автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Концепты внутреннего мира человека в русских летописях

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепты внутреннего мира человека в русских летописях"

На правах рукописи

КОНДРАТЬЕВА Ольга Николаевна

КОНЦЕПТЫ ВНУТРЕННЕГО МИРА ЧЕЛОВЕКА В РУССКИХ ЛЕТОПИСЯХ (на примере концептов душа, сердце, ум)

10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург - 2004

Работа выполнена на кафедре исторического языкознания и славянских языков Кемеровского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Марина Владимировна Пименова.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Алексей Андреевич Чувакин;

доктор филологических наук, профессор Мария Эдуардовна Рут.

Ведущая организация: Пермский государственный университет

Защита состоится « 2004 г. в // часов

на заседании диссертационного совета Д. 212.283.02. при ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» по адресу: 620219, г. Екатеринбург, пр. Космонавтов,26, ауд.316.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского государственного педагогического университета

Автореферат разослан «//-/ » Щл/гта- 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

Н.А. Пирогов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Изучение отдельных фрагментов языковой картины мира является одним из наиболее перспективных направлений современной лингвистики. Активно изучаются основания концептуальной картины мира и принципы реконструкции отдельных фрагментов языковой картины мира в рамках интенсивно развивающейся антропоцентрической парадигмы в языкознании.

Настоящая работа посвящена изучению фрагментов концептосферы внутреннего мира человека, в частности, ее центральных компонентов - концептов душа, сердце и ум - в национальной картине мира древнерусского периода.

Актуальность предпринятого исследования обусловлена пристальным вниманием современной лингвистики к проблеме концептуализации мира (внешнего и внутреннего), а также особым интересом к проблеме отражения в языке таких культурных концептов, как душа, сердце и ум. Предприняты исследования отдельных концептов внутреннего мира в фольклорных текстах (СЕ. Никитина), на материале современного русского языка (Е.В. Урысон, В.И. Убийко), в сопоставлении русского и французского (М.К. Голованивская), русского и английского (М.В. Пименова), английского и немецкого языков (Е.Б. Яковенко). Проведенные исследования во многом позволили определить национальное своеобразие указанных концептов.

Русскую культуру всегда отличало пристальное внимание к внутренней сущности, скрытой от взгляда, но определяющей ценность человека. Наиболее отчетливо эта особенность сформулирована Н.А Бердяевым, отметившим, что «в России откровение человека может быть лишь религиозным откровением, лишь раскрытием внутреннего, а не внешнего человека, Христа внутри. Таков абсолютный дух России, в котором все должно идти от внутреннего, а не от внешнего» (Бердяев 1997: 250). Данная мысль не являлась принципиально новой для русской культуры, она лишь логично подытоживала многовековой путь развития национальных представлений, возникновение которых связано с периодом Древней Руси. Так, уже в «Молении» Даниила Заточника сказано: «Господине мои! Не зри на внешняя моя, но возри внутреняя моа. Азт» во, господине, оршаъ0С

ес/иь, но рдзумомт» оБилент»; унт» възрАстт» имею, л старт» слшслъ во лше».

Научная новизна работы определяется обращением к древнерусскому материалу. В настоящий момент в концептуальных исследованиях значительно преобладает изучение образа человека (как внешнего, так и внутреннего), отраженного в фольклорных текстах, либо в текстах Х1Х-ХХ вв., но практически не изучаются в подобном аспекте древнерусские тексты. Между тем, как отмечает В.В. Колесов, «мы должны понять и т о, что именно и каким образом, когда-то открывали для себя наши предки, восстановить, хотя бы в общих чертах, картину их познания мира» (Колесов 2000: 8).

Материалом исследования послужили летописи, являющиеся одним из центральных жанров. древнерусской литературы. Русские летописи включают в себя образцы всех жанров древнерусской письменности и, частично - жанров фольклора (И.П. Еремин, Д.С. Лихачев, А.Н. Робинсон и др.). Соединение разных жанров, широчайший охват событий позволяет назвать летописи, своеобразным зеркалом, в котором отражены практически все сферы жизни человека. Представления об устройстве внутреннего мира не являются в летописях предметом специального рассуждения (как в Диоптре, Толковой Палее или религиозно-философских «трактатах того времени), следовательно, у авторов не возникает стремления приводить свои высказывания в соответствие со своими осознанными воззрениями, с существовавшими на тот момент- научными и философским концепциями. Все это позволяет выявить наименее осознанные, коренящиеся в глубинах языка представления о внутреннем мире. Для исследования были выбраны наиболее значимые в культурном и языковом отношении летописи, охватывающие период Х1-ХУ вв. - Лаврентьевская (Л.л.), Ипатьевская (И.л.), Новгородская первая (Н.л.), Софийская первая (С.л.) летописи и Московский летописный свод (М.л.с).

Эмпирическая, база- исследования. Методом сплошной выборки было собрано 3028 конструкций с лексемами душа, сердце; ум и.их производными. Распределение на собственные и заимствованные явления в работе не производится, поскольку каждый народ заимствует только родственное ему в ментальном плане созвучное его мировосприятию; в средневековый период

заимствованные символы, образы и метафоры

подвергаются ментализации, в результате чего возникает «возможность усиливать смысл слова путем различных метафорических переносов, образец которых дан в- исходном символе на примере заимствованной метафоры» (Колесов 2002: 211).

Объектом исследования в настоящей диссертации являются концепты внутреннего мира человека - душа, сердце,- ум, предметом - специфика структурирования названных концептов в летописных текстах.

Цель исследования. - на основе исследования-сочетаемостных свойств лексем, репрезентирующих концепты душа, сердце и ум, выделить признаки, образующие структуры-соответствующих концептов.

Для достижения-поставленной цели необходимо решение следующих задач:

♦ выявление и описание биоморфных признаков соответствующих концептов;

♦ изучение их пространственных признаков;

♦ анализ признаков концептов душа, сердце и ум в свете наивной анатомии;

♦ определение основных семантических сфер, являющихся исходной базой для концептуализации внутреннего мира человека;

♦ установление специфики структурирования концептов внутреннего мира человека.

Методологическая основа диссертации сложилась под воздействием работ ведущих зарубежных и отечественных когнитологов и лингвокультурологов. - А.Вежбицкой, Дж. Лакоффа и М. Джонсона, В.В. Воробьева, С.Г. Воркачева, Е.С. Кубряковой, Ю.С. Степанова, И.А'. Стернина, В.Н. Телия, А.П. Чудинова, в том числе и занимающихся изучением внутреннего мира человека - Н.Д. Арутюновой, М.К. Голованивской, М.В. Пименовой, Е.В. Урысон, А.Д. Шмелева и др.

Методы исследования. В работе использованы элементы этимологического анализа, описательный метод, включающий приемы наблюдения, интерпретации, сопоставления, обобщения и типологизации, метод анализа словарных дефиниций, метод семантического дистрибутивного анализа, сопоставительный метод, а также метод концептуального анализа.

Теоретическая значимость работы. Результаты

исследования могут быть использованы для решения таких теоретических проблем, как соотношение языка и культуры, языка и мышления, языка и наивного мировидения, соотношение научной и наивной картины мира, а также для решения вопроса о роли языка в процессе познания.

Практическая значимость работы определяется возможностью применения материалов исследования в теоретических курсах по общему языкознанию, истории русского языка, исторической лексикологии, лингвокультурологии, спецкурсах, посвященных языковой картине мира, при разработке тематики курсовых и дипломных работ, а также для сопоставления с данными, полученными в результате описания современной концептуальной системы внутреннего мира человека.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры исторического языкознания и славянских языков Кемеровского государственного университета. Основные положения диссертации были изложены в виде докладов на областной (Кемерово 2002), 5 международных (Кемерово 2002, 2003), 3 всероссийских (Новосибирск 2002, Екатеринбург 2003, Томск 2003) научных и научно-практических конференциях, а также на аспирантских семинарах кафедры исторического языкознания и славянских языков КемГУ. Материалы диссертации отражены в 20 публикациях.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Концепты внутреннего мира актуализируют в летописных текстах устойчивый набор признаков, образующих их концептуальную структуру;

2. Концепты внутреннего мира обладают в древнерусском языке сегментной структурой;

3. Познание внутреннего мира происходит путем выявления его сходства по ряду параметров с вполне материальными объектами. Все объекты, с которыми сопоставляются при концептуализации душа, сердце и ум человека, являются базой для их познания, для выявления наиболее значимых свойств этих недоступных для непосредственного восприятия объектов внутреннего мира человека;

4. Наивная картина внутреннего мира человека, отраженная в летописных текстах, является целостной и логически непротиворечивой;

5. Концептуальная система, относящаяся к сфере «внутренний мир», отражает национальное своеобразие древнерусского народа, его ментальность, специфику саморефлексии.

Структура работы. ' Диссертация состоит из Введения, четырех глав (теоретической и трех исследовательских), Заключения, Списка использованной литературы (263 наименования), Списка использованных словарей и их сокращений (18 наименований) и Списка источников и их сокращений, Приложения. Основной текст диссертации изложен на 175 страницах. В работе содержится 17 таблиц.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы исследования, актуальность и новизна, раскрывается его теоретическая значимость и практическая ценность, формулируется цель работы и задачи, излагаются основные положения, выносимые на защиту, описывается методология и структура исследования.

Глава первая «Современное состояние концептуальных исследований и методика описания концептов внутреннего мира человека» представляет собой описание теоретической базы исследования и состоит из пяти параграфов.

В первом параграфе «Когнитивная лингвистика и лингвокультурология как основные направления антропоцентрической парадигмы в современном языкознании» рассматриваются главные особенности новой научной парадигмы, в частности, экспланаторность, экспансионизм, функционализм, семантикоцентризм и текстоцентризм (С.Г. Воркачев, А.В. Кравченко, Е.С. Кубрякова, Е.А. Попова, А.П. Чудинов и др.). Описывается круг проблем, стоящих перед каждым из названных направлений, результате выявляются общие установки, заключающиеся в интегративном характере данных направлений, изучении языка в рамках диады «язык-человек», преобразующейся в когнитивной лингвистике в триаду «язык-человек-познание», а в лингвокультурологиии - «язык-человек-культура», учете роли теории концептуальной метафоры,' пристальном внимании к

проблеме концепта и картине мира. Оба направления апеллируют к понятию человеческого сознания, а поскольку «именно в сознании осуществляется взаимодействие языка и культуры, ... любое лигвокультурологическое исследование есть одновременно когнитивное исследование» (Карасик, Слышкин 2001: 76). Методологической базой проводимого исследования является синтез достижений когнитивистики в области ментальных, структур, категоризации и концептуализации действительности с достижениями лингвокультурологии, особенно с учетом роли культурного фактора в концептуализации действительности.

В параграфе «Термин «картина мира» в современных лингвистических исследованиях» анализируются предпосылки возникновения концепции картины мира, рассматривается вопрос о соотношении мира, его образа, существующего в сознании, и образа, закрепленного в языке. В связи с этим анализируются концепции соотношения концептуальной и языковой картин мира (далее - ККМ и ЯКМ) в исследованиях ГА Брутяна, Г.В. Колшан-ского, В.И. Постоваловой, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, Б.А. Серебренникова, В.Н.Телия, и др. Указывается, что ЯКМ означивает основные элементы ККМ и эксплицирует ее средствами языка, при этом она лишь частично отражает концептуальную систему, далеко не все концепты имеют языковое выражение и становятся предметом коммуникации.

В данном параграфе излагается проблема классификации картин мира и описываются возможные варианты ее решения в зависимости параметра, выбираемого в качестве основания классификации, рассматривается противопоставленность научной и наивной картин мира, указываются основные направления в исследовании картины мира.

В параграфе третьем «Термин «концепт» в современных лингвистических исследованиях» анализу подвергаются основные тенденции в истолковании названного термина, указывается, что неоднозначность трактовки обусловлена тем, что концепт является междисциплинарным образованием, он используется в целом комплексе наук, в том числе и в разных направлениях лингвистики. В работах последних лет намечается тенденция разведения когнитивного и лингвокультурологического концептов (С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, Ю.Д. Тильман).

При когнитивном подходе концепт рассматривается в рамках понятий знания и сознания и понимается как ментальное образование, своеобразный фокус знаний о мире, когнитивная структура, включающая разносубстратные единицы оперативного сознания. В интерпретациях такого рода на первый план вступает проблема соотношения языка и сознания (А.П. Бабушкин, Н.Н. Болдырев, Е.С. Кубрякова, З.Д. Попова, И.А. Стернин). При лингвокультурологическом подходе концепт также определяется как локализующийся в сознании, но в центре внимания при этом оказывается его национально-культурное своеобразие (Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, М.В. Пименова, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов). В целом же, можно говорить о том, что в современной науке постепенно формируется представление о концепте как о ментальной сущности, обладающей национально-культурной спецификой.

Для выявления специфики термина концепт

рассматривается соотношение терминов концепт, понятие и значение, проводится сопоставление концепта с другими единицами когнитивистики (фреймом, сценарием, гештальтом) и лингвокультурологии (логоэпистемой и лингвокультуремой). Также в данном параграфе рассматривается вопрос о структуре концепта, дается типология концептов, представленная в работах разных исследователей, рассматривается вопрос о способах языковой репрезентации концептов.

