автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Концепция трагического в творчестве Вячеслава Иванова

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тугаринова, Наталья Степановна

Введение.

1. Проблема генезиса концепции Вячеслава Иванова.

1.1. Идеи древнегреческой философии на службе у концепции жизнестроительства.

1.1.1. Проблема единого и многого теории орфизма в освещении Вячеслава Иванова.

1.1.2. Трансформация древнегреческой идеи первородного греха и трагической вины на русской почве.

1.1.3. Философия Эроса Платона в интерпретации Вячеслава Иванова. Влияние Платона на ивановскую теорию трагического искусства.

1.2. Проблема всеединства в романтической и символистской интерпретации: богоборчество или теургия?.

1.2.1. Образ истории в эстетических концепциях иенских романтиков и Вяч. Иванова.

1.2.2. Трагическое: знание или деяние?.

1.2.3. Миф у иенских романтиков и В. Иванова: синкретизм или трагический синтез?.

1.3. Переосмысление философии «сверхчеловечества» в духе всеединства.

1.3.1. Сверхиндивидуализм как возможность преодоления трагедии индивидуализма.

1.3.2. Трагическая вина: отрицание или искупление? (между Ницше и Достоевским).

1.3.3. Искусство как результат трагического познания. Синтез Диониса и Аполлона.

1.4. Трагическое как основа концепции истории.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Тугаринова, Наталья Степановна

Трагическое - это развивающаяся во времени философско-эстетическая категория. К началу XX в., т.е. к началу возникновения символистской концепции В.И. Иванова, эта категория представляла собой результат обобщения истории развития познания и творческой практики, часть мировоззренческой системы коллективного и индивидуального сознания.

История развития взглядов на трагическое - история взаимоотношений человека с Богом - Судьбой - Фатумом. Понятие свободы - одно из важнейших основ трагического. Трагическое раскрывает потенциал внутренней свободы человека, которая ведет к переживанию наивысшего трагизма, нейтрализует чувство обреченности, но взамен наделяет бременем ответственности, порождающим феномен трагической вины. Философия свободы, обнаруженная уже в учении Сократа, на первый план выдвинула понятие личности. Основная проблематика трагического связана с осмыслением идеи свободной личности, находящейся в состоянии выбора между верой и неверием, активностью и пассивностью, самоутверждением и богоутверждением.

Стремление к самоутверждению и стремление к богоутверждению -два стимулирующих фактора, обеспечивающих человеческое развитие. Первое ведет к формированию личности, второе утверждает личность как ценность и оправдывает существование последней. Стремление к самоутверждению - путь познания, стремление к богоутверждению - путь веры; трагедия веры - результат разложения коллективного сознания, результат деинтегра-ции; трагедия познания - следствие опыта освоения индивидуальным «Я» целого «Мы», итог синтеза субъективного знания, всегда утверждающегося как новое, - с объективным.

Первые попытки теоретически осмыслить сущность трагического в литературе непосредственно связаны с возникновением и развитием жанра трагедии в Древней Греции1», - пишет М.А. Лазарева.

1 Лазарева М.А. Трагическое в литературе. Лекции. - М.: Из-во Моск. ун-та, 1983. - С. 9-10.

Ранний трагизм высветил положительные начала трагического. Трагедия античности - яркий пример переживания трагического как жизнетворче-ского. Трагизм бытия оправдывается религиозным сознанием и понимается как часть мирового закона и неизбежная основа существования человека. С приходом «фаустовского» человека изменяется взгляд на трагическое.

Человек «фаустовского типа» - «представитель нового индивидуализма», наследник Сократа - первого трагического героя индивидуализма. Появившийся в эпоху переходную от средневековья к новому времени, «фаустовский» человек открывает «трагедию индивидуального духа»2 и трагедию познания вместе с открытием феномена абсолютной свободы, предполагающей существование трагической вины.

Гегель ставит в зависимость цель трагического искусства от понимания причины и следствия трагического конфликта. Причина, по Гегелю, заключается не в допущении трагическим героем ошибки в результате действия (как считал Аристотель3), а в совершении осознанного выбора, следствием которого является трагическая вина героя. Отсюда цель трагического в литературе Гегель определяет как утверждение картины высшей справедливости, вызывающей чувство удовлетворенности от созерцания восстановленного порядка целостного мира. Источником гармонии целого и высшей справедливости для Гегеля являлась разумность воли. Но переход от классического (цельного) миропонимания и осмысления мира разорванным антиномичным сознанием создал предпосылки для обновления форм и философии трагического.

Значительным событием в истории осмысления трагического стала фи-лософия^Шопенгауэра, возникшая как опровержение «лежащему в существе логики оптимизму»4 . Философия .Шопенгауэра обнаружила трагизм постижения жизни. Вслед за! Кантом ^Шопенгауэр отверг способность людей по

V ? f' V знавать суть вещей. Считая своими предшественниками Декарта, Беркли,

2 Иванов В.И. Родное и вселенское. М: Республика, 1994. - С. 264.

3 Аристотель. Собрание сочинений: 4 т. - М.: Мысль, 1983. - Т.4. -С. 652.

