автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Концепт "семья" в русском литературном языке и принципы его описания

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт "семья" в русском литературном языке и принципы его описания"

На правах рукописи

Занегина Наталия Николаевна

Концепт «семья» в русском литературном языке и принципы его описания

Специальность 10.02.01 — русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени >

кандидата филологических наук I

2 8 АПг 2011

Москва 2011

4844735

Работа выполнена на кафедре русского языка и теории словесности Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный лингвистический университет»

Научный руководитель: член-корреспондент РАН,

доктор филологических наук Воротников Юрий Леонидович

Официальные оппоненты:

академик РАО,

доктор филологических наук,

профессор

Костомаров Виталий Григорьевич

доктор филологических наук, профессор

Улуханов Игорь Степанович

Ведущая организация Российский университет дружбы народов

Защита диссертации состоится 25 мая 2011 года в 11 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.135.06 при ГОУ ВПО МГЛУ (119034, Москва, ул. Остоженка, д. 38).

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном читальном зале библиотеки ГОУ ВПО МГЛУ (Москва, ул. Остоженка, д. 38).

Автореферат разослан «/£» апреля 2011 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат психологических наук, доцент

Е. А. Филонова

В отечественной лингвистике к настоящему времени выработан целый ряд способов описания концептов как некоторых семиотических понятий, сложившихся в естественном языке. Наибольший вклад внесен работами Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, Н. Н. Болдырева, С. Г. Воркачева, В. В. Воробьева, В. 3. Демьянкова, Анны А. Зализняк, В. И. Карасика, В. Г. Костомарова, В. В. Красных, Е. С. Кубряковой, 3. Д. Поповой, Ю. Е. Прохорова, Ю. С. Степанова, И. А. Стернина, А. Д. Шмелева и др. Объединяющим моментом для большинства таких исследований является взгляд на концепт как на некое уже сформировавшееся, уже существующее понятие, обладающее национальной культурной спецификой и не обязательно воплощенное в языке.

В данной диссертации предлагается принципиально иной подход к пониманию и описанию концептов: концепт интерпретируется как активная понятийно-языковая сущность, обладающая комплексом специфических свойств и возможностями для дальнейшего развития. Некоторые теоретические обобщения, касающиеся свойств концепта «семья», оказались возможны после выполнения автором данной диссертации прикладной задачи — создания словарных статей «Семья», «Родня» и некоторых других в «Русском идеографическом словаре (Мир человека и человек в окружающем его мире)», работа над которым велась в Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН научным коллективом под руководством академика РАН Н. Ю. Шведовой и при ее участии как автора концепции, а также многих словарных статей и научного редактора.

Хотя в современной литературе по русистике до настоящего времени нет единого, общепринятого понимания концепта, большинство отечественных исследователей как на первоисточник опираются на классические работы — Г. Г. Шпета и С. А. Аскольдова. Эти работы содержат очень многие теоретические положения, которые позволяют взглянуть на концепт по-новому. Так, мысль Г. Г. Шпета о том, что «простое слово есть полный распустившийся цветок языка»1, и идея С. А. Аскольдова о том, что «концепты — это почки сложнейших соцветий мысленных конкретностей»2, побудили взглянуть на эту единицу не в одной плоскости, а как на такую, которая имеет свою «распускающуюся» при речевой реализации смысловую парадигму.

В настоящем исследовании, вслед за Н. Ю. Шведовой, концепт (ключевой концепт, или великий концепт) понимается как исторически сложившаяся понятийно-языковая целостность (т. е. материализованное в слове понятие), относящаяся к духовному, ментальному миру жизни человека либо к материальной жизнеобеспечивающей, жизнеобразующей сфере его бытия.

' Шпет Г. Г. Внутренняя форма слова. М., 1927. С. 19.

2 Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская речь. Под ред. JI. В. Щербы. Л., Academia, 1928. Новая серия. Вып. 2. С. 29.

При этом концепт обладает цельм рядом особых свойств, в числе которых наиболее интересным для данного исследования можно считать уже названную теснейшую неразрывную связь со словом, проявляющуюся в том числе в способности материализовываться в рамках смысловой парадигмы концепта, а также наличие возможностей для постоянного продуцирования индивидуальных, личностных для каждого носителя русского -языка, а также общенациональных образов, ассоциаций.

Актуальность работы определяется тем, что хотя к настоящему времени существует уже достаточно много работ, описывающих тот или иной концепт (в том числе и концепт «семья»), в большинстве из них концепт исследуется как элемент национальной языковой картины мира (и часто сравнивается с картинами мира других языков), лингвокультурологии или культурологии, либо исследователь фокусирует свое внимание на индивидуально-авторской (поэтической) трансформации какого-либо концепта. Таким образом, актуальной оказывается потребность перенести акцент исследования на выявление и описание специфических языковых характеристик концепта. Именно с этой позиции и анализируется концепт «семья» в настоящей работе.

Выбор именно концепта «семья» для настоящего исследования объясняется тем, что в последние десятилетия в современном российском (и мировом) обществе происходят определенные изменения, которые связаны с трансформацией наших представлений о том, как может выглядеть семья, и которые не могли не отразиться в языке. По мнению В. В. Воробьева, лин-гвокультурема «русская семья» (единица, близкая исследуемому в данной работе концепту «семья») является «настолько серьезной характеристикой социального статуса русского человека, что во многом определяет его восприятие жизни»3 и, следовательно, заслуживает максимально подробного описания.

Объектом исследования являются лексические единицы, в значении которых представлено понятие «семья», а также высказывания (или их осмысленные фрагменты — словосочетания), материализующие концепт «семья» и раскрывающие те или иные его стороны и характеристики. Исследование проведено на материале толковых словарей русского языка XIX-XXI веков, а также текстов художественной и отчасти публицистической литературы ХУШ-ХХ1 веков. Были использованы данные Национального корпуса русского языка (\уww.ruscorpora.ru'). текстовой базы данных, собранной и хранящейся в отделе грамматики и лексикологии Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН, а также словарной картотеки, которая находится в группе Исторической лексикологии (Словарь XVIII века) Институ-

3 Воробьев В. В. Теоретические и прикладные аспекты лингвокультурологии. Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1996. С. 22.

та лингвистических исследований РАН. Общий объем проанализированного материала — около 7500 речений. Материалом для социолингвистического исследования послужили данные около 300 собранных анкет.

Предметом исследования выступает процесс концептуализации понятия «семьи» в современном русском языке и принципы описания результата такой концептуализации.

Цель настоящего исследования — изучение концепта «семья» как ключевого концепта, принадлежащего понятийно-языковому ядру русской лексики, в его отнесенности к смысловому строю языка. Для достижения этой цели был поставлен и решен ряд задач:

1) выявление и описание характеристик концепта «семья» в опоре на теоретическую концепцию акад. Н. Ю. Шведовой;

2) определение структуры концепта, его ближайшего окружения и установление его центра (единиц, содержащих в себе элемент понятия «семья») и периферии (единиц, не содержащих в себе такого элемента, но порождаемых понятием «семья»);

3) исследование понятийно-языкового содержания ключевого концепта «семья» и относящихся к нему малых концептов;

4) исследование и описание смысловой парадигмы концепта «семья» как способа материализации данного концепта;

5) исследование современного содержания концепта «семья» с-помощью социолингвистического анкетирования.

В диссертации применяются методы компонентного и контекстного анализов, структурно-семантический метод, метод лингвокультурологиче-ского описания и социолингвистического анкетирования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «семья» представляет собой понятийно-языковую целостность, отражающую неразрывную связь языка и мышления: его языковая сущность наиболее очевидно обнаруживается в наличии смысловой парадигмы как специфической языковой категории, идеальной стороной которой выступает тот или иной исходный смысл, а материальной — реализующее данный смысл высказывание (или его осмысленный фрагмент).

2. Концепт «семья» есть не застывшая, а активно развивающаяся целостность, в самой себе заключающая потенциал для дальнейшего содержательного расширения и способная продуцировать новые производные единицы (в XX веке это, например, «семейственность» в значении 'отношения на службе, основанные на предоставлении льгот и поблажек родственникам, друзьям и близким', в конце XX — начале XXI века это сочетания шведская семья, однополая семья, семья Ельцина <в политическом контексте>).

3. Содержание концепта «семья» в обыденном сознании современных носителей русского языка обладает положительной эмоционально-оценочной коннотацией и метафоричностью, характеризуется возрастной

дифференциацией.

4. Несмотря на серьезные социальные изменения в обществе и картине мира современного носителя русского языка, варьируется лексическое значение слова «семья», а концепт наполняется более свободным содержанием, но сохраняется в национальной языковой картине мира за счет своей возможности расширяться и углубляться с течением времени.

Новизна данного исследования заключается в том, что впервые концепт «семья» описан как целостная понятийно-языковая сущность, обладающая специфическими свойствами; описана смысловая парадигма конкретного концепта в опоре на теоретические положения Н.Ю.Шведовой; представлена структура концептосферы4 «семья»; показаны продуцирующие возможности концепта «семья», которые влекут за собой осуществленную фиксацию произошедших за последние три века изменений стоящего за концептом «семья» понятия; в научный оборот введены новые социолингвистические материалы, в том числе отражающие фрагмент языковой картины мира гендерноспеци-фичных групп носителей русского языка.

Теоретическая значимость диссертации заключается в установлении свойств концепта «семья» как ключевого концепта русской языковой картины мира и в разработке структуры концепта на примере концепта «семья». Кроме того, проведенное исследование на конкретном материале подтверждает сформулированное акад. Н. Ю. Шведовой теоретическое положение о наличии смысловой парадигмы концепта, с опорой на которое впервые были разработаны и применены принципы описания конкретного концепта в его соотношении со смысловой парадигмой, тем самым вносится вклад в изучение глубинной смысловой организации языка в ее неразрывной связи с лексической системой. Также были разработаны и применены принципы социолингвистического описания концепта.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов при изучении русской языковой картины мира (в том числе в иноязычной аудитории в сопоставительном аспекте), чтении курсов по когнитивной лингвистике. Собранные в процессе написания диссертации материалы были использованы автором при создании словарных статей «Русского идеографического словаря» (под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 2011 (в печати)).

Апробация результатов исследования. По теме диссертации было опубликовано 12 работ, в том числе 1 статья в журнале, включенном в список ВАК. Материалы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры русского языка и теории словесности МГЛУ (2009, 2010), на заседании отдела славянской лингвистики и лексикографии Славянского института Академии наук Чешской Республики (Прага, 2007), на различных международных конфе-

4 Уточнение термина «концептосфера» см. на стр. 8.

4

ренциях: «Русский язык: исторические судьбы и современность»: II и III Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, МГУ, 2004 и 2007); Второй межвузовский семинар «Лингвострановедение: методы анализа, техника обучения» (Москва, МГИМО, 2004); XI и XII Международная конференция по функциональной лингвистике (Ялта, 2004 и 2005); Международная научная конференция «Современные проблемы лексикографии» (Гродно, 2005); III Международная научная конференция «Язык и культура» (Москва, 2005); Международная студенческая конференция филологов-славистов (Тарту, 2006), VIII Международная научная конференция молодых филологов (Таллинн, 2006), Семинар-совещание с преподавателями русского языка университетов стран Балтии «Русский язык в коммуникативном пространстве стран Балтии» (Москва, МГЛУ, 2007); «М*ОСТ Конференция молодых славистов» (Зальцбург, 2009). Частично материалы исследования были использованы при реализации коллективных проектов «Русский идеографический словарь "Мир человека и человек в окружающем его мире"» (грант РГНФ №05-04-04277а, рук. — Н. Ю. Шведова) и «Смысловая парадигма концепта и его порождающие способности» (грант РГНФ №08-04-00239а, рук. — Н. Ю. Шведова, А. С. Белоусова).

Диссертационное исследование общим объемом 174 страниц состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, содержащей 198 наименований, и двух приложений. Иллюстративный материал представлен 11 рисунками и двумя таблицами.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются выбор темы и ее актуальность,» определяются цели, задачи и методы исследования, описываются новизна, теоретическая и практическая значимость работы, а также способы ее апробации.

В первой главе в трех параграфах излагаются теоретические положения исследования, кратко описывается история изучения концепта «семья», доказывается, что концепт «семья» обладает всеми признаками ключевого концепта как понятийно-языковой сущности, которые сформулированы академиком Н. Ю. Шведовой, а также описывается структура концепта «семья». Во второй главе в четырех параграфах излагаются результаты детального изучения смысловой парадигмы концепта, описываются возможности членения отдельных ее участков, потенциал материализации концепта «семья» по отношению к каждому из смыслов, формирующих парадигму, отношения между отдельными участками парадигмы в результате такой материализации, выделяются ядерные и периферийные смыслы, а также анализируются случаи смыслового пересечения. В третьей главе в трех параграфах представлены результаты социолингвистического исследования, задача которого — выявить современное содержание концепта «семья» в языковом сознании разных групп носителей языка. Полученные результаты связываются с данными социологических исследований. Ниже подробнее рассмотрим со-

держание основной части работы.

1.1. В первой главе «Концепт "семья" как понятийно-языковая целостность» в первом параграфе «Теория Н. Ю. Шведовой о концепте и его смысловой парадигме» формулируется принятое в исследовании определение концепта, выработанное Н. Ю. Шведовой (см. стр. 2).

Великие, ключевые концепты обычно существуют не изолированно, а в своем собственном окружении. Это окружение двояко: они окружены, во-первых, малыми концептами — словесно выраженными содержательными единицами, идейно (понятийно) принадлежащими основному концепту, дублирующими (частично или полностью) строение его смысловой парадигмы, часто несвободными по отношению к социальным и окказиональным (субъективным) оценкам и, по сравнению с основным концептом, имеющими собственные семантические компоненты. Во-вторых, их сопровождает ближайшее лексические окружение.

К собственно языковым признакам концепта можно отнести наличие у него смысловой парадигмы. Данное понятие впервые было введено в научный оборот Н. Ю. Шведовой5. Парадигмой обладает любая языковая единица (морфема, слово, предложение), но у концепта особая парадигма, которая организуется совокупностью глобальных смыслов, лежащих в основе смыслового строя языка6. Эти языковые смыслы представлены в значениях дейк-тических единиц — местоименных слов, а также в дейктических глаголах и глагольных фразеологизмах (таких, например, как быть, делать, иметь место), которые скрепляют смысловой строй языка и с которьми неразрывно связано языковое существование концепта. Идея существования глобальных языковых смыслов лежит в основе описания концепта в рамках данного исследования.

Концепт существует в языке в своей отнесенности к таким смыслам в своей смысловой парадигме. Это смыслы: бытийность, содержательная сущность концепта (кто и что), признак приписываемый и сущностный (какой и каков), принадлежностный или порядковый счетный (чей и который), время, пространство и точки их начала и предела (когда, где, откуда, куда), количество как собственно счет, мера (сколько и насколько), цель и причина (зачем и почему) и некоторые другие. Именно отнесённость концепта к названным языковым смыслам формирует его смысловую парадигму. Ее идеальную сторону составляет совокупность глобальных смыслов, а материальной стороной является высказывание (или его осмысленный фрагмент — словосочетание), реализующее данный смысл.

5 Проспект: Русский идеографический словарь (Мир человека и человек в окружающем его мире). Под ред. Н.Ю.Шведовой. М., 2004. С. 31.

6 Шведова Н. Ю. Местоимение и смысл. Класс русских местоимений и открываемые ими смысловые пространства. М., 1998; Шведова Н. Ю. Русский язык: Избранные работы. М., 2005. С. 445-543.

1.2. Во втором параграфе «История изучения концепта "семья"» сообщается, что первые работы, посвященные описанию концептов русского языка, касались тех, которые представляют наиболее абстрактные понятия (общечеловеческие — «любовь», «счастье», «время» или культурноспеци-фичные — «душа», «труд», «воля», «истина»). Однако затем появились работы, посвященные описанию более конкретных понятий, в том числе описанию концепта «семья»: это собственно лингвистические исследования; философские и культурологические исследования; литературоведческие работы, в которых изучается представление концепта «семья» в пределах одного художественного текста или текстов одного автора; сопоставительные исследования, в которых сравниваются концепты разных картин мира.

Базой для ряда таких исследований служат разнообразные лексикологические исследования терминов родства. Например, классическая работа О. Н. Трубачева «История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя» (М., 1959), исследования отдельных семантических или синтаксических особенностей терминов родства вообще или отдельных единиц, диалектологические исследования.

1.3. В третьем параграфе «Основные характеристики концепта "семья"» на конкретном материале доказывается наличие у концепта «семья» таких признаков, которые вводят его в круг ключевых концептов. Далее перечислим эти признаки.

