автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Испанская философия XVIII-XX вв.: этапы становления и логика развития

Полный текст автореферата диссертации по теме "Испанская философия XVIII-XX вв.: этапы становления и логика развития"

РГО о л

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ЖУРАВЛЕВ Олег Владимирович

ИСПАНСКАЯ ФИЛОСОФИЯ ХУШ-ХХ вв.: ЭТАПЫ СТАНОВЛЕНИЯ И ЛОГИКА РАЗВИТИЯ

Специальность 09. 00. 03—история философии

ДИССЕРТАЦИЯ

в форме научного доклада на соискание ученой степени доктора философских наук

Санкт-Петербург 1993

Работа выполнена на кафедре современной зарубежной философии Санкт-Петербургского государственного университета.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор 3. И. ПЛАВСКИН

доктор философских наук, ,

профессор В. Л. ШУЛЬЦ

доктор философских наук, профессор В. А. ЩУЧЕНКО

Ведущая организация: Балтийский государственный технический университет им. Д. Ф. Устинова.

Защита состоится: « 1993 года в 16 час.

на заседании специализированного совета Д. 063. 57. 02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Санкт-Петербургском государственном университете.

Адрес: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, 5, философский факультет СПбГУ, аудитория

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный доклад разослан « >ч ■ » ^^^__ 1993 г.

Ученый секретарь специализированного совета, доцент

С. И. ДУДНИК

Актуальность исследоваяия. Актуально' всякое исследогание, удовлетворяющее современной обществ- той потребности в культурной интеграции стран и народов. В истории философии указанная потребность в перспективе нацеливает на создание синтетического видения единого, всемирного философского процесса, в котором должны найти свое место, наряду с "магистральными потоками" философской шел и, локальные (региональные, национальные) образования, традиционно оттеснявшиеся на периферию истории философии.

3 отечественной испанистике, имеющей определеннее традиции историко-литературного, филологического, экономического :г социально-политического исследования, обращение к истории философской мысли представляется весьма актуальным делом, поскольку нацелено ка выявлего;е стрэгнозой характеристики, идеПной остгозы национального миропонимания и, в целом, национальной культуры на различима этапах истории. Начиная с I Всесоюзного ск.:позиу?ла по проблемам комплексного изучения культуры народов Пиринойского полуострова (Москва, февраль 1978 год,?) иязвашзл! исследованиям был придан коглшекснкй характер, а перед философам! организатора этой работы ставили,в качестве принципиальной п первоочередной, сада-чу "виявлекш проблей развития философии в общем г.онтексте культура" Испании и Португалии.

Степень разработанности те:?.:. До настоящего времеш: в Испанки и оа ее рубежами не создано монографического труда, охватывающего историю ее философской илсли, хотя первнй задел был сделан больше столетия тому назад.

О содержании начального этапа и об обстоятельства!:, вызвавших и сопровождавших оту работу сообщается в 3 главе монографии "Пути и перепутья" (I.1? 21 в списке публикаций).

Следующий этап, идеологически подкрсатепнкЯ дзркавно-нацко-нз.*истическими а католическими целями и установками франкизма, характеризовался з основном мероприятиями, направленными на консолидацию и систематическое развитие историко-философских разработок в рамках этих целей. Издаются собрания сочинений М.Менен-деса Пелайо и Х.-Л.Вивеса, начинается работа по систематизации наследия Р.Луллия и З.Суарзса. Большое значение имела Международная научная конференция 1948 года, созванная в Мадриде в связи с юбилейными датами 3.Суареса и Х.Бальиеса. Проведенная под преобладающим влиянием неосхоластов, эта конференция на длитель-

иый период определила магистральное направление развития теш истории испанской философии в стране, особенности вспомогательных исследований. Заметное продвижение происходит в области историографии истории философии: в раскрытии и издании текстов, библиографических обзоров и описаний, в философской компаративистике.

Последний, послефранкистский этап, начинающийся со второй половини 70-х годов, знаменуется фронтальным наступлением та тему испанских и зарубежных авторов. Это время дает наибольшее приращение историко-философского материала, здесь применяется системный подход, исследуются проблемы качества философской мысли, связей испанской и европейской, восточной, американской философий.

Вместе с тем, по особенностям постановки и решения теоретических, методологических и организационно-практических вопросов на данном этапе повторяется немало из того, что уке было сделано в конце XIX века, в первую очередь 1! Мекевдасом Пелайо. Об этом свидетельствуют дискуссии на Всеиспанских семинарах по истории отечественной философии, проходивших в Саламанкском университете в 1978, 1980 и 1982 годах. Положительной и перспективной особенностью данного этапа является хорошо видимое единство замыслов и целей солидарной работы испанских историков философии и культуры (воссоздание исторической целостности испанской философской мысли и разработка программы исследований), несмотря на отсутствие такого единства во взглядах йа некоторые существенные вопросы, возникающие в связи с этой работой (например, о качестве и специфических чертах испанской .философской мысли).

На третьем этапе выходят в свет труды по теме, имеющие про-блешшй, собственно исследовательский характер. Примером является продолжающийся многотомный труд Х.Л.Лбельяна "Критическая история испанской шели", реализующий замысел культурно-исторического контекстуального и критического исследования философского процесса. И вое же, появляются в основном работы, трактующие отдельные проблемы, освещающие отдельные этапы и персоналии из истории испанской философии, а также вопросы методологии и методики. Прямое отношение к теме и к нашей работе имеют публикации таких авторов как Х.Л.Абельян, Х.Л.Арангурен, Д.Баздекис, М.Буэ-сас, X. и Т.Каррерасы, М.Крус Эрнандес, Г.Диас-Плаха, Х.Ферратер ".opa, Г.Фрайле, Х.Л.йуэртес Бррерос, Х.Л.Гарсия Касанова, Sp.Гарсия Лорка, Х.Д.Гарсия Бакка, М.Д.Гомес Молледа, Р.Херес Мир, А.

Хикенес Гарсия, П.Лаин Знтральго, С.Ласкарио Комнено, X.Jijneo Мо-рильяс, В.Льоренс, X.Каркас, М.Минда.1, Б.Г.Монсегу, А.Муньос Moneo, Э.Н"Коль, М.Ольгин, А.Пнптор Рамос, Х.Родригес Аранда, Ф.С. Сакнс дэ Роблес, Фр.Санчес Бланно,- Р.Сеньял и многие другие. Представляют интерес специализированные разработки, проводнике коллективами учених в университетских центрах - в Мадриде, Барселона, Овьедо, Гранаде, Саламанке и других местах.

В катай стране философская испанистика обладает достаточно скромниц спитом. Так, с ¡экспликацией философских идей испанских авторов з дореволюционное время мы встречаемся в трудах М.В.Ват-сон, Д.К.Петрова, А.А.Смирнова по истории литературы и общест-ве:шой мысли. Обращения профессионалов к истории испанской философии были искрточктельро редкими, хотя иногда и весьма це'шти, как, например, очерк В.С.Соловьева о взгляда:: Лулляя.

В советское время вшеодлт работы Г.5.Александрова и З.И.Пла-вскина по философии испанского Возрождения и Нового времени, краткие обзора борьбы идей в философии XIX-XX вв.П.Базаряна, Р.Бур- . гетз и Р.Марткнеса з послевоенном академическом издании истории 'философии, ¡энциклопедический счерк истории испанской философской иксии от дрэвнеГпгпх зре:.-:зн до с средину XX века Д.Претеля.

Б этом ряду особняком стоит так называемое ортеговедс-п"з (научниз перевода и кссггдоваппя философских трудов Х.Сртог::-и-Гассета), набравсее раогах з последние года и получившее отклик на Западе^.

Приход в ортегосгдс::ие целой гр/пшг отсчоствешстх авторов оэназал, на над взгляд, прорыв и па обцзи френте историко-фкло-ссфскнх исследований, до этого зедсихся,!'лк правило, з зависимости от рэиення авторам других-задач. В чал cai-isv^sc.í ггег прорыв?

С первыми сведеггакил о теоретических замыслах Ортэга-н-Ггс-сета цц встречаемся з Р УП-У.2 "Летописей марксизма" в 19ЙЗ году, в рецензии (баз подписи) из зжеедиуо в Испанки з том ,т.е году небольшую работу "Философия истории Гегеля и кеторнолопзя". В оригинальной "ис?ор:гологической" концепции Ортегя отмечались погго-торыз черта внешнего сходства с историко-материалистическин уте-

1 См.: Коипш 7... Ortega у Optegulsno: Un tena actual de la critica soviética // Cuadernos hlspanoanericanos,- Madrid.- 1984,» 403-405,

нием.

Через 30 лет, после появления в "Еопросах философии" рецензии Л.Г.Никитиной на книгу Ш.Каскадеса "Гуманизм Ортеги-и-Гассе-та", а затем, в 60-е годы статей Й.А.Тертерян, В.Б.Карьевой-Уг-ринович, А.Б.Зыковой, В.И.Давыдове, П.П.Гайдекко, Н.Д.Бондарен-ко, О.В.Журавлева обращение к идейному наследию Ортеги становится своего рода модой.

Работы названных авторов объединяла общая тема - критический анализ истолкования Ортегой кризиса западно-европейского гуманизма и аристократической версии его возрождения в XX в. Исследовалась и тема отношения личности и общества в структуре со-циально-филоссфских и фияософско-исторических воззрений испанского мыслителя.

Философия Ортеги сыграла у нас роль "входных ворот" в испанскую философию. Вслед за серией кандидатских диссертаций на теш ортогианства (Л.Чавчавадзе в 1971 году, А.Г.Кутлуника, О.В.Нуравлева в 1972 году, А.Б.Зыковой в 1973 году) и статей на эти ке теш К.Ы.Долгова, М.М.Халиловой, Л.К.Куличенко появляются работы, содержащие анализ идей других, прежде мало известных мыслителей (К.Субири, П.Лаина, Х.Гаоса - А.Б.Зыкоьой, М. де Уна-муно - А.Г.Кутлунина и М.Малышева, Г.М.Тавризяна) и целых философских школ (диссертация и книга А.М.Куткевича о социальной философии Мадридской школы). Азторы вновь обращаются к историко-философским и историко-этическим обзорам (А.Ы.РуткеЕич, 0.В.Куравлев), к теоретическим вопросам истории испанской философии (Л.Е.Яковлева).

