автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций"

На правах рукописи

Гречко Елена Валентиновна

Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций (на материале русского языка)

Специальность 10.02.01 —русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Омск - 2004

Работа выполнена на кафедре русского языка Омского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор

Бутакова Лариса Олеговна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Мягкова Елена Юрьевна

кандидат филологических наук Федяева Наталья Дмитриевна

Ведущая организация: Алтайский государственный университет

Защита состоится 22 декабря 2004 года в 11.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.179.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Омском государственном университете (644077, г. Омск, Пр. Мира, 55а).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Омского государственного университета.

Автореферат разослан « » ноября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук,

доцент

Общая характеристика работы

Диссертационная работа посвящена комплексному когнитивно-семантическому исследованию образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций. Проблемам взаимоотношения языка, культуры и сознания в последнее время в современной лингвистике уделяется особое внимание.

Актуальность исследования определяется: усилением процесса интеграции междисциплинарных исследований; интенсификацией изучения русского языка в антропоцентрическом ключе; увеличением внимания к проблеме функционирования сознания и лингвистического представления языкового, а также неязыкового знания (А.Г. Баранов; MB. Гаврилина; Е.И. Горошко; Н.В. Дмитрюк; А.А. Залевская; Е.Ю. Мягкова; Е.С. Никитина; Л.О. Бутакова; В.А. Пищальникова; Т.Б. Кудряшова; И.А. Стернин; Е.Б. Трофимова; Н.В. Уфимцева и др.).

Данная диссертационная работа выполнена в русле активно развивающегося антропоцентрического направления современной лингвистики, которое предполагает получение нового знания о языке и говорящем субъекте. Исследование направлено на изучение образов мира (на примере образов счастья) сквозь призму современной генристики, разработавшей гибкую и обширную теорию речевых жанров, отражающую многообразие коммуникативных ситуаций, которые возникают в реальном общении. Языковой материал, представленный в дискурсе различных речевых жанров, дал нам возможность моделирования различных типов образов сознания в силу того, что речевой жанр «есть знаковое оформление разных типических ситуаций социального взаимодействия людей» (К.Ф. Седов 1993).

Образ мира понимается нами как совокупность образов сознания. Образ сознания в свою очередь трактуется в работе в рамках современной психолингвистической парадигмы как результат деятельности сознания по интериоризации фрагмента действительности, воплощенной в форме определенным образом структурированных и систематизированных знаний и представлений. Деятельность осуществляется по многослойной генетически приобретенной и сознательно управляемой программе.

В.П. Зинченко отмечает, что понятие «образ мира» подчеркивает результативность процесса восприятия, связанного с активной ролью психических образов в познавательной деятельности индивида. В отличие от него термин «картина мира» позволяет понимать указанную категорию, основываясь на теории отражения и познания, также как систему знаний индивида, систему их приобретения и использования, где важны сознательные, бессознательные, объективные, субъективные и интерсубъективные составляющие (В.А. Пищальникова 1999, Т.А. Голикова 1996).

Вслед за Е.Ф. Тарасовым языковое сознание рассматривается нами как образы сознания, овнешняемые

БИБЛИОТЕКА С» О»

¡"Л

лексемами, словосочетаниями, фразеологизмами, текстами, ассоциативными полями и ассоциативными тезаурусами как совокупностью этих полей. При таком подходе языковой образ мира есть совокупность языковых образов сознания.

Следуя концепции А.В. Иванова, сознание рассматривается нами в виде четырехсекторного поля, включающего телесно-перцептивные, чувственно эмоциональные, логико-понятийные и ценностно-мотивационные компоненты.

Предметом нашего исследования являются структуры языкового сознания в аспекте их лингвистического моделирования. Пытаясь, приблизится к феномену сознания, мы сталкиваемся с тем, что наблюдать и анализировать мы можем только язык, представляющий смысловые структуры, связанные с вербальными знаками. Поэтому объектом нашего исследования стали языковые репрезентации образов счастья. Языковые репрезентации - это экстериоризированные при помощи лингвистических средств ментальные репрезентации. Репрезентации - общее обозначение единиц нашего сознания. Под ментальной репрезентацией понимаются внутренние структуры, формирующиеся в процессе жизни человека, в которых представлена сложившаяся картина мира, социума и самого себя (Ментальная репрезентация: динамика и структура, 1998). Понятие «ментальная репрезентация» является центральным в когнитивной науке. Его назначение - показать, как мозг строит внутренние модели внешнего мира.

Вслед за А.Ф. Лосевым языковую модель мы понимаем как упорядоченное множество языковых элементов, которое является едино-раздельным целым, содержащим в себе как принцип своего упорядочивания, так и расчлененность всех входящих в него элементов и их комбинаций (Лосев, 1968). Отталкиваясь от этого понимания, мы квалифицируем модель образа сознания как воспроизведение специфического вида структурной организации знания в памяти, когнитивного коррелята ситуации (термин ван Дейка), включающего личное знание, которым люди располагают относительно какой-либо ситуации как результатом накопленного опыта в столкновениях с подобного рода ситуациями. Принципы модельной деятельности пронизывают все процессы познания реального мира, его представления в структурах сознания и речи. Лингвистическая модель фиксирует это.

Цель диссертации: когнитивно-семантическое моделирование образов счастья по их языковым репрезентациям с последующим выделением и описанием специфики их представления в дискурсе различных жанровых реализаций. Оно предусматривает моделирование совокупности возможных вариантов языковой репрезентации феномена счастья, предполагающее описание механизмов, маркирующих формально-логические процедуры организации смысла; ассоциативную связь с контекстом; эмоциональную регуляцию; экстериоризацию опыта во внешней речи.

Цель реализуется в ряде основных задач:

- выстраивание и описание сети когнитивных коррелятов образов счастья в сознании носителей русского языка;

- выявление и описание индивидуальных и типизированных способов выражения речевых интенций при экспликации образов счастья (особенностей мотивационной сферы);

- выявление и описание специфики реализации образов счастья в дискурсе различных речевых жанров русской речи;

- выявление и описание специфических для этих жанров языковых презентантов (стратегий и средств - описание множественности форм вербализации смыслов, соотносимых с данным феноменом);

- описание способов «визуализации» образа абстрактного понятия (на примере феномена счастья) в процессе его вербального представления.

Выбор материала для исследования был обусловлен вышеописанными особенностями как самого феномена сознания и его функционирования, так и спецификой преследуемых нами задач. Основными источниками материала послужили: тексты пословиц и поговорок русского народа (73 высказывания), тексты тостов и поздравлений (84 отрывка), тексты поэтических произведений 18 - начала 20 вв. (98 фрагментов), рассказ А.И. Куприна «Гранатовый браслет» (полностью), данные, полученные в результате семантического эксперимента, проведенного с респондентами в возрасте от 14 до 54 лет (всего 427 человек).

Для изучения и моделирования образов сознания наиболее исчерпывающим представляется когнитивно-семантическое исследование. Оно способно учесть и объединить в себе, с одной стороны, зафиксированные особыми когнитивными структурами логические отношения, тактические и социально-психологические деятельностные компоненты, с другой стороны - соответствующие им лингвистические компоненты в рамках анализа речевого произведения в дискурсе различных речевых жанров.

Для анализа материала были использованы методы контекстологического анализа; культурологического анализа, логического анализа текста и высказывания; лингвистического анализа текста; семантического эксперимента; статистической обработки. В процессе моделирования применялся описательно-аналитический метод.

Научная новизна работы состоит в следующем: создана комплексная методика лингвистического моделирования образов сознания, выработана методика когнитивного пространственно-временного анализа экспликации имплицитных элементов значения в структуре вербализованных образов сознания (на примере образов счастья), построены модели языковых репрезентаций абстрактного феномена в дискурсе разных жанровых разновидностей и выявлены когнитивные структуры, репрезентированные в них.

Теоретическая значимость диссертации. Работа вносит определенный вклад в решение проблемных вопросов современной лингвистики: выявления особенностей функционирования образов мира в сознании;

уточнения роли языка в формировании ментальных структур; экспликации, описания и моделирования образов сознания; анализа роли пространственно-временного хронотопа в формировании и вербализации образов мира в сознании; выработки методики экспликации имплицитных когнитивных структур в сознании при помощи пространственно-временного анализа; выявления специфики образов сознания в дискурсе различных речевых жанров.

Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в курсе лингвистики текста, в курсе когнитивной лингвистики, этнолингвистики и социолингвистики, а также в рамках литературоведческих и культурологических исследований, посвященных проблеме представления образов сознания средствами языка в различных жанрах речи. Материалы работы могут быть применены в вузовских курсах по проблемам анализа художественного текста, прикладной лингвистики. Предложенная методика моделирования может оказаться полезной в качестве методической основы студенческих исследовательских работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В речи овнешняется только часть образа сознания, при этом увеличение или сокращение объема эксплицируемого содержания может быть как намеренным, осознанным и целенаправленным, так и спонтанным и интуитивным. Разработка и внедрение методик, направленных на эксплицирование имплицитных когнитивных структур в речевом дискурсе, дает возможность приблизиться к решению проблем устройства и функционирования структур сознания, роли языка в формировании и представлении когнитивных структур в речи, анализа экстериоризации личностных смыслов и способов их интерпретации.

2. Разработка и сопоставление нескольких моделей образов сознания выявляет наличие в них своей структуры, своего набора актуальных когнитивных признаков и характеристик, своей системы внутренних смысловых переходов.

3. Пространственная модель образа есть константная вторичная моделирующая система, являющаяся знаково-символической экстериоризацией психического отражения субъектом восприятия и осознания окружающей действительности. Модель подобного типа является действенным способом выявления имплицитных когнитивных признаков образа счастья, его когнитивных характеристик, а также выходом к новому ракурсу исследования феномена сознания и представленных в его рамках образов.

4. Комплексное использование различных способов моделирования расширяет и уточняет смысловой состав образа, фиксирует отношения между логическими и психоэмоциональными компонентами структуры в сознании индивида.

5. Сравнительный анализ «жанровых представлений» образов счастья выявляет степень актуальности каждого из установленных когнитивных признаков, его место и роль в общей структуре модели образа счастья.

Основные положения диссертации апробированы на IV международной конференции «Этногерменевтика и антропология: языки и культуры в когнитивном аспекте» (Кемерово, 2004), на научных чтениях, посвященных памяти профессора Ф.М. Березина (Москва. 2004), на региональных конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2002 - 2004). Диссертация обсуждена на заседании кафедры русского языка и научно-исследовательской лаборатории когнитивных (антрополингвистических) исследований ОмГУ. По теме диссертации опубликовано 5 печатных работ.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, выводов по главам, заключения, 3-х приложений и списка литературы. Библиография включает 251 наименование. Работа изложена на страницах и содержит в основном тексте 34 таблицы.

Основное содержание исследования

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяется научная новизна исследования, его теоретическая и практическая значимость, формулируются цель и задачи диссертации, предмет, объект, излагаются методологические принципы работы с материалом исследования, представляются основные положения, выносимые на защиту, и сведения об апробации работы.

В первой главе «Категория сознания. Формирование и функционирование. Роль языка в формировании когнитивных структур» освещаются философские, психологические и психолингвистические концепции сознания; подчеркивается сложность изучения проблемы сознания, поскольку это «явление, которое есть и которое в то же время нельзя ухватить, представить как вещь... Сознание в своей непосредственности нам не дано познать, единственный путь приближения к нему - выбрать орудием и предпосылкой анализа текст, но понимаемый не просто в качестве суммы достигнутых знаний, но в качестве реализуемой мысли и способа бытия» (Ма-мардашвили 1999, 149).

В первом параграфе излагаются философские и психолингвистические теории сознания. В их рамках сознание представлено в виде многоуровневого динамического образования, основанного на единстве продуктов сенсорного, когнитивного и аффективного уровней. Оно поддается разработке только в рамках специфического метаописания. Языковые средства выступают как инструмент доступа, извлечения из глубин сознания, описания и изучения того, что стоит за словом. Язык играет роль некой формы фиксации — относительно более стабильной, чем отражаемое и выражаемое им содержание сознания. Ученые делают акцент на изучении структур языка и структур сознания в их соотнесенности и взаимодействии, но без подмены понятий. Этому способствуют теории ментальных репрезентаций знаний, даюшие возможность объяснения специфики порождения значения, взаимодействия сознательного и бессознательного, а так-

же динамики, лежащей в основе интуиции и творческого мышления, взаимодействия ощущений, чувств и абстрактных представлений в качестве базы ментальных процессов.