1.3.(1) Концепт всегда поименован словом — либо многозначным, либо готовым расширить, углубить свою семантическую структуру.

Концепт «семья» поименован словом «семья», и его содержание может быть обобщенно сформулировано следующим образом: семья — это самая малая социальная группа — целостность, основанная на браке, кровном родстве, возможно также на усыновлении, и связанная стабильными личными отношениями, обычно — общностью быта; вообще о небольшой и тесной группе людей, живущих общими интересами; также обособленная группа живых существ, организмов, обитающих вместе (обычно терминологическое); в поэтическом употреблении — обособленная группа природных образований; группа родственных языков, объединенных общностью происхождения (обычно терминологическое). Однако это же понятие в его исходном содержании (в более узком варианте) репрезентировано в значении других лексических единиц: как доминирующее (фамилия) — и тогда такая единица будет выступать стилистическим или семантическим синонимом, или как вспомогательное (домашние, домочадцы) — и тогда такая единица окажется контекстуальным синонимом.

1.3.(2) Концепт есть неразрывная сочлененность семантической структуры слова — всех его значений — с тем единым понятием, которое обязательно присутствует за каждым из

этих значений, иными словами, семантическая структура многозначного слова представляет собой не что иное, как содержательную основу концепта.

Важное отличие совокупности значений многозначного слова от содержания концепта заключается, в частности, в следующем: слово как лексическая единица представляет собой совокупность вычленяемых значений, а содержание концепта хотя и выводится из суммы значений многозначного слова, но представляет собой понятийное единство, понятийный инвариант, скрепленный общей идеей и способный к дальнейшему расширению и углублению. Далее в диссертации анализируется метаязыковое описание понятия «семья», которое было осуществлено Е. В. Добровольской в результате схематизации ряда словарных статей «семья» и получило следующий вид: семья — это часть организмов или явлений, объединенная родственными и видовыми отношениями, общим порядком и потребностями7.

1.3.(3) Концепт неотрывен от дейктической системы языка: он всегда соотнесен с теми глобальными смыслами, которые конструируют смысловой строй языка: смысловая парадигма концепта непосредственно формируется такими смыслами.

Концепт как понятийно-языковая данность материализована и существует в языке в виде особой парадигмы, которую можно рассматривать как формальную организацию концепта. Изучение смысловой парадигмы концепта с точки зрения возможностей материализации каждого из ее участков, которое было проведено коллективом авторов в рамках работы по созданию «Русского идеографического словаря», показало, что все ключевые концепты обладают полной парадигмой: нет таких концептов, у которых хотя бы одна из зон не могла быть материализована, представлена высказываниями (или их осмысленными фрагментами — словосочетаниями). Но при этом каждый концепт характеризуется своими собственными ядерными (максимально заполняемыми) и периферийными (с минимальными возможностями материализации) зонами. Изучению особенностей смысловой парадигмы концепта «семья» посвящена глава 2.

1.3.(4) Концепт существует не как отдельная данность: он входит в одну из сфер, в целом конструирующих лексическую систему языка и разделяющихся по признаку ступеней человеческого познания; эти области последовательно и все вместе, показывают движение человеческого познания — от непознанного или извечно данного к высшей сфере познания, к обобщению познанного.

7 Добровольская Е. В. Концептуализация семьи в русской языковой картине мира: Дис.... канд. филол. наук. Новосибирск, 2005.

Согласно концепции, положенной в основу настоящего исследования, лексический состав языка, его лексика и идиоматика, если рассматривать их с точки зрения отражения путей человеческого познания, членится на части, каждая из которых отражает одну из ступеней такого познания. Эти ступени располагаются по принципу демонстрации «пути человека от незнания к знанию, от пассивного, наивного восприятия и приятия к познанию и активному действию и, наконец, к высшей деятельности ума и духа»8 — и представляют собой своего рода сферы существования человека, каждая из которых заключает в себе определенный фрагмент понятийного ядра русской лексики. Человек как существо социальное нуждается в обществе, поэтому семья как явление оказывается отнесена к жизнеобеспечивающей сфере человеческого бытия (ср.: «Семья — воспитательная колыбель человечества»

B. Розанов), а описываемый здесь концепт «семья» включен в ту сферу, в которой собрано «все создаваемое человеком, его непосредственно окружающее и с ним непосредственно взаимодействующее. Это, с одной стороны, единицы, относящиеся к ближайшему окружению человека (семья, родня, друзья, враги), к его социальному статусу, к его труду, занятиям, к основным и необходимым плодам труда, к его быту, к необходимым условиям существования (пища, одежда, жилище, имущество); с другой стороны — единицы, относящиеся к обществу, государству и власти, к войне и миру, а также к церкви как храму, ее службам, обрядам»9.

1.3.(5) Концепт есть активно продуцирующая категория; он продуцирует, во-первых, круг малых концептов, заключающих в себе то же понятие, что и основной (ключевой) концепт; во-вторых, свой собственный круг производных единиц; кроме того, концепт (прежде всего такой, который принадлежит сфере мысли и духа, реже — материальному миру) имеет еще особые (специфические) продуцирующие способности, связанные с движением творческой мысли, с окказиональным употреблением.

Именно продуцирующий потенциал концепта и делает его той «почкой», «зародышем», о которых пишут исследователи (см. работы

C. А. Аскольдова, Г. Г. Шпета, Н. Ю. Шведовой, В. 3. Демьянкова). Этот потенциал разнонаправлен: концепт, с одной стороны, способен продуцировать так называемую собственную концептосферу (термин Д. С. Лихачева, понимаемый здесь в несколько более узком смысле), в которую войдут малые концепты и ближайшее лексическое окружение концепта, с другой стороны — способен порождать расширительные и окказионально-авторские употребления материализующих его единиц.

8 Шведова Н. Ю. Русский язык: Избранные работы. М., 2005. С. 599.

9 Там же. С. 600.

1.3.(5.1) Малая концептосфера «семья». Д. С. Лихачев под концептосферой понимает совокупность концептов нации (национального сознания) и говорит, что она образована всеми потенциями концептов носителей языка10. Для целей настоящего исследования термин «концептосфера» был сужен, после чего он объединил под таким «зонтиковым» (характеристика, данная Е. С. Кубряковой термину «концепт») понятием сам ключевой концепт, малые концепты и сопутствующие производные единицы.

Количество малых концептов и сопутствующих единиц, в кругу которых существует основной концепт, оказывается различным в каждом конкретном случае и определяется природой того понятия, которое в нем заключено, и характером языковой освоенности концепта. Представление о семье в русском национальном сознании тесно связано с представлением о родне, родственниках и браке, но все эти явления существуют как самостоятельные, хотя и взаимообусловленные.

В результате проведенного компонентного анализа было установлено, что концепт «семья» существует в окружении малых концептов «семейство», «фамилия», «гнездо», «двор», «дом», «династия», «домашние», «домочадцы» (включая все сопутствующие им производные единицы). Концепт «родня» неразрывно связан с такими малыми концептами, как «родственники», «родные», «близкие», «свои», «свойственники». Концепт «брак» окружен малыми концептами «женитьба», «замужество», «свадьба», «венчание» и некоторыми другими. Разветвленная система терминов родства составляет общую периферию концептосфер «семья» и «родня», отчасти пересекаясь с концептосферой «брак».

В качестве основного сущностного признака концепта «родня» и членов его концептосферы можно выделить признак отношения — родства (кровного или свойства — породнения), аналогичный признак для концепта «семья» и его концептосферы — единение на основе родства и совместного проживания.

В диссертации подробно рассмотрено сущностное содержание малых концептов, относящихся к концепту «семья», и выявлены дополнительные компоненты их индивидуального сущностного содержания.

Особую группу единиц составляют слова, именующие близких и дальних родственников, а также чужих с точки зрения родства лиц, которые по каким-либо причинам живут совместно, одной семьей (воспитанник/-ца, компаньон/-ка, приживал/-ка). Проведенный компонентный анализ позволил выявить, что эти единицы составляют ближайшее окружение малых концептов домашние/домочадцы, но сами при этом уже находятся на границе концептосферы «семья» (см. схему ниже).

10 Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Изв. АН. Сер. литературы и языка. 1993. Т. 52. № 1. С. 5.

Термины родства оказываются не однородны с точки зрения своей способности становиться самостоятельными концептами. Если взгляд наблюдателя сфокусирован на концепте «семья», то термины родства заполняют собой периферию обсуждаемой концептосферы. Если же сфокусироваться на самих терминах родства, то часть из них будет способна «увеличиться», «разрастись» до самостоятельных концептов, которые имеют собственное окружение, собственные малые концепты, активные порождающие способности и богатые средства материализации. Такими единицами являются «муж»-«жена», «мать»-«отец», «сын»-«дочь», «брат»-«сестра» (они особым образом выделены на схеме). Изучение их концептуальных особенностей составляет задачу отдельного исследования.

Схематически отношения между обсуждавшимися концептосферами можно изобразить следующим образом:

воспитанницы

\ (!1|>а)дслушка (пра)оа6ушка/' \ (пра)внук (пра)вну'1ка / \ / \ / \ /

1.3.(5.2) Расширительные и окказионально-авторские употребления. Другой аспект продуцирующего потенциала концепта — его способность порождать целостное (каждый раз индивидуальное) мысленное представление об определенном фрагменте действительности.

Расширительные значения порождены несколькими основными идеями, создающими концепт «семья»: это идея близости интересов, занятий, идея близости по родству и идея пространственной близости.

Зафиксированные в толковых словарях языковые расширения, основанные на идее общих интересов, занятий, объединяют в семью множества разной величины: от нескольких человек до целого народа: Под вечер иногда сходилась / Соседей добрая семья, / Нецеремонные друзья, / И потужить и позлословить / И посмеяться кой о чем (Пушкин); Парня встретила славная фронтовая семья, / Всюду были товарищи, всюду были друзья. / На знакомую улицу позабыть он не мог: / «Где ж ты, девушка милая, где ж ты мой огонек?» (Исаковский); А нация — это тоже семья, только следующего уровня и объема; и ее тоже скрепляют неповторимые внутренние связи — общий язык, общая культурная традиция, воспоминание об общей истории и задачи ее на будущее (Солженицын).

Дальнейшее развитие идеи подобного коллектива порождает индивидуально-авторские сочетания, где в семью включается максимальное количество живущих людей: Ему твердили с укоризной, / Что не любил он край родной; / Он мир считал своей отчизной / И человечество — семьей! (Плещеев). Семантическое движение в противоположном направлении приводит к сужению семьи до одного человека, одного, но обладающего богатым внутренним миром, а значит, множественным эго, позволяющим все тот же «коллектив» находить внутри одной личности: Я — семья / Во мне как в спектре живут семь «я», / невыносимых, как семь зверей / А самый синий свистит в свирель! / А весной / Мне снится / что я — / восьмой! (Вознесенский).

Языковая идея генетической близости проявляется в нахождении семьи, подобной человеческой, у живых существ (семья воробьев, хомяков, пчел, скворцов, грачей, мартышек, крыс, лягушек), растений (семья тополей, сосен, берез), грибов (семья груздей). Основанием для такого переноса можно считать биологическую способность воспроизводить себе подобных и пространственную близость. Пространственные отношения порождают сочетания типа семья гор, семья планет.

1.3.(5.3) Хотя концептуальное содержание терминов родства остается в целом за рамками данной диссертации, далее обсуждаются результаты ряда исследований11 путей расширительного бытования терминов родства (Родина-мать, отец народов, Одесса-мама, Волга-матушка) и делается вывод о том, что периферия интересующей нас концептосферы тоже обладает богатыми порождающими возможностями.

11 Щепанская Т. Б. Термины родства в группировках хиппи // Алгебра родства: Родство. Системы родства. Системы терминов родства. Вып. 1. СПб., 1995. С. 247-259; Щепанская Т. Б. Дискурсы российской власти: термины родства // Алгебра родства. Родство. Системы родства. Системы терминов родства. Вып. 4. СПб., 1999. С. 211-243; Ахметова М. В. Города как родственники (об одном типе метафорического употребления терминов родства в русском языке) // Алгебра родства. Вып. 13 (в печати).

1.3.(6) Концепт уходит своими корнями в глубокие исторические пласты жизни народа, в его устойчивые традиции.

1.3.(6.1) Становление семьи у славян. Как пишет О. В. Евтушенко, «основным фактором, вызывающим кардинальные изменения в структуре концепта, являются культурно-исторические изменения в коллективном сознании»12. Совместное существование групп людей и постепенное складывание института семьи подробно изучено социологами и историками. Далее в диссертации для доказательства глубокой укорененности в национальной картине мира самого явления семья кратко проанализированы исследования, описывающие становление и бытование до XIX века крестьянской семьи, а также изменения, произошедшие в дворянской семье в России во второй половине XIX века13. Результаты социолого-исторического исследования подтверждают, что семья как явление социальное относится к тому миру, без которого нет жизни человека, и такое положение вещей сложилось исторически, т. к. делало жизнь человека более безопасной.

1.3.(6.2) Концепт и данные этимологии. О глубокой укорененности явления (а вместе с ним и концепта) «семья» свидетельствуют также данные этимологии. По мнению Ю. С. Степанова, вообще всякое описание концепта следует начинать с изучения этимологической истории его знака. Такую работу в отношении концепта «семья» осуществила Е. В. Добровольская, сделавшая в результате вывод о том, что лексема семья возникает уже в постиндоевропейский период в результате социальной эволюции и называет социальную ячейку, которая объединяет в своем содержании понятия родовой общины (рода) и дома, отличаясь от первого индивидуальностью, а от второго — социально-экономической независимостью14.

1.3.(6.3) Концепт и паремии. Еще одним из наиболее древних источников языковой картины мира являются пословицы и поговорки. Анализ этого материала с точки зрения особенностей возникавших в семье отношений был осуществлен А. И. Желобовским15.

1.3.(7) Концепт социально оценен и социально охарактеризован; он свободно принимает такие оценки и характеристики, реализуемые средствами языка, его признаковыми едини-

12 Евтушенко О. В. Художественная речь как инструмент познания. М., 2010. С. 252.

13 Пушкарева Н. Л., Бессмертных Л. В. «А се грехи злые, смертные...»: Русская семейная и сексуальная культура глазами историков, этнографов, литераторов, фольклористов, правоведов и богословов XIX — начала XX века. В кн. М., 2004; Беременно В. А. Дворянская семья и государственная политика России. СПб., 2009.

14 Добровольская Е. В. Концептуализация семьи в русской языковой картине мира: Дис.... канд. филол. наук: Новосибирск, 2005. С. 54—83.

1 Желобовский А. И. Семья русского народа в пословицах и других произведениях народного творчества // Семья: книга для чтения / Сост. И. С. Андреева, А. В. Гулыга. М„ 1990. С. 285-306.

цами или целым текстом; он также свободно принимает субъективные оценки, окказионально формируемые и приписываемые ему говорящим.

Социальная оцененность концепта «семья» обнаруживается, во-первых, в материализующих концепт высказываниях, особенно так или иначе связанных с глобальным языковым смыслом модальности. Так, из проанализированных во второй главе контекстов, реализующих данный смысл, следует, что семья — это то, о чем мечтает человек, что должно иметь и о чем должно заботиться (в первую очередь обеспечивать ее финансовое и эмоциональное благополучие). При определенных негативных обстоятельствах семью можно разрушить, хотя в большинстве случаев ее следует сохранить, несмотря ни на что.

Во-вторых, оценка проявляется в способности слова семья сочетаться с глаголами активного действия, с которыми обычно сочетаются слова, именующие живых существ (семья родилась, семья живет, семья гибнет), а также с прилагательными, которые обычно характеризуют человека (семья тихая, добрая, скромная...). Все это говорит о том, что «семья» в русском языковом сознании может уподобляться человеку и оцениваться как нечто живое.

В-третьих, такую оценку можно выявить с помощью социолингвистического исследования, которое позволяет определить, какое понимание вкладывается современными носителями русского языка в концепт «семья» и какие эмоциональные и модальные характеристики приписываются концепту (подробнее об этом см. третью главу).

1.3.(8) Концепт в строе той лексической сферы, к которой он принадлежит, имеет своего «антагониста», т. е. единицу того же качества, но понятийно ему противопоставленную.

Эта характеристика относится прежде всего к концептам ментальной и духовной сферы, но не всегда к концептам, принадлежащим материальной (жизнеобеспечивающей) сфере, поэтому у концепта «семья» она отсутствует. Однако сегмент жизнеобеспечивающей сферы, к которому относится концепт «семья», организован оппозицией «свой — чужой», и за счет этого данный концепт, не имеющий прямого «антагониста», оказывается противопоставлен таким концептам, как, например, «сосед» и «гость». Для такого противопоставления есть основание — общий признак той или иной близости: «сосед» близок «семье», но не входит в нее, «гость» временно оказывается близок «семье», входит в ее пространство на какое-то время, но не становится частью «семьи», оставаясь чужим.

