автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Исторический опыт государственного регулирования национальных отношений на Южном Урале, 1917-1939 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Исторический опыт государственного регулирования национальных отношений на Южном Урале, 1917-1939 гг."

РГб ОД г 5 ДЕК ш

На правах рукописи

МОРГУНОВ Константин Алексеевич

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ГОСУДАРСТВЕННОГО

РЕГУЛИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ НА ЮЖНОМ УРАЛЕ (1917-1939 г.г.)

Специальность 07.00.02 -Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Оренбург - 2000

Диссертация выполнена на кафедре истории Отечества Оренбургского государственного агарного университета.

Научный руководитель— доктор исторических наук, профессор

В.В. Амелин

Официальные оппоненты: доктор исторических паук, профессор

Л.М. Дробнжева;

кандидат исторических наук, доцент В.А. Лабузов

Ведущая организация — кафедра истории российской государственности

Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации

«о

Защита диссертации состоится 27 октября 2000 г. в часов на заседании диссертационного Совета К 113.61.01 Оренбургского государственного педагогического университета но адресу: 460844, г. Оренбург, ул. Советская, 19, аудитория 43.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Оренбургского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан " сентября 2000 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук, доцент V/ | Д.А. Сафонов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Начавшиеся после распада СССР процессы укрепления национального самосознания, институализации этни-:еских групп столкнулись с неразработанностью правовой основы >егулирования национальных отношешш, что привело к возникновению гежэтнических противоречий, неуправляемым этнополитическим ситуа-[иям. Современное состояние межэтнических отношений в России свиде-ельствует о том, что этнические и этноконфессиональные процессы ютаются пем&товажными векторами в развитии российской государствен-юсти. Поэтому осмысление этнополитических реал и ¡1 современности, ыработка и постоянная корректировка концепции национальной поли-ики требуют систематического анализа и учета историко-культурной рет-оспективы.

В ходе изучения этнополитических процессов особенно важно учиты-ать предыдущий опыт, тс принципы и подходы, которыми руководство-ались государственные органы при регулировании национальных тношений. Многогранная деятельность, осуществляемая советскими орга-:ами масти в 20-30-е г.г. по реализации принципов национальной поли-ики, стала определяющей для развития межнациональных отношешш, то в свою очередь оказало существенное влияние па социальное, эконо-шческос, политическое, культурное развитие страны, ее международное оложение.

В связи с этим очевидна актуальность исследования и творческого спользования исторического опыта деятельности органов государствен-ой власти по регулированию национальных отношений в первые десяти-етия советской власти.

Рассматриваемые в данной диссертации вопросы деятельности орга-ов государственной власти по регулированию национальных отношений граничены территорией южно-уральского региона (современные Орен-ургская, Челябинская области и Республика Башкортостан). Историчес-и так сложилось, что территория Южного Урала в этническом плане редставляет собой весьма пеструю картину. Взаимодействие славянского, юркского и финно-угорского этносов, этническое многообразие культу-ы, а также тесное сосуществование православия и мусульманства состав-яют одну из характерных черт изучаемого региона. В своем экономическом культурном развитии национальные меньшинства значительно отстава-и от русского населения. Советские органы власти с самого начала своей зятельности столкнулись с проблемой выравнивания правового положе-ия национальных меньшинств на территории Южного Урала. Решение ационального вопроса требовало создания специальных структур в сис-;ме государственных органов. Через них правительство осуществляло на-

циональную политику, добивалось установления фактического равенст всех национальностей, учета интересов национальных меньшинств п разрешении вопросов советского, хозяйственного и культурного стро тсльства. Отсутствие на Южном Урале значительных межнациональн конфликтов в исследуемый период свидетельствует о том, насколько де ственна была национальная политика. В области сотрудничества различи этнических групп был накоплен богатейший опыт, который и сегодня у ляется фактором относительной межнациональной стабильности в южн уральском регионе. Осмысление накопленного опыта призвано служить только изучению этнополитических процессов в регионе, но и имеет щ мое практическое значение для органов государственной власти, провох щих национальную политику в настоящее время.

Деятельность органов советской власти по осуществлению национал ной политики всегда находилась в центре внимания отечественных ист риков. Однако в подавляющем большинстве изученных нами раб рассматривалась деятельность советских и партийных органов в целом стране, а также история становления и развития национальных ресщ лик, краев и областей. В работах, тематика исследования которых ограи чена южно-уральским регионом, проблема национальных отношен отражается лишь в контексте общих исследований.

Что же касается комплексного изучения деятельности местных ор нов власти в сфере регулирования национальных отношений на Южн Урале в первые десятилетия советской власти, то эта проблема практи'п ки не затрагивалась историками, что, безусловно, усиливает научную зг чимость рассматриваемой проблемы. Назрела необходимость всесторошк и углубленного исследования вопросов становления и развития советск национальной политики, пересмотра подходов к изучению историческс опыта в регулировании национальных отношений на Южном Урале с у том современных реалий, на основе широкого привлечения фактическс материала, архивных источников.

Состояние разработанности проблемы. Деятельность государствснн и партийных органов в центре и на местах, как в советский, так и в по* советский периоды отечественной истории была в центре внимания.

Уже в 1920 г. Наркомнацсм был выпущен первый обобщающий сбс ник, освещающий вопросы реализации национальной политики — "Г литика Советской власти но национальным делам затри года (1917-1920) который и по сию пору является ценнейшим источником для всех исс, дователей, так или иначе разрабатывающих тему национального стрс тсльства в первые годы Советской власти.

Политика Советского государства по национальным делам за три года (1917-19: - М.,1920.

Следующий подобный сборник был выпущен Наркомнацем и 1921 г. под названием "Национальный вопрос и Советская Россия"1. В нем отметались произошедшие за год изменения, производилась более детальная проработка статистических данных по отдельным национальностям и регионам. В частности, приводятся данные по Башкирии и Киргизии. Отдельный раздел сборника посвящен роли Наркомнаца в проведении национальной политики, и впервые была сделана попытка системно ос-зетить деятельность этого органа.

Целям широкой пропаганды принципов национальной политики служила также издаваемая Наркомнацем газета "Жизнь национальностей", первый номер которой вышел в свет 3 ноября 1918 г. На страницах данного официального издания Наркомнаца публиковались нормативные акты, введения об изменениях в структуре Комиссариата, разъяснялась позиция Советского правительства но национальному вопросу, освещались вопро-;ы реализации национальной политики на местах.

Свою роль в популяризации и пропаганде политики Советской власти в национальном вопросе играли различного рода статьи и брошюры угветственных работников, занимающихся вопросами национальной по-

П1ТИКИ2.

Первые работы, рассматривающие вопросы реализации националь-гой политики непосредственно на Южном Урале, появились в 20-е г.г. В 1923 году выходит первый сборник, объединивший документы и материа-1ы, связанные с объявлением Башкирии советской республикой3. Началь-гые шаги национально-государственного строительства на Южном Урале, I также история башкирского национального движения получили отраже-1ис в ряде работ, авторы которых являлись непосредственными участии-сами описываемых событий4. В силу своего мемуарного характера юльшинство из них носило полемический характер, и зачастую содержа-[н различное толкование одних и тех же событий различными авторами.

К началу 30-х г.г. относятся первые собственно историко-аналити-

Национальный вопрос и Советская Россия. — М., 1921.

См. напр.: Бройдо Г.И. Национальный и колониальный вопрос. - М., 1925; Трайнии И.П. Союз Советских Социалистических Республик. - М., 1923; Скачко А.Е. Национальная политика и автономные объединения на Всероссийской сельскохозяйственной выставке. — М., 1923; Кантор Е.Д. Что дала Советская власть народам России. - М., 1923; Кантор Е.Д. Национальный вопрос на XII Съезде РКП(б). - М., 1923.

18 февраля 1918 года: Материалы и документы по истории перехода Башкирии на сторону Советской власти. - Уфа, 1923.

Диманштейн С. Башкирия в 1918-1920 г.г. // Пролетарская революция. — 1928. — № 5(76); Гипеев Ш. Основные этапы в истории национального движения в Советской Башкирии. - Уфа, 1929.

ческис исследования в области реализации национальной политики на территории Урала1.

Оценивая в целом первый период развития историографии национальной политики Советского государства, следует отмстить, что именно в этот период происходило становление и утверждение официальной концепции истории национальных отношений в СССР. Научно-популярное изложение важнейших направлений деятельности органов государства в национальном вопросе в переходный период наметило основную проблематику и идеологическую направленность изучения данной темы в последующие годы.

Слабой стороной изданий этого периода следует признать, прежде всего, недостаточное использование архивных документов (что имело свои объективные причины — в эти годы только начиналось становление архивного дела, собирание и накопление фондов, в том числе и по рассматриваемой проблеме).

Второй период историографии национальной политики (середина 30-х — середина 50-х г.г.) характеризуется существенным расширением источниковой базы исследований путем привлечения архивных материалов и накопления документальных публикаций. В этот период заметно увеличилось количество научных работников, занимающихся проблемами национальной политики, была выработана единая методологическая концепция, что, безусловно, способствовало глубокому и конкретному анализу вопросов национальной политики.

Именно к этому периоду относится начало разработки истории отдельных этапов и направлений деятельности советских и партийных органов в области реализации национальной политики.

В конце 40-х — начале 50-х г.г. выходит ряд монографических издашш, посвященных формированию и развитию национальной государственности народов СССР2.

Основным источником при изучении истории развития национальных отношений в эти годы становятся произведения И.В.Сталина. В исследованиях допускаются фактические ошибки, являющиеся в одних случаях ре-

1 Гурьев НА. Национальные меньшинства Урала. М., 1930; Юрень И.М. Национальный вопрос на Урале. — Свердловск, 1930; Девяткин С.Л. Землепользование Оренбургской губернии. - Оренбург, 1927; Самойлов Ф. Малая Башкирия в 1918-1920 г.г. Из истории первого опыта советской национальной политики. - М., 1933.

2 См. напр.: Галкин В. Возникновение и развитие социалистических наций в СССР. -М.,1952; Грекул А.В. Формирование и развитие молдавской социалистической нации, Кишинев, 1955; Джунусов М. К вопросу о формировании киргизской социалистической нации. — Фрунзе, 1952; Раимов P.M. К истории образования Башкирской Автономпой Советской Социалистической Республики // Вопросы истории. - 1948. - №4. — С.23-43; Раимов P.M. Образование Башкирской Автономно;'] Советской Социалистической Республики. - М.,1952.

|ультатом стремления обелить и возвеличить деятельность иепосредствен-го руководителя Наркомнаца, в других случаях — следствием ограничен-юго доступа исследователей к отдельным документам.

Третий период (с середины 50-х до середины 80-х г.г.), связанный с гекоторым "поте1шепием" в социально-политической жизни страны, выз-!ал к жизни ряд новых исследований, развивающих проблемы, постав-генные в предыдущий период.

Подавляющее число работ рассматриваемого периода посвящено де-ггельности советских и партийных органов в решении национального воп-юса в целом по стране1. Однако уже с начала 60-х г.г. все большее внимание тачинаст уделяться истории развития и становления национальных рес-¡ублик, краев и областей, в том числе и на Южном Урале. Это объясняет-:я в первую очередь активизацией деятельности историков Башкирской и Татарской АССР, которые обратились к периоду становления своей госу-царственности, привлекая при этом богатый местный материал2.

Особого рассмотрения требуют работы западных исследователей, так ши иначе касающиеся вопросов осуществления советской национальной юлитики, в том числе и на территории Южного Урала. В этом отношении юказательны работы Р.Пайпса, С.Зеньковского, А.Беннигсена и Ш.Ле-герсье - Келькеже3.