В этот ряд по праву должны быть включены основательные монографические исследования учений Ортеги и Унаыуио, принадлежащие болгарскому философу С.Леви, а также книга Й.А.Тертерян "Испытание историей", содернащая глубокий анализ взглядов "поколения 1898 г."

Однако, как к в начальной фазе, сегодня работа над историей испанской философии ведется у нас малыми силами (мы лишились Й.А.Тертерян, А.Г.Кутлунина, из испанистики, похоже, увел А.М. Руткевич): в этой области продолжают активно работать два-три автора. В определенной мере восполняют пробел труды отечественных историков литературы, общественно-политической кизни, культуры: О.В.Волосюк, З.И.Плавскина, Л.В.Пономаревей, В.Г.Резник I. других, объединенных вокруг непериодических изданий "Иберики",

- б -

"Вопросов испанской истории", "Сервантесовских чтений", в которых поднимается немало вопросов, про. лвающих дополнительный свет на интеррсующую нас тему.

Освоение теш привычно ограничивается в основном хронологическим» границами новейшего времени (конец Х1Х-ХХ вв.). Вне поля зрения остается генезис национальной истории философии, не эксплицируется идея развития в применении к ней, ибо ке настроена полная модель историко-философского процесса. В существующих его версиях за рубежом по-прежнему преобладают подходы, разработанные католическими исследователям. Все это делает актуальной задачу критического пересмотра и реконструкций этих версий на основе пи-рокого включения новых материалов и разработок и использования соБре:,'.зш'лх, работающих метафнлософских методов и подходов.

Цель и задачи исследования. В монографии непосредственно, а других публикациях л разной степени реализуется общая цель; разработка картиш» эволюции испанской философской гтеля на протяжении последил:: трех столетий. Зга цель определяет конкретные кс-' следовательские задач»!:

а) проследить становление л развитие основнаг течений и пкол национальной £*лоссфскоЯ гнели?

б) проанализировать возшяпюпеняе я ©тот» расгиткя исследований в области истории испанской $:!яосо?п?ч;

з) рассмотреть прэблегу национальной специфики философского развития /?а г.отсратпай асторяко-филоссфскгч гатериале и тз контекста общественно-политической и идейкой истории страны.

.у'этолологическая основа исследования. Ео образуют принципы системности, альтернативности, противоречивости, развития, дополнительности, единства исторического и логического. Нами учитывался также опыт методологических и методических разработок и собственно историко-философских исследований, компиляций и обзоров, созданных в советское врем, в которых более или менее последовательно проводились исторический и партийный подходи.

Теория истории философии к настоящему зремени представляется комплексно, основательно и детально разработанной прежде всего в трудах отечественных ученых; з зарубежной литературе в этой области между философами меньше единства из-за отсутствия общих представлений о природе философского знания. Ваяно отметить, что развитие методологии и в нашей литературе ведет не к больсей уни-

фикации историко-философских сочинений, а наоборот к большему разнообразию их с точки зрения содержания, целей, жанровых особенностей. Об этом свидетельствуют труды последних лет таких авторов, как В.Н.Кузнецов, В.В.Соколов, Г.Г.Майоров, А.Н.Чанышев, И.Е.Покровский, а с другой стороны, И.К.Вахтомин, В.М.Богуславский, В.П.Горан, некоторые петербургские историки философии.

Нам представляется, что в этой области происходит определенное смягчение научной "парадигмы" истории философии (как истории научной философии). Так, если в методологических трудах

A.С.Богомолова, Т.И.Ойзермана, В.В.Емельянова, К.Н.Любуткна, многих других авторов достаточно строго выдерживается указанное видение предмета и метода истории философии, тс в книге В.А.Ку-вакина, в работе по методологии герменевтики истории философии

B.С.Горского, в некоторых других сочинениях читатель попадает в более широкое проблемное поле, в область менее жестких требований. И объясняется ото "либерализацией" представления о предмете философии, увеличением объема его понятия. "Предметом философии, - пишет В.А.Кувакин, - являются (подчеркнуто нами. -0.Ж.) объективно всеобщее и его отражение в мышлении, человек как нечто уникальное и неповторимое, общие законы развития объективной реальности, познания, взаимосвязи человека и мира. Вместе с тем присущая, точнее, внутренне причастная философии и ее предмету всеобщность предстает одновременно и как "неразрывно связанная

со смысложизненной сферой бытия общества и индивида"^.'

Приведенное определение отражает реальное многообразие историко-философских трудов у нас и за рубежом, вбирает теоретико-познавательный, мировоззренческий, ценностный аспекты философии и приближает к ней те образования, которые сложно, противоречиво и своеобразно отражают объективно всеобщее в мысли. Имеются в виду не только религиозно-философская мысль, которая отнюдь не пресеклась на предфилософской стадии и не осталась своего рода "недофилософией", но и сложные современные синкретические структуры мысли. Со своей стороны, система отношений человека и мира требует учета в трудах по истории философии не только конкретной исторической, природной, зтно-культурной среды, но и объясняемого всем этим конкретного оформления, особой "природа" мысли.

1 В.А.Кувакин. Что такое философия? Изд. МГУ, 1989, с. 80.

Применение общей и специальной методологии в каждом «лучае построения историко-философской целостности рстдает большие и малые вопросы. Кх решение зависит от выбора целей и задач исследования, в соответствии с которыми совершается "подгонка" но только методологии, но и материала. В нашем случае самым естественным было первоочередное намерение избегать деформации и схематизации материала (его "преодоления"), редуцирования "фона" или обстоятельств гизни идей. Проследуя такое намерение, тем не менее, били ятуздеш ограничиться заведомо неполной картиной процесса философской эволюции в Испании, оставив за пределами исследования заметные, а в ряде случаев и важные предметы, такие как философия Еэдридской пяолн (к ней принадлежали крутке мыслители из числа последователей Ортеги- М.Г.Моренте, К.Субири, Х.Гаос), испанская философская миграция, философия "испанидад" и франкистского Движения, философия науки, соврсмегопя Барселонская скола.

Типологически наше исследование рассштртагзтсд кате пограничное, включающее проблемна лшшэ этно-культурмй сгэтцгфпга-мысли, а так.т.е се теоретический анализ и дгмснстргцке. Для того, чтоСи рэгионэльккЛ, а тем более этиэ-кодюмлышП подхода б-'ли приняты историко-философской наукой, нупзм широкие длм-куо и соответствувгря аргументация*.

Глнром нзкего ксследссакч т считаем сочетание "истории духа", интеллектуальной биографии» истории проблем, рациональной и методической реконструкции. Ото позволяет, па нал г.згляд, лучти'л сбгазом соотносить намерение делать определение вягоди и существующие для этого возмогнэсти. Имеется взяду, например;, ос-к;сленко проблемы господствующего типа философской методологии в испанский философии исследуемого периода, особенностей антропо-легиче-кой ориентации этой философии, темы энциклопедизма, поис-з области литературной фор:ш философствования и др.

3 исследовании учтена большая часть отечественных и зару-бе:я::и работ по теме. В то же время, здесь почти пет дискуссий с их авторами, нмекения общих или различающихся представлений по тем или другим вопросам. Это потребовало бы дополнительного

^ Этот вопрос сегодня поднимается уже не только з трудах "страноведов", но и в обобщающих работах, например, в кн. ''Методологические и мировоззренческие проблеет истории философия" Ш., 1988).

места и могло бы повлиять на общую ориентацию работы. Концептуальная разработка направлений, школ, персоналий, увязывание их в историческом времени и пространстве, выработка общей композп-I',:::; целостности - вот что занимало нас в работе в первую очередь. Этиы, в частности, объясняется повышенное внимание к тако- • го зг.е рода трудам других авторов.

Теоретическое значение и новизна положений, выдвинутых и обосновываемых в публикациях, представляемых к защите.

1. Основным научным результатом исследования, рассматриваемым с точки зрения теоретической новизны и значения, является первая в отечественной литературе попытка разработки монографической истории испанской философии Нового и Новейшего времени на основе вычленения и связи между собой основных икол философской и общественной -мысли. При этом по возможности сохранялся общий контекст эволюции идейной жизни.

2. Впервые осуществлен предварительный, и во многом схематический историко-аналитический обзор исследований идейной борьбы в области теории и методологии по проблемам испанской истории философии.

3. Разработан и введен в научный оборот истории философии ряд новых персоналий. Все они представлены в публикациях в общем "монтаже" историко-философской целостности и в объеме, который диктовался единой целью и специальными задачами исследования. Особое и отдельное место отведено изучению совокупности концеп-ций ра-циовиталистической философии Х.Ортеги-и-Гассета, являющегося, как оад показано в наших публикациях, не только значительны:.! европейским мыслителем XX века, но также ключевой фигурой в философском развитии Испании в новейшее время, воспреешиком и продолжателем определенных традиций национального философствования. Нами переведет: и вводятся в отечественный научный оборот'ряд работ Ортеги (К? 15, 25).

4. Впервые в 'нашей литературе разработан тематический план спецкурса как основа исследования испанской философии начиная с позднего эллинизма до наших дней. При этом были учтены разработки структуры истории философии в Испании М.Кенендеса Пелайо, [-'.¡¿индана, Р.Сеньяла, других авторов, обзор Д.Претеля.

5. Составлена и опубликована научная библиография по теме исследований (Р 21).

СиДКРШШИЕ ДОКЛАДА I.

Традиция воспроизведения логики развития испанской национальной философской мысли на основе ее реконструкций и воссоздания возмоето более полного культурно-исторического "контекста" борат начало у и'Л'епендеса Пелайо. Здесь доминируют исторически;), критический и системшй подходы, увязываются специальные методы историко-философского исследования с подходам историографии и широкими поисками историко-философского материала в средах культуры.