В то же время концепт «семья» вступает в сложные отношения со-поставленности-противопоставленности с концептом «родня» и в отношения включения-невключения с концептами «муж», «жена», «мать», «отец», «брат», «сестра, «сын», «дочь» и некоторыми другими. Анализ указанных

концептов представляет собой отдельную научную задачу, которая не будет затронута в настоящем исследовании.

Таким образом, можно утверждать, что концепт «семья» обладает всеми основными характеристиками ключевого концепта, за исключением ограниченно проявляющейся способности иметь своего «антагониста».

2.1. Во второй главе «Смысловая парадигма концепта "семья"» в первом параграфе дается общая характеристика смысловой парадигмы концепта и дальнейших принципов исследования.

2.2. Во втором параграфе «Центральные (ядерные) смыслы» анализируются такие смыслы, которые оказались наиболее активно материализованы в применении к концепту «семья».

2.2.(1) Смысл бытийности. В соответствии с концепцией

H. Ю. Шведовой, смысл бытия сегментируется прежде всего по фазам:

I.Предбытие, близость; 2. Возникновение, начало бытия, появление; 3. Становление, осуществление, образование; 4. Существование; 5. Мгновенность бытия; 6. Перерыв в течении бытия, приостановка, остановка; 7. Достижение предела бытия; 8. Затухание, склонение к концу; 9. Конец бытия; 10. Несуществование, отсутствие16. У концепта «семья» способность к такой сегментации бытийной зоны оказывается ограниченной: наиболее полно репрезентированными оказываются фазы собственно существования (У него уже была своя семья — жена и трое детей; женшся он рано, когда еще был на втором курсе (Чехов)) или несуществования (Остался господин одинок, ни семьи, ни приюта — ничего у него нет (Салтыков-Щедрин)), человеку оказывается важнее констатировать именно наличие или отсутствие семьи. Прочие фазы представлены слабо.

2.2.(2) Смысл сущностного содержания. Собранный материал показывает, что раскрытие сущностного смысла концепта «семья» устойчиво связано с необходимостью определить индивидуально-авторское понимание концепта и обычно осуществляется метафорическими способами. Метафоры, на которых строятся окказиональные определения «семьи», построены на актуализации наиболее ярких свойств, которые, по мнению носителей русской языковой картины мира, имплицитно содержатся в концепте «семья». К таким признакам можно отнести следующие: группа людей, тесно объединенный коллектив, общая совместная деятельность, безопасность и покой, основа для остальных сфер жизни, что-то очень важное и неприкосновенное, придающее жизни смысл, в высшей степени значительное и доставляющее удовольствие, что-то, с чем связан ряд действий (обустройство быта, забота о других людях и помощь им, разнообразные проявления любви и положительных эмоций): Семья — это «дом», это центр жизнедеятельности чело-

16 Шведова Н. Ю. Русские бытийные глаголы и их субъекты // Слово и грамматические законы языка: Глагол. М., 1989.

века, это последнее убежище, в которое он обязательно возвращается отовсюду, куда бы ни призывали его профессия и долг (Салтыков-Щедрин); Общественная жизнь, мой милый, это зал, а семья — это те камни, из которых сложен этот зал (Гарин-Михайловский); Семья — это ласковые руки матери, задушевный разговор отца, любовь и привязанность мужа и жены, радость от веселого смеха детей, постоянная готовность прийти на помощь брату, сестре (И. Ковалев).

2.2.(3) Смысл приписываемого признака. Непосредственно воспринимаемые или приписываемые признаки концепта «семья» представлены в языке весьма широко. Все их можно разделить на две группы в зависимости от того, как именно воспринимается семья — как социальное образование или как сложноорганизованное целое, характеризуемое чертами, свойствами, присущими человеку. Как социальный организм «семья» может характеризоваться по количественному признаку (и связанному с этим признаком составу) и быть в этом случае большой, многодетной, полной, маленькой, малочисленной, неполной, бездетной, однополой, шведской...; по социальному статусу ее членов (царская, дворянская, купеческая...), по их профессии, роду занятий ее членов (театральная, военная, студенческая семья; семья учителей, врачей, ученых...)', по территориальному признаку —месту проживания (московская, петербургская, провинциальная...); по отношению к экономическому и социально-эмоциональному благополучию или неблагополучию (богатая, состоятельная, обеспеченная, бедная, малообеспеченная, безденежная, обнищавшая... благополучная, счастливая, неблагополучная, несчастная); по принятым в семье ценностям (патриархальная, современная, благочестивая, добропорядочная...); по отношению к праву (приемная, па-тронатная...); по социологическому признаку (среднестатистическая семья). Лексических единиц, характеризующих «семью» как социальный организм, уподобляемый человеку, гораздо больше, как и определений свойств человека, его характера (тихая, добрая, скромная, трудолюбивая, геройская, культурная, хлебосольная, гостеприимная, шумная...).

2.2.(4) Смысл принадлежности. Этот смысл, вводимый местоимением «чей», обязательно предполагает владельца и предмет владения, и концепт «семья» реализует обе эти возможности (У этой семьи много своих традиций; Семья моего отца часто переезжала с места на место (Газда-нов)). Интересно, что в применении к данному концепту смысл представлен только двумя сегментами: определенность (чья —моя, твоя, его, ее, наша, ваша, их, своя семья) и неопределенность (чья-то, чья-нибудь, чья-либо семья) при невозможности реализовать смысл непредставленности (ср. невозможность сочетания типа *ничья семья17 — семья всегда кому-то принадлежит, даже если со-

17 Такое сочетание невозможно, за исключением контекстов с двойным отрицанием «не + глагол + ничья семья»: Мне нужно все и ничего ! / Мне не нужен

стоит из одного человека: Я сам себе семья (= я сам своя семья)).

2.2.(5) Смысл модального состояния. Этот участок смысловой парадигмы представляет в языке модальное состояние, варьируемое как состояние необходимости, возможности или невозможности, следования (долженствования), вынужденности, целесообразности или нецелесообразности, допустимости или недопустимости, желательности или нежелательности и другие подобные состояния. В подавляющем большинстве зафиксированных контекстов «семья» оказывается объектом модального состояния: на нее направлены чьи-то желания, потребности и представления о том, что является должным. Именно в высказываниях, реализующих этот смысл, воплощаются культурноспецифичные и общечеловеческие морально-этические представления. Коротко их можно сформулировать следующим образом: семья — это то, о чем мечтает человек, что должно иметь и о чем должно заботиться (в первую очередь обеспечивать ее финансовое и эмоциональное благополучие); при определенных сложных ситуациях семью можно разрушить, хотя в большинстве случаев ее следует сохранить, несмотря ни на что; семья как единый организм способна иметь собственные желания, ср.: Мое мнение: семья должна быть одна под одной кровлей: муж, жена, дети покаместь малы; родители, когда уже престарелы (Пушкин); ...Ни одна семья не может обойтись без помощницы, что в каждой бедной и богатой семье есть и должны быть няньки, наемные или родные (Л. Толстой); Я семью хочу, понимаешь? Ты боишься потерять свою мнимую свободу, а я боюсь остаться одной (Е. Прошкин. Эвакуация).

2.2.(6) Смысл отнесенности к порядку. Смысл «который» — смысл отнесенности к порядку (по счету и, шире, по положению в ряду исчисляемого), а также вообще по возможности положения в некоем ряду — реальном или мыслимом. Место в подобном ряду может быть определенным (этот, тот, первый, второй) или неопределенно-всеохватным (каждый, всякий, все, любой из возможных).

При реализации смысла «который» в основном актуализируется один из признаков «семьи» — цельность этого коллектива людей. В обследованных контекстах регулярно подчеркиваются действия, которые семья совершает вместе, коллективно, всеми составляющими ее членами, либо свойства, которыми характеризуется вся семья (Вся семья — мать, две взрослые дочери, два взрослых сына — с утра уходили на работу: кто на прополку кукурузы, кто на ломку табака (Ф. Искандер)). Следовательно, такая цельность является положительно оцениваемым свойством «семьи» в русской языковой картине мира.

я! Мне не нужен ты! / Мне не нужна ничья семья! / Мне не нужны ничьи цветы! (Б. Гребенщиков).

2.2.(7) Смысл образа действия. Исходный языковой смысл, вводимый местоименным наречием «как», означает, каким образом, каким способом, при каких обстоятельствах происходит/существует что-либо. В языке существуют две принципиально различные возможности выражения этого смысла: в таком выражении участвует или собственно слово «семья» и одноко-ренные с ним (обедать всей семьей, отметить праздник по-семейному, собраться семейно'— в этом случае «семья» выступает носителем данного смысла для характеристики другого субъекта), или любые другие слова, не имеющие отношения к концепту (семья живет дружно — здесь «семья» действует как субъект, который сам соотносится с данным смыслом).

При выражении смысла образа действия снова актуализируются те представления о семье, которые связаны с идеей семьи как единого целого, имеющего ряд характерных именно для него черт.

2.2.(8) Смысл количества. Смысл «сколько» — количественный признак или состояние именуемого (сколько, как много, в каком количестве). Смысл количества может объективироваться в разнообразных языковых единицах и выступать как определенный (именно столько, столько-то, вот сколько), так и неопределенный либо вообще как отсутствие какого-нибудь количества применительно к именуемому.

В применении к концепту «семья» смысл количества может быть представлен как обращенный к семье как дискретному образованию (взгляд «внутрь» семьи), и тогда говорящий подсчитывает количество входящих в нее членов, детей, мужчин и т.п. (— Голодно, боярин... Четырнадцать душ, семья-то... Раньше приторговывали, а теперь, — что пожалуют, на то и живем... (А. Н. Толстой)), либо смысл направлен на семью как на единое целое (взгляд «снаружи»), и тогда упоминается определенное или неопределенное количество семей (Марья Павловна <...> знала десяток семей, которые счастливы были отдать за него дочь (Л. Толстой)).

2.2.(9) Темпоральные смыслы. Это смыслы «когда» и «с каких пор, до каких пор» — смысл отношения ко времени (к собственно времени, его течению, протяженности либо к моменту или периоду, отрезку времени — когда, в какое время, как давно, как долго) и смысл предела во времени, начала или конца протекания во времени (с каких пор, до каких пор, начиная с чего и кончая чем). Обычно эти смыслы богаты материализующими их материалами, тем интереснее, что для концепта «семья» темпоральные смыслы оказались скорее периферийными.

Время здесь предстает как время самой семьи, «внутреннее» для семьи (этапы ее жизни и время, в которое происходили какие-либо семейные события: Несколько испуганная и встревоженная любовь становится нежнее <...> из эгоизма двух она делается <...> самоотвержением двух для третьего; семья начинается с детей (Герцен)) и время «внешнее» для семьи (события за пределами семьи, которые, однако, имеют какое-либо отношение

к семье: Когда ей был четырнадцатый год, она обшивала всю семью (Чернышевский)).

2.2.(10) Локальные смыслы. Локальные смыслы объединяют в себе смысл отнесенности к месту, положению в пространстве (где, в каком месте), смысл направления в пространстве — вовне или внутрь по отношению к возможному или названному, заданному пределу, пункту (куда) и смысл движения или расположения в пространстве от определенного или неопределенного предела либо источника (откуда) и до него (докуда).

При выражении данного смысла «семья» снова может выступать как субъект, который сам соотносится с описываемым смыслом (семья живет в доме), либо как носитель указанного смысла для характеристики другого субъекта (жить в семье).

2.2.(11) Смыслы цели, предназначенности. Смысл «зачем» — смысл цели, предназначенности (зачем, с какой целью, для чего и соответственно зачем-то, незачем, не для чего). «Семья» может являться целью каких-либо действий (Если цель брака есть семья, то тот, кто захочет иметь много жен и мужей, может быть, получит много удовольствия, но ни в каком случае не будет иметь семьи (Л. Толстой)) либо может иметь целью своих действий что-либо. Наиболее активный вариант реализации данного смысла — представление семьи как цели чьих-то действий (...Райский, думает, что женщины созданы для какой-то высшей цели <...> Для семьи созданы они прежде всего (Гончаров)) или даже как объекта жертвования своими интересами во благо семьи. В такой трактовке смысла подчеркивается положительная социальная оценка подобного взгляда на семью.

2.2.(12) Смысл причины. В зависимости от конкретных языковых единиц и способов реализации этот смысл в его отнесенности к концепту «семья» реализуется как 4 частных смысла: собственно причина, причина как основание, повод, причинность-следственность (предшествующая, побуждающая причина), причина как стимул, условие, «противостоящая причина» (утраченная, упущенная, отвергнутая причина, оказывается такой причиной, наличие которой не оказало своего влияния на последовавшие факты). Ср., напр., собственно причинный смысл: — Семьи рушатся и бабы с мужиками расходятся отчего? — вопрошала бабка Тутышиха, сама себе давая ответ. — А оттого, что сплят врозь. Дитев и друг дружку не видют неделями — чем им скрепляться? (Астафьев).

2.3. В третьем параграфе «Периферийные смыслы» кратко рассмотрены недостаточно разработанные языком в применении к этому концепту смыслы «каков», «каково» и «насколько».

2.4. В четвертом параграфе «Пересечения глобальных языковых смыслов» анализируются конкретные случаи смысловых пересечений (напр., смысл принадлежности может пересекаться с локальным смыслом в сочетаниях семейные шутки, семейные словечки — принадлежащие семье и упот-

ребляющиеся внутри семьи), предлагается таблица зафиксированных в изученном языковом материале смысловых пересечений и делается вывод о том, что наличие таких пересечений естественно, а при необходимости строгого разграничения каких-либо пересекающихся языковых смыслов следует ориентироваться на более широкий контекст употребления анализируемого сочетания.

Обнаруженные в обследованных языковых материалах смысловые пересечения можно представить в виде таблицы 1 (периферийные смыслы остались за ее пределами).

Таблица 1

сто, что оытъ какой чей мо- цаль гость который как жоль ко когда где ¡а- чем почему

кто, что X X

быть к X X

какой X X X

чей X X

модальность X

который X X X X

как X X

сколько X X X

когда X X

где X X X X X X

зачем X X

почему X

3.1. В третьей главе «Концепт «семья» в восприятии носителей современного русского языка» в первом параграфе «Современное состояние концепта «семья» в зеркале социолингвистических методов» представлены результаты проведенного социолингвистического анкетирования (для его проведения автором был создан сайт в Интернете ЬЦр://\у\у\у.сопсер1-semya.narod.ru. на котором можно ознакомиться с анкетой). В анкету вошли вопросы, касающиеся тех единиц концептосферы «семья», в понимании и употреблении которых среди носителей русского языка возможны разногласия (кого можно считать членами своей семьи, кто такие домашние, домочадцы, близкие, что такое гражданский брак, родственники ли муж и жена, что означают перечисленные термины родства).

3.1.(1) В результате объединения в одном определении всех полученных в ходе анкетирования характеристик концепта «семья», с точки зрения обычного носителя современного русского языка, получается следующее: семья — это группа близких или дальних родственников (включая свойственников и приемных детей/родителей), ощущающих себя единым целым, связанных тесными эмоциональными отношениями, живущих или не живущих вместе, ведущих общее или раздельное хозяйство, иногда включающая в себя формально чужих людей, если они воспринимаются как очень

близкие, душевно родные, а также (редко) домашних животных.

3.1.(2) Степень знания и незнания распространенных терминов родства можно объединить в таблице 2 («другое» — ответы, данные неверно). Таким образом, именования дальних родственников постепенно вытесняются из разряда часто употребляемых слов, но утверждать, что большинство терминов родства уходит из активного словаря, пока рано.

Таблица 2

Точный ответ Не знаю Другое

тесть 100%

теща 100%

свекор 100%

свекровь 100%

зять 98% 2%

невестка 18% 10% 72%

сноха 39% 39% 22%

золовка 42% 39% 81%

шурин 58% 20% 22%

деверь 41% 38% 15%

свояк 13% 58% 29%

свояченица 19% 53% 28%

3.1.(3) Гражданский брак как не зарегистрированный государством семейный союз постепенно закрепляется в языковой картине мира (76% респондентов именно так толкуют указанное сочетание). Мужчину, состоящего в гражданском браке, 32% респондентов назовут мужем, 10% — гражданским мужем, 9% — другом, 10% — молодым человеком, 28% будут использовать разные слова в зависимости от ситуации. Интересны и индивидуальные наименования: товарищ (1), жених (1), по имени (2), мужчина (3), партнер (1), любимый человек (2), сожитель, внебрачный муж (1), omeif моего ребенка (1), как угодно, только не муж (3).

