автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: История сибирских ханств (по археологическим материалам)

Полный текст автореферата диссертации по теме "История сибирских ханств (по археологическим материалам)"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ И ЭТНОГРАФИИ

РГб ОД

На правах рукописи

СОБОЛЕВ ВИКТОР ИВАНОВИЧ

ИСТОРИЯ СИБИРСКИХ ХАНСТВ (по археологическим материалам)

Специальность 07.00.06 — археология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Новосибирск — 1994

Работа выполнена на кафедре истории мировой культуры и лаборатории гуманитарных исследований исторического факультета Новосибирского государственного педагогического университета.

Научный консультант — доктор исторических наук, профессор,

член-корреспондент РАН В. И. МОЛО-ДИН

Официальные оппоненты

доктор исторических Ю. С. ХУДЯКОВ

доктор исторических Н. А. ТОМИЛОВ

доктор исторических А. П. УМАНСКИЙ

наук, профессор наук, профессор наук, профессор

Ведущая организация

Санкт-Петербургский университет

Защита состоится

//(О,

государственный

19

г. в

/О

часов на заседании специализированного совета Д 200.09.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Институте археологии и этнографии СО Российской АН (630090, г. Новосибирск, проспект академика Лаврентьева, 17).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии и этнографии СО РАН

Автореферат разослан « ■» & л//У/с.1"1 Р ^_19 ^ г.

Ученый секретарь У

специализированного совета

доктор исторических наук В. Т. Петрин

- 3 -

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность иеми. Вторая половина XVI в. в отечественной истории ознаменована рядом эпохальных явлений, которые во многом изменили направления последующего развития. Одним из них было освоение восточных окраин, начало которому положила военная экспедиция русских служилых людей под руководством Ермака. Этот поход и последовавшее за ним присоединение края вызвали поток научной, публицистической и художественной литературы. Не остался без внимания и главный герой этих событий - Ермак. Имя русского воеводы прочно связано с именем еще одного исторического лица - сибирского хана .Кучума из рода Шейбанидов, последнего правителя Сибирского ханства. Если для Русского государства поход Ермака являлся прологом освоения восточных территорий, хотя русские служилые люди за Уралом, в Югории, бывали и раньше, для сибирского ханства это был эпилог - заключительная часть в истории местных политических образований. Таким образом, в конце XVI в. в Западной Сибири столкнулись интересы двух разных по характеру политических и экономических систем. И если мы достаточно хорошо знаем историю Русского государства, то.история ханств Сибири во многом остается "белым пятном". Эта и другие проблемы обусловили актуальность данной диссертации.

Цель и задачи исследряавия. Основной целью диссертационного исследования является реконструкция исторических процессов, протекавших в центральных и южных районах лесостепного Зауралья в Х1У-ХУ1 вв.

Из поставленной цели вытекайт следующие задачи: 1. Изучение истории накопления материалов по проблеме; сбор и критический анализ археологических источников с последующими процедурами их обработки: описание, типологическая

классификация, картографирование, культурная и этническая привязка, определение хронологии и периодизации.

2. Анализ и соотнесение с археологическими источниками данных смежных наук (истории, этнографии, антропологии и т.п.), реконструкция на тлх основе этнокультурных и социально- экономических процессов.

3. Воссоздание хозяйственно-культурной, этнической и социально-политической истории государственных объединений Западной Сибири середины П тыс. н.э.

Географические рамки исследования. Территориально исследуются районы севера степной, лесостепной (Ишимская, Кулундщ-ская, Барабинская) и юга таехной зоны Западной Сибири. В специальной литературе этот регион называют Западно-Сибирской лесостепью, югом Западной Сибири. В силу специфики рассматриваемых политических объединений, отсутствия определенной политической стабильности в Зауралье, ограниченности данных письменной истории фиксация границ сибирских ханств представляется довольно сложной. Поэтому они выявлялись по данным археологии и письменным свидетельствам, фиксирующим зависимость (экономическую, политическую) отдельных этнических групп региона от сибирских правителей. Можно констатировать, последнее ханство - Сибирское - Бключало довольно значительные территории от Уральских гор. на западе до Оби - на востоке; от Обской губы - на севере до среднего течения Ишима на юге, т.е. более 1 млн.кв.км.

В этническом плане население ханств составляли преимущественно тюркоязычные западносибирские татары, а также южные ветви угроязычных групп хантов и манси. Кроме того, есть сведения, что в определенные периоды от сибирских правителей зависели восточные группы башкир, селькупы.

Хронологические рамки исследования. В диссертационном исследовании предпринята попытка реконструировать исторические процессы, происходившие в регионе с XIV по XVI вв. Выбор таких хронологических рамок обусловлен временем сложения и функционирования исследуемых политических объединений.

Источники. Основу работы составляют материалы, полученные в ходе полевых исследований археологических памятников и данные других наук. Изучено около 150 поселений и городищ, более 450 погребений, около 50 могильников, а также культовые комплексы. Автором были обследованы объекты, расположенные в бассейне Иртыша, в Омской и Тюменской областях. В работе использованы материалы, полученные А.А.Адамовым, В.Д.Викторовой, В.Ф.Генингом, Р.Д. Голдиной, А.П.Дульзоном, Б.А.Кониковым, М.Ф.Косаревым, В.П.Левашовой, В.Б.Малиновским, Б.В.Мельниковым, В.А.Могильниковым, В.И.Молодиным, В..Н.Пигнатти, А.И.Соловьевым, Т.Н.Троицкой, В.Н.Чернецовым, хранящиеся в учебных и научных учреждениях Екатеринбурга, Тюмени, Тобольска, Омска, Новосибирска, Томска.

Поскольку диссертация посвящена проблемам, находящимся на стыке различных научных дисциплин - археологии, этнографии, антропологии, истории и др., данные этих наук также включены в работу. К ним относятся этнографические реалии, характеризующие материальную и духовную культуру народов, входивших в состав сибирских ханств, собранные И.В.Беличем, В.Б.Богомоловым, И.Н.Гемуевым, В.Н.Кулемзиным, Н.В.Лукиной, Г.И.Пелих, А.М.Сага-лаевым, А.И.Селезневым, З.П.Сокловой, Н.А.Томиловым и др.

• В работе использованы данные письменной истории - Русские и Сибирские летописи,• документы дипломатического характера, легенды, записки путешественников и ученых, исследовавших Си-

бирь в XVII-XVIII вв. и др.

В~исследование включены антропологические материалы по населению региона, полученные Н.А.Богашевым, В.А.Дремовым, А.Р. Кимом, и данные топонимики. Металлографические анализы выполнены Г.И.Теребило, палеозоологические - И.Е.Гребневым и Н.Д.Оводовым.

Методика исследования. В основе работы лежит теоретическая концепция о формировании и развитии древних и средневековых социумов, принятая в исторической науке, а также методологические положения о закономерностях и принципах формирования отдельных этносов или этнических сообществ и их эволюции.

В диссертации использованы сравнительно-исторический, сравнительно-типологический, картографический, статистический и другие методы. Особое место в работе отведено ретроспективному анализу, широко используемому при археолого-этнографичес-ких реконструкциях исторического процесса.

Новизна работ. в работе впервые предпринята попытка систематизации и анализа имевшихся данных по истории сибирских политических объединений XIV-XVI вв. Определяются уровень экономического развития народов, входивших в состав сибирских ханств, границы последних, города татарского населения региона, фиксируется социально-политическая система общества, показан процесс этнообразования основной части населения западносибирских татар; духовное развитие общества.

В теоретическом плане интересно то, что показан переход от древних обществ к более развитым.

Прагояичесхая значимость. Материалы диссертации могут быть включены в обобщающие исследования по средневековой истории Западной Сибири и использоваться в учебных курсах по "Истории

Сибири", спецкурсах, курсовых и дипломных проектах. Полученные результаты представляют интерес для исследователей, занимающихся историей Сибири, а также учителей школ. Экспедиционные . материалы представлены в экспозициях музеев региона.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в 27 научных статьях и. трех монографиях. Отдельные проблемы работы обсуждались на ежегодных научных конференциях в Новосибирском государственном педагогическом институте (НГПИ), а также на конференциях различного уровня, проходивших в Новосибирске, Томске, Омске, Уфе и др. городах. Работа обсуждалась в археологической лаборатории и на кафедре Отечественной истории НГПИ, в секторе бронзового и железного веков ИАЭ СО РАН.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, 5 глав и заключения. К ней прилагается список литературы (около 1000 наименований), а также альбом иллюстраций.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обосновывается выбор темы и ее актуальность, определяется цель и задачи исследования, хронологические рамки, дается обоснование используемый источников, показаны новизна рассматриваемых вопросов, методологические и методические приемы, используемые при их решении.

ЧАСТЬ I. ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ СИБИРСКИХ ХДЯСТВ ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ПАМЯТНИКОВ МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ И НАКОПЛЕНИЕ СВЕДЕНИЙ ПО ИСТОРИИ СИБИРСКИХ ХАНСТВ

Изучение истории населения западносибирской лесостепи насчитывает около 400 лет. В изучении истории населения, входившего в состав сибирских политических объединений, условно можно выделить три периода: "описательный", "описательно-исследовательский", "исследовательско-аналитический". Они логи-

чески вытекают один из другого и соответствуют уровню на каждом из этапов развития науки.

I. "Описательный период (уровень)" изучения, начинается с .XV - XVI вв., когда известия о далекой и таинственной стране появляются в хрониках и заметках, изданных в европейских странах (Алексеев М.П., 1941).