См. напр.: Грошев И.И. Исторический опыт КПСС по осуществлению ленинской национальной политики. - М.,1967; Джунусов М.С. Социалистический патриотизм и и1ггернационализм. - М.,1973; Куличенко М.И. Национальные отношения в СССР и тенденции их развития. - М.,1972; Куличенко М.И. Борьба Коммунистической партии за решение национального вопроса в 1918-1920 годах. — Харьков, 1963 и др; Макаров Г.П. Осуществление ленинской национальной политики в первые годы Советской власти (1917-1920 г.г.). — М., 1969; Маланчук В.Е. Исторический опыт КПСС по решению национального вопроса и развитию национальных отношений в СССР.-М.,1972.

См. напр.: Аминев З.А. Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Башкирии (1917-1919 годы). - Уфа, 1966; Танеев Р. Советы в Башкирии в 1919-1920 г.г. - Уфа,1961; Гадилов Л.З., Гумеров Ф.Х. Карим Хакимов. - Уфа,1960; Кузыев Р. Багу Нуриманов. — Уфа, 1955; Мухарямов М.К. Октябрь и национально-государственное строительство в Татарии. - М.,1969; Нафигов Р.И. Деятельность Центрального мусульманского комиссариата по делам национальностей п 1918 году // Советское востоковедение. — 1958. — № 5; Шарапов Я.Ш. Национальные секции РКП(б). - Казань, 1967; Хайрутдинов Р.Г. На путях к советской автономии. - Казань, 1972; Он же. Осуществление Коммунистической партией ленинской программы по национальному вопросу в 1917-1920 г.г. (по материалам Поволжья и Приуралья). — Казань, 1976.

R.Pipes.The Formation of the Soviet Union. Communism and Nationalism. 1917-1923. №4. 1968; S.A.Zenkovsky. Pan-Turkism and Islam in Russia. — Cambridge (Mass.), 1960; A.Bennigsen and Ch.Lcmercier-Quelquegay. Islam in the Soviet Union. London. 1967; A. Bcnnigsen et Ch. Lemercier-Quelquegay. Les mouveme nts nationaux chez les musulmans de Russie. Le "Sultangalievidme" an Tatarstan. — Paris, 1960.

Среди прочих работ западных исследователей, затрагивающих пр< блему установления Советской власти в национальных районах Южно1 Урала, следует выделить монументальную работу английского историк; советолога Э.Kappa "История Советской России". Создание башкирскс республики Э.Карр характеризует как проявление политики "насильстве! ной советизации" восточных народов страны1.

В целом же в основной своей массе западные советолога планомср1 проводили в своих исследованиях мысль о "продолжении старого русско! империализма и колониализма" в послеоктябрьской России2. Основные аргументами при этом обычно становятся утверждения о том, что Сове-ское правительство защищало исключительно ашпбашкирские тенденщ крестьян-переселенцев3, а также то, что по отношению к коммуниста нерусских национальностей проявлялась дискриминация4.

Анализ нормативных актов и архивных материалов позволяет сдела-вывод о необоснованности большинства из этих утверждений.

Публикации постсоветского времени резко поменяли акценты. В эт< период произошел переход от ортодоксальной идеологии к многообрази исторического анализа, сформировались новые исторические концепци появились свободные от идеологического засилья исследовательские школ] В то же время сохранилось значительное число сторонников марксисте® ленинской методологии.

Основная тематика работ по интересующей нас проблеме в этот пер] од связана с пересмотром концепции становления федеративных отнош ний на Южном Урале. Изменение общественного строя дало возможное исследовать этот процесс с других позиций. Введение в научный обор новых документов и материалов, обращение к ранее умалчиваемым тем; позволили значительно расширить реальную картину становления башки ской государственности. Однако и здесь, на наш взгляд, не обошлось б крайностей. Повышенный интерес к башкирским лидерам привел к возв личивашно фигуры А.Валидова, который из разряда "буржуазных национ листов" был безапелляционно переведен в статус "национальных героев'

1 Карр Э. История Советской России. Кн.1. Т.1 и 2. Большевистская революция. 191 1923. - М.,1990. С.257.

2 R.Small-Stocki and A. Sokolniski (Ed.). Russjan and Communist Imperialism in Aktion Milwaukee (Wisconsin), 1963. P.21.

3 См. Hanp.;S AZenkovsky. Pan-Tutkism and Islam in Russia. Cambridge (Mass.), 1960. P. Ъ

4 B.Spuler. Idel - Ural. - Berlin, 1942. S 95.

5 См. напр.: Кулыпарипов M.M. З.Валидов и образование Башкирской Автономн Советской республики (1917-1922 г.г.). — Уфа, 1992; Юддашбаев Б.Х. Новейп история Башкортостана. - Уфа, 1995; Якдурин Д .X. Новые документы о З.Вали;« // Востоковедение в Башкортостане: История. Культура. Ч.З. Научное наслел башкирских ученых-эмигрантов и вопросы современности (Вторые валидовск чтения). - Уфа, 1995. - С.11-16.

Ряд авторов придерживаются более сдержанной оцени! деятельности Вали-дова и возглавляемого им Башревкома1.

Принципиальное значение получил вопрос о времени объявления Башкирской автономии. Переосмысление деятельности Башкирского Центрального Шуро и содержания его первых фарманов послужили основой для обоснования, тезиса о зарождении автономии в недрах национального движения, что стало главным аргументом против господствовавшей прежде концепции о предоставлении автономии ранее угнетенным народам большевиками, русским пролетариатом2.

Еще более решительно современные башкирские историки приступили к искоренению устоявшихся представлений о неразвитости и политической отсталости башкир в начале XX века3. В то же время ряд ученых в своих работах традициошт и поныне продолжают придерживаться мысли об отсутствии у башкирского народа к началу XX века этноиолитической консолидации, достаточной для автономного национально-государственного существования4.

Более детальное, чем прежде, рассмотрение получили вопросы взаимодействия валидовского правительства с различными политическими течениями в лагере "белого" движения5.

Несколько иное видение проблемы становления государственности у башкир содержится в работах оренбургского историка Д.А.Сафонова, который, основываясь на обширных архивных материалах, рассматривает проблемы национально-территориального строительства на Южном Урале, формирования территории башкирской автономии, а также влияния этих процессов на социально-экономический потенциал ее соседей6.

1 См. напр.: Исхаков С.М. А.-3. Валидоп: пребывание у штасти // Отечественная история.

- 1997. - № 6. - С. 55-75.

2 Кульшарипоп М.М. У истоков суверенной республики (К 80-летию объявления автономии Башкортостана). — Уфа, 1997; Валеев Д.Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. — Уфа, 1994.

3 См. напр.: Юлдашбаев А. Экономическое положение многонационального крестьянства Башкортостана в начало XX века // Ватапдаш. — 1997. — № 5. - С.146.

4 Юлдашбаев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. — Уфа, 1995. - С.75; Он же. Национальный вопрос в Башкирии на первом этапе советского национально-государственного строительства // Исторические записки. — М., 1987; Кузеев Р.Г., Моисеева H.H., Бабепко В.Я. Этнические процессы в новое и новейшее время // Этнические процессы в новое и новейшее время. — Уфа, 1987. — С.57.

s Войнов В.М. Валидов и Дутов // История края и судьбы людей. — Уфа, 1994; Казан-чиев А.Д. Взаимоотношения между антибольшевистскими правительствами на территории Башкортостана // Башкирский край: Сборник статей. Вып.7. — Уфа, 1997.

6 Сафонов Д.Л. Национально-государственное размежевание на Южном Урале. Вып.2.

- Пермь, 1996. — С.68-79; Он же. Становление башкирской государственности: взляд с другой стороны // Этнопанорама. — 1999. — № 2. — С. 55-62.

Анализируя имеющиеся работы по вопросам реализации национальной политики в 20-30-е годы, следует отметить, что далеко не все аспекты этого сложного и многопланового процесса нашли своих исследователей, Детальную разработку получила преимущественно тема национально-государственного строительства на Южном Урале, а также частично вопросы выравнивания правового и фактического положения наиболее многочислсшши национальных групп населения — башкир и татар. Совершенно недостаточно, на наш взгляд, исследованы вопросы, связанные с проведением мероприятий в области национальной политики среди национальных меньшинств, проживающих за пределами своих автономий или не имеющих таковых. Вопросы привлечегош национального населения к активной политической жизни, проведения избирательных компаний в национальных селениях, формирования в них органов управления, перевода делопроизводства на родные языки различных этнических групп разрабатывались в основном эпизодически и носили нрсимущественнс вспомогательный характер — как аргументация эффективности проведения тех или иных мероприятий советских органов и верности выбранного курса.

В связи с этим данная работа имеет своей целью несколько расширить круг исследуемых вопросов, а также исправить наиболее одиозные ошибки в изложении исторических событий, уже укоренившиеся в литературе. Поэтому основное внимание в ходе проведения настоящего исследования было уделено непосредственно документальным источникам, -как опубликованным документам, так и архивным материалам.

Источниковая база диссертации широка и разнообразна. Вопросы затрагивающие межнациональные отношения, а также подходы к осуществлению советского строительства в национальных районах освещались I обобщающих сборниках документов и материалов. Первый подобный сборник документов — "18 февраля 1919 г. Материалы и документы но исторш перехода Башкирии на сторону Советской власти" был издан в 1923 г., г вслед за ним, в 1925 г., последовало издание на башкирском языке сбор: ника документов — "Революция и Башкортостан".

В конце пятидесятых годов вышли в свет сразу два сборника документов и материалов — "Подготовка и проведение Великой Октябрьской Социалистической революции в Башкирии"1 и "Образование Башкирское АССР"2. В основном здесь были представлены официальные материалы постановления и распоряжения советского правительства и местных орга нов власти, а также материалы периодической печати, в том числе сооб-

1 Подготовка и проведение Великой Октябрьской социалистической революции Башкирии. — Уфа, 1957.

2 Образование Башкирской АССР. - Уфа, 1959.

тения из газет, выпускавшихся на национальных языках. Публикации архивных материалов отводилось незначительное место, а сам их подбор носил преимущественно тенденциозный характер. Следующий подобный сборник — "Октябрь в Башкирии" — вышел в свет лишь в 1979 году. Документам, освещающим вопросы становления и реализации национальной политики в первые годы советской власти, в сборнике отведен специальный раздел1.

Смещение акцентов в постсоветский период исследований обусловило необходимость издания качественно нового сборника, в который эыли бы включены помимо официальных документов также и материа-иы, освещающие период становления башкирского национального движения, его деятельность, сложные вопросы взаимоотношений с "белыми" правительствами. Эту задачу в значительной мере удалось разрешить составителям обширнейшего сборника документов и материатов — "Этно-иолитическая мозаика Башкортостана", три тома которого были изданы з 1992-93 г.г.2

В другом сборнике — "У истоков борьбы за суверенитет Башкортостана. 1917-1925 г.г. Документы и материалы" — на основе богатого архи-зного материала и публикаций, многие из которых впервые вводятся в гаучный оборот, раскрывается история башкирского национального движения3.

В диссертации использовались материалы периодической печати. Апа-шзируются многие важные документы, которые публиковались в газетах 'Правда", "Известия ВЦИК", "Жизнь национальностей" и в местной течати: "Известия Оренбургского губисполкома", "Коммунар" (газета, выискавшаяся Оренбургским губкомом РКП(б), "Известия Уральского об-гастного совета" и др.

