социокультурного развития Сибири. Интеллигенция по-прежнему не выступала центральным объектом научного исследования, вопрос места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов изучался, как правило, на материалах рубежа XIX-XX вв. Период второй половины XIX в., когда закладывались основы будущих социокультурных трансформаций, освещался в контексте исследований общего характера, в которых данная тематика рассматривалась наряду с другими вопросами истории края: в работах, посвященных изучению вопросов социально-экономического и социокультурного развития отдельных центров - Томска, Омска (П.Т. Сигутов, А.Д. Колесников, А.Т. Топчий, М.К. Юрасова, А.Ф. Палашенков), в трудах по истории печати, библиотечного дела, театра (A.B. Маляревский, С.Г. Ландау, Л.С. Любимов, Л.Л. Ермолинский).

Социально-экономическая и социокультурная история края, жизнедеятельность интеллигенции отражены в ряде трудов историков Сибири, рассматривающих проблемы образования и просвещения в регионе7. Авторы, исследуя низшее и среднее специальное образование в Сибири, отмечали его ограниченный характер, подчинение узкоклассовым целям, в то же время признавали образование в качестве главного средства воздействия интеллигенции на общекультурный уровень населения.

Анализ правительственной политики в области науки и высшего образования, характеристика состава и численности интеллигенции России, её материального и правового положения, ее деятельности, прослеживаются в исследованиях, посвященных проблемам формирования профессиональных групп интеллигенции (В.Р. Лейкина-Свирская, Е.В. Соболева, Н.М. Пирумова).

В рамках изучения социально-экономического и социокультурного развития Сибири советскими учеными рассматривались и вопросы формирования системы здравоохранения в регионе8. Отдельные аспекты проблемы

4 Краткий исторический очерк Томского университета за первые 25 лет его существования (1883-1913 тт.).

Томск, 1917; Томский технологический институт за 25 лег своего существования. 1900-1925. (Юбилейный

сборник). Томск, 1928; Опарин A.A. Профессор М.Г. Курлов. Томск, 1930 и др.

7 Шанахов Ф.Ф. Школа Западной Сибири в конце XIX-XX веков. Томск, 1957; Кузьмин H.H. Низшее и среднее образование в Сибири до Великой Октябрьской социалистической революции // Школа н педагогическая мысль Сибири. Новосибирск, 1974. С. 74-116.

8 Панкин Б.Н. Очерки истории медицины и здравоохранения Западной Сибири и Казахстана в период присоединения к России (1716-1868 гг.). Новосибирск, 1967; Федотов Н.П. Очерки по истории медицины и здравоохранения Сибири. Томск, 1975 и др.

освещались в работах, ориентированных на изучение состояния общероссийского здравоохранения (Б.Д. Петров, А.П. Жук). Исключение, полагаем, составляет диссертация К.И. Журавлевой, посвященная изучению профессиональной и общественной деятельности томского врача B.C. Пирусского. Анализ научных изысканий делает очевидным недостаточную изученность социального и количественного состава, профессиональной и общественной деятельности сибирских врачей.

В указанный период исследователи обращались и к другим сюжетам истории социокультурного развития сибирских городов: изучали историю строительства городов, демографическое развитие, сословный состав населения, управление, торговлю (В.И. Пронин, В.В. Рабцевич). Сибирские города стали выступать как равноправные объекты изучения отраслевыми специалистами (В.И. Кочедамов, Б.И. Оглы).

В данных исследованиях доминировал социально-профессиональный подход к интерпретации феномена интеллигенции, наряду с которым выделялся формационный. Вопросы о внутренней сущности интеллигенции как движущей силы социокультурных преобразований в сибирском регионе, о мироощущении и самооценке её представителей, профессиональных и неформальных отношениях сибирской интеллигенции находились на периферии научных изысканий. Акцент делался на выявление общероссийских закономерностей, вопросы региональной специфики не получали должного внимания.

В 60-80-х гг. XX в. интерес исследователей был сосредоточен на участии интеллигенции Сибири в революционном движении (JI.K. Ерман, A.B. Ушаков, В.М. Самосудов), на её материальном и общественном положении, проблеме организации профессиональных групп интеллигенции, на ей взаимоотношениях с властью и народом (И.А. Лутохин, Л.И. Пыстина, Т.Н. Осташко, С.А. Красильников). История интеллигенции предшествующего периода так и не стала объектом специального изучения.

В источниковой основе исследований советского периода преобладали статистические и делопроизводственные материалы, объектом исследований историко-культурной проблематики стали отдельные фрагменты проблемы преобразования социокультурного пространства сибирских городов и влияния интеллигенции на этот процесс.

Ситуация стала качественно меняться лишь в конце 1980-х гг., и эти перемены связаны с изменениями, происходившими в экономической, политической и социальной жизни страны. По оценкам современных историографов (Л.П. Репиной, И.В. Сибирякова, В.Г. Рыженко, В.Ш. Назимовой, Д.А. Алисова), в эти годы выяснилась ограниченность применяемого научного инструментария, необходимого для .целостного анализа социальных связей и отношений человека с окружающим миром. Произошёл сдвиг интересов советских и зарубежных социальных историков от исследования структурных изменений к ментальным представлениям, обычаям, моделям

поведения, то есть от социологически ориентированной, социально-структурной истории к антропологически ориентированной, социально-культурной истории. Эти тенденции способствовали отказу от мононауки, активизации поиска новых методологических подходов, одним из результатов которого стало зарождение междисциплинарного подхода. В процессе его реализации исследователи получили возможность применять арсенал смежных наук, что расширило вариации изучаемых объектов, и обратиться к теории и истории культуры, к феномену города в мировой и отечественной практике, к проблеме человека. Повысился интерес к изучению интеллигенции, возникновение самостоятельной области научного знания — ин-теллигентоведения. Однако вплоть до начала 1990-х гг. интерес к социокультурным аспектам истории интеллигенции не получил устойчивого развития.

С 1990-х гг. научные дискуссии9 поднимают проблему дефиниций, выработки критериев принадлежности к интеллигенции, её основных функций в обществе, а также особенностей положения, системе ценностей и форм деятельности провинциальной интеллигенции, связанных с особым культурным пространством провинции.

С течением времени проблемы особенностей положения, ценностных ориентации, профессиональной и внепрофессиональной деятельности ярких представителей провинциальной сибирской интеллигенции приобрели в глазах исследователей особую актуальность10. Анализ исследований в рамках данной проблематики позволяет раскрыть психологические характеристики этой общности, социокультурное пространство региона, его состояние и тенденции развития.

В целом для этих исследований характерна конкретно-историческая направленность, типичная для социально-профессионального подхода, господствующего в советской историографии. В то же время в исследовании интеллигенции вновь актуализируется философско-этический подход, определяющий её как субъект духовно-интеллектуального производства, который посредством творческой и интеллектуальной деятельности содействует прогрессу общества.

9 Урбанизация и культурная жизнь Сибири: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Омск, 1995; Интеллигенция в России; традиции и новации: Тез. докл. Межгос. науч.-теорет. конф. Иваново, 1997; Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы: Тез. докл. X Межпународ. науч.-теорет. конф. Иваново, 1999; Общечеловеческие императивы и этнона-цнональные ценности интеллигенции: Материалы XVI Международ, науч.-теорет. конф. Иваново, 2005. Среди исследователей данной проблематики: В.Ш. Назимова, В.Г. Рыжеико, B.C. Меметов, A.A. Данилов,

A.П. Толочко, И.А. Коновалов, Ж.Е. Левина, Т.А. Сабурова, И.В. Спирина, Н.В. Мельникова, A.B. Митягина,

B.В. Савельева, К.Б. Умбрашко, Ю.Р. Горелова и др.

10 Сталева Т.В. Сибирский просветитель Петр Макушин. Томск, 1990; Сагаааев А.М. Г.Н. Потанин: опыт

осмысления. Новосибирск, 1991; Медведицков А.П. Педагогические убенедения К.В. Ельннцкого и его деятельность в Омске. Омск, 1996; Профессора Томского университета: Биографический словарь. Вып. 1. Т. 2. 1888-1917. Томск, 1998; Кандеева А.Г. Слово о Ядринцеве. Омск, 2001. Среди исследователей данной проблематики: М.И. Федорова, Г.Т. Бонифатьева, Т. И. Солодова, А.П. Сорокин, И.А. Скалабан, В.М. Волков, Ii.А. Дегальцева, Г.К. Скачкова, А.Е. Плотников, Е.С. Ляхович и др.

Преобразование социокультурного пространства сибирских городов осуществлялось, помимо интеллигенции, силами городской администрации, нередко активизируемой правительством, озадаченным потребностью экономического прогресса края как гаранта стабильности внутри региона и государства в целом, и осознающим необходимость социокультурных преобразований на пути к прогрессу. В работах М.М. Шумилова, а также ранее опубликованных трудах Н.П. Ерошкина и В.А. Нардовой нашел отражение механизм взаимоотношений и полномочий центральной и местной власти как субъектов официального культурного строительства, анализируемый на общероссийских материалах. Большой интерес для нас представили исследования А.П. Толочко, И.А. Коновалова, A.B. Литягиной, реализованные на региональных материалах, работы A.B. Ремнева, посвященные аспектам реализации принципов государственной политики в области формирования и функционирования органов управления в Западной Сибири".

При анализе литературы очевидно расширение проблематики и методики научных изысканий в сфере интеллигентоведения. Прежде всего надо отметить существование социокультурного подхода к изучению проблем провинциальной культуры и интеллигенции. Его приверженцы (B.C. Меметов, М.Е. Главацкий, В.Л. Соскин, С.А. Красильников и др.) акцентируют внимание на внешних факторах, определяющих тенденции развития культуры и деятельности интеллигенции.

Относительно новым направлением в отечественном гуманитарном знании является городоведческий подход. Его сторонники основное внимание сосредоточили на проблемах взаимовлияния интеллигенции и социокультурного пространства города12. Среди них Д.А. Алисов, рассматривающий проблемы формирования социокультурного облика городов Среднего Прииртышья в XIX-начале XX в. в условиях ранних модернизаций. Им была показана значимость воздействия процесса урбанизации на человека и его сообщества. В числе приверженцев этого подхода Т.А. Сабурова, которая занимается изучением интеллигенции как единой открытой системы, функционирующей в рамках культуры города, постоянно находящейся в процессе развития.

Учёные признавали воздействие множества технологий и результатов деятельности интеллигенции на «культуру города», которую, по мнению Д.А. Алисова, представляет «созданная людьми искусственная среда существования и самореализации, представляющая собой совокупность физических и символических объектов, технологий, нормативных и ценностных

" Толочко А.П., Коновалов И.В. Городское самоуправление в Омске в дореволюционный период. Омск, 1997; Ремнев A.B. Самодержавие и Сибирь: Административная политика второй половины XIX-начала XX вв. Омск, 1997; Он же. Самодержавие и Сибирь в конце XIX-начале XX века: проблемы регионального управления // Отечественная история. 1994. Ks 2. С. 60-73 и др.

13 Алисов ДА., Коников Б.А., Толочко А.П. Очерки истории города Омска. Омск, 1997. Т. 1; Дмитриен-ко U.M. Сибирский город Томск в XIX - первой трети XX века: управление экономика, население. Томск, 2000; Сабурова Т.А. Русский интеллектуальный мир / миф (Социокультурные представления интеллигенции в России XIX столетия) : Монография. Омск. 2005 и др.

образований, включающих в себя не только материальные объекты, но и... душу города»13. О.В. Гефнер применяя термин «городское социокультурное пространство», определяет его как «исторически развивающуюся и ограниченную территориально-административными рамками города среду, образуемую культурными формами опредмечивания социальных отношений городского населения, интегрирующую социальные связи и аккумулирующую культурный и интеллектуальный потенциал городского сообщества»14. Иными словами, можно говорить о сопряжении городской среды и человека как о динамичной системе личностных и групповых связей и взаимодействий, духовных и материальных, рождающей потребность в диалоге15.

Проблемами городской культуры занимаются и В.Г. Рыженко, В.Ш. Назимова, Е.В. Мельникова, Ю.Р. Горелова и другие, реализующие культурологический подход в качестве новой модели изучения бытия интеллигенции в культурном мире провинции16.

В результате многолетних исследований в' области историко-культуриой, историко-урбанистической проблематики утвердилась тенденция междисциплинарного анализа на стыке этнокультурных, культурно-антропологических, социокультурных и урбанистических разработок.

Таким образом, обзор отечественной литературы в рамках проводимого исследования свидетельствует, что выделенные периоды отличаются уровнем теоретических разработок, спецификой источниковой базы и количеством исторических изысканий. И если советские исследователи применяли в качестве основы марксистско-ленинскую методологию, то исследователи 1980-1990-х гг., помимо традиционных исторических методов, использовали антропологический, социокультурный, городоведческий, междисциплинарный подходы. Следовательно, круг научных интересов расширяется. Тем не менее работы комплексного характера по заявленной проблеме практически отсутствуют. Отсутствие специальных обобщающих работ, недостаточная изученность многих конкретных вопросов темы свидетельствуют о необходимости продолжения её научного исследования, что и обусловило наш к ней интерес, определило научную новизну задач, решаемых в рамках данного исследования.

Объектом исследования является интеллигенция губернских городов Западной Сибири в 1860-1890-х гг.

13 Алисов Д.А. Культура городов Среднего Прииртышья в XIX -начале ХХв.: Монография. Омск, 2001.

14 Гефнер О.В. Военные в социокультурном пространстве Омска (1870-1903 гг.): дисс. ...канд. ист. наук. Омск, 1999.

15 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методы исследования. Омск, 2003. С. 116.

16 Рыженко В.Г., Быкова А.Г. Культура в Западной Сибири: история и современность. Омск, 2001; Рыженко В.Г., Назимова В.Ш., Алисов Д.А. Пространство советского города (1920-1950-е гг.): теоретические представления, региональные социокультурные и историко-культурологические характеристики (на материалах Западной Сибири). Омск, 2004; Мельникова Е.В. Театр и город сибирской провинции (конец XIX -начало XX вв.). Омск, 2004; Горелова Ю.Р. Проблема просвещения народа в духовно-нравственных исканиях и внепрофессиональной деятельности интеллигенции Западной Сибири (последняя четверть XIX -начало XX вв.): Монография. Омск, 2005.

Предметом исследования выступает духовная деятельность провинциальной интеллигенции как один из факторов трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов.

Цель диссертационного исследования — определение места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов в 1860-1890-х гг.

Задачи:

1. Описать реалии провинциального социокультурного пространства губернских западносибирских городов.

2. Выявить ценностно-смысловые ориентиры интеллигенции, её представления о социокультурном пространстве западносибирских городов, определивших стратегию её деятельности в сферах науки, образования, просвещения и попечения, здравоохранения.

3. Определить влияние отдельных представителей интеллигенции («ревнителей Сибири») на преобразование культурно-цивилизационного ландшафта губернских западносибирских городов в области культуры, науки, образования, здравоохранения, филантропии.

4. Проанализировать основные направления социальной коммуникации власти и интеллигенции.

5. Установить роль локальных сообществ интеллигенции как фактора «интеллектуального единения» региона и формирования местной культурно-информационной среды.

Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XIX в. Период исследования определён границами 1860-1890 гг.

Нижняя временная граница определена гранью 1860-е гг., что обусловлено важными факторами исторического развития губернских городов: отменой крепостного права в центральной России и, как следствие, переселением народных масс в Сибирь, началом реализации либеральных реформ 6070-х гг. XIX в. Эти факторы способствовали изменению системы местного самоуправления, бурному экономическому и демографическому росту, всплеску «общественного оживления» в регионе.

Верхняя граница — 1890-е гг. — определена урбанистическими процессами, усилением темпов социально-экономического развития региона, появлением новой когорты чиновников, решающей принципиально новые вопросы своего времени: развитие переселенческого движения, кооперация, строительство сибирской линии Транссибирской магистрали, продвижение либеральных реформ в сибирском регионе (кроме земской), что повлияло на изменение социокультурного пространства губернских сибирских городов.

Территориальные рамки исследования охватывают губернские города Западной Сибири: Томск, Омск, Тобольск. Они являлись основными административными и культурными центрами, сосредоточивающими основную часть интеллигенции. Это определяло специфику сословно-

ю

профессионального состава населения, условий развития культурной среды,-разнообразие проявлений общественной инициативы. ;.: > : . •

Методологической основой исследования избрана теоретическая модель, которую автор условно - называет «историко-культуролого-городоведческой». Впервые эта модель была реализована В.Г. Рыженко на материалах сибирских городов XX в. " В её основу положен междисциплинарный подход. Согласно теории, при определении теоретико-методологических оснований исследования и отборе сюжетов для последующей конкретно-исторической апробации мы рассматриваем социокультурную роль интеллигенции, духовные искания и результаты её деятельности как знаки и символы, наполняющие особыми смыслами социокультурное пространство, которое ограничено территориально рамками «крупного города-центра». Эта стратегия даёт возможность выявить специфику взаимосвязи интеллигенции с её «местобытованием» и «месторазвитием», то есть изучить взаимосвязь личности и пространства. При этом считаем важным уточнить, что духовные искания интеллигенции изучаются нами не как самостоятельная проблема, а как вспомогательный коэффициент, обусловивший определение основных направлений деятельности интеллигенции.

Необходимо дополнить, что термин «Landschaft» / «пространство» мы рассматриваем как городское социокультурное пространство, то есть исторически сложившуюся и развивающуюся, определенную территориально-административными границами городскую среду с характерными социальными и культурными отношениями и процессами, интегрирующую социальные связи, культурный и интеллектуальный потенциал городского сообщества. Полагаем, через эту категорию наиболее целесообразно решать поставленные задачи.

