автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Конверсные отношения в современном английском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Конверсные отношения в современном английском языке"

На правах

ДОБРИЧЕВ Сергей Александрович

КОНВЕРСНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.04 - Германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва-2005

Работа выполнена на кафедре английской филологии Лингвистического института Барнаульского государственного педагогического университета

НАУЧНЫЙ КОНСУЛЬТАНТ: доктор филологических наук, профессор БЛОХ Марк Яковлевич

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор АНАШКИНА Ирина Александровна

доктор филологических наук, профессор ЧУПРЫНА Ольга Геннадьевна

доктор филологических наук, доцент ШЕЛОВ Сергей Дмитриевич

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ: Нижегородский государственный лингвистический университет

Защита состоится « и » Н&З^лЛ._2005 года в^ часов на

заседании диссертационного Совета Д 212.154.16 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571 г. Москва, пр. Вернадского, д.88, ауд. 602.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Mill У по адресу: 119992 Москва, ул. Малая Пироговская, д.1

Автореферат диссертации разослан « го >> 2005 года.

Ученый секретарь Диссертационного Совета

Мурадова Л. А.

¿00 6 /5%

Общая характеристика работы

Конверсные отношения являются одним из основных видов структурно-семантических отношений между единицами языка. Как общесемиотическое явление конверсность универсальна по своей природе и обнаруживается прежде всего на синтаксическом уровне. Конверсные отношения, наряду с синонимичными, антонимичными, гипонимичными, словообразовательными и др., представляют структурно-семантическое богатство любого языка и реализуются во всех сферах устной и письменной коммуникации в широчайшем конструкционно-преобразовательном разнообразии.

Конверсность в широком понимании данного языкового явления представляет собой отношение между синтаксическими конструкциями, являющееся результатом взаимного перемещения как минимум двух субстантных элементов в синтаксической структуре при сохранении смыслового инварианта. Современный английский язык предоставляет большие трансформаци-онно-перифрастические возможности для создания структур, отвечающих данному определению. Отдельные пласты конверсных конструкций подвергались исследованию в современной англистике с точки зрения различных лингвистических теорий (Дж. Лайонз, Ч. Филлмор, Д. Круз, М.В. Никитин, Э.В. Зуева и др.), однако до сих пор отсутствует как полное описание всех типов и видов конверсных структур, так и всесторонний анализ когнитивно-коммуникативных процессов при конверсных преобразованиях.

Актуальность темы диссертационного исследования определяется потребностью в дальнейшей разработке теории конверсносш как семантико-синтаксической категории знаковых единиц языка, а также необходимостью комплексного анализа конверсных конструкций различных типов в современном английском языке, механизмов их порождения и способов их актуализации в диктемной структуре текста. Актуальным является применение когнитивно-коммуникативного подхода к конверсным отношениям; язык рассматривается как семиотическая система, знаки которой выполняют роль вербализации и трансформации ментальных структур знания - фреймов, т.е. « всего того комплекса знаний о мире, которые приобретает и накапливает ин-

дивидуум в процессе познания. Актуальность темы состоит в том, что кон-версное преобразование, имея межуровневый статус в языке, рассматривается на стыке нескольких языковых уровней и исследуется в рамках триады "слово - предложение - текст". Актуальность настоящего исследования обусловлена также высокой продуктивностью конверсных языковых преобразований, позволяющих не только устанавливать конверсный вектор отношения в разворачивающемся тексте, но и создавать определенную выразительность в рамках экспрессивного синтаксиса.

Цель исследования состоит в изучении сущности и особенностей конверсных отношений в современном английском языке, а также факторов, способствующих их порождению и актуализации в тексте.

iр0с- национальная » и библиотека

Реализация поставленной цели диктует решение следующих конкретных задач:

1. Анализ различных подходов к языковому явлению конверсности для определения исходных теоретических положений и основных направлений исследования.

2. Определение сущности и критериев конверсных отношений, а также механизмов конверсных преобразований.

3. Рассмотрение конверсных отношений с Позиций когнитивного моделирования и фреймовой семантики.

4. Обоснование выделения конверсной парадигмы в системе языка с дальнейшим анализом её структурно-семантических особенностей.

5. Проведение классификации конверсных структур на основе их семантических и синтаксических признаков.

6. Выявление и анализ факторов, детерминирующих выбор одного из членов конверсной парадигмы для актуализации на диктемно-текстовом уровне.

7. Уточнение объёма и границ категории конверсности в современном английском языке.

Цель и задачи диссертации обусловили комплексное использование разных методов лингвистического исследования: метода абстракции, состоящего в преобразовании языковых выражений, инвариантных относительно референта (Ю.С. Степанов), метода трансформационного эксперимента, а также элементов компонентного и контекстологического анализа.

Предметом исследования служат конверсные отношения между синтаксическими конструкциями различной структурно-семантической сложности в системе современного английского языка.

Объект исследования составляют конверсные синтаксические корреляции, полученные с помощью трансформационного эксперимента.

Материалом для построения данных коррелятивных конверсных структур послужили примеры из произведений британской и американской художественной литературы общим количеством около 17 ООО синтаксических конструкций, а также конверсные лексемы, отобранные методом сплошной выборки из словарей современного английского языка. Фактологический материал иллюстрирует все теоретические положения диссертации на основе неразрывной имликативной связи между коррелирующими кон-версными структурами: каждое положение подтверждается, как правило, конверсным биномом, т.е. парой конверсных конструкций.

Теоретической базой настоящего исследования послужили основные положения теорий парадигматического синтаксиса и диктемного строения текста, выдвинутых профессором М.Я. Блохом; в качестве исходных теоретических предпосылок использовались также идеи и положения, разработанные отечественными и зарубежными лингвистами в рамках теорий фреймовой семантики и функционально-грамматической синонимии.

Научная новизна диссертационного исследования состоит прежде всего в интегративном подходе к рассматриваемому языковому феномену,

наиболее адекватном сложной природе конверсных отношений и учитывающем как формально-содержательные аспекты конверсности, так и когнитивно-дискурсивные характеристики конверсных сущностей. Впервые в настоящей работе выдвигается и анализируется понятие конверсной номинативной парадигмы, представляющей набор формально различных синтаксических структур, которые способны номинировать одну и ту же ситуацию реальности в конверсном ракурсе; при этом когнитивным основанием конверсных парадигм различной сложности признается ситуационный фрейм как иерархически организованная ментальная структура. В работе также впервые показано, что конверсные отношения в языке не ограничены рамками только простого предложения; они существуют и на других уровнях и ярусах системы языка, что значительно расширяет границы и объём семанти-ко-синтаксической категории конверсности. Впервые подвергается исследованию и такое дискурсное явление, как конверсная когезия, являющаяся в диктемно-текстовом комплексе информации одним из важных видов семантической взаимосвязи между фрагментами текста.

Теоретическая значимость исследования заключается:

- в выделении и разработке логико-философских основ языковой категории конверсности;

- в уточнении критериев конверсных языковых отношений и их места в системе синонимичных структур языка;

- в трактовке конверсных отношений с позиций когнитивной семантики и грамматики;

- в выявлении, описании и систематизации типов конверсных структур на различных языковых уровнях.

Практическая значимость данного диссертационного исследования определяется прежде всего тем, что обращение к конверсным преобразованиям, предоставляющим широкий выбор альтернатив при репрезентации одного и того же события реальности, позволяет значительно улучшить усвоение материала при изучении английского языка. Овладение механизмами варьирования конверсных структур в процессе обучения иностранному языку существенно обогащает речевую деятельность студентов, делает её более точной и выразительной. Положения работы, касающиеся критериев и фреймовых основ конверсности, типологии конверсных структур, а также их роли в формировании структурно-семантического единства и связности текста, могут быть использованы в теоретических курсах по общему языкознанию, теоретической грамматике, лексикологии, лингвистике текста, а также при составлении учебников и учебных пособий. Кроме того, материалы и результаты диссертационной работы могут быть использованы в лексикографической практике и лечь в основу создания словаря нового типа, содержащего конверсные единицы и структуры современного английского языка.

Апробация результатов исследования. Содержание и основные положения работы докладывались и обсуждались на 12 научных и научно-практических конференциях различного уровня, в частности, на Международной конференции «Лингвистика и лингвистическое образование в совре-

менном мире» (Москва, 2004); Всероссийской научно-практической конференции «Взаимодействие направлений в современной лингвистике» (Барнаул, 2004); Третьей международной школе-семинаре по когнитивной лингвистике (Тамбов, 2002); Международной конференции «Новые возможности общения: достижения лингвистики, технологии и методики преподавания языков» (Иркутск, 2001), Международной научно-практической конференции «Мир языков и культура» (Благовещенск 2001); Международной научно-методической конференции «Российская дидактическая школа и преподавание второго языка» (Новосибирск 2001) и др. Основные результаты и теоретические выводы диссертационного исследования отражены в моно1рафии, статьях и тезисах общим объёмом 28,8 п.л.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Конверсность в английском языке имеет статус многоярусного явления; она не ограничена рамками только простого предложения, а широко представлена и на денотематическом уровне в виде разнообразных фразем-ных конверсных корреляций, и на более высоком ярусе пропозематического уровня - ярусе сложных предложений, где конверсантами оказываются не

| субстантные элементы, а целые пропозиции.

2. Основными критериями конверсных отношений в языке, базирующимися на ряде ключевых логико-философских понятий, выступают тождество когнитивной деривационной основы, тождество синтаксической деривационной основы, двухсторонняя импликация, эквивалентность пропозиционального содержания, противоположная интенция и симультанный характер связи конверсных коррелятов.

3. Когнитивным основанием конверсных структур, способных описывать одну и ту же ситуацию реальной действительности, является ситуационный фрейм. Конверсная актуализация ситуационного фрейма осуществляется через механизм конверсной перифразы, заключающейся в фокусировке отдельных участков фрейма, в связи с чем поверхностная репрезентация фрейма может иметь несколько вариантов "прочтений".

4. Базовой структурно-системной ячейкой ФСП конверсности в языке является конверсная номинативная синтаксическая парадигма. Специфика парадигмы состоит в том, что в ней прослеживаются два вида ассоциативных связей: конверсные и синонимические, а "строевым" материалом для неё являются как синонимические, так и антонимические и гипонимические лексические предикативные единицы. При широком спектре семантических, стилистических, структурных, экспрессивных и других различий все члены парадигмы имеют ядерный смысловой вариант - сентенционал, стоящий за единой когнитивной структурой - ситуационным фреймом.

5. В функционально-семантическое поле семантико-синтаксической категории конверсности входят два основных вида преобразований: конверсные трансформации и конверсные перифразы. К конверсным трансформациям, которые демонстрируют экстенсиональное тождество и основаны на тождественности лексем и сильных обратимых грамматических связях, относятся залоговые преобразования, а также преобразования на денотематическом

уровне и уровне сложных предложений. К конверсным перифразам относятся преобразования, допускающие лексическое варьирование предиката и служащие примером интенсионального тождества.

6. Иерархия отношений в функционально-семантическом поле конверс-ности обусловливает наличие в нём структур, составляющих ядерную зону, а также ближнюю и дальнюю периферию категории. Конверсные преобразования отличаются широкой семантико-синтаксической вариативностью, позволяющей вербализовать стоящие за ними когнитивные структуры - фреймы в различных ракурсах и направлениях.

7. Актуализация одного из конституентов конверсной парадигмы в тексте, являющемся продуктом мыслительно-речевой деятельности человека, зависит от воздействия целого комплекса взаимообусловленных факторов, приоритетную роль среди которых играют прагмасемантические факторы.

8. Конверсный вид связи между элементами текста - конверсная когезия - основан на особого рода перифрастической повторной номинации, которая через механизм кореференции обеспечивает денотативное и тематическое единство текста, превращая линейно расположенные сегменты текста в ситуативно-связанную информацию. Конверсная текстовая когезия реализуется через диктему - ситуативно-тематическую единицу, интегрирующую в плане выражения фундаментальные функционально-знаковые аспекты языка: номинацию, предикацию, тематизацию и стилизацию.

9. Конверсные отношения реализуются в тексте в синтезе своих эксплицитных и имплицитных характеристик. В широкий спектр имплицитной информации, которая передаётся конверсными структурами в тексте, входят как имплицитные конверсные альтернативы, репрезентирующие одну из двух коррелирующих частей конверсной парадигмы, так и множество обли-гаторных и вероятностных пресуппозиций и постсуппозиций, являющихся информативными элементами объёмного ситуационного фрейма.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и библиографии.

Во введении излагается общее направление исследования, его цель и конкретные задачи; проводится обоснование научной новизны, актуальности, теоретической и практической значимости работы; определяются методы анализа материала.

В первой главе «Основы теории конверсности» раскрываются сущность и природа языковой категории конверсности, рассматривается вопрос о логико-философских основах данной категории, определяются критерии конверсности, проводится анализ работ, посвящённых конверсным отношениям в языке.

Во второй главе «Когнитивные основы конверсных отношений в языке» конверсные отношения рассматриваются с позиций когнитивного моделирования и фреймовой семантики. В главе также анализируется структура конверсной номинативной синтаксической парадигмы, понимаемой как специфическое полевое семантико-синтаксическое обеспечение для разновек-торной номинации одного и того же референта - ситуации и вербализации

соответствующего ситуационного фрейма. Кроме того, выявляются и подвергаются анализу имплицитные параметры семантики конверсных структур.

В третьей главе «Типология конверсных структур современного английского языка» описываются и анализируются разнообразные семантико-синтаксические типы конверсных перифраз и трансформаций, имеющих как ядерный, так и периферийный статус в функционально-семантическом поле конверсности. Уточняются границы и объём категории конверсности и проводится отграничение конверсных структур от формально сходных конструкций, не отвечающих критериям конверсных отношений.

В четвертой главе «Функционирование конверсных структур в тексте» выявляются и анализируются факторы, определяющие выбор адекватной конверсией структуры в процессе развертывания текста; описывается роль конверсных отношений в обеспечении целостности и связности текста; проводится анализ случаев совместной встречаемости конверсных конструкций в диктемном пространстве текста; рассматриваются различные случаи текстовой экспликации латентных характеристик семантики конверсных структур.

В заключении подводятся основные итоги проведенного исследования.

Библиография содержит список цитируемой литературы, список лексикографических источников, а также список использованных в ходе исследования произведений художественной литературы британских и американских авторов.

Содержание и основные результаты исследования Глава 1. Основы теории конверсности

Развитие современной лингвистики и обращение к изучению ключевых функций языка - когнитивной и коммуникативной - вызывают потребность «

исследования как лингвокреативной деятельности человека, так и функциональных параметров языковых единиц. В рамках такого подхода язык рассматривается как разноплановое когнитивное, структурно-функциональное и прагмасемантическое явление (Ю.С. Степанов). В плоскости корреляции когнитивных и функциональных аспектов в системе языка одной из центральных признается проблема "упаковки" пропозиционального содержания языковых единиц, передаваемого в процессе коммуникации. Для объективации сходного содержания, а следовательно, для отражения одной и той же ситуации в языке существуют разные конкурирующие формы (Е.С. Кубряко-ва). Одним из способов множественного отражения реальной действительности и вербализации концептуальных структур в языке являются конверсные преобразования, составляющие значительную часть траисформационно-перифрастического потенциала системы языка.

Продуктом конверсного преобразования является коррелятивная пара структур - потенциальных альтернантов для полярной репрезентации опре-

деленного события реальности. Таким образом, понятие конверсности как одного из ярких проявлений языковой вариативности и в логическом, и в лингвистическом смысле фактически предполагает выбор альтернатив. Под лингвистическими альтернативами понимаются наличные в системе языка противопоставленные способы выражения "одной и той же" наблюдаемой ситуации (К. А. Переверзев).

Однако в современной лингвистике конверсность и в понятийном, и в терминологическом плане оказывается далеко не однозначным явлением, что выливается как в множественность трактовок данного феномена, так и в определенную метаязьтковую путаницу.

Широкий спектр мнений, зачастую противоположных, как и разнообразие методологических принципов, при исследовании конверсных отношений во многом объясняется тем, что в данном языковом явлении сфокусированы и переплетены сложнейшие проблемы, относящиеся к различным областям лингвистической теории: лексической семантике, парадигматическому синтаксису, коммуникативному синтаксису, теории смысла, контекстологии, когнитивной семантике и грамматике, теории фреймов, лингвопрагматике, психолингвистике. Исследование конверсности в языке связано с разработкой таких фундаментальных общетеоретических проблем, как смысловая эквивалентность, лексическая оппозитивность, актуальное и диктемное членение текстов, импликация, соотношение между когнитивными и языковыми структурами, соотношение между уровнями языка, речепорождение.

Краткий экскурс в историю изучения конверсных отношений в языке позволяет не только лучше осознать различные параметры конверсных сущностей, попадавших в поле зрения лингвистов разных школ и направлений, но и прийти к принципиально важному методологическому выводу о необходимости интегративного подхода к языковой категории конверсности, основанного на постулате о трехмерном пространстве языка с его базовыми координатами: семантикой, синтактикой и прагматикой (Ю.С. Степанов), а также на том, что за всеми особенностями языковых единиц и их функционированием стоят структуры сознания, или когнитивные структуры.

