автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Коммуникативная природа загадки

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Филиппов, Вадим Станиславович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ЗАГАДКА КАК ТЕКСТ

1.1. Текст как объект лингвистического анализа

1.1.1. Структурно-семантический подход к тексту

1.1.2. Коммуникативно-прагматический подход к тексту 17 1.1.2.1 Текст У5. высказывание 18 1.1.2.2. Текст, дискурс, тип дискурса, речевой жанр

1.1.3. Загадка как диалогический текст

1.2. Знаковость текста

1.2.1. Языковой знак.

1.2.2. Текст как знак 44 Выводы по первой главе

ГЛАВА ВТОРАЯ. ЗАГАДКА КАК ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

2.1. Понятие речевой деятельности

2.2. Теория речевой деятельности

2.3. Теория речевых актов

2.4. Принципы коммуникативного взаимодействия

2.5. Множественность дискурсивных логик

2.6. Теория речевой деятельности и теория речевых актов: возможности интеграции

2.7. Загадка в речевой деятельности

2.7.1. Загадка как орудийный знак

2.7.2. Принципы игры в загадки

2.7.2.1. Загадка-испытание

2.7.2.2. Загадка-средство передачи знаний

2.7.2.3. Загадка-развлечение

2.7.3. Интенциональная структура загадки 115 Выводы по второй главе

Введение диссертации2000 год, автореферат по филологии, Филиппов, Вадим Станиславович

В настоящей работе рассматривается ряд вопросов, лежащих на стыке нескольких филологических дисциплин — лингвистики текста, семиотики, теории коммуникации, фольклористики — с попыткой приведения их к некоторому общему знаменателю: речевой деятельности человека. Конкретно эти вопросы рассматриваются в достаточно ограниченном спектре и на достаточно специфическом материале. Мы пытаемся проследить, на основе каких закономерностей и по каким принципам и правилам человечество загадывает и разгадывает загадки.

Мы исходим из кажущегося нам вполне разумным допущения, согласно которому нормальное речевое общение есть деятельность, состоящая, помимо прочего, в комбинировании стандартных, отработанных во множестве ситуаций, блоков действий и эвристических стратегий. Изучать можно как первые, так и вторые, равно как и их взаимодействие и влияние друг на друга. В своем исследовании мы пытаемся сосредоточить внимание на таком способе ведения коммуникации, при котором эвристичность в построении дискурса сведена к минимуму, и основную роль играют именно стандартизированные, жестко закрепленные правила. Такой подход кажется нам вполне обоснованным: во-первых, сами по себе подобные случаи жестко регламентированного коммуникативного поведения достаточно интересны, и опыт описания одного из них может оказаться полезным для более общего понимания аналогичных ритуализированных форм человеческого общения; во-вторых, отталкиваясь от более или менее детального понимания стандартных тактических или стратегических блоков, мы легче можем подойти к решению проблем описания и, возможно, создания эвристических систем коммуникации.

Безусловно, мы далеки от того, чтобы считать нашу работу пионерским шагом в деле изучения стандартизированных коммуникативных ситуаций: с одной стороны, обширный опыт в этой области накоплен этно- и социолингвистикой (см, напр. [Белл 1980; Новое. 1975]), с другой стороны, именно с изучения регулируемых строгими правилами коммуникативных ситуаций (юридические акты и т. п.) начинала свой путь теория речевых актов, аппарат и идеи которой широко используются нами в дальнейшем.

Мы, однако, легко можем установить различия между материалом, изучавшимся названными выше дисциплинами, и тем, с чем работаем мы. Прежде всего, важнейшую роль играет тот факт, что в нашем случае речь идет не о сконструированных в рамках того или иного социума и регулируемых весьма условными ограничениями тех или иных речевых поступках или моделях речевого поведения, но о таких коммуникативных ситуациях, принципы организации которых имманентны им самим, являясь продуктом экстракоммуникативной деятельности и, одновременно, орудием, эту деятельность регулирующим.

Итак, объектом нашего исследования является загадка, рассматриваемая в качестве особого рода дискурсивного образования — как стандартизированный, клишированный диалог, воспроизводящийся по определенным правилам и в соответствии с определенными принципами. Охарактеризовав именно таким образом объект исследования, мы одновременно указали и на предмет исследования: им и являются упомянутые правила и принципы, делающие игру в загадки — т. е. загадывание и разгадывание загадок — тем, чем она является.

