Карачаево-балкарские историко-героические песни

Джанкезова, Марина Азрет-Алиевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Карачаево-балкарские историко-героические песни

Год: 2011
Автор научной работы: Джанкезова, Марина Азрет-Алиевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Черкесск
Код cпециальности ВАК: 10.01.09

Диссертация по филологии на тему 'Карачаево-балкарские историко-героические песни'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Карачаево-балкарские историко-героические песни"

005001226

На правах рукописи

ДЖАНКЕЗОВА МАРИНА АЗРЕТ-АЛИЕВНА

КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКИЕ ИСТОРИКО-ГЕРОИЧЕСКИЕ ПЕСНИ (генезис, жанровое своеобразие, поэтика)

Специальность: 10.01.09 - Фольклористика

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 О НОЯ 2011

Черкесск - 2011

005001226

Работа выполнена в отделе литературы и фольклора народов КЧР Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Тетуев Борис Инзрелович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Аджиев Абдулхаким Магомедович (УРАН Институт языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН)

кандидат филологических наук, доцент Алиева Фатима Ракаевна (ГОУ ВПО «Карачаево-Черкесский государственный университет»)

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Дагестанский государственный

университет»

Защита состоится «22» ноября 2011 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 002.128.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при УРАН Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (367000, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; т.ф.; 8((8722)675903).

Объявление о защите и автореферат диссертации для размещения на сайте направлены в Федеральную службу по надзору в сфере образования и науки 18 октября 2011 г.

Объявление о защите и автореферат диссертации размещены на официальном сайте ИЯЛИ ДНЦ РАН (www.ivalidhc.ru) «18» октября 2011 г.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Дагестанского научного центра РАН (г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45).

Автореферат разослан « 10 »октября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук А.Т. Акамов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Карачаево-балкарские историко-героические песни представляют собой огромный пласт народного словесного искусства, в котором запечатлены события, определившие существенные этапы в жизни народа. Хронологически следуя за нартским героическим эпосом, историко-героические песни стали своеобразным мостом, соединяющим песни о языческих богах и сказания о нартских героях с лиро-эпической поэзией нового времени. В отличие от нартского эпоса, имеющего мифологическую основу, отображающую в фантастической, обобщенно-художественной форме далекое прошлое народа, его дух и идеалы, историко-героические песни связаны с реальными событиями, отражают- конкретные исторические факты в жизни народа, воспевают подвиги его героев. Героические и трагические образы, своеобразный стиль изложения, выразительность поэтического языка, многочисленные исторические реминисценции, описание быта и нравов карачаевцев и балкарцев делают историко-героические песни неисчерпаемым источником сведений для филологов, историков, этнографов.

Актуальность исследования карачаево-балкарских историко-героических песен обусловлена тем, что они до сих пор не подвергались комплексному исследованию, без которого не может быть объективной картины развития одного из ведущих жанров устного творчества карачаевцев и балкарцев. Анализ генезиса, поэтики данного жанра позволит выявить ее истоки, историческую преемственность между нартским героическим эпосом, историко-героическими песнями и лиро-эпической поэзией нового времени. Исследование позволит восполнить один из пробелов в изучении карачаево-балкарской устной словесности, ввести в научный оборот неизученный до сих пор материал, существенно дополняющий фольклорную историографию.

Целью исследования является изучение генезиса, жанрового своеобразия и поэтики карачаево-балкарских историко-героических песен. В соответствии с поставленной целью в работе намечено решение следующих задач:

- обосновать теоретический статус историко-героической песни в карачаево-балкарской фольклорной системе;

- определить роль и значение нартского эпоса в формировании историко-героических песни;

- провести жанрово-стилевую классификацию песенного эпоса;

- определить основные типологические особенности образной системы историко-героических песен;

- охарактеризовать историко-культурные факторы зарождения и развития основных циклов в песенном эпосе карачаевцев и балкарцев;

- определить основные мотивы историко-героических песен и их типологию;

- осуществить художественный анализ эпических текстов с учетом их эт шментальных и онтологических составляющих.

Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что в ней впервые исследуются историко-героические песни - один из ведущих жанров устной народной поэзии карачаевцев и балкарцев. Анализируются основные тенденции формирования и развития данного жанра, рассматриваются проблема историзма, своеобразие поэтики, типологические особенности образной системы историко-героических песен. Комплексное исследование данных проблем позволяет достичь целостного, научно обоснованного представления о карачаево-балкарской исторической песне в ее связях с историей, духовной и материальной культурой, этноментальными особенностями.

Объектом диссертационного исследования являются карачаево-балкарские историко-героические песни, записи которых осуществлялись, начиная со второй половины XIX века до наших дней. Значительное число текстов карачаево-балкарских историко-героических , песен опубликовано в периодической печати представителями русской и местной интеллигенции на Кавказе в начале Х1Х-ХХ веков. Основной корпус материалов взят из архивов КЕНИИ и КЧИГИ, а также из "Антологии балкарской поэзии" (Составители А.Ю. Бозиев, С.А. Отаров, А.Х. Соттаев). Нальчик, 1959; "Антологии карачаевской поэзии». (Составители М.О. Акбаев, Х.Б. Байрамукова, Н.М. Кагиева). Ставрополь, 1965, хрестоматии «Карачаево-балкарский фольклор». (Составитель Хаджиева Т.М.). Нальчик, 1996. В работе используются оригинальные поэтические тексты с параллельным подстрочным переводом автора диссертации.

Предмет исследования - генезис и поэтика основных циклов карачаево-балкарских историко-героических песен через

рассмотрение жанрово-смысловых, типологических особенностей образной системы.

Степень научной разработанности темы. Устное народное творчество карачаевцев и балкарцев издавна привлекало внимание исследователей. Начало сбору и изучению карачаево-балкарского фольклора было положено русскими ориенталистами и кавказоведами, стремящимися сохранить духовную культуру малых народов царской России. В их числе были такие известные деятели русской науки и культуры как Н.Я. Караулов, Н.Ф. Грабовский, Е.З. Баранов, И.И. Иванюков, М.М. Ковалевский, Вс.Ф. Миллер, Н.П. Гульчинский, А.П. Дьячков-Тарасов, П.Остряков и др.

Постепенно, под влиянием представителей российской науки, в сборе, издании и изучении родного фольклора начинает принимать и национальная интеллигенция, осознавшая важность подобной работы. В историю карачаево-балкарской культуры как неутомимые собиратели и популяризаторы родной словесности вошли И.М. Урусбиев и его сыновья Сафарали и Науруз, заложившие основы карачаево-балкарской фольклористики.

И.М. Урусбиеву принадлежит первая попытка деления фольклорного материала карачаево-балкарцев на «группы» -термина, употребляемого в значении «жанры». Разделяя «горские песни» на четыре группы, он выделяет исторические песни, в которых описываются войны, воспеваются герои.

Впервые в качестве научной проблемы песенные жанры карачаево-балкарского фольклора были освещены в монографии А.И. Караевой «О фольклорном наследии карачаево-балкарского народа». - Черкесск, 1961. Отдельные аспекты карачаево-балкарских историко-героических песен исследовались в работах Х.Х. Малкондуева, A.M. Теппеева, Ф.А. Урусбиевой, М.А. Хабичева, Н.С. Байрамуковой, С.А. Гочияевой, Н.М. Катаевой, Т.М. Хаджиевой, З.Б. Кипкеевой, Б.И. Тетуева и др.

Несмотря на значительный научный интерес к заявленной теме, на сегодняшний день она не стала объектом специального исследование. Этот факт и определил тему нашей диссертационной работы, являющейся первой попыткой комплексного изучения карачаево-балкарской историко-героической песни.

Методологическую основу работы составили теоретические положения, выдвинутые В.М. Жирмунским, В.М. Гадаком, У.Б. Далгат, Е.М. Мелетинским, В.Я. Проппом, Б.Н. Путиловым и другими изпестными исследователями фольклора. При изучении вопросов, связанных с национальной спецификой жанра историко-героической песни, мы опирались на труды A.A. Ахлакова, JI.A. Бекизовой, A.M. Гутова, А.Б. Караевой, Х.Х. Малкондуева, P.A. Ортабаевой, Б.И. Тетуева, Ф.А. Урусбиевой, Т.М. Хаджиевой и др. Основным методом исследования является сравнительно-историческое изучение, используются также методы типологического и текстологического анализа фольклорных произведений.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что исследование; генезиса, жанрового своеобразия и поэтики историко-героических песен может способствовать дальнейшему комплексному изучению карачаево-балкарского фольклора. В научный обиход впервые вводится значительный пласт народного словесного искусства - историко-героические песни, которые интертекстуально связаны с песнями о языческих богах и сказаниями о нартских героях, а также с пиро-эпической поэзией нового времени. Фактический материал и теоретические положения диссертации могут быть использованы для сравнительного изучения и решения некоторых общетеоретических проблем фольклора народов Северного Кавказа.

Практическая значимость исследования обусловлена возможностью использования его результатов при изучении как карачаево-балкарского фольклора, так и северокавказской фольклористики. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов и спецсеминаров по карачаево-балкарскому фольклору, а также по фольклору северокавказских народов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Значительное место в карачаево-балкарской фюльклорной системе занимает жанр историко-героических песен, в которых нашли отражение существенные этапы национальной истории, а также нравственный кодекс, соответствующий духу времени.

2. В формировании жанра историко-героических песен как эстетически целостной системы ведущую роль сыграла поэтика карачаево-балкарского нартского героического эпоса.

3. Конкретными историко-культурными факторами определяется зарождение и развитие основных циклов карачаево-балкарского песенного эпоса - «песен о нашествии войск Тимура», «крымского», «Кавказской войны и ее последствий», «песен о набегах» и «песен социального протеста».

4. Поэтика карачаево-балкарских историко-героических песен характеризуется жанрово-стилевым синкретизмом, сочетанием эпической традиции, элементов песни - плача, лирики.

5. Каждый текст историко-героической песни является своего рода источником знаний об этноментальных свойствах карачаевцев и балкарцев,-их быте, обычаях, традициях, онтологической картине мира.

Апробация результатов исследования. Диссертационная работа дважды обсуждалась на расширенном заседании отдела литературы и фольклора народов Карачаево-Черкесии КЧИГИ (октябрь 2010), (март 2011 г.) и рекомендована к защите.

Основные положения и выводы исследования освещались на внутривузовских, региональных, всероссийских, международных научных и научно-методических конференциях (Карачаевск, Елабуга, Черкесск, Санкт-Петербург, Пятигорск, Нальчик), в научных публикациях автора, в том числе в рецензируемом научном журнале «Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета», рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ по филологии (г. Пятигорск, ПГЛУ, 2010. - №1).

Структура диссертации. Цели и задачи диссертационной работы определили ее структуру, которая состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели и задачи исследования, ее научная новизна и практическая значимость, методологическая база.

Первая глава «Историко-героические песни карачаево-балкарского народа о борьбе с внешними врагами» состоит из трех разделов: «Цикл песен о нашествии войск Тимура»; «Крымский

цикл»; «Тема Кавказской войны и ее последствий в карачаево-балкарской историкр-героической песне».

Истори <о-героичёские песни, связанные с темой отражения внешней экспансии, запечатлели борьбу карачаево-балкарского народа за свою свободу и независимость на различных этапах национальной историй. Одним из самых значительных исторических событий, имевших катастрофические последствия для предков карачаево-балкарского народа, явился поход жестокого среднеазиатского завоевателя Тимура (1336-1405), известного в тюркском мире как Тимур Хромой (Асхакъ Тимур) на территорию нынешнего Северного Кавказа. Об этом свидетельствуют сохранившиеся устные предания, богатейший пласт топонимики и ономастики. Историко-героические песни, условно названным нами циклом песен «О нашествии Тимура», проникнуты трагическим пафосом, представляют собой плач по поводу гибели почти целого народа. Доминирующим в данном цикле песен является мотив вселенской трагедии, постигшей народ.

Нашествие войск Тимура изображается как опустошительная иррациональная стихия, несущая тотальную смерть всему живому. Страшная картина гибели всего живого передается развернутыми метафорами с использованием цветовой символики, где преобладающим является красный цвет, цвет крови. Чувство безмерности горя и страданий народа передается сравнениями и эпитетами с доминантой черного цвета.

Мужестзо и стойкость народа, защищающегося от многократно превосходящих сил врагов, изображается и в подвигах отдельных героев, представленных достойными продолжателями традиций легендарных предков - нартов. В героических поступках Шаммети («Башня Чонг»), Дюгербия, («Дюгербий»), его дочерей, предпочетших смерть бесчестию плена, воспевается беспримерная отвага и сила народного духа. Герой песен гиперболизируется, наделяется сверхчеловеческой силой, соразмерной бесчисленному войску врагов. В изображении трагедии карачаево-балкарского народа мотив скорби сочетается с героическим пафосом, что придает историко-героическим песням эпический характер.

Анализ цикла песен «О нашествии Тимура» позволяет утверждать, что в них сохранились существенные черты древней эпохи в том зиде, в каком они запечатлелись в исторической памяти карачаево-балкарского народа. Достоверность изображения событий

в рассмотренных песнях проблематична, но привязанность сюжетно-повествовательных элементов к ландшафтно-географическим картинам, топонимическим наименованиям и этническим признакам позволяет говорить о значительном приближении текстов к исторической реальности.

В отличие от историко-героических песен, в которых отразилась тема нашествия войск Тимура, произведения, посвященные эпохе набегов Крымского ханства на земли Карачая и Балкарии в ХУ-ХУИ вв. относительно немногочисленны. Возможно, это является следствием того, что набеги крымцев носили эпизодический характер, и потому война с ними не имела всенародного характера. Данное обстоятельство сказалось и в характере героического поступка Ачемеза («Песня об Ачемезе»), героя-одиночки, защищающего честь своей супруги. В героизации поступка Ачемеза выразился подъем народного самосознания, проявившийся в борьбе с иноземными захватчиками. Ачемез, сумевший защитить честь своей семьи, прославляется сказителем как герой, отстоявший честь и достоинство своего народа. Появление в произведениях, повествующих о борьбе с крымскими завоевателями, яркого индивидуального героя свидетельствует об эволюции народной песни.