4 Ницше Ф. Сочинения: 2 т. - М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - С. 128. найдя опору в философии Вед, Шопенгауэр провозгласил: «Мир есть мое представление»: вот истина, которая имеет силу для каждого живого и познающего существа.».5 Мир в представлении Шопенгауэра - это «с одной стороны, всецело есть представление, а, с другой стороны, всецело есть воля»6. Определяя волю как безнравственную и неразумную, философ считает ее самопротивоборство причиной бессмысленного страдания и гибели справедливого, что составляет сущность трагического. Трагедия как «вершина поэтического творчества»7 призвана отражать результат «совершенного познания сущности мира», которое «вызывает резинъяцию, отречение не тольо ко от жизни, но и от самой воли к жизни» . Согласно Шопенгауэру, смысл трагедии заключается в искуплении трагическим героем «вины самого существования»9.

Трагедия существования, по Шопенгауэру, перетекает в трагедию отречения. Трагедией отречения отмечены судьбы стойкого принца Кальдеро-на, Гретхен в «Фаусте» Гете, Гамлета, Орлеанской девы, Мессинской невесты, Пальмиры Вольтера10. Трагедией отречения отмечена и судьба самого Шопенгауэра, по верному замечанию Ф.Ницше: «Шопенгауэр как философ был первым сознавшимся атеистом»11. Вере в Бога Шопенгауэр противопоставляет веру в нравственные силы человека, в них он находит возможность спасения: «Шопенгауэр видит спасение в обращении к открытой для каждого и по отношению ко всему миру человечности, проявляющейся в чувстве вины и сострадания и способной преодолеть зло эгоистически замкнутого су-12 ществования» .

Трагедия осознания непознаваемости вещей, или трагедия познания, в философии Шопенгауэра тесно связана с трагедией потерянной веры. Фило

5 Шопенгауэр А. Собрание сочинении: 5 т. - М.: Московский Клуб, 1992. - Т.1. - С. 54.

6 Там же. С. 55.

7 Там же. С. 251.

8 Там же. С. 252.

9 Там же.

10 Там же.

11 Ницше Ф. Сочинения: 2 т. - М.: Мысль, 1990. - Т. 1,- С. 681.

12 Чанышев А.А. Человек и мир в философии Артура Шопенгауэра// Шопенгауэр А. Собрание сочинении: 5 т. - М.: Московский Клуб, 1992. - Т.1. - С. 13. соф, предлагая «проект нравственного спасения»13, предполагает возможность «религиозного поведения без веры в божество»14. Итак, трагическое стало одной из проблем и составляющих религиозного осмысления мира, хотя М.А. Лазарева в работе «Трагическое в литературе» (1983) утверждает, что христианское мировоззрение «вообще исключает возможность значительных художественных произведений трагического содержания, немыслимого без устремленности к свободе, познанию мира, активности человеческой индивидуальности»15

Реакцией на пессимистическую позицию А. Шопенгауэра стало возникновение, с одной стороны, философии Ф.Ницше с его «волей к жизни», с другой стороны, возникновение в глубине русской философской мысли религиозной идеи, связанной с возрождением религиозного сознания. Возмож-I ность бытия без Бога русские мыслители восприняли как опасность возникновения «бесовщины» (Ф.М.Достоевский) и опасность установления власти Легиона (В.И.Иванов). Вот почему М.О. Гершензон в письме В.И.Иванову скажет о философии Шопенгауэра: «Сто лет господствовала эта доктрина и. глубоко изменила сознание людей. .Теперь столетний морок прошел - но какие страшные следы он оставил по себе!»16. Отсюда ярко выраженная неприязнь русского религиозного мыслителя B.C. Соловьева к «декадентам», к . . \ которым он причислял Д.С.Мережковского, Н.М. Минского, В.В.Розанова, Д.В. Философова, Ф.Сологуба, А.Волынского. Согласно своим представлениям о гуманистическом идеале Соловьев считает антигуманным признание отсутствия в жизни закономерности и смысла. Отрицание Бога Соловьев расценивает как отрицание значимости личности и, по существу, как выражение «презрения к человечеству» . и ,. ~' ) Вслед за Соловьевым В.И.Иванов выносит приговор по- • шопенгауэровски мыслящему человеку: «Но личность была скупа, жадна и

13 Там же.

14 Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками: 2 т. Т.2. От Канта до Ницше. - СПб, 1905. - С. 293.

15 Лазарева М.А. Трагическое в литературе. Лекции. - М.: Из-во Моск. ун-та, 1983. - С. 13.

16 Иванов В.И. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994. - С. 117.

17 Соловьев С.В. Лермонтов. Публичная лекция // Собр. Соч. - 1989. - Т.9- С. 348. недоверчива; она перестала доверяться Богу и верить в Него, - а стало быть, и в себя, как в истинно сущую, - потому что перестала Его любить»18.

