автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Искусство древней и средневековой пермской бронзы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Искусство древней и средневековой пермской бронзы"

ФГБОУ ВПО «МОСКОВСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ХУДОЖЕСТВЕННО-ПРОМЫШЛЕННАЯ АКАДЕМИЯ им. С.Г.СТРОГАНОВА»

На правах рукописи

КОШАЕВ Никита Владимирович

ИСКУССТВО ДРЕВНЕЙ И СРЕДНЕВЕКОВОЙ ПЕРМСКОЙ БРОНЗЫ

Специальность 17.00. 04 - изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

16 СЕН 2015

Москва - 2015

005562234

005562234

ФГБОУ ВПО «МОСКОВСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ХУДОЖЕСТВЕННО-ПРОМЫШЛЕННАЯ АКАДЕМИЯ им. С.Г.СТРОГАНОВА»

На правах рукописи

КОШАЕВ Никита Владимирович

ИСКУССТВО ДРЕВНЕЙ И СРЕДНЕВЕКОВОЙ ПЕРМСКОЙ БРОНЗЫ

Специальность 17.00. 04 - изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва - 2015

Работа выполнена на кафедре истории и теории и декоративного искусства и дизайна ФГБОУ ВПО «Московская государственная художественно-промышленная академия им. С.Г. Строганова»

Научный руководитель: Мусина Ралия Ривгатовна доктор

искусствоведения, профессор кафедры истории и теории декоративного искусства и дизайна ФГБОУ ВПО «Московская государственная художественно-промышленная академия им. С.Г. Строганова»

Официальные оппоненты: Трофимов Алексей Александрович

доктор искусствоведения, профессор, почетный академик PAX, ведущий научный сотрудник искусствоведческого направления Чувашского государственного института гуманитарных наук

Докучаева Елена Евгеньевна

кандидат искусствоведения, профессор кафедры дизайна Института общественных наук Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при президенте Российской Федерации

Ведущая организация ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный

университет»

Защита состоится « №> од в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212.152.01 при Московской государственной художественно-промышленной академии имени С.Г. Строганова по адресу: 125080, Москва, Волоколамское шоссе, 9.

С диссертацией можно ознакомиться на сайте www.mghpu.ru и в библиотеке МГХПА им. С.Г. Строганова.

Просим принять участие в защите диссертации и направить отзыв в двух экземплярах по указанному адресу.

Автореферат разослан « Q » L'Q 2015 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета /У Ганцева H.H. кандидат философских наук _

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Вопрос художественности пермской древней и средневековой бронзы и ее место в декоративном искусстве остается дискуссионным и не обретшим полноты искусствоведческих трактовок. Тема соответствия стиля искусства общественной формации в эпоху металла еще не обрела всесторонности в оценке выразительности образной системы, характерной именно для Приуральского региона: эволюции в искусстве представлений о мире; комплексной оценки и описания художественно-исторического своеобразия и места вещей в предметно-пространственной среде; трактовки литья и особенностей визуальной организации литого объема вещи. В бронзовом пермском литье — металлически утяжеленном и размерном к ладони изделии - создаются и отдельные мотивы природных образов и сложные фантастические зооантропоморфные композиции с множеством фигур в причудливых ракурсах и типах пространственной иерархии. Этому служит богатейший арсенал силуэтов, прямой и обратный рельеф и его высота, также виды симметрии, введение в композицию миниатюрных звенящих подвесок и др. Рассмотрение специальных вопросов искусства, таких как место человека в составе образов природы; связь мифопоэтики и поэтики визуальной, и вместе с тем важнейшие чувства и законы гармонии, идеи неразрывности и цельности жизни сохраняет свою актуальность по отношению к формальным и пластическим особенностям феномена. Одно- или многофигурность, изоморфность композиций важно рассмотреть и аргументировать в отношении художественно-перцептивных решений.

Степень изученности проблемы. Вопросы историографии рассматривались под углом анализа существующих принципов классификации исследуемого материала. В искусствоведении литературы по пермской бронзе крайне мало, и это при том, что сам объект занимает ученых давно. В части масштабной художественной оценки есть искусствоведческий

3

труд A.B. Доминяка «Пермский звериный стиль». Автор, хорошо знавший изучаемый объект, сделал важнейший шаг, рассмотрев как объект искусства памятники ломоватовской культуры (IV - X в. н.э.). Опираясь на археологические данные В.Ф. Генинга, Р.Д. Голдиной, JI.C. Грибовой, A.B. Збруевой, З.А. Оборина, Ю.А. Полякова, В.П. Денисова, Г.Н. Чагина и др., автор охарактеризовал I тыс. н.э. как уникальный период в истории Прикамья, связанный с развитием «пермского звериного стиля» и структурировал художественные особенности ломоватовской культуры как уникальных изделий бронзы. Общие аспекты содержания исследований А. Доминяка — это «освещение вопросов самостоятельности и специфических особенностей Ломоватовской культуры в целом, систематизация ее памятников с точки зрения семантической и пластической эволюции на основе структурно-семиотического подхода». Археологические исследования образуют основу, которая сформирована усилиями многих поколений археологов в методах определения этапности производственных, этнических/протоэтнических, в широком смысле культурогенетических данных. Однако художественная сторона остается вне задач археологии в силу принципиальных различий объектов и предметов исследований с искусствоведением. Технология изделий из металла составляет важный план описаний в трудах В.И. Завьялова, C.B. Кузьминых, E.H. Черных, P.C. Минасяна, С.Ю. Васильева, A.B. Суворова, П.М. Орехова и др. главной задачей являются систематические проблемы, как и в семантических реконструкциях — важной частью материалов, которые содержатся в трудах М.Г. Худякова, A.B. Шмидта, Л.А. Голубевой, К.И. Корепанова, A.M. Белавина, Липиной Л.И. и др. Эта сторона древних материалов часто соотносится с материалами мифологическими. Проблемы семантики используются и для решения локальных задач - реконструкция костюма волжских финнов середины I - начала II тыс. н.э. А.Н. Павловой, изучение орнамента удмуртской традиционной одежды: опыт структурно-семантического анализа Молчановой Л.А. Интересный вариант