Интеллигенция нами рассматривается как особый, внутренне дифференцированный, открытый, динамичный социокультурный слой общества, состоящий из людей, профессионально занимающихся преимущественно умственным, творческим трудом, оказывающим существенное влияние на развитие и распространение культуры. Ряд других понятий, применяемых в исследовании, нами характеризуется в сносках и основном тексте диссертации.

Согласно гипотезе исследования, увеличение численности образованных людей, духовные искания и деятельность этих лиц выступили одним из факторов «приращения» и трансформации социокультурного пространства губернских городов Западной Сибири, изменения социокультурной ситуации в крае в 1860-1890-х гг.

В процессе исследования применялись элементы теорий модернизации и урбанизации. Изучение исследований специалистов-урбанологов (A.C. Ахиезер, П.Б.Коган) позволило проследить изменения социума,

17 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы...

усложнения социальной и экономической структуры, демографических показателей, условий развития личности.

Применение функционального подхода к изучению интеллигенции позволило выделить в её составе группу, реализующую духовную деятельность в соответствии с выполнением профессиональных функций в обществе. В результате объектом нашего исследования стали учителя, профессорско-преподавательский состав, врачи, библиотечные работники, творческая интеллигенция, священнослужители, журналисты, редакторы. Согласно критериям, среди которых уровень образования (не ниже среднего) и уровень общественной активности, нами был выделен ряд подгрупп интеллигенции: «ревнители Сибири» (зачастую уроженцы Сибири), политссыльные, «молодая Сибирь». При этом характерной особенностью данных подгрупп важно признать размытые границы. Их представителями часто являлись приезжие интеллигентские силы.

Необходимо отдельно пояснить, что специфика исследования предполагает основное сосредоточение внимания на рассмотрении духовной деятельности наиболее колоритных лидеров из числа интеллигенции, представляющих выделенные подгруппы, а также изучении деятельности объединяющих их обществ. Военную и техническую интеллигенцию изучаем не как целостный феномен в силу ориентированности их профессиональной деятельности на материальное производство и организацию системы безопасности, а как представителей одной из подгрупп интеллигенции. Политические пристрастия интеллигенции, независимо от ее принадлежности к идейным течениям, не входят в сферу нашего интереса.

В ходе реализации культурно-личностного подхода нами раскрывались психологические характеристики этой общности. В рамках культурно-деятельностного подхода был осуществлен всесторонний анализ деятельности интеллигенции с учетом влияния объективных и субъективных условий.

Для анализа источников личного характера как лакмуса морального климата в обществе, при выявлении и исследовании на их основе ценностно-смысловых ориентиров интеллигенции применяли метод контент-анализа. Категории анализа — «ценностно-смысловые ориентиры» - выделены соответственно существующей в отечественной историографии традиции (B.C. Меметов, A.A. Данилов, Т.А. Сабурова, Ю.Р. Горелова, Ж.Е. Левина и другие). Результаты исследования источников личного характера способствовали определению иерархии ценностно-смысловых ориентиров интеллигентных личностей.

С целью обеспечения комплексного анализа объекта в работе также задействованы традиционный принцип исторической науки - историзм -и общенаучные методы: анализ, синтез, выборочный, системности. Исто-рико-культурологическая точка зрения для нашего исследования представляется наиболее соответствующей и перспективной.

Источниковая база исследования. Для решения поставленных в исследовании задач использован широкий круг источников:

Законодательные акты и нормативные документы. Источники этой группы опубликованы как в официальных изданиях Российской империи, в специальной справочной литературе, так и в периодических изданиях. Их комплекс определял правовой статус и регулировал функционирование политических, юридических, просветительно-образовательных и медицинских институтов18, являющихся одним из результатов влияния духовных исканий и деятельности интеллигенции на «приращение» местной культуры. Нормативные документы, взятые в совокупности с другими группами источников, дают возможность судить о социокультурной активности интеллигенции, о влиянии результативности ее деятельности на преобразование культурно-цивилизационного ландшафта губернских западносибирских городов.

Делопроизводственная документация гражданских учреждений представлена в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Государственного архива Омской области (ГАОО), Государственного архива Томской области (ГАТО), Главного управления Тюменской области государственного архива в г. Тобольске (ГУТО (ГА) в г. Тобольске) и отчётах, обзорах, выходивших самостоятельными изданиями. В целом эту группу источников подразделили на две подгруппы. Первая — документы центральных и местных органов власти19. Их анализ даёт возможность исследовать социальную активность интеллигенции и других представителей общества, проследить динамику социокультурного развития западносибирских городов в 1860-1890-х гг. Вторая подгруппа - делопроизводственные документы государственных и общественных учреждений культуры и благотворительных организаций20. Данные материалы содержат обширный спектр информации о педагогической, общественной, творческой деятельности интеллигенции, об организации ими научных и культурно-просветительских учреждений.

Статистические материалы и источники справочного характера. Материалы этой группы источников представлены в документах Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. (СПб., 1904-1905), содержащих сведения об общей численности населения городов западносибирского региона, о занятиях горожан, их вероисповедании, сословной принадлежности, грамотности и образовательном уровне. При сопоставлении

18 Грамота на права и выгоды городам Российской империи // ПСЗ. СПб., 1876. Т. 22. № 16187. С. 356-385; Городовое положение // ПСЗ. Собрание второе. СПб., 1874. Т. 45. Отделение первое. № 48498. С. 823-839; Устав о цензуре и печати 1890 г. // ПСЗ. СПб., 1890. Т. 14; Календарь Тобольской губернии на 1890 г. С. 155-178; Сборник действующих постановлений и распоряжений по женским гимназиям и прогимназиям Министерства народного просвещения. СПб., 1884 и др.

19 Всеподданнейший отчет генерал-губернатора Западной Сибири за 1874 г.; Приложение к Всеподданнейшему Отчету Тобольского Губернатора за 1890 г. Тобольск, 1891 и др.

20 Известия Императорского Томского Университета. Кн. 2. Отд. 1-2. Томск, 1890; Труды Томского отдела ИМОСХ. Кн. 1. Томск, 1896; Записки Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества: Сб. ст. Кн. 1-38. Омск, 1879-1916 др.

данных прослеживается динамика развития общекультурного уровня городского населения Сибири.-

Особую значимость для исследования имеют такие статистические источники, как Памятные книжки, обзоры, Календари, Адрес-Календари. Представленные в них данные отражают демографические, экономические, социальные, культурные стороны городской жизни.

В сопоставлении с источниками личного характера, с материалами периодической печати статистические сведения дают возможность охарактеризовать интеллигенцию непосредственно как объект исследования и изучить объективные условия ее жизнедеятельности.

Источники личного характера — воспоминания современников и переписка, некрологи, научные, публицистические, философские произведения. Воспоминания современников, их переписка, некрологи представлены в исследовании многочисленной группой неопубликованных документов, извлечённых нами из фондов Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ), Научно-исследовательского отдела рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Основная часть использованных эпистолярных источников принадлежит общественным деятелям. Очень информативен и блок опубликованных источников личного характера21. Несмотря на присущий субъективизм, они представляют собой ценный материал для характеристики интересов и настроений интеллигенции, их связей и общения, а также для воспроизведения духовной атмосферы общества. Анализ этих материалов позволил судить о проблемах, волнующих интеллигенцию, об их спорах, о поиске истины, дал возможность установить ценностно-смысловые ориентиры, характеризующие и объясняющие культуру и поведение интеллигенции.

Исследование научных, публицистических, философских произведений (уже упоминаемых работ Н.М. Ядринцева, Г.Н. Потанина, а также И. Завалишина, М.С. Знаменского, А.И. Сулоцкого22) как источников личного характера (зачастую анализируемых в качестве литературы) позволило проникнуть в мир духовно-нравственных исканий и идеалов интеллигенции, объяснить мотивацию её деятельности, целеполагание и выбор средств для осуществления. Подробный анализ источников личного характера (72 письма, 10 воспоминаний, 25 статей) проведён на основе применения метода контент-анализ (см. приложение 1, табл. 1-2).

Материалы периодической печати для диссертационного исследования играют исключительную роль. Этот вид источников является многоплано-

21 Воспоминания о Н.М. Ядринцеве. Иркутск, 1986; Ядринцев //.Л 1. Сибирские литературные воспоминания. Красноярск, 1919; Потанин Г.Н. Письма; в 4-х т. Иркутск, 1977; Белоголовый НЛ. Воспоминания и другие статьи. СПб., 1901; Aptfttwoeu4 ВЛ. Воспоминания -Характеристика. СПб., 1904. С. 16 и др.

Иванов-Разумник В.Р. Что такое интеллигенция Н Интеллигенция. Власть. Народ; Антология. М-, 1993; Овсяннико-КуликовскийД.Н. История русской интеллигенции // Собр. Соч. Т. VII-IX. - СПб., 1914; Франк С.Л. Сочинения. М., 1990; Ядринцев Н.М. Сборник избранных статей. Красноярск, 1919; РГАЛИ. Ф. 214. Оп. 1. Д. 10; Ф. 765. Оп. 1. Д. 23; Ф. 191. Оп. 1. Д. 901, Д. 1620, Д. 3043; Ф. 381. Д. 235 а; Ф. 580. Оп.1.Д. 30.

вым, комплексным, однако для него характерна эпизодичность и фрагментарность представления информации, что подтверждает необходимость досконального исследования интересующих нас региональных, общероссийских газет и журналов. В процессе работы изучены «Томские губернские ведомости» (1860-1905 гг.), «Сибирская газета» (Томск, 1881-1888 гг.), «Восточное обозрение» (Иркутск, 1884-1893 гг.); «Русский вестник» (18611893 гг.). За отдельные годы аналогично изучены как местные, так и центральные печатные издания «Русское богатство» (1879 г., 1884-1894 гг.), «Тобольские губернские ведомости» (1861 г., 1893 г.), «Акмолинские областные ведомости» (1871 г., 1893 г.), «Сибирский листок» (Томск, 18901896 гг., 1906 г.) и другие.

Анализ результатов литературной деятельности интеллигенции позволяет характеризовать особенности её самосознания, проследить динамику общественных культурно-бытовых процессов в исследуемых городах, а также свидетельствует о развитии уровня общественного сознания в процессе преобразования социокультурного пространства.

Привлеченные источники, взаимодополняя и взаимопроверяя друг друга, позволяют достаточно репрезентативно осветить поставленные в диссертации проблемы.

Научная новизна диссертации состоит в реализации варианта комплексного исследования нравственно-этических аспектов жизнедеятельности сибирской интеллигенции в 1860-1890-х гг. Её духовные искания и деятельность выступили одним из важнейших факторов обогащения и трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов в исследуемый период, что форсировало очевидный социокультурный подъем, формирование регионального самосознания, определило инициирование подготовительного этапа модернизационных процессов в Сибири. Достижение комплексности исследования предполагается возможным благодаря введению в научный оборот документов центральных и местных архивов, материалов периодической печати, источников личного характера, характеризующих разные аспекты исследуемой проблемы.

Апробация и практическая значимость исследования. Автором по результатам исследования динамики преобразования социокультурного пространства Сибири в 1860-1890-х гг., а также участия интеллигенции в этом процессе написано 11 научных статей общим объемом 4 печатных листа. Основные положения диссертационной работы отражены в % научных публикациях, представлены в выступлениях и докладах на всероссийской и региональных научных конференциях (Омск, Иваново - 2005, Челябинск -2006).

Практическая значимость результатов диссертации заключается в том, что представленные фактические и оценочные данные дают возможность воссоздать процесс преобразования социокультурного пространства

провинциальных городов в 1860-1890-х гг. (на примере западносибирского региона) и роли интеллигенции в этом процессе.

Материалы исследования могут быть использованы в процессе научной разработки проблем региональной и общероссийской социальной истории, подготовки обобщающих трудов по истории Сибири, при составлении спецкурсов по культуре Сибири и проведении дальнейших исследований.

II. Структура и основное содержание диссертации

Структура диссертации отражает специфику изучаемой темы, определяется целями, задачами и методологической основой исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, анализируется степень ее изученности, определяются цель и задачи, предмет и объект исследования, территориальные и хронологические рамки, характеризуются методологические подходы и методика изучения, источниковая база, раскрывается научная новизна и практическая значимость исследования.

Первая глава «Социокультурное пространство западносибирских городов и губернская интеллигенция» посвящена характеристике интеллигенции на фоне общих условий развития городской среды.

Первый параграф «Губернские сибирские города как социокультурные центры» посвящен определению важных факторов исторического развития губернских городов Западной Сибири, характеристике их социокультурной среды, представлению городов как социокультурных центров в результате сгущения (концентрации) социокультурных процессов.

Важнейшими факторами исторического развития губернских городов Западной Сибири в 1860-1890-х гг. выступили: отмена крепостного права в Центральной России и, как следствие, переселение населения в Сибирь, всплеск либеральных исканий, импортируемых из европейской части России в сибирский край, начало реализации либеральных реформ 60-70-х гг. XIX в..

К 1860-м гг. Сибирь, по сравнению с Европейской Россией, значительно отставала как в экономическом, социальном, так и в культурном плане. Регион оставался преимущественно аграрным краем с мало развитой местной промышленностью, относительно небольшим количеством городов, представляющих собой многофункциональные поселения с малой плотностью и гомогенностью населения, преимущественно торгово-промышленного.

Анализ реалий провинциального социокультурного пространства свидетельствует об отсутствии развитой системы образования и социальных инфраструктур, о распространении социальных заболеваний в губернских городах Западной Сибири, о негативном влиянии санитарно-эпидемической

обстановки, уровня развития медицины на состояние здоровья и гигиеническую культуру горожан. Изучение идей и принципов застройки провинциальных городов, позволил сделать вывод о наличии острого жилищного кризиса.

Население в силу традиционности сознания в большинстве своем не осознавало важность преобразований и мирилось с окружающей действительностью. Интеллигенцию, как деятельную часть общества, состояние городских реалий не удовлетворяло, но она, по причине отсутствия поддержки населения и чиновничества, возможности участия в местном самоуправлении, не могла исправить положение дел. Отдельные попытки преобразований, не структурированные в систему, ожидаемого успеха не приносили. Результативность деятельности интеллигентных сил зависела от их возможности обозначать и решать вопросы, необходимые для развития города, а это требовало либерализации.

Под влиянием объективных процессов власть была вынуждена признать необходимость в относительной либерализации, преобразовании системы управления Сибири как средствах развития капитализма в регионе.

Относительная либерализация как результат проведения буржуазных реформ 60-70-х гг. XIX в. дала возможность интеллигенции, скованной в свободе политической деятельности, опосредованно влиять на не удовлетворявшую их действительность через общественную деятельность.

Под воздействием центральной и местной администрации, интеллигенции и частично общественности в период либеральных реформ и эпоху перехода от традиционного к модернизированному обществу активизировались урбанизационные процессы. Строительство Транссибирской железнодорожной магистрали оказало разностороннее влияние на усложнение социальной и экономической структуры, рост демографических показателей, формирование новых условий развития личности. В совокупности это способствовало всплеску «общественного оживления» в регионе, изменению организации образования, здравоохранения.

В городах всё более концентрировалось духовное развитие общества. Названные процессы обусловили серьёзный рост культурных потребностей, ценностей городского населения, изменение социокультурного облика городов, демократизацию системы взаимоотношений, что оказало воздействие на общественную атмосферу. Социальная система в целом становилась более динамичной и менее устойчивой. Это модифицирование вызвало экономические и социальные перемены в городах, ставшие особенно заметными в 1860-1890-х гг., изменение системы отраслевого и ведомственного управления, открытие новых институтов, обновление и модернизацию возникших ранее.

Таким образом, экономические, политико-административные и культурные преобразования в губернских городах Западной Сибири способствовали становлению их как социокультурных центров.

Во. втором параграфе «Представления интеллигенции о социокультурном пространстве губернских западносибирских городов» анализируются ценностно-смысловые ориентиры интеллигенции, обусловившие тактику и стратегию её деятельности в сферах науки, образования, здравоохранения, филантропии.

В результате анализа архивных документов и мемуарной литературы выявлены характерные для интеллигентных личностей ценностно-смысловые ориентиры, определена их иерархия, а также раскрыты представления интеллигентов о социокультурных реалиях губернских западносибирских городов. Преобразующая деятельность как условие вывода региона из ситуации экономического и социокультурного кризиса, как система идеалов, ориентиров и ценностей занимала одну из доминирующих позиций в общей системе ценностной шкалы интеллигенции. Следовательно, идея «приращения» и трансформации социокультурного пространства городов Западной Сибири явилась лейтмотивом сформированных представлений.

Интеллигенты зачастую не выбирали ту культурно-историческую среду, в которой им предстояло жить, они не могли существовать вне окружающей обстановки, поэтому находили выход в преобразовании неудовлетворяющей их окружающей действительности. Они объединяли единомышленников в так называемую «инициативную группу», которая разрабатывала основные направления преобразовательной деятельности. При этом группа руководствовалась целью развития культуры и просвещения в процессе трансформации социокультурного пространства сибирских городов, устранения элементарного невежества масс.

Однако говорить о понимании и взаимодействии между интеллигенцией, общественностью и властными структурами в начале второй половины XIX в. можно лишь с оговоркой. Выявленные факты указывают как на непонимание интеллигентов современниками и часто непризнание представителями властных структур, так и на существование противоположных тенденций. Основные направления осмысления и мотивационные установки участия интеллигенции в профессиональной и общественной жизни сибирских городов свидетельствуют о ее самоидентификации с местом и местной культурой.