Загадка рассматривается нами как ритуализированный дискурс, но из этого отнюдь не следует, что реплики загадчика и отгадчика находятся в аналогичном отношении друг к другу, как, скажем, в католической церкви предложение митры и сакраментальное nolo episcopari. Мы последовательно проводим разграничение между ритуалом и ритуализированностью, которая, по сути, есть тенденция, качество, представленное в большей или меньшей степени. Разницу между ритуальной и ритуализированной коммуникацией мы определяем следующим образом: ритуал предписывает конкретные действия, ритуализированное же общение состоит в том, что участникам предписываются ограниченные типы речевых действий, принципы построения дискурса. Из сказанного нами, таким образом, вытекает относительный характер ритуализированности или, возможно, более точно, стандартизированности дискурса. Впрочем, об этом мы упоминали в одном из первых абзацев настоящего введения.

Факт множественности возможных логик построения дискурсов (см. далее соответствующий параграф в тексте работы) приводит нас к констатации необходимости хотя бы первичной типологизации и описания различных типов дискурсов именно с точки зрения их внутренней коммуникативной структуры. Не претендуя на первое, мы выделяем загадки не столько на основе того, чем они отличаются от других типов дискурсов, сколько на основе того, что их объединяет, руководствуясь принципом «семейного сходства», выдвинутым Л. Витгенштейном. Это, прежде всего, диалогичность (формальная, об этом в том же параграфе), принципиальная сложность, запутанность вопросительной части загадки, наличие фиксированного ответа. Мы предположили, что такой корпус текстов, обладающий столь специфическими формальными чертами, должен обладать более-менее единообразным набором правил, по которым осуществляется процесс загадывания-отгадывания загадок. Логика построения игры в загадки как специфического случая речевого поведения и является предметом нашего исследования. Мы пытаемся выделить и подробно описать те свойства «загадочного» дискурса, которые могут быть описаны стандартными наборами принципов кооперативного общения лишь в самых общих чертах.

Целью нашего исследования, таким образом, является создание списка (или нескольких списков, в том случае, если окажется, что существует несколько отличных друг от друга типов загадок) принципов и правил игры в загадки, имманентных загадке как типу дискурса и только ей. Для достижения этой цели нам придется решить ряд подчиненных ей задач, а именно: а) мы намерены показать, что внутренне присущие загадке особенности ее коммуникативной структуры обусловлены спецификой ее применения в более широком деятель-ностном контексте и являются сущностными характеристиками ее как типа дискурса; б) мы намерены также показать, что формальные черты загадки находятся в тесном соответствии с ее коммуникативно-прагматическими характеристиками. Для этого мы предлагаем такой подход, при котором становится возможным рассмотрение загадки как семиотического образования особого рода, как операционного, орудийного знака, специализированного для выполне-\ ния достаточно специфических функций. Обоснованию того, каким образом мы можем рассматривать текст загадки как знак (что само по себе могло бы рассматриваться как отдельная задача, пусть и носящая подчиненный характер), посвящен специальный раздел.

Попытка целостного, интегрального подхода к одному из феноменов естественноязыковой коммуникации, предпринятая нами в настоящем исследовании, — это отражение общей тенденции к созданию «холистических» подходов, моделей и теорий, характерной для современной лингвистики. Необходимость именно такого подхода, который выходил бы за рамки отдельных узкоспециальных концепций, достаточно очевидна, ибо только таким образом мы можем получить выпуклую и четкую картину того, что же представляет собой объект нашей науки. «Для лингвистики задача состоит в том, чтобы. стремиться к созданию интегративных моделей, которые позволят лучше соотносить друг с другом разнообразные уровни структурирования процессов коммуникации и возникающих при этом текстов. Это способствовало бы также тому, что усилия расходящихся сегодня и зачастую не общающихся между собой направлений внутри лингвистической науки снова получили бы интегрирующие импульсы» [Хартунг 1989а:55]. То, что в нашей работе предпринята попытка сделать шаг к решению этой задачи, мы расцениваем как один из факторов, обеспечивающих актуальность исследования.