Существенную часть фактической базы данной работы составляют 1рхивные материалы, взятые из фондов как центральных, так и местных фхивов. Большой интерес представляют документальные материалы, хра-шщиеся в фондах Народного комиссариата по делам национальностей и >тдела национальностей ВЦИК Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ)4. В них сохранились подлинные материалы по руководству деятельностью местных советских и партийных организаций, декреты,

Октябрь в Башкирии. Сборник документов и материалов. — Уфа, 1979. - С. 147-174. Этнополитическая мозаика Башкортостана. Очерки. Документы. Хроника / Сост. и отв. ред. Губогло М.Н.; Т.1. Котуры этнополитической ситуации в очерках и законодательных актах. — М., 1992; Г.2. Башкирское национальное движение. - М., 1992; Т.З. Векторы этнополипгческой ситуации в документах и материалах. — М.,1993. У истоков борьбы за суверенитет Башкортостана. 1917-1925 г.г. Документы и материалы. - Уфа, 1997. ГАРФ. Ф.1318, Ф.1235.

постановления, циркуляры правительства по вопросам осуществлен!! национальной политики. Кроме того, в указанных фондах имеют мест отчеты о работе местных отделов национальных меньшинств (в том числ и образованных на территории Южного Урала), в которых раскрываете их деятельность по реализации директив центральных органов, приводит ся статистическая отчетность.

Основная масса материалов в ходе проведения данного исследовани собрана в архивах Оренбургской, Челябинской областей и Республик Башкортостан. Имеющиеся в местных архивах докумешы позволяют приметно рассмотреть деятельность советских и партийных органов Южног Урала среди национальных меньшинств, выявить специфические форм] и средства, применяемые на местах в ходе осуществления национально политики1. В фондах местных архивов содержится интересный фактичес кий материал по вопросам развития культуры и народного образования национальных меньшинств на Южном Урале2.

В фондах губернских и областных комитетов партии содержится цег нейший фактический материал о деятельности национальных сскцш приводятся данные о национальном составе партийных и советских оргг низаций, освещаются мероприятия, направленные на увеличение представительства национальных меньшинств в этих органах3.

Комплексное изучение разнообразных источников дало достовсрнс и многофанпое представление о деятельности органов государственно власти ио осуществлению национальной политики на Южном Урале период с 1917 по 1939 г.г.

Целью диссертационного исследования является рассмотрение дсятел! ности советских и партийных органов Южного Урала по осуществлен!! принципов национальной политики в период с 1917 по 1939 годы, а так» анализ на этой основе общих подходов и принципов, которыми руково; ствовались органы государственной власти в области регулирования нащ опальных отношений.

В соответствии с этой целью ставятся следующие задачи: • на примере становления Башкирской республики осветить принщ пы регулирования и эволюцию национально-государственного строител]

1 Центральный Государственный исторический архив Республики Башкортост; (ЦГИАРБ). Ф. 1, 107, 393, 394, 395, 472, 798, 804, 1107 и др.; Государственнь архив Оренбургской области (ГАОО). Ф.1, 7, 470, 618, 1014 и др.

2 ЦГИАРБ. Ф. 798, 801; ГЛОО. Ф. 450.

3 Центр документации новейшей истории Оренбургской области (ЦЦНИОО). Ф. 4, 266; Центр документации новейшей истории Челябинской области (ЦЦНИЧС Ф.75, 77, 170, 288, 317; Центральный Государственный архив обществен!!! объединений Республики Башкортостан (ЦГАОО РБ). Ф. 1, 122, 1832.

ства, рассмотреть опыт деятельности государственных органов по созданию национальных районов на территории Южного Урала.

• выявить конкретные формы и способы, которые использовали органы государственной власти в области регулирования национальных отношений при установлении фактического равноправия национальностей в политико-правовой сфере; показать приемы и методы привлечения национальных меньшинств к участию в деятельности органов государственной власти, а также принципы функционирования советских и партийных органов в районах с преобладающим национальным населением.

• описать деятельность органов государственной власти на территории Южного Урала по повышению социально-экономического уровня жизни национальных меньшинств; выявить особенности регулирования отношений по землеустройству и землепользованию национального, в том числе кочевого, населения; рассмотреть темпы проведения коллективизации национальных хозяйств; осветить процессы урбанизации национального населения, создания национальных рабочих кадров.

• показать деятельность советских и партийных органов по развитию сети образовательных учреждений в национальных районах, а также по повышению культурного уровня национального населения на Южном Урале.

Методологическую основу исследования составили принципы историзма, системности, всесторонности и объективности, системный подход, законы и категории диалектики. В исследовании использованы общенаучные методы познания: конкретно-исторический, сравнительный, логический, системный, описательный. При анализе количественных данных применялся статистический метод исследования.

Хронологические рамки исследования охватывают период 1917-1939 г.г. Этот период является определяющим в процессе становления и развития советской национальной политики. Именно в эти годы закладывались основные идеологические принципы и определялись конкретные направления деятельности советского руководства в области регулирования национальных отношений. Победа Февральской буржуазно-демократической революции, а также установление советской власти в 1917 г. обусловили кардинальное переустройство всего комплекса общественных отношений, в том числе и межнациональных, привело к разрастанию национальных движений и провозглашению демократических свобод. Непрерывно дополняя и развивая содержание процесса регулирования национальных отношений, большевистское руководство целенаправленно шло к осуществлению своих изначальных теоретических установок, ориентированных на создание единого унитарного государства и приоритет интернационального сознания над национальным. К 1939 г., с принятием союзной и республиканских конституций окончательно закрепивших сверх-

централизованную систему государственного управления, этот процесс фактически завершился. Дальнейшее реформирование советской федерации и национальной политики осуществлялось на основе принципов и методов, заложенных в первые десятилетия существования советского государства. К концу 30-х г.г. относится также и завершение мероприятий по реализации основного направления советской национальной политики — по выравниванию фактического положения национальных меньшинств.

Территориальные рамки исследования очерчены храницами Южного Урала в пределах Башкирской республики, Оренбургской и Челябинской областей.

Объектом исследования является деятельность как центральных, так и местных советских и партийных органов в области регулирования национальных отношений на территории южно-уральского региона.

Научная новизна исследования определяется, прежде всего, самой постановкой проблемы, весьма актуальной и не имеющей всесторонней комплексной научной разработки, с учетом объекта и хронологических рамок исследования.

Исходя из этого, диссертантом вносятся новые аспекты и положения по следующим направлениям:

- принципы и формы осуществления национально-государственного строительства на Южном Урале;

- этапы становления и формы деятельности советских и партийных органов, ответственных за проведение национальной политики;

- на основе широкого круга архивных документов, впервые вводимых в научный оборот, освещаются принципы и методы деятельности органов государственной власти по выравниванию правового положения национальных меньшинств в политико-правовой сфере, по созданию слоев новой партийно-советской национальной элиты;

- проанализированы и критически переосмыслены взгляды как советских, так и современных отечественных исследователей, касающиеся социально-экономического положения национальных меньшинств;

- выявлены особенности землеустройства и землепользования национальных меньшинств, ведущих кочевой образ жизни, рассмотрены темпы проведения коллективизации национальных хозяйств;

- выявлены и раскрыты основные направления деятельности органов государственной власти в области регулирования образовательных и этнолингвистических процессов среди национальных меньшинств;

- прослежено общее и особенное в политическом, социально-экономическом и культурном положении различных национальных групп населения Южного Урала в первые десятилетия советской власти.

Научно-практическая значимость исследования. Изучение исторического опыта регулирования национальных отношений на Южном Урале в

первые десятилетия советской власти позволяет углубить и расширить представление о особенностях и сущности межнациональных отношений в регионе, обобщить опыт деятельности советских и партийных органов по снижению уровня конфликтности и гармонизации межнациональных отношений. Проведение эффективной национальной и национально-культурной политики, развитие федеративных отношений и гарантий защиты национальных меньшинств на современном этапе развития российской государственности предполагают самое пристальное внимание к историческому опыту регулирования национальных отношений. Исследования в этой области общественных отношений позволяют не только выявить исходные пункты многих современных противоречий и конфликтов на "национальной почве", но и подсказать органам, занимающимся проблемами межнациональных отношений, действенные меры по их разрешению.

Материалы исследования могут быть использованы в преподавании отечественной истории и этнологии, а также при подготовке спецкурсов по истории Южного Урала и отдельных его регионов.

Апробация результатов исследования. Отдельные аспекты и положения работы нашли отражение в виде докладов и сообщений на межрегиональных, всероссийских и международных научно-практических конференциях: "Украинцы в Оренбургском крае" (Оренбург, 1997 г.), "Немцы Оренбуржья: прошлое, настоящее, будущее" (Оренбург, 1997 г.), "Оренбургская мордва: этническая история и духовная культура" (Оренбург, 1997 г.), "История аграрных отношений в России" (Оренбург, 1998 г.), "Христианство и ислам на рубеже веков" (Оренбург, 1998 г.), "Многонациональный регион: экономика, политика, культура" (Оренбург, 1999 г.), "Социальная политика, социальное образование на региональном уровне" (Оренбург, 1999 г.), "Социальное образование, социальная работа на селе" (Оренбург, 2000 г.).

Рукопись диссертации обсуждена на заседании кафедры "История Отечества" (ОГАУ). Материалы работы были использованы при прочтении курсов "Этнология" и "Этнические отношения" в ВУЗах г. Оренбурга.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех разделов, заключения, списка используемой литературы и источников, таблиц, приведенных в приложениях.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, его практическая и научная значимость, раскрывается состояние изученности проблемы, характеризуется источниковая база диссертации, сформулированы цели, задачи и методологические принципы исследования, опреде-

ляются его хронологические и территориальные рамки, указывается научная новизна и научно-практическая значимость.

В первом разделе — "Национально-государственное строительство на Южном Урале в 1917-1939 г.г."— прослеживается эволюция национально-государственного строительства в южно-уральском регионе в первые десятилетия советской власти. На основе анализа теоретических установок и нормативно-правовой базы рассматриваются принципы и подходы, используемые большевистским руководством при регулировании национальных отношений.

В диссертации отмечается, что становление и развитие федеративных отношений стало стержневым вопросом советской национальной политики.

Изначально в большевистской идеологии, в ее прикладном, политическом аспекте преобладал подход, подразумевающий "подчинение национального вопроса социально-классовому". Однако конкретная политическая ситуация диктовала необходимость пересмотра некоторых исходных положений большевистской программы по национальному вопросу, более расширительной трактовки сущности лозунга о праве наций на самоопределение.

Направление государственного строительства по пути реализации теории самоопределения по замыслам большевистских идеологов было не более чем временной уступкой, этапом на пути построения единого социалистического государства со всеми характерными дая него признаками -развитием и укреплением отношений между нациями, ломкой национальных перегородок, интернационализацией всех областей общественной жизни. Таким образом, идеология большевизма потенциально ориентировалась на создание единого унитарного государства при максимальном сближении и интернационализации всех народов, входящих в его состав.

Автор подразделяет развитие национально-государственного строительства страны в первые десятилетия советской власти на несколько этапов. Изменения в подходах при определении статуса и полномочий отдельных территорий находилось в тесной зависимости от политических факторов, как внутренних, так и внеппшх, которые определяли общее направление развития государственности.

Главной чертой первого этапа национально-государственного строительства России, охватывающего период с 1917 по 1924 г.г., стала определенная стихийность процесса создания национальных образований, а также направленность политики Центрального большевистского руководства на установление "федерации" как единственно приемлемой формы, через которую возможно объединение самоопределяющихся народов в едином советском государстве.

Наглядным примером эволюции подходов к национально-государственному строительству в этот период может служить создание и развитие башкирской национальной государственности на территории Южного Урала.

