Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка

Сапегина, Ирина Александровна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка

Год: 2011
Автор научной работы: Сапегина, Ирина Александровна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка"

005001067

САПЕГИНА Ирина Александровна

КОНЦЕПТ СЕРДЦЕ КАК ДОМИНАНТА ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ КАРТИНЫ МИРА В РУССКОМ ЯЗЫКЕ В ЗЕРКАЛЕ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА

Специальность 10.02.01 - русский язык

1 7 НОЯ 2011

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2011

005001067

Работа выполнена на кафедре русской словесности и межкультурной коммуникации Государственного института русского языка имени A.C. Пушкина

Научный руководитель:

доктор педагогических наук, доктор филологических наук, профессор

Прохоров Юрий Евгеньевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Горбаневский Михаил Викторович

кандидат филологических наук, доцент

Ружицкий Игорь Васильевич

Ведущая организация: Московский гуманитарный

педагогический институт

Защита состоится « ^ vwMaJ/AA/ 20-М г. в ЮМ час. в зале Ученого совета на заседании диссертационного совета Д 212.047.01 Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина по адресу: 117485, Москва, ул. Академика Волгина, 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного института русского языка им. A.C. Пушкина.

Автореферат разослан «Ц » &к^Х)ЛЛ20->U г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент ' И. И. Бакланова

Общая характеристика работы

В рамках антропологической лингвистики, призванной изучать язык в тесной связи с человеком, в поле зрения исследователя попадают не только результаты познавательной деятельности людей, но и способы отражения личностного, субъективного отношения человека к окружающей действительности. Предметом интереса исследователей всё чаще становятся языковые механизмы реализации эмоциональных состояний субъекта.

Проблема универсальности, с одной стороны, и национально-культурной специфики имён эмоций с другой - одна из ведущих дискуссионных тем в русле концептуального анализа, затронутая в работах таких учёных как Ю. Д. Апресян, А. Вежбицкая, Дж. Лакофф, М. Джонсон, Н. А Красавский и др. Вербализация эмоций в различных языковых культурах не всегда совпадает по форме, объёму эмотивных смыслов. Трудности трансляции эмоциональный концептов, в том числе и субстантивно оформленных, с одного на другой язык обусловлены спецификой их места в национальной картине мира. Совпадение ядерной, т.е. понятийной, части концепта ещё не значит тождественности его периферии - оценки и многочисленных образов, ассоциируемых с ним.

На фоне укрепления и углубления межкультурных связей между Россией и Китаем огромный научный и практический интерес представляет сопоставительное изучение русского и китайского языков не только как отличных одна от другой систем знаков, но и как зеркал отличных одна от другой культур, представителей различных моделей мировосприятия и

мироощущения, где лексические дифференциации в концептуализации эмоций особенно заметны.

Актуальность работы во многом обусловлена тем фактом, что проблематика контрастивного описания эмоциональной картины мира разносистемных языков, какими являются русский и китайский, пока недостаточно разработана. Поэтому настоящее диссертационное исследование посвящено комплексному сопоставительному анализу объективации концепта СЕРДЦЕ в русском и китайском языках.

Сердце не только один из жизненно важных органов, но и центральный символ духовной и психологической жизни человека практически во всех мировых культурах и религиозных системах. Идея середины, центра -ключевая категория моделирования пространства в большинстве древнейших мифологических систем. В мифологической модели мира категория середины дробится, поскольку каждый сакрализованный мезокосм (страна, город, дом, жизнь, бытие, реальность и т. д.) имеет свой особый центр, для каждого конкретного ритуала - единственный, и в то же время выступающий в качестве ипостаси «космической середины», мировой оси. С идеей центра тесно связана концепция микрокосма - понимания человека как Вселенной в миниатюре. Сакрализованным центром человека - микрокосма и является сердце.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые предпринята попытка комплексного анализа структуры эмоционального концепта как фрагмента национальной языковой картины мира с учётом особенностей языковой структуры сопоставляемых языков.

Теоретическая ценность исследования определяется её вкладом в развитие контрастивной лингвокультурологии, в теорию концепта и концептуальной метафоры: проведенный нами анализ дает новое представление о том, каким образом происходит концептуализация эмоций на материале разносистемных языков.

Практическая значимость работы видится в возможности применения результатов исследования в курсах по теории перевода и

межкультурной коммуникации, для создания толковых и идеографических словарей, обучении носителей китайского языка русскому языку как иностранному, а русских - китайскому.

Объектом исследования является эмоциональный концепт СЕРДЦЕ в русском языке и его эквивалент СИНЬ в китайском языке.

Предмет исследования - смысловая структура и специфические особенности концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ как фрагментов эмоциональной картины мира.

Мы сформулировали следующую гипотезу диссертационного исследования: вербализованный концепт СЕРДЦЕ выступает как универсальное языковое метасредство трансляции эмоционального состояния человека как в русском, так и в китайском языке. При этом образы оязыковленных эмоций могут совпадать полностью, совпадать частично или не совпадать вовсе.

Целыо исследования было выявить особенности функционирования концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ в эмоциональной картине мира носителей русского и китайского языков.

Исходя из поставленной цели, в диссертации ставятся следующие задачи теоретического и практического характера:

- использовать терминологический и методологический аппарат лингвокультурологии в сопоставительном аспекте;

- обосновать возможность контрастивного описания эмоциональной картины мира русских и китайцев;

- выявить объём и содержание понятия «эмоциональный концепт»;

- выявить особенности концептуализации действительности носителями русского и китайского языков;

- установить состав и конфигурацию базиса концептов СЕРДЦЕ и '£л СИНЬ:

определить ядро и периферию номинативного поля, выявить характер связи с другими эмоциональными концептами;

- проанализировать когнитивные механизмы вторичной номинации в структуре концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ;

- выявить области совпадения и несовпадения концептуальных смыслов исследуемых концептов в сознании носителей русского и китайского языков.

Теоретической базой данного исследования послужили теория В. фон Гумбольдта и созданная на ее основе классификация языков (Гумбольдт 1984), постулаты контрастивной лингвистики (Гак 1989; Кашкин 2007), труды исследователей, посвященных лингвокультурологии и теории концептов (Верещагин, Костомаров 1980; Караулов 1987; Воробьев 1997; Попова, Стернин 1999, 2001, 2002; Маслова 2001; Красных 2002; Прохоров 2006 и др.), исследования по эмотиологии (Леонтьев 1971; Вежбицкая 1999, 2001; Красавский 2008; Шаховский 1998, 2008 и др.) работы по сопоставительному описанию концептов и национальных картин мира (Тань 2004, Пименова 2007; Ко Чу Ин 2009 и др.)

Исследование проводилось на материале статей из различных лексикографических источников (толковых словарей, толковых двуязычных русско-китайских словарей, словарей синонимов, идеографических словарей и т.д.), национального корпуса русского языка (http://ruscorpora.ru/), корпуса современного китайского языка лингвистического центра Пекинского

университета (http://ccl.pku.edu.cn:8080/ccl_corpus/index.jsp?dir=xiandai).

Цели и задачи настоящего исследования определили выбор методов научного исследования: описательно-аналитический, дедуктивный, сопоставительный, метод моделирования и интроспекции, метод сплошной выборки и прием количественного подсчета, свободный и направленный ассоциативный эксперимент.

Обоснованность и достоверность научных результатов обеспечивается опорой на обширный научный материал. Теоретические положения диссертации основываются на анализе значительного количества печатных и электронных источников на русском языке и китайском, связанных с задачами, поставленными в исследовании.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Всестороннее описание эмоциональной картины мира русского и китайского языков невозможно без учёта специфики организации их языковой системы, а именно высокой степенью грамматической детерминированности и абстракции языкового знака в русском языке и наглядно-чувственной природы иероглифа и особенностей аналитической грамматики в китайском языке.

2. СЕРДЦЕ в русском языке и '£л СИНЬ в китайском языке как

фрагменты языковой картины мира относятся к классу психических (духовных) концептов и представляют собой концепты эмоций, в виду большого количества потенциальных эмогивных смыслов, заложенных в их структуре.

