автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Историческая лексика как средство создания хронотопа художественной прозы А.С. Пушкина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Историческая лексика как средство создания хронотопа художественной прозы А.С. Пушкина"

На правах рукописи

Кончакова Екатерина Викторовна

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА КАК СРЕДСТВО СОЗДАНИЯ ХРОНОТОПА ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ А. С. ПУШКИНА

Специальность 10 02 01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Воронеж 2008

003170455

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Ковалев Геннадий Филиппович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Загоровская Ольга Владимировна (Воронежский государственный педагогический университет);

кандидат филологических наук, преподаватель Воронова Татьяна Алексеевна (Воронежский государственный архитектурно-строительный университет)

Ведущая организация: Елецкий государственный университет

Защита состоится 19 июня 2008 г в 14 00 на заседании диссертационного совета Д 212 038 07 в Воронежском государственном университете по адресу 394006, г Воронеж, пл им Ленина, 10, ауд 18

С диссертацией можно ознакомиться в зональной научной библиотеке Воронежского государственного университета

Автореферат разослан мая 2008 г

Ученый секретарь

диссертационного совета Н М Вахтель

Устаревшая лексика вообще и в пушкинских произведениях в частности как объект исследования неоднократно упоминалась в лингвистической литературе Давней традицией в лингвистике является ее разделение на историзмы и архаизмы, причем к историзмам, как правило, относят слова, которые называют вышедшие из активного использования реалии прошлого, к архаизмам - устаревшие наименования до сих пор существующих предметов, явлений, понятий Такая точка зрения высказывается подавляющим большинством отечественных лингвистов - Л А Булаховским (1952), А Д Григорьевой (1953), А Н Гвоздевым (1965), А И Чижик-Полейко (1966), А В Калининым (1971), Н М Шанским (1972), Э В Кузнецовой (1989), И Б Голуб (1997), М И Фоминой (2001) идр Новацией данной работы является попытка осветить проблему устаревшей лексики в целом и историзмов в частности на пока еще не апробированном уровне, а именно в русле активно обсуждающейся в современном языкознании «номинативно-прагматической парадигмы» - в терминах теории номинации и теории референции Применение данных концепций позволяет рассматривать слова-историзмы в качестве означающего той части реального мира, которая - с «точки зрения» языка - подвержена изменениям во времени Лексика, в системно-структурной лексикологии выделенная (по экстралингвистическому основанию - фактическому устареванию денотата) в группу историзмов, в номинативно-прагматическом аспекте выполняет рефе-ренциальную функцию - принимает участие в формировании в сознании человека языкового образа действительности, а именно представляет эту действительность как разделенную на две области - с «точки зрения» языка меняющуюся во времени и темпорально индифферентную Таким образом, анализ лексических историзмов предполагает исследование той части реального мира, которая - с «точки зрения» языка - подвержена изменениям во времени При этом из предмета рассмотрения не исключаются историзмы, которые как явления языка одновременно несут в себе и черты архаичности (в формальном и содержательном аспектах), то есть с позиций системно-структурной лексикологии признаются также архаизмами Во избежание терминологической несогласованности со сложившейся исследовательской практикой в качестве основного в диссертации принимается не только понятие историзм, но и - историческая лексика, подразумевающее, во-первых, что наряду с «классическими» историзмами анализу в необходимых случаях (при совмещении признаков) подвергаются и архаизмы, а во-вторых - что предметом рассмотрения выступают

\

также ономастические единицы, принимающие участие в маркировании действительности как исторической

Обращаясь к словам-историзмам (исторической лексике) как к объекту, диссертационное исследование сужает его до историзмов, представленных в прозе А С Пушкина Предметом диссертации выступают слова-историзмы в аспекте их функционирования в художественных (прозаических) пушкинских текстах Тем самым в исследовании устанавливаются референциальные отношения языка А С Пушкина к художественной реальности его прозаических произведений, применительно к которой оказалось плодотворным использовать термины «художественное пространство», «художественное время» и «хронотоп», доказавшие свою эффективность в филологическом дискурсе Таким образом, представляемая работа обращается к употребляемым А С Пушкиным историзмам (словам и устойчивым сочетаниям) как к знакам изменчивости (с позиций языкового сознания) определенной части художественного пространства его прозаических произведений

Сказанное выше свидетельствует об актуальности исследования

Целью работы является определение особенностей функционирования исторической лексики в аспекте ее участия в формировании художественного пространства и времени прозаических произведений А С Пушкина Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач

1) определение теоретических оснований исследования,

2) выявление количественного и качественного состава исторической лексики в художественной прозе А С Пушкина,

3) разграничение исторической лексики, являющейся таковой в пушкинскую эпоху и используемой А С Пушкиным с определенной стилистической целью, и лексики, общеупотребительной в 1-й трети XIX в, но вышедшей из активного состава позднее,

4) выявление особенностей формирования исторического художественного пространства при помощи историзмов в различных прозаических текстах А С Пушкина (завершенных и незавершенных, исторических и неисторических по тематике, отличающихся по жанру и т д ),

5) анализ принципов отбора, использования и комментирования устаревшей лексики в художественной прозе А С Пушкина

Общенаучная методология исследования определяется прежде всего тем, что анализ лексического материала осуществляется на основе выявления эсте-

тических намерений автора, легших в основание того или иного словоупотребления Теоретико-методологической базой диссертации послужили положения, выдвинутые в трудах М М Бахтина, В В Виноградова и А М Ломова В качестве частнонаучных применяются методы сравнительно-исторический, описательный и метод дистрибутивного анализа, отбор устаревшей лексики проводился методом сплошной выборки

Источниками языкового материала выступили прозаические тексты А С Пушкина - по изданию ПушкинА С Полное собр соч в Ютт / под ред Б В Томашевского -4-еизд - Л Наука, 1977-1979 Общее количество отобранных историзмов составило около 1500 единиц

Новизна и теоретическая значимость работы заключаются в реализации возможности выйти в лексикологических исследованиях за пределы системы языка в сферу отношений языка к действительности, а также апробировать перспективную лингвистическую методологию в области исторической лексикологии Кроме того, впервые целостному лексикологическому исследованию подверглась вся художественная проза А С Пушкина

Практическая значимость работы состоит в определении возможности применить в будущем эффективную номинативно-прагматическую методологию в других лингвистических исследованиях, используя принципы и приемы, отработанные в представляемом диссертационном сочинении Основные положения, выносимые на защиту

1 Характер лексической репрезентации исторического художественного пространства произведений пушкинской прозы позволяет судить о главных эстетических задачах, поставленных перед собой автором в данном произведении

2 Дифференциация в употреблении историзмов в разных произведениях прозы А С Пушкина (даже в случае явных текстуальных совпадений) свидетельствует о неодинаковости заложенных в них автором художественных концепций

3 В одиночных (не объединенных в циклы) текстах А С Пушкина может быть выделен «участок» художественного пространства (выраженный в исторической лексике), определяющий историческое художественное пространство произведения в целом В произведениях, объединенных в цикл, центральный «участок» художественного пространства всего цикла не может быть выделен, поскольку он обнаруживает подвижность «перемещается» от повести к повести в разные области хронотопа

4 Обнаруживаются определенные закономерности в динамике повышения «дробности» исторического художественного пространства (выраженного в историзмах) разными произведениями пушкинской прозы с течением времени их существования в русской языковой культуре тексты на историческую тему повышают «дробность» своего хронотопа менее активно, чем неисторические произведения

5 Степень «дробности» выраженного в исторической лексике художественного пространства данного произведения позволяет дифференцировать его жанр менее «дробный» хронотоп характерен для рассказа и повести, более «дробный» - для романа, особенно исторического

Апробация работы Основные результаты исследования отражены в 9 публикациях автора, обсуждались на научных сессиях филологического факультета Воронежского госуниверситета 2004-2008 годов, а также на научных конференциях в Мичуринске (2005), Борисоглебске (2005), Воронеже (2005) и Жешуве (Польша, 2006)

Структура и объем работы Диссертационное сочинение состоит из Введения, пяти глав, Заключения, списков источников материала (31 позиция), словарей и справочников (21 позиция) и использованной литературы (200 позиций) Общий объем исследования - 283 страницы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении определяются объект и предмет исследования, доказывается его актуальность, теоретическая и практическая значимость, формулируются цель и задачи, обосновывается выбор обще- и частнонаучной методологии, отграничивается круг источников языкового материала, сообщается об апробации работы, описывается ее структура и объем В этом же разделе сформулированы положения, защищаемые в исследовательской части диссертации

В главе I - «Теоретические проблемы анализа особенностей функционирования исторической лексики в тексте художественного произведения (применительно к прозе А. С. Пушкина)» - доказывается недостаточность существующих в системно-структурном языкознании концепций «устаревшей лексики», а также концепций, решающих проблему художественной стилизации, для целей эффективного анализа языка художественного произведения, воспроизводящего отдаленную историческую эпоху Неудовлетворительность разных аспектов данных концепций уже отмечалась отечественными и зарубеж-

ными исследователями (Р А Будагов, 1953, Д Н Шмелев, 1960, А Н Гвоздев, 1965, Н М Шанский, 1972, А М Бабкин, 1983, В \Valczak, 1998 и др)

Наталкивается на возражения и сама мысль о принадлежности устаревших слов (историзмов и архаизмов) к «пассивному лексическому запасу», об их неизвестности носителям современного русского языка и малоупотребительности (Н Т Бухарева, 1985 и др) Добавим, что эта мысль вполне справедлива и для исторической ономастики - Петр I, Карл XII, Фридрих Великий, Петр Вяземский и т д, - никогда не рассматривавшейся в ряду историзмов, хотя, казалось бы, ее принадлежность к данному классу слов устанавливается очевиднее, чем, например, историчность лексем боярин, гренадер, кистень и др, - по точно определенным датам жизни или событий

Недостаточность «системных» классификаций устаревшей лексики проявляется при попытках их практического применения - в частности, при составлении специальных словарей Одни исторические лексикографы расширяют традиционно лексическое поле историзмов за счет фразеологии и даже синтаксиса (свободных словосочетаний), а также вводят в него «классические» архаизмы, последовательно избегая характеризовать описываемый ими лексикографический материал как «устаревший», «пассивный» ит д (Т Г Аркадьева, М И Васильева, В П Проничев и Т Г Шари - составители нового «Словаря русских историзмов» (2005)), другие - уклоняются от деления на архаизмы и историзмы вообще, предпочитая иные основания для классификации (Р П Рогожникова и Т С Карская - авторы «Школьного словаря устаревших слов русского языка» (1996))

Названные проблемы уже решаются по частям в современной лингвистике, например, в русле исследований, на которые обратили внимание и которые поддержали М М Копыленко и 3 Д Попова в конце 1980-х гг (М М Копыленко, 3 Д Попова, 1989) Однако удовлетворительного разрешения противоречивость существующих классификаций архаизмов и историзмов на путях системно-структурной лингвистики не находит

По нашему мнению, решение проблемы построения адекватных классификаций в области так называемой «устаревшей» лексики лежит уже вне системно-структурных методов «Архаизмы» как языковые единицы мы соотносим с номинативным уровнем языка, «историзмы» - с реферещиальным Таким образом, проблема «устаревшей лексики» может быть обсуждена в терминах двух

теорий, набирающих силу в современной лингвистике, - теории номинации и теории референции

Используя общелингвистическую концепцию, примененную А М Ломовым в области синтаксиса1, предположим, что в номинативном аспекте архаизмы представляют собой часть «инвентаря» языка (слов, словосочетаний и предложений), имеют социальную специфику, особые формы (набор которых ограничен), выполняют функцию моделирования действительности и характеризуются ролевой спецификацией Важно отметить, что данные признаки архаичной номинации в равной степени могут быть свойственны не только словам и фразеологизмам, но и всем другим номинативным языковым единицам При этом архаизмы способны «моделировать действительность» на всем ее «протяжении», независимо от устарелости, социальной и территориальной ограниченности и других особенностей составляющих ее явлений

Термин «историзмы» - по нашему мнению, сформировавшемуся на основе принципов номинативно-прагматической «парадигмы», - дает отсылку на ре-ференциальный аспект языка, то есть определяет круг реалий (предметов, действий, ситуаций и т д), которые уже не существуют в современности, став предметом истории В таком понимании историзмы - это слова не в номинативном аспекте (их номинативный план - архаизм либо неархаизм), а как знаки принадлежности обозначаемого словом явления истории При этом в числе реалий, образующих денотативную основу историзма, могут быть не только исторические предметы, но и действия, а также ситуации, церемонии, обряды, которые могут быть переданы не одним словом или словосочетанием в их «словарном» виде, а путем «вкрапления» в различные языковые конструкции

Применительно к тексту художественного произведения изложенная концепция нуждается в некоторых дополнениях, связанных с представлениями о характере преломления - в формах языка - реальной действительности (часть которой «отражают» общеязыковые историзмы) в действительность художественную (в которой могут быть исторические «участки», выраженные в историзмах «авторских») Тем самым на поверхность исследования выводится предмет, очерченный прежде в работах М М Бахтина слово не в «усредненном», лексикографическом виде («без учета чужого слова, второго контекста»2), а «стилистически обработанное», то есть подчиненное «как высшей и

'ЛомовА М Типология русского предложения Воронеж, 1994 С 13-14

2 Бахтин М М Проблемы поэтики Достоевского М , 1963 С 249

последней инстанции стилистическим заданиям авторского контекста»3 Историзмы и архаизмы в художественном произведении - это, как нам представляется, те ключевые пункты, которыми писатель ограничивает историческое пространство и время (исторический хронотоп) созданной им эстетической реальности Если в человеческом языке вообще историзмы характеризуют ту часть воспринятой языком действительности, которая отличается изменчивостью (с «точки зрения» языка), а архаизмы являются набором специальных форм, придающих номинации устарелый характер, - то в художественном тексте историзмы формируют прагматическое, то есть наделенное особым авторским заданием (М М Бахтин), «поле референции» (историческое художественное пространство), а архаизмы придают нужную автору устарелую окраску определенным «участкам» как исторического предметного поля, так и тем, которые в референциальном аспекте представляются вневременными