Карачаево-балкарские историко-героические песни,

посвященные Кавказской войне XIX века, отличаются жанрово-стилевым синкретизмом. В них отчетливо проявляется эпическая традиция, присутствуют элементы песни-плача, лирики. Но основой этой поэзии является героическое начало, лейтмотивом звучит идея любви народа к родине, к своим историческим корням. В соответствии с принципами эпического жанра изображение собирательного образа общины, народа, вставшего на пути врага, сочетается с созданием гиперболизированного образа героя, наделенного сверхфизической силой, воинской доблестью. Героическое начало реализуется в подвиге социальной значимости, совершенного отдельной личностью ради общины, Родины. Независимо от исхода сражения, в песнях о Кавказской войне прославляется героизм и стойкость народа, борющегося за правое дело. Хотя главным героем в песнях является обобщенный образ народа, сказитель создает несколькими штрихами запоминающиеся конкретные индивидуализированные образы. Так, храбрость «сына Эбекку» («Хасаука») проявляется в его стойкости, мужестве сопротивления. Динамичность, стремительность Умара («Умар»)

выражается в порыве атаки. Мотив всенародного горя, передающийся в русле традиции жанра «кюй», уступает место прославлению образа народного героя, воплощения в нем героического идеала,

Кавказская война имела трагические последствия для всех народов Северного Кавказа, попавших в ее орбиту. Трагические последствия Кавказской войны, вызвавшие массовое переселение северокавказских народов, в том числе карачаевцев и балкарцев, в мусульманские страны (мухаджирство), породили мухаджирский цикл песен, бытующий в основном в среде зарубежной диаспоры.

Анализ собранного карачаево-балкарского мухаджирского цикла пессн позволяет сделать вывод, что доминирующей в нем является тема страдания и горя, связанного с расставанием с родиной. Созданные в традициях народных песен «кюй джырла» (песни -плачи) с их специфическими словесными оборотами-причитаниями, многократными повторами целых музыкально-поэтических построении, постепенным нарастанием трагедийности, мухаджирские песни глубоко реалистичны в обрисовке картины переселения. Драматизм прощания с землей предков эмоционально передается через ощущение трагедии разлуки, разрывающей узы родства, через осознание своей бесприютности на новой земле. Одним из ключевых мотивов I! мухаджирской поэзии является ностальгия, жажда вернуться на историческую родину.

Вторая глава «Жанрово-стилевые особенности набеговой песни» состоит из трех разделов: «От мифопоэтических образов к историческим»; «Типология сюжетов и поэтика набеговой песни»; «Идейно-смысловой комплекс песен об отражении набегов».

Особое место в карачаево-балкарском устном народном творчестве занимают историко-героические песни, имеющие мифологическую основу. Отличительной чертой песен данного цикла, стад иально следующих за нартским эпосом, является процесс трансформации мифопоэтических сюжетов, проявляющийся в нарастающем интересе к судьбе отдельного героя. Указанная тенденция ярко проявляется в таких песнях как «Бийнёгер», «Къубадийпары» («Кубадиевы»), «Къаншаубий бла Гошаях» («Каншаубий и Гошаях») и др.

В них органически переплетены архаические сюжеты борьбы героя с магическими силами и этические отношения эпохи феодального общества. Носителем зла в песнях выступают не эмегены, как это было в нартском эпосе, а магические явления или

мифологические создания. Соответственно магическая болезнь и исцеление от него в буквальном и символическом смысле становится сюжетообразующим мотивом. Масштабные, гиперболизированные образы эпоса сменяются изображением индивидуальной человеческой судьбы, конкретных героев, имеющих реальных исторических прототипов. Событийность, драматизм и динамичность развития сюжета сближают эти песни с балладами. Фабула указанных песен двучастна и представляет собой сплав эпических и лирических, реалистических и фантастических элементов.

Герой данного цикла песен становится жертвой не физического противоборства, а магиомифологических сил: проклятия («Бийнёгер», «Кубадиевы»), отравления («Каншаубий и Гошаях»). В то же время поступки героев, противостоящих им, носят реальный характер. -«Историзация» мифа о Бийнёгере проявляется также в наличии исторического прототипа, реальных топонимов, связанных с его именем. В «маршруте» охотника Бийнёгера («Бийнёгер»), преследующего белого оленя, представлена топонимика ущелий Балкарии (Мапкар, Холам, Чегем, Баксан). Чтобы добраться до оленя, Бийнёгер строит из снежных комьев лестницу. Наконец, верный долгу, он идет на помощь брату, чтобы найти ему оленье молоко. Таким образом, охотник Бийнёгер окружен всевозможными проявлениями магического, мифологического мира, в то же время, его действия не отличаются от естественного поведения реального человека в сложившихся обстоятельствах.

Анализ песен данного цикла показывает, что их герои лишены эпико-героических черт. Мужество героя, преодолевающего препятствия магического или мифологического ряда, проявляется не в его физических, богатырских качествах, а в силе духа. Охотник Бийнёгер, противопоставивший себя законам природы, нарушивший устоявшуюся гармонию человека с природой, обществом, несет заслуженное наказание. Герой, покаранный божеством за несоблюдение чувства меры, не ропщет на судьбу, не роняет чести и достоинства, находит выход, достойный человека.

Новаторским в отмеченных песнях является также насыщение эпического сюжета лирическими элементами. Душевные переживания героев, драмы о неразделенной любви и страданиях изображаются как явления исторической значимости.

Последующее развитие карачаево-балкарской историко-героической песни связано с историческими реалиями XVIII -XIX

веков. Суровое время «военной демократии», атмосфера непрерывных войн, набегов, в которых живет горское общество, способствует появлению песен, в которых воспевается молодеческая,,. удадь, храбрость и мужество реальных героев, создается культ героизма. Процесс «и л'оризации» отчетливо проявляется в песнях о набегах, где воспевается «характерная для всего Северного Кавказа идея авантюрных похождений», связанная, в том числе с набегами (с целью угона скота, захвата людей) или, напротив, отражения их.

Типологические черты данного жанра выразились как в песнях о набегах, та« и в песнях об отражении набегов. Фабульные основы несен, где повествуется о набеге или отражении его, в основном сходны. Текст набеговой песни основывается на реальных событиях с сохранением подлинных имен героев, топонимов.

Характерные черты песни о набегах выразились в таких произведениях как «Чюелди», «Бекмырзы и Кайсыны», «Песня Абдул-Керима», «Чепеллеу», «Джанхотов Азнаур» и др. В ранних набеговых песнях («Чюелди», «Бекмырзы и Кайсыны») широко используются традиции нартского героического эпоса. Так, в песне «Чюелди» доминирует гиперболизированное изображение событий, богатства Чюелди и его гостей. Герой (Чюелди) наделяется сверхчеловеческой силой, волшебными свойствами обладает его конь. Схс яство с нартским эпосом обнаруживается и в географическом пространстве, в котором выросли герои Бекмырза и Кайсын - на «вершине горы». Сближает их и тяга к ритуальным напиткам нэртских героев: горной воде, сосулькам ледника, нарзану. Так же, как нарты Сосруко и Карашауай, они не приемлют обычного «человеческого» способа утоления жажды. Ледниковые сосульки, а после пятнадцати лет и нарзаны Уштулу (ущелье в районе Большой Балкарии), зскормившие героев, сделали их настоящими богатырями.

Вместе с тем, в указанных песнях отчетливо выражены такие ритуальные рудименты «набега», как гадание на лопатке преднамеренно зарезанного животного, соблюдение наездниками неписаных «этикетных» норм угона, отражения набега и преследования. В системе «маркеров» поведенческой модели героя песни важную роль играет мотив набега. Идея набега принадлежит, как правило, не главному герою песни, опытному наезднику, чье имя выносится в заглавие. Она привносится извне, персонажами, жаждущими не материальной выгоды, а желающими испытать себя в

рискованном походе, прославиться .своей воинской отвагой и доблестью. .... . ......

Внутренняя борьба, происходящая в душе героя, поставленного перед этическим выбором пути, передается в развернутых монологах и диалогах. Герой песни о набеге - человек долга и чести, выражает пренебрежение к предостережениям близких о грозящей опасности, точно так же пренебрегает он вещими снами, предзнаменованиями. В своем выборе пути он руководствуется своеобразным «кодексом чести», дающим ему возможность прославиться, в то время как отказ от набега может вызвать порицание, оставить его имя безвестным. Знание о возможной гибели не может заставить его изменить «цельность героического решения», выбрать иной, более разумный и безопасный путь.

По законам жанра сюжет набеговой песни завершается гибелью главного героя. Он непременно погибает «героической смертью», которая раскрывает мужество, совершенство героя, является свидетельством высшей славы, которой он достигает. Вместе с тем, смерть героев песен о набегах Чюелди («Чюелди»), Азнаура («Джанхотов Азнаур»), Борлака «Песня о Хахуеве Борлаке и его Белом Коне» и др.) является следствием психологического надлома, связанного с осознанием своей невольной вины и раскаяния. Появление героя, умеющего переживать, раскаиваться - новое качество, присущее герою набеговой песни, принципиально отличающее его от героя нартского эпоса. Благодаря художественному вымыслу, повествование о набеге обогащается этической оценкой поступков героя, что способствует глубокому раскрытию внутреннего мира героя.

Об устойчивости и закономерности указанной тенденции свидетельствует и относительно недавно опубликованная • песня «Готман, сын Ильяса». Отсутствие в ней традиционной мотивации героической удали набега превращает его, по художественному замыслу неизвестного автора, в ординарное разбойное нападение. Ее персонажи дегероизируются, изображаются заурядными грабителями, лишенными понятия чести, доблести. В решающий момент, когда Ильяс пытается дать отпор преследователям, его смертельно ранят, а товарищи позорно бегут, оставив его одного. В песне отсутствует типичное для набеговой песни прославление храбрости героя, только констатируется его трагическая смерть.

Анализ эволюции- героев набеговой песни позволяет констатировать, что характерная для фольклорных песен

«романтика» набега, дегероизируется, поэтизация авантюрного геройства и удали постепенно угасает.

Важное место в системе персонажей набеговой песни принадлежат коню героя, участника набега, который принимает на себя «витальный смысл» своего хозяина, воспринимается его двойником, «иноформой». В отличие от коня в наргском эпосе, в нем нет каких-либо особых, сверхъестественных свойств. Но в то же зремя, изображение коня соответствует образно-поэтическому строю нартского э[госа. Так, конь Карабуу («Песня о Джанхотове Азнауре и его коне Карабуу»), наделенный даром предчувствия, предрекает скорую гибель Азнауру. Он не может сам сообщить об этом хозяину, но информация выражается через перемену перемене настроения коня, который грустит, обращается с мольбой к Тейри и Аллаху.

Деление карачаево-балкарской набеговой песни на песни о набегах и на песни об отражении набегов нам представляется правомерньм. При всей их типологической близости, следует отметить эпределенные различия в тематическом: плане, в соотношении эпического и лирического элементов, в концепции идеального героя. Цикл песен об отражении набегов на карачаевские и балкарские земли представлен такими песнями как «Татаркан», «Кубановых часть овец», «Сарыбий и Карабий», «Джандар» и др.

Типологические особенности карачаево-балкарских песен об отражении набегов проявляются в идеализации героев, защищающих интересы своей общины, народа. Если в песнях о набегах традиционно повествуется о сомнениях, которые преодолевает человек, собирающийся в набег, то в песнях об отражении набегов герой не знг ет колебаний.

В поединке между противоборствующими сторонами, героями, совершающими набег и теми, кто его отражает, используется не столько боевое оружие, сколько изобретательность и находчивость, сочетающееся с применением богатейшего арсенала иносказательных средств, условных знаков, символов, остеомантии (гадание на костях).

В каэачаево-балкарских песнях об отражении набегов обнаруживается тенденция к дифференцированному изображению героя, который противостоит не только врагам, совершившим набег, но и свои VI соотечественникам, проявляющим нерешительность, трусость, не способным защищать интересы общины. Классический пример воплощения темы отражения «набега», где сочетается

подобная диспозиция героев, представлен в песне «Татаркан». Доблесть главного героя Татаркана обнаруживается не только в сражении с врагом, но и в его художественном противопоставлении «красноштанному» князю Иммолату, персонажу, проявившему малодушие и трусость. Появление в песне подобного героя-антагониста позволяет ярче высветить отвагу главного героя, глубже раскрыть его внутренний мир. Типичный пример воплощения темы отражения «набега», где сочетается подобная диспозиция героев, представлен в песнях «Татаркан», «Джандар», «Легенда о Кереметове Мухае» и др.

Стремление героя строго следовать понятию чести, традиционное для песен данного цикла, сочетается с новым уровнем осознания своего долга перед общиной. Значимость доблестного поступка героя для общины, народа подчеркивается хвалой в честь матери, вырастившей достойного сына.

Типичная ситуация, созданная набегом и его отражением, перерастает в актуальную морально-этическую и общественно-политическую проблематику, поскольку последствия набега выходят за рамки частного случая, подчиняя ее вопросам общего социокультурного и национального плана. В карачаево-балкарской песне об отражении набегов содержатся новые ценностные ориентиры, направленные на преодоление духа ненависти и вражды, сохранение национального согласия и мира. В таком осмыслении последствий конфликта, связанного с набегом и преодолением его последствий, рождаются ростки новой морали, с позиции которой осуждается мир грабежей и войн и утверждается мудрость соглашений и мира, как предвестие будущего обширного братства людей и народов между собой.

Третья глава «Карачаево-балкарские песни социального протеста» состоит из двух разделов: «Образ народного заступника в историко-героических песнях»; «Специфика, художественного конфликта в песнях «Кара-Мусса» и «Канамат».