Таким образом, концепт, как и многие сложные научные феномены, не имеет однозначного толкования в науке о языке на современном этапе ее развития. Дискуссионными остаются многие вопросы, связанные с теорией концептов. Предпринятый анализ различных дефиниций и подходов к термину концепт в современной научной литературе позволяет сформулировать его следующие признаки: 1) концепт является идеальным объектом;

2) областью локализации концепта является сознание человека;

3) концепт не существует изолированно, он находится в тесной взаимосвязи с другими концептами; 4) концепт обладает национально-культурной спецификой; 5) концепт объективируется языковыми средствами; 6) концепт обладает достаточно сложной структурой; 7) тип концепта и методика его описания во многом зависят от явления, соположенного ему в мире.

В , соответствии со сказанным, наиболее удачным представляется определение С.Г. Воркачева, которое и будет использоваться в диссертации в качестве рабочего: концепт - это «единица коллективного знания/сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой» (Воркачев 2001: 70).

Четвертый параграф посвящен обзору исследований внутреннего мира человека в гуманитарных науках. Интегративный характер современных гуманитарных исследований определяет необходимость учета лингвистом данных о внутреннем мире человека, накопленных в смежных с языкознанием науках - психологии, философии, этнографии, литературоведении, культурологии. Особое внимание уделено основным тенденциям в изучении внутреннего мира человека в лингвистике.

Заключительный параграф теоретической главы посвящен проблеме концептуального анализа в современной лингвистике и методике концептуального исследования внутреннего мира человека. В современной научной литературе отсутствует четкое определение метода концептуального анализа, выбор методики исследования во многом остается субъективным и определяется содержанием, которое вкладывает исследователь в термин концепт, материалом исследования, типом изучаемого концепта.

В работе проводится сопоставление метода концептуального анализа с близкими к нему методами исследования семантики слова, детально рассматривается исследование концептов путем изучения особенностей сочетаемости лексемы, являющейся именем концепта (Н.Д. Арутюнова, М.В. Пименова, Е.В. Рахилина, И.А. Стернин, Л.О. Чернейко и др.).

В реферируемом исследовании вслед за школой «Логический анализ языка» концептуальный анализ понимается как один из распространенных способов реконструкции языковой картины мира, представляющий собой анализ метафорической сочетаемости слов абстрактной семантики, выявляющей «чувственно воспринимаемый», «конкретный» образ, сопоставляемый в наивной картине мира данному абстрактному понятию и обеспечивающий в языке допустимость определенного класса словосочетаний.

Анализ концептов внутреннего мира человека

проводился в два этапа - предварительный и собственно исследовательский. Предварительный этап включает в себя: 1) выявление языковых репрезентантов исследуемых концептов. В частности, это лексемы душа, сердце, ум и их производные (например, для концепта сердце - тяжкосердне, легкосердие, и др.); 2) рассмотрение этимологии ключевого слова; 3) анализ лексического значения соответствующих лексем в словарях древнерусского языка.

Собственно исследовательский этап, отраженный в диссертации, представляет собой: 1) анализ сочетаемости, базовый для проводимого исследования; 2) выявление концептуальных метафор (способов метафорической концептуализации) изучаемых объектов. Выявленные концептуальные метафоры отождествляются с признаками концепта, формирующими его структуру (Стернин 2001: 62-63); 3) количественный подсчет для выявления основных и факультативных концептуальных признаков, а также для сопоставления особенностей изучаемых концептов; 4) фиксация в таблицах признаков, свойственных концептам внутреннего мира. При этом указывается процентное отношение соответствующих признаков от общего количества языкового материала; 5) установление признаковой структуры изучаемых концептов; 6) поэтапное сопоставление признаков трех изучаемых концептов, на основе которого делается вывод о специфике их концептуальной структуры и сравнительной значимости концептов.

Использование указанных приемов дает возможность максимально полно эксплицировать признаковую структуру изучаемых концептов, установить их роль в жизни человека Древней Руси.

Глава вторая «Биоморфные признаки концептов внутреннего мира человека» посвящена выявлению роли сферы жизнедеятельности человека и растений в концептуализации внутреннего мира человека.

Первый раздел «Антропоморфные признаки концептов внутреннего мира человека» представляет собой сопоставление «внутреннего» и «внешнего» человека, выявление специфики языкового представления первого в «наивной» картине мира. Для,

этого создается классификация антропоморфных признаков «внутреннего человека».

Процесс концептуализации внутреннего мира происходит на базе знаний и представлений о человеке как живом существе. Ипостаси «внутреннего человека» (душа, сердце и ум) концептуализируются при помощи витальных и физиологических характеристик, признаков внешности и характера, а также ментальных, эмоциональных и социальных признаков.

К витальным признакам относятся 'жизнь': л\оужьство и оум в немь. жикАше (Л.л.), 'смерть': не кдющимса погубит дшю свою н с ■гЬлом'ь (И.л.), 'здоровье': здрдвымъ ходдще н ц-Ьлымъ умолуь (Н.л.), 'болезнь': внжь скорвь сердца лгоего и язву душа моея-(С.л.), 'возраст': д. оумъ молодо не дошел*ь (Л.л.).

В структуру исследуемых концептов включаются физиологи-ческие признаки, центральными из которых являются 'голос': и стонуще сердци нут> и см'кждющи очи свои (М.л.с.), 'движение' и 'покой': покои богъ душю его вт» цдрьствии некеигЬмь (Н.л.).

Одну из наиболее структурированных групп образуют эмоциональные признаки внутреннего человека, включающие в свой состав 'веселье': н вес ел а с а срдце мое, н възвеселнсА оуллъ мои (И.л.), 'печаль': въскую печдлнд еси душе моя (Л.л.), 'горесть': от горести д(у)шд языкъ связдется (С.л.), 'скорбь': вельмн во прискорвнд есть душд моя (М.л.с.), 'боязнь': не Убоитсь срдце мое, дще встднеть нд л\а врднь (Л.л.). Разнообразие эмоциональных признаков внутреннего человека находится в непосредственной взаимосвязи со степенью эмоциональности носителей языка.

Ментальные признаки «внутреннего человека» представлены 'мышлением': мысли срдцд моего тайно воздыхдше (Л.л.), 'мудростью': оумд моудростью ходащд по запов-Ьдсмь Бжнлгъ (И.л.),'просвещением': дшд просв'Ьщлющд верным людел\*ь (Ил.).

Среди всех признаков, входящих в структуру концептов внутреннего мира, наиболее показательными являются социальные признаки, включающие 'власть': ...ум-ь владетель чювьствиемт» ч(е)л(о)в(е)ческым (С.л.), 'подчинение': всакл

дша властемь покннуетьсА (Л.л.), 'богатство/ бедность': и то же ГО скоудости нашего нищетооумья (И.Л.). Особую группу среди социальных признаков образуют признаки интерперсональные, характери-зующие межличностные отношения «внутреннего человека» с другими «внутренними людьми»: много БррешнсА срдцмь. н одол'Ькшн 'дше срдцю моему (Л.л.), с самим человеком: векую печалуеши душе кскую смущаешимл (Л.л.) и Богом как вершиной иерархии, который судит «внутреннего человека»: и киждь, г(о)с(под)н, и суди: се готова д(у)ше л\оя предт» тобою. г(о)с(под)и! (С.л.).

С рассмотренным выше типом интерперсональных признаков (в частности, отношениями «внутренний человек» - Бог) связана парадигма религиозных признаков. Существование социума в средневековый период во многом определялось христианской идеологией, существующие в сознании понятия преломлялись через христианские догмы и при этом непременно приобретали оценочные характеристики.

Существование «внутреннего человека» также определялось основными христианскими постулатами. «Внутренний человек» греховен, он живет с осознанием своей несовершенной природы: дши своей оставление гр'Ьу08 проел (И.Л.). «Внутренний человек», согласно православной этике, должен обладать целым комплексом характеристик, в частности, целомудрием: целомудрии умъ дръждше (С.Л.), непорочностью: но ты самъ д(у)цно непорочну в(о)г(о)ве принесе (Сл.), «нескверностью»: Ь'ноша дша четы нескверьнн (Л.л.), святостью: святая душа его вознде на невеса (Н.л.). Широкая представленность социальных признаков отражает национальные особенности менталитета носителей языка. Для русской культуры во все времена была характерна соборность и ориентация на социум.

Каждый из компонентов внутреннего мира человека концептуализируется как неподконтрольное телу существо, живущее своей собственной жизнью, воздействующее на других внутренних существ и даже на самого человека. Проведенный анализ показал, в наибольшей степени признаками «внутреннего человека» обладает душа.

Второй раздел посвящен описанию растительных признаков концептов внутреннего мира человека. Названные признаки могут быть представлены посредством морфологических характеристик

растения, таких, например, как 'корни' и 'плоды': како ти не оурвалося сердце от коренн (С.л); сердце миру умный плод т. подакает*ь (С.л.), а также признаками 'места. произрастания растений', такими, в частности, как 'сад' и 'нива': говорт» вод*Ь в'Ьтром'ь вываеть, ум вт> с(е)рдцтЬ садт» ккореняеть (С.л.); да умя^ить господь душевныа сердец'ь ваших (М.л.с.).

В древнерусских текстах 'нива' души и сердца подвергается действиям, которые характерны для обычного поля. В описании процесса приобщения человека к истинному вероучению, в познании книжности, присутствуют все этапы земледельческих работ: пахота, удобрение, посев, жатва: штець, во сего володимерт» Гземлю!- взора и оумАчн рекше крещеньемь про.св'Ьтив'ь. сы же насНкя книжными слокесы сердил верных

людии. а мы пожинаема оученье прииемлюще книжное (Л.л.)-

Хорошо знакомый человеку, процесс земледелия, особое отношение к земле как главной ценности, от которой во многом зависит существование человека, обусловило перенос данных характеристик на компоненты внутреннего мира.

При концептуализации внутреннего мира человека в рамках биоморфной системы используются концептуальные метафоры, основанные на когнитивных моделях «человек-^ внутренний человек» и «растение-^внутренний человек». Когнитивная модель

человек» в летописном материале не представлена, антропоморфные и растительные признаки формируют структуру всех концептов. Преобладание атропоморфных признаков у концептов внутреннего мира человека над растительными, их детальная структурированность объясняется общей антропоцентрической направленностью процесса познания.

Глава третья «Пространственные признаки концептов внутреннего мира человека» состоит из трех разделов и посвящена рассмотрению роли пространственных представлений в концептуализации внутреннего мира человека.

Первый раздел «Локализация души, сердца и ума в пространстве внутреннего мира» посвящен анализу представлений о постоянных областях локализации и об изменении обычного местоположения. Язык отражает существовавшие некогда среди носителей языка представления об анатомическом строении

человека. Душа, сердце и ум описываются как локализованные в реально существующих пространствах внутри тела.

Душа мыслится как локализованная в теле человека: не могу ся лишнтн крата своего, донеле же ми и душа к т'Ьл'к» (М.л.с.), в крови: нзнде душа его со кровью во адт» (И.л.)- Уже в древности было замечено, что обильное кровотечение приводит к смерти, кровь воспринималась как квинтэссенция жизненной силы человека, именно этим обусловлены представления о нахождении души в крови. Другим местом обитания души является грудная клетка: там, где сосредоточен воздух, находится и душа. Об этом свидетельствует и обозначение легких в древнерусском языке, которые именовались душьннкъ (от дышать, душа).

Косвенным свидетельством нахождения души в сердце является этимология данной лексемы - «то, что внутри» > «вместилище души» (Черных II: 156). Это предположение подтверждает и то обстоятельство, что достаточно часто в летописях сердце связывается с дыханием, а дыхание и душа, как уже было отмечено, взаимосвязаны: кт>здцха>°те из глувины сердца (М.л.с.). Можно предположить, что душа скрыта в самой

глубине сердца и при волнении обнаруживает свое присутствие в прорывающихся наружу вздохах.

Сердце может мыслиться как находящееся не в левой стороне груди, а в середине человеческого тела, что явствует и из этимологии данной лексемы: сьрдь, середина (*serd), сердце «получило имя по своему местоположению в теле» (Шанский 1997: 286) и из летописных контекстов: ...рогатиною ударить за лопатку или противу сердца по груди * и промежи кридт». и рЛЗЕОЛ-КБСЯ... (М.Л.С.).

Ум в летописях предстает как помещенный внутри человека без указания на конкретную область локализации: мужьство и

оумт» в нем жикАше (И.л.), возникает концептуаль-ная метафора:

'человек - дом', 'ум - жилец', обитающий в этом 'доме'.

Душа, сердце и ум занимают свое определенное место во внутреннем мире, и эта позиция воспринимается как норма, от которой в отдельных случаях возможны некоторые отклонения. В летописях отражено несколько направлений, по которым осуществляться движение компонентов внутреннего мира человека - это движение по вертикальной оси, по горизонтали и по кругу.

Движение по вертикали, вверх, оценивается преимущественно отрицательно, как проявление гордыни и высокомерия (для концептов сердце и ум): писание гллгодеть весь оузносяся сердцем иечистт» предт» Еогомъ (И.л.), движение по горизонтали

человеческой неискренности: т*Ьм же усты чтуть ма. а сердце ваше далече отстоить от лгене (Н л.), а круговое движение в

обращением человека к Богу, к истинным ценностям: глаголеть во к намъ пророколгъ: ократитеся ко мне всЬмт» сердцелхь вашимт» (Н л.). Таким образом, всякое перемещение в

пространстве является отмеченным в религиозно-нравственном отношении, «понятия нравственной ценности и локального расположения выступают слитно: нравственным понятиям присущ локальный признак, пространственным - нравственный» (Лотман 2000: 298).

