автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Когнитивные основания функционирования звукообозначений

Полный текст автореферата диссертации по теме "Когнитивные основания функционирования звукообозначений"

НА ПРАВАХ РУКОПИСИ

ЗНАМЕНСКАЯ ОЛЬГА ЕВГЕНЬЕВНА

КОГНИТИВНЫЕ ОСНОВАНИЯ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ЗВУКООБОЗНАЧЕНИЙ

(на материале англоязычного художественного текста)

Специальность 10.02.19

— теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

0034722 ги

МОСКВА 2009

003472270

Работа выполнена на кафедре переводоведения переводческого факультета Института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского государственного областного университета

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор Лев Львович Нелюбин

доктор филологических наук, профессор Инна Георгиевна Кошевая кандидат филологических наук, доцент Наталья Прокопьевна Миничева

Ведущая организация:

Военный университет МО РФ

Защита состоится «22» мая 2009 г. в 11.30 на заседании диссертационного совета Д212.155.04 при Московском государственном областном университете по адресу: 105082, г. Москва, Переведеновский

переулок, д.5/7

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105082, г. Москва,

ул. Радио, д. 10а

Автореферат разослан « 1Г » Сил1_оЛЗ, 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

Реферируемая диссертация посвящена изучению когнитивных оснований функционирования слов, обозначающих звук в англоязычном художественном тексте при реализации звукообозначениями прагматических установок автора художественного произведения.

Функционирование лексических единиц и их классов привлекает внимание исследователей на протяжении нескольких десятилетий. За это время в теории функциональной стилистики выделилось два основных направления: первое связано с исследованиями стилистически окрашенных языковых единиц; второе — стилистически нейтральных. В то же время в современной теории с развитием когнитивных идей о языке возникает необходимость пересмотра некоторых положений, образующих основания лингвистических интерпретаций. Речь идет о смещении фокуса исследовательского внимания — от элементарного (поэлементного) взгляда на феномены языка к синтетическому, контекстуальному, целостному взгляду. Когнитивная лингвистика исходит из постулата о том, что в семантику лексической единицы входит все знание об обозначаемом этой единицей объекте. В свете данного положения, многие традиционные аспекты рассмотрения стилистической функции лексических единиц в тексте требуют пересмотра и переосмысления. Таким образом, актуальность диссертации состоит в попытке заполнить одну из существующих лакун в изучении звукообозначений в свете когнитивных представлений о языке и рассмотрения лингвокреативных процессов, лежащих в основании порождения и понимания речи. С таких позиций лексика звукообозначений еще не освещалась.

Звукообозначения как часть словарного состава языка неоднократно подвергались исследованию в самых разных аспектах, однако стилистические функции звукообозначений в когнитивном аспекте остаются наименее изученной к настоящему времени областью, поскольку основное внимание исследователей в основном привлекала

сопряженная область - фоносемантшса как раздел науки о языке, изучающий звукоизобразительную систему языка.

В качестве объекта исследования в диссертации были избраны звукообозначения современного английского языка, а также контексты их употребления в текстах стиля художественной литературы. Из всех возможных звукообозначений были выбраны обозначения неречевых звуков.

Основной целью исследования является изучение когнитивных оснований реализации звукообозначений в художественном тексте, а также рассмотрение закономерностей их семантического развертывания в контексте и функций, которые они выполняют при реализации авторского замысла.

Основная цель работы обусловила постановку и решение следующих конкретных задач:

1. рассмотрение различных подходов к изучению роли звукообозначений в языке и тексте;

2. обоснование возможности применения фреймовых семантик при изучении функций звукообозначений; выделение фреймовых моделей реализации звукообозначений в англоязычном художественном тексте;

3. описание стилистической значимости выделенных моделей и определение функций, которые звукообозначения при этом выполняют;

4. рассмотрение возможности применения выделенных фреймовых моделей реализации звукообозначений к анализу разных функциональных стилей языка.

Материалом для исследования послужили как данные словарей (около 950 единиц лексики), так и тексты романов и рассказов современных английских и американских писателей XX века (около 2000 контекстов, из которых 110 контекстов представлены в работе в качестве

иллюстративного материала). Для проверки устойчивости выявляемых тенденций в отдельных случаях привлекались английские и американские поэтические тексты, тексты современных песен, материалы современной английской и американской прессы и публицистки.

В качестве «звукообозначений» в нашем исследовании понимались слова, обозначающие разного рода звуки, в основном шумы, например, такие глаголы и существительные, как rattle, crack, crackle, din, tumult, blast, band, rumble, thunder, jingle, jangle, tinkle, chime, clink, clang, whistle, whir, drone, creak, scrape, rasp и др. Корпус исследуемых обозначений звука составлялся по реализации их в тексте. В рассмотрение вовлекались также отдельные речевые звуки, в семантике которых преобладает указание не на информационную сторону сообщения, а на характер звука, например, yell, cry, shout, wail, moan, roar, scream, shriek, screech и др.

В соответствии с итогами проведенного исследования на защиту выносятся следующие положения:

1. Фоносемантический подход к описанию звукообозначений является недостаточным основанием для интерпретации особенностей реализации подобных лексем; в актуальном тексте. Наиболее продуктивной методикой выделения и описания функционирования звукообозначений в тексте является фреймовый анализ.

2. Семантику звукообозначения можно представить в виде фрейма, который включает в себя информацию о качестве звука, о его источнике, о ситуациях, которые этот звук сопровождает, а также о том эффекте, который звук производит.

3. Фрейм семантики звукообозначения представляет собой динамическую структуру, которая может по-разному фокусироваться в контексте. Для преодоления семантической диффузности в тексте наиболее продуктивными являются два фокуса — выведение на первый

план указания на источник звука и указания на производимый звуком эффект.

4. Для преодоления или минимизации семантической диффузности автор текста может также прибегать к совмещению в одном контексте фреймов нескольких звукообозначений и к использованию стилистических приемов, наиболее частотным из которых является стилистический прием сравнения.

5. Звукообозначения выполняют в тексте художественной прозы звукоизобразительную и звукоподражательную функции. Звукоподражательная функция мало характерна для современной художественной прозы, намного чаще она реализуется в фольклорных текстах и текстах современных песен. Звукоизобразительную функцию в прозаическом тексте поддерживают: функция придания реалистичности описанию происходящих событий, функция создания атмосферы и настроения и функция создания эмотивного отношения к изображаемым событиям.

6. Важную роль в реализации указанных функций играет оппозиция «звук - отсутствие звука».

Научная новизна работы заключается в использовании когнитивного подхода для анализа и описания лексико-семантической группы звукообозначений. Соответствующие единицы лексики получают в диссертации освещение в терминах фреймов и реализации авторского замысла, в отличие от фоносемантического подхода, где звукосимволизм рассматривается как онтологическое основание процесса номинации. Новым является выделение фреймовых моделей преодоления диффузности семантики звукообозначений в контексте и обоснование парадокса нейтральности/экспрессивности звукообозначений в текстовой реализации. Впервые установлена взаимосвязь между фреймовой моделью реализации звукообозначения в тексте и выполняемой им стилистической функцией.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что семантика звукообозначений представлена в нем как динамическая структура, позволяющая актуализировать в тексте разные стороны внеязыкового знания, стоящего за лексической единицей, обозначающей звук при формировании смысловых отрезков текста.

Практическая ценность диссертации заключается в возможности использования разработанной в ней методики исследования при проведении дальнейшего системного анализа семантики и функционирования звукообозначений в разных языках. Данные о реализации и развертывании семантики звукообозначений в тексте могут быть использованы в преподавании ряда как основных, так и специальных курсов по теории языка, фоносемантике, лингвистической типологии, лингвостилистике и при составлении учебно-методических пособий.

Вместе с тем результаты исследования могут найти применение в практике обучения иноязычному общению в одноязычной ситуации — лингво - к двуязычной ситуации - технике и методике

перевода, ибо лингвист-преподаватель и лингвист-переводчик должны знать звукосимволическую лексику и в совершенстве владеть речеязыковой реализацией звукообозначений и звукоподражаний в различных ситуациях общения и сферах межкультурной коммуникации.

Достоверность полученных результатов и выводов обусловлена достаточно представительным объемом исследованного языкового материала; использованием комплексной методики, сочетающей приемы традиционного и когнитивного анализа семантики языковых единиц в языке и тексте; верификацией выявленных закономерностей на материале поэзии и фольклорных текстов.

Апробация работы. По теме диссертации опубликованы 4 научные статьи, общим объемом 2,5 п.л.

Цели и задачи исследования определили структуру работы, включающую введение, три главы, заключение, список использованной литературы и приложения.

Во введении определяются задачи и дели работы; раскрывается актуальность выбора темы, обосновывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость проведенного исследования.

В первой главе анализируется фоносемантический подход к изучению и описанию звукообозначений, приводится ряд критических замечаний основных положений фоносемантики, признается недостаточность такого подхода для описания роли звукообозначений в англоязычном тексте.

Во второй главе устанавливается связь между структурным и когнитивным подходами к анализу и описанию звукообозначений; аргументируются когнитивные основания выделения и интерпретации лексико-семантической группы звукообозначений в языке; обосновывается необходимость фреймового подхода к описанию функционирования звукообозначений в тексте.

В третьей главе описываются фреймовые модели реализации звукообозначений в тексте; рассматриваются выполняемые этими единицами стилистические функции; анализируется текстовая оппозиция «звук - отсутствие звука» и определяется ее стилистическая значимость.

В заключении суммируются основные выводы и полученные в ходе исследования результаты.

Библиография содержит список использованной научной литературы по проблемам исследования.

В приложении приводятся контексты реализации английских звукообозначений в англоязычной художественной литературе, дополняющие иллюстративный материал, представленный в тексте диссертации.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Явление звукоизобразительности (включающей звукоподражание и звукосимволизм) с давних пор привлекает внимание ученых, хотя долгое время это явление исследовалось лишь в связи с другими проблемами языкознания, являясь второстепенным по отношению к ним. Но, как утверждает С.В. Воронин, «вопреки распространенному мнению сторонников принципиальной производности, немотивированности языкового знака, проблема звукоизобразительности не мелка и не тривиальна -— она тесным образом связана с самыми фундаментальными науками о языке (происхождение языка и его сущность, природа языкового знака, характер мотивированности, онтогенез речи, экспрессивность и другие)» (Воронин, 1990). От определения статуса звукоизобразительности в языке зависит принципиальное решение многих кардинальных проблем языкознания, например, вопросов о произвольности или непроизвольности языкового знака, о происхождении и роли языка и многих других.

Возникновение фоносемантики как отрасли языковедческой науки есть явление закономерное, так как постулат принципиальной произвольности языкового знака фактически отрывает значение от самого знака: знак, не обладая никакими общими качествами с денотатом, не получает никакой мотивировки для соединения с именно таким означаемым. Фоносемантика берется по-своему объяснить этот процесс, выдвигая звучание в качестве единого общего свойства знака и вещи, которое обеспечивает их искомую связь. В работе указывается, что проблема отношений между звуком и смыслом всегда была и остается одной из спорных проблем философии языка (см. исследования А.П. Журавлева; С.В. Воронина; X. Марчанда; Ст. Ульманна; И.В. Арнольд и др.). На основании анализа лингвистической литературы представляется возможным сделать вывод о том, что в концепции

звукоизобразителыюсти язык рассматривается с точки зрения только номинативной — именовательной — функции: звукам соответствуют признаки объектов. Поскольку невозможно признать однозначно мотивированной связь между звуком и «беззвучным объектом» (тем более абстрактным), то постулирование звукоизобразительности, или связи между звуком и значением, ведет к рассмотрению слов, где звук наиболее непосредственно и ощутимо проявлен — к словам, обладающим фонетической мотивированностью (то есть к словам либо звукосимволическим, либо звукоподражательным). Они становятся главным иллюстративным материалом концепции фоносемантики, но, следует признать, не составляют основу лексики языка и самого языка.