Другим фактором является ориентированность работы на исследование жанровой специфики загадки как типа дискурса. Не углубляясь сейчас в проблемы разработки в лингвистики понятия жанра и связанных с ним понятий (тому в работе посвящен отдельный раздел), мы признаем, вслед за В. Дементьевым, что «изучение речевых жанров. является одним из основных подходов к исследованию устной диалогической речи, причем последние десятилетия жанроцентризм претендует на лидерство и универсализм» [Дементьев 1997:109], равно как и то, что «сейчас понятие речевого жанра относится к числу важнейших теоретических представлений прагмалингвистики, стилистики, V лингвистики текста, социолингвистики» [там же: 111]. Важность описания конкретных речевых жанров (мы употребляем этот термин во многом синонимически термину 'тип дискурса1, чему опять-таки в работе уделено отдельное внимание) не вызывает, таким образом, никакого сомнения.

Научная новизна работы видится нам в следующем: нами предложена жанрово обусловленная спецификация коммуникативно-прагматических характеристик конкретного типа дискурса — игры в загадки, причем специфика эта рассматривается нами как обусловленная конкретной деятельностью человека. Мы уточняем имеющиеся на сегодняшний день представления о принципах кооперативной коммуникации с поправкой на конкретные особенности объекта нашего исследования. В связи с этим мы проводим прямую зависимость между формально-структурными особенностями текста загадки и собственно употреблением игры в загадки как средства решения некоторых экстракоммуникативных проблем.

Теоретическая ценность работы обусловлена, на наш взгляд, во-первых, попыткой интегрального использования аппаратов и идей отечественной психолингвистической теории речевой деятельности и теории речевых актов для ^ наиболее полного описания человеческой естественноязыковой коммуникации.

Такой подход, при должном внимании и недопущении механистического объединения двух теорий, способен снабдить богатую идеями и принципиальными находками теорию речевой деятельности весьма строгим и более «лингвистическим» понятийным аппаратом, разработанным в теории речевых актов, что позволило бы значительно конкретизировать и свести с психологических «небес» на лингвистическую «землю» несколько обобщенные и нестрогие положения теории речевой деятельности, обеспечив одновременно свойственную ей широту подходов к изучаемому объекту — речевой деятельности человека.

Во-вторых, важным теоретическим шагом мы считаем объединение семиотического и коммуникативного подходов в изучении функционирования текста. Поводом для такого шага послужило все то же стремление к целостному рассмотрению загадки как типа дискурса. Мы стремимся показать, что текст в коммуникации выступает одновременно продуктом и средством этой самой коммуникации, являясь при этом и средством достижения некоторых целей, имеющих экстралингвистический и экстракоммуникативный характер, а потому с необходимостью должен быть включен в систему отношений, которая обеспечивала бы ему связь, во-первых, с коммуникантом как его создателем и пользователем, и, во-вторых, с тем семиотическим пространством, которое обеспечивает тексту его порождение и функционирование именно в том виде и таким образом, как это потребно коммуниканту.

Теперь, после всего вышесказанного, мы можем сформулировать основные положения диссертации, выносимые нами на защиту.

1. Загадка представляет собой особый, самобытный вид речевой деятельности, регулируемый свойственными ему и только ему принципами и правилами.

2. Эти правила обусловлены лежащими за пределами загадки факторами более широкой деятельности коммуникантов и зависят от них.

3. Эти правила также в определенной, достаточно высокой, степени находят отражение в формальной структуре загадки.

4. Соответствие формальных и функциональных признаков загадки позволяет рассматривать ее как высокоспециализированное орудие, предназначенное для решения достаточно специальных проблем экстралингвистического характера.

В связи с тем, что выбранный нами подход требовал не только анализа текстов загадок, но и наблюдения за процессом игры в загадки, материал, отобранный нами для анализа, был двоякого характера. С одной стороны, мы использовали богатые запасы текстов, собранные отечественными и зарубежными фольклористами (ок. 6000 текстов), с другой, мы тщательно отслеживали случаи описания игры в загадки, встречающиеся в художественной и научной литературе. Корпус примеров второго рода, к сожалению, на несколько порядков меньше, и с учетом совершенно однотипных ситуаций, характерных для народной сказки (один из основных источников), составляет около трех десятков. Часть загадок, в основном, англоязычных, была собрана нами лично в ситуациях непосредственного общения.

При анализе материала нами использовались следующие приемы и методы: моделирование, самонаблюдение, эксперимент, семантическая и прагматическая интерпретация дискурса, пресуппозитивно-контекстуальный анализ и др.

Практическая ценность настоящего исследования состоит в том, что его результаты могут использоваться для моделирования других форм стандартизированного коммуникативного поведения, а также при написании курсовых и дипломных работ.