йилософский процесс в Испании после Возроздения не прерывался в известное трехсотлетие, следовавшее за Еводгнием Контрреформации. Дело не только в том, что заткойсгие мировоззренческие и социально-философские вопросы ставились и решались по преимуществу я художественной литературе. Исследования философии ХУЛ и ХУЯ аз. ка^'пх современников А.Ги, Л.Хименес?. Морено> Р.СеНЬяла, М.Нин-дана, А.Родригеса Аранды, А.Кастро, Фр.Лопеса, 5р.Пуй Иуньоса, А.Санвнсенса Марфуля,некоторых других авторов проливают дополнительный свет на связь философского развития отого рремени с философией Возрождения. Кокно говорить о существовании иязчстной пре-емстгснкости и кумуляции философского зиагая на протяжении испанской истории и считать неверыггн градационно воспроизводящиеся утверждения об эпоха философского безвременья, якобы приходившейся на вторую половину ХУ1, ХУЛ и значительную часть ХУШ века.

Кзздий этап в истории философии Испании бил генетически погружен в среду национальной культуры гораздо основательной, нежели обусловливался идейными движениями из зарубежной Европы. Само восприятие и укоренение в стране опыта определенных зарубежных ;илосо1ских школ носило принципиально "элективный" характер. Причиной тему была длительная политическая и культурная автаркия страны, географическая замкнутость.

Активизация философского процесса приходится здесь на ХУШ век и объясняется ослаблением пресса католической идеологии в связи с проведением королями, прежде всего Карлом Ы, линии просвещенного абсолютизма. Однако, и в этот период не происходит заметного прилива передовых философских идей из Европы. Сложившееся философское "двоевластие" (схоластики и не вполне отчетливо выраненного картезианства), имевшее своей подпочвой общественную

усталость от схоластики с присуди ей логическим формализмом, ориентацией на жестко систематизированную, нормативную методологи», резюмируется в заметном распространении философского скептицизма, в большинстве случаев перерастающего в методическое недоверие к философии и в склонность к релятивизму. Эти обстоятельства объясняют, на наш взгляд, возникновение и культивирование в испанской философии эклектической методологии задолго до Б.Кузена, у которого она складывается на иной, рационалистической основе.

Правда, скептицизм и эклектицизм свидетельствовали об определенной развитости философских представлений в Испании и уж вс всяком случае о профессиональной "эрудированности" тогда еще немногочисленных субъектов философской кизии. В эклектицизме, к тому не, демонстрировали себя оптимистические надевды новых общественны:: сил. ДеЛетвктельно, в оклектической теории и методологии особам образом проявляется именно кивая социальная потребность в фнлософско-мировопзренческом синтезе естественно-научного и гуманитарного знания, исторически достигнутого или воспринятого национальной культурой. Эта потребность стремится реализоваться в границах "несобственной", неадекватной мировоззренческой "парадигмы". В Испании осуществление подобного синтеза lia рационалистической основе в указанный период было немыслимо, поскольку это потребовало бы фактического замещения целостного католического мировиде-ния иной формой мировоззрения и систематической мысли, отличающейся коренным образом от схоластики. Условия для этого еще не созрэ-ли.

Уг.е на рубеже ХУП-ХУШ вв. складывается особенная основа для осуществления попытки указанного синтеза - испанский энциклопедизм компромиссного типа (восходящий к Ф.Суаресу), провозвестником которого был В.Тоска, а наиболее известным представителем -Б.Сейхос. В трудах последнего, а такке А.Пикера и А.Взриея закладываются основы эклектической теории и методологии.

Испанский эклектицизм следовал опыту согласования платонизма и аристотелизма мыслителями возрождения (С.Фокс Морсильо, X.-Л.Впвес), а также традициям антропологической мысли и идейного диалога этой эпохи. В условиях более жесткого контроля со сторо-!М схоластики, философская мысль Просвещения ке свёрстывается как теоретически целостное образование, владеющее единым методологическим инструментарием для познания и действованкл. Напротив, принципиально отвергается сама возможность подобной систематизации.

У Л.Пикера эклектицизм трактуется как "открытая система" оперативных концепций, для которой злективнкми критериями слухат ог.ыт и здравий смысл. Нелипнз указать на то, что в теоретической разработке концепций эклектицизма и, по-видимому, здравого смысла испанские авторы претендуют з европейской истории философии па рояь первопроходцев.

Случайно ли, что во второй половине века испанская философская, научная, литературно~худо;гествеиная мысль воепркн'/мзот в качества приоритетах такие идейно-философские движения Европы как сенсуализм и политическое учзиие Дх.Локка, французский з;пп:-клопздязм, рэдакалышЯ сенсуализм Кондильяка, а в начале сл<у$т>-цзго столетия и его продолжателей (А.Дествт до Трасл, ВозшеЗ и др.), как философия Ёотландской зколн "здравого смысла" (Т.Г:-д. У.Гамильтон и др.).

Для последующего ра&ь.тги« философской шелп в Кег.ан:::; •л;:~;--л 5нзч"!Ш0 в порву» очередь по крайней мере три следствия Просвещения. Ео-г.ершх, заметная секуляризация фнлзсс-фсксй мысян, что становится предметом "головной боли" для католэтзеких мыслителе.";- грдицп&калистов (начиная с Х.Бальмеса), сблпч::?<-лсЯ ги;;:о-налксуяческого б^збогн.-т п "пгокскэз" пютгветов в>,ог "астей, ?тот процесс пплегителпю сказался к кна изменениях, пргго-ход::-:::н:: з испанских уннг:рситгтах (особс;п!о, Салам-игкеком). \ годаря е-у на поверхность и.тйнзй г.Ко':и "л XIX веке поначалу )".; по} циями, а затем по каглстапщсй Г'-тасскиваетсл история "ср-тичоезой" гаргензлшой м*гсл:т и культур:!.

Ео-зторых, необходимо указать гя общее упрочение позиций -мистической философии. У:*о Г.Ховельянос кладет в основате своих политический концепций ловкопску» "ндеологип". От французских пост сенсуалистов отправляются каталонские кксяктегл Р.'-'артн Х.Ль'^.енс, некоторые романтики. Интересно, что в новом учебном плаке для обучения в монастырях, составленном в начало XIX я. католическим иерархом Г. де Агустином, содержались лазания таупть соггд-.'п'пгуя фитоспфта (в т.ч. Локка, Гассендн, Ковднльякп, Нь'ото-ка) для успесного постижения богословия. Невозмогшо такте адекватно воспринимать идеи "Фундаментальной философ::«" Еальмеса, и его критериолопя, если иг учитывать влияние на него философии Локка (в части происхождения идей и учения о познании) наряду с картезианством и лоКбнтязганством.

Сенсуалистическая философия способствует и проникновению в

Испанию либеральных доктрин. Известно, что важнейшее значение имел здесь сетсл и пафос идей Локка из "Двух трактатов о правлении" и рассуждений о насилии и тирании.

В-третьих, склонность к эклектицизму в теории и методологии.

Автаркия Испании, замкнутость ее духовного горизонта сохраняются и в XIX веке. Все же наполеоновское нашествие и общенародный отпор ему, а также перепет: борьбы за корону сильнейзлы образом поляризуют нацию, обостряют противоречия. С начала столетия в общественном сознании начинаются процессы ломки. Война за независимость стимулирует вхождение в национальный обиход идей политического либерализма. Свобода рассматривается как новая догма. И все ге либеральные идеи оказываются здесь половинчатым!, противоречивыми, с чем, например, наглядно свидетельствовала Конституция 1-лдиса 1812 г.

В первые два десятилетия политическая борьба и политические доктрины отвлекают общественный интерес от философии. Положение меняется, хотя и не очень заметно, в последующий период. Первым по времени художественно-эстетическим, общественно-политическим и философским движением XIX века был романтизм, своего рода плод духовного обновления страны, начавшегося в 20-е Годы. Возникший почти синхронно с европейским течениями (но позже германского), охвативший своей активной, творческой стадией 30-е и начало 40-х годов, испанский романтизм знаменовал многоаспектный поворот сознания части интеллигенции от старых стереотипов мысли и убеждений к новы:.!. Существуя в нескольких течениях (севильских прерэ-маьтиков, романтико-спиритуалистической школы Каталонии, мадридских костумбристов) и различаясь в постановке и решении конкретных вопросов возрождения национальной художественной культуры, испанский романтизм обладал, как нам представляется, свойствами единого идейного направления или школы, а именно, близостью целей и основополагающих идей, сходством философско-мировоззренче-ских оснований, кощептуалышм родством.'

В нашей работе говорится, что романтизм не исчерпывался кругом литературно-художественных явлений, которые не просто сменили, опровергли культуру революционно-патриотического классицизма, но и в немалой степени наследовали ей. Одной из определяющих черт романтизма как феномена собственно испанской истории идей (существуют представления и о целиком рецептивном и несуве -ренном характере испанской романтической идеологии), мы считаем

его устремленность к глубинному, философско-мировоззренче'.кому постижению мира и человеческой лично ти.

Реагируя на односторонне-рационалистическую трактовку бытия Просвещением, романтическая мысль тяготеет к универсальному ми-роЕидени». Само не бытие в представлении романтиков выступает как нечто иррационально-всемогущее, неуправляемое и, более того, как неразумное и несущее зло, что представлено, например, в фило-софско-симьолической форме радикальным поэтом и мыслителем X. де ЭспронседоЯ э его антитетической концепции "мира-дьявола".

Некоторые романтики, например, Ларра переводят характерную для Просвещения тему ziüeu (среда) в "обстоятельственнуо" плоскость, возрс;эдая в новых условиях и на новой идейно-теоретической основе позд^еантич-ие стоические представления о власти судь-бн ¡¡ад реализующей себя субъективностью. Осмысление особенностей и условий ее реализации имеет, поэтому, сложный, противоречивой характер.

Раскрытие мира человеческой личноети в индивидуальной не-, повторимости и цельности - одно из ведущих направлений романтической млели. Даже с учетом "обстояте-пстрсниоЯ" составляющей особое ~-д«оняо придется обоснованно ^enfOfliHOCwrrj характера ие-ловоческого соэкзтя. Сюдуя требование.! сб7>гкг..ГпоЯ методологии, романтики опирается к?. сенсуализм Копднлг.чна, "зстата до Трас::, получивг.Л ь Испании нэимекованио "сепсиггма".