Однако фоносемантические трактовки звукообозначений не исчерпывают все аспекты той роли, которую эта группа лексики играет в языке и тексте. В настоящей работе феномен звукоизобразительности рассматривается в контексте стиля, а не в качестве онтологической причины номинации в языке.

В соответствии со сложившимися к настоящему времени в отечественной лингвистике представлениями о функциональных стилях как разновидностях литературного языка, вызванных к жизни функциями языкового общения, которые обусловливают выбор и своеобразие организации языковых средств (см. работы И.Р. Гальперина, В.Л. Наера, И.В. Арнольд и др.), возникает вопрос о том, каковы основания выбора звукообозначений в тексте и какие стилистические функции они при этом выполняют. Такая постановка исследовательской задачи обусловлена тем, что звукообозначения — слова, являющиеся обозначениями разного рода естественных или механических звуков, представляют собой нейтральные единицы, которые используются для стилистически маркированных (экспрессивных) контекстов, где они обозначают эмоционально выделенные явления окружающего мира. Этот парадокс не может быть разрешен с точки зрения поэлементного

подхода к фактам языка (которые сами по себе, как видно, не дают точной картины). .Его разрешение лежит в сфере когнитивных особенностей авторского употребления единиц лексики, которые избираются на определенных основаниях при реализации в текстах разных функциональных стилей.

Таким образом, стилистический аспект изучения звукообозначений связан с их экспрессивностью, то есть с личным когнитивным содержанием, сообщаемым в тексте автором. Понятие «экспрессивности» толкуется исследователями по-разному (см. И.В. Арнольд; В. Charleston; St. Ullmann; В.В. Виноградов; Е.М. Галкина-Федорук; О.С. Ахманова; Н.М. Разинкина; О.Н. Селиверстова). При широком понимании экспрессивности в это понятие входят практически все «не-нейтральные» средства языка и речи — все то, что делает речь актуальной, яркой, образной, эмоциональной (О.С. Ахманова). В некоторых работах экспрессивность отождествляется с эмоциональностью (В.В.Виноградов; Дж.Лайонз). Другие исследователи считают, что хотя эти категории взаимосвязаны, но понятие «экспрессивность» шире понятия «эмоциональность», и что эмоциональные средства языка всегда экспрессивны, но экспрессивные средства языка могут и не быть эмоциональными.

Констатируя, с одной стороны, систему предметных единиц, предназначенную для использования в сообществе говорящих, с другой стороны, -— живое употребление языка, исследователь встает перед фактом двух подходов к языковым феноменам — системному (предметному) и когнитивному (функциональному): в первом случае язык рассматривается как замкнутый самоорганизованный механизм, во втором — не мыслится вне осознанного коммуникативного процесса, в центре которого оказывается говорящий (пишущий). Оппозиция структурного и когнитивного понимания вербального материала характеризует современный этап эволюции лингвистического знания.

Определение функции языка' как средства общения во всех разнообразных его проявлениях (в письменной и устной речи) относится к фундаментальным проблемам языкознания. Как бы ни были разнообразны сферы проявления языка, язык остается единым по своей природе, имеющим одну цель — установление взаимопонимания в процессе коммуникации. Признание языка как средства общения дает основание утверждать, что главной является коммуникативная функция языка, представляющая собой сложное интегрированное явление.

Звукообозначения английского языка могут быть представлены в терминах лексико-семантических групп или лексико-семантических полей. Существует несколько классификаций современных звукообозначений, в основу которых положены как различные характеристики передаваемых этими словами звуков, так и источники звучания (см. работы Г.Н. Бабич, Л.К. Выздоги, Е.А. Нильсен, выполненные на материале английского языка). Несмотря на сходство приемов семантического анализа, когда классификация основывается на акустических свойствах звука или на характере источника звука, выделяемые в результате группы, формирующие лексико-семантическое поле «неречевого звука», значительно различаются в исследованиях разных авторов. Это объясняется не только полисемией звукообозначений, но и их высокой семантической вариативностью в контексте.

Наиболее последовательный и теоретически обоснованный метод когнитивного описания лексики дает теория фреймов. В работе принимается точка зрения, согласно которой семантика каждого звукообозначения определяется как фрейм, то есть как информационная структура, которая отражает весь комплекс знаний, стоящих за некоторой лексической единицей, обозначающей некоторый звук. Фрейм звукообозначения включает в себя информацию о качестве звука, о его источнике, о ситуациях, которые этот звук сопровождает, а

также о том эффекте, который звук производит. Структуру фрейма можно представить следующим образом:

Структура фрейма звукообозначення

Необходимость обращения к фреймовому представлению обусловлена особенностями семантики звукообозначений, которые, подобно именам цвета, характеризуются свойством семантической размытости или диффузности. Это свойство проявляется в том, что человек^' бывает очень трудно назвать тот или иной звук, с которым он встречается в объективной действительности. Один и тот же реальный звук может быть назван одним человеком rattle, другим — bang. Аналогично, трудно объяснить основания выбора конкретного обозначения в синонимичных парах scream vs shriek, crackle vs snap; noise vs din; blast vs bang и многих других.

Автор художественного прозаического произведения формирует картину происходящего в своем воображении; он слышит звуки «внутренним слухом» и его основная задача. - описать плод своего воображения словами так, чтобы читатель мог получить то же впечатление, которое писатель создал в своем сознании. Вследствие диффузного характера звука эта задача кажется практически

невыполнимой, однако, настоящий художник слова справляется с этой, казалось бы, неразрешимой проблемой достаточно легко. Читатель буквально становится свидетелем происходящих событий, чувствует то, что чувствуют герои художественного произведения, видит то, что видят они, и «слышит» производимые звуки, сопровождающие действия. Подобный кажущийся парадокс можно эффективно разрешить посредством использования фреймового подхода, позволяющего вовлечь в исследование фоновые знания получателя информации. В познавательной деятельности активность субъекта, направленная на некоторый объект, возвращается к субъекту в виде знания об этом объекте. На этом основывается писатель, который участвует в деятельности в сфере литературного творчества, являющегося одной из разновидностей познавательной деятельности.

Как показало проведенное • исследование, в англоязычном художественном тексте можно выделить три основные фреймовые модели реализации звукообозначений, обеспечивающие «снятие» или преодоление семантической диффузности. Каждая из выделенных моделей определяется разной фокусировкой фрейма, то есть выведением на первый план того или иного участка фреймовой структуры.

Первая модель формируется указанием на источник звука, поскольку фиксация источника звука способствует созданию конкретизированного слухового образа, например:

(Г) Не heard the Cherokee's door open. He even heard her grunt as she got out. He heard the. rattle of paper bags as she gathered up her parcels.

(2) «Come on», he whispered, and began to chivvy the tongue gently back and forth. He could hear the goddam bobby pin rattling inside there, "come on... come on... come on..."

(3) He heard her crunching, cautious footsteps as she made her way up the path. The rattle of bags.... And now the rattle of her house keys as she took them from her purse. (S.King, Misery)

Как видно из приведенных выше примеров, качество звуков во всех случаях разное, тем не менее, благодаря указанию на источник звука возникает легко воспринимаемая зрительная картина, что можно представить на схеме следующим образом:

Такая модель реализации звукообозначения характерна для всех шумов.

Второй моделью, то есть вторым способом уменьшения диффузности семантики звукообозначения является указание на производимый звуком эмоциональный эффект, например:

(4) «I finally got your new book two days ago», — she told him. Ice tinkled in the glass. It was a maddening sound. «Misery's Child. I love it... It's as good as all the rest. Better! The best!» (S. King, Misery)

Третья модель преодоления семантической диффузности реализуется соединением нескольких звукообозначений в одном контексте. Смысл данного механизма заключается в том, что звуковой фон, окружающий человека, в конкретной ситуации разбивается на

отдельные эпизоды, и каждому эпизоду даётся более точная характеристика, например:

(5) When for a moment I raised my head to take breath and throw the hair and water from my eyes, the steam was rising in a whirling white fog that at first hid the Martians altogether. The noise was deafening. Then I saw them dimly, colossal figures of gray, magnified by the mist. They had passed by me, and two were stooping over the frothing, tumultuous ruins of their comrade.

The air was full of sound, a deafening and confusing conflict of noises -the clangorous din of the Martians, the crash of falling houses, the thud of trees, fences, sheds flashing into flame, and the crackling and roaring of fire. Dense black smoke way leaping up to mingle with the steam from the river, and as the Heat-Ray went to and fro over Weybridge its impact was marked by flashes of incandescent white, that gave place at once to a smoky dance of lurid flames. The nearer houses still stood intact, awaiting their fate, shadowy, faint and pallid in the steam, with the fire behind them going to andfrom.

(H. Wells, The War of the Worlds) Страшная картина марсианского нашествия описывается в данном контексте какофонией разных звуков. Для создания реалистичного изображения, а также для формирования эмотивного отношения читателя к описываемому, автор выделяет из общего «грохота» (confusing conflict of sounds) его отдельные составляющие - din (of the Martians), crash (of the falling houses), thud (of trees, fences, sheds flashing info flame), crackling roaring (of fire). В результате формируется общая картина происходящего, очень реалистичная и страшная, исходя из звукового компонента.

В диссертации формулируется парадокс нейтральности-экспрессивности, состоящий в следующем. С одной стороны, сами звукообозначения относятся к нейтральной, а не к эмотивной лексике, однако упоминание грома заставляет насторожиться или же ожидать чего-то страшного; звуки могут успокаивать или раздражать, пугать или расслаблять. Это означает, что, изучая функцию звукообозначений в тексте, необходимо использовать всю информацию о звуке, которой мы

располагаем, а не опираться только на словарный смысл звукообозначения, как это обычно делают. С другой стороны, звук обладает экспрессивностью, и его 'экспрессивность тесно связана с эмотивностыо, поскольку звукоизобразительность (в самых разных смыслах, в том числе и реализация звукообозначений), по мнению исследователей, вызывает эмотивную реакцию.

В работе подчеркивается, что фрейм звукообозначения всегда реализуется в контексте полностью, как множество всех своих составляющих. Выделенные нами выше модели показывают, что в каждом конкретном случае на первый план выходит какой-либо один аспект фрейма, но все остальные составляющие фрейма не пропадают, они только отходят на второй план, то есть играют менее заметную роль. Фреймовый подход предполагает анализ семантики звукообозначений и их реализации в тексте на основе экстралингвистической информации. Фрейм звукообозначения не может реализовываться «по частям», он всегда реализуется как неразрывное единство, что дает автору художественного произведения большие возможности в изображении действительности. Упоминание звука вызывает в памяти читателя те ситуации, в которых этот звук обычно можно услышать, упоминание источника звука позволяет лучше представить себе характер звучания. Это свойство звукового фрейма позволяет использовать его для создания эффекта «параллельного действия» или «параллельного пространства», то есть для описания догадок персонажа о том, что происходит в пространстве, которое находится рядом с пространством персонажа,

(б) "Rinse", he muttered, and slid over to the right. This dragged his left leg askew, and the hold of a pin in his crushed knee was enough to wake him up. Less than five minutes had gone by. He could hear Annie washing dishes in the kitchen. Usually she sang as she did her chores. Today she was not singing, there was only the rattle of plates and the occasional hiss of rinsewater. Another bad sign. (S. King. Misery, 118)

Помимо модификаций фрейма звукообозначения, которые были описаны выше, характер звука можно уточнить посредством стилистических приемов. Как показало проведенное исследование, ведущим способом здесь является стилистический прием сравнения, который соединяет фрейм звукообозначения с родственным фреймом:

(7) Thirty yards back of the boat the fish broke into the sun in a shower of silver scales, and Sefelt's eyes popped arid he got so excited watching the fish he let the end of his pole go down, and the line snapped into the boat like a rubber band. (K. Kesey, One Flew over the Cuckoo's Nest, 209).

