автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Кабардинская сельская община во второй половине XIX - начале XX в.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Прасолов, Дмитрий Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Экономическая основа сельской общины.

1.1. Хозяйственная функция общины.

1.2. Поземельные отношения.

1.3. Некоторые формы хозяйственной кооперации.

1.4. Система податного обложения.

ГЛАВА 2. Социальная структура сельской общины.

2.1. Реформы 1860-х гг. и изменения в социальной структуре кабардинской деревни.

2.2. Многосословность как характерная черта общинной организации.

ГЛАВА 3. Административный аппарат сельской общины.

3.1. Должностные лица сельского правления.

3.2. Сельские сходы.

3.3. Сельские суды.

3.4. Некоторые элементы традиционного сельского администрирования.

ГЛАВА 4. Духовные функции сельской общины.

4.1. Общественное мнение как фактор в общинной повседневности.

4.2. Ислам и служители культа в жизни общины.

4.3. Общинные обряды и праздники.

Введение диссертации2001 год, автореферат по истории, Прасолов, Дмитрий Николаевич

Актуальность темы диссертационного исследования. Вторая половина

XIX столетия в истории Кабарды была отмечена коренной общественной трансформацией. Она стала результатом разнообразных преобразований, проведенных царской администрацией в 60-х гг. и явилась частью общероссийского процесса пореформенной модернизации. Произошедшие в эти годы перемены затронули межсословные отношения, землепользование, хозяйственный уклад, систему управления и ,в целом существенно изменили характер сельского быта. В кабардинской деревне было упразднено многовековое господство феодальной вотчины, взамен которой российские власти учредили новую модель общественного устройства - сельскую общину. Пореформенные преобразования унифицировали основные принципы организации общественного быта кабардинской деревни с общероссийскими стандартами общинного уклада, установленными крестьянской реформой 1861 г.

Образованный институт лишь отчасти являлся прямым преемником социальной организации, совпадающей с дореформенным кабардинским селом. Тема и хронологические рамки представленной диссертации позволяют рассмотреть общину, ее отдельные элементы и социальные функции в исторической динамике; показать процесс становления новых форм совместного существования односельчан, адаптации к ним традиционного уклада кабардинской деревни и их утверждения в качестве действующей системы регулирования социальных отношений. Общинная организация рассматривается как целостный многофункциональный институт. Избранная тема предполагает освещение важнейших аспектов социальной истории через призму структурообразующего элемента общественной системы Кабарды во второй половине XIX. - начале

XX в.

Цели диссертации предусматривают необходимость

- обобщить весь комплекс источников и литературы по исследуемой проблеме;

- представить общинную организацию в виде целостной системы, состоящей из взаимосвязанных и дополняющих друг друга элементов;

- охарактеризовать подсистемы сельской общины, принципы их деятельности и воспроизводства;

- описать основные формы осуществления общиной хозяйственных, фискальных, административных, духовных и других функций;

- раскрыть процесс трансформации традиционных межсословных отношений и показать некоторые виды социальной стратификации, существовавшей в общинном коллективе;

- отразить в динамике важнейшие социальные изменения и тенденции, которые зародились, либо получили дальнейшее развитие в рамках сельской общины;

- проследить процесс взаимодействия традиций и новаций в различных сферах жизнедеятельности кабардинской деревни;

- установить объективные и субъективные факторы, которые оказали наибольшее влияние на характер общинного быта в Кабарде;

- рассмотреть пореформенный уклад кабардинской деревни как модель адаптации этнического социума к социально-экономическим и политическим условиям Российской империи.

Осуществление вышеперечисленных исследовательских целей требует решения нескольких основных задач:

- изучить наиболее значимые механизмы реализации общиной хозяйственных функций и показать соотношение коллективного и частного начал в экономическом быту пореформенной кабардинской деревни;

- рассмотреть процесс формирования и выявить разновидности общинного землепользования;

- определить характер изменений форм хозяйственной кооперации;

- проанализировать социальную структуру сельской общины;

- описать систему общинного самоуправления и принципы ее функционирования:

- дать оценку общественному мнению как одной из важнейших функций общины;

- исследовать религиозный и празднично-обрядовый аспекты духовной жизни сельской общины и выявить их функциональную роль в общественном быту.

Новизна настоящей диссертации определяется расширением круга используемых источников и комплексным анализом сельской общины как целостного социального организма, являвшегося основным элементом структуры пореформенного кабардинского общества, и в то же время первичной административной единицей государственной системы Российской империи. Широкий общественный контекст при изложении отдельных вопросов сельского быта позволяет представить оригинальное прочтение проблем общинного землевладения, впервые выявить сосуществование в нем различных форм пользования землей, показать динамику их изменений во взаимосвязи с эволюцией социального уклада Кабарды, а также дать переосмысленную оценку результатам деятельности царской администрации по его преобразованию. В авторской интерпретации изложены вопросы хозяйственной взаимопомощи и административных отношений. Работа отличается постановкой новых акцентов при освещении идеологической жизни пореформенной кабардинской деревни и обращением к проблемам, прежде не затрагивавшимся специальными исследованиями. В их числе: хозяйственная и налоговая функции общины, трансформация ее социальной структуры, механизмы традиционного администрирования в системе общественного управления и институт общественного мнения, которым в работе посвящены отдельные разделы.

Методологической основой диссертации выступает системный подход. Он предполагает рассмотрение общинной организации как структуры, состоящей из составных частей (подсистем), выявление зависимости между ними, а таюке анализ основных механизмов их взаимодействия, которые обеспечивали целостность, мобильность и устойчивость сельской общины как сложной социальной системы. Каждый элемент подсистемы рассматривается в качестве организационной единицы, совокупности средств по осуществлению специальных общественных функций, как в рамках внутриобщинной структуры, так и в более широком социальном контексте.

Во избежание характеристики сельской общины как статичной системы целесообразно обращение к исследовательским методам теории модернизации. Они позволяют акцентировать внимание на конкретно-историческом аспекте рассматриваемой проблемы; выявить комплекс факторов, которые определили направление общественной трансформации, происходившей в течение 50-ти пореформенных лет; показать процесс взаимодействия традиционной культуры и социальных новаций, внедрявшихся царскими властями через сельскую общину.

Для выявления этапов и глубины модернизационных изменений, произошедших в Кабарде за исследуемый период, необходимо проводить сопоставление по различным параметрам предреформенной и пореформенной моделей устройства кабардинского села. С этой целью в работе используются приемы сравнительно-исторического метода и синхронно-диахронного анализа.

Сочетание вышеперечисленных познавательных приемов лежит в основе системного подхода, который впервые в исследовательской практике применяется при изучении пореформенной общинной организации. Последним обусловлено теоретическое значение настоящей диссертации.

Концептуальная конструкция работы основывается на следующих обгцих положениях и понятиях.

Объектом исследования выступает пореформенное кабардинское общество, которое рассматривается через призму его основной социальной единицы. Необходимо заметить, что в диссертации понятие общество, в зависимости от контекста и сопутствующих определений, употребляется в нескольких значениях, отражая совокупность связей и отношений, возникающих из совместной жизни людей на различных уровнях общественной структуры. Кабардинское общество, как этнический социум в целом. Сельское общество - официальное наименование в документах того времени сельской общины и социальной общности ее жителей. В источниках также встречается определение квартальное общество, как малая социальная общность в рамках общинной организации, обладающая определенной автономией.

Отдельно следует сказать о термине традиционное общество и его понимании приминительно к исторической ситуации в Кабарде. Принято считать, что в традиционном обществе главным способом передачи социального опыта из поколения в поколение и основой воспроизводства схем человеческой деятельности, организации быта и культурных образцов выступает традиция, а сельская община является его структурообразующим элементом1. Кабардинский этнический социум в пореформенную эпоху оставался на данной стадии общественной эволюции, однако ее более ранняя фаза отличалась своеобразием. По гипотезе В.Х.Кажарова, еще в средние века сельская община в Кабарде была поглощена феодальной вотчиной, которая до середины XIX столетия сохраняла за собой положение основной социальной единицы кабардинского общества2. Сельская община приобрела этот статус только в 1860-х гг. Как модель социальной системы - пространственно локализованная, экономически автономная общность формально равноправных односельчан, имеющих общую собственность на землю, и административно организованная на принципах коллективного самоуправления - она стала новацией, учрежденной царскими властями вслед за ликвидацией в Кабарде феодального землевладения (1863 г.), упразднением территориальной (1865 г.) и сословной (1866-1867 гг.) структур вотчины.

Структурные составляющие пореформенной общинной организации не были генетически однородны. Внутренний уклад кабардинской деревни во многом сохранил патриархальный облик, близкий дореформенному. На этом основании элементы сельской общины можно разделить на традиционные (заимствованные от предшествующего исторического периода - много-сословность, медиаторский суд, супряга, коллегия «почетных стариков», дифференцированное передельное землепользование) и н о в а ц ионные (учрежденные в ходе российских преобразований - сельские сходы, суды, правления, система податного обложения, уравнительное землепользование). Исследование первых требует также специального методологического разграничения, поскольку, став органичной частью изменяющегося общественного быта, они не сохранились в прежнем виде. Поэтому результаты адаптации элементов традиционного уклада к общинным распорядкам выявляются посредством диа-хронного сопоставления функциональных особенностей однородных явлений в рамках феодальной вотчины и пореформенной сельской общины. Ретроспективный анализ традиционных элементов общинной организации позволяет показать их модификацию в пореформенную эпоху и избежать отождествления их формы и сущностного содержания, вытекающего из рассмотрения явлений вне времени и реального социально-экономического пространства.

