автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Когнитивные механизмы деривации: деривационная категория вещественности в современном русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивные механизмы деривации: деривационная категория вещественности в современном русском языке"

На правах рукописи

БОРИСОВА Татьяна Григорьевна

КОГНИТИВНЫЕ МЕХАНИЗМЫ ДЕРИВАЦИИ: ДЕРИВАЦИОННАЯ КАТЕГОРИЯ ВЕЩЕСТВЕННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ

10.02.01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

0034652Э2

Краснодар - 2008

003465292

Работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Ставропольский государственный педагогический институт»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Буянова Людмила Юрьевна (Кубанский государственный университет, кафедра общего и славяно-русского языкознания, г Краснодар)

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Алефиренко Николай Федорович

(Белгородский государственный университет, кафедра русского языка и методики его преподавания, г Белгород)

доктор филологических наук, профессор Рядчикова Елена Николаевна (Кубанский государственный университет, кафедра теоретической и прикладной лингвистики, г Краснодар)

доктор филологических наук, профессор Шаклеин Виктор Михайлович (Российский университет дружбы народов, кафедра русского языка и методики его преподавания, г Москва)

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Пятигорский государственный

лингвистический университет»

Защита диссертации состоится « /¿Г» апреля 2008 года в 9 00 на заседании диссертационного совета Д 212 101 01 при ГОУ ВПО «Кубанский государственный университет» по адресу 350040, г. Краснодар, ул Ставропольская, 149, ауд. 231

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета

Автореферат разослан «/£» марта 2008 года

Ученый секретарь Новоставская Н М

диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В русистике начало XXI века ознаменовано развитием интегративного, комплексного исследования таких приоритетных лингвистических проблем, как роль и статус категориальных единиц в процессах организации и функционирования языка, категоризация и концептуализация окружающего мира, использование языка как фактора и способа отражения мира, выявление и описание множества фрагментов и типов различных видов знания, репрезентированных языковыми знаками, и многих других Новые направления развития филологической парадигмы, укрепляя свои позиции на современном этапе, отражают активное взаимодействие лингвистики с психологией, психолингвистикой, когнитивистикой, прагмалингвистикой, логикой, философией, лингвокульту-рологией

Еще в 1995 году Т М Николаева, выступая в Москве на международной конференции «Лингвистика на исходе XX века итоги и перспективы», высказала такое предположение1 «Быть может, лингвистика XXI века найдет пути к решению вопроса, столь занимавшего лингвофилософов XX века Это вопрос о соотношении трех компонентов Языка, Действительности и Привязки языка к действительности. Очевидно, в первой половине XX века определяли, как язык описывает действительность, во второй - что вкладывает «человеческий» фактор в языковое описание действительности. Лингвистика (и/или философия) будущего, возможно, займётся вопросом о том, что же представляет собой пересаженная в сознание человека действительность - если её оторвать от языковой оболочки - и возможно ли это» (Николаева 1995 382) (выделено нами - Т Б )

Данное диссертационное исследование представляет собой попытку подойти к решению сложнейшей научной задачи - установлению и описанию когнитивных механизмов деривации как фактора интеграции этих трех компонентов

Проблема категоризации мира является в настоящее время кардинальной и перспективной в русистике Во многом это определяется тем, что процесс категоризации выступает одной из основных функций человеческого сознания «Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе как с помощью категорий, мы не можем познать ни одного мыслимого предмета иначе как с помощью созерцаний, соответствующих категориям» (Кант 1998 235)

Именно поэтому одним из интенсивно развивающихся направлений в современном русском языке является концептуальное направление, изучающее феномен концептуализации действительности (Л Г Бабенко (2004), Е Г Беля-евская (2005), Н Н Болдырев (2001, 2004, 2006), Л Ю. Буянова (1996, 2002); ЕИ Голованова (2004), ГМ Костюшкина (2006), А В. Кравченко (1996), Е С Кубрякова (2004, 2006); Е М Позднякова (2001), Р М Фрумкина (1992) и др)

Традиционно изучение этих вопросов считалось прерогативой семантики и грамматики языка, но имеющиеся уже некоторые результаты анализа механизмов языковой концептуализации свидетельствуют о том, что дериватоло-гию также необходимо рассматривать в качестве одного из основных «"участников" языковой категоризации действительности, предопределяющей концептуальную картину мира того или иного народа» (Попова 2004 12)

Деривационные процессы имеют исключительную важность для формирования языковой картины мира По мнению Е С Кубряковой, «нет ничего более естественного, чем анализ деривационных явлений с когнитивных позиций очевидно, что именно соотнесение этих явлений с процессом познания и закрепления его результатов позволяет наблюдать, с одной стороны, в каких формах протекали познавательные процессы в языке, а с другой - как менялся язык под воздействием этих процессов и как происходило его постоянное обогащение и развитие по мере их осуществления» (Кубрякова 2006 91) Следовательно, продуцирование дериватов прежде всего обусловливает закрепление человеческого опыта, что приводит к отражению когнитивных итогов осмысления мира в единицах дериватологии

Деривационная система как сложный феномен имеет многоступенчатую иерархическую организацию, образуемую сетью простых и комплексных единиц, которые формируются противопоставлениями разного рода соотношением однокоренных слов и корреляцией слов, имеющих различные корни, но характеризующихся идентичностью деривационного строения Одной из значимых комплексных единиц дериватологической системы русского языка является деривационная категория, объединяющая деривационные типы с общим деривационным значением

Деривационная категория упоминается во многих филологических работах, однако употребление данного термина в лингвистических исследованиях в целом нельзя признать ни систематическим, ни последовательным, так как в научных трудах по проблемам русистики его однозначное дефинирование и уточнение параметров отсутствуют Это в значительной мере объясняется тем, что термин «деривационная категория» редко выступал метаязыковой и/или функциональной единицей развернутого описания и классификации различных деривационных явлений, а она сама, по нашему мнению, до сих пор не только не занимает того важного места в дериватологии, какое отводится, например, грамматической категории в грамматике, но и находится в целом на ее периферии (по сравнению с такими единицами, как деривационный тип и деривационное гнездо)

Деривационная категория как одна из ключевых единиц дериватологии является еще почти не изученной в достаточной мере не исследованы теоретические аспекты этого вопроса, ещё не определен и не описан реестр деривационных категорий в современном русском языке, что предполагает дальнейшее

4

исследование деривационной категории как одной из центральных единиц современной дериватологии

Составным элементом деривационной категории может выступать словообразовательная категория, поэтому эти комплексные единицы дериватологи-ческой системы русского языка соотносятся между собой как часть и целое Следовательно, развитие проблематики словообразовательного анализа и расширение исследовательского поля закономерно ведут к изучению и описанию деривационной категории Разработка проблемы словообразовательной категории и ее статуса активно осуществляется в исследованиях В М. Грязновой и учеников ее школы в докторской диссертации «Словообразовательная категория суффиксальных личных существительных мужского рода в русском литературном языке XIX века» (Грязнова 1993) и в кандидатских диссертациях «Словообразовательная категория суффиксальных вещественных имен существительных с мутационным словообразовательным значением в современном русском языке» (Борисова 2000), «Лингвокультурная специфика словообразовательной категории локативности (на материале русского и английского языков)» (Иванова 2004), «Словообразовательная категория имен существительных со значением единичности в современном русском языке» (Трубицина 2006), «Словообразовательная категория названий орудий труда в современном русском литературном языке» (Толстова 2006)

Как показывает проведенное нами исследование более 20 лексикографических источников, понятие и слово «вещественность» в категориальном и когнитивном аспектах еще не полностью изучены и описаны ни в одном толковом и/или специальном словаре не представлена словарная статья, конкретно дефинирующая эту лексему В современном русском языке, по нашим данным, вещественность не представлена как деривационная категория, в связи с чем во многом не решенными остаются актуальные проблемы языковой концептуализации и категоризации действительности, особенно в сфере номинаций с вещественным значением

Все эти проблемы являются релевантными для развития русистики, что требует их тщательного лингвистического осмысления

Всем вышесказанным предопределены выбор темы исследования и его актуальность.

Объектом исследования выступает деривационная система современного русского языка

Предметом анализа является когнитивный аспект механизмов деривации имен существительных с вещественным значением, формирующих деривационную категорию вещественности в русистике

Практическим языковым материалом работы послужили суффиксальные субстантивы с вещественным значением, полная выборка которых была произведена из следующих источников «Словарь современного русского ли-

5

тературного языка» в 17-ти томах (1948-1965), «Словарь русского языка» в 4-х томах под редакцией А П Евгеньевой (1981-1984), «Толковый словарь русского языка» Д Н Ушакова в 4-х томах (1995), «Толковый словарь русского языка конца XX века Языковые изменения» под редакцией Г Н Скляревской (1998), «Толковый словарь русского языка» под редакцией С И Ожегова и Н Ю Шведовой (2003), «Большой словарь иностранных слов» (2004), справочник «Основные биологические понятия и термины» (1988), «Экологический энциклопедический словарь» (1991), словарь-справочник «Природопользование» (1991), «Справочник по общей и неорганической химии» (1997), «Справочник по ветеринарной медицине» (2004), «Большой энциклопедический словарь» (2004), «Новый иллюстрированный энциклопедический словарь» (2004), справочник «Биологические ветеринарные препараты в России вакцины, сыворотки, диагностикумы» (2005), справочник Видаль «Лекарственные препараты в России» (2005) и др Кроме того, языковой материал выбирался из различных текстов научной, научно-популярной, художественной литературы (сфера функционирования лексических единиц со значением вещественности)

Необходимость привлечения к исследованию материала специальных изданий обусловлена тем, что в русском языке вещественные субстантивы в значительной мере являются специальными и узкоспециальными терминами, принадлежащими определенным терминологиям, и не фиксируются (или фиксируются в недостаточной степени) толковыми словарями

Общий объем картотеки выборки составил 7000 лексических единиц Основной целью диссертационной работы является исследование и описание когнитивных механизмов, обусловливающих специфику процессов деривации, направленных на формирование деривационной категории вещественности в современном русском языке

Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:

1) охарактеризовать понятийный аппарат и проанализировать важнейшие концепции современной дериватологии,

2) рассмотреть амплитуду интерпретаций проблемы деривационного значения в современном русском языке,

3) охарактеризовать роль и параметры терминодеривации в системе функциональной дериватологии,

4) представить релевантные категориальные, аксиологические и ментальные особенности концепта как специфической когнитивной сущности, отражающей систему представлений и понятий об определенном фрагменте действительности,

. 5) параметрировать макроконцепт 'Вещество' как результат когниции в современном русском языке,

6) установить основные конститутивные признаки макроконцепта 'Вещество' и определить лексико-семантические средства его репрезентации,

6

7) выявить и описать формантиую систему дериватов с вещественной семантикой как механизм кодирования и когнитивного развития,

8) проанализировать когнитивные механизмы процессов деривации в пространстве деривационной категории вещественности;

9) интерпретировать категорию вещественности как самостоятельную деривационную категорию в рамках современной научной гуманитарной парадигмы и сопоставить ее со словообразовательной категорией в общем плане,

10) описать когнитивные классификаторы и средства их языковой представленности для дериватов с вещественным значением

Методологической базой исследования выступают лингвофилософские концептуальные положения о сущностной взаимосвязи мышления, сознания, языка и познавательной деятельности, о диалектическом единстве аспектов эмпирического и теоретического видов знаний, основополагающие принципы и категории диалектики, отражающие всеобщую корреляцию языковых и вне-языковых явлений Теоретические основы дериватологии и когнитивной лингвистики выступают в качестве методологических оснований анализа деривационной категории и аспектов языковой концептуализации в целом

Теоретические основы работы составляют идеи, мысли, концепции различных ученых, изложенные в трудах по современному русскому языку, теории концептуализации и категоризации мира, по когнитивной лингвистике, по функциональной дериватологии и словообразованию, по теории термина и терминологической деривации (К Я Авербух, Н Ф Алефиренко, Н Д Арутюнова, А П Бабушкин, А Н Баранов, Н Н Болдырев, А А Буров, Л Ю Буянова, В В Виноградов, Г О Винокур, М Н. Володина, В П. Даниленко, Б Н. Головин, С В Гринев, В М Грязнова, В 3 Демьянков, М Докулил, Е А Земская, Г С Зенков, Т X Каде, Т Л Канделаки, В И Карасик, О А. Корнилов, А В Кравченко, Е С Кубрякова, Е. Курилович, В М Лейчик, Д С Лихачев, В В Лопатин, А Г Лыков, Р С Манучарян, А И Моисеев, В Н. Немченко, М В Никитин, В Ф Новодранова, 3 Д Попова, Е В Рахилина, Ю С Степанов, И А Стернин, А Н Тихонов, В А Татаринов, И С Улуханов, 3 А Харитончик, А Д Хаютин, В М Шаклеин, Л А Шкатова, М Н Янценецкая и др )

Научная новизна исследования определяется несколькими факторами так, впервые исследуются когнитивные механизмы деривации как глобального языкового процесса, категория вещественности интерпретирована и описана как самостоятельная деривационная категория в современном русском языке, впервые макроконцепт 'Вещество' анализируется как результат языковой категоризации и концептуализации, как фактор объективации когнитивных механизмов деривации, установлена и описана формантная система русского языка, обеспечивающая деривацию лексем с вещественной семантикой, как механизм кодирования и когнитивного развития, в русистике на концептуальном уровне получает осмысление деривационная категория вещественности, являющаяся

7

одной из базовых для создания и репрезентации русской языковой картины мира

Теоретическая значимость диссертационной работы определяется инновационным характером анализа когнитивных механизмов процессов деривации в современном русском "языке, интегративным, комплексным подходом к исследованию и описанию деривационной категории вещественности, которая, формируя пространство русского субстантива, эксплицирует макроконцепт 'Вещество', репрезентируясь специализированными деривационными средствами; параметрированием макроконцепта 'Вещество' как результата когниции в современном русском языке, выявлением и описанием когнитивных классификаторов, а также средств их языковой представленности для дериватов с вещественным значением в современном русском языке

Практическая значимость исследования заключается в том, что его основные выводы, результаты и материалы могут быть рекомендованы для использования при дальнейшей разработке общей теории языковой концептуализации, являются практически значимыми для курсов современного русского языка, функциональной дериватологии, лексикологии, когнитологии, термино-ведения и могут быть рекомендованы для использования в учебном процессе в вузе для чтения лекций по современному русскому языку, лексической и деривационной семантике, языковой концептуализации действительности, терми-новедению, подготовки спецкурсов и спецсеминаров по проблемам функциональной дериватологии, семантики и терминодеривации, при написании курсовых и дипломных работ, магистерских и кандидатских диссертаций, в лексикографии и терминографии

На защиту выносятся следующие положения:

1 Деривационная категория вещественности является результатом обобщения лингвоисторического опыта в процессах познания мира, отражая наиболее существенные корреляции объективной действительности, мышления и языка, реализуясь в способности (свойстве) конкретного деривата с помощью когнитивно-вербальных механизмов эксплицировать и воспроизводить по определенным языковым моделям семантику субстанциональности вещества как качественной сущности материи

2 Деривационная категория вещественности, будучи языковым феноменом, является специальной комплексной дериватологической единицей, состоящей из гетерогенных конституентов и характеризующейся особой корреляцией семантического, деривационного, функционального и когнитивного аспектов В ментальном и языковом пространстве категория вещественности выступает инструментом познания мира, отражая роль человека в нем Представленная континуумом наименований, являющихся принадлежностью общеупотребительного языка и языка науки, эта категория интегрирует языковые механизмы обыденного и специального типов знания

8

3 Языковая концептуализация понятия «вещество» характеризуется многообразием лексических единиц репрезентации, семантические компоненты которых актуализируют уникальную сущность вещества, его индивидуальные характеристики и множественность его денотативного класса Макроконцепт 'Вещество' в вербализованном виде представляет собой сложное многослойное образование, актуализирующее обыденное и специальное знание одновременно Макроконцепт 'Вещество' является универсальным, свойственным сознанию и имеет специфические средства репрезентации в языке

4 В процессе постижения действительности постоянно происходит стратификация новых понятийных единиц и их блоков, которые приобретают языковую форму, адекватно репрезентирующую их субстанциональную специфику Системная совокупность понятий как гносеологическая парадигма, находящаяся в основе категории вещественности, обусловливает аспекты деривационных механизмов и деривационной актуализации макроконцепта 'Вещество' в его предметно-тематических и смысловых модификациях Все эти процессы коррелируют с когнитивной деятельностью человека, которая неразрывно связана с языком как инструментом познания.

5 Семантико-категориальный объем понятия «вещество» является одним из самых обширных в русском языке, что репрезентировано особой формант-ной системой В рамках «вещественного» концептуально-деривационного пространства функционально востребованы специфические форманты, дифференцирующие различные виды вещества Формантная система дериватов с вещественной семантикой выступает языковым средством кодирования и когнитивного развития

6 Продуктивный способ образования соответствующего названия вещества на базе имени собственного (антропонимы, топонимы, космонимы, мифо-нимы) выступает особым когнитивным словообразовательным механизмом деривации суффиксальных имен существительных с вещественным значением, что отражает синтез двух номинационных факторов - понятийного и индивидуального Такие номинации содержат значительный объем исторической, со-цио- и этнокультурной информации, обладают особой национально-культурной коннотацией и деривационным потенциалом, реализуя принципы традиции, преемственности и развития в процессах категоризации и вербализации окружающего мира

7 Когнитивные классификационные признаки представляют собой ментальные сущности, порождаемые мышлением человека, и классифицируют разные аспекты опыта в процессе их познания (когниции) Классификаторы упорядочивают для человека и действительность, и язык, в соответствии с ними объединяются и дифференцируются как предметы действительности, так и языковые единицы Когнитивные признаки, репрезентируясь в языковой семантике интегральными или дифференциальными семами, играют важную

9

роль в организации семантического пространства языка и могут быть выявлены в процессе анализа значения слова Эти семы являются языковыми маркерами, объективирующими соответствующие когнитивные компоненты - результаты когниции, которые отражают фрагменты концептосферы

8 Деривационная категория вещественности в современном русском языке формируется шестью деривационными субкатегориями Каждая из деривационных субкатегорий является репрезентацией фрагмента действительности и отражает процесс субкатегоризации мира в многочисленном континууме вещественных дериватов, которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека

Методы и приемы исследования обусловлены спецификой объекта, языкового материала и соотносятся с его целью и задачами В работе применяется ряд традиционных лингвистических методов описательно-синхронный, лингвистического наблюдения, метод сплошной выборки лексем, метод компонентного анализа в специфическом деривационном преломлении, метод тематической классификации, метод дефиниционного анализа, метод деривационного анализа, метод когнитивного анализа, метод статистической обработки данных, метод обобщения, системно-функциональный метод

Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Ставропольского государственного педагогического института Результаты и выводы исследования были представлены на научно-практических и научно-методических всероссийских, международных, региональных, краевых конференциях «Педагогическая наука и практика - региону» (Ставрополь 2002, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007), «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения» (Краснодар 2003, 2004, 2005, 2006), «Языки в современном мире» (Москва 2004), «Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе» (Пенза 2004), «Язык Дискурс Текст» (Ростов-на-Дону 2004, 2005), «Язык и культура» (Москва 2005), «Филология и культура» (Тамбов 2005, 2007), «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов» (Волгоград 2005), «Предложение и слово» (Саратов 2006), «Актуальные проблемы современного словообразования» (Кемерово 2005, 2007), «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск 2007) и др Основные положения работы внедрены в учебный процесс на разных факультетах СГПИ По теме диссертации опубликована 41 научная работа, в том числе монография «Деривационная категория вещественности в русистике опыт теоретического описания» (Ставрополь 2006)

Объем и структура работы Диссертационная работа объемом 390 страниц состоит из Введения, четырех исследовательских глав, Заключения, Библиографического списка (470 наименований), включает 8 таблиц

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяется выбор объекта и предмета исследования, формулируются цели, задачи работы, положения, выносимые на защиту, характеризуются научная новизна исследования, его теоретическая и практическая значимость, методологическая база, определены теоретические основы изучения когнитивных механизмов деривации в пространстве деривационной категории вещественности, указаны методы исследования, представлена его апробация.

В первой главе «Общетеоретические основы функциональной дерива-тологии: история и современное состояние вопроса» прослеживается эволюция понятийно-терминологического аппарата функциональной дериватоло-гии, приводится обзор-обобщение существующих научных интерпретаций и определений таких базовых понятий, как «деривационная категория», «деривационный тип», «деривационная модель», «деривационный формант» в русистике, освещаются и концептуально обобщаются современные взгляды на феномен деривационного значения, рассматриваются общетеоретические вопросы, связанные с определением понятия «термин», устанавливаются особенности терминодеривации как глобального процесса языкового развития

Актуальность и необходимость изучения деривационной сферы языка определяются тем, что «понятие производности стимулировало разработку лингвистической проблематики под новым - процессуальным, генератологиче-ским углом зрения . Достройка языкознания в плане этого аспекта по существу только началась И дериватология призвана сосредоточить главное внимание на описании закономерностей функционирования словообразовательного механизма языка» (Зенков 1993 16) В нашем понимании механизмы деривации - это специфическая система действующих правил, совокупность приемов, способов, средств образования новых вторичных единиц

Функциональная дериватология как направление теории языка изучает теоретические основы производности как особого феномена, аспекты производного слова, деривацию как специфическую систему, а также исследует параметры и особенности сферы функционирования деривационных единиц Именно сфера функционирования является показателем креативных способностей деривационных единиц, закономерностей и тенденций их развития и актуализации В ней объективно отражаются продуктивность деривационной единицы, ее способность участвовать в образовании определенного количества дериватов, аспекты деривационной валентности, сбалансированности имплицитных и/или эксплицитных структурных связей и отношений всех деривационных единиц

Акт деривации имеет место не только тогда, когда вторичная единица номинации отличается от непосредственно мотивировавшего её слова своей семантикой, но и когда это отличие касается внутренней организации этой се-

11

мантики и меры эксплицитности в репрезентации отдельных компонентов значения Разработкой теории функциональной дериватологии в русистике занимались и занимаются такие ученые, как Л А Араева, Р А Будагов, Л Ю Буя-нова, Е Л Гинзбург, Е А Земская, Г С Зенков, Е С Кубрякова, В В Лопатин, Р С Манучарян, А И Моисеев, П А Соболева, И С Улуханов, М Н Янценец-кая и др

Деривационная система как сложный феномен имеет многоступенчатую иерархическую организацию, образуемую сетью простых и комплексных единиц, которые формируются противопоставлениями разного рода соотношением однокоренных слов и корреляцией слов, имеющих различные корни, но характеризующихся идентичностью деривационного строения Исследование деривационных комплексных единиц связано с утверждением в лингвистике двух подходов к описанию языковых единиц - синтагматического и парадигматического.