Источник звука здесь — удочка, которая, изогнувшись, щелкнула по лодке; качество звука — резкий короткий щелчок (snapped); ситуация — движение удочки, за которой Сефелт, отвлекшись, на секунду перестал следить; эмотивный эффект — возбуждение, радость, неожиданно прерванные резким щелчком. Вся эта информация соотносится с движением отпущенной натянутой резинки, что делает изображения почти физически ощутимым.

Звукообозначения, в силу особенностей своей семантики, участвуют в формировании широкого круга стилистических приемов, в частности, таких приемов, как:

метафора - His voice scraped the white, bare walls of the Seclusion Room; (K.Kesey. One Flew over the Cuckoo's Nest)

эпитет — We cut across the crackling grass, past the digger squirrel holes where I saw a dog; (K.Kesey. One Flew over the Cuckoo's Nest)

зевгма - The two old Vegetables sat sunk in their bedding, snapping their eyes and their gums; (K.Kesey. One Flew over the Cuckoo's Nest)

рифма - He stands up from his armchair, yawns and stretches and scratches his belly with the corner of his card; (K.Kesey. One Flew over the Cuckoo's Nest)

повтор - He could imagine her laughing, laughing, laughing;

(S. King. Misery)

полисиндетон - When he got it cussed and hammered and wrestled

down into place he climbed right out; (K.Kesey. One Flew over the Cuckoo's Nest) и др.

Звук сопровождает любое состояние человека и наполняет жизнью окружающую действительность. Очевидно, что ни одна художественная реальность, являющаяся предметом изображения в произведении художественной прозы, не может обойтись без упоминания звука. Указание на звук создает для читателя эффект присутствия, придает повествованию аутентичность. Эту функцию звукообозначений мы называем звукоизобразительной; она состоит в указании на звук и в воспроизведении с возможной долей реалистичности его звучания.

При снятии семантической диффузности звука реализуются дополнительные функции, которые поддерживают и развивают звукоизрбразительную функцию, — это функция придания реалистичности описанию происходящих событий, г. также функция создания атмосферы и настроения и функция создания змотивного отношения к изображаемым событиям.

При обозначении звука в художественном прозаическом тексте обычно актуализируется текстовое указание на источник звука, создаваемый звуком эффект и особенности самого звучания. Читатель, получая эту информацию, формирует ментальный образ звукового фона действия, опираясь на свой эмпирический опыт. В то же время нельзя недооценивать тот факт, что многие звукообозначения носят звукоподражательный характер, то есть они обозначают тот звук, который «подсказывает» их звуковая форма. Таким образом, реализуясь в тексте, обозначения одновременно со звукоизобразительной выполняют и звукоподражательную функцию, которая является средством стилистического выдвижения и создания стилистического эффекта. Наиболее ярким проявлением звукоподражательной функции является реализация стилистического приема ономатопеи, например,

(8) Up on Disturbed there's an everlasting high-pitched machine-room clatter, a prison mill stumping out license plates. And time is measured by the di-dock, di-dock of a Ping-pong table. (K.Kesey. One Flew over the Cuckoo's Nest, 86)

Проведенное ' исследование позволило установить, что звукоподражание мало характерно для произведений современной англоязычной прозы. Контексты типа I'm alone with ту thoughts and the rhythmic scrunch, scrunch, scrunching of my own footsteps очень немногочисленны.

Звукоизобразительная функция является доминирующей в современной англоязычной художественной прозе. Помимо прямого указания на звук, в исследованном нами материале отмечено большое количество случаев, когда акцентируется некоторое действие или некоторое событие, которое, как известно из общего знания о мире, сопровождается звуками, в результате чего читатель как бы «слышит звук», хотя никаких дополнительных указаний на характер звука в контексте не содержится, например,

(9) The rain continued. It was a hard rain, a perpetual rain, a seething and steaming rain; it was a drizzle, a downpour, a fountain, a shipping at the eyes, an undertow at the ankles; it was a rain to drown all rains and the memory of rain, it came by the pound and the ton, it hacked at the jungle and cut the trees like scissors and shaved the grass and tunneled the soil and molted the bushes. It shrank men's hands into the hands of wrinkled apes; it rained a solid glassy rain, and it never stopped. (Ray Bradbury, The Illustrated Man, The Long Rain, 53)

Подобные случаи мы относили к имплицитному

звукоподражанию, то есть посредством вербальных средств - к

созданию звукового впечатления, которое не воспроизводит звук, а

указывает на него или инициирует его.

Эти случаи, по нашему мнению, нужно отличать от описанного

выше эксплицитного звукоподражания, характерного для тех

звукообозначений, которые ближе всего подходят к прямому «воспроизведению» звука.

В текстах художественной прозы наиболее распространена полифункциональная реализация, когда одновременно актуализируются разные участки фрейма звукообозначений и разные функции — . звукоизобразительная, эксплицитная звукоподражательная и имплицитная звукоподражательная.

Фреймовый подход к анализу семантики звукообозначений и их функционированию в тексте дает возможность объяснить одну особенность звукообозначений, которую трудно объяснить иным образом. Звукообозначения, как неоднократно отмечалось в научной литературе, часто используются для создания атмосферы и настроения. При этом один и тот же звук может использоваться как для создания положительного оценочного отношения к изображаемым событиям и персонажам, так и для создания отрицательного оценочного отношения. Как показало проведенное нами исследование текстового материала, звукообозначения могут реализовываться для описания а) эмотивно-нейтральных ситуаций; б) эмотивно-положительных ситуаций; в) эмотивно-отрицательных ситуаций.

Для создания эмотивно-нейтралыюй картины описываемой ситуации чаще всего используются ■ звукообозначения, изображающие привычные, обычные, повседневные звуки — звук воды, льющейся из крана, шум машин в большом городе и т.д.

Многие привычные повседневные звуки, а также звуки природы используются для создания атмосферы покоя, умиротворения или для передачи радостного настроя, — то есть всех тех эмоциональных состояний, которые можно отнести к положительной части спектра.

Роль ситуации, обычно сопровождаемой звуком, состоит в том, чтобы указывать на соответствие/несоответствие привычным ожиданиям. Если ситуация соответствует ожиданиям, то звук может

создавать нейтральную или положительно-оценочную атмосферу повествования. Если же ситуация не соответствует ожиданиям, то это настораживает читателя и часто формирует отрицательную оценочность.

Еще одну важную функцию репрезентации звука в англоязычном прозаическом тексте выполняет оппозиция «звук — отсутствие звука». Полная тишина пугает и настораживает, и для того, чтобы чувствовать себя спокойно, человеку необходим какой-то звук, чтобы не создавалась атмосфера напряженности. Анализ контекстуальных реализаций слов, обозначающих звук, и слов, обозначающих отсутствие звука (оппозиция silence — noise), где они использованы без каких-либо явных метафорических оттенков значения, показал, что такое использование слов характеризуется определенной стилистической ценностью.

Наиболее низкая степень стилистической значимости слов наблюдается в тех случаях, когда словарная единица используется для усиления семантических характеристик других слов, которые стилистически более важны, или когда слово характеризуется незначительным количеством контекстуальных связей. Этот тип актуализации можно назвать «поддерживающим» с позиции его стилистической значимости.

Проведенное исследование позволяет сделать общий вывод о том, что в то время как фоносемантический подход является воплощением детерминизма, граничащего с признанием природной необходимости и даже магии слова (единства звука и сущности), то когнитивные установки, напротив, обнаруживают свободу говорящего в осуществлении языкового действия и тем самым выдвигают на передний план актуальное осмысленное пользование языком, которое и придает значение каждому вербальному элементу. В этой связи конкретная реализация звукообозначений в авторских текстах позволяет обратиться к подлинной реальности языкового процесса, в котором проявляется стиль, то есть манера создания коммуникативного эффекта, нужного автору.

Проведенное исследование позволяет наметить пути дальнейшего изучения речеязыковых звукообозначений. Представляется интересным провести сопоставление особенностей реализации слов, обозначающих неречевые звуки в текстах разных функциональных стилей. Также продуктивным может быть применение предложенного нами подхода к анализу звукообозначений в диахроническом аспекте, а также при изучении материала разных языков.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях по теме исследования:

1. Знаменская O.E. Когнитивный подход к изучению функционирования английских звукообозначений: модели делимитации семантической диффузности // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика». — № 1. - М.: Изд-во МГОУ, 2006. - С. 59-65.

2. Знаменская O.E. Реализация звукообозначений в англоязычном тексте художественной прозы. Функция отсутствия звука // Объединенный научный журнал. Серия «Лингвистика». - № 4. - М.: Изд-во Агентство научной печати (АНП), 2009. - С. 17-20.

3. Знаменская O.E. Звукообозначения как объект системного и когнитивного анализа. Парадокс «нейтральности-экспрессивности» звукообозначений // Объединенный научный журнал. Серия «Лингвистика». - № 4. - М.: Изд-во Агентство научной печати (АНП), 2009.-С. 20-22.

4: Знаменская O.E. Звукообозначения в поэтическом тексте: функция имитации реального звучания (на материале английского языка) // Объединенный научный журнал. Серия «Лингвистика». - № 4. - М.: Изд-во Агентство научной печати (АНП), 2009. - С. 23-26.

Подписано в печать ib.0Y.0S • Формат 60 х 90 1/16

Оо\си Тираж 100 эю.

ЗахазКг /23

Отпечатано в ООО КПСФ «Спецстройсера>:с-92и Отдел оперативкой полиграфия 101000, Москва. Мясницкая. 35. стр.2

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Знаменская, Ольга Евгеньевна

ОГЛАВЛЕНИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ЗВУКООБОЗНАЧЕНИЯ КАК ОБЪЕКТ ИЗУЧЕНИЯ ФОНОСЕМАНТИКИ.

1.1. Возникновение фоносемантики.

1.2. Англоязычные звукообозначения в фоносемантике.

1.3. Критика теоретических положений фоносемантики.

Выводы по первой главе.

Глава 2. ЗВУКООБОЗНАЧЕНИЯ КАК ОБЪЕКТ СИСТЕМНОГО И КОГНИТИВНОГО

АНАЛИЗА.

2.1. Системный и когнитивный подход в описании единиц лексики.

2.2. Звукообозначения как структурная подсистема.

2.3. Англоязычные звукообозначения как когнитивная подсистема.

2.4. Англоязычные звукообозначения в теории фреймов.

2.5. Диффузный характер семантики звукообозначений как выражение когнитивных оснований описания.

2.6. Парадокс «нейтральности-экспрессивности» звукообозначений.

Выводы по второй главе.

Глава 3. РЕАЛИЗАЦИЯ ЗВУКООБОЗНАЧЕНИЙ В АНГЛОЯЗЫЧНОМ

ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ.

3.1. Способы преодоления семантической диффузности звукообозначений.

3.2. Стилистические приемы как способ минимизации семантической диффузности звукообозначений.

3.3. Амбивалентность фрейма звукообозначения — амбивалентность производимого эффекта.

3.3.1. Эмотивно-нейтральные ситуации.

3.3.2. Эмотивно-положительные ситуации.

3.3.3. Эмотивно-отрицательные ситуации.

3.4. Использование звукообозначений для создания эффекта параллельного действия.

3.5. Функции «отсутствия звука».

3.6. Стилистический аспект актуализации слов с общим значением "silence" и "noise" в тексте.

3.7 Звукоподражательная функция звукообозначений.

3.8. Полифункциональность звукообозначений в контексте.

3.9. Звукообозначения в поэтическом тексте: функция имитации реального звучания . 108 Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Знаменская, Ольга Евгеньевна

Актуальность. Функционирование лексических единиц и их классов привлекают внимание исследователей на протяжении нескольких десятилетий. За это время в теории функциональной стилистики выделилось два основных направления: первое связано с исследованиями стилистически окрашенных языковых единиц; второе — стилистически нейтральных [Сазонова, 2000, с. 46]. При этом под стилистически окрашенными лексическими единицами понимаются единицы, семная структура которых наряду с денотативным содержит также коннотативное значение, которое складывается из эмоционального, экспрессивного, оценочного и функционально-стилистического компонентов [Арнольд, 1981, с. 296].