: Вторая глава «Профессиональная и общественная деятельность интеллигенции Западной Сибири» посвящена рассмотрению основных направлений деятельности интеллигенции: научного, педагогического, медицинского, просветительного, попечительно-благотворительного.

В первом параграфе «Вклад интеллигенции в развитие медицины и здравоохранения» характеризуется профессиональная деятельность интеллигенции, занятой в медицине.

Экономическая и культурная отсталость региона обусловила неудовлетворительное состояние системы здравоохранения, характерными признаками которой являлись недостаточная постановка врачебной помощи, ограниченное число больничных мест, высокая плата за медицинские

ниченное число больничных мест, высокая плата за медицинские услуги, неразвитость санитарной службы и, как результат, крайне низкий уровень медицинского обслуживания населения в городах Западной Сибири, высокая смертность. Состояние здравоохранения не способствовало торгово-промышленному становлению и социокультурному развитию городов, что, в свою очередь, негативно влияло на проводимые либеральные преобразования, сдерживало процессы модернизации и урбанизации. Все это сосредоточивало внимание носителей власти и интеллигентных сил на необходимости проведения социальных мероприятий.

В результате профессиональной деятельности интеллигенции произошли положительные изменения в сфере здравоохранения. В ходе исследования выделены группы объектов городской среды, созданные при участии интеллигентов-медиков, служившие развитию системы здравоохранения: лечебные учреждения различного профиля (лазареты, больницы для женщин, водолечебницы, дома для умалишённых). Развивалась сеть аптечных заведений, что свидетельствует о развитии фармакологии.

С течением времени лечебно-практическая деятельность интеллигенции стимулировала открытие медицинских обществ. Профессиональные общества врачей существовали в Омске (1861-1864 гг., 1883 г.), в Тобольске (Физико-медицинское Общество - 1864 г., 1884 г.), в Томске (общество «Ясли» - 1893 г., Общество содействия физическому развитию — 1896 г., Общество естествоиспытателей и врачей — 1899 г.). Члены этих организаций реализовывали совместную деятельность, направленную на трансформацию негативных составляющих социокультурных реалий, снижение уровня инфекционной заболеваемости и смертности, улучшение санитарно-гигиенического состояния региона.

Источники подтверждают факт увеличения количества врачей и среднего медицинского персонала, повышения их профессиональной квалификации, активного участия в общественно-медицинской и научной жизни России. Опыт интеллигентских сил в организационной и исследовательской работе содействовал результативности деятельности по совершенствованию здравоохранения региона, улучшению медицинского обслуживания населения и санитарно-эпидемиологического состояния городов.

Второй параграф «Интеллигенция в сферах образования и науки» посвящен изучению основных форм и содержания деятельности интеллигенции в этих сферах.

Либеральные реформы 60-70-х гг. XIX в., в числе других важных факторов исторического развития сибирских губернских городов, оказали значительное влияние на развитие социокультурного пространства Западной Сибири. «Инициативная группа» получила возможность реализовывать активную и относительно независимую жизнедеятельность при непосредственном и опосредованном взаимодействии с властными структурами, формирующейся местной интеллигенцией, общественностью и политссыльны-

ми. В данной ситуации можно предполагать о возникновении связи в системе «власть - интеллигенция - общество». Это стало возможным с 60-х гг. XIX в. в связи с формированием качественно новых условий для взаимодействия интеллигенции и власти, осознанием обществом значения образования.

Результатами взаимодействия выступили культурные новации, способствующие «интеллектуальному единению» региона и формированию местной культурно-информационной среды: открытие сети воскресных школ для взрослых, учреждений женского образования, организация литературных вечеров, публичных лекций, зарождение и развитие высшего образования в Сибири, основание научных и общественных союзов и расширение их научных контактов. Важно учесть, что система образования, научные изыскания развивались не только как средство формирования профессиональных кадров, необходимых в ходе индустриализации и модернизации, но и как инструмент воспитания нравственных и культурных начал сибирского общества.

В исследуемый период попытки культурного просвещения, формирования гражданского общества со стороны интеллигенции, представляющие собой первоначально отдельные импульсы, сменяются более организованной работой, которую можно охарактеризовать как целеустремлённую, направленную на объединение мыслящих людей. Индивидуализм существования интеллигенции в сферах образования и науки в целом сочетался с её стремлением к слиянию, к созданию научных и общественных союзов. Научные учреждения: Тобольский Губернский Статистический комитет, «Русское географическое общество», общества изучения Сибири, краеведческие музеи — теоретически систематизировали сведения о действительности, вырабатывали новые знания, осуществляли научные экспедиции, ботанико-географические исследования региона. Деятельность новых «цивилизаторов» находила отклик у населения. Интерес к образованию и науке, пробуждающийся в обществе, был одним из признаков преобразования культурно-цивилизационного ландшафта губернских западносибирских городов под влиянием инициативной группы интеллигенции.

В третьем параграфе «Культурно-просветительская и попечительно-благотворительная деятельность интеллигенции» обобщаются сведения о деятельности интеллигенции, направленной на просвещение и филантропическую поддержку населения.

Во второй половине XIX в. губернские сибирские города интегрируют культурные и нравственные процессы, что обусловлено формированием в городе новых сфер культуры, открытием новых культурных, благотворительных и просветительских обществ, которые выступали центрами сплочения малочисленных сил интеллигенции, всесторонне изучавшей свой край, его природные богатства, население, социальные проблемы с целью совместного поиска решений проблем региона. Это стало возможным в результате нового для Сибири явления - нарождения местной интеллигенции и активи-

зации ей культурно-просветительской и попечительно-благотворительной деятельности.

Программа просветительской работы включала проведение общеобразовательных лекций, народных чтений, устройство литературно-музыкальных вечеров, праздничных программ, организацию выставок и экскурсий, учреждение локальных культурных сообществ - библиотек, театров, которые старались принимать активное участие в общественной жизни. Эффективность их работы выразилась в умножении грамотности и изменении отношения населения к просвещению.

Основными сферами благотворительного участия интеллигенции и сознательной общественности выступили богоугодные заведения: церкви, приюты для призрения и воспитания сирот, стариков, а также учреждения культуры, просвещения, науки, здравоохранения.

Немаловажную роль в расширении благотворительной, просветительской деятельности, в развитии общественных объединений играла политика властных структур и ее реализация на местном уровне. Но важно учесть, что эта политика носила противоречивый характер. Общество, в свою очередь, разделяло позицию интеллигенции, позитивно оценивало формы работы, но лишь отдельные представители этого общества готовы были принять участие в её начинаниях.

В приложении к диссертации предлагаются таблицы, характеризующие численность учебных заведений и их учащихся на территории Западной Сибири в исследуемый период, а также материалы, конкретизирующие тексты глав диссертации: сводная таблица по результатам исследования источников личного характера методом контент-анализа, таблица характеристик ценностно-смысловых ориентиров интеллигенции по материалам источников личного характера.

В заключении подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы. Переселение населения в Сибирь в результате отмены крепостного права в Центральной России, реализация либеральных реформ 1860-1870-х гг., строительство Транссибирской железнодорожной магистрали во второй половине XIX в. оказали разностороннее влияние на изменение социокультурных реалий западносибирских городов. Результатом этих изменений стали: развитие городов, быстрый рост городского населения, развертывание новой социальной структуры общества, появление новых сфер деятельности с учетом изменения их качественных характеристик, увеличение роли женщины в социуме, стремление к индивидуализации, формирование нового образа жизни и новых социальных императивов. Активизировался процесс реорганизации социально-политической системы, формирование элементов гражданского общества, в частности местного самоуправления.

Основополагающую роль в действительном воплощении указанных преобразований профессиональной, общественной и культурной жизни си-

бирского региона осуществляли интеллигентские силы, объединённые в ходе исследования в три подгруппы: «ревнители Сибири», политссыльные и «молодая Сибирь». При этом «ревнители Сибири» выступали в качестве «инновационной группы», ядра интеллигентных сил.

Результаты диссертационной работы свидетельствуют, что интеллигенция выступила главным «культуроносным» и «кулиуротворческим» слоем общества, ключевой сферой интересов которого можно назвать духовную деятельность в образовании, науке, здравоохранении, просвещении и филантропии. В процессе реализации духовно-теоретической и духовно-практической деятельности интеллигенция, зачастую взаимодействующая с властными структурами, преобразовывала культурно-цивилизационный ландшафт губернских городов Западной Сибири — Омска, Томска, Тобольска. Преобразующая деятельность интеллигенции, обусловленная выявленными в результате проведённого контент-анализа источников личного характера, ценностно-смысловыми ориентирами, представлениями о социокультурном пространстве, реализуемая индивидуально и через локальные сообщества, способствовала «интеллектуальному единению» региона и формированию местной культурно-информационной среды. Это подтверждает значение духовной деятельности провинциальной интеллигенции в 1860-1890-х гг. как одного из факторов трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов.

Однако модернизационные процессы оказались незавершенными и значительно отставали от аналогичных процессов в крупнейших городах европейской части России. Несмотря на специфику, вызванную особенностями социально-демографического, экономического, общественного и культурного развития региона, эволюционные процессы являлись составной частью общей модернизации российского общества, что способствовало устранению отчуждения Сибири от Европейской России.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Самойлова Е.В. Изменение мотивации общественного служения в представлениях и деятельности сибиряков-интеллигентов в к. XIX в. // Общечеловеческие императивы и этнонациональные ценности интеллигенции: матер. XVI Междунар. науч.-теоретич. конф. - Иваново: ИвГУ, 2005. - С. 73-75 (0,3 печ. л.).

2. Самойлова Е.В. Деятельность профессорско-преподавательских кадров Томского университета по «внедрению» нравственных принципов в культуру сибирского общества в конце XIX века // Человек в контексте эпохи: матер. Регион, науч. конф., посвящ. 85-летию М.Е. Бударина. - Омск: ОмГПУ, 2005. -С. 319-323 (0,2 печ. л.).

3. Самойлова Е.В. Проблема «образа жизни» в отечественных гуманитарных исследованиях XX века // Гуманитарные исследования. Ежегодник: меж-вуз. сб. науч. тр. - Омск: ОмГПУ, 2005. - Вып. 10. - С. 89-97 (0,8 печ. л.).

4. Самойлова Е.В. Социальная саморегуляция сибирского общества на рубеже XIX-XX вв. (на примере Тобольского общества) // Вопросы методологии и истории в работах молодых ученых.: сб. науч. ст. - Омск: ОмГПУ, 2005. -Вып. 8. - С. 97-112 (0,9 печ. л.).

5. Самойлова Е. В. Самоидентификация интеллигенции в системе образования (на примере сибирских городов второй половины XIX в.) // Вопросы методологии и истории в работах молодых ученых: сб. науч. ст. - Омск: ОмГПУ, 2006. - Вып. 9. - С. 114-119 (0,3 печ. л.).

6. Самойлова Е.В. Проблема изменения мотивации общественного служения в Сибири в духовно-нравственных исканиях и деятельности сибиряков-интеллигентов в конце XIX в. // Омский научный вестник. - 2006. - № 4 (38). -С. 23-26 (0,5 печ. л.).

7. Самойлова Е.В. Роль интеллигенции в развитии социокультурного пространства губернских городов Западной Сибири во второй половине XIX в. // Известия Челябинского научного центра [Электрон, ресурс] : интернет-журнал. -Челябинск, 2006. - Режим доступа к журн.: http: //www.csc.ac.ru/news/ (0,2 печ. л.).

8. Самойлова Е.В. Социокультурное пространство губернских городов Западной Сибири во второй половине XIX в. // Уральские Бирюковские чтения. Город как феномен культуры: сб. науч. ст. - Челябинск, 2006. - Вып. 4. - С. 45-52.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Самойлова, Елена Владимировна

ВВЕДЕНИЕ

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА I. СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО ЗАПАДНОСИБИРСКИХ ГОРОДОВ И ГУБЕРНСКАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ.

1.1. Губернские сибирские города как социокультурные центры.

1.2. Представления интеллигенции о социокультурном пространстве губернских западносибирских городов.

ГЛАВА II. ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ.

2.1. Вклад интеллигенции в развитие медицины и здравоохранения.

2.2. Интеллигенция в сферах образования и науки.

2.3. Культурно-просветительская и цопечительноблаготворительная деятельность интеллигенции.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Самойлова, Елена Владимировна

Актуальность исследования. Роль интеллигенции в социокультурной динамике общества является одной из ключевых проблем современного гуманитарного знания. Особое внимание в последнее время уделяется истории провинциальной интеллигенции и сибирской в частности. Интерес к ее изучению объясняется неоднозначностью самого понятия «интеллигенция», особым статусом интеллигенции в сибирской провинции, неоднозначным отношением к ней различных слоев населения, а также спецификой роли интеллигентных сил в экономическом и социокультурном развитии регионов России.

В ходе дискуссий о современном состоянии культуры и нравственности, предметом повышенного внимания исследователей-гуманитариев становятся особенности положения, системы ценностей и форм деятельности провинциальной интеллигенции. Изучение деятельностных, социально-психологических, культурно-личностных и. ценностных аспектов теории и истории провинциальной интеллигенции позволяет уяснить ее локальную специфику, выявить и отразить общие черты, характерные для интеллигенции Западной Сибири и России в изучаемый период.

Исследование психологических характеристик этой общности, к которым относятся индивидуально-личностные составляющие: самосознание, потребности, ценности, идеалы, интересы, стремления, представления, а также психологические особенности эпохи, общества в целом, помогают понять основные тенденции формирования общественного сознания, учесть исторический опыт воздействия интеллигентной группы на развитие социокультурной среды и интеллектуального потенциала, как Сибири, так и России в целом.

Историография проблемы. В отечественной историографии заявленной проблемы (место и роль провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов в 18601890-х гг.) традиционно можно выделить ряд этапов: дореволюционный, советский и современный.

В связи с тем, что историография культуры городов и интеллигенции уже неоднократно становилась предметом научного изучения, автор при написании историографического раздела обратился к проблемно-тематическому принципу отбора исследований, непосредственно отражающих отдельные аспекты проблемы.

В сфере интересов дореволюционной историографии были представлены вопросы происхождения и содержания понятия «интеллигенция», ее сущностной природы и роли в российском обществе. При этом преобладающими подходами выступали социально-этический и социально-психологический, рассматривающие интеллигенцию как субъект культуры и отмечающие гуманистическую цель ее деятельности, а также классовый (марксистский) подход, рассматривающий интеллигенцию через раскрытие ее социальной природы как общественный слой, его связи с классами и классовой борьбой.

В области дореволюционной историографии в рамках общероссийских исследований традиционно представлены работы, посвященные изучению экономической, социокультурной, общественно-политической жизни городов, в том числе и сибирских, что можно объяснить вступлением России в эпоху развития капитализма и бурными процессами урбанизации. В рамках этих исследований были затронуты проблемы, способствующие раскрытию темы диссертации - вопросы общественно-культурной жизни сибирского региона, вопросы образования, отношения интеллигенции и горожан к благотворительности, вопросы правового положения культурно-просветительных обществ и направлений их деятельности, а также характеристика состояния городского самоуправления и другие.

Изучая экономическое и социокультурное состояние Сибири, авторы работ приводили фактические данные, личные наблюдения и впечатления, теоретические выводы о региональной специфике социокультурного пространства сибирских городов, бесспорно, являющейся результатом жизнедеятельности населения и интеллигенции этих городов1. Как отмечают исследователи, проблема влияния урбанизации на социокультурную сферу сибирских городов впервые обозначена в цикле статей Г.Н. Потанина «Города Сибири» и «Сибирь и ее нужды»2.

В историко-географических трудах и энциклопедических словарях3, в немногочисленных публицистических произведениях4 представлен материал об истории и социокультурной динамике сибирских городов XVIII-XIX вв., показана научная, просветительная, попечительно-благотворительная деятельность интеллигенции, влияние этой деятельности на формирование городской интеллектуальной среды, на формирование нравственных начал сибирского общества. Подобный уровень публикаций определялся начальной стадией зарождения науки и общественной деятельности в Западной Сибири. Описательный и публицистический характер обусловлен присутствием личных симпатий и политико-идеологических амбиций авторов, поэтому необходим в особенности требовательный анализ их данных. Подтверждение выводу находим у О.Н. Вилкова, JI.M. Горюшкина5.

1 Завалишин И. Описание Западной Сибири. Т. 2. Томская губерния. М., 1865; Голодников К.М. Тобольская губерния накануне 300-летней годовщины завоевания Сибири. Тобольск, 1882; Он же. Тобольский музей. Город Тобольск и его окрестности: Исторический очерк. Тобольск, 1887; СловцовП.А. Историческое обозрение Сибири. Кн. 1,2; С 1585 по 1742 год; С 1742 по 1823 год. СПб., 1886; Ядринцев Н.М. Сибирь, как колония в географическом, этнографическом и историческом отношении. СПб., 1892; ПутинцевН.Д. Статистический очерк Томской губернии. Самара, 1892; Головачев П.М. Сибирь. Природа. Люди. Жизнь. М., 1902; Потанин Г.Н. Города Сибири // Сибирь: ее современное состояние и ее нужды: сб. ст. СПб., 1908; Турчанинов Н.В. Города Азиатской России //Азиатская Россия. СПб., 1914. Т. I. С. 285-360.