Новое в понимании трагического связано с необходимостью обретения веры. Отсюда самые страшные трагические коллизии XX в. - это невозможность веры и невообразимая горечь от осознания потерянной веры, что отражено уже в поэзии Тютчева и ярко вспыхнуло в творчестве старших символистов. Их трагизм - порождение эпохи безвременья. )

Жизнь, воспринимаемая как трагедия, становится источником трагических переживаний, отразившихся в творчестве как «старших», так и «младших» символистов. Трагическое мироощущение способствовало тому, что «старшие» символисты вступили на путь «богоискательства», путь почти еретический. Бог был для них или тот «неведомый, к которому каждый должен прийти своим единственным и трудным, может быть, гибельным путем.» 19 (Д.С.Мережковский) или «важнейший исток возможной и желан

20 ной целостности мировосприятия человека» (З.Гиппиус). Трагизм ситуации кризисной эпохи рубежа XX века усиливался провозглашенной Ф.Ницше идеей «смерти бога». Пустота как следствие «смерти бога» требует наполнения: «мелкий бес» вырастает до размеров «всеобщего, мистически вечного

21 духа», претендуя на абсолютную власть (Ф.Сологуб) .

Символисты второй волны»: Андрей Белый, Александр Блок, Вячеслав Иванов, Иннокентий Анненский, Сергей Соловьев, Эллис (JI.JI. Кобы-; линский), Максимилиан Волошин, Юргис Балтрушайтис - последователи философии и поэзии В.С.Соловьева с его идеей всеединства - утверждали в символизме идею «возрождения» России, которое, «в отличие от европейско

22 го Ренессанса, должно было стать не языческим, но христианским» . Их понимание трагического было связано с верой в то, что истинному искусству подвластна темная основа бытия. Иванов занимал особое место среди симво

18 Иванов В.И. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994. - С. 98.

19 Колобаева Л.А. Русский символизм. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. - С. 32.

20 Там же. С. 43.

21 Там же. С. 104.

22 Там же,- С.294. листов - его творчество было отражением его философских теорий. Поэтому его обращение к философии трагического - одна из квинтэссенций философ-ско-эстетического сознания эпохи.

Философия трагического и трагедии является ядром гуманистического учения Иванова о человеке «с его онтологической природой и эсхатологическим предназначением»23. Учение (как и философия серебряного века в целом) не теоцентрично и не космоцентрично, а по утверждению В.В. Зеньков-ского, антропоцентрично. Книги В. Иванова поражают «величием замыс

24 ла» . Иванов строит «пост-дарвинистскую» философию спасения, включающую одновременно и философию, и религию, и историю, и эстетику, и

25 теорию человеческой жизни . «Насколько это глубоко, разнообразно, в какой внутренней глубокой системе всё объединено в одно целое» , - восхищался А.Ф. Лосев. Одной из интереснейших особенностей ивановского синтезирующего мышления является умение находить компромисс между идеями, неединовременно возникшими. Путь отречений, сомнений, путь, который был избран А. Блоком, не был путем Вяч. Иванова, умеющего «сопрягать» идеи полярного характера и сохранять им «верность» вне зависимости от ис-торико-политических изменений в жизни общества.

Не расчленяющий, а синтезирующий путь познания мира и человека в мире неизбежно должен отталкиваться от неких универсалий, каковыми для Иванова стали понятия трагического, трагической вины, Всеединства, мифа, Эроса. Оригинальность и глубина их осмысления Ивановым позволяет говорить о возникновении в 1900-х гг. интересной и совершенно самостоятельной концепции, изучение которой поможет открыть новое в философии трагизма и трагедии.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью осмысления категории трагического в творческой практике поэта, философа, теоретика

23 Иванов В.И. Архивные материалы и исследования,- М.: Русские словари, 1999,- СЛ77.

24 Белый А. Поэзия слова. Пушкин, Тютчев, Баратынский, Вяч. Иванов, А. Блок. Петербург, 1992,- С. 20

25 Лосев А.Ф. В поисках собственного мировоззрения. // Иванов Вяч. - Архивные материалы и исследования. -М.: Русские словари, 1999. - С. 142.

26 Там же. С. 142. русского символизма Вячеслава Иванова, отразившего в своем сознании всю сложность и неоднозначность трагической эпохи начала XX века и во многом определившего дальнейшее развитие религиозно-эстетической, философской мысли в области освоения пространства трагического. Даже один фрагмент реконструкции оригинального опыта XX столетия по переживанию и преодолению трагического способствует восстановлению целостной картины катастрофического сознания человека XX века, пониманию эволюции творческого гуманистического мышления, определяющего пути поиска выхода из трагических тупиков истории.

В рамках отечественного ивановедения проделана большая работа.

Исследования С.С. Аверинцева, М.С. Альтмана, Б.Ф. Егорова, Г.В. Обатнина, лекция М. Бахтина «Вяч. Иванов», труды О. Дешарт посвящены общей реконструкции мировоззрения философа. Отдельные аспекты жизни и творчества поэта освещены в работах, Х.Барана, С.Н. Доценко, И.В. Корец-кой, JI. Силард, JI.A. Гоготишвили, В.П. Троицкого, Л.П. Буевой, И. Котле-рева, А. Шишкина, 3. Минц, В. Асмуса, В. Гофмана.