В то же время в современной теории, с развитием когнитивных идей о языке, возникает необходимость пересмотра некоторых положений, образующих основания лингвистических интерпретаций. Речь идет о смещении фокуса исследовательского внимания — от элементарного (поэлементного) взгляда на феномены языка к синтетическому, контекстуальному, целостному взгляду. Мало изученными представляются вопросы когнитивной интерпретации языковых макросистем, представленных в работе английскими звуообозначениями. Когнитивные основания выбора и функционирования единиц лексики (в частности, звукообозначений) зачастую не рассматриваются в качестве точки отсчета исследования, в то время как интерпретация любого языкового факта сводится к установлению когнитивных параметров актуальной речевой структуры, мыслимых автором, т.е. к установлению особенностей стиля говорящего (пишущего) в ситуации произнесения (порождения) реального текста. Таким образом, актуальность настоящей работы состоит в попытке заполнить одну из существующих лакун в изучении звукообозначений на основе когнитивных представлений о языковых процессах. Стиль последовательно связывается в работе с когнитивными особенностями, лежащими в основании порождения и понимания речи. С таких позиций лексика звукообозначения в английском языке еще не освещалась.

Стилистически окрашенные языковые средства достаточно подробно описаны в лингвистической литературе [Атаева, 1975; Араратян, 1974; Ашурова, 1970; Баранникова, 1982; Зубов, 1974; Кошевая, 1989; Мезенин, 1986; Нелюбин, 1969; Романовская, 1974; Свиридова, 2004 и другие].

Нейтральные языковые средства представлены в работах [Наер, 2004; Головин, 1962; Шаховский, 1998]. В этих работах приведено описание функциональных стилей на основе статистических данных, характеризующих некоторые морфологические и синтаксические явления языка.

Теоретические аспекты звукообозначения, включающие законы, закономерности, принципы, категории и универсалии, и обширнейший языковой материал, исследовались в грамматике (С.В. Воронин, A.M. Газов-Гинзберг), стилистике (И.В. Арнольд, JI.JI. Нелюбин, Н.Ф. Пелевина), экспериментальной психолингвистике (А.П. Журавлев, И.Г. Кошевая, Е. Sapir). Лексика звукообозначения относительно полно изучена в плане генетическом (В.В. Левицкий, S. Ullmann), онтогенетическом (И.Н. Горелов, A.M. Шахнарович), семиотическом (С. Ульман, I. Fonagy), структурно-таксономическом (В.В. Фатюхин, Н. Marchand), типологическом (Б.В. Журковский, Л.Л. Нелюбин, И.Г. Кошевая). Отправной точкой большинства стилистических исследований является положение о том, что специфика стиля складывается из частотных характеристик и своеобразия организации общеупотребительных языковых средств [Гальперин, 1958; Гальперин, 1982; Наер, 1976]. Однако анализ литературы показывает, что звукосимволическая лексика не достаточно полно исследована с когнитивных и стилистических позиций в их связи между собой.

В качестве объекта исследования нами были избраны звукообозначения современного английского языка, а также контексты их употребления в текстах стиля художественной литературы, в основном художественной прозы. Из всех возможных звукообозначений нами были выбраны обозначения неречевых звуков.

Состояние вопроса. Звукообозначения как часть словарного состава языка неоднократно подвергались исследованию в самых разных аспектах указанными авторами, однако стилистические функции звукообозначений в когнитивном аспекте остаются наименее изученной областью, поскольку основное внимание исследователей в настоящее время привлекает сопряженная область — фоносемантика (как раздел науки о языке, изучающий звукоизобразительную систему языка (см. работы С.В. Воронина, А.П. Журавлева, В.В. Левицкого и др.).

Явление звукоизобразительности (включающей звукоподражание и звукосимволизм) с давних пор привлекает внимание ученых, хотя долгое время это явление исследовалось лишь в связи с другими проблемами языкознания, являясь второстепенным по отношению к ним. Но, как утверждает С.В. Воронин, «вопреки распространенному мнению сторонников принципиальной производности, немотивированности языкового знака, проблема звукоизобразительности не мелка и не тривиальна - она тесным образом связана с самыми фундаментальными науками о языке (происхождение языка и его сущность, природа языкового знака, характер мотивированности онтогенез речи, экспрессивность и другие)» [Воронин, 1990, с. 47].

С нашей точки зрения, от определения статуса звукоизобразительности в языке зависит принципиальное решение многих кардинальных проблем языкознания, например, вопросов о произвольности или непроизвольности языкового знака, происхождении и роли языка и многих других. Фоносемантические трактовки звукообозначения, данные в работах С.В. Воронина, И.Н. Горелова, В.Г. Лобина, являются недостаточными (критика основных положений содержится в главе 1). В настоящей работе феномен звукоизобразительности рассматривается в контексте стиля особенностей авторского языкового действия), а не в качестве онтологической причины номинации в языке.

Стилистический аспект изучения звукообозначений связан с их экспрессивностью, т.е. с личным когнитивным содержанием, сообщаемым тексту автором. Понятие «экспрессивности» толкуется исследователями по-разному [Арнольд, 1981; Ахманова, 1969; Виноградов, 1963; Виноградов, 1981; Галкина-Федорук, 1954; Разинкина, 1986; Селиверстова, 1976; Charleston, 1960; Ullmann, 1964].

При широком понимании экспрессивности в это понятие входят практически все «нейтральные» средства языка и речи — все то, что делает речь актуальной, яркой, образной, эмоциональной [Ахманова, 1969]. В некоторых работах экспрессивность отождествляется с эмоциональностью [Виноградов, 1963; Лайонз, 1978].

Другие исследователи считают, что эти категории взаимосвязаны, но понятие «экспрессивность» шире понятия «эмоциональность», и что «эмоциональные средства языка всегда экспрессивны, но экспрессивные средства языка могут и не быть эмоциональными» [Сазонова, 2000; Галкина-Федорук, 1954].

В соответствии со сложившимися к настоящему времени в отечественной лингвистике представлениями о функциональных стилях как разновидностях литературного языка, вызванных к жизни функциями языкового общения, которые обусловливают выбор и своеобразие организации языковых средств (см. работы И.Р. Гальперина, И.В. Арнольд, B.JI. Наера, JI.JI. Нелюбина и др.), возникает вопрос о том, каковы основания выбора звукообозначений в тексте и какие стилистические функции они при этом выполняют. Такая постановка исследовательской задачи обусловлена тем, что звукообозначения - слова, являющиеся названиями разного рода естественных или механических звуков, представляют собой нейтральные единицы, которые используются для стилистически маркированных (экспрессивных) контекстов, где они обозначают эмоционально выделенные явления окружающего мира. Этот парадокс не может быть разрешен элементным подходом к фактам языка (которые сами по себе, как видно, не дают точной картины). Его разрешение лежит в сфере когнитивных особенностей авторского употребления лексических единиц, которые избираются на определенных основаниях при реализации в текстах разных функциональных стилей.

Основной целью исследования является изучение когнитивных оснований реализации звукообозначений в языке и речи (на материале англоязычного художественного текста), рассмотрение закономерностей их I семантического развертывания в контексте и функций, которые они выполняют при реализации авторского замысла.

Основная цель обусловила постановку и решение следующих конкретных задач:

1) Рассмотрение различных подходов к изучению роли звукообозначений в языке и тексте.

2) Обоснование возможности применения фреймовых семантик при изучении роли и функций звукообозначений в англоязычном художественном тексте.

3) Выделение фреймовых моделей реализации звукообозначений в англоязычном художественном тексте.

4) Описание стилистической значимости выделенных моделей и функции, которые звукообозначения при этом выполняют.

5) Рассмотрение возможности применения выделенных фреймовых моделей реализации звукообозначений к анализу разных функциональных стилей (на материале английского языка).

Материалом для исследования послужили как данные словарей (около 950 единиц лексики), так и тексты романов и рассказов современных i английских и американских писателей XX века (около 1000 контекстов, из которых более 110 контекстов представлены в работе в качестве иллюстративного материала). Для проверки устойчивости выявляемых тенденций в отдельных случаях привлекались английские и американские ; поэтические тексты, тексты современных песен, материалы прессы и публицистики.

Под «звукообозначениями» мы понимаем слова, называющие разного рода звуки, в основном, шумы, так как речевые звуки должны составлять предмет отдельного исследования. Корпус изученных звукообозначений составлялся по реализации их в тексте. Это такие глаголы и существительные, как rattle, crack, crackle, din, tumult, blast, band, rumble, thunder, jingle, jangle, tinkle, chime, clink, clang, whistle, whir, bung, drone, creak, scrape, rasp и многие др. В рассмотрение вовлекались также отдельные речевые звуки, в семантике которых преобладает указание не на информационную сторону сообщения, а на характер звука, например, yell, cry, shout, wail, moan, roar, scream, shriek, screech и многие другие.

В соответствии с итогами проведенного исследования на защиту выносятся следующие положения:

1. Фоносемантический подход к описанию звукообозначений в англоязычном тексте является недостаточным основанием для интерпретации особенностей лексемы в актуальном тексте.

2. Продуктивной методикой выделения и описания звукообозначений служит когнитивный анализ, наиболее полным выражением которого является теория фреймов.

3. Основания выбора и функционирования звукообозначений в тексте обусловлены когнитивными параметрами звукового фрейма.

4. Диффузность лексико-семантической группы звукообозначений объясняется когнитивным по содержанию процессом выбора и употребления единиц лексики.

5. Парадокс нейтральности - экспрессивности разрешается не признанием функционально-стилевой «заряженности» самих единиц лексики, а эмоционально-оценочным и экспрессивным потенциалом авторского языкового действия, экспрессивно-эмоционально-оценочной сферой авторского текста.

Научная новизна работы заключается в использовании когнитивного подхода для анализа и описания лексико-семантической группы звукообозначений. Соответствующие единицы лексики получают в диссертации освещение в терминах фреймов и реализации авторского замысла, в отличие от фоносемантического подхода, где звукосимволизм рассматривается как онтологическое основание процесса номинации.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что семантика звукообозначений представлена в нем как динамическая структура, позволяющая актуализировать в тексте разные стороны внеязыкового знания, стоящего за лексической единицей, обозначающей звук при формировании смысловых отрезков текста.

Практическая ценность диссертации заключается в возможности использования разработанной в ней методики исследования при проведении дальнейшего системного анализа семантики и функционирования звукообозначений в разных языках. Данные о реализации и развертывании семантики звукообозначений в тексте могут найти применение в практике преподавания, в частности, на занятиях по интерпретации текста и анализу дискурса. Информация о фреймовой структуре семантики звукообозначений и функциях данной группы лексики в англоязычной художественной прозе, а также в текстах других функциональных стилей может быть использована в курсах теории языка, лингвостилистики, фоносемантики, лексикологии, лингводидактике и теории перевода, а также в спецкурсах и спецсеминарах по указанным дисциплинам и при составлении учебников и учебно-методических пособий.

Цели и задачи исследования определили структуру работы, включающую введение, три главы, заключение, библиографию и приложение.

В первой главе рассматривается фоносемантический подход к анализу и описанию звукообозначений, приводится ряд критических замечаний основных положений фоносемантики, признается недостаточность такого подхода.

Во второй главе устанавливается связь между структурным и когнитивным подходами к анализу и описанию лексики звукообозначения, аргументируются когнитивные основания выделения и интерпретации лексико-семантической группы звукообозначений в языке, в частности, признается необходимость фреймового подхода к описанию вербальных фактов. Формулируется оппозиция нейтральности - экспрессивности, а также положение о диффузности лексики звукообозначений. Намечаются пути к решению этих проблем.