Обострение социальных противоречий в карачаево-балкарском обществе конца XVIII - начала XIX вв., когда представители княжеских родов постепенно захватывали общинные земли, оставляя основную часть населения без средств существования, создают предпосылки для социальных конфликтов и, следовательно, появления социальных мотивов в историко-героической песне.

Анализ наиболее ярких образцов произведений историко-героическпх песен, связанных с социальной тематикой, позволяет констатировать, что в них доминирующей темой является борьба героя за свою честь и достоинство, приобретающая форму вооруженного протеста. Круг произведений, традиционно относимых исследован елями к социальной тематике, ограничивается наиболее известными произведениями: «Канамат», «Анзор», «Бекболат», «Гапалау». «Барак», «Песня об Атабие». Между тем, цикл историко-героических песен, где тема социального протеста является главной, более обширен и разнообразен. В этот цикл песен входят и произведения, в которых отразились события, связанные с темой мести, абречества, борьбы с несправедливостью князей, царской администрации, спорами из-за земли или другими объективными причинами. Все эти темы, так или иначе, приобретают социальную направленность, в них утверждается идеал героя, отстаивающего интересы народа, идеи равноправия и свободы.

Тематику данных песен формирует конфликт героя с инородными или собственными князьями, которые зачастую выступаю:- вместе. Герой песен, вступая в конфликт с представителями высших сословий, которые совершают в той или иной форме акт социальной несправедливости (присвоение общественной земли, неуплата причитающегося жалованья за труд и т.д.), защищает не только свои интересы, но и интересы всей общины, народа.

Для историко-героической песни социальной тематики характерно переплетение мотивов, связанных с различными конфликте ми в обществе. Типологическое сходство поступков героя песни выэажается в том, что его конфликт с представителями высшего сословия имеет под собой личный мотив, перерастающий в конфликт социального масштаба. Так, герой песни простолюдин Атабий («Песня о Атабие»), осуществляет акт кровной мести, мстит князьям Абаевым за своих дочерей, проданных на чужбину. В образах молодых княжичей дается обобщенная характеристика всего княжеского рода, творящего социальный произвол, усугубляющийся нарушением карачаево-балкарских ментальных понятий. В сознании сказителя и «оставшихся холопов, которые сложили эту песню», Атабий воспринимается как герой, совершивший справедливый акт возмездия.

Значительный в историко-героических песнях социальной тематики являются конфликты, связанные с посягательством на женскую честь. Охотник Бекболат, чтобы не допустить позорного обычая первой брачной ночи, перед своей женитьбой приглашает князя Омара на охоту и сбрасывает его со скалы. Поступок Бекболата, имеющий под собой личный мотив, приобретает в песне общественную значимость. Герой избавил общину Холама от «мерзкого Омара», притеснявшего сельчан, и сказитель прославляет Бекболата, адресуя ему благополучие в финале песни.

Характерной чертой историко-героических песен, имеющих острую социальную направленность, является значительное изменение реальных исторических событий в ней. Версия происшедшего события, изложенная в песне «Бекболат» не совсем убедительна. Согласно преданию, Омар оступился и упал со скалы, и Бекболат, естественно, сильно переживал по поводу его гибели. В пользу данной версии говорит множество фактов. Бекболат и Омар, по свидетельству современников, были большими друзьями, да и на совместную охоту могли пойти люди, абсолютно доверявшие друг другу. Тем более, что нападение со спины, а именно так изображается в песне убийство Омара, никак не могло быть представлено героическим поступком. Подобная неувязка в объяснении истинной причины трагедии связана, вероятнее всего, с желанием автора «социализировать» текст песни, привести художественную интерпретацию реального события в соответствие с возникающими социальными конфликтами нового времени.

Данное положение о соотношении исторической правды и художественного вымысла подтверждается и в широко известной песне «Гапалау». В ней называется конкретное место действия, подлинные события и имена его участников, трансформируется только характер конфликта. Герой песни Гапалау («Гапалау»), согласно народному преданию, стал жертвой заурядной стычки с соседними пастухами. Предание об этой обыденной коллизии трансформируется в социальный конфликт, где Гапалау изображается как герой, защищающий бедных и обездоленных, мужественно поднимающий свой голос в их защиту. Такому представлению о персонаже соответствует ореол героической гибели Гапалау. По законам эпического жанра герой не может умереть "просто так". Чтобы победить героя требуется появление «сверхгероя», силы во много раз превосходящей. Только в таком случае смерть его будет

героической. Девять. врагов нападают на героя, девять кинжалов (вариант- дубин) «мелькают с разных сторон над ним». Он мужественно сражается с ними, весь «окрашенный красной кровью». Число девять, как и вариант оружия врагов (дубина), возможно, является свидетельством сохранения достоверных подробностей трагического события. В то же время, нумерологический параллелизм усиливает трагизм гибели Гапалау, гиперболизированно представляет смерть геро*:. Сопоставление реальных событий с сюжетом песни показывает характер и направление их художественной интерпретации в сознании сказителя.

Более гоздними по характеру конфликта являются историко-героические песни, где конфликт героя с представителями высшего сословия перерастает в столкновение с представителями власти, соответственно тема социального протеста перерастает в конфликт с властью, переплетаясь с политической темой («Канамат», «Кара Мусса», «Баэак» и др.). Реальные события, легшие в основу этих песен, не видоизменяются. Отличительной чертой названных песен является то, что все события изображаются просто, конкретно, отсутствуют иносказательные выражения, нет гиперболизма.

Столкнувшись с несправедливостью князей, герой (Кара-Мусса, Канамат) уходит в абреки, совершает стихийный акт протеста, становится на путь справедливого разбоя. Своими действиями Кара-Мусса («Кара-Мусса») утверждает идею благородного разбойничества, он защищает не только честь своей семьи, но и честь своего народа. Последующее повествование о трагической судьбе героя, ставлего жертвой княжеского произвола, раскрывает исторические реалии жизни Карачая и Балкарии после включения ее в административно-политическую систему Российской империи.

Герой песни, став человеком вне закона, вне социальных рамок, продолжает верить в возможность отстоять социальную справедливость, обратившись к представителям власти. Типологический сюжет «о коварном убийстве героя» обогащается реалиями, связанными с новой властью. Доверчивому и честному «тулпару» (богатырю, удальцу), борцу за справедливость, Канамату противостоит не представитель высшего сословия, а трусливый и коварный чиновник, злоупотребляющий властью. Как с точки зрения сюжетно-колспозиционной структуры, так и с точки зрения системы образов тема социального протеста переплетается с темой

политической. Стихийный протест героя против произвола князей перерастает в борьбу с представителями царской власти.

Использование традиционных элементов «кюй джыр» (песня -плач) в песнях сочетается с обращением к поэтике эпического жанра. Гибель в неравном поединке характеризует богатырскую суть героя, который воспринимается как народный заступник.

В Заключении диссертации подводятся основные итоги исследования.

Историко-героические песни занимают значительное место в карачаево-балкарском фольклоре. В них отразилась судьба народа, его история, нравственно-этические идеалы и эстетические воззрения, запечатлелись с наибольшей полнотой этноментальные особенности народа, проявляющиеся в национальном характере, онтологических представлениях.

Анализ древнего пласта карачаево-балкарских историко-героических песен, в которых отразилась тема нашествия войск Тимура, позволяет утверждать, что в них сохранились существенные черты этой эпохи в том виде, в каком они запечатлелись в памяти карачаево-балкарского народа. В изображении трагедии карачаево-балкарского народа доминирует сочетание мотива скорби с героическим пафосом, что придает историко-героическим песням эпический характер.

Карачаево-балкарские историко-героические песни, посвященные Кавказской войне XIX века, отличаются жанрово-стилевым синкретизмом. В соответствии с принципами эпического жанра изображение собирательного образа общины, народа, вставшего на пути врага, сочетается с созданием гиперболизированного образа героя, наделенного сверхфизической силой, воинской доблестью.

Наряду с историко - героическими песнями, в которых нашли отражение реальные исторические события, связанные со значимыми этапами народной жизни, появляются произведения, где эта тенденция совмещается с использованием мифопоэтических и магиомифологических мотивов. Герои песен данного цикла лишены эпико-героических черт. Мужество героя, преодолевающего препятствия магического или мифологического ряда, проявляется не в его физических, богатырских качествах, а в силе духа.

В своем выборе пути герой песни о набегах руководствуется своеобразным «кодексом чести», дающим ему возможность

прославиться, в то время как отказ от набега может вызвать порицание, оставить его имя безвестным. Знание о возможной гибели не может заставить его изменить «цельность героического.решения», выбрать иной, более разумный и безопасный путь. Он непременно погибает «героической смертью», которая раскрывает мужество, совершенство героя, является свидетельством высшей славы, которой он достиг.

Типологические особенности карачаево-балкарских песен об отражении набегов проявляются в идеализации героев, защищающих интересы своей общины, народа. Стремление героя строго следовать понятию чести, традиционное для песен данного цикла, сочетается с новым уровнем осознания своего долга перед общиной. Значимость доблестного поступка героя для общины, народа подчеркивается хвалой в честь матери, вырастившей достойного сына.

Типичная ситуация, созданная набегом и его отражением, перерастает в актуальную моральную общественно-политическую проблему, поскольку последствия набега выходят за рамки частного случая, подчи няя его проблемам общего, социального и национального плана. В карачаево-балкарской песне об отражении набегов содержатся новые ценностные ориентиры, направленные на преодоление духа ненависти и вражды, сохранение национального согласия и мира.

Герой песен данного цикла, вступая в конфликт с представителями высших сословий защищает не только свои интересы, не и интересы всей общины, народа. Поступок героя, имеющий под собой личный мотив, приобретает в песне социально-общественную значимость.

В целом, историко-героические песни карачаевцев и балкарцев отличаются жизненной правдивостью, эстетической весомостью, синкретичное тью в плане объединения эпических, лирических и драматических способов отображения действительности.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

В ведущем рецензируемом журнале, рекомендованном ВАК РФ:

1. Джанкёзова М.А-А. Песни стамбульских мухаджиров в карачаево-балкарском фольклоре // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. Пятигорск: ПГЛУ, .2010. № 1.С. 214-216.

Статьи, опубликованные в других изданиях:

2. Джанкёзова М.А-А. Жанровое своеобразие карачаево-балкарской исторической песни // Материалы всероссийской научной конференции «Языки и литература тюркских народов: История и современность». Елабуга: ЕГПУ, 2006. С. 223-225.

3. Джанкёзова М.А-А. Хасаукинское сражение в устном поэтическом творчестве карачаево-балкарского народа // Материалы всероссийской конференции с международным участием «Горские общества Кавказа: проблемы социокультурного, политического, исторического развития, посвященной 180-летию присоединения Карачая к России». Карачаевск: КЧГУ, 2008. С. 162-170.

4. Джанкёзова М.А-А. Из истории собирания, изучения и публикации карачаево-балкарских нартских сказаний и исторических песен // Проблемы изучения и публикации материалов по фольклору и этнографии народов Юга России. К 90-летию З.П. Кардангушева. Нальчик: КБИГИ, 2009. С. 87-92.

5. Джанкёзова М.А-А. Фольклорные традиции в образе героя карачаево-балкарских исторических песен цикла «Хасаука» // Научный журнал ПГЛУ и Северокавказского научно-образовательного института филологии «Caucasus Folklore» («Фольклор Кавказа»). Пятигорск: ПГЛУ, 2009. №1. С. 29-32.

6. Джанкёзова М.А-А. Идейно-воспитательное и эстетическое значение карачаево-балкарских исторических песен (на примере цикла «Хасаука») // Материалы XI международной научно-практической конференции «Реальность этносов». Часть 2. СПб.: Астерион, 2009. С. 599-604.

1. Джанкёзова М.А-А. Конь и оружие героя в сюжете карачаево-балкарских исторических песен, посвященных Хасаукинскому сражению// Международная научная конференция «Культура народов Кавказа и Центральной Азии в эволюционных процессах разных эпох», XXXIII Лавровские (среднеазиатские - кавказские) чтения. -СПб.: МАЭ РАН, 2009. С. 285-288.

8. Tetnyeв Б.И., Джанкёзова М.А-А. От нартского эпоса к историко-ге роической песне (на материале карачаево-балкарской песни «Чкхлди») // Материалы всероссийской научной конференции «Художественный мир Юга России: синтезное мышление, диалог культур». Карачаевск: КЧГУ, 2010. С. 133-139.

9. Джанкёзова М.А-А. Правда и вымысел в историко-героической песне (на материале карачаево-балкарской песни «Гапалау») // Материалы международной научной конференции «Национальные образы мира в художественной культуре». Нальчик: КБ ГУ, 2010. С. 187-194.

10. Джанкёзова М.А-А. Хасаукинское сражение. Художественное отражение исторического пути народа в карачаево-балкарской народной поэзии // Россия в исторических судьбах народов Карачаево-Черкесии: Вестник КЧИГИ. Черкесск: КЧГИ, 2010. С.120-127.

11. Тетуев Б.И., Джанкёзова М.А-А. Историзация сюжетов как художестве-шый принцип в постнартском эпосе (на материале карачаево-балкарских песен «Бийнёгер» и «Каншаубий и Гошаях») // Вопросы тюркологии. Вып. 7. - Махачкала: ДГУ, 2011. С. 168 - 175.

Автореферат

КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКИЕ ИСТОРИКО-ГЕРОНЧЕСКИЕ ПЕСНИ (генезис, жанровое своеобразие, поэтика)

Подписано в печать 19.10.2011 Формат 60x80/16 Бумага типографская. Печать офсетная усл. печ. л. 1,6. Тираж 150 экз.

Отпечатано в типографии Карачаево-Черкесского государственного университета: 369200, Карачаевск, ул. Ленина, 46.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Джанкезова, Марина Азрет-Алиевна

ВВЕДЕНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ:

ГЛАВА I. Историко-героические песни карачаево-балкарского народа о борьбе с внешними врагами.

1.1 Цикл песен о нашествии войск Тимура.

1.2. «Крымский» цикл.

1.3. Тема Кавказской войны и ее последствий в карачаево-балкарской историко-героической песне.'.