3 "сенсивио" ощущение как основа сознательней 'телыюоти субъекта по представляет аста зеркального отркзлгя действительнее»:, Ото скорее сгимо ощущение ил:: интроспективная дглтельность органов "увств, вспоминающая или созерцающая кг.ои, формирующиеся з г-птах "аимодейстг-ия' сознания, с объектанжи «лрэ«, п коих соз-и'-чисм дглотт интерес, прагматиччски-ц-шгзстш'; предпочтения или

По существу, возмлжости субъективного мировосприятия не :-'/сдя-г за рамки "самочузстЕогзния" сознания субъекта в объективном мире. Поскольку ощущение есть субъективное "чувствовазгие" себя в мирз, то теория познания оборачивается психологией.

•Хплософяя субъективного "самочувствования" тяготела к своо-го рода "третьей линии" ввиду того, что свойственные ей методический скептицизм и агностицизм подрывали и материалистичесну» уверенность в существовании объективного мира, и вместе с тем, идеалистическую веру в господство в wipe объективных законов, подтвержденных моральны,f авторитетом вечных божественных устало-

вленкй в обществе и истории. Отказшэаясъ выразить себя в свлзнсГ-. н законосообразной картине мира, поток "чувств" субъекта находит ей худсж.ественко-образную альтернативу, посредством которой в творчестве испанских романтиков получают яркое выражение и ощущение мира как хаоса, и просветительские надежда на разум, его творческие, очистительные способности.

Романтическая мель оказала определенное воздействие на формирование идеологии "испанидад" и вообще на укрепление почвеннических, традиционалистских стереотипов и воззрений немалой части испанской интеллигенции (идея сохранения вечных позитивных моментов испанской кизнн). Впрочем, честно говорить и Об обратном воздействии на романтиков со стороны традиционалистов.

Как бы то ни было, но процесс ломки сознания интеллигенции приобретает чисто испанское свойство: он становится мучительным в силу длительности и перманентной незавсршасмости.

Для судьбы возникарзщих новых образований (направлений, школ) мысли характерно то, что новые яркие идеи из просвещенной Европы как правило находят здесь плохо удобренную почву. Дале в Каталонии с ее избыточным (по испанским масштабам) уровнем индустриализации, сравнительной религиозной терпимостью, живостью и изобретательностью, присущими каталонскому уму, укореняются идеи и концепции весьма уморенно-реалистической философии Шотландской школы и наоывавшегося французского постсенсуализма. Комбинацией идей отих школ в значительной степени предстают учения Мзртл л Льорен-са, которые становятся на долгое время философско-мировоззренче-ским основанием каталонского менталитета.

Каталонская школа, в общем, осталась локальным, хотя и характерным явлением на философской карте Испании, несмотря на то, что в лоне ее совершалось идейное вызревание Менекдеса Нелайо, деятельность которого имела всеиспанский масштаб, а также на то, что традиции отой школы продолжают современные философы Каталонии.

Для сугеб духовной культуры, для общественно-политической истории страны намного более значимым был испанский краупиям, хотя судьба ого идей выглядит поистине драматической.

Инфильтрация краузистской идеологии в Испании происходила ь условиях нарастания общественного неустройства. Пик деятель-коса; X.Сакса даль Рио пришелся на так называемы1,, революционней период истории страны (60-е гг.). Краузизм выражал интересы бур-

жуасных конституционалистов ("прогрессистов"), придерживалвихся идеи абсолютного морального авторите а власти, учитывающей кон-кретно-ипторические и правовые формы ее осуществления. Эта кант и анская посылка ограничивала их радикализм, оставляла место для маневра и компромисса с существующим! институтами власти. В то же врзмл ею определялась стратегия ;;х политической деятельности на длительный период, что вполне подтвердили события революции 1931 года, после которой во все оаелсмы республиканской власти вопли крэузисты. Но и раньше создававшиеся с учетом краузистской идеологии "тоневые" структуры врастали з общественный и государственный организм, исподволь производя в нем эрозию.

Испанский краузизм - своеобразный плод испанского "эклекти-эизма". Он был обязан не случая, а стал результатом выбора, оказавшегося весьма удачным в условиях испанских обстоятельств, ибо его отличали свойства идеологической маневренности, гнбгасти, радикализма л умеренности а также трудно выявляемой оппозиционности по отношению к католическому мировоззрения, В :-.<о.чогрзф;:н отмечается, что краусистская доктрина интересовала Слнса дель iJi:o преимущественно с позиций философии госудт^тгч и пртвт. Кго нч-терсс оказался удовлетворенны?.; вполне. Редкое совтдчгек» с условиями его реализации имело сгоим результатом возникновение п дг.-.телыюо существование (с SO-x XIX з. по 20-о гг. "X в.) реально влиятельной философской школы.

В сравнен;:;! с этой стороной, краузкстская аналитика с ее категориальным педантизмом имела для испанской философии гораздо меньшее значение. Оно во многом исчерпывалось целями мелиорирования философского климата в стране. Ими ;:се определяется в немалой степени и значение философской деятельности д'Орса и Ортегн-и-Гос-сета.

Краузизм явился последним из внедренных в XIX веко в испанскую духовную, политическую и правовую культуру иноземных философских учений. К 70-м годам обозначивается, а затем постепенно занимает доминирующие позиции в обществе тема Испании. Не чуядой ей оказывается к католическая мысль (учиме о "каталонской традиции" епископа Х.Торраса). Под влиянием новой "догмы" переориентируется философия. Философско-мировоззрснческий ряд проблематизируется темой судеб страны, рассмотренных сквозь приз!,iy вечных, универсальных черт испанской духовности. Онтологические, теоретнко-позна-вательные проблемы оттесняются вопросами философии культуры, го-

сударства, права, морали, религии. К концу столетия актуализируется также тема единства исторических судеб испаноязычного мира.

В монографии впервые подробно рассматривается начальный этап этого процесса: полемика об испанской науке и ее последствия. В новом культурном движении обнаруживается решительшй оппонент "прививкам" на испанской почзе иноземной млели и адепт идеи единства национальной философской истории (образованного традиционной, официальной католической к растворенной в общем потоке культуры "еретическсй" мыслью) - МД'енендес Пелайо. У него понятие "еретической" мысли и культуры охватывает не только оппозиционную, но и вообще нецерковную, хотя и теснеКше связанную с ней (преимущественно отношениями зависимости) культуру, в т.ч. и философскую мысль.

"снекдес Пелайо заложил основы национальной историко-философской науки, выполнив первый критико-библиографический обзор материалов, относящихся к истории ф^лософ/ИИ. Значительная часть отогс материала была раскрыта им же. Ка данной основе он выстраивает пока еще дискретный ряд сменяющих друг друга философских школ и движений, предполагающий их связность на основе преемственности и кумуляции знания. Наконец, он вычленяет из этой совокупности пять главных философских школ, три из которых рассматриваются к.^. выражение собственно испанского менталитета и, вместе с тем, как универсальные проявления испанского гения (школы Р. Льуля, Х.-Л.Вивеса, Фр.Суареса). Следует упомянуть тагао "испанизацию" Менендесом идейного наследия Сенеки и Вивеса, что он относил к числу своих главных заслуг перед отечественной культурой.

Особенно напряженный и острый характер борьба за испанское духовное наследие принимает в интеллектуальной деятельности литераторов и мыслителей так называемого "поколения 1898 года". Это понятие, своим возникновением обязанное стечению трагических обстоятельств испанской истории и изобретательности ума горцога Ма-уры, получает в Испании вид оперативного термина, широко применяемого в литературоведении и исторических науках, публицистике, культурном обиходе. С 20-х годов он разрабатывается в немецкой литературной историографии (А.Пиндер, Ю.Петерсен, X.Кешке и др.). Но наиболее глубокому анализу данное понятие подвергается в трудах Ортеги-и-Рассета и Х.Мариаса, сделавших его ключевым концептом рациовнталистической философии истории.

Тем не менее, и покыно дашое понятие и особенно феномен

"поз:оления 1898 года" остаются среди испанистов дискуссионными, особенно вопрос об идейно-мироиоззрь леском, а тем более организационном единстве личностей, составлявших "поколение 1898 года". Но совершенно несомненна, так сказать, принятость идеи поколения. Оно трактуется как генератор и носитель, а также и реализатор некоей системы "действующих идей" времени. В творчестве представителей "поколения 1898 года", несмотря на различия в идоЯно-остети-ческих представлениях, в отношении к кассовым политическим движениям в видении Испании, просто в свойствах натуры отих индивидуалистов и нонконформистов, легко обнаруживается общий лейтмотив -активная оппозиция "официальной Испании" как главной виновницы национальной катастрофы и, с другой стороны, стремление к "реставрации кастильского достоинства" (Асорин), вечных ценностей испанского духа.

Общими были, по крайней мере да я ведущей группы »«кслителей "поколения 1898 года" (!,",. де Унамуно, Асорин, Л.Гакпвет) и некоторые другие идеи. Центральной была, конечно же, идея Испании, обобщенная до образного понятия Первобытия Испанца. Отношение между Испанией и Испанцем осмысливается кап универсальное, планетарное и, тем самым как парадигматическое, доказательством чзго являлась мысль Унамуно о необходимости "испанизировать весь мир',' в дальнейшем преобразованная Ортчгой в концепцию "испанской интерпретации мира". В основе Первобытия Испанца оти мыслители усматривал:; "вечную традицию" (Унамуно), "территориальный дух'ЧГа-нлвгт), созидаеше каждодневно и вечно массой простых тружеников, коронными черта;,гп которых являются мудрость, вера, чувство справедливости, терпешю и доброта.

Отвергая ценности политической демократии, мыслители "поко-Лсп;:.'; 1898 года" культивируют демократизм, так сказать, персона-:стс"1?.го типа. 1С идее народа-творца "вечной традиции" (интрэис-торня) Унамуно, например, да и другие литераторы или, руководствуясь, по-видимому, неприятием идеи сверхчеловека Ницше. Унамуно писал: против властного сверхчеловека поднимается человек как таковой, оставляющий всем остальным людям их место под солнцем Этот человек, человек рождающийся, страдающий и умирающий, брат остальным людям, рассматривается мыслителями "поколения" как высший субъект и объект философствования. Они же, демонстрируя не-

М, йе Ипапипо.- Спзауоз,- IV,. р.. 1215,-

доверие к позитивной, инетиту циональной религиозности, склоняются к персональному же богоискательству в духе "персоналистско-го мистицизма" (Ганивет).