В третьей главе рассматриваются тексты англоязычной прозы. В процедуре анализа подчеркивается значение авторской мотивированности звукообозначений, составляющих когнитивные основания их выбора и функционирования.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования. Диссертация содержит библиографический список, а также приложение.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Когнитивные основания функционирования звукообозначений"

Выводы по третьей главе

В ходе исследования мы установили, что фоносемантический подход является' воплощением детерминизма, граничащего с признанием природной необходимости и даже магии слова (единства звука и сущности), а когнитивные установки обнаруживают свободу говорящего в осуществлении языкового действия, выдвигая на передний план актуальное, осмысленное пользование языком. Так как процесс смыслообразования в языке реализуется в конкретных текстах, то использование звукообозначений в авторских текстах позволяет обратиться к подлинной реальности языкового процесса.

Основная задача реализации звукоизобразительной функции - уточнение характера звука. Этому прежде всего способствует указание на источник звука, что создает для читателя эффект присутствия, а повествованию придает аутентичность. Такая функция звукообозначений является звукоизобразительной.

Нами установлено, что фреймовый подход к анализу семантики англоязычного текста дает возможность объяснить, что звукообозначения часто используются для создания атмосферы и настроения. Один и тот же звук может использоваться как для положительного, так и для отрицательного оценочного отношения к изображаемым событиям и персонажам.

В исследовании нами рассмотрены функции «отсутствия звука», они многозначны. Анализируя фрейм звукообозначения, мы исходили из его общей концептуальной структуры. Говоря о качестве звука, мы учитывали его длительность, так как это явление занимает определенный период времени. Исходя из этого, мы установили, что определить качество звука можно, только указав на его отсутствие, то есть на тишину, что и позволило нам учитывать связанные с этим явлением ассоциации и объяснять, каким образом отсутствие звука используется в художественном тексте.

В диссертации нами рассмотрена звукоподражательная функция звукообозначений, основанная на соответствующем фрейме. Мы установили, что при обозначении звука в художественном тексте актуализируются текстовые указания на источник звука, создаваемый звуком эффект и особенности самого звучания.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подведем итог исследования, кратко осветив затронутые в диссертации вопросы.

Ранние попытки интерпретации звукообозначений зачастую ведут к обсуждению принципов и методов фоносемантики, в которой звук приобретает принципиальное значение для объяснения языковой номинации. Этот метод составляет основание некоторых современных исследований. В то же* время фоносемантические принципы исследования звукообозначений не могут быть удовлетворительными по многим причинам.

Звукоизобразительность нельзя считать свойством всех слов языка, в том числе тех, которые являются звукоподражательными. Свои смысловые свойства звукоподражательные (как- и все остальные) единицы лексики получают в ходе когнитивной процедуры организации высказывания, то есть когда они становятся, феноменом стиля. Кроме того, в концепции звукоизобразительности язык рассматривается' с позиции номинативной — именовательной - функции: звукам соответствуют признаки объектов. Поскольку невозможно признать однозначно мотивированной связь между звуком и «беззвучным (в т.ч. абстрактным) объектом», то постулирование звукоизобразительности, или связи между звуком и значением, ведет к рассмотрению слов, где звук наиболее непосредственно и ощутимо проявлен — к словам, обладающим фонетической мотивированностью (то есть к словам либо звукосимволическим, либо звукоподражательным). Они становятся главным иллюстративным материалом концепции фоносемантики, но, следует признать, не составляют основу лексики языка и самого языка.

Кроме того, номинативная функция не предполагает обязательного подражания объекту и не является единственной в языке (так, коммуникативная функция языка признается более важной, и для, ее реализации не нужно звукового совпадения имени и денотата). Поэтому звукоизобразительное слово (главный элемент фоносемантичской концепции) не может считаться центральным элементом системы языка и, соответственно, не может оправдывать фоносемантический подход к языковому факту.

Основополагающий принцип произвольности языкового знака, доказываемый на многочисленных примерах как одноязычных, так и разноязычных, игнорируется фоносемантикой в пользу архаического признания единства звука и смысла.

С той точки зрения, которая высказана в диссертации, звукообозначения в языке следует интерпретировать в составе целостного когнитивного процесса вербального действия или авторского стиля, где слова, независимо от их автономного статуса, могут получать как звукоподражательные, так и звукообозначающие функции.

Констатация, с одной стороны, системы единиц, предназначенных для использования в сообществе говорящих, и живого употребления языка, с другой, - ставит исследователя перед необходимостью признать два подхода к языковым явлениям — системного (предметного) и когнитивного (функционального). В первом случае язык рассматривается как замкнутый самоорганизованный механизм, во втором - не мыслится вне осознанного коммуникативного процесса, в центре которого оказывается говорящий (пишущий).

Основные черты двух обозначенных подходов актуальны для рассмотрения звукообозначений любого языка.

На современном этапе развития лингвистической мысли внимание исследователей переключилось с системно-структурной организации языка на изучение проблем его функционирования, речепроизводства. Функционально-когнитивный подход является естественным развитием системно-структурного описания языка, где основное внимание уделяется роли лексических единиц в процессе их функционирования.

В таком понимании ЛСГ звукообозначений вовлекается в функционально-когнитивную проблематику, что позволяет говорить о новом подходе к языковому материалу, в котором лексика языка описывается с опорой на типы знаний, а носитель языка использует их в речевой коммуникации. Благодаря функционально-когнитивному подходу, субъект изучает язык в действии и позволяет обнаружить такие свойства его- единиц, которые уже изначально предопределяют поведение лексем в речевой коммуникации.

При исследовании, звукообозначений в языке принципиальное значение имеет антропоцентричный (функционально-когнитивный) подход. В свою очередь, в основании^ системоцентричного (структурного) подхода в конечном счете лежат когнитивные принципы, структурирующие живую языковую действительность. Стиль и оценка, в разной мере присутствующие в конкретном речевом ь процессе, должны рассматриваться как атрибуты функционально-когнитивного языкового содержания.

Так, несмотря на попытки представить лексику в виде системы, самоорганизованных групп и полей, невозможно отрицать, что данные классификации основаны на когнитивных критериях, среди которых прежде всего следует назвать смысловые корреляции: тематические, ассоциативные, морфо-семантические и др.

Описание семантики единиц, обозначающих звуки, путем обращения к физическим и физиологическим характеристикам звука (высота, громкость, длительность звука и некоторые другие), неправомерно, так как смыслообразующая сторона актуального языкового процесса полностью отрицается таким подходом. Адекватно отразить значения слов, связанных со звуком, через такие параметры, как громкость, длительность, высота и другие, оказывается невозможным.

Ни в одной из приведенных в работе попыток структурно описать лексику звукообозначений нельзя игнорировать когнитивные критерии, то есть нефизические мыслительные принципы классифицирования, которые закономерно следуют из субъективной (антропоцентричной) категоризации мира. Поэтому даже о таких характеристиках звука, как высота, сила, долгота, а также о его количественных показателях: повторяемости звука, количество источников звучания и т.п., следует говорить как о когнитивной подсистеме.

Наиболее последовательный и теоретически обоснованный метод когнитивного'описания лексики дает теория фреймов. . В работе принимается точка зрения, согласно которой семантика каждого звукообозначения определяется как фрейм, то есть как информационная структура, которая отражает весь комплекс знаний, стоящих за некоторой лексической единицей, обозначающей некоторый звук. Фрейм звукообозначения включает в себя информацию о качестве,звука, о его источнике, о ситуациях, которые этот звук сопровождает, а также о том эффекте, который звук производит.

Необходимость обращения к фреймовому представлению- обусловлена особенностями семантики звукообозначений; которые, подобно именам цвета, характеризуются свойством семантической размытости или диффузности: Это свойство проявляется в том, что человеку бывает очень трудно назвать тот или иной звук, с которым он встречается в объективной действительности.

Как показало проведенное исследование, в художественном тексте можно выделить три основные фреймовые модели реализации звукообозначений, обеспечивающие «снятие» или преодоление семантической диффузности. Каждая из выделенных моделей определяется разной фокусировкой фрейма, то есть выведением на первый план того или иного участка фреймовой структуры.

Первая модель формируется указанием на источник звука, поскольку фиксация источника звука способствует созданию конкретизированного слухового образа.

При реализации звукоизобразительной функции звука основная задача -уточнить: характер звука. Этому прежде всего способствует указание на источник звука. Вследствие: диффузного характера семантики звукообозначений для минимизации их семантической диффузности указание на источник звука обычно фиксируется в контексте.

Второй моделью, то есть вторым способом уменьшения диффузности семантики звукообозначения является указание на производимый звуком эмоциональный эффект.

Третья модель преодоления семантической диффузности реализуется соединением нескольких звукообозначений в одном контексте. Смысл данного механизма заключается в том, что звуковой фон, окружающий человека в конкретной ситуации разбивается на отдельные эпизоды и каждому эпизоду дается более точная характеристика.

Помимо модификаций фрейма звукообозначения, характер звука можно уточнить посредством стилистических приемов, среди которых основным оказывается прием сравнения, соединяющий фрейм звукообозначения с родственным фреймом.

В диссертации формулируется, парадокс нейтральности-экспрессивности; состоящий в следующем. С одной стороны, сами звукообозначения относятся к нейтральной, а не к эмотивной> лексике, однако упоминание грома заставляет насторожиться или же ожидать чего-то страшного; звуки могут успокаивать или раздражать, пугать или расслаблять. Это означает, что, изучая функцию звукообозначений в тексте, необходимо использовать о звуке всю информацию, которой мы располагаем, а не опираться только на словарное значение звукообозначения, как это обычно делают. С другой стороны, звук обладает экспрессивностью, и его экспрессивность тесно связана с эмотивностью, поскольку звукоизобразительность (в самых разных смыслах, в том числе и реализация звукообозначений), по мнению исследователей, вызывает эмотивную реакцию.

Фреймовый подход к анализу семантики английских звукообозначений и их функционированию, в тексте дает возможность объяснить одну особенность звукообозначений; которую трудно объяснить иным образом. Звукообозначения часто используются для создания атмосферы и настроения.

При этом один и тот же звук может использоваться как для создания положительного оценочного отношения к изображаемым событиям и персонажам, так и для отрицательного. Именно поэтому, как показало проведенное нами исследование, одни и те же звукообозначения в англоязычном тексте художественной прозы могут реализовываться для описания а) эмотивно-нейтральных ситуаций; б) эмотивно-положительных ситуаций; в) эмотивно-отрицательных ситуаций.

Роль воспроизводимой автором ситуации, обычно сопровождаемой звуком, состоит в том, чтобы указывать на соответствие/несоответствие привычным ожиданиям. Если ситуация соответствует ожиданиям, то звук может создавать нейтральную или положительно-оценочную атмосферу повествования. Если ситуация не соответствует ожиданиям, то это настораживает читателя и указывает на отрицательную оценочность.

Фреймовый подход предполагает анализ семантики звукообозначений и их реализации в тесте на основе экстралингвистической информации. Фрейм звукообозначения не может реализовываться по «частям», он всегда реализуется как неразрывное единство, что дает автору художественного произведения большие возможности в изображении действительности. Упоминание звука вызывает в памяти читателя те ситуации, в которых этот звук обычно можно услышать, упоминание источника звука позволяет лучше представить себе характер звучания. Это свойство звукового фрейма позволяет использовать его для создания эффекта «параллельного действия» или «параллельного пространства».

Указание на звук в художественной реальности текста создает для читателя эффект присутствия, придает повествованию аутентичность. Эту функцию звукообозначений можно назвать звукоизобразительной. Она состоит как в указании на звук, так и в воспроизведении с возможной долей реалистичности его звучания.

Звукообозначения* выполняют в тексте англоязычной художественной прозы несколько функций, которые можно представить в виде следующей схемы:

Проведенное исследование "позволило установить, что прямое звукоподражание мало характерно для произведений современной англоязычной прозы.