ГЛАВА И. Жанрово-стилевые особенности набеговой песни.

2.1. От мифопоэтических образов к историческим.

2.2. Типология сюжетов и поэтика набеговой песни.

2.3. Идейно-смысловой комплекс песен об отражении набегов.

ГЛАВА III. Карачаево-балкарские песни социального протеста.

3.1. Образ народного заступника в историко-героических песнях.

3.2. Специфика художественного конфликта в песнях «Кара-Мусса» и «Канамат».

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Джанкезова, Марина Азрет-Алиевна

Карачаево-балкарские историко-героические песни представляют собой огромный пласт народного словесного искусства, в котором запечатлены события, определившие существенные этапы в жизни народа. Хронологически следуя за нартским героическим эпосом, историко-героические песни стали своеобразным мостом, соединяющим песни о языческих богах и сказания о нартских героях с лиро-эпической поэзией нового времени. В отличие от v нартского эпоса, имеющего мифологическую основу, отображающую в фантастической, обобщенно-художественной форме далекое прошлое народа, его дух и идеалы, историко-героические песни связаны с реальными событиями, отражают конкретные исторические факты в жизни народа, воспевают подвиги его героев. Героические и трагические образы, своеобразный стиль изложения, выразительность поэтического языка, многочисленные исторические реминисценции, описание быта и нравов карачаевцев и балкарцев делают историко-героические песни неисчерпаемым источником сведений для филологов, историков, этнографов.

Определяя специфику исторической песни, ее отличие от эпической поэзии, В.М. Гацак пишет: «Если героический эпос «умел» рассказывать о народе в целом, о широких процессах, то историческая песня начинает улавливать и различать более конкретные индивидуальные контуры. Можно сказать, что историческая песня - это народный поэтический анализ истории, закономерно приходящий на смену раннему (героико-эпическому) синтезу ее» [49; 15-16]. Характерные признаки жанра исторических песен отмечены и в работе A.A. Ахлакова: «Героико-историческая поэзия (имеется в виду жанр исторических песен) создается как отклик на текущие события, как народная оценка их. Песни возникают на основе фактов и явлений реальной действительности; ею, этой действительностью, обусловлена их конкретно-историческая основа и в целом их художественно-эстетическая природа и специфика» [18;67-68].

Рассмотрение эволюции жанров устного народного ' творчества карачаевцев и балкарцев неизменно приводит ученых к условному разделению на «старший эпос» (подразумевается нартский героический эпос) и «младший эпос» [58;27]; [77;39]. В отличие от нартских песен (нарт джырла), карачаево-балкарские фольклорные историко-героические песни, повествующие о различных событиях в жизни народа и его героях, отличаются отсутствием мифологических элементов, уменьшением языческих понятий, тесной привязанностью к тем или иным историческим реалиям. Как справедливо отмечает Б.Н. Путилов: «Для этих песен историческое содержание - не просто тема, но определяющий эстетический принцип» [151 ;74]. В них запечатлены конкретные исторические факты, позволяющие реально представить наиболее значимые вехи народной жизни.

Карачаево-балкарские историко-героические песни - жанр фольклора, не просто повествующий о значительных фактах прошлого, но и содержащий народную оценку событий минувших дней, взгляд на них изнутри. Они воссоздают, хотя и в трансформированном виде, самые значимые события в жизни народа, что особенно важно для карачаево - балкарцев, чья история в силу отсутствия письменности недостаточно полно отразилась в исторических источниках. В то же время, обладая высокими художественными достоинствами, историко-героические песни оказали существенное влияние на развитие письменной литературы. Непреходящие нравственные ценности, утверждаемые в карачаево-балкарских историко-героических песнях, - мужества, верности, самоотверженности, патриотизма стали основой воспитания для последующих поколений.

Исследователи используют для обозначения историко-героических песен различные термины. Так, Т.Ш. Биттирова наряду с устоявшимся термином «тарих-джигитлик джырла» («историко-героические песни») -Т.М. Хаджиева, «эски джырла» («старинные песни») предлагает термин «джигитлик джырла» («песни о подвигах»). На наш взгляд, содержание термина «песни о подвигах» сужает тематику песен данного жанра, ибо в них повествуется не только о подвигах, тематика их более обширна, потому более правомерно использование термина «тарих - джигитлик джырла» («историко-героические песни»), как принято и у соседних северокавказских народов.

Рассматривая в единстве карачаево-балкарские историко-героические песни, мы исходили из того, что карачаевцы и балкарцы - один этнос, имеющий общую историю, язык, культуру, и наличие двух этнонимов связано исключительно с географическими факторами. Имеющиеся незначительные расхождения в текстах, посвященных одному и тому же событию, герою, или наличие различных версий карачаевских или балкарских историко-героических песен в каждом случае оговаривается и рассматривается отдельно. Следует отметить, что в XIX веке до введения царского административного управления карачаевцы и балкарцы не имели такого, как сейчас, четкого деления на отдельные этносы. Соответственно и внутреннее разделение произведений искусства карачаевцев и балкарцев в указанный период невозможно, фактически они принадлежат единому карачаево-балкарскому народу. Отмечая единство фольклора двух родственных народов, А.Ю. Бозиев пишет: «Когда говорим об устном народно-поэтическом творчестве, особенно дореволюционном, мы не можем провести резкую границу между балкарским и карачаевским: фольклор этих народов, на наш взгляд, слился воедино и представляется нам как общий, карачаево - балкарский» [41 ;55]. Подтверждением такой общности является тот факт, что нартский героический эпос, устное народное творчество является общим достоянием карачаево-балкарского народа. В народной поговорке сохранилось свидетельство такого единства: «Джырны этилгени Къарачайда, джырланнганы Басханда, эштилгени Чегемде» («Песня создается в Карачае, поется в Баксане, слышится в Чегеме»). В данной поговорке обращается внимание на место возникновения произведения, ее исполнения и восприятия, но полностью отсутствует ее карачаевская или балкарская «национальная» идентификация.

Время возникновения и бытования историко-героических песен, сохранившихся в памяти народа - XV - XIX века. Следует отметить, что существует цикл древних исторических песен, имеющих мифологическую основу («Бийнёгер», «Къубадийлары» и др.), относящийся предположительно к XIII веку. В течение такого длительного времени изменялись тематика и жанровые особенности песен, отразивших сложные и драматические события в истории карачаево-балкарского этноса. Самые ранние песни связаны с событиями нашествия войск Тимура на Северный Кавказ (1395; 1400) и, в частности, на территорию предков карачаево - балкарцев. Исторические события XVI века, когда происходила миграция уцелевших после разгрома войсками Тимура предков карачаево - балкарцев с востока на запад, отразились в песнях, повествующих об отдельных предводителях этноса: Карче, Боташе, Басхануке. Хронологически вслед за историко-героическими произведениями карачаево - балкарцев о нашествии войск Хромого Тимура следуют песни, посвященные эпохе набегов Крымского ханства на земли Карачая и Балкарии в XV-XVII веках. Немногочисленны историко-героические песни, повествующие о Кавказской войне. В основном это карачаевские песни, поскольку война в большей степени коснулась западной части Предкавказья, где проживали карачаевцы.

Значительное место в исторической тематике принадлежит песням, в которых повествуется о событиях, связанных с социально-политическими противоречиями типичными для Карачая и Балкарии эпохи феодализма. Это песни о междоусобных и межродовых распрях, раскалывающих единство общины. Существенное место в устной поэзии карачаевцев и балкарцев занимают песни о набегах и их отражении.

К историческим относится и цикл песен об эпидемиях чумы, холеры. Для таких немногочисленных этносов, как карачаевцы и балкарцы, эпидемия чумы или холеры, неоднократно уносившая жизнь большей части населения, превращалась в трагедию народного масштаба. Драматические события, связанные с гибелью большого числа людей, отразились в жанре «юой джыр» песня-плач), которая приобрела историческую значимость. Начавшийся процесс расслоения родовой общины во второй половине XIX века и развитие антагонистических тенденций в обществе вызвал к жизни поэзию с ярко выраженными социальными мотивами.

Объектом исследования являются карачаево-балкарские историко-героические песни, записи которых осуществлялись, начиная со второй половины XIX века до наших дней. Первая фиксация произведений карачаево-балкарского фольклора относится к 1879 году. В четвертом томе «Вестника Европы» П. Остряков со слов Сафар-Али и Науруза Урусбиевых приводит содержание нескольких сказаний. Публикация П. Острякова осталась в свое время незамеченной и только впоследствии с усилением интереса к эпосу кавказских горцев стала привлекать внимание исследователей [138;96]. Своим названием - «Народная литература кабардинцев и ее образцы» - она ввела в заблуждение нартоведов: тексты долгое время рассматривались как кабардинские. Сравнительно недавно была определена их принадлежность к карачаево-балкарским сказаниям и близость к урусбиевским текстам, опубликованным двумя годами позднее.

Значительная работа по собиранию и изданию фольклорных текстов, в частности, карачаево-балкарских, была выполнена представителями русской и местной интеллигенции на Кавказе, публиковавших в периодической печати отдельные образцы устного народного творчества горцев. Записанные в Карачае тексты нартского эпоса впервые были опубликованы учителем местного горского училища М. Алейниковым [8;86]. Им были записаны у карачаевских сказителей три оригинальных сказания о нартах - «Ачемез и Хубун», «Даулет» и «Эмегены», которые значительно отличались от сказаний, записанных С.И. Урусбиевым. Собирателю были известны и другие сказания карачаевцев, однако он ограничился указанием, что они весьма близки балкарским и отличаются от них лишь в деталях. К наиболее ранним записям эпических текстов карачаевцев и балкарцев относится и публикация, осуществленная воспитанником Закавказской учительской семинарии А.Б. Боташевым сказания «О богатыре Ецемей, сыне Ецея» [42; 79]. Долгое время это произведение не включалось в число нартских сказаний и, очевидно, этим объясняется невнимание к нему нартоведов. Между тем оно представляет собой более совершенный вариант записанного М. Алейниковым сказания «Ачемез и Хубун».

В конце XIX века вышла работа А.Н. Дьячкова-Тарасова, посвященная истории, этнографии и культуре карачаевцев [66]. Автор опубликовал пять новых вариантов нартских сказаний карачаевцев, записанные в Большом Карачае, в старом селении Карт-Джурт: «Сосрука и эмеген пятиголовый», «Алауган». «Генджакешауай», «Смерть Ёрюзмека», «Княжна Сатанай». Здесь же была опубликована песня «Чюерди». Хотя автор, относит её к числу нартских в этой песне герои-нарты не наделены чертами истинных нартов, а сюжет является традиционным для историко-героической песни.

Некоторые материалы устного народного творчества карачаевцев и балкарцев содержатся в трудах членов Русского географического общества -Н.Ф. Грабовского, Н.Я. Динник, H.A. Караулова, Б.В. Миллера, В.М. Сысоева, H.H. Харузина, а также в работах видных деятелей русской науки и культуры, - В.Ф. Миллера, М.М. Ковалевского, И.И. Иванюкова, первого балкарского историка М.К. Абаева и др. Эти авторы использовали народные сказания, топонимические материалы, генеалогические легенды для иллюстрации своих историко-этнографических работ. Таким образом, в научный оборот вводился неизвестный или малоизвестный филологической науке материал.

Самая ранняя запись музыкального фольклора карачаево-балкарцев принадлежит крупному русскому композитору М.А. Балакиреву. В 1863 году он записал в Пятигорске мелодии горцев, специально исполненные для него князем Исмаилом Урусбиевым [24]. Уникальность данного материала заключается в том, что это единственные дореволюционные записи на языке оригинала фольклорных произведений карачаевцев и балкарцев.

Точная, хронологически последовательная периодизация историко-героических песен карачаевцев и балкарцев затруднена поздней и недостаточной фиксацией текстов. Основные тематические группы историко-героических песен датируются ХУ-Х1Х вв. Отдельные песни были опубликованы еще во второй половине XIX - в начале XX вв. Так, в сборник Н.П. Тульчинского «Поэмы, легенды, песни, пословицы, сказки горских татар Нальчикского округа Терской области» вошли такие песни как «Каншаубий», «Гошаях», «Къайсынла», «Татаркан», «Мыцы и Зорт», «Басханук»[190]. Некоторые песни были представлены в записях В. Прёле и С.И. Танеева [179].

В первые годы Советской власти враждебное отношение ко всему старому определило негативное отношение к фольклору. Однако уже в 30-е годы, с созданием Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института в 1926 году, а в 1932 году Карачаевского научно-исследовательского института были проведены фольклорные экспедиции, собравшие богатый фактический материал. Экспедиции КБНИИ в 1939 году удалось собрать богатый фольклорный материал, но события военных лет и последовавшая депортация балкарцев не дали возможности его опубликовать. Первым изданием фольклорных произведений на карачаево-балкарском языке стал сборник «Эски къарачай-малкъар джырла» («Старинные карачаево-балкарские песни»), опубликованный в 1940-м году под грифом Карачаевского научно-исследовательского института. В него вошли около 70 старинных карачаево-балкарских песен («Хасаука», «Эмина», «Ачей улу

Ачемез» и др.). Его составителями были сотрудники карачаевского НИИ, известные фольклористы М.А. Дудов и Х.О. Лайпанов. Ценность сборника в том, что он снабжен комментариями, где содержится информация о времени и месте создания песен. В 1958-м году, после возвращения карачаевцев на свою историческую родину, он был переиздан с подробной паспортизацией, научными комментариями и нотными записями.

