автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Ирония в стиле Г. Р. Державина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Ирония в стиле Г. Р. Державина"

на правах рукописи

'о

4 4 ^ ^

Л 3не?& с) ¿ООО

^ Замосгьянов Арсений Александрович

ИРОНИЯ В СТИЛЕ Г. Р. ДЕРЖАВИНА

Специальность 10.01. 01.-русская литература

Автореферат

диссертации яа соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2000

Диссертация выполнена на кафедре русской классической литературы и славистики Литературного института им. А. М. Горького

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Ю. И. МИНЕРАЛОВ

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Б. А. ЛЕОНОВ кандидат филологических наук, доцент О. В. ВИНОГРАДОВА

Ведущая организация - Академия славянской культуры. Защита диссертации состоится »2000 года В ПГ. 0,0 часов на заседании Диссертационного совета К. 053.38.01 при Литературном институте им. А. М. Горького по адресу: 103104, Москва, Тверской бульвар, 25.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Литературного института им. А. М. Горького.

Автореферат разослан

Ученый секретарь Диссертационного Совета кандидат филологических наук

[п5 (Я - Р)Ч -ЧЪь^ржАлии С

Арсений Замостьянов

ИРОНИЯ В СТИЛЕ Г. Р. ДЕРЖАВИНА

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Творчество Г. Р. Державина занимает одно из центральных мест в корпусе памятников русской литературы 18 в и является актуальным материалом для историко-литературных исследований. И современниками Державина, и исследователями творчества поэта от В. Г. Белинского и Я. К. Грота до наших дней подчеркивались такие черты стиля Г. Р. Державина как придание особой образной выразительности бытовым подробностям, склонность к автобиографизму, перекликающаяся с гуманизмом человечной музы Державина. Стихотворения Г.Р.Державина 1770-х-1810-х годов формировали литературную жизнь того времени и вошли в классику русской литературы. В поэзии Г. Р. Державина - поэзии с «элементами реалистичности»1 - не последнее место занимает интенция иронии - явления, в реферируемой работе понимаемой как обобщенное выражения смехового начала в поэзии.

В русской литературе державинская ирония оказалась плодотворной ветвыо - державинские традиции использования иронических мотивов наиболее ярко были творчески развиты А. С. Пушкиным и поэтами пушкинского круга, Н. А. Некрасовым, В. В. Маяковским. И, если элементы реалистичности в поэзии Державина (такие, как, например, описания обедов у Державина) привлекали и привлекают внимание исследователей, то основная интенция державинской реалистичности - ирония - представляется нам неразработанной темой. Этим обуславливается актуальность предпринятого нами исследования.

Новизна работы заключается в анализе иронии Державина в историко-литературном контексте разных направлений иронии , используемой поэтом в разных жанрах, от эпиграммы до торжественной оды, и приводящей к синтезу, создающему эстетику державинской иронии. Кроме того, в работе предпринят сравнительный анализ державинской иронии с иронией предше-

1 Об элементах реалистичности в литературе разных стилей см. Лихачев Д. С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970, 56,60 - 62.

ственников Державина и его современников, отразившейся в анакреонтике А. Д. Кантемира, М. В. Ломоносова, в эпистолярном наследии А. В, Суворова и др.

Рассмотрение различных эмпирических проявлений использования Г. Р. Державиным иронических мотивов и анализ влияния иронического начала на стиль Державина является основной целью диссертации. Для достижения поставленной цели необходимо решение, в частности, следующих конкретных задач:

1. Определение основных способов выражения иронических мотивов у Державина и классификация державинской иронии.

2. Рассмотрение стилеобразующей роли иронии Г. Р. Державина.

3. Сравнение державинской иронии с ироническими мотивами в наследии предшественников и современников Г. Р. Державина.

4. Выявление историко-литературной роли державинской иронии, как одного из продуктивных путей влияния поэта на младших современников и последователей (на материале соответствующих образцов поэзии 19-20 вв).

Теоретико-методологической базой работы послужили положения философов, рассматривавших явление иронии (Платон, Ф. Шлегель и др.), а также исследования художественной иронии А. Ф. Лосева, Р. О. Якобсона, Ю. Борева и др. При анализе державинской иронии использованы выводы исследователей смсховой культуры и иронии в литературе М. М. Бахтина, В. Я. Проппа, Д. С. Лихачева, А. М. Панченко, Н. В. Понырко. Методологической основой реферируемой работы по вопросам индивидуального авторского стиля являются исследования Ю. И. Минералова.

Научно-практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ее результатов для дальнейшего изучения державинской иронии на более широком материале, а также для продолжения исследования феномена иронии в литературе. Данная работа может быть использована в вузовских курсах лекций по истории русской литературы, спецкурсах и тематике семинарских занятий.

Апробация работы. Основные положения диссертации и ряд конкретных вопросов, связанных с темой державинской иронии, а также взаимосвязей державинской и суворовской иронии нашли свое отражение в публикациях автора: «О державинских традициях в современной русской поэзии», «Духовный облик и анекдотическая легенда», «Державин и Суворов - великое соседство в русской культуре 18 века», в ряде глав книги «Великий Суворов и суворовская тема в отечественной культуре».

Структура работы. Диссертация состоит из четырёх глав. Библиографический указатель включает 109 наименований. Общий объем диссертации — 177 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава работы открывается общим введением. Во введении обосновывается актуальность предлагаемой диссертации и перспективность исследования державинской иронии; формулируются основные цели и задачи работы.

Большое внимание уделено обзору научной литературы, связанной с исследуемой темой - литературы об иронии, о Державине, исследователям иронического начала в литературе. . Выделяются актуальные для диссертации тезисы. Одним из тезисов, задающих тон исследования, являются слова Франца?Шлегеля: «Философия - это подлинная родина иронии, которую можно было бы назвать логической красотой». Шлегель высоко ставит поэтические создания, «проникнутые божественным дыханием иронии»2. И в творчестве Державина ирония подчас является воздухом, атмосферой лучших творений поэта - от функционально комических до трагических, возвращающих иронию на ее, по Шлегелю, «подлинную родину» - в философию.

Также во введении определяется предмет исследования -державинская ирония во всем ее многообразии. Указывается, что материалом исследования является поэзия Г. Р. Державина и его же «Объяснения на сочинения Державина относительно темных мест, в них находящихся, собственных имен, иносказаний и двусмысленных речений, которых подлинная мысль автору только известна; также изъяснение картин, при них находящихся, и анекдоты, во время их сотворения случившиеся»3. Во введении также комментируется структура диссертации и методы исследования.