3.1 .(4) Трудный вопрос о том, являются ли муж и жена родственниками (формально муж и жена — свойственники, т. к. их отношения основаны на браке, но вместе с тем они оказываются общими кровными родственниками для своих детей), решается большинством респондентов все-таки в пользу родства (т. к. они связаны «душевной близостью», «духовным родством», «ежедневным тесным общением», у них «общее духовное и материальное», «одна жизнь», они становятся «похожи друг на друга») и т. д.).

3.2. Во втором параграфе «Современное состояние концепта «семья» в зеркале мир-лингвистики»1* приводятся результаты аналогичного

Как пишет Е. И. Горошко (Горошко Е. И. Квир-лингвистика: нужна ли она отечественной лингвистической гендерологии? // Режим доступа: http://www.textology.ru/article.aspx7aIcH801 «квир» в переводе с английского языка означает «странный, причудливый»; этот термин стандартно закрепился в научном дискурсе за явлениями, связанными с отклонениями от гетеро-нормативности. Квир-лингвистикой в этом случае можно считать подход к языковому материалу с учетом тендерного аспекта сексуальности.

исследования, проведенного среди представителей однополых союзов.

3.2.(1) Юридическая невозможность зарегистрировать в России такой тип отношений не означает его практического несуществования. Для 25% респондентов семья состоит из самого респондента и его/ее партнера, 35% к партнеру добавляют кого-то из близких родственников, 17% считают своей семьей только родственников (хотя половина из них проживает при этом вдвоем с партнером).

3.2.(2) Ответы на вопрос о том, что такое гражданский брак, статистически также соответствуют результатам предыдущего опроса: большинство по-разному формулирует одну и ту же мысль: гражданский брак — это обычный брак со всеми его атрибутами, но «без штампа и загса».

3.2.(3) Важным показателем является то, какое именно слово выбирается для именования партнера при разговоре с кем-то третьим. По имени назовет партнера 41%, мужем — 6%, мужем или по имени, в зависимости от ситуации, — 25%, другом — 14%, остальные назовут БФ (распространенное в таком написании сокращение от «бойфренд»), моя вторая половина, половина, партнер, любимый, мой (в женских семьях таким ответам будут соответствовать жена, подруга, партнерша, любимая).

3.2.(4) Соотношение ответов «да» (большинство) и «нет» на вопрос, являются ли муж и жена родственниками, совпадает с респондентами предыдущего опроса.

3.2.(5) Предложение продолжить фразу «Семья для меня — это...» позволяет установить имеющиеся у респондентов ассоциации с понятием «семья». Все ответы свелись к трем группам: определению семьи как союза родных, близких или любящих людей, перечислению чувств, которые либо реализуются в семье, либо являются следствием семьи (любовь, уважение, забота, духовное единение), общим формулировкам типа «семья — это всё», «семья — это семья», «семья — это святое». Эти ассоциации не отличаются от приведенных в «Русском ассоциативном словаре».

На основании данных, приводимых в этих двух параграфах, делается вывод о том, что бытующее социологическое представление о кризисе современной семьи (ее распаде, исчезновении) лингвистически не подтверждается. В действительности лингвистический анализ фиксирует лишь смену семьеобразующего начала. В предыдущие века этим началом были кровные отношения, физическое родство, что влекло за собой наличие многолюдных семей, включавших в себя несколько поколений и ветвей родственников. В настоящее время семьей все чаще называют союз, основанный на отношениях духовного родства, духовной близости, на нахождении «своего человека», а потому такой союз все чаще может состоять из двух человек, далеко не всегда живущих вместе и уж тем более далеко не всегда «сообщающих» об этом государству. Такое новое представление о содержании понятия «семья» в равной степени характерно для разнополых и однополых союзов, юридиче-

ски неравных по отношению к семье. Следовательно, с течением времени содержание концепта «семья» не меняется принципиально, а расширяется, сохраняя для значимых «семейных» понятий в семьях нового типа традиционные наименования: лексема «партнер» пока не функционирует вместо лексемы «муж», а «партнерство» — вместо «семьи» или «гражданского брака».

3.3. В третьем параграфе «Современное состояние концепта "семья" с позиции социального конструкционизма» демонстрируется, как обнаруженное выше средствами социолингвистических методов новое максимально широкое понимание концепта «семья» находит свое объяснение в современных работах социологов, а именно в работе группы канадских исследователей под руководством профессора Лесли Беллы (Leslie Bella), которые в результате серии экспериментов, проведенных в 2002-2003 году, сформулировали так называемые социально-конструкционистские представления о том, что значит «быть семьей»19. Критика традиционных представлений о семье как о «ячейке общества» строится на наблюдении, согласно которому человек предпочитает говорить не о том, что такое семья, а о том, что значит «быть семьей» — как организовывать свою совместную жизнь с теми, о ком мы заботимся. Л. Белла употребляет здесь термин family making, который максимально адекватно может быть переведен на русский язык предложенными Д. Кутузовой неологизмами «семьеделание» или даже «семьение» (по аналогии с «роением» и «гнездованием», а также ср. у Даля «семьитися»), Л. Белла приходит к выводу, что семья — это качество отношений, а не формальные связи между людьми.

Такой вывод полностью соответствует результатам собственно, языковых исследований, осуществленных в данной работе, которые показывают, что в связи с серьезными социальными изменениями в обществе и, как следствие, в картине мира современного носителя русского языка концепт «семья» расширяет свое исходное содержание, охватывая все новые классы реалий, но при этом сохраняется, не разрушается за счет имеющейся у него возможности расширяться и углубляться с течением времени.

В заключении подводятся итоги исследования, обобщаются основные результаты работы и предлагаются дальнейшие пути развития темы.

В приложения вынесены словарная статья «Семья», извлеченная из «Русского идеографического словаря» (под ред. Н. Ю. Шведовой — в печати) и составленная автором диссертации, а также систематизированные по социологическим параметрам образцы заполненных анкет проведенного социолингвистического анкетирования.

19 Барский Ф., Кутузова Д. «Быть семьей»: взгляд с точки зрения социального конструкционизма. Обзор работ Л. Беллы и ее сотрудников // Постнекласси-ческая психология. Социальный конструкционизм и нарративный подход. 2005. № 1(2). С. 72-92.

Основные положения диссертации отражены в 12 публикациях автора общим объемом 3,6 п. л.

1. Статьи, опубликованные в изданиях, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук»:

1) Семья — это семь Я? Семья и термины CBOñcTBá в восприятии носителей современного русского языка // Русский язык в школе. 2009. № 8. С. 59-63.0,4 п. л.

2. Другие публикации по теме диссертации в периодических научных изданиях и сборниках:

2) К вопросу о структуре имени концепта (концепт «брат-сестра») // XI Международная конференция по функциональной лингвистике. «Функциональное описание естественного языка и его единиц». Сб. научных докладов. Ялта, 4-8 октября 2004 г. Симферополь, 2004. С. 139-141.0,3 п. л.

3) К описанию смысловой парадигмы концепта «семья» (в рамках работы над «Русским идеографическим словарем») // XII Международная конференция по функциональной лингвистике. «Функционализм как основа лингвистических исследований». Сб. научных докладов. Ялта, 3-7 октября 2005 г. Симферополь, 2005. С. 118-119. 0,3 п. л.

4) Проблема лексикографического описания концепта (на материале концептов «семья» и «родня») // Слою и словарь = Vocabulum et vocabularium. Сб. науч. тр. по лексикографии / Oib. ред. Л. В. Рычкова. Гродно: ГрГУ, 2005. С. 41-45.0,4 п. л.

5) Концепт «семья» как объект описания в «Русском идеографическом словаре» // Слово и словарь = Vocabulum et vocabularium. Сб. науч. тр. по лексикографии / Отв. ред. Л. В. Рычкова. Гродно: ГрГУ, 2005. С. 45-48.0,4 п. л.

6) Концепт «муж-жена» в «Русском идеографическом словаре» И Антропоцентрическая парадигма лингвистики и проблемы лингвокультурологии: Материалы Всероссийской научной конференции с международным участием. 14 октября 2005 г. Стерлитамакская государственная педагогическая академия / Отв. ред. Н. В. Пятаева. В 2-х тт. Сгерлитамак: СГПА, 2006. Т. 2. С. 116-119.03 п. л.

7) К вопросу о формировании содержания концепта «брат»/«сестра» (по материалам исторических и толковых словарей русского языка) // Слово в словаре и дискурсе. Сб. научных статей к 50-летию Харри Вальтера. М.: ООО «Издательство "Элпис"», 2006. С. 525-532.0,4 п. л.

8) Концепт ли концепт «семья»? // Научное наследие Б.Н.Головина и актуальные проблемы современной лингвистики. Сб. статей по материалам международной научной конференции, посвященной 90-летию профессора Б. Н. Головина. Н. Новгород, 2006. С. 156-157. 0,2 п. л.

9) Современное состояние концептосферы «семья» в русском языковом сознании (родственные и брачные отношения) // Studia Slavica. Сб. научных трудов молодых филологов. VII. Таллинн, 2007. С. 281-290. 0,4 п. л.

10) Концепт «семья»: взгляд представителей сексуальных меньшинств //

Фразеологизм и слово в национально-культурном дискурсе (лингвистический и лингвометодический аспекты): Международная научно-практическая конференция, посвященная юбилею д. ф. н., проф. А. М. Мелерович (Кострома, 20-22 марта 2008 г.). М.: ООО «Издательство "Элпис"», 2008. С. 76-80.0,4 п. л. 3. Доклады на научных конференциях:

11) Специфика реализации концепта «муж-жена» в его именованиях // III Международная научная конференция «Язык и культура». Москва, 23-25 сентября 2005 г. Тезисы докладов. М., 2005. С. 122.0,1 п. л.

12) Концепт «семья» и эволюция материализующих его единиц в XVIII-XX вв. // Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, МГУ им. М. В. Ломоносова, филологический факультет, 20-23 марта 2007 г.). Труды и материалы. М., 2007. С. 487^188. 0,1 п. л.

Подписано в печать: 08.04.11

Объем: 1,5 усл.п.л. Тираж: 100 экз. Заказ № 782 Отпечатано в типографии «Реглет» 119526, г. Москва, пр-т Вернадского,39 (495) 363-78-90; www.reglet.ni

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Занегина, Наталия Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. Концепт «семья» как понятийно-языковая целостность.

§1.1. Теория Н. Ю. Шведовой о концепте и его смысловой парадигме.

§1.2. История изучения концепта «семья».

§1.3. Основные характеристики концепта «семья».

1.3.(1) Концепт и слово.

1.3.(2) Концепт и многозначное слово.

1.3.(3) Концепт и смысловая парадигма.

1.3 .(4) Концепт и ступени познания.

1.3.(5) Концепт как продуцирующая категория.

1.3.(6) Концепт и его укорененность.

1.3.(7) Концепт и социальная оценка.

1.3.(8) Концепт и антагонист.

Глава II. Смысловая парадигма концепта «семья».

§2.1. Общая характеристика.

§2.2. Центральные (ядерные) смыслы.

2.2.(1) Смысл сущностного содержания концепта («кто, что»).

2.2.(2) Смысл бытийности.

2.2.(3) Смысл приписываемого признака («какой»).

2.2.(4) Смысл принадлежности («чей»).

2.2.(5) Смысл модального состояния.

2.2.(6) Смысл отнесенности к порядку («который»).

2.2.(7) Смысл образа действия («как»).

2.2(8) Смысл количества («сколько»).

2.2.(9) Темпоральные смыслы.

2.2.(10) Локальные смыслы.

2.2.(11) Смысл цели, предназначенности («зачем»).

2.2.(12) Смысл причины («почему»).

§2.3. Периферийные смыслы.

§2.4. Пересечения глобальных языковых смыслов.

Глава III. Концепт «семья» в восприятии носителей современного русского языка.

§3.1. Современное состояние концепта «семья» в зеркале социолингвистики.

3.1.(1) Концепт «семья».

3.1.(2) Члены семьи / термины родства.

3.1.(3) Наименования супругов и гражданский брак.

3.1 .(4) Муж и жена — родственники?.

§3.2. Современное состояние концепта «семья» в зеркале квир-лингвистики.

§3.3. Современное состояние концепта «семья» с позиции социального конструкционизма.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Занегина, Наталия Николаевна

В отечественной лингвистике к настоящему времени выработан о целый ряд способов описания концептов как определенных семиотических понятий, сложившихся в естественном языке. Наибольший вклад внесен работами Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, Н. Н. Болдырева, Т. В. Булыгиной, С. Г. Воркачева, В. 3. Демьянкова, Анны А. Зализняк, В. В. Красных, Е. С. Кубрякова, 3. Д. Поповой, Ю. С. Степанова, И. А. Стернина, А. Д. Шмелева и др. Объединяющим моментом для большинства таких исследований является взгляд на концепт как на некое уже сформировавшееся, уже существующее понятие, обладающее национальной культурной спецификой и не обязательно воплощенное в языке.

В данной диссертации предлагается принципиально иной подход к пониманию и описанию концептов: концепт интерпретируется как активная понятийно-языковая сущность, обладающая комплексом специфических свойств и возможностями для дальнейшего развития. Некоторые теоретические обобщения, касающиеся свойств концепта «семья», оказались возможны после выполнения автором данной диссертации прикладной задачи — создания словарных статей «Семья», «Родня» и ряда других в «Русском идеографическом словаре (Мир человека и человек в окружающем его мире)», работа над которым велась в Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН научным коллективом под руководством академика РАН Н. Ю. Шведовой и при ее участии как автора концепции, а также многих словарных статей и научного редактора

Хотя в современной литературе по русистике до настоящего времени нет единого, общепринятого понимания концепта1, большинство отечественных исследователей концептов как на первоисточник опираются о на классические работы — [Шпет 1927] и [Аскольдов 1928] . Эти работы содержат очень многие теоретические положения, которые позволяют взглянуть на концепт по-новому. Так, мысль Г. Г. Шпета о том, что «простое слово есть полный распустившийся цветок языка» [Шпет 1927: 19], и идея С. А. Аскольдова о том, что «концепты — это почки сложнейших соцветий мысленных конкретностей» [Аскольдов 1928: 29], побудили взглянуть на эту единицу не в одной плоскости, а как на такую, которая имеет свою «распускающуюся» при речевой реализации смысловую парадигму.

В настоящем исследовании, вслед за Н. Ю. Шведовой, концепт (ключевой концепт, или великий концепт) понимается как исторически сложившаяся понятийно-языковая целостность (т.е. материализованное в слове понятие), относящаяся к духовному, ментальному миру жизни человека либо к материальной жизнеобеспечивающей, жизнеобразующей сфере его бытия.

При этом концепт обладает целым рядом особых свойств, в числе которых наиболее интересным для данного исследования можно считать уже названную теснейшую неразрывную связь со словом, проявляющуюся в том числе в способности материализовываться в рамках смысловой парадигмы концепта, а также наличие возможностей для постоянного продуцирования индивидуальных, личностных для каждого носителя русского языка, а также общенациональных образов, ассоциаций.

1 Попытки все-таки сформулировать максимально общее определение концепта делались, в частности, в работе [Прохоров 2008] — см. об этом ниже.

2 Впрочем, в большинстве остальных работ этот термин до середины 70-х годов использовался в русском языке как полный синоним термина «понятие» [Прохоров 2008: 14].

Актуальность работы определяется тем, что хотя к настоящему времени существует уже достаточно много работ, описывающих тот или иной концепт (в том числе и концепт «семья»), в большинстве из них концепт исследуется как элемент национальной языковой картины мира (и часто сравнивается с картинами мира других языков), лингвокультурологии или культурологии, либо исследователь фокусирует свое внимание на индивидуально-авторской (поэтической) трансформации какого-либо концепта. Таким образом, актуальной оказывается потребность перенести акцент исследования на выявление и описание специфических языковых характеристик концепта. Именно с этой позиции и анализируется концепт «семья» в настоящей работе.

Выбор для такого исследования именно концепта «семья» объясняется тем, что в последние десятилетия в современном российском (и мировом) обществе происходят определенные изменения, которые связаны с трансформацией наших представлений о том, как может выглядеть семья, и которые не могли не отразиться в языке. При этом, как писал Дж. Лакофф, наибольший интерес в гуманитарной науке с некоторых пор стали представлять именно те лингвистические результаты, которые показывали бы, каким образом язык соотносится с другими аспектами человеческого существа [Лакофф 1981: 351]. Тем важнее, что, по мнению В. В. Воробьева, именно лингвокультурема «русская семья» (единица, близкая исследуемому в данной работе концепту «семья») является «настолько серьезной характеристикой социального статуса русского человека, что во многом определяет его восприятие жизни» [Воробьев 1996: 22], а значит, заслуживает максимально подробного описания. Среди «фундаментальных концептов», с которыми сопряжено множество ассоциаций, «способных заполнить не одну монографию», упоминается «семья» и в работе [Верещагин, Костомаров 2005: 25], однако заполнение» этих монографий еще до конца не осуществлено.