Второй раздел «'Поверхность' как признак концептов внутреннего мира человека». В грамматическом отношении признак поверхности представлен сочетанием имени концепта с предлогами Названный признак свойственен всем трем

рассматриваемым концептам, специфика обнаруживается лишь в объектах, локализованных на 'поверхности'. Для ума его внешняя

'пПЙРПУЦПГТк' ГГПСТЧЯНЯ ГТТ/Т^П НРТТГ>ГПРТТГТТ!РННГ> Г ППАПРГГТ1М

мышления: Аолодимер же положи на срдцн своемт>. рект» пожду

и еще мало (Л.л), либо с нахождением на ней мыслей, что обусловлено основной функцией ума - участием в интеллектуальной деятельности человека. На душе локализованы человеческие грехи: и дшю. покрыеть луножьство гр^уокт» (И.л.). На 'поверхности' сердца происходит мыслительная деятельность человека, пишутся законы нравственной жизни, а также может располагаться бремя «нелюбья»: шиловался и нелювье съ сердца сложила (М.л.с).

В отличие от русского языка, где появление содержимого на 'поверхности' души, сердца или ума объясняется его подъемом из глубины на поверхность (М. Михеев, А.Д. Шмелев), в древнерусский период идеальные объекты на 'поверхность' возлагает Бог (мысли), другие человек добровольно принимает на свою душу (клятва), либо его поведение определяет их появление (неправедное поведение отягощает душу человека грехами)

Человек может освободить 'поверхность' души и сердца (снять с души обязательства или сложить «нелюбье» с сердца).

Раздел 3. «'Вместимость' как признак концептов внутреннего мира человека». В грамматическом отношении концепт вместилища представлен предлогами ВТ» И ИЗТ». Имена концептов внутреннего мира человека сочетаются с названными предлогами и, соответственно, предстают как вместилища.

Первый параграф названного раздела посвящен рассмотрению параметрических характеристик вместилищ души, сердца и ума, в частности, таких, как размер, глубина, объем. Во втором параграфе рассматриваются существующие типы ситуаций, связанные с локацией во внутреннем пространстве души, сердца и ума, а также используемые для их реализации языковые средства.

К динамическим ситуациям, связанным с пересечением границы внутреннего пространства души, сердца и ума относятся 'каузация нахождения во внутреннем пространстве' (каузатором является Бог, ангел, Дьявол и, крайне редко, человек): шже тн Б*ь вложнлт» таку мысль вт» срдце (И.л.); 'самостоятельное проникновение во внутреннее пространство' (субъекты - эмоции, Дьявол, человек): посел\же аниде страуь вожнн во сердце его (И.л.), 'вобрание во внутреннее пространство': князь же Игорь прнилгь во сердц'Ь сьв^тт. их (И.л.); 'удаление из глубины внутреннего пространства'.

К статическим ситуациям относятся: 'отсутствие некоторого компонента во внутреннем пространстве': и вьяшетсА един^мъ топоролгъ не нм*Ья страуа в души своен (Л.л.); 'хранение в пространстве' (объекты - эмоции, мысли, правда / неправда): к-Ь бо им*Ьа до него любовь велнку. во срдц'к своел\ь (И.л.); 'действие во внутреннем пространстве' (речь, мышление и др.): глаголаше во вт> души своей окааныи: «Что створю?» (Сл.).

Рассмотренный материал позволяет говорить о том, что для сознания средневекового человека, было важно, каким именно образом происходило 'заполнение' и 'опустошение' идеальных пространств внутреннего мира. При этом сам человек был достаточно пассивен в процессе формирования содержимого сердца, души и ума. В большинстве случаев наполнение идеальных пространств вообще не зависит от самого человека. Вероятно, это связано с русской пассивностью, покорностью, 6

которых с давних пор говорят русские и западные мыслители, а с относительно недавних пор - и лингвисты.

В целом же пространственные отношения активно используются для моделирования внутреннего мира человека. Пространственные метафоры отличаются четкой организованностью, они существуют в виде оппозиций, основными из которых являются 'внешнее-внутреннее' и 'верх-низ*. Пространственная характеристика фрагментов внутреннего мира зачастую связана с религиозно-нравственными понятиями и имеет ярко выраженный оценочный характер. Главенствующей является когнитивная модель вместилища, имеющая практически универсальный характер - тело человека - вместилище души, сердца и ума, которые, в свою очередь, предстают как вместилища мыслей, эмоций, чувств.

Четвертая глава «Концепты душа, сердце и ум- в свете наивной анатомии» состоит из двух разделов и посвящена выявлению специфики идеальных 'органов' по сравнению с реальными анатомическими органами и установлению их функций в жизни человека.

Исследование летописного материала показало, что душа, сердце и ум обладают практически всем набором признаков, позволяющих определить их как особые идеальные 'органы' «наивной анатомии»; они мыслятся как вместилища, имеют достаточно четкую локализацию в теле человека, выполняют определенные функции в жизнедеятельности человека. Все сказанное позволяет утверждать, что душе, сердце и уму может быть сопоставлен «метафорический концепт ОРГАН, в своем исходном конкретном значении - обособленная часть тела человека (а также, возможно, и других живых существ), предназначенная для выполнения определенных функций, т.е. способная производить определенные действия, выдавать адекватные реакции...» (Падучева 2000:244-245).

Первый раздел представляет собой описание физических признаков концептов душа, ум и сердце. Внутренний мир человека «моделируется по образцу внешнего, материального мира, основным источником психологической лексики является лексика «физическая», используемая во вторичных, метафорических смыслах (Арутюнова 1999: 387). 'Органы' «наивной анатомии», несмотря на свою идеальную природу, обладают рядом признаков,

характеризующих их как вполне материальные объекты физического мира, им присущи такие признаки, как твердость / мягкость: аще вы Бт» оумАкчнть срдце. и слезы своя испустите а) гр'Ьс'Ьх своихт» (Л.л.), легкость / тяжесть: и бы вратьи его тажько срдце. Игореви и Отославоу волости во длеть снви д вратьи не надели. ничилть же (И.л.); чистота / загрязненность: и по селгь нача каятнся ко ■ отцел\*ь своимъ духовньшъ, со многими сллирениелгъ, очищая душу свою (М.л.с.), они могут сохранять целостность и распадаться на части: како ли не разсЬд'Ься сердце отъ ллногия туги (Н.л.).

Второй раздел посвящен выявлению функций души, сердца и ума. Идея важности функционального аспекта в характеристике объектов внутреннего мира, человека высказывалась в лингвистической литературе неоднократно (Г.Н. Берестнев, Е.С. Кубрякова, М.В. Пименова, Е.В.Урысон, А.Д. Шмелев). Как отмечает Н.Д. Арутюнова, «лишь очень постепенно компоненты психики получили самостоятельное, отдельное от физических органов существование» (Арутюнова: 1999: 9). Применительно к древнерусскому периоду как раз можно говорить о тесной связи большинства психических функций с определенными органами.

Душа являлась органом жизни человека, участвовала в его эмоциональной, ментальной и речевой деятельности, с ее помощью строились отношения между человеком и другими людьми, а также между человеком и Богом, поскольку душа (наряду с сердцем) выступает в качестве органа, регулирующего нравственно-религиозную жизнь личности.

Сердце также выполняло достаточно широкий круг функций, связанных со всеми областями существования человека: мышление, память, интуиция, внутренняя речь, переживание эмоций, желания, нравственный контролер, индикатор истинности, общение с Богом и единение с другими людьми, а также являлось залогом физического существования человека.

Ум был связан не только с ментальной сферой, но и. отвечал за внутреннюю речь, участвовал в эмоциональных реакциях, способствовал объединению индивидов, контролировал деятельность других органов, в частности сердца.

Для древнерусского периода характерна полифункциональность основных органов внутреннего мира. Большинство процессов - мышление, переживание эмоций, речь, сохранение

информации - происходит во внутреннем пространстве, что еще более сближает данные концепты именно с органами. Как в реальных анатомических органах локализованы жизненно важные процессы - в сердце происходит процесс кровообращения, в печени вырабатывается желчь, в желудке происходит пищеварение и т.д., - так и в идеальных органах локализованы процессы, необходимые для полноценной духовной жизни - зарождаются эмоции, обдумываются события, произносятся внутренние монологи.

Главное отличие фрагментов внутреннего мира в древнерусском и современном русском языках состоит в способе его организации. Современная «... русская языковая модель человека определяется противопоставлением идеального и материального, а также интеллектуального и эмоционального. Первое противопоставление отражается в языке как противопоставление духа и плоти, второе - как противопоставление сердца (груди) и крови, с одной стороны, и головы и мозга {мозгов) с другой» (Шмелев 1997: 537). В древнерусской же модели человека отсутствует столь четкое противопоставление органов интеллектуальной и эмоциональной сфер. Каждый из идеальных 'органов' принимает участие и в интеллектуальной, и в эмоциональной деятельности человека.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования.

В результате проведенного исследования было установлено, что все три изучаемых концепта обладают сложной концептуальной структурой. Структуру концепта душа образует 57 признаков, концепта сердце - 51, ума - 32. Очевидно, что сложность, расчлененность структуры соответствующего концепта является показателем большей его значимости в сознании носителей языка в конкретный исторический период, на определенном этапе развития общества и мышления. Таким образом, можно утверждать, что концепты внутреннего мира человека - душа, сердце и ум - представляют особую значимость для древнерусской культуры, обладают своей особой спецификой.

Концептуальная структура души, сердца и ума организована сегментным образом; она включает три сегмента, равнозначных по степени абстракции, каждый из которых образуется иерархически организованными признаками. В сегментной структуре концептов

внутреннего мира человека распределение признаков

происходит крайне неравномерно, для каждого концепта характерно преобладание определенного сегмента. У концепта душа основным является сегмент биоморфных признаков (54,91%), сегмент наивно-анатомический составляет 27,46%, и пространственный сегмент - только 17,63%. У концепта сердце наибольшим является наивно-анатомический сегмент (44,33%), пространствен-ный составляет 36,92%, и биоморфный - 18,75%. У концепта ум три сегмента являются практически равновеликими, с незначительным преимуществом наивно-анатомического сегмента (34,27%) над биоморфным (32,93%) и пространственным (32,8%).

Концепт душа представлен в сознании человека русского средневековья в первую очередь как «внутренний человек», а концепты сердце и ум - как особые идеальные 'органы', отвечающие за духовную жизнь человека. Прототипическое значение «внутренний человек» реализуется через витальные, физиологические, метальные, эмоциональные, социальные, признаки, а также признаки внешности и характера, имеющие свои конкретные разновидности. Прототипическое значение «органа наивной анатомии» реализуется в признаках параметрических, физических, а также в признаках локализации и вместимости и соответствующих функциях.

При концептуализации внутреннего мира человека Древней Руси действовал принцип аналогии. Душа, сердце и ум, представляют собой объекты «невидимого мира», и потому отображение их свойств возможно лишь путем выявления сходства по ряду параметров с некоторыми вполне материальными объектами. Все объекты, с которыми сопоставляются при концептуализации душа, ум и сердце человека, являются базой для их познания, для выявления наиболее значимых свойств этих недоступных для непосредственного восприятия констант внутреннего мира человека. За счет этого происходит объективация в языке концептов, которые иным способом не могут быть выражены. Результатом данного процесса является, таким образом, расширение смыслового аппарата древнерусского языка.

Известно, что источником концептуализации являются области, актуальные для общества определенного времени. Для средневекового периода в качестве таковых выступает человек, его

материальные органы, природный мир (растения),

пространство, окружающее человека, базовые виды деятельности (земледелие).

В отличие от современного русского языка, где центральную роль в системе внутреннего мира человека играет душа, для древнерусской культуры подобную функцию выполняло сердце, что определяется, во-первых, наибольшей, частотностью употребления имени данного концепта по сравнению с остальными,, многообразием языковых, воплощений, а также наиболее широким спектром функций, которые оно, в представлении средневекового человека, выполняло в его жизни.

Дальнейшее исследование концептосферы внутреннего мира человека возможно в нескольких направлениях. Прежде всего, это ее комплексное описание на материале других жанров древнерусской литературы. Значительный интерес представляет изучение данного фрагмента языковой картины мира по данным церковнославянского языка, материалом для подобного исследования должен послужить текст Библии, во многом повлиявший на формирование славянской, в том числе и русской, ментальности. Перспективным представляется и сопоставительное рассмотрение фрагментов внутреннего мира человека в древнерусском и современном русском языках, что позволит рассмотреть эволюцию концептов.

Содержание диссертации отражено в. следующих публикациях:

1. Кондратьева О.Н. Внутреннее пространство как признак идеальных- концептов (по данным русских летописей) // Социокультурная, герменевтика: проблемы и перспективы: Сб науч. ст. Межд. конф. - Кемерово: Графика, 2002. - С. 137-138.

2. Кондратьева О.Н. Основные направления в области концептуальных исследований // Филологический сборник. -Кемерово: Графика, 2002. - Вып. 2. - С. 83-88.