Данные теоретические принципы положены в основу исследовательской части представляемого диссертационного сочинения „ В главе II - «Общая характеристика лексических составов, формирующих историческое художественное пространство прозы А. С. Пушкина» - историческая лексика пушкинской прозы как средство формирования исторического хронотопа рассмотрена в двух аспектах в аспекте современного русского языка (§ 1 данной главы) и в аспекте русского языка околопушкинской поры (§ 2)

В аспекте современного русского языка в числе «участков» исторического хронотопа пушкинской прозы обнаруживаются

1 Историческое художественное пространство (далее - ИП) семьи и быта — в 11-ти разновидностях одежда (армяк, камзол, лапоть, скуфья, шлафорк, шушун И Др ), карточная игра (атанде, (за)гнуть угол, пароли-пе, понтер, порошковые карты, поставить на руте, прокыдка, ставить семпелем И др ), бытовые территории, постройки (девичья, лакейская, людская (изба), палаты, псарный двор, светлица и др ), деньги (алтын, гривенник, гривна, грош, двугривенник, червонец и др ), личные вещи (белила, записная дощечка, лорнет, мушка, перо, сурьма, французская мука И др ), развлечения (котильон, куранта, менуэт, экосез и др ), посуда (ковш, погребец, ставец, штоф И др ), единицы измерения (бирка, вершок, десятина, четверть и др ), еда и напитки, лекарственные средства (анисовая водка, кислые щи, мальвазия, шпанская муха), интерьер (лубочная картинка, лучина, сальная свеча), похоронный ритуал (дроги (похоронные))

3 Там же С 251

2 ИП воспитания и образования - в 4-х разновидностях воспитатели, учителя (гувернер, дядька, танцмейстер и др ) учебные заведения (народное училище, пансион), учебное оборудование (аспидная доска), воспитанники (монастырка)

3 ИП предметов труда - в 2-х разновидностях инструменты для труда (булава, веретено, рожок (пастуший), самопрялка, соха) И помещения для труда (мастеровая, токарня)

4 ИП дороги - в 10-ти разновидностях средства передвижения (бричка, дрожки, кибитка, колымага, линейка, Монгольфьеров шар И др ), возницы (извозчик, кучер, форейтор, ямщик И др ), подготовка и упряжь лошади (закладывать, откладывать, тройка, цугом, шестерня И др ), придорожные учреждения (застава, постоялый двор, (почтовая) станция, почтовый двор, ямская изба и др ), способ передвижения (вольные лошади, на долгих, перекладные), дорожные документы и платежи (подорожная, почтовая книга, прогоны), измерение расстояния (верста и др ), дорожные служители ((станционный) смотритель И др ), принадлежности повозок (гуж, облучок), тип дороги (почтовый тракт)

5 ИП воинской службы — в 6-ти разновидностях воинские звания (бригадир, вахмистр, военный лакей, генерал-аншеф, премьер-майор, юнкер И др ),рода войск (гусар, драгун, егерский полк, конногвардеец, улан и др ), оружие (булат, картечь, кистень, колчан, сайдак, шпага, ядро И др ), военное обучение (кадетский корпус, парижское военное училище и др ), фортификационные сооружения (бастион, рогатка), военные документы (артикул, реляция)

6 ИП общественного положения и государственной власти - в 5-ти разновидностях административно-территориальное деление (воеводство, губерния, провинция, слобода, уезд), государственные учреждения (адмиралтейская коллегия, Иностранная коллегия, местничество, приказная изба, присутственное место, сенат и др ), социальная иерархия (будочник, воевода, городничий, дьяк, барская барыня, выборный, дворня, ключница, приказчик, псарь, великая княжна, герцог, каретник, трактирщик, целовальник и др ), государственное, административное, семейное и гражданское право (гербовая бумага, крепостной акт, крепость, купчая, партикулярный паш-порт, ревижская сказка, ревизия, укрепление, барщина, недоимка, оброк, душа, приданое И др ), печатные издания («Благонамеренный», Вестник Европы, воззвание государя, «Гамбургская Газета», «Новейший письмовник» Курганова, Придворный календарь, рас-тпопчинская афишка, «Сенатские Ведомости», Соревнователь Просвещения И др )

7 ИП наказания за преступление — в 4-х разновидностях орудия наказания (виселица, железы, колодка, оковы, плаха, плеть, розги, секира), места отбытия и

формы наказания {лобное место, острог, посадить на кол, поселение), средства охраны порядка (чугунная доска), следственные действия {розыск, пытка)

8 ИП писаной истории и мифологии - в 3-х разновидностях русская давняя история и мифология {Гришка Отрепьев, Екатерина II, Марфа Посадница, Минин, Мономах, Петр Великий, Пожарский, Рюрик И др ), зарубежная давняя история {Палестина, Нибур, аббат Милот, Орлеанская Дева), античная история и мифология {Ал-кивиад, Афины, Виргилий, Одиссей И др )

9 ИП литературы и других родов искусства, а также науки (за исключением исторической) - в 6-ти разновидностях писатели и философы {Аблесимов, Баратынский, Богданович, Сумароков, Тредьяковский, Фонвизин, Херасков, Языков и др ), произведения литературы и искусства {Вечер на бивуаке, «Гром победы раздавайся», Журнал путешественника, «Критика на Московский бульвар», «Наталья боярская дочь», «Ненависть к людям и раскаяние», «Опасный сосед», «Совершенная повариха» И др ), герои произведений искусства {Адольф, Белькур, Кларисса Гарлов, Конрад, Ловлас, Ринальдо, Фоблас, Форнарина И др ), научные теории {лафатерские догадки, Месмеров магнетизм, философский камень И др ), деятели искусства {т-le Зонтаг, la signora Catalam, т-те Lebrun), ученые - естествоиспытатели и экономисты {Адам Смит, Ломоносов, Фонтенель)

В системе языка времени А С Пушкина, по нашим данным, исторический хронотоп его прозы значительно сужает лексическую репрезентацию своих «участков» историческое художественное пространство семьи и быта в ретроспективе утрачивает 4 «участка» (ИП карточной игры, единиц измерения, интерьера и похоронного ритуала), ИП воспитания и образования - аннулируется полностью, ИП труда сохраняется только в части ИП помещений для труда, ИП дороги удерживает лишь ИП средств передвижения и придорожных учреждений (8 других разновидностей - аннулируются), ИП воинской службы сохраняется лишь в части ИП воинских званий, оружия и родов войск (3 других ИП - утрачиваются), ИП общественного положения и государственной власти представлено во всех 5-ти своих частях, правда - со значительным уменьшением объема лексической репрезентации, ИП преступления и наказания утрачивает одну разновидность - ИП средств охраны порядка, ИП писаной истории и литературы, науки и искусства в целом сохраняют свою структуру

Анализ динамики увеличения с течением времени количества «участков» ИП в отдельных прозаических текстах А С Пушкина позволил обнаружить определенную закономерность Так, рассмотренные тексты довольно отчетливо

разделились на две группы 1) тексты, исторический хронотоп которых с течением времени (от пушкинской эпохи до современной) изменился незначительно по составу образующих его лексических «участков», и 2) тексты, исторический хронотоп которых на пути к современности значительно усилил свою дробность К текстам 1-й группы относятся «Арап Петра Великого» (в исторической ретроспективе его хронотоп потерял всего 2 «участка» с точки зрения современного русского языка в нем 12 видов ИП, в системе языка пушкинской эпохи - 10 видов ИП, для такого соотношения примем запись 12>10), «Капитанская дочка» (12>10), «История села Горюхина» (14>9), «Повесть из римской жизни» (5>5), «Египетские ночи» (8>5) Тексты 2-й группы с течением времени значительно усилили дробность своего исторического хронотопа «Гости съезжались на дачу» (9>2), «Участь моя решена » (5>0), «Записки молодого человека» (5>1), «Отрывок» (6>2), все «Повести Белкина» - «От издателя» (7>1), «Выстрел» (8>0), «Метель» (7>0), «Гробовщик» (6>1), «Станционный смотритель» (7>1) и «Барышня-крестьянка» (Ю>1), «Пиковая дама» (6>3), «Кирджа-ли» (6>3), «Русский Пелам» (4>1), «В начале 1812 года » (3>0), «Роман на кавказских водах» (3>0), «Марья Шонинг» (4>2), «В 179* году возвращался я » (3>1), «На углу маленькой площади» (2>0), «Наденька» (2>0), а также «Рославлев» (10>4), «Роман в письмах» (9>4) и «Дубровский» (11>5)

Поскольку в 1-й группе присутствуют произведения, исторический жанр которых не вызывает сомнений («Арап », «Капитанская дочка», «Горюхино»), можно предположить, что и другие тексты с более или менее устойчивой во времени структурой исторического хронотопа задумывались А С Пушкиным как произведения на историческую тему либо как промежуточные между историческими и неисторическими («Пиковая дама», «Кирджали» и, возможно, другие) И напротив бурное темпоральное развитие исторического хронотопа произведений 2-й группы свидетельствует, что в их основе не лежало стремление автора осветить исторические проблемы

Глава III - «Особенности функционирования историзмов в незавершенных прозаических произведениях А. С. Пушкина» - устанавливает, что, несмотря на многообразие форм незаконченных произведений пушкинской прозы, исследование лексической репрезентации их исторического художественного пространства приводит к заключению о характере главных эстетических задач, поставленных перед собой автором в данном произведении Так, полное отсутствие исторической лексики в отрывке «Часто думал я » репре-

зентирует «чистую идею» «любовного треугольника», без ориентации ее в конкретно-исторических координатах В координатах игра - дорога сосредоточивается проблема растраты молодым поколением семейного имущества, поставленная в отрывке «Наденька» Лексическая структура хронотопа «Записок молодого человека» (4 вида ИП) свидетельствует, что идейной основой отрывка является проблема свободы молодого человека, входящего в жизнь Для раскрытия этой проблемы активно используется «дорожный» «участок» исторического художественного пространства, который определяет в тексте отрывка и другие виды ИП - прежде всего ИП социальной иерархии «Марья Шонинг» (4 вида ИП) использует конкретно-исторический фон для показа бездушной меркантильности западноевропейского сознания Бытовая составляющая исторического хронотопа отрывка ограничена во времени двумя «точками», зафиксированными в реалиях - предметах одежды кафтан и камзол Первый относится к давно минувшим временам молодости Шонинга, ср На одном [портрете] изображен был Шонинг молодым человеком в красном кафтане (VI, С 419), второй — завершает его жизнь [Оценщик] кричал «Байковый камзол с медными пуговицами ** талеров < > Камзол перешел в руки нового своего владельца» (VI, с 418) «Повесть из римской жизни» (5 видов ИП) на чрезвычайно насыщенном античном предметном фоне обсуждает внеисторическую проблему старости, смерти, а более широко - смысла жизни

Структура дорожного хронотопа «Дубровского» (11 видов ИП), не встречающаяся в столь разветвленном виде в других текстах А С Пушкина, по нашему мнению, имеет идейно-тематическое обоснование Представляется, что разворачивающийся в «Дубровском» конфликт в лексическом аспекте опирается на несколько концентрических «дорожных кругов» Наиболее узкий (внутренний) «круг» (репрезентированный лексемами и сочетаниями, называющими повозки помещиков - от дрожек до колясок, действия по подготовке повозок к движению, крепостных возниц и т п ) образован дорогами, по которым соседи-помещики ездят друг к другу в гости и «на которых» зародилась ссора между Кирилой Петровичем и Дубровским-старшим Узкий, но уже не в прежнем смысле «соседский» дорожный круг (2-й «изнутри» художественного пространства романа) пролегает через поместья Троекурова и князя Верейского Этот круг сформирован лексемами-историзмами карета и линейка, а также совершенно не характерными для других кругов названиями водных средств передвижения - барка и лодка-душегубка, и на нем разворачиваются перипетии

«любовного треугольника» Владимир Дубовский — Маша Троекурова - князь Верейский (в топографическом смысле данный треугольник опирается на топонимическую триаду Кистеневка - Покровское - Арбатово) Более пространственно широкий 3-й «дорожный круг» (лексически представленный тройками -заседателя Шабашкина и тех, на которых к Дубровскому «суд приехал» (VI, с 163)) соединяет сельские поместья с недалеким городом, в котором судьи лишают Дубровских их родового гнезда, - таким образом, данный «дорожный участок» способствует переводу конфликта в сферу судебного крючкотворства, и, наоборот, в этом круге Дубровский-младший пытается восстановить справедливость, перенеся «разбирательство» своего дела из судебных комнат на ночную дорогу Наконец, наиболее широкий в масштабах дорожного хронотопа «Дубровского» «круг» соединяет помещичий мир и некий дальний город, в котором служит Дубровский-младший Этот круг образован государственной системой транспортного сообщения России пушкинской поры и на лексическом уровне представлен в романе широким списком слов и сочетаний бричка, вольные лошади, застава, подорожная, почтовый тракт, станция, смотритель, смотрительша, тройка (как сменные лошади на станции), ямщик

По-видимому, дорожный хронотоп выступает в «Дубровском» в качестве своеобразного «каркаса», на котором формируется большая часть других «секторов» исторических художественных пространств романа