4

классификации и типологизации предметов звериного стиля -шскусствометрический» — предложила H.H. Чеснокова, однако и он остается попыткой статистической оценки признаков формы, но не художественно-образной целостности как цели искусства. Истории собирания и изучения археологических коллекций пермского звериного стиля посвящена диссертация О.В. Игнатьевой. Системную оценку искусства Прикамья по материалам художественной металлопластики с учетом семантики, системы образов, технологии изготовления, условий нахождения предметов звериного стиля, а также взаимосвязь сюжетов древних предметов с фольклором и этнографическими данными дает Е.И. Оятева. Чижова JI.H. обращается к идеологии древнего населения Урала и Западной Сибири. Истории собирания и изучения археологических коллекций пермского звериного стиля посвящена диссертация О.В. Игнатьевой. Характер религиоведческих исследований мифопоэтической традиции носят работы Б. Мункачи, а также К.Ф. Карьялайнена.

Очевидно, что степень изученности проблемы имеет определенные достижения в археологической и исторической систематизации, семантических и мифологических реконструкциях, но использование терминов «искусство», «художественный», «стиль», «композиция», «художественный образ» и др. происходит без учета специфических тем художественной целостности, которая прежде всего интересует искусствоведение.

Объект исследования - бронзовая пластика искусства пермской древней и средневековой бронзы как целостного явления, его места в истории декоративно-прикладного искусства в российском искусстве.

Предмет исследования - художественные закономерности художественных изделий из бронзы, раскрытие которых предполагает установление аспектов типологии и характера фигуративной эволюции.

Целью настоящей работы определено рассмотрение единой картины

развития феномена бронзового художественного литья в регионе Приуралья

5

средствами искусствоведческой интерпретации, как части общего процесса развития декоративного искусства. Фактографический материал рассматривается с точки зрения этапного соответствия искусства культуре времени, а также условиям взаимосвязи сакральных, бытовых и художественных функций вещи с искусством обработки металла, его формообразующими и декорообразующими тенденциями.

Задачи исследования:

- рассмотреть комплексность оценок искусствоведения в отношении к изучаемому явлению, возможностям его периодизации;

- определить специфику феномена средневековой бронзы в вопросах ее зарождения, эволюции, изучения и оценки новизны образного строя;

- систематизировать художественные образы стиля в эволюции искусства средневековья в переходе от смысловой структуры конкретного сакрального образа к сложносоставной космогонической композиции;

- рассмотреть вопросы соотношение канона иконических структур и характера их стилистической визуализации;

- рассмотреть специфику технико-технологических достижений при решении художественных задач;

- показать примеры использования художественных структур искусства древней и средневековой бронзы Приуралья как потенциала традиции в современном творчестве и пропедевтики в образовании.

Границы исследования определены временем культур Приуралья - от

эпохи раннего железа, начала I тыс. до н.э. когда в край проникают новые

изделия и технологии, а бронза становится центральным выразителем

духовных основ, которые оформляются во второй половине I тыс. н.э. и

длятся в ряде автохтонных культур всю первую половину И тыс. н.э.

Географические границы обусловлены однородностью и преемственностью

производственных характеристик лесного пространства региона, легших в

основу известных картографических (топографических) материалов,

репрезентативных по составу и количеству. В общем виде в работе принята

6

территория, где финно-пермские народы с эпохи неолита занимали четко обозначенные районы Приуралья в пределах бассейна рек Камы с притоками, Выми, Вычегды, Печоры, Ижмы. Это преимущественно тайга, а на юге подзона широколиственных лесов (по Голдиной Р.Д.).

Методика исследования. Изучение темы основано на комплексном подходе, сочетающем различные методики анализа: основных тенденций теории по данной теме в ее специализированных и смежных разделах. К анализу художественного содержания при изучении глубокой архаики в отечественной науке применяется формально-стилистический метод, общие приемы которого представлены в работах В.М. Василенко, Г.К. Вагнера, B.C. Воронова, М.В. Алпатова, А.Б. Салтыкова, А.К. Чекалова, К.А. Соловьева, Е.Е. Докучаевой и др. На проблемы целостности пермской бронзы могут быть экстраполированы приемы анализа, примененные в народном искусстве М.А. Некрасовой - народное искусство как мир целостности. Художественные свойства в технологиях металла отмечали Г. Бочаров, М. Постникова-Лосева и др.

Оценку художественности древнейших материалов содержат труды Ф.И. Шмита, В. Мириманова, В.Н. Прокофьева. В границах формально-стилистического метода важны иконографические и иконологические методы. Суждения о художественной природе феноменов дописьменного прошлого можно найти у разных исследователей, изучавших артефакты дописьменного времени: А. Леруа-Гуран (четыре стиля). Связь между некоторыми формальными особенностями языка искусства и аспектами духовной культуры, наметил Клод Леви-Стросс. Пониманию произведений палеолита посвящены труды А.Д. Столяра. Историко-культурологическая методика позволяет наметить тему стиля бронзы в ее поступательности и дискретности развития. Этому служит методика типологической оценки объектов художественной культуры, предложенная В.Б. Кошаевым.