В последующем тексты историко-героических песен карачаевцев и балкарцев издавались в отдельных разделах разных сборников, антологиях, хрестоматий, но, к сожалению, без паспортизации и соответствующего научного аппарата. Большой материал устной народной словесности на карачаево-балкарском языке был опубликован в антологиях - «Малкъар поэзияны антологиясы» («Антология балкарской поэзии») (составители А.Ю. Бозиев, С.А. Отаров, А.Х. Соттаев, Нальчик, 1959); «Къарачай поэзияны антологиясы» («Антология карачаевской поэзии») (составители М.О. Акбаев, Х.Б. Байрамукова, Н.М. Кагиева, Ставрополь, 1965). Богатый материал исторических песен представлен в сборнике «Къарачай халкъ джырла» («Карачаевские народные песни») (составители С.А. Гочияева. Р.А-К. Ортабаева, Х.И. Суюнчев, М., 1969). В сборник вошли такие песни, как «Татаркъан» («Татаркан»), «Джандар» («Джандар»), «Илияс» («Ильяс»), «Батыр Басханукъ» («Бесстрашный Басханукъ»), «Чёпеллеу» («Чёпеллеу»), «Къобанланы къой бёлек» («Кубановых часть овец»), «Къобанланы джыр» («Песня Кубановых»), «Заурбек» («Заурбек»), «Салим-Герий» («Салим-Герий»), «Къайсынла» («Кайсыны»).

Отличается тематическим разнообразием представленных материалов сборник «Къарачай-малкъар фольклор» (составитель Т.М. Хаджиева. -Нальчик, 1996). Во вступительном слове Т.М. Хаджиева подробно знакомит практически со всеми фольклорными жанрами, в том числе и с «тарих джигитлик джырла» (историко-героические песни).

Современное состояние сбора и издания материала устной словесности карачаевцев и балкарцев его текстологического анализа, нельзя считать удовлетворительным. Единственной публикацией, соответствующей требованиям современной науки, является двуязычное (на карачаево-балкарском и русском языках) академическое издание тома карачаево-балкарского нартского эпоса «Нарты. Героический эпос карачаевцев и балкарцев», М., 1994. Обстоятельная вступительная статья к тому Т.М. Хаджиевой, богатый научный аппарат, прилагаемый к текстам, позволяет говорить о значительном достижении фольклористов. Иначе обстоят дела с изданием других фольклорных жанров. Текстовой материал историко-героических песен карачаево-балкарского народа значителен, основная часть ее сосредоточена в рукописных фондах КБИГИ и КЧИГИ. Эти тексты нуждаются в паспортизации, систематизации и издании с соответствующим научным аппаратом. Думается, что реализация идеи подготовки и издания «Свода карачаево-балкарского фольклора» [103;35-41] несколько поправит существующее положение. В работе используются оригинальные поэтические тексты с параллельным подстрочным переводом автора диссертации.

Предмет исследования - генезис и поэтика основных циклов карачаево-балкарских историко-героических песен через рассмотрение жанрово-смысловых, типологических особенностей образной системы.

- обосновать теоретический статус историко-героической песни в карачаево-балкарской фольклорной системе;

- определить роль и значение нартского эпоса в формировании историко-героических песен;

- провести жанрово-стилевую классификацию песенного эпоса;

- определить основные типологические особенности образной системы историко-героических песен;

- определить основные мотивы историко-героических песен и их типологию;

- осуществить художественный анализ эпических текстов с учетом их этноментальных и онтологических составляющих.

Степень изученности. Устное народное творчество карачаевцев и балкарцев издавна привлекало внимание исследователей. Начало сбору и изучению карачаево-балкарского фольклора было положено русскими ориенталистами и кавказоведами, стремящимися сохранить духовную культуру малых народов царской России. В их числе были такие известные деятели русской науки и культуры как Н.Я. Караулов, Н.Ф. Грабовский, Е.З. Баранов, И.И. Иванюков, М.М. Ковалевский, Вс.Ф. Миллер, Н.П. Тульчинский, А.П. Дьячков-Тарасов, П. Остряков и др.

Постепенно, под влиянием представителей российской науки, в сборе, издании и изучении родного фольклора начинает принимать участие и национальная интеллигенция, осознавшая важность подобной работы. Так, один из первых русских исследователей, записавший и опубликовавший образцы карачаево-балкарского фольклора П. Остряков' [138] с удовлетворением отмечает глубокую заинтересованность таубиев Урусбиевых (речь идет об Исмаиле и его сыновьях - Сафар-Али и Наурузе.) в сохранении и исследовании родной словесности: «Им дороги памятники родной поэзии, и они с прискорбием боятся, что не найдется человека, который бы, хотя в русском переводе, сохранил заветные песни. Желание их и любовь доходят до того, что оба брата наперебой предлагали мне быть переводчиками и комментаторами.» [138;.701]. В историю карачаево-балкарской культуры Исмаил, Сафар-Али и Науруз Урусбиевы вошли как неутомимые собиратели и популяризаторы родной словесности, заложившие основы карачаево-балкарской фольклористики [12; 19]. Сафар-Али Урусбиев первым начал записывать сказания родного народа и предпринял попытку научно прокомментировать их. В 1881 году в «Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа» он издал переводы четырех нартских сказаний балкарцев: «Урызмек», «Шауай», «Рачикау», «Сосурук». Опубликованные С.И. Урусбиевым сказания пополнили в литературе галерею героев нартского эпоса народов Северного Кавказа новыми именами - Алауган и Рачикау. Тексты были паспортизированы, снабжены авторскими комментариями. Публикации было предпослано небольшое предисловие «Несколько слов от собирателя и переводчика», свидетельствующее о хорошей осведомленности С.И. Урусбиева в области фольклора кавказских народов. Там же приводились сведения о нартских сказаниях и отмечалось, что они «сохранились у всех горских племен, живущих на Кавказе, составляя общее их наследство от времен самой глубокой древности»[191;56].

Исмаилу Урусбиеву принадлежит первая попытка деления фольклорного материала карачаево-балкарцев на «группы» - термина, употребляемого в значении «жанры». Так, С.И. Танеев приводит «предположения о времени происхождения горских песен» князя Урусбиева. Разделяя «горские песни» на четыре группы, он выделяет исторические песни: «Третью группу составляют, так называемые старые песни «эски джир», исторического содержания. В них описываются войны, воспеваются герои. Князь полагает, что они сочинены за 300 или 400 лет тому назад. К последней группе принадлежат новейшие песни: «джанги джир». Некоторые из этих песен описывают войну, другие имеют любовное содержание» [179; 118].

Следует отметить большую роль кавказского периодического издания «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа» в публикации и исследовании фольклорных материалов. Уже во втором его номере, вышедшем в 1882-м году, были опубликованы «Несколько вопросов по изучению поверий, сказаний, суеверных обычаев и обрядов» известного путешественника и фольклориста Г.Н. Потанина [146], в котором выдвигались темы и проблемы, представляющие научный интерес, давались рекомендации собирателям фольклора. Интересны наблюдения А.Г. Лопатинского относительно типологических параллелей малышей-богатырей: балкарского Ецемея, карачаевского Ачемеза, кабардинского Ашемеза, осетинского

Тотраза, также опубликованных в «Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа» [99].

Началом нового этапа целенаправленной и системной работы по сбору и исследованию карачаево-балкарского фольклора стала научная сессия Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института, состоявшаяся в 1960 году в Нальчике. В докладе А.Ю. Бозиева «О сборе и публикации произведений устного народного творчества балкарского народа» были подведены некоторые итоги и намечены задачи по сбору, публикации и изучению карачаево-балкарского фольклора. Попытка жанровой характеристики основных фольклорных жанров, бытующих у карачаевцев и балкарцев, была предпринята А.Х. Соттаевым. В частности, ученый, следуя «предположениям» С.И. Урусбиева, выделяет в отдельную группу «старые песни исторического содержания, «эски джырла» [115; 122].

Впервые в качестве научной проблемы песенные жанры родного фольклора были освещены в монографии А.И. Караевой «О фольклорном наследии карачаево-балкарского народа» (Черкесск, 1961). Исследовательница разделила исторические песни на отдельные тематические циклы, предприняла попытку изучения особенностей поэтики. Известный фольклорист, писатель, М.А. Хубиев в своей монографии «Карачаево-балкарские народные песни советского периода» (Черкесск, 1968) обосновал некоторые принципы изучения семейно-обрядовой поэзии, в частности группы обрядовых песен «Орайда», «Гюппе», а также исторические песни цикла «Хасаука». М.А. Хубиев сопровождает свое исследование этнографическими материалами и сопоставительным анализом с поэзией соседних кавказских народов. Значительным вкладом в изучении карачаево-балкарского фольклора явилась монография Р.А-К. Ортабаевой. «Карачаево-балкарские народные песни» (Черкесск, 1977). В главе, посвященной историко-героическим песням, ученый следует тематическому принципу, особенно удачен, на наш взгляд, анализ набеговых песен. Типологические особенности исторических песен исследованы Ф.А. Урусбиевой в монографии

Карачаево-балкарский фольклор». К вопросу о типологии развития жанров (Черкесск, 1979). Ценность монографии в том, что автор, опираясь на обширный материал, делает важные теоретические обобщения.

Малоизвестные, впервые вводимые в научный оборот фольклорные материалы, представлены в монографии Х.Х. Малкондуева «Этническая культура балкарцев и карачаевцев» (Нальчик, 2001). В ней исторические песни рассматриваются как поэтический материал, отражающий историю сельской общины XVI- XIX вв. Новаторским является обращение исследователя к «поэтико-историческому анализу» сна как этнографического поверья в быту [109;65].

Отдельные аспекты карачаево-балкарских историко-героических песен исследовались в работах М.А. Хабичева [199], М.А. Хубиева [206], М.Ч. Джуртубаева [62,63,64,65], С.А. Гочияевой [51], Х.Х. Малкондуева [103, 104,105,106], Н.М. Кагиевой [84], Ф.Т. Хаджиевой [200,201], З.Б. Кипкеевой [93], Ф.Р. Алиевой [13], Б.И. Тетуева [183,184]. Вместе с тем следует отметить, что до сих пор нет специальной работы, посвященной исследованию карачаево-балкарской историко-героической песни.

Методологическую основу работы составили теоретические положения, выдвинутые В.М. Жирмунским, В.М. Гацаком, У.Б. Далгат, Е.М. Мелетинским, В .Я. Проппом, Б.Н. Путиловым и другими известными исследователями фольклора. При изучении вопросов, связанных с национальной спецификой жанра историко-героической песни, мы опирались на труды A.A. Ахлакова, JI.A. Бекизовой, A.M. Гутова, А.Б. Караевой, Х.Х. Малкондуева, P.A. Ортабаевой, Б.И. Тетуева, Ф.А. Урусбиевой, Т.М. Хаджиевой и других ученых.

Методы исследования. Основным методом исследования является сравнительно-историческое изучение, используются также методы типологического и текстологического анализа фольклорных произведений.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что исследование генезиса, жанрового своеобразия и поэтики историко-героических песен может способствовать дальнейшему комплексному изучению карачаево-балкарского фольклора. В научный обиход впервые вводится значительный пласт народного словесного искусства - историко-героические песни, которые интертекстуально связаны с песнями о языческих богах и сказаниями о нартских героях, а также с лиро-эпической поэзией нового времени. Фактический материал и теоретические положения диссертации могут быть использованы для сравнительного изучения и решения некоторых общетеоретических проблем фольклора народов Северного Кавказа.

Практическая значимость исследования обусловлена возможностью привлечения его результатов при изучении как карачаево-балкарского фольклора, так и северокавказской фольклористики. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке спецкурсов и спецсеминаров по карачаево-балкарскому фольклору, а также по фольклору северокавказских народов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Значительное место в карачаево-балкарской фольклорной системе занимает жанр историко-героических песен, в которых нашли отражение существенные этапы национальной истории, а также нравственный кодекс, соответствующий духу времени.

3. Конкретными историко-культурными факторами определяется зарождение и развитие основных циклов карачаево-балкарского песенного эпоса - о нашествии войск Тимура, крымского цикла, Кавказской войны и ее последствий, песен о набегах и песен социального протеста;

5. Каждый текст историко-героической песни является своего рода источником знаний об этноментальных свойствах карачаевцев и балкарцев, их быте, обычаях, традициях, онтологической картине мира.

Основные положения и выводы исследования освещались на внутривузовских, региональных, всероссийских, международных научных и научно-методических конференциях (Карачаевск, Елабуга, Черкесск, Санкт-Петербург, Пятигорск, Нальчик) в научных публикациях автора, в том числе в рецензируемом научном журнале «Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета», рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ по филологии (г. Пятигорск, ПГЛУ, 2010. - №1).

Структура работы. Цели и задачи диссертационной работы определили ее структуру, которая состоит из Введения, трех глав, Заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Карачаево-балкарские историко-героические песни"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Карачаево-балкарские историко-героические песни представляют собой огромный пласт народного словесного искусства, в котором запечатлены события, определившие существенные этапы в жизни народа. Хронологически следуя за нартским героическим эпосом, историко-героические песни стали своеобразным мостом, соединяющим песни о языческих богах и сказания о нартских героях с лиро-эпической поэзией нового времени. В отличие от нартского эпоса, имеющего мифологическую основу, отображающую в фантастической, обобщенно-художественной форме далекое прошлое народа, его дух и идеалы, историко-героические песни связаны с реальными событиями, отражают значимые исторические факты из жизни народа, воспевают подвиги его героев.

Анализ древнего пласта карачаево-балкарских историко-героических песен, в которых отразилась тема нашествия войск Тимура, позволяет утверждать, что в них сохранились существенные черты древней эпохи, в том виде, в каком они запечатлелись в памяти карачаево-балкарского народа. Разумеется, достоверность изображения событий в анализируемых песнях проблематична, но связанность сюжетно-повествовательных элементов с ландшафтно-географическими и топонимическими наименованиями, этническими приметами позволяет говорить о значительном приближении текстов к исторической реальности.

Доминирующим в данном цикле песен является мотив вселенской трагедии, постигшей народ. Нашествие войск Тимура изображается как опустошительная иррациональная стихия, несущая тотальную смерть всему живому. Страшная картина гибели всего живого передается развернутыми метафорами с использованием цветовой символики, где преобладающим является красный цвет, цвет крови. Чувство безмерности горя и страданий народа передается сравнениями и эпитетами с доминантой черного цвета.