Авторское понимание установленных отличий отражено в употребляемой терминологии и требует специального пояснения на примере нескольких определений.

Сущность вотчинной системы организации хозяйства заключалась в разделении управленческих и производственных функций между, соответственно, вотчинной администрацией и крестьянами, и ориентации на воспроизводство и присвоение феодальных повинностей. Она характеризовалась централизованной регламентацией и координацией общесельского хозяйственного процесса, упорядоченность и синхронность которого обеспечивались военизированным надзором аульного владельца и его вассалов-односельчан. Ее органичным элементами являлись: передель ное землепользование, основанное на ежегодных разверстаниях земли «по плугам» и дифференцированном наделении пользователей-домохозяев; супряга, посредством которой обеспечивалось приобщение всех потенциальных плательщиков феодальной ренты к обработке земли, принадлежащей аульному владельцу, и создавались условия для включения всех малосостоятельных крестьян в производственный процесс на принципах эквивалентного обмена услугами.

Основу вотчинной системы управления составляла администрация, формируемая из представителей княжеско-дворянских сословий во главе с наиболее знатным среди них - феодальным владельцем аула. Крестьянское самоуправление отсутствовало. Взаимоотношения между управляющими и управляемыми (вассалами вотчинника, крестьянскими сословиями) строились на принципах межсословной субординации.

Традиционная сословная структура представляла собой систему иерархических социальных связей между князьями, дворянами (4-х степеней) и крестьянами (делились на группы свободных и крепостных, каждая из которых состояла из нескольких категорий). В пореформенной сельской общине сохранялись остаточные признаки сословной иерархии, выраженные в соблюдении некоторых сословных поведенческих стереотипов и отдельных принципов межсословной субординации.

Одним из ключевых понятий в диссертации является синкретизм, употребляемый в качестве определения сущности общинной организации в значении: сочетание разнородных элементов, при котором игнорируется необходимость внутреннего единства и непротиворечия друг другу3.

Основной источниковой базой работы послужили материалы, извлеченные из хранилищ Центрального Государственного Архива Кабардино-Балкарской республики и его фондов: «Управления Кабардинского округа» (ф.2), «Управления Георгиевского округа» (ф.З), «Управления Нальчикского округа» (ф.6), «Нальчикского окружного полицейского управления» (ф.9), «Нальчикского Горского словесного суда» (ф.22), «Кабардинского окружного

Народного суда» (ф.24), «Казначея кабардинской общественной суммы» (ф.26), «Тыжевского (ф.28) и Абуковского (ф.34) сельских правлений», и «Управления межевой частью Терской области» (ф.40). Помимо вышеперечисленных были использованы полевые этнографические материалы и документы, которые хранятся в архиве Института Гуманитарных Исследований КБНЦ РАН, а также источники, опубликованные Г.А. Кокиевым4, Х.М.Думановым3 и Ж.А. Калмыко-6 вым .

Весь спектр письменных источников, относящихся к проблеме пореформенной сельской общины в Кабарде, можно разделить на несколько отдельных комплексов.

К первому относятся законодательные (актовые) материалы. В их числе постановления царских военных и гражданских властей, связанные с проведением социально-экономических преобразований изучаемой эпохи: отмены крепостного права в 1866 - 1867 гг., земельной, налоговой, административной и судебной реформ, изменения правил эксплуатации Зольских и Горных пастбищ и Акт 20 августа 1863 г., который положил начало широкой трансформации общественной жизни Кабарды. Здесь же необходимо назвать разнообразные инструкции, регламентировавшие деятельность сельских властей, мусульманского духовенства и окружных административно-судебных и полицейских институтов, тесно взаимодействовавших с общинными правлениями. Необходимо учитывать, что на протяжении пореформенных лет в эти документы неоднократно вносились коррективы. Так, правовые распорядки функционирования общинной администрации в 1867 - 1870, 1871 - 1905, с 1905 г. и далее имели ряд принципиальных отличий. В связи с этим, «Положение об аульных обществах и горском населении Кубанской и Терской областей и их общественном управлении» в редакции 1871 г. (далее - «Положение» 1871 г.) не может быть принято в качестве репрезентативного источника по административным отношениям в сельской общине для всего изучаемого периода и требует использования в комплексе с другими архивными данными, отражающими динамику нормативных изменений административных распорядков. Особый вид актовых источников представляют собой правовые комплексы - адат, шариат и российское гражданское и уголовное законодательство того времени, составлявшие юрибическую основу жизнедеятельности общины и окружных административно-судебных учреждений.

Используя вышеназванные материалы, необходимо учитывать, что в кабардинских сельских обществах порядки, устанавливаемые этими документами, не исполнялись в строгом соответствии с их формально-правовой базой. Вследствие этого перечисленные виды источников сопоставляются с материалами, отражающими практическую реализацию существовавших в те годы административных инструкций. Реализации данного условия возможна при использовании их в комплексе с делопроизводственной документацией.

Этот вид источников прежде всего представлен приговорами сельских сходов - письменными постановлениями собрания домохозяев, которые принимались практически по всем вопросам общинной жизни. Приговоры можно условно подразделить на два основных типа. Первая группа включала документы, отражающие решения общины по земельным, податным, хозяйственным вопросам. Вторую представляли приговоры, связанные с проведением выборов должностных лиц правления, мусульманских священнослужителей, судей и старшины. Несмотря на то, что содержание последней разновидности приговоров было формализовано и строилось с учетом прочно установившихся делопроизводственных канонов, данные документы являются необходимыми источниками для изучения административных отношений в сельской общине. Их ценность особенно возрастает при изучении периода начала XX в., когда в Ка-барде была проведена частичная реорганизация общинного самоуправления. С этого времени сходы домохозяев стали собираться значительно реже, как правило, только для избрания десятидворных представителей. Последние являлись участниками сборов выборных лиц, которые заменили сельские сходы. Авторство всех общественных приговоров отныне принадлежало им, также как и полномочия по избранию должностных лиц сельского правления. С 1906 г. сельским обществам было возвращено право выбирать себе старшин. Приговоры, фиксировавшие это событие, содержали не только имя избранника, но и некоторые факты, связанные с процессом голосования. В частности, количество голосов, поданных «за» и «против» него. Если же выборы были альтернативными - обычная практика в те годы, то в документе отмечались аналогичные показатели для других кандидатов. При использовании этих данных необходимо учитывать, что в начале XX столетия, как и в предшествующие пореформенные годы, царские власти продолжали осуществлять административный надзор за ходом выборов в сельских обществах Кабарды, корректировали решения сборов домохозяев и наводили справки об избранниках. Эта информация находила отражение в обширной переписке между сельскими правлениями и участковыми и окружными властями, сопровождавшей процесс комплектования общинной администрации. Помимо внешних обстоятельств на составление приговоров оказывали существенное влияние различные внутриобщинные факторы: общественная обстановка, интересы неформальных лидеров, поддержка родственников и тому подобное, о чем лишь косвенно сообщают письменные материалы.

Таким образом, при использовании приговоров сельских сходов в качестве источников нередко затруднена возможность учитывать условия их выработки, что мешает действительно объективной реконструкции важнейших процессов внутриобщинной жизни. Это обстоятельство повышает значение других делопроизводственных материалов, исходивших от общины. В частности, к ним относятся доверенности, которыми коллектив уполномочивал одного или нескольких общинников на осуществление представительских функций в административно-судебных органах других сельских обществ, округа или области. Заметим, что помимо коллективных доверенностей (общины, квартала) в источниках отражены частные, как правило, выдаваемые с целью ведения судебных дел в окружной инстанции или при медиаторских разбирательствах.

Одной из широко распространенных форм «бюрократической связи» общины (или ее отдельных членов) с вышестоящими царскими властями являлись прошения, направляемые в участковые, окружные или областные правления по различным поводам. Этому виду источников присуща субъективность изложения тех или иных обстоятельств, в связи с которыми они составлялись. Поэтому в настоящей работе подобные письменные свидетельства рассматриваются в контексте сопутствующих им переписки или юридических разбирательств, если прошение адресовалось судебным властям. Составной частью такого рода переписки являлись рапорты сельских старшин, полицейских чиновников, судебных следователей, которые производили дознания по фактам, содержавшимся в прошениях. Данные переписки существенно дополняют уже известные сведения, представляя основу для более объективной оценки рассматриваемой ситуации. Особенно детализированы протоколы дознаний, производимых для Нальчикского Горского словесного суда, фонд которого содержит информацию по самым различным сторонам внутриобщинных отношений.