Дезинтеграция и поляризация политических сил в стране, общий рост автономизма привели к значительной активизации мусульманского дви-жешгя, наиболее радикальное крыло которого представляли башкирские федералисты.

Определяющим факгором в формировании идеологии башкирского движения в начале XX в. стало стремление противостоять "ассимиляторским" тенденциям со стороны татарских деятелей, активно пропагандировавших идею создания единой тюркской автономии. Башкирские лидеры не без оснований опасались роста экономического и культурного влияния татар, которые претендовали на главенствующую роль в тюрко-мусуль-манских регионах России. Кроме того, ориентация на создание национально-территориальной автономии была продиктована стремлением восстановления изначальных, по сути договорных, условий включения башкирского народа в состав Российского государства. Непременным требованием при этом выдвигалось сохранение вотчинного права землепользования, а также возвращение всех "исконных" башкирских земель, переданных царским правительством под переселение крестьян та центральных районов страны.

Возможность осуществления своих целей лидеры башкирского национального движения видели лишь в условиях демократического федеративного государства. Это во многом предопределило их тесные контакты с "белыми" правительствами. Однако разгон Комуча и жесткая позиция Колчака, отрицавшего право народов на самоопределение, вынудили башкирское руководство перейти на сторону советской власти.

Большевистское руководство проявило чрезвычайную политическую гибкость и осмотрительность, сумев приспособить свои теоритическис разработки к конкретным обстоятельствам гражданской войны. Осознав бесперспективность своих начинаний по "советизации" тюркских районов Южного Урала и Среднего Поволжья путем создания Татаро-Башкирской Советской Республики, большевики с готовностью откликнулись на предложения лидеров башкирского национального движения о создании советской автономии в пределах территории Малой Башкирии. Башкирские лидеры могли быть вполне удовлетворены формальной стороной заключенного 20 марта 1919 г. Соглашения, в соответствии с которым Башкирское правительство получило исключительную власть и полномочия.

Установление договорных отношешш с Башкирской республикой было вызвано политическими реалиями гражданской войны и закладыва-

ло базу для дальнейшего развития России по пути к установлению федеративного государства. Однако завершение гражданской войны и связанное с эти изменение политической ситуации в стране в целом обусловило стремление центральной власти упрочить свои позиции в национальных районах. Особая роль при этом отводилась партийным организациям с их жесткой централизацией и безукоснительной подчиненностью идеологическим установкам ЦК РКП(б).

Именно тотальный контроль за деятельностью Башревкома со стороны обкома партии, а также вмешательство последнего в процесс формирования структуры органов власти и назначения на административные должности вылились в конечном счете в январский (1920 г.) конфликт, итогом которого стало самостоятельное сложение полномочий членами Башревкома и последующее отстранение их от руководства республикой. Принятое 19 мая 1920 г. уже в одностороннем порядке постановление ВЦИК и СНК "О государственном устройстве Автономной Советской Башкирской Республики" не только ликвидировало договорный характер автономии, но и значительно сузило его правовой статус.

С этого момента начинается следующий этап реализации принципов национально-территориальной автономии на Южном Урале, в основу которого легли целевые установки X Съезда РКП (б).

Национально-государственное строительство в период с 1924 — до середины 1930-х г.г. на Южном Урале, как и в целом по стране, имело достаточно гибкие формы территориальной автономии, учитывающие разнообразные национально-культурные потребности населения. Так, национальные меньшинства, проживающие вне пределов своей национальной автономии, или не имеющие таковой вовсе, получили возможность создания своих национальных районов и сельских советов. И хотя к концу этого периода административная централизация страны была по существу завершена, национально-государственное и национально-культурное строительство по инерции еще какое-то время продолжалось. Появлялись новые национальные районы, местные органы государственной власти по-прежнему значительное внимание уделяли созданию национальных сельских советов, введению делопроизводства на национальных языках.

Третий период национально-государственного развития, охватывающий середину и конец 1930-х г.г., ознаменовался фактическим завершением создания административно-территориальной структуры РСФСР и связанной с этим серьезной деформацией наработанного в предыдущие годы опыта по развитию различных форм национально-территориального самоопределения. На территории Южного Урала к концу 30-х г.г. большинство таких форм территориальной автономии, как национальные районы и сельсоветы было ликвидировано.

При разработке Конституции 1937 г. возобладал подход, направленный исключительно на определение национально-государственной иерархии. Автор делает вывод, что в результате недооценки национального вопроса, который был объявлен в основном уже якобы решенным, проблема национально-государственного устройства была сведена лишь к определению прав Центра и иных административных образований, взаимоотношениям их органов власти и управления. К концу рассматриваемого периода в результате реализации тенденции к бюрократической централизации в стране установилась по сути унитарная форма государственного устройства, всецело отражающая изначальные идеологические установки правящей партии и се лидеров.

Во втором разделе — "Изменения в правовом положении народов Южного Урала в первые десятилетия новой власти " — рассматривается деятельность советских и партийных органов государственной власти но фактическому повышению правового статуса национальных меньшинств Южного Урала в политико-правовой сфере. Основными направлениями деятельности в этой области реализации национальной политики являлись мероприятия по формированию новой национальной элиты, привлечению национальных меньшинств к участию в деятельности управленческих и партийных структур, переводу делопроизводства в государственных учреждениях на национальные языки.

Показателем реализации национальными меньшинствами своих политических прав и свобод являлось непосредственное участие их представителей в деятельности государственных и партийных органов, их представительство в различного рода общественных организациях и объединениях. Этому аспекту национальной политики на протяжении всего рассматриваемого периода придавалось весьма важное значение. Введение в советские и партийные аппараты всех уровней представителей национальных меньшинств позволяло, с одной стороны, приблизить деятельность государственных органов к населению, сделать их работу более близкой и понятной, проводить максимально адаптированную к местным культурным и экономическим особенностям политику советизации. С другой стороны, создание новых национальных элит и введение их в общую структуру органов советской власти и партийной номенклатуры стало одним из опорных пунктов на пути к ликвидации исторически обусловленных элементов неравенства национальных меньшинств в политико-правовой сфере.

Основное отличие нового типа элит заключалось в их открытости, возможности пополнения в процессе "вертикальной мобильности" за счет предоставления права самовыражения более широкому кругу населения. Однако анализ практики лишения избирательных прав показывает, что возможность приобщения к элитным управленческим и партийным структурам отнюдь не носила абсолютный характер. Значительная часть поли-

тически активного населения была лишена возможности участия в деятельности властных структур. Советская национальная элита нового типа формировалась из слоев, всецело преданных коммунистическим идеологическим установкам.

Необходимым условием включения в партийно-политическую элиту страны считалось вступление в Коммунистическую партию. Прием в партийные ряды представителей нерусских народов не только приветствовался, но и активно стимулировался целым комплексом разноплановых организационных мероприятий. Так, для подготовки национальных номенклатурных кадров была создана сеть специальных советских и партийных учебных заведений, при вступлении в партию кандидатам из числа национальных меньшинств предоставлялись определенные льготы. Очевидно, что создание партийно-политической элиты в среде нерусских народов шло усиленными темпами. К концу исследуемого периода национальные кадры имели самое широкое представительство как среди административно-управленческих, так и среди партийных аппаратов всех уровней. В диссертации представлен анализ национального состава руководящих работников органов государственной власти, областных организаций РКП(б) и профсоюзов.

Несмотря на то, что мероприятия по привлечению представителей национальных меньшинств в политико-правовую сферу жизнедеятельности государства носили во многом искусственный характер, они объективно способствовали фактическому повышению правового статуса национального населения. С привлечением национальных кадров в органы государственной власти деятельность последних в области регулирования национальных отношений получила реальную возможность своего дальнейшего качественного развития, приобрела фактическую основу для расширения и углубления взаимоотношений властных структур с различными национальными группами населения.

В третьем разделе — "Правовые основы социально-экономического развития национальных меньшинств" — представлена характеристика мероприятий, направленных на оказание социальной помощи национальным меньшинствам, наиболее трудно перенесшим тяготы п лишения гражданской войны и неурожайных годов, а также деятельности органов власти по повышению уровня благосостояния национальных меньшинств, экономической поддержке их хозяйств. Особое внимание при этом уделено мероприятиям по переводу на оседлость кочевых народов — башкир и казахов, анализу темпов и условий проведения компании по коллективизации национальных хозяйств. В разделе анализируются решения и деятельность как местных, так и центральных властей по созданию национальных рабочих кадров, призванных стать главной опорой советской власти в национальных районах, по привлечению национальных

меньшинств на предприятия, их производственному обучению и повышению их квалификации.

Основная масса национальных меньшинств Южного Урала проживала в сельской местности, и поэтому первоначально оказание экономической помощи этой категории населения подразумевало разрешение наиболее острых вопросов в сфере землепользования, перевод кочевого казахского и башкирского населения на экономически более выгодный оседлый способ ведения хозяйства. Социалистическое переустройство деревни требовало, чтобы темпы кооперации, а в последствии и коллективизации в национальных селениях не отставали от общих показателей.

В диссертации отражена динамика изменения посевных площадей в национальных районах, даны показатели обеспеченности казахского и переселенческого населения в части землепользования, а также сельскохозяйственное кредитование хозяйств национальных меньшинств Оренбургской губернии в первые десятилетия советской власти

Территория Южного Урала была одним из таких регионов страны, где подготовка и проведение аграрных преобразований протекали в специфических условиях. Техническая и культурная отсталость края, много-национальность сельского населения, существенные различия в уровне социально-экономического развития отдельных национальных групп крестьянства, сохраните патриархальных отношений и полукочевого скотоводства у части башкирского и казахского крестьянства диктовали необходимость более гибкого подхода в нормотворчестве при переустройстве сельского хозяйства региона.

В основе критики царизма и его национальной политики большевиками лежал тезис о вымирании кочевых народов, в том числе башкир и казахов, вследствие переселенческих мероприятий, проводимых царским правительством, и связанным с этим обезземеливанием коренных народов. Этот же тезис лежал в основе программных документов башкирского и казахского национальных движений, лидеры которых требовали немедленного прекращения "колонизации" Южного Урала и возврата всех ранее отторгнутых земель.

Реальное положение в сфере землепользования на Южном Урале, как это следует из приведенных в данном разделе фактов, не было столь трагичным, как это представляли те или иные деятели, преследуя тем самым в большей степени собственные политические интересы. Общие площади землепользования коренного населения по-прежнему были значительны, во много раз превышая переселенческие наделы. Контраст в земельном обеспечении толкал переселенцев к аренде излишков земли у казахского и башкирского населения.

Тяжелое же экономическое положение кочевников было обусловлено в первую очередь неэффективностью их традиционных способов веде-

ния хозяйства. Повышение экономического уровня жизни кочевого и переходящего к оседлости национального населения объективно было увязано с приобщением их к земледельческой культуре.

Специфической особенностью национальных районов на Южном Урале, с которой столкнулась большевистская партия, считающая себя партией пролетариата, был небольшой удельный вес рабочих из числа национальных меньшинств. Развитие экономического потенциала национальных регионов, а также повышение уровня жизни национальных меньшинств обусловили самое пристальное внимание со стороны советских и партийных органов к вопросам увеличения количества национальных рабочих кадров, повышения их квалификации, приобщения к постулатам новой "интернациональной" идеологии. В работе исследован национальный состав работников промышленных предприятий Башкирской АССР, учащихся профтехшкол и школ ФЗУ, студентов, направленных в технические институты. Деятельность государственных органов была направлена на перераспределение материальных и трудовых ресурсов с цслыо поднятия промышленного потенциала отсталых национальных районов, ускорения темпов развития их экономики и культуры.