3. Кондратьева О.Н. Вертикальная ось 'верх-низ' в характеристике концептов внутреннего мира человека (на материале русских летописей) // Sprache. Kultur. Mensch. Etnie. - Landau: Verlag Empirische Padagogik, 2002. - S. 90-96.

4. Кондратьева О.Н. Некоторые особенности концептуализации эмоциональной системы человека Древней Руси (сквозь призму

концепта душа) II Вестник Кемеровского государственного университета (Филология). - 2002. - Вып. 4(12). - С. 84-89.

5. Кондратьева О.Н. Движение по вертикали, горизонтали и по кругу в характеристике концепта сердце II Сборник трудов молодых ученых, посвященный 60-летию Кемеровской области. -Кемерово: Полиграф, 2002. - Т.1. - С. 221-224.

6. Кондратьева О.Н. 'Перемещение в пространстве' как признак концепта душа II Язык - миф - этнокультура. - Кемерово: Графика, 2003. - С. 152-156.

7. Кондратьева О.Н. Душа, ум и сердце человека Древней Руси в свете «наивной анатомии» (материалы к спецкурсу) // Проблемы лингвистического образования. - Екатеринбург: Изд-во АМБ, 2003. -Ч.1.- С. 158-167.

8. Кондратьева О.Н. Признаки локализации концепта ум в литературе Древней Руси // Молодые ученые - Кузбассу. -Кемерово: Полиграф, 2003. - С. 51-53.

9. Кондратьева О.Н. Концептуальная метафора 'душа-дом' и способы ее реализации древнерусских текстах // Материалы Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». - Москва: Студенческий союз МГУ, 2003. - Вып. 10. - Ч.П. - С. 240-241.

10. Кондратьева О.Н. Душа в системе внутреннего мира человека Древней Руси // Образ человека в картине мира. - Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 2003. - С. 230-235.

11. Кондратьева О.Н. 'Вместимость' как признак концепта «сердце» // Словарь, грамматика, текст в свете антропоцентрической лингвистики. - Иркутск: ИГУ, 2003. - Вып. 2.- С.51-57.

12. Кондратьева О.Н. Странствия русской души // Культурное пространство путешествий: Мат. науч. форума. - СПб.: Центр изучения культуры, 2003. - С. 179-181 (в соавторстве).

13. Кондратьева О.Н. Типовые ситуации со значением совместности в древнерусском языке (на материале конструкций, описывающих внутренний мир человека) // Человек и его язык (К 75-летию проф. В.П. Недялкова). - Кемерово: Графика, 2003. -С.72-77.

14. Кондратьева О.Н. Роль конфессионально-религиозных факторов в концептуализации вн>треннего мира человека // Региональная политика: исторический опыт и критерии оценки

эффективности: Мат. Межд. конф. - Кемерово: Кузбасс, 2003. - Вып. 2.-С. 249-253.

15. Кондратьева.О.Н. Вегетативные метафоры в характеристике внутреннего мира человека (древнерусский период) // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект: Мат. Межд. конф. - Владимир: ВГПУ, 2003. - С. 103-105.

16. Кондратьева О.Н. Концептуальная метафора «душа-странница» в диахроническом аспекте // Язык. Этнос. Картина мира: Сб. науч. тр. - Кемерово: Графика. - 2003. - С. 73-77 (в соавторстве).

17. Кондратьева .О.Н. Земледельческая метафора в концептуализации' внутреннего мира человека Древней Руси // Mentalitat und Mentales. - Landau: Verlag Empirische Padagogik, 2003.-S. 118-122.

18. Кондратьева О.Н. Некоторые особенности концептуализации перцептивной системы человека Древней Руси (сквозь призму концептов внутреннего мира человека) // Язык. История. Культура: Сб. науч. тр. - Кемерово: Графика. - 2003. - С. 123-129.

19. Динамический аспект в характеристике концепта «сердце» // Lingüistica juvenis: Сб. науч. тр. молодых ученых. - Екатеринбург: УрГПУ, 2003.-С. 88-96.

20. Кондратьева О.Н. Восприятие и описание мира в категориях пространства.// Пространство и время в восприятии человека: историко-психологический аспект: Мат. Межд. науч. конф. - СПб.: Нестор, 2003. - С. 299-304.

Подписано к печати ¡0.0$ рЦ Печать офсетная Печ. л. Ь Тираж 4С'0 экз. Заказ № ЗЬргУ. Кемеровский госуниверситет. 650043. Кемеровб, ул. Красная, 6, Отпечатано в издательстве «Кузбассвузиздат»,Кемерово, ул. Ермака, 7.

V

• -5120

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кондратьева, Ольга Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ l ИССЛЕДОВАНИЙ И МЕТОДИКА ОПИСАНИЯ КОНЦЕПТОВ

ВНУТРЕННЕГО МИРА ЧЕЛОВЕКА

1.1. Когнитивная лингвистика и лингвокультурология как основные направления антропоцентрической парадигмы в современном языкознании

1.2. Термин «картина мира» в современных лингвистических исследованиях

1.3. Термин «концепт» в современных лингвистических исследованиях

1.4. Исследование внутреннего мира человека в гуманитарных науках

1.5. Концептуальный анализ в современной лингвистике. Методика концептуального исследования внутреннего мира.

ГЛАВА II. БИОМОРФНЫЕ ПРИЗНАКИ КОНЦЕПТОВ ВНУТРЕННЕГО

МИРА ЧЕЛОВЕКА.

2.1. Антропоморфные признаки концептов внутреннего мира человека

2.1.1. Витальные признаки «внутреннего человека».

2.1.2. Физиологические признаки «внутреннего человека»

2.1.3. Эмоциональные признаки «внутреннего человека».

2.1.4. Ментальные признаки «внутреннего человека».

2.1.5. Социальные признаки «внутреннего человека»

2.1.6. Признаки внешности «внутреннего человека».

2.1.7. Признаки характера «внутреннего человека»

2.2. Фитоморфные признаки концептов внутреннего мира человека

Выводы по второй главе.

ГЛАВА III. ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ПРИЗНАКИ КОНЦЕПТОВ

ВНУТРЕННЕГО МИРА ЧЕЛОВЕКА.

3.1. Локализация души, сердца и ума в пространстве внутреннего мира

3.1.1. Обычные локусы души, сердца и ума.

3.1.2. Изменение локализации души, сердца и ума.

3.2. 'Поверхность' как признак концептов внутреннего мира человека

3.3. 'Вместимость ' как признак концептов внутреннего мира человека

3.3.1. Параметрические характеристики вместилищ души, сердца и ума.

3.3.2. Языковые схемы в описании вместилищ души, сердца и ума

Выводы по третьей главе.

ГЛАВА IV. КОНЦЕПТЫ ДУША, СЕРДЦЕ И УМ В СВЕТЕ НАИВНОЙ

АНАТОМИИ.

4.1. Физические признаки 'органов' внутреннего мира человека.

4.2. Функции души, ума и сердца в жизни человека.

4.2.1. Функции души.

4.2.2. Функции сердца.

4.2.3. Функции ума.

Выводы по четвертой главе.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Кондратьева, Ольга Николаевна

Изучение отдельных фрагментов языковой картины мира является одним из наиболее перспективных направлений современной лингвистики. Активно изучаются основания концептуальной картины мира и принципы реконструкции отдельных фрагментов языковой картины мира в рамках интенсивно развивающейся антропоцентрической парадигмы в языкознании.

Объектом исследования в данной работе являются фрагменты концептосферы внутреннего мира человека, в частности, ее центральные компоненты — концепты душа, сердце и ум в национальной картине мира древнерусского периода.

Актуальность предпринятого исследования обусловлена пристальным вниманием современной лингвистики к проблеме концептуализации мира (внешнего и внутреннего), а также особым интересом к проблеме отражения в языке таких культурных концептов, как душа, сердце и ум. В центре внимания исследователей находится «деятельность человека, обеспечивающая ему ориентацию в мире, его практическое освоение, познание и понимание процессов, происходящих во внешнем и внутреннем для него мире (выделено нами. - O.K.)» (Телия 1988: 3).

В последнее время значительно усиливается интерес лингвистов к воссозданию образа человека, запечатленного в языке, и, в особенности, к его внутреннему миру. Предприняты исследования концептов душа, дух, ум, сердце, память и др. в фольклорных текстах (С.Е. Никитина), на материале современного русского языка (Е.В. Урысон, В.И. Убийко), в сопоставлении русского и французского (М.К. Голованивская), русского и английского (М.В. Пименова), английского и немецкого языков (Е.Б. Яковенко), изучается функционирование названных концептов в немецком языке (Е.А. Пименов). Проведенные исследования во многом позволили определить национальное своеобразие указанных концептов.

Интерес лингвистов к внутреннему миру человека далеко не случаен. Русскую культуру всегда отличало пристальное внимание к внутренней сущности, скрытой от взгляда, но определяющей ценность человека. Наиболее отчетливо эта особенность сформулирована Н.А. Бердяевым, много размышлявшим об особенностях русского национального характера. Философ отметил, что «в России откровение человека может быть лишь религиозным откровением, лишь раскрытием внутреннего, а не внешнего человека, Христа внутри. Таков абсолютный дух России, в котором все должно идти от внутреннего, а не от внешнего» (Бердяев 1997: 250). Данная мысль не являлась принципиально новой для русской культуры, она лишь логично подытоживала многовековой путь развития национальных представлений, возникновение которых связано с периодом Древней Руси. Так, уже в «Молении» Даниила Заточника сказано: «Господине мои! Не зри на внешняя моя, но возри внутреняя мод. Азт* ко, господине, одениемт* оскудент» есмь, но рлзумомт» овиленъ; унт» възрлстъ имею, л старт* смыслъ во мне».

Научная новизна работы определяется обращением к древнерусскому материалу. В настоящий момент в концептуальных исследованиях значительно преобладает изучение образа человека (как внешнего, так и внутреннего), отраженного в фольклорных текстах, либо в текстах XIX-XX вв. Между тем практически не изучаются в подобном аспекте древнерусские тексты, тексты времени «первых толчков в развитии чувства и мысли», тексты того узлового момента «отечественной истории, с которого все началось и который все еще определяет наше духовное существование» (Колесов 2000: 6). По замечанию В.В. Колесова, «мы должны понять и то, что именно и каким образом когда-то открывали для себя наши предки, восстановить, хотя бы в общих чертах, картину их познания мира» (Колесов 2000: 8).

Материалом исследования послужили русские летописи, являющиеся одним из центральных жанров древнерусской литературы. «В течении летописного повествования соединились многочисленные притоки -произведения разнообразных жанров, сложившиеся здесь в единое величественное целое. Тут и предшествующие летописи, и сказания, и устные рассказы и исторические песни, созданные в различной среде: дружинной, монастырской, княжеской, а порой ремесленной и крестьянской», - отмечал Д.С. Лихачев (Лихачев 1975: 23). На эту же особенность летописного текста обращает внимание и А.Н. Робинсон, указывая, что «русское летописание, в отличие от византийских и западноевропейских хроник, вобрало в себя образцы всех жанров древнерусской письменности и частично — жанров фольклора» (Робинсон 1980: 83). Соединение разных жанров, широчайший охват событий позволяет назвать летописи своеобразным зеркалом, в котором отражены практически все сферы жизни человека.

Немаловажным обстоятельством при выборе летописей в качестве материала исследования было то, что они свободны от стремления к повышенной образности, стремления найти наиболее выразительные, неожиданные уподобления с целью произвести максимально сильное впечатление на слушателя, что характерно, например, для жанра проповеди. Кроме того, представления об устройстве внутреннего мира не являются в летописях предметом специального рассуждения (как в Диоптре, Толковой Палее или религиозно-философских трактатах того времени), следовательно, у авторов не возникает стремления приводить свои высказывания в соответствие со своими осознанными воззрениями, с существовавшими на тот момент научными и философским концепциями. Все это позволяет нам выявить наименее осознанные, коренящиеся в глубинах языка, представления об организации внутреннего мира человека.

В качестве дополнительных источников использовались также данные этимологических словарей и словарей древнерусского языка.

Эмпирическая база исследования. Методом сплошной выборки было собрано 3028 конструкций с лексемами душа, сердце, ум и их производными. Распределение на собственные и заимствованные (в частности, церковнославянские) явления в работе не производится, поскольку каждый народ заимствует то, что родственно ему в ментальном плане, что созвучно его мировосприятию. Кроме того, в средневековый период заимствованные символы, образы и метафоры подвергаются ментализации, в результате чего возникает «возможность усиливать смысл слова путем различных метафорических переносов, образец которых дан в исходном символе на примере заимствованной метафоры» (Колесов 2002: 211).

Цель исследования - на основе исследования сочетаемостных свойств лексем, репрезентирующих концепты душа, сердце и ум, выделить признаки, образующие структуры соответствующих концептов.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:

• выявление и описание биоморфных признаков соответствующих концептов;

• изучение их пространственных признаков;

• анализ признаков концептов душа, сердце и ум в свете наивной анатомии;

• определение основных семантических сфер, являющихся исходной базой для концептуализации внутреннего мира человека;

• установление специфики структурирования концептов внутреннего мира человека.

Методологическая основа диссертации сложилась под воздействием работ ведущих зарубежных и отечественных когнитологов и лингвокультурологов - А. Вежбицкой, Дж. Лакоффа и М. Джонсона, В.В. Воробьева, С.Г. Воркачева, Е.С. Кубряковой, И.А. Стернина, Ю.С. Степанова, В.Н. Телия, А.П. Чудинова, в том числе и занимающихся изучением внутреннего мира человека - Н.Д. Арутюновой, М.К. Голованивской, М.В. Пименовой, А.Д. Шмелева, Е.В. Урысон, и др.