Понятие конверсного, или обратного, отношения (от лат. сопуегзю -изменение, превращение) до его введения в лингвистический обиход существовало в математике и логике. Из определения конверсности, принятого в высшей алгебре, следует, что обратное и прямое отношения обладают тождественными свойствами. В логике конверсией (обращением) суждения называется такая логическая операция, когда из данного суждения образуется новое суждение, в котором субъектом становится предикат исходного суждения, а предикатом - субъект исходного суждения (Н.И. Кондаков). В лингвистической трактовке этого понятия, опирающейся, естественно, на языковые аспекты, сохранена междисциплинарная идея конверсности, т.е. идея имён, описывающих одну и ту же действительность, но в разных направлениях (Ю.Д. Апресян). Таким образом, системно-категориальной основой лингвистического понятия конверсности является междисциплинарный кон-

цептуалышй инвариант, интерпретируемый и модифицируемый потребностями онтологического пространства языка.

Интенсивное изучение конверсности как языковой категории началось сравнительно недавно, однако языковые явления, связанные с конверсностью (обратимостью) отмечались лингвистами до того, как Дж. Лайонз в 1963 году ввел понятие конверсива. Ещё Аристотель, определяя данный тип отношения как обращение, впервые выделил один из важных критериев конверс-ных отношений - взаимную зависимость соотносящихся единиц. В начале прошлого века Ш. Балли, развивая идею эквивалентности значений языковых единиц, привлек внимание лингвистов к феномену конверсности, связывая его с понятием антонимии. Проблема равнозначных преобразований высказываний с изменением направления между знаками синтагм была затронута О. Есперсеном.

Обращение к феномену конверсности в последние десятилетия в отечественном и зарубежном языкознании осуществлялось в рамках пяти основных направлений: 1) синтаксического (Дж. Лайонз, Т. Стаал, Дж. Лич, Д. Бар-Хиллел, К.И. Бабицкий, Т.П. Ломтев, A.B. Величко и др.), 2) семантического (Дж. Катц, Э.М. Уленбек и др), 3) лексико-семантического (Ф. Палмер, Ю. Найда, А. Лерер, И.В. Арнольд, М.В. Никитин, A.A. Уфим-цева, Л.А. Новиков, Э.В. Зуева и др.), 4) семантико-синтаксического (Ч. Фил-лмор, Ю.Д. Апресян,М.Я. Блох,В.Г. Гак, С.Д. Кацнельсон, Е.М. Штайер, И.Б. Долинина, Е.Г. Хомякова, Н.П. Соляник и др.), 5) когнитивно-семантического (Ч. Филлмор, Р. Лангакер, Ф. Унгерер, H.H. Болдырев, Е.М. Позднякова и др.).

Перечисленные подходы каждый раз по-новому "высвечивали" природу конверсных отношений, обогащая и дополняя парадигму знаний об этой важной разновидности лсксико-синтаксической синонимии.

При синтаксическом подходе акцент делается на исследовании сугубо формальных механизмов межмодельных синтаксических процессов, рассматриваемых в основном в рамках дескриптивной лингвистики.

При семантическом подходе исследование и объяснение конверсных отношений сводится только к анализу смысла коррелирующих конверсных структур.

Семантико-синтаксический подход описывает конверсные структуры в синтезе семантических и синтаксических характеристик и постулирует проекцию семантики лексических предикативных единиц в синтаксические структуры.

В рамках лексико-семантического подхода анализ конверсных отношений сфокусирован прежде всего на семантических параметрах лексических единиц, служащих предикативным ядром конверсных преобразований и конституирующих при этом импликационный тип связи.

Когнитивный подход ставит во главу угла примарность когнитивных структур (фреймов, сцен, пропозиций и т.д.) и, соответственно, когнитивного моделирования в процессе порождения конверсных конструкций.

Наличие широкого спектра исследовательских подходов к феномену конверсных отношений объясняется сложностью и многоплановостью объекта исследования, репрезентирующего особую онтологическую сущность языка, анализ которой требует обращения к целому ряду фундаментальных теоретических проблем современной лингвистики.

В лингвистическом плане конверсность может быть определена как особая, многоплановая, межуровневая категория, отражающая соотношение между лексико-синтаксическим типом предикатного центра и синтаксической структурой высказывания. Данное обстоятельство объясняет неспособность перечисленных унитарных подходов к феномену конверсности в полной мере раскрыть природу конверсных преобразований и необходимость использования интегративного подхода, при котором ключевыми признаются основные положения теорий парадигматического синтаксиса и диктемного строения текста М.Я. Блоха, а также положения фреймовой семантики.

Исследование конверсности, как и любой другой языковой категории, изначально предполагает выявление её логико-философских основ и в связи с этим ответа на вопрос, как именно преломляются общетеоретические логико-философские положения в рамках конверсных отношений конкретного языка. Необходимость такого анализа логико-философской базы конверсности обусловлена общими закономерностями человеческого мышления, а рассмотрение логико-философских аспектов конверсных языковых отношений является необходимым для анализа их глубинной семантики.

Универсальность логики, отражающей единые явления и отношения объективного мира в единых формах мышления, обусловливает наличие в лингвистике ряда константных общеметодологических понятий, релевантных для различных уровней системы языка. Особенно тесное взаимодействие логики и языка отмечается исследователями на синтаксическом уровне в рамках соотнесения таких базовых для логики и лингвистики понятий, как предложение и суждение. Однако даже на этом, наиболее "благоприятном" для взаимодействия двух смежных наук уровне, связь грамматики с логикой детерминируется не прямыми, а сложно опосредованными отношениями. Эти отношения заключаются в том, что грамматика как языковое средство выражения логических форм сознания организует язык в целом, опосредуя выражение элементами языка не только рационального, но и эмоционального сознания (М.Я. Блох).

Таким образом, с одной стороны, в языковых единицах присутствует логическая составляющая, варьирующаяся как по форме, так и по содержанию, а, с другой стороны, в обычной речи, не всегда следующей строгим логическим формам (В.А. Звегинцев), наблюдаются алогичные особенности языка, которые в рамках современной лингвистической парадигмы осознаются как неслучайные, значимые и содержательно наполненные (М.В. Никитин). Алогичность языкового пространства, выражающаяся в динамизме лексической семантики, метафоричности и образности, информативной избыточности языковых единиц, имплицитности и других онтологических свойств языка, не позволяет втиснуть бесконечно широкий и многомерный

спектр языковой материи в прокрустово ложе логических схем и моделей любых направлений и концепций.

Тем не менее, язык, являясь непременным атрибутом человеческого бытия, подчиняется всеобщим законам развития объективного мира, а это значит, что фундаментальные логико-философские понятия являются основой языковых понятий и категорий. Не является исключением и категория конверсности, при анализе базовых критериев которой обнаруживается логико-философский понятийный аппарат.

Во-первых, в основе конверсности, как одной из разновидностей синтаксической синонимии, лежит один из фундаментальных философских постулатов - диалектическое единство общего и отдельного.

В реальной действительности сознание человека выделяет прежде всего вещи, или объекты, или субстанции, обладающие множеством свойств. Не менее объективны и отношения между субстанциями реального мира. Объективность существования различного рода отношений между объектами реальности и их свойствами детерминирует наличие в языке как гомоморфной системе широкого спектра номинативных синтаксических единиц, которые в отличие от лексических единиц называют не отдельный предмет, а ситуацию реальности со всем комплексом отношений.

К синтаксическим номинативным средствам в языке относятся и кон-версные преобразования. С гносеологической точки зрения их понятийное содержание, как и других синонимичных синтаксических структур, представляет отражение в человеческом сознании свойств и отношений соответствующего сложного денотата, или ситуации, которая определяется как отрезок, часть отражаемой в языке действительности, то есть движущейся материи (В.Г, Гак).

Мысль человека обладает способностью идеально разрывать объективный мир на части (З.М. Оруджев) и субъективно "схватывать" только небольшую часть свойств, признаков и отношений такого сложного денотата, как ситуация. Отсюда вытекает одно из важнейших свойств любого высказывания - его избирательность, которое согласуется с одним из важнейших постулатов когнитивной лингвистики о зависимости всей обработки поступающей к человеку информации от субъекта и выбранной им точки зрения на объект (Е.С. Кубрякова).

Отношение как реляционный компонент является стержневым параметром, определяющим суть конверсности и на уровне бытия, и на уровне мыслительного содержания, и на языковом уровне. Конверсное отношение представляет лишь отдельный элемент общего сложного денотата, называемого ситуацией, который может быть отражен в языке бесконечным набором высказываний, в том числе и синонимичных. Это предопределяет отношение конверсных изображений ситуации к данному потенциальному множеству структур как отношение отдельного к общему.

Логической основой конверсного отношения правомерно считать принятый в логике многоместный предикат-отношение (Д.П. Горский) с минимальной функцией двух переменных, что соотносится с языковым аналогом

данного отношения, представленного предикатом с двумя или более актантами.

Логическая первооснова конверсности, а также диалектика отношений между конверсными понятиями позволяют лингвистам определить конверс-ность как отношение между отношениями; при этом два отношения являются конверсными, если одно из них передает ту же пропозицию, что и другое при взаимной смене аргументов (A. Cruse).

Отражая конкретную ситуацию реальности с её множеством свойств и отношений, конверсное высказывание является коммуникативно-предикативной единицей. Это означает, что в конверсной структуре, как и в любом другом предложении, не только что-то называется посредством составляющих его слов, но также и устанавливается отношение названной субстанции к окружающей действительности (М.Я. Блох).

Как и многие другие языковые явления, конверсное преобразование основывается на единстве и противопоставлении фундаментальных логико-философских категорий - тождества и различия. Тождество и различие в рамках языковой конверсной парадигмы обнаруживаются в различных ракурсах на уровне любой конверсной коррелятивной пары, так как любая кон-версная перифраза представляет собой совокупность двух структур, объединенных общими и отличительными признаками. Значительная часть кон-версных высказываний, тождественных по смыслу, строится в английском языке с помощью противоположных по значению лексических единиц - антонимов, таких, как sell-buy, teach-learn, precede-follow, win-lose, exportimport, lend-borrow и т.п., например:

Ann sold the book to Jane > Jane bought the book from Ann.

С одной стороны, названные глагольные единицы традиционно относятся к лексическим отптозитивам, выражающим один из видов противоположности на лексическом уровне (М.В. Никитин, Л.А. Новиков). С другой стороны, на синтаксическом уровне эти же единицы могут функционировать в качестве глагольных предикатов в близких по смыслу высказываниях, описывающих одну и ту же ситуацию. Следовательно, конверсность как тип отношений языковых единиц имеет двойственную природу, выражающуюся в наличии как тождественных, так и различных признаков. Данная логико-семантическая составляющая конверсности предопределяет её корреляцию с такими универсальными языковыми явлениями, как синонимия и антонимия.

Таким образом, если в диалектическом смысле внешне выраженное и закрепленное в дефиниции тождество синонимии имплицирует различие, а противоположность антонимии имплицирует сходство, то конверсность удивительным образом сочетает в себе и имплицирует одновременно и тождество, и различие. Поэтому понятие "тождественная противоположность" (или "противоположное тождество"), кажущееся парадоксальным, в значительной степени передает диалектико-онтологическую суть данного языкового явления. Близость конверсности по линии логических и смысловых ассоциаций с антонимией и синонимией обусловлена различными факторами, ключевым из которых представляется известный "асимметричный дуализм" языкового

знака С.О. Карцевского, заключающийся в отсутствии взаимно-однозначного соответствия между планом выражения и значением.

В несколько ином ракурсе тождество и различие конверсных преобразований могут быть представлены на коммуникативном уровне. Обладая тождественной референтной соотнесенностью при описании одной ситуации, конверсные коррелятивные структуры различаются коммуникативным фокусом; фокусировка внимания на одном из участников ситуации является важным коммуникативным фактором, определяющим информационную тему и способ её развертывания в тексте. Таким образом, и в коммуникативном плане тождество (с точки зрения пропозиционального содержания) и различие (с точки зрения его упаковки) конверсных преобразований составляют органичную диалектическую связь, означающую, что всякое тождество неразрывно связано с различием и является относительным.

Логико-философский двучлен "тождество-различие" достаточно ярко проявляется в рамках конверсной энантиосемии, которая основана на употреблении в качестве конверсного предикатного центра особых слов-оппозитов, способных совмещать в своей семантической структуре противоположные значения, ср:

Не rents the house to us 4—^ We rent the house from him.

Логические "корни" конверсных преобразований обнаруживаются и в таких ключевых понятиях, как эквивалентность, импликация и дизъюнкция.

Понятие эквивалентности реализуется в общности пропозиционального содержания конверсных преобразований. Отношение двухсторонней импликации является доминантным инвариантным признаком конверсности. Дизъюнктивный характер конверсных преобразований проявляется только па синтагматическом уровне, где в абсолютном большинстве случаев одна и та же ситуация передается в тексте либо одной конверсной структурой, либо другой в зависимости от коммуникативного задания высказывания, т.е. в дискурсе реализуется, как правило, только одна конверсная структура из парадигматической "обоймы" потенциальных конверсных конструкций.

Логико-философские понятия, конституирующие концептуально релевантную основу языковой категории конверсности: "отношение", "тождество", "различие", "эквивалентность", "импликация", "дизъюнкция" детерминируют основные критерии конверсных отношений в языке, органически сочетаясь и взаимодействуя с лингвистическими понятиями. В результате блок критериев конверсности, отражающих сложную взаимосвязь мышления, языка и реальной действительности, представляет онтологическую, когнитивную и языковую ипостаси, в которых обретаются конверсные отношения.

Понятие конверсности входит в более широкое понятие лексико-синтаксической синонимии, которая основывается на том, что многие отношения в синтаксической структуре могут выражаться не только синтаксическими средствами, но и лексически, что позволяет провести более глубокую реорганизацию синтаксического строя предложения (В.Г. Гак).

В связи с этим большинство критериев конверсности имеют родовой статус, являясь общими инвариантными признаками для всех видов лексико-синтаксической синонимии в языке. К таким общим критериям родового плана относятся тождество когнитивной деривационной структуры, тождество синтаксической деривационной структуры (М.Я. Блох), принадлежность к одному синтаксическому уровню, двухсторонняя импликация, эквивалентность пропозиционального содержания.

Категориальными маркерами выступают дифференциальные признаки, отграничивающие конверсные отношения от других разновидностей лекси-ко-синтаксической синонимии в языке - противоположная интенция и би-нарность структуры. Представленный набор критериев конверсных отношений позволяет также отличать истинно конверсные структуры в английском языке от многочисленных формально схожих структур разнообразной семантики.

Глава 2. Когнитивные основы конверсных отношений в языке

Обращение к когнитивным аспектам позволяет рассматривать язык в новой теоретико-методологической ипостаси и взглянуть на ряд традиционных лингвистических проблем, в том числе и на проблему эквивалентности языковых единиц, в новом ракурсе. Как отмечают многие исследователи (A.A. Кибрик, А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский, М.Н. Лапшина, Е.С. Куб-рякова и др.), суть когнитивного подхода к языку основывается на ключевом постулате о том, что языковые структуры являются отражением когнитивных структур, т.е. структур человеческого сознания, мышления, познания.

В основе когнитивного подхода лежат уже достаточно известные теории прототипов и естественной категоризации (Э. Рош, Дж. Лакофф, Дж. Тейлор), теория выделенности (Р. Лангакер), теория фреймовой семантики (Ч. Филлмор), теория фокусировки внимания (Л. Талми, Ч. Филлмор). Суть концепции, развиваемой в настоящей диссертации, в значительной мере предопределена ключевыми положениями названных теорий и состоит в исследовании когнитивно-коммуникативной природы конверсных отношений в английском языке. Принимая во внимание последние достижения лингвистической науки, мы считаем, что наиболее актуальным и адекватным подходом к конверсности является подход с позиций когнитивной семантики, с которой связано новое понимание языка, а следовательно, и новое понимание природы конверсности как универсальной языковой категории. Аргументом в пользу данного подхода к конверсным отношениям служит то обстоятельство, что важнейшую часть когнитивной семантики составляет выбор выражения для отражения ситуации реальности и понимания мотивов этого выбора (R. Langacker).

Поскольку конверсные изображения ситуаций реального мира являются частным случаем потенциального множества конвенциональных языковых синтаксических структур, способных отражать фрагменты реальности, они, как и другие преобразования, представляют результат структурации и кон-

цептуализации реальной ситуации, но с разных точек зрения. Язык поразительным образом создает модели для канонических форм описания ситуации как бы с двух противоположных точек зрения (Е.С. Кубрякова).

В современных когнитивных концепциях Р. Лангакера, Л. Талми, Ч. Филлмора и других лингвистов (при всех различиях тактического и терминологического плана) прослеживается единая стратегическая линия относительно проблемы выбора (сопБйиа!) языковых средств для отражения одной и той же ситуации. Данная стратегия имеет когнитивную основу, объясняющую с когнитивных позиций феномен восприятия и членения реального мира человеком, который обрабатывает поступающую к нему информацию и выбирает свою точку зрения на фрагмент реальности, индивидуально используя разные языковые средства,

Таким образом, перцептуальные и экспериенциальные свойства обыденного человеческого сознания выходят на первый план как в процессе концептуализации и категоризации мира, так и в формировании значений языковых единиц и их дискурсной аранжировки. Антропоцентрический стержень этого важного постулата когнитивной лингвистики, с одной стороны, не отрицает концептуальный аппарат и положения предыдущих теорий, посвященных коммуникативной организации текста, а с другой, значительно расширяет рамки интерпретации языковых фактов.