Осуществление этих задач было сопряжено с целым рядом негативных последствий как для самих "обустраиваемых" народов с точки зрения учета особенностей их хозяйственного и культурного развития, так и для более развитых регионов, за счет которых должна была оказываться эта помощь.

Тем не менее, можно сделать вывод, что реализация комплекса социально-экономических мероприятий существенно повысила правовой статус и степень защищенности национальных меньшинств Южного Урала. Это позволило в значительной мере поднять их материальный уровень жизни, заложить основу как аграрной, так и промышленной инфраструктуры в национальных районах, доведя их уже к концу рассматриваемого периода до среднестатистических показателей по южно-уральскому региону в целом.

В четвертом разделе — "Опыт деятельности органов власти в развитии национальных культур и родных языков" — исследуется развитие системы национального образования, строительства национальных школ, подготовки учительских кадров, ликвидации неграмотности среди национальных меньшинств Южного Урала. Рассматривается политика поддержки и развития национальных языков, деятельность но формированию слоя национальной интеллигенции.

Культурное строительство на Южном Урале в первые десятилетия Советской власти представляло собой сложный, многоплановый процесс. В известной мере оно носило идеологизированный характер и выполняло утилитарные функции в решении политических и хозяйственных задач

власти. Мероприятия в области культурного строительства в основном проходили в форме массовых общественно-политических кампаний, к числу которых можно отнести и реформы национальных алфавитов, ликвидацию неграмотности, унификацию учебно-методического процесса в национальной школе и др.

Основополагающие принципы, определяющие структуру и паправ-тения развития советской школы, в том числе и национальной, были за-тожены уже в первых декретах советской власти. Большое значение для становления национальной школы имело Постановление Наркомпроса РСФСР "О школах национальных меньшинств", принятое в октябре 1918 г. Базовым принципом образовательной политики был провозглашен принцип "школа на родном языке". В резолюции X Съезда РКП(б) указывалось та необходимость помочь отсталым нациям "поставить и развить широкую :еть курсов и школ как общеобразовательного, так и профессионально-технического характера на родном языке..."1.

Возможности реализации своих прав и свобод в культурно-просветительной сфере среди различных национальных груп населения Южного Урала были неодинаковыми. Различия в уровне экономического развития I традиционных укладов жизни обусловливали исходную неравнозначность культурного и образовательного уровней развития у различных национальных групп населения. Трудности носили в большей степени материальный и культурно-исторический характер. Тяжелое экономическое положение после окончания гражданской войны и голод начала двадцатых годов не позволили государству на первых порах оказать эффективную томощь в деле строительства национальной школы. Средств крайне недоставало, что привело к значительному сокращению образовательных учреждений, особенно школ отсталых и экономически наиболее слабых национальностей. Одной из основных проблем, тормозивших развитие на-щоналыюй школы, был недостаток педагогических кадров и низкий уро-зень подготовки работающих учителей.

Наряду со школьным строительством большое внимание уделялось шквидации неграмотности в ранее отсталых национальных районах. Лик-зидация неграмотности среди национальных меньшинств регламентиро-$алась в инструкции Наркомпроса от 23 сентября 1919 г.

Необходимость коренного перелома в деле ликвидации неграмотности на Южном Урале усугублялась специфическими условиями региона. С сонца 20-х г.г. началась широкомасштабная реформа башкирской, татарской и казахской письменности, перевод се с арабского на латинский алфавит. Именно эти народы составляли значительную часть национальных

КПСС п резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 4.1. -М.,1953. — С.419.

меньшинств Южного Урала, что обусловливало достаточно большой объем работ в процессе перехода на новый алфавит.

В период с 1918 но 1925 г.г. наметились основные направления деятельности и принципы построения образовательной системы, началась интенсивная подготовка преподавательских кадров, развернулась широкомасштабная компания по ликвидации неграмотности. Начиная с 1925 г. наметилась устойчивая тенденция увеличения количества национальных общеобразовательных школ.

В исследовании приводятся статистические данные о сети национальных школ, количестве учителей и учеников, их национальном составе в различные годы исследуемого периода.

Большое значение для развития народного образования имело осуществление программы всеобщего обязательного начального обучения. В связи с началом плановой подготовки всеобуча в 1926 г. особо указывалось, что вопрос о пределах использования родного языка как языка преподавания в школах всех типов должен решаться применительно к каждой национальности в отдельности, после учета и анализа всех объективных условий (относительная величина, компактность, культурно-экономический уровень развития национальности, связи данной национальности с другими и т.д.)1

В середине 1930-х г.г. И.В.Сталиным была выдвинута по сути ассимиляторская концепция "зональных языков". Был сформулирован новый подход к национальным культурам, которые должны были стать "национальными по форме, но социалистическими по содержанию". В подходе к национальным культурам возобладало интернационалистское направление. В ходе реализации этого курса письменность ряда народов была переведена с латинской графики (которая, как предполагалось, с победой мировой революции станет основой для письменных языков всех народов мира) на кириллицу. В соответствии с решениями партии начался процесс упразднения особых национальных школ, преобразование их в школы обычного типа.

Вместе с тем деятельность органов государственной власти но осуществлению комплекса образовательных мероприятий и культурному строительству в целом объективно оказала большое общегуманитарное влияние на социально-экономическое и культурное развитие южно-уральского региона и отдельных национальных меньшинств, проживающих на его территории. Достижения в области просвещения национальных меньшинств послужили опорной базой для более успешного проведения политических и социально-экономических мероприятий в ходе осуществления национальной политики.

1 ГАРФ. Ф.296. Оп.1. Д.169. Л.2

В заключении диссертации — подводятся итоги исследования и формулируются выводы.

Изучая исторический опыт регулирования национальных отношений на Южном Урале в 1917-1939 г.г., следует учитывать, что советским органам власти, ответственным за проведение национальной политики, досталось непростое наследство. В бурные годы революционной анархии и гражданской войны на первый план политической жизни страны вышли весьма острые вопросы, связанные с пробуждением национального самосознания народов России, ростом автономистских тенденций, активизацией деятельности национальной интеллигенции. На Южном Урале, в условиях сложной этнической структуры, эти вопросы приобрели особое звучание. Трудности в процессе регулирования межнациональных отношений в регионе усугублялись тем, что народы, проживающие на его территории, находились на разных ступенях развития, что обусловливало значительную дифференциацию населения как в экономической, так и в культурной сферах. В этих условиях органы государствегшой власти обязаны были уделять самое серьезное внимание регулированию национальных отношений. Одного факта признания равенства граждан, независимо от их национальной принадлежности, было недостаточно. Необходимы были реальные шаги в осуществлении национальной политики, направленные на реализацию декларируемых принципов равноправия.

Изучение деятельности местных советских и партийных органов по регулированию национальных отношений на территории Южного Урала свидетельствует о том, что тезис о фактическом выравнивании положения национальных меньшинств не являлся пустой фразой. Советскими органами власти была проведена огромная деятельность по осуществлению принципов национальной политики, которая объективно имела большое прогрессивное значение для этих народов. Углубленное и всестороннее изучение этого опыта позволяет раскрыть исторические закономерности и особенности развития национальных отношений, и призвано стать исходным пунктом в развитии современной национальной политики Российского государства.

ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ АВТОРОМ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ:

1. Правовая регламентация переселенческой деятельности: украинские переселенцы в конце XIX — начале XX вв. // Украинцы в Оренбургском крае. Материалы научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня пребывания Т.Г.Шевченко в Оренбургском крае. — Оренбург: ДИМУР, 1997. - С. 66-71.

2. Реабилитация российских немцев, некоторые аспекты российского законодательства // Немцы Оренбуржья: прошлое, настоящее, будущее. Материалы научно-практической конференции. — Оренбург: ДИМУР, 1997. - С. 40-45.

3. Правовое регулирование землеустройства кочевого и полукочевого населения Оренбургской губернии в первые годы советской власти // История аграрных отношений в России. Материалы межвузовской научно-практической конференции. — Оренбург: ДИМУР, 1998. — С. 170 -176.

4. Сектантские общины Оренбуржья в первые годы советской власти (историко-правовой аспект) // Христианство и ислам на рубеже веков. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. — Оренбург: ДИМУР, 1998. - С. 226-228.

5. Национальная политика России на современном этапе. Правовое положение мордовского населения Оренбуржья // Оренбургская мордва: этническая история и духовная культура. Материалы областной научно-практической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Д.Морского. - Оренбург: ДИМУР, 1998. - С. 62-66.

6. Удовлетворение национально-культурных запросов национальных меньшинств в первые годы Советской власти па Южном Урале // Многонациональный регион: экономика, политика, культура. Материалы Межрегиональной научно-практической конференции. — Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 1999. - С.193-198.

7. Осуществление социальной политики среди национальных меньшинств в Оренбуржье (1917-1938 г.г.) // Социальная политика, социальное образование на региональном уровне. Материалы Межрегиональной научно-практической конференции. - Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2000. - С. 60-66.

8. Осуществление социальной политики среди национальных меньшинств Южного Урала в первые годы Советской власти // Социальное образование, социальная работа на селе. — Оренбург, 2000. 0,5 п. л. (в печа-

ти).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Исторический опыт государственного регулирования национальных отношений на Южном Урале, 1917-1939 гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучая исторический опыт регулирования национальных отношений на Южном Урале в 1917 - 1939 годы, следует учитывать, что советским органам власти, ответственным за проведение национальной политики досталось непростое наследство. В бурные годы революционной анархии и гражданской войны на первый план политической жизни страны вышли весьма острые вопросы, связанные с пробуждением национального самосознания народов России, ростом автономистских тенденций, активизацией деятельности национальной интеллигенции. На Южном Урале, с его сложной этнической структурой, эти вопросы приобрели особое звучание. Трудности в процессе регулирования межнациональных отношений в регионе усугублялись тем, что народы, проживающие на его территории, находились на разных ступенях развития, что обусловливало значительную дифференциацию населения как в экономической, так и в культурной сферах. Так, если русские, украинцы, немцы и белорусы накануне революции 1917 года находились на стадии промышленного капитализма, то такие народы, как башкиры и казахи сохраняли в своей общественной и экономической структуре значительные пережитки родового строя и не консолидировались в самостоятельные нации. Определенные опасения вызывала проблема взаимодействия православия и мусульманства. Кроме того, немецкое население традиционно делилось на сторонников протестантской и католической церкви, а марийцы и вотяки в значительной степени сохраняли приверженность языческой религии.

В этих условиях органы государственной власти обязаны были уделять самое серьезное внимание регулированию национальных отношений. Одного факта признания равенства граждан независимо от их национальной принадлежности было недостаточно. Необходимы были реальные шаги в осуществлении национальной политики, направленные на реализацию декларируемых принципов равноправия.

Стержневым вопросом советской национальной политики стало станов

238 ление и развитие федеративных отношений.

Эволюция большевистской идеологии в вопросах государственного строительства изначально была поставлена в зависимость от развития конкретной политической ситуации. Национальный вопрос был целиком подчинен главному направлению деятельности партии, а именно организации успешной социалистической революции, а затем и удержание ее завоеваний.

К моменту победы Октябрьской революции большевистская теория государственного строительства не имела сколько-нибудь четких контуров. Тезис о самоопределении был, прежде всего, призван усилить влияние на национально-политические движения нерусских народов, в которых большевики видели своего потенциального союзника в борьбе за власть.

Однако реализация теории самоопределения по замыслам большевистских идеологов была не более чем временной уступкой, этапом на пути построения единого социалистического государства со всеми характерными для него признаками - развитием и учащением отношений между нациями, ломкой национальных перегородок, интернационализацией всех областей общественной жизни. Таким образом, идеология большевизма потенциально ориентировалась на создание единого унитарного государства при максимальном сближении и интернационализации всех народов, входящих в его состав.

