автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Категория жизнеустроительного пафоса в развитии русской литературы второй половины XX столетия. Даниил Гранин и Евгений Носов в потоке интеллектуально-деловой и деревенской прозы 1950-2000 годов

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кузнецова, Ольга Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1: «Семантическое поле» положительного героя и эстетического идеала в литературно-творческих исканиях Даниила Гранина Авторский нигилизм как форма порождающего духовно-нравственного Смысла.

ГЛАВА 2: Феномен отечественного «общинного» сознания и проблема всечеловечности» в прозе Евгения Носова. Национально-историческая ипостась на фоне «отливов» и «приливов» Большой Цивилизации.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Кузнецова, Ольга Николаевна

Литературный процесс второй половины XX века характеризуется, с одной стороны, интенсивностью осмысления художественной традиции, с другой, - глубиной поиска новых формальных средств, что в рамках «нового реализма» отображено в качестве слияния в идейно-художественном замысле произведения привычных для отечественного читателя «проклятых вопросов» бытия (смысла жизни, веры и безверия, бессмертия души и пр.) и динамичной формы их художественного воплощения: нарушение временных рамок повествования, смещение ментальных плоскостей бытия, диффузия духовно-оценочных норм и т.д. Стремление к новым стилевым решениям, усложнение идейной проблематики произведений для большинства писателей (Л. Бородин, В. Кру-пин, Ю. Бондарев, Вяч. Дегтев, В. Распутин, В. Белов, А. Проханов, В. Личутин и др.) неразрывно связано с постановкой вопросов духовно-нравственного порядка, которые зачастую служат ориентирами творческого поиска. Однако формально-содержательная неоднородность литературы второй половины XX столетия на рубеже ХХ-ХХ1 веков не только не сгладилась, но и приобрела особую остроту. О чем можно судить по материалам развернувшейся в 2001 году на страницах «Литературной газеты» творческой дискуссии, открытой статьей Аллы Латыниной «Сумерки литературы». В ней приняли участие видные критики, литературоведы: Л. Аннинский, Н. Скатов, В. Гусев, В. Бондаренко, К. Кокшенева, Вяч. Курицын, А Немзер, В. Ерофеев, Н. Иванова и др. Несмотря на различный оценочный резонанс, связанный с осмыслением явления постмодерна, критики сошлись во мнении на том, что свобода была тем козырем, который достался нашей словесности в конце 80-х. Непонятно, почему она все проиграла? И. Роднянская в статье «Гамбургский ежик в тумане» («Новый мир», № 3, 2001) главной из причин поражения («.это плохая хорошая литература, культурное производство, перешедшее на самообеспечение, без притока энергии извне») называет «утрату интереса к первичному «тексту» жизни - к ее наглядной поверхности, и к глубинной ее мистике». В 1996 году академик Е.П. Челышев прогнозировал вступление в литературный процесс так называемой «другой прозы», давшей толчок для пересмотра концепции словесного творчества в целом. По мнению Е.П. Челышева, пришло время рассматривать развитие культуры как ее модернизацию, важнейшее звено которой «состоит в искоренении духовных устоев российской, русской культуры, в сведении ее будущих основ к голому прагматизму и индивидуализму, едва ли не к отрицанию самой потребности в идеалах, в духовных началах общества» (203, 15). Однако почти десятилетие спустя можно судить о том, что представители как радикально-либерального течения (В. Курицын, В. Ерофеев, Л. Анненский, Н. Иванова, А. Немзер), так и традиционно-консервативного (Н. Скатов, В. Бондаренко, К. Кокшене-ва, В. Гусев) настаивают на том, что «Слово никуда не денется, оно в Начале, оно было у Бога, оно - Бог. Падает изящная словесность». Как считает JI. Аннинский, в «нашем русском варианте это суровая проза, тяжелая проза, учительная» Выходом из создавшегося кризиса русской словесности Н.Н. Скатов видит в сакрализации художественного Слова, в возвращении ему высокого первозданного смысла (158, 5). Сегодня русская литература пережила тот период, когда, по словам О. Дарк, постмодернизм являлся «органической частью, а не альтернативной, отечественной литературы» (55, 188). Принципы постмодернистской эстетики в начале XXI века уже не возносятся в абсолют. Вышедшая в 2000 году работа Вяч. Курицына «Русский литературный постмодернизм», анализирующая ситуацию постмодерна, определяет художественную практику постмодерна как реакцию на тупиковую жизненную ситуацию, порождающую отказ культуры от антропоморфного носителя, появление мифа-симулякра. Что само по себе является преходящей творческой сутью, сегодня больше не вызывающую чрезмерных тревог. Но по-прежнему актуальным остается намерение писателей демократического толка преодолеть классическую традицию русской литературы с ее идеалами добра и сострадания. «Бесполезным опытом, - считает Николай Переделов, -выглядит сегодня вся наша классическая и социалистическая литература, концентрирующая в своем арсенале такие богоугодные, душеспасатель-ные и замечательные сами по себе, но откровенно непригодные к реальной сегодняшней жизни качества, как бескорытие, сочувствие к обездоленным, презрение к материальным благам, уважение к чужой жизни, гордость за свою Родину и готовность умереть за ее будущее, священное отношение к своей чести» (140, 207). По мнению критика, литература не в состоянии помочь народу сочинить национальную идею, чтобы сохранить свою культурно-историческую ментальность. Единственное, что еще может оправдать теряющее свой смысл творческое предназначение писателя, - это, по словам К Переяслова, попытка «исследовать в своих произведениях как общенациональные метаморфозы влияют на душу человека» (140, 121).

Творческое пространство, которое создает литературу, ведущим эстетическим принципом которой служит безыдеальность, маргинальный тип мировосприятия, стремление зла «самовыразиться» до конца - Ка-питолина Кокшенева называет либеральным. Если писатель-консерватор, как считает К. Кокшенева, верит в Бога, в личностность, в идею, в национальное будущее народа, то писатель-либерал верит в индивидуализм, «живет в своем кругу, имеющим выход в сторону не православного Востока, но атеистического и интеллектуально-изощренного Запада» (86, 8). К консерваторам, вобравшим в себя боль времени и полагавшим большей ценностью не свой кружок, но саму Россию, К. Кок-шенева причисляет В.Распутина, Л. Бородина, Е.Носова, А. Проханова, В. Личутина, А. Сегеня, В. Крупина, В. Дегтева, Ю. Самарина, А. Шоро-хова, Л, Сычеву, Д. Ермакова, чье творчество сущностно и направлено на «возделывание и хранение» жизни. Главным эстетическим ориентиром для данного типа творчества является, по мнению К. Кокшеневой, вера в то, что в жизни этой, по существу «вся добра зело» и зло является лишь нарушением, искажением жизни. Таким образом, несмотря на бытующее мнение о «деградации» «деревенской прозы», творчество В. Распутина, Е. Носова, В. Крупина, В. Личутина справедливо определено в качестве непреходящих норм творческой реальности сегодняшнего дня. По этому поводу нельзя не согласиться с Ю.И.Селезневым, в свое время определившим глубинный, сокровенный смысл понятия «деревенская проза», который трактовку этических и эстетических категорий соотносит с народным миросозерцанием: «В известном смысле вся историческая культура, от истоков формирования образного мироощущения и до современного сознания человека, от первых его представлений о добре и зле и до величайших его духовных, нравственных, философских прозрений и обобщений, - в основе своей есть «деревенская», «земледельческая» культура Земли.»(155, 236-237).