Хотя, с одной стороны, в СМИ всё громче звучат слова о гибели семьи, с другой стороны, в России «создаются музеи семьи и частного быта, школьники учатся составлять родословия, разрабатываются системы социальной поддержки семей, изучаются методы семейной медицинской помощи и психотерапии на примере западного опыта» [Разумова: 2004: 91], проводился Год Семьи3. Встречаются даже случаи «спекулирования» семейными ценностями для коммерческих целей и создания положительного образа компании в глазах клиента4. Сам факт выбора именно этих ценностей для положительной характеристики компании говорит о значимости концепта «семья» в русской картине мира.

Серьезный исследовательский интерес к семье как явлению отмечается в последнее время в социологической и антропологической литературе (см., напр., сборник [Семейные узы. 2004]). В последние годы стала складываться также фамилистика — комплексная наука о семье, объединяющая в себе социологию семьи и семейное право, социальную психологию и этнопсихологию семьи, медицину и социологию здоровья, демографию семьи и др.

Объектом исследования являются лексические единицы, в значения которых представлено понятие «семья», а также высказывания (или их осмысленные фрагменты — словосочетания), материализующие концепт «семья» и раскрывающие те или иные его стороны и характеристики. Исследование проведено на материале толковых словарей русского языка XIX—XXI веков, а также текстов художественной и отчасти

3 См. специально посвященный этому сайт www.semya2008.ru.

4 «Для коллектива <компании Икс> важны традиционные ценности: семья, дети, здоровый образ жизни, сохранение природы. Поэтому <компания Икс> никогда не пойдет ради прибыли на размещение рекламы, противоречащей этим ценностям» (из рекламного буклета компании). публицистической литературы ХУШ-ХХ1 веков5. Были использованы данные Национального корпуса русского языка (www.ruscorpora.ru6), текстовой базы данных, собранной и хранящейся в отделе грамматики и лексикологии Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН, а также словарной картотеки, которая находится в группе Исторической лексикологии (Словарь XVIII века) Института лингвистических исследований РАН. Общий объем проанализированного материала — около 7500 речений. Материалом для социолингвистического исследования послужили данные около 300 собранных анкет.

Предметом исследования выступает процесс концептуализации понятия «семьи» в современном русском языке и принципы описания результата такой концептуализации.

Цель настоящего исследования — изучение концепта «семья» как ключевого концепта, принадлежащего понятийно-языковому ядру русской лексики, в его отнесенности к смысловому строю языка. Для достижения этой цели был решен ряд задач:

1) выявление и описание характеристик концепта «семья» в опоре на теоретическую концепцию акад. Н.Ю.Шведовой;

2) определение структуры концепта, его ближайшего окружения и установление его центра (единиц, содержащих в себе элемент понятия «семья») и периферии (единиц, не содержащих в себе такого элемента, но порождаемых понятием «семья»);

3) исследование понятийно-языкового содержания концепта «семья» и относящихся к нему малых концептов;

4) исследование и описание смысловой парадигмы концепта «семья»

5 Список использованных словарей, а также авторов, тексты которых были изучены специально методом сплошной выборки относящихся к теме исследования контекстов, приведен ниже в разделе «Библиография».

6 Для контекстов, найденных в НКРЯ, автор и источник указываются в квадратных скобках, в остальных случаях — в круглых. как способа материализации данного концепта;

5) исследование современного содержания концепта «семья» с помощью социолингвистического анкетирования.

Первая задача — выявление и описание основных характеристик концепта — решалась в опоре на углубленный анализ обширных материалов), а также на данные уже существующих лингвистических и социокультурологических исследований.

Ближайшее окружение концепта было определено на основе семантического анализа единиц, в своих значениях содержащих (в большем или меньшем объеме) понятие «семья», а также путем привлечения материалов ассоциативных словарей. Динамика его развития прослежена на материале отдельных вербализующих этот концепт единиц7.

Исследование содержания концепта «семья» и описание его смысловой парадигмы было осуществлено с помощью анализа большого количества текстового материала (в основном выбранного из русской художественной литературы).

Современное состояние концепта, прежде всего с точки зрения его содержательной сущности, исследовано в том числе с помощью социолингвистического анкетирования, в ходе которого ставилась задача выявить: 1) какие именно понятия стоят для носители современного русского языка за лексемами, именующими ближайшее окружение концепта «семья» и меняющими в настоящее время свое содержание

7 Так, например, за последние три века изменились содержание, частотность употребления и сочетаемость у слов «фамильный» (ср. в XIX в.: фамильная обида) и «домашние» (Чтоб окончить описание этого семейства, мне должно упомянуть ещё об одном служителе, или, лучше сказать, домочадце Ивана Степановича. Я не мог приискать ничего приличнее и вернее этого старинного русского названия, чтоб определить одним словом, к какому разряду домашних принадлежал дядька мой Кондратий Бобылёв, некогда заслуженный гвардейский серэ/сант, а потом дворецкий и приказчик в доме бывшего своего капитана (Загоскин)). вследствие изменения социальных реалий {домашние, домочадцы, граэ/сданский брак, партнер в однополом семейном союзе); 2) какие термины родства входят в активный словарный запас носителя современного русского языка; 3) кто именно может быть членом современной семьи; 4) как отличается представление о семье у носителей русского языка, жизненная позиция которых по отношению к самому понятию семьи так или иначе маркирована (исследовалась языковая картина мира представители сексуальных меньшинств).

В диссертации применяются методы компонентного и контекстного анализов, структурно-семантический метод, метод лингвокультурологического описания и социолингвистического анкетирования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «семья» представляет собой понятийно-языковую целостность, отражающую неразрывную связь языка и мышления: его языковая сущность наиболее очевидно обнаруживается в наличии смысловой парадигмы как специфической языковой категории, абстрактной стороной которой выступает тот или иной исходный смысл, а материальной — реализующее данный смысл высказывание (или его осмысленный фрагмент)

2. Концепт «семья» есть не застывшая, а активно развивающаяся целостность, в самой себе заключающая потенциал для дальнейшего содержательного расширения и способная продуцировать новые производные единицы (в XX веке это, например, «семейственность» в значении 'отношения на службе, основанные на предоставлении льгот и поблажек родственникам, друзьям и близким', в конце XX — начале XXI века это сочетания шведская семья, однополая семья, семья Ельцина <в политическом контексте>).

3. Содержание концепта «семья» в обыденном сознании современных носителей русского языка обладает положительной эмоционально-оценочной коннотацией и метафоричностью, характеризуется возрастной дифференциацией.

4. Несмотря на серьезные социальные изменения в обществе и картине мира современного носителя русского языка, варьируется лексическое значение слова «семья», а концепт наполняется более свободным содержанием, но сохраняется в национальной языковой картине мира за счет своей возможности расширяться и углубляться с течением времени.

Новизна полученных результатов данного исследования заключается в том, что впервые концепт «семья» описан как целостная понятийно-языковая сущность, обладающая специфическими свойствами; описана смысловая парадигма конкретного концепта в опоре на теоретические положения Н.Ю.Шведовой; представлена структура концептосферы «семья»; показаны продуцирующие возможности концепта-«семья», которые влекут за собой осуществленную фиксацию произошедших за последние три века изменений стоящего за концептом «семья» понятия; в научный оборот введены новые социолингвистические материалы, в том числе отражающие фрагмент языковой картины мира гендерноспецифичных групп носителей русского языка.

Теоретическая значимость диссертации заключается в установлении свойств концепта «семья» как ключевого концепта русской языковой картины мира и в разработке структуры концепта на примере концепта «семья». Кроме того, проведенное исследование на конкретном материале подтверждает сформулированное акад. Н. Ю. Шведовой теоретическое положение о наличии смысловой парадигмы концепта, с опорой на которое впервые были разработаны и применены принципы описания конкретного концепта в его соотношении со смысловой парадигмой, тем самым вносится вклад в изучение глубинной смысловой организации языка в ее неразрывной связи с лексической системой. Также были разработаны и применены принципы социолингвистического описания концепта.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования его результатов при изучении русской языковой картины мира (в том числе в иноязычной аудитории в сопоставительном аспекте), чтении курсов по когнитивной лингвистике. Собранные в процессе написания диссертации материалы были использованы автором при создании соответствующих словарных статей «Русского идеографического словаря» (под ред. Н.Ю.Шведовой. М., 2011 (в печати)).

Диссертационное исследование общим объемом 194 страниц состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, содержащей 222 наименований, и двух приложений. Иллюстративный материал представлен 11 рисунками и двумя таблицами. В первой главе излагаются теоретические положения исследования, кратко описывается история изучения концепта «семья», доказывается, что концепт «семья» обладает всеми признаками ключевого концепта как понятийно-языковой единицы, которые сформулированы академиком Н.Ю.Шведовой, и описывается структура концепта «семья». Во второй главе излагаются результаты детального изучения смысловой парадигмы концепта, возможности членения отдельных ее участков, потенциал материализации концепта «семья» по отношению к каждому из смыслов, формирующих парадигму, отношения между отдельными участками парадигмы в результате такой материализации. В третьей главе представлены результаты социолингвистического исследования, задача которого — выявить

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт "семья" в русском литературном языке и принципы его описания"

ВЫВОДЫ

В результате объединения в одном определении всех полученных в ходе анкетирования характеристик концепта «семья», с точки зрения «обычного» носителя современного русского языка, получается следующее: семья — это группа близких или дальних родственников (включая свойственников и приемных детей/родителей), ощущающих себя единым целым, связанных тесными эмоциональными отношениями, живущих или не живущих вместе, ведущих общее или раздельное хозяйство, иногда включающая в себя формально чужих людей, если они воспринимаются как очень близкие, душевно родные, а также (редко) домашних животных.

Именования близких некровных родственников остаются весьма употребительными и известными современному носителю литературного языка, именования дальних родственников постепенно вытесняются из разряда часто употребляемых слов, но утверждать, что большинство терминов родства уходит из активного словаря (что наблюдается в некоторых европейских языках), пока рано.

Гражданский брак как не зарегистрированный государством семейный союз постепенно закрепляется в языковой картине мира (76% респондентов именно так толкуют указанное сочетание). Мужчину, состоящего в гражданском браке, треть респондентов назовет «мужем», приравняв тем самым зарегистрированный и незарегистрированный браки, другая треть будет использовать разные слова в зависимости от ситуации.

Трудный вопрос о том, являются ли муж и жена родственниками, решается большинством респондентов все-таки в пользу родства, хотя для этого приводятся весьма оригинальные аргументы, в том числе такие, которые другие респондентами приводятся для доказательства прямо противоположного тезиса. Такое противоречие лишь подтверждает промежуточное положение этих слов в системах терминов родства и свойства.

Несмотря на то, что социолингвистическое анкетирование как метод исследования скорее отражает рефлексию информантов по поводу языка, чем состояние самого языка, можно уверенно говорить об определенных тенденциях в развитии русской языковой картины мира применительно к изученному ее фрагменту.

§3.2. Современное состояние концепта «семья» в зеркале квир

09 лингвистики

Помимо исследования функционирования концепта среди обычных носителей русского языка, интересно было бы провести аналогичное исследование среди носителей русского языка, жизненная позиция которых по отношению к самому понятию семьи так или иначе от маркирована. Это могут быть неполные семьи , бездетные семьи (в том числе сознательно бездетные) и другие. Одной из таких социальных групп являются представители сексуальных меньшинств.

В настоящее время во многих европейских странах законодательно закреплено существование так называемых гей-партнерств — законодательно зарегистрированных однополых браков. Распространение данного явления повлекло за собой появление новой терминологии, тем или иным образом связанной с концептом «семья». В России государство последний раз принимало участие в жизни сексуальных меньшинств в 1993 г.,.отменив статью №121 УК «Мужеложство», однако однополые

82 Как пишет Е. И. Горошко [Горошко], «квир» в переводе с английского языка означает «странный, причудливый»; этот термин стандартно закрепился в научном дискурсе за явлениями, связанными с отклонениями от гетеронормативности. Квир-лингвистикой в этом случае можно считать подход к языковому материалу с учетом тендерного аспекта сексуальности (см., напр., [Кромбах 1994]).

83 Среди социологических работ последних лет, исследующих современные неполные семьи, можно упомянуть, например, [Лунякова2004]. браки пока невозможны. Юридическая невозможность зарегистрировать такой тип отношений не означает их практического несуществования, а значит, для лингвистики открывается новый объект исследований, и возникает, в частности, вопрос о видах лексического представления этого явления в условиях его формального (юридического) отсутствия.

В Интернете (http://concept-semya.narod.ru/specanketa.html) была размещена специальная анкета, ответить на которую было предложено людям нетрадиционной сексуальной ориентации.'Вопросы касались: объема и характера того содержания, которое вкладывается респонентами в понятие, стоящее за словом «семья» (Кого вы можете назвать своей семьей? Кто при этом живет с вами дома? Закончите фразу: «Семья для меня — это.»), понимания лексем «домашние» и «домочадцы» (Кто такие домашние и кого вы можете назвать своими домашними? Кто такие домочадцы и кого вы можете назвать своими домочадцами?), выбора лексем для обозначения состоящих в близких отношениях людей (Как вы называете своего партнера? Вы употребляете слово соэ/сителъ? Считаете ли вы это слово нейтральным или «хорошим»/«плохим»?), явления гражданского брака (Что такое, по-вашему, гражданский брак? Как вы назовете человека, состоящего в гражданском браке? Можете ли вы назвать ваш союз гражданским браком?), представлений о родстве (Муж и жена — родственники?).

Среди 35 ответивших было 27 мужчин и 8 женщин. В основном это люди с высшим образованием (31 чел., незаконченное высшее — 1, среднее — 3) и учеными степенями (5), живущие в Москве (23), Санкт-Петербурге (5), Калининграде, Екатеринбурге, Ижевске, Киеве, Львове, Минске, Израиле. Возрастной состав таков: до 20 лет — 2, 21-30 лет — 24,

31-40 лет — 6 , 41-50 лет — 2, после 50 — 1 человек. Поскольку количество ответивших на вопросы этой анкеты сравнительно невелико, в приложении 2 приведены все заполненные анкеты.

3.2.(1) Для 9 ответивших семья состоит только из двух человек — респондента и его партнера (большинство из них живут вместе и вдвоем). Двенадцать к партнеру добавляют кого-то из близких родственников (родителей, детей, братьев-сестер). Шестеро считают своей семьей только родственников (хотя половина из них живет при этом вдвоем с партнером).

Предложение продолжить фразу «Семья для меня — это.» можно понимать очень по-разному (и, на наш взгляд, это было положительным свойством вопроса, т. к. не ограничивало мыслительные стратегии респондента), но все ответы свелись к трем группам. Двенадцать человек дают определение семьи как союза родных, близких или любящих людей. Пятнадцать человек перечисляют чувства, которые либо реализуются в семье, либо являются следствием семьи. В первую очередь это любовь, уважение, спокойствие и надежность, затем доверие, забота, поддержка, духовное единение. Несколько человек формулируют общо: «семья — это всё», «семья — это семья», «семья — это святое». Сравнив эти результаты с ассоциативным рядом, который возникает у «немаркированного» носителя русского языка (см. «Русский ассоциативный словарь»), можно сказать, что эти ассоциации в обоих случаях одинаковы84.

3.2.(2) Ответы на вопрос о том, что такое гражданский брак, статистически также соответствуют результатам предыдущего опроса. Двадцать один человек по-разному формулируют одну и ту же мысль: гражданский брак — это обычная семья, но «без штампа и загса», не зарегистрированная государством («незарегистрированные, но

84 Об этом же пишет [Воронцов 2004]: «Критерием семейственности отношений в гомосексуальных парах в рамках геевского сообщества выступают характеристики, которые присущи гетеросексуальной модели семейных отношений». сложившиеся де-факто отношения семейного характера», «сожительство, т. е. значительная часть проводимого вместе времени, совместный бюджет, хозяйство, общие интересы», «настоящая семья со всеми своими атрибутами, кроме штампа в паспорте»). Шестеро знают об истории этого словосочетания и сообщают, что это брак, зарегистрированный государством, но не церковью (как это сочетание употреблялось во второй половине XIX — первой половине XX века). Остальные ответили, не объясняя, а характеризуя это явление: «переходная часть до официального, если он возможен», «вынужденная либо временная мера», «фикция», «у натуралов».