Структура работы определена целями, которые мы ставили перед собой. Работа состоит из двух глав, введения и заключения. Первая глава посвящена характеристике загадки как текста особого рода. В связи с этим нами охарактеризованы существующие подходы к описанию текста, а также сделана попытка объединения семиотического и коммуникативного подхода к описанию текста, о чем уже говорилось выше. Также в этой главе даны некоторые характеристики загадки как типа текста.

Во второй главе мы делаем попытку указать место загадки в деятельности и, уже, в речевой деятельности человека. Глава содержит обзор теорий, предлагающих деятельностный подход к языку и содержит конкретное приложение идей и методов этих теорий к загадке как коммуникативному феномену.

В Заключении подведены основные итоги работы и указаны возможные пути для дальнейших исследований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коммуникативная природа загадки"

Выводы по второй главе

1. Загадка может рассматриваться как орудийный текст-знак, предназначенный для выполнения строго определенных функций в рамках речевой деятельности и имеющий наиболее подходящую для этих целей структуру.

2. Правила игры в загадки варьируются в зависимости от типичных контекстов, в которых происходит эта игра. В совокупности такие факторы, как наличие строгих правил построения игры в загадки, формальные характеристики текста загадки и обусловленность употребления загадки определенными контекстуальными условиями позволяют считать загадку специфическим речевым жанром с разделением на подтипы.

3. Действие факторов, определяющих жанровую принадлежность загадки, комплексно, факторы эти безусловно определяют характеристики друг друга; в частности, интенциональная структура загадки предопределяет использование некоторых разновидностей загадки только в развлекательном контексте.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Целью настоящей работы было составить по возможности полное описание коммуникативной природы загадки. Загадку мы рассматривали как специ-^ фический тип дискурса, включая в это понятие структурно-семантические и коммуникативно-прагматические характеристики загадки, а также специфические сферы использования игры в загадки. Мы пришли к тому, что в рамках человеческой деятельности, регулируемой естественно-языковой коммуникацией, загадку можно рассматривать как текст-знак, приспособленный для выполнения специфических коммуникативных задач, способный функционировать только в определенных условиях, только в определенных контекстах, которыми и задаются собственно «загадочные» свойства данного типа дискурса. Мы надеемся, что в данном исследовании нам удалось комплексно подойти к решению поставленных задач, объединив исследовательские мощности коммуникативного и семиотического подходов.

В настоящем исследовании мы установили различие между двумя сторонами загадки: единого диалогического текста и обмена высказываниями. Принятые нами теоретические установки на практике привели, во-первых, к созданию нескольких списков правил игры в загадки, различия между которыми были обусловлены факторами, лежащими за пределами собственно загадок, а именно, типом контекстов, в которых происходила игра в загадки. Вот эти списки:

1. Для загадки-испытания: 1. началу игры предшествует соглашение о ней; 2 3 4 5 6 1

2. 3 4 5 6

1.

2.

3.

4.

5.

6. с5 к1 количество игроков и ходов определяется доигровым соглашением; загадчик должен говорить только то, что может быть признано любым значимым лицом, не участвующим в игре; отгадчик должен говорить только то, что может быть принято загадчиком; загадчик не может принять неправильный или не принять правильный ответ; отгадчик не может оспорить решение загадчика.

2. Для загадки-способа передачи знаний: началу игры предшествует соглашение о ней; к игре допускаются «свои» и не допускаются «чужие»; загадчик должен говорить только то, что слышал ранее; отгадчик должен стремиться говорить то, что может быть принято загадчиком; загадчик обязан исправить неправильный вариант или подтвердить правильный; отгадчик и наблюдатель обязаны принять решение загадчика с целью последующего воспроизведения.

3. Для загадки-развлечения: началу игры предшествует соглашение о ней; к игре допускаются «свои» и не допускаются «чужие»; загадчик должен говорить только то, что слышал ранее; отгадчик должен стремиться говорить то, что может быть принято загадчиком; загадчик обязан исправить неправильный вариант или подтвердить правильный; отгадчик и наблюдатель обязаны принять решение загадчика с целью последующего воспроизведения.

Во-вторых, нами было выделено несколько типов загадок, различающих-по их интенциональной структуре. Так, выяснилось, что существуют загад-предназначенные для того, чтобы дать загадчику возможность самому вокализовать и вопрос, и ответ, чтобы дать ему возможность мотивировать связь между загадкой и отгадкой и т. п.