Несмотря на кризис, переживаемый отечественной литературой в связи со сменой идейно-эстетических ориентиров социалистической культуры эстетическими пристрастиями культуры новой, демократической, сегодня есть смысл исследовать творчество писателей, чьи произведения по своим содержательно-формальным признакам раздвигают рамки метода соцреализма и ныне являют собой диалог двух противоборствующих лагерей - консервативного и либерально-демократического. В этой связи особый интерес представляет творчество Даниила Гранина и Евгения Носова, разноплановое не только по сю-жетно-тематическим заявкам, но и в плане самой природы художественного мнровидения писателей Каждое из них является знаковой величиной своего времени - середины- второй половины XX столетия, так как содержательно-формальной сущностью манифестирует идейно-эстетическую программу социалистического реализма. Представленное в плане сравнительно-сопоставительного анализа, творчество данных писателей позволит обозначить в едином потоке отечественной литературы 1950-1980-х годов существование двух разнородных тенденций: интеллекту ально-деловой в лице Даниила Гранина и «деревенской», представленной страницами творчества Евгения Носова.

Являющаяся ведущей в творчестве Даниила Гранина тема научного творчества, направленного на усовершенствование производственной стороны жизнедеятельности человека, по сути своей подводит читателя к проблеме прогресса, имеющей помимо социально-классовой подосновы глубокое по своей природе философско-нравсгвенное обоснование. Если судить научно-производственные деяния главных героев Д. Гранина - инженера Корсакова, секретаря райкома партии Жигарева, директора МТС Чернышова - с позиций эстетических ценностей соцреализма, то они обретут общественный статус прогрессивных. С высоты сегодняшнего исторического опыта, характеризуемого всеми признаками устойчивого духовного кризиса, уместным будет задать вопрос: почему данному научно-техническому прогрессу, направленному на созидание мощной государственной империи советских времен, отведены столь незначительные временные рамки? Не укоренены ли предпосылки переживаемого культурного упадка отечественной цивилизации рубежа ХХ-ХХ1 веков в философско-нравственной природе самого прогресса? Повести и рассказы Евгения Носова, посвященные социально-нравственной проблематике жизни села и выполненные в стиле исповедально-лирической прозы, не претендуют на глубокие философские обобщения, но по своему нравственно-эстетическому звучанию подводят читателя к осознанию того, что осуществление научного, социально-технического прогресса неизбежно сопряжено с утратой векового, привычного уклада жизни и заменой православной культурной ментальности на аксиологию атеистической ориентации, исключающую из собственной эстетической обусловленности глубокую метафизику бытия.

В конце 90-х годов XX столетия на волне переосмысления духовно-эстетических ценностей отечественной культуры философско-публицистический дискурс содержит в себе двоякое толкование понятия «прогресс». Первое связано с духовной традицией, и в трудах В. Трост-никова («Мысли о любви», «Бог в русской истории»), В. Кожинова («Судьба России: вчера, сегодня, завтра», «История Руси и русского Слова»), М. Лобанова («Н.Островский»), Ю. Лощица («А. Гончаров»), В. Есаулова («Соборность в русской литературе») и др. раскрывает себя как путь культурного развития, сопряженный с необходимостью революционного скачка, ниспровергающего устойчивые, вековые нравственно-эстетические приобретения отечественной культуры. В традиционной культурной парадигме «прогресс» - явление антиномичное духовным основам бытия. Второе - связано с признанием прогресса как того действа, которое призвано отражать и вбирать в себя изменчивость мира. Как, например, З.С. Османова («Прогресс в литературе: иллюзия или реальность?») считает, что прогресс в литературе имеет право на существование как момент «накопления традиций, их преодоления, как память о наследии, о прошлом», как процесс, «отражающий и вбирающий в себя изменчивость мира». На наш взгляд, подобное определение звучит очень общо и не указывает на тот конкретный путь, каким предполагается осуществление этой изменчивости: эволюционным или революционным путем. Литература 20-30-х годов по-разному отразила изменчивость, исторически случившуюся в России в результате революции 1917-го года. М. Горький, А. Серафимович, А. Фадеев, Д. Фурманов, Ф. Гладков и др. в сюжетно-композиционных коллизиях своих произведений изображали революционные переусгроения как прогрессивные. Писатели-традиционалисты: И. Соколов-Микитов, А. Яковлев, И. Жданов, П. Романов, И. Касаткин «прогрессивные» начинания, связанные с отчуждением крестьянина от земли и созданием колхозов, отделение государства от Церкви, упразднение Соборов и пр.- осмысляли как национально-историческую трагедию. В конце 80-х годов такие современные мыслители, как И. Шафаревич, Н. Федь, В. Кожинов, Ю. Лощиц, Н. Скатов, Ю. Сохряков склонны к тому, чтобы культурно-исторический путь России XX столетия определить как регресс.

В этой связи актуальным представляется исследование творчества Д. Гранина и Е. Носова как ярких представителей литературы соцреализма сквозь призму определения путей эволюции нравственно-эстетических норм реалистического метода в условиях осуществления социального, научно-технического прогресса.

В настоящее время, когда происходит процесс возрождения национального самосознания россиян, важно сопрячь их жизнеустроительные усилия со смыслом исторического прогресса, творимого на протяжении всего XX столетия.

Новизна предлагаемого исследования заключается в определении нравственно-этической су щности жизнеустроительного пафоса, ототворчество Даниила Гранина и Евгения Носова, осмысленное сквозь призму эстетических категорий народности, историзма, прогресса, национального и общечеловеческого, в контексте художественной перспективы ХХ-ХХ1 веков обретает новое звучание.

Содержательно-смысловое поле, образуемое в результате творческого диалога интеллектуально-деловой и «деревенской» прозы второй половины XX века, раскрывается с помощью концептов «интеллигенция», «прогресс», «консерватизм», «общинность», «патриотизм».

Целью диссертационной работы является исследование философ-ско-нравственной подоплеки жизнеустроительного пафоса русского народа, отображенного в потоке интеллектуально-деловой и «деревенской» прозы второй половины XX столетия, представленной творчеством Даниила Гранина и Евгения Носова.