Материалы исследования учитывают идеи археологов, этнографов, историков, также специалистов в области семантики и технологии древнего

7

производства: А.П. Смирнова, A.A. Спицына, В.Ф. Генинга, Р.Д. Голдиной,

A.Х. Халикова, JI.C. Грибовой, A.B. Збруевой, З.А. Оборина, Ю.А. Полякова,

B.П. Денисова, P.C. Минасяна, Г.Н. Чагина, П.М. Орехова, С.Ю. Васильева, A.B. Суворова, A.M. Белавина, Л.И. Липиной и др. Общие аспекты технологии рассматривали В. Даркевич, Н. Кондаков, Е. Черных и др., также можно отметить имена Э. Бреполя, А. Петриченко, В. Трейстера М. Мишукова, А Флерова, А. Лукаса и др. Системные подходы к оценке материалов археологии показывает Б.А. Рыбаков.

В определенной степени методика изучения пермского феномена может учитывать исследования искусства скифов, ряд мотивов которого был перенесен в Приуральскую парму, что отмечено в работах М.И. Артамонова, который в процессе становления и движения скифского «звериного стиля» степи отмечает несколько периодов. Обобщению художественных аспектов скифского искусства посвящены исследования Е.Ф. Корольковой, давшей развернутую оценку подходам к скифскому искусству, его терминам и понятиям. С формальной стороны изображения скифского звериного стиля характеризует Ё.В. Переводчикова. Е.Г. Фурсикова полагает, что в оценке скифского материала еще нет согласия, а собственные выводы считает в известной степени субъективными и «не всегда убедительными».

Систему оценок связи мировоззренческого и художественного содержания феномена на основе «структурно-семиотического подхода» предложил A.B. Доминяк. Автор, в отличие от многих исследователей, связывает вопрос стиля не с его визуальной спецификой, а проблемой понимания культа времени. Представляется, что именно такой подход может способствовать раскрытию причин порождающих сами пластические языки и формы «пермского звериного стиля».

Можно отметить, что искусство уральцев не имеет еще жанровой подоплеки и методически художественность пермского материала важно рассматривать в иерархии категорий: во первых с правилами канона, типа,

модели картины Вселенной, и в этих границах можно изучать стилевые характеристики.

Источниковая база исследования. В процессе изучения вопроса рассматривались изделия, сочетающие свойства художественной образности и статистической достоверности при непосредственном знакомстве с коллекциями университетских и национальных музеев непосредственно в городах Чердынь, Пермь, Ижевск, Сыктывкар, Марий-Эл, коллекций Государственного исторического музея, Государственного Эрмитажа. Сопоставлялся опубликованный в альбомах, каталогах, фондовых и экспозиционных описаниях материал, позволяющий утверждать о достоверности источниковой базы исследования.

Научная новизна исследования:

- впервые в искусствоведении решается вопрос периодизации художественной бронзы пермского Приуралья в периодах раннего и позднего времени железа, которое отделено от времени средневековья гляденовской культурой, в которой художественные решения являются полноценными художественными местными вариантами, и границей возникновения космогонических композиций;

- впервые также предложена трактовка художественных средств на основе двух факторов: канона и пластической вариативности. При этом канон имеет два типа формы: образы сакральных особей и иконические модели мироздания; а пластика характеризуется факторами изобразительности, декоративности, схематичности, также зависимости от производственных причин и роли украшения;

- особенности формо- и декорообразования бронзовых изделий впервые проиллюстрированы как технологическая пропедевтика пермских образов на материале учебно-научных заданий и сохранения древней стилистики в современных произведениях художников.

На защиту выносятся следующие положения

1. Художественная пермская бронза должна быть охарактеризована как каноническое и стилистическое явление. Как самостоятельная средневековая художественная система, она обусловлена дискретностью привносимых черт образов степной традиции и выработкой стиля на местной почве, что подтверждается признаками, не относящимися к кочевым или полукочевым культурам, и подтверждается характером и условием образного состава при родоплеменной организации, ее распаде и сложении семейно-родовой общины, союзов племен как очагов государственности, чему отвечают специфические нормы художественности.

2. Сопоставление стилевых и метастилевых факторов позволяет рассматривать пластику изделий как способ художественного восприятия и выражения образа в характере двух признаков художественной формы -конкретизации отдельного образа и устойчивой системы его выражения в мелкой пластике; и как архетипа и устройства картины Мира, в которой важное место занимает антропоморфная генетика.

3. Закономерности пермской средневековой художественной бронзы обусловлены тенденциями образных представлений о человеке: связью социокультурных условий и представлений, что предполагает уточнение понятийных оценок в искусствоведении, решении вопросов терминологии, понимания уникальности места древнего искусства в общем процессе художественного познания мира и введения материалов в учебный процесс.

Практическая значимость исследования связана с возможностью введения материалов в историю и теорию декоративного искусства и уточнения аспекта теории по отношению к большому временному периоду -эпохи бронзы и железа и комплексной оценки при дальнейшем исследовании феномена, что существенно расширит представление о художественном потенциале удаленных по времени периодов развития искусства. Это позволит использовать данный материал в среде образования, народного искусства, профессиональном творчестве, истории и практике декоративного

10

и народного искусства, музейной деятельности. Выводы исследования могут также применяться для создания спецкурсов по изучаемому предмету. Систематизация художественных источников может использоваться как фактор художественной пропедевтики в различных образовательных программах, а так же как материал современного художественного творчества.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные положения исследования были апробированы в практике учебного курса, научных статьях, докладах и публикациях научных и научно-практических конференций, I и II Международного Конгресса традиционной художественной культуры: фундаментальные исследования народного искусства (2011 и 2014, г. Ханты-Мансийск), чтениях посвященных памяти В.М. Василенко (ВМДПНИ, Москва), обсуждались на заседаниях кафедры теории и истории декоративного искусства и дизайна Московской государственной академии им. С.Г. Строганова. Материалы использовались при создании монографии «Искусство древней и средневековой бронзы», учебного пособия «Искусство пермского звериного стиля», выполненных в рамках научно-исследовательской деятельности по научным проектам высшей школы. Использовались в учебном процессе в МГУ имени М.В. Ломоносова, и при прохождении практики в Институте искусств и дизайна Удмуртского госуниверситета.