¡Единство "поколения 1898 года" проявляется в способах сопоставления понятий Испании и Испанца: в символизации ключевых реалий испанской истории и культуры, таких как кастильский пейзаж, общсиспанзкий язык, герои истории и культуры; з воспевании героического существования, вопреки деформирующей, непреодолимой логике обстоятельств. Античная идея агонического существования опрокидывается здесь на подлинных хранителей духа нации; в траги-ко-оптимнетическом решении коренного вопроса человеческого существования в мире: вопроса о низни и смерти. Наконец, всех их роднит изобретательность в области литературной формы, призванной способствовать наиболее адекватному донесению ключевых идей, "персональной истины" творца, субъективного образа мира, возни-гающаго в стихии его духозной деятельности.

Необходимо подчеркнуть органичность идей "поколения 1898 года" общей истории идей в Испании, логике ее развития. Особенно ото отмечается ь духозной связи с романтической мыслыо, проявившейся в апологии личности, в выдвижении и разработке теш Испании, в культе искренности (Кларин), наконец в обстоятельственной трактовке человеческого существования (роман Ас'оркна "Воля", 1902), развернутой Ортегой в главный концепт его философии "жизненного разума". Представляется, что основная идейно-философская продукция последующего времени (концепция "испанидад" Р. де 1.!а-эсту, философия испанской культуры 3. д'Орса, концепция "испанской интерпретации мира" Ортеги) создавалась под сильнейшим воздействием со стороны комплекса идей "поколения 1898 года".

2.

Интерес к теме испанской "метафилософни" возникает непосредственно в процессе работы над очерками истории испанской философии. Он г,¡ел из практической нужды в освоении опыта испанских исследователей и применения в нашей работе материалов, в значительной своей части отсутствовавших в научном обороте последнего времени.

И все но первый опыт такого рода был получен при знакомстве с эстетическими и этическими исследованиями, проводившимися •г стране на протяжении XX века (Р 7 и 9).

В первой статье было показано в общей форме значение идей романтиков для развития национальной темы в литературоведении, искусствознании, эстетике. Впервые затрагивалась тема полифонического творчества Менендеса Пелайо. Здесь ке рассматривались сущностные черты художественного модернизма. Затрагивались, также философ кие реалии в литературном творчестве Унамуно (понятие "интраистории", анализ онтологии эстетического объекта в "ниво-ле", особом :ханре, культивировавпемся этим мыслителем и ставпем, как считают, предтечей французской экзистенциалистской литературы).

Обзор этических исследований позволил вычленить два ва?и;кх момента. Во-первых, била показана нарастающая роль католической мысли с ее програм:,гай конструктивного синтеза неосхоласткки антропологической отики. Во-вторых, в структуре современной этики отмечалось развитие традиций медиков-философов проплых веков в весьма влиятельной ныне медицинской деонтологии и биоэтике, а такие интерес к этическому анализу феномена дегуманизации современной личности.

Ка основе выступления на Всесоюзной конференции, посвященной 500-летию открытия Америки, была написана статья, содержавшая краткий аналитический очерк и оценку исследований а испанс-'кой латиноамериканской литературе такого вз:глого явления ране-ссансной правовой науки и гуманистической мысли как критическое и теоретическое преодоление рристаки-доминиканцами из Саламанк-ского университета догматической аргументации о правомерности конкисты (К? 13). Их идеи рассмотрены в контексте анализа материалов дискуссии вокруг темы "Этика конкисты" на с. кпозиуме 1983 г., одном из первых плановых научных мероприятий юбилейного десятилетия, проводивспхся в Испании.

Нами был сделан вывод о том, что конкиста чрезвычайно подтолкнула испанскую мысль, побудила ее лучаих представителей переступить через апологетику канонического права и выйти на основы международного гра чакского права задолго до Г.Гроция и английских юристов ХУЛ в. В это время закладываются осноеы призовой "экспертизы" и адекватной моральной оценки несправедливых отношений меиду народами.

В статье о дискуссиях в Салаиание (К? 19) важнейгптн являлся вывод об исключительной роли в мировоззренческом и теоретическом осмыслении испанской .духовности (предваренной ее насто>г:.с.!

реставрацией в возможных для того времени пределах) ее великими культуртрегерами - Сансом дель Рио, Менендесом Пелайо, Унамуно, д'Орсом.

Эволюция и качественное своеобразие этапов исследования ис-тор:.и испанской философии представлены в 4 разделе 3. главы монографии. Пронизывающей идеей раздела явилось суждение о том, что па различных стадиях развития теорий и методологии истории философии тема суверенитета нациок.льной философской мысли не подавляла в'гутренней тенденции к сближению с европейским и всемирным философским процессом. Это очевидно для послефранкистского вре- . мени. Но и националистически-католический этап не был чужд намерениям связывания внутреннего философского процесса с европейским. Определеннее основание для такого вывода дают материалы упоминавшегося философского конгресса, состоявшегося в Барселоне в первой половине октября 1948 года.

3.

В научный оборот отечественной истории философии вводится ряд малоизвестна прежде или новых для наших историков персоналий.

Наиболе значительная из этих персоналий - фигура Марселино Мен&кдеса-и-Пелайо (1856-1912).

Б насей литературе он известен как католический мыслитель, последовательный апологет христианства: эту линию о:: проводил на основе сопоставления христианской аргументации и отечественного "инакомыслия", а также как историк культуры и искусства, литературовед и филолог. Основные источники этих сведений - работы И.А.Тертерян и Л.В.Пономаревой.

В нашем исследовании Ыенендес Пелайо представлен как историк философии и философ истории. Идея разработки темы истории испанской духовной культуры возникает у него в период полемики об испанской науке. Ее осуществление он начинал с азов: с работы по систематическому раскрытию ее реального содержания на основе извлечений из анналов (архивов, рукописей, мемуаров, документов, художественной литературы, зарубежных источников) и их последующей рганизации и интерпретации. Этот подход он использовал на начальном этапе и по отношению к реализации своего (к Лаверде) замысла о воссоздании целостной философской истории страны. Он разрабатывает первый панорамный и исторический (типологически гибкии) концептуально-библиографический обзор истории испанской

философии и общественной мысли в целом. Он первым предложит научную периодизацию этой истории, выделил ведущие и второстепенные философские целостности (школы), сделал то же в отношении "великих фигур" испанской философии.

Историко-философское творчество Менендеса Пелайо позволяет взвешенно и непредвзято оценить представления немалого числа авторов об ортодоксально-католическом типе его мышления (эту точку зрения созделяют и названные отечественные исследовательницы). В насей работе показано, что собственно теологическая проблематика и дам новации в области схоластики (¡«енендес Пелайо был современником процесса неотомистской модернизации католической церкви) фактически не представляли для него содержательного интереса. Его католическое мировоззрение чукдо фанатизма, хотя и ретроградно в основе, но при всем том оно практически целиком охватывается рамками более предпочитавшегося им объективистского взгляда на проблемы истории и культуры, в том числе и на историю религиозной мысли.

Наша оценка историко-философского творчества Менендеса Пелайо совпадает с общей оценкой его культуртрегерства, данной П.Данном Энтральго, утверждавшим, что выдающийся ученый-эрудит способен был быть "католиком, испанцем и вместе с тем человеком нового времени". Эти выводы вааш ввиду фактического замалчивания вклада 1,'енендеса Пелайо в разработку отечественной истории философии. Мы не склонны также приписывать трудам Пенендеса Пелайо черт шовинистической державности, что такие имеет место в испанских источниках.

В нашем исследовании были сделаны сопоставления двух этапов интенсивных историко-философских исследований в стране (?0-е гг. XIX и 70-80-е гг. XX вв.) и показаны моменты существенного сходства мевду ними, что является, по нашему убеждению, результатом недооценки опыта первого этапа в современной деятельности испанских историков философии.

При освещении "патриотической" темы Испании был взят общий срез как для известных у нас (Унамуно, Асорин), так и для не известных персоналий: они были объединены под сапкой философии ие-• панской культуры. Традиционалист к представитель "теологической реакции" в неотомкзме Орти, защитник приоритетов испанского национального мнровидения А.Ганивот, глоссатор Э. д'Орс, некоторые другие фигуры впервые представлеш нами и более или менее раари-

ботанном виде.

Исключительные трудности представляло освоение наследия д'Ор-сг со стороны реконструкции в некую целостность редкостно противоречивых идей этого культуртрегера, в мышлении которого особенно отчетливо проявилась такая черта философской ментальности испанцев новейшего времени как пренебрежение требованиями системности, связности, логической выстроенности, завершенности мысли.

Впервые введены в нашу историю философии фигуры крупных испанок. .х неосхоластов - С.Гонсалеса и Х.Торраса. Взгляды Гонсало-са представляют интерес не только с точки зрения изучения генезиса неотомизма, но и г. плане знакомства с критикой научно-философской мифологии с позиций христианства (представлений об исчерпанности значения авторитета в познании вследствие успехов антисхоластической критики на заре Нового времени, а также о современной христианской схоластике гак о "неполноценной" философии и др.). Концепция Торраса более относится к теме- "Испания как проблема философии".

Из числа персоналий, оставивших особенно заметный след в истории испанской культуры в целом и философской мысли в особенности и таг.же почти не фигурировавших в нашей литературе, в кстори-ко-философсглх работах, назван круг краузистов.

В отечественной литературе учение К.Краузе известно по кратки?.: энциклопедическим заметкам, а тажо кз рефератов: И.А.Терте-рян книги Родригеса-и-Гарсии Лоредо "Мозговое усилие" краузизма в его отношении к грандиозному труду Конендеса Полай о" (Овьодо, 1361) и А.Гулыги юбилейного сборника "К.Х.й.Краузе. Исследование его философии и краузизма" (Гамбург, 198Ь).

В ьаших работах (!.- 12, 21) сделана попытка впервые дать общее представление о доктрине "гармонического рационализма" Коау-зе, о месте его философских и социальных взглядов в идейной жизни Германии первой пол. XIX века. В ходе исследования процессов трансформации немецкого краузизма в идейно-философский испанский комплекс введены в литературу мало известные персогалии - Х.Сан-са дель Рио (кратко охарактеризованного И.А.Тертерян и З.И.Плав-скиным) и его ученика и главной фигуры в деле практического воплощения краузистских идей в общественной жизни Испании Фр.Хине-ра да лос Риос.