Для достижения обозначенной цели в работе решаются следующие задачи:

1) определение содержательных основ «семантического поля» положительного героя и духовно-нравственных устремлений эстетического идеала, запечатленных в литературно-творческих исканиях Даниила Гранина;

2) установление диалектики «прогрессивных» и «регрессивных» начал, проявленных в жизнеустроительном пафосе художественных повествований Д. Гранина, посвященных научно-производственной тематике;

3) прояснение духовно-нравственных истоков «общинного» сознания, проявленного в социально-нравственных коллизиях рассказов и повестей Евгения Носова;

4) обозначение основных идейно-эсгетических параметров диалога «национального» и «общечеловеческого», осуществляемого в рамках единого культурно-исторического поля, отображенного в произведениях Д. Гранина и Е. Носова

Предмете м исследования служит процесс взаимовлияния ино-вационных и традиционалистских тенденций в освоении нравственно-эстетической сущности категории жизнеустроительного пафоса в развитии русской литературы второй половины XX столетия. При этом учитывается диалектика взаимоотношений соборных основ «общинного» сознания и интеллигентско-индивидуалистических форм самосознания русского народа, проявленная в эпоху созидания научно-технического прогресса.

Материалом для исследования служат этапные в концептуальном отношении произведения Д. Гранина «Второй вариант», «Победа инженера Корсакова», «Искатели», «Иду на грозу», «Зубр»; повести и рассказы Е. Носова: «Шумит луговая овсяница», «Красное вино победы», «За долами, за лесами», «В чистом поле, за проселком», «И уплывают пароходы, и остаются берега», «Объездчик», «Усвятские шлемоносцы» и др.

Методологической базой диссертационной работы являются историко-литературоведческие исследования: Е. Челышева, В Чал-маева, О. Павлова, В. Озерова, Ю. Селезнева, Ю. Кузьменко, В. Лакшина; теоретические труды: П. Палиевского, В. Кожинова, В. Гусева, В. Чередниченко.

Методы исследования: культурно-исторический, сравнительно-типологический.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что опознание феномена «советского сознания» на примере творчества Д. Гранина и Е. Носова позволяет определить нравственно-этическую сторону жизнеустроительного пафоса россиян эпохи социалистических преобразований и на этой основе вписать итоги их духовной эволюции в новую художественно-историческую перспективу рубежа XX-XXI веков.

Практическая значимость диссертационной работы состоит в возможности использования материалов и результатов исследования при чтении курса «Истории русской литературы XX столетия», спецсеминаров по проблемам «деревенской» прозы, спецкурсов, посвященных проблемам реинтерпретации творчества писателей-новаторов и писателей-традиционалистов в художественной перспективе ведущих творческих поисков рубежа ХХ-ХХ1 веков. На защиту выносятся следующие положения:

1) Содержательная сторона «семантического поля», в рамках которого выстраивается характер нравственно-этических, философско-эстетических поисков положительных героев художественных повествований Даниила Гранина, определена сущностью социально-экономических преобразований, осуществляемых в социалистическом обществе в парадигме прогресса. Научно-технические достижения, возглавляемые интеллектуальной элитой социалистического общества, в конечном счете соответствовали приоритетам социальной защиты и проявляли собой тот способ ментальной ориентации, который нацелен на самоутверждение личности в земной жизни.

2) Гуманистический пафос научно-производственных преобразований, отображенный на страницах романов и повестей Д. Гранина «Второй вариант», «Победа инженера Корсакова», «Искатели», «Иду на грозу» характеризует «советскость» как набор аксиологических ориентиров («чувственная» система истины, материалистическая идеология), как феномен социально-культурной жизни, основанный на особой вере в счастливое коммунистическое будущее, подкрепляемой собственным мифологическим пантеоном.

3) Национально-исторические истоки «общинного сознания», носителями которого являются герои лирико-философских рассказов и повестей Евгения Носова, коренятся в духовной традиции отечественной культуры и направлены на раскрытие трансформированных в советское время соборных начал российского жизнеустроения (коллективизм, державность как особое качество правосознания, имплицитно присутствующие в обычаях и обрядах мифологемы православной культуры).

4) Отображенный в научно-производственных коллизиях романов и повестей Д. Гранина прогресс, направленный на усиление идеи некоей сверхличностной ценности, по отношению к которой индивидуумы уравниваются между собой и тем самым как бы нивелируются, проявляет себя как начало, разрушающее «общинные» основы национально-исторического самосознания, укорененного в крестьянском мироукладе героев Е. Носова. «Соборная» качественность национального самосознания народа в контексте высоких темпов культурно-исторических и социально-бытовых преобразований страны начинает выполнять функцию охранительную.

5) Основу идейно-смысловых параметров диалога национального и общечеловеческого начал, осуществляемого в контексте единого культурно-исторического пространства, отображенного в произведениях Д. Гранина и Е. Носова, составляет диалектика национально-исторических особенностей духовного характера россиян и векторных величин тех жизне-устроительных преобразований социалистической эпохи, которые имеют общечеловеческое звучание.

Апробация научных результатов исследования происходила в ходе выступлений на региональных научных конференциях, посвященных проблемам социально-исторического прогресса, а также в процессе чтения лекций по курсу «История русской литературы XX столетия»

По теме диссертационной работы опубликовано три статьи. Структура диссертационного исследования включает в себя введение, две главы, заключение, библиографический список, содержащий 220 источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Категория жизнеустроительного пафоса в развитии русской литературы второй половины XX столетия. Даниил Гранин и Евгений Носов в потоке интеллектуально-деловой и деревенской прозы 1950-2000 годов"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Актуализация проблемы реинтерпретации творчества писателей-новаторов в лице Даниила Гранина и писателей-традиционалистов в лице Евгения Носова, исследованной сквозь призму жизнеустроительного пафоса в развитии русской литературы второй половины XX столетия, позволила установить диалектику взаимовлияний соборных основ «общинного» и интеллигентско-индивидуалистических форм самосознания русского народа, проявленную в эпоху созидания научно-технического прогресса.

Анализ идейно-художественного замысла произведений Д. Гранина, посвященных теме научных открытий, эволюции прогресса: «Второй вариант», «Победа инженера Корсакова», «Искатели», «Эта странная жизнь», «Выбор цели», «Иду на грозу», «Зубр», - подводит к мысли о том, что творчество Д. Гранина 50-70-х годов XX столетия не является чистом образчиком «советскости» как набора особых духовно-нравственных качеств, эстетически ориентированных на аксиологию позитивистско-материалистического толка. В своей мировоззренческой эволюции писатель Гранин проделал путь от исповедания коллективистских форм общественной жизни при социализме до момента их переоценки и принятия эстетики индивидуалистических форм самовыражения, востребованных демократическими переменами в общественно-политической и культурно-исторической жизни России конца XX столетия.