Структура и объем исследования. Диссертация включает в себя введение, три главы основного текста, заключение, список литературы, иллюстративное приложение в виде рисунков, карт, таблиц и схем.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, указываются цели, задачи, границы и методы исследования, научная новизна и научно-практическая ценность диссертации, излагаются основные положения работы, ее новизна и практическая востребованность.

В первой главе «Художественный потенциал пермской бронзы» рассмотрены три вопроса. В разделе 1.1 освещен вопрос комплексности и версии изучения пермской бронзы, важность его для искусствоведения. Отмечено, что реконструкция художественной среды древнего общества объективно трудна ввиду отсутствия текстовых источников, но возможна на основе интегративности исследований: выводов археологии, истории, этнографии, семантики, этногенеза, мифологии, теории анализа сакральных тенденций (верований и мифо-ритуальных практик), технико-технологических реконструкций. Для исследований характерна связь методов археологии с аспектами историко-культурологических взглядов на прошлое, также с этнографией и мифологией там, где речь идет о семантическом составе архаических образов. В междисциплинарном синтезе имеют значение в целом труды по мифологии и фольклористике приуральских народов: удмуртов, коми, мордвы, марийцев и др. На материалах мифологии Ю. Пентикайнен отмечает существование астрофизических знаний с эпохи неолита, которые проявлены в преданиях финно-угорских народов. В последние полтора десятилетия исследования древностей вступили в фазу уточнения в ответвлениях археологии. Пониманию связи ритуала и бронзовых изделий населения горнолесной полосы Среднего Предуралья посвящен труд по культовым памятникам Д.А. Изосимова. Повысился интерес к семантике образов «пермского звериного стиля». Л.И. Липина рассмотрела гарнитуру женского костюма и обобщила популярные образы «прикамского бестиария» (медведя, лося, коня) в хронологическом периоде в промежутке 1,5 тыс. лет на территории Прикамья (середина I тыс. до н.э. - начало II тыс. н.э.). А.Н. Павлова рассмотрела семантику в костюме волжских финнов середины I - начала II тыс. н.э. Ю.А. Подосенова - в височных украшениях населения Пермского Предуралья в эпоху средневековья. Л.А. Молчанова представила «опыт структурно-семантического анализа при изучении орнамента удмуртской традиционной одежды.

Можно сделать вывод, что художественность древних образов еще не получила полного осмысления. Семантика не обрела ведущего значения, возможно потому, что соподчинена предмету семиотики, в которой не разработаны методы в отношении философии языка древних культур. Искусствознание ищет собственные трактовки «языков» архаического искусства и поэтому в тексте отмечена особенность общих подходов к материалам дописьменного времени, существующая в искусствознании в трудах Ф.И. Шмита, В. Мириманова, В.Н Прокофьева. А.Д. Столяра. Важные позиции искусствоведения сформулировал A.B. Доминяк. Темы древнего искусства и способы освоения «натуры» он связал с изобразительной или схематичной «концептуалыюстыо», с «жестовым» типом их включенности в повседневном обороте коллективного употребления.

В разделе 1.2. «Связь художественной формы с мифологией и

семантикой в образах изделий «пермского звериного стиля» отмечено, что

вопрос художественно-мифологического содержания, лежащий в основе

искусства финно-угров может рассматриваться с III — II тыс. до н.э., а к

первому тысячелетию нашей эры сложились близкородственные общие

мифологические представления, общие финно-угорским народам. Категории

мифических существ сохранились до этнографического времени. В

мифологической образности пермского стиля еще нет героя. Материалы

бронзы показывают сосредоточение на эстетическом и сакральном значении

фронтальной Картины мира, в отношении к которой материализуются

образные «переживания», происходит синтез сакральной и бытовой

повседневности, что отвечает потребностям мировосприятия и

социокультурного содержания. Символическое начало композиций по-

прежнему преобладает над сюжетным и тематическим. Действие существует

внутри больших схем-отношений образов и пространства. В трудах

каталожной тематики отчетливо видна специфика композиционного

построения, свидетельствующая о некоторых закономерностях, которые

интересуют исследователей. Л.А. Голубева рассматривала «зооморфные

13

украшения финно-угров»; С.А. Васильев - «искусство древнего населения Волго-Камья в Ананьинскую эпоху (истоки и формирование)». Особенность этих и многих других работ, обращенных в семантике или мифологии, в преобладании фактографичности материалов, но не рассмотрение ее художественной специфики, несмотря на использование в текстах понятий искусства и искусствоведения.

В разделе рассматривается категория ритма (как предиката Риты - от др.-инд. Ла-, обозначение универсального космического закона, одно из ключевых понятий древнеиндийского мифологического умозрения) априорная структура материальных объектов. Ритм обусловливает в искусстве принципы всех возможных изображений. Проявляется в построении фигуративное™ плоского композиционного поля. Принципы ритма, как порядка композиции, представлены всей линейкой художественных приемов: симметрией и асимметрией, повтором, размерностью прорезей, отношений частей, статики-динамики, последовательно-убывающих или возрастающих рядов изображений, центробежных и центростремительных впечатлений, визуального равновесия, порядка замыкания поля, характера изобразительной детализации, вида орнаментального или декоративного построения.