3. Основным понятийным признаком, лежащим в основе концепта СЕРДЦЕ / СИНЬ, является идея центра или середины, имеющая древние мифологические корни, когда человек рассматривался как органическая часть природы и все физиологические и психологические процессы имели свои параллели с процессами, происходящими извне. В наивной картине мира сердце предстаёт как центральный сгусток энергии, импульсы которого приводят в движение физиологическую оболочку человека (тело), а также управляют психическими процессами.

4. Фундаментальное отличие концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ состоит в

следующем: в русском языке сердце является центром чувств и противопоставляется, таким образом, разуму, уму. В китайском языке

'£> синь включает в себя не только значение мира чувств, но и

вместилища разума, ума, сознания, интеллекта, воли и внимания, является мерилом нравственности и этической оценки поведения

человека. За счёт того, что 'Сл синь приписываются возможности мыслительной и познавательной деятельности, сердце в китайском

языке более активно, чем в русском. В русском языке сердце мыслится в большей степени как нечто пассивное, страдающее.

5. Базовая конфигурация исследуемых концептов может включать в себя такие эмоциональные концепты как ЛЮБОВЬ, СТРАХ, ВОЛНЕНИЕ, РАДОСТЬ, ПЕЧАЛЬ, ЖАЛОСТЬ и ГНЕВ.

6. Концептуальные метафоры, представляющие образный слой исследуемых концептов, имеют в своей основе схожие когнитивные признаки и отличаются специфическими оттенками смыслов.

Объем и структура работы определяются целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Апробация результатов исследования. Основные положения работы излагались автором в докладах и выступлениях на научных конференциях и нашли отражение в трёх публикациях, одна из них - в сборнике материалов научной конференции «Кирилло-Мефодиевские чтения», еще две - в научных журналах.

Основное содержание работы

Во введении обосновываются актуальность выбранной темы, определяются предмет, объект, формулируются цель, задачи и методы исследования, раскрывается теоретическая и практическая значимость полученных результатов, излагаются положения, выносимые на защиту, приводится структура диссертации.

В первой главе «Теоретические основы контрастивного описания эмоциональной картины мира разносистемных языков» излагаются основные положения лингвокультурологии сквозь призму контрастивного анализа. Раздел 1.1. «Сопоставительный аспект лингвокультурологии. Основные понятия» посвящен краткому обзору основных терминов, которыми мы оперируем в рамках данного диссертационного исследования:

обосновывается актуальность и специфические особенности исследования языковой картины мира в сопоставительном аспекте, уточняется сам термин «языковая картина мира». В качестве рабочего мы используем определение, при котором под языковой картиной мира подразумевается выраженная с помощью различных языковых средств система знаков, содержащая информацию об окружающем мире и способах структурирования знаний об объективной действительности с позиций носителя конкретного языка. Также анализируется объём и содержание понятия «концепт», различные подходы к этому термину в работах отечественных и зарубежных лингвистов, которые представляют собой три основных направления в понимании концепта: лингвистическое, когда концепт представляется как потенциал значения слова с его коннотативным элементом (С.А. Аскольдов, Д.С. Лихачев, В.В. Колесов, В.Н. Телия), когнитивное, в рамках которого концепт рассматривается как глобальная ментальная единица (З.Д. Попова, И.А. Стернин, Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков) и культурологическое, где концепт понимается как основная ячейка культуры в ментальном мире человека (Ю.С. Степанов, Г.Г. Слышкин). Очевидно, что различные подходы к трактовке термина «концепт» отражают его многоаспектную природу: как значения языкового знака и как содержательной стороны знака.

В разделе 1.2. «Особенности концептуализации действительности носителями разносистемных языков» основное внимание отводится специфике грамматической и графической систем сопоставляемых языков, которая, так или иначе, оказывает влияние на то, как происходят процессы языковой концептуализации. В европейских языках языковой знак обладает высокой степенью абстракции - с одной стороны, а в русском языке ещё и высокой степенью грамматической детерминированности - с другой. Китайский языковой знак - иероглиф - в корне отличается от привычного для европейского мышления способа языковой кодификации действительности. Любой китайский иероглиф несёт в себе этимологическую информацию в эксплицитной, зримой, форме. Поэтому зачастую он

содержит в себе более глубинные значения и ассоциативные связи, чем те, которые присущи исходной лексической единице, в состав которых этот иероглиф входят. Тем самым некоторая часть значения всегда остается «закрытой» для неносителей китайского языка и культуры. Активный наглядно-образный компонент иероглифа, а также его грамматическая «несамостоятельность», смысловая зависимость от контекста и отсутствие чётких смысловых границ в определении значения единичного языкового знака превращает иероглиф в уникальную лингво-ментальную единицу, способную вмещать в себя сразу несколько языковых образов. В философском смысле иероглиф представляет собой субъективное отображение реальности через призму ее восприятия самим пишущим. В разделе 1.3. «Эмоциональный концепт как единица описания эмоциональной картины мира» анализируется феномен эмоций в концептуальном пространстве языка и даётся определение термину «эмоциональный концепт», обосновывается правомерность использования этого термина по отношению к такому сложному понятию, как СЕРДЦЕ.

Все эмоции имеют когнитивный базис, т. е. вызваны определенными мыслями или связаны с ними. Описание эмоций, их сущность и культуроспецифичность возможна лишь через анализ тех языковых средств, с помощью которых эти эмоции репрезентируются. Другими словами, через анализ эмоциональных концептов - этнически, культурно обусловленных, сложных лексически и/или фразеологически вербализованных образований, базирующихся на понятийной основе, включающих в себя помимо понятия, образ, оценку и культурную ценность, и функционально замещающих человеку в процессе рефлексии и коммуникации однопорядковые предметы (в широком смысле слова), вызывающие пристрастное отношение к ним человека (Красавский 2008). Рассуждая о таком феномене, как коды культуры, В. В. Красных пишет, что наиболее древним из существующих можно признать соматический (телесный) код, который соотносится с архетипическими представлениями человека о самом себе и окружающем его

мире (Красных 2001). В языках, типологически далёких, различия могут выражаться, в первую очередь, в представлениях о локализации чувств и эмоций в наивной картине мира носителей сопоставляемых языков, а также в языковом образе «внутреннего человека» в целом. При этом общим для русского и китайского языков является осмысление некоторых органов человеческого тела через призму пространственной метафоры, как своеобразных вместилищ эмоций и чувств.

Сердце, с древности во многих культурах, мистических и религиозных системах представляло собой символ эмоционально-чувственного начала в человеке и - шире - его внутренней жизни. Будучи центром человека «физического» сердце становится центральной метафорой для обозначения «человека духовного». Не называя эмоцию, как таковую, лексема «сердце» может выступать как своеобразный гипероним для номинаций эмоций, и - шире: сердце потенциально можно рассматривать как своеобразное метасредство для трансляции различных эмоциональных состояний и чувств.

Вторая глава «Объективация концепта СЕРДЦЕ в русском языке в сопоставлении с китайским СИНЬ» состоит из пяти разделов.

В разделе 2.1. «Ядро номинативного поля концепта СЕРДЦЕ в русском языке и СИНЬ в китайском» устанавливается объём языковых средств, номинирующих концепт и его основные признаки на материале анализа лексикографических источников с учётом этимологии ключевого слова-репрезентанта концепта. Также делается попытка построить лексикографическое семантическое поле исследуемых концептов.

В русском языке слова обладают высокой степенью грамматической детерминированности, грамматическое значение слова наслаивается на лексическое, оно неотделимо от него. Так лексема сердце, взятая в своём словарном варианте, уже имеет определённые грамматические характеристики - является именем существительным среднего рода, в единственном числе именительного падежа. В силу изолирующего строя

китайского языка лексема синь не имеет формально выраженных грамматических свойств в отрыве от контекста. Другими словами, иероглиф

'Сл синь, в отличие от русского слова сердце, репрезентирует некую общую

идею, которую можно передать на русский язык как абстрактное потенциальное значение «сердечности».