В рамках отечественной психолингвистики понятие образа мира, выдвинутое А.Н. Леонтьевым, стало одним из фундаментальных понятий для описания психических и речемыслительных процессов в деятельности человека, особенностей его взаимоотношения с окружающим миром. Оно выполняет функцию центрального образования всех познавательных (когнитивных) процессов. А.Н. Леонтьев подчеркивает, что проблема восприятия должна ставиться как проблема построения в сознании индивида многомерного образа мира, образа реальности ... «иначе говоря, психология образа есть конкретно-научное знание о том, как в процессе своей деятельности индивиды строят образ мира - мира, в котором живут, действуют, который они сами переделывают, это знание о том, как функционирует этот образ мира, опосредуя их деятельность в объективно-реальном мире» (Леонтьев 1979, 7). Это определение созвучно определению образа мира, данного В.П. Зинченко. Образ мира в его понимании — это отражение в психике человека предметного мира, опосредованное предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами и поддающееся сознательной рефлексии. Ученый отмечает, что действительность воспринимается индивидом через образ мира, при этом в каждый момент восприятия в мышлении существует то, что является объектом актуального смыслопо-рождения и то, что неосознаваемо, но в процессах познания участвует (Зинченко 1991).

Для психологов в сознании важен отражательный аспект. Сознание -форма отражения, психический механизм, который присущ только человеку; продукт деятельности индивида, опосредованный общением с другими людьми. Как и в философии, сознание для психолога - результат индивидуально-личностного самоопределения человека в процессе дея-тельностного познания мира (Леонтьев 1979, 12), некое духовное состояние, в котором производятся знания.

Структуры сознания представляются ученым находящимися в процессе постоянного движения, развития и взаимовлияния. Теории ментальных репрезентаций маркируются ими как эффективный способ изучения того, как мозг строит внутренние модели внешнего мира, при этом акцентируется внимание на том, что субъект не просто отражает, а конструирует модели мира в сознании. Но при всей индивидуальности репрезентации, она всегда есть ментальная конструкция, сформированная на основе внешнего и внутреннего контекстов. В момент восприятия в мышлении существует как то, что является объектом актуального смыслопорождения, так и то, что неосознаваемо участвует в процессах познания. Субъективный фактор при этом проявляется в постоянном присутствии устойчивой категориальной и оценочной шкалы в сознании, определяющей дифференциацию и оценку объекта.

В качестве компонентов структуры сознания обозначаются образ мира, механизмы построения, механизмы осмысления, внутренний мир и рефлексия. Образ мира рассматривается как фундаментальное понятие для описания психических и речемыслительный процессов в деятельности человека, особенностей его отношения с окружающим миром. Речевая деятельность представляется подчиненной целям и мотивам говорящего, обусловливающим иллокутивные силы осуществляемого акта речи. Текст в таком понимании предстает материалом не только для моделирования структур сознания, но и для реконструкции мотивов и интенций говорящего. Фиксируется единство субъективного, результативно-отражательного и конкретно-ситуативного компонентов при анализе смыслового наполнения образа сознания. Проблема восприятия и осмысления ставится в отношение соответствия или несоответствия нормам и установкам, принятым в данном обществе. В связи с чем актуализируется комплексный подход изысканий, анализа языковых данных и стоящих за ними структур представления экстралингвистического знания.

Второй параграф посвящен описанию категоризации, систематизации и формализации как когнитивно-ментальных операций сознания. Связь процессов концептуализации и категоризации детерминируется природой языковых единиц, которая определяется взаимодействием онтологического, концептуального и собственно лингвистического факторов. В общем, виде его можно сформулировать следующим образом: онтологическая природа объекта задает возможность многих способов концептуализации, язык же определенным образом кодифицирует данные концептуальные возможности (Рузин 1996, 39-50).

В.Г. Гольдберг в качестве основной цели категоризации обозначает соотношение обозначаемых объектов по признакам, наиболее значимым в процессе практической деятельности человека с этими объектами. Когнитивные корреляты связей-конструктов многочисленны, поскольку они отражают богатство связей, которые человек устанавливает в процессе восприятия и интерпретации окружающего мира, структура обыденной категории моделируется в виде сети семантических связей (В.Г. Гольдберг).

Основным положением концепции категоризации является представление о том, что разделение на категории не существует a priori в предметном мире. Категоризация является результатом мыслительной деятельности человека, и проникнуть в суть закономерностей человеческого мышления можно, изучая категории, которые реально существуют только в языке (Кибрик 1994; Ченки 1996; Кубрякова 1992; Харитончик 1992 и др.).

Категории - это ментальные объекты, отражающие наши знания об онтологии, о сущности мира, они доказательство того, что окружающий нас мир структурирован определенным образом (Бабушкин 1996,17).

В третьем параграфе описываются структуры представления знания, с помощью которых репрезентируется когнитивная система. К таким структурам относятся мыслительные картинки (модели, образцы), схемы,

фреймы, скрипты (или сценарии), планы, фон та. фигура, сюжетные свертки, оконные структуры текста, рамки внимания. В работе подробно охарактеризованы первые четыре из перечисленных типов репрезентаций, наиболее полно описанные и утвердившиеся в исследованиях.

Четвертый параграф посвящен освещению особенностей репрезентации личностных смыслов и проблемам их интерпретации. Речевое произведение оказывается ключом к множеству, далеко не всегда поддающихся вербализации продуктов различных процессов переработки индивидом разностороннего опыта взаимодействия с окружающим миром (Залевская 2003).

Учеными постоянно делается акцент на косвенности и модельности результатов исследования: «Никто не понимает слова именно так, как дру-гой....Всякое понимание есть вместе непонимание, всякое согласие в мыслях - вместе разногласие» (Потебня 1922, 29). Этой точке зрения созвучно понимание Р.И. Павилениса: «...Мы воспринимаем, познаем только те объекты, которые мы способны «схватить» посредством содержащихся в нашей концептуальной системе смыслов, и это представляет собой интерпретации этих знаков-объектов, способ их осмысления нами... язык сам по себе не выражает никаких смыслов, существующих независимо от концептуальных систем. Ибо выражать — это символически репрезентировать содержание одной концептуальной системы с тем, чтобы эта символизация была интерпретацией в какой-либо другой или той же - концептуальной системе...» (Павиленис 1986,383).

В рамках когнитивных теорий язык представляется в виде модели, с помощью которой осуществляется описание и формирование модели, или картины, или образа мира в сознании человека.

Модель ван Дейка и Кинча - это специфический вид структурной организации знания в памяти, когнитивный коррелят ситуации, включающий личное знание, которым люди располагают относительно какой-либо ситуации как результатом накопленного в столкновениях с ситуациями подобного рода опыта. Такие ситуационные модели - принадлежность воспринимающего сознания и его порождение. Их функция - понимание, интерпретация и хранение знаний о мире, их структура - производна от структуры отображаемой ситуации, следовательно, не произвольна. Модели - база для понимания дискурса, которое также подчиняется правилами моделирования. Понятие модели здесь имеет двоякое значение, а принцип модельной деятельности пронизывают познание реального мира, его представление в структурах сознания и речи.

Э. Бенвенист отмечает, что способность языка выполнять семиотическое моделирование, заложена в самой языковой природе, динамизме языка, его репрезентативной и социальной функциях. Именно эти качества, по мнению лингвиста, делают язык «семиотической матрицей, такой моделирующей структурой, у которой другие структуры заимствуют основные свойства устройства и функционирования» (Э. Бенвенист 1974).

Такое когнитивно-типизированное понимание языкового знака лежит в основе многих современных концепций языковых единиц, семантики, семантического синтаксиса, прагматики. Оно является фундаментальным для когнитивной теории языкового употребления, когнитивно-логического, ситуативно-фреймового подходов, связанных с именами Т.А. ван Дейка, Д. Кинча, М. Минского и других представителей когнитивного направления.

Способность мышления формировать когнитивные схемы, комплексы, ментальные пространства присуща всем говорящим. Наполнение же когнитивно-ментальных областей сознания конкретными компонентами, в том числе вербальными, в разной степени будет зависеть от субъективного опыта с учетом общественной практики (Пиаже 1969, 1994; Кравченко 1996; Кубрякова 1992,1994; Павиленис 1983,1986 и др.).

Вторая глава «Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в различных жанровых реализациях» предваряется освещением психолингвистических аспектов формирования представлений о счастье в языковом сознании. Пытаясь дать определение феномену счастья, человек опирается «не только на энциклопедические знания, накопленные ими в процессе жизнедеятельности, но и на личный опыт, в том числе сенсерно-перцептивные воспоминания. При этом вербализованная форма знаний человека не будет до конца адекватным отражением того, что он хотел сказать. Это связано с тем, что между осознанным и вербализованным, как и между осознанным и неосознанным, не имеется однозначного соответствия. Подразумеваемое может быть шире вербализованного, а то, что переживается как знаемое, понятное, не всегда поддается экспликации, вербальному описанию. Кроме того, трудно сказать, где кончается сенсорика и начинается интеллект» (Залевская 2000). Переживание индивидом непосредственной данности содержания характеризуется изначальной предметностью и пристрастностью при постоянном взаимодействии перцептивных, когнитивных и аффективных процессов и их продуктов при динамике актуально-значимого и потенциально значимого (там же). Образ счастья в языковом сознании будет выступать как двуликая сущность, с одной стороны обращенная к объективно существующей реальности, с другой стороны - к непосредственной субъективности. Имея первичную форму «чувственной плазмы», феномен счастья, пройдя этапы кодирования, декодирования, комбинирования и сравнения, обретает форму, но как показало наше исследование, эта форма обладает определенного рода гибкостью и инвариантностью и может модифицироваться по мере развертывания дискурса. В этом свете феномен счастья представляется как некая динамическая функционирующая система, самоорганизующаяся под воздействием различного рода стимулов при постоянном взаимодействии между процессом переработки информации и упорядочивании ее в ходе вербальной реализации.

Далее во второй главе моделируются и анализируются образы сча-

стья в рамках различных жанровых реализаций, описываются их структуры и свойства (типы формально-семантических корреляций, ведущие когнитивные признаки и характеристики, формально-логические отношения между элементами внутри образа, специфика жанровой презентации).

Для удобства осуществления классификации используется термин корреляция, понимаемый нами как когнитивное соответствие, маркирующее соотнесение индивидами образа счастья с определенной сферой деятельности или мировосприятия.

Когнитивная корреляция «поэтических» образов счастья в рамках когнитивно-семантической модели представлена двумя основными разновидностями: перцептивно-эмоциональной и экзистенционально-фатумной.

Ведущим когнитивным признаком в рамках перцептивно-эмоциональной модели выступает любовь. Являясь осью образа счастья, любовь одновременно представляется как обман, фантом, заблуждение и безумие. Осуществляется перенос и наложение когнитивных признаков любви на образ счастья и реализация корреляционной структуры счастье — обман, фантом, заблуждение и оценка его как нереального или мимолетного явления. Образ любви и счастья в поэтических текстах биполярен: с одной стороны, любовь - источник страданий и мучений, с другой - источник радости и наслаждений. Ведущими когнитивными характеристиками счастья при этом выступают непродолжительность, непостоянность (изменчивость) и алогичность: Бред безумья и страсти. Бред любви. Невозможное счастье—на, лови.

В рамках экзистенционально-фатумной разновидности корреляции образ счастья представлен как образ везения, фортуны, удачи и проведения. Внутри данной смысловой структуры осуществляется ассимиляция и деаксиологизация активности человека на пути достижения счастья. Возникает представление счастья как автономного и своевольного образования: Но, счастливец, пред собою вижу звездочку мою - и покоен я душою, и беспечно я пою ... Но сокрой за бурной мглою ты сияние свое — и сокроется с тобою провидение мое.

Реализация корреляционных структур образа счастья в рассказе «Гранатовый браслет» осуществляется в рамках дихотомии «истинное -ложное». Образы счастья г-на Желткова, г-на Аносова и Анны Николаевны, основанные на перцептивно-эмоциональном способе восприятия действительности, маркированы автором как истинные и противопоставлены утилитарному взгляду на мир Веры Николаевны Шейной. Образ счастья г-на Аносова национально-специфичен и выполняет в тексте функцию культурного образца поведения и миропонимания. Перцептивно-фатумный образ счастья г-на Желткова, как конкретный пример обладателя истинной ценностью - любви, и перцептивно-деятельностный подход к миру Анны Николаевны, являющей собой конкретный пример естественности, играют роль катализатора начала реформации образа счастья в сознании Веры Николаевны.

Корреляционные структуры счастья Анны Николаевны и Аносова характеризуются когнитивными признаками глубины и широты, прямоты и честности. Объемность, масштабность и заполненность их образов сознания противопоставлены плоскостности и ограниченности взгляда на мир Веры Николаевны Шейной, образы сознания которой сопровождают когнитивные характеристики картинности, холода, вымирания и пустоты. Ср. (Вера): Старшая, Вера, пошла в мать, красавицу англичанку, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но холодным и гордым лицом, прекрасными, но довольно большимируками и той очаровательной покатостью плеч, какую можно видеть на старинныхминиатюрах.