Анализ лексической основы исторического хронотопа «Истории села Го-рюхина» (13 видов ИП) позволяет выделить несколько независимых авторских позиций, относящихся к разным временным (историческим) пластам, - и тем самым подтвердить встречающееся в литературе мнение о том, что «Горюхино и его обитатели доходят до читателя посредством не одной пары глаз и не с какой-то одной точки зрения»4 В каждой из этих позиций (прошлом, настоящем и будущем) автор описывает ситуацию в своих исторических терминах и как будто бы имеет весьма туманное представление о лексических формах других времен Это авторское «многоголосие» сюжетно мотивировано повествование якобы составлено на основе нескольких источников (календарей, «летописи» горюхинского дьячка, «изустных преданий», «ревижских сказок»), авторы которых имеют свои точки и временные «углы» зрения

4 Иванникова В В «История села Горюхина» в свете литературных и исторических интересов А С Пушкина в 1830-е годы Нижний Новгород, 1994 С 11

Принцип развертывания авторской идеи в конкретных исторических координатах (в историческом хронотопе, выраженном в исторической лексике) прослеживается и в других незаконченных текстах А С Пушкина - «На углу маленькой площади »(2 вида ИП), «В начале 1812 года »(3 вида ИП), «Романе на кавказских водах» (3 вида ИП), «В 179* году возвращался я » (3 вида ИП), «Русском Пеламе» (4 вида ИП), «Участь моя решена Я женюсь » (5 видов ИП), «Отрывке» (6 видов ИП), «Гости съезжались на дачу » (9 видов ИП), «Рославлеве» (10 видов ИП) и др

Материал Н-й главы свидетельствует также, что в случае явных текстуальных совпадений разных отрывков прозы А С Пушкина анализ лексической составляющей их хронотопа выявляет неодинаковость заложенных в них автором художественных концепций (если лексическая репрезентация тех или иных сегментов исторического художественного пространства разнится в анализируемых фрагментах) либо их сходство (если историческое художественное пространство не различается в лексике) Так, при очевидной содержательной связи фрагмента «Арапа Петра Великого» с отрывком «Часто думал я », в первом тексте идея «любовного треугольника» формулируется в конкретных исторических координатах, воспроизведенных при помощи исторической лексики (графиня, граф, в отрывке «Часто думал я » на тех же позициях использованы исторически нейтральные жена, муж)

Картинки, изображающие библейскую историю о блудном сыне и развешанные на стенах почтовой станции в «Записках молодого человека», практически совпадают в описании с такими же картинками на станции Самсона Вы-рина в «Станционном смотрителе» Единственное предметное отличие - французский кафтан промотавшегося юноши в «Записках » и рубище в «Смотрителе» можно предположить, что с точки зрения автора во французском кафтане юноша не выглядел в достаточной степени «промотавшимся»

Анализ лексических опор исторического художественного пространства позволяет обнаружить некоторые существенные отличия в замысле произведений, являющихся на первый взгляд «тематическими дублетами», - отрывков «Египетские ночи» и «Мы проводили вечер на даче » (по 8 видов ИП) Оба этих произведения обращаются к «египетскому анекдоту» о Клеопатре, но завершения теме любви и смерти не дают Исследование историзмов этих произведений позволяет утверждать, что по сравнению с отрывком «Мы проводили вечер на даче » сюжет «Египетских ночей» более погружен в исторический

быт и не затрагивает при этом учреждений власти и фактов неантичной зарубежной истории Так, из «Египетских ночей» выведены лексемы - наименования властных институтов и государственных документов ценсура, гербовая бумага и Гражданская Палата, - которые герои другого отрывка пытаются «приспособить» к «анекдоту» о Клеопатре Кроме того, устранены присутствующие в «Мы проводили вечер на даче » упоминания Орлеанской Девы, а также современных сюжету персонажей европейской истории В то же время в «Египетских ночах» представлено ИП преступления и наказания, отсутствующее в другом отрывке и переносящее «государственность» из современности в античность Таким образом, «Египетские ночи» более определенно противопоставляют пушкинское время условной античности и лишены тематического эклектизма, свойственного, по нашим наблюдениям, отрывку «Мы проводили вечер на даче »

Лексическая структура исторического хронотопа отрывков «Гости съезжались на дачу» и «Роман в письмах» (в целом однотипная) обнаруживает существенное отличие одного от другого Если в «Гостях » русское дворянство подвергается уничтожающей критике как не соответствующее своей высокой роли в жизни России, то в хронотопе «Романа » (на его бытовом, «топографическом», историческом, литературном и некоторых других лексических «участках») А С Пушкин находит место не только для «светской черни», но и для противопоставленной ей истинной аристократии - сохранившей уважение к старине и высокие традиции прошлого, пытливый и критический ум, стремление к обустройству своих «дворянских гнезд» и т д

ИП домашнего воспитания, в которое А С Пушкин помещает юную героиню «Дубровского» - Машу, в некоторых лексических деталях совпадает с соответствующим «участком» хронотопа «Рославлева» В «Дубровском», как и в «Рославлеве», А С Пушкиным использованы исторические литературные источники в качестве косвенных «воспитателей» девушек-героинь (Монтескье и Кребильон — в «Рославлеве», французские писатели - в «Дубровском») В обоих случаях отцы героинь оставляют своих дочерей наедине с огромной библиотекой, предоставляя им возможность самим определить свои пристрастия В обоих случаях присутствует характерный объект русской литературы XVIII в -сочинения Сумарокова и «Совершенная повариха», отражающие вкусы обоих отцов, ментально остающихся в предыдущем столетии, и отвергнутые их дочерьми в пользу трудов европейских авторов Очевидно, что разница между

этими произведениями столь же велика, сколь различны между собой отец княжны Полины и Кирила Петрович Троекуров

Различия и сходства в лексической репрезентации некоторых «участков» исторического хронотопа разных фрагментов прозы А С Пушкина имеют, таким образом, идейно-содержательный характер

Глава IV - «Особенности функционирования историзмов в завершённых прозаических произведениях А. С. Пушкина» - обращается к завершенным текстам пушкинской прозы и устанавливает, что наиболее типичной структурой их исторического хронотопа является структура, образованная 6-10 «участками» При этом разброс количества «участков» ИП от 6-ти до 10-ти характерен лишь для текстов, объединенных в цикл («Повести Белкина»), внутри которого наблюдается развитие исторического хронотопа - качественное (в составе лексем-историзмов) и количественное (в приращении количества «участков» ИП от повести к повести) В наиболее общем виде и наиболее типично по количеству «участков» дифференцировано ИП вступления к «Повестям » «От издателя» - 6-7 видов ИП Историческое художественное пространство «Барышни-крестьянки» и «Выстрела» (10 и 8 видов ИП соответственно из 15-ти выделенных нами в прозе А С Пушкина с точки зрения современного русского языка) дифференцировано наиболее подробно Подобная структура пространственной составляющей хронотопа имеет, по-видимому, идейно-тематический смысл Действительно, «От издателя» намечает основные и наиболее общие «границы» исторического пространственного хронотопа, который затем детализируется и дополняется в других «Повестях Белкина», - бытовые, военной службы, социальной лестницы и имущественных отношений, административно-территориальные, художественной литературы В отличие от одиночных пушкинских текстов, в «Повестях Белкина» центральный «участок» ИП всего цикла не может быть выделен, поскольку он обнаруживает подвижность перемещается от повести к повести в разные области хронотопа Так, в «Выстреле» исторический хронотоп приобретает графско-дуэлъный характер Корень -граф-репрезентирован на 12-ти страницах «Выстрела» 28 раз, что совершенно не типично для лексики других повестей, и, видимо, представляет ту часть дворянства, которая была наиболее близка к институту дуэли Лексема дуэль трижды употребляется в «Выстреле» Я поклялся застрелить его по праву дуоли (VI, с 58 — в эпиграфе), Дуэли в нашем полку случались поминутно (VI, с 62), Мне все кажется, что у нас не дуэль, а убийство (VI, с 68) Кроме того, дуэльное ИП в «Выстреле» форми-

руют лексемы секундант (Я стоял на назначенном месте с моими тремя секундантами (VI, с 63) и др ), драться - 'сражаться на дуэльном поединке' ( В ту же ночь поехали мы драться (VI, с 62) и др), а также некоторые литературные имена собственные Мы хвастались пьянством я перепил славного Бурцова, воспетого Денисом Давыдовым (VI, с 62), - которые прямо с дуэлью не связаны, однако отражают правила неписаного «кодекса» гусарского поведения (в той его части, которая требует от гусара «буйствовать»), нормирующего также и дуэль В «Станционном смотрителе» и «Метели» в раскрытии любовной коллизии доминирует дорожный ИП, причем если в первой повести дорога героини от домашнего очага к своей любви «пролегает» через домашнюю одежду (от шлафорка и колпака смотрителя-отца к скуфье и халату Минского), то во второй - через одежду выходную (от капота и шлафорка к фраку или мундиру офицера) В «Гробовщике» акцент перемещается на обрядно-похоронный «участок» исторического хронотопа, при этом анализ «денотативной основы» данного вида ИП выявляет тему смерти В -А Моцарта (идея починяемого и сдаваемого напрокат гроба в повести соотносится с многоразовым гробом, с помощью которого был похоронен Моцарт, эта связь находит подтверждение и в других лексических данных), а также связанную с ней тему масонства Текст «Барышни-крестьянки» обладает наиболее дробным и равномерно представленным историческим хронотопом (включая даже крайне ограниченно репрезентированное в прозе А С Пушкина ИП труда, ср Заиграл рожок, и деревенское стадо потянулось мимо барского двора (VI, с 104)), без заметного акцентирования на каком-либо одном виде ИП

Подвижность исторического хронотопа обнаруживается в «Повестях Белкина» и в рамках одного его «участка» Так, семейно-бытовая историческая лексика имеет в «Повестях » своеобразную «специализацию» Если «исторические» одежда и деньги приобретают лексическую репрезентацию во всех повестях, то «историческая» карточная игра - лишь в «Выстреле», «историческая» косметика - лишь в «Барышне-крестьянке», «исторические» ритуальные предметы - лишь в «Гробовщике»

В текстах, не объединенных в циклы, обнаруживается устойчивая тенденция к 5-6-частной структуре исторического художественного пространства При этом, в отличие от «Повестей Белкина», в каждом из одиночных завершенных текстов А С Пушкина может быть выделен «участок» ИП (выраженный в исторической лексике), определяющий историческое художественное пространство произведения в целом и несущий специальную смысловую нагрузку

в «Пиковой даме» - ИП карточной игры (часть бытового хронотопа, ср гнуть угол, играть мирандолем, пароли-пе, понтировать, порошковые карты, талъя, фараон и др ), в «Кирджали» - военное ИП (атаган, булат, копье, сабля и др )

Глава V представляемой диссертации - «Особенности функционирования историзмов в текстах романов "Арап Петра Великого" и "Капитанская дочка" (сравнительно-сопоставительный аспект)» - устанавливает, что по количеству репрезентированных в текстах рассмотренных произведений видов и «участков» исторического хронотопа (по 12-ти видов ИП в каждом) и по объемам их лексических составов оба произведения соответствуют жанру романа, которому, как известно из теории литературы, свойственна широта охвата действительности (в данном случае - исторической действительности) Указанное обстоятельство может служить подтверждением мнения тех литературоведов, которые склонны относить жанр «Капитанской дочки» скорее к роману, чем к повести

Обнаружено также, что, в отличие от хронотопа «Капитанской дочки», в историческом художественном пространстве «Арапа Петра Великого» репрезентированы ИП труда (веретено, мастеровая, самопрялка, токарня), ИП античной истории (Алкивиад, Афины) - и напротив, в историческом хронотопе «Капитанской дочки» представлены такие «участки», как ИП преступления и наказания (причем весьма широко, ср виселица (16 с/у), висельник, повешенный, вздернутый, ссылка на вечное поселение, отсечение головы, вырывание ноздрей, языка и ушей, выбривание головы, колодка, плеть и др ), ИП печатных изданий (Придворный календарь, возмутительные листы), отсутствующие в хронотопе «Арапа »

Среди особенностей ИП анализируемых текстов представляет интерес, например, странное отсутствие в хронотопе «Арапа » главной исторической письменной принадлежности - гусиного пера, - несмотря на значительное количество в романе эпизодов, в той или иной мере связанных с писанием Можно предположить, что данный факт связан с определенными коннотациями, которые гусиное перо приобрело за столетия своего существования в русской и международной материальной и духовной культуре и которые не соответствовали идеологии «Арапа Петра Великого», как ее ощущал автор Для подтверждения этого тезиса отметим, что довольно часто в международном культурном пространстве перо соседствует со шпагой выражение (действовать) пером и шпагой ('использовать объединенную силу письменного слова и боевого оружия')

давно приобрело признаки устойчивого Этот парный «концепт» полновесно представлен и в «Капитанской дочке», ср Когда сидел я за элегией и грыз перо в ожидании рифмы, Швабрин постучался под моим окошком Я оставил перо, взял шпагу и к нему вышел и т д (VI, с 287) В отличие от лексически насыщенного военного художественного пространства «Капитанской дочки», в мизерном «оружейном» «участке» ИП «Арапа Петра Великого» отсутствует достойная лексическая пара (то есть настоящая, боевая шпага) гусиному перу как оружию В хронотопе «Арапа » представлена небоевая, «декоративная» шпага, которой А С Пушкин подбирает в качестве лексического «напарника» не боевитое, активное гусиное перо (как в «Капитанской дочке» и других произведениях мировой литературы), а сходную с ним по признаку письменности, но отличающуюся от него пассивностью - жалкую французскую книгу, ср Корсаков сидел в шла-форке, читая французскую книгу < > Корсаков потребовал шпагу и перчатки (VI, с 20-21) Обращает на себя внимание сходство логической структуры данных эпизодов в ожидании гостей и Корсаков и Гринев проводят время в общении с письменным словом (один пассивен - читает французскую книгу, другой активен - с пером в руках (точнее - в зубах) сочиняет элегию), оба посетителя - Ибрагим и Швабрин - поторапливают хозяев (первый « уже половина шестого, мы опоздаем, скорей одевайся и поедем» (VI, с 20), второй «Зачем откладывать' За нами не смотрят Сойдем к реке Там никто нам не помешает» (VI, С 287)), и Корсаков и Гринев меняют написанное слово на шпаги Наконец, и Корсакова и Гринева в результате смены ими письменного слова на шпаги доставляют домой в бессознательном состоянии - одного пьяным, другого раненным, - причем оба вынуждены потом с трудом припоминать произошедшее