Проделанная в настоящем исследовании попытка интегрального описания одного из речевых жанров, естественно, неполна. Так, в стороне остались когнитивные вопросы игры в загадки, предпочтителен был бы более полный анализ формальных характеристик загадки (правда, попытка затронуть эти вопросы увела бы нас от предмета нашего исследования). Кроме того, нельзя не признать, что загадка — периферийный речевой жанр, отличающийся большой спецификой, и методики, отработанные на нем, могут оказаться неприменимыми для исследования более распространенных типов дискурса. Тем не менее, мы считаем, что результаты настоящего исследования могут оказаться существенными для разработки проблем естественноязыковой коммуникации, лингвистики текста и других смежных дисциплин.

Список научной литературыФилиппов, Вадим Станиславович, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. — M.: Coda, 1997. — 343 с.

2. Адмони В. Г. Грамматика и текст // Вопросы языкознания. — 1985. — № 1. — С. 63-69.

3. Адмони В. Г. Система форм речевого высказывания. — СПб.: Наука, 1994. — 154 с.

4. Аникин В. П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. — М.: Учпедгиз, 1957. — 240 с.

5. Апресян Ю. Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Апресян Ю. Д. Избранные труды, т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. — С. 135-155.

6. Арутюнова Н. Д. Дискурс // Языкозниние. Большой энциклопедический словарь. — М.: Большая российская энциклопедия, 1998. — 685 с.

7. Баранов А. Г. Функционально-прагматическая концепция текста. — Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1993. — 182 с.

8. Бахтин M. М. Проблема речевых жанров // Бахтин M. М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1984. — С. 250-296.

9. Бахтин M. М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках // Бахтин M. М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1984. —С. 297-325.

10. Ю.Белл Р. Т. Социолингвистика. — М.: Международные отношения, 1980. —

11. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М.: Прогресс, 1974. — 448 с.

12. Бирвиш М. Насколько линейно упорядоченной является языковая обработка? // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. XXIII. — М.: Прогресс, 1988. — С. 93-152.

13. З.Бобырева Е. В. Семантика и прагматика инициальных и финальных реплик диалога: Автореф. канд. филол. наук. — Волгоград: Волгоградский гос. пед. ун-т, 1996. —24 с.

14. Булыгина Т. В., Крылов С. А. Система языковая // Большой энциклопедический словарь. Языкознание. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — С. 452-454.

15. Бурякова Е. С., Степанченко И. И., Юрковская А. Е. Восприятие текста в условиях иной культуры (иностранцы читают русскую классику). — Киев: Ук-раТнське видавництво, 1997. — 167 с.

16. Выготский Л. С. Психология искусства. — М.: Современное слово, 1998. — 480 с.

17. Вышкин Е. Г. Метатеория как способ систематизации лингвистического знания: Дисс. док. филол. наук. — Саратов: Саратовский гос. ун-т, 1999. — 319 с.

18. Габ М. А. Текст в речевом общении // Высказывание и текст. — М.: МГИМО, 1988, —С. 35-42.

19. Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. Морфология. — М.: Высшая школа, 1986. — 312с.

20. Гальперин И. Р. О понятии «текст» // Вопросы языкознания № 6, 1974. — С. 68-77.

21. Гастева Н. Н. Диалогическое единство в разговорной речи: Дис. канд. филол. наук. — Саратов, 1990. — 157 с.

22. Гриншпун Б. М., Добрович А. Б., Фрумкина Р. М. Патология речи // Основы теории речевой деятельности. — М.: Наука, 1974. — С. 318-327.

23. Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода // Звегинцев В. А. История языкознания V Х1Х-ХХ веков в очерках и извлечениях. Ч. II. — М.: Просвещение, 1965. —68.86.

24. Дементьев В. В. Изучение речевых жанров: обзор работ в современной русистике // Вопросы языкознания. — 1997. — № 1. — С. 109-121.

25. Елизаренкова Т. Я., Топоров В. Н. О ведийской загадке типа Ьгактос1уа // Па-ремиологические исследования. — М.: Главная редакция восточной литературы, 1984. —С. 14-46.

26. Жинкин Н. И. Механизмы речи. — М.: АПН РСФСР, 1958. — 307 с.у 27.Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. — М.: Наука, 1982. — 159 с.