Пореформенный период в России ознаменовался небывалым расцветом так называемый земской статистики, разнообразные исследования которой в определенной мере затронули и Северный Кавказ. По-видимому, это способствовало упорядочению сбора информации о жизни сельских обществ в Кабарде и появлению в конце XIX в. регулярных статистических отчетов, как по отдельным населенным пунктам, так и в целом по Нальчикскому округу. Они содержали данные о численности населения, его половозрастном, национальном, религиозном, сословном составе, хозяйственных занятиях местных жителей, рассматриваемых по отраслям. Помимо комплексных отчетов практиковалось составление текущих ведомостей по отдельным вопросам, например, налоговым сборам, недоимкам, основным показателям аграрного производства. Отличительной особенностью местной статистики являлось то, что сбор информации осуществляется представителями сельской власти, которые не имели должных навыков проведения подобных операций, а потому допускали неточности, просчеты или вовсе не предоставляли сведения по всем требовавшимся направлениям. Последнее неоднократно подтверждалось нареканиями окружной администрации, признававшей малодостоверность получаемой ее чиновниками информации. Именно поэтому статистические отчеты рубежа XIX - XX вв. изобилуют исправлениями и незаполненными ведомостями. Так, в них фактически отсутствуют сведения о наличии в кабардинских селениях запасных продовольственных магазинов, тогда как другие источники свидетельствуют, что аналогичные им зернохранилища существовали в некоторых населенных 7 пунктах .

Кроме регулярных статистических обследований проводились единовременные переписи. Наиболее масштабной из них явилось составление в 1886 г. посемейных списков всех кабардинских селений. В соответствии с включенными в них данными о количестве и составе домохозяйств даже в начале XX в. осуществлялись общинные земельные переделы.

Разнообразный фактический материал содержат рапорты, докладные записки, обзоры, прилагавшиеся к статистическим ведомостям, и прочая отчетная документация, которую готовили чиновники участкового, окружного и областного рангов для вышестоящих инстанций. Особняком среди этих документов стоят материалы Терской сословно-поземельной комиссии. Ее участники не только собрали и обобщили значительный объем сведений о жизни кабардинского общества в середине 60-х гг. XIX в., отразив их в своих отчетах, но и оказали определенное влияние на последующие мероприятия российского правительства по преобразованию общественного быта Кабарды. Однако необходимо учитывать, что информация, содержащаяся там, характеризует предреформен-ную кабардинскую деревню, в которой еще сохранялась власть феодальных владельцев, оставались крепостные крестьяне и вся жизнь основывалась на принципах, во многом отличных от пореформенной сельской общины. В связи с этим, материалы Комиссии репрезентативны лишь для предреформенного периода до середины 1860-х гг. и нет оснований распространять порядки, описанные там (жесткую координацию пахотных работ, процедуру разделов земли по плугам8) на последующие пореформенные годы.

Существенную роль в понимании взаимоотношений царских властей и сельских обществ в изучаемую эпоху играет делопроизводственная переписка общинных и окружных управленческих структур. Она включает текущие разъяснения, циркуляры, отзывы, благодаря которым выявляются особенности административных отношений, как внутри общинной организации, так и в рамках более обширных административно-территориальных единиц, а также функция общины в структуре управления Империи на Северном Кавказе. Основная масса такого рода документов сосредоточена в фондах Кабардинского, Георгиевского и Нальчикского окружных управлений, в административном подчинении которым находились кабардинские сельские общества в разные годы рассматриваемого периода.

С распространением аренды и вольнонаемных трудовых отношений и увеличением количества споров, возникающих в связи с ними, в пореформенные годы появилась необходимость составления письменных договоров. Они стали важным источником информации по различным вопросам хозяйственной деятельности, как общины в целом, та к и частных лиц, входящих в нее.

Другой комплекс источников по исследуемой теме представлен публикациями региональной периодической печати, становление которой пришлось на пореформенные годы. «Терские ведомости», «Казбек», «Терек», «Кавказ», «Терский сборник» и «Терский календарь» - эти издания неоднократно помещали на своих страницах документы и очерки, освещавшие различные аспекты экономического и общественного быта кабардинских селений. Авторы публикаций - Я.Абрамов9, З.-Адыге10, Г.Баев11, Е.Баранов12, В.Белобородов13, А.Бирюлькин14, Е.Максимов15, Г.Малявкин16, О.Марграф17, П.Тульчинский18, -в основном акцентировали свое внимание на проблеме землепользования и хозяйственных отношений в Кабарде. К сожалению, многие из этих материалов в настоящее время отсутствуют в фондах республиканских библиотек и потому возможность частичного ознакомления со взглядами Е.Баранова, Е.Максимова, Г.Малявкина доступна только лишь по выдержкам из их статей, которые приводятся более поздними исследователями пореформенного кабардинского общества. Отличительной чертой публикации тех лет была характеристика поземельных отношений в селениях Кабарды с точки зрения их соответствия общероссийским стандартам общинного землепользования, модель которого пыталась перенести на кабардинскую почву царская администрация. Такой исследовательский подход в первую очередь ориентировал авторов на выяснение времени, когда в здешних селениях установилось относительное соответствие поземельных отношений общепринятому образцу, нежели на определение особенностей исторической эволюции регионального землепользования. Поскольку многое в нем, особенно в первые пореформенные годы не согласовалось с «эталоном», то все это автоматически квалифицировалось как пережиток старины и атрибуты традиционного хозяйственного быта. Утверждалось, что общинный порядок пользования землей установился в Кабарде лишь к 1890-м гг., а прежде доминировал способ «совершенно не определенного, ни местом, ни временем, захвата»19. Нет необходимости из-за ограниченности рамок введения приводить известные аргументы, доказывающие ошибочность и необоснованность этих взглядов применительно к феодальной эпохе, когда господствовала вотчинная система хозяйствования с ежегодными переделами земли. Однако в контексте поземельных отношений в кабардинской деревне в предреформен-ные годы, первые пореформенные десятилетия и, отчасти, всего изучаемого периода, сведения о захватном землепользовании не лишены определенной достоверности. Конечно захваты этого времени носили несколько иной характер, чем им приписывался пореформенной прессой. В связи с этим вызывает недоумение то обстоятельство, что публикации, по существу, заложившие основы исследований по общинному землепользованию в Кабарде, не были использованы в полной мере и вопрос о пореформенных захватах, поднятый их авторами, не получил надлежащего освещения в историографии новейшего времени.

К иеточниковому комплексу, представленному материалами периодики, относятся выпуски Сборника сведений о кавказских горцах, выходившие в конце 60-х гг. XIX в. В них, в частности, опубликованы статьи Г.А.Гаврилова, Н.Ф.Грабовского и других, посвященные поземельным отношениям, а также отмене крепостного права и анализу последствий этого преобразования в Ка-барде20.

Вышеназванные виды письменных свидетельств прошлого составляют источниковую базу представленной работы, хотя ими не исчерпываются все материалы по исследуемой теме. В частности, для написания разделов, посвященных хозяйственной кооперации и взаимопомощи, а также празднично-обрядовой народной культуре привлекалась информация, собранная участниками этнографической экспедиции Кабардино-Балкарского Научно-Исследовательского института в 1972 г.

Законодательные материалы, разнообразная делопроизводственная документация, публикации периодических изданий в сочетании с этнографическими данными, при условии их комплексного использования, представляют вполне репрезентативную основу для исследования социальных отношений в рамках пореформенной сельской общины в Кабарде.

В историографии рассматриваемого периода нет ни одного исследования, посвященного сельской общине в Кабарде. Но так как этот институт являлся основной социальной единицей кабардинского общества во второй половине XIX - начале XX в., то вся историческая научная литература, в той или иной мере затрагивающая социальные отношения тех лет, была использована при подготовке настоящей диссертации.

Как отмечалось выше, основу научных исследований пореформенной Ка-барды, созданных в новейшее время, заложили очерки и статьи региональной прессы, издававшейся в 1860 - 1890-е гг. Первый обобщающий труд по истории кабардинского народа, изданный В.Н. Кудашевым в 1913 г., в разделах, освещавших межсословные и поземельные отношения, а также события, сопутствовавшие реализации земельной реформы и отмене крепостного права, содержит обширные выдержки из материалов, опубликованных в Сборнике сведений о кавказских горцах. Однако автор не ограничивался данной источниковой базой и, привлекая материалы Московских, Петербургских, а также региональных архивов, представил весьма обстоятельную характеристику общественных изменений, произошедших в Кабарде в 60-80-е гг. Х1Хв.21.

Землепользование являлось основой экономического быта сельской общины. После активного освещения поземельных отношений в региональной периодической печати 1890-х гг, данный вопрос вновь привлек внимание исследователей. В 1920-х гг. в Кабарде проводилось естественно-историческое и экономическое обследование. Его результаты получили обобщение в работах В.П.Пожидаева и С.И.Месяца. Впервые поземельные отношения и хозяйственный уклад пореформенной кабардинской деревни были подвергнуты столь разноплановому и обстоятельному изучению, в котором объединились основательность выводов, простота и ясность в подаче материала. В книге В.П.Пожидаева, помимо анализа основных особенностей хозяйственных отношений в Кабарде и характеристики отдельных отраслей местной экономики, в деталях рассматриваются принципы землепользования различными угодьями в общине. Несомненным достоинством работы стало выявление отличительных черт традиционных поземельных отношений и их изменение в новых условиях хозяйствования. Его следствием, по мнению автора, стало то, что в пореформенные годы пришел в упадок «патриархальный, в высокой степени оригинальный жизненный уклад этических и экономических взаимоотношений различных классов в Кабарде» .