В результате процессов концептуализации и категоризации мира создается концептосфера человека - система и совокупность знаний, представленных ментальными сущностями, определяемыми как оперативные содержательные единицы мышления, или кванты структурированного знания (Е.С. Кубрякова). Таким образом, содержательную сторону концептов составляют знания об объектах реального мира, их свойствах, отношениях с другими объектами, всё то, из чего складывается индивидуальная концептуальная картина мира (Р.И. Павилёнис).

Научные экспериментальные данные (в том чмсле, и языковые) убедительно подтвердили не только реальность существования концептосферы как > 1 структурированной и упорядоченной общности концептов, но и существова- I ние разных форматов знания в рамках структур сознания человека, - начиная 1 от единичных представлений и кончая сложными пропозициональными , ^ структурами, фреймами, сценариями (Е.С. Кубрякова). >

В большинстве трудов, посвященных когнитивному аспекту языка, материалом исследования являются, как правило, лексические и фразеологические единицы, которые репрезентируют соответствующие концепты. Тем не менее, по мнению многих лингвокогнитологов, наиболее важные и существенные для человеческого сознания концепты закреплены в грамматике, и именно грамматическая категоризация создает тот концептуальный каркас для распределения всего концептуального материала, который выражен лексически (Ь. Та1ту). Если словесные знаки языка репрезентируют материальные или идеальные сущности (вещи, свойства, признаки, явления) реального или воображаемого миров, то такие полные дискурсивные знаки, как предложения-высказывания, в которых интегрируются единицы разных уровней

(М.Я. Блох), объективируют положение дел, ситуацию, отношения между сущностями внеязыковой действительности. Так же, как вещи и их свойства, бесчисленные отношения как неотъемлемая часть картины мира подвергаются концептуализации и категоризации в сознании человека.

Предикативная функция предложения детерминирует структуру его пропозиционального содержания, которая, будучи изоморфна структуре описываемой предложением ситуации (Б. Рассел, JI. Витгенштейн, Ч. Филлмор), является структурой отношений, или реляционной структурой. Предикат суждения, формирующий данную реляционную структуру пропозиции, признается в ней главным элементом, так как ситуация определяется не участвующими в ней объектами, а теми отношениями, в которых они находятся. Результатом осмысления и классификации данных отношений оказывается типовой набор отношений между субъектом и предикатом, или типовая пропозиция (H.H. Болдырев, З.Д. Попова, И.А. Стернин).

Важно отметить, что пропозиция как концептуальная структура глубинного синтаксического уровня, относящаяся к ментальному пространству, лишена в отличие от ей поверхностных языковых репрезентаций такого свойства, как иерархия составляющих её компонентов. Пропозициональная структура, как и любой другой тип концепта, по своей природе и ментальному статусу является нежесткой и непредельной. Непредельный объём содержания концепта как комплексной ментальной единицы означает, что ни один концепт не может быть вербализован в речи полностью. Ещё одной причиной неадекватного и неполного отражения содержания концепта в языке признается принципиальная нелинейность когнитивных структур (А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский). Во-первых, данная нелинейность исключает возможность упорядочения концептуальных признаков в виде цепочки, а, во-вторых, объясняет с когнитивных позиций неоднородность плана содержания языковой единицы, которое включает, кроме ассертивной части значения, различные импликатуры, пресуппозиции, постсуппозиции, иллокутивную составляющую и т.д.

Таким образом, репрезентация когнитивной структуры в языке нуждается в специальной "упаковке", акцентирующей в первую очередь способ передачи сообщения от говорящего к слушающему и лишь потом само сообщение (т.е. пропозициональное содержание) [У. Чейф]. Одна и та же пропозиция, состоящая из аргументов и предиката, может бьгть "упакована" множеством различных способов. Число таких "упаковок", или материализованных "слепков" пропозиции, предельно в отличие от непредельного объёма самого концепта и варьируется в зависимости от структуры пропозиции, прагматических и эпистемиологических факторов, интенциональности речевых поступков и др.

На уровне создания дискурса при описании конкретной ситуации взаимодействуют два аспекта семантики: смысловая основа и интерпретационный компонент как способ представления исходного ("глубинного") смысла в "поверхностных" значениях (A.B. Бондарко). Такое понимание семантики подчеркивает согласованность и взаимодействие двух главных функций язьг-

ка - когнитивной и дискурсивной. В процессе данного взаимодействия проецирование конкретной ситуации реальности в семантику естественного языка осуществляется следующим образом. Сначала конкретная ситуация соотносится в сознании человека с типовой ситуацией в виде когнитивной пропозициональной модели, а затем на предикатно-аргументном "фундаменте" типовой пропозиции данная ситуация интерпретируется человеком и "упаковывается" в конкретную синтаксическую конструкцию, являющуюся «носителем специфического, свойственного только ей способа языковой интерпретации выражаемого смыслового содержания» (A.B. Бондарко).

Синтаксическая конструкция, пропозиция и ситуация, представляющие известный семантический треугольник, образуют в своей совокупности ме-журовневуго структурированную триаду. Соотношение в отражательной цепочке «структура ситуации -> структура пропозиции синтаксическая структура» является сложным и многоплановым. Отметим лишь те параметры корреляции внутри триады, которые представляются методологически важными для настоящего исследования.

1. Если структура пропозиции изоморфна структуре ситуации, то синтаксическая структура представляет гомоморфную модель этой же ситуации.

2. Адекватно отражая ситуацию реальности как набор предметных отношений, пропозициональная структура является инвариантной по отношению к синтаксической структуре, которая, в свою очередь, обладает вариативностью, что дает возможность множественно отображать внеязыковую ситуацию.

Таким образом, поверхностная синтаксическая репрезентация реальной ситуации характеризуется приблизительностью отображения данной ситуации и множественностью её описания.

Пропозиция, которая признается многими учёными как наиболее распространенный способ концептуальной организации нашего сознания, с её предикатно-аргументной структурой относится к группе структурированных концептов, в которую входят также фреймы и скрипты. Близость пропозиции 5

и фрейма проявляется в том, что они, отражая некоторую стереотипную ситуацию, могут иметь сходную структуру.

Мы полагаем, что рассмотрение языковой проблемы конверсности в <,

рамках когнитивного и ситуативного моделирования будет наиболее эффективным на основе фреймовой семантики, которая представляет собой метод исследования взаимодействия семантического пространства языка (языковых значений) и структур знания, мыслительного пространства (H.H. Болдырев). Методологическая значимость теории фреймов для настоящего исследования состоит в том, что данная теория базируется на представлении типовой ситуации, а конверсные синтаксические структуры описывают одну и ту же ситуацию реальности, т.е. имеют один и тот же референт. Трактовка ситуации в качестве эквивалента понятия "объект" в теории референции является одним из основополагающих положений в концепции фреймов, поэтому плодотворное хь фреймового подхода совершенно очевидна при описании смысла высказывания на "фоне" соответствующей ситуации (Е.Г. Беляевская).

Родившись в недрах когнитивной науки, понятие фрейма, связываемое первоначально с понятием ситуации в ментальном аспекте, логичным и естественным образом расширило свой объём, отражая и языковые реалии, и структурированные фрагменты реальной действительности. Поскольку одним из ключевых признаков в понятии фрейма при различных подходах является "типовая ситуация", принцип фреймовой организации структуры реализуется в каждой из частей триады «структура ситуации - пропозициональная структура - синтаксическая структура». Здесь можно говорить о фреймовом стержне данной триады, обеспечивающем ситуативную структурацию отражательно взаимосвязанных пространств, и, видимо, есть смысл говорить о существовании трёх типов фреймов: референтного фрейма (в виде структуры реальной ситуации), ментального фрейма (в виде пропозициональной структуры) и языкового фрейма (в виде синтаксической структуры). Инвариантным признаком, объединяющим данные фреймовые модели, является "ситуативность": референтный фрейм репрезентирует реальную ситуацию действительности, ментальный фрейм представляет предметно-логическую модель данной ситуации (концепт), а языковой фрейм - семантико-синтаксическую модель данной ситуации.

Одним из важнейших свойств любого фрейма является фокус - концентрированное выражение когнитивной структурной модели, феномен, крайне важный при рассмотрении языкового явления конверсности, поскольку в пределах одного фрейма говорящий может акцентировать любые его участки. Так, с точки зрения фреймовой семантики различие между глаголами buy, sell, charge, pay, spend, cost заключается только в смене перспективы и ракурса в рамках одного и того же ситуационного фрейма "купля-продажа" (F. Ungerer, H-J. Schmid), а поэтому есть все основания рассматривать данные глаголы как денотативно и когнитивно сопряженные предикативные единицы. Фокусировка внимания на любом участке фрейма, реализующаяся в тема-рематической организации высказывания в речевой цепи, связана также с наличием во фреймовой семантике предикатных единиц семы "направление отношения", которая является не только семантически, но и синтаксически релевантной, так как коррелирует с конфигурацией элементов синтаксической конструкции и управляет ею.

Фокусировка распределяет участников ситуации, все её элементы, свойства и отношения на синтаксическом уровне по трем коммуникативным зонам: центральной, периферийной и нулевой (Е В. Падучева). Соответственно, каждый участник ситуации, обладая перманентной ролью на денотативном уровне, попадает на синтаксическом уровне в различные коммуникативные зоны, приобретая тем самым различный коммуникативный ранг в зависимости от коммуникативных намерений говорящего, активизируемых через фокусирование любого участка в когнитивной структуре - фрейме.

Конверсные синтаксические конструкции, одним из базовых критериев которых признается эквивалентность пропозиционального содержания, являются частью макросистемы синтаксической синонимии в языке. Мы полагаем, что конверсность, как и другие языковые явления, носит системный ха-

рактер, который обусловливает распределение конверсных синтаксических структур по конверсным номинативным парадигмам, в основе которых находится общий признак конверсности.

Конверсная парадигма трактуется нами как специфическое полевое семантико-синтаксическое обеспечение для разновекторной номинации одного и того же референта - ситуации и вербализации соответствующего ситуационного фрейма. В отличие от других типов синтаксических парадигм конверсная парадигма строится на основе оппозиции как минимум двух номинативных рядов по конверсному признаку. При этом принцип построения конверсной парадигмы не противоречит общему универсальному принципу создания парадигматической модели в синтаксисе, согласно которому синтаксическая парадигма на уровне предложения формируется, строго говоря, не одним и тем же предложением, взятым в "разных формах", а заведомо разными предложениями, представляющими собой видоизменения одной и той же знаменательной препозитивной модели (М.Я. Блох). Таким образом, члены конверсной парадигмы стоят за одной препозитивной моделью, или фреймом с набором обязательных слотов. Единый фреймовый "якорь" означает, что члены конверсной парадигмы представляют вербализованные модификации единой когнитивной структуры и наделены общим системно-категориальным смыслом.

Все конверсные парадигмы строятся в соответствии с принципом иерархической организации. Иерархическая аранжировка членов конверсных парадигм выделяет в их структуре доминантный конверсный бином и членит поле парадигмы на ядерную и периферийную части.

Конверсные номинативные парадигмы, как и другие языковые группировки, имеют диалектически обусловленное инвариантно-вариантное устройство и представляют комплекс асимметричных оппозиций конверсных биномов. Члены парадигмы являются результатом когнитивного кадрирования ситуации реальности и теми единицами номинации, которые входят в единый номинативный ряд и выступают в языке в качестве альтернативных, а нередко и конкурирующих между собой средств номинации (Е.С. Кубряко-ва).

Специфика конверсной синтаксической парадигмы состоит в том, что, во-первых, в ней чётко прослеживаются два вида ассоциативных связей: конверсные и синонимические, а, во-вторых, базовым "строевым" материалом для неё являются как синонимические, так и антонимические, и топонимические единицы. Любой конституент конверсно-синонимической синтаксической парадигмы может выходить на "поверхность", вербализуя в тексте соответствующий фрейм в одном из двух противоположных векторов отношения между аргументами.

Конверсная парадигма является базовой структурно-системной ячейкой функционально-семантического поля конверсности, в которой в полном объёме отражены инвариантные признаки конверсных отношений в языке и смоделирована структура всего поля конверсности в языковом пространстве.

В свете одного из важных постулатов когнитивной семантики о неоднородности плана содержания языкового выражения, согласно которому нелинейные когнитивные структуры эксплицируются в языке лишь частично, был проведен анализ имплицитных характеристик конверсных конструкций. В свете идеи Дж. Лакоффа о динамичной структуре фрейма-сценария, состоящей из начальной стадии, некоторой последовательности действий и конечной стадии, была сделана попытка подойти к пониманию фреймовой семантики конверсных перифраз с точки зрения лингвистической импликации.

Семантика конверсных структур предоставляет широкие возможности для логических умозаключений и "примысливания" добавочной имплицитной информации. Любая языковая форма сигнализирует не только о том, что в ней реально присутствует, но и о том, что подлежит семантическому выводу - выводу по инферентному типу (Е.С. Кубрякова). Исследование имплицитных параметров конверсных структур показало, что в широкий спектр имплицитной информации, структурированной в соответствующих фреймах, входит "выводное знание", включающее пресуппозицию и постсуппозицию. При этом пресуппозиция трактуется как ретроспективная импликация, или логико-семантический вывод относительно необходимых или вероятностных условий, предваряющих факт, о котором идет речь в конкретной поверхностной синтаксической структуре. Постсуппозиция понимается как проспективная импликация, или вывод, который можно сделать на основании данного факта применительно к его последствиям (С.Д. Кацнельсон, М.В. Никитин). Исходя из этого, содержание всякого высказывания, или пропозицию, можно представить в качестве сложной эксплицитно-имплицитной триады:

ПРЕСУППОЗИЦИЯ <~ АССЕРЦИЯ ПОСТСУППОЗИЦИЯ.

Среди частей речи глагол обладает наибольшим семантико-когнитивным кумулятивным потенциалом, включающем структуры знания не только о компонентах определенных положений дел, но и отношениях между ними как в статике, так и в динамике. Иначе говоря, в концептуальной структуре глагола как бы сведены воедино некие представления о взаимодействии объектов и их причинно-следственных связях (Е.С. Кубрякова). Очевидно, все акциональные и каузативные глаголы имплицируют пресуппозицию и постсуппозицию, первая из которых по временному признаку относится к плану латентного предшествования, а вторая - к плану "скрытой" последовательности. Это позволяет считать, что семантика глаголов организуется вокруг некоторой временной оси (time axis) [Т. Givon], что существует линия временного отсчета, которая проходит как бы через "середину" семантики глагола и выявляет предшествующую и последующую стадии процесса, разделяя имплицитную информацию, передаваемую глаголом, на имплика-тивные семантические фазы - пресуппозицию и постсуппозицию.

Пресуппозиционные звенья семантики структур, организованных кон-версными предикатами, являются имплицитным аналогом слотов фрейма-сценария, репрезентирующих участников и отношения между ними в начальной части динамичного сценария, а постсуппозициотптые компоненты, имплицируемые семантикой этих же структур, представляют тех же участни-

ков, но уже в новых отношениях, сложившихся в заключительной фазе сценария. Семантические импликации подразделяются на строгие и нестрогие (вероятностные) [Т. ван Дейк, М.В. Никитин]. Строгие импликации имеют статус семантических аксиом, релевантных как в парадигматическом, так и в синтагматическом плане. Это значит, что они с логической точки зрения относятся к формальным инференциям, которые обладают свойством неустранимости под действием контекста (М.Л. Макаров). Нестрогие импликации образуют периферийную оболочку вокруг ядерной пропозициональной триады высказывания «Строгие пресуппозиции Ассерция Строгие пост-суппозиции». Совокупность всех импликаций представляет собой иерархическую организацию на основе широкого спектра облигаторности и вероятности, существующего в реальности.

Логико-семантический анализ ситуаций, описываемых конверсными 1 структурами, показывает, что как строгие пресуппозиции, так и строгие ' постсуппозиции данных структур представляют идентичные элементарные импликативные ситуации-отношения, различающиеся только конверсной связью. Отсюда следует, что две конверсные конструкции могут быть эквивалентными только в том случае, если в их семантической основе лежат одни и те же взаимосвязанные пресуппозиции и постсуппозиции; это свидетельствует как о тождестве описываемой ситуации реальности, так и о тождестве соответствующей когнитивной структуры в виде ситуационного фрейма.

С учетом импликативных параметров общий удельный вес имплицитной информации, передаваемой каждой конверсной структурой, оказывается значительно выше объёма эксплицитной информации, содержащейся в этой же структуре. Конверсная имплицитность как особый способ отображения ситуации и её элементов представляет важную имманентную часть содержания языковых единиц, пропозициональные элементы которой конституируют логически связанный и иерархически упорядоченный имплицитный информативный комплекс.