2 Цит. по: РыженкоВ.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск, 2003. С. 109.

3 Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон. СПб., 1893; Энциклопедический словарь издательства братьев Гранат. М., 1914.

4 Адрианов А.В. Город Томск в прошлом и настоящем. Томск, 1890.; Вахтеров В. Внешкольное образование народа. М., 1896; ВольфсонД. Сибирские воскресные школы. Томск, 1903; Евтропов К.Н. История Троицкого кафедрального собора в Томске. Томск, 1904; Маляревский Г.Я. Школьные нужды и приходские попечительства. Тобольск, 1905. и др.

5 Вилков О.Н. Сибирский город конца XVI-первой четверти XVIII в. в современной русской советской историографии // Историография городов Сибири конца XVI-начала XX в.: сб. ст. Новосибирск, 1984. С. 6; Горюшкин JI.M. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVI-нач. XX в.). Новосибирск, 1984. С. 82.

Следовательно, наиболее изученными в дореволюционной историографии западносибирских городов XIX в. являются вопросы общественно-культурной жизни, образования, церковной жизни. В то же время проблема места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов в 1860-1890-х гг. не стала предметом специального изучения. Полагаем, это можно объяснить тем, что в результате культурного, интеллектуального и социального роста интеллигенции как слоя представляющего городское население она (интеллигенция) не только составила основу социокультурного развития городского общества, но и выступила его первыми историографами. При этом интеллигенция в силу природной скромности вуалировала свое авторство, свой «вклад» в «приращение»6 и трансформацию социокультурного пространства и фиксировала внимание на результате деятельности. По мнению Т.А. Сабуровой, это можно объяснить недостаточной зрелостью интеллигенции как социальной группы, ее неготовностью к стадии самоописания7. На наш взгляд, это в определенной мере повлияло и на исследование заявленной проблемы в советской историографии.

Для советских ученых был характерен интерес к большим социальным группам и классам, социально-экономической и социально-политической истории страны, также ими рассматривались проблемы источников формирования и основных тенденций развития интеллигенции, ее численность, социальная природа и место в классовой структуре. Появлялись отдельные труды, исследующие некоторые аспекты социокультурной ситуации в городах Западной Сибири и деятельность интеллигенции как субъекта духовного производства в сфере образования и просвещения ,

6 Под понятием «приращение», согласно B.C. Меметову, В.Г. Рыженко, В.Ш, Назимовой, понимается изменение (обогащение) количественно-качественных параметров социокультурного пространства.

7 Сабурова Т.А. Русский интеллектуальный мир / миф (Социокультурные представления интеллигенции в России XIX столетия). Омск, 2005. С. 263.

8 Юрцовский Н.С. Очерки по истории просвещения в Сибири. Вып. 1. Общий ход развития школьного дела в Сибири. 1703-1917 гг. Ново-Николаевск, 1923. высшего образования9, градостроительства10. При этом следует отметить, что доминирующим к определению интеллигенции выступал социально-профессиональный подход, наряду с ним выделялся формационный. Альтернативные методы изучения были возможны лишь в рамках самиздата, либо за границей, либо в урезанном виде на страницах малотиражных изданий.

Учитывая основные особенности постановки и рассмотрения проблем истории отечественной интеллигенции в советской историографии, можно проследить тенденцию к формированию своеобразной матрицы ключевых подходов, которая чаще всего включала в себя определенный набор идеологических оценок и запретов, четко ограничивающих поле научного исследования, широту и емкость тем. Принцип партийности, реализуемый прежде всего через набор цитат из трудов классиков марксизма-ленинизма и документов КПСС, придавал большинству исследований методологическую ясность и однозначность11. Тем не менее очевидными их достоинствами является опора на обширный фактический материал и системность выводов.

С конца 1950-х гг. начался подъем советской исторической науки. Ученые стали уделять внимание изучению социально-экономического и социокультурного развития Сибири, но интеллигенция по-прежнему не выступала центральным объектом изучения. В историографии советского периода вопрос места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов изучался, как правило, на материалах рубежа XIX-XX вв. Период второй половины XIX в., когда закладывались основы будущих социокультурных трансформаций, освещался в контексте исследований общего характера, в которых данная тематика рассматривалась наряду с другими вопросами истории края в

9 Краткий исторический очерк Томского университета за первые 25 лет его существования (1888 - 1913 гг.). Томск, 1917; Томский технологический институт за 25 лет своего существования. 1900-1925 (Юбилейный сборник). Томск, 1928; ОпоринА.А. Профессор М.Г. Курлов. Томск, 1930; Томский государственный университет: 50 лет со дня основания. Томск, 1934.

10 Бунин А.В. История градостроительного искусства. М., 1951. С. 150.

11 Сибиряков И.В. Региональные школы интеллигентоведения // XVI Уральские Бирюковские чтения. «Интеллигенция в истории России и российских регионов». Челябинск, 2005. С. 43-49. работах, посвященных изучению вопросов социально-экономического и социокультурного развития отдельных центров - Томска, Омска12, в трудах по истории печати, библиотечного дела, театра13.

Социально-экономическая и социокультурная история края, жизнедеятельность интеллигенции отражена в ряде трудов историков Сибири Ф.Ф. Шамахова, Н.Н. Кузьмина, рассматривающих проблемы образования и просвещения в регионе14. Авторы, исследуя низшее и среднее специальное образование в Сибири, отмечали его ограниченный характер и подчинение узкоклассовым целям, в то же время признавали образование и просвещение в качестве главного средства воздействия интеллигенции на общекультурный уровень населения.

Анализ правительственной политики в области науки и высшего образования, характеристика состава и численности интеллигенции России, ее материального и правового положения, ее деятельности в сфере науки и образования15 прослеживаются в исследованиях, посвященных проблемам формирования профессиональных групп интеллигенции.

В рамках изучения социально-экономического и социокультурного развития Сибири советскими учеными рассматривались и вопросы состояния и формирования системы здравоохранения в регионе16. Отдельные аспекты

12 Сигутов П.Т. Население Омска в конце XIX в. // Известия Омского отдела Географического общества СССР. Омск, 1966. Вып. 8 (15). С. 31-39; Палашенков А.Ф. Памятники и памятные места Омска и Омской области. Омск, 1967; ЮрасоваМ.К. Омск, Очерки истории города. Омск, 1972; История Омской области с древних времен до конца XIX века. Омск, 1976. С. 270; Колесников А.Д. Рост, сословный состав и занятость населения дореволюционного Омска // История городов Сибири досоветского периода (XVII-начало XX в.). Новосибирск, 1977. С. 242-246; ТопчийА.Т. Управление Томском и губернией В XIX в. // Томску-375 лет: Сб. ст. Томск, 1979.

13 Ландау С.Г. Из истории драматического театра в Омске. Омск, 1956; Маляревский А.В. Очерки из истории театральной культуры Сибири. М., 1957; Любимов Л.С. История сибирской печати. Иркутск, 1982; Ермолинский Л.Л. Сибирские газеты 70-80-х годов 19 века. Иркутск, 1985.

14 Шамахов Ф.Ф. Школа Западной Сибири в конце XIX-XX вв. Томск, 1957; Кузьмин Н.Н. Низшее и среднее образование в Сибири до Великой Октябрьской социалистической революции // Школа и педагогическая мысль Сибири. Новосибирск, 1974. С. 74-116.

15 Лейкина-Свирская В.Р. Интеллигенция в России во второй половине XIX века. М., 1971; Соболева Е.В. Организация науки в пореформенной России. Л., 1983; ПирумоваН.М. Земская интеллигенция и ее роль в общественной борьбе до начала XX в. М., 1986.

16 Петряев Е.Д. О собирании материалов по истории медицины // Материалы к истории медицины и здравоохранения Сибири. Томск, 1960; Палкин Б.Н. Очерки истории медицины и здравоохранения Западной Сибири и Казахстана в период присоединения к России (1716 - 1868 гг.). Новосибирск, 1967; Федотов Н.П. Очерки по истории медицины и здравоохранения Сибири. Томск, 1975. проблемы освещались в работах, ориентированных на изучение состояния общероссийского здравоохранения17. Исключение, полагаем, составляет диссертация К.И. Журавлевой, всецело посвященная изучению профессиональной и общественной деятельности томского врача 18

B.C. Пирусского . Анализ научных изысканий делает очевидным слабую изученность социального и количественного состава, профессиональной и общественной деятельности сибирских врачей.

В разработке историко-культурной проблематики ведущее положение занимали новосибирские ученые, создавшие фундаментальный труд «История Сибири»19, затрагивающий интеллигенцию в контексте изучения истории образования, общественной и культурной деятельности в сибирских городах.

В указанный период исследователи обращались и к другим сюжетам истории социокультурного развития городов сибирского региона: изучали историю строительства сибирских городов, демографическое развитие,

20 сословный состав населения, управление, торговлю . Сибирский город стал выступать как равноправный объект изучения отраслевыми специалистами, в том числе и историками градостроительства и архитектуры21.

В данных исследованиях доминировал социально-профессиональный подход к интерпретации феномена интеллигенции, поэтому вопросы о внутренней сущности интеллигенции как движущей силы социокультурных преобразований в сибирском регионе, проблемы изучения самоощущения и самооценки, профессиональных и неформальных отношений сибирской

17 Петров Б.Д. Очерки истории отечественной медицины. М., 1962; Жук А.П. Развитие общественно-медицинской мысли в России в 60-70-е гг. XIX в. М., 1963.

18 Журавлева К.И. B.C. Пирусский - выдающийся врач, педагог, организатор здравоохранения, основоположник физического воспитания и лечебной физкультуры в Сибири: автореф. дисс. . канд.мед.наук. Томск, 1956.

19 История Сибири с древнейших времен до наших дней: в 5 т. Т. 3. Сибирь в эпоху капитализма Л., 1968.

20 Пронин В.И. Городское и сельское население Сибири в конце XIX-начале XX в. // Город и деревня Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1984. С. 88-102; РабцевичВ.В. Сибирский город в дореформенной системе управления. Новосибирск, 1984.

21 Кочедамов В.И. Омск. Как рос и строился город. Омск, 1960; ЖуринН.П. Жилищное строительство в городах Сибири конца XIX-начала XX в. // Известия вузов. Строительство и архитектура. 1974. №2; Оглы Б.И. Строительство городов Сибири. Л., 1980. интеллигенции, представляющие для нас интерес, находились на периферии научных изысканий. Кроме того, при изучении проблем интеллигенции акцент делался на выявление общероссийских закономерностей, вопросы региональной специфики не. получали должного внимания.

В 60-80-х гг. XX в. все большее внимание стали привлекать вопросы: интеллигенция в революции22, формирование советской интеллигенции23. Внимание исследователей было сосредоточено на участии интеллигенции Сибири в революционном движении, на материальном и общественном положении, проблеме организации профессиональных групп интеллигенции, взаимоотношениях интеллигенции, власти, народа. Но история интеллигенции предшествующего периода так и не стала объектом специального изучения.

В качестве источниковой основы исследований советского периода преобладали статистические и делопроизводственные материалы, в качестве объектов исследований историко-культурной (социокультурной) проблематики выступали отдельные, разрозненные фрагменты проблемы «приращения» и трансформации социокультурного пространства сибирских городов и влияния деятельности интеллигенции на этот процесс.

Ситуация стала качественно меняться лишь в конце 1980-х гг., и эти перемены самым тесным образом были связаны с изменениями происходившими в политической жизни страны. Резкое ослабление, а затем и гибель КПСС, распад СССР, глубинный социально-экономический кризис 90-х годов XX в. привели к разрушению традиционных структур управления отечественной наукой, вызвали к жизни новые концепции и теории, существенно обновили кадровый состав научного сообщества. По оценкам современных историографов (Л.П. Репиной, И.В. Сибирякова, В.Г. Рыженко,

22 ЕрманЛ.К Интеллигенция в первой русской революции. М., 1966; Ушаков А.В. Демократическая интеллигенция периода трех революций в России. М., 1985; Самосудов В.М. Большевики Сибири в борьбе против царизма (1894-февр.1917). Иркутск, 1987.

23 Пыстина Л.И., Осташко Т.Н., Лутохин И.А. Формирование интеллигенции в Сибири в период строительства социализма // Историография культуры и интеллигенции Сибири. Новосибирск, 1978. С. 168; Красильников С.А. Интеллигенция Сибири в период борьбы за победу и утверждение Советской власти, 1917-лето 1918. Новосибирск, 1985.

В.Ш. Назимовой, Д.А. Алисова, Д.Я. Резун)24, в эти годы выяснилась ограниченность применяемого научного инструментария, необходимого для целостного анализа многообразных социальных связей и отношений человека с окружающим его миром. Произошел сдвиг интересов советских и зарубежных социальных историков от исследования структурных изменений к ментальным представлениям, обычаям, моделям поведения, т.е. от социологически ориентированной, социально-структурной истории к антропологически ориентированной, социально-культурной истории. Эти тенденции в последующий период способствовали отказу от мононауки, представляющей советскую историографию, активизации поиска новых методологических подходов, одним из главных результатов которого стало зарождение междисциплинарного исследовательского подхода. В процессе его реализации исследователи получили возможность расширить вариации изучаемых объектов - обратиться к теории и истории культуры, к феномену города в мировой и отечественной практике, к проблеме человека, а осуществляя свои изыскания, применять арсенал смежных наук. Это и определило повышение интереса к изучению интеллигенции, возникновение самостоятельной области научного знания - интеллигентоведения. Интерес к истории интеллигенции стали проявлять самые разные политические силы, представители самых разных научных школ. Однако вплоть до начала 1990-х гг. интерес к социокультурным аспектам истории интеллигенции не получил устойчивого развития. Лишь в отдельных исследованиях затрагивались сюжеты, посвященные социальному и духовному облику интеллигенции, ее вкладу в развитие отечественной культуры.

На волне этого интереса и сформировались в России сразу несколько

24 Резун Д.Я. История городов Сибири в отечественной русской историографии XVIII-XIX вв.: автореф. дисс. д.и.н. Новосибирск, 1991; Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998; РыженкоВ.Г., Назимова В.Ш. Культура и интеллигенция региона в экстремальных условиях XX в.: Опыт историко-культурологического анализа (к историографии и методологии проблемы) // Гуманитарное знание. Сер. «Преемственность». Ежегодник. Вып. 4. Омск, 2000. С. 112-121; Алисов Д.А. Культура городов Среднего Прииртышья в XIX-начале XXв.: Монография. Омск, 2001; РыженкоВ.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск, 2003. центров интеллигентоведения. В основу сравнительного анализа их деятельности нами были положены статьи И.В. Сибирякова и В.Г. Рыженко25.

Один из первых таких центров «Политическая культура интеллигенции, ее место и роль в истории Отечества» был сформирован в 1992 г. в Ивановском государственном университете под руководством профессора B.C. Меметова. Специалистами центра ведется поиск новых методологических подходов к проблеме формирования, развития, жизнедеятельности российской интеллигенции, ее места и роли в обществе. Ими был введен в научный оборот термин «интеллигентоведение». В 1998 г. на базе центра был создан НИИ интеллигентоведения, выпускается журнал «Интеллигенция и мир».

Другим крупным региональным центром по изучению истории интеллигенции в 1994 г. стал Уральский государственный университет, где центр возглавил профессор М.Е. Главацкий. Центр получил название «XX век в судьбах интеллигенции России». Главным в его работе стало изучение комплекса проблем, связанных с ролью интеллигенции в формировании гражданского общества в России Признанными достижениями центра является ряд очень удачных с научной точки зрения издательских проектов («Интеллигенция России в конце XX века: система духовных ценностей в исторической динамике». Екатеринбург, 1998; «Интеллигенция и проблемы формирования гражданского общества в России». Екатеринбург, 2000; «Интеллигенция России и Запада в XX-XXI вв.: поиск, выбор и реализация путей общественного развития». Екатеринбург, 2004).

В 90-е гг. XX в. еще одним региональным центром интеллигентоведения стал город Омск, в котором был сформирован Сибирский филиал Российского института культурологии МК РФ. Важный

25 Рыженко В.Г. Роль исследовательских центров в складывании современного интеллигентоведения. К 10-летию Центра «XX век в судьбах интеллигенции России» / В.Г Рыженко // Известия Уральского государственного университета. Челябинск, 2004. №29. С. 174-181; Сибиряков И.В. Региональные школы интеллигентоведения // XVI Уральские Бирюковские чтения. «Интеллигенция в истории России и российских регионов». Челябинск, 2005. С. 43-49. вклад в разработку широкого круга проблем, связанных с историей сибирской интеллигенции, внесли профессора В.П. Корзун и В.Г. Рыженко со своими единомышленниками. Наиболее ощутимые результаты были достигнуты ими при разработке концепции «культурно-историческихгнезд» и истории научных сообществ.

Достаточно широкий круг исследователей занимается проблемами интеллигенции в Челябинске (профессор С.С. Загребин, доценты М.А. Ахлюстина, Т.А. Андреева, П.Б. Уваров и другие).

Традиционно самые крупные центры изучения истории отечественной интеллигенции всегда были в Москве и Санкт-Петербурге. Среди ученых, изучающих историю интеллигенции, выделяются А.В. Квакин, Э.Б. Ершов (Москва), академик Д.С. Лихачев (СПб), М.С. Каган (СПб), специалисты из центра при РГГУ (Москва).