Основная часть первой главы посвящена проблематике изучения державинской иронии. Рассматриваются элементы иронии в творчестве Г. Р. Державина: сатира и самоирония, ирония в

2 Ф. Шлегель. Эстетика. Философия. Критика. В 2-х тт. Т. 1. М., 1983, с. 282, 283.

3 Все произведения Г. Р. Державина цитируются по томама 1 - 3 издания «Сочинения Державина о объяснительными примечаниями Я. Грота, т. 1 - 9. Имп. Акад. наук, СПб., 1864 - 1883».

гражданственной лирике и анакреонтике. Отправной точкой, мерилом мировоззрения Державина и его отношения к иронии можно считать стихотворения 1807 года «Признание», в котором намечена и установка Державина на автобиографизм в поэзии и связь этого автобиографизма с иронией, самоиронией:

Не умел я притворяться, На святого походить, Важным саном надуваться И философа брать вид...

Это кредо Державина. В программном стихотворении «Признание» - протест против унижения иронии, против отношения к иронии как к низменному началу, несовместимому с серьезным и высоким творчеством. Так Державин наполняет ироническими мотивами не только стихотворения, написанные в жанрах, имеющих непосредственное отношение к смеховой культуре (эпиграмма, пародия), но и программные произведения. Освобождение от канонов классицизма было обстоятельством, определившим своеобразие державинской иронии: «Одно из главных отличий Державина от таких его предшественников в одическом жанре, как Ломоносов, продолжавших влиять и на поэтов пушкинской поры, заключалось в освобождении от догматического следования системе трех штилей. У Державина можно найти в стихах примеры незамысловатой разговорной речи. «...» Он не был причесан на общий лад, эта его растерзанность показалась занимательной тем поэтам, которые хотели уйти от гладких подражаний Пушкину»4.

Державинская ирония в сатирических стихотворениях соответствует заявленной Державиным в двустишии «Князю Кантемиру» (1777 г.) установке Антиоха Кантемира: «Порок, не подходи: сей взор тебя ужалит». Ориентируясь на предшественника, Державин считает основной функцией сатиры борьбу с пороками. Но в своей сатире Державин усложняет А. Д. Кантемира, выводя в подтексте самоиронию и борьбу с собственными пороками. В сатире Державина мы не видим бичевание пороков с позиций безгрешного судии-поэта. Державинская сатира открывает для русской поэзии традицию покаянной иронии, самоиронии -традицию, углубленную в творчестве Н. А. Некрасова. В «Фели-цс», «Видении Мурзы», послании Храповицкому 1793 года Державин говорит именно о тех собственных пороках и недостат-

4 Иванов В. В. Совремешость поэтики Державина \\ Гаврила Державин, Нор-вичский симпозиум. Нортфилд, Вермонт, 1995, С. 4-14.

ках, которые мы привыкли наиболее тщательно маскировать. Таким образом сатирическая функщгя бичевания пороков «во вне» усложняется бичеванием пороков «внутри» образа автора. Державин изучает собственную природу, отсеивая недостатки от достоинств:

Ты сам со временем осудишь

Меня за мглистый фимиам;

За правду ж чтить меня ты будешь,

Она любезна всем векам...

Поэтому, когда Державин-сатирик поучает, его дидактика честна, далека от ханжества: такой урок естествен, так как это в первую голову урок самому себе «в сердечной простоте».

Далее в первой главе в контексте взаимного проникновения сатиры и самоиронии у Державина рассматривается ода «Фелица» (1782 г). В «Фелице» сатирический элемент не менее очевиден и не менее важен, чем, например, в известной сатирической оде «Вельможа». Герой «Фелицы», от имени которого и ведется повествование - Мурза - важнейший образ державинской поэзии. Это - многоплановый автопортрет, включающий в себя и творчески переосмысленные образы современников, и типические черты вымышленного Державиным героя. В формировании сложного образа Мурзы ироническое начало имело большое значение. Семь строф «Фелицы» — начиная с пятой («А я, проспавши до полудни...») и по одиннадцатую включительно («Таков, Фелица, я развратен...») црипято считать образцом державинской сатиры1. Это заключение следует и го «Объяснений...» самого Державина, в которых прямо названы адресаты сатиры, предметы пародии: князь Потемкин, граф Орлов, князь Вяземский, Петр Иванович Панин, Семен Кириллович Нарышкин. Но разве в образе словоохотливого Мурзы, пишущего послание «Богоподобной царевне Киргиз-Кайсацкия орды» нет узнаваемых черт самого автора, самого Державина? А это уже куда более сложный образ, нежели чисто сатирический, куда более богатая интонация. Интонация, обогащенная подтекстом и иронией. Именно ирония, сознательное обращение к эстетическому «низу» в «Фелиде» резало слух Валерия Брюсова - поэта-идеолога, культивировавшего жреческий образ стихотворца, чуждый смеховому миру. В. Я. Брюсов трактует державинское определение поэзии «Приятна, сладостна, полезна, \\ Как летом сладкий лимонад» как

5 См., например, Гуковский Г. А. Русская литература 18 века. М.Л939, с. 339, 340.

варварское и безвкусное6. Державину глубоко чужд брюсовский эстетический максимализм и наполненной иронией стилистике «Фелицы» сравнение поэзии с лимонадом выглядит органичным. В сатирических строках оды, аллегорически воспевающей реальную императрицу, сквозь злободневные на период написания намёки на «сильных мира сего» просвечивает лирический самоанализ, связанный у Державина с нотой самоиронии. В то же время - и это уже третий пласт иронических строк «Фелицы» -Державин в своём обращении к идеальной монархине не без лукавства становится в смиренную позу, присоединяя себя к толпе простых, грешных подданных. В первой главе рассматривается эффект сочетания сатиры и самоиронии в развитии иронического начала в творчестве Державина. Особенности иронического мотива оды «Фелица» состоят в низложении лирического героя с пьедестала непогрешимости, в частичном отождествлении лирического героя стихотворения с предметом сатиры. Интонация, подходящая для осуществления такой художественной задачи - интонация самоиронии.

О смешении высокого и низкого в поэзии Державина писали как исследователи языка поэта, так и идейной направленности русской литературы конца 18-начала 19 вв. Такой синтез - стилеобразуюгцее начало для Державина. Можно признать, что метод Державина угадывается уже в ранних-конца 1760-х, начала 1770-х годов - произведениях поэта. В первой главе анализируется стихотворение 1770 года «Пламидс» («Не сожигай меня, Пламида...»). Возвышенное и высокопарное объяснение в любви, в котором лирический герой даже клянется «умереть у ног» возлюбленной Пламиды, завершается ярко иронической строфой:

Но, слышу, просишь ты, Пламида,

В задаток несколько рублей:

Гнушаюсь я торговли вида,

Погас огонь в душе моей.