I

Глава 3. Типология конверсных структур современного английского

языка '

5

Широко трактуемое в настоящем исследовании понятие конверсных отношений значительно расширяет типологический спектр конверсных структур, к которым, наряду с общепризнанными конверсными конструкциями, относятся единицы фразематического уровня, сложные предложения и залоговые трансформации.

В целом, конверсные преобразования в английском языке можно разделить на две группы: конверсные трансформации и конверсные перифразы. К конверсным трансформациям, которые основаны на тождественности лексем и сильных обратимых грамматических связях, относятся залоговые трансформации, а также преобразования на деиотематическом уровне и уровне сложных предложений. Конверсные трансформации демонстрируют экстенсиональное тождество, или денотатную синонимию. К конверсным пе-

рифразам относятся преобразования, допускающие лексическое варьирование предиката и служащие примером интенсионального тождества, или сигнификативной синонимии (Ю.С. Степанов). Конверсные трансформации и перифразы в английском языке пересекаются с целым рядом формально схожих преобразований в рамках теории перемещения (квазиконверсность, инверсия, скрэмблинг и др.), которые не соответствуют всем критериям истинно конверсных отношений.

Анализ языкового материала показал, что конверсные преобразования отличаются широкой семантико-синтаксической вариативностью, позволяющей вербализовать стоящие за ними структуры - ситуационные фреймы в различных ракурсах и направлениях. Наличие иерархии отношений в функционально-семантическом поле конверсности позволяет выделить структуры, составляющие ядерную и приядерную зоны, а также ближнюю и дальнюю периферию категории.

Предикатной осью многих конверсных структур, составляющих ядерную часть ФСП конверсности в английском языке, является глагол Ье. Этот универсальный "предикатор" (термин Н.Д. Арутюновой) в ряде конструкций функционирует одновременно и как связочный, и как конверсный глагол. Данный синкретизм проявляется в связочных предложениях тождества, в которых субстантные элементы, полностью сохраняя свою лексико-морфологическую структуру, взаимно перемещаются относительно глагола Ье, который при таком синтаксическом преобразовании оказывается кон-версным самому себе. В основе функциональной двойственности глагола Ье (и связки как грамматического показателя тождества, и полнозначного глагола) лежит диалектическое сосуществование двух слов, двух функций (Э. Бен-венист).

Под предложениями тождества объединяются различные типы предложений, однако при всех различиях связочные элементы соединяют в них выражаемые концептами фрагменты реальности одинакового рода и объёма (Н.Д. Арутюнова). Тождество определяется в логике как двухместное отношение, обозначаемое символом «х = у». Логическое правило взаимной импликации позволяет конвертировать данное отношение в формулу «у = х», т.е. на уровне формальной логики тождество двух объектов х и у имплицирует наличие конверсного отношения, между ними, Таким образом, "конверсность" в качестве инвариантного семантического признака входит в структуру понятия "тождество".

В английском языке конверсной трансформации подвергаются предложения идентификации, выражающие различные виды тождества: номинативное, сигнификативное и денотативное. Имеющие формально идентичный структурный каркас, состоящий из двух актантов и связывающего их элемента (предикатной связки), данные предложения обнаруживают существенные различия в семантическом плане.

Предложения номинативного тождества, в которых устанавливается тождество имен по отношению к денотату, несуг информацию о том, что

данный денотат имеет как минимум два однореферентных имени, имеющих статус тождественных конверсантов, ср.:

Beijng is Peking Peking is Beijng\ A cougar is a puma A puma is a cougar.

В конверсных предложениях сигнификативного тождества, устанавливающих тождество имен по отношению к обозначаемому понятию, конвер-санты объективируют один и тот же концепт; при этом дублируется и активизируется базовый слой одного и того же концепта, ср.: Cognition is knowing i.—^ Knowing is cognition. Rubbish means nonsense Nonsense means rubbish Конверсные предложения денотативного тождества, опираясь на функцию идентификации, устанавливают идентичность денотата по относящимся к нему именам или дескрипциям (Н.Д. Арутюнова), ср.:

The capital of Egypt is Cairo > Cairo is the capital of Egypt.

Конверсные перестановки имен возможны в связочных структурах более сложного типа, вербализующих семиотические концепты, что позволяет проводить уникальную конверсную рокировку терма "форма" и терма "смысл" на синтагматическом уровне, ср.:

The cross is the symbol of Christianity ^—^ The symbol of Christianity is the

cross.

Объединяющим инвариантным признаком конверсных отношений в различных типах предложений тождества является их статика, предопределяемая константной природой как отраженных в сознании объектов реальности, так и выраженных термами сопоставляемых концептов.

Анализ языкового материала показывает, что конверсным предикативным ядром в синтаксических структурах английского языка может служить не только глагол как частеречная доминанта конверсных отношений, но и другие части речи, реализующие свою конверсную релятивную природу в основном в сочетании со связочным глаголом: существительные, прилагательные, наречия, предлоги, союзы:

Jim Brown is his director He is Jim Brown's subordinate. The Earth is larger than the Moon <—> The Moon is smaller than the Earth. Light travels faster than sound > Sound travels slower than light. The house is behind the trees > The trees are in front of the house. She went to bed because she was tired She was tired so she went to bed. Статистические подсчеты показали, что части речи в английском языке существенно различаются по своему конверсному потенциалу. Можно, очевидно, полагать, что конверсные возможности частей речи, базирующиеся на их когнитивной семантике, находятся в прямо пропорциональной зависимости: чем богаче релятивная семантика части речи, тем больше её конверсный потенциал и наоборот.

Логическая посылка о том, что в конверсном отношении могут находиться только такие понятия, которые сами отражают отношения (В. Зегет), соотносится с понятием типовой пропозиции, или синтаксического концепта, который лежит в семантическом пространстве языка и пред-

ставляет собой фрейм (H.H. Болдырев). Предикативно-реляционная сущность абстрактного многомерного синтаксического концепта-фрейма конверсности может быть символически обозначена формулой R1 4r Rconv R2 (где R1 и R2 - отношения между именами, a Rconv - конверсное отношение между R1 и R2), которая, в свою очередь, развертывается в формулу: [(х - R1 - у) Rconv (у - R2 - х)], где х и у обозначают конверсанты. Кроме того, данный категориальный фрейм имеет статус классификационного фрейма. Классификационные фреймы, определяемые как классификационные модели, отражающие принципы организации языковой системы, лежат в основе языковой категоризации и позволяют относить ту или иную языковую форму к определенному лексико-грамматическому разряду или грамматической категории (H.H. Болдырев).

В этом смысле конверсная реляция, или конверсное отношение, оказывается структурированным концептом, в котором вычленяются несколько подтипов в зависимости от того, какими логико-грамматическими классами слов объективируются в языке конверсно коррелирующие отношения R1 и R2. Таким образзом, мы полагаем, что в английском языке могут быть выделены следующие основные типы конверсной реляции: глагольная реляция (Rv), именная реляция (Rn), адъективная реляция (Ra), адвербиальная реляция (Radv), предложная реляция (Rpr). На уровне сложного предложения при возможной конверсной перестановке предложений наблюдается конъюнктивная реляция (Rc). Соответственно, конверсными релятемами в данных типах реляций являются залоговые формы глагола или лексические глагольные конверсивы, имена существительные, имена прилагательные, наречия, предлоги, союзы.

Следует отметить нестрогий характер данных соответствий, так как в естественном языке, отражающем бесчисленный спектр отношений реальности, нередко встречаются реляции комбинированного типа, которые репрезентируются различными сочетаниями лексико-синтаксических средств; в частности, существует ряд конверсных структур, в которых предикативным ядром являются единицы, принадлежащие к различным частям речи, т.е. межчастеречные конверсивы, ср.: July precedes August > August is after July. Данные корреляции гибридного типа находятся на периферии ФСП конверсности и практически не являлись объектом серьезного лингвистического исследования.

Одно из основных отличий конверсной глагольной реляции от других частеречных типов конверсных отношений состоит в том, что глагольный конверсный предикат суть унитарная дискретная единица, совмещающая в себе две функции - связочную (или чисто техническую), позволяющую соотнести два терма, и пропозициональную, моделирующую ситуацию внеязыко-вой реальности. В остальных же типах конверсных реляций предикат имеет, как правило, бинарную структуру, первый линейный элемент которой функционирует как связка, а второй элемент (один из неглагольных частей речи) является ядром пропозиции. При этом первый элемент (чаще всего глагол-связка be) в отличие от конверсных предложений тождества, в которых он

наделен дополнительным значением "равенства", выполняет чисто техническую функцию и является формальной материальной конверсной осью, относительно которой перемещаются конверсанты. Конверсема как реляционный компонент значения входит в семантику соответствующего существительного, прилагательного, наречия или предлога; в частности, признается, что семантика таких существительных, как brother, friend, colleague и т.п., не может быть адекватно описана без помощи реляционных компонентов (М. Бирвиш). Наличие конверсно-реляционного компонента в семантической структуре существительного, прилагательного и т.д. предопределяет возможность кон-версного преобразования исходной синтаксической структуры.

Реляционные конверсные структуры с однолексемными и разнолек-семными существительными представляют собой конструкции, в которых отношения эквивалентности и импликации предстают в самых различных ракурсах и связях. Поскольку симметричные отношения в языке требуют, чтобы их термины были обозначены одним именем (Н.Д. Арутюнова), одно-лексемные конверсные имена можно отнести к симметричным релятивным единицам, семантика которых позволяет легко осуществлять конверсные преобразования. Существительные данного типа представляют по сути дела "конверсивы в себе", т.е. слова, которые не имеют соответствующих коррелятов и как бы заключают конверсные отношения "в себе" (Л.А. Новиков). С точки зрения кошитивной семантики конверсные существительные, выражающие отношения совместной деятельности (colleague, classmate), отношения по месту жительства (neighbour, roommate), антагонистические отношения (enemy, rival) и др. отражают в языке сложные концепты - макрофреймы однородного множества.

Разнолексемные конверспые существительные, выражающие, в основном, несимметричные смысловые отношения, по своему морфологическому составу делятся на: 1) конверсные имена, не являющиеся отглагольными дериватами; 2) конверсные имена, образованные от глагольных конверсивов с помощью суффиксов -er (-or), -ent (ont); 3) конверсные имена, образованные от одного глагола с помощью конверсных суффиксов -ег и -ее. Конверсные отглагольные дериваты второй и третьей групп являются конверсивами второго порядка, или результирующими конверсивами. Конверсность данного типа может быть определена как вторичная, или деривационная.

Что касается конверсных субстантивных единиц первой группы, то, несмотря на отсутствие формальной производности между данными именами и глаголами, их тоже можно "подчинить" глаголу как в рамках ФСП, так и по линии реляционного значения. В данном случае соотносительность имен объектов возникает в силу наличия между ними опосредующего реляционного предиката (Н.Д. Арутюнова), ср.: landlord - (to rent) - tenant, doctor - (to treat) - patient, professor - (to teach) - student и т.д. Таким образом, между глаголами и существительными возможны отношения не только формальной производности, но и семантической корреляции; здесь можно говорить о лексическом супплетивизме, а оба типа существительных называть паравер-балышми (В.Г. Гак).

Корпус адъективных конверсных структур варьируется по своему объёму в связи с различной трактовкой конверсных отношений между прилагательными. Проведенный анализ показал, что наиболее частотным и регулярным источником адъективной конверсности являются синтетические и аналитические формы сравнительной степени антонимичных качественных прилагательных. Данный тип адъективной конверсности не является чисто грамматическим, так как конверсные отношения между такими, например, единицами, как shorter и longer включает как лексические, так и грамматические параметры (D. Cruse). Поэтому двойственная природа данного типа конверсных единиц позволяет отнести их к лексико-грамматическим средствам построения конверсных структур.

Другим источником адъективной конверсности в английском языке являются симметричные относительные прилагательные (или конверсивы "в себе"), семантика которых позволяет легко осуществлять конверсные преобразования в основном с помощью связочного глагола be, например:

His views on this subject are similar to mine My views on this subject are similar to his.

Ещё одной группой адъективных конверсных структур являются конструкции, предикатный центр которых представлен разнолексемными анто-нимичными прилагательными, подразделяющимися на две основные подгруппы: 1) разнокоренные антонимичные качественные прилагательные (inferior-superior, posterior-prior, etc.) и 2) однокоренные отглагольные дериваты (annoying-annoyed, interesting-interested, desirable-desirous, etc.). Единицы второй группы обладают статусом конверсных лексем за счёт конверсных по своей семантике суффиксов, самыми продуктивными из которых являются -edvi- ing. Очевидно, что данные суффиксы имеют глаголльные "корни" и "наследуют" конверсную семантику грамматической категории залога. На наш взгляд, конверсные прилагательные являются результатом транспозиции, а именно адъективации действительного и страдательного причастий. Утрачивая почти все глагольные признаки, транспонируемые единицы сохраняют свои интенциональные параметры, т.е. определенное направление отношения между двумя актантами, соответствующее либо активной, либо пассивной конструкции.

Предикативным ядром адвербиальной конверсией реляции служат качественные наречия в положительной или сравнительной степени, однако в отличие от адъективных конверсных структур, в которых обязательньм синтаксическим "партнером" конверсных прилагательных выступает связочный глагол be, в адвербиальных конструкциях предикативным центром является смысловой глагол.

Как адъективные, так и адвербиальные конверсные структуры компаративной семантики вербализуют полученную в результате умозаключения когнитивную структуру, которую можно назвать фреймом "сравнение", состоящим как минимум из двух узлов и компаративного отношения между ними; при этом компаративность отношения альтернативна в рамках дихотомии "тождество - различие" и представляется в универсальной символиче-

ской записи в виде пары логических связок: (=) "эквивалентность" и (> - <) "больше - меньше". Выступая одним из основных средств языковой репрезентации концепта "сравнение", адъективные и адвербиальные конверсные структуры носят в языке ярко выраженный оценочный характер. Конверсная составляющая в компаративной шкале оценок языка является логико-семантическим и структурным стержнем, относительно которого соотнесены оценочные значения различной категориальной семантики: качества, количества, размера, пространства, интенсивности, температуры и т.д.

Свойством конверсности в английском языке обладают также одно-лексемные и разнолексемные предлоги в основном с локативной и темпоральной семантикой (near, opposite, next to, above-under, before-after etc). Отражение пространственных и темпоральных параметров реального мира с помощью предлогов весьма специфично, так как предлоги всегда создают неравномерность в картине мира, ориентируя один предмет или событие относительно другого (Е.В. Рахилина). Конверсный потенциал предложных языковых единиц пространственной семантики значительно шире и богаче потенциала единиц темпоральной семантики, способных создавать и выражать конверсные альтернативы только в рамках дихотомии "раньше-позже". В отличие от времени, которое имеет одновекторную направленность, пространство многовекторно по своей природе, что обусловливает более широкую комбинаторику расположения объектов относительно друг друга.

По своему конверсному потенциалу доминирующее положение среди частей речи в английском языке занимает, безусловно, глагол, имеющий ранг частеречной конверсной доминанты. Анализ концептуальной основы кон-версных глаголов показывает, что наличие конверсных глагольных значений обусловлено наличием в ней совокупности категориальных признаков логических и языковых категорий. Категоризация единиц языка осуществляется на системном и функциональном уровнях; системная категоризация включает лексическую (деление на тематические классы) и грамматическую (деление на лексико-грамматические и грамматические категории) категоризации языковых единиц (H.H. Болдырев). На основании данной дихотомической категоризации глагол реализует свою конверсную природу в двух соотносящихся и перекрещивающихся ипостасях: в области лексической семантики и в области морфологии; соответственно, предикативным ядром конверсных структур, как правило, являются либо лексические глагольные конверсивы, либо залоговые формы глагола.

Конверсные единицы, составляющие предикативное ядро конверсных перифраз, подразделяются на три основные группы: 1) однолексемные симметричные конверсивы (meet, collide, differ, fight, etc.), 2) однолексемные энантиосемичные конверсивы (rent, marry, benefit, etc.), 3) разнолексемные конверсивы (lend-borrow, like-please, precede-follow, etc.).

Симметричные глагольные конверсивы моделируют простые ситуации, в которых соотносящиеся актанты связаны отношением координации, т.е. характеризуются одинаковым функциональным статусом в ситуации (Г.Г. Сильницкий). Большинство глаголов данного типа являются двухмест-

ными предикатами и предполагают наличие релянтов, которые рассматриваются как коагенсы (М.В. Всеволодова). Глаголы симметричной семантики обладают большим конверсным потенциалом и самым высоким коэффициентом конвертируемости актантов в рамках ФСП конверсности. Однако возможность конверсного преобразования в данных типах структур не является абсолютной из-за ряда семантических ограничений, обусловленных семантикой актантов.

Ограничения на конверсность различного вида структур следует признать ещё одним свидетельством алогичности языка: то, что с логико-математической точки зрения является обозначением абсолютно симметричных конверсивных и потому равноправных и тождественных отношений, не всегда является естественным на языковом уровне (A.A. Худяков).