3.2.(3) Важным показателем является то, какое именно слово выбирается для именования партнера при разговоре с кем-то третьим. По имени назовут партнера 15 человек, мужем — двое, мужем или по имени, в зависимости от ситуации, — 9, другом — пятеро, остальные назовут

85 ** V

БФ , моя вторая половина, половина, партнер, любимый, мой (см. рис. 11). В женских семьях таким ответам будут соответствовать жена, подруга, партнерша, любимая.

Рис. 11. Как назвать партнера в разговоре с третьими лицами? другое: БФ, моя вторая половина, половина, партнер, любимый, мой

Эти ответы несколько противоречат тем, которые были даны в ответ на предложение представить ситуацию, когда необходимо как-то назвать

85 Распространенное в таком написании и произношении «бэ-эф» сокращение от «бойфренд».

12 8 по имени муж муж/имя (по ситуации) друг ■ другое гражданского мужа или жену человека Икс. Девятнадцать человек назовут его мужем, 8 — другом, пятеро — бойфрендом (с вариантами написания в виде БФ и boyfriend), четверо — партнером, двое — парнем, остальные — мужчиной, как бы мужем, гражданским мужем. Большинство респондентов предыдущего анкетирования также будут использовать в этой ситуации слово муж (48), в зависимости от ситуации назовут по-разному (41), гражданским мужем — 13, молодым человеком — 12, другол1 — 9.

Только трое считают слово «сожитель» нейтральным, еще двое называют так просто живущих вместе людей, все остальные описывают его как имеющее негативные коннотации: это слово «унижающее», «бюрократическое», «некрасивое», «грязное», «неблагозвучное», «судебно-официальное», «казенное». В предыдущем анкетировании считающих это слово нейтральным и считающих его «плохим» было поровну.

Тем, кто состоит со своим партнером в отношениях семейного характера, был задан вопрос, могут ли они назвать свои отношения гражданским браком. Важно сопоставить в пределах одной анкеты ответ на этот вопрос с информацией о семье и определением гражданского брака. Девять живущих вместе пар, респондент из которых считает гражданским браком «семью без штампа», сами тоже считают себя состоящими в гражданском браке. Один человек, считающий браком отношения, связанные совместным хозяйством и проживанием, и живущий при этом один, все равно называет свои отношения гражданским браком. Пятеро называющих гражданским нецерковный брак и живущих вместе свои отношения гражданскими не считают, т. к. и государственного признания этих отношений тоже нет.

3.2.(3) Интересно было сопоставить ответы на вопрос, являются ли муж и жена родственниками (он тоже задавался только состоящим в семейных отношениях). «Нет» по генетическим причинам (не из одного рода, нет общей крови) ответили 7 человек. Нет, потому что это родственники «по духу», потому что это просто «близкие» — по одному респонденту. Четырнадцать человек ответили «да», объяснив это тем, что муж и жена «одно целое», «самые родные», «самые близкие», «родственные души», «семья», «по закону», «родственник по любви», «после загса». Точно так же 98 респондентов предыдущего анкетирования согласились с наличием родства между мужем и женой, а 38 отрицали его (соотношение в ответах, как следует из сопоставления, совпадает). Показательно, что пояснения к ответам часто формулировались одинаково, включая довольно необычные причины («да, т.к. выбрали друг друга»).

Таким образом, бытующее наивное представление о кризисе современной семьи (ее распаде, исчезновении) лингвистически не подтверждается. В действительности лингвистический анализ фиксирует лишь смену семьеобразующего начала. В предыдущие века этим началом были кровные отношения, физическое родство, что влекло за собой наличие многолюдных семей, включавших в себя несколько поколений и ветвей родственников (бабушек/дедушек, теток/дядьев, братьев/сестер). В настоящее время семьей все чаще называют союз, основанный на отношениях духовного родства, духовной близости, на нахождении «своего человека», а потому такой союз все чаще может состоять из двух человек, далеко не всегда живущих вместе и уж тем более далеко не всегда «сообщающих» об этом государству86. Такое новое представление о содержании понятия «семья» в равной степени характерно для носителей языка, состоящих в однополых и разнополых отношениях, юридически

86 Однако из комментариев к анкетированию членов однополых союзов (см. анкеты в приложении Б) следовало, что потребность в государственном участии все же есть: оно нужно хотя бы для упорядочивания прав собственности. неравных по отношению к семье. Следовательно, с течением времени содержание концепта «семья» не меняется принципиально, а расширяется, сохраняя для значимых «семейных» понятий в семьях нового типа традиционные наименования: лексема «партнер» пока не функционирует вместо лексемы «муж», а «партнерство» — вместо «семьи» или «гражданского брака»87. Именно об этом пишет О. В. Евтушенко, отмечая, что «устойчивость концепту обеспечивают константы — когнитивные признаки, обнаруживаемые как в структуре понятийного уровня, так и в генетическом шлейфе», а «изменчивость концепту придают переменные — когнитивные признаки, появляющиеся или исчезающие на определенном этапе эволюции» [Евтушенко 2010: 51].

§3.3. Современное состояние концепта «семья» с позиции социального конструкционизма

О. С. Иссерс пишет, что «в когнитивной лингвистике в силу ее междисциплинарного характера верификация переносится в смежные области — в сферу психологии, социологии, компьютерного моделирования» [Иссерс 2008: 20]. Хотя такая верификация может показаться более субъективной по сравнению с другими лингвистическими теориями, все-таки воспользуемся ею. Так, обнаруженное в предыдущих двух параграфах средствами социолингвистических методов новое максимально широкое понимание концепта «семья» находит свое объяснение в работах современных социологов. Еще в 1990 г. исследователи пришли к выводу о невозможности сформулировать единственное строгое определение семьи (особенно если задаться целью учесть все возможные индивидуальные

87 Ср., напр., с чешским языком, в котором, как сообщили носители чешского языка Э. Шлауфова и И. Крейчиржова, слова partner и partnerka, описывающие участников таких отношений, являются стилистически нейтральными и вполне употребительными. ситуации, а также социальные, исторические и культурные особенности)88. Впрочем, затем в работе [Day, Gilbert 1995]89 была сделана попытка сформулировать признаки, отличающие семью от других социальных групп, объединяющих людей благодаря какой-либо общей цели. Итак, семья отличается тем, что 1) человек может становиться членом семьи не по своей воле, и семейные связи могут быть постоянными; 2) семья создает для своих членов безопасное пространство, которое, впрочем, может оказаться и средой для семейного насилия; 3) члены семьи пользуются эмоциональной поддержкой друг друга; 4) члены семьи часто имеют общее мировоззрение; 5) часто существует биологическая связь между членами семьи.

С выделением именно таких признаков семьи все-таки можно поспорить, зато намного более удачным кажется следующее определение: семья — это группа, определяющая саму себя как семью, включающая в себя людей, связанных кровным родством или браком, а также договорившихся жить одной жизнью90.

Следующим шагом в поиске определения современного института семьи стала работа группы канадских исследователей под руководством профессора Лесли Беллы (Leslie Bella), которые в результате серии экспериментов, проведенных в 2002-2003 году, сформулировали так называемые социально-конструкционистские представления о том, что значит «быть семьей» [Барский, Кутузова 2005]. Критика традиционных представлений о семье как о «ячейке общества» строится на наблюдении, согласно которому человек предпочитает говорить не о том, что такое семья, а о том, что значит «быть семьей» — как организовывать свою

88 International Encyclopedia of Marriage and Family / Ponzetti J.J. (ed.). 2003. P. 550.

89 Day D., Gilbert K. R., Settles В. H., Burr W. R. Research and Theory in Family Science. Pacific Grove, CA, 1995. Цит. no: International Encyclopedia of Marriage and Family / Ponzetti J.J. (ed.). 2003. P. 550.

90 International Encyclopedia of Marriage and Family / Ponzetti J.J. (ed.). 2003. P. 552. совместную жизнь с теми, о ком мы заботимся. JI. Белла употребляет здесь термин family making, который максимально адекватно может быть переведен на русский язык предложенными Д. Кутузовой неологизмами «семьеделание» или даже «семьение» (по аналогии с «роением» и «гнездованием»)91. JI. Белла приходит к выводу, что семья — это качество отношений, а не формальные связи между людьми.

Такой вывод полностью соответствует результатам собственно языковых исследований, осуществленных в данной работе, которые показывают, что в связи с серьезными социальными изменениями в обществе и, как следствие, в картине мира современного носителя русского языка концепт «семья» расширяет свое исходное содержание, охватывая все новые классы реалий, но при этом сохраняется, не разрушается за счет имеющейся у него возможности расширяться и углубляться с течением времени.

Что касается дальнейших путей развития института и концепта «семья», семьи будущего, то обнаружить это лингвистическими средствами пока трудно. Однако интересно, что уже появляются публицистические статьи [Пищикова 2007], делающие прогнозы по поводу устройства семьи будущего, основанные на анализе разнообразных «странных» семьей. Анализируя собранные истории и сравнивая их с тем видом семьи, который казался общественному мнению недопустимо

92 странным в начале XX века , автор приходит к выводу о том, что

91 Необычность таких неологизмов не должна пугать: в словаре В. И. Даля зафиксирован глагол «семьитися» со значением «обзаводиться семьею или жениться и водить детей, а также сходиться для заговоров, крамол».

92 «Представьте себе консервативное семейство (крестьянское, мещанское ли — безразлично) всего-навсего девяностолетней давности. Какой оскорбительно ненормальной показалась бы им самая типичная, самая традиционная сегодняшняя семья — он, она, малютка Ванечка. Он разведен, в прошлом браке остались дети. Теперь они приходят по воскресеньям в гости. Она добралась до чертогов Гименея далеко не девицей, к тому же и ребенок зачат вне брака. Чета зарегистрировала свои отношения после рождения малютки: «Чтобы свадьба была настоящей, с белым институт семьи мутирует», и «новые» семьи будут сочетать в себе «сексуальную свободу с тщательнейшей заботой о детях», ради которых эти семьи и будут создаваться. Писатель Алексей Иванов придумал для такого новой семьи новое название — фамильон и определил ее как «группу, состоящую из неравного числа женщин и мужчин, сплоченных вокруг единого лидера <.>, связанных- друг с другом сложными сексуальными отношениями <.> с общей целью. Выжить, преуспеть, в идеале — воспитать детей. Вот формула брачного кризиса от Иванова. "Попросту говоря, семья сделалась нежизнеспособной. Одного супруга слишком мало, а одного ребенка слишком много"» [Пищикова 2007]. В действительности же, как представляется, и в фамилионе, в проанализированных Е. Пищиковой историях93 проявляется «смерть» института брака, но сохранение (пусть и в трансформированном виде) собственно семьи.

Если обобщить социолингвистические и социологические данные, то можно сделать достаточно провокационный вывод о том, что современная семья (не с юридической точки зрения, и с точки зрения современной языковой картины мира) - это люди, которые являются или не являются платьем». Церковный брак возможен, но наши молодожены раздумывают — стоит ли? Аргументы таковы: это очень серьезно, нужно сначала проверить, как будет складываться супружеская жизнь. Камнями бы побили такую дикую пару. И обидели бы, между прочим, кого? Реальную семью будущего» [Пищикова 2007].

93 «Их много среди нас — странных семей. Необыкновенных. Чудаковатых. Диковинных. Непохожих. Ненормальных. <.> Вот две подруги из заводского поселка решили жить вместе, сдавать освободившуюся квартиру. Теперь воспитывают детей вдвоем; две зарплаты и деньги, получаемые ими за квартиру, позволяют им делать покупки, о которых каждая в отдельности не могла и мечтать. <.> Наконец, в последние годы странные семьи пошли густо, толпой. Тут и деревенские многоженцы <.>, и кроткие предводительницы маленьких мужских сералей, живущие с двумя мужьями сразу (чаще всего с бывшим и нынешним) — в основном для того, чтобы уберечь обоих от пьянства и совместными усилиями «поднять детей». И «женские» семьи, и сложносочиненные семейства, объединяющие одиноких (в большинстве — пожилых) людей, которым бесконечно выгоднее жить группами, нежели в одиночку. И какое количество попыток объединиться в коммуну, сквот — как можно больше расширить круг людей, ответственных за изобретение новой жизни!» [Пищикова 2007]. родственниками, состоят или не состоят в браке, имеют или не имеют общих детей, живут или не живут вместе, ведут или не ведут общее хозяйство, но главное — они считают себя семьей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования были сделаны следующие выводы.

1. Концепт «семья» действительно можно понимать как исторически сложившуюся словесно выраженную понятийно-языковую целостность, относящуюся к одной из основополагающих сфер жизни, средствами языка всесторонне осмысленную, социально и субъективно оцениваемую, активно и в разных направлениях по-своему продуцирующую.

Данный концепт обладает всеми основными характеристиками ключевого концепта: поименован многозначным словом, в каждом из значений которого содержится единое понятие «семьи», которое обязательно присутствует за каждым из этих значений; соотносится с глобальными смыслами дейктической системы языка (особенности этого соотношения рассмотрены во второй главе); входит в круг явлений, составляющих ближайшее окружение человека; является активно продуцирующей категорией, активность которого имеет три направления: порождает малые концепты, порождает окказиональные и индивидуально-авторские расширения, «семья» и члены семьи становятся базой для широкого круга метафор и схем; его корни находятся в глубоких исторических пластах жизни народа; он социально оценен и социально охарактеризован; при этом исследуемый концепт ограниченно проявляет свою способность иметь «антагониста».

В результате проведенного компонентного анализа было установлено, что концепт «семья» существует в окружении малых концептов «семейство», «фамилия», «гнездо», «двор», «дом», «династия», «домашние», «домочадцы» (включая все сопутствующие им производные единицы). Концепт «родня» неразрывно связан с такими малыми концептами, как «родственники», «родные», «близкие», «свои», «свойственники». Концепт «брак» окружен малыми концептами «женитьба», «замужество», «свадьба», «венчание» и некоторыми другими. Разветвленная система терминов родства составляет общую периферию концептосфер «семья» и «родня», отчасти пересекаясь с концептосферой «брак».

2. Анализ смыслов, характеризующих концепт «семья», показал, что одни смыслы (смысл бытийности, смысл сущностного содержания, смыслы сущностного и приписываемого признаков, смысл принадлежности, смысл модального состояния, смысл отнесенности к порядку, смысл образа действия, смысл количества, темпоральные смыслы, локальные смыслы, смыслы цели, предназначенности, смысл причины) обладают широкими возможностями языковой материализации и могут квалифицироваться как ядерные. Потенциал материализации других (смысл «каков», смысл «каково» и смысл «насколько») значительно ниже, и их можно поэтому определить как периферийные.

В силу специфики концепта «семья» необходимость формулировать сущность концепта возникает только при необходимости определить его индивидуально-авторское понимание. Такое понимание устойчиво представляется метафорическими способами. Метафоры, на которых строятся окказиональные определения «семьи», основаны на актуализации наиболее ярких свойств, которые, по мнению носителей русской языковой картины мира, имплицитно содержатся в концепте «семья». К таким признакам можно отнести следующие: группа людей, тесно объединенный коллектив, общая совместная деятельность, безопасность и покой, основа для остальных сфер жизни, что-то очень важное и неприкосновенное, придающее жизни смысл, в высшей степени значительное и доставляющее удовольствие, что-то, с чем связан ряд действий — обустройство быта, забота о других людях и помощь им, разнообразные проявления любви и положительных эмоций.

При реализации смысла бытийности у концепта «семья» наиболее активными являются фазы собственно существования и несуществования, а фаза конца бытия обычно представлена глаголами со значением разрушения.

Широко представленные непосредственно воспринимаемые или приписываемые признаки концепта «семья» можно разделить на две группы в зависимости от того, как именно воспринимается семья — как социальное образование или как сложноорганизованное целое, характеризуемое чертами, свойствами, присущими человеку. С социальной точки зрения «семья» может характеризоваться по количественному признаку и связанному с этим составу; по происхождению ее членов; по их профессии, роду занятий; по территориальному признаку; по отношению к экономическому и интеллектуально-эмоциональному благополучию или неблагополучию; по принятым в семье ценностям; по отношение к праву; по социологическому признаку. Лексических единиц, характеризующих семью как социальный организм, уподобляемый человеку, гораздо больше, как и определений свойств человека, его характера.

Выбор тех или иных средств при материализации концепта «семья» в его отнесенности к смыслу «чей» определяется тем, предстает ли смысл собственно принадлежности как принадлежность кому-чему-нибудь самого именуемого концепта (и тогда «семья» выступает как объект обладания) или как то, что принадлежит самому этому именуемому концепту (и тогда «семья» выступает как объект обладания).