В качестве причины явного избегания А С Пушкиным сочетания гусиное перо в тексте «Арапа Петра Великого» представим следующее объяснение Если в литературной культуре, как отмечено, перо соседствует со шпагой, то в пословичной (обиходно-бытовой) культуре гусиное перо противостоит топору, а вернее - побеждает его (ср широко известную пословицу что написано пером, того не вырубишь топором) Действительно, помимо поэтических коннотаций, гусиное перо обладает и отчетливой канцелярской, бюрократической семантикой, которую А С Пушкин, очевидно, не планировал вводить в семантему романа о Петре Великом «Бюрократическое» гусиное перо представлено в лексике «Капитанской дочки», ср У окошка за особым столом сидел секретарь с пером за ухом, наклонясь над бумагою, готовый записывать мои показания (VI, с 352), — причем

если «поэтическое» перо поэт Гринев грызет (грыз перо в ожидании рифмы - в приведенных выше примерах), то «бюрократическое» перо держится за ухом Понятно, что побеждающее - по пословице - царя-плотника, царя с топором (как известно, этот образ стойко закрепился за Петром Великим) гусиное перо, олицетворяющее мертвенную бюрократию, оказывается неуместным в художественном пространстве романа Интересно, что вместо гусиного пера царь Петр и его сподвижники пользуются в «Арапе » такими письменными принадлежностями, которые позволяют вырубить топором написанное не только в переносном, пословичном смысле (то есть стереть, забыть написанное - чего, по пословице, нельзя сделать с тем, что написано пером), но и в прямом, - аспидной доской, ср «Посмотрим, - сказал [Петр] Ибрагиму, - не позабыл ли ты своей старой должности Возьми-ка аспидную доску да ступай за мною» Петр заперся в токарне и занялся государственными делами (VI, с 17) Действительно, написанное на грифельной доске совершенно не имеет канцелярского характера (хотя на ней Ибрагиму поручалось делать заметки о планах государственных преобразований), легко стирается, кроме того, в токарне Петр с Ибрагимом в свое время, несомненно, занимались и плотницко-слесарными работами, в прямом смысле вырубая топором то, что было в чертеже изображено на доске

Таким образом, аспидная доска как письменная принадлежность гораздо более соответствовала духу Петровской эпохи - на ходу меняющей свои преобразовательные планы, смело стирающей ранее написанное и набрасывающей контуры нового, - чем канцелярское, подавляющее инициативу и возможности маневра гусиное перо

Различия в бытовых исторических хронотопах проанализированных текстов объясняются, на наш взгляд, разными художественными задачами, лежащими в основе данных произведений Сюжет «Капитанской дочки» сконцентрирован на морально-нравственных проблемах чести и долга и не нуждается в излишней бытовой детализации Кроме того, стилистически маркированный быт «семейственных записок» подчеркнуто патриархален и непритязателен его образуют скромные одежда (армяк, душегрейка и т п ), жилище (девичья, людская изба, светлица и т п ) и детали интерьера (лубочная картинка, лучина, погребец, штоф и т п), «исторические» денежные единицы - некрупного достоинства (грош, алтын, полтина, полушка - в отличие от царских золотых червонцев в «Арапе ») «Исторический» быт «Арапа Петра Великого», напротив, демонстрирует свою масштабность и многосторонность Он равномерно дета-

лизирован (жилище, одежда, деньги, пища и посуда, развлечения), - однако избавлен от реалий, способных придать художественному пространству Петровской эпохи ненужную тяжеловесность поздних времен, - и, по нашим данным, вполне отвечает задаче представить всю широту петровских преобразований

В главе проанализированы отличительные особенности и других «участков» исторического хронотопа «Арапа Петра Великого» и «Капитанской дочки» Установлено, что различия в составе и конкретном лексическом наполнении видов и «участков» исторического художественного пространства данных произведений обусловлены неодинаковостью поставленных в этих произведениях проблем и решаемых эстетических задач Вместе с тем общие черты структуры исторического хронотопа романов связаны с направленностью последних на художественное исследование XVIII века, начавшегося с эпохи Петра Великого и «закрытого» царствованием Екатерины Великой В Заключении подводятся основные итоги исследования

По теме диссертации опубликованы следующие статьи

В изданиях, рекомендованных ВАК

1. Кончакова Е. В. «Лексикографическая» работа А. С. Пушкина в текстах его художественной прозы / Е. В. Кончакова // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. - 2006. - № 2. - С. 367-377.

В других издангш

2 Кончакова Е В Способы перевода архаической лексики повести А С Пушкина «Капитанская дочка» на польский язык/ Е В Кончакова// Сборник студенческих работ филологического факультета ВГУ - Вып 5 - Воронеж ВГУ, 2004 — С 46-57

3 Кончакова Е В Устаревшая лексика А С Пушкина на современном уроке русского языка /ЕВ Кончакова // Начало пути Сборник научных работ молодых ученых и аспирантов филологического факультета ВГУ- Вып 2 Языкознание -Воронеж ВГУ, 2004 -С 55-61

4 Кончакова Е В К вопросу о методах исследования устаревшей лексики в литературно-художественном произведении (на примере романа

А С Пушкина «Арап Петра Великого»)/ Е В Кончакова// Русская словесность на рубеже веков методология и методика преподавания русского языка Материалы международной конференции, посвященной 80-летию со дня рождения проф И П Распопова (Воронеж, 27-28 января 2005 г ) - Воронеж ВГУ, 2004 - С 95-97

5 Кончакова Е В Историзмы и архаизмы А С Пушкина на современном уроке русского языка /ЕВ Кончакова // Современный урок в начальной школе Материалы 1-й Региональной научно-практической конференции студентов и аспирантов - Мичуринск МГПИ, 2005 - С 9-14

6 Кончакова Е В Особенности употребления историзмов в романе А С Пушкина «Арап Петра Великого» /ЕВ Кончакова // Русский язык в синхронном и диахроническом аспекте Межвузовский сборник научных статей -Борисоглебск ГОУ ВПО «Борисоглебский государственный педагогический институт», 2005 - С 118-128

7 Кончакова Е В Лексико-семантическая интерпретация темы образования и науки в романе А С Пушкина «Арап Петра Великого» / Е В Кончакова// Труды молодых ученых ВГУ - 2005 - Вып 1-2 - С 220-227

8 Кончакова Е В Из наблюдений над переводом устаревшей лексики повести А С Пушкина «Капитанская дочка» на польский язык/ Е В Кончакова// Русистика и современность Языкознание 4 - Ягезгош \Vydawnictwo Шпуеге^еШ Игевгоугек^о, 2006 - С 239-247

9 Кончакова Е В Способы авторского комментирования малоупотребительной лексики в текстах художественной прозы А С Пушкина/ Е В Кончакова// Вестник Воронежского государственного университета -Серия Гуманитарные науки -2007 -№2 - С 105-125

Подписано в печать 12 05 08 Формат 60x84 '/Уел печ "1 1 4 Тираж 100 экз Заказ 943

Отпечатано с готового оригинала макета в типографии Издатетьско полиграфического центра Воронежского государственного университета 394000 Воронеж ул Пушкинская 3

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кончакова, Екатерина Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Теоретические проблемы анализа особенностей функционирования исторической лексики в тексте художественного произведения (применительно к прозе А. С. Пушкина).

ГЛАВА II. Общая характеристика лексических составов, формирующих историческое художественное пространство прозы А. С. Пушкина.

ГЛАВА III. Особенности функционирования историзмов в незавершённых прозаических произведениях А. С. Пушкина.

ГЛАВА IV. Особенности функционирования историзмов в завершённых прозаических произведениях А. С. Пушкина.

ГЛАВА V. Особенности функционирования историзмов в текстах романов «Арап Петра Великого» и «Капитанская дочка» (сравнительно-сопоставительный аспект).

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Кончакова, Екатерина Викторовна

В лингвистике давно уже утвердилось мнение о А. С. Пушкине как о создателе современного русского языка. Вместе с тем признание того обстоятельства, что язык существует в каждый данный момент и тем самым существует исторически, заставляет языковедов в качестве характерной черты лексической системы языка учитывать её нестабильность и постоянную об-новляемость с течением времени. Этот фактор вносит существенные коррективы в расхожее представление об абсолютном единстве пушкинского и современного русского языка.

На первый взгляд, чтение произведений А. С. Пушкина не вызывает затруднений у нашего современника. Тем не менее преобразования в экономической, общественной, культурной жизни страны и постоянно происходящие изменения в языке привели к тому, что в настоящее время пушкинские тексты воспринимаются не совсем так (а порой и совсем не так), как они воспринимались в первой трети XIX века. Сегодняшний читатель, убеждённый в «прозрачности» произведений Пушкина, на деле часто совершенно не осознаёт того, о чём в том или другом случае говорил автор и что было вполне ясным для его современников. Очевидно, что каждый новый поворот в истории России отдаляет от нас - и будет отдалять впредь — мир пушкинских произведений всё в большей и большей степени. Таким образом, приходится признать, что многое в системе языка А. С. Пушкина является устаревшим для нашего времени.

Предметом настоящего диссертационного сочинения выступают слова-историзмы в аспекте их функционирования в художественных (прозаических) текстах А. С. Пушкина.

Устаревшая лексика вообще и в пушкинских произведениях в частности в качестве объекта исследования неоднократно упоминалась в лингвистической литературе1. Новацией данной работы является попытка осветить проблему устаревшей лексики в целом и историзмов в частности на пока ещё не апробированном уровне, а именно в русле набирающей силу в современном языкознании «номинативно-прагматической парадигмы» — в терминах теории номинации и теории референции, активно обсуждающихся в настоящее время в общетеоретическом языкознании и уже показавших успешность своего практического использования в синтаксисе. Применение данных концепций к исторической лексикологии позволяет рассматривать слова-историзмы в качестве означающего той части реального мира, которая - с «точки зрения» языка - подвержена изменениям во времени. Таким образом, лексика, в системно-структурной лексикологии выделенная (по экстралингвистическому основанию - фактическому устареванию денотата) в группу историзмов, в номинативно-прагматическом аспекте выполняет референциалъную функцию - принимает участие в формировании в сознании человека языкового образа действительности, а именно представляет эту действительность как разделённую на две области - с «точки зрения» языка меняющуюся во времени (все объекты, названные словами, уже состоявшимися на определённый момент как историзмы или имеющими перспективу стать ими в будущем, - карета, копьё, счёты, пейджер и др.) и тем-порально индифферентную (объекты, хотя и подверженные объективно изменениям во времени, но названные словами, которые в принципе не могут быть историзмами, — рука, нога, ходить, дружба, любовь и т. д., — см. об этом более подробно в теоретических разделах настоящего исследования).

Итак, если в номинативно-прагматическом аспекте обращение исследователя к словам-архаизмам означает попытку выяснить возможности языка в

1 См., например, работы В. Ф. Алтайской, О. С. Ахматовой, А. М. Бабкина, Р. А. Будагова, Л. А. Булаховского, Н. Т. Бухаревой, Г. К. Валеева, Т. Г. Винокур, А. Н. Гвоздева, И. Б. Голуб, А. И. Горшкова, А. Д. Григорьевой, С. Дубиша, Н. Г. Еднераловой, А. И. Ефимова, О. В. Загоровской, А. В. Калинина, А. Н. Кожин, А. А. Козловой, Э. В. Кузнецовой, Н. Г. Михайловской, Н. М. Сергеевой, Г. В. Судакова, М. И. Фоминой, А. И. Чижик-Полейко, Н. М. Шанского, Д. Н. Шмелёва и др. (точные библиографические данные работ этих и перечисленных далее исследователей см. в разделе «Использованная литература» настоящей диссертации). Об устаревшей лексике в языке пушкинских произведений писали: Н. С. Авилова, Н. И. Андрейчева, В. М. Березин, Б. JL Богородский, А. А. Брагина, В. Г. Ветвицкий, В. В. Виноградов, Г. О. Винокур, Е. Ю. Геймбух, М. И. Гиллельсон, Н. П. Гринкова, Р. М. Гриценко, Д. О. Добровольский, Н. А. Еськова, И. С. Ильинская, В. Д. Левин, М. Ф. Мурьянов, Е. В. Соловьёва, М. Ф. Тузова, А. И. Фёдоров, А. И. Чхеидзе, М. Н. Шмелёва и др. придании его лексическим элементам архаичного облика (подробнее см. об этом в теоретической части работы), то анализ лексических историзмов предполагает исследование той части реального мира, которая — с «точки зрения» языка — подвержена изменениям во времени. Настоящая работа, однако, обращаясь к словам-историзмам как к объекту исследования, сужает его до историзмов, представленных в прозе А. С. Пушкина. Тем самым в диссертационном сочинении устанавливаются референциальные отношения слов-историзмов не русского языка в целом и не к реальной действительности в её полном объёме, а - языка А. С. Пушкина к художественной реальности его прозаических произведений, применительно к которой оказалось плодотворным использовать термины «художественное пространство», «художественное время» и «хронотоп», доказавшие свою эффективность в филологическом дискурсе.

Таким образом, настоящее сочинение обращается к употребляемым А. С. Пушкиным историзмам (словам и устойчивым сочетаниям) как к знакам изменчивости (с позиций языкового сознания) определённой части художественного пространства его прозаических произведений.