Исходя из этого, есть, видимо, основания ввести понятие конверсной валентности как потенциальной способности предикативной единицы присоединять определенное количество свободно конвертируемых актантов; данное понятие имеет чисто логическую основу, поскольку восходит к логике предикатов, которые по числу мест делятся на одноместные и многоместные. Конверсные предикативные единицы по своей природе как минимум двухвалентны. Конверсную валентность следует отграничить от конверсной сочетаемости, понимаемой как свойство конверсной предикативной единицы, которое детерминируется семантикой окружающих её конверсантов в речевой цепи и представляет собой конкретную реализацию в речи её конверсной валентности.

Языковой феномен конверсной энантиосемии является одним из наиболее ярких доказательств диалектического единства тождества и различия. Энантиосемичные конверсные глаголы (rent, lease, delight, benefit, etc.) представляют чрезвычайно содержательно ёмкие лексемы, в семантической структуре которых удивительным образом "спрессована" модель ситуации реальной действительности. В семантике энантиосемичных глаголов, обладающих свойством "внутрисловной конверсности", наличествует реляционный семантический признак - конверсема, эксплицируемая на поверхностном синтаксическом уровне путем альтернативного развертывания структур, фокусирующих внимание на противоположных, но неразрывно связанных участках соответствующего концепта-фрейма.

Конверсные преобразования, основанные на замене предиката его лексическим конверсивом, представляют один из видов лексико-синтаксической синонимии, которая основана не на идентичности синтаксических отношений и лексем, но на идентичности отображаемых в высказывании отношений действительности. При лексико-синтаксической синонимии допускается замена не только служебных слов, но и слов знаменательных, репрезентирующих определенные смысловые отношения (В.Г. Гак).

Как показал анализ корпуса разнолексемных глагольных конверсных единиц, составляющих основную массу частеречных конверсивов в английском языке, существует широкий формально-содержательный спектр данных

единиц в языковом пространстве, что вызывает необходимость их классификации по семантическим и синтаксическим параметрам.

Конверсная глагольная лексика английского языка с семантикой передачи-приобретения, причины-следствия, подчинения-уступки, победы-поражения и т.д. пе является замкнутой, автономной подсистемой. Конверс-ные отношения удивительным образом переплетаются и взаимодействуют с базовыми семантическими отношениями системы языка: антонимией, синонимией, гипонимией, полисемией, что обеспечивает широкий выбор семан-тико-сиптаксических альтернатив при отражении событий реального мира. Интегративный характер данного взаимодействия имеет когнитивные основания в виде спектра концептуальных и категориальных признаков, аккумулирующих в сознании человека онтологические отношения и связи реальности: тождество, противоречие, сходство, многообразие, подобие и т.д. не только в их изолированном, "чистом" виде, но в первую очередь в комплексной взаимосвязи и взаимозависимости. Именно это обстоятельство позволяет ввести в лингвистический обиход такие интегрированные понятия, как "конверсная антонимия", "полисемичная конверсность", "конверсная гипо-пимия", отражающие одну из специфических областей реляционного конгломерата реального мира.

Конверсные языковые средства, синтезирующие в своей семантике ряд важных смысловых ассоциативных связей, предоставляют широкие возможности выбора структур при описании реальных ситуаций и фокусировки на коммуникативно и прагматически значимом фрагменте данной ситуации, концептуализированном на уровне сознания в виде конкретного участка фрейма.

Синтаксическая классификация разнолексемных глагольных конвер-сивов основывается на числе их валентностей; подавляющее большинство данных единиц являются двухвалентными (fear-scare, precede-follow) или трехвалентными (teach-learn, lend-borrow).

Конверсные перестановки в структуре простого предложения английского языка отличаются широким диапазоном семантико-синтаксической вариативности. Поэтому периферийный статус в ФСП конверсности имеет достаточно много структур, в которых конверсное преобразование затрагивает синтаксические позиции главных членов предложения и приводит к соответствующим структурным изменениям (как синтаксическим, так и морфологическим) и приращению смысла в каждом конкретном случае.

В периферийной зоне ФСП конверсности располагаются, в частности:

1. Конструкции, основанные на декаузативации (John broke the window The window broke).

2. Конструкции с конверсной корреляцией между глаголами и глагольно-именными словосочетаниями (Country life delighted her She found delight in country life).

3. Конструкции с конверсной корреляцией между глагольными устойчивыми словосочетаниями (7 took a fancy to the place at once > The place caught my fancy at once).

4. Конструкции с объектно-объектной перестановкой (Mary bought а сир of tea for John > Mary bought John a cup of tea).

5. Конструкции, связанные с функциональным сближением частей речи (Jim stammers badly 4—> Jim is a bad stammerer).

Семантико-синтаксические параметры периферийных конверсных структур более индивидуальны и специфичны; по ряду признаков они не соответствуют строгим категориальным критериям конверсных отношений, вместе с тем они существенно обогащают как формальную, так и содержательную сторону конверсного языкового пространства. В когнитивном плане периферийные конверсные структуры являются вербализаторами единицы структурированного знания - фрейма, причем той его части, которая также имеет периферийный статус в полевой модели данного концепта.

Конверсные отношения в синтаксисе реализуются не только в простых, но и в сложных предложениях (как сложноподчиненных, так и слжносочи-ненных), конверсантами в которых являются не отдельные лексемы, а целые предложения, ср.: There was nothing on TV, so I decided to go to bed I decided to go to bed because there was nothing on TV. Важную роль в подобных синтаксических преобразованиях играют конверсные союзы, бифункцио-нальность которых позволяет не только связывать компоненты сложного предложения, но и имплицировать через свою семантику конверсную синтаксическую структуру. С лингвокогнитивной точки зрения конверсные сложные предложения вербализуют сложный ситуационный фрейм, отражающий две ситуации реального мира, а также их взаимосвязь по линии одного из смысловых отношений (причины, уступки, времени, условия и др.). Выбор одного из членов конверсного бинома связан с фокусировкой внимания не на отдельных участниках события, а на отдельной ситуации в целом.

Глава 4. Функционирование конверсных структур в тексте

Понятие конверсных отношений в языке всегда ассоциировано с понятием выбора или альтернативы; собственно, это онтологическое и имманентное свойство категории конверсности становится определяющим при переходе от конверсной парадигмы в системе языка к конкретному высказыванию в дискурсе.

Учёт фактора антропоцентризма, основной характеристикой которого является трактовка различных явлений материального и идеального мира с позиций человека, выдвигает на первый план познающего субъекта - экспе-риенциера. При этом человек сталкивается с проблемой выбора в каждой ипостаси триады "Бытие - мышление - язык":

1) в своей практической деятельности в рамках опыта взаимодействия с окружающим миром действительности;

2) в своей когнитивной деятельности при концептуализации и категоризации приобретенного индивидуального опыта общения с реальностью;

3) в своей речевой деятельности для отражения фрагментов реального

мира через призму личного опыта с помощью языковых средств.

В рамках широкого спектра альтернатив, возникающих перед индивидуумом в его социальной, когнитивной и речевой деятельности, нас в первую очередь интересует тот участок потенциальной селективности, который связан с выбором языковых средств выражения для отражения в коммуникации того или иного события реальной действительности.

Наша трактовка данного феномена основывается на концептуальных положениях теории диктемной структуры текста М.Я. Блоха, а также теории функционально-грамматической синонимии Т.С. Сорокиной (в её когнитивно-коммуникативном аспекте). Исследуемые в настоящей работе конверсные структуры-высказывания, как и любые другие элементы текста, являются продуктом мыслительно-речевой деятельности человека и представляют собой ячейки базовых ситуативно-тематических интегративных единиц текста - диктем, с помощью которых формируется комплекс информации, реализуемый в процессе коммуникации. Диктемно-текстовой комплекс информации структурируется соответственно когнитивно-коммуникативному содержанию своих составляющих, отражающих действие соответствующих парадигматических подсистем языка (М.Я. Блох).

Когнитивно-коммуникативные основы выбора и дальнейшего функционирования языковых структур в дискурсе лежат в сфере ментального пространства, которое является постоянно пополняющимся "хранилищем" знаний об окружающем мире в виде содержательных единиц человеческого сознания - концептов, генератором всех процессов речепорождения и, соответственно, "а выходе" всего структурно-семантического многообразия языковых единиц в естественной речи.

Ставя во главу угла фактор упомянутого антропоцентризма, согласно которому функционирование языка связывается исключительно с человеком, его разумом и осуществляемыми им мыслительными процессами, мы признаем право мыслящего субъекта (экспериенцера) на выбор способа вербализации при описании любого фрагмента реальности в коммуникации. В связи с этим мы рассматриваем проблему выбора между конверсными структурами как проблему когнитивно-коммуникативную, заключающуюся в поиске и выборе реализации когнитивно-функциональной модели для осуществления определенного коммуникативного намерения и прагматического задания речевого акта (Т.С. Сорокина).

Принимая во внимание постулат о трехмерном пространстве языка с его основными координатами - семантикой, синтактикой и прагматикой (Ю.С. Степанов), можно заключить, что линейное развертывание речи предполагает соблюдение правил семантического, структурного и прагматического характера.

В непосредственной стадии перехода от ситуациопного фрейма как когнитивной структуры к внешнеречевому высказыванию доминантную функциональную роль играют прагматические факторы, совокупность которых создает прагматический фокус в речепорождении (Т. ван Дейк).

Доминирующая роль прагматических аспектов в функционировании языка объясняется тем, что любой участок текста как продукта речевой деятельности невозможно интерпретировать в отрыве от целей и стратегий говорящего, которые фактически предопределяют и содержательную, и формальную составляющие единиц текста. Не случайно поэтому и семантика, и синтаксис в лингвистических трудах последних десятилетий становятся всё более прагматически ориентированными.

Взаимодействуя друг с другом в разных сочетаниях и комбинациях, группы прагматических, семантических и синтаксических факторов обеспечивают расстановку акцентов в линейно разворачивающемся тексте с точки зрения тематизации и направления отношений между его элементами.

На стадии выхода в текст потенциально максимальное количество альтернативных парадигматических синтаксических структур, предоставляемых конверсной номинативной парадигмой, существенно сокращается, что в значительной мере обусловлено наряду с другими факторами предшествующим дискурсом. Таким образом, не все потенциальные альтернативы являются актуальными альтернативами в конкретной коммуникативной ситуации, поскольку ситуация и предшествующий текст в чрезвычайной степени сужают поле альтернатив (И.Б. Шатуновский).

Попадая в дискурс в силу своей адекватности конкретному речевому контексту и актуализируясь в нем, выбранная парадигматическая форма предложения становится зависимым элементом текстового фрагмента, именуемого диктемой. Адекватность данной парадигматической структуры и соответственно её выбор и последующая актуализация в тексте определяются в рамках четырёх функционально-знаковых аспекта речи - номинации, предикации, тематизации и стилизации, среди которых доминантную роль в плане селективности играет стилизация (М.Я. Блох).

Текст как тематическое целое и глобальная ма1фоструктура с общей коммуникативной смысловой перспективой членится на диктемные ячейки, в каждой их которых может быть свой диктемный фокус, своя перспектива, своя выделенность, обусловленная прагмасемантическими и дискурсными факторами. "Упаковка" пропозиционального содержания в диктеме или дик-темной группе может осуществляться с помощью разнообразных синтаксических преобразований, в основе которых лежат такие явления, как корневой повтор, антонимия, полисемия, омонимия, параллелизм, хиазм, субституция, повтор, метафоризация, квазитождество и ряд других явлений (O.A. Шамшина), к которым, безусловно, относится и конверсность.

Диктемно-контекстологический анализ показал, что одним из ведущих систешшх факторов, влияющих на вектор отношения при переходе от ситуационного фрейма к внешнеречевому высказыванию, является признак семантической равноправности актантов - участников описываемой ситуации. Данный примарный семантический фактор как результат проекции свойств и отношений объектов реального мира в семантику естественного языка делит конверсное множество структур на две группировки.

I ^Национальна з, библиотека

! C.nmpeyjrr : ' 09 tm *

Первую из них составляют структуры, в которых конверсанты семантически и логически равноправны; в неё входят в первую очередь разнородные симметричные конструкции с однолексемными конверсными предикатами, симметричность которых определяется одностатусностью их субстант-ных конституентов. Кроме того, в данную группировку входит незначительное число структур с разнолексемными глагольными предикатами, в которых конверсанты, несмотря на свой разный статус, оказываются равноправными и равноинициативными участниками отображаемой ситуации, отражаемых такими парами, как export-import, lend-borrow,follow-precede и т.п.

Во вторую группировку входят в основном структуры с разнолексемными асимметричными конверсными предикатами, описывающими ситуации, в которых фигурируют неравноправные участники с разным статусом. Семантический признак "инициативность", вызывающий семантическую асимметрию и перевешивание узлов в семантической структуре предложения в пользу одного из актантов, подкрепляется темпоральным семантическим признаком "интродуктивность", который означает опережающий характер действия инициатора описываемой ситуации. Таким образом, в данном случае выбор вектора отношения в тексте, а следовательно, и выбор самого предиката в первую очередь зависит от фактора семантической асимметричности актантов. Степень асимметричности варьируется в широком диапазоне от слабо выраженной, например, в таких парах, как leach-learn, lead-follow, до сильно выраженной, например, like-please, have-belong.

Выбор симметричных конверсных структур в процессе порождения речи обусловлен концептуально иным спектром факторов, в котором доминантное положение занимают прагматические и дискурсные факторы. Это объясняется тем, что "стартовые" возможности конкурирующих структур на пропозициональном уровне ввиду их симметричности, основанной на семантической равноправности и одностатусности конверсантов, являются практически идентичными. При таком положении дел на первый план выходят прагматика и дискурс.

Как показал контекстологический анализ, самым весомым дискурсным фактором оказалась топикализация, основанная на классическом тема-рематическом развертывании текста, при котором в рамках диктем и диктем-ных групп действуют механизмы коммуникативного динамизма, описанные представителями Пражской лингвистической школы. Выбор темы предложения в тексте часто зависит от темы предшествующего изложения; в данном случае тема предложения является средством сохранения тематического единства коммуникации (С.Д. Кацнельсон). Использование последующих предложений с тем же референтом в позиции подлежащего позволяет сохранить не только глобальную, но и локальную тему дискурса (M.JI. Макаров), трактуемую нами как локальную тему диктемы, которая реализуется через функцию тематизации, ср.:

Blaise had been happily married for nearly ten years when he met Emily McHugh. He met her at a lecture at the French Institute [I. Murdoch].

В ряде случаев топикализация в диктеме выступает вместе с другими дискурсно-прагматическими факторами, что создает значительный логико-коммуникативный перевес в пользу одного из конверсантов, например:

I had more than a thousand pounds in the bank. I sold the caravan, the stock and the reproduction to a man who never read the People for five hundred pounds, and I flew out to Kingston,... [G. Greene].

В вышеприведенной диктеме присутствует целый набор дискурсивно-прагматических факторов, обусловливающих развертывание дискурса при описании ситуации купли-продажи в определенном направлении - от продающего к покупающему, а именно: 1) топикализация, или сохранение локальной темы дискурса; 2) экспликация звена лексической постсуппозиции семантики глагола sell через семантику глагола have; 3) неопределенная референция второго участника ситуации сделки - покупателя; 4) априорный приоритет актанта, являющегося автором глобального дискурса.

Вместе с тем далеко не всегда роль подлежащего в конверсных структурах с симметричными отношениями играет актант, получивший статус темы в предшествующих сегментах диктемы или диктемной групйы. В определенной мере данное обстоятельство, противоречащее, на первый взгляд, логическим канонам теории коммуникативного динамизма, объясняется индивидуальным стилем изложения автора дискурса, манерой его письма, присущим только ему видением развития сюжетной линии; в первую очередь, это касается художественного текста. Кроме того, в ряде случаев при выборе траектории описания потенциально конверсной ситуации необходимо также учитывать и аспектуально-темпоральные характеристики актуализируемого конверсного предиката.

Особый случай речевого функционирования конверсных структур представляет их совместная встречаемость в синтагматической цепи. Данный вид конверсной экспликации наряду с другими дискурсными средствами вносит весомый вклад в обеспечение связности и целостности текста. Кон-версный вид связи между элементами текста, определяемый нами как кон-версная когезия, основан на особого рода перифрастической повторной номинации, которая через механизм кореференции обеспечивает денотативное и тематическое единство текста, превращая линейно расположенные сегменты текста в ситуативно-связанную информацию: 1 ) "Не borrowed some money from mef.

"What!"

"I loaned him a little money" [J. Steinbeck], 2) Tom said, "Adam Trash has bought a Ford. Or maybe I should say Will sold him a Ford" [J. Steinbeck],

Данный текстовой феномен может быть определен как конверсный плеоназм, который выражается в линейном функционировании в тексте двух конверсных структур, обозначающих одну ситуацию; причем эти структуры обладают большим информационным объёмом, чем одно из них, и выражают более богатую информацию, чем любая из них, отдельно взятая (Т.П. Лом-тев).