Поэтому вопросы художественного потенциала должны быть рассмотрены в отношении связи семантики с принципами изобразительной трактовки: степенью схематизма и декоративности, связи символики и обрядовой практики, изобразительности и техник литья и др. Сделаны выводы, что восприятие конкретного времени выражено аспектами фигуративного состава, напряженностью формы в элементах ее криволинейное™, геометрической упрощенности, заполнения композиционного формата и др. Плавность или жесткость формы, сдержанность, острота, ломанность, граненность, или мягкость линий, характер общей массы в соотаошении декоративно-орнаментальной, схематаческой, реалистической упорядоченности составляет существенную

14

часть образа, без чего не может быть представления о стиле и приемах его достижения средствами искусства. Выразительность задается правилами обработки материала, графической отделки, обобщенности силуэта и передачи изображения на условиях соответствия внутренней физической/физиологической и ритмической упорядоченности структур плоских и объемных произведений. Структура формы в ее художественном отношении разрабатывается (обогащается) ввиду усложнения семантической и мифологической Картины мира. Решения, известные еще с верхнего палеолита существенно изменены в неолите, а в рассматриваемый период полноценно оформлены стилистически.

В разделе 1.3. «Влияние искусства Евразии на формирование облика

пермской бронзы» показаны разные по происхождению источники образов

уральского древнего стиля и разная степень интенсивности влияний. Их

присутствие обнаруживается в пермской пластике в результате торговли,

перемещения племен и установления контактов, отчетливо отражается в

источниках кавказского и скифо-сибирского происхождения. Можно

отметить некоторые основные черты конкретных археологических

комплексов средневековой бронзы, предшествующих пермской. Сибирский

материал показывает больший интерес к бытовым и практическим функциям

и меньший к сакральным, благодаря чему первые получают более развитой

характер, а вторые — мотивы-идолы являются скорее знаковыми

определителями символа. Скотоводам-андроновцам и сейминско-турбинцам

принадлежат бронзовые предметы, отличающиеся (развитой)

функциональной связью с видами производственной деятельности. Плоские

двухлезвийные ножи, втульчатые топоры-кельты, мотыги, наконечники

копий красивы по очертаниям. Культуры занимают значительные территории

от некоторых районов Восточной Европы до Северного Казахстана и

верхнего течения Оби и Иртыша. Андроновцев принято связывать с

древними ариями. Художественный контекст изделий формируется

функцией и технологией практической вещи. Головами или целыми

15

фигурками, форма которых отличается текучестью и мягкой пластичностью камня и кости, оформлялись каменные песты, молоты и бронзовые вещи. Богатым и разнообразным было орнаментальное украшение бронзовых вещей (кельтов, ножей). В ряде племен андроновской культуры очевидна четкая боевая функция колюще-режущих орудий «разрушения», невероятная острота силуэта, грозная антропометричность в соотношении массы, размеров, силуэтов, имея ввиду логику боевого назначения. Кавказские материалы отличаются высокой культурой декоративного решения в ювелирных техниках, гравированных пластинах. Образы зверей стилизованы необычайно красиво, динамично и выразительно. Общему контексту стиля времени отвечают и предметы абашевского круга. Известны отношения приуральских культур в металлопластике с сибирскими — кулайской культурой в Приобье (Томской обл.). Приведены примеры скифо-сарматских материалов, которые показывают существенное отличие пермского состава формы в идеологии, композициях и трактовке фигур, и которые в собственном искусстве приуральцев, имея ввиду образцы, почерпнутые скифами из античности, не получили прямого технологического воплощения. Подтверждена гипотеза, что для исследуемого материала важно определить вначале признаки типологических, универсальных, канонических условий художественной культуры, специфической ментальности жителей тайги, а затем этот план может служить объективной стилистической характеристике вещей.

Во второй главе «Развитие образной системы приуральской древней и средневековой бронзы» рассматриваются три аспекта систематизации художественных закономерностей. В разделе 2.1. «Очаги и эволюция художественных традиций пермского стиля» представлена характеристика этапов художественной бронзы в последовательности культур. В энеолите в регионе (в периоде меди) известны материалы позднекаменного времени. Новыми в изобразительности в степных районах стали изображения мужчины, что отражает их возрастающую роль как скотоводов, воинов и глав

16

рода. Ранний железный век: ананытская (VIII - III в. до н. э.) и пьяноборская (III в. до н.э. - II в. н.э., по Р.Д. Голдиной - до V в.) археологические культуры характеризуется большой долей условности, также восприятием степных образов. Некоторые извне поступившие вещи начинают производиться в регионе. Их отбор свидетельствует не только о сугубо функциональной ценности, но и предпочтениях местного населения. В сценах «терзаний», которых здесь несравненно меньше сохраняются в ряде случаев динамические состояния, но в основном в трактовке местных мастеров в мотивах появляются черты символической означенности первоисточника, теряющего исходную изобразительную энергию. В контрасте к привнесенным композициям выделяются спокойные уравновешенные решения, как правило, почитавшиеся прежде. Позднее железо представлено гляденовской археологической культурой (ПЛП в. до н. э. - IVA' в. н.э.) с культовым комплексом солнца и огнепоклонничеством. Она может быть рассмотрена как переходный этап от подражания к собственному стилевыражению. Генезис художественных решений гляденовцев еще предстоит оценить. Но, как отмечают ученые, уменьшение поступлений изделий из степи, ввиду снижения интенсивности торговых отношений с началом эпохи переселения народов, ведет к развитию технологического творчества. Собственные решения отличаются смягчением пластики общего вида изделий, выразительностью их характера, разработкой стыковки и сочленения объемов, усилением скульптурности общего вида, и в некоторых случаях даже монументального прочтения мотива или сюжета. К гляденовским относят некоторые бляхи, в которых намечена линия следующего этапа, представленного ломоватовской культурой, которая считается расцветом стиля. JIомоватовская культура (IV/V-IX вв.) (и частью синхронные ей, например, неволинская - IV-VIII вв.) воплотилась в свободном и смелом обращении с бронзой, прежде всего в космогонических моделях композиций и сценах семьи. Ломоватово в V - VII вв. было связано с Юго-Востоком Европы, в VIII в. - с сибирским и среднеазиатским миром, а в

17

IX в. вновь с Юго-Востоком Европы, также Нижним Прикамьем и Волжско-Океким междуречьем. Но причины не в этом. На искусство позднего железа и первого периода средневековья повлияло разложение первобытного строя, когда окончательно сформировалась ремесленная отрасль производства и фигуративность бронзы достигла высшего расцвета не только в указанных, но и других синхронных им культурах. Расцвет двух новых тем и новой типологической картины - тем «космогенеза», «семьи», «счастливой семьи» - способствовали разработке средств художественного выражения. В основе семьи, как результата моногамии, лежали экономические условия. Господство мужа в семье и рождение детей, которые были бы только от него и должны были наследовать его богатство, — такова была исключительная цель единобрачия (по Ф. Энгельсу).