Вера жадно хотела детей, но почему-то ониу нее нерождались... (Аносов) в нем совмещались простые, но трогательные и глубокие черты. .....

(Анна) отличалась щедрой добротой и глубокой набожностью. (Аносов) сказал это просто, почтительно, без тени вызова илирисования, глядя прямо в глаза начальнику своимиясными и твердыми глазами. (Анна) Она предаваласьрискованному флирту, но никогда не изменяламужу, которого, однако, презрительно высмеивала в глаза и за глаза.

В структуре произведения осуществляется аксиологизация и утверждение приоритета «чувственной ткани» над рациональной, перцептивного типа восприятия над утилитарным (предметно-практическим).

В жанре поздравлений выявляются три основные корреляционные разновидности представления образов счастья: кванторная, субстанцио-нально-деятельностная и комплексная.

В рамках первой корреляционной структуры счастье представляется в виде какого-либо отрезка времени, как правило, непродолжительного. Оценочные значения, сопровождающие образ, - это сожаление и желание продлить этот этап. Актуальными при этом являются признаки наличия, длительности, осознаваемости и степени переживания субъектом квантора, характеризуемого как счастливый: Жизнь коротка. Но часы ее иногда длятся долго. Пусть будут долгими счастливые часы вашей жизни!

Ведущими когнитивными признаками в рамках субстанционально-деятельностного вида корреляции выступают удача, везение и успех. Аксиологической вершиной данного образа является константное присутствие данных признаков в жизни индивида: В зной и стужу, в дождь и непогоду мы желаем, чтоб тебе везло...

Комплексная корреляционная модель имеет вид перечислительной парадигмы когнитивных признаков таких, как любовь, здоровье, дружба, красота, радость и т.д. (список открыт): Желаем молодости, мира, счастья -всего, что называется добром!

Когнитивная корреляция образов счастья в паремиологических высказываниях имеет вид онтологической разновидности, в рамках которой счастье представляется либо в виде атрибутивной характеристики индивида, либо в виде независимого образования. Первая разновидность включает в себя три подгруппы корреляции. В рамках первой счастье представ-

ляется как результат целенаправленной деятельности индивида. Ведущим когнитивным признаком при этом выступает труд, с аксиологизацией таких его когнитивных характеристик, как упорство, настойчивость, вера в собственные силы, прилежность: Счастье у каждого под мозолями лежит.

В рамках корреляционной структуры образа счастья как врожденного свойства индивида ведущим является его свойство к константному обладанию иными положительно оцениваемыми социумом благами. Данная когнитивная структура в формально-логическом плане представлена в основном посессивными конструкциями: счастливый в рубашке родится.

В корреляционной структуре образа счастья как приобретенного качества актуальным является признак ума. Однако в целом образ «ума» в паремиологическом дискурсе биполярен в оценочном плане, с одной стороны, от него напрямую зависит продолжительность обладания счастьем, с другой - он не является гарантом его обретения: Счастье дураков любит. Счастье безума - дырявая сума, где найдешь — там и сгубишь.

Счастье в виде автономного образования характеризуется следующим когнитивными признаками: независимость, непостоянство, своеволие. Данный образ, как правило, сопровождается эмоционально-оценочными и экспрессивными смыслами сожаления, досады, горечи и разочарования: Счастье - вольная пташка, где захотела, там и села. Счастье, что вешнее ведро - ненадежно.

В параграфах, посвященных анализу данных семантического эксперимента, подробно описываются этапы и методика проведения исследования. С целью получения наиболее исчерпывающей и многосторонней информации об объекте исследования эксперимент проводился в пять этапов: на первом этапе респондентам было предложено дать общее определение счастью, на втором - понятию женское счастье, на третьем - счастью для нации, на четвертом - счастью именно для них, и на пятом - счастью для семьи. В каждом из формулировок задания содержалось слово - стимул, выполняющее функцию векторного направляющего сознания на определенный фрагмент образа сознания, с одной стороны, и образа действительности - с другой. Таким образом, был задан намеренный путь к выходу не только на базовые, но и на периферийные области образа и структур сознания. Первый этап позволил эксплицировать стереотипный фрагмент образа сознания, отражающего общее упрощенное представление о данном явлении. Данный этап представляется наиболее результативным в плане выявления базовых когнитивных признаков образа счастья. Последующие этапы направлены на определение интегральных и дифференциальных компонентов образа, на реконструкцию и освещение его периферийных и индивидуально детерминированных зон.

Ведущим типом корреляции общего представления о счастье по данным семантического эксперимента является сенсерно - перцептивный. Доминирующим когнитивным признаком при этом у респондентов до 17 лет выступает любовь (счастье, когда ты любишь, и любим), а после 17 -

душевное спокойствие и равновесие (счастье, когда в душе царит спокойствие).

В границах женского образа счастья ведущую роль играет социальный и интенциональный тип корреляции с доминированием когнитивного признака самореализации у респондентов до 17 лет (счастье для женщины -это стремление сделать карьеру, создать семью, родить ребенка и жить в полном согласии со своимиродными), и уверенности - после 17 (счастье для женщины, когда любимый человек может поддержать, понять, помочь. Это уверенность в завтрашнем дне).

Доминантным видом корреляции в рамках образа счастья для нации является интеракциональный с синхронной актуализацией когнитивного признака мира как респондентами до 17, так респондентами после 17 лет (счастье для нации - это отсутствие войн имежнациональныхконфликтов).

В структуре индивидуального образа счастья можно особо отметить два вида корреляции интеракциональный и социально-бытовой. В последнем случае обеими группами респондентов в большей степени актуализируются когнитивные признаки благополучия и здоровья близких (счастье, когда у меня и у моей семьи все прекрасно). В интеракциональной разновидности корреляции у респондентов до 17 лет примерно в равной степени актуализируются любовь, уважение, дружба, поддержка, понимание, востребованность и самореализация (счастье - знать, что тебя всегда выслушают и помогут). Для респондентов после 17 лет в большей степени важны любовь и верность (счастье, когда с тобой верные друзья).

Интеракциональный тип корреляции будет преобладать и в рамках образа счастья для семьи. С заметным доминированием когнитивного признака любви у респондентов до 17 лет (счастье для семьи, когда супруги любят друг друга), и понимания - после 17 лет (счастье для семьи - это взаимопонимание и помощь в любую минуту).

Результаты экспериментальных исследований в работе обобщены в таблицах, которые отражают общий перечень актуализированных когнитивных признаков; перечень когнитивных признаков, актуализированных в каждом из анализируемых фрагментов действительности; степень актуальности каждого из указанных признаков в разных фрагментах образа мира и в общей структуре образа счастья. Они позволяют проследить динамичность и константность каждого из когнитивных признаков в рамках общей структуры образа счастья; выявить систему «замыкания» и «размыкания» для каждого из актуализированных когнитивных признаков освещенных фрагментов образа мира и мн. др.

Третья глава «Пространственно-временной анализ как один из способов описания образов счастья в языковом сознании» носит теоретико-практический характер. В ней говорится об основных понятиях пространства как когнитивной категории. С позиций когнитологии пространство выступает для человека самой большой по своим масштабам и самой важной для восприятия мира и всей жизнедеятельности человека пелостно-

стью. В самом общем определении «пространство - это среда всего сущего, окружение, в котором все происходит и случается, некая заполненная объектами и людьми «пустота» (Кубрякова 1997,26).

Мир с древности ассоциировался с единым целым, состоящим из элементов - частей этого целого, в число которых входил и сам человек. Обе эти сущности - части и целое - противопоставлялись по известному сейчас принципу фона и фигуры, оказываясь членами одной структуры — одного гештальта. Предмет и место - это два вида реальности, которые «даны человеку в ощущениях, и на них строится все здание концептуальной картины мира, представленной в языке как знаковой (репрезентативной) системе» (Кравченко 1996,5).

Локализм как «тенденция человеческой речи выражать в терминах места и пространства любые отношения, которые в дальнейшем могут развиться в более тонкие различия грамматических категорий» (Н.Р. В1ок, цит. по: Кравченко 1996, 3), является характерной чертой естественного языка, проявляющейся в постоянном образовании в речи локусов - соположения в пространстве какого-либо предмета, действия и некоторого пространственного ориентира (Кравченко 1996, 5).

Членение опредмеченного пространства обусловливается особенностями восприятия мира человеком. Воспринимающий и познающий реальность человек выступает точкой отсчёта, относительно которой формируется модель мира в соответствии с чувственным, зрительным и слуховым, опытом. Этот опыт - основа для процесса категоризации в языковых формах (об общепризнанности идеи антропоцентричности языка см. подтверждение в работах Топорова 1983, 242 -244 и др.; Апресяна 1995, 648; Яковлевой 1994, 64; Цивьян 1990,141 и др.).

Рассмотрение пространства как когнитивной категории невозможно без учета его взаимосвязи с категорией времени. «Приметы времени раскрываются в пространстве, а пространство осмысливается и измеряется временем» (Бахтин 1975, 282; 235 и др.). В прототипической ситуации линейно-поступательного движения наблюдающий мир человек познает его как ряд последовательно сменяющих друг друга областей предметного пространства. Последние, ограниченные полем зрения, явились основой при формировании единого когнитивного концепта пространства-времени, отражающего последовательность процесса «собирания разъятого пространства» (Хайдеггер 1993, 313). Процесс восприятия и познания мира происходит как упорядочение когнитивных структур, порождаемых чувственным опытом и неразрывно связанньгх между собой, пространственной структуры и временной структуры (представление пространства как последовательности сопряженных областей сущего) (Кравченко 1996,23).

Исходя из такого понимания категории времени и пространства, нами описывались пространственные модели детерминация образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций.

В рамках пространственной модели в поэзии образ счастья представлен в виде двух корреляционных структур - внешней и внутренней сферы.

Внутреннюю сферу манифестируют национально-специфичные образы сердца и души (... Я вновь для счастья сердцем ожил...//... И все счастливые мечты в душе влюбленной пробудила). Ведущими когнитивными характеристиками счастья здесь выступают степень заполненности и интенсивности переживания. Особую роль для выражения образа счастья играет смысловые структуры «предела и граничности»: Натянулись гитарные струны. Сердце ждет. Только тронь его-голосом юным запоет!

Основными способами и средствами реализации данных смысловых структур при этом выступают: идентификация, внутренний диалог, парце-ляция, метафоризация, метонимия и олицетворение, косвенная характе-ризация, соположение (параллелизм), предикация, включение элементов из других жанров.

В качестве специфических репрезентантов образа счастья в поэтических текстах можно выделить сюжетность, рефлексивность, аналитичность, ретроспективность, высокую степень образности, экспрессивности и выразительности, параллелизм внешних и внутренних образов (моделирование внутреннего мира по образу и подобию внешнего).

Ведущим когнитивным манифестантом пространственной модели образа счастья в рамках рассказа А.И. Куприна «Гранатовый браслет» выступает образ восприятия действительности, который строится на оппозиции истинных и ложных ценностей в сознании человека на фоне постоянного взаимодействия и взаимодополнения триады сфер человек - природа - мир. Каждый из ведущих героев произведения презентирует своей внешностью, манерой общения и поведения определенный тип рефлексии. Каждый из видов корреляционных структур в рамках пространственной модели счастья обладает своим набором когнитивных признаков и характеризуется путем соотнесения с определенной сферой бытия. Образ счастья Веры Николаевны замыкается на сфере дома и быта:... Хорошо выходило, что именины совпали с дачным временем. В городе пришлось бы тратиться на большой парадный обед, пожалуй, даже на бал, а здесь, на даче, можно обойтись самыми небольшими расходами. Князь Шеин, несмотря на свое видное положение в обществе, а может быть и благодаря ему, едва сводил концы с концами. Огромное родовое имение было почти расстроено его предками, жить приходилось выше средств: делать приемы, благотворить, хорошо одеваться, держать лошадей и т.д. ... всеми силами старалась она помочь князюудержаться от полногоразорения. Она во многом незаметно для него, отказывала себе и, насколько возможно, экономила в домашнем хозяйстве. Данный тип корреляции характеризуется ограниченностью и плоскостностью. Статичности и замкнутости ее типа восприятия противопоставлена динамика, интенсивность и масштабность восприятия г-на Аносова и Анны Николаевны. Корреляционная структура образа счастья последних осуществляется в рамках сферы мир. (Аносов) В нем совмещались те про-

стые, но трогательные и глубокие черты, ..., которые в соединении дают возвышенный образ, делавший иногда нашего бойца не только непобедимым, но и великомучеником, почти святым - черты, состоящие из бесхитростной веры, ясного добродушно-веселого взгляда на мир, холодной и деловой отваги, покорства перед смертью, жалости к побежденным, бесконечного терпенья, поразительной физической инравственной выносливости. (Анна) Анна вся состояла из веселой безалаберности и милых, иногда странных противоречий Она охотно предавалась рискованному флирту во всех столицах и на всех курортах Европы, но никогда не изменяла мужу.... Была расточительна, страшно любила азартные игры, танцы, сильные впечатления, острые зрелища... Но в то же время отличалась щедрой добротой и глубокой набожностью.