Можно отнести это стихотворение к традиционному, например, для А. П. Сумарокова блоку произведений низкого стиля, но Державин - в отличие от предшественников, разрабатывавших тему по заранее известным стилевым канонам — присутствует в стихотворении собственной персоной лирического героя. Этот эффект авторского присутствия явственно ощущается читателем стихотворения, входит в авторскую художественную задачу: Дер-

6 Брюсов В. Я. Ключи тайн \\Брюсов В. Я. Соч. в 7 тт. Т. 6. М., 1975, с. 72.

жавин пишет стихотворение «Пламиде» как лирическое, а пользуется при этом наработанными к тому времени приемами жанровой поэзии. Когда Державин пишет: «Гнушаюсь я торговли вида» - это воспринимается как лирическое признание в ироническом ключе, а не речение «маски», от лица которой ведется традиционное для низкого стиля повествование. Автор - Державин - заговорил подьяческим (по терминологии Александра Сумарокова) языком в лирическом стихотворении. Иронические мотивы у Державина не исключают серьезности художественной задачи и лирической интонации, напротив, державинская ирония оказывается яркой приметой стиля Державина в произведениях любого жанра (кроме духовных од - в них Державин осознанно избегал иронии). Для предшественников Державина в русской поэзии (вспомним «Гимн бороде» М. В. Ломоносова, сатиры А. Д. Кантемира и т. п.) ирония была инструментом для решения локальных художественных задач - сатирического бичевания пороков или создания откровенно легкомысленного настроения в образцах поэзии низкого стиля. В первой главе реферируемой работы показано, что ирония Державина приобрела универсализм; в поэзии Державина иронию можно встретить в самом, на первый взгляд, неожиданном контексте. На это обратил внимание и Н. В. Гоголь: «Все у него крупно. Слог у него крупен, как ни у кого из наших поэтов. Разъяв анатомическим ножом, увидишь, что это происходит от необыкновенного соединения самых высоких слов с самыми низкими и простыми, на что бы никто не отважился, кроме Державина. Кто бы посмел, кроме его, выразиться так, как выразился он в одном месте о том же своем величественном муже, в ту минуту, когда он все уже исполнил, что нужно на земле:

И смерть, как гостью, ожидает,

Крутя, задумавшись, усы.

Кто, кроме Державина, осмелился бы соединить такое дело, каково ожидание смерти, с таким ничтожным действием, каково крученье усов?»7.

В сравнениях со стилистическими и смысловыми особенностями оды «Фелида» по-новому открывается и мир другого известного державинского стихотворения - оды «Вельможа». Здесь вместо самоиронии Державин погружается в стихию сатиры-и ода становится предвосхищением демократической сатиры Некрасова, Трефолева, Михайлова, Курочкина, Минаева. Ода

7 Гоголь Н. В. Духовная проза. М., 1992, с. 225.

«Вельможа» обнаруживает два поэтических плана, каждый из которых существует автономно. С одной стороны - это злободневное поэтическое выступление, выражающее гражданское негодование просвещенного патриота, подданного екатерининской империи. Негодование вызывает бессердечие, «злонравие» (как у А. Д. Кантемира), «жестокосердие» властных вельмож-временщиков (последний образ перекочует и в поэзию Кондратам Рылеева). Но у оды Державина есть и второй план; «Вельможа» — это и вечная история таких человеческих соблазнов, как черная неблагодарность, леность души, преступная легкомысленность, склонность к сибаритству. Бичующая ирония: «Проснися, сибарит!» - является осознанным гражданским поступком.

Далее в первой главе ставится проблема стилистики дер-жавинского иронического пародийного эпоса - «Похвала Комару». Подробное рассмотрение этого произведения, а также других заявленных в первой главе образцов державинской иронии осуществлено в последующих главах.

Вторая глава реферируемой диссертации посвящена аспектам, связанным с иронией в державинском осмыслении фольклора. В качестве доказательства своеобразия и народных корней державинской иронии проводится сравнение иронии Державина и иронии Суворова - еще одного феномена русской культуры 18 века.

Фольклорные мотивы в творчестве Державина былй тесно связаны с выражением иронического начала. И во второй главе работы нам кажется необходимым провести в форме историко-литературного опыта сопоставление суворовской и державинской иронии, а также фольклорных образов у Державина и Суворова. Материалом здесь может служить переписка Державина и Суворова, стихи Державина, посвященные суворовскому феномену, а также собственно фольклорные сюжеты, связанные с Державиным и Суворовым.

Далее во второй главе утверждается, что ироническое начало в поэзии Г. Р. Державина сочетает в себе самые разные культурные пласты - от «модного остроумия» конца 18 века, связанного с европейской классицистической традицией и присутствовавшего у Державина не только в стилистике, но и собственно как поэтический образ, до фольклорных корней, существенных для Державина в самых разных; жанрах. Особый интерес представляет такой переработанный Державиным жанр как русская песня. Важность жанра песни для русского фольклора замечена Н. В. Гоголем, А. Н. Островским, Н. Н. Трубицыным, а

также иностранными путешественниками 18 века, писавшими о российских нравах8. В отличие от Сумарокова, Нелединского-Мелецкого, Мерзлякова, чьи образны песенного жанра являются прямой (и нередко - талантливой) стилизацией, Державин, следуя логике собственного творческого развития, сочетает в песнях свой оригинальный авторский стиль и традиции народных песен: крестьянских, солдатских, зарождавшихся городских. Излюбленным приемом Державина в песнях является варьирование припева - как правило, запоминающегося хлесткой рифмой (например, в стихотворениях «Кружка», «Разные вина» и др.). Такие припевы несут у Державина нагрузку смехового начала, всегда наполнены иронией, а подчас являются весёлыми восклицаниями:

Ты гож, белянка, хороша,

Так поцелуй меня, душа!

(«Разные вина»)

Известно, какое значение придавал А. В. Суворов задорной солдатской песне9 - и здесь суворовское внимание к песенному фольклору пересекается с творческим переосмыслением этого жанра Державиным.

Фольклорная ирония, фольклорный комизм, глубоко связанные с корнями самого явления фольклора - явления, значимые для самых разных культур, в том числе - и для культуры России, для русской поэзии. В. Я. Пропп, исследуя комизм в фольклоре, писал: «Что смех в религиозной жизни прошлого имел какое-то особое значение, это уже давно замечено»10. И, когда Державин напрямую обращается к стихотворной переработке сказки о Царь-Девице (1812 год), он безошибочно определяет сакральное значение смеха для фольклора и насыщает свою сказку иронией. Именно усиленной иронической насыщенностью сказка Державина отличается от подобных попыток других русских поэтов того времени - Н. М. Карамзина («Илья Муромец»), Л. Н. Радищева («Бова»), У Державина герои стихотворения - высокородные женихи Царь-Девицы «понадорвали животы» от смеха. И не удивительно: фольклор является поэту в русле иронического начала. Заметим, что и для такого прекрасно разработанного фольклором образа, как образ Суворова, смех имеет огромное значение. Суворов - один из главных героев русской

8 Обозрение взглядов на русскую песню см. в исслед. Ю. И. Минералова «Так говорила Держава». М., 1995, с. 5 - 11.