Конверсная текстовая когезия реализуется через диктему - ситуативно-тематическую единицу, интегрирующую в плане выражения фундаментальные функционально-знаковые аспекты языка: номинацию, предикацию, те-матизацию и стилизацию (М.Я. Блох). Конверсная номинация представляет собой двойное именование одной и той же ситуации в пределах одной дик-темы или гипердиктемы. Препозитивная предикация относит конверсные наименования к действительности. Текстовая тематизация включает передаваемую конверсными структурами информацию в общее содержание текста, реализуя при этом эксплицитные и имплицитные смысловые связи частей текста. Прагматическая стилизация объясняет и регулирует выбор и использование двух конверсных структур в тексте с точки зрения коммуникативно-прагматических интенций автора. \

Характер конверсной взаимосвязи в тексте варьируется в зависимости от положения конверсных структур по отношению к её актуализированному корреляту: конверсные структуры могут находиться в одном предложении диктемы, в одной монологической диктеме в рамках контактной или диет- 1

тантной связи, в контактных или дистантных диктемах, а также в пределах разных гипердиктем.

Введение актуализированных конверсных структур в синтагматическую цепь приобретает большую коммуникативную нагрузку, которая реализуется в основном в двух важных ипостасях коммуникации. Во-первых, совместная встречаемость конверсных структур фокусирует внимание получателя информации на главном аспекте сегмента текста, "высвечивает" его информативную примарность. Во-вторых, эксплицированный конверсный бином проявляет себя как одно из средств экспрессивного синтаксиса через плеонастическую выразительность.

Совместная встречаемость конверсных структур в дгастемном пространстве текста представляет собой не очень частотное явление; преимущественно в синтагматике реализуется только один член конверсного бинома, который, как и другие сегменты текста, в рамках аспекта тематизации передает целый пласт имплицитной информации. Данное заключение основано на постулате о том, что общее содержание текста складывается из вербально выраженной и вербально невыраженной информации, а также из взаимодействия той и другой с релевантными составляющими контекста и ситуации общения (И.С. Ленская).

Семантика конверсных структур в тексте фактически имплицирует всю структуру ситуационного фрейма, в которой важное место занимают лексические пресуппозиции и постсуппозиции, выполняющие роль связующих элементов текста в плане ретроспекции и перспективы. Раскрытие им-пликативно передаваемых смыслов через пресуппозицию и постсуппозицито происходит на уровне диктемы, контекстно-тематического объединения предложений (М.Я. Блох).

Будучи по своей природе латентными сущностями, пресуппозиции и постсуппозиции тем не менее могут быть эксплицированы на диктематиче-ском уровне в соответствии с коммуникативно-прагматическими установка-

ми автора дискурса. Текстовая экспликация имплицитных звеньев семантики конверсных структур наблюдается в разных сегментах диктемы и является контекстуально значимой для выбора и функционирования конверсных конструкций.

Экспликация "скрытых" параметров семантики конверсных структур в тексте способствует формализации отдельных участков стоящих за этими структурами фреймов. С точки зрения фреймовой семантики любая синтаксическая структура представляет ситуационный фрейм не полностью, она объективирует только ту часть фрейма, которая является коммуникативно релевантной для данного дискурса. Тем не менее весь фрейм, как правило, легко проецируется в ментальное пространство адресата с помощью механизма инференционных когнитивных операций. Данный ментальный процесс обусловлен тем, что семантика фреймов требует объяснения способности носителя языка "воссоздавать" мир текста, опираясь на интерпретацию его элементов (Ч. Филлмор).

Текстовое окружение конверсных структур позволяет выявлять как фрагменты пресуппозиционного комплекса, представляющего ретроспективные инвариантные условия реализации данных структур в дискурсе, так и звенья постсугаюзиционного комплекса, репрезентирующего проспективные инвариантные отношения, сложившиеся в результате конверспого представления события. В линейном контексте невозможна максимальная экспликация всех импликативных отношений, т.е. не вербализуется полностью логико-семантическая формула объёмного и многоуровневого ситуационного фрейма, стоящего за линейной конверсией структурой. Оптимальной, по данным контекстологического анализа, является контекстная экспликация одного пресуппозиционного или постсуппозиционного звена, ср.:

a) I Learned two or three things Ididn 't know [E. Hemingway];

b) You forget one little détail. You can't sell it, because you don 't own it

[J. O'Hara],

Текстовой феномен экспликации имплицитных параметров семантики языковых единиц можно рассматривать как избыточное явление, поскольку пресуппозиционные и постсуппозиционные звенья фактически выражаются в синтагматической цепи дважды: 1) в семантике конверсных предикативных единиц (имплицитно) и 2) в окружающем данные единицы контексте (эксплицитно).

Актуализация латентных характеристик семантики конверсных структур в речевых ситуациях самого разного характера реализуется через прагматическую стилизацию. Представляя в диктеме один из важнейших знаковых авспектов речи, стилизация осуществляет такое представление содержания, которое реализует ситуативно-обусловленное воздействие на слушающего, соответствующее коммуникативной цели говорящего (М.Я. Блох). Диктем-ная экспликация глубинных параметров семантики членов конверсией парадигмы является одним из важных факторов, обусловливающих выбор и выведение одной из конверсных структур в коммуникацию.

Результаты проведенного исследования позволяют прийти к выводу, что английский язык обладает огромным конверсным потенциалом, использование которого во многом зависит от креативных способностей языковой личности. Как известно, одним из свойств естественного языка, обусловливающих его творческую силу, является возможность бесчисленных перефразировок (Р. Якобсон), к которым, безусловно, относятся и конверспые преобразования.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Монография

1. Добричев С.А. Конверспые отношения в современном английском языке: Монография. - Барнаул: Изд-во Барнаульского госпедуниверситета, 2004 -291 с. (19 пл.).

Научные статьи, тезисы докладов

2. Добричев С.А. К вопросу о конверсных отношениях в английском языке // Вестник ИГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. Т.1. Вып. 1. - Новосибирск: НГУ, 2003. - С. 97-104 (0,9 пл.).

3. Добричев С.А. Когнитивные аспекты категории конверсности в современном английском языке // Вестник Барнаульского государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки, № 1, 2001. - 36-41 (0,6 п.л.).

4. Добричев С.А. О различных подходах к конверсным языковым отношениям // Образование и наука в третьем тысячелетии: Сб. науч.тр. Выпуск 4. -Барнаул: АТУ, 2003. - С. 68-76 (0,45 п.л.).

5. Добричев С.А. К вопросу о границах лингвистической категории конверсности // Коммуникативно-парадигматические аспекты исследования языковых единиц: Сборник статей к юбилею профессора М.Я.Блоха. Часть 1. -Барнаул: БГПУ, 2004. - С. 97-102 (0,3 п.л.).

6. Добричев С.А. Конверсная когезия в текстах современного английского языка // Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире: Материалы международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора В. Д. Аракина. - Москва, 2004. - С. 21-24 (0,25 п.л.).

7. Добричев С.А. К вопросу о языковом явлении конверсности // Проблемы синхронного и даахронного описания германских языков: Сб. науч. тр. - Пятигорск: ПГПИИЯ, 1975. - С. 23-32 (0,6 п.л.).

8. Добричев С.А. О некоторых конверсных структурах в текстах современного английского языка // Субъектно-объектные отношения в предложении (на материале романо-германских языков): Сб. науч тр. - Иваново: ИГУ, 1985. -С. 41-47 (0,35 п.л.).

9. Добричев С.А. К вопросу о семантике конверсной парафразы // Композиционная семантика: Материалы Третьей Международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. Часть 2. - Тамбов: ТГУ, 2002. - С. 79-80 (0,1 п.л.).

10. Добричев С.А. О некоторых вопросах семантико-парадигматического анализа конверсных глаголов английского языка // Семантический синтаксис современного английского языка: Сб. науч. тр. - Пятигорск: ПГПИИЯ, 1976. -С. 16-25 (0,6п.л.).

11. Добричев С.А. К вопросу о пресуппозиции конверсных глаголов в английском языке // Проблемы семантического синтаксиса английского языка: Сб. науч. тр. - Пятигорск: ПГПИИЯ, 1977. - С. 20-29 (0,6 п.л.).

12. Добричев С.А. О роли конверсивов английского языка в семантической организации текста // Проблемы структурно-семантической организации и интерпретации текста: Сб. науч. тр. - Барнаул: БГПИ, 1980. - С. 12-21 (0,5 п.л.).

13. Добричев С.А. О взаимодействии синтаксиса и семантики в категории лексической конверсности // Проблемы взаимодействия единиц различных языковых уровней: Сб. науч. тр. - Барнаул: БГПИ, 1984. - С. 24-32 (0,5 пл.).

14. Добричев С.А. О текстообразующей потенции семантики конверсных глаголов в современном английском языке // Текстообразующие потенции языковых единиц и категорий: Сб. пауч. тр. - Барнаул: БГПИ, 1990. - С. 3441 (0,5 п.л.).

15. Добричев С.А. К вопросу о синтаксических типах конверсных структур в текстах современного английского языка Н Семантика и прагматика текста: Сб. науч. тр. -Барнаул: АГТУ, 1998. -С. 101-105 (0,3 п.л.).

16. Добричев С.А. Лексико-грамматические средства построения конверсных высказываний в английском языке // Вопросы оптимизации обучения иностранным языкам в вузе: Тезисы докладов к краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1980. - С. 25-27 (0,1 п.л.).

17. Добричев С.А. О корреляции семантических и синтаксических признаков конверсивов // Вопросы оптимизации обучения иностранным языкам в вузе: Тезисы докладов к краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1980. -С. 27-33 (0,3 п.л.) (В соавторстве с Э.Е. Курляндом - авторский вклад -50%).

18. Добричев С.А. О некоторых парадигматических связях семантики лексических конверсивов английского языка // Проблемы семантических исследований: Тезисы докладов к краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1981. - С. 19-22 (0,3 п.л.).

19. Добричев С.А. О совместной встречаемости конверсных глаголов в контексте // Семантические аспекты изучения языковых единиц: Тезисы докладов к краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1983. -С. 125-127 (0,2 п.л.).

20. Добричев С.А. К вопросу о корреляции конверсных структур русского и английского языков II Сопоставительный анализ языковых единиц: Сб. науч. тр. - Барнаул: БГПИ, 1986. - С. 27-34 (0,35 п.л.).

21. Добричев С.А. К вопросу о мнимоконверсных структурах в современном английском языке // Семантические и прагматические аспекты изучения языковых единиц: Тезисы докладов к краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1987 (0,1 п.л.).

22. Добричев С.А. К вопросу о реализации членов конверсной парадигмы в тексте // Функционально-семантические параметры изучения языковых единиц в тексте: Тезисы докладов к краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1988 (0,1 п.л.).

23. Добричев С.А. К вопросу о системности конверсной лексики английского языка // Семантические и прагматические параметры языковых единиц в тексте: Тезисы докладов краевой научно-практической конференции. - Барнаул: БГПИ, 1991. - С. 94-95 (0,1 п.л.).

24. Добричев С.А. О сопоставительном анализе конверсных конструкций в процессе обучения английскому языку // Проблемы языкового сходства и языковых различий и их учёт при обучении иностранному языку: Тезисы докладов региональной научно-практической конференции преподавателей I иностранных языков. - Барнаул: БГПИ, 1993. - С. 39-42 (0,2 п.л.).

25. Добричев С.А. О структурно-семантическом потенциале конверсных парадигм современного английского языка // Материалы П1 регионального научного семинара по проблемам систематики языка и речевой деятельности. -Иркутск, 2000. - С. 130-134 (0,25 п.л.).

26. Добричев С.А. О симметричной конверсности в современном английском языке // Мир языка и культурная коммуникация: Материалы международной научно-практической конференции. Часть 1. - Барнаул: БГПУ, 2001. -С. 101-102 (0,1 пл.).

27. Добричев С.А. К вопросу о конверсности прилагательных английского языка // Мир языков и культура: Материалы международной научно-практической конференции. - Благовещенск: БГПУ, 2001. - С. 66-68 (0,25 п.л.).

28. Добричев С.А. О конверсности английских существительных // Новые возможности общения: достижения лингвистики, технологии и методики преподавания языков: Сборник материалов международной конференции. Часть I. - Иркутск: ИрГТУ, 2001. - С. 26-30 (0,2 пл.).

29. Добричев С.А. К вопросу об ограничениях на конверсные структуры в современном английском языке // Российская дидактическая школа и преподавание второго языка (памяти ПЛ. Гальперина): Материалы Международной научно-методической конференции. - Новосибирск: НГУ, 2001. - С. 7274 (0,25 пл.).

30. Добричев С.А. Конверсная энантиосемия в современном английском языке // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводи-дактике: Материалы международной научно-практической конфеенции. -Барнаул: БГПУ, 2003. - С. 75-78 (0,2 пл.).

31. Добричев С.А. Конверсные предложения тождества в современном английском языке // Филология: XXI в. (теория и методика преподавания): Материалы Всероссийской конференции, посвященной 70-летию БГПУ. - Барнаул: БГПУ, 2004. - С. 251-253 (0.2 пл.).

t

I

f

h

«

4

i

t ф

л

*

I

Г f

Г

Подл, к печ. 06.10.2005 Объем 2.5 п.л. Заказ №. 348 Тир 100 экз.

Типография Mill У

»18 29 4

РНБ Русский фонд

2006-4 15395

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Добричев, Сергей Александрович

ВВЕДЕНИЕ

Глава I. ОСНОВЫ ТЕОРИИ КОНВЕРСНОСТИ.

1. Различные подходы к конверсным отношениям в отечественной и зарубежной лингвистике.

2. Логико-философские основы языковой категории конверсности.

3. Критерии конверсных отношений в языке.

4. Выводы.

Глава II. КОГНИТИВНЫЕ ОСНОВЫ КОНВЕРСНЫХ ОТНОШЕНИЙ

В ЯЗЫКЕ.

Ф 1. Предварительные замечания.

2. Ситуационный фрейм как глубинная основа конверсных структур.

3. Конверсная номинативная парадигма.

4. Импликативные параметры конверсных сущностей.

• 5. Выводы.

Глава III. ТИПОЛОГИЯ КОНВЕРСНЫХ СТРУКТУР СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА.

1. Границы и объём категории конверсности. 2. Конверсные отношения в связочных предложениях тождества. 193 ^ 3. Неглагольная конверсная реляция в английском языке.

3.1. Конверсные реляционные структуры

1 с существительными.

3.2. Конверсные реляционные структуры с прилагательными.

3.3. Конверсные структуры с наречиями и предлогами.

4. Конверсные структуры с симметричными глаголами.

5. Структуры, основанные на конверсной энантиосемии.

6. Конверсные структуры с разнолексемными глаголами.

7. Периферийные конверсные модели в английском языке.

8. Конверсные отношения в сложных предложениях.

9. Выводы.

Глава IV. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ КОНВЕРСНЫХ СТРУКТУР В ТЕКСТЕ.

1. Факторы, определяющие выбор конверсных структур для функционирования в тексте.

2. Конверсная когезия как один из видов взаимосвязи между элементами текста.

3. Имплицитные и эксплицитные параметры семантики конверсных структур в тексте.

4. Выводы.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Добричев, Сергей Александрович

Развитие современной лингвистики и обращение к изучению ключевых функций языка - когнитивной и коммуникативной - вызывают необходимость исследования как лингвокреативной деятельности человека, так и функциональных параметров языковых единиц. В рамках такого подхода язык рассматривается как разноплановое когнитивное, структурно-функциональное и прагмасемантическое явление [Степанов 1998: 380, 431]. В плоскости корреляции когнитивных и функциональных параметров в системе языка одной из центральных признается проблема "упаковки" пропозиционального содержания языковых единиц, передаваемого в процессе коммуникации. Для объективации сходного содержания, а следовательно, для отражения одной и той же ситуации в языке существуют разные конкурирующие формы [Кубрякова 2004: 313]. Одним из способов множественного отражения реальной действительности и вербализации концептуальных структур в языке являются конверсные преобразования, составляющие значительную часть трансформационно-перифрастического потенциала системы языка.

Конверсные отношения являются одним из важнейших видов структурно-семантических отношений между единицами языка. Как общесемиотическое явление, конверсность является универсальной по своей природе и обнаруживается прежде всего на синтаксическом уровне. Конверсные отношения наряду с синонимичными, антонимичными, гипонимичными и др. представляют структурно-семантическое богатство любого языка и широко реализуются во всех сферах коммуникации.

Суть конверсного преобразования в широком понимании данного лингвистического феномена заключается во взаимном перемещении как минимум двух актантов в синтаксической структуре при сохранении общего смыслового инварианта. Продуктом данного преобразования является коррелятивная пара структур - потенциальных альтернантов для полярной репрезентации определенного события.

Таким образом, понятие конверсности как одного из ярких проявлений языковой вариативности и в логическом, и в лингвистическом смысле фактически предполагает выбор альтернатив. Под лингвистическими альтернативами понимаются наличные в системе языка противопоставленные способы выражения "одной и той же" наблюдаемой ситуации [Переверзев 1998: 29].

Однако в современной лингвистике конверсность и в понятийном, и в терминологическом плане оказывается далеко не однозначным явлением, что выливается как в множественность трактовок данного феномена, так и в определенную метаязыковую путаницу.