Звукоизобразительная функция является доминирующей в современной англоязычной художественной прозе.

В текстах художественной прозы наиболее распространена полифункциональная реализация, когда одновременно актуализируются разные участки фрейма звукообозначений и разные функции — звукоизобразительная, эксплицитная звукоподражательная и имплицитная звукоподражательная.

Еще одну важную функцию репрезентации звука в англоязычном прозаическом тексте выполняет оппозиция «звук — отсутствие звука». Полная тишина пугает и настораживает и для того, чтобы чувствовать себя спокойно, человеку необходим какой-то звук. Анализ контекстуальных реализаций слов, называющих звук и слово, обозначающих отсутствие звука (оппозиция silence — noise), где они использованы без каких-либо явных метафорических оттенков значения, показал, что такое использование слов характеризуется определенной стилистической ценностью.

Проведенное исследование позволяет сделать общий вывод о том, что в то время как фоносемантический подход является воплощением детерминизма, граничащего с признанием природной необходимости и даже магии слова единства звука и сущности), то когнитивные установки, напротив, обнаруживают свободу говорящего в осуществлении языкового действия и тем самым выдвигают на передний план актуальное осмысленное пользования языком, которое и придает значение каждому вербальному элементу. С этой точки зрения конкретная реализация звукообозначений в авторских текстах позволяет обратиться к подлинной реальности языкового процесса, в котором проявляется стиль, то есть манера создания коммуникативного эффекта, нужного автору.

Проведенное исследование позволяет наметить пути дальнейшего изучения звукообозначений. Представляется интересным провести сопоставление особенностей реализации слов, обозначающих неречевые звуки, в текстах разных функциональных стилей. Также продуктивным может быть применение предложенного нами подхода к анализу звукообозначений в диахроническом аспекте, а также при изучении материала разных языков.

Список научной литературыЗнаменская, Ольга Евгеньевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абаев В.И. Понятие идеосемантики // Язык и мышление. — М.; Л., 1948, вып. 11 (Ин-т языка и мышления им. Н.Я. Марра АН СССР). - с. 13-28.

2. Абаев В.И. О принципах этимологического исследования // Вопросы методики сравнительно-исторического изучения индоевропейских языков.-М.,1956.-с. 286-307.

3. Азнаурова Э.С. Очерки по стилистике слова.-Ташкент: Фан, 1973.405 с.

4. Азнаурова Э.С. Стилистический аспект номинации словом как единицей речи // Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977. -С. 86-128.

5. Алефиренко Н.Ф.Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. М., 2002. - 394 с.

6. Алпатов В.М. История лингвистических учений : Учеб. пособие. -М.: Языки русской культуры, 1998. 367 с. - (Stadia philologica).

7. Амосова Н.Н. Этимологические основы словарного состава современного английского языка. — М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1956.-218 с.

8. Андрюхина Т.В. Стилистические возможности сложного слова и способы их реализации в тексте : Автореф. дис. канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им.М.Тореза. М. 1987. - 22 с.

9. Антрушина, Г.Б.; Афанасьева, О.В.; Морозова, Н.Н. Лексикология английского языка : Учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по пед. спец. М.: Дрофа, 2000. - 287 с.

10. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т.1. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995.-472 с.

11. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попыткасистемного описания // Вопр. языкознания. М., 1995. - N 1. - С. 37-67.

12. Араратян М.Г. Лингвистическая природа и стилистические функции метонимии. ((На материале англ. яз.). Автореф. дис. . канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им.М.Тореза. М. 1974. — 19 с.

13. Арнольд И.В. Семантическая структура* слова в современном английском языке и методика ее исследования. Л.: Просвещение, 1966. — 192 с.

14. Арнольд И.В. Стилистика декодирования. Курс лекций. — Л., 1974.-76 с.

15. Арнольд , И.В. Стилистика современного английского языка. (Стилистика декодирования). Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. — Л.: Просвещение, 1981.-295 с.

16. Арнольд, И.В. Лексикология современного английского языка. The English Word : Учебник для, студентов ин-тов и фак. иностр.яз. / Arnold I.V. -М.: Высш. шк., 1986. 3-е изд. перераб. и доп. — 296 с,

17. Арнольд И.В.; Андреева, Г.В. Лексическое варьирование в контексте контраста // Значение и его варьирование в тексте. — Волгоград, 1987. -с. 3-12

18. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка : (Стилистика декодирования). Учеб.пособие для студентов пед. ин-тов по спец. "Иностр.яз.". М.: Просвещение, 1990. - 3-е изд. — 301 с.

19. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988.-338с.

20. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс//Теория метафоры.-М., 1990.с. 15.

21. Атаева Е.А. Лингвистическая природа и стилистические функции оксюморона / Автореф. дис. канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им. М. Тореза. М., 197 5. - 29 с.

22. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969,607 с.

23. Ашурова Д.У. Лингвистическая природа художественного сравнения. (На материале англ. яз.). Автореф. дис. . канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им. М. Тореза. — М., 1970. — 22 с.

24. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. — Екатеринбург, 2000. 534 с.

25. Бабич Г. Н. Лексическая сочетаемость группы английских прилагательных, обозначающих некоторые качества звука / Автореф. дис. . канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им.М.Тореза. — М., 1975. 23 с.

26. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. — М.: Изд-во иностр. лит., 1955. 416 с.

27. Баранникова Т.Е. Актуализация стилистики маркированной лексики в языке английской газеты. Автореф. дис. . канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им. М.Тореза. М., 1982. - 21 с.

28. Баранов А.Н. Фреймы и сценарии. Категории искусственного интеллекта в лингвистической семантике. М. .1987. - с. 15-17

29. Баранов А.Н.; Паршин, П.Б. Процедурный метаязык в лингвистической семантике // Из$. АН СССР. Сер. лит. и яз. М., 1990.-Т. 49, № 1. - с. 16-30.

30. Баранов А.Н.; Добровольский, Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Изд. АН. Сер. лит. и яз. М., 1997.-Т. 56 - № 1. - с. 11-21

31. Беляевская, Е.Г. Концептуальные основания семантики языковых единиц (от лексикологии к фразеологии) // Несколькословные единицы номинации в английском языке: от лексикологии к фразеологии. — Вестник МГЛУ . Вып. 500. М., 2005. - с. 9-24.

32. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М.: Прогресс, 1974. — 447 с.

33. Беркли Дж. Сочинения. М.: Мысль, 1978. - 556 с.

34. Блауберг И.В. Становление и сущность системного подхода. — М.: Наука, 1973.-270 с.

35. Богуславский В.М. Человек в зеркале русской культуры,литературы и языка. М.: "Космополис", 1994. - 237 с.

36. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. — Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. — 123 с.

37. Болдырев Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. — Тамбов, 2004. № 1.-е. 18-37.

38. Борисова Л.И. Ложные друзья переводчика. М.: НВИ - Тезаурус, 2002.-212 с.

39. Бубрих Д.В. К проблеме изобразительной речи // Уч. зап. Карелофинск. ун-та. 1948. - Т. III. - Вып. 1, истор. и филол. науки. — С. 85-94.

40. Будагов Р. А. Человек и его язык. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974.262 с.

41. Васильев Л.М. Семантические классы глаголов чувства, мысли и речи в современном русском языке // Очерки по семантике русского языка. — Уфа, 1971.-е. 38-310.

42. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. Шмелева А.Д. под ред. Булыгиной Т.В. М.: Языки рус. культуры, 1999. - XII, 777 с. - (Язык. Семиотика. Культура).

43. Видинеева Н.В. Материальные формы мышления и общения. -Ростов н/Д.: Изд-во Рост, ун-та, 1978. 176 с.

44. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М.: Худож. лит. 1959. - 654 с.

45. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. — М.: Академия наук. 1963. 255 с.

46. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике // Избр. тр. — М.: Наука, 1975.-559 с.

47. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. Избранные труды. -М.: Наука, 1977.-312 с.

48. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М.: Высшаяшкола, 1981.-255 с.

49. Виноградов В.В. Русский язык (Граммат. учение о слове). — М.: Русский язык, 2001. 717 с.50: Воронин С.В. Основы фоносемантики: Автореф. дис. . д-ра филол. наук / ЛГУ. Л., 1982.-47 с.

50. Воронин С.В. Фоносемантика: основные положения // Фоносемантические исследования. Пенза, 1990.-е. 5-24

51. Воронин С.В. Фоносемантические идеи в зарубежном языкознании : (Очерки и извлечения). Учеб. пособие/ ЛГУ. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. -200 с.

52. Выготский Л.С Собрание сочинений в 6-ти тт. Т.2: Мышление и речь. М.: Педагогика. 1982. - 307 с.

53. Выздога Л.К. Семантика глаголов звучания в современном английском языке: Автореф. дис. . канд. филол.наук / Мин. гос. пед. ин-т иностр. яз. Минск, 1988. - 20 с.

54. Газов-Гинзберг A.M. Был ли язык изобразителен в своих истоках? М., 1965.- 183 с.

55. Газов-Гинзберг A.M. Символизм прасемитской флексии. О безусловной мотивированности знака. М.: Наука, 1974.-122 с.

56. Гак В.Г. К проблеме общих семантических языков // Общее и романское языкознание. М., 1972. - с. 123.

57. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: Международные отношения, 1977. - 264 с.

58. Галкина-Федорук Е.М. Современный русский язык, лексика. — М.: Изд-во МГУ, 1954. 204 с.

59. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка. М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1958. - 459 с.

60. Гальперин И.Р. Stylistics. Учебник для студентов ин-тов и фак-тов иностр. яз. Moscow: Higher school, 1977.-336 с.

61. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистических исследований. — М.: Наука, 1982. 139 с.

62. Гинзбург E.JI. Словообразование и синтаксис.-М.: Наука, 1979265 с.

63. Головин Б.Н. Об изучении языка художественных произведений. -Вопр. стилистики. Саратов,1962, вып. 1- с.21-32

64. Гончаренко В.В., Шингарева Е.В. Фреймы для распознавания смысла текста. Кишинев, 1984. — 198 с.

65. Горелов И.Н. Проблема функционального базиса речи в онтогенезе. Учеб. пособие. Челябинск, 1974. — 116 с.

66. Горелов И.Н. Прикладные аспекты фоносемантики // Фоносемантические исследования. Пенза, 1990. - с. 112-119.

67. Гридина Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество / Урал. гос. пед. ун-т. — Екатеринбург, 1996. 214 с.

68. Гумбольдт В. фон. Языки философия культуры. М.: Прогресс, 1984.-451 с.

69. Гурджиева E.JI. Элементарный звуковой символизм: (Статистическое исследование). Дисс. канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им.М.Тореза. -М., 1973.-301 с.

70. Дейк Т.А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. -М.: Прогресс, 1988.-с.153-211.

71. Демьянков, В.З. Морфологическая интерпретация текста и ее моделирование: Учебно-метод. пособие.-М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994. 206 с.

72. Долгих Н.Г. Семантическое поле эмоций в современном английском языке. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Тбилиси, 1970. - 22 с.

73. Долгих Н.Г. Теория семантического поля на современном этапе развития семасиологии // НДВШ. Филологические науки. М.: Высшая школа, 1973, №1 - с.89-98.

74. Донских О:А. Происхождение языка как филологическая-проблема. Новосибирск: Паука, 1984. - 127 с.

75. Епифанцева. Н.Г. Межуровневые связи в системе моно- и полипродуктивных единиц во французском языке в сопоставлении, с русским языком. М:: Изд-во МПУ «Сигналь», 1994. - 227 с.

76. Жаркова, Е.М. Коммуникативно-семантическая характеристика звукономинирующей лексики современного английского языка : Автореф. дис. .канд. филол. наук / Моск. гос. ин-т иностр. яз. им. М.Тореза. М-, 1990. — 23 с.