Особое место в современной историографии занимает Центр интеллектуальной истории при Институте всеобщей истории РАН, руководимый Л.Р.Репиной. Под эгидой Института в 2001 г. был издан сборник «Интеллигенция в истории: образованный человек в представлениях и социальной действительности». Ученые из Германии, Франции, Польши и нескольких городов России (Москва, Тамбов, Курск) попытались осуществить исследовательские срезы российской провинции и сформировать новые концепции изучения истории интеллигенции, используя богатый опыт как отечественной, так и зарубежной историографии.

По инициативе профессора А.В. Квакина и при его активном участии в январе 2004 г. в МГУ состоялась международная конференция «Московский университет и судьбы российской интеллигенции». Ее участники уделили пристальное внимание изучению механизма взаимоотношений столичной и провинциальной интеллигенции, а также проблеме методологии исследований по истории интеллигенции.

В Санкт-Петербурге работу ученых по истории российской интеллигенции успешно координирует профессор С.Н. Полторак. В 2005 г. под его руководством была организована всероссийская заочная научная конференция «Интеллектуальная элита России: история, современность, перспективы».

Следовательно, с 1990-х гг. ряд научных конференций26 вплетает в канву исследований по различным аспектам истории и культуры провинции проблему развития провинциальной интеллигенции во второй половине

XIX в. Кроме того, дискуссии поднимают проблему дефиниций (В.Р. Веселов, А.В. Квакин, М.Н. Руткевич, В.Т. Ермаков, М.Е. Главацкий, B.JI. Соскин, С.А. Красильников), вопросы о выработке и реальном действии критериев принадлежности к интеллигенции (Т.А. Сабурова, В.Г. Рыженко, Г.Д. Селяинова, А.П. Петров, B.C. Пузанев, А.О. Никитина), об основных функциях интеллигенции в обществе, а также вопрос об особенностях положения, системе ценностей и формах деятельности провинциальной интеллигенции, связанных с особым культурным пространством провинции (В.Н. Меныциков, Т.В. Сталева, A.M. Сагалаев, А.А. Данилов, B.C. Меметов, Ю.Р. Горелова).

Однако на современном этапе развития интеллигентоведения как области научного знания, столицы теряют свою роль монопольных центров исследований, о чем свидетельствует появление научных коллективов интеллигентоведов в регионах.

С течением времени проблемы особенностей положения, умонастроений и ценностей провинциальной, в частности сибирской интеллигенции приобрели особую актуальность в глазах исследователей. Они составляют особый раздел исследований, анализ которых позволяет взглянуть на культуру региона сквозь призму ценностных ориентации,

26 Урбанизация и культурная жизнь Сибири: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Омск, 1995; Интеллигенция в России: традиции и новации: Тез. докл. Межгос. науч. теорет. конф. Иваново, 1997; Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее: Тез. докл. Междунар. науч.-теорет. конф. Иваново, 1998; Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы: Тез. докл. X Междунар. науч.-теорет. конф. Иваново, 1999; Отечественная историография и региональный компонент в образовательных программах: проблемы и перспективы: Материалы науч.-метод, конф. Омск, 2000; Культура и интеллигенция сибирской провинции в

XX в.: теория, история, практика: Материалы региональной научной конференции Новосибирск, 2000; Общечеловеческие императивы и этнонациональные ценности интеллигенции: Материалы XVI Международной научно-теоретической конференции. Иваново, 2005. убеждений ярких представителей провинциальной сибирской интеллигенции, выдающихся общественных деятелей и деятелей культуры27.

Изучение трудов, посвященных профессиональной деятельности различных социально-профессиональных подгрупп сибирской интеллигенции, позволяет раскрыть социокультурное пространство провинции сквозь призму профессиональной деятельности интеллигенции: в сфере образования и особенно женского образования (М.И. Федорова, 28

Г.К. Скачкова) ; в сфере высшего образования и науки (Г.Т. Бонифатьева,

ЛЛ

Т.И. Солодова, Е.С. Ляхович, А.С. Ревушкин) ; в сфере культурно-просветительской деятельности (В.М. Волков, И.Г. Деветьярова и др.)30; в о 1 сфере здравоохранения (Г.В. Федорова) .

Иной пласт научных работ отражает состояние и тенденции развития

27 Сталева T.B. Сибирский просветитель Петр Макушин Томск, 1990; Сагалаев A.M. Г.Н. Потанин: опыт осмысления. Новосибирск, 1991; Медведицков А.П. Вклад К.В. Ельницкого в развитие педагогической культуры учителей России // Русский вопрос: история и современность: Тез. докл. Омск, 1992. Ч. 1. С. 60-62; Он же. Педагогические убеждения К.В. Ельницкого и его деятельность в Омске. Омск, 1996; Данилов А.А., Меметов B.C. Анализ отношений «центр-провинция» и их влияние на деятельность интеллигенции российской провинции // Интеллигенция в России: традиции и новации: Тез. докл. Межгос. науч.-теорет. конф. Иваново, 1997. С. 61-64; Волкова В.Н. Традиции П.И. Макушина и современность // Макушинские чтения. Новосибирск, 1998. С. 4-8; КандееваА.Г. Дух и идея: Вопрос духовности и культуры в наследии Н.М. Ядринцева // Локально-культурные исследования: теория и практика. Омск, 1998. С. 102-120; Она же: Слово о Ядринцеве. Омск, 2001; Савельева В.В. Провинциальная интеллигенция и ее роль в развитии духовных и нравственных традиций России // Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее: Тез. докл. Междунар. науч.-теорет. конф. Иваново, 1998. С. 129-131; Назимова В.Ш. Рыженко В.Г. Интеллигентоведение и современное университетское образование // Отечественная историография и региональный компонент в образовательных программах: проблемы и перспективы: Материалы науч.-метод. конф. Омск, 2000. С. 71-74; УмбрашкоК.Б. Столичные и сибирские города: тенденции взаимоотношения и самоидентификации в русской историографии // Городская культура Сибири: динамика культурно-исторических процессов. Омск, 2001. С. 6-9; Горелова Ю.Р. Проблема просвещения народа в духовно-нравственных исканиях и внепрофессиональной деятельности интеллигенции Западной Сибири (последняя четверть XIX-начало XX вв.): Монография. Омск, 2005.

28 Скачкова Г.К. Образование и общественная деятельность женщин Тобольской губернии во второй половине XIX-начале XX вв.: дисс. . канд.ист.наук. Омск, 1998; Федорова М.И. Народное просвещение в Тобольской губернии на рубеже XIX-XX вв.: дис. . канд.ист.наук. Омск, 1998; Она же. Просветительская деятельность интеллигенции в Тобольской губернии в конце XIX-начале XX вв. // Отечественная историография и региональный компонент в образовательных программах: проблемы и перспективы: Материалы региональной науч.-методич. конференции. Омск, 2000. С. 194-196.

29 Ляхович Е.С., Ревушкин А.С. Очерк становления первого сибирского университета - центра науки образования, культуры. Томск, 1993; Бонифатьева Г.Т., Солодова Т.И. Учительские династии // Педагогика и школа: Материалы науч. конф., посвящ. 40-летию Тобол, гос. пед. ин-та. Тобольск, 1994. С. 30-34; Профессора Томского университета: Биографический словарь. Вып. 1. 1888-1917. Томск, 1996; Профессора Томского университета: Биографический словарь. Т. 2. 1888-1917. Томск, 1998.

30 Волков В.М. Из истории духовного просвещения и духовной школы в Сибири. Тобольская епархия: В 3-х ч. Тобольск, 1993. Ч. 1. С. 36-38; Деветьярова И.Г. Художественная жизнь Омска XIX-первой четверти XX в. Омск, 2000.

31 Федорова Г.В. Медицинские династии Западной Сибири в историко-биографических очерках (конец XIX-XX вв.) / Федорова Г.В., Резников С.Г. Омск, 1999. социокультурного пространства сибирского региона через внепрофессиональную деятельность интеллигенции, то есть через деятельность различных общественных организаций32, активными участниками которых были представители интеллигенции.

В целом для этих исследований характерна конкретно-историческая направленность, типичная для социально-профессионального подхода, господствующего в советской историографии. В то же время к исследованию интеллигенции вновь актуализируется философско-этический подход, определяющий интеллигенцию как субъект духовно-интеллектуального производства, который посредством творческой и интеллектуальной деятельности содействует прогрессу общества.

Преобразование социокультурного пространства сибирских городов осуществлялось, помимо интеллигенции, силами городской администрации, нередко активизируемой правительством, озадаченным потребностью экономического прогресса края как гаранта стабильности внутри региона и государства в целом и осознающим первостепенную необходимость социокультурных преобразований на пути к прогрессу. Механизм взаимоотношений и полномочий центральной и местной власти как субъектов официального культурного строительства, анализируемый на общероссийских материалах, нашел отражение в работах М.М. Шумилова, а о о также ранее опубликованных работах Н.П. Ерошкина, В.А. Нардовой .

32 Плотников А.Е. Из истории создания и деятельности в Омске ЗСОИРГО (1877-1917) // Страницы истории прошлого Омска (XIX-XX вв.): Краеведческий сборник. Омск, 1994. С. 52-63; СкалабанИ.А. ЗСОИРГО в системе государственных, научных и общественных институтов // Известия Омского государственного историко-краеведческого музея. №4. Омск, 1996. С. 19-27; Русские писатели в Томске. Томск, 1996; Музыкальная культура Сибири: в 5 т-х. Новосибирск, 1997; Сорокин А.П. Научные и культурно-просветительные общества Омска в инфраструктуре дореволюционного города // Культурологические исследования в Сибири: Альманах. Омск, 1999. Вып. 2. С. 61-77; Дегальцева Е.А. Культурно-просветительные объединения Томской губернии в последней трети XIX-начале XX в.: автореф. дисс. .канд. ист. наук. Новосибирск, 1999; Левина Ж.Е. Сабурова Т.А. Формирование историко-культурного общества в Омске в 90-е гг. XIX века // Отечественная историография и региональный компонент в образовательных программах: проблемы и перспективы: Материалы науч.-метод.конф. Омск, 2000. С. 57-58; Спирина И.В. История создания музея изобразительных искусств в Омске, 1870-1930-е гг. Омск, 2004; Мельникова Е.В. Театр и город сибирской провинции (конец XIX-начало XX вв.) Омск, 2004.

33 ЕрошкинН.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1983; НардоваВ.А. Городское самоуправление в России в 60-х-начале 90-х гг. XIX в.: Правительственная политика Л., 1984; Шумилов М.М. Местное управление и центральная власть в России в 50-х-начале 80-х гг. XIX в. M., 1991.

Большой интерес для нас представили работы А.П. Толочко, И.А. Коновалова, А.В. Литягиной34, реализованные на региональных материалах, работы А.В. Ремнева35, посвященные проблематике реализации принципов государственной политики в области формирования и функционирования органов управления в Западной Сибири.

При анализе литературы очевидно расширение проблематики научных изысканий, в российскую научную мысль проникают новые научные методики исследования проблем интеллигентоведения. Прежде всего надо отметить существование социокультурного подхода к изучению проблем провинциальной культуры и интеллигенции. Его приверженцы (B.C. Меметов, М.Е. Главацкий, B.JI. Соскин, С.А. Красильников и др.) акцентируют внимание на внешних факторах, определяющих тенденции развития культуры и деятельности интеллигенции.

Относительно новым направлением в отечественном гуманитарном знании является городоведческий подход. Сторонники этого подхода основное внимание сосредоточили на проблемах взаимовлияния о/интеллигенции и социокультурного пространства города . Среди них

Д.А. Алисов, рассматривающий проблемы формирования социокультурного облика городов Среднего Прииртышья в XIX-начале XX вв. в условиях ранних модернизаций. Им была показана значимость воздействия процесса

34 Толочко А.П., Коновалов И.А. Городское самоуправление в Омске в дореволюционный период. Омск, 1997; ЛитягинаА.В. Городское самоуправление Западной Сибири в конце XIX-начале XX вв. Бийск, 2001; Толочко А.П., Коновалов И.А., Меренкова Е.Ю., ЧудаковаО.В. Городское самоуправление в Западной Сибири в дореволюционный период: становление и развитие.: Монография. Омск, 2003.

35 Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь в конце XIX-начале XX века: проблемы регионального управления // Отечественная история. М., 1994. №2. С. 60-73; Ремнев А.В. Обсуждение в правительственных сферах России вопроса о преимуществах государственной службы в Сибири и на Дальнем Востоке (60-80-е гг.

XIX в.) // Проблемы социально-экономического развития и общественной жизни в России (Х1Х-начало

XX вв.). Омск, 1994. С. 44; Ремнев А.В. Самодержавие и Сибирь: Административная политика второй половины XIX-начала XX в./ А.В. Ремнев; Отв. ред. А.П. Толочко. Омск, 1997.

36 Городская среда и население Омска в конце XIX-начале XX вв. // Страницы исторического прошлого Омска (XIX-нач. XX в.). Омск, 1994. С. 40-51; Урбанизация и культурная жизнь Сибири: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Омск, 1995; Гефнер О.В. Военные в социокультурном пространстве Омска (1870-1903 гг.): дис. .канд. ист. наук. Омск, 1999; Дмитриенко Н.М. Сибирский город Томск в XIX-первой трети XX века: управление, экономика, население. Томск, 2000. урбанизации на человека и его сообщества37. В числе сторонников этого подхода Т.А. Сабурова, которая занимается изучением интеллигенции как единой открытой системы, функционирующей в рамках культуры города, постоянно находящейся в процессе развития .

В общей сложности, надо отметить, авторы признавали воздействие множества технологий и результатов деятельности интеллигенции на «культуру города». «Культуру города», по мнению Д.А. Алисова, представляет «созданная людьми искусственная среда существования и самореализации, представляющая собой совокупность физических и символических объектов, технологий, нормативных и ценностных образований, включающих в себя не только материальные объекты, но и .

39 душу города» . О.В. Гефнер применяет термин «городское социокультурное пространство», которое определяет как «исторически развивающуюся и ограниченную территориально-административными рамками города среду, образуемую культурными формами опредмечивания социальных отношений городского населения, интегрирующую социальные связи и аккумулирующую культурный и интеллектуальный потенциал городского сообщества»40. Иными словами, можно говорить о сопряжении городской среды и человека как о динамичной системе личностных и групповых связей и взаимодействий, духовных и материальных, рождающей потребность в

37 Алисов Д.А. Культурный облик городов Западной Сибири в начале XX века // Материалы Третьего научно-практического семинара Западно-Сибирского регионального вузовского центра по народной культуре. Омск, 1996; Он же. Социально-культурный облик столичных центров Западной Сибири (к. XIX-н. XX вв.) // Городская культура Сибири: История и современность: Сб. науч. тр. Омск, 1997. С. 3-15; Алисов Д.А., Коников Б.А., ТолочкоА.П. Очерки истории города Омска. Омск, 1997. Т. 1; Алисов Д.А. Культура городов Среднего Прииртышья в XIX-начале XX в.: Монография. Омск, 2001.

38 СабуроваТ.А. Проблема изучения образа жизни интеллигенции в локальных исторических исследованиях // Локальные культурно-исторические исследования. Теория и практика. Омск, 1993. С. 33-35; Она же: К вопросу о «культурных гнездах» провинциального города: (Омское медицинское общество на рубеже XIX-XX вв.) // Мир историка: идеалы, традиции, творчество. Омск, 1999. С. 199-210; Она же: Системный подход и микроисторический анализ в исследовании интеллигенции // Гуманитарное знание. Ежегодник. Серия «Преемственность». Омск, 1999. Вып. 3, С. 272-277; СабуроваТ.А. Русский интеллектуальный мир / миф (Социокультурные представления интеллигенции в России XIX столетия): Монография. Омск, 2005.

39 Алисов Д.А. Урбанизация и культура // Городская культура Сибири: история и современность: Сборник научных трудов. Омск, 1997. С. 7.

40 Гефнер О.В. Военные в социокультурном пространстве г. Омска (1870-е-1903 гг.): автореф. дисс. . канд. ист. наук. Омск, 1999. С. 10. диалоге41.

Проблемами городской культуры провинции занимаются и омские культурологи В.Г. Рыженко, В.Ш. Назимова, Е.В. Мельникова, Ю.Р. Горелова42, реализующие культурологический подход в качестве новой модели изучения бытия интеллигенции в культурном мире провинции.

В результате многолетних исследований в области историко-культурной, историко-урбанистической проблематики утвердилась тенденция междисциплинарного анализа на стыке этнокультурных, культурно-антропологических, социокультурных и урбанистических разработок.

Таким образом, обзор отечественной литературы в рамках проводимого исследования свидетельствует, что выделенные периоды отличаются уровнем теоретических разработок, спецификой источниковой базы и количеством исторических изысканий. И если советские исследователи применяли в качестве основы марксистско-ленинскую методологию, то исследователи 1980-1990-х гг., помимо традиционных исторических методов, использовали антропологический, социокультурный, городоведческий, междисциплинарный подходы. В результате анализа научной литературы, очевидно, что круг исследовательских интересов расширяется. Тем не менее работы комплексного характера по проблеме исследования места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов в 1860-1890-х гг. практически отсутствуют. Отсутствие специальных обобщающих работ, недостаточная изученность многих конкретных вопросов темы свидетельствуют о необходимости продолжения ее научного исследования, что и обусловило наш к ней интерес,

41 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск, 2003. С. 116.