С позиций логического подхода представлены в монографии учения философов Просвещения. Следовавший отсюда схематизм своей

кр-чнной имел, ^ем но менее, не методологическую ориентации исследования, а фактическую недостаточность сведений о ккзпи и творчестве этих философов.

Наконец, нами представляется к защите ряд публикаций, з которых в систематической форме в критическом плане представлены концепции так называемой "рациовиталистической" философии кидающегося мыслителя Испании XX века Х.Ортегп-и-Гассета.

Статья. "К критике философии Х.Ортегк-и-Гассета" (М® I), девятая в отечественном ортеговедснии, создавалась с учетом восьми предыдущих: Нас интересовали типологические сходства и разлитая его мышления и взглядов фмлософов-окзистенциалистоз. Результатом анализа явилось представление о "реалистически приземленном" характере воззрений этого радикального критика пороков западной цивилизации. Его философия определялась нами как антропологическая доктрина "обстоятельственного" существования человека реалистически-объективистского типа.

В последующих работах были основательно проанализированы: центральная концепция "радикальной реальности" или "жизненного разума" (К- I, 5, 21), социально-философские и фклософ)ско-истор:л-ческие воззрения (3, 5, 16), идеи философии культуры (3, 5),концепция "миссии университета" и теория "культурного синтеза" (5) эстетические взгляда (6, 7, 0, 16) и вопрос о воздействии "рациовиталистической" философии па развитие философской мысли в Латинской Америке (14). По мере углубления знаний об этой философии у нас складывалось все более отчетливое и прочное представление об "обстоятельство" (и именно испанском обстоятельстве) как о"центральном концепте "рациовитализма", наиболее глубоко разработанном в первом крупном философском произведении Ортеги, не законченном эссе "Размышления о "Дон Кихоте" (I9Í4).

Это представление но является общепризнашгым в напей литературе. Традиционно и сам Ортега рассматривается в первую очередь как европейский философ и в меньшей мере как философ Испании. Это не удивителью, поскольку, начиная с "Темы иаыего времени" (1У23), он разрабатывает и пропагандирует континентальную проблему ("тому") настоятельно необходимой коренной мировоззренческой переориентации "папагкого человека" - от отдаленных исторических целей и монументальных социально-политических nporp.v'j к ценностям повседневной дкглгл, к культивировании настоящего и решению его проблем так'г.е в настоящем. Критика "массового coi.;.--

ства" и программа "перестройки" являлись не более чем, так сказать, рагделами "теш".

"Тема нашего времени" на полтора десятилетия определила характер и направление исследований Ортеги, затенив собой "испанскую .ему". Судьба "Размышлений .о "Дон Кихоте" оказалась поистине драматической: в них усматривали нечто экзотическое и у»; во всяком случае не имеющее отнесения ни к философии, ни к эстетике.Видимо, этим объяснялась озабоченность испанского философа тем, что ьа образами и метафорами его первой книги читатели не увидели но просто философии, а новой философии, значение которой выходило, по его убеждению, за границы "испанских обстоятельств".

Однако, именно "испанские обстоятельства" били инстанцией, давшей долгую жизнь его кисли, являвшейся целиком экспозицией и развитием основоположения его "рациовиталистической" метафизики: "Я есть я и мое обстоятельство, и если я не спасаю его, то не спасаю и самого себя", впервые сформулированного как теоретический концепт в "Размышлениях о "Дон Кихоте". Эти "Размышления" -подлинный исток философского мышления Ортеги.

В "Размышлениях" в сгущенном виде представлено духовное прошлое страт и ее актуальные проблемы, высвечено социально-историческое содержание категории "обс4оятельство". Как результат насилия исторических обстоятельств над способностью и волей народа организовывать свое ближайшее, жизненное окружение посредством "простых, но разнообразии: и эффективных модуляций" он расценивал историческую косность испанского национального сознания.

От "поколения 1898 года" Ортсга воспринял страстное кеяание всемерно содействовать возрождению ^одины. "Вся моя зяизиь и все мое творчество, - говорил он, - были на слух.бе .Испании". Вместе с тем, в общей концепции и особенно в выборе средств для ее реализации он расходился с "поколением" и в первую очередь со свои-км учителем М. де Унамуно. Различие заключалось в их отношениях к внешним агентам национального возрождения.

С молодых лет владело Ортегой миссионерское намерение оплодотворить светом современной западной культуры сознание испанской "расы". И в этом он оппонировал мессианизму Унаауио, убежденного в нравственном превосходстве испанской "культуры сердца" над бурго'азной к технической культурой Европы. Вместе с тем, просвещение Испании по-европейски Ортега никогда не представлял как простую прививку культуры к культуре. Его творчество - свидетель-

ство того, что он неизменно лелеял тайну испанской национальной духовности.

На родной земле Ортега надеялся утвердить Любовь, способную восстановить из фрагментов целостную Испанию. Это заставляет нас внимательнее присматриваться к его взаимоотношениям с национальными символами. Провозглашенная философом "критика как патриотическое занятие" требовала выявлять действительное достоинство "ио-панского" и отбрасывать разного рода предрассудки национальной массовой психологии, добираясь ради этого до "нижнего белья" этнического сознания. Гидом и наставником на этом пути был "Дон Кихот". В грандиозном и противоречивом зрелище Испании сервантесовского романа Ортега.обнаруживал "мощь символических намеков на универсальное значение кизни" и ... отсутствие "идеологических опор" или сети понятий, своего рода транспаранта, который бил бн подложен под живые картины и способствовал бы пониманию этих "намеков". Поиском и разработкой такого "транспаранта" Философ занимался на протяжении жизни.

Тс:а. "Дон Кихота" составляет важнейшую часть "неподкупного основания" целого мира мыслей и чувств Ортеги. Верность "неподкупному основанию" своего сознания и труд во имя "испанской интерпретации мира" определили общее направление и главные особенности "философствования" Ортеги. Это закавычивание философского занятия делается нами намеренно, с целью показа скептического и даже враждебного отношения Ортеги к "игре в философию". В работе "Идея принципа у Лейбница и история дедуктивной теории" (1951)^, критикуя "характерный для немецких мыслителей терминологический произвол" (что впрямую отнесено к означиванию .М.Хайдеггерем терминов, раскрывающих содержите Сущего и Быткя)^ Ортега утверждал, что за кажущейся глубиной определений человека как постижения Бытия", а его существования как "вопроса о Бытии, или к Бия га" трудно обнаружить, что собственно философ'имеет в виду, говоря и о человеке, и о Бытии, как ему видится отношение между тем и другим. Ибо, указывает Ортега, истолкование "в-ыире-бытия" з аспекте "касания" человека и мира не преодолевает н не монет преодолеть внешнего характера отношений между ними, а это, в конечном счете, и оборачивается произволом субъективности, поскольку ее воление не "образумливается" условиями реализации и не полу-

т

См. кн.: Х.Ортега-и-Гассет. Что такое философия? .М. ,1991.

чает вида морального обязательства, в соответствии с которым оно могло бы действовать в мире.

Выдвижение Ортегой в "начало" своего философствования человеческой кизни как "беспредпосылочной", дотеорстической рсалыю-ст! выразило его нежелание следовать традиции разработки "профессорской" философии. Оттого так непросто уложить его доктрину в рпмкп того или другого "набора" типологических признаков. Представляется, что его намерения с этой области и результат их воплощения но выходили за границы философствования о культуре, или, говоря более строго, за границы рдпмьдлсш'.й о культуре, прежде неего об испанской культуре. Идеи этой философии объединяет направленность на осуществление культурной интеграции в обществе, конкретно, б Испании предреволюционной и прздреспубликанской поры.

Интеграция или создание иерархически структурированной культуры "расы" но рассматривается Ортегой как дело возвышения или дало приближения культуры к некоему идеалу, "парадигме". Напротив, он видел в этом реалистическую цель, которую общество должно осуществить для того, чтобы освободиться от риска попасть во власть интеллектуальной олигархии, тяготеющей к исторической символике, или же вновь и вновь устремляться по направлению к нео-существиымим целям. Гарантом интеграции Ортега считал ясность.

Ясность рассматривается им как виртуальное качество любой культуры, коль скоро она представляет собой труд рефлексии или "выпаривания" духа, логоса из жизненного ма^риаяа. Нот заведомо высоких "по рангу" и изначально "периферийных" или "неподаиннкх" культур. Любая культура способна ^.градировать или возвыситься. Последнее достигается на пути неустанного культивирования труда означивания, благодаря чеку в общество создается активная "зона идеальной и абстрактной жизни", которая словно бы "парит" над прозой жизни при том условии, что носители культуры ни на минуту но забывают о "тактическом" или прагматическом характере своего труда. "Парение" культуры над зкизиыо преследует цель перманентного корректирования слоя социальных абстракций - идеалов, корм, привычек, стереотипов - и созидания новых ценностей, сообразных новым жизненным реальностям, а также установления их «»подчиненности (иерархии) в новых условиях. При этом учитываются не только высшие ценности, но также и минимальное в связи с кими.

Труд культуры или интерпретация суть прояснение или экзеге-

-га-

за жизни л имеет смысл не з качестве самоценного занятия, а средства "спасения" "обстоятельства" человеческого я, что в рациови-тализме означает радикализацию (укоренение) отого обстоятельства человеком, или превращение его в неотъемлемое содержание интегральной лизни. А ото возможно только при условии полнейшего "выс-вечива ш" вещей.

"Спасение" себя посредством "спасения" вещи, превращающейся благодаря этому в "обстоятельство" я, представляет собой акт или акты человеческого самотворчества, конкретизации личности. Поэтому учение о человеке, которое иногда рассматривают в качестзе центрального в системе взглядов Ортеги, на саном деле является производным от его "философии культуры".