Исследованию теории дионисизма Иванова посвящена диссертация И.И.Тюриной («Дионисийский миф и его воплощение в лирике Вяч.Иванова («Кормчие звезды», «Прозрачность», «СOR ARDENS»)). Автором исследовано поэтическое воплощение мифа о Дионисе, изучены сквозные мифологемы книги «Прозрачность» (мифологема «Матери-Земли» и мотив смерти -воскрешения), связанные с мифом о Дионисе. Жизнетворчество В.Иванова рассматривается в контексте биографического материала, анализируется книга «COR ARDENS» как следствие ивановской дионисийской концепции.

В работе И.Н. Фридман «Щит Персея и зеркало Диониса: Учение Вяч.Иванова о трагедии» исследуется экстерриториальность трагедии. Автор приходит к выводу, что преображение дионисийской «пра - трагедии» в теургическую «пост - трагедию», литургии в мистерию связано с опытом дионисийской катартики. И.Н.Фридман говорит о подмене Ивановым Диониса общенародного Дионисом орфическим, что привело, по мнению автора статьи, к перемещению трагедии «в область сотериологического дуализма»,27 вопреки синтезирующему замыслу», и к ее самоотрицанию.

В работах Н.П.Крохиной . В.А. Сарычева идея дионисизма связывается с концепцией Соборности.

В монографии И.И. Плехановой «Преображение трагического» теория дионисийства В.Иванова как «один из вариантов жизнеустроительных уто

28 пий русского модернизма» исследуется в свете эволюции трагического сознания и изменения трагического знания. Концепция жизнестроительства В.Иванова противопоставлена нигилистическому пафосу В.Маяковского, противопоставление заявлено уже в самом названии подглавка: «Нигилизм и утопизм трагического действа». «Дионисийствующее христианство» - так обозначена и решена проблема взаимодействия в творчестве Иванова языческого и христианского миропонимания. Выявлена цель ивановского философского и поэтического творчества — «разрешить бремя индивидуалистической обособленности, восстановить связь духа с природным чувством, воссоздать образ всеединства в преемственности культурной памяти и религиозного сознания, в восстановлении союза иррациональных сил души и разу

29 ма» . Обращение Иванова к эстетике трагического объясняется стремлением противопоставить полноту жизнеощущения «трагическому чувству» «детей упадка» . Анализ интерпретации Ивановым «романа - трагедии» Достоевского позволяет автору сделать вывод о превращении Ивановым «религиозно - этической концепции» Достоевского в «космическую». Понимание Ивановым трагедийной формы как первоисточника эпического рассматривается как следствие развития идеи «гармонизирующей природы трагического диа-логизма»31.

Категория трагического в эстетике Вяч.Иванова изучалась А.Ю. Дор-ским. В диссертации «Трагическое в эстетике Вячеслава Иванова» автор рас

27 Фридман И.Н. Щит Персея и зеркало Диониса: Учение Вяч. Иванова о трагедии. // Иванов В. Архивные материалы исследования. — М.: Русские словари, 1999, - С. 278-279.

28 Плеханова И.И. Преображение трагического. Ч. 1. - Иркутск: Из-во Иркут. ун-та, 2001. - С. 29.

29 Там же. С. 29.

30 Там же. С. 31.

31 Там же. С. 32. сматривает трагическое в творчестве В.Иванова как осуществление богоче-ловеческого диалога и трагедию как его форму. Исследуя уровень содержания в структуре трагического, Дорский приходит к выводу, что свобода в понимании Иванова - «искус», Иванов отождествляет грех и трагическую вину, грех понимается как индивидуация, богоборчество и рабство плоти, катарсис как покаяние и познание. Изучение уровня формы в структуре трагического ведет к исследованию взглядов Иванова на художественное произведение. Для Иванова, по мнению Дорского, в произведении искусства заключается трагический сюжет «отношений художника и зрителя «через материю перед

32 лицом Бога» . Только наличие всех перечисленных элементов дает основание говорить о рождении истинного произведения искусства и подлинного катарсиса. «Если пути грехопадения связаны для Иванова с особенностями падшего субъекта, то катарсис всегда достигается в церкви. Однако языческие мотивы и в конструировании понятия на теоретическом уровне. и в воплощении трагического в материале искусства не дают возможности с полной уверенностью отождествлять церковь в мировоззрении Иванова с апостольской церковью христианства» , - пишет Дорский. Для автора остается не совсем ясной та область, где идея подлинного катарсиса может быть реализована. Отсюда - отсутствие наименования этой области, за исключением случайного, -«церковь мировоззрения Иванова». Эта неназванная область — область религиозного творчества, подготавливающего осуществление утопической идеи соборности.

В диссертации автор исследует критическое наследие Иванова, а именно, - статьи, посвященные вопросу «Иванов о Достоевском», и дает анализ трагедии «Тантал» в свете изучаемой проблемы. Трагедия «Тантал» представлена как «трагедия нисхождения»34. Автор не сомневается в том, что трагедия нисхождения свершилась, несмотря на то, что трагический сюжет проj2 Дорский А.Ю. Трагическое в эстетике Вячеслава Иванова. Дисс. на соиск. уч ст. канд. философ, наук.-СПб, 1996.-С. 87.