Сказанное выше свидетельствует об актуальности предпринимаемого диссертационного исследования.

Целью настоящей работы является определение особенностей функционирования историзмов (слов и сочетаний) в аспекте их участия в формировании художественного пространства и времени прозаических произведений А. С. Пушкина. Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач:

1) определение теоретических оснований предпринимаемого исследования;

2) выявление количественного и качественного состава исторической лексики в художественной прозе А. С. Пушкина;

3) разграничение исторической лексики, являющейся таковой в пушкинскую эпоху и используемой А. С. Пушкиным с определённой стилистической целью, и лексики, общеупотребительной в первой трети XIX века, но вышедшей из активного состава позднее;

4) выявление особенностей формирования исторического художественного пространства при помощи историзмов в различных прозаических текстах А. С. Пушкина (завершённых и незавершённых, исторических и неисторических по тематике, отличающихся по жанру и т. д.);

5) анализ принципов отбора, использования и комментирования устаревшей лексики в художественной прозе А. С. Пушкина.

Методология настоящего исследования определяется прежде всего тем, что анализ лексического материала осуществляется в работе на основе выявления эстетических намерений автора, лёгших в конечном итоге в основание того или иного словоупотребления. Слова и сочетания - историзмы рассматриваются нами в качестве средства представления некоторой части художественного пространства как подверженного изменениям во времени; и напротив - отсутствие историзмов в той или иной части хронотопа произведения свидетельствует о взгляде на неё автора как на темпорально не меняющуюся, «вечную». При этом анализу в ряде случаев подвергаются историзмы, которые как явления языка одновременно несут в себе и черты архаичности (в формальном и содержательном аспектах), то есть с позиций системно-структурной лексикологии признаются также архаизмами. Во избежание значительной терминологической несогласованности со сложившейся исследовательской практикой, в нашей работе в качестве родового мы принимаем не столько понятие историзм, сколько - историческая лексика, подразумевающее, во-первых, что наряду с «классическими» историзмами анализу в необходимых случаях (при совмещении признаков) подвергаются и архаизмы, а во-вторых — что предметом рассмотрения в диссертации выступают также ономастические единицы, принимающие участие в формировании исторического хронотопа пушкинской прозы.

Теоретико-методологической базой диссертации послужили положения, выдвинутые прежде всего в трудах М. М. Бахтина, В. В. Виноградова, А. М. Ломова. В качестве частнонаучных в диссертационном сочинении применяются методы:

1) описательный;

2) метод дистрибутивного анализа;

3) сравнительно-исторический.

Выбор прозаических текстов А. С. Пушкина в качестве источников языкового материала исследования обусловлен их исключительной значимостью для русской речевой культуры. Важно отметить, что, хотя в диссертации проанализированы все художественные прозаические тексты А. С. Пушкина (за некоторыми, специально оговоренными, исключениями), особое внимание в данной работе уделено произведениям на историческую тему (или вообще о прошлых событиях), поскольку именно в них в наибольшей степени проявляются особенности авторского использования устаревших слов.

Отбор устаревшей лексики проводился методом сплошной выборки по изданию: ПушкинА. С. Полное собр. соч. в 10 тт. / под. ред. Б. В. Томашевского. - 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. В результате отбора общее количество историзмов составило около 1500 единиц.

Новизна и теоретическая значимость работы заключается в реализации возможности выйти в лексикологических исследованиях за пределы системы языка в область отношений языка к действительности, а также апробировать перспективную лингвистическую методологию, проявившую себя пока лишь в синтаксисе, в области исторической лексикологии. Кроме того, впервые целостному лексикологическому исследованию подверглась вся художественная проза А. С. Пушкина.

Практическая значимость работы состоит в определении возможности применить в будущем эффективную номинативно-прагматическую методологию в других лингвистических исследованиях, используя принципы и приёмы, отработанные в настоящем диссертационном сочинении.

Положения, выносимые на защиту:

1. Характер лексической репрезентации исторического художественного пространства произведений пушкинской прозы позволяет судить о главных эстетических задачах, поставленных перед собой автором в данном произведении.

2. Дифференциация в употреблении историзмов в разных произведениях прозы А. С. Пушкина (даже в случае явных текстуальных совпадений) свидетельствует о неодинаковости заложенных в них автором художественных концепций.

3. В одиночных (не объединённых в циклы) текстах А. С. Пушкина может быть выделен «участок» художественного пространства (выраженный в исторической лексике), определяющий историческое художественное пространство произведения в целом. В произведениях, объединённых в цикл («Повестях Белкина»), центральный «участок» художественного пространства всего цикла не может быть выделен, поскольку он обнаруживает подвижность: «перемещается» от повести к повести в разные области хронотопа.

4. Обнаруживаются определённые закономерности в динамике повышения «дробности» исторического художественного пространства (выраженного в историзмах) разными произведениями пушкинской прозы с течением времени их существования в русской языковой культуре: тексты на историческую тему повышают «дробность» своего хронотопа менее активно, чем неисторические произведения.

5. Степень «дробности» выраженного в исторической лексике художественного пространства данного произведения позволяет дифференцировать его жанр: менее «дробный» хронотоп характерен для рассказа и повести, более «дробный» - для романа, особенно исторического.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в 9 публикациях автора, обсуждались на научных сессиях филологического факультета Воронежского госуниверситета 2004-2008 годов, а таюке на научных конференциях в Мичуринске (2005), Борисоглебске (2005), Воронеже (2005) и Жешуве (Польша, 2006).

Структура работы. Диссертационное сочинение состоит из Введения, пяти глав, Заключения, списков источников материала, словарей и справочников и использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Историческая лексика как средство создания хронотопа художественной прозы А.С. Пушкина"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведённое нами исследование слов и словосочетаний - историзмов с точки зрения их участия в формировании художественного пространства произведений прозы А. С. Пушкина позволяет прийти к следующим выводам.

1. Несмотря на многообразие форм произведений пушкинской прозы (завершённые - незавершённые, текстуально совпадающие - текстуально разнящиеся, исторические - неисторические, разные по жанру и т. д.), исследование лексической репрезентации их исторического художественного пространства позволяет судить о характере главных эстетических задач, поставленных перед собой автором в данном произведении. Наличие в произведении исторического художественного пространства (в форме введённых в текст историзмов) свидетельствует о придании А. С. Пушкиным тексту произведения определённых темпоральных и локальных координат (социальных, культурных, расовых, национальных, тендерных и проч.); и напротив - значимое отсутствие исторического хронотопа в форме историзмов (например, в отрывке «Часто думал я.» при сравнении его с фрагментом «Арапа Петра Великого») или его минимизация («Наденька», «На углу маленькой площади.» и др.) придаёт содержанию текста «общечеловеческое», вневременное и внепространственное, звучание.

2. В случае явных текстуальных совпадений разных отрывков прозы А.С.Пушкина («Часто думал я.» — фрагмент «Арапа Петра Великого»; фрагмент «Записок молодого человека» - фрагмент «Станционного смотрителя» - фрагмент «Арапа Петра Великого»; фрагмент отрывка «Гости съезжались на дачу.» - фрагмент «Романа в письмах»; «Египетские ночи» -«Мы проводили вечер на даче.»; фрагмент «Рославлева» — фрагмент «Дубровского» и др.) анализ лексической составляющей их хронотопа выявляет неодинаковость заложенных в них автором художественных концепций -при условии, что лексическая репрезентация тех или иных сегментов исторического художественного пространства разнится в анализируемых фрагментах, - либо их сходство (если историческое художественное пространство не различается в лексике).

3. В каждом из одиночных текстов А. С. Пушкина может быть выделен «участок» ИП (выраженный в исторической лексике), определяющий историческое художественное пространство произведения в целом: в «Пиковой даме» - ИП карточной игры (часть бытового хронотопа), в «Кирджали» — военное ИП и т. д. В «Повестях Белкина» центральный «участок» ИП всего цикла не может быть выделен, поскольку он обнаруживает подвижность: перемещается от повести к повести в разные области хронотопа (в «Выстреле» приобретает графско-дуэлъный характер; в «Станционном смотрителе» и «Метели» - дорожный и любовный, причём если в первой повести дорога героини к своей любви «пролегает» через домашнюю одежду, то во второй -через одежду выходную; в «Гробовщике» — обрядно-похоронный, включающий в себя также, по нашей гипотезе, семантику тайн европейской культуры, и т. д.).

4. Наиболее типичной структурой исторического художественного пространства прозаических произведений А. С. Пушкина, не являющихся историческими по жанру, может быть признана структура, образованная 6-10 «участками». При этом разброс количества «участков» ИП от 6-ти до 10-ти характерен лишь для текстов, объединённых в цикл («Повести Белкина»), внутри которого наблюдается развитие исторического хронотопа — качественное (в составе лексем-историзмов) и количественное (в приращении количества «участков» ИП от повести к повести). В текстах, не объединённых в циклы, обнаруживается устойчивая тенденция к 5-6-частной структуре.исторического художественного пространства («Записки молодого человека», «Участь моя решена.», «Отрывок», «Пиковая дама» и др., а также «Кирджали»). Исторические по тематике произведения демонстрируют гораздо более дробную структуру исторического хронотопа (до 12-ти и более «участков» - «История села Горюхина», «Арап Петра Великого», «Капитанская дочка», «Рославлев» и др.).

При этом анализ динамики увеличения количества таких «участков» с течением времени в разных прозаических текстах А. С. Пушкина позволяет выявить некоторые закономерности. Так, рассмотренные тексты довольно определённо делятся на две группы: 1) тексты, исторический хронотоп которых с течением времени (от пушкинской эпохи до современной) изменился незначительно по составу образующих его лексических «участков», и 2) тексты, исторический хронотоп которых сильно повысил свою дробность.

К текстам 1-й группы относятся: «Арап Петра Великого» (в исторической ретроспективе его хронотоп потерял всего 2 «участка»: с точки зрения современного русского языка в нём 12 видов ИП, в системе языка пушкинской эпохи - 10 видов ИП; далее подобные соотношения будем записывать в форме 12>10 и др.), «Капитанская дочка» (12>10), «История села Горюхина» (14>9), «Повесть из римской жизни» (5>5), «Мы проводили вечер на даче.» (8>6), «Египетские ночи» (8>6).

Тексты 2-й группы в ретроспективе значительно понижают дробность своего исторического хронотопа: «Гости съезжались на дачу» (9>2), «Участь моя решена.» (5>0), «Записки молодого человека» (5>1), «Отрывок» (6>2); все «Повести Белкина» - «От издателя» (7>1), «Выстрел» (8>0), «Метель» (7>0), «Гробовщик» (6>1), «Станционный смотритель» (7>1) и «Барышня-крестьянка» (10>1); «Пиковая дама» (6>3), «Кирджали» (6>3), «Русский Пе-лам» (4>1), «В начале 1812 года.» (3>0), «Роман на кавказских водах» (3>0), «Марья Шонинг» (4>2), «В 179* году возвращался я.» (3>1), «На углу маленькой площади» (2>0), «Наденька» (2>0); а также «Рославлев» (10>4), «Роман в письмах» (9>4) и «Дубровский» (11>5).

Поскольку в 1-й группе присутствуют произведения, исторический жанр которых не вызывает сомнений («Арап.», «Капитанская дочка», «Го-рюхино»), можно заключить, что и другие тексты с более или менее устойчивой во времени структурой исторического хронотопа задумывались А. С. Пушкиным как произведения на историческую тему либо как промежуточные между историческими и неисторическими («Пиковая дама», «Кирджали» и, возможно, другие). И напротив: темпоральная нестойкость исторического хронотопа произведений 2-й группы свидетельствует, что в их основе отнюдь не лежало стремление автора осветить исторические проблемы. Последнее предположение никогда не нуждалось в особой аргументации применительно, например, к «Повестям Белкина» или «Дубровскому» - однако в отношении отрывков «В 179* году возвращался я.» или «Рославлев» (а также «В начале 1812 года.», который на пути от современного русского языка до языка пушкинского времени полностью «обнулил» свой исторический хронотоп) гипотез о неисторичности их жанра пока, кажется, никто не выдвигал. Тем не менее, данные исторической лексикологии теперь позволяют предметно обсудить и эту версию.

5. По количеству представленных в текстах рассмотренных произведений видов и «участков» исторического хронотопа и по объёмам их лексической репрезентации можно сделать вывод о жанровой принадлежности произведения: более дробная структура исторического хронотопа характерна для романа или большой повести (особенно исторических), менее дробная - для рассказа или обычной повести.

Важно также отметить, что А. С. Пушкин не перенасыщает литературный текст историзмами, а также архаизмами (как это сделал бы в одном случае историк, стремящийся возможно более полно описать Петровскую эпоху или пугачёвское восстание 1773-1775 годов, в другом случае - лингвист, взявшийся за изучение языка тех эпох). Значение многих устаревших слов понятно из контекста, поэтому тексты рассматриваемых произведений не превращаются в загадку. А. С. Пушкин сумел показать, что оживить прошлое, воссоздать дух эпохи, изобразить приметы времени возможно немногими, но типическими, опорными языковыми средствами, связанными с культурой и бытом, отражающими образ мышления описываемого исторического периода.

261

Список научной литературыКончакова, Екатерина Викторовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Пушкин А. С. Арап Петра Великого/ А.С.Пушкин// ПушкинА. С. Полное собр. соч. в 10 тт. - 4-е изд. - J1. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. -С. 7-40.

2. Пушкин А. С. Барышня-крестьянка / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. -С. 99-115.

3. ПушкинА. С. В начале 1812 года. / А.С.Пушкин// ПушкинА. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. -С. 381.

4. ПушкинА. С. В 179* году возвращался я. / А.С.Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 402-403.