9 См. Давыдов Д.В. Встреча с великим Суворовым \\ Давыдов Д.В. Военные записки.М.,1940, с. 41-61.

10 Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. Цит. над. С. 224.

смеховой культуры 18-20 вв, а Державин сыграл в фольклори-зации Суворова роль катализатора: многие наработки таких стихотворения поэта, как «Снигирь», «К лире», «На победы в Италии», перешли в фольклор, в народный «Суворовский эпос».

Укладывается в рамки фольклорных архетипов и большое значение иронии в бытовом поведении Суворова и Державина. Ирония культивировалась ими (в большей степени - Суворовым) как стиль поведения (создание образа чудака и оригинала), что влияло на мировоззрение и творчество поэта. Здесь, но аналогии, рассматриваются образы Владимира Соловьева (по исследованию А.Ф.Лосева, уделявшего внимание соловьевской иронии") и Альберта Эйнштейна (по книге В. Г. Кузнецова12). О поведенческой установке А. В. Суворова Ю. М. Лотман писал: «Распространенным был и тип «российского Диогена», «нового киника» «...» Такое построение жизни тяготело к народному театру и было мало приспособлено для осмысления трагических коллизий. Показательным примером может быть мифологизированная биография Суворова. В построение идеализированного мифа о себе самом Суворов отчетливо ориентировался на образы Плутарха, в первую очередь - на Цезаря. Этот высокий образ, однако, мог - в письмах к дочери или обращении к солдатам — заменяться фигурой русского богатыря...»13. Здесь речь может идти о смешении высокого и низкого - классицистического идеала Цезаря и русского богатыря (добавим —с определенными архетипи-чсскими чертами русского юродивого). В этом поведенческая установка Суворова совпадает с художественным методом Державина. В рассуждении Ю. Лотмана о типе поведения Суворова характерно обращение исследователя к образу народной иронии («народному театру», приспособленному для решения комических задач).

Ирония в стиле поведения и литературном стиле Суворова перекликается с державинской иронией, здесь можно говорить как о взаимном влиянии, так и о параллельном развитии стилей Державина и Суворова. Задачей второй главы является сопоставление суворовской и державинской иронии, выделение фольклорных влияний в стилистике обоих авторов и исследование всей сложной системы взаимоотношений Суворова и Державина как современников, единомышленников, коллег, как поэта и его героя. Фольклорные корни суворовского стиля подтверждаются

"Лосев А.Ф.Владимир Соловьев и его время. М., 2000.

Кузнецов В. Г. Эйнштейн. М„ 1963, с. 95.

'•"Лотман Ю. М. Поэтика бытового поведения в русской культуре ¡8 века \\ Из истории русской культуры. Т. 4. М., 1996, с. 557 - 558.

цитатами из писем полководца дочери и Державину. Ряд образов, используемых Суворовым в письмах, перекликается с держа-винскими заимствованиями из русского фольклора: «Ай да ох! Как лее мы потчевались! Играли, бросали свинцовым большим горохом да железными кеглями в твою голову величины; у нас были такие длинные булавки, да ножницы кривые и прямые: рука не попадайся: тотчас отрежут, хоть голову, Ну, полно с тебя, заврались!»14. Суворов то и дело использует шутливые аллегорические ряды, иронически перечисляет в письмах встречавшихся ему в разных местах диковинных зверей и птиц, создавая для дочери атмосферу веселой игры. Эти аллегории, свойственные народному творчеству, близки и иным образцам державинской анакреонтики:

Если б милые девицы Так могли летать, как лтицы, И садились на сучках, -Я желал бы быть сучочком, Чтобы тысячам девочкам На моих сидеть ве'гвях.

Конечно, сравнение этого образца иронической поэзии Державина с суворовскими письмами дочери не может быть полным. У Державина налицо - намеренная двусмысленность аллегорий, анакреонтическая игривость. Суворов также игрив, но это - традиционная игра отца и ребенка, богато отраженная в фольклоре. Добрая «отцовская» ирония Суворова и лукавство Державина не являются идентичными. Но и общего между ними немало. Поэт уходит от штампов русской анакреонтики, насыщая стихи фольклорными элементами, связанными с русской традицией. Державин в «Шуточном желании» уходит и от демонстративного использования славянской мифологической лексики. Анакреонтика Державина и письма Суворова дочери становятся настоящим праздником фольклора, показывающим взаимосвязи наших мыслителей 18 века и народного творчества. И, конечно, главным общим для Суворова и Державина элементом был элемент комизма, элемент иронии.

Далее во второй главе реферируемой работы в связи с суворовскими мотивами в творчестве Державина исследуется история знакомства Суворова и Державина, их взаимоотношения, бывшие творчески продуктивными как для Державина, так и для Суворова, посвятившего Державину стихотворение и несколько вдохновенных строк писем.

14 Суворов А. В. Письма. М., 1987, с. 178.

Знаменательно и совпадение оценок Наполеона Бонапарта Суворовым и Державиным. Известное пророческое иисьмо Суворова Л. И. Горчакову от 27 октября 1796 года («Пока генерал Бонапарт будет сохранять присутствие духа, он будет победителем; великие таланты военные достались ему в удел. Но ежели, на несчастье свое, бросится он в вихрь политический, ежели изменит единству мыслей-он погибнет»13) по многим параметрам совпадает с державинским «Гимном лиро-эпическим на прогна-ние французов из Отечества» (1812 - 1813). Последний написан опять-таки в фольклорно-аллегорическом духе, Наполеон, «изменивший единству мыслей», предстает у Державина в виде гиперболизированного сказочного чудища:

Кровавы угли вкруг бросая взором, Лил пену с челюстей, как вепрь, И ринулся в мрак дебрь.

Эти стихи заставляют вспомнить и русские исторические песни (в том числе и посвященные Суворову, некоторые из которых цитируются в главе), и считавшиеся архаичными строки В. К. Тредиаковского.

В ходе исследования материала поэзии Державина, связанного с образом Суворова и фольклорной традицией, мы выделили фольклорную иронию, связанную с традицией солдатской и крестьянской песни, как самостоятельный и важный род держа-винской иронии в целом.