В конце XVI - XVII вв. зарождается Сибирское летописание, положившее начало местной историографической традиции. Сибирские летописи содержат разнообразные сведения о проживавших здесь народах и их истории. Историографические исследования XVII в. по праву могут быть связаны с известной сибирской фамилией Ремизовых. Сбор исторического и этнографического материала, описание природы края и археологических памятников, оставленных местными жителями, указание их расположения, мест, "где таторавя живут", вошли в географические карты, составленные С.У.Ремизовым. Отдельные сведения в это время собраны и опубликованы Н.Спафарием и Н.Витсеном, изданы в "Космографе" неизвестного автора.

В XVIII в. в связи с указом Петра Великого деятельность по изучению Зауралья заметно активизируется. Сбором сведений о Сибири и ее народах занимались ученые, входившие в состав академических экспедиций, задачей которых являлось научное изучение региона. В публикациях того времени содержатся сведения, касающиеся современного состояния коренного населения и предшествующих периодов их истории. В это время зарождается научное изучение археологических объектов региона, оставленных народами, входивших в состав ханств Сибири.

Это направление получило дальнейший импульс в середине и конце XIX в. Чудские городки,' описанные А.Кастреном и Н.М.Яд-

ринцевым, работы С.М.Чутунова в Барабинской лесостепи активизировали накопление источников по тюркоязычному населению сибирских ханств. Эта работа была продолжена в первые десятилетия XX в. Исследования А.М.Молотилова в Барабе и раскопки Н.В.Пигнатти на городище Искер завершают первый этап сбора материалов по истории коренных жителей ханств Сибири и закладывают фундамент для второго этапа. Следует отметить также исследования по языкознанию татарского населения региона, начало которым положил В.В.Радлов. На рубеже XIX-XX вв. С.К.Поткано-вым и Н.Ф.Катановым проведены интересные исследования, где рассматривались вопросы расселения и занятий жителей Зауралья, характеристики укрепленных городков, распространения ислама.

Второй этап в изучении истории сибирских ханств начинается с конца 20-30-х гг. XX в. и характеризуется расширением ар-

хеолого-этнографических изысканий в регионе, попытками обобще-

/

ния имеющихся данных. Проведенные раскопки на городищах Вознесенском, Большой Лог положили начало систематическому изучению средневековых памятников.

Первой работой, характеризующей политические объединения региона, было исследование В.И.Огородникова. Его в определенной степени дополняла работа В.Г.Карцева о народах Сибири. В них рассматриваются различные стороны истории сибирских ханств: анализируются источники, дается описание занятий населения, а также династий сибирских правителей. Учебное пособие З.Я.Бояршиновой написано не только на материалах археологии и этнографии,- но и письменных источниках. Исследование привлекает интересными выводами, касающимися экономической и социально-политической жизни народов, входивших в состав сибирских ханств. Уместно указать и на работу М.Г.Сафаргалиева, посвя

ценную реконструкции социально-политической истории региона. '

Изучение истории аборигенов Западной Сибири усиливается с конца 60-70-х гг. В это время происходит активное пополнение знаний о народах Сибири вообще и сибирских ханствах в частности. Расширяются археологические, этнографические и антропологические исследования, появляются обобщающие работы по социально-политической и экономической истории. Лингвисты занялись разработкой проблем языкознания татарского населения. Открыты новые археологические объекты, относящиеся к Х1У-ХУ1I вв. и продолжено изучение известных. Работы на памятниках: Искер, Новоникольское, Вознесенское, Венгерово-8, Преображенка-4, Ту-руновка-2, у деревни Атачка, «¡литовские 1 и 2, Абрамово-10, Садовка-2 и др. - дали разнообразные и интересные материалы. Это и орудия труда, и предметы быта, украшения, конская упряжь, оружие, и остатки хозяйственных, жилых и культовых сооружений, и др. Анализ отмеченных артефактов позволил подготовить ряд обобщающих работ по хозяйству и занятиям населения, развитию торговых связей, формированию первых городов, проблемам этногенетического характера, типологии материалов, прегвде всего, керамики, орудий труда и предметов вооружения. Наконец, рассматриваются вопросы духовного развития общества. Эти проблемы были подняты не только в статьях, но и монографических исследованиях, а также диссертационных работах В.И.Молодина, А.Г.Нестерова, автора и др.

Этнографическое изучение аборигенов Сибири продолжило традиции, заложенные ранее, и было значительно активизировано с началом работ Томской, а затем Омской этнографических школ. Работы этнографов Омска открывают целое направление в изучении проблем тюркоязычного населения региона. Вопросы, рассматрива-

емые в них, довольно широки и многообразны: этногенез и этническая история, хозяйство и занятия; духовная культура и быт населения. Проблемы этнической истории, где большой вклад внес Н.А.Томилов .(1978; 1981), изучались на основе вещественных памятников в их этнокультурной взаимосвязи. Его исследования, а также работы Ф.Т.Валеева и И.В.Белича, позволили говорить о религиозных представлениях татар Западной Сибири, в основе которых лежали древние формы религии. Этнографические материалы явились важным источником, позволяющим не только объяснить многие факты археологии, но и детализировать отдельные эпизоды истории ханств Сибири.

Следующее направление, по которому шло накопление источников, практически не разрабатываемое ранее, относится к антропологической науке. Полученные результаты позволили более четко говорить об этнических корнях поздних порок Зауралья, их связях с другими народами и о близости или различии между отдельными экстерриториальными группами в рамках единого этнического объединения. Последняя проблема получила основательную разработку в исследованиях языковедов. Работы Г.Х.Ахатова, Х^Г.Гимади, Д.Г.Тумашевой, С.М.Исхаковой и др. продолжили традиции по изучению языков татар Сибири, заложенных В.В.Радло-вым. Исследователи единодушно включают язык поздних тюрок региона в татарский, относя его по диалекту к восточной группе, указывая тем самым на языковое единство татар Сибири и Поволжья. В то же время язык татарского населения Зауралья имеет несколько говоров, которые фактически совпадают с размещением этнотерриториальных групп: тюменской, тобольской,, илимской, барабинской и др. Отмечается этноязыковая основа в сложении языка татарского населения региона, уходящая в тюркские языки,

особенно в кипчакскую группу. Помимо этого фиксируется связь с языком хантов, манси и других народов.

В последнее время появились работы обобщающего характера по сибирским ханствам. Отдельные стороны в их истории исследованы в трудах археологов, этнографов и языковедов: проблемы формирования раннефеодальных городов Сибири, вопросы торговых связей населения, входившего в эти объединения и др.

Таким образом, с одной стороны, мы имеем достаточно широкую источниковую базу, с другой, сталкиваемся с отсутствием фундаментальных исследований по истории Тюменского и Сибирского ханств. Представленное диссертационное исследование призвано в определенной степени восполнить существующий пробел.

ГЛАВА 2. ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ СИБИРСКИХ ХАНСТВ

В отечественной исторической науке накоплен опыт работы с комплексом источников при реконструкции истории отдельных народов. Это, к примеру, исследования А.П.Окладникова по якутам, Э.А.Савельевой по коми-вырянам и др. Появилась возможность и комплексного изучения истории народов, входивших в состав сибирских ханств. Среди источников по рассматриваемой в диссертации проблеме необходимо отметить следующие: археологические, исторические, этнографические, антропологические, фольклорные, топонимические, при главенстве данных археологии.

Археологические источники включают собственно археологические памятники - объекты и ту информацию, которая в них содержится. Отличие археологических от этнографических источников заключается в основном в месте их "хранения" (культурный слой или социальная среда) и времени, которое они отражают .(характеризуют). Археологический памятник - это сложный многокомпонентный источник, состоящий из ряда блоков: собственно

памятник с его расположением на местности и особенностями планировки; архитектура - жилые хозяйственные постройки и их расположение; особенности погребальных сооружений; вещественный комплекс.

Материальные источники являются прямыми свидетельствами различных событий и явлений прошлого, поэтому их значение для воссоздания истории трудно переоценить. Орудия труда, костные остатки диких и домашних животных позволяют выявить уровень и направление развития хозяйства. Местная керамика, литейные формы,' тигли, отходы металлургического производства, орудия обработки шкур, пряслица и другие предметы отражают уровень развития ремесленной деятельности населения. Предметы "импортного" происхождения проливают свет на торговые связи населения. Эти данные в совокупности служат основой для решения проблем, связанных с общественно-политической организацией народов региона.

§ 1. Археологические памятники населения сибирских ханств

Западносибирская лесостепь, особенно ее северная часть, где проходят важные судоходные артерии, - регион, чрезвычайно благодатный для жизнедеятельности человека в период голоцена, всегда был плотно заселен.

На сегодняшний день учтено более 200 памятников, представлениих поселенческими и погребальными комплексами, культовыми местами и кладами. Материалы по некоторым из них собраны в архивах ИА АН СССР и СО АН СССР, научных и учебных заведениях региона. Основная часть объектов исследована или осмотрена автором непосредственно. Городища в регионе начинают сооружаться человеком с эпохи бронзы. Учитывая имеющийся опыт типологии этого вида памятников, в качестве критерия мы берем два

признака - место расположения и планиграфио (внешняя характеристика). Нужно отметить, что первый признак играл в Х1У-ХУ1 вв. особенно важную роль. Изучение археологических памятников региона позволяет определить два основных направления, по которым шло их создание. Во-первых, это социально-политическая функция - защита населения, ставка правителя, зашита религиозного центра и т.п.; во-вторых, хозяйственно-бытовая сторона, наличие водных-ресурсов, удобных земельных угодий и др. По этим признакам можно выделить три типа городищ:

1. М ы с о в ы е - 82,5%, возведенные на мысу, образованном естественными берегами рек и оврагов (Искер, Абрамовское, Вознесенское, Кызыл-Тура, Чимги-Тура, Большой Лог, Новониколь-ское-1, Екатершшнское-5, Кучум-Гора, Чудская Гора и др). Высота террас, на которых сооружались памятники, колебалась от 12-15 до 60-70 м. Такие объекты занимали господствующее положение над окружающей местностью.