Одним из базовых понятий теории функциональной дериватологии является «деривационная категория». Термин «деривационная категория», как известно, был введен в язык лингвистической науки чешским ученым Милошем Докулилом в 60-х годах XX столетия Изучение и описание деривационных категорий имеет давние традиции в отечественном языкознании (работы Н В Крушевского, М М Покровского, А А Потебни, В А Богородицкого, В В Виноградова) В целом в современной лингвистической науке под деривационной категорией понимается совокупность деривационных типов производных с общим деривационным значением (работы ЕА Земской, РС. Манучаряна, М Н Янценецкой и др ) Единство деривационного значения является основным, бесспорно признаваемым критерием отнесенности типов слов к какой-либо категории В отношении остальных признаков данной семантической единицы следует отметить, что по вопросу об обязательности их включения в определение деривационной категории единства мнений среди ученых пока не существует

В нашем исследовании деривационная категория понимается достаточно широко Деривационная категория - это совокупная целостность дериватов разных типов и способов словообразования, объединенных частеречной отнесенностью, содержащих общий деривационный семантический компонент, выраженный в форманте Деривационную категорию формируют частные деривационные субкатегории, которые являются составными частями деривационной категории, представляют собой совокупность дериватов и в которых общее деривационное значение деривационной категории конкретизировано одним из частных деривационных значений

Внутри деривационной категории выделяется деривационный тип, который, как правило, определяется с учетом внешних, формальных, и внутренних, семантических, признаков дериватов К описанию и определению понятия

12

«деривационный тип» как обобщающей, комплексной единицы лингвисты активно приступили в 60-х годах XX столетия В научной литературе встречаются различные определения понятия «деривационный тип» (работы Е А Земской, В В Лопатина, П А Соболевой, И.С. Улуханова, В.Н. Хохлачевой и др ) В нашем исследовании деривационный тип понимается как структурно-семантическая комплексная единица дериватологической системы языка, которая характеризуется 1) общностью части речи мотивирующего слова, 2) формально и семантически тождественным формантом, 3) общностью семантического отношения мотивированного слова к мотивирующему

Деривационный формант является обязательным специфическим компонентом структуры деривата и деривационного значения, выступая выразителем формально-семантического отношения производного к своему производящему Деривационный формант в данном исследовании понимается как формальное, материально выраженное средство, с помощью которого образовано мотивированное слово и которое отличает мотивированное слово от мотивирующего, репрезентируя его деривационное значение

Одной из наиболее важных и дискуссионных проблем теории функциональной дериватологии считается определение и описание деривационного значения как особого феномена, а также частных деривационных значений В специальной лингвистической литературе понятие деривационного значения трактуется неоднозначно, до настоящего времени оно не имеет даже приблизительно идентичного толкования, а в некоторых случаях почти полностью лишено содержательной интерпретации

На основании проведенного анализа научных источников считаем, что деривационное значение следует понимать как результат повторяющегося стандартного соотношения двух категориальных значений категориального значения мотивирующего слова и категориального значения форманта с дальнейшей категоризацией этого стандартного отношения на уровне лексико-грамматических разрядов, семантических групп мотивирующих слов и частных, конкретных значений форманта Деривационное значение трактуется нами как «семантический симбиоз» мотивирующего слова и форманта

В современном русском языке деривационную категорию вещественности формируют субстантивы с вещественным значением Лексический состав этих номинативов представляет собой динамическую и незамкнутую структуру, в которой выделяются значительные по объему семантико-когнитивные блоки лексем, называющих химические элементы, химические соединения, минералы, породы, руды, лекарственные средства и препараты, белки, гормоны, ферменты и т д кюрий, курчатовий, хлораты, акрилаты, бромиды, александрит, гастрин, кортизол, инвертаза и другие Данные субстантивы являются особыми языковыми единицами - терминами

К изучению и пониманию природы термина ученые обратились давно, но

13

тем не менее в современной научной парадигме до сих пор отсутствует общепринятое определение и параметрирование понятия «термин», которое по-разному трактуется в различных работах и лексикографических источниках

Понятие «термин» неразрывно связано с понятийной сферой, отражающей реалии научного, а не обыденного сознания В связи с этим термин является составной частью особого пласта средств языка науки, обладая признаками и качествами конвенциональности, доступности для образования и осмысления только для представителей научного сообщества, связанных с процессами анализа, синтеза и исследования особой информации

Теория функциональной терминологической деривации связана с изучением специфической сферы функционирования терминов, которая отражает особые сферы и оттенки терминоупотреблений, динамичность и своеобразность авторского концептообразования и терминообразования Узкоспециальная терминология представляет собой когнитивно-деривационную совокупность терминов, отражающих систему специфических понятий каждого из ярусов языка науки и функционирующих исключительно в области определенной гносеологической сферы

В нашем исследовании под терминодеривацией как глобальным процессом языкового развития понимается создание терминов той или иной когнитивной области, рассматриваемое как процесс вторичной номинации в системе терминологии, осуществляемый на основе совокупности механизмов и способов структурирования, производства, возникновения терминологических знаков Терминодеривация всегда базируется на деривационной системе национального языка Но, приняв за основу существующие в литературном языке способы и модели словопроизводства, язык науки вырабатывает свою деривационную подсистему и подчиняет ее своим требованиям и функциям При этом терминологическая деривация - это сознательный процесс «Термины не появляются, а «придумываются», «творятся» по мере осознания их необходимости» (Винокур 1939 24)

Введение нового термина в научный текст (который представляет собой часть сферы функционирования) обусловливается дифференциацией и дефи-нированием, а также объяснением соответствующего понятия, закрепленного в термине Возникновение новых терминов, как правило, связывается с именами ученых, которые сделали то или иное научное открытие, или с географическими названиями

Продуктивный способ образования соответствующего названия вещества на базе имени собственного выступает особым когнитивным словообразовательным механизмом деривации суффиксальных имен существительных с вещественным значением В подобных терминах реализуется сложное термино-образовательное значение кюрий - химический элемент III группы периодической системы Менделеева, ат н 96, относится к актиноидам Радиоактивен

14

Назван в честь П Кюри и М Склодовской-Кюри (БЭС 2004 617), уваровит-минерал изумрудно-зеленого цвета из группы гранатов с примесью хрома По имени русского министра - графа Уварова (БАС, т 16 101). Таким образом, имена, составляющие национальную гордость того или иного народа, становятся интернациональным достоянием1 «Само создание таких терминов поддерживает тенденцию языковой интернационализации, закрепляет контакты между учеными мира и одновременно опирается на национальный страноведческий фон» (Верещагин, Костомаров 1977 29) Терминодериваты, мотивированные личными именами и географическими названиями, обладают большим информационно-гносеологическим потенциалом, выступают мобильным средством накопления и передачи научного знания Как научные, интеллектуальные конденсаты ментальности, они воплощают функциональное единство принципов традиции, преемственности развития в процессах познания человеком окружающего мира

Поэтому именно в сфере терминодеривации проявляются особенности национального языкового сознания, специфика языковой образности Суть процессов терминодеривации на почве национального языка заключается в синтезе научного мышления и формальных выразительных средств общелитературного языка того или иного народа

Термины, образованные на базе личных имен, являясь компонентом определенного терминологического концептуально-деривационного типа, или тер-минообразовательного типа как системы, функционально способствуют сохранению его системности, понятийно-логической определенности, детерминируют расширение его деривационного пространства Эти дериваты обладают двойной мотивированностью, что отражено и в совокупности терминообразо-вательных значений Так, терминодериват уваровит реализует следующие частные терминообразовательные значения 1) «минерал (то), названный в честь известного человека (того), чье имя указано в мотивирующей основе», 2) «минерал изумрудно-зеленого цвета из группы гранатов с примесью хрома По имени русского министра - графа Уварова» (БАС, т 16 101) Во всех специальных изданиях в составе дефиниции обязательно содержатся указания «по имени (в честь) известного человека (выдающейся личности) », «по названию места , где впервые был обнаружен » и т д

Как показывает анализ субстантивов, большинство терминодериватов с вещественным значением образованы на греко-латинской основе актиний, алюминий, кадмий, родий, цезий, авгит, манганит, милонит, гербициды, пестициды, глнцерин, глюкоза, инсулин, кератины, нафтены, пектины, пепсин, пиролит и др Это подтверждает следующее имеющееся в науке мнение. «В процессах терминологической деривации греко-латинский термино-фонд занимает ведущие позиции его терминоэлементы, являясь единицами классических мертвых языков, не эволюционируют в семантико-понятийном

15

плане, резко сужая, максимально ограничивая сферу употребления, что позволяет считать их незаменимым деривационно-метаязыковым «материалом» в научной сфере» (Буянова 2002 141)

В системе терминологической деривации особым функциональным значением обладают форманты, которые выражают структурно-семантическое отношение термине деривата к производящему и являются единицами когнитивного кода Специальные форманты кодируют информацию на уровне деривата, и поэтому возможно понятийное «раскодирование» термина по формантной части, которая отличается постоянством и стабильностью закрепленного в ней категориально-семантического субстрата В различных когнитивных пространствах именно суффиксы выполняют специфическую функцию терминологического кодирования

Во второй главе «Макроконцепт 'Вещество' как результат когниции в современном русском языке» характеризуются ключевые понятия когнитивной лингвистики, прослеживается многогранность интерпретации концепта как специфической когнитивной сущности, представлена лингвистическая панорама типов концептов, осуществляется анализ специфики лексико-семантической репрезентации макроконцепта 'Вещество' в современном русском языке, исследуется формантная система дериватов с вещественной семантикой как механизм кодирования и когнитивного развития

Проблема концепта как фактора и результата концептуализации мира в лингвистической науке в начале XXI века является одной из актуальных и приоритетных, однако до настоящего времени остается дискуссионной, что обусловлено многими причинами Для того чтобы составить достаточно полное представление об имеющихся трактовках концепта, нами проанализировано значительное количество монографических работ, научных статей, посвященных данной проблеме В лингвистической науке определения понятия и термина «концепт» различны, что свидетельствует не только о разном понимании концептов учеными, но и о том, что концепт есть сущность когнитивная, многоаспектная, с противоречивыми признаками, а также о его важности и необходимости в научной, культурной и языковой сферах Опираясь на исследования когнитивного, лингвокультурологического и психолингвистического характера, под концептом в данной работе мы понимаем специфическую когнитивную сущность, отражающую систему представлений и понятий об определенном фрагменте действительности

В настоящее время в русистике ученые исследуют самые разнообразные концепты, однако макроконцепт 'Вещество' в науке о языке до настоящего времени не рассматривался, находясь вне зоны интересов исследователей

Л Ю Буянова ввела в язык лингвистической науки понятие суперконцепта, трактуя его как «понятийно-тематический поликонденсат, объединяющий упорядоченное множество понятийно изоморфных (и смежных) макро-, мега-

16

и микросубконцептов» (Буянова 1996 83) Как суперконцепт исследователь определяет концепт 'Жизнь', так как это главная, уникальная, понятийно максимально конденсированная категория бытия

В «Словаре русского языка» (MAC) первые составные части сложных слов супер- и макро- представлены следующим образом супер- - первая составная часть сложных слов, обозначающая 1) расположенный сверху, над чем-либо, 2) главный, 3) высшего качества или повышенного, усиленного действия (MAC, т 3 307), макро- - первая составная часть сложных слов, обозначающая 1) большой, крупный, 2) связанный с изучением больших предметов, величин (MAC, т 2 217)

Опираясь на исследования JI Ю Буяновой и принимая во внимание приведенные в MAC дефиниции первых составных частей сложных слов супер- и макро-, считаем целесообразным интерпретировать концепт 'Вещество' как макроконцепт, так как вещество является одной из форм жизни

По мнению ученых, наиболее эффективный подход к описанию и определению природы концепта обеспечивает язык «Концепт репрезентируется в языке готовыми лексемами и фразеосочетаниями из состава лексико-фразеологической системы языка, имеющими «подходящие к случаю» семемы или отдельные семы разного ранга (архисемы, дифференциальные семы, периферийные (потенциальные, скрытые)), свободными словосочетаниями, структурными и позиционными схемами предложений, несущими типовые пропозиции (синтаксические концепты), текстами и совокупностями текстов» (Попова, Стернин 2002 38)

Для исследования макроконцепта 'Вещество' актуальна следующая точка зрения. «Концепт существует не для самого слова, а для каждого словарного значения слова отдельно, его можно считать «алгебраическим» выражением значения, так как охватить во всей сложности значение человек не может и по-своему его интерпретирует . концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с народным и личным опытом человека» (Лихачев 1997 281), то есть концепт как ментальное образование высокой степени абстрактности связан преимущественно именно со словом (выделено нами - Т Б)

Мы полагаем, что основу макроконцепта 'Вещество' репрезентирует семантика ключевого слова «вещество», именующего данный макроконцепт В свою очередь макроконцепт 'Вещество' стратифицируется на множества и подмножества микроконцептов, которые объективируются номинативными единицами, называющими тот или иной вид вещества

Поскольку концепты представляют собой упорядоченный, осознанный и ценностно значимый опыт, который обозначен и охарактеризован языковыми единицами, то в составе концептов можно выделить, по меньшей мере, три составные части - образную (совокупность представлений), понятийную (язы-

17

ковое обозначение этих представлений в виде имен, развернутых дефиниций, системных противопоставлений) и ценностную (соотнесение этого опыта с системой важнейших ориентиров поведения) Именно макроконцепт 'Вещество' характеризуется максимальной значимостью, так как вещество неразрывно связано с жизнью, деятельностью и бытом человека, существуя в виде совокупности различной сложности и агрегатного состояния объектов, которые занимают соответствующие уровни в иерархической системе мира

В современной научной парадигме вещество определено как вид материи, который, в отличие от поля физического, обладает массой покоя. Оно существует в четырех агрегатных состояниях газообразном, жидком, твердом, плазменном По нашим наблюдениям, центральными, базовыми, ключевыми лексемами репрезентации макроконцепта 'Вещество' являются лексемы «газ», «жидкое» (вещество), «плазма», «твердое» (вещество) с учетом критериев словообразовательной продуктивности в данном концептуальном пространстве Анализ деривационных особенностей базовых лексем репрезентации макроконцепта 'Вещество' показал, что самым объемным является деривационное гнездо с вершиной субстантивом «газ», примерно одинаковы по количеству дериватов деривационные гнезда с вершинами адъективами «жидкое» (вещество) и «твердое» (вещество), самым малочисленным оказалось деривационное гнездо с вершиной субстантивом «плазма» (Таблица 1)

Таблица 1.

Базовые лексемы репрезентации макроконцепта 'Вещество'

Базовая • лексема Часть речи Всего дериватов в гнезде

Имя существительное Имя прилагательное Глагол Наречие

1 2 3 4 5 6

Газ 95 60 15 - 170

Жидкое (вещество) 12 14 14 5 45

Плазма 26 9 - - • 35

Твердое (вещество) 19 23 6 4 52

Итого 152 106 35 9 302

Направление частеречной деривации указывает на явно выраженную тенденцию к большей номинированности лексических единиц - имен существительных (152, или 50,3%), имен прилагательных (93, или 35,1%), глаголов (35, или 11,6%), наречий (9, или 3%)

В процессе познания действительности постоянно происходит стратифи-

18

кация новых понятийных единиц и их блоков, которые приобретают языковую форму, адекватно репрезентирующую их субстанциональную специфику Системная совокупность понятий как гносеологическая парадигма обусловливает параметры деривационных механизмов и деривационной актуализации макроконцепта 'Вещество' в его предметно-тематических и смысловых модификациях Все эти процессы коррелируют с когнитивной деятельностью человека, которая теснейшим образом связана с языком как инструментом познания

В современном русском языке макроконцепт 'Вещество' репрезентируется посредством деривационной системы, терминологии, системы общеупотребительных слов, текстов различных жанров, актуализируясь преимущественно континуумом вещественных субстантивов и специализированных формантов

Наиболее полное раскрытие объема макроконцепта 'Вещество' предполагает исследование обширного массива различных веществ и их классификацию Все вещества с учетом взаимокорреляции их происхождения и сущностных характеристик дифференцируются на два основных класса 1) естественные (природные): многочисленные минералы, породы, руды, белки, ферменты, аминокислоты, углеводы, растения, атмосферные осадки и др , 2) искусственные (неприродные): всевозможные напитки, пищевые продукты, кушанья, блюда, текстильные ткани, синтетические волокна, синтетические полимеры и тд

Мир предстает перед нами в детализованном виде, и поэтому в процессе познания каждый из этих классов подразделяется в соответствии с принятой в определенной сфере систематикой на виды (группы, подгруппы), в связи с чем логико-гносеологический процесс деления понятия «вещество» может рассматриваться как перманентный, отражающий бесконечность бытия, а также происхождение и формы существования самих веществ

Совокупность наименований видов вещества, репрезентирующая макроконцепт 'Вещество' в языке, выступает в качестве «моделирующей знаковой системы» (термин В М Лейчика), предназначенной для получения, хранения и передачи информации о соответствующем фрагменте действительности

В смысловой структуре субстантивов с вещественным категориальным значением семантический компонент «вещественность» играет главную роль, а остальные лишь уточняют его Вещественный компонент является центральным константным фактором семантической структуры исследуемых лексем

Понятие вещества (основы, составляющей физическое тело) надо отличать от понятия вещи (предмета, состоящего из вещества / веществ), так как они противопоставляются по признакам «дискретность - недискретность» и «содержащее - содержимое»

С точки зрения морфемного анализа лексемы вещь - вещество - вещественность имеют общий корень вещ-. Так, в «Словаре морфем русского языка» А И Кузнецовой, Т Ф Ефремовой мы находим следующее корневое гнездо

19

вещ-bf), всщ-ев-ой, вещ-еств-о, вещ-еств-енн-ост-ь0, вещ-иц-а, вещ-н-ый (1986 60)

В ходе словообразовательного анализа обратил на себя внимание тот факт, что «Словообразовательный словарь русского языка» в 2-х томах А Н Тихонова представляет лексемы «вещество» и «вещь» как вершины двух разных деривационных гнезд (1985, т 1 166), рассматривая их как неоднородные с точки зрения словообразующего статуса Лексема «вещество» имеет сравнительно небольшое количество словообразовательных связей, что свидетельствует о функциональной специализации ее когнитивно-смысловой субстанциональности Это слово является мотивирующим лишь для 13 дериватов, среди которых насчитывается 4 имени существительных, 4 имени прилагательных, 4 глагола и 1 наречие При образовании производных наиболее активным явился суффиксальный способ словообразования (суффиксы существительных -ость, -ени]-, суффикс прилагательного -енн-, суффиксы глаголов -и-, -я-, суффикс наречия -о)

Более полное представление о макроконцепте 'Вещество' можно получить, выявив его дополнительные признаки путем анализа парадигматических связей лексемы-репрезентанты данного макроконцепта Макроконцепт 'Вещество' настолько специфичен, что на языковом уровне это реализуется в отсутствии у лексемы «вещество» (имени концепта) широких синонимических и антонимических отношений По данным словарей указанное слово имеет только один синоним, а антонимов не имеет вообще Так, «Словарь синонимов русского языка» 3 Е Александровой приводит следующий синонимический ряд вещество - материя (2004 56)

Следует учитывать, что каждый концепт может быть по-разному расшифрован в зависимости не только от культурного опыта, но и от способности быстро извлекать ассоциации из запаса этого опыта, от сиюминутного контекста Внутренняя форма слова, его этимология для носителей данного языка является основой концепта, «на которой возникли и держатся остальные слои значений» (Степанов 2001 48)

В «Кратком этимологическом словаре русского языка» Н М Шанский, В В Иванов, Т В Шанская этимологически трактуют слово «вещь» следующим образом заимствовано из старославянского языка В старославянском языке в&шть - из *vektb, производного посредством суффикса -tb от той же основы, что и латинское vox - «слово, голос» (1971 79)

«Этимологический словарь» М Фасмера приводит следующую версию «вещь» заимствовано из церковнославянского языка Сравним старославянское вЪшть, греческое лр&уца, болгарское вещ, чешское vCc, словацкое vec, польское wiec, верхне-лужицкое wjec, нижне-лужицкое wjec В свою очередь эти слова произошли от праславянского слова *vektb или из *v6ktb Родственно готскому waihts "вещь", древненемецкому wiht, vwcht "существо, вещь" В

20

качестве дальнейших родственных форм предлагают либо греческое еяос; "слово", либо латинское vox "голос" (1996, т 1 309-310)

Как известно, В И Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» попытался объединить алфавитный принцип расположения слов с принципом их корневого сближения В словаре мы находим следующее определение «Вещь - нечто, предмет, отдельная единица, всякая неодушевленная особь, в обширном смысле — все, что доступно чувствам» Слово «вещество», по мнению В И Даля, является однокоренным со словом «вещь» и трактуется как «отвлеченное понятие всего мирского и природного, материя, из чего образовано всякое тело, вещь, предмет, все доступное чувствам нашим и, следовательно, все противоположное существу, духу» (1981, т 1 189)

Мы полагаем, что слово «вещество» имеет корень вещ- и суффикс -еств(о). В лингвистической литературе отмечается, что аффикс -еств(о) имеет значения «свойство» (РГ-80, т 1 199), «конкретный неодушевленный предмет» и «отвлеченное понятие» (Немченко 1984 150-151; Ефремова 2005 141) Но принимая во внимание указание на лексемы «голос», «слово» в этимологических словарях, а также историческое чередование щ Here, можно предположить, что вещь - это весть, т е знание о сущем. Опираясь на данное предположение, мы считаем, что суффикс -еств(о) означает «то, из чего состоит данная вещь», то есть «естество вещи». Таким образом, в настоящее время в современном русском языке наблюдается когнитивно-смысловое расщепление, категориальная эволюция корня вещ-, который можно считать репрезентантом основы макроконцепта 'Вещество'

В системе языка концепт получает семантическое измерение, выражается семантическими структурами различной сложности и абстрактности и имеет свои репрезентанты в семантической системе языка - соответствующие семы, которые моделируют различные участки его «интерпретационного поля» (Попова, Стернин 2002 64), представляемые в языковых значениях Когнитивные структуры обусловливают структуры семантические, и поэтому при использовании языкового знака человек «включает» определенную семантическую программу, которая направлена на соответствующий фрагмент концептосферы В семантеме лексемы «вещество» можно выделить следующие семы 'основной вид материи', 'качественная сущность материи', 'совокупность дискретных образований', 'обладающие массой покоя', 'слагается из элементарных частиц' Совокупность таких сем формирует особую семантическую модель, репрезентирующую макроконцепт 'Вещество'.

Когнитивный подход к языковым явлениям основывается на представлении о двухслойном характере семантики языковых сущностей, которая предположительно состоит из внешнего уровня (соответствующего структуральным семантическим представлениям) и внутренней структуры (когнитивного основания) В связи с этим можно предположить, что на уровне обыденного

21

сознания носители языка не ассоциируют наименования различных напитков, пищевых продуктов, кушаний, блюд, текстильных тканей, синтетических волокон, почв, растений, атмосферных осадков и тд с веществом По нашему мнению, данное предположение объясняется тем, что лексемы, репрезентирующие макроконцепт 'Вещество', обладают разной степенью сложности смысловой структуры, которая характеризуется удаленностью обозначаемого понятия от исходного Восстановление цепочки умозаключений позволяет судить о том, как могут быть связаны между собой эти понятия вишневка —> настойка —» напиток (жидкость) —»■ вещество, те вещество —> напиток (жидкость) —► настойка —> вишневка; рассольник —► суп —> кушанье (жидкое) —* вещество, т е вещество —► кушанье (жидкое) —> суп —> рассольник; •торит —> минерал —» полезное ископаемое (твердое) —> вещество, т е вещество —► полезное ископаемое (твердое) —* минерал —> торит.

В ментальном и языковом пространстве категория вещественности выступает инструментом познания мира и роли человека в нем Представленная обширным корпусом наименований, являющихся принадлежностью общеупотребительного языка и языка науки, эта категория выполняет пограничную функцию делимитации обыденного и специального типов знания

Языковая репрезентация макроконцепта 'Вещество' осуществляется в пространстве научных, художественных, публицистических текстов с учетом лек-сико-семантической дистрибуции, обусловленной спецификой жанра того или иного текста Все лексемы, репрезентирующие макроконцепт 'Вещество', в текстах различных жанров объединяются на основе денотативных сем, находящихся в ведении функциональной системы языка, и активно воспроизводятся в сознании реципиента. Фоновыми знаниями, представленными в виде пропозиции, для номинативных единиц, концептуализирующих вещество, выступают такие сферы, как природность / неприродность, агрегатное состояние, способ получения, функциональная предназначенность, с помощью которых интерпретируются концепты

Текстологический анализ различных источников показал, что вещество с точки зрения его видовых субстанциональных характеристик определяется как твердое, газообразное, жидкое, органическое, неорганическое, живое, косное, биокосное, синтетическое, взрывчатое, межзвездное, солнечное, наследственное, мозговое, липкое, страшное, питательное и тд Как мы можем наблюдать, лексема «вещество» проявляет активную сочетаемостную валентность, а это, в свою очередь, является доказательством того, что вещество выступает фундаментальным понятием всего живого и имеет множество признаков и видовых модификаций Анализ языковых средств репрезентации макроконцепта 'Вещество' в современном русском языке позволил нам выявить основное содержание данного макроконцепта, который в вербализованном виде является сложным образованием, относящимся к обыденному и специальному видам знания одновременно

22

В социально-функциональной стратификационной панораме национального языка выделяется литературный язык на основании его нормированности и сознательного регулирования, в чем он противопоставлен территориальным диалектам и просторечиям, свободно функционирующим и развивающимся стихийно Особый ярус национального языка составляет язык науки, который действует по собственным законам, обладает специфическими понятийно-концептуальными и структурно-стилистическими параметрами и закономерностями их актуализации

Когнитивная функция языка тесно связана с его креативными, номинативными и деривационными аспектами Но, как показывает проанализированный нами материал, существует специфическая дифференциация структурно-семантических и функциональных параметров, деривационных механизмов порождения дериватов, определяемая своеобразием каждого из стратифицированных ярусов национального языка Номинативная функция дериватологии тесно связана с объективно существующим миром и миром языка, с выделением и фиксацией новых структур знания, закреплением и объективацией тех или иных концептов В формировании деривата используются уже такие существующие в системе языка единицы, как слова, основы, аффиксы и т д Известно, что мотивированное слово обладает свойством двойной референции оно отсылает нас и к реальной действительности, и к языку С когнитивной точки зрения это свойство проявляется в способности человека уже через имеющееся знание характеризовать новое, использовать сложившиеся деривационные модели как формы представления знаний о мире

Данные квантитативного исследования лексического состава континуума субстантивов, репрезентирующих макроконцепт 'Вещество', свидетельствуют о том, что его основную часть составляют специальные и узкоспециальные термины, а субстантивы с вещественным значением, принадлежащие общелитературному языку и его периферийным зонам, формируют меньшую часть

В системе исследуемых субстантивов с вещественным значением действуют специфические когнитивно-деривационные процессы, направленные на «порождение» дериватов, которые объективируют макроконцепт 'Вещество', и на выявление закономерности закрепления за деривационными формантами специального значения, систематизирующего ряд понятий одного уровня гносеологического членения Деривация имен существительных с вещественным значением осуществляется за счет определенных формантов, которым можно присвоить статус маркеров категории вещественности

Известно, что главным принципом классификации различных реалий является принцип сферы опыта Из опыта анализа действительности человек выводит классификационные категории / субкатегории, которые затем как бы «прикладывает» к познаваемой действительности Они являются элементами кон-цептосферы и упорядочивают как действительность, так и язык для человека,

23

объединяя и дифференцируя предметы действительности и языковые единицы Подобные категории / субкатегории представляют собой результат когниции и, репрезентируясь в языковой семантике, организуют семантическое пространство языка Мы считаем, что деривационная категория вещественности формируется такими субкатегориями, как «Химические вещества», «Реалии природы», «Полезные ископаемые», «Вещество как результат каких-либо процессов», «Пища, продукты питания», «Промышленная продукция» В свою очередь эти сложные объединения значений, являющиеся результатами концептуального членения мира и отражающие дифференциацию различных видов вещества, структурируются деривационными подклассами дериватов, эксплицирующих и обозначающих понятийные единицы каждой из указанных субкатегорий

Так, субкатегория «Полезные ископаемые» формируется деривационными подклассами 1) «Минералы», 2) «Породы, 3) «Руды» и является наиболее многочисленной в системе простых суффиксальных субстантивов с вещественным значением (7 ООО дериватов) функционируют 2 799 единиц (40% от общего числа), которые образованы с помощью пяти суффиксальных формантов - -ик, -ин, -ит, -ник, -няк. Направленность деривационных процессов на создание дериватов, номинирующих единицы той или иной субкатегории, запрограммирована потенциальными свойствами понятийно-гносеологической сферы определенного яруса языка, в котором репрезентируется релевантность именно этого понятия (Таблица 2)

Таблица 2

Тенденции и результаты деривации в системе дериватов-субстантивов с вещественным значением

№ Наименование субкате- Количество Количество В процентах

п/п гории суффиксов, образующих дериваты субкатегории дериватов, формирующих субкатегории %

1 2 3 4 5

1 Химические вещества 14 1083 15,5

2 Реалии природы 17 319 4,5

3 Полезные ископаемые 5 2799 40,0

4 Вещество как результат каких-либо процессов 8 438 6,3

5 Пища, продукты питания 29 477 6,8

6 Промышленная продукция 36 1884 26,9

Итого 109 7000 100

Язык представляет собой особый код сознания и менталитета, требующий знания механизмов и закономерностей как кодирования, так и дешифровки

Передаваясь от поколения к поколению, опыт людей кодировался также и системой концептов, характерных для мировосприятия, для познавательных возможностей человека, для осознания его места и роли в окружающем мире При описании формантной системы дериватов с вещественным значением как механизма когнитивного развития и кодирования считаем целесообразным учитывать классическую дихотомию, позволяющую дифференцировать все слова на термины и нетермины

В процессе «порождения» терминодеривата участвуют такие специфические компоненты, как производящая база и терминообразовательный формант В самом терминодеривате как результате когнитивно-деривационного процесса реализуются следующие функции функция компрессии кода и функция кодификации Таким образом, в термине кодируется процесс формирования понятия, который затем расшифровывается в терминологической дефиниции, а это, в свою очередь, позволяет выделить одну из важных функций термина -функцию кодификации

Особую роль в системе терминологической деривации играют форманты, которые выражают формально-семантическое отношение деривата к своему производящему и являются единицами когнитивного кода Узкоспециальные форманты кодируют особую информацию на уровне деривата, поэтому возможна понятийная расшифровка термина по формантной части, которая, как правило, является постоянной и стабильной для закрепленного за ней категориально-семантического субстрата Таким образом, в терминодеривате формант выступает средством вербально-когнитивной идентификации.