Мужество и стойкость народа, защищающегося от многократно превосходящих сил врагов, изображается и в подвигах отдельных героев, представленных достойными продолжателями традиций легендарных предков - нартов. В героических поступках Шаммети («Башня Чонг»), Дюгербия («Дюгербий»), его дочерей, которые предпочли смерть бечестию плена, воспевается беспримерная отвага и сила народного духа. Герой песен гиперболизируется, наделяется сверхчеловеческой силой, соразмерной бесчисленному войску врагов. В изображении трагедии карачаево-балкарского народа мотив скорби сочетается с героическим пафосом, что придает историко-героическим песням эпический характер.

В отличие от историко-героических песен, в которых отразилась тема вторжения войск Тимура, произведения, посвященные эпохе набегов Крымского ханства на земли Карачая и Балкарии в ХУ-ХУИ вв. относительно немногочисленны. Возможно, это является следствием того, что набеги крымцев носили эпизодический характер и, потому война с ними не имела всенародного характера. Данное обстоятельство сказалось и в характере героического поступка Ачемеза («Песня об Ачемезе»), героя-одиночки, защищающего честь своей супруги. В героизации поступка Ачемеза выразился подъем народного самосознания, проявившийся в борьбе с иноземными захватчиками. Ачемез, сумевший защитить честь своей семьи, прославляется сказителем как герой, отстоявший честь и достоинство своего народа. Появление в произведениях, повествующих о борьбе с крымскими завоевателями, яркого индивидуального героя свидетельствует об эволюции народной песни.

Карачаево-балкарские историко-героические песни, посвященные Кавказской войне XIX века, отличаются жанрово-стилевым синкретизмом. В них отчетливо проявляется эпическая традиция, присутствуют элементы песни-плача, лирики. Но основой этой поэзии является героическое начало, лейтмотивом звучит идея любви народа к родине, к своим историческим корням. В соответствии с принципами эпического жанра изображение собирательного образа общины, народа, вставшего на пути врага, сочетается с созданием гиперболизированного образа героя, наделенного сверхфизической силой, воинской доблестью. Героическое начало реализуется в подвиге социальной значимости, совершенного отдельной личностью ради общины, Родины. Независимо от исхода сражения в песнях о Кавказской войне прославляется присущее горцам чувство любви к свободе и своему краю, воспевается героизм и стойкость народа, борющегося за правое дело. Хотя главным героем в песнях является обобщенный образ народа, сказитель создает несколькими штрихами запоминающиеся конкретные индивидуализированные образы. Так, храбрость «сына Эбекку» («Хасаука») проявляется в его стойкости, мужестве сопротивления. Динамичность, стремительность У мара («Умар») выражается в порыве атаки. Мотив всенародного горя, передающийся в русле традиции жанра «кюй джыр» («песня-плач»), уступает место прославлению образа народного героя, воплощения в нем героического идеала.

Трагические последствия Кавказской войны, вызвавшие массовое переселение северокавказских народов, в том числе карачаевцев и балкарцев, в мусульманские страны (мухаджирство), породили мухаджирский фольклор, бытующий в основном в среде зарубежной диаспоры. Анализ собранного карачаево-балкарского мухаджирского фольклора позволяет сделать вывод, что доминирующей в нем является тема страдания и горя, связанного с расставанием с родиной. Созданные в традициях народных песен «кюй джырла» (песни-плачи) с их специфическими словесными оборотами-причитаниями, с многократными повторениями целых музыкально-поэтических построений, с постепенным нарастанием трагедийности, мухаджирские песни глубоко реалистичны в обрисовке картины переселения. Драматизм прощания с землей предков эмоционально передается через ощущение трагедии разлуки, разрывающей узы родства, через осознание своей бесприютности на новой земле. Одним из ключевых мотивов в мухаджирской поэзии является ностальгия, жажда вернуться на историческую родину.

Следует отметить, что наряду с историко-героическими песнями, в которых нашли отражение реальные исторические события, связанные со значимыми этапами народной жизни, появляются произведения, где эта тенденция совмещается с использованием мифопоэтических и магиомифологических мотивов. Это такие песни как «Бийнёгер» («Бийнегер»), «Къубадийлары» («Кубадиевы»), «Къаншаубий бла Гошаях» («Каншаубий и Гошаях») и др.

Отличительной чертой указанных песен, стадиально следующих за нартским эпосом, является то, что их сюжетно-повествовательная основа имеет сказочное, магиомифологическое начало. Фабула песен двучастна и представляет собой сплав эпических и лирических, реалистических и фантастических элементов. В них органически переплетены архаические сюжеты борьбы героя с магическими силами и этические отношения эпохи феодального общества. Ощутимое влияние традиций нартского героического эпоса в указанном цикле песен позволяет говорить о «непрерывности карачаево-балкарского эпоса». Носителем зла в песнях выступают не эмегены, как это было в нартском эпосе, а магические явления или мифологические создания. Масштабные, гиперболизированные образы эпоса сменяются изображением индивидуальной человеческой судьбы, конкретных героев, имеющих реальных исторических прототипов.

Герои песен данного цикла лишены эпико-героических черт. Мужество героя, преодолевающего препятствия магического или мифологического ряда, проявляется не в его физических, богатырских качествах, а в силе духа. Персонажи песни низводятся с мифологического уровня, теряют эпическую природу, и приближаются к реальному облику человека, живущего в карачаево-балкарском обществе XVII века, отражая процесс развития социальных отношений в карачаево-балкарском обществе. В подобном конфликте содержатся признаки разложения родового коллектива, возникновения противоречий, ведущих к феодальным распрям и войнам.

Последующее развитие карачаево-балкарской исторической песни связано с историческими реалиями ХУ1П-Х1Х веков. Процесс ее «историзации» отчетливо проявляется в песнях о набегах, где воспевается «характерная для всего Северного Кавказа идея авантюрных похождений», связанная, в том числе с набегами, (с целью угона скота, захвата людей) или, напротив, отражения их.

Типологические черты данного жанра выразились как в песнях о набегах, так и в песнях об отражении набегов. Фабульные основы песен, где повествуется о набеге или отражении его, в основном сходны. Текст песни о набегах основывается на реальных событиях с сохранением подлинных имен героев, топонимов.

Характерные черты песни о набегах выразились в таких произведениях как «Чюелди», «Бекмырзы и Кайсыны», «Песня Абдул-Керима», «Чепеллеу», «Джанхотов Азнаур» и др. Ранние песни о набегах отличает слабая выраженность таких ритуальных рудиментов «набега», как гадание на лопатке зарезанного с этой целью животного, соблюдение участниками данного события неписаных «этикетных» норм угона, отражения набега и преследования. По наличию архаичных формул, сохранившихся от нартского героического эпоса и выраженности канонических приемов набеговых произведений, песня «Чюелди» является одной из самых древних. Ее можно рассматривать как набеговую песню, в которой определились основные тенденции трансформации нартского эпоса.

В песне «Чюелди» продолжают развиваться традиции нартского героического эпоса карачаевцев и балкарцев, но в то же время, в ней выразились новые тенденции, ведущие к формированию канонов набеговой песни. Результаты набега приводят каждого из героев к психологическому надлому, связанному с осознанием своей невольной вины и раскаяния. Гибель Чюелди предопределена верностью неписанному кодексу чести участника набега, что делает его причастным высшей славе. Появление героя, умеющего переживать, раскаиваться - новое качество, присущее герою набеговой песни, принципиально отличающей его от героя нартского эпоса.

Дальнейшая трансформация данного жанра проявляется в усилении фаталистической концепции сюжета, где основная содержательно-повествовательная роль отводится предзнаменованиям, вещим снам.

Одним из самых интересных с точки зрения проявления типологических признаков песни о набегах в карачаево-балкарской поэзии является цикл песен о Джанхотове Азнауре, бытующих в нескольких вариантах. Полный текст фольклорной песни «Азнаур», записанный у представителей карачаево-балкарской диаспоры Турции в 2000 году З.Б. Кипкеевой, является одним из самых совершенных произведений с точки зрения типологических особенностей песни о набегах.

Как настоящий наездник, Азнаур не может отказаться от возможности участвовать в набеге, чтобы проявить свою удаль, добиться славы. Он не страшится судьбы, его гибель предопределена верностью кодексу мужской чести. «Знание» о возможной гибели не может заставить его изменить решение, выбрать иной, более разумный и безопасный путь. Следование Азнаура кодексу чести дает ему шанс прославиться, в то же время отказ от набега может оставить его имя безвестным. Понятие «героической смерти» поэтизирует мужество, сохранение чести героя, является свидетельством высшей славы, которой он достиг.

Важное место в системе персонажей набеговой песни принадлежит коню героя, участника набега, который принимает на себя «витальный смысл» своего хозяина, воспринимается как его художественный двойник, «иноформа».

Анализ эволюции героев набеговой песни позволяет констатировать, что характерная для фольклорных песен «романтика» набега, дегероизируется, поэтизация авантюрного геройства и удали постепенно угасает.

Цикл песен об отражении набегов на карачаевские и балкарские земли представлен такими песнями как «Татаркъан» («Татаркан»), «Къобанланы къой бёлек» («Кубановых часть овец»), «Сарыбий бла Къарабий» («Сарыбий и Карабий»), «Джандар» («Джандар») и др.

Типичная ситуация, созданная набегом и его отражением, перерастает в актуальную моральную общественно-политическую проблему, поскольку последствия набега выходят за рамки частного случая, подчиняя его проблемам общего, социального и национального плана. В карачаево-балкарской песне об отражении набегов содержатся новые ценностные ориентиры, направленные на преодоление духа ненависти и вражды, сохранение национального согласия и мира. В таком осмыслении конфликта, связанного с набегом и преодолением его последствий, отражаются ростки новой морали и новой, прогрессивной авторской позиции.

В карачаево-балкарских песнях об отражении набегов постепенно обнаруживается тенденция к дифференцированному изображению героя, который противопоставлен не только врагам, совершившим набег, но и своим соотечественникам, проявляющим нерешительность, трусость, не способным защищать интересы общины. Появление в песне подобного героя-антагониста позволяет ярче высветить отвагу главного героя, глубже раскрыть его внутренний мир. Типичный пример воплощения темы отражения «набега», где сочетается подобная диспозиция героев, представлен в песнях «Татаркан», «Джандар», «Легенда о Кереметове Мухае». Эволюция жанра песни о набегах, дальнейшая трансформация основных ее признаков сконцентрировано выразились в поэме К. Мечиева «В Желтой Кошаре», где поэт обращается к образному и сюжетному арсеналу набеговой песни.

Анализ наиболее ярких образцов произведений устного народного творчества карачаевцев и балкарцев конца XIX- начала XX века позволяет констатировать, что в них доминирующей темой является борьба героя за свою честь и достоинство, приобретающая форму социального протеста. Круг произведений, традиционно относимых исследователями к социальной тематике, ограничивается наиболее известными произведениями: «Канамат», «Бекболат», «Гапалау», «Барак», «Песня Атабия». Между тем, цикл историко-героических песен, где тема социального протеста является главной, более обширен и разнообразен. В этот цикл песен входят и произведения, в которых отразились события, связанные с темой мести, абречества, борьбы с несправедливостью князей, царской администрации, спорами из-за земли или других объективных причин. Все эти темы, так или иначе, приобретают социальную направленность, в них утверждается идеал героя, отстаивающего интересы народа, идеи равноправия и свободы.

Тематика данных песен связана конфликтом героя с инородными или собственными князьями, которые зачастую выступают вместе. Герой песен, вступая в конфликт с представителями высших сословий, которые совершают в той или иной форме акт социальной несправедливости (присвоение общественной земли, неуплата причитающегося жалованья за труд и т.д.), защищает не только свои интересы, но и интересы всей общины, народа. Поступок героя, имеющий под собой личный мотив, приобретает в песне социально-общественную значимость.

Протест героя песен против произвола представителей высшего сословия сочетается столкновением с представителями власти, соответственно тема социального протеста перерастает в конфликт с властью, переплетается с темой политической («Канамат», «Кара Мусса» и ДР-)

Сюжеты песен, как правило, основаны на реальных событиях. Герои песен имеют своих прототипов, называется конкретное место действия, подлинное событие, подлинные имена его участников. Сопоставление реальных событий с сюжетами песен показывает характер и направление их художественной трансформации в сознании сказителя. Подлинные события подвергаются существенному переосмыслению в соответствии с возникающими социальными конфликтами нового времени. Следует отметить, что герой историко-героической песни демократизирован, он является выходцем из простого народа, но социальные мотивы имеют под собой большей частью личные отношения.

Использование традиционных элементов «кюй джыр» (песня-плач) в песнях сочетается с обращением к поэтике эпического жанра. Гибель протагониста в неравном поединке характеризует его богатырскую суть, которая воспринимается в качестве героического идеала.

В целом историко-героические песни карачаевцев и балкарцев отличаются жизненной правдивостью, эстетической весомостью, синкретичностью в плане объединения эпических, лирических и драматических способов отображения действительности.

Список научной литературыДжанкезова, Марина Азрет-Алиевна, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Абаев М.К. Балкария: Исторический очерк. Нальчик: Эльбрус, 1992.-40 с.

2. Абаев В.И. Осетинская традиционная героическая песня // Осетинские народные песни. М.: Музыка, 1964.

3. Абдокова М.Б. Тема мухаджирства в художественной традиции адыгов. // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Филология-Востоковедение-Журналистика. Серия 9, выпуск 4, ч.2. Санкт-Петербург, 2007. с. 21-27

4. Абрамов Я. Кавказские горцы // "Дело", 1884, январь, №1.

5. Аджиев A.M. Героико-исторические песни кумыков. Махачкала, 1971. с.430.

6. Аджиев A.M. Кавказский сюжет о гибели охотника (вопросы эволюции и межэтнической общности) // Проблемы Дагестанской и Северокавказской филологии в контексте диалога культур и времен. -Махачкала, 2010. с.360.

7. Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XVIII XIX вв. - Нальчик, 1974. с.688.