42 Рыженко В.Г., Назимова В.Ш., Алисов Д.А. Пространство советского города (1920-е-1950-е гг.): теоретические представления, региональные социокультурные и историко-культурологические характеристики (на материалах Западной Сибири). Омск, 2004; Рыженко В.Г., Быкова А.Г. Культура Западной Сибири: история и современность. Омск, 2001; Мельникова Е.В. Театр и город сибирской провинции (конец XIX-начало XX вв.): Монография. Омск, 2004; Горелова Ю.Р. Проблема просвещения народа в духовно-нравственных исканиях и внепрофессиональной деятельности интеллигенции Западной Сибири (последняя четверть XIX-начало XX вв.): Монография. Омск, 2005. определило научную новизну исследовательских задач, решаемых в рамках данного исследования.

Объект исследования: интеллигенция губернских городов Западной Сибири в 1860-1890-х гг.

Предмет исследования: духовная деятельность провинциальной интеллигенции как один из факторов трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов.

Цель: определение места и роли провинциальной интеллигенции в развитии социокультурного пространства западносибирских городов в 18601890-х гг.

Задачи:

1. описать реалии провинциального социокультурного пространства западносибирских городов;

2. выявить ценностно-смысловые ориентиры интеллигенции, ее представления о социокультурном пространстве западносибирских городов, определивших стратегию ее деятельности в сферах науки, образования, просвещения и попечения, здравоохранения;

3. определить влияние отдельных представителей интеллигенции («ревнителей Сибири») на преобразование культурно-цивилизационного ландшафта губернских западносибирских городов в области культуры, науки, образования, здравоохранения;

4. проанализировать основные направления социальной коммуникации власти и интеллигенции;

5. установить роль локальных сообществ интеллигенции как фактора «интеллектуального единения» региона и формирования местной культурно-информационной среды.

Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XIX в. Период исследования определен границами 1860-1890-е гг. Это традиционный период в историографии, связанный с началом перехода от традиционного к модернизированному обществу в России, с непосредственным вступлением, в том числе и Сибири в капиталистический период своего развития.

Нижняя граница исследования определена гранью - 1860-е гг., что обусловлено важными факторами исторического развития губернских сибирских городов: отменой крепостного права в центральной России и, как следствие переселением народных масс в Сибирь, всплеском либерализма, либеральных исканий, импортируемых из европейской части России в сибирский край, началом реализации либеральных реформ 1860-1870-х гг. В совокупности это способствовало изменению системы местного самоуправления, бурному экономическому и демографическому росту, всплеску «общественного оживления» в регионе. Полагаем, можно утверждать, что в результате социально-экономических, социально-политических изменений активизировалась деятельность интеллигенции. Духовная деятельность и искания интеллигенции, представленной «ревнителями Сибири», политссыльными, молодой интеллигенцией, в силу их идеалистических устремлений становятся самостоятельным фактором «приращения» и трансформации социокультурного пространства сибирских городов.

Верхняя граница - 1890-е гг. - определена урбанистическими процессами, усилением темпов социально-экономического развития региона, появлением новой когорты чиновников, решающей принципиально новые вопросы своего времени: развитие переселенческого движения, кооперация, строительство сибирской линии Транссибирской железнодорожной магистрали, продвижение либеральных реформ в сибирском регионе (кроме земской). Это повлияло на изменение социокультурного пространства губернских сибирских городов.

Территориальные границы исследования охватывают губернские города Западной Сибири: Томск - Томской губернии, Омск - Омского уезда Акмолинской области, Тобольск - Тобольской губернии. Они являлись основными административными и крупными культурными центрами, сосредотачивающими в своих чертах основную часть интеллигенции. Это обусловило специфику сословно-профессионального состава населения, условий развития культурной среды, разнообразие проявлений общественной инициативы.

Методологической основой исследования избрана теоретическая модель, которую автор условно называет «историко-культуролого-городоведческой». Впервые эта модель была реализована В.Г. Рыженко на материалах сибирских городов XX в.43 В ее основу положен междисциплинарный подход.

Учитывая, что город и культура, в значительной степени, продукты творческой деятельности интеллигенции, на первый план выходят формы и способы реализации интеллигенцией своей социокультурной роли в координатах социокультурного пространства губернских западносибирских городов. В связи с этим главным как в теоретико-методологических основаниях, так и в отборе сюжетов для последующей конкретно-исторической апробации является отношение к социокультурной роли интеллигенции, к духовным исканиям и результатам ее деятельности как к знакам и символам, наполняющим особыми смыслами то пространство / ландшафт, которое ограничено территориально рамками «крупного города-центра»44. Подтверждение этому тезису находим у B.JI. Каганского45. Эта стратегия дает возможность выявить специфику взаимосвязи интеллигенции с ее «местобытованием» и «месторазвитием», то есть изучить взаимосвязь личности и пространства. При этом считаем важным уточнить, что «духовные искания» интеллигенции в данном исследовании изучаются не как самостоятельная отдельная проблема, а как вспомогательный коэффициент, обусловивший определение основных направлений деятельности интеллигенции.

43 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы.

44 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы. Омск, 2003. С. 113.

45 Каганский В.Л. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство: Сб. ст. М., 2001.

Необходимо дополнить, что термин «Landschaft» / «пространство» мы рассматриваем как городское социокультурное пространство, то есть как исторически сложившуюся и развивающуюся, определенную территориально-административными границами городскую среду, с характерными социальными и культурными отношениями и процессами, интегрирующую социальные связи, культурный и интеллектуальный потенциал городского сообщества. Кроме того, в исследовании употребляется термин «социокультурные реалии»46. Полагаем, что через эти категории наиболее целесообразно решать поставленные задачи.

Согласно гипотезе исследования, увеличение численности образованных людей в губернских западносибирских городах в 1860-1890-х гг., духовные искания47 и деятельность48 этих лиц выступили одним из факторов «приращения» и трансформации социокультурного пространства губернских городов Западной Сибири, изменения социокультурной ситуации. Вследствие изменений губернские города Сибири в данный период времени стали представлять собой генеральный очаг сгущения социокультурных процессов, тем самым выступая организующим звеном западносибирского региона, социокультурными центрами, областью генезиса будущих модернизационных движений.

Вторая половина XIX в. выступила периодом изменения умонастроений, пробуждения общественного самосознания, актуализации вопросов активизации местного самоуправления, культуры, просвещения. Указанные процессы обусловлены основополагающей тенденцией начала либерализации, урбанизации и индустриализации в развитии городской культуры во второй половине XIX в. Эти направления трансформирования

46 Под понятием «социокультурные реалии» понимаем различные стороны жизни, быта, культуры, истории.

47 Под понятием «духовные искания» понимаем процесс размышления, осознания интеллигенцией социокультурного пространства, сосредоточенный на ее чувствах, убеждениях, установках.

48 Под понятием «духовная деятельность» понимаем деятельность по созданию духовных ценностей, удовлетворяющих духовные потребности людей, воздействующих на их сознание, тем самым способствующих росту духовной культуры людей, «приращению» и трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов. Духовная деятельность интеллигенции выступила духовными истоками ее профессиональной и общественной деятельности. социокультурного пространства определили применение в исследовании элементов теорий модернизации и урбанизации. Процесс модернизации понимаем как общее направление становления и развития индустриального общества, реализации его способности к самоусовершенствованию. Процесс урбанизации, проанализировав варианты интерпретации категории «урбанизация» А.С. Сенявским49, считаем наиболее целесообразным в рамках заявленного исследования рассматривать как «переход к городскому обществу», как комплексный модернизационный процесс, суть которого в разрушении традиционного сознания, общинно-патриархальных взглядов, обычаев, образа жизни.

В ходе работы учитывается мнение специалистов-урбанологов (А.С. Ахиезер, П.Б. Коган), которые полагают, что процесс урбанизации, обусловленный в целом развитием общественного производства и характером социальных отношений, сам оказывает разностороннее влияние, изменяя социум, усложняя социальную и экономическую структуру, демографические показатели, условия развития личности в ходе радикальных преобразований всех сторон общественной жизни50. В результате эти изменения выявляют ряд узловых проблем: развертывание новой социальной структуры общества, урбанизацию, повлекшую за собой модернизацию человека, формирование нового образа жизни и новых социальных императивов, процесс реорганизации социально-политической системы, формирование элементов гражданского общества - зарождение элементов местного самоуправления в Сибири.

Интеллигенция нами рассматривается как особый, внутренне дифференцированный, открытый, динамичный социокультурный слой общества, состоящий из людей, профессионально занимающихся преимущественно умственным, творческим трудом, оказывающим

49 Сенявский А.С. Российская урбанизация: некоторые историко-методологические проблемы // Урбанизация в формировании социокультурного пространства. М., 1999. С. 153.

50 Урбанизация в формировании социокультурного пространства. М., 1999. С. 370. существенное влияние на развитие и распространение культуры. Традиционно объединительным началом для различных групп интеллигенции служит производство, трансляция и потребление духовных ценностей и знаний в качестве основных средств своей деятельности, а исходными положениями к разделению выступают условия и способ удовлетворения материальных потребностей. Так как основным способом удовлетворения материальных потребностей интеллигенции явилось выполнение ею профессиональных функций в обществе, нами применен функциональный подход к изучению интеллигенции51. Он позволил выделить в составе интеллигенции губернских городов Западной Сибири группу интеллигенции, реализующую деятельность в соответствии с выполнением ею определенных профессиональных функций в обществе . В результате объектом нашего исследования стали учителя, профессорско-преподавательский состав, врачи, библиотечные работники, творческая интеллигенция, священнослужители, журналисты, редакторы.

В ходе исследования мы не ставили цель применить единую классификацию подгрупп интеллигенции по возрастному и тендерному признакам. Критериями выделения выступили уровень образования (не ниже среднего) и уровень общественной активности интеллигентных личностей. При этом понятие «активность» рассматриваем как существенное качество личности, проявляющееся в целенаправленном изменении состояния личности и элементов окружающей среды, с которыми она входит во взаимоотношения. Согласно определенным критериям, нами был выделен ряд подгрупп интеллигенции: «ревнители Сибири», политссыльные, «молодая Сибирь». При этом характерной особенностью данных подгрупп важно признать размытые границы. Их представителями часто являлись приезжие интеллигентные силы.

51 Амелин П.П. Интеллигенция и социализм. Л., 1970.; Осташко Т.Н. Функциональный подход к изучению интеллигенции // Культура и интеллигенция России в эпоху модернизаций. Омск, 1995.

52 См.: Лейкина-Свирская B.P. Интеллигенция в России во второй половине XIX века. М., 1971. С. 4.

Ревнители Сибири» («штучные интеллигенты», согласно

B.Г. Рыженко, В.Ш. Назимовой) представлены, как правило, образованными, самодостаточными единичными кадрами, которые осознавали необходимость ориентации на реальные и потенциальные сдвиги в культуре и нравственности, на воспитание местной профессиональной интеллигенции как залога успешности экономического развития. Они исполняли роль своего рода «инновационного ресурса региона»53. Эта подгруппа, согласно

C.А. Красильникову, выступает как «лидерный» элемент54, согласно классификации А.В. Квакина, А.В. Севостьянова55, анализируемой Ю.Р. Гореловой56 как «генератор идей», определяющий деятельность всей интеллигенции в целом, что при сопоставлении фактов соответствует действительности. Ряд других понятий, активно используемых в исследовании, нами характеризуется в сносках и основном тексте диссертации.

Необходимо отдельно пояснить, что специфика исследования предполагает основное сосредоточение внимания на рассмотрении духовной деятельности наиболее колоритных лидеров из числа интеллигенции, представляющих выделенные подгруппы, а также изучении деятельности объединяющих их обществ. Военную и техническую интеллигенцию изучаем не как целостный феномен в силу ориентированности их профессиональной деятельности на материальное производство и организацию системы безопасности, а как представителей одной из выделенных подгрупп интеллигенции. Политические пристрастия интеллигенции, независимо от ее принадлежности к идейным течениям, не входят в сферу нашего интереса.

53 Рыженко В.Г. Интеллектуальный потенциал региона в координатах культурно-цивилизационного ландшафта (XX в.) // Культура и интеллигенция сибирской провинции в XX веке: теория, история, практика: Материалы регион, науч. конф. Новосибирск, 2000. С. 150.

54 Красильников С.А. Советская интеллигенция: новые подходы и оценки // Проблемы методологии истории интеллигенции: поиск новых подходов: Межвуз. сб. Иваново, 1998. С. 21-28.

55 Севостьянов А.В. Двести лет из истории русской интеллигенции: попытка социологического анализа // Наука и жизнь. 1991. №3. С. 106-113; КвакинА.В. Современные проблемы изучения истории интеллигенции // Проблемы методологии истории интеллигенции: поиск новых подходов: межвуз. сб. Иваново, 1998. С. 6-10.

56 Горелова Ю.Р. Проблема просвещения народа в духовно-нравственных исканиях и внепрофессиональной деятельности интеллигенции Западной Сибири (1880-1904).: дисс. .канд.ист.наук. Омск, 2001. С. 32.

Помимо учета функциональной специфики труда выделенной группы интеллигенции, акцентируем внимание на психологических характеристиках этой общности, к которым относятся индивидуально-личностные составляющие - самосознание, потребности, ценности, идеалы, интересы, стремления, рефлексия, представления и др., а также психологические особенности эпохи, общества в целом. Раскрытие их специфики осуществлялось в ходе реализации культурно-личностного подхода, изучения социально-психологических, культурно-личностных и ценностных аспектов теории и истории интеллигенции.

Одним из основных методов выступил культурно-деятелъностный подход. В рамках подхода осуществлен всесторонний анализ духовной деятельности интеллигенции с учетом влияния объективных и субъективных условий, рассмотрено влияние духовной деятельности интеллигенции на общество и взаимообратный процесс.

С целью обеспечения комплексного анализа объекта используются логический и исторический методы, суть которых в синхронном57 и диахронном58 изучении объекта. С этой же целью учитываются традиционный принцип исторической науки - историзм, который предполагает рассмотрение исторических явлений, фактов, событий и процессов в соответствии с конкретно-исторической обстановкой, и ряд вытекающих из этого принципа методов: историко-генетический и структурно-функциональный методы (изучение объекта в исторической динамике).

Для анализа источников личного характера как лакмуса морального климата в обществе, выявления и исследования на их основе ценностно-смысловых ориентиров интеллигенции, выделенных соответственно существующей в отечественной историографии традиции (B.C. Меметов,

57 Под понятием «синхронный анализ» понимаем анализ взаимосвязей интеллигенции как социальной общности на определенном отрезке времени.

58 Под понятием «диахронный анализ» понимаем анализ изменений взаимосвязей интеллигенции как социальной общности на определенном отрезке времени.

А.А. Донилов, Т.А. Сабурова, Ю.Р. Горелова и другие) применяли метод контент-анализа (КА). В исследовании были использованы уже разработанные методики КА, определившие стратегию и содержание нашей работы59. Важно уточнить, КА - качественно-количественный анализ информационных носителей с целью последующей интерпретации выявленных закономерностей. Объектами КА выступает содержание документов личного характера - писем, воспоминаний, статей, некрологов, стихотворений. Согласно методике в изучаемых документах были выделены и затем проанализированы категории анализа - легко подсчитываемые смысловые единицы. В качестве этих смысловых единиц в исследовании рассматриваются целые смысловые абзацы, части текста, отражающие прямо или косвенно, полностью или частично духовно-теоретическую и духовно-практическую деятельность интеллигенции, условия деятельности, ее влияние на процесс «приращения» (обогащения) и трансформации социокультурного пространства городов Западной Сибири. В ходе исследования текста применялось латентное (скрытое) кодирование (называемое также семантическим анализом). В процессе анализа велся поиск скрытых значений содержания текста, то есть при прочтении абзаца целиком выявлялось присутствие в его содержании изучаемых категорий. Текст выступил индикатором определенных сторон изучаемого объекта -автора или адресата, окружающей их действительности.

Дополнительно использовали и другую единицу КА - единицу счета. Это количественная мера единицы анализа, позволяющая регистрировать частоту (регулярность) появления признака категории анализа в тексте, иерархию данных категорий. Единицей счета в представленной работе выступило число определенных абзацев, выраженное в процентах. Повторения категорий анализа в пределах одного анализируемого документа

59 Миронов Б.Н. История в цифрах. Л., 1991; Архангельская И.Д. К вопросу об изучении периодической печати методом контент-анализа // Методы количественного анализа в текстах нарративных источников. M., 1993.; ШалакВ.И. Современный контент-анализ: прил. в обл.: политологии, психологии, социологии, культурологии, экономики, рекламы / В.И. Шалак; РАН, Ин-т философ. М., 2004.

- публикации, письма, воспоминания и т.д. не учитывались.

Такая характеристика содержания текста, как частота была заложена в основу системы кодирования, необходимой для фиксирования и записи содержания, выделяемого из текста на систематической основе, для того чтобы рассмотреть расплывчатые и неясные символические формы коммуникации, превратив их в точные, объективные количественные данные. На основании частотных характеристик текста сделаны выводы о личностях авторов, их установках, целях и деятельности, контексте общественной жизни, что подтвердило гипотезу диссертационного исследования.

В работе также задействованы и другие общенаучные методы: анализ, синтез, выборочный, системности. Историко-культурологическая точка зрения представляется наиболее соответствующей и перспективной для нашего исследования.

С целью соблюдения научной достоверности в работе сохранены орфографические и пунктационные особенности цитируемых документов центральных и местных архивов, материалов периодической печати, источников личного характера.

Источниковая база исследования. Для решения поставленных в диссертационном исследовании задач использован широкий круг источников. В зависимости от происхождения, способа использования и формы отражения исторических реалий можно выделить следующие их виды:

1. Законодательные акты и нормативные документы;

2. Делопроизводственная документация;

3. Статистические материалы, источники справочного характера;

4. Источники личного характера - воспоминания современников и переписка, некрологи, научные, публицистические, философские произведения, принадлежащие перу интеллигенции, в том числе и сибирской;

5. Материалы периодической печати.