В разном отношении изобразительные, декоративные и ювелирные приемы ломоватовцев можно увидеть в культурах позднего средневековья, в частности в родановской (1Х-Х1У вв.). Это время, когда происходит проникновение в край новых религиозных систем, когда локальные религиозные культы язычества становятся общими, но сохраняют специфику их мифопоэтической окраски. При сохранении иконографии предыдущего периода и сохранении пластичности форм металлических изделий, отмечается некоторая схематизация образов, интенсифицируется декоративная ювелирная костюмная гарнитура, которая в ряде случаев имитируется техниками литья. В Х1-ХП в. происходит стихийное проникновение русского населения в Верхнее Прикамье, а в середине XV в. территории Верхнего Прикамья официально присоединяются к Русскому государству. В начале II тыс. н.э. (Х-ХП вв.) определился торговый путь в земли Прибалтики и Западные земли финнов. Ученые отмечают тесные контакты финно-угорских групп с булгарами.

В разделе 2.2. «Иконография художественного формотипа» рассматривается формо- и декорообразующие правила: типологические, влияние производственных причин, орнаментально-ансамблевые функции в

18

костюме. Первый аспект - типологический, в соответствии с ним формы различаются по признаку морфа (отдельного природного образа), и по признаку морфема (объектом здесь выступает космографическая модель). Объемная пластика и плоские литые пластины - два типа художественных изделий: единичные привески, амулеты, нагрудные и поясные бляхи, височные кольца и т.д. с одной стороны; и пластины, выражающие представления о структуре мироздания, с другой. В плоских вещах очевидна образная многослойность. «Конструкции» обладают особым пространственным и художественным построением: легким верхом и устойчивым низом как принципом равновесия; движением по кругу (овалу). В композициях сохраняются и мотивы отдельных конкретных (сакральных) объектов, но уже в полиморфных структурах, где сплавлены антропоморфные и зооморфные мотивы. Меняется статус семьи. Второе правило - влияние производственных причин, в предметах ремесленной специализации. Третье правило - орнаментально-ансамблевое построение ювелирного комплекса в костюме, охарактеризованное как проблема реконструкции ансамблевого содержания декоративных решений у народов финно-угорского происхождения.

Раздел 2.3. «Художественный стиль в особенностях древнего и

средневекового искусства финно-угров Приуралья» посвящен вопросу

уточнения стиля в основаниях его мировоззренческого значения, структуры и

восприятия, отношениям между чувственно-выявляемым и изобразительно

узнаваемым. Построение устойчивых систем (верх-низ, правое-левое, вектор-

статика, всевременность-единомоментность-цикличность), также ощущение

металлической массивности вещей, их прочности и утяжеленности,

напряженности ритмической структуры, материализуют общую идею

времени. Категория стиля рассматривается в ракурсах нескольких факторов

его оценки: 1 - проблема зооантропоморфемы - вопрос мировоззренческого

единства природного и искусственного, мира и человека, воображаемого и

телесного. Их соединение заставляет художника соотносить массы

19

пластически по объему и силуэту; 2 - идеальное и реальное служит выявлению связей сакрально-мифологических идей, реальных образов и компонентов ремесла. В пермском варианте - это обусловлено представлениями о целостности «ближнего» и «дальнего» планов жизни; 3 -первые два фактора дают возможность говорить о символическом и структурном в композициях. Разнообразие фигур, их вариаций, и в то же время ограниченный диапазон иконографических формотипов характеризуют пластический состав в условных, неконкретных, непсихологических, характеристиках образов. Диапазон решений образов широк. Здесь и абстрактные мотивы и структуры - обобщенно или детализировано переданные образы; здесь и мощные монументальные фигуры, объединяющие миры мироздания. Поэтому вопрос стиля никак не связан с изобразительностью или схематичностью образов или их попеременным доминированием; 4 - при оценке стиля пермских изделий как опыта метафорических представлений об устройстве вселенной и роли населяющих ее существ важна тема художественности мифологического сознания и вопрос границ «внешнего и внутреннего в человеке» (по Бахтину). В пермском материале такими границами выступают средства художественной организации: приемы претворения фигур и лиц, композиционных схем и их деталей, являющих не какой-то абсолютный символ, но всегда образ конкретный, лишь символически уподобленный выявленному в процессе отбора духовному «маркеру» переживания (антропу, сульде, птице, зверю и т.д.); 5 - важно осознавать, что художественное отражение синкретично: оно одновременно эстетически-сакрально и эстетически-образно. Стилевая цельность предобразует, в конечном счете, собственно сакральное значение объектов, выявляет их сущностные черты в зримых формах через механизмы конкретизации (стереотипизации). Так образ человека в пермском искусстве - это не конкретная персона, а идея выражения равенства (связи) человека и мироздания. Исключение составляет семья как идея новой общественной

20

структуры, но и здесь нет персоны как субъекта, а следовательно нет необходимости в его конкретизации; 6 - изобразительная структура мифа предстает в пермском варианте стиля в двух иконологических темах: отвечающих ближнему человеку кругу культовых отношений в мелкой пластике и дальнему, астральному сакральному пространству, спроецированному фронтально и плоскостно в основном в пластинах, подобно фризовой композиции. Второй вид (иконологической) формы свидетельствует о новизне композиционного строя; 7 - предшествующий пункт помогает понять проблему восприятия человеком «внутреннего во внешнем» и «внешнего во внутреннем». Этот момент связан с понятиями перцепция-апперцепция, которые в изделиях из бронзы предельно четко реализуют идею восприятия как образную функцию в том, чтобы «мыслить себя в качестве мыслящего». Поиск средств выражения происходит в границах хозяйственной деятельности, которая отвечает законам не семантики, а семиотики искусства, и построение семантических конструкций подчинено условиям абстрагирования, что нуждается в отдельных исследованиях.

