автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Категории "лик /лицо/ личина (маска)" в культурологии П.А. Флоренского

Полный текст автореферата диссертации по теме "Категории "лик /лицо/ личина (маска)" в культурологии П.А. Флоренского"

На правах рукописи УДК: 930.8

СЯМИНА ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА

КАТЕГОРИИ ЛИК / ЛИЦО / ЛИЧИНА (МАСКА) В КУЛЬТУРОЛОГИИ П. А. ФЛОРЕНСКОГО

24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

Санкт-Петербург 2006

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. АИ.Герцена»

Научный руководитель:

доктор искусствоведения, профессор Мосолова Любовь Михайловна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Исупов Константин Глебович

доктор культурологии, профессор Скотникова Галина Викторовна

Ведущая организация:

Санкт-Петербургский

государственный

университет кино и телевидения

Защита состоится 18 сентября 2006 года в 16.00 часов на заседании Диссертационного совета Д.212.199.23 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена по адресу: 197046, г. Санкт - Петербург, ул. Малая Посадская, 26, ауд. 317.

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. Адрес: 191186, г. Санкт-Петербург, набережная реки Мойки, 48, корпус 5.

Автореферат разослан_2006 года

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат педагогических наук, доцент_

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В диссертации раскрывается содержание и специфика категорий лик / лицо / личина (маска) в философии выдающегося русского религиозного мыслителя и ученого Павла Александровича Флоренского, выявляется и анализируется роль данных категорий в разработке Флоренским важнейших проблем теории и истории культуры.

Актуальность темы исследования

Конечная причина острейших социальных и экзистенциальных проблем нашего времени - утрата культурой духовных оснований и ориентиров. Современный культурный процесс характеризуется нравственным и эстетическим релятивизмом; подлинные духовные ценности часто заменяются их имитациями, поверхностная «горизонталь» в системе потребностей человека преобладает над «вертикалью» духовного роста.

Важнейшим ресурсом, способствующим активизации «вертикали» культуры, является освоение наследия отечественной религиозной философии конца XIX - начала XX века. Павел Александрович Флоренский -один из наиболее глубоких и проницательных мыслителей русского духовного Ренессанса. Флоренский понимал неизбежность трагических последствий бездуховного пути культуры, итогом которого становится отчуждение человека от собственной сущности: «Личность человеческая стала себе трансцендентной, лицо отщепилось от лика, лик перестал высвечивать в лице и чрез лицо; личность затерялась в себе, стала потерянной и растерянной...» [2,111].

П.А. Флоренский был убежден, что развитие культуры возможно только при опоре на Высшие, Абсолютные ценности: «Человек есть живое единство бесконечности и конечности, вечности и временности...» [2, 59]. Смысл жизни Флоренский видел в духовном совершенствовании, преображении человека; установка сознания на временных, сиюминутных ценностях - ценностях потребления и эгоистического самоутверждения, приводит, убеждал он, к внутреннему распаду и деградации личности и, в конечном счете, - к самоуничтожению.

Свою миссию - религиозного мыслителя и ученого - П.А. Флоренский видел в разработке принципов целостного или - символического -миропонимания, синтезирующего духовный опыт прошлого, в первую очередь православия, и достижения современного научного знания.

Символическая концепция мира, человека и культуры П.А. Флоренского находит выражение в ансамбле специфических категорий, среди которых основополагающую роль играют лик / лицо / личина (маска). Анализ содержания данных категорий позволяет глубже проникнуть в мировоззрение Флоренского, выявить генезис, базовые мыслительные традиции, которые в нем синтезированы, осмыслить духовные причины многих социальных и культурных проблем сегодняшнего дня.

Цель исследования - раскрыть семантику категорий лик / лицо / личина (маска) в символической философии П. А. Флоренского, сквозь призму данных категорий выявить и проанализировать основные проблемы культурологии Флоренского. Задачи:

- раскрыть основные принципы символического миросозерцания Флоренского, получившего концептуальное выражение в его философском проекте «конкретная метафизика»;

- охарактеризовать своеобразие мышления Флоренского, специфику его терминологии;

- проанализировать содержание категорий лик / лицо / личина (маска) во взаимосвязи с другими базовыми категориями символической философии Флоренского; выявить основные религиозно-философские, художественно -эстетические традиции, а также научные концепции, которые определяют семантику данных категорий;

- выделить и проанализировать основные темы и проблемы культурологии Флоренского, определить роль в их разработке категорий лик /лицо / личина (маска);

- показать значимость и актуальность проблем, поднимаемых Флоренским в его культурологической концепции.

Степень разработанности проблемы

История осмысления феномена Флоренского берет свое начало с серии статей-рецензий на книгу «Столп и утверждение истины», ставшей в 1914 году «философской сенсацией Серебряного века» [8,3]. Книга вызвала живой отклик как представителей академического богословия - епископа Феодора (Е. Поздеевский), С. Глаголева, архимандрита Никанора (Н. Кудрявцев) и др., так и философов - Е. Трубецкого, Н. Бердяева, Б. Яковенко, В. Розанова и др. Библиографию о Флоренском сегодня невозможно представить без таких известных сочинений первой половины XX века как «История русской философии» В. Зеньковского, «История русской философии» Н. Лосского, «Пути русского богословия» Г. Флоровского, «Очерки по истории русской философской и общественной мысли» С. Левицкого, «Русская идея» Н. Бердяева, «Священник о. Павел Флоренский» С. Булгакова, «Об о. Павле Флоренском» С. Фуделя и др. В работах современников Флоренского акцент делается на проблеме взаимосвязи его философии с традиционным православием, а также роли и места Флоренского в русской религиозной философии.

Во второй половине XX столетия возрождение интереса к наследию П.А. Флоренского связано с публикацией в 1967 году статьи «Обратная перспектива». Концепция пространства Флоренского вдохновила тогда многих ученых и в значительной степени определила методологию культурологических и искусствоведческих исследований. Всестороннее изучение Флоренского начинается с 1985 года. За 20 лет были опубликованы и введены в научный оборот все основные сочинения Флоренского. Подготовка к печати и комментирование архивных текстов осуществлялись

ведущими российскими учеными, в первую очередь - игуменом Андроником (А. Трубачевым) - внуком П.А. Флоренского и одним из наиболее значительных его исследователей. В 90-е годы вышли в свет научные монографии С. Хоружего - «Миросозерцание Флоренского» (Томск, 1999), В. Бычкова «Эстетический лик бытия: Умозрение Павла Флоренского» (М., 1990), игумена Андроника (А. Трубачева) «Теодицея и антроподицея в творчестве П. Флоренского» (Томск, 1998), С. Половинкина «П.А. Флоренский: Логос против Хаоса» (М., 1988). Важная роль в актуализации и осмыслении наследия П.А. Флоренского принадлежит изданиям Русского христианского гуманитарного института, подготовленным под

руководством К. Исупова - «Павел Флоренский. Оправдание Космоса» (СПб., 1994); «П.А. Флоренский: pro et contra» (СПб.,1996) и др. Во всех наиболее значительных современных исследованиях, посвященных феномену русской религиозной философии, русской духовности, авторы, как правило, обращаются к наследию П. Флоренского: книги и статьи С. Аверинцева, А. Лосева, С. Хоружего, В. Бычкова, К. Исупова, Д. Лихачева, А. Королькова, А. Замалеева, А. Гулыги и др. Характерной тенденцией последних лет является расширение спектра исследовательских проблем и изменение подходов к изучению универсального наследия П.А.Флорекского - все чаще появляются работы, содержащие развитие его идей. Так, например, в работах О. Генисаретского концепция пространственности Флоренского анализируется как определенная «научно-исследовательская программа», кардинально меняющая методологические установки многих областей современной науки: искусствоведения, культурологии, архитектуры и дизайна, математического и экспериментального естествознания и др. В ситуации все более усиливающихся синтетических и интегративных тенденций современности, многих ученых сегодня привлекает идея прочтения философии всеединства - и в частности, философии П.А. Флоренского - как своеобразной логико-философской методологии / В. Моисеев. Логика всеединства» (М., 2002), В. Акулинин Философия всеединства» (Новосибирск, 1990), Т. Григорьева «Дао и Логос: Встреча культур» (М., 1992) и др. /. В последние годы активно развивается еще одно важное направление исследований - сопоставление философских взглядов Флоренского и других мыслителей, как русских (Бердяев, Розанов, Ильин, Вернадский, Ухтомский, Бахтин, Пришвин, Булгаков и др.), так и европейских (Хайдеггер, Марсель, Кассирер, Гуссерль, Гадамер, Штейнер и др.). Особенно перспективным и значимым молено считать сравнительное изучение онтологии Флоренского и Хайдеггера (эта проблема заявлена в работах А. Михайлова и В. Бибихина).

Одной из актуальных задач в освоении наследия П.А. Флоренского сегодня является изучение языка его философии, специфики и содержания терминологии. Как отмечает К. Исупов, «задачей современных историков философии является создание Словаря терминов Флоренского... «Плывущая» семантика терминов-символов Флоренского — одна из причин затрудненности диалога его с современниками. Словарь терминов

Флоренского (на фоне основных рабочих языков богословия, философии и эстетики XX века и в перспективе ведущих к нему традиций) смог бы прояснить центральные парадигмы мышления философа и гипотетически установить те уровни усвоения его наследия, какие казались достаточными для первых рецензентов «Столпа...», и которые мнятся адекватными сегодняшнему взгляду» [9,27]. Анализ разнообразных исследований, посвященных философии П.А. Флоренского, показывает, что в таком ключе терминология Флоренского рассматривается редко. В полной мере это положение относится к категориям лик / лицо / личина (маска): многие авторы подчеркивают важную роль данных терминов в «символическом Космосе» П.А. Флоренского, нередко исследователи сами обращаются к ним, размышляя о философии и личности Флоренского - но предметом целенаправленного анализа в философско-культурологическом аспекте эти категории еще не являлись.

Теоретическая и методологическая основа исследования

Можно утверждать, что основные теоретико-методологические предпосылки данного исследования содержатся в философии самого П.А. Флоренского, а также в тех близких ему философских концепциях, в которых признается онтологический статус языка (герменевтика, феноменология, экзистенциализм и др.) В работе «Наука как символическое описание» Флоренский формулирует свой исходный теоретико-методологический тезис: «Наука (философия) - есть язык». Это значит, что границы каждой философской (мировоззренческой) системы определяются смысловыми границами ее языка, ее логики и терминологии. Эта идея стала отправной точкой данного исследования.

Анализируя содержание категорий лик / лицо / личина (маска), мы руководствовались еще одной чрезвычайно важной теоретико-методологической идеей Флоренского (которая, в свою очередь, была воспринята им у Гумбольдта, Потебни и др.) - идеей антиномизма языка, слова. Согласно этой идее, язык представляет собой «подвижное равновесие» двух начал: всеобщего, «монументального» и индивидуального, глубоко личного. С одной стороны язык является «достоянием народа», незыблемым хранилищем культурно-исторических смыслов, исторической традиции, с другой - непосредственным выражением «личного запроса каждого, им пользующегося». Наибольшая напряженность словесной антиномичности, по Флоренскому, содержится в термине («культивированное слово»). Цель науки и философии Флоренский видит в том, чтобы «закалить» эту антиномичность, другими словами - выявить максимально в слове обе составляющих смысла.

Важную роль в определении подходов к раскрытию темы оказали работы тех современных отечественных исследователей, которые рассматривают творчество П.А. Флоренского как одно из ярких проявлений специфики русской религиозно-философской традиции, русской духовности. Так в исследовательской программе С. Хоружего содержится важная теоретико-методологическая идея: изучая конкретные явления и отдельные темы,

прояснить генезис, типологию и структуру русского философского мышления в Большом контексте, который ученый определяет как «восточнохристианский православный дискурс в универсуме европейского разума» [11,9]. В серии фундаментальных работ В. Бычкова выявляется роль и специфика художественно - эстетического начала в византийско-русской культуре, в том числе - на примере Флоренского - в русском религиозно -философском мышлении.

Теоретической основой исследования явился достаточно широкий круг религиозно-философских, культурологических, искусствоведческих и др. сочинений, содержание которых связано с проблемой диссертации. В первую очередь следует назвать работы, посвященные осмыслению категории «символ» и символизму как миропониманию. Следуя концепции Флоренского о символизме как универсальной историко-культурной традиции (платонизм - восточное христианство - Гете - немецкий романтизм — «философия жизни» и др.), мы стремились эту традицию проследить и осмыслить, обращаясь к первоисточникам, а также к наиболее значительным современным исследованиям. Это тексты Платона и неоплатоников, произведения Ф. Ницше, О. Шпенглера, В. Иванова, А. Лосева, А. Тахо-Годи и др., посвященные античному символизму; сочинения византийских и древнерусских христианских мыслителей - Псевдо-Дионисия Ареопагита, Иоанна Дамаскина, Феодора Студита, Симеона Нового Богослова, Григория Паламы, Иосифа Волоцкого, Максима Грека и др., а также исследования В. Бычкова, С. Аверинцева, И. Концевича, Д. Лихачева, Л. Успенского, С. Хоружего, свящ. О. Климкова и др.; различные материалы и исследования, посвященные проблеме «первофеномена» основополагающему в учении Гете (К. Свасьян, В. Иванов, А. Белый и др.); философско-эстетическое наследие немецкого романтизма; значительный свод сочинений, связанный с философией всеединства (первоисточники и современные исследования - В. Акулинин, В. Моисеев, А.Гулыга и др.); теоретические и художественно-критические статьи русских символистов (М. Волошин, В. Иванов, А. Белый, К. Маковский, П. Муратов, Д. Мережковский и др.), а также многочисленные современные исследования, посвященные символизму как художественно-философскому движению конца XIX - начала XX века (З.Минц, А. Пайман, Г.Стернин, Д.Сарабьянов, И.Гарин и др.); сочинения европейских мыслителей XX века, чьи идеи развивались в русле символизма: Э. Кассирер, К.-Г. Юнг, Э. Панофски, Г.-X. Гадамер, М. Хайдеггер, Г. Марсель и др.

Вторая группа теоретических источников отражает основные темы и проблемы культурологии Флоренского: это исследования, посвященные проблеме предмета и специфики культурологического знания (В. Дильтей, Г. Риккерт, В. Виндельбанд, М. Бахтин и др.); проблемам генеалогии, историко-культурной преемственности (И. Аксаков, Л. Савелов, А Хомяков и др.); проблемам типологии культуры и культурной динамики (О.Шпенглер, П. Сорокин, М.Каган, Ю.Лотман и др.), религиозным аспектам культуры и искусства (сочинения представителей русского духовного Ренессанса, книги

и статьи современных авторов - В.Бычков, А. Корольков, А.Казин, О.Николаева, О Седакова, Г.Померанц, Б.Раушенбах и др.);; книги и статьи, в которых авторы стремятся осмыслить сущность русской идеи, своеобразие русской ментальности, место России в мировой истории (В.Соловьев, Н.Бердяев, В. Иванов, Г. Федотов, И. Ильин, Д. Лихачев, В. Распутин и др.)

Объект исследования Философско-культурологическое наследие П.А. Флоренского в исторической перспективе символизма как общекультурной и, в особенности, религиозно-философской традиции.

Предмет исследования Категории лик / лицо / личина (маска) в философии и культурологии П.А. Флоренского.