Законодательные акты и нормативные документы представлены актами (законами, указами, положениями и уставами), в наиболее полном виде и в хронологической последовательности опубликованными в Полном собрании законов Российской империи и Своде законов Российской империи60. Ряд из них представляет для исследования особый интерес61. В их числе и постановления по Министерству народного просвещения62, Положения о женских гимназиях и прогимназиях Министерства народного просвещения и дополнения к ним63, определявшие различные функции управления и ход учебного процесса в учебных заведениях.

В целом данный комплекс непосредственно определял правовой статус и регулировал функционирование политических, юридических, просветительно-образовательных и медицинских институтов, являющихся одним из результатов влияния духовной деятельности интеллигенции на «приращение» местной культуры. Следовательно, законодательные материалы фиксировали формально-юридические нормы, которые определяли формирование интеллигенции и в свою очередь служили внешними рамками социокультурной активности интеллигенции и других представителей городского общества.

Многочисленные источники этой группы публиковались как в официальных изданиях Российской империи, так и в специальной справочной литературе, периодической печати64 с целью ознакомления максимально возможного количества населения. Эти акты свидетельствовали

60 См.: Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830-1884. Собр. второе (1825-1881 гг.). Т. 155; Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1885-1916. Собр. третье (1882-1913). Т. 1-33; Свод законов Российской империи. СПб., 1890. Т. 14.

61 Грамота на права и выгоды городам Российской империи // ПСЗ. СПб., Т. 22. № 16187. С. 356-385; Городовое положение // ПСЗ. Собр. второе. СПб., 1874. Т. 45. Отделение первое. № 48498. С. 823-839; Устав о цензуре и печати 1890 г. // Свод законов Российской империи. СПб. 1890. Т. 14.

62 Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения 1874-1876 гг. СПб., 1877.

63 Сборник постановлений и распоряжений по женским гимназиям и прогимназиям Министерства народного просвещения за 1870-1905 гг.: (В 3 ч.) / Сост. Д. Кузьменко. Смоленск, 1905.

64 Свод постановлений Томской городской думы с 1874 по 1881 год. Томск, 1901. Свод постановлений Томской городской думы с 1891 по 1898 год. Томск, 1904; Томские губернские ведомости. Томск, 1861. № 27. Ч. неофиц. С. 204.; Календарь Тобольской губернии на 1890 г. С. 155-178. о различных формах борьбы с пьянством, с «распутством» со стороны властных структур, об их стремлении оказать влияние на состояние физического и нравственного здоровья населения, на масштабы девиантного поведения населения.

Самую многочисленную часть этой группы источников составляют циркуляры по Западной Сибири, о чем свидетельствуют архивные фонды.

Нормативные документы, взятые в совокупности с другими группами источников, например с делопроизводственной документацией, позволяют проследить правовое положение и условия функционирования культурно-просветительских обществ, что дает возможность судить о реальном влиянии их деятельности на «приращение» и трансформацию местной культуры.

Делопроизводственная документация гражданских учреждений - наиболее многочисленная категория материалов, в то же время неоднородная по содержанию, степени информативности, полноте и достоверности, социальной направленности. Значительная часть этих материалов хранится в фондах ГАРФ65, ГАОО66, ГАТО67, ГУТО (ГА)68 и отчетах, обзорах, выходивших самостоятельными изданиями. В целом эту группу источников подразделили на две основные подгруппы. Первая - документы центральных и местных органов власти. К ним можно отнести отчеты губернаторов Тобольской, Томской губерний и Акмолинской области, обзоры губернаторов о состоянии губерний69. Эта часть материалов, опубликованных по оригинальным документам делопроизводства,

65 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ): Ф. 102. Департамент полиции Министерства Внутренних дел. 1880-1917; Ф. 109. III Отд. Собственной Его Императорского Величества канцелярии. 1826-1880.

66 Государственный архив Омской области (ГАОО): Ф. 3. Главного управления Западной Сибири; Ф. 14. Омского городского полицейского управления; Ф. 66. Омское общество правильной охоты; Ф. 86. ЗСОИРГО; Ф. 172. Омская городская Управа.

67 Государственный архив Томской области (ГАТО): Ф. 3. Томское губернское управление; Ф. 102. Томский университет.

68 Главное управление Тюменской области государственный архив в г. Тобольске (ГУТО ГА в г. Тобольске): Ф. 329. Тобольское губернское правление; Ф. 417. Тобольский статистический комитет; Ф. 152. Тобольское общее губернское управление.

69 Всеподданнейший отчет генерал-губернатора Западной Сибири за 1874 г.; Приложение к Всеподданнейшему отчету Тобольского Губернатора за 1890 г. Тобольск; 1891; Приложение ко Всеподданнейшему отчету Томского Губернатора Обзор Томской губернии за 1895 г. Томск, 1896. составлялась на основе отчетов, донесений, рапортов с мест, в основном была написана по существовавшим отчетным формам, что обеспечивало их систематичность, но лаконичность по степени информативности. Материал, представленный в рубриках «выборы», «думы и ратуши», «городское общественное управление», «благотворительность», «нравственность», «образование и воспитание», является ценнейшим источником для исследования социальной активности интеллигенции и других представителей городского общества в органах местного самоуправления, благотворительной деятельности, культурно-бытовых сферах. Их анализ дает возможность проследить динамику параметров социокультурного развития губернских западносибирских городов в течение исследуемого времени. Однако ввиду массового характера этого источника, сочли целесообразным провести анализ документации на выборочной основе, по хронологическому принципу. Это связано с составлением материалов по устойчивой форме и доступностью их многолетней подборки.

Вторая группа источников - делопроизводственные документы государственных, общественных и благотворительных организаций, учреждений культуры. Материалы государственных организаций представлялись в Губернские управления центральными и местными органами управления, полицией и местным самоуправлением, поэтому носили сугубо официальный характер, зачастую отображали формальную сторону дела, ограничившую возможность их использования в исследовании. Документация общественных организаций (уставы, приказы, протоколы

70 71 заседаний , отчеты о деятельности , программы, списки личного состава,

70 Записки Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества: Сб. ст. Кн. 3. Омск, 1878; Известия Императорского Томского Университета, Кн. 2, отд. 1-2. Томск, 1890; Труды Томского отдела ИМОСХ. Кн. 1. Томск, 1896; Юбилейный сборник Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества (1877-XV-902). Омск, 1902.

71 Отчет публичной библиотеки при Томской Губернской гимназии за первую половину 1863 г. // Томские губернские ведомости. Томск, 1863.4 октября; Извлечение из отчета по правлению гражданскими учебными заведениями Западной Сибири за 1863 г. // ЖМНП. 1864. Ч. 123. Отд. 2; Отчет о Детском Саде в г. Томске за 1875 г. // Томские губернские ведомости. Томск, 1876. №21. Ч. неофиц.; Отчет о состоянии Томского Епархиального Женского Училища в учебно-воспитательном отношении за 1897-1898 учебный год // Томские епархиальные ведомости. Томск, 1889. №24; Отчет по Томской лечебнице для приходящих больных за 1865 /6 г.// Томские губернские ведомости. Томск, 1866. № 20. Ч. неофиц. личные дела, переписка и т.п.), нередко опубликованная, содержит обширный спектр информации о педагогической, общественной, творческой деятельности интеллигенции, об организации научных и культурно-просветительских учреждений (открытие типографий, учреждение библиотек, издание газет и их содержание).

Уставы обществ представляют незаменимый источник для изучения целей, задач, сфер и характера деятельности общественных и благотворительных организаций, учреждаемых интеллигенцией при поддержке властных структур. Их исследование позволяет воссоздать психологическую характеристику интеллигенции, выявить мотивационные установки их деятельности.

Материалы отчетов организаций дают представление о проделанной работе за определенный период, изменениях в составе, о состоянии материальной базы, формах попечительной и благотворительной помощи малоимущей категории граждан.

В протоколах, переписке отразилась полемика о возможности открытия и реорганизации образовательных учреждений, обсуждалась их деятельность. Уделялось внимание вопросам благоустройства и благочиния в населенных пунктах: их санитарно-гигиенического состояния, борьбы с эпидемиями, пресечения девиантного поведения.

Материалы Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества (ЗСОИРГО) представили информацию об обмене отдела изданиями с учреждениями и организациями сибирского региона и Европейской России. Это позволило определить сферы научных интересов интеллигенции, области ее научных знаний. Кроме того, данная информация отражает мотивацию, соционормативные, педагогические, медико-санитарные взгляды и установки интеллигенции.

Делопроизводственная документация учебных заведений помогает охарактеризовать содержание образования и условия духовной жизни учебных заведений, дает представление о профессиональной и внепрофессиональной деятельности интеллигенции, ее роли в жизни общества, а также влиянии общественных организаций на культурную жизнь региона.

Статистические материалы и источники справочного характера фиксируют количественные характеристики объективированных результатов поведения, а так же географической, общественной и культурно-информационной ситуации, в которой оно проходило . Материалы этой группы источников представлены в документах Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г.73 и однодневных переписях, содержащих сведения об общей численности населения городов западносибирского региона, о занятиях горожан, их вероисповедании, сословной принадлежности, грамотности и образовательном уровне. При сопоставлении данных прослеживается динамика развития общекультурного уровня городского населения Сибири.

Особую значимость для исследования имеют такие статистические источники, как «Памятные книжки», обзоры, Календари, Адрес-Календари, которые не только дают представление о количественном и качественном составе населения губернии, но и содержат сведения о культурных, образовательных и общественных организациях74. Представленные в них факты отражают социально-экономические, социокультурные, демографические особенности развития региона.

В сопоставлении с источниками личного характера, с материалами периодической печати статистические сведения дают возможность охарактеризовать непосредственно саму интеллигенцию как объект

72 Зверев В.А. Дети - отцам замена: Воспроизводство сельского населения Сибири (1861-1917 гг). Новосибирск, 1993. С. 36.

73 Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Т. 78. Тобольская губерния. СПб., 1905; Т. 79. Томская губерния. СПб., 1904; Т. 81. Акмолинская обл. СПб., 1904.

74 Памятная книжка для Тобольской губернии на 1861-1862. Тобольск, 1861; Памятная книжка Томской губернии на 1871г. Томск, 1871; Адрес-календарь Западной Сибири на 1875 г. В 2-хч. Омск, 1875; Памятная книжка Томской губернии на 1884 г. Томск, 1884; Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 г. Тобольск, 1884; Статистический обзор Тобольской губернии за 1897 г. Тобольск, 1898; Календарь Тобольской губернии на 1891 г. Тобольск, 1891; Памятная книжка Томской губернии на 1911 г. Томск, 1911; Краткий историко-статистический очерк города Омска. Омск, 1911. исследования и объективные условия ее жизнедеятельности.

Источники личного характера - воспоминания современников и переписка, некрологи, научные, публицистические и философские произведения. Воспоминания современников, переписка, некрологи представлены в данной работе многочисленной группой документов, обнаруженных нами в фондах РГАЛИ75, НИОР РГБ76. Основная часть использованных в исследовании эпистолярных источников принадлежит общественным деятелям. Очень информативен и блок опубликованных источников личного характера77.

Письма творческой интеллигенции - это своеобразные документы эпохи, отражающие высокую духовную культуру, поиски социальных и художественных идеалов их авторов и имеющие непреходящее значение для современной культуры как в собственно языковом отношении, так и в

78 культурно-историческом . Эти источники максимально результативны для изучения социально-психологического прошлого сибирских городов и его населения, больше, чем другие, отражают индивидуальные особенности личности создателей. Несмотря на присущий им субъективизм, они представляют собой ценный материал для характеристики интересов и настроений интеллигенции, их связей и общения. Письма незаменимы для раскрытия социально-психологического и нравственного склада как непосредственно самой интеллигенции, так и общества, выступившего объектом ее деятельности. Ведь XIX в. для этих авторов не был далеким от них предметом рефлексии, они жили в нем, переживали. Это как раз и

75 Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ): Ф. 92. Виташевский Н.; Ф. 191. Ефремов П.А.; Ф. 214. Ершов А.И.; Ф. 381. Потанин Г.Н.; Ф. 580. Ядринцев H.M.; Ф. 765. Знаменский М.С.; Ф. 1637. Костюрина M.H.

76 Научно-исследовательский отдел рукописей Российской Государственной Библиотеки (НИОР РГБ): Ф. 319. Фонвизины М.А. и Н.Д.; Ф. 218. Отдел Рукописей; Ф. 157. Мамин-Сибиряк Д.Н.

77 Воспоминания о Н.М. Ядринцеве. Иркутск, 1896; Белоголовый Н.А. Воспоминания и другие статьи. СПб., 1901. С. 30; Арцимович В.А. Воспоминания-Характеристика. СПб., 1904. С. 16; Ядринцев Н.М. Сибирские литературные воспоминания. Красноярск, 1919; Потанин Г.Н. Письма: В 4 т. Иркутск, 1977; Литературное наследство Сибири. Стихотворения, письма, воспоминания. Новосибирск, 1980. Т. 5-7; Литературное наследство Сибири Т. 6. Воспоминания. Новосибирск, 1983.

78 Белунова Н.И. Дружеские письма творческой интеллигенции к. XIX-н. XX. вв. (Жанр и текст писем). СПб.: СПб. Ун-та, 2000. С. 5. является самым ценным для современной реконструкции картины жизни в Сибири и действий интеллигенции. Письма, воспоминания густо населены портретными характеристиками выдающихся деятелей того времени. Интеллигенты писали, считая не в праве умолчать о любой детали, способной пролить свет на феномен жизни и деятельности великих людей. Поводом к написанию писем, воспоминаний могло послужить любое событие, от простого привета и обмена информацией до юбилейной даты, и даже смерти героя повествования.

В число источников личного характера входят некрологи, часть из них находится в архивах79, а другая опубликована в периодической литературе. Нередко они содержат сведения о частной жизни горожан, их родственных и общественных связях, их вкладе в развитие и трансформацию культуры сибирских городов.

Анализ этих материалов позволил судить о проблемах волнующих интеллигенцию, об их спорах, о поиске истины, позволил установить культурные и нравственные ценности, характеризующие и объясняющие миросозерцание, мироощущение, культуру и поведение интеллигенции.

Исследование научных, публицистических, философских произведений (уже упоминаемых работ Н.М. Ядринцева, Г.Н. Потанина, а также произведений И. Завалишина, М.С. Знаменского, А.И. Сулоцкого и других), как источников личного характера80 (зачастую анализируемых в качестве литературы), дало возможность проникнуть в мир духовно-нравственных исканий и идеалов интеллигенции, объяснить мотивацию, целеполагание деятельности интеллигенции и выбор средств для ее осуществления.

Подробный анализ источников личного характера (72 письма, 10 воспоминаний, 25 публицистических произведений) на основе

79РГАЛИФ. 92. On. 1. Д. 13.

80 Завалишин И. Описание Западной Сибири. Т. 2. Томская губерния. М., 1865; Овсянико-Куликовский Д.Н. История русской интеллигенции // Собр.соч. T.VII-IX. СПб., 1914; ЯдринцевН.М. Сборник избранных статей. Красноярск, 1919; Франк С.Л. Сочинения. М., 1990; Иванов-Разумник В.Р. Что такое интеллигенция // Интеллигенция. Власть. Народ: Антология. М., 1993; Ядринцев Н.М. Сочинения. В 2-х т. Тюмень, 2000; РГАЛИ. Ф. 214. On. 1. Д. 10; Ф. 765. On. 1. Д. 23; Ф. 191. On. 1. Д. 901, Д. 1620, Д. 3043; Ф.381. Д. 235а; Ф. 580. On. 1. Д. 30. применения метода контент-анализа приведен в таблице 1 «Сводная таблица по результатам исследования источников личного характера методом контент-анализа» и таблице 2 «Характеристика ценностно-смысловых ориентиров интеллигенции по материалам источников личного характера» (см. приложение 1). Значительная часть писем, воспоминаний, статей, исследованных и процитированных в тексте диссертации, подвергалась исключительно семантическому анализу (без учета количественных показателей), так как задачи исследования акцентировали наше внимание, во-первых, на поиске скрытых значений содержания текста источников личного характера, характеризующих личности авторов, их установки, контекст общественной жизни, и, во-вторых, на их широкой иллюстрации -интерпретации.

Материалы периодической печати для диссертационного исследования играют исключительную роль. Этот вид источников является многоплановой, комплексной базой, отражающей жизнь общества в ее разнообразных проявлениях. В них освещаются вопросы международной и внутренней жизни, профессиональная, общественная и политическая жизнь и деятельность края. Однако материалы периодической печати можно назвать и массовым источником, так как он представляет информацию о массовых, типичных явлениях и процессах. Кроме того, для него характерна эпизодичность и фрагментарность представления информации, что подтверждает необходимость досконального исследования интересующих нас рубрик («По Сибири», «Хроника», «Сибирские вести», «Городская жизнь», «Местная жизнь») в региональных и в общероссийских газетах и журналах: «Томские губернские ведомости» (1860-1905 гг.), «Сибирь» (Иркутск, 1875-1909 гг.), «Сибирская газета» (Томск, 1881-1888 гг.), «Томский справочный листок» (1894-1900 гг.,) «Восточное обозрение» (Иркутск, 1884-1893 гг.), «Русское богатство» (1879 г., 1884-1894 гг.); «Вестник Европы» (1866-1899 гг.), «Русский вестник» (1861-1893 г.).