5. ПушкинА. С. Выстрел / А.С.Пушкин// ПушкинА. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 58-69.

6. ПушкинА. С. Гости съезжались на дачу./ А.С.Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 374-380.

7. Пушкин А. С. Гробовщик / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 81-87.

8. Пушкин А. С. Дубровский / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 142-210.

9. Пушкин А. С. Египетские ночи / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 244-257.

10. Ю.Пушкин А. С. Записки молодого человека/ А.С.Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 385-387.

11. П.Пушкин А. С. История села Горюхина / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. -С. 116-131.

12. Пушкин А. С. Капитанская дочка / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. — Т. 6. — С. 258-370.

13. З.Пушкин А. С. Кирджали / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 238-243.

14. Пушкин А. С. Марья Шонинг/ А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 415-419.

15. Пушкин А. С. Метель/ А.С.Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 70-80.

16. Пушкин А. С. Мы проводили вечер на даче. / А. С. Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 404-410.

17. Пушкин А. С. На углу маленькой площади. / А.С.Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 382-384.

18. Пушкин А. С. Наденька / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 373.

19. Пушкин А. С. О Сальери / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 7. - С. 181.

20. Пушкин А. С. Отрывок / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 391-393.

21. Пушкин А. С. Пиковая дама/ А.С.Пушкин// ПушкинА. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л.: Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 210-237.

22. Пушкин А. С. Письма / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт.-4-е изд.-Л. : Наука, 1977-1979.-Т. 10.-711 с.

23. Пушкин А. С. Повести Белкина. От издателя/ А.С.Пушкин// Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. -Т. 6. - С. 54-57.

24. Пушкин А. С. Повесть из римской жизни / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 411^114.

25. Пушкин А. С. Роман в письмах / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - JI. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 41-53.

26. Пушкин А. С. Роман на кавказских водах / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 394-396.

27. Пушкин А. С. Рославлев / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 гг.-4-е изд.-Л. : Наука, 1977-1979. Т. 6. - С. 132-141.

28. Пушкин А. С. Русский Пелам/ А.С.Пушкин// ПушкинА. С. Полное собр. соч. в 10 тт.-4-е изд.-Л. : Наука, 1977-1979.-Т. 6.-С. 398-401.

29. Пушкин А. С. Станционный смотритель / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 88-98.

30. Пушкин А. С. Участь моя решена. Я женюсь. / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. -Т. 6.-С. 388-390.

31. Пушкин А. С. Часто думал я. / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Полное собр. соч. в 10 тт. 4-е изд. - Л. : Наука, 1977-1979. - Т. 6. - С. 397.1. СЛОВАРИ И СПРАВОЧНИКИ

32. БАС Словарь современного русского литературного языка в 17т./ под ред. В. И. Чернышёва. -М.-Л. : АН СССР, 1950-1965.-Т. 1-17.

33. БПП — Быт пушкинского Петербурга: Опыт энциклопедического словаря. А-К / Рук. проекта И. С. Чистова. СПб. : Изд-во Ивана Лимбаха, 2003.-304 с.

34. БСЖ Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русского жаргона / В. М. Мокиенко, Т.Г.Никитина. - СПб.: Норинт, 2001. -720 с.

35. БСЭ Большая Советская Энциклопедия Электронный ресурс. : подгот. по 3-ему печ. изд. 1969-1978 гг. - 5 CD-дисков.

36. Даль Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка/ В. И. Даль. - 4-е изд-е, доп. - М. : Русский язык, 1999. - Т. 1-4.

37. ЛЭС — Лингвистический энциклопедический словарь / под. ред.

38. B. Н. Ярцевой. М. : Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

39. MAC — Словарь русского языка в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. 3-е изд-е, стереотипн. - М. : Русский язык, 1985-1988. - Т. 1-4.

40. ТС Ожегов С. И. Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка /

41. C. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. 4-е изд-е, доп. - М. : РАН, 1999. - 940 с.

42. Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный, вновь пересмотренный, исправленный и пополненный в 4 т. СПб.: Имп. Ак. Наук, 1806-1822. - Т. 1-4.

43. Словарь старинных и местных слов // Русские былины. М. : Светотон, 2000.-С. 368-380

44. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный вторым отделением Имп. Ак. Наук в 4 т. СПб. : Имп. Ак. Наук, 1847. - Т. 1-4.

45. СлРИ — Словарь русских историзмов: Учеб. пособие / Т. Г. Аркадьева, и др.. — М.: Высшая школа, 2005. 228 с.

46. СлРЯ XVIII в. Словарь русского языка XVIII в. / под ред. Ю. С. Сорокина. - СПб. : Наука, 1984-. - Т. 1—14—.

47. СРЗС — Сомов В. П. Словарь редких и забытых слов / В. П. Сомов. -М. : Астрель ACT, 2001. 606 с.

48. ССР ЛЯ Словарь современного русского литературного языка в 20 т. / под ред. К. С. Горбачевича. - 2-е изд-е, перераб. и доп. - M.-JI. : Русский язык, 1991—. — Т. 1-5 -.

49. СЯП Словарь языка Пушкина в 4 т. / под ред. В. В. Виноградова. -М. : Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1956-1960. - Т. 1-4.

50. Черных Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка / П. Я. Черных. - М. : Русский язык, 1994. - 2-е изд-е, стереотипн. - Т. 1-2.

51. ШСУС Рогожникова Р. П.Школьный словарь устаревших слов русского языка: По произведениям рус. писателей XVIII-XX вв. / Р. П. Рогожникова, Т. С. Карская. - М. : Просвещение : Учеб. лит., 1996.-608 с.

52. Энциклопедия обрядов и обычаев / сост. JL И. Брудная и др. СПб.: ТОО «РЕСПЕКС», 1996. - 552 с.

53. ЭРБ Федосюк Ю. А. Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века / Ю. А. Федосюк. - 4-е изд-е. - М. : Флинта : Наука, 2001.-264 с.

54. ЭРИ Бенедиктов Н. А. Энциклопедия русской истории / Н. А. Бенедиктов, Н. Е. Бенедиктова, Е. Н. Базурина. - М. : Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001.-640 с.1. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

55. Абрамович С. Л. К вопросу о становлении повествовательной прозы Пушкина (почему остался незавершённым «Арап Петра Великого») / С. Л. Абрамович // Русская литература. 1974. - №2. - С. 54-73.

56. Авилова Н. С. Читая Пушкина / Н. С.Авилова // Русская речь. 1975. -№1. - С. 29-30.

57. Алпатов А. В. Стилизация речи / А. В. Алпатов // Русская речь. 1970. -№4.-С. 16-22.

58. Алтайская В. Ф. Переходные явления в лексики русского языка послеоктябрьского периода / В. Ф. Алтайская// Русский язык в школе. 1960. -№5.-С. 14-21.

59. Андрейчева Н. И. Устаревшие слова и формы в языке А. С. Пушкина («Арап Петра Великого») / Н. И. Андрейчева // А. С. Пушкин и история русского литературного языка. Орехово-Зуево, 1999. - С. 69-74.

60. Арапова Н. Куранты / Н. Арапова // Наука и жизнь. 2004. - №5. - С. 88-89.

61. Архангельский А. Н. Герои Пушкина. Очерки литературной характерологии / А. Н. Архангельский. М. : Высш. шк., 1999. - 186 с.

62. Асит Т. Н. Роман А. С. Пушкина «Арап Петра Великого» : (В поисках завершённости) / Т. Н. Асит // Проблема истории, русской книжности, культуры и общественного сознания. Новосибирск, 2000. - С. 118-124.

63. Ахманова О. С. Архаизмы / О. С. Ахманова // О. С. Ахманова. Очерки по общей и русской лексикологии. М. : Учпедгиз, 1957. - С. 271-274.

64. Ю.Бабкин А. М. Устарелые слова в современном языке и словаре/ А.М.Бабкин// Современная русская лексикография 1981. Л. : Наука, 1983. - С. 4-33.

65. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А. П. Бабушкин. Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1996.- 104 с.

66. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского / М. М. Бахтин. М. : Сов. писатель, 1963. - 364 с.

67. З.Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // М. М. Бахтин. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М. : Худож. литература, 1975. - С. 234-^407.

68. Белоусова Е. В. Историзмы и специфика их употребления в поэзии М. Ю. Лермонтова / Е. В. Белоусова// Известия Научно-координационного центра по профилю «филология» (ВГПУ -ВОИГЖРО). Вып. IV. - Воронеж : ВЭПИ, 2006. - С. 211-215.

69. Беляев Ю. Эпохи, воскрешённые словом / Ю. Беляев // Русская историческая повесть: в 2-х т. Т. 1. - М.: Худож. литература, 1988. - С. 5-24.

70. БерезинВ. М. Работа над языком повести А. С. Пушкина «Дубровский» в средней школе / В. М. Березин// Русский язык в школе. 1949. - №3. -С. 45-55.

71. Березин В. М. Работа над языком повести А.С.Пушкина «Капитанская дочка» в средней школе / В. М. Березин // Русский язык в школе. 1949. -№5. - С. 32-43.

72. Березин Ф. М. Пушкин и русский язык сегодня / Ф. М. Березин // Русский язык в школе. 1999. - №5. - С. 97-98.

73. Благой Д. Д. Исторические романы Пушкина/ Д. Д. Благой// Пушкин А. С. Арап Петра Великого. Рославлев. Капитанская дочка. М. : Худож. литература, 1965. — С. 5-31.

74. Благой Д. Д. Примечания // Пушкин А. С. Собрание сочинений в 6 тт. -М.: Правда, 1969. Т. IV. - С. 454-477.

75. Блок А. А. Собрание сочинений в 6-ти томах / А. А. Блок. Т. 5. - Л. : Худож. литература, 1982. - 408 с.

76. Блок Г. Пушкин в работе над историческими источниками / Г. Блок. М.-Л.: АН СССР, 1949.-216 с.

77. Богородский Б. JI. О языке и стиле романа А. С. Пушкина «Арап Петра Великого» / Б. Л. Богородский // Ученые записки ЛГПУ им. А. И. Герцена. Л., 1956. - Т. 122. - С. 201-239.

78. Богословский Н. Примечания / Н. Богословский, Д. Благой // Пушкин А. С. Собрание сочинений в 6 тт. М.: Правда, 1969. - Т. V. - С. 501-556.

79. Бонди С. М. О Пушкине. Статьи и исследования / С. М. Бонди. М. : Ху-дож. литература, 1983. - 477 с.

80. Борисова Е. Н. Вор/ Е.Н.Борисова// Русская речь. 1971. - №3. -С.117-123.

81. Бочаров С. Г. Поэтика Пушкина. Очерки / С. Г. Бочаров. М. : Наука, 1974.-207 с.

82. Брагина А. А. Новая жизнь старых слов / А. А. Брагина // Русская речь. -1978.-С. 77-83.

83. Брагина А. А. Штрихи истории в пушкинском слове / А. А. Брагина // Филологические науки. 1999. - №3. - С. 52-58.

84. Будагов Р. А. Очерки по языкознанию / Р. А. Будагов. М. : АН СССР, 1953.-300 с.

85. Булаховский Л. А. Исторический комментарий к русскому литературному языку / Л. А. Булаховский. 3-е изд-е, испр. и доп. - Киев : Радянська школа, 1950-411 с.

86. Булаховский Л. А. Курс русского литературного языка / Л. А. Булаховский. — 5-е изд-е, перераб. — Киев : Радянська школа, 1952— 1953. Т. 1 - 446 е., Т. 2 - 436 с.

87. Булаховский Л. А. Русский литературный язык первой половины XIX века. Фонетика. Морфология. Ударение. Синтаксис / Л. А. Булаховский. 2-е изд-е, испр - М. : Учпедгиз, 1954 - 468 с.

88. Булаховский Л. А. Русский литературный язык первой половины XIX века. Лексика и общие замечания о слоге / Л. А. Булаховский. 2-е изд-е, переем, и доп. - Киев : изд-во Киевского гос. ун-та, 1957 - 492 с.

89. Бутакова JI. О. Временной дейксис и тип повествования в «Истории села Горюхина» А. С. Пушкина / Л. О. Бутакова // Славянские чтения. Омск, 2001. - Вып. 7-8. - С. 48-54.

90. Бухарева Н. Т. Архаизмы и историзмы в современном русском языке / Н. Т. Бухарева // Русская лексика в историческом и синхронном освещении. Новосибирск : Наука, 1985. - С. 5-16.

91. Бэлза И. О тайне гибели Моцарта / И. Бэлза // Дальхов Й., Дуда Г., Кернер Д. Хроника последних лет жизни и смерть. Риттер В. Так был ли он убит? М : Музыка, 1991. - С. 7-25.

92. ВалеевГ. К. Читая Пушкина. или Слово в защиту шаматона/ Г. К. Валеев, И. Г. Добродомов // Русская речь. 1999. - №6. - С. 98-102.

93. Введение в литературоведение: Учеб. для филол. спец. ун-тов / под ред. Г. Н. Поспелова. 3-е изд., испр. и доп. - М. : Высш. шк., 1988. — 528 с.

94. Вересаев В. В. Загадочный Пушкин / В.В.Вересаев. — М. : Республика, 1996.-399 с.

95. Ветвицкий В. Г. Слово во времени / В. Г. Ветвицкий// Слово и образ. -М. : Просвещение, 1964. С. 234-252.

96. Виноградов В. В. А. С. Пушкин — основоположник русского литературного языка / В. В. Виноградов. М. : Правда, 1949. - 32 с.

97. Виноградов В. В. Избранные труды. Язык и стиль русских писателей. От Карамзина до Гоголя / В. В. Виноградов. М. : Наука, 1990. - 388 с.

98. Виноградов В. В. Из истории стилей русского исторического романа / В. В. Виноградов // Вопросы литературы. 1958. - №12. - С. 120-150.