Вершиной аксиологизации образа счастья как образа любви является корреляционная структура образов сознания г-на Желткова, маркированная когнитивными признаками истинности, масштабности (безграничности) и вечности, и соотнесенные со сферой вселенная: Восемь лет тому назад я увидел вас в цирке в ложе, и тогда же в первую секунду я сказал себе: я ее люблю потому, что на свете нет ничего похожего на нее, нет ничего лучше, нет ни зверя, ни растения, ни звезды, ни человека прекраснее Вас и нежнее. В Вас как будто воплотилась вся красота земли... Во мне осталось только вечное преклонение, рабская преданность... ваш до смерти и после смерти покорный слуга...

Основными методами реализации и экспликации истинности одних и ложности других образов счастья выступают методы со- и противопоставления. Ведущими способами и средствами представления корреляционных структур при этом выступают: портретирование, косвенная харак-теризация (от имени стороннего наблюдателя), характеристика через результаты деятельности, через отношение к человеку других людей.

В качестве специфических презентантов образа счастья в рассказе «Гранатовый браслет» можно выделить передачу внутреннего содержания через внешний облик человека - с одной стороны, и асимметрию внешнего облика и внутреннего содержания человека - с другой. В качестве особого средства характеризации образа и способа восприятия можно отметить использование топонимов и пейзажных зарисовок в их вторичной функции -соположения. В тексте четко прослеживается изоморфизм состояний природы и человека. Предикаты пространственного перемещения используются автором в качестве маркера эмоциональных и когнитивных сдвигов в структуре образов сознания.

В рамках пространственной модели счастья в паремиологических высказываниях отмечены следующие виды корреляции: деятельностный, фатумный, ситуативный, атрибутивный.

Деятельностный тип корреляции строится на основе анализа субъектом своей деятельности и ее результатов и выражается в виде определенной положительной внутренней реакции организма, маркирующей чувство удовлетворения (счастлив тот, у кого совесть спокойна //там счастье не

диво, где трудятся нелениво). Деятельностный подход противопоставляется фатумному виду корреляции, в рамках которого отрицается обязательность осуществления определенного действия для обладания качеством счастья (счастье придет - и на печи найдет). Ситуативный тип корреляции строится на основе включения в структуру образа двух диаметрально противоположных по оценочным смыслам / реакциям фреймовых ситуаций. В формальном отношении данная структура высказывания эквивалентна форме приметы (счастливый - к обеду, несчастный - к ответу). В рамках атрибутивного типа корреляции образ счастья представляется в виде врожденного или приобретенного качества или свойства индивида, автономного или детерминированного иным свойством (кто запаслив, тот и счастлив).

Основными способами и средствами экспликации данного рода отношений являются парцеляция, олицетворение, зоонимия, косвенная ха-рактеризация, экспликация ситуативного фрейма, сопоставление, сравнение, прямая оценочная характеризация, метонимия, гиперболизация, генерализация.

Характерными презентантами образов счастья в паремиологических высказываниях являются следующие формально-логические структуры: Счастлив тот, у кого X есть У; Счастливый и без У есть X; Счастливый =ХУ; Счастливый =Х+У, Несчастный - Х-У; Х-У -- Х-2; Хне есть У; Х- - У; X> У;

В качестве специфических черт презентации образов счастья в паре-миологических высказываниях можно отметить также ярко выраженную негативную окраску следующих когнитивных характеристик образа: умозрительной сущности, нематериального характера, фатумности, непостоянства и недетерминированности распределения.

Пространственная модель образов счастья в жанре поздравлений имеет структуру, в которой можно выделить три основных вида корреляции: сфера человек, сфера человек и общество и сфера человек и мир.

В рамках первой корреляционной структуры нами было обозначено шесть секторов: деятельность, физическое состояние, эмоциональное состояние, материальный достаток, профессиональная деятельность, межличностные отношения. Чтоб Вам жилось под сенью милых глаз, и все мечты сбывались понемногу, и чтоб огонь желаний не погас, и добрую Вам спутницу в дорогу.

Корреляционная сфера человек и общество организована тремя секторами: дом, работа и общественные организации. Желаем Вам всеобщего признания, чтобыработа всегда была в удовольствие.

Сфера мир также организована тремя секторами: экология, мир и благосостояние. Чтобы вечно жить беспечно в окружении друзей!

Основными средствами и способами передачи данных когнитивных структур служат перечислительные и градационные ряды, сравнения, экс-

кламативные конструкции, метафоры, олицетворения, метонимические обороты, фреймовые и противительные конструкции.

В качестве специфических презентантов образа счастья в жанре поздравления можно отметить следующие структуры: Пусть будет (будут) КП1 + КП2 + КП3 + КПп; Желаю (желаем) Вам КП1 + КП2 + КП3 + КПп; Императив со значением приобретения, присоединения + КП1 +КП 2 + КпЗ + КПп.

Пространственная модель образов счастья по данным семантического эксперимента показала, что все корреляционные структуры образов счастья для себя, для семьи, для нации, так же как и образы женского счастья и общее представление о счастье, разворачивается в рамках трех сфер: сфера человек, сфера дом и сфера мир. Сферу человек организует деятельность и эмоциональное состояние индивида. При этом ведущими когнитивными характеристиками выступают успешность и удовлетворение {счастье - это везение во всех делах). В рамках сфер дом и мир наиболее актуальными представляются мир, взаимопонимание и уважение {счастье, ко-гдалюди не враждуют и не воюют).

В Заключении подведены итоги исследования, отмечена продуктивность параллельного использования нескольких методик моделирования образов сознания, заключающаяся в возможности открытия ряда новых и расширения парадигмы уже имеющихся типов корреляции, когнитивных признаков, выявлении новых осевых и периферийных характеристик и параметров, актуальных при формировании образа счастья в рамках различных жанровых разновидностей. Обозначены перспективы дальнейшей разработки и внедрения предложенной методики пространственного анализа, дающей возможность более глубокого проникновения в структуры сознания, засчет актуализации внимания как на «и фоне, так и на фигуре», при исследовании других феноменов и способов репрезентации образов сознания в дискурсе различных жанровых реализации.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Фонетическая палитра счастья (когнитивное осознание внешней

формы слова) // Человек-слово-текст-контекст: проблемы современных лингвистических исследований. - Омск, 2003. С. 156-164.

2. Модели языка и язык моделирования: пространственный анализ как один из способов описания образов счастья в поэтической картине мира// Языковое бытие этноса и человека. - М., 2004. С. 58-63.

3. Пространственные образы счастья и их представление в языковой картине мира // Человек-слово-текст-контекст: проблемы современных лингвистических исследований. - Омск, 2004. С.50-

4. Психолингвистические аспекты анализа формирования представлений о счастье в языковом сознании носителей русского языка //

Человек-слово-текст-контекст: проблемы современных лингвистических исследований. - Омск, 2004. С. 56-60. 5. Пространственная детерминация образов счастья в жанре «Поздравление» // Этногерменевтика и антропология. Вып. 10. Landau Verlag Empirische Padagogik, 2004.

Гречко Елена Валентиновна

Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций

Специальность 10.02.01 -русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 03.12.2002 г. Формат бумаги 60x84 1/16. Печ. л. Уч. - изд. л. Тираж 100 экз. Заказ № 630_

Издательско-полиграфический отдел ОмГУ 644077, г. Омск-77, пр. Мира, 55а

Р23 131

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гречко, Елена Валентиновна

Введение

СОДЕРЖАНИЕ

Глава 1. Категория сознания. Формирование и функционирование. Роль языка в формировании когнитивных структур.

1 1.Научные концепции сознания

1 2. Категоризация, систематизация, формализация как когнитивно-ментальные операции сознания

1.2.1. Концептуализация х Категоризация

1.2.2. Репрезентация как ключевое понятие когнитивной лингвистики Структуры репрезентации знания

12 3. Репрезентация личностных смыслов и проблема их интерпретации 27 1 3 Роль языка в формировании когнитивных структур Когнитивно-семантическое моделирование в кругу лингвистических моделей разного плана 29 Выводы

Глава 2. Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в различных жанровых реализациях.

2.1. Психолингвистические аспекты изучения формирования представлений о счастье в языковом сознании

2 2 Способы представления образов счастья их структуры и свойства

2.2 1. Образы счастья в поэзии 18-нач 20вв

2 2 2 Образы счастья в рассказе А И Куприна «Гранатовый браслет»

2 2 3 Образы счастья в наивном сознании (экспериментальный аспект)

2 2 3.1 Ход эксперимента

2 2 3 2 Образ общего представления о счастье

2.2.3.3. Образы женского счастья.

2.2 3.4 Образы счастья для нации

2 2.3 5 Индивидуальные образы счастья

2 2 3 6 Образы счастья для семьи

2.2 3 7 Обобщение экспериментальных исследований

2.2 4 Образы счастья в жанре поздравления

2 2.5 Образы счастья в пословицах и поговорках

Выводы

Глава 3. Пространственно-временной анализ как один из способов описания образов счастья в языковом сознании.

3 1 Об основных понятиях пространства как когнитивной категории

3 2 Когнитивная категория пространства vs категория времени

3 3 Пространственная детерминация образов счастья в сознании и ее представление в ЯКМ I

3.3.1 Пространственная детерминация образов счастья в лирике

3.3.2 Пространственная детерминация образов счастья в рассказе А И Куприна «Гранатовый браслет». 131 3 3 3 Пространственная детерминация образов счастья (по данным эксперимента) 141 3 3.4 Пространственная детерминация образов счастья в жанре «поздравления» 147 3 3 5 Пространственная детерминация образов счастья в пословицах и поговорках 164 Выводы

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Гречко, Елена Валентиновна

Проблемам взаимоотношения языка, культуры и сознания в последнее время в современной лингвистике уделяется особое внимание. Данная диссертационная работа посвящена комплексному когнитивно-семантическому исследованию образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций.

Актуальность исследования определяется: усилением процесса интеграции междисциплинарных исследований; интенсификацией изучения русского языка в антропоцентрическом ключе; увеличением внимания к проблеме функционирования сознания и лингвистического представления языкового, а также неязыкового знания (А.Г. Баранов; М.В. Гаврилина; Е.И. Горошко; Н.В. Дмитрюк; A.A. Залевская; Е.Ю Мягкова; Е.С. Никитина; JI.O. Бутакова; В.А. Пищальникова; Т.Б. Кудряшова; И.А. Стернин; Е.Б. Трофимова; Н.В. Уфимцева и др.).

Диссертационная работа выполнена в русле активно развивающегося антропоцентрического направления современной лингвистики, которое предполагает получение нового знания о языке и говорящем субъекте. Исследование направлено на изучение образов мира (на примере образов счастья) сквозь призму современной генристи-ки, разработавшей гибкую и обширную теорию речевых жанров, отражающую многообразие коммуникативных ситуаций, которые возникают в реальном общении. Языковой материал, представленный в дискурсе различных речевых жанров, дал нам возможность моделирования различных типов образов сознания в силу того, что речевой жанр «есть знаковое оформление разных типических ситуаций социального взаимодействия людей» (Седов 1993).

Образ мира понимается нами как совокупность образов сознания. Образ сознания в свою очередь трактуется в работе в рамках современной психолингвистической парадигмы как результат деятельности сознания по интериоризации фрагмента действительности, воплощенной в форме определенным образом структурированных и систематизированных знаний и представлений. Деятельность осуществляется по многослойной генетически приобретенной и сознательно управляемой программе.

В.П. Зинченко отмечает, что понятие «образ мира» подчеркивает результативность процесса восприятия, связанного с активной ролью психических образов в познавательной деятельности индивида. В отличие от него термин «картина мира» позволяет понимать указанную категорию, основываясь на теории отражения и познания, также как систему знаний индивида, систему их приобретения и использования, где важны сознательные, бессознательные, объективные, субъективные и интерсубъективные составляющие (Пшцальникова 1999, Голикова 1996).

Вслед за Е.Ф. Тарасовым языковое сознание рассматривается нами как образы сознания, овнешняемые языковыми средствами - отдельными лексемами, словосочетаниями, фразеологизмами, текстами, ассоциативными полями и ассоциативными тезаурусами как совокупностью этих полей. При таком подходе языковой образ мира есть совокупность языковых образов сознания.