Конверсность и её механизмы не раз подвергались анализу с точки зрения самых различных теорий и концепций. Конверсные отношения рассматривались с позиций дескриптивной лингвистики (3. Харрис, Г. Глисон), порождающей трансформационной грамматики (Н. Хомский, Д. Росс), семантики (Дж. Катц, Дж. Лич, Дж. Лайонз, А.К. Жолковский, И.А. Мельчук, Ю.Д. Апресян, М.В. Никитин и др.), семиологической грамматики (Ю.С. Степанов). Хотя все названные подходы внесли существенный вклад в разработку теории конверсности, их унитарный, а иногда и фрагментарный характер не способствовал комплексному и многостороннему изучению этого сложного семиотического явления.

Сложность и многоаспектность проблемы конверсного перифразирования в естественном языке объясняется тем, что в ней сфокусирован широкий круг вопросов как чисто лингвистического плана, так и междисциплинарного характера. Поэтому адекватное описание конверсных структур невозможно, с одной стороны, без обращения к таким фундаментальным лингвистическим понятиям, как синтаксическая синонимия, синтаксическая парадигма, актуальное членение предложения, контекстная семантика, имплицитность и т.д., а с другой стороны, без учета антропоцентрического подхода к исследованию языка, широкое применение лингвистами которого в последнее время наглядно свидетельствует о сближении лингвистики с другими науками.

Хотя проблема конверсных отношений затрагивалась в значительном числе работ и публикаций с 1963 года, когда Дж. Лайонз ввел понятие конверсива, до сих пор остается недостаточно разработанным целый ряд аспектов природы, механизмов и функционирования конверсных структур в английском языке. Это вызвано, на наш взгляд, тем обстоятельством, что конверсные отношения в англистике подвергались анализу главным образом в моноуровневом языковом пространстве, а в лучшем случае, в рамках взаимодействия лексематического и пропозематического уровней. При этом акцент делался на исследование различных типов и видов единиц, существующих в лексико-семантической (конверсивы) и синтаксической (конверсные структуры) системах английского языка. Поэтому один из актуальных аспектов настоящего исследования состоит в том, что конверсная перифраза, имея межуровневый статус в языке, рассматривается на стыке нескольких языковых уровней и исследуется в рамках триады "слово - предложение - текст".

Кроме того, в работах, посвященных проблеме конверсных отношений, уделялось недостаточно внимания когнитивным основам конверсности, объясняющим как генерацию конверсных структур, так и причины выбора одной из них для актуализации в дискурсе. Не являются исчерпывающими и исследования в области изучения функционирования конверсных структур в тексте. В частности, практически не изучалась роль конверсных отношений в организации текста. Между тем анализ конверсной текстовой когезии и дискурсных факторов, влияющих на выбор ракурса представления той или иной ситуации, а следовательно, и на выбор одной из конструкций, представляет особый интерес. В этом плане исследование конверсных отношений на диктемном уровне текста является важным и актуальным, так как именно в диктеме через функцию прагматической стилизации осуществляется выбор языковых средств, адекватных условиям и целям коммуникации.

Учёт двух основных функций языка - когнитивной и дискурсивной, и что особенно важно, их постоянное согласование друг с другом [Кубрякова 1998: 47] предполагает не только глубокий анализ каждой из данных функций в рамках языковой категории конверсности, но и необходимость изучения взаимодействия когнитивных и коммуникативных параметров конверсных структур.

В целом, наиболее адекватным и продуктивным подходом к проблеме конверсных отношений представляется комплексный интегративный подход, учитывающий как структурно-семантические аспекты конверсности, так и когнитивно-дискурсивные характеристики конверсных сущностей. Многоаспектное исследование конверсности предполагает рассмотрение и анализ четырех ключевых проблем: критериев конверсности, когнитивных основ конверсности, семантико-синтаксических типов конверсных структур, а также роли конверсных отношений в формировании структурно-семантического единства и связности текста.

Таким образом, актуальность темы диссертационного исследования определяется потребностью в дальнейшей разработке теории конверсности как семантико-синтаксической категории знаковых единиц языка, а также необходимостью комплексного анализа конверсных конструкций различных типов в современном английском языке, механизмов их порождения и способов их актуализации в диктемной структуре текста. Актуальным является применение когнитивно-коммуникативного подхода к конверсным отношениям; язык рассматривается как семиотическая система, знаки которой выполняют роль вербализации и трансформации ментальных структур знания -фреймов, т.е. всего того комплекса знаний о мире, которые приобретает и накапливает индивидуум в процессе познания. Актуальность настоящего исследования обусловлена также высокой продуктивностью конверсных языковых преобразований, позволяющих не только устанавливать конверсный вектор отношения в разворачивающемся тексте, но и создавать определенную выразительность в рамках экспрессивного синтаксиса.

Теоретической базой настоящего исследования послужили основные положения теорий парадигматического синтаксиса и диктемного строения текста, выдвинутых профессором М.Я. Блохом; в качестве исходных теоретических предпосылок использовались также идеи и положения, разработанные отечественными и зарубежными лингвистами в рамках теорий фреймовой семантики и функционально-грамматической синонимии.

В соответствии с изложенным выше цель данной работы состоит в исследовании сущности и особенностей конверсных отношений в современном английском языке, а также факторов, способствующих их порождению и актуализации в тексте.

Реализация поставленной цели диктует решение следующих конкретных задач:

- анализ различных подходов к языковому явлению конверсности для определения исходных теоретических положений и основных направлений исследования;

- определение сущности и критериев конверсных отношений, а также механизмов конверсных преобразований;

- рассмотрение конверсных отношений с позиций когнитивного моделирования и фреймовой семантики;

- обоснование выделения конверсной парадигмы в системе языка с дальнейшим анализом её структурно-семантических особенностей;

- проведение классификации конверсных структур на основе их семантических и синтаксических признаков;

- выявление и анализ факторов, детерминирующих выбор одного из членов конверсной парадигмы для актуализации на диктемно-текстовом уровне;

- уточнение объёма и границ категории конверсности в современном английском языке.

Цель и задачи работы обусловили комплексное использование разных методов лингвистического исследования: метода абстракции, состоящего в преобразовании языковых выражений, инвариантных относительно референта [Степанов 2002: 13], метода трансформационного анализа, а также элементов компонентного и контекстологического анализа.

Предметом исследования служат конверсные отношения между синтаксическими конструкциями различной структурно-семантической сложности в системе современного английского языка.

Объект исследования составляют конверсные синтаксические корреляции, полученные с помощью трансформационного эксперимента. Материалом для построения данных коррелятивных конверсных структур послужили примеры из британской и американской литературы общим количеством около 17 ООО конверсных структур, а также конверсные лексемы, отобранные с помощью метода сплошной выборки из словарей современного английского языка. Фактологический материал иллюстрирует все теоретические положения работы на основе неразрывной импликативной связи между коррелирующими конверсными структурами: каждое положение подтверждается, как правило, конверсным биномом, т.е. парой конверсных конструкций.

Научная новизна диссертационного исследования состоит прежде всего в интегративном подходе к рассматриваемому языковому феномену, наиболее адекватном сложной природе конверсных отношений и учитывающем как формально-содержательные аспекты конверсности, так и когнитивно-дискурсивные характеристики конверсных сущностей.

Впервые в настоящей работе выдвигается и анализируется понятие конверсной номинативной парадигмы, представляющей набор формально различных синтаксических структур, которые способны номинировать одну и ту же ситуацию реальности в конверсном ракурсе; при этом когнитивным основанием конверсных парадигм различной сложности признаётся ситуационный фрейм как иерархически организованная ментальная структура. В работе также впервые показано, что конверсные отношения в языке не ограничены рамками только простого предложения; они существуют и на других уровнях и ярусах системы языка, что значительно расширяет границы и объём семантико-синтаксической категории конверсности. Впервые подвергается исследованию и такое дискурсное явление, как конверсная когезия, являющаяся в диктемно-текстовом комплексе информации одним из важных видов семантической взаимосвязи между фрагментами текста.

Теоретическая значимость исследования заключается:

- в выделении и разработке логико-философских основ языковой категории конверсности;

- в уточнении критериев конверсных языковых отношений и их места в системе синонимичных структур языка;

- в трактовке конверсных отношений с позиций когнитивной семантики и грамматики;

- в выявлении, описании и систематизации типов конверсных структур на различных языковых уровнях.

Практическая значимость данного диссертационного исследования определяется прежде всего тем, что обращение к конверсным преобразованиям, предоставляющим широкий выбор альтернатив при репрезентации одного и того же события реальности, позволяет значительно улучшить усвоение материала при изучении английского языка. Овладение механизмами варьирования конверсных структур в процессе обучения иностранному языку существенно обогащает речевую деятельность студентов, делает её более точной и выразительной. Положения работы, касающиеся критериев и фреймовых основ конверсности, типологии конверсных структур, а также их роли в формировании структурно-семантического единства и связности текста, могут быть использованы в теоретических курсах по общему языкознанию, теоретической грамматике, лексикологии, лингвистике текста, а также при составлении учебников и учебных пособий. Кроме того, материалы и результаты диссертационной работы могут быть использованы в лексикографической практике и лечь в основу создания словаря нового типа, содержащего конверсные единицы и структуры современного английского языка.

Апробация результатов исследования. Содержание и основные положения работы докладывались и обсуждались на 12 научных и научно-практических конференциях различного уровня, в частности, на Международной конференции «Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире» (Москва, 2004); Всероссийской научно-практической конференции «Взаимодействие направлений в современной лингвистике» (Барнаул, 2004); Третьей международной школе-семинаре по когнитивной лингвистике (Тамбов, 2002); Международной конференции «Новые возможности общения: достижения лингвистики, технологии и методики преподавания языков» (Иркутск, 2001); Международной научно-практической конференции «Мир языков и культура» (Благовещенск, 2001); Международной научно-методической конференции «Российская дидактическая школа и преподавание второго языка» (Новосибирск, 2001) и др. Основные результаты и теоретические выводы диссертационного исследования отражены в монографии, статьях и тезисах общим объёмом 27 п.л.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Конверсность в английском языке имеет статус многоярусного явления; она не ограничена рамками только простого предложения, а широко представлена и на денотематическом уровне в виде разнообразных фраземных конверсных корреляций, и на более высоком ярусе пропозематического уровня - ярусе сложных предложений, где конверсантами оказываются не субстантные элементы, а целые пропозиции.

2. Основными критериями конверсных отношений в языке, базирующимися на ряде ключевых логико-философских понятий, выступают тождество когнитивной деривационной основы, тождество синтаксической деривационной основы, двухсторонняя импликация, эквивалентность пропозиционального содержания, противоположная интенция и симультанный характер связи конверсных коррелятов.

3. Когнитивным основанием конверсных структур, способных описывать одну и ту же ситуацию реальной действительности, является ситуационный фрейм. Конверсная актуализация ситуационного фрейма осуществляется через механизм конверсной перифразы, заключающейся в фокусировке отдельных участков фрейма, в связи с чем поверхностная репрезентация фрейма может иметь несколько вариантов "прочтений".

4. Базовой структурно-системной ячейкой функционально-семантического поля конверсности в языке является конверсная номинативная синтаксическая парадигма. Специфика парадигмы состоит в том, что в ней прослеживаются два вида ассоциативных связей: конверсные и синонимические, а "строевым" материалом для неё являются как синонимические, так и антонимические и гипонимические лексические предикативные единицы. При широком спектре семантических, структурных, стилистических, экспрессивных и других различий все члены парадигмы имеют ядерный смысловой инвариант - сентенционал, в основе которого лежит единая когнитивная структура - ситуационный фрейм.

5. В функционально-семантическое поле семантико-синтаксической категории конверсности входят два основных вида преобразований: конверсные трансформации и конверсные перифразы. К конверсным трансформациям, которые демонстрируют экстенсиональное тождество и основаны на тождественности лексем и сильных обратимых грамматических связях, относятся залоговые преобразования, а также преобразования на денотематическом уровне и уровне сложных предложений. К конверсным перифразам относятся преобразования, допускающие лексическое варьирование предиката и служащие примером интенсионального тождества.

6. Иерархия отношений в функционально-семантическом поле конверсности обусловливает наличие в нём структур, составляющих ядерную зону, а также ближнюю и дальнюю периферию категории. Конверсные преобразования отличаются широкой семантико-синтаксической вариативностью, позволяющей вербализовать стоящие за ними когнитивные структуры - фреймы в различных ракурсах и направлениях.

7. Актуализация одного из конституентов конверсной парадигмы в тексте, являющемся продуктом мыслительно-речевой деятельности человека, зависит от воздействия целого комплекса взаимообусловленных факторов, приоритетную роль среди которых играют прагмасемантические факторы.

8. Конверсный вид связи между элементами текста - конверсная когезия - основан на особого рода перифрастической повторной номинации, которая через механизм кореференции обеспечивает денотативное и тематическое единство текста, превращая линейно расположенные сегменты текста в ситуативно-связанную информацию. Конверсная текстовая когезия реализуется через диктему - ситуативно-тематическую единицу, интегрирующую в плане выражения фундаментальные функционально-знаковые аспекты языка: номинацию, предикацию, тематизацию и стилизацию.

9. Конверсные отношения реализуются в тексте в синтезе своих эксплицитных и имплицитных характеристик. В широкий спектр имплицитной информации, которая передаётся конверсными структурами в тексте, входят как имплицитные конверсные альтернативы, репрезентирующие одну из двух коррелирующих частей конверсной парадигмы, так и множество облигаторных и вероятностных пресуппозиций и постсуппозиций, являющихся информативными элементами объёмного ситуационного фрейма.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Конверсные отношения в современном английском языке"

4. Выводы

Изучение речевого функционирования КС позволило выявить их существенную роль в формировании структурно-семантического единства и связности текста.

Анализ текстового материала показал, что КО реализуются в дискурсе в синтезе своих эксплицитных и имплицитных характеристик.

Понятия эксплицитности и имплицитности играют в синтагматическом употреблении КС особую роль, поскольку любая конверсно маркированная синтаксическая структура в линейном тексте прежде всего имплицирует вторую часть конверсного бинома, т.е. свой конверсный коррелят.

В текстовом функционировании КС проявляются два основных логических отношения - дизъюнкция и двухсторонняя импликация.

Синтагматическая дизъюнкция КС, обусловленная линейностью текста, означает, что, как правило, только один из членов конверсного бинома (или конверсной парадигмы) может быть актуализирован в прогрессии теста, а конверсная импликация детерминирует наличие латентного коррелята с обратным вектором отношения.

Актуализация одного из конституентов конверсной парадигмы в тексте, являющемся продуктом мыслительно-речевой деятельности человека, зависит от воздействия целого комплекса взаимообусловленных факторов, приоритетную роль среди которых играют прагмасемантические факторы.

Примат прагматики в полифакторном подходе к проблеме выбора между КС определяет данную проблему как когнитивно-коммуникативную.

Когнитивным основанием конверсной парадигмы, содержащей определенный набор потенциальных альтернатив, признается нами ситуационный фрейм, т.е. концепт, структура которого изоморфна структуре отображаемой ситуации реальности.

Индивидуальный осознанный выбор автором дискурса одного из членов конверсной парадигмы для включения в синтагматическую цепь приводит к фокусировке как отдельных участков фрейма, так и соответствующих им элементов реальной ситуации. Когнитивная способность человека членить одну и ту же ситуацию заключается в том, что он «может, строя текст, сфокусировать внимание на разных деталях происходящего, поместить фокус внимания в какую-либо одну из граней ситуации, профилировать одного из участников ситуации или совершаемое им действие, или результат последнего» [Кубрякова 2004: 399].

Триединство факторов, влияющих на выбор адекватной коммуникативной стратегии автора текста конструкции, обусловлено наличием в языке взаимозависимой триады координат - семантики, синтактики и прагматики.

Взаимодействуя друг с другом в разных сочетаниях и комбинациях, группы прагматических, семантических и синтаксических факторов обеспечивают расстановку акцентов в линейно разворачивающемся тексте с точки зрения тематизации и направления отношений между его элементами.

Воздействие данных факторов на упаковку пропозиционального содержания с определенной фокусировкой осуществляется в разных по объёму сегментах текста, однако наиболее полно и концентрированно оно выражается на уровне диктемы - элементарной тематической единицы текста. Описание реализации ситуационного фрейма на уровне диктемы раскрывает взаимодействие когнитивного и дискурсивного компонентов и позволяет приблизиться к пониманию проблемы перехода с когнитивного уровня на уровень конкретных синтаксических структур.

Особый случай речевого функционирования КС представляет их совместная встречаемость в синтагматической цепи. Данный вид конверсной экспликации наряду с другими дискурсными средствами вносит вклад в обеспечение связности и целостности текста.

Конверсный вид связи между элементами текста, определяемый нами как конверсная когезия, основан на особого рода перифрастической повторной номинации, которая через механизм кореференции обеспечивает денотативное и тематическое единство текста, превращая линейно расположенные сегменты текста в ситуативно-связанную информацию.

Конверсная текстовая когезия реализуется через диктему -ситуативно-тематическую единицу, интегрирующую в плане выражения фундаментальные функционально-знаковые аспекты языка: номинацию, предикацию, тематизацию и стилизацию [Блох 2000: 66].

Характер конверсной взаимосвязи в тексте варьируется в зависимости от местоположения КС по отношению к её актуализированному корреляту: конверсные структуры могут находиться в одном предложении диктемы, в одной монологической диктеме в рамках контактной или дистантной связи, в контактных или дистантных диктемах, а также в пределах разных гипердиктем.