Гипотеза

Интерес к теме возник в ходе освоения наследия русской культуры Серебряного века: стало очевидно, что сквозь призму образов-понятий «лик», «лиц» и «маска» осмысляли мир многие деятели культуры той эпохи. Этот мотив ярко выражен в символистской поэзии (характерный пример -творчество А.Блока, А. Белого, В. Иванова) и изобразительном искусстве (К.Сомов, С.Судейкин, А.Головин, М.Врубель, М. Нестеров и др.). В русской художественной критике размышления о «ликах», «лицах» и «масках» встречаются повсеместно: М. Волошин, А. Белый, В Иванов, А. Бенуа, П. Муратов, Н. Евреинов, К. Маковский, Д. Мережковский и др. В дневниковой записи 1909 г. М. Волошина содержится симптоматичная для мироощущения того времени запись: «В лике - высшая тайна...». Внутренним импульсом к исследованию стало предположение, что в данных словах-символах содержатся важные и чрезвычайно актуальные сегодня мировоззренческие смыслы.

Научная новизна исследования

Впервые основополагающие термины П.А. Флоренского лик / лицо / личина (маска) стали предметом философско-культурологического анализа. В диссертации уточнена их специфика как категорий-символов, которые выражают синтетический — «рационально-интуитивный» - способ мышления Флоренского (в научной литературе статус данных категорий до сих пор строго не определен, чаще всего они характеризуются как «понятия» или «образы-понятия»). Выявлены и проанализированы основные культурно-исторические компоненты семантики данных категорий: определяющая роль восточнохристианского дискурса (в контексте которого данные категории выступают как триада); религиозно-мифологическая концепция платонизма, трактованного сквозь призму христианства (отождествление «лика» с «идеей» Платона, «энтелехией» и «формой» Аристотеля); особое значение Гете в «мироощущении и мировоззрении» Флоренского (тождество «лика» и «первофеномена»); влияние философских и научных концепций Нового времени: персонализма (терминологическая пара «лицо / личность» - «вещь»; «философии жизни» («лицо» - «энергия», «жизнь» и др.), математических идей («лик» - «инвариант» и др.). Данные категории позволили выявить и проанализировать основные темы и проблемы культурологии П.А. Флоренского: его понимание предмета культурологического знания,

концепцию рода и религиозного культа, модель культурно-исторического развития и типологию художественного образа, трактовку Флоренским русской идеи.

Теоретическая значимость исследования

Произведенный анализ семантики категорий лик / лицо / личина (маска) позволяет глубже осмыслить «фундаментальные парадигмы мышления П.А. Флоренского», осознать основополагающую роль и богатые эвристические возможности данных категорий в разработке проблем теории и истории культуры; показать актуальность идей П.А. Флоренского в ситуации поиска духовных оснований развития современной культуры.

Практическая значимость исследования Материалы диссертации могут найти применение при разработке содержания различных гуманитарных курсов: истории и теории культуры, истории философии, культурологии, эстетики, истории искусства, мировой художественной культуры и др. Они также будут полезны для определения стратегии культурной и образовательной политики России.

Апробация исследования

Основные положения диссертации были представлены на семинарах и конференциях: Всероссийское совещание-семинар «Проблемы преподавания МХК в педагогическом вузе» (Ленинград, 1990); методологический семинар по теории и . истории художественной культуры (РГПУ им.А.И.Герцена, 1992); Всероссийская научно - практическая конференция «Духовно-нравственные традиции российской педагогики» (Тольятти-Самара, 1996); конференция «Пространство культуры и встречи в нем» (Тольятти, 2001); Всероссийская конференция «Психолого-педагогические проблемы социального развития дошкольников» (Тольятти,2003); Всероссийская научно-практическая конференция «Художественное образование в высшей школе: опыт, проблемы, перспективы» (Тольятти 2004); обсуждались на заседаниях регулярного культурологического семинара, на кафедре художественной культуры Тольяттинского государственного университета и на заседании кафедры теории и истории культуры РГПУ им. А.И. Герцена. Материалы диссертационной работы привлекаются автором на лекциях и семинарских занятиях, на их основе разработан спецкурс «Искусствоведческое наследие П. А. Флоренского» для студентов факультета изобразительного искусства Тольяттинского государственного университета.

Положения, выносимые на защиту:

- насущной задачей философии и культурологии сегодня является обоснование определяющей роли духовно - нравственного фактора в бытии человека и разработка соответствующих стратегий его культурного развития. Поиски духовных оснований культуры делают чрезвычайно актуальным наследие русской религиозной философии конца XIX- начала XX века. Вдумчивое и заинтересованное освоение этого наследия позволяет найти ответы на многие злободневные проблемы сегодняшнего дня;

- П.А. Флоренский является создателем своеобразной символической концепции мира, человека и культуры. Глубокий религиозный мыслитель и разносторонний ученый, в своих поисках целостного (символического) мировоззрения, Флоренский стремился органически соединить многовековые духовно-религиозные традиции греко-византийской культуры с достижениями современного ему естественнонаучного и гуманитарного знания;

Концепция Флоренского находит выражение в ансамбле специфических категорий; символ, идея, род, форма, энтелехия, микро -макрокосм, слово, имя, образ, икона, ипостась, явление, личность, энергия, первофеномен, творчество, тайна, жизнь, пространство, дискретность, инвариант и др. Эти категории, аккумулируя в себе богатейшие традиции религиозной и научной мысли, чаще всего не поддаются однозначным определениям, их содержание во многом определяется конкретным контекстом. Категории Флоренского фактически представляют собой многозначные, емкие по смыслу символы;

- лик / лицо / личина (маска) - фундаментальные категории-символы философии П.А. Флоренского. Можно без преувеличения сказать, что они определяют мировосприятие Флоренского, лежат в основе всех его философских построений. Анализ семантики данных категорий выявляет основные парадигмы мышления Флоренского, синтезирующего традиции античного идеализма (лик - идея — энтелехия — форма), восточного христианства (лик/лицо /личина как триада; лик — Божий лик - икона — имя

- образ и др.; лицо — ипостась, слово и др ).; философии и науки Нового времени и XX века (лик — первофеномен - инвариант — тип; лицо — личность

- индивидуальность и др.);

- особую роль категории лик / лицо / личина (маска) играют в разработке Флоренским ряда важных культурологических проблем:

специфика предмета и методов наук о культуре (в концепции Флоренского - «наук о лице»);

культурфилософские проблемы генеалогии (духовное единство рода, человек как «лик» - «лицо» - «ипостась» родовой сущности);

типология и историческая динамика культуры (историко-культурный процесс как ритмическая смена двух основных типов культуры - религиозно

- символической («мир как лицо») и рационалистической («мир как вещь»);

смысл религиозного культа (культ как способ одухотворения -«обличения» всех сфер жизнедеятельности человека);

проблемы типологии художественного образа с точки зрения духовного содержания (образ - «лик», образ - «лицо», образ - «личина»);

сущность русской идеи и ее символические проявления («лики» и «лица» России);

Структура диссертации

Работа состоит из введения, двух глав (первая — из двух, вторая - из шести параграфов), заключения, списка научных источников (251).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель и задачи диссертации, характеризуется степень разработанности проблемы, определяются теоретические и методологические основы исследования, гипотеза, предмет, объект, научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования.

Первая глава - Категории лик / лицо / личина (маска) в символической философии П.А. Флоренского. Цель первой главы -раскрыть содержание, специфику и роль категорий лик / лицо / личина (маска) в символической философии П.А. Флоренского. Глава содержит два параграфа. В первом параграфе раскрываются основные принципы символического мировоззрения Флоренского, характеризуется способ мышления философа, который находит выражение в ансамбле специфических категорий-символов. Второй параграф посвящен анализу семантики интересующих нас категории - лик / лицо / личина (маска).

1.1. Основные принципы символического миропонимания Флоренского, специфика его мышления и терминологии. Понять суть миросозерцания П.А. Флоренского можно лишь осмыслив его трактовку символа. Вопрос о символе - главный в философии Флоренского на протяжении всей жизни, в нем он видел средоточие самых животрепещущих проблем культуры («Предметом же дум и волнений всегда была проблема Символа...»).

В программной статье «Две стихии в современном символизме» В. Иванов выделял две основные тенденции в русском символистском движении начала XX века, в его терминологии - это «идеалистический» и «реалистический» символизм. «Идеалистический» символизм он характеризует как «психологический и субъективный», а «реалистический» как «объективный и мистический». В первом случае «символ» трактуется как условный знак, продукт человеческого сознания, а во втором - как откровение духовной, высшей реальности. Флоренский отстаивал объективную, «реалистическую» трактовку символа, так же как и В. Иванов, Флоренский утверждал, что символ не «изобретается, а обретается», что он есть восхождение «от реального к реальнейшему». Данная трактовка символа истоком своим имеет мифологическое и религиозное миропонимание. Флоренский видит свою задачу - мыслителя и ученого - в синтезе традиции религиозно - символического миропонимания прошлого (в первую очередь, восточнохристианского) и современных научных представлений. Эту задачу он стремится решить в «конкретной метафизике» - обобщающей философско-культурологической концепции позднего периода. Ключевое понятие метафизики Флоренского «конкретность» фактически означает «символичность», то есть «духовное, выраженное в чувственном, и чувственное, насыщенное духовным» [12,16]. Принцип «конкретности» Флоренский дополняет другим фундаментальным принципом «прерывности» (дискретности, аритмологии), который, по-существу, есть философско-математическое выражение идеи Всеединства. В этом принципе находит разрешение противоречие Единого и единичного: единичное

мыслится здесь не как часть, функция Целого, а как «микромир», внутренне организованная структура, форма, монада - символ. Многообразие символов, образующих картину мира Флоренского, поддается определенной классификации. Во- первых, по органам чувственного восприятия. Признавая «внутреннюю необходимость» и «незаменимость» каждого из чувственных восприятий, особое значение в культуре Флоренский придавал зрению и слуху - изобразительным и словесным символам (философия Имени и философии Иконы). Из двух главных, акцент он все же делает на изобразительных символах: «Вся метафизика Флоренского строится именно на зрительных интуициях и образах и, по собственному его свидетельству, у него «привычка зрения...переросла все мышление и определила основной характер его»...Более глубокая метафизическая значимость оказывается у восприятий зрительных, поскольку, по Флоренскому, основным определением подлинного бытия, ноуменальной, смысловой полноты служит - Свет... «Бытие есть Свет, и потому бытийное, ноуменальное есть - светлое, видимое, зримое. Реальность - это вид, идея, лик. А ирреальность - без-вид, ад, тьма»[12,19]. Второй признак, согласно которому классифицируются символы - степень выраженности ноуменального содержания, степень «прозрачности» символа. Так, например, в человеке наиболее символичны лицо и руки: «Этот ноуменальный пульс личности в разных местах различно просвечивает. Одно из самых прозрачных мест - лицо и ладони, как их называют, второе и третье лица. Если символ есть то, что проявляет в себе и через себя высшее начало, то руки и лицо в высшей степени символичны» [1(3.2),420]. В сфере культуры Флоренский выделяет три основных уровня символичности. Высшей степенью символичности, по Флоренскому, обладает сфера культа, далее следуют продукты («орудия») интеллектуальной и художественно- эстетической деятельности, наименее символичны - материальные орудия технической культуры. Огромное теоретико-методологическое значение для развития гуманитарных наук имеет символическая трактовка пространства и времени в философии Флоренского. В новоевропейской картине мира пространство и время представлялось некой протяженностью, лишенной смысловых, духовных характеристик. П.А. Флоренский показал, что «пространственно-временные явления «суть символические формы культуры, иконические схемы духовных ценностей» [5,116]. «Вся культура может быть истолкована как деятельность организации пространства», - принципиальный тезис культурологии Флоренского: «Проблема пространства залегает в средоточии миропонимания во всех возникавших системах мысли и предопределяет сложение всей системы....Повторяем: миропонимание -пространствопонимание» [5 ,12]. Как комментирует О. Генисаретский, «О чем бы ни шла речь - о мире в целом или каком-то частном предмете... понять (для Флоренского) — значит понять в каком-то пространстве, посредством пространства» [ 5,13 ].

Включение духовного измерения в картину реальности, синтез богословской, философской и научной терминологии определяют

своеобразие философского дискурса П.А. Флоренского, специфику его категорий и логики. Следуя принципу «конкретности», Флоренский выступал против абсолютизации абстрактно-логического, отвлеченного типа мышления. «Из области понятий нам надо выйти в сферу живого опыта» — так формулирует он задачи гносеологии символизма. «Конкретно-чувственное не может служить лишь временным средством для «воспарения ума» к абсолютно-общему. Чувственное не может быть замещено понятийной схемой. Напротив, понятийные конструкции служат лишь средством для более живого и богатого восприятия конкретного...»[1 3(1), 37]. Соответственно данной установке, П.А. Флоренский переосмысливает понятие «категория». Абстрактные категории, по Флоренскому, безжизненны, поскольку лишены ценностного содержания, именно ценности определяют работу сознания: «Сознавать что-нибудь - это значит, соотносить с духовным средоточием нашего существа». Способом осознания Высших духовных ценностей, ставших нашим главным жизненным ориентиром, и являются категории: «Принимая категории, мы лишь свидетельствуем о единстве своего духа. ...Определенная ориентировка предполагает и некоторую определенную систему линий движения нашей жизни. Если актом воли мы ориентировали себя, то далее требуется опознание своего акта, «критический разбор» тех основных углов зрения, которые он безусловно предполагает и требует. ...Эти основные углы зрения будем называть, расширяя значение кантовского термина, — категориями. Они есть ни что иное, как раскрытие того основного устроения духа, которое выразилось в избранной ориентировке» [2,115]. Данная трактовка фактически отождествляет понятие «категория» с понятием «символ». Так христианское мировоззрение ориентируется на Христа и от этой «ориентировки отправляется»: «Воплотившийся Смысл - Лицо Господа Иисуса Христа - истинная ориентировка мысли. ...В Лице, на котором культ, - конкретное распространение этой ориентировки. Непременные элементы культа - христианские категории: они и конкретны и реальны: сразу сообразно самой ориентировке. Таковы - Крест, Кровь, Свет и др.» [2,109].

Многие исследователи отмечали своеобразие стиля мышления Флоренского, нередко его упрекали в ненаучности, туманности, многозначности и разнохарактерности используемой терминологии. В чем причины полисемантизма терминологии Флоренского? Прежде всего, в том, что содержание почти каждого используемого им термина синтезирует в себе духовный опыт мирового символизма как универсальной мировоззренческой традиции / основные вехи которой Флоренский обозначил следующим образом: платоно-аристотелевский идеализм -реализм Средневековья - учение о первофеномене Гете - немецкий романтизм - философия жизни (витализм) и др. /. Кроме того, многие термины обогащены смыслами, взятыми из различных областей научного знания. В зависимости от контекста, термины выявляют те или иные оттенки смысла, один термин определяется через другой, дополняя и уточняя смысл. Термины Флоренского представляют собой ансамбль, «свободное

сочинение», их связь подчиняется законам специфической логики -«круглого» или, по аналогии с музыкой, - «гетерофонного» мышления, когда «каждый более-менее, импровизирует, но тем не разлагает целого, -напротив, связывает прочней, ибо, общее дело вяжется каждым исполнителем, - многократно и многообразно» [1,3(1), 38]. Еще одной важной особенностью языка Флоренского, являются этимологические углубления в перво-смыслы. В работе «Культ и философия» Флоренский развивает мысль о религиозном происхождении философской терминологии, доказывает, что изучение этимологии и истории современных философских терминов способно, во-первых, обнаружить религиозные основания не только философского мышления, но и культуры в целом / «Этимология слова си1Шз - от соНеге - вращать. Культ как обращение около святыни; [2,124] /, во-вторых, проследить и глубже осмыслить процесс «перерождения» исконных, сокровенных смыслов терминов в последующих мировоззренческих системах /например, понятие «явление» в антично-христианской традиции и в кантовской философии /.