За отдельные годы аналогично изучены как местные, так и центральные печатные издания напрмер: «Дорожник по Сибири и Азиатской России» (1899-1900 гг.), «Тобольские губернские ведомости» (1861г., 1893 г.), «Акмолинские областные ведомости» (1871г., 1893 г.), «Неделя» (1882 г.), «Сибирский листок» (1890-1896 гг., 1906 г.), «Народная газета» (1910 г.), «Городское дело» (1912 г.), «Азиатская Россия» (1914 г.), «Журнал министерства юстиции» (1900 г.), «Отечественные записки» (1880 г., 1884 г.), «Сибирские записки» (1917 г.), «Томские епархиальные ведомости» (18871889 гг., 1892 г., 1898 г.) и др.

На страницах периодических изданий нашли отражение различные вопросы истории, внутренней социокультурной жизни, жизнедеятельности интеллигенции. В их числе освещались проблемы развития образования («Сибирский листок», «Тобольские губернские ведомости», «Томские губернские ведомости», «Акмолинские областные ведомости» и др.), дискуссии о необходимости учреждения университета в Сибири в рамках просвещения («Сибирские записки», «Сибирские вопросы» и др.), о необходимости строительства железной дороги, осуществления санитарно-гигиенических мероприятий, обеспечения водоснабжением («Сибирская жизнь», «Восточное обозрение» и др.), что способствовало просвещению и формированию сознания населения.

Периодическая печать уделяла внимание публикации отчетов образовательных, научных, культурных, благотворительных обществ, а также новостей культурной жизни губернии («Сибирский листок», «Сибирь», «Восточное обозрение» и др.). Их анализ позволил проследить участие интеллигенции в общественной жизни региона и культурных мероприятиях, обнаружить и оценить взгляд общественности на деятельность интеллигенции в сфере городской культуры.

Каждая из газет освещала проблемы местной жизни в масштабах всей Сибири, стремилась дать, иногда в общих чертах зарубежную и всероссийскую информацию, чтобы завоевать «свое место под солнцем» и конкурировать со столичной прессой. Также в числе публикаций местных газет («Сибирь», «Сибирская газета» и др.) можно отметить критику губернских властей.

Журналы («Русский вестник», «Русское богатство», «Дело» и др.) представляли на суд читателей очерки общественных явлений, политическую и общественную хронику. В центре внимания выступали беллетристика, учено-литературные статьи и обзор журналистики, которые свидетельствуют об интересе публики к литературным новинкам. При знакомстве со статьями обращает на себя внимание актуальность обсуждаемых проблем, доступность и ясность изложения. Изучение периодической литературы полагаем, подтверждает ориентированность редакций журналов и авторов материалов на просветительные установки.

Анализ результатов литературной деятельности интеллигенции позволяет характеризовать особенности ее самосознания, проследить динамику общественных культурно-бытовых процессов в западносибирских городах, а также свидетельствует о развитии уровня общественного сознания в процессе обогащения и трансформации социокультурного пространства.

Значимым источником информации выступили современные газеты, журналы: «Известия Омского государственного историко-краеведческого музея» (1994 г. №3; 1996 г. №4; 1999 г. №7.); «Культурологические исследования в Сибири» (2004 г. № 1 (12)); «Наука и жизнь» (1991 г. № 3.); «Лукич» (1998 г., 2001 гг.); «Актуальные вопросы истории Сибири» (1998 г.); «Томский вестник» (2000 г.) и др. Использование современных изданий дало возможность познакомиться с новыми тенденциями научных исследований.

Привлеченные источники, взаимодополняя и взаимопроверяя друг друга, позволяют достаточно репрезентативно осветить поставленные в диссертации проблемы. Важно упомянуть, что по причине специфики диссертационного исследования, некоторые привлеченные материалы использовались и как литература, и как источник в зависимости от их информативно-фактологической базы.

Научная новизна работы. Традиционно основное внимание исследователей сосредоточено на изучении проблем периода «рубеж веков». В числе этих проблем - процессы модернизации, урбанизации, развития социокультурного пространства России и Сибири в к. XIX-н. XX вв. и непосредственно проблема значения интеллигенции в этих процессах - ее инициативная роль. Однако необходимо признать, что импульс деятельного участия и определения дальнейших преобразований интеллигенция «рубежа веков» получила от своих предшественников - интеллигенции второй половины XIX в. Полагаем, что их духовная деятельность выступила одним из важнейших факторов «приращения» и трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов в период 1860-1890-х гг., который форсировал очевидный социокультурный подъем, способствовал формированию регионального самосознания, определил инициирование подготовительного этапа модернизационных процессов в Сибири. Тем не менее проблема нравственно-этических аспектов жизнедеятельности интеллигенции 1860-1890-х гг. как самостоятельная тема исследования не нашла до сих пор должной комплексной реализации в отечественной историографии, что определило наше внимание к реализации варианта комплексного изучения проблемы. Достижение комплексности исследования предполагается возможным благодаря введению в научный оборот широкого круга документов центральных и местных архивов, материалов периодической печати, источников личного характера, характеризующих разные аспекты исследуемой темы.

Апробация и практическая значимость исследования. Автором по результатам исследования динамики преобразования социокультурного пространства Сибири в 1860-1890-х гг., а также участия интеллигенции в этом процессе опубликовано 11 научных статей общим объемом 4 печатных листа. Непосредственно основные положения диссертационной работы отражены в 8 научных публикациях, а также были представлены в выступлениях и докладах на международной, всероссийской и региональных научных конференциях: «Человек в контексте эпохи» - Региональная научная конференция, посвященная 85-летию М.Е. Бударина 30 ноября 2005 г., г. Омск; «Общечеловеческие императивы и этнонациональные ценности интеллигенции» - XVI Международная научно-теоретическая конференция 22 - 24 сентября 2005 г., г. Иваново; «Город как феномен культуры» -Российская научно-практическая конференция, посвященная 270-летию города Челябинска 11-12 сентября 2006 г., г.Челябинск; «Историк в меняющемся пространстве российской культуры XVIII-XX веков» -Всероссийская научная конференция ноябрь 2006 г., г. Челябинск.

Фактические и оценочные данные, представленные в диссертации, * дают возможность создать достаточно глубокое и научно обоснованное исследование процесса обогащения и трансформации социокультурного пространства провинциальных городов во второй половине XIX в. (на примере западносибирского региона) и влияния духовной деятельности интеллигенции на этот процесс.

Материалы диссертации могут быть использованы в процессе научной разработки проблем региональной и общероссийской социальной истории, подготовке обобщающих трудов по истории Сибири, при составлении спецкурсов по истории и культуре Сибири, при подготовке статей и проведении дальнейших исследований. I

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Интеллигенция в социокультурном пространстве губернских городов Западной Сибири"

212 Заключение

Сибирские города в начале XIX в. представляли собой многофункциональные поселения с малой плотностью и гомогенностью населения, преимущественно торгово-промышленного. В 1860-1890-х гг. - в период либеральных реформ и эпоху перехода от традиционного к модернизированному обществу, под воздействием важнейших факторов исторического развития, в сибирском регионе активизировались урбанизационные процессы. Строительство Транссибирской железнодорожной магистрали оказало разностороннее влияние на усложнение социальной и экономической структуры, рост демографических показателей, формирование новых условий развития личности.

Основополагающую роль в преобразовании социокультурного пространства исполняла интеллигенция, в изучаемый период сформировавшаяся как социальная группа, объединяющая представителей разных профессиональных сообществ. Учитывая известный рост численности интеллигенции за счет учащихся, студентов и политссыльных, признаем, что интеллигенция оставалась относительно малочисленной группой населения, не происходило и существенного расширения социальной основы интеллигенции.

В результате проведенного исследования нами в составе интеллигенции выделены подгруппы: «ревнители Сибири», политссыльные, «молодая Сибирь». Критериями выделения выступили уровень образования (не ниже среднего) и уровень общественной активности интеллигентных личностей. При этом, учитывая субъективный характер выделения подгрупп, отметим их размытые границы. Во-первых, их представителями часто являлись приезжие интеллигентные силы; во-вторых, для них характерна миграция участников между подгруппами; в-третьих, не являлась исключением одновременная принадлежность участников к нескольким группам, то есть политтссыльный по уровню своего образования и уровню общественной активности мог одновременно принадлежать и к подгруппе «ревнители Сибири». Данные подгруппы объединяли представителей из студентов, учителей, профессорско-преподавательского состава, врачей, библиотечных работников, творческой интеллигенции, священнослужителей, журналистов, редакторов.

Ядро группы интеллигентных сил составляли «ревнители Сибири» («инициативная группа»), как правило, образованные, самодостаточные единичные кадры с высоконравственной системой духовных потребностей и интересов, которые осознавали необходимость ориентации на реальные и потенциальные сдвиги в культуре и нравственности, на культурное развитие общества, на накопление интеллектуальных сил, воспитание местной интеллигенции как необходимые условия общественного развития.

Политссыльные представлены группой лиц, принудительно направленной в отдаленную местность - в города Западной Сибири. Для данной подгруппы характерно ограничение в свободе политической и профессиональной деятельности, что обусловило их интерес к внепрофессиональной занятости. Представители «молодой Сибири» студенты и выпускники учебных заведений.

Стратегию деятельности интеллигентных сил определяла характерная шкала духовных ценностей. В процессе исследования раскрыты особенности социально-психологического и нравственного склада интеллигенции, выявлены ее представления о социокультурном пространстве губернских городов Западной Сибири. Нами определена иерархия ценностно-смысловых ориентиров интеллигентных личностей: приверженность интеллигентов к «интеллигентским» нормам и ценностям; активная позиция в профессиональной и общественной жизни на пользу обществу и региону; ощущение социальной ущемленности, неопределенности и непрочности своего социального статуса.

Полученные данные свидетельствуют о лидирующих позициях в ценностной шкале интеллигентных личностей духовно-нравственных ценностей, об ориентированности этих личностей на активную практическую духовную деятельность. Следует отметить, что результаты контент-анализа в целом совпадают с традиционно принятой в сибирской историографии точкой зрения, хотя позволяют по новому взглянуть на роль и место интеллигенции как созидателей социокультурного пространства сибирских губернских городов в 1860-1890-х гг.

Изучая процесс реализации духовной деятельности интеллигенции, условно выделяем два вида: духовно-теоретическую и духовно-практическую деятельность.

Духовно-теоретическая деятельность интеллигенции заключалась в производстве духовных ценностей, то есть мыслей, теорий, норм, идеалов, образов, которые нередко принимали форму научных трудов, литературных сочинений, произведений музыки и живописи и несли созданные их авторами идеи и взгляды, образы и чувства, оценки и социальные представления. Важно то, что сотворенные духовные ценности создавались не только для удовлетворения в обществе потребности в духовных благах, но и для удовлетворения внутренней потребности авторов в самореализации.

Духовно-практическая деятельность реализовывалась в сохранении, воспроизведении, распространении, а также потреблении созданных духовных ценностей. Это было возможным, прежде всего через систему культурно-просветительских институтов, учреждений и информационных средств, выполняющих функции собирания, хранения, исследования и популяризации культурно-исторических и естественно-научных ценностей.

Выявлено, что в Западной Сибири 1860-1890-х гг. указанная система, значительно расширяется и становится многообразной. Она включает в себя локальные культурные сообщества - библиотеки, музеи, воскресные школы, учреждения женского образования, высшие учебные заведения, театры. Интеллигентные силы, представляющие эти организации, принимали активное участие в общественной жизни: проводили общеобразовательные лекции, народные чтения, устраивали литературно-музыкальные вечера, праздничные программы, организовывали выставки и экскурсии, осуществляя тем самым культурно-просветительное воздействие на горожан.

Научные интересы интеллигентных сил реализовывались в процессе изучения Сибири, осуществления научных экспедиций, этнографических, ботанико-географических исследований региона, к участию в которых привлекали любителей-энтузиастов. Вклад интеллигенции в развитие научно-исследовательской сферы был обусловлен ее идеалами и государственными задачами реформирования сибирского региона с целью повышения его экономической перспективности.

Благотворительная деятельность интеллигентных сил заключалась в организации филантропических учреждений, участии в их деятельности, реализации мероприятий, способствующих привлечению внимания общественности и власти к проблемам местного общества.

Среди приоритетных направлений деятельности интеллигенции в сфере здравоохранения выступали: организация лечебных, провизорских учреждений, улучшение санитарно-эпидемиологического состояния территорий, снижение уровня смертности, краевой патологии. Культурно-просветительное воздействие на горожан способствовало становлению их нравственных начал, что проявлялось в активном участии общественности в мероприятиях, организовываемых интеллигенцией и властью для улучшения санитарно-эпидемиологического состояния городов, развития медицинской и культурной сфер. Нельзя не отметить того факта, что перечисленные сферы деятельности были характерны не только для сибирской, но и для российской интеллигенции в целом.

Отдельные импульсы, направленные интеллигенцией на преобразование культурно-цивилизационного ландшафта Омска, Томска, Тобольска, сменяются организованной работой, которую можно охарактеризовать как целеустремленную, направленную на объединение мыслящих людей с целью достижения поставленных целей.

В результате активизировалась совместная деятельность интеллигенции в рамках локальных сообществ, ставших сферой реализации творческого потенциала, сферой общения интеллигенции. Культурно-просветительные, научные, благотворительные организации, создаваемые в Сибири с 1880-х гг. с целью удовлетворения духовных, научных и просветительных потребностей интеллигенции, заняли прочное место среди организаций, способных влиять на культурное развитие и общественное сознание сибирского населения.

В разнообразных формах и методах своей работы (создание и расширение различных культурных, образовательных, медицинских учреждений и организаций) интеллигенция проявляла свои профессиональные и нравственные качества, такие как преданность избранному делу и стремление утвердить в культурной среде сибирской провинции лучшие традиции российской культуры.

Образование многочисленных общественных организаций, так называемых «культурных гнезд», приумножение в своем составе местных ученых учреждений, экспедиционных исследований свидетельствовало о планомерном процессе формирования местной профессиональной интеллигенции, о развитии самосознания сибирской провинции и формировании условий для ее культурной самодостаточности. Создание организаций позволило по-новому осмыслить и возродить ценности и традиции сибирского общества. Объединяя вокруг себя творческих людей, мыслящая часть общества была сориентирована на развитие локальной культуры и проявление местных инициатив.

Эффективность данных процессов обусловлена успешностью социальной коммуникации властных структур и интеллигентных сил. В ходе исследования выделены основные направления социальной коммуникации власти и интеллигенции: образование, просвещение, здравоохранение и филантропия. Деятельность власти зачастую выражалась в инициировании начинаний, моральной и материальной поддержке локальных сообществ интеллигенции. Представители власти являлись активными участниками данных сообществ - общественных организаций, научных учреждений, нередко занимали в них руководящие посты. Например, Н.Г. Казнаков -генерал-губернатор Западной Сибири и командующий войсками ЗападноСибирского округа, один из учредителей и первый покровитель ЗСОИРГО, Г.А. Колпаковский - генерал от инфатерии, почетный член общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, А.А. Ломачевский -губернатор Томска, председатель «Общества содействия физическому развитию» и другие.

Можно констатировать, духовная деятельность провинциальной интеллигенции в 1860-1890-х гг. выступила одним из факторов трансформации социокультурного пространства губернских западносибирских городов. Под влиянием интеллигентных сил, взаимодействующих с властными структурами, происходило преобразование культурно-цивилизационного ландшафта - Омска, Томска, Тобольска, которые в исследуемый период приобрели статус социокультурных центров. Концентрация в их пределах духовного развития общества, оказала содействие расширению сознания и приумножению таких свойств у представителей городского населения, как толерантность, активность, индивидуальность, креативность, что в свою очередь определило формирование социально-культурной активности горожан, рост их общественной инициативности, экономической и социальной успешности, способствовало «интеллектуальному единению» региона и формированию местной культурно-информационной среды.

Несмотря на специфику, вызванную особенностями социально-демографического, экономического, общественного и культурного развития региона, эволюционные процессы являлись составной частью общей модернизации российского общества, что содействовало постепенной ликвидации отчуждения Западной Сибири от Европейской России.

Список научной литературыСамойлова, Елена Владимировна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Источники Архивные материалы

2. Научно-исследовательский отдел рукописей российской государственной библиотеки (НИОР РГЬ'): Ф. 157. Мамин-Сибиряк Д.Н. К. 3. Ед.хр. 30, Ед.хр. 96; Ф. 218. Отдел Рукописей. К. 763. Ед.хр. 26; Ф. 319. Фонвизины М.А. и Н.Д. К. 3. Ед.хр. 66.

3. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО): Ф. Д-97. Новониколаевская городская Управа. On. 1. Д. 10.

4. Законодательные акты, нормативные документы, делопроизводственная документация.

5. Всеподданнейший отчет генерал-губернатора Западной Сибири за 1874 г.

6. Ежегодник Тобольского Губернского музея, состоящий под Августейшим его императорского величества покровительством. Тобольск: Типография епархиального Братства, 1898. Вып. IX.

7. Записки Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества: Сборник статей / Под ред. О.Н. Усова, Кн. 3. -Омск: Тип. Окружного штаба, 1878.

8. Известия Императорского Томского Университета, Кн. 2, отд. 1-2. -Томск, 1890.

9. Полное собрание законов Российской империи Т. 45, 3 отд.: 1870: Собрание второе. Приложения. СПб.: Б.и., 1874. - 905 с.