Началом своей творческой биографии Д. Гранин считает «Второй вариант» (1949). Фабула рассказа проста и направлена на то, чтобы событийно очертить ситуацию нравственного выбора главного героя - Александра Савицкого: отказаться от защиты или, защитившись, получить самостоятельную работу, что заставляет Александра искать вариант решения не только научной, но и этической проблемы. На формирование эстетических принципов раннего творчества Д. Гранина повлиял пристальный интерес молодого автора к вопросам нравственности, научной этики, во многом предопределивший направление и содержательный диапазон большинства дальнейших исканий художника

В 1950 году выходит в свет повесть Д. Гранина «Победа инженера Корсакова» (первоначальное название «Спор через океан»). Заявленная тема научного творчества решается в тех же сюжетно-композиционных комбинациях, сходных с сюжетными коллизиями рассказа «Второй вариант»: инженер Корсаков поставлен перед выбором - завершить работу над собственным проектом нового прибора или воспользоваться готовым регулятором скорости американца Хаккера Национально-патриотический пафос обозначен с помощью концепта «свой-чужой», который в данном идейно-тематическом контексте оттеняет излишнюю романтизацию сюжетно-композиционных коллизий ранних повествований Гранина

Если во «Втором варианте» и в «Победе инженера Корсакова» решение научных проблем было важно не само по себе, но подспудно как путь, раскрывающий процесс духовного возмужания героя, то в романе «Искатели» (1954) данная нравственно-этическая проблематика становится главной. Гранин все больше обращает внимание на проявление духовных черт характера В эволюции творческих взглядов самого Гранина данный роман играет роль этапного, так как в нем впервые отчетливо проявляется динамика взаимоотношений личности и коллектива. Если главный герой «Варианта второго» вступил в конфликт с самим собой и отстаивал верность собственным идеалам, а в «Победе инженера Корсакова» изобретателю регулятора противостоят уже вполне реальные оппоненты - Арсентьев и Агарков, то в «Искателях» образная система в содержательно-смысловом отношении не просто иная. Она дает возможность рассматривать, казалось бы, схожую социально-производственную коллизию в значительно большем количестве нравственно-психологических измерений. Особенности гуманизма повествования - отображение духовно-нравственных качеств героя, способного подчинить собственные интересы интересам коллектива единомышленников, - раскрываются в романе на примере сопоставления судеб бывших двух одноклассников Андрея Лобанова и Виктора Потапенко. Конфликтная ситуация повествования разворачивается в рамках спора «теоретика» и «практика», у каждого из которых было свое дело: у Лобанова - сделать прибор, у Потапенко - сделать карьеру. Но при этом разлад бывших одноклассников усугубляется в романе разладом каждого из них с коллективом. Не стал для коллектива «своим» начальник отдела Виктор Потапенко, чей облик воплощает тип демагога-бюрократа Настороженно встречает коллектив и Лобанова по причине индивидуалистических настроений новичка: призывая к сотрудничеству, тот преследует свой собственный интерес: «Я пришел к вам делать свой прибор. » Изменения в духовном облике героя обусловлены его стремлением разрешить внутренние противоречия. С одной стороны, Лобанов в своем научном поиске движим чувством долга перед другом, погибшим на войне - лейтенантом Глебом Агарковым, который умер, держа в руках зачищенные куски провода С другой, разработку локатора Лобанов считает лишь собственным делом. Таким образом, роман «Искатели» Д. Гранина своим общественным звучанием примечателен для общего контекста развития русской литературы 50-60-х годов тем, что нарушал эстетические установки господствующей в то время теории «бесконфликтности». Он вобрал в себя широкий круг проблем, на многие годы определивших движение художественной мысли писателя в сторону углубленного интереса к личностной стороне ученого, нравственной природе таланта, сопоставлению духовной культуры и научно-технической сути прогресса.

Вышедший в свет в 1962 году роман Гранина «Иду на грозу» с точки зрения художественного замысла - продолжил череду творческих поисков писателя, связанных с осмыслением нравственных проблем научной деятельности героев-искателей. С другой, явил собой новое качество идейно-эстетических воззрений писателя, которое связано с его восприятием фило-софско-нравственной природы прогресса, направленного на покорение природы. Авторский голос проявляется в самой расстановке образной системы романа, структурные рамки которой определяются оппозицией двух характеров: Олега Тулина - инициативного, предприимчивого ученого, одержимого идеей укротить грозу, и Сергея Крылова - натуры романтичной, добросердечной. Если характер Олега Тулина уже в первой части романа дан такими точными и яркими мазками, что дальнейшее его движение состоит не столько в развитии, сколько в развертывании изначально заложенных в его характере черт, то личностные качества Сергея Крылова претерпевают в романе эволюцию: от поступков наивного, неопытного студента, отчисленного за непосещение лекций доцента-оптика, до проявления утверждающих собственную нравственную позицию характеристик. Самим строем сюжет-но-композиционной канвы роман Гранина «Иду на грозу» обнажает ту грань философско-нравственного и социально-психологического конфликта, которая в предыдущих повестях и рассказах, включая и роман «Искатели», находится лишь в подтексте, будучи до конца не осознанной самим автором. Если в «Варианте втором», «Победе инженера Корсакова», «Искателях» -конфликт повествования локализуется в рамках нравственных проблем отдельной личности, то в новом романе уже речь идет о назревшем конфликте индивида и государственной системы, которая позволяет и даже способствует продвижению по карьере таких беспринципных в нравственном отношении людей, какими являются Виктор Потапенко, Олег Тулин, которые не являются случайными людьми, встретившимися на пути Андрея Лобанова или неопытного ученого Сергея Крылова, а именно номенклатурными, удобными «системе», для которых цель оправдывает средства. Идейносмысловая оппозиция «человек - природа», в которую они вовлечены всем смыслом своих научных поисков, обязывает человека победить и стать хозяином, царем природы. Присутствие в поэтике художественного повествования мифологемы социалистической культуры «царь природы» эксплицирует тенденциозное звучание романа как прогрессивное.

Конец 60-70-е годы обозначены в творческой эволюции Даниила Гранина появлением новых либерально-демократических черт его эстетического видения, которое связано с усугублением конфликта личности и государственной системы. Семидесятые годы XX столетия явились для писателя Гранина временем переосмысления переживаемой исторической действительности, господствующей тенденцией которой является мещанство. По Гранину, силой, способной противостоять мещанству, является интеллигенция. Размышления о подлинной природе интеллигенции вольно-невольно подводят писателя к пониманию исторического и культурного бытия России как опыта свободы. Отображая судьбу русской интеллигенции в ранних повестях и романах - «Искатели», «Иду на грозу», «Эта странная жизнь» - Д. Гранин делает акцент на интернациональной, общечеловеческой значимости научно-технических достижений, которыми одержимы его герои, не касаясь при этом проблемы национально-исторической, религиозно-нравственной самоидентификации личности. При этом слово «русский» часто заменялось словом «советский».

Творческим приуготовлением к созданию романа «Зубр» являются повести Д. Гранина «Эта странная жизнь» и «Выбор цели». Помимо проблемы нравственной ответственности личности за осуществляемый научный поиск в них отображается насущная для эпохи 70-х годов проблема соотношения времени и пространства В связи с общим контекстом господствующего в то время философско-эстетического дискурса обозначенная в повести «Эта странная жизнь» проблема необратимости времени является онтологической, определяющей сущностную сторону бытия.