Следуя концепции A.B. Иванова, сознание рассматривается нами в виде четы-рехсекторного поля, включающего телесно-перцептивные, чувственно эмоциональные, логико-понятийные и ценностно-мотивационные компоненты.

Предметом нашего исследования являются структуры языкового сознания в аспекте их лингвистического моделирования. Пытаясь, приблизится к феномену сознания, мы сталкиваемся с тем, что наблюдать и анализировать мы можем только язык, представляющий смысловые структуры, связанные с вербальными знаками. Поэтому объектом нашего исследования стали языковые репрезентации образов счастья. Языковые репрезентации - это экстериоризированные при помощи лингвистических средств ментальные репрезентации. Репрезентации - общее обозначение единиц нашего сознания. Под ментальной репрезентацией понимаются внутренние структуры, формирующиеся в процессе жизни человека, в которых представлена сложившаяся картина мира, социума и самого себя (Ментальная репрезентация: динамика и структура, 1998). Понятие «ментальная репрезентация» является центральным в когнитивной науке. Его назначение - показать, как мозг строит внутренние модели внешнего мира.

Вслед за А.Ф. Лосевым языковую модель мы понимаем как упорядоченное множество языковых элементов, которое является едино-раздельным целым, содержащим в себе как принцип своего упорядочивания, так и расчлененность всех входящих в него элементов и их комбинаций (Лосев, 1968). Отталкиваясь от этого понимания, мы квалифицируем модель образа сознания как воспроизведение специфического вида структурной организации знания в памяти, когнитивного коррелята ситуации (термин ван Дейка), включающего личное знание, которым люди располагают относительно какой-либо ситуации как результатом накопленного опыта в столкновениях с подобного рода ситуациями. Принципы модельной деятельности пронизывают все процессы познания реального мира, его представления в структурах сознания и речи Лингвистическая модель фиксирует это.

Цель диссертации: когнитивно-семантическое моделирование образов счастья по их языковым репрезентациям с последующим выделением и описанием специфики их представления в дискурсе различных жанровых реализаций. Оно предусматривает моделирование совокупности возможных вариантов языковой репрезентации феномена счастья, предполагающее описание механизмов, маркирующих формальнологические процедуры организации смысла; ассоциативную связь с контекстом; эмоциональную регуляцию; экстериоризацию опыта во внешней речи

Цель реализуется в ряде основных задач:

- выстраивание и описание сети когнитивных коррелятов образов счастья в сознании носителей русского языка;

- выявление и описание индивидуальных и типизированных способов выражения речевых интенций при экспликации образов счастья (особенностей мотивацион-ной сферы);

- выявление и описание специфики реализации образов счастья в дискурсе различных речевых жанров русской речи;

- выявление и описание специфических для этих жанров языковых презентантов (стратегий и средств - описание множественности форм вербализации смыслов, соотносимых с данным феноменом);

- описание способов «визуализации» образа абстрактного понятия (на примере феномена счастья) в процессе его вербального представления.

Выбор материала для исследования был обусловлен вышеописанными особенностями как самого феномена сознания и его функционирования, так и спецификой преследуемых нами задач. Основными источниками материала послужили: тексты пословиц и поговорок русского народа (73 высказывания), тексты тостов и поздравлений (84 отрывка), тексты поэтических произведений 18 - начала 20 вв (98 фрагментов), рассказ А.И. Куприна «Гранатовый браслет» (полностью), данные, полученные в результате семантического эксперимента, проведенного с респондентами в возрасте от 14 до 54 лет (всего 427 человек)

Для изучения и моделирования образов сознания наиболее исчерпывающим представляется когнитивно-семантическое исследование. Оно способно учесть и объединить в себе, с одной стороны, зафиксированные особыми когнитивными структурами логические отношения, тактические и социально-психологические деятельност-ные компоненты, с другой стороны - соответствующие им лингвистические компоненты в рамках анализа речевого произведения в дискурсе различных речевых жанров.

Для анализа материала были использованы методы контекстологического анализа; культурологического анализа, логического анализа текста и высказывания; лингвистического анализа текста; семантического эксперимента; статистической обработки. В процессе моделирования применялся описательно-аналитический метод

Научная новизна работы состоит в следующем: создана комплексная методика лингвистического моделирования образов сознания, выработана методика когнитивного пространственно-временного анализа экспликации имплицитных элементов значения в структуре вербализованных образов сознания (на примере образов счастья), построены модели языковых репрезентаций абстрактного феномена в дискурсе разных жанровых разновидностей и выявлены когнитивные структуры, репрезентированные в них.

Теоретическая значимость диссертации. Работа вносит определенный вклад в решение проблемных вопросов современной лингвистики: выявления особенностей функционирования образов мира в сознании; уточнения роли языка в формировании ментальных структур; экспликации, описания и моделирования образов сознания; анализа роли пространственно-временного хронотона в формировании и вербализации образов мира в сознании; выработки методики экспликации имплицитных когнитивных структур в сознании при помощи пространственно-временного анализа; выявления специфики образов сознания в дискурсе различных речевых жанров

Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в курсе лингвистики текста, в курсах когнитивной лингвистики, этнолингвистики и социолингвистики, а также в рамках литературоведческих и культурологических исследований, посвященных проблеме представления образов сознания средствами языка в различных жанрах речи. Материалы работы могут быть применены в вузовских курсах по проблемам анализа художественного текста, прикладной лингвистики. Предложенная методика моделирования может оказаться полезной в качестве методической основы студенческих исследовательских работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1.В речи овнешняется только часть образа сознания, при этом увеличение или сокращение объема эксплицируемого содержания может быть как намеренным, осознанным и целенаправленным, так и спонтанным и интуитивным. Разработка и внедрение методик, направленных на эксплицирование имплицитных когнитивных структур в речевом дискурсе, дает возможность приблизиться к решению проблем устройства и функционирования структур сознания, роли языка в формировании и представлении когнитивных структур в речи, анализа экстериоризации личностных смыслов и способов их интерпретации.

2. Когнитивно-семантическое моделирование - это эффективный метод реконструкции внутренних образов сознания по смысловым структурам, представленным с помощью языковых единиц в речи.

3. Одним из вариантов когнитивно-семантической модели - является пространственная модель. Пространственная модель образа есть константная вторичная моде- . лирующая система, являющаяся знаково-символической экстериоризацией психического отражения субъектом восприятия и осознания окружающей действительности. Модель подобного типа является действенным способом выявления имплицитных когнитивных признаков образа счастья, его когнитивных характеристик, а также выходом к новому ракурсу исследования феномена сознания и представленных в его рамках образов.

4. Разработка и сопоставление нескольких моделей образов сознания выявляет наличие в них своей структуры, своего набора актуальных когнитивных признаков и характеристик, своей системы внутренних смысловых переходов.

5. Комплексное использование различных способов моделирования расширяет и уточняет смысловой состав образа, фиксирует отношения между логическими и психоэмоциональными компонентами структуры в сознании индивида.

6. Сравнительный анализ «жанровых представлений» образов счастья выявляет степень актуальности каждого из установленных когнитивных признаков, его место и роль в общей структуре модели образа счастья. ц Основные положения диссертации апробированы на IV международной конференции «Этногерменевтика и антропология: языки и культуры в когнитивном аспекте» (Кемерово, 2004), на научных чтениях, посвященных памяти профессора Ф.М. Березина (Москва, 2004), на региональных конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2002 - 2004). Диссертация обсуждена на заседании кафедры русского языка и научно-исследовательской лаборатории когнитивных (антрополингвистических) исследований ОмГУ. По теме диссертации опубликовано 5 печатных работ

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, выводов по главам, заключения, 3-х приложений и списка литературы Библиография включает 254 наименования. Работа изложена на 191 странице и содержит в основном тексте 34 таблицы

Заключение научной работыдиссертация на тему "Когнитивно-семантическое моделирование образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций"

Выводы ( по третьей главе) б

1. В рамках пространственной модели образ счастья в поэзии представлен, в виде двух корреляционных структур - внешней и внутренней сферы.

Внутреннюю сферу манифестируют национально-специфичные образы сердца и души. При этом ведущими когнитивными характеристиками счастья выступают степень заполненности и интенсивности переживания. Особую роль при выражении образа счастья при этом играет семантика предела и граничности Доминирующей эмоцией в рамках сферы сердца выступает любовь. Данный образ отличается большей степенью динамичности по сравнению со сферой души, в рамках которой ведущей когнитивной характеристикой счастья выступает спокойствие и умиротворение.

Пространственное воплощение идентификации образа любви как образа счастья выражено в образе безграничности. Это производится за счет актуализации дихотомий: добро - зло, вера - неверие, вечное - временное, близкое - далекое, свое - чужое, истинное - кажущееся, глубинное - поверхностное.

Поэтический пространственный образ счастья не отторжим от чувственных элементов его восприятия, поэтому он выступает не только отображением объективного мира, но и человеческого отношения к нему со всей его субъективностью взглядов, оценок и выбора позиции. о

Основными способами и средствами реализации данных смысловых структур при этом выступают: идентификация, внутренний диалог, парцелляция, метафор иза ция, метонимия и олицетворение, косвенная характеризация, соположение (параллелизм), предикация, включение элементов из других жанров.

В качестве специфических репрезентантов образа счастья в поэтических текстах можно выделить сюжетность, рефлексивность, аналитичность, ретроспективность, высокую степень образности, экспрессивности и выразительности, параллелизм внешних и внутренних образов (моделирование внутреннего мира по образу и подобию внешнего).

2. Ведущим когнитивным манифестантом пространственной модели образа счастья в рамках рассказа А.И. Куприна «Гранатовый браслет» выступает образ восприятия действительности, который строится на оппозиции истинных и ложных ценностей в сознании человека на фоне постоянного взаимодействия и взаимодополнения триады сфер человек - природа - мир. Каждый из ведущих героев произведения пре-зентирует своей внешностью, манерой общения и поведения определенный тип рефлексии:

Вера Николаевна - предметно-практический, Анна Николаевна - аффективно-деятельностный, Аносов - перцептивно - деятельностный, Желтков - перцептивно-фатумный

Каждый из видов корреляционных структур в рамках пространственной модели счастья обладает своим набором когнитивных признаков и характеризуется путем соотнесения с определенной сферой бытия. Образ счастья Веры Николаевны замыкается на сфере дома и быта, но в связи с неспособностью сознания героини на начальном этапе развития событий к эволюции и реформации взгляда на мир, данный тип корреляции характеризуется ограниченностью и плоскостью Статичности и замкнутоо сти ее типа восприятия противопоставлена динамика, интенсивность и масштабность восприятия г-на Аносова и Анны Николаевны. Корреляционная структура образа счаа стья последних осуществляется в рамках сферы - мир. Вершиной аксиологизации образа счастья как образа любви является корреляционная структура образов сознания г-на Желткова, маркированная когнитивными признаками истинности, масштабности (безграничности) и вечности, и соотнесенные со сферой - вселенная Образ физического предмета играет ведущую роль в раскрытии образов счастья в структуре сознания главных героев - Веры Николаевны Шейной и г-на Желткова. Оба они аксиологи-зируют предметы, окружающие их, но характер предикации и направленность аксиологизации при этом имеют разные аспектные особенности - для Веры Николаевны материя - первична, чувство - вторично, для г-на Желткова, напротив, чувство доминирует над материей."Посредством актуализации семантической дихотомии граничное

- безграничное утверждается приоритет чувственного начала над материальным Доминантный критерий оценки предметов и событий при этом - эстетический.

Основными методами реализации и экспликации истинности одних и ложности других образов счастья выступают методы со- и противопоставления Основными способами и средствами представления корреляционных структур при этом выст> -пают: портретирование, косвенная характеризация (от имени стороннего наблюдателя), характеристика через результаты деятельности, через отношение к человеку других людей.

В качестве специфических презентантов образа счастья в рассказе «Гранатовый Браслет» можно выделить: передачу внутреннего содержания через внешний облик человека - с одной стороны, и асимметрию внешнего облика и внутреннего содержания человека - с другой. В качестве особого средства характеризации образа и способа восприятия можно отметить ° использование топонимов и пейзажных зарисовок в их вторичной функции - соположения. В тексте четко прослеживается изоморфизм состояний природы и Человека. Предикаты пространственного перемещения используются автором в качестве маркера эмоциональных и когнитивных сдвигов в структуре образов сознания.

3. Пространственная модель показала, что все корреляционные структуры образов счастья для себя, для семьи, для нации, так же как образы женского счастья и общее представление о счастье, разворачиваются в трех сферах: сфера человек, сфера дом и сфера мир. Сферу человек организует деятельность и эмоциональное состояние индивида. При этом ведущими когнитивными характеристиками выступают успешность и удовлетворение. В рамках сфер дом и мир наиболее актуальными представляются мир, взаимопонимание и уважение.