27. Журинский А. Н. Семантическая структура загадки: Неметафорические преобразования смысла. — М.: Наука, 1989. — 128 с.29.3алевская А. А. Психолингвистический подход к анализу языковых явлений // Вопросы языкознания. — 1999. — № 6. — С. 31-42.

28. Зимняя И. А. Психология обучения иностранным языкам в школе. — М.: Просвещение, 1991. — 219с.31 .Иванова И. П., Бурлакова В. В., Почепцов Г. Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. — М.: Высш. школа, 1981. — 285 с.

29. Карабан В. И. Перцептивные импликации грамматики текста // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия Киев: Вища школа, 1979. — С. 75-92.

30. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. —М.: Наука, 1987. — 264 с.

31. Карцевский С. Об асимметричном дуализме лингвистического знака // Звегинцев В. А. История языкознания Х1Х-ХХ веков в очерках и извлечениях. Ч. И. — М.: Просвещение, 1965. — С. 85-90.

32. Кенгес-Маранда Э. Теория и практика анализа загадок // Паремиологические исследования. — М.: Главная редакция восточной литературы, 1984. — С. 47-60.

33. Кларк Г. Г., Карлсон Т. Б. Слушающие и речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. — М.: Прогресс, 1986. — С. 270-321.

34. Клаус Г. Сила слова. — М.: Прогресс, 1967. — 216 с.

35. Костомаров В. Г., Леонтьев А. А. Некоторые теоретические вопросы культуры речи // Вопросы языкознания. — 1966. — № 5. — С. 3-15.

36. Кравченко А. В. Классификация знаков и проблема взаимосвязи языка и знаков // Вопросы языкознания. — 1999. — № 6. — С. 3-12.

37. Кривоносов А. Т. «Лингвистика текста» и исследование взаимоотношения языка и мышления // Вопросы языкознания — 1986. — № 6. — С. 23-37.

38. Лебедева Н. М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию: Учебное пособие. — М.: Ключ-С, 1999. — 224 с.

39. Леонтьев А. А. Возникновение и первоначальное развитие языка. — М.: АН СССР, 1963. — 139 с.

40. Леонтьев А. А. Восприятие текста как психологический процесс // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. — Киев: Вища школа, 1979. — С. 18-29.

41. Леонтьев А. А. Мышление на иностранном языке как психологическая и методическая проблема // Иностранные языки в школе. — 1972. — № 1. — С. 24-35.

42. Леонтьев А. А. Некоторые проблемы обучения русскому языку как иностранному. — М.: Изд-во МГУ, 1970. — 88 с.

43. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. — М.: Смысл, 1999. — 287 с.

44. Леонтьев А. А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. — М.: Наука, 1969. — 307 с.

45. Леонтьев А. А. Психология общения. — М.: Смысл, 1997. — 365 с.

46. Леонтьев А. А. Речевая деятельность // Языкознание. Большой энциклопедический словарь. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — С. 412.

47. Леонтьев А. А. Слово в речевой деятельности. — М.: Наука, 1965. — 246 с.

48. Леонтьев А. А. Эвристический принцип в восприятии, порождении и усвоении речи // Вопросы психологии. — 1974. — № 5. — С. 53-62.

49. Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность. — М.: Просвещение, 1969.216с.

50. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. // Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения: В 2-х т. Т. II. — М.: Педагогика, 1983. — С. 94-231.

51. Лукин В. А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. — М.: Ось-89, 1999. — 192 с.

52. Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. — М.: Изд. МГУ, 1975.253 с.

53. Лурия А. Р. Потерянный и возвращенный мир // Романтические эссе. — М.: Педагогика-Пресс, 1996. — С. 95-234.

54. Лурия А. Р. Язык и сознание. — М.: Изд-во МГУ, 1974. — 320 с.

55. Мелихова Н. В. Текст и смысловая иерархия составляющих // Высказывание и текст. — М.: МГИМО, 1988. —С. 105-112.

56. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. — М.: Прогресс, 1988. — С. 281-309.

57. Михайлов Л. М. Коммуникативная грамматика немецкого языка. — М.: Высшая школа, 1994. — 256 с.

58. Моррис Ч. Знаки и действия // Семиотика. — М.: Радуга, 1983. — С. 118-132.

59. Моррис Ч. Основания теории знаков // Семиотика. — М.: Радуга, 1983. — С. 37-89.

60. Никитин М. В. Предел семиотики // Вопросы языкознания. — 1997. — № 1.1. С. 3-14.