Иероглиф синь, в отличие от русского сердце, редко употребляется в своём прямом значении органа тела как однослог - чаще всего его можно встретить

в составе двуслога - синь цзан, где цзан имеет функцию конкретизатора

(доел, перевод - «внутренность, внутренний орган»). Как в русском языке, так и в китайском основным понятийным признаком, лежащим в основе концепта СЕРДЦЕ/СИНЬ, является идея центра или середины. Об этом свидетельствует этимология номинантов концепта в исследуемых языках. В русском языке слова «сердце» и «середина» восходят к единому индоевропейскому корню, а в китайском языке данное понятие буквально передано с помощью пиктографического прообраза - рисунка человеческого сердца. Идея сердца как центра имеет древние корни в мифологии, когда человек рассматривался как часть природы, микровселенная, где все физиологические и психологические процессы уподоблялись процессам внешнего мира. Сердце, таким образом, в навивной картине мира мыслится как некий сгусток энергии, импульсы от которого приводят в движение физиологическую оболочку человека (тело), а также регулирует его психическую деятельность. Как в русском языке, так и в китайском языках сердцем также метонимически может именоваться область тела человека, где находится физиологический орган. Такими номинантами в русском языке

являются: грудь, нутро, утроба. В китайском Т? хуай грудь , Ш фу нутро , Й-? дуцзы живот, Й нэй - внутренность.

Концепты СЕРДЦЕ и СИНЬ в русском и китайском языках тесно связаны с концептом ДУША. Несмотря на то, что концепт ДУША представлен и в русском и в китайском именами, не имеющими денотата,

понятие Души и соотношение с концептом СЕРДЦЕ в двух языках различны, В русском языке сердце мыслится как локус души, её материальный заместитель. В китайском языке отсутствует понятие о единой душе, русскому слову «душа» соответствует несколько понятий (хунь, по, июнь, лин), объединённых общим значением «духовное начало в человеке». Совокупность смыслов, которые в русском языке передаются через понятие душа, на китайский язык чаще всего переводятся через лексему синь.

Раздел 2.2. «Установление периферии номинативного поля концептов» посвящен анализу деривационных возможностей слов-репрезентантов концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ. Основным различием в представлениях о сердце в русской и китайской языковой картине мира является наличие в русском оппозиции «сердце-разум» и слияние этих понятий в китайском языке. В русском языке данная оппозиция реализуется через фразеологизмы и паремии, в которых «сердце» как орган чувств противопоставляется «голове» как органу разума.

По представлениям китайцев, сердце - это мыслящий и чувствующий орган одновременно. Данный тезис находит подтверждение в большом количестве дериватов с детерминативом синь в своём составе, объединённых общим значением мысли, идеи. Более того, синь в китайском языке также является мерилом нравственности и этической оценки поведения человека

В разделе 2.4. «Структура концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ в сознании носителей языка: психолингвистический аспект» проводится верификация полученных на основе лексикографических источников данных у носителей русского и китайского языков посредством методики свободного и направленного ассоциативного эксперимента. Анализ ассоциативного поля позволил выделить наиболее актуальные для носителей языка на данном историческом этапе смысловые пласты в структуре исследуемых концептов. Так, как в русском языке ассоциативной доминантой концепта СЕРДЦЕ являются такие ассоциаты как «любовь», «жизнь», «душа», «доброта»; для китайского концепта СИНЬ таковыми являются «любовь», «натура»,

«намерение». Очевидно, что русский язык тяготеет к более абстрактному и образному представлению сердца как генератору чувств и эмоций, в то время как в китайском языке синь сочетает в себе интеллектуальное, волевое и чувственное начала.

В разделе 2.5. «Эмоциональные концепты в полевой структуре концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ» вырабатываются критерии выделения концептов базового слоя и на основе полученных данных устанавливаются компоненты полевой структуры исследуемых концептов. В рамках данной работы базовыми предлагается считать такие лексемы, оязыковляющие эмоциональный концепт, которые: входят в ядро лексикографического поля имени искомого концепта и/или входят в число наиболее частотных реакций-ассоциатов на слово-стимул - имя искомого концепта и прямо или косвенно коррелируют с одной или несколькими ядерными компонентами в структуре номинативного поля имени исследуемого концепта и/или вычленяются опосредовано через дериваты, синонимическое расширение имени концепта, ассоциативное поле.

Безоговорочно данным критериям удовлетворяет лексема-номинация эмоции, репрезентирующая концепт ЛЮБОВЬ. Любовь в качестве семы входит в ядро лексикографического номинативного поля концепта СЕРДЦЕ и является наиболее частотной реакцией, полученной в ходе ассоциативного эксперимента.

Наиболее частотным ассоциат «любовь» является и в китайском, однако есть разница в оттенках значения, которое вкладывают в это понятие носители языка через призму сердца и синь. Любовь в русском языковом сознании как слово-реакция на стимул «сердце» скорее тяготеет к любви в её разновидности eras, о чём свидетельствуют и ассоциации-номинации Купидон, Амур, стрела Амура. В китайском языковом сознании значимым компонентом ассоциативной структуры концепта синь является любовь-filia или любовь-storge (Тананина 2003). Фактический материал подтверждает, что в русской языковой картине мира больше внимания уделяется чувственной немотивированной стороне любви (беспричинность, непроизвольность

выбора объекта любви), в то время как в китайском языковом сознании культивируется идея, что любовь рождается из чувства дружбы, обусловлена социальными причинами. Комплексный анализ концептов эмоций СЕРДЦЕ / СИНЬ как полевой структуры показал, что базовый слой исследуемых концептов также включает в себя такие эмоциональные концепты (общие для русского и китайского языков) как СТРАХ, ВОЛНЕНИЕ, РАДОСТЬ. Для русского языка релевантным является включение в базовый слой также концептов ГНЕВ и ЖАЛОСТЬ. В китайском языке это концепт ПЕЧАЛЬ.

Третья глава «Когнитивные механизмы формирования образа эмоций в структуре концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ» состоит из четырёх разделов. В разделе 3.1. освящается понятие когнитивной метафоры и её роль в концептуальной организации эмоций. В основе концептуальных метафор находятся когнитивные модели, под которыми понимаются некоторые стереотипные образы, с помощью которых организуется опыт и знания о мире носителей языка (Пименова 2007: 8). Концептуальные метафоры, формирующие смысловой фундамент концепта СЕРДЦЕ, позволяют смоделировать образ или сценарий определённой эмоции в сознании носителей языка и выявить общие и национально-специфичные когнитивные признаки. Анализ метафорических моделей, во-первых, помогает верифицировать компоненты базового слоя концепта, во-вторых, через предикаты и контекстуальную сочетаемость ключевой лексемы выделить другие компоненты поля и их взаимосвязь.

В разделе 3.2. «Когнитивный анализ метафорических моделей концепта СЕРДЦЕ в русском языке и концепта СИНЬ в китайском языке» подробно исследуются основные метафоры, с помощью которых создаётся образ той или иной эмоции в русском языке в сопоставлении с китайским. Таковыми являются когнитивные модели «сердце-вместилище», «сердце -предмет неживой / живой природы», «сердце-артефакт».

Схема ВМЕСТИЛИЩЕ состоит из следующих структурных элементов: внутренняя часть / внутренность, граница, внешняя часть /

наружность. Весь окружающий мир членится на вещи, которые находятся внутри вместилища, или вне его. «Контейнер» сердца определяется функциональными признаками «внутренняя часть» (а именно «глубина», «дно», «объём» и «заполненность»), «внешняя часть» («поверхность», «плоскость»). Через конструкции, описывающие перемещение и позиционное изменение положения сердца в человеческом теле обычно передаётся оценка того или иного чувства, эмоции или действия человека по шкале «хорошо-плохо», «правильно-неправильно». Метафора «сердце-вместилище» является очень продуктивной как в русском, так и в китайском языке, так как понятие середины предполагает наличие внутреннего объёма и возможности продвижения внутри этого пространства.