Наиболее распространенными способами представления вышеперечисленных когнитивных структур являются структуры типа:

Счастье - это X;

Счастье - это ХУ;

Счастье = Х+У;

Счастье =Х - У;

Счастье = Х1+Х2+Х3+Хп; "

Счастье, когда ХУ;

Счастье, когда Х-У;

Счастье, когда (Х+У). °

Данный список не исчерпывает всего многообразия формально-логических структур, выявленных нами, но отражает наиболее частотные из них

4. Пространственная модель образов счастья в жанре поздравлений имеет более развернутую структуру. В ней можно выделить три основных вида корреляции, сфера человек, сфера человек и общество и сфера человек и мир.

В рамках первой корреляционной структуры нами было обозначено шесть секторов: деятельность, физическое состояние, эмоциональное состояние, материальный достаток, профессиональная деятельность, межличностные отношения в

В первой подгруппе ведущими когнитивными признаками выступают успех и результативность. Во-второй - молодость, здоровье и красота. В третьей - радость, бодрость, доброта и нежность. В четвертой — дом, машина, квартира, дача, деньги При этом наиболее актуальными характеристиками образа выступают присутствие, размер и количество (качество) указанных признаков. В пятой подгруппе наибольшее значение имеет успех и признание. В шестой - любовь, дружба, понимание, уважение При этом аксиологизируется их наличие, полнота и константность присутствия в жизни индивида.

Корреляционная сфера человек и общество организована тремя секторами дом, работа и общественные организации.

В секторе «дом» ведущими когнитивными признаками являются взаимопонимание, любовь и уважение. В секторе «работа» - самореализация, в секторе общественные организации - успешность и результативность (эффективность) При этом наблюдается параллелизм аксиологизируемых когнитивных характеристик присутствия, полноты, масштаба и константности.

Сфера мир также организована тремя секторами1 экология, мир и благосостояние. В первом секторе счастье рассматривается как рациональное использование природных ресурсов и забота о них. Во втором оно представлено в виде взаимопонимания как внутри нации, так и в межнациональном согласии, в отсутствии войн и конфликтов. В третьем секторе образ счастья представлен в виде корреляционной структуры благосостояния'всей нации, каждой семьи и каждого индивида в отдельности

Основными средствами и способами передачи данных когнитивных структур служат: перечислительные и градационные ряды, сравнения, экскламативные конструкции, метафоры, олицетворения, метонимические обороты, фреймовые и противительные конструкции«

В качестве специфических презентантов образа счастья в жанре поздравления можно отметить следующие структуры:

Пусть будет (будут) КП1 + КП2 + КП 3 + КПп;

Желаю (желаем) Вам КП1 + КП2 + КП 3 + КПп,

Императив со значением приобретения, присоединения + КП1 +КП 2 + КпЗ + КПп

X = У при (1М1,Ы2, N11)

5. В рамках пространственной модели счастья в паремиологических высказыва ниях отмечены следующие виды корреляции: деятельностный, фатумный, ситуативный, атрибутивный.

Деятельностный тип корреляции строится на основе анализа субъектом своей деятельности, ее результатов и выражается в виде определенной положительной внутренней реакции организма, маркирующей чувство удовлетворения. При этом формальная структура такова: 8Ьсч.=8Ь+(8Ь п). На уровне плана выражения и плана содержания мы имеем дело с разными пространственно-бытийными оппозициями ПВ - Человек внешний противопоставлен Человеку внутреннему. ПС представлен оппозицией мир-деятельность (человек).

Деятельностный подход противопоставляется фатумному виду корреляции, в рамках которого отрицается обязательность осуществления определенного действия для обладания качеством счастья. Второй тип корреляции строится на дихотомии мира идеального и мира материального. В рамках данного типа корреляции отрицается зависимость счастья от присутствия каких-либо материальных атрибутов

Ситуативно-оппозитивный тип корреляции строится на основе включения в структуру образа двух диаметрально противоположных по оценочным смыслам/реакциям фреймовых ситуаций. В формальном отношении данная структура высказывания эквивалентна форме приметы.

В рамках атрибутивного типа корреляции образ счастья представляется в виде о врожденного или приобретенного качества иди свойства индивида, автономного или детерминированного иным свойством.

Основными способами и средствами экспликации данного рода отношений являются парцелляция, олицетворение, зоонимия, косвенная характеризация, экспликация ситуативного фрейма, сопоставление, сравнение, прямая оценочная характериза-ция, метонимия, гиперболизация, генерализация.

В качестве специфических презентантов образов счастья в паремиологических высказываниях можно выделить следующие формально-логические структуры.

Счастлив тот, у кого X есть У;

Счастливый и без У есть X;

Счастливый =ХУ;

Счастливый =Х+У Несчастный = Х-У;

Х-У =

X не есть У;

Х=-У;

Х> У;

У-Ы) = Х;

У+ X.

Специфическими средствами передачи образов счастья в паремиологических высказываниях являются ярко выраженная негативная окраска следующих когнитивных компонентов образа: умозрительной сущности, нематериального характера, фа-тумности, непостоянства и недетерминированности распределения.

Комплексная модель ведущих пространственных типов корреляции, доминирующих в них когнитивных признаков и характеристик образов счастья в дискурсе различных жанровых реализаций представлена в таблице № 34 (см приложение №3)

Как видно из всего вышесказанного, метод пространственного моделирования

1. В части экспериментального исследования дал автономную структурную композицию образов счастья, пересекающуюся по параметрам типа корреляции и в части некоторых конституентов (когнитивных признаков) с первой когнитивносемантической моделью, но не дублирующую ее. * ■

2. Пространственное моделирование образов счастья в жанре поздравления также позволило эксплицировать новую структуру модели, открыть ряд новых и расширить парадигму уже имеющихся типов корреляции (для сравнения в рамках первой модели было выявлено три типа корреляции, в рамках пространственного моделирования 10), список конституирующих и конструктивных признаков, выявить новые актуальные характеристики и параметры, актуальные при формирование образа счастья в рамках данной жанровой разновидности.

3. Был эксплицирован целый ряд новых когнитивных характеристик « поэтических» образов счастья, не актуализированных в ходе первого этапа анализа То есть пространственное моделирование открыло возможность освещения представления в новом ракурсе, где приоритет отдается «не тому что представляется в образе счастья, а тому, как это осуществляется».

4. Для паремиологических образов счастья метод пространственного моделирования позволил сформировать комплексные модели типов корреляции и о разить рефлекторную сторону работы сознания при формировании образов счастья

5. Пространственная модель образов счастья в «Гранатовом браслете» отразила возможность более глубокого проникновения в структуры сознания, за счет актуализации внимания как на «и фоне, так и на фигуре»: пространственная модель в большей эффективна при отражении периферийных смыслов и конструктов образа счастья.

Заключение

Содержание и объем образа, интенсивность актуализации конституирующих и конструктивных когнитивных признаков образа счастья варьируется и зависит от целевых коммуникативных установок автора; от особенностей присущих его сознанию представлений о мире, способов категоризации, систематизации и формализации знаний о данном фрагменте действительности; от особенностей адресации,, условий коммуникации, пространственной, временной и событийной перспективы, от объема вер-бализируемой информации (от объема развертки диктумного содержания и перспективы); от выбора формы презентации (жанра речи и лингвистического набора средств его воплощения), от методики исследования. о

Когнитивно-семантическое моделирование является эффективным методом ре? конструкции внутренних образов сознания, представленных с помощью языковых единиц в речи. Данный метод дает возможность приблизиться к решению вопроса о формировании и функционировании структур сознания, о роли языка в формировании и представлении когнитивных структур в речи, к решению проблемы анализа эксте-риоризации личных смыслов и способов их интерпретации.

Комплексное использование различных способов моделирования позволило расширить и уточнить смысловую парадигму образа счастья, зафиксировать и описать отношения между логическими и психоэмоциональными компонентами структуры обб раза в сознании индивида, выявить степень актуальности каждого из выявленных когнитивных признаков, его место и роль в общей структуре модели образа счастья.

Разработанная нами методика пространственного моделирования открыла новые ракурсы исследования феномена сознания и представленных в его рамках образов

Пространство - глобальная категория, являющаяся основой человеческого ми-ровидения, претерпевает разнообразные трансформации применительно к различным моделирующим системам. Ситуация Новейшего Времени усложняется тем, что « в сознании современного человека смешиваются ньютоновские, энштейновские и по-стэнштейновские представления с глубоко мифологическими образами и назойливыми привычками видеть мир в его бытовых очертаниях. На этот субстрат накладываются образы, создаваемые искусством или более углубленными научными представлениями, а также постоянной перекодировкой пространственных образов на язык других моделей. В результате создается сложный, находящийся в постоянном движении семиотический механизм» (Лотман 1996, 296-297).

Языковая модель внешнего пространства является знаково-символической экс-териоризацией психического отражения субъектом восприятия окружающей действительности. В грамматическом принципе локализации получают свое воплощение внутренние социально-психологические процессы формирования образа окружающей действительности на уровне абстрактно-логических схем ее осмысления» (Тарасов 2003).

Осуществляясь*в речевой коммуникации, принцип локализации выступает в качестве одного из связующих звеньев между предикативным ядром высказывания и неязыковой действительностью. Этим принципом в языке формируются и закрепляются оптимальные для реализации как коммуникативной, так и регулятивной функции языкового знака отношения, что обеспечивает функционирование феномена суггестии (Поршнев 2003) внутри конкретной национально-культурной общности

Средством распространения суггестии является весь знаково-символический тезаурус коллектива - от знаков естественного языка до обрядовых действий, ритуалов, стереотипов вербального и невербального поведения. В этом причины адекватности языковых моделей и принципа локализации целям моделирования социокультурного пространства (Воронин 2003).

В работе мы применили и сопоставили две методики моделирования образов сознания с целью выявления новых способов и средств эксплицирования и описао ния неосознанных слоев сознания, глубинных логических и психоэмоциональных отношений между образами и понятиями в сознании индивида, с целью воссоздания более точной и полной (адекватной) модели.

В своем исследовании мы исходили из положения о многослойности содержания текста, отражающем не только научные знания и абстрактные преставления о стереотипных ситуациях, но и личностные знания носителя языка, аккумулирующие предшествующий индивидуальный опыт, установки, намерения, предрассудки, мифологемы, чувства и эмоции. «Феномен сознания автора предстает в виде функционирующего устройства, формирующего когнитивные структуры разной степени сложности по доминантному принципу» (Бутакова 2003). В связи с чем модели образа счастья в рамках различных жанровых реализаций нами были выстроены через категорию актуальности, выявление доминантного типа когнитивной корреляции и выделение наиболее актуальных для данного образа когнитивных признаков (по устойчивым вербальным компонентам), которые детерминирует развитие дискурса образа и всей парадигмы его составляющих. Были описаны формально-логические процедуры, специфика реализации и презентации образов счастья в различных речевых жанрах, выявлено соотношение стабильных и конвенциональных признаков в структуре образа, описаны способы визуализации абстрактного понятия в процессе его вербального представления. о

Как показало исследование, пространственное моделирование представляет собой эффективный метод формирования новых структур знаний, способствующий рас ширению уже имеющихся баз данных по способам описания периферийных областей сознания.

В заключение отметим, что предложенная методика анализа может быть использована при исследовании других образов сознания и способов их репрезентации в различных жанрах.

В качестве одного из перспективных направлений дальнейшей разработки проблемы моделирования образов сознания следует отметить расширение изучаемого спектра жанрового воплощения образов сознания, с целью дальнейшего исследования специфики их презентации и функционирования. Углубление сопоставительного анализа различных методик моделирования для выявления степени эффективности метода пространственного анализа при описании и представлении иных образов сознания умозрительных и материальных сущностей. Изменение исследовательских акцентов позволит выделить аспекты, не затронутые в данном исследовании Также заслуживает большего внимания разработка роли категории времени при представлении б умозрительных сущностей, которая может выступать как основа для построения образов сознания подобного типа, и анализ ее позволит осветить еще одну грань структур работы нашего сознания.

Использованные словари и энциклопедии

Словарь русского языка в 4 томах / Под ред А П Евгеньевой Изд 3-е, стереотипное М, 1985

РЯЭ - Русский язык Энциклопедия М, 1998

КСКТ - Кубрякова Е С , Демьянков В 3 , Панкрац Ю Г., Лузина Л Г Краткий словарь когнитивных терминов М, 1996

КФЭ - Краткая философская энциклопедия М, 1994.

ФЭ - Философская энциклопедия Т. 4 М, 1967.