Методы исследования. В работе использованы элементы этимологического анализа, описательный метод, включающий приемы наблюдения, интерпретации, сопоставления, обобщения и типологизации, метод анализа словарных дефиниций, метод семантического дистрибутивного анализа, сопоставительный метод, а также метод концептуального анализа.

Теоретическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы для решения таких теоретических проблем, как соотношение языка и культуры, языка и мышления, языка и наивного мировидения, соотношение научной и наивной картины мира, а также для решения вопроса о роли языка в процессе познания.

Практическая значимость работы определяется возможностью применения материалов исследования в теоретических курсах по общему языкознанию, истории русского языка, исторической лексикологии, лингвокультурологии, спецкурсах, посвященных языковой картине мира, при разработке тематики курсовых и дипломных работ, а также для сопоставления с данными, полученными в результате описания современной концептуальной системы внутреннего мира человека.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры исторического языкознания и славянских языковКемеровского государственного университета. Основные положения диссертации были изложены в виде докладов на международных научных конференциях «Социокультурная герменевтика: теоретико-методологическое обоснование в контексте развития толерантности» (Кемерово 2002), «Язык. Культура. Человек. Этнос» (Кемерово 2002); «Язык - миф — этнокультура» (Кемерово 2003), «Концепт и культура» (Кемерово 2003), «Региональная политика: исторический опыт и критерии оценки эффективности» (Кемерово 2003), на всероссийской конференции «Образ человека в картине мира» (Новосибирск 2002), IX Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы филологического образования: наука - вуз - школа» (Екатеринбург 2003), на III Всероссийской научно-практической конференции «Коммуникативные аспекты языка и культуры» (Томск 2003), на областной конференции «Молодые ученые - Кузбассу» (Кемерово, 2002), на внутривузовской конференции студентов и молодых ученых КемГУ (Кемерово 2002), а также на аспирантских семинарах кафедры исторического языкознания и славянских языков Кемеровского государственного университета. По теме диссертации опубликовано 20 работ. Основные положения, выносимые на защиту:

1. Концепты внутреннего мира актуализируют в летописных текстах устойчивый набор признаков, образующих их концептуальную структуру;

2. Концепты внутреннего мира обладают в древнерусском языке сегментной структурой;

3. Познание внутреннего мира происходит путем выявления его сходства по ряду параметров с некоторыми вполне материальными объектами. Все объекты, с которыми сопоставляются при концептуализации душа, сердце и ум человека, являются базой для их познания, для выявления наиболее значимых свойств этих недоступных для непосредственного восприятия объектов внутреннего мира человека;

4. Наивная картина внутреннего мира человека, отраженная в летописных текстах, является целостной и логически непротиворечивой;

5. Концептуальная система, относящаяся к сфере «внутренний мир», отражает национальное своеобразие древнерусского народа, его ментальность, специфику саморефлексии.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, четырех глав (теоретической и трех исследовательских), Заключения, Списка использованной литературы (263), Списка использованных словарей и их сокращений (18) и Списка источников и их сокращений (5), Приложения. Основной текст диссертации изложен на 175 страницах. В работе содержится 17 таблиц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепты внутреннего мира человека в русских летописях"

Выводы по четвертой главе

Душа, ум, сердце представлены в древнерусском сознании как некие 'органы', во многом определяющие жизнедеятельность человека. Они наделяются рядом физических характеристик, могут быть подвержены различным физическим воздействиям - разрыву, разламыванию на части, загрязнению, нагреванию и, что самое важное, выполняют определенные функции в жизни человека. Признаки 'органов' составляют 44,33% в структуре концепта сердце, 34,27% в структуре концепта ум и 27,46% в структуре концепта душа (см. таблицу 2 приложения).

Изучаемые идеальные 'органы' связаны с такими формами деятельности человека, как мышление, переживание эмоций и внутренняя речь. Духовное объединение людей могло быть представлено в древнерусском языке через единение и сердец, и душ, и умов, в современном же русском языке подобную функцию сохраняет только душа.

Для исследуемого периода характерна большая, нежели в современный период, значимость религиозных концепций. И душа, и сердце, и, в меньшей степени, ум задействованы в религиозной сфере бытия человека. Но если в современной языковой картине мира центральным религиозным органом является душа, то в древнерусской культуре подобную функцию выполняет прежде всего сердце, а потом уж и душа, поскольку сердце есть нечто более непонятное, непроницаемое, таинственное, скрытое, чем душа.

Большинство процессов - мышление, переживание эмоций, речь, сохранение информации и другие - происходят не автономно («внутренний человек»-душа (или сердце) радуется, с размышляет.), а во внутреннем пространстве, что еще более сближает данные концепты именно с органами. Как в реальных анатомических органах локализованы определенные жизненно важные процессы - в сердце происходит процесс кровообращения, в печени вырабатывается желчь, в желудке происходит пищеварение и т.д., - так и в идеальных 'органах' локализованы процессы, необходимые для полноценной духовной жизни - зарождаются эмоции, обдумываются события, произносятся внутренние монологи.

Главное отличие внутреннего мира в древнерусском и современном русском языках состоит в структуре, способе его организации. Современная «. русская языковая модель человека определяется противопоставлением идеального и материального, а также интеллектуального и эмоционального. Первое противопоставление отражается в языке как противопоставление духа и плоти, второе - как противопоставление сердца (груди) и крови, с одной стороны, и головы и мозга (мозгов) с другой» (Шмелев 1997: 537). В древнерусской же языковой модели человека, отсутствует столь четкое противопоставление органов интеллектуальной и эмоциональной сфер. Каждый из идеальных органов принимает участие и в интеллектуальной, и в эмоциональной деятельности человека.

В современной языковой модели внутреннего мира человека, как это было уже неоднократно отмечено исследователями (Урысон 1995, Шмелев 1997 и др.), центральным компонентом является душа. А.Д. Шмелев объясняет ее центральное положение в системе внутреннего мира тем, что «она соединяет в себе свойства материального и идеального, интеллектуального и эмоционального», и это «позволяет ей выступать в качестве представителя человека в целом» (Шмелев 1997: 537). Но в древнерусский период такое единство характерно и для ума, и, особенно, для сердца.

Богатство функциональной структуры, участие во всех сферах внутренней жизни человека, способность контролировать деятельность других внутренних органов, способность воспринимать божественные импульсы, устанавливать контакт с богом и людьми — все это позволяет утверждать, что именно сердце, а не душа, является центром внутреннего мира человека Древней Руси.

Описанные в данной главе особенности души, ума и сердца представляются весьма архаичными. Следовательно, изучение наивных воззрений на устройство человека, отраженных в русских летописях, во многом позволяет реконструировать древнейшие представления об организации внутреннего мира.

Существовавшие представления о системе внутреннего мира человека во многом обусловлены религиозными факторами, столь значимыми для человека Средневековья. В формировании наивной анатомии играют свою роль как формирующиеся знания об анатомии, физиологии и психологии человека, так и древние языческие воззрения славян на мир и место в нем человека, а также христианские концепции. В целом же «наивная анатомическая карта» внутреннего мира человека на данном этапе развития общества и языка логична и практически не противоречива.

172

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования было установлено, что все три изучаемых концепта обладают сложной концептуальной структурой. Структуру концепта душа образует 57 признаков, концепта сердце -51, ума — 32 (см. таблицу 1 приложения). Очевидно, что сложность, расчлененность структуры соответствующего концепта является показателем большей его значимости в сознании носителей языка в конкретный исторический период, на определенном этапе развития общества и мышления. Таким образом, можно утверждать, что концепты внутреннего мира человека - душа, сердце и ум — представляют особую значимость для древнерусской культуры, обладают своей особой спецификой.

Концептуальная структура души, сердца и ума организована сегментным образом. Она включает три сегмента, равнозначных по степени абстракции, каждый из которых образуется иерархически организованными признаками. Первый сегмент образуют биоморфные признаки, составляющие для концепта душа 54,91% (более половины от всего объема), для концепта ум — 32,93% (третья часть) и для концепта сердце - 18,75% (менее пятой части). При этом для концепта душа основными признаками являются витальные, физиологические, социальные и эмоциональные, а факультативными — ментальные и фитоморфные признаки, а также признаки внешности и характера. Для концепта сердце основными являются эмоциональные, ментальные, социальные и фитоморфные признаки, факультативными — все остальные. Для концепта ум основными являются витальные, социальные и эмоциональные ппризнаки, к факультативным относятся физиологические, ментальные и фитоморфные, а признаки внешности и характера отсутствуют (см. таблицу 2 приложения).

Второй сегмент концептуальной структуры образуют пространственные признаки. В структуре концепта душа они составляют 17,63% (менее пятой части), в структуре концепта сердце - 36,92% (чуть более трети), в структуре концепта ум - 32,8% (треть). Для концепта душа основным пространственным признаком является локализация, дополнительными — поверхность и вместимость. Для концепта сердце основным является признак вместимости, факультативными - локализация и поверхность, и для концепта ум — локализация и вместимость - основные признаки, поверхность — факультативный (см. таблицу 2 приложения).

Третий сегмент концептуальной структуры образуют признаки 'органов' наивной анатомии. У концепта душа они составляют 27,46% (меньше трети), у концепта сердце - 44,33%, у концепта ум - 34, 27% (чуть более трети). Для всех трех концептов характерно преобладание функций 'органов' над их физическими характеристиками (см. таблицу 2 приложения).

Следовательно, в сегментной структуре концептов внутреннего мира человека распределение признаков происходит крайне неравномерно, для каждого концепта характерно преобладание определенного сегмента. У концепта душа основную часть занимает сегмент биоморфных признаков (54,91%), сегмент наивно-анатомический составляет 27,46%, и пространственный сегмент - только 17,63%. У концепта сердце наибольшим является наивно-анатомический сегмент (44,33%), пространственный составляет 36,92%, и биоморфный - 18,75%. У концепта ум три сегмента являются практически равновеликими, с незначительным преимуществом наивно-анатомического сегмента (34,27%) над биоморфным (32,93%) и пространственным (32,8%).

Концепт душа представлен в сознании человека русского средневековья в первую очередь как «внутренний человек», а концепты сердце и ум - как особые идеальные органы, отвечающие за внутреннюю, духовную жизнь человека. Прототипическое значение «внутренний человек» реализуется через витальные, физиологические, метальные, эмоциональ-ные, социальные, признаки, а также признаки внешности и характера, имеющие свои конкретные разновидности. Прототипическое значение «органа наивной анатомии» реализуется в признаках параметрических, физических, а также в признаках локализации и вместимости и соответствующих функциях.

Большая часть признаков, формирующих структуру концептов внутреннего мира человека, имеет в древнерусский период ярко выраженный оценочный характер, физические свойства предметов, по своей природе безразличные к оценке, при их отнесении к миру человека приобретают оценочный смысл; это объяснимо тем обстоятельством, что ценностная картина мира всегда включает в себя в той или иной форме человека и его психический мир.

При концептуализации внутреннего мира человека Древней Руси действовал принцип аналогии. Душа, сердце и ум, представляют собой объекты «невидимого мира», и потому отображение их свойств возможно лишь путем выявления сходства по ряду параметров с некоторыми вполне материальными объектами. Все объекты, с которыми сопоставляются при концептуализации душа, ум и сердце человека, являются базой для их познания, для выявления наиболее значимых свойств этих недоступных для непосредственного восприятия констант внутреннего мира человека. За счет этого происходит вербализация, объективация в языке концептов, которые иным способом не могут быть выражены. Результатом данного процесса является, таким образом, расширение смыслового аппарата древнерусского языка.

Известно, что источником концептуализации, как правило, являются, области, актуальные для общества определенного времени. Для средневекового периода в качестве таковых выступает сам человек, его материальные органы, природный мир (преимущественно растения), пространство, окружающее человека, базовые виды деятельности (земледелие).

В отличие от современного русского языка, где центральную роль в системе внутреннего мира человека играет душа, для древнерусской культуры подобную функцию выполняло сердце, что определяется, во-первых, наибольшей частотностью употребления имени данного концепта по сравнению с остальными, многообразием языковых воплощений, а также наиболее широким спектром функций, которые оно, в представлении средневекового человека, выполняло в его жизни.

Дальнейшее исследование концептосферы внутреннего мира человека возможно в нескольких направлениях. Прежде всего, это ее комплексное описание на материале других жанров древнерусской литературы (в частности, житий, проповедей). Значительный интерес представляет изучение данного фрагмента языковой картины мира по данным церковнославянского языка, материалом для подобного исследования должен послужить текст Библии, во многом повлиявший на формирование славянской, в том числе и русской, ментальности. Перспективным, на наш взгляд, представляется и сопоставительное рассмотрение фрагментов внутреннего мира человека в древнерусском и современном русском языках, что позволит рассмотреть эволюцию концептов.

Список научной литературыКондратьева, Ольга Николаевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Алпатов В.М. Об антропоцентрическом и семантикоцентрическом подходе к языку // Вопросы языкознания. 1993. - № 3. - С. 15-26.

2. Апресян Ю.Д Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. М., 1986. - Вып. 28. - С. 5-33.