Употребление конверсных коррелятов в диктемном каркасе текста недалеко друг от друга приводит к информативной избыточности в данном сегменте текста. Вместе с тем конверсная экспликация в тексте есть продукт живой, естественной речи. Данное, хотя и не очень частотное, дискурсное явление обусловлено как коммуникативными стратегиями, так и конкретными прагматическими условиями речевой деятельности.

Введение актуализированных КС в синтагматическую цепь приобретает большую коммуникативную нагрузку, которая реализуется в основном в двух важных ипостасях коммуникации. Во-первых, совместная встречаемость КС фокусирует внимание получателя информации на главном аспекте сегмента текста, "высвечивает" его информативную примарность. Во-вторых, эксплицированный конверсный бином проявляет себя как одно из средств экспрессивного синтаксиса через плеонастическую выразительность.

Таким образом, конверсная когезия является одним из способов выражения связности текста, рассматриваемых как языковые механизмы, которые соединяют отдельные элементы текста и образуют в результате формально-смысловое единство.

Совместная встречаемость КС в диктемном пространстве текста представляет собой не очень частотное явление; преимущественно в синтагматике реализуется только один член конверсного бинома, который, как и другие сегменты текста, в рамках аспекта тематизации передает целый пласт имплицитной информации. Данное заключение основано на постулате о том, что общее содержание текста складывается из вербально выраженной и вербально невыраженной информации, а также из взаимодействия той и другой с релевантными составляющими контекста и ситуации общения [Ленская 1998: 109-110].

Семантика КС в тексте фактически имплицирует всю структуру ситуационного фрейма, в которой важное место занимают лексические пресуппозиции и постсуппозиции, выполняющие роль связующих элементов текста в плане ретроспекции и перспективы. Раскрытие импликативно передаваемых смыслов через пресуппозицию и постсуппозицию происходит на уровне диктемы, контекстно-тематического объединения предложений.

Будучи по своей природе латентными сущностями, пресуппозиции и постсуппозиции тем не менее могут быть эксплицированы на диктематическом уровне в соответствии с коммуникативно-прагматическими установками автора дискурса. Как показал контекстологический анализ, текстовая экспликация имплицитных звеньев семантики КС наблюдается в разных сегментах диктемы и является контекстуально значимой для выбора и функционирования конверсных конструкций.

423

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Настоящая работа представляет собой исследование одного из сложнейших языковых явлений, интегрирующего целый спектр 2 ф взаимозависимых категориальных оппозиций: тождества и различия, формы и содержания, старого и нового, эксплицитности и имплицитности, вариативности и инвариантности.

Принятая в работе интегративная концепция, соединяющая в себе ключевые положения парадигматического синтаксиса, когнитивной семантики и диктемного строения текста, смогла, как нам кажется, преодолеть определенную унитарность и фрагментарность ранее , проведенных исследований в области конверсных отношений.

Результаты проведенного исследования позволяют прийти к выводу, что конверсность является семантико-синтаксической категорией множества знаковых языковых единиц. В категоризуемое множество входят разноуровневые единицы (от морфем до сложных предложений), объединенные инвариантным конверсным реляционным значением и единой конструкционной моделью, предполагающей взаимную перестановку актантов в синтаксической структуре. Универсальный и системный характер данной категории базируется на комплексе фундаментальных логико-философских и лингвистических свойств, ® которые выступают в качестве основных критериев конверсных отношений в языке.

В рамках когнитивно-коммуникативного подхода к конверсным отношениям мы рассматриваем язык как семиотическую систему, знаки которой выполняют роль вербализации и трансформации ментальных структур знания, т.е. всего того комплекса знаний о мире, которое приобретает и накапливает индивидуум в процессе познания.

Среди множества концептуальных структур, отражающих ментальную репрезентацию ситуаций и событий реального мира и признанных в современной лингвистике, наиболее адекватными и концептуально значимыми для настоящей работы оказываются динамичные и статичные фреймы, реляционный статус которых позволяет проецировать в речь и реализовывать в ней конверсные способы представления одной и той же ситуации. Различная концептуализация ситуации выражается в выборе ракурса через когнитивный механизм фокусировки фрейма.

Ситуационный фрейм как многомерная, объёмная, иерархически организованная ментальная структура является когнитивным основанием конверсных парадигм, представляющих набор формально различных синтаксических структур, которые способны номинировать один и тот же референт-ситуацию в конверсном ракурсе. Таким образом, когнитивно-семантической основой конверсных номинативных парадигм, как показано в работе, является общность пропозиционально-денотативного содержания синтаксических структур, позволяющая им выполнять одни и те же семантические функции, которые, по мнению Т.С. Сорокиной, рассматриваются как цель употребления того или иного средства или комбинаций средств в высказывании и тексте [Сорокина 2002: 167].

Конверсная парадигма представляет ряд объединенных общностью одного из отношений описываемой ситуации синтаксических структур, каждая из которых служит решению определенной коммуникативно-прагматической задачи. Впервые выдвинутое в настоящей работе понятие конверсной номинативной парадигмы базируется на основных положениях теории парадигматического синтаксиса М.Я. Блоха, в рамках которой понятие парафразово-преобразовательных связей синтаксических структур связывается с отражением разных отнесений знаменательно-ситуативной семантики предложения к действительности [Блох 2004: 158].

Конверсные парадигмы различной структуры и сложности, отражающие многочисленные пространственные ситуации реального мира и представляющие потенциальный конверсный арсенал синтаксических конструкций, соотнесенных с определенным фреймом, входят, в свою очередь, в ФСП категории конверсности, которая впервые рассматривается в качестве одной из наиболее значимых языковых категорий на стыке семантики и синтаксиса.

Подход к конверсности с позиций фреймовой семантики обусловил проведение ещё одного важного этапа настоящего исследования, в рамках которого семантика КС анализируется в синтезе эксплицитных и имплицитных характеристик. Проведенный анализ показал, что семантика любой КС, активизирующей соответствующий ситуационный фрейм через механизм импликации, включает огромный пласт имплицитной информации, релевантной для функционирования данной структуры в дискурсе. В широкий спектр данной информации входят как имплицитные конверсные альтернативы, репрезентирующие одну из двух коррелирующих частей конверсной парадигмы, так и многочисленные облигаторные и вероятностные пресуппозиции и постсуппозиции, являющиеся информативными элементами объемного ситуационного фрейма и играющие важную роль в обеспечении связности текста на коммуникативном уровне.

Одним из основных результатов исследовательской части настоящей работы явился анализ типологического спектра конверсных структур английского языка, различающихся по целому ряду семантических и структурных параметров. В соответствии с задачами исследования данному анализу подвергались только конверсные перифразы; при этом учитывался также конверсный статус трансформации "актив-пассив", входящей в ядерную часть ФСП конверсности.

Классификация конверсных конструкций по тематическому признаку и синтаксической валентности реляционных конверсных предикатов позволил выявить основные семантические и синтаксические типы конверсных структур английского языка. Наиболее семантически насыщенными и структурно разнообразными оказались конверсные отношения на уровне простого предложения, где наряду с доминантной глагольной реляцией реализуются и другие виды конверсной реляции: номинативная, адъективная, адвербиальная и предложная.

Вместе с тем, как показано в работе, конверсные отношения в языке не ограничиваются рамками только простого предложения, как считалось до сих пор в лингвистической теории; они обнаруживаются и на других уровнях и подуровнях системы языка, в частности, на фразематическом уровне и уровне сложного предложения, что значительно расширяет границы и объём семантико-синтаксической категории конверсности. Главным основанием для такого вывода служит тот факт, что коррелирующие единицы данных языковых уровней полностью отвечают ключевым критериям конверсности: они взаимно импликативны, денотативно тождественны, вербализуют один и тот же ситуационный фрейм и допускают взаимную перестановку актантов в поверхностной синтаксической структуре.

В ходе исследования был также выделен особый тип конверсных структур, представляющих предложения тождества, в которых тождественность номинативных, сигнификативных и денотативных аспектов обеспечивается семантикой конвертируемых актантов и конверсно-связочной осью в виде универсального предикатора-глагола be и его эквивалентов.

Исследовательская часть работы была также посвящена анализу реализации КО в тексте, в ходе которого были определены факторы, влияющие на выбор конверсных структур в дискурсе, выявлены разнообразные случаи совместной встречаемости конверсных структур, репрезентирующие один из видов взаимосвязи между элементами текста -конверсную когезию, а также исследованы эксплицитные и имплицитные параметры семантики конверсных конструкций на коммуникативном уровне.

Рассмотрение условий и особенностей функционирования конверсных структур в тексте показало, что корни всех дискурсных конверсных преобразований находятся в пределах диктемы -элементарной ситуативно-тематической единицы текста. Именно в составе диктемы через её стилизующую функцию детерминируется выбор одной из структур конверсной парадигмы под влиянием прагмасемантических и структурных факторов. Именно в строе диктемы идет диктемно-перифрастический процесс, получающий своё максимально эксплицитное выражение в совместной встречаемости конверсных коррелятов; при этом локализация двух КС в диктемно-текстовом комплексе информации оказывается функционально значимым и оправданным, несмотря на определенную тавтологичность. Именно в рамках диктемы осуществляются смысловые связи через семантические пресуппозиции и постсуппозиции, которые иногда подвергаются экспликации в связи с коммуникативно-прагматической необходимостью.

Текстовой анализ конверсных синтагматических связей показывает, что конверсная когезия является одним из важных видов семантической взаимосвязи между фрагментами текста.

Необходимо отметить, что английский язык обладает огромным конверсным потенциалом, использование которого во многом зависит от креативных способностей языковой личности. По справедливому замечанию Р. Якобсона, одним из свойств естественного языка, которые обусловливают творческую силу языка, является возможность бесчисленных перифразировок [Якобсон 1998: 373] (выделено мною -С.Д.), к которым, безусловно, относятся и конверсные преобразования.

В заключение выражаем надежду, что дальнейшая разработка данной темы в английском языке с использованием других методов и приемов анализа позволит выделить новые параметры и свойства, дополняющие полученные нами результаты и глубже раскрывающие природу конверсных языковых отношений.

428

Список научной литературыДобричев, Сергей Александрович, диссертация по теме "Германские языки"

1. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. Л.: Наука, 1988. 239 с.

2. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование русского глагола. М.: Наука, 1967. 251 с.

3. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974 (2 изд.: М.: Школа «Языки русской культуры», 1995). 472 с.

4. Апресян Ю.Д., Цинман Л.Л. Перифразирование на компьютере // Семиотика и информатика. М.: Языки русской культуры. Русские словари, 1998. С. 177-202.

5. Аракин В.Д. О лексической сочетаемости // К проблеме лексической сочетаемости. М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1972. С. 5-12.

6. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Минск: Литература, 1998. 1392 с.

7. Арнольд И.В. Эквивалентность как лингвистическое понятие // Иностранные языки в школе. 1976. № 1. С. 11-18.

8. Арутюнова Н.Д. Синтаксис // Общее языкознание. Внутренняяструктура языка. М.: Наука, 1972. С. 259-343.

9. Арутюнова Н.Д. Проблемы синтаксиса и семантики в работах Ч.Филлмора// Вопросы языкознания. 1973. № 1. С. 117-124.

10. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976. 384 с.

11. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения //Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. С. 156-249.

12. Арутюнова Н.Д. Тождество или подобие? // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. С. 3-22.

13. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988. 338 с.

14. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры,1999. 895 с.

15. Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип. М.: Русский язык, 1983. 198 с.

16. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. 607 с.

17. Ахманова О.С. Семиотика человеческого общения // Вопросы оптимализации естественных коммуникативных систем. М.: МГУ, 1971. С. 11-54.

18. Ахметжанов Р.Н. Коммуникативный аспект синтаксической синонимии. Автореф. дис. . к-та филол. наук. М., 1987. 21 с.

19. Бабицкий К.И. О синтаксической синонимии предложений в естественных языках // Научно-техническая информация. 1965. № 6.

20. Бабушкина О.А. Прагмасемантические, когнитивные и типологические характеристики парафраза в диалогическом дискурсе (на материале английского языка). Автореф. дис. . к-та филол. наук. СПб., 2001. 19 с.

21. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд- во иностранной литературы, 1955. 416 с.

22. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия РАН. Серия литературы и языка. 1997. Том 56. № 1.С. 11-21.

23. Бейлин Дж. Краткая история генеративной грамматики // Современная американская лингвистика: Фундаментальные направления. М.: Едиториал УРСС, 2002. С. 13-57.

24. Беляевская Е.Г. Семантическая структура слова в номинативном и коммуникативном аспектах (Когнитивные основания формирования и функционирования семантической структуры слова). Автореф. дис. .д-ра филол. наук. М., 1992. 39 с.

25. Беляевская Е.Г. О характере когнитивных оснований языковых категорий // Когнитивные аспекты языковой категоризации. Сб. научных статей. Рязань: Изд-во РГПУ, 2000. С. 9-14.

26. Бенвенист Эмиль. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. 448 с.

27. Бирвиш М. Семантика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М.: Прогресс, 1981. С. 177-199.

28. Блох М.Я. Надфразовый синтаксис и синтаксическая парадигматика // Проблемы грамматики и стилистики английского языка. М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1973. С. 195-225.

29. Блох М.Я. Коммуникативные типы предложения в аспекте актуального членения // Иностранные языки в школе. 1976. № 5. С 1423.

30. Блох М.Я. Проблема тождества предложения в свете соотношения понятий синтаксиса, семантики и информации // Вопросы языкознания. 1977. № 3. С. 73-85.

31. Блох М.Я. Проблемы парадигматического синтаксиса. Автореф. дис.д-ра филол. наук. М., 1977. 34 с.

32. Блох М.Я. Предмет языкознания на рубеже веков // Проблемы вербальной коммуникации и представления знаний. Материалы Всероссийской научной конференции. Иркутск, 1998. С. 23-25.

33. Блох М.Я. Диктема в уровневой структуре языка // Вопросы языкознания. 2000. № 4. С. 56-67.

34. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики. М.: Высшая школа, 2004. 240 с.

35. Блох М.Я. Прагматика, этика и эстетика языкового общения // Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире. Материалы международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора В.Д. Аракина. М.: Прометей, 2004а. С. 3-7.

36. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л.: ЛГУ, 1977. 207 с.

37. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. 464 с.

38. Бодягина O.JI. Полифакторный подход к выбору актанта на роль подлежащего (на материале английского языка). Автореф. дис. к-та филол. наук. Барнаул, 2003. 21 с.

39. Боева Н.Б. Грамматическая антонимия в современном английском языке. Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 2001. 32 с.

40. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2001. 123 с.

41. Болдырев Н.Н. Перекатегоризация глагола как способ формирования смысла высказывания // Известия АН. Серия литературы и языка. 2001а. том 60, №2. С. 40-55.

42. Болдырев Н.Н., Панасенко JI.A. Когнитивные аспекты функциональной поликатегоризации английского глагола // Когнитивные аспекты языковой категоризации. Сб. научных статей. Рязань: Изд-во РГПУ, 2000. С. 123-128.

43. Бондарко А.В. Проблемы грамматической семантики и русской аспектологии. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1996. 218 с.

44. Бондарко А.В. Стратификация семантики // Семантика языковых единиц. Доклады VI Международной конференции. Том 1. М., 1998. С. 14-15.

45. Бондарко А.В. Основы функциональной грамматики. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2001. 260 с.

46. Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики (на материале русского языка). М.: Языки славянской культуры, 2002. 736 с.

47. Бродский М.Ю. Лексическая энантиосемия в сопоставительном аспекте (на материале современного английского и французского языков). Автореф. дис. . к-та филол. наук. Екатеринбург, 1998. 23 с.

48. Будагов Р.А. Человек и его язык. М.: МГУ, 1976. 428 с.

49. Ван Валин Р., Фоли У. Референциально-ролевая грамматика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.11. М.: Прогресс, 1982. С. 376-410.

50. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. 133 с.

51. Власова Ю.Н. Синонимия синтаксических конструкций в современном английском языке. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1981. 160 с.

52. Вригт Г.Х. фон. Модальная логика местоположения // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 7-15.

53. Всеволодова М.В. Уровни организации предложения в рамках функционально-коммуникативной прикладной модели языка // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1997. № 1. С. 53-65.

54. Всеволодова М.В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса. М.: МГУ, 2000. 502 с.

55. Гак В.Г. Использование лексических средств при синтаксических трансформациях // Филологические науки. 1965. № 4. С. 99-111.

56. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики 1971. М.: Наука, 1972. С. 367-395.

57. Гак В.Г. О семантической организации повествовательного текста // Лингвистика текста. Сборник научных трудов. Вып. 103. М.: МГПИИЯ им. М.Тореза, 1976. С. 5-14.

58. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Синтаксис. М.: Высшая школа, 1981. 208 с.

59. Гак В.Г. Об исчислении лексико-синтаксических синонимов // Язык: система и функционирование. М.: Наука, 1988. С. 61-69.

60. Гак В.Г. Номинация действия // Логический анализ языка. Модели действия. М.: Наука, 1992. С. 77-84.

61. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1998. 763 с.626566,67,68.