ФЭС - Философский энциклопедический словарь М , 1989

Эстетика Краткий словарь М , 1983

Эстетика Словарь М, 1989

Список научной литературыГречко, Елена Валентиновна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Агеева Ф.А. Категория пространства и способы её выражения в языке // Категории и законы марксистско-ленинской диалектики и язык. М., 1984. С. 84-113

2. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Ю.Д. Апресян. Избр. труды в'2-х т. Т. 2. М., 1995. С. 648

3. Аристотель. Физика. М., 1936. С.78-79

4. Арутюнова Н.Д. «Пропозиция», «факт», «событие» (Опыт концептуального анализа) // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. М., 1987. Т. 46. № 6. С. 529-546.

5. Арутюнова Н.Д. Образ (Опыт концептуального анализа) // Референция и проблемы текстообразования. М., 1998. С. 117-129.

6. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

7. Арутюнова Н.Д. Два эскиза к геометрии Достоевского. // Логический анализ языка. Языки пространств М., 2000. С 368-385

8. Аскин Я.Ф. Проблема времени. М., 1966.

9. Асоян Ю.А. Древнегреческие мифологемы и образы пространства // Человек Культура. Слово. Вып. 1. Омск, 1994. С. 12-28.

10. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарии Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург, 2000.

11. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996. С. 17-20.

12. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов-на-Дону, 1993.

13. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 1997. Т. 56. № 1. С. 11-21.

14. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 235-285.

15. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. Изд. 4-е. М., 1979.

16. Беляевская Е.Г. Когнитивные основания изучения семантики слова // Структуры представления знаний в^зыке. М., 1994. С. 87-110.

17. Белянин В.П. Психолингвистический и концептуальный анализ художественного текста с позиции доминанты // Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. М., 1990. С. 11-12.

18. БенвенистЭ. Общая лингвистика М., 1974.

19. Бергер Л.Г. Пространственный образ мира (парадигма познания) в структуре художественного стиля // Вопросы философии. М., 1994. № 4. С. 120-125.

20. Берке У. Пространство-время, геометрия, космология. М., 1985

21. Берестнев Г.И. О новой языковой реальности. // Философские науки М , 1997, №4, С. 47-56

22. Берштейн Е.П. Символизм Иннокентия Анненского: проблемы художественного метода. Тверь 1992

23. Болдырев H.H. Отражение пространства деятеля и пространства наблюдателя в высказывании // Логический анализ языка. Языки пространств М , 2000. С 212216.о

24. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 1992.

25. Борухов Б.Л. «Зеркальная» метафора в истории культуры // Логический анализ языка. Культурнее концепты. М., 1991. С. 109-117.

26. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. Аномалии в тексте: проблемы интерпретации // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. М., 1990. С. 94106.

27. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994.

28. Бутакова Л.О. Проблемы структурирования когнитивной реализации авторского сознания в тексте // Язык. Человек Картина мира. Ч. 1. Омск, 2000 С. 51-54.

29. Бутакова Л.О. Авторское сознание в поэзии и прозе: когнитивное моделирование. Барнаул. 2001.

30. В. фон Гумбольдт Избранные труды по языкознанию. М., 1984

31. Василюк Ф.Е. Структура образа.//Вопросы психологии 1993 №5. С 5-19

32. Вежбицкая А. Язык. Культура-. Познание. М., 1997.

33. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология М , 1982 С 87111.

34. Вернадский В.И. Размышления натуралиста. Пространство и время в неживой и живой природе.М., 1975.

35. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы М ,1980.

36. Виноградов B.B. Русский язык: Грамматическое учение о слове. М., 1972

37. Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурологический концепт. М., 2004.

38. Всеволодова М.В., Владимирский Е.Ю. Способы выражения пространственных отношений в современном русском языке. М., 1982.

39. Выготский Л.С. Мышление и речь. М., 1999.

40. ГаврилинаЫ.В. Образы и структура языкового сознания. // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003.

41. Гак В.Г. Пространство мысли (опыт систематизации слов ментального поля). // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. С. 22-29.

42. Гак В.Г. Языковые преобразования. М., 1998.

43. Гальперин И.Р. Сменность контекстно-вариативных форм членения текста// Русский язык: Текст как целое и компоненты текста. М., 1982. С. 18-29

44. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981

45. Герасимов В.И. К становлению «когнитивной грамматики» // Когнитивные исследования в языковедении и зарубежной психологии: Хрестоматия. Барнаул, 2001. С. 51-61.

46. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка. Вып 23. М , 1988 С. 5-11.

47. Голикова Т.А. Слово как интегративный компонент репрезентации концептуальной картины мира (на материале творчества В. Набокова): Автореферат дис.канд. фил. наук, Барнаул, 1996.

48. Гольдберг В.Б. Парадигматические связи между лексическими единицами как овнешнение образной схемы «связь». // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 61.

49. Горелов И.Н. Избранные труды по психолингвистике. М., 2003

50. Горелов И.Н., Седов К.А. Основы психолингвистики. М., 1998

51. Горошко Е.И. Языковое сознание опыт ассоциативного анализа // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 63.

52. Гречко Е.В. Пространственные образы счастья и их представление в языковой картине мира // Человек-слово-текст-контекст: проблемы современных лингвистических исследований. Омск, 2004. С. 50-56.

53. Психолингвистические аспекты анализа формирования представлений о счастье в языковом сознании носителей русского языка // Человек-слово-текст-контекст: проблемы современных лингвистических исследований. Омск, 2004. С 5660.

54. Гуревич А.Я. Представление о времени и пространстве в средневековой Европе // История и психология. М., 1971. С. 198.

55. Гуц E.H. Языковая картина мира подростка: семантическое поле бизнес. //Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки. 4.1. Омск 2000. С. 89-94.

56. Даль В.И. Пословицы русского народа. В ЗТ. М., 1993

57. Дейк ван Т.А. Язык, познание, коммуникация. М., 1989.

58. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода// Вопросы языкознания. М,, 1994. № 4. С. 17-32.

59. Джонсон-Лэард Ф«Н. Ментальные модели // Когнитивные исследования в языковедении и зарубежной психологии: Хрестоматия. Барнаул, 2001. С. 134-149

60. Добровольский Д.О. Образная составляющая в семантике идиом. // Вопросы языкознания. 1996, №1. С. 71-93.

61. Доценко Т.И. О структурных связях ассоциативно-вербальной сети // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 83.

62. Дубровский В.Н. Концепции пространства-времени. М., 1991.

63. Егоров Б.Ф. Категория времени в русской поэзии XIX века // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JI., 1974. С. 160-173.

64. Ермакова О.П. Пространственные метафоры в языке.// Логический анализ языка. Языки пространств. М?, 2000. С. 289-299.

65. Жинкин Н.И. Механизмы речи. М., 1958.

66. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982.

67. Забелин И.Д. История русской жизни с древнейших времен до наших дней М., 1876.

68. Залевская A.A. Индивидуальное сознание: Специфика и принципы фунцио-нирования. Тверь. 1992.

69. Залевская A.A. Введение в психолингвистику. М., 2000.

70. Залевская A.A. Национально-культурная специфика картины мира и разные подходы к ее исследованию.//Языковое сознание и образ мира. М., 2000. С.39-54.

71. Залевская A.A. Текст и его понимание. Тверь. 2001.

72. Зализняк A.A. Преодоление пространства в русской языковой картине мира глагол добираться //Логический анализ языка. Языки пространств. М , 2000. С. 30-37

73. Зинченко В.П. Миры сознания и структура сознания. // Вопросы психологии. 1991, №2. С15-36.

74. Зинченко В.П. Посох Осипа Мандельштама и трубка Мамардашвили М ,1997.

75. Зобов P.A., Мостепаненко A.M. О типологии пространственно-временных отношений в сфере искусства // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве Л., 1974. С. 11-26.

76. Золкин А.А". Пространственная структура карнавала (на материале MOTHER GOOSE RHYMES) //Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С 315321.

77. Золотова Н.О. Роль единиц ментального лексикона в функционировании языкового сознания. //Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 96

78. Иванов В.В., Топоров В.Н. славянские языковые моделирующие семиотические системы. М., 1965 '

79. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи Омск, 1999. С. 88-92.о

80. Канке В.А. Основные философские направления и концепции : итоги XX века. М., 2000.

81. Каралашвили Р.Г. Функция пространства в современной «субъективной» прозе // Пространствуй время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984. С. 57-59.

82. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

83. Караулов Ю.Н. С позиций рецептивной языковой личности (Идиоглосса в структуре текста и восприятия читателя). // Слово Достоевского. М., 2001. С. 362 -383.

84. Касевич В.Б. Языковые структуры и когнитивная деятельность // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. С. 8-18.

85. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание. М., 1986.

86. Кибрик A.A. Когнитивные исследования по дискурсу. // Вопросы языкознания. М., 1994. № 5. С. 126-139.

87. Кибрик А.Ё. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков) // Язык и человек. М., 1970. С. 110-156.

88. Кобозева И.М. Грамматика описания пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 152-162.

89. Колесов В.В. Концепт культуры: образ-понятие-слово. // Вестник СПбГУ. Сер. 2. 1992. Вып. 3. С.30-40

90. Когнитивные исследования в языковедении и зарубежной психологии. Хрестоматия. Барнаул, 2001.

91. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и в языке. М., 1990

92. Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. М., 1990.

93. Кощей Л.А. Сознание и текст (Проблемы бытия сознания) // Человек коммуникация-текст. Вып. 1. Барнаул, 1997. С. 206-207.

94. Кравченко A.B. Когнитивные структуры пространства и времени в естественном языке // Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 1996а. № 3. С. 3-24.

95. Кравченко "A.B. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск, 19966.

96. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник МГУ. Сер. 9. 1998. № 1. С. 62-75.

97. Крейдлин Г.Е. Метафора семантических пространств и значение предлога // Вопросы языкознания. М., 1994. № 5. С. 19-27.

98. Крыга Т.И. Ассоциативное иоле как форма овнешнения нравственного сознания. //Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 137.

99. Кубрякова Е.С. Глаголы действия через их когнитивные характеристики // Логический анализ текста. Модели действия. М,, 1992а. С. 84-90.

100. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. М , 1994. № 4 С 34-47

101. Кубрякова Е.С. О понятиях места, предмета и пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 20Ö0. С. 84-93.

102. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова «память» // Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. М , 1990. С. 46-47.

103. Кубрякова, Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний М., 19926. С. 4-39.

104. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 141172.

105. Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) // Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 1997. № 3. С. 22-31.

106. Кудряшов И.А. О психолингвистическом анализе языкового сознания адресата при реагировании наскосвенно-побудительный стимул // Языковое сознание Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 139

107. Кузьмина H.A. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Екатеринбург Омск, 1999.

108. Кузьмина H.A. К основаниям реконструкции индивидуальной поэтической картины мира (на материале творчества Юрия Левитанского) // Язык, Человек. Картина мира. Ч. 1. Омск, 2000. С. 119-131.

109. Купина H.A. Лингвистический анализ художественного текста М., 1985

110. Купина H.A. Модель целостного лингвистического анализа художественного текста// Структура и семантика текста. Воронеж, 1988. С 5-12.

111. Кустова Г.И. Тип концептуализации пространства и семантические свойства глагола (группа попасть) // Логический анализ языка. Языки пространств М , 2000 С. 47-55.

112. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., 1988.

113. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка. Вып. 23. М., 1988 С. 12-51

114. Лебедева Л.Б. Пространственные и временные указания в общереферентных высказываниях// Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. М., 1984. Т 43 № 4 С 304314.

115. Лебедева Л.Б. Семантика «ограничивающих» слов // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 93-97. .

116. Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Родные просторы // Логический анализ языка. Языки пространств М., 2000. С. 338-347.

117. Леонтьев A.A. Основы психолингвистики. М , 1997.

118. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977. С.297.

119. Леонтьев Ä.H. Психология образа. // Вестник Московского Университета Сер. 14. Психология. 1979. №2. С. 3-13.

120. Леонтьев Д.А. Психология смысла: принципы, динамика и структура смысловой реальности. М., 1999.

121. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Сер лит. и яз М., 1993. Т. 52. № 1. С. 3-9.

122. Лихачёв Д.С. Поэтика художественного пространства // Д С. Лихачев Избр. работы в 3-х т. Т. 1. Л., 1987.

123. Логический анализ языка. Культурные концепты М., 1991.

124. Логический анализ языка. Ментальные действия М., 1993

125. Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992.

126. Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста М ,1990.

127. Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000.

128. Лосев А.Ф., Шестаков В.П. История эстетических категорий М., 1965.

129. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров' Человек текст - семиосфера -история. М., 1996.

130. Лотман Ю.М. Семиосфера СПб , 2000.

131. Лотман Ю.М. Текст в тексте // Текст в тексте. Труды по знаковым системам. Тарту, 1981. Вып. 14. С. 3-18.

132. Лотман Ю.М. Художественное пространство в прозе Гоголя // Ю.М. Лотман. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов Гоголь М , 1988 С 293

133. Лукашевич Е.В. Динамика языкового сознания. Экспериментальное исследование // Языковое сознание Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 156

134. Лукин В.А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999.