Х.Мариас показал, что ценностная и нравственная ориентация ортегиаиских зоззрений о человеке и людях, отложившаяся в особенностях шциовиталистической метафизики, происходила под глубоким воздействием философских идей Гете. Из гетевского понимания человека как борца, как творческой личности вырастает идея Ортеги о том, что "человеку не дано ничего собственно человеческого кроме того, что делается человеческого им самим". А отсюда следовал разворот представлений о труде "сбрасывания покровов" с вещей окружения, подразумевающий их духовное и предметно-практическое оевс ,'ние и выявление з миро вещей гхизнекных спор. Влияние Гете сказывается и в ток, что "дело" человеческой жизни понимается Ортегой не как изнуряющий, нетворческий труд, а как "худокест-ническое дело" или обращение с миром посредством изысканной чувствительности и наполненное переживаниями любви и ненависти, радости и дружбы. 3 Гете Ортега видел живое,воплощение принципа возвышенной жизни "знатность обязывает", требующего от человека "вечного беспокойства, вечной юности и, вместе с тем, непреклонной воли устраивать порядок и руководствоваться законом и нормой". Наконец, от Гете вела начало важнейшая концептуальная норма и практический принцип Ортеги - лсизнь как требование подлинности. Подлинность жизни Ортеги, указывал Х.Кариас, заключалась в слугении ясности, свету.

Вместе с тем, созидание культуры, основывающееся на постоянном "учете'' непосредственного (а через него и отдаленного) окружения я о целью ого превращз:мя в "обстоятельство", оказывается, в свою очередь, безусловно зависимым от этой характеристики человеческого существования. Конкретной судьбой каждого человека, -

писал Ортега, - является "постоянное поглощение им своего обстоятельства".

3 концепции "обстоятельства" жизни ее непосредственной стороне (будь то индивидуальное или социальное содержание каждой жизни) Ортега не придавал культурного значения. Но накрепко связыва,-труд культуры путами обстоятельств, он сообщал этому труду качества "реалистичности", приземленное™. Конкретизация образа бытия окружения я (как средства превращения его в "обстоятельство" этого я} означает, поэтому, увеличение определений бытия и, вместе с тем, максимальное распространение "идеирующей способности" я на "абсолютно все" вокруг него, полное укоренение (радикализацию) этого всего в я.

Данная интерпретация жизни, названная Ортегой "перспективп-стской", по существу исчерпывает содераание рациовиталистического принципа. Формулу .жизни как "радикальной реальности" философ считал единственной в современной философии жизни и наиболее определенней в философиях, так или иначе трактующих жизнь, которая может рассматриваться как рациональная, а не "смутная" идея жизни, и, одновременно, как неинтеллектуалистическая (анти-хайдеггеров-ская) и не идеологизированная идея разума. Основное преимущество такой идеи жизни состояло, как он полагал, в том, что она соответствовала понятию принципа или теоретической "монады", из которой могло быть развернуто полное объяснение, понимание бытия.

Его понятие "радикальной реальности", как был убежден Орте-га, в новых условиях восстанавливало в правах классическое, античное видение мира как замкнутого и ограниченного в соответствии с действительными возможностями его освоения, но одновременно и "бесконечного" микрокосмоса человеческой жизни, в котором сознание, принципиально обращенное "вовнутрь", с микроскопической дотошностью высвечивает все потаенные закоулки существования, а если смотрит"воЕне", то также изнутри самого себя. "Все, что я вижу изнутри себя, - подчеркивал Ортега, - есть я".

Неизбежную трансформацию в плане прилаживания к такому миру должна была претерпеть и, так сказать, аппаратура, оптика этого видения. Ее решающее достоинство философ также усматривал в способности интеграции сознания. "Понятие, - писал он, - никогда не являлось органическим элементом испанской культуры". Начиная с "Размышлений о "Дон Кихоте" Ортега сознательно ставит ограничения лер?д понятийным, логико-теоретическим (преимущественно, научным)

анализом испанских реалий, нз доверяя разуму управление богатством :кизнепроявлинпй. й наоборот, дает простор живому впечатлении, восприятию, ассоциативному м'ыплекию, метафоре как инструментам познания и понимания по меньшей мере равноправным с понятием. Он занимается методическим сближением реального впечатления и понятия, что подытоживается приданием чувственности иде-ирующей способности.

Непосредственным побудителем Ортеги к исследованиям (размышлениям) в этом направлении явилась книга Унамуно "О трагическом чувстве жизни у людей и народов", вышедшая в свет в 1913 году. Унамуко нанес последний удар по еще сохранявшимся у Ортеги иллюзия;.! относительно возможности экспликативкого разума адекватно представлять реальности, по СЕоей природе не поддающиеся сведению к элементной базе и причинам внешнего порядка, например, реальности человеческой жизни, других сложных организмов.

Optera был среди тех мыслителей XX века, кто осознал раньше других пагубность научной, сциентистской "скособоченности" в развитии философии и попытался на широком культурологическом фоне осмыслить ее современную роль. Решение задачи обновления испанской культуры приковывает его внимание к мировоззренческой функции философии и к ее "прагматическим" следствия;.!, среди которых важнейшим являлось фундамектирование "испанской интерпретации мира". Оттого имела определенный смысл разработка собственной философии в ключе современного платонизм?, каковой он считал важной тенденцией развития современной западной духовности.

Начиная с "Размышлений о "До:; Кихоте" Ортега руководствовался мыслью А.Бергсона о том, что философские положения приобретают лучшее выражение в форме суггестивного образа. Ортега увлекается своего рода "соревнованием" (сопоставлением) терминов философского языка, преследуя цель подбора наиболее "живых", образных терминоз, которые могли бы образовать понятийно-метафорический фонд рациовиталистическсй "философии культуры". Философ проводит систематическую работу с суггестивными слоеяки-термг.па-ми, учитывая при этом и опыт упражнений в логике Г.Лейбница.

В своей реформе языка испанской философии Ортега не ставил цели разрыва с традицией философской мысли. Он считал, что живость языка ко только не устраняет, но, напротив, усиливает требовательность к строгости теоретической мысли. Так же, как к з других проблемных ситуациях, побуждение к строгости шло ст "по-

панских обстоятельств". Так, в известной статье "На смерть Уна-муно" (1937) Ортега писал о своем учителе: "Его желание быть постом вынуждало его отказываться от всякой доктрины". А следующие за ним поколения философов "неизбежной миссией интеллектуала" считали в первую очередь обладание "конкретной, недвусмысленной доктриной, которая, по мере возможности, была бы сформулирована и строгих, легко постигаемых тезисах. Ибо интеллектуалы существуют на земле не для того, что^ы проделывать фокусы с идея:.« и демонстрировать людям бицепсы своего таланта, а для того, чтобы встречаться с идеями, которыми могли бы пользоваться в своей жизни другие люди, l'a не скоморохи, а ремесленники, наподобие плотника или каменщика".

4.

В тематическом плане изучения испанской истории философии, разработанном нами № 17), принят "ввод" в нее учений "испанских римлян" (Сенека, Квинтиллиан и др.), а также оценка В.С.Соловьевым роли "великого искусства" Луллия в эволюции объективного идеализма. Испания высокого средневековья рассматривается как транзитный пункт перекоса античной мысли в Европу через центры арабо-еврейской учености на "Пиринеях. В качестве источника ран-небурлуазной гуманистической и философско-этической мысли берется трагикомедия й. де Рохаса "Селестина", а также труды испанских эразмистов.

Особое значение придано изучению философского творчества Бизеса как предшественника систематического антисхоластицизма в философии и науке этапа раннебуржу зных революций, а также картезианства (в разработке принципа методического сомнения) и особенно боконизма. Вводится сопоставление традиционных взглядов на роль Бэкона как основателя экспериментальной науки и эмпирической философии Нового времени и оценки этой роли, данной Q.А. Ланге в "Истории материализма" (№ 24), что имеет смысл в связи - с проведенным Мьнендесом Полайо системным анализом философских взглядов Бивеса и попыткой установления его места в истории западноевропейской философии.

Впервые предусмотрен обстоятельный разбор истории идейной борьбы вокруг конкисты и формирования в Испании первых представлений в духе гуманистической философии международного права.

В освещении общественно-политической мысли, предварявшей

Просвещенно, значительное место отводится анализу идейно-мировоззренческого содер.тлния великой литературы Золотого века в лице П.Кальдерона, 2р.Кеведо и Б.Грасиана, и места этого содержания в философской традиции Западной Езропы.

В философии ХУШ века первоочередное значение придается изучению испанского энциклопедизма, компенсировавшего отсутствие' системосозидающей нецерковной мысли (В.Тоска, Б.Фейхоо, Л.Эрвас и др.), а такие складывание з этот период компромиссной эклектической методологии философии и сенсуалистически-антропологической ориентации общественной мысли.

Для XIX века, знаменовавшего соединение отдельных направлений и школ в общий процесс философской жизни, характерна элективная тенденция, т.е. отбор подходящих учений из арсенала европейс-койй мысли и использование их в качестве философско-мировоззрен-ческих оснований национальных идейных комплексов (в романтизме, краузиьме, Барселонской школе).

Краузизм рассматривается как значительное общественно-историческое явление, как духовно-практический комплекс, определявший, наряду с официальной идеологией идейную жизнь Испании нь. протяжении почти 80 лет.

Впервые введена тема изучения проблем испанской историко-философской традиции.

Тема обновления схоластики рассматривается преимущественно в свете обсуждения в испанском обществе с конца XIX века "проблемы Испании". Специальное место отводится учению с "каталонской традиции" известного в Каталонии епископа Х.Торраса.

"Испания как проблема философии" рассмотрена через призму представлений об Испании как о бытийст'венной структуре, универсальном объекте мысли и чувственно-эмоционального опыта "Испанцев Испании". В указанном аспекте, изучаются взгляды Унамуно, Асорина, тема "территориальной" философии у Ганивета и его мелкобуржуазная утопия. В рамках данной теш изучаются также культурология д'Орса, рациовгт'алистическая философия Ортеги-и-Гассета. Рассматривается философия "испанидад" и ее место в идеологии франкистского Движения.

Завершается тематический план темой организационно-структурных изменений в области философских исследований и преподавания философии з стране. Изучается история идейной борьбы в философии при Франко, а также обновленческие процессы, качавшиеся в 70-е годы. В качестве специального раздела выделено ознакомление с

дискуссиями в Саламанкском университете по вопросам отечественной истории философии (70-80-е годы) и изучение нового этапа историко-философской деятельности в стране.

•5.