В подавляющем большинстве зафиксированных контекстов «семья», выражая смысл модальности, оказывается объектом модального состояния: на нее направлены чьи-то желания, потребности и представления о том, что является должным. Именно в высказываниях, реализующих этот смысл, воплощаются культурноспецифичные морально-этические представления. Семья — это то, о чем мечтает человек, что должно иметь и о чем должно заботиться (в первую очередь обеспечивать ее финансовое и эмоциональное благополучие). При определенных негативных обстоятельствах семью можно разрушить, хотя в большинстве случаев ее следует сохранить, несмотря ни на что. Семья как единый организм способна иметь собственные желания.

При реализации смысла «который» в основном актуализируется один из признаков «семьи» — цельность этого коллектива людей. В обследованных контекстах регулярно подчеркиваются действия, которые семья совершает вместе, коллективно, всеми составляющими ее членами, либо свойства, которыми характеризуется вся семья. Можно предположить, что такая цельность является положительно оцениваемым свойством «семьи» в русской языковой картине мира.

При выражении смысла образа действия актуализируются те представления о семье, которые связаны с идеей семьи как единого целого, имеющего ряд характерных именно для него черт, жестко отграниченного от окружающей действительности, но при этом способного расширяться до максимально представимых пределов.

Смысл количества может быть обращен внутрь семьи, и тогда говорящий подсчитывает количество входящих в нее членов, детей или мужчин, либо смысл направлен на семью «снаружи», и тогда упоминается определенное количество семей как отдельных организмов.

Темпоральные смыслы оказались скорее периферийными. Это может объясняться тем, что смысл времени реализуется в высказывании в соединении с какими-либо другими смыслами так, что для всего высказывания важнее, центральнее оказывается именно тот другой смысл. Время здесь делится на время самой семьи, «внутреннее» для семьи (этапы ее жизни и время, в которое происходили какие-либо семейные события) и время «внешнее» для семьи (события за пределами семьи, которые, однако, имеют какое-либо отношение к семье).

При выражении локальных смыслов «семья» снова может выступать как субъект, который сам соотносится с описываемым смыслом, либо как носитель указанного смысла для характеристики другого субъекта.

При выражении смысла цели, предназначенности «семья» может являться целью каких-либо действий либо может иметь целью своих действий что-либо. Наиболее активный вариант реализации данного смысла — представление семьи как цели чьих-то действий или даже как объекта жертвования своими интересами во благо семьи. В такой трактовке смысла подчеркивается положительная социальная оценка подобного взгляда на семью.

В зависимости от конкретных языковых единиц и способов реализации смысл причины в его отнесенности к концепту «семья» реализуется как 4 частных смысла: собственно причина, причина как основание, повод, причинность-следственность (предшествующая, побуждающая причина), причина как стимул, условие, «противостоящая причина» (утраченная, упущенная, отвергнутая причина, оказывается такой причиной, наличие которой не оказало своего влияния на последовавшие факты).

Глобальные языковые смыслы в конкретном речении часто оказываются соединены, а попытки их разъединить бывают довольно искусственными. Для целей описания смысловой парадигмы концепта в этом случае приходится следовать за доминирующим смыслом, показанным смысловой связанностью, условиями контекста, семантической рядоположенностью с другими речениями и с другими контекстами. Однако эти пересечения абсолютно естественны, поскольку язык как живая система не может быть идеально описана ни одной строгой схемой.

Для того, чтобы иметь возможность делать какие-либо выводы об особенностях самих глобальных смыслов, допускающих такие пересечения, необходимо построить таблицы пересечения смыслов материале нескольких концептов.

Итак, представление концепта в виде особым образом организованной словарной статьи показало себя достаточно продуктивным способом аналитического описания концепта. В результате такого представления создается своего рода корпус текстов, позволяющий на следующем этапе исследования анализировать отдельные зоны словарной статьи (а значит, и отдельные стороны концепта), как это было сделано во второй главе данной диссертации. Безусловно, такой корпус может быть несвободен от субъективности, связанной и с периодически встречающейся естественной неоднозначностью выбора зоны для того или иного речения, и с не всегда доступным одному человеку тотальным обследованием необходимо большого количества текстов. Эта проблема может быть решена за счет перенесения словарной статьи с бумажного носителя в Интернет и предоставления большому количеству лингвистов возможности пополнять корпус словарной статьи, коллективно оценивая предлагаемые коллегами вариантами.

3. В результате объединения в одном определении всех полученных в ходе анкетирования характеристик концепта «семья», с точки зрения обычного носителя современного русского языка, получается следующее: семья — это группа близких или дальних родственников (включая свойственников и приемных детей/родителей), ощущающих себя единым целым, связанных тесными эмоциональными отношениями, живущих или не живущих вместе, ведущих общее или раздельное хозяйство, иногда включающая в себя формально чужих людей, если они воспринимаются как очень близкие, душевно родные, а также (редко) домашних животных.

Проведенное социолингвистическое анкетирование (в том числе представителей однополых союзов) показало, что бытующее социологическое представление о кризисе современной семьи (ее распаде, исчезновении) лингвистически не подтверждается. В действительности лингвистический анализ фиксирует лишь смену семьеобразующего начала. В предыдущие века этим началом были кровные отношения, физическое родство, что влекло за собой наличие многолюдных семей, включавших в себя несколько поколений и ветвей родственников. В настоящее время семьей все чаще называют союз, основанный на отношениях духовного родства, духовной близости, на нахождении «своего человека», а потому такой союз все чаще может состоять из двух человек, далеко не всегда живущих вместе и уж тем более далеко не всегда «сообщающих» об этом государству. Такое новое представление о содержании понятия «семья» в равной степени характерно для разнополых и однополых союзов, юридически неравных по отношению к семье. Следовательно, с течением времени содержание концепта «семья» не меняется принципиально, а расширяется, сохраняя для значимых «семейных» понятий в семьях нового типа традиционные наименования: лексема «партнер» пока не функционирует вместо лексемы «муж», а «партнерство» — вместо семьи» или «гражданского брака».

Данные социологии полностью соответствуют результатам собственно языковых исследований, осуществленных в данной работе, которые показывают, что в связи с серьезными социальными изменениями в обществе и, как следствие, в картине мира современного носителя русского языка концепт «семья» расширяет свое исходное содержание, охватывая все новые классы реалий, но при этом сохраняется, не разрушается за счет имеющейся у него, как у каждого ключевого концепта, возможности расширяться и углубляться с течением времени.

Список научной литературыЗанегина, Наталия Николаевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Баранов О. С. Идеографический словарь русского языка. М., 1995.

2. Большой толковый словарь русского языка / Под ред. С. А. Кузнецова. СПб., 1998.

3. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Под ред. Ю. Д. Апресяна. М.-Вена, 2004.

4. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. 1 Хозяйство, семья, общество. М., 1995.

5. Даль В. И. Токовый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 2000.

6. Караулов Ю.Н., Сорокин Ю. С., Тарасов Е. Ф., Уфимцева Н. В., Черкасова Г. А. Русский ассоциативный словарь. Т. I—VI. М., 1994—1998.

7. Словарь русского языка / Под ред. А. П. Евгеньевой: В 4 т. 3-е изд. М., 1987.

8. Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. М.; Л., 1948— 1964.

9. Словарь-тезаурус синонимов русской речи / Под общ. ред. Л. Г. Бабенко. М., 2007.

10. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М., 2001.

11. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М., 1987.

12. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / Под общей редакцией Н. Ю. Шведовой. Т. I. М., 1998. Т. II. М., 2000. Т. III. М., 2003.

13. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. М., 1947—1949.1. Литература

14. Алгебра родства: Родство. Системы родства. Системы терминов родства: Альманах. СПб., 1998. Вып. 2.

15. Алгебра родства: Родство. Системы родства. Системы терминов родства: Альманах. СПб., 1999. Вып. 3.

16. Алгебра родства: Родство. Системы родства. Системы терминов родства: Альманах. СПб., 1999. Вып. 4.

17. Антология концептов / Под ред. Карасика В.И., Стернина И.А. М., 2007.

18. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. — М.: Просвещение, 1966.

19. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 1. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1995.

20. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1. С. 37-68.

21. Арапова Н.С. Она работает сестрой. //Русская словесность. М., 1984. №3. С. 71-72.

22. Арутюнова Н.Д К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. — М.: Наука, 1980.1.. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. — М.: Наука, 1976.

23. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. — М.: Наука, 1988.

24. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. — М.: «Языки русской культуры», 1999.

25. Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская речь. Под ред. JL В. Щербы. Д., Academia, 1928. Новая серия, II. С. 28—44; То же. // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1997. С. 267-279.

26. Ашхарава А. Т. Из истории лексики, обозначающей ребенка // Проблемы культуры, языка, воспитания. Архангельск, 2003. Вып. 5. С. 120-126.

27. Ахметова М. В. Города как родственники (об одном типе метафорического употребления терминов родства в русском языке) // Алгебра родства. Вып. 13 (в печати)

28. Бабушкин А. 77. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.

29. Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика. Автореф. дис. доктора филол. наук. Воронеж, 1998.

30. Бабушкин А. П. Картина мира в концептосфере языка // Язык и национальное сознание. Воронеж, 1999. Вып. 2. С. 12-14.

31. Бабушкин А. 77. Обновление концептосферы языка как социолингвистическая проблема // Связи языковых единиц в системе и реализации. Когнитивный аспект. Межвузовский сборник научных трудов. Тамбов, 1999. Вып. 2. С. 75-80.

32. Бабушкин А.П. Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: науч. изд. — Воронеж : Изд-во Воронеж, ун-та, 2001. С. 52-57.

33. Баранов А. К, Добровольский Д. О. Постулаты когнитивной лингвистики // Изв. РАН. Сер. лит. и яз., 1997. Т. 56. № 1. С. 11-21.

34. Белоусова A.C. О некоторых проблемах, возникающих при работе над «Русским идеографическим словарем «Мир человека и человек в окружающем его мире» // Прикладна лшгвютика та лшгвютичш технологи: MegaLing-2006: Зб1рник наукових праць. Кшв, 2007.

35. Белякова С.М. Семантическое поля «семья» в говоре села Медведево Голыпмановского района Тюменской области // русистика: функциональный и семантический аспекты. Тюмень, 2001. С. 3-9.

36. Березович Е. Л. В кустах ручей целуется с рекою. («семейные» образы в лексике речного ландшафта) // Слова. Концепты. Мифы. М., 2011. С. 50-60.

37. Биктагирова 3. А. Концепт «Семья» в паремиологии английского, турецкого итатарского языков. Дис. канд. филол. наук. Казань, 2007.

38. Бирюкова Е.В. Ассоциативно-семантическое поле как языковая презентация концепта «семья» // Проблемы интерпретационной лингвистики: автор-текст-адресат. Новосибирск, 2001. С. 47-55.

39. Бирюкова Е.В. Семантический анализ концепта «семья-^атПу» // Аспирантский сборник НГПУ. Новосибирск, 2001. Ч. 1. С. 182-192.

40. Богомолов А.Ю. Концепты «любовь», «счастье» и «семья» в модели мира Константина Левина (на материале романа Л.Н.Толстого «Анна Каренина») // Разноуровневые характеристики лексических единиц. Смоленск, 2002. С. 3-6.

41. Болдырев Н. Н. Когнитивная семантика. Тамбов, 2000.

42. Болдырев Н. Н. Значение и смысл с когнитивной точки зрения // Когнитивная семантика: Материалы II Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике (11-14 сентября 2000 г.). Тамбов, 2000. Ч. 1. С. 11-17.

43. Болдырев Н. Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. № 1. С. 18-36.

44. Бондарко А. В. Грамматическое значение и смысл. Л., 1978.

45. Брагипа Н.Г. Память в языке и культуре. М., 2007.

46. Булавинов И. Колода Российской Федерации // Коммерсантъ Власть. 2003. №44. С. 21-28.

47. Булыгина Т. В., Шмелёв А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М., 1997.

48. Бурвикова Н.Д., Костомаров В.Г. Воспроизводимые сочетания слов как лингвокогнитивная и терминологическая проблема // Филологические науки. 2006. № 2. С. 45-54.

49. Веэюбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.

50. Веэюбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: «Языки русской культуры», 1999.

51. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001.

52. Вендина Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М., 2002.

53. Веременко В.А. Дворянская семья и государственная политика России. СПб., 2009.

54. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 2005.

55. Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентричной парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. № 1. С. 64-73.

56. Воркачев С. Г. Сопоставительная этносемантика телеомных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели). Волгоград: Перемена, 2003. — 164 с.

57. Воркачев С. Г. Концепт как «зонтиковый» термин // Язык, сознание, коммуникация. М., 2003. Вып. 24. С. 5-12.

58. Воркачев С. Г. Счастье как лингвокулыурный концепт. М., 2004.

59. Воробьев В. В. Теоретические и прикладные аспекты лингвокультурологии. Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1996.

60. Воробьев В.В. Лингвокультурология. М., 2008.

61. Воронцов Д. «Семейная жизнь — это не для нас»: мифы и ценности мужских гомосексуальных пар» // Семейные узы. Модель для сборки. Сб. статей / Сост. и ред. С.Ушакин. Кн. 1. М., 2004. С. 576-607.

62. Воротников Ю. Л. «Языковая картина мира»: трактовка понятия. Адрес доступа:hЦp://www■zpu-iournal.ru/gum/new/articles/2007Л/orotnikov/

63. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Семантическая структура слова. Психолингвистические исследования: сб. М.: Наука, 1972. С 78-96.

64. Гаспарян Ю.А. Семья на пороге 21 века (социологические проблемы). СПб.: ТООТК «Петрополис», 1999.

65. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М.: Сов. писатель, 1988.

66. Гжярова К. А. Дипломная работа. М., МГУ, 1998.

67. Гоннова Т. В. Социокультурные характеристики концепта «труд» в русском языковом сознании. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2003.

68. Горошко Е. И. Квир-лингвистика: нужна ли она отечественной лингвистической гендерологии? // Режим доступа: ЬЦр://шу^.1ех1о1оау.ги/агйс1е.а5рх?а1с1==80.

69. Гофман О. В. Концепт «семья» в традиционной крестьянской культуре // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия: Филология. Кемерово, 2002. Вып. 4. С. 43-48.

70. Гофман О.В. Концепт «муж» в русской картине мира // Этногерменевтика: некоторые подходы к проблеме. Кемерово, 1999. С. 25-29.

71. Гофман О.В. Фрагмент языковой картины мира, отражающей отношения между супругами (на материале сибирских старожильческих говоров) // Современные проблемы гуманитарных дисциплин. Кемерово, 1996. Вып. 2. С. 100-103

72. Гофман О. В. Концепт «муж» в русской картине мира // Этногерменевтика: некоторые подходы к проблеме. Кемерово, 1999. С. 25-29.

73. Гофман О. В. Фрагмент языковой картины мира, отражающей отношения между супругами (на материале сибирских старожильческих говоров) // Современные проблемы гуманитарных дисциплин. Кемерово, 1996. Вып. 2. С. 100-103.

74. Гудков Д.Б., Ковшова М.Л. Телесный код русской культуры: материалы к словарю. М., 2007.

75. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

76. Демьянков В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания, 1994. № 4. С. 17-33.

77. Демьянков В. 3. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии, 2001. № 1. С.35-47.

78. Демьянков В. 3. «Концепт» в философии языка и в когнитивной лингвистике // Концептуальный анализ языка: Современные направления исследования: Сб. науч. трудов / Кубрякова Е. С. (отв. ред.) — М.-Калуга: ИП Кошелев А.Б., 2007. С.26-33.

79. Демьянков В. 3. Термин «концепт» как элемент терминологической культуры // Язык как материя смысла: Сборник статей в честь академика Н. Ю. Шведовой / Отв. ред. М. В. Ляпон. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2007. С. 606-622.

80. Добровольская Е. В. Концептуализация семьи в русской языковой картине мира: Дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2005.

81. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии //

82. Вопросы языкознания. 1997. № 6. С. 37-48.

83. Долбина И. А. Художественный концепт брат и его языковая репрезентация в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»: Дис. . канд. филол. наук. Томск, 2004.

84. Домострой: Сборник / Вступ. ст., сост., коммент. В. Колесова; подгот.текстов В. Колесова и Т. Рогожникова. М.: Худ. лит. 1991.

85. Евтушенко О.В. Художественная речь как инструмент познания. М., 2010.

86. Есъкова Н. А. Так кто же она такая — сватья баба Бабариха? // Русская речь. 2004. №3. С. 119-121.

87. Железнова Ю. В. Лингвокогнитивное и лингвокультурное исследование концепта «Семья». Дис. канд. филол. наук. Ижевск, 2009.

88. Желобовский А. И. Семья русского народа в пословицах и других произведениях народного творчества // Семья: книга для чтения / Сост. И.С.Андреева, А.В.Гулыга. М., 1990. С. 285-306.