33 Там же. С. 127.

34 Там же. С. 108. изведения говорит об обратном. Не останавливаясь подробно на вопросе понимания Ивановым процессов «нисхождения», «восхождения», Дорский невольно отождествляет «нисхождение» с «ложным нисхождением», хотя и отмечает наличие в трагедии «саморазоблачающегося люцеферического на

3 5 чала» . Проблема генезиса ивановской концепции трагического, теория «новой драмы» как реализация утопического проекта жизнестроительства, трагедия «Прометей» остаются за пределами данного исследования.

А.Ф. Лосев говорил о трагическом у Иванова в связи с преломлением образа Прометея. В работе «Прометей» Вяч.Иванова» дан по необходимости краткий, но глубокий анализ трагедии, обнаружены основные особенности трагедии: «миф о Прометее трактуется в космогонических тонах, что, несомненно, приближает его к античной интерпретации», Иванов «указывает путь выхода из . титанизма к . полноте бытия»36. А.Ф.Лосевым определена тема трагедии и ее главная внутренняя проблема - трагедия индивидуализма и освобождение Прометея и всего человечества. Лосев первый отметил обобщающий характер образа «Прометея» и увидел в трагедии — «космого

37 ническую концепцию» . В небольшом исследовании «Прометей» Скрябина и Вяч.Иванова» А.Ф.Лосев отмечает присутствие в двух «Прометеях» синтеза «экстатизма» и «интеллектуализма», что подчеркивает, по мнению Лосева,

38 их «зрелость» .

Сравнительный анализ трагедии Иванова и Анненского представлен И.В.Корецкой в статье «Вяч.Иванов и Инн.Анненский». В работах З.Г. Минц имеется только упоминание о данной категории. Статья Н.В. Брагинской затрагивает вопрос связи трагедии и архаического ритуала у Вяч. Иванова.

К проблеме также обращались в связи с изучением театрального искусства. В книге С.В. Стахорского «Вяч.Иванов и русская театральная культура начала 20 века: Лекции» освещается вопрос влияния Вяч.Иванова на теат

35 Там же. С. 112.

36 Лосев А.Ф. «Прометей» Вячеслава Иванова // Иванов В. Архивные материалы исследования. - М.: Русские словари, 1999, - С. 149.

37 Там же. С. 151.

38 Там же. С. 154. ральную жизнь начала века. Автором анализируется феномен сосуществования и противостояния «соборного» мифотворческого театра - театру маски, исследуется история возникновения «башенного театра». Дается характеристика творческим взаимоотношениям В.Иванова и В.Мейерхольда. «В вечном споре правды жизни - правды искусства Иванов и Мейерхольд развили отличный драматургический сюжет»39,- пишет Стахорский.

В статье A.JI. Порфирьевой «Вяч.Иванов и некоторые тенденции развития условного театра в 1905 - 1915 годы» анализируется композиция трагедии Иванова, отражающая «слоистую структуру мифа, таящую возможность установления бесчисленных мысленных связей и выходов в новые смысловые пространства»40.

В диссертации М.И.Ибрагимова «Драматургия русского символизма: поэтика мистериальности» материалом исследования становятся трагедии Иванова, Белого, Гиппиус, Блока и др. Автор исследует жанрово- стилистические особенности мистериальности произведений.

Новизна исследования определяется тем, что впервые анализируется генезис концепции трагического в творчестве В.Иванова. Теория Иванова рассматривается как закономерное явление в процессе философского осмысления и преображения трагического, как итог синтеза двух противоположных по своему содержанию, но сходных по причинам возникновения философ-ско-эстетических программ Ф.Ницше и В.Соловьева. Впервые анализируется: интерпретация Ивановым в соответствии с новым религиозным миропониманием идей древнегреческих философов, переработка наследия иенского романтизма. Оригинальный проект новой соборной драмы, предполагающий возрождение трагедии как хорового действа и трагедии «Тантал», «Ниобея», «Прометей» как попытки реализации театрального утопического проекта также оказывается в кругу малоизученных проблем. Концепция трагического

39 Стахорский С.В. Вячеслав Иванов и русская театральная культура начала XX века: Лекции. - М.: ГИТИС, 1991.-С. 57.

40 Порфирьева А.Л. Вячеслав Иванов и некоторые тенденции развития условного театра в 1905-1915 годы. // Русский театр и драматургия 1907-1917 годов. СПб. науч. трудов. - Л., 1998. - С. 46.

В.Иванова рассматривается как основа философии творчества, основа философии жизнестроения, в центре которой оказывается драгоценная для Вяч. Иванова идея религиозного творчества. Открытия, связанные с осмыслением трагического искусства как религиозного творчества, стали значительным событием в истории русской литературы, философии, театрального искусства; освещение исходной составляющей концепции жизнестроительства дает N необходимую основу для изучения особенностей утопического мышления философа XX века.