Уверенность в непоколебимости идеологических догм, основанных на диалектической природе общества, давала возможность большевикам более гибко подходить к различным формам государственного устройства, исходя исключительно из конкретных реалий политического момента.

Наглядным примером эволюции подходов к национально-государственному строительству может служить создание и развитие башкирской национальной государственности на территории Южного Урала.

Определяющим фактором в формировании идеологии башкирского движения в начале XX века стало стремление противостоять «ассимиляторским» тенденциям со стороны татарских деятелей, активно пропагандировавших идею создания единой тюркской автономии. Башкирские лидеры не без оснований

239 опасались роста экономического и культурного влияния татар, которые претендовали на главенствующую роль в тюрко-мусульманских регионах России. Кроме того, ориентация на создание национально-территориальной автономии была продиктована стремлением восстановления изначальных, по сути - договорных, условий включения башкирского народа в состав Российского государства. Непременным требованием при этом выдвигалось сохранение вотчинного права землепользования, а также возвращение всех «исконных» башкирских земель, переданных царским правительством под переселение крестьян из центральных районов страны.

Возможность осуществления своих целей лидеры башкирского национального движения видели, прежде всего, в условиях демократического федеративного государства. Несмотря на изначальную установку на невмешательство в борьбу различных политических группировок в разгорающемся гражданском конфликте, реальное осуществление поставленных задач обусловливало необходимость поиска политических союзников. Последовавший сразу после установления советской власти в Оренбурге арест лидеров башкирского национального движения привел к открытому переходу их на сторону «белого» движения. Лишь разгон Комуча и жесткая позиция Колчака, отрицавшего право народов на самоопределение и провозгласившего лозунг о восстановлении унитарной формы государственного устройства, вынудили башкирское руководство перейти на сторону советской власти.

Большевистское руководство проявило чрезвычайную политическую гибкость, сумев приспособить свои теоретические разработки к конкретным обстоятельствам гражданской войны. Осознав бесперспективность своих начинаний по «советизации» тюркских районов Южного Урала и Среднего Поволжья путем создания Татаро-Башкирской Советской Республики, большевики с готовностью откликнулись на предложения лидеров башкирского национального движения о создании советской автономии в пределах территории Малой Башкирии. Башкирские лидеры могли быть вполне удовлетворены формальной стороной заключенного 20 марта 1919 года Соглашения. В соответствии с дан

240 ным Соглашением Башкирское правительство получило исключительную власть, которая в значительной мере была больше, чем у любого другого политического учреждения на территории РСФСР. Судя по имеющимся архивным и мемуарным материалам, башкирские лидеры, в большинстве своем люди далекие от большевистской идеологии, были искренни в стремлении сотрудничать с Советской властью при условии соблюдения подписанного соглашения об автономии. Всякое нарушение положений Соглашения как со стороны центра, так и соседних губерний вызывало крайне болезненную реакцию Башревкома.

В официальных выступлениях представителей центральной власти заключение Соглашения об автономии преподносилось как образец установления отношений со всем мусульманским Востоком. Однако завершение гражданской войны и связанное с эти изменение политической ситуации в стране в целом обусловило стремление центральной власти упрочить свои позиции в национальных районах. Особая роль при этом отводилась партийным организациям, с их сугубой централизацией и безукоснительной подчиненностью идеологическим установкам ЦК РКП (б).

Выдвижение на XII Съезде РКП(б) тезиса о диктатуре партии позволило создать мощную сверхцентрализованную государственную организацию, которая действовала вне рамок закрепленной в Конституции 1918 года федеративной структуры и игнорировала любую автономию.

Именно тотальный контроль за деятельностью Башревкома со стороны обкома партии, а также вмешательство последнего в процесс формирования структуры органов власти и назначения на административные должности вылились в конечном счете в январский 1920 года конфликт, итогом которого стало самостоятельное сложение полномочий членами Башревкома и последующее отстранение их от руководства республикой. Принятое 19 мая 1920 года уже в одностороннем порядке Постановление ВЦИК и СНК «О государственном устройстве Автономной Советской Башкирской Республики» не только ликвидировало договорный характер автономии, но и значительно сузило его правовой статус.

241

С этого момента начинается следующий этап реализации принципов национально-территориальной автономии на Южном Урале, в основу которого легли целевые установки X Съезда РКП(б).

Помимо детализации тезиса о самоопределении наций, в этот период была принята установка на осуществление не только формального (то есть в первую очередь правового), но и фактического выравнивания наций в процессе целенаправленной хозяйственной и культурной помощи отставшим народам. Исходя из содержания деятельности советских и партийных органов власти и анализа нормативных документов, можно сделать вывод о том, что, помимо наделения национальных меньшинств общегражданскими правами и свободами, на них распространялся целый комплекс специализированных прав. К ним относились права: образовывать свои административно-территориальные единицы; участвовать в формировании и деятельности всех представительных органов власти; вести делопроизводство на родном языке в рамках своего национального образования; обращаться в государственные органы и получать ответ на родном языке; изучать родной язык в школе; развивать национальную культуру; иметь возможность пользоваться печатными изданиями на родном языке. В национальных районах начинается активное промышленное строительство. В Центре и на местах принимаются специальные постановления, предусматривающие вовлечение национальных меньшинств в промышленное производство. Создание национальных рабочих кадров стало важнейшей политической задачей, так как только таким путем возможно было формирование твердой опоры советской идеологии в национальной среде. Кроме того, привлечение национальных меньшинств, традиционно занимавшихся сельским хозяйством, в города служило целям повышения их социально-экономического и культурно-политического уровня. Оборотной стороной этого, безусловно, положительного, процесса являлась значительная ассимиляция национальных меньшинств в городской среде. Отрыв от коренной этнической группы, активное взаимодействие с инонациональной культурой, двуязычие приводили к тому, что даже существование национальных рабочих клубов, библиотек, проведение отдель

242 ных собраний для рабочих из числа национальных меньшинств на их родном языке не могло оградить от частичной аккультурации городского национального населения.

Освоение многих достижений современной цивилизации неизбежно вело к объективному процессу интеграции и разрушения устоявшейся структуры этносов, к их территориальному рассеиванию. На наш взгляд, этот процесс следует рассматривать как естественное эволюционное развитие народов в контексте общих тенденций XX столетия. Особенности его заключались лишь в гипертрофированном ускорении темпов приобщения к ценностям индустриальной цивилизации.

Подобная же ситуация сложилась в 20-30-е годы в связи с проведением мероприятий по оседанию кочевого населения на Южном Урале. Задача повышения экономического и культурного уровня кочевников и полукочевников объективно была увязана с приобщением их к земледельческой культуре. Это означало существенную ломку традиционно бытового уклада, переориентацию всего образа жизни и культуры кочевников.

Реальное осуществление этой задачи проводилось административно-командными методами и носило зачастую принудительный характер. Ускоренный переход к «более высшим формам хозяйственной деятельности» зачастую не учитывал внутренних социальных, бытовых и культурных особенностей национального населения. Изменение уклада жизни производилось не эволюционным путем, а методами болезненной ломки традиционного уклада и культуры. В то же время формально, внешне восприняв комплекс элементов, образующих структуру «обновленной социалистической нации», в реальной бытовой среде обустраиваемых народов еще долго сохранялись традиционные национальные элементы сознания. Даже вступив в партию и встав во главе советских учреждений, многие представители национальных меньшинств продолжали следовать устоявшимся традициям, включая калым, многоженство, умыкание, безукоснительное подчинение семейной иерархической структуре, власти главы семьи и пр.

243

К началу 20-х годов относится бурное развитие национальных школ как в их количественных, так и качественных компонентах. Этот процесс связан не только с увеличением количества школ для национального населения, но и с ростом уровня подготовки преподавательского состава. Для подготовки и переподготовки национальных учительских кадров была создана система средних и высших педагогических учебных заведений. Совершенствовалась и унифицировалась методика преподавания в национальной школе.

Огромную роль в повышении образовательного и культурного уровня национального населения сыграла проводимая советскими органами власти политика поддержки и развития национальных языков. Помимо удовлетворения образовательных нужд, она предусматривала проведение мероприятий по «ко-ренизации» советской власти, перевод партийных документов на национальные языки, создание кадров национальной партийной и советской интеллигенции, привлечение ее для работы в органах государственной власти, ведущие свою работу на языках национального населения. Все это, безусловно, способствовало приближению органов государственной власти к населению, создавало возможности для более полного и всеобъемлющего учета его нужд и интересов.

К концу 1920-х - началу 1930-х годов, окончательно расставшись с идеей «мировой революции», руководство страны взяло курс на построение социализма в одной отдельно взятой стране. Новый курс предусматривал усиление международной изоляции и как следствие - опору на патриотизм и национальные чувства населения. Изменение общеполитического курса означало необходимость коррекции национальной политики внутри страны. Утвердился новый подход к национальным культурам, которые должны были стать «национальными по форме, но социалистическими по содержанию». В середине 1930-х годов Сталиным выдвигается ассимиляторская по сути концепция «зональных языков», предполагающая переход к этнической однородности страны через первоочередную ассимиляцию малочисленных народов, лишение их культурной автономии. В ходе реализации этого курса письменность ряда народов была переведена с латинской графики (которая, как предполагалось, с победой

244 мировой революции станет основой для письменных языков всех народов мира) на кириллицу. В соответствии с решениями партии начался процесс упразднения особых национальных школ, преобразование их в школы обычного типа. В тот же период начинается ликвидация дробных форм территориальной автономии (национальных районов и сельсоветов).

Новая идеологическая концепция нашла отражение и в кадровой политике. У большинства лиц, исключенных из партии в конце 1930-х годов, не все было благополучно с графой анкеты «национальность» (прежде всего это представители иностранных государств и лица, имевшие родственников за границей). Все это, безусловно, грубо нарушало конституционные положения о равноправии граждан независимо от национальной принадлежности. Однако, тогдашнее руководство считало, что повышение этнической однородности является важным условием усиления прочности Советского государства, его мобилизации перед лицом ожидающейся иностранной агрессии.

К моменту разработки и принятия Конституции СССР 1936 года было объявлено, что национальный вопрос уже якобы решен. В результате при разработке Основного Закона возобладал чисто бюрократический подход к национальной проблеме, нацеленный только на определение национально-государственной иерархии. Это привело к «выпадению» из Конституции ряда крупных вопросов, жизненно важных для страны, таких, как права народов и народностей, которые не создали своей национальной государственности, охрана прав национальных меньшинств, за пределами своих национально-государственных образований и др. Аналогичные подходы содержали и принятые позже конституции союзных и автономных республик.

Недооценка национального вопроса, бюрократические методы его решения привели к тому, что именно в 30-е годы сформировались истоки многих явлений, приведших к обострению национальной напряженности и конфликтам в наше время.

Таким образом, деятельность органов государственной власти при осуществлении национальной политики носила в целом прагматический, функ

245 циональный характер и строилась, исходя из конкретной политической ситуации в стране и мире. Однако, несмотря на проявление политической гибкости в подходе к национальным вопросам в 20-30-е годы, уже в этот период наметилась тенденция к жесткой бюрократической централизации власти, что фактически вело к установлению унитарной формы государственного устройства. Немаловажная роль при этом отводилась правящей партии с ее жесткой централизованной и дисциплинированной структурой, обеспечивающей полное идеологическое единство. Господство идеологических догм в конструировании форм будущего государственного строительства предопределяло конечную цель национальной политики - слияние наций и построение единого, этнически однородного общества. Эволюция национальной политики советского государства наглядно демонстрирует нам принципы и этапы деятельности органов государственной власти в этом направлении. Правда, подобная трактовка национального вопроса позволяла достаточно лояльно относиться к отдельным элементам этнического самосознания (в той мере, в какой это не противоречило государственным интересам и идеологическим установкам). Более того, на определенном этапе советской истории деятельность органов государственной власти, несомненно, имела огромное положительное влияние на развитие отдельных элементов национального самосознания многих народов страны.