3. Апресян В. Ю., Апресян Ю.Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Вопросы языкознания. 1993. - № 3. - С. 27-35

4. Апресян В. Ю. Эмоции: Современные американские исследования // Семиотика и информатика. М., 1995. - Вып. 34. — С. 82-87.

5. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. - № 1. - С. 37-67.

6. Апресян Ю.Д. Теоретическая семантика в конце XX столетия // Известия РАН. Сер. лит. и яз. - 1999. - Т. 58. - № 4. - С. 39-54.

7. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999.-896 с.

8. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М.: Индрик, 1999. - С. 3-10.

9. Арутюнова Н.Д. Два эскиза к «геометрии» Достоевского // Логический анализ языка: Языки пространств / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. -М.: Языки русской культуры, 2000. С. 368-385.

10. Ю.Арутюнова Н.Д. Метафора в языке чувств // Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 385-399.

11. Арутюнова Н.Д. О стыде и совести // Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко, Н.К. Рябцева. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 54-79.

12. Арутюнова Н.Д. О стыде и стуже // Вопросы языкознания. 1997. - № 2. -С. 59-70.

13. Арутюнова Н.Д. От редактора // Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991. - С. 3-4.

14. Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). Дух, душа и тело. М.: Св.-Тихоновский Богословский Институт, 1997. 120 с.

15. Аскольдов А.С. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / Под ред. В.П. Нерознака. -М.: Academia, 1994. С. 267-280.

16. Бабаева А.В. Формы поведения в русской культуре (IX-XIX века). -СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. 148 с.

17. Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке.- Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1989. 184 с.

18. Бабушкин А.П. Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001. - С. 52-57.

19. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике.- Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1996. — 104 с.

20. Балашова Л.В. Когнитивный тип метафоры в диахронии (на материале перцептивной лексики русского языка) // Филология. Саратов, 1999. — Вып 4. - С. 27-37.

21. Балашова Л.В. Роль метафоризации в становлении и развитии лексико-семантической системы (на материале русского языка XI-XIV вв.): Автореф. дис. канд. филол. наук. Саратов, 1998. - 42 с.

22. Баранов А.Н. Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия РАН. Сер. лит. и яз. - 1997. - Т. 56. - № 1. - С. 11-21.

23. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: УРСС, 2002. - 448 с.

24. Бердяев Н.А. Душа России. О «вечно-бабьем» в русской душе. Азиатская и европейская душа. О власти пространств над русской душой. Русская и польская душа. // Бердяев Н.А. Русская идея. Судьба России. Москва: ЗАО «Сварог и К», 1997. - С. 226-367.

25. Берестнев Г.И. Концептуализация параметров пространственности в русском языковом сознании // Семантика языковых единиц и категорий вдиахронии и синхронии. Калининград: Изд-во Калининградского гос. ун-та, 2002. - С. 36-43.

26. Берестнев Г.И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте. Учебное пособие. Калиниград: Изд-во КГУ, 2002. - 157 с.

27. Берестнев Г.И. Функциональная структура сердца в русской наивной картине мира // Кирилл и Мефодий: Духовное наследие. Калининград: Изд-во Калининградского гос. ун-та, 2000. - С. 45-54.

28. Бижева З.Х. Культурные концепты в кабардинском языке. Нальчик: Кабардино-Балкарский ун-т., 1997. - 140 с.

29. Бобунова М.А. Сердце в русском эпосе // Лингвофольклористика. -Курск: Изд-во Курского гос. пед. ун-та, 1999. Вып. 1. - С. 27-31.

30. Богуславский В.М. Человек в зеркале русского языка, культуры и литературы. М.: Космополис, 1994. -237 с.

31. Бодуэн де Куртене И.А. Избранные труды по общему языкознанию. -М.: Изд-во АН СССР, 1963.-Т.1 391 с.

32. Болдырев Н.Н. Предисловие // Когнитивная лингвистика: Мат. Межд. науч. конф. Тамбов: Изд-во ТГУ, 1998. -4.1. - С. 6-8.

33. Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. -Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001. — С. 25-35.

34. Бондарко А.В. Вступительные замечания // Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб.: Наука, 1996. - С. 5-6.

35. Борщев В.Б. Естественный язык наивная математика для описания наивной картины мира // Московский лингвистический альманах. - Вып. 1. Спорное в лингвистике. - М.: Школа «Языки русской культуры». -1996.-С. 203-225.

36. Брутян Г.А. Язык и картина мира // НДВШ. Философские науки. 1973. -№ 1.-С. 108-111.

37. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. «Стихийная лингвистика» (folk linguistics) // Русский язык сегодня / Отв. ред. Л.П. Крысин. М.: Азбуковник, 2000. -С. 9-19.

38. Васильев А.Д. О некоторых вопросах изучения концептов // Когнитивная лингвистика: Мат. Межд. науч. конф. Тамбов: ТГУ, — 4.1. - С. 34-35.

39. Васильев Л.М. Семантические классы глаголов чувства, мысли и речи // Очерки по семантике русского глагола. Учен. зап. Башкирского ун-та. — Уфа. 1971. - Вып. 43. - С. 38-310.

40. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. — М.: Языки славянской культуры. 2001. — 288 с.

41. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. -416 с.

42. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

43. Виноградова Л.Н., Усачева В.В. Жатва // Славянские древности. Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. М.: Международные отношения, 1999 - Т. 2. - С. 191-196.

44. Владимирцев В.П. К типологии мотивов сердца в фольклоре и этнографии // Фольклор и этнография: у этнографических истоков сюжетов и образов. Сб. науч. тр. / Под ред. Б.Н. Путилова Л.: Наука, 1984.-С. 204-211.

45. Войшвилло Е.К. Понятие. М.: Издательство МГУ, 1967. - 286 с.

46. Волоцкая З.М. Лексика болгарских загадок (опыт составления семантического словаря загадок) // Славянское и балканское языкознание. Проблемы лексикологии / Отв. ред. Л.Н. Смирнов. М.: Наука, 1983. - С. 187-204.

47. Вольф Е.М. Метафора и оценка // Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука, 1988. - С. 52-65.

48. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт. Становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. - № 1. — С. 64-72.

49. Воробьев В.П. Лингвокультурология (теория и методы). М.: Издательство РУДН, 1997. - 331 с.

50. Всеволодова В.М., Владимирский Е.Ю. Способы выражения пространственных отношений в русском языке. М.: Русский язык, 1982. -264 с.

51. Вышеславцев Б.П. Сердце в христианской и индийской мистике // Вопросы философии. 1990. - № 4. - С. 62-86.

52. Гак В.Г. Пространство вне пространства // Логический анализ языка: Языки пространств / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000 - С. 127-135.

53. Гак В.Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб.: Наука, 1996. - С. 6-27.

54. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. - 768 с.

55. Гамаюнова Ю.И., Шелепова Л.И. Метафора в историческом развитии названия эмоций // Языковая картина мира: Лингвистический и культурологический аспекты. Бийск: Изд-во БГУ, 1998. - Т. 1 - С. 112— 116.

56. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и типологический анализ праязыка и протокультуры. — Тбилиси: Изд-во Тбилисского ун-та, 1984. Ч. I - 428 е., Ч. II - 888 с.

57. Голованивская М.К. Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка. М.: Филологический факультет МГУ, 1997. - 280 с.

58. Гордеев Ю.М. О разграничении информативной достаточности / недостаточности слова (на материале глаголов движения с приставкамивы-, в-, у- и при-) II Вопросы семантики. JL: Изд-во Ленинградского унта, 1974. -Вып. 1. - С. 36-43.

59. Гудков Д. Б. Межкультурная коммуникация: Проблемы коммуникации. Лекционный курс для студентов РКИ. М.: Изд-во МГУ, 2000. - 121 с.

60. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. — М.: Прогресс, 1984.-397 с.

61. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. -350 с.

62. Дагурова Д.В. Из истории слова сердце в русском языке XI-XVII вв. // Филологические науки. 2000. - № 6. - С. 87-96.

63. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. — С.17-32.

64. Дмитровская М.А. Мифопоэтические представления о связи души и дыхания у А. Платонова // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. - С. 346-355.

65. Дорофеева Л.Г. Воля в аксиологическом пространстве «Слова о полку Игореве» (к проблеме традиции-предания) // Кирилл и Мефодий: Духовное наследие. — Калининград: Изд-во Калининградского гос. ун-та, 2000.-С. 18-25.

66. Евсюков В.В Мифы о вселенной. Новосибирск: Наука, 1988. - 175 с.

67. Ермакова О.П. Концепты совесть и зависть в их языковом выражении // Русский язык сегодня / Отв. ред. Л.П. Крысин. М.: Азбуковник, 2000. — Вып. 1 - С. 367-375.

68. Есюков А.И. Тема «сердца» в творениях Тихона Задонского // Проблемы культуры, языка, воспитания / Отв. ред. С.В. Козлов. Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 1997. - Вып. 3. - С. 34-40.

69. Залевская А.А. Когнитивизм, когнитивная психология, когнитивная наука и когнитивная лингвистика // Когнитивная лингвистика: Мат. Межд. науч. конф. Тамбов: Изд-во ТГУ, 1998 - Ч. I. - С. 6-8.

70. Залевская А.А. Психолингвистический подход к проблеме концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001. - С. 36-46.

71. Зализняк А., Левонтина И., Шмелев А. Ключевые идеи русской языковой картины мира // Отечественные записки. 2002. - № 3. -С. 248-261.

72. Замалеев А.Ф. Человек в мировоззрении русского средневековья // Человек в зеркале наук. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1989. -С. 96-106.

73. Зиновьева Е.И. Стилеобразующие средства и фрагменты языковой картины мира в деловой письменности XVI-XVII вв. (на материале записных кабальных книг): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. СПб, 2001.- 38 с.

74. Зиновьева Е.И. Языковая картина мира по данным исторических словарей // Материалы XXI науч. межвуз. конф. преподавателей и аспирантов. Секция лексикологии и лексикографии (Славянский цикл). -СПб., 2001. Вып. 20. - С. 3-7.

75. Зубкова Л.Г. Языковое содержание и языковая картина мира (к истории вопроса) // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты.- Бийск: Изд-во БГУ, 1998.-Т. 1. С. 205-210.

76. Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (Древний период). М., 1965.

77. Изард К.Е. Эмоции человека. М.: Изд-во МГУ, 1990. - 439 с.

78. Илюхина Н.А. О роли метонимии в моделировании концептов (ментальная модель «вместилище» в концептосфере «человек» // Язык. Этнос. Картина мира: Сб. науч. трудов / Отв. ред. М.В. Пименова. — Кемерово: Комплекс «Графика». 2003. - С. 65-73.

79. Ильин И.А. О вечно-женственном и вечно-мужественном в русской душе // Собр. соч. М.: Русская книга, 1997. - Т. 6. - С. 165-194.

80. Иомдин Б.Л. Механизмы понимания в русской и английской картинах мира //www.dialog21 .ru/archive article.asp?param=6282&y=2000&vol=6077

81. Калакуцкая Е.Л. Лексико-семантическая тема «уныние меланхолия — задумчивость — забвение» в русском языке и культуре второй половине XVIII в. // Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. - М.: Наука, 1991. - С. 142-148.

82. Калимуллина Л.А. Эмотивная лексика и фразеология русского литературного языка (синхронический и диахронический аспекты): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1999. - 26 с.

83. Камалова А.А. Семантические типы предикатов состояния в системном и функциональном аспектах. Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1998.- 325 с.

84. Карамышева О.А. Соматизмы в текстах заговоров (на фоне фольклорной традиции) // Хроленко А.Т., Петренко О.А., Карамышева О.А. Опыт сопоставительного анализа в лингвофольклористике. Курск: Изд-во Курского гос. пед. ун-та, 2002. - С. 12-55.

85. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность. Культурные концепты: Сб. науч. тр. ВГПУ, ПМГУ. Волгоград: Перемена, 1996.-С. 3-16.

86. Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001.-С. 75-79.

87. Касевич В.Б. Буддизм. Картина мира. Язык. СПб.: Петербургское востоковедение, 1996. - 288 с.

88. Категоризация мира: пространство и время: Мат. науч. конф. М.: Изд-во МГУ, 1997.

89. Кашкин В.Б. Универсальные грамматические концепты // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001. -С. 45-51.

90. Кибрик А. Е. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков) // Язык и человек: Сб. ст. памяти проф. П.С. Кузнецова / Под общ. ред. В.А. Звегинцева. М.: Изд-во Московского ун-та, 1970.-С. 110-157.

91. Климас И.С., Климас Р.И. Реализация концепта «сердце» в фольклорной и нефольклорной лирике // Лингвофольклористика. Курск: Изд-во Курского гос. пед. ун-та, 1999. - Вып. 1. - С. 21-27.

92. Кобозева И.М. К формальной репрезентации метафор в рамках когнитивного подхода // www.dia1og-21.ru/archive artic1e.asp?param =7339&y=2002&vol=6077

93. Кобозева И.М. Мысль и идея на фоне категоризации ментальных имен // Логический анализ языка: Ментальные действия / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К. Рябцева. М.: Наука, 1993. - С. 95-103.

94. Козина Н.О. Лингвокультурологический анализ русского концепта «грех» (на материале лексических, фразеологических и паремических единиц): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иваново, 2003. - 20 с.

95. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. СПб.: Филол. ф-т Санкт-Петербургского гос. ун-та, 2000. — 326 с.