Цель диссертационного исследования - анализ и описание категории трагического в теоретическом наследии и драматургии В.И.Иванова и рассмотрение концепции трагического как основы формирования философии жизнестроения. Трагическое - универсальное для эстетико-философской теории Вяч. Иванова категория, исследование места и роли трагического в творчестве философа способствует более глубокому осмыслению особенностей религиозного миропонимания Вяч. Иванова и вносит свой вклад в восстановление единой картины интеллектуальной и духовной жизни России начала XX века.

Задачи исследования.

1. Определить место концепции трагического в системе философско-эстетических взглядов Иванова. Рассмотреть роль трагического в создании теории нового религиозного миропонимания и философии творчества.

2. Исследовать генезис концепции трагического, осветить понимание трагического Ивановым на фоне сложившейся традиции.

3. Рассмотреть конкретное художественное воплощение принципов нового религиозного искусства в теории «новой драмы» и в трагедиях В.Иванова.

4. Проанализировать трагедии «Тантал», «Прометей» как итог творческих исканий теоретика в области освоения пространства трагического, как попытку реализации идеи нового мифотворчества и возвращения театра дионисийского, динамического типа.

Предмет исследования - философские труды, статьи, повлиявшие на концепцию трагического Вяч.Иванова; теоретические работы Иванова, эссе, драматургия. Анализ поэтического наследия не является предметом данного исследования, поскольку основные положения концепции трагического изложены в статьях философа. Лирические произведения могут послужить яркой иллюстрацией к теоретическим построениям Иванова.

Методика и методология исследования. Методологической основой является системное рассмотрение содержания концепции трагического Вяч. Иванова, сопоставительный анализ, прослеживающий особенности взаимодействия философии Иванова с мировоззренческими системами прошлого. В методологическом аспекте диссертация опирается на работы В.А.Сарычева, Л.А.Колобаевой, С.С.Аверинцева, А.П. Авраменко, З.Г.Минц, Е.Г.Эткинда и других. В основу исследования положены историко - литературный и фило-софско - эстетический методы.

Структура и содержание работы.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы. Во введении определяются цели и задачи исследования. Первая глава посвящена изучению связей концепции Вяч.Иванова с идеями древнегреческих философов (орфиков, Анаксимандра, Платона и др.), иен-ских романтиков, Ф.Ницше и В.Соловьева. Теория Иванова рассматривается как закономерный итог на пути европейского сознания к постижению трагического, результат межкультурного и межличностного диалога, состоявшегося благодаря способности Вяч.Иванова к восстановлению образа целостного бытия через приятие и переосмысление опыта предшественников. В первой главе рассматривается роль трагического в формировании философии жизне-строения. Использование приема иллюстрирования основных положений концепции трагического В.Иванова отрывками из лирических произведений философа считается оправданным, поскольку этот прием был близок самому философу и являлся доказательством цельности его сознания, основанной на понимании мира как трагического единства. Во второй главе анализируется содержание концепции «новой драмы» Вяч.Иванова, ее связь с идеями социальной, религиозной политики, отношение к этике, религии, социологии, рассматривается синтетическая природа хорового действа, определяется место теории мифа и хора в системе утопического эстетико - религиозного проекта жизнестроительства. Трагедии «Прометей», «Тантал», «Ниобея» исследуются как попытки реализации эстетической утопии, результат нового мифотворчества и модель для создания произведений религиозного искусства, долженствующих возродить трагическое сознание и стремление к преодолению кризиса индивидуализма через творческое соучастие в соборном действе.

На защиту выносятся следующие положения;

1. Трагическое понималось Ивановым как основополагающая идея культуры, и истории. Отсюда - присутствие в концепции трагического В.И.Иванова синтеза идей античных философов, иенских романтиков, Ф.Ницше и В.Соловьева.

2. Идея жизнестроения - в противовес пантрагизму Шопенгауэра - искала опору в способности трагического разрешать противоречия.

3. Актуализация синкретического потенциала трагического давала жизненные основания идее всеединства.

4. Специфика философско - эстетической концепции Вячеслава Иванова состоит в парадоксальном преображении эстетических идей Ф.Ницше -возведение дионисийства к прахристианству (синтез богоборчества и теургии) - в философскую утопию.

5. В философии Иванова наблюдается трансформация мифа в эстетическую утопию. В контексте эстетической утопии происходит переосмысление основных идей русской духовности (соборность, вера), определяется ис-торичесое призвание русской культуры - свершить подвиг «нисхожде

18 ния» и служения, «понести на себе бремя всего мира» ради осуществления плана божественного всеединства. 6. Эстетическая утопия была реализована в поэтике соборной драмы как образец самопреодоленця декаданса в позитивном утверждении трагического.

Научно - практическая значимость исследования определяется возможностью использования наблюдений и выводов, полученных в ходе изучения, в курсах и спецкурсах по истории русской литературы 20 в.