Глубже проникнуть в мировоззрение Флоренского, выявить основные парадигмы его мышления, позволяет анализ семантики фундаментальных категорий философии Флоренского лик / лицо / личина (маска). Этой проблеме посвящен второй параграф.

1.2. Семантика категорий лик / лицо / личина (маска). В начале параграфа дается теоретико-методологическое обоснование семантического анализа. В соответствии с идеей Флоренского об антиномичности термина обозначаются две взаимосвязанные линии анализа: первая - выявление культурно-исторических смыслов, содержащихся и транслируемых в данных категориях, вторая - индивидуальных предпосылок обращения к данным категориям.

Слова «лик», «лицо», «личина (маска)» за многовековую историю русской культуры аккумулировали в себе глубочайшие смыслы, которые позволяют рассматривать эти слова как концепты русской культуры.

В трактовке понятия «концепт» мы ориентируемся на исследования Ю. Степанова «Константы. Словарь современной культуры» (СПб.,2001) и В. Колесова «Философия русского слова» (СПб.,2002). По определению Ю.С. Степанова, «концепт это как бы сгусток культуры в сознании человека, то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека», «концепт существует в сознании человека не в виде четких понятий, а в виде «пучка» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний. ...В отличие от понятий в собственном смысле термина концепты не только мыслятся, они переживаются. Они - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений, Концепт — основная ячейка культуры в ментальном мире человека».. В. Колесов дает следующее определение: «Концепт — основная единица ментального плана, содержащаяся в словесном знаке и явленная через него как образ, понятие и символ». Термин «концепт» Колесов выводит от латинского слова «сопсерШт» (а не «сопсерШ$»- понятие), что означает «зародыш», «зерно». В этом случае «концепт» это «зерно

переосмысли», «семантический зародыш слова».. Можно сказать, что «концепт» это некий глубинный смысл, который потенциально содержится в слове и «прорастая на благоприятной культурной почве» превращает простое слово в особое, «ключевое», содержащее

в свернутом виде смысл целого: «Здесь осуществляется движение смысла от зародыша — через образ-подобие и через понятие (образ сгущается в понятие) к символу».

В русской культуре развитие и становление понятий «лицо», «лик», «личина (маска)» шло в специфическом смысловом русле, которое можно определить как эстетическое. Обращение к этимологии показывает, что изначально смысл слов «лицо» и «лик» в восточнославянских языках был связан с понятиями «вид», «образ», «форма» / в диссертации приводятся данные этимологических словарей /. Таким образом, в русском языке изначально установилась неразрывная связь внешнего облика и внутреннего содержания. / Как отмечает Ю.С. Степанов, в европейской традиции, берущей свое начало в Древнем Риме, понятие «лицо» развивалось в ином смысловой контексте: здесь оно обозначалось термином persona и было тесно связано с правовым и юридическим оформлением (персона — личность, гражданин). «И поскольку именно правовое, юридическое положение дает форму понятию личность («лицо»), то последнее в римской культуре очень рано, по-видимому, стало осмысляться как нечто «переменное», способное представать различными своими сторонами, как бы различными обликами в зависимости от отношения, в котором оно берется в обществе, как нечто отчуждаемое от самого физического лица, как «лицо, которое может меняться». Другими словами — как «маска» /.

С принятием христианства смысл данных слов в русском языке обогащается духовным опытом античности и Византии. «Лик - лицо -личина» - основополагающая триада восточнохристианского сознания. Специфика православия - в ориентации на видимый образ, на «Лицо господа Иисуса Христа». /В этой связи можно вспомнить В.Розанова: «...Западное христианство, которое боролось, усиливалось, наводило на человечество «прогресс», устраивало жизнь человеческую на земле, -прошло совершенно мимо главного Христова. Оно взяло слова Его, но не заметило Лица его. Востоку одному дано было уловить Лицо Христа. [10,373]. В «Слове о законе и благодати» киевского митрополита Иллариона есть характерное выражение: «И лицезрением сладкого лица его насыщаясь...» /. В православной культуре лицо человека воспринимается как зеркало борьбы Добра и Зла, Бога и Дьявола в душе человека; лик - как свидетельство победы над грехом и достижения святости, внутреннего и, соответственно, внешнего преображения; личина (маска) - как подчинение человека силам зла, когда лицо лишается живительных духовных источников и «цепенеет маской овладевшей страсти». Лик / лицо / личина (маска) становятся важными категориями восточнохристианского богословия.

При всей важности восточнохристианского компонента, семантика категорий лик / лицо / личина (маска) в философии Флоренского им далеко не исчерпывается. Исторические корни символизма как миропонимания Флоренский видел в античном идеализме. В диссертации подробно анализируется трактовка Флоренским платоновского термина «идея», содержание которого Флоренский полностью отождествляет с «ликом» / «... по - гречески лик называется идеей, и в этом именно смысле лика — явленной духовной сущности, созерцаемого вечного смысла...., было использовано слово «идея» Платоном» /. В работе отмечается, что символическая трактовка «идеи» расходилась с утвердившимся в новоевропейской философии абстрактно-метафизическим пониманием учения Платона, приводится оценка этой трактовки А. Лосевым. Категорию «лик» Флоренский также употребляет в одном ряду с терминами Аристотеля «энтелехия» (обозначение ставшего, осуществленного и завершенного Бытия) и - в ряде случаев - «форма». Флоренский не раз отмечал, что ключевым понятием, вокруг которого формировалось его мировоззрение, было «первоявление» Гете, которое также выступает в его языке как синоним «лика». Эта проблема также рассматривается в работе. Кроме того, «лик» у Флоренского в ряде случаев отождествляется с научными терминами («инвариант», «тип»).

Категория «лицо» в текстах Флоренского употребляется чаще всего в трех (взаимосвязанных) смысловых контекстах - в христианском («лицо» -«лицо (лик) Божие» - «Образ Божий» - «ипостась» - «слово» и др.), в феноменологическом («лицо есть почти синоним слову явление, но явление дневному сознанию»)» и в персоналистском («лицо» - «личность» -«индивидуальность» - «единичное», «монада», «микрокосм» и др.) В данном контексте «лицо/личность» выступает в паре с противоположной по смыслу категорией «вещь». В параграфе подробно, с привлечением текстов Флоренского, анализируются все основные оттенки смыслы данной категории.

Категории «личина / маска» трактуются Флоренским почти везде, в духе христианской традиции, резко негативно - как обман, лжереальность. В работе отмечается, что те смыслы категории «маска», которые актуализируются в культуре XX века, у Флоренского почти отсутствуют или представлены незначительно: маска как способ защиты лица, маска как способ творческого самопроявления, а следовательно, выявления лица; маска как средство нивелировки личности, обезличивания и др.). Лишь в работе «Иконостас» Флоренский говорит о ритуальных масках древности как роде икон, а в статье «О театре кукол» о «творческой маске».

В заключение параграфа делается вывод, что тщательный текстологический анализ семантики категорий лик / лицо / личина (маска) способен выявить основные культурно-исторические составляющие и индивидуальные особенности философского мышления П.А. Флоренского.

Глава II. Проблемы теории и истории культуры в категориях лик / лицо / личина (маска). В начале параграфа отмечается неразрывная связь культурологии Флоренского с его общефилософскими построениями. Основная идея культурологии Флоренского - необходимость религиозных оснований бытия культуры. В качестве главной модели культуры в мышлении Флоренского выступает архетип Древа («Смысл идеализма» и др.) - связующей вертикали между Небом и Землей / с этой точки зрения можно провести параллель с мышлением Хайдеггера - образ-символ дуба в философской притче «Проселок» /. Задача второй главы - выявить основные темы и проблемы культурологии П.А. Флоренского, проанализировать роль в их разработке категорий лик /лицо / личина (маска).

2.1. «Наука о лице». «Лицо» как предмет «культурозпания». В начале параграфа содержится небольшой экскурс в историю становления культурологии как самостоятельной научной области. Отмечается, что впервые проблема предмета и специфики культурологического знания была поставлена в философии и эстетике немецкого романтизма: романтики вводят термины «науки о духе» и «науки о природе», разрабатывают теорию понимания духовных феноменов. Самоопределение культурологии осуществлялось в рамках «философии жизни» (Ф. Ницше, В. Дильтей, Г. Зиммель, О. Шпенглер) и неокантианства (Г. Риккерт, В. Виндельбанд, М. Вебер. Э. Кассирер). Важную роль в конституировании культурологического знания сыграла разработка Виндельбандом и Риккертом методов «наук о культуре» («наук о духе») и наук о природе, они вводят понятия «номотетического», «генерализирующего» (обобщающего) метода естественных наук и «идеографического», «индивидуализирующего» метода наук гуманитарных, рассматривающих каждое явление культуры как нечто самоценное и уникальное, носящее личностный характер. В заключение отмечается, что идеи «философии жизни» и неокантианцев оказали на Флоренского заметное влияние.

Проблеме предмета и специфики культурознания (термин Флоренского) посвящен цикл лекций «Об историческом познании», который разрабатывался и читался студентам Духовной Академии в 1916 /17 гг. / В 1921 г. Флоренский вернется к этим проблемам в материалах к циклу лекций «Культурно-историческое место и предпосылки христианского мирпонимания»/. Трактовка предмета культурознания Флоренским не выходит за рамки сложившейся к тому времени в европейской философии традиции, но кроме неокантианской терминологии, Флоренский вводит еще одну - более близкую ему - терминологическую пару: «Может быть, и не вполне точно, но противоположение науки о духе = науки о культуре = науки о человеке; и науки о природе = науки естественные совпадает с противоположением: науки идеографические и науки номографические. Если угодно, сюда можно добавить еще противоположение науки о лице -науки о вещи» [1,3(1),22]. Категория «лицо» в данном контексте приобретает персоналистскую трактовку и тождественно понятиям «личность», «субъект», «индивидуальность». Соответственно категория «вещь»

обозначает некий безличный, лишенный внутренней индивидуальности объект. «Лицо человека и есть предмет истории, и все с ним и ради него и из него совершающееся, в противоположность совокупности вещей, природе», - формулирует Флоренский. [1,3(1)21]. Специфику предмета естествознания и культурознания — «вещи» и «лица» - Флоренский раскрывает, сравнивая содержание парных понятий: «общее» - «единичное», «неизменность» -«движение»; «предсказуемость» - «творчество» и др. «Лицо», по Флоренскому — это не только непосредственно сам человек, но и материальные продукты его деятельности, в которых выражена его целеполагающая воля и ценностные ориентиры. В связи с этим, замечает Флоренский, постоянно существует опасность подмены в ту или другую сторону: или к вещи отнестись как к лицу (идолопоклонство, культурный фетишизм) или, наоборот, обезличить, овеществить лицо, что есть проявление безнравственности. В диссертации отмечается, что в отечественной культурологической мысли XX века традиция противопоставления «лица / личности» и «вещи» в качестве средства для описания специфики гуманитарных наук получит продолжение, в первую очередь в философии культуры М.М. Бахтина, в этой связи сопоставляются работы «К философским основам гуманитарных наук» М. М. Бахтина и « Лекции об историческом познании» П.А. Флоренского.

Признав, что «категорией истории мы должны признать «лицо», Флоренский задается вопросом: «Но что сочленяет лица в единство культуры? Другими словами, что составляет в единстве культуры безусловно данную связь лиц, совершенно не зависящую от нашего произвола?». И отвечает: «В науках о культуре, занятых лицами, такою связью лиц, без которой не понять лица и с уничтожением которой уничтожились бы самые лица, есть связь рождений» [3.2., 28]. Основой культурознания, делает вывод Флоренский, должна являться генеалогия. Проблемам генеалогии, занимающим центральное место в культурологии Флоренского, посвящен второй параграф.

2.2. Метафизика рода. Генеалогическая концепция Флоренского. В начале параграфа характеризуется состояние генеалогии в русской культуре XIX века. Приводятся и комментируются высказывания A.C. Пушкина, И.С. Аксакова, историка-генеалога Л.М. Савелова, В. Иванова, содержащие критическую оценку российской генеалогии. По словам Л.М. Савелова «Мы не знаем ни одного мало-мальски культурного народа в мире, который бы так мало обращал внимание на свое прошлое, так мало бы ценил прошлые деяния своих предков, как это делает русский народ, у которого мы замечаем полное отсутствие самосознания, самоуважения и вследствие этого самопознания...» [ 4 ,17]. «Мы отроднились. Потому ли, что возомнили быть родоначальниками нового рода? Или просто потому, что вырождаемся?», -вопрошает В. Иванов в статье «Кризис индивидуализма» [6,19]. Далее отмечается, что проблемы генеалогии занимали одно из наиболее важных мест в широком спектре научных интересов П.А. Флоренского. Генеалогические исследования Флоренским осуществлялись в двух

взаимосвязанных направлениях: первое - изучение истории собственного рода, второе — разработка общетеоретических проблем генеалогии. Знание своих предков и изучение законов бытия своего рода являлись для П.А. Флоренского основой для философских обобщений. Флоренский признан основоположником философии генеалогии. Им сформулированы идеи, которые могут стать важной теоретической и методологической базой современных генеалогических исследований, а также теории воспитания. Основная идея генеалогической концепции Флоренского - род есть метафизическое единство. Он категорически отрицал сложившееся — количественное - понимание рода как «суммы изменчивых поколений». Род как духовное единство стремится к выражению своей идеи, перед ним стоит заданная ему задача, которую он призван решить. Сущность рода, его идея проявляется — в разной мере - в членах рода. Родичи, в терминологии Флоренского, есть «лица» и «лики» родовой сущности. Историческая задача, которую имеет каждый род, может быть реализована в «особых органах рода («лики») и породить их — ближайшая цель жизни всего рода». Понимание рода как духовного единства коренным образом меняет самосознание человека, в первую очередь его нравственное чувство: «Чувство связи с родом, долг перед предками, перед родителями, обязывает знать их, а не отворачиваться. Последнее и есть хамство - «знать вас не знаю, как родителей, предков...»; «Себя чувствовать надо не затерявшимся в мире, пустом и холодном, не быть бесприютным, безродным; надо иметь точки опоры, знать свое место в мире - без этого нельзя быть бодрым. Надо чувствовать за собою прошлое, культуру, род, родину. У кого нет рода, у того нет и Родины и народа. Без генеалогии нет патриотизма: начинается космополитизм - «международная обшлыга», по слову Достоевского. Чем больше связей, чем глубже вошла душа в прошлое, чем богаче она обертонами, тем культурнее, тем более культурная масса личности: личность тем более носит в себе то, что более ее самое» [1(3.2).29]. Флоренский считал, что долг каждого живущего хранить память о прошлых поколениях, всматриваться в лица и лики истории, скрупулезно изучать детали / «Нельзя заранее сказать, что важно и что не важно. Иногда и мелочи оказываются драгоценными» /. На возможные возражения, что все документы и свидетельства утрачены, Флоренский убежденно доказывал, что этого не может быть: человек, лицо, живя в культуре, не может затеряться («суть культуры прежде всего в том, что лица рассматриваются как лица, то есть не могут затеряться среди вещей»), он связан тысячами нитей с окружающей жизнью и эти связи так или иначе сохраняются. Просто, нужны усилия по восстановлению генеалогии — и физические и духовные: «Мое заветное ощущение жизни, мое самое глубокое чувство и моя вера, многократно подтверждавшаяся на опыте, что есть основная аксиома истории: ничто не пропадает. Ни хорошее, ни плохое. ...Надо, следовательно, не лениться в поисках. Надо много трудиться над разысканием следов прошлого. Они останутся, да. Но помните, что и нашей небрежности к прошлому, нашей духовной невоспитанности, нашего замыкания в себе следы тоже останутся»

[1(3.2).,32]. Концепция Флоренского предусматривает ответственное отношение не только к предкам, но и к собственной жизни: долг каждого -как представителя рода - оставить свое лицо в истории, то есть воплотить свою индивидуальность, свои чувства, мысли, опыт - для следующего поколения, сынов: «Чтобы сыны были познаны, они сами должны стать отцами - плотскими и духовными — и тогда сыны их откроют свое знание о них. Бесплодие же (физическое и духовное), одиночество есть невыявленность миру лица. ...Наиболее глубокое познание личности возможно только сыну ее и через сына ее» [1(3.2.), 57]. Идеи Флоренского позволяют по-новому посмотреть на многие проблемы, в частности - на загадки рока, судьбы человека. В соответствии со своей концепцией, Флоренский так интерпретирует эту проблему: «Трагическая вина - эта не вина личности-ипостаси, а родовой основы ее, она распределяется между всеми членами рода, и более того - народа и человечества. Но чаще всего в жизни люди склонны всю вину рода направить на одну личность-лицо. Лицо может или принять на себя вину рода или отказаться от этой вины» [3,136] . Генеалогическая концепция Флоренского включает в себя еще ряд теоретически и методологически важных идей, о которые говорится в работе (специфика разных видов генеалогий - телесная, духовная (старчество), философская и др.), биографика как особый способ изучения жизни и творчества человека в контексте истории рода и др.). В заключении параграфа говорится об актуальности наследия Флоренского в области генеалогических исследований.