96. Колесов В.В. Душа и личность // Колесов В.В. «Жизнь происходит от слова.».-СПб.: Златоуст, 1999.-С. 167-177.

97. Колесов В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ // Вестн. СПбГУ. Сер. 2. - 1992. - № з. - С. 30-40.

98. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб.: Юна, 2002. - 448 с.

99. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990.- 108 с.

100. Кондратьева О.Н. Основные направления в области концептуальных исследований // Филологический сборник: Сб. науч. тр. / Отв. ред. М.В. Пименова. Кемерово: Комплекс «Графика», 2002. - Вып. 2. - С. 83-88.

101. Кондратьева О.Н. 'Вместимость' как признак концепта «сердце» // Словарь, грамматика, текст в свете антропоцентрической лингвистики: Сб. ст. / Отв. ред.: Л.И. Горбунова, М.Б. Ташлыкова. О.Л. Михалёва. -Иркутск: Изд-во ИГУ, 2003. Вып. 2. - С. 51-57.

102. Кондратьева О.Н. Душа, ум и сердце человека Древней Руси в свете «наивной анатомии» (материалы к спецкурсу) // Проблемы лингвистического образования: Мат. всерос. науч.-практ. конф. -Екатеринбург: Изд-во АМБ, 2003. Ч. I. - С. 158-167.

103. Концептуальный анализ // Энциклопедия «Кругосвет» // www.krugosvet.ru /articles/77/1007724a2.htm

104. Кормилов С. «Внутренний человек в литературе» // Вопросы литературы. Июль-август, 2000. С. 349-365.

105. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М.: ЧеРо, 2003. - 349 с.

106. Костенко Н.В. Значение и смысл как категории когнитивной лингвистики // Когнитивная лингвистика: Мат. Межд. науч. конф. -Тамбов: Изд-во ТГУ. Ч.Н. - С. 34-36.

107. Кошарная С.А. Миф и язык: Опыт лингвокультурологической реконструкции русской мифологической картины мира. Белгород: Изд-во Белгородского гос. ун-та. 2002. - 288 с.

108. Кравченко А. В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1996. — 160 с.

109. Кравченко Е.В. Вопросы когнитивной лингвистики // Языковая картина мира: Лингвистический и культурологический аспекты. Бийск: Изд-во БГУ, 1998.-Т. 1. - С. 260-263.

110. Красавский Н.А. Динамика эмоциональных концептов в русской и немецкой лингвокультурах. Автореф. дис. . д-ра. филол. наук. — Волгоград, 2001. - 38 с.

111. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: ИТДК «Гнозис», 2002. - 284 с.

112. Крейдлин Г.Е. Метафора семантических пространств и значение предлога // Вопросы языкознания. 1994. - № 5. - С. 19-27.

113. Круглов В.М. Лексика, обозначающая чувства и эмоции человека в русском языке XVIII века: Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 1996.- 16 с.

114. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология — когнитивная наука // Вопросы языкознания. -1994.- №4.-С. 3-15.

115. Кубрякова Е.С. О понятиях места, предмета, пространства // Логический анализ языка: Языки пространств / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 84-93.

116. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова ПАМЯТЬ // Логический анализ языка. Культурные концепты / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991. - С. 85-97.

117. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке) // Известия РАН. — Сер. лит. и яз.- 1999. -Т. 58. -№ 5-6. -С. 3-12.

118. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца

119. XX века / Под. ред Ю.С. Степанова. М.: Российсский гос. ун-т, 1995. -С. 149-238.

120. Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) // Известия РАН. Сер. лит. и яз. - Т. 56. - 1997. -№ 3. - С. 22-31.

121. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1977. -288 с.

122. Лагута О.Н. Метафорология: теоретические аспекты. — Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т., 2003. ЧЛ. - 114 с; Ч.И.-208с.

123. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры / Под ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 387-416.

124. Ли Т. Т. Пространственная модель мира: Когниция, культура, этнопсихология (на материале вьетнамского и русского языков) / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Ин-т языкознания РАН, 1993. - 193 с.

125. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка. // Известия РАН. -Сер. лит. и яз. 1993. - Т. 52. - № 1. - С. 3-9.

126. Лихачев Д.С. Великое наследие: Классические произведения литературы Древней Руси. М.: Современник, 1975. - 367 с.

127. Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. - 424 с.

128. Логический анализ языка: Языки динамического мира. Дубна: Международный университет природы, общества и человека «Дубна»,1999.-520 с.

129. Логический анализ языка: Языки пространств / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. -448 с.

130. Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах // Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб.: Искусство,2000.-С. 297-303.

131. Лундин А.Г. Душа // Мифы народов мира: Энциклопедия. М.: Российская энциклопедия, 1997.-Т. 1. - С. 414-415.

132. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды Центрконцепта. Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 1997.-Вып. 1. -С. 11-35.

133. Мазалова Н.Е. Состав человеческий: Человек в традиционных соматических представлениях русских. СПб.: Петербургское востоковедение, 2001. - 192 с.

134. Манаенко Г.Н. Концепт и понятие в отношении к языковому значению // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: Мат. Межд. науч. конф. / Отв. ред. Т.В. Симашко. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2002. - С. 67-69.

135. Марков Б.В. Разум и сердце: История и теория ментальностей. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1993. 232 с.

136. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Academia, 2001. - 208 с.

137. Меншиков М.О. Души народов. Немецкая душа. Золотое сердце. // Меншиков М.О. Письма к русской нации. М., 1999. - С. 512-517.

138. Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001.-181 с.

139. Михеев М. Отражение слова «душа» в наивной мифологии русского языка (опыт размытого описания образной коннотативной семантики) // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. -М.: Языки русской культуры, 1991. С. 145-153.

140. Некрылова А.Ф. Русский земледельческий календарь // Круглый год: Русский земледельческий календарь / Сост., вступ. ст., примеч. А.Ф. Некрыловой. М: Правда, 1991. - С. 3-16.

141. Нехлебаева Н.А. «Внутренний человек» в современном литературоведении // Res philologia. Уч. зап./ Отв. ред. Э.Я. Фесенко. -Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2002. Вып. 3. - С. 150-152.

142. Никитина С.Е Сердце и душа фольклорного человека // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. - С. 26-37.

143. Никитина С.Е Устная народная культура и языковое сознание. М.: Наука, 1993.-189 с.

144. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991.- С. 117-123.

145. Николаев Н.И. «Внутренний мир человека в русском литературном сознании XVIII века». Архангельск 1997. - 148 с.

146. Николаев Н.И. К уточнению понятий «внутренний человек» и «внутренний мир человека» // Res philologia. Уч. зап. / Отв. ред. Э.Я. Фесенко. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2002. - Вып. 3. — С. 147-150.

147. Нифанова Т.С. Из истории изучения картины мира // Res philologia. Уч. зап. / Отв. ред. Э.Я. Фесенко. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2002. - Вып. 3-С. 5-8.

148. Новикова Н.С., Черемисина Н.В. Многомирие в реалии и общая типология ЯКМ // Филологические науки, 2000. № 1. - С. 40-50.

149. Новоселова А.А. Метафорическая концептуализация сознания в русском и английском языках // www.dialog21.ru/archive article.asp?param =73 62&y=2002&vol=6077

150. Одинцова М.П. Образные семантические категории субъекта, объекта, инструмента, пространства в грамматике «внутреннего человека» (на материале русского языка) // Русский язык: исторические судьбы и современность. М.: МГУ, 2001. - С. 77-78.

151. Одинцова М.П. Языковые образы «внутреннего человека» // Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка) / Под. ред. М.П. Одинцовой. Омск: Омск, гос. ун-т, 2000. - Ч. I. - С. 11-28.

152. Опарина Е.О. Концептуальная метафора // Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Наука, 1988. - С. 65-77.

153. Павилёнис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

154. Панова Л.Г. Грех как религиозный концепт (на примере русского слова «грех» и итальянского «peccato») // Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. — М.: Языки русской культуры, 2000. С. 167-178.

155. Падучева Е.В. Пространство в обличии времени и наоборот (к типологии метонимических переносов) // Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. — М.: Языки русской культуры, 2000. С. 239-255.

156. Паршин П.Б. Теоретические перевороты и методологический мятеж в лингвистике XX века // Вопросы языкознания. -1996. — № 2. -С. 19-42.

157. Петров В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу // Вопросы языкознания. 1990. — № 3. -С. 135-138.

158. Петрухин В.Я. Антропоморфизм // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М.: Элис Лак, 1995. - С. 35.

159. Петрухин В.Я. Земледелие // Славянские древности. Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. М.: Международные отношения, 1999 - Т.2. - С. 312.

160. Пименов Е.А. Лексическое значение и концепт // Mentalitat. Konzept. Gender / Hrsg. von Е.А. Pimenov, M.V. Pimenova. Landau: Verlag Empirische Padagogik, 2000. - C. 154-158.

161. Пименов Е.А. Социальные признаки немецких концептов ДУХ и ДУША // Sprache. Kultur. Mensch. Etnie / Hrsg. von E.A. Pimenov, M.V. Pimenova. Landau: Verlag Empirische Padagogik, 2002. - C. 99-107.

162. Пименов Е.А. Эссе об эмоциях // Филологический сборник: Сб. науч. тр. / Отв. ред. М.В. Пименова. — Кемерово: Комплекс «Графика», 2002. Вып. 2. - С. 127-130.

163. Пименова М.В. Вегетативные признаки концептов внутреннего мира // Mentalitat. Konzept. Gender / Hrsg. von E.A. Pimenov, M.V. Pimenova. Landau: Verlag Empirische Padagogik, 2000. - C. 122-126.

164. Пименова М.В. Ментальность: лингвистический аспект. — Кемерово: КемГУ, 1996. 82 с.

165. Пименова М.В. Методология концептуальных исследований // Вестник КемГУ. Сер. Филология. - Кемерово, 2002. - Вып. 4 (12) -С. 100-105.

166. Пименова М.В. О некоторых способах концептуализации внутреннего мира человека (на примере когнитивной модели 'сердце контейнер') // Язык. Миф. Этнокультура: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Л.А. Шарикова. Кемерово: ИПК Графика, 2003. - С. 160 -164.

167. Пименова М.В. Структура концепта РАЗУМ // Mentalitat und Mentales / Hrsg. von E.A. Pimenov, M.V. Pimenova. Landau: Verlag Empirische Padagogik, 2003. - С. 118-122.

168. Пименова М.В. Антропоморфные признаки «внутреннего» человека: парадигматика и синтагматика языковых средств представления // Парадигматика в языке и речи: Сб. науч. тр. / Под ред. Л.П. Груниной. Кемерово, 2001. - Вып. 1. - С. 43-57.

169. Пименова М.В. Антропоморфизм как способ представления концептов (на примере концепта УМ) // Вопросы филологии: Сб. науч. тр. / Отв. ред. М.В. Пименова. Кемерово: Полиграф, 2003. - Вып. 4. -С. 7-12.

170. Пименова М.В. О типовых структурных элементах концептов внутреннего мира (на примере концепта душа) II Язык. Этнос. Картина мира: Сб. науч. тр. / Отв. ред. М.В. Пименова. Кемерово: Комплекс «Графика». - 2003. - С. 28-39.

171. Пименова М.В. Этногерменевтика языковой наивной картины внутреннего мира человека. Кемерово: Кузбассвузиздат; Landau: Verlag Empirische Padagogik, 1999. - 262 с.

172. Пименова М.В. Концепты внутреннего мира. Дисс. . д-ра. филол. наук. Санкт-Петербург, 2001. - 498 с.

173. Писаренко В.И. О когнитивной лингвистике и семантике термина «KorHHTHBHbm»//www.dialog21 .ru/archive article.asp?param=7366&y=2000 &vol=6077

174. Пищальникова В.А. Национальная специфика картины мира и ее репрезентация в языке // XII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М.: МГУ, 1997. - С. 125-126.

175. Плунгян В.А. К описанию африканской «наивной картины мира» (локализация ощущений и понимание в языке догон) // Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991.-С. 155-161.

176. Попова Е.А. Человек как основополагающая величина современного языкознания // Филологические науки. 2002. - № 3. - С. 69-77.

177. Попова 3.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике.-Воронеж: Изд-во «Истоки», 2002. 192 с.

178. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - С. 8-86.

179. Потебня А.А. Мысль и язык. Киев, 1993.

180. Почепцов Г.Г. Языковая ментальность: способы представления мира // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. - С. 110-122.

181. Прохвачева О.Г. Фреймовое представление концепта приватности в лингвокультуре США // Языковая личность: проблемы креативной семантики. Волгоград: Перемена, 2000. - С. 91-98.

182. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2000. - 416 с.

183. Рахилина Е.В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики Известия РАН. Сер. лит. и яз. - 2000. - Т. 59. - № 3. - С. 3-15.

184. Резанова З.И. Языковая картина мира: взгляд на явление сквозь призму термина-метафоры // Картина мира: модели, методы, концепты: Мат. Всерос. Междисциплинарной школы молодых ученых / Под общ. ред. З.И. Резановой. Томск: Изд-во ТГУ, 2002. - С. 28-35.

185. Рерих Н.К. Женскому сердцу // Рерих Н.К. О вечном. М: Политиздат, 1994.-С. 129-132.

186. Робинсон А.И. Литература Древней Руси в литературном процессе средневековья XI—XIII вв. Очерки литературно-исторической типологии -М.: Наука, 1980-336 с.