2. Р а внкнные-12,5%, сооружались на равнинной местности или на гривах, но не имели доминирующего положения. Одно из них - городище Большой Чуланкуль-1 - находится вдалеке от водных источников. Воду жители могли получать из колодцев, а скот поить в ближайших (300-400м) озерах. Второе - Карачин городок - омывалось водами реки Тобол.

3. Островные - 5%, они сосредоточены на островах Чановского озера. В плане они имеют подпрямоугольную или округлую форму, систему укреплений. Одной стороной они примыкают к крутому берегу озера, воды которого вплотную подходили к острову и пускались в ров. К этим памятникам относятся городища Мальково, Новорозино-1, Тюменка, Чиняиха и др.

Планиграфия памятников зависела от их административного

значения, а конструктивные особенности - от степени стабильности центральной власти, а также угроз нападения со стороны внешнего врага. Это отражалось на площади, занимаемой городищем, и на количестве оборонительных конструкций. Площадь сохранившихся объектов, а также ее реконструкция по архивгшм и письменным источникам показывают, что она составляла от 6-8 до 25 тыс.кв.м. Это отличает рассматриваемые городища от аналогичных объектов предшествующих периодов, размеры которых не превышали в основном 3 тыс.кв.м.

Говорить о типологии поселений практически невозможно, Поскольку они хорошо задернованы, это не позволяет визуально определить наличие каких-либо сооружений. В отличие от городищ поселения раскапывались значительно реже. Единственное, что фиксируется, это их расположение в прибрежной зоне.

Картографический анализ включенных в работу памятников в целом выявляет закономерность в их расположении. Около 60% из них, преимущественно городища, расположены на стыке тайги и лесостепи. Примерно 30% известно в лесостепной зоне, в Барабе и среднем Приишимье. В это число можно включить и памятники, изученные на островах озера Чаны. Оставшаяся часть, в основном поселения, находится на юге Барабинской и Ишимской степей. Подобное расположение поселений не случайно и отражает закономерность исторического развития социумов.- Анализ эволюции древних обществ, начиная с эпохи бронзы, показывает, что наиболее передовыми в развитии материальной культуры были районы предтаежной 'зоны. Столичные города Чинги-Тура, йскер, политическая ставка Абуд-Хаира - Кызыл-Тура располагались в этой зоне. Здесь же в основном находились и другие города и городки.

Могильники расположены в прибрежных зонах на вторых над-

пойменных террасах. Логически они должны быть увязаны с поселенческими комплексами. Но, пожалуй, только в трех случаях мы можем сказать что-либо определенное. Это расположение городища Абрамовское и могильника Абрамово-10, городища Б.Чуланкуль и некрополя М.Чуланкуль-1, поселения Преображенка-4 и ряда захоронений могильника Преображенка-З. Единично представлены памятники культового характера, среди них - "Башня Тамерлана" в Челябинской области. Сооружение связано с процессом исламиза-ции территории сибирских ханств. Имеются упоминания о возведении 30 мавзолеев в регионе, но зафиксирован пока только один. Второе святилище исследовано на памятнике Сопка-2 (Молодин В.И. и др., 1990). К этой группе должны быть отнесены и мечети, которые могли быть расположены в таких центрах, как Искер, Кызыл-Тура и др., но время не сохранило их. Свидетельствами их существования могут служить: во-первых, устные предания; во-вторых, раскопки фундамента на Искере; в-третьих, иконографическое изображение построек в Кызыл-Туре. Известный интерес представляют находки двух кладов на территории Тюменской и Омской областей. Клады обнаружены вблизи традиционных торговых путей, их содержание говорит об имущественном положении владельцев. Наличие в одном монет золотоордынской чеканки подтверждает связи населения Западной Сибири с Золотой Ордой.

§ 2. Жилща и хозяйственные постройки

Жилища, как один из важных элементов материальной культуры, сосредоточили традиции многих поколений. Они изучены на девяти памятниках: Ананьевском, Безымянном-1, Кучум-Горе, Вознесенском и др. Жилища в плане имели квадратную или прямоугольную форму, площадь от 12-13 до 49 кв.м., углублялись в материк с учетом дернового слоя на 0,30-0,35 м. Как правило,

стенки котлована имели небольшой уклон, пол хорошо утрамбован, в отдельных случаях он был глинобитным. Прослежен коридорооб-разный выход шириной от 0,5 до 1 м. В котлованах по периметру и в центре располагались ямки от опорных столбов. В одном из жилищ Вознесенского городища отмечен выступ-лежанка, а на городище Большой Чуланкуль-1 зафиксированы нишы. В центре или ближе к одной из стен располагались очаги. По своим конструкциям они делятся на три типа:

Простейшие формы (костровые) зафиксированы по участкам прокаленной почвы. Функционально использовались для обогрева жилищ.

2. Очаги, так называемой, "тарелкообразной" формы, центральная часть которых окружена материковым выступом, за которым шел "ровик". Использовались для приготовления пищи и обогрева жилищ.

3. Очаги типа чувала устраивались на глинобитной подошве, где устанавливалась дуплянка из толстого дерева или связанных вкруговую жердей, обмазывавшихся внутри и снаружи глиной. У сибирских татар такие сооружения устанавливались прямо на материк и были окружены "ровиком", по углам которого прослеживаются столбовые ямки для кольев, закреплявших трубу чувала.

Нами выделены следующие типы жилищ:

1. Конусообразные с центральным опорным столбом и боковыми опорами, которые шли под наклоном к центру. Это простейшая, шалашеобразная конструкция, напоминающая юрту. К ней можно отнести жилище N 2 (Вознесенское городище) и 1, 2 на поселении Преображенка-4. Хотя котлованы последних ближе к прямоугольным, в них сохраняются элементы округлости и центральные столбы. Очевидно, что такая планировка существовала как переходная

от круглого в плане жилища к прямоугольному или квадратному. Их устройство представляется следующим образом: по периметру котлована вкапывались в материк, а иногда в дерновый слой жерди диаметром 5-7 см. Их тонкие верхушки крепились к кольцу центрального столба. Через это отверстие выходил дым и проникал свет. Подобные конструкции отмечал Г.Ф.Миллер у барайинс-ких татар. Жилища покрывались берестой, возможно войлоком (Шитова С.Н., 1984), тростником (Миллер Г.Ф., 1941), ветвями деревьев, затем засыпались землей.

2. В виде усеченной пирамиды (И 4, Большой Чуланкуль-1). От предшествующего типа сохраняется наклон стен, центральный опорный столб. Однако котлован имеет более четкую четырехугольную планировку. Реконструкция жилиц представляется следующим образом: к центральному опорному столбу под наклоном крепились угловые столбы, расположенные по центру стен; вся конструкция сшивалась прямоугольной рамой; затем на этот каркас укладывались тонкие жерди; перекрывалось сооружение тем же материалом. Наличие очага простейшей формы дает возможность предположить, что жилище использовалось преимущественно в летнее время. Аналогичные постройки встречены у хантов, манси, ке-тов, селькупов (Соколова 3.П., 1963; Пелих Г.И., 1972 и др.).

3. Третий тип наиболее распространен. Жилище имеет, прямоугольную наземную конструкцию с коридорообразным выходом. Ямки опорных столбов без наклона - показатель вертикальности стен. Это более совершенный тип жилища из исследуемых. По-углам котлована, на выходе и посередине стен устанавливались вертикальные опорные столбы, на которые крепилась рама из балок, связывавшая их и служившая основанием крыши. К раме приставлялись жерди, образующие стены, частично вкапывавшиеся в землю. Пе-

рекрывали жилище тем же материалом, что и предыдущие. Стены могли возводиться и из пластов дерна,' как это было распространено позже среди барабинцев (Томилов H.A. и др., 1975). На наш взгляд, подобные сооружения являются наиболее древними среди конструкций этого типа, исследованных на городище Кучум-Гора. Судя по раскопкам памятника Венгерово-8, принцип возведения домов по русскому образцу стал распространяться довольно поздно, не менее чем через 150 лет после присоединения Сибири к русскому государству (Соболев В.И., 1989). Принцип использования плетеного каркаса в жилых и хозяйственных постройках с последующей обмазкой глиной в XIV-XVII вв. зафиксирован на городище Вознесенское. Известно, что в XVIII-XIX вв. стены возводились из прутьев с последующей обмазкой глиной, смешанной с навозом. Хорошую возможность для реконструкции этих жилищ дают материалы городища Б.Чуланкуль-1. Судя по мощному слою прокаленной почвы и большому содержанию угля, жилище N 1 было сожжено. Опорные столбы, обуглившись, рухнули под тяжестью кровли, практически сохранив первоначальные размеры. По их длине можно предположить, что высота кровли составляла 2-2,1 м.

§ 3. Погребальные комплексы (анализ погребального обряда)

Этот тип памятника дает возможность через материальные ос-татга! (артефакты) реконструировать погребальный обряд, который, позволяет судить о социальной организации, идеологии, духовной стороне жизни общества. Отражением сложного комплекса ритуальных действий является само захоронение с его внешними - расположение на местности, особенностями наземных конструкций и т.д. - и внутренними - устройство могильной ямы, наличие или отсутствие тризны, расположение костяка и т.п. - признаками.

При изучении могильников фиксируется два этапа в развитии

погребальной обрядности. К первому относится основная масса некрополей (татар и хантов) с традиционной формой свершения обряда захоронения. Второй этап можно связать с влиянием ислама и теми особенностями, которые привнесла эта религия. Первый этап - дреьний, традиционный - имеет следующие признаки. Курганы небольших размеров - от 3-4 до 7-8 м и высотой около 0,5 м. Наземные сооружения не зафиксированы на Абрамово-10 и у д.Атачка в Прииртышье. На могильнике М.Чуланкуль-1 курганы достигали 10 м и более. Практически для всех некрополей характерно совместное захоронение взрослых и детей. Известны случаи парного захоронения взрослого (женшдаа) и ребенка в одной могиле. Относительно всех погребений детские захоронения составляли: Кыштовка-2 - около 20%; Абрамово-10 - более ЗОХ; в могильнике Окунево-3 около 40Х. Основная их часть без инвентаря. Могилы располагались по центру насыпи, размер зависел от роста погребенного. Умершего укладывали или на материк, или в яму глубиной до 30 см. На памятниках М.Чуланкуль-1 и СадоЕка-4 их глубина достигала 40-50 и даже 60-70 см.