89. Залевская А. А. Когнитивизм, когнитивная психология, когнитивная наука и когнитивная лингвистика // Материалы Первой международной школы-семинара по когнитивной лингвистике (26-30 мая 1998 г.). Тамбов, 1998. Ч. 1. С. 6-9.

90. Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелёв А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. — М.: Языки русской культуры, 2005.

91. Занегина H.H. О членении глобальных языковых смыслов при описании концепта как понятийно-языковой категории // Прикладна лшгвютика та лшгвютичш технологи: MegaLing-2006: Зб1рник наукових праць. Кшв, 2007. С. 127—131.

92. Земскова Н. А. Концепты «истина», «правда», «ложь» как факторы вербализации действительности: когнитивно-прагматический аспект. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2006.

93. Зубов E.H. Филологическая интерпретация древнерусского мифологического названия РОДЪ // Актуальные вопросы русской ономастики. Киев, 1988. С. 83-87.

94. Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М., 2008.

95. Капустина С.Н. Русский дом и семья в творческой эволюции Е. И. Замятина: пути художественных решений. Дис. канд. филол. наук. Тамбов 2002.

96. Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград; Архангельск, 1996. С. 3-16.

97. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — М. : Гнозис, 2004. — 390 с.

98. Карасик В.И, Сльиикин, Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: науч. изд. Воронеж: Изд -во Воронеж, ун-та, 2001. С. 75-80.

99. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976.

100. Караулов Ю. Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М., 1981.

101. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

102. Каргипа Н.Г. Неполная семья как социокультурный феномен (на примере произведений XX в.) // Язык, литература, культура на пороге тысячелетия. Курган, 2002. С. 124-131.

103. Катаева Н.М. Русский концепт ВОЛЯ: От словаря — к тексту. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004.

104. Категория родства в языке и культуре / Отв. ред. С.М.Толстая. М., 2009.

105. Кибрик А.Е. Лингвистические постулаты // Ученые записки Тартуского университета. Вып. 621. Механизмы ввода и обработки знаний в системах понимания текста: Труды по искусственному интеллекту. Тарту, 1983. С. 24-39.

106. Киреева Е. 3. Концепт «Семья» в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Дис. . канд. филол. наук. Тула, 2008.

107. Кобозева И. М. «Смысл» и «значение» в «наивной семиотике» // Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М., 1991. С. 183-186.

108. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика. М., 2000.

109. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л. : Изд-во Ленинград, ун-та, 1986. —305 с.

110. Козырев И. С. Из истории развития терминологии родства в русском и белорусском языках // Русская историческая лексикология. М., 1968. С. 3-19.

111. Концептосфера русского языка: ключевые концепты и их репрезентации (на материале лексики, фразеологии и паремиологии): проспект словаря / Под общей ред. Л. Г. Бабенко. Екатериньург, 2010.

112. Концепты. Архангельск, 1997. Вып. 1; 1998. Вып. 2.

113. Копорулина JI.B., Старовойтова O.A. Группа слов-терминов родства с корнем БРАТ в русских говорах Карелии и сопредельных областей // Русские говоры Коми АССР и сопредельных областей. Сыктывкар, 1990. С. 41-50.

114. Копыленко М.М., Тулина Т.А. Семантические производные от русских терминов родства: парные лексемы дядя-тетя. // Филол. науки. М., 1992. №5/6. С. 52-62.

115. Красавский Н. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. М., 2008.

116. Кромбах Т. Жаргон гомосексуалистов // Русистика. Берлин, 1994, № 1-2. С. 124132.

117. Кубрякова Е. С. Языковое сознание и языковая картина мира // Филология и культура. Материалы Международной конференции. Тамбов, 1999. Ч. 1. С. 6-13.

118. Кубрякова Е. С. О когнитивной лингвистике и семантике термина «когнитивный» // Вестн. Воронежского государственного университета. Лингвистика и межкультурная коммуникация. Воронеж, 2001, № 1. С. 3-9.

119. Кубрякова Е. С., Демъянков В. 3., Панкрац Ю. Г., Лузина 77. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

120. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М. 1982.

121. Лайонз Дж. Лингвистическая семантика: Введение. М., 2003.

122. Лазуткина Е. М. Новые значения старых слов (лексикализация и грамматикализация дейктических средств) // Словарь и культура речи. К 100-летию со дня рождения С. И. Ожегова. М., 2001. С. 242-250.

123. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 12-21.

124. Лакофф Дэ1с. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении, М. 2004.

125. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем, М. 2004

126. Листорова-Правда Ю. Т. Концепты, представленные словами «мать» и «отец» в русских пословицах и поговорках, собранных В. И. Далем // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 2003. Вып. 26. С. 51-56.

127. Листрова-Правда Ю. Т. Концепты МАТЬ и ОТЕЦ в русских пословицах и поговорках//Языки национальное сознание. Вып. 2. Воронеж, 1999. С. 23-24.

128. Листрова-Правда Ю. Т. Концепты «мать» и «отец» в русских пословицах и поговорках // Язык и национальное сознание. Воронеж, 1999. Вып. 2. С. 23-24.

129. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. АН. Сер. литературы и языка. 1993. Т. 52. № 1. С. 3-9.

130. Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М., 1991.

131. Лунякова Л. «Чем мужика кормить, лучше ребенка воспитывать одной»: социальный портрет материнских семей» // Семейные узы. Модель для сборки. Сб. статей / Сост. и ред. С.Ушакин. Кн. 2. М., 2004. С. 60-82.

132. Ляпон М. В. Картина мира: языковое видение интроверта // Русский язык сегодня. М., 2000. Вып. 1. С. 199-207.

133. Маковский М. М. «Картина мира» и миры образов (лингвокультурологические этюды) // ВЯ, 1992. № 6. С. 36-53

134. Марковская Н.Г., Мытыль A.B. О некоторых подходах к изучению образа семьи // Семья в представлении современного человека. — М., 1990. -С. 77-86.

135. Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. вузов. М.: Академия, 2008а.

136. Маслова В.А. Основы лингвокультурологии. Учебное пособие. М., 20086.

137. Матвеева М. В. Концепт семья и его репрезентация в русском языке. Дис. . канд. филол. наук. Тамбов 2007.

138. Мацковский М.С. Социология семьи. Проблемы теории, методологии и метода. — М.: Наука, 1989.— 112 с.

139. Мержоева 3. С. Концепты родства в молодежном языковом сознании русских и ингушей. Дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2009.

140. Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2001.

141. Моисеев А.И. Термины родства в современном русском языке // Филологические науки. 1963. № 3. С. 120-132.

142. Моисеев А. И. Термины родства и свойства как конверсивы (на материале русского языка) // Лексико-семантические группы современного русского языка. Новосибирск, 1985. С. 3-14.

143. Молдован A.M. Славистика сегодня // Изв. РАН, Сер. лит. и яз. 2009. Т. 68. №1. С. 3-15.

144. Морковкин В. В. Идеографические словари. М., 1970.

145. Нерознак В. П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. Омск, 1998. С. 80-85.

146. Никитина С. Е. Культурно-языковая картина мира в тезаурусном описании (на материале фольклорных и научных текстов). Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1999.

147. Никишина И. Ю. Понятие «концепт» в когнитивной лингвистике // Язык, сознание, коммуникация. М., 2002. Вып. 21. С. 5-7.

148. Николаева Т.М. «Скрытая память» языка: попытка постановки проблемы // Вопросы языкознания. 2002. № 4. С. 25-42.

149. Никулина З.П. Ономастические номинации семьи в русских говорах // Ономастика Поволжья (Материалы VI конференции по ономастике Поволжья). М., 1991. С. 110-117.

150. Новачкова С.А. Структурно-семантическая характеристика членов словообразовательного гнезда от исходного слова «муж» // Пушкинские чтения — 2000: Материалы науч. межвуз. конф., 6 июня. СПб., 2000. С. 49-50.

151. Орлова Г. Семь «Я» президента: призрак родства в российской политике 1990-х годов // Семейные узы. Модель для сборки. Сб. статей / Сост. и ред. С.Ушакин. Кн. 2. М., 2004. С. 297-323.

152. Павлова И.Б. Тема семьи и рода у Салтыкова-Щедрина в литературном контексте эпохи. М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 1999. — 152 с.

153. Павлова А. А. Концептосфера внутрисемейных родословных: Дис. . канд. филол. наук. Белгород, 2004.

154. Перевозникова А. К. Концепт «душа» в русской языковой картине мира. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2002.

155. Пинигина С. В. Сопоставительный анализ якутского и русского языкового сознания (Тематическое поле «семья»): Дис. . канд. филол. наук. Москва, 2004.

156. Пищикова Е. Исход из брака. Семья будущего // Русская жизнь. 2007. 31 августа. Режим доступа: http://www.rulife.ru/mode/article/253.

157. Попов В.А. Системы терминов родства как источник информации для социокультурных реконструкций // Социальная антропология на пороге XXI века: Тез. и материалы конф., 20-21 нояб. 1997 г. М., 1998. С. 138-139.

158. Попова 3. Д. Куда же нам плыть? (К методике определения типа лексического концепта) // Филология и культура. I Международная конференция 12-14 мая 1999 г. Тамбов, 1999. С. 104-107.

159. Попова З.Д. Из истории когнитивного анализа в лингвистике // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: науч. изд. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2001. С. 7-17.

160. Попова З.Д. Когнитивная лингвистика. М., 2007.

161. Попова 3. Д., Стернин И. А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж, 1999.

162. Попова 3. Д., Стернин И. А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2001.

163. Потапова И.А. Термины родства и свойства в русском языке второй половины XVIII века (по данным Курган, обл. арх.) // Земля Курганская: прошлое и настоящее. Курган, 1992. Вып. 4. С. 128-131.

164. Потебня А. А. Мысль и язык. Киев, 1993.

165. Проспект: Русский идеографический словарь (Мир человека и человек в окружающем его мире). Под ред. Н.Ю.Шведовой. М., 2004.

166. Прохоров Ю. Е. К проблеме «концепта» и «концептосферы». // Язык. Сознание. Коммуникация: Сб. ст. / Отв. ред. В. В. Красных, А. И. Изотов. М., 2005. Вып. 30. С. 7494.

167. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта. М., 2008.

168. Пушкарева H.JI. Женщины Древней Руси. М.: Мысль, 1989.286 с.

169. Пушкарева Н. Л., Бессмертных Л. В. «А се грехи злые, смертные.»: Русская семейная и сексуальная культура глазами историков, этнографов, литераторов, фольклористов, правоведов и богословов XIX — начала XX века. В 3 кн. М., 2004.

170. Рахшина Е. В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2010.

171. Разумова И. Родословие: семейные истории России. // Семейные узы. Модель для сборки. Сб. статей / Сост. и ред. С.Ушакин. Кн. 1. М., 2004. С. 90-113.

172. Рухленко H.H. Концепт «СЕМЬЯ» в жанре семейных родословных: Дис. . канд. филол. наук. Белгород, 2005.

173. Свиридова Г. Ф. Лексика свойственного родства (на примере слов «муж», «жена») // Филологические записки. Воронеж, 2002. Вып. 18.С. 172—175.

174. Седакова И.А. Метафорические значения терминов родства и их производных в русском и болгарском: сопоставительный анализ // Типологические и сопоставительные методы в славянском языкознании. М., 1993. С. 219-227

175. Семейные узы: модели для сборки. В 2-х книгах. Сост. и ред. С.Ушакин. М., 2004.

176. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. — М., 1993.-432 с.

177. Сказко А. С. Трансформация концепта «семья» в культуре России : Дис. . канд. филос. наук. Ставрополь, 2005.

178. Слышкин Г. Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999.

179. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты. Волгоград, 2004.

180. Соколова A.A. Выражение брачных отношений лексико-фразеологическими средствами языка // «Женский вопрос» накануне 21 века. Курган, 2001. С. 104-107

181. Социология семьи / Под ред. А.И. Антонова. — М.: ИНФРА-М, 2005. — 640 с.

182. Степанов Ю. С. Концепты. Тонкая пленка цивилизации. М., 2007.

183. Схаляхова С. Ш. Концепты «венчание», «брак», «семья» как отражение русского менталитета :на материале языка произведений русской литературы. Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2008.

184. Толстая С.М. Пространство слова. Лексическая семантика в общеславянской перспективе. М., 2008.

185. Трубачев О.Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. М., 1959.

186. Трущинская А. С. Лексико-фразеологическая объективация концепта семья в русском и английском языках. Дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 2009.

187. У Синьюй Лингвокультурологические и лингвометодические аспекты концепта «семья» в русской и китайской культурах. Дис. канд. филол. наук. СПб., 2009.

188. Убийко В. И. Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке: Комплексный функционально-когнитивный словарь / Башкирский государственный университет. Уфа, 1998.

189. Урысон Е. В. Языковая картина мира vs. обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // Вопросы языкознания, 1998. № 2. С. 3-21.

190. Урысон Е. В. Языковая картина мира и лексические заимствования (лексемы «округа» и «район») // Вопросы языкознания, 1999. № 6. С. 79-82.

191. Урысон Е. В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике. М., 2003.

192. Уфимцева A.A. Лексическое значение: принцип семасиологического описания лексики. — М.: Едиторал УРСС, 2002. — 168 с.

193. Ушакин С. Место-имени-я: семья как способ организации жизни // Семейные узы. Модель для сборки. Сб. статей / Сост. и ред. С.Ушакин. Кн. 1. М., 2004. С. 7-54.

194. Филлмор Ч. Дж. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12. — М.: Прогресс, 1983. — 74-122.

195. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога // НТИ. Сер.2, Информационные процессы и системы. — 1992. — № 3. -С. 44-50.

196. Хоробрых C.B. К проблеме системных связей народной свадебной терминологии (на материале обрядовой традиции Прикамья) // Литературные образы и языковые категории. Пермь, 2001. С. 93-100.

197. Худяков А. А. Концепт и значение // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград; Архангельск, 1996. С. 97-103.

198. Худяков А. А. Понятие и концепт: опыт терминологического анализа // Филология и культура. Материалы III Международной научной конференции. Тамбов, 2001. Ч. 2. С. 32-33.

199. Чудинов А. П. Новые русские метафоры // Русская речь. 2003. №2. С. 44-48.

200. Шведова М.А. Вербализация образных стереотипов восприятия времени в русском языке. Дисс. . канд. филол. наук. Киев, 2007.

201. Шведова Н. Ю. Русские бытийные глаголы и их субъекты // Слово и грамматические законы языка: Глагол. М., 1989.

202. Шведова Н. Ю. Местоимение и смысл. Класс русских местоимений и открываемые ими смысловые пространства. М., 1998.

203. Шведова Н. Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским семантическим словарём» // Вопросы языкознания, 2000. № 1.

204. Шведова Н. Ю. Опыт описания типов сообщения в опоре на дейктические единицы языка (делать — делаться — иметь место каково) // Русский язык в научном освещении. М., 2001. № 2. С. 40-67.

205. Шведова Н. Ю. Русский язык: Избранные работы. М., 2005.

206. Шведова Н. Ю. К определению концепта как предмета языкознания // Языковая личность: Текст — Словарь — Образ мира. Сб. в честь 70-летия члена-корреспондента РАН Ю. Н. Караулова. М.:, 2006. С. 506-510.

207. Шведова Н. Ю., Белоусова А. С. Система местоимений как исход смыслового строения языка и его смысловых категорий. М., 1995.

208. Шелякин М.А. Выходить замуж, жениться на. // Рус. речь. М., 1986. №2. С. 136139.

209. Шепелева O.E. «Род» и «дом» в наивной картине мира // Историко-культурное освещение слова и языковая экология. Липецк, 2002. С. 102-106.

210. Шмелев А.Д. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.

211. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. М.: Языки славянской культуры, 2002.

212. Щепанская Т. Б. Термины родства в группировках хиппи // Алгебра родства: Родство. Системы родства. Системы терминов родства. Вып. 1. СПб., 1995. С. 247-259.

213. Щепанская Т. Б. Дискурсы российской власти: термины родства // Алгебра родства. Родство. Системы родства. Системы терминов родства. Вып. 4. СПб. 1999. С. 211-243.

214. Щербакова Н.Н. Термины родства в русских старожильческих говорах Среднего Прииртышья // Народная культура Сибири. Омск, 2001. С. 190-193.

215. Шпет Г. Г. Внутренняя форма слова. М., 1927.

216. Щур Г. С. Теории поля в лингвистике. М.: Наука, 1974. — 204 с.

217. Юдина Н. В. О возможных аспектах изучения существительных — терминов родства в процессе преподавания РКИ // Когнитивные и культурологические подходы к языковой семантике. Тезисы докладов научной конференции (5 февраля 1998 г.). М., 1999. С. 73.

218. Языковая личность: культурные концепты. Сборник научных трудов. Волгоград, Архангельск, 1996.

219. Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994.