Апробация работы Основные положения диссертации изложены в статьях, опубликованных в московских и иркутских изданиях; а также использованы при написании трагедии «Никогда не смотритесь в зеркала» (Иркутск - 2001), поэтической интерпретации романа М.Булгакова «Мастер и Маргарита» (либретто).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепция трагического в творчестве Вячеслава Иванова"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ и описание категории трагического в теоретическом наследии и драматургии В.Иванова дает возможность раскрыть загадку появления внутри модернизма, возникшего на рубеже XIX - XX веков, «потребности в самовозрождении, толкающей к поиску спасения»403. Обращение к трагическому в теории Вячеслава Иванова вызвано стремлением обновить формы и содержание литературы, использовать глубокий жизнеутверждающий потенциал культуры, восстановить значение религиозного творчества и, наконец, возродить религиозное сознание, являющееся, по Иванову, залогом нового жизнетворчества.

Иванов актуализирует теоретически и художественно «синтезирующий потенциал трагического»404. Трагическое - основа мирового закона бытия и основа единения человека с миром. Трагическое, по Иванову, - это явление, основанное на действии внутреннего закона человеческой эволюции. Это процесс становления, цель которого по-соловьевски обозначена Ивановым как освобождение мировой души, возрождение идеального человечества, осуществление Соборности. Трагическое призвано устранять противоречия, выраженные в противопоставлениях: добро - зло, свобода - необходимость, жизнь - смерть, вера - неверие, соборное - индивидуальное, поскольку трагическое находится по ту сторону всех существующих оппозиций. Трагическое мироощущение исходит из постоянного стремления человека преодолеть себя, выйти за рамки эмпирического «Я». Это стремление, названное Вяч. Ивановым «богоборством правым и неправым», становится основой теургических замыслов символистов.

Трагическое для Иванова - основополагающая идея культуры и истории. Это объясняет присутствие в концепции трагического В.И. Иванова синтеза идей античных философов, иенских романтиков, Ф. Ницше, В. Со

403 Колобаева Л.А. Русский символизм. - М.: Изд-во Моск. Ун-та,2000.-С.4.

404 Плеханова И.И. Преображение трагического. 4.1. - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та,2001,- С.12. ловьева. «Возврат к первоистокам, восстановление и расширение общекультурных оснований творчества», «стремление приживить «дичок» современнейшей художественной мысли к древним началам национальной и мировой культуры»,405 - все это, сказанное по отношению к русской литературе серебряного века, может быть в полной мере отнесено и к творчеству В.И. Иванова.

Эволюция понимания категории трагического, по Иванову, включает три огромных отрезка: эллинской и мифологической культуры с ее восприятием трагического как жизнетворческого, культуры эпохи индивидуализма с вырождением высокой трагедии и исчезновением трагедийного мировосприятия и, наконец, «постиндивидуалистическое» общество, которое еще только формирует новую культуру и взгляд на трагическое (Ницше Ф, Достоевский Ф.М., В.С.Соловьев). Идея жизнестроения - в противовес пантра-гизму Шопенгауэра - искала опору в способности трагического разрешать противоречия. Несмотря на то, что трагическое «опирается на изначальную антиномичность бытийных и духовных оппозиций (жизнь - смерть, отчаяние - прозрение, конечное - бесконечное, произвол - свобода)»406, оно позволяет представить в качестве абсолютной ценности идею Бога, Любви, Красоты -гуманистические идеи, изначально предполагающие победу в человеке позитивного, творческого начала.

Трагическое сознание - это творческое сознание, мифотворческое сознание. Творчество в области трагического искусства требует умения «сопрягать» антиномичные понятия в единое целое, поэтому, по Иванову, трагическое искусство может быть только результатом деятельности религиозного сознания, которое в противовес «разорванному» сознанию является залогом восстановления мира как целостного единства. Актуализация синкретического потенциала трагического давала жизненные основания идее всеединства.

405 Колобаева Л.А. Русский символизм. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000.-С 8.

406 Плеханова И.И. Преображение трагического. Ч.1. - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 2001,- С. 147.

Центральное для русской мысли понятие соборности вводит концепцию Иванова в контекст философии всеединства. Соборность - категория всемирного единения - определяется Ивановым как задание осуществления на земле агиократии, то есть господства Святых. Понимание категории Соборности, унаследованной Ивановым от славянофилов и Владимира Соловьева и роднящей его с ними, в творческой интерпретации дополнилось некоторыми существенными примечаниями. Придерживаясь мнения о том, что в России нравственное преобладает над интеллектуальным, Иванов видит путь осуществления Соборности не в государственных преобразованиях, а в духовном творчестве религиозно мыслящих людей. Цель Соборности видится в преодолении коллективным усилием общей трагической вины через совместное покаяние и прощение.

Эстетические идеи Ф. Ницше легли в основу оригинальной философской утопии.

Возведение дионисийства к прахристианству парадоксальным образом дало основание для осуществления синтеза богоборчества и теургии в ивановской концепции трагического.

Идея создания нового религиозного трагического искусства у В.Иванова находит воплощение в теории новой соборной драмы, задача которой - объединить зрителей и актеров в коллектив, связанный общим ощущением трагизма бытия и предчувствием его преодоления. Центральной идеей теории соборной драмы становится воскрешение «царицы - трагедии» и восстановление ее первоначального статуса «политической драмы», «миро

407 - 408 вой сходки» , «всенародного выражения страстной дионисиискои идеи»

Творческий процесс понимается как неустанное стремление к искуплению, или Эрос человеческого духа.