Изучение деятельности местных советских и партийных органов по регулированию национальных отношений на территории Южного Урала свидетельствует о том, что тезис о фактическом выравнивании положения национальных меньшинств не являлся пустой фразой. Советскими органами власти была проведена огромная деятельность по осуществлению принципов национальной политики, которая объективно имела большое прогрессивное значение для этих народов. Углубленное и всестороннее изучение этого опыта позволяет раскрыть исторические закономерности и особенности развития национальных отношений, и призвано стать исходным пунктом в развитии современной национальной политики Российского государства.

247

Список научной литературыМоргунов, Константин Алексеевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Государственные архивы

2. Государственный Архив Российской Федерации (ГА РФ).1. Фонд 1318.

3. Оп. 1.Д. 37; 99; 1195. Оп. 2. Д. 9. Оп. 3. Д. 1; 4.1. Фонд 296.1. Оп.1. Д. 169.1. Фонд 2306.1. Оп.69. Д.630.

4. Государственный Архив Оренбургской области (ГАОО)1. Фонд 1.

5. Оп. 1. Д.1; 3; 5; 7; 23; 42; 47; 94; 96; 139; 167; 221; 304; 306; 308; 325; 396; 404 409;413; 462; 545; 553; 584; 693; 694; 730; 766; 1073; 1074; 1087; 1146; 1184 1203; 1302. Оп.2. Д.67.1. Фонд 7.1. Оп. 1. Д.237.1. Фонд 450.

6. Оп. 1. Д. 7; 32; 100; 940. Фонд 470. Оп. 1.Д.17. Фонд 618.

7. Оп. 1. Д.27; 225; 239; 265. Фонд 1014.

8. Оп. 1. Д.З; 45; 583; 590; 643; 657.2481. Фонд 2418. Оп. 1. Д. 41.

9. Центр документации новейшей истории Оренбургской области (ЦДНИОО) Фонд 1.

10. Оп.1. Д. 4; 119; 123; 206; 214. Фонд 4.

11. Оп.1. Д. 74; 86; 145; 147; 163; 282. Фонд 226. Оп.1. Д. 11.

12. Центральный Государственный Архив Общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАООРБ)1. Фонд 1.

13. Оп.1. Д.250; 251; 257; 488.1. Оп.2. Д.36; 121.1. Фонд 22.1. Оп.1. Д.18.1. Оп.4. Д.23; 98.1. Фонд 122.1. Оп. 1. Д. 36; 86.

14. Оп.2. Д. 36; 117; 118; 121; 128.

15. Оп. 4. Д.36; 37; 87; 93; 116; 151; 160; 161.1. Оп. 5.Д. 87; 197; 201.1. Оп. 6. Д. 11.1. Оп. 8. Д.21; 26.1. Оп.Ю. Д.7; 11.

16. Оп. 12. Д.27; 47; 92; 149.1. Оп.13. Д.278.1. Оп.14. Д.83.1. Оп.16. Д.135.

17. Оп.18. Д.538; 665; 712; 714; 715. Фонд 1832.

18. Оп.2. Д.7; 56; 604; 718. Оп.4. Д.397.

19. Центральный Государственный исторический Архив Республики Башкортостан (ЦГИАРБ) Фонд 1. Оп.1. Д.37. Фонд 97. Оп.1. Д.35. Фонд 107. Оп.2. Д.6; 9; 10; 24; Фонд 393. Оп.1. Д.З. Фонд 394. Оп.5. Д.66. Фонд 395. Оп.1. Д.34; 35. Фонд 472. Оп.З. Д.115; 740.

20. Оп.6. Д.520. Фонд 798. Оп.1. Д.1449. Фонд 801. Оп.1. Д.22. Фонд 804. Оп.1. Д. 14; 44. Фонд 1107. Оп.1. Д.87; 122. Фонд 1252. Оп.З. Д.6. Фонд 1671. Оп.1. Д.5.

21. Центр документации новейшей истории Челябинской области (ЦДНИЧО) Фонд 75.

22. Оп.1. Д.153; 154; 480; 626; 759; 1537. Фонд 77.

23. Оп.1. Д.5; 55; 198; 199; 380; 386;390; 599; 600; 604; 767. Фонд 170.

24. Оп.1. Д. 349; 362; 480; 626.250

25. Фонд 288. Оп.2. Д.207. Фонд 317. Оп.1. Д.792.

26. Сборники документов и материалов

27. Башкирская АССР. Население: Данные Всесоюзной переписи населения 1939 г.-Уфа, Башк. кн. изд-во, 1941.-348 с.

28. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т.4: Башкирская АССР. М.: Статиздат, 1928. - 432 с.

29. Десятый съезд РКП(б). Март 1921 года: Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1963.-915 с.

30. Деятельность Президиума Совета национальностей ЦИК СССР в период между V и VI съездами Советов СССР. -М.: Госполитиздат, 1931. 416 с.

31. Директивы и постановления Советского правительства о народном образовании (приложение к журналу «Советская педагогика»). Вып.1. /Сост. Н.И.Болдырев. М.-Л.: Изд-во Академии пед. наук РСФСР, 1947. - 319 с.

32. Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 1927-1932 г.г.: Сборник / Сост. В.П.Данилов и др. М.: Политиздат, 1989. - 525 с.

33. Дополнение к Инструкции Наркомзема РСФСР от 13 марта 1922г. по производству землемерных работ при землеустройстве. Оренбург: 1-я Гос. типогр. Полиграф., 1927. - 34 с.

34. За 15 лет: Экономический справочник. М.: Баш. стат. изд., 1934. - 326 с

35. История Советской Конституции (в документах). 1917-1956 г.г./ Предисл. и251общ. ред. С.С.Студеникина. -М: Госюриздат, 1957. 1046 с.

36. М.И.Калинин в Оренбуржье: Документальные материалы./ Под общ. ред. Кабанова М.В. Оренбург: Оренб. кн. изд., 1960. - 167 с.

37. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Часть 1 (1898-1925 г.г.). Изд. 7-е. М.: Госполитиздат, 1953. - 952 с.

38. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898-1970/ Изд. 8, доп. и испр. Т.4 (1927-1931г.г.). М.: Политиздат, 1970. -583 с.; Т.5 (1931 -1941 г.г.). - М.: Политиздат, 1971. - 479 с.

39. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК/ 9-е изд., доп. и пераб. (Под общ. ред. А.Ю.Егорова и К.М.Боголюбова). Т.5 (19291932 г.г.). - М.: Политиздат, 1984. - 446 с.

40. КПСС о культуре, просвещении и науке: Сборник документов. М.: Политиздат, 1963. - 552 с.

41. Конституция (Основной закон) СССР. М.: Юридич. изд-во, 1937. - 51 с.

42. Культурное строительство Башкирии за 15 лет. (1919-1934). Уфа: Башгиз, 1934.- 128 с

43. Культурное строительство в Оренбуржье: Документы и материалы. 19181941. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд., 1985. - 176 с.

44. Культурное строительство в РСФСР. 1917-1927 г.г. Документы и материалы Т.1. 4.2. 1921-1927 г.г. М. Советская Россия, 1984. - 364 с.

45. Культурное строительство СССР: Статистический сборник. М. - Л.: Госполитиздат, 1940,- 267 с.

46. Материалы к отчету правительства Б АССР VIII съезду советов Башкирии. -Уфа: Б ЦИК, 1931.-242 с.

47. Материалы к отчету Башкирского областного комитета ВКП(б) XV партконференции. (С июня 1931 по декабрь 1931 г.). - Уфа: Башобком ВКП(б), 1932.- 186 с.

48. Национальный вопрос и Советская Россия. М.: Народный Комиссариат по делам национальностей, 1921. - 90 с.

49. Октябрь в Башкирии: Сборник документов и материалов. / Сост. Баталова JT.A. и др. Под ред. Чемериса В.П. Уфа: Башк. кн. изд., 1979. - 302 с. 27.0т VIII к IX Всебашкирскому съезду Советов. - Уфа: Изд-во БЦИК, 1934. -86 с.

50. Отчет Башкирского областного комитета ВКП(б) XIII Областной партконференции (за период работы с декабря 1927 по декабрь 1928 года). Уфа: Башобком ВКП(б), 1929. - 146 с.

51. Политика Советской власти по национальным делам за три года (1917-1920). М.: Наркомнац, 1920. - 164 с.

52. Районы Башкирской АССР: Статистический справочник / Гос. плановая комиссия БАССР. Уфа: «Хозяйство Башкирии», 1931. - 104 с.

53. Резолюции и постановления VII Оренбургского съезда Советов. Оренбург: Изд. Оренб.губисполкома, 1925.-63 с.

54. Резолюции и постановления IX-го Оренбургского губернского съезда профсоюзов. Оренбург: Гостиполитография ГСНХ, 1928. - 56 с.

55. Резолюции IV (майского) Пленума обкома и ОКК ВКП(б). Уфа: БЦИК, 1931.-62 с.

56. Резолюции областных конференций Башкирской партийной организации и пленумов Обкома КПСС (1917-1940 г.г.)/ Ред. комиссия: Х.С.Сайранов и др. -Уфа: Башкнигоиздат, 1959. 464 с.

57. Решения IX Оренбургской Губернской конференции PJTKCM (25 февраля 1253марта 1926 г.). Оренбург, 1926. - 47 с.

58. Решения Оренбургской XI губернской конференции ВЛКСМ (28 марта 2 апреля 1928 г.).-Оренбург, 1928.-25 с.

59. Сборник законов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства по землеустройству и землепользованию: Вып.1./ Сост. Т.С.Бровцев. Пенза: Типогр. Губсовнархоза № 3, 1922. - 52 с.

60. Собрание законодательства СССР. 1930.-№ 9. - Ст.105.

61. Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР. 1918. - №18. - Ст.263; № 62. - Ст.685; № 80. - Ст.835; № 67. - Ст.592; 1920. -№ 25. - Ст. 118; 1925. -№ 69. - Ст.543; 1926. - № 76. -Ст.891.

62. Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства КАССР. 1922,- № 1. - Ст.5, Ст.12; № 17.-Ст. 166.

63. Социалистическое строительство Башкирии за пятнадцать лет. Экономи-ко-статистический справочник/ Управление народно-хозяйственного учета Башкирской АССР. М.: Союзоргучет, 1934. - 284 с.

64. Социалистическое строительство СССР: Статистический ежегодник. М.: Госпланиздат, 1936. - 206 с.

65. Социальный портрет лишенца (на материалах Урала): Сборник документов./ Сост. Е.В.Байда, В.М.Кириллов, Л.Н.Мазур и др. Екатеринбург: Урал. гос. ун-т, 1996. - 255 с.

66. Съезды Советов в документах (1917-1936 г.г.)/ Ред. кол. М.П.Георгадзе (гл.ред.) и др. Т. 1. Съезды Советов РСФСР и автономных республик РСФСР. (1917- 1922г.г.). -М.: Госюриздат, 1959.-836 с.

67. У истоков борьбы за суверенитет Башкортостана. 1917-1925 гг.: Документы254и материалы. — Уфа: Китап, 1997,- 232с.