2.3. «Мир как вещь» и «мир как лицо». О типологии и закономерностях исторического развития культуры. Цель данного параграфа - раскрыть основные особенности историко-культурной концепции П.А. Флоренского и роль интересующих нас категорий в ее разработке. Параграф начинается с обзора основных теорий культурно-исторического развития, получивших распространение в XIX - начале XX века: эволюционизма, формационной и — наиболее влиятельной -циклически-волновой, одним из вариантов которой является инверсионная модель (суть которой сводится к наличию двух противоположных ценностных полюсов в культуре, сменяющих друг друга по принципу маятника). Теорию Флоренского можно определить как инверсионную: «есть два пути мысли, два типа мировоззрения, два типа культуры» - эта идея проходит красной нитью через все его историко-культурные построения. В Автореферате для энциклопедического словаря русского библиографического института им. Граната в 1927 году Флоренский так характеризовал основные особенности своих взглядов на историю культуры: «... Руководящая тема культурно-исторических воззрений Флоренского -отрицание культуры как единого во времени и пространстве процесса, с вытекающим отсюда отрицанием эволюции и прогресса культуры. Что же касается до жизни отдельных культур, то Флоренский развивает мысль о подчиненности их ритмически сменяющимся типам культуры средневековой и культуры возрожденческой». В диссертации отмечается, что современные

исследователи иногда критикуют Флоренского за упрощенный характер его культурно-исторических воззрений: например, И.И. Евлампиев пишет: «вся реальность описывается здесь с помощью абсолютно статичной модели двух «миров» - мира божественно-духовного и мира вещно-телесного, из которых второй является «испорченной» копией первого («испорченной» в результате грехопадения) [6,534]. Такая интерпретация Флоренского, как нам представляется, сама является упрощенной. Флоренский говорит не о механическом чередовании двух «миров», а о наличии в культуре двух глубинных, основополагающих традиций мировоззрения, точнее даже -мироощущения, «опытов мира». Каждая конкретная историческая эпоха тяготеет к той или иной традиции, по-новому проявляя ее сущность. Флоренский считает, что ход истории подчиняется универсальным законам жизни: в природе и в духе постоянно взаимодействуют две противоположные стороны - дневная и ночная, женская и мужская, добро и зло, Бог и Дьявол. Анализ текстов Флоренского позволяет выделить наиболее характерные для его языка терминологические пары, характеризующие специфику двух типов мировоззрений: Возрождение -Средневековье; научное - религиозное, аналитическое - синтетическое; рациональное - интуитивное; дневная-ночная; мужское - женское; механистическое - органическое, плоскость - глубина; количество -качество; непрерывность - прерывность (дискретность); предсказуемость -творчество; внутреннее - внешнее; Кант — Платон и др. Особую роль в этом ряду играют термины «вещь — лицо». Один из примеров: «. Философия Ренессанса — философия вещи. Res. Теперь - лицо. Душа - res cogitans. В философии Ренессанса нет места понятию лица...» [1,3(1),363]. Флоренский постоянно возвращается к мысли о том, что вся новоевропейская ренессансная культура - воспринимает мир в категории «вещи». Если обратиться в глубь европейской истории, то к формуле «мир как вещь» тяготеет, по Флоренскому, земное, чувственное мироощущение эгейской культуры («Пращуры любомудрия»), а также период поздней античности (в «Обратной перспективе» Флоренский характеризует росписи домов в Помпеях как выражение поверхностного эпикуреизма, «легковесной буржуазности»). В заключительной части параграфа прослеживается и характеризуется традиция символического миропонимания («мир как лицо») которая, по Флоренскому, берет свое начало в мифопоэтическом сознании древности, сохранившемся и сегодня в народном миропонимании / «Общечеловеческие корни идеализма»/, и далее получает следующее продолжение: платонизм — христианство - романтизм - символизм конца XIX - начала XX вв.

2.4. О смысле религиозного культа. Религиозное возрождение в России начала XX века меньше всего распространялось на область культа, то есть -по определению Флоренского - на «таинства, обряды, богослужение». В религиозной философии тема культа почти не звучала. У современников П.А. Флоренского отношение к обрядовой стороне православной религии было в начале века далеко не однозначным. Многими культ воспринимался

как «рудимент древности», как «придаток веры». Было много и откровенных противников христианских обрядов. Наибольший резонанс в обществе вызвало неприязненное отношение к церковному обряду Л.Н. Толстого, духовный авторитет которого многих сделал его сторонниками.

П.А. Флоренский, будучи сам священником, видел свою задачу в том, чтобы раскрыть смысл культа. «...Много лет положительно мучащая меня мысль: главное место церковной разрухи — невнимание, неразмышление над культом, главная задача современного богословия - изъяснение культа» [3, 49]. Флоренский был убежден, что культ - суть религии и, более того, стержень культуры: «К культу церковному и к его основе и центру -Божественной евхаристии - восходят все святыни жизни, мысли и дела христианского. Из культа исходит все, что затем обмирщается в культуре: философия, наука, формы общественности, искусство. Культ (и его основа -таинство Причащения) есть священная и единственная основа для живой мысли, творчества, общественности...» [ 3,10].

Смысл культа Флоренский видит в одухотворении (освящении, просветлении), оформлении - «обличении» жизни: «Жизнь хочет иметь полноту и облик, она хочет быть наполненной (одушевленной) и облеченной (иметь образ), хочет иметь содержание и форму, душу и тело и притом то и другое во взаимном согласии...» [3,126]. Религиозные обряды — это веками отработанные культурные формы, которые вносят в повседневное течение жизни человека строй и порядок, все основные этапы и стороны жизни возводят до уровня бытийных, превращая их в таинства. Флоренский обращается к различным примерам. Так, похоронный обряд способен тяжелое, беспросветное горе и отчаяние превратить в высокую, светлую печаль. Флоренский комментирует слова священника во время панихиды -«Надгробное рыдание творящее песнь «аллилуйа»...»: это означает, что рыдание, скорбь, горе преобразуется в ликующую песнь Богу, чувства человека одухотворяются, из сферы частного, субъективного возносятся в сферу всеобщего, онтологического, возникает возвышенное и просветленное состояние. В диссертации приводятся строчки из письма Л. Толстого А. Фету, в котором главный в то время критик церковных обрядов, фактически подтверждает их важность и необходимость: «Я недавно приехал к брату, а у него умер ребенок и хоронят. Пришли попы, и розовый гробик и все, как следует. Мы с братом так же,' как и Вы, смотрели на религиозные обряды и, сойдясь вместе, невольно выразили друг другу почти отвращение к обрядности. А потом я подумал: «Ну, а что бы брат сделал, чтобы вынести наконец из дома разлагающееся тело ребенка? Как его вынести? В мешке кучеру вынести? И куда деть, как закопать? Как вообще прилично кончить дело? Лучше нельзя (я, по крайней мере, не придумаю) как с панихидой, ладаном и т.д.? Как самому слабеть и умирать?...». Хочется внешне выразить значительность и важность, торжественность и религиозный ужас перед этим величайшим в жизни каждого человека событием. И я тоже ничего не могу придумать более приличного - и приличного для всех возрастов, всех степеней развития, - как обстановка религиозная...» [13 ,369].

В культе, считает Флоренский, человек обретает целостность, гармонию природно-стихийного, безличного начала в человеке и личного, осмысленного, культурного. В развитии этой темы ощущается скрытый диалог Флоренского с Ницше и Фрейдом. Так же как знаменитые европейские мыслители, Флоренский признает огромную роль бессознательного, инстинктивного в человеке. Для обозначения этого начала Флоренский использует термин «титаническое» / считая его более удачным, чем получивший распространение термин Ницше - «дионисийское» /, а также забытый древнегреческий термин «усия». Титаническое, усийное, начало в человеке, по Флоренскому, безлично - оно вне добра и зла, это природная, стихийная энергия. Оно благо - поскольку является источником жизни, но становится разрушительным орудием зла, если выпустить его на волю, не подчинить организующей силе личного, «аполонического», ипостасного начала, не облечь в форму. «Безликое притязает на место лица, ибо не знает лица, как лица, не способно понять, что есть лицо и что есть оно. Титаническому все представляется как оно само - как истечение Земли, как безликое...», но «человек - не только темное хотение, но и светлый образ; не только стихийный напор, но и просвечивающий в реальности его лик, явно выступающий у святых, художественно показываемый на иконе». Роль «обличения», оформления безличных аффектов человека, по Флоренскому, и призван выполнять культ.

2.5. Категории лик /лицо /личина (маска) в философии искусства П. А. Флоренского. В начале параграфа отмечается важное теоретико-методологическое и историко-культурное значение искусствоведческого наследия Флоренского, дается краткая справка - когда и при каких обстоятельствах, создавались главные искусствоведческие сочинения Флоренского: «Иконостас», «Храмовое действо как синтез искусств», «Моленные иконы Преподобного Сергия», «Обратная перспектива», «Анализ пространства и времени в художественно-изобразительных произведениях» и др. Отмечается, что в работах Флоренского по философии искусства категории лик / лицо / личина (маска) получили наиболее полную разработку. Развернутое толкование данных категорий в художественно-эстетическом контексте содержится в работе «Иконостас». Флоренский фактически разрабатывает типологию художественного образа с точки зрения его духовного содержания.

«Лик», по Флоренскому, художественный образ, который в видимых формах являет полноту духовного смысла, выводит из обыденного, временного и связывает с целостностью бытия, приобщает к Вечности. Такой образ онтологичен: «художник лишь проявляет существующую реальность, а не полагается человеческим произволом» и, как следствие, - каноничен: «художник не свободен в выборе формы: есть некие незримые, недоступные чувственному опыту внутренние скрытые энергии, «силовые поля», которые определяют форму, архитектонику такого образа». Данный тип образа Флоренский характеризует как «напоминательный» - святоотеческое понятие «напоминание» восходит к терминологии античного идеализма и

тождественно платоновскому «припоминанию» как явлению самой идеи в чувственной форме. Флоренский обращается также к понятию «образ нисхождения», содержание которого раскрывается в диссертации / Парные термины «восхождение» - «нисхождение», восходящие к Платону, получат разработку в теории символизма, в первую очередь у В. Иванова. В статье «О границах искусства» Иванов пишет: «В деле создания художественного произведения художник нисходит из сфер, куда он проникает восхождением как духовный человек; отчего можно сказать, что много есть восходящих, но мало умеющих нисходить, то есть истинных художников. Нисхождение - это способность воплотить духовное видение - «сообщение пережитого духовного опыта земным словом» /. В центре внимания Флоренского-искусствоведа находятся проблемы православного искусства, и в первую очередь - иконопись, искусство создания ликов в привычном смысле слова. Флоренский исследует сущность иконы, ее генезис, связь с другими видами религиозного искусства и др. Особое внимание в диссертации уделено проблеме православной аскетики в интерпретации Флоренского. Продолжая учения отцов церкви, Флоренский трактует аскетику как «искусство из искусств», «художество из художеств». Как отмечает В.В. Бычков, внутри самого православия наиболее полно эстетический характер аскетики осознал П.А. Флоренский: аскетика создает не столько «доброго», сколько «прекрасного» человека. В этом ее специфика. Лицо подвижника еще при жизни становится светоносным ликом.

Одна из главных проблем в философии искусства Флоренского - отличие в искусстве образа - «лика» от образа - «личины». В работе отмечается, что эта проблема в XX веке приобрела особо острый характер. Образ - «личина» в трактовке Флоренского, это псевдо-духовный образ - подмена: «есть соблазн принять за духовное, за духовные образы, вместо идей — те мечтания, которые окружают, смущают и прельщают душу, когда перед нею открывается мир иной...» [3,85] Сущность такого образа Флоренский раскрывает в свете православного учения о прелести. «Прелесть», по словам Флоренского есть духовная ловушка, причина которой самообольщение и гордыня. Опасность и тяжкий грех прелести (в христианской аскетике -самое страшное состояние, в которое может впасть человек ) в том, что человек (художник) не осознает его, он мнит себя выразителем духовности: «Прелестные образы будоражат страсть, но опасность - не в страсти, как таковой, а в ее оценке, в принятии ее за нечто, прямо противоположное тому, что она есть на самом деле. И в то же время обычно страсть осознается слабостью, опасностью и грехом и, следовательно, смиряет; прелестная оценивается как достигнутая духовность...Когда грешит обыкновенный человек, он знает, что отдаляется от Бога и прогневляет его; прелестная же душа уходит от Бога с мнением, что она приходит к нему и прогневляет его, думая его обрадовать...» [3,18]. Кроме «псевдо-духовного» образа «личиной», по-Флоренскому, является и откровенно натуралистический образ.

Категорию «лицо» Флоренский считает возможным применить к обозначению такого художественного образа, который выражает внутреннюю сторону вещей достаточно глубоко и правдиво, но не доходит до абсолютной глубины смысла, выражая душу вещей, не раскрывает духовного ядра. Наиболее ярко отличие двух типов образа - «лика» от образа «лица» можно обнаружить при сравнении реалистического портрета и иконы. Художник-портретист может глубоко проникнуть во внутренний мир человека, но его задача показать душу человека в ее земной, подчас глубоко противоречивой ипостаси. Этот образ создается, как писал Флоренский, по законам «типичного, но не идеального восприятия». [3,89]

Размышления Флоренского о разных типах художественного образа, нашедших выражение в категориях лик / лицо / личина (маска), имеет важную теоретико-методологическую значимость, помогает оценить духовное содержание художественного образа.