Кульминационной с точки зрения мировоззренческой эволюции писателя явилась повесть Гранина 80-х годов «Зубр», в которой отобразились грани художественного таланта писателя, вобравшего две эпохи - эпоху социалистического строительства и эпоху ее либерально-демократических переустройств с присущими каждой эпохе особым образом мировосприятия: коллективистским и индивидуалистическим. С точки зрения жанрово-стилистических особенностей повесть «Зубр» стоит на грани документалистики и художественной литературы. Образная система повести трехуровне-ва по структуре: на первом плане - образ Зубра во всем его диковинном величии, сочетающий изысканность с грубостью, бытовую неприхотливость с аристократизмом. На втором плане - герои, рассказывающие автору о Зубре: математик Ляпунов, сподвижники Зубра - очевидцы живых свидетельств нелегкой судьбы ученого Тимофеева-Ресовского. Третий уровень составляет образ автора который с помощью размышлений собирает мозаичную картину рассказов о Зубре в единое смысловое полотно. Трехчастная структура образной системы предопределена сочетанием документалистики и прямой авторской исповеди. Публицистические выводы сделаны в повести как бы в присутствии читателя, оттого обладают особой силой достоверности.

Нацеленность автора на изображение исключительных черт характера главного героя, главной из которых является сила: сила духа, физическая сила, сила научного таланта, сильная жажда жизни - подчеркивает его превосходство над окружающими. Проистекающее из самого происхождения Зубра, которому был характерен «не возраст, не престарелость, но древность», -данное генетическое превосходство предопределило особые, конфликтные отношения героя с историческим временем. Конфликт героя со временем обозначен в повести по нескольким параметрам: в связи с актуальностью исторической памяти, носителем которой был Зубр («Человек, так хорошо знающий своих предков, встретился мне впервые»); индифферентным отношением Колюшки - юного студента - к политике (событиям гражданской войны): «у Колюшки убеждения были не политические, скорее патриотические». Постепенно родиной для Зубра становилась наука («Рано или поздно приходит понимание: единственная цель - служение науке»).

По мере становления личностного начала героя, проявленного на поприще высокой науки, конфликт со временем усугубляется аскетическим образом жизни, чертами которого были: «безбытность», равнодушие к моде, изоляция от внешних трагических событий, связанных с войной Германии с Россией. Несмотря на свою исключительность, образ Зубра тем не менее являет собой тип времени, за которым угадывается духовная надломленность поколения, воспитанного в рамках гностического интереса к окружающему миру. Зубр никогда не нарушал табу: кардинальный вопрос онтологии бытия - вопрос о происхождении жизни на земле - для него был закрыт. Потому и снят вопрос о нравственной подоплеке его научных опытов, связанных с проблемами генной мутации и возможностями влияния на ее процессы с помощью радиоактивного излучения. Целесообразностью жизненных поступков объясняет Гранин нравственный выбор Зубра остаться во время войны в Германии. И. Ильин подобный выбор называет «путем интеллектуализации совестного акта». Зубр «рассудочные соображения своего земного ума и земного быта принял за показания самой совести». Таким образом, эволюция творческого сознания Гранина от момента манифестации в поэтике художественных повествований коллективистских форм сознания - в сторону признания его индивидуалистических разновидностей связана с обозначенным конфликтом личности и государственной системы. Изучение особенностей творческого метода Д. Гранина, выходящих за рамки метода соцреализма, позволит определить идейно-эстетические параметры дальнейидейно-эстетические параметры дальнейшего исследования современного творчества писателя.

Своеобразие идейно-эстетических замыслов художественных повествований Е. Носова рассматриваются в работе сквозь призму методологического подхода, учитывающего помимо «чувственной» - «духовную» систему истины. В ряду «деревенской» прозы творчество Е. Носова занимает особое место: если судьбы героев В. Белова («Кануны», «Привычное дело»), Распутина («Прощание с Матерой», «Пожар»), В. Астафьева («Печальный детектив») показаны в апокалиптический момент крушения привычного общинного ми-роуклада, утраты исторической памяти, обострения конфликта «отцов» и «детей», то есть, конкретно-историческая подоснова их характеров опережает имплицитно присутствующую в поэтике художественных повествований подоснову онтологическую, то характеры действующих лиц повестей и рассказов ■ Е. Носова раскрываются в плоскости каждодневных будничных коллизий, которые своими подспудными токами соприкасаются с Вечностью. Важным моментом приобщения человека к миру, формирования в нем общинного сознания начинается, по меткому наблюдению Носова, с пробуждения чувства красоты. Детские порывы Саньки в рассказе «Где просыпается солнце», как и порыв Евсейки из рассказа «Радуга» догнать радугу, свидетельствуют о факте обретения личностью «первичной духовной реальности» (реальности «глубинного самобытия человека»), В момент переживания эстетического опыта мы перестаем себя чувствовать одинокими - мы вступаем во внешней реальности в общение с чем-то родным нам. Не случайно ведущими концептами, организующими повествовательное пространство названных рассказов, являются концепты «солнце» и «радуга», семантическое поле которых символизирует собой атрибутику Неба.

Повествовательное пространство, на котором разворачиваются события повестей и рассказов Носова, зачастую формируется путем крестного пересечения исторической горизонтали, выраженной сюжетными коллизиями и символикой земных образов, и духовной вертикали, обозначенной образами, символизирующими Небо. Данное пересечение особенно очевидно в пейзажных зарисовках, колорит которых определяется особой внутренней динамикой. Данное взаимодействие «верха» и «низа» отображается в поэтике повествований Носова с помощью образов, символизирующих Небо (радуга, солнце, тучи) и Землю (дом, дорога, поле).

Особенности идейно-эстетического формирования Носова в 60-е годы определяются склонностью писателя к живописной манере восприятия мира. Образ красных маков («Живое пламя»), «красное вино победы» - становятся знаковыми образами в художественном арсенале писателя. Их происхождение сопряжено с особой манерой письма Е. Носова: синтезом психологии и «скульптурности», мысли и яркого жеста (В. Чалмаев). Данная особенность, позволяющая сочетать тонкий психологизм и колорит внешнего облика героя, проявлен в портретных характеристиках героев таких рассказов, как «Шуба», «Белый гусь», «Пятый день осенней выставки», «Во субботу, день ненастный» и др.

Особенностью сюжетно-композиционного строя многих рассказов является отсутствие конфликта, действие в них как правило держится на драматическом противостоянии характеров. В отличие от писателей-«деревенщиков» (Распутин, Абрамов, Астафьев, Шукшин, Солоухин), в чьем творчестве делается идейно-содержательный акцент на конфликтной стороне взаимоотношений города и деревни, Е. Носов решает проблему освоения героями жизненного пространства, независимо от того, город это или деревня. Эстетическим кредо писателя является не изображение конфликта, но исследование его первопричин, которые зачастую корнями уходят в трагедию внутреннего разлада личности. Повесть Носова «И уплывают пароходы, и остаются берега» по своему идейно-композиционному строю усугубляет проблему освоения жизненного пространства ситуацией конфликта между уходящим в прошлое пластом колоритной крестьянской жизни и образом цивилизации, использующей Кижи для досугового отдыха туристов. Своей идейно-художественной направленностью данная повесть открывает собой ряд повестей и романов-антиутопий: «Прощание с Матерой», «Пожар», «Печальный детектив», «Буранный полустанок», «Плаха». Но в отличие от названных произведений, трагедия исчезновения привычного мироуклада русского крестьянина рассматривается в повести Носова не только с позиций общественно-политических, социально-бытовых изменений в жизни страны, но и с точки зрения мировоззренческих трансформаций, которые произошли в сознании народа по причине утраты общинных, коллективистских основ жизни. Образ Кижей, как и образ Матеры, становится мифологемой, олицетворяющую глубокий исторический пласт духовной культуры русского народа.