187. Розина Р.И. Человек и личность // Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991. -С. 52-56.

188. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - 212 с.

189. Рыжкова Е.В. Флористическая метафора и концептуальная картина мира носителя английского языка // http://edu.novgorod.ru/fu11text/588/ ryzhkovaO 131012003 .doc

190. Рябцева Н.К. Ментальная лексика. Когнитивная лингвистика и антропоцентричность языка // www.dialog-21.ru/archive article. asp?param =6355&y=2000&vol=6077

191. Рябцева Н.К. Размер и количество в языковой картине мира // Логический анализ языка: Языки пространств /Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 108-117.

192. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - 654 с.

193. Сергеева Н.М. Ментальные признаки концептов ум, разум II Вестник Кемеровского государственного университета (Филология). — 2002.-Вып. 4(12).-С. 125-130.

194. Серебренников Б.А. Предисловие // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988.-С. 3-7.

195. Серио П. В поисках четвертой парадигмы // Философия языка: в границах и вне границ. Харьков: Око, 1993. - С. 83-100.

196. Симашко Т.В. К вопросу о фрагментации языковой картины мира // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: Мат. Межд. науч. конф. / Отв. ред. Т.В. Симашко. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2002. - С. 52-54.

197. Слышкин Г.Г. От текста к символу: Лингвокультурные концепты прецендентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Academia, 2000. -128 с.

198. Соболева Г.В. Индивидуально-авторское осмысление души (на материале поэзии К. Батюшкова и Е. Баратынского) // Res philologia. Уч. зап. / Отв. ред. Э.Я. Фесенко. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2002. -Вып. 3 С. 62-66.

199. Соколов М.В. Очерки истории психологических воззрений в России в XI-XVIII вв. М.: Изд-во Академии пед. наук РСФСР, 1963. - 419 с.

200. Соколов М.В. Психологические воззрения в Древней Руси // Очерки по истории русской психологии: Сб. науч. тр. / Под ред. М.В. Соколова. — М.: Изд-во Московского гос. ун-та, 1957. С. 3-102.

201. Спиридонова Н.Ф. Мягкий vs твердый и мягкий vs жесткий (2 модели употребления прилагательного мягкий) //www.dialog21 .ru/archivearticle.asp?param =6358&y=2000&vol=6077

202. Степанов Ю.С. Понятие // Языкознание / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - С. 383-385.

203. Степанов Ю.С. Эмиль Бенвенист и лингвистика на пути преобразования. Вступительная статья // Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: УРСС, 2002. - С. 5-16.

204. Стернин Н.А. Методика исследования структуры концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2001. - С. 58-64.

205. Сукаленко Н.И. Отражение обыденного сознания в образной картине мира. Киев: Наукова думка, 1992. - 164 с.

206. Тань Аошуан. Китайский концепт души или история о забытой душе // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. — С. 295-302.

207. Тарасова И.А. Душа: слово и концепт (к проблеме лексикографического описания констант идиостиля) // Вестник Межд. слав, ун-та. Харьков, 2001. - Т .4. - № 1. - С. 7-8.

208. Телия В.Н. Метафоризация и ее роль в создании русской языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - С. 173-204.

209. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 288 с.

210. Туровский В.В. Память в наивной картине мира: ЗАБЫТЬ, ВСПОМНИТЬ, ПОМНИТЬ II Логический анализ языка: Культурные концепты / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991. - С. 91-95.

211. Тильман Ю.Д. «Душа» как базовый культурный концепт в поэзии Ф.И. Тютчева // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры, 1991. - С. 203-212.

212. Тильман Ю.Д. Культурные концепты в языковой картине мира: Автореф. дис. канд. филол. наук.- М., 1999. — 25 с.

213. Толстая С.М. Душа // Славянские древности. Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. — М.: Международные отношения, 1999.-Т. 2.-С. 162-167.

214. Топоров В.Н. Локатив в славянских языках. М.: Изд-во АН СССР, 1961.-380 с.

215. Топорова Т.В. Семантическая структура древнегерманской модели мира. М.: Радикс, 1994. - 190 с.

216. Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. М.: Наука, 1991.-271 с.

217. Урысон Е.В. Душа и дух: к реконструкции архаичных представлений о человеке // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999.-С. 11-25.

218. Урысон Е.В. Душа и сердце // Русский язык. Еженедельное приложение к газете «Первое сентября». 1996. -№ 17 (41).

219. Урысон Е.В. Душа, сердце и ум в языковой картине мира // Путь. Международный философский журнал. 1994. — № 6. - С. 219-231.

220. Урысон Е.В. Фундаментальные способности человека и «наивная анатомия» // Вопросы языкознания. 1995. - № 3. - С. 3-17.

221. Урысон Е.В. Языковая картина мира vs. обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // Вопросы языкознания. 1998. — №2.-С. 3-22.

222. Урысон Е.В. Душа 1, сердце 2 // Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999.-Вып. 1.-С. 87-92.

223. Урысон Е.В. Ум 1, разум, рассудок, интеллект // Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. -М.: Школа «Языки русской культуры», 1999.-Вып. 1. -С. 447-450.

224. Успенский Б.А. О вещных коннотациях абстрактных существительных // Семиотика и инфоматика. М., 1979. - Вып. 14. — С. 142-148.

225. Фесенко Т.А. Реальный мир и ментальная реальность: Парадигмы взаимоотношений. Тамбов: ТГУ, 1999. - 247 с.

226. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины. М., 1914.

227. Франк СЛ. Предмет знания. Душа человека. — СПб.: Наука, 1995.

228. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста (концепт, категория, прототип) // НТИ. Сер. 2. - 1992. - № 3. - С. 1-8.

229. Фрумкина P.M. «Теории среднего уровня» в современной лингвистике // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. - С. 55-76.

230. Фрумкина P.M. Самосознание лингвистики вчера и завтра // Известия РАН. - Сер. лит. и яз. - 1999. - Т. 58. - № 4. - С. 21-28

231. Хроленко А.Т. Лингвокультуроведение: Пособие к спецкурсу по проблеме «Язык и культура». Курск: Изд-во ГУИП «Курск», 2000. — 165 с.

232. Худяков А. А. Концепт и значение // Языковая личность. Культурные концепты: Сб. науч. тр. ВГПУ, ПМГУ. Волгоград: Перемена, 1996. - С. 97-103.

233. Цейтлин P.M. Сравнительная лексикология славянских языков X/XI-XIV/XV вв. Проблемы и методы. М.: Наука, 1996. - 232 с.

234. Цивьян Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира. — М.: Наука, 1990.-207 с.

235. Цивьян Т.В. Об одном аспекте посессивности и способах его выражения в балканских языках // Балканское и славянское языкознание: Язык в этнокультурном аспекте. М.: Наука, 1984. - С. 79-86.

236. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: Сходства и различия в теориях и целях // Вопросы языкознания. 1996. — № 2. - С. 68-78.

237. Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. — М., 1997.

238. Чернейко Л.О, Хо Сон Тэ. Концепты жизнь и смерть как фрагменты русской языковой картины мира // Филологические науки. -2001.- №5.- С. 50-59.

239. Чудинов А.П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000). Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 2001. - 238 с.

240. Чумакова Т.В. «В человеческом жительстве мнози образы зрятся». Образ человека в Культуре Древней Руси. — СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. 242 с.

241. Шаталова О.В. К вопросу о реализации концепта «Память» в элегиях начала XIX века // Проблемы лингвистического образования: Мат. всерос. науч.-практ. конф. Екатеринбург: Изд-во АМБ, 2003. — Ч.1.- С. 135-141.

242. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1987. - 190 с.

243. Шаховский В.И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты // Языковая личность. Культурные концепты: Сб. науч. тр. ВГПУ, ПМГУ. Волгоград: Перемена, 1996. - С. 80-95.

244. Шинкарев В.Н. Представления ма и их соседей о душе (плато Тейнгуен, Южный Вьетнам) // Этнографическое обозрение 1993. -№ 2 - С. 88-97.

245. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. — JL: Наука, 1974.-428 с.

246. Шмелев А. Д. Дух, душа и тело в свете данных русского языка // Булыгина Т.В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). — М.: Школа «Языки русской культуры». 1997.-С. 523-539.

247. Шпет Г.Г. Философские этюды. М.: Прогресс, 1994. - 372 с.

248. Эткинд Е.Г. «Внутренний человек» и «внешняя речь». Очерки психопоэтики XVIII-XIX веков. М.: Языки русской культуры. - 1999. -446 с.

249. Юркевич П.Л. Сердце и его значение в духовной жизни человека по учению слова Божия // Философские произведения. М.: Правда, 1990. — С.68-85.

250. Язык и эмоции: Сб. науч. тр. Волгоградского гос. пед ун-та. — Волгоград: Перемена, 1995. 225 с.

251. Языковая личность: Культурные концепты: Сб. науч. тр. ВГПУ, ПМГУ. Волгоград: Перемена, 1996. - 260 с.

252. Яковенко Е.Б. Сердце, душа и дух в английской и немецкой картинах мира (опыт реконструкции концептов) // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. - С. 38-51.

253. Яковлева Е.С. О концепте чистоты в современном русском языковом сознании и в исторической перспективе // Логический анализязыка: Языки этики / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 200-216.

254. Яковлева Е.С. О некоторых моделях пространства в русской языковой картине мира // Вопросы языкознания. 1993. - № 4. -С. 48-65.

255. Яковлева Е.С. О понятии «культурная память» в применении к семантике слова // Вопросы языкознания. 1998. - № 3. - С. 43-73.

256. Яковлева Е.С. Пространство умозрения и его отражение в русском языке // Логический анализ языка: Языки пространств / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. -С. 268-277.

257. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). — М.: Гнозис, 1994. — 344 с.

258. Lakoff G., Jonson М. Metaphors we live by. Chicago, London: Univ. of Chicago press, 1980.

259. Wierbicka A. Dusa ('soul'), toska ('yearning'), sud'ba ('fate'): three key concepts in Russian languagt and Russian culture /Ed. by Z. Saloni, Metody formalne w opisie jezykow slowianskich. Bialystok, 1990.

260. Wierbicka A. Lexicography and conceptual analysis» Ann Arbor: Karoma, 1985.-368 p.

261. Список источников и их сокращений

262. JT. л. Лаврентьевская летопись (Полное собрание русских летописей. Том первый). - М.: Языки русской культуры, 1997. - 496 с.

263. И. л. — Ипатьевская летопись (Полное собрание русских летописей. Том второй). — М: Издательство восточной литературы, 1962. 938 с.

264. Н. л. Новгородская первая летопись (Полное собрание русских летописей. Том третий.) - М.: Языки русской культуры, 2000. - 705 с.

265. С. л. Софийская первая летопись (Полное собрание русских летописей. Том шестой. Вып. 1.) - М.: Языки русской культуры, 2000. - 581 с.

266. М. л. с. Московский летописный свод (Полное собрание русских летописей. Том двадцать пятый.) - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949. — 464 с.

267. Список словарей и их сокращений

268. Даль — Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: Русский язык, 1991. - 4 т.

269. КСКТ — Краткий словарь когнитивных терминов / Под. общ. ред. Е.С. Кубряковой. М.: Филол. ф-т МГУ, 1996. - 247 с.

270. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. - 2-е изд. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. -685 с.

271. Маковский Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. - М.: Гуманитарный изд. центр ВЛАДОС, 1996. - 416 с.

272. НОСС Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Под общ. ред. Ю.Д. Апресяна. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1999 -2000. - Вып. 1-2.

273. Ожегов Ожегов С.И., Шведова И.Ю. Толковый словарь русского языка. 3-е изд. - М.: АЗЪ, 1995. - 928 с.

274. ПЦСС Полный Церковнославянский словарь (с внесением в него важнейших древнерусских слов и выражений) / Сост. протоиерей Г. Дьяченко. - М.: Отчий дом, 2001. - 1120 с.

275. СД Славянские древности. Этнолингвистический словарь / Под общ. ред. Н.И. Толстого. - М.: Международные отношения, 1995-1999. -Т. 1-2.

276. СДЯ XI-XIV вв. Словарь древнерусского языка (XI-XIVbb.) / Гл. ред. Р. И. Аванесов. - М.: Русский язык, 1988 и сл. (по томам).

277. Срезневский Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. — СПб., 1893. - 3 т.

278. СРЯ XI-XVII вв. Словарь русского языка XI-XVII вв. - М.: Наука, 1975 и сл.-28 т.

279. Степанов Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. - М.: Академический Проект, 2001. - 990 с.

280. Убийко Убийко В.И. Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке. Функционально-когнитивный словарь - Уфа: Изд-во Башкирского ун-та, 1998. - 232 с.

281. Фасмер Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М.: Прогресс, 1986-1987. - 4 т.

282. Черных Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т. - М.: Русский язык, 1999. - 2 т.

283. Шанский 1971 Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. Изд. 2-е. / Под ред. С.Г. Бархударова. - М.: Просвещение, 1971. - 542 с.

284. Шанский 1997 Шанский Н.М, Боброва Т.А. Школьный этимологический словарь русского языка: Значение и происхождение слов. - 2-е изд. - М.: Дрофа, Русский язык, 1997. - 400 с.

285. ЭССЯ Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд / Под. ред. О.Н. Трубачева. - М.: Наука, 1974 и сл. (по выпускам).204