8. Алейников М. Карачаевские сказания. СМОМПК. Тифлис, 1883 г. Вып. 3. -139 с.

9. Алексеева Е.П. Карачаевцы и балкарцы -древний народ Кавказа. М.: Акционерное общество "Бриз", 1993. - 87 с.

10. Алиев У.Б. О происхождении карачаевцев и балкарцев. -Нальчик, 1960. 251 с.

11. Алиев У.Д. Карачай. Историко-этнологический и культурно-экономический очерк. Черкесск.-1991.-320 с.

12. Алиева А.И. История записи и публикации фольклора балкарцев и карачаевцев в XIX начале XX века. // Карачаево-балкарский фольклор в дореволюционных записях и публикациях. - Нальчик: Эльбрус, 1983. С. 3-32.

13. Алиева Ф.Р. Песенное стихосложение карачаевцев и балкарцев. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Махачкала, 1995.

14. Аншба A.A. Абхазский фольклор и действительность. Тбилиси, 1982. С.

15. Асанов В.Н. Родственные объединения адыгов, балкарцев, карачаевцев и осетин в прошлом. Нальчик, 1990. - 139 с.

16. Асанов Ю.Н. «Каншаубий», или «Плач княгини Гошаях». -Нальчик: Эль-Фа, 1996,- 125 с.

17. Ахлаков A.A. Героико-исторические песни аварцев. Махачкала, 1968. с.

18. Ахлаков A.A. Исторические песни народов Дагестана и Северного Кавказа. М., Наука, 1981.- 280 с.

19. Ашхотов Б.Г. Песня-плач в адыгском фольклоре (к вопросу классификации жанров) // Культура Северо-Кавказского региона: наследие и современные проблемы. Черкесск, 1996. С.

20. Аутлева С.Ш. Адыгские историко-героические песни XVI XIX веков. - Нальчик, 1973. С.

21. Бабаев С.К. К вопросам истории, языка и религии народов балкарского и карачаевского народов. Нальчик, 2000.- 27 с.

22. Базиева Г.Д. Миф фольклор - литература: современные взаимосвязи // Вестник КБИГИ и КБНЦ РАН. Вып. №10. - Нальчик, 2003. -С. 100-110.

23. Байрамукъланы К.Д. Хасаука. Умар. // Эски къарачай-малкъар адабият. Нальчик, 2002.- 40 с.

24. Балакирев М.А. "Записки кавказской народной музыки". -Ленинград, 1962. С.432.

25. Балкарские народные песни. Нальчик, 1965.

26. Балкарские народные песни. Нальчик, 1968.

27. Балкарская народная лирика. Нальчик, 1959.

28. Баразбиев М.И. Карачай и Балкария в Кавказской войне // Исторический вестник КБИГИ и КБНЦ РАН. Нальчик, 2005. Вып. 2. С. 126141.

29. Баразбиев М.И. Генеологичечские предания о происхождении фамилий высшего сословия Балкарии и Карачая// Материалы международной научной конференции "Генеалогия народов Кавказа. Традиции и современность". Владикавказ, 2009. С.

30. Бартольд В.В. Улугбек и его время // Собрание соч. в 9 т. М. 1964. Т2. С. 45.

31. Батчаев В.М. Балкария в XV начале XIX вв. - М., 2006. - 239 с.

32. Бегеулов P.M. Карачай в Кавказской войне XIX в. Черкесск, 2002. - 326 с.

33. Бекизова JI.A. От богатырского эпоса к роману. Черкесск, 1974. -302 с.

34. Бекизова JT.A. Фольклорно-эпические традиции как основа адыгской литературной общности // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения (по материалам международной научной конференции 14-19 октября). Черкесск, 1993. - С. 42-67.

35. Беляев В.М. По поводу записей музыки кавказских горцев С. И. Танеева// Памяти Сергея Ивановича Танеева. М. - Д., 1947.

36. Биджиев Х.Х. Тюрки Северного Кавказа. Черкесск: Изд-во КЧТИ, 1997.-375 с.

37. Бийнегер. Карачаевская народная поэма на карач. и русс, языках. Сост. Хабичев М.А. Черкесск, 1984.- 48 с.

38. Битова Е.Г. Балкарская знать в условиях включения в административно-политическую систему Российской империи // Исторический вестник КБИГИ и КБНЦ РАН. Вып.2., Нальчик: Изд. центр "Эль-Фа, 2005. - С. 141-165.

39. Биттирова Т.Ш. Эски адабият тёрелени юсюнден // Эски къарачай малкъар адабият. Нальчик: Изд. центр "Эль-Фа, 2002. - С.3-32.

40. Биттирова Т.Ш. Элементы тюркской архаики в карачаево-балкарской лиро-эпической поэме предписьменного периода // Вестник ИГИ правительства КБР и КБНЦ РАН. Нальчик, 2004. Вып. 11. - С. 165-193.

41. Боташев А.Б. Богатырь Ецемей, сын Ецея// (СМОМПК) вып 2. -Тифлис, 1896, отд.2. С. 76-88.

42. Вагапов Я.С. Чечено-ингушские эпические песни. Афтореф. Дисс. . канд. Филол. Наук. Махачкала, 1968.

43. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989.- 404 с.

44. Виноградов B.C. Киргизский народный речитатив. Вопросы музыкознания. М., 1955. Вып. 2.

45. Вирсаладзе Е.Б. Грузинский охотничий миф и поэзия. М.:1976

46. Г-д. Поездка к южному склону Эльбруса в 1848 году // Библиотека для чтения. СПб., 1849. Т. 97. С. 72-73.

47. Гацак В.М. Восточно-романский героический эпос. Исследования и тексты. М., 1967. - 258 е.

48. Гацак В.М. Устная эпическая традиция во времени: Историческое исследование поэтики. М., 1989. - 256 с.

49. Голицын Н.Б. Жизнеописание генерала от кавалерии Емануеля. Том.1. Нальчик, 2001. - 286 с.

50. Гочияева С.А., Ортабаева Р.А-К. Карачаевские народные песни. -М., 1969. 277 с.

51. Гофф Жак Ле. Средневековый мир воображаемого. М.: Прогресс, 2001.-439 с.

52. Гумилев JI.H. Древние тюрки. М., 1993.-513 с.

53. Гутов A.M. Историческая память народа // Адыгские песни времен Кавказской войны. Нальчик: Эль-Фа, 2005. - С.5-29.

54. Гутов A.M. О концепции подготовки к изданию свода адыгского фольклора // Проблемы изучения и публикации материалов по фольклору и этнографии народов Юга России. Нальчик: Изд-во КБНЦ РАН, 2009. - С. 13-35.

55. Давыдов И.В. Певцы мужества и братства. Нальчик, 1972. - 264с.

56. Дагестанские народные песни/Общая ред. Г. Гасанова. М.,1959.

57. Далгат У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей: Исследования и тексты. М., 1972.

58. Далгат У.Б. Литература и фольклор: Теоретические аспекты. М.: Наука, 1981.- 303 с.

59. Дебет Златоликий и его друзья: Карачаево-балкарский нартский эпос. Нальчик, 1973.

60. Дудов М.А., Лайпанов Х.О. Эски къарачай джырла. Микоян-Шахар, 1940. - 95 с.

61. Джуртубаев М.Ч. Карачаево-балкарский героический эпос. -Нальчик, 2003, т.1 288 с.

62. Джуртубаев М.Ч. Духовная культура карачаево-балкарского народа//Ас-Алан, 1, М., 1998 г.

63. Джуртубаев М.Ч. Душа Балкарии. Сборник статей. Нальчик: Эльбрус, 1997.- 232 с.

64. Джуртубаев М.Ч. Ёзден адет. Этический кодекс карачаево-балкарского народа. Нальчик: Эльбрус, 2005. - 575 с.

65. Дьячков-Тарасов А.Н. Заметки о Карачае и карачаевцах// (СМОМПК) вып 25. Тифлис: 1898, отд.2.- С.71-91.

66. Жабоева-Тетуева Е.А. Проблемы диалектики преемственности в поэзии (на примере балкарской поэзии). Нальчик: Эль-Фа,2003. - 460 с.

67. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение Восток и Запад. Ленинград: «Наука», 1979. - 492 с.

68. Жирмунский В.М. Народный героический эпос: Сравнительно-исторические очерки. М.; Л., 1962. - 493 с.

69. Жирмунский В.М. Тюркский героический эпос. Ибранные труды. -Л.: Наука, 1974.-727 с.

70. Иванюков Н.И., Ковалевский М.М, «У подошвы Эльбруса». Журнал "Вестник Европы", №1, СПб, 1886. Кн 1-2. 96 с.

71. История народов Северного Кавказа с древнейших времён до конца XVIII века. М., 1980.

72. Историческая поэтика: литературные эпохи и типы художественного сознания. М.:Наследие, 1994. - 512 с.

73. Кабардинский фольклор // Вступительная статья, комментарии и словарь М. Е.Талпы. М; Л. 1936.

74. Караева А.И. Очерки истории карачаевской литературы. М.: Наука, 1966.-320 с.

75. Караева А.И. Карачаево-балкарский фольклор. Карачаевская литература в дооктябрьский период. Черкесск, 1990.

76. Караева А.И. О фольклорном наследии карачаево-балкарского народа. Черкесск, 1961.

77. Караева А.И. Устное народное творчество карачаевцев и балкарцев // Караванная звезда. Черкесск, 2002.

78. Караева З.Б. Художественный мир Исмаила Семенова. М., 1997. -214с.

79. Каракетов М.Д. Из традиционной обрядовой культовой жизни карачаевцев. М., 1995. - 346 с.

80. Карасев Л.В. Флейта Гамлета: очерк онтологической поэтики. -М.: Знак, 2009.-208 с.

81. Карачаево-балкарский фольклор в дореволюционных записях и публикациях. Нальчик: изд-во "Эльбрус", 1983. - 432 с.

82. Карачаево-балкарский фольклор. Черкесск, 1979. - 392 с.

83. Къагъыйланы Н.М. Кюренли джазыула (Коронованные судьбы). -Карачаевск, 2001. 142 с.

84. Къара-Мусса. Назмула. Публик. и комментарии Д. Таумурзаева и А. Бегиева //Минги Tay. 1993. № 3. С. 19-28.

85. Къарачай-малкъар фольклор (Карачаево-балкарский фольклор). Хрестоматия. Составитель Хаджиева Т.М. Нальчик: «Эль-Фа» Басма ара, 1996.-592 с.

86. Къарачай поэзияны антологиясы (Антология карачаевской поэзии)// Сост. М.О. Акбаев, Х.Б. Байрамукова, Н.М. Кагиева. Ставрополь, 1965.-425 с.

87. Къарачай поэзияны антологиясы (XVIII-XX ёмюрле) (Антология карачаевской поэзии XVIII-XX вв) // Сост. Ф.И. Байрамукова, A.A. Акбаев. -М.: Правда Севера, 2006. 618 с.

88. Къарачай-малкъар-орус сёзлюк (Карачаево-балкарский словарь).- М., "Русский язык", 1989. с.

89. Къарачай-малкъар ангылатма сёзлюк. Ючтомлукъ (Карачаево-балкарский толковый словарь: В 3-х томах). Нальчик: Эль-Фа, 1996-2004.

90. Къарачай-малкъар халкъ джырла (Карачаево-балкарские народные песни). Сост. О.М. Отаров. Нальчик: Эльбрус, 2001. -'215 с.

91. Къарачай халкъ джырла. М., 1969. -275 с.

92. Кипкеева З.Б. Карачаево-балкарская диаспора в Турции. Ставрополь. Издательство Ставропольского государственного университета.- Ставрополь, 2001. -184 с.

93. Корзун В.Б. Фольклор горских народов Северного Кавказа: (Дооктябрьский период). Грозный, 1966.-201 с.

94. Криничная H.A. Народные исторические песни начала XVIII века. Л., 1974. С.

95. Кулиев К.Ш. Песни горцев // Поэт всегда с людьми. М., 1986.

96. Кучукова З.А. Онтологический метакод как ядро этнопоэтики: (Карачаево-балкарская ментальность в зеркале поэзии). Нальчик: Изд-во М. и В. Котляровых, 2005. - 310 с.

97. Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л., 1978.

98. Лавров Л.И. Карачай и Балкария до 30-х годов XIX века // Балкария. Страницы прошлого. Вып. 2. Нальчик, 2005. С. 17-115.

99. Лайпанов Х.О. К истории карачаевцев и балкарцев. Черкесск,1957.

100. Лайпанов Х.О. К истории переселения горцев Северного Кавказа в Турцию// Труды КЧНИИ. Сер. Историческая. Ставрополь, 1966. Вып.1.

101. Лайпанов Х.О. Эски къарачай-малкъар джырла. Черкесск, 1958.96 с.

102. Малкондуев Х.Х. О концепции издания "Свода карачаево-балкарского фольклора // Проблемы изучения и публикации материалов по фольклору и этнографии народов Юга России. Нальчик: Изд-во КБНЦ РАН, 2009.-С.35-41.

103. Малкондуев Х.Х. К истории карачаевцев XVI-XVII веков по фольклорным данным (Карча, Боташ, Адурхай, Трам и другие) // Исторический вестник КБИГИ, Нальчик, 2005, Выпуск №1, С. 48-77.

104. Малкондуев Х.Х. О нашествии Тимура на Центральное Предкавказье по данным фольклора и топонимики //Исторический вестник ИГИ Правительства КБР и КБНЦ РАН. Вып. II. Нальчик, 2005. - С 345-362.

105. Малкондуев Х.Х. Поэтика карачаево-балкарской народной лирики. Нальчик, 2000. - 320 с.

106. Малкондуев Х.Х., Атабиева С.Х. О содержательно-повествовательных особенностях одной карачаево-балкарской песни // Образец служения науке. Сборник статей к 80-летию Г.Х. Мамбетова. -Нальчик, 2005.- С. 90-105.