Третья глава диссертации посвящена проблемам иронии в державинской анакреонтике. Первой проблемой является определение корпуса державинской анакреонтики - начиная с цикла ранних песен 1760-х-70-х годов и вплоть до произведений, написанных после выхода в свет в 1804 году сборника «Анакреонтические песни», по определению Г. Н. Ионина, «лучших стихотворений Державина 1800 - 1810-х годов, связанных с его анакреонтикой единством идейно-эстетической концепции»16. В данной главе проводится сравнительный анализ ранней и поздней державинской анакреонтики. Ранний цикл песен сравнивается с русскими песнями А. П. Сумарокова, оказавшими значительное влияние на поэзию Державина 1760-х. Отличием державин-ского стиля уже с 1760-х годов стало стремление к расширению жанровых рамок в проведении иронического мотива. Сума-

15 Суворов А. В. Цит. изд. С. 312.

16 Ионин Г, П. Творческая история сборника «Анакреонтические песни» \\ Державин Г. Р. Анакреонтические иесни. М., 1987., с. 396.

роков же отводил смеховому началу место в специальных жанрах:

Еще есть склал смешных героических поэм «...» Стихи, ададеющи высокими делами, В сем складе пишутся нренизкими словами «...» В сем складе надобно, чтоб Муза подала Высокие слова за низкие дела.

Далее в главе третьей воспроизводится литературная ситуация, предшествовавшая началу работы Державина над анакреонтическими песнями. Для А. Д. Кантемира главным критерием успеха анакреонтического цикла была близость к оригиналу. Легкость и изящество русской анакреонтики в творениях Кантемира еще не раскрылись. В. К. 'Гредиаковский был автором переложения «Строф похвальных поселянскому житию» (подобное переложение-«Похвала сельской жизни» 1798 года - оставил и Державин). Тредиаковский пишет о сельском герое-отшельнике:

Не торопится сей в строй по барабану;

Флот и море не страшат его;

.Ябед он не знает, ни обману;

Свой палат дои лучше для него.

Мотив, очень важный для державинской анакреонтики - иронический мотив начинается у Тредиаковского там, где приоткрывается внутренний мир героя во всей его сложности. Тредиаковский уже нащупывает реалистический материал этого стихотворения, употребляет слово «ябеда», обыденное и привычное для российской жизни 18 века, как для наших современников «ведомость» или «чек». Но у Державина ощутимее мотив легкой, элегической иронии умудренного годами человека, рассуждающего о сельской жизни. Тредиаковский как будто пишет по шаблону, перелагая старинный текст. Державин оживляет материал авторской иронией:

Морская не страшит волна,

В суд ябеда не призывает;

И господам не бьет челом.

Державинская анакреонтика воспринимается полемически по отношению к анакреонтике М. В. Ломоносова, состоящей из изящного по стилю переложения «Ночною темнотою...» и программного «Разговора с Анакреоном» (между 1756 и 1761), включившего переводы из Анакреонтики и оригинальные стихотворения Ломоносова, композиционно преподносимые как репли-

ки поэта-оппонента. В этом замечательном, этапном для русской поэзии 18 века, диалоге отразился конфликт иронической поэзии и установок классицизма. Апологет гражданственности Ломоносов и эпикуреец Анакреон оказываются непримиримыми оппонентами. Ироническая поэзия Анакреона представлена у Ломоносова «с последующим разоблачением»; Ломоносов осознанно перечеркивает иронию своими серьезными, правильными стихами.

Поэт державинского круга с признанными задатками литератора-идеолога Н. А. Львов в 1794 году выпустил книгу своих

>17 г^

переводов анакреонтики с программной аннотацией . Львов, полемизируя с Ломоносовым, признавал Анакреона поэтом-просветителем, который «смел советовать» тирану Поликарту в государственных делах. Именно яьвовская концепция анакреонтики предшествовала державинской работе. Для Державина позиция Анакреона не лишена гражданственности, а корни своеобразия державинской анакреонтики - в подходе к ироническому началу, в отношении к иронии, как к мотиву, способному выразить не только низкое, но и возвышенное, сокровенное. Державин стремился придать образу Анакреона собственные личностные черты, заострял внимание на автобиографизме своих анакреонтических песен. Особенное яркими образцами державинской иронии служат такие анакреонтические песни, как «К самому себе», «Свобода», «К правде», «На разлуку», упоминавшиеся «К лире» и «Шуточное желание». В «Анакреонтических песнях» и концептуально примыкающей к сборнику позднейшей анакреонтике Державина получает развитие образ Мурзы, ярко обозначенный в «Фелице» и «Видении Мурзы». В стихотворении «На разлуку» Мурза представляется в ключе самоиронии, Державин пишет с лукавством и артистизмом:

И Дашу сделай веселее, И почеши Мурзе усы. В стихотворении «К правде» (предположительно 1808 г.) Державин подвергает мягкой, но уверенной иронии собственные принципы, развитые им в государственной службе, обращаясь к правде:

Слуга, сударыня, покорный!..«...» С тобой я в чистых дураках!

В третьей главе анакреонтика Державина, а также такие его произведения разных лет как «Крестьянский праздник», «Похвала Комару»,«Желание Зимы»,«Милорду...» представлены как материал для исследования державинской иронии. Выводом

17 Стихотворения Анакреона Тийского \ Пер. Н. А. Львова. СПб., 1794, кн. 1. С. 5,6.

третьей главы является определение анакреонтической иронии как одного из важных родов иронии Державина.

Четвертая глава является развёрнутым описанием выводов реферируемой диссертации. В ней обобщаются исследования работы, в которой термин «ирония» лабораторно утверждается как общее выражение всех элементов смеховой культуры. Таким образом, изучая и определяя державинскую иронию, мы касаемся не только вопросов стиля Г. Р. Державина, но и проблем психологии творчества, исторических обстоятельств, повлиявших на иронию Державина, либо бывших ее предметом. В связи с этим мы посчитали необходимым и продуктивным обращение к такому феномену русской литературной и виелитературной жизни 18 века как феномен Л. В. Суворова. Сопоставление иронии Державина с иронией Суворова, их фольклорных корней, показало, что державинская ирония была пусть не типическим, но органичным явлением своего времени.