Достаточно близок инвентарь, сопровождавший умерших, и его местоположение. Это объясняется общими направлениями в развитии производительных сил жителей региона, заимствованием друг у друга новинок, технологических и эстетико-мировоззрен-ческих идей, позже влиянием русской культурной традиции и азиатским воздействием. Такие предметы, как проушные топоры, ножи, наконечники стрел, кресала, бронзовые и железные котлы и др., весьма похожи на этнически различных памятниках. На памятниках Абрамово-10, Кыштовка-2, М.Чуланкуль-1 использовалось дерево, из него сооружались помосты, обкладывались стенки. Вереста употреблялась в качестве перекрытая и чехлов, куда укладывали

покойного. На других памятниках подобное явление отмечено в единичных случаях, а в Кыштовке-1, Туруновке-2, Садовке-4 береста не использовалась вообще. Ориентация умерших фиксирует экстерриториальные особенности, что находит подтверждение в некоторых деталях погребального обряда и предметах. Отмеченное выше подтверждается данными этнографии и письменной истории.

Половозрастной анализ захоронений свидетельствует о том, что все мужские погребения, за редким исключением, имеют сопроводительный инвентарь. От 20 до 30% из них содержат полный "набор": орудия труда, оружие, конская упряжь. Женские погребения имеют больше безинвентарных, а в детских их процент доходит до 60. В последних беднее качественный и количественный набор инвентаря. В этом плане интересно его распределение: до 50-60% составляли захоронения без инвентаря или имеющие 1-2 предмета; в 30-40% найдено 3-6 предметов и только 10-15% - 7 и более. В Абрамово-10 - захоронение женщины с 11 предметами, в том числе с деревянным сундучком с железной ручкой, музыкальным инструментом, скобелем, полным набором украшений.

Два могильника, изученные в пределах Обь-Иртышского междуречья, относятся к периоду распространения мусульманства в сибирских ханствах. Общим для них являются подкурганные захоронения, наличие в могилах подбоев (ниш), которые в отдельных случаях перекрывались жердями и плахами. Объединяет эти памятники отсутствие инвентаря, а также преимущественно северо-западная ориентация погребенных. Данные захоронения совершены по традиционным для мусульман канонам.

ГЛАВА 3. ТИПОЛОГИЯ И АНАЛИЗ ВЕ1ЩСТВЕШШХ ИСТОЧНИКОВ. ДРУГИЕ шм ИСТОЧНИКОВ

§ ^. Керамические комплексы с памятников населения си-

бирских ханств

Основным материалом на памятниках является керамика. Она изготовлялась вручную, ленточной техникой. В тесте в большом количестве обнаружена примесь шамота, песка. После формовки посуда заглаживалась пучком травы по поверхности и изнутри, затем производился обжиг. Для ряда изделий отмечена печная термообработка, о чем свидетельствуют плотность керамики, характерный глянцевый блеск и специфический цвет в изломе. Печной обжиг зафиксирован у чатских татар (Молодин В.И., 1973). В целом для посуды характерны грубость, небрежность в изготовлении при хорошем обжиге. По форме она делится на 2 группы: кругло-донная и плоскодонная (преобладает первая). Элементы орнамента*и композиционное построение зависят от формы сосуда. В первой группе выделяются подтипы:

Тип "А" - остродонные (яйцевидные) сосуды диаметром по венчику от 0,25 до 0,35 м и высотой 0,28-0,43 м. Украшена практически вся поверхность. Значительная часть керамики орнаментировалась треугольными и полуокруглыми вдавлениями, выполненными уголком палочки. Остальные - геометрическими оттисками: остроугольными, прямоугольными, равнобедренными треугольниками, полуокруглыми, аморфными, ямочными вдавлениями, косыми насечками, образующими крест или елочку. Композиция строится из этих же элементов и имеет некоторое отличие между отдельными памятниками.

Тип "Б" представлен круглодонной посудой с выраженной шейкой диаметром от 0,07 до 0,24 м и высотой от 0,6 до 0,26 м. Орнаментирована чаще верхняя часть (шейка, плечико), реже -весь сосуд. Элементы декора те же, но композиций разнообразнее. Широко представлены насечки, овальные ямочные вдавления,

точечный орнамент, а также новый элемент - крупная двузубая гребенка.

Тип "В" ■ чашевидные сосуды. По профилю делятся на ладьевидные с выраженной шейкой и чаши с прямой верхней частью. Между собой они отличаются качеством выделки. Первые более тонкостенные, что придает им некоторую изящность. Большинство сосудов украшены мелкой и крупной гребенкой. Сохраняются элементы орнамента, отмеченные ранее. "Ладьевидная" посуда украшена более богато.

Вторая группа представлена незначительным количеством не более 5% от общего числа. Это плоскодонные горшки диаметром от 0,09 до 0,13 м и высотой 0,1 до 0,13 м. Посуда бедна орнаментом, он представлен ямочными вдавлениями.

Сосуды первой группы встречены не только на поселенческих комплексах, но и в погребениях. Сохраняя форму ^орнаментацию, они отличаются меньшими пропорциями и качеством выделки.

Импортная керамика. На ряде городищ были найдены изделия из стекла и глины, привезенные в Сибирь. Сосуд из стекла (Воз-несенское городище) выполнен из хорошо проваренной стеклянной массы, резервуар имеет тонкие стенки зеленоватого оттенка. Сбоку припаяна петельчатая ручка, имеющая утолщение в месте крепления к тулову.

Керамика, выполненная на гончарном кругу, - кубки, чаши,-кувшины, сосуды для благовоний - имеет хороший обжиг. Поверхность покрыта поливой коричневой и зеленой глазури. Отдельные фрагменты имеют прозрачную или белую поливу и украшены растительным орнаментом. Подобная керамика и изделия из стекла известны в Средней Азии на памятниках ХШ-ХУ вв. (Акишев К.А. и др., 1987; Брыкина Г.А., 1968). Кроме этого, найдены фрагменты

китайского фарфора и керамика, "близкая золотоордынской" (Левашова В. П. , 1950).

§ 2. Орудия пруда, предметы и другие изделия

Земледельческие орудия представлены насошником - Ивановское поселение, наконечником плуга и серпами - Искер, череслом - Чиняиха, косой-горбушой - Большой Лог, костяной мотыгой -Вознесенское. Эти материалы дают представления об уровне развития орудий земледелия.

Топоры. Основная часть получена на могильниках и отдельные экземпляры - на поселениях. Типологически они укладываются в разработанные для региона и сопредельных территорий схемы. Их анализ показывает: часть бойков изготовлена местными мастерами, другая попала в результате торговых связей. Материалы датируются в пределах I половины II тыс.н.э. Функционально к ним близки кельты, но в отличие от первых они известны значительно раньше.

Наконечники стрел из железа найдены в некрополях и на поселениях. По существующим разработанным типологическим схемам они относятся к группе плоских-черешковых. Форма пера самая разнообразная: ромбовидная, фигурно-листовидная, листовидная; срезни-. секторовидные, в виде лопаточки и треугольные. Подобные наконечники использовались для поражения незащищенного доспехами противника и лошади, а проникатели с граненными в сечении формами, массивным пером - для пробивания доспехов. Наконечники стрел являлись продуктом местных мастеров.

Массовым материалом на всех памятниках являются наконечники стрел из кости. Они различны по размерам, форме пера и способу крепления к древку. Аналоги подобным изделиям довольно широки как в хронологическом, так и территориальном плане.

Преимущественное их использование на охоте не вызывает сомнения, поскольку с развитием защитного снаряжения в военных действиях они были менее эффективны.

На ряде объектов найдены части луков. Это срединные и концевые накладки, фрагменты кибити. Судя по сохранившимся деталям, луки были цельнодеревянные с костяньми накладками, длиной около 120-140 см.

Широко на памятниках представлены ножи, около 100 экз. Их сохранность различна. Типологически по соотношению черенка и спинки лезвия они подразделяются на 2 группы. Время бытования подобных предметов довольно широко, как и территория распространения. Металлографический анализ показал, что часть изделий поступала в виде экспорта, другая изготовлялась в местных условиях. Ножи имеют следы деревянных рукоятей с костяными или бронзовыми навершиями. Ручки крепились с помощью заклёпок, хранились они в ножнах,- изготовлявшихся из дерева и кожи. Кожаные футляры иногда фигурно прошивались медной проволокой.

К вооружению и -защитному снаряжению относятся: копья, кистень, панцирные пластины, обрывки кольчуг, найденные как в могильниках, так и поселениях.

Предметы конской упряжи - удила и стремена известны в могильниках и поселениях. Удила однотипные состоят из двух подвижных звеньев и двух колец - трензелей. Хронологически существуют с первых веков II тыс.н.э. до современности и широко распространены у тюркоязычных народов. Стремена по форме делятся на 2 типа; арочные с плоской подножкой и округлые с широкой, слегка уплощенной .подножкой и приостренной дужкой.

Пряслица широко распространены среди материалов поселений. Найдено более 50 экз. Выполнены из керамического теста,

хорошо обожжены. По форме делятся на биконические, дисковид-ные, цилиндрические и шаровидные и украшены ямочными вдавлени-ями. Отдельные экземпляры выполнены из фрагментов керамики.

Скобели изготовлены из дерева с вставной железной частью и костяные, в виде лопаточки, служили при обработке шкур.