В нескольких аспектах рассмотрена проблема национальной специфики философской мысли и подходы к ее решении на протяжении исследуемого периода:

а) со стороны основного содержания общественных идей социаль- ■ но-исторические условия развития и функционирования испанской духовной культуры опричшивают исключительное значение "обстоятельственной" доминанты общественной мысли, что проявляется в преобладании компромиссных типов философских учений, оснащенных сообразной методологией.

Для линий свободомыслия и социально-исторической критики в значительной' мере присущи скептицизм, релятивизм, иррационализм.

б) Представляет интерес совпадение обобщенных характеристик "кода" национальной культуры (выражение принадлежит Р.Кзнендесу Пидалю) нового и новейшего времени, т.е. совокупности черт национального сознания, в разной степени проявляющейся в философском, художественно-эстетическом, социально-политическом шпяении, да-ваеигх рядом видных исследователей этой культуры - Р.Иенендесом Гшдалем, М.Менендесоы Пелайо, Х.Шерратерсм Корой, С.Мадариагой, Х.Ортегой-и-Гассетом. Представления троих из н.:х приведены в монографии. Конкретно-историческими "родовыми" чертам: испанской мысли считаются здесь созерцательность, методическая неорганизованность, несистемность начал, склонность к их синтезу; отказ от системной завершенности (проявляющийся в феномене'"открытых" систем' философии от А.Пикера до Ортеги); пристрастие к "ясности", т.е. максимальной высвеченности (пониманию) сущностных характеристик объекта мысли; антропоцентристекая ориентация; энергетическая напряженность мысли, ее эмоциональная окрашенность.

в) В области литературной формы философствования для значительного числа мыслителей Испании свойственен поиск индивидуализированных решений, выражающих личную позицию, и при этом типическая расположенность к жанру философского эссе (опыта), в котором активно применяется метафорирование, используются аналогии, суггестивные термины. Исследователи испанской культуры объясняют эти особенности, с одной стороны, причинами дидактического характера,

целями философского просвещения, а с другой, особенностями строя национального сознания и его художественно-эстетическими ориентация;®. В отечественной литературе это обстоятельство, последовательно отмечалось в работах И.А.Тертерян и 3.И.Плавскина.

6.

Научная библиография по теме учитывает только литературу, относящуюся к исследуемому периоду. В список не включены многие работы, особенно католических авторов, содержащие, как нам представляется, заведомо односторонние и ограниченные сведения об истории испанской философской мысли.

Практическая значимость и апробация результатов исследования. Их практическое значение состоит, во-первых, в возможности использования разработанной-наш« опорной, или примерной схемы историко-философского процесса в Испании в ХУШ-/Х вв. для дальнейшей углубленной работы в этом направлении как со стороны подходов, так и со стороны дальнейшего анализа представленного историко-философского материала.

Во-вторкх, для специалистов-методологов истории философии может представить интерес анализ процесса формирования национальной историко-философской дисциплины в трудах испанских авторов на протяжении последнего столетия.

В-третьих, материал наши;: основных публикаций может быть учтен в работах по философскому-страноведению и з различных но философских разработках.

В-четвертых, этот материал может использоваться как основа, или как подспорье при построении и чтении лекционных курсов историками философии и специалистами в разных областях испанистики.

Основные идеи и результаты исследования отражены в 21 публикациях, в т.ч. одной индивидуальной монографии, общ:™ объемом около 25 печатных листов. На их основе триады читался автором спецкурс по истории испанской философии студентам Ленинградского (ныне Санкт-Петербургского) университета. Подготовлены и сданы в печать также книга научных переводов трудов Х.Ортеги-и-Гассста ("Размышления о "Дон Кихоте'' и др.) и его интерпретаторов, снабженная комментарием и заключительной статьей, а также две статьи по теме исследования общим объемом 13 печатных листов.

Положения нашей статьи "Ортега-и-Гассет: размышления о гума-

низме и о Дон Кихоте" отражены в предисловии Г.М.Шридлендера к кн. Х.Ортега-и-Гассег. Эстетика. Философия культуры (М., 1991). Там пе дан позитивный отклик на некоторые наши соображения, касающиеся эстетики Ортеги. Как содержательные расценены наши статьи, посвященные вопросам изучения Ортегой испанской культуры в послесло-еии А.Б.Зыковой к кн.: Х.Ортега-и-Гассет. Что такое философия? СМ., 1991).

Автор изложил общие и частные идеи и выводы исследований в докладах и выступлениях на пяти Всесоюзных теоретических конференциях, четырех научных заседаниях Проблемного совета Минвуза РСФСР по критике современной зарубежной философии, шести научных заседаниях Комиссии АН СССР по комплексному изучению культуры народов Пиринейсксо' полуострова и Латинской Америки ("Иберика"), проводившихся совместно с ЛГУ и Институтом русской литературы (Пушкинский дом), нескольких межвузовских и внутривузовских конференциях и симпозиумах.

Публикации по теме исследования:

1. К критике философии Х.Ортеги-и-Гассета//Вопросы философии и социологии. Вып. I. Изд. ЛГУ, 1969, с. 73-77 (0,3 п.л.).

2. В.И.Ленин о тенденциях развития буржуазной философии XX века // Материалы научно-технической конференции. ЛИВТ, 1970, с. 60-65 (0,2& п.л.). '

3. Критика теории национальных культур Х,.Ортеги-и-Гассета // Краткие тезисы докладов Всесоюзно., конференции аспирантов вузов и научно-исследовательских учреждений искусства и культуры, посвященной ЬО-лети» образования СССР. Л , 1972, с. 9-12 (0,2 п.л.).

4. Некоторые актуальные задачи компаративистики в философии (тезисы докл. в обзоре) // Журавлев О.В., Романова И.К. Современная философская компаративистика. - "Вестник Санкт-Петербургского университета'1992". Изд. СПбГУ, 1992. Вып. 2. Серия 6, 13 13,с.125.

5. Концепция "культурного синтеза" в системе идей Х.Ортеги--и-Гассета// Проблемы борьбы против буржуазной идеологии. Зыа. 2. Изд. ЛГУ, х973, с. 66-86 (2,5 п.л.).

6. Дегуманизация буржуазного искусства и реакционный социальный идеал Х.Ортеги-и-Гассета II Теоретические проблемы марксистско-ленинской эстетики. Материалы П Всесоюзной конференции по эстетике ¡ЛГУ, 1972. М., 1975, с. 263-268 ( 0,35 п.л.).

7. (Лекция 36). § 4. Вызревание предпосылок эстетической мы-

ели в Испании второй половины XIX-начале XX века. § 5. Эстетика Ортеги-и-Гассета // Лекции по истории эстетики. Кн. 3, ч. 2. Изд. ЛГУ, 197?, с. G5-72 (0,6 п.л.).

8. Ортега-и-Гассет: размышления о гуманизме и о Дон Кихоте// Сервантесовские чтения. Л., Наука, 1985, с. 190-199 (0,6 п.л.).

9 Этические исследования в Испании в XX веке // Историко-этические исследования. Идейно-нравственное наследие. Тезисы к методологическому семинару сектора зтики "Этика. Мировоззрение. Нравственное воспитание". М., И5АН СССР, 1986, с. 44-50 (0,3 п. л.).

10. Методологические и теоретические проблемы исследования испанской истории философии (тезисы сообщения, в обзоре) // Кор-неев М.Я., Ипакова Р.П. Актуальные вопросы критики современной буржуазной философии и социологии. - "Вестник Ленинградского университета' 88". Изд. ЛГУ, 1983. Серия 6, вып. Я, 13, с. 121,122.

11. Проблемы диалога в латиноамериканской философской и общественно-политической мысли современности (Тезисы дога, в обзоре) // Корнпев М.Я., Романова И.К., Шпанова Р.П. Проблемы диалога в современной философии в свете нового политического мышления. - "Вестник Ленинградского университета'89". Изд. ЛГУ, 1939. Серия 6, вып. 26, К? 13, с. 128.

12. Панентеизм: философско-религиозная доктрина и соцко-куль-турное явление // Теоретическая конференция "Религия и атеизм в истории культуры". Тезисы докладов. Л., 1989, с. 66-68 (0,13 п. л.).

13. М. де Унамуно и X.Ортега-и-Гассет: диалог мыслителей // Культура народоь Пиринейского полуострова в XX Бэке. Л., "Наука", 1989, с. 76-bö (0,7 п.л.).

. 14. Влияние X.Ортеги-и-Гассета на латиноамериканскую философию (тезисы доклада, в обзоре) // Журавлев О.В., Романова И.К., Шпакова Р.П. Проблемы диалога в философии. - "Вестник Ленинградского университета»90". Изд. ЛГУ. Серия 6, вып. 4, Ii? 27, с. НО.

15. Научный neperэд статей Х.Ортэги-и-Гассета с испанского: "Три картины о вине", "Искусство в настоящем и прошлом" // X.Ортега-и-Гассет. Эстетика, Философия культуры. М., "Искусство", 199I, с. 82-93, 296-303 (1,2 п.л.).

16. Комментарий (в соавт.) // Там не, с. 535-587 (3,5 п.л.).

17. История философской млели в Испании. Программа спецкурса. Изд. ЛГУ, 199I (0,5 п.л.).

18. Правовая мысль и этика в эпоху копккстн // Ibérica Amer icans¿ лультури Нового и Старого Света ХУ1-ХУ111 вв. в их Езат.эде?стели. СПб., "Наука", 1991, с. 69-77 /0,3 п.л./.

19. 0 региональной ''специфике" философской мысли и Kcei.rap-ко.1 философском процессе /Некоторые итоги дискуссий, в Салскан-ке/ //Вестник Санкт-Петербургского университета'92i Изд. СГОГУ, 1992. Серия 6, внп. 1, J" 6, с. 20-28 /0,75 п.л./.

20. Тема 4. Философия X.JpTsrîî-и-Гассета // Современная зарубежная философия. Методические указания. Часть 1. Изд. СПбГУ, 1992, с. 21-23 /ОД п.л./.

21. Пути и перепутья : Очерки испанской философии XIX-XX вв. Изд. СПбГУ, 19Э2, 200 с. /14,62 п.л./.

Подписано к печати 05.05.93 Заказ 155 Тираж 100 Объем 2,25 п.л. ПМ1 СПГУ

199034, Санкт-Петербург, наб. Макарова,6.