Вершиной творческих прозрений Носова, благодаря которым писатель воссоздал тип народного характера, народный образ мировосприятия, является созданная в 1977 году повесть «Усвятские шлемоносцы». Посвященная теме войны, повесть лишены батальных сцен, деталей фронтового быта. Тем не менее образ войны показан в повести сквозь призму эволюции духовного характера главного героя - Касьяна и традиционно представлен лексемой «пожар». В сознании главного героя война ассоциируется с прерванным временем, событием, расчленившим жизненное пространство на довоенное, и то, в котором он проживает после объявления войны. Расщепленным оказалось сознание Касьяна, из-за чего герой изымал себя из пространства малой родины: ему казалось несправедливым то, что все (включая его семью) уже продолжали жить без него. Моментом преодоления духовного раскола служит в повести сцена разговора усвятских мужиков с Селиваном, раскрывающим каждому из них с помощью «священной книги» нравственную подоплеку их имен («Касьян несет в себе благословение божие к подвигам бранным.».

Главными, сюжетообразующими концептами повествования служат в повести концепты «земли», «дома», «неба», «хлеба». Таким образом, идейный замысел художественных повествований Е. Носова, воссоздающих народный тип мировосприятия, имплицитно включающий в себя глубокий пласт традиционной духовной культуры, еще надолго сохранит свою актуальность, так как содержит в себе ответы на многие вопросы современности, связанные, в частности, с проблемой глобализации, культурно-исторической, национальной, религиозной самоидентификации личностного самосознания. Что может явиться аспектами изучения творчества писателя на современном этапе.

Список научной литературыКузнецова, Ольга Николаевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Адамович А. Последняя пастораль. //Новый мир, 1987. № 3.

2. Адамович А. Война и литература // Вопросы литературы, 1987. № 6

3. Адмони В. Поэтика и действительность. JI., 1975.

4. Ажгихина Н. Путь к себе // Октябрь, 1990. № 6.

5. Акаткин В. Лицом к жизни // Подъем, 1973. № 4.

6. Акопян К. Соль земли? (Интеллигенция как феномен русской культуры)1. Человек, 1995. № 6.

7. Акчурин А. Топология и идентификация личности // Вопросы философии. 1994. № 5.

8. Баскевич И. Поэзия доподлинной жизни. Е. Носову 50 лет. // Подъем,1975. № 1.

9. Баскевич И. Ради жизни на земле: Тема Великой отечественной войны втворчестве Е. Носова // Литература в школе, 1985. № 1.

10. Барабаш Ю.Я Вопросы эстетики и поэтики. М., 1978.

11. Барабаш Ю.Я. О народности. Литературно-критические очерки. М.,1970.

12. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1979.

13. Белов Ю. На распутье: Грехи и мучения интеллигенции. // Советская1. Россия, 1999, 16 ноября.

14. Биличенко В. Уходили на войну усвяты. // Север, 1978. № 7.

15. Борев Ю. Эстетика. М„ 2001.

16. Борщу ков В. Принцип историзма в литературоведении и критике.- Вкн.: Проблема историзма в русской советской литературе 60-80-х гг. М., 1986.

17. Борн М. Моя жизнь и взгляды. М., 1973.

18. Борн М. Физика в жизни моего поколения. М., 1963.

19. Бочаров А. Требовательная любовь. Концепция личности в советскойпрозе. М., 1977.

20. Брехт Б. Театр. Т. 2. М., 1963.

21. Булгаков С. Два града. С.-П., 1997.

22. Бучнева Ф. «Усвятские шлемоносцы» // Советская Россия. 1978, 5июля.

23. Бушмин А. Принцип научного историзма. В кн.: Наука о литературе.1. М., 1980.

24. Васильев В. Таинство слова: Заметки о прозе Е. Носова. // Наш современник, 1986. № 10.

25. Васильев В. Голос русских просторов: О прозе Е. Носова. // Нашсовременник, 1985. № 1

26. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 1989.

27. Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958.

28. Винер Н. Я математик. М., 1964.

29. Войтинская О. Даниил Гранин. (Очерк творчества). М., 1966.

30. Воронов В. Преодоление литературы. // Москва, 1979. № 1.

31. Гальцева Р. Второе крушение гуманизма // Континент 89. М., 1996.

32. Гностики или о «лжеименном знании». Киев. 1997.

33. Гранин Д. Роман и герой // Вопросы литературы, 1976. № 5.

34. Гранин Д. Жизнь снова имеет смысл // Аврора, 1989. № 1.

35. Гранин Д. Зубр. Роман-газета. М., 1988.

36. Гранин Д. Иду на грозу. Роман. Д., 1962.

37. Гранин Д. Место для памятника: Повести. Д., 1972.

38. Гранин Д. Попытка диагноза. // Литературная газета. 1990, 11 июля.

39. Гранин Д. «Если бы я встретился с собой 30-летним, то стал бы себеврагом.» Беседа с писателем. // Аргументы и факты, 1999. № 37.

40. Гранин Д. Искатели. //Звезда, 1951. № 10.

41. Гранин Д. Кто-то должен идти на грозу // Вопросы литературы, 1977.7.

42. Гранин Д. Победа инженера Корсакова. JL, 1950.

43. Гранин Д. Вариант второй // Звезда, 1949. № 1.

44. Гранин Д. Выбор цели. Л., 1986.

45. Гранин Д. Преодолевая трудности // Октябрь, 1955. № 7.

46. Гринберг И. Поиск, всегда поиск // Москва, 1979, № 1.

47. Гринберг И. Перекрестки и параллели // Октябрь, 1994. № 12.

48. Гройс Б. Россия как подсознание Запада. // Архетип, 1997. № 2.

49. Гулыга А Искусство в век науки. М., 1978.

50. Гусев В.И. Герой и стиль. М., 1983.

51. Гусев В.И. Память и стиль. М., 1981.

52. Гусев В.И. Конец «периода» // Литературная учеба, 1983. № 4.

53. Гусев В.И. Многообразие правды. М., 1986.

54. Гурвич А. Литературно-критические статьи. М., 1973.

55. Дарк О. Мир может быть любой. // Дружба народов, 1990. № 6.

56. Дедков И. Надежные берега. // Наш современник, 1976. № 1.

57. Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1876 год. Полн. Собр. соч. в 30ти тг. Т. 24. Л , 1982.

58. Дудина Л. Священный образ. Тема Родины в творчестве Е. Носова

59. Литературная Россия, 1983. 14 января.

60. Дудина Л. Синтез «лирического» и «социального» в творчестве Е. Носова // Русская речь, 1982. № 1.

61. Дудинцев В. Идущий на грозу. // Литературная газета, 1989, 4 января.

62. ДунаевМ. «Проклятыевопросы»//Слово. 1993. №3-4

63. Ершов Л.Ф. Память и время. М., 1984.

64. Журавлев С. Вечные защитники земли. // Молодая гвардия. 1985. № 2.