Орудия рыболовства представлены предметами для плетения сетей из кости и железа, простыми крючками и самоловами, каменными грузилами, деревянными поплавками, острогой и др.

К орудиям труда относятся: железные молотки, долота, пинцеты, стамески, пробои, иголки и шилья из железа и кости, железные ножницы и т.п. Из кости изготовляли трепала для разминки шкур животных и обработки материалов при изготовлении грубых тканей, ножи, кочедыки для плетения, крючки для развязывания узлов и др. Костяные и железные изделия доводились с помощью каменных абразивов из сланца и песчаника.

Разнообразен набор бытовых предметов и украшений. На ряде памятников керамической посуды значительно меньше, что объясняется вытеснением ее металлической. Последняя изготовлялась из листовой бронзы, меди и железа. Это - котлы с одной ручкой, емкости без ручек, напоминающие тазы, сосуды вытянутой формы "с носиками", типа кофейников, остатки тонкостенного кувшина (возможно, . кумгана), изготовленного из листовой оловянистой бронзы, "корытце" из листовой бронзы, бортики которого с загнутыми углами по типу "сшива" берестяных изделий. Из бересты изготовлялись туески, берестяные сумки. На городищах найдены фрагменты чугунных котлов.

Из бересты делались запятники и подпяточники для обуви. Довольно многочисленны находки железных подково^- имеющих скобкообразную или овальную форму. С одной стороны они имеют

острые шипы, использовавшиеся для крепления к каблуку, с другой - полусферические выступы. К предметам одежды относятся детали головного убора, по форме напоминающие шлемообразнуто шапку. Подобные или конусообразные шапки были характерны для многих тюркских народов (Абрамов Н.,1864, Томилов H.A.,1978 и

др.).

Кресала овальной и калачевидной формы известны на широкой территории и в значительном хронологическом диапазоне.

Среди других предметов можно назвать плетку (нагайку), ее деревянная ручка оплетена кожей и листовой бронзой, курительные трубки, наперстки, обрывок цепи, дверные крючки и др. .

Широко, особенно в могильниках, представлены украшения: бусы и бисер, нагрудные украшения, разнообразные подвески, разного типа серьги, перстни и кольца, браслеты и пуговицы. Они имеют широкие аналогии и распространены у тюркского и уг-ро-самодийского населения.

На городищах Вознесенское и Кучум-Гора обнаружены две глиняные фигурки, одна из них сохранилась полностью, у другой-голова с реалистично переданными чертами лица в капюшоне.

В кладах найдены различные изделия, золотоордынские монеты середины XIV Еека, а на Искере - среднеазиатская монета конца XV-XVI веков.

Материалы с памятников населения сибирских ханств представляют возможность реконструкции разных сторон их жизни.

§ 3. Другие виды источников

Рассматриваемые проблемы находятся на стыке периодов, изучаемых археологией, этнографией и другими науками. Первостепенное место отводится этнографическим реалйям, благодаря чему мы имеем возможность для широких археолого-этнографичес-

ких сопоставлений. Этнографические материалы позволяют понять сущность процессов, фиксируемых на археологических памятниках, объяснить многие факты археологии.

Среди письменных свидетельств можно отметить следующие: документы дипломатического характера, летописи, записки, описания, научные трактаты, другие сообщения. Первые содержат сведения о связях между правителями сибирских ханств и русского государства; летописи повествуют о событиях, протекавших в Зауралье. Особое место занимают Сибирские летописи, где сосредоточены разнообразные данные о жизни населения ханств Сибири.

Топонимы помогают выяснить вопросы этносоциальной и экономической истории народов, проживавших в регионе. Многие из них, как например Кыштовка-кыштау, Тебендя, указывают направление хозяйственной деятельности. Самоназвание одной из групп татар-туралинцев - В.И.Огородников объясняет как название городских оседлых жителей. Село Тарханское - производное от слова Тархан - высокий сан, титул правителя и др..

Кроме этого, в работе использованы выеоды, накопленные антропологами, палеонтологами, представителями других наук.

ЧАСТЬ 2. ИСТОРИЯ СИБИРСКИХ ХАНСТВ

Вопросы экономического, социально-политического, этно-1^'льтурпсго развития народов региона являются ключевыми в понимании и объяснении процессов, протекавших здесь в XIV-XVII вв. Выявление соотношения видов хозяйства, уровня и степени его развития позволяет выйти на реконструкцию социально-политической и этнокультурной истории населения сибирских ханстЕ.

ГЛАВА 1. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ НАРОДОВ ЛЕСОСТЕПНОЙ ПОЛОСЫ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В СЕРЕДИНЕ II тыс.н.э.

Естественно-географическая ситуация изучаемого периода

обусловила существование континентальной интроЕертивной цивилизации, находившейся в стороне от развитых обществ Запада и Востока. Изолированность края препятствовала развитию общественных связей, что привело к известной консервативности общества. Схожесть климата, близость ландшафта создали своеобразную ситуацию для формирования близких типов в хозяйственной деятельности населения и материальной культуре. Неразвитость земледельческого хозяйства способствовала развитию других занятий - охоты, рыболовства, животноводства.

К XIX в. в среде западносибирских татар сформировались три основные хозяйственные группы: скотоводы-рыболовы-земледельцы, рыболовы-скотоводы-охотники, охотники-рыболовы-скотоводы (Томилов H.A., 3987). Реконструкция в полном объеме хозяйственной деятельности южных групп хантов затруднена из-за отсутствия исследованных поселенческих комплексов.

Предпосылки становления хозяйства населения Зауралья уходят в первые столетня II тыс.н.э. В.это время бассейны рек Исети, Туры и Тавды заселяли племена - носители юдинской культуры. Археологические материалы показывают, что их экономика базировалась на комплексном хозяйстве, на скотоводстве, охоте и рыбной ловле. В междуречье Туры и Ницы формируются памятники макушинского типа, отнесенные В.А.Могильниковым к локальному варианту юдинской культуры. В основе экономики также лежит-комплексное хозяйство, охота, рыболовство и скотоводство. Бассейны рек Исети, Тобола, Ишима занимали памятники бакальской культуры XI-XIV вв. В хозяйственном плане они характеризуются так же, как и предшествующие. Хозяйство населения, оставившего усть-гашмскую культуру Прииртышья, основывалось на скотоводстве, охоте, рыболовстве и примитивном земледелии. Важно отме-

: - 30 -

тить, что большинство указанных культур характеризуется развитым металлургическим и бронзолитейным производством.

§ 1. Скотоводство

Занятие скотоводством в регионе развивается с эпохи бронзы, чему способствовало сочетание различных по характеру природно-климатических зон и наличие водных ресурсов.

Скотоводческое хозяйство при условиях тебеневки предполагает определенное видовое соотношение состава стада, где преобладали лошади и овцы. Эту ситуацию подтверждают в целом полученные остеологические материалы. Незначительное количество костей мелкого рогатого скота на памятниках, по мнению М.Ф.Косарева, объясняется тем, что лошади забивались на "зимниках",-а овцы - и на местах летнего обитания и употреблялись в пищу круглый год. Порода лошадей относится к центрально-азиатскому типу и отличается выносливостью, передвижением быстрым аллюром и неприхотливостью к корму.

Ведение хозяйства кочевого или полукочевого типа требует наличие аридной зоны и установления круглогодичного цикла перекочевок, обусловленных природно-климатическими условиями местности. Имеющиеся данные по барайинским татарам позволяют реконструировать следующий вариант цикличности перек0чеЕ0к. Существование у них зимнего и летнего выпаса скота зафиксировано документально в наличии зимних и летних юрт (Кыштовка -Кыштау - зимнее стойбище). Цикл перекочевок отличается от классических примеров, когда летнее время они проводили в северных районах, а зимнее - в южных. В Барабе и Приишимье, возможно, происходил обратный процесс, когда зимнее время проводилось в предтаежной зоне, а с наступлением весны стада перегоняли на юг. Это объясняется тем, что, во-первых, на севере

на бывает засух, продуктивность лугов значительно выше, что создает устойчивую кормовую базу для зимних периодов; во-вторых, эти районы благоприятны для земледелия, которым могло заниматься население, не участвующее в перекочевках; в-третьих, северные районы были наиболее благоприятны для занятий охотой, рыболовством, собирательством. С наступлением потепления происходила перекочевка стад в южные районы, где значительно раньше сходил снег и появлялась трава. С середины лета на юге начинался засушливый.период, трава выгорала, поэтому стада начинали перегонять ближе к северу.

Предложенная модель находит подтверждение и в том, что основная масса археологических памятников, хорошо укрепленных городищ, "зимников", расположены в северных районах лесостепи, на границе с тайгой и отсутствуют как в Ишимской степи, так и на границе Барабы и Кулунды, тогда как обнаруженные там материалы (керамика) свидетельствуют, что эти территории также входили в сферу хозяйственной деятельности татар. Здесь мог быть развит третий вариант кочевого скотоводства по схеме С.И.Руденко, когда часть рода (несколько семей) кочуют со стадами, другая проживает оседло.

Наличие костей животных в погребениях и культовом месте, оставленных южными хантами, свидетельствует о присутствии у них элементов скотоводства, в частности, коневодства. Содержа' ние лошади у ганых хангов мало чем отличалось от татар, тем более, что они занимали практически одни и те же с точки зрения экологии районы. По другим видам животных сведения практически отсутствуют. Можно сказать, что роль скотоводства в экономике южных хантов была значительно ниже, чем у татар. Традиционными оставались охота, рыбная ловля и собирательство.

§ 2. Земледелие

О земледелии в Сибири принято говорить в связи с колонизацией края русскими переселенцами. Проблемными являются вопросы агрозтнографического характера и тем более агроархеологи-ческие аспекты. Неравномерность распределения археологического материала не позволяет дать детальное описание этого вида занятий по региону е целом, хотя общие положения излагаются.