В четвертой главе определены роды державинской иронии и их историко-литературное значение. Державинская ирония в сатире, в гражданственных стихотворениях получила развитие в творчестве Н. А. Некрасова (что подтверждается сравнением некрасовских «Юбиляров и триумфаторов» с одой «Вельможа»), В. В. Маяковского. Державинская ирония повествовательных психологизированных стихотворений, в которых проводится сложный образ Мурзы («Фелица», «К Фелице», «Видение Мурзы», «На разлуку» и др.), сейчас воспринимаются в одном ряду с такими образцами романтической иронии, как «Граф Нулин», «Домик в Коломне» А. С. Пушкина, «Тамбовская казначейша» М. Ю. Лермонтова, с некоторыми оговорками - «Опасный сосед» и «Капитан Храбров» В. Л. Пушкина. Несомненно, можно говорить и о глубоких связях образа автора в «Евгении Онегине» с образом Мурзы у Державина. И эти связи проходят именно в пространствах державинской иронии, имеющей, как мы видим, существенное историко-литературное значение.

В ходе исследования нами был сделан ряд выводов. Выполнив задачу определения многообразного корпуса стихотворений, являющихся образцами державинской иронии, мы показали важность иронического мотива для державинского стиля. В ходе исследования было выделено несколько основных видов державинской иронии:

1. Ирония в сатирических стихотворениях, в малых жанрах, органически связанных с ироническим мотивом (эпиграмма, пародия).

2. Философская ирония, само ирония в произведениях с «элементами реалистичности» («Фелица», «Видение Мурзы», «Признание», «Привратнику»).

3. Фольклорная ирония, связанная с традицией солдатской и крестьянской песни («Атаману и войску Донскому», «Крестьянский праздник», «Разные вина», «Желание Зимы» и др.).

4. Ирония в державинской анакреонтике.

Виды державинской иронии взаимно связаны и сочетаются в целостном и многообразном стиле Г. Р. Державина. Замеченное многими исследователями усиленное внимание Державина к вещному миру, к бытовым подробностям органично сочеталось с ироническими мотивами.

Второй вывод, следующий из материала исследования, состоит в важности образа Суворова, как героя-богатыря и героя смеховой культуры, для поэзии Державина. В стихотворениях, связанных с образом Суворова, стиль Державина пластичен: он варьируется от классической торжественной оды с убедительным пафосом и развитой риторикой («На переход Альпийских гор») до образа великого современника, связанного со многими бытовыми подробностями эпохи:

Л Рымникский ходит с палкой, Как неславный человек.

(вариант стихотворения «К лире» 1797 г.)

Актуальность стиля Державина для русской поэзии чувствовалась всегда, едва ли не во все эпохи. И одной из самых ярких примет державинского стиля является ирония. В реферируемой диссертации мы попытались определить проблематику державинской иронии в целом, а также показать различные способы выражения иронии у Державина, связи иронии с иными мотивами творчества поэта, исторический фон и историческую роль державинской иронии. Поэзия Державина представляет богатый материал для исследования иронии поэта - одног о из самых развитых направлений его творчества.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах автора:

1. Великий Суворов к суворовский образ в отечественной культуре. М. 2000.

2. Суворов и Державин - великое соседство в русской культуре 18 века// Юность. -1999. № 3 - 4.

3. Духовный облик и анекдотическая легенда// Знамя. - 1999. - №2.

Текст диссертации на тему "Ирония в стиле Г. Р. Державина"

Л I

Л / ;

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ А. М. ГОРЬКОГО

на правах рукописи

Замостьянов Арсений Александрович

ИРОНИЯ В СТИЛЕ Г. Р. ДЕРЖАВИНА 10.01.01.- русская литература

диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Минералов Ю. И.

Москва 2000

Арсений Замостьянов Глава Первая

ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ ДЕРЖАВИНСКОЙ ИРОНИИ

1. ВВЕДЕНИЕ

Гаврила Романович Державин прижизненно был признан первым поэтом из плеяды «екатерининских орлов», имя его легко ассоциируется с веком Екатерины и с «дней Александровых прекрасным началом», когда Державин предстает как патриарх отечественной словесности, мудрый и по-анакреонтически весёлый старец. Мифологический Державин здесь сопутствует реальному, известному по собственно державинскому наследию. Но своеобразие таланта Г. Р. Державина проявляется не только на исторической горизонтали, не только в скрещении личности поэта и всеподчиняющей исторической «минуты». Державин интересен и актуален как величайший русский поэт 18 века, художник, творческая лаборатория которого заслуживает пристального изучения.

Тема настоящего исследования - ирония в стиле Г. Р. Державина. Ирония (от греч. е1гопе1а - притворство, отговорка) -многозначительная стилистическая фигура, явление смехового начала. В настоящем исследовании в лабораторном порядке ирония понимается как обобщенное выражение смехового начала в поэзии Державина.

Первоначально явление иронии было связано с феноменом устной речи; под иронией подразумевалась манера говорить, при которой говорящий осознанно притворяется незнающим, или говорит нечто обратное тому, что он в действительности думает. Эта своеобразная игра должна быть понятной посвященным собеседникам. В античной философии выделился особенный, имеющий эстетическое значение, феномен сократовской иронии. Сократовская ирония, исследованная и показанная Платоном, состояла в том, что "мудрый представлялся глупым перед

невеждами, которые кажутся себе знающими и мудрыми, чтобы они могли из собственных заключений узнать о своем невежестве. В сократовской иронии был заложен воспитательный смысл: предполагалось, что, узнав о своем невежестве, человек направит все усилия к постижению истинной мудрости. Осмысление сократовской иронии мы находим у Платона:

«Услышав это, Фрасимах усмехнулся весьма сардонически и сказал:

- О Геракл! Вот она, обычная ирония Сократа! Я уж и здесь всем заранее говорил, что ты не пожелаешь отвечать, прикинешься простачком и станешь делать все что угодно, только бы увернуться от ответа, если кто тебя спросит».1

Аристотель касается проблем комизма и смехового начала в «Риторике» и «Поэтике» (к сожалению, страницы «Поэтики»», посвященные проблемам комизма и смеха, на которые Аристотель дважды ссылается в «Риторике», ныне утрачены). В «Риторике» великий философ античности высказывает близкую Державину идею:

«...так как шутки и всякое отдохновение приятно, а равно и смех, то необходимо будет приятно и все, вызывающее смех

- и люди, и слова, и дела»2.

Об иронии же Аристотель замечает: «В «Поэтике» мы уже сказали, сколько есть видов шутки, из которых один пригоден для свободного человека, другой нет, чтобы каждый выбирал то, что для него пригодно. Ирония отличается более благородным характером, чем шутовство, потому что в первом случае человек прибегает к шутке ради самого себя, а шут /делает это/ ради других»3.

В позднейших эстетических концепциях выделяется романтическая ирония. Романтическая ирония - это состояние духа, «когда он на все смотрит сквозь пальцы, бесконечно поднимается над всем ограниченным, так же как и над собственным искусством, добродетелью или гениальностью» (Фр. Шлегель4). Здесь ирония является признаком действительного или мнимого превосходства, а может быть компенсацией неуверенности в собственных силах.