65. Журавлев С. прикосновение к подвигу // Комсомольская правда, 1980.10 июля.

66. Есаулов И. А. Категория соборности в русской литературе. Петрозаводск, 1995.

67. Иванова Н. В полосочку, клеточку и мелкий горошек. Перекодировкаистории в современной русской прозе // Знамя, 1999. № 2.

68. Ильин И. Путь к очевидности. М., 1993.

69. Ильин И. Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий. Собр. соч. в 10-титт. Т.З. М., 1994.

70. Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. Т. 1-2. М., 1993.

71. Казинцев А Лицом к истории.// Наш современник, 1987. № 11.

72. Кордонский С. Российская интеллигенция: корни и судьба // Знаниесила, 1995. № 6.

73. Лапшин М. Пахарь и солдат: К 60-летию. М., 1985.

74. Литература последнего десятилетия тенденции и перспективы // Вопросы литературы, 1998. № 3-4.

75. Ломидзе Г. Пафос защитника социалистического отечества. // Вопросылитературы, 1980. № 5.

76. Лыков А.Г., Лыкова Н. А. Асимметризм русского слова. Краснодар, 2002.

77. Мит. Иоанн. Русь Соборная. Очерки христианской государственности.1. С-П., 1995.

78. Мит. Иоанн. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. Саратов, 1995.

79. Мирошниченко М. «Берега» Евг. Носова: Полемические заметки (опрозе писателя) // Дон, 1979. № 1.

80. Историческая поэтика: Итоги и перспективы изучения. ИМЛИ им.1. Горького. М., 1986.

81. Казинцев А. И. Лицом к истории. Литературно-критические статьи. М ,1989.

82. Кожинов В В. Авторитет истории // Литературное обозрение, 1977. № 3.

83. Кожинов В.В. Размышление о русской литературе. М., 1991.

84. Кожинов В.В. Статьи о современной литературе. М., 1982.

85. Кожинов В.В. Судьба России: вчера, сегодня, завтра. М., 1998.

86. Кожинов В.В. Итоги национального поражения и русская ментальность1. Кубань, 1997. № 1.

87. Кондратович А. На прочных устоях // Наш современник. 1982. № 1.

88. Концепция человека в русской литературе. Воронеж, 1982.

89. Концепция человека в эстетике соцреализма. М., 1976.

90. Кузнецов Ф. Судьбы деревни в прозе и в критике. М., 1975.

91. Кузнецов Ф. И остаются берега. // Литературное обозрение, 1974. № 3.

92. Куницын Г.И. Общечеловеческое в литературе. М, 1980.

93. Куприянова Е.Н. Историко-литературный процесс как научное понятие.

94. В кн.: Историко-литературный процесс. Проблемы и методы изучения. М., 1974.

95. Лазарева М.А. Трагическое в литературе. М., 1983.

96. Лакшин В. Возмужание героя. // Новый мир, 1958. № 12.

97. Ланщиков А. Деревня и «деревенская проза». В кн.: Ланщиков А. Вопросы и время. М., 1978.

98. Леонтьев К. Как надо понимать сближение с народом. М., 1991.

99. Литература сегодня: взгляд с двух берегов. // Знамя, 1992. № 1

100. Литература последнего десятилетия тенденции и перспективы. //

101. Вопросы литературы, 1998. № 3-4.

102. Лихачев ДС. Принцип историзма в изучении литературы. В кн.:

103. Взаимодействие наук при изучении литературы. Л., 1981.101.102.103.104.105.106.1071081091101111121. ИЗ114115116.117118

104. Нация. Личность. Литература Вып. 1. М., 1996. Небольсин С. Шолохов, Пушкин, Солженицын // Наш современник, 1992. № 5.

105. Небольсин С. Миф о русском «скифстве» с пушкинской точки зрения.

106. Наш современник, 1999. № 2. Немзер А. Свободная история и творящая личность. // Знамя, 2000. №2.

107. Непомнящий В. Сигнал истории. Необходим новый человеческий тип, затребованный эпохой. // Литературная газета. 2002, № 17. Нефагина Г.Н. Русская проза второй половины 80-начала 90-х годов

108. XX века Минск, 1998. Николаев П. А. Историзм в художественном творчестве и литературоведении. М., 1983. Николаева И. Интеллигенция: превратности свободы. // Октябрь, 1997. № 12.

109. Новиков В.В. Движение истории движение литературы. М, 1982.

110. Носов Е. Усвятские шлемоносцы. Избранные произведения. Т. 2. М ,1983.

111. Носов Е. В чистом поле.: Повести, рассказы. М., 1980.

112. Носов Е. Где просыпается солнце. Повести и рассказы. М., 1965.

113. Носов Е. За долами, за лесами. Рассказы и повесть. М., 1967.

114. Носов Е. И уплывают пароходы. Повести и рассказы. М., 1975.

115. Носов Е. Касьян и пахарь, и солдат. (О работе над повестью «Усвятские шлемоносцы») // Литературная газета, 1977. 6 апреля.

116. Носов Е. Красное вино победы. Повести и рассказы. М., 1971.

117. Носов Е. Моя Джомолунгма Повесть и рассказы. М., 1974

118. Носов Е. «Война всегда не ко времени.» Беседа В. Павленко с лауреатом литературной премии А. Солженицына // Труд, 2001. 19 апреля.

119. Носов Е. «Отвалите камень!» Речь на вручении премии Александра

120. Солженицына// Литературная газета, 2001. 16-22 мая.

121. Носов Е. С сединою на висках: Монолог о времени и о себе // Литературная газета 1985, 9 января.

122. Носов Е. Что мы перестраиваем? // Литературная газета, 1988. 20 апреля.

123. Нурпенюва Ш. Анафема Интеллигенция как зеркало нашего упадка //

124. Дружба народов, 1994. № 11-12.

125. Овчаренко А. Раскрывая духовную связь. О творчестве Е. Носова//

126. Молодая гвардия. 1983. № 4.

127. Озеров В. Герои нравственного поиска. // Октябрь, 1977. № 9.

128. Озеров В. Современники и предшественники. Литературно-критическиеочерки. М., 1983.

129. Оскоцкий В. Четверть века спустя: почему перечитывают «Иду на грозу» // Нева, 1988. № 6.

130. Павлов О. Метафизика русской прозы: Вопросы литературного безвременья // Октябрь, 1998. № 1

131. Палиевский П.В. Литература и теория. М., 1979.

132. Палиевский П.В. Экспериментальная литература// Вопросылитературы, 1966. № 8.

133. Переяслов Н. Усилье воскресения. Духовные искания в современнойпрозе. // Октябрь, 1991. № 9.

134. Переяслов. Не с тем ключом // Литературная газета, 2002. № 7.

135. Петровский Ю. Искатель // Звезда, 1979. № 1.

136. Платонов А. Потомки солнца М., 1974.

137. Плоткин Л. Даниил Гранин. Очерк творчества Л., 1975.

138. Плоткин Л. Гимн человеку. // Октябрь, 1976. № 9.