107. Малкондуев Х.Х., Тетуев Б.И. Возврашение забытых имён. Дауут-Хаджи (Хаджи-Дауут Шаваев (1800-1892) // Вестник КБИГИ и КБНЦ РАН. Нальчик, 2004. Вып. 11 - С. 193-212.

108. Малкондуев Х.Х. Этническая культура балкарцев и карачаевцев. -Нальчик, 2001.-356 с.

109. Малкъар жырла. Нальчик, 1969. .

110. Малкъарлыланы бла къарачайлыланы халкъ поэзия чыгъармачылыкълары. Нальчик: Эльбрус. 1988. -302 с.

111. Малкъар поэзияны антологиясы (Антология балкарской поэзии). Составители Бозиев А.Ю., Отаров С.А.,Соттаев А.Х. Нальчик, 1959. - 336 с.

112. Малкъар поэзияны антологиясы (Антология балкарской поэзии).- Нальчик: Эльбрус, 1993. 349 с.

113. Малкъар поэзияны антологиясы (Антология балкарской поэзии).- Нальчик: Эль-Фа, 1996. 594 с.

114. Малкъар халкъ жырла. Нальчик, 1969.

115. Малкъондуланы Х.Х. Бурунгу эски жырла. // Минги Tay, 2010 №2, С. 181-195.

116. Материалы и исследования по балкарской диалектологии, лексике и фольклору: Тексты. Переводы. Комментарии. Словарь. Под ред.: Бозиева А.Ю. Нальчик, КБНИИ, 1962. с.

117. Материалы научной сессии Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института по проблеме периодизации, отбора и публикации адыгейского, кабардинского, черкесского, балкарского и карачаевского фольклора // Нальчик, 1960. - 140 с.

118. Мелетинский Е.М. Миф и историческая поэтика фольклора // Фольклор. Поэтическая система. М., 1977. - 170 с.

119. Мелетинский Е.М., Неклюдов С.Ю., Новик Е.С. Статус слова и понятие жанра в фольклоре // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. - С. 39-105.

120. Мечиланы Кязим. Чыгъармаларыны экитомлугъу (Собрание сочинений в 2 т.). Т. I. Нальчик, 1989.

121. Мизиев И.М. Очерки истории и культуры Балкарии и Карачая XIII-XVIII вв. Нальчик, 1991.-190 с.

122. Миллер В.Ф. Терская область. Археологические экскурсии (Извлечение) // Балкария: Страницы прошлого. Вып.З. Нальчик, 2006.- С. 93,94

123. Мелодии гор: Сборник песен народов Карачаево-Черкесии/Под ред. А. Даурова. Ставрополь, 1966.

124. Налоев З.М. Из истории культуры адыгов. Нальчик: Эльбрус, 1978,- 192 с.

125. Налоев З.М. На стыке фольклора и литературы // Этюды по истории культуры адыгов. Нальчик: Эльбрус, 1985. - С. 158-175.

126. Народные исторические песни/ Вступит, ст., подгот. текстов и примеч. Путилова Б.Н. М.; J1, 1962.

127. Народные песни и инсрументальные наигрыши адыгов/ Под Ред. Проф. Гиппиуса E.B. М, 1981. Т. 2.

128. Нарты. Героический эпос балкарцев и карачаевцев. М.: Восточная литература. 1994. - 654 с.

129. Нурмагомедов К-М Шейх Абдуллах Бухарачы// Карачаевцы и балкарцы. -М. 1999. С. 352-353.

130. Отарова Р.К. Оппозиция «родина чужбина» в балкарской поэзии // Нация. Личность. Литература. - М., 1996. - С. 200-217.

131. Ортабаева Р.А-К. Карачаево-балкарская охотничья поэзия // Вопросы фольклора народов Карачаево-Черкессии. -Черкесск, 1983. С. 78-83.

132. Ортабайланы Р.А.-К. Къара сууну къатында (У родника). -Черкесск, 1981.- 182 с.

133. Ортабайланы P.A., Биджиланы A.M. Къалай улу Аппаны ызын ызлай. (По следам Калай улу Anna). Черкесск, 1995. - 190 с.

134. Ортабаева Р.А-К. Карачаево-балкарские народные песни. -Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропольского книжного издательства. 1977. с. 149.

135. Ортабаева Ф.К. Из музыкального фольклора карачаевцев и балкарцев//Известия Карачаевского научно-исследовательского института. Вып.VI. Черкесск: ИКО "Аланский Эрмитаж", 2010. - С. 49-63.

136. Осетинские народные песни, собранные Б. А. Галаевым/ Под ред. и с предисл. Гиппиуса Е.В. М., 1964.

137. Остряков П. Народная литература кабардинцев и её образцы //Вестник Европы, СПб. 1879г., т.4. - С.697.

138. Очерки истории балкарского народа. Нальчик, 1961. - 347 е.

139. Очерки истории балкарской литературы. Нальчик, 1981. - 395 с.

140. Песни далеких лет: Осетинская народная поэзия. Орджоникидзе, 1974.

141. Песни живших до нас: Из народной поэзии кабардинцев и балкарцев. Нальчик, 1966.

142. Песни народов Северного Кавказа. Л., 1976.

143. Пипинис Б.Ф., Аппаев Х.З. Место историко-героической песни в балкарском фольклоре. // Ученые записки КБНИИ. Т. 18. Нальчик, 1965.

144. Писатели Кабардино-Балкарии XIX конец 80-х гг. XX в.: Биобиблиографический словарь. - Нальчик: Эль-Фа, 2003. - 414 с.

145. Потанин Г.Н. Несколько вопросов по изучению поверий, сказаний, суеверных обычаев и обрядов. //Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, 1882. №2.

146. Потто В.А. Кавказская война. Т.5. Ставрополь, 1994. - С.337.

147. Пропп В.Я. Поэтика фольклор и действительность. М., 1998.557 с.

148. Пропп В.Я. Русский героический эпос. Л., 1955.

149. Путилов Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. Л., 1976.

150. Путилов Б.Н. О некоторых проблемах изучения исторической песни// Русский фольклор. M.; JL, 1956. Вып. 1.

151. Путилов Б.Н. Русский историко-песенный фольклор XIII-XVI вв. М.; Л., 1960.

152. Рахаев А.И. Песенная эпика Балкарии. Нальчик: Издательский Центр Эль-Фа, 1988. - 155 с.

153. Рахаев А.И. Балкаро-карачаевский песенный эпос и его значение в музыкальной жизни народа. Автореф. Дисс. . искусствоведения. Л., 1982.

154. Рахаев А.И. Традиционный эпос "Нарты" Балкарии как современная сфера художественной культуры народа (опыт типологии)// Человек в мире искусства: информационные аспекты. Краснодар, 1994.

155. Ртвеладзе Э.В. О походе Тимура на Северный Кавказ // Археолого-этнографический сборник. Грозный, 1976.

156. Рукописный архивный фонд ИГИ КБНЦ РАН, ф. 1. оп.6. д.2. л.5.

157. Рукописный архивный фонд ИГИ КБНЦ РАН, ф.1. оп.6. д.8. л 16.

158. Рукописный архивный фонд ИГИ КБНЦРАН,ф. 1 .оп. 12.д.6л.47.

159. Рукописный архивный фонд ИГИ КБНЦ РАН, ф.1.оп.12. д.14 л. 7.

160. Рукописный архивный фонд ИГИ КБНЦ РАН, ф.1.оп.12.д.27л.51.

161. Рукописный архивный фонд ИГИ КБНЦ РАН, ф.1.оп.*12.д.32 л.13.

162. Рукописный архивный фонд КЧ ИГИ, ф. 4. оп. 20. д. 45 л. 11, 18.

163. Рукописный архивный фонд КЧ ИГИ, ф.4. оп. 20. д. 26 л. 52,54.

164. Рукописный архивный фонд КЧ ИГИ, ф. 4. оп. 20. д. 44. л. 27.

165. Рукописный архивный фонд КЧ ИГИ, ф. 4. оп. 20. д. 26. л. 38,39.

166. Рукописный архивный фонд КЧ ИГИ, ф. 4. оп. 20. д. 26. л. 43-45.

167. Русский фольклор//Вопросы теории фольклора. М.; Л., 1979. Вып. 19.

168. Русский фольклор //Фольклор и историческая деятельность. М.; Л., 1980. Вып.20.

169. Русско-карачаево-балкарский словарь. М., 1965. - 745с.

170. Салакая Ш.Х. Абхазский народный героический эпос. Тбилиси,1963.

171. Семенланы Къалтур Экинчи эмина // Эски къарачай-малкъар адабият. Нальчик, 2002.- 43 с.

172. Семенланы Къалтур. Назмула (Стихи). Карачаевск, 2003. - 87 с.

173. Сказания о нартах эпос народов Кавказа. М., 1969.

174. Соколова В.К. Русские исторические песни XVI-XVIII вв. М.,1960.

175. Соколов Ю.М. Русский фольклор. М., 1994.-375 с.

176. Сокровище нардов: Из кабардинских и балкарских сказаний о богатырях- нартах. Нальчик, 1980.

177. Стебелева И.В. Поэзия тюрков VI-VIII вв. М., 1965.

178. Танеев С.И. О музыке горских татар// Весник Европы. СПб., 1886. Кн. 1.

179. Тебуев P.C., Хатуев Р.Т. Очерки истории карачаево-балкарцев. -М.-Ставрополь, 2002. 224 с.

180. Теппеланы A.M. Акъсакъ Темирни кезиую малкъар жырлада (Теппеев A.M. Время Хромого Тимура в балкарских песнях) // газ. Заман, от 26 августа 2008.

181. Теппеев A.M. Эпос о Бийнёгере // Литературная Кабардино-Балкария. 2005, №6. С. 47-66.

182. Тетуев Б.И. Карачаево-балкарская авторская поэзия второй половины XIX начала XX века. Генезис, жанровые особенности, поэтика. -Нальчик: Издательство М. и В. Котляровых, 2007. - с. 340.

183. Тетуев Б.И. К проблеме становления карачаево-балкарской авторской историко-героической поэзии XIX начала XX века // Материалы международной фольклорной конференции. - Баку, 2007. - С. 122-131.

184. Тизингаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.1. Извлечение из сочинений арабских. СПб, 1884. - 308 с.

185. Типология народного эпоса. М., 1975.

186. Толгуров З.Х. Движение балкарской поэзии. Нальчик: Эльбрус, 1984.- 249 с.

187. Топоров В.Н. Модель мира (мифопоэтическая)// Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980.-Т.2.-674 с.

188. Тресков И.В. Фольклорные связи Северного Кавказа. Нальчик,1963.

189. Тульчинский Н.П. Поэмы, легенды, песни, сказки и пословицы горских татар Нальчикского округа Терской области // Терсий сборник: Литературно-научное приложение к "Терскому календарю". Владикавказ, 1904. Вып. 6. С. 249-259.

190. Урусбиева Ф.А. Избранные труды: очерки, эссе, статьи. -Нальчик: Эльбрус, 2001.- с. 175.

191. Урусбиева Ф.А. Карачаево-балкарский фольклор. Черкесск, 1979.-186 с.

192. Урусбиева Ф.А. Метафизика колеса. Вопросы тюркского культурогенеза. М., 2003. - 207 с.

193. Федоров Я.А. Историческая этнография Северного Кавказа. М.: МГУ, 1983.-128 с.

194. Фидарова Р.Я. Герои, характеры, жизнь. Орджоникидзе, 1990.240 с.

195. Фольклор адыгов. Нальчик, 1979.

196. Фольклорные традиции в кабардинской и балкарской литературе. Нальчик, 1981.

197. Хабичланы М.А. Къочхарланы Къасбот халкъ джырчыланы тамадасы. - Черкесск, 1986.- 256 с.

198. Хаджиева Т.М. Малкъарлыланы бла къарачайлыланы халкъ поэзия чыгъармачылыкълары // Къарачай-малкъар фольклор. Нальчик: "Эль-Фа" Басма Ара, 1996. -С. 6-37.

199. Хаджиева Т.М. Нартский эпос балкарцев и карачаевцев // Нарты. Героический эпос балкарцев и карачаевцев. М.: Восточная литература. 1994.-С.8-66.

200. Хамицаева Т.А. Историко-песенный фольклор осетин. Орджоникидзе. 1973.

201. Хизриев Х.А. Походы Тимура на Северо-западный и Центральный Кавказ // Вопросы истории Чечено-Ингушетии. Т. II. -Грозный, 1977.

202. Хизриев Х.А. Историография походов Тимура на Северный Кавказ // Вопросы истории исторической науки Северного Кавказа и Дона. -Грозный, 1985. Вып. 3. С. 198-199.

203. Христианович Т.А. Из прошлого Кабарды и Балкарии. Нальчик,1922.

204. Хубиев М.А. Къарачай-малкъар совет халкъ джырла. Черкесск, 1968,- 188 с.

205. Художественный язык фольклора кабардинцев и балкарцев. -Нальчик, 1981.

206. Чанкаева Т.А. Эволюция карачаевской литературы: Проблематика. Поэтика. Межлитературные связи. М.-Ставрополь: СГПИ, 2004. - 96 с.

207. Цхурбаева К.Г. Об осетинских героических песнях. Орджоникидзе, 1965.

208. Чечено-ингушский фольклор. М., 1940.

209. Чурсин Г.Ф. Музыка и танцы карачаевцев// Кавказ. 1901. №270.

210. Шаманова Ф.Д. Проблема историзма карачаево-балкарского героического эпоса // Образование. Наука. Творчество. Армавир, 2009, №1, - С.132-134.

211. Шауайланы (Абайханланы) Дауут-Хаджи. Дуния сагъышла. Поэмала. Зикирле. Назмула. 2 бёлюмде. (Раздумья о жизни. Поэмы. Зикиры. Стихи. В 2-х ч.) / Сост. Х.Х. Малкондуев Нальчик, 2007.

212. Эски къарачай-малкъар джырла (Старинные карачаево-балкарские песни). Микоян-шахар, 1940.- 95 с.

213. Энциклопедия символов // Сост. М. В. Рошаль. М., 2005.