Так, в континууме субстантивов с вещественным значением формант -»у кодирует когнитивную информацию «химический элемент / изотоп» америций, европий, иттербий, протий, дейтерий, тритий и др , формант -ит кодирует когнитивную информацию «минерал, горная порода» ломоносовит, кимберлит, гетит, тюрингит и др , формант -аль кодирует когнитивную информацию «душистое, ароматическое вещество, углерод» апельсиналь, ли-лиаль, цитраль, присаль, жасмональ и др , формант -аз(а) кодирует когнитивную информацию «фермент» амилаза, каталаза, целлюлаза, коллагена-за, глюкозидаза, оксигеназа, лиаза, лигаза и др, формант -оз(а) кодирует когнитивную информацию «углеводы / сахара» галактоза, лактоза, глюкоза, мальтоза, целлюлоза, манноза и др

Одним из традиционных для терминологии, но непродуктивным в общелитературном языке является способ образования узкоспециальных терминов на базе имени собственного Как показывают наши исследования, в континууме суффиксальных субстантивов с вещественным значением можно выделить систему дериватов, мотивированных именами собственными Эта система делится с точки зрения понятийно-логической соотнесенности на 7 блоков, которые состоят из номинантов минералов и горных пород чкаловит, глинкит,

25

бештаунит, байкалит и др, химических элементов резерфордий, кюрий, дубний, торий и др., химических соединений германаты, ванадаты, ниоба-ты и др, отравляющих веществ иприт, адамсит, лекарственных средств и препаратов морфий, веронал; текстильных тканей и синтетических волокон сарпинка, шотландка, дедерон, летилаи и др, напитков бенедиктин, кизлярка.

В процессе образования слов общелитературного языка значение деривационных формантов, как правило, актуализируется в случае присоединения аффиксов к производящей основе определенной семантики и определенного морфологического класса Например, семантический диапазон суффикса -к(а) со значением «вещество» очень широк, так как он служит для номинации как естественных, так и искусственных веществ продуктов как результата каких-либо процессов (крошка, вытяжка, выплавка); напитков (шипучка, настойка); пищевых продуктов, блюд, кушаний (перловка, сеянка, поджарка); веществ по их предназначенности для какого-либо технологического процесса (по функциональности) (синька, смазка), текстильных тканей (джинсовка, рогожка); лекарственных средств и препаратов (зеленка, аскорбинка, ихти-олка); растений (льнянка, лапчатка).

Деривационный механизм языка характеризуется функциональной неоднородностью в функциях деривации отражаются разнообразные коммуникативно-прагматические установки Когнитивная функция обусловливает направление деривационных связей в номинациях различных видов вещества По нашим наблюдениям, в рамках континуума лексем, репрезентирующего макроконцепт 'Вещество', форманты, участвующие в процессах терминодерива-ции, обнаруживают более высокую продуктивность, чем суффиксы общеупотребительных слов (Таблица 3)

Таблица 3

Продуктивность суффиксальных формантов дериватов-субстантивов

с вещественным значением

№ Наименование Количество Количество де- В

П/1 субкатегории формантов риватов, процен-

образованных %

формантами

продук- непро- продук- непро

тивные дуктив- тивны- дукти

ные ми в-

ными

1 2 3 4 5 6 7

1 Химические вещества 14 - 1083 - 15,5

2 Реалии природы 7 10 206 113 2,9/1,6

3 Полезные ископаемые 2 3 2791 8 39,9/0,1

Продолжение таблицы 3

1 2 3 4 5 6 7

4 Вещество как результат каких-либо процессов 3 5 273 165 3,9/2,4

5 Пища, продукты питания 3 26 152 325 2,2/4,6

6 Промышленная продукция 26 10 1699 185 24,3/2,6

Итого 55 54 6204 796 88,7/11,3

Семантико-категориальный объем понятия «вещество» является одним из самых обширных в русском языке, что объективировано формантной системой континуума субстантивов с вещественным значением, репрезентирующего макроконцепт 'Вещество' Внутри данного концептуально-деривационного пространства функционируют специфические форманты (нами выявлено 109 формантов), определяющие дифференциацию различных видов вещества Результаты исследования специфики формантной системы дериватов с вещественной семантикой позволяют интерпретировать ее как особый механизм когнитивного развития и кодирования.

В третьей главе «Процессы деривации вещественных субстантивов, номинирующих природные вещества: специфика деривационно-когнитивных механизмов» рассматриваются вещественные субстантивы как объект и результат действия когнитивных механизмов деривации, представлена классификация субстантивов с вещественным значением, анализируются деривационные субкатегории со значениями «Полезные ископаемые» и «Реалии природы»

Анализ научных концепций, связанных с проблемой категоризации и статуса категории (система древнеиндийской философии Вайшешика, Аристотель, Платон, Кант, Гегель, диалектический материализм, современная философия и др), свидетельствует, что в существующих категориальных классификациях вещественность как уникальная категория еще самостоятельно не вычленялась, что, на наш взгляд, не соответствует объективному уровню категоризации как научной абстрагирующей процедуры, а также логическому структурированию языка, мышления и действительности В то же время вещественность как категория должна реализовать в языке свой категориальный статус, что подлежит изучению и описанию

В связи с вышеизложенным и с учетом материала данного исследования, посвященного когнитивным механизмам деривации, считаем целесообразным трактовать категорию вещественности в качестве самостоятельной деривационной категории Опираясь на самые известные, признанные интерпретации категорий в науке, мы предлагаем следующее определение деривационная категория вещественности является результатом обобщения лингвоистори-ческого опыта в процессах познания мира, отражает наиболее существенные корреляции объективной действительности, мышления и языка, реализуясь в

27

способности (свойстве) конкретного деривата с помощью особых когнитивно-вербальных механизмов эксплицировать и воспроизводить по определенным языковым правилам семантику (признак) вещества как качественной сущности материи

В современном русском языке категория вещественности репрезентирована многотысячным корпусом наименований, который представляет собой «суперпарадигматическую группировку слов» (термин Л Г Бабенко) До настоящего времени в отечественном языкознании не существует четкой понятийно-тематической классификации субстантивов с вещественным значением В связи с этим необходимо провести систематизацию понятий, которые находят формальное выражение в структуре языка и обусловлены динамической природой лексического состава исследуемых субстантивов

В нашей работе впервые осуществлена развернутая тематическая классификация суффиксальных субстантивов с вещественным значением, в результате которой тринадцать подгрупп вещественных лексем объединяются в шесть тематических групп на основе их соотнесенности с объектами, с определенной предметной областью, тематической сферой, то есть с учетом и экстралингвистических признаков В соответствии с принятым в диссертации пониманием деривационной категории и материалами исследования в пределах деривационной категории вещественности объединяются суффиксальные субстантивы, которые содержат общий семантико-деривационный компонент «вещество», выражаемый формантом, и образуются от имён существительных, имен прилагательных и глаголов

Данная тематическая классификация является составной частью классификации суффиксальных дериватов со значением вещественности, репрезентирующих на лексическом уровне деривационную категорию вещественности

Далее исследование деривационной категории вещественности проводилось нами с учетом родовидового тематического дифференциального компонента, в результате чего были выделены шесть деривационных субкатегорий 1) «Химические вещества», 2) «Реалии природы», 3) «Полезные ископаемые», 4) «Вещество как результат каких-либо процессов», 5) «Пища, продукты питания», 6) «Промышленная продукция»

Внутри каждой субкатегории в дальнейшем была проведена дифференциация по родовидовому семантическому признаку Установлено, субкатегория «Реалии природы» формируется следующими лексико-семантическими группами «Природные вещества и соединения» и «Растения», субкатегория «Пища, продукты питания» - лексико-семантическими группами «Напитки» и «Пищевые продукты, кушанья, блюда» и т д

Внутри лексико-семантических групп каждой субкатегории выделены деривационные подгруппы на основании одного из главных деривационных признаков - частеречной принадлежности мотивирующего слова десубстантивы,

28

деадъективы, девербативы, далее каждая подгруппа дифференцируется по деривационному признаку в зависимости от деривационного типа и деривационной модели

Как было отмечено, основным когнитивным принципом классификации является принцип сферы опыта Дж Лакофф одним из первых ввел в научный оборот понятие «классификатор». В статье «Мышление в зеркале классификаторов» ученый приходит к выводу, что когнитивные классификаторы представляют собой ментальные сущности, порождаемые мышлением человека, и классифицируют опыт в процессе его познания (когниции) Когнитивные классификаторы, по мнению 3 Д Доповой и И А Стернина, «упорядочивают для человека и действительность, и язык в соответствии с этими классификаторами объединяются и дифференцируются как предметы действительности, так и языковые единицы» (Попова, Стернин 2002 84) Будучи представленными в языковой семантике интегральными или дифференциальными семами, они играют важную роль в организации семантического пространства языка (см Лакофф ] 988 12-21) и могут быть выявлены при рассмотрении значения слова

Известно, что семема представляет собой иерархически организованную семную структуру, где каждое последующее семное членение вносит уточняющие дифференциальные критерии к предыдущему. Следовательно, при анализе и сопоставлении словарных дефиниций вещественных субстантивов в их значении можно выделить следующие семантические компоненты 1) архисему 'вещество', которая является центральной, постоянной в семантической структуре исследуемых субстантивов и объединяет все лексемы, формирующие деривационную категорию вещественности, 2) интегральные семы, обозначающие какой-либо класс веществ, 3) дифференциальные семы, являющиеся семами конкретного характера и обозначающие дифференциальные признаки того или иного вещества

Рассмотрение континуума субстантивов с вещественным значением позволяет выявить когнитивные признаки, по которым классифицируются вещественные имена носителями русского языка Прежде всего, такими классификаторами для феномена вещества оказываются понятия «природное вещество» и «неприродное вещество»

Номинации природных веществ выделяются на основе определенных когнитивных признаков, которые в семантической структуре слова представлены семами 'не созданные деятельностью человека', 'вневременность', 'постоянность' Поэтому природными веществами называют полезные ископаемые и реалии природы

Лексемы-номены неприродных веществ также выделяются с учетом когнитивных признаков, репрезентированных на семантическом уровне семами 'временность', 'непостоянность', 'влияние деятельности человека', 'результат деятельности человека', на основании чего химические вещества, вещества как

29

результат каких-либо процессов, пищу и продукты питания, промышленную продукцию называют неприродными веществами

Описывая когнитивные основания семантики лексических единиц, исследователи практически во всех случаях прибегают к словам, относящимся к одной лексико-семантической или тематической группе В В Леденева отмечает, что «лексико-семантическую группу (ЛСГ) считаем основной единицей репрезентации того или иного фрагмента языковой картины мира (ЯКМ) и ориентиром в нем, поскольку ЛСГ как парадигматическое объединение является крупным блоком, сцементированным ядерной семой, присутствующей в семантическом содержании всех ее единиц » (Леденева 2002 51)

Деривационная категория вещественности формируется континуумом дериватов, классифицированных в зависимости от базовых деривационных механизмов на тринадцать лексико-семантических групп, каждую из которых мы интерпретируем как вербально-когнитивный результат объективации деривационной категории вещественности в современном русском языке.

Для этих лексико-семантических групп характерны когнитивные признаки, по которым классифицируются многочисленные номинации типов вещества и которые на данном уровне семного членения репрезентируются такими семами, как 'химические элементы', изотопы', 'химические соединения', 'природные вещества и соединения', 'растения', 'лекарственные средства и препараты', 'текстильные ткани', 'синтетические волокна', 'вещества, предназначенные для каких-либо технологических процессов (по их функциональности)', 'напитки' и т д

Анализ слов в пределах какой-либо лексико-семантической группы обусловлен теоретическими положениями когнитивного подхода к семантике Рассмотрение, например, лексико-семантической группы наименований химических соединений позволяет выявить их когнитивные классификаторы в области специального знания, репрезентированные семами 'совокупность атомов', 'определенный тип химических связей', 'определенное количественное соотношение' Континуум номинантов химических соединений формируется лексемами, называющими соли, кислоты, соединения какого-либо элемента с другими элементами (в основном - металлами), радикалы, углеводороды, спирты и фенолы, эфиры, альдегиды

Так, группа названий солей формируется в современном русском языке на основе сем 'продукты полного или частичного замещения', 'атомов водорода кислоты', 'на металл', 'или групп ОН основания', 'на кислотный остаток', на основании чего к номинантам солей относят хлораты, ниобаты, арсенаты, арсениты, бромиты, фосфиты и т д

Деривационная архисема 'вещество' конкретизируется с учетом определенных аспектов, в связи с чем Э В Кузнецова отмечает, что «в рамках этих аспектов уточнения и формируются типовые дифференциальные семы Поэто-

30

му в каждой лексико-семантической группе набор дифференциальных сем оказывается специфическим» (Кузнецова 1982 75) Мы считаем, что совокупность типовых дифференциальных сем, характеризующих какую-либо лекси-ко-семантическую группу, предопределена полным, максимально возможным набором аспектов уточнения архисемы, который сформирован сознанием и должен быть зафиксирован в дефинициях каждого деривата конкретной лексико-семантической группы

Когнитивные классификаторы в семантическом пространстве языка представлены дифференциальными семами Дифференциальные семы характеризуют индивидуальную специфическую понятийно-когнитивную сущность вещества, представленную в слове, являются языковыми маркерами, квантами семантического пространства языка и репрезентируют соответствующие когнитивные компоненты - результаты когниции, отражая фрагменты концепто-сферы

Дифференциальные семы, выделяемые в семантической структуре суб-стантивов с вещественным значением, объективируют когнитивные компоненты. Эти компоненты образуют содержание макроконцепта 'Вещество' и носят отражательный характер, так как эксплицируют определенные стороны явлений реальной действительности

В толковании дериватов, репрезентирующих семантику вещества, были выделены дифференциальные семы Каждая из них « представляет собой отражение в сознании носителей данного языка различных черт, объективно присущих денотату, либо приписываемых ему данной языковой средой и, следовательно, являющихся объективными по отношению к каждому говорящему» (Гак 1971,ч 1. 95).

Как правило, языковое сознание не фиксирует все возможные семы в значении каждого наименования, оно действует очень избирательно Так, в лексическом значении слова «студень» - кушанье из сгустившегося при охлаждении мясного или рыбного отвара с мелкими кусочками мяса или рыбы (MAC, т 4: 294) присутствуют такие дифференциальные семы, как 'ингредиент, из которого приготовлено кушанье' и 'способ приготовления кушанья' Именно эти признаки из всех объективно присущих данному денотату нашли отражение в сознании носителей языка и, как следствие этого, были зафиксированы в словарной статье, став тем самым объективной реальностью для каждого говорящего на русском языке

Языковое сознание фиксирует наиболее заметные, эксплицитные, особо значимые признаки У разных денотатов таковыми могут быть самые различные признаки, например, одни кушанья могут быть из мяса, другие - из рыбы, третьи - из овощей и т д и соответственно могут быть приготовлены в процессе жарения, варения, копчения и тд Именно по этим признакам и происходит уточнение архисемы 'вещество' дифференциальными семами

31

Таким образом, когнитивные классификаторы представляют собой ментальные сущности и репрезентируются в семантическом пространстве определенными интегральными и дифференциальными семами языковых единиц В связи с этим 3 Д Попова и И А Стернин подчеркивают, что «классифицирующая роль когнитивных классификаторов вполне очевидна Их состав и функции еще предстоит выявить Изучение когнитивных классификаторов только началось и должно раскрыть много интересных особенностей в группировках концептов и языковых знаков» (Попова, Стернин 2002 88)

Выделенные нами шесть частных деривационных субкатегорий, формирующих деривационную категорию вещественности, классифицируются по наличию в семантической структуре лексем с вещественным значением семы 'природное вещество' или 'неприродное вещество' на две группы Первую группу составляют частные деривационные субкатегории с семой 'природное вещество' деривационная субкатегория со значением «Полезные ископаемые» и деривационная субкатегория со значением «Реалии природы»

Вторую группу составляют частные деривационные субкатегории с семой 'неприродное вещество' деривационная субкатегория со значением «Химические вещества», деривационная субкатегория со значением «Вещество как результат каких-либо процессов», деривационная субкатегория со значением «Пища, продукты питания», деривационная субкатегория со значением «Промышленная продукция»

Деривационную субкатегорию со значением «Полезные ископаемые» формируют три лексико-семантические группы «Твердые полезные ископаемые», «Жидкие полезные ископаемые», «Газообразные полезные ископаемые» При описании деривационной субкатегории со значением «Полезные ископаемые» мы учитываем специфику материала и анализируем только те суффиксальные субстантивы с вещественным значением, которые называют твердые полезные ископаемые минералы, породы, руды Наименования ископаемых углей, нефти, природных горючих газов не являются суффиксальными суб-стантивами и остаются вне круга изучаемых нами имен существительных

Анализ механизмов деривации вещественных имен показал, что мотивированные субстантивы, номинирующие минералы, породы, руды, продуцируются в соответствии с понятийно-категориальной и функциональной спецификой, а это, в свою очередь, предполагает выбор таких специализированных деривационных средств, как мотивирующая основа / база, форманты, деривационный тип

Установлено, что деривационная система суффиксальных субстантивов, называющих минералы, породы, руды, представлена особым набором мотивирующих баз / основ многочисленными антропонимами, топонимами, мифони-мами, именами нарицательными, греко-латинскими элементами, заимствованиями из других языков, именами прилагательными

32

В процессах терминодеривации в функции производящих основ активно используются имена собственные Онимы, на базе которых образованы терми-нодериваты, как фрагмент языковой картины мира содержат значительный информационный культурно-исторический потенциал, ассоциируясь в нашем сознании с известными людьми, мифологическими героями, географическими названиями (Таблица 4)

Таблица 4

Деривационная категория вещественности: имена собственные

как мотивирующие

I. Личные имена Названия минералов, пород, руд

1 2

1 Представители аристократии, ученые минералоги, геохимики, горные инженеры, кристаллографы, геологи, петрографы, аналитики минералов, коллекционеры, химики, физики, математики, астрономы, металлурги, ботаники, зоочоги, медики, путешественники, писатели, поэты, философы, министры, государственные и политические деятели Уваров Александр II Гагарин Гримальди Чкалов Ломоносов Гете Лермонтов уеаровит александрит гагаринит грималъдит чкаловит ломоносоеит гетит лермонтовит и др.

2 Мифологические герои и боги Тантал Орфей Нептун Поллукс Кастор Адам Ева танталит орфеит нептунит поллуцит касторит адамит эвеит и др.

II. Географические названия (места находок)

1 Физико-географические единицы земной поверхности вулканы, горы, холмы, хребты, долины, ущелья, водоемы, плато, пустыни, континенты, острова, полуострова, мысы, моря, озера, ручьи, источники Байкал Анды Индигирка Таймыр Эльба Фаял байкалит андезит индигирит таймырит эльбаит фаялит и др.

2 Политические и административные подраздечения и территории государства, провинции, штаты, города, районы Македония Тироль Айова Бразилия Иран македонит тиролит айовит бразилит иранит и др.

3 Месторождения минералов, рудники, шахты, карьеры, пегматитовые и интрузивные тела Тодороки Эмпресс Пеко тодорокит эмпрессит пекоит и др.

В качестве мотивирующих для наименований минералов, пород, руд выступают следующие имена нарицательные и греко-латинские элементы

1) названия других минералов или химических соединений (по сходству физических, химических или кристаллографических свойств) жад, шерл, фосген, сапфир и другие - жадеит, шерломит, фосгенит, сапфирин;

2) названия по химическому составу молибден, барий, цинк, Лабрадор, кварц, хром, алюминий, ванадий, кальций, кобальт и другие Надо отметить, что многие названия минералов, пород, руд производны от наименований химических компонентов, хотя практически нет названий, целиком раскрывающих их химический состав Такие наименования указывают на наиболее важные элементы состава - молибденит, барит, цинкит, лабрадорит, кварцит, хромит, алюминит, ванадит, кальцит, кобальтин;

3) кристаллографические названия- тетраэдр, октаэдр и др Подобные названия указывают на симметрию, форму, вид, габитусы кристаллов - тетраэдрит, октаэдрит;

4) названия по цвету (греко-латинские) лейцит (греч leukos - белый), малахит (греч malahites - мальва, по сходству с цветом листьев, зеленый), рубеллит (лат ruber - красный, красноватый), родонит (греч rhodon - роза, розовый), виоларит (лат viola - фиалка, фиолетовый) и др

Десубстантивы, номинирующие минералы, породы, руды, образованы с помощью деривационных формантов -ит: гетит, уваровит, чкаловит, эвеит, монголит, тюрингит, кварцит, барит; -ин: кобальтин, никелин; -няк: плитняк, известняк; -ник: ракушник. Единичные деадъективы - номинанты горных пород - образованы на базе относительных имен прилагательных с помощью форманта -ик: песчаннк, речник, галечник.