Идея Эроса - центральная в решении проблемы трагического через восстановление полноты земного существования, возможного при условии

407 Иванов В.И. Родное и вселенское. - М.: Республика, 1994,- С.48.

408 Иванов В.И. Дионис и прадионисийство. - СПб.: Алетейя, 2000. - С.218. непрерывного стремления человека к переживанию внутреннего опыта мировой мистической реальности.

Эрос как понятие религиозно-эстетическое связывает два аспекта творческой деятельности: внутреннее познание и мужественное деяние - расточение творческой энергии. Эрос - путь трагического познания человеком мира.

Феномен любви основан на жажде бессмертия - источника всех творческих и нравственных сил человека. Любовь к истинному бытию рождает миф. Личность находит в мифе освобождение от осознания - неразрешимости противоречий бытия, реализацию постоянного стремления человека в вечности. Трагический конфликт получает свое решение в мифе. Миф находится вне категорий времени и пространства, несмотря на то, что он является, с одной стороны, результатом творческого воспоминания, с другой стороны, моделирует жизнестроительные системы будущего.

Древнегреческие мифы в творчестве Вячеслава Иванова обрели конкретную реализацию в мифе о Дионисе и Аполлоне, восходящем к известному инварианту - к мифу о боге, принесенном в жертву и воскресшем. Таким образом, античный миф становится вневременным, внеисторическим, универсальным способом художественного разрешения социальных, политических, философских, этических и психологических проблем начала XX века.

Дистанционное сознание философа и поэта XX века дает свою версию космогонического мифа: Россия - возродившаяся Эллада, в рамках культуры которой возможно осуществление идеи всеединства. Задача создания сверхиндивидуального мифа, всенародного искусства, «умного веселия народного» возлагается на трагическое искусство, а именно, на трагедию новой эпохи и на новую синтетическую драму.

Индивидуализм как трагическая вина и источник трагических перипетий должен быть, по замыслу В.Иванова, преодолен сверхиндивидуалистическим пафосом трагедии, где хор противостоит самоутверждающемуся пафосу трагического героя.

191

Формула «синтетической драмы», выведенная Вяч. Ивановым, предполагает синтез музыкальной и языковой стихий в хоре, синтез разных театральных форм (мистерии и трагедии), пластических и непластических искусств, соединение хорового мистериально - оргического начала с трагическим молчанием героя - жертвы.

Следствием теоретических выводов Вяч. Иванова явились трагедии «Прометей», «Тантал», «Ниобея» как попытки реализации жизнестроитель-ной утопии. Трагедии представляют собой уникальный опыт создания нового мифа, новизна которого продиктована историко - философскими условиями возникновения. Основу мифологической модели составляет символистская интерпретация идеи Диониса, к которой Иванова приводит поиск оптимистической перспективы в трагическом.

Список научной литературыТугаринова, Наталья Степановна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Иванов В.И. Дионис и прадионисийство. / Под общ. Ред. В.П. Сальникова. СПб.: Алетейя, 2000. - 341 с.

2. Иванов В.И. Родное и вселенское / Сост, вст. статья и примечания В.М. Толмачева. М.: Республика, 1994. - 428 с. - (Мыслители XX века).

3. Иванов В.И. Лик и личины России: эстетика и литературная теория. -М.: Искусство, 1995.

4. Иванов В.И. Собрание сочинений:4т., Брюссель, 1971-1987.

5. Иванов В.И. Стихотворения. Поэмы. Трагедия. /Вступ. ст., А.Е. Бар-заха., сост., подгот. Текста и примеч. Р.Е. Помирчего. СПб.: Академический проект, 1995. - Т. 1-480 е.; Т. 2. - 432 с.

6. Иванов В.И. Стихотворения и поэмы / Вяч. Иванов; сост, подг. текста и примеч. Р.Е. Помирчего; вст. статья С.С. Аверинцева (С. 5-62). Л.: Сов. писатель, Ленинградское отделение, 1976. - 559 с.

7. Иванов В.И. Общества государственных откупов в римской республике. Спб.: Типография М.А.Александрова, 1910. 132с.

8. Аверинцев С.С. Системность символов в поэзии Вяч. Иванова.- М.: Контекст, 1989.- С.46.

9. Аверинцев С.С. Поэзия Вяч. Иванова // Вопросы литературы. 1975. - №8 - С. 145.

10. Аверинцев С.С. Вячеслав Иванов // Иванов Вяч. Стихотворения и поэмы. -Л., 1978.-С. 5-62.

11. Аверинцев С.С. Вячеслав Иванов и русская литературная традиция// Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX начала XX в. - М, 1992.-С. 141-148.

12. Аверинцев С.С. Древние цивилизации. М.: Мысль, 1989.- 479 с.

13. Авраменко А.П. А. Блок и русские поэты 19-го века. М.: Изд-во14