2.6. «Лицо и лик России»: русская идея в ее символических воплощениях.. Тема России, ее метафизической сущности и исторической судьбы, -,для Флоренского никогда не являлась поводом для отвлеченных философских построений. После известия о кончине Флоренского, отец С. Булгаков писал: «Не умею передать словами то чувство Родины, России, великой и могучей в судьбах своих, при всех грехах и падениях, но и в испытаниях своей избранности, как оно жило в отце Павле. И, разумеется, это было не случайно, что он не выехал за границу...Отец Павел органически не мог и не хотел стать эмигрантом в смысле вольного или невольного отрыва от Родины, и сам он и судьба его есть слава и величие России, хотя вместе с тем и величайшее ее преступление». Есть глубокий смысл в том, что проблема русской идеи - которая уже в то время нередко становилась предметом философских и политических спекуляций - у Флоренского приобретает форму лирико-эпического эссе: его статья «Троице-Сергиева Лавра и Россия» есть одновременно и очень емкое, концептуальное историко-философское сочинение и проникновенная исповедь. Данная статья - еще одно подтверждение главного принципа жизненной философии Флоренского, выраженного в понятии «конкретная метафизика». Троице-Сергиева Лавра для Флоренского стала той духовной вертикалью, которая объединила его личную жизнь и судьбу, историческую судьбу Родины и мировой культуры.

Для Флоренского Лавра есть главный символ - «лицо» России, а Сергий Радонежский - первосимвол - «лик» ее: «Если Дом Преподобного Сергия есть лицо России, явленное мастерством высокого искусства, то основатель ее есть первообраз ее, этого образа России, первоявление России, скажем с Гете, или, обращаясь к родной нашей терминологии, лик ее - лик лица ее, ибо под «ликом» мы разумеем чистейшее явление духовной формы, , освобожденное от всех наслоений и временных оболочек, от всякой шелухи, от всего полуживого и застящего чистые линии ее» [8,162]. В чем же видит Флоренский духовную сущность России, ее идею, явленную в Лавре и ее создателе? Это идея троичности, Троицы. Идею Троицы Флоренский

выводит за рамки богословия и рассматривает ее в общекультурном контексте. Воспринятая у Византии как богословский догмат, идея Троицы в русской истории приобрела особый смысл и значение. Она стала не только объединяющей государственно-политической идеей в период феодальной раздробленности Руси. Благодаря Сергию Радонежскому, идея Троицы была положена в основу культуростроительства. Флоренский считает, что эта идея выразила глубинную тягу русской души к целостности и гармонии. Но так же как и В. Соловьев, Флоренский считал, что национальная идея есть не готовая данность, а задание. В реальной жизни она реализуется в идеальных представителях народа - святых. Флоренский подчеркивал, что культурная миссия святого на Руси - являть Смысл, задавать духовные ориентиры культуре, как это делал Сергий Радонежский. Созданная Сергием Лавра, отмечает Флоренский, это не только духовный, но и культурный центр страны.

Заключение. В заключение диссертационной работы говорится о том, что искания Флоренского можно рассматривать как одно из наиболее значительных выражений определенной парадигмы философско-культурологического мышления XX века, связанной с поисками целостного миропонимания. В России у ее истоков стояли философы русского духовного Ренессанса, затем она нашла продолжение в творчестве плеяды русских мыслителей 20-х годов - М. Бахтина, А. Мейера, А. Ухтомского, Л. Выготского, М. Пришвина и др. В рамках данной парадигмы категории лик / лицо / личина (маска) могут рассматриваться как основополагающие. Обращение к данным категориям, углубление в их смыслы, позволяет понять и выразить сущность наиболее важной для развития культуры тенденции в философско-культурологической мысли XX в.

1. Флоренский П.А., священник. Сочинения в 4-х томах. - М., 2000.

2. Флоренский П.А. священник. Собрание сочинений. Философия культа. - М., 2004.

3. Священник Павел Флоренский. Избранные труды по искусству,- М., 1996.

4. Священник П. Флоренский. Детям моим... - М., 1992.

5. Генисаретский О.И. Пространственность в иконологии и эстетике священника Павла Флоренского // Флоренский П.А., священник. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. — М., 2000. история и философия искусства

6. Евлампиев И.И. История русской философии. - М.,2002

7. Иванов В. И. Родное и вселенское. - М., 1994.

8. Исупов К.Г. Житие и миросозерцание Павла Флоренского.// Павел Флоренский. Оправдание Космоса. - СПб., 1994.

9. Исупов К.Г. Павел Флоренский: наследие и наследники. // Флоренский: pro et contra. - СПб., 1996.

10. Розанов В. Религия и культура. — М., 2001.

11. Хоружий С.С. О старом и новом. - СПб., 2000.

12. Хоружий С.С. Миросозерцание Флоренского. - Томск, 1999.

13. Янин И.Т. Из русской мысли о России. - Калининград, 2002

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Сямина О.В. Символическая концепция культуры // Культурологические исследования. Направления, школы, проблемы. - Санкт-Петербург, 1998. -С. 185-188.

2. Сямина О.В. О понятиях «лицо» и «вещь» в культурологии священника Павла Флоренского // Проблемы изучения русской литературы и традиции отечественной православной педагогики. Сборник материалов. - Тольятти, 1996. - С. 51-65.

3. Сямина О.В. «Какой в истории час?...». Об итогах культуры уходящего века. // Пространство культуры и встречи в нем. Материалы конференции. -Тольятти, 2000. - С.4 -14.

4. Сямина О.В. Категории «лик-лицо-маска» в философии искусства Павла Флоренского // Пространство культуры и встречи в нем. Материалы конференции. - Тольятти, 2000. - С. 86-98.

5. Сямина О.В. Генеалогические исследования П.А. Флоренского и проблемы социально-культурного становления ребенка // Психолого-педагогические аспекты социального развития детей дошкольного возраста. Материалы Всероссийской научной конференции. — Тольятти. 2003. - С. 320323.

6. Сямина О.В. Образование от образа. К проблеме взаимосвязи культуры и образования // Художественное образование в высшей школе: опыт, проблемы, перспективы. Материалы научно-практической конференции. — Тольятти, 2004. - С. 114 -120.

7. Сямина О.В. «Между Соловками и Парижем...» О судьбе П. Флоренского после революции // Художественное образование в высшей школе. Материалы научно-практической конференции. — Тольятти, 2004. С132-139.

Отпечатано с готового оригинал-макета в ЦНИТ «АСТЕРИОН» Заказ № 178. Подписано в печать 30.06.2006 г. Бумага офсетная. Формат 60х841/1б. Объем 1,5 п. л. Тираж 120 экз. Санкт-Петербург, 191015, а/я 83, (812) 275-73-00,970-35-70. а51епоп@ asterion.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Сямина, Ольга Васильевна

Введение.

Глава I. Категории «лик / лицо / личина (маска)» в символической философии П.А. Флоренского.

1.1. Основные принципы символического миропонимания Флоренского, специфика его мышления и терминологии.

1.2. Семантика категорий «лик / лицо/личина (маска)».

Глава II. Проблемы теории и истории культуры в категориях «лик / лицо / личина/ (маска)».

2.1. «Наука о лице». «Лицо» как предмет «культурознания».

2.2. Метафизика рода: генеалогическая концепция Флоренского.

2.3. «Мир как вещь» и «мир как лицо»: о типологии и закономерностях исторического развития культуры.

2.4. О смысле религиозного культа

2.5. Категории «лик / лицо / личина (маска)» в философии искусства Флоренского.

2.6. «Лик» и «лицо» России: русская идея в ее символических воплощениях.

Введение диссертации2006 год, автореферат по культурологии, Сямина, Ольга Васильевна

В диссертации раскрывается содержание и специфика категорий «лик / лицо / личина (маска)» в философии выдающегося русского религиозного мыслителя и ученого Павла Александровича Флоренского, выявляется и анализируется роль данных категорий в разработке Флоренским важнейших проблем теории и истории культуры.

Актуальность темы исследования

Конечная причина острейших социальных и экзистенциальных проблем нашего времени - утрата культурой духовных оснований и ориентиров. Современный культурный процесс характеризуется нравственным и эстетическим релятивизмом; подлинные духовные ценности часто заменяются их имитациями, поверхностная «горизонталь» в системе потребностей человека преобладает над «вертикалью» духовного роста.

Важнейшим ресурсом, способствующим активизации «вертикали» культуры, является освоение наследия отечественной религиозной философии конца XIX - начала XX века. Павел Александрович Флоренский -один из наиболее глубоких и проницательных мыслителей русского духовного Ренессанса. Флоренский понимал неизбежность трагических последствий бездуховного пути культуры, итогом которого становится отчуждение человека от собственной сущности: «Личность человеческая стала себе трансцендентной, лицо отщепилось от лика, лик перестал высвечивать в лице и чрез лицо; личность затерялась в себе, стала потерянной и растерянной.» [5,111].

П.А. Флоренский был убежден, что развитие культуры возможно только при опоре на Высшие, Абсолютные ценности: «Человек есть живое единство бесконечности и конечности, вечности и временности.» [5, 59]. Смысл жизни Флоренский видел в духовном совершенствовании, преображении человека; установка сознания на временных, сиюминутных ценностях - ценностях потребления и эгоистического самоутверждения, приводит, убеждал он, к внутреннему распаду и деградации личности и, в конечном счете, - к самоуничтожению.

Свою миссию - религиозного мыслителя и ученого - П.А. Флоренский видел в разработке принципов целостного или - символического -миропонимания, синтезирующего духовный опыт прошлого, в первую очередь православия, и достижения современного научного знания.

Символическая концепция мира, человека и культуры П.А. Флоренского находит выражение в ансамбле специфических категорий, среди которых основополагающую роль играют «лик / лицо / личина (маска)». Анализ содержания данных категорий позволяет глубже проникнуть в мировоззрение Флоренского, выявить генезис, базовые мыслительные традиции, которые в нем синтезированы, осмыслить духовные причины многих социальных и культурных проблем сегодняшнего дня.

Цель исследования - раскрыть семантику категорий «лик / лицо / личина (маска)» в символической философии П. А. Флоренского, сквозь призму данных категорий выявить и проанализировать основные проблемы культурологии Флоренского.

Задачи:

- раскрыть основные принципы символического миросозерцания Флоренского, получившего концептуальное выражение в его философском проекте «конкретная метафизика»;

- охарактеризовать своеобразие мышления Флоренского, специфику его терминологии;

- проанализировать содержание категорий «лик / лицо / личина (маска)» во взаимосвязи с другими базовыми категориями символической философии Флоренского; выявить основные религиозно-философские, художественно -эстетические традиции, а также научные концепции, которые определяют семантику данных категорий;

- выделить и проанализировать основные темы и проблемы культурологии Флоренского, определить роль в их разработке категорий «лик /лицо / личина (маска)»;

- показать значимость и актуальность проблем, поднимаемых Флоренским в его культурологической концепции.

Степень разработанности проблемы

История осмысления феномена Флоренского берет свое начало с серии статей-рецензий на книгу «Столп и утверждение истины», ставшей в 1914 году «философской сенсацией Серебряного века» [117,3]. Книга вызвала живой отклик как представителей академического богословия -епископа Феодора (Е. Поздеевский), С. Глаголева, архимандрита Никанора (Н. Кудрявцев) и др., так и философов - Е. Трубецкого, Н. Бердяева, Б. Яковенко, В. Розанова и др. Библиографию о Флоренском сегодня невозможно представить без таких известных сочинений первой половины XX века как «История русской философии» В. Зеньковского, «История русской философии» Н. Лосского, «Пути русского богословия» Г. Флоровского, «Очерки по истории русской философской и общественной мысли» С. Левицкого, «Русская идея» Н. Бердяева, «Священник о. Павел Флоренский» С. Булгакова, «Об о. Павле Флоренском» С. Фуделя и др. В работах современников Флоренского акцент делается на проблеме взаимосвязи его философии с традиционным православием, а также роли и места Флоренского в русской религиозной философии.

Во второй половине XX столетия возрождение интереса к наследию П.А. Флоренского связано с публикацией в 1967 году статьи «Обратная перспектива». Концепция пространства Флоренского вдохновила тогда многих ученых и в значительной степени определила методологию культурологических и искусствоведческих исследований. Всестороннее изучение Флоренского начинается с 1985 года. За 20 лет были опубликованы и введены в научный оборот все основные сочинения Флоренского. Подготовка к печати и комментирование архивных текстов осуществлялись ведущими российскими учеными, в первую очередь - игуменом Андроником (А. Трубачевым) - внуком П.А. Флоренского и одним из наиболее значительных его исследователей. В 90-е годы вышли в свет научные монографии С. Хоружего - «Миросозерцание Флоренского» (Томск, 1999), В. Бычкова «Эстетический лик бытия: Умозрение Павла Флоренского» (М., 1990), игумена Андроника (А. Трубачева) «Теодицея и антроподицея в творчестве П. Флоренского» (Томск, 1998), С. Половинкина «П.А. Флоренский: Логос против Хаоса» (М., 1988). Важная роль в актуализации и осмыслении наследия П.А. Флоренского принадлежит изданиям Русского христианского гуманитарного института, подготовленным под руководством К. Исупова - «Павел Флоренский. Оправдание Космоса» (СПб., 1994); «П.А. Флоренский: pro et contra» (СПб., 1996) и др. Во всех наиболее значительных современных исследованиях, посвященных феномену русской религиозной философии, русской духовности, авторы, как правило, обращаются к наследию П. Флоренского: книги и статьи С. Аверинцева, А. Лосева, С. Хоружего, В. Бычкова, К. Исупова, Д. Лихачева, А. Королькова, А. Замалеева, А. Гулыги и др. Характерной тенденцией последних лет является расширение спектра исследовательских проблем и изменение подходов к изучению универсального наследия П.А.Флоренского - все чаще появляются работы, содержащие развитие его идей. Так, например, в работах О. Генисаретского концепция пространственное™ Флоренского анализируется как определенная «научно-исследовательская программа», кардинально меняющая методологические установки многих областей современной науки: искусствоведения, культурологии, архитектуры и дизайна, математического и экспериментального естествознания и др. В ситуации все более усиливающихся синтетических и интегративных тенденций современности, многих ученых сегодня привлекает идея прочтения философии всеединства - и в частности, философии П.А. Флоренского - как своеобразной логико-философской методологии / В. Моисеев. Логика всеединства» (М., 2002), В. Акулинин Философия всеединства» (Новосибирск, 1990), Т. Григорьева «Дао и Логос: Встреча культур» (М., 1992) и др. /. В последние годы активно развивается еще одно важное направление исследований - сопоставление философских взглядов Флоренского и других мыслителей, как русских (Бердяев, Розанов, Ильин, Вернадский, Ухтомский, Бахтин, Пришвин, Булгаков и др.), так и европейских (Хайдеггер, Марсель, Кассирер, Гуссерль, Гадамер, Штейнер и др.). Особенно перспективным и значимым можно считать сравнительное изучение онтологии Флоренского и Хайдеггера (эта проблема заявлена в работах А. Михайлова и В. Бибихина).

Одной из актуальных задач в освоении наследия П.А. Флоренского сегодня является изучение языка его философии, специфики и содержания терминологии. Как отмечает К. Исупов, «задачей современных историков философии является создание Словаря терминов Флоренского. «Плывущая» семантика терминов-символов Флоренского - одна из причин затрудненности диалога его с современниками. Словарь терминов Флоренского (на фоне основных рабочих языков богословия, философии и эстетики XX века и в перспективе ведущих к нему традиций) смог бы прояснить центральные парадигмы мышления философа и гипотетически установить те уровни усвоения его наследия, какие казались достаточными для первых рецензентов «Столпа.», и которые мнятся адекватными сегодняшнему взгляду» [118,27]. Анализ разнообразных исследований, посвященных философии П.А. Флоренского, показывает, что в таком ключе терминология Флоренского рассматривается редко. В полной мере это положение относится к категориям «лик / лицо / личина (маска)»: многие авторы подчеркивают важную роль данных терминов в «символическом Космосе» П.А. Флоренского, нередко исследователи сами обращаются к ним, размышляя о философии и личности Флоренского - но предметом целенаправленного анализа в философско-культурологическом аспекте эти категории еще не являлись.