Термины-номены минералов, пород, руд называют и кодируют научные понятия с помощью специализированных средств, активно функционирующих в минералогической, кристаллографической, петрографической терминологиях и когнитивных сферах Этими средствами выступают форманты, которые имеют особое значение и являются единицами когнитивного кода форманты -ит, -ин служат для номинации минералов, пород, руд и кодируют когнитивную информацию «минерал», «порода», «руда»

В терминологическом пространстве языка минералогической, кристаллографической, петрографической наук деривационный формант -ит обнаруживает наиболее высокую продуктивность, формант -ин продуктивен в меньшей степени, форманты -няк, -ник, -ик непродуктивны

Анализ лексико-семантической группы со значением «Твердые полезные ископаемые минералы, породы, руды» позволяет выявить когнитивные классификаторы (признаки), по которым классифицируются номинации полезных ископаемых в области специального знания и которые репрезентируются на семантическом уровне семами 'тип полезного ископаемого', 'состав', 'свойст-

34

ва' В соответствии с этими классификаторами наименования твердых полезных ископаемых подразделяются на названия минералов, пород, руд

Группа лексем со значением «минералы» выделяется на основе когнитивных признаков, репрезентированных семами 'природное тело', 'приблизительно однородное по химическому составу', 'физическим свойствам', 'входящее в состав горных пород, метеоритов', на основании чего к ним относятся дериваты галлит, галенит, оливин, лимонит, молибденит и т д

Континуум субстантивов, номинирующих породы, выделяется на основе классификаторов, объективированных семами 'минерал', 'обладающий более или менее постоянным составом', 'являющийся составной частью земной коры', 'в котором заключено какое-либо ценное ископаемое' Набором таких сем обладают семемы лексем андезит, липарит, лакколит, роговик, мигматит, плитняк, ракушник и т д

Имена существительные со значением «руды» выделяются на основе определенных признаков, представленных семами 'природное минеральное сырье', 'содержащее металлы и их соединения'. К ним относятся лексемы магнетит, гематит, родонит и т д

Одним из когнитивных механизмов деривации наименований минералов, пород и руд выступает их специфический коннотативный фон Термины-номены минералов, пород, руд, образованные от имен, фамилий выдающихся личностей и от географических названий, содержат в своей семантике национально-культурные коннотации Так, минерал армстронгит, открытый в начале 70-х годов XX столетия, был назван в честь Найла Армстронга, американского астронавта, командира корабля «Аполлон-11», выполнявшего полет к Луне Найл Армстронг - первый человек, ступивший на Луну и поднявший лунный камень Минерал вернадит назван в честь крупнейшего российского ученого, минералога, академика В И Вернадского. Минерал гагаринит назван в честь первого космонавта Ю А Гагарина из России. Минерал эльбаит назван по месту находки на полуострове Эльба у берегов Италии и т д

Жизнь человека неразрывно связана с религией Язык и религия - это те фундаментальные факторы, которые определяют народный менталитет, формируют национальные, языковые, религиозные картины мира разных народов В связи с этим имена богов и героев мифопоэтических преданий послужили производящими основами / базами в процессах терминодеривации танталит назван по имени Тантала, царя из греческой мифологии, нептунит - по имени Нептуна, римского бога моря, орфеит - по имени легендарного греческого музыканта и поэта Орфея, тлалокит - по имени Тлалока, бога дождя древних мексиканцев, тапиолит - по имени Тапио, финского бога лесов, вертумнусит - по имени древнеэтрусского бога Вертумнуса, кецалькоатлит - по имени Кецалькоатла, бога моря мексиканских индейцев племен толь-теков и ацтеков

В этих терминодериватах основным механизмом когнитивного освоения мира является так называемая терминологическая аллюзия мотивирующая база / основа (имя собственное) «намекает», указывает на особую «историю» того или иного термина, а специализированный формант (в нашем случае - ит) кодирует специфическую когнитивную информацию («минерал, порода, руда»)

Сферу функционирования терминов-номенов минералов, пород, руд составляют тексты монографий, учебников, научных журналов, обзоров, статей и тд по минералогии, кристаллографии, петрографии Немногочисленные наименования этих полезных ископаемых функционируют в языке художественной литературы Таким образом, можно предположить, что границы употребления терминов в пределах узкоспециальных терминологий расширяются, они выходят за рамки специальных сфер и могут быть включены в состав общеупотребительной лексики

Исследование деривационных процессов в рамках деривационной субкатегории со значением «Полезные ископаемые» свидетельствует о том, что в минералогической, кристаллографической, петрографической когнитивных сферах и терминологиях действуют особые, специфические «законы» продуцирования узкоспециальных терминов, репрезентирующих деривационную категорию вещественности в современном русском языке

Деривационную субкатегорию со значением «Реалии природы» формируют две лексико-семантические группы «Природные вещества и соединения» и «Растения»

Результаты анализа языкового материала показали, что когнитивные механизмы деривации обусловливают специфику продуцирования субстантивов, номинирующих реалии природы, а это, в свою очередь, предполагает выбор определенных деривационных средств

Континуум суффиксальных субстантивов, номинирующих природные вещества и соединения (биогенные - ферменты (энзимы), белки, гормоны, алкалоиды, нуклеозиды, гликозиды, углеводы простые (моносахариды) и сложные (полисахариды низкомолекулярные - дисахариды и высокомолекулярные), циклические основания (составляющие нуклеиновых кислот), пигменты, и абиогенные - атмосферные осадки и почвы), а также растения, представлен специфическими производящими основами / базами — нарицательными именами существительными, именами прилагательными, глаголами, греко-латинскими элементами - и формантами -ин: соматотропин; -аз(а): амилаза; -оз(а): манноза; -ол: эстриол; -он: эстрон; -ц(ы): солонцы; -ак(и): солончаки; -ев(о): сеево; нулевым: морось; -к(а): пахучка; -ик(а): черника; -иц(а): кислица; -юх(а) / ух(а): синюха, зеленуха; -як: чистяк; -ник / -овник: лимонник, шиповник

По своей лексической представленности деривационная субкатегория

36

«Реалии природы» неоднородна, что обусловливает направления процессов деривации в рамках данной системы субстантивов с вещественным значением В ее составе можно выделить значительную по объему группу лексем, образованную на основе греко-латинских элементов. Эти дериваты являются узкоспециальными терминами-номенами ферментов, белков, гормонов, алкалоидов, нуклеозидов, гликозидов, углеводов простых (моносахаридов) и сложных (полисахаридов), циклических оснований, пигментов, гастрин, целлюлаза, глюкозидаза, глюкоза, гексоза, глюкагон, кортизол и т д

Наименования биогенных веществ и соединений номинируют и кодируют научные понятия с помощью специализированных средств. В медицинской, химической, биохимической, биологической терминологиях подобными средствами выступают форманты, которые имеют особое значение и являются единицами когнитивного кода формант -аз(а) кодирует когнитивную информацию «ферменты» амилаза, каталаза, целлюлаза, коллагеназа, глюкозидаза и др , формант -оз(а) кодирует когнитивную информацию «углеводы / сахара» галактоза, лактоза, глюкоза, мальтоза, целлюлоза, манноза и др , форманты -ол, -он кодируют когнитивную информацию «гормоны» эстрадиол, эст-рнол, кортизол, прогестерон, глюкагон и др.

Деривационный формант -ин имеет в данном терминологическом пространстве более широкий семантический диапазон, так как он служит для номинации белков, гормонов, алкалоидов, нуклеозидов, гликозидов, циклических оснований, пигментов

В медицинской, химической, биохимической, биологической терминологиях деривационный формант -ин продуктивен, деривационные форманты -аз(а), -оз(а), -ол, -он менее продуктивны, так как основные белки, гормоны, алкалоиды, нуклеозиды, гликозиды, циклические основания, пигменты уже обнаружены и исследованы учеными

Для процессов деривации субстантивов, номинирующих почвы и атмосферные осадки, форманты -ц(ы), -ак(и), нулевой, -ев(о) непродуктивны

По данным «Толкового словаря словообразовательных единиц русского языка» Т Ф Ефремовой, в народной номенклатуре растений форманты -к(а), -ик(а), -иц(а), -ик, -ник / -овник являются продуктивными (2005 237, 187, 221), форманты -юх(а) / -ух(а), -як (2005 491,39) непродуктивны

При рассмотрении деривационной субкатегории со значением «Реалии природы» можно выявить когнитивные признаки, по которым классифицируются номинации природных веществ, соединений, растений и которые представлены на семантическом уровне семами 'вид природного вещества или соединения', 'условия образования природного вещества или соединения', 'источник образования природного вещества или соединения', 'свойства природного вещества или соединения', 'вид растения', 'определенные свойства растения'

Группа субстантивов со значением «ферменты» выделяется на основе определенных признаков, объективированных в семантической структуре слова семами 'биологические катализаторы', 'присутствующие во всех живых клетках', 'осуществляют превращения веществ в организме', 'направляя и регулируя обмен веществ' Набором таких сем обладают семемы лексем трансфера-за, гидролаза, лиаза, изомераза и т д

Имена существительные, номинирующие атмосферные осадки, выделяются на основе определенных признаков, которые репрезентированы семами 'вода', 'в жидком или твердом состоянии', 'выпадающая из облаков', 'осаждающаяся из воздуха', 'на земной поверхности', 'на предметах' К ним относятся,дериваты сеево, изморозь, заморозь, морось и т д

Лексемы со значением «злаковые культуры» выделяются с учетом когнитивных классификаторов, актуализированных в семантическом пространстве такими семами, как 'травянистые растения', 'со стеблем', 'в виде коленчатой соломины', 'с мелкими цветками', 'собранными в соцветия', на основании чего злаками называют овсяницу, тимофеевку, житняк и др

Континуум имен существительных со значением «кустарники» выделяется на основании когнитивных классификаторов, представленных семами 'многолетние деревянистые растения', 'не имеющие во взрослом состоянии главного ствола', 'распространены по границе лесов', 'в лесах образуют подлесок' В связи с этим кустарниками называют ягодник, шиповник, лимонник, ракитник итд

Наименования природных веществ и соединений, а также растений активно функционируют в текстах различных научных изданий по медицине, физиологии, химии, биохимии, биологии, ботанике, физиологии растений, систематике растений, анатомии и морфологии растений, сельскому хозяйству, экологии

Анализ деривационной субкатегории «Реалии природы» показал, что исследуемый континуум субстантивов как репрезентация категории вещественности представляет собой ономасиологически однородную группу лексики, относящуюся к разным функциональным стилям - научному и общеупотребительному Описания по линии «терминосистема - субкатегория (или лексико-семантическая группа)» актуальны с позиций установления корреляций между научной и общеупотребительной точками зрения Для исследователей представляют наибольший интерес те фрагменты действительности, которые с древних времен становились объектами номинации со стороны языкового сознания и объектами научной систематизации со стороны научного сознания. Таковыми прежде всего являются номинации мира природы климатические и погодные явления, виды почв, растительный и животный мир во всем своем многообразии Со всем этим человек ежедневно сталкивался в реальной действительности, и это впоследствии в первую очередь стало осмысливаться постепенно формирующимся научным сознанием (см • Корнилов 2003 23-25)

38

В четвертой главе «Процессы деривации вещественных субстантивов, номинирующих неприродные вещества: специфика деривационно-когнитивных механизмов» анализируются деривационные субкатегории со значениями «Химические вещества», «Вещество как результат каких-либо процессов», «Пища, продукты питания», «Промышленная продукция»

Эти деривационные субкатегории как репрезентанты фрагментов действительности отражают процессы субкатегоризации мира в многочисленном континууме вещественных дериватов со значениями «химические элементы и изотопы», «химические соединения», «напитки», «пищевые продукты», «кушанья», «блюда», «ткани», «синтетические волокна» и т д, которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека

Деривационную субкатегорию «Химические вещества» формируют две лексико-грамматические группы со значениями «Химические элементы и изотопы» и «Химические соединения», которые образованы дериватами-номенами химических элементов / изотопов и химических соединений, принадлежащими химической терминологии и в большинстве своем являющимися узкоспециальными

Терминодериваты, репрезентирующие, кодирующие и обозначающие каждое из понятий деривационной субкатегории «Химические вещества», образованы с учетом понятийно-категориальной специфики и функциональной потребности, что предполагает отбор специализированных деривационных средств формантов, производящей базы, деривационного типа или подтипа

Деривационная система континуума субстантивов со значением «химические вещества» представлена следующими параметрами 1) собственным фондом производящих основ - именами собственными, именами нарицательными, греко-латинскими корнями, 2) арсеналом специализированных деривационных формантов -ир европий; -ан: бутан; -ат(ы): хлораты; -ен: бензен; -диен: бутадиен; -ид(ы): бориды; -ил: метил; -ин: бутин; -ит(ы): фосфиты; -аль: жасмональ; -он: хинон; -ол. метанол; -диол: бутандиол; -триол: пропан-триол.

В химической терминологии средствами специфического терминологического кодирования являются специализированные форманты, обладающие особым значением, выражающие формально-семантическое отношение деривата к своему производящему и являющиеся единицами когнитивного кода Так, формант характерный для номинации терминов со значением «химический элемент / изотоп», кодирует когнитивную информацию «химический элемент / изотоп» франций, эйнштейний, тритий и др , формант -ол служит для номинации спиртов, простых фенолов, эфиров и кодирует когнитивную информацию «спирты, простые фенолы, эфиры» метанол, фосфол, бутанол и др , формант -диен кодирует когнитивную информацию «ациклический углеводород, имеющий две двойные связи» бутадиен, пропадиен и т д

39

В деривационно-концептуальном арсенале исследуемых терминодерива-тов традиционны продуктивные способы образования терминов на базе имени собственного и на базе заимствований, активно включающихся в деривационные процессы уже на русской основе В подобных терминах реализуется совокупное, сложное терминообразовательное значение

Есть все основания полагать, что этот тип значения структурируется такими особыми компонентами, как значение производящей базы, значение форманта, значение деривационного типа или подтипа, а также индивидуальными компонентами, которые характеризуют понятийно-когнитивную сущность химических элементов / изотопов и химических соединений Мы считаем, что терминообразовательное значение присуще термину в целом и формируется в результате соединения производящей базы с терминообразующим формантом и в значительной мере определяется их деривационной семантикой

В результате анализа деривационной субкатегории со значением «Химические вещества» были выявлены когнитивные признаки, по которым классифицируются номинации химических элементов, изотопов и химических соединений в пространстве химической науки и которые репрезентируются на семантическом уровне семами 'тип химического элемента', 'определенные свойства', 'способ получения', 'совокупность атомов', 'определенный тип химических связей', 'определенное количественное соотношение'

Так, группа лексем со значением «актиноиды» выделяется на основе когнитивных признаков, представленных семами 'III группа периодической системы', 'следуют за актинием', 'близки по строению электронных оболочек атомов', 'химическим свойствам', 'получены искусственно', 'в результате ядерных реакций' На этом основании к актиноидам относят дериваты торий, нептуний, америций, кюрий, бсрклий, калифорний и т д

Субстантивы, номинирующие металлы, выделяются на основе классификаторов, объективированных семами 'химически простые вещества', 'обладающие высокой электропроводностью', 'теплопроводностью', 'ковкостью', 'металлическим блеском' Набором таких сем обладают семемы лексем бериллий, ванадий, галлий, гафний, германий, литий, натрий, рубидий, цезий, алюминий, цирконий и т д

Континуум наименований эфиров выявляется на основе когнитивных классификаторов, репрезентированных на семантическом уровне семами 'органическое соединение', 'бесцветная летучая жидкость', 'с характерным резким запахом', 'используется в медицине, парфюмерии, технике' В связи с этим к наименованиям эфиров относят дериваты акрилаты, ацетаты, фосфиты, ксантинол, цитронеллол и т д

Проведенный нами анализ терминов-номенов химических веществ подтверждает положение о том, что в каждой терминологии «действуют свои определенные тенденции, характеризующиеся регулярностью передачи однотип-

40

ных понятий при помощи однотипных словообразовательных средств по однотипной модели» (Каде 1993 84), распространяемое и на сферу фиксации, и на сферу функционирования терминов различных когнитивных сфер

Особенности терминодеривации наиболее ярко проявляются в сфере функционирования терминов, объективно отражающей такие важные параметры терминодеривационной единицы, как ее продуктивность, специфичность деривационных процессов, квантитативные характеристики. Сферу функционирования терминов-номенов химических веществ составляют тексты специальных изданий по общей, органической, неорганической, аналитической, коллоидной химии, биохимии, геохимии, минералогии, экологии, фармакологии и другим наукам, что свидетельствует о важной роли категории вещественности в пространстве современного русского языка

Таким образом, химическую терминологию можно квалифицировать как особый континуум терминов, которые имеют индивидуальную когнитивно-деривационную организацию, отражают систему специфических понятий и функционируют в рамках гносеологического пространства неорганической и органической химии, аналитической химии, биохимии, геохимии, экологии, фармакологии, минералогии

Субкатегорию «Вещество как результат каких-либо процессов» формируют две лексико-семантические группы со значениями «Остатки вещества или материала как результат какого-либо процесса» и «Продукты как результат каких-либо процессов», которые образованы исключительно суффиксальными девербативами с вещественным значением

По мнению Е С Кубряковой, «понимание девербативных дериватов составляет особую проблему по сравнению с пониманием десубстантивов и де-адъективов» (Кубрякова 2004 413) Это связано с влиянием фактора категориальной (т.е. частеречной) принадлежности составных частей деривационных моделей и их когнитивных особенностей Глагол как производящая база / основа в составе деривационной модели указывает на обязательную связь ее семантики с действием или процессом, что подтверждается когнитивной и деривационной спецификой исследуемых девербативов со значением «вещество как результат каких-либо процессов»

Анализ механизмов деривации показывает, что массив суффиксальных субстантивов со значением «вещество как результат каких-либо процессов» имеет определенный набор производящих основ (все глагольные) и деривационных формантов различной продуктивности. -к(и): выжимки; -ок: осадок;

объедья; нулевой: выгар; -к(а): выплавка; -ат: конденсат; -ев(о): крошево; -ив(о): месиво.

Деривационные форманты -к(и), -к(а), нулевой для девербативов данной субкатегории являются продуктивными в современном русском языке Деривационный формант -ат обнаруживает слабую продуктивность Деривацион-

41

ные форманты -ок, нулевой, -ев(о), -ив(о) для субстантивов данной лекси-ко-семантической фуппы непродуктивны

Внутри исследуемой деривационной субкатегории отмечается явление структурно-семантической и деривационно-функциональной дифференциации, которая определяет детализацию наименований различных веществ, полученных в результате определенных процессов В основу каждого вида положены специфические признаки, что на деривационном уровне выражается в специализации деривационных элементов мотивирующей базы / основы и форманта Так, формант -к(и) служит для номинации остатков вещества или материала как результата какого-либо процесса и кодирует когнитивную информацию «остаток вещества или материала» выжимки, вытопки, выкурки, опилки, смывки и др

При рассмотрении деривационной субкатегории со значением «Вещество как результат каких-либо процессов» можно выявить когнитивные признаки, по которым классифицируются номинации остатков вещества или материала, а также продуктов как результатов каких-либо процессов и которые представлены на семантическом уровне семами 'процесс, в результате которого получены остатки', 'вещество или материал, из которого получены остатки', 'процесс, в результате которого получено вещество', 'определенные свойства вещества' Следовательно, к наименованиям веществ как результатов каких-либо процессов относят лексемы выварки, опилки, выплавка, раствор, расплав, конденсат и т д

Наименования вещества как результата каких-либо процессов активно функционируют в языке художественных текстов, описывающих повседневную жизнь героев, их быт Единичные дериваты со значением «вещество как результат каких-либо процессов» функционируют в научных технических текстах, в специальной литературе по сельскому хозяйству. Таким образом, деривационную субкатегорию со значением «Вещество как результат каких-либо процессов» можно детерминировать как совокупность дериватов, которые продуцируются в соответствии со спецификой когнитивно-деривационных механизмов, функционируют в общелитературном языке и различных специально-профессиональных сферах, объективируя деривационную категорию вещественности в современном русском языке

Деривационная субкатегория «Пища; продукты питания» формируется двумя лексико-грамматическими группами со значением «Напитки» и «Пищевые продукты, кушанья, блюда» Данная субкатегория как репрезентация деривационной категории вещественности отражает процесс субкатегоризации мира в многочисленном континууме имен с вещественной семантикой со значениями «напитки», «пищевые продукты», «кушанья», «блюда», которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека Национальная кухня является одной из важнейших составляющих культуры того или

42

иного народа, это отдельная, самостоятельная область бытия, без которой существование человека невозможно

Деривационная система континуума субстантивов со значением «пища, продукты питания» представлена определенным фондом производящих основ и объемным набором деривационных формантов различной продуктивности -ин(а): лососина; -иц(а): грибница; -к(а): шипучка, поджарка; -ев(о): варево; -ов(о): хлебово; -нв(о): месиво; -ик: пеклеванник; -ад: маринад; -ень: сбитень; -л(о): пойло; -в(о): пиво; нулевой: приправа; -анк(а): крошанка; -н(я): размазня; -ушк(а): болтушка; -ух(а): медовуха; -ач: первач; -ени^е)/ -ен'^е): соление, варенье; -н'](е): кушанье; -овк(а): листовка; -ник: морковник; -ец: липец; -ин: бенедиктин; -ниц(а): горошница; -овин(а): сиговина; -атин(а) / -ятин(а): медвежатина, гусятина.

Производящими основами / базами для наименований напитков, пищевых продуктов, кушаний, блюд выступают многочисленные имена существительные (почти все нарицательные, за исключением единичных имен собственных - Кизляр, Бенедикт), имена прилагательные, глаголы, а также адъективные словосочетания.

По данным «Толкового словаря словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф. Ефремовой, деривационные форманты -ин(а), -иц(а), -к(а) для наименований напитков, пищевых продуктов, кушаний, блюд являются продуктивными (2005 194,221,236-237)

Как показали наблюдения, для деривации наименований напитков, пищевых продуктов, кушаний, блюд деривационные форманты -ев(о), -ов(о), -ив(о), -ик, -ад, -ень, -л(о), -в(о), нулевого, -анк(а), -ост(и), -т(и), -ств(о),-н(я), -ушк(а), -ух(а), -ач, -ени)(е) / -ен^(е), -н^(е), -овк(а), -ник, -ец, -ин, -ниц(а), -овин(а), -атин(а) / -ятин(а) являются непродуктивными Непродуктивность большинства деривационных формантов, участвующих в образовании номи-нантов напитков, пищевых продуктов, кушаний, блюд, объясняется, на наш взгляд, тем, что за последние 20 лет жизнь россиян резко изменилась, в данной сфере появилось множество иностранных наименований, а изменения в жизни человека прежде всего отражаются в языке

При рассмотрении исследуемой деривационной субкатегории можно выявить когнитивные признаки, по которым классифицируются номинации напитков, пищевых продуктов, кушаний, блюд и которые на семантическом уровне репрезентированы семами 'крепость напитка', 'предмет питания', 'съестные припасы', 'продукты питания', 'приготовленные определенным образом', 'для еды' На этом основании к названиям продуктов питания относят лексемы пеклеванка, сеянка, пеклеванник, горчица и т д; к номинациям кушаний и блюд - дериваты рассольник, свекольник, холодник, поджарка, холодец и т д

Группа лексем со значением «алкогольные напитки» выделяется на ос-

43

нове когнитивного признака, репрезентированного семой 'содержащие алкоголь (т е винный спирт)' Согласно этому алкогольными напитками называют различные настойки (вишневка, рябиновка, сливовица и др ), ликеры (бенедиктин, абрикотин), водки (кизлярка, казенка) и т д Континуум субстанти-вов, номинирующих безалкогольные напитки, выделяется на основе когнитивного классификатора, объективированного семой 'не содержащие алкоголь (т е винный спирт)' К ним относятся лексемы сбитень, минералка и т д

Напитки, продукты питания, кушанья, блюда во всем объеме и многообразии денотативной сферы являются одним из важнейших факторов жизнедеятельности человека, что находит воплощение в языковой семантике, коммуникативной деятельности и функционально-прагматических установках

Анализ сферы функционирования номинантов напитков, продуктов питания, кушаний, блюд показал, что эти дериваты активно функционируют в пространстве художественного текста Почти все лексемы, формирующие эту субкатегорию, обладают литературно-разговорной или разговорно-бытовой окраской и принадлежат общелитературному языку Единичные лексемы являются диалектизмами или просторечиями Некоторые наименования устарели, вышли из активного словарного состава и относятся к периферийным отделам общелитературного языка Все это косвенным образом свидетельствует о том, что деривационная категория вещественности в современном русском языке формировалась постепенно, прошла определенные этапы развития, отражающие как эволюцию знания и познания, так и русского языка в целом

Деривационную субкатегорию со значением «Промышленная продукция» формируют четыре лексико-семантические группы «Вещество, предназначенное для какого-либо технологического процесса», «Ткани и синтетические волокна», «Лекарственные средства и препараты», «Кожевенно-меховая продукция», каждая из которых представляет собой совокупность лексем, объединенных интегральной семой, и является вербально-когнитивным результатом репрезентации деривационной категории вещественности в современном русском языке

Деривационная субкатегория «Промышленная продукция» по своему лексическому составу неоднородна ее формируют слова общелитературного языка и терминодериваты, принадлежащие химической, сельскохозяйственной, биологической, технической, медицинской, биохимической и фармакологической (в т ч ветеринарной) когнитивным сферам и терминологиям и в большинстве своем являющиеся узкоспециальными

Деривационная система субкатегории со значением «Промышленная продукция» имеет следующие параметры 1) специфический набор производящих баз / основ - имена существительные (нарицательные и единичные имена собственные), имена прилагательные, глаголы, греко-латинские элементы, 2) многочисленные деривационные форманты различной продуктивности -тель:

44

краситель; -атор / -ятор: ароматизатор, стимулятор; -ennj(e): удобрение; -цид(ы): арборициды; -оль: чистоль; нулевой: клей; -к(а): синька; -ил(а): белила; -ец: голубец (краска); -янк(а): медянка; -ит: иприт; -ин(а): бычина; -овин(а): воловина; -нин(а): реднина; -j(o): суровье; -ет: сатинет; -овк(а): бортовка; -ин: ватин; -ан: летилан; -он: капрон; -цин: гентамицин; -прил: каптоприл идр

Анализ механизмов деривации показал, что в субкатегориальном континууме со значением «Промышленная продукция» функционируют специализированные форманты, которые кодируют специфическую когнитивную информацию формант -цид(ы) кодирует когнитивную информацию «вещество для уничтожения или снижения численности нежелательных для человека организмов» акарициды, альгициды, арборициды, фунгициды, пестициды и др, формант -он кодирует информацию «синтетическое волокно» капрон, дедерон, крепон и др, форманты -цин, -циллин кодируют информацию «антибиотик»- гентамицин, амикацин, карбенициллин, кариндациллин и др , формант -прил кодирует информацию «ингибитор АПФ (ангиотензин-превращающий фермент)» каптоприл, эналаприл и др

Немногочисленные дериваты — иприт, адамсит, летилан, дедерон, морфий, веронал - образованы на базе имени собственного Ипр, Адаме, Ленинградский текстильный институт и Латвийская АН, DDR (Deutsche Demokratische Republik), Морфей, Верона и содержат специфические национально-культурные коннотативные оттенки значения, которые составляют когнитивную суть термина и обусловливают всю его семантику

Проведенный анализ лексико-семантических групп, формирующих субкатегорию со значением «Промышленная продукция», позволил определить когнитивные признаки, по которым классифицируются номинации веществ, предназначенных для каких-либо технологических процессов, текстильных тканей или синтетических волокон, лекарственных средств и препаратов, кожевенно-меховой продукции в области специального и обыденного знания и которые репрезентируются в семантическом пространстве определенными семами

Так, группа лексем со значением «текстильные ткани» выделяется на основе когнитивных признаков, репрезентированных семами 'изготовленные на ткацком станке', 'переплетением', 'продольных и поперечных нитей' На этом основании к ним относят дериваты сатинет, парусина, мешковина, джинсовка, сарпинка и т д

Субстантивы, номинирующие синтетические волокна, выделяются на основе классификаторов, объективированных семами 'получают из продуктов', 'химической переработки', 'синтетических полимеров' Набором таких сем обладают семемы лексем капрон, нитрон, лавсан и т д

Имена существительные со значением «лекарственные средства» выделяются на основе определенных признаков, представленных семами 'вещест-

45

во', 'или смесь веществ', 'используемые для лечения, 'профилактики', 'диагностики' К ним относятся лексемы морфий, мозолин, бруцеллин, строфантин, эфедрин, хинин, кофеин, эхинацин, эвкалиптол, тыквеол, билобил, овесол и т д

Сферу функционирования терминов данной субкатегории составляют тексты монографий, учебников, научных журналов, обзоров, статей и т д по химии, биологии, молекулярной биологии, медицине, фармакологии, биохимии, защите растений, сельскому хозяйству, техническим специальностям Многие лексемы, формирующие субкатегорию со значением «Промышленная продукция», активно используются в текстах художественной и научно-популярной литературы, что свидетельствует об их освоенности носителями русского языка.