135. Лурье Я.С. M. Булгаков и Марк Твен // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз М., 1987. Т. 46. № 6. С. 564-571.

136. Лурье Я.С., Рогинский А.Б. Комментарии к роману «Белая гвардия» // Михаил Булгаков. Собр. соч. в 5-ти т. Т. 1. М., 1989. С. 563-590.

137. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М., 1993.

138. Мамардашвили Ц.К. Эстетика мышления. М., 2000.

139. Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М., 1997.

140. Мамардашвили М.К. Психологическая топология пути. СПб., 1997.

141. Мамардашвили М.К. Символ и сознание: метафизические размышления о символике и языке. \î%, 1999.

142. Мезенин С.М. Образность как лингвистическая категория // Вопросы языкознания. М., 1983. № 6. С. 48-57.

143. Ментальная репрезентация: динамика и структура. М., 1998.

144. Мечковская Н.Б. К характеристике аксиологических потенций слова' концепты 'круг', 'колесо' и их оценочно-экспрессивные дериваты // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 299-307.

145. Мещеряков А. Взгляд на пространство и пространство взгляда // Иностранная литература. М., 1993. № 5. С. 251-255.

146. Мостовая А.Д. Лексическое значение и языковая интуиция // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. С. 52-58.

147. Мотылёва Т.Л. О'времени и пространстве в современном зарубежном романе // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974. С. 186-200.

148. Мурзин Л.Н. О динамических законах текста // Текст как объект лингвистического и психологирпедагогического исследования. Пермь, 1982. С. 46-47.

149. Мухачева A.M. Семантика пространства как база метафорических переносов в русском языке // Проблемы русистики. Томск, 2001. С. 142-145.

150. Мухина Н.М. Репрезентация идеи красоты в поэзии Н.С. Гумилева и А А. Ахматовой. Дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2000.

151. Мухина Н.М. Текстовое воплощение идеи красоты в пространственных моделях мира, представленных в сборнике* стихов О.Э. Мандельштама «Камень» // Художественный текст: структура, семантика, прагматика. Екатеринбург, 1997. С. 112128.

152. Мышкина И.Л. Способы репрезентации внеязыковой действительности в художественном произведении // Текст как объект лингвистического и исихологогтеда-гогического исследования. Пермь, 1982. С. 48-49.

153. Мякшева О.В. Моделирование пространства у Гоголя (анализ языковых средств, формирующих пространственные отношения, во фрагменте поэмы «Мертвые души»)// Вопросы стилистики. Вып. 28. Саратов, 1999. С. 267-275.

154. Мякшева О.В. Текстовая концептуализация пространства (на материале художественных произведений) // Принципы и методы исследования в филологии: Конец XX века. Вып. 6. С.-Пб. Ставрополь, 2001. С. 363-369.

155. Нефедова А.И. Проблема вербализации образов сознания в рамках концептуальной модели перевода // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 184.

156. Никитина С.Е. Келья в три окошечка (о пространстве в духовном стихе) // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 348-356.

157. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С. 117-123.ообщение с ЭВМ. М., 1989. С. 58-103.

158. Новиков А.И. Семантическое пространство текста и способы его членения // Категоризация мира: пространство и время. М., 1997. С. 36.

159. Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка. Вып 23 М., 1988.

160. Норман Д. Память и научение. М., 1985.

161. Одинцова М.П. Человек как Вселенная: образ «целого» и «части» в языковой картине мира//Человек. Культура. Слово. Вып. 2. Омск, 1994. С. 73-80.

162. Одинцова М.П. Языковые образы «внутреннего человека» // Язык. Человек Картина мира. Ч. 1. Омск, 2000. С. 11-28.

163. Павиленис Р.И. Проблема смысла. М., 1983. С 208.

164. Падучева Е.В. Пространство в обличии времени и наоборот (к типологии метонимических переносов) // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 20001. С. 239-254.

165. Падучева Е.В. Семантические исследования. М., 1996.

166. Панкрац Ю.Г. Пропозициональная форма представления знаний // Язык и структуры представления знаний. М., 1992. С. 78-96.

167. Панова Л.Г. Пространство в поэтическом мире О. Мандельштама // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 429-439.

168. Панова Л.Г. Пространство и время в поэтическом языке О Мандельштама // Известия РАН. Сер. лит. и яз. М., 1996. № 4. С. 29-41.

169. Переверзев К.А. Пространства, ситуации, события, миры: к проблеме лингвистической онтологии // Логический анализ языка Языки пространствам, 2000. С.255.

170. Петров С. Подходы к теории отражения когнитивной психологии // Философские науки 1991. №2. С. 61-73.

171. Пищальн^кова В.А. Психопоэтика. Барнаул. 1999. С.11. ^ 174. Пищальникова В.А. Общее языкознание. Барнаул, 2001.

172. Портнов А.Н., Кудряшова Т.Б. Языки познания как репрезентация познавательных устремлений человека // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М , * 2003. С.211.

173. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988. С. 8-69.

174. Портнов А.Н., Кудряшова Т.Б. Языки познания как репрезентация познавательных устремлений человека. // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное М , 2003. С. 210.

175. Потебня А.Л. Из лекций по теории словесности. Харьков. 1894.

176. Потебня A.A. Полное собрание сочинений. Т. 1. Мысль и язык. М., 1922.

177. Прозорова Л.А. Семантика отношений характеризации: место и действие // Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992. С. 102-107

178. Прокофьева В.Ю. Фрагмент мифопоэтической картины мира (лексическое ß, представление пространства в прозаических текстах Вяч. Иванова) // Художественныйтекст: структура, семантика, прагматика. Екатеринбург, 1997. С. 143-146.

179. Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984.

180. Ребеко Т.А. Ментальная репрезентация, как формат хранения информации // Ментальная репрезентация: динамика и структура. М., 1998.

181. Размашкин И.ЮЛ Кинематографичность композиционно-синтаксической организации романов Ю.Н. Тынянова // Человек коммуникация - текст Вып. 2 Ч 2. Барнаул, 1998.

182. Рейхенбах Г. Философия пространства и времени. М., 1985.

183. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира М., 1988.

184. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М., 1997.

185. Рузин И.Г. Возможности и пределы концептуального объяснения языковых фактов // Вопросы языкознания. М., 1996. № 5. С. 39-50.

186. Рябцева H.H. «Вопрос»: прототипическое значение концепта // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С. 72-77.

187. Седова H.A. Антиномии внешних и внутренних качеств человека. // Язык Человек. Картина мира. Омск 2000.

188. Седов К.Ф. О природе художественного текста. // APT Альманах исследований по искусству. Саратов. 1993. Вып. 1. С.5-15.

189. Сапаров М.А. Об организации пространственно-временного континуума художественного произведения // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л. 1974. С. 85-104.

190. Селиверстова О.Н. Понятие «множество» и «пространство» в семантике синтаксиса // Известия АН. Сер. лит. и яз. М., 1983. № 2.

191. Сергиенко A.B. Языковые возможности реализации иронии как разновидности импликации в 'художественных текстах. Дис. . канд. филол. наук: Саратов, 1995.

192. Смирнов Ф.О. Национально-культурные особенности лингвистического дизайна на ВЕБ-страницах. // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С. 251.

193. Смоленцева С.И. Фразеологическая картина мира. // Язык Время. Личность Омск. 2002. С. 80

194. Солсо Р.Л. Когнитивная психология М., 1996.

195. Сорокин Ю.С. Словарь языка Пушкина в 4-х Т. // Вопросы языкознания 1957 №5 С. 130-136.

196. Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. М., 1960.

197. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. М., 1981.

198. Степанов Ю.С. В трёхмерном пространстве языка. М., 1985.

199. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997, 2001.

200. Степин B.C. Теоретическое знание: структура, история, развитие M ,2000.

201. Степин И.А., Быкова Г.В. Концепты" и лакуны. // Язык Сознание. Формирование и функционарование. М., 2000. С. 55 67.

202. Структуры представления знаний в языке. М., 1994.

203. Тарасов Е.Ф. Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996 С7.22.

204. Тарасов Е.Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания. // Язык-сознания и структура мира. М., 2000. С. 24-33.

205. Текст как объект лингвистического и психологопедагогического исследования. Пермь, 1982.

206. Тильман Ю.Д. Пространство в языковой картине мира Ф.И. Тютчева (концепт КРУГ) // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 440-448.

207. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура М , 1983. С. 227-285.

208. Топорова Т.В. Семантическая структура древнегерманской модели мира М., 1994.

209. Тубалова И.В. Семантика «Свой / чужой» в фольклорном тексте // Проблемы русистики. Томск, 2001. С. 118-120.

210. Тураева З.Я. Лингвистика текста. М., 1986.

211. Урысон Е.В. Языковая картина мира VS обиходные представления. Модель восприятия в русском языке. // Вопросы языкознания. 1998. №2. С. 3-21.

212. Успенский Б.А. Очерк истории русского литературного языка 11-19вв М ,1994.

213. Успенский Б.А. Поэтика композиции. М., 1970.

214. Уфимцева Н.В. Человек и его сознание: проблемы функционирования // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993. С. 59-75.

215. Фиалкова Л.Л. Гоголевская традиция .в организации пространственно-временного континуума в русской фантастической прозе начала XX века // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984. С. 64-65.

216. Филипенко М.В. Следы «пути» в высказывании // Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. С. 308-314.

217. Филлмор Ч.Дж. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубе,кной лингвистике: Когнитивные аспекты языка. Вып. 23. М., 1988. С. 52-92

218. Флоренский П.А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. М., 1993.

219. Флоренский П.А. У водоразделов мысли // П.А. Флоренский Избр. работы Т. 2. М., 1990.

220. Фортунатов Н.М. Ритм художественной прозы // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974. С. 173-186.

221. Фрумкина P.M. «Теории'среднего уровня» в современной лингвистике // Вопросы языкознания. М., 1996. № 2. С. 55-67.

222. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога (концепт, категория, прототип) // Научно-техническая информация. Сер. 2 М , 1992. №3. С. 1-8.

223. Фрумкина P.M. Лингвист как познающая личность // Язык и когнитивная деятельность, М«, 1989. С. 38-46.

224. Фрумкина P.M. Психолингвистика. М., 2001.

225. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993. С. 313.

226. Хайдеггер^М. Пролегомены к истории понятия времени. Томск, 1998.

227. Хайдеггер-М. Разговор на проселочной дороге. М., 1991.

228. Харитончик З.А. Способы концептуальной организации знаний в лексике языка//Язык и структуры представления знаний. М., 1992. С. 98-123.

229. Холодная М.А. Психология интеллекта. Парадоксы исследования СПб,2002.

230. Цивьян Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира. М., 1990

231. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи. М., 1991.

232. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике сходства и различия в теориях и целях // Вопросы языкознания. М., 1996. № 2. С. 68-78

233. Чернейко Л.О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки. М., 1995. № 4. С. 73-88.

234. Чернухина И.Я. Типология универсальных смыслов в поэтическом тексте (лирика). Воронеж, 1985.

235. Чернухина И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста. Воронеж, 1984.

236. Черняховская JI.A. Смысловая структура текста и ее единицы // Вопросы языкознания. М., 1983. С. 117-126.

237. Швец Н.О. Структуры сознания и роль языка в их «овнешнении» // Языковое сознание. Устоявшееся и спорное. М., 2003. С.313.

238. ШенкР. Обработка концептуальной информации. М., 1980

239. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира: материалы к исследованию М , 2002.

240. Шорохова Е.В. Проблемы сознания в философии и естествознании М ,1961.

241. Штайн К.Э. Язык. Поэзия. Гармония. Ставрополь, 1989.

242. Штейман Р.Я. Пространство и время. М., 1962.

243. Юнаковская А.А. Элементы народной культуры в просторечной лексике и фразеологии // Человек. Культура. Слово. Вып. 2 Омск, 1994 С. 80-84

244. Язык и когнитивная деятельность / Под ред Р.М Фрумкиной, А П. Васи-левича и др. М., 1989.

245. Язык и структуры представления знаний / Под ред Ф М Березина и Е С Кубряковой. М., 1992.

246. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994.

247. Fauconnier G. Mental spaces: Aspects of meaning construction in natural language. London, 1985.

248. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things. What the categories Reveal About Mind. The Univercity of Chicago Press. Chicago-London 1987

249. Leech G.N", Towards a semantic description of English. London, Harlow, 1969

250. Reginald G.G. et al. Procedures for defining and analyzing cognitive maps of the mildly and moderately mentally retarded // Spatial orientation: theory, research, and application / Edited by H.L. Pick. New York; London, 1983. P. 79-104.

251. Talmy L. How language structures space // Spatial orientation theory, research, and application. N.Y.; L., 1983 P. 225-282.