61. Николаева Т. М. Краткий словарь терминов лингвистики текста // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. VIII. — М.: Прогресс, 1978. — С. 467-472.

62. Николаева Т. М. Лингвистика текста: современное состояние и перспективы //

63. Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. VIII. — М.: Прогресс, 1978— С 5-39.

64. Новое в лингвистике. — Вып. VII. — М.: Прогресс, 1975. — 487 с.

65. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. — М.: Наука, 1970. —604 с.

66. Основы теории речевой деятельности. — М.: Наука, 1974. — 368 с.

67. Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. — М.: Прогресс, 1986. — С. 22-129.

68. Пазухин Р. В. Язык, функция, коммуникация // Вопросы языкознания. — 1979.—№6. —С. 42-50.

69. Пассов Е. И. Основы коммуникативной методики обучения иноязычному общению. — М.: Русский язык, 1989. — 277 с.

70. Принципы описания языков мира. — М.: Наука, 1976. — 344 с.

71. Пропп В. Я. Морфология сказки. — Л.: ACADEMIA, 1928. — 208 с.

72. Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. — СПб.: Алетейя, 1997. — 288 с.

73. Святогор И. П. О некоторых особенностях синтаксиса разговорной речи. — Калуга: Калужский гос. пед. ин-т, 1960. — 96 с.

74. Семененко Л. П. Аспекты лингвистической теории монолога. — М.: Моск. гос. линг. ун-т, 1996. — 324 с.

75. Семененко Л. П. Монолог как тип общения: Автореф. док. филол. наук. — Орел: Орловский гос. ун-т, 1998. — 38 с.

76. Семененко Л. П. Основы коммуникативно-целевой семантики. Учебное пособие. — Орел: Орловский гос. ун-т., 1999. — 84 с.

77. Серль Дж. Природа Интенциональных состояний // Философия, логика, язык.

78. М.: Прогресс, 1987. — С. 96-126.

79. Серль Дж. Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. — М.: Прогресс, 1986. — С. 170-194.

80. Серль Дж. Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. — М.: Прогресс, 1986. — С. 151-169.

81. Сигал К. Я. Проблема иконичности в языке // Вопросы языкознания. — 1997.6. —С. 100-120.

82. Сидоров Е. В. Аспекты организации высказывание в коммуникативном освещении // Текст в коммуникации. — М.: ИЯ АН СССР, 1991. — С. 41-50

83. Словарь иностранных слов. М.: Русский язык, 1987. — 608 с.

84. Соломоник А. Семиотика и лингвистика. — М.: Молодая гвардия, 1995. — 352 с.

85. Соссюр Ф., де. Курс общей лингвистики // Звегинцев В. А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях: Ч. I. — М.: Учпедгиз, 1960. — С. 323-359.

86. Степанов Ю. С. Семиотика // Языкознание. Большой энциклопедический словарь. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — С. 440-442.

87. Супрун А. Е. Лекции по теории речевой деятельности. — Минск: Белорус. Фонд Сороса, 1996. — 287 с.

88. Тарасов Е. Ф. Тенденции развития психолингвистики. — М.: Наука, 1987. — 168 с.91 .Теория речевой деятельности. — М.: Наука, 1968. — 272 с.

89. Уфимцева А. А. Типы словесных знаков. — М.: Наука, 1974. — 208 с.

90. Филиппов В. С. Загадка как случай коммуникативного поведения // Язык и коммуникация: изучение и обучение. — Вып. 2. — Орел: ОГУ, 1998. — С. 11-21.

91. Филиппов В. С. Загадка как средство развития навыков работы с языком (на примере американских ктк-ртк-загадок). — Язык и коммуникация: изучениеи обучение. — Вып. 3. — Орел: ОГУ, 1999. — С. 17-21.

92. Филиппов В. С. Опыт моделирования языковой игры (на примере загадки) // Материалы первой международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. Ч. I. — Тамбов: ТГУ, 1998. — С. 102-105.

93. Филиппов В. С. Стандартизированные коммуникативные стратегии, реализуемые при игре в загадки // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Материалы международной научной конференции. — Белгород: БГУ, 1999. —С. 105-106.

94. Филиппов В. С. Текст: знак-икона, знак-индекс, знак-символ // Актуальные проблемы языкознания и методики обучения иностранным языкам: Материалы международной научной конференции. — Воронеж: ВГПУ, 2000. — С. 211-212.