Таким образом, деривационная субкатегория со значением «Промышленная продукция» является репрезентацией фрагмента действительности и отражает процесс субкатегоризации мира в многочисленном континууме имен с вещественной семантикой, которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека

В Заключении подводятся итоги исследования когнитивных механизмов, обусловливающих специфику процессов деривации и действующих в пространстве специальной комплексной единицы дериватологии - деривационной категории вещественности

Кроме того, намечаются перспективы дальнейшего изучения деривационной категории вещественности в русистике В связи с возникновением когнитивной парадигмы и общим прогрессом в исследовании деривационных явлений с точки зрения когнитивистики появилась возможность выявить и описать новые параметры структуры и внутренней организации деривационной категории вещественности, а также ее функцию в процессах категоризации и концептуализации мира - направленность на систематизацию разных аспектов человеческого опыта

Основные положения диссертации отражают следующие публикации:

1 Деривационная категория вещественности в русистике опыт теоретического описания Монография. Ставрополь, 2006 200 с

2 Изучение вещественных имен существительных в русистике // Наука и практика - региону Материалы 41 научно-методической конференции СГУ Ставрополь, 1997 С 124-126

3 Из наблюдений над особенностями словообразовательной семантики мотивированных вещественных субстантивов в современном русском языке // Наука и практика - региону Материалы 43 научно-методической конференции СГУ Ставрополь, 1999. С 194-196

4 К вопросу о классификации вещественных субстантивов в современном русском языке // Наука и практика — региону Материалы 43 научно-методической конференции СГУ Ставрополь, 1999 С 197-199

5 *Лексико-семантический аспект значения наименований химических элементов // Вестник СГУ Вып 22 Филологические науки Ставрополь, 1999 С 119-124

6 Эволюция категории вещественности // Дни славянской письменности 4 на Ставрополье - 2002 XXI век диалог славянских культур Сб статей Ставрополь, 2002 С 26-32

7 Основные тенденции в процессах деривации современного русского языка // Педагогическая наука и практика - региону. Материалы IV научно-практической конференции СГПИ Ставрополь, 2002 С 275-279

8 Особенности лексикографической представленности семантики наименований минералов // Современная лексикография и терминография Достижения, проблемы, перспективы Сб научных трудов Краснодар, 2003 С 14-24

9 Термины-номены химических элементов стилистический аспект // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения Материалы 2-ой межвузовской докторантско-аспирантской конференции Ч 1. Краснодар, 2003 С 71-76

10 Специфика словообразовательного значения вещественных существительных // Вестник СГПИ Вып 2 Ставрополь, 2003. С 168-175.

11 Деривационная категория в русистике // Актуальные проблемы социо-гуманитарных знаний Вып 11 Москва, 2004 С 40-45

12. Семантические особенности терминов-номенов химических элементов // Язык Дискурс Текст Труды и материалы Международной научной конференции, посвященной юбилею ВП Малащенко 11-12 марта 2004 года Ч 1 Ростов н/Д, 2004 С 40-46

13 Проблема деривационного значения в русистике // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики Сб научных трудов Вып 5 Владикавказ, 2004 С 108-117

14 Термин как особая лингвокогнитивная единица//Язык Дискурс Текст Межвузовский научный альманах Вып 2. Ставрополь - Пятигорск, 2004 С 287-292

15 Проблема разграничения понятий «смысл» и «значение» в современной лингвистической науке // Актуальные проблемы социогуманитарного знания Межвузовский научный альманах Вып 4 Ставрополь - Пятигорск, 2004 С 2732

16 Деривационная субкатегория со значением «Химические элементы» // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения. Материалы 3-й межвузовской конференции Краснодар, 2004 С 22-28

17 Терминологическая деривация в системе функциональной дериватоло-гии // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения Материалы 3-й межвузовской конференции Краснодар, 2004 С 28-33

18 Основные понятия когнитивной лингвистики общая характеристика // Актуальные проблемы социогуманитарных знаний Вып 13 Москва, 2004 С 21-26

19 Феномен терминодеривации в контексте современной лингвистической парадигмы // Актуальные проблемы социогуманитарных знаний Вып 13 Москва, 2004 С 34-39

20 Термин как особая единица языка для специальных целей (LSP) // Языки в современном мире Материалы международной конференции 7-8 июня

2004 г Т 1 Москва- МГУ, 2004 С 90-97.

21 Категория как одна из познавательных форм мышления // Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции Пенза, 2004 С 30-35

22 Функциональная дериватология в системе современной лингвистики // Вестник СГПИ Вып 4 Ставрополь, 2004 С 185-191

23 Деривационный формант как специфический компонент структуры деривата // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики Сб научных трудов Вып VII Владикавказ, 2005 С 230-236

24 Деривационная категория и деривационный тип определение, функционирование, взаимодействие // Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов Материалы Международной научной конференции 24-27 апреля 2005 г. Волгоград, 2005 С 188-193

25 Когнитивные аспекты вещественности как деривационной категории // Филология и культура Материалы V Международной научной конференции 19-21 октября 2005 г Тамбов, 2005 С 155-160

26. Когнитивные основы семантики термина // Язык Дискурс Текст Труды и материалы II Международной научной конференция, посвященной юбилею Г.Ф Гавриловой 20 апреля 2005 г Ч 1 Ростов н/Д, 2005 С 45-50

27 Субстантивы с вещественным значением специфика лексической семантики // Язык Текст Дискурс Межвузовский научный альманах Вып 3 Ставрополь - Пятигорск, 2005 С 300-305

28 Специфика процессов деривации в языке для специальных целей (LSP) // III Международная научная конференция «Язык и культура» 23-25 сентября

2005 г Тезисы докладов Москва, 2005 С 54-55

29 Структурно-семантическая характеристика деривационной субкатегории со значением «Полезные ископаемые» // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения Материалы 4-й межвузовской конференции Краснодар, 2005 С 71-77.

30 ""Деривационная категория вещественности основные аспекты категоризации И «Научная мысль Кавказа» Приложение № 11 Ростов н/Д- СКНЦ,

2005 С 148-153

31 Деривационный тип как комплексная единица словообразовательной системы // Актуальные проблемы современного словообразования Труды Международной научной конференции (г. Кемерово, 1-5 июля 2005 г.). Томск,

2006 С. 332-336

32 Термин как объект и результат терминологической деривации // «Научная мысль Кавказа» Приложение № 1 Ростов н/Д СКНЦ, 2006 С 214-220

33 ""Специфика деривационной семантики субстантивов с вещественным значением // «Научная мысль Кавказа» Приложение № 2 Ростов н/Д. СКНЦ, 2006 С 240-248

34 Языковая концептуализация как инструмент когнитивного освоения и интерпретации действительности // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики Сб. научных трудов Вып VIII Владикавказ, 2006.

35 Терминодериваты с вещественной семантикой когнитивно-деривационные процессы // Вестник СГПИ Вып. 7 Ставрополь, 2006 С. 163-

36 Деривационное значение вещественных субстантивов структурный аспект // Язык и речь в парадигмах современной лингвистики- Сб научных трудов Краснодар, 2006 С 49-54

37 Структурно-семантическая характеристика деривационной субкатегории со значением «Природные вещества и соединения» // Язык и речь в парадигмах современной лингвистики Сб научных трудов Краснодар, 2006 С 44-

38 Деривационная категория как комплексная единица функциональной дериватологии // Предложение и слово Межвузовский сборник научных трудов Саратов, 2006. С 141-146

39 *Формантная система дериватов с вещественной семантикой как механизм когнитивного развития и кодирования // «Научная мысль Кавказа» Приложение №15 Ростов н/Д СКНЦ, 2007 С 311-319

40 Деривационная категория вещественности в языковой категоризации действительности // Язык Дискурс Текст. Межвузовский научный альманах Вып 5. Ставрополь - Пятигорск, 2007 С 274-279

41 Специфика параметров макроконцепта 'Вещество' в современном русском языке // Филология и культура Материалы VI Международной научной конференции 17-19 октября 2007 г Тамбов, 2007. С 446-450

С 37-43

170

49

Подписано в печать 05 03 08 г Формат 60x90 1/16 Бумага офсетная Гарнитура "Тайме" Услпечл 3,13

_Тираж 100 экз Заказ № 323_

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии ООО «Мир Данных», 355035, Ставрополь, ул Кулакова, 86 ПД№ 10-72098, т 77-51-62

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Борисова, Татьяна Григорьевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1 ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ДЕРИВАТОЛОГИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ВОПРОСА.

1.1. Основные концепции и понятийный аппарат функциональной дериватологии.

1.2. Деривационное значение: понятийное пространство и проблемы исследования.

1.3. Терминодеривация в системе функциональной дериватологии: определение, параметральность, функциональность.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 2 МАКРОКОНЦЕПТ 'ВЕЩЕСТВО' КАК РЕЗУЛЬТАТ КОГНИЦИИ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ.

2.1. Ключевые понятия когнитивной лингвистики: общая характеристика.

2.2. Концепт как когнитивное образование: основные положения теории концепта.

2.2.1. Концепт: многофакторность и множественность лингвистической интерпретации.-.

2.2.2. Проблема типологии концептов.

2.3. Макроконцепт 'Вещество': специфика лексико-семантической репрезентации.

2.4. формантная система дериватов с вещественной семантикой как механизм кодирования и когнитивного развития.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 3 ПРОЦЕССЫ ДЕРИВАЦИИ ВЕЩЕСТВЕНННЫХ

СУБСТАНТИВОВ, НОМИНИРУЮЩИХ ПРИРОДНЫЕ ВЕЩЕСТВА: СПЕЦИФИКА КОГНИТИВНО-ДЕРИВАЦИОННЫХ МЕХАНИЗМОВ

3.1. Вещественные субстантивы как объект и результат действия когнитивных механизмов деривации.

3.2. Деривационная субкатегория со значением «Полезные ископаемые».

3.2.1. Лексико-семантическая груша «Твердые полезные ископаемые: минералы, породы, руды».

3.3. Деривационная субкатегория со значением «Реалии природы».

3.3.1. Лексико-семантическая группа «Природные вещества и соединения».

3.3.2. Лексико-семантическая группа «Растения».

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 4 ПРОЦЕССЫ ДЕРИВАЦИИ ВЕЩЕСТВЕНННЫХ СУБСТАНТИВОВ, НОМИНИРУЮЩИХ НЕПРИРОДНЫЕ ВЕЩЕСТВА: СПЕЦИФИКА КОГНИТИВНО-ДЕРИВАЦИОННЫХ

МЕХАНИЗМОВ.

4.1. Деривационная субкатегория со значением «Химические вещества».

4.1.1. Лексико-семантическая группа «Химические элементы периодической системы Д.И. Менделеева и изотопы».

4.1.2 Лексико-семантическая группа «Химические соединения».

4.2. Деривационная субкатегория со значением «Вещество как результат каких-либо процессов».

4.2.1. Лексико-семантическая группа «Остатки вещества или материала как результат какого-либо процесса».

4.2.2. Лексико-семантическая группа «Продукты как результат каких-либо процессов».

4.3. Деривационная субкатегория со значением «Пища; продукты питания».

4.3.1. Лексико-семантическая группа «Напитки».

4.3.2. Лексико-семантическая группа «Пищевые продукты, кушанья и блюда».

4.4. Деривационная субкатегория со значением «Промышленная продукция».

4.4.1. Лексико-семантическая группа «Вещества, предназначенные для каких-либо технологических процессов».

4.4.2. Лексико-семантическая группа «Текстильные ткани и синтетические волокна».

4.4.3. Лексико-семантическая группа «Лекарственные средства и препараты».

4.4.4. Лексико-семантическая группа «Кожевенно-меховая продукция»

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Борисова, Татьяна Григорьевна

В русистике начало XXI века ознаменовано развитием интегративного, комплексного исследования таких приоритетных лингвистических проблем, как роль и статус категориальных единиц в процессах организации и функционирования языка; категоризация и концептуализация окружающего мира; использование языка как фактора и способа отражения мира; выявление и описание множества фрагментов и типов различных видов знания, репрезентированных языковыми знаками, и многих других. Новые направления развития филологической парадигмы, укрепляя свои позиции на современном этапе, отражают активное взаимодействие лингвистики с психологией, психолингвистикой, когнитивистикой, прагмалингвистикой, логикой, философией, лингвокультурологией.

Ещё в 1995 году Т.М. Николаева, выступая в Москве на международной конференции «Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы», высказала такое предположение: «Быть может, лингвистика XXI века найдет пути к решению вопроса, столь занимавшего лингвофилософов XX века. Это вопрос о соотношении трех компонентов: Языка, Действительности и Привязки языка к действительности. Очевидно, в первой половине XX века определяли, как язык описывает действительность, во второй - что вкладывает «человеческий» фактор в языковое описание действительности. Лингвистика (и/или философия) будущего, возможно, займётся вопросом о том, что же представляет собой пересаженная в сознание человека действительность — если её оторвать от языковой оболочки — и возможно ли это» (Николаева 1995: 382) (выделено нами. -Т.Б.).

Данное диссертационное исследование представляет собой попытку подойти к решению сложнейшей научной задачи - установлению и описанию когнитивных механизмов деривации как фактора интеграции этих трёх компонентов.

Проблема категоризации мира является в настоящее время кардинальной и перспективной в русистике. Во многом это определяется тем, что процесс категоризации выступает одной из основных функций человеческого сознания: «Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе как с помощью категорий; мы не можем познать ни одного мыслимого предмета иначе как с помощью созерцаний, соответствующих категориям» (Кант 1998: 235).

Именно поэтому одним из интенсивно развивающихся направлений в современном русском языке является концептуальное направление, изучающее феномен концептуализации действительности (Л.Г. Бабенко (2004); Е.Г. Беляевская (2005); H.H. Болдырев (2001, 2004, 2006); Л.Ю. Буянова (1996, 2002); Е.И. Голованова (2004); Г.М. Костюшкина (2006); A.B. Кравченко (1996); Е.С. Кубрякова (2004, 2006); Е.М. Позднякова (2001); P.M. Фрумкина (1992) и др.).

Традиционно изучение этих вопросов считалось прерогативой семантики и грамматики языка, но имеющиеся уже некоторые результаты анализа механизмов языковой концептуализации свидетельствуют о том, что дерива-тологию также необходимо рассматривать в качестве одного из основных «"участников" языковой категоризации действительности, предопределяющей концептуальную картину мира того или иного народа» (Попова 2004:12).

Деривационные процессы имеют исключительную важность для формирования языковой картины мира. По мнению Е.С. Кубряковой, «нет ничего более естественного, чем анализ деривационных явлений с когнитивных позиций: очевидно, что именно соотнесение этих явлений с процессом познания и закрепления его результатов позволяет наблюдать, с одной стороны, в каких формах протекали познавательные процессы в языке, а с другой - как менялся язык под воздействием этих процессов и как происходило его постоянное обогащение и развитие по мере их осуществления» (Кубрякова 2006: 91). Следовательно, продуцирование дериватов прежде всего обусловливает закрепление человеческого опыта, что приводит к отражению когнитивных итогов осмысления мира в единицах дериватологии.

Деривационная система как сложный феномен имеет многоступенчатую иерархическую организацию, образуемую сетью простых и комплексных единиц, которые формируются противопоставлениями разного рода: соотношением однокоренных слов и корреляцией слов, имеющих различные корни, но характеризующихся идентичностью деривационного строения. Одной из значимых комплексных единиц дериватологической системы русского языка является деривационная категория, объединяющая деривационные типы с общим деривационным значением.

Деривационная категория упоминается во многих филологических работах, однако употребление данного термина в лингвистических исследованиях в целом нельзя признать ни систематическим, ни последовательным, так как в научных трудах по проблемам русистики его однозначное дефини-рование и уточнение параметров отсутствуют. Это в значительной мере объясняется тем, что термин «деривационная категория» редко выступал мета-языковой и/или функциональной единицей развернутого описания и классификации различных деривационных явлений, а она сама, по нашему мнению, до сих пор не только не занимает того важного места в дериватологии, какое отводится, например, грамматической категории в грамматике, но и находится в целом на ее периферии (по сравнению с такими единицами, как деривационный тип и деривационное гнездо).

Деривационная категория как одна из ключевых единиц дериватологии является еще почти не изученной: в достаточной мере не исследованы теоретические аспекты этого вопроса, ещё не определен и не описан реестр деривационных категорий в современном русском языке, что предполагает дальнейшее исследование деривационной категории как одной из центральных единиц современной дериватологии.

Составным элементом деривационной категории может выступать словообразовательная категория, поэтому эти комплексные единицы дериватологической системы русского языка соотносятся между собой как часть и целое. Разработка проблемы словообразовательной категории и ее статуса активно осуществляется в исследованиях В.М. Грязновой и учеников ее школы: в докторской диссертации «Словообразовательная категория суффиксальных личных существительных мужского рода в русском литературном языке XIX века» (Грязнова 1993) и в кандидатских диссертациях «Словообразовательная категория суффиксальных вещественных имен существительных с мутационным словообразовательным значением в современном русском языке» (Борисова 2000), «Лингвокультурная специфика словообразовательной категории локативности (на материале русского и английского языков)» (Иванова 2004), «Словообразовательная категория имен существительных со значением единичности в современном русском языке» (Трубицина 2006), «Словообразовательная категория названий орудий труда в современном русском литературном языке» (Толстова 2006). Таким образом, развитие проблематики словообразовательного анализа и расширение исследовательского поля закономерно ведут к изучению и описанию деривационной категории.

Как показывает проведенное нами исследование более 20 лексикографических источников, понятие и слово «вещественность» в категориальном и когнитивном аспектах еще не полностью изучены и описаны: ни в одном толковом и/или специальном словаре не представлена словарная статья, конкретно дефинирующая эту лексему. В современном русском языке, по нашим данным, вещественность не представлена как деривационная категория, в связи с чем во многом не решенными остаются актуальные проблемы языковой концептуализации и категоризации действительности, особенно в сфере номинаций с вещественным значением.

Все эти проблемы являются релевантными для развития русистики, что требует их тщательного лингвистического осмысления.

Всем вышесказанным предопределены выбор темы исследования и его актуальность.

Объектом исследования выступает деривационная система современного русского языка.

Предметом анализа является когнитивный аспект механизмов деривации имен существительных с вещественным значением, формирующих деривационную категорию вещественности в русистике.

Практическим языковым материалом работы послужили суффиксальные субстантивы с вещественным значением, полная выборка которых была произведена из следующих источников: «Словарь современного русского литературного языка» в 17-ти томах (1948-1965), «Словарь русского языка» в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой (1981-1984), «Толковый словарь русского языка» Д.Н. Ушакова в 4-х томах (1995), «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» под редакцией Г.Н. Скляревской (1998), «Толковый словарь русского языка» под редакцией С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой (2003), «Большой словарь иностранных слов» (2004), справочник «Основные биологические понятия и термины» (1988), «Экологический энциклопедический словарь» (1991), словарь-справочник «Природопользование» (1991), «Справочник по общей и неорганической химии» (1997), «Справочник по ветеринарной медицине» (2004), «Большой энциклопедический словарь» (2004), «Новый иллюстрированный энциклопедический словарь» (2004), справочник «Биологические ветеринарные препараты в России: вакцины, сыворотки, диагностикумы» (2005), справочник Видаль «Лекарственные препараты в России» (2005) и др. Кроме того, языковой материал выбирался из различных текстов научной, научно-популярной, художественной литературы (сфера функционирования лексических единиц со значением вещественности).

Необходимость привлечения к исследованию материала специальных изданий обусловлена тем, что в русском языке вещественные субстантивы в значительной мере являются специальными и узкоспециальными терминами, принадлежащими определенным терминологиям, и не фиксируются (или фиксируются в недостаточной степени) толковыми словарями.

Общий объём картотеки выборки составил 7000 лексических единиц.

Основной целью диссертационной работы является исследование и описание когнитивных механизмов, обусловливающих специфику процессов деривации, направленных на формирование деривационной категории вещественности в современном русском языке.

Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:

1) охарактеризовать понятийный аппарат и проанализировать важнейшие концепции современной дериватологии;

2) рассмотреть амплитуду интерпретаций проблемы деривационного значения в современном русском языке;

3) охарактеризовать роль и параметры терминодеривации в системе функциональной дериватологии;

4) представить релевантные категориальные, аксиологические и ментальные особенности концепта как специфической когнитивной сущности, отражающей систему представлений и понятий об определенном фрагменте действительности;

5) параметрировать макроконцепт 'Вещество' как результат когниции в современном русском языке;

6) установить основные конститутивные признаки макроконцепта 'Вещество' и определить лексико-семантические средства его репрезентации;

7) выявить и описать формантную систему дериватов с вещественной семантикой как механизм кодирования и когнитивного развития;

8) проанализировать когнитивные механизмы процессов деривации в пространстве деривационной категории вещественности;

9) интерпретировать категорию вещественности как самостоятельную деривационную категорию в рамках современной научной гуманитарной парадигмы и сопоставить ее со словообразовательной категорией в общем плане;

10) описать когнитивные классификаторы и средства их языковой представленности для дериватов с вещественным значением.

Методологической базой исследования выступают лингвофилософские концептуальные положения о сущностной взаимосвязи мышления, сознания, языка и познавательной деятельности; о диалектическом единстве аспектов эмпирического и теоретического видов знаний; основополагающие принципы и категории диалектики, отражающие всеобщую корреляцию языковых и внеязыковых явлений. Теоретические основы дериватологии и когнитивной лингвистики выступают в качестве методологических оснований анализа деривационной категории и аспектов языковой концептуализации в целом.

Теоретические основы работы составляют идеи, мысли, концепции различных ученых, изложенные в трудах по современному русскому языку, теории концептуализации и категоризации мира, по когнитивной лингвистике, по функциональной дериватологии и словообразованию, по теории термина и терминологической деривации (К.Я. Авербух, Н.Ф. Алефиренко, Л.А. Араева, Н.Д. Арутюнова, А.П. Бабушкин, А.Н. Баранов, H.H. Болдырев, A.A. Буров, Л.Ю. Буянова, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, М.Н. Володина, В.П. Даниленко, Б.Н. Головин, C.B. Гринев, В.М. Грязнова, В.З. Демьянков, М. Докулил, Е.А. Земская, Г.С. Зенков, Т.Х. Каде, Т.Л. Канделаки, В.И. Карасик, O.A. Корнилов, A.B. Кравченко, Е.С. Кубрякова, Е. Курилович, В.М. Лей-чик, Д.С. Лихачев, В.В. Лопатин, А.Г. Лыков, P.C. Манучарян, А.И. Моисеев, В.Н. Немченко, М.В. Никитин, В.Ф. Новодранова, З.Д. Попова, Е.В. Рахили-на, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, А.Н. Тихонов, В.А. Татаринов, И.С. Улу-ханов, З.А. Харитончик, А.Д. Хаютин, В.М. Шаклеин, Л.А. Шкатова, М.Н. Янценецкая и др.).

Научная новизна исследования определяется несколькими факторами: так, впервые исследуются когнитивные механизмы деривации как глобального языкового процесса; категория вещественности интерпретирована и описана как самостоятельная деривационная категория в современном русском языке; впервые макроконцепт 'Вещество' анализируется как результат языковой категоризации и концептуализации, как фактор объективации когнитивных механизмов деривации; установлена и описана формантная система русского языка, обеспечивающая деривацию лексем с вещественной семантикой, как механизм кодирования и когнитивного развития; в русистике на концептуальном уровне получает осмысление деривационная категория вещественности, являющаяся одной из базовых для создания и репрезентации русской языковой картины мира.

Теоретическая значимость диссертационной работы определяется инновационным характером анализа когнитивных механизмов процессов деривации в современном русском языке; интегративным, комплексным подходом к исследованию и описанию деривационной категории вещественности, которая, формируя пространство русского субстантива, эксплицирует макроконцепт 'Вещество', репрезентируясь специализированными деривационными средствами; параметрированием макроконцепта 'Вещество' как результата когниции в современном русском языке; выявлением и описанием когнитивных классификаторов, а также средств их языковой представленности для дериватов с вещественным значением в современном русском языке.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его основные выводы, результаты и материалы могут быть рекомендованы для использования при дальнейшей разработке общей теории языковой концептуализации, являются практически значимыми для курсов современного русского языка, функциональной дериватологии, лексикологии, когнитологии, терминоведения и могут быть рекомендованы для использования в учебном процессе в вузе для чтения лекций по современному русскому языку, лексической и деривационной семантике, языковой концептуализации действительности, терминоведению, подготовки спецкурсов и спецсеминаров по проблемам функциональной дериватологии, семантики и терминодеривации; при написании курсовых и дипломных работ, магистерских и кандидатских диссертаций; в лексикографии и терминографии.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Деривационная категория вещественности является результатом обобщения лингвоисторического опыта в процессах познания мира, отражая наиболее существенные корреляции объективной действительности, мышления и языка, реализуясь в способности (свойстве) конкретного деривата с помощью когнитивно-вербальных механизмов эксплицировать и воспроизводить по определенным языковым моделям семантику субстанциональности вещества как качественной сущности материи.