99. Виноградов В. В. История слов / В.В.Виноградов. М.: Толк, 1994. -1138 с.

100. Виноградов В. В. К изучению языка и стиля пушкинской прозы (Работа Пушкина над повестью «Станционный смотритель») / В. В. Виноградов // Русский язык в школе. 1949. - №3. - С. 18-32.

101. Виноградов В. В. О художественной речи Пушкина / В.В.Виноградов// Русский язык в школе 1967. - №3. - С. 25-30.

102. Виноградов В. В. Проблемы русской стилистики / В. В. Виноградов. М. : Высш. шк., 1981. - 320 с.

103. Виноградов В. В. Реализм и развитие русского литературного языка / В. В. Виноградов // Вопросы литературы. 1957. - №9. - С. 16-63.

104. Виноградов В. В. Стиль «Пиковой дамы» / В. В. Виноградов // О языке художественной прозы. М. : Наука, 1980. - С. 176-239.

105. Виноградов В. В. Стиль Пушкина / В. В. Виноградов. М.: ОГИЗ, 1941. - 618 с.

106. Виноградов В. В. Язык Пушкина и его значение в истории русского литературного языка / В. В. Виноградов // Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX веков. 3-е изд. - М. : Высш. шк., 1982.-С. 250-294.

107. Виноградов В. С. Лексические вопросы перевода художественной прозы / В. С. Виноградов. -М. : МГУ, 1978. 174 с.

108. Винокур Г. О. О языке художественной литературы / Г. О. Винокур. М. : Высш. шк., 1991.-447 с.

109. Винокур Г. О. Филологические исследования. Лингвистика и поэтика/ Г. О. Винокур. М. : Наука, 1990. - 452 с.

110. Винокур Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц / Т. Г. Винокур. М. : Наука, 1980. - 237 с.

111. Вольперт Л. И. Пушкин и Шодерло де Лакло (на пути к «Роману в письмах») / Л. И. Вольперт // Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. -Т. 483. Пушкинский сборник. Псков, 1972. - С. 84-114.

112. Воробьёв В. Язык Пугачёва в повести «Капитанская дочка» А. С. Пушкина / В. Воробьёв // Русский язык в школе. 1953. - №5. - С. 23-29.

113. Востриков А. В. Специфика конфликта повести Пушкина «Выстрел» в связи с пространственно-временной организацией текста / А. В. Востриков// Лот-мановский сборник. -М., 1995. Т. 1. - С. 410-414.

114. Галкина-Федорук Е. М. Современный русский язык. Лексика / Е. М. Гал-кина-Федорук. М. : МГУ, 1954. - 202 с.

115. Гвоздев А. Н. Очерки по стилистике русского языка / А. Н. Гвоздев. 3-е изд. - М. : Просвещение, 1965. - 408 с.

116. Гей Н. К. Гармония пушкинского стиля / Н. К. Гей // Русская речь. 1977. - №3. - С. 27-33.

117. Гей Н. К. Проза Пушкина. Поэтика повествования / Н. К. Гей. М. : Наука, 1989.-270 с.

118. Геймбух Е. Ю. Языковая маска и языковая личность в «Повестях Белкина» / Е. Ю. Геймбух // Русский язык в школе. 1999. - №3. - С. 46-53.

119. Гиллельсон М. И. Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка». Комментарий. Пособие для учителя / М. И. Гиллельсон, И. Б. Мушина. JI. : Просвещение, 1977. - 192 с.

120. Гнеушева Р. Д. Самозванство как историко-литературная и нравственная проблема : А. С. Пушкин, «Капитанская дочка» / Р. Д. Гнеушева // Интерпретация литературного и культурного текста. Биробиджан, 2004. - С. 28-34.

121. Голуб И. Б. Славянизмы в поэзии декабристов. / И. Б. Голуб // Русская речь. 1975. - №3. - С. 23-29.

122. ГорбачевичК. С. Изменение норм русского литературного языка/ К. С. Горбачевич. JI. : Просвещение, 1971. - 270 с.

123. Горшков А. И. История русского литературного языка / А. И. Горшков. -М.: Высш. шк., 1969. 365 с.

124. Горшков А. И. Теория и история русского языка / А. И. Горшков. М. : Высш. шк., 1984.-319 с.

125. Горшков А. И. Язык предпушкинской прозы / А. И. Горшков. М. : Наука, 1982.-241 с.

126. Грачёва И. «Моя "Пиковая дама" в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семёрку и туза.» : О некоторых прототипах повести Пушкина/ И. Грачёва // Наука и жизнь. 2004. - №4. - С. 98-103.

127. Григорьева А. Д. Об основном словарном фонде и словарном составе русского языка / А. Д. Григорьева. М. : Учпедгиз, 1953. - 68 с.

128. Григорьева А. Д. Словарь языка Пушкина / А. Д. Григорьева // Вопросы языкознания. 1952. -№3. - С. 150-159.

129. Гринкова Н. П. Из наблюдений над некоторыми устарелыми словами русского языка. / Н. П. Гринкова // Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. Кафедра русского языка. Л., 1955. - Т. 104. - С. 173-225.

130. ГринковаН.П. О языке трагедии А. С.Пушкина «Борис Годунов»/ Н. П. Гринкова // Изучение языка писателя. М.: Учпедгиз, 1957. - С. 72-104.

131. Гринкова Н. П. Развитие взглядов А. С. Пушкина на литературный язык в процессе создания романа «Евгений Онегин» / Н. П. Гринкова // Русский язык в школе. 1949. - №5. - С. 1-9.

132. Гриценко Р. М. Читая классику (значение архаизмов) / Р. М. Гриценко // Русский язык в национальной школе. 1988. - №11. - С. 40-44.

133. Гулак А. Т. О стилистике романа А. С. Пушкина «Капитанская дочка» / А. Т. Гулак // Русский язык в школе. 1999. - №3. - С. 54—59.

134. ГулыгаЕ. В. Статус грамматических архаизмов в системе языка и их миграция в процессе исторического развития / Е. В.Гулыга// Филологические науки. М. : Наука, 1971. - №2. - С. 50-60.

135. Давыдова Е. В. Средства создания исторического колорита в современном романе / Е. В. Давыдова // Эйхенбаумовские чтения. Тезисы докладов международной научной конференции. Воронеж : изд-во Воронеж, гос. пед. ун-та, 1998.-С. 12-13.

136. Дальхов И. Хроника последних лет жизни и смерть. Риттер В. Так был ли он убит? / И. Дальхов, Г. Дуда, Д. Кернер; В. Риттер М : Музыка, 1991. -287 с.

137. ДмитриеваН. JI. Татьяна и Полина (Пушкин и Загоскин)/ Н.Л.Дмитриева// Российский литературоведческий журнал. — 1996. — №8. С. 77-84.

138. Добровольский Д. О. К динамике узуса (язык Пушкина и современное употребление) / Д. О. Добровольский // Русский язык в научном освещении. 2001.-№1. - С. 161-178.

139. Еднералова Н. Г. Устаревшая лексика в языковом сознании современных учащихся / Н. Г. Еднералова // Известия Научно-координационного центра по профилю «филология» (ВГПУ ВОИПКРО). - Вып. IV. - Воронеж : ВЭПИ, 2006. - С. 207-210.

140. Еднералова Н. Г. Устаревшая лексика русского языка новейшего периода и её восприятие языковым сознанием современных школьников : автореф. дис. . канд. фил. наук / Н. Г. Еднералова. Воронеж, 2003. - 26 с.

141. Еськова Н. А. Хорошо ли мы знаем Пушкина? / Н. А. Еськова. М. : Русские словари, 1999. - 120 с.

142. Ефимов А. И. Стилистика русского языка / А. И. Ефимов. М. : Просвещение, 1969.-262 с.

143. Иванникова В. В. «История села Горюхина» в свете литературных и исторических интересов А. С. Пушкина в 1830-е годы : автореф. дис. . канд. фил. наук / В. В. Иванникова. Нижний Новгород, 1994. - 17 с.

144. Ильинская И. С. Лексика стихотворной речи Пушкина / И. С. Ильинская. -М. : Наука, 1970.-259 с.

145. Казаченко Б. Питейные заведения Руси / Б. Казаченко // Наука и жизнь. -2006.-№2.-С. 34-35.

146. Какорина Е. В. Трансформации лексической семантики и сочетаемости (на материале языка газет) / Е. В. Какорина // Русский язык конца XX столетия (1985-1995) / под ред. Е. А. Земской. — М. : Языки русской культуры, 2000. С. 67-90.

147. Калинин А. В. Лексика русского языка / А. В. Калинин. 2-е изд-е. - М. : МГУ, 1971.-232 с.

148. Клейман Р. Я. Пушкин и Достоевский : возвращение к проблеме / Р. Я. Клейман // Клейман Р. Я. Достоевский : Константы поэтики. — Кишинёв : Tipograf. «Elan Poligraf», 2001. С. 235-266.

149. Клоченко Л. В. Русская лексика карточных игр : автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. В. Клоченко. М, 2006. - 19 с.

150. Ковалевская Е. Г. О судьбе «высокой лексики» в истории русского литературного языка XVIII-XX вв. / Е. Г. Ковалевская // Функциональные и социальные разновидности русского литературного языка XVIII в. Л. : Наука, 1984.-С. 96-117.

151. Ковалевская Е. Г. Приёмы создания образа эпохи Ивана Грозного в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина / Е. Г. Ковалевская // Очерки по исторической лексикологии русского языка. СПб. : Наука, 1999.-С. 155-165.

152. Ковалёв Г. Ф. Ономастическое комментирование на уроках русской словесности : Учеб. пособие / Г. Ф. Ковалёв. — Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 2005. 214 с.

153. Ковалёв Г. Ф. Польские фамилии в русской литературе / Г. Ф. Ковалев // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. - 2007. - №2. - С. 88-104.

154. Кожин А. Н. Возрождение устаревшей лексики / А. Н. Кожин // Русский язык в школе. 1957. - №3. - С. 35-40.

155. Кожина М. Н. О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики / М. Н. Кожина. Пермь : изд-во Перм. гос. ун-та, 1966.-212 с.

156. Козлова А. А. Устойчивые глагольно-именные сочетания проза А. С. Пушкина как этап формирования устойчивых сочетаний русского литературного языка : автореф. дис. . канд. филол. наук / А. А. Козлова. -Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 2005. 19 с.

157. Кончакова Е. В. «Лексикографическая» работа А. С. Пушкина в текстах его художественной прозы / Е. В. Кончакова // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. 2006. - № 2. -С. 367-377.

158. КончаковаЕ. В. Лексико-семантическая интерпретация темы образования и науки в романе А. С. Пушкина «Арап Петра Великого» / Е. В. Кончакова// Труды молодых учёных Воронежского государственного университета. 2005. - Вып. 1-2. - С. 220-227.

159. Кончакова Е. В. Способы авторского комментирования малоупотребительной лексики в текстах художественной прозы А. С. Пушкина / Е. В. Кончакова // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. - 2007. - №2. - С. 105-125.

160. Копыленко М. М. Очерки по общей фразеологии / М. М. Копыленко, 3. Д. Попова. Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1972. - 122 с.

161. Крысин Л. П. О внутренних и внешних стимулах развития языка/ Л. П. Крысин // Русский язык в школе. 1972. - №3. - С. 69-75.

162. Крысин Л. П. Язык и социальная действительность/ Л. П. Крысин// Русский язык в школе. 1967. - №3. - С. 3-9.

163. Кузнецова Э. В. Словарный состав современного языка в динамическом аспекте / Э. В Кузнецова // Кузнецова Э. В. Лексикология современного языка. 2-е изд-е, испр. и доп. - М.: Высш. шк., 1989. - С. 153-168.

164. Кулакова Н. В. Наименования одежды в языке А. С. Пушкина (лексикографический и функционально-стилистический аспекты): автореф. дисс. . кандидата филол. наук / Н. В. Кулакова. М, 2000. - 24 с.

165. Лаврецкая В. И. Произведения А. С. Пушкина на темы русской истории. Пособие для учителей / В. И. Лаврецкая. М. : Государственное учебно-педагогическое изд-во Мин-ва Просвещения РСФСР, 1962. - 163 с.

166. Ларин Б. А. Эстетика слова и язык писателя. Избранные статьи/ Б. А. Ларин. Л. : Худож. литература, 1974. - 288 с.

167. Левашов Е. А. Пушкин и академические толковые словари/ Е. А. Левашов // Русская речь. 1977. - №3. - С. 12-20.

168. Левашов Е. А. Словарная справка Пушкина: (Комментарий к комментарию) / Е. А. Левашов // Временник Пушкинской комиссии 1975. Л., 1979.-С. 110-117.

169. Левин В. Д. Очерк стилистики русского литературного языка кон. XVIII нач. XIX в. (Лексика) / В. Д. Левин. - М. : Наука, 1973. - 407 с.

170. Левин В. Д. Пушкин и язык русской литературы / В.Д.Левин// Русский язык в школе. 1962. - №1. - С.28-35.

171. Левин В. Д. Средства языковой исторической стилизации в романах Ю. Н. Тынянова / В. Д. Левин // Исследования по языку советских писателей. М.: АН СССР, 1959. - С. 90-215.

172. Лейтон Лорен Дж. Эзотерическая традиция в русской романтической литературе: Декабризм и масонство / Лорен Дж. Лейтон. СПб : Академический проект, 1995. - 253 с.

173. Лексика русского языка с точки зрения активного и пассивного запаса // Современный русский литературный язык / под ред. П. А. Леканта. -4-е изд-е, стереот. М. : Высш. шк., 1999. - С. 40-44.

174. Лингвостилистический комментарий к произведениям, изучаемым в школе / науч. ред. В. А. Скогорев. Ч. 3. - Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1986.- 167 с.

175. Ломов А. М. Типология русского предложения / А. М. Ломов. Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1994. - 280 с.