Экзистенциальная ирония - это, по Кьеркегору, игнорирование эстетических явлений при переходе к этическим

1 Платон. Государство. \\ Платон. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 3. М., 1994, с. 91.

2 Аристотель. Риторика. \\ Аристотель-. Риторика, Поэтика. СПб., 2000, с. 150.

3 Аристотель. Риторика. \\ Цит. изд. С. 324.

4 Ф. Шлегель. Эстетика. Философия. Критика. В 2-х тт. Т. 1. - М., 1983, с. 281.

нормам. Корни такого явления лежат в высокоразвитом христианском чувственном миропонимании (Kierkegaard, Udber den Begriff der Ironie, 1841).

Характерно и следующее наблюдение Фридриха Шлегеля, имеющее отношение к художественной иронии, важнейшей для Державина:

«Философия - это подлинная родина иронии, которую можно было бы назвать логической красотой». Шлегель высоко ставит поэтические создания, «проникнутые божественным дыханием иронии»5. И в творчестве Державина ирония подчас является воздухом, атмосферой лучших творений поэта - от функционально комических до трагических, возращающих иронию на ее, по Шлегелю, «подлинную родину» - в философию.

Под ироническим началом в стиле Державина подразумевается выражение насмешки, лукавства посредством иносказания, виды комического, осмеяния чего-либо с какой-либо целью, а также явление самоиронии (православной иронии), У сложное этическое проявление самоанализа, самопознания. Ироническое начало включает в себя и сатиру. Сатира и самоирония - два полюса державинской иронии. Их существование в поэзии Державина обусловлено не столько сознательными стилевыми установками (хотя и это присутствует), сколько умением Державина в стихах передать непосредственность собственной личности («Не умел я притворяться...», - пишет поэт в стихотворении «Признание» 1807 г.). Как заметил В. Я. Пропп, «смеховое начало как таковое существует и развивается вне отвлеченных теорий»6. В. Я. Пропп пользовался категориями «комическое», «смеховое» и «ироническое», как синонимическими. Таким образом, признанная В. Я. Проппом несостоятельность терминов - смеховое начало, комизм, ирония - вынуждает нас в настоящей работе использовать термин «ирония», ,как обобщение авторского смехового начала у Державина. А классификация державинской иронии возникает уже при изучении собственно державинского п наследия.

Предметом настоящего исследования является державинская ирония во всём её многообразии; материалом -поэзия Г. Р. Державина и державинские же «Объяснения на сочинения Державина относительно темных мест, в них находящихся, собственных имен, иносказаний и двусмысленных

— ...........1 ----- — ' ¡тт.тт ^

5 Ф. Шлегель. Цит. изд., с. 282, 283.

6 Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. М., 1999, с. 6.

речений, которых подлинная мысль автору только известна; также изъяснение картин, при них находящихся, и анекдоты, во время их сотворения случившиеся». Все произведения Державина цитируются по томам 1-3 издания «Сочинения Державина с объяснительными примечаниями Я. Грота, т. 1 - 9. Имп. Акад. наук, СПб., 1864 - 1883». Необходимо оговориться, что исследование достаточно обширного материала, связанного с державинской иронией, имеющегося в драматургии Г. Р. Державина, не является задачей настоящей работы. Исследование состоит из четырёх глав. В Главе Первой даётся обзор примеров иронии в поэзии Державина, рассматривается проблема державинской самоиронии. Во Второй Главе ирония Державина рассматривается в связи с ее фольклорными корнями и в сравнении с аналогичными явлениями в эстетике А. В. Суворова. Третья Глава посвящена иронии в Державинской анакреонтике, в четвертой главе державинская ирония рассматривается в историко-литературном контексте. Объем исследования - 175 страниц.

Ироническое начало в литературе - явление многогранное и глубокое. Особенно важна здесь связь с фольклором, с основами национальных культур. Смеховая культура, феномен карнавала и иные явления, связанные с ироническим началом, находятся в сфере пристального внимания филологов. Проблемам художественной иронии посвящены страницы работы «Из записок по теории словесности» А. А. Потебни7. Методологической основой настоящей работы также являются труды М. М. Бахтина8, имеющие решающее значение в определении методики изучения смехового начала, работы А. Ф. Лосева9, Д. С. Лихачева, А. М. Панченко, Н. В. Понырко 10, В. Я. Проппа11, Ю. Борева12, Л. В. Карасева13, Л. Н. Столовича14, посвященные явлениям иронии, комизма, смехового начала в

7 Потебня А. А. Из записок по теории словесности. Харьков, 1905

8 Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965.

9 Лосев А. Ф. Гомер. М., 1960.

Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978. Лосев А. Ф. Владимир Соловьев и его время. М., 2000.

10Лихачев Д. С., Панченко А. М., Понырко Н. В. Смех в Древней Руси. Л., 1984.

11 Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. Цит. изд. Пропп В. Я. Русский героический эпос. М., 1999.

12 Борев Ю. О комическом. М., 1957.

13 Карасев Л. В. Философия Смеха«М., 1996.

14 Столович Л. Н. О метафизике смеха. \\ Столович Л. Н. Философия. Эстетика. Смех. СПб -Тарту, 1999.

эстетике, показавшие перспективность изучения иронического начала для литературоведения.

Методологической основой настоящего исследования по вопросу индивидуального, авторского стиля является работа Ю. И. Минералова «Теория художественной словесности»15.

Ирония в связи со стилевыми тенденциями, ирония, как примета элементов реалистичности в литературе и искусстве, исследуется также в работах Д. С. Лихачева «Человек в литературе Древней Руси»16, В. Н. Петрова «Мастера 18 столетия», «Классицисты и романтики»17, Н. Д. Кочетковои «Литература русского сентиментализма»18. Явление иронии в классической русской поэзии в связи с переосмыслением фольклорного начала исследуется в популярной работе К. И. Чуковского «Мастерство Некрасова»19.

Литературоведы, историки литературы, исследовавшие стиль Г. Р. Державина уделяли внимания автобиографическому началу в образе автора у Державина, вниманию поэта к бытовой, вещной стороне жизни, к художественной детали. От этого наблюдения - один шаг до признания важной роли иронического начала в творчестве Державина. И в исследованиях Я. К. Грота20, Г. А. Гуковского21, А. В. Западова22, В. А. Западова23, В. Ф. Ходасевича24, И. 3. Сермана25, а ранее - в статьях Н. В. Гоголя26 и

27

В. Г. Белинского в той или иной форме уделяется внимание феномену державинской иронии.