Концептуальные метафоры неживой природы, которые реализуются через признаки вещества и признаки стихий, имеют место как в русском, так и в китайском языках. Продуктивность вещественной метафоры можно объяснить тем, что вещество - это основа материального мира, оно символизирует смешение элементов, предшествующее всем формам и всему творению. Подобно веществу, созидание внутреннего мира - сердца -происходит по тем же законам. Среди возможных вариантов уподобления сердца веществу или стихии в русском и китайском языках наиболее продуктивными являются такие метафоры как «сердце-камень», «сердце-вода», «сердце-огонь».

«Твёрдость» сердца в русском языке оценивается неоднозначно. С одной с.тороны, твёрдость ассоциируется со стойкостью и мужеством, с другой - сравнение сердца с камнем, свинцом, отвердение, сердца воспринимается как отсутствие добрых чувств, бездушие, зачастую -духовная смерть. Твёрдость» сердца в китайском языке также имеет как положительную, так и отрицательную окраску: «твёрдость» как стойкость

синь жу грянь ши) и твёрдость как безжалостность синьин).

Когнитивная метафора «сердце-жидкость» - одна из самых продуктивных в русском языке, она базируется на представлениях народной анатомии, где

сердце рассматривается как внутренний водный источник жизненной силы. «Сердце-жидкость» характеризуется признаками «кипения», «бурления» и обычно употребляется для интенсификации той или иной эмоции. В китайском языке метафорическое уподобление сердца жидкости еще более разнообразно. Сердце в китайском языке может мыслиться не только как

плоский предмет или поверхность, а также как водная гладь: 'Ь?ксинь шуй -

«сердце-вода» имеет, с одной стороны, религиозно-философский подтекст: в буддизме сердце, которое уподобляется водной поверхности, отражает всё сущее; с другой стороны, в кантонском диалекте имеет значение «точка зрения, образ мыслей».

Метафора «сердца-огня» в русском языковом сознании прочно связана с эмоцией гнева. Связь гнева с огнем не случайна: интенсивность проявления данной эмоции позволяет представить ее в виде вспыхнувшего огня, бушующего пожара. Применение огненной метафоры в описании гнева можно объяснить еще и данными этимологии. Так, в этимологических словарях отмечается связь происхождения слова гнев с огнем. Слово гнев произошло от глагола огневати, который в свою очередь восходит к огнь (Фасмер 1986, 1: 420). Поэтому возможно наличие в языке выражений «вспыхнуть, разгореться гневом».

В китайском языке «огонь» в сердце также чаще всего связан с гневом или раздражением: 'Ь'Х синьхуо дословно «сердце-огонь»

символизирует возмущение, гнев, ярость; фанъсинь буквально

«раздражённое сердце»: иероглиф ¡Ш фанъ состоит из двух компонентов: 'X

хо «огонь» и Ж е «голова»: огонь в голове и сердце символизирует крайнее беспокойство.

Концепт СЕРДЦЕ может также репрезентироваться через биоморфный код, который, также как и соматический, является одним из шести базовых кодов культуры (Красных 2001). Данный код соотносится с

древнейшим архетипом Мирового Древа - фундаментальным мифопоэтическим образом, воплощающим универсальную концепцию мира. Сердце концептуализуется через признаки середины, сердцевины; образ центра -- ключевой в основе концепта, это центральная точка микрокосма -внутреннего мира человека по аналогии с онтологической моделью Макрокосма - Мирового Древа.

Представление сердца в метафорах растения, цветка имеют в китайском языке философско-религиозные корни. В китайской редакции буддизма центральным символом является сердце-лотос.

Под «цветком сердца» в китайском языке понимается дух, энергия, душевная лёгкость и радость. Так выражение синь хуа ну фат, что

буквально означает «сердечные цветы буйно расцвели» используется для описания крайней степени радости и эмоционального подъёма.

Антропоморфный код также является продуктивной когнитивной макромоделью для концепта СЕРДЦЕ; сердце выступает как «внутренний человек», который замещает человека «внешнего» и обладает целым набором разнообразных признаков, дублирующих признаки, состояния, социальные роли, характерные для «внешнего» человека в его реальном существовании. Так у сердца в русском языке отмечаются признаки «тела»: рот, глаза, уши; сердце, репрезентируя внутреннего человека, может быть мёртвым и живым, иметь тендерные признаки мужского и женского пола: например, сердце, подобно женщине, может вынашивать и рожать. Возраст сердца может выражаться через модель «сердце - ребёнок», «сердце - старик» путём использование лексики, описывающей поведение, присущее человеку в разном возрасте. Как и в русском языке, концепт СИНЬ в китайском языке может объективироваться через метафорическое представление сердца как живого существа. Во-первых, в китайском языке сердце, подобно живому

существу, может иметь глаза, рот, голову (в двуслогах 'Ь*ксинътоу, '¡>Р синькоу, 'СлВМ сипьянь и др.). В китайском языке нет грамматической

категории рода, как в русском, однако она может передаваться семантически или контекстуально. Синь, будучи органом «инь», подспудно представляет женское начало; как внутренний человек, также как и в русском, может быть

определённого пола.

Звери, птицы, домашние животные, пресмыкающиеся, насекомые занимают особое место в древних культах богов и предков. Зооморфный код, таким образом, также является источником метафорического переноса, участвующего в образовании структуры концепта СЕРДЦЕ. Зооморфизм сердца обусловлен древним магическим ритуалом подмены, когда собственное сердце замещается сердцем животного, что связано с обрядом жертвоприношения. Сердце описывается через признаки различных животных и птиц: повадки, облик, поведение. Уподобление сердца -«внутреннего человека» - животным и птицам происходит через наделение его, соответственно, специфическими особенностями характера, которые традиционно закрепляются за тем или иным животным.

В разделе 3.3. рассматриваются символические признаки сердца. В разделе 3.4. «Сопоставительное описание образа эмоций в структуре концепта СЕРДЦЕ / СИНЬ русском и китайском языках» излагаются результаты перцептивного эксперимента, который был проведён с носителями русского и китайского языка для уточнения результатов анализа когнитивных метафор и выявления частотности совпадения смыслов в близких по лексическому наполнению описательных конструкциях с лексемой «сердце / синь».

Заключение содержит основные выводы исследования и намечает пути дальнейшей разработки проблемы.

Библиография содержит перечень научных работ, в которых отражены теоретические основания нашего исследования, источников анализируемого материала и словарей.

Содержание работы отражено в следующих публикациях:

1. Сапегина И. А. Базовая лексическая репрезентация концепта «Сердце» в русском »'китайском языках // Русский язык за рубежом. -2010. - №5. - С.66-71.

2. Сапегина И. А. Вместилища чувств: соматические метафоры в русском и китайском языках // Вестник МАПРЯЛ. - 2011. - №67. - С.З 7-41

3. Сапегина И. А. Об особенностях концептуализации действительности носителями неблизкородственных языков (на примере русского и китайского языков) // Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. Материалы Международной научной конференции «X Юбилейные Кирилло-Мефодиевские чтения». - М., 2009. - С.264-269.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Сапегина, Ирина Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОНТРАСТИВНОГО ОПИСАНИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ КАРТИНЫ МИРА РАЗНОСИСТЕМНЫХ ЯЗЫКОВ.

1.1. Сопоставительный аспект лингвокультурологии.

Основные понятия.

1.1.1. Языковая картина мира.

1.1.2. Концепт: объём и содержание термина.

1.1.3. Структура концепта. Методика его исследования.

1.1.4. Концептуальное поле как средство репрезентации концепта.

1.2. Особенности концептуализации действительности носителями разносистемных языков.

1.3.Эмоциональный концепт как единица описания эмоциональной картины мира.

1.3.1. Феномен эмоций в концептуальном пространстве языка.

1.3.2. СЕРДЦЕ как эмоциональный концепт.

Выводы по I главе.

ГЛАВА II. ОБЪЕКТИВАЦИЯ КОНЦЕПТА «СЕРДЦЕ»

В РУССКОМ ЯЗЫКЕ В СОПОСТАВЛЕНИИ С КИТАЙСКИМ «СИНЬ».