95. Фуко М. Археология знания. — Киев: Ника-Центр, 1996. — 208 с.

96. Хаймс Д. X. Этнография речи // Новое в лингвистике: Вып. 7. Социолингвистика. — М.: Прогресс, 1975. — С. 42-95.

97. Хартунг В. Деятельностный подход в лингвистике: результаты, границы, перспективы // Общение. Текст. Высказывание. — М.: Наука, 1989. — С. 41-55.

98. Хартунг В. Уровни структур текста // Общение. Текст. Высказывание. — М.: Наука, 1989. —С. 55-71.

99. Цветкова J1. С. Мозг и интеллект: Нарушение и восстановление интеллектуальной деятельности. — М.: Просвещение — АО «Учеб. лит.», 1995. — 304 с.

100. Шахнарович А. М., Габ М. А. Прагматика текста: психолингвистический подход//Текст в коммуникации. — М.: ИЯ АН СССР, 1991. — С. 68-81.

101. Шведова Н. Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. — М.: МГУ, 1960. — 108 с.

102. Щекотихина И. Н. Воспроизводимость текста: Автореф. канд. фцлол. наук. — Орел: Орловский гос. пед. ун-т, 1996. — 19 с.

103. Щерба J1. В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. — Л.: Наука, 1974. —С. 24-39.

104. Якобсон Р. В поисках сущности языка // Семиотика. — М.: Радуга, 1983.1. С. 102-117.

105. Allan К. Speech Act Theory — An Overview // The Encyclopaedia of Language and Linguistics. — Oxford, New York, Seoul, Tokyo: Pergamon Press, 1994. — P. 4127-4138.

106. Beaugrande R. de. Text Linguistics // The Encyclopaedia of Language and Linguistics. — Oxford, New York, Seoul, Tokyo: Pergamon Press, 1994. — P. 4573-4578.

107. Beaugrande R. de. Text Linguistics in Discourse Studies // Handbook of Discourse Analysis. — Vol. 1. — London-Orlando-San Diego-New York-Toronto-Montreal-Sydney-Tokyo: Academic press, 1985. — P. 41-70.

108. Grice H. P. Logic and conversation // Syntax and semantics. — Vol. 3: Speech acts. —New York: Academic Press, 1975. — P. 41-58.

109. Katz J. J., Fodor J. A. The Structure of a Semantic Theory // Language. — № 39. —P. 170-210.

110. Kress G. Ideological Structures in Discourse // Handbook of Discourse Analysis.

111. Vol. 4. — London-Orlando-San Diego-New York-Toronto-Montreal-Sydney-Tokyo: Academic press, 1985. — P. 27-42.

112. Leech G. Principles of pragmatics. — London-New York: Longman, 1983. — 250 p.

113. McHoul A. Discourse // The Encyclopaedia of Language and Linguistics. — Oxford, New York, Seoul, Tokyo: Pergamon Press, 1994. — P. 940-949.

114. Peer W. van. Text // The Encyclopaedia of Language and Linguistics. — Oxford, New York, Seoul, Tokyo: Pergamon Press, 1994. — P. 4564-4568.1. ИСТОЧНИКИ ПРИМЕРОВ

115. Абрамов С. Стена: Повести. — М.: Детская литература, 1990. — 398 с.

116. Желязны Р. Знамения судьбы // Ваша домашняя библиотека. — \DB-1278.

117. Забавные рассказы про великомудрого и хитроумного Бирбала, главного советника индийского падишаха Акбара. — М.: Наука, 1968. — 288 с.

118. Конан Дойль А. Записки о Шерлоке Холмсе. — М.: Правда, 1986. — 608 с.

119. Малые жанры русского фольклора. — М.: Высшая школа, 1986. — 395 с.

120. Марк Твен. Приключения Гекльберри Финна // Марк Твен. Приключения Тома Сойера. Приключения Гекльберри Финна. — М.: Детгиз, 1958. — С. 243-261.

121. Мифология. Большой энциклопедический словарь. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — 736 с.

122. Народные русские сказки. Из сборника А. Н. Афанасьева. — М.: Правда, 1982, —576 с.

123. Пословицы, поговорки, загадки. — М.: Современник, 1986. — 512 с.

124. Ю.Толкиен Р. Хоббит или Путешествие туда и обратно // Ваша домашняя библиотека. — УОВ-1278.