139. Подзорова Н. «На тысячу верст кругом Россия.» // Литературная Россия, 1973. 21 сентября.

140. Поликарпов В. Герои Евгения Носова// Знамя, 1968. Кн. 2.

141. Растопчина Н. Личность Героя, личность автора. // Нева, 1979. № 2.

142. Рахманин Б. И остаются берега// Литературная Россия, 1975. 17 октября.

143. Рогощенков И. Думая о человеке // Север, 1974. №11.

144. Роднянская И. Перемещение фронта// Знамя, 2000. № 2.

145. Ростовцева И. И. Сокровенное в человеке. Литературно-критическиеочерки. Воронеж. 1968.

146. Рубцов Н. Цена прожитых лет. // Волга, 1974. № 4.

147. Селезнев Ю.И. Глазами народа Размышления о народности русскойлитературы. М., 1986.

148. Селезнев Ю.И. «Со мною на земле»// Октябрь, 1975. № 1.

149. Селезнев Ю.И. Мысль чувствующая и живая. М., 1982.

150. СинельниковаМ. Достоинство жанра//Знамя, 1984. Кн. 10.

151. Скатов Н. Под ногами всемирной колонны? // Литературная газета.2002. № Ю.

152. Скатов Н. По высям творенья // Литературная газета. 2003. № 43.

153. Скобелев В.М. Проблема народного характера в русской прозе XX века. -В кн.: Метод и мастерство. Вып. 1 Вологда, 1970.161. «Советский писатель на рыночных ветрах». Беседа В. Кожемяко с писателем Б. Носовым. // Правда, 2001. 24-25 апреля.

154. Солженицын А. Евгений Носов. Из «Литературной коллекции» //1. Новый мир, 2000. № 7

155. Солодкий Б. Социализм: перспективы и катастрофы // Кубань, 1990.6.

156. Сохряков Д. Которая породила. Человек и земля в современной прозе. // Наш современник, 1987. № 6.

157. Старков А. Нравственный поиск героев Даниила Гранина. М., 1981.

158. Старков А. Выбор судьбы // Литература и современность. Статьи олитературе 1981 года. М., 1982.

159. Стрелкова И. Нравственные победы и житейские отступления. // Нашсовременник, 1977. №3.

160. Сурганов Вс. Человек на земле. М., 1976.

161. Суровцев Ю., Щеглов М. Новаторство это борьба! // Новый мир,1954. № 11.

162. Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении.1. В 3-х тт. Т. 3. М., 1965.

163. Тимофеева В В. Пути художественного исследования личности. Л.,1975.

164. Ткаченко П. Земля шлемоносцев: По материалам беседы с писателем

165. Е. Носовым. //Подъем, 1987. № 1.

166. Топоров В. Дар адекватности. (Даниил Гранин и его заслуги перед

167. Отечеством) // Независимая газета от 06.03. 1999.

168. Топоров В. В поисках зачеркнутого времени. // Знамя, 2000. № 2.

169. Троепольский Г. И «встрепенулась душа.» // Литературная Россия,1976. 3 сентября.

170. Тростников В. Бог в русской истории // Кубань, 1993. № 7-8.

171. ТюпаВ.И. Художественность литературного произведения. Вопросытипологии. Красноярск. 1987.

172. Урбан А. Размышление о таланте и времени. // Звезда, 1976. № 5.

173. Урнов Д. Пристрастия и принципы: Спор о литературе. М., 1991.

174. Фадеев А. Большая победа. Собр. соч. в 7-ми тт. Т. 5. М., 1971.

175. Федь Н Диалектика русской литературы (1922-1995) // Молодая гвардия, 1995. № 9.

176. Финк Л. Необходимость Дон Кихота. Книга о Данииле Гранине. М.,1988.

177. Финк Л. Необходимость Дон Кихота. // Литературное обозрение. 1991,1.

178. Флоренский П О реализме. Собр. соч. в 4-х тт. Т. 2. М., 1996.

179. Флоренский П. Предполагаемое государственное устройство вбудущем. Т. 2. М., 1996.

180. Флоренский П. О цели и смысле прогресса. Т. 1. М., 1994.

181. Флоровский Г. Вера и культура. С П., 2002.

182. Франк С. Реальность и человек. М., 1997.

183. ФранкС. Духовные основы общества. М., 1992.

184. Франк С. Предмет знания. Душа человека. С.-П., 1995.

185. Франк С. Крушение кумиров // Кубань, 1991. № 4, 5, 6.

186. Хатюшин. Отчужденная земля // Кубань, 1990. № 9.

187. Хмара В.Н. Эстетический идеал и творчество. М., 1983.

188. Холшевникова Е. Увидеть мир немного иначе. // Аврора, 1974, № 3.

189. Хомяков А. Церковь одна Собр. соч. в 2-х тт. Т. 2. М., 1994.

190. Хомяков А. О старом и новом. Т. 2. М., 1994.

191. Художественный образ и историческое сознание. Межвуз. Сб. Петрозаводск, 1970.

192. Целостность литературного произведения как проблема историческойпоэтики. Кемерово, 1986.

193. Цурикова Г., Кузьмичев И. Контрасты осязаемого времени.

194. Документально-художественная проза Даниила Гранина) -В сб.: Портреты и проблемы. Статьи о писателях-современниках. Я, 1977.

195. Чалмаев В. Храм Афродиты. Творческий путь и мастерство Е. Носова1. М., 1972.

196. Чалмаев В. Сквозь огонь скорбей: «Негромкий» эпос Е. Носова// Литература в школе, 1995. № 3.

197. Чапчахов Ф. Необыкновенное в обыкновенном // Наш современник,1975. № 1.

198. Челышев Е.П. Современная культура России: проблемы развития1. Москва, 1996. № 1.

199. Чередниченко В.И. Методы изучения и анализа художественного произведения. Сравнительно-исторический метод // Литературная Грузия, 1991. № 4.

200. Шамота Н. О свободе творчества М., 1966.

201. Шафаревич И. Социализм как явление мировой истории // Кубань,1990. № 1.

202. Шевелев В. Трудное счастье писателя // Аврора, 1993. № 11-12.

203. Штерн М. Философско-художественное своеобразие русской прозы1. XIX века Омск. 1987.

204. Штокман И. Шеломами повиты. // Дружба народов, 1977. № 11.

205. Штурман Д. В поисках универсального сознания // Новый мир, 1994.4.

206. Шубин Э. Писатель и его время. // Звезда, 1961. № 1.

207. Щеглов М. Литературно-критические статьи. М, 1958.

208. Щеглова Е. Миф и реальность патриотизма// Нева 1992. № 11-12.

209. Щекотов П. Сказание об Усвятах // Волга, 1978. № 3.

210. Эльяшевич А Правда жизни и мастерство писателя // Звезда, 1955.7.

211. Эпштейн М. Вера и образ. Религиозное бессознательное в русской культуре XX века. Л., 1994.

212. Эпштейн М. После будущего. О новом сознании в литературе // Знамя,1991. № 1.

213. Якименко Л.Г. Философия исторического оптимизма и концепция человека- В кн.: Концепция человека в эстетике соцреализма М. 1977.