2. Деривационная категория вещественности, будучи языковым феноменом, является специальной комплексной дериватологической единицей, состоящей из гетерогенных конституентов и характеризующейся особой корреляцией семантического, деривационного, функционального и когнитивного аспектов. В ментальном и языковом пространстве категория вещественности выступает инструментом познания мира, отражая роль человека в нем. Представленная континуумом наименований, являющихся принадлежностью общеупотребительного языка и языка науки, эта категория интегрирует языковые механизмы обыденного и специального типов знания.

3. Языковая концептуализация понятия «вещество» характеризуется многообразием лексических единиц репрезентации, семантические компоненты которых актуализируют уникальную сущность вещества, его индивидуальные характеристики и множественность его денотативного класса. Макроконцепт 'Вещество' в вербализованном виде представляет собой сложное многослойное образование, актуализирующее обыденное и специальное знание одновременно. Макроконцепт 'Вещество' является универсальным, свойственным сознанию и имеет специфические средства репрезентации в языке.

4. В процессе постижения действительности постоянно происходит стратификация новых понятийных единиц и их блоков, которые приобретают языковую форму, адекватно репрезентирующую их субстанциональную специфику. Системная совокупность понятий как гносеологическая парадигма, находящаяся в основе категории вещественности, обусловливает аспекты деривационных механизмов и деривационной актуализации макроконцепта 'Вещество' в его предметно-тематических и смысловых модификациях. Все эти процессы коррелируют с когнитивной деятельностью человека, которая неразрывно связана с языком как инструментом познания.

5. Семантико-категориальный объем понятия «вещество» является одним из самых обширных в русском языке, что репрезентировано особой фор-мантной системой. В рамках «вещественного» концептуально-деривационного пространства функционально востребованы специфические форманты, дифференцирующие различные виды вещества. Формантная система дериватов с вещественной семантикой выступает языковым средством кодирования и когнитивного развития.

6. Продуктивный способ образования соответствующего названия вещества на базе имени собственного (антропонимы, топонимы, космонимы, мифонимы) выступает особым когнитивным словообразовательным механизмом деривации суффиксальных имен существительных с вещественным значением, что отражает синтез двух номинационных факторов - понятийного и индивидуального. Такие номинации содержат значительный объем исторической, социо- и этнокультурной информации, обладают особой национально-культурной коннотацией и деривационным потенциалом, реализуя принципы традиции, преемственности и развития в процессах категоризации и вербализации окружающего мира.

7. Когнитивные классификационные признаки представляют собой ментальные сущности, порождаемые мышлением человека, и классифицируют разные аспекты опыта в процессе их познания (когниции). Классификаторы упорядочивают для человека и действительность, и язык: в соответствии с ними объединяются и дифференцируются как предметы действительности, так и языковые единицы. Когнитивные признаки, репрезентируясь в языковой семантике интегральными или дифференциальными семами, играют важную роль в организации семантического пространства языка и могут быть выявлены в процессе анализа значения слова. Эти семы являются языковыми маркерами, объективирующими соответствующие когнитивные компоненты - результаты когниции, которые отражают фрагменты концепто-сферы.

8. Деривационная категория вещественности в современном русском языке формируется шестью деривационными субкатегориями. Каждая из деривационных субкатегорий является репрезентацией фрагмента действительности и отражает процесс субкатегоризации мира в многочисленном континууме вещественных дериватов, которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека.

Методы и приемы исследования обусловлены спецификой объекта, языкового материала и соотносятся с его целью и задачами. В работе применяется ряд традиционных лингвистических методов: описательно-синхронный, лингвистического наблюдения, метод сплошной выборки лексем, метод компонентного анализа в специфическом деривационном преломлении, метод тематической классификации, метод дефиниционного анализа, метод деривационного анализа, метод когнитивного анализа, метод статистической обработки данных, метод обобщения, системно-функциональный метод.

Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Ставропольского государственного педагогического института. Результаты и выводы исследования были представлены на научно-практических и научно-методических всероссийских, международных, региональных, краевых конференциях: «Педагогическая наука и практика - региону» (Ставрополь 2002, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007), «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения» (Краснодар 2003, 2004, 2005, 2006), «Языки в современном мире» (Москва 2004), «Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе» (Пенза 2004), «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону 2004, 2005), «Язык и культура» (Москва 2005), «Филология и культура» (Тамбов

2005, 2007), «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов» (Волгоград 2005), «Предложение и слово» (Саратов 2006), «Актуальные проблемы современного словообразования» (Кемерово 2005, 2007), «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск 2007) и др. Основные положения работы внедрены в учебный процесс на разных факультетах СГГ1И.

По теме диссертации опубликована 41 научная работа, в том числе монография «Деривационная категория вещественности в русистике: опыт теоретического описания» (Ставрополь 2006).

Объем и структура работы. Диссертационная работа объемом 390 страниц состоит из Введения, четырёх исследовательских глав, Заключения, Библиографического списка (471 наименование), включает 8 таблиц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Когнитивные механизмы деривации: деривационная категория вещественности в современном русском языке"

ВЫВОДЫ

1. В составе деривационной категории вещественности выделяются четыре субкатегории со значениями «Химические вещества», «Вещество как результат каких-либо процессов», «Пища; продукты питания», «Промышленная продукция», формируемые суффиксальными вещественными субстантивами, которые содержат в своей семантической структуре интегральную сему 'неприродное вещество'.

2. Деривационные субкатегории как репрезентанты фрагментов действительности отражают процессы субкатегоризации мира в многочисленном континууме вещественных дериватов со значениями «химические элементы и изотопы», «химические соединения», «напитки», «пищевые продукты», «кушанья», «блюда», «текстильные ткани», «синтетические волокна» и т.д., которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека.

3. Деривационные субкатегории «Химические вещества», «Вещество как результат каких-либо процессов», «Пища; продукты питания», «Промышленная продукция» в свою очередь формируются десятью лексико-семантическими группами. Каждую из этих лексико-семантических групп можно квалифицировать как специфическую совокупность дериватов, объединенную интегральной семой и представленную следующими параметрами:

1) собственным фондом производящих баз / основ;

2) арсеналом специализированных деривационных формантов;

3) набором интегральных и дифференциальных сем;

4) специфическими функциональными характеристиками.

4. Дериваты, формирующие данные деривационные субкатегории продуцируются в соответствии с понятийно-категориальной и функциональной спецификой, что в свою очередь предполагает выбор таких специализированных деривационных средств, как мотивирующая основа / база, форманты, деривационный тип.

5. Система дериватов с вещественным значением, содержащих в своей семантической структуре интегральную деривационную сему 'неприродное вещество' и номинирующих многочисленные химические элементы и изотопы, химические соединения, остатки вещества или материала как результат какого-либо процесса, напитки, пищевые продукты, кушанья, блюда и т.д., имеет собственный континуум производящих баз / основ. Для суффиксальных вещественных субстантивов мотивирующими выступают многочисленные существительные - собственные (имена и фамилии выдающихся людей, имена мифологических богов и героев, географические и астрономические названия) и нарицательные; имена прилагательные; глаголы, называющие различные технологические процессы; адъективные словосочетания; греко-латинские элементы.

6. В деривационно-концептуальном арсенале терминодериватов с вещественным значением традиционны продуктивные способы образования терминов на базе имени собственного и на базе заимствований, активно включающихся в деривационные процессы уже на русской основе. В подобных терминах, репрезентирующих деривационную категорию вещественности, реализуется совокупное, сложное терминообразовательное значение. Этот тип значения структурируется такими особыми компонентами, как значение производящей базы, значение форманта, значение деривационного типа или подтипа, а также индивидуальными компонентами, которые характеризуют понятийно-когнитивную сущность термина. Терминообразовательное значение присуще термину в целом и формируется в результате соединения производящей базы с терминообра-зующим формантом и в значительной мере определяется их деривационной семантикой.

7. Термины-номены химических элементов, изотопов, химических соединений, веществ, предназначенных для каких-либо технологических процессов, синтетических волокон, лекарственных средств и препаратов в своем большинстве являются узкоспециальными, называя и кодируя научные понятия с помощью специализированных средств, и принадлежат медицинской, фармакологической (в т.ч. ветеринарной), сельскохозяйственной, технической, химической, биологической, биохимической и другим терминологиям и когнитивным сферам. В этих терминологиях и когнитивных сферах такими средствами выступают форманты, которые имеют особое значение и являются единицами когнитивного кода.

8. В медицинской, фармакологической (в т.ч. ветеринарной), сельскохозяйственной, технической, химической, биологической, биохимической и других терминологиях и когнитивных сферах узкоспециальные термины, репрезентирующие деривационную категорию вещественности в современном русском, языке продуцируются по особым, специфическим правилам.

9. Многочисленные термины с вещественным значением зафиксированы в толковых словарях, причем без каких-либо отграничивающих помет. Данный факт свидетельствует о том, что границы употребления терминов в пределах узкоспециальной терминологии расширяются, термины выходят за рамки специальных сфер и могут быть включены в состав общелитературной лексики. Точные данные об узкоспециальных терминах, входящих в различные лексикографические источники, отсутствуют, так как в словари современного русского литературного языка их, как правило, не включают, ограничиваясь фиксацией наиболее употребительных.

10. Вещественные субстантивы, формирующие субкатегории «Химические вещества», «Вещество как результат каких-либо процессов», «Пища; продукты питания», «Промышленная продукция» и принадлежащие общелитературному языку, обладают литературно-разговорной или разговорно-бытовой окраской. Единичные лексемы являются диалектизмами или просторечиями. Некоторые субстан-тивы устарели, вышли из активного словарного состава и относятся к периферийным отделам общелитературного языка. Все это косвенным образом свидетельствует о том, что деривационная категория вещественности в современном русском языке формировалась постепенно, прошла определенные этапы развития, отражающие как эволюцию знания и познания, так и русского языка в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На рубеже XX и XXI столетий появилась возможность анализировать процессы деривации и единицы дериватологической системы русского языка в русле новых научных направлений. Это объясняется возникновением когнитивной парадигмы знания и развитием исследований в области деривационных явлений именно с когнитивной точки зрения: «Когнитивный подход к языку - убеждение, что языковая форма в конечном счете является отражением когнитивных структур, то есть структур человеческого сознания, мышления» (Кибрик 1994: 126).

С позиций когнитивной лингвистики деривация как глобальный процесс языкового развития направлена на «оптимизацию и обеспечение познавательной деятельности человека, на вербализацию духовной жизни человека и воспринятого им мира» (Кубрякова 2004: 393), что в свою очередь приводит к созданию деривационных категорий и деривационных моделей, по своему содержанию отвечающих «уровням членения информации и выделению в ней наиболее существенных для жизнедеятельности человека смыслов» (Кубрякова 2004: 393).

Деривационные категории не равны ни по количеству дериватов, ни по числу реализуемых в пределах одной категории деривационных моделей, ни по релевантности той или иной категории для картины мира. В процессах концептуализации и категоризации деривационные категории участвуют для выявления их направленности на систематизацию различных аспектов человеческого опыта.

На современном этапе развития русистики особое значение имеет деривационная категория вещественности как одна из базовых языковых категорий. Эта комплексная единица дериватологической системы, имея специфический, неоднородный состав, характеризуется особой соотнесенностью деривационного, когнитивного, семантического и функционального аспектов. В ментальном и языковом пространстве категория вещественности выступает инструментом познания мира и роли человека в нем. Представленная обширным корпусом наименований, являющихся принадлежностью и общеупотребительного языка, и языка науки, эта категория выполняет пограничную функцию делимитации обыденного и специального типов знания.

Вещество как философская, научная и онтологическая категория теснейшим образом связана с жизнью, деятельностью и бытом людей с момента появления человеческого коллектива. Все вещества с учетом взаимокорреляции их происхождения и сущностных характеристик дифференцируются на два основных класса: естественные (натурфакты) — многочисленные минералы, породы, руды, белки, ферменты, аминокислоты, углеводы, растения, атмосферные осадки и т.д. - и искусственные (артефакты) - всевозможные химические соединения, напитки, пищевые продукты, кушанья, блюда, текстильные ткани, синтетические волокна и т.д. Мир предстает перед нами в детализованном виде, и поэтому в процессе познания каждый из этих классов подразделяется в соответствии с принятой в определенной сфере систематикой на виды (группы, подгруппы), что отражается и выражается в языке.

Вся совокупность наименований различных видов вещества, репрезентирующая на лексическом уровне деривационную категорию вещественности, выступает в качестве «моделирующей знаковой системы» (термин В.М. Лейчика), предназначенной для получения, хранения и передачи информации о соответствующем фрагменте действительности. История континуума наименований многочисленных видов вещества демонстрирует эволюцию языковой категории вещественности, тесно связанную с эволюцией коллективного сознания, с развитием абстрактного мышления. В этом движении проявляется неразрывная связь между реальностью, языком, мышлением и сознанием.

По своему лексическому составу деривационная категория вещественности представляет неоднородную и динамическую структуру с подвижными границами, которая формируется многотысячным корпусом дериватов с вещественной семантикой. Опираясь на результаты проведенного исследования, можно предположить, что вряд ли какая-либо из деривационных категорий современного русского языка имеет столь разнообразный лексический состав, как категория вещественности.

Деривационная категория вещественности, формируя пространство русского субстантива, эксплицирует макроконцепт 'Вещество', репрезентируясь специализированными деривационными средствами.

Макроконцепт 'Вещество' характеризуется максимальной значимостью, так как вещество является качественной сущностью материи, существуя в виде совокупности различной сложности и агрегатного состояния объектов, которые занимают соответствующие уровни в иерархической системе мира.

Вербализация макроконцепта 'Вещество' как фрагмента языковой картины мира представляет собой сложный когнитивно-семиотический процесс, в основе которого лежат специфические механизмы отражения, идентификации, семантического согласования. Макроконцепт 'Вещество' в системе языка образует самостоятельную лексико-семантическую сферу.

В современном русском языке макроконцепт 'Вещество' объективируется посредством таких механизмов языка, как деривационная система, терминология, система общеупотребительных слов, тексты различных жанров, актуализируясь преимущественно системой субстантивов с вещественным значением и системой специализированных формантов.

Деривационная категория вещественности в современном русском языке формируется шестью деривационными субкатегориями, которые делятся по признаку реализации в семантике вещественных субстантивов того или иного вида интегральной семы 'природное вещество' или 'неприродное вещество' на две группы.

Деривационные субкатегории как репрезентанты фрагментов действительности отражают процессы субкатегоризации мира в многочисленном континууме вещественных дериватов со значениями «химические элементы», «изотопы», «химические соединения», «напитки», «пищевые продукты», «кушанья», «блюда», «текстильные ткани», «синтетические волокна» и т.д., которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека.

Каждую из исследуемых деривационных субкатегорий можно квалифицировать как особый континуум субстантивов с вещественным значением, которые имеют индивидуальную когнитивно-деривационную организацию, отражают систему специфических понятий и представлений, функционируют в рамках многочисленных терминологий и когнитивных сфер различных наук, а также общелитературного языка.

Деривационные субкатегории, составляющие деривационную категорию вещественности, в свою очередь, формируются лексико-семантическими группами, каждую из которых мы интерпретируем как вербально-когнитивный результат объективации деривационной категории вещественности в современном русском языке.

Анализируемые лексико-семантические группы являются специфической совокупностью дериватов, объединенных интегральной семой, и представлены следующими параметрами: 1) собственным фондом производящих баз / основ; 2) арсеналом специализированных деривационных формантов; 3) набором дифференциальных сем; 4) специфическими функциональными характеристиками.

Значение вещественности реализуется в дериватах, формирующих деривационную категорию вещественности, с помощью единиц специализированного деривационного фонда, выбор средств которого определяется гносеологическими и когнитивными потребностями, необходимостью образования нового деривата для адекватной репрезентации итогов осмысления мира.

В рамках деривационной категории вещественности действуют специфические когнитивно-деривационные процессы, направленные на продуцирование дериватов с вещественным значением и на выявление закономерности закрепления за деривационными формантами специального значения, систематизирующего ряд понятий одного уровня гносеологического членения.

Деривационная система, формирующая категорию вещественности в современном русском языке, представлена собственным арсеналом производящих баз / основ и формантов.

Мотивирующими для суффиксальных субстантивов с вещественным значением выступают многочисленные нарицательные имена существительные, латинские, греческие и заимствованные из других языков слова, широкий спектр антропонимов, топонимов, мифонимов, космонимов, имена прилагательные, глаголы, адъективные словосочетания.

Деривация суффиксальных имен существительных с вещественным значением осуществляется с помощью формантов, образующих специфическую систему, которую можно интерпретировать как механизм кодирования и когнитивного развития. В системе деривационных отношений суффикс функционирует как особый посткорневой деривационно-когнитивный код, который содержит и репрезентирует определенную информацию.

Дж. Лакофф одним из первых ввел в научный оборот понятие «классификатор». Исследователь отмечает, что когнитивные модели используются при осмыслении мира и способствуют осмыслению той части опыта, которая ограничена человеком и воспринимается им самим. Система классификаторов, по мнению ученого, отражает экспериенциальный, образный и экологический аспекты мышления (см.: Лакофф 1988: 12-21).

Когнитивные классификаторы, обусловливающие направления процессов деривации имен с вещественной семантикой, являются ментальными сущностями, классифицируют опыт в процессе его познания и в семантическом пространстве языка репрезентируются интегральными и дифференциальными семами.

Дифференциальные семы, выделяемые в семантической структуре субстантивов с вещественным значением, репрезентируют когнитивные компоненты. Эти компоненты образуют содержание макроконцепта 'Вещество' и носят отражательный характер, так как эксплицируют определенные стороны явлений реальной действительности.

Дифференциальные семы характеризуют индивидуальную специфическую понятийно-когнитивную сущность вещества, представленную в слове, являются квантами семантического пространства языка и объективируют соответствующие когнитивные компоненты - результаты когниции, отражая фрагменты концептосферы.

Подводя итоги, следует отметить, что корреляция когнитивных механизмов деривации с процессом выработки знания, закреплением его результатов позволяет наблюдать, как накапливались знания о мире, как репрезентировались они в языке, как развивался язык под их влиянием. Продуцирование дериватов с вещественной семантикой ведет к закреплению опыта взаимодействия человека с окружающей его объективной реальностью, к отражению коллективного знания о мире, об эволюции Вселенной и самого человека, к объективации итогов осмысления мира, состоящего из множества веществ, в деривационной категории вещественности. Все это свидетельствует о том, что деривационная категория вещественности в современном русском языке формировалась постепенно, прошла определенные этапы развития, отражающие как эволюцию знания и познания, так и русского языка в целом.

С позиций своей когнитивной значимости деривационная категория вещественности обеспечивает языку выход за «пределы непосредственно наблюдаемого и описывает воистину беспредельные возможности дальнейшего развития языка и его совершенствования» (Кубрякова 2006: 96).

Список научной литературыБорисова, Татьяна Григорьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Авербух К.Я. Общая теория термина. — Иваново, 2004.

2. Акулова C.B. Формант как комплексная единица словообразования // Актуальные проблемы русского словообразования: Тезисы V республиканской научно-теоретической конференции 11.09.13.09.1987 г. Самарканд, 1987. - С. 385-388.

3. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики. Волгоград,1999.

4. Алефиренко Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. М., 2002.

5. Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта. Волгоград, 2003.

6. Алефиренко Н.Ф. Этнодеймический концепт и внутренняя форма языкового знака // Вопросы когнитивной лингвистики. — 2004. — №1. С. 70-81.

7. Алимурадов O.A. Смысл. Концепт. Интенциональность. Пятигорск, 2003.

8. Алтабаева Е.В. Семантические параметры концепта «желание» в современном русском языке // Русский язык вчера, сегодня, завтра: Материалы Международной научной конференции. Воронеж,2000.-С. 32-33.

9. Алтабаева Е.В. Концепт «желание» в русской языковой картине мира // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. Часть 2. - Тамбов, 2001. - С. 135-137.

10. Аль Каттан О.Н. Языковая концептуализация любви: лингвокуль-турный аспект: Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2003.

11. Апресян Ю.Д. О языке толкований и семантических примитивах // Известия РАН. Серия литературы и языка. 1994. - Т.53. - №4. -С.27-40.

12. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика // Избранные труды Т.1. -2-е изд., испр. и доп. - М., 1995.

13. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Избранные труды. Т.2. - 2-е изд., испр. и доп. - М., 1995.

14. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного описания // Вопросы языкознания. — 1995. — №1. — С. 37-66.

15. Араева Л.А. Словообразовательный тип в аспекте новой научной парадигмы. Томск, 1998.

16. Аристотель. Сочинения // Собр. соч.: в 4-х т. М.,1981.

17. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1982. - Вып. 13. - С. 5-40.

18. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. - С.3-6.

19. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология М., 1997. - С. 267279.

20. Ашхарова А.Т. Возраст человека и его концептуализация в русском языке // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: Материалы Международной научной конференции. Архангельск, 2002. - С. 87-90.

21. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике. Воронеж, 1996.

22. Бабенко Л.Г. Принципы категоризации именной лексики в толковом идеографическом словаре существительных русского языка // Русский язык: исторические судьбы и современность: Труды и материалы. М., 2004.

23. Базылев В.Н. Обособленные концепты русской культуры: свобода-воля // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. Часть 3. - Тамбов, 2001. - С. 125-126.

24. Балалыкина Э.А., Николаев Г.А. Русское словообразование — Казань, 1985.

25. Балашова Е.Ю. Концепты любовь и ненависть в русском и американском языковом сознаниях: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2004.

26. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия АН. Серия литературы и языка. Т.56. - №1. -1997.-С. 33-38.

27. Беляева Т.М. О роли основ в суффиксации // Вестник ЛГУ. 1972. -№14. -С. 139.

28. Беляевская Е.Г. Воспроизводимы ли результаты концептуализации? (К вопросу о методике когнитивного анализа) // Вопросы когнитивной лингвистики. 2005. - №1. - С. 5-14.

29. Бенвенист Э. Категории мысли и категории языка // Общая лингвистика. М., 1974.-С. 104-114.

30. Бибок К. Проблема концептуальной семантики русского и венгерского языков // Вопросы языкознания. — 1996. №2. - С. 156-162.

31. Богин Г.И. Обретение способности понимать: Введение в филологическую герменевтику. Тверь, 2001.

32. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. М.-Л., 1935.

33. Болдырев H.H. Когнитивная семантика: курс лекций по английской филологии. Изд-е 2-е. - Тамбов, 2001.

34. Болдырев H.H. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - №1. -С.18-36.

35. Болдырев H.H. Языковые категории как формат знания // Вопросы когнитивной лингвистики. 2006. - №2. - С.5 - 22.

36. Бондарчук Г.Г. Пути субкатегоризации предметной лексики // Когнитивная семантика: Материалы II Международной школысеминара по когнитивной лингвистике 11-14 сентября 2000 г. -4.2. Тамбов, 2000. - С.43-45.

37. Бондарчук Г.Г. Концептуальный анализ развития категории одежды // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. Часть 2. - Тамбов, 2001. - С.43-44.

38. Борзенкова М.О. Концепт «благо» в диалоге культур // Когнитивная семантика: Материалы II Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике 11-14 сентября 2000 г. 4.2. — Тамбов, 2000.-С.43-45.

39. Борисова Т.Г. Лексико-семантический аспект значения наименований химических элементов // Вестник СГУ. Вып. 22. Филологические науки. - Ставрополь, 1999. - С. 119-123.

40. Борисова Т.Г. Словообразовательная категория суффиксальных вещественных имен существительных с мутационным словообразовательным значением в современном русском языке. Дис. . канд. филол. наук. - Ставрополь, 2000.

41. Борисова Т.Г. Эволюция категории вещественности // Дни славянской письменности на Ставрополье 2002. XXI век: диалог славянских культур: Сб. статей. - Ставрополь, 2002. - С.26-32.

42. Борисова Т.Г. Специфика словообразовательного значения вещественных субстантивов // Вестник СГПИ. Вып.2. - Ставрополь, 2003. - С.168-175.

43. Борисова Т.Г. Термин как особая единица языка для специальных целей (Ь8Р) // Языки в современном мире: Материалы Международной конференции 7-8 июня 2004 г. Москва, 2004. - Т.1. - С. 90-97.

44. Борисова Т.Г. Деривационный формант как специфический компонент структуры деривата // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сб. научных трудов. Вып. VII. -Владикавказ, 2005. - С.230-236.

45. Борисова Т.Г. Когнитивные аспекты вещественности как деривационной категории // Филология и культура: Материалы V Международной научной конференции 19-21 октября 2005 г. Тамбов, 2005.-С. 155-160.

46. Борисова Т.Г. Когнитивные основы семантики термина // Язык. Дискурс. Текст: Труды и материалы II Международной научной конференции, посвященной юбилею Г.Ф. Гавриловой 20 апреля 2005 г. Ростов-на-Дону, 2005.- Ч. 1. - С.45-50.

47. Борисова Т.Г. Субстантивы с вещественным значением: специфика лексической семантики // Язык. Дискурс. Текст: Межвузовский научный альманах. Вып.З. - Ставрополь - Пятигорск, 2005. -С.300-305.

48. Борисова Т.Г. Специфика процессов деривации в языке для специальных целей (LSP) // Язык и культура: Тезисы докладов III Международной научной конференции 23-25 сентября 2005 г. Москва, 2005. - С.54-55.