77. Журавлев А.П. Фонетическое значение. JL: Изд-во ЛГУ, 1974.160 с.19: Журинский А.Н. Звуковой символизм в языке: некоторые подходы и принципы описания // Проблемы, африканского языкознания: Ml, 1972. — с. 95-124.

78. Журковский Б.В. Идеофоны: сопоставительный анализ (На мат. некоторых языков Африки и Евразии); М.: Изд-во АН СССР, 1968. - 65 с.

79. Звегинцев В . А. Семасиология. М.: МГУ , 1957. - 323 с.

80. Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. М.: Просвещение, 1968. - 336 с.

81. Зеленин Д.К. Магическая функция слов и словесных произведений-Л., 1935.-с. 515.

82. Зильберт Б. А. Мотивированность языковых знаков: опыт типологии // Проблемы мотивированности языкового знака. Калининград, 1976.-с. 26-34.

83. Золотова ГА. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука; 1982. 368 с.

84. Золотова Г.А. "Коммуникативная грамматика": идеи и результаты // Русистика сегодня. М:, 1994. -N3.-с. 65-73.

85. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М;Ю. Коммуникативная грамматика русского языка (под ред. Золотовой Г.А.). М.: Изд-во Институтрусского языка им. Виноградова, 2004. 544 с.

86. Зубов А.В. О языковых средствах выражения оценки в современном английском языке (На материале англо-американской прессы). Автореф. дис. . канд. филол.наук/Моск. гос. ин-т иностр. яз. им. М.Тореза. М., 1974. т 24 с.

87. Ившин В.Д. Манифест о международном английском алфавите (доклад на XII Международном конгрессе, август 1999, г. Токио). Калуга: Облиздат, 1999. - 18 с.

88. Интерпретация художественного текста в языковом вузе / Редкол.: Арнольд И.В. (Отв. ред.). -М., 1981.-156 с.

89. Казакова Н.В. Принципы разработки! поля звука в семантическом словаре русского, языка. Дисс. канд. филол. наук. М., 1993. - 182 с.

90. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976. —355 с.

91. Кибрик А.А. Моделирование многофакторного процесса: выбор референциального средства в русском языке // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9, Филология. -М., 1997.-N 4.-с. 94-105.

92. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. — М.: Наука, 1980. —149 с.

93. Кошевая И.Г. Типологические структуры языка. — Киев: Изд-во КГУ, 1972.-164 с.

94. Кошевая И.Г. Уровни языкового абстрагирования. Киев: Изд-во КГУ, 1973.-211 с.

95. Кошевая И.Г. К проблеме языка и значения. М.: МГПИ, 1976.213 с

96. Кошевая И.Г. Текстообразующая структура языка и речи. М.: МГПИ, 1983.-183 с.

97. Кошевая И.Г. Типология английского и русского языков.-М.:Изд-во МЭГУ,2004.- 164 с.

98. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. ; Под общ. ред. Кубряковой Е.С. — М.: МГУ им. М.В.Ломоносова. Филол. фак., 1996. 245 с.

99. Кузьменко Е.Л. Вербальная характеристика личности. Монография. М.: Изд-во МГОУ, 2005. - 257 с.

100. Кубрякова Е.С, Александрова О.В. О контурах новой парадигмы знания в лингвистике// Структура и семантика художественного текста. М., 1999. -с.186-197.

101. Кубрякова Е.С. Парадигмы лингвистического знания и их строение // На стыке парадигм лингвистического знания в начале XXI века: грамматика, семантика, словообразование. Калининград: Калининградский у-нт, 2003. -с. 3-10.

102. Кубрякова Е.С. На пути получения знаний о языке:-части речи с когнитивной точки зрения / Кубрякова Е.С. Язык и знание. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 555 с.

103. Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. Л.: Учпедгиз, 1960. - 173 с.

104. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова-М.: Изд-во Московск. унта, 1969. 192 с.

105. Кузнецова Е.И. Символизм английских обозначений понятия округлого // Системное описание лексики германских языков. Л., 1981-Вып. 4-с. 62-79.

106. Кузьмич И.В. Звукоизобразительность заимствований в американском просторечии / Редкол.журн.: Вестн. Санкт-Петербург, гос. ун-та. Сер. истории, яз., лит. СПб., 1993. - 11 с. 'Рукопись деп. в ИНИОН РАН N48252 от 1.07.1993.

107. Кузьмич И.В. Звукоизобразительная лексика американского слэнга: (Фоносемантический анализ). Дисс. канд. филол. наук. СПб., 1993.-233 с.

108. Лабов У. Структура денотативных значении // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIV. М.: Прогресс, 1983. с. 133-176.

109. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. — М.: Прогресс, 1978. 543 с.

110. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. — М.: Прогресс, 19881-с. 12-51.

111. Левченко М.Н. Темпорально-локальная архитектоника художественных текстов различных жанров. Монография. М.: Изд-во «Народный учитель», 2003. - 384 с.

112. Левицкий В.В. Семантика и фонетика. Пособие, подготовленное на материале экспериментальных исследований. Черновцы, 1973. — 103 с.

113. Левицкий В.В. Проблемы экспериментальной семасиологии: Автореф. дис. д-ра филол.наук / Киев, 1975. 46 с.

114. Левицкий В.В., Комарницкая Л.А. Факторы, влияющие на фонетическую мотивированность слов в английском языке // Психолингвистические исследования: звук, слово, текст. Калинин, 1987.-С. 13-20

115. Левицкий, В.В., Стернин И.А. Экспериментальные методы всемасиологии. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1989. 193 с.i *

116. Лейбниц Г.В. Сочинения: В 4 т. М.: Мысль, 1982. - 636 с.

117. Литвин Ф.А. Многозначность слова в языке и речи. — М.: Высш. шк, 1984. -119 с.

118. Лобин В.Г. Звуковая изобразительность — фикция или реальность? // Зарубежное языкознание и литература. — Алма-Ата, 1972. — Вып. 2. — с. 42-45.

119. Максименко О.И. Формальные методы в современной лингвистике. М.: Изд-во «Народный учитель», 2002. - 256 с.

120. Марчук Ю.Н. Вычислительная лексикография. — М.: ВЦП, 1976. —183 с.

121. Мирианашвили М.Г. Темп звучащей речи как важный компонент процесса коммуникации // Межкультурная коммуникация и перевод. — М.: ИЯ РАН, 2006.-с. 158-162.

122. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания (На материале соврем, англ.яз.). М.: Высш. шк., 1974. - 202 с.

123. Мезенин С.М. Образные средства в языке Шекспира : Автореф.дис. .д-ра филол.наук / АН СССР. Ин-т языкознания. М., 1986. — 30 с.129: Минский М. Фреймы для представления знаний / Пер. с англ. — М.: Энергия, 1978.- 151 с.

124. Михалев А.Б. Теория фоносемантического поля / Кубан. гос. ун-т. -Краснодар, 1995.-213 с.

125. Муравьева А.А. Комбинаторика нейтральных и стилистических маркированных единиц в художественном тексте. / Автореф. дис. канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им. М.Тореза. М., 1983. - 23 с.

126. Наер В.Л. Конспект лекций по стилистике английского языка. (Спецкурс «Язык английской газеты как функц. стиль»). — М.: 1976. — 135 с.

127. Наер В.Л. Дискурс и текст: речевое произведение // Стилистические аспекты языковой коммуникации. — Вестник МГЛУ. Вып. 496. М., 2004. — с.7-15.

128. Нелюбин Л.Л. Лингвостилистика современного английского языка. Изд. 5-е. М.: Флинта: Наука, 2008. - 126 с. ('Изд. 1-е: М.: Воен. ин-т ин. яз.,1969. -156 с.

129. Нелюбин JI.JI. Толковый переводоведческий словарь Изд. 4-е, испр.- М.: Флинта: Наука, 2006. 320 с.

130. Нелюбин JI.JI. Очерки по введению в языкознание. Изд. 3-е испр. и доп. М.: Изд-во МГОУ, 2007. - 200 с.

131. Нелюбин JI.JI. Сравнительная типология английского и русского языков. М.: Изд-во МГОУ, 2007. - 183 с.

132. Нелюбин JI.JI., Хухуни Г.Т. История науки о языке. Изд. 3-е, испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2008. - 376 с.

133. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высш. шк., 1988.-168 с.

134. Никитин, М.В. Курс лингвистической семантики. — СПб.: Науч. центр проблем диалога, 1997.-760 с.

135. Нильсен Е.А. Лексико-семантическое поле звукообозначений в английском языке (синхронный и диахронный аспекты). Дисс. канд. филол. наук. Санкт-Петербург, 2004 235 с.

136. Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск VIII. Лингвистика текста. -М., «Прогресс», 1978.-479 с.

137. Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX. Лингвистика. — М., «Прогресс», 1980.-431 с.

138. Ощепкова В.В. Образность в семантической системе языка (опыт сопоставительного исследования национальных вариантов английского языка).- М.: Изд-во МОПИ им. Н.К. Крупской, 1990. 126 с.

139. Павлова Н.М. Эмоциональные значения в лексикографическом отражении (на материале английского языка). / Автореф. дис. . канд. филол.наук . Ростов н/Д. 1971. - 22 с.

140. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты филологических проблем языкознания. -М.: Наука, 1982.357 с.

141. Пелевина Р.Ф. Теория значения и опыт построения семантическихполей. (Значения света и цвета) Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Л., 1982. — 32 с.

142. Перцова Н.Н. К проблеме моделирования понимания текста. Автореф. дис. канд. филол.наук. М., 1977.-17 с.

143. Поспелов Д.А. Моделирование рассуждений: Опыт анализа мыслительных актов. -М.: Радио и связь, 1976.-184 с.

144. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И.Постовалова // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. -М., 1988.-c.7-31.

145. Прицкер А.И. Опыт дистрибутивно-статистического описания семантики языка (на материале поэзии английского романтизма). Автореферат дисс. канд. филол.наук . Москва, 1974. - 39 с.

146. Прянишникова А.Д. Партитурность текста и ее роль в художественном произведении (на материале английской прозы XX века): Автореф. дис. канд. филол.наук. М., 1983. — 18.с.

147. ПсурцевД.В. Смыслоформирующий аспект образно-ассоциативных компонентов художественного текста (на материале англоязычной художественной литературы): Автореферат дисс. канд. филол. наук . — Москва. 2001.-23 с.

148. Разинкина Н.М. Об устойчивости функционального стиля // Вопр. языкознания. М., 1986. - N 4. - с. 114-119.

149. Родяева С.Н. Анализ лексико-семантической области слов, обозначающих эмоции. (На мат-ле соврем, немецкого языка) / Автореф. дис. . канд. филол.наук / Моск. гос. ин-т иностр.яз. им. М.Тореза. М., 1967. - 19 с.

150. Розина Р.И. Человек и личность в языке // Логический анализ языка: Культурные концепты. М., 1991.С. 52-55.

151. Роль человеческого фактора в языке / Серебренников Б.А., Кубрякова Е.С., Постовалова В.И. и др.; Отв:ред. Серебренников. Б.А.: АН СССР .Ин-т языкознания. М.: Наука, 1988. - 215 с.

152. Романовская Н.В. Экспрессивно окрашенные глаголы в газетном стиле современного английского языка. Автореф. дис. канд. филол.наук /Моск. гос. ин-т иностр. яз. им. М.Тореза. М., 1974. - 33 с.

153. Сазонова Т.Ю .Психолингвистическое исследование процессов идентификации слова: Автореф. дис. д-ра наук / Ин-т языкознания РАН. М., 2000.-46 с.

154. Салимовский В.А. К понятию стилистически нейтральной лексики // Функционально-стилистический аспект различных типов текста. — Пермь, 1991.-с. 60-64.

155. Свиридова JI.K. Роль Эмоциональных структур в реализации категории тождества при построении драматургического текста. М.: Изд-во «Народный учитель», 2004. - 272 с.