Первые упоминания о дорусском земледелии мы находим в работе Г.Ф.Миллера, выполненной преимущественно на "летописных" рассказах, а для XIX в. зафиксированы первые находки земледельческих орудий труда. Обсуждению вопроса о хозяйстве населения сибирских ханств были посеяшэнк работы 50-60-х' гг., но скудность источникоеой базы не позволила окончательно решить данную проблему. Были предложены два возможных вида развития земледелия: мотыжный и зачатки пашенного.

Имеющиеся источники фиксируют пашенное -для цен-

тральных районов сибирских ханств и мотыжное - для окраинных территорий, прежде всего, Барабы. Подтверждением первого яеля-ются находки сошников, жерноЕов, а также летописные свидетельства о сборе ясака хлебом, произведенного Ермаком. О развитии земледелия свидетельствуют и орудия уборки - серпы, косы. По данным этнографии, использовались деревянные орудия, а также традиционные приемы уборки урожая. Продукты земледельческого производства перерабатывали на каменных и деревянных жерновах.

Очевидно, для татар тоболо-иртышской группы мы можем говорить о двух системах земледелия: подсечно-огневой и залеж-но-переложной, а для тарских, барабинских и южных хантов -скорее, о мотыжном. Сеяли различные злаковые культуры, прежде всего, быстро вызревающие: ячмень, полбу и овес.

Развитие земледелия могло тормозиться существовавшим соотношением между ним и другими видами хозяйства: скотоводством, охотой, рыбной ловлей. Это объясняется сильными традициями, кочевой направленностью хозяйства, когда при незначительных производственных затратах получали необходимое количество основного продукта, и в меньшей степени - зависимостью скотоводства и охоты от каких-либо внешних факторов и климатических условий. Выделенные Н.А.Томиловым хозяйственно-культурные типы подтверждаются нашими материалами, их формирование началось на рубеже ЬИ тыс.н.э.

§ 3. Присваивающие виды хозяйственной деятельности Традиционными оставались занятия населения охотой, рыбо-ловстеом и собирательством, ведущее значение эти виды занимали у южных хантов. Этому способствовало наличие большого запаса дикого зверя, птицы и рыбы, а также растительных продуктов, что особо подчеркивают сибирские летописи. Перед охотничьим хозяйством стояли задачи получения запасов мяса и пушнины, которая шла на продажу или на уплату ясака господствующей верхушке. Способы охоты, судя по археологическим и этнографическим материалам, делились на активные .- с луком, загонные, с ловчими птицами, конные с дубинкой или нагайкой - и пассивные, с применением механических средств. Водоплавающую дичь заготавливали во время линьки,.используя сетевые ловушки и другие орудия

Среди рыболовных приспособлений известны грузила и поплавки от сетей, крючки (железные и костяные), крючки для самолова, костяные ножи для разделки рыбы. Ее употребляли в пишу, она шла на обмен. Ценными породами рыбы уплачивали ясак.

В рацион питания входили продукты, полученные от собирательства: коренья, ягоды, орехи, мед. В летописях отмечается,

что казаки Ермака среди множества богатств "царева меду много в струги своя отнесоша". В качестве орудий труда, применяемых при собирательстве, использовались кельты-мотыжки, костяные мотыги, костяные и железные ножи и др.

§ 4. Домашние промыслы и ремесла

Анализ источников позволяет говорить о производстве разнообразных предметов, удовлетворявших, прежде всего, потребности отдельной семьи. Изготовление продукции на рынок для обмена было обусловлено спросом на тот или иной вид изделий. Как представляется, к ним можно отнести предметы вооружения - наконечники стрел как наиболее массовый материал, обнаруженный на памятниках. Раскопанные на объектах тигли, керамические и каменные формы, а также отходы шлака свидетельствуют о развитии металлургии. Мало известны орудия труда кузнецов, за исключением абразивов, выполненных из различных пород камня. На Искере и других объектах найдены пинцет и украшения, свидетельствующие о ювелирном производстве.

Большое значение в домашнем производстве занимало изготовление посуды. Она делалась из глины, железа, меди и бересты. Значительно преобладает керамическая посуда. Она изготавливалась для внутренних потребностей семьи и вряд ли шла на продажу (ввиду своего низкого качества). Бри ремесленном уровне производства керамики мастера использоваги специальные печи. Одна из них известна в Новосибирском Приобье и датируется XIV-XVI вв. Из бересты делали кузовки, туеса, сумки. Их аналогии представлены в этнографических материалах. Народы Сибири занимались обработкой кости. Из нее изготовлялись наконечники стрел, ножи, проколки, предметы для плетения сетей и др.

Широко была распространена обработка дерева и изготовле-

ние из него утвари. В качестве деревообрабатывающих орудий употреблялись кельты-тесла, молотки, долота, стамески, ножи и т.п., а-изготовляли посуду, лодки, лыжи и др. Обработка шкур животных производилась с помощью скобелей. Находки пряслиц свидетельствуют о распространении прядения и ткачества.

§ 5.Торгово-экономические связи населения сибирских ханств На памятниках представлена серия предметов, завезенных с других территорий, что позволяет судить о торгово-экономических контактах, в которых были заинтересованы имущие слои населения. В то же время господствующие классы государств Азии и Европы интересовали ценные сибирские меха. Сибирь представляла широкий ассортимент ценных пород пушнины, шкурки: соболей, бобров, лис, песцов, горностаев и др. Одной к?, статей экспорта яр, лялись дорогостоящие ловчие птицы. Торгово-экономические связи с Западом (Русское государство), Востоком (государства Средней Азии) имели давние традиции. С Запада поставляли изделия из железа, украшения, с Востока - оружие, украшения, предметы быта.

. С образованием сибирских ханств их правители и феодализи-рующаяся знать стали единственными владельцами несметных богатств. Центрами сибирской торговли являлись города Чинги-Тура, Искер, Кызыл-Тура и др. Обмен был натуральный, подобная форма сохраняется и после присоединения Западной Сибири к Русскому государству, что зафиксировано в грамоте, направленной Тарскому воеводе И.В.Масальскому. Торговые пути проходили по северу на запад и по системе рек на юг.

ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ, ЭТНИЧЕСКАЯ И ДУХОВНАЯ ИСТОРИЯ НАСЕЛЕНИЯ СИБИРСКИХ ХАНСТВ

§ 1. Формирование сибирских ханств

Многие стороны социально-политической истории ханств Си-

бири до настоящего времени не разработаны. Нет, например, единого мнения о количестве политических объединений региона и времени их существования. Неясными остаются многие стороны социальной истории народов, проживавших в Зауралье.

Вопрос об образовании государств в регионе неразрывно связан с походами монголов и образованием Золотой Орды. Территория региона и другие области были включены в формирующееся кочевое государство. Сложно определить форму и степень подчиненности народов Сибири золотоордынским правителям (сксрсс, она была формальной), но существование этих связей отрицать нельзя. Об этом свидетельствуют источники материальной культуры и данные письменной истории. В этой связи очевидно, что социально-политические проблемы, возникавшие в центральных районах Золотой Орды, отразились и на периферии, каковой являлась Сибирь. Бежавший из Золотой Орды хан Тохтамыш не случайно направился в Сибирь, где его пребывание фиксируют летописи. Специалисты едины во мнении, что конец XIV- начало XV вв. явились периодом, когда от Золотой Орды обосабливаются отдельные территории. В этом плане Западная Сибирь была в наиболее выгодном положении. Удаленность от центральной власти, развитие производительных сил, базировавшихся на высокоразвитом скотоводстве и развивающемся земледелии, наконец, углубление имущественной дифференциации и формирование местной феодализирующейся знати способствовали образованию на ее территории первого политического объединения. Этот процесс имел глубокие корни, поскольку тюркское население, яеляясь в этническом плане преобладающим, знало такую общественно-политическую организацию, как государство. Да и представители дома шейбанидов могли вынашивать планы по созданию государства-соперника Золотой Орды.

Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что в конце XIV - начале XV вв. складываются предпосылки для создания в регионе первого государства - Тюменского ханства. Внутренние усобииу, борьба за власть двух феодальных группировок, местной - тайбугинов и пришлой - шейбанидов, в конце XV Еека приводят к падению Тюменского ханства и возникновению Сибирского. Изменяется не только наименование политического объединения, но и возникает новый политико-административный центр на берегу Иртыша - Искер. Значительно расширяются границы нового ханства, в сферу политического и экономического влияния которого включаются новые этнотерриториальные группы угроязычного и самодийского населения.

§ 2. Территория и границы

Сложным для реконструкции и во многом дискуссионным является вопрос о границах сибирских ханств. Это объясняется слабой источниковой базой, а также тем, что хозяйство населения не давало возможности для четкой фиксации порубежных линий, особенно в южных районах.

Наиболее полно, пожалуй, можно говорить о границах Сибирского ханства. Письменные источники показывают, что, кроме основного ядра населения, представленного сибирскими татарами, в зависимости от сибирских правителей находились ханты (южная группа), манси, башкиры и, очевидно, селькупы. Картографирование археологических памятников позволяет предположить, что эти границы распространялись на востоке - до левобережья Оби, на севере - до Обского залива, на юге - до среднего течения Ишима и северной Кулунды. В период существования Тюменского ханства территория была значительно меньшей. Известно, что кочевья ногаев доходили до Иртыша, а в ХУв. последние были Еытеснены при-

иными узбеками, проживавшими на юге Тюменского ханства. Мы можем отметить, что для первого политического объединения основной являлась территория бассейнов рек Туры, Тавды, Тобола.

§ 3. Средневековые города Западной Сибири

Источники позволяют говорить о том, что ряд поселений сибирских татар к Х1У-ХУ вв. приобретает черты раннефеодальных городов. Этот процесс фиксируют европейские хроники, которые указывают два города - Тюмень и Искер. Наличие города "Сибирь" (очевидно, Искер), "где он был лично", отмечает баварец Иоган Шильтбергер. Упоминание города Тюмень связано с Тохтамышем, "Тюмень - Великая" обозначена под 1542 г. на карте Антония Вида. Башкиры называли татар "туралы", считая их городскими жителями. Наконец, Сибирские летописи отмечают "грады" Сибири, __ наряду с "градом" Москвой, хотя имеются и другие наименования населенных пунктов - "городки".

Очевидно, к летописным "градам" можно отнести столицы ханств и административно-политические центры: Чинги-Тура (Тюмень), Искер (Сибирь), Кызыл-Тура, Тон-Тура (Вознесенское городище). Эти объекты имеют особенности в расположении и системе укреплений, что отличает их от прочих. На ряде из них отмечены фундаменты от культовых сооружений (Искер), а на иконографическом изображении Кызыл-Туры купола мечети.■ На этих памятниках найдены разнообразные предметы экспорта и инструменты мастеров, отходы ремесленного производства.

Таким образом, можно констатировать, что наиболее крупные городища, некогда, возможно, центры экстерриториальных групп, становятся центрами хозяйственной, политической, культурной ■жизни, т.е. фактически феодальными городами.

§ 4. Вопроса социально-политической истории сибирских

хааспа

Слабая информативность и ограниченность источников затрудняет решение проблем социально-политической истории региона. В разное время к ним обращались С.В.Бахрушин, З.Я.Бояршинова, В.И.Шунков, которые отмечали наличие родовых отношений в поздней стадии или территориально-соседских общин. В.И.Шунков подчеркивал стадию разложения родоплеменных отношений для всей Сибири, отмечая глубину этого процесса среди татар. Он указывал на формирование у последних феодальной знати за счет перерождения "родовой верхушки". Данная ситуация фиксировалась для- XV1в. Этих проблем касались и археологи, отмечая выделение военизированной родовой аристократии, формирование дружинной прослойки и т.п. Вызревая внутри обществ Сибири, процесс феодализации был

I

ускорен внешними причинами, влиянием монголов и Золотой Орды. Такие явления, как распространение ясака, "десятичная" и "сотенная" система административного деления, наконец, территориальное закрепление промысловых угодий, были переняты местными народами, а затем заимствованы русской администрацией.

Письменные источники представляют высшие слои общества: мурз, ясаулов, тарханов, даруг, сотников и т.п., а также наличие термина "яута", объясняемого как дворянство. Эта категория состояла из местной родовой знати и пришлых монголов - потомков Чингиз-хана из ветви шейбанидов и находилась в служебно-фе-одальном подчинении по отношению к хану. Они занимала различные военно-административные должности, являлись военачальниками, возглавлявшими гвардию и ополчение (племянник хана Кучума - Маметкул), представляла хана на местах. Другую категорию населения представляли "захребетники", беднейшие улусные.люди -члены рода, наконец, рабы - "ясыри". О существовании рабства

свидетельствуют человеческие жертвоприношения в могильниках и письменные данные по народам региона.

Одной из основных обязанностей улусного населения была военная служба в отряде предводителя, который собирался по требованию правителей ханства, уплата ежегодных "даров" мурзе, родовым князьям, хану в лице его сборщиков. Выплачивался "налог" в виде пушнины и других продуктов собирательства.

У народов севера, входивших в состав ханств/ отмечается распад патриархального рода на малые семьи и формирование соседских общин, владевших промысловыми угодьями. Регулировка общественно-производственных отношений лежала на родовой верхушке, родовых князьях и их окружении. Данная ситуация зафиксирована для селькупов (Пелих Г.И., 1972).

Во главе раннефеодальных государств стоял правитель, носивший титул хана. Он сосредоточивал всю полноту власти. Правители ханств проводили активную внешнюю политику. Существовали дипломатические отношения с Москвой, государствами Средней Азии, кочевыми ногаями. Последние закреплялись семейно-брачными связями.

В свое время Л.И.Неусыхин выделил дофеодальный период как переход от родового строя к раннефеодальному. Главной его чертой является отсутствие деления общества на классы при существующих элементах социального неравенства. , Подобный этап был пройден многими народами России. Можно отметить, что коренное население лесостепей Зауралья прошло его быстрее, ибо уже в начале II тыс.н.э. наблюдается резкое имущественное расслоение, а возможно, и классовое деление общества. Это фиксируется по погребальным комплексам, где наряду с многочисленными захоронениями родовых общинников известны стоящие обособленно нек-

рополи. Они отличаются как по конструкции, так и по набору инвентаря (Олтарь-1).

Можно отметить, что развитие феодальных отношений у народов лесостепной полосы Западной Сибири отражало общеисторический путь, пройденный другими народами. Формирование феодальной собственности у них определялось следующими факторами:

1) распадом общинного землевладения (комплексное хозяйство начала II тыс.н.э.) и сосредоточением земельных угодий в руках родовой аристократии;

2) присвоением продуктов труда зависимого населения (родовых общинников) через отчуждение производимых продуктов и, прежде всего, охотничьего промысла.

Таким образом, рйзвитие государственности в регионе проходило в условиях глубокого социально-экономического переустройства общества, суть которого составило формирование феодальных отношений. Их генезис явился определяющим фактором эволюции государств в Западной Сибири. Предпосылки этого процесса в виде зарождения "прото-феодальных" элементов складывались в недрах общинно-родового строя и выражались в поляризации общества, в его.отношении к средствам производства, в накоплении богатства, в неравенстве между отдельными членами рода.

Вызревавшие социальные противоречия, позже перераставшие в классовые, рождали потребность в государстве как аппарате насилия и защиты интересов феодализирующейся верхушки. И мы можем отметить, что общество Западной Сибири имело все атрибуты политической организации.

§ 5. Проблемы этнической истории

Одной из задач в реконструкции истории различных этнических образований является проблема их формирования и развития,

т.е. зтногенетические процессы, которые были им присущи. Их изучение занимает важное место в археологических и этнографических исследованиях (Арутюнов С.А., 1989). Проблемам формирования этнических общностей в регионе посвящен значительный круг изданий. Накануне рассматриваемого времени ситуация представлялась следующим образом. В лесостепном Зауралье известны археологические культуры: кинтусовская, усть-ишимская и др., - в этническом плане относившиеся к манси, южным хантам.

С конца I- начале II тыс.н.э..эта территория попадает под тюркское влияние, охватившее несколько столетий. Тюрки продвигались с юго-востока и первоначально освоили Приишимье и Бара-бу. Омское Прииртышье тюркизации подвергается несколько позже, а район ниже устья Тары, таежная зона - только после XII в. Данную ситуацию В.А.Могильников объясняет влиянием на переселение тюрок в "непривычные" области монголов. Очевидно, к этому времени можно отнести и главную волну тюркизации в бассейне реки Туры, где выделены памятники макушинского типа. Поскольку на первых этапах тюркизирована была Бараба, лингвисты отмечают древние формы тюркского языка в языке барабинских татар.

На то, что в основе сложения сибирских татар лежали два этнических пласта - угорский и тюркский, - указывали исследователи, начиная с XVIII в. Анализ материалов археологии показывает единство культуры татар Сибири и ее близость с культурой хантов и манси, населявших пограничную зону. Это подтверждает анализ хозяйственной деятельности, формирования и развития языка, антропологических материалов. ч

Сам процесс этнического образования представляется следующим образом. .На рубеже I—11 тыс.н.э. на территорию лесостепных районов Западной Сибири проникают тюрки. Едва ¿ш эти кон-

такты была абсолютно мирными. Об этом свидетельствует наличие оборонительных сооружений на поселенческих комплексах. Мужское население частично было истреблено, а частично вытеснено в более северные .районы. Оставшиеся жители, особенно женская половина, подверглись ассимиляции пришлым этносом. Свидетельством этого является сочетание в захоронениях тюркского еоинского набора и конской упряжи с чисто местными, угорскими формами керамики. Начавшиеся этногенетические процессы получили новый импульс от орд монголов-кочевников. Данная ситуация привела к тому, что на рубеже ХШ-Х1У вв. складываются предпосылки для формирования нового этнического образования, получившего впоследствии название западносибирские татары.

§ 6. Духовная культура населения сибирских ханств

Формирование и развитие представлений об окружающем мире, определение в нем своего места, связи с живой природой и своим народом, прежде всего, кровными родственниками, т.е. все то, что именуется духовным миром человека, коллектива, общества -духовная культура, является слабо разработанной проблемой.

■ Классификация традиционных культов аборигенов Западной Сибири сформулирована И.В.Беличем и сводится к выделению мест, связанных с доисламскими культами природы, выражавшимися в особом почитании каких-либо географических мест, соотносимых с культом семейно-родовых покровителей или промысловым;- культой предков, связанных с погребальными и поселенческими комплексами; святилищ,, связанных с захоронением мусульманских миссионеров. Ко второму типу предложенной классификации относится культовый комплекс Сопка-2 (Молодин В.И., 1985). О промысловом культе и культе домашних покровителей могут свидетельствовать находки керамических фигурок на татарских городищах. По этног-

рафическим данным заболотных и барабинских татар известны куклы, семейные хранители мужского и женского рода, изготовлявшиеся из'ткани и дерева. Развитие погребального культа позволяет сделать вывод, что он основан на идее реального существования духа предков. Анимистические представления сибирских татар отражены в пантеоне добрых и злых духов.

У населения сибирских ханств был широко распространен шаманизм, отголоски которого фиксировались вплоть до XX в, особенно у заболотных и барабинских татар. Наряду с шаманизмом населению сибирских ханств были присуши тотемизм, фетишизм, элементы магии и др. Ф.Т.Валеевым зафиксирован обычай жертвоприношения, который также связывается с доисламскими религиозными верованиями.