Продуктивно и важно для настоящей работы и обращение к исследованиям иронии у античных авторов, в особенности - у Гомера, ориентация на которых ощущается как в общем литературном движении в России конца 18 века, так и в

15 Минералов Ю. И. Теория художественной словесности. В 2-х частях. Ставрополь, 1998.

16 Лихачев Д. С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970.

17 Петров В. Н. Очерки и исследования. М., 1978.

18 Кочеткова Н. Д. Литература русского сентиментализма. СПб., 1994.

19 Чуковский К. И. Соч. в 6-ти тт. Т. 4. М., 1966.

20

Сочинения Державина, с объяснительными примечаниями Я. Грота, т. 1 - 9. Имп. Акад. наук, СПб., 1864- 1883.

21 Гуковский Г. А. Литературное наследство Г. Р. Державина. - Литературное наследство. М., 1933, тт 9-10.

Гуковский Г. А. Русская литература 18 в. М., 1939.

22 Западов А. В. Мастерство Державина. М., 1958.

23 Западов В. А. Державин. М.; Л., 1965.

24 Ходасевич В. Ф. Державин. М., 1988.

25 Серман И. 3. Гаврила Романович Державин. Л., 1967.

26 Гоголь Н. В. О лиризме наших поэтов; Предметы для лирического поэта в нынешнее время; В чем же наконец существо., русской поэзии и в чем ее особенность \\ Выбранные места из переписки с друзьями \\ Гоголь Н. В. Духовная проза. М., 1992.

27 Белинский В. Г. Сочинения Державина \\ ПСС в 13-ти тг. М., 1955. Т. 6. С. 582 - 658.

творчестве Державина в частности. Большое значение иронии в стиле Гомера придавал А. Ф. Лосев. И здесь можно говорить об аналогиях со стилем Державина, ко многим образам которого применимо выражение «гомерически смешно». Сочетание державинской иронии с гражданской позицией поэта, в особенности - на примере «Анакреонтических песен» -исследовал Г. П. Макогоненко28, видевший в иронии Державина прорыв к реалистическому стилевому началу.

В современном литературоведении изучение державинской иронии привело многих исследователей к проблеме сопоставления державинского и гоголевского стилей, феномена юмора у Державина и у Гоголя (см. В. Дмитриев, «Гоголь и Державин»29). О современности поэтики Державина пишет В. В. Иванов30 - и, исследуя тропы у Державина, автор снова говорит об ироническом начале у Державина.

Задача настоящей работы - показать значение иронии для4 стиля Державина. Показать историко-литературное значение державинской иронии, а также связи иронического начала с иными мотивами творчества Державина - героическим (образ Суворова), фольклорным. Важно показать значение иронического начала в державинской реформированной оде, в державинском постклассицизме. Для решения этих задач мы должны классифицировать образцы державинской иронии, показать их стилистическое и идейное различие - так, у Державина мы встречаем такие разные направления иронического начала, как фарсовое начало, самоиронию, гражданственную сатиру и. т. п. Ироническое начало неизменно присутствует и в программных стихотворениях Державина, что позволяет нам еще серьезнее относиться к данной теме, поскольку важность иронии для стилистики Г. Р. Державина здесь подтверждена и продекларирована самим автором, самим Державиным.

Особенная ценность державинского таланта состоит в его истинно христианской человечности. Яростный художник-баталист, в иных стихотворениях поэт преображался в мудрого наблюдателя за собственной душой, за собственным

28 Макогоненко Г. П. Анакреонтика Державина и ее место в поэзии начала 19 в \\ Державин Г. Р. Анакреонтические песни. М., 1987. С. 251 - 296.

Макогоненко Г. П. Русская литература 18 в. Л., 1970, с. 250-279.

29 Дмитриев В. Гоголь и Державин \\ Гаврила Державин, Норвичский симпозиум. Нортфилд, Вермонт, 1995, с. 361 -371.

30 Иванов В. В. Современность поэтики Державина \\ Гаврила Державин, Норвичский симпозиум. Цит. изд., стр. 406 - 415.

нравственным опытом и - что отнюдь не было характерно для классицистов - Державин не был лакировщиком собственного «я». Лирический образ у Державина автобиографичен. Тем ценнее критическое отношение к самому себе, декларируемое Державиным. Державин не призывает читателя учиться у себя, как у непогрешимого, идеального героя-автора. Он учится вместе с читателем, вместе со своими героями, учится верить и любить, каяться и страдать. Именно эти - новые - возможности Державин открыл от русской поэзии. Именно такая, полная самокритики и самоиронии - исповедальность была подоплекой многих формальных новаторств Державина, связанных с усилением автобиографизма в образе лирического героя.

Рассматривая категорию индивидуального стиля, Ю. И. Минералов пишет:

«Условием бытия» индивидуального стиля (и одним из основных опознавательных признаков наличия стиля) является создание и существование особого «целокупного пространства» (Гегель), в котором слова, фразы, словесные высказывания и данные произведения в их внутренней завершенности начинают вести себя в миметическом отношении особым образом. Всякий стиль - иной «целокупное пространство», чем любой другой»31.

Придавая своему стилю неповторимые, ярко индивидуальные черты, Державин опирался на иронию. Здесь речь не должна идти о глумливом комиковании, о своего рода постмодернистской иронии32, подвергающей сомнению все этические нормы и моральные установки, уничтожающей иерархию ценностей. Державин несёт иронию светлую, иронию, как показатель нравственного здоровья, при этом державинская ирония не является однородным явлением, она включает в себя самые разные стилевые тенденции творчества Г. Р. Державина. Исследуя феномен державинской иронии, необходимо учесть и сатирическое начало в державинской поэзии, и интенцию самоиронии, и народный, фольклорный юмор, и иронию анакреонтическую.

В державинском наследии корпус стихотворений, так или иначе связанных с ироническим началом, имеет магистральное значение. Трудно переоценить роль иронического начала в творчестве Державина. А потому можно считать тему настоящей

31 Минералов Ю. И. Теория художественной словесности. Цит. изд. Ч. 2, с. 229.

32 О постмодернистской иронии см., например, в сборнике «Новая волна. Русская культура и субкультуры на рубеже 80-90-х годов», М., 1994, с. 4- 19, 86-92.

работы существенной как для изучения стиля Г. Р. Державина, так и для определения роли поэта в истории классической русской литературы. С ироническим началом связаны и многое иные проблемы стиля и идеологии Державина. Именно поэтому исследование иронии Державина кажется мне одной из немаловажных задач, связанных с державинской темой в истории русской литературы.

2.Элементы иронии в творчестве Г. Р. Державина. Сатира и самоирония у Державина. Ирония в гражданственной лирике. «Фелица», «Вельможа», «Анакреонтические песни» - ироническое начало в творчестве Державина.

Одним из самых красноречивых выраже