Теоретическая и методологическая основа исследования

Можно утверждать, что основные теоретико-методологические предпосылки данного исследования содержатся в философии самого П.А. Флоренского, а также в тех близких ему философских концепциях, в которых признается онтологический статус языка (герменевтика, феноменология, экзистенциализм и др.) В работе «Наука как символическое описание» Флоренский формулирует свой исходный теоретико-методологический тезис: «Наука (философия) - есть язык». Это значит, что границы каждой философской (мировоззренческой) системы определяются смысловыми границами ее языка, ее логики и терминологии. Эта идея стала отправной точкой данного исследования.

Анализируя содержание категорий лик / лицо / личина (маска), мы руководствовались еще одной чрезвычайно важной теоретико-методологической идеей Флоренского (которая, в свою очередь, была воспринята им у Гумбольдта, Потебни и др.) - идеей антиномизма языка, слова. Согласно этой идее, язык представляет собой «подвижное равновесие» двух начал: всеобщего, «монументального» и индивидуального, глубоко личного. С одной стороны язык является «достоянием народа», незыблемым хранилищем культурно-исторических смыслов, исторической традиции, с другой - непосредственным выражением «личного запроса каждого, им пользующегося». Наибольшая напряженность словесной антиномичности, по Флоренскому, содержится в термине («культивированное слово»). Цель науки и философии Флоренский видит в том, чтобы «закалить» эту антиномичность, другими словами - выявить максимально в слове обе составляющих смысла.

Важную роль в определении подходов к раскрытию темы оказали работы тех современных отечественных исследователей, которые рассматривают творчество П.А. Флоренского как одно из ярких проявлений специфики русской религиозно-философской традиции, русской духовности. Так в исследовательской программе С. Хоружего содержится важная теоретикометодологическая идея: изучая конкретные явления и отдельные темы, прояснить генезис, типологию и структуру русского философского мышления в Большом контексте, который ученый определяет как «восточнохристианский православный дискурс в универсуме европейского разума» [242,9]. В серии фундаментальных работ В. Бычкова выявляется роль и специфика художественно - эстетического начала в византийско-русской культуре, в том числе - на примере Флоренского - в русском религиозно - философском мышлении.

Теоретической основой исследования явился достаточно широкий круг религиозно-философских, культурологических, искусствоведческих и др. сочинений, содержание которых связано с проблемой диссертации. В первую очередь следует назвать работы, посвященные осмыслению категории «символ» и символизму как миропониманию. Следуя концепции Флоренского о символизме как универсальной историко-культурной традиции (платонизм - восточное христианство - Гете - немецкий романтизм - «философия жизни» и др.), мы стремились эту традицию проследить и осмыслить, обращаясь к первоисточникам, а также к наиболее значительным современным исследованиям. Это тексты Платона и неоплатоников, произведения Ф. Ницше, О. Шпенглера, В. Иванова, А. Лосева, А. Тахо-Годи и др., посвященные античному символизму; сочинения византийских и древнерусских христианских мыслителей - Псевдо-Дионисия Ареопагита, Иоанна Дамаскина, Феодора Студита, Симеона Нового Богослова, Григория Паламы, Иосифа Волоцкого, Максима Грека и др., а также исследования В. Бычкова, С. Аверинцева, И. Концевича, Д. Лихачева, Л. Успенского, С. Хоружего, свящ. О. Климкова и др.; различные материалы и исследования, посвященные проблеме «первофеномена» основополагающему в учении Гете (К. Свасьян, В. Иванов, А. Белый и др.); философско-эстетическое наследие немецкого романтизма; значительный свод сочинений, связанный с философией всеединства (первоисточники и современные исследования - В. Акулинин, В. Моисеев, А.Гулыга и др.); теоретические и художественно-критические статьи русских символистов (М. Волошин, В. Иванов, А. Белый, К. Маковский, П. Муратов, Д. Мережковский и др.), а также многочисленные современные исследования, посвященные символизму как художественно-философскому движению конца XIX - начала XX века (З.Минц, А. Пайман, Г.Стернин, Д.Сарабьянов, И.Гарин и др.); сочинения европейских мыслителей XX века, чьи идеи развивались в русле символизма: Э. Кассирер, К.-Г. Юнг, Э. Панофски, Г.-X. Гадамер, М. Хайдеггер, Г. Марсель и др.

Вторая группа теоретических источников отражает основные темы и проблемы культурологии Флоренского: это исследования, посвященные проблеме предмета и специфики культурологического знания (В. Дильтей, Г. Риккерт, В. Виндельбанд, М. Бахтин и др.); проблемам генеалогии, историко-культурной преемственности (И. Аксаков, JI. Савелов, А. Хомяков и др.); проблемам типологии культуры и культурной динамики (О.Шпенглер, П. Сорокин, М.Каган, Ю.Лотман и др.), религиозным аспектам культуры и искусства (сочинения представителей русского духовного Ренессанса, книги и статьи современных авторов - В.Бычков, А. Корольков, А.Казин, О.Николаева, О Седакова, Г.Померанц, Б.Раушенбах и др.);; книги и статьи, в которых авторы стремятся осмыслить сущность русской идеи, своеобразие русской ментальности, место России в мировой истории (В.Соловьев, Н.Бердяев, В. Иванов, Г. Федотов, И. Ильин, Д. Лихачев, В. Распутин и др.)

Объект исследования

Философско-культурологическое наследие П.А. Флоренского в исторической перспективе символизма как общекультурной и, в особенности, религиозно-философской традиции.

Предмет исследования

Категории «лик / лицо / личина (маска)» в философии и культурологии П.А. Флоренского.

Гипотеза

Интерес к теме возник в ходе освоения наследия русской культуры Серебряного века: стало очевидно, что сквозь призму образов-понятий «лик», «лиц» и «маска» осмысляли мир многие деятели культуры той эпохи. Этот мотив ярко выражен в символистской поэзии (характерный пример -творчество А.Блока, А. Белого, В. Иванова) и изобразительном искусстве (К.Сомов, С.Судейкин, А.Головин, М.Врубель, М. Нестеров и др.). В русской художественной критике размышления о «ликах», «лицах» и «масках» встречаются повсеместно: М. Волошин, А. Белый, В Иванов, А. Бенуа, П. Муратов, Н. Евреинов, К. Маковский, Д. Мережковский и др. В дневниковой записи 1909 г. М. Волошина содержится симптоматичная для мироощущения того времени запись: «В лике - высшая тайна.». Внутренним импульсом к исследованию стало предположение, что в данных словах-символах содержатся важные и чрезвычайно актуальные сегодня мировоззренческие смыслы.

Научная новизна исследования

Впервые основополагающие термины П.А. Флоренского лик / лицо / личина (маска) стали предметом философско-культурологического анализа. В диссертации уточнена их специфика как категорий-символов, которые выражают синтетический - «рационально-интуитивный» - способ мышления Флоренского (в научной литературе статус данных категорий до сих пор строго не определен, чаще всего они характеризуются как «понятия» или «образы-понятия»). Выявлены и проанализированы основные культурно-исторические компоненты семантики данных категорий: определяющая роль восточнохристианского дискурса (в контексте которого данные категории выступают как триада); религиозно-мифологическая концепция платонизма, трактованного сквозь призму христианства (отождествление «лика» с «идеей» Платона, «энтелехией» и «формой» Аристотеля); особое значение Гете в «мироощущении и мировоззрении» Флоренского (тождество «лика» и «первофеномена»); влияние философских и научных концепций Нового времени: персонализма (терминологическая пара «лицо / личность» - «вещь»; «философии жизни» («лицо» - «энергия», «жизнь» и др.), математических идей («лик» - «инвариант» и др.). Данные категории позволили выявить и проанализировать основные темы и проблемы культурологии П.А. Флоренского: его понимание предмета культурологического знания, концепцию рода и религиозного культа, модель культурно-исторического развития и типологию художественного образа, трактовку Флоренским русской идеи.

Теоретическая значимость исследования

Произведенный анализ семантики категорий «лик / лицо / личина (маска)» позволяет глубже осмыслить «фундаментальные парадигмы мышления П.А. Флоренского», осознать основополагающую роль и богатые эвристические возможности данных категорий в разработке проблем теории и истории культуры; показать актуальность идей П.А. Флоренского в ситуации поиска духовных оснований развития современной культуры.

Практическая значимость исследования Материалы диссертации могут найти применение при разработке содержания различных гуманитарных курсов: истории и теории культуры, истории философии, культурологии, эстетики, истории искусства, мировой художественной культуры и др. Они также будут полезны для определения стратегии культурной и образовательной политики России.

Апробация исследования

Основные положения диссертации были представлены на семинарах и конференциях: Всероссийское совещание-семинар «Проблемы преподавания МХК в педагогическом вузе» (Ленинград, 1990); методологический семинар по теории и истории художественной культуры (РГПУ им.А.И.Герцена, 1991); Всероссийская научно - практическая конференция «Духовно-нравственные традиции российской педагогики» (Тольятти-Самара, 1996); конференция «Пространство культуры и встречи в нем» (Тольятти, 2001); Всероссийская конференция «Психолого-педагогические проблемы социального развития дошкольников» (Тольятти,2003'); Всероссийская научно-практическая конференция «Художественное образование в высшей школе: опыт, проблемы, перспективы» (Тольятти 2004); обсуждались на заседаниях регулярного культурологического семинара, на кафедре художественной культуры Тольяттинского государственного университета и на заседании кафедры теории и истории культуры РГПУ им. А.И. Герцена. Материалы диссертационной работы привлекаются автором на лекциях и семинарских занятиях, на их основе разработан спецкурс «Искусствоведческое наследие П. А. Флоренского» для студентов факультета изобразительного искусства Тольяттинского государственного университета.

Положения, выносимые на защиту:

- насущной задачей философии и культурологии сегодня является обоснование определяющей роли духовно - нравственного фактора в бытии человека и разработка соответствующих стратегий его культурного развития. Поиски духовных оснований культуры делают чрезвычайно актуальным наследие русской религиозной философии конца XIX- начала XX века. Вдумчивое и заинтересованное освоение этого наследия позволяет найти ответы на многие злободневные проблемы сегодняшнего дня;

- П.А. Флоренский является создателем своеобразной символической концепции мира, человека и культуры. Глубокий религиозный мыслитель и разносторонний ученый, в своих поисках целостного (символического) мировоззрения, Флоренский стремился органически соединить многовековые духовно-религиозные традиции греко-византийской культуры с достижениями современного ему естественнонаучного и гуманитарного знания;

- Концепция Флоренского находит выражение в ансамбле специфических категорий: символ, идея, род, форма, энтелехия, микро -макрокосм, слово, имя, образ, икона, ипостась, явление, личность, энергия, первофеномен, творчество, тайна, жизнь, пространство, дискретность, инвариант и др. Эти категории, аккумулируя в себе богатейшие традиции религиозной и научной мысли, чаще всего не поддаются однозначным определениям, их содержание во многом определяется конкретным контекстом. Категории Флоренского фактически представляют собой многозначные, емкие по смыслу символы;

- лик / лицо / личина (маска) - фундаментальные категории-символы философии П.А. Флоренского. Можно без преувеличения сказать, что они определяют мировосприятие Флоренского, лежат в основе всех его философских построений. Анализ семантики данных категорий выявляет основные парадигмы мышления Флоренского, синтезирующего традиции античного идеализма (лик - идея - энтелехия - форма), восточного христианства (лик /лицо /личина как триада; лик - Божий лик - икона - имя

- образ и др.; лицо - ипостась, слово и др ).; философии и науки Нового времени и XX века (лик - первофеномен - инвариант - тип; лицо - личность

- индивидуальность и др.);

- особую роль категории лик / лицо / личина (маска) играют в разработке Флоренским ряда важных культурологических проблем: специфика предмета и методов наук о культуре (в концепции Флоренского - «наук о лице»); культурфилософские проблемы генеалогии (духовное единство рода, человек как «лик» - «лицо» - «ипостась» родовой сущности); типология и историческая динамика культуры (историко-культурный процесс как ритмическая смена двух основных типов культуры - религиозно

- символической («мир как лицо») и рационалистической («мир как вещь»); смысл религиозного культа (культ как способ одухотворения -«обличения» всех сфер жизнедеятельности человека); проблемы типологии художественного образа с точки зрения духовного содержания (образ - «лик», образ - «лицо», образ - «личина»); сущность русской идеи и ее символические проявления («лики» и «лица» России);

Структура диссертации

Работа состоит из введения, двух глав (первая - из двух, вторая - из шести параграфов), заключения, списка научных источников (251).

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Сямина О.В. Символическая концепция культуры // Культурологические исследования. Направления, школы, проблемы. - Санкт-Петербург, 1998.-С. 185-188.

2. Сямина О.В. О понятиях «лицо» и «вещь» в культурологии священника Павла Флоренского // Проблемы изучения русской литературы и традиции отечественной православной педагогики. Сборник материалов. - Тольятти, 1996.-С.51-65.

3. Сямина О.В. «Какой в истории час?.». Об итогах культуры уходящего века. // Пространство культуры и встречи в нем. Материалы конференции. -Тольятти, 2000.-С.4-14.

4. Сямина О.В. Категории «лик-лицо-маска» в философии искусства Павла Флоренского // Пространство культуры и встречи в нем. Материалы конференции. - Тольятти, 2000.- С.86-98.

5. Сямина О.В. Генеалогические исследования П.А. Флоренского и проблемы социально-культурного становления ребенка // Психолого-педагогические аспекты социального развития детей дошкольного возраста. Материалы Всероссийской научной конференции. - Тольятти. 2003.- С.320-323.

6. Сямина О.В. Образование от образа. К проблеме взаимосвязи культуры и образования // Художественное образование в высшей школе: опыт, проблемы, перспективы. Материалы научно-практической конференции. - Тольятти, 2004.-С.114-120.

7. Сямина О.В. «Между Соловками и Парижем.» О судьбе П. Флоренского после революции // Художественное образование в высшей школе. Материалы научно-практической конференции. - Тольятти, 2004.-С.132-139.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Категории "лик /лицо/ личина (маска)" в культурологии П.А. Флоренского"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В год своей гибели в 1937 году П.А. Флоренский писал: «.Я предпочел бы оставаться со своими мыслями в уединении. Неуверен даже, что восприняло бы их будущее, то есть у будущего, когда оно подойдет к тому же, будет и свой язык, и свой способ подхода. В конце концов, таю радость в мысли, что когда будущее с другого конца подойдет к тому же, то скажут: оказывается, в 1937 году уже такой-то N высказывал те же мысли, но на старомодном для нас языке. Удивительно, как тогда могли додуматься до наших мыслей.» [11,134]. Изучение основных идей П.А. Флоренского обнаруживает справедливость его предвидения: действительно многие идеи Флоренского сегодня получают выражение и развитие на языке герменевтики, синергетики, семиотики, феноменологии, вероятностных моделей языка и мышления и др. Хотелось бы заметить, что именно в этой плоскости лежит сегодня наиболее перспективный и продуктивный пласт для научных изысканий: важно не столько ретроспективное изучение наследия П.А. Флоренского, сколько сравнительно-сопоставительный анализ идей Флоренского с идеями и концепциями, получившими выражение на языках философии и науки XX столетия. Это позволит лучше понять и оценить силу научных и философских прозрений самого Флоренского, а также лучше осознать основные тенденции в развитии культуры XX века.