2.1. Ядро номинативного поля концепта СЕРДЦЕ в русском языке и СИНЬ в китайском.

2.1.2. Лексикографическое семантическое поле концепта СЕРДЦЕ.

2.1.2.1. Антонимическое расширение имени концепта.

2.1. 3. Лексикографическое семантическое поле концепта СИНЬ.

2.2. Установление периферии номинативного поля концептов.

2.2.1. Деривационное поле имени концепта СЕРДЦЕ.

2.2.2. Деривационное поле концепта СИНЬ.

2.3. Структура концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ в сознании носителей языка: психолингвистический аспект.

2.3.1. Понятие об ассоциации и ассоциативном эксперименте как методе исследования концептов.

2.3.2. Семантико-ассоциативная структура концепта СЕРДЦЕ.

2.3.3. Семантико-ассоциативная структура концепта СИНЬ.

2.4. Эмоциональные концепты в полевой структуре концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ.

2.4.1. Критерии выделения эмоциональных концептов базового слоя.

2.4.2. Основные компоненты полевой структуры концепта эмоций СЕРДЦЕ и СИНЬ.

Выводы по II главе.

ГЛАВА III. КОГНИТИВНЫЕ МЕХАНИЗМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ОБРАЗА ЭМОЦИЙ В СТРУКТУРЕ КОНЦЕПТОВ СЕРДЦЕ И СИНЬ.

3.1. Понятие о когнитивной метафоре и её роль в концептуальной организации эмоций.

3.2. Когнитивный анализ метафорических моделей концепта СЕРДЦЕ в русском языке и концепта СИНЬ в китайском языке.

3.2. 1. Когнитивная модель «сердце-вместилище».

3.2.2. Когнитивная модель «сердце—»предмет неживой природы».

3.2.2.1. Признаки вещества и признаки стихий.

3.2.2.2. Сердце-артефакт.

3.2.3. Когнитивная модель «сердце - предмет живой природы».

3.3. Символические признаки сердца.

3.4. Сопоставительное описание образа эмоций в структуре концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ в русском и китайском языках.

Выводы по III главе.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Сапегина, Ирина Александровна

Как явление социальное, язык не только объективирует результаты познавательной деятельности людей, но и служит способом отражения личностного, субъективного отношения человека к окружающей действительности. Исследование эмоциональности и средств ее выражения в языке проводятся с учётом «человеческого фактора», то есть обращения к человеку не только как к личности говорящей и мыслящей, но и чувствующей. Предметом интереса исследователей всё чаще становятся языковые механизмы реализации эмоциональных состояний субъекта (Орлова 2009:12).

Проблема эмотивности в языке и по сей день является сферой дискуссионной. Как отмечает В. И. Шаховский, лингвистика эмоций своими корнями уходит к давнему спору большой группы лингвистов (М. Бреаль, К. Бюлер, Э. Сепир, Ш. Балли и др.), суть которого сводится к следующему: одни учёные исключали эмоциональный компонент в языке, отдавая пальму первенства когнитивной функции, другие же, напротив, полагали, что выражение эмоций представляет собой центральную функцию языка.

Подводя итоги многолетних исследований лингвистов и психологов, В. Шаховский пишет, что «человеческие эмоции ментальны и что такие ментальные состояния всегда направлены или от чего-то, или к чему-то^ во внешнем мире человека <.> отвращение, гнев, печаль, страх, счастье как состояния человека обладают двойной коммуникативной функцией: внешней для общения эмоциональных языковых личностей и внутренней — для внут-римозговой референции языкового мышления (сознания) Homo sentiens» (Шаховский 2008:39).

Учёный утверждает, что эмоциональное отражение действительности в языке происходит через эмоциональный вид познания, при котором субъект отражает мир и его предметы в форме эмоциональных образов, которые выражают не объективное значение предметов, а отражают действительность в ее отношении к потребностям и интересам субъекта.

Изречение концептуального знания о той или иной эмоции осуществляется с помощью процесса лексикализации, а слово, называющее или выражающее ту или иную концептуализованную и лексикализованную эмоцию, является кодированным хранителем всех лингвистических и экстралингвистических знаний человека, входящих в его эмотивную компетенцию. Лексический уровень объективирует эмоциональный феномен различными способами. Лексема есть важнейшее средство вербального оформления концепта, ведь она напрямую отражает фрагмент экстралингвистической деятельности (предмет-понятие-имя).

Вслед за многими учёными (Ю. Д. Апресян, А. Вежбицкая, Дж. Ла-кофф, М. Джонсощ Н. А. Красавский и др.) мы считаем релевантной проблему сопоставительного изучения эмоциональных концептов. Вербализация эмоций в различных языковых культурах не всегда совпадает по форме, объёму эмотивных смыслов. Трудности трансляции эмоциональный концептов, в том числе и субстантивно оформленных, с одного на* другой язык обусловлены спецификой их места в национальной картине мира. Совпадение ядерной, т.е. понятийной части концепта ещё не значит тождественности его периферии - оценки и многочисленных образов, ассоциируемых с ним.

Лексические дифференциации в концептуализации эмоций особенно, заметны при сравнении типологически и генетически различающихся языков. Данное диссертационное исследование посвящено комплексному сопоставительному анализу объективации концепта СЕРДЦЕ в русском и китайском языках.

Сердце не только один из жизненно важных органов, но и центральный символ духовной и психологической жизни человека практически во всех мировых культурах и религиозных системах. Идея середины, центра - ключевая категория моделирования пространства в большинстве древнейших мифологических систем. В мифологической модели мира категория середины дробится, поскольку каждый сакрализованный мезокосм (страна, город, дом, жизнь, бытие, реальность и т. д.) имеет свой особый центр, для каждого конкретного ритуала - единственный, и в то же время выступающий в качестве ипостаси «космической середины», мировой оси. С идеей центра тесно связана концепция микрокосма — понимания человека как Вселенной в миниатюре. Сакрализованный центр человека - микрокосма — сердце. Другими словами, сердце - это центр мира, а центр мира — это сердце.

Таким образом, актуальность исследования определяется современным научным контекстом: во-первых, интересом к изучению концептов в сопоставительном аспекте в рамках антропоцентрической парадигмы языкознания; • во-вторых, недостаточной разработанностью проблематики контрастивного описания эмоциональной картины мира разносистемных языков, какими являются русский и китайский.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые предпринята попытка комплексного анализа структуры эмоционального концепта как фрагмента национальной языковой картины мира с учётом особенностей' языковой структуры сопоставляемых (неродственных) языков.

Теоретическая ценность исследования определяется её вкладом в развитие контрастивной лингвокультурологии, в теорию концепта и концептуальной метафоры.

Практическая значимость, работы видится в возможности применения результатов исследования в курсах по теории перевода и межкультурной коммуникации, для создания толковых и идеографических словарей, обучении носителей китайского языка русскому языку как иностранному, а русских - китайскому.

Предмет исследования — смысловая структура и специфические особенности концептов СЕРДЦЕ и ^ СИНЬ как фрагментов эмоциональной картины мира.

Целью исследования было выявить особенности функционирования концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ в эмоциональной картине мира носителей русского и китайского языков.

- использовать терминологический и методологический аппарат лингво-культурологии в сопоставительном аспекте;

- обосновать возможность контрастивного описания эмоциональной картины мира русских и китайцев;

- выявить объём и содержание понятия «эмоциональный концепт»;

- выявить особенности концептуализации действительности носителями русского" и китайского языков;

- установить состав и конфигурацию базиса концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ: определить ядро и периферию номинативного поля, выявить характер связи с другими эмоциональными концептами;

- проанализировать когнитивные механизмы вторичной номинации в структуре концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ;

Верещагин, Костомаров 1980; Караулов 1987; Воробьев 1997; Попова, Стернин 1999, 2001, 2002; Маслова2001; Красных 2002; Прохоров 2006 и др.), исследования по эмотиологии (Леонтьев 1971; Вежбицкая 1999, 2001; Красавский 2008; Шаховский 1998, 2008 и др) работы по сопоставительному описанию концептов и национальных картин мира (Тань 2004, Пименова 2007; Ко Чу Ин 2009 и др.)