68. Челябинская губерния в период военного коммунизма (июль 1919-декабрь 1920г.г.): Документы и материалы. Челябинск: Челяб. кн. изд., 1960. - 707 с.

69. Шесть лет национальной политики Советской власти и Наркомнац (вместо отчета). М.: Наркомнац, 1924. - 245 с.

70. Власть труда. 1923. - 23 декабря.

71. Известия Оренбургского военно-революционного комитета. 1918. - №8. -25 января; 1918. -№ 10. - 15 февраля.

72. Известия Оренбургского губернского исполнительного комитета Советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов. 1918.-28 марта.

73. Известия Уральского областного Совета. 1918. - 28 (15) апреля.

74. Известия ЦК РКП(б). 1919. - 22 октября; 1920. - 11 ноября.

75. Известия ЦК КПСС. 1990. - № 12.

76. Красная Башкирия. 1931. - 30 мая; 1938. - 1 января.

77. Оренбургский казачий вестник. 1917.-28 ноября; 1917. - 16 декабря. 60.Правда. - 1917. - 22 ноября. 61 .Правда. - 1936.-27 февраля.

78. Советская степь. 1924. - № 316. - 9 декабря.

79. Хозяйство Башкирии. 1929. -№ 4-5. - С.216-217; № 8-9. - С.92-93.2551. Научная литература

80. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. В 3 кн. Кн.1. -М.: Республика, 1992. 383 с.

81. Абдулин М.И. Борьба без компромисов: (Критика буржуазных концепций разрешения национального вопроса). Казань: Изд-во Каз. ун-та, 1982. - 264 с.

82. Аманжолова Д.А. Казахский автономизм и Россия. История движения Алаш. М.: Россия молодая, 1994. - 293 с.

83. Амелин В.В. Вызовы мобилизованной этничности. Конфликты в истории советской и постсоветской государственности. // Отв. ред. М.Н.Губогло. М.: ИЭА, 1997.-318 с.

84. Аминев З.А. Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Башкирии (1917-1919 годы). Уфа: Башкнигоиздат, 1966. - 483 с.

85. Ахмадиев Т.Х. Политические предпосылки формирования башкирской социалистической нации. // Вопросы истории Башкирии (Советский период): Выпуск 2 / Под ред. Ахмадиева Т.Х. и др. Уфа: Башк. кн.изд., 1972. - С. 59-98.

86. Ахмадиев Т.Х. Создание национальных кадров рабочего класса в Башкирской АССР// Октябрь и торжество ленинской национальной политики в Башкирии. Уфа: Баш. кн. изд., 1968. - С. 50-67.

87. Богданов И.М. Грамотность и образование в дореволюционной России и в СССР. (Историко-статистические очерки). М.: Статистика, 1964. - 195 с.

88. Войнов В.М. Валидов и Дутов // История края и судьбы людей. Уфа: Башкнигоиздат, 1994.-С. 34-39.

89. Танеев Р.Г. Уфимская губернская организация ВКП(б) в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны. // Вопросы истории Башкирии (Советский период): Сборник статей в 2-х вып. Вып.1. Уфа: Башк. кн. изд.,2561972.-С. 19-61.

90. Гурьев H.A. Национальные меньшинства Урала. М.: Работник просвещения, 1930. -96 с.

91. Девяткин С.А. Землепользование Оренбургской губернии. Оренбург: Гос. типография ГСНХ, 1927. - 186 с.

92. Исхаков С.М. А.-З. Валидов: Пребывание у власти // Отечественная история. 1997. -№6. -С.55 - 75.

93. Ишемгулов Н.У. Башкирское национальное движение (1917-1921): Автореферат дис. к-та ист.наук: 07.00.02/Баш.гос.ун-т. Уфа, 1996. - 32 с.

94. Казанчиев А.Д. Взаимоотношения между антибольшевистскими правительствами на территории Башкортостана // Башкирский край: Сборник статей. Вып.7.-Уфа: НМРБ, 1997,- С. 21-36.

95. Kapp Э. История Советской России. Кн. 1.: Том 1 и 2. Большевистская революция. 1917-1923. Пер. с англ.-М.: Прогресс, 1990.-768 с.

96. Кульшарипов М.М. 3.Валидов и образование Башкирской Автономной Советской республики (1917-1922г.п). Уфа: Башк. кн. изд., 1992. - 164 с.

97. Кульшарипов М.М. У истоков суверенной республики (К 80-летию объявления автономии Башкортостана). Уфа: Изд-во Баш.гос.ун-та, 1997. - 64 с.

98. Ленин В.И. Национальный вопрос в нашей программе // Полн. собр. соч. Издание пятое. Т.7. Сентябрь 1902 - сентябрь 1903. - М.: Политиздат, 1979. -С. 233 -242.

99. Ленин В.И. О манифесте «Союза армянских социал-демократов» // Полн. собр. соч. Издание пятое. Т.7. Сентябрь 1902 - сентябрь 1903. - М.: Политиздат, 1979.-С. 102- 106.

100. Ленин В.И. Тезисы по национальному вопросу // Полн. собр. соч. Издание пятое.-Т.23. Март сентябрь 1913. -М.: Политиздат, 1980. - С.314 - 322.

101. Ленин В.И. Тезисы реферата по национальному вопросу // Полн. собр. соч. Издание пятое. Т.24. Сентябрь 1913 - март 1914. - М.: Политиздат, 1980. - С. 382 -395.

102. Ленин В.И. О праве наций на самоопределение // Полн. собр. соч. Издание257пятое. Т.25. Март - июль 1914. - М.: Политиздат, 1980. - С. 255 - 320.

103. Ленин В.И. Речь по национальному вопросу 29 апреля (12 мая) 1917г. // Поли. собр. соч. Издание пятое. Т.31. Март - апрель 1917. - М.: Политиздат, 1974.-С. 432-437.

104. Ленин В.И. Государство и революция. Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции // Поли. собр. соч. Издание пятое. Т.33. Государство и революция. - М.: Политиздат, 1974. - 433 с.

105. Ленин В.И. К вопросу о национальностях или об «автономизации» // Полн. собр. соч. Издание пятое. Т.45. Март 1922 - март 1923. - М.: Политиздат, 1970.-С. 356- 362.

106. Ленин В.И. Сталин И.В. Телеграмма Б.Н.Нимвицкому // Полн. собр. соч. Издание пятое. Т.50. Письма. Октябрь 1917 - июнь 1919. - М.: Политиздат, 1974.-С.252.

107. Мардамшин P.P. Башкирская Чрезвычайная Комиссия (Страницы истории). -Уфа: Китап, 1999.- 192 с.

108. Матюгин А.А. Рабочий класс СССР в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925 г.г.) М.: Изд. АН СССР, 1962. - 364 с.

109. Октябрьская революция и рождение Советской Башкирии: Сб. статей. -Уфа, 1959.

110. Панина Т.С. Немецкие общественные организации в Оренбуржье. 1918-1930 г.г. // Немцы Оренбуржья: прошлое, настоящее, будущее: Материалы научно-практической конференции. Оренбург: «ДИМУР», 1997. - С.34-40.

111. Раимов P.M. К истории образования Башкирской Автономной Советской258

112. Социалистической Республики.// Вопросы истории. 1948. - №4. - С.23-43.

113. Раимов P.M. Образование Башкирской Автономной Советской Социалисти-ческой Республики. М.: Изд-во АН СССР, 1952. - 523 с.

114. Сафонов Д.А. Возвращение в Россию: Судьба научных и культурных ценностей края // Оренбургский край. Вып.1. Оренб. обл. краевед, музей. / Сост. Сафонов Д.А. Оренбург: Оренбургская губерния, 1994. - 20 с.

115. Сафонов Д.А. Национально-государственное размежевание на Южном Урале: 1917 1925 гг.: (Образование территории Оренбургской обл.). // Страницы истории Урала: Сб. ст. и информ. материалов. Вып.2. - Пермь: Изд-во ПОИКПРО, 1996. - С.68-79.

116. Сафонов Д.А. Становление башкирской государственности: взляд с другой стороны // Этнопанорама. 1999. - № 2. - С.55-62.

117. Саяхов Ф.Л. Ленинский путь советского крестьянства Башкирии //Октябрь и торжество ленинской национальной политики в Башкирии. Уфа.: Баш. кн. изд., 1968.-С. 68-79.

118. Саяхов Ф.Л. Осуществление ленинского плана построения социализма в Башкирии (1926-1937 г.г.). Уфа: Башкнигоиздат, 1972. - 240 с.

119. Сталин И. Очередные задачи партии в национальном вопросе (Доклад и заключительное слово на X съезде РКП(б) 10 марта 1921 г.)//Ленин и Сталин. Сборник произведений к изучению истории ВКП(б). Т.2. М., Партиздат, 1936. - С.408 - 415.

120. Сталин И.В. О проекте Конституции СССР: Доклад на чрезв. VIII Всесоюзном съезде Советов 25 ноября 1936 г. М.: Политиздат, 1953. - 46 с.

121. Стяжкова Г.К. Украинцы в Оренбуржье в период раскулачивания.//Укра-инцы в Оренбургском крае: Материалы научно-практической конференции. -Оренбург: «ДИМУР», 1997.-С. 79-80.

122. Сулейманова Р.Н. «Женский вопрос» на I Всеобщем съезде Башкир // Оребургскому краю 250 лет: Материалы юбил. науч. конф. - Оренбург: Кн. изд., 1994. - С.101-102.

123. Тетерятник О.П. Деятельность татарских школ в Оренбуржье в период нэпа И Татары в Оренбургском крае: Научно-практическая конференция. -Оренбург: «ДИМУР», 1996. С.86-89.

124. Тоган З.В. Воспоминания. Борьба народов Туркестана и других восточных мусульман-тюрков за национальное бытие и сохранение культуры. Кн.1. Уфа: Китап, 1994.-368 с.

125. Тулепбаев М.Б. Алаш. // История национальных политических партий России: Материалы международной конференции. М.: РОССПЭН, 1997. -С.190-201.

126. Хвостова Г.И. Мордовский район Оренбуржья // Оренбургская мордва: этническая история и духовная культура: Сборник статей и тезисов. — Оренбург: «ДИМУР», 1998. С. 43-45;

127. Федорова A.B. Мордва в Оренбургском крае. // Оренбургская мордва: этни-ческая история и культура: Сборник статей и тезисов- Оренбург: «ДИМУР», 1998.-С.З-20.

128. Федорова A.B. Оренбургская мордва.// Многонациональный мир Оренбуржья: Сб. ст. Оренбург: ИПК «Южный Урал», 1994. - С.80-99.

129. Фрунзе М.В. Избранные произведения. Т.1. М.: Воениздат, 1952. - 582с.

130. Футорянский Л.И. Дорогой дружбы.// Многонациональный мир Оренбуржья: Сб. ст. Оренбург: ИПК «Южный Урал», 1994. -С.4-13.

131. Футорянский Л.И. Деятельность Халика Рауфовича Хакимова среди мусульманской молодежи (в 1919-1920 гг.).// Татары в Оренбургском крае: Науч. практ. конф.: Тез. докл. Оренбург: «ДИМУР», 1996. - С.53-55.

132. Футорянский Л., Лабузов В. Из истории Оренбургского края в период восстановления (1921 1927 г.г.). - Оренбург: КЦ «РИСО», 1998. - 114 с.

133. Чистяков О.И. Национально-государственное строительство в РСФСР в период гражданской войны. М.: Мысль, 1964. - 342 с.

134. Юлдашбаев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа: Китап, 1995. -314 с.

135. Юрень И.М. Национальный вопрос на Урале. Свердловск: Уральское обл. отделение Государственного издательства, 1930. - 73 с.