156. Селиверстова О.Н. Об объекте лингвистической семантики и адекватности ее описания // Принципы и методы семантических исследований. -М., 1976.-с. 119-146.

157. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке : Язык имышление / Отв.ред. Солнцев В.М.; АН СССР. Ин-т языкознания. М.: Наука, 1988.-247 с.

158. Сидоров Е.В. Онтология дискурса. М.: Изд-во ЛКИ, 2007. - 232 с.

159. Сидоров Е.В. Основы коммуникативной лингвистики. М.: Воениздат, 1986. - 180 с.

160. Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности. М.: Наука, 1987.168 с.

161. Сидоров Е.В. Основы теории языка и речи. М.: Воен. ин-т, 1991.216 с.

162. Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика. М.: Прогресс, 1976.350 с.

163. Слюсарева, Н.А. Проблемы функциональной морфологии современного английского языка / Отв.ред. Швейцер А.Д.; АН СССР .Ин-тязыкознания. -М.: Наука, 1986. 215 с.

164. Сорокин Ю.А. Проблемы фоносемантики // Вопр. языкознания. -М., 1990.-N5.-c. 156-158.

165. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М.: Наука, 1975.-311 с.

166. Степанов Ю.С. Изменчивый "образ языка" в науке XX века // Язык и наука конца 20 века. М., 1995.-С. 7-34.

167. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры : Опыт исслед. М.: Школа "Языки рус. культуры", 1997.-824 с.

168. Степанов Ю.С. Язык и метод : К соврем, философии языка. — М.: Языки рус. культуры, 1998. 779 с. - (Язык. Семиотика. Культура)

169. Телегин JI.A. Морфологическое исследование английского словесного ударения (в сопоставлении с русским). Самарканд: Изд-во СамГУ, 1976.-98 с.

170. Телегин JI.A. О фонетической мотивированности слова в английском языке. // Проблемы теории языка и переводоведения. Сб. ст. К юбилею проф. JI.JI. Нелюбина. М.: Изд-во МГОУ, 2007. - С. 126-133.

171. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды // Языковая номинация. Виды наименований.-М.: Наука, 1977.-С. 129-221.

172. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М., 1981. - 269 с.

173. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. -М.: Наука, 1986. 143 с.

174. Троцкий И.М. Проблемы языка в античной науке // Античные теории языка и стиля. М.; Л., 1936.-е. 7-31.

175. Ульман С. Семантические универсалии/ТНовое в лингвистике. — М., 1970.-Вып. 5.-е. 254-258.

176. Уфимцева, А.А. Лексическое значение: Принцип семиологического описания лексики. М.: Наука, 1986.-240 с.

177. Фатюхин В.В. Особенности перевода звукоподражаний и междометных глаголов (на материале русского и английского языков). Автореф. . канд. филол. наук. -М.: Изд. МПУ. 2000.-21 с.

178. Филин Ф.П. Очерки по теории языкознания. М.: Наука, 1982.336 с.

179. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. -с.52-92.

180. Фоносемантические исследования / Редколл.: Воронин С.В.(отв. ред.) и др.; АН СССР. Ин-т языкознания, Пенз. гос. пед. ин-т им. В.Г.Белинского. Пенза, 1990. -176 с.

181. Хухуни Г.Т. Принципы описательного языкознания в трудах А. Пешковского. Тбилиси: Менцниэреба, 1979. - 118 с.

182. Чалкова Е.Г. Фразеосемантические поля англоязычного личностно-ориентированного общения. М., «Импринт-Гольфстрим», 1998. - 362 с.

183. Чейф У.Л. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. 12.-М.: Прогресс, 1983. с. 35-73.

184. Человеческий фактор в языке : Языковые механизмы экспрессивности / Телия В.Н., Графова Т.А., Шахнарович A.M. и др.; Отв. ред. Телия В.Н.; АН СССР. Ин-т языкознания. М.: Наука, 1991. - 214 с.

185. Чижова Е.А. Об организации художественного текста : (На материале произведений К.Д. Бальмонта) // Текст: структура и функционирование. Барнаул, 1994. - С. 42-50

186. Чижова Е.А. Репрезентация концептуальной картины мира в художественном тексте: (На материале альтернатив, лит.). Автореф. дис. . канд. филол. наук/Моск. гос. лингв, ун-т.-М., 1995.-22 с.

187. Шахнарович A.M. К проблеме психолингвистического анализа детской речи / Автореф. дис. канд. филол.наук. М., 197 4. - 18 с.

188. Шахнарович A.M. Общая психолингвистика: Учеб пособие. М.,1995.-95 с.

189. Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации // Филол. науки. М., 1998. -N 2. - с. 59-65

190. Шаховский В.И. Эмоции-мысли в художественной коммуникации как стилистический прием // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. Волгоград; Саратов, 1998. - с. 81-91

191. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когнитивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкология). Волгоград: Перемена, 1998. 148 с.

192. Шмелёв Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. — М.: Просвещение, 1964. 244 с.

193. Шмелёв Д.Н. Проблема семантического анализа лексики, (на материале русск. языка) / Д.Н. Шмелёв.-М.: Наука, 1973.-280 с.200: Шрейдер Ю.А. Равенство, сходство, порядок.- М.: Наука, 1971'.—254 с.

194. Anderson St. R., Johnson-Laird Ph.N. The computer and the Mind: An Introduction to Cognitive Sciences/ Cambridge, 1988 // Language/ vol. 65 - № 4 -1989.-p.800-811.

195. Barthes R. Hie Responsibility of Forms: Critical Essays on Music, Art and Representation, 1985. Tr. Richard Howard. Berkeley: University of California Press. 320 p.

196. Bartlett F.C. Remembering: An Experimental and Social Study. Cambridge: Cambridge University Press, 1932.-232 p.

197. Baugraunde R. de and Dressier W. Introduction to Text Linguistics. -L.: Longmans, 1981.-270 p.

198. Bolinger D. Rime, Assonance and Morpheme Analysis//Word. — 1950.-Vol. 6.-№ 2.-p. 117-136.

199. Bolinger D. The Atomization of Meaning // Language. — 1965. — Vol. 41. №4.-p. 555-573.

200. Bradley H. The Making of English. London, 1908. - p. 155.

201. Chafe W. L. The Recall and Verbalization of Past Experience, NY, 1970, p. 10-25.

202. Charleston B. Studies on the Emotional' and Affective Means of Expression in Modem English. Bern, 1960.-p. 39, 44-48, 134-136.

203. Charniak E. Organization and inference in a frame-like system of knowledge // Procedings in „theoretical issues in natural language processing. Cambridge (Mass.), 1975. p. 35-76.

204. Crystal D., Davy D, Investigating English Style. L.: Longman, 1969 —264 p.

205. Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of Language. — Cambridge : Cambridge University-Press, 1977. 480 p.

206. Fauconnier G. Mental spaces: Aspects of Meaning Construction in Natural Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.

207. Fauconnier G.; Turner, M. Compression and global insight // Cognitive linguistics. Berlin; N.Y., 2000. - Vol. 11, N 3/4. - p. 283-304

208. Fillmore Ch. J. The Case for case reopened // Syntax and Semantics, 8: Grammatical Relations. -N.Y.: Academic Press, 1977.

209. Fillmore, Ch. J. "U" semantics, second round // Quaderni di semantica. -Bologna, 1986. Vol. 7, N 1. - p. 49-78

210. Fonagy 1. Communication in Poetry//Word, vol. 17/2, 1961, p. 210.

211. Frohlich A. Zusammenhang zwischen Lautform und Bedeutimg beienglischen Wortern // Die neueren Sprachen. 1925. - Bd. XXXIII. - p. 27-32, 127-141.

212. Ginzburg R.S., Khidekel S.S., Knyazeva G.Y., Sankin A.A. A Course in Modern English lexicology. Moscow, Vyssaja Skola, 1979. - 269 p.

213. Harris Z. Methods in Structural Linguistics. — Chicago: Univ. of Chicago Press, 1951.-p. 177-188.

214. Hinton L. A Typology of Sound Symbolism // Sound Symbolism. —1. Cambridge, 1994. p. 9-12.

215. Householder F. W. On the Problem of Sound and Meaning, An English Phonestheme (discussion in Language 23 feb. 1946), c.83-84.

216. Hudson D. Frame semantics, frame linguistics, frame.? // Quaderni di semantica. -Bologna, 1986.-Vol. 7,N l.-P. 85-101/

217. Kirchner G. Silbenverdoppelung ohne Vokalanderung // Anglia. — 1941. Bd. LXV. - p. 328-340.

218. Koziol H. Schalldeutungen und Schalldeutungsworter. Orbis, 1957. -Vol. VI.-p. 185-191.

219. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we Live by. . Chicago: Chicago University Press, 1980. - 256 p.

220. Langacker R.W. Active zones. In: BSL., 10. Berkley CA: Berkley Linguistic Society, 1984, p. 172-188.

221. Langacker R. Concept, Image, and Symbol: The Cognitive Basis of Grammar / R. Langacker Berlin. -N.Y.: Mouton de Gruyter, 1991. - 395 p.

222. Marchand. Hans. 1959. Phonetic symbolism in English word formation // Indogermanische Forschungen. 64. p.146-168: 256-277.

223. Minsky M. A framework for representing knowledge // Frame conceptions and text understanding. В., 1980.-p. 1-25.

224. Nida E. A System for the Description of Semantic Elements//Word. -1951.-p. 10-14.

225. Palmer F.R. Semantics. A New outline. Moscow, Vyssaja Skola, 1982.-111 p.

226. Partridge E. The World of Words. London, 1949. - 74 p.

227. Rauhut F. Probleme der Onomatopoie // Volkstum u. Kultur der Romanen.- 1928:-Bd. l.-p. 113.

228. Rumelhart D.E. Notes; on a Schema for Stories; // Representation and Understanding: Studiesin CognitiveSciences,NY: Longmans., 1975. p. 185-210:238:: Sapir E.A. Study in' Phonetic: Symbolism / Journal of Experimental Psychology, N12, 1929, p. 225-239.

229. Schank R.C., Abelson R.P. Scripts, plans, goals and understanding. Hillsdale, N J.: Erlbaum, 1977. 248p.240: Smith S.S. The Common of Words. N.Y.: Crowell. 1936. - p. 64-66.

230. Spies H: Alliteration und Reimklang im Modern-Englischen Kulturleben // Englische Studien. 1920: - Bd: LTV.-p. 149:

231. Stern G. Meaning and change of meaning. Goteborg, 1931. - p. 165168.

232. Thomson Ph. Sounding Out Silence in and as the Social, 1974. —

233. Ullmann St. Semantics. An Introduction to the Science of Meaning. -Oxford, Blackwell, 1964. 278 p.

234. Voronin S.V. The sound // Sense Reddle: Evidence from Germanic Languages // Paradigmatic and Syntagmatic Investigations in Germanic Languages. Abstracts of Papers for the Conf. Vilnius, 1989.-p. 109-110.

235. Wedgwood H. On Roots Mutually Connected by Reference to the Term "zig-zag" // Transaction of the Philolog. Soc.-London, 1855.-p. 16-32.

236. Whorf B.L. Language: Plan and Conception of Arrangement // Language, Thought, and Reality: Selected Writing of B.L. Whorf. London^ 1956. -p. 125-133.

237. Wilks Y. Frames, semantics, and novelty // Frame conceptions and textunderstanding. В., 1980.-p. 134-163.

238. Winograd Т. Frame representation and the declarative-procedural controversy // Representation and Understanding: Studies in Cognitive Sciences, N.Y: Longmans, 1975.-p.185-210.

239. Zvegincev V.A. Remarks on situational semantics // Quaderni di semantica. Bologna, 1985. - Vol. 6, N 2.-p. 344-352.

240. Zvegincev V.A. Further remarks on situational semantics. // Quaderni di semantica, 1986, Vol. VII, no. l,p. 115-117.