49. Борисова Т.Г. Деривационная категория вещественности: основные аспекты категоризации // Научная мысль Кавказа. Приложение. № 11. - Ростов н/Д: СКНЦ, 2005. - С. 148-153.

50. Борисова Т.Г. Термин как объект и результат терминологической деривации // Научная мысль Кавказа. Приложение. № 1. — Ростов н/Д: СКНЦ, 2006. - С. 214-220.

51. Борисова Т.Г. Специфика деривационной семантики субстантивов с вещественным значением // Научная мысль Кавказа. Приложение. № 2. - Ростов н/Д: СКНЦ, 2006. - С. 240-248.

52. Борисова Т.Г. Терминодериваты с вещественной семантикой: когнитивно-деривационные процессы // Вестник СГПИ. Вып. 7. — Ставрополь, 2006. - С. 163-170.

53. Борисова Т.Г. Деривационное значение вещественных субстантивов: структурный аспект // Язык и речь в парадигмах современной лингвистики: сб. научных трудов. Краснодар, 2006. - С. 49-54.

54. Борисова Т.Г. Деривационная категория как комплексная единица функциональной дериватологии // Предложение и слово: Межвузовский сб. научных трудов. Саратов, 2006. - С. 141-146.

55. Борисова Т.Г. Деривационная категория вещественности в русистике: Монография. Ставрополь, 2006.

56. Борисова Т.Г. Формантная система дериватов с вещественной семантикой как механизм когнитивного развития и кодирования // «Научная мысль Кавказа». Приложение. №15. - Ростов н/Д: СКНЦ, 2007.-С.311-319.

57. Борисова Т.Г. Деривационная категория вещественности в языковой категоризации действительности // Язык. Дискурс. Текст: Межвузовский научный альманах. Вып.5. - Ставрополь - Пятигорск, 2007. - С. 274-279.

58. Борисова Т.Г. Специфика параметров макроконцепта 'Вещество' в современном русском языке: // Филология и культура: Материалы VI Международной научной конференции 17-19 октября 2007 г. -Тамбов, 2007. С.446-450.

59. Бочина Т.Г. Традиционная рифма как концептосфера // Филология и культура: Материалы III международной научной конференции-Ч. 1.-Тамбов, 2001. С.51-53.

60. Будагов P.A. Терминология и семиотика // Вестник МГУ. — №5. -1972.-С. 67-72.

61. Буров A.A. Когниолингвистические вариации на тему русской языковой картины мира. Пятигорск, 2003.

62. Бут М.А. Семантика слова ЗАКОН в русских пословицах // Фразеология 2000: Материалы Международной конференции. Тула, 2000. - С.53-55.

63. Буянова Л.Ю. К вопросу о семантической структуре производного термина: сб. научных статей // Семантика языковых единиц. 4.2. -М., 1994.

64. Буянова Л.Ю. Терминологическая деривация языка науки: становление системы // Терминоведение. Вып. 2-3. - М., 1995.

65. Буянова Л.Ю. Терминологическая деривация в современном русском языке (метаязыковой аспект). Краснодар, 1996.

66. Буянова Л.Ю. О концепте «душа» в лингвистической традиции // Филология = Philologica. Краснодар, 1998. -№13. - С.12-15.

67. Буянова Л.Ю. Термин как единица логоса. Краснодар, 2002.

68. Буянова Л.Ю., Коваленко Е.Г. Русский фразеологизм как ментально-когнитивное средство языковой концептуализации сферы моральных качеств личности. Краснодар, 2004.

69. Васильева А.К. О природе частей речи как системы классов полно-значных слов (на материале индоевропейских языков) // Филологические науки. 1973. - №6. - С. 68 -71.

70. Введенская Л.А., Колесников Н.П. От названий к именам. Ростов-на-Дону, 1995.

71. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д. Шмелева. // Под ред. Т.В. Булыгиной. М., 1999.

72. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Национальный компонент семантики терминологической лексики и лингвострановедение // Русский язык за рубежом. 1977. - №6. - С.29-41.

73. Вильмс Л.Е. Лингвокультурологическая специфика понятия «любовь» (на материале немецкого и русского языков): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1997.

74. Виноградов В.В. Словообразование в его отношении к грамматике и лексике // В кн.: Вопросы теории и истории языка. М., 1952. -С. 166-220.

75. Виноградов В.В. Вступительное слово // Вопросы терминологии. -М., 1961.-С. 3-6.

76. Виноградов В.В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике.-М., 1975.

77. Винокур Г.О. О некоторых явлениях словообразования в русской технической терминологии // Труды МИФЛИ. Филологический факультет: Сб. статей по языкознанию. Т.5. - 1939. - С.3-55.

78. Винокур Г.О. Заметки по русскому словообразованию // Избранные работы по русскому языку. М., 1959. - С.419-442.

79. Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994.

80. Володина М.Н. Когнитивно-информационная природа термина (на материале терминологии средств массовой информации). М., 2000.

81. Волоцкая З.М. К сопоставительному описанию славянских языков // Вопросы языкознания. 1975. - №5. - С. 38-53.

82. Волоцкая З.М. Опыт описания одной словообразовательной категории (на материале производных названий места) // Актуальные проблемы русского словообразования: Ученые записки Ташкент, пед. ин-та. Ташкент, 1975. - С.351-358.

83. Волоцкая З.М. Специфика значения мотивированных слов и способы их толкования // Актуальные проблемы русского словообразования: Ученые записки Ташкент, пед. ин-та. — Ташкент, 1978. -С.119-123.

84. Воркачев С.Г. «Первая из всех страстей»: административная оценка и средства ее выражения в испанском языке // Известия РАН. -СЛЯ. 1992. - №2. - С.81-89.

85. Воркачев С.Г. Безразличие уб - презрение (на материале испанского языка) // Вопросы языкознания. - 1992. - №1. - С.79-86.

86. Воркачев С.Г. Речевые постулаты и оценка моральных качеств личности: показатели безразличия в психологических отношениях // Филологические науки. 1993. - №3. - С. 85-91.

87. Воркачев С.Г. Национально-культурная специфика концепта любви в русской и испанской паремиологии // Филологические науки. 1995. -№3,- С. 56-66.

88. Воркачев С.Г. Безразличие как этносемантическая характеристика личности. Опыт сопоставительной паремиологии // Вопросы языкознания. 1997. - №4. - С.115-124.V

89. Воркачев С.Г. Кусов Г.В. Концепт «оскорбление» и его этимологическая память // Теоретическая и прикладная лингвистика: Межвузовский сб. научных трудов. Вып.2. - Воронеж, 2000. - С. 90101.

90. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. - №1. - С. 64-72.

91. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар, 2002.

92. Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии // Теоретическая и прикладная лингвистика: Межвузовский сб. научных трудов. Вып.З. - Воронеж, 2002. - С. 79-96.

93. Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М., 2004.

94. Воркачев С.Г. К лингвоконцептологии моральных чувств: любовь // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сб. научных трудов. Вып. VII. - Владикавказ, 2005. - С. 4147.

95. Воронова Т.А. Концепты терпимость, бесконфликтность, толерантность в русском сознании // Культура общения и ее формирование: Межвузовский сб. научных трудов. Вып. 7. - Воронеж, 2001. - С.60-61.

96. Востоков А.Х. Русская грамматика. СПб., 1851.

97. Выготский JI.C. Мышление и речь. М., 1996.

98. Гажева И.Д. Опыт концептуального анализа имени игра // Филологические науки. 2000. - №4. - С. 73-81.

99. Гак В.Г. К проблемам гносеологических аспектов семантики слова // Вопросы описания лексико-семантической системы языка: Тезисы докладов. М., 1971.-С.95-103.

100. Гвишиани Н.Б. Язык научного общения: вопросы методологии. -М., 1986.

101. Гегель В.Ф. Наука логики. Т. 1-3. - М., 1970-72.

102. Гинзбург E.JI. Словообразование и синтаксис. М.,1979.

103. Гинзбург Р.С. К вопросу о типологии значения // Всесоюзная научная конференция по теоретическим вопросам языкознания. М, 1974. - С.149-155.

104. Головин Б.Н. Замечания к теории словообразования // Ученые записки Горьковского ун-та. Вып. 78. - Горький, 1967. - С.30-31.

105. Головин Б.Н., Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. -М., 1987.

106. Головин В.Г. Иерархия комплексных единиц словообразовательного гнезда // Актуальные проблемы русского словообразования: Сб. научных статей. Ташкент, 1985. - С.213-216.

107. Головин В.Г. Очерки по русской морфемике и словообразованию. -Воронеж, 1990.

108. Гончарова Н.Ю. Концепт «факт» в представлении человека // Связи языковых единиц в системе и реализации. Когнитивный аспект: Межвузовский сб. научных трудов. Вып.2. - Тамбов, 1999. — С.48-52.

109. Горшкова И.М. Лексико-семантическая характеристика и особенности функционирования существительных singularia tantum в чешском языке в сопоставлении с русским: Дис. . канд. филол. наук. М., 1978.

110. Грамматика современного русского литературного языка. В 2-х т. -М., 1970.

111. Греч Н.И. Практическая русская грамматика. СПб., 1834.

112. Гринев C.B. Введение в терминоведение. М., 1993.

113. Гринев C.B. Терминоведение: итоги и перспективы // Терминоведение. Вып.З. - М.,1993.

114. Гринев C.B. Терминологические аспекты познания // Терминоведение. Вып. 1. - M., 1994.

115. Грязнова В.М. Словообразовательная категория суффиксальных личных имен существительных мужского рода в русском литературном языке XIX века: Дис. . д-ра филол. наук. СПб., 1993.

116. Гуревич А.Я. Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры. М., 1990.

117. Даниленко В.П. Об одной модели терминов-словосочетаний // Научно-техническая терминология: Сб. статей. М., 1973. - №10.

118. Даниленко В.П. Актуальные направления лингвистического исследования русской терминологии // Современные проблемы русской терминологии: Сб. научных статей. М., 1986. - С.5-23.

119. Данькова Т.Н. Концепт «любовь» и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А. Ахматовой: Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук. Воронеж, 2000.

120. Дащенко О.И., Зверев А.Д. О соотношении комплексных единиц словообразования // Актуальные проблемы русского словообразования: Сб. научных статей. Ташкент, 1985. - С.47-53.

121. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - №4. -С. 17-33.

122. Демьянков В.З. Теория прототипов в семантике и прагматике языка // Язык и структуры представления знаний: Сб. научно-аналитич. обзоров.-М., 1994. -С. 32-86.

123. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и научном языке // Вопросы филологии. 2001. - №1. - С. 35 - 47.

124. Денисов П.Н. Лексика русского языка и принципы ее описания. -2-е изд-е, перераб. и доп. М., 1993.

125. Докулил М. К вопросу о морфологической категории // Вопросы языкознания. 1967. - №6. - С.3-17.

126. Дрезен Э.К. Интернационализация научно-технической терминологии. М.-Л., 1963.

127. Дроздова Т.В. Проблемы понимания научного текста. Астрахань, 2003.

128. Ермакова О.П. Лексические значения производных слов в современном русском языке. М., 1984.

129. Ерошенко А.Р. Морально-нравственная сфера как объект языковой концептуализации: лингвокультурный и когнитивный аспекты: Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2006.

130. Жаналина Л.К. Комплексные единицы в словообразовательной системе // Актуальные проблемы русского словообразования: Тезисы V республиканской научно-теортетической конференции 11.09.-13.09.1987 г. Самарканд, 1987.-С. 109-111.

131. Жандарова A.B. Языковая концептуализация сферы предпринимательства и бизнеса (на материале русского и английского языков): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2004.

132. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982.

133. Залевская A.A. Слово в лексиконе человека. Психолингвистическое исследование. Воронеж, 1990.

134. Залевская A.A. Психолингвистический подход к проблеме концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. научных трудов. Воронеж, 2001. - С. 36 - 44.

135. Земская Е.А. Изменения в системе словообразования прилагательных // В кн.: Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века. М.: Наука, 1964. - С. 277-280.

136. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по специальности №2101 «Рус. язык и литература». М., 1973.

137. Земская Е.А. О комплексных единицах системы синхронного словообразования // Актуальные проблемы русского словообразования: Ученые записки Ташкент, пед. ин-та. — Ташкент, 1978. С.29-35.

138. Земская Е.А. О парадигматических отношениях в словообразовании // Русский язык. Вопросы его истории и современного состояния. Виноградовские чтения I-VIII. -М.,1978. С.63-77.

139. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев E.H. Русская разговорная речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981.

140. Земскова H.A. Концепты «Истина», «Правда», «Ложь» как факторы вербализации действительности: когнитивно-прагматическийаспект (на материале русского и английского языков): Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2006.

141. МЗ.Зенков Г.С. Аналитический и динамический аспекты дериватоло-гии // Русское общее и терминологическое словообразование. -Краснодар, 1993.

142. Зенкова JI.H. Структурно- семантическая характеристика военной артиллерийской терминологии: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Санкт-Петербург, 1991.

143. Иванова JI.A., Самохина JI.A. Концепт труд в русской языковой картине мира // Язык и межкультурная коммуникация: Материалы Междунар. конф. Уфа, 2002. - С.89-90.

144. Каде Т.Х. Аналогия и словообразование // Русская синтагматика и парадигматика: Сб. научных трудов. — Краснодар, 1991. — С.30-41.

145. Каде Т.Х. Словообразовательный потенциал суффиксальных типов русских существительных. — Майкоп, 1993.

146. Калачева Л.Г. О специфике категории числа у вещественных существительных // Ученые записки ЛГПИ им. А.И. Герцена. Л., 1968.-Т. 362. - С.44-52.

147. Калачева Л.Г. О семантической характеристике вещественных существительных // Ученые записки ЛГПИ им. А.И. Герцена. Л., 1971.-Т. 407. - С. 197-200.

148. Канделаки Т.Л. Семантика и мотивированность термина. М., 1977.

149. Кант И. Критика чистого разума. М., 1998.

150. Капанадзе Л.А. Современное городское просторечие и литературный язык // Городское просторечие: Проблемы изучения. М., 1984.-С.5-12.

151. Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивнойлингвистики: Межвузовский сб. научных трудов. Воронеж, 2001. - С. 75-80.

152. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — М., 2004.

153. Карасик В.И. Определение и типология концептов // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сб. научных трудов. Вып. VII. - Владикавказ, 2005. - С. 31-41.

154. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М., 1981.

155. Карнап Р. Значение и необходимость: Исследование по семантике и модальной логике. М., 1959.

156. Касевич В.Б. Языковые структуры и когнитивная деятельность // Язык и когнитивная деятельность: Сб. статей. М., 1989. - С. 818.

157. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л., 1965.

158. Кацнельсон С.Д. Порождающая грамматика и принцип деривации // Проблемы языкознания. М.,1967.

159. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.

160. Каштанова Е.Е. Лингвокультурологические основания русского концепта любовь (аспектный анализ): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Екатеринбург, 1997.

161. Кибрик А.Е. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. — 1994. №5.

162. Кирилина A.B. Мужественность и женственность как культурные концепты // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Межвузовский сб. научных трудов — Воронеж, 2001. С. 141148.

163. Кобрина H.A. О соотносимости ментальной сферы и вербализации: взаимозаменяемость / относительная автономность / неоднозначность векторной зависимости // Вопросы когнитивной лингвистики. 2005. - №3.

164. Кодухов В.И. Словообразовательный ярус и словообразовательная модель // Актуальные проблемы русского словообразования: Ученые записки Ташкент, госпедин-та им. Низами. Ташкент, 1978. -С.44-47.

165. Колесов В.В. Язык и ментальность. СПб., 2004.

166. Колмогорова A.B. Языковое значение как структура знания и опыта // Язык и познание: Методологические проблемы и перспективы. -М., 2006.

167. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. -М., 1990.

168. Комарова А.И. Язык для специальных целей (LSP): Теория и метод.-М., 1996.

169. Кондрашова О.В. Семантика поэтического слова (функционально-типологический аспект): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. -Краснодар, 1998.

170. Концептуализация и смысл: Сб. научных трудов / Под ред. Полякова И.В. Новосибирск, 1990.

171. Корнилов O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. 2-е изд., испр. и доп. - М., 2003.

172. Костюшкина Г.М. Категоризация и психомеханика языка // Язык и познание: Методологические проблемы и перспективы. М., 2006.

173. Кохташвили Н.И. Семантические характеристики концепта «подвиг» // Языковая личность: проблемы когниции и коммуникации: Межвузовский сб. научных трудов. Волгоград, 2001. - С. 122-126.

174. Кравченко A.B. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск, 1996.

175. Кравченко A.B. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка. Иркутск, 2001.

176. Кравченко A.B. Когнитивная лингвистика сегодня: интеграционная процессы и проблема метода // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - №1. - С. 37-52.

177. Красавский H.A. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. Волгоград, 2001.

178. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. -М., 2002.

179. Крушевский Н.В. Очерк науки о языке. Казань, 1883.

180. Кубрякова Е.С. О словообразовательной системе языка и отношениях словообразовательной производности // День Артура Озола. Проблемы словообразования в современном языкознании. — Рига, 1969.-С.З.

181. Кубрякова Е.С. Деривация, транспозиция, конверсия // Вопросы языкознания. 1974. - №5. - С. 64-76.

182. Кубрякова Е.С., Харитончик З.А. О словообразовательном значении и описании производных суффиксального типа // Принципы и методы семантических исследований: Сб. статей. М., 1976. -С.202-233.

183. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. -М., 1978.

184. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. -М., 1981.

185. Кубрякова Е.С., Панкрац Ю.Г. О типологии процессов деривации // Теоретические аспекты деривации: Межвузовский сб. научных трудов. Пермь, 1982. - С. 7-20.

186. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., 1988.-С. 141-172.

187. Кубрякова Е.С. Формальные и содержательные характеристики производного слова // Вопросы словообразования и номинативнойдеривации в славянских языках: Межвузовский сб. научных трудов. -Гродно, 1990. С.3-12.

188. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в языке // Структуры представления знаний в языке: Сб. научно-аналитических обзоров. М., 1994. - С.5-31.

189. Кубрякова Е.С. Производные слова с когнитивной точки зрения // Словообразование и лексические системы в разных языках: Сб. научных трудов. Вып.1. - Уфа, 1994. - С. 39-46.

190. Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) // Известия АН. Серия лит. и яз. 1997. - Т.56. -№3. - С. 22-35.

191. Кубрякова Е.С. Когнитивные аспекты деривации // Фатическое поле языка: Памяти проф. JI.H. Мурзина: Межвузовский сб. научных трудов. Пермь, 1998. - С.45-51.

192. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концептах контейнера и формах его объективации в языке) // Известия АН. Серия лит. и яз. 1999. - Т.58. - № 5-6. - С.3-12.

193. Кубрякова Е.С. Языковое сознание и языковая картина мира // Филология и культура: Материалы II Международной конференции. -Ч. 3. Тамбов, 1999. - С. 6-13.

194. Кубрякова Е.С. О понятиях места, предмета и пространства // Логический анализ языка. Языки пространств: Сб. научных трудов. -М., 2000. С.84-92.

195. Кубрякова Е.С. Размышления о судьбах когнитивной лингвистики на рубеже веков // Вопросы филологии. № 1. - 2001.

196. Кубрякова Е.С. Композиционная семантика и ее особенности в сфере словообразования // Проблемы семантического анализа: Межвузовский сб. научных трудов. М., 2002.

197. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. — Рос. Академия наук. Институт языкознания. М., 2004.

198. Кубрякова Е.С. К построению типологии словообразовательных категорий: // Актуальные проблемы современного словообразования: Труды Международной научной конференции (г. Кемерово, 1-3 июля 2005 г.). Томск, 2006. - С.90-96.

199. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989.

200. Кузьмина Н.А. Концепты художественного мышления (к постановке вопроса) // Проблемы деривации. Семантика и поэтика: Сб. статей. Пермь, 1991. - С. 57- 62.

201. Кулагина О.С. Об аспекте меры в лингвистическом знании // Вопросы языкознания. 1999. - № 1. - С.49-60.

202. Курилович Е. Деривация лексическая и деривация синтаксическая / В кн.: Е. Курилович. Очерки по лингвистике. Биробиджан, 2000.-С. 57-70.

203. Кухарж Я. К общей характеристике номинации // Travaux Linguistiques de Prague, III. Prague, 1968.

204. Куцый С.Б. Лингвокультурная специфика концептов «богатство» и «бедность» (на материале русского и английского языков): Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2003.

205. Лабов У. Структура денотативных значений // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.VII. - М., 1983. - С. 133-176.

206. Лавренченко О.Г. Концептуальная структура понятия «судьба» // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. Часть 2. - Тамбов, 2001. - С.77-78.

207. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXII. - М., 1988. - С. 12-21.

208. Лакофф Дж. Когнитивное моделирование // В кн.: Язык и интеллект. -М., 1996.-С. 143-184.

209. Левковская К.А. Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала. М., 1962.

210. Леденева В.В. О представлении языковой картины мира // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: Материалы Международной научной конференции. Архангельск, 2002. - С. 50-52.

211. Лейчик В.М. Новое в советской науке о терминах // Вопросы языкознания. 1983: - №5.

212. Лейчик В.М. Предмет, методы и структура терминоведения: Дис. . д-ра филол. наук. М., 1989.

213. Лейчик В.М. Исходные понятия, основные положения, определения современного терминоведения и терминографии // Вестник Харьковского политехнического ун-та. Вып.1. - №19. — Харьков, 1994.

214. Лейчик В.М. Обоснование структуры термина как языкового знака понятия // Терминоведение. Вып.2. - М., 1994.

215. Леонтьев A.A. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. М., 1969.

216. Леонтьев A.A. Психология образа // Вестник МГУ. Серия 14. Психология. - 1979. - №2.

217. Лесохин А.Ф. Единицы измерений, научно-технические термины и обозначения // В кн.: Татаринов В.А. История отечественного терминоведения. Классики терминоведения: Очерки и хрестоматия. -М., 1994.

218. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к культуре текста: Антология. — М., 1997.-С. 280-287.

219. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика: Проблемы и принципы описания. М.,1977.

220. Лопатин В.В. О семантической структуре словообразовательного форманта. // Русский язык. Вопросы его истории и современного состояния. Виноградовские чтения 1-УШ. М, 1978. - С.78-89.

221. Лосев А.Ф. Философия имени. -М.: Просвещение, 1994.

222. Лотман Ю.М. О метаязыке типологических описаний культуры // Труды по знаковым системам. Тарту, 1969. - С. 4-14.

223. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии (вопросы теории и методики). М., 1961.

224. Лотте Д.С. Очередные задачи технической терминологии // В кн.: Татаринов В.А. История отечественного терминоведения. Классики терминоведения: Очерк и хрестоматия. М., 1994.

225. Лотте Д.С. Упорядочение технической терминологии // В кн.: Татаринов В.А. История отечественного терминоведения. Классики терминоведения: Очерк и хрестоматия. М., 1994.

226. Лукин В.А. Концепт ИСТИНЫ и слово ИСТИНА в русском языке (опыт концептуального анализа рационального и иррационального в языке) // Вопросы языкознания. 1993. - №4. - С.63-48.

227. Лыков А.Г. Разграничение словообразовательного гнезда и словообразовательной парадигмы // Актуальные проблемы русского словообразования: Сб. научных статей Самарканд, гос. пед. ин-та им. С. Айни. Ташкент, 1982. - С. 34-38.

228. Любина Г.С. Терминология сварочного производства в современном русском языке: (Логико-лингвистические основы ее упорядочения): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Днепропетровск, 1985.

229. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты: Научные труды Центроконцепта. Архангельск, 1997. - Вып.1. -С.11 -35.

230. Максимов В.И. Суффиксальное словообразование имен существительных в русском языке. — Л., 1975.

231. Манучарян P.C. Словообразовательно-семантическая парадигма // Словообразование и формообразование: Сб. научных трудов. -М., 1979.

232. Манучарян P.C. Словообразовательные значения и формы в русском и армянском языках. — Ереван, 1981.

233. Мартине А. Принцип экономии в фонетических изменениях. М., 1960.

234. Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в лингвистике. -Вып. 33.-М., 1963.

235. Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001.

236. Мельничук A.C. Понятие системы и структуры языка в свете диалектического материализма // Ленинизм и теоретические вопросы языкознания: Межвузовский сб. научных трудов. М.,1970. -С.38-69.

237. Милославский И.Г. О регулярном приращении значения при словообразовании // Вопросы языкознания. 1975. - №6. - С.65-72.

238. Милославский И.Г. Производное слово как фразеологическая единица // Русский язык. Вопросы его истории и современного состояния. Виноградовские чтения I-VIII. М., 1978. - С. 40-47.

239. Миронеско Е.М. Терминология железнодорожного пути и путевого хозяйства в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1989.

240. Митрофанова О.Д. Язык научно-технической литературы как функционально-стилевое единство: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1975.

241. Митрофанова О.Д. Научный стиль речи: проблемы обучения. -М., 1985.

242. Михайлова Т.А. О понятии «правый» в лингвоментальной эволюции // Вопросы языкознания. 1993. - №1. - С.52-63.

243. Михеев А.В. Структура концептуальных классов и работы Э. Рош // Экспериментальные методы в психолингвистике: Сб. научных трудов. М., 1987. - С.29-54.

244. Моисеев А.И. Основные вопросы словообразования в современном русском языке. Л.,1987.

245. Немченко В.Н. Современный русский язык: учеб. пособие для фи-лол. спец. ун-тов. М., 1984.

246. Неретина С.С. Абеляр и Петрарка: пути самопознания личности (текстологический анализ) // Вопросы философии. 1992. - №3. -С. 134-160.

247. Никитевич В.М. Основы номинативной деривации. Минск, 1985.