176. Лотман Ю. М. «Пиковая дама» и тема карт и карточной игры в русской литературе начала XIX века / Ю. М. Лотман // Лотман Ю. М. Избранные статьи : В 3 т. Таллинн, 1992. - Т. 2. - С. 389^115.

177. Лотман Ю. М. Пушкин. Биография писателя. Статьи и заметки 1960— 1990. «Евгений Онегин». Комментарии / Ю. М. Лотман. СПб.: Искусство-СПб, 1995.-847 с.

178. Лукьяненко А. М. Архаизмы и их роль в языке А.С.Пушкина/ А. М. Лукьяненко // Учёные записки Саратов, гос. пед. ин-та. Вып. 3. -Саратов, 1938.-С. 29-59.

179. Мануйлова И. В. Формы и средства историко-поэтической стилизации в романах И. Новикова «Пушкин в изгнании» и В. Гроссмана «Арион» : авто-реф. дис. . канд. филол. наук / И. В. Мануйлова. Ставрополь, 2006. - 23 с.

180. Марченко Н, А. Быт и нравы пушкинского времени / Н. А. Марченко. -СПб : Азбука-Классика, 2005. 432 с.

181. МасловЮ. С. Введение в языкознание :Учеб для филол. спец. вузов. / Ю. С. Маслов. М. : Высш. шк., 1987. - 272 с.

182. Меркулова И. И. Хронотоп дороги в «Невском проспекте» Н. В. Гоголя / И. И. Меркулова// Гуманитарные науки. Саранск, 2005. -Вып. 4.-С. 178-181.

183. Меркулова И. И. Хронотоп дороги в русской прозе 1830-1840-х годов : автореф. дис. канд. филол. наук / И. И. Меркулова. Самара, 2007. - 22 с.

184. Милованова О. В. Актуализированная лексика русского языка новейшего периода (по материалам толковых словарей) : автореф. дис. . канд. филол. наук / О. В. Милованова. Воронеж, 2001. — 23 с.

185. Михайловская Н. Г. Устаревшие слова / Н. Г. Михайловская // Русская речь. 1972. - №6. - С. 49-54.

186. Морковкин В. В., Морковкина А. В. Русские агнонимы (слова, которые мы не знаем) / В. В. Морковкин, А. В. Морковкина. М. : Русские словари, 1997.-415 с.

187. Мурьянов М. Ф. К комментарию текста «Дубровского» / М. Ф. Мурья-нов // Русская речь. 1999. - № 3. - С. 28-30.

188. Нестеров М. Н. Художественное слово писателя-исследователя о А. С. Пушкине и его современниках / М. Н. Нестеров. Армавир : Ротапринт КубНИИТиМ, 1996. - 210 с.

189. Нестеров М. Н. Язык русского советского исторического романа/ М. Н. Нестеров. Киев : Вища школа, 1978. - 191 с.

190. Панфилова 3. А. Об одном примере стилизации : (А. С. Пушкин, «Капитанская дочка») / 3. А. Панфилова // Слово памяти : Мемориал, сб. ст., посвящ. проф. А. К. Панфилову. М., 2003. - С. 108-114.

191. Петров С. М. Исторический роман Пушкина / С. М. Петров. М. : АН СССР, 1953.- 159 с.

192. Петров С. М. Художественная проза Пушкина/ С.М.Петров// А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 тт. М. : Худож. литература, 1975. - Т. 5. - С. 529-571.

193. ПетрунинаН. Н. Первая повесть Пушкина («Гробовщик»)/ Н. Н. Петрунина // Русская литература. 1983. - №2. - С. 70-89.

194. Порудоминский В. И. Даль и Пушкин / В. И. Порудоминский // Русская речь. 1987. - №5 - С. 31-39. - №6. - С. 12-18. - 1988. -№1. - С. 13-18.

195. Пушкин в прижизненной критике. 1828-1830/ Общ. ред. Е. О. Ларионова. СПб. : Государственный Пушкинский театральный центр в Санкт-Петербурге, 2001. - 576 с.

196. Реформатский А. А. Введение в языкознание. Учебное пособие для пе-дагогич. ин-тов / А. А. Реформатский. М. : Учпедгиз, 1955. - 400 с.

197. Розенталь Д. Э. Процессы архаизации и обновления русской лексики/ Д. Э. Розенталь, И. Б. Голуб, М. А. Теленкова // Розенталь Д. Э., Голуб И. Б., Теленкова М. А. Современный русский язык. М. : Высш. шк., 1991.-С. 94-109.

198. Романова Г. Я. Наименования мер длины в русском языке/ Г. Я. Романова. М. : Наука, 1975.-175 с.

199. Рохленко Д. Пётр Великий. Флот и лес / Д. Рохленко // Наука и жизнь. -2003.-№5.-С. 64-70.

200. Русский язык: Энциклопедия / под ред. Ю. Н. Караулова. М. : Большая Российская энциклопедия, 2003. - 704 с.

201. Сандлер Л. Л. Речевое воплощение эпохи Петра I в художественной прозе (На материале произведений XIX-XX веков) : автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. Л. Сандлер. Воронеж, 1995. - 22 с.

202. Сергеева Н. М. В век жестокий или жестокой? / Н. М. Сергеева // Пушкин: Проблемы творчества, текстологии, восприятия. Сб. науч. трудов. -Калинин : изд-во Калининск. гос. ун-та, 1989. С. 78-87.

203. Смолина К. П. Имение / К. П. Смолина // Русская речь. 1975. - № 4. -С. 93-98.

204. Современный русский язык : Учеб. для студ. вузов, обучающихся по спец. «филология» / под ред. П. А. Леканта. М. : Дрофа, 2000. - 560 с.

205. Соловьёва Е. В. Из наблюдений над способами номинации лица в прозе А. С. Пушкина / Е. В. Соловьёва // Русская и сопоставительная филология : Лингвокультурологический аспект. Казань: изд-во Казанского гос. ун-та, 2004. - С. 227-232.

206. Сорокин Ю. С. Развитие словарного состава русского литературного языка в 30-90-е годы XIX века / Ю. С. Сорокин. M.-JI.: Наука, 1965. - 565 с.

207. Сороколетов Ф. П. История военной лексики в русском языке/ Ф. П. Сороколетов. Л. : Наука, 1970. - 383 с.

208. Старк В. П. Корсаковы в творчестве Пушкина — реальность и вымысел / В. П. Старк // Русская литература. 2003. - №1. - С. 97-110.

209. Степанов Н. Л. Проза Пушкина / Н. Л. Степанов. М. : АН СССР, 1962. -299 с.

210. Степанова В. В. Вопросы лексики в изучении языка исторического романа (по роману А. Н. Толстого «Пётр I») / В. В. Степанова// Учёные записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. Кафедра русского языка. Л., 1955. -Т. 104.-С. 307-329.

211. Степанова В. В. Устаревшие слова в романе А. Н. Толстого «Пётр I» /

212. B.В.Степанова// Изучение языка писателя. М. : Учпедгиз, 1957.1. C. 243-279.

213. Судаков Г. В. Старинная женская одежда и её наименования/ Г. В. Судаков // Русская речь. 1991. - № 1. - С. 110-116.

214. ТомашевскийБ. В. Примечания/ Б. В. Томашевский// Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 тт. Л. : Наука, 1977-1979. -Т. VI.-С. 513-559.

215. Троицкий В. Ю. Стилизация / В. Ю. Троицкий // Слово и образ. М.: Просвещение, 1964.-С. 164-195.

216. Трудности словоупотребления и варианты норм русского литературного языка : Словарь-справочник / под ред. К. С. Горбачевича. Л. : Наука, 1973. - 518 с.

217. ТузоваМ. Ф. Лексический комментарий к повести А. С.Пушкина «Капитанская дочка» / М. Ф. Тузова // Учёные записки МОПИ им. Крупской. -1961. Т. 102 а. - Труды кафедры русского языка. - Вып. 7. - С. 624-629.

218. Тузова М. Ф. Семантические архаизмы в повестях А. С. Пушкина «Дубровский», «Капитанская дочка» / М. Ф. Тузова // Лексическая, словообразовательная и синтаксическая семантика. М., 1990. - С. 51-56.

219. Фёдоров А. И. А. С. Пушкин преобразователь русского литературного языка / А. И. Фёдоров. - Новосибирск : Наука, 1993. — 161 с.

220. Фёдоров А. И. Фразеологические обороты в языке произведений А. С. Пушкина 20-х годов XIX века / А. И. Фёдоров // Язык художественных произведений. Сб. ст. Омск : Западно-сибирское книжное изд-во, 1966.-С. 168-183.

221. Фомин А. А. Ономастика «Фанданго» А. Грина: хронотоп и концептуальный план произведения / А. А. Фомин // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. 2001. — Выпуск 3. — № 17. -С. 133-146.

222. Фомина М. И. Лексика современного русского языка / М. И. Фомина. -М. : Высш. шк., 1973.- 152 с.

223. Фомина М. И. Работа А. С. Пушкина над лексикой прозаических произведений / М. И. Фомина // Русский язык в школе. 1960. - №3. - С. 37^44.

224. Черных П. Я. История языка, грамматика и филология / П. Я. Черных // Вестник Московского университета. Историко-филологическая серия. — 1959.-№3.-С. 71-86.

225. Чижик-Полейко А. И. Стилистика русского языка. Лексика и морфология / А. И. Чижик-Полейко. Ч. 2. - Воронеж : изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1966.-223 с.

226. Чичерин А. В. Очерки по истории русского литературного стиля. Повествовательная проза и лирика / А. В. Чичерин. 2-е изд-е, доп. - М. : Ху-дож. литература, 1985. - 447 с.

227. Чхеидзе А. И. «История Пугачёва» А.С.Пушкина/ А.И.Чхеидзе. -Тбилиси : Литература и Искусство, 1963. 324 с.

228. Шанский Н. М. Лексикология современного русского языка / Н. М. Шанский. 2-е изд-е, испр. - М. : Просвещение, 1972. - 327 с.

229. Шанский Н. М. Устаревшие слова в лексике современного русского литературного языка / Н. М. Шанский // Русский язык в школе. 1954. -№3. - С. 27-33.

230. Шелгунова Л. М. «Если» «коли» в повести «Барышня-крестьянка» / Л. М. Шелгунова // Русская речь. - 1971. - №2. - С. 33-37.

231. Шмелёв Д. Н. Архаические формы в современном русском языке/ Д Н. Шмелёв. М. : Учпедгиз, 1960. - 116 с.

232. Шмелёв Д. Н. Лексика / Д. Н. Шмелёв // Слово и образ. М. : Просвещение, 1964.-С. 52-93.

233. Шмелёв Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка) / Д. Н. Шмелёв. М. : Наука, 1973. - 279 с.

234. Шмелёв Д. Н. Современный русский язык. Лексика/ Д.Н.Шмелёв. -М. : Просвещение, 1977. 335 с.

235. Шмелёва М. Н. Архаизмы и церковнославянизмы в произведениях А. С. Пушкина и проблема их перевода на английский язык : автореф. дис. . канд. филол. наук / М. Н. Шмелёва. М., 2004 - 238 с.

236. Шнайдерман Л. А. Историзмы, относящиеся к древнерусской эпохе, в произведениях А. К. Толстого / Л. А. Шнайдерман // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Межвуз. сб. науч. тр. — Воронеж, 1994. — Вып. 20.-С. 108-110.

237. Шнайдерман Л. А. Устаревшая лексика и её стилистическое использование в романах А. К. Толстого : автореф. дис. . канд. филол. наук/ Л. А. Шнайдерман. Воронеж, 1996 - 19 с.

238. Шпотова И. В. Стилистическая функция новый смысл существования лексических архаизмов: автореф. дис. . канд. филол. наук/ И. В. Шпотова. - Махачкала, 2003. - 22 с.

239. Ярцева В. Н. Развитие грамматического строя языка и проблема архаизмов/ В. Н.Ярцева// Проблемы современной филологии : Сб. статей. -М. : Наука, 1965. С. 293-300.

240. Bartnicka В. О j^zyku Henryka Rzewuskiego ci^g dalszy / В. Bartnicka. -Kielce, Warszawa, 1998. - 231 s.

241. Bartnicka В. Stylizacja j^zykowa w dramatach Stefana Zeromskiego / B. Bartnicka // Bartnicka B. Studia nad j^zykiem pisarzy. Warszawa, 1992. -S. 69-75.

242. Bartnicka В. Stylizacja j^zykowa w powiesciach historycznych Henryka Rzewuskiego / B. Bartnicka // Bartnicka B. Studia nad j^zykiem pisarzy. -Warszawa, 1992. S. 23^2.

243. DubiszSt. Archaizacja w XX-wiecznej Polskiej powiesci historycznej о sreniowieczu / St. Dubisz. Warszawa, 1991. - 199 s.

244. Dubisz St. Archaizmy, neologizmy, synonimy/ St. Dubisz // Nauka о j^zyku dla polonistow / pod red. St. Dubisza. Warszawa, 1994. - S. 156-159.

245. Dubisz St. Mi?dzy nowymi i dawnymi laty. Eseje о j?zyku / St. Dubisz. -Warszawa, 1988.-296 s.

246. KurkowskaH., SkorupkaS. Stylistyka polska. Zarys / H. Kurkowska, S. Skorupka. Warszawa, 2001. - 443 s.

247. WalczakB. Slowa, ktore wracaj^/ B. Walczak// Poznanskie Spotkania J?zykoznawcze. Т. III. - Poznan, 1998. - S. 107-116.

248. Walczak B. Rozwoj zasobu leksykalnego polszczyzny w XX wieku / B. Walczak // Polszczyzna XX wieku: Ewolucja i perspektywy rozwoju. -Warszawa, 2002. S. 141-152.