Таким образом, формальные признаки стиля, должны иметь, во всяком случае, единство перцептивных и апперцептивных свойств или, если это не так, нужно отказать древним мастерам в том, что они творили именно в стилевом коридоре формотворчества. «Стилевое» начало формообразования имеет «гиперстилевое» основание структуры, как общей формообразующей тенденции (канона), отвечающей формационной картине мира неолита-металла в целом; и «пермскому звериному стилю» в частности.

В главе 3. «Технико-технологический потенциал художественной

бронзы Приуралья» рассматриваются два вопроса. Раздел 3.1. Искусство

обработки материала и технико-технологическая традиция в грешной

металлургии в регионе обращен к теме становления и развития меди и

бронзы как технологической стратегии культуры родового общества и

вопросам изучения технологий. Вопрос техники и технологии изделий

21

рассматривался практически с самого начала многими учеными, однако вначале это носило вид общих соображений, но разделом искусствознания в проблемах оценки формообразующих и декорообразующих принципов, это направление пока еще стало. Начало интереса к технологии литья возникло во второй половине XIX в. В конце XX в. - начале XXI появились и обобщающие работы. В разделе приводится характеристика этапного освоения технологий металла от раннего периода, создания медных изделий, сугубо функциональных, к более сложным, связанным с понятиями тотемов, а в средневековье космогонических представлений, что повлияло на развитие усложненных приемов формообразования в технологических решениях. Реферативно излагаются материалы по разнообразным технологиям и инструментарию литья, техникам изготовления изделий женских украшений и гарнитуры костюма, застежек в виде эполет, бронзовых круглых и прорезных блях и дополнительные приемы обработки, которые в гляденовское время практически не применялись ввиду священного обрядового значения - это происходит позднее. С гляденовского времени технология в чертах местного искусства видится в нарастании свойств пластической текучести и обобщенности формы, монументальности ее признаков, выявляющих характер повадок, усиления значимости анатомического строения, что свидетельствует и о развитии технологического творчества. На фоне спокойствия, обобщенности и плавности объемов, основанных на хорошем знании анатомии, существует и регулярность (схематичность) декоративного оформления, тенденции к стилизации в трактовке образов зверей, четкости принципов формообразования в техниках по выплавляемым моделям, в каменные, глиняные, металлические формы и др.

В разделе 3.2. Технологическая реконструкция как задача изучения искусства бронзы и потенциала стиля в решении учебных и творческих задач рассматривается три актуальных темы использования материалов прошлого в современной среде образования и творчества. Технико-

22

технологическая реконструкция, проведенная на лабораторной базе каф.

художественной реставрации металла МГХПА им. С.Г. Строганова

понимается как задача освоения пластического языка бронзы и условие

верификации древних образов и технологий. Описывается эксперимент по

изготовлению ряда изделий: бронзовых накладок, ажурной бляхи, пронизка

птице-собаки и реконструкция бронзовых изделий в средневековом женском

костюме, также результаты эксперимента по созданию обжиговой печи в

полевых условиях на базе раскопок КВАЭ Удмуртского госуниверситета на

юге Удмуртской Республики. Показаны эксперименты с отбором глин,

созданием мастер-моделей, процесс литья и полученные результаты. В

разделе анализируются также результаты учебных заданий и дипломные

проекты ряда высших учебных заведений: МГХПА им. С.Г. Строганова

(Москва), Институт искусств и дизайна Удмуртского госуниверситета

(Ижевск), Уральский филиал Российской академии живописи ваяния

зодчества Ильи Глазунова (Пермь). Рассматриваются примеры обращения к

теме «пермского звериного стиля» профессиональных художников

г рафиков, монументалистов, скульпторов, прикладников, художников

текстиля и др. В общем виде использование мотивов пермского стиля в

учебных и творческих работах связано с возможностью переноса (адаптации)

готовых художественных древних структур, композиционно интересных и

решенных в приемах мелкой пластики и плоскостной графической манере.

Развитая древняя фигуративность хорошо ложится в основу пропедевтики и

собственно творчества. Перенос готовых визуальных структур в современное

произведение происходит при сохранении признаков формы: характера

общей фигуративности; принципов симметрии или асимметрии, в

зависимое™ от исходного образца; заполнения композиционного формата;

использования просветов в структуре изображения - «прорезного» в фигурах

и между фигурами в некоторых участках поля; плоскостной и условной

фигуративное™ в трактовке персонажей. Перенос происходит в заданных

свойствах материала и технологий конкретных видов искусств. Важной

23

особенностью при сохранении схематических, декоративных, изобразительных черт образов является их обогащение в конкретной художественной цели. Во всех случаях древняя художественная структура сохраняется, она иконографически и стилистически узнаваема, тяготеет к монументальной целостности и емкости образного строя.

В заключении приводятся выводы по результатам исследований в соответствии с решенными задачами и поставленной целью.