Исследование проводилось на материале статей из различных лексикографических источников (толковых словарей, толковых двуязычных русско-китайских словарей, словарей синонимов, идеографических словарей и т.д.) Национального корпуса русского языка (http://ruscorpora.ru/), корпуса современного китайского языка лингвистического центра Пекинского университета (http://ccl.pku.edu.cn: 8080/cclcorpus/index.jsp?dir=xiandai).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Всестороннее описание эмоциональной картины мира русского и китайского языков, невозможно без учёта специфики организации их языковой системы; а именно высокой степенью грамматической детерминированности. и абстракции языкового знака в русском языке и наглядно-чувственной природы, иероглифа и особенностей аналитической грамматики в китайском языке.

2. СЕРДЦЕ в русском языке и СИНЬ в китайском языке как фрагменты языковой картины мира относятся к классу психических (духовных) концептов и представляют собой концепты эмоций, в виду большого количества потенциальных эмотивных смыслов, заложенных в их структуре.

3. Основным понятийным признаком, лежащим в основе концепта СЕРДЦЕ/СИНЬ, является идея центра или середины, имеющая древние мифологические корни, когда человек рассматривался как органическая часть природы и все физиологические и психологические процессы имели свои параллели с процессами, происходящими извне. В наивной картине мира сердце предстаёт как центральный сгусток энергии, импульсы которого приводят в движение физиологическую оболочку человека (тело), а также управляют психическими процессами.

4. Фундаментальное отличие концептов СЕРДЦЕ и СИНЬ состоит в следующем: в русском языке сердце является центром чувств и противопоставляется, таким образом, разуму, уму. В китайском языке ^ синь включает в себя не только значение мира чувств, но и вместилища разума, ума, сознания, интеллекта, воли и внимания, является мерилом нравственности и этической оценки поведения человека. За счет того, что ^ синь приписываются возможности мыслительной и познавательной деятельности, сердце в китайском языке более активно, чем в русском. В русском языке сердце мыслится в большей степени как нечто пассивное, страдающее.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка"

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ:

1. Свойство мышления человека, существующего в неразрывной связи с природой и социумом, переносить на свой внутренний мир анртопоморфные и биоморфные характеристики, находит отражение в языке в виде метафор и метонимий.

2. Концептуальные метафоры и соответствующие когнитивные модели; используемые для описания внутреннего мира человека, с одной стороны, универсальны, с другой — культурно-специфичны.

3. Концептуальные метафоры в структуре СЕРДЦЕ и СИНЬ позволяют верифицировать конфигурацию поля концептов , и определить те* языковые средства, которые используются носителями языка для создания образа той или иной эмоции.

4. Как в русском, так и в китайском языке сердцем может метонимически- именоваться область тела, в котором1 сердце находится: Через* конструкции, описывающие перемещение, и позиционное изменение положения сердца в человеческом! теле обычно передаётся оценка того или иного чувства, эмоции или. действия человека по> шкале «хорошо-плохо», «правильно-неправильно». Таким образом, метафора-«сердце-вместилище» является, продуктивной.как в русском; так и в китайском языке, так как понятие середины предполагает наличие внутреннего объёма и* возможности продвижения внутри этого пространства.

5. Концепты. СЕРДЦЕ и СИНЬ актуализируются посредством ряда когнитивных метафор, которые обобщённо представляют сердце как предмет живой/неживой природы. Каждая метафора несёт в себе ряд когнитивных признаков, которые реализуются через сочетаемость ключевой лексемы с различного рода предикатами и словами, передающими качественные характеристики. В китайском языке большую роль играют скрытые смыслы, заключённые в этимологии иероглифов, образующих двуслоги с именем исследуемого концепта.

6. Концептуальные метафоры неживой природы, которые реализуются через признаки вещества и признаки стихий, имеют место быть как в русском, так и в китайском языках. Сердце может мыслится как сосуд (полость) наполняемая жидкостью — эмоциями. Данная когнитивная модель наиболее продуктивна как в русском, так и в китайском языках.

7. Концептуальные метафоры живой природы позволяют представить сердце как живое или живущее существо - человека, растение, животное. Уподобление сердца — «внутреннего человека» живым существам происходит через наделение его характерными специфическими признаками, которые позволяют точно описать сущность эмоции, владеющей человеком.

8. Анализ данных, полученных в результате перцептивного эксперимента с носителями русского и китайского языков, показал, что:

1) Сердце и синь воспринимаются носителями языка как эмоциональная доминанта текста и как своеобразное метасредство в передаче эмотивных смыслов;

2) Различные качественные количественные характеристики сердца прочно ассоциируются в сознании носителей языка с той или иной эмоцией. Так пространственные изменения в положении сердца, чаще всего передают эмоцию страха или волнения, «сладость» сердца ассоциируется с чувством любви и радости и т.д.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Цель данной работы заключалась в сопоставительном изучении концепта эмоций СЕРДЦЕ на материале русского и китайского языков. В ходе исследования были выявлены особенности вербального оформления эмоциональных концептов в разносистемных языках.

Лексема «сердце» в русском языке, в отрыве от контекста обладает сравнительно автономной смысловой значимостью и может восприниматься и адекватно осмысливаться носителями языка. В китайском языке, как показал, в частности, психолингвистический эксперимент, частотными ассоциатами на слово-стимул в первую очередь являются устойчивые выражения китайского языка, где «синь» выступает как один из «кирпичиков», формирующих целостный образ того или иного явления. Китайское языковое мышление более конкретно, менее абстрактно, чем русское, что в первую -очередь объясняется наглядной буквальной природой китайского языкового знака — иероглифа.

Анализ структуры иероглифа «синь» в китайском .языке и этимологии лексемы «сердце» в» русском языке показал, что на глубинном понятийном уровне данный концепт имеет в обоих языках одинаковую основу, базирующуюся на идее центра или середины - ключевой во > многих древних мифологических и философских системах мира. Центр есть, прежде всего, начало, исходная точка всех вещей, точка первопричины. Здесь прослеживается аналогия с физиологической функцией сердца: кровь исходит из сердца, распространяется по всему организму, который она животворит, а затем вновь возвращается в сердце; роль последнего как органического центра трудно переоценить. А поскольку человек в древности не отделялся от природы, а рассматривался как микровселенная в Макрокосме, то это даёт понимание того, почему сердцу отводится исключительное роль средоточия жизненной энергии человека.

Понятийный «каркас» исследуемого концепта в ходе исторического развития двух языков оброс большим количеством значений, которые, как мы выяснили в ходе анализа языкового материала сопоставляемых языков, могут быть сходными, а могут и в'корне отличаться.

Мы установили, что основным принципиальным различием в представлениях о сердце в русской и китайской языковой картине мира является наличие в русском и отсутствие в китайском языке смысловой' оппозиции «сердце-разум/голова». В русском языке наличествует чёткая дифференциация чувственной и интеллектуальной жизни человека и противопоставление «сердца» «голове» как локуса эмоций и чувств, с одной стороны и ума и разума - с другой., По представлениям китайцев, сердце -мыслит и чувствует одновременно, это некий чувственно-ментальный орган, средоточие этических представлений человека, локус воли. Данный факт подкрепляется большим количеством дериватов с детерминативом синь в своём составе, которые обслуживают как эмоционально-чувственную сферу человека, так и разумно-интеллектуальную. Некоторые лексемы могут в зависимости от контекста иметь с точки зрения носителя русского языка абсолютно противоположный смысл.

В рамках данной работы также был определен круг лексических средств, которые могут номинировать концепт СЕРДЦЕ/СИНЬ в русском и китайском языке, а также был проведён сопоставительный анализ этих номи-нантов.