Одним из первых проблему распространения ислама среди коренных жителей поставил Н.Ф.Катанов. В частности, он отмечал: "...а в сибирском царстве ислам упрочился при Сибирском хане Кучуме, сыне Муртазы, т.е. в 70 гг. XVI в." Его распространению способствовали объективные предпосылки, выразившиеся в социально-политических процессах, протекавших в Зауралье, начиная с ХШ-Х1У вв. Развитие феодальных отношений, их расширенно среди народов региона, вступало в противоречие с существовавшими древними формами религии. Субъективным моментом является то, что одна из правящих фамилий - шейбаниды - была тесно связана с районами Средней Азии, где ислам давно завоевал прочные, господствующие позиции. Однако развитие новой религии едва ли могло проходить равномерно в среде коренного населения. Даже у различных групп западносибирских татар она внедрялась с трудом. Известно, что'"заболотные" татары вплоть до XIX в. сохраняли традиционные религиозные формы. Такая же ситуации мог-

да быть характерна для барабинцев, части тарских татар. Сибирские летописи упоминают, что ислам распространился в период правления полулегендарного Он-хана, убитого, якобы, в Сибири. Из других письменных данных известно об убийстве в Тюмени хана Тохтамыша. Не исключено, что составителям летописей были известны сведения о Тохтамыше и они перенесли связанные с ним события в свой рассказ, изменив имя. Без сомнения, бывший золотоор-дынский правитель и его окружение явились на первом этапе носителями идей ислама. Подтверждают его распространение археологические памятники: башня "Тамерлана", 10 курганов ХУЬХУШ вв., где захоронения совершены по исламскому обряду, два кургана на Киргизском кладбище - 1, могильник у села Гжатск и, вероятно, "ханское кладбище" возле йскера. У южных хантов и манси ислам не фиксируется. С приходом в регион русских миссионеров христианизации подвергаются не только татары, но и угры.

Таким образом, источники демонстрируют наличие у населения сибирских ханств древних религиозных взглядов, которые определяли, регламентировали повседневную жизнь, формировали ми-, ровоззрение, создавали духовную культуру человека. С XIV-XV столетий в регион проникает новая религия - ислам. Распространившись первоначально в столичных центрах - Чинги-Туре, а затем Искере и их округе, - мусульманские проповедники пытаются подчинить своему влиянию, прежде всего, тюркоязычное население. Но, как показывают данные, не везде этот процесс шел успешно, поэтому не только в этот период, но и позже древние формы религии, ислам, а затем и христианство сосуществовали.

ЗАКШНЕНИЕ.

Историческое развитие лесостепных районов Западной Сибири во второй четверти II тыс.н.э. приводит к сложению раннеполи-

- 46 - .

тических образований, получивших название "сибирские" ханства. Этому предшествовали сложные этнокультурные, хозяйственные и социальные процессы, протекавшие в среде коренных жителей региона. Начало формирования новых культур и этнических образований можно отнести к рубежу I—11 тыс.н.э., когда на данную территорию проникают тюрки Сибири, вступавшие в военные, хозяйственные, культурные, наконец, брачные контакты с местным угроязычным населением. Генезис археологических культур региона показывает, что их завершающая стадия наступает в начале II тыс.н.э. Анализ вещественных источников, полученных на археологических объектах, свидетельствует о единстве культурных начал, нашедших отражение в предметах хозяйственной деятельности, быта, вооружения и т.п., а также жилых и хозяйственных постройках, традициях погребальной обрядности. Это единство прослеживается, с одной стороны, внутри однородных этносов, с другой - между разноязычными.

Следствием развития производительных сил в регионе являются формирование раннесредневековых городов, развитие внутреннего и внешнего обмена, торговля, углубление имущественной и социальной дифференциации, наконец, формирование политических структур, что приводит к складыванию ранних политических объединений. Начало этому процессу было положено на рубеже XIV-XV вв. и явилось в определенной степени результатом децентрализации зодотоордынского государства.

Возникнув, государства Западной Сибири просуществовали около 200 лет. На фоне истории человечества это незначительный отрезок времени. Но это явление есть составная часть истории коренных жителей Сибири, еще одна страница истории многонациональной России.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ИЗЛОЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

1. Археологическая карта Новосибирской области. - Новосибирск, 1980. - 184 с. (в соавторстве с Троицкой Т.Н., Молоди-ным В.И.).

2. Барайа в тюркское время. - Новосибирск, 1988. - 174 с. (в соавторстве с Молодиным В.И., Савиновым Д.Г-. и др.).

3. Бараба в позднем средневековье. - Новосибирск, 1990. -228 с. (в соавторстве с Молодиным В.И., Соловьевым А.И.).

4. Работы Новосибирской экспедиции // Археологические открытия 1973 г. - М., 1974. - С. 227. (в соавторстве с Троицкой Т.Н., Романцовой В.Д. и др.).

5. Погребение IX-X вв.н.э. в, районе с. Олтарь // VI Уральская студенческая археологическая конференция: Тезисы докладов. - Ижевск, 1974. - С. 47-48.

6. Раскопки в Новосибирской области // Археологические открытия 1974 г. - М., 1975. - С. 239. (в соавторстве с Троицкой Т.Н., Романцовой В.Д.).

7. Работы в Барабинской и Кулундинской степях // Археологические открытия 1975 г. - М., 1976. - С. 280. (в соавторстве с Захом В.А., Сидоровым Е.А. и др.).

8. Раскопки Новосибирской экспедиции // Археологические открытия 1976 г. - М., 1977. - С. 247-248. (в соавторстве с Троицкой Т.Н., Сидоровым Е.А.).

9. Вознесенское городище - памятник середины II тыс.н.э. // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. - Новосибирск, 1978. - С. 179-190.

10. Курганы XIII-XIV вв. ус. ГуруноБка // Этнокультурные явления в Западной Сибири. - Томск, 1978. - С. 91-96.

11. Памятники железного века и позднего средневековья // Памятники истории культуры Сибири. - Новосибирск, 1978. - С. 31-42 (в соавторстве с Троицкой Т.Н.).

12. Раскопки городища Каменушка-1 // Сибирь в древности.

- Новосибирск, 1979. - С.76-80.

13. Роль природных факторов в развитии экономики бара-бинских татар // Особенности естественно-географической среды и исторические процессы в Западной Сибири. - Томск, 1979. - С. 127-128.

14. О погребениях начала II тыс.н.э. в Новосибирском При-обье (по материалам памятника Усть-Алеус-7) // Древние культуры Сибири и Тихоокеанского бассейна. - Новосибирск, 1979. - С. 158-162. (в соавторстве с Молодиным В.И.).

15. Орнамент в этнографо-археологическом комплексе бара-бинских татар // Методологические аспекты археологических и этнографических исследований в Западной Сибири. - Томск, 1981.

- С. 129-132. (в соавторстве с В.Б.Богомоловым).

16. Барабинские татары XIV - начало XVII вв.н.э. (по археологическим материалам) : Автореф. дис...канд. ист. наук. -Новосибирск, 1983. - 22 с.

17. Городища тюркского времени в Барабинской лесостепи // Археологические памятники лесостепной полосы Западной Сибири.

- Новосибирск, 1983. - С. 68-81. (в соавторстве с Молодиным В.И., Елагиным В.С.).

18. К вопросу об этническом формировании барабинских татар // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий: Тезисы докладов: - Омск, 1984. - С. 129-131.

19. Скотоводство населения Барабинской лесостепи в

XIV-XVI вв. (по данным археологии) // Палеоэкономика Сибири. -Новосибирск, 1986. - С. 120-125. (в соавторстве с Молодиным В.И.)..

20. Традиции скотоводческого хозяйства населения Бара-бинской лесостепи // Проблемы археологии степей Евразии: Тезисы докладов. - Кемерово, 1987. - Ч. I. - С. 52-55.

21. Раннесредневековые города татарского населения Западной Сибири // Город и деревня Сибири досоветского периода в их взаимосвязи. - Новосибирск, 1988. - С. 49-61.

22. Глиняная пластика начала I тыс.н.э. из Варабинской лесостепи // Скифо-сибирский мир: Искусство и идеология. - Новосибирск, 1987. - С. 159-164. (в соавторстве с Молодиным В.И., Елагиным B.C.).

23. Осмотр памятников в Новосибирской и Омской областях // Тезисы областной научно-практической конференции "Памятники истории и культуры Омской области". - Омск, 1989. - Вып. 2. (Археология). - С. 8-10.

24. К вопросу о керамике барабинских татар // Тезисы областной научно-практической конференции "Памятники истории и культуры Омской области". - Омск, 1989. - Вып. 2. (Археология). - С. 43-46.

25. Торговые связи населения лесостепной полосы Западной Сибири // Экономика и общественный строй древних и средневековых племен Западной Сибири. - Новосибирск, 1989. - С. 97-105.

26. Привозная керамика со средневековых памятников Западной Сибири // Древняя керамика Сибири: типология, технология, семантика. - Новосибирск, 1990. - С. 171-175.

27. Источники по истории населения лесостепной полосы Западной Сибири (возможные направления исторических реконструк-

ций) // Экспериментальная археология. - Тобольск, 1991. - Вып. 1. - С. 90-100.

28. Этнические процессы и их отражение в экономической, социальной и политической истории (по материалам сибирских ханств) // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий ( по данным археологии). - Омск, 1992. - С. 88-92.

29. Развитие земледелия у тюркоязычного населения сибирских ханств // Вопросы истории исследования и историографии археологии ЗаладнЬй Сибири. - Омск, 1992. - С. 121-139.

30. Распространение ислама в Сибири // Ислам, общество, культура (К 600-летию ислама в Сибири). - Омск, 1994. - С. 140-142.

-

>

ППО «Печать», г. Новосибирск. 1994. Заказ 1445. Тираж 100.