В современной науке основные тенденции в культуре XX века чаще всего связывают с противостоянием двух парадигм мышления, которые, в соответствии с утвердившейся терминологией, обозначают как «классический» и «не-классичёский» «идеалы рациональности». Но более правильной нам представляется точка зрения тех ученых [162], которые обосновывают наличие трех основных парадигм: «классической» (новоевропейский рационализм), «не-классической» (точнее, антиклассической» - модернизм, постмодернизм) и третьей, которая на языке П.А. Флоренского определена как «символическое» или «целостное» мировоззрение

Охарактеризуем кратко основные принципы обозначенных выше направлений:

1. «Классическая» парадигма основывается на философии субъективизма (индивидуалистический субъективизм). Как следствие «самодовлеющего» субъективизма, окружающая реальность здесь предстает как «мир объектов». Это мышление дуалистично, внешнее и внутреннее противопоставлены друг другу, по словам Г Флоровского, человек ощущает себя в «монадическом затворе», это культура «принципиального и безысходного одиночества» (М.М. Бахтин). Классический тип мышления рационалистичен, по -преимуществу. Смысл понимается абстрактно и представляется общезначимым: «Бытием в истинном смысле обладает не этот человек, который вот сейчас сидит на концерте, или умирает в больнице, или едет из лесу с дровами, или влюблен, или трудится над научной проблемой, или торопится со службы домой, или задумывает дипломатический шаг, или обманывает своего приятеля, - истинным бытием обладает лишь человек вообще, или в лучшем случае, «классовый человек»» [223,141].

Данная парадигма мышления у Флоренского находит выражение в категории «вещь».

2. Вторая - «не-классическая» парадигма чаще всего связывается с движением модернизма и постмодернизма. На первый взгляд она является оппозицией классическому типу мышления - ее представители постоянно заявляют о необходимости «деконструкции» новоевропейской картины мира. Но эта «деконструкция» осуществляется, в первую очередь, за счет «смерти субъекта», «деконструкции Я». При всем внешнем радикальном различии, этот тип сознания является «изнанкой», «двойником», а точнее -логическим продолжением отвлеченного рационализма Нового времени.

В работах 20-х годов («Анализ пространство и времени в художественно-изобразительных произведениях», «Наука как символическое описание» и др.) П.А. Флоренский значительное внимание уделяет анализу модернистских тенденций в культуре, которые в то время все более настойчиво о себе заявляли. Флоренский видел в этом типе культуры тенденцию к «стиранию» субъекта вообще (по словам С. Аверинцева, «гуманитарией без человека»). «Из восприятия мира «искореняется все «вечное и ценное», а погоня за случайными ракурсами и рефлексами вырождается в вечное томление духа, падающего в пустоте». Вполне логично было бы в крайнем случае «взять вещь в ее собственных отношениях и действительно устранить себя», - думает П.А. Флоренский.

В анализе поэтики («поэтика методичного и тотального расчленения») знакового для модернистской линии культуры XX века романа Д. Джойса «Улисс» С. Хоружий убедительно показал процесс художественной деконструкции героя, в ходе которого «совершается антропологическое открытие, открытие нового подхода к человеку и нового образа человека» -человека без лица. Безличный, деперсонализированный человек пришел на смену «самодовлеющему субъективизму», эгоцентрическому «Я».

В анти-классической культурной парадигме «лицу», а тем более «лику» места не остается, главной категорией этого миропонимания становится маска без лица - «личина».

3. В стороне от первых двух, без шумных деклараций и риторики, с начала 20 века начал оформляться и получил развитие еще один - третий путь культуры. Если говорить об отечественной традиции, то у его истоков стояли философы русского религиозного Ренессанса начала XX века. Далее эта линия была продолжена плеядой ученых и философов 20-х годов. «В историческом плане речь идет о своего рода русской Атлантиде в истории гуманизма и гуманитарных наук, которая была обозначена Ф.Ф. Зелинским, в самый момент своего зарождения (в 1919 г.), в качестве «славянского», или третьего Ренессанса. М. Бахтин, А. Мейер, А. Ухтомский, Л. Пумпянский, М. Каган, Л. Выготский, Д. Чижевский. П. Бицилли, Н. Бахтин, А. Лосев, Г. Федотов, П. Сорокин, А. Любищев, И. Соллертинский, О. Фрейденберг, Б. Яворский, прот. Г. Флоровский, М. Юдина, О. Мандельштам, Б. Пастернак, М. Пришвин, С. Дурылин, в какой-то мере «поздние» о. П. Флоренский, Ф. Степун, Н. Бердяев, Г. Шпет, С. Франк и многие другие.Здесь было и как-то по-своему состоялось какое-то существенное новое осознание и осмысление мира, истории, действительности - «направление видения конкретного». Речь идет о положительном преодолении идеалистической метафизики, или «классического идеала рациональности», с одной стороны, и альтернативно-обратного ей, антиклассического, или де-конструктивного, «модернизма» XX века, ориентированного на свободу-как-ничто, то есть на двойника и изнанку самого отрицаемого просветительски-гуманистического Разума, во всех дискурсивных практиках современности и «постсовременности».». [223,134]. Разделяя точку зрения автора в общей концепции, не соглашаемся с оценкой места П.А. Флоренского в данной генерации мыслителей и ученых - «в какой-то мере». С нашей точки зрения, место П.А. Флоренского в отечественном «направлении видения конкретного» одно из главных. Основополагающие идеи «конкретной философии» начала века и 20-х годов будут продолжены в отечественной философии культуры второй половины XX века (М. Бахтин, А. Лосев, М. Мамардашвили, В. Библер, Г. Гачев и др.).

В.Л. Махлин справедливо отмечает, что именно с третьей парадигмой -«направлением видения конкретного» - следует связывать перспективы развития культуры, на нее «в принципе ориентировано как «житейское», так и «научное» сознание-мышление-речь людей» конца XX - начала XXI века.

Основная тенденция мысли в рамках третьего направления - «введение человеческой меры в научное описание опыта», преобразование «абстрактно-объективистской науки» в науку новую - которая включала бы в себя «активное понимание активной личности» [143,140]. Как писал А.

Ухтомский: «Теперь предстоит сделать еще шаг и еще новый сдвиг. Нам надо из самоудовлетворенных в своей логике теорий о человеке выйти к самому человеку во всей его жизненной конкретности и реальности, поставить доминанту на живое лицо, в каждом отдельном случае единственное, данное нам в жизни только раз, и никогда не повторимое, ничем не заменимое. Наше время живет муками рождения этого нового метода. Он оплодотворит нашу жизнь, и мысль стократно более, чем его прототип — метод Коперника" [223,144].

В свете вышесказанного, можно сделать следующий вывод: философско-культурологический проект Павла Александровича Флоренского, основное содержание которого находит выражение в категориях-символах «лик / лицо / личина (маска)», сегодня представляет собой живое, остроактуальное наследие, а обращение к данным категориям в контексте современной действительности позволяет осмыслить и выразить сущность основных культурных тенденций и процессов.

Список научной литературыСямина, Ольга Васильевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Флоренский П.А., священник. Сочинения. В 4 т. - М., 2000.

2. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. Т.1 (часть 1,2) М., 1990.

3. Флоренский П.А. У водоразделов мысли (черты конкретной метафизики). Т.2. М., 1990.

4. Флоренский П.А., священник. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. М., 2000.

5. Флоренский П.А., священник. Философия культа (опыт православной антроподицеи). М., 2004.

6. Флоренский П., священник. Из богословского наследия // Богословские труды., Сб. 17,1977.

7. Флоренский П.А. Автобиография // Наше наследие. М., № 1,1988.

8. Флоренский П.А. Ближе к жизни мира // Советская культура, 3 ноября, 1988.

9. Флоренский П.А. Автореферат // Вопросы философии, № 12,1988. Ю.Флоренский П.А. «Особенное». Из воспоминаний Флоренского. М.,1990.

10. Флоренский П. Христианство и культура. М., 2001.

11. Переписка князя Евгения Николаевича Трубецкого и священника Павла Флоренского // Вопросы философии. М., № 12,1989.

12. Переписка священника Павла Александровича Флоренского сосвященником Сергием Николаевичем Булгаковым. Томск, 2001.

13. Переписка П.А. Флоренского с Андреем Белым // Контекст. Литературно-теоретические исследования М., 1991.

14. Переписка П.А. Флоренского и В. А. Кожевникова // Вопросы философии, № 7, 2001.

15. Флоренский П. А. О театре кукол // Наше наследие, 26,1993.

16. Флоренский П.А. Лицо и личность Сократа // Вопросы философии, № 4, 2002.

17. Флоренский П.А. «Воспоминания» // Литературная учеба, № 2,1988.

18. Флоренский П.А. Лекция о Платоне // Философские науки, № 12, 1990, № 1,1991.

19. Флоренский П.А. Введение в историю античной философии. Курс лекций. II Философски науки. № 7,2003.

20. Флоренский П.А. Предполагаемое государственное устройство в будущем // Литературная учеба, № 3,1991.

21. Из наследия П.А.Флоренского// Контекст 91. М., 1991.

22. Научные исследования и другие источники, нашедшие применение в подготовке текста диссертации

23. Аверинцев С.С. Символ. // Краткая литературная энциклопедия, 1971, Т.6., с. 827. М., 1971.

24. Аверинцев С.С. Романо Гвардини. Конец нового времени. Реферат // Современные концепции культурного кризиса на Западе. М., 1976.

25. Аверинцев С.С. Другой Рим. Избранные статьи. С-Пб., 2005.

26. Аверинцев С.С. Крещение Руси и путь русской культуры // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси. М., 1991.

27. Аверинцев С.С. Русское подвижничество. М., 1996.

28. Аверинцев С.С. Византийский культурный тип и православная духовность: некоторые наблюдения // Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. СПб., 2004.ранневизантийской литературы. СПб., 2004.

29. Аверинцев С.С. О некоторых константах традиционного русского сознания // Сергей Аверинцев. Собрание сочинений. Связь времен. К.: ДУХ I ЛИТЕРА, 2005.

30. Аверинцев С.С. Образ Иисуса Христа в православной традиции // Сергей Аверинцев. Собрание сочинений. Связь времен. К.: ДУХ I ЛИТЕРА, 2005.

31. Акулинин В.Н. Философия всеединства. От B.C. Соловьева к П.А. Флоренскому.- Новосибирск, 1990.

32. Аксаков И. С. Письма. Из речи о Пушкине // Из русской мысли о России. Калининград, 2002.

33. Андроник, игумен (Трубачев А.С.). Предисловие // Священник П. Флоренский. Детям моим. Воспоминания прошлых лет. М., 1992.

34. Андроник, игумен (Трубачев А.С.). Жизнь и судьба // Священник Павел Флоренский. Сочинения в 4-х томах. М., 1994. Т.1.

35. Андроник, игумен (Трубачев А.С.). Флоренский П.А. (Вступительная статья) // Флоренский П.А. Иконостас. М., 1994.

36. Андроник, игумен (Трубачев А.С.). Теодицея и антроподицея в творчестве П. Флоренского. Томск, 1998.

37. Андроник, игумен (Трубачев А.С.). «Конкретная метафизика» П.А. Флоренского // История русской философии. М., 2001.

38. Антипов Г.А. Текст и мир гуманитарии. Проблемы методологии анализа // Текст как явление культуры. Новосибирск, 1989.

39. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990.

40. Артемьева Л.С. «Приметь перемену лица моего»: человек и его лицо в отечественной культуре второй половины XVIII века. Проблемы и исследования II Выбор метода. Изучение культуры в России 1990-х годов. М., 2001.

41. Ахутин А.В. Поворотные времени. С-Пб., 2005.

42. Афонина А.В. Понятие пространственности у П. Флоренского: попытка социально-философского переосмысления. // Жизненный мир философа «Серебряного века». Саратов, 2003.

43. Баранцев Р.Г. Становление тринитарного мышления. М.- Ижевск, 2005.

44. Бахтин М.М. К философским основам гуманитарных наук // Бахтин М.М. Собрание сочинений в семи томах. Т.5 (работы 1940-х начала 1960-х годов) - М., 1996.

45. Бахтин М.М. Франсуа Рабле и народная смеховая культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965.

46. Бахтинология. Исследования. Переводы. Публикации. СПб., 1995.

47. Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994.

48. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. В 2 т. М., 1994.

49. Бессонов Б.Н. Судьба России: взгляд русских мыслителей. М., 1993.

50. Бибихин В.В. Вопрос о символе // Бибихин В.В. Язык философии. -М., 2002.

51. Бибихин В.В. Сила мысли (Вступительная статья) // Сафрански Рюдигер. Хайдеггер: германский мастер и его время. М., 2002.

52. Библер В. С. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век. - М., 1991.

53. Бонецкая Н.К. П. Флоренский: русское гетеанство. // Вопросы философии, №3,2003.

54. Бочаров С. Загадка носа и тайна лица // О художественных мирах. М., 1985.

55. Булгаков С. Н. Свет невечерний М., 1993.

56. Булгаков С. О противоречиях современного безрелигиозного мировоззрения (Интеллигенция и религия) // История религии /А.Ельчанинов, В. Эрн, П. Флоренский, С. Булгаков. М., 1991.

57. Бубер М. Два образа веры. М., 1995.

58. Бычков В.В. Эстетический лик бытия: умозрение Павла Флоренского. -М., 1990.

59. Бычков В.В. Философия искусства Павла Флоренского // Священник Павел Флоренский. Избранные труды по искусству. М., 1996.

60. Бычков В.В. Малая история византийской эстетики. Киев, 1991.

61. Бычков В. В. Русская средневековая эстетика X1-XVII века. М., 1992.

62. Бычков В.В. Художественный символ // Эстетика. М., 2003.

63. Бычков В.В. Идеал любви христианско-византийского мира // Философия любви, 4.1 М., 1990.

64. Бычков В.В. Эстетика поздней античности. II-III вв. М., 1981.

65. Бычков В.В. Религиозно-эстетическое сознание в России XIX XX веков. Пролегомены к Тексту о современном этапе поисков духовного в искусстве. // Вопросы искусствознания. X (1.97).

66. Вакенродер В.- Г. Фантазии об искусстве. М., 1977.

67. Вдовина И.С. Персонализм в эстетике // История эстетической мысли. В 6 т. Т.5.-М. 1986.

68. Вейдле В. Умирание искусства. М., 2001.

69. Вейсгерберг Й.Л. Язык и философия // Вопросы языкознания, №2, 1993.

70. Верещагина Ж.Ф. П.А. Флоренский о культуре // Мимолетности культуры. СПб., 2004.

71. Вертлиб Евгений. О природе символа у А. Белого и В. Иванова // Антология гнозиса. Современная русская и американская проза, поэзия, живопись, графика и фотография. Т 1. СПб., 1994.

72. Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1991.

73. Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М., 1988.

74. Волошин М. А. Лики творчества. Л., 1988.

75. Волошин М.А. История моей души. М., 1999.

76. Вздорнов Г.И. «Забытое имя» // Памятники отечества, № 2 (16 ), 1987.

77. Волков С.А. Портреты: из воспоминаний о русском философе // Наука и религия, № 9,1989.

78. Воронкова Л.П. Мировоззрение П.А. Флоренского // Вестник Московского университета. Сер. 7: Философия, № 1, 1989.

79. Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995.