Как в русском, так и в китайском языке сердцем может метонимически именоваться и та область в теле человека, где собственно находится физиологический орган. Таким образом, исследуемый концепт также объек

189 тивируется в языке через такие лексемы как грудь, чрево, нутро, утроба. В китайском языке, в отличие от русского, синь может и не иметь чёткой локализации, что подтверждается наличием целого ряда парных органов, которые в некоторых случаях тождественны;или заменяют синь и отвечают за те или иные эмоции и чувства. ■ - ■

По данным русского языка,, самым близким по смыслу для сердца понятием является душа. Душа нередко отождествляется; с сердцем и грани различий между двумя; концептами зачастую весьма размыты. В отличие от сердца, Душа нематериальна; бестелесна и бессмертна. Сердце мыслится как локус души; её материальный заместитель.

В китайском * языке отсутствует понятие о единой душе;, присущее христианской традиции. Под термин «душа» может подпадать сразу несколько понятий (хунь, по, шэнь, лин), объединённых общим? значением «духовное: начало • в человеке». Совокупность смыслов, которые' в русском; языке передаются через понятие «душа», на китайский язык чаще всего переводятся через лексему синь.

В ходе комплексного; анализа лексикографических данных,, материала из национального корпуса русского языка и верификации полученных результатов в ходе психолингвистического эксперимента мы определили; что в русской эмоциональной картине мира понятие сердце: прежде всего прочно связано с чувством любви. Любовь входит в качестве одной из сем в лексикографическое поле ключевой лексемы концепта сердце и является наиболее частотной реакцией на слово-стимул «сердце» у носителей русского языка. При этом удалось установить, что для русских «любовь» скорее мыслится в её разновидности; егоз, о чём свидетельствуют, например, ассоциации-номинации Купидон, Амур, стрела Амура. В китайском языке связь «синь» с чувством любви не закреплена на лексикографическом уровне, но «любовь» также является наиболее частотным ассоциатом. В китайском языковом сознании при этом в силу значимым компонентом ассоциативной структуры концепта синь является любовь-ИНа или любовь-БШ^е с акцентом на социальный аспект данного чувства. В структуре исследуемых концептов мы также выделяем такие эмоциональные концепты как СТРАХ, ВОЛНЕНИЕ, РАДОСТЬ.

Общим релевантным признаком для данных концептов является связь данных эмоций в сознании носителей языка с физиологией сердца, а именно через сочетания с предикатами, описывающими физическое действие сердца в теле человека — сердце бьётся, стучит, колотится, работает, вздрагивает, щемит, ёкает.

В русском языке мы также включаем в базовый слой концепта СЕРДЦЕ эмоциональный концепт ГНЕВ, а в китайском - ПЕЧАЛЬ.

Анализ механизмов метафорического переноса в русском и китайском языке позволил выделить основные когнитивные модели, лежащие в основе описательного образа эмоций, которые объективируются через концепт СЕРДЦЕ посредством ряда когнитивных метафор, которые обобщённо представляют сердце как предмет живой/неживой природы. Каждая метафора несёт в себе ряд когнитивных признаков, которые реализуются через сочетаемость ключевой лексемы с различного рода предикатами и словами, передающими качественные характеристики. В китайском языке большую роль играют скрытые смыслы, заключённые в этимологии иероглифов, образующих двуслоги с именем исследуемого концепта.

Проведенное нами исследование даёт представление о том, насколько продуктивно изучение языковой картины мира одного языка на фоне другого, и в частности, изучение эмоциональной сферы человека её воплощение в языке.

Наша работа показала необходимость описания и анализа механизмов концептуализации эмоций в разносистемных языках. Однако, отдельного внимания, на наш взгляд, требует сопоставительное описание образов эмоций в двух языках, способы их номинации и вербализации, построение прототипических моделей, в том числе через универсальные семантические примитивы6. Таким образом, предложенные нами гипотезы и термины, на наш взгляд, требуют дальнейшего теоретического осмысления и практического подтверждения.

6 Подробно об этой методике Вежбицкая А. Толкование эмоциональных концептов II Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. -М.: Рус. словари, 1997. - С.326-375

Список научной литературыСапегина, Ирина Александровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. СПИСОК НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

2. Алимурадов O.A. Смысл. Концепт. Интенциональность: моногр. — Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2003. 312 с.

3. Антология концептов / Под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. Т. 12. Волгоград: Парадигма, 2005. — 356 с.

4. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. II. М.: Языки русской культуры, 1995.-767 с.

5. Арутюнова Н.Л. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999-896 с.

6. Аскольдов С.А. Концепт и слово. // Русская словесность. Антология. -М.: 1997.-С. 267-279.

7. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Изд-во Воронежск. гос. ун-та, 1996. — 104 с.

8. Барашкина Е.А. Метафоризация как способ языковой номинации компонентов ментальной сферы: Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. Самара, 2007. - 190 с.

9. Барт Р. Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. -С. 114-164.

10. Бурвикова Н.Д., Костомаров В.Г. Старые мехи и молодое вино: Из наблюдений над русским словоупотреблением конца XX века. СПб.: Златоуст, 2001.-72 с.

11. Варзин A.B. Свобода как языковой и духовный опыт: номинация и концептуализация Ф.М. Достоевского. Автореф. дисс. . канд. филолог. наук. М., 2003. — 23 с.

12. Вежбицкая А. Язык Культура Познание. -М.: Русские словари, 1997. -412 с.

13. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

14. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М.: Языки славянской культуры, 2001. — 272 с.

15. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

16. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография: Избр. Тр. М.: Наука, 1977.-312 с.

17. Владимирцев В. П. К типологии мотивов сердца в фольклоре и этнографии // Фольклор и этнография. Л.: Наука, 1984. - 448 с.

18. Воркачев С. Счастье как лингвокультурный концепт. М.: Гнозис, 2004.-236 с.

19. Воробьев В.В. Лингвокультурология: теория и методы. М.: Изд-во РУДН, 1997.-331 с.

20. Гак В.Г. О контрастивной лингвистике // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. Контрастивная лингвистика.- М., 1989.- С.5-17.

21. Гвишиани Н.Б. Контрастивные исследования современных языков и корпусная лингвистика// Филол. науки. М., 2004. № 1. - С. 59-71.

22. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. -400 с.

23. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985. 448 с.

24. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологиии. — М., 2001 №1. — С.35-47.25.3адоенко Т.П., Хуан Шуин. Начальный курс китайского языка. Часть 1. М: Муравей, 2007. - 168 с.

25. Захарова М.В. Безличные предложения в культурологическом аспекте // Сопоставительная филология и полилингвизм: Сб. науч. тр. -Казань, Казан, гос. ун-т им. В.И.Ульянова-Ленина, 2003 С. 171-176

26. Звегинцев В.А. История языкознания XIX и XX вв. в очерках и извлечениях. Ч. 2. М.: Учпедгиз, 1960. — 331< с.

27. Зибров Д. А. Концепт СЕРДЦЕ в аспекте концептуальной систематики языка: Дисс. . канд. филолог, наук. Иркутск, 2009 — 158 с.

28. Камчатнов A.M. О семантическом словаре древнерусского языка // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. — 2000. №1. — С.62-65.

29. Калугина С.А. Этические изменения феномена сердца в отечетсвен-ной философской культуре // Вестник Воронежского государственного университета. Серия ЛИНГВИСТИКА И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ. 2008. Вып. 2. - С.152-155.

30. Калуженина Д.А. Художественный гиперконцепт Пространство в поэзии конца XX века: на материале лирики К. Кинчева, Д. Ревякина, Ю. Кузнецова и А. Кушнера: диссертация . канд. филол. наук. — Саратов, 2008.-183 с.

31. Карасик В.И;, Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001.- С.75-80.

32. Карасик В.И. О категориях лингвокультурологии // Языковая личIность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. трудов. -Волгоград: Перемена, 2001. — С.3-11.

33. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. - 264 с.

34. Кашкин В.Б. Сопоставительная лингвистика: Учебное пособие. -Воронеж: ИПЦ ВГУ, 2007. 87 с.

35. Кобзев А.И. Душа, дух и духи // Духовная культура Китая. Т. 2. Мифология и религия. М.: РАН Восточная литература, 2007. — С. 114-116.

36. Колесов В.В. Язык и ментальность. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2004. 240 с.

37. Корнилов O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов.- 2-е изд., испр. и доп.- М.:ЧеРо, 2003. 349 с.