Проблему трансформации традиционного хозяйственного быта и в первую очередь - поземельных отношений, - развивал С.И.Месяц. Рассматривая в динамике эволюцию кабардинского общинного землепользования, обосновывая свои суждения значительными фактическими материалами, он отмечал, что в местных селениях существовало множество моделей общинного распределения земли, однако все они проводились пропорционально количеству рабочих

23 рук и скота, имевшемуся в каждом дворе . С.И.Месяц первым отразил обострение внутриобщинных поземельных противоречий в начале XX в. Согласно его интерпретации этих событий, причиной споров между сторонниками подымных и подушных переделов являлось столкновение экономических интересов скотоводческих и земледельческих хозяйств24. Такой вывод представляется не вполне объективным, поскольку предпосылки происходивших в те годы разногласий не сводимы лишь к данному противостоянию. Параллельно аналогичные конфликты случались между сторонниками уравнительного и дифференцированного подымного наделения, между малыми семьями и большими, которым не позволяли разделяться; наконец, между хозяевами, которые наживались на арендосдаче семейных наделов и теми, кто испытывал нехватку земельных угодий.

Книги В.П.Пожидаева и С.И.Месяца отличаются непредвзятым подходом в изложении социальных отношений, связанных с общинным экономическим бытом и не испытали на себе влияния идеологических догм марксистской методологии, с которой был связан новый этап в исследовании пореформенной кабардинской деревни.

Последовательное десятилетие ознаменовалось началом активного изучения общественных преобразований 60-х гг. XIX в. В 1947 г. выходит в свет сборник документов по крестьянской реформе в Кабарде, подготовленный Г.А.Кокиевым. В начале 50-х гг. XX столетия появляется ряд публикаций И.Ф.Мужева, посвященных социально-экономическому развитию Кабарды во второй половине XIX в. Его взгляды отличались определенным радикализмом в стремлении показать грабительский характер пореформенных преобразований, прежде всего в области землевладения. В связи с чем утверждалось, что «пресловутое освобождение» горских крестьян в конечном итоге было для них освобождением от значительной и лучшей части земли, от выгонов и пастбищ, и тем самым обрекало кабардинского крестьянина на голод, нищету и вечную кабалу» . Касаясь проблемы институтов хозяйственной взаимопомощи, И.Ф.Мужев считал, что «консервативные родовые обычаи под видом «вспомоществования» узаконивали эксплуатацию бедноты, превращая ее в постоянно эксплуатируемых сельских пролетариев»26. Дальнейшая историография последнего вопроса не только приняла на вооружение тезис об эксплуататорской сущности взаимопомощи, но и усиленно развивала его.

В наиболее завершенной форме это убеждение проявилось в работах М.В.Кантария, которая считала, что с развитием имущественной дифференциации супряга «из простой формы взаимопомощи. превратилась в средство эксплуатации крестьян, не владеющих орудиями производства»27. Рассматривая институт взаимопомощи в контексте общинного землепользования XIX в., автор не делает различий для дореформенного и пореформенного хозяйственных укладов. Кроме того, она приводит спорные и даже противоречивые суждения о характере общинной организации хозяйства. Утверждая, что община осуществляла жесткое регулирование жизни своих членов адатом, строго наказывая тех, кто не соблюдал его, М.В.Кантария ниже признает: «адаты, касающиеся перераспределения участков, часто нарушались, даже можно сказать, что фак

28 тически эти нормы вовсе не соблюдались» . Ее авторству принадлежит классификация супряжных объединений для совместной вспашки земли, которую в дальнейшем воспроизводили другие исследователи традиций кооперации и взаимопомощи - Г.Х.Мамбетов, Х.М.Думанов, И.Л.Бабич.

Развитию товаро-денежных отношений в кабардинской деревне в годы Первой мировой войны посвящена статья В.П.Крикунова, где подробно характеризуются процессы расслоения крестьянства, имущественной дифференциации в общинной среде и связанные с ними перераспределения сельской земли в

29 пользу состоятельных односельчан .

В 1965 г. увидела свет обобщающая монография Т.Х. Кумыкова по социально-экономической истории Кабарды и Балкарии в XIX столетии. Ее ключевые положения легли в основу соответствующего раздела в академическом издании «Истории КБАССР», вышедшем из печати двумя годами позже.

Т.Х.Кумыков одним из первых высказывает определенное суждение о характере общинной организации у кабардинцев в пореформенные годы. По его мнению, «это была та же русская земельная община, с присущими ей отрицательными чертами (круговая порука, замкнутость и т.д.)», «общинное земле

30 владение являлось прямым пережитком крепостничества» . В настоящее время уже нет нужды доказывать, что понятие общинное землевладение отсутствовало в природе социальных отношений в кабардинской деревне вплоть до середины 1860-х гг. в силу господства феодальной собственности на землю. Поэтому оно не могло являться пережитком в пореформенную эпоху, поскольку фактически стало вводиться только со второй половины 60-х гг. XIX в., после упразднения в селениях Кабарды власти феодальных владельцев.

Т.Х. Кумыков называет пореформенную кабардинскую общину крестьянской, игнорируя одну из важнейших отличительных особенностей ее социальной организации - многосословность. Как представляется, именно поэтому у него сложилось несколько упрощенное понимание имущественной и социальной дифференциации в общинной среде, согласно которому данный процесс затронул исключительно крестьянское население, а наиболее обогатившаяся

31 его часть составила основу формирующейся группы сельской буржуазии . В действительности, так называвшиеся привелигированные общинники (кабардинские князья и дворяне) в не меньшей степени оказались подвержены расслоению. В диссертации показано, что наиболее яркие представители сельской буржуазии были выходцами из сословия пши-уорков, а некоторые из их обедневших коллег по традиционной социальной иерархии пополнили группу вольнонаемных работников.

Монография Т.Х. Кумыкова всесторонне охватывает жизнь пореформенного кабардинского общества. Однако представление ее автора об основной социальной единице требует определенной корректировки, также как и его взгляды на некоторые традиционные хозяйственные институты. Не изменяя линии, начатой И.Ф.Мужевым и М.В.Кантария, Т.X.Кумыков утверждает, что в рассматриваемое время взаимопомощь являлась «распространенной формой эксплуатации и закабаления» крестьян, и характеризует ее как пережиток феодализма и родового строя, которые «задерживали рост народного хозяйства, его развитие по пути капитализма»32. Трудно согласиться с последним тезисом, поскольку есть вполне определенные свидетельства того, что в пореформенные годы супряга оставалась одним из основополагающих элементов хозяйственного быта и вполне органично вписалась в изменявшиеся экономические отношения. Подробнее об этом говорится в первой главе настоящей работы.

Экономической истории пореформенной Кабарды посвящено несколько статей Т.А.Жакомихова, в которых рассматриваются аграрные отношения, особенности земледельческого, скотоводческого и кустарного производства, а также проблема эволюции капиталистических отношений в кабардинской деревне33.

Существенный вклад в изучение экономического и культурного быта кабардинской деревни внес Г.Х. Мамбетов. Его исследования по крестьянским промыслам34, формам организации скотоводческого быта3э, материальной и ду

37 ховной культуре кабардинцев и балкарцев , вышедшие в 60-90-х гг., отличаются обилием фактического материала. Соглашаясь со своими предшественниками по изучению традиций «вспомоществования», Г.Х.Мамбетов придерживается мнения, что в классовом обществе эти обычаи «стали носить классовый характер» и включали в себя элементы эксплуатации, под которыми он понимает

38 обязанности зависимых сословий к своим владельцам . Правомочность такого отождествления вызывает сомнения, поскольку феодальные повинности имели достаточно отдаленное отношение к организации хозяйственной взаимовыручки.

Помимо технического аспекта традиционных трудовых отношений Г.Х.

39

Мамбетов успешно исследовал их празднично-обрядовую составляющую . В дальнейшем эти вопросы рассматривали в своих работах А.С.Шортанов40, С.И.Мафедзев41 и А.И.Мусукаев42.

В 1976 г. издается первая монография Х.М.Думанова, освещающая прежде не изученную проблему: роль обычного имущественного права в общественном и семейном быту кабардинцев во второй половине XIX - начале XX в.43. Непосредственный интерес в этой книге представляет раздел, где исследуется нормативная основа общинных поземельных отношений, в том числе, вопросы пастбищного землепользования, впервые рассматриваемые столь подробно. Однако широкий круг привлекаемых материалов не внес существенных корректив в сложившуюся в послевоенном советском адыговедении интерпретацию пастбищного вопроса в пореформенной Кабарде, известную по работам И.Ф. Мужева и Т.Х. Кумыкова44. Х.М. Думанов, характеризуя традиционный порядок пастбищного землепользования, действовавший до конца 80-х гг. 19 в., считает, что он был выгоден только богатым скотоводам, тогда как «крестьянские семьи, не имевшие большого количества скота, фактически лишались права пользования пастбищами»45. Вместе с тем в своей монографии он приводит примеры скотоводческих объединений, среди которых имели место артели, создававшиеся мелкими владельцами46. Рассматривая Правила пользования Зольскими и Горными пастбищами, введенные в действие в 1890 г., Х.М. Думанов, вслед за Т.Х. Кумыковым придерживается мнения о дискриминационном характере нового регламента на том основании, что крестьяне, не имеющие скота, «механически лишались возможности реализовать свои права на пастбища», т.е. сдавать формально полагающиеся им участки в аренду скотоводам47. Затрагивая обстоятельства пересмотра Правил в 1907 и 1912 гг., Х.М. Думанов справедливо признает, что они были составлены в интересах крупных коннозаводчиков и скотоводов, акцентируя внимание на том, что мелкие владельцы из крестьян были лишены прав на лучшие пастбищные угодья, поскольку наделы, оставленные в пользовании сельских обществ, принадлежали к числу худших48.

В целом для современной историографии пастбищного вопроса в пореформенной Кабарде характерно стремление подчеркнуть антагонизм между крупными животноводами и бесскотными крестьянами, кулаками и беднейшими общинниками. Между тем, за поисками классовых противоречий не был выявлен главный конфликт в пастбищном землепользовании - между традиционным порядком, который многие годы обеспечивал первенство животноводства в хозяйственном быту кабардинцев, и общинным, введенным царской администрацией.

Продолжая исследование правового аспекта общественного быта кабардинской деревни Х.М. Думанов, совместно с Х.С. Кушховым в 1986 г. опубликовали статью по проблеме судоустройства и судопроизводства в пореформенной Кабарде. Здесь не только подробно освещается порядок деятельности аульных судов, но и затрагивается вопрос, связанный с осуществлением медиатор-ских разбирательств в сельской общине49.

В 70-е гг. вышла статья Ж.А.Калмыкова, посвященная сельскому управлению50. Ее материалы впоследствии вошли в его монографию, которая увидела свет лишь в 1995 г.э1 В данной работе, к уже традиционной для советского адыговедения тенденции выискивания классовых противоречий во всех вопросах истории, добавилось настойчивое стремление автора доказать колониальную сущность административного режима, созданного в пореформенной Кабарде, и антиколониальную направленность всех противодействий со стороны населения сельских обществ. К сожалению, правильная в своей основе постановка вопроса не была должным образом аргументирована источниковыми данными, а отдельные суждения Ж.А. Калмыкова нередко завершались надуманными выводами. В этом ключе рассмотрен институт сельских старшин, в частности, вопрос о том, что побудило царские власти пойти на возвращение кабардинскими общинниками права избирать главу правления. По мысли Ж.А. Калмыкова, причиной этого стало усиление борьбы местных жителей за право выбора старшины, происходившей в условиях революционного подъема 1905

1907 гг. Вследствии чего, «напуганная грозными революционными событиями в России и на Кавказе, администрация в 1906 г. вынуждена была признать «возможным ввести немедленно среди туземного населения институт старшин,

52 избираемых самими обществами» . Сомнительно, чтобы в ответ на крайнее обострение классовых противоречий колониальная политическая логика царских властей привела бы их к подобному шагу. Напротив, в такой ситуации происходило обратное - ужесточение режима, свидетельством чему может служить введение в декабре 1905 г. военного положения в Терской области. Поэтому расширение прав сельских обществ в вопросах внутреннего административного устройства едва ли можно расценивать как уступку царизма под нажимом революционных событий.

Характеризуя основные элементы пореформенной административной системы кабардинской деревни, Ж.А. Калмыков не затрагивает проблему взаимодействия традиционных и новационных элементов в сфере управления, хотя именно она проясняет сущность административной организации сельской общины.

Помимо светской администрации, Ж.А. Калмыков исследует структуру и принципы функционирования духовной власти в Кабарде, уделив внимание и ее представителям в сельских обществах. Однако автор сосредоточился на вопросах взаимодействия царской администрации и мусульманских священнослужителей, официальных полномочиях последних, и при этом обращая недос

53 таточное внимание на их практическое воплощение .

В 80-х гг. выходят статьи М.А. Меретукова, посвященные сельской общине у адыгов54, в том числе охватывающие и пореформенную эпоху. Однако их фрагменты, относящиеся к Кабарде, воспроизводят уже известные суждения Т.Х. Кумыкова, Г.Х. Мамбетова и фактически не привносят ничего нового в достижения историографии 60-70 гг.-х - исследования аспектов общинной тематики, связанных с экономическими отношениями и духовной культурой.

Особый интерес в процессе разработки диссертационной темы представляет работа B.IL Невской, которая следуя методологическим разработкам общинной теории в трудах Л.Б. Алаева55, Л.В. Даниловой и В.П. Данилова56, сделала акцент на выявление того, каким образом горская община у народов Северного Кавказа адаптировалась к социальным, экономическим и политическим

57 условиям, созданным в регионе царской администрацией . Среди атрибутов общинной организации в пореформенные годы она называет «всесословность» (многосословность. - Д.П.), имущественную дифференциацию, развитие товарно-денежных отношений и отходничества. Обращаясь к вопросу о хозяйственной кооперации, В.П. Невская квалифицирует их как «пережитки коллективного труда», а свидетельства проникновения капиталистических порядков в эту сферу трудовых отношений видит в использовании кулаками и духовенством взаимопомощи, как средства эксплуатации односельчан38. Оценивая изменения, происходившие в общественном быту горских народов, она обращает внимание, что в рассматриваемые годы община во многом ослабила свое влияние на хозяйственную деятельность, нравственность поведения и семейную жизнь своих членов59.

В 90-х гг. появляется несколько крупных монографий по социальной истории Кабарды и хотя эти книги рассматривают события до середины XIX в., они имеют непосредственное отношение к исследуемой здесь проблематике.

Х.М.Думанов анализирует социальную структуру кабардинского общества в первой половине XIX столетия и свойственную ему форму землевладения. Он приходит к заключению, что в условиях господства феодальной собственности на все земли Кабарды общинного права владения землей просто не могло существовать вплоть до освобождения крепостных крестьян60.

В целях представления в динамике излагаемого материала в диссертации сопоставляются соответствующие сферы пореформенной сельской общины и исторически предшествовавшего ей института - вотчины. Для проведения почти всех ретроспективных сравнений заимствуются положения, изложенные

В.Х. Кажаровым в монографии 1994 г. В этой работе наряду с качественно новым почтением важнейших проблем социальной истории феодальной Кабарды раскрывается специфика феодальных земельных захватов, принявших широкий размах в предреформенные годы61. Они стали прологом к аналогичным отчуждениям в пореформенном общинном землепользовании и явственно обозначили развитие частнособственнической тенденции, оказавшей существенное влияние на поземельные отношения в изучаемый период.

В числе немногих новейших исследований по проблемам социальных отношений в пореформенной Кабарде необходимо отметить книги И.Л. Бабич, где рассматриваются роль народных традиций в общественном быту кабардин

62 63 цев и правовая культура адыгов в области судопроизводства . Предметами этих исследований являются традиции взаимопомощи в хозяйственном быту кабардинской деревни, некоторые аспекты функционирования общинного самоуправления, плюралистическая система правосудия и особенности судебной практики в пореформенной Кабарде.

Подводя итоги краткого историографического обзора, следует признать, что несмотря на широкий спектр вопросов, рассмотренных исследователями социальной истории пореформенной Кабарды, все вышедшие за последнее столетие работы по данной тематике, как правило, не выходили за рамки изучения экономических, административных отношений и духовной культуры. Многие из них в настоящее время требуют переосмысления и деидеологизированной интерпретации уже известных проблем. Практически все статьи и монографии, затрагивая отмеченные вопросы в контексте истории региона, не рассматривали сельскую общину как целостный многофункциональный институт.

Учитывая вышеперечисленные замечания, на основе выявленных источников и использования наработок предшествующей историографии, в настоящей диссертации предпринимается комплексное исследование кабардинской сельской общины, что отражено в структуре работы. Она состоит из введения, основной части и заключения. Основная часть подразделяется на четыре главы,

Заключение научной работыдиссертация на тему "Кабардинская сельская община во второй половине XIX - начале XX в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Пореформенное развитие кабардинской деревни представляло собой сложный и внутренне противоречивый процесс. Его характер был обусловлен взаимодействием в организационных рамках сельской общины стадиально и типологически различных социальных систем. Директивная политика царских властей, недостаточно учитывавшая местную специфику, механически водворяла в Кабарде общероссийские общинные распорядки. Их распространение в рамках традиционного общественного уклада кабардинцев отчасти сталкивалось с неприятием коренного населения, в основном сопровождалось избирательным усвоением новаций и по существу стало компромиссным взаимодействием разнородных социальных традиций. В зависимости от сферы общинной жизнедеятельности, оно отличалось различной интенсивностью и, в силу этого и других факторов, характеризовалось неодинаковой степенью взаимовлияний и трансформации контактирующих традиций и нововведений.

Результаты этого процесса, отмеченные во всех разделах диссертационного исследования, позволяют признать одним из главных сущностных качеств общинной организации в Кабарде социальный синкретизм.

Сельская община - основная социальная единица кабардинского общества, отличалась сложной внутренней структурой и сочетала в себе остаточные явления феодального прошлого, новации пореформенного Настоящего, и элементы нарождающегося буржуазного Будущего. Своеобразие рассматриваемого общественного института стало результатом причудливого соединения противоречий современной ему эпохи, стечения объективных обстоятельств и социального творчества народных масс.

В середине 1860-х гг. с ликвидацией в кабардинской деревне вотчинной администрации существенной перестройке подверглись экономические отношения. Общинный характер хозяйствования прежде был выражен лишь в технологии производственного процесса, но не в способе и механизмах его организации. Пореформенная сельская община стала главным распорядителем пользуемой ею земли и получила возможность коллегиально решать все вопросы, связанные с использованием основного средства производства, координацией экономической деятельности домохозяйств и контролем за устанавливавшимися аграрными распорядками. Однако отсутствие у коллектива непосредственных производителей опыта самостоятельного управления хозяйством деревни и наличие активного частного начала обусловили постепенную дезинтеграцию внутрисельских экономических отношений. Это в первую очередь отразилось на общинном землепользовании, которое на протяжении всего изучаемого периода оставалось в процессе формирования и не сложилось в унифицированную для всей Кабарды систему. Сочетание земельных захватов, уравнительного и дифференцированного наделения, подымного, а затем установившегося в некоторых селениях подушного юртового землепользования чрезвычайно затрудняли упорядочение поземельных отношений, к чему с середины 60-х гг. стремилась царская администрация. Неоднократное вмешательство последней в традиционное постбищное землепользование привело к существенным и необратимым изменениям в ведущей отрасли кабардинского хозяйства - животноводстве, и в конечном итоге стало одной из решающих причин крупнейшего в пореформенные годы социального конфликта - Зольского восстания 1913 г.

Медленно развивающиеся в рамках общинного хозяйственного уклада товарно-денежные отношения способствовали расширению сферы применения вольнонаемного труда. Его влияние сказалось даже в традиционных хозяйственных институтах, функционировавших на принципах кооперации и эквивалентного обмена трудовым услугам. Рассмотренная в настоящей работе супряга в изучаемое время проявляла себя как форма взаимопомощи и вольнонаемная артель, осуществлявшая вспашку за натуральное или денежное вознаграждение.

Одной из функций общинной организации было взимание разного рода денежных повинностей, направлявшихся на казенные, земские и общинные нужды. Сельские сходы производили подымную раскладку поровну или дифференцированно, принимая во внимание состоятельность домохозяйства. От того, в какой степени «дым» участвовал в отправлении денежных повинностей, зависела величина выделявшегося ему земельного надела.

Отмена крепостного права в 1866-1867 гг. и отстранение от власти феодальных владельцев аулов стали главными мероприятиями царской администрации, приведшими к реорганизации социальной структуры кабардинской деревни. Она проявилась в упразднении юридических оснований традиционной сословной иерархии, уравнивании прав бывших зависимых сословий с изначально свободными крестьянами, а также создании условий для завершения процесса «окрестьянивания» кабардинских князей и дворян, инициированного российскими властями во второй четверти XIX в.

Целенаправленная деятельность царской администрации была ориентирована на формирование в кабардинской деревне однородной крестьянской среды. Вопреки этому местные жители в рамках общинной организации в повседневной жизни сохраняли приверженность устоям традиционных межсословных отношений. Бывшие зависимые сословия многие годы ощущали пренебрежение со стороны остального населения. Крестьяне, особенно бедные, не избавлялись от раболепия и покорности воле знатных односельчан. Отдельные представители княжеско-дворянских сословий, слепо убежденные в собственной исключительности, лишенные базовых традиционных атрибутов привилегированности - зависимых крестьян и феодальных землевладений, - всячески пытались сохранить свое влияние на непривилегированное общинное население, в том числе, методами произвола.

Важнейшим фактором формирования новой социальной структуры являлась имущественная дифференциация, которая затронула все сословные группы сельской общины. Главным критерием значимости в общественных отношениях становится материальное благосостояние, при сохранявшемся немаловажном значении традиционного сословного статуса. Впрочем, без первого фактора последний становится не более чем формальностью для привилегированного общинника. Низший уровень новой иерархии составляли наименее состоятельные общинники - беднейшее крестьянство и разорившиеся уорки, если их субъективные качества не позволяли приспосабливаться к объективным условиям эпохи. Данная социальная группа также являлась главным источником вольнонаемного труда. Второй уровень представляли среднесостоятельные крестьяне и привилегированные сословия, обратившиеся к крестьянскому труду, либо занимающие общественные должности в аульном управлении. Наконец, третий уровень занимали зажиточные крестьяне и экономически преуспевшие князья и дворяне. Для многих из них официальное участие в управлении общиной не являлось насущной необходимостью, поскольку их состояние и общественный статус позволяли без особого труда манипулировать как сельским сходом, так и правлением.

Помимо того, что традиционная сословная иерархия утратила свое значение как основа социальной структуры кабардинской деревни, в административных отношениях ее заменила иерархия служебная, которую возглавляли сельские старшины. Этот институт был учрежден в 1853 г., а с 1867 1868 гг. утвержден в качестве руководящего в общинной администрации. В первые пореформенные годы старшину избирали сельским сходом, однако с вводом в действие «Положения» 1871 г. его стал назначать начальник Терской области. Лишь в 1906 г. право выбора было вновь возвращено сборам выборных лиц, которые заменили в 1905 г. сельские сходы. Учрежденные российской администрацией общинные собрания домохозяев являлись органами коллективного самоуправления и решали поземельные, хозяйственные, налоговые и прочие вопросы, регламентировали семейные разделы и урегулировали конфликты между родителями и детьми. Сельские сходы составляли главы домохозяйств, которые располагались на третьем, первичном уровне административной иерархии. Они осуществляли выбор должностных лиц сельского правления, занимавшего промежуточное положение между общинным собранием и старшиной. Помощники старшины, сельские казначеи, эфенди, общественные доверенные, писарь, глашатай, милиционеры и другие выполняли специальные управленческие функции, находясь в непосредственном подчинении старшины.

Обособленное положение в общинной администрации занимали сельские судьи, которые формально были независимы от старшины и должностных лиц правления. Правовой базой их деятельности являлось обычное право-адат, а при разборе семейных и имущественных способов допускалось применение мусульманского права - шариата. В последнем случае судопроизводство осуществлялось сельским эфенди.

Помимо учрежденных российскими властями административных органов - правления, сельского схода и суда, в общинной организации продолжали функционировать некоторые традиционные институты и механизмы администрирования. Общественные доверенные исполняли разнообразные представительские функции внутри общины и за ее пределами, выражая интересы жителей на заседаниях Нальчикского Горского словесного суда и во взаимоотношениях с участковыми, окружными и областными властями. Доминирующую роль в общинном судопроизводстве играли посреднические (медиаторские) суды. Их прерогативы, в отличие от судов сельских, не ограничивались ни суммой иска, ни характером рассматриваемых дел. Предметами медиаторских разбирательств были земельные и имущественные споры, семейные и межсословные конфликты, личные оскорбления и непреднамеренные убийства. Правовой базой судопроизводства являлись адаты и шариат, либо их комбинированные нормы. Решения посреднических судов считались окончательными и обжалованию не подлежали. Последнее объясняло благосклонное отношение царских чиновников к деятельности медиаторов.

Традиционно функции судей-посредников осуществляли так называемые «почетные старики» - наиболее авторитетные мужчины преклонного возраста. Их коллегия состояла, как правило, из 12-ти человек и обладала весомым общественным влиянием. «Почетные старики», в отличие от доверенных и медиа-торского суда, не были формально легализиованным институтом. Тем не менее, они оставались неотъемлемым атрибутом каждой общины, являлись общепризнанными неформальными лидерами и тесно взаимодействовали с официальными сельскими властями и российской администрацией.

Возможность адаптации традиционного образа жизни кабардинцев к модернизованным распорядкам организации общественного быта, усвоение российских новаций без ущерба культурной самобытности требовали сохранения идеологического единства этнического социума. В решении этих задач ключевая роль принадлежала сельской общине и ее духовным функциям.

Одна из них - мнение общины как официально признанной организации и неформальной общности (или совокупности неформальных общностей) односельчан, - оказывала воздействие на члена сельского общества в самых различных областях жизни. Всеобъемлющий характер и широкая компетенция общественного мнения в регулировании поведения индивида служили показателями включенности последнего в систему внутриобщинных связей. Его выразителями являлись сельские сходы, малые социальные общности (соседи по кварталу, родственники, члены семьи), «почетные старики». Процесс формирования общественного мнения был подвержен влиянию царской администрации, сельских властей и неформальных лидеров. Помимо устно и письменно выражаемого мнения общины бытовали его скрытые разновидности, содержание которых осознавалось односельчанами на основе общеизвестной символической и метафорической системы оценок.

Официальной религией жителей кабардинских селений являлся ислам. Все обязанности, связанные с отправлением мусульманских обрядов и религиозным просвещением прихожан осуществлялись сельскими священнослужителями. Муллы заведовали духовными делами каждого квартала, а эфенди - всего селения. Еще в середине XIX в. царская администрация добилась определенного успеха в установлении контроля над сельскими духовными лицами: регламентировала их непосредственные обязанности, надзирала за кадровыми перестановками и санкционировала строительство капитальных мечетей. Эти действия преследовали цель унифицировать религиозную жизнь сельских обществ в строгом соответствии с правилами, составленными Народным Кадием и съездом эфендиев, подконтрольными окружной администрации. Однако неоднократные попытки обязать общинников соблюдать инструкции оказались нереализованными.

Ключевыми элементами празднично-обрядовой жизни сельской общины являлись общесельские календарные торжества аграрного цикла и так называемые кризисные ритуалы, совершавшиеся при наступлении природных катаклизмов. Социальные функции общинных праздненств заключались в поддержании чувства общности односельчан, интенсификации их взаимодействия в хозяйственной сфере, воспроизводстве ценностных ориентаций и стереотипов поведения, позволяющих индивиду осознать этническую идентичность, а этническому социуму - адаптироваться к изменяющейся повседневности.

Как часть духовной культуры общественные обряды трансформировались медленно и в пореформенные годы сохранили патриархальную основу. Вместе с тем, они целостно и органично вписались в рамки обновляющихся социальных отношений, отразив в принципах организации традиционных торжеств своеобразие структурных изменений в кабардинской деревне. Примером этому могут служить расширение сословного состава участников обрядовых действий, связанное с размыванием феодальных социальных перегородок и снижением актуальности строгого соблюдения сословных стереотипов поведения. Поквартальное проведение общинных праздненств стало в изучаемую эпоху традицией, что подчеркивало устойчивый характер тенденции на закрепление внутриобщинной разобщенности, появление новых социальных разграничений и подтверждало искусственность пространственной организации сельской общины.

Сосуществование патриархального натурального хозяйства и элементов товарного производства, ориентированного на региональные аграрные рынки. Смешение сословной и служебной стратификаций, которые легли в основу пореформенной социальной структуры кабардинской деревни. Тесное взаимодействие новационных институтов и административных распорядков с традиционными, обычного права, шариата и российского законодательства. Симбиоз мусульманских, языческих и христианских традиций в идеологической жизни.

184

Наконец, пространственная организация сельской общины, объединившая некогда отдельные населенные пункты со сложившимися внутренними локальными социальными связями и традициями. Порожденная этим квартальная обособленность пронизывала все сферы общинной жизнедеятельности - от экономических отношений до духовной жизни.

Перечисленные особенности подчеркивали синкретичность общинной повседневности: внешне - противоречивого, но внутренне - достаточно органичного уклада жизнедеятельности, формировавшегося на протяжении всего рассматриваемого периода. Из результатов проведенного исследования представляется очевидным, что сложившаяся в кабардинской деревне форма общинной организации оказалась вполне приемлемой моделью общественного быта, в рамках которой стало возможным сохранение традиционных устоев и восприятие социальных новаций, а значит и относительная адаптация этнического социума к условиям Российской империи.

Список научной литературыПрасолов, Дмитрий Николаевич, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Акты Кавказской Археографической Комиссии. - Т. 12. - Тбилиси, 1904.

2. Крестьянская реформа в Кабарде. Документы по истории освобождения зависимых сословий в Кабарде. 1867 г. (Под ред. Г.А.Кокиева). Нальчик, 1947.-272 с.

3. Территория и расселение кабардинцев и балкарцев в XVIII начале XX вв. Предисловие и составление Х.М.Думанова. - Нальчик. 1992.1. ЛИТЕРАТУРА1. 3,- Адыге. Письма из Кабарды. Терские ведомости. - 1894. - № 150.

4. Алаев Л.Б. Проблема сельской общины в классовых докапиталистических обществах. Вопросы истории. - 1977. - №2. - С.98-110.

5. Асанов Ю.Н. Родственные объединения адыгов, балкарцев, карачаевцев и осетин в прошлом. Нальчик: Эльбрус, 1990. - 270с.

6. Ацканов М.Х. Экономические отношения и экономические взгляды в Кабарде и Балкарии (1860-1917 гг.). Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1967. - 131 с.

7. Бабич И.Л. Народные традиции в общественном быту кабардинцев. М., 1995.- 129 с.

8. Бабич И.Л. Правовая культура адыгов (история и современность). Автореф. докт. дисс. М., 2000.

9. Бабич И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов (1860-е 1990-е гг.). - М., 1999.-238 с.

10. Баев Г. Из жизни горцев: Кабарда. Казбек. - 1899. - № 440.

11. Бейтуганов С.Н. Кабарда в фамилиях. Нальчик: Эльбрус, 1998. - 560 с. Ю.Бейтуганов С.Н. Кабардинские фамилии: истоки и судьбы. - Нальчик:1. Эльбрус, 1991.- 182 с.11 .Белобородов В. Землевладения в Терской области. Терские ведомости. 1895. -№ 107-111.

12. Белобородов В. Платежи населения Терской области. Терские ведомости.- 1895. -№ 114.

13. Бирюлькин А. Кое-что о сельском хозяйстве в Кабарде. Терскиеведомости. 1898. - № 63.

14. Битова Е.Г. Модернизирующие реформы на Северном Кавказе и местная политическая традиция: отторжение или адаптация. // RES PUBLIKA. -Вып.1,- 2000. С. 163-194.

15. Гаврилов Г. А. Устройство поземельного быта горских племен Северного Кавказа. Сборник сведений о кавказских горцах. - 1869. - Вып. 2.

16. Грабовский Н. Ф. Экономическое положение бывших зависимых сословий Кабардинского округа. Сборник сведений о кавказских горцах. 1870. -Вып. 3. - Отд.4. - С.1-28.

17. П.Данилов В.П. К вопросу о характере и значении крестьянской поземельной общины в России.// Проблемы социально-экономической истории России. -М., 1971. С.341-359.

18. Данилова Л.В., Данилов В.П. Проблемы теории и истории общины.// Община в Африке: проблемы типологизации. -М., 1978.

19. Думанов Х.М. Обычное имущественное право кабардинцев (вторая половина XIX начало XX века). - Нальчик: Эльбрус, 1976. - 139 с.

20. Думанов Х.М. Социальная структура кабардинцев в нормах адата: первая половина XIX в. Нальчик: Эльбрус, 1990. - 264 с.

21. Думанов Х.М., Кушхов Х.С. К вопросу о судоустройстве и судопроизводстве в Кабарде во второй половине XIX начале XX в.// Культура и быт адыгов. Вып.6. - Майкоп, 1986.

22. Жакомихов Т.А. Аграрные отношения в Кабарде и Балкарии (XIX в.). УЗ КБГУ.- Вып. 18,- 1963.

23. Жакомихов Т.А. Земледелие в Кабарде в пореформенный период. УЗ КБГУ. - Вып. 15 - 1962. - С.101-117.

24. Жакомихов Т.А. Развитие капиталистических отношений в сельском хозяйстве в Кабарде. Пореформенный период. УЗ КБГУ. - Вып. 21. - 1964. - С.177-186.

25. Жакомихов Т.А. Развитие кустарной промышленности в сельском хозяйстве в Кабарде и Балкарии. Пореформенный период. УЗ КБГУ. - Вып.21. -1964.-С.187-198.

26. Жакомихов Т.А. Феодальные повинности и освобождение крестьян от крепостного права в Кабарде и Балкарии в 1867 г. УЗ КБГУ. - Вып. 18. -1963.

27. Жакомихов Т.А. Экономика животноводства в Кабардино-Балкарии во второй половине XIX начале XX в. - УЗ КБГУ. - Вып.15. - 1962. - С.118-140.

28. История КБАССР. М.: Наука, 1967. -Т.1.-484 с.

29. История Народов Северного Кавказа (конец XVIII 1917 г.). - М.:Наука, 1988. 659 с.

30. Кажаров В.Х. Адыгская вотчина. Нальчик, 1993. - 136 с.

31. ЗГКажаров В.Х. Традиционные общественные институты кабардинцев и их кризис в конце XVIII первой половине XIX века. - Нальчик: Эль-фа, 1994438 с.

32. Калмыков Ж.А. К вопросу о сельском административном управлении в Кабарде и Балкарии в конце XIX начале XX в. - УЗ КБНИИ. - Т.26. - 1974. -С.42-58.

33. Калмыков Ж.А. Некоторые общественно-политические органы управления Кабарды и Балкарии в пореформенный период. Из истории феодальной Кабарды и Балкарии. - Нальчик, 1980. - С. 105-120.

34. Калмыков Ж.А. Установление русской администрации в Кабарде и Балкарии (конец XVIII начало XX в.). - Нальчик:Эльбрус, 1995. - 128 с.

35. Калоев Б.А. Земледелие народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1981. -247 с.

36. Кантария М.В. Из истории хозяйственного быта Кабарды. Тбилиси, 1982. -246 с.

37. Кантария М.В. К вопросу о некоторых трудовых объединениях, связанных со вспашкой в Кабарде. Сборник статей по истории Кабарды и Балкарии. -Вып.9. - 1959. - С.56-70.

38. Кантария М.В. Некоторые вопросы этнической истории и хозяйства адыгов.- Культура и быт адыгов. Вып.6. - 1986.

39. Кантария М.В. О некоторых пережитках аграрного культа в быту кабардинцев. Уч. зап. Адыгейского НИИ. - Т.8. - 1968.

40. Кантария М.В. Полеводство в Кабарде (по этнографическим материалам). Автореф. канд. дисс. Тбилиси, 1965.

41. Кантария М.В. Экологические аспекты традиционной культуры народов Северного Кавказа. Тбилиси, 1989.-280с.

42. Карпов Ю.Ю. Общественный быт народов Кавказа. Эльбрус.-Вып.2. (11).-1999. -С.41 -134.

43. Комиссаров С.А. Из истории освобождения зависимых сословий в Кабарде.- УЗ КНИИ. Т.2. - 1947. - С.67-68.

44. Кригер Б. Состояние хозяйства и промышленности у туземцев Терской области. -Терские ведомости. 1869. - №34. (в журнале «Живая старина». -1993. - №3. - С.141-144.