Рассмотрение вопросов комплексности оценок искусствоведения в отношении к изучаемому явлению показало необходимость художественной реконструкции древнего искусства и, ввиду отсутствия текстового сопровождения самих источников, использования результатов и выводов наук, изучающих древние артефакты. С этой целью решались вопросы их периодизации и характеристики зарождения, эволюции, этапности. Рассмотрены аспекты раннего этапа и роль привносимых образов. Дана характеристика переходному времени от эпохи железа к средневековью, где происходит выработка собственных пластических решений, расцветших в искусстве средневековья. С этим связана оценка новизны образного строя, основанием чего использована трактовка канонических и пластических аспектов художественной формы. Канон охарактеризован в двух типах композиций: отдельного сакрального образа и сложносоставных схем -образов мироздания, а мифологическое и семантическое содержание образов показывает зависимость от социальных, культурных, технологических факторов. С развитием канона связан вопрос типологии и понятие стиля. Стиль имеет различные решения - изобразительное, декоративное, схематическое. Вместе с тем, трактовка стиля предполагает рассмотрение ряда сложных аспектов — приведены предположения о рассмотрения стиля из нескольких условий: сложения зооантропоморфемы; идеального и реального в изделии; мифологичности как художественности и др. Рассмотрение специфики технико-технологических достижений при решении художественных задач позволяет рассматривать искусство древней и

24

средневековой бронзы Приуралья как потенциал современного творчества и как средство пропедевтики в образовании.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ

1. Кошаев Н.В. Художественное своеобразие вотивной бронзы Приуралья //Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник МГХПА. Московская государственная художественно-промышленная академия имени С.Г. Строганова. —2013. — № 2. — С. 100108 (0,3 п.л.).

2. Кошаев Н.В. Организованно-выразительные средства в искусстве пермского звериного стнля//Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник МГХПА. Московская государственная художественно-промышленная академия имени С.Г. Строганова. —2013. - № 3. - С. 142-148. (0,3 п.л.).

3. Кошаев Н.В. Изучение технологических особенностей пермского звериного стиля //Современные проблемы науки и образования — 2014. -№ 5; URL: www.science-education.ru/119-14756 (дата обращения: 23.07.2015). (0,8 п.л.).

4. Кошаев Н.В. Формирование человеческого образа в «пермском зверином стиле» ломоватовского временн//Вестник МГХПА. Московская государственная художественно-промышленная академия имени С.Г. Строганова. -2015. - № 3. - С 75-83. (0,3 п.л.).

5. Кошаев Н.В. Художественное своеобразие финно-угорской археологии Приуралья (метод изучения и образная систематизация)/! Международный конгресс традиционной художественной культуры: фундаментальные исследования народного искусства 26-29 ноября 2011г. - Ханты-Мансийск, 2014. - С. 289-296. (0,5 п.л.).

6. Кошаев H.B. Искусство и технология ананьинской культуры Приуралья/Искусство, наука, технология и проблемы художественно-промышленного образования. Тезисы межвузовской научной конференции «Строгановские чтения», 15-16 марта 2012. М., 2012. С. 57-58. (0,06 п.л.).

7. Кошаев Н.В. Художественная бронза Урало-Поволжья как материал искусствоведения и художественного творчества/Международная научно-практическая конференция «Декоративное искусство и дизайн как выражение национальной и культурной самоиндефикации». ВМДПИНИ, 1618 октября 2012. М., 2012. - С. 81-88 (0,4 п.л.).

8. Кошаев Н.В. Особенности художественного языка средневековой бронзы Приуралья// "Труды МГТА: электронный журнал". Выпуск № 26. Дата выпуска - 25.09.14. Эл. доступ http://www.e-magazine.meli.ru/vipusk26.htm (0,8 п.л.).

9. Кошаев Н.В. Скифо-сакский и финно-угорский художественный металл. К постановке проблемы «звериного» стиля»/Традиции и современность. Тезисы Научно-практической конференции с международным участием «Традиции и современность» (к 185-летию со дня основания МГХПА им. С.Г. Строганова. М., 2010. С. 25-27. (0,1 п.л.).

10. Кошаев Н.В. Искусство «пермского звериного стиля». Вопросы теоретической реконструкции. — М.: МГХПА им. С.Г.Строганова, 2014. — 91 с. (6,2 п.л).

11. Кошаев Н.В. Искусство древней и средневековой пермской бронзы. М., МГХПА им. С.Г. Строганова 2015. - 176 с. (7,5 п.л.).

Доклады

1. Кошаев Н.В. Художественное своеобразие финно-угорской археологии Приуралья (метод изучения и образная систематизация)/! Международный конгресс традиционной художественной культуры: фундаментальные исследования народного искусства/Ханты-Мансийск, 26-29 ноября 2011.

2. Кошаев Н.В. Художественная бронза Урало-Поволжья как материал искусствоведения/ Чтения посвященные памяти В.М. Василенко/Москва, ВМДПНИ, март 2012.

3. Кошаев Н.В. Художественная эстетика и сакральный смысл вещи «пермского звериного стиля» /II Международный конгресс традиционной художественной культуры: фундаментальные исследования народного искусства/Ханты-Мансийск, 17-19 ноября 2014.

4. Кошаев Н.В. Искусство и технология в металле ананьинской культуры Приуралья /VI научно практическая конференция «От ремесла к искусству»/ VII Международный фестиваль ремесел коренных народов мира/Ханты-Мансийск-Сургут, 2012.

5. Кошаев Н.В. Образ человека в древней и средневековой пермской бронзе /Кустарный музей: опыт сохранения традиций. Конференция, посвященная 130-летию основания московского Кустарного музея/Москва, ВМДПНИ, 2015.

Подписано в печать 02.09.2015.

Формат 60x84 1/16. Тираж 100 экз. Заказ JSTu 0643 Отпечатано в типографии «МГХПА им. С. Г. Строганова» Объем 1,2 п.л. 125080, Москва, Волоколамское ш., 9 E-mail: stroganovtipo@vandex.ru