248. Никитевич В.М. Семантика производного слова, словообразовательный тип и номинативный ряд // Словообразовательные типы и гнезда в индоевропейских языках: Сб. научных трудов. Владивосток, 1986.-С. 21-28.

249. Никитин М.В. Развернутые тезисы о концептах // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - №1. - С. 53-64.

250. Николаева Т.М. Лингвистика начала XXI века: попытка прогнозирования // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: Тезисы международной конференции. М., 1995. - Т.2.- С. 379382.

251. Новодранова В.Ф. Когнитивные науки и терминология // Научно-техническая терминология: Научно-технический реферативный сб.- М., 2000. -Вып.2.

252. Павиленис Р.И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка. М., 1983.

253. Павиленис Р. Язык. Смысл. Понимание // Язык. Наука. Философия. Логико-методологический и семиотический анализ: Межвузовский сб. научных трудов. Вильнюс, 1986. - С.249-263.

254. Панов М.В. О слове как единице языка: Ученые записки Московского пед. ин-та им. В.П. Потемкина. Т.51. - С. 129-165. -М.,1956.

255. Пете И.О. О количественном измерении русских вещественных существительных // Русский язык в национальной школе. — 1963. — №4. С.24.

256. Печенкина О.Ю. О периферии концепта «бог» в текстах пословиц и поговорок русского народа, собранных В.И. Далем // Фразеология 2000: Материалы Международной конференции. Тула, 2000. -С. 113-115.

257. Пешковский A.M. В чем же, наконец, сущность формальной грамматики? М., 1925.

258. Пименова М.В. Концепты внутреннего мира: Дис. . д-ра филол. наук.-СПб., 2001.

259. Пименова М.В. Введение в когнитивную лингвистику. Предисловие. Вып. 4. - Кемерово, 2004.

260. Пименова М.В. Коды культуры и принципы концептуализации мира. // Язык и познание: Методологические проблемы и перспективы. - М., 2006.

261. Позднякова Е.М. Концептуальная организация производного слова // Когнитивная семантика: Материалы II Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике 11-14 сентября 2000 г. -Тамбов, 2000. С.23-27.

262. Позднякова Е.М. Роль моделируемого словообразования в развитии категории имени деятеля в номинативном аспекте // Английский лексикон в когнитивно-дискурсивной парадигме: Сб. научных трудов Моск. гос. лингв, ун-та. Вып. 457. - М., 2001. - С. 3138.

263. Покровский М.М. Семасиологические исследования в области древних языков: Ученые записки Моск. ун-та. — М., 1896. Вып. 23.

264. Поляков В. Когнитивная парадигма в языкознании и новые вызовы // Когнитивное моделирование в лингвистике: Сб. докладов. -Варна -М., 1993.

265. Попова Т.В. Словообразовательная семантика русского глагола в зеркале когнитивной лингвистики // Известия Уральского гос. университета. 2004. - №3. - С. 10-19.

266. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. -Изд. 2-е. Воронеж, 2002.

267. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. М., 2007.

268. Потапова Е.И. К вопросу описания концептуальных метафор лжи и обмана // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. Часть 2. - Тамбов, 2001. - С.41-43.

269. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Харьков, 1889.- Т.З. С.72.

270. Потебня A.A. Мысль и язык. Киев, 1993.

271. Пузырев A.B. Соотношение «правды» и «истины» в аспекте тетра-хотомии «всеобщее общее - особенное - единичное» // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. - Часть 2. - Тамбов, 2001. - С. 119-121.

272. Разумовский О.С. Логика концептуализации и теоретизации в контексте развития теории // Концептуализация и смысл: Сб. научных трудов. Новосибирск, 1990.-С. 163-174.

273. Ракитина C.B. Научный текст: когнитивно-дискурсивные аспекты.- Волгоград, 2006.

274. Рассел Б. История западной философии. В 2-х т. - М., 1993. - Т. 1.

275. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2000.

276. Реале Дж.3 Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Средневековье. В 2-х т. - СПб, 1994. - Т.2.

277. Реформатский A.A. О некоторых вопросах терминологии: Сб. докладов и сообщений Лингвистического общества Калининского гос. ун-та. Т.4. - Калинин, 1974.-С. 121-130.

278. Розенкова E.H. «Добро» и «зло» в русских пословицах // Культура общения и ее формирование: Сб. научных трудов. Вып.8. - Воронеж, 2001. - С.177-178.

279. Романова H.A. Концепт «вежливость» и его объективация в русском языке // Культура общения и ее формирование: Межвузовский сб. научных трудов. Вып. 8. - Воронеж, 2001. - С.95-97.

280. Русская грамматика. В 2-х т. - М.,1980.

281. Рыбникова В.А. Языковая концептуализация социума (на материале английских дидактических текстов): Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2001.

282. Савельева О.Г. Концепт «Еда» как фрагмент языковой картины мира: лексико-семантический и когнитивно-прагматический аспекты (на материале русского и английского языков): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2006.

283. Савенкова А.Б. Концепт «счастье» в русских паремиях // Фразеология 2000: Материалы Международной конференции. Тула, 2000.-С. 103-106.

284. Сафина Е.В. Анализ концептов ДУШИ и ДУХА в русской языковой картине мира // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: Тезисы Междунар. конф. Т.2. - М., 1995. - С. 457-458.

285. Скрибник Е.К. Семантические типы имен вещественных в современном русском языке с точки зрения измерения и счетности // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования: Сб. научных трудов. Новосибирск, 1975. - С.81- 85.

286. Слышкин Г.Г. Концепт чести в американской и русской культурах (на материале толковых словарей) // Языковая личность: культурные концепты: Межвузовский сб. научных трудов. Волгоград-Архангельск, 1996. - С.54-60.

287. Соболева П.А. Моделирование словообразования // Проблемы структурной лингвистики 1971: Сб. статей. — М., 1972. — С. 174.

288. Соболева П.А. Словообразовательная полисемия и омонимия. -М., 1980.

289. Соболева П.А. Структура словообразовательного значения // Проблемы структурной лингвистики 1980: Сб. статей. — М., 1982. — С.116-133.

290. Современный русский язык: учеб. для филол. спец. высших учебных заведений / Под ред. В.А. Белошапковой. 3-е изд. - М., 1999.

291. Соколова Т.С. Об изоморфизме моделирования концепта «пространство» в фольклорном и индивидуально-авторском текстах // Филология и культура: Материалы III Международной научной конференции. -Ч. 2. — Тамбов, 2001. С.31-32.

292. Соломоник А. Семиотика и лингвистика. М., 1995.

293. Сороченко E.H. Концепт «Скука» и его лингвистическое представление в текстах романов И.А. Гончарова: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2003.

294. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. -М.,1975.

295. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. — М., 1975.

296. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Изд. 2-е. -М, 2001.

297. Степанова М.Д. Методы синхронного анализа лексики. М., 1968.

298. Стернин И.А. Лексическое значение и энциклопедическое знание // Аспекты лексического значения: Сб. научных трудов. Воронеж, 1982.-С. 10-17.

299. Стернин И.А., Быкова Г.В. Концепты и лакуны // Языковое сознание: Формирование и функционирование: Сб. статей. М.,1998. -С. 55-65.

300. Стернин И.А. Методика исследования структуры концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Межвузовский сб. научных трудов. Воронеж, 2001. - С. 58-65.

301. Стернин И.А. Когнитивная интерпретация в лингвокогнитивных исследованиях // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - №1. -С. 65-69.

302. Структуры представления знаний в языке: Сб. научно-аналитич. обзоров / Под ред. Березина Ф.М., Кубряковой Е.С. М., 1994.

303. Суперанская A.B. Терминология и номенклатура // Проблематика определений терминов в словарях разных типов: Сб. научных трудов. Л., 1976.

304. Тасев С.Б. Терминология консервной промышленности: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1975.

305. Татаринов В.А. История отечественного терминоведения. Классики терминоведения: Очерк и хрестоматия. М., 1994.

306. Татаринов В.А. Теория терминоведения. В 2-х т. - М., 1996.

307. Татаринова Т.И. Категории вещественности и собирательности имени существительного в современном русском языке в сопоставлении с белорусским: Дис. . канд. филол. наук. Минск, 1987.

308. Ташпулатова И. Словообразовательная категория орудия действия в современном русском языке // Актуальные проблемы русского словообразования: Уч. записки Ташкент, пед. ин-та им. Низами. -Т. 143.-Ташкент, 1985. -С.229-233.

309. Тихонов А.Н. Множественность словообразовательной структуры слова в русском языке // Русский язык в школе. 1970. - №4.

310. Тихонов А.Н. Основные понятия русского словообразования // Словообразовательный словарь русского языка: в 2-х т. — Т. 1. — М.,1985. С. 3-13.

311. Токарев Г.В. Концепт как объект лингвокультурологии (на материале репрезентаций концепта «труд» в русском языке). — Волгоград, 2003.

312. Улуханов И.С., Лопатин В.В. Построение раздела «Словообразование» // Основы построения описательной грамматики современного русского литературного языка. М., 1966. - С.63.

313. Улуханов И.С., Лопатин В.В. К соотношению единиц словообразования и морфонологии // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М.,1969. - С. 122.

314. Улуханов С.И. Компоненты значения членимых слов. Вопросы языкознания. - 1974. - №2.

315. Улуханов И.С. Словообразовательная семантика. М.,1977.

316. Уфимцева A.A. Лексическое значение. Принципы семиологиче-ского описания лексики. М.3 1986.

317. Фесенко Т.А. К проблеме когнитивной модели перевода // Филология и культура: Материалы V Международной научной конференции. Тамбов, 2005. - С.32-35.

318. Фисенко О.С. Концепт гроза в русском языковом сознании: Автореф. дисс. .канд. филол. наук. — Воронеж, 2005.

319. Флоренский П.А. Термин // Татаринов В.А. История отечественного терминоведения. Классики терминоведения: Очерки и хрестоматия.-М., 1994.

320. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. Вып.35. -М., 1997. - С.351-380.

321. Фрумкина P.M. Семантика и категоризация. М., 1991.

322. Фрумкина P.M. Концепт, категория, прототип // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика: Сб. обзоров. М., 1992. - С. 28-43.

323. Фрумкина P.M. Есть ли у современной лингвистики своя эпистемология? // Язык и наука конца XX века. М., 1995.

324. Фрумкина P.M. Психолингвистика. М., 2001.

325. Хаютин А.Д. Термин, терминология, номенклатура. Самарканд, 1972.

326. Холодная М.А. Интегральные структуры понятийного мышления. -Томск, 1983.

327. Хохлачева В.Н. Индивидуальное словообразование в русском литературном языке XIX века // Материалы и исследования по истории русского литературного языка. T.V. -М., 1962. - С. 171.

328. Хохлачева В.Н. Словообразование существительных в русском языке (Опыт системного исследования): Дис. . д-ра. филол. наук. -М.,1976.

329. Чаплыгин С.А., Лотте Д.С. Задачи и методы работы по упорядочению технической терминологии // Известия АН СССР. Отделение техн. наук. М., 1937. - №6. - С.870-880.

330. Чейф У.Л. Значение и структура языка . М., 1975.

331. Черепанов М.В., Орлова Н.М. О формировании концептов «свет» и «тьма» // Предложение и слово: Межвузовский сб. науч. трудов. Саратов, 2002. - С. 550-557.

332. Чернейко Л.О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки. 1995. -№4. - С. 73-83.

333. Черногорова Г.П. Основные вопросы образования технических терминов при помощи греческих и латинских слов и корней в современном французском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1972.

334. Чертов Л.Ф. Знаковость: Опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. — СПб., 1993.

335. Черч А. Введение в математическую логику. М., 1960.

336. Чесноков П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления.-М.,1967.

337. Чесноков П.В. Семантическая структура предложения // Семантическая структура предложения: Сб. научных трудов. Ростов-на-Дону, 1978.-С. 3-19.

338. Шаклеин В.М. Семантическое поле концепта 'стыд' в русской языковой картине мира // Русский язык за рубежом. 2003. - №4. -С.21-38.

339. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию. М.,1968.

340. Шахбазян P.M. Вещественные существительные singularia tantum в современном русском языке: Дис. . канд. филол. наук. -М., 1961.

341. Шаховский В.И., Панченко H.H. Национально-культурная специфика концепта «обман» во фразеологическом аспекте // Фразеология в контексте культуры: Сб. научных трудов. М., 1999. - С.285-288.

342. Шелов С.Д. Определение терминов и понятийная структура терминологии. СПб., 1998.

343. Шкатова Л.А. Различные степени терминологизации наименований лиц // Современные проблемы русской терминологии: Сб. статей.-М., 1986.-С. 40-45.

344. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка). М.,1973.

345. Шпет Г.Г. Внутренняя форма слова. М., 1927.

346. Шпоротько Л.Г. Словообразовательно-семантическая и функциональная характеристика отглагольных суффиксальных имен существительных научно-технического подстиля современного русского языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киев, 1985.

347. Шрейдер Ю.А., Шаров A.A. Система и модели. М., 1982.

348. Шубин Э.П. О функционировании аффиксальных и маркирующих сегментов // Вопросы лексикологии и стилистики английского языка: Сб. статей. Пятигорск, 1974. - С.98.

349. Щерба JI.B. Опыт общей теории лексикографии // Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. - С. 285-297.

350. Язык и структуры представления знаний: Сб. научно-аналитических обзоров / Под ред. Березина Ф.М., Кубряковой Е.С. -М., 1992.

351. Языковая номинация (Виды наименований) / Отв. ред. Серебренников Б.А., Уфимцева A.A. Академия наук СССР. Ин-т языкознания.-М., 1977.

352. Языковая номинация (Общие вопросы) / Отв. ред. Серебренников Б.А., Уфимцева A.A. Академия наук СССР. Ин-т языкознания. -М., 1977.

353. Яковлева Е.С. О некоторых моделях пространства в русской языковой картине мира // Вопросы языкознания. 1993. - №4. - С. 4862.

354. Яковлева Е.С. Фрагмент русской языковой картины времени // Вопросы языкознания. 1994. - №5. - С. 73-89.

355. Яковлева Е.С. ЧАС в русской языковой картине времени // Вопросы языкознания. 1995. - №6. - С. 54-76.

356. Янко-Триницкая H.A. Закономерность связей словообразовательного и лексического значений в производных словах // Развитие современного русского языка: Сб. статей / Под ред. С.И. Ожегова, М.В. Панова. М., 1963.

357. Янценецкая М.Н. Семантические вопросы теории словообразования. Томск, 1979.

358. Янценецкая М.Н. О терминах «словообразовательное значение» и «значение словообразовательного типа» // Актуальные вопросы русского словообразования: Сб. научных трудов. Тюмень, 1984. - С.8-21.

359. Янценецкая М.Н. Словообразовательное значение и его виды. Основные понятия. Вып.1. - Томск, 1987.

360. Янценецкая М.Н. Словообразовательное значение и его виды. Семантика производных существительных. — Вып.2. Томск, 1987.

361. Anderson J.M. Linguistic representation. Structural analogy and stratification. Brl.: Mounton de Gruyter, 1992.

362. Anisfeld M. Language and development from birth to three. Hillsdale: Lawrence Erlbaum, 1984.

363. Berlin В., Kay P. Basic color terms: their universality and evolution. -Berkley, Los Angeles: Univ. of Calif. Press, 1969.

364. BmndalV. L'autonomie de la syntax. JP, XXX, 1933. - P. 233-235.

365. Dokulil M. Tvoreni slov v се;Шпё, 1. Teorie odvozovani slov. Praha, 1962.

366. Kravchenko A.V. Cognitive linguistics as methodological paradigm // Cognitive Linguistics today. Ed. by B. Lewandowska-Tomaszczyk and K. Turewicz. N.p., 2002.

367. Lakoff G. Women, Fire, and Dangerous Things: What categories reveal about the mind. Chicago-London: The University of Chicago Press, 1990.

368. Man O. Postaveni slovesa v systemi terminologie // Acta Universitatis Carolinae. Philologica 2. - Slavica Pragensia, 1964.-S.38.

369. Miller G.A., Johnson-Laird G.A. Language and Perceprtion. Cambridge (Mass.), 1976.

370. Rosch E.H. Universals and cultural specific in human categorization // Cross-cultural perspectives on learning. Richard Brislin, Stepen Bo-chner and Water Lonner, eds. New York: Wiley, 1975. - P. 177-206.

371. Sperber D., Wilson D. Relevance: communication and cognition. — Oxford, 1986.

372. Wierzbicka A. Lexicography and conceptual analysis. Ann Arbor: Karoma, 1985.

373. Wierzbicka A. Semantics: primes and universals. Oxford - New York: Oxford University Press, 1996.

374. Kosinov N.V., Garbaruk V.I. Vacuum origin of Electron and Positron. Physical Vacuum and Nature, N4/2000.

375. ИСТОЧНИКИ ВЫБОРКИ И СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

376. Абрамченко В.В., Шабалов Н.П. Клиническая перинаталогия. — Петрозаводск, 2004.

377. Анохин П.К. Узловые вопросы теории функциональных систем. — М., 1980.

378. Антибиотики, сульфаниламиды и нитрофураны в ветеринарии: Справочник / Под ред. В.Ф. Ковалева. -М., 1988.

379. Артамонов В.И. Редкие и исчезающие растения. М., 1989.

380. Артеменко А.И. Органическая химия: Учеб. для строит, спец. вузов. 4-е изд. перераб. и доп. - М., 2000.

381. Белоусов Ю.Б., Моисеев B.C., Лепахин В.К. Клиническая фармакология и фармакотерапия. М., 1997.

382. Борисович А.И., Ковешников В.Г., Роменский О.Ю. Словарь терминов и понятий по анатомии человека. М., 1990.

383. Бусев А.И., Ефимов И.П. Определения. Понятия. Термины в химии: пособие для учащихся. -М., 1981.

384. Бутлеров A.M. Сочинения.-Т. 1-3.-М., 1953-1958.

385. Бутлеров A.M. Лекции органической химии. М., 1990.

386. Вахромеева М.Г. Павлов В.Н. Растения Красной книги СССР. -М., 1990.

387. Вернадский В.И. Биосфера. М., 1975.

388. Вернадский В.И. Биосфера и ноосфера. М., 2002.

389. Вернадский В.И. Живое вещество. -М., 1978.

390. Вернадский В.И. Несколько слов о ноосфере. М., 1994.

391. Вернадский В.И. Опыт описательной минералогии // Избр. соч. — Т.2-3.-М., 1955-1959.

392. Волькенштейн М.В. Генетическое кодирование структуры белка // Генетика. 1966. - №4. - С.55-62.

393. Воронков H.A. Экология общая, социальная, прикладная: Учебник для студентов высших учебных заведений. Пособие для учителей. -М., 2000.

394. Габриелян О.С., Маскаев Ф.Н., Пономарев С.Ю., Теренин В.И. Химия. 10 класс: Учеб. для общеобразоват. учреждений. 3-е изд. -М., 2002.

395. Горшков В.И., Кузнецов И.А. Основы физической химии. М., 1993.

396. Григорьев Д.П., Шафрановский И.И. Выдающиеся русские минералоги.-М.-Л., 1949.

397. Григорьев Д.П. Онтогения минералов. Львов, 1961.

398. Гроллман А. Клиническая эндокринология и ее физиологические основы.-М., 1999.

399. Дягилев Ф.М. Концепции современного естествознания. — М., 1998.

400. Еленевский А.Г., Соловьева М.П., Тихонов В.Н. Ботаника: Систематика высших, или наземных, растений: Учеб. пособие для высших пед. учеб. заведений. -М., 2001.

401. Ерохин Ю.М. Химия: Учеб. для средних спец. учеб. заведений. -М., 2000.

402. Здорик Т.Б., Матиас В.В., Тимофеев И.Н., Фельдман Л.Г. Минералы и горные породы. М., 1990.

403. Иванов A.JT. Редкие исчезающие растения Ставрополья. Ставрополь, 2002.

404. Иржак Л.И. Гемоглобины и их свойства. М., 1995.

405. Кассирский Г.А., Алексеев Г.А. Клиническая гематология. М., 1990.

406. Кефели В.И. Природные ингибиторы роста и фитогормоны. М., 1974.

407. Киршенблат Я. Д. Общая эндокринология и ее физиологические основы. -М., 1991.

408. Климов П.К. Пептиды и пищеварительная система. Л., 1983.

409. Корольков Д.В. Пособие по неорганической химии: Пособие для учителей. М., 1982.

410. Косинов Н.В., Гарбарук В.И. Вакуумное происхождение электрона. Физический вакуум и природа. - №1. — 1999.

411. Косинов Н.В., Грабарук В.И. Материя и вещество. М., 2004.

412. Кузнецов А.Ф. Справочник по ветеринарной медицине: Учебник для вузов. СПб., 2004.

413. Лидин P.A. Справочник по общей и неорганической химии. М., 1997.

414. Ломоносов М.В. О слоях земных и другие работы по геологии. -М.-Л., 1949.

415. Мак-Мюрей В. Обмен веществ у человека / Пер. с англ. М., 1980.

416. Маршалл В. Дж. Клиническая биохимия / Пер. с англ. М. - СПб., 2000.

417. Машковский М.Д. Лекарственные средства. 12 изд-е перераб. и доп. - В 2-х частях. - М., 1993.

418. Менделеев Д.И. Избранные сочинения. Т.1-25. - М.-Л., 19341954.

419. Миллер Т. Жизнь в окружающей среде. Т. 1-3. - М., 1993.

420. Митчелл P.C. Названия минералов. Что они означают? М., 1982.

421. Моисеев H.H. Человек и ноосфера. М., 1990.

422. Небел Б. Наука об окружающей среде. Т. 1-2. - М., 1993.

423. Оганесян Э.Т. Важнейшие понятия и термины в химии: Справ, пособие.-М., 1993.

424. Опарин А.И. Жизнь, ее природа, происхождение и развитие. М., 1960.

425. Опарин А.И. Материя. Жизнь. Интеллект. М., 1977.

426. Основы аналитической химии: Учеб. для вузов / Под ред. Ю.А. Зо-лотова. М., 2000.

427. Петров В.В. Растительный мир нашей Родины. М., 1991.

428. Пилипенко А.Т., Пятницкий И.В. Аналитическая химия. Т. 1-2. -М., 1990.

429. Пилипенко А.Т., Пилипенко JI.A., Зубенко А.И. Органические реагенты в неорганическом анализе. Киев, 1994.

430. Поваренных A.C. Кристаллохимическая классификация минеральных видов. Киев, 1966.

431. Реввель П., Реввель Ч. Среда нашего обитания. — М., 1995.

432. Реймерс Н.Ф. Основные биологические понятия и термины. М., 1988.

433. Реймерс Н.Ф. Популярный биологический словарь. М., 1991.

434. Реймерс Н.Ф. Природопользование: Словарь-справочник. М., 1990.

435. Романов А.Е. Биологические ветеринарные препараты в России: вакцины, сыворотки, диагностикумы: Справочник. Казань, 2005.

436. Семчиков Ю.Д., Жильцов С.Ф., Катаева В.Н. Введение в химию полимеров: Учеб. пособие для педвузов. М., 1988.

437. Справочник Видаль. Лекарственные препараты в России. М., 2005.

438. Судаков К.В. Кванты жизнедеятельности. М., 1993.

439. Суриков М., Голенда И. Гормоны и регуляция обмена веществ. -Минск, 1980.

440. Физиология человека: Учебник для студентов медицинских вузов / Под ред. В.М. Покровского. М., 1998.

441. Щукин Е.Д., Перцов A.B., Амелина Е.А. Коллоидная химия. М., 1982.

442. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка. М., 2004.

443. Большая Советская Энциклопедия. Т. 1- 30. - М., 1969-1978.

444. Большой словарь иностранных слов / Сост. А.Ю. Москвин. М.,2003.

445. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. А.П. Горкин. М.,2004.

446. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1-4.-М., 1981.

447. Ефремова Т.Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. 2-е изд., испр. - М., 2005.

448. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

449. Кузнецова А.И., Ефремова Т.Ф. Словарь морфем русского языка. — М., 1986.

450. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой.-М., 1990.

451. Логический словарь. М., 1971.

452. Новейший философский словарь. М., 2001.

453. Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х годов / Под ред. Н.З. Котеловой. АН СССР. Ин-т русского языка. - М., 1984.

454. Новый иллюстрированный энциклопедический словарь / Под ред. В.И. Бородулина, А.П. Горкина. -М., 2003.

455. Политехнический словарь / Гл. ред. А.Ю. Ишлинский. М., 1998.

456. Словарь лингвистических терминов / Под ред. О.С. Ахмановой. -М., 1966.

457. Словарь русского языка / Гл. ред. А.П. Евгеньева. 2-е изд., испр. и доп. - АН ССР. Ин-т русского языка. - Т. 1-4. - М., 1981-1984.

458. Словарь современного русского литературного языка / АН СССР. Ин-т русского языка. Т. 1-17. -М.-Л., 1948-1965.

459. Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. A.M. Прохоров. -М., 1987.

460. Словообразовательный словарь русского языка / Под ред. А.Н. Тихонова.-Т. 1-2.-М., 1985.

461. Толковый словарь русского языка / Под ред. С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой. 4-е изд. - М., 2003.

462. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. Репринтное переиздание. - М., 1995.

463. Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения / Под ред. Г.Н. Скляревской. РАН, Ин-т лингв, исследований.-СПб, 1998.

464. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. СПб., 1996.-Т. 1-4.

465. Философский словарь. М., 1963.

466. Философский словарь / Под ред. М.М. Розенталя. М., 1972.

467. Философский энциклопедический словарь / Гл. ред.: Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Коваль, В.Г. Панов. М., 1983.

468. Химический энциклопедический словарь. М., 1992.

469. Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь. -М., 1971.

470. Экологический энциклопедический словарь. М., 1991.