80. Вжозек Войзех. Историография как игра метафор: судьбы «новой исторической науки» // «Одиссей»., 1991.

81. Вышеславцев П.Б. Сердце в христианской и индийской мистике // Вопросы философии, № 4,1990.

82. Габитова P.M. Философия немецкого романтизма. М., 1989

83. Гадамер Г.- Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.

84. Гаджиев К.С. Апология Великого Инквизитора. // Вопросы философии, №4,2005.

85. Гальцева Р. А. Борьба с Логосом // Новый мир, 1994, №9.

86. Гальцева Р.А. Мысль как воля и представление (Утопия и идеология в философском сознании П.А. Флоренского) // Р.А. Гальцева. Очерки русской утопической мысли XX века. М., 1992.

87. Гарин И.И. Серебряный век: В 3 т. М., 1990.

88. Гайденко П.П. В. Соловьев и философия Серебряного века. М., 2001.

89. Гете И.В. Избранные философские произведения. М., 1964

90. Генисаретский О. И. Образ и ценность в понимании П.А. Флоренского // Социально-культурный контекст искусства. М., 1987.

91. Генисаретский О.И. Пространственность в иконологии и эстетике священника Павла Флоренского // Флоренский П. А., священник. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. М., 2000.

92. Горичева Т.М. От мглы к свету // Контекст, № 50,1986.

93. Горичева Т.М. Икона и современность // Грань, 3 140,1986.

94. Генис А. Соч.: В 3 т. Екатеринбург, 2003.

95. Григорьева Т.П. Дао и логос. Встреча культур. М., 1992.

96. Грезы о Земле и Небе. Антология русского космизма. СПб., 1995.

97. Гулыга А.В. Истоки духовности // Литературная учеба, № 2,1988. Ю2.Гулыга А.В. Флоренский: жизнь, судьба, идеи // «Особенное». Извоспоминаний П.А. Флоренского. М., 1990.

98. Гулыга А.В. На границе поэзии и науки (Флоренский) // Русская идея и ее творцы. М., 1995.

99. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985.

100. Гут Тайя. Павел Флоренский и Рудольф Штейнер (обнаружение ноумена в феноменах или идеи в действительности) // Вопросы философии, № 5,2004.

101. Даль В.И. Толковый словарь русского живого великорусского языка: В 4 т. М., 1956.

102. Ю7.Дени Мариз. От науки о логосе к топологии двух видов познания // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия, № 1, 2003.

103. Дерюгина Л.В., Гоготишвили Л.А. Вступительный текст и комментарии к «Философским основам гуманитарных наук» М.М. Бахтина // Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т.5, М., 1996.

104. Дьяченко Г., протоиерей. Полный церковно-славянский словарь. М, 2001.

105. Диденко П.И. Место П. Флоренского в истории русской философии. // Жизненный мир философа «Серебряного века» Саратов, 2003.

106. Евлампиев И.И. История русской философии. М., 2002.

107. Ермишин О.Т. Историко-философская концепция Свящ. Павла Флоренского // Философские науки, № 7.2003.

108. Ермишин О.Т. «Лекции по античной философии» П.А. Флоренского // Вопросы философии. № 8, М., 2003.

109. Иванов В. И. Родное и вселенское. М., 1994.

110. Ивлев В.П. Литературно-эстетическая концепция П.А. Флоренского.

111. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. СПб., 2002.

112. Исупов К.Г. Философско-эстетический Органон Павла Флоренского // Русская эстетика истории. СПб., 1992.

113. Исупов К.Г. Житие и миросозерцание Павла Флоренского // Павел Флоренский. Оправдание космоса. СПб., 1994.

114. Исупов К.Г. Павел Флоренский: наследие и наследники // Флоренский: pro et contra. СПб., 1996.

115. Кантор В.К. Карнавал и бесовщина // Вопросы философии. №5, 1997.

116. Казин A.JI. Философия искусства в русской и европейской духовной традиции. СПб., 2000.

117. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998.

118. Кирсанова JI. Нагота и одежда: К проблеме телесности в европейской культуре // Ступени. Философский журнал. Л., №1,1991.

119. Климков Олег, священник. Опыт безмолвия. Человек в миросозерцании византийских исихастов. СПб., 2001.

120. Колесов В.В. Сергий Радонежский: художественный образ и символ культуры // Житие Сергия Радонежского. М., 1991.

121. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб., 2002.

122. Колесов В.В. Слово и дело. СПб., 2005.

123. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997

124. Кожурин А.Я. Человек в «конкретной метафизике» П.А. Флоренского. // Проблема человека в философии русского консерватизма. СПб., 2005.

125. Кошелев В. Алексей Степанович Хомяков. М., 2000.

126. Кравченко А.А. Неокантианство в эстетике // История эстетической мысли в 6-ти т. Т.5., 1986.

127. Кравец С.Л. О красоте духовной. П.А. Флоренский: религиознонравственные воззрения. М., 1990.

128. Корольков А.А. Духовная антропология. СПб., 2005.

129. Кронгауз М.А. Семантика. М., 2001.

130. Леонов И.В. Осмысление переходных периодов в различных теориях культурно-исторического развития // Интерпретация культурных смыслов. Культурологические исследования-05 СПб., 2005.

131. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М., Л., 1958.

132. Лихачев Д.С. Прошлое будущему. - М., 1985.

133. Лихачев Д.С. Россия // Я вспоминаю. М., 1991.

134. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность: антология. М., 1997.

135. Лихачев Д.С. Павел Александрович Флоренский // Философия, история, техника. Л., 1989.

136. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. -М., 1969.

137. Лосев А.Ф. Символ // Философская энциклопедия. М., 1970.

138. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. Труды по языкознанию. М., 1982.

139. Лосев А.Ф. Русская философия // Страсть к диалектике. М., 1990.

140. Лосев А.Ф. Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель. М., 1993.

141. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1995.

142. Лосев А.Ф. П.В. Флоренский. Об отце Павле Флоренском (Из беседы с П.В. Флоренским, январь 1988 г.) // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси. М., 1991.

143. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993.

144. Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. М., 1993.

145. Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994.

146. Лосский И.О. Мир как осуществление красоты. М., 1998.

147. Лосский Н. О. История русской философии. М., 2000.

148. Лотман Ю.М. Символ в системе культуры. М., 1996.

149. Лотман Ю.М. Символика пространства. // Внутри мыслящих миров. -М., 1999.

150. Манн Ю.В. «Бес мистификаций» (О драме Лермонтова «Маскарад») // Динамика русского романтизма. М., 1994.

151. Маковский С.К. Религиозно-философские собрания (1901 1902). Последние годы В. Соловьева (1853 - 1900) // На парнасе Серебряного века. - М., 2000.

152. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. -М.,1994.

153. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М., 1993.

154. Марков Б.В. Метафизика лица и голоса П.А. Флоренского // Вече. Альманах русской философии и культуры, №13. СПб., 2002.

155. Марков Б.В. Икона и экран: русская философия в эпоху масс медиа // Русская философия: новые исследования и материалы. - СПб., 2001.

156. Марсель Г. Опыт конкретной философии. М., 2004.

157. МасловаВ.А. Лингвокультурология. М., 2001.

158. Махлин В.Л. Третий Ренессанс // Бахтинология. Исследования, переводы, публикации. СПб., 1995.

159. Мелик-Пашаев А.А. Художник и природа // Человек, № 6,1991.

160. Моисеев В.И. Логика всеединства. М., 2002.

161. Михайлов А.В. Вместо введения. Философия проселка. // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993.

162. Михайлов А.В. О Павле Флоренском как философе границы // Михайлов А.В. Обратный перевод. М., 2000.

163. Михалев С.В. О соотношении науки и философии в мировоззрении П.А.Флоренского// Вопросы философии, №5,1999.

164. Мильдон В.И. Русский Ренессанс, или Фальшь «Серебряного века» // Вопросы философии, №1,2005.

165. Муратов П.П. Образы Италии. М., 1994.

166. Мунье Э. Персонализм. М., 1992.

167. Налимов В.В. Вероятностная модель языка. М., 1979.

168. Налимов В.В. Спонтанность сознания. Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М.,1989.

169. Науменко И.А. Философия жизни (В. Дильтей, Г. Зиммель) // История эстетической мысли. В 6-ти т. Т.4. М., 1987.

170. Неретина С.С. Бердяев и Флоренский: о смысле исторического // Вопросы философии, №3,1991.

171. Николаева О. Современная культура и православие. М., 1999.

172. Никитина Н.И. Проблема пространства в философии Павла Флоренского // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия, № 6,1998.

173. Новиков А.В. Эстетика интуитивизма // История эстетической мысли в 6-ти т. Т. 5.-М., 1988.178.0ганов А.А. Эстетическое в системе духовных ценностей // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия, № 6, 2002.

174. Павленко А.Н. Возможности техники: о. Павел Флоренский и Мартин Хайдеггер // Человек, № 3 М., 2003.

175. Павленко А.Н. Место и роль науки в миросозерцании Павла Флоренского // Историко-философский ежегодник 94. - М., 1995.

176. Павиленис Р.И. Проблемы смысла. М., 1983.

177. Пайман Аврил. История русского символизма. М., 1998.

178. Платонов А. Ювенильное море. Избранные произведения. М., 1998.

179. Платон. Собрание сочинений в 4-х томах. М., 1993.

180. Половинкин С. М. Флоренский: логос против хаоса. М.,1988.

181. Полозова И. В. Роль метафоры в философском познании. Автореферат. М., 1993.

182. Померанц Г.С. С птичьего полета и в упор // Мировое древо. Theworld tree. Международный журнал no теории и истории мировой культуры. №1 -М., 1992.

183. Померанц Г. Метахудожественное мышление в культурологии // Страстная односторонность и бесстрастие духа. М.-СПб., 1998.

184. Померанц Г. Собирание себя. М., Курс лекций, прочитанный в

185. Университете Истории Культур в 1990-1991 гг. М., 1993.

186. Порус В.Н. Обжить катастрофу. Современные заметки о духовной культуре России // Вопросы философии, № 11,2005.

187. Постмодернизм. Энциклопедия. Минск, 2001.

188. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976.

189. Потебня А.А. Символ и миф в народной культуре. М., 2000.

190. Раушенбах Б. Пространственные построения в древнерусской живописи. М., 1975.

191. Радченко О.А. Язык как миросозерцание: Лингвофилософская концепция немумбольдтианства. М., 1997. - Т 1,2.

192. Розанов В. Смысл аскетизма // Религия и культура. М., 2001.

193. Розин В.М. Становление личности и ранних философско-эзотерических взглядов Павла Флоренского // Философские науки. № 7,2003.

194. Россман В. Платон как зеркало русской идеи // Вопросы философии, №4,2005.

195. Росов В.А. Сфера разума или сфера духа? // П.А. Флоренский: философия, наука, техника. Л., 1989.

196. Риккерт Г. Науки о природе и науки о духе // Культурология. XX век. Антология. М., 1995.

197. Рильке P.M. Ворпсведе. Огтост Роден. Письма. Стихи. М.,1994.

198. Русский космизм: Антология философской мысли. М., 1993.

199. Руднев В. Энциклопедический словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. М., 2003.

200. Руденко Д.И. Лингвофилософские парадигмы: Границы языка и границы культуры // Философия языка: в границах и вне границ. -Харьков, 1993.

201. Сафрански Рюдигер. Хайдеггер: германский мастер и его время. М., 2002.

202. Свасьян К.А. Проблема символа в современной философии. Ереван, 1980.

203. Свасьян К.А. Феноменология познания. М., 1987.

204. Свасьян К.А. Философское мировоззрение Гете. М., 2001.

205. Свасьян К.А. Фридрих Ницше: мученик познания // Фридрих Ницше. Сочинение в 2 томах. Т. 1. -М., 1990.

206. Свасьян К.А. Освальд Шпенглер и его реквием по Западу // Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. 1. Гештальт и действительность. М., 1993.

207. Святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский. Беседы. В 3 томах. -М., 1994.

208. Смирницкая Е.В. Икона и картина. Два типа пространственных построений в изобразительном искусстве // Мировое древо. 2000. №7.

209. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: семиотические проблемы лингвистики, философии искусства. М., 1985.

210. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М., 1997.

211. Струве Н. Православие и культура. М., 2000.

212. Соловьев B.C. Сочинения в 2-х т. М., 1988.

213. Соловьев B.C. Русская идея // Русская идея. М., 1992.

214. Тахо -Годи А.А. Термин «символ» в древнегреческой литературе // Образ и слово. Вопросы классической филологии. М., 1980.

215. Теория метафоры. М., 1990.

216. Трубецкой Е.Н. Три очерка о русской иконе. Новосибирск, 1991.

217. Уварова И. Серебряный век. Маска. // ДИ, 3 (400), 1991.

218. Успенский JI. А. Богословие иконы Православной Церкви. М., 2001.

219. Ухтомский А. Доминанта души. Из гуманитарного наследия. -Рыбинск, 2000.

220. Фадеев С. Конференция в честь юбилея П.А. Флоренского // Вопросы философии, № 6. М., 2003.

221. Фадеева И.Е. Теория и культурно-историческая феноменология символа. Автореферат на соискание ученой степени доктора культурологии. СПб., 2004.

222. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1964-1973.

223. Федорова JI, Федоров Д. Слово и символ в эстетике Павла Флоренского // Вестник Московского университета, серия 7: Философия, №2,1997.

224. Фейнберг E.JI. Интуитивное суждение и вера // Фейнберг E.JI. Две культуры. Интуиция и логика в искусстве и науке. М., 2004.

225. Философия русского религиозного искусства XVI XX вв. Антология. Выпуск 1. -М., 1993.

226. Флоренский: pro et contra. СПб., 2000.

227. Флоренский сегодня: три точки зрения. // Вопросы философии. №5, 1997.

228. Прот. Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Париж., 1937.

229. Филоненко А.С. Конкретная метафизика Павла Флоренского: возвращение к подлинному // Флоренский П.А. Христианство и культура. М., 2001.

230. Франк С. Личность и мировоззрение Фр. Шлейермахера // Шлейермахер Ф. Речи о религии. Монологи. М., 1994.

231. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. М., 1991.

232. Хайдеггер. М. Работы и размышления разных лет. М., 1993.

233. Хоружий С.С. Философский символизм Флоренского и его жизненные истоки // Историко-философский ежегодник 1988. -М.,1989.

234. Хоружий С.С. О философии священника П. Флоренского. // Столп и утверждение истины. М., 1990.

235. Хоружий С.С. Обретение конкретности // Флоренский П.А. У водоразделов мысли. М., 1990.

236. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии. СПб., 1994.

237. Хоружий С.С. Миросозерцание Флоренского. Томск, 1999.

238. Хоружий С.С. О старом и новом. СПб., 2000.

239. Хоружий С.С. Творчество о. Павла Флоренского и наши дни // Вопросы философии, № 7, 2001.

240. Хоружий С.С. Опыты. Из русской духовной традиции. М., 2005.

241. Христианство. Энциклопедический словарь. -М., 1993.

242. Шпет Г.Г. Сочинения. М., 1989.

243. Чистякова Э.И. Символизм // История эстетической мысли. В 6 т. Т. 4.-М., 1987.

244. Эмото Масару. Лица воды // Взор. Культура как образ жизни., № 5, 2001.

245. Эстетика немецких романтиков / под ред. А.В. Михайлова /. М., 1986.

246. Юнг К.Г. Архетип и символ. М., 1991.

247. Яковлева Е.С. О понятии «культурная память» в применении к семантике слова // Вопросы языкознания., №3,1998.