45. Крикунов В.П. К истории социально-экономического развития Кабарды в период мировой империалистической войны. УЗ КНИИ. - Т.8. - С. 19-47.

46. Крикунов В.П. Совместная борьба русских и кабардинских крестьян против феодального гнета в 60-х годах XIX в. Нальчик:Кабардинское книжное издательство, 1956. - 60 с.

47. Кудашев В.Н. Исторические сведения о кабардинском народе. Нальчик: Эльбрус, 1991. - 190 с.

48. Кумыков Т.Х. Вовлечение Северного Кавказа во всероссийский рынок в XIX в. (по материалам Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Чечено-Ингушетии). Нальчик:Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1962. - 200 с.

49. Кумыков Т.Х. Жизнь и общественная деятельность Л.М.Кодзокова. -Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1962. 80 с.

50. Кумыков Т.Х. Из истории судебных учреждений в Кабардино-Балкарии (конец XVIII XIX вв.). - УЗ КЕНИИ. - Т.19. - 1963. - С.90-101.

51. Кумыков Т.Х. К вопросу об общественном строе Кабарды накануне реформы 1861 г. УЗ КНИИ. - Т.9. - 1954. - С.44-110.

52. Кумыков Т.Х. Расселение кабардинцев и балкарцев в 40-60-х годах XIX в. -УЗ КЕНИИ. Т.23. 1968. - С.148-159.

53. Кумыков Т.Х. Социально-экономические отношения и отмена крепостного права в Кабарде и Балкарии (1800-1869 гг.). Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1959. - 172 с.

54. Кумыков Т.Х. Экономическое и культурное развитие Кабарды и Балкарии в XIX в. Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1965. - 420 с.

55. Кумыков Т.Х. Азаматов К.Г. Некоторые вопросы общественного быта народов Северного Кавказа в первой половине XIX в. Общественный быт адыгов и балкарцев. - Нальчик, 1986. - С.6-21.

56. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Одесса, 1882. - Вып.1.

57. Мамбетов Г.Х. Земельный вопрос в творчестве общественно-политических деятелей адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX начале XX века (материалы конференции 28-29 марта 1974 г.). - Нальчик, 1976. - С.94-109.

58. Мамбетов Г.Х. Из истории скотоводческого быта кабардинцев во второй половине XIX начале XX века. - Вестник КБ НИИ. - Вып.7. - 1973.

59. Мамбетов Г.Х. К вопросу о проникновении капиталистических отношений в экономику Кабарды и Балкарии (вторая половина XIX начало XX века).

60. Сборник статей по истории Кабарды и Балкарии. Вып.9. - 1961. - С. 110148.

61. Мамбетов Г.Х. Крестьянские промыслы в Кабарде и Балкарии во второй половине XIX начале XX века. - Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1962. - 111 с.

62. Мамбетов Г.Х. Культ железа, общинные кузнецы в Кабарде и Балкарии. -УЗ КБ НИИ. Т.23. - 1965. - С.119-124.

63. Мамбетов Г.Х. Материальная культура сельского населения Кабардино-Балкарии: вторая половина XIX 60-е гг. XX в. - Нальчик: Эльбрус, 1971. -408 с.

64. Мамбетов Г.Х. Некоторые традиции и обычаи кабардинцев и балкарцев, связанные с жилищем. Вестник КБ НИИ. - Вып.4. 1970.

65. Мамбетов Г.Х. Об общественном строе адыгов. УЗ КБ НИИ. - Т.25. - 1967.- С.241-255.

66. Мамбетов Г.Х. Пережиточные формы института взаимопомощи, связанные с семейным бытом кабардинцев и балкарцев в XIX начале XX в. - УЗ КБ НИИ. - Т.26. - 1974. - С.115-132.

67. Мамбетов Г.Х. Праздники и обряды адыгов, связанные с земледелием. УЗ КБ НИИ. - Т.24. - 1966. - С.161-185.

68. Мамбетов Г.Х. Традиционная культура кабардинцев и балкарцев. Нальчик: Эльбрус, 1999.-350 с.

69. Марграф О. Заметки о Кабарде. Терские ведомости. - 1878. - №25.

70. Масловский В. Заметки о хозяйстве горцев Кабардинского округа. Терские ведомости. - 1869. - №24.

71. Мафедзев С.Х. Межпоколенная трансмиссия традиционной культуры адыгов. Нальчик: Эльбрус, 1991. - 284 с.

72. Мафедзев С.Х. Обряды и обрядовые игры адыгов в XIX начале ХХв. -Нальчик: Эльбрус, 1979. -203 с.

73. Мафедзев С.Х. Очерки трудового воспитания адыгов. Нальчик: Эльбрус, 1984. 172 с.

74. Меретуков М.А. Хозяйство у адыгов. Культура и быт адыгов. - Вып.З. -1980.

75. Меретуков М.А. Образ жизни и нормативно-организующие функции сельской общины у адыгов. Культура и быт адыгов. - Вып.7. - 1988.1. С.23-39.

76. Месяц С.И. Население и землепользование Кабарды. Воронеж, 1926.

77. Мужев И.Ф. Крестьянская реформа в Кабарде (1867 г.). Автореф. канд. дисс.1. М., 1950.

78. Мужев И.Ф. Предпосылки крестьянской реформы в Кабарде. УЗ Кабардинского педагогического института. - Вып.З. - 1951. - С.89 — 114.

79. Мужев И.Ф. Социально-экономическое развитие Кабарды во второй половине XIX в. (1868-1900 гг.). УЗ КНИИ. - Т.7. - 1952. - С.77-112.

80. Мужев И.Ф. Социально-экономическое развитие Кабарды в 50-60-х гг. XIX в. УЗ Кабардинского педагогического института. - Вып.7. - 1955. - С.73-88.

81. Мусукаев А.И. Об обычаях и законах горцев. Нальчик: Эльбрус, 1986. -151 с.

82. Мусукаев А.И., Першиц А.И. Народные традиции кабардинцев. Нальчик: Эльбрус, 1992.-239 с.

83. Невская В.П. Перемены в общественном строе горских народов Северного Кавказа во второй половине XIX в. Великий Октябрь и передовая Россия висторических судьбах народов Северного Кавказа (XVJ-70-е гг. XX в.). -Грозный, 1982. С.323-330.

84. Общинное землевладение в Кабарде. Кавказ. - 1891. - №308.

85. Освобождение зависимых сословий во всех округах Терской области. -Сборник сведенийо кавказских горцах. 1868. - Вып. 1.

86. Пожидаев В.П. Хозяйственный быт Кабарды: историко-этнографический очерк. Воронеж, 1925. - 106 с.

87. Поземельный вопрос в Кабарде. Кавказ. - 1871. - №7.

88. Ратушняк В.Н. Исследование аграрных отношений на Северном Кавказе пореформенного периода. Известия ВУЗов Северокавказского региона. Общественные науки. - 1995. - №2. - С.15-19.

89. Ратушняк В.Н. Развитие товарного земледелия и расслоение крестьянства Северного Кавказа на рубеже XIX-XX веков. Вопросы истории и историографии Северного Кавказа. - Нальчик, 1989. С.69 - 79.

90. Ратушняк В.Н. Сельскохозяйственное производство Северного Кавказа в конце XIX начале XX в. (к проблемам развития аграрного капитализма). Ростов-на-Дону, 1989. -253 с.

91. Садохин А.Г. Этнология: учебник. М.: Гардарики, 2000. - 256 с.

92. Св-е. Крепостные в Кабарде и их освобождение. Сборник сведений о кавказских горцах. - 1868. - Вып.1,- Отд.8,- С. 15-36.

93. Смирнова Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказа. Вторая половина XIX XX вв. - М.: Наука, 1983. - 263 с.

94. Саблиров М.З. К вопросу о социально-экономическом развитии Кабарды и Балкарии в начале XX в. УЗ КБГУ. - Вып.43. - 1971. - С. 182-197.

95. Студенецкая Е.Н. Быт и культура кабардинского народа (XVIII XIX вв.). -Сборник статей по истории Кабарды. - Вып.З. - 1954. - С. 180-181.

96. Тамазов М.С. Россия и Кабарда в 60-70-х гг. XIX в.: экспансия модернизирующей цивилизации. Вестник КБГУ. - Вып.5. - Сер. Гуманит. науки.-2000.-С. 16-20.222

97. Тлехас Б.Г. Традиция взаимопомощи в соционормативной культуре адыгов. Культура и быт адыгов. - Вып.8. - 1991. - С.43-65.

98. Тульчинекий Н. Кабарда. Казбек. - 1899. - №456, 457, 458.

99. Тхамоков Н.Х., Гузеев Б.И. К вопросу об аграрных отношениях в Кабарде и Балкарии накануне Великой Октябрьской социалистической революции. -Молодежь и обрестщздые цауки. Нальчик, 1983. - С.56-58.

100. Цораев М.М. О помещичьем землевладении в Кабарде Ъ конце XIX -начале XX в. УЗ КЕНИИ. - Т.23. - 1Q05. - С.276-2&4.

101. Щортанов А.С. Адыгские культы. Нальчик: Эльбрус, 1992. - 165 с.

102. Щеголев А.И. Крестьянское движение в Кабарде и Балкарии в годы Столыпинской реакции и нового революционного подъема. Нальчик: Кабардино-Балкарское книжное издательство, 1962. - 140с