38. Ко Чу Ин. Русская сотериологическая концептосфера человек: на фоне китайской сотериологической концептосферы ЖЭНЬ: диссертация . канд. филол. наук: Новосибирск, 2009. 358 с.

39. Красавский H.A. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. М.: Гнозис, 2008.-373 с.

40. Красных В.В. Коды и эталоны культуры (приглашение к разговору) // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. / Отв. ред. В.В. Красных,

41. A.И. Изотов. М.: МАКС Пресс, 2001. - Вып. 19. - С. 5-191

42. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М.: Гнозис, 2002. -284с.

43. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С.,

44. B.З.Демьянков, Ю.Г.Панкрац, Л.Г.Лузина. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова, 1997. - 245 с.

45. Кубрякова Е.С. Обеспечение речевой деятельности и проблемы внутреннего лексикона // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. М.: Наука, 1991. - с.272-279.

46. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём. М.: УРСС Эдиториал, 2004. - 256 с.

47. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции. М.: МГУ, 1971. -40 с.

48. Ли Ли. Фразеология в русской языковой картине мира на примере концепта "ДОМ" с позиции носителя китайского языкаг и культуры: Дисс. . канд. филолог, наук. Москва, 2006.— 162 с.

49. Ли Сюэянь. Концепты «благодарность» и «извинение» в языковой картине мира русских с точки зрения носителя китайского языка и культуры: Дисс.канд. филолог, наук. Москва, 2006. — 186 с.

50. Лурия А.Р. Язык и сознание:/ Под редакцией Е. Д. Хомской. М: Изд-во Моск. ун-та, 1979. - 320 с.50: Лю Цзюань. Концепт "Путешествие" в китайской и русской лингво-культурах: Дисс. . канд. филолог, наук. Волгоград, 2004 — 193 с.

51. МакКормак Э. Когнитивная теория метафоры // Теория метафоры. -М.: Прогресс, 1990. С. 362:

52. Мягкова Е. Ю. К проблеме исследования эмоциональности единиц индивидуального лексикона // http://fccliksu.rU/winter.99/cogjmodel/myagkova:pdf;

53. Орлова Н. Н. Языковые средства выражения эмоций: синтаксический аспект: на материале современнойанглийской прозы: Дисс. . канд. филолог, наук. Ростов-на-Дону, 2009. - 188 с.

54. Ортони А., Клоур Дж., Коллинз-А. Когнитивная структура эмоций // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1996. - 416 с.

55. Панасова Е.П. Концепт СОЛНЦЕ в русском языке и речи: Дисс. . канд. филолог, наук. Екатеринбург, 2007. - 194 с.

56. Пименова М.В. Концепт сердце: Образ. Понятие. Символ: монография. Кемерово: КемГУ, 2007. - 500с.

57. Платонов К.К. Краткий словарь системы психологических понятий. -М.: Высшая школа, 1984. 174 с.

58. Погосова К.О. Концепты эмоций в русской и английской языковых картинах мира. Автореф. дисс. . канд. филолог, наук. — Владикавказ, 2007.-24 с.

59. Покровский М.М. Семасиологические исследования в области древних языков. М.: КомКнига, 2006. — 136 с.

60. Попова, 3. Д., Стернин, И. А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж: ВГУ, 1999. - 30 с.

61. Попова 3. Д., Стернин И. А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж: Истоки, 2001. 191 с.

62. Попова З.Д., Стернин И. А. Язык и национальная картина мира. Воронеж: Истоки, 2002. - 59 с.

63. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. — М.:АСТ: Восток Запад, 2007. - 325 с.

64. Потебня A.A. Слово и миф. — М.: Правда,1 1989 623 с.

65. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. Изд.4 -М, КомКнига, 2006 224 с.

66. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта. — М.: Флинта: Наука, 2008. -173с.

67. Радченко O.A. Язык как миросозидание: Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства. Т.1. М.: Флинта: Наука, 1997. — С.277-278.

68. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2000. - 416 с.

69. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. — 656 с.

70. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. М.: Наука, 1988. - 242 с.

71. Скляревская Г. Н. Сердце в Священном Писании. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2005. - 44 с.

72. Словарь символов и знаков / авт.-сост. Рогалевич H.H. Мн.: Харвест, 2004.-512 с.

73. Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ, Серия "Лингвистика и межкультурная коммуникация", 2001, №1. С.29-34.

74. Слышкин Г. Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты. — Волгоград: Перемена, 2004. 260 с.

75. Соседов Е.А. Счетные слова в китайском языке. М.: ACT «Восток-Запад», 2007. -159 с.

76. Степанов Ю.С. Понятие // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1990. - С. 384.

77. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

78. Тананина A.B. Концептуальное поле «Любовь» и его представление в иноязычной аудитории: Дисс. . канд. педагог, наук. Москва, 2003. — 159 с.

79. Тань Аошуан. Китайская Картина мира: Язык, культура, менталь-ность. М.: Языки славянской культуры, 2004. — 240 с.

80. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Языки русской культуры, 1996.-288 с.

81. Ткаченко Г. Я. Хунь по // Духовная культура Китая. Т 1. Философия.- М.: Восточная литература РАН, 2007. С.509.

82. Уваров М. С. Время и вечность сердца (о символике сердца в буддизме, христианстве и светской культуре) // Вторые Торчиновские чтения. Религиоведение и востоковедение: Материалы научной конференции.- СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. С 312-319.

83. Уфимцева A.A. Опыт изучения лексики как системы. М.: Изд-во АН СССР, 1962.-287 с.

84. Уфимцева A.A. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. / Отв. ред. Б. А. Серебренников.- М.: Наука, 1988. С.108-141.

85. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога // Научно-техническая информация.-1992. Сер. 2. №3 -С.3-29.

86. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. — Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1987. — 192 с.

87. Шаховский В. И. Лингвистическая теория эмоций. М.: Гнозис, 2008. -416 с.

88. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. -М.: Языки славянской культуры, 2002. 144 с.

89. Юздова Л. П. Универсальность / неуниверсальность русских адвербиальных фразеологизмов квалитативной семантики: монография. -Челябинск: Атоксо, 2009. — 129 с.

90. Deese J. The Associative Structure of Some Common English Adjectives. Journal of Verbal Learning and Verbal Behavior. 1964. - No3. - P. 347357.

91. Lakoff G. Women, Fire, and Dangerous Things. The University of Chicago Press, 1990. - 614 p.1. ИСТОЧНИКИ ПРИМЕРОВ

92. Национальный корпус русского языка: http://ruscorpora.ru/search-main.html

93. Корпус современного китайского языка лингвистического центра Пекинского университета:http://ccl.pku.edu.cn:8080/cclcoIpus/index.jsp?dir=xiandai1.I. СЛОВАРИ

94. Бабенко Л.Г. Большой толковый словарь русских существительных. -М.,2008. 864 с.

95. ЮО.Большой китайско-русский словарь: в 4 т. / под редакцией Ошанина И.М. М.: Наука, 1983. - Т. I - IV.101.,Большой толковый словарь русского языка: /под редакцией Кузнецова С. А. — М.: Норинт. — 1536 с.

96. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. -М.:Русский язык, 1997. 684 с.

97. Курилова А. Д. Новый фразеологический словарь русского языка. -М.: Русский язык Медиа, 2009. - 777с.

98. Львов М. Р. Словарь антонимов русского языка. — М.: АСТ-Пресс Книга, 2008. 592 с.

99. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. — М.:Азбуковник, 1999. 944 с.

100. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка: в 3 т. — М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1958. 2654 с.

101. Толковый словарь русского языка: в 4 т. /под редакцией Ушакова Д. Н. -М.: Сов. энцикл.-.ОГИЗ, 1935-1940.

102. Фаем ер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. — СПб.: Терра-Азбука, 1996 2944 с.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Сапегина, Ирина Александровна

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Сапегина, Ирина Александровна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт сердце как доминанта эмоциональной картины мира в русском языке в зеркале китайского языка"

Список научной литературыСапегина, Ирина Александровна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций